Читать онлайн Черным по черному бесплатно

Поэзия

«Она сидит, кругом галдят…»

Она сидит, кругом галдят,
Я их не слышу – все молчат.

26.12.2001

К М

Она с тобой в твоих мечтах,
А наяву ее не видно,
Она идет с другим в садах,
Ну а тебе вдвойне обидно.

Она твердит там о любви,
Ты здесь о ней без остановки,
Но ваши взгляды не равны,
Ты в горести, она – в джинсовке.

2002

«Рожденный, чтобы править миром…»

Рожденный, чтобы править миром,
Писал стихи я средь ночей,
Любил, страдал, но – был счастливым,
Я – Гений Гарбуз Алексей!

19.06.2007

«Что осень, что лето – едины года…»

Е. Л.*

Что осень, что лето – едины года,
Пусть мимо проходят они…
Но необратимо увязнут в мозгу
Счастливые горькие дни.

Чрез боль и печали вошел я в свой дом,
Чрез радость и счастье – в пустыню.
И не было рядом со мной никого —
Душа не желала унынья.

Любил и страдал – а кто ж не любил?
Писал и творил – но что же с того?
К чему я пришел – неизвестно пока!
Быть может я гений – а может никто?

И все, что осталось от жизни безумной —
Лишь память о днях, что прошли навсегда.
Мираж будет главной мечтой и надеждой,
Совсем безо всех, без потери себя.

Я готов рассмеяться над всем и над всеми,
Я готов утопить свои мысли в дерьме…
Поэту для счастья достаточно краски,
Что он соберет из разбитых сердец.

И вот появляются строки на листьях…
Я помню – писал на кленовых листах.
Но где же они? Где-то в парке остались…
А может их кто-то и взял впопыхах…

Пусть этот кто-то читает и помнит,
Как он подобрал чью-то боль и любовь…
На каждом листе, упавшего с клена,
Эти строки готов повторять вновь и вновь.

О, чудо природы! Живая планета!
Кленовый листок, ты похож на звезду!
Ты манишь к себе, зазываешь в полеты,
Да только взлететь я с тобой не могу…

Прикован цепями к безжизненным скалам,
Прозябаю на них, словно зверь взаперти…
Я крылья хочу, свободы, полетов,
Воспарить в небеса, чтоб увидеть огни.

Носиться над морем, приблизиться к звездам,
Сидеть в облаках и смотреть свысока…
Мне крылья нужны – я хочу быть Икаром,
И лишь умереть не хочу никогда.

Поэта не манит спокойствие блага,
Он счастлив всегда что несчастлив ничем,
Поэты живут в этом мире проездом —
Пришел, написал и ушел насовсем.

Вот скоро рассвет, как коротки летние ночи,
Их не хватает, чтобы творить в тишине…
Ночной мотылек ударяется в стекла все громче —
К свету манит яркий образ лампады в окне.

И торжествуя на прахе разбитых желаний,
Крылья взрастим, а оковы порвем на куски.
Мы – это те, кто стремится познать свое счастье!
Мы – это те, кто бесследно пройдет сквозь замки.

Догорает свеча, рассветает, немного осталось…
Скоро солнце взойдет и украсит лучами дома…
Воспылают кровавыми красками рамы и стекла…
Засыпаю, чтобы завтра осталось вчера…

02–07.07.2007

Бред, похмелье и Шекспир

Пить или не пить – вот в чем вопрос —
С утра, после попойки черной,
Когда твоя больная голова в порыве страсти
Сбежать желает от твоего же тела?
Пусть катится – тщедушный колобок.
А мы тут посидим, да и подумаем…
Что благородней духом – покоряться
Позывам и страданиям измученной души
Или не трогать тот стакан последний,
Что кто-то спрятал для себя за тумбочкой на кухне?..
С водой!!! Эх, сейчас бы умереть… Уснуть – Уснуть!
И спать без снов хотелось бы!
Ох, как же плещется вода в запрятанном стакане…
С утра, с больною головой – мне жизнь моя дешевле,
Чем булавка… Сейчас бы мне уснуть…
Уснуть! – И видеть сны быть может.
Вот трудность в чем – какие сны увижу я в похмельной голове?
Как бы хотелось, чтобы сном за раз
Покончить мне со всем страданьем…
Вот что сбивает нас; вот где причина вся того, что по утрам
Страдаем мы безмерно… Эх ты, зеленый змий…
Ну ладно, все, один стакан, и я покончу со своим
Страданьем. Ох, как же плещется вода в запрятанном стакане!
Ну ладно, я чуть-чуть – один глоток, еще немного…
Какой же маленький стакан?! Всего-то два глотка,
А дно уже белеет… Вот черт, шаги, проснулся кто-то…
Назад стакан поставить не успею… Под стол, поглубже,
Чтоб не маячил на глазах… О, Юрик, с добрым утром!
Водички? Не-а, кончилась вода, и в кране нет —
Но не жиды в том виноваты. Ремонт у нас, всю воду перекрыли.
Ну не смотри ты на меня тоскливыми глазами!
Ну нет воды! Поверь! Я все уже проверил!
Я?! Я выпил?! Да как ты мог так обо мне подумать?
Да, раньше встал. Получше мне и что же?
Да кто тебе сказал?! А, слышал ты, как я стучал зубами
по стеклу…
Так это я с оконного стекла пытался облизать
водичку дождевую…
Но там еще осталось… если хочешь – милости прошу…
Не хочешь? Ну и ладно.
Давай покурим посидим, короче – пострадаем вместе.
Опять шаги… О, вот и третий наш больной!
Садись, Сашок! Рассказывай, где спрятал воду!
Нигде… Ну на стекле роса еще осталась… Тоже не хочешь…
ну кури…
Кто в магазин пойдет? Никто не хочет? Как же можно?
А, денег нет… Так можно настрелять! Никто стрелять не хочет…
Ну пóнято, опять мне выпала вся грязная работа…
Я настреляй, купи, все принеси, а как лечится, так вместе все…
И все же… Кто же спрятал тот стакан?
Эй, тетя, деньги есть? А, вы капитан милиции…
Простите… Нет-нет, не надо, я почти домой пришел.
Нет, тетя, лучше там, я в обезьянник не хочу…
Не-е-е-ет, тетя, отпусти-и-и-и…
Вот блин… За решеткой в темнице сырой,
Эх, тетя, денег тебе жалко стало…
Дала б на опохмел и дальше бы пошла…
А ты себе вообразила – образина – почаще в зеркало смотрись.
С двух водки – стала бы красоткой, на трезвую —
зеленый крокодил…
Ну а с похмелья-то?!… Эх тетя… капитан…
Я?! Нет-нет, молчу-молчу, домой хочу… Могу идти? Спасибо!
О да, теперь науку я запомнил хорошо —
До крокодилов не ходи! Все о работе разузнай сначала,
Ну а потом уже и денег попроси… Эй, девушка,
Красавица со серыми глазами, вы где работаете?
Где-где? В прокуратуре?! Я пошел… Да нет, я просто так…
Быстрей домой… Бегом! Бегом! Вот блин —
Стоит и смотрит в след… хоть не бежит вдогонку —
Уже полегче… Но как же подозрительно глядит… Мегера…
Ну наконец-то – дом, лифт, этаж, квартира…
Четыре глаза с кухни на меня… вот сволочи, сидят и ждут…
Ну нет, я больше не пойду, а то все ГУВД объявит на меня охоту,
С той теткой во главе, а прокурор подпишет под расстрел…
И все-то, блин, из-за чего? Из-за бутылочки воды…
Ну, в смысле, все из-за стакана… Блин, кто же спрятал-то его?..
Ведь не признается – хитрец – пока второй сидеть
на кухне будет,
А значит никого не оставлять на кухне одного…
А после все свалить на тараканов.
Они же тоже пить хотят. Да, так и сделаю.
А хитреца готовить к худшему бы не мешало…
Так, значит – Юрику скажу, что Шурик ночью дó кухни ходил…
А Шурику наоборот, про Юрика, в обратку…
Ох, хитрый я!!! А если б не склероз…
Ведь это ж я туда стакан запрятал…
О Господи, скажи, за что мне это наказанье?
За что я пережил весь этот сивый бред, пока ходил
стрелять на воду денег?
Я понял, понял!!! Хватит по лбу меня бить!!!
Я понял – со всеми поделиться надо было…
Ну а теперь-то все равно, уж поздно —
Мне получше, а им нет, пускай теперь они идут стрелять
себе на воду.

16–17.04.2009

«Под шум дождя и шепот ветра в листьях…»

Под шум дождя и шепот ветра в листьях,
Под тяжкий шаг осенних перемен
Беру я чью-то книгу мне незнакомых мыслей
И погружаюсь с автором в миры его идей.

Пусть за окном ненастная погода,
Свой свет по лужам распыляют фонари,
А я в тепле, под пледом, с чашкой кофе,
Читаю книгу о собаках, жизни и любви.

Что мне вся кутерьма, что вертится на улице?
Что мне до осени, дождей, листвы, ветров?
Перелистнув последнюю страницу,
Впитал в себя всю жизнь огромных псов.

Том отложил, закрыл глаза и вслушался в движенье —
Всю комнату заполнил гудящий мерный звук…
Увидел я в зеркальном отраженьи
Протянутых ко мне следов от лживых рук.

И не отмыть той жалкой, липкой лести,
Того желания предаться небесам.
Уж лучше впасть в объятия ненастью,
Чем подарить мгновенье жизни псам.

Тем пустотелым шепотом, что крылся в междустрочьи,
Пытаться возвратить читателя к себе…
О, где же вы – дожди, листва, ветра и осень —
Я распинаю сердце в спасительной мольбе.

26.11.2009

«Ты подумала это тебе…»

Ты подумала это тебе?
Ты ошиблась, и это лишь сон.
Закрой окна и двери души —
Не звучать нам с тобой в унисон.

Я тебе не раскрою себя —
Тебе это совсем ни к чему.
Ту люблю, что прижалась ко мне
И щекою приникла к плечу.

Поднимусь по дороге из роз
К золотому сиянию дня,
Мое тело окутал мороз
Знойным летом в жару у огня.

Завершился последний момент,
Кровь застыла в древесных листах,
И упавший березовый сок
Размочил боль и страх на висках.

Я приду через тридцать веков,
Буду жить еще тысячу лет,
Сброшу споры ржавелых оков,
Буду имя носить – Человек!

Ты подумала это тебе?
Тебе это совсем ни к чему.
Закрой окна и двери души —
Ту люблю, что прижалась к плечу.

07.05.2010

«Напыляет снега непогода…»

Напыляет снега непогода,
Ветер Севера слепит глаза.
Мы бредем от порога к порогу,
Взгляд туманит хладная слеза.

Каждый шаг нам дается с упорством —
Наши силы иссякли почти —
На руках ледяная короста,
И в глазах затухают огни.

Но мы движемся в такт снегопаду,
Мы идем по замерзшей земле,
На привалах взрезаем все раны
И сжигаем их плоть на костре.

24.12.2009

«Крест-накрест кирпич – дом, разрушенный пылью…»

Крест-накрест кирпич – дом, разрушенный пылью,
Забыты все те, кто забит под мостом,
В зеленых могилах бредем в лабиринте,
По пыльным дорогам лежим под плитой.

Где птица летала – нет солнца и неба,
Простор утонул в броде… или в бреду?
Не слышно ворон, лишь кукушка кудахчет,
Коровы скурили ромашку в стогу.

Открытые окна – разбитые стены,
И желтый трамвай растворился в воде.
В стеклянных глазах на костлявых коленях
Исказились все те, кто сгинул в дожде.

Стол бумагой завален – поэт в туалете.
Карандаш догорает огарком свечи.
Муза сбежала с продажным писакой,
И вóском прописаны эти стихи.

Под жаром дождя – испаряется солнце,
В тени догорает сырая трава.
Роса оросила росистые рóсы…
Страница закончилась – не вместилась строфа…

11.05.2010

Отверженный Век

Крылом взмахнула Ночь,
Земля укрылась Тенью,
А по дороге к дому щебечут Соловьи,
В полночные часы
Окуталось все Ленью,
А Сон все не идет от мрачности Души.

Холодное стекло
Покрылось конденсатом,
Сквозь томный взрыв Звезды проклюнулся Рассвет.
Увидеть суждено —
Подобно бумерангом
Вернулась Экзистенция бездействия в ответ.

На небе нет Огня,
Что Солнцем назывался;
В домах пропали те, кто раньше был Семьей;
В подделках без души
Готовы все спасаться;
А нового Тельца теперь зовут Свиньей.

Дороги сквозь туман,
Наш мир – большое стойло.
Пустышка на пустышке и все на дураках.
Бумажные банкноты,
Жратва, шалавы, пойло —
Есть центр мироздания в Отверженных Веках.

20.05.2010

Свет и шум пропеллера

Спать мешает духота,
Свет и шум пропеллера.
Мне хотелось бы огня
На холме, средь клевера.

Под звездою средь берез
Любоваться прудом,
И дорожка от луны
Отразилась чудом.

В той дорожке по ночам
Плавают русалки,
И на берегу сидят
Балаболки-галки.

Где же ты – Природа-Мать?
Где твои рассветы?
Отзовись мгновеньем сна,
Рассади букеты.

Дай хоть миг поговорить
С теми, кто нам дорог,
Несмотря на все преграды —
Путь сквозь правду колок.

Мне успеть бы рассказать
Про вымысел о были,
Чтоб напомнить всем вокруг,
Что такие были.

Дай поведать о луне,
О ее секретах,
А потом оставь меня
Средь цветов в пакетах.

Пусть искусственные сны
Заменяют жизнью,
Пусть раскинут руки-крылья,
Кто покрылся пылью.

Никогда им не взлететь
Выше, чем возможно,
Их накроют поезда —
Железнодорожно.

В пыльных клумбах на краю
Высохшей дороги
Расцветет дурман-трава,
Из костей осоки.

Пробегут волной ручьи
И затопят степи,
Разберут по лоскутам
Выломанные клети.

Их раздарят лошадям,
Запрягут в телеги,
И железными прутами
Застучат калеки.

Потеряли цвет цветы —
Мигом посерели.
У озорного соловья
Крылья поседели.

От огня дневных светил
Тень не остается,
И опавшая звезда
Через год вернется.

Возместить не суждено
Пятой части жизни,
Только шкуры посрывать
Заячьи и лисьи.

Воздаянием живем —
Возвести упавших,
Пусть одарят нас весной,
Сил дадут уставшим.

До земли последний шаг —
Перед нами пропасть,
Пусть передние падут —
Задних держит лопасть.

Душно, влажно, нет дождя,
Весело и грустно.
Не ступить под тень берез —
Под корою пусто.

Не летают журавли
В синем поднебесье,
Гнезда их разорены —
Их снедает плесень.

Сны сокрыты в глубине
Ледяного севера…
Если б спать мне не мешали
Свет и шум пропеллера…

27.05.2010.

«Мелькает вереницей разметка на дороге…»

Мелькает вереницей разметка на дороге,
Торопятся автобусы, бензин – последний шаг.
Огромные глазницы уставились с пригорка,
По швам меж кирпичами забился древний шлак.

Деревья в окнах мчатся проекцией планеты.
Тень покрывает солнце и прячет свет звезды.
В огромном мегаполисе асфальт сорвал брикеты
И заточил травинки со сломанной косы.

Безумство социальных и трудность непокорных
Глотают пыль дороги и дышат в котлован,
Увидевшим автобус, упавшим в кости стройным,
Познавшим горе жизни – уплывшим в океан.

Проходят рядом мимо, проходят сквозь тропинки
Минуты за минутами, а сутки в счет часов,
Последние возможности торопятся за криками,
А крики тонут в вечности размотанных веков.

Пустынное прилесье, луга в кустах увязли,
Высокий муравейник – единственный постой.
Забытые картинки из детства тонут в грязи —
Укрыться одеялом, забыться под землей.

В пыли два силуэта – две тени не живущих,
Последние квадратики земного бытия,
В минуты расставания – упорство вездесущих,
Где ревность просыпается в сплетениях огня.

Атака бреда в силе, часы стучат по стенам,
Дрожит стекло веранды, и старятся дома,
Вода ведет куранты на красные пакеты,
И звуки отголосков выходят из угла.

Коробки из фарфора, тарелки из бумаги,
Огонь спалил деревья, дым закоптил луну.
Пред чарами спирали окончились пожары,
Сожрали тараканы заброшенных в тылу.

Увидевшим сияние – пора вернуться к дому,
Из-под кровати слышен последний вздох весны.
Гипнос стучит с балкона, зовет с собой подругу
И втаптывает бдения иголками сосны.

Коротким вознесением отпустим память спящим,
Потоки одинаковых, пустой холст на стене,
Сухие ветви дерева скребутся по ведущим,
Корявый топот ветра на выбитом окне.

Начнем с начала песню, запомним звуки марша.
Нарубим мясо волка, дадим его овце.
Последняя страница, ложатся криво буквы —
Поставим многоточие в законченной строфе.

03.06.2010

Кладбище забытых стихов

Забытым стихам, не рожденным поэтом,
Тебя посвящаю – строка за строкой,
Все строфы сгорели мелькнувшей кометой,
Я помню о них – не обречь им покой.

Воспылают кресты над холмами забытых…
О время – жестокое бремя судьбы —
Ты миг не дало отразить на бумаге
Все то, что родилось в процессе ходьбы…

08.06.2010

«Пробные строки размытых дождем…»

Пробные строки размытых дождем
Слов ненаписанных писем,
Просушены ветром, прожжёны огнем,
Сброшены в руки из выси.

Хладным, безумным, пустым за душой
Взглядом голодной собаки
Взирают сквозь мрак гангренозной клешней
Из-под разбитой коряги.

Грязные пальцы на чистом листе —
Брось! – не тебе слышать шорох
Пересеченных страниц на окне,
Ветром влекомых на порох.

Выгорит фото на красных лучах
Вновь восходящего солнца,
Окна зашторим в зеленых лугах,
Стопчем цветы у колодца.

Грязные трубы пустых городов
Цепями прикованы к звездам,
Чтоб не упал голубой небосвод
На ноги не выросшим грезам.

08.06.2010

На сон грядущий…

Оберошка есть у нас —
Это будет номер раз.

Оберон бежит к воде —
Лошади уж стало две.

Оберон помял цветы —
Это будет цифра три.

Оберон живет в квартире —
Стало их уже четыре.

Оберон пошел гулять —
Лошадь будет номер пять.

Дали лошади поесть —
Оберон стал номер шесть.

На работу выйти лень —
Оберон под цифрой семь.

С Обероном сено косим —
Это лошадь номер восемь.

Оберошка Клюкву клеит—
Это будет цифра девять.

Оберон лежит в грязи —
Добрались до десяти.

Оберонов много стало —
Начинай считать сначала.

24.06.2010

Утренняя Звезда

Деревья, покрытые коркою льда,
Зимою крошатся под снегом,
Ломкая, павшая наземь, листва
Втоптана неясным следом.
Ветви укутала черная мгла,
Тени укрылись под пледом,
По стволу пробежала седая волна
С немощным и старым телом.
Выжжена солнцем и серой трава
Пеплом укуталась серым,
Нет у ручья больше чистого дна —
Съедено крошевом мела.
Жалкая, бледная пана Луна
За ночь устанет от бега,
В мертвой галактике силой больна,
Накормлена на утро сеном.
Каждой комете дорога вольна
В выборе личного эго,
В смерти всегда остается одна
Копоть истлевшего кредо.

Врата запираются на ночь судьбой,
Солнце в выси распирает,
Дождь в рукавицах нарушил покой
И в черное нечто впадает.
Во все времена звезды выдержат бой,
Когда солнце их убивает,
Они принимают зазванной гульбой
Всех тех, кто в выси не летает.
Утопает в ручье под зеленой травой
Отражение тех, кто теряет.
Пораженные миром идут с голытьбой —
Своей кровью хозяев питают.

Выражаясь на снеге своей худобой
Лист последний дрожит, замирает,
А на утро к земле падет вниз головой
И в полете о жизни мечтает.
Окунется в миры пораженных мольбой,
Постепенно в нигде умирает
Средь прожженною серой травы луговой,
А над миром пожар полыхает.

Восходящим с востока жарким светилом,
Среди ярких, покинутых и мутных сфер,
Восстает из упавших в небесном мериле
Денница-Звезда, имя ей Люцифер.

28.06.2010

«Унижены словами, утоптаны в грязи…»

Унижены словами, утоптаны в грязи,
Забросаны камнями, распяты на пыли.

Открытыми пустотами ослеплены негой,
Раздавлены тревогами, засыпаны листвой.

Кресты горят на храмах, вминают небосвод,
Зализывают травмы движением вперед.

Воскликнут и замолкнут, нет места в мире том,
Где камни не размокнут, где мысли ни о чем.

Сотрут одежду в нитки, зависнут на крючке,
Погибнут на избытке, подарят жизни мгле.

Пустынными дорогами шагают в никуда,
Оставленными тропами исчезнут навсегда.

Измучены, избиты, обижены судьбой,
Собаками изрыты, намочены водой.

Измерены для гроба, оторваны для всех,
Искомые для Бога, не знавшие утех.

Поникшими глазами теряют с жизнью нить,
Парят под веерами в надежде изменить

Свою судьбу пустую, неверные мечты,
Чтобы забыть в какую им сторону идти.

Стоят меж трех осинок, боятся вверх смотреть,
Тупым носом ботинок притянет ближе плеть.

Два шага, в направлении закрытого окна,
Отнимут изъявления простуженного сна.

Больны неизлечимо, стекают по столу,
Рассказывают чинно – опять клянут судьбу.

Невежественно жестки и заперты душой,
Безмерно к миру черствы, укрыты полыньей.

И бегство не поможет, и крики не спасут,
Сердца сомненья гложут, с дороги упадут.

Безмолвными словами замкнут свое кольцо,
Распоротыми швами истреблено лицо.

Зеркальным отражением и жгучим сквозняком
Зациклятся забвением, падут в асфальт ничком.

Безликие, никчемные, теряются в тени,
Свирепые и жалкие – ущербные щенки.

30.06.2010

«Над городом на севере – полярное сияние…»

Над городом на севере – полярное сияние,
Ночь обернула шалью заснеженный пейзаж,
Протоптанные тропы сквозь ледяные горы
Отбрасывают блики на вычурный мираж.

Завьюжила природа – сугробы наметает,
В растопленных квартирах на потолке роса.
В стекле разбиты окна, в ключах замки слетели,
Под серым снегопадом разверзлись небеса.

Снежинки изменили маршрут своих полетов,
Все повернулось в зеркале на голову с ноги,
Заоблачные выси теперь зовут твердыней,
А города построены из капелек воды.

Кристаллики снежинок в пару творят бесчинства,
Земля под ветром крутится, смещает облака,
Вокруг растут границы, несущие законы,
На небе рассыпаются пустые города.

Лишь в северном сиянии спокойно все и тихо,
Там ангелы возносят хвалу своим домам.
Их крылья отражают хвостатую комету
И бликами играют по новым небесам.

01.07.2010.

«Жара прожигает в асфальте дыру…»

Жара прожигает в асфальте дыру,
Притоки реки доживают мгновенья,
Преступной халатностью в частном миру
Добывают еду для пустого селенья.

Ссыпается рожь, догорает пшеница,
Сожрала саранча все запасы хлебов.
На дыханьи последнем седая станица
Вспоминает заветы умерших отцов:

“Златоглава, велика в своем греховодстве,
Слепа и безлика для тысячи верст,
Страшна и безумна в тупом превосходстве
Для тех, кто сбежал откусив себе хвост” —

Заброшены души, забыты веранды,
Увяли сады, не раскрылись цветы,
Собаки забыли простые команды,
Доживаем свой век – никуда не уйти.

01.07.2010

«Все выше и дальше, обратно не будет…»

Все выше и дальше, обратно не будет
Дороги вернуться домой под сирень,
Я помню, как плыли зеленые листья,
Упавшие в чистый ручей.

Уставшие руки давно загрубели,
Покрылись морщинами старых побед,
От курева пальцы насквозь проржавели,
Глаза потеряли свой жизненный цвет.

Стволы автоматов забились землею,
Расстреляны звезды в бескрайних морях.
Костер догорает, протертый седою
Старухой, сидящей на бычьих костях.

Под ночь разлетятся тревожные громы,
Рычит под горой раненный командир.
Глазами невидящий, руками схватился,
И нож потерявши, повис дезертир.

Кровь бьет по вискам, страх рождает виденья,
Последние метры разбитых дорог,
Трясутся машины, ломают деревья,
Вот скоро, вот рядом – чужой потолок.

Во снах вижу дом, помню старые липы,
Потертые стены, заброшенный сад.
Под окнами клен напевал ветру скрипы,
Клонился к земле, когда бил его град.

Столбом пламень в небо – несчастные дети,
Последние капли весенних дождей,
Разбито плечо от ударов приклада,
Спина помнит шрамы железных цепей.

Сквозь боль и страдания в сторону дома,
Не тормозя бега радостный ход…
Но дом позабыт, время стены скривило,
Сирень изрубили, наступил Новый Год…

02.07.2010

«Сегодня и завтра займемся делами…»

Сегодня и завтра займемся делами,
Откроем все двери, поймаем сквозняк,
Кривые столбы и разметка на поле
Загонят несчастные души в столбняк.

Скрипучие койки стучат сапогами,
Беспалые руки поймали оргазм,
Беззубые рты гоготали до ночи,
Слепые прозрели, увидевши нас.

Растрепанны, грязны, на стоптанных ветках,
В руках тесаки, а в глазах полымя,
Стояли в тени предвечерних рассветов,
Забыв свои жизни, забыв имена.

03.07.2010.

«Касанием холодных тонких пальцев…»

Касанием холодных тонких пальцев
Обязан всемогущей силе сна,
Под шепотом ни с кем не опоздавший
И восседающий у темного окна.

Все улицы посыпаны мельченным,
Процеженным сквозь сито, кирпичом,
До горизонта тени падают на крыши
И ударяются о здания лицом.

Потеряна игра, забытая когда-то,
На стенах нет ковров, скрывающих дыру,
За полками закопаны котята,
И тараканы плавают в спирту.

Последний коробок, сырые спички гаснут,
Бычок от сигареты на полке с колбасой,
Поломанные двери, раскиданные стулья,
Помятая купюра, забытая тобой.

Безвыходность судьбы и леность индивида,
Бессмысленность маршрута «квартира-магазин»
Приводят к повседневным разногласьям —
Селедка-водка или пива и сардин.

05.07.2010

Такая работа

Лотки, провода, подвесной потолок,
Рукава на потертых футболках,
Запах пота и пыль окружают меня.
Что поделать – такая работа.

Тянем новый сегмент, коридоры в тени,
Кабинет вышел после ремонта,
От запаха клея и краски мутит.
Что поделать – такая работа.

Наступает обед, запускаю кино,
Через час одолела зевота,
Если что, то я сплю на втором этаже.
Что поделать – такая работа.

Все расчеты верны, ЛВС правит бал,
За неделю окончена квота.
Уставший, голодный бреду я домой.
Что поделать – такая работа.

К завершенью подходит пятничный день,
Через восемь часов уж суббота,
В электричке трясусь, еду я к лошадям.
Что поделать – такая работа.

Год прошел впопыхах, время гонит свой шаг —
Я мотаюсь весь год на два фронта —
Всех почистил, седлаю, сажаю: «Вперед!»
Жизнь такая – такая работа.

12.07.2010

Печальная девушка

Разлетаются ноты – дуэт саксофонов,
Ударяются в стекла слезами дождя,
На дорогах перина из листьев осенних,
И кровавое зарево ушедшего дня.

Лесопарки покрылись цветным одеялом,
Остывшие реки бегут под мостом,
Короткие дни опоясались грустью…
И печальная девушка за закрытым окном.

11.08.2010.

К памяти воспоминаний

Намокшие руки мусолят бумагу
И рвут половинки застиранных слов,
К навязанной памяти воспоминаний
Искрят воспылавшие складницы дров.

Текст режет страницы на полосы света,
Икон обрамляющих в нимбах святых.
Никто не забыт из родных на погосте
У рек серебрённых в обрывах кривых.

А время нещадно стирает мгновенья —
На каждый год жизни по тысяче лет.
Авторский слог пронесен через вехи
Той трудной жизни, в тот сложный век.

Окно сквозь эпоху истории личной
Любовно хранится в семейном кругу,
И в сборнике этом представлено в мере,
Юлой закрутив жизни бег в чехарду.

24.05.2012

Я – книга

Тридцать три буквы – вроде бы мало —
Разнообразие тысячи слов,
Сотни страниц, миллион предложений —
Вся моя жизнь на склоне веков.

Обложкой сокрыты пути тех героев,
Которые ждут первый шаг от чтеца.
Я подарю тебе мудрость народов,
Которая прячется в строках письма.

И лишь в этом мире невидящем света,
Я ненавижу всех тех, кто берет
Абзацы и строфы, чтоб урвать себе в лоно
Денежных средств, а не книжный почет.

Есть еще те, кто считает зазорным
Прочесть всю историю, скрытую в нас,
Книга для них – это мир идиотов.
Время рассудит кто прав – кто не прав.

Старость – хороший сторонник для жизни.
Чем я древнее, тем больше ценюсь.
А старость людей – маразм, скудоумость,
Тень, одиночество, ширма из бус.

Залогом для памяти будущих жизней
Может быть лист под обложкой моей.
Я сохраню все о вас, кем бы ни был —
Ты мой читатель забытых детей.

14.07.2012

«Отряды колонн убегают к границе…»

Отряды колонн убегают к границе,
Где небо и почва срослись воедино,
Скрепляют широким стежком два начала,
Чтоб перед взором была середина.

Им кто-то сказал, что они беспощадны
К безумствиям, оргиям, плачам и крикам.
Они для себя стерли строки земные
В простом обращении к спаянным стыкам.

Лишь ранней весной, пред восходом поблекшим,
В зеркальном покрове из талых вод,
Под молодыми ветвями деревьев
Колонны ведут неземной хоровод.

23.08. – 18.10.2012

«Помню дни, когда младые…»

Помню дни, когда младые
Годы призрачно текли,
Как мы тратили минуты
В эти благостные дни.
А теперь с седой брадою,
С серым цветом на виске
Я стою, уткнувшись в стену,
В серой, мертвой пелене.

Она плотная, тягуча,
Но пуста и холодна
В этот вечер над рекою
У замерзшего окна.
Под камином в черном пепле
Шевелятся в забытьи
Оголтелые пичужки
И смурные муравьи.

Во спасении духовном,
Во спасении души —

Вход для пользователей

Меню