Читать онлайн Сага о Рейжиссе бесплатно

Глава первая

Стоял дождливый летний вечер, плавно перетекающий в ночь.

Обычный, едва капающий дождь стремительно перерастал в обильный ливень. Темные тучи обволакивали небо так, что ни света звездного неба, ни света обоих лун не было видно. Единственный свет, на который могли бы рассчитывать те несчастные путники, коим угораздило оказаться не дома в этот жуткий вечер – это свет, многократно повторяющихся электрических разрядов. Но, к сожалению, грозы не было. Была лишь необъятная тьма, окутывающая все вокруг.

Где-то на самом юге срединных королевств, а если быть точнее, то в королевстве Крэсия, недалеко от границы с Империей Соларр, свой путь держал юноша. Всепоглощающую тьму прорывал небольшой наколдованный шар. Призванный чарами шар испускал слабое теплое свечение, помогая путнику держаться петляющей тропы. Насквозь вымокший и чудовищно уставший путник скорым шагом приближался к виднеющемуся вдалеке, сквозь завесу воды, блику света. Была ли то таверна у дороги или домик на краю небольшой деревушки? Неизвестно… Страшно… Но юный чародей видел свет. И этого, изнуренному путнику, было достаточно. Свет давал ему надежду, что этой ночью он сможет согреться, отдохнуть, и конечно-же сытно поесть.

Путник, с длинными и белыми, как чистый снег, волосами и ярко блестящими голубыми глазами, на вид едва разменявший второй десяток лет, трясясь от озноба, ускорял шаг. Его голову и тело укрывал насквозь вымокший плащ. Весь в заплатках, плащ был практически по росту путника, перепачканный грязью и местами обгоревший от костра. Левое плечо одежды украшала заколка – серебряная роза, переливающаяся алым в свете сопровождающего шара. Широкий, затертый кожаный ремень опоясывал талию. К ремню, по одну сторону, кое-как подвязан небольшой мешочек. По другую сторону, подобие ножен из которых красовался укороченный проржавевший меч. Закинув левую руку за плечо, путник нес увесистую сумку, обвязанную веревкой. Правой рукой путник со всех сил опирался на древко, помогавшее ему при ходьбе.

С большим трудом добравшись до вершины холма, чародея остановила преграда. Высокий забор обнесенный частоколом закрывал внутренний двор от любопытных глаз. Страх усиливался, сомнения пожирали путника изнутри. Отринув гнетущие мысли, юноша уставился вдаль. Перед взором путника предстал высокий дом, окутанный мраком ночи. Из каменной трубы, отведенной выше крыши, валил густой, белый дым. Путник пробрался внутрь двора. Сконцентрировавшись, он проговорил полушепотом заклинание. Блеклый шар путеводитель засиял в руках чародея. Яркости шара стало хватать для того, чтобы осмотреться. За частоколом, вдоль забора, виднелись аккуратно высаженные фруктовые деревья, ломящиеся от недозрелых фруктов, на клумбах росли прекрасные цветы. Помимо высокого дома, за частоколом оказалась еще одна небольшая постройка, по виду напоминавшая сарай, либо конюшню. Решив для себя, что место безопасно, путник, проговорив пару слов постепенно снижая яркость шара, а после и вовсе растворил его в воздухе, разбил на множество блеклых осколков. Темноту теперь разгонял свет пробивающийся сквозь прикрытые окна. Ливень нещадно бил по крыше дома. Сильный ветер вызывал дрожь по всему телу юноши. Подойдя к дому, пробравшись сквозь двор, незваный гость только собрался постучать в дверь, как вдруг раздался хриплы, грозный голос.

– Кого там так поздно принесло? Кто такой? Что забыл в этих краях? – словно свирепый рык льва, донеслось из дома.

– Извините! – громко отвечал странник, перебарывая панику внутри себя. – Не могли бы вы приютить меня на этот вечер? Я направлялся в ближайший город, но заплутал. Непогода застала меня в этих краях и потому я здесь!

– И чем же лес плох? Тут безопасно, ты мог бы разбить лагерь в округе!

– Боюсь, что непогода не позволит и огня развести, – жалобно отвечал путник. – И сил у меня вовсе не осталось. Сгину в непогоде…

– Хм… – по ту сторону двери раздался громкий рык. – А откуда мне знать, что ты не учудишь чего? Допустим впущу я тебя, а ты мне клинком в живот пырнешь, а после заберешь все добро! Оружие есть при себе? Кем будешь?

– Я путешествую с юга. Прямиком из Империи Соларр. Сам травник, целитель. Оружие имеется – старый меч. Но более чем дичь мелкую отпугивать, да нарубить веток не использовался.

За дверью послышался тихи разговор, который может и можно было бы разобрать, но ливень, колотивший по крыше, состоявшей из глиняных черепков, заглушал большую часть и без того тихой речи внутри дома. Все, что удалось расслышать юноше – это слова «целитель», «лечение», «необходимо!».

– Знахарь, значит? – проговорил басистый, успокоившийся голос.

Дверь зашевелилась, будь то кто-то достает засов с обратной стороны.

– Заходи, коли так. Но предупреждаю сразу, любое неосторожное движение будет стоить тебе жизни, знахарь…

Перед взором путника предстала необычайной красоты девушка. Столь красивых девушек юноша, за свои двадцать с небольшим лет, еще не встречал. Девушка нетипичной внешности. А впрочем, какой она может быть у представителя древней расы «исса́ри» – зверочеловека? На вид едва лет тридцати, девушка имела малое проявление атрибутов расы: небольшой пушистый хвост, явно бросающийся в глаза, кошачьи зрачки, слегка заостренные, но крайне крепкие ногти. Пожалуй, это все, что отличало ее от человеческой расы. Всем видом своим она выражала сильное беспокойство. И беспокойство это было вызвано не незнакомцем, стоящим у порога. По крайне мере глаза ее не выражали страха… Наоборот в них виднелся проблеск надежды. Она пригласила юношу войти. Внутри комнаты на кресле в углу помещения рядом с камином расположился другой иссари. Мужчина, суровый и грозный, ростом не менее двух метров. Тело его украшало множество шрамов, полученных явно в результате многочисленных сражений. Но самые жуткие, из них, красовались на запястьях и голенях мужчины. Никаких сомнений, то были увечья от металлических оков, которые не снимались с иссари на протяжении долгих лет. Внешние признаки того, что хозяин дома являлся иссари, были абсолютно такими же, что и у девушки, за исключением, конечно, того, что он обладал неестественно сильно развитой мускулатурой. Мужчина, с трудом скрывал боль, тяжело дышал, был неестественно бледен. Причина этого чародею была видна сразу – нога иссари, перевязанная тканью, кровоточила.

Юноша незамедлительно принялся осматривать рану, снимая перевязку.

– Должно быть, боль невыносимая? – не отрывая глаз от пробитой насквозь ноги, спрашивал целитель.

Иссари медленно кивнул.

– Что скажешь, знахарь? – с большим трудом, останавливаясь после каждого слова, говорил иссари. – Есть ли какие-нибудь шансы выжить?

– Много же ты крови потерял… Потому, многое будет зависеть от тебя самого. – ответил юноша, доставая из мешка какие-то баночки с мазями, воздух от которых в помещении резко пропитался различными травами.

Женщина суетливо бегала вокруг путника, спрашивая о том, чем она могла бы помочь. Но чародей не реагировал.

– И кто же вас так? – обрабатывая рану спрашивал юноша.

– Сегодня на охоте меня ранил дикий кабан. – сухо отвечал иссари.

«Не доверяет. Кабан вероятнее всего убежал бы прочь, только завидев иссари. Не доверяет! Правда… имеют на это полное право.», – проносилось в мыслях у целителя.

Обработав рану и нанеся лекарства, кровь начала останавливаться.

– Пол дела сделано! – улыбнулся юноша. – Не пугайтесь, дело осталось за малым. Будет жечь… – юноша начал произносить слова шепотом, прислушавшись хозяева дома распознали в его бормотании древнюю речь. Согнув несколько раз левую ладонь в разные жесты, чародей остановился на жесте с двумя вытянутыми пальцами, сконцентрировался. Мгновение спустя, правую ладонь целителя окутал ослепляющий зеленовато-красный свет. Не останавливаясь от чтения заклинания, юноша приложил руку снизу от раны и очень медленно повел рукой вверх. Покрывшись испариной, так он повторял не менее десяти раз. Каждый новый проход затягивал сквозную, ужасную рану все больше и больше. Остановился юноша лишь когда вместо смертельного ранения, словно на память, остался очередной шрам. Хозяева дома смотрели на происходящее колдовство, не проронив ни слова.

– Боль уходит… – удивленно и спокойно произнес иссари. – Я так понимаю,  – продолжал он, медленно осматривая свою ногу, – все прошло успешно?

– Более чем, – радостно отвечал целитель, искренне улыбаясь. – Опасность миновала.

– Получается, я тебе теперь жизнью обязан! – ликовал иссари, меняя свое почти смиренно мертвое выражение лица на веселое и жизнерадостное. Попытки встать и обнять доброго гостя, дались мужчине тяжело. – Мое полное имя Раинкхай`ваа`Орриф, кратко же – Раинкхай. Имя моей супруги – Исрей`форр`Ирисс, кратко – Исрей. Как же звать тебя, спаситель? – радостно похлопывал гостя по плечу Раинкхай, едва стоя на ногах.

– Рейжисс, странствующий целитель, – в поклоне проговорил он. – Рад знакомству!

Собрав все мази в сумку Рейжисс, уселся на рядом стоящий стул. По внешнему виду чародея было видно, что еще немного и он свалится без сил. Юноше становилось хуже, его тело ломилось от усталости. Исрей теперь ходила и накрывала на стол, радостно мурлыча. Перебарывая дикую усталость, Рейжисс старался поддерживать разговор. Заметив это, хозяева старались не надоедать расспросами.

– Еще недавно я сидел и думал, что мой час пробил, а теперь я практически и боли не чувствую. Много разных заклятий и чародеев мне представлялась возможность ранее видеть, но этот свет… Что это было? – спросил с большим удивлением Раинкхай, уставившись на гостя. – Никогда я еще не слышал, что чарами можно исцелять.

– Свети есть мои чары. В сражении от меня не слишком много пользы, но исцелить больных и раненных я могу… Думаю, к концу недели у вас останется лишь память о ране, сейчас может лишь иногда побаливать.

У Раинкхайя было уйма вопросов, но видя, что тот еле держится на стуле, решил окончательно оставить его в покое, дать отдохнуть и спокойно поесть. Так или иначе для вопросов, как думал иссари, было еще много времени. Закончив трапезу, Рейжисса был не в силах сопротивляться сну. Хозяин дома проводил спасителя в свободную комнату, Исрей же дала юноше сухую одежду. Рейжисс, сменив одежду на новую, уснул в свободной комнате. Свет в доме погас.

Глава вторая

Проснувшись, Раинкхай был искренне удивлён. О вчерашней ране напоминал лишь шрам. Будучи иссари, он знал, что раны у него затягиваются быстрее, чем у других рас, и тем более, быстрее, чем у людей. Но чтобы смертельную рану заживить за миг, убрать любую боль? Кто же все-таки такой этот Рейжисс. Покоя так же не давала замеченная серебряная роза на его одежде. Раинкхай уже встречал подобную заколку раньше. Так или иначе, свои вопросы Раинкхай решил задать уже после того, как юноша проснётся.

Время близилось к обеду. Исрей уже успела выстирать вещи Рейжисса и повесить их сушиться. Раинкхай хотел отправиться на охоту, но получив по лбу от жены, поспешно передумал и остался долечиваться дома. Юноша все не просыпался. Не проснулся он и вечером. Исрей заметив, что юноша температурит, периодически приходила к нему и меняла компрессы.

– Спасибо… – шептала она, сидя у кровати гостя, не сдерживая слез. – Спасибо.

Рейжисс проснулся к обеду следующего дня. Съев то, что ему оставили у кровати, он аккуратно спустился вниз, по скрипучей лестнице.

Яркий свет солнца слепил его глаза. Защурившись и попытавшись укрыться от солнечного света ладонью, Рейжисс попытался оглядеться. Привыкая к дневному свету, юноша неспешно прошелся через двор, где встретил работающую в саду Исрей.

– Этот день мог обернуться для меня кошмаром… Как и все последующие дни, – молвила она. – Аккуратно, не упади! Ты проспал полтора дня. Вчера же ты и вовсе напугал нас. Раинкхай весь день сидел и сбивал твою температуру, сменив меня. Как твое самочувствие?

– Путешествие в непогоду, видимо, полностью исчерпали мои силы. Последние же крохи сил я потратил, используя чары. Но сейчас я в порядке! – бодрым голосом ответил юноша.

– Вот и замечательно, твои вещи как раз высохли, сходи переоденься. Я немного подшила их.

– Спасибо. А где Раинкхай? Как он?

– Проснувшись по утру вчера сказал, что уже ничего не болит. Долго же этот недотепа разглядывал свой шрам и каждый раз дивился. Все время терся вокруг тебя, ждал пробуждения. Так сильно он хотел с тобой поговорить… Не зная, как бороться с томительным ожиданием выскользнул на охоту, но вскоре должен вернуться. – улыбалась Исрей.

Приехав, Райнкхай был чем-то сильно обеспокоен. Тем не менее, он был крайне рад, увидеть юношу, который в то время уже помогал Исрей по дому.

– Ты выглядишь озабоченным. – молвила Исрей, слезавшему с лошади иссари.

– Ты знаешь причину. Уже три дня как Рурри в деревне. А если с дорогой, то она там уже семь дней как.

– Ты же знаешь, что она раньше, чем через шесть дней не возвращается обычно, пока она не продаст все, что мы послали с ней. Тем более, в Ревесте сейчас праздник середины лета. Вряд ли она поедет домой раньше, чем кончиться ярмарка.

– Да. Я бы и не переживал. Но что-то странное происходит в лесу. Живность, она вся ушла из близлежащей округи. А Возвращаясь домой, я сделал крюк и поднялся в горы.

– Ты что? Ах… До деревни четыре дня спокойного пути! Что ты мог увидеть там отсюда? – осуждающе спрашивала Исрей.

– Сквозь гущу высокого леса мало что видно, это правда. – виновато оглядывал жену иссари. – Вдали сам Ревест не видно, это так же верно. Но! Я готов поклясться, что видел дым в небе, прямо над деревней! Знак не добрый и оттого я волнуюсь, а если что-то случилось с Ревестом? С нашей дочерью?

– Деревенские вечно что то сжигают. На крайний случай мог случиться пожар. – ответила Исрей. – Рурри взрослая девушка и не даст себя в обиду! Да и деревенские пусть и не терпят нас, по своим причинам, но к ней прониклись теплом, и вряд ли бы ее обидели.

– И все же, а вдруг что-то случилось? В прошлый раз Рурри упоминала о обилии бандитов и воров, шастающих в других деревнях. Мол некоторым наглости хватает даже зайти внутрь поселений. А Ваарт? Даже ближайший город нынче никого внутрь не пускает без соответствующей грамоты – хрипло произнес Раинкхай, нервно расхаживая из стороны в сторону и поглядывая изредка на Исрей.

– Успокойся! Ты же знаешь, нам в деревне появляться опасно. Деревенские боятся нашего с тобой присутствия там. И ты знаешь почему! Увидев тебя… Ты… Сам прекрасно понимаешь, что может быть если тебя узнают!  – возразила Исрей.

– Одному нет, но, если со мной поедет человек… В таком случае я буду меньше бросаться в глаза, даже будучи полностью спрятанным за одеждой. – Раинкхай перевел свой взгляд на Рейжисса. – Да так и вовсе не понадобится появляться внутри Ревеста!

– Ты хочешь обременить гостя своей паранойей, Раинкхай?

– Боюсь это лучший выход из ситуации. – виновато говорил Раинкхай. –Рейжисс, я уже обязан тебе своим спасением, но могу я тебя попросить еще об одной услуге? Мог бы ты съездить со мной до деревни? Для тебя это будет тоже иметь пользу! Как я и упоминал ранее, в прошлый раз, как дочь вернулась с Ревеста, поведала нам о том, что в Ваарт больше не пускают всех подряд. Дикари, которые идут откуда-то с юго-запада, заполонили эти земли, и потому без грамоты от местного старосты попасть внутрь Ваарта будет крайне сложно. Думаю, в целом любая попытка попасть за стены города, обречена на провал. Да и путь в Ваарт лежит почти через Ревест, мы лишь крайний день пути свернем в сторону гор, на восток. Если даже и все хорошо и все мое беспокойство – это моя личная паранойя, то я просто провожу тебя до деревни. К тому же мы поедем верхом, а верхом мы доберемся, несомненно, быстрее. – глядя прямо в глаза юноши говорил иссари. – Ты же не торопишься в посещении города?

– Не тороплюсь и предложение меня вполне устраивает. По правде говоря, я устал идти пешком! Уже больше месяца я в пути скитаюсь по пустыням, горным и труднопроходимым местностям, густым и беспросветным лесам. Скверно питаюсь, мучаюсь от жажды, когда рядом возникает опасность, то прячусь, выжидаю немного в укрытии и вновь продолжаю свой путь. Ехать, да и к тому-же в компании, для меня лучшее предложение из возможных сейчас. – отвечал Рейжисс.

– Спасибо, я щедро отплачу тебе за твою помощь и отзывчивость. А сейчас нам стоит подготовиться. Я начну собирать все необходимое для поездки, выдвигаться будем рано на рассвете. Сейчас уже ехать нет смысла, встретим темноту вскоре, а нам это не на руку. Исрей, подготовь лошадей, и паёк, мы выдвигаемся на восходе солнца.

Сборы шли полным ходом. Собрав все необходимое Рейжисс, заметил, что Раинкхай тренируется в стрельбе. До этого он не видел никого, кто мог бы так точно и далеко стрелять из лука. Был правда и другой момент, что удивлял Рейжисса куда более, чем меткость зверочеловека – двуручный меч Раинкхайя. Длиной он был почти с самого иссари, сам же меч украшали руны и у самой рукояти на лезвии был выбит узор в виде птицы, полыхающей в огне. Крепил он его к своей спине. Юноше оставалось только гадать сколько силы необходимо иметь, чтобы владеть таким мечом. Собравшись в путь, Раинкхай и Рейжисс недолго беседовали, обсуждали детали пути.

Стемнело. Поужинав в тишине все разошлись по своим комнатам. Рейжисс, как и Раинкхай долго не могли уснуть.

Глава третья

Еще спавший Рейжисс, как и было оговорено, начал пробуждаться, почувствовав первые лучи солнца на своем лице. Выйдя в зал дома, он обнаружил уже сидевшего за столом Раинкхая, ходящую вокруг него, и накрывающую стол Исрей. Подсев рядом, Рейжисс пожелал уже вставшим хозяевам доброго утра. Получив то же пожелание в ответ, сел за стол. Выражения лиц хозяев дома зеркально поменялось. Раинкхай уже выглядел спокойным, в выражении его лица не осталось и капли переживаний и озабоченности, которые он испытывал еще вечером. Но Исрей… По Исрей было заметно – она не находила себе места. Быстро передвигаясь по дому, иссари за пару минут умудрилась перебить половину глиняной посуды. Её успокоил Раинкхай, крепко обняв и проговорив что-то полушепотом.

Запрягая лошадей, Раинкхай подумал, что он не спросил у юноши, обучен ли юноша верховой езде. Но не успев спросить это, в тот же миг Рейжисс с наскока забрался на лошадь. Попрощавшись с женой, пообещав ей вернуться не позднее чем к концу недели, Раинкхай взобрался на лошадь. Чародей и иссари отправились в путь, в деревню Ревест.

Рейжисс ехал полусонный, едва удерживая поводья. Лишь тогда, когда он наконец-то начал ощущать себя бодрым, чародей начал внимательно изучать окружение. Ехали они по достаточно широкой, протоптанной дороге, по бокам которой, словно ограда, стоял лес. Деревья в лесу были слишком высокими. Оглянувшись назад, Рейжисс осознал, что не помнил, как они ехали. Дом уже полностью скрылся из виду за петляющей дорогой и высотой местного леса. Раинкхай за это время не проронил ни слова. Рейжисс заметил, что Раинкхай внимательно осматривается.

– Что-то заинтересовало твое внимание? – поинтересовался Рейжисс.

– Пока-что не более чем опасения и догадки.

– О чем ты?

– А ты прислушайся. – тише обычного ответил Раинкхай, остановив свою лошадь.

– Ничего. Я не слышу ничего странного. – остановившись и прислушавшись в окружение ответил Рейжисс, и в этот момент он понял, что хотел ему сказал иссари. В моменте понимания, лицо Рейжисса резко выразило легкую тень удивления, а после и малого испуга. Рейжисс ничего не слышал, лес казался безжизненным, необитаем, абсолютно молчаливым. – Даже птицы не щебечут… – едва слышно удивлялся Рейжисс.

– В этом-то и дело, – продолжив путь сказал Раинкхай. – Это меня и насторожило. Ты путешественник и в этих землях впервые, я же тут добрую четверть жизни прожил и готов тебе поклясться – такой тишины в этом лесу я еще не наблюдал! Земли эти славятся своим богатством на живность в лесах, полях, отчасти поэтому мы с Исрей и осели в этом месте. Это меня и тревожит. Живность ушла из этих мест всего за недели две. Да и понял я это как-то не сразу. По началу просто стал приносить меньше дичи с охоты, не особо придав этому значение. Недели как раз с две назад, едва ли ранее. Начал замечать меньше животинки в своих охотничьих угодьях. Стал замечать, что дичь та, что попадалась, была… как бы это сказать. Она была старой, больной! Стал заходить вглубь леса, дальше от охотничьих угодий, а тем более дальше от дома. Уйдя прилично вглубь живность все же начала попадаться, но животные явно бежали куда-то… или от кого-то, чего-то. Мне становиться жутко от одной мысли – все это перемещение животных вынуждает вести охоту на территории «Темного леса». Ведь идя по следам крупной дичи, я именно туда и вышел не так давно, в Темный лес.

– А что там? Что такого в этом Темном лесу? – перебил иссари Рейжисс.

– Именно там я и получил ту рану на ноге. В Темном лесу обитают демоны и прочие создания тьмы. Готов поклясться, нежит там тоже водится! Но вот по какой причине? Не знаю, но те скверные силы не покидают границы того леса. Чтобы это узнать, необходимо достаточно большую экспедицию организовать, в том числе используя чародеев. Страшное место… Дак вот, по счастливому стечению судьбы не окажись ты в тот вечер на моем пороге, то вряд ли я сейчас был бы здесь и разговаривал с тобой… Темный лес безумно опасен. Да… – на мгновение умолк Раинкхай, но подумав продолжил. – Пока ты спал я решил объехать охотничьи угодья в надежде, что это все временное явление и дичь начнет возвращаться обратно. По крайней мере, я хотел в это верить! И потому, не дожидаясь твоего пробуждения, я собрался на разведку.

–Тогда-то и пропала любая другая живность леса? – Спросил Рейжисс уставившись на Раинкхайя.

– Не думаю. Птицы стали пропадать в то же время, что и крупная дичь. Но вчера было как-то непривычно странно. Не было никого на пару верст вокруг. Даже жучков, вечно летающих и надоедливо жужжащих… Вообще никого не было! Понял я это не сразу, но, когда понял, я испытал панический ужас. Почему-то именно в этот момент я решил взобраться как можно выше на холмы и посмотреть с них. И далее ты уже знаешь историю.

– Ты увидел дым в направлении деревни.

– Именно.

– Есть предположения что случилось? – немного выждав паузу, задумчиво спросил Рейжисс.

– Почему пропала живность? Нет! Ни единого! Но, если говорить о том, что могло бы произойти в деревне, то я могу догадываться, что виной тому могут быть набеги горных бандитов или вольных народов с запада. Правда, могли ли они быть как-то связанны с исчезновением животных в округе? Нет, точно нет! Ладно, дичь то они могли отогнать. Но чтобы мошек и жучков истребить, ха!

– Быть может чьи-то чары тому вина? Вряд ли остается еще какой вариант?

– И каким же образом?

– Не знаю. Но иного объяснения я не могу придумать, – задумчиво проговорил Рейжисс.

– Всё это выглядит крайне скверно. Дым над деревней, ушедшая вглубь лесов живность. От обилия мыслей мне становиться неспокойно. Не иначе все это предвестия беды… Жуть. Давай ускоримся. Чем быстрее мы прибудем в Ревест, тем быстрее выясним, что же все-таки тут происходит.

Вечерело. Заметив это, Раинкхай неожиданно свернул с дороги и повел вглубь леса. Проехав не больше версты вниз по склону, перед их взором предстала небольшая, кристально чистая речка, текущая откуда-то со стороны гор. Над речкой начинал густеть туман.

– Лучшее место для лагеря нам вряд ли сыскать в округе. – подметил Раинкхай спрыгивая с лошади. – Я подготовлю лежанки, а ты пока-что разведи костер.

Поужинав тем, что положила им в дорогу Исрей, Путники сидели и грелись у костра. К этому времени уже успела наступить ночь. Рейжисс подкидывал ветки в костёр, продлевая пламени жизнь. Раинкхай все так же безуспешно пытался вслушаться и уловить звук хоть какой-то жизни вокруг. Но ничего кроме треска костра слышно не было…

– Ты говорил, что пришел с юга. – начал Раинкхай. – На что похожи твои края? Я слышал, что там обитают одни дикари, но глядя на тебя я начинаю сильно в этом сомневаться. Хотя… знал я нескольких людей в своем прошлом, что прибыли с империи Соларр, безнравственные воины империи вечного солнца. Жестокость их была безграничной, да и внешне они выглядели иначе чем ты, темноволосые, с карими глазами, вечно глядящими куда-то вдаль, даже если они глядели прямо на меня. Тех немногих, что я встречал, отличала крайняя жестокость и безнравственность, как я и подметил чуть ранее. – Раинкхай внимательно вглядывался в юношу. – А ты, ты похож больше на жителя средиземных королевств или откуда-то с земель северных кланов Нор`Арда, да и скорее жестокости не видевший, ну или по крайней мере не творивший. Именно это первым бросилось мне в глаза, как только ты появился на пороге моего дома. Признаться честно, я даже заволновался услышав, что ты пришел с юга, как и многие вокруг, я не питаю симпатий к империи… И да, почему ты покинул те земли и решил отправиться в путь?

– Мое самое раннее воспоминание связанно с длительной поездкой. То ли в повозке, то ли в карете, к сожалению, я уже и не помню, как оно было на самом деле. Помню, как совсем юного меня отвезли в пустыню и отдали кочевникам, с которыми я и жил в последствии. Там я беззаботно рос, если можно так сказать. Кочевники учили меня грамоте и счету. Иссари, что путешествовал с нами, учил самообороне с самого детства. Каждый вечер старейшина общины, Нэлл, показывал нам разные фокусы, рассказывал поучительные легенды. Таким образом я спокойно жил дюжину лет, быть может чуть дольше. Да, время было беззаботным! Но беззаботность в один прекрасный момент перекрыли напавшие на нас имперцы. Выследив наш караван… Они намеревались нас убить. Тут стоит пояснить, что имперцы ненавидели кочевников из-за их деятельности. Кочевники странствовали по пустыне в поисках утраченных древних знаний: в поисках фрагментов истории прошлого, в поисках знаний о магии. Если бы все ограничивалось историями… Добрый, милосердный народ кочевал по пустыням и изредка, если натыкался на рабские плантации империи, то освобождал людей и прочие расы само собой. Как только имперцы прознали про это, то их нейтралитет по отношению к кочевникам обернулся в явную ненависть. Имперцы стали выслеживать, преследовать кочевые племена и жестоко расправляться с найденными. Насколько мне известно, сразу имперцы никого не убивали, они связывали и вели в плен к себе в города. В своих городах имперцы и отыгрывались на всех, кто им попадался… Да, я вернусь чуть ранее к этому.

Нэлл, представитель одной из многочисленных древних рас. Его раса, как он мне поведал называлась «Затерянный», либо «Забытый». Странное название, посчитал я тогда, когда он мне рассказывал об этом. С его слов он был воплощением бессмертной энергии, запертой в теле. От человека его отличали лишь светящиеся во тьме седые волосы и глаза без зрачка, кои светились нежно-голубым светом в моменты, когда он использовал свои заклинания. А также вокруг него постоянно исходило какое-то слабое успокаивающее свечение, в моменты, когда оно усиливалось можно было заметить кружащих вокруг него маленьких белых искр, полностью состоящих из света.

Именно Нэлл разглядел во мне способность к магии и начал меня учить ей. Однажды они на целый год оставили меня в пустынной крепости за книгами и каменными табличками, а сами тем временем ушли без меня в свои странствия. Как минимум одна кочующая община оставалась в крепости, и уходила община лишь тогда, когда приходила любая другая. Крепость никогда не пустовала. Пустынная крепость была безопасна в те времена, имперцы ничего про нее не знали, да и находилась эта крепость в сокрытии, совсем рядышком с древней южной пустыней. В нашем мире ведь как, любая местность, что имеет добавку «древний, древняя» является смертельным для любого живущего на континенте. Не знаю, знаешь это ты или нет, Раинкхай, но примерно идя строго верст сто или двести на юг в какой-то момент, по всей длине полуострова Соллар, как не подойди, начинается песчаная буря. Буря вечна, она как щит, защищающий что-то прямо в центре полуострова Соллар. Именно для того там и бродили кочевники. Они искали способ преодолеть вечную бурю пустыни, добраться до тайны кою она скрывает.

Изучая пути света меня начало увлекать и травничество. Ха, и то только потому, что в пустыне росли максимум кактусы, ну а мне нравились иллюстрации трав в книгах, какие были в крепости. Нэлл одобрил мои стремления в познании выбранного пути, пути целителя, и потому помогал мне в обучении. Старейшина не выносил жестокости и никогда не учил меня боевым магическим техникам. Правда Нэлл однажды научил меня сотворению огня, сказав, что это мне на случай, если потребуется развести костер, не более.

Время летело быстро, я бы так и оставался в пустынях и следовал бы за старейшиной, изучал древние знания о забытых эпохах. Я мечтал разгадать тайны, разгадать их вместе с Нэллом и всей общиной! Со всеми кочующими общинами в Солларе! Но моей мечте не удалось сбыться, пока что нет…

Однажды, возвращаясь в крепость именуемую Вом Хет, наша община заметила странное. Стоял вечер, вечером в Вом Хете всегда горели яркие огни, всегда… Но не в тот вечер. Обеспокоенные этим фактом, мы ускорили наше движение в сторону крепости. Зайдя внутрь, пройдя сквозь ворота, все ужаснулись. Старейшина упал на колени и зарыдал от увиденного. Сожженные тела, запах гари. Имперцы, несомненно, их рук дело. Это был акт их мести, акт объявления войны кочевникам, мирно скитавшимся по пустыням, изредка освобождающих рабов с плантаций и рудников. Мы не знали, что имперцы все еще находились в Вом Хете. В нашем отряде были воины, но их было всего трое, трое уставших от длительного изнуряющего пути, безоружные.

Далее я помню все туманно, шок от увиденного парализовал меня. Помню, как они, имперцы, начали выбегать отовсюду. Первым отреагировал Нэлл, произнеся слова защитных чар он возвел барьер. С одной стороны он энергией барьера отшвырнул всех нас за раскрытые ворота Вом Хета, с другой он прижал всех имперцев к стенам. Крикнув нам чтобы, мы бежали прочь, он поддерживал барьер. И мы бежали, все. Нам не оставалось ничего более, оружия мы с собой не носили, да и владело им всего трое из всей нашей общины. Один иссари, коего звали Лив, и два бывших рыцаря Номм и Урхан.

Помню, что лишь на утро мы остановились бежать. Задыхаясь, мы все дружно попадали на раскаленный песок. Что стало с Нэллом неизвестно, это тревожило всех. Посовещавшись о дальнейших планах и действиях, мы решили отправиться по пустыне в поисках других кочующих общин. Поделившись попарно, все отправились по разным направлениям. Номм и Урхан, выбравшие идти вместе, решили вернуться и выследить имперцев, узнать о судьбе Нэлла, надеялись застать его живым и по возможности спасти его. Правда сперва они отправились на поиски оружия. Моим напарником стал Лив, первый по силе в общине. С ним мы скитались еще один год, но, к сожалению, более мы не смогли найти ни одну общину в пустыне, за весь год мы не смогли узнать так же что стало с Нэллом. Лив, в наших странствиях начал серьезно тренировать меня владению оружием и телом. В странствиях Лив начал мне рассказывать о том, что раньше жил в срединных королевствах, рассказывал о Ловцах Хаоса, которые занимались тем же самым, что и мы с Нэллом. Лив рассказывал все подробно, вплоть до того, как выбраться незамеченным с полуострова Соллар в срединные королевства. Тогда, когда мы странствовали вместе, я не понимал зачем он мне это все рассказывает. Он снабжал меня всей информацией, что знал сам. Понял я это лишь после определенных событий. Однажды мы дошли вплотную к границе с срединными королевствами. И у нас с Ливом завязался странный разговор. Он напомнил мне о моей мечте, попутно добавив, что знания можно найти и вне пустыни, поискать в других землях, напомнил о том, как он незамеченным пробрался в Соллар. Лив был странным в ту ночь. Проснувшись, я заметил, что Лива рядом нет. Только тогда я понял, что он задумал…

– Он отправил тебя в срединные королевства чтобы защитить тебя. – Ответ Раинкхайя был спокойным. – Попадись ты имперцам…

– Да, он что-то задумал и решил не втягивать меня в это, снабдив информацией он отправил меня как можно дальше от империи. Ушел, оставив только ржавый меч, небольшой мешок с монетками, походную сумку в который лежал бурдюк с водой, серебряная заколка, пустые баночки и, пожалуй, это все. И пропал…

Закончив свой рассказ о месте своего взросления, Рейжисс сидел, смотрел в костер и о чем-то думал иногда лишь роняя слезу в широкой улыбке. Раинкхай сидел рядом, обдумывая каждое слово юноши.

– Да, заколка… Рейжисс я хотел тебя еще кое о чем спросить, как ты вошел в мой дом я придал значение еще одной странной вещи. Серебряная заколка в виде розы. – показывая на нее пальцем, проговорил Раинкхай. – Мне она знакома. Некогда ранее такая даровалась каждому в нашем племени, кто проходил ритуал взросления…

– Хм… Прощальный подарок Лива. Помню, когда меня только привезли к ним, к кочевникам, я часто плакал и ничего не понимал, меня пытался утешить каждый кочевник, но лишь слова Лива успокаивали меня. Он мне и сказал однажды, что если я не буду плакать, то он подарит мне эту заколку. Стоит ли говорить о том, что заколки мне он так и не подарил в те дни, но его слова успокаивали меня. Чаще чем с Нэллом я общался только с Ливом. Он мне и рассказывал о своем народе, о срединных королевствах. На каждый мой вопрос «А как ты попал в пустыню?» он отвечал лишь, что ему была дана миссия с которой он не справился, и как итог теперь он ищет искупления скитаясь по пустыне, помогая кочевникам в их благом деле. Таким образом, я полагаю, он находил спокойствие. Он не говорил, что за миссия у него была, но каждую ночь во сне он стонал и извинялся перед своим младшим братом, за то, что он не смог его отыскать и вернуть домой.

Раинкхай задумчиво смотрел на костёр. Потрескивали поленья, искры отпрыгивая от костра гасли, не успевая долететь до травы. Грустное, задумчивое выражение лица Раинкхайя переливалось от света к тени и обратно от горения костра.

– Мастер Роллив, он рассказал, как пересечь границу между империей вечного солнца и срединными королевствами так, чтобы мой путь не пересекся с кем-то из бандитов, варваров либо того хуже – имперцем. А ранее именно он занимался моей боевой подготовкой, – озаряясь в улыбке от воспоминаний продолжал рассказывать Рейжисс. – Он же и рассказал об «Ордена Ловцов», куда я в последствии возжелал вступить. Мне закрыта возможность дальше исследовать пустыню, но в момент, когда я узнал, что аномальные зоны есть не только в пустыне и что есть целый орден, который занимается разгадкой всего этого – я твердо решил, что сделаю все чтобы продолжить свой путь, путь Нэлла. И вообще, что может быть интересней чем однажды отправиться в экспедиции на запретные земли, в поисках древних знаний, чтобы узнать о событиях, вследствие которых наступал конец эпох? – Рейжисс светился от счастья. Момент затишья затянулся.

– Роллив? Того иссари, кого ты звал Ливом, который подарил тебе серебряную розу звали Ролливом? – как будто пропуская все, о чем говорил Рейжисс, переспросил Раинкхай. Чем наверняка, как он в миг подумал, обидел Рейжисса, но ответ для иссари был необычайно важен.

– Да, Мастер Роллив, но я привык звать его Ливом, – ответил Рейжисс удивленно, заинтересованно наблюдая как выражение лица иссари меняется от глубокой грусти к бесконечной радости. Сквозь ночную темноту и свет костра вид улыбки Раинкхайя начал пугать юношу. Сильнее напугал юношу только раскатистый, радостный хохот иссари.

– Жив! Какая же добрая весть! – заливаясь смехом, проливая слезы, ликовал Раинкхай. – Сколько славных дел ты сделал, сколько славных вестей ты принес, оказавшись у порога моего дома! Эх! – Раинкхай был счастлив, смеясь и скрывая лицо от юноши тихонько вытирал слезы. —Возможно, как ты мог заметить я не ношу отличительного знака рода. – Спустя длительное молчание начал Раинкхай. – И вправду, лишь тот, кто прошел ритуал взросления получает свой знак. По правде говоря, я, живущий на этом свете уже более века так и не прошел свой ритуал, как и моя жена Исрей. Роллив… – осматривая звездное небо и вглядываясь куда-то вдаль, сквозь поднимающийся и заслоняющий обзор туман, продолжил Раинкхай. – Так звали моего старшего брата…

Глава четвертая

– Где-то на северной части Королевств Средиземья, именуемые не иначе как Иммерленд, близь непроходимых гор и высокого леса, кроны которого были обращены прямо к звездам, кроны которого царапали небо, доставая до обоих лун – находился мой дом…

– Нас, иссари, жило много в деревне. Насколько я понимаю – редкое племя, что в те времена, что в нынешние. Редкость заключалась в том, что наше племя одно из немногих, кто практиковал друидизм. Тебе возможно известны отличия племен иссари и тех иссари, что можно встретить изредка в городах? – неспешно перевел свой взгляд с ясного неба, усыпанного яркими огоньками, на юношу, поигрывая в руках палочкой.

– Роллив рассказывал, большинство иссари, ныне живущие в городах и селах по большей своей части иссари являются лишь наполовину и совершенно не имеют «связи с родом».

– Ха! В лучшем случае на четверть! Иногда их и не отличить от человека. И это потому, что как правило у таких иссари-полукровок сохраняется максимум одна отличительная черта. У кого хвост, у кого усы, у кого перья в волосах, а кто просто сильный как бык или ловкий как кот и на этом все…

– Помню я немного о детстве, давно это было… Жизнь у нас текла неспешно. Старшее поколение охотилось, возделывало землю, строили жилища, поклонялись богам и духам леса, чтила природу. Юные, такие как я тогда, играли все вместе, тренируя тем самым ловкость и выносливость. Нас учили важным охотничьим навыкам с младенчества, в свободное время мы помогали в полях. Вели мирную жизнь. Единственной угрозой, которую старшие племени воспринимали всерьез – зима и возможный в следствии голод. И оттого готовились к зиме всем племенем, с самого начала лета. – вслед за словами Раинкхая туман, еще недавно медленно поднимавшийся со стороны реки, теперь укутывал все вокруг, оставляя видимым лишь пространство вокруг костра.

– Самым главным событием в жизни каждого юного члена племени был ритуал посвящения. Прохождение ритуала – этап перехода во взрослую жизнь.

Тайна, сакральный смысл ритуала мне не был известен ввиду того, что он был крайне опасен и держался в секрете, да и я попросту был мал тогда. Знал лишь что не все проходили его и оттого они навсегда оставались в теле какого-либо древнего зверя. Древних зверей у нас почитали, поклонялись им, ухаживали за ними и жили с ними в гармонии. Становясь древним зверем, иссари начинал считаться бессмертным, что в целом было неправдой. Известно лишь то, что живут древние звери как минимум в два раза дольше обычного иссари. Но после успешного прохождения ритуала, иссари могли превращаться в древних животных по своему желанию и обратно в гуманоидную форму, ну я это так запомнил во всяком случае. А Роллив превращался при тебе? – взгляд Раинкхайя сверлил юношу.

– Хм. В открытую он никогда о таком не говорил и не показывал, но я вспоминаю ряд до жути странных ситуаций. Хотя-бы ту в которой за мной по пустыне гнался песчаный ягуар. Я только завидев его вдалеке начал быстро бежать в укрытие. Забился в щель между двух скал, вдоль которых шел, прячась от солнца. Минут десять спустя, когда уже слышал зверя, рыскающего рядом, я увидел не зверя, а Роллива хохочущего и тянущего мне руку меж камней, за которыми я прятался… Каждый раз, когда я где-то замечал того песчаного ягуара, вскоре где-то рядом объявлялся Лив. Как увижу его, тресну дрыном по спине, я от этого ягуара всю молодость бегал и прятался, как только сообразительности хватало. Не то что на почти иссохшие деревья забирался, что растут высоко-высоко близь воды в пустыне, я в песок зарывался на метр! – негодуя, стуча кулаком по веткам лежанки, проговорил Рейжисс.

– Тренировал тебя, не иначе! – в улыбке отвечал Раинкхай. – Значит ягуар, это интересно… Роллив сам смахивает на кошачьего, и обращение у него кошка. Значит ли это что и моя трансформация – любой подвид кота? Я бы не желал такого, к своему сожалению и стыду… Я всегда хотел летать!

– С каждой новой зимой я был все ближе к прохождению ритуала посвящения. – продолжил свой рассказ иссари. – Желание преодолеть ту грань, которая дарует тайные силы, возможность превратиться в птицу и летать по небу, дотягиваясь крылом до звезд… Сидеть рядом со всеми взрослыми, как один из друзей, у одного костра ночами, потягивая бражку из одного общего рога обсуждать вопросы, стоявшие перед племенем – все это было жутко желанным для меня тогда. Оттого мне не терпелось… я не мог ждать еще два года до прохождения ритуала! Не знаю, что именно пришло мне в ту пору в голову, но строго решив, что, если я покажу удачу в охоте, на которой и не был ни разу! О глупый малец… Тогда я решил, что докажу всем в племени – Я готов к ритуалу! – Раинкхай ухмыльнулся, вспоминая события давно минувших дней. Взор его был устремлен к звездам, обхватив рукой подогнутое колено он еще какое-то время молчал.

– С Исрей мы дружили с самого детства. – продолжил Раинкхай. – Она вечно прикрывала меня, ходила по пятам. Постоянно пыталась меня оградить от опасности. Отчего и доставалось за мои проказы нам обоим. Она не обижалась на меня, защищала и всегда оставалась на моей стороне. Даже тогда, когда я был абсолютно не прав. Воистину любила она меня уже тогда, самая большая удача в моей жизни… Другие дети, видя, что мне всегда припадает за мои шалости в какой- то момент, отвернулись и перестали дружить со мной. Это оставило на мне сильный отпечаток. Все, но одна иссари все же оставалась со мной до последнего – Исрей. Поэтому всю свою юность в племени я провел рядом с ней.

– Меня долго терзали сомнения, но однажды я решился. Решив показать всем, что я могу пройти испытание раньше, чем старейшины одобрят мою кандидатуру, глубокой ночью, прихватив с собой оружие старших – посох с каменным острием на конце, я отправился в лес на охоту. Надо ли говорить, что владеть оружием я вовсе не умел. Помимо того, древко было в добрых два раза выше меня, и казалось мне необычайно тяжелым. Эх…

Не знаю как Исрей узнала, что я собираюсь на охоту, ведь была ночь, и я никому не сказал о своих намереньях. Но не успел я уйти с этой пикой до края деревни, как меня догнала Исрей. И, прежде чем начала призывать одуматься и вернуться в деревню, прежде чем что-либо сказать одарила меня хлестким пинком под зад. На мои расспросы – как она узнала, что я собираюсь делать? Ответила, что ей очевиден каждый мой шаг, что знает меня всего – от конца хвоста и до кончиков усов. И потому она побежала за мной. А когда я отказался возвращаться в деревню обратно – влепила мне такой силы удар, что я до сих пор помню ту боль, которую ощутил отчего-то во всем теле.

Раинкхай замолчал. Мгновение спустя уставился на Рейжисса, который задумчиво и внимательно слушал его рассказ, изредка подбрасывая дрова в костер, чтобы тот не прогорел.

– Иронично получается, не находишь? Не мог подождать два года до ритуала взросления. В итоге век спустя так и не прошел его. Да… Итак, мы пошли вглубь леса искать живность. Бродили всю ночь, всматриваясь в следы, но найти мы никого не могли. Шли всю ночь, не прерываясь. С первыми лучами рассвета мы вышли к реке. Исрей, каждую минуту, казалось, уговаривала вернуться. Вернуться, пока никто не заметил нашей пропажи. А тем более пропажи племенного оружия. Стоит упомянуть, что оружие, как и сам процесс охоты у нашего племени был священным, ритуальным. Те, кто нарушал ритуал, были лишены благословления духов, что были почитаемы в нашем краю. Исрей осознавала, что нам припадет так сильно, что максимум что сможем в ближайший месяц – это лежать, лицом вниз. Я был упрям и несомненно глуп, твердо решив принести добычу, я никого не слушал. И вот казалось, удача наконец улыбнулась нам. К ручью пришла медведица. Достаточно грозный враг, мощный, свирепый, дикий. Спрятавшись за камень шагах в двухстах от медведицы, я твердо сказал Исрей что я со всем справлюсь сам. – Раинкхай начал неистово смеяться, и лишь когда он успокоился он продолжил. – Надо ли говорить, что медведица одним взмахом лапы откинула меня назад, попутно оставив на груди рану, что сейчас красуется моим первым шрамом из трех когтей. Упавший я уже не мог встать. Боль раздалась по всему телу. Мне бы был конец, если бы не Исрей. Молниеносно выскочив из-за камня, она кричала и привлекала внимание. После, подхватила пику и выставила ее острие на медведицу. Ровно в тот момент, когда дикая медведица бежала на меня. Не знаю, как это получилось, но итог был мне понятен… Исрей, казалось, убила медведицу, проткнув ее пикой. Казалось, но не убила. Пока медведица приходила в сознание и не подавала признаков жизни, Исрей подняла меня и оперев на себя начала идти вместе со мной к реке, промыть рану. Течение реки было стремительным, а сама река была глубокой, без мелкого берега. Словно река нашла себе русло в глубоких трещинах горной породы. Аккуратно, положив меня у берега, Исрей омывала мои раны водой. Через пару минут, как Исрей начала процедуру, послышался протяжный, свирепый рёв. Рёв полный боли и страданий. Мы увидели мчавшуюся на нас в неистовстве медведицу. Лучше, чем прыгнуть в реку и надеется, что, плывя по течению, мы сможем от нее оторваться – мы не придумали. – Раинкхай замолчал. – Мало что помню о нашем путешествии по реке. Могу сказать, что мы плыли очень долго, в какой-то момент уцепившись за бревно. Это я еще помнил, но дальше началась цепь водопадов и вот после этого я уже потерял сознание, может от страха, может рана дала о себе знать. Могу сказать лишь то, что чуть позже Исрей вытащила нас на берег. Как ей это удалось я понятия не имею. На берегу из-за ломящей все тело усталости, Исрей отключилась. Убедившись, что я жив, вмиг уснула сама. Сколько мы проспали, как далеко мы были от нашего дома, даже попросту, где именно был наш дом, мы не знали… Проснулся я первым, связанный по рукам и ногам. Исрей спала и тоже была связана. Отряд людей вез нас куда-то, как я полагаю это были северные горные бродяги, быть может охотники, но вероятнее попросту работорговцы. Куда нас везли – мы и в самых страшных мыслях предположить не могли. Наречия людей, что нас похитили, мы не знали, да и откуда нам его знать? Всеобщего у нас не преподавали. Мы не понимали кто они такие и куда нас везут. – Раинкхай уткнулся носом в согнутое колено. Туман, поднимающийся с близлежащей реки, кажется уже начинал тихонько отступать.

– Уже поздно, нам ехать еще полтора дня пути, а сейчас предлагаю ложиться. – зевая проговорил Раинкхай.

Рейжисс уснул мгновенно. Раинкхай сидел, опираясь руками о колено, устремив свой взор ввысь, пытаясь выглядеть звезды. В голове его крутилась лишь две мысли, мысль о Рурри, и о возможной встрече с братом Ролливом.

Глава пятая

Первым проснулся Рейжисс. Туман уже разошелся, оседая утренней росой. Раинкхай крепко спал, храпя на всю округу. Напоив лошадей, Рейжисс, собрав веток в лесу, попытался развести огонь с помощью двух камней. Но затея была трудноосуществимой. Камни намокли и уже не могли давать искру, да и ветки впитали уже достаточно влаги и разжечь их было крайне трудно. Рейжисс не унывал. При нем были знания, которыми с ним поделился Нэлл. Рейжисс сделал небольшой шалашик из веток и дров, что остались с прошлого вечера. Сконцентрировавшись, юноша сложил несколько жестов руками и начал проговаривать слова на древней речи. Мгновение спустя ладонь юноши начала полыхать. Будто копия солнца, небольшой, размером с ладонь шарик ярко пылал, озаряя светом и теплом небольшую округу. Положив шар в центр костра, юноша продолжал держать концентрацию и финальный знак воплощения огня на левой руке. Минуту спустя просохла древесина для костра. Пару мгновений после она загорелась. Расслабившись, Рейжисс прервал заклинание из-за ненадобности.

Запахи трав, доносившиеся из котелка, разбудили Раинкхайя. Подкрепившись, затушив огонь и собрав свои вещи, путники отправились далее в Ревест.

– Все так же тихо… – монотонно сказал Раинкхай.

– Я всё думал ночью, что могло дать такой эффект. Когда даже насекомые разлетаются куда-то вдаль. – в раздумьях начал Рейжисс. – Есть чары основная цель которых – отпугивать насекомых. По рассказу старейшины Нэлла данное заклинание было выведено когда-то давно для дворян и королей, которые в долгих переездах из города в город сильно страдали от насекомых. Видимо изнеженная знать слишком сильно не могла терпеть мошек и комаров, и оттого начали просить Орден Ловцов, попутно с алхимиками разработать заклятие или эликсир, что мошкару распугивал бы на какое-то время. Как итог Орден преуспел и создал заклятие, что не надо поддерживать. Действует по времени в зависимости от силы чародея, его воли.

– Но что за чудовище способно на такое? Обхват территории огромный!

– Я не могу представить. Скорее всего кто-то, на кого наложены чары, защищающие от насекомых, ходили по округе недавно, либо продолжают ходить где-то рядом.

– И этого достаточно чтобы всех распугать?

– Если чародей очень сильный.

– М-да, не хотел бы я даже близко приближаться к такому! – лицо иссари выражало испуг. – Чародеи, даже из ордена, известны на весь мир тем, что вечно плетут интриги. Из-за них частенько начинались воины в этой эпохе. Даже империя Соллар поговаривают изменилась из-за конфликта двух близких друзей чародеев разделив единый народ на два, но то старые легенды…

– Я такого не слышал… А что было дальше, после того как тебя с Исрей поймали?

– Мы ехали недели три или четыре, останавливаясь по вечерам на привал, и то через день. Нас не кормили толком, иногда давали хлеба с водой. Как помню с нами в клетке ехало еще трое людей, но мы держались поодаль от них. Исрей постоянно плакала, боялась. Я боялся не меньше, чем она и проклинал свое рвение. Мои действия привели нас в ту ситуацию. И только поэтому я не мог показывать слабость, не имел права.

Это сейчас я понимаю, что с нами произошло, но тогда ни я ни Исрей не догадывались что происходит вокруг. Нас привезли в глушь и продали как рабов. Продали нас на рудник. Рудник… Размеры его сопоставимы с размером маленького городишки. Исрей отдали на кухню, готовить еду для других рабов. Но и от основной работы киркой ее не освободили, правда ей давали лишь половину дня на это. Мне с самого начала вручили кирку, показали на жестах что надо делать и все… Я просто делал. Таким образом прошло четыре года. За эти четыре года мы кое как научились понимать всеобщую речь и говорить на ней.

– Вы не пытались убежать?

– Пытались, много раз пытались. По итогу это было бессмысленно. Нас ждали розги каждый раз после побега, не заживавшие неделями раны. Я сдался пытаться сбежать ровно в тот момент, когда наконец понял какую боль я тем самым причиняю Исрей. Единственной мыслью моей после было лишь одно – не сделать хуже ей.

– Что было после тех четырех лет упомянутых тобой, вы сбежали после? – с сочувствием спрашивал Рейжисс.

– Нет. К тому моменту я сильно окреп. Кроме тяжелой и изнуряющей физической работы я не делал ничего. Однажды приехал работорговец. Видимо ходили слухи что на рудниках работает крепкий иссари. Он выкупил меня, но не выкупил Исрей. Тогда, наплевав на личную честь, я, умоляя на коленях просил работорговца чтобы он выкупил и её. Мерзкий, высокомерный человек Лореи по итогу усмехаясь стоял надо мной. Плюнув в меня, проговорил что я не достоин даже умолять его о чем-либо и ушел по своим делам, искать других крепких рабов. Исрей он не выкупил… Попрощавшись с ней, я пообещал вернуться за ней, попросил лишь об одном, чтобы она меня дождалась. – на лице Раинкхая выступили слезы от нахлынувших воспоминаний. Стараясь их скрыть, он задрал голову высоко вверх, сильно сбавив темп езды. – Она дождалась меня… сколько всякого она пережила за последующие шесть лет нашей разлуки.

До тех пор, пока не стемнело, путники ехали молча.

Глава шестая

– Пора остановиться на привал. Только предлагаю все же съехать туда, вглубь леса. Не горю сильным желанием махать железякой спросонья. А то и того хуже. – показывая куда-то в темноту леса, сказал Раинкхай.

Костер полыхал алым пламенем. Треск костра, завывающий гул ветра, покачивающий верхушки деревьев – это все что было слышно на много верст вокруг.

– И ведь даже животинки никакой не подстрелить… Не безопасно в нынешних землях сейчас, кто знает, может и прокормиться теперь возможности не будет. А то считай если произойдет не только Ревест пострадает. – Раинкхай проговорил, поглядывая на остатки копченого мяса.

– Есть надежда что это временный эффект. Так или иначе надо будет выяснить может чего деревенские знают? – успокаивая отвечал Рейжисс. – Уже завтра мы должны будем приехать в Ревест. И кто знает, быть может там мы и расстанемся. Мне интересно, что было с тобой потом. После того как тебя выкупили?

– Меня посадили в клетку. Мало того, с меня даже мои кандалы не сняли, сверху повесив холщовый мешок, чтобы дороги не видел, снимая его только тогда, когда давали воды и черствого хлеба. Правда длилось это не долго, примерно через недели две или три с меня все же сняли мешок. Мест я не узнавал, все было другим и растения, и животные. После мне поведали что мы направляемся в Доврил. Небольшой городок известный своими аренами, турнирами, гладиаторскими боями. За счет этого городок и жил, устраивая бесчисленные бои, кои проходили каждые выходные. Вольные солдаты, рыцари, а также рабы господ – вот кто в основном бился на аренах. И не трудно догадаться зачем именно меня везли.

С оружием я обращаться толком не умел. Но у меня на тот момент уже было достаточно развитое тело, много силы, больше, чем у людей. Оттого первые полгода я день и ночь упражнялся с палкой и манекенами под наставничеством вечно веселого и улыбающегося рыцаря «Ордена Пламенной Птицы» – Кая о Шарльва. Он же был тем единственны, кто впервые из всех людей, что мною были встречены, относился ко мне по-доброму. Старина Кай… Сделал для меня больше, чем кто-либо из людской расы. В нашу последнюю с ним встречу он посвятил меня в рыцари его ордена и передал свой меч мне, тот, что я ношу с собой. Реликвия ордена, передающаяся от наследника к наследнику.

– Когда привезли меня в Доврил, то сразу же заперли в клетке, надели металлический колпак или как его называли «шлем на замке», который закрывал мое лицо полностью. Первое время на цепях водили из клетки в катакомбах города в клетку на площадь, показать жителям, выставляли на показ как дикое животное. Они ждали… Ждали что я поутихну и под привыкну, так как в то время я был злым и ненавидел каждого, в частности был готов разорвать любого на куски. Все изменилось после встречи с Каем. Он начал учить меня не только махать палкой, он начал учить всему. Учил не только словом, но и делом. Из каких соображений я тогда не знал, но он работал на Лорея. Это отталкивало меня от него иногда, но все же годы спустя мы подружились и очень крепко. Проигрывал почти каждый бой, набираясь опыта я и сам перестал замечать момента, когда я внезапно одолел всех действующих чемпионов арены, став абсолютным чемпионом. После еще в течении года мне пытались бросать вызовы воины с разных концов света, но все безуспешно одерживали поражение. Так и прошли те шесть лет в плену, в боях.

Однажды Кай зашел ко мне в клетку, на самый нижний уровень катакомб. Он принес добрую порцию мяса и вина, чему я безмерно обрадовался. После чего между нами состоялся дивный диалог, который изменил мое будущее.

– О мой лучший ученик, сколько боли тебе принесли эти стены. Каждый шрам на твоем теле как незаживающая рана на моей душе. Ты так юн, а уже пережил столько. – выражение лица Кая было изуродовано отчаяньем. – Как дикий зверь, запертый в клетке, выводимый наружу лишь для развлечения господ.

– Я столько раз пытался бежать отсюда что и не счесть. Наивно думал, если одержу победу над всеми, то мне дадут уйти отсюда, отпустят. – поедая мясо через дверцу в шлеме, говорил Раинкхай. – Но я не утратил воли. Меня ждет Исрей и ждет живым. Ей, по сравнению с моей участью, выпала учесть куда более скверная.

– Столько лет прошло, – Кай ненамного утих, опустив свое лицо и смотрел в пол какое- то время, а после, не поднимая головы медленно продолжил. – Судя по твоим рассказам то место, куда вас продали бандиты называется не иначе как Долина Смерти. Это один из семи рудников, что в месяце пути отсюда. А после прошлой зимы, тропа, что вела в те рудники, была засыпана камнями, глиной грязью и оттого путь в обход через низину до тех рудников теперь составит не меньше двух месяцев полного пути на лошади. После землетрясения многие горные тропы более не найти, деревни, домики охотников. Много ущерба принесли землетрясения вблизи гор. Слышал в городе слухи, что три из семи рудника по итогу завалило и многие погибли. Но и оставшиеся четыре рудника получили колоссальный урон, погибшие от стихии есть и там. Но больше погибло от голода…

– Исрей жива! – Раинкхай в бешенстве ударил по прутьям железной решетки, напугав Кая так, что он отпрыгнул на пол шага назад. – Исрей жива и я это знаю! Она сильнее и мудрее чем я.

Кай стоял ошеломленный, округлившиеся глаза выражали изумление и испуг. Понадобилось еще немного времени, прежде чем он смог продолжить. Выпрямившись, откинув тень сомнений, сменив бывшее изумление уверенностью, которая читалась не только в его лице, но и во всей его позе.

– Раинкхай, мой юный ученик, ответь мне, что ты станешь делать, когда вырвешься отсюда и найдешь Исрей. Что ты станешь делать после?

– Отправлюсь домой, точнее попытаюсь отыскать его.

– Судя по твоим рассказам на рудники вас везли одной дорогой, строго на юг, если верить твоим воспоминаниям о положении солнца и прочих моментов. Что подобрали вас вблизи реки. Меня давно мучал вопрос, где твой родной дом. Еще после того, как ты впервые рассказал мне об этом месте, уже тогда я начал искать его на карте, спрашивал у местных вольных иссари об их родине, искал знаний в книгах и даже у путников с севера. Ни один источник информации не дал мне ответа. Даже разговоры с чародеями… Нет ничего севернее рудников на много миль, только непроходимые горы. А сразу за рудниками, за горами, идет обрыв на много верст резко вниз и дальше восточный океан. Более скажу, нет ни одного выхода известного ныне живущим расам в восточный океан. И причина тому до боли простая. Весь наш материк стоит высоко над водами океанов. Выход к бескрайним водам есть лишь далеко на севере, у берегов Нор`Аарда, где проживает остатки кланов севера, северный народ, что укрывается от непогоды в горах под землей. И по древним приданиям далеко за пустыней на юге, что во владении Империи вечного солнца, либо как иначе ее величают Соллар. Правда, если верить Ловцам хаоса, то на их землях, что расположены далеко на западе средиземной полосы материка, так же есть выход к океану. Но западный океан так же недоступен никому, так как владения Ловцов хаоса запретный любому, кто не состоит в их ордене и оттого ступив на их землю, попросту живым уже не вернуться.

– Как итог имеем четыре океана: северный, восточный, южный, западный. И по иронии ни на один берег океана так просто не попасть. В Северные земли без разрешения со стороны кланов севера. В южных землях ты попросту не пройдешь древней пустыни, умрешь раньше от жажды или от ядовитых животных. На западе тебя заколдуют ловцы, прежде чем ты пару верст пройдешь по их землям. А на востоке, на востоке у нас по всей длине идут горные хребты, непроходимые и опасные. – Кай прервал свой долгий рассказ, пытаясь сформулировать к чему же он так долго это все объяснял Раинкхайю. – Я долго искал, но не нашел ни одного упоминания о твоей родине. О друидах иссари, что могли не только поклонялись природе и получали ее защиту, но и превращаться в животных. Упоминания в старых текстах я все же нашел. Только вот датировались они самым началом третьей эпохи и последнее упоминание встречалось лет восемьсот назад. Место, где они жили, действительно располагалось где-то на северной части средиземного континента. Считалось у людей тех лет крайне опасным местом, отчего жившие тогда назвали эту территорию запретной. Многие пытались найти путь к родине иссари, но тропы никто не находил, вот уже как восемь веков.

Раинкхай уже успел дожевать свое мясо, выпить вино. Слушая рассказ Кая голову Раинкхайя заполнили сомнения. Он знал, найти свой дом задача очень непростая, но он даже не подозревал что это могло стать и вовсе невыполнимой задачей.

– Итак я повторю свой вопрос. Что ты станешь делать если не найдешь пути домой? – голос Кая казался пугающе серьезным.

– Отвечая на твой вопрос – я не знаю, что стал бы делать, если бы мы с Исрей по итогу поисков так и не нашли бы свой дом. – Раинкхай сидел озадаченный, впервые задумавшись о том, что действительно он не знает, что бы он стал делать в случае неудачи. Более того, он абсолютно не помнит дороги.

– И потому сегодня я пришел к тебе. У меня есть предложение для тебя Раинкхай. Возможно, мое предложение – это твой единственный шанс.

Слабый свет факела озарял лицо Кая. Выражение лица рыцаря ордена Огненной Птицы было серьезным. Раинкхай никогда не видел его таким серьезным раньше. Отчего и сам Раинкхай выпрямился, сел прямо. Отбросив лишние мысли, он внимательно глядел на Кая.

– Это поможет мне вновь обрести свободу?

– Не сомневайся, мой юный ученик.

– В таком случае я внимательно слушаю вас, мастер Кай.

Глава седьмая

– Замечательно. Не стану вдаваться в глубину политических интриг, происходящие вокруг. Думаю, вряд ли ты сейчас поймешь что-либо. Но кое-что знать тебе все же стоит. На данный момент все королевства Средиземья, все кланы севера, и даже Империя вечного солнца, все они поддерживают хрупкий мир между собой. На самом деле королевства закрывают глаза на преступления других королевств. Потому есть такие как ты, как Исрей и таких много. Мы, орден Огненной Птицы, не приемлем такого. Но наши действия скованы орденом Ловцов. Быть может ты не знал, но рыцари ордена Огненной Птицы являются прямыми подчиненными ловцов хаоса, говоря кратко – мы их грубая сила. И хрупкий мир, что держат ловцы и стараются не вмешиваться в дела королевств без критической надобности оправдан тем, что ловцам необходим доступ к каждой территории этих земель. Они вечно проводят свои раскопки, ищут тайны эпох, иначе говоря, ищут древние знания. – Договорив, Кай стал рыться в своем мешочке. Найдя и достав два свертка, он протянул их Раинкхаю.

– Сперва открой ту, что тяжелее, – пояснил Кай. – Первая, это место тайника в городе. Там я спрячу для тебя все необходимое, чтобы ты смог отправиться в путь. Второй раскрой лишь тогда, когда будешь на месте. Я отвлеку всю стражу в городе, в этой суматохе тебе будет просто сбежать, вряд ли тебя заметят вовсе.

– Как я пойму, что время для побега пришло? – перекручивая свиток потяжелее в руке спросил Раинкхай, явно нащупывая в нем пару ключей.

– Ты услышишь ряд взрывов.

– Взрывы? – недоверчиво посмотрел Ринкхай.

– Не переживай, это будет необходимо для отвлечения стражи и для сбора ее в одном месте. Сам я буду в то время находится в окружении Лорея. Там то и настигнет конец Лорею и его окружению…

– А что будет после мастер Кай? Вряд ли вас так просто отпустят.

– Мне пора идти Раинкхай. Я верю, что ты найдешь и спасешь свою подругу Исрей. Несмотря на все зло, что творилось с тобой, ты вырос добрым, мой юный ученик. Мне пора идти… Прощай.

Раинкхай сидел молча, наблюдая отдаляющийся слабы свет, что некогда озарял его клетку.

Ряд взрывов? Вряд ли, скорее ряд выстрелов из пушек по стенам города. Вначале по восточной один, как хлопок, а после по южной стене. Южной досталось в разы сильнее. Услышав это Райнкхай незамедлительно снял оковы, шлем и клетку ключами, что принес ему Кай. Большинство стражников на постах охраны убежало на звуки взрывов. Все же парочка стражников, постарше в звании оставались в небольшом помещении, находившемся рядом с воротами из темницы. Раинкхай знал прекрасно этих стражников, они измывались над ним, морили голодом. Долго не думая Раинкхай, влетел в комнату стражи и разорвал их руками. Забрав с полки один из дождевых плащей, Раинкхай, полностью укрывшись, пошел к месту, указанному на свертке.

Небольшая, ветхая заброшенная хижина, находившаяся в бедном квартале, на северной части города. Покосившаяся от ветра и непогоды, хижина имела заколоченные ставни и двери. Раинкхай, разбежавшись и приложившись всем весом с плеча крайне неаккуратно снес дверь. Понимание, что это было не самое умное его решение, к нему дошло чуть позже. Когда и так еле стоявшая до этого изба начала качаться от каждого неаккуратного шага Раинкхайя внутри. Оглядевшись в хижине Раинкхай, остановил свой взгляд у стола. На столе лежала руна Кая, знак принадлежности ордену огненной птицы феникса, и небольшая бумажка, надпись на которой гласила «теперь это твоё, с вступлением в орден мой юный ученик». Раинкхай аккуратно достал письмо, что дал ему Кай и велел прочитать лишь тогда, когда он доберётся до места.

«Дорогой юный ученик, Раинкхай.

Я отправляюсь на свое последние задание, к которому готовился уже крайние семь лет. Возможность завершить его сильно раньше, по правде говоря, я имел. Но решил подождать до дня, когда ты будешь готов отправиться в путь самостоятельно, и более того выжить в этом пути. Не скрою, что я сильно привязался к тебе, о добрая, невинная душа. Я оставил все знаки рыцаря ордена в той избе на окраине города и полноправно передаю их тебе. Так же за месяц до этого я уезжал в земли ордена и вписал твое имя, Раинкхай, в книгу рыцарей ордена. Тем самым пусть и не официально, но полноценно возвел тебя в этот ранг. А посему, прошу тебя лишь об одном – Если ты не найдешь свой дом, постарайся не отчаиваться и найти его где-либо еще, в другом месте, вместе с Исрей. Ты мог бы сильно пригодиться рыцарям ордена, как тот, о ком мало кто знает, иначе говоря, действовать из тени и совершать правосудие. Место базирования ордена я так же отметил тебе на карте мира, что будет лежать на столе.

Прощай мой ученик, возможно еще увидимся!

Кай.»

В углу стояла реликвия ордена, двуручный меч Кая, Слеза Двух Лун. Ростом с Раинкхайя. Примотав его к спине, собрав письма, карты, руну и внушительного размера мешочек золотых, иссари, накинув плащ с капюшоном, скрыв свое лицо за повязкой ткани, вклинившись в толпу выбрался за пределы города. Когда в округе людей больше видно не было Раинкхай сменил шаг на бег.

Месяц в пути пролетел незаметно. Вопреки словам Кая, месяца хватило Раинкхайю чтобы добежать до долин смерти, цепи горных рудников. Волна воспоминаний накатила на Раинкхайя. Волнения терзали его изнутри. «А что, если Исрей уже нет? А что, если она не захочет меня видеть, не захочет уйти со мной?» Мысли Раинкхайя не давали покоя. Восстановив силы, Раинкхай направился по памяти к руднику, где должна находиться Исрей. Накинув плащ с капюшоном, покрыв лицо повязкой Раинкхай пошел ко входу в рудник.

– Стоять, кто идет? – направив алебарду на Раинкхая крикнул стражник. – Ни шагу дальше, ей богу подойдешь ближе ткну и с обрыва скину!

– Я от Лорея. Он послал меня найти ему раба для арены. – соврал Раинкхай.

Стражники о чем-то поговорили между собой, убрали алебарды.

– Иди за мной, провожу до главного.

– Уррав, главный надсмотрщик в этой дыре. – представился владелец рудника. Весь его внешний вид говорил о том, каким он был. Мрачный и зловещи. Старое морщинистое лицо, повязка через глаз, ядовитое зловоние исходящее от Уррава, наличие из десяти возможны шесть пальцев в сумме. Охранники стоявшие рядом с Урравом из последних сил сдерживали свой страхперед ним и сильное отвращение.

– Орриф, рад знакомству. – в небольшом поклоне произнес Раинкхай, явно радовавшийся тому, что его не узнали.

– Итак, что именно в этот раз понадобилось Лорею? – неспешно и лениво молвил Уррав.

– Господин Лорей был безумно рад приобретенью иссари много лет назад. Вспомнив, что у вас был еще один иссари, господин Лорей решил отправить меня с деловым предложением. Цена вопроса остается исключительно за вами. Моей же миссией является оценка физической формы иссари. – Раинкхай проговорил, медленно выпрямляясь с поклона.

– И всего то? Крайний раз, когда я беседовал с Лореем лично, я ему явно дал понять, что не отдам иссари. Моей ошибкой было продать за гроши того воина, что выступает у него на арене. Кто бы мог подумать, продал будущего чемпиона арены за двадцать серебра.

– Господин Лорей просил передать, что у всего есть своя цена. Более того, он согласился отдавать часть денег с каждого успешного выступления той иссари на великой арене Доврила. – отчаянно блефовал Раинкхай.

– Ну это же совершенно другое дело! – меняясь в лице говорил Уррав. – Я не совсем верю этому лицемеру Лорею, и посему мне необходим договор, который бы он подписал при мне лично. Раз уж он захотел себе комплект этих зверочеловеков. Что же касается твой миссии, то за скромную плату я покажу тебе товар. – ехидно потирая руки, пересчитывая выгоду в голове, прокричал Уррав. – Что же, покажите господину Оррифу ту иссари. Ожидаю вас после того, как вы посмотрите, обратно для соглашения всех договоренностей на бумаге, включая мои проценты и первый взнос, господин Орриф. С этой грамотой вы и вернетесь к своему господину Лорею. И еще, эта чертовка недавно пыталась сбежать и посему была проучена лично мной, а после прикована в амбаре остывать и размышлять над своим поведением. Но не дайте себя обмануть, даже побитая она крайне опасна для окружения. Силы в этих зверях немерено!

– Несомненно! – ответил в поклоне Раинкхай.

Зайдя в каменный барак, Раинкхай увидел прикованную цепями, грязную и худую девушку. В груди Раинкхайя перехватило дыхание, ненависть закипала внутри него. Тело девушки было все в шрамах и синяках, виднелись еще незажившие раны. Исрей едва дышала, не могла даже поднять головы, чтобы рассмотреть кто пришел. Раинкхай, все так же с ног до головы покрытый тканью, не узнанный никем, попросил стражников выйти и оставить его одного с иссари в бараке. Подождав исполнения своей просьбы, прислушавшись, что стражники ушли Раинкхай начал медленно подходить к Исрей. Стараясь бегло придумать, что сказать Исрей, он делал шаг за шагом приближаясь. Так и не придумав, что ей сказать, Раинкхай был уже в шаге от Исрей. Мгновение спустя Исрей сломав ржавые цепи, что приковывала её к стене, прыгнула на Раинкхая.

– Прочь от меня! Убью! – в истерии кричала Исрей, явно не понимая кто перед ней. Выпучив дикие кошачьи глаза, скаля клыки, Исрей принялась со всей оставшейся силы избивать поваленного Раинкхайя.

– Прости меня, Исрей. – едва слышно проговорил Раинкхай не пытаясь остановить ни одного удара.

Услышав знакомый голос Исрей замерла. Проявившиеся на глазах слёзы не останавливались еще долго, расслабившая мышцы, рухнула на тело Раинкхайя уткнувшись в его грудь.

– Прости, что так долго. – Тихо говорил Раинкхай, нежно обняв Исрей. Исрей тихо постанывала.

Радость воссоединения нарушила серия громких ударов о плотную дубовую дверь барака.

– Господин Оррив, вы там долго еще? Уррав вас заждался! – прокричал по ту сторону двери охранник.

– Минуту! – прокричал в ответ Раинкхай.

– Как ты Исрей, идти сможешь? – полушёпотом спросил Раинкхай. – Твои шрамы, это дело рук Уррава?

– Да…

– Хорошо. Я попрошу тебя посидеть тут еще какое-то время пока я …

– Я пойду с тобой! – громко заявила Исрей.

Раинкхай отвел голову сторону.

– Я намерен покончить со злом в этом месте… Не хочу, чтобы ты это видела, не хочу, чтобы ты видела кем я стал.

Исрей крепко обняла Раинкхайя, поцеловав в щеку, вытерла свои слезы.

– Этому месту давно пора очиститься, и я желаю стоять рядом с тобой в этот момент. Не бойся за меня, я не помешаюсь и внесу свой вклад.

Раинкхай лишь улыбнулся. Сняв лишнюю одежду, оставив только просторные холщовые штаны. Взяв двуручный меч «Слезу двух лун», подарок от мастера Кая, подошел к дубовой двери. Раинкхай тяжело вдохнул, выдохнул, повернувшись к Исрей улыбнулся, а затем открыл дверь, мгновение спустя изменив выражение лица на серьезное он вышел из барака…

Глава восьмая

– Совсем никого из надсмотрщиков в живых не оставил? – поинтересовался Рейжисс.

– Ни души, – угрюмо ответил Раинкхай. – Те, кто пытался бежать, были пойманы Исрей. Она кидалась камнями в убегающих, да с такой силой, что ядра не всегда так быстро лететь могут. Никто не убежал, никто не уцелел.

– А что стало с людьми на рудниках?

– Кто куда разошелся. Кто-то даже небольшие деревушки начал возводить. Люди были приучены к труду и посему не пропали, все свое место нашли в разных частях континента. Давно это было, не уверен даже, а жив ли кто-либо из них теперь?

Рассказ Раинкхайя затянулся, Первые лучи солнца озарили лицо Рейжисса. Вопреки тому, что Рейжисс и Раинкхай не спали этой ночью, усталости они не ощущали. Закончив рассказ, Раинкхай все так же печально замечал, вокруг не слышно ни звука. Этот факт вызывал у него чувство безмерной тревоги и оттого путники вскоре собрались и отправились в дорогу.

– Долго еще ехать до Ревеста? – поинтересовался Рейжисс.

– Примерно три – четыре часа, и на… – с улыбкой отвечал Раинкхай до тех пор, пока не услышал крики и чей-то радостный галдёж. Остановившись и жестом приказав Рейжиссу затихнуть, Раинкхай показал вначале на ухо и после куда-то вглубь леса. Рейжисс попытался прислушаться, но увы не мог ничего уловить.

– Ничего не слышу. – шёпотом пробормотал Рейжисс.

– Крики… Чьи-то крики там, привяжем лошадей тут и двинемся на разведку пешком, тихо.

Пробравшись версту по густому заросшему лесу, путники наткнулись на лагерь бандитов. Трое сидели вблизи костра и жарили похищенную у деревенских свинью, попивая хмель, определенно веселясь и обсуждая что-то. Двое, что помладше, носили овес лошадям на окраине лагеря, поглядывая голодным взглядом на вертел. В дальней стороне стояли двое и приставали к плененным деревенским. Связанные по рукам и ногам три девушки и один юноша были привязаны к толстому стволу высокого дерева.

– Те несчастные, привязанные к столбу больно сильно на местных из Ревеста походят. – показывая на деревенских пальцем, полушепотом говорил Раинкхай. – Бандиты… Я насчитал семерых. – Раинкхай умолк, задумался. – Нам будет на руку их спасение. Как минимум будет проще попасть в Ревест… Ты как-нибудь сможешь отвлечь тех дальних, что пристают к деревенским? Не хотелось бы чтобы заложников поубивали.

– Могу попробовать их ослепить, но предупреждаю, мне надо будет подбежать почти вплотную к дальним, радиус действия моих чар невелик. Последние три слова проговорю громко. Это будет сигнал, чтобы ты закрыл глаза и отсчитав про себя до пяти открыл их после. Дальше надеюсь на то, что ты подхватишь, я же максимум оглушить врага могу широкой стороной меча. Убивать намеренно мне нельзя, иначе чары сыграть могут злую шутку, свет может отвернуться, и я не смогу исцелять. Так мне Нэлл говорил…

– Заметано. Тогда оглуши дальних, у дерева. Всех остальных возьму на себя.

Отдышавшись глубоко и успокоив свои нервы, Рейжисс собравшись с мыслями, побежал прямо, на двух самых дальних врагов. Быстро прочитав заклинание, сложив все необходимые печати левой рукой Рейжисс вызвал семь ярких шаров путеводителей, прямо напротив голов бандитов. Завершив чтение заклинания, он громко проговорил три последних слова на древней речи дав команду иссари. В этот же момент, Рейжисс начал усиленно концентрировать свои силы, в результате чего шары путеводители начали светиться ярким белым светом, чем на мгновение ослепили всех врагов. Тем временем, пока враги были ослеплены, юноша, быстро приближаясь к двум дальним бандитам, уже складывал печати на правой руке, дочитав заклинание рука его покрылась алым пламенем, схватив в руку свой меч, пламя перекинулось на предплечье в виде двух шариков. Лопнув, шарик огня высвободил немного энергии, давая юноше дополнительную силу и скорость удара. Двумя точными ударами Рейжисс без колебаний огрел по шее тех несчастных измывающихся над привязанными к дереву деревенскими. Наблюдая всю эту картину, Раинкхай впал в ступор. Для него движения юноши были очень далеки от совершенства, но как умело Рейжисс закрывал свои недостатки магией. Отойдя от оцепенения из-за импровизированной техники боя, Раинкхай заметил, что так и не предпринял никаких действий. А тем временем, оставшиеся бандиты уже начали отходить от ослепления, громко кричали и быстрым темпом направились к Рейжиссу, окружая его, но нападать не спешили. Меч в руке Рейжисса, как и рукав его одежды, полыхал алым пламенем. Возможно, это единственная причина почему бандиты еще не набросились на него, опасаясь новых фокусов. Юноша, поняв, что дела складываются не самым лучшим образом для него, без замедлений начал проговаривать что-то в слух, чем еще сильнее поверг в замешательство врагов. Пальцы его левой руки выписывали неестественные жесты, будь то пальцы и вовсе сломаны.

Бандиты не догадывались, что Рейжисс отчаянно блефовал, ожидая нападения товарища из кустов. Бандиты не знали секрет юноши. А секрет был прост. Рейжисс не являлся полноправным магом, чародеем, ловцом хаоса. Его учили чарам лишь для того, чтобы он мог оказать первую помощь кому-либо, и в первую очередь самому себе. Так же его научили созданию примитивных форм огня, чтобы он смог развести огонь в лесу без подручных средств, чтобы он мог освещать себе путь в темноте. А большего знания кочевники Рейжиссу либо дать не могли, либо не хотели. Так или иначе, Рейжисс этого не знал.

Выкрикнув последние фразы заклятия, Рейжисс покрыл свой клинок ярким и плотным пламенем, который в этот раз обволакивал его клинок полностью. Бандиты отступили на два шага назад, ожидая неладное. И неладное случилось. Пламя покрывшее клинок начало раскалять этот клинок, отчего начала гореть рукоять меча, помимо одежды юноши. Но перед тем, как обжегшийся Рейжисс выронил меч на землю, он успел однократно взмахнуть мечом, рассекая воздух по горизонтали перед собой. Вслед за взмахом потянулось пламя, поджигающее воздух. Дойдя до бандитов, которые в это время кто-как пытались уклониться от волны, пламя зацепило четверых. Двое успели укатиться кубарем по разные стороны. Еще двое отделались подожжённой одеждой, которую успешно тушили, перекатываясь по земле. Меньше всего повезло самому крупному из их шайки, больше всего походившего на главаря. Крупный, усатый мерзкий на вид человек, средних лет, оставался самым спокойным из всех, до тех пор, пока колдовство не коснулось его усов, спалив их. После чего, пока главарь падал на землю, подражая остальным членам его шайки, огонь успел перекинуться с усов на голову, опалив его волосы под корень.

Рейжисс, сдерживая слезы из-за ожогов на руках, не мог сдержать истеричного смеха из-за неуклюже катающихся по полю бандитов. Раинкхай подоспел вовремя. Все это время он просто стоял и наблюдал за разворачивающейся драмой, и лишь когда дело стало становиться серьезным он, шестеркой быстрых и практически незаметных для человеческого глаза ударов устранил почти всех бандитов, оставив в живых только одного. Того, что походил на главаря больше остальных.

Залечив вначале свои раны, а после ссадины деревенских из Ревеста, Рейжисс еле стол на ногах. Ранее Рейжиссу еще не приходилось использовать чары так часто и в таком количестве. Повлиял на состояние Рейжисса еще и тот факт, что он больше суток не спал. Не в силах даже перекинуться парой слов с деревенскими и с Раинкхайем, Рейжисс упал без сил, уснул.

Глава девятая

Сон Рейжисса прервала сильная тряска телеги, в которой он спал. Рядом сидели жители Ревеста и о чем-то беседовали, повозку вёл Раинкхай, насвистывая веселый мотив. Приподнявшись и оглянувшись Рейжисс, заметил двух лошадей, привязанных сзади к повозке. Помимо деревенских, что ехали с ним в одной повозке, рядом, в этой же самой повозке лежало крайне много добра, включая целого порося на вертеле, несколько мешков овса, и всего возможного снаряжения, что было у бандитов. Оглядевшись еще повнимательнее Рейжисс, заметил экзотично и искусно связанного по рукам и ногам главаря бандитов, с импровизированным кляпом во рту. Юноша тихо засмеялся.

– Смотрю ты уже оклемался, – с улыбкой проговорил Раинкхай. – В целом у тебя еще есть время чтобы поспать и восстановить силы. На повозке мы доберемся чуть позже, нежели мы это планировали утром. Думаю, до Ревеста осталось не более двух часов езды.

– Мне уже лучше, – улыбаясь ответил Рейжисс.

– Рад это слышать! Ты неожиданно упал, когда залечивал раны, отчего мы забеспокоились. Я подумал, что ты сильно истощился и потому вначале перетащил тебя «спать» у костра, а после, когда все было погружено в повозку мы и тебя в повозку погрузили.

Рейжисс перебрался вперед повозки и подсел рядом с Раинкхайем.

– Раинкхай, ты спрашивал у деревенских?

– О чем? Спросил, как давно их похитили, а они мне отвечают, что мол уже недели две по лесам ходят с бандитами на привязи. Спросил их о том видели ли они мою дочурку и вот ведь какая задача. Одни сказали, что видели неделю назад, а другие сказали, что и вовсе не видели.

– Эммм…

– Да, бред какой-то. Либо говорить чего-то не хотят, либо говорят о прошлом разе, когда она к ним в деревню приезжала. Я ничего не понял и решил попросту не терять ни времени, ни возможности попасть в Ревест. Меня там, как и Исрей недолюбливают. И не то, чтобы именно местные жители, то больше власти, те кто ведают той землей, и кто с них ходит продовольствие и прочие блага в качестве налогов собирают. А про Рурри они ничего не знают, да и деревенские особо не говорят чья она такая будет, поэтому ей безопасно. За их молчание можно сказать мы деревенским мясо дичи, шкурки, когти и даже кости вымениваем достаточно дешево. Вымениваем в основном на овощи, и любые товары, что в доме нужны, но достать можно только с города или округов. Как-то так и жили.

– А от чего именно власти взъелись на тебя и Исрей? – вопрошал Рейжисс. – Тем более, если ты член ордена, который служит чародеям?

– Все же я являюсь членом ордена огненной птицы, как бы сказать… Тайно. – Раинкхай всматриваясь вдаль формулировал мысль. – Мы с Исрей стали партизанами по итогу. Обитали в лесах и собирали некую пошлину за проезд. Правда только у тех, у кого богатства карманы рвали от тяжести. По итогу приносили эти богатства в бедные деревни, где люди от голода дохли.

– То есть вы занимались грабежом? Пряма как тот в повозке?

– Ну ты и сравнил! Нет! Много чего мы делали во благо. И то, что описал выше грабежом по правильному не назовешь. Вот тех, у кого мы брали плату за проезд, они да, они грабили. Грабили и без их помощи обнищавшее поселения. Помимо этого, ходили по рудникам, полям и прочим рабским плантациям. Выясняли требуется ли помощь тем, кто там заперт работать забесплатно и по итогу освобождали. А вот с надзирателями таких рабских мест мы уже обходились по-разному. Я и Исрей никогда не рубили с плеча. Мы всегда старались узнать о всех людях в рамках замкнутой цепи, что находили в своих странствиях. И по итогу действовали исходя из чести, совести и морали, по крайней мере той, что была в нас самих.

– Отсюда вас и не возлюбили правители королевств?

– Да. За наши головы назначена награда вот уже как лет пятьдесят.

– Так давно? Быть может уже никто и не помнит о вас?

– Хотелось бы! – усмехнулся Раинкхай. – Да только не одни люди эти листовки составляли. Государства с расами долгожителями тоже свои зубы точат на нас, обижены из-за наших деяний. Как въедем в деревню увидишь листовки все так же красуются на досках объявлений, как новые. И не жалко ведь им бумаги и чернил! Чернил особенно. Их северные кланы добывают при своем рыбном промысле в океане близь острова, достают со дна каких-то редких тварей и с них чернила качают. Отсюда вполне можно представить цену на эти чернила для наших листовок. Одним словом, помнят о нас и потому нам с Исрей опасно гулять по городам, да по деревням.

Ревест. Уютная деревенька, поражающая своею красотой. На бескрайней поляне, с одной стороны закрытая высоким лесом, с другой стороны непреодолимыми горами, вниз по которым бежит кристально чистый ручей, уходя в лесную чащу. И ровно по центру, идеально, на небольшом холмике вписался Ревест. Посреди Ревеста, во внутреннем кругу, на возвышенности, стояла деревянная крепость, со всех сторон ограждённая частоколом. В крепости заседали день и ночь градоправители. По трем сторонам от крепости расходилась зажиточная часть деревня. Просторные улочки расходились как лучи солнца от крепости. По обе стороны каждой из улочек стояли бревенчатые домишки с красивыми резными фасадами. На каждой улочке, на каждом из домиков красовался символ, указывавший на род деятельности людей, проживающий в конкретном доме. Всего имелось пять основных делений населения. Первые лечили, вторые учили, третьи ковали, четвертые управляли, а оставшиеся торговали. По оставшейся четвертой стороне, что была расположена в тени крепости, располагались самые бедные слои населения, занимавшиеся земледелием, выращиванием пропитания, и прочей тяжелой работой, от рубки и заготовки леса на зиму до заготовки камня и руды с гор. Пусть это считалось самой бедной частью деревни, но все торжества проходили именно там. Большие площади позволяли устраивать в том районе обширные празднования, на которые в спокойные времена стекались жители деревень в округе, а иногда и жители городов. По всем стандартам Ревест уже был достоин называться городом, причем городом не малым, а средним. Но градоправители не торопили это событие, ведь если бы Ревест стал городом на бумаге, то это создало бы много дополнительных хлопот для стремительно развивающейся деревни. Большие налоги, создание гарнизона армии, в том числе прием армии из соседних городов и многое другое. Но даже два первых фактора резко снизили бы процветание Ревеста, затормозив темпы, а то и вовсе обратив развитие в упадок. И так как такое уже случалось с другими крупными деревнями в дальних округах Королевства, старейшины градоправители не торопили события.

Радостные крики жителей, шум, звуки музыки и песен вокруг, массовые гуляния в освещенном в темное время суток городишке, запахи вкусной еды в воздухе. Приятный свежий горный ветер, проносящийся сквозь всё поле, крутящий мельницы, упирающийся лишь в высокий лес. И конечно, красивое безоблачное небо, украшенное тысячами ярких звёзд. Все это Ревест. Ревест который запомнил Раинкхай, Ревест который знали жители деревни. Жители что ехали в одной повозке с юным чародеем, с доблестным иссари, с связанным по рукам и ногам бандитом, с импровизированным кляпом во рту…

Глава десятая

Вечерело. Пройдя последний поворот, путники наконец-то добрались до бескрайнего поля. Радость, которую ощущал каждый в повозке, кроме бандита все так же крепко связанного по рукам и ногам, резко сменила тревожность. Ни радостных счастливых криков, ни музыки слышно не было. Воздух был пропитан запахом жженой смолы, а не запахом вкусных яств. Издалека виднелась парочка сожжённых до углей бревенчатых домов. По всей видимости сожжённых не так давно, ведь дым местами еще клубился.

– Понятно. – крайне медленно протянул Раинкхай. – Надеюсь нас не успели заметить, приближающаяся повозка будет как на ладони всем, кто в Ревесте. Тем более мы заезжаем с низины.