Читать онлайн Весны моей позолота бесплатно
Ты – не о том – говоришь
- Ты – не о том – говоришь,
- я – не о том – молчу.
- Тихо шуршит камыш,
- жалуясь на судьбу.
- Я – гордыней укрылась,
- ты – невпопад промолчал.
- Лишь облака торопились —
- ветер их погонял.
- Я – без слез – отвернулась,
- ты – не простясь – ушёл.
- Так вот любовь захлебнулась
- на стыке двух маленьких зол.
1986
Я не могу корить тебя…
- Я не могу корить тебя за горький выбор,
- за ту синицу, что уже в руках.
- Не всем, мой друг, дано мечтать о небе,
- не всем дано мечтать о журавлях.
- Я не могу судьбе упрёки ставить
- за все, что так сложилось. Так – судьба,
- и не могу тебя к себе прибавить —
- здесь просто математика слаба.
- Что я могу: любовь стихом умножить
- и жаркой строчкою сказать о нас двоих.
- И это все молитвой в души вложить,
- чтоб донести до любящих других.
1986
У тебя – семья…
- У тебя – семья,
- у меня – семья.
- Семь различных «я»,
- Не одна – семь-я…
- Но болит – душа
- и зовет – тебя.
- Где набраться сил,
- всё сносить любя?
- Может, есть параллель
- для такой – любви?
- Если знаешь ты,
- мне тогда – скажи.
- А пока в толпе
- всё ищу тебя,
- где ты мог пройти,
- но где нет – следа.
1986
Меня в твоем городе – нет
- Меня в твоем городе – нет,
- меня давно нет в твоей жизни.
- И истерся последний мой след,
- и покинула я твои мысли.
- Поспешила из сердца уйти,
- унеся все смешное с собою.
- И меня, мой любимый, прости
- за неспетую песню с тобою.
- Но поверь, что хотелось мне петь,
- убедиться, что счастье – возможно.
- Но – меня в твоем городе – нет.
- Мои мысли при мне, невозможной.
- Может быть, потому этот мир
- до сих пор неустроен и тесен,
- что взрывается болью эфир
- от неспетых, неспетых в нем песен.
1987
Маэстро
- Маэстро, друг мой дорогой,
- зачем смутил ты мою душу?
- Зачем, как рыбу из воды,
- меня ты выдернул на сушу
- из сотворенного мирка,
- где я спокойно счет вела
- неделям, дням и месяцам,
- катившим, словно по волнам?
- И лишь труднее стало нам.
- Маэстро, друг мой дорогой,
- пути скрестились слишком поздно.
- Но мой и твой пропал покой,
- а все шагать по жизни розно,
- не сея зло, но жня печаль.
- И кто бы знал, как нас мне жаль!
- А где-то в горной синеве,
- отринув бренных тел сомненья,
- забыв земное и гоненья —
- слились два сердца. В синеве…
1987
Что мне – Медные Трубы
- Что мне – Медные Трубы,
- мне – Дантов Ад!
- Мне твои бы – губы
- да глаз бы – сад!
- Мне твои бы – руки
- да души – восторг!
- Что тогда мне – муки?
- Вот тогда мне – торг!
- Ад тогда воздвиньте-ка
- мне – против!
- Вот тогда отриньте-ка
- мой звенящий стих!
- Как, смеясь, пройду
- я сквозь Дантов Ад,
- а водой полью
- мой грядущий сад!
- Сердцем разожгу
- для двоих очаг.
- Медью звонких труб
- оглашу я Ад!
- Что мне – Медные Трубы,
- мне – Дантов Ад!
- Мне – твои бы руки
- да глаз бы – сад!
1987
Помнишь? Осень была…
- Помнишь? Осень была.
- Была – осень.
- Звон хрустальный дождя
- между сосен
- и меж елей и лиственниц
- хмурых, от дождя
- серебристо-понурых.
- Помнишь? Осень была,
- была – осень. А меж нами
- бездонная просинь
- робкой нежности,
- юной любви
- и в касаниях пальцев – искры.
- Помнишь? Осень была,
- была – осень.
- Моя память всё бродит меж сосен
- да по ельнику —
- рядом со счастьем,
- вопреки с неба льющим ненастьям.
- Для меня ты всегда там
- найдёшься,
- в эту память со мной лишь —
- вернёшься,
- когда вспомнишь —
- была наша осень
- над сердцами – бездонная просинь…
1987
Сон
- В море далёком
- свирепейший шторм
- разбушевался.
- В заливе спокойном
- за волноломом —
- гул отдавался.
- И с моря корабль
- беду переждать
- к пирсу – прибился.
- Было ль то явью
- или же сном,
- что в бурю приснился?
- Времени не было мне
- на гаданье —
- стрелки спешили:
- раны любимого
- кровью сочились —
- раны лечила.
- В сердце слабевшее
- силу вливала,
- душу целила,
- крылья опавшие я
- расправляла,
- спешила…
- А в море тем временем
- волны легли,
- и ровны, и гладки.
- И ушёл мой корабль,
- с собой унеся
- сон мой пресладкий.
- С тех пор по причалу
- всё бродит душа
- одиноко
- И ищет глазами
- след
- корабля.
- Но где тот?
- Далёко…
1987
О случайностях и закономерностях
- Когда б отсечь – случайности,
- понять – закономерности,
- то – не впадая в крайности —
- достигли б – соразмерности?
- Или важны – случайности,
- не все – в закономерности.
- И – не впадая в крайности —
- искали б – соразмерности?
1986
О первой любви
- Было ли, не было ль это любовью —
- того и сейчас не пойму.
- Но знаю печально, что птицу жар-птицу
- во мне упустил ты свою.
- Было ли сном или явью всё было —
- гадай – не гадай, не скажу.
- Знаю, звездой путеводной служила,
- сердце держа на весу.
- Будешь ли помниться или забудешься —
- спросишь – ответ не найду.
- Но каждую осень багряноволистую
- заново сердцем сгорю.
1987
Сколько смелости
- Сколько смелости в моих строчечках,
- сколько нежности в этих точечках.
- Но к тебе подойти бы мне – с ласкою,
- не сгорев от огня жаркой краскою.
- Мне обнять бы тебя, свет единственный,
- целовать бы тебя, мой таинственный.
- Только смелая я – в этих строчечках
- и сгорю по тебе – в этих точечках.
- Отойду-отлечу – словно не было,
- словно росчерком облак по небу ли,
- по душе ли твоей неприкаянной
- распишусь своей рифмой намаянной.
- Осмелела – себе удивляюсь я,
- но в тебе растворяюсь, теряюсь я.
- И, исчезнувши раз тихой осенью,
- золотой сохранюсь в небе россыпью.
1987
Дай мне насладиться
- Дай мне насладиться нежностью твоей —
- я её впитаю, стану лишь сильней.
- Дай мне насладиться признанием твоим
- в робком обожании, понятном лишь двоим.
- Дай мне не вплетаться в нить твоей судьбы,
- а просто тихо рядом, тебя любя, идти.
- И дай мне не вплетаться в судьбы твоей узор,
- чтоб силой не разрушить сердечный разговор…
- Позволь мне ненавязчиво дарить тебе любовь
- помимо всех постелей и хлама лишних слов.
- Позволь уйти негромко, когда любви слова
- в безмолвном телеграфе
- умолкнут
- навсегда.
1987
Моя большая печаль
- Моя большая печаль
- словно – густая вуаль,
- словно – тканью зефиром
- между мною и миром.
- Кажется, вижу всё,
- но – сквозь густое плетенье
- чьих-то умелых рук,
- искусных в плетении мук.
- Кажется – слышу всё,
- но – сквозь завесу боли.
- Присутствие чуждой воли
- глушит мой сердца стук.
- Кажется всё – понимаю,
- но руки свои – разнимаю,
- но – сердце своё – уроняю…
- О, этот мертвящий стук…
- За что? – Эти боль и печаль?
- И чья? – На мне злая вуаль?
- Волей последней – срываю,
- слезами с сердца – смываю
- стылую, стылую – стынь.
- Ты слышишь ли боль мою? Вынь
- её – своими руками,
- согрей мне душу – словами,
- наполни сны мои – снами
- и жизнь мне верни – губами.
1987
Ох и умеют любить – поэты
- Ох и умеют любить поэты —
- во все века!
- В пропасть – условности,
- к черту – запреты!
- Жизнь – пустота,
- если её не согреет собою
- юность Богинь…
- И если по ней не пройдут сохою,
- лучше – отринь!
1988
Чуть – психостеник
- Чуть – психостеник,
- чуть – поэт.
- Лабильности – по ноздри.
- И из меня, как рёк поэт,
- не стали б делать гвозди…
1990, апрель
Пролетело бабье лето
- Пролетело бабье лето, отлетело,
- впереди печальный жёлтый листопад.
- Как в лесу – так в моём сердце опустело:
- отпылал души мятежной сад.
- Может – так и надо. Я не спорю.
- И природе, и судьбе – видней.
- И, возможно, это всё – не горе,
- а отлив измучивших страстей…
- Но как плачется и сладко и печально
- на исходе одиноких стольких лет.
- Так с ветвей срываются прощально
- листья – предвещая скорый снег…
1988
Я знаю теперь
- Я знаю теперь, как приходит любовь:
- робко и нежно тебя от земли оторвёт,
- словно пробуя крылья на дальний полёт,
- закружит по улицам города сонного,
- спящим селом проведёт,
- над гладью речной пронесёт невесомого
- и венок из цветов сплетёт.
- Одарит сиянием ласковых глаз,
- для тебя огранит свой на небе алмаз.
- И имени милого сладостный звук
- вплетётся в волнующий сердца стук.
- А дальше – любовь живёт,
- если двух душ полёт
- нота фальшивая не прервёт.
- И не ищи виновника,
- если она – уйдёт
- и с высоты подлазурной
- грудью о землю
- тебя содрогнёт.
- Как – у поющих в терновнике.
* * *
- Я ещё пою – свою песню
- пред запредельной чертой,
- уже уловившая сердцем
- смертельный удар —
- твой.
Декабрь 1988
Если бы боль
- Если бы боль не словами, а формой
- хотела бы выразить я,
- я бы накрыла себя
- – полусферою.
- Чугунно-тяжелою.
- И – без окна.
- И под нею, под этою
- правильной формой,
- где нет ни угла, чтоб забиться,
- ни – дня,
- я долго и скорбно бы
- плакала сердцем
- И тихо б исчезла,
- исплакав себя.
1989
Синь всё гуще
- Синь всё гуще.
- В черноту
- переходит ночи.
- Может, лучше —
- оборву
- многозначность
- точек…
- Может, лучше —
- как ножом —
- по усталой ране.
- Ночь всё глуше.
- За окном —
- как в бездонной яме
- тишь ночная
- в немоту
- переходит
- сердца.
- Как закрыть мне ту
- к тебе
- чародейку —
- дверцу,
- за которой
- снег и боль.
- И усталость —
- раны.
- Ночь и темень.
- За окном —
- как в бездонной —
- яме.
1989
Всполохи – заревом
- Всполохи заревом
- в небо – шатром.
- Ужас – и —
- преклоненье.
- Сколь мы наивны
- в мире своем,
- в гордом своём
- – ослепленьи.
- Пасть на колени —
- руки воздеть…
- Стоном —
- слепое поверье,
- что – ни-че-го
- ни-ко-му не успеть
- в вечности этой —
- преддверьи.
- Всполохи заревом —
- настежь – душа…
- Мелкому —
- места нет.
- Может, в эти
- мгновения ты,
- трепеща,
- себя создаёшь,
- человек?
1990, декабрь
Какие рисуют нами узоры
- Какие рисуют нами узоры
- там, на седых небесах:
- то в разящие смертью
- сплетают нас
- ссоры,
- то – насаждают
- убийственный
- страх;
- то – в любви испытание
- ввергнут
- жестокое,
- бросят во мрак
- нищеты…
- Если всё это —
- лишь сверху
- и
- свыше,
- то – что
- в этой жизни —
- ты?
- Если всё это —
- и сверху, и свыше —
- в чём силы
- для жизни
- найду?
- Для песен,
- чтоб жили
- звеня?
- Если всё это
- лишь сверху и свыше —
- то – что —
- от меня?
1990, декабрь
Русь моя, серединная
- Ой ты, Русь моя,
- cерединная,
- по тебе тоска,
- что былинная.
- По земле твоей —
- да поруганной,
- по лесам твоим —
- сплошь порубанным…
- Гой еси тебе
- да кормилице,
- не снести позор
- да страдалице…
- Истощилась грудь —
- материнская,
- вскормив чудище —
- сатанинское!
- Да технический,
- без души – прогресс,
- на тебе возрос —
- он тебя же – съест…
- Как не быть тогда
- да трясениям,
- человеческим
- омерзениям?
- Куда делися
- песнопения?
- Почто ждём все мы
- возрождения
- духа русского,
- позабытого,
- духа вольного,
- неизбитого?..
- Ой ты, Русь моя,
- серединная,
- по тебе тоска,
- что былинная…
1990, март – апрель
в г. Свердловске,
на курсах повышения квалификации
Там же: зачарованная лекциями
профессора Белкина, написала свою…
Исповедь души капризной женской
- Это тихий Гондурас[1],
- что я расскажу сейчас.
- И пусть после каждый знает,
- чем нас Белкин покоряет!
- Что фрустрировать – не страшно,
- деградировать – страшней.
- Сублимация – ужасна,
- суицид же – всех самей[2]!!!
- Он открыл глаза нам, сирым,
- на повадки всех мужчин,
- что в халтуре – как и в риске,
- корень множества причин.
- Что без нас они – глупеют.
- (Бог, прими его слова!)
- Мы ж без них – слегка тускнеем,
- вот болела б голова!
- Это очень поправимо.
- Белкин тем и покорил,
- что в душе капризной женской
- сублимацию свершил…
Свердловск, апрель 1990
Тянется к ручке рука
- Тянется к ручке рука,
- плачет о чем-то душа.
- Смутно, неясно, размыто
- все, что за этим сокрыто.
- Плачет ли осенью дождь —
- знаю, потерь не вернешь.
- Белый ли падает снег —
- где он, родной человек?
- Ночь ли покровом накроет —
- бессонница боль мне удвоит.
- Одна лишь надежда со мной
- и, круг завершая собой, —
- тянется к ручке рука,
- плачет о чем-то душа.
- Смутно, неясно, размыто
- все, что за этим сокрыто.
9.12.90
Надо сквозь боль пройти
- Надо сквозь боль пройти,
- чтобы понять, что – больно.
- Если остыла печь —
- затопишь её невольно.
- Если сломался ты —
- значит, надломано было.
- В доме, где печь дымит,
- печка давно остыла.
- И если близки страданья,
- но только свои – не чужие,
- напрасны с огнём старанья
- и намеренья благие.
1991
Перекинула мостки, но – слабы
- Перекинула мостки,
- но – слабы.
- Протянула две руки —
- коротки.
- Распахнула сердце настежь —
- нет, не внял.
- Пепел сердца
- мне на голову упал.
1991
«Так-так-так», – локомотивчик…
- «Так-так-так», – локомотивчик
- маневровый мне поет.
- Его простенький мотивчик
- и волнует, и зовет…
- «Так-так-так» по ветке звонко.
- «Много дел, меняю путь.
- Там вагонов перегонка,
- посиди одна чуть-чуть».
- Маневровый ты трудяжка,
- как же мы сродни с тобой:
- груз забот моих и тяжкий
- и тянуть его – одной.
- «Так-так-так», – локомотивчик
- мимо влево пробежал,
- его простенький мотивчик
- эти строчки подсказал.
1991, июнь
Моей – России
- Я тебя – от северной от стыни
- до нежнейших южных берегов
- так люблю, как в небе синем любят
- детскую припухлость облаков,
- как неповторимый шепот капель
- вешнего дождя над головой,
- как в болотце поступь важных цапель
- и в июльский полдень сенный зной.
- Я всю и вся тебя в себя впитала:
- и зимних кружев по лесам узор,
- и почки звонких веток краснотала,
- и запах пыли, и цветов – ковёр.
- И нет меня без этой вечной сини,
- без Родины, охватом в пол-Земли.
- Тысячелетие её воссоздавали,
- а мы преступно режем на куски.
- И истончаешься, и рвёшься ты озоном,
- от смут чернеешь и от зла больна.
- Россия-матушка,
- под колокольным звоном
- одно молю —
- не дай распять себя!
1991, май
Северные ночи
- Треск дровец, в костре горящих,
- комариный тонкий звон,
- запах трав – хмельно пьянящий,
- птичий свист и – сон не в сон.
- Колдовская прелесть ночи
- той, что есть и той, что нет.
- Не сомкнёшь привычно очи —
- сбился с ритма суток бег.
- Лай собак далёкий, редкий
- в этой вечной тишине
- да кукушки стон извечный
- мне вещают о весне.
- Что недолог век мой трудный,
- но, до края путь пройдя,
- я, в покой спеша холодный,
- на дорогу бы взяла:
- треск дровец, в костре горящих,
- комариный тонкий звон,
- запах трав, хмельно пьянящий,
- птичий свист – на долгий сон…
1991, июнь
И странно, и горько, и горестно мне
- И странно, и горько, и горестно мне,
- как в небе холодном печальной Луне.
- Спутником вечным ей быть у Земли,
- но не сойтись им, как ни люби
- нежный земной голубой ореол,
- верности символ в котором нашел.
- Но прочен и вечен тот странный союз,
- скрепленный узами космических муз.
09.12.91
К небу
- Всели смиренье, Боже, мне
- к мирским делам,
- не дай страстям
- перехлестнуть живое.
- Открой глаза мне
- встречь другим мирам
- и дай познать
- всё сущее земное…
1992
Какого цвета бывает беда…
- «Какого цвета бывает тоска?» —
- спросила знакомая раз у меня.
- Ответ ей дала, сколь могла я, простой:
- И светлой бывает, и темной – порой.
- Бывает – от слабости. И от любви.
- И ей не противься. И с ней не мудри.
- Коль плачется – плачь. В голос реви.
- Все чёрные мысли до дна пробери.
- Сквозь частое ситечко жизнь пропусти
- и в том, что просеялось, – смыла не жди.
- Лишь в этой оставшейся сверху руде
- разгадку найдёшь и себе, и тоске.
- А счастье? – Непрочно. И часто оно
- нам испытанием в жизни дано.
- «Какого цвета бывает беда?» —
- спросила подруга вдругорядь меня.
- И вновь ей дала мой ответ я простой:
- и белой бывает, и чёрной порой.
- Белая – жалость. Носим в себе.
- Жалея других – сами в беде.
- Черная – зависть. Горе без дна.
- Дни без солнца. Ночи – без сна.
- Черное горе – где берег? Где – друг?
- Реальность размыта в сплетении мук.
- Черное горе – выпей до дна.
- Выпив и выжив – станешь – сильна.
1992
После грозы
- Где ты ещё такое чудо встретишь:
- протяжный шепот капель по листве,
- озоновую свежесть на закате,
- край солнца в туче где-то вдалеке?
- И где ещё так сердце встрепенётся,
- как не в родимой смалу стороне,
- где каждый кустик эхом отзовётся,
- хранимым свято в сердца глубине.
- Где дышится так полно и привольно,
- где времени спокоен вечный ход,
- как не среди холмов, лежащих вольно,
- вдоль берегов знакомых с детства вод.
- Где ты ещё такое чудо встретишь,
- где обретёшь молитвенный покой?
- Где сам себя по меркам детства сверишь: