Читать онлайн Вакханка. Full vers бесплатно

Вакханка. Full vers

Глава 1

Сегодня я хотела быть просто Ланой. Обычной девушкой с не вполне обычным именем, которая устала от серых будней и хочет тихо отпраздновать свой день рождения в кругу друзей. И так оно все и начиналось.

– Лан, прекрати нудеть, нас больше, а значит, мы идем в клуб! – довольно бодро говорила моя одногруппница Юля. Хотя у самой уже пьяным блеском подернулся взгляд, а губы смешно сложились в трубочку.

– Днюха моя, значит, я и решаю, – категорично отказалась, допивая бутылочку натурального яблочного сидра. Пиво – не мой напиток.

– Тебе понравится, я обещаю, – не унималась Юлька. – У нас для тебя там приготовлен сюрприз!

– Какой? – заинтересованно моргнула я.

– Не узнаешь, если не пойдешь, – подхватила Лизка. – Я хоть и не фанат таких мест, но раз уж у тебя день рождения…

– Каких мест? – не поняла я.

– Хватит болтать! – проскандировала Юля и, тряхнув короткими темно-каштановыми волосами, потащила меня в подозрительное заведение со странным названием: “Казанова”.

На входе с нас взяли по пять сотен, мне, как имениннице платить не пришлось. Мягкая волна интереса прокатилась по позвоночнику. Что же это за клуб такой?

Стоило только пройти внутрь, как расслабляющая музыка окутала темными крыльями, аромат алкоголя, распущенности и свободы проник сквозь поры. Однако, все это было для меня далеко не впервой, и особого впечатления не производило.

Подружки же мои откровенно “поплыли”. И недаром: заведение оказалось стриптиз-клубом. Более того – на двери красовалась вывеска: “Вход только для женщин”.

На сцене у самой дальней стены мужчина в леопардовых плавках танцевал под музыку какой-то альтернативной группы. Движения были то резкими и сильными, то дразняще плавными.

Я вскинула брови, удивленная выбором заведения, и мы сели за один из круглых столиков не очень далеко от сцены. Уходить было поздно. Да и не хотелось. Мужской стриптиз, признаться, меня заинтересовал.

Кроме того, клуб мог похвастаться удобными креслами, в которых отдыхает тело, и официантами, чьи твердые мускулы просвечивали сквозь форму, а провокационные улыбки могли заставить покраснеть кого угодно.

Кого угодно, но не меня. Я слишком хорошо знала, что все это – не настоящее. Однако все же это не могло помешать мне наслаждаться отдыхом.

Парень на помосте танцевал хорошо. Его сменил другой, в пиджаке и брюках, которые довольно быстро оказались на полу. Дамочки у самой сцены засовывали деньги в черные стринги, а я расслабленно пила Май-Тай, который, кстати, здесь был преотвратный.

– Вот это мужчина, – сказала с придыханием Юля, теребя во рту соломинку.

Я приподняла бровь и с усмешкой спросила:

– А твой Андрей одобряет это новое увлечение?

Юлька нахмурилась и шлепнула меня по плечу.

– Это не увлечение! Это все для тебя, между прочим.

– Спасибо, дорогая, – улыбнулась я и добавила преувеличенно округлив глаза: – Надеюсь, вы не слишком страдаете.

Юлька усмехнулась и закатила глаза.

– Хотя бармен у них не очень, – проговорила я через мгновение, сморщившись от очередного глотка коктейля.

Повернула голову к барной стойке. Высокий широкоплечий мужчина в белоснежной майке-алкоголичке, или как ее когда-то модно было называть – “биланке”, бросил на меня игривый взгляд и обворожительно улыбнулся. Что ж, похоже, с такой улыбкой ему можно простить не только плохой коктейль, но и убийство.

– А где мой сюрприз, кстати? – спросила я, спокойно отворачиваясь. Нет, простой улыбкой и горой мышц меня не возьмешь.

– А вот он, – улыбнулась Лиза и густо покраснела, глядя куда-то мне за спину.

– Доброго вечера, милые леди, – раздался у меня над ухом теплый мужской голос.

Я повернула голову и увидела молодого парня лет тридцати, присаживающегося справа на свободный стул.

Глаза как-то сами собой округлились и слегка залезли на лоб.

Незнакомец был очень высок, явно выше моих ста семидесяти пяти сантиметров. Даже, если учесть каблуки туфель. Чтобы понять это, мне даже не нужно было вставать из-за стола. Также мужчина мог похвастаться блестящими коротко-стрижеными волосами цвета черного шоколада и кольцом в левой мочке. На груди у него была натянута черная майка без рукавов с логотипом…

Нет, что правда?

У меня дыхание перехватило.

С логотипом Iron Maiden! Это, чума его забери, одна из моих любимых групп!

Сердце пропустило первый удар, и мне уже стоило поостеречься. Но я продолжила рассматривать незнакомца.

На ногах – рваные джинсы с низкой посадкой, опоясанные кожаным ремнем с клепками.

И это в стриптиз-баре? По-моему ему нужно было выглядеть несколько иначе. Перед нами ведь находился танцор, один из работников. Других мужчин сюда не пускали. А значит должен быть костюм для выступлений, что-то броское, внушительное. Но никак не майка с метал-группой и вот это вот все!

Однако я громко сглотнула, чувствуя, что слегка покраснела. Мне его внешний вид похоже, даже слишком понравился.

Я взглянула в его лицо с намерением тут же отвернуться, и не смогла. Красавец? Нет. Не думаю. Резкие черты лица, сильный подбородок, легкая нарочитая щетина на лице. Мягкие, полные губы, которые почему-то так маняще изогнулись в улыбке. И смеющиеся хищные глаза, глубоко посаженные и ярко-голубые. И это при том, что парень был смуглым загорелым брюнетом!

– И вам того же, уважаемый, – бросила я странно охрипшим голосом и все же отвернулась, обдумывая происходящее.

Отсылать его было не культурно, но что-то сделать определенно было нужно. Рядом с ним я вдруг начала слегка нервничать. Не сильно, но достаточно, чтобы прервать этот странный “сюрприз”.

– Как вам у нас в клубе? – продолжил он, мягко облокачиваясь о стол.

Все его движения были словно в замедленной съемке. И от этого они ненавязчиво начинали приковывать к себе внимание.

– Спасибо, неплохо, – ответила Лиза, все еще красная, как помидор. Длинные волосы темного махагона упали на ее щеки, еще сильнее оттеняя румянец.

Но гость не сводил взгляда именно с меня. Это нервировало.

– Лана, это Лекс, знакомься, – бодро представила парня Юлька. – Это наш подарок на твой день варенья. Лекс для тебя станцует.

Но и на Юльку мужчина даже не посмотрел. Только молча кивнул, не сводя с меня гипнотизирующего взгляда.

Странный парень.

И все же было бы неплохо ему отказать. Зачем мне приват-танец?

Однако, отказываться от подарка, как минимум, не вежливо. За танец наверняка уже заплачено.

Я невольно поджала губы. Придется смотреть.

Лекс тем временем встал и протянул мне руку. Молча.

На запястье оказался черный кожаный напульсник с серебряной цепью.

От взгляда на него меня словно прошила молния.

Интересно они специально выбрали этого типа?

К сожалению, у меня уже довольно давно существовал своеобразный пунктик на рок-атрибутику. Об этом мало, кто знал, но подругам бывало сложно не заметить, как мутнел мой взгляд при виде какого-нибудь брутального металюги. Нравились мне плохие мальчики, что тут скажешь?

Но это еще что! Знавала я одну дамочку, так она натурально таяла при виде мужского зада, обтянутого в тренировочные брюки Адидас. А если парень был еще и в кепке, да сидел на корточках!.. Все. На ближайшие пару недель им была обеспечена горячая любовь под гитарный шансон.

Я вздрогнула, глядя на напульсник, который неосознанно захотелось потрогать, на мощное запястье под ним, потом взгляд упал на бицепс и широкие плечи, мускулистую шею… Лицо и холодные топазовые глаза.

Встряхнула головой, отгоняя наваждение.

Ладно, никто не мешает мне посмотреть его танец и поехать домой. Я и так сегодня выпила слишком много.

Положила руку в горячую ладонь и снова вздрогнула, почувствовав, как резко мужчина сжал мои пальцы, потянув за собой.

Бросила взгляд через плечо: девчонки улыбалась. Юлька махала мне рукой.

Толпа потихоньку расступалась, пока мы протискивались к приват-комнатам. Прошли сквозь маленькую бордовую дверь, затем почти сразу через вторую. И шум клуба исчез. Утонул в тишине и мягкой романтической мелодии. Посреди небольшой комнаты стоял пилон для пол-денса, а напротив него полукруглый диван-кровать со столиком вместо подлокотника.

– Коктейль? – спросил Лекс, уверенно направляя меня к дивану, а сам скрылся в соседнем углу. Там оказался холодильник с минибаром.

– Это тоже входит в счет? – удивилась я, садясь на мягкий диван с легкой брезгливостью.

Не люблю я такие места. Слишком хорошо знаю, что здесь обычно происходит.

– Нет, – недовольно поморщился мужчина. – Это мой подарок. Я слышал – тебе не понравился бармен.

– Да, и правда, – я посмотрела на парня с чуть большим любопытством.

Лекс загадочно улыбнулся. И впервые показался мне красивым. Властные губы словно стали мягче, до них почти захотелось дотронуться.

– Какой ты хочешь? – спросил он, отгоняя мои дурацкие фантазии. А я встряхнула головой.

– На твой вкус, – вздохнув, решила я упростить ему задачу.

Зачем мучить парня? Для всех коктейлей, которые я могла бы выбрать, одного маленького минибара не хватит.

Он кивнул и достал несколько бутылок. В том числе и колы.

Ну, как я и думала. Самое простое делается всегда из колы.

– Не боишься, что я тебя напою? – спросил он, почти не улыбаясь. В этот момент его голубые глаза снова стали загадочно опасными.

– Нет, – вопреки сердцу, екнувшему где-то в горле, ответила я. – Зачем тебе это? Клубу выгодно, чтобы я для тебя заказывала выпивку, а не наоборот.

– Держи, – сказал он, протягивая мне напиток с двумя трубочками и кольцом лайма на ободке стакана. – Ты хорошо разбираешься в правилах, – сказал он так, словно его это не волновало.

– Есть опыт, – кивнула я, отделываясь прозрачной фразой. Зачем рассказывать, что в подобных клубах я работаю уже три года?

Попробовала коктейль. Кола, лайм, лед, ром присутствовали точно.

И – нет, это был не Куба-Либре. И даже не Лонг-Айленд, хотя я и чувствовала там присутствие еще какого-то алкоголя. Неизвестный нюанс придавал стандартному напитку нотку загадочности.

Впрочем, мне было вкусно.

В этот момент Лекс подошел ближе, возвышаясь надо мной своей огромной фигурой, затянутой в тонкую майку Iron Maiden. Я скользнула сперва по логотипу группы, затем по напряженным венам на руках, медленно перебирающих браслет на запястье. По гладким мышцам толщиной не иначе как со ствол какого-то полувекового дерева.

– Нравится? – спросил он низким вибрирующим голосом, и я поняла, что с трудом могу отвести от него взгляд.

Вопрос явно был с подвохом.

И до меня вдруг дошло, что этот тип явно меня соблазняет!

Ну уж нет, я на это не подписывалась.

– Знаешь, Лекс, или как там тебя, – начала я, пытаясь убрать коктейль и расставить все точки, – давай ты просто станцуешь, и я поеду домой, а?

Мужчина осторожно взял коктейль и вернул его в мои руки.

– Ты слишком напряжена, – сказал он, будто не обращая на мои слова ни малейшего внимания. – Выпей, а я пока поставлю музыку. У тебя есть предпочтения?

Пожала плечами и сделала несколько глотков.

– Удиви меня, – сказала безразлично. – Только не расстраивайся, если я не впечатлюсь, хорошо? Танцы для меня не диковинка.

– Правда? – изогнул он бровь, обернувшись.

И теплая музыка сменилась четким сексуальным немного психоделическим ритмом, смешанным с хриплым речитативом и дабстепом.

Я немного расслабилась, пожав плечами. Как и говорила – ничего нового.

Лекс начал двигаться. Медленные движения сменялись резкими, энергичными. Вот он мягко, немного лениво снял майку, игриво дотронулся до ремня джинсов, вынимая его целиком. Одежда то осторожно, то молниеносно быстро падала на пол, оставляя мне лицезреть гладкие изгибы тренированного сильного тела.

Танцевал мужчина очень хорошо. Профессионально. Мне нравилась игра мышц, движения бедер и рук. Постепенно я окончательно расслабилась и даже немного начала получать удовольствие от представления. Словно в театре, где перед тобой выступает талантливый актер. Только здесь актеру разрешалось касаться своего зрителя. И вот в те самые моменты, когда он проводил моей рукой по своему животу или бедру, воздух немного электризовался. Все-таки тело у него было великолепное.

Однако я прекрасно могла держать себя в руках.

Когда закончилась композиция, Лекс стоял на коленях, поднося к губам мое запястье.

– Прекрасный танец, спасибо, – сказала я, намереваясь встать и уйти. – Думаю, мне пора.

Но его ладонь лишь сильнее сжала мою руку.

– Подожди, – попросил он спокойно. И вот только этот его спокойный голос и позволил мне не впасть в панику. Зачем он меня останавливает?

– Что такое?

– Тебе не понравилось, – сказал он скорее утвердительно. И еще раз коснулся губами моего запястья. Медленнее. Не отводя от меня жгучего взгляда голубых глаз.

Что за ерунда?..

Словно разряд тока прошел по моему телу через то самое место, которого коснулись его губы. Топазовые глаза обжигали своим немигающим вниманием. Я вдруг залилась краской, как девчонка.

– Не в тебе дело, – попыталась я успокоить его, а то вдруг еще расстроится.

Хотя какая мне разница?

– Просто меня этим не удивишь, понимаешь? Это же просто танец, – пробубнила я, будто это была моя вина, что особенного впечатления это шоу на меня не произвело.

– Просто танец? – переспросил он немного монотонно. Это повторение слегка гипнотизировало.

Лекс не отводил от меня глаз, и вдруг его губы разомкнулись, а я почувствовала на коже запястья щекочущее прикосновение его языка.

– Перестань, – резко сказала я, вынимая руку, по которой уже побежали мурашки. – Да, просто танец. Вот смотри…

Я отошла от парня, чувствуя, что хочу ему что-то доказать. Подошла к минибару, увидела тачскрин с треками.

– Где тут у вас включается?.. – потыкала я музыкальные дорожки, ощущая недоуменный взгляд в спину. И тут перед глазами всплыл любимый трек. Это довольно жестковатая классика металла. Megadeth “Family tree”. Но я подумала, что парню в майке Iron Maiden должно понравиться.

Давно размышляла над тем, получится ли под эту композицию танец, но попробовать все не решалась. А сейчас в голове было так просто и легко, словно пали все мысленные рамки, замки, крепости и запреты.

Музыка заиграла взрывной ударной волной, унося в водоворот гитарных рифов и басов, страсти и силы. Медленными шагами, которые приятно резонировали с ритмичным темпом песни, я вышла к пилону и прикоснулась к холодному гладкому металлу. На мне были высокие каблуки, вполне годные для танца, короткая плиссированная юбка и кофточка с глубоким вырезом и рукавами. Вот ее придется снять, а то танца не получится. Сцепление с пилоном может дать только тело, ткань будет проскальзывать.

Все эти мысли промелькнули как данность, ничуть не смущая. Легкость во всем теле превращалась практически в эйфорию, когда я слышала любимую музыку и делала любимое дело. Танцевать мне нравилось.

Я бросила быстрый взгляд на Лекса. Он удобно расположился на диване в одних низких стрингах. Обе руки лежали на спинке, взгляд из-под бровей был любопытным и… каким-то темным.

– Да ты полна сюрпризов, – прозвучал низкий голос.

И я начала танцевать. Взмах головы, волосы распустились. Взметнулись в воздух, очертив круг, как на чертовом колесе. Шаг, наклон, прогиб. Я обхватила пилон руками, подняла тело вверх, раздвинув ноги и сделав стандартный, но эффектный элемент, который обычно называют “рогаткой”. Или “мишкой Тедди”. Сделала еще пару шагов, опустилась на пол спиной к металлу и лицом к Лексу. Развела сдвинутые колени и увидела впереди прямой немигающий взгляд, от которого вдруг стало жарко.

Я вдруг поняла, что мой случайный зритель возбужден. Трудно не заметить этот факт, когда мужчина перед тобой сидит в одном нижнем белье.

Но шокировала меня не его реакция, что то, что мне она понравилась. Рот неожиданно наполнился слюной, я громко сглотнула.

Зато теперь танцевальные элементы стали гораздо плавнее, изощреннее, сексуальнее. Я вдруг захотела завести своего танцора, распалить его, свести с ума. Я знала, что умею хорошо двигаться, и мои движения зачастую выглядели намного сексуальнее, чем у других танцовщиц, делающих упор не на пластику, а на силовые элементы. Это было моим несомненным достоинством, и я умело им пользовалась.

Еще пара комбинаций под смешными названиями: мельница, журавлик и супермен… Все они выполняются на некотором отдалении от пола, но не представляет из себя никакой сложности. Зато смотрятся эффектно.

Я использовала их дозированно, делая упор на эротичную пластику, и Лексу явно нравилось. Изредка я бросала на него распаленные музыкой и алкоголем взгляды и видела, как стискиваются его пальцы на подлокотнике дивана, как темнеет и становится опаснее взгляд из-под бровей, как сжимаются челюсти, и язык, словно невзначай, облизывает губы. А еще: как откровенно пульсирует ничем не скрываемая плоть под тонкой тканью его стрингов. Словно он вовсе не стеснялся своего неприкрытого желания, а нарочно выставлял его напоказ.

Это не пугало, но с какой-то стати страшно заводило. Изучающий мужской взгляд вызывал в моем теле искры удовольствия, воспламеняя интерес.

И это было странно. Уж, казалось бы, насколько я привыкла к вожделению на пустых незнакомых лицах на танцполах, но такого, как сейчас, не испытывала никогда.

И хотя сперва я просто планировала показать Лексу пару связок на пилоне, как профессиональная танцовщица, давая понять, почему простой танец для меня ничего не значит, сейчас мне захотелось большего.

Я шагнула вперед. Сделала несколько движений и опустилась на колени, превращая обычный танец в приват.

Глаза Лекса блеснули, вызывая во мне новую волну желания.

Проклятье! Я хотела этого парня! Что вообще со мной происходит?

Прогнулась в спине, забравшись на диван в позу кошки. Слегка коснулась мужчины грудью, которая уже давно была скрыта только розовым лифом. Кофта исчезла еще у пилона.

Откинулась назад. Перекинула ногу, усевшись на него в позе наездницы. Начала плавно двигать бедрами, приподнимаясь и опускаясь.

Пошло и жарко…

Однако, обычно во время женского приват-танца мужчинам запрещено трогать танцовщицу.

Но, похоже, Лекс не удержался…

Он вдруг резко обхватил мои бедра руками, забравшись под юбку и с силой сжав пальцы. А затем быстро придвинул меня и плотно посадил на себя. Опустил голову, зарывшись лицом в мою грудь, покрывая кожу голодными поцелуями.

Как же это было сладко! И как мне нравилось его безудержное желание, которое так сильно чувствовалось сейчас сквозь две тонкие преграды нижнего белья!

Но в мои планы не входил случайный секс. Никогда не входил.

– Нет, – прошептала я, отталкивая от себя широкие плечи.

– Что “нет”? – переспросил Лекс, чуть отстраняясь и делая невинное выражение лица. Только топазовые глаза продолжали сжигать меня изнутри. А еще жутко нервировала его напряженная плоть, периодически бесстыдно пульсирующая между моих бедер.

Мне нужно было срочно отодвинуться от него. Слезть с этого мужчины и больше не прикасаться к рельефным мускулам, гладкой коже и… вообще.

Только Лекс держал крепко. Одна из его рук поднялась от бедра вверх, медленно проводя ладонью вдоль тела, и достигла груди. Через тонкую ткань лифа он сжал мой сосок, заставив прикусить губу.

Что происходит вообще? Почему я не получалось просто встать и оттолкнуть его? Вместо этого я продолжала сидеть на нем, наслаждаясь дурацкой игрой в кота и мышку. Очень глупую мышку, которая не убегает от хищника!

– Танец кончился, – сказала я неуверенно, – и мне пора.

– Нет, – покачал головой он. – Тебе еще рано.

И медленно опустил ткань лифа вниз, освободив одну грудь из плена розовых кружев. Я напряженно выдохнула, почувствовав горячее дыхание на коже. Влажный, жгучий язык тут же коснулся соска, дразняще лизнув и отстранившись. Затем снова и снова, пока затвердевшая от возбуждения горошина целиком не оказалась захвачена его губами.

Я тяжело задышала, чувствуя, как наливается тяжестью низ живота.

Другой рукой Лекс освободил второй сосок, поглаживая его сдавливающими движениями.

В этот момент я незаметно оказалась чуть откинута назад. Мне становилось сложно управлять собой. Разряды тока проходили по телу от острых будоражащих ласк. Кожа реагировала так, будто я была оголенным проводом. Каждое движение, как буря. Ураган.

Голова запрокинулась, а губы приоткрылись.

– Прекрати, – полушепотом выдавила я, все еще пытаясь его оттолкнуть.

Ощущения были слишком горячи еще и потому, что я понимала: все это со мной вытворяет совершенно незнакомый человек! Это будто подливало масла в огонь, делала все происходящее в десять раз пикантнее и острее.

Вместо того чтобы послушаться, Лекс положил меня на кровать, а сам оказался сверху.

Он осторожно провел носом по моей коже от груди по шее и до самого уха, зарывшись в волосах. И ответил низко и хрипло:

– Обещаю прекратить, если ты не хочешь…

– Не хочу, – тут же ответила я, и он прикусил меня за мочку. Затем обвел горячим языком всю раковину и коснулся меня лбом, закрывая глаза.

– А давай проверим, – прошептал он, немного вибрирующим голосом, отдающимся у меня в груди.

Плавно опустил руки, поглаживая изгибы тела. Забрался под юбку и взялся с двух сторон за трусики. А затем резко стянул их вниз, отбросив в сторону.

– Какого?!.. – возмутилась было я, поднимаясь на локтях. Но одной рукой Лекс с силой положил меня обратно на кровать, а другой начал поглаживать область ставшего беззащитным бикини.

Я напряглась, ощущая близость его пальцев к месту, которое предательски жаждало прикосновений. Низ живота горел, от желания становилось почти больно.

Он чуть надавливая, провел большим пальцем по узкому мягкому треугольничку, которого специально не касалась бритва. Это было так интимно и так на грани, что я инстинктивно попыталась сдвинуть бедра. Но он не дал этого сделать.

– Ты меня совсем-совсем не хочешь? – спросил с легким вызовом. Я посмотрела в потемневшие синие глаза и отвернулась. У этого мужчины был какой-то гипнотический взгляд.

– Совсем, – солгала я, как мне показалось очень убедительно. И зачем я только это сделала?

– Правильно, ведь заниматься сексом нужно только, если оба партнера этого хотят, – вкрадчиво сказал он, опуская большой палец на сантиметр ниже и чуть надавив на самый центр моего возбуждения.

Я не сдержалась и еле слышно вскрикнула.

– Перестань, перестань, пожалуйста, – взмолилась я из последних сил, чувствуя, что вот-вот потеряю рассудок. И тогда со мной можно будет делать все, что угодно.

Но вместо этого он начал медленно по кругу двигать этим самым пальцем, не проникая ни миллиметром глубже. А мое возбуждение стало мгновенно расти. Как лавина, сорвавшаяся с вершины ледяной горы.

– Сейчас мы узнаем, как обстоят дела на самом деле, – зазвучал где-то на периферии моего сознания хриплый голос, – и, если это правда, и ты не хочешь меня, я тут же отпущу тебя, моя огненная танцовщица. Но, если ты меня обманываешь…

Он вдруг оказался прямо напротив моего лица. Я почувствовала дыхание на своей щеке, горячие губы провели дорожку поцелуев от виска к уголку рта. Мне хотелось кричать, потому что его рука на маленьком холмике между моих ног никак не останавливалась, но и была так жестоко медлительна. А его поцелуи еще сильнее распаляли огонь.

Но я сдерживалась. Так мне казалось.

И в один момент, когда напряжение почти достигло пика, его рука вдруг остановилась.

Я не смогла сдержать стон, открыв глаза, которые оказывается все это время были зажмурены. И встретилась с дразнящим, темным и властным мужским взглядом.

В этот момент он резко проник пальцами внутрь меня, заставив непроизвольно дернуться и изогнуться ему навстречу.

– Похоже, ты обманывала меня, милая, – прошептал он с торжествующей улыбкой.

И в ту же секунду убрал руку и вошел в меня всей своей напряженной плотью. Когда он успел снять белье, я так и не поняла.

Я выгнулась в спине, застонав от неожиданности и одновременно от невероятного чувства наполненности.

Лекс почти зарычал, уткнувшись лицом в основание моей шеи. Я обхватила его ногами, уже не в силах сопротивляться, и он сделал резкий сильный толчок, тяжело задышав.

Следующее движение не заставило себя ждать, вырвав из моей груди уже абсолютно оформившийся бесконтрольный крик удовольствия. Мои пальцы спазматически сжались, царапая напряженные мышцы мужской спины. Лекс сдавил меня сильнее, впиваясь жарким, ненасытным поцелуем и продолжая ритмично входить в мое тело на всю свою глубину.

Это было похоже на цунами, уносящий меня прочь от собственных мыслей, принципов и жизненных позиций. Я не хотела больше ни о чем думать, да и не могла. Его сильные руки сминали тело и волю, а все, что он делал внутри меня, доводило до исступления. Он словно знал, когда нужно замедлиться, а когда наоборот. Чувствовал малейшее мое желание и исполнял его, одновременно беря меня именно так, как ему самому хотелось.

Когда я закричала еще громче, сжимая его бедра в сладкой эйфории, освободившей наконец меня от этого сумасшедшего желания, Лекс немного замедлился, позволяя мне полностью раствориться в удовольствии. А затем несколькими ритмичными звериными толчками сам пришел к финалу, вгрызаясь в шею зубами и рыча, как дикое животное. Я почувствовала, как пульсирует его плоть внутри меня, в самой глубине, заново возбуждая глубинную точку удовольствия. Это казалось невозможным, но, не успели волны моего наслаждения полностью стихнуть, как на меня обрушился очередной шквал оргазма. Он был больше и ярче, чем первый. Мое тело затряслось, выгнувшись в спине, голова запрокинулась. На несколько секунд я полностью потеряла связь с реальностью.

Когда сознание вернулось, я оказалась лежащей на том же самом диване. Рядом со мной курил Лекс. Мой взгляд упал на повернутую вполоборота широкую мужскую спину, украшенную буграми мышц и… длинными красными царапинами.

Аромат незнакомого мягкого табака ударил в нос. Колечко дыма взлетело к потолку, когда Лекс обернулся, направив на меня светящийся в полутьме взгляд голубых глаз.

– Вакханка, – улыбнулся он. И улыбка, озарившая это опасное, чуть резковатое лицо, была светлой и веселой.

– Что? – удивилась я. Ожидала услышать все, что угодно, но не это.

– Вакханка, – повторил он, глубоко втягивая едкий дым черной сигареты, – спутница Диониса, бога веселья, вина, экстаза. Нового начала…

– Это оскорбление или комплимент? – спросила я притворно хмуро, а сама между тем подавила улыбку.

На душе было странно легко. В голове продолжало растекаться подозрительное безразличие к стыду, который должен был вот-вот появиться. Но он никак не приходил.

– Решай сама, – ответил он, усмехнувшись.

– Я тебя оцарапала, – сказала я, еще раз оглядывая его спину. – Как ты теперь будешь выступать?

Лекс странно улыбнулся.

– Справлюсь, не беспокойся.

– У тебя будет проблемы, – продолжала я.

Мне было прекрасно известно, что тело танцора должно быть идеальным. За шрамы, раны и уродства люди не платят.

– Я же сказал – забудь.

Пожала плечами, продолжая рассуждать вслух:

– Наверно, мне надо наорать на тебя за то, что ты меня трахнул. Я не занимаюсь сексом с первым встречным. Но мне почему-то все равно.

– Это из-за “баттерфляя”, – спокойно ответил он.

– Чего? – не поняла я, но тут же насторожилась.

– Хотя, он уже давно должен перестал действовать.

– Что за “баттерфляй”? – повторила я вопрос. Лекс затушил сигарету и повернулся ко мне. Даже в такой момент я не могла не обратить внимания на его широкую грудь, кубики пресса, округлые мышцы рук…

– Это… такая добавка, – протянул он и улыбнулся половиной губ.

– Ты… что-то добавил в коктейль? – вдруг поняла я, испытав настоящий приступ ужаса. С наркотиками я не желала иметь дело, и наркоманов презирала.

– Да, – легко ответил он, будто в этом не было ничего необычного.

– Ты с ума сошел? Зачем?!

– Чтобы ты немного расслабилась. На тебя же смотреть было страшно, – пожал плечами он. – Успокойся. Это вещество действует совсем недолго. Пять-десять минут. И в основном оно просто усиливает сексуальное возбуждение. Ничего страшного.

– Что?! Ты специально дал мне его, чтобы трахнуть? – поняла я, мгновенно разозлившись.

– Да брось, если бы ты не хотела меня, он бы не подействовал.

Лекс растянулся на диване, закинув руки за голову.

Мой взгляд случайно упал на область его стрингов. Там под ними весьма внушительное оружие снова было готово к бою. Я покраснела и отвернулась, обнаружив, что мой интерес был замечен.

Синие глаза посмотрели на меня иронично и похотливо.

– Хочешь еще, вакханка? – спросил он, приподняв бровь.

Я гордо встала с дивана, предпочитая многозначительно промолчать. Быстро нашла свое нижнее белье, оделась и, распустив волосы, всклокоченные сексом, практически выбежала из приват-комнаты под оклик мужчины, которого я не желала видеть. Поправлять прическу не было ни желания, ни сил. Тем более, больше всего мне не хотелось давать понять этому засранцу, что я и правда хочу еще. От его ласк и поцелуев до сих пор горела кожа, а низ живота сладко ныл.

– Лан, ты что-то долго, – сказала Лиза, странно на меня посматривая. Под ее взглядом стыд, наконец, накрыл меня с головой.

– Как танец? – спросила Юля, подмигивая. – А ты что такая растрепанная?

Пора было заканчивать этот праздник вместе со всеми его вопросами. Это, конечно, было архисложно, успокоить подруг и оставить их без комментариев. Но у меня получилось.

Мы поехали домой. Этот вечер и так был излишне полон приключениями.

Глава 2

Сегодня был новый день, и о Лексе я очень старалась не думать. Он вызывал у меня странные двойственные ощущения. Но неизменным оставалось одно: я решила, что он либо маньяк, либо извращенец, который почему-то взялся меня преследовать. Хорошо, что обо мне ему известно только прозвище – Мила-Текила. А в клубе более подробной информации он не получит.

Вообще-то на самом деле меня звали Милана Баркова. Не повезло ни с именем, ни с фамилией. И, если Милана – было просто любимое папино имя, хоть и весьма неудачное на мой взгляд, то Баркова – это не иначе, как злой рок. Для тех, кто в танке, я напомню: так именовал себя некий вольный писатель, специализирующийся на порно-сказках. Или по-другому – “эротической поэзии восемнадцатого века”. Но, в данном случае, как корабль не назови, ничего не изменится. Среди шедевров этого между прочим весьма популярного автора присутствуют такие произведения как: “Лука Мудищев”, “Блядиада или Троянская война”, “Пиздрона. Трагическая безделка”. И все это великолепное наследство свалилось на далеко не скромную танцовщицу “Милу-Текилу”. Можете представить мою репутацию в узких кругах? Я уже молчу про то, что моя фамилия созвучна с одной очень известной порно-актрисой…

Короче, первое впечатление обо мне всегда одинаково нелестное. И потому детали своей личной жизни я храню при себе. Среди окружения никому не известно, что я танцую по ночам. А в клубах я – просто Мила. И зрители для меня – безликая толпа.

Сегодня на мне облегающие джинсы, белая футболка с принтом в виде розы и коротенький синий кардиган. Длинные волосы вымыты от блесток и убраны в тугой хвост. На лице минимум макияжа. Те, кто видел меня отплясывающей на стойке, вряд ли могут узнать в этой приличной девушке вчерашнюю “зажигалку”. Нет, я не стесняюсь своей работы. Она хорошо оплачивается и заставляет меня держать себя в тонусе. К тому же мне еще никогда не приходилось танцевать голышом. Но я не хочу лишнего обсуждения. Может – шуток, самоуверенных шлепков по заднице, которые всегда преследуют на работе. И потому в мире “белого дня” я просто приличная девушка. Одна из сотен студентов пятого курса Московского археологического института.

В данный момент я выбираю тему диплома и подыскиваю преподавателя. Сегодняшний день – всего лишь очередная единица из серой массы тоскливых будней в ожидании окончания пятилетки. Так я думала с самого утра, выходя из съемной квартиры, в которой поселилась не так давно. Ульяна Петровна, бабуля у которой я арендную маленькую каморку в двушке, уже давно проснулась и проводила меня скрипучим ворчанием. Мол, “такую рань все автобусы уже вами, студентами, забиты. Не присядешь! Ни на кладбище нормально не съездить, ни на овощной рынок. А там же помидоры аж на шесть рублей дешевле! А картошка!..”

Я старалась не слушать ее нудение, захлопывая дверь. Давно нужно было снять что-нибудь получше. Попросторней, посветлей. И без старой хозяйки в соседней комнате. Но денег не хватало. Я копила на поездку в Грецию.

– Привет, Лана! – воскликнула Лиза, завидев меня издали. Кстати, чтобы отделить “ночную” жизнь от “дневной”, я принципиально просила подруг звать меня только Ланой. Хотя это имя не слишком-то мне нравилось.

– Привет, Лизон, – бодро поприветствовала я. Подруга курила во дворе вместе с другими, несмотря на запрет ректора. Я спокойно встала рядом, хоть и не страдала этой пагубной привычкой.

– Как ты после вчерашнего? – спросила она, подмигивая. – У меня голова трещит, как сломанный телевизор.

– А нечего было мешать “Соленую собаку” с “Бурым медведем”! Собака медведю не друг, ты что не в курсе?

Я хохотнула, высунув язык для достоверности шутки.

– Да ну тебя, – улыбнулась она. – Я серьезно.

– Нормально все, нормально. Бодра и полна сил.

– А что Лекс? – подмигнула она. – Не снился тебе в эротических снах?

Я вдруг покраснела и случайно закашлялась.

– Что с тобой? – похлопала она меня по спине.

– Подавилась, – нехотя ответила я и еще сильнее покраснела.

– Чем?

Я выдержала небольшую паузу и буркнула:

– Фантазиями.

Лизка в голос засмеялась.

– Значит, представляла все-таки красавчика без одежды?

Нет, Лекс мне не снился, но я продолжала о нем думать с завидной частотой. И эротический сон был мне совершенно не нужен для того, чтобы представить, каков этот мужчина в постели. Достаточно было закрыть глаза и вспомнить.

Но подруга-то об этом не знала.

– Говорят, к нам какой-то профессор приехал. Кандидат чего-то там, – улыбнулась она, переводя тему. – Очень важная шишка.

– А зачем?

– Поди-знай, – пожала плечами она. – Но, говорят, какой-то известный археолог.

– А звать-то его как? – сдвинула брови я.

Археология манила меня с детства. Всегда хотелось оказаться героиней какого-нибудь приключенческого романа и найти древнюю гробницу. А может затерянный город. Я и деньги копила именно на это. На поездку в Грецию. Но вовсе не ради отдыха! Вот-вот подойдет к концу последний год нашего обучения, и я, наконец, смогу отправиться на раскопки. Мне всегда хотелось организовать свою собственную группу. Собрать людей, взять в аренду оборудование и отправиться в путь. За приключениями!

– Логвинов Василий… или Валерий, – невнятно махнула рукой она.

– Логвинов Валерий Павлович? – переспросила я удивленно.

– Именно, – кивнула она, подтверждая. – Откуда ты знаешь?

– Я удивлена, что ты, учась в археологическом, не знаешь его. На его счету несколько очень успешных раскопок на территории Египта и Греции. Некоторые из них произвели настоящий фурор пару лет назад.

– О мое бедное сердце, они и тут про свои камни болтают! – раздался ехидный голос сзади.

Мне не нужно было поворачивать голову, чтобы понять – это одна из моих сводных сестер. Ника Морозова. Рядом с ней шла ее сестра-близняшка. Лика.

Потрясающая фантазия у их матери, правда?

Да, у меня есть сводные сестры. Обе невероятно красивы, обе помешаны на шмотках, тачках, деньгах и ночных клубах. Их мать, моя мачеха, с детства вбухивала в своих малюток все семейное бабло. Еще когда был жив отец, им доставалось самое лучшее и дорогое. Когда им покупали дом для Барби, я получала одну лошадь. Когда их отправляли на курсы подготовки к ВУЗу, я тихо зубрила дома. И пять лет назад, когда я поступила на бесплатной основе в институт своей мечты, а они отовсюду провалились, мачеха проплатила их обучение. Только я до сих пор понять не могу, почему нельзя было выбрать другой универ? Почему выбор пал именно на мой?!

Хотя нет, конечно, я понимаю. Они даже на один факультет со мной определились. Ведь всегда удобно, когда есть у кого безнаказанно списывать и кому давать выполнять за себя лабораторные.

– Вам что, лекций мало? – захихикала вторая моя сестра, Лика. – Мозги уже все, небось, пылью заросли!

От сестры она отличалась только цветом волос. Две стервы в душе мечтали быть уникальными. Поэтому одна всю жизнь красилась в платиновую блондинку, а другая в персиковую…

Что тут скажешь, гениальное решение! Мозги без пыли!

Потому что девственно чисты.

Как белый лист.

– К нам приезжает Валерий Логвинов, – ответила я, не обращая внимания на их плоские шутки.

– И что? – подняла красиво изогнутую и выщипанную бровь Ника. Та, что платиновая. – Я вот вчера обзавелась сумочкой от Prada.

Она подняла вверх аккуратную черную полубарсеточку из красивой лаковой кожи с говорящим логотипом. Широкая улыбка озарила ухоженное лицо, тщательно вымазанное тональным кремом. Пухлые губы карминового цвета изогнулись в голливудской улыбке.

– Мне мой Сашенька подарил. Мы заехали в ЦУМ после ресторана, и вот!

Лика улыбнулась, не скрывая зависти. На ней сегодня висела сумочка из позапрошлой коллекции Baldessarini. До Prada очень и очень далеко. Ну, это по ее мнению, конечно. Для меня: так маленький аксессуар за три десятка кровно заработанных денюшек, тоже нифига не ерунда!

Мои сестры считали себя очень гламурными и модными особами. Тратили на внешность бешеные деньги. А сотовые телефоны брали в кредит.

Так ради статуса совсем недавно Ника приобрела себе последний Iphone. Глупость первостатейная! А еще, конечно же, высшая степень лицемерия.

Но они не одни такие, я встречала и других. Хуже. До последней стадии идиотизма доходят те, у кого дома только буханка черного хлеба, зато в кармане флагман от Apple.

Однако при желании я могла и их понять. Понять, но не одобрить. Все эти вещи позволяли им как бы прикоснуться к другому миру. Миру богатых людей, к которому наша семья не принадлежала.

Отец, когда был жив, имел небольшой бизнес. Три фуры под его началом перевозили грузы по всей России. Он и сам ездил на одной из них. Страшная авария унесла его жизнь три года назад.

С тех пор бизнес перешел к мачехе, как и большая доля квартиры. Денег хватало, чтобы жить хорошо. Но не прекрасно, как о том мечтали сестры.

С другой стороны, ухоженная внешность, брендовые шмотки и абсолютно стервозная самоуверенность все-таки помогли одной из моих блондинок подцепить какого-то золотого мальчика. Уже два месяца, как она, не переставая, тараторит про своего “Сашеньку”. Саша то, Саша это…

“А вы знаете, какая у Саши машина?” – закатывая глаза.

“А смотрите, какие туфли он мне вчера подарил”, – мелькнув алой подошвой.

В общем, сперва я все ждала, когда же этот таинственный сынок миллионера увидит, какая на самом деле алчная дурочка ему попалась, и пошлет ее куда-подальше. Но шло время, этого не происходило. И я все сильнее склонялась к мысли, что ее хахаль такой же недалекий, как и она сама.

С другой стороны не так уж долго они и провстречались. Кто его знает, что у этих богатых в голове?..

– Когда ты познакомишь нас уже со своим мужиком? – спросила Лика, легонько толкнув сестру локтем.

Ника повернула к ней свою пепельно-серебристую голову, встряхнув идеальными локонами.

– Естественно, никогда, – сказала она, возмущенно поглядывая сестру. – Вы меня точно опозорите. Ты не представляешь, как сложно было создать мой идеальный мажорный образ. Какие это тонкие и хрупкие материи! Ваше присутствие точно все испортит.

Она многозначительно посмотрела на мой внешний вид и фыркнула.

– То, что ты – моя сестра, вообще никому говорить нельзя, – сказала она мне.

Я не обратила внимания. Тем более, если бы могла, тоже никому не сообщила бы, что нахожусь хоть в каком-то родстве с этими куклами.

– Ник, ну я-то точно не испорчу! – надулась Лика.

– Ты – может и нет, – ответила сестра, беря ее за локоть и уходя вперед. – Но все равно – нет.

И уже издали я услышала обиженное:

– Да ты просто боишься, что я его у тебя уведу!

– Чушь какая, – говорила в ответ Ника.

Но я-то понимала, что так оно и есть. Ника ревновала к сестре своего парня. И странно было бы, если бы она этого не делала, учитывая, что с сестрой они выглядят абсолютно одинаково. И Лика без зазрения совести увела бы у нее кавалера при первой удобной возможности. Благородство у этой семейки было не в чести.

– Ну и сестрички у тебя, – сказала Лиза по дороге в аудиторию.

Я ничего не ответила. Кто же обижается на правду?..

Сейчас должна была начаться лекция по истории греческой архитектуры и античной декорации. Довольно занимательный предмет, который, к сожалению, вел очень скучный препод. Однако в этот раз уже в самом начале занятия вся аудитория поняла, что продрыхнуть до звонка, как обычно, не получится.

– Всем доброго дня, уважаемые студенты, – начал говорить зычным глубоким голосом мужчина лет сорока пяти. Волосы у него были короткие и всклокоченные, глубокие глаза скрывались под густыми бровями.

Я затаила дыхание, смутно догадываясь, кто перед нами.

– Мое имя Валерий Павлович Логвинов, я – доктор археологии, почетный член Международного союза историков, института Доистории и праистории. Возможно, некоторые из вас слышали о некоторых моих открытиях…

Я слушала с замиранием сердца речь человека, чей жизненный путь был мне так интересен. Юлька, которая пришла чуть позже, толкнула меня в бок со словами:

– Смотри, это не тот ученый, о котором ты говорила?

– Да-да, только тихо, – махнула я на нее рукой. Позади нас и так сидели мои сестры и довольно громко обсуждали запах новых духов Лики. Мне было почти ничего не слышно.

– …и потому, по договоренности с вашим ректором, я хотел бы набрать среди вас двух-трех человек, которые вошли бы в мою группу этим летом. В июне я отправляюсь на раскопки в Грецию. А именно – на курган Каста в районе древнего Амфиполя.

Я практически задрожала от предвкушения. Это же была моя мечта!

– И, чтобы выбрать из вас лучших, я подготовил тест на тему древней истории.

Послышался недовольный гомон. Зашуршали листочки, застучали ручки.

– Отнеситесь к этому с должным вниманием, – говорил профессор, пока разносил по столам варианты заданий. – Второго теста не будет. По результатам я отберу тех, кто наиболее заинтересован в данной теме. И у них появится шанс в прямом смысле войти в историю! Потому что по нашим предположениям именно в кургане Каста может находиться могила Александра Македонского.

У меня кровь отлила от лица. Это же такой шанс! Да я была готова душу за него продать. Ну, может, пол души. Или четвертинку. Ладно, может, душу и не продала бы, но обеих сестер вместе с мачехой – точно.

– Кроме того, результаты этого теста будут учтены вашим непосредственным педагогом Ильей Алексеевичем при приеме экзамена…

Вот тут недовольные возгласы понеслись со всех сторон.

– Мы же не готовились!..

– Как же так?.. – слышались голоса.

– В этом и весь смысл, – ответил с улыбкой мой кумир.

А я уже давно строчила ответы на вопросы и отмечала галочками правильные пункты. Тема Греции была мне близка и хорошо известна. А большинство заданий касались именно ее.

“Вакханка…” – Услышала я вдруг тихий шепот-воспоминание у себя в голове. Перед глазами всплыла красивая полуулыбка Лекса, искушающий взгляд из-под бровей…

Встряхнулась.

“Нашла, тоже, время думать о всяких извращенцах!” – одернула себя мысленно.

Но щеки все же заалели.

– Лан, Лана! – раздался со спины настойчивый приглушенный голос.

Я не реагировала.

– Лана! – прозвучало громче.

Опять – ноль внимания. Этот тест был слишком важен.

– Лана, блин! – взбесился женский писк, и в меня прилетела маленькая скомканная бумажка.

Я повернула голову и встретилась взглядом с Никой. Слава Богу, вариант теста у нее был другой. Но, к сожалению, ее это не остановило.

– В окрестностях какого города в Македонии находился Амфиполь?

– Серрес, – быстро ответила я. – И больше без вопросов.

Она записала ответ, и тут же с другой стороны раздался шепот Лики:

– А где находится могила Филиппа Второго, отца Александра Македонского?

– В Вергине, – ответила я недовольно.

Несколько минут протекали в тишине. Пока я опять не услышала:

– В каких годах жил Александр Македонский?

Это переходило уже все границы.

– Отстань, – бросила я Нике. Но без толку.

– Если ответишь, я попрошу Сашу, чтобы ты сходила с нами в Турандот! Это лучший ресторан Москвы. Хоть раз почувствуешь себя королевой.

– Ты что, полная идиотка? – воскликнула я, выходя из себя.

И, кажется, мое шипение превысило все рамки приличия.

– Девушка, если вам настолько не интересна идея совершить важное историческое открытие, пожалуйста, покиньте аудиторию.

Голос профессора археологии прозвучал звонко, как приказ. Дрожа, я повернула голову и взглянула в недовольные глаза.

Да, все это мой кумир говорил именно мне.

– Я? – переспросила тихо, все еще надеясь, что выгонят Нику.

– Да-да, вы. Это же вам совершенно не интересен тест, который составлял я лично. Это вы позволяете себе нарушать дисциплину. И вы сейчас покинете аудиторию.

– Но, профессор…

– Я ничего не хочу слышать, – сказал он, подходя ко мне и вырывая листок с ответами.

А ведь мне оставалось совсем чуть-чуть. Я ответила почти на все вопросы и знала, что ответила правильно. Для этого мне не нужна была проверка.

– Ничего не хочу слышать, – повторил он и отвернулся. В помещении мгновенно воцарилась тишина. Несколько десятков глаз проводили меня любопытными взглядами без капли сожаления. И две пары с откровенной издевкой.

Я была раздавлена. Дверь в аудиторию закрылась за мной с громким хлопком, отрезая от мечты.

Когда прозвенел звонок, Лика и Ника мелькнули в толпе довольными физиономиями.

– Не расстраивайся, – положила мне на плечо руку Лизка, выходя следом. – Тест был такой сложный, что я вообще сомневаюсь, что поедет кто-нибудь окромя нашего ботаника Федора.

Федор выплыл из аудитории счастливый до омерзения. Пара крупных неровных резцов выпирала из-под растянувшейся губы, на которой позорно топорщилась юношеская небритая поросль.

– Правильно, ты же не хочешь на раскопки с Федором? – хохотнула Юлька рядом.

Я грустно улыбнулась в ответ, уронив голову на руки. Нет, я хочу на раскопки с Федором или без Федора, с профессором или без. Я просто хочу. Но теперь, кажется, эта дорога для меня закрылась по вине вездесущих сестер.

Вот мало они портили мне жизнь раньше, когда еще мы жили вместе? Мало было выпито моей крови, когда умер отец, а им не было до этого никакого дела? Конечно, ведь им он – не родня. И даже теперь, стоило мне начать зарабатывать самостоятельно, снять, наконец, себе квартиру, любую, лишь бы подальше от них, так теперь и в институте они портят мне жизнь. Интересно, если я уеду когда-нибудь на раскопки пирамиды какого-нибудь скучного Тутанхошнапса, они и там меня достанут? Наверняка. Случайно выльют на мумию бутылку колы, и меня с треском и позором уволят, выписав громадный штраф.

Встряхнула головой, отгоняя пугающие фантазии. Даже плакать расхотелось. Нужно обязательно дать себе слово никогда не подпускать Нику и Лику к раскопкам. Никогда!

Особенно с колой.

– Лан, ты чего? – спросила Лиза. – У тебя вид такой испуганный.

– Ты испугалась, что итоговую оценку за год эта ерунда испортит? Не бойся ты, не повлияет этот тест ни на что, – махнула рукой Юля. – Мне наш препод сказал, что экзамен принимает он, а не этот индюк. И он будет решать, кому что ставить, а не какой-то тест.

– Да нет, – махнула я рукой. – Я в Амфиполи хочу, – выдохнула тоскливо.

– Слушай, – подошла вдруг Ника, заметив мою апатию. – Ну, честное слово, только пыльный синий чулок может интересоваться какими-то там старыми камнями. Брось заниматься ерундой! Я все равно попрошу Сашулю взять тебя с нами. Развеешься.

Подняла на нее взгляд полный бессильной ярости. И вот что полагается делать в таких случаях? Ведь она и правда не понимает.

– Ник, иди отсюда, а! И так тошно. И не пойду я с твоим хахалем никуда.

Махнула рукой и отвернулась.

– А я тебя с хахалем и не отправляю, – обиженно ответила она. – Я тебя с нами хотела взять. Но дело твое. Можешь тут сидеть и киснуть дальше.

– Может, меня возьмешь? – попросила Лика с надеждой.

– Тебя не возьму, и не проси, – и они обе ушли.

А я осталась сидеть на мраморной скамейке, размышляя о жизни.

– Может, попросишься сама, если для тебя это так важно? – спросила Юля, видя, что я никак не реагирую на другие темы для разговора.

А у меня в глазах зажегся огонек надежды.

– Да! Он должен меня принять! – воскликнула я и, позабыв все на свете, побежала обратно в аудиторию.

Мужчина, склонившись над кипой листочков, читал ответы, с разочарованием зачеркивая неверные. Он удивленно поднял на меня сухие глаза и спросил:

– Вы что-то хотели?

– Да, профессор, – замялась я, не зная, как дать понять принципиальному жесткому мужчине, что я очень хочу заниматься археологией. Что история для меня – как океан для рыбы. Такая же огромная, манящая и необходимая. – Вы не могли бы дать мне второй шанс? Я очень хотела бы переписать тест.

– Зачем? – спросил он, не сводя с меня буравящего взгляда.

– Я была бы счастлива поехать с вами в Грецию… – ответила я тихо.

– Этому были бы счастливы многие, в том числе и те, кто знает, что такое дисциплина.

Его тон был жестким и холодным. Он оглядел меня с ног до головы довольно неприятным взглядом.

– Я извиняюсь за то, что так повела себя на вашем занятии. Но я обещаю…

– Не стоит, – жестко прервал он, и мой карточный домик мечты с треском посыпался в бездну. Второй раз. – Я не люблю, когда вокруг меня суета и крики. Не признаю людей, лишенных воспитания, к коим и вы, судя по всему, и относитесь. А потому, не утруждайте себя извинениями.

Я молча развернулась и вышла из аудитории. Мои кулаки были плотно сжаты, как и челюсти. Это было очень обидно. Очень.

Этот случай я старалась отныне не вспоминать. Мое душевное равновесие было нещадно нарушено, гнев на весь мир переполнял грудь, сжигая изнутри. Мне нужно было как-то отвлечься.

И я постаралась так и сделать.

Глава 3

Я была единственным ребенком в семье. Когда-то давно, когда у меня была семья. Отец с любовью растил дочку после ранней смерти жены. Я не помню свою мать, но помню теплые руки папы и его басовитые колыбельные, которые так трогательно звучали по вечерам.

Когда мне было четырнадцать, отец женился второй раз. Эта женщина не смогла стать мне матерью, да и не пыталась. Две ее собственных дочери-близняшки, старше меня на год, казались мне вздорными и неинтересными особами. С ними мне тоже в свое время не удалось найти общего языка. Похожие, как две капли одного коктейля, они абсолютно одинаково портили мою жизнь. Все свои отрицательные качества они унаследовали от матери. Как мой добрый простоватый отец мог влюбиться в такую женщину, не понимаю до сих пор. Но, сердцу не прикажешь.

Я со своей рыжей косой была среди этой бледной троицы, как яркое пятно. Оранжевая ворона.

Отец, как дальнобойщик, слишком часто отсутствовал дома. Моим “воспитанием” занималась мачеха. Для Анжелы Игоревны это был “тяжкий труд”, как она любила приговаривать, заставляя меня мыть за всеми посуду, заниматься стиркой, уборкой и глажкой белья. Жаловаться отцу не особенно получалось, да и не хотелось – он так уставал после своих поездок и так рад был просто оказаться дома.

А потом он умер. И жаловаться стало еще сложнее.

В наследство мне досталась четвертая часть маленькой двушки на окраине Москвы. Квартира, в которой мы жили, была приобретена во втором отцовском браке. На обмене нашей с папой однушки Анжела Игоревна долго настаивала, под предлогом того, что увеличившейся семье нужно новое жилье. В результате, после смерти папы, квартира превратилась в “совместно нажитое имущество”. И мне в ней почти ничего не полагалось.

Я стала готовиться к поступлению в ВУЗ, мечтая как можно быстрее избавиться от мачехи и сводных сестер. На платное обучение мне можно было не рассчитывать, Анжела никогда бы не стала тратить на это деньги. Да я и не планировала сидеть у кого-то на шее.

Как только отзвенел последний школьный звонок, я уже подала документы в археологический. Мечта детства! Может глупая, наивная мечта – копаться целыми днями по уши в земле или просиживать часами над какой-нибудь статуей с кисточкой в руках, избавляя ту от вековой пыли. Но это было мое призвание. Я чувствовала.

Вступительные экзамены прошли легко, и двери института с радостным скрипом открылись.

И тут должна уже была начаться моя новая жизнь.

Но нет.

Две сестрички поступили вслед за мной. Предыдущий год они обе провалили, пытаясь проскочить на бесплатной основе в какие-то выбранные мачехой ВУЗы. И теперь Анжела Игоревна сподобилась выделить средства, чтобы пристроить своих кумушек вместе с падчерицей. Чтоб девочкам было, у кого конспекты стрелять.

В общем, и здесь не свезло. Но вот, обучение в самом главном археологическом ВУЗе страны подходило к концу, я уже год, как снимала отдельную квартиру, и, наконец, начинала чувствовать себя свободно.

На что я оплачивала свое жилье? И, когда я успевала зарабатывать? Все просто: как вы, наверно, уже поняли, я работала по ночам. Танцовщицей в клубе. Каждую пятницу, субботу и воскресенье на одной из самых престижных андеграунд площадок Москвы я выступала, как постоянный резидент. Под именем – Мила-Текила.

И сегодня была как раз пятница. В этот вечер я старалась не вспоминать, как мечта всей моей жизни по вине сводных сестер уплыла из рук, нагло махнув хвостом. Танцы должны были помочь отвлечься.

Go-go было не совсем тем, что любило и требовало мое тело. Мне больше по нраву был pole dance, танец у пилона. Но шестовый стриптиз в большинстве клубов подразумевает полную обнаженку, а иногда и вероятность дальнейшего не самого приятного для меня развития событий. Эротических событий. Если кому-то вздумается снять на пару часов такую танцовщицу, обычно это только приветствуется. В мои же планы подобный заработок, мягко говоря, не входил. При этом девушки, танцующие Go-go – это совсем другое дело. От них не требуется раздеваться, а что бы исключить приставания пьяного или излишне возбужденного контингента граждан, в хороших клубах к ним даже приставляют охранника.

– Мил, твой выход черед десять минут, – услышала я голос из-за двери гримерки.

– Да знаю я, – буркнула в ответ, в очередной раз поправляя волосы.

Для сегодняшнего танца клуб выдал мне зеленоватый костюм феи с небольшими мягкими крылышками за спиной. Линия трусиков соединялась с бюстгальтером, усыпанным стразами, с помощью нескольких ажурных ленточек с отверстием для пупка. А в нем сверкал закрепленный на липучке желтый камень.

Мне нравилось, что политика клуба предполагала их костюмы, а не мои. Это значительно упрощало жизнь.

Длинные рыжие волосы были уложены пышными упругими завитками, падающими на спину, как грива. Мне нравилось. Макияж я накладывала сама. Три года в Go-go сделали меня почти профессионалом в этом деле. Хотя требования здесь были не самые жесткие – побольше блесток, и ты – звезда.

О Лексе я старалась не вспоминать. Правда, плохо получалось. Совсем недавно я перерыла весь интернет в поисках ответа на вопрос: “Что за дрянью меня напоил этот извращенец?” Хотелось думать, что мое внутреннее “я” интересует только этот вопрос, но на самом деле все было хуже.

Гораздо хуже.

Ответ поисковика Google был не так ужасен, как я боялась. Синтетические вещества под названием “баттерфляй”, которые упоминал Лекс, какое-то время даже использовали в качестве лекарства, и побочных явлений зарегистрировано не было. Но это меня не успокаивало. Кокаин и морфий тоже долгое время были просто лекарством. А эти “баттерфляи” во многих странах уже запрещены.

Я закрыла глаза, на миг почувствовав на губах вкус колы, рома и… поцелуев.

Встряхнула головой, чувствуя, как подкатывает краска к лицу. Хорошо, что на мне плотный слой макияжа, и, как бы я ни краснела, этого никто не заметит. Не хотелось признаваться себе, но каждый раз, как я вспоминала о Лексе, низ живота отзывался легким возбуждением, рисуя в воображении слишком откровенные картинки.

Пора заканчивать с этими воспоминаниями. Мы больше никогда не увидимся. Я в его клуб – ни ногой.

– Подлец, – прошептала, чтобы придать себе уверенности.

Скоро мой выход.

В этот момент дверь гримерки скрипнула. Не поднимая головы, я бросила:

– Иду!

– Может, задержишься ненадолго? – прозвучал в тишине приглушенный низкий голос, от которого все внутри перевернулось, сперва похолодев, а затем вспыхнув с новой силой.

Словно мои фантазии в один миг ожили, воплотились в реальность, обретя заманчивые и одновременно пугающие очертания.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела я, развернувшись на высоких каблуках. Крылья феи за спиной испуганно всколыхнулись.

Лекс знакомо тряхнул головой и улыбнулся уголками губ. Сверкнули глаза, сияющие, как ночной океан при луне. Серьга в ухе блеснула, отражая свет ламп моего зеркала.

На нем была черная майка, снова без рукавов, но на этот раз и без логотипов. И простые светлые джинсы на ремне с клепками.

Он запихнул большие пальцы в карманы штанов, молча и с интересом разглядывая мой наряд.

– Тебе не идет быть феей, – сказал он в итоге, медленно приближаясь.

Не знаю, почему, но в его присутствии я начинала испытывать странное ощущение, словно земля уходит из-под ног. Глядя в опасно-прищуренные глаза, на странную улыбку на губах, мне хотелось бежать.

Какая глупость!

– Уходи, скоро мой выход, – сказала я, сглатывая ком в горле и отворачиваясь к зеркалу.

– Я только пришел.

Он подошел сзади, глядя на меня через отражение.

– Как ты нашел меня? Кто тебя сюда пустил?

– Меня сложно не пустить куда-либо, – проговорил он, склоняясь к моему уху и прикусывая мочку, но все еще не сводя глаз с меня в зеркале.

– Как ты меня нашел? – повторила я, испытывая острый укол удовольствия, и с усилием отстраняясь.

В воздухе мелькнула визитка моего клуба.

– Ты обронила туфельку, когда убегала с бала, – усмехнулся он, покручивая в пальцах разноцветную картонку.

Я вырвала у него из рук бумажку и бросила на стол.

– Признаться, я не сразу понял, что Мила-Текила – это и есть моя сбежавшая вакханка. Но вот я здесь…

– Зачем ты пришел? – безразлично спросила я, а внутри все предательски сжалось.

Какого демона?..

Лекс резко развернул меня к себе, придвинулся ближе и вдавил своим телом в гримерный стол. Я только и успела ахнуть, как его лицо оказалось в сантиметре от моего.

– Мы с тобой еще не закончили, – прошептал он, крепко держа меня за ноги.

Я слабо попыталась вырваться.

– Ты бредишь? Что там заканчивать? Ты станцевал, потом я станцевала, потом ты меня без моего согласия трахнул, и я ушла. Все!

– Ах, вот как все было? – спросил он, впиваясь пальцами в мою попу под юбкой, забираясь под тонкую ткань, лаская кожу…

Приятно… Проклятье, это было приятно!

– Может согласия я и не спросил. Но ты была не против.

– Да ты же меня опоил! – воскликнула я возмущенно, пытаясь скрыть, как жарко мне стало в его присутствии. Попыталась оттолкнуть его, вырваться из его паутины, но еще сильнее запуталась.

Лекс шире улыбнулся своей хищной улыбкой. Затем резко завел обе мои руки за спину, удерживая одной ладонью, а другую положил мне на щеку, зарываясь в волосах, запрокидывая голову. Он придвинулся еще ближе, резко раздвинув мои ноги и разместился посередине. Я почувствовала через ткань джинсов его напряженное желание.

На мгновение зажмурилась, чтобы успокоиться. Сердце застучало в ушах, кровь прилила к вискам. От него пахло сладковатым табаком и тонким парфюмом. Ни грамма алкоголя. Запах проходил сквозь меня, обволакивая и наполняя легкие.

Это было томительно до дрожи.

– Ты хочешь меня даже сейчас, признайся, – прошептал Лекс на ухо, касаясь меня губами, носом, слегка прикусывая и тут же отпуская.

– Мы не виделись неделю, – отрывисто ответила. – Я уже забыла, как ты выглядишь.

Он не отреагировал, зарываясь глубже в мои локоны левой рукой, будто массируя кожу, а затем мягко соединил пальцы, оттягивая за волосы назад, вынуждая запрокинуть голову.

Горячие губы коснулись шеи. Лекс склонился ко мне, целуя сильно, страстно, на грани засосов.

Почему я не отталкивала его? Почему мне так нравились эти властные прикосновения, словно и не спрашивающие о моих желаниях, но при этом прекрасно предугадывающие их?

Я все не торопилась выгибаться обратно. Он сводил меня с ума. Я растворялась в нем до капли, как лед в бокале виски, как снег на горячем песке. Но я бы ни за что не призналась в этом.

– И вообще, – сказала я. – Без своей наркоты ты ни одну девушку не уломаешь. Отстань!

И медленным, немного ленивым движением облокотилась спиной о стол, приподнявшись на локтях. Мне было по опыту известно, что вырываться без толку. Поэтому я просто отстранилась, вызывающе глядя на этого странного мужчину.

Лекс на мгновение замер, слегка прищурившись. Голубые глаза опасно вспыхнули.

– Лучше забери свои слова обратно, – произнес он тихо и очень пугающе.

Холодная волна страха прокатилась по позвоночнику, еще сильнее подхлестывая возбуждение. Я вся горела под слоем грима, сердце билось, как бешеное.

Мне нравилось провоцировать его. Интересно, что он сделает?

– И не подумаю, – бросила и отвернулась.

В этот момент в дверь постучали, и ручка дернулась. Замок предательски скрипнул и не пустил посетителя.

– Мила, три минуты! – прозвучал мужской голос.

– Какого лешего ты дверь закрыл? – спросила я, округляя глаза и теперь уже активно вырываясь.

Но парень и не думал отвечать. Топазовые глаза потемнели, губы исказила хищная улыбка.

Проклятье, у него и правда магический взгляд! Когда он смотрел на меня вот так, немного исподлобья, мне становилось слишком горячо.

Он опустил ладонь мне на область солнечного сплетения.

А у меня в голове забилось: “Только бы не выдать себя стуком сердца!”

Медленно скользнул рукой вниз к животу. Обвел пальцами пупок, в котором поблескивал кристалл.

От легкой щекотки мурашки пробежали по коже, скрывшись где-то внизу. Я тщательно старалась дышать.

Мы смотрели друг на друга, словно старые знакомые, словно друзья, испытывающие друг друга на выдержку. Он касался меня сильными собственническими движениями, которые одновременно были такими ласковыми и нежными. Подушечки его пальцев щекотали мою кожу, тепло ладони прошивало насквозь.

Это было ненормально, что я позволяю все это едва знакомому человеку. Но с другой стороны, я словно знала его вечность.

Лекс самоуверенно улыбнулся.

Он опустил обе руки между моих бедер, не сводя с меня темнеющих глаз. Его большие пальцы стали мягко надавливать на нежную кожу вокруг самого сокровенного, осторожно сужая круг. Я тяжело вздохнула.

Дальнейшие его слова вообще оказались верхом наглости:

– Спорим, ты кончишь от одного моего взгляда, – низким мурлыкаюшим голосом сказал он.

В дверь уже откровенно ломились.

– Отпусти меня, ты бредишь, – попыталась вырваться я, сдвигая ноги. Там внизу слишком быстро разгорался пожар.

Но мужчина крепко ухватил мои руки, заведя их за спину. А затем внезапно опустил одну ладонь туда, где между бедер крепко застегивался мой костюм. Ткань там была довольно широкой, чтобы во время танца любопытным зрителям не предстало ничего лишнего. Но Лекс легко отодвинул ее в сторону.

Я брыкалась, как могла, но все было бесполезно. А дальше все пошло совсем не так, как я могла себе представить.

– Влажная, – прошептал он хрипло и улыбнулся, наклонившись совсем близко. Я покраснела.

В ту же секунду легкий вскрик вырвался из моих приоткрытых губ. Внутри меня оказалось что-то гладкое и упругое. Оно легко проскользнуло вглубь, оставив странное ощущение стыда, смешанного с легким удовольствием.

– Что ты делаешь?! – зашипела я, еще сильнее задергавшись. Предмет внутри оставлял ноющее чувство расширенности, неудовлетворенности и беспокойства. – Что это?!

Но вместо ответа Лекс довольно усмехнулся, поднял меня на руки, вернув плотную широкую ткань костюма на место, и понес к двери.

Я пыталась вывернуться и достать предмет. Однако времени на это мне не хватило. Неожиданно гримерная открылась, и я оказалась прямо напротив своего охранника, который должен был проводить меня к “стакану”.

Музыка ударила в уши, немного оглушая. Вышибала по имени Макс нервно крикнул:

– Какого ляда ты так долго? – и взяв за руку, повел через толпу.

Я обернулась назад и увидела Лекса, улыбающегося хищной самоуверенной улыбкой. А я была смущенной и красной, как ягоды Годжи, которые моя мачеха горстями уминает на завтрак, надеясь похудеть.

Лестница наверх, несколько ступеней, дыхание толпы, ритм музыки… и твердый гладкий предмет внутри меня, который перекатывается при ходьбе. Я инстинктивно сжимаю мышцы, опасаясь, что он выпадет у всех на виду, и от этого низ живота начинает предательски пульсировать.

Но ничего, сейчас я начну танцевать, и…

Музыкальный трек сменился, я оперлась о перила “стакана”, наклонила голову, откинулась назад…

Все хорошо, у меня получится. Толпа утопает в рваных движениях, сотни глаз меркнут в темноте светомузыки, и только одни глаза остаются яркими и неподвижными.

Посреди танцпола стоит Он. И смотрит на меня, не мигая.

Я вздрогнула, чувствуя нарастающее возбуждение от этого взгляда. От того, что он знает, что внутри меня! Его топазовые глаза совсем потемнели, но я видела их даже со своего места, сквозь полумрак и хаотичные метания толпы.

Мои движения стали необычно медлительны. Я избрала для танца размеренные короткие элементы, которые можно выполнять в собственном ритме. Я “поделила” музыку пополам, иногда дважды пополам. И таким образом на два такта делала всего одно движение.

Все это время Лекс не сводил с меня дьявольски-улыбающегося взгляда, от которого я краснела. Искры удовольствия пронзали мое тело при каждом изменении положения. Предмет внутри меня беспокоил, тревожил, распаляя и возбуждая.

Мои движения с каждым разом становились более сексуальными. Я сдвигала ноги и начинала делать разнообразные “змейки” и “восьмерки” бедрами и всем телом. Руки скользящими поглаживаниями касались попы, живота, груди, лица, в итоге взлетая в воздух вместе с прядями волос. А затем они той же дорогой возвращались вниз.

На миг открыв глаза я поняла, что толпе это нравилось.

В этот момент я еще сильнее замедлилась, чувствуя, как наливается тяжестью тело, и испытывая острое желание заняться сексом прямо сейчас. Избавиться от этого напряжения, сводящего с ума, уничтожающего меня изнутри.

Повернулась спиной к танцполу и прогнулась в пояснице через перила “стакана”. Подняла одно колено вверх, руками провела по груди. Встретилась взглядом с Лексом. Он улыбнулся. И в этот момент предмет внутри меня начал вибрировать.

Я громко ахнула, воздух исчез из легких. Но музыкальный бит поглотил все. Мои глаза широко раскрылись, тело стало непослушным. Возбуждение стало почти болезненным.

Я начала двигаться еще медленней, с силой сжала ноги и мышцы внутри. Мои щеки стали огненно-красными, глаза больше не открывались. Про толпу я не думала, уже ни о чем не могла размышлять кроме ритмично двигающегося внутри меня предмета.

Это была не просто вибрация. Он пульсировал так, как пульсирует член во время оргазма.

И это сводило с ума.

Я напряженно стиснула зубы, пытаясь удержать ускользающий ритм музыки, все еще стараясь своими замедленными движениями попасть в такт. Но с каждым разом это удавалось все хуже. Мне хотелось прикоснуться к себе там, позволить телу получить желанную разрядку. Но не могла. Я не могла ласкать себя на виду у сотен людей.

Музыка нарастала. Кровь уже пульсировала где-то в ушах, я почти ничего не слышала и не понимала. Из моего рта доносились стоны, теряющиеся в окружающих звуках.

И в один из моментов я открыла глаза, вновь встретившись с темно-топазовым гипнотическим взглядом. Лекс держал в руке, демонстрируя мне, маленький черный диск. Он почти не улыбался, когда его кисть дернулась, делая круговое движение. И предмет внутри меня толкнулся одновременно с ним. Я вскрикнула, кусая губы, не имея сил отвести взгляда. Затем он снова покрутил рукой, и мое тело задрожало, чувствуя связанное движение внутри.

Лекс хищно улыбнулся, продолжая играть со мной, шевеля пальцами, ладонью, кистью. И я больше не смогла. Он словно был в толпе и внутри меня одновременно.

Его губы приоткрылись, и сквозь грохот электронных звуков я словно услышала:

– Вакханка…

И оргазм накрыл меня, как лавина. Ноги ослабели. Я упала на колени, зацепившись за поручни и опустив голову на руки. Дыхание разорвало грудь, тело дрожало, низ живота пульсировал, распространяя по крови адреналин и удовольствие.

Когда я немного пришла в себя, оказалось, что мое время уже кончилось. Макс ждал меня у “стакана”. На его лице не было и тени удивления. Значит, никто ничего не заметил. Вероятно, мое падение было похоже на элемент танца.

В голове мелькнуло: “Не может быть. Неужели я отделалась так легко?..”

На дрожащих ногах я спустилась вниз и прошла в гримерку. Как же хорошо, что на сегодня это был последний выход!

– Не пускай сюда никого, – бросила я Максу и лихорадочно закрыла дверь.

Посмотрела на себя в зеркало: огромные влажные глаза блестели, помада с губ была давно слизана, а сами они припухли от укусов. Светлый тональный крем скрывал остальное.

– Мне понравился танец, – медленно протянул Лекс.

Я резко обернулась, с удивлением обнаружив мужчину у дальней стены. Очевидно, когда я пришла, он уже был здесь.

Уголки его губ были приподняты, руки сложены на груди, отчего гладкие бицепсы казались еще больше.

– Опять ты, – выдавила я, понимая, что его игрушка все еще во мне.

– А я никуда и не уходил, – проговорил он, не сводя с меня глаз.

– Тогда уходи.

– Не могу, милая, – развел руками он, – оставить тебя в таком состоянии было бы неприлично с моей стороны.

И он сделал несколько шагов ко мне.

– Не подходи, извращенец, – предупредила я. – Или я позову охрану.

Но Лекс все же подошел. Максимально близко, обжигая собственным дыханием. Он убрал волосы с моих глаз и прошептал:

– Не называй меня извращенцем, так не честно. Ведь это не я кончил на глазах танцующей толпы, а ты. Дикая, желанная… Вакханка…

Он прошептал последние слова тихо и мягко, и его голос вибрировал, как мурчание тигра.

Очень голодного тигра…

– Тебе показалось, – бросила я и отвернулась.

Лекс тихо рассмеялся, и от этого смеха волна мурашек прокатилась по спине. А затем он резко повернул меня обратно и посадил на стол, снова раздвинув ноги.

Я брыкалась и отталкивала его, но он все же отодвинул полностью промокшую ткань костюма у меня между ног и погрузил пальцы в мягкую и горячую меня. Чтобы через мгновение убрать руку и медленно положить пальцы себе в рот.

– Что ты делаешь? – округлила глаза я. – Прекрати!

– Сладкая, как черешня Лариссы, – бесстыдно проговорил он, не сводя с меня глаз, ставших почти черными от зрачков, заполнивших радужку. А я ощутила укол страха, как тогда, когда рядом вдруг появляется неуправляемое животное, а тебе некуда бежать. – Ты всегда такая мокрая после выступления?

– Не твое дело, – проговорила я, немного пискляво. – Уходи. Я устала.

– Непременно, моя вакханка, – кивнул он, довольно улыбаясь. – После такого оргазма лучше хорошенько отдохнуть.

Я резко вздохнула от возмущения и… ударила его по груди ладонью.

– Подлец! – крикнула я, а он засмеялся. Низким грудным смехом, от которого теплело внутри. – Ненормальный!

Ударила снова, накинувшись на него, как сумасшедшая гарпия.

– Гадкий, мерзкий, противный извра…

Лекс схватил меня за руки, еще громче смеясь, и прижал к себе. Я тяжело дышала, придумывая новое ругательство. Но вместо того, чтобы дождаться его, он склонился ко мне и накрыл мои губы поцелуем. На этот раз он не был жестким или страстным. Напротив, я чувствовала, будто меня коснулась трепетными крыльями бабочка. Его язык щекотал мягкими движениями, касаясь то верхней губы, то нижней, то проникая в мой рот. Он был так ласков, вдруг обняв мое лицо ладонями, нежно поглаживая кожу пальцами, что я… потерялась.

Всего несколько секунд, и я уже тяжело и хрипло задышала, обмякнув в его руках. А, когда он отстранился, не выпуская мое лицо из рук, я встретилась с глубоким задумчивым взглядом, в котором было так много всего неясного.

– Отдыхай, вакханка, – прошептал он, отпуская меня без тени улыбки.

Я не знала, что сказать. Весь мой запал прошел, утонув в его внезапно переменившемся поведении.

Он сделал несколько шагов к выходу, а потом вдруг обернулся, и на лице опять появилось дикое озорное выражение. Он опустил руку в карман и достал оттуда черный диск.

– Это тебе на память, – сказал он, положив его на стол гримерки. – Не забудь включить, когда будешь вспоминать обо мне.

Я вспыхнула и залилась краской до кончиков ушей. А он еще раз улыбнулся и исчез за хлопнувшей дверью.

– Привет, Мила, а это что такое? – прошмыгнула в появившуюся щель одна из танцовщиц и протянула руку к черному диску.

Я подскочила со стола, как ужаленная, схватив маленький пульт управления.

– Ничего! – воскликнула я. – Так, ерунда.

– Странная ты какая-то сегодня, – пожала плечами девчонка, проходя к столу. – И танцевала ты не как обычно. Я бы сказала, что ты под кайфом, так ведь ты же не по “этому делу”.

– Да, я просто… неважно себя чувствую.

– Отдохни, может, заболела…

Она без задней мысли говорила всякую ерунду, а я уже собиралась домой. На сегодня точно хватит приключений.

Вышла из гримерки, пробираясь через толпу. Макс куда-то запропастился, и пришлось идти одной. Опасность заключалась в том, что кто-нибудь из мужчин, которым мог понравиться мой танец, захочет продолжения банкета, полагая, что я и проституткой подрабатываю. Что, конечно же, правдой не являлось. Хотя, в последнее время по вине Лекса я чувствовала себя не менее развратной и доступной. Это было довольно неприятно.

– Эй, крошка, отличный танец! – раздалось мне в самое ухо. И здоровый парень под тридцатник резко остановил меня, обняв за талию.

От него пахло виски и потом. Большие руки опустились на мою задницу, сминая и щипая кожу.

– Станцуешь для меня лично? Я в долгу не останусь, цыпа, – выдохнул он на меня.

– Отвали, – бросила я, пытаясь вырваться из захвата.

Музыка играла громко, толпа вокруг не замечала ничего, кроме самой себя. И мы были частью этой толпы.

– Не строй из себя недотрогу, я заплачу, – сказал он, положив огромную ладонь мне на грудь.

Тяжелый перегар ударил в нос, я зажмурилась от отвращения.

– Отстань или вылетишь из клуба быстрее, чем успеешь еще раз назвать меня цыпой.

Я отбросила его руку со своей груди, надеясь, что он испугается угрозы. Но парень оказался слишком неадекватным, чтобы чего-то бояться. Он уже наклонился, чтобы ухватить меня толстыми губами, как сзади появилась высокая фигура Макса. Он оттолкнул этого козла и бросил:

– Ты куда делась так быстро? Я тебя потерял.

– А я тебя, – ответила не громко. И в толпе он вряд ли услышал.

Под надзором охранника я выбралась из клуба и поплелась домой. Так поздно ночью одинокой девушке опасно передвигаться по городу без собственной машины. Но я на личный транспорт еще только копила. А съемную квартиру специально выбрала рядом с этим клубом. Чтоб не ехать в макияже и с блестками через всю Москву. Эдак я бы всех маньяков по пути собрала.

Очень скоро я уже лежала у себя в постели раздетая, вымытая и избавленная от образа Милы-Текилы. Рядом со мной покоилось вытянутое вибро-яичко с пультом управления. Я смотрела на него и видела глаза Лекса среди беснующейся толпы. Его коварный и обволакивающий взгляд, дразнящие движения пальцев, сомкнутых на пульте.

Этот странный парень, о котором я не знаю ничего кроме имени, плотно засел у меня в голове. Было страшно осознавать, что он может быть и маньяком, и наркоманом, и вообще каким-нибудь преступником. Кем угодно. Я ничего не ведала о его жизни, кроме того, что он работал стриптизером. Не очень-то престижная работа, между прочим!

Хотя, чья бы корова, как говорится…

Тяжело вздохнула, отвернувшись на другой бок, чтобы не видеть больше этот ужасный прибор, заставивший меня упасть в такую бездну удовольствия и стыда.

Впрочем, не стоило пенять на простой жужжащий предмет, который без хозяина не доставил бы мне и десятой доли полученного удовольствия.

Стоило признать: дело было вовсе не в приборе. А в том, кто им управлял, и только в нем…

Глава 4

Всю субботу я полдня ходила, нервно заламывая руки. Так как работать приходилось исключительно с пятницы по воскресенье, сегодня и завтра мне предстояло опять танцевать. За ночь в клубе я успевала сделать три выхода по пятнадцать минут. Они неплохо оплачивались, и я не стремилась увеличить каким-то образом собственную зарплату. Меня устраивал и график, и условия, и денежные суммы.

До этого дня.

Теперь же я смотрела на черный матовый прибор, виднеющийся из верхнего ящика тумбочки, и боялась возвращаться в клуб.

Эту проклятую вибро-жужжалку я убрала подальше, чтобы, не приведи нелегкая, моя хозяйка не увидела. Вряд ли, конечно, она поймет, что к чему. Но, стоило представить, как ее старые любопытные пальцы вертят перед подслеповатыми глазами гладкое вытянутое яйцо, и мне становилось дурно.

Я нервничала из-за Лекса. Все внутри вздрагивало, мурашки пробегали по спине, а сердце сковывало странным ощущением страха, сильно сильно замешанного на ожидании.

Предвкушении…

Я чувствовала, что он придет и сегодня. И, может быть, даже завтра. И все во мне переворачивалось от этой мысли.

Мне не хотелось встречаться с ним, но одновременно я этого ждала. Ждала встречи с никому неизвестным стриптизером, который уже трижды доводил меня до сумасшедшего оргазма. И, вполне возможно, с маньяком-извращенцем, который вдруг начал на меня самую настоящую охоту.

Однако, чего я по-настоящему желала, так это покоя. Последние дни я потеряла столько нервов, что дополнительные переживания были совершенно излишни.

И потому в голове оформилось единственно верное решение: бежать. Но не в прямом смысле, конечно. Раз про мою работу он все знает, придется временно сменить клуб. Тем более появится повод заработать больше. Многие танцовщицы за одну ночь умудряются объехать несколько площадок. И таким образом существенно повысить свой доход. Я обычно ленилась так делать. Но раз уж сама судьба вынуждает…

В обед позвонила на работу и сказала, что не выйду. Менеджер ругался, но ничего сделать не смог. Я была непоколебима. Да и выдуманный грипп за пять минут не проходит.

Затем обзвонила еще несколько мест, где по моим данным требовались танцовщицы, и нашла себе работу на все выходные.

К концу обеих ночей я была выжата, как лимон. Ноги ныли от усталости и проклинали каблуки. Было немного страшно в одиночестве передвигаться между клубами без личного транспорта, но я справилась. И газовый баллончик в кармане плаща приятно охлаждал кончики пальцев.

Денег удалось заработать прилично. Все они отправились в копилку на Грецию, о которой я старалась не думать, чтобы не вспоминать проклятущего профессора и моих отвратительных сводных сестер. Каждый раз, как они всплывали в памяти, я краснела от гнева, а сердце начинало биться слишком быстро.

Постепенно проплыла еще одна неделя, во время которой Лекс практически не тревожил мои воспоминания. Я уже не заливалась вдруг ни с того ни с сего краской стыда, уши перестали предательски гореть каждый раз, как перед глазами всплывало его властное лицо с дерзкой полуулыбкой.

Мне удалось скрыться от этого типа на прошлых выходных, значит удастся и на этих. А на следующих – он уже точно обо мне забудет, и можно будет возвращаться в свой клуб.

Если он конечно уже обо мне не забыл, и тогда я только зря перестраховываюсь.

От этой мысли веяло странной горечью, но и предвкушением свободы.

В пятницу в холле института было непривычно людно. Толпа студентов набилась вокруг столиков, на которых было что-то накидано.

Я бодро прошла вперед и увидела многочисленные песочно-коричневые квадратики визиток. Взяла один и прочитала:

“Выставка “Путь воина”. Прошлое Восточной Европы от бронзового века до Золотой Орды”.

Завтра открытие.

Задумчиво покрутила визитку в руке, и убрала в карман. Почему бы и не сходить? Суббота у меня была совершенно свободна, а на экспонаты я с удовольствием посмотрела бы.

– Лизон, Юль, как на счет легкого самообразования завтра? – спросила я у подруг, помахивая карточкой.

Их ответ был мне известен заранее. Но вдруг рак на горе уже давно свистнул?

– Лан, твое настойчивое желание сводить нас в музей, конечно, вызывает уважение. Но завязывай уже! – ответила Юля, скорчившись.

Я посмотрела на другую подругу. Она виновато улыбнулась, нахмурив темные бровки.

– Слушай, спроси своих сестер, им это нужнее, честное слово, – ответила Лиза.

В этот момент из-за спины послышался голос Лики. И вот как они всегда оказываются поблизости, стоит их вспомнить?

В такие моменты в голове вспыхивает старая поговорка: “Помяни черта, он тут как тут”.

Ну, ладно: на самом деле мой вариант поговорки звучит вовсе не так цензурно. Собственно по этому пришлось заменить его на “черта”.

– Наша любимая сестричка опять пытается затащить вас камни рассматривать? – улыбнулась Лика, скорчив приторно-сладкую мину.

Сразу видно – обращение было издевательством.

– Не камни, а древние инструменты, орудия труда, доспехи, артефакты… – начала перечислять я, не обращая внимания на ее дурацкую иронию.

– Ай, прекрати! – воскликнула Ника рядом, зажимая уши. – А то, не дай Бог, на нас твоя любовь перекинется, и превратимся мы в очкастых ботаничек.

– То есть я, по-твоему?.. – начала было я возмущаться, но Лика перебила.

– Лана, это же, как вампиризм, ты разве не понимаешь? Очень заразно, – она довольно усмехнулась, прикрыв пухлый рот ладошкой.

– Если бы это и правда было так, я бы давно вас покусала, – вздохнула я, растеряв весь запал. – Хотя бы из вредности.

– Ладно, дорогуша, не кипятись, – сказала Ника примирительно, присаживаясь рядом со мной на мраморную скамейку. – Ты лучше посмотри, что мне вчера Сашуля подарил.

Она открыла маленький черный клатч и достала оттуда симпатичную пластиковую карту с золотым тиснением.

– И что это? – спросила я, чувствуя, что сестра ждет этого вопроса. Ее светлые и пустые, как утреннее небо, глаза возбужденно горели.

– Это премиум-карта в лучший фитнес-клуб Москвы!

– Прямо-таки лучший? – попыталась пошутить я. У Ники, как ни новая вещица, так непременно “лучшая”.

– Под этим я понимаю “самый дорогой”, – без ложной скромности махнула она рукой. – И карта золотая!

– Может он думает, что ты – толстая, – без восторга спросила Юлька, устав слушать бредни моей сестрицы.

Ника едко улыбнулась, убирая карту обратно.

– Да что б вы понимали, черви книжные, – сказала Лика, обнимая свою копию за шею. – Такой мужик! Ник, выпроси и мне карту, а?

– Пока не могу, – твердо ответила та. – Не хочу испортить о себе впечатление. Такого парня потерять нельзя.

Дальнейшие матримониальные планы блондинки я выслушивать не собиралась. Она говорила про то, что “от нее еще никто не уходил…” и что из нее получится прекрасная невеста.

А я желала скорейшего исполнения ее мечт и размышляла над тем, что, может хоть после свадьбы она исчезнет из моей жизни?

День закончился очень быстро, как и ночь, во время которой я вновь объездила целых три новых клуба, танцуя Go-go.

– Ходит, ходит тут с самого утра, дверьми хлопает, – заворчала Ульяна Петровна, хозяйка квартиры, когда я случайно разбудила ее, возвращаясь домой. – Хорошо хоть мужиков не водишь, – и ушла к себе.

В целом, старушка не мешала мне жить. Но без нее, признаться, было бы совсем другое дело.

Наступила суббота. Выставка проходила где-то ближе к центру города, очень далеко от моего скромного съемного жилья. Пришлось ехать на метро.

На улице стояла весна, и одеваться тепло не было необходимости. В такие места, как музей или выставка стоило приходить в приличном виде. А мне хотелось легкости, воздушности. Не вняв доводам логики, я надела короткую юбку, полусапоги на каблуке и приталенный плащ. Посмотрела на себя в зеркало: чуть более яркий, чем нужно, макияж придавал моему образу дразнящую законченность. Мне нравилось. Что-то внутри требовало приключений, нагло шепча с низким придыханием: “Вакханка…”

Я вздрогнула, отгоняя непрошеные воспоминания. Сегодня выходной, я еду в центр города. Может быть, познакомлюсь с кем-нибудь. Развеюсь…

Дорога пролетела незаметно. Несколько мужчин в метро оставили на мне следы своих изучающих взглядов. Я почувствовала себя вполне “востребованной самкой”, и улыбнулась. Иногда, чтобы ощутить себя красивой, нужно так мало.

Выставка располагалась в невысоком старом здании, которому, на мой взгляд, не помешала бы хорошая реставрация. Потертые ступеньки вели к узкому старому крыльцу.

Я открыла скрипучую дверь и прошла внутрь. На входе безынициативный охранник окинул меня скользким взглядом и спросил:

– На выставку?

Кивнула в ответ.

Довольно волосатая рука с подвернутым до локтя рукавом молчаливо указала направление.

В тишине мраморного холла раздался цокот моих каблуков. А за следующей дверью была она. Выставка “Путь воина”.

В довольно крупном помещении, способном вместить в себя даже небольшой музей, на стендах расположились сотни различных экспонатов. Среди них были украшения для боевых колесниц, пояса и шлемы, диковинные ювелирные изделия от бронзового века до Золотой Орды. Все выглядело просто потрясающе.

Народу было не много, но вполне прилично. Оказалось приятно знать, что такая интересная композиция не пропала, даром простаивая в пустых залах.

Невдалеке от меня даже мелькнула небольшая группа людей, для которых экскурсовод вел лекцию. Я подошла поближе с четким намерением пригреть ушко:

– … Данная историко-археологическая инсталляция призвана раскрыть прошлое народов Восточной Европы времен кровопролитных войн, переселения народов и формирования новых государств… – бубнил низенький мужчина в очках.

Было интересно, несмотря на его скучный язык и монотонный голос.

– …Многие из данных экспонатов уникальны и представлены лишь в музеях мирового уровня…

Я слушала тихое бурчание историка с не менее странным именем, чем мое собственное. На бейджике значилось: “Искандер …”

Вдруг волна мурашек пробежала по спине, захватив ноги и спустившись к кончикам пальцев. Словно мое тело почувствовало нечто странное раньше, чем я это поняла.

– … символизировавшие веру в предков у народов Северного Кавказа, – звучал голос, который я слышала все тише, медленно поворачивая голову в сторону. – Здесь вы можете видеть восстановленные образы древних воинов…

И в этот момент я увидела, наконец-то, что мое боковое зрение уловило значительно раньше. Чуть в стороне от основных композиций стоял Он.

Лекс.

Мужчина моих фантазий и кошмаров. В черной рубашке с маленьким логотипом Thor Steinar и темно-серых брюках с низкой посадкой. Он не сводил с меня горящего взгляда голубых глаз. Ладони лежали в карманах штанов, а вся поза демонстрировала непринужденность. Но что-то в выражении его опасно-притягательного лица заставило меня вздрогнуть, испытав легкий укол тревоги.

Мягкой походкой он направился ко мне, не переставая сверлить своими колдовскими глазами.

– Доброго дня, Милана, – произнес низкий вибрирующий голос, не суливший ничего хорошего.

– Привет, – буркнула я в ответ.

– Как прошли выходные? – продолжал он спокойно, но я нервничала все сильнее.

Какого лешего он тут делает?..

– Спасибо, прекрасно.

– Я ждал тебя в клубе. Почему ты не вышла на работу?

Проклятье, я так и знала!

– Ты ждал меня? – решила я пойти в нападение. – Я недостаточно ясно дала понять, что не желаю тебя видеть?

Тонкая улыбка окрасила властные губы. Я покраснела, случайно остановив на них взгляд.

– Напомни, в какой из твоих оргазмов ты мне это говорила? – нахально выдали эти самые губы, заставив меня вспыхнуть до кончиков волос.

– Говори тише! – зашипела я сквозь зубы. – Ты… ты…

От возмущения у меня не хватало слов. И дыхания.

– И вообще, с какой стати ты здесь появился? – возмутилась я. – Что стриптизер делает на археологической выставке?

Глаза Лекса весело блеснули.

– Могу задать тебе тот же вопрос.

Вот, блин…

– Что я здесь делаю – мне известно, – фыркнула в ответ, отвернувшись.

– Ты вспоминала обо мне, Мила? – спросил он, вновь привлекая мое внимание.

Я замерла, разглядывая его лицо, которое вдруг стало таким добродушно-спокойным, что захотелось улыбнуться в ответ и просто сказать: “Да…”

– С какой стати? – вместо этого вскинула бровь я.

– Не знаю, – задумчиво ответил он, и в топазовых радужках мелькнуло что-то задорное, – может, накатывало на тебя чувство ностальгии темными вечерами. Ты брала в руки игрушку, которую я тебе подарил, и представляла, как я занимаюсь с тобой любовью…

Я прикрыла глаза, стараясь подавить гнев.

– Говори тише, извращенец, – толкнула его ладонью в грудь. Но он лишь засмеялся в ответ. – Ничего подобного я не делала. И не надейся.

– Жаль, – весело пожал плечами он. – Такой прибор пропадает.

– Да ты издеваешься, честное слово, – с легкой усталостью возмутилась я. – Отвечай, как тебя занесло на выставку?

– Люблю археологию, – пожал плечами он, легко переключаясь на другую тему. Тут же его лицо приобрело серьезное выражение, даже где-то с примесью мечтательности. – А эта выставка особенно уникальна.

– Чем же? – против воли стало интересно мне.

Неужели он не лжет?..

Но я постаралась скрыть любопытство за тоном холодного безразличия. Если он будет думать, что меня занесло сюда случайно, быстрее придет к мысли, что я – глупая пустоголовая особа, не стоящая его внимания. А я, наконец, избавлюсь от извращенца.

Лекс окинул меня странным взглядом, судя по всему оценивая мой полный безразличия вид. Он поманил меня рукой, подводя к одному из высоких стеллажей. В нем под тонким слоем стекла лежали черные клинки. Невероятные в своей древности и ценности.

– Перед тобой кинжалы, аналоги которых использовались при взятии Трои.

Боже, он не лгал… Он разбирается в археологии!!!

Я кинула полный льда взгляд на изъеденный временем металл. И тут же отвернулась, будто бы подавив зевок.

Глаза Лекса сверкнули.

– Правда? – лениво произнесла я, глуша бешеный стук сердца.

– Когда мы вспоминаем об Ахилле, Аяксе, Агаменноне, Гекторе, должны представлять себе именно эти мечи, – закончил мужчина. – Тебе не интересно?

Я постаралась придать лицу скучающее выражение, хотя более всего хотелось впиться в экспонаты голодным взглядом.

Значит, такими клинками дрались герои древних битв, воспетых в поэмах и рапсодиях?..

Мне было настолько интересно, что хотелось замереть напротив стеллажа минут на двадцать, не меньше. Но вместо этого я ответила максимально спокойно:

– Кто все эти люди, которых ты назвал? Какие-то актеры?

На холодном лице Лекса не дрогнул ни один мускул, но выдержать его взгляд становилось все сложнее.

– Это персонажи древнегреческого эпоса, Милана, – ответил он ровным голосом.

Я постаралась не краснеть от мысли, что в данный момент этот мужчина явно посчитал меня круглой идиоткой. Затем пошевелила мозгами, дословно вспоминая фразу сестры об археологии. По моим расчетам она должна была окончательно отбить у Лекса – фаната истории интерес к моей скромной бездарной особе. По крайней мере, у меня Ника подобными выкрутасами надолго отбила желание разговаривать с ней:

– Знаешь, только пыльный синий чулок может интересоваться какими-то там камнями, – да, именно так сестра и сказала. – Или железками, – прибавила я для достоверности.

Лицо мужчины тут же приобрело удивленно-разочарованное выражение, именно такое, на которое я и рассчитывала.

Мне даже на миг стало грустно.

Впрочем, через мгновение Лекс уже выглядел точно также, как всегда.

– Может леди заинтересуется прогулкой на Porsche?

С этими словами он достал из кармана брюк связку ключей с одноименным красно-желтым брелоком.

Проклятье, моя сестра согласилась бы! А я вместо этого неожиданно бросила:

– Стриптизер на Порше, забавно до слез.

– Не хочешь на прогулку, останемся здесь, – мягко и широко улыбнулся он. И в этой улыбке чувствовался скрытый подтекст.

В этот момент он церемонно положил мою кисть себе под локоть и повел куда-то вправо. Со стороны все выглядело очень культурно.

Но из его крепких рук было невозможно вырваться! Настоящий маньяк!

Вот только тепло его тела, обжигающее сквозь рубашку, заставило что-то внутри затрепетать. Он был так близко, что я могла чувствовать его запах.

Сладкий табак и тонкая еле заметная дымка парфюма…

Голова немного закружилась.

Он вывел меня через одну из боковых дверей в какой-то коридор, по бокам которого стояли широкие колонны. За одну из них он меня и затащил, неожиданно прижав спиной к прохладному камню и впившись голодным поцелуем.

Дыхание вышибло из груди, сердце бешено забилось, волной жара плеснув на кожу. Его губы были словно глоток прохладного напитка в жаркий день. Я вмиг почувствовала, как мне не хватало его все это время. Но не поверила сама себе.

– Прекрати, что ты себе позволяешь? – воскликнула я, отталкивая сильное, мощное тело.

Лекс чуть отстранился, мягко улыбнувшись. Он оперся руками о колонну по обе стороны от моей головы.

– Мне понравились наши игры, вакханка. Я соскучился и хочу еще.

– Зато я не хочу, – сказала в ответ, не сводя с мужчины уверенного взгляда. Одному Богу известно, как тяжело мне было не отвести глаз.

– Я не верю тебе, Мила, – прошептал он, склонившись к моему уху, вжимая меня своим телом в колонну. – Ты обманываешь сама себя.

Он прикусил меня за мочку, тут же проведя горячим влажным языком по всей раковине.

Короткая волна удовольствия оборвала мое дыхание.

Я закрыла глаза и глубоко задышала. Лекс мгновенно почувствовал мой отклик и мягко спустился поцелуями к моим губам.

Я снова ощутила его дурманящий голову вкус. Протянула руку и коснулась ладонью выреза рубашки. Одними пальцами расстегнула пуговицу. Потом вторую. Проникла внутрь, касаясь сильной широкой груди. Он чуть отстранился, глядя на меня потемневшими топазами глаз.

А я подняла вторую руку, не отрывая взгляда от рельефа его безупречных мышц. Одну за одной расстегнула все пуговицы на рубашке и развела ее полы в стороны. Провела ладонями по косым мышцам спины, по кубиками пресса, остановилась над ремнем брюк.

Лекс следил за моими движениями, не предпринимая никаких действий.

Я погрузила пальцы под ремень, очерчивая на горячей коже линию. Почувствовала, как он вздрогнул, когда мои руки встретились в середине, поглаживая самый низ живота.

Коснувшись взглядом мужчины, чье желание уже сильно ощущалось, я привстала на носочки и прикусила его за нижнюю губу. А затем, резко развернув за ремень, прижала его самого к колонне, у которой только что стояла. И бросила:

– Найди себе девку подоступней!

И вышла в коридор.

Чтобы тут же столкнуться лицом к лицу с профессором, который лишил меня моей мечты.

– Валерий Павлович? – промямлила я нервно, встретившись с глубоким задумчивым взглядом из-под густых бровей.

– Вы? – произнес он удивленно, оглядывая меня несколько недовольно. – Что вы тут делаете?

Строгий тон и морщина на лбу не сулили мне ничего хорошего.

Ну и прекрасно! Раз я ему уже ничего не должна, то и лебезить перед ним нет никакого смысла.

– Полагаю, что нарушаю общественный порядок, – ответила с легкой ноткой возмущения.

Профессор археологии сдвинул брови и надул губы.

– Именно так я и подумал, учитывая, что в эти помещения посторонним вход воспрещен. Немедленно покиньте это место. Правильно я сделал, что не дал вам второго шанса поехать со мной на раскопки. Ваше поведение просто возмутительно!

С каждой новой фразой он будто накручивал сам себя, заводясь, как старый двигатель от советской “копейки”.

Я фыркнула себе под нос, отворачиваясь от этого человека, который когда-то был почти моим кумиром.

И в этот момент из-за колонны вышел Лекс.

– О, вы здесь!.. – округлившимися глазами стареющий археолог взирал на моего треклятого стриптизера. И в глазах его застыло… уважение!

– Доброго дня, Валерий Павлович, – спокойно сказал Лекс, вдруг словно превращаясь в кого-то другого. С лица исчезла дерзкая улыбка, взгляд перестал быть опасно-вызывающим. Теперь он был предельно серьезен и вежлив, словно на его образ скользнула деловая маска.

– Вы знаете, если бы не ваша помощь, Але…

– Не стоит сейчас об этом, – прервал он. – Мы обо всем поговорим позже.

– Но я искал вас, мне нужно… – Что-то затараторил археолог, на глазах превращаясь в неуверенного мальчишку. Такие перемены показались просто невероятными.

– Потом, – чуть резковато бросил он, беря меня за локоть и настойчиво уводя обратно в зал. – Юная леди желает ознакомиться с экспонатами, я обещал помочь. А после мы все обговорим, – сказал он напоследок.

И мы ушли, оставив онемевшего профессора смотреть нам вслед.

– Так вот как сильно тебе не интересна археология, – мягко сказал он мне на ухо, когда яркий свет в помещении выставки снова осветил наши лица.

Я вздрогнула, мгновенно всем телом уловив перемену его настроения, отозвавшуюся во мне ноющим чувством в груди.

– Так сильно не интересна, что ты умоляла Валеру взять тебя к себе в группу?

Похоже, мой план провалился. Может, следовало продолжить игру? Сказать, что это ничего не меняет? Что я не люблю археологию, но просилась к профессору ради денег?

Нет, что-то подсказывало мне, что больше это не сработает.

И почему он называет профессора Валерой?

Лекс подвел меня к стеллажу с древними украшениями. В мягкое желтое золото были не очень умело, но все же довольно красиво вписаны синие и красные камни.

– Может хоть украшения привлекут внимание такой взыскательной особы? – спросил он с усмешкой.

Я не отказала себе в удовольствии насладиться находкой. Скрывать любопытство больше не имело смысла, да и было слишком сложно. Притворяться безмозглой курицей оказалось ужасно утомительно. А потому я полностью погрузилась в созерцание, почти забывая обо всем остальном.

Кто бы мог поверить: этим маленьким безделушкам была такая прорва лет, что рядом с ними вся моя жизнь казалась песчинкой! Ведь когда-то много-много веков назад какая-то женщина надевала их, рассматривая свое отражение в неуклюжей до блеска начищенной кастрюле…

– Ну, так что, может подвести тебя куда-нибудь? – спросил чуть позже Лекс, теперь вовсе не отходя от меня ни на шаг.

Я успела с интересом рассмотреть все композиции выставки и теперь, честно говоря, чувствовала себя немного уставшей. Хоть и вполне удовлетворенной. Мой спутник, избавиться от которого я уже и не мечтала, периодически рассказывал мне тот или иной интересный факт об экспонатах, не хуже экскурсовода со странным именем Искандер. На мои вопросы, откуда ему это все известно, он таинственно улыбался и пожимал плечами. Как ни странно, но проведя некоторое время в его обществе, я даже стала чувствовать себя почти свободно. Мне было хорошо и уютно с ним, как со старым другом. Если только не приходило в голову поднять глаза и столкнуться с его колдовским взглядом. Во рту тут же пересыхало, и все мысли врассыпную бросались прочь.

– Мила? – переспросил он. – Тебя подвезти или нет?

Оказалось, я уже минуту глупо хлопаю ресницами, разглядывая его длинные пальцы, в которых позвякивали ключи, черные манжеты рубашки, охватывающие широкие запястья. Изучала предплечья и плечи, мышцы которых иногда так художественно натягивали мягкую ткань…

Глубоко вздохнула и на миг закрыла глаза, возвращая себе контроль над собственным телом. Кто бы знал, что это может быть так сложно?

– Спасибо, не стоит. Рада была тебя видеть и спасибо за экскурсию… – отчеканила я крайне культурным деловым тоном.

И тут же развернулась, намереваясь как можно скорее покинуть место боевых действий, где мои войска готовы были вот-вот капитулировать.

– Мила, прекрати выпендриваться, – устало сказал он, схватив меня за локоть и разворачивая к себе. – Ну куда ты сейчас пойдешь? На автобус? Трястись с толпой недовольных жизнью старушек и нищих студентов? Я предлагаю тебе услуги бесплатного таксиста. Ездила когда-нибудь в такси на Porsche?

Развернулась, вырывая локоть и сверкнув глазами.

– Я не из тех девушек, которые ведутся на халявное бухло и дорогую тачку, – четко проговорила я. – Меня не интересуют услуги бесплатного таксиста, который трахнет меня где-нибудь по дороге, подсыпав клофелина в стакан с соком!

Взгляд Лекса опасно потемнел, челюсти сжались, мышцы ощутимо напряглись.

И, пока он не придумал, как мне отомстить за такой ответ, я добавила резкое:

– Найди себе другую подстилку!

И быстро направилась к выходу из здания. Краем глаза я видела, что Лекс стоит на месте, сжав кулаки и гневно глядя мне вслед.

Вот и прекрасно. Может быть, он не будет больше преследовать меня, и я наконец почувствую себя свободно.

Может быть…

Глава 5

Московская подземка встретила меня гулом голосов, жарким душным воздухом и безликой серой толпой. Я спускалась по эскалатору, сжимая плечи руками, и думала.

Что-то в груди ныло, намекая, что, возможно, стоило принять предложение Лекса. И до дома бы добралась с комфортом, и еще какое-то время имела бы удовольствие ругаться с ним. А может, любоваться его сильным уверенным профилем…

Нет, это явно было какое-то наваждение, которое не сулило ничего хорошего. Разве этот мужчина хоть раз предложил мне что-нибудь, кроме секса? Разве он интересовался моей жизнью? Да хотя бы фамилию мою он мог спросить!

Нет. Ему ничего из этого не было нужно. А мне не нужен просто мужчина для эротических игр.

Подвижные ступени эскалатора плавно опустили меня на мраморный пол станции.

Еще этот профессор археологии. С какой стати он оказался на выставке, посвященной Восточной Европе такого широкого временного периода? Насколько я помню, его профиль – античные цивилизации, а не Золотая орда или праистория.

Мне хотелось тихо злиться на всех подряд, лишь бы переключить собственное внимание.

Еще и выставил меня перед Лексом полной идиоткой. Зачем я вообще напрашивалась к нему в группу? Унижалась? У меня ведь был собственный план, я копила деньги, мечтала, как реализуются все мои фантазии.

Вообще, я не из тех людей, которые вечно витают в облаках, ничего не делая ради исполнения задуманного. Я знаю, что мечты должны быть материальны. Осязаемы. Если вы хотите купить что-то, но не хватает денег – ищите выходы. Скидки, кредиты, займы. Если хотите сменить профессию – ищите курсы, составляйте резюме, спрашиваете знакомых. Конечно, все это – лишь слова. Но главное в том, что нельзя сидеть, сложа руки. Нужно действовать! И тогда, рано или поздно, шанс исполнить мечту обязательно появится.

Читать далее