Читать онлайн Любя и радуясь бесплатно
«С грохотом падало небо в облаке молний…»
- С грохотом падало небо в облаке молний,
- И ветер вонзался клыками в город…
- Небо… Упав, оно целовалось дождём с землёю.
- Жадной зеленью ласки росли в воздух…
Депрессия
- Изыначен
- мозольно-лукавящей
- плотью побегов…
- Ты ли? —
- смотришь в окно-себя
- сгустками мыслей,
- что слились в тест Божий —
- дьяволом.
- И обволакиваешься
- до конвульсий,
- чтоб выдержать…
- И левый глаз,
- где спит
- тревожно
- волк моих желаний —
- Он ждёт вонзённых
- стрел
- всех «нет» твоих,
- чтобы проснуться.
- Забытой плетью красоты
- срывая не́дуг,
- Я, странно-любящий,
- к тебе шагаю, зная…
- Стать победителем
- разгрызших жизни судеб
- меня толкают
- жертвы-жизни…
- Чтобы – с плеча —
- напополам
- сомненья,
- И с ними всё,
- что мне мешает —
- вон! вовне!
«Выжжено……»
- Выжжено…
- Точки меня мне, исчезая, вопили:
- "Внутри – ты уходишь! Лишь память!.."
- Вспарывая напалм истерики
- Я прорастал…
- И переставал – мною ещё
- цепляясь за клочья:
- "Зачем?" – под клинком
- вряд ли бывшим…
- Но я уже крепко пустил
- корни трещин.
- И просто не смог не рвануться…
- Чтобы пасть осколками
- И вырваться
- новым.
«Бумаги ра́нящая паперть…»
- Бумаги ра́нящая паперть:
- Который круг ада – не помню…
- Звук вязнет… Шёпот цвета паутины…
- И мир становится тонким, как нежная плёнка,
- Послушная нажатью пальцев…
«Укрой меня дождливой передышкой сада…»
- Укрой меня дождливой передышкой сада,
- вдруг вспомнившимся сном —
- полустёртым,
- прорисованным заново
- на развилке тебя и мира,
- где вплетённое в слёзы небо
- рвётся в лёгкие
- загнанным зайцем…
- где костёр мой нацелен в август
- и соцветье усталостей рядом —
- отражённое
- друг в друге —
- до бесконечности,
- гаснущее —
- тернием,
- музыкой,
- пульсом кузнечиков…
- Забери мою уставшую часть памяти —
- изнеженную болью,
- сотканную
- из истерик…
- Ведь ты знаешь, как не захлебнуться покоем…
«Всё это так трогательно…»
- Всё это так трогательно:
- взводить курком клёкот строчек —
- протяжный, пропахший кофе
- и пугливостью города, вжавшегося в тягучий вечер
- ещё одного не отданного пока что лета;
- заботливо их чистить, сдирать коррозию
- бесчисленных лакун и поправок,
- пытаться свернуться и сиять в каждой букве,
- комкая дни,
- черновики,
- или просто – не пугать жизни,
- притаившейся за углом разнежившейся кошкой
- (или Бог ещё знает кем разнежившимся).
- С тем, чтобы потом, может быть,
- открыть маленькое кладбище слов,
- действующее вечерами,
- с разными типами погребения —
- вплоть до кремации…
- …Но хоронить слова и отправлять письма огненной почтой —
- не одно и тоже!
- («Ах, где ты мой милый Августин, Августин, Августин?..»)
- А может – обжечься всем этим
- по-детски больно, словно ободрать коленку —
- так, что начинает не хватать
- доброй мамы, утирающей слёзки в углах глаз
- после того, как отшлёпать,
- т. е. зацепить своей неприкрытой реальностью взрослого.
- (Ещё ангел сказал: «Не добивайте павших!..»,
- а я бы добавил, что надо делать скидки
- на возраст нежности…)
- Ведь позже бывает так приятно
- играть с любимой,
- ласкаясь маленьким успокаивающимся зверьком
- друг другу в душу,
- встречать Гекат и гекаток,
- затаптывать сполохи безумия,
- исчезать в нектарных оргазмах,
- а иногда – разбирать себя на детальки
- и протирать их тряпочкой посреди всех этих
- ненаписанных евангелий от IBM,
- ворожащих мониторов
- и танца пальцев на клавиатуре —
- так, что начинает хотеться верить:
- заветная сказка исполнится,
- уставшая ранка затянется,
- и траур, надетый по глупости,
- покроется смехом,
- да и сам рассмеётся…
- так, что начинает хотеться думать:
- «Как полезно
- обжечься в меру!
- (А меру почти всегда, при желании, можно найти нужной!)»,
- забываясь
- в паре междометий у самого восхода,
- наблюдая за кульбитами своих мыслей —
- иногда – только засыпающего,
- иногда – уже проснувшегося,
- соскальзывая в любую из реальностей
- подкравшегося утра…
Glukon! Vade Retro!
- Всё это
- случилось
- в день моего
- воинственного
- прикладства рук,
- а точнее – пальцев
- к клавиатуре…
- (вот! вот он! —
- мой ангел-телохранитель
- в белой рубашке
- и чёрном галстуке,
- я кричу:
- «Нажмите ж,
- нажмите
- на кнопку Reset!»
- И выпустите!
- выпустите!!!
- выпустите
- меня из оффиса!!!)
- Прочистите
- мне пи..си..айные слоты,
- замените
- материнскую плату,
- сделайте что-нибудь —
- например апгрэйд
- (ах да, ведь я —
- не компьютер…)
- но только
- не томите душу —
- она мне ещё пригодится.
- Я готов спать
- носом на Backspase,
- носить кулер на шее,
- но только
- не кормите
- меня этому
- навороченному
- процессорному
- монстру,
- пожирателю
- времени.
- Он засел
- в укромном
- уголке
- мировой паутины
- и ждёт меня
- на обед,
- но я ещё трепыхаюсь
- в долинах DOOM’a,
- встречаюсь
- с виртуальными
- Гиви Ламеридзе
- и Гейтсом-в-торте,
- в общем,
- я скоро созрею
- играть в футбол
- с системным блоком
- одним
- полусонным
- мегаднём
- с мегадетками.
- (товарищи!
- скажем «Нет!»
- окнам
- в нашей жизни)
- Маловеры
- и легковеры —
- все вы
- мазаны одним.
- (Ещё пара ударов
- с разбегу
- головой
- о стенку
- и Вы станете
- очень гармоничной
- личностью,
- вместо того,
- чтобы яростно
- бороться
- со своим
- безумством)
- Опять стало
- тепло
- и джедаи
- летят
- косяками
- на север
- (Что там
- за шум
- за углом? —
- Наверное, это
- очередной
- новый конунг
- наехал
- на нового ярла…
- Ах, нет —
- там всего лишь
- какой-то Пандав
- ударил бутылкой
- Курава)
- Система бывшей
- империи
- запущена
- назад во времени
- Страшным Шумом
- Америки,
- но кто-то
- забыл учесть,
- что времена у нас
- всегда одни
- и те же.
- Так что
- мне уже
- нечего сказать
- напоследок,
- кроме как
- Alt – F4.
«Ни запахов, ни снов… Лишь ветра литургия…»
- Ни запахов, ни снов… Лишь ветра литургия,
- да предчувствие улыбки.
- С каким бы счастьем эту осень ворошить в камине
- Под приступы и стоны октября, под шёпоты надежд —
- Всё больше приобщаясь к небу!..
- …Сен-Себастьян на выцветшем холсте никак
- не замечает оперений,
- И я – следов цепочка, что уходит в память,
- Да мотылёк тепла на левой стороне.
«Я люблю древнее фэнтези рижских крыш…»
- Я люблю древнее фэнтези рижских крыш,
- небо, нанизанное на шпили, башенки и флюгера.
- Выздоравливаю
- каждый день
- от себя вчерашнего,
- думая, что ангелы притаились и внимательно
- следят за нашими действиями.
- Улыбаюсь
- идущим навстречу
- девушкам,
- зная:
- моя – заждалась.
«В квартире светлой…»
I
- в квартире светлой
- я в любви,
- я с Господом наедине.
II
- книги – мёд моих сот.
- Бог – в зелени за окном.
«…вот так – распадаться на вязь и на буквы…»
- …вот так – распадаться на вязь и на буквы,
- и белую нежность бумаги
- внутри
- выпавшего снега,
- внутри расслоившихся смыслов
- – по новому тексту
- (и старым надеждам),
- внутри томных сумерек
- и нахлынувшего —
- вот так!..
- строить химеры, модели развития
- и проч. уставших ангелов
- созывать кормиться
- – с груди (не с ладони)
- (иль – грудью?)
- внутри томных сумерек
- – под клубничные (может быть!) отзвуки
- ангела плоти – теплейшего, нежного!
- О! (или А!)
- но – неважно… —
- успеть отогреться б
- (душой, а не телом)
- к Господним садам
- улетая
- под музыку
- – шелеста вечерних страниц
- – уютного чая
- – свечей ещё не погасших
- – глинтвейна
- – сгустившегося шёпота внутри поцелуев,
- взращивая цветки оргазмов
- долгожданного
- ангела плоти
- (или – не только?)
- рядом…
- вот так! —
- словно бы быть всегда,
- хотя и не родиться… (родиться ль?)
- (неважно…)
- словно бы надеяться,
- – что все поэты спасены заранее
- (но – не от этого мира!),
- – что скоро весна,
- и трепещущий запах её уже рядом,
- – что все любови погибшие
- состоялися в той, что имею.
- (и «Ах!» бормотать без сарказма,
- а – вновь от души, как умею.)
- вот так!..
- (а впрочем – неважно…)
«Я помнил твои небеса…»
- я помнил твои небеса
- твои полукружья и формы
- крылья бабочек на ветру
- и признанья
- крылья бабочек живым конфетти
- незримого бала
- побег в твои впадинки
- и улыбку
- словно солнце взахлёб
- на закате у моря
- и любовь
- как нектар и игру
- словно нежность
- у сердца и губ
- растворяясь в тебе
- и во времени на бегу
- мы проносимся
- вместе
- следами влюблённого бога
«То, что не сбылось…»
- То, что не сбы́лось…
- С той, что не сбы́лось…
- То, что не выкричалось,
- Не взорвалось…
- Оно не исчезло,
- Оно – возродилось,
- Но мы – другие,
- И время
- От памяти оторвалось…
- И времени много,
- Но со знаком «минус»!
- И страсти – бездна,
- Но мы уж не те…
- И ты успокоишь:
- «Я тебя не любила!»
- И я отвечу:
- «Уходим в метель!»
- И я отвечу:
- «Милая, Боже!
- Побудь со мной рядом —
- Лишь час или век!..
- Нет, нет! Не касайся!..
- Лишь сон или вечер!..
- Лишь сон или вечер!..
- А дальше – хоть снег!»
«И вот, наконец, вспоминая себя, я вернулся к себе… Я вернулся к тебе…»
- И вот, наконец, вспоминая себя, я вернулся к себе… Я вернулся к тебе,
- Мой любимый, мой внутренний Тиль Уленшпигель… Да, я – дурак, я похож на тебя!..
- И пускай у меня (столько слёз и потерь!) не погиб и не сгинет никто на костре,
- Но Клаас уж в земле… Инквизицией пахнет бессильный безумия яд,
- Что пытался ужалить семью… (Змий повержен! Все здоровы, иль близко тому…)
- И усталые ангелы шепчут и мне, и ему
- (Уленшпигелю, верно – не змию…)
- на заснеженном дворике вовсе без укоризны
- Свои старые сказки про ласковый хлеб рождеством,
- про свечу у постели с любимой
- (Я люблю тебя, глупая! Боже! За что!!?), да про локон за ухом игривый её,
- да про тихие звуки орга́на из-за дубовых церковных дверей,
- (иль про чтенье кафизм из моленной напротив)…
- Про икон православных счастливый елей…
- Да про время, что мне ангельски шепчет и никуда не уходит…
- С тихим шелестом в ночь херувимы с небес сыплют нежно крупой ледяной,
- Да игриво трепещет душа мотыльком ли, звездою свечи ли? – не в том уж и суть…
- Я устал от себя… От себя лишь… С тобою хочу отдохнуть
- весь остаток пути… Помоги мне!?
- Я гонюсь за тобой столько дней, столько лет… Я молил у Него,
- я попутно узнал, что Он атеистам назвал себя: "Время!",
- Я пытался найти, удержать, всё понять и простить,
- Я безумно любил, как, наверно, не стоит (иль стоит?) любить…
- Разве Неле ушла? Ни фига! Всё вернётся, как возвращалось всегда,
- Суетою сует или вещим глаголом стиха… Твоих ласковых губ волшебством,
- Нашей свадебной лаской уже навсегда… Только надо пройти сквозь метель,
- Только надо понять, где здесь ты, где здесь я… Где дурак, где здесь Бог, и где – время!
«Сингапур далеко – Засулаукс рядом…»
- Сингапур далеко – Засулаукс рядом.
- Агенскалнс – ещё ближе.
- Я давно не писа́л – а всего, оказалось, и надо:
- Лишь любовь по весне,
- Да свободный вечер…
- На столе – минералка местных разливов…
- Эсэмэска тебе и звонок перед сном…
- Я теряюсь в пространствах квартиры.
- Время лопается,
- Пульсирует, переплетается в узоры.
- Не хватает лишь поцелуя на ночь
- И тебя, красивой…
- И ещё – мерещатся тексты
- (Вроде – мои, но я не успеваю
- Записывать)
- И города фантастической
- Красоты и сложности,
- Каких не было на этой планете.
- И я бормочу: «Ай да весна!»,
- Засыпаю под синим байковым одеялом,
- Вспоминаю: позавчера было полнолуние,
- Я держал тебя за руку,
- Мы смотрели на луну снизу,
- Мы дышали в унисон – наверняка ведь…
- А я думал про фолианты —
- Большие и маленькие,
- Что буду давать тебе прочесть
- Из своей библиотеки…
- А ты улыбалась.
- И о чём ты думала —
- Мне так хочется! —
- Пусть останется тайной…
- (Я сказал бы – неважно,
- но зачем лгать?)
- Не хватает тебя,
- Семьи
- И хороших текстов…
- (Ах да – ну и деньги пусть будут…)
«Может быть, я всего лишь – ещё один Маленький Принц, ждущий своего приручения……»
- Может быть, я всего лишь – ещё один Маленький Принц, ждущий своего приручения…
- на века? на годы?
- Там, там, там… где-то, где все Насти, Зайцы и Чуды