Читать онлайн Небо моё. Стихи бесплатно

Вячеслав Александрович Вьюнов, член Союза писателей России. Редактор:

электронный ресурс "pixabay.com", Оформление обложки:

электронный ресурс. "pixabay.com", Иллюстратор:

Shifer dark Корректор:

ISBN 978-5-4496-2479-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СВОЁ НЕБО

Творчество Ники Виноградовой (Виктории Голомидовой) знакомо забайкальским любителям поэзии. Стихи автора печатались в средствах массовой информации, а по итогам семинаров «Забайкальских осеней» – в литературно-художественном журнале «Слово Забайкалье». Год назад в Чите в издательстве «ПОИСК» вышел поэтический коллективный сборник молодых забайкальских авторов «Калейдоскоп», в котором Виктория была представлена очень достойной подборкой.

Но первый сборник, свой, собственный – это как твой первый ребёнок! Пройдут годы, окрепнет рука, появится «тугая завязь мастерства», будут другие сборники, но вот этот, далеко пока не совершенный, с ошибками, которые автор видит лишь через временное расстояние, навсегда останется любимым.

Самое главное слово в стихах Виктории Голомидовой – «небо». И производные, связанные с этим словом. Или образы неба. То есть, горнее.

И – дольнее. Всё, что связано с землёй, миром низменным, приземлённым. Пространство между двумя этими стихиями, похоже, мало интересует Викторию. Юношеский максимализм. Очень знакомый трамплин для начинающих авторов, с которого в своё время начинал и я. А, может, другого начала для поэта и не существует?

Мне очень знакомо это состояние, когда мир делишь на чёрное и белое, высокое и низкое, злое и доброе, друзей и врагов. Это этап, который необходимо пройти. Потом уже понимаешь, как трудно всё время смотреть только на белое – глаза устают. Как и видеть только чёрное – самоуничтожительно для души. А ещё понимаешь, что самое интересное находится между, находится там, где полутона. Но это придёт позже.

С каждым новым стихотворением автор – как начинающий, так и зрелый – научаются по-новому смотреть на мир, научаются под другим углом видеть знакомые вещи. Если молодой поэт способен к подобной трансформации души, у его творчества есть будущее.

И автора, и читателей поздравляю с первой самостоятельной книжкой!

ВЯЧЕСЛАВ ВЬЮНОВ, член Союза писателей России

НЕБО МОЁ

«Но не дрогнул ни Ад с треклятыми…

но никто не простёр крыло!

Только небо моё распятое

над пропащей главой цвело…»

Небо моё

Всё осмеяно и потеряно,
что когда-то спасти могло.
А ведь раньше ещё не верилось,
что и Ангелы Божьи – зло.

А ведь раньше ещё надеялись,
что хранит нас небесный страж.
Распылён по дороге смелый наш
и безудержный тот кураж.

Всё растрачено и раздавлено,
и течёт чернотой из вен.
Сколько раз мы добром оставлены?
Сколько раз поднялись с колен?

Сколько раз били в спину крепкую,
кто спасти и помочь могли?
Сколько раз нашей кровью терпкою
мы кормили простор земли?

Но не дрогнул ни Ад с треклятыми,
но никто не простёр крыло!

Только небо моё распятое
над пропащей главой цвело…

Ввысь и вниз

Небо холодом мёртвым дышит.
Небо слёзы мои не слышит.
Ты мне отдал ключи от крыши:
«Может, прыгнешь?» – смеясь, сказал.
И металл оцарапал пальцы.
Все мы в чьей-то судьбе скитальцы,
Все мы рвёмся наверх, безумцы,
Хоть дорога одна – в подвал.

Я бреду по ступеням пьяным,
И твой голос в крови дурманом!
Где-то тишь облаков кудрявых…
А меня уже ждёт асфальт.
Мне поддался замок со скрипом.
Я встаю на карниз со всхлипом,
А в груди разорвётся хрипом:
«Обещай меня снизу ждать!»

Лишь на миг высота – свобода.
И я в воздух срываюсь гордо,
Ключ роняю под шёпот Бога:
«Ну, куда вам, бескрылым, ввысь?»
Ты мне отдал ключи от крыши
И под небом осенним дышишь.
Небо крики твои не слышит:
«Умоляю, не вниз! Вернись!»

Небо в огне

Небо в огне. А чего еще ждать с небес,
Если сам ты послал в облака озорную
искру?
Небосвод обгорел, облупился, совсем облез.
Синева расползлась, стала теменью
слишком быстро.

Небо мертво. Отпылал, отболел закат!
Ты и сам разглядел, как срывались Луна
и Звёзды.
Пусто было тогда, а теперь пустота —
стократ.
И молчат небеса, только сердце рыдает
слёзно.

Небо нигде. Мы и сами уже нигде.
И пора бы понять: не осталось ни тьмы,
ни света.
Мы чужие с тобой: то ль во благо,
а то ль к беде?
Пустота ничего не ответит уже на это.

Небо расплакалось

Облака рассыпаются каплями.
Бьют в лицо эти слёзы холодные,
До тепла и надежды голодные, —
Это небо седое расплакалось.

Мы стоим под простывшими струями,
Мы их ловим губами разбитыми
И над этой землёй неумытою
Мы забытым покоем любуемся.

Всё утонет в том море отчаянья,
Разобьётся о лёд нашей осени,
Наградит снова пепельной проседью
И заставит смотреть нас в молчании.

Облака рассыпаются каплями.
Мы лежим, опалённые холодом.
Отдан всё тепло неба голоду, о
И оно нас с лихвою оплакало.

Тёмное небо

Тёмное небо дождётся и наших слёз.
Капли солёные звёздами на щеках.
Верили в чудо, блуждали в объятьях грёз.
Кровь почерневшая – росчерком на руках.

Тёмное небо узнает и нашу боль:
Крики гортанные глотку когтями рвут.
Думали глупо: любой этот путь пройдёт.
Гордо хрипели: без боя нас не возьмут.

Тёмное небо смеётся под горький грай:
Мы на коленях, осмеянные дождём.
Где-то за тучами наш долгожданный рай:
Сквозь преисподнюю к райским вратам
ползём.

Кучка ободранных, мёртвых и злых солдат:
Лезем по лужам. Здесь каждый к земле
прирос.
Вороны грают: «Нельзя вам до Райских
врат!»
Тёмное небо танцует горохом звёзд…

Небеса свинцовые

«За окном – небеса свинцовые.

Ты один прозябаешь здесь…»

Сканди

За окном – небеса свинцовые.
Ты один прозябаешь здесь.
Это небо – оно не новое,
В этом небе свинца не счесть.

Небо виснет седыми пулями,
Небо каплет отравой в нас.
Ты сидишь под чужими дулами,
Ты боишься отдать приказ.

За тобою пойдут немногие,
Но хоть несколько – да пойдут!
Ты сидишь на чужой дороге,
Ждёшь, когда твою жизнь возьмут.

За окном небеса свинцовые.
Ты лежишь в красноте своей.
Не успел, не поднялся снова.
Так свинец холодит людей.

Выбирай своё оружие

Время смято и простужено,
Время в бой зовет размеренно.
Выбирай своё оружие:
То, что временем проверено.
Ты клинок возьми, чтоб лезвие
Жгло и плоть, и камни твёрдые,
Чтобы вражеское шествие
Захлебнулось кровью тёмною.
Подними своё оружие,
Будь ты храбрым и отчаянным!
Не смотри, что храмы Божии
Умываются печалями.
Не смотри, что горы красные,
Воды пурпуром подёрнуты,
Небо душами несчастными,
Словно ранами, исколото!
Небо ждёт, и враг куражится.
Время движется размеренно:
Твой клинок с тобой останется,
Тот, что временем проверенный!
Не трясись! Тут вольно дышится!
Вскрикнешь ты, грозой разбуженный…
Это сон.
Но в громе слышится:
– Выбирай своё оружие!

Затушив о небо сигарету…

Затушив о небо сигарету,

Слыша, как шипит оно дождями,

Я плюю на всё: на наше лето,

Флирт, любовь… и заново встречаю

Новою затяжкой хмарь рассвета,

Лужи на асфальте, грязь и пепел.

Я готова, видишь, я одета!

Я ушла, а ты и не заметил.

Затушив о небо сигарету,

Видя, как оно от боли плачет,

Я несусь с разбега в чьё-то лето.

Под ногами слякоть. Это значит,

Что не ждёт меня чужое небо,

Раз своё дождём, слезами слепит.

Но бегу, бросаюсь в жижу эту

И стремлюсь, чтоб кто-нибудь заметил,

Чтоб накинул плед, смеясь, на плечи

И увёл туда, где я согрета,

Где любую боль затяжкой лечит

Горькая, как небо, сигарета!

Затушив о небо сигарету,

Слыша, как ругает в спину ветер,

Под крылом холодного рассвета

Я ушла, а ты и не заметил.

Птицы

Мы, нелепые и уставшие,
Птицы с крыльями обгоревшими.
Мы – свободы ветра поймавшие,
Да пред Солнцем чужим ослепшие.
Мы спешим к берегам непознанным.
Воздух бьёт нам по ранам плётками,
Душит штормами, бурей, грозами:
Нам погода всегда нелётная!

Перья грязные солью жгучею
До костей и до вен проедены.
Мы летим под седыми тучами.
Нам пути эти небом велены!
Не дотянем, увы, до пристани,
Захлебнёмся пустыми хрипами.
И свободу свою придётся нам
Солью терпкой из лёгких выхаркать!

Нам погода всегда нёлетная,
И на картах путей не писано.
Просто небо святое, звёздное
Нам на перья дождём нанизано!
Мы, нелепые и уставшие,
Мчимся вниз на свиданье с водами.
Небеса и моря познавшие
Мы умрём. Но умрём свободными!

Не птицы

«Пойми же милая, мы не птицы…»

Krredis

– Пойми же, милый, что мы – не птицы, —

Твердила мать, доставая нож.

На старой полке лежали шприцы,

А за окном колосилась рожь.

А за окном наступала осень,

И журавлиный усталый клин

Уже скрывался за неба проседь.

На сердце грелся холодный сплин.

А за спиною редели перья,

На пол слетая, как первый снег,

Напоминая: увы, теперь я

Совсем не птица, а человек.

– Ты срежь их, мама, чтоб не зудели

И чтоб не рвали под облака!

Наркоз бессилен, но всё теплее

Твоя заботливая рука!

А как без неба бескрылым буду

Я в сером сонме осенних лиц?

Не знаю, мама!

Пророчит чудо

На старой полке стеклянный шприц…

Отпусти

Послушай! Мой бой окончен.

Приди на поле – сказать «Прощай».

Я разобран и обесточен.

Вместо топлива в венах чай.

Не ищи ты меня средь павших,

не стенай, не зови в ночи.

Я, как прежде, такой – пропащий.

Надо мною пурга кричит.

Вот она и оплачет рьяно,

освистает и проклянёт.

Я лежу, долгим боем пьяный,

и хрустит под затылком лёд.

Всё моё! Этот ветер стылый,

эти звёзды и эта глушь.

Ими проклятый, им же милый,

утонувший в просветах луж,

Я с рассветом слепым растаю,

стану облаком на пути.

Слышишь? Я тебя отпускаю!

Но и ты меня отпусти?

Никто не разбился до смерти

Посвящается В. П. Крапивину

Никто не разбился до смерти,

Никто не взорвался всполохом,

О неба седые росчерки

Никто не помял крыла.

Остался мальчишка в памяти

Героем, что звонким голосом

Позвал за собой на подвиги.

Свобода двоих влекла.

Никто не разбился! Правда, ведь!

И он в облаках по-прежнему:

Серёжка, что ночью жаркою

Бывал ни однажды сбит.

Остался мальчишка в жизнь смотреть

Двенадцать ему. Безбрежное

Всё небо – его. Украдкою

Опять в облака манит.

Никто не разбился до смерти!

Огня золотые всполохи

Угасли давно: вы выплыли,

И ветер тоску унёс.

А горе твоё напрасное,

Да тучи давно разогнаны,

И детство твоё незыблемо.

И сказка сильнее слёз!

ДИССОНАНС

«Я сегодня с жизнью в диссонансе»

Приходи, скучаю…

Мне на плечи ложится холодный вечер.

Измозолил руку о гриф гитары.

Бьёт в лицо, матерясь, неуёмный ветер,

Торгаши предлагают свои товары.

Суета. Чьи-то лица мне костью в горле,

С самой жизнью сегодня я в диссонансе.

Словно туфли чужие мозоль натёрли,

Будто пьяно кружился в чужом я вальсе.

Всё чужое кругом: хоть плачь, хоть смейся!

Хоть гитару разбей о звенящую мостовую

И хоть сам об нее ты, смеясь, разбейся!

Не мои тебя губы сейчас целуют.

И не я для тебя, все забыв, играю,

И не мне посвящаешь хмельную песню.

Я ведь сам тебе бросил ключи от рая!

Я в лицо их швырнул с горьким словом вместе.

Мне на плечи ложится холодный вечер.

И куда я бреду? Видит Бог, не знаю!

Телефонным звонком заиграет ветер.

И два слова всего: «Приходи… скучаю!»

Не причина

Я старше стал почти на целый век —
На одного родного человека.
Ещё вчера, казалось, падал снег,
И таяли снежинки в танце ветра.

Ещё вчера, сжимая гриф в руках,
Играл я для тебя свои сюжеты,
И были губы на твоих губах…
Но так внезапно кончилось всё это.

Я старше стал практически на жизнь,
На целую симфонию мелодий.
Кричу тебе, зову вослед: «Вернись!
Кому ты дорог, просто не уходят».

Ещё вчера твой голос в унисон
Звучал с моей натруженной гитарой,
Ещё вчера не шёл обоим сон,
И было этой музыки так мало…

Сегодня снег растаял поутру:
И в новую мелодию. В пучину.
Вчера казалось, я один умру.
Сегодня оказалось – не причина.

Гнилая дружба

Гнилая дружба, лживые друзья.
Лишь музыка не врёт. Она живая!
Я, словно одержимый, вновь играю:
Уйти со сцены в этот час нельзя.

Мне некуда идти – безликий мир,
Похоже, смазал с лиц живые краски,
Остались только пепельные маски,
Остался пепел и пустой эфир.

А здесь живёт мелодия, душа
Звучит через гитару нежной нотой,
И песня набирает обороты,
Я слушаю тебя, едва дыша!

Так пой же, не молчи, мой лживый друг!
Лишь здесь так сыплют правдой твои губы,
Лишь здесь твой голос чистый и не грубый,
И нежные объятья грязных рук.

Гнилая дружба, лживые друзья…
И занавес упал, пора со сцены!
А я так не хочу в пустые стены,
Туда, где даже честным быть нельзя!

Флейтисту

Монет холодных тихий звон
С судьбой способен часто спорить.
Флейтисту дайте пару крон,
Сыграет вам о вашем горе.

Он кто? Да нищий музыкант…
Он бродит в пражских подворотнях.
За грязной робою – талант:
Читать по душам благородных.

За грязной робою – душа,
Она чиста, как дождь весенний.
И он играет, не спеша,
Мелодии чужих свершений.

И он играет. Как Творец,
Нашедший в музыке ответы
На плач отчаянных сердец,
Что вновь по моде разодеты.

На плач отчаянных бедняк
Из флейты вырвет горький стон.
Не пожалей за боль медяк —
Подай флейтисту пару крон.

Переношу

Переношу простуду на ногах,
Переношу разлуку как простуду,
Переношу мечты жестокий крах.
Перенесу. И как-то дальше буду.

Перенесу гитару на чердак,
Перенесу черновики на полку,
Перенесу все вещи кое-как.
Перенесу. Но что-то шепчет колко:

«Перенесёшь хоть ночь ты без него?
Без голоса, без смеха, без улыбки,
Когда поймёшь, что больше не тепло,
Когда поймёшь: наделали ошибки?»

Переношу простуду на ногах,
Переношу разлуку, как простуду.
Переношу мечты жестокий крах.
Перенесу. Но разве как-то буду?

Когда фальшивит скрипка Страдивари

Когда фальшивит скрипка Страдивари,
А ноты не звучат единым звуком,
Тогда бокал, наполненный печалью,
Я залпом пью – дрожат от боли руки.

Когда дожди запальчиво играют
Мелодию хмельного расставанья,
Но в ноты, как всегда, не попадают —
Опять шепчу безумные признанья.

Когда моя мелодия затихнет,
Под смех твой безнадёжно умирая,
Я стану отчего-то в мире лишним
И, кажется, опять не доиграю.

Последние аккорды стали глуше,
И музыку на хаос променяю.
Ты слышишь, диссонанс меня придушит!
Когда сфальшивит скрипка Страдивари…

Смилуйтесь, госпожа

Смилуйтесь, госпожа! Я вам совру едва ли!
Вы не смотрите мрачно. Это, увы, не флирт.
Как же вы с ней похожи: станами, голосами…
Именем. Просто сердце рядом не так стучит.

Вы на неё похожи, как переборы клавиш
Разными мастерами, что порождают звук.
Просто однажды видишь, трепетно замечаешь:
Разные у маэстро чувства, движенья рук.

Разные. Это слово гибельно разрушает,
Образ, смеясь, ломает, как в зеркалах кривых.
Вы на неё… похожи. Флёр неизменно тает,
И со свечой сгорает радость надежд моих.

Смилуйтесь, госпожа! Я засмотрелся только

Вход для пользователей

Меню