Читать онлайн Трисон и Марсель берут дело в свои лапы бесплатно

Предисловие

Ав-ав, дорогие человеки. В смысле, здравствуйте. Догадайтесь с трёх раз, кто я? Прям чувствую, как вы сейчас подумали: «Трисон». А вот и не угадали. Не Трисон я. Я его воспитанник – Марсель. Можно сказать, наследник. Не хочется хвастать, но я люблю правду. Потому и заявляю прямо: я умею рассказывать всякие истории не хуже моего наставника. А может, и ещё лучше. Конечно, судить вам, но, думаю, вы ещё поделитесь своим мнением. Мой инструктор любит говорить: цыплят по осени считают. Вот и посчитаем. Почитаем и посчитаем!

Наверняка вы уже читали обо мне в историях, которые вам рассказывал Трисон…

Вот я глупый пёс! Как же вы могли не понять, кто я, если держите в руках эту книгу с таким названием да ещё и со звучным подзаголовком? Хорошо, что Трисона нет рядом, а то он точно высмеял бы меня – ещё тот критик. Хотя лично я не вижу в этом ничего смешного. Ну подумаешь, забыл, и что с того? Подобную оплошность может допустить каждый. Вон Трисон, мой наставник, – с ним и не такие казусы случались. То его с лодки смыло в море, то заблудился на студии, где снимался фильм, в котором он играл самого себя. Хотя я не понимаю, как можно было заблудиться? Следы тебе для чего? Со мной точно никогда бы такого не случилось. Ведь я не зря учусь на розыскную собаку? Да у меня нюх как… как… да такого нюха, как у меня, ни у кого нет.

Скажу вам по секрету, Трисон ещё тот растяпа. Только не передавайте ему, что я его так назвал, а то он точно мне по шапке, в смысле по холке, настучит. И ради бога не подумайте, что я его не люблю. Просто иногда он бывает ужасно занудливым псом, хотя сам называет меня таким. Мне-то простительно, я молодой, а он уже взрослый пёс с большим жизненным опытом. Кстати, как думаете, где он сейчас? Хм, нашёл что спросить. Вы знаете его как облупленного и уже небось догадались, что он укатил к кому-то в гости.

В этот раз они поехали с Шурой к её бабушке, которая живёт, как выражается Елисеев, у чёрта на куличках. Не знаю, где это, но, как я понял, очень далеко. После того случая, когда Трисон спас жизнь Александре, Макс никуда не отпускает её без Трисона. Честно сказать, я толком не знаю этой истории. Так, слышал краем уха от людей. Но они особо не распространяются на эту тему, а от Трисона ничего не добьёшься. Он же ещё тот скромняжка, о своих подвигах не любит распространяться.

В общем, они уехали, а я опять остался с Елисеевым. Нет, конечно, я ничего не имею против его общества, но как же он достал меня своим воспитанием. Мне дрессировок хватает с головой в школе, а тут ещё дома приходится терпеть все эти «сидеть», «лежать», «ко мне» и прочие дурацкие команды. Я уже знаю их все назубок. Причём настолько, что люди ещё не успевают произнести их, а я уже выполняю. А потом вы говорите, что ваши питомцы понимают вас с одного взгляда. Ещё бы, вы же так выносите мозг своими дрессировками, что хочешь не хочешь, а начинаешь понимать. Надеюсь, вы не обиделись на меня за подобную откровенность? Просто накипело так, что не могу промолчать. К тому же я хочу быть с вами искренним с самых первых строк нашего совместного путешествия.

Наверняка вы сейчас подумали: «А с каких таких корзиночек ты решил заменить Трисона?» Да не собираюсь я его заменять, думаю, он как рассказывал вам свои истории, так и будет рассказывать дальше, а я хочу делиться своими. Вот только не надо говорить: «Да что ты можешь рассказать, у тебя жизненного опыта с гулькин нос?» Согласен, я молодой, но жизненный опыт есть даже у любого щенка, который познаёт мир. И между прочим, я не сам это придумал, так мой инструктор говорит, а он человек очень умный. Ещё бы, столько ищеек воспитал.

Я заметил, что старшее поколение носится с этим опытом как с писаной торбой, и чуть что – сразу начинает упрекать молодёжь в его отсутствии. Вот и мой наставник туда же. Я имею в виду Трисона. То и дело твердит, что я молодой, глупый и ничего не понимаю в жизни. Ух, как же меня это бесит! А сам порой бывает ещё наивней меня. Так что, дорогие мои человеки, можете не переживать, со мной вам скучать не придётся. Я вам таких историй расскажу, что будете ждать книжек обо мне, как свиное ушко, ну или в вашем случае имбирный пряник на Рождество.

– Марсель, ко мне!

Ой, это меня Елисеев зовёт. Интересно, что ему опять надо от меня? И вот скажите, как тут не будешь понимать с одного взгляда? Ладно, я побежал, а то снова выговор получу.

Глава 1

Я сорвался с места и побежал в гостиную. Макс сидел на диване перед включённым телевизором, а сам пялился в ноутбук, что стоял у него на коленях. Помню, как в детстве я никак не мог понять, зачем он включает телевизор, а сам не смотрит его. Пока Трисон не объяснил мне. Оказывается, у Елисеева такая привычка, а делает он так, когда остаётся дома один. Звук телевизора создаёт ему видимость чьего-то присутствия в квартире. Честно сказать, я его прекрасно понимаю. Я тоже терпеть не могу оставаться один. И дело не столько в одиночестве, сколько…

Ну чего замялся, давай говори уже. Раз пообещал быть честным, тогда выкладывай всё как есть. Да пообещать-то пообещал, вот только нелегко признаваться в своих слабостях. Ну да ладно, надеюсь, вы не станете корить меня. В общем, каждый раз, когда я остаюсь дома один, я испытываю сильный стресс. А всё потому, что мне страшно до чёртиков.

Вот вам и собака! Я же не могу включить телевизор, чтобы он меня развлекал, вот и приходится вздрагивать при каждом шорохе и творить всякие шалости. Правда, потом мои развлечения выходят мне боком и заканчиваются наказанием, а для моих родственников – генеральной уборкой или, ещё хуже того, ремонтом в квартире. Ну а кто им виноват? Не надо меня оставлять одного.

Подбежав к Максу, я ткнулся носом в его колено и уставился на него вопросительным взглядом, мол, вот он я, зачем звал?

– Ты чего там притих? – прищурившись, Елисеев посмотрел на меня. – Небось опять нашкодничал?

– У-у-у, – мотнул я головой.

Думаю, не стоит объяснять, кто научил меня отвечать на человеческие вопросы. Тут и без объяснений ясно, чья школа.

– Правду говоришь или обманываешь? – пристально глядя на меня, продолжал допытываться Макс.

Вот как ответить на этот вопрос? Что «Ав» скажешь, что «У-у-у», он может подумать, что я его обманываю.

– Ав, – во избежание недоразумений ответил я и тут же добавил: – у-у-у.

– Ты смотри какой сообразительный, – усмехнулся Елисеев, – да-а-а уж, – протянул он, – в логике тебе не откажешь. Ну ладно, не буду проверять, чем ты там занимался в своей комнате.

Да чем занимался? Новую профессию осваивал. Я же теперь, как Трисон, писателем стал. Только, по понятным причинам, мы не пишем мемуары, а рассказываем.

– Считай, что я тебе поверил, – Макс потрепал меня за ухо и обратился с просьбой, – принеси бутылку воды, она стоит на кухонном столе, а то я не могу сейчас отойти от компьютера.

Нет, вы не ослышались. Такую команду я тоже умею выполнять. С Елисеевым и не тому научишься. Ему бы не в полиции служить, а в цирке работать. Круче дрессировщика днём с огнём не сыщешь.

– Ав, – ответил я и сорвался с места.

Миллион раз я выполнял подобную команду, и всегда всё было нормально, а в этот раз встретил на пути препятствие. Кухонная дверь оказалась закрытой. Сей факт показался мне странным. Оно и понятное дело, прежде дверь всегда была открытой, а если и закрывалась, то исключительно в тех случаях, когда Шура что-то готовила. Почему-то она не хотела, чтобы запах шёл по всей квартире. А по мне, так пусть идёт. Приятно же, когда пахнет жареной курочкой или рыбкой. Я готов сутками нюхать такие запахи.

Вот если бы я был парфюмером, я бы изготовил духи, например, с ароматом котлет или колбасы, а для любителей выпечки – с запахом плюшек. Мне кажется, такие духи разлетались бы как горячие пирожки. Только представьте на минутку: идёте вы по улице, а за вами шлейфом тянется аромат сдобной булочки.

Ой, что-то у меня аж слюнки потекли. Помню, Трисон рассказывал, когда он был в Израиле, они с Елисеевым ездили в магазин, где продавались всевозможные духи. Макс тогда только познакомился с Шурой, и ему хотелось сделать ей какой-нибудь необычный подарок на память. Так вот в том магазине они встретились и даже сфотографировались с парфюмером, который создаёт эти духи. Вот бы мне к нему попасть. Я бы предложил ему свою идею, а вдруг заинтересуется.

Наивный пёс, да как же ты ему о ней расскажешь? По твоим «Ав» и «у-у-у» вряд ли он что поймёт. Как же всё-таки плохо быть немым. Да-да, именно таким я себя иногда чувствую. Хочешь что-то сказать, пасть откроешь, а из неё вылетают либо «ав», либо «у-у-у». Эх, жаль, я не умею говорить, а то я бы этому парфюмеру так красиво рассказал о своей задумке, что он непременно взял бы её на вооружение.

Представляете, приезжаете вы в его магазин и видите на прилавке духи под названием «Колбаса» или, например, «Мясо по-французски», а ниже приписочка от автора бренда Марселя. Скажите честно, вы бы купили их? То-то и оно. Может, этот парфюмер мои мемуары прочитает? Было бы здорово. Тогда он сам узнает о моей идее. Надеюсь, он человек порядочный и не станет присваивать её себе. А то знаю я людей, они ещё те плагиатчики.

Как говорится, котлеты котлетами, но всё же вернёмся к моему рассказу. Я в растерянности остановился перед дверью, стою и думаю: «Что же делать?» Команда есть команда, хочешь не хочешь, надо выполнять. Недолго думая, я поставил лапы на ручку, но не тут-то было. Треклятая дверь не поддалась. Будь она неладна. Что-то я не понял, Елисеев нарочно закрыл её и отправил меня за водой? «А-а-а, наверное, таким образом он решил усложнить мне задачу», – неожиданно осенило меня.

Плохо ты знаешь меня, Макс. Я не привык отступать перед трудностями.

Отойдя подальше, я разогнался и со всей силы прыгнул на дверь. Благо она открывается внутрь, иначе вряд ли бы мне удалось справиться с поставленной задачей. И о чудо! Дверь с треском открылась, да так, что ударилась о стену, и на пол с грохотом рухнула какая-то штука сверху.

Честно сказать, в тот момент я даже не задумался о нанесённом ущербе. Мне главное было выполнить команду. Бутылка с водой в самом деле стояла на месте. Я подлетел к столу, закинул на него лапы и схватил бутылку зубами. Но тут сработал закон подлости. Скатерть зацепилась за мой коготь и потащилась следом за мной вместе с сахарницей, солонкой, перечницей, вазочкой с печеньем и вареньем. Всё это рухнуло на пол с не меньшим грохотом, чем предыдущая штуковина. Но я и на это не обратил внимания. Я был одержим командой. И только когда выбежал за дверь и уперся головой в ноги Елисеева, до меня дошло, что я маленько переусердствовал с её выполнением. Но, как выражается Макс, поздно пить боржоми. Что сделано, то сделано, назад ничего не вернёшь. Увидев его перекошенное от злости лицо, я понял, что расплата неизбежна так же, как поход к ветеринару. Но радовало хотя бы то, что я всё-таки справился с заданием. Я положил бутылку перед ним и понуро опустил голову.

– Француз, ты что наделал? – завопил он. – Я попросил тебя всего лишь принести воды, а ты устроил погром на кухне.

Хм, всего лишь. А как бы я выполнил твою команду, если дверь была заперта? К тому же разве я виноват, что скатерть прицепилась ко мне? Не понимаю, зачем было стелить её на стол. Вы что, без неё поесть не можете?

– Заставь дурака богу молиться, он и лоб себе расшибёт, – со вздохом сказал Макс, – вот теперь иди и убирай за собой.

Он это серьёзно? Такие команды я ещё не научился выполнять. Да и как можно их выполнить, не имея рук. Лапами много не наубираешь.

– Ну ты чего уселся на дороге? – спросил он. – Подвинься, дай пройду.

Я даже не успел отойти в сторону, как он обошёл меня и направился к столу.

«Странный человек, а зачем тогда просил подвинуться?» – глядя ему вслед, подумал я.

Пока Елисеев собирал посуду, мне ничего не оставалось делать, как наблюдать за ним. Есть у меня такая слабость – люблю смотреть, когда кто-то работает.

– Весь пол в варенье, – бросив на меня взгляд, недовольно пробормотал он и опять скомандовал: – Тащи тряпку из ванны.

Я снова сорвался с места и побежал выполнять очередной приказ. Правда, в коридоре меня неожиданно занесло, и я чудом удержался, чтобы не завалиться набок. Затормозил буквально в нескольких сантиметрах от напольной вазы с камышами. Ну Шура, ну чудачка, нашла что в неё поставить. Ладно бы цветы, а то какие-то легкомысленные палки. Не хватало ещё повалить этот горшок, и тогда мне точно хана. Вот честное слово, не понимаю я этих людей. Ну зачем делать пол таким скользким. Я в спокойном состоянии не могу по нему ходить, у меня лапы разъезжаются, а в экстренных случаях, когда надо быстро выполнить команду, так и подавно. Неужели нельзя было покрыть пол чем-то более шершавым. Ей-богу, думают только о себе. Как-будто они тут вдвоём живут, а мы с Трисоном так, сбоку припёка.

Хорошо хоть дверь в ванную оказалась открытой, иначе опять пришлось бы открывать её с разбега. Я влетел туда как ракета и в растерянности остановился. «Интересно, какую тряпку он имел в виду?» – оглядевшись, я ничего похожего на этот предмет не обнаружил. Только полотенца висели возле раковины. Одно человеческое, другое предназначалось для нас с Трисоном. Да-да, не удивляйтесь.

Дело в том, что наши домочадцы устали постоянно наливать нам свежую воду и научили нас пить прямо из-под крана. Благо открывается он легко. Для этого нужно всего лишь поднять лапой металлический рычажок, напиться, а потом ударить по нему сверху, и вуаля – кран закрылся. А полотенца они повесили для нас, чтобы мы об него морды вытирали. Видите ли, им не нравится, когда у нас с усов вода капает и оставляет пятна на полу. Я до сих пор не могу понять, какие пятна может оставить вода? Ну да бог с ними, у людей свои «стасики» в голове, причём их там столько, что я даже представить не могу, как они живут с этим зверинцем.

Ладно, вернёмся к команде. И как я должен её выполнить?! Ну и юморист Елисеев, однако. Это всё равно что сказать: «Поди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что». Но приказ дан, его надо выполнить, и чем быстрее, тем лучше. Времени на раздумья не было. Я схватил зубами ближайшее полотенце, стянул его с крючка и рванул обратно. А что мне оставалось делать? Вернуться на кухню ни с чем и расписаться в собственной несообразительности? Ну уж нет, я хоть и молодой пёс, но не глупый.

Глава 2

Каково же было моё удивление, когда я прибежал туда, а на полу от варенья не осталось и следа. Вот тебе раз! А зачем было отправлять меня за какой-то тряпкой, если можно и без неё справиться?

Мало того, за это время, пока я был в ванной, Елисеев успел убрать всё остальное и теперь собирал веником рассыпавшийся сахар. Хорошо хоть соль и перец не высыпались из банок, а то чихал бы я до приезда Трисона.

Я положил перед Елисеевым полотенце и с чувством выполненного долга посмотрел на него. Хоть я и понимал, что оно уже не понадобится, но тем не менее радовался, что решил очередной ребус, который он мне задал. Нет, ну какой я всё-таки сообразительный пёс! Прямо гордость за себя берёт. Будь на моём месте другой, он вернулся бы ни с чем, но только не я. Ну а что вы хотели? Собаки нашей породы одни из самых умных. Трисон рассказывал, что наши предки были моряками, вместе с людьми ходили в плавание и даже спасали их, если корабль терпел крушение. Во как!

Правда, уже в следующее мгновение от моей радости не осталось и следа, как от варенья на полу.

– Ты ничего умней не придумал, как принести полотенце? И почему ты взял наше, а не ваше? – глядя на меня исподлобья, спросил Елисеев.

Это ж надо быть таким неблагодарным. Нет бы похвалить, а он ещё ругается. Да и некогда мне было разбираться, где чьё. Какое ближе висело, то и взял. В этой ситуации мои «ав» и «у-у-у» не подходили для ответа, и я промолчал.

– Забирай его, – Макс кивнул на полотенце, – и тащи обратно.

Говорю же, достал он меня своими дрессировками. То принеси воды, то тряпку, то неси её обратно. Ну а что я могу сделать? Да ничего. Я забрал полотенце и поволок в ванную. Повесить на место, конечно, не смог, в конце концов, я же не супермен. Положил под вешалкой, а дальше пусть сам разбирается.

На кухне, можно сказать, уже был порядок, когда я вернулся. Разве только штука, отвалившаяся от двери, которую Макс в задумчивости крутил в руках, ещё напоминала о погроме. Хотя какой это погром, так, лёгкий бардачок.

– Не понимаю, как можно было открывать дверь, что аж наличник отвалился, – вздохнув, Елисеев покачал головой и посмотрел на меня: – Ты что, прыгал на неё?

Как же мне хотелось соврать, но, к сожалению, нас в школе этому не учат. А зря. Мне кажется, иногда можно и соврать. Ведь ложь бывает разной. Одно дело, когда врёшь, чтобы кому-то причинить вред, и совсем другое, когда ложь во спасение, как, например, в этом случае. Но увы, в отличие от людей, мы не умеем этого делать, и мне ничего не оставалось, как сказать правду.

– Ав, – ответил я и понуро опустил голову.

– Вон оно в чём дело, – ухмыльнулся тот. – Неудивительно, что эта штуковина отвалилась. А ну-ка, такой лось на дверь прыгнул.

Нет, ну это уже ни в какие ворота не лезет. Лосем меня ещё никто не называл. До чего же Елисеев порой бывает бестактным. Пользуется тем, что мы не можем ответить, и оскорбляет как вздумается. Хорошо хоть Шура не такая. Она, конечно, тоже называет нас всякими пупсиками и малышами, но это хотя бы ласковые слова. Едва не задохнувшись от возмущения, я с обидой посмотрел на него. А тот, вместо того чтобы извиниться, продолжил надо мной издеваться.

– Ну а кто ты? – усмехнулся он. – Ты когда последний раз себя в зеркало видел? – спросил он и тут же продолжил: – Это по годам ты ещё подросток, а ростом вон какой кабан вымахал.

Да что же это такое? То лосем обозвал, теперь кабаном. Не знаю, как я сдержался, чтобы не рявкнуть. Да как? Порода у меня не та, да и воспитание другое. Разве мог я себе позволить рыкнуть на человека? Но моё негодование было настолько велико, что всё же из груди вместо лая вырвался жалобный скулеж.

– Обиделся он, это мне надо на тебя обижаться, – бросил на меня взгляд Елисеев и показал на планку, – вот что теперь с ней делать? Назад её не приклеишь, она треснула, придётся полностью менять дверной косяк. Как же ты меня достал, – снова вздохнул он, – и когда ты уже повзрослеешь?

Да при чём тут мой возраст? Просто команды надо давать такие, которые мне по силам выполнить. Сам затворил дверь, а теперь вздыхает.

– Вот вернётся твой инструктор из отпуска, отвезу тебя в школу и месяц не буду забирать, – пригрозил Елисеев.

Стоп, стоп, стоп. Что значит месяц? Ты предлагаешь мне и на выходных торчать в школе? Ну уж нет, в конце концов, я же не сирота какая-то, у меня семья есть. Эх, как жаль, что я не умею говорить, а то я бы Шуре пожаловался, когда она будет ему звонить. Впрочем, я ведь понимаю, что он нарочно это говорит, а на деле никто меня не оставит. Да и инструктор ему не позволит. У нас же с ним два дня выходных. Он что, ради твоей прихоти лишит себя выходных? Не бывать такому. Понимаю, что Елисеев всё это говорит сгоряча. А Шура, вот уж она точно меня на выходные заберёт.

Макс отнёс планку в прихожую и направился в свою комнату, ну а я поплёлся следом. Правда, в святая святых мне не удалось попасть.

– Тебе здесь делать нечего, – сказал он и захлопнул перед моим носом дверь.

Вот так всегда. С тех пор как мы переехали в эту квартиру, я ещё ни разу не был в их спальне. Ума не приложу, с чем это связано, но Елисеев категорически запрещает мне туда заходить. Сами заходят в нашу комнату по двадцать раз на дню, к тому же без стука, а меня к себе не пускают. Трисон уже миллион раз побывал там, а мне нельзя даже одним глазком взглянуть на их апартаменты. Какая-то вопиющая несправедливость!

Признаюсь честно, я уже много раз пытался проникнуть туда в их отсутствие, да вот только все попытки заканчивались неудачей. А всё потому, что на их двери стоит хитрый замок с какой-то пипкой, которую они почему-то называют собачкой. Я, когда первый раз услышал это, битый час пялился на замок в надежде увидеть что-то похожее на моих сородичей, но, кроме круглой металлической кнопки, так ничего и не увидел.

Но всё же я не теряю надежды проникнуть в их комнату. Рано или поздно они не закроют замок на эту самую собачку. Люди ужасно забывчивы. Взять хотя бы нашу Шуру.

Помню, как однажды мы всей семьей поехали гулять в центральный парк. Перед тем как выйти из дома, она гладила платье, а я лежал рядом. Потом она выдернула шнур утюга из розетки и, несмотря на это, всю дорогу причитала: «Не помню, выключила утюг или нет». Я хоть и видел всё своими глазами, ну а что толку? Сказать-то ей об этом не мог. Ей-богу, я уже думал, нам так и не удастся погулять в парке. Хорошо, что Елисеев её успокоил: «Шура, забей, – сказал он, – даже если не выключила, уже ничего не изменишь». И только после этого она перестала причитать. Но, как только мы вернулись домой, она первым делом бросилась проверять утюг. И самое удивительное, что подобное с ней происходит каждый раз, когда она что-то гладит. Не понимаю, зачем вообще это делать? Неужели нельзя надеть платье неглаженым? Да если бы я так переживал, я бы уже давно выкинул этот утюг к чёртовой бабушке. Ну а зачем мучить себя и других? Говорю же, у людей в головах «стасиков», в смысле тараканов, мама не горюй.

Пока Елисеев был в комнате, я прилёг в коридоре. Не торчать же столбом под дверью. Нет, конечно, я мог бы пойти к себе, но я боялся не услышать его, если ему опять что-то понадобится от меня. Я даже задремать не успел, как он снова появился. Судя по тому, что Макс сменил домашние шорты на джинсы и футболку, нетрудно было догадаться, что он куда-то навострил лыжи.

– Француз, я ухожу, – сказал Елисеев и, перешагнув через меня, направился в прихожую, – натворил дел, а мне теперь надо твои грехи исправлять.

«Тоже мне грех. Да если бы все так грешили, мир был бы идеальным», – глядя ему вслед, подумал я.

– Ты остаёшься дома, но смотри у меня, – обернувшись, он пригрозил пальцем, – не дай бог ещё что-нибудь натворишь, я тебе не только ухо, но и хвост откушу. Ты меня понял?

Да понял я, понял, надо сидеть тише воды ниже травы. Конечно, обещать ничего не могу, но постараюсь.

– Ав, – подтвердил я.

Он забрал дверную дощечку и скрылся за входной дверью. Проводив его взглядом, я снова уронил голову на пол и попытался уснуть. По своему опыту знаю, что сон лучшее средство, чтобы потом не лишиться уха или хвоста. Хм, а вы говорите, у меня нет жизненного опыта. А это что?

Но не тут-то было. Как назло, в голову пробралась мысль о яичнице, которую Елисеев ел на завтрак, и давай эта мысль жужжать в голове, как назойливая муха. Я отлично помню, что он её не доел, а вот куда дел остатки, этот момент я как-то упустил. Да и как я мог не упустить, если был занят своим завтраком. Но я был абсолютно уверен, что Макс её не выбросил. Я не первый раз остаюсь с ним и точно знаю, что в отсутствие Шуры он ничего из еды не выбрасывает. Он же ещё тот лентяй. Для него пожарить яичницу – это всё равно что воробья в поле загонять. Значит, она должна быть либо на столе, либо в холодильнике. Но, скорее всего, второе.

Я подорвался с пола и направился на кухню убедиться в правильности мыслей. В этот раз попасть на кухню не составило проблем, дверь, как всегда, была открыта. Не понимаю, почему в тот раз она оказалась закрытой. А может Елисеев её машинально закрыл? Тогда зачем было ругаться? Вот пусть теперь пожинает плоды своей рассеянности.

Я уже давно заметил: когда люди чем-то заняты в компьютере, они становится похожи на тех зомби, которых в фильмах показывают. А в этот день Макс с самого утра сидел в своём гаджете. Даже когда яичницу жарил, то и дело поглядывал в него. Ей-богу, я думал, она сгорит у него. Но повезло, что всё обошлось. Потом Макс уселся завтракать, всё так же не расставаясь с ноутбуком, а я принялся за свой корм. Вот тут я и упустил из вида дальнейшую судьбу недоеденной яичницы.

Сейчас же я закинул лапы на стол и не обнаружил её там. Значит, как я и предполагал, она в холодильнике.

Наверняка Трисон рассказывал вам, что я умею открывать его. Этому я научился благодаря одиночеству. Как видите, в нём тоже есть свои плюсы. Я очень часто, как, например, сейчас, оставался дома один и от нечего делать осваивал различные навыки. Как вы уже поняли, открывать двери для меня не проблема. Причём любые, будь то межкомнатные или дверца холодильника. Включать кран и свет я тоже умею. Ещё могу давать лапу, приносить тапочки и различные предметы, петь под музыку, лаять и не лаять, охранять дом, брать след, подавать голос по команде или промолчать, когда надо, стоять и ходить на задних и передних лапах, прыгать через палку, обруч и даже огонь, преодолевать препятствия и…

С ума сойти, сколько всего я умею. Да я не собака, я Брюс Всемогущий. Помните, это тот смешной парень из кино. Теперь-то вы поняли, что я не простой пёс. Мало того что я внешне красив, шоколадный шатен с голубыми глазами, так ещё умён как… как… даже не знаю, какое привести сравнение. Во, придумал, – как академик. О таком питомце можно только мечтать. Нет, ну а что вы хотели? Лабрадор – одна из самых интеллектуальных пород в мире. Я даже одиночество использую для самообразования. Да-да, приобретение навыков – это и есть образование. Так сказал мой инструктор. Чему-то из вышеперечисленного списка он научил меня, а чему-то Елисеев. Ну а то, что он ещё тот дрессировщик, вы уже наверняка поняли.

Глава 3

Я открыл холодильник и замер в немом восторге. Так всегда бывает, когда я туда заглядываю. Несмотря на то что в отсутствии Шуры ассортимент продуктов был гораздо скромнее, и тем не менее там было полно вкусняшек. Колбаса, сыр, сосиски, молоко, сливки, сметана, всевозможные банки, бутылки с неизвестным содержимым и прочие лакомства. Сквозь прозрачную пластмассу в ящиках виднелись овощи. Что-что, а они интересовали меня меньше всего. Не холодильник, а какой-то продуктовый рай. Как тут не замереть? Если даже люди иногда застывают перед холодильником. Возьмите того же Елисеева, откроет и пялится в него, как в свой ноутбук. Причём подобное происходит по несколько раз на дню. Ну ладно я, меня не каждый день кормят такими деликатесами, но для него-то нет никаких запретов. Открыл холодильник и ешь что хочешь. А может, у него проблемы с памятью, и он не запоминает, что там лежит? Вот у меня нет проблем с ней, и мне хватает одного раза, чтобы изучить содержимое.

Яичница в самом деле оказалась там. Правда, стояла на полке, до которой я не мог дотянуться. Эх, тут без стула не обойтись. Хоть я и не видел её, но узнал тарелку, на которой она лежала во время завтрака.

Каждый раз перед тем, как заглянуть в холодильник, я даю себе обещание, что всего лишь посмотрю, но ничего трогать не буду. Но стоит только открыть его, и со мной начинают происходить странные вещи. Голова перестаёт соображать, и я напрочь забываю об угрозах домочадцев. Это вид деликатесов так на меня действует. Вот и теперь, после того как я насмотрелся на колбасу и сосиски, мой разум помутился. Но, надо признать, не до конца.

Остатки здравомыслия припомнили мне один случай. Это было, когда наши родственники уехали в Италию на свадьбу к какому-то другому родственнику, а нас с Трисоном отправили к другу Елисеева – Прохору. Там мы познакомились с его питомцем, шиншиллой по кличке Ленчик, и лисой из ближайшего леса, которой придумали имя – Марья. В один из вечеров Прохор куда-то уехал по своим делам, а мы с друзьями решили устроить вечеринку. Ну а какое веселье без застолья? Мы пробрались на кухню, достали из холодильника упаковку сосисок и слопали их. Но тут встал вопрос куда девать упаковку. Ленчик выдвинул идею засунуть её под холодильник, что мы и сделали. И всё бы ничего, да вот только закон подлости никто не отменял. Мало того что вернувшийся внезапно домой хозяин застал нас всех на месте преступления, так ещё по невероятной случайности обнаружил спрятанную улику.

Вы даже представить не можете, как это произошло. Когда Прохор появился на кухне, у него в руке был какой-то шарик, который он то и дело подбрасывал вверх. Не знаю, зачем он это делал, но речь не об этом. Чёрт дёрнул Ленчика пройтись по шкафу мимо подвешенных поварёшек. И надо было ему зацепить их хвостом. Они закачались и, ударяясь друг о друга, зазвенели, как тот музыкальный инструмент, по которому бьют палочками. Посмотрев в сторону звука, Прохор отвлёкся и не поймал шарик. Он упал и покатился… ну а куда – думаю, вы уже догадались. Конечно же под холодильник, где была спрятана улика. Наверняка вы слышали эту историю от Трисона и знаете, как всё было, но я не мог не вспомнить о ней. Это всё увиденные в нашем холодильнике сосиски виноваты. И как бы мне ни хотелось их съесть, всё же я решил отказаться от этой идеи.

Я уже давно понял, что это самый коварный продукт на свете. Мало того что они зачастую бывают в этих треклятых упаковках, из которых нам сложно достать их лапами, так ещё и связанные между собой, как звенья цепи на ошейнике алабая из соседнего подъезда. Слопать одну не получается, приходится тырить все, а это чревато последствиями. Тогда Прохор не стал нас наказывать, но он не Елисеев, а этот не станет со мной церемониться. С колбасой и сыром, от греха подальше, я тоже решил не связываться. С ними такая же ситуация, что и с сосисками. Хотя, если бы я был сильно голоден, вряд ли бы я думал о последствиях. Но и уйти от холодильника просто так не мог. Решил хоть яишенкой полакомиться. Согласитесь, если я откушу от неё малюсенький кусочек, Макс этого и не заметит.

Недолго думая, я направился за стулом и принялся толкать его мордой к холодильнику. Кстати, это ещё одно моё умение, о котором я забыл вам рассказать. Но, когда забрался на него, стало ясно, что не так-то просто будет полакомиться яичницей. А всё потому, что тарелка стояла в глубине полки, а расстояние между ней и верхней довольно узкое. Чтобы осуществить задуманное, придётся постараться просунуть голову. Нужно подвинуть тарелку ближе к краю. Вот только как это сделать?

Глава 4

Почему Бог так обделил нас? Человеку дал всё: руки, ноги, интеллект, речь, а нам фиг на постном масле. Выживайте со своими лапами, как хотите. Хотя насчёт интеллекта я, конечно, погорячился. Люди говорят, что у нас его нет и что действуем мы исключительно на инстинктах и рефлексах, но я в корне не согласен с этим. Вот скажите, разве можно научиться пить воду из-под крана и после этого вытирать усы об полотенце, не имея разума? То-то и оно. А если вспомнить, чему меня обучают в школе, так это вообще феномен. Если понадобится, я могу различать десятки запахов, вы ещё не раз убедитесь в этом. Но не стану отвлекаться, всему своё время.

Как только я ни изворачивался, чтобы подобраться к тарелке, но не тут-то было. Вся беда в том, что я не подтягивал её к себе, а бил лапой по бортику, отчего та подпрыгивала на месте, ударяясь о стекло полки. Я решил, что надо как-то ухватиться за неё зубами, подвинулся на самый край стула и предпринял попытку.

Мне вот интересно, бывают такие случаи, когда закон подлости не срабатывает? Не знаю, как у вас, а у меня он действует безотказно. Вот и теперь, стоило мне только дотянуться до цели, как стул под моим весом накренился и вместе со мной полетел вниз, а следом за ними полка с тарелкой и со всем, что стояло на ней. Всё это с грохотом рухнуло на пол и разлетелось вдребезги, похоронив под осколками остатки еды. Я даже не понял, как это произошло. Зато прекрасно понимал, какие последствия меня ждут. А что я уже мог сделать? Разве только снова вспомнить любимое выражение Елисеева про боржоми.

«Вот это погром!» – обведя взглядом место катастрофы, со вздохом подумал я.

Признаюсь честно, я проклинал себя в тот момент. А ведь хотел всего лишь посмотреть на деликатесы да кусочек яичницы отведать. Как вы, наверное, уже догадались, я не первый раз туда заглядываю, но никогда прежде со мной такого не случалось. Раньше всё обходилось без последствий. То есть последствия были всегда, но не такие катастрофические. Конечно же, домочадцы замечали пропажу продуктов, но как-то мне это сходило с лап. Особенно если это происходило в отсутствие Макса. Шура – добрейшей души человек, разве могла она сильно ругаться. Так, пожурит немного, и дело с концом. Она даже Елисееву ничего не рассказывала. Но сейчас её нет дома, и защитить меня будет некому, а что он сделает со мной, даже страшно представить. Чует моё сердце, я точно лишусь и уха, и хвоста. Чёрт меня дёрнул вспомнить про эту яичницу. Будь она неладна. Вряд ли Елисеев уже будет её есть, тогда зачем добру пропадать? Она лежала на полу, прикрытая куском тарелки, я отодвинул её лапой и покончил с ней раз и навсегда. После чего отправился в прихожую, лёг на пол и задумался о бренности своего бытия.

Не понимаю, почему неприятности липнут ко мне, как пчёлы к цветам? Что бы я ни делал, это обязательно закончится либо разбитой посудой, либо подранной мебелью, либо оторванным наличником, либо ещё каким-то ущербом.

Вот и сейчас, разве я хотел, чтобы эта треклятая полка упала? Да у меня даже в мыслях такого не было. Все вокруг твердят, что я ещё молодой, а я с ними не согласен. Я уже взрослый, но просто невезучий. Не знаю, есть такие, как я, среди людей, а среди нашего брата – полно.

Взять хотя бы моего приятеля, кота из нашего подъезда. Мы с ним случайно познакомились. Это было, когда Шура с Трисоном путешествовали по Америке, а я, как обычно, остался дома с Елисеевым. Как-то раз собрались мы с ним на прогулку. Выходим из подъезда, и вдруг я вижу, как из окна квартиры на первом этаже пулей вылетает кот. Он спрыгнул на землю и сломя голову понёсся по газону.

Будь на моём месте Трисон, он бы сделал вид, что не замечает его. Оно и понятное дело, после того случая, когда в пору его юности один зеленоглазый прохвост вцепился ему в нос, он старается держаться от них подальше. В отличие от него, у меня не было такого печального опыта от общения с котами, поэтому я не задумываясь сорвался с места и погнался за ним. Благо Макс разрешает мне гулять без поводка. Правда, Шура ругает его за это страшно. Однажды я даже слышал их разговор: «Макс, нельзя ему ходить без поводка. Понятно, что он никому вреда не причинит, но люди разные бывают. Кто-то внимания не обратит, а кто-то испугается, такой хай поднимет…» – говорила она, на что тот ей ответил: «Если поднимут, я им удостоверение покажу». Из чего я сделал вывод, что эта его красная книженция как волшебная палочка. Вот бы мне такую. Я бы повесил её себе на шею, чтобы ни у кого даже мысли не возникало предъявлять мне претензии.

Глава 5

Ага, размечтался. Ты яичницу не смог нормально достать из холодильника, а тут собрался удостоверение вешать себе на шею. Наивный пёсель. И что оно тебе даст? Висит-болтается красная бумажка на шее, на неё никто даже не обратит внимания. А чтобы обратили, её ведь нужно предъявлять.

Ну так вот, бегу я за котом и вижу, за ним что-то шлейфом тянется. Мы так быстро мчались, что я не сразу понял, что это, и, только когда хвостатый решил спрятаться от меня на ближайшем дереве и начал карабкаться на него, рассмотрел. Как думаете, что это было? Есть идеи? Вы мыслите в правильном направлении. Конечно же, они самые. Вы заметили, жизнь домашних питомцев постоянно крутится вокруг сосисок?

Cразу стало ясно, что кот хотел стырить одну, а уволок целую связку. Говорю же, коварный продукт. Пока воришка пытался покорить дерево, я наблюдал за ним. Оказалось, с такой поклажей не так-то просто это сделать. К тому же кот был молодой, и ему явно не хватало силёнок. Он то и дело срывался со ствола, но добычу бросать не собирался. Да и кто бы бросил? Не знаю, сколько таких попыток он предпринял, только вскоре выдохся. Оказавшись в очередной раз на земле, воришка положил сосиски, накрыл их собой и, глядя на меня, недовольно прошипел:

– Ну, чего уставился? Не подходи! Порву!

Всегда поражался, откуда в них столько дерзости. Им не важно, кто перед ними. Мне кажется, они и дикого зверя не испугаются.

– Да вот смотрю, как ты пытаешься затащить их на дерево, – я кивнул на продукт, – только вряд ли у тебя это получится.

– Это ещё почему? – спросил тот.

– Потому что их слишком много для тебя, – ответил я.

– Ты намекаешь, чтобы я с тобой поделился? – фыркнул воришка. – И не думай, это моя добыча.

Сосиски, конечно, выглядели невероятно аппетитно, к тому же от них исходил такой аромат, что я чувствовал его, даже находясь на расстоянии от кота. Эх, с каким удовольствием я слопал бы пару-тройку штук. Я стал лихорадочно соображать, как убедить его поделиться со мной. Не станешь же отбирать. В конце концов, я не разбойник с большой дороги, а воспитанный пёс. Да и неизвестно, как он себя поведёт. Вряд ли без боя отдаст добычу, а мне совсем не хотелось повторять печальный опыт Трисона. Как говорит мама Елисеева: «Лучше учиться на чужих ошибках, чем на своих». Запах деликатеса настолько вскружил мне голову, что план действий созрел моментально. Я решил для начала убедить его, что сосиски мне триста лет не нужны, а потом сделать так, чтобы он сам захотел меня угостить.

– Да я и не претендую на них, – ухмыльнулся я, – тем более эти твои сосиски у меня уже поперек горла стоят.

Даже врать такие вещи было тяжело. Как они могут надоесть? Да я готов питаться ими круглый год на завтрак, обед и ужин.

– Хочешь сказать, что ты их часто ешь? – бросил на меня недоверчивый взгляд воришка.

– Да я только ими и питаюсь, – продолжил я сочинять.

– Везет тебе, – вздохнул кот, – видать, у тебя хозяин хороший, а у моей даже снега зимой не выпросишь, а попробовать колбаски хочется. Вот и приходится самому добывать.

Судя по его ответу, первая часть плана мне удалась. Оставалось осуществить вторую, а тут без запугивания не обойтись.

– Слушай, здесь полно желающих полакомиться сосисками, – я огляделся и кивнул на собак, то тут, то там прогуливающихся с хозяевами, – если они увидят твою добычу, то отберут её у тебя. Так что ешь быстрее, а то можешь не успеть, – посоветовал я.

– Но я не могу столько съесть, это слишком много! – воскликнул тот.

– А зачем же ты столько украл? – как будто не понимая, о чём речь, сыграл я под простачка.

– Так получилось, – давай объяснять кот, – хозяйка пришла из магазина и положила их на столе, а сама ушла в другую комнату. Пока она разговаривала с кем-то по телефону, я воспользовался моментом и… – запнулся воришка и тут же продолжил: – Ей-богу, я хотел взять одну, а зачем мне больше? – словно оправдываясь, спросил он и опять продолжил: – Я же не слон. Но, как назло, увязалась целая связка. Ну и влетит мне теперь, хоть домой не возвращайся. Чёртовы сосиски, что же мне с ними делать? Ну съем я одну, максимум две, а остальное куда девать? Жалко бросать, – вздохнул кот, – я не для этого жизнью рисковал.

Нет, вы это слышали. Жизнью он рисковал. Конечно, это громко сказано, но тем не менее за такую выходку кот мог получить серьёзный нагоняй. Уж я-то это хорошо знаю, опыт имеется.

– Слушай, – вдруг воскликнул он, – я понимаю, что сосиски тебе уже надоели, но, может, ты поможешь мне их съесть?

Услышав это, я мысленно выбросил лапу вверх и радостно воскликнул: «Yes!» Да, вы не ослышались. Английский я тоже знаю.

Мой план сработал блестяще. Придумывая его, я как чувствовал, что этим всё закончится. Да и глупо было бы, если бы он не предложил мне угощение. Куда ему одному столько сосисок. От такого количества можно лопнуть.

– Я же только что их ел, – наигранно воскликнул я и для пущей убедительности закатил глаза. – Ну ладно, так уж и быть, помогу тебе.

– Сразу видно, ты хороший пёс, – обрадовался кот. – Правда, я, когда увидел, что ты за мной гонишься, решил, что хочешь отобрать мою добычу, а ты оказался не из таких. Ну тогда угощайся, – он убрал лапу с добычи, и мы приступили к трапезе.

А пока я уплетал свою долю, мне на ум пришли слова известной песенки: «На дурака не нужен нож, ему немного подпоёшь и делай с ним, что хошь». Вот только не помню, где я её слышал. Ну теперь вы убедились, что я не один такой невезучий. Среди нашего брата такие сплошь и рядом. Но все неприятности, что липнут к нам на каждом шагу, происходят в основном по вашей вине. Возьмите хозяйку незадачливого кота. Зачем она оставила сосиски на столе, а сама пошла болтать по телефону? Пришла из магазина – сразу положи провиант в холодильник. Кот облизнулся бы, и ничего не случилось бы ни с колбасами, ни с котом. Так нет же – на, котик, побалуй себя вкусняшкой. Побаловал, называется. Теперь и домой страшно возвращаться. Потому я и говорю, что во всех происшествиях виноваты не только мы, но и наши хозяева.

Глава 6

Да-да, вы не ослышались. И не надо возмущаться, делать круглые глаза, мол, а мы здесь при чём. Ещё как при чём. Взять хотя бы этого кота, кстати, забыл рассказать, как его зовут. После того как мы разделались с сосисками и стали прощаться, мы решили познакомиться. Не мог же я уйти просто так, даже не узнав имя своего благодетеля. Но, когда он мне его назвал, клянусь, я чуть не поперхнулся. Ну вот скажите, как можно было дать коту кличку Гад Пушистый. Что в голове у его хозяйки? Хотя чему тут удивляться? Чем наш Елисеев лучше её? Уж как только он ни изгаляется в придумывании нам всяких прозвищ.

Вот меня зовут Марсель, а тогда с каких корзиночек он называет меня французом? Вы не находите, что одно с другим как-то не вяжется? Или я заблуждаюсь? Возможно, между этими двумя именами есть какая-то связь, но мне она не понятна.

Но вернусь к нашей невезучести. Все наши неприятности случаются в основном из-за того, что мы покушаемся на вашу еду. Так вот если бы вы почаще нас угощали чем-то вкусненьким, разве стали бы мы тырить у вас сосиски? Хотя я как-то слышал в школе разговор двух инструкторов. Один другому жаловался, что он кормит своего кота как в фешенебельном ресторане, а тот всё равно тащит все, что к полу не прибито. Не знаю, о чём шла речь и какие такие продукты он прибивает к полу, но, как я понял, его кот – ещё тот воришка. Да чего греха таить, я тоже зачастую бываю сытым, но всё равно при любом удобном случае обязательно что-нибудь стырю. Как, например, случилось с этим… подлым холодильником. Так что в наших неприятностях виноваты все: и вы, и мы. Или вы со мной не согласны?

С этими мыслями я незаметно провалился в сон. Не знаю, сколько я проспал, только вдруг услышал, как бабахнула входная дверь.

Сон точно ветром сдуло, и я открыл глаза. Передо мной стоял Елисеев собственной персоной с какой-то палкой в руках. Спросонья я подумал, что он приготовился меня огреть, но потом сообразил, что это и есть новый наличник. Во всяком случае тот, что отвалился, выглядел тоже обыкновенной деревяшкой. Фу-ты, ерунда какая, а ругался так, словно я сломал что-то ценное. До чего же люди любят раздувать из мухи слона. Он притулил её к стене и принялся снимать кроссовки, а сам посмотрел на меня и спросил:

– А ты всё дрыхнешь?

Более глупого вопроса я не слышал в своей жизни. А чем ещё, по-твоему, я должен заниматься дома в одиночестве? Книжку, что ли, читать?

– Надеюсь, пока меня не было, ты больше ничего не натворил? – спросил он.

За сном я совсем забыл про эту треклятую яичницу и уже было открыл пасть, собираясь сказать «у-у-у», как вдруг вспомнил. И в следующее мгновение осознание того, что я натворил, накрыло меня с головой. Как же мне хотелось провалиться под землю. А тут ещё это неумение врать. Если бы я умел это делать, можно было бы хоть на какое-то время оттянуть неизбежность. Я в нерешительности поднялся, сел на задние лапы и понуро опустил голову. Этого было достаточно, чтобы Макс всё понял.

– Что ещё? – воскликнул он и, не дожидаясь ответа, направился прямиком на место катастрофы. Знает ведь, что все мои беды в основном случаются на кухне.

Естественно, я не пошёл за ним. Думаю, сейчас как увидит, что я там натворил, вцепится в моё ухо и откусит его к чёртовой бабушке, а потом примется за хвост. И буду я не только безухим, но и бесхвостым. Меня же засмеют мои друзья. Кстати, совсем забыл рассказать вам о них.

Со мной в школе учится ещё много других собак, причём разных пород. Конечно, я не со всеми дружу, а многих даже не знаю, как зовут. Оно и понятное дело, мы с ними студенты разных факультетов. Прям чувствую, как вы сейчас усмехнулись. А зря. Между прочим, в моей школе целых девять факультетов. Да-да, вы не ослышались.

Глава 7

Приготовьтесь загибать пальцы, пока я буду перечислять их, а то ещё подумаете, что я вас обманул. Итак: факультет по подготовке собак-спасателей; охранников; военных; пастухов; гонщиков; охотников и даже собак-терапевтов. Ну и конечно же факультет, где готовят будущих коллег Трисона, то бишь поводырей, и таких, как я, – ищеек. Теперь убедились, что я честный пёс. Вот такая у меня крутая школа. Хотя даже язык не поворачивается так назвать её. Это целый университет. Вместе со мной на факультете учатся ещё пять собак. Например, спаниель по кличке Перец. Ничего общего с той приправой, которой Шура посыпает все блюда, а потом я чихаю до слёз, он не имеет. Прозвище, конечно, не айс, но в целом парень он хороший. Не могу сказать, что мы с ним закадычные друзья, но ладим неплохо.

Второй мой однокашник – черный шнауцер по кличке Генерал. Очень сообразительный товарищ, весь такой самоуверенный, немного нагловатый и ведёт себя под стать своему прозвищу. Но несмотря на это, мы с ним нашли общий язык. А всё из-за того, что у нас похожие характеры. Так, во всяком случае, говорят наши инструкторы. Третий мой однокашник – ротвейлер по кличке Хосе. Однажды мы с Елисеевым смотрели какой-то фильм, так вот в нём главного героя тоже так звали. И надо заметить, они даже похожи внешне – оба крепыши и смуглолицые брюнеты. Плюс ко всему наш Хосе такой же задира, как и герой фильма. Ему косточки сахарной не надо, только дай подраться. Вечно ко всем пристаёт: «Давай помашемся, ну давай помашемся». А если ему отвечают отказом, он сразу обвиняет в трусости. Впрочем, это единственный его минус, а в остальном он хороший и добрый пёс. Хотя я знаю, у людей бытует другое мнение о собаках его породы. Почему-то они считают ротвейлеров злобными и агрессивными. Но даже если среди них и есть такие, то это не их вина, а людей. Как говорит мой инструктор: «Каков воспитатель – таков и воспитанник». Кстати, а чего это я всю дорогу величаю его инструктором, у него же есть имя. Его зовут Гоша.

– Вот же негодяй, – донёсся из кухни голос Макса.

Ой, кажется, это уже про меня.

– Ты что тут натворил? – прозвучало следом.

Хм, а то ты не видишь? Не понимаю, зачем задавать глупые вопросы? Услышав его возглас, я так испугался, что у меня всё похолодело внутри. Я лег на пол и закрыл голову лапами.

– А ну-ка быстро тащи сюда своё тело, – снова прилетело из кухни.

На языке Елисеева это одна из интерпретаций команды «ко мне». Будь на моём месте другой пёс, вряд ли бы понял, что от него хотят. Но я-то сообразительный товарищ. И как бы мне не хотелось выполнять эту команду, я был вынужден подчиниться. Вот она, собачья доля. Всё-таки завидую я котам. Те не то что не подчиняются своим хозяевам, они из них верёвки вьют. Ладно, я побежал, а то ведь можно и по холке получить. Об остальных друзьях расскажу позже. Вот только бы не забыть. Хотя как можно о них забыть?

– Француз, ты оглох, что ли? – очередной возглас Елисеева застал меня уже на пороге кухни. Я в нерешительности остановился и уставился на него, мол, вот он я, чего раскричался?

Подбоченившись и недовольно покачивая головой, Макс осматривал место происшествия.

– Вот скажи мне, шерстяной, – он бросил на меня хмурый взгляд, – что ты забыл в холодильнике? Или тебе завтрака было мало?

Когда я первый раз услышал это обращение, правда, в тот раз оно прозвучало во множественном числе, я даже не сразу сообразил, что оно адресовано нам. Хорошо, что Трисон объяснил. Он гораздо дольше живёт с Елисеевым и знает о его таланте придумывать всевозможные прозвища. До того случая чего только я ни слышал от него, и, казалось, меня уже ничем нельзя было удивить. Но Максу это удалось.

Вот как ответить на его вопрос? Если честно, я был вполне сыт. Конечно, в идеале было соврать, тогда, возможно, он простил бы меня. Но врать-то я не умею, пришлось говорить правду.

– У-у-у, – со вздохом протянул я и понуро опустил голову.

– Да неужели? – воскликнул Елисеев и вдруг громко рассмеялся.

Вот такой реакции я точно не ожидал. Я-то уже приготовился к наказанию, и моё воображение рисовало различные сценарии, начиная от лишения ужина и заканчивая заточением в комнате, а тут такой поворот.

– А я думал, ты всегда голодный, – продолжил Макс и тотчас посерьёзнел, – тогда ты негодяй вдвойне. Налопался, как Бобик, и всё равно полез в холодильник.

Да как ты не можешь понять?! Я не сам туда полез, это яичница меня заманила. Она проникла в мой мозг и давай звать меня: «Марсель, приходи на кухню, я жду тебя». Да-да, прямо так и звучало у меня в голове. Я и так, и сяк пытался выгнать её, но бесполезно. Ей-богу, прицепилась, как назойливая муха. Я глянул на его вновь ставшую хмурой физиономию, и от моей внезапно возникшей радости не осталось и следа. И снова в голову полезли дурные мысли о наказании. Заточение я смогу пережить. Честно сказать, в нём ничего страшного нет. Ну лежи себе да лежи целый день. К тому же на прогулку Макс по любому меня выведет. А вот если лишит ужина, то до завтрака я не доживу. Вернутся Шура с Трисоном, а меня нет. Сгинул навеки вечные от голодной смерти.

– Ладно, – вздохнул Елисеев, – я тебя прощаю. И знаешь почему?

Вот тебе раз! Такого поворота я никак не ожидал. Как понять этого человека: то ругается, то смеётся, а то и вовсе прощает. Ей-богу, доведёт он меня до инфаркта.

– У-у-у, – ответил я, имея в виду, что понятия не имею, с чего такая милость.

– Потому что ты сказал правду, – улыбнулся он, – а если бы соврал, я бы закрыл тебя в вашей комнате, и сидел бы ты там до приезда Шуры.

Всё-таки как замечательно, что я не умею обманывать! Так что, дорогие мои человеки, берите с меня пример. Видите, как всё обернулось, а ведь могло закончиться гораздо печальнее. Конечно, если вы всегда будете говорить только правду, многим это не понравится. Я уже давно заметил, люди не любят слушать правду, особенно женщины.

Глава 8

Вот вам пример – наша Александра. Как-то раз они с Елисеевым собрались на важное мероприятие. Ради такого случая Шура пошла в салон навести красоту, а когда вернулась, я даже сразу не узнал её. Она была похожа на ту куклу, что однажды я видел у какой-то девчонки на детской площадке. Как оказалось, не одному мне Шура напомнила её. Надо было только видеть, как она обиделась, когда Елисеев сказал ей об этом. Думаю, потом он сто раз пожалел, но, как говорится, слово не воробей… Хотя лично я ничего обидного в его словах не увидел. Он всего лишь сказал, что этим макияжем ей испортили всю её естественную красоту. И я был полностью с ним согласен. Наша Александра восхитительна в любое время дня и ночи и без этих художеств на лице. А ещё она невероятно добрая и ласковая. Слов нет, чтобы передать, как я скучаю по ней. Быстрей бы они уже вернулись домой.

Вот и моя правда была для Елисеева не совсем приятная, но зато теперь меня совесть не гложет.

– А сейчас тащи из кладовки совок с веником и приступай к уборке, – сказал он.

От его команды я чуть дар гавкать не потерял. Ну допустим, выполнить первую часть задания я ещё смогу, правда, придётся это сделать в два захода, а как выполнить вторую? Но я так радовался, что гроза миновала, и готов был выполнить любой его приказ. Сказал бы он мне Луну достать с неба, я бы и это сделал, во всяком случае попытался бы. Я сорвался с места, да так, что когтями высек искры на половицах, и вдруг услышал:

– Стой! Я пошутил.

Тоже мне, юморист нашёлся. Я уже, можно сказать, команду выполнил, а он, видите ли, пошутил.

– Я сам всё сделаю, – сказал Макс и направился в прихожую, – ещё не хватало, чтобы ты в кладовке погром устроил.

Так говорит, как будто я это нарочно делаю. Все эти недоразумения случаются непроизвольно. Разве хотел я разбить эту чёртову полку? Но она сама за мной увязалась, как и скатерть со стола. Я бы просто откусил кусочек яишенки, и всё, не было бы никакого погрома. Зачем ты тарелку так глубоко засунул?

Думаю, нет смысла в подробностях рассказывать, как проходила уборка. Вы и сами имеете об этом представление, особенно те, у кого есть такие невезучие питомцы, как я.

Пока Елисеев наводил порядок, я улегся под столом и поддерживал его, как мог, в основном, конечно, морально. Было бы некрасиво с моей стороны оставить его один на один с битой посудой. Правда, чего только я не наслушался в свой адрес. Хотя мне ли привыкать? Все его оскорбления я пропускал мимо ушей, а вот когда Макс сказал, что купит замок и повесит на холодильник, я невольно напрягся. Если он в самом деле это сделает, то получается, я больше не смогу лакомиться деликатесами. Да, это плохая новость, особенно если учесть, что всё самое вкусное хранится там. А на обеденном столе стоят лишь соль с перцем да всякие сладости. Но это пусть они сами едят. Единственное, чем там можно поживиться, так это печеньем, но и оно бывает не всегда. Эх, вот к чему привела моя несдержанность. Спал бы да и спал себе в прихожей, так нет же, чёрт меня дёрнул вспомнить эту злосчастную яичницу.

Я так увлёкся наблюдением за Елисеевым, что сам не понял, как задремал. Оказывается, смотреть на то, как кто-то работает, – зрелище не только завораживающее, но и убаюкивающее. Неизвестно, как долго я провёл в забытьи, только вдруг до моего слуха, словно из подземелья, донёсся звонок мобильного телефона. «Шура звонит», – проскочила мысль, и от радости сон как лапой сняло. Хоть увижу их по этому, как его там… забыл, как называется. Слово ещё такое мудрёное. Ну в общем, когда собеседники во время разговора видят друг друга. Обычно Шура с Елисеевым общаются таким образом. Но стоило подумать о том, какой нагоняй устроит мне Трисон, если узнает, что я натворил на кухне, и я тотчас сник. Только бы Елисеев не рассказал им. Ага, держи карман шире. Это о своих грехах он может промолчать, а о моих всё докладывает Шуре.

– Француз, скорей найди мой телефон, – скомандовал Макс. – Я не помню, где оставил его.

Я прислушался, звонок доносился из прихожей. В отличие от людей, животные обладают гораздо лучшим слухом, зрением и нюхом. Хоть в этом Бог нам дал преимущество перед вами. Честно сказать, я терпеть не могу эту команду. Но не потому, что она сложная, а потому, что каждый раз после её выполнения получаю нагоняй. Прям чувствую, как вы сейчас подумали: «За что?» Да за то, что, видите ли, обслюнявил его гаджет. А вы попробуйте не обслюнявить, неся что-то в зубах. Но команда есть команда, хочешь не хочешь, надо выполнять.

Елисеев что-то мыл в раковине, когда я выбрался из-под стола, а на кухне уже был полный порядок. Делов-то на раз-два и обчёлся, а ругался так, словно неделю надо было в поте лица трудиться. Говорю же, люди любят раздувать из мухи слона.

– Ну ты чего как сонная тетеря, – обернулся на меня Макс, – давай шустрее.

«Да бегу уже, бегу», – мысленно ответил я и сорвался с места.

Телефон и вправду надрывался в прихожей. Я закинул лапы на тумбочку и обнаружил его в вазочке для монет. Вот как достать его оттуда? Человеку проще, подошёл и взял, а мне ничего не оставалось, как запрыгивать на тумбочку. А я хоть и молодой пёс, но уже довольно крупный. К тому же, чтобы осуществить задуманное, мне пришлось разогнаться. Вот только запрыгнул на тумбочку я не совсем удачно и свалил всё, что стояло на ней. Щётка для одежды улетела под пуфик, флаконы с духами, вазочка и мобильник разлетелись в разные стороны, а монеты рассыпались по полу, как горох. Внешне вроде ничего не разбилось, правда, телефон перестал звонить. Только бы он остался целым, иначе Елисеев порвёт меня за него, как мой сородич грелку. Сходил, называется, за телефоном. Друзья, надеюсь, вы же понимаете, что я этого не хотел. Говорю, все эти недоразумения случаются непроизвольно. Мне даже страшно представить, как бы я доставал мобильник, если бы Макс положил его на вешалку. Глупо было бы, если бы он не услышал этот грохот. Он застал меня как раз в тот момент, когда я собирался спрыгнуть на пол. Увидев его, от страха я застыл на тумбочке, как та статуэтка Купидона, что стоит возле телевизора.

– Ты можешь что-нибудь сделать по-человечески? – стиснув зубы, он уставился на меня.

Глупее вопроса я ещё не слышал в своей жизни. Да как же я могу сделать по-человечески, если я собака.

– У-у-у, – ответил я.

– Отправил на свою голову, – осматривая место очередного погрома, пробормотал он, а потом снова посмотрел на меня. – И долго ты собираешься там торчать? Давай слезай уже.

Я выполнил его команду и, поджав хвост, от греха подальше поспешил отойти в сторону. Елисеев поднял телефон и нажал на кнопку. Увидев, что экран засветился, я облегченно вздохнул. Фух, хоть здесь пронесло. Оказывается, не такой уж я и невезучий.

– Сан Саныч, ты не вовремя звонил, – водя пальцем по гаджету, покачал головой Макс и добавил: – Интересно, что ему нужно от меня в выходной день?

Из этого монолога стало понятно, что звонила не Шура. С одной стороны, я ужасно расстроился. Оно и понятное дело, я-то уже приготовился к онлайн-встрече, а тут, как выражается Елисеев, прилетела птица «обломинго». А с другой стороны, обрадовался, ведь в том, что Макс расскажет о моих проделках, я нисколько не сомневался. Но лучше пусть это произойдёт позже, когда он немного успокоится. Иначе Елисеев ей такого наговорит, чего и не было вовсе. Знаю я людей, они ещё те любители всё приукрасить.

Глава 9

Кто такой Сан Саныч, конечно, я знаю. Да и как я могу не знать, если Трисон мне все уши прожужжал, какой у него добрый начальник. Он даже всякие вкусняшки покупает специально для меня. Правда, мой инструктор не хуже. У него тоже всегда имеется чем меня угостить, а где он это берет, честно сказать, мне до лампочки.

– Что же делать? – пробормотал Макс и посмотрел на меня: – Перезвонить ему или сделать вид, что я не заметил пропущенный звонок?

Что-то я не понял: это ты у меня спрашиваешь? Да откуда ж мне знать, как тебе поступить? Это твой начальник. Хотя, будь я на твоём месте, я бы выбрал вторую часть последнего вопроса. Видимо, мой ответ был написан у меня на морде. Елисеев сунул гаджет в карман брюк и сказал:

– Если что-то важное, сам перезвонит. – Затем снова переключился на меня: – Как же ты достал меня сегодня. Я только на кухне порядок навёл, теперь здесь надо убирать.

Ну а кто тебе виноват? Мог бы и сам сходить за своим телефоном. Сдаётся мне, что после этого случая в списке моих команд станет на одну меньше. Наверное, не зря говорят: «Всё, что ни делается, всё к лучшему».

– Тебе повезло, что духи не разбились, – он поднял флаконы и вернул их на место, – иначе Шура сделала бы из тебя отбивную.

А-ха-ха, ну и насмешил ты меня. Да она в жизни так не поступит со мной. Во-первых, потому что Александра добрейшей души человек, а во‐вторых, она любит меня больше всех на свете. И это не моя фантазия, она сама так сказала.

Наблюдать за тем, как Елисеев собирает мелочь, лазая по полу на четвереньках, оказалось не менее увлекательно, чем смотреть, как он работает. Ну вылитая обезьяна, та, которую я видел по телеку в передаче про животных. Повторный звонок мобильного застал его в этом положении. По-прежнему стоя на коленях, Макс выпрямился и, выудив из кармана смартфон, глянул на дисплей.

– Чёрт, – цокнул он, – раз шеф так настойчиво пытается до меня дозвониться, значит, что-то случилось, – и, обречённо вздохнув, ответил на звонок: – Да, Сан Саныч.

Не знаю, что говорил ему начальник, я слышал только, что отвечал Макс. Хотя это сложно назвать ответами. Из всего сказанного им прозвучало лишь два слова: «Жив-здоров», – а остальное какие-то нечленораздельные звуки из серии «угу», «ага», «ок» и тому подобное. Мне до чёртиков было любопытно узнать, о чём шла речь, но я так ничего и не понял. Неужели нельзя общаться нормальным языком? В конце концов, он же не один находится в квартире. Я уже решил, что их беседа так и останется для меня тайной за семью печатями, но нет. Елисеев вдруг заговорил по-человечески, и сразу стало всё ясно, как божий день.

– Сан Саныч, я всё понимаю, но я не могу сейчас поехать в командировку. Шура уехала в гости к бабке вместе с Трисоном, а я дома с фран… – осёкся он и тут же поправился: – с Марселем.

Ну что за человек! Чуть было не опозорил меня перед начальником. До чего же люди наплевательски относятся к нашим прозвищам. Есть у меня имя, моё родное, и называй меня так. Но нет же, ему обязательно надо обозвать меня этим обидным словом. Не понимаю, откуда он его взял? И вообще, при чём здесь француз, если я Марсель.

– Да не с кем мне его оставить! – воскликнул Макс. – Его инструктор в отпуске, старики тоже в отъезде… а тот приятель, у которого я оставлял собак, когда ездил в Италию, улетел в отпуск после марафона… Ехать с Марселем? Сан Саныч, вы издеваетесь надо мной? Мне хватило путешествия с Трисоном в Израиль, ещё одного я точно не переживу. Да понимаю я, что дело не терпит отлагательств. Может, вы Дёмина отправите вместо меня? Почему не справится? Зря вы так думаете, у него достаточно опыта… Есть, товарищ полковник, «отставить разговоры», – он приложил другую руку к голове и бросил на меня взгляд. – Я попробую его куда-нибудь пристроить, ну а если не получится… Когда лететь надо? Вчера? – округлив глаза, воскликнул Елисеев и, шумно вздохнув, добавил: – Понятно. Повторите, пожалуйста, фамилию. Услышал – Рябцев Андрей Анатольевич.

Думаю, вы тоже догадались, о чём шла речь. Будь на моём месте Трисон, наверняка он расстроился бы от перспективы ехать в очередную командировку, а я обрадовался невероятно. Оно и понятное дело. Ещё ни разу я никуда не ездил. Вот так проживёшь жизнь и ничего, кроме своей школы, не увидишь. А что я внукам буду рассказывать? Вон Трисон – он столько по свету попутешествовал, что его историй хватит на сто лет, – и в Альпах побывал, и в Голливуде, и в Техасе. Только бы Макс не нашёл, где меня оставить. Иначе не видать мне путешествия как своих ушей.

Желание собирать мелочь у Елисеева тотчас пропало. Он вернулся в вертикальное положение и принялся копаться в телефоне.

– Куда ж тебя пристроить? – Елисеев бросил на меня взгляд и опять уставился в гаджет.

Да не надо меня никуда пристраивать. Тебе же сказал шеф ехать со мной, вот и действуй.

– Брать тебя с собой у меня нет ни малейшего желания, – словно прочитав мои мысли, он снова зыркнул на меня из-под насупленных бровей. – Ты дома мне весь мозг вынес, ещё в командировке тебя не хватало.

Нет, вы это слышали? Я ему мозг вынес. Сам даёт дурацкие команды, а я виноват.

Трисон рассказывал мне, как его первый подопечный сожалел, что его поводырь не умеет телефоном пользоваться. Людям дай волю, они борщ заставят собаку варить, а потом ещё и вымыть посуду.

Елисеев стал обзванивать знакомых, а я молился, чтобы не нашёлся ещё какой-нибудь Прохор, который согласится приютить меня у себя. Видимо, там наверху услышали мои молитвы. Кому бы ни позвонил Елисеев – везде получал отказ, а по каким причинам, мне оставалось только догадываться.

Подумаешь, никто не хочет меня брать – и не надо. Не больно-то и хотелось. Но, чего греха таить, всё же сей факт задевал моё самолюбие. Ещё бы. Его друзья даже представить не могут, от кого они отказываются. Да если бы они знали, какой я красивый, умный и талантливый пёс, они никогда бы не допустили такой оплошности. И несмотря на это, я радовался. Неужели мне предстоит отправиться в своё первое путешествие? Интересно, на чём мы поедем? Вот бы на поезде! Да я и на самолёте не откажусь, хотя Трисон рассказывал, что это мероприятие не для слабонервных. Но ради такого дела я готов и пешком идти.

Спустя какое-то время Макс «вынырнул» из телефона и снова бросил на меня взгляд:

– Никто не хочет тебя брать, – вздохнул он и с ухмылкой продолжил: – И я их прекрасно понимаю. Я бы тоже не согласился взять в свой дом такую чокнутую собаку.

Да что такое?! Да как у него язык поворачивается говорить обо мне подобные гадости? Даже если допустить такую мысль, что я в самом деле такой, тогда зачем вы меня взяли? И вообще, никакой я не чокнутый, просто ещё молодой.

– Хорошо, что до места назначения можно добраться на поезде, – сказал Елисеев. – Если бы пришлось лететь с тобой на самолёте, я бы точно с работы уволился. Ну чего сидишь? – он в очередной раз одарил меня взглядом. – Иди собирайся, а я пока билеты куплю, – и снова уткнулся в гаджет.

Странный товарищ. А что мне собирать? Я же не человек, у меня нет ни костюмов, ни галстуков, ни обуви, ни рюкзачка. Всё, что у меня есть, я ношу с собой. Хотя нет, есть одна вещица, без которой я даже спать не могу. Вспомнив о ней, я рванул в нашу комнату, схватил резиновую утку, что лежала на моём лежаке, и помчался обратно. При виде любимой игрушки у меня в зубах Макс в недоумении округлил глаза.

– Ты что, собираешься брать с собой этого гуся? – спросил он. – Даже не думай. Ещё не хватало мне опозориться перед коллегами.

Во-первых, сам ты гусь! А во‐вторых, эту утку Шура купила мне, когда я был щенком. Утёнок так и остался моей любимой игрушкой, с которой я расставался только в те дни, когда находился в школе. Мне ужасно не хотелось ехать без неё, но ради первого своего путешествия я готов был пожертвовать даже ей. И я снова помчался в комнату, положил «гуся» на место и вернулся в прихожую.

Елисеева уже там не было, а судя по звукам, доносившимся из его комнаты, нетрудно было догадаться, что он собирает вещи.

Я уселся под входной дверью, на всякий случай, а то ещё, чего доброго, уедет без меня, и буду я тут куковать один. От Елисеева что угодно можно ожидать.

В одиночестве я пребывал недолго, вскоре Макс нарисовался в прихожей в тех же джинсах, толстовке и с рюкзаком на плече.

– Готов? – он окинул меня взглядом.

– Ав, – звонко ответил я.

– Рано радуешься, – ухмыльнулся он, – тебе придётся ехать под полкой.

Ну и что с того? Подумаешь, напугал. Главное, что не в клетке. Помню Трисон рассказывал, как он летел в Израиль. Мало того что его засунули в клетку, как дикого зверя, так ещё и в багажное отделение сдали. Говорит, если бы не другие животные, которые тоже там находились, точно поседел бы раньше времени. Хотя ради путешествия я готов даже в чемодане ехать.

Интересно, а какую полку имел в виду Елисеев? Может, ту, на которой стоят книги или посуда в шкафу? Если это так, то я в этом не вижу ничего страшного. Лишь бы на голову ничего не свалилось.

– Ладно, идём, – сказал он, – у нас поезд через час, а нам надо ещё до вокзала добраться. Поводок бери, – он кивнул на тумбочку, – в дороге он нам пригодится.

Я выполнил его команду и подбежал к двери. Макс окинул взглядом прихожую и, похлопав себя по карманам, пробурчал:

– Так, вещи взял, документы при мне, мобильник тоже. Можно ехать.

Мы вышли из квартиры и направились в сторону лестницы, а когда проходили мимо соседской квартиры, в этот момент открылась дверь, и оттуда вышел мужчина в сопровождении таксы по кличке Антоха. При виде меня он словно с цепи сорвался и давай верещать на весь дом. Мы встречаемся с ним по несколько раз на дню, и каждый раз Антоха лает как одержимый и к тому же ещё норовит цапнуть меня. И однажды это произошло. Я не из трусливых, но испугался тогда до чёртиков. Ещё бы, это было так неожиданно, что любой бы испугался на моём месте.

С тех пор, проходя мимо этого сумасшедшего Антохи, я всегда задираю высоко хвост и поднимаю повыше лапы, чтобы подобное больше не повторилось. Наверняка со стороны это выглядит смешно. Как будто у меня нервный тик случился. Но лучше пусть я выгляжу смешным, чем этот клоп будет хватать меня за лапы. Антоха хоть и мой сородич, но дурней породы я не встречал. Сосед что-то спросил у Макса, и, пока тот отвечал, я не сводил глаз с истеричного соплеменника, а тот, глядя на меня, продолжал надрываться как безумный.

Глава 10

Ну ей-богу, ненормальный пёс. Его хозяину даже пришлось цыкнуть на него, чтобы немного остепенить. Тот вроде перестал лаять, но теперь принялся угрожать мне:

– Смотри не попадайся мне на улице, а то точно цапну.

Нет, ну каков наглец. Сам от горшка два вершка, а строит из себя не пойми кого.

– В отличие от тебя, я не гулять иду, а в командировку еду, – сказал я.

– Куда? – вытаращил Антоха свои глазищи. – Что ещё за командировка?

– Мой хозяин полицейский, мы с ним едем выполнять особо важное задание, – ответил я.

– Так ты что, в полиции служишь? – удивлённо взвизгнул Тоха.

– Да, – соврал я и добавил: – И мой брат Трисон тоже.

Хотя почему соврал? Трисон и правда служит, а я в будущем буду служить. Не зря же я учусь на ищейку. Ну, может быть, не в полиции, но в любом случае буду служебной собакой. Так что обманом это не считается.

– Офигеть, – протянул Антоха. – А чего ж вы сразу не сказали? Живём на одной площадке, а я и не знал, что вы полицейские собаки.

– Теперь знай и помни об этом, когда будешь хватать нас за лапы, а то мы тебе такие приёмчики покажем, что мало не покажется, – нарочно пригрозил я, чтобы остепенить наглеца.

– Хм, ну теперь понятно, впредь не буду, – хмыкнул он, – я же не дурак.

Нет, ну вы поняли, как я ловко поставил его на место. Хоть я и молодой, но какой сообразительный пёс. Стоило только отплатить ему той же монетой, как от его агрессии не осталось и следа. В самом деле, и почему я раньше не сказал ему об этом? А то скакал, как козлик, перед ним. Хотя как я мог сказать раньше, если повода не было.

Макс перебросился парой фраз с соседом, и мы пошли дальше. Возле подъезда нас уже ждало такси. Елисеев взялся за ручку задней двери, собираясь её открыть, но она не поддалась. Тогда он постучал в переднее пассажирское окно, но вместо того, чтобы открыть нам дверь, водитель вышел из машины и спросил:

– Это вы машину заказывали?

– Ну да, – закивал Макс.

– Я с собакой не поеду, – бросив на меня взгляд, замотал головой мужчина. – Я только вчера машину из химчистки забрал. Закажите другое такси.

Что-то я не понял, это что за дискриминация такая? Я что, съем твою машину? И пачкать её я не собираюсь.

– Уважаемый, я не могу ждать другое такси, я опаздываю. У меня поезд через сорок минут.

– Извините, но я не поеду с ним, – кивнув на меня, продолжал упрямствовать тот.

Ну вот что за человек? Трясётся за свою машину так, словно это не кусок железа, а какое-то сокровище. Глядя на этого упёртого товарища, я испугался не на шутку. Ещё не хватало, чтобы Елисеев уехал без меня. И буду я куковать дома один. «Макс, ну пожалуйста, придумай что-нибудь, только не бросай меня», – мысленно умолял я его. Вы же знаете, как я не люблю быть дома один. Для меня это самое страшное наказание. И, словно услышав мои мысли, Елисеев вздохнул и полез в карман толстовки. Выудил оттуда ту самую заветную красную книженцию и раскрыл её перед носом водителя.

– Это не простая собака, – сказал он, – это служебный пёс, мы едем в командировку по особо важному делу. Или вы собираетесь препятствовать работе правоохранительных органов?

«Yes», – я мысленно выкинул вверх лапу. Оказывается, это были не мои предположения, эта книжица вправду подействовала как волшебная палочка. Стоило только Елисееву показать её, водителя как подменили. Правда, он уж как-то больно обречённо вздохнул, перед тем как согласиться:

– Ну хорошо, отвезу, – глянул он на меня и сказал: – Ты только это, – замялся мужчина и продолжил: – слюни свои не разбрасывай.

Нет, вы это слышали? Это ж надо такое ляпнуть. Он, наверное, думает, что я сейчас сяду в машину и начну нарочно пускать слюни, чтобы испачкать его машину. Ну, во‐первых, я не такой слюнявый, как, например, алабай. А во‐вторых, даже если бы был таким, то слюни у нас текут непроизвольно. И с этим ничего не поделаешь.

– Не переживайте, это лабрадор, они не слюнявые, – успокоил его Макс.

Вот видите, даже Елисеев подтвердил мои мысли.

Глава 11

Мы разместились на заднем сиденье и отправились в путь. Какое-то время я смотрел в окно, на проносящийся мимо город, и досмотрелся до того, что в глазах начали мелькать звёздочки. Я улёгся на сиденье, положил голову на колени Макса и предался размышлениям. Сначала я думал о Шуре и Трисоне. Наверняка они обалдеют, когда узнают, что я поехал с Максом в командировку. Александра непременно скажет: «Ну вот видишь, малыш, ты стал совсем взрослым», – а Трисон начнёт давать наставления: «Смотри там, не опозорь меня и нашу породу», – мысленно передразнил я их.

«Хм, не опозорь! Да ты ещё будешь гордиться мной».

Постепенно мои мысли плавно перекочевали от родственников к предстоящему путешествию. И сразу куча вопросов закружилась в голове. В какой город мы едем, где будем жить, чем заниматься? Будут ли у меня там новые знакомства? Нет, не с людьми. С ними, я уверен, будут. Мы же всё-таки едем по работе Макса. Наверняка он там будет встречаться с коллегами. Я имею в виду знакомства с моими сородичами или с другими животными. Если будут, то главное, чтобы звери были адекватными, а не такими чокнутыми, как Антоха. От осознания того, что это первое в моей жизни путешествие, я испытывал волнение, причём такое, что у меня аж затрепетало всё внутри. Но поглаживания Макса и его почёсывания меня за ухом действовали как самое лучшее успокоительное лекарство.

Тревожные мысли постепенно отступили, и незаметно для себя я задремал. Вот что с нами делает любовь и забота человека.

Мне казалось, я только уснул, как услышал голос Елисеева:

– Просыпайся, соня, приехали.

Меня не надо долго уговаривать, я лёгкий на подъем. Тотчас занял вертикальное положение и пару раз зевнул, чтобы окончательно проснуться. Пока я рассматривал местность за окном машины, он протянул водителю зелёную купюру. Но тот, к моему удивлению, не сразу её взял, а пару мгновений смотрел на неё в нерешительности. Что это с ним? Насколько я знаю, люди очень любят деньги. А может, этот водитель исключение?

– Уважаемый, долго я буду сидеть с протянутой рукой? – сказал Макс. – Возьмите деньги.

– Простите, – сконфуженно улыбнулся тот и забрал купюру, – просто я не ожидал, что вы заплатите. Обычно ваши коллеги ездят бесплатно.

Так вот почему водитель так обречённо вздохнул, когда согласился нас везти. Он думал, что Макс не собирался ему платить. Нет, ну вы поняли, что такое красная книженция. Она даже позволяет полицейским ездить бесплатно. Наверняка с помощью неё можно и другие плюшки, как выражается Елисеев, получать от жизни. Вот бы мне такую. Я бы первым делом отправился в собачий магазин и налопался там всяких вкусняшек. А если бы ещё умел говорить, то попросил бы продавщицу немного завернуть с собой. «Эх, мечты, мечты, где ваша сладость?» – вспомнил я любимое выражение Шуры.

– Ну и долго ты собираешься сидеть? Давай выходи уже, а то на поезд опоздаем, – голос Елисеева вернул меня в реальность, и только теперь я увидел, что он уже вышел из машины. Я последовал за ним и услышал, как водитель пожелал нам удачи.

Глава 12

Как же мне хотелось спросить у него на прощание: «Ну и что случилось с твоей машиной от того, что я в ней проехался?» Но увы, Елисеев накинул рюкзак на плечо, пристегнул поводок к моему ошейнику, и мы помчались к поезду. Да-да, не пошли, как все нормальные пассажиры, которые попадались нам на пути, а именно помчались. Я как-то не придал значение его словам, когда он говорил, что мы можем опоздать на поезд, а оказалось, это правда так.

А я, наивный пёс, хотел на вокзал посмотреть. Я же никогда не видел их, разве только по телевизору. Какой вокзал, я нёсся так, что ничего, кроме асфальта и ног проходящих мимо людей, не видел. Да я даже голову не мог поднять вверх, боялся, как бы в этом муравейнике в кого-нибудь не врезаться. Нет, не нравится мне такая командировка. Бежим галопом по Европам как оголтелые. Если вся поездка пройдёт в таком темпе, то что я потом расскажу Трисону? Какими поделюсь впечатлениями, если я ничего не увижу? Правильно Шура говорит: «У Макса всё не слава богу». Неужели нельзя было купить билет на следующий день и спокойно уехать? Хотя его начальник сказал, что надо было ехать ещё вчера. Вот только я никак не могу понять, как это возможно, если он позвонил Елисееву только сегодня. До чего же люди иногда мудрёно выражаются. Мозг можно сломать.

Вскоре мы оказались на перроне, вдоль которого с обеих сторон тянулись два длиннющих поезда. Я хоть и не ездил на них никогда, но зато миллион раз видел. Да и как я мог не видеть, если за территорией моей школы проходят железнодорожные пути. Мы с инструктором иногда гуляем там и не раз наблюдали, как мимо нас пролетали поезда. Помню, когда я первый раз увидел мчащийся на огромной скорости состав, я испугался не на шутку. Я думал, что вместе с ним улетят мои уши и шерсть. Но потом я убедился, что всё осталось на месте, и с тех пор стал спокойно относиться к летящим мимо поездам.

– Давай ускоримся, поезд отходит через пять минут, а наш вагон в самом конце, – на ходу бросил мне Елисеев.

Куда ж ещё ускоряться? Я и так уже лап не чувствую. Ещё немного, и я точно взлечу. По узкому перрону оказалось ещё трудней бежать. Возле каждого вагона толпились люди, и нам приходилось лавировать между ними, едва избегая столкновения. Больше всего я переживал, чтобы никто случайно не наступил мне на лапу. Уж больно мне не хотелось приехать в командировку хромоножкой.

Наверняка у вас тоже бывают предчувствия. Хотя, если у меня бывают, значит, и у вас тоже. Ещё издали я заметил возле одного из вагонов своего сородича, крутившегося возле ног мужчины. В том, что это собака, сомнений не было, а вот какой она породы, непонятно. Конечно, с такого расстояния я и пол собаки не мог определить. Заметил лишь, что пёс маленький, сам весь лысый, а голова, лапы и хвост покрыты белой шерстью. Ну вылитый лев, только в миниатюре. Видимо, у его хозяина с юмором всё в порядке. Так подстричь питомца мог только большой оригинал.

Едва увидев сородича, я почему-то сразу подумал, что мы поедем в одном вагоне, хотя сомнение всё же было. Мало ли, может, они кого-то провожают. Но нет. Мужчина подхватил на руки питомца и зашёл с ним в вагон. А когда через мгновение Елисеев остановился рядом с женщиной в униформе, что стояла у входа в вагон, я понял, что предчувствие меня не обмануло.

– Добрый день, – поприветствовала она нас, – можно ваш билет?

Её вопрос заставил меня навострить уши. Вспомнив водителя такси, я невольно напрягся. Что ожидать от этой мадам? Сейчас как заартачится, скажет, что тоже не хочет брать меня на поезд. А вдруг наша волшебная книжица не действует на этом виде транспорта? Тогда, получается, накрылась моя командировка медным тазом.

Макс выудил из кармана толстовки телефон, поелозил пальцем по экрану и показал ей.

– О-о-о, – улыбнулась женщина и посмотрела на меня, – так у нас ещё один хвостатый пассажир.

После её слов у меня тотчас отлегло от сердца. Какая добрая тётенька. Елисееву даже не пришлось книжицу доставать. Слышали, что она сказала: «Ещё один хвостатый пассажир?» Нет, вы поняли, что такое предчувствие? Вывод какой: всегда доверяйте своей интуиции.

– Ваше купе третье. Добро пожаловать, – женщина указала на вход в вагон.

Я чувствовал себя каким-то небожителем, когда ступал по мягкому ковру, следуя за Максом.

До чего же красиво и уютно в поезде. А снаружи так и не скажешь. Да я готов в таком убранстве ехать хоть сто лет. Хотя нет, наверное, я погорячился. За сто лет это убранство придёт в уныние. Это всё эмоции виноваты. Просто мне настолько понравилось, что захотелось как можно дольше побыть в этом поезде.

Пока мы шли в своё купе, я заглядывал в другие, но сородича нигде не было. Где же он есть? Я своими глазами видел, как они зашли в этот вагон. Вскоре мы добрались до своего купе и, пока Макс заходил в него, я решил заглянуть в следующее. На одной кровати сидела женщина, напротив неё тот мужчина, а на коленях у него стоял на задних лапах мини-лев и, опершись передними на стол, смотрел в окно.

Вход для пользователей

Меню