Читать онлайн Секс-гостеприимство бесплатно

Мой личный АД

Смотрю на свое отражение в зеркале и пытаюсь найти изъяны. Это мое любимое занятие: смотреть за тем, как с каждым днем, опускаясь все ниже и ниже, я все-равно выгляжу сексуально и привлекательно. Сколько бы испытаний ни выпадало на мою долю, я остаюсь собой и даже усовершенствуюсь.

Сегодня мне позвонил Артем и предупредил, чтобы к семи вечера я была готова. И я готова, я знаю, что сегодняшняя встреча будет непростой, но я готова. Потому что я привыкла, я на многое закрыла глаза, и мне стало гораздо легче жить.

Артем – мой сутенер, до него был Виталик, а до Виталика был Вадим. А до Вадима я вообще стояла на трассе в короткой кожаной юбке. Ловила попутки и предлагала свои услуги за копейки. К этому меня подтолкнула нищета, в которую опустилась вся моя семья.

Моя семья… Мать, которую всю жизнь избивал отец, сам отец, который всю жизнь пил, три брата и две сестры, которые разбрелись по свету, только бы подальше убежать от ада, творящегося в нашей деревне. Да и сама деревня называется довольно многозначительно – Градовка. И я, стоя на морозе и продуваемая ледяным ветром возле вывески с названием населенного пункта, видела всегда только две буквы: АД.

Домой я возвращалась под утро, утраханная очередным дальнобойщиком, который ехал из точки А в точку Б и безумно хотел спустить. И тут стояла я, в мини-юбке и кожаной куртке, в высоких сапогах, которые едва урвала в местном магазине, чуть не подравшись с соседкой, считавшей себя первой красоткой Градовки.

Я сразу залезала в грузовик и, жуя жвачку, называла цену. Свою цену. Да, у меня была цена и есть сейчас. Только инфляция взвинтила эту цену до потолка, да и опыт, приобретенный с годами, стал моим главным козырем.

Мои родители и братья с сестрами знали, чем я занимаюсь. Все молчали, потому что только я могла принести в дом булку хлеба и батон колбасы, который сжирали все, особенно любивший выпивку папаша.

Он все время любил повторять, что я – его любимая дочка, потому что раньше всех «прокусила», как делать бабки. Мои сестры хмыкали, одна из них еще училась в школе, а вторая работала на почте. Братья работали в местном совхозе и тоже пили. Никто из них так и не женился, всех троих я похоронила на кладбище Градовки рядом с могилами отца и матери.

Я ненавидела свою семью за то, что они не дали мне ничего, кроме того кромешного ада, в котором я варилась с четырнадцати лет и до той переломной встречи с водителем дорогого автомобиля, в котором я сделала ему минет и уехала в Москву. Это и был Вадим. Он подобрал мне с обочины и помог устроиться в клуб, где я за деньги танцевала перед пьяными мужиками, а иногда уходила в приват-комнату, где меня трахали, не жалея. Иногда я возвращалась домой под утро, выжатая, как лимон, едва волоча ноги и без сил падала на кровать.

Теперь я другая. После Вадима был Виталик, который забрал меня из клуба и поселил в съемной квартире с двумя другими девчонками. К нам приезжали клиенты, которых мы по графику обслуживали в отдельной комнате.

А потом Виталику пришла в голову идея создать интернет-сайт, где любой клиент мог в полной безопасности выбрать понравившуюся ему девушку и провести с ней столько времени, сколько заблагорассудится. Нас развезли по разным квартирам, и бизнес пошел в гору. Теперь клиенты сами приезжали в назначенное время, они все сплошь были влиятельными и богатыми людьми, которым просто хотелось оторваться и забыть о квочке-жене, ждущей их дома.

А потом Виталик перепродал свой бизнес Артему, который немного поменял тактику, и теперь клиентов стало еще больше, и не всегда приходилось с ними спать.

Пару раз я сопровождала какого-то богатого, но жутко страшного олигарха на вечеринке, где он представлял меня своей девушкой, хотя даже пальцем ко мне не притронулся. В другой раз я улетела на частном самолете в Марокко, где меня трахали четверо богатеев, каждый со своей бурной фантазией. Я привыкла ко всему.

Сейчас мне почти тридцать, я выгляжу шикарно, у меня есть две квартиры в Москве, которые я сдаю и имею дополнительный доход. Артем не знает об этом, продолжая снимать для меня трешку в центре, а я молчу, потому что мне нужны деньги, и ничего другого, кроме как трахаться, я не умею. И не хочу уметь. Мне нравится моя жизнь, хотя начиналась она весьма непросто.

Сегодня я иду на встречу с владельцем сети аптек Санкт-Петербурга. Он приезжает в Москву периодически, чтобы попробовать открыть тут свой филиал, но постоянно натыкается на какие-то проволочки, не дающие ему начать свой бизнес в столице. И, чтобы сгладить свой стресс, он берет девушку и здорово дерет ее в отместку за отказ столичных высокопоставленных органов в открытии хотя бы одной аптеки на территории Москвы.

Мне звонит Артем и говорит, что машина подъехала, и мне надо спускаться. Я поправляю прическу и еду на лифте вниз, где меня уже ждет такси класса «Бизнес», которое отвезет меня в отель к моему герою-любовнику.

Он встречает меня с недовольным лицом, впрочем, к этому я тоже привыкла.

– Мне опять отказали, суки, – злобно вещает мне Дмитрий, едва открыв дверь. – Входи, будешь виски?

– Ты же знаешь, что я не пью, – я отказываюсь, причем делаю это уже раз в пятый.

– И ты сука! Пить не хочешь со мной! Вы все, москвичи, твари последние, – продолжает ругаться Дмитрий.

Он уже покраснел от выпитого алкоголя, расстегнул рубашку, из которой виднелось его обвисшее брюхо и седые волосы на груди, и я вспоминаю его член. Маленький, словно грецкий орех, которым он пытается трахать меня во все дырки, вызывая только приступ смеха, который, разумеется, я придерживаю при себе, издавая самые разнообразные звуки, имитирующие оргазм и вообще полный восторг от его червячка.

Честно говоря, я вообще не помню, когда получала оргазм от секса. Наверное, это было с моей первой любовью, парнем из Градовки, приехавшим в деревню к своей тетке. Увидев меня, он словно сошел с ума, заваливал меня цветами, сочинял стихи, а тогда развесила уши и ждала, когда он заберет меня из деревни к себе в Подмосковье. Его звали Андрей, и был он продуманным и хитрым парнем, который своими сладкими речами задурил мне голову, и я оказалась в сарае его тетки.

Помню, как он нежно шептал мне на ухо всякую лабуду, а сам снимал с меня цветастые трусы, а потом поцеловал меня между ног. Я опешила тогда, пыталась оттолкнуть, но Андрей так профессионально работал языком, что я кончила, не успев понять, что происходит.

Потом он долго елозил на мне, а мне хотелось, чтобы он снова поцеловал меня там, чтобы я опять ощутила сладостную истому внизу живота. Больше такого со мной не повторялось, как и не было чувств ни к одному из мужчин.

Мужчины для меня – мясо, как и я для них. Мы стоим друг друга, ложась в постель, трахаясь в самолете или в гостиничном номере, на кухне его дома или в салоне машины. Он имитирует страсть, а я имитирую оргазм. И иногда ночью мне снится тот сарай, губы Андрея, и я просыпаюсь, содрогаясь от разрядки, не до конца понимая, был ли это сон, или я на самом деле кончила.

Смотрю на Дмитрия, который уже принялся снимать штаны, потом свои трусы. Мой взгляд опускается к его члену, который человек с близорукостью даже не приметит сразу.

– Ползи сюда, – говорит он, приподнимая свой обвисший живот и давая мне доступ к своему «орешку».

Я беру его в рот и снова соизмеряю размер его члена с его яйцами: они в три раза больше его пениса. Как такое может быть непонятно, но спермы из его малыша выливается всегда столько, что впору затопить соседей снизу.

Во рту его член ощущается как полсардельки, которую я стараюсь сосать, но она выскальзывает из моего рта, и я снова ловлю ее губами. Головка члена такая маленькая, что составляет ровно треть его небольшого достоинства.

Даже, когда Дмитрий достигает пика эрекции, его член становится чуть больше моего мизинца в длину. Я все время борюсь с желанием спросить, есть ли у него жена, но Артем давно запретил нам инициировать разговоры с клиентами, тем более, если речь идет о личной жизни.

– Давай, раздвигай ноги! – приказывает мне Дмитрий, и я ложусь на кровать и раздвигаю ноги, как он просит. Я не ношу нижнего белья, это неудобно при моей работе, поэтому мой клиент сразу попадает к нужному месту и, пыхтя, старается вставить в меня свой членчик. Наконец, у него получается, и я издаю протяжный стон, демонстрируя высшую степень наслаждения от его проникновения в меня.

Лежу на постели, постанывая, а про себя думаю о том, как сейчас он подхватит меня за руку и будет тыкать своей половинкой сардельки мне в лицо, заливая его спермой.

Так и выходит, только прошло, по меньшей мере, минуты три, как он уже тянет меня за руку, сдерживая в руке свою маленький корнишончик. Я зажмуриваюсь и получаю в лицо порцию горячей спермы, к запаху и вкусу которой я давно привыкла, еще работая на трассе.

Сколько членов я повидала с тех пор! И больших, и маленьких, и толстых, и длинных. И ни один из них не смог меня довести от оргазма. Потому что это работа, а работа не должна приносить удовольствие, а только доход.

Я умываюсь в ванной Дмитрия и, прощаясь с ним, слегка целую в щеку.

– Ты был просто великолепен, – вру ему я, а он лыбится от радости. Еще бы, такие слова он, поди, нечасто слышит в свой адрес.

Уже сев в такси и находясь на полпути к дому, мне приходит смс с зачислением денег за заказ. Артем всегда честен и точен в отношении денег. Я удовлетворенно улыбаюсь, глядя в окно.

Вечер был быстрым и легким, вот бы все вечера: вот так пососать корнишон и в люлю. Но не все клиенты такие, иногда бывают неприятные исключения.

Как снег на голову

Утром я просыпаюсь от настойчивого звонка по телефону. Смотрю на дисплей и вижу имя младшей сестры. Что ей понадобилось в такую рань?

– Алло, – лениво отвечаю я, глядя на настенные часы, которые тоже подтверждают точное время: восемь утра.

– Привет, шлюшка, – весело кричит мне в трубку Алла. Ненавижу, когда она меня так называет, но это прозвище приклеилось ко мне еще со времен Градовки, – Спишь, небось, утраханная?

– Алка, иди в жопу или говори, что тебе надо, – едва сдерживая раздражение, отвечаю я, хотя предполагаю, что ей снова нужны деньги на мифические вложения в прибыльный бизнес.

– Я в Москве, прикинь? – ее голос разрывает чувство гордости. – Пусти пожить.

Я резко сажусь в постели:

– Какого хрена ты забыла в Москве? Чего тебе в Казани не жилось спокойно?

– Ой, долгая история, – та весело отмахнулась, – В общем, меня выгнал Рустам, я теперь бездомная, и у меня оставались деньги на билет до Москвы. Я хочу к тебе.

– Алла, какая Москва? У тебя ребенок! – я всегда поражалась беззаботности своей сестры.

– Его не отдал мне Рустам. Лялечка, милая, не дай мне погибнуть. Мне надо найти одного человечка, а потом я быстренько от тебя сбегу.

Черт бы побрал Аллу с ее вечными проблемами! То она рожает в восемнадцать, то выходит замуж за хмурого мужлана, на роже которого так и написано, что он последняя сволочь, а теперь сбегает от него, и ноги несут ее ко мне! И почему не к Машке, которая спокойно живет своей девственной жизнью в Подмосковье и ждет своего принца на белом коне? Артем прибьет меня, когда узнает, что я впустила к себе сестру.

Но я диктую ей адрес, и на следующий день мне в квартиру вваливается Алка, загруженная какими-то тюками.

– Лялечка, милая! – она пытается броситься ко мне в объятия, но от нее так несет потом, что я едва не падаю в обморок от этой нестерпимой вони.

– Алла, прими душ, потом обнимемся. И куда девать твои пожитки? Неужели нельзя было приобрести нормальный чемодан?

– Ляля, какой чемодан? – в голосе сестры я слышу почти священный ужас. – Мне едва хватило денег на билет в общем вагоне. Ой, а душ я сейчас приму, дай только что-нибудь из твоих шмоток, а то я ничего не взяла.

Я окидываю взглядом связки какого-то барахла, от которого исходит запах не менее омерзительный, чем от их хозяйки и думаю о том, что может находиться в них, если не одежда?

– Это товар, – поясняет Алла, скидывая с себя видавший виды спортивный костюм и потертое нижнее белье, которые я тут же хватаю с пола и запихиваю в мусорный пакет.

– Что это за вонючий товар?

– Это сушеное мясо. Помнишь, я тебе говорила, что теперь занимаюсь производством сыро-вяленой баранины, и вот, привезла ее сюда показать потенциальным покупателям.

Я закатываю глаза, глядя на голую сестру, которая, не стесняясь меня, продолжает рассказывать историю со своим очередным бизнес-проектом, результаты которого теперь лежат в моей квартире и воняют просто безбожно.

Я заталкиваю сестру в ванную, и пока она принимает душ, я вытаскиваю тюки с мясом на балкон, где более-менее прохладно и откуда не будет нести мясной вонью на весь дом.

Готовлю яичницу, учитывая приезд сестры, а сама думаю о том, как мне от нее избавиться до того момента, пока ее присутствие не вычислит Артем.

Алла выходит из душа, завернутая в полотенце и плюхается за стол, хватая кусок хлеба и вилкой разрывая яичницу.

– Когда ты ела в последний раз? – спрашиваю я ее, замечая, насколько голодна моя сестра.

– Перед поездом, съела пирожок на вокзале, – отвечает мне сестра с набитым ртом, – Но потом всю дорогу молилась, чтобы меня не приспичило в туалет в санитарной зоне. Ты не представляешь, наверное, пирожок был из кошатины или мышатины.

Я отодвигаю тарелку с завтраком, понимая, что яркие истории моей сестры напрочь отбили мой аппетит.

– Куда ты планируешь податься со своим товаром? – я смотрю на сестру, а сама едва сдерживаю смех.

– Есть тут один желающий взять на пробу товар, – отвечает Алла, и из ее рта летят куски хлеба.

Нет, я не могу смотреть на свою сестру. Деревня Градовка настолько глубоко вошла в кровь и плоть моей сестры, что ей не надо ничего делать, чтобы оставаться наивной деревенской хабалкой, характер которой не в силах была исправить даже Казань.

Встаю из-за стола, чтобы налить себе и ей кофе.

– Нет-нет, – сестра машет рукой, – Я кофе не пью, от него зубы чернеют, и сердце барахлит.

Я выливаю кофе из ее чашки и, сполоснув ее, кидаю в нее пакетик зеленого чая и включаю чайник.

– Алла, ты понимаешь, что тебе надо будет съехать от меня сегодня же?

Сестра смотрит на меня удивленно, даже жевать перестала:

– Почему, Ляля? Куда я подамся? Ты же моя сестричка, а гонишь меня из собственного дома.

Я снова сажусь напротив нее и начинаю объяснять прописные истины:

– Алла, это не мой собственный дом, это рабочее место, где я живу. Пойми, ко мне приезжают клиенты, и они не будут в восторге, если заметят здесь подозрительную дамочку в цветастом платье.

– Ляль, я буду тихо-тихо сидеть, как мышь, – в подтверждение своих слов Алла даже зажмуривается, видимо, доказывая мне, как тихо и зажмурившись, чтобы никто не слышал хлопки ее ресниц, она будет сидеть. Только вот где?

– Алла, у меня одна комната и гостиная. Где ты будешь сидеть? На балконе? – я смотрю на сестру, борясь с желанием дать ей затрещину. – Многие клиенты любят покурить, а, увидев тебя на балконе, могут со страха вывалиться наружу.

– Блин, ну, Ляль, что мне делать? – ноет Алла, а я беру в руки телефон и набираю номер своего давнего и проверенного риэлтора.

– Будешь жить на съемной квартире, – уверенно отвечаю я и, видя очередной вопрос на лице сестры, сразу отвечаю, – Я оплачу ее.

Алла успокаивается и продолжает поглощать яичницу.

Через час я усаживаю ее в такси вместе с ее вонючими тюками с непонятным мясом, диктую таксисту адрес, и сую сестре в руки несколько тысяч рублей «на первое время».

Алка смотрит на меня с благодарностью, чуть не плача от моей щедрости:

– Ляль, я как только бизнес налажу, сразу тебе все верну, с процентами

Я киваю и закрываю дверь машины. Алла уезжает в новую жизнь, облачившись в мое нижнее белье, одежду, с моими деньгами и на встречу с моим риелтором. Боже, за что ты наградил меня такой волшебной сестрой? Наверное, этот вопрос следует задать Алле, обращаясь к Господу, но его почему-то задаю я.

Солидный клиент

После обеда ко мне приезжает Артем, и я вздыхаю с облегчением, помня о том, как своевременно сбагрила свою сестру.

– Что за вонь у тебя в квартире? – недовольно спрашивает мой сутенер, принюхиваясь к воздуху.

– Это от соседей, варили что-то, – отмахиваюсь я.

– Вроде, приличные люди в доме живут, приезжих не наблюдал, – пожимает плечами Артем и по-хозяйски садится в кресло, – Значит так, Лялька, у нас новый супер клиент! Ты даже не представляешь, какими усилиями я его завлек в наши с тобой сети.

– Артем, ты меня пугаешь. Надеюсь, это не депутат или министр? Может, топ-менеджер крупной компании?

– Упаси бог нас от политических игрищ, – Артем крестится, и мне безумно смешно наблюдать за его набожностью. Надо же, сутенер-верующий, – В общем, это владелец крупного холдинга по производству мясной продукции.

Опять мясо! Только избавилась от одного, как тут же на смену явилось другое. День мяса что ли?

– И какой он? Этот владелец? – спрашиваю я Артема, задыхаясь от вони, летящей с балкона.

– Он красавчик! Сорок семь лет, не женат, не гей, не извращенец!

– Ну об этом рано говорить, – перебиваю я Артема, – Это я узнаю, как правило, в процессе. Скажи мне, что же мешает этому мачо устроить личную жизнь?

– Милочка, цейтнот! Тебе знакомо такое понятие? – хмыкает Артем, вставая с кресла и шагая по периметру моей гостиной, все еще морща нос.

– Да, я знаю, что это. Но цейтнот у многих, как-то умудряются заводить семьи, рожать детей.

– Ой, давай только ты не будешь сейчас рассуждать, каково это – выходить замуж и рожать детей, – горячится Артем, – Твое дело – быть послушной и хорошей девочкой для хорошего дяденьки.

– Я поняла тебя, Артем, – отвечаю я, хотя его слова про мою личную жизнь задели меня, словно резанув по больному месту.

– Будь готова к восьми, прими ванну, сделай макияж, в общем, приготовься. И проветри квартиру, в конце концов!

Он уходит, а я остаюсь одна со своими мыслями о том, что мне сказал Артем. На самом деле, я уже давно накопила приличную сумму денег, да и две квартиры в Москве являются хорошим подспорьем для начала новой жизни, не отягощенной проституцией, но я понимаю, что не хочу пока отказываться от такого образа жизни, устраивающего меня полностью.

Возможно, когда-нибудь я созрею и даже выйду замуж за водопроводчика или плотника, но не сейчас, когда на моем горизонте в очередной раз замаячил владелец крупного холдинга.

К восьми я была полностью готова и ждала контрольного звонка или сообщения от Артема. Как только он позвонил мне, я сразу спускаюсь вниз.

Возле подъезда стоит тонированная в хлам машина, я знаю, что это Хаммер, ездила на таком много раз, не удивишь. Но внутри меня ждет более приятный сюрприз.

Мужчина, сидящий на заднем сиденье, протягивает мне руку, помогая усесться в машину, а водитель закрывает за мной дверь. Очередная сказка для Золушки, которая работает проституткой, но все равно надеется на чудесное будущее.

– Добрый вечер! – приветствует меня мужчина в дорогом костюме, и я вежливо киваю в ответ. Не принято начинать разговор первой, я могу только отвечать на вопросы, и то делая это односложно.

– Меня зовут Виталий, и я очень рад встрече со столь прекрасной женщиной.

Я скромно улыбаюсь, хотя про себя думаю о том, что для проститутки слишком пафосные комплименты.

– Очень приятно, Виталий.

– Вас зовут Людмила, не так ли?

– Да, именно.

– Отлично, Людмила, сейчас мы поедем ко мне и там будем расслабляться в обществе друг друга.

– С удовольствием, – киваю я и уже чувствую его руку на своем колене. Рука теплая и уверенная, этот мужчина знает, чего хочет от жизни.

Мы несемся по вечерней Москве, нарушая всевозможные правила, и от этого у меня захватывает дух. Рука Виталия уже переместилась ко мне на декольте и пытается выудить из него грудь, а я не сопротивляюсь, а, откинув голову назад, делаю вид, что получаю удовольствие от его прикосновений.

– Ты прекрасно пахнешь, – говорит мне Виталий, целуя меня в шею.

Хаммер останавливается возле отеля, и Виталий, выйдя из машины первым, протягивает мне руку, помогая выйти.

Спустя несколько минут мы оказываемся в номере, и он осторожно снимает с меня мое дорогое платье, целуя в шею, потом спускается к груди, потом нежно целует живот и, наконец, доходит до моего лобка.

Прикрываю глаза, стараясь поймать хоть какое-то удовольствие от происходящего, но не могу этого сделать. Я словно резиновая кукла в его руках. А ведь Виталий так старается доставить мне наслаждение своими ласками. Я начинаю постанывать, чтобы он не думал, что я бесчувственное полено.

Аккуратно укладывая меня на постель, Виталий стягивает с меня трусики и касается языком самого главного. Я выгибаюсь, подставляя ему свою промежность, чтобы он мог не только лицезреть ее во всей красе, но и поиграть с ней по своему усмотрению.

Да, это красивый секс, банальный, но красивый. Поласкав меня орально, Виталий, наконец, снимает с себя брюки, и я вижу сквозь трусы его вставший член, довольно внушительного размера.

Я опускаю лицо к нему и ртом ловлю его, погружая в себя круговыми движениями. Виталий стонет, начиная двигаться, будто трахает мой рот. Это тоже довольно банальная практика, но мне нравится делать минет. От меня не убудет, если мужику приятно.

И, завершающая стадия нашего сношения: обычный поворот меня на живот, потом установка на колени и вот, его член уже входит в меня, входит глубоко и сильно, заставляя меня сотрястись от неожиданности. Несколько быстрых движений, и я чувствую струю спермы, которая наполняет меня изнутри. Да уж, Виталий оказывается на таким уж маститым любовником, хотя, наверняка, в бизнесе он весьма профессионален.

Уже через полчаса я одеваюсь, а он лениво смотрит на меня, удовлетворенный и сонный, попивая из бокала виски со льдом.

– Ты можешь остаться, если хочешь, – говорит мне Виталий, но в его голосе я не слышу особого энтузиазма, да и сама я привыкла спать у себя дома, – Если нет, мой водитель за считанные минуты докинет тебя домой.

– Не нужно, – улыбаюсь в ответ я, – Доеду на такси, не утруждай себя. Просто отдыхай.

– Хорошо, – он облегченно улыбается, ведь я угадала его мысли всего лишь по тону его голоса, – Но я обязательно с тобой еще встречусь.

– Как пожелаешь, – снова улыбаюсь я и, накинув легкий плащ, выхожу из номера, аккуратно прикрывая за собой дверь.

Пока я еду в такси, снова приходит смс о зачислении денежных средств за выполненный заказ. Артем мне нравится все больше и больше: он умеет подбирать адекватных клиентов и всегда вовремя зачисляет деньги.

Дома я умываюсь, принимаю душ и ложусь спать, думая о том, что очередной день моей проститутской жизни подошел к концу, и этот день был весьма неплохим. Закрывая глаза, проваливаюсь в сон, думая о том, что надо бы прикупить еще одну квартиру в Москве через несколько месяцев, когда я скоплю достаточно денег.

Удивительная встреча

Утром я просыпаюсь от шума: в дверь моей квартиры кто-то стучит, параллельно с этим звоня в звонок. Я сажусь на кровати, думая о том, что это Алка, которая скрывается от недовольных предпринимателей вместе со своим вонючим мясом.

Но я оказываюсь не права: это соседка снизу, которая недовольным тоном заявляет мне о том, что в ванной с ее потолка течет поток воды, а натяжной потолок вот-вот лопнет от скопившейся в нем жидкости.

Я бегу в ванную и вижу, что вода хлещет из полотенцесушителя. Вместе с соседкой мы находим кран, который перекрывает воду, и я дрожащими руками набираю номер Артема, представляя, как он сейчас будет злиться, узнав о проблеме. Он не любил всякие хозяйственные и бытовые вопросы, ему больше нравилось подсчитывать деньги за заказы, которые выполняли его девочки.

Номер Артема недоступен, и соседка предлагает мне вызвать мастера «на час», и даже дает номер телефона, чтобы ускорить процесс.

Оператор спрашивает мой адрес и сообщает, что через тридцать, максимум сорок минут, прибудет их специалист и решит мою проблему.

Соседка уходит домой, напоминая мне о том, что я должна буду компенсировать ее расходы на ремонт потолка. Я обреченно вздыхаю и согласно киваю.

Когда, наконец, в домофон раздается звонок, я несусь к двери, чтобы впустить спасителя. Это молодой мужчина с чемоданчиком в руках, в комбинезоне с говорящей надписью «Помогу, чем смогу». Очень оригинальный маркетинговый ход, ни к чему не обязывающий мастеров: типа, не помог, потому что не смог.

Я провожаю мастера в ванную и замечаю на себе его изучающий взгляд. Я, привыкшая к подобного рода взглядам, почти не обращаю на это внимание ровно до тех пор, пока не оборачиваюсь и не сталкиваюсь с мастером лицом к лицу. Потом мой взгляд падает на бейджик, прикрепленный к его комбинезону, и я начинаю догадываться, что это человек – мой старый добрый знакомый.

– Андрей? – недоверчиво спрашиваю я, хотя читать я научилась еще в первом классе, а имя на бейджике написано довольно разборчиво.

– Ляля? – задает он мне встречный вопрос, и в это косматом и бородатом человеке я узнаю того самого Андрея, который так и не оправдал моих деревенских надежд на светлое будущее. Перед глазами промелькнул сарай, цветастые трусы и тот единственный оргазм, подаренный этим тогда еще молодым парнем.

Как в первый раз

Андрей резко закрывает дверь в машину и бежит в сторону подъезда. Звонит в домофон, я сразу открываю дверь, видя на картинке его радостное лицо. Пока он поднимается в квартиру, я царапаю ручкой на каком-то клочке бумаги свой номер и, открыв дверь, вручаю ему.

Он тяжело дышит, видимо, на мой восьмой этаж он бежал бегом. Улыбаясь, он подмигивает мне и снова бежит вниз по лестнице.

Слезы на моих глазах уже высохли, и я радостно потираю руки, думая о том, что в этот раз я точно не упущу свой шанс снова почувствовать себя женщиной, а не куском мяса.

Андрей звонит мне в самый неподходящий момент: когда я еду на встречу с клиентом.

– Ты где? – задает он банальный вопрос, а я уже чувствую, как все во мне радуется тому, что он звонит.

– Я на работе, – отвечаю я.

– А когда освободишься?

– Я перезвоню.

Отключаю телефон и стараюсь сконцентрироваться на заказе. Сегодня это Армен, друг Артема, который хозяйничает на одном из московских рынков, воспитывает шестерых детей от разных жен, а его последней жене, которая, к слову сказать, беременна его седьмым отпрыском, ровно на десять лет меньше, чем мне.

Армен любит анал. Он обожает ласкать мой анус, засовывая туда овощи со своего рынка.

– Мой продукт – экологически чистый! – провозглашает он прежде, чем запихнуть в мою задницу морковку или огурец. Потом он сам вставляет в меня свой член и трахает до изнеможения. Армен мне нравится тем, что никогда не унывает, какие бы проблемы ни падали на его черную голову.

Встречаемся мы обычно у него на рынке, в его кабинете. К моему приезду Армен уже потирает руки, а его штаны оттопырены.

– Как ты выдерживаешь такие нагрузки? – удивляюсь я, вспоминая о том, что у него молодая жена и две любовницы.

– Так и выдерживаю, милая, – говорит Армен, смазывая мою задницу вазелином, – Я же горный мужчина, я должен дожить до ста лет! А для этого я должен тренировать свою сердечную мышцу!

Я хохочу:

– У тебя жена и две любовницы, Армен? Зачем тебе тратить деньги на меня?

– Три, Лялечка! – со смехом отвечает мне Армен, показывая перед моим носом три оттопыренных пальца. – С прошлой недели у меня три любовницы! Представляешь, к нам заехала такая хорошая деревенская женщина с овощами! Я не устоял. Возбуждает – просто сил нет!

– Тем более, три любовницы! Зачем тебе я? Твоя сердечная мышца не выдержит такой нагрузки.

– Понимаешь, Лялечка, – говорит Армен, и в его голосе я слышу грусть, – Ни одна из них не любит овощи.

– Я так понимаю, ни одна из них не любит овощи у себя в заднице?

– Именно так! – с этими словами в меня влезает кабачок, причем внушительных размеров.

Армен обожает наблюдать за тем, как его овощи проникают в мой зад, а потом он играет с ними на протяжении нескольких минут, пока не достигнет пика эрекции.

Потом все идет по обычному плану: я встаю на колени на его продавленном диване, и в мой анус уже врезается его армянский член, хорошенько смазанный вазелином.

И каких только слов я не наслушивалась за время нашего секса. Он вспоминает всех своих родственников: и живых, и мертвых, благодаря их и за урожай, и за своих детей, и за свою крепкую сердечную мышцу.

Потом он кончает в меня, после чего нежно и ласково протирает мою задницу, вылизывая остатки своей спермы языком. Такой вот странноватый, но весьма веселый клиент.

После встречи с ним я еду домой, не поеду же я на свидание с Андреем после кабачка в заднице.

Я хорошо моюсь, думая о том, что я сейчас позвоню Андрею, и что ему скажу.

– Извините, я занят, – слышу я его голос, и он отключается.

Я сижу на кровати, слегка разочарованная. Наверняка, рядом жена или дети, и говорить с незнакомой тетей – он не может. Издержки семейной жизни.

Через пару минут от него приходит сообщение: «Завтра в 12:00 я заеду».

Отлично, он порешал все за меня, что меня сначала разозлило, а потом я подумала, что завтра суббота, и я не должна быть на работе. К тому же, я так ждала его звонка, что была рада и этому короткому сообщению. Артем предупредил меня, что завтра заказов не будет, так как он будет проводить на сайте технические работы, а постоянные клиенты заняты и не горят желанием развлекаться со мной. Что же, отлично, завтрашний день я посвящу своей первой любви.

Ровно в 12:00 я спускаюсь вниз и вижу старенький Субару, припаркованный неподалеку от подъезда. За рулем сидит Андрей и машет мне рукой. Он без цветов, зато и без дурацкого синего комбинезона, в котором приходил в прошлый раз.

Я сажусь в машину и задаю вполне логичный вопрос о том, куда мы поедем.

– На дачу, – отвечает он, и я почти теряю дар речи.

– Прости, зачем мы едем на дачу?

– Чтобы побыть на природе и не встретить знакомых. Я женат, ты не забыла?

– Нет, – коротко отвечаю я, понимая, что дача, скорей всего, и не его вовсе.

Мы долго едем за город в полной тишине. На заднем сиденье я замечаю два детских автокресла, и Андрей смотрит на меня почти виновато:

– Да, это для перевозки детей.

– Я догадалась, – отвечаю я, и мне почему-то становится неприятно от того, что я уже с женатым мужчиной за город в компании детских автокресел. Одно дело – делать это с клиентов, и совсем другое – с человеком, с которым связывают только воспоминания, а еще желание заняться сексом.

Я удивляюсь сама себе: я хочу секса, когда это было видано? Обычно, секс для меня – это тягомотина, связанная с особенностями каждого клиента, которые платят деньги за то, что получают.

Но тут я сама хочу этого, и не получу за это ничего? Или получу? Например, яркий оргазм, который в последний раз испытывала много лет назад?

– О чем ты думаешь? – неожиданно спрашивает меня Андрей, и я возвращаюсь в реальность.

– Я думаю о том, как много лет назад ты обесчестил меня и больше не появлялся в моей жизни.

– Тебя это грузит? – озадаченно спрашивает он.

– Нет, меня это чертовски заводит, – честно отвечаю я и смотрю на его профиль.

Какой он красивый! Я уже давно не встречала таких красивых мужиков, красивых именно своей натуральной красотой, а не понтами. У Андрея нет денег, нет власти, но зато в нем есть какой-то стержень, который манит меня, и неизвестно, к чему приведет наша еще не начавшаяся связь.

Когда мы, наконец, подъезжаем к небольшому домику за городом, проезжая несметное количество дачных построек и участков, на улице уже темно. Я пытаюсь высмотреть в темноте дорогу, но Андрей уже протягивает мне руку:

– Давай руку, иначе ты упадешь.

Я протягиваю ему руку и чувствую теплую и сильную мужскую ладонь, от ощущения которой у меня захватывает дыхание. Если уж его рука вызывает во мне такое волнение, что меня ожидает дальше?

Мы подходим к дому, и он открывает дверь, слегка подталкивая меня вперед. Загорается тусклый свет, и я понимаю, что мы находимся в обычном дачном домике советских времен, где пол деревянный и есть обычная печь, которая топится дровами. Давненько я не бывала в таких раритетных местах, в последние годы я больше шатаюсь по ресторанам, барам и отелям. Иногда я бываю за городом, но и там, в основном, большие коттеджи и иной контингент.

Вхожу в жилую комнату и вижу панцирную кровать, тоже времен моей молодости. Помню, что спала на такой в Градовке, иногда вместе с Алкой, потому что мать с отцом ругались и занимали мою кровать.

– Впечатлена? – спрашивает меня Андрей, и в его голосе я слышу что-то вроде сарказма.

Поворачиваюсь к нему и честно отвечаю:

– Ты знаешь, у меня такое ощущение, что я оказалась в прошлом, вернулась в те дни, когда мы с тобой встречались.

Андрей рассмеялся:

– Вот видишь, какие приятные впечатления!

Секс по желанию

Он подходит ко мне и, не касаясь меня руками, целует в губы. Я отвечаю на поцелуй, чувствуя легкое покалывание где-то внизу живота. Нет, это однозначно не рабочие моменты.

Мои ощущения с Андреем – это совершенно не то, что я чувствую с другими мужчинами. Теперь я чувствую и его руку, которой он стискивает мою грудь. Я понимаю, что назад дороги нет, и мы явно приехали в это место не для того, чтобы полоть огород или рыбачить.

Я раздеваюсь, он раздевается параллельно со мной. Мы – взрослые люди, и каждый может позаботиться о себе самостоятельно. Честно говоря, я сама терпеть не могу эту тягомотину с медленным раздеванием и изучением тел друг друга. Но тело Андрея все-таки привлекает мое внимание.

Из всех моих воспоминаний о нем, самое главное – это его красивый живот, по которому я тогда водила руками, ощущая и откладывая в памяти каждую мышцу, которую он напрягал, входя в меня.

Сейчас это уже не тот, покрытый молодыми кубиками, пресс, но я все-равно во всем глаза смотрю на его живот, и пока стараюсь не смотреть на то, что находится ниже.

Мы так и стоим посреди комнаты, пялясь друг на друга и не мигая. Я все жду того момента, когда мы бросимся друг к другу в объятия и сплетемся в сексуальном клубке, но все, что мы делаем – это стоим и смотрим друг на друга, часто дыша.

Я не знаю, какие мысли сейчас в голове у Андрея, но, опустив глаза вниз, я вижу то, что он думает о чем-то, связанном с сексом, потому что его член слегка приподнимается и стоит почти параллельно полу.

И тут я не выдерживаю и делаю небольшой шаг к нему. Мы падаем в объятия друг друга, как изголодавшиеся путники, которые, наконец, нашли источник пропитания. Его кожа горячая и такая мягкая, словно это кожа младенца. Он прижимает меня к себе, а я руками обхватываю его плечи, чувствуя, насколько они сильные и крепкие.

В постели с клиентами я не анализирую их физическое состояние, мне достаточно длины их члена и сексуальных предпочтений, которым я следую. Я не задумываюсь о том, какая нежная или, напротив, морщинистая у них кожа, как от них пахнет или какие слова они мне нашептывают. Это работа, и я превращаюсь с ними в машину.

Но здесь совсем другое. Я чувствую кожу, я чувствую запах, я ощущаю его твердый член, который прижимается к моему животу, который продолжает ныть в предвкушении нашего соития.

Я обхватываю его бедра ногами, и тут же его член, безо всяких прелюдий, входит в меня. И я чувствую его член, я ощущаю его внутри, как он двигается, и как нажимает на одному ему известные места, заставляя меня все крепче впиваться ногтями в плечи Андрея.

Он прижимает меня к стене, стискивая мои руки и еще глубже вонзаясь в мою промежность. А я чувствую, как между ног все горит, я теку, словно самка, которая хочет своего самца.

Я слышу его частое дыхание, кожа становится влажной и прохладной, он губами касается моей шеи, от чего я практически теряю рассудок и ощущаю ту давно забытую волну наслаждения, которая медленно подползает к моей пульсирующей вагине.

Начинаю стонать, и это не поддельные стоны: сладкая боль, которая вот-вот сменится ярким оргазмом, сковывает меня, и я чувствую, как учащаются движения Андрея, который тоже готовится кончить.

В моих глазах все плывет и я, наконец, разжав руки, расслабляюсь и ловлю ее, свою волну оргазма, накатившую в низ живота и разбившуюся там на сотни маленьких искр.

Это фейерверк внутри меня, это подтверждение того, что я – не робот, я – настоящая женщина, которая тоже может получать удовольствие от секса. Но только от секса с человеком, который не платит мне и не считает предметом для достижения удовольствия.

Я сползаю по стене и оказываюсь на уровне члена Андрея, который взрывается мне в лицо струей спермы. Я открываю рот и ловлю ее, летящую в меня, глотаю солоноватую жидкость и понимаю, что вкусней я не пробовала ничего раньше.

Андрей гладит меня по голове, продолжая направлять свой член ко мне в рот, и я облизываю его головку, слизывая каждую каплю драгоценной жидкости. Внизу живота все еще накатывают волны пульсации, но они постепенно стихают, а я глажу и нежно обсасываю член Андрея.

– Это мой первый раз, – говорит Андрей, и только тогда я поднимаю на него глаза.

– Твой первый раз?

– Это мой первый раз, когда я изменил своей жене.

Черт, точно, у него же есть жена. Воспоминание об этом кольнуло где-то в районе солнечного сплетения и пронеслось по нервным окончаниям.

– Наверное, это не тот случай, когда тебя можно поздравить, – говорю я, понимая, что мои слова звучат глупо и неуместно.

– Наверное, я не знаю. Но то, что только что произошло, вовсе не повод для сожаления.

Я поднимаюсь, и теперь наши лица находятся на одном уровне. Его глаза горят, из них будто льется свет, и я не могу себя сдержать, касаясь его губ своими пальцами.

– Я, оказывается, так скучала по тебе, – признаюсь я, не раскрывая тайны о своем первом оргазме, который теперь становится не единственным.

Андрей улыбается и обнимает меня. Утыкаясь лицом в его грудь, я продолжаю вдыхать аромат его тела, и мне так тепло от мысли, что сегодняшнюю ночь я проведу вот так, уткнувшись в его кожу носом и стараясь запомнить каждый миллиметр его тела.

Одевшись, мы, наконец, можем спокойно сесть и поговорить. Андрей включает чайник, от которого свет во всем доме начинает моргать, а я достаю из пакетов, которые он захватил с собой, сыр, колбасу и хлеб.

– Почему именно я? – отваживаюсь спросить я Андрея, когда мы садимся пить чай.

Он сначала смотрит на меня удивленно, потом пожимает плечами:

– Наверное, потому что больше некому. Если ты думаешь, что те дни в деревне для меня были пустыми, то ты ошибаешься. Я помнил о тебе всегда.

Я смотрю на него, и мне кажется, что все происходящее – просто сказка, в которую я попала после долгой спячки и ожидания чего-то особенного. А это особенное вот, сидит передо мной и смотрит мне в глаза.

– Я рада, – говорю я, отпивая чай и стараясь не показывать, насколько сильно я рада слышать от него эти слова.

Позже мы оказываемся возле панцирной кровати, которую я несколько минут назад застелила чистым постельным бельем. Я скидываю с себя футболку Андрея, которую он дал мне на время нашего дачного отдыха, а он снимает с себя шорты, под которыми не оказывается нижнего белья.

Кровать жутко скрипит под нами, но я терпеливо раздвигаю ноги, давая Андрею возможность вновь оказаться в себе. Я жажду этого момента, который наступает, без лишних слов и прелюдий.

Его член снова вонзается в меня, а надо мной нависает его тело, по которому я скольжу пальцами, трогая каждый сантиметр тела и выгибаясь ему навстречу. Губы Андрея ласкают мою грудь, его язык обводит мои соски, а сам он продолжает двигаться во мне, подгоняя к низу моего живота спасительный экстаз.

Я чувствую, как смазка вытекает из меня, я так сильно хочу этого мужчину, что мое тело само отдается ему, пытаясь получить то, чего не получало на протяжении стольких лет. Я будто выбираюсь из раковины, в котором было спрятано мое настоящее сексуальное желание. Я хочу Андрея, хочу его каждую минуту, и наслаждаюсь каждым моментом, пока он находится со мной и во мне.

Снова все заканчивается взрывом внизу моего живота, пульсацией в клиторе и помутнением в глазах. Я будто растворяюсь в этом мужчине, который так внезапно появился в моей жизни, в свое время также внезапно исчезнув из нее.

Он кончает мне на живот, содрогаясь и сжимая рукой свой член, из которого, не переставая, льется сперма. Я тянусь к нему и получаю в подарок поцелуй. Над его верхней губой выступили капельки пота, которые я слизываю языком. Потом он долго лежит на мне, выравнивая дыхание и просто прижимаясь ко мне своим обнаженным влажным от страсти телом.

Утром я просыпаюсь в его объятиях и долго не могу сообразить, где я нахожусь. При дневном свете дачный домик кажется лачугой, но я смотрю на Андрея и думаю о том, что готова променять все свои квартиры и финансовое благополучие на тихое семейное счастье рядом с ним. Я боюсь услышать от него то, что сегодня мы уедем обратно в город, и снова воспоминания о нем останутся в прошлом.

Утром мы долго молчим, пьем чай с бутербродами, периодически глядя друг на друга. Я начинаю волноваться о том, что он жалеет обо всем, что между нами было и считает это ошибкой. От этой мысли мне становится страшно, поэтому я стараюсь помалкивать.

Его голос, нарушивший молчание, заставляет меня вздрогнуть:

– Люда, нам надо вернуться в город.

Я чувствую, как все опускается внутри меня, потому что я слышу слова, которые боялась услышать больше всего.

– Да, конечно, – я киваю, не оборачиваясь к Андрею и продолжая мыть посуду.

– Прости меня, что все так внезапно. Но меня вызвали на работу.

– Конечно, – повторяю я, ощущая комок в горле, мешающий мне произнести более длинную фразу.

Андрей выходит на улицу, а я осматриваю комнату, в которой мы еще вчера занимались таким потрясающим сексом. Предательски дрожит подбородок, но я стараюсь взять себя в руки, чтобы не показать, насколько сильно я расстроена. Пусть лучше сегодня: мы уедем, и у меня будет меньше воспоминаний об этом волшебном времени, чем осталось бы после еще одного дня рядом с Андреем.

Когда он снова заходит в дом, я уже почти успокаиваюсь и трезво смотрю на вещи, готовясь к отъезду. Он неожиданно подходит ко мне и, крепко обняв меня, прижимает к себе. И тут я даю слабину, ощущая, как ком в горле растворяется и превращается в слезы, которые начинают течь из глаз.

– Ты плачешь? – он удивленно смотрит на меня, а я уже не могу остановиться, продолжая рыдать, как маленькая девочка, у которой забрали любимую игрушку.

– Прости, я не могу, – я хлюпаю носом, и от моих слез на его футболке остаются мокрые следы.

Он снова крепко прижимает меня к себе, и я начинаю успокаиваться.

Домой мы едем в гробовом молчании, и я просто смотрю в боковое окно, чтобы не зарыдать при взгляде на Андрея. Возле моего подъезда, когда я уже собираюсь выйти из машины, он вдруг притягивает меня к себе и снова целует. Я таю, чувствуя, как снова между ног все становится влажным, и нет никаких сил терпеть эту сладкую ноющую боль, разливающуюся внизу живота.

– Я хочу тебя видеть постоянно, – шепчет он, открываясь от моих губ.

Я киваю и выхожу из машины, быстро направляясь к подъезду, чтобы снова не передумать и не броситься к нему в объятия.

Наказание за любовь

В квартире меня уже поджидает Артем. Он смотрит на меня холодно, сверля своими карими глазами, будто таким образом сможет прочитать мои мысли.

– Привет, Артем, – говорю я, как ни в чем ни бывало, бросая ключи от квартиры на комод в прихожей.

– Ляля, что за дела? Что за перец тебя привез?

– Успокойся, Артем, это знакомый. Не клиент.

– Ляля, я хорошо знаю тебя. Ты трахалась с ним.

Да, Артем слишком хорошо знает меня. За столько лет совместной работы Артем, который имел психологическое образование, изучил каждую из своих подчиненных наизусть, предугадывая и наши поступки, и последствия этих поступков.

– Ты лезешь не в свое дело, – огрызаюсь я, в очередной раз поражаясь его проницательности.

Артем встает с кресла и направляется ко мне:

– Ляля, такой ответ меня не устраивает. У нас есть договор, условия которого ты не должна нарушать. Нарушаешь – я тебя штрафую.

Я равнодушно смотрю на него:

– Штрафуй, Артем.

Он еще ближе подходит ко мне, практически зажимая меня в углу:

– Штраф будет серьезным. Чтобы ты тоже имела представление о серьезности своей работы.

Я уже давно потеряла интерес к этой работе, чтобы бояться штрафов. В последний раз Артем штрафовал меня за грубость по отношению к клиенту. Тогда мне попался странный тип, который, потеряв контроль над собой, ударил меня по лицу.

Мне часто попадались извращенцы, любящие БДСМ и доминирование, но тут было другое. Он обозвал меня грязной шлюхой и ударил по лицу, заставив выметаться. Он даже не прикоснулся ко мне, потому что я была для него грязной. После этих слов я плюнула ему в лицо и, получив очередную пощечину, смоталась из его дома.

Артем нашел меня в тот же вечер и долго читал лекцию об отношении к клиентам. Я молчала, а через пару дней меня ждал штраф: секс с пятью кавказцами на протяжении нескольких дней.

Они выпивали, трахали меня одновременно впятером, а потом заставляли исполнять их желания. Одному я в зубах приносила ботинки, второму мыла член, а третий заставил меня облизать его ноги. Это было в их глазах верхом унижения женского достоинства, а для меня просто несколькими днями ада, после которого от одной мысли о мужском члене меня выворачивало наизнанку.

Но я все-равно не боюсь штрафов. Пусть Артем делает, что хочет, я прошла через слишком многое, чтобы отказываться от Андрея просто так. И я понимаю, что Артем знает об этом, и это ему совершенно не нравится.

– Любовь что ли? – спрашивает он.

– А ты такое слово знаешь? – задаю я встречный вопрос, глядя ему в глаза, уверенно и надменно.

– Конечно, Лялечка. Но только в случае с тобой это грозит профнепригодностью.

Я снова пожимаю плечами. Я достаточно накопила для того, чтобы уйти на пенсию и стать проституткой-пенсионеркой.

– Тогда штрафуй, Артем. Или увольняй. Мне плевать.

Рука Артема хватает меня за шею и больно сдавливает ее. Он слегка ударяет меня головой о стену, а сам сквозь зубы говорит мне, а из его глаз так и летят молнии:

– Ты уже один раз плюнула. Ты помнишь тот раз? А ты помнишь о том, что из этого бизнеса так просто не уходят? Помнишь про размер неустойки, которую тебе надо выплатить? Готова ли ты платить за то, чтобы покувыркаться в койке с этим сантехником?

Я хватаю ртом воздух, но он не поступает в легкие, потому что рука Артема сдавила мое горло окончательно. Я мотаю головой, мои глаза выкатываются из орбит, и только видя это, Артем выпускает мою шею из своей руки.

– Ты отказываешься от работы или от своего сантехника? – голос Артема снова становится деловым.

Я кашляю, пытаясь начать дышать нормально. Ненавижу такое отношение к себе. Артем, конечно, классный руководитель, но эти его попытки завязать руки и не давать свободы выбора, не просто угнетают, а превращаются в закрытую дверь, в которую бесполезно стучать.

Многие девчонки так и не смогли отказаться от сотрудничества с Артемом именно по этой причине: условия ухода от него были настолько невыполнимыми, что проще было перерезать вены, чем отказаться от проституции.

А мои условия вообще были заоблачными: миллион долларов в обмен на свободу. Причем единовременно и в валюте. Когда я соглашалась на сотрудничество, курс доллара был совсем другим, а я не собиралась менять свою жизнь, думая о том, что все равно ничего другого не умею.

Конечно, если продать все мои квартиры, то выйдет гораздо больше, но я знаю Артема. Свободы он не даст, он будет делать гадости и напоминать о себе и моем прошлом. Поэтому тут был один вариант: откупиться и покинуть страну. Но какой смысл делать это сейчас, после одной ночи с Андреем? Я лучше заплачу штраф.

Артем протягивает руку, в которую я кладу свой телефон. Это означает одно: мой телефон с сим-картой изымаются, а я на днях должна сменить место жительства, так как теперь Андрей знает, где я живу.

Через пару дней Артем лично занимался моей перевозкой в другой район города, в другую квартиру, и выдал мне новый телефон с новым номером, снова напомнив мне о грозящем штрафе.

В этот же вечер я иду в магазин, где, купив бутылку вина, выпиваю ее за один присест, стараясь забыться. Я все еще на что-то надеюсь, но это глупо: Андрея я больше не увижу, таков итог нашей с ним совместной ночи, воспоминание о которой словно ножом ранит меня прямо в сердце.

А на утро мне звонит Артем и говорит, чтобы я собиралась. Штраф. Я выпиваю успокоительное, которое литрами и пачками глотаю в последние несколько дней, наряжаюсь, делаю красивую прическу и макияж и ко времени, обозначенному Артемом, я уже готова и жду звонка.

Такси везет меня за город, и поначалу мне кажется, что меня снова везут в тот же коттедж к тем же кавказцам. Однако, я ошибаюсь. Меня привозят в недавно построенный район в черте города, где больше половины домов еще не построено до конца. Я выхожу из машины и иду по указанному адресу. Вокруг ведутся строительные работы, а дом, в который я вхожу, единственный, в котором, видимо, уже имеются жильцы.

Поднимаюсь на пятый этаж, квартира уже распахнута. Спотыкаясь о мешки с цементом и рулоны обоев, я вхожу внутрь и негромко аукаю.

Слышу шум в одной из комнат, и в прихожую выходит мужчина лет шестидесяти, который сначала с любопытством осматривает меня, а потом довольно улыбается. Это и есть мой клиент? Интересно, какими пошлостями и грязными фантазиями забита его голова, что именно приезд к нему является штрафом для меня.

– Проходите в комнату, – вежливо говорит он, указывая мне на вход в одну из комнат. Я прохожу туда и вижу двуспальную кровать, накрытую полиэтиленовой пленкой.

– Мне раздеваться? – спрашиваю я, оборачиваясь к мужчине, но тот отрицательно машет головой.

– Что вы! Мне это не надо. Подождите минут десять, я позвоню.

Он скрывается в другой комнате, и я слышу, как он с кем-то говорит по телефону, причем, говорит не на русском языке.

Я начинаю подозревать неладное, понимая, что меня ждет очередное испытание в качестве расплаты за мою личную жизнь, которой у меня быть не должно.

Пущенная по кругу

Слышу шум в подъезде, дверь в квартиру распахивается, и я понимаю, что в помещение входят несколько мужчин. Они громко говорят и как будто ругаются между собой.

Потом голоса приближаются, и в дверном проеме я вижу несколько лиц. Это турки. И от этого осознания мне становится одновременно страшно и смешно. Сегодня меня будут трахать: один, два, три… шестеро турков.

Они смотрят на меня с восхищением, видимо, для них это настоящий подарок судьбы: трахнуть русскую «Наташу» таким любопытным способом.

– Мальчики, она ваша, – говорит им встречавший меня мужчина, и все с гулом бросаются ко мне.

Я с трудом разбираю, кто из них кто: все черноволосые, в синих рабочих комбинезонах и темных рубашках. Все мужчины примерно одного роста и возраста. Все почти одновременно скидывают с себя рабочую одежду, представая передо мной голыми, стоячими пенисами разных размеров и форм. Все перешептываются между собой на турецком языке, и мне остается только догадываться, что именно они обсуждают.

– Снимай одежда, – говорит один на ломаном русском языке, я подчиняюсь. Сегодня они – мои клиенты, и их слово для меня – закон. Так гласит моя должностная инструкция, которую придумал и поведал мне Артем.

Теперь я стою перед ними абсолютно голая, а они передают друг другу пачку с презервативами, по очереди надевая на свои стоящие члены резиновую защиту.

Потом все мнутся, будто ждут, что я сама свистну и призову их к действиям. Но мне этого меньше всего хочется, слишком тяжелой мне представляется работа, которая ожидает меня в ближайшие часы.

Первым ко мне делает шаг тот самый парень, который приказал мне раздеваться. Он подходит ко мне и, встав вплотную, протягивает руку и трогает меня за грудь.

Остальные смотрят с любопытством, парочка из них уже касается своих вставших пенисов, чтобы не потерять боевого настроя. Проводя руками по моей груди, он сжимает ее довольно больно, а в глазах у него я вижу зверское желание, которое он едва сдерживает.

Он толкает меня на застеленную полиэтиленом кровать и раздвигает ноги. Пыхтя и поскуливая, словно голодный пес, он дрожащей рукой вводит в меня свой стоящий член и начинает двигаться на мне, бормоча что-то на турецком. Я чувствую, как моя спина покрывается потом и прилипает к полиэтилену, а потом вижу два члена, возникшие перед моим носом.

Двое турков начинают запихивать мне в рот свои пенисы, толкая друг друга, видимо, таким образом проявляя конкуренцию. Я беру в рот два пениса, туго запрятанных в презервативы, и начинаю сосать их, чувствуя, как уже болят уголки рта от беспорядочных телодвижений этих двух дикарей.

Первый турок кончает и отваливается на кровать, продолжая наблюдать за тем, как ко мне подходит следующий и засаживает свой член в меня. Я лежу, стараясь думать о чем-нибудь отстраненном, например, о том, как завтра я буду лежать в горячей ванне, а потом пойду на маникюр и массаж.

Завтра все это уже закончится, а пока мне в задницу засовывает член пятый, все время до этого стоявший в стороне мужчина. Теперь мне трахают в четыре члена: два во рту, и по одному в вагине и анусе.

Боль жуткая, презервативы сухие, и от них я чувствую, как натирается нежная кожа моей промежности. Рот уже устал от бесполезных дерганий в нем двух стоящих членов.

Один из турков не выдерживает и, сдергивая с себя презерватив, толкает своего напарника и засовывает свой член мне в рот так глубоко, что я с трудом сдерживаю рвотный позыв.

Он елозит ртом во мне, сдавливая рукой мой рот, чтобы ощущения от минета были еще ярче, а в это время в мою вагину вставляется еще один член, того самого, отрешенного от минета рабочего.

В комнате стоит шум мужского дыхания, стоны и рыки, как будто на меня напала стая голодных волков и рвут мое тело, словно тело жертвы. Я слышу шлепки их яиц, когда они двигаются во мне, и постепенно каждый из них начинает достигать оргазма.

Я, вся мокрая и уставшая, продолжаю лежать на кровати и ждать следующего клиента. Таким образом, через меня проходят все, по очереди впихивая свои члены мне то в рот, то во влагалище, то в задницу, радостно сдергивая заполненные спермой презервативы и что-то весело обсуждающие после каждого оргазма.

Наконец, в комнату входит тот самый мужчина, которого я увидела первым при приезде. Он что-то говорит туркам, и те с сожалением начинают одеваться, каждый стараясь то коснуться меня лишний раз, то поцеловать. Я лежу на кровати, глядя в потолок и не чувствуя собственного тела. Постепенно гул их голосов стихает, а на меня опускается какое-то одеяло.

– Одевайся, тебя ждет машина, – говорит мне начальник турецких рабочих, устроивший им настоящую русскую сказку.

Я медленно поднимаюсь с кровати и начинаю натягивать на себя свое платье, а потом также медленно иду в сторону выхода. Садясь в машину, я уже начинаю приходить в себя, и теперь отчетливо чувствую пульсацию и в анусе, и в промежности, и в уголках рта, которые до этого я глушила при помощи сознания, «выключаясь» на время группового секса.

Пока я еду домой, мне приходит сообщение о зачислении денег за заказ. Несмотря на то, что заказ «штрафной», Артем всегда платит за него, причем платит в обычном размере. А вот в душе после таких заказов становится как-то противно, и ему это прекрасно известно. Подсадивший нас на красивую жизнь и адекватных клиентов, он прекрасно осознает, насколько тяжело выполнять такие заказы, где тебя считают реально куском мяса, которое разделывают, не жалея сил.

Приехав домой, погружаюсь в горячую ванну, стирая с себя грязь и сперму, прилипшие к моему телу за время заказа. Вспоминаю об Андрее, понимая, что все еще больно думать о нем, поэтому старательно перевожу свои мысли на что-нибудь другое.

Звонит телефон, это Алка:

– Лялька, я не поняла. Приперлась к тебе домой, а там какой-то хрыч мне дверь открыл и вежливо послал меня. Ты где сейчас?

Моя сестрица, как обычно, появляется очень вовремя.

– Алла, я сейчас живу в другой квартире в другом районе.

– Ну, тогда диктуй адрес, я сейчас приеду. У меня столько всяких новостей!

Меньше всего мне бы сейчас хотелось слушать Алкины новости. Больше всего – лечь спать и уснуть мертвецким сном, позабыв о том, что происходило сегодня со мной. Тело ноет и просит лишь одного – отдыха. Но я послушно диктую Алле свой адрес и в ожидании ее, засыпаю.

Она будит меня безумным звонком в дверь, вносится в квартиру, сметая все на своем пути и, наконец, приземляется на кожаный диван в гостиной, тяжело дыша и оглядываясь по сторонам:

– Классная хата! Но та мне нравилась больше.

– Спасибо за твое мнение. Алла, я очень сильно устала сегодня, хочу спать. Давай быстрей рассказывай свои новости и отчаливай. Не хочу показаться невежливой хозяйкой, но я реально хочу спать.

– Трахнули жестко? – с сочувствием спрашивает меня сестра, которая как обычно, режет правду-матку прямо в лицо.

– Типа того, – я не хочу вдаваться в подробности, – Ну так, что у тебя за новости?

– Бизнес попер, – глаза Аллы сияют, она сама светится как начищенный самовар, – Мясо мое пошло в продажу.

Я вспоминаю тюки, с которыми Алка заявилась ко мне, потом вспоминаю про то, что она собиралась кому-то показать свой товар.

– И кто этот «счастливец»? Которому выпала честь насладиться вкусом и ароматом твоего продукта?

– Ляль, не язви, – обиженно отвечает мне сестра, – Это владелец мясной лавки. Ну, точнее, у него сеть мясных лавок на московских рынках. Он взял партию на пробу, а товар разлетелся за считанные дни! Представляешь, моя прибыль – сто процентов! Но сейчас надо наращивать обороты.

Я смотрю на сестру и думаю, что не зря она приехала ко мне. Уж явно не для того, чтобы рассказать про волшебные продажи.

– Круто, поздравляю, хоть в каком-то деле тебе свезло, – я пытаюсь улыбнуться, а сама чувствую, как еще ноют уголки рта, в который запихивали несколько членов. Мне кажется, что я стала похожа на Гуинплена после этого адского минета.

– Но, Ляль, мне снова нужна твоя помощь, – голос Алки становится серьезным, а я понимаю, что знаю свою сестру ничуть не меньше, чем она меня.

– Деньги? – спрашиваю я, и та кивает.

– Понимаешь, сто процентов прибыли не покроют затраты на производство и доставку новой партии. Ты ведь понимаешь, что на себе я не дотащу из Казани сто килограмм вяленого мяса, это физически невозможно. А Ренат просит сто и не меньше. Бизнес, сама понимаешь!

– Нет, Ал, я не понимаю, – отвечаю я, глядя в молящие глаза сестры, – Я никогда не занималась ничем таким, в чем не была уверена.

– Ой, – моя сестра махнула рукой, – Ты одним и тем же занимаешься всю жизнь, а я ищу себя, прощупываю ходы и выходы. Вот, вроде, с мясом поперло. Сейчас эту сотку реализуем, я тебе верну все, что заняла. Вот клянусь!

– Сколько? – спрашиваю я, понимая, что спорить и переубеждать сестру это все равно, что биться головой о кирпичную стену.

– Всего двести тысяч, – Алка даже руки сложила молитвенно, чтобы произвести на меня еще больше впечатления.

Семейный секс

Для меня это, конечно, не деньги, по моей сестре знать об этом не обязательно. Для виду я причитаю, закатываю глаза, прикидывая, из какого источника взять такую огромную сумму, потом вру, что завтра займу эту сумму у Артема.

– А это не опасно? – спрашивает моя сестра, напряженно наблюдая за моими мысленными потугами, которые я имитировала, чтобы найти источник получения средств.

– Это моя работа. Отработаю и верну ему. Точней, он просто не будет мне платить, а я буду также работать с клиентами.

Алка бросается ко мне в объятия, из ее глаз текут неподдельные слезы:

– Лялечка, родненькая, ты моя спасительница! Только вдвоем мы с тобой остались, должны держаться друг за друга. Если что, я за тебя порву, глотку перегрызу. Спасибо!

Потом она отлипает от меня и смотрит в глаза с тоской и жалостью:

– А можно я сегодня здесь останусь? Ты ведь все-равно спать собираешься, а я тихонько тоже лягу. Завтра ты денежки мне отдашь, и я исчезну, а потом в клювике принесу тебе всю сумму.

Мне ничего не остается делать, кроме как согласиться и оставить сестру у себя. Она ложится со мной, прижимается ко мне и, когда я уже почти засыпаю, она шепчет мне:

– Мне ведь пришлось попотеть, чтобы продукт на рынок вывести. Ляль, я такой грязной себя чувствую.

Я лениво открываю глаза и пытаюсь в темноте рассмотреть силуэт сестры:

– Ты о чем?

– Я с Ренатом трахалась, – шепчет Алла, и я чувствую, как подрагивает ее тело, – Он сказал, что только при таком условии он мясо заберет.

– Но ведь Ренат – брат Рустама! – в моем голосе слышится неподдельный ужас. Если Рустам узнает о том, что моя сестра, будучи в браке с ним, переспала с его братом, не миновать Алке верной погибели.

– Он двоюродный брат, – говорит Алла, как будто это сильно меняет дело, – Он не скажет. И я не скажу.

– Дура ты, Алла, – говорю ей я, чувствуя, как во мне бурлит смесь жалости и злости на сестру, – Если Рустам узнает, твое мясо он засунет тебе в задницу и молотком там заколотит. А твой Ренат – сволочь та еще! Расскажет все братцу, или будет тебя шантажировать, пока у тебя «кукушку» не сорвет от страха.

– Ляля! – в голосе Аллы я слышу страх и обиду. – Не будет такого! И ничем Ренат не докажет, что я разок ему отсосала. Вот сейчас денег заработаю, уйду от него в более крупные точки, а потом заберу сына из Казани.

Я ежусь, слушая Аллу. Ее мысли мне кажутся такими глупыми и наивными, но моя сестра искренне верит в то, что у нее получится все. Мне бы ее уверенность в завтрашнем дне. И хоть толику ее смелости и оптимизма. Я целую ее в лоб и прижимаю покрепче к себе: мы одни остались в этом большом мире, родные души, которые должны держаться друг друга, чтобы не погибнуть.

Утром я просыпаюсь от невероятных запахов, блуждающих по квартире. Выйдя на кухню, обнаруживаю там свою сестру, которая, напевая что-то себе под нос, готовит восхитительные сырники, которые были ее коронным блюдом.

– И все-таки, есть плюсы в твоем пребывании у меня дома, – смеюсь я, а Алка обиженно поджимает губы.

– Как будто, кроме жрачки, никаких других плюсов и быть не может!

Я обнимаю сестру и продолжаю смеяться:

– Обожаю тебя! Ты такая колючка иногда.

Мы едим сырники, и меня не покидает стойкое чувство, как будто я счастлива в настоящий момент по-настоящему. Вот моя сестра, моя единственная опора и подруга, с очередной бизнес-идеей в голове, но я готова помочь ей, потому что помогать ей некому.

У меня есть деньги, у нее – золотое сердце и глупые мечты. А разве глупые мечты и золотое сердце хуже денег? Это я, грязная и побитая жизнью шлюха, которая давно превратилась в резиновую куклу в руках всяких извращенцев и богатеев, а она спит ради любви и великой идеи. Моя глупая младшая сестра!

Отдаю ей двести тысяч, ее глаза сияют от предвкушения, она клянется и божится, что отдаст эти деньги мне с процентами, а я думаю про себя, что жива бы осталась, а на деньги плевать, я еще заработаю.

Я помню Рената и Рустама. Два брата, они подкатили к нам с сестрой, когда я еще только начинала покорять Москву, а Алка вообще оказалась у меня в гостях случайно, приехала из Градовки, сбежав от очередного семейного конфликта. Они были на крутой тачке, двое молодых мажоров, а их отец тогда держал главные продуктовые рынки столицы. Они были уверены в себе и сразу нас поделили: я тусила с Ренатом, а моя сестра запала в сердце Рустаму.

С того самого вечера Рустам ни на минуту не отставал от моей сестры, словно сошел с ума. Он выкрал ее из моей квартиры и увез в Казань, а Алка тогда жутко напугалась, а потом поддалась очарованию татарского гостеприимства. Не знали тогда ни она, ни я, на что способен Рустам в гневе.

Он был ревнив, он и сейчас ревнив, и наверняка, делает все, чтобы разыскать мою сестру в Москве. Странно, что еще до меня не добрался, наверное, не хватает нынче связей и ума найти то, что Артем хорошо прячет.

Да и отец Рената, умерший несколько лет назад от инфаркта, не успел передать своему сыну точные познания и тонкости управления рынками. Так Ренат потерял власть, но все равно зацепился в рыночной области столицы, и довольно часто мог позволить себе заплатить Артему за то, чтобы трахнуть меня. Он уже был женат, двое детей, а все не мог успокоиться и забыть те дни, когда был «золотым» мальчиком и сыном властного человека.

Глядя на свою сестру, я думаю о том, что она сделала правильно, что сбежала от своего мужа-насильника. Он бил ее по поводу и без, хотя иногда Алка, горячая и дерзкая, сама подливала масла в огонь, за что получала тумаки.

А вот сына их жалко, потому что он остался на воспитании жуткого и довольно опасного человека. И я бы очень хотела забрать племянника из цепких лап жуткого семейства Рустама, но также я понимаю, что лезу не в свое дело и могу испортить жизнь своей сестры окончательно и бесповоротно.

После обеда я решаю сходить в магазин, потому что после наезда моей сестры в моем холодильнике было пусто. Хоть я и не люблю ходить за продуктами, но приходится это делать часто, чтобы не умереть с голода в ожидании очередного звонка от Артема. Конечно, меня частенько кормят в лучших ресторанах Москвы, но порой приходится стоять у плиты самостоятельно и даже удивлять своих клиентов кулинарными способностями.

Выйдя из дома, я пытаюсь разобраться, в какую сторону мне нужно пойти, чтобы попасть в более или менее приличный супермаркет. Все еще не могу привыкнуть к новому району, особенно, учитывая тот факт, что возвращаюсь домой уже в кромешной темноте.

По карте нахожу магазин и двигаюсь в его сторону. Машинально вхожу в шумный магазин, беру тележку, но она почему-то никак не может выехать из своего «загона», словно цепляясь за преграду.

– Вам надо опустить десять рублей за аренду тележки вот в эту щель, – я слышу над ухом мужской голос и мигом холодею.

Поднимаю глаза и вижу Андрея, который заботливо опускает в щель для монет десятирублевку и старается не смотреть на меня.

– Привет, – едва бормочу я, дергая за тележку, стараясь скрыть нахлынувшую на меня волну паники.

– Успокойся, пожалуйста, – говорит он тихим голосом, – Я здесь не один, с семьей. Давай сделаем вид, что не знакомы, хотя мне чертовски хочется разобраться, в чем причина твоего исчезновения, и как я могу найти тебя.

Я беру освобожденную тележку в руки и вхожу в торговый зал, слыша, как сзади меня нагоняет Андрей. Поравнявшись со мной, он слегка сталкивает наши тележки и тихо говорит:

– Ты поступила очень странно, и мне бы хотелось понять, в чем причина такого поступка. Прошу тебя, позвони мне завтра вечером.

– Я не знаю твоего номера, он остался в старом телефоне, – быстро говорю я, хватаясь за эту маленькую, но такую тонкую ниточку, которая может позволить нам возобновить отношения.

– Тогда запоминай, диктую дважды.

Андрей диктует мне свой номер, а я стараюсь их запомнить, хотя в голове полный сумбур и каша.

– Папочка! – из-за полки с продуктами к нам навстречу выбегает маленькая девочка, светловолосая и светлокожая, безумно похожая на Андрея.

Он отдает бразды управления тележкой дочери, а сам идет вслед за ней, удаляясь от меня. Я дрожащими руками открываю свою сумочку и, достав телефон, быстро набираю цифры, боясь растерять их в своей голове.

Я понимаю, что сейчас, в этом нервном напряжении, я вряд ли смогу совершить разумные покупки, поэтому, обходя по периметру весь магазин и встречая Андрея в компании невысокой блондинки и двух маленьких детей, я направляюсь к выходу, а потом пулей вылетаю из магазина, стараясь не упасть от набранной скорости.

Странный клиент

По пути домой я забегаю в ларек возле дома и покупаю бутылку шампанского и фрукты, мне срочно надо снять напряжение, и только алкоголь мне в этом может помочь.

Выпивая второй бокал шампанского, чувствую легкость во всем теле и постоянно смотрю на десять цифр, которые едва успела внести в свой мобильный. Как раз в этот момент мне звонит Артем:

– Ну как ты там, оклемалась, страдалица?

– У меня все хорошо, Артем.

– Больше не будешь баловаться? А то я могу тебя порадовать и более кучной компанией.

Я стискиваю зубы от злости, но послушно отвечаю:

– Не переживай, не буду.

– Это мне чего переживать, ты сама переживай, крошка! – он хохочет в трубку. – Раз уж ты зализала свои раны, готовься к вечернему выходу. Сегодня у тебя по плану владелец крупной компании. Правда, говорят, извращенец жуткий. Поэтому будь готова к восьми, помойся, подмойся и собери волю в кулак.

Иногда я просто ненавижу своего босса, и сегодня именно этот день. Он словно взъелся на меня за то, что я позволила себе немного личной жизни. Допиваю третий бокал шампанского и ложусь поспать, чтобы к восьми быть во всеоружии.

В 20:00 меня уже поджидает люксовое такси, в котором нет никого, кроме водителя. Меня везут в отель, поэтому пока все кажется довольно банальным и предсказуемым. Даже, если этот крутой дядя извращенец, то меня вряд ли сможет удивить.

На входе в отель меня провожают к администратору, которая с ехидной улыбкой протягивает мне ключи от номера. Ненавижу таких теток, которые готовы обсуждать все и всех, забыв напрочь о том, какой жизнью живут сами.