Читать онлайн Дюна и философия: путь ментата бесплатно

Дюна и философия: путь ментата

Jeffery Nicholas

Dune and Philosophy: Weirding Way of the Mentat

© 2011 by Cricket Media, Inc. f/k/a Carus Publishing Company

© Д. Блонский, перевод с английского, 2021

© В. Крючков, перевод с английского, 2021

© Л. Карпова, перевод с английского, 2021

© Н. Фомичева, иллюстрации, 2021

© ИТАР-ТАСС

© Издательство АСТ, 2021

* * *

Предисловие редактора к русскому изданию

Роман Фрэнка Герберта, ставший классикой научной фантастики, определил не только направление литературы, рассказывающей о далеких планетах и необозримом будущем, но и вдохновил многих сценаристов и режиссеров на создание необъятных миров и космических саг, действие которых происходит в удаленных галактиках.

Мир Дюны – это мир будущего, он жесток, безжалостен, полон страха и несправедливости. Теократическое государство с примесью восточной экзотики, острая проблема экологии, непримиримая вражда между правящими Домами и неизбежная война, последствия которой приведут человечество к краху. История разворачивается на пустынной планете Арракис. Ее главная особенность – отсутствие воды и наличие необычного природного ресурса – Пряности, которая служит основным топливом для межгалактических перемещений. Чтобы выжить на Дюне, людям приходится перерабатывать жидкость собственного организма в питьевую воду с помощью специальных костюмов, а также создавать укрытия от огромных песчаных червей в пустыне.

Но несмотря на футуристические декорации, проблемы, которые ставит в своем романе Герберт, восходят к извечным вопросам философии. Этими вопросами задавались еще Платон и Аристотель, беседуя со своими учениками под кронами старого кипариса: природа человеческой души, понятие счастья, взаимодействие религии, политики и власти.

В основе философии ордена Бене Гессерит лежит учение о селекции применительно к человеку, предпосылки которого можно найти в Государстве Платона. Образ жизни и воспитание фрименов являются воплощением некоторых идей американского философа Уолдофа Эмерсона. В тактике ведения войны герцога Лето можно заметить следы трудов прусского военного теоретика Карла фон Клаузевица. Самопожертвование и бесстрашие Пола Атрейдеса отсылают к Сверхчеловеку Ницше.

Однако писателя занимали не только идеи классических мыслителей и философов нового времени. Проблемы экологии оказали не меньшее влияние на формирование уникальной Вселенной Герберта. «Это должен быть экологический роман», – говорит он в кратком предисловии к «Генезису Дюны». Отправной точкой интереса автора к экологии стали зыбучие пески и дюны Орегона. Затем он обратился к образу Пряности, в котором легко угадывается аллюзия на нефть и поднимаются острые вопросы войны за стратегические ресурсы. Герберт провидчески указывает на кризис пресной воды, который может коснуться человечества в недалеком будущем. Экологическая повестка романа ярко вырисовывает проблемы, с которыми наша раса столкнулась в XXI в.

Морально-этические вопросы, касающиеся повсеместного распространения компьютеров и создания искусственного интеллекта, в современном мире оказываются как никогда актуальны. Роботизация рабочего процесса, а в некоторых профессиональных областях и полное замещение человеческого труда заставляют задуматься о ценности человеческой жизни.

Современники Фрэнка Герберта не сразу разделили взгляды дальновидного писателя касательно проблем, которые только должны были коснуться человечества в конце XX в. Он, словно придуманный им Квисатц Хадерах, оказался способен разглядеть в туманном будущем страшные последствия набирающей обороты информационной революции, сдобренной пороками и добродетелью человеческой природы.

В преддверии выхода новой экранизации культового романа мы рады представить читателю настоящую книгу, которая поможет не только разобраться в философии Вселенной Дюны, но и позволит увидеть глубинные смыслы, которые вложил в нее автор.

Приглашение

В 20217 ПГ Гаус Андауд произнес свою знаменитую речь о Лето II в честь десятитысячного юбилея трансформации Лето II в Бога-Императора – гибрида человека и песчаного червя. И пусть эта речь получила широкую славу, в частности, благодаря истории Бене Гессерит, известной как «Еретики Дюны», она была не единственным выступлением, прозвучавшим на том августовском праздновании. На самом деле его речь хоть и стала самой знаменательной со времен кончины Бога-Императора, это лишь одно из многих подобных высказываний.

В этой книге собран ряд похожих изречений, сказанных в честь Бога-Императора, а также ключевые речи, произнесенные на том юбилее, наряду с Гаусом Андаудом. Многие из них были обнаружены лишь после долгого копания в архивах Бене Гессерит. Редакторы этой книги хотели бы от всего сердца поблагодарить Сестричество за раскрытие этих архивов. Надеемся, что это будет первое из многих наших совместных начинаний. Лично мне было бы очень интересно исследовать их архивы, охватывающие период так называемого Рассеяния.

Другие подобные очерки мы обнаружили в Дар-эс-Балате. Это стало лучшей из находок, и многие наши археологи заняты разбором документов и других найденных здесь вещей… Как вы знаете, местонахождение Дар-эс-Балата остается в тайне, и лишь Гильд-навигаторам известно его истинное происхождение. Он охраняется не-глобусами и не-кораблями и защищается носителями гена Сионы. Таким образом, материал раскрывается медленно. Однако мы хотели бы поблагодарить Гильдию за то, что они уведомили нас об этих документах. Это позволило нам отобрать и включить лучшее в настоящую книгу.

Во время отбора речей мы столкнулись с таким колоссальным изобилием материала, что категоризировать его было крайне сложно. Вместе со своими коллегами я решил представить выборку из некоторых тем, возникающих при изучении жизни Лето II и так называемых «времен Дюны». Мы отобрали очерки, в которых, на наш взгляд, ощущалась… ну, академики, конечно, не любят в этом признаваться… но любовь к предмету. Все собранные здесь эссе, как бы они ни характеризовали времена Дюны, написали авторы, очарованные теми временами. Они поистине воодушевлены. И они исследуют не только жизнь Лето II, но и его отца, Пола Муад’Диба, его гхолу-ментата Дункана Айдахо и саму жизнь на Арракисе-Дюне.

Что нас по-настоящему заинтриговало, так это количество речей, обращающихся к древним человеческим временам и тем легендарным философским взглядам, что ныне такая редкость…

Что ж, не хочется опережать главы этой книги. Более того, и не нужно – они скажут сами за себя, и я предполагаю, что эта книга затрепещет в ваших руках так же, как и в моих.

Открывайте же ее скорее и наслаждайтесь!

Экология Муад’Диба

Испытание Гом Джаббаром

Мы, Бене Гессерит, просеиваем людей, в поисках настоящего человека.

– Преподобная мать Гайя Елена Мохийам

АПОКРИФЫ ТЛЕЙЛАКСУ

ДАТА: ОКОЛО 10250 ПГ

Я стою на втором этаже торгового центра. Рождество. Сейчас перехвачу бургер и вернусь к покупкам. Новенькая девушка за прилавком, судя по всему, не может понять, как работает радиоустройство для передачи заказов на кухню. Конечно, это же не смартфон. Я достаю наушники и включаю музыку. Почему она не может поторопиться?

Насмешливый голос сзади говорит: «Кем ты себя считаешь?» Я поднимаю голову, оглядываюсь и вижу старое лицо с глазами-бусинками, уставившимися на меня. Должно быть, она говорит с кем-то другим. Приподняв брови, оглядываюсь по сторонам – здесь только я и мой урчащий желудок.

И тут эта странная женщина произносит:

«Ты ведь даже не человек!!!»

«Что, простите?»

Длинный, скрюченный палец с большими костяшками указывает на меня, почти касаясь груди. «Ты даже не человек!», – повторяет она.

Эта женщина чокнутая, явно не в своем уме, похоже, слишком много выпила. Хотя я не чувствую в ее дыхании ничего, кроме чересчур пряного латте. Она, видимо, бездомная, судя по этому мешковатому черному одеянию. Затем я внимательнее приглядываюсь к нему. Что эта женщина делает в торговом центре в таком виде? У меня нет на это времени.

Не успеваю я подумать или сдвинуться с места, как женщина поднимает другую руку. В ней – маленькая зеленая коробка с черным отверстием. Мой пульс учащается. Я ведь правильно понимаю, к чему это все идет? Я с этим уже сталкивался, не лично, но теперь я понимаю, что эта старая морщинистая женщина – Гайя Мохийам. Преподобная Мать Гайя Елена Мохийам, и она хочет проверить, человек я или нет.

Конечно, я знаю, что я человек. Взгляните на меня. У меня самое обычное человеческое тело, может чуть выше или тяжелее большинства, рыжие волосы, зеленые глаза. Я оглядываюсь назад и… погодите, там снова эта коробка. Зеленая, почти светящаяся, с черной бездной, в которой тонут мои глаза. Хочется убежать, верно? Я понимаю, что в этой коробке боль, но не знаю, смогу ли я ее выдержать. И да, я знаю, что нужно лишь подождать некоторое время, и боль закончится. Тем не менее, это боль, а я уже голоден, к тому же мне нужно закончить покупки, затем пойти в бар, спеть в караоке, выпить пива, съесть большой чизбургер с картошкой фри.

Опять же, я знаю, что я человек, а потому не хочу совать руку в коробку, потому не хочу проходить это испытание. Что оно докажет?

Пол Атрейдес, сын Герцога и представительницы ордена Бене Гессерит, обученный лучшими воинами во Вселенной, воином-ментатом Суфир Хаватом, – он так же стоял перед Преподобной Матерью Мохийам. И как смела она предположить, что Пол был животным? Хватило же ей наглости. Она приказала его матери и хозяйке дома, леди Джессике, наложнице герцога Лето выйти и ждать, до тех пор, пока ей не будет велено вернуться.

«Скажем, я предполагаю, что ты человек», – говорит она, нарушая мои мечтания.

Ах, да, животное против человека. Бене Гессерит просеивают людей, чтобы найти настоящего человека. Остальные – попросту животные. И вот стою я здесь, заказ сделан, деньги с карты сняты, а мне заявляют, что я не человек. Следовательно, я животное. А это значит…

Зачем Бене Гессерит вообще нужны люди? Как они их распознают?

Пол засовывает руку в зеленую коробку.

И начинает испытывать боль. Он чувствует раздражающие покалывания, сменяемые жжением. Пол пытается убрать руку, но резкий приказ Преподобной Матери останавливает его. У своей шеи он замечает палец с острой иглой на конце. Преподобная Мать уверяет и его, и читателя, что игла отравлена и может убить мгновенно. Вот сейчас началось настоящее испытание. Гом Джаббар убивает только животных. Пол, как и большинство из нас, оскорблен. Разве мы животные? Испытание Гом Джаббаром существует не для того, чтобы показать, что мы животные. Скорее, наоборот, чтобы доказать нашу человечность.

Преподобная Мать говорит: «Слыхал ли ты о животных, перегрызающих собственную лапу, чтобы выбраться из капкана? Типичная реакция животного. Человек же напротив, остался бы в капкане, перетерпел боль, и, прикинувшись мертвым, напал на охотника, устранив угрозу для своего рода».

У меня все внутри переворачивается, сводит живот. Я думаю о животном, которое вот-вот съем – сначала курицу, затем говядину. Мне не нужно думать о перегрызании ноги или о нападении пойманного мной животного, преследовавшего меня после того, как я поймал его в ловушку. Разве мы все еще ловим животных? И почему эта женщина до сих пор передо мной? Мне пора за покупками. Я начинаю что-то говорить, но снова бросаю взгляд на коробку.

Быть человеком – значит выдерживать боль. На самом деле, даже больше. Быть человеком – значит использовать капкан против самого охотника, и поймать его, даже если для этого понадобится прикинуться мертвым. А затем, убить охотника, тем самым устранив угрозу для человечества, для всего рода.

Готов ли я уже засунуть руку в коробку?

Кто способен уничтожить, управляет

По сути, сюжет Дюны – это история о том, как Пол пожертвовал собой ради спасения человечества. Продолжение истории Дюны в «Мессии Дюны» и «Детях Дюны» показывает, как и он, а позже, и его дети, жертвуют своими жизнями, чтобы спасти человеческий род от вымирания. Человечество набирает обороты: существует биологический инстинкт, который ведет его к смерти, к небытию.

Полу приходится использовать ловушку на Арракисе, чтобы одержать победу над Харконненами. Он так преуспевает, что ему удается одержать еще большую победу, одолеть Падишах-Императора, КООАМ, Космическую Гильдию и Бене Гессерит.

Можем также вспомнить идею, движущую планом мести Пола. Когда он узнает, как уничтожить Пряность, то тут же осознает, что все козыри у него. Прибыль КООАМ, власть Императора, способности предвидения Бене Гессерит и будущее Космической Гильдии зависят от Пряности. Впрочем, как и сам Пол. Он нуждается в ней, чтобы иметь возможность по-особому видеть будущее. Да и, элементарно, для того, чтобы жить. Она вызывает зависимость и, если от нее отказаться, наступит смерть. Учитывая все эти особенности, становится понятно, почему Пряность – идеальная аллегория воды. Но это уже совсем другая история. В данном случае, речь идет о том, что Пол, будучи человеком, может принять уничтожение Пряности и использовать это для окончательной победы. Смерть ведет к жизни.

Вскоре после испытания Гом Джаббаром, Пол обнаруживает ужасное предназначение в словах Преподобной Матери. Он и раньше чувствовал это. Чудовищные цели не знают преград и в своем роде, неотвратимы. Как только Пол испытывает яд воды и осознает, что он Квисатц Хадерах, его поступками движет понимание его жестокой участи.

Но не так, как можно было бы подумать. Пол пытается спасти человечество от страшной участи. Он хочет защитить людей от джихада, который породит его собственное существование.

Каждый выбор Пола нацелен на ослабление этого джихада, и уменьшение влияния уготованного ему ужасного предназначения. Потому он намеренно направляется прямо в ловушку, чтобы управлять ею, и не дать поглотить себя… или все человечество. Мы видим очередное подтверждение этому в «Мессии Дюны». Пол знает, что попадает в ловушку Бене Гессерит и Тлейлаксу. Он доходит до того, что позволяет ослепить себя ядерным взрывом. Более того, Полу известно, что гхола Хейт, – это ловушка. Он мог бы избежать ее, но не торопится этого делать, ведь он уверен, что лишь так он сможет освободиться и помочь человечеству избежать дальнейшего разрушения по вине джихада с одной стороны, Сестричества и Тлейлаксу – с другой. Вместо того, чтобы позволить ловушке служить целям других, он управляет ею, причиняя немалый вред самому себе, как для собственного освобождения, так во имя свободы рода человеческого.

Поскольку Пол, а позже и Лето II, способны предвидеть будущее, им известно, что грядет медленное исчезновение и крах человечества. Пол пытается помешать этому при помощи джихада. Это эффективное, но временное решение. Впоследствии Лето II, став Богом-Императором и пожертвовав своей человечностью, устранит возможность неизбежного краха человеческой расы.

Они оба проходят испытание Гом Джаббаром. Причем, так успешно, что приносят себя в жертву ради спасения человечества. Самопожертвование – главная черта благородного рода Атрейдес. Вот почему они требуют такой же преданности от своих последователей. Ведь самопожертвование и делает их настоящими людьми.

А я человек? Я – Атрейдес?

Да не создай машину по образу и подобию разума человеческого

Испытание Бене Гессерит на выявление человечности с помощью Гом Джаббара должно рассматриваться в контексте Батлерианского джихада. Изучая этот джихад, мы видим, как в представлении Герберта понятие свободы идет рука об руку с понятием человечности.

Вернемся к первому испытанию Пола Гом Джаббаром. Он спрашивает Преподобную Мать, почему Бене Гессерит проводят это испытание на людях. Ее ответ: «Чтобы освободить тебя».

Предыстория Вселенной Пола включает Бат-лерианский джихад. Человечество подчинило себя мыслящим машинам. Чтобы освободиться, потребовалась религиозная война. Но почему человечество изначально передало свой разум машинам? Преподобная Мать рассказывает, что человечество стремилось освободиться, предоставив мыслящим машинам власть. О том, что произошло, мог догадаться любой исследователь человеческого разума: другие люди с другими машинами, воспользовались ситуацией и поработили все человечество.

Таким образом, Батлерианский джихад основывался на принципе, записанном в Оранжевой католической Библии: «Да не создай машину по образу и подобию разума человеческого». Однако Преподобная Мать считает, что этот принцип следует переформулировать: «Да не создай машину, подделав разум человеческий». В чем разница?

Фальшиво то, что сделано по образу и подобию, а выдано за оригинал. Мы подделываем деньги, чтобы использовать подделку так, будто то нечто подлинное – настоящий доллар. Преподобная Мать предупреждает нас не подделывать человеческий разум. Не создавать машину, чтобы выдать ее за настоящий разум. Это прямой путь в рабство.

Во время этого разговора Преподобная Мать меняет тему, спрашивая Пола, наблюдал ли он за ментатом. Пол, заметьте, тут же поправляет ее и говорит, что обучался у Суфир Хавата. Пол не использует Суфира. Он никогда бы не использовал кого-то подобным образом. Для него, Суфир был не просто инструментом для обучения, а мастером, у которого можно многому научиться. Это говорит о том, что Пол действительно беспокоится об освобождении человечества, в отличие от желания Сестричества, которое хочет лишь власти. Они изучают людей, но не учатся у них.

Испытание Гом Джаббаром показывает, что Бене Гессерит и Преподобной Матери, в частности, не чуждо использование людей. Вся система генетики, которой управляют Бене Гессерит, – это форма манипуляции, направленная на создание Квисатц Хадераха, и управление им с момента появления. Поскольку Пол не позволяет собой управлять, Бене Гессерит не рады его существованию, и строят против него заговор. Пол освободился от их оков с помощью той самой ловушки, в которую они пытались его заманить.

Но зачем вообще упоминать ментата, когда речь идет о машинах? Потому что Суфир Хават и ему подобные – пример того, почему нельзя подделывать человеческий разум. Батлерианский джихад лишил мыслящую машину опоры. Взгляните на нынешний мир.

Та девушка за прилавком не может справиться с радиоустройством, чтобы сделать заказ, потому что оно не похоже на ее смартфон. Вы когда-нибудь были в магазине, в момент, когда ломались компьютеры? Его закрывают… и идут домой.

У нас есть БлэкБерри и Айфоны для запоминания дат. Нам не нужно помнить контакты наших близких, ведь за нас это делают гаджеты. Мы передали организацию финансов компьютерам. Герберт прозорливо пишет о компьютерах, ведь у него есть прошлое, на которое можно опереться. Его утверждения о том, что компьютеры возьмут на себя функции человека, были не так актуальны в годы написания «Дюны» как это актуально на сегодняшний день. Для Герберта не было ни программ проверки грамматики и орфографии, ни БлэкБерри, и, конечно, никаких смартфонов. Однако его недовольство мыслящими машинами основано на его предшествующих жалобах на бумагу. Если мы будем использовать бумагу для записей, наша память ухудшится. Большинство из нас никогда не жили в устной культуре. Представляете, каково было бы иметь настолько натренированный ум, чтобы запомнить всю Илиаду или Одиссею? Компьютер и ему сопутствующие гаджеты еще больше уменьшили нашу потребность в использовании собственной памяти.

Хават, с другой стороны, превосходит компьютер, потому что у него нет этой опоры. Великое Восстание отняло ее. По словам Преподобной Матери, джихад «заставил человеческий разум развиваться», не оставив выбора, убрав эту опору. Чтобы воспитать человеческие таланты, появились школы. Во времена Дюны их осталось только две: Космическая Гильдия, сосредоточенная на математике, и Бене Гессерит, занимающиеся политикой.

Ответ Мохийам отражает мысли древних философов, в частности Платона и Аристотеля. Они оба считали, что созерцание необходимо для человеческого счастья. Вы можете себе представить созерцание вместо покупок? Однако Аристотель придавал такое же значение и политике. Он не имел в виду политику, которую мы знаем сегодня, – политику бюрократии, где для достижения чего-либо необходимо пройти через бюрократическую волокиту.

Напротив, Аристотель считал, что политика сообщества является составляющей высшей формы хорошей жизни. Здесь мы работаем вместе, чтобы определить и достичь общего блага.

Это деятельность для равных и способ применения сугубо человеческого таланта к практическому рассуждению. То, что Аристотель называл фронезисом.

Аристотель не считал политику возможной для всех. Кто-то должен работать, выращивать еду и торговать на рынке. Как эта девушка за прилавком, принимающая мои заказы, или парень, стоящий за ней и жарящий бургеры (скорее всего, имеющий докторскую степень по философии или английскому языку). И все же я стою здесь и жду свой бургер, вместо того, чтобы заниматься политикой. Если верить Аристотелю, я счастливчик.

Мы живем в двадцать первом веке с роботами-пылесосами и посудомойками. У нас есть время заниматься политикой общего блага и созерцать, – то есть думать.

Вот Аланис Мориссетт спрашивает: «Почему ты так боишься тишины? Вот, ты можешь с этим справиться?»

Я так и стою с кредиткой в руках? Все еще в очереди? В наушниках все еще играет музыка?

Люди не должны подчиняться животным

Сознание животного всегда остается в рамках того или иного момента, в нем отсутствуют мысли, что его жертвы могут стать вымирающим видом… животное уничтожает, но не создает… его удовольствия остаются на уровне ощущений, в обход сознания… человек же нуждается в некой системе координат, для восприятия окружающего мира… система эта создается через концентрацию сознания, по собственной воле… телесная целостность формируется, благодаря работе нервной и кровеносной систем, в соответствии с доскональным пониманием потребностей клеток… все вещи, клетки, существа – временны… стремись к постоянству внутреннего потока.

Проблема в том, что мы, люди двадцать первого века, остаемся животными, захваченными своими собственными желаниями, измученными нашим ограниченным сознанием, неспособными откладывать достижение чего-либо, когда мы этого желаем.

Проблемы экологии вдохновили Герберта на написание «Дюны». На планете Арракис не только не хватает воды для населения, но и Пряности, ограниченного ресурса, дающего жизненные силы и продлевающего жизнь. Пряность символизирует воду, а нехватка воды на Арракисе – тяжелое положение, угрожающее миру.

Уже сегодня, многие регионы страдают от нехватки чистой, пресной воды. По мере таяния ледников и повышения уровня воды в океане, спрос человека на пресную воду в XXI в. истощит водные ресурсы еще до конца столетия. Ученые уже наметили территории, которые останутся без пресной воды к 2050 году. Земля может и не превратиться в Арракис, но без доступной технологии для преобразования соленой воды в питьевую, она вполне может чувствовать себя как Арракис.

Представьте себе наше будущее: мир, в котором туалеты не смываются из-за нехватки воды. Мир, в котором мы не можем принять душ еженедельно или даже ежемесячно. Мир, в котором люди убивают за воду так же, как они убивают за еду или нефть сегодня. Мир, в котором нет урожая, растет голод, и мы с любовью оглядываемся в те дни, когда лишь один человек из шести страдал от недоедания во всем мире.

Но мы, люди европейского мира, – Америки, Великобритании, Франции, Германии, – продолжаем, как барон Владимир Харконнен, тащиться за нашими суспензорами, не обращая внимания на пророка на Арракисе. «Пусть будет у них религия». На Соединенные Штаты приходится около пяти процентов мирового населения, однако здесь потребляется шестьдесят процентов мировых ресурсов. Количество мяса, которое мы потребляем свидетельствует против нас.

По скромным оценкам скотоводов, для производства одного фунта говядины требуется почти тысяча галлонов воды (http://www.earthsave.org/environment/water.htm). Поэтому, когда вы идете в «Макдональдс» и съедаете чизбургер весом в четверть фунта, расходуется 250 галлонов воды. Однако в хороших ресторанах, как правило, есть полуфунтовые чизбургеры, на которые, по заниженным оценкам приходится 500 галлонов воды.

Согласно более реалистичным оценкам ученых, для производства одного фунта говядины требуется 2 500 галлонов воды. Не произведи мы этот фунт говядины, смогли бы обеспечить сотню людей водой на двадцать пять дней. Значит ли это, что мы засунем руку в зеленую коробку, ради того, чтобы наш род смог избежать ловушки? Ловушки, которую мы сами себе создали.

И все же, подобно барону Харконнену, мы едим, не беспокоясь о том, что у нас есть то, о чем другие только мечтают.

В этом смысле мы не люди. Мы животные. Мы не можем обойти ловушки неизбежного и надвигающегося разрушения окружающей среды, потому что сами являемся ее создателями. Мы отказываемся пожертвовать чем-то сейчас, чтобы иметь возможность жить завтра, и тем более мы отказываемся искать какой-либо способ вернуть ловушку тому, кто ее создал. А создали ее мы, своими необузданными желаниями.

Теперь мы должны ждать: ждать нашего собственного Муад'Диба, который спасет нас от самих себя и покажет, как быть людьми.

Я Муад'Диб?

Людям живется лучше, когда у каждого есть свое место и каждому известно, где оно в устройстве мира

Для того, чтобы иметь возможность развивать свой потенциал, свои таланты, нам, для начала, нужно понимать свое положение в устройстве мира. У индийского народа Сиу есть поговорка: mitakuye oyas'in – мы все связаны между собой. Эта идея воплощается в испытании Гом Джаббаром и в нашей повседневной жизни, когда мы выбираем как нам жить: как люди или как животные. Если мы попадаем в ловушку, мы выбираемся, чтобы поймать охотника и защитить свой род. Мы делаем это, потому что осознаем фундаментальный уровень, на котором все связаны друг с другом. Если мы животные, то отгрызание ноги представляет собой действие индивида «я», озабоченного лишь самим собой.

Возможно, мы продолжаем игнорировать Гом Джаббар, потому что не знаем, как вписываемся во Вселенную. В некотором смысле, идея места объединяет предупреждения от испытания Гом Джаббаром в «Дюне» с чрезмерной защитой корабля человечества в ВАЛЛ-И. Эти «люди» – наши потомки. Они сбежали с планеты, которая теперь превратилась в мусорную корзину. Они парят на летающих, антигравитационных креслах, как барон Харконнен и пьют… пьют! свою еду и играют в виртуальный гольф. Им нет места во Вселенной, и самое забавное, что они об этом не знают. Они не развивают в себе человеческие таланты.

Тем не менее, угроза, которую ликвидировал Батлерианский джихад, маячит перед нами: будем ли мы развивать человеческие таланты?

Философия человека у Герберта предостерегает нас от двух вещей: превратиться в животное и сделаться рабом. Как животные, мы можем быть порабощены нашими низменными желаниями, но есть и другая угроза – стать рабом машины. Батлерианский джихад освободил человечество от власти машин. И тем самым открыл ему путь для развития человеческих талантов.

Герберт не просит нас отказаться от наших любимых игрушек: компьютера, приставки и других гаджетов. Он бросает нам вызов – понять, как их использовать, чтобы по-прежнему жить человеческой жизнью. Герберт предупреждает нас об опасности застоя.

Конец истории

Я продолжаю смотреть на старуху, – случайные мысли о Дюне, Батлерианском джихаде и о том, что я ем, проносятся в моей голове. И я осознаю: это ловушка. Ловушка, которую я сам создал и в которую сам же попался. Приманка, которая загнала меня в эту ловушку, – легкость современной жизни.

Посмотрите на меня. Взгляните на нас! Мы выстраиваемся в очередь на праздники, с нетерпением ожидая еды, которую ловили не мы, и носимся из одного магазина в другой. Какие таланты мы здесь развиваем? Явно не те, что нужны для охоты и выслеживания добычи, но что с того? Есть ли другие человеческие таланты, которые я развиваю благодаря сэкономленному времени?

Преподобная Мать Гайя Елена Мохийам предполагает, что есть два напраления, которые люди должны развивать в себе: математика и политика. Но я не уверен, что они мне интересны. Я бы предпочел просто взять свой бургер, включить музыку в наушниках и вернуться к покупкам.

Но есть эта проклятая зеленая коробка с бездной и болью! Старуха уставилась на меня. Почему я? Я отхожу от закусочной и просовываю руку в коробку.

О, боль человечества! Боль нашего рода!

Золотой Путь евгеники

Развитие человечества стремительно набирает обороты в гонке между возобновляемой энергией жизни и манящим пороком упадка. В этой непрекращающейся гонке любая пауза становится роскошью. Лишь тогда можно размышлять о том, что все дозволено: все возможно.

– Апокриф Муад'Диба «Дети Дюны»

АРХИВЫ БЕНЕ ГЕССЕРИТ

АВТОР: ПРЕПОДОБНАЯ МАТЬ БЕЛЛОНДА ДАТА:

ОКОЛО 14050 ПГ

Евгеника лежит в основе истории о Дюне. «Евгеника» – одно из тех слов, которые пугают нас. Оно означает контролируемое размножение людей с целью достижения желаемых способностей и качеств в будущих поколениях.

Идея евгеники восходит к рассуждениям Сократа о Каллиполисе, идеальном городе, в «Государстве» Платона. Идеальный город, как описывает его Сократ, включает три класса: два из них занимаются охраной территории и конституции (воины и стражи у власти), и еще один – производит материальные блага, в которых нуждаются граждане. Как известно, Сократ говорит, что стражи, относящиеся к правящему классу, должны быть лишены личной собственности и иметь все общее. Сократ предложил отказаться от традиционной концепции частных домов и семейной жизни в пользу системы, в которой стражи живут вместе, как единая большая семья.

Сократ настаивает на том, что город должен способствовать созданию для этого класса потомства самих высоких стандартов, так как в будущем его представители станут лидерами. Он предполагает, что мужчины и женщины правящего класса будут совместно производить и воспитывать своих детей. Это занятие мало чем отличается от разведения домашних животных.

Взрослым членам из класса стражей не разрешается размножаться на основе привязанности к другим. Вместо этого их сексуальные союзы должны проводиться под строгим наблюдением со стороны правителей. Кроме того, дети обязаны воспитываться в общине, и не должны знать своих биологических родителей, чтобы полностью искоренить семейную лояльность из класса правителей. Поклонники Дюны признают поразительное сходство между классом стражей в «Государстве» Платона и обществом Бене Гессерит.

Упоминание евгеники вызывает гекслианское видение генетической меритократии, а также утопические фантазии о человеческом совершенстве. Идеи научно обоснованной евгеники были серьезно восприняты в первой половине ХХ в. и в значительной степени оставлены с окончанием Второй мировой войны из-за ее связи с военными преступлениями нацистов.

Наиболее развитые программы евгеники включают псевдонаучные схемы расового превосходства и расовой чистоты. Начиная с послевоенного периода, как в популярных дискуссиях, так и в научном сообществе евгеника ассоциировалась с нацистскими злоупотреблениями, такими как принудительная расовая гигиена, эксперименты на людях и уничтожение нежелательных групп населения. Однако недавние достижения в области генетических, геномных и репродуктивных технологий подняли много новых и важных вопросов о том, что именно составляет область евгеники и чем она должна или не должна заниматься.

Обеспокоенность евгеникой варьируется от академической философии до диких пророчеств о конце света. Примеры, приведенные в ответах на возникшие вопросы, часто считаются принадлежащими только миру научной фантастики: человеческие клоны и другие продукты генетики, различные слияния машины и человека, сверхлюди, превосходящие нынешних представителей вида Homo sapiens (т. е. более умные и живучие, умеющие лучше приспособляться). Они эволюционируют за рамки Homo sapiens в один или несколько новых видов и создают новый мир, разделенный на генетически усовершенствованную элиту, генетически недоразвитый пролетариат и так далее.

При пересечении этики с наукой в данных вопросах возникает широкая озабоченность по поводу сохранения человечества, смысла человеческой жизни, того, что врачи и ученые «играют в Бога», вмешиваясь в природу, и что они не заботятся или не имеют понятия о социальных последствиях своих исследований.

Неудивительно, что научная фантастика создала арену для далеко идущих спекуляций в этой широкой области, которую мы называем словом «евгеника». В своей давней и легендарной связи с концепцией евгеники такие авторы, как Герберт Уэллс, Говард Филлипс, Лавкрафт, Айзек Азимов, Артур Кларк и, конечно же, Фрэнк Герберт исследовали возможности, заложенные в программе генетических манипуляций у людей.

Интерес Фрэнка Герберта к возможностям и этическим последствиям генетических манипуляций с людьми очевиден во всех его работах (особенно в «Улье Хелльстрома», «Барьере Сантароги», «Эксперименте Досади», а также в «Семенном фонде»), включая серию романов «Дюна». В них Герберт демонстрирует три долгосрочные евгенические программы, каждая из которых имеет свою этическую позицию: программа Бене Гессерит, Бога-Императора Лето II и Бене Тлейлаксу. Он также мимоходом упоминает другие виды генетических «продуктов», такие как гхолы и порочные ментаты Бене Тлейлаксу, создание иксианцами Хви Нори в качестве представителя к Лето II и генетические манипуляции с нечеловекоподобными животными, такими как тхорсы и кресла-собаки. В одной идее закрепился его интерес к евгенике: в способности планировать, выходящей за рамки нескольких жизней. Эта идея является прямым результатом интереса Герберта к экологии в крупных масштабах.

Он показывает, что даже с максимально возможными временными рамками (вплоть до робота Эразма, существование которого охватывает не менее тридцати тысяч лет) евгеника является ловушкой, как морально-этической, так и практической. Несмотря на эти проблемы, некоторые литературные приемы Герберта наводят на мысль, что существуют веские причины для совершенствования человеческого рода. Однако все этически-моральные установки могут потерпеть неудачу, когда дело доходит до составления долгосрочных планов для улучшения условий жизни человека.

Выхоленная природа: Бене Гессерит

Орден Бене Гессерит выступает в качестве одного из главных персонажей саги о «Дюне». Герберт представляет нам Бене Гессерит как одну из ведущих сил, формирующих Вселенную, хотя и предпочитающую оставаться в тени. Социальные, религиозные и политические махинации Бене Гессерит обычно совершаются в тайне и заключаются в разнообразнейших уловках. Причем эти махинации могут использоваться и в самом ордене, поскольку протокол «необходимого знания» часто применяется даже к высокопоставленным Преподобным Матерям.

Орден Бене Гессерит состоит из тайного женского общества, члены которого проходят чрезвычайно строгую образовательную программу, как физическую, так и умственную. После многих лет испытаний, тех, кто преуспел, избирают для прохождения ритуала «спайсовой агонии». Обряд представляет собой глотание ядовитой эссенции Пряности – меланжа. Мощное усиление осознания, которое дает яд, заставляет преуспевшую в этом процессе сестру нейтрализовать его смертельное действие с помощью химии своего тела, а также получить доступ к генетической памяти предков Бене Гессерит.

Связь между нынешними сестрами и их предками через генетическую память позволяет Бене Гессерит строить планы, выходящие за рамки нескольких поколений. Сила их образования, продуманность обучения и доступ к генетической памяти предков дает послушницам способности, которые могут быть приписаны как каждой сестре лично, так и ордену в целом. Эти способности кажутся посторонним сверхъестественными и магическими. Контакты сестер с посторонними часто сами по себе обременены интригами. Преподобных Матерей Бене Гессерит нередко нанимали в качестве «Правдовидиц», а молодых женщин с образованием Бене Гессерит часто приглашали в качестве компаньонок. В результате этих взаимодействий тайные агенты ордена оказывались в стратегически важных местах, где они могли влиять на события и, что самое важное, вступать в отношения с тщательно отобранными (часто невольно) потомками аристократических Домов.

Тот факт, что чужаки из Старших Домов, КООАМа и Гильдии называют сестер Бене Гессерит ведьмами, указывает на противоречивые эмоции, которые они внушают, такие как страх и благоговение. Их скрытность и способность видеть время в рамках, превышающих продолжительность человеческой жизни, позволили создать генетическую программу, рассчитанную на века.

До конца первой книги «Дюна» Сестричество Бене Гессерит стремится создать Квисатц Хадераха, мужскую версию Преподобной Матери Бене Гессерит. Одна из причин, по которой Бене Гессерит хотят породить его, заключается в желании иметь доступ к мужской стороне человеческой психики. Как говорит Преподобная Мать Гайя Елена Мохийам молодому Полу Атрейдесу: «Тем не менее, есть место, которое ни одна Правдовидица не способна увидеть. Нас это отталкивает, страшит. Говорят, что однажды придет человек и найдет в даре наркотика свое внутреннее око. Он будет смотреть туда, куда мы не можем – и в женское, и в мужское прошлое».

Сестричеству нужен был мужчина, способный заглянуть в Другую память предков-мужчин, а также способный противостоять натиску этих воспоминаний. Столкновение с мужскими воспоминаниями приводило в ужас Преподобных Матерей. Человек, который мог «быть во всех местах одновременно» (Квисатц Хадерах), мог родиться лишь благодаря тщательно контролируемому плану выведения, включающему в себя родословные Старших Домов.

Со времени своего появления на планете Россак, Бене Гессерит считали себя хранителями самых важных генов. Они «закрепляли» эти гены, вступая в брак с королевскими семьями или путем избранных сексуальных контактов. Программа «Квисатц Хадерах» включала в себя масштабную селекционную программу, что осуществлялась на протяжении бесчисленных поколений. Манипулируя отношениями и носителями генов в Старших Домах (осуществляемыми не только путем тщательного отбора биологического происхождения, но и путем выбора пола детей, поскольку Бене Гессерит способны выбирать пол детей, которых они носят), Бене Гессерит контролируют и следят за преобладающими родословными на протяжении веков.

Квисатц Хадерах, имеющий доступ как к мужской, так и к женской линиям Другой памяти, нужен был для того, чтобы стать властной фигурой в манипуляциях Бене Гессерит. Он должен быть навязан миру и Вселенной как Мессия, обеспеченный защитой Миссионарии Протектива, религиозным инженерным проектом ордена.

Когда события «Дюны» начинают разворачиваться, Бене Гессерит разрабатывают план выведения Квисатц Хадераха, кульминацией которого станет союз дочери Атрейдесов, рожденной от леди Джессики и герцога Лето Атрейдеса, и набарона Фейд-Рауты Харконнена, племянника сиридар-барона Владимира Харконнена.

Желаемые черты в генах Харконненов усиливаются родословной Джессики: Владимир Харкон-нен – родной отец леди Джессики, и этот факт неизвестен ей до тех пор, пока она не сталкивается со спайсовой агонией. Программа «Квисатц Хадерах» была нарушена, когда из-за своей любви к герцогу Лето Джессика решила зачать сына, вместо дочери, которую Орден Сестричества приказал ей родить. Этот сын оказался Квисатц Хадерахом, появившимся на поколение раньше. Рождение Пола Атрейдеса определяет судьбу Сестричества и, в конечном счете, всей Вселенной.

С точки зрения евгенических замыслов Сестричества, Пол – это и успех, и неудача. В отличие от графа Хасимира Фенринга, человека, который ближе всех подошел к тому, чтобы стать Квисатц Хадерахом, Пол добился успеха, потому что он мужчина Бене Гессерит, обладающий всеми способностями Преподобной Матери. Единственный недостаток Пола для Бене Гессерит состоит в том, что они не могут им управлять. Он принял мантию Мессии и использовал ее в собственных целях, создав для Сестричества тот мир, в котором они должны подчиняться ему и его потомству в течение тысячелетий.

Из романа «Мессия Дюны» следует, что Бене Гессерит должным образом наказаны за свое высокомерие и близорукость. Они понимают, что скомпрометировали себя в погоне за Квисатц Хадерахом. Они ужасаются еще больше, когда мастер Тлейлаксу Сайтейл, будучи участником заговора с целью уничтожения Пола Атрейдеса, раскрывает им тайну, что Бене Тлейлаксу при помощи своей генетической модификации и аксолотоль-чанов создали собственных Квисатц Хадерахов.

Квисатц Хадерах, созданный Тлейлаксу – факт, особенно невыносимый для сознания Преподобных Матерей, потому что Бене Гессерит всегда настаивали на естественном оплодотворении и рождении. Не допускалось никакого искусственного оплодотворения, смешивания генов или их суррогатов. Тлейлаксу, наоборот, использовали любые генетические материалы. Они относились к частицам и элементам человечества как к сырью, из которого можно создать любых существ. Созданные Тлейлаксу Квисатц Хадерахи сами уничтожили себя (эта историческая ветвь получила дальнейшее развитие в самой последней книге Брайана Герберта и Кевина Дж. Андерсона, «Пол с Дюны»), потому что оказались ограниченными моралью. Они были либо абсолютно добрыми, либо абсолютно злыми, и в конечном счете, их уничтожило принуждение стать своими противоположностями. Конечно, Сайтейл предполагает, что то же самое могло произойти и с Полом, Императором Муад’Дибом.

Заговор также служит для того, чтобы показать глупость программы размножения Бене Гессерит, так как Квисатц Хадерах оказывается на вершине власти через его предвидение, но сила и контроль, которые проистекают из него, также неумолимо заманивают предвидящего в предвиденное будущее, которое не может быть изменено. Интриганы запутались в клубке собственных интриг и козней.

Покаяние Бене Гессерит продолжается в «Боге-Императоре Дюны»: Бог-Император Лето II фактически использовал программу размножения Бене Гессерит в своих собственных целях. Тайное женское сообщество в течение тысячи лет терпит лишения – у сестер очень мало Пряности, недостаточно контроля над своими собственными программами, и абсолютно никакого влияния на Лето II, который так же, как и Пол, претендует на роль Квисатц Хадераха.

Тысячелетие спустя, в «Еретиках Дюны», мечты Бене Гессерит о сверхчеловеке, который приведет их к власти, были разрушены. Вместо того, чтобы заниматься выведением человека с конкретной особенностью или созданием определенного индивидуума, они сосредотачиваются на выведении определенных человеческих характеристик для их укрепления и сохранения.

Этот гораздо более консервативный подход показывает, что они извлекли урок из своих предыдущих действий. Впредь они воздерживаются от выведения людей с какой-то одной целью. Как в «Еретиках Дюны», так и в «Капитуле Дюны» Бене Гессерит предпочитают думать о себе как о распорядителях человечества, плавно вносящих небольшие улучшения.

Этические последствия евгенических программ Бене Гессерит, возможно, являются самыми ясными из трех рассмотренных здесь: практика выведения людей для очень специфических целей, как, например, разведение собак или лошадей, приводит к катастрофическим последствиям. В дополнение к проблемам, связанным с феноменом Мессии, силы, которые были порождены в Поле Атрейдесе, поставили под угрозу не только Бене Гессерит, но и все человечество. Бене Гессерит продолжают следить и вести записи о выведении людей на протяжении тысячелетий между восхождением Пола и завершением истории в «Капитуле Дюны».

Вывод Герберта, по-видимому, состоит в том, что общий подход к программе размножения может быть неплохим, при условии, что он не направлен на какую-то конкретную цель. Повторяя аксиому Батлерианского джихада, урок, который, по-видимому, усвоили Бене Гессерит, заключается в том, чтобы «Никогда не пытаться воссоздать человека каким-либо образом».

Так, мы видим, что Бене Гессерит переходят от консеквенциалистского взгляда, в котором результат программы размножения определяет ее моральную ценность, к этическому подходу, в котором действия программы размножения определяют ее моральную ценность. Категорический императив Иммануила Канта, возможно, является самым известным примером деонтологического подхода. Кант утверждает, что морально похвальные поступки определяются моральной ценностью самих поступков, а не их результатами. Категорический императив подразумевает, что всегда морально неприемлемо использовать других в качестве средства для достижения наших целей. Моральный долг вытекает из нашей рациональности.

Согласно аксиоме Бене Гессерит, долг, заключенный в установке против конечной формы человеческого рода, состоит в том, чтобы избегать попытки полностью предсказать и контролировать результаты размножения человека (а действия человека – вопрос этики предвидения). По мере развития Бене Гессерит в саге о Дюне, мы видим, что они в целом поддерживают эту аксиому, хотя (как и в случае запрета на создание искусственного интеллекта) они очень близки к ее нарушению при условии, что цели кажутся им оправдывающими средства.

Можно предположить, что на примере Бене Гессерит Герберт говорит о том, что евгеника не может руководствоваться консеквенциалистской этикой просто потому что результаты таких программ не могут быть известны достаточно хорошо, чтобы оценивать их моральную ценность.

Лишенная естественности природа: Лето II

На волне сотрясающего Вселенную восхождения на трон, Пол Муад'Диб создал Империю при помощи войн и экономической монополии на Пряность. После того, как Пол ослеп (как в буквальном, так и в переносном смысле, – его пророческие видения прекратились) и ушел в пустыню в «Мессии Дюны» его сестра Алия стала регентом при детях Пола и Чани, сына Лето и дочери Ганимы. Во время правления Алия проявляет чрезмерность во власти, становится более эгоистичной в руководстве государством, что становится следствием поглощения ее души призраком Владимира Харконнена (ее деда по материнской линии). В это время, Лето и Ганима, используя свой доступ к Другой памяти, разрабатывают план захвата власти, чтобы изменить опасный прецедент в истории, который был создан благодаря религиозному рвению Империи Пола Атрейдеса.

Во время своего пророческого озарения в пустыне, Лето II приходит к идее создания Золотого Пути. Его идея и план приводят к тому, что его физическое тело сливается с телом песчаного червя, в конечном счете превращая Лето II в гибрид человека и песчаного червя. Превращение в гигантского червя одновременно повышает его физическую силу и продлевает продолжительность жизни до 3500 лет.

Золотой Путь – это термин, относящийся к стратегии, сформулированной Лето II для предотвращения уничтожения человечества и гигантских песчаных червей Дюны. Золотой Путь оказывается настолько важным в романах, которые следуют за «Детьми Дюны», что его можно рассматривать в качестве ключевой части произведения (Брайан Герберт и Кевин Андерсон глубже исследуют Золотой Путь в «Охотниках Дюны» и «Песчаных червях Дюны».). И Пол Атрейдес, и Лето II предвидели множество развязок будущего, в которых человечество вымрет.

Лето II, в частности, предвидел такую угрозу человеческому существованию, проявившуюся в более поздних романах, как Компьютерная Империя Омниуса, которая поработила человечество десятки тысяч лет назад. Человечеством можно было бы управлять с помощью предвидения, если бы оно оставалось ограниченным в пределах известной Вселенной Империи. Лето II показывает, что для защиты человеческой расы от полного уничтожения, простого изобилия для населения недостаточно. В своем политическом режиме он продемонстрировал, что человечество, существующее в Империи, может управляться с помощью одного интереса.

На протяжении всего сюжета «Бога-Императора Дюны» Лето II размышляет о том, как жестко он поддерживает стабильное, мирное общество. Конфликт между настойчивым стремлением человечества к миру и его реальной потребностью в нестабильности является центральной темой всей серии «Дюны» после первой части. Бог-Император Лето II заявляет, что намерен «преподать человечеству урок, который они запомнят своим сердцем»: чувство безопасности в убежище равносильно полной смерти, как бы долго эта смерть ни откладывалась.

Лето II создает Золотой Путь для того, чтобы человеческая раса шла по нескольким путям, а не попадала в одну сферу влияния. Один из аспектов этого замысла состоит в том, чтобы держать всю Империю в удушающей хватке экономического и политического контроля, тем самым заставляя людей создавать способы препятствия его режиму. При этом Лето II действует как хищник, принуждая человечество адаптироваться, находя способы скрыться от его предвидения. Многие способы адаптации возникают из-за хищничества правителя; даже его собственная евгеническая программа, которую он отнимает у Бене Гессерит, является продуктом этой адаптации. Эта программа направлена на то, чтобы сделать, по крайней мере, некоторых людей невидимыми для прозорливых умов, таких как Пол или Лето II. Потомок Атрейдесов Сиона, ставшая конечным продуктом этой программы размножения, не могла быть замечена в пророческих видениях Лето II.

Политическое господство Лето II также подтолкнуло иксианцев к созданию инноваций. Они разработали технологии для создания не-палат, а потом и не-кораблей, которые могли прятать людей и места от взгляда предвидения.

Однако последствия собственной смерти Лето II оказались наиболее заметным аспектом его плана. Централизация политической власти под правлением Лето II после его смерти пришла к полному краху. Коллапс вызвал Голодные времена (с тех пор как рухнула экономика, созданная Лето II), и привел к эпохе Рассеяния, – когда люди бежали из основной Империи, и оказались вне сферы влияния основных держав, а это, в свою очередь, сделало их отслеживание более трудным.

Герберт изображает приверженность Лето II Золотому Пути как личную жертву правителя. Лето отказывается от своей человеческой природы, чтобы стать наполовину песчаным червем. Это перевоплощение позволяет ему прожить достаточно долго, чтобы достичь своей цели – сохранения человеческого рода. Золотой Путь Лето II включает, по крайней мере, две нити генетических манипуляций. Он лично наблюдал за первой нитью, программой выведения людей, которая началась со спаривания его сестры Ганимы с Фарадином Коррино.

Читать далее