Читать онлайн МЖМ по кругу. Анальная Эстафета. Эротика, боль и принуждение бесплатно

От автора

За годы практики в кабинете психолога я слышала немало откровений, признаний, раскаяний, исповедей…

Эротические истории из жизни от моих клиентов иногда шокировали меня, иногда вовлекали, но всегда… возбуждали.

Мне стоило огромного профессионализма порой дотерпеть до дома, чтобы погрузиться в фантазии, представляя себя на месте персонажей описанных моими клиентами.

Секс все еще является уникальной областью человеческого поведения, несмотря на все “сексуальные революции” и “информационную эпоху”. Секс это всегда интимно. А то, что не интимно – уже и не секс.

Это главное правило позволило узнать мне множество секретов и тайн. Главное терпеливо слушать, потому что клиенты всегда поначалу жалуются на какую-нибудь ерунду вроде “головных болей” или “бессонницы”, а затем рассказывают как невольно стали свидетелями группового изнасилования их старшей сестры (как в одной из моих историй вышедших раньше) или как сходят с ума по высоким широкоплечим властным мужчинам в фитнес клубе. Как в истории о девушке, которая впала в маниакальную зависимость от миньета малознакомым самцам.

Наши чувства нам не подконтрольны. С одной стороны – это ужасно, ведь я видела сотни страдающих домохозяек разбитых чувством вины за регулярные измены ничего не подозревающему муженьку-оленю.

С другой – чувства это прекрасно. И именно неспособность сопротивляться движению необъяснимых чувств делает нас людьми.

Мы наслаждаемся чувственностью, как героини моих многосерийных историй. Мы упиваемся чувствами. Мы живем только лишь ими.

Нераспутанные клубки противоречий выстраивают в мой кабинет все новые и новые очереди из “невинных” клиентов.

Кабинет психолога – стал современной "комнатой исповеди", где слезы раскаяния смешиваются с шокирующими признаниями, создавая катарсис принятия собственной сексуальности.

Приятного чтения и до встречи… у меня в кабинете…

Голландские Красавцы приглашают отметить Чемпионство…

Думала ли я, скромная фигуристка, что меня пустят по кругу олимпийские чемпионы по лыжным гонкам из Норвегии и конькобежцы из Нидерландов, когда пробилась со своим парнем на соревнования в Пекин? Конечно, нет.

Но Олимпиада это вам не обычные скучные спортивные сборы. Это праздник, на котором всё идёт не так, как задумали. Такое бывает один раз в жизни.

Утром мы с подружками по команде спускались сонные в столовую, когда нас обступили высоченные широкоплечие блондины. Один из них, Олаф, общался на английском, но так медленно и галантно, что я понимала. Он постоянно гладил меня руками по талии. То одной, то другой рукой, так словно мы старые друзья.

По прогнувшимся спинкам и откляченным попкам подруг я поняла, что им тоже нравится такое внимание.

Нам нельзя было общаться с представителями других команд из-за коронавируса, но я буквально таяла от прикосновений лучезарно улыбающегося и такого социального Олафа. Он шутил с друзьями, рассказывал как им нравится Пекин и какой важный у них завтра старт. И постоянно то убирал руку с моей спинки, то снова проводил именно под лопатками, где у меня эрогенная зона.

С одной стороны мне нужно было торопиться на завтрак, пока тренер или мой парень и одновременно партнер по фигурному катанию меня не запалили. С другой стороны Олаф так интересно говорил с европейским акцентом про их шансы на победу.

Мы почти нечего не говорили из-за языкового барьера, но много хихикали и смеялись. Трое его друзей Йоханес, Эрик и Уле были тоже на заглядение. Все как на подбор с идеально ровными голливудскими улыбками, светлыми густыми волосами, стоячими колом, высокие. Атлетичные тела в дорогих спортивных костюмах национальных норвежских цветов. И спортивки. Обожаю разглядывать бедра парней в спортивках.

Ну знаете, когда виден этот упругий бугорок.

И мой взгляд бегал челночным бегом между сияющими глазами Олафа, которых как джентельмен смотрел мне только в глаза и его плоскостью, где у джинсов обычно ширинка, а у спортивок просто плоскость с рельефно просвечивающим мужским достоинством.

Йоханнес, Эрик и Уле уже во всю флиртовали с Юлей и Дашей. Я пыталась общаться с высоченным лидером сборной Норвегии по лыжам, но глаза косились на их крепкие руки, босые красивые ноги в шлёпанцах сорок шестого размера.

Я уже немного стеснялась, потому что не особо могла что-то сказать и краснела от того, что он замечает, что я пялюсь на его пенис.

Я понимала, что завожусь и у меня под олимпийкой уже стояли соски, но ничего не могла поделать.

Я смотрела в его блестящие голубые глаза. Олаф что-то говорил. Я, как полная дура, ничего не понимала, но лыбилась ему в ответ и не могла контролировать свой взгляд, который нервно сползал ему на приподнимающийся под тонкой тканью спортивных штанов крюк.

Парни втроем свободно брали за руки, прикасались к Юле и Даше. Они стояли настолько близко, что попы наших полутораметровых девочек время от времени касались их ног.

Скандинавы не были назойливы, как какие-нибудь кавказцы, скорее наоборот. Они вели подчеркнуто светские беседы на отстраненные темы вроде питания в Китае и дизайна автобус, в которых нас отвозили на старты, но в них было столько секса…

Мощные, статные, контактные, богатые, а мы перед ними – полунемые плоскогрудые мелкие глупышки.

Я решила сказать хоть что-нибудь умное, но выпалила только тупорылое:

– Наши вас обгонят.

Олаф и его друзья моментально заржали.

– Давайте пари!? Если мы обгоним парней из вашей страны, то вечером вы придете к нам на вечеринку!

Я пыталась отшутиться, но девочки по-шлюшьи заулыбались и сказали «да да да».

А Йоханнес поставил руку, чтобы мы все дали ему пять в знак подтверждения пари.

Юля и Даша тут же шлепнули его по огромной руке.

Я тоже сделала это и тут же почувствовала, как Йоханнес тихонько едва заметно приобнял мое ладошку своей гигантской пятерней. Это было так… горячо. У меня аж грудь вздыбилась колесом, и словно ударило током.

Парни удалились. Обсуждая что-то уже на норвежском. Понять было совершенно невозможно. Мы переглянулись с девочками с трудом отрывая взгляды от их огромных накачанных каменных задниц, удаляющихся прочь.

Мы пошли кушать в столовую предвкушая вкусный олимпийский завтрак и смачное обсуждение этих парней.

Хихикая, мы глотали свежевыжатый апельсиновые фреши, разглядывая нереальные ляхи канадских бобслеисток.

Юля уплетала жирный омлет с помидорками и пытала меня.

– Ты уже дала Жене в задницу?

Её подчёркнуто небрежный тон выдавал в ней вчерашнюю девочку подростка, которая еще не пробовала сама, но обожает разговаривать об этом.

Чёрт же дернул меня за язык рассказать им, что я пробовала себя чухать пальчиком.

Даже Жене, своему парню и партнеру по танцам, ничего еще такого не рассказывала, но… Ох, уж эти женские сплетни.

– Я обещала ему. Если мы выиграем золото, то он сможет лишить меня анальной девственности в тот же вечер.

Даша аж наклонилась от удивления ко мне. Растопырила глаза и выронила лист салата из своего анорексичного рта.

– Ты такаааааая шлюха, – с гордостью за меня сказала Даша, которая во всей нашей команде слыла самой закоренелой монашкой. У неё еще не было парня. Однажды на сборах в Швейцарии она попыталась отсосать одному белорусскому шорт-трекисту, но ее стошнило и ничего не вышло.

В принципе Дашины попытки лишиться девственности уже хоть с кем-нибудь стали нашим внутрикомандным мемом, поэтому она обожала обсуждать с подружками интимные подробности их романтических похождений.

– Если честно, то я уже сама хочу. Правда не уверена, что хочу этого с Женей.

– У него маленький?

Я показала на пальцах размеры жениного члена. Даша причмокнула, а Юля одобрительна подняла бровь и повела головой типа «примелимо».

– Ну дело не в этом. Он меня уже как то не заводит. Особенно после того, как он меня уронил в полуфинале в Токио.

Это реально очень сильно подействовало на мою сексуальность. Мы с Женей ровесники. Знаем друг друга с детства. Родители дружат, растят нас как чемпионскую пару для Родины.

Мы были друг у друга первыми еще в возрасте согласия. Родители Жени готовятся к свадьбе. Мои сомневаются, но Женин папа очень заряженный член гос аппарата, и последнее время они уже подталкивают меня к тому, что забеременеть.

Но… я больше не чувствую к нему влечения. Со-вер-шен-но.

Секс есть, но все чаще это либо минет, либо Женя дрочит, пока я сижу у него на лице.

Он пытался как-то разнообразить нашу сексуальную жизнь, предлагал трахнуть мою попу, зная, как девочкам-гимнасткам, а фигуристки все родом из гимнастики, нравится анальный секс.

Юля например именно такая: она вообще считает, что если не было в попу, то это и не секс вовсе. Правда Юля на каждых сборах трахается с кем-нибудь из судей или Олимпийского комитета. Её заводит статус мужчин.

И я пообещала Жене, что дам ему в свою заднюю дырочку. Пообещав, я решила попробовать поиграть с ней сама в душе.

Сначала это казалось мне очень странным и противоестественным, но почувствовав пальчик внутри мне пришлось погромче включить воду, чтобы заглушить свои стоны.

Я стала двигать кончиком пальца в тесной дырочке и моя киска очень быстро прыснула. Гораздо быстрее, чем от обычного секса.

В какой-то мере ожидание секса в попу, если мы выиграем золото наверное в немалой степени мотивировало и меня… Шансы у нас были неплохие, хотя и другие пары из бывшего советского союза были очень опасны.

– Я люблю когда член большой и прямой. Чтобы не изгибался, а я прямо входил, – не унималась, изображая на банане и твороге все это Юля.

Даша, круглыми как блюдца глазами впитывала всё как губка.

– Так вы и правда пойдете на вечеринку к этим голубоглазым красавчикам?– решила сменить тему я, покачивая ножкой под столом от того, что на меня начали пялиться парни из американской хоккейной команды.

Я слышала от старших девочек, что у американцев есть отдельный фетиш трахать олимпийских чемпионок из нашей страны всей сборной. С вратарями это семнадцать человек. И не было ни одной олимпиады, чтобы они этого не сделали.

Конечно не все события олимпийской деревни попадают в дневник олимпиады. Но секса тут хоть отбавляй. Парней, когда у них на груди появляются золотые медали уже не остановить.

А девочкам необходимо снимать стресс после изматывающих стартов и диких ограничений. Поэтому в олимпийской деревне на каждом шагу валяются бесплатные презики.

– Да, пойдем. Ой, слушай, да они безобидные. Это ж норвежцы. Наверняка двое из них педики, один женат и один будет стесняться до последнего, а потом кончить, если позволишь ему полизать твои пятки. Европейцы.

Даша вторила Юле:

– Пойдём развеемся, тренер ничего не узнает – выйдем, после отбоя.

После первого заезда мы с Женей были на первом месте. Он вместо того, чтобы шлепнуть меня по заднице и сказать, чтобы я готовила попу, обнял меня и подарил букет цветов с плюшевым мишкой. Как будто я ребёнок.

Мне трудно было признаться самой себе, что он уже не просто не заводит меня – он меня раздражает. Бесит его мягкий характер, дебильная прическа как у пай мальчика, голос мямли. Но больше всего меня вымораживало то, как он лебезит перед своей стервозной богатейкой мамашей, которая хочет породниться с моими родителями из-за связей отца.

Завтра четырнадцатое февраля и Женя пригласил меня в ресторан, ведь у нас выходной день перед финалом.

Поход на день влюбленных в ресторан на деньги его родителей, утром, с парнем, у которого ты уже сто раз сидела на лице – что может быть скучнее, но все в Пекине живет олимпиадой и на экранах показывали конькобежные забеги.

Я стала смотреть, вяло поддерживая беседу с парнем.

Красавцы иностранцы

Мне в глаза сразу бросились трое красавцев голландцев. Треугольные торсы, рыжая щетина, остроконечные волевые скулы. Они переговаривались между собой, выстраивая тактику на забег. Грудные мышцы играли.

Я посмотрела имена и решила найти их инстаграмы.

Незаметно от Жени я стала тыкать пальчиком в телефон. Я никогда ему не изменяла, но все чаще последнее время смотрела порно без него.

Ханс, Кристиан и Эрих.

Увидев в сторис у Эриха идеальную фотку с голыми торсами выходящих из душа Кристиана и Ханса я нажала огонёк. В прямом эфире парни раскатывались по ледяному диску готовясь к финалу, но я зашла в переписку и с ужасом закрыла её сейчас же.

Посмотрела на своего парня. Он ничего не заметил. Слава богу.

Потому что в переписке висела не просмотренная мной фотка двадцатисантиметровго пениса, отправленного мне около месяца назад в ответ на мою фотку в купальнике с доминиканы.

Я не просматриваю все сообщения в директ и поэтому оно зависло.

– Всё в порядке, детка?

– Да, милый, просто волнуюсь перед завтрашним стартом,– пытаясь хоть как-то замаскировать свой участившийся пульс и слюноотделение соврала я.

Немного отдышавшись и успокоившись, я открыла директ и с невинным лицом так, словно я смотрю, что мне прислала мама, я вернулась в переписку. Прибор голландская был реально великолепен. Он сидел в кресле раздвинув ноги и демонстрируя своего килограммового красавца. Я разглядывала его, осознавая, что ответила огоньком на фотку двух его друзей. То есть как бы лояльно отреагировала на дикпик.

Возбуждение накатывало волна за волной. К моему удивлению у меня призвано сжималась не только киска, но и анальное отверстие.

На экране парень, который прислал мне член обогнал итальянцев и немцев и лидировал в гонке.

Чтобы разрядиться я перешла на инстаграмы Кристиана и Ханса. К моему ужасу я обнаружила в переписках с ними то же самое.

На те же фотки из доминиканы они отсылали мне члены. Очевидно было по освещению, что сделали они это из одного отеля, где отдыхали или были на сборах в то время вместе.

У Кристиана был прямой с предельно твердой эрекцией член, у Ханса толстенький богатырь с крупной круглой и гладкой головкой.

Я смотрела на гонку, где они обгоняли всех, передавая эстафету толчком в задницу.

Женя обернулся на стуле, чтобы тоже взглянуть на парней, каждая ляшка которых была больше, чем он сам.

Я смотрела на обтягивающие костюмы, которые подчеркивали каждую прочерченную мышцу их рельефных торсов. Крупным планом показывали затянутый в голландскую ливрею зад.

Спортсмен переставлял ноги на повороте и медленно разворачивался увесистыми пречендалами к камере.

– Мы как-то выпивали с Хансом,– махнув бокалом вина в сторону телевизора сказал Женя.

– Это Эрих,– поправила его я и тут же заткнулась, сама не понимая, как я могла во-первых распознать Эриха по члену на крупном плане, а во-вторых быть настолько тупой, чтобы спалиться на этом парню.

Мой парень сделал вид, что не расслышал, что я говорю. Камера отъехала и Эрих финишировал первым.

После свидания в ресторане, на котором мы в основном молчали, мы с моим партнером по катанию отправились на вечерний прогон программы.

Мое сердце билось дико, потому что я понимала, что Голландцы могут увидеть мой огонёк на их фото.

На экранах у лифта показывали их награждение. Легкая щетина делала их лица очень брутальными. Улыбки светились счастьем победы над всеми остальными самцами. Я еще раз представила их члены и в голове пронеслась мысль о том, как я принимаю с ними душ. Правда, у них директ сейчас после эфира на весь мир и так будет завален.

После прогона я валилась с ног. Женя катался вяло. Попросил не тренировать поддержки, чтобы сэкономить силы для выступления.

Дрожащими руками я залезла в телефон после трени.

Там была красная наклейка сообщения. Кто-то что-то прислал.

Это Кристиан. Они явно просмотрели мой огонек. От него пришло сообщение на латинице с номером корпуса, этаже и номером комнаты в олимпийской деревне и временем.

Так же пришло фото, где они уже в номере улыбались втроём в камеру в банных халатах.

У меня никогда не было таких мыслей, но праздник олимпиады заставил меня нарисовать картинку, в которой я вместо того, чтобы идти в корпус к девочкам «на минутку» захожу к ним.

Такой кураж как сейчас, после соревнований, после победы. Бывает один раз в жизни.

мы больше никогда не увидимся. Да и они сами прислали приглашение.

Я сделала фото своей ножки в коньках с глубоким разрезом черного платья в блестках для выступлений.

И отослала.

Дыхание спирало. Я ощущала, что еще могу отморозиться и не прийти к ним в номер, но сердце колотилось всё сильнее сильнее.

Такое бывает один раз в жизни. Через четыре года, даже если мы снова пересечемся на олимпиаде и я и они уже будут женаты конечно же на своих, голландских девушках.

А сейчас, нам не нужно знакомиться, нам не нужно пытаться понравиться друг другу…

Все ясно без слов.

Я попрощалась с парнем на развилке на улице. Сыпала китайская снежная крошка с неба. Даже снег у них какой-то поддельный. Сказала Жене, что мне надо отдохнуть. И, убедившись, что он зашел в свой корпус, на подкашивающихся ногах двинула к чемпионам.

Дверь была открыта и я переступила порог. Они что-то шумно обсуждали на кухне, в прихожей был абсолютный кавардак.

Классика спортивных сборов: у мужиков везде развешаны костюмы для соревнований, штаны, олимпийски, горы пустых пластиковых бутылок от воды, кругом раскидана обувь.

Среди всего этого закулисья большого спорта, вскочив из-за стола, стояли они: три высоких красавца.

Ханс с густыми черными длинными волосами держал волосы в пучок на голове, Кристиан был двухметровым блондином с накачанной грудью, а Эрих брюнетом с красивыми длинными ногами. У всех них были неприлично прокачанные бедра, как у кентавров и шестикубиковые прессы…

От их великолепия мне хотелось попятиться, но Кристиан сделал шаг на встречу в своем коротком белом халате и на секунду я даже увидела его болтающийся между ног член.

Его рука легла мне на талию и он тут же усадил меня на колени к присевшему Эриху.

Мне налили какой-то коктейль.

Парни так красиво улыбались, что я могла бы запьянеть и без алкоголя, но я глотнула, а Ханс встал и сказал:

– Я знаю, почему ты пришла. Ты хочешь увидеть это…

С этими словами атлет распахнул белый халат и вывалил наружу сразу два сокровища.

На спортивной голой гладкой груди сияла золотая медаль олимпиады. Треугольник синих атласных лент указывал вниз, а сама модель словно служила наконечником этого указателя. Я опустила взгляд ниже и потекла от вида его большого набухающего мужского

"Задняя" Эстафета

Я опустила взгляд ниже и потекла от вида его большого набухающего мужского достоинства.

Длинный и красивый он едва покачивался между мощных ног голландца.

В воздухе появилось возбуждение. Эрих чувствовал, как я задрожала, а я почувствовала, как у него встает. Толи от трения моей попки по его паху, толи от вида булыжника его друга.

Руки Эриха легли мне на бедра и раздвинули ноги. Платье задралось и Ханс и Кристиан устремили свои взоры на белые треугольник трусиков у меня между.

Я уже не помню, как Кристиан подошел и нежно и бережно снял меня одежду. Я осталась абсолютно голая маленькая девочка среди трех великанов, сложенных как греческие боги.

Они гладили меня руками. Трогали мою плоскую грудь, что меня всегда дико заводит.

Ханс вкладывал в мои маленькие ручки свой вставший член. Я дрочила и целовалась с Кристианом, пока Эрих целовал мне спинку и заталкивал всю нашу компанию в спальню.

Меня положили на кроват и сказали, чтобы я расслабилась.

Я переживала только, что не успела отключить телефон на случай, если кто-то позвонит.

Ханс в благодарность за мои ласки его гениталий руками встал на колени на пол, раздвинул мои трепещущие коленки и принялся лизать мне клитор.

Легкими касаниями, то появляюсь то исчезая, он в одно мгновение заставил меня стонать на весь номер.

Эрих залез на меня сверху и задрав халат уселся своими ягодицами мне на лицо. Я раздвинула его булочки руками и начала целовать его яйца и анус.

Кристиан целовал мою шею и грудь надраивая свой огроменный болт моей рукой. Он словно обучал в каком темпе и с какой силой сжатия я должна работать.

Моя девочка обильно текла во рту олимпийского чемпиона. И мне уже дико хотелось попробовать киской их большие упругие члены.

Я рукой зарылась в волосы Ханса, а затем оттолкнула его, давая понять, что пора приступать к более решительным действиям.

Тут зазвонил мой телефон. У меня же грудь вздымалась от возбуждения и говорить не спалившись я точно не смогла бы, но Эрих встал с моего слюнявого лица, шлепая ногами и паркету и медалью по груди подошел к ней сумочке. Достал телефон и протянул его мне.

Это была мама Жени.

Я не стала ни сбрасывать ни принимать, чтобы на у про сказать, что не слышала.

Меня поставили на четвереньки на кровати и один парень своим торчащим вверх стручка расположился передо мной, а второй нежно гладил попочку, пристраиваясь сзади.

Член Кристиана перед моим лицом был просто прекрасен – твердый и красиво выгибающийся мне навстречу.

Я обхватила его рукой как рычажок и стала надрачивать перед своим лицом.

С раздвинутыми ногами киска была чуть растянута. Я прогибалась показывая им свою гибкость и мечтала, чтобы меня насадили на крепкий олимпийский стояк, но пальцы и язык Ханса уделяли подозрительно много внимания моей второй дырочке.

Он ласкал попку и я вспоминала неприятные ощущения, когда я первый раз, поглаживая пальчик попку в душе, нырнула подушечкой палец в запретное колечко.

Я уже во всю сосала член Кристиана, когда Ханс плюнул мне на анус и приставил свой огромный болт ко входу.

Я напряглась, сжав дырочку до предела, но чемпион привык побеждать. Он крепко сжал мои ягодицы и вошел туда, куда захотел.

Его член раздвинул мои границы. Я закатила глаза, заглатывая член Кристиана только глубже. И начала кончать захлебываясь слюнями и членом.

Мои ручки в уцепились в простыни, спинка прогнулась и я кончала наверное с минуту.

Парни двигались медленно давая мне насладиться их огромными красивыми членами.

Ханс вынул и на его место сразу же пришел Эрих.

– Она любит в попа,– на ломанном русском сказал Ханс.

Эриху не надо было долго объяснять, что от него требуется. Он опытным движением пальцев поласкал мой лобок и клитор, чтобы немного расслабить сильно пульсирующий анус и вставил своего громилу на место только что оставленное партнером по команде.

Он взял меня за волосы на затылке и начал размашисто и амплитудно ебать в анал.

Я стонала и обслуживала члены ротиком парням, которые с сняли друг друга передо мной.

Потом они давали пять друг друга, словно передувая эстафеты и по очереди долбили меня в попу.

С киски буквально текло на кроватку. Я очень хотела и туда тоже, но парни пользовались только второй дырочкой, которая только что окончательно потеряла свою девственность.

телефон валлся на полу и попеременно звонили, то Женя, то его Мама, то мой Папа.

А я продолжала стоять по собачьи на шатающейся кровати и принимать в задницу по очереди всей членов команды Нидерландов по конькобежному спорту.

Кристиан обхватил меня за талию, сдавил и стал долбить своим длинным членом в бешеном темпе. Так что головка упиралась в пупочек изнутри.

Я кончала каскадами, как из пулемета, чувствовала как его яйца бьются о мои половые губы на высокой скорости.

Он словно старался установить мировой рекорд по скорости траха.

Я уже готова была отключить, когда почувствовал как его член напрягся и выстрелил внутри меня обильной порцией горячей чемпионской спермы.

Кристиан целовал меня в губы, а Ханс давал пососать свой красивый пенис попеременно.

Меня поставили на пол на колени, включили гимн моей страны и стали спускать мне на грудь.

Я подыгрывала парням, выгибая спинку, чтобы сперма не стекала, а лежала на груди, как медали.

Я кайфовала от того, что моя попочка была раздолбана и не закрывалась и из нее сперма тоже капала на пол.

Эрих кончил повторно и все мое лицо, шея и грудь были в белой медленно стекающей конче.

Я стояла на коленях с заведенным за спину ручками, как у рабыни и смотрела вверх им в красивые глаза и на блеск золотых чемпионских наград у них над каменными прессами.

А по моим твердым соскам медленно спускались белые медали чемпионской спермы.

Звонил Женин папа. Не взять было нельзя.

Я сняла трубку и имитируя сонный голос стала разговаривать.

– Устала… Да…

Мне в лицо сунули сначала один член, потом два и вот уже я подчищая остатки семени с трех пенисов сразу и разговариваю со своим будущим свёкром.

– Нет…

Говорить трудно , потому что у меня сразу три хуя во рту. Я улыбаюсь мальчикам, не убирая телефона от ушка, где большой злой мужик орет на меня за то, что я не брала трубку.

Он закончил нравоучения и я положила трубку. На экране загорелась напоминалка из олимпийского приложения, что до старта лыжной эстафеты, где Норвежцы должны сразиться с нашими осталось всего несколько часов.

Роскошные Норвежские Лыжники используют меня как Трофей

Массаж в олимпийской деревне это просто симфония чувств!

И хотя массажист Кирилл с мощными перекачанными грудными мышцами был очень даже ничего, но я лежала в полудрёме на массаже и вспоминала вчерашнюю ночь.

Больше всего меня возбуждали даже не конские размеры членов моих вчерашних любовников из сборной команды Нидерландов по конькобежному спорту, а темп. Спортсмены умеют делать это в диком темпе. И это фантастический кайф.

Я не могла думать об этом на массаже, потому что на мне были только маленькие одноразовые бумажные трусики и там штатный массажист мог заметить, что я мокрая.

Впрочем он так нежно массировал мои забитые ступни, что я не просто мурчала, а постанывала под его натиском.

Сильные руки Кирилла разминали подушечки моих пальчиков ног, а затем ныряли между ними разгоняя горячее масло.

Я урчала и изворачивалась.

Кирилл был маньяком. Ему нравились мои ступни, он всегда уделял им повышенное внимание, и я часто замечала у него стояк.

Но работа в сборной страны по фигурному катанию ценная должность и Кирилл никогда не переступал линию в реале… А вот виртуально…

Не буду в даваться в подробности, но я видела видео и знаю какой у него размер и сколько из него выпрыскивается, когда он его массирует перед камерой.

Я балдела от того, как Кирилл пальцами разбивает мои икры и слушала олимпийские сводки.

В беге на лыжах наша эстафетная сборная взяла только второе место и это значит, что мы с девочками проиграли спор: сегодня после тренировки мы идём на поздравительную вечеринку к Йоханесу, Эрик, Уле и… я вздохнула сильнее обычного,– голубоглазому, белозубому Олафу. С его огромными ручищами.

Телефон разрывался от сообщений в инсте, но я решила пока «отдаться» профессиональным рукам Кирилла.

Он перешел к моей попе и несколько раз «случайно» скользнул под кромку трусиков между булочек.

Его пальцы «нечаянно» коснулись моего ануса. Боже, я даже не знала, что это может быть так приятно, когда трое спортсменов по очереди имеют в попку. Ощущение, словно попка теперь не закрывается.

Мне надо было придумать, что я скажу Жене, чтобы смыться на вечеринку к Норвегам. Конечно я не собираюсь заводить там какие-либо шуры-муры, но и упускать возможность потусить с двухметровыми блондинами-скандинавами, которые будут на взводе из-за золотых медалей я не хотела.

Как говорит Юля – живем один раз.

После массажа я успела заценить стояк Кирилла. Ну да, конечно, я сделала вид, что не замечаю, что он зациклен на моих изящных ножках. Он набрался впечатлений и наверняка снова скинет мне видео в директ с тайного аккаунта. Такая у нас с ним тайная связь. В этом что-то есть.

Мы ни разу не обсуждали это. И мы оба делаем вид, что не знаем, кто это скидывает мне видео.

Телефон гудел от сообщений. Юля и Даша позвали встретиться в столовке.

Когда я подошла, Даша уже сидела на коленях у Йоханнеса, а Юля трепалась сразу с тремя чемпионами Эрик и Уле не отрывали от неё глаз, а вот Олаф при моем появлении сразу загорелся. Глаза растопырились, ноздри тоже и вообще он был похож на мальчика, которому пообещали подарить долгожданную игрушку.

Загорелые и горячие после утренней гонки парни, с золотыми медалями уже подарили свои букеты нашим девчонкам.

– Вечером у нас в номере с видом на долину.

Сразу же запротоколировал мне Олаф.

– Ой, я не знаю, что скажет мой парень,– начала ломаться я.

Краем глаза я заметила, что скромную Дашу Йоханесс уже лапала за бедра и ее плоская грудь без лифчика торчала сквозь саечку отвердевшими сосками. Огромные лапы Эрика и Уле периодически касались Юли. Честно говоря мне тоже захотелось, но только не на людях.

– Мы будем праздновать. Шампанское. Салют.

Я знала, что европейцы всегда ярко и шумно празднуют свои чемпионства в олимпийских деревнях и каждый вечер тут сразу в нескольких точках отеля идут праздники, так как чемпионов всегда много. Если только не побеждают хмурые дисциплинированные китайцы. Думаю они после чемпионства сдают свои медали правительству и им разрешают чуть громче обычного дышать перед сном. Отстой.

Я обещала подумать над их приглашением и удалилась на тренировку с Женей.

Где-то в шесть вечера после изнуряющей тренировки я буквально валилась с ног. Женя немного подолбил мне мозги тем, что я какая-то вялая и не выспавшаяся. Я обняла его за шею, поцеловала возле ушка и запустила руку в волосы.

Это всегда работало безотказно. Мамми вайбс и мой мальчик умиротворяется.

Я поцеловала его на ночь, так же как и вчера и отправилась домой.

В этот раз мне не надо было ничего скрывать от подруг. К моему приходу они уже достали из своих тряпичных чемоданчиков самые блядские платья, надежно припрятанные от тренеров. Шпильки и были вымыты и начесаны.

Я приняла душ еще на льду и тоже нашла свое пурпурное платье с блестками.

Все про мы выглядели как группа блестящие из освенцима: тощие, плоскогрудые селедки, каждая по полметра и только перекачанные бедра выдавали в нас спортсменок.

Мы заговорщически прошмыгнули мимо номера, где останавливались наши тренера и отправились на последний этаж в главном корпусе, где располагался номер норвежцев.

Когда мы вошли, там уже было достаточно много народу. Играла музыка. Абба. и мне на встречу сразу выпрыгнул Олаф.

Высокий, в расстёгнутой белой рубашке, с бутылкой шампанского и парой бокалов он был абсолютно неотразим. К тому же от него очень дорого и вкусно пахло. Густой насыщенный аромат дурманил меня, а его рука точечно попадая в мою самую эрогенную зону между лопаток и ниже, возбуждала меня. Я почти сразу почувствовала очень необычные сексуальные ощущения.

Что возбуждается у меня не только киска, с мокренькими половыми губами, но и попочка. Глубоко, возле матки, но именно со стороны ануса. Я сжала кулачком попку и приятное ощущение разлилось по телу.

Я словно открыла в себе новый центр удовольствий. Нет, я не думала в тот момент заняться сексом снова и даже подумать не могла, что все четверо норвежский олимпийцев по очереди кончат мне в анал.

Кто-то танцевал, кто-то болтал. Время от времени, кто-нибудь из ребят говорил тост и весь большой номер с верандой громким ух запрокидывал бокалы. Это была громкая европейская вечеринка, где многие говорили на незнакомых языках, но с нами пытались говорить либо на ломанном русском, кто знал, либо на английском.

Даша и Юля тупо кивали, типа понимают, но они явно пришли сюда чисто выпить нахаляву и пообжиться с чемпионами. Как тупые малолетки.

Олаф повел показать мне вид с веранды. Он бережно взял меня за руку и почувствовала себя Белль из «Красавицы и чудовище». Он такой огромный. Но делал это подчеркнуто нежно.

Веранда была офигенной. По мимо нас тут флиртовали какие-то высоченные блондинки шведки керлингистки с кареглазыми немецкими саночниками.

Про керлинг вообще ходили слухи, что в него идут только эскортницы со спортивным прошлым, чтобы поднять себе цену. Ну типа показывали по телеку и всё-такое. И только для этого его и ввели в программу игр. Судя по этим девочкам-шведкам так то и было. Они лопат своими тупыми глазками перед щетинистыми саночниками и хохотали над каждой шуткой как лошади.

Олаф подвел меня к перилам и положил руку на талию сзади. Вид открывался шикарный. Вся долина то тут, то там взрывалась фейерверками, где-то ехали автобусы с соревнований, где-то горели огни отдельно стоящих коттеджей для спортсменов, но я не могла думать ни о чем, кроме него.

Большой и горячий

Мне хотелось зарыться в его объятия. Он большой и горячий. Нежный, улыбчивый и такой общительный. Все на вечеринки улыбались ему и он со всеми перешучивался. А еще у него на груди висела большая золотая медаль.

Сквозь окно в пол мы могли наблюдать без звука за вечеринкой внутри номера. Юля уже вертела бедрами между Эриком и Уле, а Даша сослалась в углу с Йоханессом.

– Им хорошо,– сказал Олаф.

Я потерлась щекой о его щеку.

– А мне хорошо с тобой – проронила я.

– Будешь моей «трофейной телочкой»?

– Трофейной телочкой? – рассмеялась я.

– У нас в Норвегии есть обычай… Когда викинги возвращаются с битвы с победой, они могут выбрать любую девушку в деревне, как «трофей».

Олаф обнимал меня сзади и я чувствовала его стальной пресс и твердеющее достоинство.

Я посмотрела на парочку шведок с немцами и они были так увлечены собой, что не обращали на нас внимания. Я стала тереться о его стояк, словно хочу вырваться.

– Но я не могу быть твоей трофейной телочкой. Я же приличная девушка.

При этих словах я два раза шлепнулась попочкой о его промежность и его член начал вставать быстрее.

Олаф уже сжимал меня в своих объятиях.

– Тебе не холодно?

Я выпила еще пол бокала.

– Нет, мне нормально. Я же фигуристка – королева льда.

Я стояла на морозе в открытых босоножках на шпильке, в мини платье в паетках и у меня изо рта валил пар, потому что меня сжимал в тесных объятиях Олаф. Олимпийский чемпион Пекина по лыжам из Норвегии. Его густые блондинистые волосы упирались в звезды, его рука легла на мой животик под пледом, а я положила голову ему на грудь, ведь он выше меня на полторы головы.

И попой стала совершать движения, словно он меня трахает сзади.

– Я приличная, девочка…

Мелкими толчками об него.

– У нас так не принято, чтобы девушка отдавалась иностранцу.

Он схватился за поручни, чтобы я его не оттолкнула, и прижался сильнее.

Я потекла как сука. Просто не могла остановиться и терлась о его твердое тело. Ноги, пресс, грудь. Они были у него плоские и твердые как у памятника. Я чувствовала его большой твердый напряженный член в штанах, и я хотела его в попу.

Он уже гладил мою грудь, а я тихонько пьяно постанывала. Он сдавил сосок и я уронила бокал, который разбился, но этого никто не заметил из-за музыки, салютов и опьянения.

Олаф подтолкнул меня в угол и развернул лицом к себе.

– Тебя нравится?

Он положил мою руку на одеревеневший стояк сантиметров двадцать пять в рост.

О, боже. От этих ощущений ручкой я потеряла дыхание.

– Олаф…– почти, как «о, ах» сорвалось с моих губ,– это так неприлично.

За его спиной смеялась и лапала друг друга компания из шведок и немцев. Прямо в метре за ним, а тут я гладила его член. Снизу. Вверх. Убрать ручку одумавшись. Я же приличная.

И снова снизу вверх, потому что не могу удержаться.

Олаф уже озверел. Его голубые глаза сверкали чертовщиной. Он закусывал губу, готовый разорвать меня.

– А ты не мог расстегнуть рубашку? – я приспустила с него штаны и накинула колечко пальцев ему на член.

Он закатил глаза и перестал слышать реальность.

Я посмотрела на его…

Я посмотрела на его стояк. Огромный красивый упругий член вздыбился на меня. Я подрачивала его ручкой, понимая, что он может брызнуть в любой момент.

– Можешь принести мне еще выпить? – сказала я за секунду до того, как он кончит мне на платье и убрала сжатый кулачок с головки, словно и не бывало.

Олаф задрожал. Видно было, что так олимпийского чемпиона еще никто не обламывал за сантиметр до финиша.

Я похлопала его ладошкой по яичкам.

– Принеси еще шампанского.

Олаф зарычал, подтянул штаны, развернулся и пошел с балкона за шампанским.

Я могла наблюдать за опьяневшей компанией через стекло.

Юля вырвалась из плена шикарных тел норвежцев и пошла ко мне, а Олаф подошел к ведерку с шампанским и заговорил с партнерами по команде. Он что-то живо и широко открывая рот пояснял о наших отношениях друзьям. Они не верили, а он кивал, вытирая полотенцем шампанское.

Уле посмотрел на меня через всю тусовку уже новыми глазами.

Дверь распахнулась и под музыку дансинг квин Аббы на балкон вывалилась пьяненькая Юля.

Досталось ото Всех

Как типичная хабалка она закричала на весь балкон как бы не замечая иностранцев.

– Пошли домой.

От опьянения она уже чуть ли не икала.

– У тебя же вроде там МЖМчик на мази?– начала с улыбкой возражать я.

– Мне нельзя МЖМчик. У меня наклевывается анальный перепихон с директором лыжной федерации завтра. А он этих ребят знает. Поэтому «возбудим и не дадим». Мы домой, пока Даше целку не щёлкнули.

Мне казалось, что она нарочно выражалась так смачно и грубо при иностранцах, чтобы самоутвердиться и почувствовать себя уверенней на празднике, где она ничего не понимала.

– Давай, через полчаса сваливаем.

Она потянулась поцеловаться в щеку. Еще один странный жест, чтобы демонстративно подчеркнуть нашу близость.

Даша сидела на Йоханессе верхом лицом к лицу и не прекращала сосаться с ним. Видимо тоже переволновалась, как и Юля.

Говорить по английски она не умела, переходить к сексу не хотела, поэтому поцелуй длился уже минут тридцать. Даша сидела верхом на нем и терлась о него так, что всем периодически были видны ее трусики под колготками.

Пьяная она не замечала, что с норвежца уже сползли его спортивные штаны и головка, раздавленная о его пресс её лобком периодически были видна всем.

Наша тренер иногда называла нас в шутку шлюшками, но не думаю, что она понимала насколько

Я пошла согреться в спальню.

Из спальни был отличный вид на стадион и на другие олимпийские объекты. Трамплин для прыжков на лыжах так карстов подсвечивался в ночи, что я не заметила как горячие и заботливые руки обняли меня сзади и поднесли новый фужер с искрящимся шампанским.