Читать онлайн Костёр души бесплатно
© Павел Иванович Шилов, 2020
ISBN 978-5-4498-9844-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Павел Иванович Шилов родился 14 мая 1939 года в деревне Сменцево Ярославской области. В деревне окончил 7 классов, после учился в школе механизации сельского работал на целине, служил в армии, приехал в Череповец, работал бульдозеристом, учился в школе рабочей молодёжи, потом перешёл работать на Азотно-туковый завод. С городской газетой «Коммунист» стал сотрудничать, писал репортажи, статьи, очерки. В журнале «Север» вышёл очерк и публицистика. Вскоре у меня пошли стихи, рассказы, романы. В настоящее время в городе Череповце опубликовал книгу стихов, рассказов и роман. Сейчас в издательстве «Издательские решения» «Ридеро» вышли две книги: «Выстрел из вечности» и «Русское авось», а также в Москве в сборниках «Писатель года» « Наследие» за 2013-2014- 2015 годы выходили рассказы и стихи. В сборниках «Стихи» за 2014 и 2016 подборки стихов. хозяйства,
Избранное
Овин у болота
Драма
1 действие
Сон Лидии Шауровой
– Ох, как болит мой живот!
И этот овин проклятый,
Стоящий у болота тыщи лет,
Кишащий нечистью и мышами.
Он изрыгает на меня такую гниль,
Как будто я сама давно уже сопрела,
А я здесь родила, Василий, первенца
Дай, дай же мне сюда младенца.
Его я покормлю, укрою своим телом,
Я родила его до срока, к чему бы это?
Дождь, дождь и в правду нескончаем.
О, Боже мой, земля промокла вся.
Василий, иди ко мне, погрей меня, сыночка.
Как назовём его? Я думаю, Серёжа.
Ведь он же наш кровиночка, Василий.
Какой же будет он, под стать ли нам?
Лидия слышит голос мужа:
– Не знаю, Лидия моя, не знаю.
Я слышу голос Катьки – вот она.
Как будто за стеной шипит и жалит,
И гибель предвещает сатана.
Уже ль я виноват, что повстречалась ты мне.
И сердце забрала, я будто бы во сне.
Ты сына родила. Я плачу и страдаю.
Люблю тебя, люблю его. О жалость!
Но этот голос не даёт покоя.
Рядом сидящий сын бормочет пьяным голосом:
– Что, старая, шипишь? Ведь ты в квартире.
А этот дождь, что льётся на тебя,
Холодная водица из под крана.
Отец мой – твой муженек Василий,
Давно уж дуба дал, и только ты
Маячишь здесь, и доченька твоя Татьяна
В компании кобелей сюда заходит.
Такая ж пьянь, как ты с отцом,
Нас сотворившие по пьянке.
Что хочешь ты увидеть в нас?
Я думаю, уйдём мы дальше вас.
Так предназначено нам роком.
Мать поднимается и, хватаясь за сердце, плачет.
– За что мне эта жуть, сынок, за что?
Она меня, как в полымя, бросает.
И рвётся сердце на куски.
Ведь я тебя взрастила, воспитала.
Смотри, какой красивый ты и сильный.
Не каждому дана такая благодать.
Работа у тебя хорошая была.
Но всё пошло под хвост чертям.
Сын пинает кровать матери и рычит:
– Родная мать, свихнулась ты вообще!
Забыла что ли, что нашла меня в овине,
Когда сверкала молния, и гром гремел,
И дождь хлестал, и меркло всё в округе.
Внизу болото было, и лесная хмарь,
Мне видно в душу заползла гадюкой.
И жжёт меня и жалит и шипи,
Как будто проклят я сто тысяч раз
Людьми живущими доселе и отныне.
Ты поняла? Ты поняла кто я такой?
На мне злой рок деревни этой смрадной,
В которую вас занесла тогда судьба.
Где появился я на свет.
Жена Сергея вступается за свекровь:
– Оставь старуху мать, Серёжа,
Она не заслужила это.
Муж взрывается, бьёт жену в лицо и выбрасывает
женщин на балкон.
– И ты туда. Так получай, Светуня,
Кулак мой вправит вам мозги обоим.
Балкон же будет вам в награду.
В ночных сорочках при луне с морозцем.
А я здесь посижу, винца попью,
Да посмотрю на вас таких хороших.
На балконе мороз за тридцать, свекровь говорит снохе:
– Света, смотри, как звёзды на небе взъярились,
Какая стынь. Я больше не могу, я замерзаю.
Давай кричать, быть может, он очнётся.
Сергей Шауров, бьёт мать и жену
деревянным брусом и говорит:
– Совсем не поняли меня, как будто не хотели.
Вы думали, шутить я буду с вами.
Сей брус на пятьдесят, он деревянный,
Погладит вас по рёбрышкам немножко.
Да позабавит и меня.
Жена, подставляя руки под удар, чтобы
не попал по голове, кричит:
– Серёжа мой, очнись. Ведь я люблю тебя.
И мать в тебе души не чает.
Зачем же бьёшь нас? Ты же убиваешь,
Тех, кто роднее всех на свете.
Шауров, бросив брус в квартиру, улыбается
Зелёными глазами.
– Завыли мерзкие создания.
Вы не поняли кто я?
Я царь, и вселенная эта.
Видите, как она скалится,
Мириадами ярких глазищ на меня.
И ни одной тучки, ни облачка.
Что это милые, что?
Это моё предназначение и моя судьба.
Жена заламывает на голове руки и кричит:
– Серёжа мой, очнись, ты болен.
Муж наклоняется к самому уху жены и шипит:
– Молчи, молчи, злодейка Светка, не ровен час – убью.
Свекровь шепчет снохе:
– Молчи, молчи, Светлана, давай уйдём,
Пускай он пьёт один.
Сергей, услышав голос матери, осатанел, схватил
мать за руку и резко дёрнул на себя.
– Ты что, собака, там бормочешь?
Один я пить? Ну, никогда.
Садитесь, будем веселиться,
Я поздравляю мать тебя за то,
Что родила меня в овине,
На проклятой земле, гонимой Богом.
И вот теперь я здесь, и я твой рок.
Родная мать – какое наслаждение.
Мать хватается за сердце, рвёт на себе волосы.
– Как перенесть мне эту муку, мой Серёжа,
Душа в тревоге за тебя за внука.
Он будет чище во сто крат тебя.
Какую ты даёшь ему науку!?
Сын хватает мать за волосы и трясёт её.
– Что, что лепечешь ты, старуха?
Я душу вытрясу твою гнилую.
Давай же остаканимся скорее.
Сей озверин, такой он сладкий!
Не то на сердце скрежеток когтей
Нечистой силы, что вошла в меня
Там на болоте ночью мглистой.
Мать, заливаясь слезами, воет:
– Ох, ох, кровиночка моя – мой первенец.
Ты должен быть опорой для меня,
А ты что делаешь, Серёжа?
Сын отшвыривает мать к стенке, скрипит зубами:
– Достала ты меня, достала.
Я ненавижу твой дешевый бред.
Ты вспомни, как ты родила меня.
И как мою сестру Татьяну.
Ты знаешь, что такое генофонд.
От пьяницы не родится нормальный.
В утробе матки я уже сгорел.
Да ещё бесы внутрь меня вселились.
И вот я, принимай таким, какой я есть.
Мать опускается на колени и шамкает:
– Грешна я перед вами, дети.
Но как мне замолить мой тяжкий грех?
Слаба была я – мой Василий всё говорил:
«Ну выпей же, ну поддержи меня, родная,
Один я выпить не могу». И вот итог.
Шауров, поднимая стакан водки, ехидничает:
– Итог прекрасный, моя мать.
Вы всё с отцом сумели сделать славно.
Татьяна, дочь твоя, и я – мы вольные.
А это главное. Гуляй и пей – наш идеал.
Спляши, спляши, я посмотрю.
Ну, что ты тянешь, развалюха.
Забыла брус, он под столом.
Сын ткнулся носом в край стола.
Сноха шепчет свекрови:
– Кажись, он задремал, мать отдохни.
Ночь коротка, и сон его недолгий.
Пройдёт не больше полчаса, он встанет
И тогда, не даст нам спать до самого утра.
Серёжа мурлыкает про себя.
– Уснули. Ну, уж кукиш вам.
Сейчас узнаете, кто я.
Я тихо, тихо подкрадусь
И вдарю я ей между глаз.
Сноха очнулась, свекровь лежит под кроватью.
Светлана
– Очнулась мать, кровь из ушей.
Что это, милая, с тобою?
Мать
- – Не знаю, Света, я спала.
- Вдруг, будто обухом, меня
- По голове огрели сверху.
Сноха
– Давай, я помогу, ложись, мать, на диван.
Мать
- – Ой, Света, не могу, сварились мои мозги.
- И ног я не могу поднять, они как ватные.
- О, Боже мой, я инвалид, а голова моя,
- Как будто в плечи вдавлена стотонным грузом.
Сноха
- – Ужели это мой, ужели мой Серёжа!
- Да вроде же он спит, не шевелясь.
- Наверное, тебя ударил паралич.
Мать
- – Не знаю, милая, не знаю.
- Я скоро, видимо, умру.
- Не долог мне остался жизни миг.
Сноха
– Ты что, мать, говоришь! Ведь ты так молода.
И сил в тебе так много.
Мать
- – Какие силы, Светочка, Какие?
- Отбито мясо от костей.
- Я изнутри уже гнию.
- Василий тешился, теперь сынок.
- Сергей поднимается с постели, разминает руки и тело
- и, озлобляясь, бьёт кулаком по столу.
- – О, бабье царство – гниль воронья.
- Где озверин – наш лучший друг.
- Светлана, водки нам скорее.
- Не то внутри взорвётся сердце – бомба.
- И отойдёт моя душа.
- Жена вздыхает.
- – Да ночь же на дворе, Серёжа!
- Какая водка – три часа.
- Муж хватает жену за волосы, тычет лицом в стену.
- – Ты поняла? Ты поняла?
- Я слов на ветер не бросаю.
- Ларёк под носом, чтобы ты
- За пять минут туда сбежала.
- А где мать, Светка?
- Жена простонала.
- – Она упала с табуретки.
- Кровь из ушей, сознание потеряла.
- Муж снова хватает жену за волосы, дергает и
- Зажимает голову между колен.
- – Кто ей ударил – ты сноха?
- Не угодила чем свекровь тебе?
- Всё вроде бы у нас лады.
- Вот только на столе нет зелия услады.
- Скорее, Светка, не гневи меня.
- А я поговорю с мамашей.
- Жена уходит. Сын подсаживается к матери, кладёт
- тяжелую руку ей на плечи, заглядывает в глаза.
- Мать говорит:
- – Зачем ты мучаешь меня, Серёжа?
- Убей! Честнее будет.
- Ужели подлая душа исподтишка
- В тебе теснится, чернее ночи.
- На Светку валишь, но она здесь ни при чём.
- Тебе нужна квартира, чтобы пропить её.
- Сын, багровея и наливаясь кровью, вздыхает:
- Да разве я, твой сын, тебя могу по голове?
- Мать, заламывая руки, стонет:
- – Да, да, конечно, ты не смог.
- Наверное, сноха меня так гвозданула.
- Но только чем, да и зачем?
- Ведь я не враг ей, видит Бог.
- Сын, успокаиваясь, кричит:
- – Забудь про Бога, мать, забудь.
- Он не причём – злодейка Светка
- Тебя со света хочет сжить,
- Чтобы хозяйкой полной быть.
- Её, её проказы эти!
- Квартира – вот всему вина.
- Давно, давно я замечаю.
- Что пред тобою лебезит она.
- Видать, почуяла чего-то.
- Мать печально вздыхает.
- – Как не почуять, я же труп, Серёжа.
- В чём только держится душа моя,
- Коль мясо от костей отбито.
- А я хожу, огонь и боль сжигает тело.
- Как дальше жить? Добей, добей меня, сынок.
- Не надо врать, не маленькая я.
- Я знаю, кто ты, кто она.
- Сын, возмущённо изрыгает горлом:
- – Ах так, ах так! Я понимаю.
- Ты хочешь, чтобы я в тюрягу сел.
- Из-за тебя и из-за Светки.
- Не выйдет, милые, не выйдет.
- Вы сами, стервы, виноваты,
- Что я вас бью, зачем мне капать на мозги?
- Не бью я вас, поймите это, я вас воспитываю.
- Мать изумлённо вздыхает.
- – Какой ты воспитатель, мой Серёжа.
- Родную мать так гвоздануть.
- 2 действие.
- Сын призывает мать.
- – Замри, замри – её я слышу голос,
- Который призывает бить тебя.
- Да вот же, вот же и она за шторой спряталась.
– Ты что, родная мать, вообще рехнулась.
Мать
– Да где? Да где она? Свихнулся ты, однако.
Сын
- – Не знаю. Может быть. Да вот же, вот же и она,
- Ужель не видишь?
- Мать
- – Красивая?
- Сын
- – Да, да и молодая.
- Мать
– Не вижу ничего, всё это бред.
Сын
- – Ах бред! Так что ж ты захрипела?
- Ведь я не трогаю тебя.
- Ни пальчиком, ни даже мыслью.
- Ты поняла, ты поняла, кто я такой?
Мать
- – Ты демон, демон. Я крещусь,
- Хоть запрещаешь ты мне.
- Скажи, скажи, как выглядит она?
- Наверно, рыжая, зелёные глаза.
Сын
- – Права ты мать, как в точку положила.
- Она стройна и рыжая такая,
- Что он неё нельзя отвесть глаза.
- Магнит какой-то в ней, магнит,
- А может быть, огонь, сжигающий меня.
Мать
- – Сынок, да это ж Катька – блудница отца.
- Быть может, ведьма. Она же понесла
- От нашего отца ребёнка, потом пропала.
- Говорил народ, что с бабкою колдуньей якшалась.
- Та бабушка давно уж умерла.
- И Катьке этой ремесло своё
- Передала, как будто тёмной ночью.
- Там на болоте, где овин.
- И где я родила тебя – мучитель мой.
- Наверное, она нас привела туда с отцом.
- Когда мы заблудились, он твердил:
- «Иди, иди – вон женщина идёт.
- Кажись деревня рядом, скоро выйдем».
Сын
- – Мама, мама, она улыбается.
- Кличет меня и зовёт с собой.
- Мамочка, мама, видишь, батько наш!
- Да вон и дед мой и кто-то другой.
- Все они рядышком, слитые вместе.
- Что это мамочка, что?
Мать
– Не знаю я. Ох, сын, не знаю.
Здесь что-то тёмное, я не пойму.
Сын
- – Ой, мама, мамочка, здесь корень древа.
- Смотри, смотри на сто веков назад.
- Какие были мы, какие наши дети.
- Всё, всё, как на экране чёрно-белом.
- Она мне показала, кто я есть.
Мать
– Так кто же ты, Серёжа?
Сын
– Я негодяй. В крови моя душа и руки.
Мать
- – Ах, Катька, Катька – злобная душа.
- Зачем ты это показала?
- Зачем ушла от Бога Ты?
- Из-за шторы выходит ведьма.
- – Да, чтобы мстить вам,
- Я ж его любила, а он ушёл к тебе.
- А как же сын мой —кровь его и плоть?
- Родился хилым и нервозным.
- Всё от того, что я переживала.
- И вскоре умер он, тогда пошла я к бабке.
- Она сказала мне, что делать.
- И тут же умерла, счастливая
- А я хожу, душа моя в усладе.
- Послала Василька в Чернобыль.
- Он радиацию схватил, потом злодейство совершил.
- Не отмолённое веками, и вот он здесь.
Сын
- – Ой, мама, мама, смотри мой предок.
- Князь Шауров, людей казнит в овине этом.
- Вон извивается на дыбе человек, а вон ещё.
- Он ожигает сталью раскалённой
- Своих врагов и песенки поёт.
- С ним двое мужиков – глаза кровавые,
- Берут покойников, в болоте топят.
- А рядом, рядом крик и стон людей,
- Которых выгнали смотреть на казнь и муки.
- Мать
– Да сколь ж это было лет назад?
Сын
- – Не знаю мать – мне кажется, столетия
- Прошли с тех пор, но видишь, до сих пор
- Там всё бурлит и стонет неуёмно.
- Как страшно, мама, видеть свой порок.
- Конечно, он не мой – моих он предков.
- Но нити тянуться ко мне и дальше.
Ведьма
- – Ну что, Серёжа, ты доволен
- Видением этим, я могу продлить
- Чарующие эти провидения.
- Как жили предки в ужасе и зле.
- И как они копили злобу магнетизма,
- Которая к невинным душам липнет.
- Богата энергетика твоя.
- Смотри, смотри, как зависает
- Она в квартире этой, милый мой.
Мать
- – Ты не ушла ещё, о горе!
- Квартира проклята моя.
- Когда и крест не помогает.
- Молитв не знаю я – беда.
- Сынок, крестись, зови на помощь Бога.
Сын
- – О, мать! Не знаю я ведь Бога.
- Ни разу я его не звал на помощь.
- Знал озверин, и с ним я сжился.
- Наверное, умру в его объятиях.
- Мой батько был не промах пить,
- И ты ему не уступала.
Ведьма
- – Семейка – чудо, вся спилась.
- Я рада, как я рада.
- Отмщение моё свершилось.
- И остов древа не угас.
- Пойдёшь, пойдёшь ты дальше всех.
- О милый мой, о друг Серёжа.
- Я молода, хоть годы пронеслись.
- Любой мужчина смотрит на меня.
- И жаждет ласки – вот кто я.
- Серёжа, скинь её с балкона.
- Потом любить тебя я буду, ненаглядный.
- У сына на глазах и у жены.
Мать
– Ох, нечисть ты! Сгинь, сгинь скорее!
3 действие
Ведьма исчезает. Открывается дверь, заходит жена.
Жена
- – Пришла, пришла я, мой Серёжа.
- За мною гнался кто-то до дверей.
- Едва я ноги унесла, кричала, но никто не вышел.
- Ужель не слышал, ты, мой муж?
- Меня трясёт, я не могу.
Муж
- – Ты потаскуха – вот ты кто, Светлана.
- А я, дурак, ещё женился не тебе.
- Ведь ночь. И ты сумела всё же
- Найти младого кобеля.
- Уж стерва ты, уж стерва – это точно.
- Да ладно, бить тебя не буду. Потом.
- Давайте выпьем озверина.
- Жена
– Ты что! Ты что, Серёжа, говоришь такое!?
Я вся дрожу от страха, Боже мой!
Наверное, маньяк за мною гнался.
Ужель не жаль тебе меня?
Муж
– Конечно, жаль тебя, моя Светлана.
Но это похоть бьёт в тебе ключом.
Мать
- – Очнись, очнись, очнись, Серёжа!
- Чего напраслину плетёшь.
- Жена верна, верна тебе.
Муж
- – Ах, сговорились – сучье племя.
- Не знаю Светку что ли я?
- Она без кобелей не может.
- Такая уж её душа, под стать и тело.
- Но я-то, я-то – не дурак, всё вижу.
Жена
- – Серёжа, что ты говоришь, Серёжа!
- Ведь я люблю тебя, люблю.
- Как доказать свою мне верность?
Муж
- – Зачем доказывать – факт на лицо.
- Глухая ночь, кругом покой и тишь,
- Но у тебя и в этот поздний час
- Кобель нашёлся, а что же днём?
Мать
– Мой муж – покойничек Василий
Таким же был. Кто глянет на меня, а он уж на дыбы.
Сын
– Ты что, красивая была?
Мать
– Не знаю. Бог ведь не обидел,
Коль Катьку рыжую оставил он.
Слышится голос ведьмы:
– Не гни старуха нос, ты устарела.
Кто на тебя теперь глядит?
Я вас к концу вела и вот итог.
В вине вы захлебнулись, жизни нету.
И злобой дышит всё вокруг.
Смотри соперница моя.
Как я любить сыночка буду.
Ведь он кровиночка твоя.
Она раздевается у всех на глазах, сверкнуло молодое, холёное тело, топнула красивой точёной ножкой и взвизгнула:
– Ну что стоишь, Серёжа мой?
Иди скорей ко мне в объятия.
Да скинь с себя ты балахон,
Не нужен он, пусть видят все.
Как хорошо нам, столько страсти.
Сергей бросился в объятия ведьмы, и они покатились по полу квартиры. Мать и жена слышали стоны и всхлипы, и зелёное свечение доходило и до них. У матери остановилось сердце, и она упала рядом. Жена истерически забилась и потеряла рассудок. Ведьма очнулась первая и сказала:
– Ну вот и всё, мой дорогой Серёжа.
Моя соперница мертва.
Жена твоя рассудок потеряла.
Всё, всё, как я задумала, свершилось.
О, как я рада! Каков конец, Василий.
Меня ты бросил, я так страдала,
Что душу продала нечистой силе.
И я не каюсь – ведьма я.
Серёжа, медленно приходя в себя, воскликнул:
– Да ты старуха, Катька!
Зачем же взбаламутила меня?
Ведь я люблю тебя со всею страстью.
Ведьма, не скрывая своего счастья, воспалила тирадой:
– В тебе я видела отца, Серёжа,
Который душу отнял у меня.
Василий, он единственный мужчина,
Он до сих пор во мне и днём и ночью.
Что делать мне, его уж нет.
Зачем мне красота, ведь я старуха.
Я красоту растратила на месть.
Но дело сделано, я ухожу со сцены.
Сергей, прощай – твой жизни миг
Не долог, скоро оборвётся.
Коль дело заимел со мной.
Там на болоте встретимся все вместе.
Отец твой, я ты, мы прокляты людьми и Богом.
КОНЕЦ
.
Стихи
- На жертвенном огне (Пародия).
- Любовь моя – одна обуза,
- И жжёт меня и жалит и гудит,
- Неужто в этом моя муза,
- Скажите, мне не повредит?
- Она лукава и коварна,
- Я к ней спешу и день и ночь.
- Хочу словить я где-то парня.
- А он кричит: пошла ты прочь.
- Эх, боль моя – любовь могучая,
- Я вся горю в её огне,
- Она такая – дрянь едучая,
- Кипит и жалится во мне.
- Шумит холодная река,
- На постаменте монолитном,
- Из бронзы вылит на века,
- Стоит Пётр с родиною слитно.
- Корнями в землю эту врос,
- Над ним года уже не властны.
- Всё тот же на лице вопрос,
- Всё тот же взгляд самодержавный.
- А годы, как их удержать?
- Так и застыл на всём галопе,
- Чтобы поднять из тьмы холопов
- Для нас поймите ж – головная боль.
- Сейчас мы все находимся в полёте,
Признание в любви
- О сколько лжи летит с телеэкрана!
- О, Боже, как искусственны вожди.
- И льют елей из грязного стакана.
- Кричат народу: милый, подожди.
- Ещё мы не привыкли к этой пытке,
- Ещё силён в сердцах у нас порыв,
- Мы не хотим уже терпеть убытки.
- Ведь это ж, братцы, в никуда обрыв.
- Ну, что вам, старцы, дали эти льготы?
- Для нас же это головная боль.
- Мы все сейчас находимся в полёте,
- А вы нам сыплите на рану соль.
- Везде и всюду мы за вас в ответе,
- Рвём сердце лихо, не щадя себя.
- Поймите вы – на белом свете,
- Жить можно только вас любя.
- И дума думает о вас
- Ну, горячо, ну про запас,
- Её молитвы и успехи,
- Закроют общие прорехи,
- И будет радостный анфас.
- Серебрится тяжёлый след,
- И душа моя в вихре плавится,
- От российских коварных бед.
- Кто сильней и наглей, тот славится,
- Грудь вперёд, наизнанку кулак,
- Он идёт по земле и хвалится,
- Что он свой и совсем не дурак.
- А за ним вереница несчастий,
- Плач детей, скрип зубов стариков.
- Вот он родина милая – падший
- В мир страстей и презрения оков.
- Голосуйте, какой я хороший,
- Люди добрые, видите все.
- Заметает следочки пороша,
- И душа моя в жарком огне.
Тихим омутом век куражится,
Топор
- Топор с истёртой рукоятью,
- Минувших лет простой певец,
- Лежит, забытый под кроватью,
- С тех пор как в ночь ушёл отец.
- Он заржавел. Его с любовью
- Давно не трогала рука.
- Не спорит звонко с яркой новью —
- Он отслужил свои века.
- А помню дед – грудь нараспашку —
- Дома в деревне возводил.
- Топор звенел, и щепки в пляске
- Летели с пахнущих стропил.
- Когда топор я поднимая,
- Касаюсь лезвия рукой,
- Как будто книгу раскрываю
- О родословной трудовой.
- 1993 год
- До чего Россия ты дошла,
- Что носки из-за границы возят.
- Продают по паре нам – ОЛЛА!!!
- И тебя любимая позорят.
- Стыдно мне, держу я их в руках,
- Вспоминая партии призывы.
- Всё пропало на моих глазах.
- Всё ушло: любовь, надрыв, порывы.
- В магазине пусто, злой народ,
- И гремят с трибун слова и речи,
- И идём, как кажется мне вброд,
- В темноте, не зажигая свечи.
- Где они? Не знаю я и сам.
- Только больно, больно мне отныне,
- До чего дошли мы – просто срам,
- Перепутав и песок и глину.
- Строили мы зданье из песка,
- Но забыли добавлять цемента.
- Рухнуло оно, в груди тоска.
- Ну, куда теперь друзья момента?
- Снова кровь и русская беда.
- Сколько ж будем лить её, о люди!?.
- Ведь она живая – не вода.
- И её не принесёшь на блюде.
- Русь моя – родная сторона.
- Крик души в глазах народа вижу.
- Чтоб не пролилась сейчас она,
- Закричи, заплачь, что не обижу.
- Детская картинка моей памяти 9 мая 1945года,
- во мне до сих пор живёт и здравствует. Я вижу
- её чётко как будто и не было пролетевших
- десятилетий, когда народ, вышедший на улицу,
- прыгал и кричал, пел и веселился. Люди целовались,
- обнимались и плакали. Было что-то такое, о
- чём вот так просто и не скажешь. А гармонь
- ревела, надрывая басы. Гармонист давил на
- клавиши в каком-то диком настрое, и кричал:
- – Бабы, победа!
- День победы
- В разгаре, нежно излучая,
- Тепло и радость и любовь,
- Пришла весна, а мы, стеная,
- С сестрой несём вязанки дров.
- И серебрится луч зеркальный
- Росой янтарною омыт.
- А дома за стеной тесовой,
- Пластом на койке мать лежит.
- В деревне яро раздаётся
- Гармоники гортанный звук.
- Победа! В сердце песня льётся,
- Прошла печаль седых разлук.
- Прошла печаль и спозаранку
- Народ толпится у реки,
- Ретиво пляшут под тальянку,
- И молодёжь и старики.
- Лишь в нашем доме не до песен,
- В последний день войны пришла,
- Эх, похоронка! Мир стал тесен.
- И боль стреножила сердца.
- Отца не стало, ветер шалый
- В ветвях берёзы шелестел,
- Да от войны народ усталый,
- От счастья дико захмелел.
Глухарь
- Ещё поляна в сновидении,
- Ещё и солнце не взошло,
- А уж в любовном упоении,
- Глухарь взыграл, нашло, нашло.
- Хвост чёрным веером трепещет,
- Грудь гордо выставив вперёд.
- Идёт глухарь, любовью плещет,
- Настал его весны черёд.
Урок
- Я вывел трактор рано поутру,
- Я дёргал рычаги машины грузной,
- Скорей, скорей – ползти не по нутру.
- Казалось мне, работать так и нужно.
- Земля парила, тяжело дыша.
- Плуг лихорадило, а я не видел это.
- А бригадир подходит не спеша.
- И говорит: – О, как земля прогрета!
- Сел на сидение рядышком со мной,
- Повёл машину, как нельзя спокойно.
- Валы земли за нашею спиной
- Легли, как это, мастера достойно.
- – Ты не спеши, но сделай, чтоб взглянуть
- Не стыдно было на свою работу.
- Коль проявил душевную заботу,
- Земля тебя не может обмануть.
- Я приду домой усталый,
- Засвечу в избе огонь.
- В окна бьётся ветер шалый,
- Издавая тихий стон.
- Что мне ветер, если рядом
- Пламя мечется в печи.
- И уха дымится паром,
- Хоть пляши, а хоть кричи.
- Кот мурлычет на диване.
- Тишина, покой в избе.
- Заживает в сердце рана.
- Забываю о тебе.
Тот день
- Я не забуду светлый день.
- Когда кругом благоухало.
- Черёмух буйно росших тень
- Меня от солнца закрывала.
- И было радостно, тепло.
- И было чудно в этом мире.
- В мой детский мозг добро вошло,
- Задев таинственную лиру.
- И мама радостна была.
- Сестрёнка куклами играла.
- Всё хорошо, и жизнь цвела.
- Всё хорошо, – кругом шептало.
- Не думал я, что в этот день.
- Такой прекрасный кто-то гибнет.
- Не знал я, что отец погибнет.
- Смертельно раненый в тот день.
- Я улёгся спать на сеновале.
- В тихом доме, где я жил и рос.
- Наклонясь, черёмуха в печали
- Ласково коснулась тут волос.
- А усталость так и не слетела,
- Только в полусонной дремоте
- Слышал, как она мне грустно пела
- О своей цветущей красоте.
- Было тихо, ночь благоухала.
- С неба лился ярко-лунный свет.
- И корова на дворе жевала
- Травяной душистый винегрет.
- Мне казалось, из далёкого далёка
- Детство вновь вернулось вдруг ко мне
- Задубелой радостью до срока,
- Что влачится где-то в стороне.
- Я увидел то, что было мило
- За рекою пролетевших лет.
- И тревожно резвое заныло
- Сердце, излучая дивный свет.
- На какой-то незаметной грани
- Что-то лопнуло в груди, болит.
- Ох, зачем незаживающую рану
- В город еду я лечить?
Осень
- Полусонный и заброшенный,
- Лес, насупившись, стоит.
- Я иду тропой нехоженой,
- Как мне сердце повелит.
- На плече двустволка тульская,
- Нож на поясе висит.
- Грусть кругом – такая русская,
- Красной медью шелестит.
- Покрывается хрустальным
- Льдом ручей, в лучах искрясь.
- И напев зимы кандальный
- Льётся в душу, не спросясь.
Судьба
- Снег падает густо, но тихо.
- Порхает ребяческий дух.
- У школы сидит сторожиха,
- Как прежде, ударившись в слух.
- Следочка не видно. Дорожки
- Кой- где от её сапогов.
- Где бегали школьников ножки,
- Сегодня поленница дров.
- И света в окошках не видно.
- Зачем ей одной и к чему?
- И горько старушке, обидно.
- А вымолвить это – кому?
- Снег падает густо, но тихо
- Порхает ребяческий дух.
- У школы сидит сторожиха,
- Как прежде, ударившись вслух.
- Опять струится кровь,
- И гнев народа брызжет.
- Ликуют недруги твои, о, Русь!
- Мне больно за тебя, я плачу и молюсь.
- О, Боже, дай России силы.
- Воспламени её духовный лик.
- Не то она опять за вилы
- Убьёт себя под дикий крик.
Мать
- Провожает меня мама в поле,
- Когда в город уезжаю я.
- Содрогаясь, смотрит, и от боли
- На щеке горючая слеза.
- Горбится, стараясь распрямиться.
- Тёмными руками, как земля,
- Обнимает и немного злится,
- Что опять осталась вновь одна.
- Шепчет: «Пережить бы только стужу,
- А уж летом соберутся в отчий дом.
- Говорливостью, весельем окружат
- Дети, внуки – вот и счастье в том».
Девчонка
- Стоит девчонка с папиросой,
- Глаз вызывающе косит.
- Она пришла сюда без спроса
- Родных, кто ей сейчас запретит.
- Ресницы, веки подведёны.
- В глазах беснующий огонь.
- Её пути не проторёны.
- Попробуй, ну задень, ну тронь.
- От сна разбуженная страстность
- Не ждёт, когда к ней принц придёт.
- «Подумашь эка, эка важность,
- Коль не идёт, сама найдёт».
- К чему божественность и нежность
- Ланит природы, естество
- Девчонки дерзкая небрежность
- Забилась в слово мастерство.
- Забыты нравы и отличия,
- И божество, и кротость лиц.
- А снятся мальчикам приличье,
- И неприступный взгляд цариц.
Русь
- Опять промокли небеса.
- Душа тревожно колобродит.
- Я слышу желчи словеса
- Над полем ветер злобно носит.
- О, горько, горько, мысли вспять.
- Враждебный вихрь из-за кордона
- Летит, чтоб родину отнять,
- Взрывая пелену заслона.
- Утробный гул его тяжёл,
- И зависть дикая трепещет
- Сминает всё, что я нашёл,
- Здесь боль моя по сердцу хлещет.
- Бегу я в лес, где в тишине —
- Так умилительно и чисто.
- Такая ты милее мне.
- Русь милая, с тобой не мглисто.
- В траву я лягу под сосной.
- Пусть льётся дождь, пусть воет вьюга.
- Я здесь тебе, земля, родной.
- Ты мне любимая подруга.
- Я кровь и плоть весь от тебя.
- Ты в жизни мне – моя опора.
- В чужой стране тебя любя,
- Я не найду себе простора.
- Так разве я тебя отдам,
- Моя любимая Россия,
- На поругание врагам,
- Вот это русская мессия!
- Ссора
- На небе тучи, хмарь седая.
- Душа скрипит, чего-то ждёт.
- И ты от злости, приседая,
- Кричишь, сжимая синий рот.
- Во мне протест, несправедливость
- Я чувствую в твоих словах.
- Куда летишь моя ранимость?
- Зачем равняешься в долгах?
- К чему всё это – столько боли,
- Аж, передёрнулись уста.
- Ведь сколько съели вместе соли,
- Неужто, всё это спроста?
- А как же дети, наши дети?
- Забыли мы про них в тот миг.
- И только огненные плети
- По сердцу хлещут, вырвав крик.
- Я в детстве, падая с коня,
- Твердил упрямо, озлоблённо:
- – Врешь! Не сшибёшь теперь меня.
- Я зол, сдержусь определённо.
- Но конь взмывал, и падал я
- В пыль, ткнувшись носом и ругаясь…
- Я шёл домой, мечту храня,
- В траве ногами заплетаясь.
- И снова вечер приходил,
- Я вновь бежал опять в ночное,
- И, падая от боли, выл.
- А вечер снова приходил,
- И я опять бежал в ночное.
- И всё же, всё же победил.
- Я лес с утра рубил, возил,
- На место строящей конюшни.
- Себя и лошадь истомил,
- Под вечер ноги непослушны.
- Я еле двигал, и в мозгу
- Стоял туман, и я, алкая:
- «Спать, спать, я больше не могу», —
- Твердил, за лошадью шагая.
- Не раздеваясь, быстро лёг
- На сеновале. Вдруг гармошка
- Рванула в клубе, точно в срок.
- И песня вылилась в окошки,
- И заструилась, потекла
- Над приумолкшею деревней:
- То это молодёжь пошла
- По улице родной и древней.
- Да как же было мне уснуть?
- Когда она звала, просила
- Взглянуть, её не обмануть
- Девчонку ту, что так красива.
- Вопль пастуха
- Солнцем травушка вся повыжжена,
- Копытами стад поистоптана,
- А вблизи шумит поле хлебное,
- Скот куда загнать, не могу понять.
- Нет водицы здесь, жажда груди жжёт,
- Овод спесь свою хочет выплеснуть,
- Чёрной тучею, жгучей молнией
- Кружит бешено над коровами.
- А вблизи каймой – лес -дремучий бор,
- Там прохлада есть и травы простор.
- Коровёнки все поизмучились
- И, подняв хвосты, к полю ринулись.
- Я кнутом махал и во след кричал.
- Только толку что? Поле сгублено.
- Как я стану сейчас пред директором?
- Что он скажет мне, что он выплеснёт?
- Духовный хлеб
- Печальный день. Метелит дождь.
- Промокло всё: земля и небо.
- Вдали мне не хватает хлеба,
- Того, какой ты мне даёшь.
- Душевный, чистый, озорной,
- Приправленный перчинкой жизни.
- Он для меня – бальзам живой,
- Ведущий в бой за честь Отчизны.
- А это выше всяких слов.
- Так будь же друг здоров и честен,
- Духовный хлеб – твердынь отцов,
- Здесь ложь и кривда не уместны.
- В халате белом женщина простая,
- Она пришла ко мне в тот час,
- Когда от боли в сердце, замирая,
- Я ждал её, волнуясь и сердясь.
- И вот пришла она, сказала тихо:
- – Вы не волнуйтесь так, не надо слёз,
- Из под ножа стального убежало лихо.
- Теперь выздоровление придёт.
- Я ей в глаза взглянул и вдруг увидел,
- Как по лицу стекает крупный пот,
- А на висках белеет светлый иней,
- Её переживаний ранний плод.
- Да разве мог тогда я не поверить,
- Когда она вошла чуть-чуть дыша,
- С улыбкой человека, где ж нам мерить!
- С простым понятьем медика душа.
- Моя радость, любовь и мечта,
- Будь же ты благосклонной ко мне,
- Не гони же меня так спроста,
- Окунись в моём сердце, огне.
- Может холод растает в груди.
- Может ласково вспыхнут глаза.
- Ты лишь только ко мне подойди,
- Грудью к сердцу прижмись и тогда,
- Бурно сердце твоё – соловей
- Всколыхнётся, вспорхнёт, полетит,
- Умножая любовный елей,
- – Я люблю, я люблю, – затвердит.
- Исток
- Это стихотворение посвящается моему отцу
- Ивану Павловичу, погибшему на фронте.
- Деревня милая прижалась исстари.
- Здесь я бывалоча любил неистово,
- Хранил родную суть, попробуй выспори,
- Когда в крови моей извивы вышнего.
- Да не того, что в церкви, каючись,
- Меня просили от грехов избавиться.
- Я русский есть, и в этом мире знаючись,
- Пошёл на бой с врагом не ради славиться,
- Ведь Русь в беде и страны рядышком,
- Чума фашистская над миром гаится.
- Пусть я умру от пуль и лягу в полюшке,
- Зато страна моя живёт, не мается.
- И моя Марьюшка, и мои детушки,
- Всё то, что есть во мне от этой землюшки.
- Это стихотворение посвящено моему товарищу Саше,
- с которым вместе работали на производстве, и помогали совхозу.
- Он был весел, счастлив и радостен. С ним было всем очень хорошо.
- Тишина в заречном парке,
- Кое – где прохожие идут,
- Вон «дружки», ведь им от водки жарко,
- Руки чешутся, как удержаться тут.
- Подошли, спросили:
- – Эй, ты, кореш!?
- Кто она тебе – твоя жена?
- – Да жена, а что ты хочешь?
- – Не твоя она, ему должна.
- – Врёшь, – сказала девушка пугливо, —
- Я тебя не знаю, кто ты есть
- Он её взял за руку игриво,
- Постарался в сторону отвесть.
- – Милая, беги, беги скорее, —
- Крикнул друг её, и тут
- Помутилось небо голубое
- В облаке кровавых чёрных пут.
- Падал снег на голые деревья,
- И тропинка белою была.
- Крик в ночи: «Им нет доверья».
- И луна за тучи вдруг ушла.
- Миг. И снова крик. И он упал.
- И девушка назад, забыв о страхе,
- К нему рванулась, он ещё дышал.
- Кровь утекала по его рубахе.
- – Прости, прости меня, родная,
- Я умираю, нет уж больше сил.
- Живи, живи, беды не зная,
- Запомни, что тебя я так любил, —
- Сказал он и затих, она рыдая
- К нему склонилась, ветер вдруг завыл.
- Его «дружки» от страха замирая,
- Рванулись прочь, их страх смутил.
- Ты со мной не говорил в открытую,
- Хоть и назывался другом мне,
- Видно, помнишь встречу ту обидную
- И мою оплошность при луне.
- Кровь во мне тогда взыграв кипучая,
- Я ответных чувств не удержав,
- Ей сказал – «Люблю тебя, ты лучшая!»,
- Ты дружище мне не помешал.
- И ушёл с душою леденящей,
- Затаив глубоко боль свою,
- Только ветер, над землёю шелестящий,
- До меня донёс тоску твою.
- И сейчас проходишь на приветствие,
- Лишь в ответ киваешь головой,
- Ночи той коварной это следствие
- И любви не разделённой той.
- Галдят встревоженные чайки,
- Рвут рыбу прямо из сетей,
- А мы идём по скользкой гальке
- Под шум прибрежных камышей.
- Верёвкой режет больно плечи,
- И солнце жжёт и ветер бьёт,
- И от разгульной речки речи
- В груди тревожно сердце мрёт.
- И вот, устало развалившись,
- Лежим мы в шёлковой траве,
- Кто ест, кто спит, крючком согнувшись,
- А кто мечтает в тишине.
- Ухой горячей подкрепившись,
- Встаём, и снова буруны
- Воды встревоженной винтами,
- Сверкая, брызжут позади.
- Шумит и стонет ветер за окном,
- Позёмка бьёт в распахнутые двери,
- И воют, надрываясь злобно звери,
- Невдалеке деревни за холмом.
- Мать топит печь, и семеро ребят
- С кроватки, с печки свесили головки,
- Глотая слюнки смотрят на окошки,
- Они страдают, но молчат.
- А по деревне ходит почтальон.
- То там, то тут прорезав тишь земную
- Раздастся крик, и кто-то упадёт
- Без чувств, прокляв судьбу лихую.
- И мать стояла у окна.
- Вдруг непонятно зашаталась,
- В глазах от боли пелена.
- В тот день отца у нас не стало.
- На исходе воскресного дня,
- Под весёлые звуки гитары
- Мне хотелось вскочить на коня
- И умчаться скорее с бульвара.
- И умчаться в леса в глухомань,
- Где в тиши я найду утешенье,
- Ты попробуй, попробуй достань,
- Прояви хоть чуть-чуть свое рвение.
- Ты сегодня со мной холодна,
- Не пробить твою стенку молчания.
- Ни к чему нам сегодня свидание.
- Боже мой, на исходе весна.
- Звёзды на небе ярко зажглись,
- Утихает веселье хмельное.
- Я зову, я кричу, возвратись
- Моё юное счастье шальное.
- В семнадцать лет я прибыл на Урал,
- В кармане удостоверение тракториста,
- И принял нас молчанием вокзал,
- От инея зеркально – серебристый.
- Потом машина, тяжело урча,
- Неслась куда-то в степи Оренбуржья,
- Но юность не давала стрекача,
- И от бессонницы синели полукружья.
- Но кто дал юности характер огневой?
- Тот знал, что можно было положиться
- На нас. Сказали мы, тогда: «Не вой!».
- Такой расклад нам мог тогда присниться.
- Но вот апрель запел и закричал.
- Я вывел трактор, чтобы порезвиться.
- И понял я тогда, что это мой причал,
- Пора бы мне по жизни протрезвиться..
- Клочок бумаги серой
- Она с раскрытыми глазами
- Лежит четвёртый день подряд.
- Семь малышей осиротевших
- На мать болезненно глядят.
- Всего клочок бумаги серой,
- Но сколько горя, злобный рок
- Принёс, и сердце омертвело
- От трёх сочащих кровью строк:
- «Ваш муж погиб в бою героем,
- И похоронен там-то там…»
- И огласилась нашим воем
- Изба от боли: «Тра-ра-рам».
- И понял я в четыре года,
- Что за бумажку принесли.
- Ох, горе нам, пришла невзгода,
- И боль нам видно не стрясти.
- Увядает лист резной у тополя,
- Что стоит, нагнувшись под окном,
- Бабка шепчет ртом беззубым: «Скоро ли
- Бог возьмёт меня в свой отчий дом?».
- Девяносто с лишним бабке стукнуло,
- На покой пора уж, заждалась.
- Три войны и счастье бабки рухнуло,
- Муж погиб, сынов не дождалась.
- Горе, что огнём сжигает сердце
- Не затмило пламенной души,
- Но порой горчинка злого перца
- Рвётся из надломленной души.
- Я лежал на печи
- На холщовой дерюжке.
- Вдруг тревожно в ночи
- Грянул выстрел и пушки.
- Застонала земля,
- Задрожала деревня.
- «У, проклятая тля» -.
- Мать сказала так гневно.