Читать онлайн Недоступный бесплатно

– Мистер Мёрфи!

Останавливаюсь и стискиваю зубы от недовольства, когда меня настигает моя секретарша. Поправляя папки под мышкой, задерживаюсь. Хотя у меня нет даже и секунды, чтобы это сделать.

– Отменили встречу на восемь часов? – сухо интересуюсь я, нажимая на кнопку вызова лифта.

– Нет, ваш…

– Поставщики не успевают в срок?

– Хм, нет, поставщики доставят оборудование вовремя.

– Тогда я не вижу причин, по которым мне стоит задержаться ещё хотя бы на минуту на этом этаже. У меня встреча, – раздражённо напоминаю, входя в лифт.

– Да, я помню, сэр. Но вас ожидает ваш брат в личном конференц-зале.

Тяжело вздыхаю и закатываю глаза, демонстративно надавливая на кнопку первого этажа.

– Сэр, он пытается с вами встретиться уже третий месяц!

– Он может мне позвонить. Передай ему, что как только у меня будет время, то я отвечу на его звонок. Или пусть запишется на приём. До завтра. – Давлю на кнопку закрытия дверей.

– Но, сэр, он не может до вас дозвониться! У вас есть окно только в январе следующего года! Он ждёт вас здесь каждый день, а вы игнорируете его. Он…

Двери лифта закрываются, отрезая меня от торопливой речи секретарши.

Мой младший брат – ужасный подарок на старости лет родителей. Попытки забеременеть. Постоянные выкидыши и угрозы здоровью матери. И вот когда в двенадцать лет у меня наступил самый интересный период жизни, появился он. Да, из-за слабости организма мамы и волнений отца за неё, за братом смотрели многочисленные няни, но он всё равно постоянно плакал и требовал внимания, забирая моё личное время, ведь именно мне приходилось заменять маму по ночам, чтобы укачать его или дождаться, когда он наорётся. Отец работал постоянно, чтобы улучшить качество нашей жизни и дать своим детям всё, что они захотят, и поэтому видели мы его только по праздникам. Думаю, понятно, почему сейчас я игнорирую младшего, неугомонного, наглого вертихвоста, который едва смог окончить колледж, да и то благодаря крупным инвестициям отца в ремонт и строительство новых зданий для студентов. Брат никогда не заботился ни о чём. Он никогда не имел целей и чёткого представления о своём будущем. Не был серьёзным, под стать мне. Никогда не относился к чему-то ответственно. Именно я забочусь сейчас о родителях, руковожу компаний по созданию и сбору шкафов и выделяю деньги на развлечения брата. А это были миллионы, пока я не урезал его содержание полгода назад. И вот с этого момента начались постоянные звонки от него и от матери, обвиняющей меня в отвратительном отношении к этому засранцу, которого я лишил свободы выбора. Имею право сейчас продолжать игнорировать его, тем более в такое сложное время и при постоянной конкуренции на рынке. Мне тридцать четыре года, а я трачу свою жизнь на поддержание уровня предоставляемых компанией услуг, на поиск чего-то нового, иду в ногу со временем и улучшаю наши шкафы, чтобы удивить заказчиков, но во всём остальном теряю хватку из-за постоянной занятости. У меня нет ни секунды свободной, чтобы остановиться и отправиться с бывшими друзьями на ужин. От этого они и стали бывшими, потому что уже пятый год я отсутствую в нашей компании и променял всё на бизнес. Разве сейчас я не имею права попросту вычеркнуть из своего расписания брата с его требованиями повысить содержание? Имею. Полноценно имею. В его годы я уже пахал здесь, как проклятый. Я сам зарабатывал себе на жизнь. Развозил заказы, физически работал по ночам, таская коробки с элементами шкафов. Старался поскорее перестать зависеть от отца и быстро доказал ему, что достоин занимать пост директора. Я развивался, а не спускал всё на девочек и развлечения. Даже не помню, когда последний раз у меня был секс. Я устаю так, что единственное развлечение – добраться до душа и кровати, чтобы поспать лишние двадцать минут перед новым тяжёлым, суматошным и выматывающим днём.

Будильник срабатывает в начале пятого утра, а кажется, что я только глаза закрыл. Проверяю все отчёты, полученные за ночь, пока пью кофе. Согласовываю поставку новых шкафов и рассматриваю рейтинг популярности наших, кривясь оттого, что ожидание не соответствует действительности. На рынке мебельного производства в данный момент такой огромный выбор, что у клиентов глаза разбегаются, и они выбирают комплектации подешевле. Уйти на масс-маркет для нас недопустимо, потому что именно я сделал ставку на качественные и эксклюзивные материалы. Я открыл новый отдел с молодыми и талантливыми ребятами, сумевшими вывести шкафы на новый уровень, компьютеризированный. И это моя гордость. Конечно, заказов у нас достаточно, чтобы вести безбедный образ жизни, как и моими разработками пользуется довольно много мебельных компаний, выплачивая определённый процент, но этого мало. Я хочу большего. Хочу стать номером один на всех выставках и выйти на недосягаемый уровень производства.

Выбегаю на улицу и включаю личностный тренинг в записи на телефоне. Порой мне тоже необходима вера в себя и свои силы, а её в последнее время просто нет. Даже пробежка ранним утром перед работой стала бессмысленной. Зачем следить за собой, если у меня на первом месте работа? Кому я такой нужен?

Замечаю тень, бегущую рядом со мной. В это время бегунов я здесь не видел ни разу, только сонных соседей, выгуливающих собак. Бросаю взгляд в сторону и издаю стон.

– Серьёзно? Теперь ты преследуешь меня? – Раздражённо останавливаюсь и упираюсь ладонями в колени, глядя на запыхавшегося парня.

– А… другого… варианта… ты мне не оставил, братец.

Да, это именно тот самый наглый и безответственный младший брат, держащийся за бок и одетый в короткие шорты яркой расцветки и в ужасающую растянутую футболку.

– Жди своей очереди. У меня всё время расписано до секунды, – цокаю я, возвращаясь к пробежке.

– Кент! – возмущённо кричит брат, но я, язвительно улыбаясь, лишь набираю скорость.

– Если я тебе нужен, то вперёд, доходяга, – оборачиваясь, отвечаю, видя, как брат изнурённо стонет и едва бежит за мной.

– Надо меньше употреблять алкоголь, Эдди, – довольно добавляю я.

– Остановись хотя бы на пару минут! Мне сложно! И я не пью столько… Кент, пожалуйста! Ты же мой брат! И я смиренно ждал, когда ты удостоишь меня… чёртовым… чёртовым… вниманием! Кент! Не остановишься, я буду ждать тебя у твоего дома голым каждый день!

– Я вызову полицию! И тебя заберут! Мне плевать!

– Кент! Чёрт! Прошу тебя!

Слышу грохот позади себя, и это вынуждает обернуться. Брат, держась за живот, с красными пятнами на бледном лице, сидит на тротуаре, жалобно смотря мне вслед.

Хорошо. Ничего другого мне не остаётся. Он не отстанет, пока не выложит причину, по которой решился выследить меня и хоть таким образом встретиться.

Останавливаюсь и быстрым шагом возвращаюсь к нему, стирая со лба пот.

– Слушаю. У тебя есть минута моего бега. Так уж и быть, подарю её тебе, – едко произношу, стоя над ним.

– Спасибо, ты очень великодушен, – фыркает Эдди.

– Итак?

– В общем, мне нужна твоя помощь. Мне нужны деньги…

– На этом точка. Видишь мой зад, и именно им я к тебе поворачиваюсь. – Поднимаю руку, обрывая его. Даже не удивлён. Ничего другого он бы у меня не попросил.

– Кент! Мне нужны деньги для открытия своего бизнеса! – Брат резко хватает меня за ногу.

– Отпусти! Ты рехнулся? – кричу, пытаясь идти. Но Эдди мёртвой хваткой уцепился за мою ногу, и я буквально тащу его по дорожке под заинтересованные взгляды соседей.

– Ты меня позоришь. Это приличный район. Немедленно прекрати. Ты уже не маленький мальчик, – шиплю, пытаясь оторвать его от себя.

– Не-а. Не отпущу, пока не выслушаешь, – отрицательно мотает головой брат, цепляясь за мои штаны.

– А если сделаешь хотя бы шаг, то будешь светить голой задницей перед своими знакомыми, – грозится он.

– Это идиотизм, Эдди! Ты уже не в том возрасте, чтобы требовать для себя такое внимание, тебе двадцать два года! Не веди себя, как придурок! Отпусти мои штаны! Эддинглей!

Хватаюсь за пояс штанов, а брат специально тянет их вниз.

– Хорошо! Ладно! Я выслушаю тебя! Отпусти! – рычу, дёргая ногой.

– Буду держаться за тебя, иначе опять убежишь.

– Говори. У меня встреча назначена на восемь утра.

– Надеюсь, с женщиной?

– С поставщиками, – фыркаю я.

– Мда, печально. Но перейдём к делу. Нужны инвестиции в идею, которую мы придумали с моим другом. Ты же помнишь Декстера, да?

– Сделаю вид, что да.

Не помню ни Декстера, ни ещё кого-то. Я каждый день встречаюсь с таким огромным количеством людей и запомнить каждого просто невозможно.

– Ладно. Итак, мы с ним за последние полгода заметили тенденцию нехватки мужчин и провели несколько опытов над женщинами и девушками. Им недостаёт мужского внимания, а оно необходимо. И не просто внимание, а качественная забота и идеальный партнёр. Мы написали бизнес-план по открытию собственного агентства, которое, за определённую сумму, будет предоставлять женщинам идеальных партнёров. Они…

– Боже, Эдди! Какие к чёрту партнёры?! Это же проституция! И я даже слушать дальше не буду. – Применяя силу, толкаю брата на тротуар и, разворачиваясь, направляюсь обратно к комплексу.

– Кент! Я не имел в виду секс! И это прибыльное дело! За всё время мы заработали пятьдесят тысяч! Это был пробный эксперимент! И он работает! Кент! – кричит Эдди, ползком поднимаясь на ноги.

– Ты предлагаешь проституцию. Тебя посадят, и я не собираюсь марать своё имя сотрудничеством с тобой. Это моё окончательное слово.

– Но… но это же не продажа секса, Кент. Это продажа ласки, внимания и любви, которых так недостаёт женщинам. Ты не поверишь, но в современном мире женщины работают и зарабатывают наравне с мужчинами. Они разочаровались в мужчинах, а наше агентство сможет подарить то, чего им так не хватает. Это не секс, Кент. И на этом можно прилично заработать.

Закатываю глаза от такой глупости.

– Раз можно заработать, то зарабатывай, но не втягивай меня в это. Сначала заработай деньги для старта или возьми ссуду на своё имя, а потом… это твоё дело. Но я бы посоветовал тебе прекратить заниматься ерундой и взяться за ум. Прийти ко мне в компанию и начать, наконец-то, выплачивать мне то, что я потратил на твоё обучение. Я не собираюсь содержать тебя всю жизнь. Из-за тебя и твоих прихотей, я свою пропускаю, – обвиняюще выговариваю.

– Да я пытался, Кент! Я уже оббил пороги всех банков, но мне не дают ссуду! Они требуют поручителя, который может прийти со мной! Для этого ты мне и нужен! – Брат, хватает меня за локоть останавливая.

– Мне не нужны от тебя деньги, Кент. Я сам их заработаю. Но, чтобы их заработать, мне необходимо вложиться на старте. Отец посоветовал поговорить с тобой о моих идеях, он даже слышать не хочет ничего из того, что касается нового бизнеса. И я прошу тебя, как старшего брата, выслушать и пойти со мной в банк, чтобы помочь мне. Ты посмотри на меня. Я никогда не смог бы работать так, как ты и там, где ты. Это не для меня. Я свободолюбивый и не в силах жить по точному расписанию. Помоги мне, Кент. Будь моим поручителем, – скулит Эдди.

– Поручители нужны для того, чтобы в случае непогашения займа в срок, выплачивать за тебя энную сумму. Смысл от этой идиотской просьбы не меняется. Я не дам тебе денег, потому что изначально твоя идея дерьмо. Сначала заработай сам на стартовый капитал, а потом уже развивайся, если это дело выгорит. Но я, как человек, плавающий в этом, причём очень хорошо, сразу говорю тебе, что ты обанкротишься и сядешь в тюрьму за продажу сексуальных услуг. Но я не стану тебя вытаскивать, – зло цежу. Это ж сколько наглости у него! Требовать от меня подобное! И ради чего? Ради женщин?!

– Но ты тоже не начинал с нуля, Кент. Тебя взял в компанию отец, и только благодаря ему ты стал директором. Если бы не отец, то ты бы лапу сосал. Ты не можешь говорить о том, что всё сделал сам без твёрдого фундамента. Это не твоя заслуга. Отец наработал отличный стартовый капитал, а ты лишь влился в бизнес. Ты…

– Что? Ты считаешь, что я сразу же сел в кресло директора? – Меня аж колотит от злости из-за его выводов. Меня трясёт так, как не трясло ни разу в жизни. И я готов набить этому сосунку морду за то, что он сказал подобное мне в лицо.

– Я пахал, Эдди. Пахал сутки напролёт. Я не был папочкиным сыночком, который пришёл на всё готовое. Меня поставили в отдел сборки и доставки. Знаешь, сколько я зарабатывал в первый год? В день не больше пятидесяти долларов. Я не спал по ночам, развозил заказы и порой терял прибыль, потому что не успевал из-за непогоды, но это никого не волновало. Мне приходилось из кожи вон лезть, доказывая, что я стою карьерного роста. И никто не смеет сомневаться в том, что это только благодаря мне ты получил хорошее образование, и наши родители имеют возможность путешествовать, делать всё что хотят и просто развлекаться сейчас, а не отдавать последние годы жизни неблагодарной работе. Четырнадцать лет я угрохал на то, чтобы вы все жили так, как хотите, а себя лишил этого. Это я сделал вас богатыми! Я! Всё это я построил с нуля, Эдди! С чёртового нуля, а ты, мерзавец, который только и делал, что жил всегда на всём готовом. Ты ничего не ценил и не ценишь… Ты… из-за тебя я потерял стольких людей. Я забыл о своих друзьях. У меня нет семьи, потому что тебе, по словам отца, нужно было дать всё, а ты постоянно приносил проблемы. Не смей позволять себе приближаться теперь ко мне. Брата у тебя больше нет. – Толкаю его в плечо и, разворачиваясь, быстрым шагом направляюсь к комплексу.

– А у меня его никогда и не было, Кент. Был отец и отчим, который меня ненавидел всю мою жизнь. Последний в твоём лице…

Да пошёл он. Я отдал столько лет, чтобы помочь родителям с этим наглецом. А он смеет приходить ко мне, следить за мной, преследовать, да ещё и принижать мои заслуги. Ненавижу его! Вот клянусь, сейчас я ненавижу этого человека, и вряд ли что-то изменит моё отношение к нему. Я трачу каждую секунду своей жизни на развитие бизнеса. Стараюсь даже обеденное время проводить с пользой, чёрт возьми! Я устал от того напряжения, гонки и постоянного давления окружающих людей! Я устал! Неужели, Эдди думает, что я не хотел бы валяться на диване, играть в гольф, посещать светские мероприятия, менять женщин каждую ночь? Хотел бы. Очень хотел. Но у меня есть обязательства, и им плевать на мои желания. Я не могу разочаровать отца, передавшего мне все дела фирмы. Не могу упасть снова так низко и сносить косые взгляды рабочих, шепчущихся за моей спиной о том, что я нелюбимый сын. А это было. Слишком часто было, чтобы забыть об этом навсегда. И это всё из-за того, что отец потакал Эдди всю жизнь, а я с рождения должен был быть уже взрослым.

Я сижу в конференц-зале на очередном вечернем собрании. Смотрю на графики и диаграммы. Мне говорят о том, что встроенные шкафы с умным управлением, наконец-то, дали прирост прибыли и заняли свою нишу на рынке мебели. Перевожу взгляд на приглашение на очередную крупную выставку. И так всё задолбало. С того утра, когда я говорил с братом, прошла всего лишь неделя, а я не стал меньше ненавидеть его. Я сделал глупость, начав завидовать ему в тридцать четыре года. Сравниваю наши жизни, отношение к нам родителей, и это так больно. Я нормальный мужчина, у меня есть потребности и увлечения. Только вот я забыл обо всём. И мне завидно, ведь брат настолько расслаблен, что может думать о продаже секса женщинам, а я постоянно заключаю сделки или обдумываю, как их выгодно заключить. Мне обидно.

– Мистер Мёрфи, надеюсь, что вы просто рано пришли, а не сидели за отчётами всю ночь?

Дёргаюсь от изумлённого голоса Синди и поднимаю голову.

Уже утро. Я даже не заметил этого.

– Мистер Мёрфи, вы в порядке? – озабоченно интересуется она, приближаясь к моему столу.

– Да… да, конечно. Принеси мне кофе и какой-нибудь сэндвич. Это новые предложения от отдела продвижения? – прочищая горло, спрашиваю её.

– Нет. Это оставил ваш брат, когда приходил сюда в последний раз. Какой-то бизнес-план. Я хотела его утилизировать, но из-за нехватки времени забывала об этом, поэтому пришла пораньше, чтобы разгрести накопившиеся письма. Заметила свет в вашем кабинете, вот и решила проверить, кто может быть здесь в это время. Простите, что нарушила ваше уединение.

Это так ужасно, что женщина в возрасте шугается меня. Она напугана моим тоном и моим вопросом. Избегает встреч и разговоров со мной, старается меньше напоминать о том, что у меня есть семья, которой я не нужен. Она прекратила ругать меня за то, что я слишком много времени провожу на работе.

Мне так жаль её. Ей сорок три года. Она не замужем. Нянчит своих племянников и работает в компании столько же, сколько и я, даже дольше. Она тоже отдала всю свою жизнь этой фирме и в итоге умрёт одна. Без любви. Без ласки. Без мужчины.

– Синди, скажи, кто ждёт тебя дома? – спрашиваю её.

– Дома?

– Да. У тебя же есть дом, да?

– Квартира. Хорошая квартира, благодаря вам, мистер Мёрфи. У меня два кота Мейн-куна и такса. На стабильную и хорошую жизнь мне хватает денег. А что?

– Семья? Это личный вопрос, конечно, но у тебя есть кто-то помимо животных… мужчина, который ждёт тебя?

– Мистер Мёрфи, вы правы, это личный вопрос, и я не желаю на него отвечать. Какой кофе вы хотите? Сэндвич с тунцом, как обычно?

Качаю головой и откидываюсь в кресле.

Никто её не ждёт, как и меня. Домработница только. И то, я уже забыл, когда видел её лично в последний раз. Чистота. Еда. Дисциплина. Счета.

– «Ристретто». Сэндвич с тунцом и никакого…

– Огурца. Я помню. Через десять минут всё вам принесу.

– Стой. Положи документы моего брата мне на стол.

– Но… хорошо, конечно. – Синди натягивает улыбку и выполняет мой приказ.

Дожидаюсь, когда она закроет за собой дверь и кривлюсь, приподнимая руки. От меня ужасно несёт. Мне нужен душ, но рука тянется к папке, оставленной братом.

Бегло просматриваю все отчёты по десяти экспериментальным свиданиям в папке с кодовым названием «Идеальный партнёр». Каждое свидание проходило по заранее спланированному сценарию. Брат следил за определённой женщиной, узнавал все её желания и тайны, затем предлагал услугу в своём лице, описывая то, что он может ей дать. И, конечно, я ожидал секса, но его ни разу не было. Свидания. Роли. Различные образы. Навыки. Тембр. Акцент. Всё то, что хочет именно определённая женщина в определённое время. Каждая встреча занимала не больше трёх часов, и за это время брат зарабатывал пять тысяч долларов. Без секса, напоминаю. Я, чтобы заработать пять тысяч долларов, пахал до физического истощения, а здесь даже не особо-то и усилия прилагались. Неужели женщинам, действительно, так необходим мужчина, соответствующий их фантазиям? Неужели они настолько разочаровались в нас, что готовы платить за воплощение своих желаний в виде утренней прогулки на велосипедах, пикника и обычных разговоров? Это же парадокс, ведь нормальные мужчины сами готовы дать им всё это, и одновременно довольно занимательная психология загнанных женщин феминизмом.

Вероятно, я полностью сошёл с ума от усталости, потому что на вечер я назначаю встречу со своим братом и его другом, чтобы обсудить и узнать детали их задумки по открытию агентства «Идеальный партнёр».

Глава 1

Кент

Когда я работал в отделе доставки шкафов, то научился правильно распределять время и чётко расписывать предстоящий заказ. Я по голосу заказчика мог определить, сколько времени займёт разгрузка и сборка. Я специально выучил заготовленные фразы и слова, чтобы не позволять чужим людям как-то воздействовать на меня, и из-за них терять время на пустую болтовню. Именно в тот период я чётко осознал, какой будет моя жизнь, но даже не предполагал, что в один момент мне захочется послать всё к чёртовой матери. Весьма неприятно понимать, что сейчас я готов перечеркнуть весь свой труд из-за усталости и невоплощённых желаний. У меня не было серьёзных и долгих отношений с женщинами. Был секс. Были редкие встречи, но выкроить на свидание хотя бы минуту, не мог, доказывая отцу, что я достоин поста директора фирмы. Даже когда я двигался по карьерной лестнице, переходя из отдела в отдел, изучая работу компании изнутри, обладая уже приличным счётом в банке, не обзавёлся женщиной, готовой меня поддерживать и создать со мной семью. Сейчас, на пороге тридцатипятилетия, я узнал, что моё одиночество уже достигло крайней степени критичности. Мне необходимо начать передавать дела кому-то другому. Человеку, которому я смог бы доверять так же, как доверял мне отец. И единственный преемник, ввиду отсутствия собственных детей, это мой безалаберный брат. Наверное, в момент сильной усталости, мой мозг сам нашёл самое правильное решение, вынудив меня выслушать один из самых ужасающе провальных бизнес-проектов в моей жизни. А слышал я их достаточно. И теперь я готов на многое, чтобы заставить брата взяться за ум и освободить мне время на поиск женщины, которую я смог бы полюбить. Я ни разу этого не делал и не уверен, что любовь, вообще, существует. Но мои родители до сих пор вместе, и я не теряю надежды. Вероятно, я всё же рехнулся от одиночества, раз мой шофёр останавливается у одного из множества банков Чикаго.

Прошло пять дней с того вечера, когда я встретился с братом и его странноватым другом, Декстером, не выражающим никакой уверенности в своих же подсчётах. Как они могут убедить банковского работника, чтобы им дали ссуду, если один из них трясётся и заикается на каждом слове, а второй совсем не углубляется в проблемы, с которыми сталкивается любой бизнес. Но мне это на руку, на самом деле. Я преследую свои цели.

Я редко лично приезжаю на встречи в банк. Вообще, я был в подобном месте примерно лет семь назад, но тогда мы заключали сделку по аренде нашей франшизы на рынке Бразилии. Это было вынужденной мерой безопасности. А теперь это вынужденная мера по реанимированию моей жизни.

– Привет, Кент, ты пришёл.

Подскакивая из кресла в зале ожидания банка, Эдди улыбается мне, но сам даже не удосужился костюм надеть. Он, как обычно, в шортах и футболке, хотя на улице уже чувствуется осенняя прохлада. Как с ним, вообще, кто-то согласится вести дела?

– Я всегда чётко следую расписанию. У меня не больше двадцати минут. Ты сказал, что записался на приём к главному менеджеру на три часа дня. Сейчас уже ровно три часа, – сухо произношу, бросая взгляд на наручные часы, выдающие мой приличный банковский счёт. Да, я горжусь тем, что сам заработал на каждую мелочь в моей жизни.

– Эм, ну… наверное, сейчас. Мне велели подождать…

– Так мы можем ждать до посинения. Учись, как нужно требовать то, что тебе нужно, – закатываю глаза и обхожу брата. Мой статус, моё имя, моя фирма легко дают понимание того, что я не намерен позволять кому-то заставлять меня ждать. Я не терплю опозданий, ненавижу непунктуальность. Я злюсь, когда теряю время. И сейчас, к слову, я тоже зол.

После недолгого общения с одним из штатных менеджеров, нас сразу же ведут на второй этаж к кабинету главного эксперта отдела кредитования. Сумма, которую собирается запросить брат, не несколько тысяч, а несколько сотен тысяч, точнее, миллион. Да, у меня есть не один миллион долларов, но я выжму из этой ситуации максимум, пусть даже затем расстанусь с этими деньгами. Моя жизнь того стоит. Я устал. Чертовски устал и от этого города, и от людей, в принципе.

– Располагайтесь, сейчас к вам подойдут.

– Десять минут четвёртого. Каждая минута моей жизни стоит пять тысяч долларов. Просто знайте, что я могу подать иск. Не заставляйте меня это делать…

– Кент, прекрати. Спасибо большое. Конечно, мы подождём, – шипит брат, натягивая улыбку, предназначенную побледневшему работнику банка.

– Если вы хотите…

– Да, закрой дверь с той стороны, – фыркая, опускаюсь на стул, стоящий напротив стола, а брат цокает.

– Прекрати себя вести так, словно ты король, и тебе все обязаны. Они не виноваты в том, что у тебя чёртов идиотский пунктик зацикленности на времени, – цедит брат, ёрзая в кресле.

– А я и есть король. Король шкафов. Если ты будешь позволять им превращать тебя в ничтожество, то никогда и ничего не получишь. Даже если понимаешь, что проигрываешь, ты обязан довести сделку до конца и найти лазейку в отпущенное тебе время. Поэтому вести дело буду я, так ты отвалишь от меня быстрее.

– Ты обещал, что не будешь мешать мне, Кент. Ты мой поручитель, так и молчи, как нормальный поручитель. Наша сделка не будет иметь силы, если ты продолжишь специально вставлять мне палки в колёса, – говоря, прищуривается Эдди.

Усмехаюсь и пожимаю плечами. Нашу договорённость уже можно считать выигранной мной. Она заключается в том, что если к моменту последней даты платежа, Эдди не выплатит миллион долларов, то безоговорочно и с энтузиазмом начнёт работать на меня. Неплохо, правда, найти лазейку в этом идиотизме, чтобы заставить брата стать таким, как я, и при этом ещё и наказать его за то, что считает себя умнее меня и обесценивает мой труд? Уж я-то умею заставлять людей пахать.

– Приношу свои извинения за задержку. Надеюсь, вам предложили кофе или чай, пока вы ожидали меня. – За спиной открывается дверь, а следом слышу твёрдый и сухой женский голос.

Ненавижу вести дела с женщинами. Кривлюсь от собственных выводов и точно знаю, чем закончится эта встреча. Она даст моему брату ссуду без возмущений. Это не входило в мой план.

Меня обдаёт лёгким, ненавязчивым ароматом духов, отчего я ещё больше кривлюсь, закрывая платком нос. Это привычка. Я не люблю, когда от женщин воняет так, словно они ходячие цветочные клумбы. А эта явно не знает меры. Ещё хуже может быть?

– Итак, мне передали ваше дело, мистер… снова ты? Я сейчас охрану вызову!

Удивлённо поднимаю взгляд на загорелое женское лицо, искажённое от гнева. Её светло-зелёные глаза излучают ненависть. Пропорциональное лицо с маленьким аккуратным носиком, пухлые приоткрытые губы, подкрашенные тёмно-бордовой помадой, так идеально контрастирующей с её коротко подстриженными тёмными волосами, завитыми у лица и качнувшимися в такт её движению.

– Привет. Я знал, что вы меня запомните. Я шикарный, – довольно тянет брат.

– Я уже дважды сказала тебе, Эдди, что ссуда в размере миллион долларов недопустима, – она фамильярничает и, с яростью бросив папку на стол, облокачивается на него. Девушка невысокого роста, но это отлично компенсируется мягкими изгибами тела и полной грудью. О чём я думаю? Какая к чёрту грудь?

– Я помню, но также вы упомянули о том, что если я найду поручителя, у которого на счетах не менее двух миллионов, то вы рассмотрите моё прошение. Вот мой поручитель. На его счетах больше пятисот миллионов долларов.

Я так и сижу с платком у носа, когда яркие светло-зелёные глаза устремляются взглядом в мои. Сколько ей? Двадцать пять? Двадцать четыре? Она явно молода для такой должности и уж точно не умом проложила себе дорогу наверх. Не удивлён. С такой невероятной, бросающейся в глаза внешностью можно достичь многого, но на какой срок?

– Простите, я не заметила вас, – бормочет девушка, падая в кресло, и опускает взгляд, быстро перекладывая папку, но потом снова возвращает её на место перед собой.

– Меня заметить невозможно, миссис… – убираю платок от лица и делаю им взмах.

– Мисс Ноар. Мисс Дженна Ноар, – чуть ли не рычит она. Так позволено, вообще, говорить с клиентами? Вряд ли. Значит, я задел её за живое. Её оскорбило моё обращение к ней. И от этого она становится ещё привлекательнее. Дженна. Дженни. Джен. Джи. Нет, Дженна. Никаких ласкательных имён. Я здесь по делу.

– Мисс Ноар, приятно познакомиться, Кент Пейтон Мёрфи, старший брат Эдди. Все выписки с моих счетов уже переданы вашим сотрудникам, и они обязаны были к этому часу их проверить. Надеюсь, что ваш банк компетентен в этом вопросе, как и вы, – усмехаюсь я, замечая, как Дженна на пару мгновений теряет дар речи, а брат пихает меня в плечо.

– Кхм, я ещё не успела ознакомиться с новой папкой бумаг. Дайте мне пару минут. – Девушка опускает голову, пролистывая отчёты.

– Не успели? Конечно, вы нашли более приятный способ времяпрепровождения, чем работа. Мы теряем время, Эдди. Нам следует обратиться в другой банк и к другому, более компетентному, сотруднику.

– Мистер Мёрфи, я с радостью попрощаюсь с вами, но только когда сама вынесу вердикт и укажу вам на дверь. Если вам настолько интересна причина, по которой я не успела ознакомиться с новыми выписками, то это конференция, на которую я ездила вчера, вернувшись только рано утром. Но я не собираюсь перед вами оправдываться, займите себя на пару минут носовым платком, который явно требует чистки. – Шокировано выдыхаю от такой раздражённой, едкой и уверенной речи. Да я не намереваюсь позволять этой… выскочке так со мной говорить. Со мной! С королём шкафов!

Резко поднимаюсь со стула, отчего он издаёт скрип уже где-то позади меня. Наглая выскочка даже не поднимает головы, читая выписки с моего банковского счёта.

– Уборная дальше по коридору. Слева, – бросает она, щёлкая компьютерной мышкой.

– Кент, пожалуйста, – шепчет Эдди, понимая, что я не позволю так с собой обращаться.

Перевожу взгляд на его умоляющие глаза и шумно вздыхаю. Ничего. Ещё немного потерпеть, подставить Эдди, заставив его работать на меня, а потом всеми доступными способами лишить Дженну Ноар нагретого места и уж точно не мозгами.

– Ваши счета, мистер Мёрфи, удовлетворяют запросам нашего банка на ссуду в размере миллиона долларов. Но моя задача состоит не только в том, чтобы одобрить запрос, но и в том, чтобы уберечь клиентов от потери денег. Бизнес-план, предложенный мистером Мёрфи-младшим, состоит из сотни ошибок планирования, и это подсудный бизнес. Я не могу… – Её речь обрывает звонок мобильного, лежащего на столе. Она переводит на него взгляд и хмуро сдвигает брови.

– Простите. – Девушка сбрасывает звонок и переводит взгляд то на брата, то на меня. Она явно потеряла свою мысль, и это был точно какой-то очень важный звонок для неё. Личный.

– Как я и сказала, мы не только даём ссуду, но и просчитываем все возможные убытки. К тому же… – Мобильный снова звонит, и девушка недовольно поджимает губы.

– Приношу свои извинения, мне нужно отлучиться на пару минут. Я знаю, что вы крайне возмущены, мистер Мёрфи, но прошу вас задержаться. Я вернусь через две минуты. – Дженна подскакивает с места и, хватая мобильный, проносится мимо меня, снова обдавая приятным ароматом духов. Она едва достаёт мне макушкой до носа, и её чёрная юбка, хотя ниже колен, но чертовски аппетитно облегает красивый изгиб бёдер.

– Кент. – Меня дёргает за руку Эдди, и я поворачиваюсь к нему.

– Останься здесь, ладно? Мне нужно в туалет. Сейчас обоссусь от страха, – шепчет он, пролетая мимо меня, а я, озадаченный, остаюсь один в проклятом кабинете.

Что за чертовщина?

Мало того, что я убеждён в некомпетентности данного банка и его сотрудников, так ещё и остался стоять, как придурок, ожидая отрицательного ответа. С меня достаточно.

Убираю платок обратно в нагрудный карман и выхожу из кабинета. Я сделал всё так, как просил Эдди. Я составил ему компанию, приехал сюда, потратил своё чёртово время, а мог бы… может быть, с кем-то познакомиться. Я выполнил свою часть сделки и намереваюсь уйти.

Направляюсь по коридору и замечаю брата, стоящего у какой-то двери. Она немного приоткрыта, и он на чём-то сосредоточен. Нахмурившись, подхожу к нему.

– Мам, прошу тебя, хватит. Я на работе. Я не могу обсуждать семейный праздник прямо сейчас! Нет, не передавай трубку дедушке! – Различаю взволнованный голос Дженны Ноар, раздающийся из женского туалета.

– Ты что делаешь? – шепчу, хватая брата за руку. Он дёргается и быстро прислоняет палец к губам.

– Привет, дедуль. Да… я… нет, что ты! Я…

– Подожди, Кент. Это важно, – одними губами просит Эдди.

– Ты подслушиваешь?

– Вряд ли я смогу прилететь. Я…

– Это важно, – повторяет шёпотом брат.

– Нет, это не из-за Хэйли. У меня уже другой парень. Мы давно вместе. Он… он… лучше его. Он заботится обо мне, и понимает меня. Тебе бы он понравился. Он из хорошей семьи. Вежлив. Учтив. Дедуль, не надо манипулировать своим здоровьем. Нет, я…

Идиотизм, если честно. Теперь я тоже слушаю разговор Дженны, и чувствую, что она точно врёт. У неё никого нет. Я бы скорее поверил в то, что она ублажает вышестоящего начальника, чем ведёт благопристойный образ жизни.

– Мы не сможем приехать. Да, я понимаю, что это очень важное мероприятие. Я… может быть, приеду. Нет, он не сможет. Он… ветеринар. И у него много работы. Он…

– Пошли. – Эдди хватает меня за руку и тащит за собой. Оборачиваясь, смотрю, что дверь, так и остаётся приоткрытой, и лживый голос Дженны затихает.

Мы входим обратно в кабинет, и на лице Эдди появляется довольная улыбка.

– Что это было? Ты зачем за ней пошёл? – шиплю я.

– Доверься мне, Кент. Это было очень важно. Теперь я получу ссуду. У меня есть план.

– Какой к чёрту план? Это самая глупая встреча в моей жизни. Меня унизили. Меня оскорбили. Меня даже не заметили. И ты считаешь, что я позволю этой выскочке тратить моё драгоценное время? – зло цежу я.

– О-о-о, тебя задели её слова? Надо же, а я думал, что ты у нас из стали, и никто не сможет поставить тебя на место так, чтобы ты это заметил, – ехидно поддевает меня Эдди.

– Всё, с меня достаточно. Я ухожу. А ты, чтобы завтра был в моём офисе в восемь утра. – Раздражённо передёргиваю плечами и поворачиваюсь к двери. В этот же момент она открывается, и я чуть ли не сбиваю Дженну с ног, стоящую на чёртовых высоких каблуках, таких, чтобы соблазнять очередного проходимца и пробивать себе путь наверх.

– Мистер Мёрфи, – выдыхает она, хватаясь за мой пиджак.

Её глаза широко распахнуты, и она напугана. Как обычно. Хотя сейчас реакция Дженны мне нравится. Я хочу, чтобы она боялась меня так, как остальные. Это поставит её на место.

– К вашему сведению, мисс Ноар, мой пиджак стоит несколько тысяч долларов и не предусматривает цепляния за него. Уберите свои пальцы, вы испортите ткань, – рычу, сам отрывая её руки от себя.

– Простите, я…

– Мы были рады встретиться с вами, мисс Ноар, но нам уже пора идти. Моему брату пришло время принимать таблетку от бешенства. До встречи. – Эдди толкает меня в спину, отчего я буквально вываливаюсь из кабинета.

– Но… но…

– Всего хорошего, – кричит брат и тащит меня по коридору.

– Ты что себе позволяешь? – Дёргая рукой, поправляю пиджак и толкаю брата плечом, спускаясь на первый этаж.

– Она тебя зацепила, да? – интересуется Эдди, чуть ли не на бегу рядом со мной.

– Какая ерунда. Это самый паршивый день в моей жизни, и он случился из-за тебя. Не находишь, что это уже закономерность?

– Она тебя точно зацепила. У тебя что-то дёрнулось в штанах или там тоже всё покрылось пылью, как и ты сам?

– Достаточно, Эдди. Со своей стороны, я сделал всё, чтобы помочь тебе получить ссуду, но твоё поведение возмутительно, как и слова. Теперь работаешь на меня, ты понял?

Вылетаю из банка и останавливаюсь, поднимая палец перед собой и указывая на брата. А он улыбается, да ещё так довольно, словно я ему сам дал миллион.

– Не-а. У меня есть чертовски хороший план. Я убью трёх зайцев разом. Ты отдохнёшь, наконец-то, и прекратишь считать, что время намного важнее твоей жизни. Я получу ссуду и открою своё агентство. И вы с Дженной увидите, что мои идеи как нельзя кстати в наше время. Поехали. У нас есть три с половиной часа, чтобы тебя подготовить и обсудить твою личную жизнь. Да, не смотри на меня так, Кент. Пусть ты считаешь меня безалаберным придурком, а я тебя – злым отчимом, но хватит уже издеваться над собой. Возможно, это наш шанс, наконец-то, стать братьями, а не незнакомцами. Пошли. Всё расскажу в машине. – Эдди нагло толкает меня к «Мерседесу» и сам запрыгивает в него, похлопывая по сиденью.

– Ну же, Кент, шевели задницей. У нас много работы.

– У тебя нет никакой работы, а завтра я тебе её устрою. Ты будешь пахать на производстве и поймёшь, что время, действительно, ценность, – зло рычу, опускаясь на сиденье.

– В офис, – отдаю приказ, хлопая дверью.

– Подождите! – кричит Эдди, и шофёр резко надавливает на тормоз.

– Ты рехнулся? – возмущаюсь я.

– Поверни голову и посмотри наверх. Второй этаж. Окно справа, – предлагает брат.

Шумно вздыхаю и поворачиваю голову. Стёкла моей машины затонированы, и меня невозможно увидеть за ними, но зато я могу видеть всё, что происходит на улице, и не только.

– Она смотрит на тебя, Кент. Ты тоже зацепил её. Сейчас она шокирована нашим быстрым уходом, хотя на двух последних встречах с ней меня чуть ли не охрана выводила из здания. К тому же ты тоже оскорбил её и, вообще, вёл себя, как задница, Кент. Ты унизил Дженну, и она ответила тебе тем же, продемонстрировав то, что и у неё есть яйца. Вот, о чём я и говорил. Женщины, которые большую часть времени проводят на работе и заняты только карьерой, превращаются в одиноких и разочаровавшихся псевдомужчин, втайне желающих стать слабыми и вернуть себе звание «женщина». А теперь можно ехать.

– И к чему это неинтересное введение в жизнь наглой выскочки? – фыркаю я, отворачиваясь от окна. Дженна продолжает смотреть, как моя машина вливается в движущийся по дороге поток.

– Ты и она не верите в гениальность моей задумки. Она несколько раз повторяла мне о том, что это проигрышный вариант, и я не выплачу ссуду в оговорённый срок. Ты же составил со мной контракт, согласно которому, если я не выплачу ссуду, то буду пахать на тебя всю свою жизнь. Точнее, ты решил наказать меня таким способом и отомстить за то, что твой член покрылся плесенью, а возраст перестал играть тебе на руку. Ты злишься из-за этого, Кент. Не нужно думать, что я идиот. Я всё уже просёк и тоже хочу остаться в выигрыше. Остальное обсудим у тебя в офисе. – Брат пожимает плечами, вытягивая вперёд ноги.

– Я больше ничего не собираюсь обсуждать с тобой. Я выставил себя идиотом перед какой-то дамочкой, которая явно завралась во всём. И да, я считаю тебя законченным придурком, не просчитавшим все потери в будущем, как и арест. К слову, она была права, и хоть мне эта женщина не нравится, но здесь я её поддерживаю. Я бы на её месте специально дал тебе ссуду, чтобы утереть тебе нос и сбить с тебя спесь, Эдди. Послушай взрослого человека, ты прогоришь, и моя задача не дать тебе это сделать.

От моих слов Эдди супится и передёргивает плечами.

– Вы твердите о том, что всё построено на сексе, но его там нет и в помине. Я могу сделать вывод, по вашим словам, что именно его вам обоим и недостаёт. Это ваша больная тема, о которой вы очень хотите поговорить, а не с кем. И вот здесь кроется главная ошибка – о сексе нельзя говорить, его нужно чувствовать и им нужно заниматься. Но хватит воспринимать меня, как маленького мальчика. Думаешь, я не хочу стабильности и не думаю о своём будущем?

– Именно так я и думаю. Я видел твои отчёты, изучил твой бизнес-план, рассчитал все потери и вложения. Но не это заставляет меня щёлкнуть тебя по носу, а то, что тебя, скорее всего, посадят. Родители не переживут, если твоё имя будет на первых полосах газет, да ещё в таком гадком свете. Ты хоть представляешь, как общество воспримет твоё агентство? Они разнесут тебя. Ты можешь обижаться на меня сколько угодно, но я прав, Эдди. Ты ещё молод и явно не думаешь о стабильности. Для тебя это развлечение, но как оно отразится на всех нас, ты даже не задумывался. Я делаю всё, чтобы наши с отцом имена были чистыми, а ты собираешься втоптать их в грязь.

– Кент, нет. Я не хочу этого! – возмущаясь, выпрямляется брат.

– А что ты хочешь? Твоё агентство похоже на предложение секс услуг и обман. Ты собираешься обманом вытягивать из женщин деньги, обещая им идеального мужчину, но это ложь. Так не бывает. Да, сначала это выглядит забавно, но потом. Что будет потом? Какая-нибудь женщина останется недовольна или же мужчина позволит себе лишнего. Она подаст в суд, и тебя быстро прикроют. Банк, который даст тебе ссуду, тоже обвинят. Ты собираешься подставить под удар и лишить карьеры не только себя, но и ещё множество людей. Прекрати. Всё, Эдди. Я не позволю тебе так поступать ни с собой, ни с нашей семьёй, – отрезаю я.

В машине повисает молчание. Сцепляю зубы и достаю мобильный, проверяя расписание на сегодня. Через полчаса у меня новая встреча, это должно меня немного успокоить. Я чертовски зол. Нет, не тем, что потерял время, хотя это довольно важный аспект, чтобы быть в ярости, а тем, что меня не заметили, да ещё и нагло посоветовали почистить платок. Никогда не встречал таких беспардонных женщин. Те, с которыми я встречался, заглядывали мне в рот и готовы были исполнить любое желание, чтобы застрять в моей жизни навсегда, но у меня не было на это времени. И теперь какая-то девица будет фыркать мне в лицо? Пошло всё к чёрту.

Глава 2

Кент

– Ты снова здесь? – бурчу, замечая брата, стоящего утром рядом с моим домом в спортивном костюме.

– Да, и буду здесь, пока не выслушаешь моё предложение. У меня есть план.

– Ты не выполнил свою часть сделки, Эдди, и я намереваюсь вынести обсуждение данного вопроса на семейный совет в этот уик-энд, – сухо бросаю, разминая мышцы.

– Кент, это ребячество! Семейные советы – отстой, и ты сам знаешь, как это глупо! Я второй день пытаюсь с тобой поговорить, а ты убегаешь от меня. Кент!

Фыркаю и медленно бегу по дорожке.

– Хорошо! Я буду бежать рядом! Только не разгоняйся! У меня есть вопрос, Кент! Один вопрос! Ответишь на него честно, я начну работать на тебя хоть сегодня и слова больше не скажу! – Это заявление заставляет меня сбросить темп.

– Спрашивай.

– У тебя есть мечта?

Удивлённо приподнимаю брови.

– Да, чтобы ты прекратил тратить свою жизнь впустую и начал работать в фирме, как и планировал отец. Видишь, я идеально выполняю все части своей сделки, а ты жалкий врун! – обличительно отвечаю. – Буду ждать тебя в офисе через час. Не придёшь, свяжу и притащу твою задницу сам, – добавляю, увеличивая скорость и выставляя таймер на наручных часах.

Брат остаётся позади, а на моём лице растягивается довольная улыбка.

– Ты обещал быть честным, Кент. Ты хоть раз выполнял свои обещания нормально? – Летит в спину.

Останавливаюсь и зло оборачиваюсь.

– Хочешь обсудить то, какой ты придурок, Эдди?!

– Нет, я знаю, что в твоих глазах я самых отвратительный тип, и ты ненавидишь меня за то, что я появился на свет. Думаешь, я рад этому? Думаешь, это я выбрал место, время и семью, в которой должен родиться?! Нет! И я бы всё отдал, чтобы у меня был брат, а не зазнавшийся урод, сломавший свою жизнь из-за собственных амбиций! – обиженно выкрикивает Эдди.

– Я никогда тебя ни о чём не просил, Кент! Всегда старался быть незаметным для тебя! Я специально избегаю семейных ужинов, чтобы ты провёл время с родителями, и они гордились тобой, говоря тебе об этом в лицо! Я только и слышал от отца: «А вот Кент в твоём возрасте», «А вот твой брат в твои годы делал это лучше», «А вот Кент… всегда первый!». Во всём ты был первым, и я не претендую на Олимп! Я просто хотел, чтобы ты поддержал меня! Да ты был для меня примером во всём! Я смотрел на тебя и завидовал тому, что ты всё успеваешь, тебе всё удаётся, а я дерьмовый поздний ребёнок! Я второй, и меня это ранит, Кент! За что ты так ненавидишь меня? За что? За то, что я живу? Окей. Ладно. Я когда-нибудь сдохну, и ты вздохнёшь спокойно… а до этого… не буду попадаться тебе на глаза… никогда не буду. – В глазах брата скапливаются слёзы и вызывают в моей груди неприятный укол. Чёрт. Мужчины не плачут. А мой брат, неженка проклятый, слишком принимающий всё близко к сердцу.

– Прощай, Кент. Мне жаль, что на старости лет ты так и не понял, что я люблю тебя и хотел создать для нас с тобой что-то общее. Прости, что родился и испортил твою жизнь. Прости, что я живу вопреки твоим желаниям. Пока.

Эдди вытирает слёзы и разворачивается. Понурив плечи, бредёт по дорожке, вырывая из моей груди тяжёлый вздох. Он ещё мальчишка. Всегда был для меня мальчишкой, который разделил мою жизнь на «до» и «после». Я перестал быть любимым для родителей. За мной перестали смотреть и интересоваться, как у меня дела. Со мной перестали разговаривать. Отец даже не пришёл ко мне на выпускную церемонию, потому что работал, ведь денег стало требоваться больше с появлением Эдди, а мама опоздала и не увидела, как я получил аттестат. Я просто перестал существовать для них. Это и побудило меня начать работать в компании отца, доказывая ему, что я лучше. Я искал внимания. Я боялся, что отец отдаст фирму Эдди, а тот уничтожит её, оставив меня без всего. Наверное, я, действительно, козёл.

– Я давно уже перестал мечтать, – прочищая горло, громко произношу я. Эдди замедляет шаг и оборачивается.

– Когда ты родился, то мне иногда приходилось не спать ночами и помогать маме. Её здоровье ухудшилось, и первые годы были очень тяжёлыми, а мне хотелось веселиться. Средняя школа, выходные с ребятами. Затем старшие классы, вечеринки, балы и игры. Всё это я зачастую пропускал, потому что маме сделали операцию, и она месяц провела в больнице. Отец постоянно был на работе. Няню, которую он нанял, зачастую не интересовал ты и твой крик. Она наслаждалась бассейном в нашем доме или болтала по телефону, опустошая холодильник. Мне приходилось заниматься тобой. Потом я поступил в колледж и думал, что стал свободным. Никто мной не интересовался. Никто мне даже не звонил. Только я звонил домой, а в ответ слышал: «Прости, Кент, Эдди расшиб лоб, пытаясь забраться на дерево» или «Кент, нет времени, Эдди собирается в начальную школу, и мы готовимся к сдаче вступительных экзаменов». И вот этих «Эдди важнее тебя, Кент» было так много, что заставило меня испытывать ревность и чувство пустоты. Я не винил родителей в этом, а винил тебя. Да, я считал, что ты появился не в то время и не в том месте. Ты был лишним для меня, и я воспринимал тебя в штыки. Всё, что с тобой связано, ведь тебе ничего и никому не нужно доказывать. Ты волен был делать всё что угодно, а мне пришлось пахать, чтобы отец меня заметил. Вероятно, я плохой брат, но меня никто даже не спросил, хочу ли я этого.

Запускаю руку в волосы. Тяну за них, с горечью смотря на Эдди.

– Я тебя понимаю, Кент. Я уже давно увидел, что ты борешься со мной за что-то, о чём я даже не подозреваю. Но ты не знаешь, как отзывается о тебе отец, когда тебя нет рядом. Он восхищён тобой. Он горд настолько, что порой мне становится неприятно. Да кто я такой, а? Безалаберный прохвост. Я знаю всё, Кент. Но хочу быть лучше, чем вы обо мне думаете. Я и в фирму не иду работать, потому что не желаю снова соревноваться с тобой, заранее зная, что проиграю. Я ни черта не смыслю во всём этом и удивляюсь тебе и тому, чего ты достиг. Может быть, я тоже тебя немного боготворю, и… моя идея, она моя, понимаешь? Это не ваш с отцом бизнес, мне там места нет. Агентство – это моё. Почему думаешь, я пропускал занятия и едва смог сдать экзамены, из-за чего отцу пришлось помогать мне деньгами? Потому что я учился, но не тому, что вы хотели, а тому, что мне ближе. Я ходил на курсы психологии семейной жизни и многое узнал. Я сам оплачивал эти курсы, подрабатывая по ночам в баре. Не хотел, чтобы вы меня высмеяли, ведь я не такой, как вы с отцом. Я отличаюсь от вас, и уверен, что моя идея хорошая. Только вы мне шанса не даёте. Ты мне не даёшь шанса стать для тебя кем-то большим, чем просто безалаберным ребёнком, с которым ты соревнуешься. Я не претендую на твоё место. Я пытаюсь обрести своё. – Брат пожимает плечами и хлюпает носом.

Я ничего не знал про его жизнь, кроме счетов, которые оплачивал. И в эту минуту я понимаю, что, вообще, не знаком с этим человеком. Я всегда воспринимал его, как врага. Но, может быть, я сам себе враг и намеренно отгораживался от него, считая, что он отнимал у меня любовь родителей?

– Но я выполнил свою часть сделки, Эдди. Я съездил с тобой в банк, где ты вёл себя, как ребёнок, и заставил меня унижаться перед этой выскочкой. И ты продолжаешь настаивать на том, что угробит всю твою жизнь, понимаешь? Если бы твоя идея была, действительно, стоящей, то я бы дал тебе денег. Наверное, дал бы. Но я не вижу никакого благоприятного исхода для тебя и не только для тебя, Эдди, – произношу я.

– Это не проституция, Кент. Ты же видел, что мы не соблазняли женщин. Мы просто давали им то, в чём они нуждаются. Я изучил рынок подобных агентств, и все они направлены или на скрытую проституцию, или на знакомства, что тоже проституция. У нас же другая тема. Мы хотим сделать женщин счастливее. Разве это плохо? Пусть они сами будут платить за своё счастье, но они снова почувствуют себя женщинами, которые заслуживают любви и заботы. Ведь в мире столько одиноких людей, Кент. Ты одинок. Ты очень одинок. И тоже нуждаешься в капли веры в то, что где-то есть женщина, готовая научить тебя любить себя и показать новые цели в жизни. Дай мне шанс, пожалуйста. Выслушай меня и посмотри мой план, а потом, клянусь тебе, если ты не увидишь то, что я пытаюсь донести до тебя, и убедишься, что это дерьмовая идея, то я буду на тебя работать, чтобы ты ушёл и наладил свою жизнь. Но сколько для этого нужно времени, Кент?

– С чего ты взял, что я хочу, чтобы ты заменил меня? – огрызаюсь, злясь на то, что настолько быстро он меня разгадал.

– Прекрати. Посмотри на себя. Ты красив, богат и умираешь от одиночества. Я же вижу, как ты смотришь на пары, проходящие мимо тебя. Ты завидуешь людям, у которых всё получается. И моя девушка говорила, что ты бы так не пахал на фирме, если бы у тебя было к кому возвращаться домой. Ты, чтобы быть всегда занятым, делаешь работу за других людей, хотя при этом платишь им.

– У тебя есть девушка? – хмурюсь я.

– Да… хм, была. Тритинити Риджерс. Мы с ней начали встречаться ещё на первом курсе. Она самая лучшая. Я влюбился в неё с первого взгляда и говорил ей, что из бедной семьи, а моё обучение оплачивает одна фирма, чтобы потом я в ней работал. Я назвал тебя, как своего спонсора, но скрыл, что ты мой брат. Не хотел, чтобы она считала меня богатеньким мальчиком, который лишь играет в жизнь, а не живёт по-настоящему. Я хотел, чтобы она любила меня вот такого. Планировал с ней своё будущее и… Пока Трити не узнала, что я врал ей. Однажды в нашу квартиру, то есть, в ту, что я снимал для нас, приехал отец и увидел её. Он всё выложил ей, не скрывая своего удивления, что у меня, вообще, есть девушка, и между нами всё серьёзно. В общем, она ушла. Я пытался поговорить с ней и всё объяснить. Но Трити сказала, что я заигрался, и она не будет тратить на меня свою жизнь, потому что я нахлебник и раздолбай. Тогда я и начал больше думать о том, что нужно женщинам. Из-за нашего с ней разрыва мы с Декси углубились в идею создания агентства, начали всё просчитывать и пытаться проводить пробные встречи. На одной из таких встреч меня увидела Трити, и теперь она считает, что я, помимо всего прочего, долбанный извращенец. Она, к слову, такого же мнения, как и ты, Кент, про мою идею. Но… я скучаю и люблю её. Поэтому я готов на всё, чтобы доказать всем вам, что любовь, пусть и арендованная, нужна. И надеюсь, что Трити простит меня, когда я приду к ней, уже финансово твёрдо стоя на ногах. Она поймёт, что я не извращенец и не жалкий лгун, а просто пытаюсь найти себя и не зависеть от вас. – Брат пожимает плечами и грустно вздыхает.

Это так гадко, что даже сейчас я завидую ему. Двадцать два года, и у него есть чёткое представление о любви, а у меня ни черта. Я лишён всего этого. Что бесит.

– Знаешь, почему я так повёл себя в банке?

Отрицательно качаю головой на его вопрос.

– Я достаточно услышал и понял, как нам действовать дальше. Я не просто так пошёл за Дженной, а чтобы подтвердить свои догадки. Ей нужен мужчина. И если бы моё агентство работало официально, то она могла бы позвонить нам и высказать свои пожелания, а в назначенный срок встретилась бы с идеальным партнёром, который помог бы ей в её ситуации.

– Снова ты об этом, Эдди, – издаю стон и ударяю себя по лицу.

– Так в этом и суть, Кент. Если ты оглянешься, то увидишь сотню таких женщин. Я давно уже слежу за ней и поэтому пошёл в третий раз именно туда.

– Ты что? Ты следишь за этой женщиной? Да тебя посадят, Эдди! – возмущённо повышаю голос.

– Ну, мне пришлось… чтобы полностью понять психологический портрет Дженны и иметь козыри. Но в будущем, женщины сами будут заполнять анкеты, которые мы тоже уже разработали. Чтобы дать им идеального партнёра и подготовить его, необходимо знать все нюансы жизни женщины. И поверь, Дженне нужна наша помощь. То есть, ей нужны услуги моего агентства, но она пока об этом не подозревает.

– Прекращай говорить о ней. Это не твоя проблема, Эдди. Эта дамочка работает не мозгом, а тем, что у неё между ног. Из-за тебя я пропустил пробежку, – цокаю я, а часы вибрируют на руке, сообщая о том, что пора идти в душ.

– Ошибаешься, Кент. Это моя проблема. Я хочу сделать мир лучше. Что в этом плохого? И, к слову, эта, как ты выразился, дамочка пашет наравне с тобой. Она проводит в банке все свои выходные, задерживается до закрытия и умеет ставить на место наглых клиентов. У неё нет никаких отношений, даже любовника нет. По её разговору я понял, что бывший её бросил, очень ранив этим. К тому же ей двадцать девять лет, она окончила хороший университет и добилась всего сама.

– Откуда ты знаешь? Ты не можешь подсматривать за людьми из-за приоткрытых дверей? – скептически кривлюсь я.

– Знаю, потому что я за ней слежу уже больше, чем должен нормальный человек.

– Эдди!

– Это нужно для дела, не осуждай. Она не в курсе этого, но я узнал многое. Дженна живёт в трёх кварталах от тебя. У неё нет домашних животных. Она тратит втрое меньше, чем зарабатывает. Четверо придурков с её работы пытаются за ней ухлёстывать, но она их отшивает. Ужинает она в одном и том же месте каждый день, около десяти вечера, а затем идёт в супермаркет и домой. В шесть утра отправляется на пробежку в соседний парк, затем на работу. За три месяца нашей слежки Дженна не встречалась ни с одним мужчиной. А также она воспитана старой «школой», и очень чтит семейные ценности, уважает старших и прекрасно эрудированна. Но Дженну разочаровал мужчина по имени Хэйли. Он бросил её, и теперь она всех мужчин воспринимает в штыки, хотя по вечерам с такой грустью смотрит на парочки, сидящие в кафе. И это всё даёт понять, что ей необходимы внимание и забота от мужчины. Хотя бы одного из моих идеальных. Он бы показал ей, что она красива и может заполучить любого. Дженна восхитительная женщина, умная и заслуживающая любви, а не жалкого отморозка, который разбил ей сердце.

– Я запрещаю тебе преследовать эту женщину, Эдди. Она не подопытный кролик. Оставь её в покое. Ты нарвёшься на неприятности, – предупреждаю его, направляясь к комплексу.

– Но она очень соблазнительный кролик, да?

Бросаю на брата раздражённый взгляд, а он широко улыбается.

– Ты же не пытаешься меня свести с ней? Я не выношу выскочек, и эта дамочка заслужила то, что с ней произошло.

– Нет, что ты! Куда уж мне до сводничества, у тебя же яйца уже отвалились.

– Эдди!

– Брось, Кент. Ведь это очень интересно узнавать о женщинах и видеть подтверждение своей теории. Ей нужен мой идеальный партнёр, а тебе нужен отпуск.

– Стоп. При чём здесь я? – Останавливаюсь. Брать чуть не врезается в меня.

– Как при чём? Ты мой первый официальный идеальный партнёр, Кент.

– Ты рехнулся? Я не участвую в твоей проституции! Это…

– А кто говорит о сексе, братишка? Ты отнюдь не нормально отреагировал на эту женщину. Конечно, говорить о вашей совместимости рано, но я предлагаю тебе взять отпуск с возможностью примерить на себя роль идеального парня. Ты же мечтаешь об этом, да?

– Нет! Нет и ещё раз нет! У меня нет времени ни на отпуск, ни на твою чертовщину! Нет!

– Тебе тридцать четыре года. Ты хочешь семью. Тебе нужна женщина. Пусть не для секса, но как минимум для общения. Ты гниёшь на фирме, Кент. А Дженна – идеальный вариант, чтобы ты нашёл для себя не только новую цель, но и увидел, что такое на самом деле жизнь. Из телефонного разговора Дженны я понял, что на следующей неделе состоится какое-то семейное торжество, на котором она обязана появиться. И все хотят увидеть её идеального парня. Она придумала его, чтобы не выглядеть жалкой перед своей семьёй. Вероятно, там же будет её бывший. Ей нужен ты, Кент. У тебя внутри так много нерастраченной ласки, так отдай её.

Мой рот от шока открывается. Нет, я, конечно, мог придумать многое, что сделал бы с выскочкой Дженной Ноар, но притворяться её парнем перед семьёй это уже край моего понимания.

– Ты только представь, Кент, твои мечты воплотятся в жизнь. Женщина есть. Отношения уже есть. Семья есть. Это то, что ты хочешь. Не нужно зацикливаться на времени, воспринимай это, как развлечение и исполнение мечты. Сможешь примерить на себя роль мужчины, которого ждут дома, и у которого есть потрясающая женщина, добившаяся всего сама, как и ты. Окунёшься в мир общения, семейных ценностей и заботы, прекратишь прятаться за ролью козла и станешь самим собой. Не утруждайся, убеждая меня, что я выдумал твои мечты. Я знаю их, Кент. Ты хочешь семью. Ты хочешь быть кому-то нужным. Ты умираешь от одиночества. Ты озлоблен на весь мир, потому что рядом с тобой никого нет. Так ты проверь, нужно ли тебе это на самом деле или же это всего лишь ересь, которую тебе вдалбливала в голову мать?

– Ты хоть слышишь себя? – оглядываясь, шепчу я. Никого нет, и слава богу. Я не верю своим ушам.

– Конечно. Я рассчитал все промахи и ошибки, которые ты можешь допустить. И я знал, что ты отреагируешь именно так. Поэтому сразу же подготовил для тебя аргументы. Ты можешь взять отпуск на пять дней, сотрудники фирмы прекрасно без тебя справятся, я уже узнал у Синди. Они все устали от тебя и от твоего пунктика о времени. Откровенно говоря, ты их задолбал, и они будут счастливы передохнуть без тебя. Ты должен сменить обстановку, потому что она уже критически давит на тебя, и уехать с Дженной в Северную Дакоту, именно там проживает её семья. Так же тебе нужно что-то поменять в своей жизни, иначе следующим приглашением, которое я получу, будет приглашение на твои похороны. А я этого не хочу. Ещё один аспект. Ты давно не общался с женщинами, но при этом отлично готовишь, умеешь ухаживать, можешь быть романтиком, скрываешь в себе навыки настоящего мужчины, потому что проявить тебе их было негде. Ты накопил внутри себя достаточно энергии и желаний, чтобы выплеснуть их для Дженны. Я не настаиваю на том, чтобы ты с ней спал. Нет, лучше этого не делать, иначе ты останешься вовсе без яиц. Дженна женщина не промах и не допустит тебя до своего тела без тропы препятствий. Я настаиваю на том, чтобы ты на себе испробовал мою теорию и увидел, что делать женщин счастливыми нужно, и у тебя есть на это время. Это будет сильной встряской для тебя. Конечно, ты рискуешь, но почему бы не попробовать в тридцать четыре года, Кент?

Я даже опускаюсь на дорожку от предложения брата.

– И если моя теория не сработает на тебе, то я готов навсегда забыть о своей идее. Но я уверен, что тебе понравится всё это. Пожалуйста, Кент, рискни ради меня, и я обещаю тебе, что когда ты вернёшься, то увидишь, как сильно загнал себя в несуществующие рамки. Никто от тебя не требует быть идеальным в работе. От тебя требуется быть мужчиной, а ты уже забыл об этом.

Брат, похлопывая меня по плечу, садится на корточки напротив меня.

– Вспомни, когда в последний раз ты делал то, что хотел сам? Никогда. Ты пахал столько лет и теперь заслуживаешь отпуск. Поверь, ты будешь в восторге, и я считаю, что тебе нужно пообщаться с Дженной, у вас много общего. Она тоже трудоголик, как и ты. Дженна тоже одинока и завидует счастью окружающих. Я не свожу вас, но, может быть, это даст понимание того, что действительно ты хочешь от жизни. Твои часики тикают, Кент. Ты не молодеешь, а дамочек вокруг разбирают, как горячие круассаны. Ещё пара лет, и всё, ты поставишь на себе крест окончательно. Соглашайся, и я помогу тебе в этом. Попробуй изменить свою жизнь и начать наслаждаться ей, а не вынужденно открывать глаза каждое утро. Вокруг тебя столько ярких красок, а ты работаешь с утра до ночи. Кент, поверь, это будет весело. Забудь обо всех минусах, ищи плюсы. Что скажешь?

– Ты больной. Ты предлагаешь мне стать тем, кем я не являюсь. И ладно бы только это, но ты пытаешься свести меня с этой выскочкой, Эдди! Я не собираюсь…

– Ты хочешь её. Дженна нравится тебе. Она тебя зацепила. Да, я знаю. Это нормально, Кент. В этом нет ничего предосудительного. Прекрати прятаться от самого себя. Прекрати ограничивать себя в пространстве и в своих желаниях. Перед тобой весь мир, и ты можешь его заполучить. Дженна хороший старт. После неё ты встретишь ту самую, потому что начнёшь замечать женщин, а не нестись сломя голову на совещание. Братишка, соглашайся. Если поймёшь, что тебе всё претит там, то ты можешь легко вернуться сюда и снести мне голову. Я даже брыкаться не буду. Но рискни. Доверься своему младшему брату и рискни, ради своего будущего. Я хочу быть дядей, и не могу жениться раньше тебя, ты меня убьёшь. Я хочу брата, а не уставшего и обозлённого на весь мир козла.

Издаю стон и с ужасом смотрю на Эдди. Он рехнулся! Он абсолютно точно сошёл с ума, ведь у меня столько обязательств, и я попросту не могу бросить фирму, чтобы отправиться к чёрту на кулички. Северная Дакота! Боже мой…

– Это безумие, – шепчу я.

– Именно так. Но оно тебе нужно, Кент. Плевать на все обстоятельства. Плевать на твои пунктики. Живи, братишка. Живи так, словно это твой последний день. Откройся этому миру, и он откроется тебе. Я хочу помочь, Кент. Дай мне шанс. Позволь мне доказать тебе, что именно любовь делает людей лучше. Я хочу, чтобы ты был счастлив и любим, сам любил и улыбался чаще, чем хмурился. Да и развлечение тебе пойдёт на пользу. Ты только подумай. Великолепные пейзажи. Невероятный простор земель Северной Дакоты. Свобода. Никаких проблем на работе. Никаких рамок. Свежий воздух. И ты среди всего этого не один. Ты заслужил быть частью чего-то большего. Рискни вместе со мной, и клянусь, ты не пожалеешь. Пожалуйста, поверь мне и стань для меня братом. Я хочу быть ближе к тебе, и моё агентство может нам помочь узнать друг друга лучше. Пожалуйста.

Меня так сильно подкупают его слова. Я никогда не отдыхал. Я живу от сигнала до сигнала будильника, от одного авиарейса до следующего, от совещания до совещания.

Опускаю голову и шумно вздыхаю.

– Хорошо. Я буду твоим подопытным кроликом. Но ты забыл о маленькой проблеме, Эдди.

– Какой?

– Дженна Ноар.

Губы Эдди растягиваются в довольной улыбке, и меня пугает сама мысль о том, что он задумал. Куда я вляпался?

Глава 3

Дженна

– Мой экзотический удон, ты сегодня припозднилась.

Смеюсь от нового оригинального прозвища и опускаюсь на стул в самом дальнем углу японского кафе, которое облюбовала полгода назад. Близко к работе и есть время, чтобы после ужина пройтись до дома и переварить жирную пищу.

– Миссис Като, спасибо, что оставили для меня столик. Сегодня у вас аншлаг, – замечаю я полный зал, пока тоненькая, как тростинка, женщина, наливает в мой бокал сливовое вино. Это уже стало привычкой.

– Для тебя все сашими нашего заведения со скидкой в десять процентов. Снова задержалась на работе?

– Да, надо было завершить несколько сделок и подготовить документы для моего заместителя, пока меня не будет. Привычка завершать всё заранее и не волноваться о своём месте. – Пожимаю плечами и, стягивая с горла шёлковый шарф, бросаю его в сумку.

– Тебе бы следовало это время занять чем-то более увлекательным. К примеру, мужчиной. Неужели, никто не посягнул на священный бутон? – сокрушается миссис Като, а я натягиваю вежливую улыбку.

– Мужчины в данный момент меня не так интересуют, как ваши восхитительные блюда. Принесёте мне, как обычно? – меняю тему, делая глоток вина.

– Дженна, лучше бы тебя интересовали именно мужчины, а не еда. Еда – это дополнение, и оно не такое уж важное в нашей жизни, а вот мужчина даёт нам не только энергию, но и желание есть.

– С едой у меня никогда не было проблем, – смеюсь я.

– Главное, чтобы калории верно сжигались. Господи, как шумно. Порой я хочу, чтобы мы вернулись на окраину города и слушали приятную музыку, а не гогот этих людей. Отдыхай, передам твой заказ. До завтра. Пойду наверх, голова разболелась.

– Всего наилучшего. Берегите себя.

Поднимаю руку, делая ей прощальный взмах, и наблюдаю, как эта стройная высокая женщина с чёрными, тронутыми сединой волосами, собранными в пучок, маневрирует среди официанток и посетителей.

Тяжело вздыхаю и сбрасываю туфли. У меня так болят ноги от этих неудобных колодок, но того требует мой статус и уровень банка, поэтому приходится весь день носиться на чёртовых проклятых каблуках, пока, видимо, не сломаю шею.

Рассматриваю гостей небольшого японского кафе, наслаждаясь сладким вкусом вина, помогающего немного расслабить мышцы в теле. Вряд ли я сегодня выйду на пробежку. Хочу только поесть и лечь спать. Из-за вынужденного и тяжёлого графика, который я сама для себя определила, чтобы никто не считал меня некомпетентным сотрудником, я ничего не успеваю из того, что могло бы хоть как-то поправить мою жизнь, как и перейти на правильное питание. Да и не хочу. Пока я занята, то не возвращаюсь мыслями к разговору с родителями и дедушкой. Чёрт, вот это я попала. Кто потянул меня за язык, заставив солгать им? Снова солгать, как было и с Хэйли. Теперь мне нужно продолжать плести вереницу изо лжи, которая меня убивает, и найти правдоподобную причину, почему мой воображаемый парень не смог отложить все свои дела и поехать со мной домой, чтобы познакомиться со всей семьёй и показать свои серьёзные намерения. А парня-то и нет. Никого нет. Даже кошки нет. Боюсь, она бы умерла от голода и от скуки рядом со мной.

На самом деле мужчина мне не нужен. Последний год я прекрасно справляюсь одна и ни капли не жалею о том, что мы с Хэйли расстались. Ну как расстались, он ушёл. Ну как ушёл, он признался, что изменял мне и не увидел на моём лице никакой реакции на это из-за усталости. Ну как никакой реакции, моё сердце разбилось, но я уже не маленькая девочка, чтобы истерить, поэтому и восприняла его предательство, как смерть близкого человека. В общем, мужчина мне не нужен. От них столько проблем. Приходится делить с ними кровать и злиться на то, что просыпаешься ночью от холода, потому что он перетащил на себя всё одеяло. Моё одеяло. Второе одеяло, которое я купила исключительно для себя. Ненавижу спать под одним одеялом, это жутко неудобно. Он ест мои хлопья и пьёт обезжиренное молоко, забывая покупать новое или даже упомянуть о том, что что-то закончилось. После него в ванной погром и очень душно, отчего приходилось ждать час, пока всё остынет, чтобы затем принять хотя бы душ без запотевших зеркал с нарисованными смайликами, а потом ещё и оттирать пятна. Наверное, не все женщины созданы для семьи или чего-то серьёзного. Ведь мужчины – маленькие дети, которым требуется ласка, забота и туалетная бумага в три часа ночи, когда я сплю и не хочу выбираться из кровати, чтобы идти в супермаркет из-за того, что кое-кто вовремя не купил её.

Бросаю взгляд на парня и девушку, сидящих за соседним столиком влюблённо смотрящих друг на друга. Они дотрагиваются кончиками пальцев до кожи друг друга. Они шепчутся и смущаются. Они…

Да кого я обманываю? Мне скоро тридцать лет, а я брошенная, раздавленная, постоянно доказывающая миру, что женщина тоже может быть на главном посту, уставшая, завравшаяся, одинокая, завидующая всем вокруг неудачница. Я обожаю свою дружную и шумную семью. Ну как обожаю. Каждый раз, когда я прилетаю к ним, то у меня в груди всё сжимается от понимания того, что только у меня нет партнёра и детей. Все мои братья, кузины, кузены, сёстры и даже бывшие одноклассники, однокурсники и просто соседи не одиноки. Это меня выматывает, и я ищу в себе кучу недостатков. И нахожу ведь. Утопия.

Где взять нормального мужчину, который будет собран, вежлив, финансово устойчив, как я, воспитан, немного красивее обезьяны, верен, терпелив, интересен? И это малая часть того, каким я вижу идеального мужчину. Да, ещё забыла добавить – неженатого. В последнее время этого «добра» очень много, и это так противно. Зачем жениться на женщине, если ты позволяешь себе разврат и измену на стороне? Не знаю…

В сумке звонит мой мобильный, достаю и смотрю на экран.

– Прости, мам, но я очень занята. Не хочу больше врать, – шепчу, переключая звонок на автоответчик. Она снова будет расспрашивать о несуществующем мужчине, в которого я безумно влюблена, и требовать привезти его домой. Я вру снова и снова, выдумывая небылицы. И это давит на меня. Я получаю послания от всей семьи, а это минимум по тринадцать писем в день с расспросами, какой ОН. А его нет. Никого нет. Они хотят нашу совместную фотографию, но я устала врать, что времени не хватает. Дедушка тоже научился пользоваться компьютером, и его письма читать сложнее других. Я вляпалась в такое дерьмо. Как из него выбраться? Не знаю. Боже, не знаю.

Жую свой салат из острой говядины и омлета, жалея себя и одновременно коря из-за лжи. Мне обновляют бокал с вином. Третий по счёту. Хотя бы никто дома не скажет, что от меня несёт алкоголем. Во всём есть плюс. Врунишка. Одни минусы. Одни огромные минусы. Я отдала столько лет работе, чтобы добиться карьерного роста и поста главного эксперта отдела кредитования. Быть женщиной в мире мужчин даже с раскрученным феминизмом паршиво. Мужчины не воспринимают меня, как равную себе, даже с таким престижным образованием и приличным послужным списком. Приходится ставить их на место так, как я это умею. Я начинаю их ненавидеть за то, что вынуждают меня сомневаться в себе. И я поддаюсь. Последний раз поддалась, хотя считала, что заработала стальные нервы и выдержку. Нет, я даже не могу списать то, что со мной было, на усталость. Хотя да, я не спала двое суток перед конференцией, сидя за отчётами о проделанной работе за полгода и прогнозами на предстоящее полугодие. Я сильно волновалась и переписывала графики, отрабатывала свою речь перед мужчинами, смотрящими не в мои глаза, а ниже, намного ниже. Почему я для них только пара хороших сисек, да и те фальшивые?! Господи, я унижаю саму себя. Терпеть не могу этот чёртов поролон! А всё из-за пресловутого, высокомерного и наглого Кента Мёрфи. Ненавижу его. Этот его пренебрежительный жест платком, словно от меня воняет, как от помойки. А я перед встречей душ приняла. Быстрый, правда, но приняла. Если бы я приехала из аэропорта, то он бы погиб на месте. Лучше бы так и было. Чёрт, вот он весь идеальный и собранный. Кент Мёрфи – король шкафов, и в Чикаго только идиот не знает его. Он сверкает белоснежной улыбкой со всех обложек бизнес-журналов. Он снимается в рекламе и живо общается с прессой. И, конечно, его кто-то трахает. Ну или он кого-то. Не суть. Такой мужчина не может быть одиноким. Как его терпят? Нет, он шикарен. Его вид орёт о том, что он богат и влиятелен, а вот то, как он говорил со мной… наглый, наглый тип. Но чертовски привлекательный. Пронзительные голубые глаза на фоне загорелой кожи, твёрдый подбородок, тщательно выбритый и безумно гладкий. Даже морщин нет. У меня есть морщины, но не у него. Огромный, как долбанный шкаф. И я уверена, что это не жир, а упругие, играющие под горячей кожей мышцы, особенно когда он снимает с себя рубашку, и она падает на пол.

Так, думаю, хватит вина, раз мысленно я уже начала раздевать Кента Мёрфи. Но у меня есть оправдание – он хам. Он не хочет уходить из моих мыслей, и он агрессивный. Если на встрече в банке он держался, как любой богатый человек, знающий свои права и ценящий своё время, то с Эдди… милый мальчик. Я даже не думала, что они братья. Считала, что это просто совпадение фамилий, и только. Старший брат. Он, вероятно, хороший брат, раз пришёл с Эдди, чтобы помочь ему. Хотя он мог бы дать ему этот чёртов миллион. Он очень богат. Я видела выписки со счетов и даже подумать не могла, что шкафы приносят такую невероятную прибыль. Но они ругались. На улице Кент отчитывал Эдди, и я бы сделала то же самое. Это же такая глупость – открыть агентство по аренде мужчин. Хотя, я бы сейчас воспользовалась подобным. А как он двигается? Резко. Быстро. Словно нападающий тигр. Акула, готовая сожрать тебя и не подавиться. И кто-то даже его трахает.

– Здравствуй, Дженна.

Дёргаюсь от мягкого, низкого, тягучего мужского голоса и от испуга выплёвываю обратно в бокал вино. Откашливаюсь. Задыхаюсь и смотрю в пронзительные голубые глаза напротив.

– Как предусмотрительно я захватил новый бокал.

Распахнутыми от шока глазами наблюдаю, как из моих рук забирают бокал с испорченным вином и вкладывают в них другой. Идентичный, но без моих слюней.

– Надеюсь, здесь подают именно настоящее японское вино со сливами, а не его жалкую копию. Иначе тебе будет завтра очень плохо. Ты не против, я сначала попробую?

Пресловутый, наглый, гадкий и неприятный хам Кент Мёрфи собственной персоной тянет на себя мою руку. Не сводя с меня взгляда, делает небольшой глоток. Сглатываю и даже что-то пищу, когда на его губах задерживается капля вина, а он её подхватывает языком, облизывая чётко очерченные губы.

– Удивительно, но вино довольно качественное. Одобряю. – Одаривает меня снисходительной улыбкой и одним движением расстёгивает пуговицу на чёртовом дорогом пиджаке, а мои пальцы от этого жеста покалывает, словно это я дотронулась до мягкой ткани, как в прошлый раз.

– Вы… что вы здесь делаете? – выдавливаю из себя.

– Мог и подождать меня. Привет, Дженна.

Мой шок переходит в какую-то ненормальную фантазию. Придвигая стул к моему столику, рядом плюхается младший Мёрфи, широко улыбаясь мне.

– Я никого и никогда не жду. Тебе пора бы это запомнить. Каждая минута на счету. Сейчас я трачу время своего ужина, и мне придётся делать это позже, – бросая на брата раздражённый взгляд, отвечает Кент Мёрфи.

– О, да, не забудь поставить на таймер время для удовлетворения своего эго. Оно, бедненькое, уже скучает без ласки.

Я что, напилась так сильно, что сижу и вижу двух братьев Мёрфи рядом с собой, да они ещё и подначивают друг друга? Боже мой, вот к чему приводит одиночество. К фантазиям, которые становятся ненормальной реальностью.

– Чёрт, я так голоден. Из-за него мне даже не удалось нормально пообедать. Ты же не против, Дженна? – Эдди забирает у меня лапшу с морепродуктами и зацепив её палочками, бросает в рот.

– Ух, как горячо. Любишь, поострее, да? Вот, ещё одно подтверждение тому, что мои курсы по психологии не прошли даром. Она компенсирует свою скучную и серую жизнь специями. Ей не хватает в жизни чего-то очень спонтанного, – размахивая палочками и жуя мою лапшу, говорит Эдди.

– Интересно, твои курсы по психологии могут привести человека в нормальное состояние? Она не реагирует, – замечает Кент Мёрфи, указывая на меня.

А я что? Сижу и смотрю на этих людей, пытаясь взять в себя в руки. Но моё рабочее время вышло, и мои внутренние часы не хотят подарить мне хоть немного спасительных секунд, чтобы парировать на оскорбления, найдя какую-то достойную фразу. Мой мозг уже спит.

Когда перед моим лицом появляются пальцы Эдди, и он щёлкает ими, отпихиваю его руку, и меня словно обдаёт горячим потоком стыда и злости.

– Я… со мной всё в порядке. Какого чёрта вы оба здесь забыли? – произношу я.

– Наконец-то, отмерла. Значит, я потрачу не так много времени. Перейдём сразу к делу…

– Буду говорить я. Ты её пугаешь. И прекрати давить на неё, – перебивает старшего брата младший.

– Вообще-то, я здесь, и слышу вас. Меня не пугает данный субъект. В данный момент я пребываю в лютой ярости и пытаюсь её обуздать, чтобы не высказать вам обоим претензии из-за нарушения моего личного пространства. И нет, Эдди, я ещё не поела. Поэтому живо верни мне мою лапшу, – цежу я, забирая свою тарелку и выхватывая из его руки палочки. Ставлю перед собой. Зачем? Боже? Это же ещё глупее, чем раньше? Это просто ад.

– Она назвала меня субъектом? То есть сначала она меня не заметила, а теперь я субъект, и ты предлагаешь мне молча сносить оскорбления? – рычит Кент Мёрфи, что даже у меня по телу проносятся мурашки от его угрожающего тона. Но я не собираюсь сдаваться. Умирать, тогда уж не одной.

Глава 4

Дженна

– Хватит обсуждать мои слова, словно меня здесь нет. И к вашему сведению, мистер Мёрфи, вы, как и любой другой человек, для меня субъект. Если вас оскорбляет, что женщина не падает перед вами на колени, едва взглянув в ваши прекрасные глаза, и не бьётся в конвульсиях вожделения от вашего парфюма, то это только ваша проблема, но никак не моя, – выговариваю я, бросая палочки в тарелку.

– Ух, температура между вами резко подскочила, что не может меня не радовать. Видишь, Кент, Дженна считает, что ты зазнавшийся придурок, который слишком сильно зациклен на себе и своих деньгах. Она права, ты, действительно, зациклен на своей короне. Отложи её в сторону в общении с женщиной, иначе этот символ власти окажется у тебя в заднице. И к тому же Дженна отметила, что у тебя прекрасные глаза и приятный парфюм. Это был комплимент, всему тебя учить надо. Ты должен видеть тайные знаки, которые подаёт тебе женщина. Пусть она якобы зла, но на самом деле больше уязвлена тем, что её застали врасплох, и она не успела подготовиться к сражению. К тому же словом «субъект» Дженна пыталась показать, что ты никак не воздействуешь на её сознание, что очень спорно. Она защищается от тебя, потому что ты ведёшь себя, как козёл. Хотя в первые минуты встречи ты даже «Альфа-самца» включил, и тебе понравилось это так же, как и ей. Так что я предлагаю вам обоим прекратить защищаться друг от друга и вести себя, как взрослые люди. Вам делить нечего… ну, если только меня. А лапшу ты всё равно есть не будешь. – Тарелка снова кочует к Эдди.

– Что это сейчас было? – шепчу, озадаченно смотря на такого же шокированного Кента Мёрфи.

– Мой пресловутый брат. Он возомнил себя психотерапевтом и считает, что именно это даёт ему больше понимания о том, чего хотят женщины. Он уверен, что агентство подарит последним то, чего им недостаёт. И я с радостью воткну эти палочки ему в глотку. С твоего позволения, Дженна. – Мужчина приподнимается со стула.

– Будьте любезны. – Складывая руки на груди, испепеляю взглядом жующего Эдди.

– Так… так, это уже хорошо. – Он улыбается, демонстрируя остатки специй на зубах, и продолжает жевать. – Видите, вы уже нашли компромисс. Вы оба увидели во мне врага и объединились против него. Это отличные результаты, ребята! Вы двигаетесь вперёд. Молодцы. Я могу сделать точный вывод, что у вас всё получится. Вы как минимум станете друзьями, а как максимум она оседлает тебя. Ты ей нравишься, Кент. И она тебе тоже нравится. Прекратите злиться на себя из-за этого. Химия – вполне нормальный ход событий. Вас никто не собирается осуждать. Влечение – одна из составляющих хороших партнёрских отношений.

– Какая химия, чёрт возьми? О чём ты говоришь, Эдди? Я никого не собираюсь седлать. Меня данный субъект безумно раздражает, как, впрочем, и ты. Немедленно убирайтесь от моего столика. Оба, – цежу я и с яростью хватаюсь ладонями за столик. Такого стыда я ещё не переживала! Мало того, что этот нахальный парнишка смеет выкладывать всю мою подноготную, так ещё и посетители косятся на нас!

– Мистер Мёрфи, вы обещали ему всунуть палочки в глотку! Почему вы этого не делаете? – возмущаюсь я, замечая, что он возвращается на место и откидывается на стуле.

– Не переживайте, мисс Ноар, я придумаю для него очень изощрённое наказание, но в данный момент мне отчего-то нравится выводить вас из себя. Вы забавная. Давно не посещал цирковые представления.

Я задыхаюсь от возмущения. Да как он смеет?!

– Да вас никто терпеть не может, мистер Мёрфи. Я уверена, что вы выводите из себя всех, кто оказывается в метре от вас. От одного вашего вида может стошнить. Даже меня мутит от вас обоих. Выйдите на улицу и убедитесь, что цирковой кролик – это вы, и он безумно мне надоел. – У меня дыхание сбивается от ярости.

– Тебя тошнит, милая, от выпитого вина. – Снисходительная улыбка на его губах заводит меня ещё сильнее. Хочется визжать от уязвлённого самолюбия! Да, именно так! Может быть, я немного захмелела, но имею право! Мой рабочий день закончился, и мне практически тридцать!

– А теперь брейк. – Эдди выкидывает руки вперёд, показывая ими крест.

– Вы молодцы, далеко продвинулись, и ты, Кент, явно забыл о времени. Я же говорил, что вкусив сладость общения с женщиной, твои приоритеты изменятся. Это было довольно занимательно, и я поел. Спасибо. Лучше любого сериала. Но перейдём к делу. Дженна, ты в полной заднице.

– Что? – шепчу я, смотря то на наглого хама напротив, то на мелкую копию справа.

– Тебе нужен мужчина, – чётко произносит Эдди.

– О-о-о, ты прав, сейчас я быстро вызову своего парня, и он вас обоих вышвырнет отсюда, дав пинок под ваши наглые задницы, – шиплю я и тянусь к сумочке, чтобы достать мобильный.

– Ложь тебе к лицу, птица, но нет у тебя никого, – спокойно замечает безобразно симпатичный хам.

– Да вы… Есть, у меня всё есть. Что вам нужно? Оставьте меня в покое. – Знаю, что выгляжу жалко, но я паникую. Кент Мёрфи назвал меня милой, птицей и уличил во лжи. Да я сейчас расплачусь от несправедливости.

– Дженна, успокойся. Всё в порядке, – примирительно произносит Эдди, потирая моё плечо.

– Мой брат отвык разговаривать с прекрасными женщинами, но он быстро научится. Мы приехали сюда по делу. В банке было бы неразумно обсуждать то, что мы хотим тебе предложить.

– Нет… даже не думайте об этом, извращенцы. Никакого секса. Никогда. Лучше я палочки есть буду. – Выставляю палец вперёд, указывая поочерёдно на каждого из братьев.

– Снова секс. Боже, вы оба меня утомляете. Вы так зациклены на нём, что явно доказывает вашу неудовлетворённость. Секс – это лишь дополнительный десерт, и не факт, что вы оба его закажите. Уверяю тебя, Дженна, у меня и в мыслях не было предложить тебе развлекать нас с братом. Я лучше тоже присоединюсь к тебе и буду жрать эти чёртовы палочки вместе с тарелкой, чем видеть, как Кент вспоминает, для чего ему дан член, – мягко произносит Эдди.

– Тогда зачем вы здесь? Я не понимаю… что вы хотите от меня? – недоумённо шепчу, чувствуя, как капельки пота собираются над верхней губой. Прекрасно. Чёрт возьми! Я потеть начинаю от нервозности, ведь ничего не могу придумать в объяснение того, зачем понадобилось такому мужчине, как Кент Мёрфи, предлагать мне что-то.

– Я хочу получить ссуду в твоём банке. Мой брат готов быть поручителем. Всё вроде бы хорошо, но ни ты, ни он не верите в мою идею, а она живая и очень выгодная. Мы оба слышали, как ты врала своей семье о том, что у тебя есть парень. Но у тебя никого нет. Мы не осуждаем, не волнуйся. Это нормально, ты снова защищалась. Обычная реакция на болезненные напоминания и собственную неполноценность. Итак, ты сама сказала, что банк может одобрить ссуду, но лично ты не одобришь. Поэтому я предлагаю тебе сделку. Кент полетит с тобой в Северную Дакоту и представится твоим парнем. Вы проведёте там пять дней, затем вернётесь сюда и оба убедитесь в том, что моё агентство нужно этому миру. Оно нужно женщинам. Я подарю тебе идеального партнёра в лице своего брата. Кент красив, умён, образован и воспитан в большинстве случаев, когда удовлетворён. Не волнуйся, я научу его работать ладонью. Он подходит тебе по всем параметрам. Ему тридцать четыре года. Он не женат. У него нет девушки и давно уже, вообще, никого не было…

– Эдди!

– Брось, Кент, в этом деле нужна честность. Без честности и открытости ничего не получится. Даже в обычной жизни ложь убивает отношения, по себе сужу. Итак, вернёмся к моему предложению. Дженна, это твой идеальный партнёр. К тому же я не беру с тебя денег за аренду моего брата, а предлагаю тебе его взамен на одобрение ссуды.

Откидываюсь на спинку диванчика и мне кажется, что я сошла с ума. Этого быть не может! Это просто сюрреализм какой-то!

– Она снова зависла. Если так пойдёт и дальше, то ничего не получится.

– Дай ей время. Ты тоже сидел на дорожке добрых полчаса, чтобы решиться на это. Дженна…

Дёргаюсь от прикосновения к моему локтю.

– Вы рехнулись? Вы что, какие-то извращенцы, которые создают жуткие схемы и продают женщин в рабство? Я знала, что нельзя быть таким богатым без криминала. Я вызову охрану…

– Дженна.

Замолкаю, когда в мою голову проникает мягкий голос Кента Мёрфи.

– Никого мы не продаём. Я соглашусь, что ситуация из ряда вон выходящая, и для меня это тоже рискованно, как и для тебя. Но мне нужно изменить свою жизнь. Я застрял в статичных буднях, и согласен помочь тебе, ради моего брата и его идеи. Я не собираюсь насиловать тебя или же, вообще, касаться. Между нами ничего не будет. Это лишь ненормальное стечение обстоятельств, – добавляет он.

– Но… но… почему я? Почему бы вам не предложить подобное кому-то другому? Женщин же много…

– Хорошо, я признаю, что наблюдал за тобой. Я знаю про тебя всё, Дженна. Ты живёшь в престижном районе, каждый вечер проводишь здесь и отдаёшь всю себя работе. Тебе не дают покоя неприятные воспоминания, связанные с неким Хэйли, который разбил твоё сердце и заставил верить, что ты недостойна мужского внимания. Он унизил тебя и загнал в угол. К тому же твоя семья ждёт идеального парня. Вряд ли они не поймут, что ты солгала им, и это расстроит их. Ты же не хочешь их расстраивать?

– Нет, не хочу, – шепчу я, поджимая губы. Он что, только что признался в том, что следил за мной?

– Поэтому…

– Вы меня пугаете. Оба. У меня есть деньги, и я могу отдать их вам, если вы оставите меня в покое. Я…я никогда не заключала невыгодных сделок и не участвовала в махинациях. Клянусь, что я чиста и не хочу, чтобы вы меня чем-то шантажировали. Я… Зачем вы встаёте, мистер Мёрфи? Я закричу. Я сейчас орать буду, меня знают здесь, мне помогут! Не садитесь рядом со мной…

– Дженна.

Замолкаю, когда тёплые пальцы Кента Мёрфи касаются моего подбородка. Боже, какой он красивый. Вблизи он восхитительный, и я вижу морщинки около его глаз! Они у него есть, слава богу, не одна я старею!

О чём я думаю?

– Я не собираюсь тебя шантажировать, просто хочу помочь. Для меня это тоже ненормально, но если это поможет мне хоть как-то наладить свою жизнь и… может быть, понять, что мне нужно, то я готов. Твои деньги мне не нужны, я богат, и трачу очень мало, потому что мне не на кого тратить. Понимаешь?

Киваю и сглатываю. Тот же самый парфюм. Я даже в магазин ходила, чтобы найти его, но так и не нашла. Пахнет чем-то мужским и тёплым. Аромат даже не описать, он словно индивидуальный, характерный только для этого человека и только для его кожи. Глаза-то какие…

– Прими тот факт, что я эгоцентричный миллионер со своими тараканами. Эдди, ты свободен, – не разрывая зрительного контакта, бросает Кент.

Кент… – я даже в мыслях выдыхаю его.

– Но анкета?

– Оставь, я сам всё решу. Убирайся. Нет, смотри мне в глаза, Дженна. Не думай о том, что ты сделала что-то плохое. Да, ты солгала, но я тоже лгу и очень часто. Я убеждал себя в том, что фирма для меня всё, а, оказывается, я всю жизнь просрал. Я предлагаю себя в качестве компании, чтобы вместе поехать к твоей семье, и убедить их в том, что с тобой всё в порядке, – потирая мой подбородок, говорит Кент.

Мне кажется, что тембр его голоса понижается, становится тише и интимнее, и я слышу только его. Не музыку на заднем фоне, не разговоры и смех гостей, а только его голос, который слишком сексуален.

– Но… но… вы нарушили своё обещание. Вы трогаете меня, мистер Мёрфи. Вы…

– Кент. Моё имя – Кент. Повтори.

– Кент. – Боже мой, что со мной стало? Я шепчу его имя, и оно звучит так приятно. Оно словно создано для моих губ.

– Прекрасно. Так, Эдди ушёл. Закончим весь этот фарс. – Его рука так же неожиданно исчезает с моего лица, как и появилась там.

– Итак, теперь обсудим наше соглашение. Я еду с тобой и буду идеальным партнёром. Ты, в свою очередь, ни при каких обстоятельствах не даёшь этому оболтусу ссуду. Поняла меня?

– Хм, разве суть не в том, чтобы вы были со мной ради ссуды? – недоумённо переспрашиваю я.

– Эта версия для него. Пусть думает, что я повёлся на все его психологические уловки. Я хочу добиться своего. Он будет работать на фирме, а это чёртово агентство такая ересь. Эдди мечтатель. Он вдолбил себе в голову, что мне нужна женщина, и эта женщина ты, как толчок к свиданиям и прочей чепухе. Не отрицаю, что с этим у меня огромные проблемы, но их не исправит никакое агентство. Поэтому мы с тобой заключим свою сделку. Я играю роль твоего парня, ты отказываешь Эдди, объясняя это тем, что его затея – чушь собачья. Всё просто. Я готов вычеркнуть из своей жизни пять дней, но взамен получить человека, которого научу всему и спокойно уйду на покой, чтобы заняться свадьбой и детьми…

– Вы… у вас кто-то есть?

Ну, конечно, у него кто-то есть! Дура! Повелась, как идиотка, на эти все его уловки и сексуальный голос! Козёл!

– Пока нет. – Кент пожимает плечами и подхватывает бумаги со стула, на котором сидел Эдди.

– Но будет, как только этот засранец прекратит трепать мои нервы. Дженна, мы с тобой взрослые люди и оба осознаём, что его идея – это самое неразумное вложение денег. Он слов не понимает, что ж, я не против подыграть и проучить его. Это анкета, которую ты должна заполнить с особой честностью. Она поможет мне играть того человека, которого ты выдумала. Всё просто. Я помогаю тебе. Ты помогаешь мне. А потом мы забудем друг друга, словно никогда не знали. И да, птица, если ты не согласишься, то мне придётся сделать так, чтобы тебя уволили. Мне не нужна сейчас истерика от тебя, поэтому обдумай всё. Даю тебе время до трёх часов завтрашнего дня. Мой помощник заедет за анкетой и привезёт документы на подпись.

Ещё никогда меня так не унижали. Никогда в жизни я не чувствовала себя настолько никчёмной и жалкой.

– Кент, ты такой милый, – усмехаясь, поправляю манжеты, когда он встаёт, чтобы уйти. Обуваю туфли.

– Но ты знаешь, напугать меня очень сложно. И если бы ты, действительно, был тем, кто буквально пару минут назад убеждал меня в правильности моих решений, то я бы, наверное, обдумала, как провести с тобой время и представить тебя своей семье, пусть это и было бы ложью. Но увы, ты наглый, самовлюблённый козёл, и тебе нужно немного выпить, чтобы остыть. Твоё эго нуждается в хорошем сексе, и я его сейчас с удовольствием поимею. – Хватаю бокал с вином и резко выплёскиваю этому хаму прямо в лицо.

– Ты рехнулась?! – отпрыгивая от меня, вопит Кент и, моргая, вытирает пальцами глаза.

– Судьба рехнулась, раз свела нас вновь. И да, мне понравилось тебя седлать, но одного раза достаточно. Не ной, красавица. Счёт оплатишь сам, пусть станет для тебя уроком, что женщин от тебя воротит, – произношу, кривлюсь и беру сумочку.

Дарю на прощание свою самую лучшую улыбку и под всеобщие заинтересованные взгляды посетителей, трещащих в ужасающей тишине, выхожу вон из кафе. Жаль, что я потеряла одно из самых удобных мест, в котором могла бы ужинать.

Вот козёл!

Глава 5

Дженна

– Так, я предупреждаю тебя, Эдди, сейчас вызову полицию, – угрожаю, замечая парня, в десять вечера поджидающего меня у выхода из банка.

– Привет, Дженна. Отлично выглядишь. Как мои дела? Да, нормально, вчера вечером слышал мычание раненого бегемота в трубке, то бишь моего брата. Хорошо ты его уделала, уважаю.

Хмыкаю от его слов и закатываю глаза.

– Я серьёзно тебе говорю, прекрати следить за мной. Я могу подать на тебя в суд, – напоминаю, направляясь к дороге, чтобы поймать такси. Вообще-то, я предпочитаю ужинать в кафе, потом идти домой. Но не сегодня. Мало того, что я переживаю похмелье, потому что вчера дома повысила градус из-за адреналина, бушующего в моём теле, так теперь ещё и осознание того, что меня преследует мальчишка, чтобы шантажировать, вообще, не вписывается в нормальные будни.

– Ты не подашь на меня в суд. Если бы ты хотела, то сделала бы это ещё утром, когда до тебя дошли мои слова. Но ты добрая, и я тебе нравлюсь. Ты меня по имени зовёшь, а моего брата исключительно официально. На самом деле это доказывает, что он тебя зацепил…

– Хватит! – резко повышаю голос, взмахивая рукой. – Прекрати все эти глупости, Эдди! Ты думаешь, что имеешь право стравливать нас между собой? Нет. Мне по горло хватает своих проблем, решать ваши я не собираюсь. Да я весь день, как дура, боялась увольнения, потому что твой брат безобразно наглый хам, угрожающий мне местом, ради которого я перенесла достаточно! Хватит! И если ты думаешь, что твой брат готов дать тебе зелёный свет, то сильно ошибаешься, Эдди. Он поставил мне условие. И прислал ко мне чёртового помощника, чтобы я подписала проклятые бумаги о том, что ни при каких условиях не дам тебе ссуду!

– Оу, я знаю. – Спокойно пожимает плечами парень.

– Знаешь?

– Ага. Я же не идиот. Кент всегда был козлом, но он не родился таким. Его сделали таким нехватка любви, ласки и заботы родителей. Всегда нужно искать причины недовольства собой или страхов в детстве. Фундамент личности закладывается именно там. Я в курсе, что он пытался водить меня за нос, и прекрасно изучил его повадки, так что не попался. Он соблазнял тебя на моих глазах, а за моей спиной решил напугать. Снова прими моё восхищение, это было круто. Он так орал, – смеётся Эдди.

– Я ничего не понимаю. Тогда зачем ты пришёл, раз в курсе всего? – недоумённо спрашиваю его.

– Это сложно объяснить, Дженна. Но если у тебя есть полчаса, то я бы с удовольствием угостил тебя китайской едой. Ресторан в квартале отсюда, и я забронировал там столик. Вряд ли ты захочешь идти во вчерашнее заведение, тебе стыдно за своё поведение, но ты имела право так поступить. Я не осуждаю. Так что, поужинаешь со мной? – Он склоняет голову набок, игриво улыбаясь мне.

Я воспринимаю этого парня, как брата. У меня есть младший брат, и он в точности такой же сумасбродный, как Эдди. Даже женитьба и ребёнок его не изменили.

Шумно вздыхаю и пожимаю плечами.

– Я не должна соглашаться, потому что меня не касаются ваши жизни, Эдди. Приятно, что ты решил помочь мне, но… я решила, что скажу семье правду. Да, они будут разочарованы во мне, но лучше сейчас сказать правду, чем продолжать лгать. И тебе следует разобраться в своих отношениях с братом. Вы странные и отношения у вас тоже ненормальные.

– Не думаю, что ты поступаешь разумно. Но ты права, это не твои проблемы, а мои. Просто я… хм, понимаешь, Кент меня ненавидит. Он ненавидит всё, что со мной связано, и постоянно пытается соревноваться со мной. Хотя я даже не знаю об этом, но он ставит для себя безумные цели, доказывая родителям, что лучше меня. И это так. Кент поднял фирму на новый уровень и работает, не покладая рук. Он замечательный человек. Где-то очень глубоко внутри. Но я его люблю, и агентство – это лишь повод, чтобы мы сблизились. Я понимаю, что это всё такая ерунда. Это неразумно и глупо, но за все двадцать два года я с ним не говорил так часто, как за последнюю неделю. Я даже не видел его столько раз и никогда не обедал с ним. Мы всегда были, как чужие, а всё это позволяет мне узнать его лучше и увидеть, что он чертовски одинокий мужчина, которому нужна помощь. Прости, что втянул в тебя это. Скажу Кенту, что отказываюсь от своей мечты и буду пахать на него, а он, я уверен, проведёт меня по всем кругам ада. Брат будет наказывать меня каждую секунду моей жизни. Прости, и желаю тебе удачного признания своей семье, – Эдди грустно улыбается мне.

– Ты давишь на жалость, – замечаю я.

– На войне все средства хороши. Пойдёшь со мной ужинать?

Его лицо сразу же начинает светиться от веселья, и я прыскаю от смеха.

– Ты ненормальный, и я не дам тебе ссуду, – предупреждаю его.

– Плевать.

– И я не разворачивала военный лагерь, это сделал наглый хам, в лице твоего брата.

– А он себя не считает наглым, только меня. Видимо, это семейное. Значит, согласна? – Эдди протягивает руку, и я пожимаю её.

– Но только на полчаса, не больше. Мне рано вставать. И то, что я иду с тобой, ничего не значит. Понял?

– Да, мэм.

– О-о-о, не зови меня мэм, это убивает и напоминает, что скоро мне тридцать, – издаю стон, от которого Эдди хихикает.

– У тебя страх тридцатилетия?

– Огромный. Все, кого я знаю, в моём возрасте уже как минимум замужем или женаты и обзавелись одним ребёнком. А я… не получается. Времени нет ни на что, кроме как, идти с наглым мальчишкой ужинать за его счёт.

– Ты говоришь словами Кента…

– Даже не думай нас сравнивать, – предостерегаю Эдди.

– А-а-а, не хочешь знать, что вы имеете много общего? Но это нормально, Дженна. Понимаешь, мой брат зациклен на времени, и постоянно куда-то бежит. Он боится, что не успеет быть первым, и у него детская травма.

– Нельзя оправдать хамство, Эдди.

– Это его способ защиты.

– Я не нападала. Это вы взяли меня в оборот и выставили полной дурой.

– Ну, мы планировали всё иначе. Я планировал, но Кент… мне кажется, что ты ему нравишься, и он… так выражает свою симпатию. Он хотел казаться лучше, чем есть. Взять хотя бы этот голос. Создан для секса по телефону, не меньше. Обычно он говорит всё чётко и быстро, а не чувственно и соблазняюще.

Поджимаю губы, вспоминая вчерашний вечер. Обидно то, что мне это тоже понравилось. Не помню, чтобы мужчина так гипнотизировал меня своим голосом и взглядом. Не помню, чтобы он был настолько уверенным и стойким, знающим, что сказать и до какого участка кожи дотронуться, чтобы я немного успокоилась. Хэйли был полной противоположностью Кента. Но одно у них схоже, оба – наглые козлы.

– Так как ты скажешь своим о том, что соврала? – нарушает тишину Эдди.

– Прилечу и скажу всё в лицо. Это не телефонный разговор и, видя их реакцию, я пойму, насколько они обижены на меня. Но больше всего меня заботит дедушка. Он… как бы точнее сказать, будет очень разочарован во мне, потому что ненавидит ложь. Он всегда учил, что какой бы правда ни была, лучше сказать её, и она поможет в любой ситуации. Может быть, сначала будет плохо, но потом лучше. Я боюсь, что он… – тяжело вздыхаю и кусаю нижнюю губу.

– Что он не переживёт? Ты это хочешь сказать? – помогает Эдди.

– Да. Он уже стар. Ему восемьдесят семь лет. В последнее время он сильно сдал, прошёл лечение на сердце и продолжает поддерживать своё здоровье капельницами, уколами и таблетками. Мне двадцать девять, а я всё, как маленькая. Это ужасно стыдно. А особенно стыдно знать, что ты и твой самовлюблённый брат в курсе происходящего. Не люблю, когда люди видят мои слабости. Они именно по ним бьют, не задумываясь о том, что причиняют боль не только мне, но и тем, кто мне дорог. Это гадко.

– К сожалению, это человеческая природа. Мы знаем, что слабости – это отличная мишень, чтобы человек сдал позиции или отступил. Поэтому люди целятся именно в них, чтобы отомстить за что-то. Некоторые так ищут признание и уважение среди окружающих. А кто-то это делает, потому что ему тоже было больно.

Бросаю взгляд на парня и улыбаюсь.

– Надо же, тебе двадцать два, и я считала тебя, откровенно говоря, придурком. Но с тобой так легко говорить. Ты умный, Эдди, и очень сообразительный. Думаю, у тебя есть огромный шанс стать лучше брата. Ты уже лучше, потому что открыт для людей.

– Я не хочу быть лучше Кента, Дженна. Я хочу быть собой. Эти соревнования такая глупость. Они есть в каждой семье. В твоей тоже. Ты пытаешься не упасть в грязь лицом перед своей роднёй, ведь они все пристроены, а ты нет. Но разве это важно? Ты подумай, разве брак делает человека хорошим, порядочным или достойным? Нет. Если человек изначально козёл, то он и в браке будет козлом.

– Не повезёт той женщине, которая выйдет замуж за твоего брата, – едко вставляю я.

– Ей очень повезёт, потому что козлом он стал, а не родился. Это разные вещи, – Эдди открывает дверь ресторана, который я всегда обходила стороной, потому что в нём всё слишком пафосно и дорого. Хотя моя зарплата считается достаточно высокой, но я стараюсь экономить. Привычка ещё со студенчества.

– Ты сегодня потратишься, – с улыбкой произношу, опускаясь в кресло.

– Ничего. Я готов на любую прихоть дамы.

Здесь забито всё. Каждый столик занят. Звучит тихая, непринуждённая музыка и разговоры, ведущиеся практически шёпотом. Нет жизни. Снова те же скучные будни, вылившиеся в такой же нудный вечер. Поэтому отчасти я и выбирала кафе четы Като. У них всегда уютно и добродушно. Там бывают разные люди, создающие атмосферу жизни, а не бездушных денег.

– Тебе здесь неуютно, – замечает Эдди.

– Нет, всё нормально. Тихо очень, – признаюсь я шёпотом.

– Вот примерно на это похожа твоя жизнь, как и жизнь моего брата. Это наглядный пример. И если бы ты согласилась на мою помощь, то твоя жизнь начала бы напоминать вчерашний вечер. Странные события. Скачки адреналина. Интерес. Химия. Постоянное соперничество друг с другом. Признай, что тебе это понравилось. Уж Кенту точно. Он нашёл человека, с которым ему интересно сражаться.

– Не начинай, – закатываю глаза.

– Ты забыл, что твой брат мне угрожал?

– А ты не думала, что он это сделал, чтобы ты наверняка согласилась?

– Страшилками о потере места?

– Ага. Понимаешь, здесь всё тоньше. Мой брат не из тех людей, которые могут открыто и честно признаться в том, что им по душе идея безалаберного мальчишки, каким он видит меня. Он в голове всё понимает и просчитывает, но боится показаться жалким и одиноким, хотя это так бросается в глаза. И Кент для себя придумал причину, по которой он вчера пришёл в ресторан и даже флиртовал с тобой. Так ему проще смириться с тем, что я прав и со стороны лучше вижу всю картину его жизни. Кент слишком горд, чтобы проиграть. И слишком одинок, чтобы упустить такую возможность.

Хмурюсь, обдумывая слова Эдди. На самом деле в последнее время слишком много мыслей связано с именем «Кент Мёрфи». Недопустимо много. И мне, как разумному человеку, не стоит углубляться в жизнь изворотливого хама, как и сближаться с Эдди, но… меня нигде не ждут. У меня нет друзей и подруг. Есть приятельницы, да и те остались в прошлом, считая меня теперь зазнавшейся сволочью. А я просто работала и работаю, чтобы доказывать, что достойна этого места. Мне не с кем поговорить, кроме как, сама с собой, и это уже походит на шизофрению. Мне не с кем выпить и просто поужинать, тоже только сама с собой, и это снова стадия шизофрении. Мне некому даже поплакаться и раньше не было, когда Хэйли ушёл. Я смирилась, и вот шанс обсуждать не рабочие процессы, а что-то новое и странное, меня ломает. Одиночество – худший враг женщин. Они и дерьмо принимают за конфетку, изголодавшись по сладкому. Так и я, вспоминая близость Кента Мёрфи, готова его простить за наглость и высокомерие.

– Я просмотрела анкету, которую ты вчера оставил. Видимо, из-за нервов и накалённой атмосферы схватила с собой, – нарушаю тишину.

Эдди концентрирует взгляд голубых глаз, но не таких глубоких, как у Мёрфи-старшего, на мне.

– И как тебе?

– Я уже видела её, но эта отличается. Она как будто писалась для меня.

– Так и есть. Я бы хотел дать каждому клиенту индивидуальный подход. Ведь шаблоны принижают личность женщины. Каждая эксклюзивна в своём роде, и пусть желания могут повторяться, но чувства – нет.

– Ты, правда, так сильно зациклился на этой идее? Считаешь, что женщине нужен мужчина, чтобы стать счастливой?

– На самом деле, да. Я знаю, что моя идея классная. Я увидел достаточно женщин. Я наблюдал за ними…

– Это уже болезнь, Эдди.

– Нет, только за тобой я следил очень долго. – Он смеётся. – Но поверь, я безобиден, и у меня есть девушка. На самом деле она считает себя бывшей, но я с этим не согласен. Я верну её, как только сам пойму, как это сделать. И да, я считаю, что женщине нужен мужчина или женщина, в зависимости от ориентации, чтобы познать счастье. Это не денежный эквивалент. Это что-то вроде душевной платы. Счастливым человек не может быть в одиночестве, иначе бы все хромосомы были одинаковыми, как и ДНК. И вот когда два ДНК сливаются, дополняя друг друга, то происходят невероятные вещи. Ты словно встречаешь часть себя. Говорят, что это похоже на вторую половину сердца, но не как органа, а как мира. Это очень интересно и увлекательно на самом деле. Мне нравится изучать людей и помогать им, но ни Кент, ни отец этого не понимают. А мама не влезает в наши разборки. У неё слабое здоровье, и мы обычно ругаемся тихо, чтобы она не знала.

– Никогда не думала об отношениях с такой стороны. Может быть, тебе отдать свою энергию именно на это. Ты можешь быть хорош в психологии. Есть пары, которым требуется помощь, почему бы тебе не изучить семейную терапию? Так ты тоже поможешь людям и останешься на свободе, – предлагаю я, удивляясь, в который раз, насколько этот парень умён и сообразителен. Если бы все мужчины были такими. Умеющими разговаривать на подобные темы, а не пялиться на грудь или губы, представляя противные вещи. Нет-нет, мне нравится секс. По крайней мере, нравился раньше, но знать, что ты становишься лишь используемым телом для насыщения похоти, неприятно.

– В том-то и дело, что терапия это не моё. Я пробовал, и это расстраивает меня. Когда я вижу, как двое любящих друг друга людей выдумывают себе страхи и проблемы, теряя эту нить и разрушая цепочку, меня это угнетает. Может быть, я слишком чувствителен, не знаю, но хочу нести что-то хорошее с собой. Я хочу сделать именно женщин счастливыми, потому что им так сложно в этом мире мужчин, и их постоянно пытаются сломать. Их делают чёрствыми, забирая сказку. Но каждая девочка должна верить в сказку, пусть даже тайно и в глубине души, но верить. Важно не терять надежды, и я бы хотел им это показать. Они достойны большего. Достойны любви и хороших мужчин. Они могут всё сделать сами, просто боятся отказа или унижения. Как-то так. – Эдди пожимает плечами.

Улыбаюсь ему, отпивая воду из бокала.

– Ты очень хороший парень, и твоей девушке повезло. Передай ей, что она будет полной дурой, если не простит тебя и не будет ценить. Ты редкость. Обычно мужчины другие. Такие, как твой брат.

– Ну раз уж мы снова говорим о Кенте, то я могу попросить тебя о помощи?

– Даже не заикайся о ссуде.

– Нет, это не важно. Помоги ему, пожалуйста. Кент гордый идиот, который слишком долго тащил на себе огромные обязательства. А поездка к твоей семье ему бы очень помогла увидеть, что он может быть другим. И я знаю, что он другой. Насколько я понял, то у тебя крутая семья, у нас же – нет. Я поздний ребёнок, и Кенту пришлось заботиться обо мне вместо того, чтобы развлекаться. Он рано повзрослел, и наши родители неверно распределили любовь и заботу между нами. Они всё отдали мне, забыв о том, что Кент ещё ребёнок, которому тоже всё это нужно. Они очень хотели меня, и я стал для них панацеей. Мама до сих пор спрашивает каждый день: поел ли я, подтёр ли себе задницу и не режутся ли у меня зубы. Конечно, я утрирую, но это очень похоже. А отец… не помогал Кенту, а заставил его подниматься с низов в фирме, отличаться от всех, доказывая, что он, действительно, готов управлять компанией. И Кент отдал столько лет фирме, забыв о себе. А сейчас, в свои тридцать четыре года, понял, что фирма не согреет его ночью и не заставит искренне радоваться при встрече. Он упустил время, когда должен был ходить на свидания и учиться ухаживать за женщинами. Ему нужна ты и эта поездка. Да, он козёл, но, Дженна, дай ему шанс показать, что он прячет под своими рогами.

– Так, давай уточним, ты же не сводишь меня с ним, верно? Это только вроде какой-то терапии для него?

– Да, что-то вроде терапии, чтобы реанимировать его сердце, дав по нему сильный разряд. Но я не свожу тебя с ним, а прошу лишь проявить милосердие к потерянной душе.

– Эдди, – смеюсь я.

– Правда, Дженна. Почему бы и нет? Ты ничего не потеряешь, если возьмёшь его с собой. Да и тогда тебе не придётся расстраивать дедушку, как и всю семью. Кент готов быть ветеринаром. Не осуждай, я многое слышал и понял из твоего разговора.

– Это всё не шутки, Эдди. Это очень серьёзный обман, который может выйти боком как ему, так и мне. Это ведь человеческие судьбы. Я не хочу причинять боль своей семье. Твой брат может выкинуть что-то ужасное и обидеть их. Я же его прикончу за это.

– Сделай одолжение, прикончи, но вряд ли он попытается что-то испортить. Кент перфекционист. Он получает задание и выполняет его идеально. Это что-то вроде военной выправки. Кент чётко следует планам, и мне жаль, что он не умеет следовать зову своих желаний. Пусть он грозится лишить тебя работы, но такова его защитная реакция именно против зова сердца. Он хочет рискнуть, жаждет сделать что-то, что сильно отличается от его обычной жизни. Кент трус, который боится собственных фантазий…

– Эдди.

– Я понимаю, что тебе сложно принять всё это во внимание после того, что случилось вчера. Но Кент умеет быть нормальным, ему просто никто не дал шанса…

– Эдди…

– Я хочу, чтобы он был счастливым. Мне стыдно это признавать, но я волнуюсь за него и его здоровье. У него секса не было несколько лет, представляешь?

– Эдди…

– Кент похоронил себя заживо среди этих чёртовых шкафов, но он мой старший брат, и я не хочу видеть, как он умирает в одиночестве. Я не хочу ухаживать за ним в старости и подтирать его задницу. Ему нужна женщина, которая сделает это вместо меня. Да, это чертовски жестоко, но вряд ли он сам с этим справится. Его должен кто-то любить и трахать как минимум, иначе он обезумеет и начистит мне морду из-за того, что в этом я лучше него…

– Эдди!

От неожиданности вскрикиваю и чувствую, как вся покрываюсь алыми пятнами стыда.

– Я могу начистить тебе морду прямо сейчас!

Жмурюсь и немного скатываюсь по креслу вниз, желая провалиться сквозь этот мраморный пол прямо в ад.

– Кент? – Шокировано оборачиваясь, Эдди встречается взглядом с разъярённым быком, о котором я пыталась его предупредить.

Глава 6

Кент

– Боже, прекратите, мистер Мёрфи! – кричит наглая выскочка за моей спиной, пока я тащу из ресторана брыкающегося брата.

– Не твоего ума дело!

– Кент, мне больно!

– Тебе и должно быть больно! Ты что творишь, идиот?! Ты кем меня выставляешь перед ней? – рычу я, толкая брата на тротуар.

– Я хотел помочь тебе… и практически убедил Дженну в том, что ты стоишь того, чтобы получить шанс. А ты…

– Не смогу подтереть себе задницу в старости?

– Успокойтесь! Он ничего такого не сказал, чтобы вы его швыряли!

Меня в плечо толкает бесстыжая девица, подскакивая к Эдди и осматривая его лицо.

– А ну-ка отойди от него! Я приказываю!

– Ты в порядке? Он сделал тебе больно? Бедный, – приговаривает Дженна, не обращая внимания на мои слова и гладя брата по щеке.

Чёрт возьми, что здесь, вообще, происходит?

Мало того, что я приехал за этой бессовестной особой, чтобы обсудить все наши дела и увидел, как она уходит с моим братом, смеясь от его шуток, да ещё и флиртуя с ним. Она старше его на семь чёртовых лет! Извращенка! Так ещё и услышал о том, что я грязный старикашка, который задницу себе в ближайшем будущем подтереть не сможет. Эдди сдал меня с потрохами! Выложил все мои проблемы личного характера, как на блюдечке с розовой каёмочкой! И кому? Вульгарной, развязной, нахальной девице, выплеснувшей мне в лицо вино, от которого нещадно щипало глаза ещё пару часов! А я же проявил милосердие, сжалился над ней, прислал своего помощника, а она? Послала его к чёртовой матери и отправилась на свидание с моим братом!

– Отвратительное поведение, мистер Мёрфи. Вы отвратительный. И мне плевать, какие у вас сердечные раны и психологические проблемы, но так жестоко и унизительно поступать с этим мальчиком вы не имеете никакого права! Он ничего плохого не сделал! – Меня вырывает из потока мыслей грозный и звенящий голос Дженны. Моргаю, а у меня в груди колотится сердце от адреналина. Убью.

– Он моя собственность, и я имею право делать с ним всё, что хочу. – Хватаю Эдди за руку, но девица тянет его к себе.

– Он человек! Он личность, а не собственность! Ваш мозг – вот ваша собственность, и у вас его крайне мало, раз так непозволительно оскорбляете этого умного парня! Вот чему вам надо у него поучиться – умению говорить, а не орать, как психопат! Хам! – выкрикивает она.

– Он безалаберный наглец, который вместо того, чтобы помогать мне и тащить со мной все тяготы фирмы, развлекается на мои деньги с тобой! А тебе неплохо бы поучиться воспитанию и снова прочесть кодекс семейных ценностей! Ты для него старуха! Нахлебница! – Дёргаю Эдди к себе, а она к себе.

– Да вы… да вы дубовый шкаф! Только лоб расшибить можно, а в итоге ноль! С вами даже говорить невозможно! Зазнайка! Отдайте мне его немедленно! Я не позволю причинять ему боль!

– Эй, мне больно… Дженна, ты мне руку вырвешь!

– А тебе бы следовало пару раз расшибить лоб, чтобы не лезть туда, куда тебя не просят! Поняла, что этот отморозок хорошая партия, и уцепилась за него, да? Только через мой труп!

– С удовольствием! Хочешь прямо сейчас стать трупом, Кент?! – Дженна отталкивает Эдди и встаёт передо мной.

– Это смешно! Ростом не вышла, воробушек!

– Ах ты, скупердяй старый! – Она пихает меня в грудь, отчего я делаю шаг назад.

– Изворотливая приживалка! – Толкаю её в плечо, и она шатается на этих своих каблуках.

– Я самодостаточная женщина! А ты проходимец, решивший, что можешь править судьбами! – Дженна тычет в мою грудь пальцем.

– Прекрати портить мои вещи! Ты на них не заработала! И да, я имею право решать за него его судьбу! Он мой брат!

– А-а-а, вспомнил, что Эдди тебе кровный родственник! Надо же! Только вот ты ему не нужен! Он справится сам без тебя!

– Это мне решать, справится он или нет! Но точно не тебе! Лгунья!

– Он уже совершеннолетний! Лгунья? Тебя не касается моя личная жизнь, и я уже встретила подходящего мужчину!

– Лжёшь! Снова лжёшь! Ни один нормальный мужчина не свяжется с такой истеричкой, как ты! Ты так же обманываешь своих клиентов, чтобы обанкротить их?

– Я никогда и никого не обманывала! Твои шкафы дерьмо! Я бы ни за что на свете не купила их! Я выбрала бы другую фирму, что и сделала год назад! «Шкафы. Только лучшее для наших друзей»!

– Я даже не удивлён! Они постоянно пытаются слизать мои идеи и обманом заполучить моих клиентов! Ты нашла мебель себе под стать! Лживая лицемерка! Надеюсь, что ты отравишься химикатами в ближайшее время, потому что они покрывают свои шкафы некачественной краской и лаком! Глупая девица!

– Нитритный клещ! А знаешь, я прямо сейчас вернусь на работу и одобрю ссуду Эдди! Да, слышал?! Вот прямо сейчас! Съел? Я сделаю всё, чтобы его агентство заработало!

– Не посмеешь! Я тебя со свету сживу! Сделаю всё, чтобы ты отправилась обратно в свою дыру! – Зло хватаю её за запястье и сжимаю его.

– Так… ребята, брейк! – Эдди пытается втиснуться между нами.

– Отвали!

– Не лезь!

Наши взгляды снова скрещиваются, и эти чёртовы зелёные глаза с отвращением смотрят в мои. Мои чувства идентичны. Адреналин в крови бушует так, что я готов заорать снова.

– Ребята, вы публику вокруг себя собираете, а я уже счёт оплатил, так что мы свободны. Может быть, продолжите в более тихом месте? – тихий произносит Эдди.

Поднимаю голову и вижу людей, наблюдающих за нами.

– В машину. Оба, – рычу, отпуская руку Дженны.

– Ни черта! У меня есть дела поважнее! И я намерена немедленно одобрить ссуду Эдди! А ты, катись в ад, Мёрфи! – кричит она, отступая от меня.

– С удовольствием! Но одному там будет неимоверно скучно! Мне не простят, если я не верну туда главную чертовку!

Я никогда так не вёл себя с женщинами. Мне не хотелось схватить их за шею и душить до тех пор, пока они не сдадутся и не смирятся с неизбежным. Со мной. Но эта чёртова женщина меня бесит. Дьяволица бешеная в юбке! Она раздражает каждый участок моего тела, и оно зудит.

Визг Дженны раздаётся по всей улице, когда я взваливаю её на плечо и получаю удар сумочкой прямо по заднице.

– Я тоже так могу!

Моя ладонь с характерным звуком опускается на ягодицу Дженны, отчего она кричит, а затем скулит от боли.

– Я тебе кишки выпотрошу, Кент! Отпусти меня! Поставь меня на землю! Ты не смеешь так со мной обращаться! Я не твоя собственность! – Дженна молотит по моей спине, а мне плевать. Иду с ней к машине и, под озадаченным взглядом шофёра, бросаю прямо внутрь, заталкивая поглубже.

– Поехали. Ко мне. Быстро, – рычу, запрыгивая в автомобиль.

– Ты ударил меня! – Дженна сдувает пряди волос с лица и замахивается сумочкой.

– Сейчас ударю снова! Ты устроила целую сцену на людях! Не стыдно? – Перехватаю её руку и с силой выхватываю орудие пыток. Что она носит в этой сумке, раз у меня так болит спина?! Кирпичи?

– Это тебе должно быть стыдно, Кент! Ты перепугал всех вокруг! Ты меня напугал! Ты брата напугал! Ты хам! – Дженна перегибается через меня, пытаясь забрать свою сумку, но я выставляю руку вперёд, хватаясь прямо за одну из её грудей. Замираем. И она. И я. Такая мягкая. Очень мягкая, как будто вата или…

– На кой чёрт ты напялила столько поролона? – понимая, откуда такая пышность груди, изумляюсь я.

– Не твоего ума дело. Хватит меня лапать, – возмущается она, ударяя меня по руке, но я крепче цепляюсь за её бюстгальтер.

– То есть ты специально покупаешь бельё с огромным количеством поролона, чтобы соблазнять тех, кто может помочь тебе продвинуться по службе? Я так и знал, что ты не умом взяла своё место! Точно не умом! А фальшивыми буферами!

– Идиот! Ты придурок, Кент! – Дженна отрывает мои пальцы от своей груди и, тяжело дыша, откидывается на сиденье.

– Я прав. Я всегда прав и запрещаю тебе приближаться к моему брату и соблазнять его, поняла?

– Я не соблазняла Эдди. Он предложил поужинать вместе и заодно извиниться за твоё отвратительное поведение, наглец. Он прекрасный парень. Жаль, что ты ни капли на него не похож!

– Я рад тому, что мы не похожи, иначе бы всё состояние нашей семьи перешло к такой, как ты, сердцеедке!

– Так печально, что я не могу сожрать твоё сердце прямо сейчас и выплюнуть в твою отвратительную физиономию!

– Вчера у меня были восхитительные глаза! А сегодня уже отвратительная физиономия?

– Не переворачивай мои слова так, как тебе выгодно, Кент! У тебя всегда была самая отвратительная и морщинистая физиономия! Ты похож на сморщенное яблоко!

– Сказала та, у кого фальшивые буфера!

– Козёл! – визжит Дженна, замахиваясь на меня, но я перехватываю её запястье, придавливая всем своим весом к сиденью.

– Даже не думай об этом, птица. Я тебе крылья пообломаю, – рычу.

Она так быстро дышит, что кажется, сейчас потеряет сознание от переизбытка адреналина.

– Ты только и умеешь ломать. Ты ломаешь себя. Ломаешь Эдди. Ломаешь всё вокруг. Научись для начала строить, а потом ломать. И у меня не фальшивые буфера. Они нормальные, – тихо говорит она.

– Я научился строить уже давно, так что имею право теперь и ломать всё. У тебя в бюстгальтере полно поролона, и ты обманываешь всех мужчин, позволяя думать, что там что-то есть. – Я знаю, что это почему-то задевает её. Но я достаточно видел… ладно, не так уж и много женской груди, но никогда не мял столько поролона на них.

– А вы только и смотрите, что на женскую грудь, забывая, что у нас есть мозги, и мы умеем думать.

– И где же твои мозги? Вероятно, они именно в поролоне, – подначиваю её. Её глаза сверкают от гнева и обиды. Она копит силы, чтобы продолжить драться со мной дальше. И это мне чертовски нравится. Столько эмоций я в жизни не переживал, как сейчас. У меня словно огонь полыхает внутри. Обжигающий и сносящий всё на своём пути.

– У меня хотя бы там, у тебя их, вообще, нет, – парирует она. – Ты делаешь мне больно. Отпусти мою руку.

– Нет. Начнёшь драться.

– Не начну. Отпусти мою руку, Кент. Она уже затекла, и мне больно. И слезь с меня. Мне некомфортно, когда ко мне применяют силу. Чувствую себя жертвой. Я подам на тебя в суд. Я засужу тебя, понял? Да-да, все газеты будут пестреть заголовками о том, какой ты извращенец и насильник, – шипит она, дёргаясь всем телом, и на её рубашке расстёгивается пара пуговиц, открывая взору холмики груди.

– Ты ещё не знаешь, какой я извращенец и насильник. Но раз уж ты хочешь быть жертвой, то пожалуйста. Я тебе это устрою.

Глаза Дженны распахиваются шире, и в них плещется страх. Я даже чувствую, как её пульс ускоряется, а кожа под моими пальцами холодеет.

– Воробушек, ты же понимаешь, что я говорю это несерьёзно? – тихо спрашиваю её, немного ослабевая хватку.

– Правда? По твоему виду не скажешь. Ты меня пугаешь. Мне страшно. И хватит обзывать меня воробьём, – шепчет Дженна, облизывая губы.

– Прости, я…я не насильник, и это… не знаю, зачем сказал. – Меня тоже пугает тот факт, что Дженна дрожит и явно не от возбуждения или чего-то приятного, а от страха передо мной. Сейчас меня это не радует. Да, я хотел добиться этого, но не таким способом. Что на меня нашло?

Отпускаю её и отодвигаюсь дальше на сиденье. У меня самого трясутся руки, и я возбуждён. Я чертовски возбуждён борьбой с ней.

– Боже мой! – вскрикивает Дженна.

– Не волнуйся, я довезу тебя до дома…

– Эдди! Мы забыли Эдди у ресторана!

Оглядываюсь и понимаю, что это, действительно, так. Брат не сел в машину, он остался там. Чёрт возьми!

– Он большой мальчик, доберётся до дома сам. Не волнуйся. Где ты живёшь? Мы…

– Сэр, мы на месте, – сообщает шофёр, останавливаясь у моего комплекса. Чёрт!

– Хм, могу я предложить тебе подняться ко мне и привести себя в порядок? – интересуюсь, прочищая горло. Нет, она ответит нет. Какого чёрта на меня нашло?! Что это было? Я в жизни так не злился и не позволял себе подобного! Идиот!

– Если ты обещаешь, что не убьёшь меня и нальёшь что-нибудь выпить, чтобы я пришла в себя и немного смочила горло, потому что его дерёт, то поднимусь. Тем более нам надо кое-что обсудить.

Удивлённо поворачиваюсь к Дженне, а она улыбается мне. Она что, сумасшедшая или ненормальная, если решила идти одна с незнакомым мужчиной к нему домой, да ещё в таком виде? Хотя я и хочу этого, но как же безопасность? Что за непоследовательная женщина?!

– Сливового вина у меня нет, но есть другое, – мямлю я. Боже мой, что со мной случилось? От одной её улыбки я превращаюсь в придурка. Мне надо отправить её домой, и дело с концом. Никакого Эдди. Никаких мыслей о чём-то новом. Ничего. И уж точно хватит думать об этой женщине. Она странная.

– Согласна.

– Тогда… наверное, пошли. – Открываю дверь и выхожу из машины.

Когда я последний раз приводил сюда женщину? Ни разу. Раньше я жил в другом месте, а в новую квартиру, купленную пять лет назад, никого не приводил. Не знаю, что мне делать, я никогда не оказывался в такой ситуации. Я… куда я вляпался?

– Куда идти? Ты покажешь путь, Кент? А то хлебные крошки поклевали голуби. – Раздаётся рядом голос Дженны, и я перевожу на неё взгляд. Её волосы в ужасном состоянии. Они растрепались и выглядят так, словно она кувыркалась с кем-то на заднем сиденье машины. А она кувыркалась там хоть раз?

Хватит. Приди в чувство!

– Это была шутка, чтобы разрядить обстановку. Ты мог бы позвонить Эдди и узнать, всё ли с ним хорошо? – интересуется Дженна.

– Я… да, наверное, мог бы. Но… хм, пошли. Просто закрой рот и пошли. Подожди, ты выглядишь ужасно, – пропускаю между пальцами мягкие шелковистые пряди её волос, и она замирает, удивлённо наблюдая за моими движениями. Чёрт, я бы с удовольствием сжал эти волосы так сильно, и продолжал это делать до тех пор, пока она не начнёт умолять о чём-то большем.

Хватит!

Дёргаюсь от своих же ужасных мыслей и убираю руку.

– Спасибо, Кент, – шепчет Дженна, а на её лице играет румянец.

– Пожалуйста. Наверное.

Так, а теперь надо как-то пройти мимо консьержа, сделав вид, что ничего необычного не случилось. Конечно, как же это просто на словах. А на деле…

Бросаю взгляд на Дженну, разглядывающую зелёную лужайку с детской игровой площадкой, и мои глаза опускаются ниже. Пуговицы на её рубашке до сих пор расстёгнуты, и я вижу её грудь! Зачем ей столько поролона? У неё и без него отличный размер!

Надо прекратить пялиться на женскую грудь. Это всё из-за нехватки секса, и только.

– Мистер Мёрфи, добрый вечер.

Сглатываю от страха, когда меня замечают в фойе дома.

Я обычно прохожу мимо и даже не обращаю внимания на мужчину, приветливо встречающего меня вечерами и прощающегося со мной утром. Но сегодня всё идёт не так.

– Привет. Как дела? Я Дженна Ноар. Новый друг этого дубового шкафа, – мягко произносит Дженна, протягивая руку, моментально расплывшемуся в улыбке мужчине.

– Очень приятно, мисс Ноар. Я Юджин. Мы всегда рады друзьям…

– Она не друг. Она одна огромная неприятность, – бубню, резко хватая Дженну за запястье, и тащу за собой.

– Ты был очень груб с этим парнем. А он милый. Ты даже не ответил ему на приветствие, – отчитывает меня.

– Я никогда не отвечаю ему. Он получает приличные деньги, чтобы мне улыбаться и вылизывать мой зад, – фыркая, нажимаю на кнопку вызова лифта.

– Часто платишь за то, чтобы тебе вылизывали зад, Кент? – едко поддевает меня.

– Я с удовольствием сейчас заплачу тебе, чтобы ты немного помолчала. У меня голова болит от твоих разговоров, – рычу, входя в лифт.

– У тебя голова болит от компьютера, Кент. У меня бывает то же самое каждый вечер, но прогулка спасает ситуацию. Попробуй.

– Обойдусь без твоих советов.

– Как знаешь. – Пожимая плечами, Дженна бросает взгляд на своё отражение в лифте и охает.

Она быстро приглаживает волосы и похлопывает себя по щекам, отчего они приобретают розовый цвет. Достаёт помаду и одним движением руки её губы становятся до неприличия алыми. Чёрт возьми! Этот вечер станет очень долгим.

Глава 7

Кент

Я абсолютно ничего не знаю про женщин. Не знаю, как они изменились за последние годы, чем они начали увлекаться, и что модно. У мужчин всё проще. Наши интересы меняются только в качестве предоставляемых услуг. Чем больше денег, тем обслуживание лучше. А интересы остаются прежними. И вот, подходя к своей квартире, я понимаю, что мне страшно. Я чувствую себя неопытным мальчишкой, который ведёт самую сексуальную девчонку квартала к себе домой и не знает, что с ней там делать.

– Проходи. – Натягиваю улыбку и прочищаю горло. Мне нужно выпить. Хоть что-нибудь. Горло нещадно сушит.

– Вау, у тебя так… так чисто, – восхищённо шепчет Дженна, когда я включаю свет в гостиной.

– Заслуга домработницы. Не моя, – отвечаю, наблюдая за тем, как Дженна проходит по гостиной и касается пальцами обивки тёмно-синего дивана.

– Какая приятная ткань. И цвет меняется. Если погладить вот так, он тёмный. А если против, то светлее. Здорово.

Удивлённо приподнимаю брови. Серьёзно?

– Это особая ткань. Люксовая замша. Она требует нежного обращения и чистки раз в месяц.

– Конечно, у тебя всё люксовое. Тоже мне новость. Думаю, ты не будешь против, если я немного воспользуюсь твоим гостеприимством и поставлю сюда сумочку. – Дженна опускает сумку прямо на мой любимый диван. Сжимаю кулаки, чтобы не заорать на неё. Нельзя так с ним обращаться!

– Нет, – выдавливаю из себя, – лучше воспользуйся столиком, но не диваном. Даже я на нём не сижу. Он очень дорогой и очень…

– Ты не сидишь на диване, который предназначен именно для этого? – изумляется Дженна.

– У меня времени нет на нём сидеть. Пожалуйста, поставь сумку на столик. Не порть мой диван. Я ждал его больше года и долго выбирал ткань. Дженна!

С хихиканьем наглая девица прыгает попой на мой диван, да ещё и забрасывает на него ноги.

– Давай присаживайся рядом, Кент.

– Немедленно встань с него! Ты помнёшь ворсинки! Они должны…

– Господи, они созданы для того, чтобы их мяли, Кент! Какой ты нудный! Трясёшься, как больной, над идиотским диваном! – возмущаясь, Дженна встаёт, но оставляет там свою сумочку. Чёрт! Мой диван! Она его испортила!

– Вау, вот это вид!

Дёргаюсь от её визга и подскакиваю к дивану, пока Дженна подходит к панорамным окнам. Нежно глажу ткань, возвращая ворс в нужное направление, и переставляю её сумочку на стол. Так-то лучше.

– Я живу на втором этаже и всё, что вижу по утрам, это соседей, которые обожают выходить на террасу полуголыми, чтобы выпить кофе. Когда покупала квартиру, то рядом никого ещё не было, и я надеялась, что напротив будет порядочная пара, а не извращенцы. И ладно бы они были милыми и доброжелательными, но нет… соседи постоянно пялятся в мои окна. А здесь… тебе не нужно бояться ходить даже голым. Очень здорово.

– Как ты от крика перешла к обсуждению соседей и прогулкам нагишом? – изумляюсь я.

– Не знаю, просто успокоилась. Ты меня немного напугал своими словами. Не хочу быть жертвой насилия. Это, предполагаю, неприятно, когда без моего желания меня пытаются поиметь. А ты… ну ты весь такой большой и злой. Тебя все боятся, но страх быстро исчезает, когда понимаешь, что ты защищаешься и не успеваешь проконтролировать свои эмоции. На работе мне приходится общаться с неимоверным числом придурков, поэтому я применила свои навыки и решила не развивать данную тему в своей голове. Отпустила её, – пожимает плечами Дженна.

– Ты не против, если я разуюсь? У моих туфелек ужасная колодка. Надеюсь, покрытие для пола ты ждал меньше года, – улыбаясь, добавляет она. Удивительная женщина. Очень странная.

– Хм, нет, не против. Я его не ждал так долго.

– Отлично. – Дженна радостно сбрасывает туфли и играет пальцами, ногти которых окрашены красным лаком. Откуда такая любовь к красному? Сначала помада, теперь лак. Но цвет очень… сексуальный.

– Можно воды, Кент? Конечно, вино было бы кстати, но лучше воду. Видимо, я перенесла сильный стресс, и меня немного тошнит, – просит она.

– Да… да, конечно… наверное, – прочищая горло, отрываю взгляд от красного лака на ногтях пальцев её ног и только делаю шаг в сторону, как ударяюсь о чёртов столик.

– Твою ж… – скулю я, потирая ногу.

– Ты в порядке? Хочешь, я посмотрю? Стекло очень опасно для костей. Моя сестра тоже так ударилась однажды и отказалась от осмотра врача, а нога распухла. Там была трещина, представляешь? Бедняжка. – Дженна подскакивает ближе и опускается на колени передо мной. Замираю, а от нехватки дыхания сжимаются лёгкие. Чёрт… женщина, стоящая на коленях, с лицом, находящимся прямо напротив моего паха, самое худшее, что я мог себе представить в жизни, особенно когда не планировал этого. Но… чёрт, она поднимает голову, и её глаза сверкают от заботы и соучастия в моей проблеме. Она медленно облизывает губы, и эта алая помада остаётся на них, выбивая из моего горла странный писк. Боже мой, о чём я думаю?!

– Нет! Не трогай меня! Сейчас принесу воды! – Я буквально отскакиваю назад, замечая полное недоумение в её глазах. Она решила охмурить меня? Правда? С Эдди не вышло, так теперь эта дамочка переметнулась ко мне? Чёрт!

Хромая и чертыхаясь про себя, направляюсь в кухню и открываю шкафчик. У меня руки трясутся, и я чувствую себя старым маразматиком. У меня в квартире чертовски наглая и привлекательная женщина, которая возбуждает меня своим криком и характером. Она легко отстаивает свои права, указывает мне на выход, защищает моего брата и опускается на колени, облизываясь, словно ожидая предназначенный ей леденец. А я? Я, как придурок, хотел её увидеть сегодня, чтобы снова пережить незнакомый адреналин, и теперь трушу, как мальчишка, перед ней. Я взрослый мужчина и умею вести себя нормально. Закрываю шкафчик и направляюсь к бару. Вино для неё будет кстати. Если Дженна немного расслабится, и я тоже расслаблюсь, то быстро выведу её на чистую воду, как и добьюсь… А чего я хочу добиться? Не знаю. Может быть, снова ударюсь, но чем-то повыше?

Прекрати!

– Ты не против, если я немного приглушу свет. Не люблю яркое освещение ночью. У меня, вообще, только торшер в спальне. – Горлышко бутылки ударяется о бокал, когда я слышу голос Дженны за спиной, а свет над головой становится чересчур интимным. Она соблазнить меня решила? Не выйдет.

– Нет, конечно, не против. Глаза устают от целого дня работы за компьютером, и приглушённый свет помогает им немного расслабиться. Понимаю. Я налил тебе вино, как извинение за то, что напугал, – поворачиваюсь и с улыбкой передаю ей бокал.

– Оу, спасибо, но всё нормально, Кент. Говорю же, я часто встречаю клиентов, которые не умеют держать себя в руках. Не волнуйся. Я могу сесть на этот стул? Вопить не будешь? – Дженна с улыбкой показывает взмахом руки на барный стул, и я киваю ей, давая своё разрешение. Она первая, кто туда садится. Чёрт. Пока Дженна забирается на высокий стул, её юбка поднимается немного выше, оголяя коленки, и это самые изумительные женские коленки, которые я видел. Идиот. Пялюсь на женские коленки.

– Итак, мы можем поговорить? – интересуется Дженна, делая глоток вина.

– Хм, да… конечно, я же для этого пригласил тебя, наверное. – Почему постоянно в горле собирается слюна, и мне приходится его прочищать. Может быть, к врачу сходить?

Беру свой бокал и сажусь рядом с Дженной. От неё приятно пахнет. Те же духи, что и в первый день знакомства.

– Странно, да?

– Очень. Уточни только, что именно.

– Ты и я в твоей шикарной квартире после чудовищной драки, за которую мне, признаюсь, немного стыдно. Обычно я не веду себя так, не кричу и не бью никого сумочкой, если только меня не пытаются обокрасть. Меня ни разу не пытались обокрасть, так что это впервые. Ну и, конечно, меня ни разу не тащили на плече в машину. Это пикантно, – она издаёт смешок и заправляет локон тёмных волос за ухо.

– Обычно я тоже никого не таскаю на плече и не угрожаю применением силы, пытаясь уложить в постель, – замечаю, отчего Дженна, делающая глоток, откашливается, и до меня доходит то, что я ляпнул.

– Боже, я не это имел в виду. То есть, я хотел сказать, что не собираюсь укладывать тебя в постель, – быстро добавляю и занимаю свой рот вином. Так намного лучше. Чёрт, я выгляжу идиотом.

– Я поняла, но прозвучало двусмысленно. Тем более я не готова к чему-то такому. Я…

– Ты не против, если я разденусь? – Соскакиваю со стула. Галстук уже невыносимо сдавливает горло. Я весь мокрый и потею, как на спринте.

– Надеюсь, что не полностью. Конечно, я уверена, что у тебя хорошее тело, но не нужно им красоваться передо мной. Вряд ли я смогу оценить его по достоинству.

– Я имел в виду пиджак и галстук. Мне некомфортно.

– Оу, конечно. Это же твоя квартира. Хоть голым ходи… нет, не при мне, но при ком-то другом ходи. В общем, вино такое необычное. Вкус странный, но приятный. – Дженна покрывается румянцем сильнее, отводя глаза, когда я растягиваю узел галстука. Да она нервничает не меньше моего. И она хочет меня. Вау, меня хочет женщина, хотя я козёл!

– Это подарок от благодарных клиентов. Я сам не покупаю вина, времени нет на расслабление и выпивку. – Бросаю пиджак и галстук на барную стойку и закатываю рукава.

– Почему у тебя нет времени? Ты богат и тебе не нужно думать о том, чем платить по счетам. Я видела выписки твоих вкладов, и они впечатляют.

– Чтобы быть богатым, надо работать каждый день. Я не могу себе позволить развлекаться. Наверное, я слишком ценю время, потраченное на работу, и не люблю швыряться деньгами. Именно поэтому я и богат. Я умею разумно тратить деньги.

– Значит, Эдди сказал правду о том, что ты зациклен на соревнованиях и ни с кем не встречаешься, потому что считаешь это бесполезной тратой времени? – интересуется Дженна, когда я сажусь рядом и подливаю ей из бутылки вино.

– Эдди идиот, который лезет не в своё дело. Я ни с кем не соревнуюсь, и он не имел права рассказывать тебе обо мне.

– Брось, Кент. Обо мне он тоже выложил всё сразу. Поверь, мы сравняли счёт по неумению правильно распределять время на противоположный пол, и я тебя не осуждаю. Сама такая же. Работа и сон. У меня нет ни друзей, ни мужчины, с которым я могла бы проводить время. Всё нормально.

– Почему у тебя нет друзей? Ты же давно в Чикаго и должна была обзавестись ими. Ты болтливая. Порой даже слишком. – Хмурясь, смотрю на неё. Снова будет лгать. Она пытается втереться мне в доверие, чтобы соблазнить. Но это я должен соблазнять, мне не нравится, что эта женщина пытается оседлать меня во всём.

– Я неболтливая, но в последнее время разговариваю только по работе, а это не обычный трёп. Наверное, выговариваюсь. А с друзьями… так получилось. Они отвернулись от меня, потому что мой бывший козёл, – пожимает плечами Дженна.

– Хэйли? – уточняю я.

– Его полное имя Дорхи, но все его зовут Хэйли. Он работает на «Nation Geographic». Фоторепортёр. Постоянно ездит в командировки в разные уголки планеты и делает снимки животных, племён и остальной чепухи. Мы были вместе шесть лет, познакомились на моей выпускной вечеринке в университете. Он пришёл с друзьями, странное стечение обстоятельств, а я была со своим парнем. Можно сказать, что он отбил меня, заставив обратить на себя внимание. Он был моим креслом.

– Креслом? Серьёзно? – усмехаюсь я.

– Ага. Знаешь, в квартире всегда есть предмет мебели, который ты покупаешь по необъяснимым причинам. Он вроде бы хороший и добротный, но в то же время ты забываешь о нём, ведь он не особо уютный. Хэйли был таким. Он просто был, как и кресло у меня в квартире. Сначала всё было очень интересно, как с новизной покупки. Хэйли рассказывал про свою работу, а я только начинала работать в банке. Он встречал меня по вечерам, готовил сюрпризы после своего возвращения, и мы копили деньги на что-то серьёзное. Хэйли жил в моей съёмной квартире. А потом это кресло стало всего лишь предметом мебели, на которое я перестала обращать внимания, и он ничего не требовал. Его командировки участились. Я получила возможность перейти на новую должность в другой банк. Он отговаривал меня, обвиняя в том, что тогда у меня, вообще, не будет времени на нас. Но оставаться на старом месте я больше могла. Там для меня был карьерный потолок, а я хотела двигаться дальше. Хотела доказать и ему, и семье, и боссам на старом месте, что я достойна большего, чем быть просто девочкой на побегушках. В общем, я добилась новой должности и хорошей зарплаты. И как только я перешла в другой банк, то пришлось отдавать все силы, чтобы произвести хорошее впечатление. В один из таких дней Хэйли сказал мне о том, что не ограничивал себя в развлечениях в командировках. – Дженна делает паузу, смачивая горло вином.

– То есть, он изменял тебе?

– Точно. Я была настолько уставшей, что просто смотрела на него и ничего не чувствовала. Он кричал, обвинял меня во всяких глупостях, а я пошла спать.

– Правда? Твой парень, с которым ты была шесть лет, признался в множественных изменах, а ты пошла спать? – смеюсь я.

– Представляешь? Я пошла спать, потому что с ног валилась от усталости. И я заснула, а утром его уже не было. Сначала я думала, что это просто сон, и звала Хэйли, но он собрал вещи и свалил вместе с нашими деньгами, которые мы откладывали на покупку дома и, вероятно, на свадьбу. Это расстроило меня больше, чем его уход. Признаться семье в том, что меня попросту кинули и обокрали, я не могла. Просто сказала им, что не получилось, и у меня нет времени на семью. Конечно, они винили меня, ведь от Хэйли были в восторге. Он сблизился с моей семьёй и до сих пор общается с ней, хотя женился месяц назад, вроде бы, а, может быть, больше, я не запомнила. Сестра с упрёком сказала о том, что я упустила такой шанс. Конечно, вор и изменщик.

– Тебе следовало сказать им правду, Дженна.

– Ну да, следовало, но я не смогла. Понимаешь, моя семья простая. Они обычные работяги, которые пашут землю, засыпают в неё зерно и ждут урожая. Они открыты для всех людей и очень гостеприимны. Они далеки от мира предательства, жестокости и вранья. Наверное, я их так защищаю. Да и не хотелось выглядеть дурой в их глазах. Мне было двадцать восемь, а меня провёл вокруг пальца Хэйли и снял все деньги со счёта, который считался общим. Веришь? Я банковская служащая, знающая все финансовые махинации, а свои деньги сохранить не смогла. Да и бог с ними. Надеюсь, они сделали его счастливым. Я просто плюнула на него и на друзей. Хэйли наговорил им гадостей про меня, сказав, что я зазналась и превратилась в бесчувственную стерву, которая не хочет больше опускаться до их уровня. Они поверили. А я сделала вывод, что, значит, мне с ними не по пути. Они отсеялись сами. Меня это, конечно, расстроило, и я начала копаться в себе. В общем, взяла себя в руки и продолжила жить дальше. Сейчас я переехала в хорошую квартиру, у меня приличный счёт в банке и прекрасные перспективы. Теперь твоя очередь, Кент. – Дженна улыбаясь, допивает вино, а я озадаченно приподнимаю брови.

– Моя очередь?

– Ага. Я открылась тебе, пришло время тебе сознаваться в причинах своего одиночества. Как ты, такой шикарный, богатый, красивый и успешный мужчина, оказался один? Я думала, что ты каждый день меняешь супермоделей в постели.

Она считает меня шикарным?

– Я не одинок, – вру, подливая ей вино.

– Эдди сказал…

– Он ничего не знает обо мне. Ты права, Дженна, я шикарный, богатый и самый идеальный мужчина. Как я могу быть одиноким? – усмехаюсь.

– Ты сам говорил вчера об этом. Ты хочешь, чтобы Эдди занял твоё кресло, чтобы заняться личной жизнью, – напоминает она.

– Я не обязан отвечать.

– Но я же рассказала тебе о себе.

– Ты могла не делать этого. Тебе не соблазнить меня, Дженна. – Прищуриваюсь я, придвигаясь к ней ближе.

– Что? Кем ты себя возомнил, Кент? Я не собираюсь тебя соблазнять. Мне не нужны отношения с мужчиной, особенно разовые, – возмущается она.

– Конечно. Давай посмотрим правде в лицо. Ты ненавидела меня. Дралась со мной. Вопила, как ненормальная, а потом смиренно пошла ко мне, да ещё и назвала своё имя консьержу. Ты явно пришла сюда с какой-то целью. Пуговицы на твоей рубашке расстёгнуты. Ты расслабилась, считая, что я пожалею тебя и позволю воспользоваться мной этой ночью. Но нет, Дженна, ты не соблазнишь меня, и я не разрешу тебе оседлать меня.

– Ты… боже, Кент, ты больной! Я даже не заметила, что у меня блузка расстегнулась, и считала, что мы могли бы стать хотя бы друзьями, чтобы решить вашу проблему с Эдди! Ты что, серьёзно считаешь себя настолько неотразимым? Пфф, вот ты придурок, – фыркая, Дженна быстро застёгивает блузку и спрыгивает со стула.

– Я поймал тебя с поличным, и ты убегаешь от меня, – довольно замечаю.

– Ты меня не поймал. Я пошла к тебе сама, чтобы помочь решить все разногласия с Эдди. Да, я уже втянута в эти ваши соревнования, и меня заботит то, как ты обращаешься с этим прекрасным пареньком. Но я не планировала соблазнять тебя, а особенно седлать. Чушь какая! Я всего лишь пыталась наладить общение, и мне твои деньги не нужны! Я обеспеченная женщина и уж точно не собираюсь лизать твой зад! Хам! – бросает она, направляясь в гостиную.

Конечно, так и поверил. Слишком яро она защищается сейчас.

Допиваю вино и следую за ней. Дженна обувает туфли, кривясь, видимо, от отёков, возникших после алкоголя.

– Прекрати, Дженна, это нормально, что я тебе нравлюсь. Обычно я так действую на всех женщин, но, действительно, не планировал укладывать тебя в постель, – произношу, встречая взгляд разъярённых зелёных глаз.

– Не забудь ублажить своё эго в одиночестве, Кент. Ты лгун не меньше моего. Тебе не хватает общения с людьми, потому что ты – закрытый в себе неуверенный мальчишка, который вырос финансово, но не мозгами. И я хотела сделать доброе дело, потому что мне нравится Эдди. Он напоминает мне моего брата. И я уж точно простила тебя за твою эксцентричность и оскорбления не из-за твоей внешности. Чёрт, не могу надеть эту проклятую туфлю! Помоги мне! Что ты стоишь? – Отбрасывая волосы назад, Дженна скачет на одной ноге к моему дивану.

– Не смей… садиться, – рычу я.

– А я сделаю вот так. Нравится? – Эта наглая истеричка плюхается и ёрзает по дивану своей задницей.

– Я тебя сейчас сброшу с него. Живо поднимайся!

– Помоги туфлю надеть, остолоп слепой!

– Снова твои уловки, чтобы завлечь меня?

– Ах ты! – Дженна замахивается, и я вовремя успеваю пригнуться, когда в меня летит туфля.

– Ты же убить меня можешь этими каблуками! – возмущаюсь я.

– Это то, чего я и хотела! Приятный Кент – мёртвый Кент! Какая я дура! Думала, что ты просто боишься общения и всего лишь опасаешься быть нормальным! А ты придурок, каких поискать надо! Пойду босиком!

Пролетая мимо меня, Дженна скачет и снимает туфлю с ноги, подбирая вторую.

– Наконец-то, ты признала, что дура! И я не боюсь общения! У меня его полно! Оно меня даже раздражает! Ты не можешь пойти босиком, ты поранишься!

– А тебе какое дело, поранюсь я или нет? Ты дубовый шкаф! Тебе чужды нормальные человеческие эмоции! Ты хам! Терпеть тебя не могу! И уж поверь, я дам Эдди ссуду! Плевала я на тебя! – Дженна выставляет вперёд туфлю, угрожая мне ей.

– Снова за своё? Хватит уже манипулировать этой ссудой! Это будет катастрофой и для тебя, и для меня, и для Эдди! И раз уж я хам, то ты невыносимая истеричка! Прекрати размахивать своими туфлями! У меня до сих пор спина болит от твоей сумочки! Не хочу, чтобы вот этим ты выколола мне глаз!

– Ты не заслуживаешь ни понимания, ни терпения, ни такого брата, как Эдди. Он лучше тебя во всём, Кент. Ты король только одиночества. И ты виноват в этом сам, – шипит она.

– Что ты сказала? – рычу, наступая на неё, но она не двигается. Упрямо приподнимает подбородок и поднимает на меня взгляд.

– То, что слышал. Или у тебя от старости и со слухом проблемы? – язвительно тянет Дженна.

– Я тебя сейчас…

– Что? Ударишь? Изнасилуешь? Прибьёшь? Не удивлена, что именно так ты отреагировал! Ты кусок дерьма, Кент Мёрфи, и мне стыдно за то, что я ошиблась, увидев в тебе приличного человека, с которым могла просто поговорить.

Острый нос её туфли утыкается мне в грудь, причиняя слабый дискомфорт, но я всё же делаю ещё шаг к этой невыносимой и ненормальной истеричке.

– Ты специально всё это говоришь, чтобы я тебя поцеловал, тем самым угомонив свои эмоции и выплеснув всё в иное русло. Но я не буду этого делать, твоя уловка не сработала, Дженна. Мои супермодели лучше, чем ты. И уж поверь мне, они не носят столько поролона на себе.

Зелёные глаза становятся ярче от нанесённого личного оскорбления. Хорошо-то как. Я её задел!

– Думаешь, я не знаю это? – Голос Дженны меняется. Становится тише. Она горько усмехается.

– Но я не хочу, чтобы ты меня целовал. Не для этого я пришла сюда. Не везёт мне с мужчинами, даже с общением с ними. Хочешь знать, почему на мне столько поролона? Пожалуйста. Хэйли говорил, что ему стыдно быть в компании своих друзей и их девушек, потому что они все шикарные силиконовые модели, а я не дотягиваю до них. Мне нужно компенсировать свои минусы, выдающимися фальшивыми плюсами. Он накупил мне белья с этим ужасным поролоном и выбросил остальное, заставляя быть достойной его в компании. А после его ухода я просто не успевала зайти в магазин и купить новое бельё. Это было последним, о чём я думала, на самом деле. Вы, мужчины, только и умеете, что унижать нас и вешать на нас какие-то комплексы и ярлыки, заставляя в них верить. Но именно у вас огромные проблемы с самооценкой. Вы не можете поверить в то, что женщина готова быть не только телом, но и другом, готовым вас выслушать. Прости, что я ввела тебя в заблуждение, Кент, своим приходом. Это было ошибкой. Очередной моей глупой ошибкой.

Девушка печально опускает голову и обходит меня, направляясь к журнальному столику, чтобы забрать свою сумку.

Чёрт! Этот Хэйли мне везде палки в колёса понаставил! Даже поругаться нормально не даёт! А мне это так нравится…

Глава 8

Кент

Моя жизнь была устроена чётко по расписанию. Я всегда знал, где окажусь через час или через сутки. У меня не было запланированных безумных встреч с женщинами, которых я готов был привести к себе и затем ругаться с ними, пока задница не треснет. Вообще, я ругаться не особо люблю. Ну как не люблю, мне нравится считать себя боссом и ставить подчинённых на место. Наверное, я не самый приятный тип, но я им плачу за то, чтобы они меня терпели. А вот одной женщине мне не претит совать деньги, ради ещё одной возможности ощутить странный прилив крови ко всем выпирающих частям. Да, даже к носу. И ладно, так уж и быть, признаю, я не хочу, чтобы Дженна уходила. Моя квартира словно ожила в её присутствии. Хорошо, я тоже стал каким-то другим.

– Подожди. Прости. Я же не знал, что твой бывший козёл настолько глубоко. – Прочищая горло, успеваю схватить девушку за запястье.

– Всё в порядке. Ты не лучше, – фыркая, она дёргает рукой, но я сильнее сжимаю её.

– Дженна, прости. Слышишь? Я извиняюсь. На самом деле, я подобного не делаю. Женщины пытаются меня соблазнить, затащить в постель, переспать со мной и считать, что их жизнь устроилась благодаря моим финансовым счетам. Иного во мне не видели. Поэтому я бросил это неблагодарное занятие. Пять лет. У меня никого не было пять лет, и я все силы отдал работе, – быстро тараторю. Зачем? Боже, зачем я это сказал? Зачем вот так взял и признался в том, что я полноценный придурок?!

Но, кажется, мои слова подействовали на Дженну. Она, нахмурившись, поднимает голову на меня и задумчиво склоняет её набок.

– Я не пытаюсь тебя соблазнить, Кент. Клянусь, что ничего подобного не было в моих планах. И обвинять меня в таком просто оскорбительно. Может быть, я ненормально себя веду с тобой, но это, только потому, что нервничаю. Сильно нервничаю в твоём присутствии. На работе я могу взять себя в руки, а сейчас – нет. Мои рабочие часы закончились, и мозг заснул, но это не значит, что я хочу чего-то большего с тобой. У меня нет времени на отношения, а секс на одну ночь сделает меня попросту жалкой, – тяжело вздыхает и закусывает нижнюю губу. Что это за помада такая? Она не стирается и делает её зубы такими белыми, надавливающими на нежную, пухлую плоть. Чёрт!

– Хорошо. Я понял. Вероятно, мне хотелось, чтобы ты меня соблазнила, – произношу, отпуская её руку.

– Хотелось? Это алкоголь на тебя так влияет?

– Не раскатывай губу, Дженна. Напоить меня тебе не удастся. Бери выше. Одиночество. Эдди втянул меня в какой-то хаос. Всё вокруг перевернулось, и мой мозг тоже. Я ничего не могу взять под контроль рядом с тобой. Думаю, что Эдди отчасти был прав, сказав, что я настолько загнал себя в угол постоянной работой и изнурённостью, что теперь нуждаюсь во внимании. В женском внимании. Раньше я за собой такого не замечал. Но он сказал, и я начал об этом думать. Так раздражает.

– О-о-о, поверь, я тебя прекрасно понимаю. Из-за Хэйли я нашла в себе столько изъянов, что до сих пор не знаю, как продолжаю жить и смею выходить на улицу со стольким количеством недостатков. Люди заставляют нас сомневаться в себе и пытаться быть лучше на нашем фоне. Они хотят изменить нас, перекраивая под себя. Но… не факт, что лучшее для них, лучше и для нас. К примеру, после ухода Хэйли я наслаждалась спокойствием и работой. Никто не ругался, не затевал ссоры. Никто не терроризировал мой телефон, с вопросами: «Когда я приду и принесу еду?». Никто не давил на меня. Я ощутила свободу. Конечно, я хочу семью и детей, но, может быть, для меня это ещё рано? Так и для тебя. Всему своё время. Нельзя позволять людям навязывать тебе их желания.

– Довольно умные мысли для наглой дамочки с поролоновыми буферами, – замечаю я. Дженна прыскает от смеха.

– Довольно вульгарный сленг для образованного миллионера, жаждущего соревнований с мальчишкой.

– Туше.

Она улыбается, и я непроизвольно тоже начинаю улыбаться так, что у меня сейчас рот треснет.

– Может быть, допьём вино? Обещаю, что больше не будем обсуждать соблазнение, – предлагаю я.

– Прости, Кент, это очень мило с твоей стороны, но уже довольно поздно. Мне рано вставать, как и тебе. Да ещё и до дома нужно дойти. Так что, как-нибудь в следующий раз. – Пожимая плечами, она разворачивается и идёт к двери. Нет! Она должна остаться!

– Дженна!

Она дёргается от моего громкого голоса и оборачивается.

– Что случилось? – удивлённо приподнимает брови.

– Мы не обсудили поездку в Северную Дакоту. Если не ошибаюсь, то в Фарго. Это наша остановка, – цепляюсь за самую идиотскую идею Эдди.

– Наша остановка? Наша? Твоя и моя? Или наша? Твоя и твоего помощника? – уточняет она.

– Наша. Твоя и моя. Там живёт твоя семья. Разве нет?

– Хм, ты серьёзно? Кент, это же так глупо. Мы взрослые люди, и я не верю, что ты спрашиваешь об этом.

– Почему нет? Я уже взял отгул на пять дней. И собираюсь вылететь в Фарго в ближайшую пятницу утром. А ты?

Дженна настолько сильно обескуражена моими словами, что туфли падают из её рук, как и сумочка.

Ладно, я не взял отгул. Я не обдумал ничего. Но это задержало её. Я ещё ого-го молодец!

– Ты же понимаешь, что это не очередная сделка, Кент? Моя семья – живые люди со своими безумными жизнями. Они же… Кент, это… нельзя так. Конечно, довольно мило…

– Оставь это своё «мило». Я не милый, – цокаю.

– Так мы летим или нет? Мне нужно знать точно, чтобы распределить обязанности своим работникам, определиться с рейсом, собрать вещи и получить от тебя информацию о твоём парне, каким ты его описала своей семье.

– Эм… нет, я лечу, а ты остаёшься в Чикаго. Я скажу им правду. Какой бы она ни была, я скажу им, что выдумала своего идеального парня и до сих пор одна. Да, они будут в ужасе, но я справлюсь. Я большая девочка, – мягко произносит Дженна.

– А твой дедушка? Эдди говорил, что именно он для тебя авторитет, и ты боишься его разочаровать.

– Он… всё сложно, Кент. Моя семья обычная, как я уже и говорила. А ты… весь такой… такой…

– Какой?

– Не хочу, чтобы ты их обидел, или они обидели тебя. Ты же меня прибьёшь, если хоть кто-то наступит на твоё эго и нечаянно собьёт корону с головы. Мне очень приятно, что ты предлагаешь мне подобное, Кент. Но я не могу. Это уже не просто ложь, это ужасающий обман, который нам обоим выйдет боком. Мы не сможем. Мы постоянно ругаемся, а они… – Дженна шумно вздыхает и нервно проводит ладонью по волосам, заправляя пряди за ухо.

– Почему не сможем? Я смогу. Накину на своё эго намордник, – пытаюсь пошутить, но Дженна улыбается очень грустно.

– Пять дней, Кент. Нас поселят в одной спальне. И нам придётся… ты же осознаёшь, что происходит между мужчиной и женщиной, когда они влюблены, да? Нет, я не про секс, а про другое. Я соврала, что мы безумно влюблены друг в друга и считаем минуты до каждой встречи. Конечно, это плохо, не осуждай. Но посмотри на себя и на меня. Мы не сможем прикоснуться друг к другу, как это делают пары. И ещё… очень весомый аргумент. Поцелуи. В моей семье все показывают и открыто демонстрируют свои эмоции. Папа целует маму сотню раз на дню, и это поощряется. А если ты… в общем, они заподозрят что-то неладное, если мы будем находиться в разных уголках комнаты и вести сухие диалоги о погоде. Понимаешь?

– То есть, ты опасаешься, что меня смутит тот факт, что мне придётся спать с тобой в одной кровати без прикосновений, а перед твоей семьёй обнимать тебя и не убирать с тебя свои руки, как и целовать тебя? – Медленно направляюсь к ней. Дженна кивает. – Не волнуйся, я научу тебя целоваться. Это не проблема. А также я думаю, что мне не составит труда узнать, где ещё ты запрятала поролон. Я проверил твои грудь и ягодицы. Один – один.

С её губ срывается невероятный смех. Я уже его слышал. Когда она говорила с Эдди. Но сейчас он предназначен только мне. Старичок в ударе.

– Кент, ты что, пытаешься флиртовать со мной? – ещё смеясь, спрашивает она.

– Я быстро учусь, и у меня довольно неплохо получается, – киваю ей.

– Это… ненормально. Я пришла сюда не за тем. На самом деле я хотела обсудить с тобой ваши разногласия с Эдди, но совсем не для того, чтобы обсуждать обман моей семьи и арендовать тебя в качестве своего парня. Боже, он нас сделал! – вскрикивает Дженна.

– Кто нас сделал?

– Эдди! Вот же мелкий засранец! Ты только глянь! У него получилось! Он обработал и тебя, и меня! – Возмущённо размахивает рукой Дженна, отчего я постоянно отклоняюсь. Она обожает жестикулировать и когда-нибудь врежет мне по носу.

– Смотри, сначала он дважды приходит ко мне, зная наверняка, что получит отказ. Затем он следит за мной, прощупывает почву, узнаёт все мои слабости и причисляет меня к этим своим подопытным кроликам. Потом он берётся за тебя. И что в итоге? Он сначала стравил нас друг с другом, а затем исчез. Наплёл мне столько всего о тебе и о том, что тебе нужна помощь с женским вниманием, а я для меня это хороший шанс не разочаровать семью! Он надавил на наши слабости! Я убью твоего брата, Кент! Клянусь, что прикончу его! Я…

– Какая разница? – спокойно произношу я. Дженна замолкает и недоумённо смотрит на меня.

– Как, какая разница? Он проклятый сводник. Но ни тебе, ни мне не нужны отношения, так? Мы не подходим друг другу. И я уж точно бы не мирилась с твоим постоянным хамством. А ты бы никогда не позволил мне сесть на этот чёртов диван.

– Почему ты решаешь за меня, птица? Я взрослый человек и умею сам принимать довольно выгодные решения. Я сделал свой выбор. А ты? – Тянусь рукой к её лицу и провожу пальцами по загорелой коже. Чёрт, она такая нежная. Без кучи косметики, всяких липких средств, делающих женщин похожими на пластмассовые манекены. Она настоящая.

– Кент, ты… нет, даже не думай о том, чтобы снова поймать меня на какой-то лжи. Я…

– Дженна, всё очень просто. Мы помогаем друг другу. Вероятно, сначала я хотел проучить Эдди, и это отвлекло меня от тяжёлых мыслей, но сейчас мне нравится идея оказаться в другом месте и с другим человеком. Я всегда был старшим сыном в семье, и это накладывает уйму обязательств. Из-за них моя личная жизнь пролетела незаметно. И вот теперь я замечаю всё, что происходит вокруг. А в данный момент ты боишься признать, что идея была не так уж и плоха. Тем более, если учесть, какая у тебя семья, то ты ещё больше загонишь себя в угол. И, может быть, я хочу тебя поцеловать. Наверное, хочу.

Её глаза распахиваются от шока и ужаса. Надеюсь, что последнее не так, и я это придумал, потому что ни разу не говорил подобное женщинам. Чертовски сложно быть честным с ними. Они от этого впадают в какой-то странный транс.

– Так, ты снова зависла, Дженна. Надо привыкнуть, но ты подскажи мне, как тебя выводить из этого состояния, ведь когда мы будем в кругу твоей семьи, это будет, мягко говоря, неадекватно расценено.

Она хлопает ресницами и беззвучно делает пустой звук губами.

– Я… хм, думаю. Мой мозг спит, и я пытаюсь его разбудить. Я торможу… от тебя приятно пахнет, и ты стоишь очень близко ко мне. Я не умею… как это говорят… я паниковать начинаю, потому что ты огромный, и мне… ну… сухо в горле. – Дженна снова делает этот смешной звук губами, прерывисто дыша. Я оказываю на неё очень странное влияние. Я ей нравлюсь. Точно! Но она борется с собой. Это так занимательно!

– Дженна, всё в порядке. И я скажу тебе, точнее, покажу, что у меня за парфюм, когда буду расставлять свои средства гигиены на столике в спальне, которую нам отведут твои родители. Так мы едем?

Я стараюсь больше к ней не прикасаться, но это чудовищно сложно. Она вся такая непонятная и притягательная. Мне хочется щупать её везде. Какой же я идиот.

– Тебе придётся стать ветеринаром.

– Ничего. Почитаю на досуге, что там они делают, и не буду углубляться в работу. Я умею уходить от разговоров, которые не хочу поддерживать.

– Они очень шумные, и их много. Они могут напугать тебя.

– Идеально. Моя семья скучная и консервативная. Будет интересно узнать, какие бывают семьи, и какую я хочу для себя.

– Я… между нами ничего не будет. И даже если мы будем целоваться, то дальше этого не зайдёт.

– Я умею держать себя в руках. Больше пяти лет справлялся, пять дней погоды не сделают.

– Никаких твоих этих уловок с голосом, понял, Кент? Никаких.

– Каких уловок? И что с моим голосом не так?

– Вот сейчас ты тоже это делаешь. Твой тембр становится сладким настолько, что, кажется, у меня начнётся диатез по всему телу. И в японском кафе ты тоже так воздействовал, своим голосом, убеждая меня, что диатез – это хорошо.

– Никогда не замечал за собой такого. Может быть, это ты на меня так влияешь? – усмехаюсь. Я, правда, меняю голос? Не знал. Надо запомнить. И он явно ей очень нравится. Дженна вся покрывается краской.

– Не смей меня сейчас соблазнять.

Какая упрямая женщина!

– Я ничего не делаю. Это просто разговор, Дженна. Если ты считаешь, что каждый мужчина, который ведёт с тобой диалог, при этом ещё и соблазняет тебя, то это серьёзные проблемы. У тебя крышу сносит от одиночества и без мужчины, – хмыкаю я. Да-да, я козёл. Знаю, но она такая смешная, когда пытается защищаться против меня и моего чертовски красочного обаяния. Это вселяет уверенность, что для меня ещё не всё потеряно.

– У меня ничего не сносит. И я не испытываю потребности в мужчине. Вообще, никакой.

– Оу, это уже, правда, проблема. Тебя записать к специалисту? Ведь в твоём возрасте женщина только начинает полноценно расцветать.

Главное, не рассмеяться от её потерянного лица.

– Прекрати это делать, Кент! – взрывается она, пихая меня в грудь, но я надавливаю на неё всем телом, и Дженна оказывается прижатой к двери.

– Делать что?

– Вот это! Никакого секса, запомни. Никакого… никогда… не с тобой… нет, не с тобой.

– А что со мной не так?

– Ты огромный!

– Это плюс.

– Конечно, размер имеет значение.

– Вот видишь, как быстро мы нашли компромисс. Размер это хорошо. Это плюс. И я нормальный, если верить статистике.

– Я не подопытный кролик.

– Нет, ты подопытная птица. И они умеют чирикать. Мне нравится, когда они мило чирикают.

– Кент! Это уже не смешно!

Не могу больше сдерживаться и смеюсь от паники, написанной на её лице.

– Сдаюсь. Тебя так легко загнать в угол, Дженна. Но обещаю, что не буду этого делать. Наверное, не буду…

– Слишком много твоего «наверное» для меня. Прекрати смеяться надо мной! Я не поддамся твоим чарам! Я пойду домой! – Дженна толкает меня и опускается на пол, собирая свои вещи.

– Ты не пойдёшь домой босиком, Дженна. Это глупо. Ты поранишься. Мой шофёр тебя довезёт.

– Не нужно. Я привыкла гулять по ночам…

– Боже, женщина, ты рехнулась? Одна ночью, да ещё и босиком собралась идти три квартала?! Или ты едешь с моим шофёром, или останешься здесь!

Что? Сам не понимаю, как это вырвалось. Дженна настолько же озадачена моими словами, как и я сам. Нет. Я не готов к этому. Всё слишком быстро. Конечно, я нормальный мужчина, и мои потребности в женщине за последнее время слишком резко возросли. Но предлагать ей остаться на ночь?!

– Так, заключим сделку. Отпускаю тебя с условием, что ты едешь с моим шофёром, а он доложит мне, если ты этого не сделаешь. И если ты не сделаешь так, как я говорю, то мы едем к твоей семье и притворяемся парой. – Что-то ещё глупее я мог высказать? Чёрт возьми, что со мной не так сегодня?

– То есть если я пойду сама до дома, то скажу тебе «да» для обмана своей семьи, а если нет, то ты отстанешь от меня? – уточняет Дженна.

– Да. Именно так.

– По рукам. А как зовут твоего шофёра?

– Хм, не знаю.

– Сколько он на тебя работает?

– Шесть или семь лет.

– Подожди, ты не знаешь имя человека, который находится рядом с тобой шесть-семь лет? Ты нормальный?

– Отличный вопрос. Обдумаю его на досуге. Тебе пора. – Распахиваю дверь и указываю головой Дженне на выход.

– Какой ты нелогичный, Кент. Вот тебе и нужен специалист. Мозги проверь. Ужас, – фыркает она и выходит в коридор.

Да я спрятаться хочу от унижения!

– Дженна. – Да хватит уже звать её! Я не могу уже даже голосом управлять!

– Что? – Она оборачивается и недовольно смотрит на меня.

– Спокойной ночи.

Ага, надо было ещё пожелать сходить с кем-то прямо сейчас на свидание. Придурок!

– Доброй ночи, Кент. Серьёзно, проверься. Это поможет другой женщине не убегать сразу же, как только она тебя узнает.

– А ты убегаешь от меня?

– Ты только что выставил меня вон. Довольно красноречиво, к слову, – замечает Дженна.

– Я… не выгонял тебя. Уже поздно, и тебе нужно спать. Последние дни были сумасшедшими. А ты не хотела уходить? Судя по твоей хватке за эти туфли, ты готова была прибить ими меня, если я немедленно не открою дверь.

– Хватит копаться в моих действиях и понимать их так, как выгодно тебе, Кент, за своими следи. Не я говорила о том, что ты хочешь меня поцеловать, – возмущается она, сдувая прядь с лица.

– И что в этом такого? Разве не нормально, если мужчина хочет поцеловать женщину?

– У кого из нас серьёзные проблемы с одиночеством, Кент? Я вот пытаюсь домой уйти, а ты мне не даёшь этого сделать.

– Да иди, всё, – раздражённо бросаю я.

– Вот и пойду. Хам!

– Выскочка!

– Наглый проходимец!

– Сделай так, чтобы мы больше не встречались, иначе узнаешь, какой я хам и проходимец! Я тебе всё припомню!

– Ой, вот только не надо меня соблазнять сейчас сделать так, чтобы мы снова встретились. У тебя кишка тонка, чтобы стать ветеринаром и выдержать мою семью, – оборачиваясь, произносит она и нажимает на кнопку вызова лифта.

– А ты проверь! И я тебе обещаю, что никто не догадается, как ты меня раздражаешь!

– Это я тебя раздражаю? Да я сестра милосердия!

– Ага, из порнофильма!

– Извращенец! – выкрикивает Дженна, входя в лифт.

– Перевозбуждённая одиночка!

– Но я умею с этим справляться, а ты весь в пыли! Пришлю тебе полироль для мебели в подарок!

– Оставь себе, со следующим кандидатом он тебе понадобится, когда будешь отмывать полы от следов насилия бедняги!

– Ну всё, Кент, встретимся в аду!

– С радостью!

– Рога попридержи, иначе корона не удержится. Неудивительно, что ты один. Никто тебя не вытерпит.

– Ты же терпишь и держишь палец на кнопке, не позволяя закрыться двери. Зачем, Дженна? Я тебе так нравлюсь, что ты уходить не хочешь от меня?

– Самовлюблённая свинья! – взвизгивает она, убирая палец.

– Не смей отвечать, Кент! Последнее слово останется за мной! – добавляет она, а дверцы лифта закрываются.

– Поправь фальшивые буфера, Дженна, иначе потеряешь их по дороге!

Да! Я это сделал!

– Козёл! – Слышу визг Дженны в лифте, а он её везёт вниз.

Жмурюсь и смеюсь от того, насколько она разозлилась. Кажется, я за долгое время не смеялся столько, как сегодня.

Залетаю обратно в квартиру и достаю телефон из кармана брюк. Набираю номер своего шофёра. А как его зовут?

– Мистер Мёрфи?

– Ты ещё внизу?

– Да, сэр.

– Сейчас из дома выйдет девушка, которая со мной приехала. Скажи мне, что она сделает.

– Хм, хорошо, сэр.

Повисает пауза, а кровь так кипит. Я точно выстроил стратегию. Дженна сейчас слишком зла и раздражена, чтобы помнить о нашем условии.

– Девушка вышла, сэр. Хм, она босиком.

– Хорошо. И куда она идёт?

– Она идёт мимо машины. Она останавливается и со злостью бросает туфли на тротуар. Она прыгает на месте и проклинает… хм, вас, сэр.

– Отлично, – смеюсь я.

– Она собирает туфли и очень красноречиво посылает вас в тёмное место, сэр.

– Она не садится к тебе?

– Нет, сэр. Она кому-то звонит. Но злится сильнее и бросает телефон в сумочку.

– Она идёт по тротуару и пытается надеть туфли. Ей удаётся это сделать, и она снова прыгает на месте. Какая странная девушка, сэр.

– Она идёт пешком?

– Точно, сэр.

– Да! Она сказала «да»!

– Медленно поезжай за ней и проследи, чтобы она добралась до дома без проблем.

– Хорошо, сэр.

Запрыгиваю на диван и понимаю, что я веду себя ужасно глупо. Плевать.

– До завтра. А как тебя зовут?

– Альберт, сэр.

– До завтра, Альберт. Я тебе сейчас пришлю размеры женского белья. Купи в любом хорошем магазине на моё имя. Завтра утром ты должен привезти его к банку, у которого мы сегодня были. Купи много. Очень много! Без поролона! И красное! Да… да, красное. Хочу красное и, может быть, бордовое. В общем, все цвета и фасоны. Скупи весь магазин, но только никакого поролона. Утром покупки должны быть доставлены в банк на имя Дженны Ноар.

– Хорошо, сэр.

Выключаю звонок и падаю на диван, смеясь от своей задумки. Дженна будет в бешенстве. Но мне нужна помощь Эдди. И да, диван такой неудобный. Пять чёртовых лет и невероятное разочарование в люксовой ткани и пружинах.