Читать онлайн Вершитель судеб, или Записки провинциального рекрутера бесплатно
Глава 1. Один день из жизни провинциального рекрутера
И такая дребедень
Целый день:
Динь-ди-лень,
Динь-ди-лень,
Динь-ди-лень!
То тюлень позвонит, то олень.
К.И. Чуковский «Телефон»
Есть такие волшебные места во Владивостоке, откуда виден практически весь город, как будто с высоты птичьего полета. Ранним августовским утром я сидела в машине на самой высокой видовой площадке нашего города, сопке Холодильник. Вид открывался великолепный. В утренней дымке можно было разглядеть и Токаревский маяк, и кусочек порта, и оба моста, которые словно висели в воздухе, выныривая из утреннего тумана над акваторией Амурского залива. Жара и морская влага еще только готовились захватить город, поэтому дышалось пока легко и свободно.
С Владивостоком у меня отношения особые. Не скажу, что очень люблю этот город – мне не по душе его излишняя суетливость и постоянные пробки. Приятнее жить в его пригороде, без головной боли от выхлопных газов и апокалипсисов после дождя или снега. Но город определенно хорош своим неповторимым ландшафтом – гроздьями домов, утопающих в зелени, огромным количеством всевозможных лестниц, старым центром с узкими двориками и, конечно же, морем. Его видно почти из каждого окна, что повыше пятого этажа. Ну а море я люблю.
Хорошо, что сегодня одна лишь я решила порадовать себя прекрасным городским пейзажем в восемь утра. Приятно побыть в спокойном одиночестве, это теперь для меня такая редкость. Обрадовалась, увидев небольшой пит-стоп, кофе оказался вполне сносным. На удивление, даже лимон у них был в наличии. А кофе с лимоном я люблю почти так же, как море. Уже сидя в машине, перелила ароматное варево в свою любимую затасканную кружку с коричневым ободком по дну, конечно же, булькнув двумя ломтиками цитруса, так что на юбке тут же уселось круглое ржавое пятно. Вот же… Ладно, на работе ототру. Нащупала в бардачке забытую упаковку с сухофруктами. Отлично, то что надо. В спортзале я не была уже неделю, а конфеты стали появляться в моей жизни с пугающим постоянством.
Пообещав себе, что до 8.30 даже не залезу в телефон, включила радио и сделала первый глоток. Душевно. Иногда мне кажется, что восемь утра «на вершине мира» – это единственное место и время, где я могу спокойно попить кофе и подумать о чем-то, помимо работы. И семьи. Моя шумная банда (муж, трое детей и кот) практически не давала мне возможности побыть наедине с собой. Днем я с головой уходила в работу, а вечером пыталась заняться родней и домом, но получалось у меня, откровенно говоря, не очень – мать из меня так себе. Из динамиков пел про море любимый Панфилов. Забыв про обещание не лезть в телефон, я нырнула посмотреть прогноз погоды. Главный синоптик с фамилией из детских ужасов (Бабай) пообещал нам жуткое ненастье после обеда в виде сильного ветра и тропических осадков, а во Владивостоке в августе это приравнивалось к катастрофе. Считай, весь город к вечеру встанет, и выбраться в родные пенаты будет проблематично. А я, как назло, согласовала целых три собеседования на территории клиента в самом неблагоприятном по трансферу районе. Как они туда доплывут? На сапах?
На часах 8.40. К этому моменту я позавтракала, слегка накрасилась и даже набросала план работы (смешно, как будто у меня получается его придерживаться). Оставалось только найти в багажнике зонтик и короткие резиновые сапоги, что купила в прошлом году и хранила в машине на всякий случай. Случай все не подворачивался, а так хотелось пофорсить. Ну вот, сапоги найдены, зонтик в сумке, к дождю готова. Можно ехать на работу, дел по горло.
Офис нашего кадрового агентства «Респект» находился на седьмом этаже нового здания с панорамными окнами и шикарным видом на море. «Татарская» набережная первые полгода отвлекала нас от работы, маня прочь из душных кабинетов, но вскоре новизна впечатлений поутихла, и море мы уже замечали только по возгласу удивления приходивших к нам клиентов и соискателей.
Мне сегодня определенно везло. Успела добраться до рабочего места за минуту до начала дождя, правда, опоздав на целых десять минут. Ну конечно, сапоги остались в машине, а машина на стоянке… Впрочем, как всегда. О моей рассеянности можно слагать легенды.
Приветствуя зевающих коллег, тихонько пробралась к своему рабочему месту в надежде, что руководителя еще нет в офисе. Ошибочка. Майя Филипповна выглянула из своего «аквариума» ровно в тот момент, как я подошла к своему столу. Завела глаза к потолку, цокнула языком и подняла на лоб очки – явно недовольна. Приняв виноватый вид, я показала стандартную в этом случае пантомиму (правая рука к груди, брови домиком) и помотала головой – простите! Очки директора съехали на нос, грозный взгляд напоследок (чтобы в последний раз!), и дверь закрылась. Прощена. За столько лет совместной работы мы понимали друг друга без слов. Я уселась в свое старое продавленное кресло в любимой позе (одна нога под себя), скинула обувь, включила ноутбук, и тут раздался первый звонок. Понеслось.
Мне моя работа напоминает детское стихотворение про телефон. Стопроцентно, прототипом произведения был какой-нибудь оголтелый рекрутер, обвешанный вакансиями, словно репейником, которому звонят весь день по очень важному делу клиенты и соискатели, а он, бедолага, пытается все решить в авральном режиме. Ну, кто там у нас первый?
– Ольга? Здравствуйте. Это Наталья, логист. Я не смогу на собеседование сегодня к одиннадцати часам, вы меня простите. Сейчас меня так машина облила, что я мокрая до самых трусов, а костюму теперь никакая химчистка не поможет.
– А может, успеете съездить и переодеться?
– Да вы что, я пока до Чуркина доеду, переоденусь, а потом до Второй речки обратно, вся жизнь пройдет и внуки вырастут. Давайте перенесем встречу? На завтра?
– Ну что делать. Конечно перенесем, других-то вариантов нет.
Только собралась звонить клиенту, предупреждать, как новый звонок:
– Ольга? Это Алексей, логист. Я еду на собеседование, но опаздываю, минут на двадцать точно. Тут такая пробка образовалась, а таксист совсем не торопится, да, собственно, и некуда, все стоит.
– Хорошо, Алексей, позвоню руководителю, предупрежу.
Так, уже двое. Звоню в офис компании – тишина. Звоню руководителю на сотовый – оказывается, стоит в той же пробке, все намертво, не знает, когда доберется. Меня осеняет идея:
– Герман, а может, вы и с кандидатом пообщаетесь, пока стоите? Он где-то с вами рядом.
– А давайте, чего зря время терять.
– Ждите.
Звоню Алексею, вытаскиваю его из такси и отправляю на поиски серебристой «ауди» У027МВ. Нашлись быстро, правда, парень угодил в огромную лужу и сидел на собеседовании в мокром ботинке, переживая, что бульканье услышит Герман. Ладно, с этим разобрались. Позвоню-ка я третьему кандидату, Петрову, может, и он сражается с дождем и ветром. На том конце трубки меня успокоили, что пока все по плану. Дядька оказался с юмором, рассказал смешной анекдот про чайку, поднял настроение. Хоть бы он и логистом оказался хорошим.
Так, уже пол-одиннадцатого, а я даже не садилась за поиск этого несчастного вертолетчика. Зачем я вообще взяла эту вакансию? Ну вот как его искать? В голове на этот счет было пусто, и я отложила работу еще на полчаса в поисках вдохновения.
Позвонил Герман. Почему-то перешел на ты, видимо, сегодня я вызывала у него особенное доверие.
– Оль, парень неплох, есть над чем работать, но потенциал очень хороший. Надо посмотреть остальных, сравнить.
Остальных? Вовремя он, я тут же вспомнила про Наталью:
– Герман, а Натальи сегодня не будет, можем перенести на завтра? Время ваше.
– Можно, пусть приезжает к девяти утра. А что там Петров, сможет?
– Обещался, созванивались минут пятнадцать назад.
Ох, не люблю я координировать встречи, все так непредсказуемо.
Наконец-то тишина, и можно спокойно подумать над вакансией вертолетчика. Наивная. Снова звонок, муж:
– Я напомнить. Мне до пятницы надо ответ дать, не забыла?
– Помню, друг мой, помню. Сегодня все решу.
– Хорошо. И не задерживайся вечером, дети одни, я на объекте до шести часов. И вообще, у нас шампанское…
– И это помню, буду вовремя.
Только положила трубку – звонок по внутреннему телефону. Наш секретарь, юморная Ленка Смирная, пропела в трубку:
– Ооооль, Нахимова тебя очень хочет, второй раз звонит, видать, соскучилась. Я один раз тебя отмазала, но сейчас уже бери. Голос у нее недовольный какой-то.
– Интересно, с чего бы ей быть недовольной? Неужели администратор моя решила навернуть? Переключай, разберемся.
Зоя Ивановна, руководитель отдела продаж в крупной аптечной сети, разговаривала низким грудным голосом. Когда я увидела ее впервые, удивилась, как в таком маленьком тщедушном теле может жить голос, более подходящей оперной диве с крупными формами?
– Оля, есть минутка (почему я сегодня у всех просто Оля???)?
– Для вас – всегда, Зоя Ивановна. Как дела у вашего нового администратора?
– Да вот по этому поводу и звоню. Я Жанне планирую завтра испытательный срок закрыть. Все хорошо вроде, но в последнюю неделю какая-то беспокойная стала, что ли. Два раза отпрашивалась пораньше, звонки какие-то в течение дня непонятные, настроение на нуле.
– А вы у нее спрашивали, может, что случилось?
– Да нет, пока не спрашивала, решила вот вас подключить. А то гарантийный срок заканчивается на днях, может, она уйти решила, а я без человека останусь. И деньги уже потратила.
– Хорошо, Зоя Ивановна. Сегодня же возьму обратную связь, отчитаюсь.
Этого еще не хватало. Я эту Жанну стащила для Нахимовой с другой небольшой аптечной сети. Девушка была очень перспективная, но абсолютно недооцененная, судя по мизерной зарплате. Эта должность ей подходила как нельзя лучше – она рождена быть администратором. Первые два месяца звонила мне через день, благодарила, делилась успехами, а потом пропала. И я этот момент промухала, будучи в вечном цейтноте. Но и Зоя Ивановна хороша – ну спроси напрямую у сотрудника, что происходит? Нет же, мы строим догадки, звоним рекрутеру в кадровое агентство. Только бы не замена. Надо позвонить ей вечерком.
Звякнуло сообщение на внутреннем портале агентства, директор «настоятельно» приглашала на планерку. Давно я так не радовалась этим «встречам по интересам», честное слово. Можно смело отключить телефон на полчаса и на законных основаниях отложить в сторону вертолетчика.
Совещание проходило в директорском кабинете, стеклянные стены которого напоминали аквариум, так мы его и называли. Здесь тоже было окно во всю стену, но сотрудники сознательно поворачивались к нему спиной – иначе никакой работы. Даже дождь не мешал любоваться морем и разбегающимися в поисках укрытия лодками и катерами. Приняв бодрый отчет у отдела продаж (ой, свистуны), Майя Филипповна повернулась мощным телом к немногочисленным рекрутерам:
– Ну что, господа рекрутеры? Как в этом месяце жить будем? Чем порадуете?
Народ из отдела подбора начал вялый отчет. У кого какие вакансии, сколько планируют закрыть, какие деньги поступят в ближайшее время. Немного потявкались с отделом продаж: вакансий носят мало, клиентов новых нет, все вакансии в основном приходят по наработанным каналам. Продажники вяло отбрехивались, сетуя, что, может быть, им и давали бы больше вакансий, если бы «кое-кто» их нормально закрывал. Обычная история. Майя Филипповна, водрузив очки на нос (знак окончания разговора), поздравила всех с выполнением плана и отпустила восвояси. Работайте, девочки. И тут:
– Оля, останься, пожалуйста, у меня к тебе разговор.
Неужели догадалась? Я включила свою хваленую интуицию и попыталась понять, как она меня вычислила. Я ж как рыба!
– Ты мне ничего рассказать не хочешь?
Точно догадалась. Пока я мычала в попытке произнести что-то членораздельное, Майю Филипповну уже понесло:
– Звонил Хоменко из «Пеликана». Ты же им в прошлом месяце подбор делала?
– Делала. А что? Сбежал кандидат?
– Нет, работает, слава богу, все у нее хорошо. Хоменко ею очень доволен, хвалит.
– А что тогда?
– Скажи мне честно, друг мой ситцевый, ты кандидатов в глаза видела?
– Ну… Из четырех, что показала ему, только одну видела лично, но она ему не подошла. Остальных собеседовала по телефону. В чем дело-то?
– Недоволен он твоей работой, вот что.
– Как это?
Оказывается, новый кадровик сообщила в приватной беседе директору, что в глаза не видела того рекрутера, что ее сюда трудоустроил. Только слышала, да и то минут пятнадцать, не больше. «И за что им так много платят?» Директор мысль ухватил, в голове покрутил и обиделся, что за такие деньги рекрутер даже не удосужилась взглянуть на кандидата.
– Майя Филипповна, ну вы же знаете, что это не пятнадцать минут работы?
– Ну я-то знаю. И только поэтому потратила сегодня полчаса своего личного драгоценного времени, чтобы объяснить ему, что ты делала, чтобы закрыть ему эту вакансию. Будь добра, не делай так больше, иначе впредь будешь объясняться с недовольными сама. Поняла?
– Поняла.
– Иди работай, понятливая ты моя.
Видимо, мое лицо было весьма красноречиво, потому как наш офис-менеджер, сделав скорбную мину, поманила меня рукой и предложила кусочек «запрещенки» – яблочного пирога. Вкуснейший домашний шедевр рукастой Ленки существенно смягчил нагоняй, но все равно было обидно.
Я так старалась подстроиться под клиента и закрыть ему вакансию в максимально сжатые сроки, как он просил. Прежде чем подобрать четырех кадровиков под его требования, я прособеседовала около тридцати подходящих кандидатов, которых, в свою очередь, выбрала вообще из сотни резюме. Да какая разница, как я с ней общалась? Ну не видела я ее глаза, зато слушала целых пятнадцать минут и знаю почти все про нее, про ее семью, бывшую работу. А еще выяснила мотивацию и грамотно «продала» компанию клиента, выдернув ее с неплохой работы. Даже рекомендации проверила до седьмого колена. Да чтобы за несколько минут оценить кандидата по телефону, я специально этому училась пятнадцать лет, между прочим.
Четырнадцать пропущенных. Кто эти люди? Трижды звонила дочка, наверное, хотела отчитаться, что пришла из школы. Судя по всему, второклашек отпустили с уроков пораньше. Потом дважды звонил Вано – уверена, чтобы пожаловаться на сестрицу. Следом два сообщения от них. Лилькино сплошь с сердечками и ошибками, сын – сама аккуратность и воплощение грамотности. Ну, так и есть, скандалят по пустяковому поводу. Хорошо, что они уже дома, дождь стеной. Вот пропущенный звонок от старшего сына и следом небрежное: «Вечером домой не жди, заночую в общаге». Тут все понятно, но мелкие теперь без присмотра до самого вечера. А остальные восемь пропущенных от кого? Сплошь незнакомые номера. Ладно, позже разберемся. Дождь усилился, стало совсем темно, даже с панорамными окнами. Когда же я сяду за работу?
Снова Герман:
– Оля, а где второй кандидат? Сижу, жду, пью кофе в одиночестве.
– Секунду.
Лихорадочно ищу смешного дядьку Петрова с чайкой, куда пропал? Вот он, точно, звонил десять минут назад.
– Станислав, а вы где?
– Это вы где? Звоню, звоню… Я приехал, стучу, а никого нет.
– А куда вы приехали, Станислав? Сверим адрес?
Оказалось, не расслышал цифры, промахнулся этажом и офисом. Хорошо, не улицей. Не страшно, сейчас направим. Могу передохнуть. Где мой вертолетчик? Я к тебе иду, дальше откладывать уже нельзя.
Так, посмотрим, что я тут себе записывала. Молодой, до 45 лет, часы налета, перелеты по краю, оплата сдельная, площадка в пригороде. Где же мне его искать? Объявление дать? Сомнительно, что такие спецы бороздят просторы Хедхантера, но попробовать стоит. Гражданских вертолетных отрядов во Владивостоке ровно один, в нем раньше работал мой отец, но это было аж двадцать лет назад. Отца давно нет, связи утеряны. Из веселых вертолетчиков, что пили в нашем гараже каждую пятницу, я помнила только дядю Лешу, отца моей подруги. Он уже давно на пенсии, ведет какой-то кружок юного летчика. Позвоню-ка я своей Катерине.
– Кать, отец дома?
– Нет, в кружке своем, мастерит с пацанами что-то. Тебе он зачем?
– Да вакансия у меня ностальгическая. Вертолетчик нужен в приличную компанию, возить директора по краю. А я даже не представляю, где его брать.
– Вечно ты что-то эдакое ищешь. Нет, чтобы секретаря там или бухгалтера. Пиши номер, заодно скажи, чтобы обедать шел.
На заднем плане визжала от возмущения Катькина младшая дочка, шумела вода, и подруга, перекрикивая эту какофонию, диктовала мне дяди-Лешин номер.
– Дерзай, Соколова, с тебя шоколадка, если закроешь.
– Да хоть две. И куда только в тебя лезет, ведьма?
До дяди Леши я дозвонилась с первого раза. Услышала его «здравствуй, Пална» и удивилась, откуда у него мой номер? После «приседаний» и разговоров о здоровье, рассказала о проблеме. Дядя Леша был, как всегда, немногословен. Поскреб бороду (да-да, я услышала) и пообещал перезвонить через час. Мой звонок оказался по адресу, вскоре у меня было три контакта молодых, в понимании пенсионера, вертолетчиков, которым можно было позвонить. Уже легче, начало положено. Один предложения не рассматривал, второй закатил такие требования по зарплате, что мне даже стало на минуточку завидно, а вот третий был вполне себе ничего. Спрашиваю, резюме есть? Нет, а что это?
И то верно, какое может быть резюме у вертолетчика? Когда родился, где учился и сколько часов налету. Все. Записала, попросила прислать фото на электронку и отправила резюме клиенту буквально через двадцать минут. Да, я снова не встретилась с кандидатом. Но рекомендациям дяди Леши я доверяю как самой себе, звучит парень отлично, выглядит и того лучше, судя по фотографии. Зачем я его сюда потащу?
Чую, можно уже идти за шоколадкой моей Катерине. Даже если вакансия не закроется, кандидата я нашла благодаря ей.
Снова зазвонил телефон, это Герман.
– Веселого дядьку ты мне прислала. Анекдот рассказал смешной.
– Про чайку?
– Про чайку.
– Мне тоже его с утра рассказал. Как он вам?
– Неплох. Опыт хороший, но возраст смущает, пограничный. Будет ли шустрить, в таможню и порт бегать? Надо третью завтра посмотреть, потом подумаю.
– Ну хорошо, тогда завтра и созвонимся.
Что там еще на сегодня? Точно, администратор из аптечной сети. Узнать бы, что творится с девчонкой.
– Жанна? Здравствуйте, это Ольга, можем поговорить?
– Конечно, Ольга, я как раз свободна.
Разговаривали мы долго. Судя по потоку информации, работа ей очень нравилась, и Зоя Ивановна такая хорошая, помогает. А дома как? А вот дома плохо. Мама болеет, никак не получается устроить ее в нормальную больницу, для обследования. Бегает хорошая дочь с мамой по врачам то в одно место, то в другое. Спрашиваю, почему Зое Ивановне не сказала. Да, говорит, неудобно как-то, только пришла и уже проблемы. Вот дает народ! Поговорить не могут, тут делов на десять минут. Договорились, что завтра же подойдет к руководителю и попросит пару дней за свой счет, чтобы уладить вопрос с мамой. А заодно расскажет Зое Ивановне все как есть.
Пришло сообщение от заказчика на вертолетчика. С удовольствием посмотрит парня, можно завтра. Смело написала, что кандидата лично не видела, но рекомендателю доверяю – «не страшно», пишет. «Владивосток – город маленький, все про него узнаем». Фух, прокатило.
Ох ты, сколько писем нападало в почту. Есть несколько приличных резюме на логистов, надо бы посмотреть, вдруг еще придется кого-то искать для Германа, если с этими не получится. Погружаюсь в автобиографии незнакомых мне людей. Через десять минут выныриваю из очередного резюме и ловлю себя на мысли, что нормально поработать мне сегодня не удастся. Звонок телефона звучал очень недовольно и крайне нетерпеливо, по-моему, уже в третий раз. Так настойчиво звонила только моя мама. Ее решимость непременно мне дозвониться порой была невыносимой. Не отстанет…
– Да, мам (в голос вложила максимум торопливости, мол, занята)?
– Видела сейчас твою Лильку, болтается во дворе под дождем, правда, в сапогах и под зонтом. Но без кофты, хвост с петухами, поди, голодная. Сразу видно, сама собиралась на улицу. Ты ей хоть звонила? Или совсем забыла про ребенка?
– Она сама звонила, мам. Ну пусть лужи померяет, дома-то скучно весь день сидеть.
– Отдай ее в какой-нибудь кружок. В художку, например! И по улице болтаться не будет, и рисовать научится. А то как курица лапой.
– Мам, а возить кто будет? Там две остановки топать, а я во Владивостоке. Да и нет у нее особого таланта к этому, ты же знаешь. Ну если только наша бабушка захочет…
– Ну на бабушку не рассчитывай. Ты у меня сама ходила по кружкам и ничего, выучилась.
Распрощались сухо. Бабушкой, которая видела внуков исключительно набегами, я была недовольна. Впрочем, как и она своей безалаберной дочерью, которая занята лишь работой. Позвонила Лильке. Восьмилетка отчиталась по привычным пунктам: ей не холодно, ноги сухие, брат накормил бутербродом. На вопрос, хочет ли она ходить в художественную школу, дочь заявила, что петь ей нравится больше. Ну, вроде все неплохо, можно работать дальше.
К пяти вечера у меня уже болит рот от постоянного общения, а глаза – от пристального взгляда в монитор, хотя я не сделала и половины от запланированного. Мой обычный рабочий день мало когда проходит по-другому.
Пришла смс от мужа – писал, что купил мое любимое шампанское, И следом – сердечко. Вспоминаю, что обещала мужу. Собираюсь с духом, иду к директору.
– Майя Филипповна, вы на месте?
– Чего тебе?
– Майя Филипповна, я решила уволиться.
Я так долго готовилась к разговору, что выпалила фразу очень быстро и чересчур уверенно. Директор оторвалась от своего письма, взглядом оценила серьезность моих намерений и медленно потянулась к шкафу. Долго ковырялась на полке, потом достала начатую бутылку коньяка, пару бокалов для вина и конфеты «Рафаэлло», принесенные кем-то из благодарных клиентов. Молча разлила на донышки, пододвинула мне мой бокал и конфетку:
– Если ты из-за утреннего происшествия, то я все уладила.
– Нет, Хоменко тут ни при чем.
– Ну тогда пей. И рассказывай.
Я выпила, успев подумать, что вообще-то я за рулем, а такое количество сладкого добьет остатки моей фигуры. Через минуту потеплело в желудке, глаза защипало, и я разревелась.
Через час, уже сидя в любимом кресле, я вспоминала наш разговор и пыталась понять, приняла ли я решение? Наверное, нет, по крайней мере, не на текущий момент. Не зря же проницательная Майя Филипповна отправила меня подумать.
А причина смятения была проста. Недавно мужу предложили хорошую работу, с командировками и сложным графиком за очень приличные деньги. А это значит, что кто-то должен быть с детьми вместо него – возить их по кружкам, врачам, циркам, кормить, в конце концов. И это точно не наша бабушка, которая видит их мимоходом, хотя и живем в одном дворе. Мишка ждал моего решения, подгонял и, конечно, надеялся, что я дам ему возможность поработать в полную силу на благо семьи, а не на временных проектах. Он так давно этого хотел, а я все просила дать мне еще немного времени и взять пока детей на себя. Эгоистка. А с другой стороны, страшно представить себя вне этой суеты, соискателей, клиентов. Этим я живу целых пятнадцать лет. Нет, как вариант, можно сократить количество клиентов и работать полдня из дома, думаю, Майя на это бы пошла. Но надо знать работу рекрутера – либо ты в строю, пашешь как пони, и тебя знают, помнят и дают отличные заказы, либо ты дома, в забвении, и за тебя пашут другие.
С трудом я открыла тяжеленный верхний ящик, в котором хранила свои личные вещи. Моя старенькая фотография, на шее медаль с синей лентой, там я только-только пришла в профессию. Худая, всего пятьдесят два кг, одни глаза и волосы. Медаль давно утеряна, вес прибавился, а фото храню, уголок, правда, загнулся. Такой хрупкой я больше никогда не была. Да, были времена. Закинув фотографию обратно, потерла засохшее кофейное пятно на розовой кожаной юбке – так и не оттерла. Некогда было.
Неожиданно запел телефон, машинально посмотрела на часы – 19.00, кто бы это мог быть?
Это Наталья, логист. Слабый безжизненный голос, чувствовалось, что ей тяжело говорить.
– Да, Наталья. На завтра все в силе?
– Поэтому и звоню. Оля, я заболела. Душ из лужи не прошел даром. У меня тридцать восемь, и я в жутком состоянии. Как мне завтра идти на встречу? Давайте перенесем?
– Ой, не знаю, получится ли. Там два кандидата ждут решения, а вы минимум неделю будете приходить в себя. Есть риск, что ждать не станет, у него горит.
– Я все понимаю, я согласна.
Набираю Германа, в надежде, что ответит.
– Простите, что поздно. Наш третий кандидат, Наталья, не сможет завтра приехать, приболела после сегодняшних приключений.
– Все к лучшему. Я тут подумал, возьму Алексея. Он мне понравился больше. Простой парень, сработаемся.
– Ну и отлично. Тогда завтра его обрадую.
Отлично, одна вакансия закрыта, еще бы с вертолетчиком подфартило и считай, большая половина плана выполнена.
Глянула на часы еще раз. 19.30 – давно пора быть дома, а я только начала собираться. Судя по молчанию телефона, муж мой уже дома, дети под присмотром – иначе замучили бы звонками и сообщениями. Уходила из офиса последней, впрочем, как всегда. Проверила окна и компьютер, выключила свет. Спустилась с седьмого этажа по лестнице в полумраке, лифт к этому времени уже отключили. Вышла на улицу и вспомнила, что забыла зонт на столе в офисе. Пришлось вернуться, поднявшись пешком на седьмой этаж. Видимо, кое-кто домой сегодня совсем не торопился.
До стоянки уже бежала сломя голову, зонт выворачивало наизнанку, как желудок после знатной попойки. Можно было за ним не возвращаться, уже через минуту я была совершенно мокрая. Сразу вспомнила анекдот про чайку, что рассказывал сегодня логист Станислав, как раз про Владивостокскую погоду. Знаете морскую примету? Если чайка летит жопой вперед, значит, ветер очень сильный.
Машина стояла в центре пустой стоянки в воде. Лужа была такой глубины, что колеса наполовину скрылись. Удивительно, но я раньше не замечала, что стоянка у нас такой странной формы, в виде воронки. Дойти до машины, не заляпавшись, можно было только в болотных сапогах, а их-то у меня как раз и не было. Зато я перестала расстраиваться по поводу оставленных в машине модных резиновых ботинок. Они бы тут точно не пригодились. Ну что ж, других вариантов нет. Зажмурившись, смело шагнула в лужу. Восемь шагов, и новенькие белые кроссовки были испорчены безвозвратно. В машине переоделась, благо всегда вожу с собой сумку со спортивной формой. Тут же подумала про Алексея, что сидел на собеседовании в машине у Германа в мокрой обуви. Он теперь мой герой. Как можно было высидеть целый час, ощущая в ботинке холодную жижу, ума не приложу. Включила печку и нащупала утренний пакетик с сухофруктами. Когда же он закончится? По урчанию в животе поняла, что успела проголодаться. Из еды, что в меня сегодня попала – утренний кофе, Ленкин яблочный пирог, коньяк и рафаэлка. Так себе набор, совсем не для человека, что пытается следить за своей «шикарной» в некоторых местах фигурой. Пожевав сухой кураги, я запила ее остатками утреннего кофе. Уже 20.30, поеду-ка я домой. Обещание быть вовремя я вновь не сдержала, теперь «приятного» разговора не избежать. Но у меня был еще минимум час, перед тем как я увижу лицо мужа в тот момент, когда скажу, что заявление не написала. Пока не написала.
Глава 2. Я помню, как все начиналось
Нет ничего более постоянного, чем временное.
Альберт Джей Нок, американский педагог и общественный критик
середины XX в.
Не поверите, но я люблю раннее утро, особенно осенью. Мне нравится выбегать из дома, пока все еще спят, и перебежками, коряво перескакивая через грязь и лужи, нестись в машину с сумками в одной руке и кофе в другой.
Сажусь, делаю пару глотков для согрева и завожу машину. Пар изо рта даже внутри железной банки. Второй год не могу заняться сигнализацией, поэтому комфортный подогрев моей ушатанной иномарке только снится. Впереди сорок минут чудесного одиночества на живописной дороге во Владивосток. Кудрявые сопки, разноцветные деревья в огромном количестве и сине-серое осеннее море.
За время поездки я успеваю многое. Прикинуть план работы на сегодня, послушать радио, подумать над сложной вакансией и даже накраситься, если окажусь в пробке. Я езжу по этой дороге почти пятнадцать лет, но наслаждаться ею стала не так давно. Раньше я всей этой красоты не замечала, мне было не до того. Ведь в первый год моей работы в кадровом агентстве была задача выжить.
В то время мне постоянно хотелось спать. Засыпала дома, а просыпалась в ненавистной электричке, где вагоны отапливались в рандомном порядке. Да и пахло отвратительно. Летом – пóтом и немытыми человеческими телами, а зимой пирожками и дымом дешевых сигарет. Память стерла почти все остальные моменты этого периода. Я помню лишь урывками, как забирала сына от бабушек, как ночью делала с ним уроки, а утром ни свет ни заря на автобусе завозила в его школу и бежала на поезд до Владивостока, постоянно опаздывая. Приходилось заскакивать в последний вагон с низкого перрона, задирая короткую ногу на грязную ступеньку, как заправская балерина. Это потом, познакомившись поближе с народом, что мотался вместе со мной на заработки в столицу Приморского края, можно было надеяться, что тебе займут теплое местечко и обязательно помогут влезть в электричку, вовремя протянув руку помощи. С моим ростом сделать это самостоятельно было весьма проблематично.
Вообще, я не планировала становиться рекрутером, тем более в кадровом агентстве. У меня были абсолютно другие, более «амбициозные» планы. Но «Прогресс» был первым приличным местом, куда меня пригласили на собеседование и тут же предложили работу ассистентом с небольшой, но стабильной зарплатой. Согласилась, не раздумывая. Без денег и поддержки мужа не было возможности искать что-то более надежное и перспективное, к тому же в моем городке в часе пути от Владивостока работы на тот момент не было.
Из образовательного центра, где трудилась кадровиком за копеечную зарплату, я уволилась по вполне весомой причине. По плану мы в сентябре должны были всей семьей улететь в Санкт-Петербург на учебу мужа на целый год – его отправляли по службе в обязательном порядке. В последний момент для семьи военнослужащего места в общежитии не оказалось, и я с сыном, без работы и с двумя кредитами осталась дома. Как выяснилось впоследствии, у других военнослужащих, отправленных в тот год на обучение, возможность взять с собой семью была, но почему-то мой муж решил этого не делать. То ли устал от меня, то ли была какая-то иная причина. Но этот год стал поворотным моментом в моей жизни. До сих пор благодарю теперь уже бывшего мужа за эту закалку.
Вечно забитая электричка была надежным и очень популярным транспортом, доставляющим своих пассажиров на место в любую погоду. Офис моего первого агентства находился совсем близко от ж/д вокзала, и это был весомый плюс. Все бы ничего, только я очень переживала за сына – мой первоклассник учился жить самостоятельно, видя мать только поздно ночью. Нас с ним здорово выручал телефон. Данька звонил мне по пути из школы домой, и первые три месяца я «шла» вместе с ним. Путь занимал почти двадцать минут, и счета за переговоры приходили приличные. К концу осени мы с сыном уже знали по именам всех кондукторов нашего маршрута (здрасьте, теть Маш, я сегодня с вами), и когда он ехал из школы, всегда подсаживался к ним и был «под присмотром». Я уже не беспокоилась, что Данька может проехать свою остановку. Анна Сергеевна, одна из кондукторов, даже сама звонила: «Оля, твой вышел, топает домой». Счета за телефон стали меньше.
Денег у меня как у ассистента рекрутера хватало исключительно на оплату квартиры, одного кредита и дорогу до работы. И все. На второй кредит присылал муж, устроившись подрабатывать охранником в свободное от учебы время. Денег на еду у нас практически не оставалось, Данька питался в школе и у бабушек, я – чем придется. Больше никогда в жизни я не была такой худой, как в тот год, аж 42-го размера. Джинсы на мне «висели», а юбка крутилась вокруг талии, приходилось скалывать булавками. Но мне безумно нравилась эта легкость в желудке и голубые, почти «загадочные» тени под глазами. Судя по тому, что периодически подходили знакомиться молодые люди в электричке, нравилось все это не только мне.
Но вернемся к рекрутингу. Я и сейчас, по прошествии стольких лет, благодарна руководителю моего первого агентства, Алле Сергеевой, что приняла меня на работу. Я бы точно себя не взяла, честное слово. Самоуверенная провинциалка без необходимого опыта, и это несмотря на почти трехлетний период работы кадровиком в небольшой организации в моем городишке. Я не умела нормально общаться по телефону, не знала, как проводить собеседования, как искать персонал и тем более как работать с клиентами. Да и кадровиком я была хреновым, порядка в документах у меня ни тогда не было, ни сейчас. Не знаю, что Алла во мне увидела, но мне повезло. Агентство было большое, современное, и конкурентов у него во Владивостоке практически не было. Обучение новому давалось мне со скрипом. До сих пор помню, как директор целых две недели сидела рядом, переехав из директорского кабинета. Поправляла, подсказывала, а однажды даже в бешенстве вырвала из рук трубку, когда я несла какую-то чушь соискателю. Святая женщина! А ведь я еще и огрызалась, когда она мне делала замечания. Как она это терпела?
Мне было очень сложно после трех лет размеренной работы с 8 до 17 научиться жить в таком насыщенном и быстром темпе. Современная база данных наводила на меня тоску, а от карусели из торговых агентов, бухгалтеров, финансовых аналитиков, маркетологов, программистов просто тошнило. С работы выползала не раньше восьми, и то благодаря последней электричке в 20.15. Через три месяца такой напряженной работы я решила уволиться. И уволилась бы, если б знала, куда идти. А еще через месяц я закрыла свою первую вакансию самостоятельно.
Заказ попал ко мне совершенно случайно, ассистентам рекрутеров запрещалось общаться с клиентами, и я этой стороны вопроса не касалась. Моей задачей был поиск подходящих кандидатов по базе данных и в ворохе входящих резюме (да-да, тогда еще был поток). Потом я приглашала их на собеседование к моему наставнику Полине и готовила информацию для клиента. Но в январе 2007 года свирепствовал грипп, и в агентстве заболели сразу несколько рекрутеров, в том числе и моя Полина. Себе болеть я запретила – денег на лекарства просто не было, да и времени на «полежать» тоже. В тот памятный день нас в офисе было всего трое: Алла, Маша – рекрутер на направлении «логистика», и я, ассистент рекрутера на направлении «финансы». Срочных заказов в нашем отделе не наблюдалось, и можно было спокойно разобрать завалы на рабочем столе. Звонок по внутренней связи вывел меня из полусонного состояния:
– Оля, зайди ко мне, пожалуйста.
Алла сидела в своем любимом глубоком кресле, шмыгая красным носом и кутаясь в огромный палантин. Ногу на ногу положила так, как умела только она. Одна гуттаперчевая конечность оплетала вторую практически дважды. Удивительная способность у человека.
– У меня к тебе ответственное задание. Прилетела новая вакансия в ваш отдел. Полина на больничном, Маша завалена «по самое колено» (любимая фраза нашего директора). Я могла бы подхватить, но чувствую, что вот-вот свалюсь. Остаешься ты. Поработаешь?
– Я? Сама? – от неожиданности я опешила.
– Ну конечно, сама. Больше-то некому. – При этих словах Алла закатила глаза к потолку, одновременно выражая и удивление, и возмущение моей тупостью. Но было совсем не обидно.
– Я же еще не умею.
– Оля, тебе надо только продержаться до выхода Полины. Поверь мне, это вынужденная мера. В другой ситуации искать финансового менеджера я бы тебе еще не доверила, но выхода нет.
– Я боюсь.
– Ну и бойся себе на здоровье. Но это не должно тебе помешать закрыть вакансию. Общение с клиентом я возьму на себя, ты, главное, найди кандидатов. Закроешь вакансию – проценты твои!
Последняя волшебная фраза стала решающей, деньги мне были нужны как воздух. Я видела, что про дополнительную оплату Алла сказала, слабо веря в то, что я могу это сделать. Да я и сама сомневалась, что у меня что-то получится. По пути домой, сидя в электричке, я так переживала, что чуть не проехала мимо своей станции, задумавшись о предстоящей работе. Еле успела выпрыгнуть из вагона в последний момент перед закрытием дверей, но неудачно. Поскользнулась на льду, отбила правое колено и порвала пуховик. Ну точно, самое время для дырки.
К сожалению, никаких переговоров с клиентом Алла на себя не взяла, на следующий день она свалилась с ангиной, предварительно скинув мне смс с контактами заказчика. Вот и все, Оля, работай. Два часа я собиралась с духом, чтобы позвонить в компанию и уточнить детали заказа. Репетировала разговор с воображаемым клиентом и даже(!) пошла советоваться с другим рекрутером, что мне вообще не свойственно. «Не боись, – сказала Маша, – там такой же человек, как и ты. Звони». И я позвонила. На той стороне оказалась милейшая Татьяна Степановна, которая обстоятельно мне рассказала, кто ей нужен. Я слушала, кивала, записывала и даже переспрашивала, но когда положила трубку, поняла, что все зря. Нихрена не понятно. Хорошо, что она вдогонку прислала документ, где были описаны требования к вакансии. Позвонив своему ребенку, – «дошел до бабушки? Поел? Уроки сделал?», приступила к работе.
Входящий поток резюме в 2007 году даже в дохлом для рекрутинга январе был очень хорошим. Рынок был на стороне работодателя, и выбрать подходящее резюме из тридцати присланных за день было несложно. Составила чек-лист и просто отмечала необходимые навыки галочкой. На собеседование пригласила семь человек. Дошли всего четверо, видимо, троих я не смогла мотивировать должным образом. Готовясь к собеседованию, страшно волновалась, хотя это был не первый мой опыт общения с кандидатами. С двумя девчонками, что пришли первыми, все прошло очень быстро, вопрос – ответ, галочка по каждому пункту. Такое ощущение, что они тоже меня боялись, общение прошло очень скомканно и напряженно. Вроде и подходят, но черт его знает. Упустила я очень многое, потом пришлось звонить и уточнять нюансы. Но главное, что девочки внешне приятные, аккуратные, с нормальной речью. Полина про таких говорила – «продаваемые». Третий кандидат, взрослый мужчина лет сорока трех, отказался сам во время собеседования. Мы оба не поняли, зачем я его пригласила. А вот с Олесей, четвертой соискательницей все было по-другому. Крупная, круглолицая, красная с мороза, она пришла не одна, на пороге офиса топтался худющий парень, видимо, сопровождающий. Олеся оказалась настолько общительной и открытой, что я решилась спросить у нее подробности работы финансового менеджера. Она посмеялась, но щедро поделилась информацией. Общались мы долго, расставались практически приятельницами, и на мой дилетантский взгляд, она была то что надо. Я доверилась интуиции и решила ее отправить работодателю вместе с девчонками. Уже прощаясь, она вспомнила про своего сопровождающего, что просидел в приемной все это время.
– Я совсем забыла, там же Юра!
– А он кто?
– Юра? Со мной работает в финансовом отделе, но больше с аналитикой. Хороший парень, только неразговорчивый. Тоже хочет работу поменять.
Так появился четвертый кандидат, с которым я даже толком не разговаривала (да простит меня заказчик), но, доверившись рекомендациям Олеси, решила показать клиенту. Проводив соискателей, побежала ваять резюме. У меня оставался ровно час до последней электрички, надо успеть домой вовремя. Данька по телефону говорил про какого-то кота. Надеюсь, он не притащил лишний рот в дом, кормить животное было нечем.
Кандидатов я отправила Татьяне Степановне на следующий день. Долго сидела над сопроводительным письмом, не зная, что туда написать, так и отправила без него. Татьяна Степановна отреагировала быстро, попросив пригласить всех четверых на собеседование в ближайшее время. Вот тут я накосячила по полной. Во-первых, не уточнила у клиента, как их найти, а перезвонить лишний раз постеснялась. В итоге одна кандидатка, поплутав по незнакомым улицам, просто плюнула и уехала домой. Во-вторых, перепутала время, и Олесе пришлось ждать целый час до встречи. Остальные справились и без меня, попали вовремя и в нужное место, скорее, вопреки моим инструкциям, а не благодаря. Все выходные я переживала, что мне скажет компания. Спасибо Даньке, вытянул меня на улицу, и мы два дня прокатались на ледянке по дворовой горке, благо снега навалило много, и мой ребенок был счастлив. На моем пуховике в районе подола красовалась корявая вышивка в форме ласточки – я просто не знала, как зашить эту дырку другим способом. Надеюсь, удастся доходить до весны.
После обеда в понедельник позвонила на офисный телефон Татьяна Степановна, спросила рекрутера Ольгу (ну надо же!). Я дрожащей рукой взяла трубку.
– Да, Татьяна Степановна, здравствуйте.
– Здравствуйте, Оля. Для начала хочу вас поругать за координацию собеседований, это вообще никуда не годится. Напутали, все что можно. Но вот за кандидатов спасибо. Мы берем двоих, аналитик нам тоже нужен. Подтвердите их согласие, и пусть начинают процедуру увольнения.
Ох, как я скакала от счастья! Двух! Сразу двух! У меня получилось! Немногочисленные выжившие в борьбе за свое здоровье коллеги поздравили с почином, и я мысленно уже выставляла счет за проделанную работу, ведь гонорар в двойном размере! А это значит, неплохая прибавка к зарплате. После оплаты коммуналки и кредита мне останется даже на ботинки для сына, старые уже давно вышли из строя.
Во вторник вышла моя Полина, и жизнь вошла в привычное русло. Самодеятельность закончилась. Словив кайф от закрытия вакансии, я уже не испытывала особого интереса от работы ассистентом, но новых вакансий мне не давали. Хотелось самостоятельности и ответственности. И денег. Денежный вопрос стоял особенно остро, круговорот займов меня уже замучил. Через две недели, в день зарплаты я подошла к выздоровевшей Алле и попросилась быть рекрутером. Директор долго смотрела на меня и наконец сказала:
– Мать, а ты готова? Всего-то одну вакансию закрыла. Еще учиться и учиться.
– Две. Две вакансии. Готова, буду учиться без отрыва от производства.
– Ну смотри. Поблажек не будет, помощи тоже. Сама видишь, работы много. Клиентов ищи сама, у девчонок отбирать не буду, могу отдавать только залетных.
– Справлюсь.
– Ну вот и хорошо. Держи зарплату и причитающийся процент за самостоятельное закрытие. И дерзай.
Через несколько лет мы встретились с Аллой на очередной конференции и, обнявшись как родные, стали вспоминать, как когда-то вместе трудились. Не удержавшись, спросила, почему она тогда мне разрешила работать самостоятельно, ведь знала же, что я не была готова.
– Оля, ты такая упертая, что я решила – проще согласиться, сама потом отколешься. Ну откажи я в тот раз, ты бы еще пришла и еще… Так ведь?
– Так.
И правда, в некоторых вещах я упряма как ослица.
На выходных мы с Данькой оторвались по полной. Набили под завязку вкусняшками холодильник, купили ребенку ботинки, долгожданный кубик Рубика и даже сходили в кино на утренний сеанс (подешевле), но зато с попкорном и колой. Сидя в кинотеатре, разомлев от хорошего настроения, я решила остаться рекрутером хотя бы до лета, пока не приедет муж. В профессию я начала въезжать, к людям относилась терпимо и, что еще важнее, поняла, что на этом можно зарабатывать. Пусть не так много, но на хлеб и кино по выходным хватит, до лета точно протянем. Кто же знал, что «до лета» растянется на семнадцать лет и станет любимой работой и хобби одновременно. Кстати, Олесю я через пять лет «перепродала» в другую компанию, причем очень удачно, теперь она работает в Гуанчжоу финансовым консультантом и даже перевезла туда свою семью. А вот Юрий остался там, куда я его устроила, и дорос до финансового директора. Случается, подкидывает мне заказы, правда, нечасто – люди у него держатся.
А в июле вернулся муж. К этому моменту в Приморье вовсю хозяйничало лето, и наша с Данькой жизнь играла уже другими, более теплыми красками. Шел седьмой месяц моей самостоятельной работы рекрутером. Я уверенно закрывала 3–4 вакансии в месяц и даже(!) начала обрастать своими собственными клиентами. Правда, «своих» было всего два, но зато какие! Две в меру крупных розничных компании, от которых поток заказов на финансовых специалистов не иссякал. Денежный вопрос стоял уже не так остро, по крайней мере, я вылезла из долговой ямы и могла не прятать глаза от подруг, у которых занимала деньги. Кредит все еще продолжала выплачивать, но до заветной даты финансовой свободы оставалось всего два месяца. Данька целыми днями пропадал в пришкольном лагере, где ему очень нравилось, а мне было спокойно.
Приезд мужа меня совсем не обрадовал. Почти год я не видела человека. По законам жанра я должна была соскучиться, но уже через неделю поняла, что его присутствие меня напрягает. Я сильно изменилась. Ну и конечно, обида, что не взял нас с собой, тоже никуда не делась (ведь другие смогли). Наверное, поэтому, когда он мне сообщил о своем переводе на службу в маленький город на Сахалине, я сказала нет.
К этому вопросу мы возвращались еще пару раз, но я твердо стояла на своем. Мне было жуть как страшно снова оставаться одной, но не так страшно, как в прошлый раз. В конце концов, у меня была работа, со мной был мой ребенок и туманные, но перспективы. О разводе пока речи не было, этот вопрос возник чуть позже и при других обстоятельствах. Муж уехал один.
Вот так и началась моя новая самостоятельная жизнь, где я могла надеяться только на себя.
Глава 3. Попытка номер два
Имея даже четверку по диамату, следовало бы усвоить, что нельзя дважды войти в один и тот же поток.
Даниил Гранин «Иду на грозу»
Возмущению моему не было предела. Захотелось хорошенько звездануть ее по затылку за то, что полезла не в свое дело. Пока я возмущалась, Катька невозмутимо дымила в открытое кухонное окно и смотрела на меня, как мамаша на нерадивое чадо.
– Ну чего ты гоношишься? Ну отправила я твое резюме. Но работа-то тебе нужна?
– Нужна.
– Ну вот. А это то, что ты умеешь.
– Но не к конкурентам же! Чтобы ты понимала, я у них и заказы, и кандидатов из-под носа уводила, а ты мне – туда работать. Бестолочь!
– Может, я и бестолочь, – Катерина бесстрастно затянулась тоненькой сигареткой, – но я смотрю, сама-то ты сапожник без сапог, устроиться уже второй месяц не можешь.
– Я отдыхаю! Лето же!
– Ага, отдыхает она. Ты мне не свисти. Лето закончится через две недели, деньги тоже, и здравствуй, безнадега. Да может, они тебя и не позовут на собеседование. Тоже, поди, конкурентов не жалуют.
– Ну не позовут, и слава богу, я вообще туда не планирую идти.
Катерина затянулась в последний раз. Изящным щелчком отправила сигарету в окно и посмотрела на часы:
– Ладно, загостилась я у тебя сегодня. Пошла собираться на отдых. Смотри, завтра в 8.00 выезжаем, не проспи. А то проведешь остаток лета в тоске и зависти.
– Не просплю… Чего там собираться-то, купальник, полотенце и крем от загара. Буду как штык.
На улице была середина августа 2009 года, погода в Приморье стояла чудесная, чего нельзя сказать об экономической обстановке. К сожалению, кризис 2008–2009 годов плохо повлиял на рекрутинговые компании Дальнего Востока, и наш «Прогресс» не стал исключением. Уже через год моей работы он начал потихоньку сдуваться. Сначала стало меньше заказов, а еще через полгода они и вовсе иссякли. Алла, директор агентства, приняла решение его закрыть, выплатив нам остатки зарплаты. Это случилось в самом конце весны, и с тех пор я была в поиске. Мне повезло чуть больше других, клиент разместил напоследок крупный заказ, и я ушла с приличной суммой денег на руках. Не то чтобы я очень расслабилась, но… скажем так, не торопилась, ведь лето в этом году я пропускать не собиралась. Денег хватило на все наши с Данькой немудреные потребности. Ему – новенький велосипед с тремя скоростями, огромный набор «Лего» и машина на пульте управления. Я же купила невероятной красоты купальник, который стоил как велосипед, «Лего» и машинка вместе взятые, а еще отложила деньги на тот случай, если работа найдется не слишком быстро.
Даньку две недели назад я отправила к отцу на Сахалин, чтобы самой спокойно отдохнуть на полную катушку. Нет, конечно, работу искала, но в голове не было ни одной мысли, чем бы я хотела заниматься, а когда там пусто, искать сложно. По привычке смотрела рекрутинг. В городе оставалась пара агентств, которые еще пытались держаться на плаву, и среди них выделялся «Респект». Туда и отправила мое резюме Катерина, устав слушать мое нытье про безработицу. Я бы сама – никогда! Конкуренция на этом рынке была жесткая, бывало, переманивали кандидатов друг у друга. Как после этого у них работать? Ну и ладно. Отправила и отправила. Я же туда идти точно не собираюсь, даже если позвонят. И вообще, у меня – море!
Море было великолепное. Остров Русский – часть Владивостока, куда мы собрались небольшой компанией, был излюбленным местом отдыха приморцев. В далеком 2009 году он славился чистейшей водой, шикарными бухтами, куда сложно добраться по бездорожью, изобилием рыбы. И над всем этим великолепием – прозрачное небо. Через десять лет на Русский построят мост и проложат асфальт практически до самого берега. Места сразу перестанут быть дикими, отдыхающих прибавится в разы. Я была налегке, с небольшой сумкой сменных вещей, новым купальником и надувным матрасом, выпрошенным у соседки под честное слово. Катькин муж оказался парнем основательным, так что все остальные вопросы – палатки, кухня, лодка и припасы были в его ведении, девочек к хозяйству он не подпускал. Нам разрешили купить себе любого вина, и мы благополучно его пили, пока добирались до места назначения. Сначала по асфальту, потом паромом, потом снова по дороге, но уже грунтовой, через лес, и вот она, та самая бухта. Широкая береговая полоса из мелкого красноватого песка была практически пустой, если не считать пары палаток у самого леса, вода радовала небесно-голубым цветом и вполне комфортной температурой. Кайф!
Неделя на острове пролетела незаметно. Соседи по берегу оказались довольно сносными и в некоторых случаях даже приятными. В одной палатке жила семья с двумя детьми, и Маруське, Катиной дочке, было с кем играть. В другой палатке жили трое молодых людей, с которыми мы рыбачили и вечерами играли в карты под вино и песни у костра, а ночью купались в перегретой за день воде. К пятнице мы были уже практически родными людьми. Загар, до того ко мне не пристававший, лег довольно-таки ровно и радовал красивым золотистым оттенком. Подвел только нос – шелушился и облазил. Купальник цвета молодой травы сидел на мне изумительно, ни минуты не пожалела, что отвалила за него столько денег. Жаль, конечно, что мало кто видит эту красоту.
Я практически забыла, что ситуация у меня аховая. В пятницу, ближе к вечеру, сидя на теплом песке и ковыряя пяткой ямки, я потягивала вино из огромного бокала и наблюдала, как волны заполняют водой и камешками углубления от моих ног. Красотаааа. Неожиданно услышала звук своего телефона, что был заброшен за ненадобностью аж на целую неделю. Успела долететь до палатки и схватить трубку до того, как звонок прекратился. Незнакомый номер.
– Ольга, здравствуйте. Меня зовут Алина, я из кадрового агентства «Респект». Звоню вам уже третий день, а вы все время недоступны. Вам удобно сейчас говорить?
– Удивительно, что дозвонились, Алина. Говорите, я слушаю.
– Я по поводу вашего резюме, что прислали нам на вакансию. Хочу пригласить вас в понедельник на собеседование, сможете приехать?
– В понедельник? Дайте подумать.
То ли вино так на меня подействовало, то ли теплое море, то ли Катерина, откуда ни возьмись появившаяся рядом и напряженно слушавшая наш разговор, а может, совокупность факторов, но я ни с того ни с сего ляпнула:
– Да. Приеду.
До сих пор не понимаю, почему я это сделала. Катерина ухмыльнулась, выдохнула и потащила меня собирать дрова для вечернего костра. С нами вызвался Михаил, один из молодых людей, что жили в палатке в конце пляжа. Симпатичный и немногословный парень с внешностью военного летчика. Мне такие всегда нравились. А ему, судя по многозначительным взглядам, нравился мой купальник и я. Болтая и дурачась, мы собирали мелкие ветки, пока Мишаня шел впереди с огромным сухим стволом пересохшей березы. Уж не знаю, что его так заинтересовало, но он вдруг резко остановился, поднял с песка какой-то предмет и обернулся всем телом, желая показать нам находку. Дубина на его плече, конечно же, описала дугу. Катерина остановилась за секунду до этого, а вот я остановиться не успела и благополучно припечаталась правой стороной лица к древесине. С этого момента Михаил совершенно перестал мне нравиться. Через час я была с опухшей скулой, синяком под глазом и царапиной от внешнего угла глаза к носу. Парень пытался загладить свою вину, всячески извиняясь и предлагая варианты устранения фингала, но настроение, как и впечатление, было испорчено. Хорошее завершение отпуска.
Дома я была в воскресенье еще до обеда и оставшиеся полдня потратила на то, чтобы привести себя в порядок. Просоленная, местами покрасневшая кожа, волосы, не видевшие пресной воды и шампуня целую неделю, облезлый нос и симпатичный синяк под глазом, который только-только набрал цвет. Царапина завершала образ. А завтра собеседование. Да и ладно, я же не собираюсь там работать, правда?
В понедельник я проспала, открыв глаза за двадцать минут до электрички. Ну если не краситься и не пить кофе, то можно успеть. Натянув первую попавшуюся футболку (вроде свежая), я схватила приготовленную с вечера любимую юбку, в которой у меня волшебным образом появлялась талия, и побежала чистить зубы, пытаясь не забрызгать себя водой и пастой. Босоножки на высоком каблуке, прибавившие десять сантиметров солидности моему росту, не давали мне возможности быстро бежать, но на поезд «в новую жизнь» я все же успела. Толпа внесла меня в вагон, и двери тут же захлопнулись. Опыт не пропьешь, прошлой зимой я прошла отличную школу по выживанию. Уже подъезжая к Владивостоку, я поняла, что день у меня совсем не задался, – здесь лил дождь. Меня всегда удивляла разница в погоде во Владивостоке и в моем городе, что находился от столицы Приморья всего в сорока минутах езды. У нас солнечно и сухо, тут ливень и духота. В этот раз дождь лил всего десять минут, оставив после себя бурные ручьи и огромные лужи. Переждав водяной поток на железнодорожной станции, я пошла искать этот «Респект», по пути успешно перескакивая через потоки воды. Ливневка во Владивостоке не работает и по сей день, к сожалению, в этом плане в городе ничего не меняется. На подходе к нужному зданию я притормозила, сверяясь на ходу с бумажкой с адресом, и тут мимо меня пролетела машина, подняв столб воды и обрызгав с головы до ног. Воды в луже было немного, но ее хватило, чтобы нанести ущерб моей одежде, добавив крупных грязных пятен белой футболке и нежно-голубой юбке. Сволочь… Пока я ругалась, все же успела заметить последние две буквы номера на серой «тойоте» и ее помятый бампер. Машина вроде приостановилась, но потом снова рванула вперед, будто ее ужалили. Ну, тем лучше, откажут точно.
О моем первом посещении агентства наш директор рассказывает на каждом офисном застолье, веселя новичков и гостей офиса. И каждый раз легенда обрастает новыми подробностями, но суть от этого не меняется – мы обе были не в восторге от встречи. Маленькая, злющая, с грязными пятнами на неприличной одежде (ну очень короткая юбка) и подтеками на ногах, с синяком и царапиной под глазом. Облезлый нос и футболка шиворот-навыворот (да-да, с утра натянула и не заметила) завершали образ. Надо ли рассказывать, что пока я сидела в приемной зоне, заполняя дурацкую анкету, мимо меня прошли практически все сотрудники «Респекта». Всем интересно было посмотреть, что за кикимора пришла с некогда конкурентной компании. Проходящая мимо очередная работница оказалась сердобольной и предложила влажные салфетки, чтобы я могла хоть как-то оттереть грязь с обуви и ног. Спасать футболку было уже бесполезно, переодеваться – бессмысленно.