Читать онлайн Порочный рокер бесплатно

Jaine Diamond

Dirty Like Me

Плей-лист

Любите музыку, как Кэти и Джесси? Я тоже!

Большинство песен этого плей-листа указаны в книге, некоторые передают атмосферу определенной сцены, другие же я слушала, пока писала книгу.

Как и музыка в книге, в плей-листе преобладает рок – от классического до тяжелого. Но он также включает другие жанры, которые нравятся мне и героям книги.

Для получения наибольшего наслаждения… включайте на полную громкость!

New – No Doubt

Sweet Emotion – Aerosmith

Start Me Up – The Rolling Stones

You Shook Me All Night Long – AC/DC

Rude Boy – Rihanna

99 Problems – Hugo

Your Touch – The Black Keys

R U Mine? – Arctic Monkeys

Black Dog – Led Zeppelin

Somebody Told Me – The Killers

I’ve Been Thinking ft. Cat Power – Handsome Boy Modeling School

Are You Gonna Be My Girl – Jet

Hello, I Love You – The Doors

Let Me Blow Ya Mind ft. Gwen Stefani – Eve

Rock N Roll – GRiZ

Suga Suga ft. Frankie J – Baby Bash

Magic Man – Heart

Electric Feel – MGMT

Can’t Feel My Face – The Weeknd

Foxy Lady – Jimi Hendrix

Layla – Eric Clapton/Derek and the Dominos

Riptide – Vance Joy

Dream Weaver – Gary Wright

Next To You – The Police

Crazy Little Thing Called Love – Queen

Cowboys From Hell – Pantera

Shiver – Coldplay

Gold – Chet Faker

Lola – The Kinks

Girls Got Rhythm – AC/DC

Jessie’s Girl – Rick Springfield

Gimme Sympathy м Metric

Don’t Let Me Down ft. Daya – The Chainsmokers

The Boys of Summer – The Ataris

Girl Is On My Mind – The Black Keys

Waiting in Vain – Bob Marley

Let Love Rule – Lenny Kravitz

Adventure of a Lifetime – Coldplay

Глава 1
Кэти

Я вовсе не планировала срывать совещание. Вместо этого я намеревалась постучать и лишь потом входить, как подобает леди. Макс же смотрел на ситуацию иначе. Во‐первых, он – пес. Во‐вторых, он знал, что мы заглянем к моей лучшей подруге, пленительной красотке Деви, – а Макса всегда всецело покоряли горячие штучки. Бросив взгляд на приоткрытую дверь ее офиса, он, виляя большим и мокрым хвостом, промчался мимо ресепшена, при этом напугав пару коллег Деви.

– Ко мне! – выпалила я, бросаясь за ним, но он уже успел толкнуть дверь лапой и войти внутрь. Когда я влетела следом за ним, передо мной предстала забавная картина: мой непутевый черный лабрадор в порыве восторженного возбуждения отряхивал мокрую от дождя шерсть, орошая Деви и еще трех человек, стоявших в ее кабинете. Я яростно бросилась вперед, чтобы схватить его за ошейник.

Но промахнулась.

Сконфуженно застыв на пороге, я стиснула жестянку с миниатюрными пирожками, которую успела отрыть в холле, и одними губами произнесла: «Прости!» своей лучшей подруге.

– Привет, Кэти! – Деви лучезарно улыбнулась, ласково потрепав Макса за ушами. – Макс! Какой ты мокрый. – Она стрельнула в меня взглядом, в котором скрывалось что-то вроде: Рада вас видеть, но какого черта?

– Эм… приветик, – произнесла я. Деви работала агентом по подбору талантов – ее агентство набирало моделей и актеров, так что я привыкла сталкиваться с красивыми людьми в ее офисе. Однако обычно я не врывалась на ее собрания в заляпанных краской джинсах и с мокрым взлохмаченным псом. – Прошу прощения за собаку. Давай-ка, Макс. – Я одарила Макса так хорошо ему знакомым «подними-ка-отсюда-свою-пушистую-задницу» взглядом, который он полностью проигнорировал, поскольку Деви и ее прелестная гостья начали его тискать.

– Пустяки. Мы как раз заканчивали. – Деви жестом велела мне никуда не уходить, хотя, по правде говоря, мне хотелось просто схватить своего отбившегося от рук пса и убраться к чертовой матери. Я чувствовала себя до смешного заметной в белой маечке, о выборе которой успела пожалеть уже спустя пару секунд после начала дождя. Пока Деви заканчивала со своими гостями, я подводила итоги. Ага. Фиолетовый лифчик полностью просвечивался сквозь намокшую майку.

Блеск.

Деви пожимала руку крепкому парню в рубашке на пуговицах с короткими рукавами, и я заметила несколько татуировок на его мускулистой руке, но не более того. Мое внимание уже переключилось на другого парня, поскольку какая-то неосознанная, первобытная часть меня отметила его привлекательность прежде, чем остальная часть смогла это вообще уловить.

К тому же он пялился на меня.

Или, по крайней мере, на мой прозрачный топик.

Деви продефилировала к двери, чтобы проводить посетителей, а я отступила в сторону с жестянкой в руках, пытаясь раствориться в стене. Он шел на меня. Высокий и широкоплечий, его густые темные волосы рассыпа́лись небрежными волнами, что придавало ему такой вид, словно какая-то везучая цыпочка всю ночь зарывалась в них своими коготками. Его тело облегала черная футболка, сквозь которую, могу поклясться, виднелся четко очерченный пресс, – и рваные темные джинсы, обтягивающие длинные, крепкие бедра…

В моем мозгу, должно быть, произошло короткое замыкание, потому что взгляд приковался к выпуклости между его ног. Когда я подняла взгляд, его темные, как патока, глаза сосредоточились на моих. Он остановился на расстоянии вытянутой руки и уставился на меня.

Вполне справедливо, поскольку он только что поймал меня на разглядывании его достоинства, как какую-то похотливую извращенку.

Я прочистила горло, в котором внезапно пересохло.

– Пирожок? – Я подняла банку между нами, закрывая ему вид на лифчик. – С вишней.

Он заглянул в жестянку, в которой были аккуратно разложены две дюжины миниатюрных пирожков ручной работы. Сверху, из-под накрест выложенных тонких полосок теста, выглядывала моя фирменная вишневая начинка. Затем его взгляд снова встретился с моим. У него были самые длинные и темные ресницы, которые я когда-либо видела у мужчины. Высокие скулы. Сочные губы, которые так и хотелось поцеловать. Сильная челюсть, затемненная щетиной, как будто он не брился несколько дней. И эти прекрасные тлеющие темные глаза, заглядывающие в самую душу и заставляющие меня краснеть, да еще как.

– Может, в другой раз, – сказал он, и глубокий, сексуальный рокот его голоса пробудил те потаенные уголки моего тела, которые не распалялись безумно долгое время. Я заметила, как что-то щелкнуло о его зубы, когда он одарил меня едва уловимой улыбкой, от которой все же замерло сердце. Пирсинг?

Нет. Карамелька.

Корица. От него пахло корицей.

Я взглянула на Деви. Она и остальные стояли в дверях, уставившись на нас.

Макс, неугомонный авантюрист, уткнулся носом в ладонь самого горячего парня в мире, пока я стояла как истукан. Я заметила большие серебряные кольца на его пальцах, когда он погладил бархатистые уши Макса, и татуировку на его запястье – пару темных крыльев, окольцовывающих его сильное предплечье.

– Ну же, Макс. – Я потянула Макса на себя, чтобы парень смог пройти. – Прости. Ты ему, эм, нравишься. – Обычно Макс предпочитал дам, но тут вряд ли можно обвинить его в отсутствии вкуса.

Самый горячий парень на планете ничего не сказал. В действительности, ему даже не представился шанс, поскольку в разговор вмешалась вечно обворожительная Деви и выпроводила их всех троих за дверь.

Я поставила свою жестянку с мини-пирожками на стол Деви, чувствуя себя так, словно я только что явилась из шторма, а не из легкого ванкуверского тумана. В самом деле, нужно ведь было хоть как-то подготовить к тому, что меня сейчас максимально обстоятельно разденет глазами умопомрачительно горячий парень.

Неужели я только что предложила ему пирожок?

Вишневый пирожок?

Брр. Как любезно.

Макс послушно свернулся в комочек на коврике под столом, и я приказала ему лежать смирно, когда Деви вернулась, закрыв за собой дверь.

– Знаю, – выпалила она. – Невероятно сексуален, да?

О да. Но считаю, что разумнее не отвечать. В прошлый раз, когда я вскользь поинтересовалась горячим парнем, которого мельком увидела в офисе лучшей подруги, она взяла на себя смелость пригласить нас двоих на свидание вслепую. И когда привлекательный мужчина-модель назначает встречу той, кто, по его представлению, не менее привлекательная женщина-модель, но оказывается обычной девушкой, – все складывается не лучшим образом. Для обычной девушки.

К счастью, Деви даже не стала дожидаться моего ответа.

– Господи, Кэти. – Она подошла, держа по чашке кофе в каждой руке. – Какого черта?

– Знаю. Макс только что ворвался в твой офис…

– Не это. – Из-за того, что я была мокрой, она заключила меня в кольцо неощутимых объятий, а затем опустила взгляд на мою грудь. – Ты выглядишь как сексуальная утонувшая крыса. Слышала о существовании зонтика?

– Руки были заняты.

Деви нахмурилась:

– Только не говори мне, что ты ехала на своем скейтборде под дождем. Я ненавижу, когда ты так делаешь.

Я слегка закатила глаза. Моя гламурная лучшая подруга никогда не разделяла моей любви к скейту. Разумеется, ведь сама она водила подаренный родителями роскошный внедорожник и жила в собственных апартаментах в их огромном доме, так что ей совсем не симпатизировала моя бережливость. Что касается моего излюбленного скейта, то на него она смотрела как на рискованное средство передвижения. К сожалению, моя старшая сестра полностью поддерживала ее в этом вопросе.

– Бекка уже прочитала мне нотацию, когда я остановилась, чтобы купить кофе.

Деви поставила мой вишнево‐ванильный латте на стол с едва уловимым недовольным «хм-хм», и с подозрением смерила взглядом мини-пирожки.

– Ты их спекла.

– Всего лишь несколько пирожков. – Я плюхнулась в одно из кресел лицом к столу, все еще пропитанному феромонами горячего парня. Я сделала глубокий вдох, наслаждаясь стойкими ароматами корицы, натуральной кожи и слабым, опьяняющим мускусом теплого, чистого мужчины.

– Кэти.

– Что? – Я подняла взгляд, Деви обвиняюще смотрела на меня.

– Всего лишь?

– И несколько коржиков.

Она приподняла тонкую бровь.

– И несколько печений, – добавила я.

– С чем?

– С шоколадной крошкой.

– Угу.

– И чизкейк с пеканом.

– Так и знала. Что стряслось?

– Ничего.

– Чушь. Ты выглядишь… – Деви искоса посмотрела на меня. – Возбужденной.

– Я не возбуждена, – солгала я. Ну а как иначе, после такого-то раздевания глазами? В моей голове по-прежнему было опасно мало крови.

Деви села за стол. Она выглядела обворожительно, как всегда. Темные волосы приглажены, безупречная кожа цвета капучино подчеркнута бархатистой красной помадой, черный топ без рукавов дополнен массивным ожерельем и легинсами с леопардовым принтом – все это она, вероятно, надела специально для только что состоявшейся встречи. Мода была лишь одним из многих способов, с помощью которых Деви достигала взаимопонимания с людьми.

Мне же, напротив, для внутренней гармонии хватало лишь надеть подходящую обувь.

– Выкладывай. – Она собрала уйму фотографий моделей, которыми была завалена поверхность ее стола, и засунула их в папку. – У меня примерно десять минут до следующей встречи. В чем дело?

– Ничего. Мы просто скучаем по тебе. – И это правда, моя лучшая подруга много работала сверхурочно, что было здорово для ее карьеры, но не так здорово для меня.

– Я тоже скучаю по вам, ребята. – Она наклонилась под стол и погладила Макса. – Но ты не по этой причине неожиданно сюда ворвалась.

– Еще раз извини. Я просто подумала, что это, возможно, мой единственный шанс лично поговорить с тобой.

– Поговорить о?..

Я набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула.

– Думаю… Возможно, я готова.

Деви просияла, затем спохватилась и охладила свой пыл.

– О? – Она изо всех сил старалась не запрыгать от радости. Что довольно мило.

– Знаю, ты давно мне уже об этом говорила. Мне просто нужно было самой дойти до этого.

– Конечно.

– Я просто не была готова, понимаешь? А потом, может, и была вроде как, но испугалась. А после стала просто избегать этого. Но теперь…

– Теперь? – Деви с надеждой взмахнула темными ресницами.

Я отхлебнула латте.

– Ты уверена, что у тебя есть на это время?

– Черт возьми, да.

– Ладно. Я думаю, мне нужно пойти на свидание.

– Алли-чертвозьми-луйя!

– Хорошо. Тьфу. Я не то чтобы сильна в этом. – Просто сказав это вслух Деви, я занервничала. Особенно когда она вся заискрилась от радости.

– В чем? В свиданиях? – Деви отхлебнула кофе, помахав в воздухе наманикюренными пальцами. – Ты всегда так говоришь, но никогда не ходишь на свидания. Как ты можешь добиться успеха в чем-либо, если не будешь практиковаться? – Она поиграла бровями, заставив меня усмехнуться.

По части свиданий Деви – настоящая профи. Я же была своего рода возрожденной девственницей.

– Ты встретишь того, от кого у тебя сорвет крышу, детка. Стоит просто показать себя. – Загудел мобильник Деви, и она взглянула на экран. – Оу! Я должна ответить. – Она взяла трубку. – Приветик, Мэгги!

Я подошла к стопке журналов на кофейном столике. В последнее время я начала привыкать делить Деви с ее другой жизнью. Еще один намек вселенной на то, что мне нужно заняться своей собственной.

Я устроилась на софе и начала пролистывать французский Vogue[1]. Макс улегся у меня в ногах, и я погладила его мягкий мех носком кроссовки.

Деви с такой естественностью очаровывала людей. Она знала больше горячих мужчин, чем я когда-либо мечтала встретить. Ей и в голову не могла закрасться мысль о том, чтобы не выставлять себя напоказ. Меня же от одной лишь идеи подвергнуть себя отвержению и провалу начинало мутить.

И все же она чертовски права. Я точно ни с кем не познакомлюсь, сидя дома с псом.

Не то чтобы я не пробовала…

– Ладно? Оу. Ладно…

Я отвлеклась от журнала, уловив странные нотки в голосе Деви. Плохие новости? Я встретилась с ней взглядом, но не смогла прочесть его.

– М‐м‐м… ага. Верно. Ладно… нет, никаких проблем. Я все понимаю. – Я вернулась к своему журналу, пока она заканчивала разговор, который не отличался содержательностью и состоял из множества «Совершенно верно», «Никаких проблем» и «Конечно».

Я снова подняла взгляд, когда Деви положила трубку. Она пристально смотрела на свой телефон, как будто это могло каким-то образом объяснить, что только что произошло.

– Так. Это интересно.

– Клиентка?

– Нет. Мэгги Омура. Вы только что виделись с ней. Или типа того.

– Оу. – Точно. Хорошенькая темноволосая худышка с горячим парнем и еще более горячим парнем. – Она понравилась Максу. Правда, Макс? – При звуке своего имени Макс довольно гавкнул.

Деви откинулась на спинку кресла, оценивающе глядя на меня.

– Ты также только что повстречала Джесси Мэйса, с которым в итоге так бесподобно флиртовала.

– Кого? – Я слизнула взбитые сливки со своего кофейного напитка.

Деви вздохнула:

– Серьезно, Кэти. Ты что, издеваешься надо мной? Джесси Мэйс.

– Что? Это тот, который только что ушел? – Я притворилась, что восхищена рекламой дезодоранта в журнале. – Один из ваших моделей?

– Если бы. Джесси Мэйс всего лишь возглавляет список самых горячих рок-звезд в мире, и как невероятно классной молодой особе, тебе действительно стоит понимать, о чем я говорю.

Скорее всего, она добавила «невероятно классная молодая особа», потому что вспомнила нашу ссору на прошлой неделе. Тогда она заявила, что моя квартира выглядит так, будто в ней живет пожилая леди. И после того, как я твердо отстояла свою музыкальную коллекцию виниловых пластинок, домашний телефон со шнуром и телевизор, которого не существовало, то поняла, что она права, и, возможно, просто боится потерять свою лучшую подругу, у которой есть все шансы провести остаток жизни в одиночестве.

И все же я смерила ее своим самым равнодушным взглядом.

– И? – а после вернулась к журналу, потому что, честно говоря, понятия не имела, кто такой Джесси Мэйс. Разумеется, за исключением того, что он самый горячий парень в известной нам части вселенной.

– И, – сказала она, – я думала, тебе нравится Dirty[2].

– Что за Dirty?

– Музыкальная группа. Dirty.

– А. А кому нет? – Я снова подняла на нее взгляд. – Ты имеешь в виду, он в этой группе? – Я разбиралась в музыке. Отчасти даже гордилась этим. Но люди? Люди были прерогативой Деви.

– Он их ведущий гитарист. И поет он, как сексуальный зверь.

В это легко поверить.

– Он только что выпустил сольный альбом, и они снимают музыкальное видео в городе. Модель, которую они пригласили сняться вместе с ним в качестве его девушки, слиняла. – Деви вздернула свой хорошенький носик. – Она не из нашего агентства, само собой.

– Само собой, – сказала я, хотя потеряла связь с реальностью где-то в районе «сексуального зверя». Теперь я пыталась вспомнить все знакомые мне песни Dirty, и представляла, как бы выглядел вспотевший Джесси Мэйс, играющий на гитаре и поющий в свете прожекторов.

– Короче, – Деви отхлебнула кофе, разглядывая меня поверх края стаканчика, – я познакомилась с Мэгги на вечеринке некоторое время назад. Она работает в Dirty ассистентом их менеджера – ну, ты поняла, чувака со всеми этими татуировками.

Ага. Красавчик номер два.

– Она вовлечена во все, что касается их пиара и все такое, и, естественно, мы были на связи.

– Естественно.

– Вчера она позвонила мне. Они хотят поменять актерский состав, но у них возникли некоторые проблемы с тем, чтобы заставить Мистера Рок-Звезду отнестись к делу со всей серьезностью. Мэгги знала, что они будут сегодня неподалеку, поэтому не упустила возможности притащить его задницу сюда и попросить выбрать одну из наших девушек.

– Повезет же кому-то. – Я продолжала листать журнал, но на самом деле не видела страниц. Я была слишком занята, пытаясь представить Джесси Мэйса без рубашки.

– Точно. Они только что одобрили одну из наших моделей.

– Так это же хорошая для тебя новость, верно?

– Еще бы, отличная. Кэти, удели мне внимание. – Деви встала, обошла свой стол и забрала Vogue из моих рук. – Они передумали. И только что позвонили, чтобы отказать ей.

– Ох. Ну, это отстой. – Почему Деви так важна моя реакция по этому поводу?

Она бросила Vogue на кофейный столик с громким шлепком.

– Они отказали ей, потому что хотят тебя.

Глава 2
Джесси

Если что и претило мне в том, чтобы быть рок-звездой, так это съемки музыкальных клипов.

Они были дьявольски утомительными, или, точнее, из-за них ты находился в подвешенном состоянии. Постоянная нервотрепка, весь гребаный день.

Все это какой-то бред. Я потратил половину утра, снимаясь, дубль за дублем. Делал вид, что пел под гитару, что пел без рубашки, что пел под гитару без рубашки. И вся эта фальшь была омерзительна.

Остаток утра я провел с телефоном в одной из свободных спален Броуди, пока костюмерши наряжали меня, как проклятую куклу. В это ввязалась даже Мэгги, появившись между вешалок с парой джинсов, которые выглядели точно так же, как и все остальные пары, которые я примерял до этого.

Да пошло оно все.

Я сбросил джинсы, которые были на мне, позволив своему нижнему белью последовать за ними. Я откинул их ногой, а затем встал в чем мать родила и заявил:

– Старайтесь лучше, дамы.

Мэгги восприняла это как профи, коей она и была, и вручила мне джинсы с неодобрительным лицом. Одна из девушек, казалось, лишилась дара речи и отчаянно пыталась смотреть куда угодно, только не на мой член. Другая почти решилась что-то сказать, пока я надевал джинсы «коммандо» и застегивал ширинку. Почти.

– Идеально. – Я отвернулся, намереваясь уйти.

– Джесси! – крикнула Мэгги мне вслед. – Нам все еще нужно подобрать верх.

– Плевать, – бросил я, на ходу натягивая футболку. – Я надену все, что угодно.

Я направился вниз по лестнице, в гущу событий, отмахиваясь по пути от полудюжины людей, которые пытались заговорить со мной. Любой из них, вероятно, принес бы мне все, что захочу, но я уже устал от того, что на меня показывают пальцем, прихорашивают и прислуживают.

Все, чего я действительно хотел, это поскорее покончить с этим треклятым днем и отправиться в Лос-Анджелес.

У Броуди было слишком много народу. Съемочная группа, менеджеры, охрана, гардеробная, гримеры и множество нанятых для съемки моделей, создавали впечатление, что огромный дом похож на автобус, на котором мы ездили в наш первый тур Dirty, до отказа забитый подхалимами.

Дом усеивала всевозможная подсветка, оборудование для камер и всяческий хлам, предназначенный для утренней сцены в гостиной. Возможно, было бы проще на самом деле устроить вечеринку и позволить всем разгромить дом, а не делать все так, словно здесь расплескали содержимое шейкера. Это была идея Зейна. Неудивительно, что Броуди наложил на нее вето.

Я прошел мимо гостиной, где они подготавливали реквизит и декорации к сцене, съемочная группа устанавливала камеру на рельсы для операторской тележки. Там находился Зейн, и единственные женщины в комнате роились вокруг него, как пчелы над сотами. Пока он ел что-то палочками для еды из глубокой тарелки, они колдовали над ним спонжами для макияжа и укладывая пальцами песочные светлые волосы.

Зейн и Дилан, двое других участников группы Dirty, сыграли эпизодические роли в клипе на второй сингл из моего дебютного сольного альбома. Поскольку альбом назывался Sunday Morning[3], Броуди спросил меня, что бы я делал идеальным воскресным утром. Я сказал: «Трахался бы», – он зацепился за это, и родилась концепция видео. Зейн и Дилан должны были лежать после вечеринки в отключке вместе с кучей красоток в гостиной. На съемку этого момента уйдет около двух секунд, поскольку все, что им нужно делать, это валяться без дела. Тем временем я и модель, играющая мою девушку, кувыркались бы в постели, съемка чего, вероятно, займет несколько часов, поскольку мне придется делать вид, что я пою песню, пока мы трахаемся. Вероятно, камера будет снимать это с миллиарда разных ракурсов.

Скука смертная.

Я прошествовал в столовую. Здесь никого не было, за исключением кучки горячих цыпочек, мельтешащих перед своим отражением в большом настенном зеркале и строящих глазки находящемуся в смежной музыкальной комнате Дилану. Он, как обычно, вальяжно развалился на ударной установке в своем килте, разговаривая с Броуди и поедая темаки[4], по виду в состоянии, граничащим с забвением.

Я уже собирался сам приняться за суши, когда моим вниманием завладела одна из девушек с другой стороны стола.

Она отличалась от других девушек, слонявшихся без дела по дому. Во‐первых, для модели она была довольно маленького роста. Другие девушки к тому же совершенно игнорировали еду, а она, наоборот, с любопытством склонилась над ней. Выглядела незнакомка очаровательно смущенной, особенно в этом огромном халате.

– Ты в порядке? – Я взял один из роллов с авокадо, которые она рассматривала, и целиком отправил его в рот.

Девушка подняла на меня взгляд, и ее и без того большие глаза расширились. Они были прелестного сине-зеленого цвета и создавали приятный контраст с темными волосами. Она показалась мне знакомой. Но, с другой стороны, весь последний месяц мне только и делали, что совали в лицо сотни фотографий моделей.

– Эм… я просто не уверена, что тут можно поесть? Они дали мне трубочку для питья, чтобы защитить помаду, а также халат, дабы не испачкать одежду. – Она подняла бутылку с водой с трубочкой. – Но я не понимаю, как есть, не уничтожив это. – Она махнула, указывая на свое лицо.

– Ешь, что хочешь, – сказал я ей. – Они все подправят.

Колеблясь, она прикусила нижнюю губу.

– А вот если ты покусаешь губу, то, вероятно, будет хуже.

Она отпустила губу и немного покраснела. Я заметил румянец на ее щеках даже сквозь плотный слой макияжа, который они нанесли на ее и без того безупречную кожу. Она слегка улыбнулась:

– Спасибо за совет профессионала.

– И у тебя на зубах помада, – сказал я, отправляя в рот помидор черри.

– Черт. – Она провела языком по передним зубам.

– Если ты правда переживаешь, съешь вот это. – Я поставил перед ней миску с помидорами черри. – Им даже не придется касаться твоих губ. – Я подмигнул ей, и она снова покраснела.

Эта девушка была слишком милой. К сожалению, она сильно по мне фанатела.

С другой стороны… я давно не трахался с групи[5].

– Эй, Джесси, – вошла Мэгги. – Они готовы к следующему дублю. Пришло время для твоей сцены с Кэти.

– С кем?

– Кэти. – Мэгги перевела взгляд с меня на девушку в халате и указала на нее большим пальцем. – Твоя сегодняшняя девушка. Вы виделись с ней в офисе агентства.

Я снова рассмотрел ее, неторопливо – насколько возможно было разглядеть в халате.

– Что стало с блондинкой?

Мэгги выглядела раздраженной.

– Ты не захотел блондинку, помнишь? – И на самом деле я помнил. Мне просто нравилось изводить Мэгги. – Ты сказал, что она, цитирую, «непримечательная», как только мы вышли из офиса.

– Потому что я понятия не имел, какую из них ты выбрала. – Это правда. Я в значительной степени сочинял тексты песен в своей голове все то время, пока они с Броуди просматривали предлагаемых моделей.

Глаза Мэгги сузились.

– Я так и знала. – Она снова сделала жест в сторону девушки в халате, которая стояла, как олененок, попавший в свет фар фуры. – Хорошо, что мы выбрали кого-то другого. Кэти. Помнишь?

Я уставился на девушку, и наконец до меня дошло.

Девушка в мокрой рубашке.

Тогда она выглядела по-другому. Без макияжа. Влажные волосы. Слегка раскрасневшаяся.

Непреднамеренно сексуальная.

Теперь же она выглядела неловко-сексуальной.

Мэгги издала звук раздражения.

– Не обращай на него внимания, – сказала она Кэти. – Он не в настроении. Уже около года.

– Вспомнил. – Я выдержал пристальный взгляд Кэти, игнорируя Мэгги. – Вишневый пирожок.

Ее щеки снова порозовели. Черт, она милая.

Съемка вдруг заиграла другими красками.

– Где тут пирожок? – вошел Зейн, и ему потребовалось всего две секунды, чтобы найти Кэти взглядом. И застыть.

Блеск.

– Кто ты? – требовательно спросил он.

– Эм, Кэти, – ответила она.

Зейн обошел очень длинный стол, взял ее за руку и поцеловал.

– Приятно познакомиться, Кэти. Я Зейн. – Он одарил ее своим пристальным взглядом викинга с ледяными голубыми глазами – таким взглядом, который обычно предоставлял ему любую желанную киску.

– Круто, – сказала Кэти. Она уставилась на Зейна, потому что именно так поступают женщины.

– Ладно, – сказала Мэгги, обходя стол и увлекая Кэти прочь. Мэгги была одной из немногих женщин в моей жизни, у кого имелся иммунитет к ерунде Зейна. – Не обращай внимания на Зейна. Он такой со всеми.

Не со всеми. Только с женщинами, которых он хочет трахнуть.

Когда девушки ушли, Зейн посмотрел на меня и застыл, встретив мой взгляд.

– Что?

Я отвернулся, намереваясь уйти, как раз в тот момент, когда вошла одна из костюмерш с рубашкой для меня.

– Только не эту, – сказал я и вышел.

Глава 3
Кэти

Я еще никогда в жизни не чувствовала себя настолько не в своей стихии.

Дело в том, что я так долго сидела на обочине собственной жизни, что вроде как забыла, в чем моя стихия.

Вот так я и оказалась здесь. Я позволила лучшей подруге убедить меня, Кэти Блум, обычную девушку без малейшего модельного или актерского опыта, в том, что я могла бы сыграть суперкрутую-подружку-рок-звезды в новом клипе Джесси Мэйса.

О чем, черт возьми, я вообще думала?

Сегодня у меня впервые в жизни по-настоящему вспотели ладони.

Я вытерла их о плюшевый халат, засунула руки в карманы и последовала за Мэгги по огромному дому, который, по ее словам, принадлежал менеджеру Джесси, Броуди, парню с татуировками. На этот раз я познакомилась с ним по-настоящему, и в нем было что-то невероятно сексуально-деловое и рок-н‐ролльное, что у меня отнялся язык. Я почувствовала облегчение, когда невероятно милая Мэгги спасла меня от этого разговора. Так же, как и в случае с Зейном. Потому что, черт возьми, что бы я сказала Зейну Трейнору, самому харизматичному фронтмену со времен Джима Моррисона? Да и еще когда на нем эти облегающие кожаные штаны…

И да, я гуглила всех с того момента, как меня наняли для этой работы. И не один раз.

Вокалист Dirty обладал телом бога любви и голосом, за который явно продал душу дьяволу, и да, он был великолепен, но пялилась я на него, только чтобы избежать очередных гляделок с Джесси Мэйсом.

Что серьезно угрожало моему рассудку.

Когда этот мужчина смотрел на меня, с моим телом происходило нечто, что я могла бы описать только как временное, но всепоглощающее гормональное помешательство. Это было головокружительно, захватывающе и пугающе, и мне нужно собраться с мыслями, прежде чем мы начнем снимать эту сцену. Предполагалось, что я буду вести себя как крутая подружка, тусоваться рядом с ним на вечеринке или где-то еще, а не падать в обморок, как девственница, которая может воспламениться, если он просто коснется ее плечом.

Не помогло и то, что он привел на съемки своих закадычных друзей.

Конечно, я видела фотографии всех участников Dirty в Сети. Но поскольку эта съемка проводилась для сольного альбома Джесси, я не ожидала, что здесь будут Зейн или барабанщик Dirty Дилан Коуп.

А чего, черт возьми, я ожидала?

Может быть, чего-то вроде стерильной звуковой сцены с серьезной съемочной группой?

В реальности это больше походило на тусовку, а люди набились в каждую комнату архитектурного чудо-дома Броуди, находящегося в Северном Ванкувере, на склоне горы в Каньон-Хайтс, который, вероятно, стоил семизначную сумму.

Съемочная группа выглядела во многом так, как я всегда представляла себе роуди[6]: охранники напоминали настоящих байкеров, а команда менеджеров, состоявшая из Броуди, Мэгги и нескольких подчиненных, выглядела как группа рок-звезд.

Что касается Джесси, Зейна и Дилана, то они представляли собой героев влажных фантазий греческих богинь.

Я никогда не встречала подобных им людей в реальной жизни.

Когда я только приехала, Мэгги милосердно выдернула меня из комнаты, заполненной девушками, которые выглядели так, словно только что вышли из-за кулис на показе мод Victoria Secret. Должно быть, я выглядела так же неуместно, как и чувствовала себя в своей футболке с надписью Rolling Stones, забрызганных краской джинсах и фиолетовых кроссовках – оказалось, что все мои джинсы заляпаны краской, о чем я узнала только сегодня утром.

Честно говоря, я вообще не понимала, какого черта здесь делала.

Во второй раз за сегодняшний день Мэгги отвела меня в одну из спален наверху, которую занимала команда костюмерш, – пообещав зайти за мной через десять минут.

Десять минут до моей сцены с Джесси Мэйсом.

У меня снова вспотели ладони.

Костюмерши освободили меня от халата и поставили на небольшую платформу, дабы осмотреть. Что было не так уж странно, учитывая их род деятельности, только если бы я не была полностью обнажена, не считая лифчика и трусиков. Это определенно выходило за рамки моей зоны комфорта, но поскольку в комнате находилось всего несколько моделей и костюмерш, а они занимались этим постоянно, я пыталась убедить себя, что в этом нет ничего страшного.

Ни капельки не ужасающе.

Они заставили меня быстро переодеться в смежной ванной, оставив атласный кружевной лифчик цвета шампанского, но сменив трусики из комплекта на откровенные трусики-шортики с черным кружевом, полностью обнажающие ягодицы. К счастью, приличные ягодицы.

– О, просто идеально! – воскликнула одна из костюмерш, когда увидела меня. Я уверила себя, что их волнение по поводу моего белья, которое никто не увидит под одеждой, кажется довольно милым и совсем не странным.

Затем вошла одна из визажисток с палитрой для макияжа и маленьким поясом для инструментов, набитым кисточками и спонжиками, и начала закрашивать синяк на моем бедре своей волшебной косметикой, благодаря которой казалось, что у меня нет пор.

И тут меня осенило.

Это и есть моя одежда.

То есть вся, больше ничего.

Потому что, по-видимому, меня собирались снимать в музыкальном клипе Джесси Мэйса в одних трусиках и лифчике.

– Я успею сходить в туалет, прежде чем нужно будет спускаться? – обратилась я к каждой, кто соглашался слушать. К горлу, как желчь, подступала горячая волна паники.

– Конечно, – ответила гример. – Только постарайся ничего не смазать.

Я бросилась в ванную и закрыла дверь, как раз в момент первого рвотного позыва. Я ухватилась за великолепную мраморную раковину и постаралась сделать это как можно тише, когда желудок сжался, и меня почти вырвало. Слава богу, ничего не вышло. Теперь я даже рада, что мне так и не довелось попробовать эти суши.

Я сглотнула, меня снова замутило, поэтому я сосредоточилась на том, чтобы восстановить контроль над дыханием. В соседней комнате на акустической системе играла Sweet Emotion группы Aerosmith, поэтому я была уверена, что меня никто не слышит.

Зажмурив глаза, я медленно и глубоко задышала, затем порылась в карманах своих сброшенных джинсов и отыскала телефон. Дрожащими пальцами я набрала Деви, чувствуя, как во мне закипает ядовитая смесь нервов, негодования и унижения.

– Он такой же горячий, каким ты его запомнила? – ответила она, и я услышала самодовольную улыбку в ее голосе.

– Еще горячее. Деви. Какого хрена?

– А? Ты в порядке? – Теперь в ее голосе звучала тревога, и мне стало бы не по себе, если бы я все еще не пыталась сглотнуть желчь.

– Ты знала о том, что они собираются снимать меня в одном нижнем белье?

– Ах, – сказала моя лучшая подруга. – Это.

– Да, это, – прошипела я. Я бы впервые в жизни, ей-богу, наорала на нее, если бы не боялась, что все красотки в соседней комнате могут меня услышать. Я потянула за тонкую тесьму шортиков, которые теперь казались на несколько размеров меньше, чем когда я только надевала их, безуспешно пытаясь прикрыть свою задницу.

– Кэти, господи. Серьезно, ты в порядке? Кажется, ты на взводе.

– Да, потому что у меня пена идет изо рта. Ты даже не упоминала, что я буду делать это голой.

– Во‐первых. Трусики и лифчик – это не то же самое, что голая. На тебе на пляже обычно меньше одежды. Помнишь те стринги «аппетитная попка»?

– Это другое.

– И в чем же разница?

Брр. Терпеть не могу, когда ей удается меня переспорить. Что происходило постоянно. Именно поэтому я стою здесь в сексуальном нижнем белье, которое мне даже не принадлежит.

– Не знаю. Просто так и есть.

– Это не так. И во‐вторых, я не удосужилась сказать тебе, что они изменили план, потому что знала: ты взбесишься и передумаешь, а я правда, правда считаю, что тебе стоит это сделать.

– Что значит, они изменили план?

– Та сцена на вечеринке? Вчера позвонили и сказали, что немного переработали ее, так что твоя сцена с Джесси теперь будет проходить один на один. То есть будете только вы вдвоем.

Только мы вдвоем?

О чем это она?

– Деви, на что, черт возьми, ты меня подписала?

– Ничего особенного. Это просто любовная сцена.

Мороз по коже. Я вдруг почувствовала, что меня трясет от холода. Но содержимое моего желудка… клубящийся шар раскаленной лавы.

– Что ты имеешь в виду под любовной сценой?

Типа, секс?

Имитация секса на камеру?

С Джесси Мэйсом? Самым горячим парнем во вселенной?

Обжигающая волна паники. Подступающая желчь…

Я с трудом сглотнула.

– Все, что тебе нужно сделать, это притвориться, что занимаешься сексом с Джесси, – произнесла Деви, как будто проще занятия не придумаешь. – Он великолепен, так? А ты все переживала, что вам придется танцевать по команде, или расхаживать с важным видом, или что-то в этом роде. Так что тебе даже не придется выступать.

Точно. Ведь притворяться, что я трахаюсь с супергорячей рок-звездой, в то время как съемочная группа снимает это, было для меня обычным делом. Совершенно естественным.

– Не говоря уже о том, что так я обеспечила тебя кругленькой суммой. Ну, знаешь, за то, что ты делаешь это в белье.

Медленно. Вдох через нос, выдох через рот.

– Кэти?

– Я дышу.

– Где ты, черт возьми, находишься?

– В ванной.

– Хорошо… так что дыши, а потом тащи свою задницу туда. Мы уже проходили это. Пили вино. Помнишь? Ты зажжешь в этой сцене.

Зажжешь. Точно. Несмотря на уверенность Деви во мне, я была почти уверена, что зажжет именно Джесси Мэйс.

А меня, вполне возможно, вывернет наизнанку.

Впервые с тех пор, как у меня начались рвотные позывы, я увидела свое отражение в зеркале: отражение девушки, которая собиралась притворно кувыркаться в постели с Джесси Мэйсом.

Полуобнаженная.

Я моргнула и уставилась на нее, пытаясь представить эту девушку в музыкальном клипе.

На ней было гораздо больше косметики, чем обычно, но пойдет… очень даже ничего. Лицо в форме сердечка. Симметричные черты. Тонкие изогнутые брови и довольно высокие скулы. Полные губы. Большие сине-зеленые глаза, обрамленные темными ресницами. Бледная ирландская кожа с несколькими веснушками на весьма симпатичном носике.

Я оглядела свою фигуру в нижнем белье, которое оказалось гораздо сексуальнее, чем я себе представляла, теперь, когда я смотрела на него глазами девушки, собирающейся щеголять в нем перед Джесси Мэйсом. Я всегда была миниатюрной, совсем не такой, как другие женщины, которых они нанимали для этого, но, по крайней мере, у меня были формы. Вообще-то, раньше я была пацанкой. Не расставалась со скейтом, одевалась как мальчишки, с которыми общалась, и выглядела как они. Было трудно не замечать ту девчонку в зеркале. Я была в некотором роде позднего расцвета, но все же уже расцвела.

И кому-то я настолько понравилась, что они наняли меня для этого, верно?

– Кэти? – Теперь голос Деви звучал обеспокоенно. Мне не понравилось, что именно я вызвала у нее такие чувства.

Я пыталась свыкнуться с мыслью о том, что выйду туда и окажусь в этом перед Джесси Мэйсом, а также всеми его крутыми друзьями, съемочной группой, охранниками и другими моделями – настоящими моделями… Я пыталась свыкнуться с мыслью, но мне просто не хватало духу. Совершенно. Вцепившись в раковину, я осознала, что выступивший на ладонях пот еще не высох.

– Отстой, Деви, – произнесла я тихим, пересохшим голосом. – Он даже не знал, кто я.

– А должен был?

– Эм, да? Я думала, он выбрал меня. Но он даже не знал, что взяли меня.

– И что? Тебя ведь взяли. Знаю, тебе это кажется странным, потому что ты никогда не делала этого раньше, но кого это вообще волнует? Поверь мне, детка. Это как раз то, из-за чего некоторые девушки, прекрасные девушки, надрывают зад, пытаясь добиться успеха в карьере, но так и не добиваются. Это Джесси чертов Мэйс.

– Да. Я в курсе.

И Деви, и Гугл просветили меня о масштабах славы этого человека, сообщив, что Джесси чертов Мэйс был не кем иным, как богом рока, секса и настоящим сердцеедом.

Не говоря уже о том, что его нынешней девушкой была Эль, супергорячая басистка Dirty.

Даже если мне хватит решимости выйти в этом белье, я, Кэти Блум, не была создана для такого давления.

– Ты хоть понимаешь, что мы выдвигали актрису, которая недавно снялась в любовной сцене с Леонардо? – продолжила Деви. – И действующую модель из Victoria Secret. Они отклонили обеих. Они хотят тебя.

– Ага. – Эта часть, честно говоря, до сих пор не укладывалась в голове. Но от этого меня еще больше замутило. – Какого черта я согласилась на это? Ты же знаешь, я ненавижу быть в центре внимания. – Я закрыла глаза, пытаясь унять головокружение.

Деви замолчала. Она знала, несомненно.

Она была там, стояла рядом со мной у алтаря, а священник смотрел на меня с глубоким состраданием, когда минуты, казалось, растянулись в вечность. И все стояли и смотрели на меня, облаченную в белое платье, все, кроме того самого, кто должен был быть рядом.

Тот, кто решил бросить меня.

Тогда я хотела исчезнуть, но не могла. Я не смогла избежать того чудовищного момента, который все тянулся и тянулся.

Я до сих пор не оправилась, почти два года спустя.

– И именно поэтому тебе нужно это сделать, – сказала моя лучшая друга.

– Почему?

– Ты знаешь почему. Послушай, Кэти, я была рядом с тобой. Несмотря ни на что. Я наблюдала, как ты хандрила последние два года своей жизни…

– Один год и десять месяцев. Давай не будем преувеличивать.

Кто-то постучал в дверь ванной.

– Кэти?

Это была Мэгги. Похоже, она пришла, чтобы отвести меня на съемку моей сцены. Я представила себе Джесси Мэйса, ожидающего меня там… он ведь тоже будет полуголым?

– Минутку! – отозвалась я так непринужденно, как только могла, несмотря на то что к горлу снова подступила желчь. Я пыталась подавить ее, но она побеждала.

– Та-а‐ак, – упорствовала Деви. – Я наблюдала, как моя самая лучшая в целом мире подруга переживала один год и десять месяцев из-за какого-то придурка, который и мизинца ее не стоил…

– Деви…

– Подожди. Он никогда не заслуживал тебя, и мы обе это знаем. Я думаю, в глубине души ты осознаешь, что он был конченым ублюдком, и то, сколько боли он тебе принес… омерзительно.

Меня вырвало. Тихо.

Совсем чуть-чуть, в великолепную мраморную раковину татуированного менеджера Джесси Мэйса.

– Но то, что ты все еще позволяешь этому управлять своей жизнью, – сказала Деви, не обращая внимания на мою рвоту, – Кэти, это в твоих руках…

Поэтому.

Именно поэтому Деви была и всегда будет моей лучшей подругой.

Она любила меня, когда я нуждалась в любви. И она стойко и непоколебимо любила меня, когда мне требовался пинок под зад. Неизменно.

– Ты права, – прохрипела я. Я прополоскала рот водой и сплюнула в раковину, смывая рвоту в канализацию.

– Тебе нужно схватить этот момент за яйца. Забери свою гребаную жизнь обратно, детка.

Деви всегда пыталась заставить меня ухватиться за что-нибудь. Обычно это жизнь. Иногда – мужчина.

Я никогда не была так благодарна ей за это.

– Ладно, – сказала я.

Она была права, и я это знала.

Я не могла позволить тому, что случилось со мной почти два года назад в тот дерьмовый день, который должен был стать лучшим днем в моей жизни, – разрушить мою жизнь.

И если я не предприму решительных действий, именно это и случится.

– Я сделаю это.

Я промокнула рот салфеткой, дабы убедиться, что на моем накрашенном лице не осталось следов рвоты, и посмотрела на себя в зеркало.

– И правильно.

– И кстати, – сказала я ей, – я люблю тебя.

Я повесила трубку и воспользовалась ополаскивателем для рта, который, благодаря какому-то маленькому чудесному стечению обстоятельств, остался на подносе с туалетными принадлежностями для гостей.

Затем я глубоко вздохнула, открыла дверь и отправилась целоваться с рок-звездой.

Глава 4
Джесси

Я сидел на огромной кровати, в то время как вокруг меня работала команда в некоем организованном хаосе, – но меня заботил не хаос. Хаос не был чем-то неизведанным. Я просто абстрагировался от него и начал играть фрагменты своей новой песни на одной из старых акустических гитар. Эта маленькая репетиция была для меня лучшим способом разобраться с тем дерьмом, что творилось у меня в голове, чем методы, используемые моими приятелями по группе.

Когда Дилану было хреново, он, как правило, растворялся в воздухе.

Эль вступала в конфронтацию.

Зейн трахался до потери пульса – что, по крайней мере, прогресс, по сравнению с его жутким алкогольным прошлым.

Я же играл на гитаре. Сочинял музыку. Писал песни, пока не чувствовал, что становится легче, и то, что терзает, отступало.

В последнее время я много пишу. Лучше так, чем сводящее всех вокруг с ума мрачное дерьмо в моем исполнении. Я уже, похоже, стал одержим мыслями о том, на что будут похожи следующие несколько недель моей жизни, и о назревающей холодной войне, как только приеду в Лос-Анджелес. Но мне все равно не терпелось попасть туда. И как бы сильно я ни ненавидел весь этот процесс, съемка клипа требовала в первую очередь моего внимания.

Клип должен получиться удачным. Песня должна получиться удачной. Альбом должен получиться более чем удачным.

Я не мог позволить Зейну облажаться, просто потому, что это Зейн.

Я велел ему держаться подальше от комнаты во время съемок. Я не стал объяснять ему причину, но он неглуп. Оставалось либо отослать его куда подальше, либо позволить слоняться поблизости и бросать на Кэти взгляды, в которых читалось: «трахни меня».

Я видел, как она смотрела на него широко раскрытыми глазами, и понял, как все закрутилось бы дальше. Я уже достаточно насмотрелся на цыпочек, сходящих из-за него с ума, чтобы понять, когда девушка западает на Зейна.

Я также понял, почему Мэгги и Броуди выбрали Кэти для этой сцены. Она была ужасно милой. Да, я мог бы щелкнуть пальцами и заменить ее любой девушкой в доме. Но я не хотел никого, кроме нее.

Любому понятно, что эта девушка не такая, как все.

И поскольку я не собирался весь день кувыркаться с супермилой цыпочкой, помешанной на Зейне, мне просто нужно было заставить ее забыть о нем.

Я видел, как она стояла у подножия лестницы и разговаривала с Мэгги, но еще не вошла в комнату. Она стояла спиной ко мне, и только ее темные волосы и белый халат были видны сквозь ряды лампочек, установленных вокруг кровати.

Мы снимали сцену в подвальном помещении Броуди – легендарной комнате для вечеринок. Я не смог бы сосчитать или даже вспомнить, сколько раз был пьян, под кайфом или с кем-то обжимался в этой комнате. Но я никогда не видел ее такой. Никаких пивных бочек, никаких кутежей, никаких полуголых красоток. Бильярдный стол и другая мебель были придвинуты к стенам и накрыты защитными покрывалами.

На заднем дворе было установлено еще больше светильников, которые проникали сквозь окна. Были повешены длинные, развевающиеся занавески и установлены вентиляторы, задувающие их внутрь, чтобы сквозь них проникал свет. Декорации оказались простыми, но великолепными. Лив, режиссер, за эти годы сняла несколько клипов Dirty, и я знал, что с ее помощью все будет выглядеть сексуально.

А с этой милашкой в моей постели – гарантировано.

Даже если бы она предпочла Зейна.

Я наблюдал, как она повернулась, чтобы последовать за Мэгги в комнату. Как только Кэти переступила порог, Броуди включил музыку, как по команде. По комнате разнеслась песня Start Me Up группы The Rolling Stones.

Кэти остановилась как вкопанная, едва не упав. Двое парней из съемочной группы бросились ловить ее, и она, покраснев, отмахнулась от них. Повсюду к полу были приклеенные скотчем электрические провода, и она приподняла халат, осторожно переступая через них в своих фиолетовых туфлях, демонстрируя обнаженную ногу.

Сама того не подозревая, девушка появилась эффектно.

Песня была идеальной, текст был пропитан страстью и в значительной степени отражал впечатление, которое она производила на большинство парней в комнате.

Я наблюдал, как она подходит к кровати.

Кэти Блум. Двадцать четыре года. Проживает на 7‐й Восточной, в Ванкувере. После того как увидел ее в столовой, я попросил Джуда разузнать о ней все, что возможно. По-видимому, она приехала на скейтборде в футболке с принтом Rolling Stones и с печеньем для команды, которому так и не суждено было пройти через охрану, поскольку ребята Джуда проглотили его в мгновение ока. Я ни черта о ней не знал, кроме ее пристрастия к выпечке и очевидного интереса к классическому року.

Я бездумно бренчал на гитаре, когда она остановилась в изножье кровати, в самой дальней точке от того места, где сидел у изголовья я. Мэгги познакомила ее с Лив. Та же, будучи островком невозмутимости посреди океана спешного хаоса, объявила, что мы почти готовы приступить к съемкам.

– Мы начнем с нескольких широких кадров и постепенно перейдем к вам, – сказала она Кэти. – Мы ожидаем страстный утренний секс, как будто вы почти не спали и занимались этим всю ночь, но все не можете насытиться. Тебя ввели в курс дела обо всем этом?

– Угу, – тихо сказала Кэти. Я едва расслышал ее слова из-за музыки. – Мэгги вроде как просветила меня.

Она едва заметно посмотрела в мою сторону. Ее взгляд, совершенно не касаясь моего лица, скользнул по моей обнаженной груди и рукам, пока я играл на гитаре. Мне предложили халат, но из-за подсветки и людей в комнате было тепло, поэтому на мне не было ничего, кроме черных боксеров, любезно предоставленных костюмершами.

– Джесси проведет тебя через все это, – говорила Лив. – Просто следуй его указаниям. Мы начнем медленно и будем двигаться в том темпе, который подходит вам двоим. – Она еще что-то говорила о том, где будет находиться камера, и обо всем остальном. Я не слушал.

Я наблюдал за Кэти.

Она выглядела немного бледной, но тут появилась гримерша, чтобы подправить ее макияж. В процессе, Кэти смотрела куда угодно, только не на меня.

Возможно, в конце концов, эта девушка не так уж отличается от остальных.

Я определенно встречал множество девушек, которые из кожи вон лезли, чтобы попасть за кулисы, а потом вели себя так, будто они слишком крутые, чтобы там находиться.

Но она милая.

Когда Лив отвернулась, она встретилась со мной взглядом. Наконец-то.

Одна из девушек, занимавшихся прическами, подошла, чтобы взвихрить ее и без того убийственно сексуальную шевелюру. Все это в сочетании со взглядом «лани в свете фар» заставляло мой член пульсировать.

Зейн, мать твою.

Как только мы остались более или менее наедине, Кэти слегка улыбнулась мне.

– Полагаю, у тебя нет еще одной жвачки?

– Вероятно. – Я преувеличенно старательно жевал свою со вкусом корицы. – Возможно, у меня последняя. Мы могли бы разделить ее.

Она взглянула на мой рот и покраснела.

– Я так не думаю. Меня, э‐эм, только что вырвало.

Чего?

Она осторожно повернулась ко мне, как будто, если она повернется слишком быстро, вся комната уйдет у нее из-под ног. Она даже протянула руку и ухватилась за кровать, чтобы удержаться на ногах.

Я отложил гитару в сторону.

Затем я послал кого-то за Джудом, чтобы тот достал жвачку из моей куртки, запертой в кабинете Броуди.

– Я прополоскала рот, – объяснила Кэти, – но чувствую, что мне не помешало бы еще немного… знаешь… – Она замолчала, ее глаза стали огромными.

Я подался вперед, всматриваясь в ее лицо:

– Ты, мать твою, под кайфом?

В ее глазах вспыхнуло удивление, яркое и неподдельное.

– Нет.

Я участливо подался еще ближе.

– Но ты больна? – Дерьмо. Я планировал записать несколько новых тяжелых треков в Лос-Анджелесе в течение ближайших нескольких дней, но мне не удастся это сделать, если меня будет выворачивать наизнанку.

– Нет, – произнесла она. – Ничего подобного.

Я снова изучил ее, но халат не давал никаких подсказок.

– Ты ведь не беременна? – Что для Зейна хуже, чем болезнь или обломившийся секс. Если бы мне пришлось снимать любовную сцену с этой цыпочкой, в то время как она залетела от какого-то чувака, то обломался бы весь кайф.

– Определенно нет. – Она снова вспыхнула, что только сыграло нам на руку. Ее лицу недоставало красок. – Просто… переживаю.

Может, я повел себя как полный кретин, но это заставило меня улыбнуться. От уха до уха.

Появился один из ребят Джуда со жвачкой, и Кэти сунула ее в рот.

– Спасибо.

Затем один из подручных Лив призвал всех к порядку, и Лив снова подошла к нам.

– Мы проиграем песню несколько раз, – сказала она, – освещая все с разных сторон, а затем перейдем к крупным планам.

Кэти кивнула, продолжая яростно жевать.

Лив повернулась ко мне.

– Можешь на свое усмотрение делать то, что кажется естественным, как мы и договаривались, и я дам тебе знать, когда нам нужно будет что-то подправить.

– Понял.

– Уберите халат и жвачку, – крикнула Лив, заняв свое место у монитора, где она будет наблюдать за тем, что снимает камера.

Броуди заглушил музыку. Кто-то забрал мою гитару и протянул пару салфеток для жвачки. Появилась костюмерша, чтобы забрать халат Кэти.

Кэти сбросила туфли, немного перевела дух и расстегнула халат, сбросив его с плеч. Костюмерша взяла его, поправила бретельку лифчика Кэти и отошла в сторону.

Мы с Кэти были одни у кровати, над нами сиял свет. Все смотрели на нас.

На нее.

Девушка была миниатюрным совершенством. Кремовая гладкая кожа. Стройное, соблазнительное тело с тонкой талией и сочной натуральной грудью. И эти сладкие округлые бедра….

У меня чуть не потекли слюнки. Я всегда был любителем посочнее. Бедра и задница. Дайте мне за что-нибудь ухватиться, пока я трахаю девушку.

– Так, Кэти, мы начнем с того, что ты будешь сверху, – крикнула Лив. – Мы проиграем песню разок, чтобы все разогрелись.

– Ладно, – сказала Кэти. Она посмотрела на меня, перевела взгляд на мою промежность, но не сдвинулась с места.

– Ну, детка, – сказал я. – Ты ее слышала. – Я откинулся назад, опираясь на руки, чтобы предоставить ей полный доступ к своей зоне ниже пояса. – Запрыгивай.

Кэти слегка закатила глаза. Я уловил это прежде, чем она отвела взгляд и забралась на кровать. Она неловко заползла на мои ноги и, наконец, посмотрела на меня из-под своих темных волос.

Я подался вперед, губы коснулись ее щеки, и я прошептал ей на ухо:

– Давай-ка ближе, мы же собираемся трахаться.

Я схватил ее за прекрасные бедра, и она ахнула, когда я дернул ее к себе, заставляя сесть почти ко мне на пах. Ее промежность все еще находилась в нескольких дюймах от моей, но это только начало. И она могла продолжать жаловаться на то, как непрофессионально я с ней обращался, любому, кто согласится слушать. Плевать. Оно того стоило, чтобы увидеть это испуганное выражение лица и неспешный румянец, разливающийся по ее тяжело вздымавшейся груди.

Мы уставились друг на друга. И были так близко, что я практически ощущал ее вкус. От нее пахло конфетами и чертовым солнечным светом. Как от жевательной резинки с корицей и домашнего вишневого пирога.

Затем Лив объявила «поехали», и заиграла песня.

Та самая песня.

Лучшая из когда-либо написанных мной песен. В соавторстве.

Dirty Like Me[7].

Это классическая песня Dirty с нашего дебютного альбома, которую я записал в новой, сокращенной версии для своего сольного альбома, спустя почти десять лет после выхода оригинальной записи. Время было выбрано подходящее, и, поскольку песня понравилась фанатам, я надеялся, что она поможет продать новый альбом. Новые песни.

Кроме того, она мне нравилась. Благодаря ей и сидящей на мне Кэти Блум, вся съемка не казалась пустой тратой времени.

Камера снимала нас в профиль, поэтому я взял Кэти за бедра, подался ближе и провел кончиком носа по ее шее, едва касаясь кожи. Вблизи от нее пахло еще лучше. Она откинула голову назад, давая мне доступ, и свободно обняла меня за шею, садясь прямее, чтобы я мог провести губами по шее и ключице. Когда зазвучали слова песни, я тихо спел их ей, позволяя своему дыханию щекотать ее кожу, и почти целовал ее.

На самом деле не подразумевалось, что мы будем целоваться. В этом и заключался весь подход Лив к видео, и я доверял ее видению.

Никаких настоящих поцелуев. Просто одно сплошное поддразнивание.

Как раз в тот момент, когда Кэти начала извиваться на мне в ответ на прикосновения, я начал пересматривать весь свой план.

– Проведи руками вниз, Джесси! – крикнула Лив, что я и сделал. Я скользнул руками по круглой попке Кэти и сжал ее упругие, сочные ягодицы сквозь кружевные трусики.

Затем Лив крикнула:

– Снято.

Я отпустил попку Кэти, и после небольшой паузы она убрала руки с моих плеч.

Лив объяснила, что нужно повторить съемку под другим углом, и попросила нас немного повернуться, дабы мы находились в том же положении. Теперь камера сможет лучше запечатлеть лицо Кэти.

Мы с Кэти не сводили друг с друга глаз.

– Что? – настойчиво спросил я, когда она, кажется, даже моргать перестала.

– Ничего, – произнесла она тихим, сбившимся голосом. – Я просто… вроде как обожаю эту песню.

Ага. А какая цыпочка – нет?

На мой взгляд, по части текста это была лучшая из когда-либо написанных песен. И говорю я так лишь потому, что текст написан не мной.

Конечно, ей, вероятно, понравилась песня, потому что она привыкла к тому, что ее исполняет Зейн.

Она попыталась отвести взгляд, но я взял ее за подбородок и удержал. Перед тем как мы снова приступили к съемкам, я подался вперед и прошептал ей на ухо:

– Будь осторожна в своих желаниях, милая.

Она моргнула, глядя на меня своими большими сине-зелеными глазами. Когда мы продолжили снимать, она прошептала мне на ухо:

– Что, черт возьми, это значит?

– Снято! – крикнула Лив. – Кэти, мы видим, как шевелятся твои губы. Прибереги слова для перерыва, пожалуйста. Давайте начнем сначала, с самого начала.

Песня заиграла снова, и мы, следуя указаниям Лив, притворились, что занимаемся сексом. Когда Кэти устроилась поудобнее, ее руки заскользили по моей спине. Ее ногти впились в мою кожу, посылая маленькие уколы удовольствия прямо к члену. И каждый раз, когда я сжимал ее попку и заставлял ее ахать, или касался губами ее кожи и заставлял дрожать, мои яйца сжимались. Соски твердели. По коже бежали мурашки.

Охренеть.

– Это значит, – сказал я, притягивая ее к себе в следующем перерыве, – что тебе не следовало выходить на ринг, если не готова прокатиться на больших быках.

– Это очень странная метафора, – сказала она тоном неодобрительной школьной учительницы, что меня чертовски завело. Дайте ей очки, я и точно не сдержусь.

Как только мы снова начали снимать, мои руки вернулись к ее заднице, чтобы продолжить ощупывать ее с того места, где они остановились. Я сжал ее так сильно, что трусики сползли на дюйм, и она бросила на меня сердитый взгляд.

Я подмигнул.

– Снято! – крикнула Лив. – Кэти, все внимание сейчас на тебе, так что следи за выражением своего лица, хорошо? Мы хотим увидеть разгорающееся пламя в твоих глазах. Вы безумно влюблены, это лучшее утро в вашей жизни. Так, Джесси?

– Да, шеф.

– Прекратите валять дурака, чем бы вы там ни занимались.

Я ухмыльнулся:

– Слушаюсь, мэм.

Глядя на меня, Кэти прищурила свои хорошенькие глазки.

Я не остановился. Я продолжал делать все, что, как мне казалось, могло сойти мне с рук, дабы вывести Кэти Блум и, возможно, возбудить ее.

Назовите меня незрелым, но да, я был тем самым мальчишкой в школе, который дергал за волосы девочку, в которую втюрился.

Некоторые вещи никогда не менялись.

Я притворился, что зацепился пальцем о ее трусики, и продемонстрировал в камеру полную попку. Я случайно укусил ее за мочку уха, когда что-то шептал на ухо. Я так сильно дернул за бретельку лифчика, пока мы ласкали друг друга, что ее прелестный розовый сосок выскочил наружу.

На самом деле это была случайность, но она ни за что бы в это не поверила. На самом деле никто, кроме меня, этого не видел, так как она находилась спиной к камере, когда это произошло. Поэтому я просто накинул эластичное кружево на идеальный розовый бутон, прежде чем она успела среагировать.

Когда я снова посмотрел ей в глаза, в них определенно вспыхнула искра. Искра возмущения, скорее всего.

По крайней мере, я завладел ее вниманием.

Следующие несколько дублей превратились в своего рода спор на безмолвное противостояние, в котором мы пытались определить, кому успешнее удастся вывести из себя другого или, в моем случае, усилить возбуждение.

К моему огорчению, она стремительно побеждала.

По крайней мере, наш маленький поединок, должно быть, хорошо уловили камеры, потому что Лив осталась в восторге. Она продолжала говорить что-то вроде «Еще!» и «Да, вот так. Вцепись в него покрепче, Кэти. Подумай обо всех девушках, которые хотят оказаться на твоем месте, и сделай это. Разорви его в клочья».

Боже.

В какой-то момент, когда Кэти потянула меня за волосы и укусила за шею, Лив даже зааплодировала.

Я начал по-новому относиться к съемкам музыкальных клипов.

Но в то время как возбуждался, я был почти уверен, что Кэти просто злилась. Потому что в перерывах между следующими несколькими сценами, которые становились все более потными, мы вели высокопарный спор, который проходил примерно так…

Она (с похотливым видом): «Знаешь, я не выходила на ринг. Я даже не хотела здесь находиться».

Я (стараясь не обращать внимания на свою удручающую частичную эрекцию): «Ага».

Она: «Я здесь только потому, что моя лучшая подруга – умопомрачительный агент по подбору талантов и настолько хороша в своей работе, что убедила меня заняться этим.

Я: «Что?»

Она: «Я даже не модель».

Она: «И никогда раньше не делала ничего подобного».

Она: «Так что если тебе не нравится то, что я делаю, или ты хочешь, чтобы я ушла, то можешь меня уволить».

Она: «Погоди. В таком случае что, моему агенту не заплатят?»

Я: «Ты правда не стремилась получить эту работу?»

Она (слегка паникуя): «Забудь, что я сказала. Может, моему агенту все равно заплатят, если я откажусь от своего гонорара, и мы будем в расчете?»

Я: «Ты здесь только потому, что она вынудила тебя это сделать?»

Она: «Да. То есть… нет. Эм».

Она (растерявшись): «Я имею в виду… ты, кажется… популярный… и все такое…»

Я: «Снято».

Лив бросила на меня испепеляющий взгляд. Она терпеть не могла, когда я говорил «Снято» на ее съемочной площадке, чем я частенько грешил, но к черту все это. Мы даже не снимали, когда я это сказал, но меня совершенно сбили с толку бессвязные бредни Кэти Блум.

– Мне нужно поговорить с Кэти, – прорычал я. – Поговорить между собой, мать вашу.

Пока съемочная группа занималась своими делами, я притянул Кэти ближе к себе, прижимая ее бедра к своим, пока мы почти не соприкоснулись самыми чувствительными точками в наших телах. Броуди включил музыку. На этот раз заиграла You Shook Me All Night Long группы AC/DC, потому что Броуди был чертовски хитрожопым – и он знал, что ни один чувак не сможет услышать эту песню, когда у него на коленях такая горячая полуголая девчонка, и не возбудиться до чертиков.

– Ты хоть знаешь, кто я такой? – настойчиво спросил я, пока мой нос находился в дюйме от носа Кэти.

Она сглотнула:

– Ты Джесси Мэйс.

– Верно. Что это значит для тебя?

Она удивленно моргнула. Своими большими сине-зелеными глазами.

– Эм… что ты имеешь в виду?

– Ты. Знаешь. Кто. Я. Такой?

– Эм… ага, – произнесла она, и ее голос становился все тише. – Ты Джесси, чертов, Мэйс. Играешь на ведущей гитаре в Dirty и только что выпустил сольный альбом. – Она выглядела смущенной, настороженной и, возможно, немного раздраженной. – Есть что-то еще, что мне стоит знать?

Я уставился на нее, совершенно сбитый с толку. Может быть, потому, что прошло слишком много времени с тех пор, как у меня на коленях сидела не пышногрудая безумная фанатка. На самом деле, я вовсе не уверен, что у меня хоть раз была девушка, которая запала бы на меня не из-за популярности, поскольку я уже был музыкантом к тому времени, когда на меня начали запрыгивать красотки.

Черт, даже у Эль сияли глаза, когда мы трахались, а она, пожалуй, была даже более знаменита, чем я.

– Я думал, ты, черт возьми, запала, милая, – сказал я, изо всех сил пытаясь ее разгадать. – Этот взгляд, которым ты одарила Зейна, я видел миллион раз.

– Запала? – Она снова озадаченно посмотрела на меня. – Что значит, запала?

– Ну, знаешь, потеряла дар речи. Запала на знаменитость.

Ее щеки порозовели, и она слегка поерзала у меня на коленях, словно пытаясь увеличить расстояние между нами. Ни за что. Мои пальцы впились в ее сладкие бедра, удерживая на месте.

– Эм… нет, – произнесла она.

Черт бы меня побрал, но я ей поверил.

Она дышала все тяжелее, и румянец, который мне начинал нравиться, как ни странно, расползался по ее груди. Она выглядела дико взволнованной.

И я внезапно одеревенел.

Что, черт возьми, происходит?

– Нет? – Мои руки дернулись, напряглись, сильнее сжав ее бедра. Вероятно, оставив на ее коже синяки.

– Прости. – Она сглотнула. – Что я не… запала.

Я облизал губы, как чертов щенок. Эта девушка придала этому термину совершенно новое значение. Потому что мой член запал на нее. И затвердел. К счастью, девушка все еще смотрела мне в глаза и не заметила эрекции в нескольких миллиметрах от кружева, прикрывающего ее клитор.

– Гм… но я в замешательстве, – сказала она. – Это на тебя или на Зейна я должна была запасть? – И она прикусила пухлую розовую нижнюю губу, а я чуть не застонал вслух.

Неужели я настолько недалекий? Или просто чертовски пресытился? Потому что мне даже в голову не приходило, что эта девушка могла просто не попасться на крючок ни одного из нас.

– На Дилана? – спросил я, с трудом сглотнув.

– Эм… у него крутой килт, и все такое, но нет. – Она подалась вперед, обвила мою шею руками, обдав ухо своим горячим дыханием. – До прошлой недели, – прошептала она, сбивчиво дыша, словно умоляла меня полизать ее киску, – я и не подозревала о существовании хотя бы одного из вас.

А‐а‐а‐а. Она хоть представляет, как сильно меня заводит?

– Джесси, – позвала Лив. – Мы можем начинать?

– Ага, – сказал я, не сводя глаз с Кэти. В уголках ее розовых губ появилась едва заметная улыбка. Я понятия не имел, что увидел в этих сине-зеленых глазах. Я думал, что раскусил эту девушку.

И ошибся. Это была настолько роковая ошибка, что у меня запульсировал член.

Очевидно, мне нравилось ошибаться.

– Хорошо, Кэти? – спросила Лив. – Давайте еще раз насладимся этим пламенем.

Кэти улыбнулась в камеру через плечо и сказала:

– Да, мэм, – так мило, как может только она. – Затем она повернулась ко мне и прошептала на ухо: – Может быть, если я продемонстрирую, что запала на твой член, это осчастливит ее.

И как только мы снова начали снимать, она приподняла бедра и прижалась ко мне своей киской, как будто внезапно поняла, что между нами ничего нет… кроме моего члена, на который она села прямо верхом. Мой невероятно твердый член. Его она явно не ожидала.

Ее глаза округлились, а рот приоткрылся, но она не отступила.

Что меня вполне устраивало.

Затем зазвучала Dirty Like Me. Как по команде, я открыл рот и…

Не издал ни звука.

Впервые за десять гребаных лет я забыл текст песни.

Я забыл текст песни.

Кэти Блум уставилась на меня, ее пухлые розовые губки приоткрылись от удивления, а я, черт побери, ничего не мог с собой поделать.

Я подался вперед и поцеловал ее. Настойчиво.

Глава 5
Кэти

Его взгляд, темный, как патока, скользнул по мне, губы приоткрылись, когда он прерывисто вздохнул. Я чувствовала напряжение в его твердом, мускулистом теле, нависшем надо мной. Его кожа стала скользкой. По его виску медленно скатилась капелька пота – интересно, уловила ли это камера?

Я прильнула к нему, впиваясь ногтями в мускулистую спину, когда его бедра прижали меня к кровати. Он придвинулся ко мне, упираясь своим твердым членом в мягкую внутреннюю поверхность моего бедра, и между нами не было ничего, кроме мягкого хлопка его нижнего белья. Затем он сделал это снова. Жестче. Медленнее. У меня перехватило дыхание, когда головка его члена коснулась моего клитора через кружево трусиков. Заиграла песня Рианны Rude Boy.

Я резко распахнула глаза.

Рядом со мной сидел Макс, уткнувшись носом в мое колено.

Блеск.

Я снова это сделала. Вновь прожила во сне каждый момент страстного и перехватывающего дыхание притворного поцелуя с Джесси Мэйсом на съемках его клипа.

Я шумно вздохнула и потерла глаза. По крайней мере, на этот раз я не кончила во сне.

Мой пес продолжал досаждать моему колену своим слюнявым языком под мелодию Rude Boy.

– Фу, Макс. – Я перекатилась, потрепала Макса за уши и легонько спихнула его с кровати.

Рингтон звонка от моей лучшей подруги внезапно оборвался.

Я пошарила на прикроватном столике в поисках очков, затем телефона. Деви написала мне сообщение, когда я пропустила ее звонок. В нем было только:

«Номер один, Детка!»

Деви неустанно отслеживала абсолютно все, что имело отношение к видео Dirty Like Me, с момента его выхода две недели назад. Если в каком-нибудь случайном, пыльном уголке интернета упоминалось что-то, хотя бы отдаленно связанное с моим появлением в этом видео, Деви сразу же поступало оповещение Google.

И нет, видео не было «номером один». Не совсем. Но…

Я открыла сообщение, пришедшее вчера вечером от Мэгги, которая также держала меня в курсе событий на более нерегулярной, но достоверной основе. В ее сообщении была ссылка на YouTube и более подробный отчет.

Только что сместили November Rain.

Мое сердце застучало как кувалда, что в последнее время случалось часто.

Я плюхнулась на спину и уставилась на большую трещину в потолке моей спальни, ту самую, из которой время от времени протекала вода, а мой домовладелец все время обещал ее залатать. Готова поклясться, что она как бы извивалась. Вся комната вибрировала, как будто крошечный товарный поезд описывал круги вокруг моего черепа, что было почти похоже на ощущения, когда я выпивала бокал красного вина.

Мы на самом деле еще не были «номером один», поэтому и праздновать нечего, но у Деви были все основания для того, чтобы вчера вечером опрокинуть несколько кувшинов сангрии[8].

– Слэш[9], – твердила моя пьяная лучшая подруга. – Вы обошли Слэша.

Она пребывала в полном восторге от того факта, что, по словам Мэгги, музыкальное видео на November Rain группы Guns N’Roses было самым популярным рок-клипом на YouTube за всю историю, пока не вышло кое-какое видео с Джесси Мэйсом и, хм, мной в главных ролях.

Теперь этой чести удостоился клип на Dirty Like Me.

Я написала Деви ответное сообщение.

«Сейчас работаю. Поговорим позже».

Ее ответ прогудел прежде, чем я успела отложить телефон.

«Увидимся! Ты звезда!!!!!»

За этим последовало около пятидесяти эмодзи со счастливыми лицами и звездочками в глазах.

Я застонала и отбросила телефон в сторону. Затем потянулась своим ноющим, вероятно, все еще немного пьяным, телом и села.

В отличие от Деви, которая мечтала теперь сделать меня моделью и отправить на разные проекты, я восторга от происходящего не разделяла. Для меня было просто невыносимо осознавать тот факт, что теперь я находилась в одной компании с такими женщинами, как Рианна и Адель, чьи видео смотрели так же часто, как и клип с моим участием. И, о да, они были настолько знамениты, что их называли лишь одним именем. Прямо как настоящую подружку Джесси Мэйса, Эль.

Не то чтобы я была настолько знаменита, но все же.

Предельно странно.

По крайней мере, все эти женщины были по-настоящему талантливы. Я не только не желала славы, но и не хотела быть знаменитой из-за того, что просто надела кружевное белье и позволила рок-звезде себя облапать. Но именно это со мной и произошло.

Пока я размышляла над этим, Макс заскулил и обнюхал мою ногу.

– Да, Макс. Я знаю. Писать и кушать.

Я дала себе еще три секунды, чтобы прийти в себя, а затем оторвала свою задницу от кровати. Потому что, несмотря на то что я стала своего рода сенсацией в мире музыкальных клипов, в реальной жизни я все еще была обычной девушкой, которой нужно было оплачивать счета; без парня – рок-звезды или кого-то еще – и с работой, которую нужно было выполнять. Дерьмовой работой, но все же.

И собакой, которую нужно выгуливать.

* * *

Стояло великолепное утро середины лета, деревья были усыпаны цветами, а воздух наполнен ароматом свежескошенной травы. На безупречно голубом небе уже сияло солнце. Макс бежал рядом с моим скейтбордом, удовлетворенно высунув язык, пока я направлялась на работу.

На самом деле у меня довольно неплохая жизнь.

Под этим я подразумеваю свою жизнь, а не жизнь той девушки из клипа, которая кувыркалась в постели с Джесси Мэйсом. Потому что очевидно, что такой жизни не существовало, о чем свидетельствует тот факт, что после окончания съемок мы с ним больше ни разу не виделись.

Но это вовсе не значит, что моя жизнь совсем не изменилась.

Я осталась прежней, но теперь ко мне подходили дети и просили автограф, ревнивые девчонки бросали на меня ехидные взгляды, а случайные парни заигрывали со мной гораздо чаще, чем раньше. Я даже сходила на несколько свиданий. Нельзя сказать, что они были восхитительными или что-то в этом роде, но, честно говоря, вряд ли можно было ожидать, что обычные смертные парни сравнятся с Джесси Мэйсом. Что вполне нормально. Как только ошеломляющие воспоминания о часах, проведенных с ним в постели, в конце концов развеются, а безумные сексуальные сны прекратятся, я уверена, что найду кого-то очень крутого, кто перевернет мой мир, верно?

По крайней мере, так я убеждала себя, дабы избавиться от ощущения, что самое захватывающее, что я когда-либо делала и смогу сделать, закончилось. И больше не повторится.

«Забудь об этом, – вторила я себе, это стало частью моей новой ежедневной мантры. – Было круто. Крышесносно. Недолго.

Дело сделано.

Добро пожаловать в реальность. Все не так уж плохо».

Дом моей сестры находился неподалеку от моей квартиры в превосходно сохранившемся историческом здании в Маунт-Плезант, где в помещении, выходящем окнами на главный фасад здания, располагался кофе-бар «Надж». Если бы я знала, что это сойдет мне с рук, то проехала бы мимо и прогулялась с Максом по окрестностям подольше, но я уже опаздывала по милости своего похмелья от красного вина. Поэтому я развернула скейтборд и покатила по тротуару к дому.

Я сразу заметила здоровенного парня у входа. Его трудно было не заметить. Выше шести футов, в темных очках, а под черной рубашкой без рукавов бугрились мускулы. Он опирался на черный роскошный автомобиль, припаркованный в зоне, запрещенной для парковки. С гигантской татуировкой на руке в виде корявого дерева он походил на агента секретной службы. Или, может быть, телохранителя…

Матерь божья.

Я резко затормозила.

На ступеньках крыльца дома моей сестры сидела рок-звезда. Что могло бы объяснить вибрацию моего мобильного телефона в заднем кармане. Теперь я немного жалею, что не обратила на это внимания.

На нем были темные очки, поэтому я не была уверена, что он меня заметил. В руке он держал стаканчик с кофе навынос, и я начала быстро прикидывать вероятность того, что он просто зашел выпить кофе. Затем он повернул голову в мою сторону, и на его лице появилась ослепительная улыбка. Он встал и направился ко мне.

Вот блин.

Я отвернулась на секунду, чтобы сориентироваться. Я ведь в нужном месте, так? И не сплю? Это ведь не просто очередной похотливый сон, в котором мы собрались заняться сексом на капоте его машины под наблюдением телохранителя, а потом я проснусь вся в поту, наедине со своим псом?

Я подхватила рукой свой скейтборд и отпустила поводок Макса, чтобы он мог подбежать к Джесси Мэйсу, чего ему до смерти хотелось. Я наблюдала, как Джесси Мэйс погладил пса, затем поднял солнцезащитные очки на макушку, где они спрятались в его густых темных кудрях.

И вот он остановился передо мной.

– Кэти Блум. – Он все еще улыбался, когда произносил мое имя.

– Джесси Мэйс, – произнесла я так спокойно, как только могла, в то время как мое сердце колотилось, словно барабанное соло Дилана Коупа. Его взгляд опустился на мою грудь, и на долю секунды мне показалось, что он действительно слышит его. Потом я вспомнила, что сегодня должно было быть жарко, как в аду, поэтому на мне был короткий белый топ на бретельках и самые крошечные джинсовые шорты из всех в моем арсенале.

Несмотря на то что он видел меня без одежды, я почувствовала себя совершенно голой, когда он оглядел меня. Его улыбка исчезла, сменившись тем же мрачным, непроницаемым взглядом, которым он одаривал меня бо́льшую часть времени, пока мы снимали клип.

– Эм… я думала, рок-звезды не встают с постели раньше полудня и все такое, – сказала я. Потому что сейчас было настолько раннее утро, что такое внезапное столкновение с Джесси Мэйсом казалось чем-то странным. И определенно, слишком раннее для того, чтобы он так хорошо выглядел.

– Ты была в постели с рок-звездой? – спросил он с невозмутимым видом.

– Всего однажды.

На что он снова ухмыльнулся:

– Есть минутка?

Для тебя? Эм, да. Уверена, что смогла бы выкроить время.

– Ага. Не хочешь снова зайти? Мне нужно оставить Макса.

– Веди.

Мы направились к задней части дома, телохранитель Джесси остался у переднего фасада, но на самом деле именно Макс повел нас по боковой дорожке и через ворота заднего двора. Забор зарос деревьями, а весь двор представлял собой лабиринт из кустарников и клумб, которые иногда соперничали друг с другом; моя сестра и ее муж были настоящими любителями зелени. Во дворе царила атмосфера уютного хаоса, и мне это нравилось. Это было одно из моих любимых мест в мире.

И теперь в нем стоял Джесси Мэйс.

Галлюцинации у меня, что ли?

Мои племянница и племянник с криками бросились в нашу сторону.

– Кэти! – взвизгнул Оуэн и бросился мне на ногу.

– Ты опоздала, – объявила Сэди.

Блеск. Оуэну и Сэди было четыре и шесть лет, и они не имели ни малейшего представления о времени. Это означало, что моя сестра искала меня.

Я наклонилась и поцеловала Оуэна в белокурую макушку, взъерошив его непослушные волосы.

– Иди, пожалуйста, сообщи своей маме, что я буду через несколько минут.

– Да-а‐а! – Оуэн бросился в дом, довольный, что ему доверили такую ответственную миссию.

– Я хочу поговорить со своим, эм, другом, – сообщила я Сэди, которая стояла рядом, теребя подол своего сарафана и глядя на Джесси. – Ты можешь пойти поиграть с Максом?

– О’кей – сказала она и повела Макса к игровой площадке в углу двора.

Я смотрела им вслед, предоставляя себе несколько лишних секунд, чтобы перевести дух. Сэди всю дорогу смотрела на Джесси через плечо, напоминая мне молодых девушек, которые время от времени подходили ко мне и спрашивали, какой он, Джесси Мэйс. Обычно я говорила им, что он очень милый, потому что это было восхитительно, когда они смеялись и смотрели на меня сияющими глазами. Но, по правде говоря, я понятия не имела, был ли этот парень милым.

Все, что я знала: он заплатил мне чертовски много денег, чтобы получить возможность лапать меня, целовать и насаживать на свой твердый член так, что я чуть не увидела звезды; затем он передал меня одному из своих здоровенных охранников, похожих на байкеров, и тот отвез меня домой.

И вот теперь он здесь, и я была почти уверена, что он пялился на мою задницу в джинсовых шортах… потому что они были такими маленькими. Но, честно говоря, если бы я была дерзкой рок-звездой, то именно так бы и поступила.

Я повернулась к нему лицом и улыбнулась. Как будто не было ничего особенного в том, что он стоял здесь, на мощеной дорожке между розовыми кустами Бекки и гортензиями Джека, и пялился на мою задницу.

– Милые дети, – сказал он.

– Мои племянники. – Моргнув, я посмотрела на него, тут же пожалев, что не скрыла косметикой круги под глазами, образовавшиеся из-за сангрии. Вместо того я просто планировала нанести немного блеска для губ и туши, когда приду на работу. Потому что этот мужчина был просто восхитителен. Солнечный свет отражался от его ресниц, колец и белой футболки, натянутой на крепкие грудные мышцы, – и слепил меня.

– Как тебе пирог? – спросил он с невинным видом, сверкнув идеальными белыми зубами.

Верно. Пирог.

Несмотря на то что мне не доводилось видеть его со дня съемок клипа, я получила от него весточку. Однажды.

Типа того.

На следующее утро после съемок он прислал мне пирог. Что было довольно жестоко, так как это вселило в меня надежду на то, что я действительно смогу увидеть его снова или что посылки с пирогами могут стать чем-то вроде обычной вещи. Но нет. Это случилось лишь однажды – мне прислали его домой из «Пирогов Стеллы». Курьер принес его с открыткой, на которой было написано «Наслышан, они лучшие в городе. Дж.».

Пирог был вишневый.

– Вкусный, – сказала я.

– Просто вкусный?

– Мои вкуснее.

– Я думал, что у Стеллы лучшие.

– Это потому, что ты не пробовал мои.

– Я был бы рад попробовать твой пирог, детка.

Ого.

На другой стороне двора залаял Макс, когда Оуэн выбежал обратно на улицу. Я наблюдала, как мой пес радостно резвится с детьми в их огромной песочнице, что дало мне повод отвлечься, дабы прийти в себя после этого комментария.

– Что ж, – произнесла я, рискнув, – может быть, я смогу как-нибудь приготовить его тебе.

– Мне бы этого хотелось, – сказал он, отчего мое сердце пропустило несколько ударов и навело меня на совершенно неправильные мысли.

– Слушай. – Он сел на одну из каменных скамеек, широко расставив крепкие бедра, обтянутые рваными джинсами, и жестом пригласил меня сесть напротив него. – Я хочу извиниться перед тобой.

Я не знала, как на это реагировать. Это было последнее, что я ожидала от него услышать.

Я села.

– За что?

– За то, что поцеловал тебя на съемках клипа, – сказал он, – в той… обстановке.

Я заметила, что он не сказал просто «за то, что поцеловал тебя».

– За то, что я поставил тебя в неловкое положение. Ну, знаешь, за то, что вел себя как придурок. – Улыбка тронула уголок его великолепного рта. – Мне продолжать?

– Или ты мог бы просто перестать делать то, за что тебе придется извиняться.

– Я работаю над этим. – Он отхлебнул кофе. – Серьезно. Прости за всю эту историю с выпытыванием, на кого ты запала. Я, честно говоря, думал, ты туда пришла только для того, чтобы познакомиться с Зейном.

Так, я не поняла. Зейн великолепен и все такое, но Джесси? Что же у него в голове?

Я внимательно посмотрела на него, ища хоть какой-то намек на шутку, но его не было.

– С тобой часто такое случается?

Он улыбнулся невероятно искренней улыбкой:

– Больше, чем я хотел бы признать.

Ого. Кто бы мог подумать, что дерзость, смешанная с нужной долей скромности, была такой… возбуждающей.

Я не знала, что сказать. Когда я уходила со съемок клипа, то определенно не ожидала утреннего пирога, не говоря уже об извинениях на заднем дворе сестры.

– Ладно, – сказала я. – Если тебе от этого станет легче, я прощаю тебя. Но на самом деле твой поцелуй едва ли можно было назвать самым плохим моментом в моей жизни. – Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули, когда произнесла эти слова, но я все равно их произнесла, в соответствии со своим обещанием Деви продолжать брать быка за рога, ну или жизнь за яйца. – Это круто с твоей стороны, но тебе действительно не нужно было приходить сюда только для того, чтобы извиниться.

– Я здесь не только для того, чтобы извиниться, – сказал он. – Я здесь, чтобы пригласить тебя отправиться со мной в тур.

Глава 6
Кэти

Джесси Мэйс хотел, чтобы я поехала с ним в тур.

Хм.

Что?

Видимо, ранее я ошибалась. Это было последнее, что я ожидала от него услышать.

– В качестве моей девушки, – добавил он.

Снова промах. Это последнее, что я ожидала от него услышать.

– Знаешь, как в клипе.

Я похлопала ресницами, уставившись на него. Снова.

– Эм… в клипе мы играли свои роли.

– Ага.

Я не сводила с него удивленного взгляда. Какое-то время.

Потом я начала раздражаться. За кого, черт возьми, он меня принимал, за какую-то шлюху напрокат?

– Ага, – сказала я, сделав свой голос колючим. – И ты был… знаешь…

Его рот изогнулся в коварной усмешке.

– Тверд.

Господи. Он даже не стал отнекиваться или изображать хоть малейшее смущение по этому поводу. И мне вдруг стало немного жаль его настоящую девушку. Хоть она великолепна, талантлива и до неприличия богата. Я имею в виду, что ее парень был со мной в постели, у него был огромный стояк, и он даже не пытался сделать вид, что ему есть хоть какое-то до этого дело.

А теперь еще и это?

– Но у тебя есть девушка.

– Не-а, – сказал он. – Расстались.

Ладно. Совершенно новая информация.

Мой измученный похмельем мозг пытался осмыслить это.

– Но вы ведь были вместе, когда мы снимали видео?

– На самом деле мы расстались за месяц до съемок. Просто пока не предавали это огласке.

Вот как.

Это значило, что когда мы снимали клип, он не был грязным, неверным гадом, когда поцеловал меня.

Я решила, что он сделал это только из-за уязвленного гигантского самомнения и из-за моего якобы увлечения Зейном. И на его поцелуй я ответила только потому, что на мгновение растерялась и не сразу заметила, что во рту языков стало два.

Хотя я определенно чувствовала бы себя гораздо менее опороченной и менее снедаемой совестью из-за всего этого, если бы знала обратное.

Он уставился на меня, ухмыляясь, пока я размышляла над этим. Я уставилась на него в ответ, краснея, как идиотка. Просто пыталась успокоиться и понять, что говорит этот парень. Потому что он не просил меня стать его девушкой. Он просил меня побыть его девушкой, как на видео. Что значило…

– Но… ты платил мне за то, чтобы… хм… делать все это.

– Совершенно верно.

– Так ты хочешь нанять меня в качестве своей фальшивой подружки?

– Ага, в туре. – Когда я просто продолжила во все глаза смотреть на него, он добавил: – Тур – это то, что делают музыканты после выхода нового альбома. Знаешь, устраивают концерты на разных площадках, люди покупают билеты на эти шоу, а потом появляются музыканты и исполняют свои песни.

Я нахмурилась, глядя на него:

– Я знаю, что такое тур.

– Мне показалось, что ты пребывала в легком замешательстве.

Точнее в сильном замешательстве.

– Думаю, мне нужно больше информации.

– Конечно. Я отправляюсь в шестинедельный тур по Северной Америке в поддержку своего нового альбома. В основном в США, а еще дам пару концертов в Канаде. И телефон Броуди разрывается от звонков. Все хотят узнать побольше о новенькой.

– Новенькой?

– Девушке из клипа, – сказал он. – О тебе.

Ах да.

– Очевидно, мне стоит благодарить тебя за столь оглушительный успех клипа.

– Эм… пожалуйста?

Он отхлебнул кофе:

– Потому что, если верить слухам, у нас с тобой роман.

Да, я тоже наслышана про эти «слухи». Спасибо Деви. Хотя я предпочла игнорировать их, поскольку все это было неправдой.

– Я посмотрел клип вчера вечером, – сказал он, и я почувствовала, как к моим щекам снова прилила краска. При одной мысли о том, что Джесси Мэйс смотрит это видео…. Все эти сцены крупным планом, на которых запечатлены такие неловкие моменты, как мои поцелуи, впивающиеся в его кожу, и моя нижняя губа, дрожащая при дыхании… – Мне показалось, что ты наслаждалась происходящим.

Я вспыхнула еще ярче, но мне нечего было сказать в оправдание.

– И ты, – парировала я.

– О да.

Боже.

– И что ты на это скажешь?

Я прочистила горло.

– Ты хочешь платить мне за то, чтобы я притворялась твоей девушкой в течение шести недель?

– Да.

– Круглосуточно и без выходных?

– Да.

– Твоей девушкой.

– Да.

– Как в клипе.

– Именно так.

Хм.

– Зачем?

– Затем, что это мой первый сольный альбом и он много для меня значит. Клип удался, и это во многом твоя заслуга. Даже если ты слишком стыдлива, чтобы признать это, я могу сказать, что это факт. Но после нашего расставания… – Он взглянул на детей и потер рукой затылок, что, по-моему, было признаком задумчивости или, возможно, даже нервозности. В любом случае выглядело это очень мило. – Сольный альбом Эль получился невероятным. Он разошелся с бо́льшим успехом, чем два последних альбома Dirty, вместе взятых. В перерывах между альбомом и другими ее сторонними проектами, фильмами, косметикой… она добилась оглушительного успеха. И многие считают, что этот альбом будет продаваться только в том случае, если она каким-то образом будет к нему причастна. Некоторые из этих людей работают в звукозаписывающей компании.

– Но… ты талантлив. Я не считаю, что Эль не талантлива… но ты пишешь песни, верно?

Он посмотрел на меня так, словно я была очаровательно наивна.

– Дело не в таланте, Кэти. Дело в том, что продается. И если все так, как говорят, то они не поддержат мой следующий сольный альбом. – Он наклонился, упершись локтями в колени. – Когда мы с Эль встречались, то были повсюду. Были на виду. Все хотели знать каждую мелочь о наших отношениях. Теперь с этим покончено. Мы точно не подтверждали и не опровергали, но пока мы можем избегать этого вопроса. Только до тех пор, пока я могу ожидать, что Эль будет притворяться, будто она все еще со мной, и не позволять ей жить своей жизнью, просто чтобы помочь моей карьере. Я должен официально снять ее с крючка. И собираюсь сделать это завтра.

– Но я думала, что твоим поклонницам понравится, если ты останешься один.

Его губы изогнулись в усмешке.

– Ты правда так считаешь? Но даже в этом случае мне нужна помощь, чтобы остаться в памяти фанатов. Ходит молва, что ты настолько значим, насколько значим твой новый альбом. Или в наши дни можно сказать, что речь идет о новейшем сингле. Что ж, свежий альбом Dirty вышел почти два года назад. Тур давно закончился. А я никогда раньше не выпускал сольных альбомов. Но ты, милая, появляешься из ниоткуда и приковываешь взгляды. – Его темные глаза впились в меня. – Или, по крайней мере, мы с тобой приковываем взгляды.

– Оу. – Я прикусила губу. – Итак… короче… ты хочешь, чтобы я помогла тебе заработать деньги?

– Если хочешь, смотри на это с такого ракурса. Многие рассчитывают на то, что я буду зарабатывать деньги и платить им за работу. Броуди и Мэгги трудятся не покладая рук, и каждый член команды, с которым мы работаем в туре, зарабатывает на жизнь благодаря мне.

Хорошо. Мне понравился Броуди, – в конце концов, это он нанял меня для съемок в клипе, – и я была готова на все ради Мэгги. Она была просто потрясающей. Хотя я была осторожна и ни разу не спрашивала ее о Джесси, когда мы общались, потому что… Во‐первых, не хотела, чтобы она думала, будто он единственная причина, по которой я поддерживаю с ней связь, и, во‐вторых, не хотела, чтобы я сама думала, что общение с ней каким-то образом означает скорую встречу с ним.

И все же он здесь, на заднем дворе дома моей сестры, и предлагает мне работу. Откровенно сомнительную работу, но все же.

– Это особенный тур, Кэти. Я сам оплачиваю бо́льшую его часть, потому что он очень важен для меня. Именно ради него я встаю так рано. – Он улыбнулся и отхлебнул кофе.

– Что Броуди и Мэгги думают об этом… предложении?

– Они еще не знают, – сказал он. – А ты что думаешь?

– Честно говоря, не знаю.

– Серьезно? – Слегка ошеломленное выражение его лица заставило меня задуматься, сколько раз этот парень на самом деле слышал слово «нет» из уст женщин… и только лишь по этой причине мне захотелось его произнести.

– Почему нет?

– Ну, во‐первых, у меня есть работа.

Он поднял свою чашку с кофе.

– Эта?

– Да, эта. Это заведение моей сестры, и я работаю здесь четыре дня в неделю.

– Да? И сколько ты здесь зарабатываешь в день?

Я скрестила руки на груди:

– Знаешь, о таком невежливо спрашивать. – В основном потому, что ответ ставил меня в неловкое положение. Но, к счастью, нас прервала своевременно хлопнувшая дверь и стук высоких каблуков по веранде.

Я обернулась и увидела, что на нас сверху вниз смотрит моя лучшая подруга.

– Приветик, – сказала Деви, улыбнувшись своей очаровательной улыбкой Джесси Мэйсу, а затем мне. – Оуэн сказал, что ты здесь. – Судя по ее тону, она хотела сказать: но забыл упомянуть, что ты с самым сексуальным парнем в мире.

– Мы просто разговаривали, – выпалила я, как будто нас застукали целующимися за школой или что-то в этом роде.

– На самом деле, – сказал Джесси, – я только что попросил Кэти поехать со мной на гастроли.

Деви одарила его очаровательнейшей из своих улыбок:

– На гастроли?

– Ага. Предложил работу, – сказала я.

И тут Деви поменялась в лице. Это было сделано искусно и едва уловимо, но я знала ее достаточно хорошо, чтобы ощутить, как моя лучшая подруга переходит в режим урагана.

Черт.

– А. Ты хочешь сказать, что у тебя есть предложение для моей клиентки? – Она спустилась с веранды и направилась к нам. Даже после вчерашнего вечера она выглядела безупречно и была одета с иголочки. Эта дама еще не встречала кувшина сангрии, который мог бы притупить блеск ее доспехов.

– Именно. – Джесси поднялся на ноги. – Я как раз собирался предложить Кэти пятьдесят тысяч долларов, если она поедет со мной в тур на шесть недель. Думаю, это больше, чем она заработает здесь за год.

Черт возьми.

Я вскочила на ноги. Это не только заставляло меня провалиться под землю от смущения, но и было правдой. И совершенно великодушно с его стороны.

Но Деви рассмеялась, и ее белые зубы сверкнули на фоне красивой смуглой кожи, словно набор крошечных отполированных кинжалов.

– Милый, – сказала она. – Ты заплатил ей сорок штук за один день работы над видеоклипом, а теперь просишь оставить свою жизнь на шесть недель за пятьдесят?

Джесси заулыбался, и его темные глаза засверкали на солнце, как угольные брикеты. Блеск. Две зануды, созданные для переговоров.

– А сколько? Семьдесят пять?

– Ты, должно быть, шутишь.

Я съежилась, но Джесси, казалось, наслаждался сражением.

– Сто?

– Удвой, и тогда поговорим.

У меня непроизвольно вырвался сдавленный стон, но Деви просто подмигнула мне, как бы говоря: Не волнуйся, моя милая, я все разрулю.

– Двести. – Джесси покрутил слова во рту, словно пробуя их на вкус. Хотя это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.

– Плюс проезд и проживание, разумеется, – добавила моя лучшая подруга.

Я кашлянула, пытаясь прочистить горло. Видимо, у меня была своего рода аллергия на то, что другие люди обсуждают высокие ставки по зарплате за меня.

– Разумеется, – сказал Джесси.

Затем они оба посмотрели на меня, как будто я только что подошла.

– А у меня есть право голоса?

Они молча ждали. Дерьмо. Я отчасти надеялась, что они просто не дадут мне вставить ни слова, потому что я даже не была уверена, что сказать.

Я обратилась к Джесси.

– Хоть я и благодарна тебе за щедрое предложение и предоставленную именно мне… хм, возможность… на этот раз моим ответом будет «нет».

– Дай мне минутку переговорить со своей клиенткой. – Деви взяла меня под локоть и потащила через сад, как куклу на веревочке. Как только мы добрались до самого дальнего угла двора, она резко повернулась ко мне. – Кэти. Двести тысяч. Шесть недель. Не тупи.

– Ты даже не знаешь, чего он от меня хочет!

– Дай угадаю. То же самое? Чтобы он хорошо выглядел и заработал бешеные деньги в процессе?

– Ну… да. За исключением того, что я не думаю, что ему действительно нужна моя помощь, чтобы хорошо выглядеть, и, кстати, «шлюха рок-звезды» – это не совсем то, что я хотела бы добавить в свое резюме.

– Твоему резюме не помешала бы любая помощь. – Я нахмурилась, а она помахала наманикюренной ручкой в воздухе, как будто это не имело большого значения. – Просто скажи ему, что секс вне торгов. Ты позируешь для фотографий, появляешься там, где ему нужно, и хорошо смотришься на его руке. Готово.

– Ага. Ты думаешь, он не захочет трахнуть меня в рамках сделки?

– Если он захочет, а ты – нет, то говоришь «нет». Ты большая девочка. Мы составляем контракт, и если он будет сексуально домогаться тебя, то уйдешь. Что ты теряешь? Ничего, – ответила она за меня. – И что ты за это получишь?

– Дай-ка угадаю…

– Двести гребаных тысяч. Этого достаточно, чтобы запрыгнуть в поезд новой счастливой жизни, Кэти. Ты можешь открыть настоящую художественную студию. Ты можешь стать художницей и при этом не голодать. Это мечта каждого художника. Просто считай его сумасшедшим богатым покровителем.

Я вздохнула:

– Когда ты так об этом говоришь…

Она взяла меня за плечи и обратила ко мне свое серьезное лицо.

– Послушай. Этот человек уже живет своей мечтой, Кэти. Он зарабатывает на этом деньги. Много денег. Двести тысяч плюс проезд и проживание. Он даже не моргнул своими безумно длинными ресницами, когда я потребовала почти четверть миллиона за твои услуги, детка. У него есть деньги. У тебя есть то, что ему нужно. Позволь ему нанять тебя. Шесть недель – это ничто, мгновение. А потом ты продолжишь жить своей жизнью, и какой-нибудь крупный лакомый банк поддержит твою мечту.

Я знала, что она права, по крайней мере, в одном. Не то чтобы я не могла использовать такие деньги.

Я уже потратила все до последнего пенни из сорока тысяч долларов, которые Деви получила для меня за съемки в клипе, за вычетом ее гонорара агентству и после вычета того, что мне придется заплатить в виде налогов на погашение моих студенческих кредитов. Это означало, что дорогостоящее образование в художественной школе, которое я получила, но которым еще не воспользовалась, теперь, по крайней мере, почти выплачено.

Хотя лучшее, что я вынесла из всего этого опыта, – это толчок к моему творчеству. Я снова регулярно рисовала, что было бесценно для меня.

Я посмотрела на племянников, играющих с моим псом. Из окон доносился запах кофе, я слышала звон посуды, голоса и смех вдалеке.

Я, как и всегда, пыталась убедить себя, что все не так уж плохо. Какая еще работа позволила бы мне брать с собой на работу пса? И во время обеденного перерыва я смогла бы пообщаться со своими племянниками. А Джек, мой замечательный зять, освободил большое пространство в подвале для моих холстов и художественных принадлежностей, чтобы я могла устроить временную студию.

Немного, но это все, что у меня есть.

Что, на самом деле, довольно жалко и скудно.

Потому что на самом деле у меня была куча долгов, неиспользованный диплом, работа, на которой я работала только потому, что любила свою сестру и не хотела налаживать свою жизнь, и остатки разбитой мечты.

Лучшая подруга пристально посмотрела на меня своими карими глазами.

– Ты дала мне обещание взять жизнь за яйца, – сказала она. – А на той скамейке тебя ждет огромный набор яиц.

– Фу, – сказала я. – Отлично. Может, я привнесу в эту жизнь немного красок.

– Да! – Деви поцеловала меня в щеку, поправила верх моего топа, чтобы было больше видно декольте, и отвела обратно к Джесси Мэйсу.

– Чтобы не чувствовать себя шлюхой, – проворчала я на нее, но она только улыбнулась.

Джесси посмотрел полуприкрытыми глазами на меня из-за нещадно палящего солнца, когда мы приблизились. Этот мужчина был великолепен, даже когда щурился.

– Ты выглядишь как ангел, – сказал он, поднимаясь на ноги. – В этих солнечных лучах.

– Хм, лесть всегда приветствуется, но это не поможет твоему делу. Мне действительно нужно немного времени, чтобы все обдумать.

– Не торопись, – сказал он. – Тур начнется только в воскресенье. – Он отхлебнул кофе. – Это действительно отличный кофе.

– В воскресенье? Как… в это воскресенье? – пробормотала я. – Послезавтра?

Он ухмыльнулся:

– Угу.

– Эм… а ты не мог предупредить меня чуть заранее?

– Я вернулся в город всего несколько дней назад. Я был в Лос-Анджелесе… и, ну… – Он пожал плечами. – В моем мире все происходит быстро. Кстати, об этом. Завтра вечером у нас в городе VIP-вечеринка, просто небольшое приватное шоу, разогрев перед туром. Приходи в качестве моей пары. Дай мне шанс. Если ты решишь, что я придурок или что не сможешь вынести весь этот балаган, я пойму.

Деви слегка толкнула меня локтем, пока я просто стояла, как вкопанная дурочка.

– Эм, ладно? – У меня получилось.

– Ей нужен плюс один, – вставила Деви.

– Можешь присоединиться к нам, – сказал Джесси ей, затем кивнул мне. – Я заеду за тобой. В восемь. – Затем он отхлебнул кофе, отсалютовал, развернулся и вышел со двора моей сестры.

Я посмотрела на Деви, и у меня отвисла челюсть.

Серьезно. Что, черт возьми, только что произошло?

Свидание с Джесси Мэйсом?

И предложение о работе?

Лучшая подруга улыбнулась мне и исполнила небольшой праздничный танец на своих невероятно высоких каблуках. Я не смогла удержаться от улыбки, глядя на нее. Потому что, о боже.

– Ты просто ненормальная.

Она просияла:

– За это ты меня и любишь.

– Двести тысяч?

– Купишь чертову уйму кистей для рисования, детка.

Глава 7
Кэти

На следующий день в восемь часов вечера я обнаружила незаконно припаркованный черный «Феррари» перед своим многоквартирным домом.

Джесси Мэйс, одетый в греховно облегающие джинсы, свободную футболку с круглым вырезом, блейзер и темные очки, прислонился к дереву, вероятно, наблюдая, как я пытаюсь преодолеть препятствие в виде крыльца на своих высоких каблуках и не поскользнуться в луже собственных слюней. Как только я приблизилась, его губы ехидно изогнулись в сексуальной улыбке. Мое сердце как-то странно екнуло, когда он сказал:

– Привет.

– Эм… привет. А где твой шофер? Мы отправимся туда одни?

– Иногда я люблю сам сесть за руль, милая. – Он сдвинул темные очки на лоб и пригвоздил меня взглядом своих темных глаз. Выражение его лица было непроницаемым, когда он оглядел меня с ног до головы. Он потянулся, чтобы открыть для меня дверцу машины. – А что? Испытываешь слабость к Джуду?

– Эм… тому здоровенному чуваку с татуировкой в виде дерева? Нет. – Чувствуя необходимость объясниться, я добавила: – Не совсем в моем вкусе.

– Что, мрачный и опасный?

Безусловно, «мрачный и опасный» с таким же успехом можно было бы отнести и к Джесси, хотя его опасность исходила совсем с иной стороны; он из тех, кто доводит тебя до безумия и разбивает твое сердце в процессе. С другой стороны, его наемный громила выглядел как персонаж «Сынов анархии»[10].

– Красивое платье, – добавил он, прежде чем я успела сформулировать ответ. – Кожа и кружева, – задумчиво произнес он, затем отступил и придержал для меня дверь.

– Спасибо. – Я повернулась и забралась в машину, устроившись на низком сиденье так грациозно, как только могла. Я старалась сделать так, чтобы не засветить свои трусики, пока его пылающий взгляд заигрывал с подолом моего короткого красного кружевного платья и скользил вниз по обнаженным ногам. Затем он закрыл дверь, и я выдохнула.

Пришло время для моего небольшого выступления. Того, что я мысленно готовила с тех пор, как согласилась на это фальшивое свидание, на эту эксцентричную пробную попытку выяснить, будут ли еще фальшивые свидания. Шесть недель – немалый срок.

Я напомнила себе, что не обязана здесь находиться. Если Джесси Мэйс окажется полным придурком, мне не так уж сильно нужны эти двести тысяч. Моя порядочность не подлежит продаже, сколько бы ни предложили. Это всего лишь одна ночь. А потом я смогу уйти. Расскажу моим будущим внукам, что однажды я ходила на свидание с рок-звездой. Даже им не обязательно знать, что оно было фейковое.

Солнце светило Джесси в глаза, когда он садился в машину, но он не надел солнцезащитные очки, вероятно, чтобы при каждом удобном случае пожирать меня взглядом, прямо как сейчас.

– Ты такая сексуальная в красном.

– Тебе не обязательно это говорить.

«Феррари» с ревом завелся, и мы выехали на улицу.

– Разве парень не может заигрывать с собственной девушкой? – спросил он, изображая непристойную невинность.

– Я не твоя девушка.

– Сегодня ты моя, милая. Я ведь плачу тебе за это, помнишь?

– Платишь мне?

– Таков уговор. Двести тысяч за следующие шесть недель.

– Да, если я поеду в тур. – Ух. Услышав, как он говорит о сделке, я почувствовала все происходящее каким-то неправильным. Я до сих пор пасовала перед такой заоблачной ценой за свои «услуги», но если он был готов заплатить ее, как выразилась Деви, я повела бы себя как свихнувшаяся, если бы отказалась. И все же… – Давай просто назовем сегодняшний вечер пробным. Воспринимай его как демонстрационную версию. – Мысль о том, что он заплатит мне за сегодняшнее свидание, заставила меня почувствовать себя проституткой, и не укладывалась в голове.

– Я думал, мы ее уже опробовали. – Он окинул меня пылким взглядом, который вернул мне каждый чувственный момент нашего псевдосекса на съемках клипа.

– Да, но на этот раз я останусь в вертикальном положении.

Он рассмеялся удивительным, сексуальным смехом, от которого по коже побежали мурашки в некоторых довольно интимных местах. Он определенно так не смеялся во время съемок клипа. Сегодня он, казалось, был в лучшем расположении духа.

– Если ты так хочешь.

– Да, – чинно ответила я.

– Но я плачу за напитки, отель и все остальное, что может понадобиться.

– Отель?

– У нас есть апартаменты недалеко от места проведения мероприятия. Мы вернемся поздно.

Я искоса наблюдала за ним, пока он вел машину.

Так. Будем допоздна.

Он действительно думал, что со мной будет так легко? С другими девушками было так же легко? Правда? Он просто щелкнул пальцами, и трусики упали?

Черт возьми, нет.

Мы резко свернули на Мэйн-стрит, и я вцепилась в сиденье. А «Феррари» не промах; я никогда не ездила на такой мощной машине. Мое сердце бешено заколотилось, когда я почувствовала, как оно подпрыгнуло от легкого прикосновения носка ботинка Джесси. Но он выглядел сексуально за рулем, совершенно непринужденно, а руки свободно лежали на руле.

Он носил гораздо больше украшений, чем любой другой мужчина, которого я когда-либо знала: кольца, браслеты, многослойные ожерелья. Это было сексуально и немного задиристо, как и все остальное в нем. Его блейзер был из матового бархата, такого темно-коричневого, что казался почти черным, как и его глаза. И джинсовая ткань, облегавшая его бедра, была рваной; на самом деле, я могла видеть участки кожи сквозь прорехи…

Я подняла глаза… и встретилась с ним взглядом.

Блеск. Он поймал меня на том, что я пялюсь на его бедро. Я почувствовала, как румянец заливает мое тело, когда его челюсть напряглась; он снова жевал резинку.

– Итак, эм… ты любишь корицу. – Способ завязать разговор. – Я имею в виду, что только сейчас это заметила… – Я почувствовала запах жвачки. Он неплохо сочетался с запахами нового «Феррари» и бога рока, но я не собиралась ему это выкладывать.

– Мою оральную зависимость?

– Ты так это называешь?

– Я люблю, чтобы у меня всегда что-нибудь было во рту. – Его прекрасное лицо расплылось в лукавой улыбке, и он с преувеличенным наслаждением начал жевать. – Я бросил курить в прошлом году. Жевательная резинка помогает, но я не люблю мяту.

И теперь я не могла оторвать взгляда от его рта.

– Итак, кто там будет? – Я сменила тему, стараясь звучать непринужденно, хотя костяшки вцепившихся в кожаное сиденье пальцев побелели. К счастью, движение на дороге было довольно плотным, так что мы не могли разогнаться.

– Только группа, – сказал он, когда мы проскочили на красный свет. – Немного прессы. И еще куча людей, которых пригласил Броуди и о которых тебе не стоит беспокоиться. Мы будем в VIP-зале.

– Новая группа? – Я надеялась и молилась, что он подразумевал именно это. Мысль о том, чтобы провести ночь с участниками его нового сольного проекта, кем бы они ни были, казалась гораздо менее пугающей, чем тусовка с участниками Dirty. Согласно данным «разведки» Деви, только Джесси все еще жил в Ванкувере, где начинали свою карьеру Dirty; остальные же участники группы жили в Лос-Анджелесе, но я понятия не имела, чего ожидать от сегодняшнего вечера.

– И та, и другая на самом деле, – сказал он.

Так, черт.

Будет ли там Эль?

– Они знают об этом? – спросила я. – О нас?

– Только то, что мы им скажем.

– Ты им не сказал?

– О том, что я плачу тебе за то, чтобы ты притворялась моей девушкой? Не думаю.

– Значит… они думают, что мы действительно вместе?

– Подумают, когда я появлюсь с тобой.

Черт возьми. Это становится реальностью.

Взгляд Джесси остановился на чем-то впереди, и я проследила за ним. Это была автобусная остановка. На одной из стен висела реклама за стеклом, на которой была изображена великолепная брюнетка-модель в джинсах, солнцезащитных очках, с губной помадой и почти без всего остального.

– Итак, – начала я, когда движение снова возобновилось, – почему я? Ну, то есть ты мог бы заполучить кого угодно. Ты мог бы заполучить ее. – Я указала на модель, когда мы проезжали мимо.

– Это моя сестра, – сказал он похолодевшим тоном.

– Твоя сестра? – Я вытянула шею, чтобы получше разглядеть ее. Разумеется, у Джесси Мэйса была сестра-модель. Но слишком поздно, «Феррари» уже умчался прочь, и остановка скрылась из виду. – Она будет там сегодня?

– Она в Лос-Анджелесе.

– Как ее зовут?

Уголки его губ слегка дрогнули.

– Джесса.

– Что, прости? – Я не смогла удержаться от смеха. – Джесси и Джесса?

И снова намек на улыбку.

– Ага. Думаю, мама была в полном раздрае, когда наш отец бросил ее беременную. Поэтому она разрешила мне назвать ребенка. Я хотел назвать ее Джесси, но мама сказала, что я должен подобрать что-то другое, поскольку это имя уже занято мной. И я выбрал «Джесса». Мне было четыре. – Он взглянул на меня. – Думаю, стоит ввести тебя в курс дела, раз мы пара.

Я попыталась притвориться, что мне не нравится, как это звучит, но я не могла отрицать, что эта история зажгла у меня в груди маленькую теплую искорку и что после этого откровения я почувствовала к нему еще большее тепло.

Боже, я такая тупица. Мне просто нужно напоминать себе, что все это понарошку. Все это.

Неважно, что произошло между нами… или казалось, что произошло.

Все, что он говорил мне, он говорил по принуждению. Защищая ложь, которую он придумал ради своего имиджа с единственной целью – продавать альбомы и билеты на концерты.

И мне не нравилась идея притворяться тем, кем я не была, но за двести тысяч и шанс наладить свою жизнь я пообещала Деви – и себе, – что постараюсь.

– Хорошо, – сказала я. – Ну, раз уж мы пара. Мою сестру зовут Бекка, это сокращение от Ребекки. Она на десять лет старше меня.

– Вот это разница.

– Ага, я была чем-то вроде «упс» ребенка, когда моим родителям было под сорок.

– Мне стоит еще о чем-то знать?

– Бекка замужем за Джеком. Счастливо. Они встречались с подросткового возраста. Ты видел их детей, Сэди и Оуэна. Бекка и Джек владеют кофейней «Надж», ну, знаешь, той, где я работаю.

– Так. И почему она так называется?

– По-видимому, Джек подошел к Бекке в толпе на концерте и легонько толкнул ее локтем[11]. А остальное, я думаю, уже история.

– А чем еще ты занимаешься, кроме работы в «Надж» и выпечки крошечных пирожков?

К сожалению, это все.

– Я часто общаюсь с Деви. Мы близко дружим с шестого класса. Тебе, наверное, тоже следует это знать. Она – мой «телефон на случай непредвиденных обстоятельств», мой «единственный звонок из тюрьмы». Ну, ты знаешь, все такое.

Джесси приподнял бровь в мою сторону.

– Ты планируешь отправиться в тюрьму сегодня, вишневый пирожок?

– Никогда не знаешь, к чему приведут отношения с рок-звездой.

И снова этот сексуальный, гортанный смех.

– У тебя есть лучший друг? – спросила я.

– Да. Джуд.

Крупный, похожий на байкера, чувак с татушкой в виде дерева? Я просто предположила, что этот мужчина лишь персонал.

– Ого. А я думала, что это кто-то из группы.

– Броуди и Зейн мне тоже близки, но Джуд ближе всех, как брат. Мы все четверо выросли вместе. Это мои ребята.

– Я не знала этого. – Как только это сорвалось с моих губ, я тут же пожалела об этом. Напрашивался вопрос о том, что конкретно я знала, и единственным способом узнать что-либо о Джесси Мэйсе, было устроить слежку за ним в Сети.

И он поймал меня на слове.

– Как насчет того, чтобы ты рассказала мне, что тебе известно, а я скажу тебе, правда это или нет.

Я вздохнула.

– Ладно, давай начистоту. Я ничего не знала о тебе, пока не получила роль в клипе. Когда мы встретились в офисе Деви, я совершенно не знала, кто ты такой.

– Правда?

– Правда. Но когда меня взяли на работу, я навела о тебе справки. Я надеялась, что ты окажешься неудачником с отвратительным послужным списком, состоящим из круговорота реабилитационных центров, судебных исков об установлении отцовства и пугающих фото в криминальной сводке.

Кажется, его это не только озадачило, но и развеселило.

– Почему?

– Чтобы у меня был повод держаться подальше.

Он на мгновение задумался над моими словами.

– И чем это обернулось?

– Не слишком радужно. Для рок-звезды в твоей репутации, как ни странно, не хватает скандалов и противоречий. Я думаю, что самым тревожным событием, на которое я натолкнулась, был инцидент с преследованием. В твой дом вломилась группа девушек?

– Две девушки, если точнее.

– Что ты сделал?

– Вызвал охрану, поцеловал каждую из них и отправил восвояси.

– Серьезно? – В кои-то веки я была рада, что движение по эстакаде, ведущей в центр города, замедлилось. Знакомство с моим липовым кавалером становилось весьма и весьма занимательным.

– Я добился судебного запрета на контакты в отношении них по рекомендации Броуди и наших адвокатов, – сказал он. – Они казались достаточно безобидными, может быть, немного со сдвигом. У меня много рьяных фанатов.

– Так в чем же разница между рьяным фанатом и преследователем, если проникновение в твой дом не расценивается в качестве последнего?

– Расценивается. Но однажды, в самом начале нашей карьеры, у меня появился настойчивый преследователь. Парень, одетый как я, умудрился пробраться за кулисы на нескольких концертах, украсть одну из моих гитар и проникнуть в гастрольный автобус. Девушки, которые вламывались в мой дом, плавали в моем бассейне. Этот парень спал на моей койке, носил мою ношеную одежду и мастурбировал на мою гитару. Я бы назвал это уникальным оттенком сумасшествия.

– Ого. На него повесили судебный запрет?

– Да.

– Бедняга. Может, все, чего он хотел, – это поцелуя.

Джесси ухмыльнулся:

– Что еще тебе поведал обо мне интернет?

Хм. Мне не хотелось признаваться, что я прошерстила весь интернет в поисках информации о нем.

– Ничего особенного, кроме очевидного. Ну, знаешь, рок-бог, легенда гитары в процессе становления и бла-бла-бла. А. И ты встречался со многими известными женщинами. Моделями. Актрисами.

– Так и есть.

Я отчасти надеялась, что он будет это отрицать. Не то чтобы это имело значение для меня, фальшивой девушки. Но мне не очень-то нравилось, когда меня сравнивали с привычным ему «типажом».

– Но было не так уж много реальных девушек, – сказала я, немного углубившись в тему.

– Тоже верно.

– В сущности, лишь одна. – Потому что, согласно «Википедии», Эль была единственной девушкой, обладающей таковым статусом.

– Две, – поправил он. – У меня была девушка в старших классах. Потом мы отправились в наш первый тур, и слава взяла свое. Отношения не клеились.

Насколько не клеились, я не была уверена, хотя, очевидно, отношения на расстоянии были отстойными. И я могла себе представить, что встречаться с парнем, который внезапно оказался в центре внимания, было бы непросто, особенно учитывая, что его каждую ночь лапали бешеные фанатки. Но я не была уверена, что жажду подробностей; я и так нервничала из-за того, что заявлюсь на вечеринку под руку с Джесси Мэйсом и стану объектом ревности и осуждения. Я чувствовала это с тех пор, как вышел клип, и мне было довольно трудно с этим смириться.

– Значит, ты просто не хочешь серьезных отношений?

– Именно.

Меня шокировал настолько прямой ответ. И возможно, в глубине души, даже немного разочаровал, что было более чем глупо.

– Ты, наверное, много чего услышишь, – сказал он. – Но это правда. Эль для меня – семья. Но она подходила мне не больше, чем любая другая девушка, с которой я встречался за последние десять лет. Мы продержались некоторое время, возможно, дольше, чем следовало, из-за группы. Мы были в середине тура, когда поняли, что что-то не так.

– Как долго вы были вместе?

– Около года. Но в последние несколько месяцев был длительный разрыв.

– О’кей, – сказала я. – Спасибо, что ввел меня в курс дела.

– И это все? – спросил он. – Интернет-след оборвался? – Очевидно, он знал, что это не так.

– Не совсем. – Я встретилась с ним взглядом. – Ты возбуждаешься на сцене.

Он ухмыльнулся и слегка закатил глаза:

– Хотел бы я назвать это ложью.

– Тебя это смущает?

– Если бы я сказал «да», ты бы мне поверила?

– Пока не знаю. – После того как он притворялся, что трахает меня до потери сознания перед съемочной группой, все это время лежа с неистовым стояком, было трудно представить, что этого мужчину способно смутить хоть что-то.

– Что-нибудь еще?

– Эм… да. Мне также показалось очевидным, что у тебя репутация… – Я подбирала выражение, чтобы изложить это как можно более дипломатично и не слишком задеть его самолюбие. – Талантливого любовника.

К моему удивлению, он не засмеялся и не позлорадствовал. Он ничего не сказал по этому поводу.

– А что насчет тебя? – спросил он. – Что бы сказали о тебе твои бывшие любовники?

– Не знаю. Может, ты как-нибудь спросишь его об этом.

– Серьезно?

– К сожалению, да.

– Как так?

– Как так – что?

– Как так вышло, что у тебя был только один любовник?

– Я медленно учусь?

Он улыбнулся моей неудачной шутке.

– Казалось, ты знала свое дело, когда поцеловала меня на съемках клипа.

– Ты имеешь в виду, когда ты поцеловал меня. – Я постаралась не расплыться в улыбке от его комментария. – И спасибо, что сказал это. Я чувствовала, что немного отвыкла от практики. Я взглянула на него. – Примерно… два года не практиковалась.

Джесси посмотрел на меня, приоткрыв рот, как будто хотел что-то сказать. Потом он закрыл его. Потом снова открыл.

– Что ж, охренеть, – сказал он.

Ага. Почти уверена, что я только что ввела его в ступор. Хотя, возможно, не в хорошем смысле.

– Итак… – Он прочистил горло. – Что еще я должен знать о Кэти Блум?

– Хм… даже не знаю. У меня никогда не было преследователей. Я никогда не выступала на сцене, поэтому не знаю, возбуждает ли это меня.

– Какое твое любимое блюдо?

– Пицца.

– Пиццу любят все. Какую?

– С двойным сыром. Тройным, если возможно.

– И это все? Без начинки?

– Сыр – это начинка.

– Имеются какие-нибудь необычные аллергии?

– Не-а.

– Странные закидоны?

– Вроде сценического возбуждения? – Я бросила на него косой взгляд. – Хм… я никогда не ношу носки из одной пары.

– Никогда?

– Никогда. Я перемешиваю их, как только покупаю.

– Извращенка.

– У меня есть приносящая удачу кожаная куртка. Я указала на ту, что была на мне.

– И она приносит удачу, потому что?..

– Потому что, когда я ее ношу, всегда происходят хорошие вещи. Я очень берегу ее и поэтому надеваю редко.

Он посмотрел на меня как на полоумную.

– Почему бы тебе не носить ее постоянно?

Я вернула ему такой же взгляд.

– А что, если я изношу всю ее везучесть?

Он рассмеялся над такой логикой.

– Ладно… Любимая поза в сексе?

Тут мне пришлось задуматься.

– Миссионерская?

– Серьезно? – Тон выражал глубочайшее недоверие. Теперь мы застряли в пробке в Гастауне, так что в ближайшее время я отсюда не выберусь.

– Да.

– Правда-правда?

– Да.

– И что же тебя в ней привлекает?

– Ну что ж… Мне нравится, когда мужчина лежит на мне сверху. Ну, знаешь, иметь возможность ощущать его… его вес и силу… – На этом я решила замолчать, потому что Джесси буквально прожигал меня взглядом. Я поерзала на стуле, поскольку начала потеть в коже и кружевах. – Что насчет тебя?

– Любимое блюдо – стейк на косточке, с кровью, – сказал он. – У меня аллергия на кошек. Иногда я разговариваю во сне.

– В самом деле? И что ты говоришь?

– Не знаю. Ты моя девушка. Это ты мне скажи.

– Кажется, я слышала, как ты бормотал что-то о том, чтобы вытатуировать мое имя у себя на заднице.

– Похоже на то, что я бы сказал.

Я рассмеялась:

– Любимая поза в сексе?

– Мое лицо. Между твоих ног.

Смех оборвался, когда мои щеки вспыхнули. Точно. Оральная зависимость.

– Хм… – Я сглотнула. – Разве это не поза для прелюдии?

Он ничего не ответил, просто жевал свою жвачку и улыбался. Рев «Феррари» эхом отражался от ближайших зданий, пока мы пробирались по узким улочкам.

– Так, что мне сказать людям? – спросила я, пытаясь увести разговор в сторону от секса. – Я имею в виду, они будут спрашивать. Понимаешь, о нас с тобой. – Может быть, вся такая нарядная, с макияжем, нижним бельем и модным освещением в глянцевом музыкальном клипе, я в чем-то и подходила ему, но правда заключалась в том, что Джесси Мэйс был совсем не моего полета птицей. Он должен это понимать.

Как и все остальные.

– Просто скажи им, что я трахаю тебя до умопомрачения каждую ночь, и ты никогда не была так счастлива, – беззаботно ответил он. – Что еще им нужно знать?

– Но разве мы не должны согласовать несколько деталей? Подкрепить наши истории? Например, что тебе больше всего нравится во мне? При условии, что мне больше всего нравится в тебе то, что ты трахаешь меня до умопомрачения каждую ночь.

Он ухмыльнулся:

– Мне нравится трахать тебя до умопомрачения каждую ночь.

Я вспыхнула; в моей кожаной куртке становилось чертовски жарко, но я боялась снять ее и снова оказаться под его пристальным взглядом, когда он заметит глубокий вырез моего платья.

– Скажи, что еще мне должно в тебе нравиться, – попросил он.

– Не знаю. Я люблю животных. Ты уже видел моего пса Макса. Я довольно аккуратный и организованный человек. И отлично пеку.

– Ты только что описала мою бабулю.

Я снова покраснела, на этот раз от смущения, а не от растущего возбуждения. Почему я не упомянула о живописи, понятия не имею. Возможно, я не хотела показаться жалкой подражательницей. Слишком часто я замечала искру интереса в чьих-то глазах только для того, чтобы снова увидеть, как она гаснет, когда они узнают, что я на самом деле так и не реализовала свои художественные устремления.

– Эм… и я трахаюсь как животное?

– Вот это уже больше похоже на правду.

– А что еще мне в тебе нравится, кроме постоянного секса?

– Тебе нравится мое раздутое самомнение, – непринужденно сказал он. – Ты находишь это очаровательным. Тебе нравится мой большой член. И я феноменальный любовник.

Боже милостивый.

– И это все?

– Что еще тебе нужно?

– Как мы начали общаться?

– Я отправил тебе фото члена после съемок клипа, а остальное уже история.

– Серьезно?

– Почему бы и нет? Не все могут влюбиться из-за легкого столкновения локтями. Некоторым девушкам нужен маленький член.

– Я думала, мы говорили про большой член. Вот видишь? Нам нужно согласовать нашу историю.

Он рассмеялся. Мне нравилось смешить его. Что не было хорошим знаком.

– А как насчет Лос-Анджелеса? – спросила я. – Я думала, тебя не было в городе после съемок.

– Не проблема. Мы обменивались секс-эмэсками, занимались сексом по телефону. И я вернулся в город на шесть дней.

Мы остановились на очередном светофоре, на окраине Коул-Харбор, и я бросила на него скептический взгляд.

– Поверь мне, – сказал он. – Мы способны были наворотить дел за шесть дней.

Ну, что ж.

– Ладно… значит, на данный момент мы занимаемся этим без остановки шесть дней подряд?

– Каждую свободную минуту.

Когда загорелся зеленый свет и он отвел от меня взгляд, я попыталась сдержать улыбку. Эти фальшивые отношения начинали казаться мне откровенно забавными.

– А есть ли в этих отношениях что-нибудь, кроме секса?

– Конечно. Я только что написал о тебе новую песню, которую собираюсь спеть в туре. Она называется New Girl[12].

Я подумала, что он пошутил, и рассмеялась, но оказалось, зря. Он выглядел мрачно серьезным, когда мы свернули на подъездную дорожку к невероятно шикарному отелю у водоема.

– Никого на самом деле не волнует, с кем я трахаюсь, Кэти, – сказал он. Когда мы припарковались, его темные глаза встретились с моими. – Не дальше, чем пять минут. Джесси Мэйс влюблен, вот и вся история.

Глава 8
Кэти

Когда мы прибыли, в клубе уже было не протолкнуться.

Около тысячи вышибал ждали, чтобы сопроводить Джесси и его свиту в зал. Джуд и еще один парень из личной охраны Джесси, Флинн, встретили нас в отеле, и по пути нам удалось познакомиться с несколькими другими здоровенными парнями в кожанках и с татуировками. Я понятия не имела, были ли они приятелями Джесси, или телохранителями, или все вместе. Он протянул мне руку, и я вцепилась в нее обеими руками, не задавая вопросов, просто пытаясь все впитать в себя.

Клуб находился в старом, но отреставрированном здании столетней давности с оригинальной каменной облицовкой снаружи и со стеклянным и стальным убранством внутри. Мы вошли в бар через служебный вход прилегающего здания и двинулись по вестибюлю. Сквозь стеклянную стену, выходившую в бар, я смогла распознать грохот 99 problems Hugo. Там было довольно темно, люди толпились по меньшей мере в три ряда у двух длинных барных стоек. Над сценой на подсвеченном фоне красовалось изображение с обложки сольного альбома Джесси Sunday Morning: пара мужских кожаных ботинок, была брошена на пол рядом с женской кроватью.

В узком коридоре для персонала собралась толпа людей, желающих поговорить с Джесси. Он коротко поговорил с некоторыми из них, но не представил меня. Я держалась в стороне от Флинна, который, казалось, не отходил от меня ни на шаг.

Джесси так и не отпустил мою руку. Пока что он был довольно классным кавалером. Я просто надеялась, что не разочаровала его. Я понятия не имела, что делать или говорить всем этим людям, поэтому просто улыбалась – достаточно, чтобы показать, что я счастлива быть здесь, но не настолько, чтобы выглядеть чудно. Как только Джесси закончил разговоры, Джуд кивнул, и вышибалы повели нас вверх по лестнице в VIP-зал. Что было круто, потому что я никогда раньше не была VIP-персоной.

Моим глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте. На низких столиках в стеклянных чашах горели свечи, а вокруг них были расставлены удобные кроваво‐красные сиденья. Потолок был усыпан паутиной крошечных огоньков, похожих на звезды. Помещение было окружено с трех сторон низкой стеной с перилами, которые выходили на клуб этажом ниже и открывали потрясающий вид на сцену. На двух гигантских экранах, по одному в каждом конце комнаты, показывали видеоклип на первый сингл альбома Sunday Morning, Come Lately, в основном состоящий из кадров, на которых Джесси исполнял песню в чистом поле. Его волосы развевались вокруг лица, и он так усердно играл на гитаре, что пот стекал по его телу… если бы меня спросили, то я сказала бы, что для успешного клипа более ничего и не надо.

Я оторвала взгляд от гигантского изображения Джесси и последовала за ним через темную комнату. Мы направились прямо к огромной кабинке для вечеринок в центре, внутри которой стояло несколько столиков. Там уже было много людей. В основном мужчины. Я сразу узнала коллег Джесси по группе, Зейна и Дилана, и его привлекательного менеджера Броуди, который поднялся нам навстречу, когда увидел, что мы приближаемся.

Я просканировала глазами группу, но не заметила Эль.

– Привет, брат. – Броуди поприветствовал Джесси, но взгляд был прикован исключительно ко мне. На его лице расплылась улыбка. Я задумалась, знает ли он уже о предложении, которое Джесси сделал мне, что было немного неловко, но мне просто стоило с этим смириться. – Кэти. Рад снова тебя видеть. – Он взял меня за руку, хотя Джесси так и не отпустил другую.

– Я тоже, – произнесла я.

Дилан поприветствовал нас следующим. Откидывая свои темно-каштановые волосы с зеленых глаз, он возвышался надо мной, когда Джесси представлял нас. Затем большой барабанщик широко улыбнулся и притянул меня к себе, чтобы быстро обнять. Слава богу, на этот раз он был в джинсах. Когда я встретила его на съемках клипа, на нем был килт, и, разговаривая со мной, он закинул ногу в ботинке на диван, демонстрируя такое мускулистое бедро, что я чуть не подавилась водой.

Следующим был Зейн, он поприветствовал Джесси и внимательно оглядел меня. Он заметил мою ладонь в руке Джесси, и его светлые брови приподнялись.

– Откуда, черт возьми, я тебя знаю? – спросил он. В его тоне было столько намеков, что я могла поклясться, он подумал, будто, возможно, трахал меня какой-то далекой пьяной ночью, которую был не в состоянии вспомнить.

Дилан наклонился и что-то прошептал ему на ухо, но я не расслышала. Музыка зазвучала громче, и The Black Keys начали отбивать первые ноты Your touch. Вокруг голубых, как лед, глаз Зейна появились морщинки, и он расхохотался.

– Чтоб тебя, ты издеваешься надо мной. Девушка из клипа? – Он притянул Джесси к себе, чтобы по-братски обнять одной рукой, прижавшись грудью к груди, затем запрокинул голову, сверкнув белыми зубами, и снова зарычал: – Че-е‐е‐е‐ерт, братишка.

К этому моменту я покраснела, но, к счастью для меня, тусклое освещение в комнате, вероятно, скрыло этот факт. И это к лучшему, потому что, кажется, прекращать я не планирую.

Джесси хлопнул Зейна по щеке. Зейн не переставал улыбаться до ушей, глядя на меня. Затем он обнял Мэгги, которая, к моему восторгу, материализовалась из воздуха. Мэгги закатила глаза, оттолкнула его, или типа того, и обняла меня.

– Кэти! – Она тоже посмотрела на наши сцепленные ладони, потом на Джесси, выражение ее лица было любопытствующим и одновременно обвиняющим. – Что ты натворил?

– Ничего, – невозмутимо ответил Джесси и подмигнул мне.

Точно. Ничего. За исключением того, что прислал мне якобы фотографию члена.

Ужас. Неужели мы действительно будем придерживаться этой версии?

Я беспомощно наблюдала, как Джесси начинает затягивать растущая толпа, жаждущая его внимания. Двадцать четыре часа назад, если бы кто-нибудь сказал мне, что я буду меньше нервничать, когда Джесси Мэйс будет рядом, я бы сказала, что он под кайфом. Но прямо сейчас я не хотела его отпускать. Однако он поступил очень мило: посмотрел мне в глаза, а затем, сказав, что вернется, поцеловал мою руку и отпустил ее.

К счастью, Мэгги была рядом и перехватила меня.

Я уже ее люблю.

Сегодня она тоже выглядела привлекательно, ее маленькое черное платье подчеркивало безупречную загорелую кожу, гладкие темные волосы обрамляли прекрасное лицо. Вероятно, именно поэтому Зейн все время обнимал ее. Она продолжала увиливать, хотя, казалось, между ними давно установилась такая игра. Я все гадала, как ей удавалось сохранять рассудок рядом со всеми этими горячими мужчинами. Спала ли она с кем-нибудь из них?

Были ли они с Зейном любовниками?

Нельзя сказать наверняка. Но она почти не обращала на него внимания, а познакомила меня с теми, кого она называла «очень-очень важными персонами».

Помимо Дилана и Зейна, там был приятель Дилана, Эшли, который попросил меня называть его Эш. У него были черные как смоль волосы, серьезные голубые глаза и пирсинг, повсюду. А еще он безумно сексуальный.

Да что не так с этими парнями и их друзьями?

Неужели нужно быть твердой десяткой из десяти – как минимум, – чтобы хотя бы тусоваться с этой компанией?

Затем меня представили участникам сольной группы Джесси, и мои нервы немного успокоились. Наконец-то появились парни с моей планеты. Хотя ни одного из них ни в коем случае нельзя было назвать непривлекательным, но они, вероятно, не были ответственны за сумасшествие на улице, и это, вероятно, к лучшему.

Мне сказали, что Рафаэль играл на ритм-гитаре и различных других инструментах; он также стал соавтором пары песен для альбома с Джесси. Летти был басистом, а Пеппер – барабанщиком. Пеппер и Эш были участниками какой-то альт-рок-группы, о которой я никогда не слышала, под названием Penny Pushers, которая часто гастролировала с Dirty на разогреве. И, как оказалось, пообщавшись с участниками сольного проекта Джесси, посмеявшись вместе с ними и насладившись первой пинтой пива, которую мне протянул Пеппер, я решила, что они сами по себе чертовски крутые. Что такого было в рок-н‐ролльных музыкантах, такого… аппетитного?

Вайб беззаботности плохого парня?

Обтягивающие джинсы и кожа?

Ага. Именно.

И по мере того как впитывала эту атмосферу, я поняла, что дело было не только в том, как они были одеты или в сексуальной привлекательности, бросающейся в глаза, но и в чистом виде, в мощном электричестве необузданной мужской энергии. Это была их непримиримая манера занимать место, сидеть, широко раздвинув бедра, запрокидывать голову назад и громко смеяться, показывая зубы. У них были крупные кольца и татуировки, а Зейн даже слегка подвел глаза, отчего его арктические радужки казались еще более голубыми.

Не говоря уже о том, что они все говорили одновременно. Время от времени Мэгги закатывала глаза и приказывала кому-нибудь из них заткнуться, но едва ли это могло на что-то повлиять.

Через некоторое время Джесси забрал меня и повел позировать для нескольких фотографий. Практически всем, с кем общался, он представлял меня либо как Кэти, либо, в некоторых случаях, как «моя девушка, Кэти», не могу сказать, что я была против этого, хотя все начинали сливаться в одно большое красивое рок-н‐ролльное пятно. Возможно, всему виной пиво. Скорее всего, нервы. Я просто надеялась, что позже меня не будут расспрашивать обо всех этих именах.

Я просто должна была выглядеть так, будто знаю, что делаю, верно? Потому что если бы кто-нибудь попросил меня добавить что-нибудь интересное от себя, то уверена, я поперхнулась бы. У меня уже кружилась голова оттого, что толпа все увеличивалась.

А потом, посреди всего этого, я нашла небольшое временное облегчение в лице миниатюрной старушки, которую сначала даже не заметила.

Она спокойно пила пиво из пинтового стакана, когда Мэгги усадила меня рядом с ней на один из плюшевых стульев, представив ее просто как Бабушку Долли.

– Это моя подруга Кэти, – сказала Мэгги, что было очень мило с ее стороны. – Она сегодня здесь с Джесси.

– Какая прелесть, – ласково сказала Долли и сжала мою руку. Казалось, ее вот-вот сдует, если подышать на нее слишком сильно, а кожа у нее была мягкая, как сморщенный бархат, но в ее хватке чувствовалась сила. На ней были васильковые брюки и свитер с блестящей музыкальной надписью, украшенный голубыми стразами. А также белые волосы, уложенные волнами на затылке – прическа, которой, вероятно, она не изменяла десятилетиями.

Она была очаровательна.

– Вы бабушка Джесси? – спросила я ее.

– Ах, мой Джесси. Он особенный, – сказала она, и ее светло-голубые глаза потеплели. – Хотя на самом деле он не мой, дорогая. Зейн – мой внук. Я познакомилась с Джесси, когда ему было восемь – тогда мальчики вместе учились в школе.

Как раз в этот момент ее подошел поприветствовать Джесси, и Долли подняла свой стакан, произнося тост. Я чокнулась ободком своего стакана с пивом о ее.

– За Джесси и его замечательный новый альбом, – произнесла она своим скрипучим голоском. Все остальные за нашим столом – Зейн, Дилан, Эш, Мэгги, а теперь и Броуди с Джудом, которые пришли с Джесси, – замолчали и подняли стаканы и бутылки, следуя примеру Долли. – Он чудесен, дорогой. Зейн включил мне его сегодня днем.

– Спасибо, Долли, – сказал Джесси.

– Я знала, что в тебе больше песен о любви, – услышала я ее слова, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в лоб.

Как только Джесси развернулся, чтобы поговорить с Джудом, я наклонилась ближе и сказала ей:

– Кажется, вы ему очень дороги.

Она кивнула и погладила мою руку.

– Они с сестрой проводили много времени в моем доме, когда были маленькими, а когда умерла их мать, я взяла Джессу к себе.

– Я этого не знала. – Джесси упоминал об уходе своего отца, но я не знала, что его мама умерла. – Когда это произошло? – спросила я.

– Ох, Джесси было около двадцати, а Джессе – всего шестнадцать. Но они проводили так много времени в моем доме еще до того, как заболела их мать, что я чувствовала их как свою плоть и кровь. И до сих пор чувствую. – Она с нежностью посмотрела на Джесси. – Какая жалость, что Джессы сегодня здесь не будет.

– Они, должно быть, были милыми детьми.

– О да. Ты не поверишь, в каком состоянии они были через несколько дней. Грязные. Весь день ничего не ели. Обычно я готовила дополнительные блюда на случай, если они придут на ужин, и с годами они чаще всего так и делали. Джесси делал все, что мог, дабы заботиться о Джессе, но тоже был всего лишь ребенком. С тринадцати лет он работал, помогал по хозяйству, но мне не нравилось, что Джессу оставляют дома одну, поэтому я сказала ему: Приводи ее в любое время, когда захочешь. Приводи ее, когда уходишь на работу. Так он и поступил.

Ого.

Я взглянула на Джесси. Он был увлечен разговором с Джудом и Броуди. Я живо представила его мальчиком без отца и с больной матерью, который отвозит свою младшую сестру к бабушке Зейна, чтобы ее покормили. Теперь я определенно стала воспринимать его иначе.

Может, я и тупица, но готова поклясться, что тогда я впервые по-настоящему увидела в нем мужчину.

– Это невероятно, Долли. – Я улыбнулась ей, жалея, что не знала свою собственную бабушку. Когда я родилась, моих родителей уже не стало. – Им так повезло, что у них была и есть вы.

– Что ж, я сделала все, что могла. И они всегда были мне как родные. – Она подняла добрый взгляд на Зейна как раз в тот момент, когда он сжимал задницу горячей блондинки в обтягивающем платье цвета металлик.

Долли слегка покачала головой:

– Какими же они были занозами.

Мэгги подтолкнула меня локтем и наклонилась, чтобы поддержать разговор.

– Представь себе этих парней озабоченными подростками, и ты поймешь.

– Вы и наполовину не поверите, юная леди, – сказала Долли. – Песни, которые они придумали в моем гараже… О, какой шум они подняли. Особенно этот, с визгливым голоском.

– Я все слышу. – Зейн опустился на диванчик напротив нас, а блондинка пристроилась рядом с ним.

– О, ты всегда был заядлым матерщинником группы, – сказала ему Долли, поддразнивая, но в то же время с гордостью.

– Это факт, – вставил Броуди, присоединяясь к разговору.

– И ее симпатичной мордашкой, – сказал Зейн с широкой улыбкой.

– А я всегда говорила, что Эль – сердце каждого из вас, – сказала Долли как ни в чем не бывало. – Разве не странно быть всем вместе без нее?

– Так оно и есть, – согласился Зейн.

Я встретилась взглядом с Джесси. Я колебалась насчет того, как отнестись к оценке Долли, хотя в глубине души испытала облегчение, что Эль здесь не было. Он отхлебнул пива, не сводя с меня глаз.

– Но, Джесси, – сказала Долли. – Ты всегда был душой Dirty.

– Спасибо, Долли, – сказал Джесси.

– Выпьем за это. – Броуди поднял свой бокал. – За Джесси и его новый потрясающий альбом. С душой.

Мы все еще раз чокнулись за Джесси и пригубили пиво.

– И кто же тогда я, Долл? – спросил, приподняв брови, Дилан. – Мозгами группы?

– Я думаю, ты имел в виду мускулы, – уточнила Мэгги.

– О, милый, – сказала Долли и отхлебнула пива. – Все знают, что ты ее яйца.

Дилан поперхнулся пивом. Остальные парни покатились со смеху.

Зейн смеялся так сильно, что свалился с диванчика, чуть не увлекая блондинку за собой.

* * *

В клубе становилось все громче по мере того, как росло предвкушение выступления Джесси, и толпа сгущалась. Песня Arctic Monkeys «R U Mine?» была потрясающей, и я допивала уже третью банку пива, когда появилась Деви. Она опустилась на стул рядом со мной, который Броуди освободил для нее, и Дилан тут же протянул ей пиво. От этой песни у меня всегда пробегали мурашки по коже, так что это не помогло, когда я заметила Джесси, который возвращался через толпу с Джудом… в кожаных штанах.

Ам. Я прикусила язык, чтобы он не вывалился у меня изо рта.

До сих пор у меня было достаточно времени, чтобы посвятить Деви в события вечера, включая тот факт, что с тех пор, как я появилась, количество горячих красавцев и красоток росло с ошеломляющей скоростью. Соотношение девушек и парней в VIP-зале теперь составляло три к одному. Зейна, Дилана и Эша окружили со всех сторон девушки. Я испытала некоторое облегчение, когда Джесси исчез, чтобы заняться какими-то делами; я не была уверена, насколько сильно меня взволнует картина, когда случайные цыпочки полезут на моего фейкового кавалера.

Я потягивала пиво, наблюдая, как он пробирается ко мне, не останавливаясь ни на секунду. На нем все еще был бархатный блейзер поверх мягкой драповой футболки с круглым вырезом, который подчеркивал его сексуальные ключицы. И да. Черные кожаные брюки.

Я чертовски старалась не пялиться, но ни один мужчина еще никогда не выглядел так хорошо в кожаных штанах.

Он также был в темных очках, в помещении, в темном клубе… и каким-то образом умудрялся при этом не выглядеть придурком.

Он подошел ко мне, приветственно кивнул Деви и присел на корточки рядом с моим стулом.

– Как дела, красавица? – Он сдвинул солнцезащитные очки на лоб, чтобы они легли поверх его шелковистых кудрей.

– Хорошо, – произнесла я, стараясь не подавиться своим языком. Едва. Черт, вблизи этот мужчина был прекрасен. В его глазах сверкали огоньки, длинные ресницы отбрасывали тени. – У тебя милые друзья.

Он от души рассмеялся:

– Должно быть, они ведут себя наилучшим образом. Пытаются произвести впечатление на мою новую девушку.

При этих словах мое сердце забилось немного быстрее. Мне понравилось, как это прозвучало из его уст.

– Я рассказала Мэгги о, эм-м, фотографии с членом. – Это правда. Она спросила, как мы познакомились, и я рассказала ей. Она рассмеялась и закатила глаза, но, по крайней мере, казалось, купилась. Плохо, что я солгала ей, но, по крайней мере, ложь удалась. – Я думаю, она мне поверила.

– Видишь? – Джесси ухмыльнулся. – Никаких проблем.

– Верно. За исключением того, что все так круто ко мне относятся, я чувствую себя сволочью, которая им врет.

Его глаза слегка сузились, и он сексуально улыбнулся.

– Ты не сволочь, Кэти Блум. – Он наклонился ко мне. – Мне нужно тащить свою задницу за кулисы. Затем он поцеловал меня в губы, просто так.

Я затаила дыхание; его губы задержались на мне дольше, чем я ожидала. Затем он медленно отстранился.

– Пожелай мне удачи, – сказал он.

– Она тебе ни к чему, – сказала я, едва переводя дыхание. Ему не нужна моя помощь.

Он ухмыльнулся и ушел. Я наблюдала, как он и другие ребята из его сольной группы направились к выходу в сопровождении Джуда и группы вышибал. Когда он исчез из поля зрения, я снова обратила внимание на Деви.

На лице моей лучшей подруги была самая широкая и коварная самодовольная ухмылка, какую я когда-либо видела на ее лице.

– Что? – сказала я, и это прозвучало гораздо более раздраженно, чем мне бы хотелось.

Ее брови поползли вверх. Еще выше.

– Ничего. – Ее улыбка перетекла в соблазнительное выражение, когда она томно произнесла: – Ты не сволочь, Кэти Блум.

Я отхлебнула пива, игнорируя ее.

– Что это вообще было? – не сдавалась она.

Я вздохнула:

– Мы говорим его друзьям, что он прислал мне фотку с членом – так мы познакомились. Он просто пытался подбодрить меня.

– Потрясно. – Деви подалась ко мне. – Дай взглянуть.

– У меня нет никакой картинки с членом, извращенка. Это просто шутка.

Спустя несколько песен и половину очередной кружки пива я начала дергаться в ожидании начала шоу. Сердцебиение все еще не пришло в норму после того неожиданного поцелуя, и я сидела чуть ли не на краешке стула, ожидая, когда Джесси выступит вживую. Я прослушала его сольный альбом около сотни раз с тех пор, как согласилась на эти «отношения», и Долли оказалась права: музыка Джесси Мэйса была прекрасной. Она была бескомпромиссной, блюзовой, грязной, мрачной и порочной, не говоря уже о сексуальности и о том, что оторваться просто невозможно.

Наверное, я могла бы встать и немного потанцевать, чтобы разрядить свою нервную энергию; группа девушек устроила импровизированный танцпол в углу VIP-зала с видом на тот, что находится ниже. Но у меня был потрясающий вид на центр сцены, так что я не собиралась уступать свое место ни за что на свете. Какой-то парень болтал с Деви рядом со мной, но я не чувствовала, что смогу поддержать беседу, поэтому просто наблюдала за публикой. Моя нога дрожала, когда я нетерпеливо притопывала, поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что в кармане моей кожаной куртки зазвонил мобильный телефон. Дважды.

Я вытащила его и провела пальцем по экрану, открывая приложение для обмена сообщениями, и обнаружила фотографию члена, смотрящего мне прямо в лицо.

Хм…

Я засунула телефон под стол, убедилась, что никто не обращает на меня внимания, и, вопреки здравому смыслу, нажала на сообщение, увеличивая его.

Ага. Я только что получила фотографию члена, зажатого в мужской руке с парой больших серебряных колец. Он стоял высоко и гордо.

Я сглотнула.

И перешла к следующему сообщению, в котором говорилось только: «Теперь тебе не нужно лгать».

– Кэти!

Я подскочила на добрый дюйм со своего места и стукнула ладонью о нижнюю сторону стола.

– Господи! – Я закрыла приложение и убрала телефон. Деви стояла на своем месте и смотрела на меня сверху вниз.

– Какого черта ты там делаешь? Я произнесла твое имя раз восемь.

– Ничего. Проверяю сообщения. В чем дело?

– Я говорила, что эти джентльмены угощают нас выпивкой. – Она представила меня двум парням, стоявшим рядом с ней, но, честно говоря, я забыла их имена, как только она их назвала.

– Кэти, верно? – сказал один из парней. – Приятно познакомиться.

– И мне. – Я пожала протянутую руку, но не встала. Деви строила мне глазки. Я знала этот взгляд, но ни за что не стала бы подцеплять какого-то случайного парня, пока я была здесь в качестве пары Джесси.

– Секундочку, – сказала она парням и наклонилась, чтобы прокричать-прошептать мне на ухо. – После этого они пойдут на вечеринку. Нам обязательно нужно пойти.

Я прокричала-прошептала в ответ.

– Я уже на свидании!

– Ненастоящем!

– Тсс! – Я осмотрелась, но из-за Black Dog группы Led Zeppelin, сотрясающей все здание, было так громко, что вряд ли кто-то мог услышать наш разговор. – Подразумевается, что оно настоящее. Отделайся от них!

– Не-а. Я в деле. – Затем она улыбнулась, протянула мне один из только что принесенных коктейлей «Космо» – ее любимого напитка – и встала, чтобы снова присоединиться к парням.

Тот, кто пожимал мне руку, наклонился через ее пустой стул.

– Не возражаешь, если я составлю тебе компанию?

– Оу. Вообще-то я здесь не одна.

– О, да? – Он улыбнулся искренней, дружелюбной улыбкой. У него были веселые голубые глаза, и он казался довольно милым. – Что это за парень, который бросил тебя здесь одну?

– Э‐э, Джесси Мэйс? – На самом деле не было никакого способа сказать это, чтобы не показаться стервой. Я поняла это, как только слова слетели с моих губ.

Улыбка парня погасла, когда между нами протянулась рука. Мускулистая рука с черной татуировкой-рукавом в виде дерева с длинными узловатыми корнями. Большой кулак с большим серебряным кольцом в виде черепа на среднем пальце поставил напиток на стол. Это был бокал, наполненный мерцающим шампанским с капельками красного ликера на дне.

Я посмотрела Джуду в лицо.

– От Джесси, – сказал он, прорычав чуть громче, чем было необходимо. К счастью, рычание, похоже, относилось не ко мне.

Я взглянула на голубоглазого парня, который отошел назад, чтобы не вторгаться в мое личное пространство. От улыбки и след простыл. Он перевел взгляд с Джуда на меня, затем кивнул мне.

– Береги себя, Кэти. – Он встал, чтобы что-то сказать своему другу, поглощенному разговором с Деви. А после исчез.

Ого.

Джуд прям ходячий отпугиватель от назойливых парней.

– Спасибо, – сказала я Джуду с некоторым сомнением, а затем пригубила напиток, вкус которого оказался восхитительным.

Он кивнул, и я уловила едва заметную усмешку в уголке его рта. Он протянул Деви такой же коктейль с шампанским, а после направился обратно на свое наблюдательное место у перил.

И пока я сидела там, потягивая напиток, который прислал мне Джесси, все, о чем я могла думать, это о фотографии с членом. Я боролась с искушением вытащить телефон и взглянуть еще раз.

Потому что, очевидно, я, Кэти Блум, была той еще извращенкой.

К счастью, этот образ запечатлелся в моем мозгу. Этот твердый, как камень, член, напрягающийся в руке Джесси… Он был очень большим.

Я сглотнула и пригубила свой напиток, виновато оглядываясь по сторонам, после чего скрестила ноги и сжала бедра вместе, чувствуя, как там все пульсирует от желания. Боже, как же давно у меня этого не было. Одна только мысль о том, что Джесси достает свой член и обхватывает его рукой…

Где, черт возьми, он сделал это фото? В туалете?

Думал ли он обо мне, когда он становился все тверже?

Он мастурбировал?

– Какого черта? – услышала я голос Деви, отвлекший меня от моих грязных мыслей.

Я сморгнула дымку вожделения, когда она села на свое место рядом со мной. Парень, с которым она разговаривала, ушел, вероятно, чтобы принести ей еще выпивки или что-то в этом роде. Ее красные губы были приоткрыты в ошеломленном ужасе. Я начала оборачиваться, чтобы посмотреть, на что она уставилась, но она схватила меня за руку, чтобы остановить.

– Не надо, – прошипела она. – Сделай вид, что тебе весело. – Затем она изобразила свою фирменную ослепительную улыбку и рассмеялась.

– Мне весело.

– Просто сделай это! – сказала она, улыбаясь.

– Ладно. Эта вечеринка просто потрясающая. Клянусь, я только что видела там того парня из «Ходячих мертвецов».

1 Vogue – женский журнал о моде.

2 Dirty – грязный, грязная (англ.).

3 Sunday Morning – «Воскресное утро» (англ.).

4 Темаки – суши, представляющие собой трубочки из листов нори, начиненные различными ингредиентами.

5 Групи – поклонницы рок- или поп-группы, сопровождающие кумиров в гастролях и часто оказывающие им сексуальные услуги.

6 Роуди – дорожная команда, техники и вспомогательный персонал, путешествующий вместе с музыкальной группой во время тура и несущий обязанности по подготовке и проведению всех частей концертов, кроме, собственно, исполнения музыки.

7 Dirty Like Me – Грязная как я (англ.).

8 Сангрия – испанский среднеалкогольный напиток на основе вина с добавлением кусочков фруктов, ягод, сахара, газированной воды и т. д.

9 Слэш – сценический псевдоним Сола Хадсона – гитариста хард-рок-группы Guns N’ Roses.

10 «Сыны анархии» – американский телевизионный сериал о байкерах.

11 Nudge («Надж») – легко толкнуть локтем (англ.).

12 «New Girl» – «Новая девушка» (англ.).

Вход для пользователей

Меню

Читать онлайн Порочный рокер бесплатно

Плей-лист

Глава 1Кэти

Глава 2Джесси

Глава 3Кэти

Глава 4Джесси

Глава 5Кэти

* * *

Глава 6Кэти

Глава 7Кэти

Глава 8Кэти

* * *

Вход для пользователей

Глава 1
Кэти

Глава 2
Джесси

Глава 3
Кэти

Глава 4
Джесси

Глава 5
Кэти

Глава 6
Кэти

Глава 7
Кэти

Глава 8
Кэти