Читать онлайн Василий Тёркин бесплатно
Лирика
РОДНОЕ
- Дорог израненные спины,
- Тягучий запах конопли…
- Передо мной знакомые картины
- И тихий вид родной земли…
- Я вижу – в сумерках осенних
- Приютом манят огоньки.
- Иду в затихнувшие сени,
- Где пахнет залежью пеньки.
- На стенке с радостью заметить
- Люблю приклеенный портрет.
- И кажется, что тихо светит
- В избе какой-то новый свет.
- Еще с надворья тянет летом,
- Еще не стихнул страдный шум…
- Пришла «Крестьянская газета»,
- Как ворох мужиковских дум.
- А проскрипит последним возом
- Уборка хлеба на полях —
- И осень закует морозом
- В деревне трудовой размах.
- Придет зима. Под шум метелей
- В читальне, в радостном тепле,
- Доклад продуманный застелет
- Старинку темную в селе…
- А за столом под шум газетный
- Улыбки вспыхнут в бородах,
- Прочтя о разностях на свете,
- О дальних шумных городах.
1926
«Зашел я в дом, где жил герой…»
- Зашел я в дом, где жил герой,
- А нынче мать его осталась
- Да с ней парнишка – сын второй,
- Что стал опорою под старость.
- Большому горю скоро год,
- А мать по-прежнему украдкой —
- Нет-нет и снова перечтет
- Все те слова бумаги краткой.
- Знать, с каждым разом в том письме
- Дороже буква ей любая.
- Сидит, забывшись, как во сне,
- Из рук платок не выпуская.
- С пеленок сына никому
- Не уступали эти руки,
- Кроили курточки ему,
- Обнять спешили в день разлуки.
- И вот молва гремит о нем,
- Все почести ему отдали.
- А здесь его, в селе родном,
- Еще по отчеству не звали —
- Так молод был. Кому бы знать,
- Что многих славою богаче
- Он станет вдруг. А мать? А мать
- И думать не могла иначе.
- Что в самый кинется огонь,
- Не струсит, знала без проверки…
- Стоит в углу его гармонь
- И стопка книг на этажерке.
- И на меньшого смотрит мать:
- Ничем тут, видно, не поможешь.
- Ему играть, ему читать
- И быть на старшего похожим.
1940
«Велика страна родная…»
- Велика страна родная,
- Так раскинулась она,
- Что и впрямь – война иная
- Для нее как не война.
- Но в любой глухой краине,
- Но в любой душе родной
- Столько связано отныне
- С этой, может, не войной.
- Пусть прибитый той зимою
- След ее травой порос,
- И прибой залива моет
- Корни сосен и берез,
- Пусть в тот край вернулись птицы,
- И пришло зверье в леса,
- И за старою границей
- День обычный начался, —
- Там…
- Там, в боях полубезвестных,
- В сосняке болот глухих,
- Смертью храбрых, смертью честных
- Пали многие из них.
1941
«В поле, ручьями изрытом…»
- В поле, ручьями изрытом,
- И на чужой стороне
- Тем же родным, незабытым
- Пахнет земля по весне:
- Полой водой и – нежданно —
- Самой простой, полевой
- Травкою той безымянной,
- Что и у нас под Москвой.
- И, доверяясь примете,
- Можно подумать, что нет
- Ни этих немцев на свете,
- Ни расстояний, ни лет.
- Можно сказать: неужели
- Правда, что где-то вдали
- Жены без нас постарели,
- Дети без нас подросли?..
1945
«В дружбе есть святая проба…»
- В дружбе есть святая проба,
- Есть заветная статья:
- Если мы друзья до гроба —
- И за гробом мы друзья.
- Верю я в закон могучий,
- Что на свете не избыт:
- Друг мой, смерть нас не разлучит,
- Если жизнь не пособит.
- Пусть прощанья час настанет —
- Мне ль, тебе ль придет черед —
- Дружбы долг в себе оставит
- Нерушимо – тот и тот.
- Дружбы подлинной науку
- Средь живых познав людей,
- Я твою живую руку
- Как бы въявь держу в своей…
1954
Моим критикам
- Всё учить вы меня норовите,
- Преподать немудреный совет,
- Чтобы пел я, не слыша, не видя,
- Только зная: что можно, что нет.
- Но нельзя не иметь мне в расчете,
- Что потом, по прошествии лет,
- Вы же лекцию мне и прочтете:
- Где ж ты был, что ж ты видел, поэт?..
1956
«Та кровь, что пролита недаром…»
- Та кровь, что пролита недаром
- В сорокалетний этот срок,
- Нет, не иссякла вешним паром
- И не ушла она в песок.
- Не затвердела год от года,
- Не запеклась еще она.
- Та кровь подвижника-народа
- Свежа, красна и солона.
- Ей не довольно стать зеленой
- В лугах травой, в садах листвой,
- Она живой, нерастворенной
- Горит, как пламень заревой.
- Стучит в сердца, владеет нами,
- Не отпуская ни на час,
- Чтоб наших жертв святая память
- В пути не покидала нас.
- Чтоб нам, внимая славословью,
- И в праздник нынешних побед
- Не забывать, что этой кровью
- Дымится наш вчерашний след.
- И знать, что к бою правомочна
- Она призвать нас вновь и вновь…
- Как говорится: «Дело прочно,
- Когда под ним струится кровь».
1957
Слово о словах
- Когда серьезные причины
- Для речи вызрели в груди,
- Обычной жалобы зачина —
- Мол, нету слов – не заводи.
- Все есть слова – для каждой сути,
- Все, что ведут на бой и труд,
- Но, повторяемые всуе,
- Теряют вес, как мухи мрут.
- Да, есть слова, что жгут, как пламя,
- Что светят вдаль и вглубь – до дна,
- Но их подмена словесами
- Измене может быть равна.
- Вот почему, земля родная,
- Хоть я избытком их томим,
- Я, может, скупо применяю
- Слова мои к делам твоим.
- Сыновней призванный любовью
- В слова облечь твои труды,
- Я как кощунства – краснословья
- Остерегаюсь, как беды.
- Не белоручка и не лодырь,
- Своим кичащийся пером, —
- Стыжусь торчать с дежурной одой
- Перед твоим календарем.
- Мне горек твой упрек напрасный.
- Но я в тревоге всякий раз:
- Я знаю, как слова опасны,
- Как могут быть вредны подчас;
- Как перед миром, потрясенным
- Величьем подвигов твоих,
- Они, слова, дурным трезвоном
- Смущают мертвых и живых;
- Как, обольщая нас окраской,
- Слова – труха, слова – утиль
- В иных устах до пошлой сказки
- Низводят сказочную быль.
- И я, чей хлеб насущный – слово,
- Основа всех моих основ,
- Я за такой устав суровый,
- Чтоб ограничить трату слов;
- Чтоб сердце кровью их питало,
- Чтоб разум их живой смыкал;
- Чтоб не транжирить как попало
- Из капиталов капитал;
- Чтоб не мешать зерна с половой,
- Самим себе в глаза пыля;
- Чтоб шло в расчет любое слово
- По курсу твердого рубля.
- Оно не звук окостенелый,
- Не просто некий матерьял, —
- Нет, слово – это тоже дело,
- Как Ленин часто повторял.
1962
«Дробится рваный цоколь монумента…»
- Дробится рваный цоколь монумента,
- Взвывает сталь отбойных молотков.
- Крутой раствор особого цемента
- Рассчитан был на тысячи веков.
- Пришло так быстро время пересчета,
- И так нагляден нынешний урок:
- Чрезмерная о вечности забота —
- Она, по справедливости, не впрок.
- Но как сцепились намертво каменья,
- Разъять их силой – выдать семь потов.
- Чрезмерная забота о забвенье
- Немалых тоже требует трудов.
- Все, что на свете сделано руками,
- Рукам под силу обратить на слом.
- Но дело в том,
- Что сам собою камень, —
- Он не бывает ни добром, ни злом.
1963
«Мне сладок был тот шум сонливый…»
- Мне сладок был тот шум сонливый
- И неусыпный полевой,
- Когда в июне, до налива,
- Смыкалась рожь над головой.
- И трогал душу по-другому, —
- Хоть с детства слух к нему привык, —
- Невнятный говор или гомон
- В вершинах сосен вековых.
- Но эти памятные шумы —
- Иной порой, в краю другом —
- Как будто отзвук давней думы,
- Мне в шуме слышались морском.
- Распознавалась та же мера
- И тоны музыки земной…
- Все это жизнь моя шумела,
- Что вся была еще за мной.
- И все, что мне тогда вещала,
- Что обещала мне она,
- Я слышать вновь готов сначала,
- Как песню, даром что грустна.
1964
«Посаженные дедом деревца…»
- Посаженные дедом деревца,
- Как сверстники твои, вступали в силу
- И пережили твоего отца,
- И твоему еще предстанут сыну
- Деревьями.
- То в дымке снеговой,
- То в пух весенний только что одеты,
- То полной прошумят ему листвой,
- Уже повеяв ранней грустью лета…
- Ровесниками века становясь,
- В любом от наших судеб отдаленье,
- Они для нас ведут безмолвно связь
- От одного к другому поколенью.
- Им три-четыре наших жизни жить.
- А там другие сменят их посадки.
- И дальше связь пойдет в таком порядке…
- Ты не в восторге?
- Сроки наши кратки?
- Ты что иное мог бы предложить?
1965
«Все сроки кратки в этом мире…»
- Все сроки кратки в этом мире,
- Все превращенья – на лету.
- Сирень в году дня три-четыре,
- От силы пять кипит в цвету.
- Но побуревшее соцветье
- Сменяя кистью семенной,
- Она, сирень, еще весной —
- Уже в своем дремотном лете.
- И даже свежий блеск в росе
- Листвы, еще не запыленной,
- Сродни той мертвенной красе,
- Что у листвы вечнозеленой.
- Она в свою уходит тень.
- И только, пета-перепета,
- В иных стихах она все лето
- Бушует будто бы, сирень.
1965
«Как неприютно этим соснам в парке…»
- Как неприютно этим соснам в парке,
- Что здесь расчерчен, в их родных местах,
- Там-сям, вразброс, лесные перестарки,
- Стоят они – ни дома, ни в гостях,
- Прогонистые, выросшие в чаще,
- Стоят они, наружу голизной,
- Под зимней стужей и жарой палящей
- Защиты лишены своей лесной.
- Как стертые метелки, их верхушки
- Редеют в небе над стволом нагим.
- Иные похилились друг ко дружке,
- И вновь уже не выпрямиться им…
- Еще они, былую вспомнив пору,
- Под ветром вдруг застонут, заскрипят,
- Торжественную песнь родного бора
- Затянут вразнобой и невпопад.
- И оборвут, постанывая тихо,
- Как пьяные, мыча без голосов…
- Но чуток сон сердечников и психов
- За окнами больничных корпусов.
1965
«Как глубоко ни вбиты сваи…»
- Как глубоко ни вбиты сваи,
- Как ни силен в воде бетон,
- Вода бессонная, живая
- Не успокоится на том.
- Века пройдут – не примирится, —
- Ей не по нраву взаперти.
- Чуть отвернись – как исхитрится
- И прососет себе пути.
- Под греблей, сталью проплетенной,
- Прорвется – прахом все труды —
- И без огня и без воды
- Оставит город миллионный.
- Вот почему из часа в час
- Там не дозор, а пост подводный,
- И стража спит поочередно,
- А служба не смыкает глаз.
1965
«Чернил давнишних блеклый цвет…»
- Чернил давнишних блеклый цвет,
- И разный почерк разных лет
- И даже дней – то строгий, четкий,
- То вроде сбивчивой походки —
- Ребяческих волнений след,
- Усталости иль недосуга
- И просто лени и тоски.
- То – вдруг – и не твоей руки
- Нажимы, хвостики, крючки,
- А твоего былого друга —
- Поводыря начальных дней…
- То мельче строчки, то крупней,
- Но отступ слева все заметней
- И спуск поспешный вправо, вниз,
- Совсем на нет в конце страниц —
- Строки не разобрать последней.
- Да есть ли толк и разбирать,
- Листая старую тетрадь
- С тем безысходным напряженьем,
- С каким мы в зеркале хотим
- Сродниться как-то со своим
- Непоправимым отраженьем?..
1965
«Ночью все раны больнее болят…»
- Ночью все раны больнее болят, —
- Так уж оно полагается, что ли,
- Чтобы другим не услышать, солдат,
- Как ты в ночи подвываешь от боли.
- Словно за тысячи верст от тебя
- Все эти спящие добрые люди
- Взапуски, всяк по-другому храпя,
- Гимны поют табаку и простуде, —
- Тот на свистульке, а тот на трубе.
- Утром забудется слово упрека:
- Не виноваты они, что тебе
- Было так больно и так одиноко…
1965
«День прошел, и в неполном покое…»
- День прошел, и в неполном покое
- Стихнул город, вдыхая сквозь сон
- Запах свежей натоптанной хвои —
- Запах праздников и похорон.
- Сумрак полночи мартовской серый.
- Что за ним – за рассветной чертой —
- Просто день или целая эра
- Заступает уже на постой?
1966
«Погубленных березок вялый лист…»
- Погубленных березок вялый лист,
- Еще сырой, еще живой и клейкий,
- Как сено из-под дождика, душист.
- И Духов день. Собрание в ячейке,
- А в церкви служба. Первый гармонист
- У школы восседает на скамейке,
- С ним рядом я, суровый атеист
- И член бюро. Но миру не раскрытый —
- В душе поет под музыку секрет,
- Что скоро мне семнадцать полных лет
- И я, помимо прочего, поэт, —
- Какой хочу, такой и знаменитый.
1966
«Просыпаюсь по-летнему…»
- Просыпаюсь по-летнему
- Ради доброго дня.
- Только день все заметнее
- Отстает от меня.
- За неясными окнами,
- Словно тот, да не тот,
- Он над елками мокрыми
- Неохотно встает.
- Медлит высветить мглистую
- Дымку – сам не богат.
- И со мною не выстоит,
- Первым канет в закат.
- Приготовься заранее
- До конца претерпеть
- Все его отставания,
- Что размечены впредь.
1966
«Есть имена и есть такие даты…»
- Есть имена и есть такие даты, —
- Они нетленной сущности полны.
- Мы в буднях перед ними виноваты, —
- Не замолить по праздникам вины.
- И славословья музыкою громкой
- Не заглушить их памяти святой.
- И в наших будут жить они потомках,
- Что, может, нас оставят за чертой.
1966
«Который год мне снится, повторяясь…»
- Который год мне снится, повторяясь
- Почти без изменений, этот сон:
- Как будто я, уже с войны вернувшись,
- Опять учиться должен в институте
- И полон вновь школярскою тревогой,
- Как зазубрить лежалые науки,
- И страшно мне и горько осрамиться
- В той юности моей, второй иль третьей.
- И я, проснувшись, рад чистосердечно,
- Что в яви нету мне такой мороки,
- Но всякий раз потом бывает грустно.
1966
«Я знаю, никакой моей вины…»
- Я знаю, никакой моей вины
- В том, что другие не пришли с войны,
- В том, что они – кто старше, кто моложе —
- Остались там, и не о том же речь,
- Что я их мог, но не сумел сберечь, —
- Речь не о том, но все же, все же, все же…
1966
«Лежат они, глухие и немые…»
- Лежат они, глухие и немые,
- Под грузом плотной от годов земли —
- И юноши, и люди пожилые,
- Что на войну вслед за детьми пошли,
- И женщины, и девушки-девчонки,
- Подружки, сестры наши, медсестренки,
- Что шли на смерть и повстречались с ней
- В родных краях иль на чужой сторонке,
- И не затем, чтоб той судьбой своей
- Убавить доблесть воинов мужскую,
- Дочерней славой – славу сыновей, —
- Ни те, ни эти, в смертный час тоскуя,
- Верней всего, не думали о ней.
1966
«Такою отмечен я долей бедовой…»
- Такою отмечен я долей бедовой:
- Была уже мать на последней неделе,
- Сгребала сенцо на опушке еловой, —
- Минута пришла – далеко до постели.
- И та закрепилась за мною отметка,
- Я с детства подробности эти усвоил,
- Как с поля меня доставляла соседка
- С налипшей на мне прошлогоднею хвоей.
- И не были эти в обиду мне слухи,
- Что я из-под елки, и всякие толки, —
- Зато, как тогда утверждали старухи,
- Таких, из-под елки,
- Не трогают волки.
- Увы, без вниманья к породе особой,
- Что хвойные те означали иголки,
- С великой охотой,
- С отменною злобой
- Едят меня всякие серые волки.
- Едят, но недаром же я из-под ели:
- Отнюдь не сказать, чтобы так-таки съели.
1966
«Спасибо за утро такое…»
- Спасибо за утро такое,
- За чудные эти часы
- Лесного – не сна, а покоя,
- Безмолвной морозной красы,
- Когда над изгибом тропинки
- С разлатых недвижных ветвей
- Снежинки, одной порошинки,
- Стряхнуть опасается ель.
- За тихое, легкое счастье —
- Не знаю, чему иль кому —
- Спасибо, но, может, отчасти
- Сегодня – себе самому.
1966
«На дне моей жизни…»
- На дне моей жизни,
- на самом донышке
- Захочется мне
- посидеть на солнышке,
- На теплом пенушке.
- И чтобы листва
- красовалась палая
- В наклонных лучах
- недалекого вечера.
- И пусть оно так,
- что морока немалая —
- Твой век целиком,
- да об этом уж нечего.
- Я думу свою
- без помехи подслушаю,
- Черту подведу
- стариковскою палочкой:
- Нет, все-таки нет,
- ничего, что по случаю
- Я здесь побывал
- и отметился галочкой.
1967
«Чуть зацветет иван-чай…»
- Чуть зацветет иван-чай, —
- С этого самого цвета —
- Раннее лето, прощай,
- Здравствуй, полдневное лето.
- Липа в ночной полумгле
- Светит густой позолотой,
- Дышит – как будто в дупле
- Скрыты горячие соты.
- От перестоя трава
- Никнет в сухом оперенье.
- Как жестяная, мертва
- Темная зелень сирени.
- Где-то уже позади
- День равноденствие славит.
- И не впервые дожди
- В теплой листве шепелявят.
- Не пропускай, отмечай
- Снова и снова на свете
- Легкую эту печаль,
- Убыли-прибыли эти.
- Все их приветствуй с утра
- Или под вечер с устатку…
- Здравствуй, любая пора,
- И проходи по порядку.
1967
«Полночь в мое городское окно…»
- Полночь в мое городское окно
- Входит с ночными дарами:
- Позднее небо полным-полно
- Скученных звезд мирами.
- Мне еще в детстве, бывало, в ночном,
- Где-нибудь в дедовском поле
- Скопища эти холодным огнем
- Точно бы в темя кололи.
- Сладкой бессонницей юность мою
- Звездное небо томило:
- Где бы я ни был, казалось, стою
- В центре вселенского мира.
- В зрелости так не тревожат меня
- Космоса дальние светы,
- Как муравьиная злая возня
- Маленькой нашей планеты.
1967
«В чем хочешь человечество вини…»
- В чем хочешь человечество вини
- И самого себя, слуга народа,
- Но ни при чем природа и погода:
- Полны добра перед итогом года,
- Как яблоки антоновские, дни.
- Безветренны, теплы – почти что жарки,
- Один другого краше, дни-подарки
- Звенят чуть слышно золотом листвы
- В самой Москве, в окрестностях Москвы
- И где-нибудь, наверно, в пражском парке.
- Перед какой безвестною зимой
- Каких еще тревог и потрясений
- Так свеж и ясен этот мир осенний,
- Так сладок каждый вдох и выдох мой?
1968
«Допустим, ты свое уже оттопал…»
- Допустим, ты свое уже оттопал
- И позади – остался твой предел,
- Но при тебе и разум твой, и опыт,
- И некий срок еще для сдачи дел
- Отпущен – до погрузки и отправки.
- Ты можешь на листах ушедших лет
- Внести еще какие-то поправки,
- Чертой ревнивой обводя свой след;
- Самозащите доверяясь шаткой,
- Невольно прихорашивать итог…
- Но вдруг подумать:
- Нет, спасибо в шапку,
- От этой сласти береги нас бог.
- Нет, лучше рухнуть нам на полдороге,
- Коль не по силам новый был маршрут.
- Без нас отлично подведут итоги
- И, может, меньше нашего наврут.
1968
«К обидам горьким собственной персоны…»
- К обидам горьким собственной персоны
- Не призывать участье добрых душ.
- Жить, как живешь, своей страдой бессонной, —
- Взялся за гуж – не говори: не дюж.
- С тропы своей ни в чем не соступая,
- Не отступая – быть самим собой.
- Так со своей управиться судьбой,
- Чтоб в ней себя нашла судьба любая
- И чью-то душу отпустила боль.
1968
«Когда обычный праздничный привет…»
- Когда обычный праздничный привет
- Знакомец твой иль добрый друг заочный
- Скрепляет пожеланьем долгих лет,
- Отнюдь не веселит такая почта.
- К тому же опыт всем одно твердит,
- Что долгих лет, их не бывает просто,
- И девятнадцать или девяносто —
- Не все ль равно, когда их счет закрыт.
- Но боже мой, и все-таки неправда,
- Что жизнь с годами сходит вся на клин,
- Что есть сегодня, да, условно, завтра,
- Да безусловно вздох в конце один.
- Нет, был бы он невыносимо страшен,
- Удел земной, не будь всегда при нас
- Ни детства дней, ни молодости нашей,
- Ни жизни всей в ее последний час.
1969
«Не заслоняй святую боль…»
- Не заслоняй святую боль
- Невозмутимым видом,
- Коль стих на славу не тобой
- Сегодня миру выдан.
- Быть может, эта боль – залог
- Того, что славы слаще,
- Когда пронзает холодок
- Удачи настоящей.
1969
«Нет ничего, что раз и навсегда…»
- Нет ничего, что раз и навсегда
- На свете было б выражено словом.
- Все, как в любви, для нас предстанет новым,
- Когда настанет наша череда.
- Не новость, что сменяет зиму лето,
- Весна и осень в свой приходят срок.
- Но пусть все это пето-перепето,
- Да нам-то что! Нам как бы невдомек.
- Все в этом мире – только быть на страже —
- Полным-полно своей, не привозной,
- Ничьей и невостребованной даже,
- Заждавшейся поэта новизной.
1969
«Что нужно, чтобы жить с умом?..»
- Что нужно, чтобы жить с умом?
- Понять свою планиду:
- Найти себя в себе самом
- И не терять из виду.
- И труд свой пристально любя, —
- Он всех основ основа, —
- Сурово спрашивать с себя,
- С других не столь сурово.
- Хоть про сейчас, хоть про запас,
- Но делать так работу,
- Чтоб жить да жить,
- Но каждый час
- Готовым быть к отлету.
- И не терзаться – ах да ох —
- Что, близкий или дальний, —
- Он все равно тебя врасплох
- Застигнет, час летальный.
- Аминь! Спокойно ставь печать,
- Той вопреки оглядке:
- Уж если в ней одной печаль, —
- Так, значит, все в порядке.
<1969>
«Час мой утренний, час контрольный…»
- Час мой утренний, час контрольный, —
- Утро вечера мудреней, —
- Мир мой внутренний и окольный
- В этот час на смотру видней.
- Час открытий, еще возможных,
- И верней его подстеречь
- До того, как пустопорожних
- Ни мечтаний, ни слов, ни встреч.
- Не скрывает тот час контрольный, —
- Благо, ты человек в летах, —
- Все, что вольно или невольно
- Было, вышло не то, не так.
- Но еще не бездействен ропот
- Огорченной твоей души.
- Приобщая к опыту опыт,
- Час мой, дело свое верши.
1970
Поэмы
Василий Теркин
Книга про бойца
От автора
- На войне, в пыли походной,
- В летний зной и в холода,
- Лучше нет простой, природной —
- Из колодца, из пруда,
- Из трубы водопроводной,
- Из копытного следа,
- Из реки, какой угодно,
- Из ручья, из-подо льда, —
- Лучше нет воды холодной,
- Лишь вода была б – вода.
- На войне, в быту суровом,
- В трудной жизни боевой,
- На снегу, под хвойным кровом,
- На стоянке полевой, —
- Лучше нет простой, здоровой,
- Доброй пищи фронтовой.
- Важно только, чтобы повар
- Был бы повар – парень свой;
- Чтобы числился недаром,
- Чтоб подчас не спал ночей, —
- Лишь была б она с наваром
- Да была бы с пылу, с жару —
- Подобрей, погорячей;
- Чтоб идти в любую драку,
- Силу чувствуя в плечах,
- Бодрость чувствуя.
- Однако
- Дело тут не только в щах.
- Жить без пищи можно сутки,
- Можно больше, но порой
- На войне одной минутки
- Не прожить без прибаутки,
- Шутки самой немудрой.
- Не прожить, как без махорки,
- От бомбежки до другой
- Без хорошей поговорки
- Или присказки какой, —
- Без тебя, Василий Теркин,
- Вася Теркин – мой герой.
- А всего иного пуще
- Не прожить наверняка —
- Без чего? Без правды сущей,
- Правды, прямо в душу бьющей,
- Да была б она погуще,
- Как бы ни была горька.
- Что ж еще?.. И все, пожалуй.
- Словом, книга про бойца
- Без начала, без конца.
- Почему так – без начала?
- Потому, что сроку мало
- Начинать ее сначала.
- Почему же без конца?
- Просто жалко молодца.
- С первых дней годины горькой,
- В тяжкий час земли родной
- Не шутя, Василий Теркин,
- Подружились мы с тобой.
- Я забыть того не вправе,
- Чем твоей обязан славе,
- Чем и где помог ты мне.
- Делу время, час забаве,
- Дорог Теркин на войне.
- Как же вдруг тебя покину?
- Старой дружбы верен счет.
- Словом, книгу с середины
- И начнем. А там пойдет.
НА привале
- – Дельный, что и говорить,
- Был старик тот самый,
- Что придумал суп варить
- На колесах прямо.
- Суп – во-первых. Во-вторых,
- Кашу в норме прочной.
- Нет, старик он был старик
- Чуткий – это точно.
- Слышь, подкинь еще одну
- Ложечку такую,
- Я вторую, брат, войну
- На веку воюю.
- Оцени, добавь чуток.
- Покосился повар:
- «Ничего себе едок —
- Парень этот новый».
- Ложку лишнюю кладет,
- Молвит несердито:
- – Вам бы, знаете, во флот
- С вашим аппетитом.
- Тот: – Спасибо. Я как раз
- Не бывал во флоте.
- Мне бы лучше, вроде вас,
- Поваром в пехоте. —
- И, усевшись под сосной,
- Кашу ест, сутулясь.
- «Свой?» – бойцы между собой, —
- «Свой!» – переглянулись.
- И уже, пригревшись, спал
- Крепко полк усталый.
- В первом взводе сон пропал,
- Вопреки уставу.
- Привалясь к стволу сосны,
- Не щадя махорки,
- На войне насчет войны
- Вел беседу Теркин.
- – Вам, ребята, с серединки
- Начинать. А я скажу:
- Я не первые ботинки
- Без починки здесь ношу.
- Вот вы прибыли на место,
- Ружья в руки – и воюй.
- А кому из вас известно,
- Что такое сабантуй?
- – Сабантуй – какой-то праздник?
- Или что там – сабантуй?
- – Сабантуй бывает разный,
- А не знаешь – не толкуй.
- Вот под первою бомбежкой
- Полежишь с охоты в лежку,
- Жив остался – не горюй:
- Это – малый сабантуй.
- Отдышись, покушай плотно,
- Закури и в ус не дуй.
- Хуже, брат, как минометный
- Вдруг начнется сабантуй.
- Тот проймет тебя поглубже, —
- Землю-матушку целуй.
- Но имей в виду, голубчик,
- Это – средний сабантуй.
- Сабантуй – тебе наука,
- Враг лютует – сам лютуй.
- Но совсем иная штука
- Это – главный сабантуй.
- Парень смолкнул на минуту,
- Чтоб прочистить мундштучок,
- Словно исподволь кому-то
- Подмигнул: держись, дружок…
- – Вот ты вышел спозаранку,
- Глянул – в пот тебя и в дрожь:
- Прут немецких тыща танков…
- – Тыща танков? Ну, брат, врешь.
- – А с чего мне врать, дружище?
- Рассуди – какой расчет?
- – Но зачем же сразу – тыща?
- – Хорошо. Пускай пятьсот.
- – Ну, пятьсот. Скажи по чести,
- Не пугай, как старых баб.
- – Ладно. Что там триста, двести —
- Повстречай один хотя б…
- – Что ж, в газетке лозунг точен:
- Не беги в кусты да в хлеб.
- Танк – он с виду грозен очень,
- А на деле глух и слеп.
- – То-то слеп. Лежишь в канаве,
- А на сердце маята:
- Вдруг как сослепу задавит, —
- Ведь не видит ни черта.
- Повторить согласен снова:
- Что не знаешь – не толкуй.
- Сабантуй – одно лишь слово —
- Сабантуй!.. Но сабантуй
- Может в голову ударить,
- Или, попросту, в башку.
- Вот у нас один был парень…
- Дайте, что ли, табачку.
- Балагуру смотрят в рот,
- Слово ловят жадно.
- Хорошо, когда кто врет
- Весело и складно.
- В стороне лесной, глухой,
- При лихой погоде,
- Хорошо, как есть такой
- Парень на походе.
- И несмело у него
- Просят: – Ну-ка, на ночь
- Расскажи еще чего,
- Василий Иваныч…
- Ночь глуха, земля сыра.
- Чуть костер дымится.
- – Нет, ребята, спать пора,
- Начинай стелиться.
- К рукаву припав лицом,
- На пригретом взгорке
- Меж товарищей бойцов
- Лег Василий Теркин.
- Тяжела, мокра шинель,
- Дождь работал добрый.
- Крыша – небо, хата – ель,
- Корни жмут под ребра.
- Но не видно, чтобы он
- Удручен был этим,
- Чтобы сон ему не в сон
- Где-нибудь на свете.
- Вот он полы подтянул,
- Укрывая спину,
- Чью-то тещу помянул,
- Печку и перину.
- И приник к земле сырой,
- Одолен истомой,
- И лежит он, мой герой,
- Спит себе, как дома.
- Спит – хоть голоден, хоть сыт,
- Хоть один, хоть в куче.
- Спать за прежний недосып,
- Спать в запас научен.
- И едва ль герою снится
- Всякой ночью тяжкий сон:
- Как от западной границы
- Отступал к востоку он;
- Как прошел он, Вася Теркин,
- Из запаса рядовой,
- В просоленной гимнастерке
- Сотни верст земли родной.
- До чего земля большая,
- Величайшая земля.
- И была б она чужая,
- Чья-нибудь, а то – своя.
- Спит герой, храпит – и точка.
- Принимает все, как есть.
- Ну, своя – так это ж точно.
- Ну, война – так я же здесь.
- Спит, забыв о трудном лете.
- Сон, забота, не бунтуй.
- Может, завтра на рассвете
- Будет новый сабантуй.
- Спят бойцы, как сон застал,
- Под сосною впокат.
- Часовые на постах
- Мокнут одиноко.
- Зги не видно. Ночь вокруг.
- И бойцу взгрустнется.
- Только что-то вспомнит вдруг,
- Вспомнит, усмехнется.
- И как будто сон пропал,
- Смех прогнал зевоту.
- – Хорошо, что он попал,
- Теркин, в нашу роту.
* * *
- Теркин – кто же он такой?
- Скажем откровенно:
- Просто парень сам собой
- Он обыкновенный.
- Впрочем, парень хоть куда.
- Парень в этом роде
- В каждой роте есть всегда,
- Да и в каждом взводе.
- И чтоб знали, чем силен,
- Скажем откровенно:
- Красотою наделен
- Не был он отменной.
- Не высок, не то чтоб мал,
- Но герой – героем.
- На Карельском воевал —
- За рекой Сестрою.
- И не знаем почему, —
- Спрашивать не стали, —
- Почему тогда ему
- Не дали медали.
- С этой темы повернем,
- Скажем для порядка:
- Может, в списке наградном
- Вышла опечатка.
- Не гляди, что на груди,
- А гляди, что впереди!
- В строй с июня, в бой с июля,
- Снова Теркин на войне.
- – Видно, бомба или пуля
- Не нашлась еще по мне.
- Был в бою задет осколком,
- Зажило – и столько толку.
- Трижды был я окружен,
- Трижды – вот он! – вышел вон.
- И хоть было беспокойно —
- Оставался невредим
- Под огнем косым, трехслойным,
- Под навесным и прямым.
- И не раз в пути привычном,
- У дорог, в пыли колонн,
- Был рассеян я частично,
- А частично истреблен…
- Но, однако,
- Жив вояка,
- К кухне – с места, с места – в бой.
- Курит, ест и пьет со смаком
- На позиции любой.
- Как ни трудно, как ни худо —
- Не сдавай, вперед гляди.
- Это присказка покуда,
- Сказка будет впереди.
Перед боем
- – Доложу хотя бы вкратце,
- Как пришлось нам в счет войны
- С тыла к фронту пробираться
- С той, с немецкой стороны.
- Как с немецкой, с той зарецкой
- Стороны, как говорят,
- Вслед за властью за советской,
- Вслед за фронтом шел наш брат.
- Шел наш брат, худой, голодный,
- Потерявший связь и часть,
- Шел поротно и повзводно,
- И компанией свободной,
- И один, как перст, подчас.
- Полем шел, лесною кромкой,
- Избегая лишних глаз,
- Подходил к селу в потемках,
- И служил ему котомкой
- Боевой противогаз.
- Шел он, серый, бородатый,
- И, цепляясь за порог,
- Заходил в любую хату,
- Словно чем-то виноватый
- Перед ней. А что он мог!
- И по горькой той привычке,
- Как в пути велела честь,
- Он просил сперва водички,
- А потом просил поесть.
- Тетка – где ж она откажет?
- Хоть какой, а все ж ты свой.
- Ничего тебе не скажет,
- Только всхлипнет над тобой,
- Только молвит, провожая:
- – Воротиться дай вам бог…
- То была печаль большая,
- Как брели мы на восток.
- Шли худые, шли босые
- В неизвестные края.
- Что там, где она, Россия,
- По какой рубеж своя!
- Шли, однако. Шел и я…
- Я дорогою постылой
- Пробирался не один.
- Человек нас десять было,
- Был у нас и командир.
- Из бойцов. Мужчина дельный,
- Местность эту знал вокруг.
- Я ж, как более идейный,
- Был там как бы политрук.
- Шли бойцы за нами следом,
- Покидая пленный край.
- Я одну политбеседу
- Повторял:
- – Не унывай.
- Не зарвемся, так прорвемся,
- Будем живы – не помрем.
- Срок придет, назад вернемся,
- Что отдали – все вернем.
- Самого б меня спросили,
- Ровно столько знал и я,
- Что там, где она, Россия,
- По какой рубеж своя?
- Командир шагал угрюмо,
- Тоже, исподволь смотрю,
- Что-то он все думал, думал…
- – Брось ты думать, – говорю.
- Говорю ему душевно.
- Он в ответ и молвит вдруг:
- – По пути моя деревня.
- Как ты мыслишь, политрук?
- Что ответить? Как я мыслю?
- Вижу, парень прячет взгляд,
- Сам поник, усы обвисли.
- Ну, а чем он виноват,
- Что деревня по дороге,
- Что душа заныла в нем?
- Тут какой бы ни был строгий,
- А сказал бы ты: «Зайдем…»
- Встрепенулся ясный сокол,
- Бросил думать, начал петь.
- Впереди идет далеко,
- Оторвался – не поспеть.
- А пришли туда мы поздно,
- И задами, коноплей,
- Осторожный и серьезный,
- Вел он всех к себе домой.
- Вот как было с нашим братом,
- Что попал домой с войны:
- Заходи в родную хату,
- Пробираясь вдоль стены.
- Знай вперед, что толку мало
- От родимого угла,
- Что война и тут ступала,
- Впереди тебя прошла,
- Что тебе своей побывкой
- Не порадовать жену:
- Забежал, поспал урывком,
- Догоняй опять войну…
- Вот хозяин сел, разулся,
- Руку правую – на стол,
- Будто с мельницы вернулся,
- С поля к ужину пришел.
- Будто так, а все иначе…
- – Ну, жена, топи-ка печь,
- Всем довольствием горячим
- Мне команду обеспечь.
- Дети спят. Жена хлопочет,
- В горький, грустный праздник свой,
- Как ни мало этой ночи,
- А и та – не ей одной.
- Расторопными руками
- Жарит, варит поскорей,
- Полотенца с петухами
- Достает, как для гостей.
- Напоила, накормила,
- Уложила на покой,
- Да с такой заботой милой,
- С доброй ласкою такой,
- Словно мы иной порою
- Завернули в этот дом,
- Словно были мы герои,
- И не малые притом.
- Сам хозяин, старший воин,
- Что сидел среди гостей,
- Вряд ли был когда доволен
- Так хозяйкою своей.
- Вряд ли всей она ухваткой
- Хоть когда-нибудь была,
- Как при этой встрече краткой,
- Так родна и так мила.
- И болел он, парень честный,
- Понимал, отец семьи,
- На кого в плену безвестном
- Покидал жену с детьми…
- Кончив сборы, разговоры,
- Улеглись бойцы в дому.
- Лег хозяин. Но не скоро
- Подошла она к нему.
- Тихо звякала посудой,
- Что-то шила при огне.
- А хозяин ждет оттуда,
- Из угла.
- Неловко мне.
- Все товарищи уснули,
- А меня не гнет ко сну.
- Дай-ка лучше в карауле
- На крылечке прикорну.
- Взял шинель да, по присловью,
- Смастерил себе постель,
- Что под низ, и в изголовье,
- И наверх, – и все – шинель.
- Эх, суконная, казенная,
- Военная шинель, —
- У костра в лесу прожженная,
- Отменная шинель.
- Знаменитая, пробитая
- В бою огнем врага
- Да своей рукой зашитая, —
- Кому не дорога!
- Упадешь ли, как подкошенный,
- Пораненный наш брат,
- На шинели той поношенной
- Снесут тебя в санбат.
- А убьют – так тело мертвое
- Твое с другими в ряд
- Той шинелкою потертою
- Укроют – спи, солдат!
- Спи, солдат, при жизни краткой
- Ни в дороге, ни в дому
- Не пришлось поспать порядком
- Ни с женой, ни одному…
- На крыльцо хозяин вышел.
- Той мне ночи не забыть.
- – Ты чего?
- – А я дровишек
- Для хозяйки нарубить.
- Вот не спится человеку,
- Словно дома – на войне.
- Зашагал на дровосеку,
- Рубит хворост при луне.
- Тюк да тюк. До света рубит.
- Коротка солдату ночь.
- Знать, жену жалеет, любит,
- Да не знает, чем помочь.
- Рубит, рубит. На рассвете
- Покидает дом боец.
- А под свет проснулись дети,
- Поглядят – пришел отец,
- Поглядят – бойцы чужие,
- Ружья разные, ремни.
- И ребята, как большие,
- Словно поняли они.
- И заплакали ребята.
- И подумать было тут:
- Может, нынче в эту хату
- Немцы с ружьями войдут…
- И доныне плач тот детский
- В ранний час лихого дня
- С той немецкой, с той зарецкой
- Стороны зовет меня.
- Я б мечтал не ради славы
- Перед утром боевым,
- Я б желал на берег правый,
- Бой пройдя, вступить живым.
- И скажу я без утайки,
- Приведись мне там идти,
- Я хотел бы к той хозяйке
- Постучаться по пути.
- Попросить воды напиться —
- Не затем, чтоб сесть за стол,
- А затем, чтоб поклониться
- Доброй женщине простой.
- Про хозяина ли спросит, —
- «Полагаю – жив, здоров».
- Взять топор, шинелку сбросить,
- Нарубить хозяйке дров.
- Потому – хозяин-барин
- Ничего нам не сказал.
- Может, нынче землю парит,
- За которую стоял…
- Впрочем, что там думать, братцы,
- Надо немца бить спешить.
- Вот и все, что Теркин вкратце
- Вам имеет доложить.
Переправа
- Переправа, переправа!
- Берег левый, берег правый,
- Снег шершавый, кромка льда.
- Кому память, кому слава,
- Кому темная вода, —
- Ни приметы, ни следа.
- Ночью, первым из колонны,
- Обломав у края лед,
- Погрузился на понтоны
- Первый взвод.
- Погрузился, оттолкнулся
- И пошел. Второй за ним.
- Приготовился, пригнулся
- Третий следом за вторым.
- Как плоты, пошли понтоны,
- Громыхнул один, другой
- Басовым, железным тоном,
- Точно крыша под ногой.
- И плывут бойцы куда-то,
- Притаив штыки в тени.
- И совсем свои ребята
- Сразу – будто не они,
- Сразу будто не похожи
- На своих, на тех ребят:
- Как-то все дружней и строже,
- Как-то все тебе дороже
- И родней, чем час назад.
- Поглядеть – и впрямь – ребята!
- Как, по правде, желторот,
- Холостой ли он, женатый,
- Этот стриженый народ.
- Но уже идут ребята,
- На войне живут бойцы,
- Как когда-нибудь в двадцатом
- Их товарищи – отцы.
- Тем путем идут суровым,
- Что и двести лет назад
- Проходил с ружьем кремневым
- Русский труженик-солдат.
- Мимо их висков вихрастых,
- Возле их мальчишьих глаз
- Смерть в бою свистела часто
- И минет ли в этот раз?
- Налегли, гребут, потея,
- Управляются с шестом.
- А вода ревет правее —
- Под подорванным мостом.
- Вот уже на середине
- Их относит и кружит…
- А вода ревет в теснине,
- Жухлый лед в куски крошит,
- Меж погнутых балок фермы
- Бьется в пене и в пыли…
- А уж первый взвод, наверно,
- Достает шестом земли.
- Позади шумит протока,
- И кругом – чужая ночь.
- И уже он так далеко,
- Что ни крикнуть, ни помочь.
- И чернеет там зубчатый,
- За холодною чертой,
- Неподступный, непочатый
- Лес над черною водой.
- Переправа, переправа!
- Берег правый, как стена…
- Этой ночи след кровавый
- В море вынесла волна.
- Было так: из тьмы глубокой,
- Огненный взметнув клинок,
- Луч прожектора протоку
- Пересек наискосок.
- И столбом поставил воду
- Вдруг снаряд. Понтоны – в ряд.
- Густо было там народу —
- Наших стриженых ребят…
- И увиделось впервые,
- Не забудется оно:
- Люди теплые, живые
- Шли на дно, на дно, на дно…
- Под огнем неразбериха —
- Где свои, где кто, где связь?
- Только вскоре стало тихо, —
- Переправа сорвалась.
- И покамест неизвестно,
- Кто там робкий, кто герой,
- Кто там парень расчудесный,
- А наверно, был такой.
- Переправа, переправа…
- Темень, холод. Ночь как год.
- Но вцепился в берег правый,
- Там остался первый взвод.
- И о нем молчат ребята
- В боевом родном кругу,
- Словно чем-то виноваты,
- Кто на левом берегу.
- Не видать конца ночлегу.
- За ночь грудою взялась
- Пополам со льдом и снегом
- Перемешанная грязь.
- И усталая с похода,
- Что б там ни было, – жива,
- Дремлет, скорчившись, пехота,
- Сунув руки в рукава.
- Дремлет, скорчившись, пехота,
- И в лесу, в ночи глухой
- Сапогами пахнет, по том,
- Мерзлой хвоей и махрой.
- Чутко дышит берег этот
- Вместе с теми, что на том
- Под обрывом ждут рассвета,
- Греют землю животом, —
- Ждут рассвета, ждут подмоги,
- Духом падать не хотят.
- Ночь проходит, нет дороги
- Ни вперед и ни назад…
- А быть может, там с полночи
- Порошит снежок им в очи,
- И уже давно
- Он не тает в их глазницах
- И пыльцой лежит на лицах —
- Мертвым все равно.
- Стужи, холода не слышат,
- Смерть за смертью не страшна,
- Хоть еще паек им пишет
- Первой роты старшина.
- Старшина паек им пишет,
- А по почте полевой
- Не быстрей идут, не тише
- Письма старые домой,
- Что еще ребята сами
- На привале при огне
- Где-нибудь в лесу писали
- Друг у друга на спине…
- Из Рязани, из Казани,
- Из Сибири, из Москвы —
- Спят бойцы.
- Свое сказали
- И уже навек правы.
- И тверда, как камень, груда,
- Где застыли их следы…
- Может – так, а может – чудо?
- Хоть бы знак какой оттуда,
- И беда б за полбеды.
- Долги ночи, жестки зори
- В ноябре – к зиме седой.
- Два бойца сидят в дозоре
- Над холодною водой.
- То ли снится, то ли мнится,
- Показалось что невесть,
- То ли иней на ресницах,
- То ли вправду что-то есть?
- Видят – маленькая точка
- Показалась вдалеке:
- То ли чурка, то ли бочка
- Проплывает по реке?
- – Нет, не чурка и не бочка —
- Просто глазу маята.
- – Не пловец ли одиночка?
- – Шутишь, брат. Вода не та!
- – Да, вода… Помыслить страшно.
- Даже рыбам холодна.
- – Не из наших ли вчерашних
- Поднялся какой со дна?..
- Оба разом присмирели.
- И сказал один боец:
- – Нет, он выплыл бы в шинели,
- С полной выкладкой, мертвец.
- Оба здорово продрогли,
- Как бы ни было, – впервой.
- Подошел сержант с биноклем.
- Присмотрелся: нет, живой.
- – Нет, живой. Без гимнастерки.
- – А не фриц? Не к нам ли в тыл?
- – Нет. А может, это Теркин? —
- Кто-то робко пошутил.
- – Стой, ребята, не соваться,
- Толку нет спускать понтон.
- – Разрешите попытаться?
- – Что пытаться!
- – Братцы, – он!
- И, у заберегов корку
- Ледяную обломав,
- Он как он, Василий Теркин,
- Встал живой, – добрался вплавь.
- Гладкий, голый, как из бани,
- Встал, шатаясь тяжело.
- Ни зубами, ни губами
- Не работает – свело.
- Подхватили, обвязали,
- Дали валенки с ноги.
- Пригрозили, приказали —
- Можешь, нет ли, а беги.
- Под горой, в штабной избушке,
- Парня тотчас на кровать
- Положили для просушки,
- Стали спиртом растирать.
- Растирали, растирали…
- Вдруг он молвит, как во сне:
- – Доктор, доктор, а нельзя ли
- Изнутри погреться мне,
- Чтоб не все на кожу тратить?
- Дали стопку – начал жить,
- Приподнялся на кровати:
- – Разрешите доложить…
- Взвод на правом берегу
- Жив-здоров назло врагу!
- Лейтенант всего лишь просит
- Огоньку туда подбросить.
- А уж следом за огнем
- Встанем, ноги разомнем.
- Что там есть, перекалечим,
- Переправу обеспечим…
- Доложил по форме, словно
- Тотчас плыть ему назад.
- – Молодец! – сказал полковник. —
- Молодец! Спасибо, брат.
- И с улыбкою неробкой
- Говорит тогда боец:
- – А еще нельзя ли стопку,
- Потому как молодец?
- Посмотрел полковник строго,
- Покосился на бойца.
- – Молодец, а будет много —
- Сразу две.
- – Так два ж конца…
- Переправа, переправа!
- Пушки бьют в кромешной мгле.
- Бой идет святой и правый.
- Смертный бой не ради славы,
- Ради жизни на земле.
О войне
- – Разрешите доложить
- Коротко и просто:
- Я большой охотник жить
- Лет до девяноста.
- А война – про все забудь
- И пенять не вправе.
- Собирался в дальний путь,
- Дан приказ: «Отставить!»
- Грянул год, пришел черед,
- Нынче мы в ответе
- За Россию, за народ
- И за все на свете.
- От Ивана до Фомы,
- Мертвые ль, живые,
- Все мы вместе – это мы,
- Тот народ, Россия.
- И поскольку это мы,
- То скажу вам, братцы,
- Нам из этой кутерьмы
- Некуда податься.
- Тут не скажешь: я – не я,
- Ничего не знаю,
- Не докажешь, что твоя
- Нынче хата с краю.
- Не велик тебе расчет
- Думать в одиночку.
- Бомба – дура. Попадет
- Сдуру прямо в точку.
- На войне себя забудь,
- Помни честь, однако,
- Рвись до дела – грудь на грудь,
- Драка – значит, драка.
- И признать не премину,
- Дам свою оценку.
- Тут не то, что в старину, —
- Стенкою на стенку.
- Тут не то, что на кулак:
- Поглядим, чей дюже, —
- Я сказал бы даже так:
- Тут гораздо хуже…
- Ну, да что о том судить, —
- Ясно все до точки.
- Надо, братцы, немца бить,
- Не давать отсрочки.
- Раз война – про все забудь
- И пенять не вправе,
- Собирался в долгий путь,
- Дан приказ: «Отставить!»
- Сколько жил – на том конец,
- От хлопот свободен.
- И тогда ты – тот боец,
- Что для боя годен.
- И пойдешь в огонь любой,
- Выполнишь задачу.
- И глядишь – еще живой
- Будешь сам в придачу.
- А застигнет смертный час,
- Значит, номер вышел.
- В рифму что-нибудь про нас
- После нас напишут.
- Пусть приврут хоть во сто крат,
- Мы к тому готовы,
- Лишь бы дети, говорят,
- Были бы здоровы…
Теркин Ранен
- На могилы, рвы, канавы,
- На клубки колючки ржавой,
- На поля, холмы – дырявой,
- Изувеченной земли,
- На болотный лес корявый,
- На кусты – снега легли.
- И густой поземкой белой
- Ветер поле заволок.
- Вьюга в трубах обгорелых
- Загудела у дорог.
- И в снегах непроходимых
- Эти мирные края
- В эту памятную зиму
- Орудийным пахли дымом,
- Не людским дымком жилья.
- И в лесах, на мерзлой груде,
- По землянкам без огней,
- Возле танков и орудий
- И простуженных коней
- На войне встречали люди
- Долгий счет ночей и дней.
- И лихой, нещадной стужи
- Не бранили, как ни зла:
- Лишь бы немцу было хуже,
- О себе ли речь там шла!
- И желал наш добрый парень:
- Пусть померзнет немец-барин,
- Немец-барин не привык,
- Русский стерпит – он мужик.
- Шумным хлопом рукавичным,
- Топотней по целине
- Спозаранку день обычный
- Начинался на войне.
- Чуть вился дымок несмелый,
- Оживал костер с трудом,
- В закоптелый бак гремела
- Из ведра вода со льдом.
- Утомленные ночлегом,
- Шли бойцы из всех берлог
- Греться бегом, мыться снегом,
- Снегом жестким, как песок.
- А потом – гуськом по стежке,
- Соблюдая свой черед,
- Котелки забрав и ложки,
- К кухням шел за взводом взвод.
- Суп досыта, чай до пота, —
- Жизнь как жизнь.
- И опять война – работа:
- – Становись!
* * *
- Вслед за ротой на опушку
- Теркин движется с катушкой,
- Разворачивает снасть, —
- Приказали делать связь.
- Рота головы пригнула.
- Снег чернеет от огня.
- Теркин крутит: – Тула, Тула!
- Тула, слышишь ты меня?
- Подмигнув бойцам украдкой:
- Мол, у нас да не пойдет, —
- Дунул в трубку для порядку,
- Командиру подает.
- Командиру все в привычку, —
- Голос в горсточку, как спичку
- Трубку книзу, лег бочком,
- Чтоб поземкой не задуло.
- Все в порядке.
- – Тула, Тула,
- Помогите огоньком…
- Не расскажешь, не опишешь,
- Что за жизнь, когда в бою
- За чужим огнем расслышишь
- Артиллерию свою.
- Воздух круто завивая,
- С недалекой огневой
- Ахнет, ахнет полковая,
- Запоет над головой.
- А с позиций отдаленных,
- Сразу будто бы не в лад,
- Ухнет вдруг дивизионной
- Доброй матушки снаряд.
- И пойдет, пойдет на славу,
- Как из горна, жаром дуть,
- С воем, с визгом шепелявым
- Расчищать пехоте путь,
- Бить, ломать и жечь в окружку.
- Деревушка? – Деревушку.
- Дом – так дом. Блиндаж – блиндаж.
- Врешь, не высидишь – отдашь!
- А еще остался кто там,
- Запорошенный песком?
- Погоди, встает пехота,
- Дай достать тебя штыком.
- Вслед за ротою стрелковой
- Теркин дальше тянет провод.
- Взвод – за валом огневым,
- Теркин с ходу – вслед за взводом,
- Топит провод, точно в воду,
- Жив-здоров и невредим.
- Вдруг из кустиков корявых,
- Взрытых, вспаханных кругом, —
- Чох! – снаряд за вспышкой ржавой.
- Теркин тотчас в снег – ничком.
- Вдался вглубь, лежит – не дышит,
- Сам не знает: жив, убит?
- Всей спиной, всей кожей слышит,
- Как снаряд в снегу шипит…
- Хвост овечий – сердце бьется.
- Расстается с телом дух.
- «Что ж он, черт, лежит – не рвется,
- Ждать мне больше недосуг».
- Приподнялся – глянул косо.
- Он почти у самых ног —
- Гладкий, круглый, тупоносый,
- И над ним – сырой дымок.
- Сколько б душ рванул на выброс
- Вот такой дурак слепой
- Неизвестного калибра —
- С поросенка на убой.
- Оглянулся воровато,
- Подивился – смех и грех:
- Все кругом лежат ребята,
- Закопавшись носом в снег.
- Теркин встал, такой ли ухарь,
- Отряхнулся, принял вид:
- – Хватит, хлопцы, землю нюхать,
- Не годится, – говорит.
- Сам стоит с воронкой рядом
- И у хлопцев на виду,
- Обратясь к тому снаряду,
- Справил малую нужду…
- Видит Теркин погребушку —
- Не оттуда ль пушка бьет?
- Передал бойцам катушку:
- – Вы – вперед. А я – в обход.
- С ходу двинул в дверь гранатой.
- Спрыгнул вниз, пропал в дыму.
- – Офицеры и солдаты,
- Выходи по одному!..
- Тишина. Полоска света.
- Что там дальше – поглядим.
- Никого, похоже, нету.
- Никого. И я один.
- Гул разрывов, словно в бочке,
- Отдается в глубине.
- Дело дрянь: другие точки
- Бьют по занятой. По мне.
- Бьют неплохо, спору нету.
- Добрым словом помяни
- Хоть за то, что погреб этот
- Прочно сделали они.
- Прочно сделали, надежно —
- Тут не то что воевать,
- Тут, ребята, чай пить можно,
- Стенгазету выпускать.
- Осмотрелся, точно в хате:
- Печка теплая в углу,
- Вдоль стены идут полати,
- Банки, склянки на полу.
- Непривычный, непохожий
- Дух обжитого жилья:
- Табаку, одежи, кожи
- И солдатского белья.
- Снова сунутся? Ну что же,
- В обороне нынче – я…
- На прицеле вход и выход,
- Две гранаты под рукой.
- Смолк огонь. И стало тихо.
- И идут – один, другой…
- Теркин, стой. Дыши ровнее.
- Теркин, ближе подпусти.
- Теркин, целься. Бей вернее,
- Теркин. Сердце, не части.
- Рассказать бы вам, ребята,
- Хоть не верь глазам своим,
- Как немецкого солдата
- В двух шагах видал живым.
- Подходил он в чем-то белом,
- Наклонившись от огня,
- И как будто дело делал:
- Шел ко мне – убить меня.
- В этот ровик, точно с печки,
- Стал спускаться на заду…
- Теркин, друг, не дай осечки.
- Пропадешь, – имей в виду.
- За секунду до разрыва,
- Знать, хотел подать пример:
- Прямо в ровик спрыгнул живо
- В полушубке офицер.
- И поднялся незадетый,
- Цельный. Ждем за косяком.
- Офицер – из пистолета,
- Теркин – в мягкое – штыком.
- Сам присел, присел тихонько.
- Повело его легонько.
- Тронул правое плечо.
- Ранен. Мокро. Горячо.
- И рукой коснулся пола:
- Кровь, – чужая иль своя?
- Тут как даст вблизи тяжелый,
- Аж подвинулась земля!
- Вслед за ним другой ударил,
- И темнее стало вдруг.
- «Это – наши, – понял парень, —
- Наши бьют, – теперь каюк».
- Оглушенный тяжким гулом,
- Теркин никнет головой.
- Тула, Тула, что ж ты, Тула,
- Тут же свой боец живой.
- Он сидит за стенкой дзота,
- Кровь течет, рукав набряк.
- Тула, Тула, неохота
- Помирать ему вот так.
- На полу в холодной яме
- Неохота нипочем
- Гибнуть с мокрыми ногами,
- Со своим больным плечом.
- Жалко жизни той, приманки,
- Малость хочется пожить,
- Хоть погреться на лежанке,
- Хоть портянки просушить…
- Теркин сник. Тоска согнула.
- Тула, Тула… Что ж ты, Тула?
- Тула, Тула. Это ж я…
- Тула… Родина моя!..
* * *
- А тем часом издалека,
- Глухо, как из-под земли,
- Ровный, дружный, тяжкий рокот
- Надвигался, рос. С востока
- Танки шли.
- Низкогрудый, плоскодонный,
- Отягченный сам собой,
- С пушкой, в душу наведенной,
- Страшен танк, идущий в бой.
- А за грохотом и громом,
- За броней стальной сидят,
- По местам сидят, как дома,
- Трое-четверо знакомых
- Наших стриженых ребят.
- И пускай в бою впервые,
- Но ребята – свет пройди.
- Ловят в щели смотровые
- Кромку поля впереди.
- Видят – вздыбился разбитый,
- Развороченный накат.
- Крепко бито. Цель накрыта.
- Ну, а вдруг как там сидят!
- Может быть, притих до срока
- У орудия расчет?
- Развернись машина боком —
- Бронебойным припечет.
- Или немец с автоматом,
- Лезть наружу не дурак,
- Там следит за нашим братом,
- Выжидает. Как не так.
- Двое вслед за командиром
- Вниз – с гранатой – вдоль стены.
- Тишина. – Углы темны…
- – Хлопцы, занята квартира, —
- Слышат вдруг из глубины.
- Не обман, не вражьи шутки,
- Голос вправдашний, родной:
- – Пособите. Вот уж сутки
- Точка данная за мной…
- В темноте, в углу каморки,
- На полу боец в крови.
- Кто такой? Но смолкнул Теркин,
- Как там хочешь, так зови.
- Он лежит с лицом землистым,
- Не моргнет, хоть глаз коли.
- В самый срок его танкисты
- Подобрали, повезли.
- Шла машина в снежной дымке,
- Ехал Теркин без дорог.
- И держал его в обнимку
- Хлопец – башенный стрелок.
- Укрывал своей одежей,
- Грел дыханьем. Не беда,
- Что в глаза его, быть может,
- Не увидит никогда…
- Свет пройди, – нигде не сыщешь,
- Не случалось видеть мне
- Дружбы той святей и чище,
- Что бывает на войне.
О награде
- – Нет, ребята, я не гордый.
- Не загадывая вдаль,
- Так скажу: зачем мне орден?
- Я согласен на медаль.
- На медаль. И то не к спеху.
- Вот закончили б войну,
- Вот бы в отпуск я приехал
- На родную сторону.
- Буду ль жив еще? – Едва ли.
- Тут воюй, а не гадай.
- Но скажу насчет медали:
- Мне ее тогда подай.
- Обеспечь, раз я достоин.
- И понять вы все должны:
- Дело самое простое —
- Человек пришел с войны.
- Вот пришел я с полустанка
- В свой родимый сельсовет.
- Я пришел, а тут гулянка.
- Нет гулянки? Ладно, нет.
- Я в другой колхоз и в третий —
- Вся округа на виду.
- Где-нибудь я в сельсовете
- На гулянку попаду.
- И, явившись на вечерку,
- Хоть не гордый человек,
- Я б не стал курить махорку,
- А достал бы я «Казбек».
- И сидел бы я, ребята,
- Там как раз, друзья мои,
- Где мальцом под лавку прятал
- Ноги босые свои.
- И дымил бы папиросой,
- Угощал бы всех вокруг.
- И на всякие вопросы
- Отвечал бы я не вдруг.
- – Как, мол, что? – Бывало всяко.
- – Трудно все же? – Как когда.
- – Много раз ходил в атаку?
- – Да случалось иногда.
- И девчонки на вечерке
- Позабыли б всех ребят,
- Только слушали б девчонки,
- Как ремни на мне скрипят.
- И шутил бы я со всеми,
- И была б меж них одна…
- И медаль на это время
- Мне, друзья, вот так нужна!
- Ждет девчонка, хоть не мучай,
- Слова, взгляда твоего…
- – Но, позволь, на этот случай
- Орден тоже ничего?
- Вот сидишь ты на вечерке,
- И девчонка – самый цвет.
- – Нет, – сказал Василий Теркин
- И вздохнул. И снова: – Нет.
- Нет, ребята. Что там орден.
- Не загадывая вдаль,
- Я ж сказал, что я не гордый,
- Я согласен на медаль.
* * *
- Теркин, Теркин, добрый малый,
- Что тут смех, а что печаль.
- Загадал ты, друг, немало,
- Загадал далеко вдаль.
- Были листья, стали почки,
- Почки стали вновь листвой.
- А не носит писем почта
- В край родной смоленский твой.
- Где девчонки, где вечерки?
- Где родимый сельсовет?
- Знаешь сам, Василий Теркин,
- Что туда дороги нет.
- Нет дороги, нету права
- Побывать в родном селе.
- Страшный бой идет, кровавый,
- Смертный бой не ради славы,
- Ради жизни на земле.
Гармонь
- По дороге прифронто́вой,
- Запоясан, как в строю,
- Шел боец в шинели новой,
- Догонял свой полк стрелковый,
- Роту первую свою.
- Шел легко и даже браво
- По причине по такой,
- Что махал своею правой,
- Как и левою рукой.
- Отлежался. Да к тому же
- Щелкал по лесу мороз,
- Защемлял в пути все туже,
- Подгонял, под мышки нес.
- Вдруг – сигнал за поворотом,
- Дверцу выбросил шофер,
- Тормозит:
- – Садись, пехота,
- Щеки снегом бы натер.
- Далеко ль?
- – На фронт обратно.
- Руку вылечил.
- – Понятно.
- Не герой?
- – Покамест нет.
- – Доставай тогда кисет.
- Курят, едут. Гроб – дорога.
- Меж сугробами – туннель.
- Чуть ли что, свернешь немного,
- Как свернул – снимай шинель.
- – Хорошо – как есть лопата.
- – Хорошо, а то беда.
- – Хорошо – свои ребята.
- – Хорошо, да как когда.
- Грузовик гремит трехтонный,
- Вдруг колонна впереди.
- Будь ты пеший или конный,
- А с машиной – стой и жди.
- С толком пользуйся стоянкой.
- Разговор – не разговор.
- Наклонился над баранкой, —
- Смолк шофер,
- Заснул шофер.
- Сколько суток полусонных,
- Сколько верст в пурге слепой
- На дорогах занесенных
- Он оставил за собой…
- От глухой лесной опушки
- До невидимой реки —
- Встали танки, кухни, пушки,
- Тягачи, грузовики,
- Легковые – криво, косо,
- В ряд, не в ряд, вперед-назад,
- Гусеницы и колеса
- На снегу еще визжат.
- На просторе ветер резок,
- Зол мороз вблизи железа,
- Дует в душу, входит в грудь —
- Не дотронься как-нибудь.
- – Вот беда: во всей колонне
- Завалящей нет гармони,
- А мороз – ни стать, ни сесть…
- Снял перчатки, трет ладони,
- Слышит вдруг:
- – Гармонь-то есть.
- Уминая снег зернистый,
- Впеременку – пляс не пляс —
- Возле танка два танкиста
- Греют ноги про запас.
- – У кого гармонь, ребята?
- – Да она-то здесь, браток… —
- Оглянулся виновато
- На водителя стрелок.
- – Так сыграть бы на дорожку?
- – Да сыграть – оно не вред.
- – В чем же дело? Чья гармошка?
- – Чья была, того, брат, нет…
- И сказал уже водитель
- Вместо друга своего:
- – Командир наш был любитель…
- Схоронили мы его.
- – Так… – С неловкою улыбкой
- Поглядел боец вокруг,
- Словно он кого ошибкой,
- Нехотя обидел вдруг.
- Поясняет осторожно,
- Чтоб на том покончить речь:
- – Я считал, сыграть-то можно,
- Думал, что ж ее беречь.
- А стрелок:
- – Вот в этой башне
- Он сидел в бою вчерашнем…
- Трое – были мы друзья.
- – Да нельзя так уж нельзя.
- Я ведь сам понять умею,
- Я вторую, брат, войну…
- И ранение имею,
- И контузию одну.
- И опять же – посудите —
- Может, завтра – с места в бой…
- – Знаешь что, – сказал водитель, —
- Ну, сыграй ты, шут с тобой.
- Только взял боец трехрядку,
- Сразу видно – гармонист.
- Для началу, для порядку
- Кинул пальцы сверху вниз.
- Позабытый деревенский
- Вдруг завел, глаза закрыв,
- Стороны родной смоленской
- Грустный памятный мотив,
- И от той гармошки старой,
- Что осталась сиротой,
- Как-то вдруг теплее стало
- На дороге фронтовой.
- От машин заиндевелых
- Шел народ, как на огонь.
- И кому какое дело,
- Кто играет, чья гармонь.
- Только двое тех танкистов,
- Тот водитель и стрелок,
- Все глядят на гармониста —
- Словно что-то невдомек.
- Что-то чудится ребятам,
- В снежной крутится пыли.
- Будто виделись когда-то,
- Словно где-то подвезли…
- И, сменивши пальцы быстро,
- Он, как будто на заказ,
- Здесь повел о трех танкистах,
- Трех товарищах рассказ.
- Не про них ли слово в слово,
- Не о том ли песня вся.
- И потупились сурово
- В шлемах кожаных друзья.
- А боец зовет куда-то,
- Далеко, легко ведет.
- – Ах, какой вы все, ребята,
- Молодой еще народ.
- Я не то еще сказал бы, —
- Про себя поберегу.
- Я не так еще сыграл бы, —
- Жаль, что лучше не могу.
- Я забылся на минутку,
- Заигрался на ходу,
- И давайте я на шутку
- Это все переведу.
- Обогреться, потолкаться
- К гармонисту все идут.
- Обступают.
- – Стойте, братцы,
- Дайте на руки подуть.
- – Отморозил парень пальцы, —
- Надо помощь скорую.
- – Знаешь, брось ты эти вальсы,
- Дай-ка ту, которую…
- И опять долой перчатку,
- Оглянулся молодцом
- И как будто ту трехрядку
- Повернул другим концом.
- И забыто – не забыто,
- Да не время вспоминать,
- Где и кто лежит убитый
- И кому еще лежать.
- И кому траву живому
- На земле топтать потом,
- До жены прийти, до дому, —
- Где жена и где тот дом?
- Плясуны на пару пара
- С места кинулися вдруг.
- Задышал морозным паром,
- Разогрелся тесный круг.
- – Веселей кружитесь, дамы!
- На носки не наступать!
- И бежит шофер тот самый,
- Опасаясь опоздать.
- Чей кормилец, чей поилец,
- Где пришелся ко двору?
- Крикнул так, что расступились:
- – Дайте мне, а то помру!..
- И пошел, пошел работать,
- Наступая и грозя,
- Да как выдумает что-то,
- Что и высказать нельзя.
- Словно в праздник на вечерке
- Половицы гнет в избе,
- Прибаутки, поговорки
- Сыплет под ноги себе.
- Подает за штукой штуку:
- – Эх, жаль, что нету стуку,
- Эх, друг,
- Кабы стук,
- Кабы вдруг —
- Мощеный круг!
- Кабы валенки отбросить,
- Подковаться на каблук,
- Припечатать так, чтоб сразу
- Каблуку тому – каюк!
- А гармонь зовет куда-то,
- Далеко, легко ведет…
- Нет, какой вы все, ребята,
- Удивительный народ.
- Хоть бы что ребятам этим,
- С места – в воду и в огонь.
- Все, что может быть на свете,
- Хоть бы что – гудит гармонь.
- Выговаривает чисто,
- До души доносит звук.
- И сказали два танкиста
- Гармонисту:
- – Знаешь, друг…
- Не знакомы ль мы с тобою?
- Не тебя ли это, брат,
- Что-то помнится, из боя
- Доставляли мы в санбат?
- Вся в крови была одежа,
- И просил ты пить да пить…
- Приглушил гармонь:
- – Ну что же,
- Очень даже может быть.
- – Нам теперь стоять в ремонте.
- У тебя маршрут иной.
- – Это точно…
- – А гармонь-то,
- Знаешь что, – бери с собой.
- Забирай, играй в охоту,
- В этом деле ты мастак,
- Весели свою пехоту.
- – Что вы, хлопцы, как же так?..
- – Ничего, – сказал водитель, —
- Так и будет. Ничего.
- Командир наш был любитель,
- Это – память про него…
- И с опушки отдаленной
- Из-за тысячи колес
- Из конца в конец колонны:
- «По машинам!» – донеслось.
- И опять увалы, взгорки,
- Снег да елки с двух сторон…
- Едет дальше Вася Теркин, —
- Это был, конечно, он.
Два солдата
- В поле вьюга-завируха,
- В трех верстах гудит война.
- На печи в избе старуха,
- Дед-хозяин у окна.
- Рвутся мины. Звук знакомый
- Отзывается в спине.
- Это значит – Теркин дома,
- Теркин снова на войне.
- А старик как будто ухом
- По привычке не ведет.
- – Перелет! Лежи, старуха. —
- Или скажет:
- – Недолет…
- На печи, забившись в угол,
- Та следит исподтишка
- С уважительным испугом
- За повадкой старика,
- С кем жила – не уважала,
- С кем бранилась на печи,
- От кого вдали держала
- По хозяйству все ключи.
- А старик, одевшись в шубу
- И в очках подсев к столу,
- Как от клюквы, кривит губы —
- Точит старую пилу.
- – Вот не режет, точишь, точишь,
- Не берет, ну что ты хочешь!.. —
- Теркин встал:
- – А может, дед,
- У нее развода нет?
- Сам пилу берет:
- – А ну-ка… —
- И в руках его пила,
- Точно поднятая щука,
- Острой спинкой повела.
- Повела, повисла кротко.
- Теркин щурится:
- – Ну, вот.
- Поищи-ка, дед, разводку,
- Мы ей сделаем развод.
- Посмотреть – и то отрадно:
- Завалящая пила
- Так-то ладно, так-то складно
- У него в руках прошла.
- Обернулась – и готово.
- – На-ко, дед, бери, смотри.
- Будет резать лучше новой,
- Зря инструмент не кори.
- И хозяин виновато
- У бойца берет пилу.
- – Вот что значит мы, солдаты, —
- Ставит бережно в углу.
- А старуха:
- – Слаб глазами,
- Стар годами мой солдат.
- Поглядел бы, что с часами,
- С той войны еще стоят…
- Снял часы, глядит: машина,
- Точно мельница, в пыли.
- Паутинами пружины
- Пауки обволокли.
- Их повесил в хате новой
- Дед-солдат давным-давно:
- На стене простой сосновой
- Так и светится пятно.
- Осмотрев часы детально, —
- Все ж часы, а не пила, —
- Мастер тихо и печально
- Посвистел:
- – Плохи дела…
- Но куда-то шильцем сунул,
- Что-то высмотрел в пыли,
- Внутрь куда-то дунул, плюнул, —
- Что ты думаешь, – пошли!
- Крутит стрелку, ставит пятый,
- Час – другой, вперед – назад.
- – Вот что значит мы, солдаты. —
- Прослезился дед-солдат.
- Дед растроган, а старуха,
- Отслонив ладонью ухо,
- С печки слушает:
- – Идут!
- – Ну и парень, ну и шут…
- Удивляется. А парень
- Услужить еще не прочь.
- – Может, сало надо жарить?
- Так опять могу помочь.
- Тут старуха застонала:
- – Сало, сало! Где там сало…
- Теркин:
- – Бабка, сало здесь.
- Не был немец – значит, есть!
- И добавил, выжидая,
- Глядя под ноги себе:
- – Хочешь, бабка, угадаю,
- Где лежит оно в избе?
- Бабка охнула тревожно,
- Завозилась на печи.
- – Бог с тобою, разве можно…
- Помолчи уж, помолчи.
- А хозяин плутовато
- Гостя под локоть тишком:
- – Вот что значит мы, солдаты,
- А ведь сало под замком.
- Ключ старуха долго шарит,
- Лезет с печки, сало жарит
- И, страдая до конца,
- Разбивает два яйца.
- Эх, яичница! Закуски
- Нет полезней и прочней.
- Полагается по-русски
- Выпить чарку перед ней.
- – Ну, хозяин, понемножку,