Читать онлайн Граждане небес и Земли бесплатно
Граждане Небес и земли
Об отношении христиан к государству и власти
Алексей Прокопенко
Вместо предисловия. Разгребаем камни
Вопрос об отношении христиан к государственным властям вызывает множество споров и разногласий. Однако попытка его обсуждения часто оканчивается тем, что несогласные стороны эмоционально распаляются еще до начала диалога и не могут не то что прийти к решению, но в реальности не доходят даже до того, чтобы элементарно понять друг друга.
Данную тему можно сравнить с длинным и темным тоннелем, вход в который завален камнями. Мало того, что тоннель длинный и темный, что в моей метафоре символизирует сложность темы, требующей длительного обсуждения, так еще и вход в этот тоннель завален камнями личных предубеждений, навязываемых пропагандой стереотипов, а зачастую и банальной ненависти. Поэтому, прежде чем приступить к более подробному обсуждению темы, мне бы хотелось хотя бы немного расчистить вход в тоннель. Для этого я постараюсь обозначить несколько тезисов, которые помогут непредвзятому читателю яснее понять, о чем я говорю в последующих главах данной книги.
Во-первых, когда мы рассуждаем о живущем на земле христианине, мы понимаем, что у него есть как небесное, так и земное гражданство. То есть он является, с одной стороны, гражданином Царства Небесного, с другой – гражданином своей земной страны (России, Франции, Южно-Африканской Республики или какой угодно другой). Поэтому у него есть права и обязанности как в отношении одного, так и в отношении другого гражданства. Значит ли это, что его обязательства по отношению к небесному и земному «царствам» стоят на одинаковом уровне? Этот вопрос равносилен вопросу: значит ли это, что земной «царь» для христианина стоит на одном уровне с Иисусом Христом, Царем Небесным? Этот вопрос будет обсуждаться в главе 2: «Церковь как сообщество Неба на земле».
Во-вторых, говоря об отношении христианина к земному государству, мы должны учитывать, что есть разница между отдельным гражданином и Церковью. Когда какой-то человек выражает свои политические предпочтения (например, в пользу одной политической партии против других) или делится политической оценкой каких-то исторических событий прошлого или настоящего (например, объяснением причин какой-то войны или оценкой деятельности какого-то правительства), то это одно. Каждый имеет право на свое мнение. Но когда этим начинает заниматься Церковь в целом или какой-то авторитетный человек от имени Церкви, то это совсем другой зверь.
Тот же самый вопрос, но немного в другой плоскости: христианин как отдельный гражданин имеет право заниматься политической деятельностью, вступать в политические партии и вести агитацию, но когда этим начинает заниматься Церковь – когда Церковь вступает в партию или ведет политическую агитацию, то это катастрофа. В этом случае она не просто встает на сторону добра против зла, как это обычно преподносится всевозможными агитаторами от религии. Церковь встает на сторону одной силы, борющейся за влияние в этом мире, против других сил, тоже борющихся за влияние. Это коренным образом меняет роль и положение Церкви. В каком-то смысле она тоже включается в мирскую борьбу, однако чаще не в роли гроссмейстера, по недоразумению застрявшего у чужой шахматной доски, а в роли пешки, бездарно и глупо используемой иными силами в чужих интересах.
Вместо того чтобы все мирские силы, партии и государства считать погибающими грешниками и одинаково проповедовать Евангелие «всем народам» (ср. Матф. 28:19), Церковь начинает говорить (если не прямым текстом, то косвенно, своими поступками): «Вот эти люди – негодяи и должны покаяться, а вы молодцы; мы вам будем подносить чай на баррикадах и снаряды на передовой, мы будем поддерживать ваши руки и подкреплять ваши силы, ибо вы боретесь за правое дело». В таком контексте путаются идеалы небесного и земного и легко затирается грань между небесной бранью и бранью «против крови и плоти» (ср. Еф. 6:12). Церковь думает, что сражается за небесные принципы, однако сама не замечает, как начинает «воинствовать по плоти»; «оружия воинствования» ее становятся человеческими, и она уже не имеет силы в Боге на «разрушение твердынь»: она больше не ниспровергает «всякое превозношение, восстающее против познания Божия» и уже не «пленяет всякое помышление в послушание Христу» (ср. 2 Кор. 10:3–5). Да, наряду с поддержкой политических партий, митингующих сил или мирских правительств она все еще продолжает по инерции проповедовать Евангелие, однако ее весть становится однобокой. Благая Весть такой церкви становится кривой и бессильной, как сломленная стрела, которая вроде может еще долететь до цели, но уже не способна пробить броню человеческой самоправедности. Евангелие становится наполовину политизированным, как раб, который пытается служить двум господам: Богу и политическим взглядам.
Такое Евангелие никого не может поставить перед подлинным экзистенциальным выбором – не тем, который между меньшими и большими земными благами, а выбором между борьбой за свои права и отвержением себя; между гербом и Крестом; между своей самостью и Творцом Вселенной.
На самом деле, согласно библейскому учению, Церковь должна быть в равной мере инакова и тем, против кого демонстрация, и тем, кто устраивает демонстрацию. Она в равной мере отделена и от тех, и от других. В равной мере свята и для тех, и для других. В равной мере не от мира сего – как для мира свергаемых правителей, так и для мира митингующих за свержение правительства. Церковь признает, что ни старая власть, ни новая не способны дать ответ на глубинные запросы общества. Этот ответ – только в личности Иисуса Христа, Который не объявляет Себя сторонником ни левых, ни правых, но Который «грядет со славою, чтобы судить живых и мертвых»1.
В-третьих, мы должны хорошо понимать и учитывать в нашей дискуссии разницу между гражданскими правами и христианским призванием. Безусловно, христианин как гражданин земного государства имеет право голосовать и таким образом вносить вклад в выбор будущего своей страны. Более того, он имеет право участвовать в политической деятельности: вступать в партии, агитировать за политических кандидатов и даже сам становиться политиком, пытаясь таким образом повлиять на общество (если не потонет на полпути к вершине в коррупции и миллионе компромиссов). Он также имеет право оценивать происходящее и делиться своими оценками. Однако все эти вещи не обязательно совпадают с его христианским призванием.
О том, что между гражданскими правами и небесным призванием может быть разница, ясно учил Христос. Один человек, которого Он позвал следовать за Собой, сказал: «Господи! Позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего». На это Иисус ответил: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие» (Лук. 9:59–60). Желание похоронить отца – это гражданское право и даже обязанность, однако Христос показал этому ученику, что у него в тот момент должны были быть другие приоритеты. Проповедь Царства Божьего для ученика Христова должна была быть важнее его гражданских прав и обязанностей. Сразу же вслед за этим к Христу подошел еще один ученик: «Я пойду за Тобою, Господи! Но прежде позволь мне проститься с домашними моими». Ему Иисус ответил: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» (Лук. 9:61–62). Опять же, проститься с домашними – это не просто гражданское право, а правило хорошего тона, то, что ожидается от члена человеческого общества. Однако Иисус разрывает шаблоны, указывая на то, что небесные приоритеты имеют первостепенную значимость. Так что логика гражданских прав и обязанностей далеко не всегда согласуется с приоритетами христианского призвания.
Когда христиане слишком активно распространяют какую-то политическую позицию (которую им годами пропагандируют их доверенные СМИ и которую они, безусловно, считают святой правдой!) – так вот, когда христиане слишком активно распространяют какой-то взгляд на политические события, они перестают следовать путем Христа, который не вел никакой политической пропаганды. Когда они призывают бороться за интересы своей мирской родины, они расходятся с Христом, Который говорил: «Царство Мое не от мира сего». Когда они включаются в борьбу за национальное освобождение, они перестают быть похожими на Христа, Который не призывал к свержению власти Рима или к борьбе за освобождение Своей земной родины Иудеи от налогового бремени или внешнего контроля римлян. Когда христиане выходят на улицы с целью свержения недемократического правительства, они искажают образ Господа, Который ни разу не призывал к смене римского императора, прокуратора Иудеи или еврейского царя. У Него были все возможности и рычаги для этого. Ученики даже сами подталкивали Его к ответу: «Не в это ли время устанавливаешь Ты царство Израилю?» Но Он поставил крест на политических амбициях учеников, сказав: «Не ваше дело знать времена или сроки, которые Отец положил в Своей власти, но вы примете силу, когда сойдет на вас Дух Святой; и будете Мне свидетелями в Иерусалиме и во всей Иудее и Самарии и даже до края земли» (Деян. 1:7–8). Проповедь Евангелия оказалась приоритетнее борьбы за установление правильного царства. Почему? Потому что Бог действует иными методами, по иному плану и согласно иному расписанию. Как именно действует Бог, мы затронем в последующих главах данной книги.
В-четвертых, нам нужно обозначить границы подчинения властям. Никто из здравомыслящих христиан не станет подвергать сомнению, что бывают случаи, когда христианин не должен исполнять указы властей. Это аксиома. Это нечто само собой разумеющееся для любого человека, мало-мальски знакомого с Библией. Общий принцип повиновения гражданским властям такой: христианин должен быть послушен во всем, кроме греха. Если начальствующие призывают нас нарушить какую-то из библейских заповедей или пойти против совести, мы имеем право и даже ответственность перед Богом не исполнять эти требования. То же самое касается и законов страны: если они в чем-то противоречат Божьему закону, то именно в этих конкретных вещах христиане отдают предпочтение Божьим заповедям, голосуя своим поведением за изменение этих законов. Однако во всем остальном, что не противоречит Писанию, они продолжают быть законопослушными гражданами, повинующимися своему правительству.
Неисполнение конкретных противоречащих Библии указов не равняется непризнанию государственной власти вообще и не оправдывает бунта ни в каком виде. В то время как апостолы не послушались Синедриона (Верховного Суда Иудеи) в том, чтобы перестать проповедовать о Христе (ср. Деян. 5:29), они не призывали бороться с Синедрионом или не признавать его власть в решении гражданских вопросов. Апостол Павел многократно в своем служении сталкивался со светскими властями и всегда проявлял к ним уважение, лояльность и готовность к подчинению в том, что не противоречило Божьим заповедям.
В-пятых, нужно коснуться вопроса о смене власти. Может ли христианин желать смены правительства? Да, конечно, как и любой другой гражданин. Но это должно осуществляться законными методами, как это предусмотрено Конституцией. Во время выборов и разного рода референдумов мы пользуемся законным гражданским правом голосовать за того или иного кандидата или выражать мнение по любым вопросам, которые власти выносят на голосование.
В то же время нужно учитывать, что если бы мы жили при монархии, то смена правителя была бы вне нашей компетенции. Мы не могли бы сменить плохого царя на хорошего, даже если бы пожелали, поскольку не имели бы такого законодательного права. Мы должны были бы просто ждать следующего царя и надеяться, что он будет лучше. Таким образом, не всякую власть можно поменять и не во всякое время. Да, Писание содержит принцип, что если можешь изменить свою жизнь к лучшему, то «лучшим воспользуйся» (ср. 1 Кор. 7:21), но это должно быть в рамках действий, предусмотренных законом. Если нет законного способа улучшить ситуацию, то Библия призывает покориться даже несправедливой власти.
В-шестых, должна ли Церковь давать моральную оценку происходящим вокруг событиям? Ответ на этот вопрос на самом деле более сложный, чем могло бы показаться на первый взгляд. Безусловно, Церковь должна возвещать Божьи заповеди, и тем самым она будет обличать творящееся вокруг беззаконие этого мира. Однако проповедь Божьих заповедей должна быть непредвзятой и нелицеприятной. Она не должна быть повернута всегда в одну сторону: против страны А при полном игнорировании страны Б или против партии А при полном игнорировании партии Б. Когда закон применяется против одного человека и игнорируется в отношении другого, это называется коррупцией. Заметьте: коррупционным является не только нарушение закона, но и его применение, если это выборочное применение. Так и с моральной оценкой событий и властей со стороны Церкви.
Моральная оценка, возвещаемая Церковью, не должна транслировать одностороннюю картину мира и не должна сопрягаться с политическими целями тех или иных заинтересованных сил. А то получится как в годы Холодной войны: Советский Союз давал моральную оценку западному империализму и колониализму, которая была ангажированной и потому не объективной. Все на это указывают. Однако многие не понимают и до сих пор слепо не признают, что абсолютно то же самое делал Запад в отношении Советского Союза. С тех пор на самом деле мало что изменилось.
Моральная оценка должна быть уместной и преследовать в том числе и евангелизационную цель. Это легко понять по аналогии с другим вопросом: должна ли верующая жена давать моральную оценку поведению своего неверующего мужа? С одной стороны, вроде бы да. Проповедуя ему Евангелие, она будет говорить о Божьем законе, который он нарушает. Для чего она будет это говорить? Чтобы указать ему на нужду в Спасителе. Если же она начнет комментировать каждый его грех в интернете, да еще и с сарказмом и нелестными эпитетами, то не только вызовет на свою голову гнев мужа, но и потеряет возможность приобрести его для Евангелия. Нетрудно перенести эту аналогию на взаимоотношения Церкви с мирскими правителями.
Вдобавок ко всему, моральная оценка должна быть правильной по тону и форме. Сарказм, насмешливый и высокомерный тон, отсутствие уважения, непроверенные обвинения и однобокая подача фактов – все это не только неугодно Богу, но и недальновидно с практической точки зрения. Неугодно Богу, потому что «судей не злословь и начальника в народе твоем не поноси» (Исх. 22:28). А недальновидно, потому что «даже и в мыслях твоих не злословь царя, и в спальной комнате твоей не злословь богатого, потому что птица небесная может перенести слово твое, и крылатая – пересказать речь твою» (Еккл. 10:20). Если это может сделать птица, то уж Интернет – тем более.
В-седьмых, должны ли христиане повиноваться греховным и несправедливым властям? Краткий ответ такой же, как звучало выше: да, во всем, кроме греха. Понять это поможет, опять же, аналогия с подчинением жены мужу. Должна ли верующая жена подчиняться только верующему мужу? А как насчет неверующего? Нечестивого? Несправедливого? По учению Писания, жена должна подчиняться даже неверующему мужу во всем, кроме греха. «Также и вы, жены, повинуйтесь своим мужьям, чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были, когда увидят ваше чистое, богобоязненное житие» (1 Пет. 3:1–2).
Обратите внимание, что целью повиновения верующих жен неверующим мужьям является евангелизация: «…чтобы те из них, которые не покоряются слову, житием жен своих без слова приобретаемы были…» Так и повиновение христиан властям – это важный элемент евангелизации мира. Я имею в виду истинную евангелизацию, а не ту извращенную подмену, которую подсовывают нам под соусом христианизированной политики. Истинная евангелизация – не в том, чтобы силой установить новое христианское правительство, а в том, чтобы в кротости покориться несправедливой власти, даже если эта власть безбожная. Непокорность властям – даже тем, которые накладывают тяжелое «иго», – ведет не к рассвету христианского учения, а к его закату и хуле на него: «Рабы, под игом находящиеся, должны почитать господ своих достойными всякой чести, дабы не было хулы на имя Божие и учение» (1 Тим. 6:1). Когда мы бунтуем против властей, мы даем повод неверующим хулить нашу Церковь, имя Божье и учение Христово.
В-восьмых, мы не должны недооценивать библейское учение о полной испорченности человека и полной греховности мира. Христиане, поддерживающие государственные перевороты, не понимают, что любые революции обычно проходят по сценарию притчи «Убить Дракона». По сюжету этой притчи, один воин преодолевает огромные трудности, чтобы убить страшного Дракона, угнетающего народ. Однако, убив его, попадает под действие проклятия и сам превращается в Дракона, которого убьет кто-то следующий. Так и в политике: нет никаких гарантий, что новый человек, который придет к власти, не станет хуже предыдущего. И даже христианин, придя во власть, может стать таким же Драконом.
В любом политическом перевороте активно играют разные силы с разными (порой полярно противоположными) интересами. Есть люди, которые борются за личное место во власти. Есть те, кто играет в большую геополитическую игру, чтобы добиться преференций для своего государства или своего бизнеса. Есть силы, которые стремятся дестабилизировать обстановку, чтобы ослабить сторонников национальной политики и внедрить транснациональные бизнес-проекты. А у кого-то просто тупо кулаки чешутся. Христиане бывают наивны в отношении всех этих действующих сил, видя все только с точки зрения борьбы за справедливость. В результате они легко могут стать пешками в чужой игре. Надо признать, что нами легко манипулировать, играя на чувстве справедливости.
Христиане, участвующие в политических переворотах, сильно недооценивают библейское учение о полной испорченности человека. А Библия говорит: «Лукаво сердце человеческое более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иер. 17:9). Более того, многие христиане ошибочно делят мир на хороший – демократический и плохой – недемократический. Или: хороший – западный и плохой – восточный. Однако они забывают учение Писания, что «весь мир лежит во зле» (1 Иоан. 5:19). Кто-то скажет: «А как же вот те страны, в которых был высокий уровень жизни и справедливая социальная система? Разве мы не можем надеяться, что после переворота мы станем похожими на них?» Надеяться-то можно. Но часто люди остаются слепыми в отношении того, что высокий уровень жизни этих стран достигнут за счет нескольких веков абсолютно несправедливого выкачивания ресурсов из других стран. Нет, все-таки Писание право и весь мир лежит во зле, а сатана – князь мира сего (Иоан. 12:31; 14:30; 16:11).
В-девятых, как нужно относиться к христианской политике? Прежде всего, надо понимать, что в большинстве случаев никакая она не христианская. Слово «христианство» в названии партий – Христианско-демократический союз, Социал-христианская партия и т.п. – это камуфляж, ложное самонаименование. Чтобы добиться влияния в этом мире, так называемая «христианская» партия должна будет идти на многие компромиссы, перестав проповедовать Христа Распятого за наши грехи и воскресшего. То есть она либо пойдет на компромисс с миром, либо обречена оставаться маргинальным меньшинством, которым, собственно, и являются истинные христиане в этом мире. Писание говорит: «…все желающие жить благочестиво во Христе Иисусе будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь» (2 Тим. 3:12–13).
В 1941-м году, в самый разгар Второй мировой войны знаменитый христианский писатель Клайв Льюис опубликовал эссе, в котором он со скепсисом рассуждает о христианских партиях, считая эту затею абсолютно бесполезной. Заглавие эссе – «Размышления о третьей заповеди» – намекает, что термин «христианская партия» – ни что иное как упоминание имени Господа всуе. Льюис приходит к выводу, что лучшее, что христиане могут сделать для политики, – это обратить как можно больше людей ко Христу. В этом их самое эффективное влияние на общество и мораль, и это самый эффективный способ борьбы с коррупцией, доступный для Церкви. Я не могу не согласиться с Льюисом, который заключает:
В сущности, меньшинство может влиять на политику лишь двумя способами: либо оно должно «приставать» к власть имущим, либо становиться партией в современном смысле (то есть тайным обществом жуликов и убийц). Да, я забыл: есть и третий способ. Можно стать большинством. Обративший ближнего принес «христианской политике» самую большую пользу2.
Его вывод хорошо согласуется с обсуждавшимся выше тезисом: небесное призвание для христианина имеет приоритет над гражданскими правами.
Итак, расчистив дорогу от некоторых наиболее крупных вопросов, мы можем двинуться вперед, чтобы постараться пройти по длинному узкому туннелю этой сложной и многогранной темы. Приглашаю вас присоединиться к размышлению в следующих главах.
Глава 1. Толковательные предпосылки
Среди христиан в разных странах и в разные времена появлялись очень разные взгляды на отношение к государственной власти: от смиренного повиновения до вызывающего противостояния, от сервильного прихлебательства до полного отмежевания, от запрета на участие в политике до стремления создать христианскую политическую партию, чтобы эффективнее распространять в мире христианские ценности. Почему так? С чем связано такое разномыслие? Как можно читать один и тот же библейский текст, но видеть в нем, как кажется, совершенно разные модели поведения?
Все дело в том, что на наше отношение к этому вопросу оказывают влияние несколько факторов. В результате получается, что разные христиане читают один и тот же библейский текст через разные толковательные очки. Давайте рассмотрим некоторые из этих факторов, влияющих на то, как христиане воспринимают свой долг по отношению к государственной власти.
Культурные предпосылки
Мы живем в мире, в котором у всех есть свое представление об истории и происходящих в ней процессах. Это представление подпитывается системой образования и превращается в наше мировоззрение. А мировоззрение, в свою очередь, исподволь, незаметно для нас самих оказывает влияние на то, что мы думаем об отношении к власти и политике и как мы интерпретируем библейские тексты.
Есть целый ряд вопросов, на которые христиане в разных странах зачастую отвечают по-разному, и это оказывает влияние на их отношение к властям. Вот некоторые из этих вопросов.
Вопрос первый. Какая форма управления обществом является идеальной? К примеру, в советский период нас учили, что общественный прогресс движется от первобытнообщинного строя через феодализм и капитализм в сторону социализма и коммунизма. На Западе обычно считается, что идеальная форма правления – это демократия, которую нужно защищать всеми силами у себя на родине и насаждать в других странах, чтобы освободить другие народы от разных форм угнетения. На Востоке и на Юге, наоборот, часто присутствуют более иерархические формы власти вплоть до монархии. Даже там, где страной управляет не король, а президент, все равно иерархия власти часто бывает более жесткой.
Многие христиане в современном мире автоматически предполагают, что все, что выглядит как борьба за демократию, априорно является угодным Богу, потому что ведет к установлению более справедливой системы и сулит большее благо для народа. Однако мы можем удивиться, что Библия не только не призывает к борьбе за демократию, но и вообще не содержит учения о том, что эта форма управления государством является наилучшей. Идеальное общество, которое Бог обещал создать для Своих детей в Тысячелетнем царстве, будет монархией: Христос будет править как Царь. Да, конечно, Христос – это безгрешный правитель, а обычные люди – грешники. И тем не менее, в идеальном обществе, которое задумал Бог, идеальная форма правления – это монархия, а не демократия. Да, я прекрасно знаком с аргументами в пользу демократии. И да, я слышал, что демократия – это плохая система управления государством, но остальные еще хуже. Честно говоря, подобные аргументы звучат остроумно, но не вполне умно. Новейшая история показывает, что через демократические институты в разные страны легко проникает внешнее управление. Кнут и пряник – шантаж и подкуп – легко воздействуют на людей, которые не заинтересованы кровно в успехе своей Родины и связывают свое будущее с заграничными перспективами для себя и своих детей. Подкупить десяток высших чиновников в демократическом государстве гораздо легче, чем подкупить одного царя, вся жизнь которого зависит от успеха страны, которой он единолично управляет. Так что, наверное, правда в том, что любая форма управления государством имеет как свои плюсы, так и свои минусы, и любая упирается в ограниченность и моральную слабость грешных людей. Это относится и к монархии, и к демократии, и ко всему, что между ними.
Любопытно, что библейские пророки, даже обличая царей, никогда не призывали к свержению царя и замене царизма какой-либо формой демократии3. Причем это относится не только к царям Израиля и Иудеи, но и к царям языческих империй. Живя в Вавилоне, Иезекииль не призывал совершить революцию в Вавилоне. Даниил, будучи государственным служащим при царях Вавилона и Мидо-Персии, не призывал свергнуть царей и учредить демократию. Пророки не призывали к свержению монархии ни в Израиле-Иудее, ни в Египте, ни в Ассирии, Вавилоне или Персии.
С другой стороны, Библия не призывает и к учреждению монархии во всех странах и народах. Наверное, это говорит о том, что форма управления в человеческом обществе допустима разная. Так что нам здесь нужно быть осторожным и учиться отличать наши культурные предпосылки от библейского учения.
Второй вопрос. Что первично: индивидуум или общество? Что должно стоять на первом месте: мои личные интересы или интересы коллектива? Западная культура, как правило, ставит на первое место индивидуальные интересы – это, как принято говорить, культура индивидуализма. Соответственно, люди рассматривают правительство как институт, который служит их личным нуждам. Если правительство притесняет какие-то меньшинства, то это в современной западной культуре считается смертным грехом. Восточная культура, наоборот, ставит на первое место общество – это культура коллективизма. Если правительство ограничивает в правах какое-то меньшинство, которое плохо влияет на большинство, то это считается благом. В то время как на Западе по этому поводу будут поднимать дикий вой все средства информационной пропаганды, на Востоке это будет восприниматься как логичное и правильное действие правительства.
Восприятие этого вопроса, сидящее у нас в менталитете где-то на уровне печенок, то есть очень глубоко и малоосознанно, оказывает влияние на отношение христиан к властям и проводимой ими политике.
Третий вопрос. Как человек должен проявлять уважение к властям? Западная культура обычно настаивает на том, что начальник – это «мой слуга, которому я плачу из своих налогов, и поэтому это не я ему должен, а он мне должен». Поэтому люди часто позволяют себе резкие и даже ругательные или насмешливые высказывания в адрес своих правителей. И в западной культуре это считается нормальным. Правда, этот принцип испаряется, когда дело доходит до встречи с полицейским при исполнении им служебных обязанностей. Там качать свои права становится уже небезопасно, и, если полицейский потребовал, чтобы вы вышли из машины, только неразумный человек будет кричать: «Да кто ты такой? Ты мой слуга! Я тебе зарплату плачу своими налогами!» – потому что обычно это ничем хорошим не заканчивается. Но в остальных случаях люди, в общем и целом, будут с пеной у рта защищать право на свободу слова, считая его одним из высших прав человека.
Восточная культура изначально более уважительная к власть имущим и более сдержанная в выражении любой критики. На Востоке считается неприличным и даже неприемлемым ругаться на вышестоящие власти. Это то же самое, что оскорбить старшего тебя по возрасту или не уступить место женщине – это просто дурной тон. Да, ты вроде имеешь право высказывать свое мнение, но если ты будешь делать это в наглой или саркастической форме, то это считается хамством. За такое поведение в СМИ стыдят, в школе бьют, в мужском коллективе наказывают. А как вы хотели: оскорблять государственные власти в Интернете и остаться безнаказанным? Не выйдет! Да, действительно, на Востоке другая культура.
Итак, западная культура отличается от восточной. И Россия в этой сфере испытывает на себе влияние как Запада через голливудские фильмы, так и Востока через более близкое историческое соприкосновение с восточными странами. Поэтому, когда некоторые христиане строчат посты в соцсетях или фотографируются с плакатами, ругающими власти, отношение к этому может быть очень разным в зависимости от нашей культуры.
Наконец, еще один культурологический вопрос. Какими методами человек может пользоваться для достижения своих благ и свобод? После Социалистической революции 1917 года Советское правительство продвигало в массы идею, что революция – это хорошо. В качестве положительных примеров приводили восстание Спартака, американскую революцию 1765–1783 годов, Великую французскую революцию 1789–1799 годов. Многие люди смотрят на революцию как на священное право граждан. Право на восстание против угнетающей власти даже закреплено в одном из основополагающих документов американского государства – Декларации независимости, написанной Томасом Джефферсоном и ратифицированной в 1776 году4. Поэтому некоторые христиане готовы поддерживать разного рода антиправительственные протесты и государственные перевороты. Однако они бы, наверное, удивились, узнав, что такое мышление является небиблейским и навязано им культурной средой, а не внимательным исследованием Священного Писания. Известный американский пастор Мак-Артур пишет:
Многие евангельские верующие абсолютно уверены в том, что американская революция полностью оправдана не только с политической, но и с библейской точки зрения. Они считают, что право на жизнь, свободу и стремление к счастью не только дано [от Бога], но его достижение и защита являются христианским долгом, а потому любые средства, включая, если необходимо, вооруженное восстание, оправданы. Очевидно, что такие действия запрещены Богом и, согласно исследуемому тексту [Рим. 13:1–7], подлежат осуждению. Также очевидно, что Соединенные Штаты родились вследствие нарушения Писания5.
Сходным образом, один из первых богословов протестантизма Жан Кальвин учил, что христиане должны повиноваться любому правительству: и хорошему, и плохому, и праведному, и неправедному. Разумеется, во всем, кроме греха. Он утверждал, что верующие не должны участвовать в мятежах и попытках насильственной смены власти, даже если им живется тяжело и они хотят перемен. К примеру, он пишет:
…те, кто по воле Божьей живут под властью государей и являются их подданными, не должны присваивать власть себе и впадать в искушение, поднимая мятеж или требуя перемен. Такое стремление было бы не только безумным и бесполезным, но также пагубным и нечестивым6.
А как быть, если правитель совсем утратит меру и начнет бесчинствовать? Кальвин отвечает:
Хотя наказание утратившего меру господства есть отмщение Божье, отсюда еще не следует, что оно дозволено и поручено нам. У нас есть другая заповедь – повиноваться и терпеть7.
Многим христианам в современном мире такая позиция Кальвина незнакома и, может быть, даже станет для них сюрпризом.
Итак, на нас оказывают влияние культурные и мировоззренческие предпосылки, которые мы впитываем из культуры нашего общества. Мы должны тщательно проверять свои предпосылки и сверять их с Писанием, чтобы не получилось так, что мы начинаем подстраивать Божье Слово под свой привычный способ мышления.
Богословские предпосылки
Как мы часто говорим, богословие влияет на всю нашу жизнь вообще. Однако особенно сильное влияние на наше отношение к властям и политике оказывает то, как мы понимаем эсхатологию – учение о последнем времени. В чем именно? Давайте разберемся.
В христианской среде можно выделить три крупных взгляда на учение о последнем времени: премилленаризм, амилленаризм и постмилленаризм. Все эти термины образованы от слова «Миллениум» (лат. mille – «тысяча»), обозначающего Тысячелетнее царство Христа. Премилленаризм считает, что Христос придет перед Тысячелетним царством, постмилленаризм – что Он придет после Тысячелетнего царства, а амилленаризм полагает, что не нужно ждать Тысячелетнего царства – мы уже в нем живем. Так вот, эти богословские системы формируют очень разные очки, через которые христиане смотрят на взаимоотношение Церкви и политики.
Постмилленаризм утверждает, что Тысячелетнее царство наступит в результате активной деятельности Церкви, и после этого придет Христос. Сторонники этого взгляда обычно убеждены, что Церковь должна как можно больше вовлекаться в политику. Если Царство должно наступить в результате улучшений в обществе, которые произведет Церковь, то Церковь должна всячески стараться улучшать общество. А как это лучше делать, как не через политику?8
Амилленаризм полагает, что мы уже сейчас живем в Тысячелетнем царстве. Этот взгляд можно назвать более-менее нейтральным по отношению к политике. Однако обычно амелленаристы как минимум не против того, чтобы Церковь вмешивалась в политику и даже была срощена с властью. Ведь если сейчас уже идет Царство, то кто, как не Церковь, должна царствовать на земле?
Премилленаризм считает, что все в мире будет ухудшаться вплоть до пришествия Антихриста, который воцарится над последней мировой империей. Потом придет Христос, совершит суд над народами, и тогда наступит Тысячелетнее царство, в котором все будет очень хорошо. Сторонники этого взгляда обычно считают, что, по большому счету, вмешиваться в политику не имеет особого смысла. Да, локально мы можем что-то улучшить, но при этом в глобальном масштабе все равно все будет становиться хуже. Все равно история идет к правлению Антихриста. Более того, если не хотите оказаться под Антихристом, когда он незаметно для всех появится на политической арене, то лучше держаться от политики подальше. Конечно, премилленаристы обычно не будут запрещать христианам работать в политических институтах (не считая это грехом!), но в целом они будут гораздо более скептически настроены в отношении перспектив такого участия, а также будут выступать против институционального сращения Церкви с политикой (например, против христианских партий и против приглашения политиков за кафедру своей церкви). Большинство известных христиан, которые были государственными деятелями, принадлежат к лагерям амилленаристов и постмилленаристов.
Также на восприятие мирских властей и политики огромное влияние оказывает понимание вопроса о предопределении. Если над всей историей существует Божье предопределение и Бог управляет всеми событиями, то нам легко понять, что все правители являются частью Его промысла. Следовательно, всех правителей Бог ставит для Своих целей: добрых – для благословения народа, злых – для наказания. «Сердце царя – в руке Господа, как потоки вод: куда захочет, Он направляет его» (Прит. 21:1). Если же свободная воля человека может противиться Божьему промыслу (то есть если предопределение не существует или не все предопределено), то и власти могут быть не от Бога, и борьба за политическое влияние выглядит не такой уж неправильной – ведь будущее зависит от нас, мы еще можем на него повлиять! Таким образом, наш взгляд на предопределение оказывает огромное влияние на наше отношение к политике.
Понимание роли и предназначения Церкви
Далее, на отношение христиан к властям и политике оказывает влияние их понимание роли и предназначения Церкви. К примеру, некоторые церкви бросают все свои силы на социальную деятельность: занимаются гуманитарной помощью, кормлением бездомных, организацией разного рода социальных служений. Хотя все эти вещи сами по себе похвальны и относятся к категории добрых дел, которыми мы должны светить в этом мире, однако весь вопрос в балансе и правильном распределении приоритетов. Некоторые общины и даже целые деноминации тратят большую часть своего времени и сил на то, что не является прямым предназначением Церкви. Они пытаются изменить общество извне, в то время как предназначение Церкви – менять отдельного человека изнутри через веру в Евангелие (и это уже будет оказывать влияние на общество).
Некоторые христиане стараются заниматься политикой, чтобы повлиять на общество. Они думают, что если они будут дружить с политиками, устраивать молитвенные завтраки в Белом доме или активно участвовать в гала-концертах и прочих социальных мероприятиях, то государство станет союзником и партнером Церкви. Однако в этом есть опасность компромисса. Чтобы не утратить благосклонность государства, Церкви приходится платить большую цену: говорить обтекаемо, замалчивать вопросы греха, не настаивать на исключительности Христова Евангелия как единственного пути ко спасению. Мак-Артур пишет по поводу таких верующих:
…стремление к сохранению христианской веры часто смешивается с определенными взглядами на экономику, налогообложение, социальные проблемы, так что Библия оказывается завернутой в знамя9.
Другие, наоборот, пытаются противостоять неправедным правительствам: не платят налоги, чтобы их деньги не шли на плохие дела, выходят на демонстрации и митинги, пишут острые посты в соцсетях на социальные темы, выходят на улицы и фотографируются с плакатами против каких-то правительств или законов.
Некоторые евангельские христиане путают протестантов и протестующих, видимо, по созвучию. Почему-то у многих возникает ошибочная ассоциация между Гусом, Лютером, Кальвином и протестами против коррумпированных властей. На самом деле реформаторы выступали против неверного богословия средневековой Церкви, однако не призывали выходить на баррикады против земных властей, сколь коррумпированными бы ни были эти власти в их время.
Любопытно, что Христос и апостолы тоже жили в то время, когда правительства были коррумпированные, а одна страна завоевывала и угнетала другую. Однако они ни разу не выходили на демонстрацию, не устраивали пикетов с плакатами и даже не призывали сменить правительство. Они не призывали ни к смещению царей из династии Иродов, ни к смене правительства в Риме. Они не боролись за отмену монархии и установление Республики или демократии. Они видели совсем другое предназначение Церкви.
Настоящая духовная Церковь не должна рассматривать мирские правительства ни как союзников, ни как врагов. Это не ее дело – бороться за правительства мира или против правительств мира. Церковь должна заниматься своим делом – проповедовать Евангелие для спасения людей. А спасенные люди уже будут изменять общество изнутри. Мы уже цитировали выше слова Христа, который сказал одному человеку: «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие» (Лук. 9:60). И вновь процитирую Мак-Артура:
Даже совершенно справедливые социальные и политические действия могут поглощать много времени, энергии и денег верующего, необходимых для дела Евангелия. Центр его усилий смещается от призвания созидать духовное царство посредством Евангелия к попыткам морализации общества – к стремлению изменить общество извне, а не сердца людей изнутри. Когда церковь политизирована даже ради поддержки справедливых требований, она теряет свою духовную силу и моральное влияние. А когда эти требования поддерживаются мирскими способами и средствами, трагедия неизбежна. Мы должны быть совестью народа через верную проповедь и благочестивую жизнь, используя в качестве орудия не политическое давление, побуждаемое человеческим разумом… а духовную силу Божьего Слова. Достижение поверхностной, мирской «христианской нравственности» при помощи законодательства, судебных решений или запугивания – не наше призвание, и оно не имеет вечной ценности10.
Понимание Евангелия
Наконец, еще один фактор, оказывающий влияние на отношение христиан к властям и политике, – это наше понимание Евангелия. Многие христиане представляют Евангелие как будто бы состоящим из двух плоскостей: вертикальной и горизонтальной. Вертикальная – это восстановление отношений с Богом. А горизонтальная плоскость Евангелия – это восстановление окружающего мира, что может включать в себя восстановление экологии, решение экономических проблем и т.д. И под этой маркой можно протащить, в общем-то, любую политическую деятельность вплоть до борьбы за права сексуальных меньшинств и даже вооруженных восстаний во имя демократии. Мол, свержение коррумпированного правительства – это горизонтальная плоскость Евангелия: мы тем самым делаем общество лучше и достигаем Божьей цели по уменьшению греха в мире. Этот взгляд обычно называют социальным Евангелием. Он получил наиболее сильное развитие в различных формах так называемого политического богословия, зародившихся в Латинской Америке и Соединенных Штатах в 1950–60-х гг., включая богословие освобождения чернокожих, ярким представителем которого был Мартин Лютер Кинг. В богословии освобождения Бог однозначно стоит на стороне угнетаемых и однозначно выступает против угнетателей, то есть не относится ко всем грешникам одинаково. Грешники на одной стороне социальной борьбы – лучше, чем грешники на другой стороне социальной борьбы. Вернее, сторонники такого учения и грех определяют иначе – не как нарушение Божьего морального закона, а как угнетение других людей или участие в таком угнетении. Соответственно, первостепенная задача христиан – бороться на стороне угнетаемых против угнетателей11.
К подобным взглядам обычно тяготеют представители либерального богословия, которые не верят в сверхъестественные доктрины Библии и заменяют их естественными доктринами о полезной деятельности в мире. Социальное Евангелие обычно исповедуют представители феминистского богословия, а также в последнее время – сторонники воук-культуры12.
Однако истинное библейское Евангелие имеет лишь одну плоскость – вертикальную. Это восстановление отношений с Богом. Именно это проповедовали Христос и апостолы. А горизонтальная составляющая приходит как результат изменения человеческих сердец, а не как самостоятельная цель. Поэтому и цель деятельности Церкви заключается не в политических переменах, а в духовных переменах общества. На самом деле неважно, в каком состоянии человек попадет в ад: как пьяница или как непьющий грешник, как вор или как полицейский, как угнетатель или как правозащитник. Люди все идут в ад одинаково, если только не отдадут свое сердце Христу.
Итак, мы должны проверять и учитывать собственные предпосылки, когда размышляем о нашем отношении к власти и политике. Аналогичным образом, когда мы слышим какие-то взгляды других людей на отношение Церкви к государству или участие христиан в политике, нам будет полезно понимать, из каких предпосылок данный человек исходит: культурологически, богословски (вопросы Тысячелетнего царства и предопределения), экклезиологически (вопросы роли и предназначения Церкви) и сотериологически (вопросы понимания Евангелия).
Глава 2. Церковь как сообщество Неба на земле
Самое лучшее определение Церкви, которое я когда-либо встречал, такое: Церковь – это сообщество неба на земле13. Поиск в интернете по фразе «небо на земле» выдает: песню Шевчука, песню группы «Сети», о которой я прежде никогда не слышал, еще несколько песен и фильмов с таким названием. Какой-то сайт выдает толстовку худи с рисунком, который называется «Небо на земле». Есть даже клиника, носящая название «Небо на земле». Это клиника и приют… для животных. Согласно их официальному сайту, миссия этой клиники – «преображать жизнь бездомных кошек, вызволяя их из беды, предоставляя приют и давая новое начало»14. Однако настоящее небо на земле – это Церковь. Послушайте, что говорит Библия в Послании к филиппийцам 3:20:
Наше же жительство – на Небесах, откуда мы ожидаем и Спасителя, Господа нашего Иисуса Христа… (Фил. 3:20).
Церковь обладает небесным гражданством
Слово, которое передано как «жительство» в нашем переводе, – это греческое слово поли́тэума (πολίτευμα), однокоренное слову полите́уомай (πολιτεύομαι), которое означает «быть гражданином, иметь гражданство, вести себя как гражданин»15. Согласно словарям древнегреческого языка, существительное поли́тэума может обозначать группу людей, объединенных общим гражданством16, или само понятие «гражданства»17. Большинство современных переводов на разных языках передают это слово в данном стихе просто как «гражданство»18. К примеру, Кассиан переводит: «А наше гражданство уже теперь на небесах…» Итак, Павел говорит, что у нас паспорт Небесного Царства.
В Послании к евреям Церкви дается такое определение: «Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах…» (Евр. 12:22–23). Церковь – это люди, которые «записаны на небесах». То есть у них небесная прописка. Хотя мы сказали, что у нас «паспорт Царства Небесного», в древности люди не носили с собой паспортов. Однако в каждом городе был архив, и там хранились списки людей, родившихся в этом городе. Если требовалось доказать свое гражданство, то просто брали выписку из городского архива. Так вот, наши имена написаны на небесах. Это подтверждает, что мы принадлежим Небесному Царству на законных основаниях19.
Наше гражданство – на Небесах. Причем это не просто второе дополнительное гражданство, которым можно воспользоваться в случае, если что-то не заладилось с первым. Нет, это – наше главное и основное гражданство! Как Бог бесконечно выше земного царя, так и преданность Богу для христианина становится важнее преданности земному правительству. «Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам» (Деян. 5:29). Как Небесное Царство бесконечно превосходит любую земную общность людей или земную организацию, так и гражданство небесное важнее гражданства земного. И как духовное рождение важнее физического, поскольку дает вечную, а не временную жизнь, так и вступление в члены Небесного Царства важнее земного гражданства20. Христос сказал: «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня…» (Матф. 10:37). То есть преданность Христу для христианина стоит даже выше, чем преданность своим земным родителям – тем более преданность Христу для христианина стоит выше, чем преданность своей земной Родине. Кто возлюбит свою Родину более, нежели Христа, тот недостоин Христа.
Наше небесное гражданство для нас настолько важнее земного, что на земле мы остаемся «странниками и пришельцами», то есть временными гостями. Апостол Петр говорит: «Возлюбленные! Прошу вас, как пришельцев и странников, удаляться от плотских похотей, восстающих на душу…» (1 Пет. 2:11). Он обращается к своим адресатам как к пришельцам и странникам не просто потому, что они бежали от гонений и рассеялись «в Понте, Галатии, Каппадокии, Асии и Вифинии» (1 Пет. 1:1). Как странники и пришельцы в чужих странах они яснее понимали, что они являются странниками и пришельцами на земле вообще, то есть в любой земной стране. Даже на своей Родине они – странники и пришельцы, ведь их настоящее гражданство – на небесах.
Сходным образом, Послание к евреям говорит: «Все эти умерли в вере, не получив обетований, а только издали видели оные, и радовались, и говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле…» (Евр. 11:13). Это сказано о людях, чья вера ставится нам в пример и о которых мы точно можем сказать, что они подлинно верующие. И о них сказано: «Все эти…» – то есть речь идет обо всех подлинно верующих без исключения. «Все эти… говорили о себе, что они странники и пришельцы на земле…» Таким образом, осознание своего небесного гражданства – это характеристика всех настоящих верующих.
Автор послания объясняет: «…ибо те, которые так говорят, показывают, что они ищут Отечества», то есть Родины (ст. 14). Что же подлинно верующий человек считает своей Родиной? Может быть, они имели в виду свою земную Родину – место, где они родились и выросли, с которым их связывают родственные корни? Святой писатель поясняет, что это не так: «И если бы они в мыслях имели то Отечество, из которого вышли…» – то есть свою земную Родину, землю детства, «…то имели бы время возвратиться…» (ст. 15). Например, если бы Авраам искал своей Родины – города Ура халдейского, – то у него было достаточно времени вернуться в Ур. Но он не к той Родине стремился: «Но они стремились к лучшему, то есть небесному» (ст. 16). Вот какой Родины они искали и вот какого Отечества ожидали!
Из этого автор делает вывод: «Поэтому и Бог не стыдится их, называя Себя их Богом: ибо Он приготовил им город» (ст. 16). Приготовленный для них город Небесный Иерусалим – это и есть то самое небесное Отечество, которого они искали и ожидали. Таким образом, когда подлинно верующие люди называли себя странниками и пришельцами на земле, они не имели в виду, что ушли со своей земной Родины, поэтому странствуют и кочуют. Нет, даже оставаясь у себя на Родине, они осознавали себя чужими для своей страны и своего народа. То есть они – странники и пришельцы на своей земной Родине, а их настоящее гражданство – на небесах. Они ищут небесного Отечества, поэтому Бог не стыдится, называя Себя их Богом. Он не стыдится называть Себя их Богом, потому что это подлинно Его народ. Он Царь Небесный, Он приготовил им город на Небесах, и Он не стыдится их на земле, потому что они ищут Небес, принадлежат Небесному Царству и осознают себя странниками и пришельцами на земле.
У знаменитого певца Стинга есть такая песня: I’m an alien, I’m a legal alien, I’m an Englishman in New York («Я чужестранец, я легальный чужестранец, я англичанин в Нью-Йорке»). Хотя англичанин говорит на том же языке, что и коренные жители Нью-Йорка, он ощущает себя там чужим. Так и христианин ощущает себя в мире. Он – чужестранец на легальном положении в своей стране. Он вроде бы говорит на том же языке, что остальные его соотечественники, но он здесь чужой. Его земная Родина – это страна, о благополучии которой он заботится, налоги в которой он платит, но в которой он остается странником и пришельцем. Его земная нация – это народ, к которому он послан как вестник Небесного Царя, как представитель другого Царства – Небесного, и другого законодательства – Божьего закона, и другого правительства – Церкви Христовой. Сперджен говорил:
Если наше гражданство на небесах, то здесь мы – чужестранцы; мы странники и пришельцы, пилигримы и скитальцы на земле, как и наши отцы. Выражаясь словами Священного Писания, «здесь у нас нет постоянного города», но мы «ожидаем лучшей отчизны, то есть небесной» (Евр. 13:14; 11:16)21.
Таким образом, для настоящего христианина гражданство Небесного Царства – это самое главное гражданство, которым он обладает. Поэтому Церкви можно дать такое определение: Церковь – это сообщество людей на земле, которые через Христа обладают небесным гражданством и для которых преданность Небесному Царству – это главный приоритет. Церковь – это сообщество Неба на земле. Наше гражданство – на небесах.
Церковь должна отражать общение Небес
Из того, что Церковь есть сообщество Неба на земле, следуют несколько выводов. Во-первых, это подразумевает, что она должна отражать общение Небес. Само по себе слово поли́тэума, как выше упоминалось, относится к группе людей, объединенных общим гражданством. То есть это некая общность – если хотите, община. В небесной общине обязательно будет небесное общение.
Отрывок, в котором находится наш стих из Послания к филиппийцам, начинается с 17-го стиха, в котором Павел призывает нас осознать себя частью церковной общности: «Подражайте, братия, мне и смотрите на тех, которые поступают по образу, какой имеете в нас». Таким образом, Павел напоминает нам, что каждый из нас – не изолированный остров, а часть большого материка. Мы существуем не сами по себе, а в рамках широкого церковного общения со всеми детьми Божьими – всеми христианами. И все вместе, всей семьей Божьей, мы пребываем в общении с Небесами, потому что наше гражданство – на Небесах.
Известный протестантский пастор XVII–XVIII веков Мэтью Генри так комментирует этот стих:
Павел как бы хочет сказать: «Мы связаны с иным миром, мы граждане Нового Иерусалима. Наш дом не в этом мире, но там. Там находятся наши величайшие привилегии и интересы. И поскольку наше гражданство там, то там же и наше [общение]; будучи в родстве с тем миром, мы поддерживаем связь с ним»22.
Это как если посол одной страны живет на территории другого государства, он все равно сохраняет постоянную коммуникацию, во-первых, со своим правительством, а во-вторых, со всеми остальными послами и согражданами, живущими в том же государстве. Когда наша семья жила некоторое время за границей, мы всегда сохраняли общение со своей семьей и друзьями на Родине. Также для нас не было более приятного общения, чем общение с другими своими соотечественниками, тоже живущими за границей. Между нами сохранялась особая общность. Так и дети Божьи: живя во временном земном жилище вдали от небесного дома, они сохраняют общение со своим Небесным Отцом и друг с другом. Как пишет апостол Иоанн: «…о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение – с Отцом и Сыном Его, Иисусом Христом» (1 Иоан. 1:3). То есть Церковь всегда будет характеризоваться молитвой и взаимным служением верующих друг другу в духе небесной любви.
В одной церкви жена пастора вела занятия в летней воскресной школе для детей. В один день к ним привезли нового мальчика, у которого не было одной руки. Поскольку день подходил к концу, у учительницы не было времени поближе с ним познакомиться. Она боялась, что кто-то из детей скажет ему что-то грубое или обидное, но осторожно продолжила урок. В конце урока она предложила детям сыграть в небольшую игру с движениями, как они это делали в конце каждого дня. Она сказала: «Давайте построим церковь», – и сложила руки домиком, чтобы показать «церковь». Все дети начали вместе повторять слова: «Вот церковь, вот башня, откроем двери и…» И тут ее словно молнией ударило. Она вдруг поняла, в какое неловкое положение поставила этого нового однорукого мальчика – ведь он не сможет показать двумя руками «церковь», как остальные дети. То, чего она боялась со стороны детей, она сделала сама. Пока она стояла в секундном замешательстве, маленькая девочка, которая сидела рядом с тем мальчиком, протянула свою левую руку и сказала: «Ваня, давай построим церковь вместе»23.
Так и мы с вами, служа друг другу и протягивая друг другу руку общения, строим церковь вместе. Итак, Церковь должна отражать общение Небес. Стали ли вы частью Церкви? Принадлежите ли вы к сообществу Небес на земле? Отражает ли наша церковная община любовь и общение небес?
Церковь должна отражать святость Небес
Во-вторых, поскольку Церковь – это сообщество Неба на земле, она должна отражать святость Небес. Читателям Послания к филиппийцам было очень хорошо понятно, как небесное гражданство связано с жизнью по законам небес. Дело в том, что их город Филиппы был колонией Рима и жил не по законам провинции Македонии, а по законам Рима.
Как так получилось? В 42 году до н.э. на равнинах около этого города римские императоры Октавиан и Марк Антоний одержали решающую победу над мятежниками во главе с Марком Юнием Брутом и Гаем Кассием Лонгином, двумя годами ранее убившими Юлия Цезаря. В благодарность за помощь филиппийцев в этом сражении Октавиан провозгласил Филиппы колонией Рима. Что это означало? Вдобавок к тому, что в город заселились римские ветераны со своими семьями, получив бесплатные наделы земли, все жители Филипп с этого момента и во все последующие времена автоматически считались гражданами Рима. Если ребенок рождался в Филиппах – это все равно что он рождался в самом Риме: у него было римское гражданство (в те времена понятие гражданства связывалось не со страной, а с городом).
И вот этим самым жителям римской колонии, филиппийцам, Павел пишет: …наше гражданство – на Небесах… То есть, подобно тому как Филиппы были колонией Рима в Македонии, христианское собрание этого города было колонией небес на земле. Однако Павел говорит не «ваше гражданство», а «наше гражданство», тем самым показывая, что он имеет в виду не только их, но и всех христиан. Можно сказать, что каждая поместная церковь – это колония небес на земле. Наш истинный дом, наша подлинная Отчизна, наша настоящая Родина – на Небесах, а на земле мы представляем собой колонию граждан Неба24.
Каждый город-колония становился как бы маленьким Римом вдали от Рима25. Древние писатели отзывались о жителях Филипп, что они были во всем копия римлян26. Римские колонии должны были отражать славу Рима на подчиненных территориях и распространять там римские обычаи, культуру и влияние27. То есть римская колония должна была служить как бы проводником римских ценностей в окружающих народах. Точно так же и члены церкви, будучи гражданами Небесного Иерусалима, должны отражать славу Небес на земле и распространять в земном мире ценности и влияние Небес28.
Вдобавок ко всему, в колониях действовал ius italicum29 – «римское право». Это была высшая привилегия, возможная для провинциального города. То есть филиппийцы жили по законам Рима и пользовались всеми привилегиями, которыми обладали граждане столичного города. Так и Церковь живет по законам Неба, а не по обычаям мира сего30. А законы неба – это законы святости.
Давайте еще раз взглянем на наш текст из Послания к филиппийцам. Двумя стихами выше Павел противопоставляет гражданам неба людей, которые, оставаясь в церкви и продолжая называть себя христианами, на самом деле являются гражданами мира сего: Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме, они мыслят о земном. Наше же [гражданство] – на Небесах… (Фил. 3:18–20). В 18-м стихе Павел говорит не просто о неверующих людях. Он говорит о тех, кто находится внутри церкви и называет себя христианином, возможно, даже является пастором или проповедником, однако при этом живет не по законам Царства Небесного, а по законам мира сего. Такие люди поступают как враги креста Христова. Крест Христов уничтожил грех (Евр. 9:26) – они восстанавливают грех, предаваясь греху сами или попустительствуя ему в своей общине. Крест Христов уничтожил вражду между евреями и язычниками (Еф. 2:16) – они восстанавливают вражду по национальному признаку, сея в Церкви разделение.
Граждане мира сего живут по законам мира сего. Они поступают как враги креста Христова – как противники Евангелия. Их конец – погибель, их бог – чрево, то есть они служат не Богу, а своему животу – своим желаниям и прихотям. В противовес этому Павел говорит: Наше же гражданство – на Небесах… В этих словах звучит резкий контраст. Апостол как бы говорит: «Мы поступаем совершенно иначе – мы живем по законам своей Небесной Родины. Наш конец – слава Божья, мы служим Богу, сотворившему небо и землю. Мы Его слушаемся и Ему поклоняемся». Таким образом, небесное гражданство противопоставляет истинных христиан людям мира сего.
Итак, мы сказали, что Церковь должна отражать святость Небес. В чем это выражается? Как известно, святость – это отделенность; святой значит отделенный, посвященный особой цели. От чего же Церковь должна быть отделена?
Прежде всего, Церковь должна быть отделена от греха. Поскольку мы принадлежим Небесам, мы должны поступать так, как на Небесах. А как поступают на Небесах? Писание говорит, что ничто нечистое в небеса не войдет (Откр. 21:27). Там действуют законы святости и чистоты, поэтому и Церковь должна на земле отделяться от всего грешного и нечистого. В молитве Господней мы просим: «Да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя и на земле, как на Небе» (Матф. 6:10). Это и есть жизнь по законам Неба – когда у нас на земле исполняется воля Божья так же четко, беспрекословно и радостно, как на Небе. Именно к этому стремится Церковь. Она стремится к тому, чтобы отделяться от греха и исполнять волю Божью на земле.
Многие церкви пытаются подражать миру, чтобы быть понятными и привлекательными для мира. У них такая логика: чем ближе мы будем к миру, тем легче неверующие люди будут приходить в церковь, а значит, и к Богу. Поэтому мы будем петь песни, как у мира, одеваться, как в мире, вести себя, как в мире: где-то развязно, где-то вольно, – будем допускать в церкви грех и закрывать глаза на нечистоту, не будем никого слишком строго обличать, тем паче отлучать от церкви, не будем никого ни в чем ограничивать; пусть люди живут, как хотят: хотят разводиться – пусть разводятся, хотят жениться на неверующих – пусть женятся на неверующих, хотят сожительствовать вне брака – пусть живут вне брака. Мы немного нахмурим брови по этому поводу, чтобы обозначить неодобрительное отношение, но ничего радикального предпринимать не будем. Многие церкви хотят быть как мир, чтобы быть понятными для мира. Но это противоречит самой цели и сущности церкви. Церковь – это не сообщество мира сего, привлекательное для людей мира сего. Нет, это сообщество Неба на земле, в которое сам Бог привлекает людей сверхъестественным образом, так что для неверующего человека становятся притягательными не музыка, одежда и вседозволенность (этого и в мире полно!). Для человека становится привлекательной именно святость Небес, которую он видит на этом месте. И Бог Духом Святым приводит его в Церковь и делает его тоже гражданином Неба через покаяние и рождение свыше. Итак, святость Церкви – это прежде всего отделенность от греха.
Далее, святость Церкви – это отделенность от политики. Поскольку наше гражданство – небесное, а не земное в первую очередь, мы должны жить в первую очередь интересами Неба, а не интересами земного государства. Этому ясно учил Христос. В Евангелии от Иоанна 17-й главе Он говорит о Своих учениках: «Я передал им слово Твое; и мир возненавидел их, потому что они не от мира, как и Я не от мира. Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла» (ст. 14–15). И снова повторяет: «Они не от мира, как и Я не от мира» (ст. 16). О ком говорит Христос? О Своих учениках и о Себе. Он говорит: «Я не от мира, и они не от мира». Любопытно, в какой стране и в каком народе они были не от мира? В Иудее. Кем они были ненавидимы? Не только римлянами, но и своим собственным народом – иудеями. Поэтому, когда христиане рассуждают так, мол: «Для того, чтобы проповедовать Евангелие в этом мире, нам нужно быть принятыми миром. А поэтому давайте активно участвовать в политике, давайте поддерживать мятежи и путчи, чтобы быть с народом. Иначе мы как церковь проиграем, и весь мир от нас отвернется». Когда христиане так рассуждают, то это показывает полное непонимание цели и сущности Церкви. Церковь – это сообщество неба на земле, и она не от мира, как и Христос не от мира. Она не от мира в самом буквальном смысле. То есть она принадлежит другому миру и является проводником совершенно других законов, других приоритетов, других целей, других ценностей на этой земле. Именно так жили первые христиане. Они ясно показывали, что для них главный царь – Иисус Христос.
В Деяниях апостолов описан случай, произошедший в городе Фессалонике (это, кстати, недалеко от Филипп – оба города располагались в провинции Македония). Неверующие иудеи подняли бунт против уверовавших во Христа и хотели их избить. При этом произошло следующее: «Не найдя же их, повлекли Иасона и некоторых братьев к городским начальникам, крича, что эти всесветные возмутители пришли и сюда» (Деян. 17:6). Используемое в их обвинении слово «возмутитель» (греч. ὁ ἀναστατώσας, хо анастато́сас) обозначает человека, который поднял восстание или бунт31. Этот же термин встречается в Деяниях 21:38, где он применяется к египтянину, который поднял четыре тысячи человек на бунт против властей. «Всесветные возмутители» – это люди, которые производят бунт во всем мире. Именно такое обвинение было выдвинуто против христиан. Важно заметить, что на самом деле они не призывали к государственному перевороту. Единственная причина, почему их обвиняли в бунте, заключалась в том, что они проповедовали Иисуса как Царя. Как это объясняется в речи самих обвинителей: «…и все они поступают против повелений кесаря, почитая другого царем, Иисуса» (Деян. 17:7). Это обвинение, конечно, было преувеличенным и искажало истинное положение вещей, поскольку христиане не предлагали свергнуть кесаря и не призывали к мятежу или протестам против римских властей. Но одно было замечено правильно: христиане ясно говорили о том, кто для них главный Царь. Их главный Правитель, Которому они верно служат, – это Небесный Царь Иисус Христос. Именно поэтому обвинители и могли сказать о них: «Они почитают царем другого, Иисуса». Это означает, что, в какой бы стране христианин ни находился, он ставит Иисуса Христа выше всех остальных царей и правителей.
У многих людей бытует такое непонимание. Они думают, что быть отделенным от политики – значит уйти в монастырь, не участвовать в выборах и голосованиях. Но речь не об этом. Как граждане земной страны мы имеем право участвовать в законных процедурах голосования, выборах, референдумах и так далее. Однако, от чего мы должны быть отделены, так это от участия в борьбе политических властей. Мы не должны бороться за смену правительства, выходить на баррикады и тому подобное, потому что наше высшее гражданство другое – небесное. Это все равно как если бы мы, будучи гражданами России, приехали в Турцию и там присоединились к каким-нибудь протестам или баррикадам против Эрдогана или какого-нибудь другого президента, который в то время будет. У нас могли бы быть благие мотивы. Мы могли бы думать, что боремся за справедливость. Но любой человек, который посмотрит на эту ситуацию со стороны, покрутит пальцем у виска. Он скажет: «Ты куда лезешь, болезный? Это не твоя война, не твои баррикады. Тебе не нужно бороться за смену правительства в Турции». Дорогие друзья, если мы сознаем себя гражданами Неба, то мы понимаем, что у нас совершенно другое предназначение на земле. Наше предназначение не в том, чтобы бороться за смену земных правительств. Даже если нам кажется, что какое-то правительство несправедливое, придет другое, за которое мы боролись, и окажется еще хуже. Так, как правило, и происходит в человеческой истории. Это слепота, дорогие друзья. И эта слепота идет от слепого богословия, от мелкого богословия, от непонимания того, что Церковь – это сообщество Неба на земле.
Для нас не имеет решающего значения, какое правительство победит в выборах. Да, это как-то сказывается на нашей земной, временной жизни. Но это не имеет решающего значения. Почему? Потому что наше гражданство на Небесах, наша высшая лояльность принадлежит другому правительству – Царю Небесному Иисусу Христу и Его Слову – Библии. Сходным образом, для нас не имеет решающего значения, какие страны одержат победы в каких военных конфликтах. Подчеркну, решающего. Да, конечно, это может временно повлиять на нашу земную жизнь. Но решающего значения это для нас не имеет, потому что наше гражданство на Небесах.
Для нас также не имеет большого значения, кто принадлежит к какому народу – к нашему или к другому, воюющему с нашим, к поддерживающему ту или иную сторону или никого не поддерживающему. Для нас это не имеет совершенно никакого значения. Почему? Потому что все люди принадлежат к царству, которое противоположно Царству Небесному. «Весь мир лежит во зле» (1 Иоан. 5:19). Сатана – не князь какой-то одной страны, не князь только лишь Востока или только лишь Запада; он – «князь мира сего» (Иоан. 12:31; 14:30; 16:11), то есть всего нынешнего мира со всеми его силами! Люди в любом народе, независимо от того, сражаются они за справедливые или несправедливые идеи, обманщики они или обманутые, коррупционеры они или борцы за священные идеалы земных государств – все люди, согласно библейскому учению, являются грешниками и направляются в ад, если только не перейдут из царства сатаны в «Царство возлюбленного Сына» Божьего (Кол. 1:13). Поэтому для нас не имеет большого значения, по какую сторону земных баррикад находится тот или иной человек или даже целый народ. Мы ко всем относимся нелицеприятно, всем стараемся являть Божью любовь, всем одинаково сострадаем, и в отношении всех понимаем, что они находятся в той или иной степени под влиянием пропаганды. Я имею в виду не пропаганду какой-то страны, а пропаганду мира сего вообще, ведь сатана старается распространить свое учение на всех людей в этом мире: в одной стране так, в другой – этак. Христиане как люди, озаренные светом, освобожденные от тьмы, прозревшие, увидевшие истину, ко всем людям по любую сторону баррикад относятся с одинаковым состраданием.
Мы понимаем, что все народы находятся в рабстве сатаны, пока Сын Божий не освободит их (Иоан. 8:36). У всех на сердце лежит покрывало (2 Кор. 3:14), так что они не видят истины, не видят славы Христа. А покрывало это снимается кем? Христом (2 Кор. 3:14)! Покрывало снимается Христом, поэтому мы всем народам и каждому человеку в отдельности одинаково проповедуем Евангелие. В этом – главное предназначение подданных Царства Небесного, исполняющих посольство на территории царства тьмы.
В Матфея 10:16 Христос сказал ученикам: «Вот, Я посылаю вас, как овец среди…» Среди кого? Среди других овец? Нет: «Я посылаю вас, как овец среди волков». Почему Он так сказал? Среди какого народа апостолы были как овцы среди волков? Среди своего собственного! То есть в своем собственном народе христиане являются овцами среди волков. Поэтому любые националистические настроения, предпочтение одному народу перед другим народом по причине любых политических и военных конфликтов изначально являются абсолютно небиблейскими и в корне своем антихристианскими. Христианин нелицеприятен к любому народу, всем проявляя любовь Небес, провозглашая Евангелие небес, показывая небесное великодушие и принятие.
Для нас также не имеет большого значения, какие границы устанавливают мирские правительства и как они спорят за свои границы. Для Слова Божьего нет границ. Наше гражданство – на Небесах, и мы призваны идти на все территории, чтобы проповедовать Евангелие, если только предоставляется такая возможность.
Наконец, святость Церкви подразумевает отделенность для служения Богу. Дело в том, что освящение – это не только «отделение от», но и «отделение для». Мы не просто отделяемся от греха и мирского развращения. Мы посвящаем себя служению Христу, который является нашим Царем. Мы служим Ему, распространяя Его истину в этом мире. Итак, Церковь должна отражать святость Небес.
Отражаем ли мы святость Небес? Боремся ли с грехом в своей жизни? Серьезно ли мы относимся к христианскому исповеданию, христианскому хождению всех членов общины? Отделяемся ли мы как церковь от греха и от политики? Служим ли мы Господу и Его целям в этом мире? Является ли нашим главным призванием распространение Евангелия?
Церковь должна отражать ценность Небес
В-третьих, поскольку Церковь – это сообщество Неба на земле, она должна отражать ценность Небес. Филиппийцы, как мы помним, от рождения получали гражданство Рима, и они прекрасно понимали, что эта привилегия была очень ценной. В Деяниях 22:28 тысяченачальник, римский трибун, то есть человек высокопоставленный, уровня губернатора, сказал о римском гражданстве: «Я за большие деньги приобрел это гражданство». Павел, родившийся в городе Тарсе, который, как и Филиппы, тоже был римской колонией, ответил ему: «А я и родился в нем».
Любопытно, что именно в Филиппах с апостолом Павлом произошло такое знаменательное событие. Его и Силуана городские власти повелели бить плетьми и потом посадить на ночь в темницу. Опять же, Павел и Сила не были мятежниками, никого не призывали свергать власть. Нет, они просто проповедовали Евангелие. Но из-за того, что на городской площади произошло возмущение народа и начались беспорядки, их посадили в тюрьму и били плетьми. Потом ночью, благодаря Божьему чуду к Христу обратился темничный страж, а на следующее утро их хотели отпустить. «Но Павел сказал им: “Нас, римских граждан, без суда всенародно били и бросили в темницу, а теперь тайно выпускают? Нет, пусть придут и сами выведут нас”. Городские служители пересказали эти слова воеводам, и те испугались…» (Деян. 16:37–38). Почему испугались? «Услышав, что это римские граждане» (ст. 38б). Они испугались, потому что римский закон строго-настрого запрещал к римским гражданам применять физическое наказание без суда. Городские начальники могли потерять свою должность и даже сами быть наказаны жестоким образом за то, что они беззаконно поступили с римскими гражданами. «И, придя, извинились перед ними и, выведя, просили удалиться из города» (ст. 39). Вот какие привилегии давало римское гражданство, и филиппийцы это прекрасно понимали. Они понимали, что быть гражданином Рима – это великая привилегия, это честь, это ценность. Насколько же больше должно цениться небесное гражданство!32 Когда Павел говорит, что наше гражданство на Небесах, он тем самым подразумевает, что мы должны это ценить, должны этим дорожить и восхищаться.
Однако формальные верующие не ценят небесного гражданства, и это один из признаков, которые отличают номинальных христиан от настоящих верующих. Для номинальных гораздо ценнее какие-то другие вещи: их земное гражданство и земная нация, их карьера, положение в обществе, финансовый достаток и имущество, уважение от людей, принятие и признание в кругах земного царства. Над теми, кто все свои надежды связывает с Небесами, они посмеиваются, считая их недалекими. О таких номинальных верующих в нашем тексте сказано: Ибо многие, о которых я часто говорил вам, а теперь даже со слезами говорю, поступают как враги креста Христова. Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме, они мыслят о земном (Фил. 3:18–19). Они названы «врагами креста Христова», потому что не хотели страдать за весть об искупительной жертве Иисуса на Голгофском кресте, предпочитая быть принятыми в кругах еврейского народа33, то есть предпочитая свою национальную идентичность небесному гражданству. Они возвращались к обрезанию и надежде на ритуалы закона Моисеева, чтобы устранить «соблазн креста Христова» (ср. Гал. 5:11). Для неверующих слово о Христе распятом было соблазном и безумием (ср. 1 Кор. 1:23)34, и номинальные верующие предпочитали отказаться от креста, чтобы не быть в этом мире «немудрыми, немощными, незнатными, уничиженными и ничего не значащими» (1 Кор. 1:27–28). О, как они боялись поношения в этом мире!
В связи с этим Павел говорит: Их конец – погибель, их бог – чрево, и слава их – в сраме (Фил. 3:19). То есть то, чем они хвалятся, на самом деле является постыдным с точки зрения Небес, потому что все это связано с идолопоклонством. Они ставят что-то другое выше Бога, поклоняются земным ценностям, поэтому слава их в сраме. Они мыслят о земном, то есть мерят земными мерками, судят земными категориями, мыслят о жизни не с точки зрения Небесного Царства, а с точки зрения земных приоритетов.
В противоположность этому, Павел обозначает резкий контраст: …наше же гражданство – на Небесах… (ст. 20). То есть наша слава в другом, в небесном. Наше сокровище, то, что для нас драгоценно, – не на земле, а на Небесах. Граждане Неба ценят свое небесное гражданство больше всего на свете. Помните, как однажды ученики радовались, что через них творятся чудеса? Они вернулись к Христу и говорили: «Господи! И бесы повинуются нам о имени Твоем» (Лук. 10:17). Но Христос их поправил. Он сказал: «…однако ж тому не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на Небесах» (Лук. 10:20). Радуйтесь тому, что имена ваши написаны на Небесах – то есть радуйтесь своему небесному гражданству! Это то, чем христианин будет дорожить, о чем будет радоваться, что будет бесконечно ценить. Итак, Церковь должна отражать ценность Небес.
Когда мы находимся в христианском общении, мы должны понимать, что наши разговоры всегда будут отражать то, что мы ценим. И это должно быть не то, «какую я шубу купила», «куда я съездил в отпуск и как хорошо отдохнул» или «какую машину купил» и т.д. и т.п. Не это должно исходить от нас как наша ценность. Мы должны радоваться о своем небесном гражданстве и своей принадлежности Господу. Именно это мы должны излучать вокруг себя. Церковь должна отражать ценность Небес.
Показываем ли мы ценность Небес? Говоря друг с другом, чем мы хвалимся: земными вещами или тем, что имена наши записаны на Небесах? Является ли Христос и обещанное Им Царство для нас ценнее всего, что предлагает и к чему стремится этот мир?
Церковь должна отражать истину Небес
В-четвертых, поскольку Церковь – это сообщество Неба на земле, она должна отражать истину Небес. Граждане мира сего живут установками, убеждениями, информацией и пропагандой мира сего. Павел пишет о них в нашем тексте: …они мыслят о земном (Фил. 3:19). И сразу вслед за этим показывает контраст: Наше же гражданство – на Небесах… (ст. 20). В то время как граждане земли мыслят о земном, граждане Неба мыслят о небесном. Это подразумевает, что настоящие дети Божьи живут Словом Божьим и Его принципами. В Послании к колоссянам Павел пишет: «Итак, если вы воскресли со Христом, то ищите горнего, где Христос сидит одесную Бога; о горнем помышляйте, а не о земном» (Кол. 3:1–2). «Горнее» (греч. τὰ ἄνω, та а́но) – буквально «то, что вверху», то есть «высшее, небесное». Граждане Неба ищут небесного, стремятся к небесному и размышляют о небесном. Они осознанно фокусируют свое мышление на той сфере, в которой присутствует Бог. Они ищут Его близости и размышляют о Его славе. Они питают свою душу информацией Небес, а не новостями с земли. Почему? Потому что там – вся их жизнь, все их цели и надежды. Как Павел объясняет дальше: «Ибо вы умерли, и жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге» (ст. 3). У христиан нет иной жизни, кроме как та, которая сокрыта от человеческих глаз во Христе. Иными словами, у них нет политических интересов и нет высших целей в устройстве земного государства. Христос – это вся их жизнь. «Когда же явится Христос, жизнь ваша, тогда и вы явитесь с Ним во славе» (Кол. 3:4).
Христиане осознают себя посланниками Христа на земле. Будучи гражданами Неба, на земле мы являемся Его послами. Поэтому мы должны нести всем окружающим людям весть Небес – Евангелие Иисуса Христа35. В этом наше главное предназначение. Наша настоящая Отчизна на Небесах. Наше имущество на Небесах. Наш банк на Небесах. Наши дивиденды копятся на Небесах. Наш дом строится на Небесах. «В доме Отца Моего обителей много», – сказал Христос (Иоан. 14:2). Здесь на земле мы проживаем во временном жилище с временными деньгами, которые нужны нам только для того, чтобы помочь нам прожить земную жизнь в служении Христу. Здесь мы посланники Небес, чтобы выполнять Его волю, говорить о Христе и являть с собой образ Иисуса Христа. Так повелел нам Господь: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа, уча их соблюдать все, что Я повелел вам…» (Матф. 28:19–20). Итак, Церковь должна отражать истину Небес.