Читать онлайн Наследие Ноя бесплатно

Глава 1. Останки прошлого

12 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго потопа

В какой момент мир изменился до неузнаваемости? Арил не сводила глаз с древней книги, лежащей на красной парче под стеклом стенда. «Эта книга видела намного больше, чем я», – эта мысль не выходила у нее из головы.

Половина текста на странице была размыта, корешок книги разбух и пожелтел, бумага превратилась в коричневую труху. Но она, эта книга, значила намного больше в этом мире, чем сама Арил. Чем кто-либо, стоящий в этом зале.

– О, я вижу, Арил уже заинтересовалась книжными памятниками. – Учитель указал на девушку и десять лиц разом повернулись к ней.

Арил лучезарно улыбнулась и помахала рукой.

– Это одна из последних оставшихся книг, созданная до Второго Потопа. Когда-то эта книга помогла нашим предкам воссоздать часть потерянной цивилизации, но время не пощадило и ее. Как думаешь, Арил, о чем была эта книга?

Арил расправила плечи, готовая к ответу. Язык из книги был утерян еще полторы тысячи лет назад. Но она успела всмотреться и увидеть знакомые буквы. И разглядеть часть изображений.

– Думаю, это техническое руководство, – Арил провела пальцем по стеклу. – Есть чертежи. Может, объяснение, как построить гидроэлектростанцию?

– Точно, – подал голос Эванс. – Или руководство об её использовании.

– Да, действительно, – кивнул учитель. – Вы точно определил назначение этой книги. Она сыграла поистине значимую роль в развитии нашей цивилизации. Считается, что именно с ее помощью люди смогли восстановить на Эстреле испорченные электростанции и построить новые – водные, использующие силу ветра и воды. Так что свет, который у нас есть, заслуга этой книги.

– А теперь ей суждено медленно погибать… – с сожалением произнесла Мила, взяв Арил за руку. – Это грустно.

– Грустно, но все, что мы можем сделать – это обеспечить ей достойную смерть, – слегка улыбнулся учитель. – А вот краткий фрагмент карты утраченного мира, на одном из материков которого мы с вами и находимся.

– Нашли свой приют по воле Отца нашего, Господа Бога, – прошептала сзади Альма, опустив в благоговении голову и перекрестившись.

Арил услышала, как Эванс фыркнул от смеха. Ему вторили и другие. Арил только улыбнулась. Альма была фанатичкой, почитающая крестеизм, который уже не одно поколение относили к ложной религии. Но стоило ли смеяться над этим? Ведь и сама Арил фанатичка. Правда, вместо религии она поклонялась тайнам истории прошлого.

Арил осторожно протиснулась поближе к обрывку карты, висевшему за рамой. Она прищурилась, пытаясь понять, что на нем изображено. Но попытки оказались тщетными. Учитель, взглянув на нее, улыбнулся.

– Здесь изображен один из древних материков, которые сейчас покоится на дне Мертвого океана. К сожалению, исследования не смогли определить примерное расположения этого материка на современной карте. Но, может быть, это и есть Эстрель.

Учитель отошел от обрывка старой карты и показал тростью на современную карту Эстреля – их крошечного островка, окруженного множеством безжизненных каменных кусочков суши и безграничной гладью воды.

– Раз вы учитесь на факультете истории и устройства мира, то для вас не секрет, что мы находимся на самой высокой точке одного из материков прошлого, – учитель обвел кончиком трости очертания Эстреля. – Вокруг нас целые города. Да что там города, страны и континенты, которые превосходили наши технологии в тысячу раз. Теперь все они покоятся под водой.

Арил закусила нижнюю губу. Ее глаза загорелись малахитовым светом, и она чуть наклонилась вперед, слушая учителя. «О Великий Ной, как же я хочу узнать, что там, за пределами этого крошечного клочка суши под названием Эстрель», – подумала она, и ее сердце заколотилось от невозможности осуществить это желание.

– Неужели все карты прошлого мира уничтожены? – с разочарованием спросила Арил.

– К сожалению, да, – вздохнул учитель. – Еще тысячу лет назад люди могли представить, как примерно выглядел наш мир до потопа. Но прошли три Священных войны, волны многочисленных пожаров, ураганов и землетрясений. Не стоит забывать и о постоянных переселениях. От карт остались лишь жалкие обрывки. Бумага недолговечна, а человеческие знания и вовсе мимолетны.

– На экологии нам говорили, что даже климат изменился до неузнаваемости, – добавил Эванс.

– Правильно, – кивнул учитель. – Многочисленные исследования, проведенные здесь, в Высшей академии Локина, допускают, что раньше Эстрель был песчаной пустыней. Но после Малого ледникового периода и постоянных ливней климат, а вслед за ним и почва, изменились, и теперь большая часть острова заполонена лесами. Но это только гипотеза.

– Как жаль, что прошлый мир утерян навсегда, – еле слышно произнесла Арил.

Группа двинулась дальше, но она не могла отойти от карт. Внутри назревало ощущение невероятности происходящего. Словно ее маленькая голова была не в состоянии осознать истинный масштаб того, что было перед ней. Арил вздохнула. Ей хотелось исследовать все эти белые пятна вокруг Эстреля, но у отца было иное на этот счет мнение.

– Эй, Арил! – шепнула Мила, дергая ее за рукав. – Чего ты?

– Да задумалась, – улыбнулась Арил подруге, следуя за ней к группе.

– Итак, а эта коллекция посвящена достижениям уже нашей цивилизации, – учитель показал на ряд экспонатов, выставленных у стены выставочного зала.

Арил уже с меньшим интересом оглядела коллекцию. На главном пьедестале лежал первый Кодекс монотеизма – новой официальной религии. На стене были развешены фотографии 1345-го года с изображением ржавых останков лайнеров, на которых последние выжившие прибыли в Эстрель, и газетные вырезки, повествующие об окончании стройки Эстрельской железной дороги, открытиях различных угольных шахт, рудников и прочего. Арил зевнула. Впечатляющие экспонаты, но они не захватывали так, как останки пропавшей цивилизации.

– На этом портрете вы можете видеть основателя Локина и первого правителя Эстреля – Юнгена Локина, – в голосе учителя явно прозвенели нотки благоговения. – Он был потомственным моряком, инженером на военном корабле того времени. Вместе со своей командой Юнгену удалось восстановить часть цивилизации. А его потомки сумели сохранить их и развить до нынешнего состояния. Свет, который сейчас освещает этот зал, радио, которое мы можем слушать, вода, льющаяся из-под крана, наши заводы и шахты, железная дорога и паровозы – за все это мы должны благодарить именно первых людей.

– И за сохранение Великого учения Божьего, – произнесла еле слышно Альма. – Несмотря на то, что потомки Юргена исказили Библию, ему все же удалось донести ее до верной паствы божьей.

– Альма! – возмутился учитель. – Я в курсе того, какую религию ты предпочитаешь, но попрошу не богохульствовать. Официальная религия – монотеизм, мы почитаем Ноя как истинного спасителя человечества. И три Священных войны уже решили этот вопрос.

– Я богохульствую? – Альма подняла голову, и Арил впервые так ясно увидела ее бледное с горящими карими глазами лицо. – Мессия забыт, но он простит грехи ваши. И мы молимся за спасение всего человечества.

– Ой да заткнись ты ради своих святых, – закатил глаза Эванс. – Вы уже замучили. Я вот вообще считаю, что только сила природы властна над нашими жизнями. И вот за что мы должны молиться, так это за сохранение дома нашего от нового потопа. Второе предупреждение уже было.

– Ага, и грядет Третий потоп. У-у-у, как страшно. Слышали уже. Угомонитесь оба, – раздался усталый голос сзади.

– И это я еще богохульница, – фыркнула Альма обижено.

– Эванс. Альма. И Спирит, – строго произнес учитель. – Если вы не прекратите спор, я буду вынужден вас отстранить от уроков. Споры о религии будут на религиоведении. А здесь попрошу соблюдать дисциплину.

– Простите, учитель, – произнес Эванс.

Альма демонстративно промолчала, вновь опуская голову.

– Продолжим, – произнес учитель. – Итак, потомкам Локина пришлось долго отстаивать как свою столицу, так и свою религию. И именно после Третьей Священной войны враждующие стороны объединяются, образуя государство Эстрель. Кто скажет, в каком году это произошло?

– В 888-м году после Потопа, – выпалила Арил. – Это слишком простой вопрос.

– Ну хорошо, – усмехнулся учитель. – И уж тем более ты, Арил, должна хорошо знать дату такого события, как Битва за Лорисент.

– 1058-й год, – с улыбкой ответила Арил. – И мы победили.

– Да, за последующие пятьсот лет существования Лорисент так и не смогли завоевать. Вы можете видеть фотографию Стены, защищающую город, – учитель указал на очередную фотографию. – Благодаря ей город сумел продержаться в обороне больше двух лет. И в итоге объединенное государство Эстрель и Лорисент заключили пакт о независимости города.

– В 1510-м году, – тихо произнесла Арил.

– Да поняли мы, что ты все знаешь, – буркнул Эванс.

Арил лучезарно улыбнулась ему, заправляя длинный локон каштановых волос за ухо. Эванс нахмурился, скрывая смущение. Первое правило отца – не спорь, когда спора можно избежать. А ее отец как-никак управлял независимым городом Лорисентом уже двадцать пять лет и что-то да понимал в общении с людьми.

По залу пронеслась трель звонка, извещающего об окончании лекции. Арил вздрогнула. За две недели обучения в Высшей академии Локина она так и не привыкла к этому звуку.

– Что ж, всем спасибо за внимание, – учитель развел руками. – И до встречи на следующей лекции.

Вся группа волной хлынула к дверям. Арил задержалась, обведя взглядом свод выставочного зала. Да, ей явно повезло, что она смогла здесь учиться, несмотря на все протесты отца. Ведь во всем Эстреле нет места более насыщенного знаниями и духом старины, чем это.

– Арил, да хватит о птичках думать! – возмутилась Мила, взмахнув белокурым хвостом. – У нас обед, ты забыла?

– Прости, – улыбнулась Арил. – Идем.

Мила схватила ее за руку и потащила за собой, изящно лавируя между людей. Арил едва поспевала за ней, уворачиваясь от локтей. «Ну, белка!» – хмыкнула она, глядя, как качается пушистый хвост Милы.

Они сдружились сразу. Арил понравилась непосредственность Милы, которая контрастировала с ее любовью к истории и серьезностью в обучении. Чем же сама она приглянулась подруге, Арил не знала. Мила просто села рядом с ней на первой лекции, а потом и на всех последующих. Вся группа так и думала, что они прибыли вместе и дружили уже давно.

У буфета Мила ловко подхватила два подноса, один из которых отдала Арил, а затем проскользнула вне очереди. Возмущений не последовало. Только Мила умудрялась так спокойно нарушать негласные правила.

Получив свои порции нутовой каши, сорговой запеканки с изюмом и сока, девушки заняли место у окна. Мила с разочарованием копалась в каше.

– Ни одного кусочка мяса, – заворчала она. – Хоть бы курицы положили.

– Что поделать, экономят на студентах, – вздохнула Арил. – Я уже забыла вкус говядины. В Лорисенте у нас постоянно было на столе мясное. Спасибо Кодме.

– Да, в Бирне с этим проблем тоже никогда не было, – поджала губы Мила. – Ну да Ной с ними. Ты пойдешь на демонстрацию?

Арил нахмурилась, вспоминая, о чем идет речь.

– Это о ней говорили по радио вчера, да? – спросила Арил, отправляя кусок запеканки в рот.

– Ну да. Как ты могла забыть? Это мирная демонстрация в память о погибших рабочих с Нижних уровней Локина. Помнишь?

– Ах да… – кивнула Арил. – Сегодня же ровно пять лет с тех убийств?

Мила молча кивнула. Повисла тишина. Арил, доедая свою порцию, вспомнила, что радио вещало о событиях той осени. Забастовка рабочих, требующих улучшений условий труда в шахтах и на крупнейшем во всем Эстреле металлодобывающем заводе, закончилась трагедией. Наемные солдаты открыли огонь по толпе. Было убито тридцать человек, в том числе женщины и дети. Но хуже всего было то, что Высший совет обвинил рабочих в нападении. Убийцы остались безнаказанными.

– Да, я пойду. – Арил подняла глаза на Милу. – По-другому нельзя. Мы ведь хотим сделать этот мир лучше, да?

*

С трудом отсидев половину природоведения, Арил под удивленные взгляды одногруппников отпросилась с лекции. Девушка быстро вышла из аудитории, не став ничего объяснять даже Миле. Ей не терпелось забрать почту у смотрителя жилого комплекса, где жили все студенты Академии, и в одиночестве раскрыть посылку из дома. Сердце забилось быстрее, когда Арил подумала о том, кто мог вложить весточку внутрь.

Девушка прошла по огромному холлу под укоризненные взгляды портретов лучших учеников Академии за семьдесят девять лет ее существования, кивнула охране и вышла из здания. «А погодка-то удалась», – мимоходом отметила она и сбежала по металлическим ступенькам.

Выйдя за ворота Академии, Арил в очередной раз поразилась количеству людей, потоком бурлящих по каменным улицам Локина. Она все еще не привыкла к безостановочному ритму жизни в столице. Не сравнить с тихим и размеренным Лорисентом, пропахшем океаном, рыбой и солью на камнях.

Арил вздохнула, вспомнив о родном городе. Она скучала по дому, стоявшему на холме, по виду на океан из спальни, настоящему кофе и чашечке обожаемого миндаля в доступности протянутой руки. А еще по отцу. Про то, что больше всего она скучает по Арту, Арил старалась не думать. Только прибавила шаг.

Жилой комплекс, в котором обитали студенты Академии, так же, как и весь Локин делился на три категории: общий двухэтажный каменный дом, дома поменьше, где жили по двое, и большой дом с отдельными комнатами. Так Управляющий совет решал вопрос с мотивацией студентов. Лучшие ученики получали отдельную комнату со всеми удобствами.

Арил остановилась на полпути к комплексу и оглянулась, оглядывая город. Она взглянула на нижние районы, забитые разноцветными домиками рабочих. Затем перевела взгляд на строгие комфортабельные дома профессоров и высокий круглый свод Академии в среднем секторе города. Стоило чуть поднять голову – и были видны громоздившиеся над их головами самые богатые и лучшие дома, украшенные колоннами и изысканными росписями. Из-за них выглядывал высокий шпиль здания Правящего Совета.

«Интересно, а жители нижних районов оценили бы такой способ мотивации?», – подумала Арил, усмехнувшись. Она легко взбежала по ступеням и, оказавшись у ворот, дернула звонок. Раздалось деликатное бренчание колокольчика. Из каморки справа показалась голова смотрителя. Он хмуро взглянул на нее.

Арил ткнула пальцем на карточку студента у себя на груди, которую она старательно прикрепила булавкой и украсила маленьким голубым бантиком. Смотритель, вздохнув, вышел из каморки, открыв ворота.

– А почта сегодня приходила? – быстро спросила Арил, чувствуя, как нарастает предвкушение.

– Да, – буркнул смотритель, медленно двигаясь к каморке.

– Можно поискать свою? – Арил подпрыгивала от нетерпения.

– Валяй, – равнодушно пожал плечами смотритель.

Арил мгновенно оказалась у коробок, ища свою фамилию. Ее глаза вспыхнули от радости, когда она увидела на сургучной печати свой фамильный герб. Арил с трудом подняла посылку.

– Нашла, – улыбнулась она, кряхтя от тяжести. Тяжеловато. Может, есть в чем отвезти?

– Нет, – мотнул головой смотритель и сделал радио погромче.

– Ладно, – пробормотала Арил.

Уж эту посылку она дотянет любыми силами. Арил вышла из коморки и побрела в сторону своего студенческого жилища. Она получила за вступительные экзамены достаточно высокие баллы, которые обеспечили ей отдельный домик на двоих. Правда, ее соседка, девушка со старшего курса, просто игнорировала Арил. Не самый худший вариант, но все же она предпочла бы делить дом с Милой.

Дойдя до общего дома, Арил не выдержала и остановилась у лавочки. Она села, вздохнув с облегчением. Приходилось идти в гору, что делало тяжелую посылку неподъемной.

Не выдержав, Арил дернула за ленту, обвязывающую коробку. Но услышав, что из общего дома вышло несколько студентов, остановилась. Она не хотела, чтобы кто-то увидел содержимое.

– Доброе утро, – поздоровался с ней какой-то парень, проходящий мимо.

Арил в ответ улыбнулась, мельком взглянув на него. И сразу же опустила голову. Ей было неловко от того, что ее поступление получило такую огласку. И виной этому были не какие-то удивительные таланты или невероятная внешность, а происхождение. Арил была первой студенткой Высшей академии Локина родом из Лорисента. Неслыханное событие.

– Тебе помочь? – продолжил разговор парень, кивнув на посылку.

Арил подняла голову, посмотрев на него внимательнее. «Он студент?» – удивилась она, отметив настойчивый взгляд холодных голубых глаз и щетину на щеках. – «Он старше меня лет на десять».

Мужчина улыбнулся, явив ямочки на щеках. Его улыбка располагала, но девушке стало не по себе от взгляда. Она заметила в нем ярость, спрятанную за холодной дымкой.

Арил открыла рот, чтобы отказаться, но взглянула сначала на посылку, потом на свои дрожащие от усталости руки и со вздохом кивнула:

– Я была бы очень признательна, – и подумала: «В конце концов, ничего такого не случится, если он просто донесет посылку».

Мужчина с легкостью подхватил посылку, держа ее подмышкой так, будто она ничего не весила. Арил невольно восхитилась. Помощник не отличался особой мускулатурой, но под рубашкой явно таилась сила. Личность мужчины вызывала у нее все больше вопросов. Он не был в форме, которую должны были носить все студенты Академии. Да и студенческой карточки на груди у него не было.

– Вы здесь учитесь? – спросила она, движимая любопытством.

– Нет, я здесь работаю. Чиню сломанное и все такое.

– А, вот оно что, – с облегчением вздохнула Арил. – Я и подумала, что вы не очень похожи на студента.

– Это комплимент. Здешние сморчки не вдохновляют, – усмехнулся мужчина. – Кстати, давай-ка на ты. Я могу пригодиться не только в роли носильщика. И ты должна знать мое имя. Я Виктор.

Арил приподняла бровь. Слишком настойчивое знакомство. Но, пожав плечами, ответила:

– Арил.

– Эванси.

– Откуда вы… ты знаешь? – испугалась Арил.

– Написано на посылке, – усмехнулся Виктор, оборачиваясь к ней.

– Точно! – нервно засмеялась Арил.

«Все-таки принять помощь было не лучшей идеей. Теперь он знает, где я живу и мою фамилию», – подумала она, чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

Когда они почти дошли до их дома, Арил остановилась, доставая ключи. Виктор повернулся к ней, взглянув вопросительно. Точнее, поднял вопросительно брови. Сам взгляд не изменился – такой же холодный и злой.

– Достаточно, я дальше сама, – улыбнулась Арил. – Спасибо огромное, Виктор.

– Хорошо, – Виктор как-то странно улыбнулся. – Не за что, Арил Эванси. Еще увидимся.

Это прозвучало зловеще. Дождавшись, пока он скроется за домом, Арил быстро подхватила посылку и двинулась к своему домику. «Главное, чтобы он не подглядел, где мой настоящий дом», – со страхом подумала она.

Оказавшись внутри, девушка вздохнула с облегчением. Предвкушение от посылки исчезло, уступив место недоумению и страху от этого странного знакомства. Почему-то Арил не покидало ощущение, что Виктор знал о ней все. «Не хватало только преследователей», – подумала она, покачав головой. – «Ну или шпионов, жаждущих выведать тайны Лорисента».

Поставив посылку на тумбу у своей кровати, она посмотрела на себя в зеркало. Вид у нее был испуганный. Тряхнув головой, Арил взяла щетку и провела ею по волосам, чтобы хоть как-то успокоиться. Волосы были ее главным богатством, и она старательно ухаживала за ними, натирая маслами и делая маски из молока. Правда, две недели в сухом климате Локина не пошли им на пользу. Арил расстроенно отложила щетку. «Нельзя так пугаться всякого прохожего», – с укором посмотрела она на себя, – «не позволяй таким мелочам себя расстраивать. И вообще, главное – посылка».

Арил взяла маленькие позолоченные ножницы и разрезала остатки ленты. Провозившись с упаковкой, она наконец добралась до содержимого. Вытряхнув все на кровать, Арил увлеченно перебирала вещи. Мешочек с зернами кофе и миндалем, бутыльки с кремами и маслами для волос, за которые явно нужно сказать спасибо Изи и Мари, новые письменные принадлежности, блокнот с кожаной обложкой, куча ее любимых книг и вещей для смены. Но ни одной весточки от Арта.

Арил выпрямилась. Она смотрела на разбросанные вещи, не веря глазам. Так не может быть. Арил вздохнула и постаралась успокоить бешено стучавшее сердце. Он не мог так поступить. Она сжала руки в кулаки, пытаясь сдержать слезы. Закусила нижнюю губу. «Надо просто внимательно посмотреть еще раз. Это может быть что-то очень маленькое. Просто намек. Мелочь».

Дрожащими руками Арил вновь перебрала вещи, стараясь не упустить ни одной. Она дошла до книг. И с облегчением улыбнулась, обнаружив самую старую и потертую из них. «Путешествие вокруг острова», – гласила выцветшая, но еще различимая золотая надпись. История об экспедиции капитанов Крайтерна и Лива к северному полюсу в поисках другой жизни. Они были первыми, кто решился на такое отчаянное путешествие. Корабли долго кружили вокруг маленьких островков в надежде найти хоть отголосок жизни. Но тщетно. Эстрель одинок в новом мире.

Арил и Арт зачитывались этой историей в детстве и представляли себя в роли Крайтерна и Лива. Забираясь на крышу старого рыбацкого домика на пляже, они всматривались вдаль безмолвного Мертвого океана в подзорную трубу.

– Эй, Лив, дружище, похоже, я вижу землю, – басил тогда Арт.

Арил засмеялась, вспоминая его голос. В памяти всплыла сцена их прощания.

– Ну что ж, мы не увидимся теперь в ближайшие пять лет, – сказала тогда Арил. – Как ты будешь без меня?

– Не переживу, – ответил Арт, серьезно глядя ей в глаза.

– И я, – Арил решительно взглянула на него. – Я не знаю, каково это –жить без тебя. И, по-моему, это называется любовь.

Арт тогда промолчал, крепко обняв ее. Арил уехала с тяжелым сердцем, чувствуя недосказанность. Но вот она, та весточка, которая все разъяснит. Арил с улыбкой погладила книгу и открыла.

На форзаце была выведена надпись рукой Арта: «Моей любимой сестренке Арил».

Глава 2. Утраченная власть

Месяц Посева, 1574 год после Второго потопа, Лорисент

– Ты идешь? – спросил Арт, уже поднявшийся на середину узкой и темной лестницы с огромными ступенями.

– Да, – Арил пришлось высоко задрать ногу, чтобы подняться.

Арт продолжал смотреть на нее сверху вниз, и она смутилась. «Не надо было надевать платье». Арил пригладила полы нежно-зеленого в цвет глаз платья.

– Ну все ребятки, я не буду закрывать решетку, так что сможете вернуться. И смотрите, поосторожнее там. Упадете – костей не сосчитаете, – в напутствие сказал им Самюэль.

Добрый старик, более десяти лет служивший на посту у главных ворот города, не смог отказать ей в таком подарке на четырнадцатый День рождения.

Это устроил Арт. Он понимал, что для нее значит Стена, и не смеялся, когда она прижималась щекой к серым старинным камням, слушая их стон часами. Он понимал, что в голове Арил в эти моменты проносились грезы о прошлых эпохах, что она переживала нечто чуждое и прекрасное, что она отдавала Стене все черное, накопившееся внутри.

Арт уже поднялся и отряхивал брюки от пыли, пока Арил, придерживая подол платья, карабкалась наверх. Но эти старания того стоили. Едва она достигла вершины Стены, как ветер подхватил каштановые волосы, а нос взволновал запах океана, перетертый с листвой и пылью. Наконец-то она увидит, что там, за воротами.

Огромная зеленая пустыня открылась перед ними. Бескрайний лес, которому не виделось конца. Лорисент стоял на холме в самом уголке Эстреля – древний, усталый городок, столетиями защищавший своих немногочисленных жителей.

Арил повернулась к городу. Тесно прижатые друг к другу красные черепичные крыши вели к белой линии песка, обрамляющей зеленоватый океан.

– Тебе нравится? – спросил Арт, улыбнувшись.

– Конечно! – счастливо улыбнулась в ответ Арил. – Только подумай, мы единственные, кроме патрульных, видим такое.

– И все благодаря мне, – не скромничая, сказал Арт. Его глаза, обычно сдержанные и даже строгие, весело заблестели.

– Даже не знаю, как тебя отблагодарить, – произнесла Арил. – Все самое лучшее мне даришь только ты.

Она уверенно взяла его за руку. Поколебавшись, Арт сжал ее в ответ. И все в этом мире – Стена, бескрайний лес, великолепный город перестало иметь значение.

*

12 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго потопа, Локин

Арил закусила нижнюю губу, вновь и вновь перечитывая надпись. Ей хотелось заплакать.

– Да иди ты к черту… – прошептала Арил, холодными руками закрывая книгу и аккуратно кладя ее на тумбочку.

Она легла на кровать, чувствуя себя опустошенной. «Сестренка. Что ж, Арт, намек понят. Между нами не может быть ничего, кроме сестренки и брата, да? Очень изящно. Браво», – думала Арил, чувствуя, как ее разрывает чувство полного унижения. Она выставила себя идиоткой. Стала навязываться со своими чувствами, когда ничего кроме дружественных отношений и братско-сестринской любви у них быть не может.

– Ненавижу, – прошептала Арил. – Дура.

Раздался стук. Арил резко поднялась. Не успела она подойти к двери, как та распахнулась сама. Ворвалась Мила. Она выглядела так, словно за ней гнались.

– Что случилось?! Почему ты ушла с лекции? – в ужасе спросила подруга.– Я еле досидела до конца.

– Все хорошо, – невольно засмеялась Арил. – Просто я очень ждала посылку из дома. Хотела открыть ее без соседки.

– Ной всемогущий, я уже перепугалась, – выдохнула Мила. – Хоть бы сказала.

– Подумала, что потом объясню, – пожала плечами Арил.

Она принялась собирать вещи, раскладывая их по тумбочке. Ее руки тряслись от переживания, но Арил сдерживалась. Для разговора по душам еще будет время, а пока ей хотелось просто подумать над тем, что случилось.

– Ничего себе, миндаль? – восторженно спросила Мила.

– Да, открывай, перекусим, – ответила Арил, развешивая вещи в шкафу.

– Сто лет уже его не ела. Похоже, надо подумывать о переезде в Кодму, раз там растет миндаль, – Мила уселась с мешочком на кровать соседки, наблюдая за Арил.

– Я даже и не думала, что это редкость, – призналась Арил. – Мне постоянно покупают миндаль, я его обожаю.

– Ну ещё бы, ты же принцесса Лорисента, – фыркнула Мила.

– Еще раз так скажешь, и отберу орехи, – в шутку пригрозила Арил.

– Все, молчу.

Под издаваемый Милой бодрый хруст Арил разложила оставшиеся вещи. Немного подумав, отложила в сторону платье и кардиган, прибывшие из дома. Ей не терпелось снять жесткое синее платье, которое носили все студентки, и в особенности жуткий белый платок, галстуком повязанный поверх платья так, как и требовали законы Академии. Арил повернулась к Миле и показала ей выбранный комплект.

– Нормально в этом пойти на демонстрацию?

Мила фыркнула еще раз.

– Ты же не на бал собираешься. Лучше оденься как можно проще – брюки и рубашка. А то рабочие примут тебя за вражину, и придется уносить тебя от разъяренной толпы.

Арил хмыкнула в знак согласия. Взяв комплект из вельветовых брюк и байховой темно-зеленой рубашки, она отправилась переодеваться.

– Я тоже пойду переодеться, встретимся у ворот! – крикнула Мила у двери.

Быстро освежившись и переодевшись, Арил почувствовала себя лучше. Она старалась не думать об Арте. «Слава Ною, что у меня здесь появилась Мила», – рассеяно подумала Арил, собирая волосы в хвост перед зеркалом. Вынув изо рта шпильку, она зафиксировала прическу.

Прихватив куртку и тряпичный рюкзак, Арил вышла из дома. Заперев дверь, двинулась к воротам. Настроение было ужасным. Каждый шаг давался ей с трудом, словно от него зависела целая жизнь. «Лучше бы я отказалась от этой демонстрации», – апатично подумала Арил, глядя себе под ноги. Все, чего ей хотелось – просто укрыться с головой в кровати и заснуть. Желательно, навсегда.

Подойдя к воротам, Арил растерялась. Она не ожидала, что соберется столько народу. У ворот стояла половина всех студентов, живущих в комплексе. Из-за транспарантов Арил не смогла увидеть Милу. Протиснувшись через толпу, она искала знакомый белокурый хвост, но видела только чужие затылки. Вынырнув обратно, Арил нахмурилась. Но в этот момент сзади на ее плечи легли руки.

– Я тут, – шепнула Мила.

– Ну, слава Ною, – вздохнула с облегчением Арил. – Я уже потерялась. Столько людей. Ты уверена, что мы должны туда идти?

Арил снова оглянулась вокруг. Ею овладел непонятно откуда взявшийся страх. «Целое шествие. Причем настроенное решительно. Нехорошо», – подумала она.

– Мы борцы за справедливость. Мы не сдаемся, – мотнула головой Мила с серьезным лицом. И тут же засмеялась.

– Ну ладно, борчиха, – Арил засмеялась в ответ, – пойдем, раз так.

Они с трудом протолкнулись через бурлящую толпу к воротам и то во многом благодаря Миле. Саму Арил уже давно бы задавили без напористости подруги. Выйдя за ворота, обе вздохнули с облегчением. Арил взяла Милу за руку, чтобы не потеряться. Теперь она опасалась всерьез. Это было только начало.

С самых нижних уровней города вверх по каменной дороге вилась плотная лента людей. Арил с ужасом наблюдала за этим потоком. Мила не дала ей возможности полюбоваться на столь масштабное движение. Она дернула ее за рукав и потащила за собой.

– Вот опять ты замерла, – пробурчала Мила, мельком обернувшись. – Запомни первое правило выживания в толпе – всегда двигайся быстрее.

– Спасибо, профессор Лерой.

Мила только мотнула головой и ускорилась – они попали в поток. Арил только успевала оглядываться. Мрачные лица, простая и грязная одежда. Ее снова охватил страх. Все эти люди шли не просто поиграть в борцов за справедливость. Для них это был вопрос жизни и смерти.

Девушки вынырнули из общего потока. Мила профессионально находила лазейки, проскальзывая между людей и намного опережая толпу. Арил быстро приноровилась, и уже не отставала от подруги. Мила неожиданно затормозила, когда они уже поднялись почти на уровень здания Совета, возле которого и находилась главная площадь.

– Что случилось? – спросила Арил, чуть не врезавшись в спину Милы.

– Там очень много солдат, – ответила Мила серьезно.

Арил выглянула из-за ее плеча. Всю площадь окружали солдаты в синей форме с гербом Локина в виде металлического орла на спине. Взгляд Арил сразу опустился на висевшие на ремнях оружейные кобуры. Руки многих солдат лежали именно на них.

– Что-то не так, Мила, – сказала она подруге почти на ухо. – Разве это не мирная демонстрация?

– Мирная. Об этом даже глава Академии говорил, – растерянно ответила Мила.

Сзади их начинала толкать толпа. Мила, вздохнув, крепче взяла за руку Арил. И они двинулись вперед. Сердце Арил бешено колотилось, когда они проходили мимо солдат. Лица мужчин, полуприкрытые тенью от кепи, ничего не выражали. Кроме, пожалуй… страха? Арил с удивлением поняла, что солдаты нервничают.

Оглянувшись, она поняла причину их страха. Они находились на самой высокой точке Локина, и отсюда открывался поистине невероятный вид. Но не это впечатлило Арил, а количество людей, шедших на демонстрацию. Вся дорога до горизонта была усыпана людьми. «Да что происходит?» – в тихом ужасе спрашивала саму себя Арил. С каждой секундой это переставало походить на обычную демонстрацию.

– Смотри, я вижу флаг Академии! – Из-за шума вокруг, Миле пришлось прокричать это в самое ухо. – Идем к нашим.

Арил молча кивнула. Они протискивались мимо людей, лица которых были наполнены злой решимостью. Мельком Арил заметила у какого-то мужчины в кармане брюк торчащую рукоять от пистолета. «Оружие же запрещено», – подумала она, чувствуя, как ее сердце колотится все сильнее.

– Мила! – крикнула Арил подруге. – Мила, стой!

– Что? – обернулась Мила с недовольством. Ее толкнули в спину, едва она остановилась.

– Пошли отсюда! – крикнула Арил почти в панике. – Это была плохая идея!

Мила замотала головой, давая понять, что она не услышала ее. И двинулась дальше, чтобы найти место, где можно встать и не рисковать отдавленными ногами. Арил закусила нижнюю губу в отчаянии. Все внутри нее вопило о том, что надо уходить. Но уйти без Милы она не могла.

Наконец они добрались до места, где столпились студенты из Академии. Арил показалось, что она даже мельком увидела спину Виктора. Но Мила вновь потянула ее вперед, и они оказались у самого Совета – стройного здания из серого отшлифованного камня, с отделанными металлом ступенями и высоким шпилем, пронзающим облака.

– Что ты говорила? – крикнула Мила, когда они остановились.

Арил оглянулась. Тысячи лиц и тел. Ни одного свободного места. Вся толпа двигалась им навстречу, и продраться сквозь них не представлялось возможным. «Бесполезно. Это какая-то ловушка», – в отчаянии подумала Арил.

– Я хотела уйти! – крикнула Арил на ухо Миле. – Но это уже невозможно. Будь начеку. Я видела у мужика оружие.

Мила в удивлении округлила глаза.

– Я приветствую вас всех на главной площади Локина, – раздался в этот момент усиленный рупором голос губернатора со ступеней здания Совета. – Сегодня мы собрались с вами, чтобы почтить память погибших в ужасной трагедии ровно пять лет назад.

«Серьезно?», – нахмурилась Арил. – «Сами прикрыли это массовое убийство, а теперь чтят память?» Она взглянула на стоявшего рядом мужчину с седыми волосами и смуглым лицом. Судя по гуляющим желвакам, она не была одинока в своем возмущении.

Толпа сзади забурлила.

– Жалкий трус! – крикнул кто-то из толпы. – Закрой свою пасть!

Губернатор вздрогнул, но продолжил речь. Гул толпы практически заглушал его слова, и даже рупор не помогал перекричать людей.

– Трус, трус, трус! – скандировала толпа.

– Предатель! – раздался четкий, наполненный силой и внутренней мощью голос. – Расскажи правду. Рабочих продолжают убивать, а ты смеешь лгать?

Губернатор побелел. Он взглянул на гвардейцев, стоявших за его спиной. Арил заметила, как главнокомандующий мрачно кивнул. Губернатор отдал ему рупор и вместе с двумя гвардейцами поспешил скрыться в здании Совета.

– Трус! – ликовала толпа.

– Жители великого Локина, я напоминаю, что за бунт будет кара только одна, – отчеканил голос главнокомандующего.

– Расскажи, что случилось неделю назад, – продолжал тот же голос. Он свободно летел над головами людей, донося каждое слово. – О якобы несчастном случае. Нас убивают, как скот, а вы прикрываете чьи-то задницы. Хватит.

– Да! – завопила часть толпы. И ее рев подхватила другая часть.

Арил зажмурилась от страха. Она сжала руку Милы, ища хоть какой-то выход. «Надо бежать, спасаться», – думала она в ужасе. Мила стояла бледная. Арил дернула ее за руку, и подруга перевела на нее огромные, наполненные страхом голубые глаза, из-за зрачков теперь казавшиеся черными.

– Уходим! Пожалуйста! – взмолилась Арил.

Мила медленно кивнула. Они с трудом протолкнулись сквозь первые ряды. Люди не желали пропускать их, давя грудью вперед. Толпа медленно надвигалась на здание Совета. В самой гуще почувствовалось бурление. Раздался чей-то крик.

Толпа еще сильнее стиснула их, шевелясь и бурля, как огромный змей. Арил вскрикнула от боли и страха. Кто-то ударил ее в грудь. Она крепко держала за руку Милу, но их неминуемо оттискивали друг от друга. Арил набрала воздуха в грудь и с силой оттолкнула какую-то женщину, напирающую на нее.

Ей удалось проскользнуть и оказаться снова рядом с Милой. Из гущи толпы послышались крики. Затем звон разбиваемых бутылок. Арил почувствовала запах керосина. «Черт!» – мелькнуло в голове.

Услышав крики, Мила словно ожила. Ее лицо, покрывшееся потом, покраснело. И она дернула Арил вперед, увлекая вправо, к выходу из толпы. Арил отталкивала напирающие тела людей, с яростью орудуя локтем.

Путь был тяжелым, но каким-то чудом им удалось выбраться из толпы на край площади. Они оказались перед домом одного из управляющих. В этот момент мимо пролетела подожжённая бутылка, влетев прямо в окно. Арил вскрикнула, увидев, как вспыхнуло пламя.

– Бегом! – завопила Мила.

– Стой.

Но было уже поздно. Мила отпустила ее руку и бросилась вперед. Арил, чертыхнувшись, кинулась за подругой. Им нельзя разделяться. А иначе – смерть.

Толпа продолжала гудеть и бесноваться. В воздухе отчетливо повис запах гари. Шум толпы перекрыл самый страшный звук. Раздались гулкие выстрелы со стороны Совета. «Они хотят захватить Совет?» – подумала Арил мимоходом, стремясь не потерять из виду затылок Милы.

Подруга резко затормозила. Арил, задыхаясь, в ужасе увидела, что заставило ее остановиться. Вокруг площади стояли солдаты, отгородившись щитами. И они целились в толпу. Арил резко потянула Милу на себя, увлекая назад.

В этот момент в солдат начали стрелять из толпы. Кто-то сзади Арил кинул бутылку с керосином. Она врезалась в щит солдата прямо перед Милой. Арил вскрикнула. Она чувствовала, как перед глазами темнеет. И вновь раздались выстрелы.

Арил увидела, как вокруг стали падать люди. Она схватила Милу за руку, неподвижно стоявшую прямо перед ней.

– Мила! Не стой! Бежим!

Но Мила медленно упала на колени. Арил присела, поворачивая подругу к себе за плечи. И закричала. Мила держалась двумя руками за горло, из которого хлестала кровь. В ее глазах застыл ужас.

Глава 3. Перевернутый мир

– НЕТ! – завопила Арил, прижимая руки подруге покрепче к ране. Нет, нет, нет! Мила, нет, пожалуйста. Пожалуйста.

Мила дернулась еще несколько раз, прежде чем застыть в неподвижности. Перед глазами Арил все помутнело. Вокруг творился ад. Гремели выстрелы, вспыхивали языки огня, кричали люди. Все шевелилось и умирало. Но для Арил все застыло. Она посмотрела на свои окровавленные руки, не веря, что все происходит на самом деле.

– Вот ты где. – Ворвался в туман, окружавший Арил, грубый голос. – А ну пошли.

Ее схватили за плечи и потащили вдаль, оттаскивая от тела Милы. Арил заплакала.

– Пожалуйста, я хочу быть с ней, – пробормотала она, не понимая, что происходит.

– Давай, давай, девочка. Пригнись. Иди сама. – Направлял ее голос. – Вправо. Давай. Молодец. Быстрее. Иди, иди. Поворот. Упала, быстро.

Упав на брусчатку, Арил понемногу начала приходить в себя. Ее руку крепко сжимала мужская рука в перчатке. Арил подняла глаза. Неясная фигура во всем черном. Она приподнялась, пытаясь встать на ноги. Мужчина повернулся, яростно сверкнув глазами.

– Лежи, – шикнул он.

– Виктор? – тихо спросила у самой себя Арил. Все происходящее совершенно перестало напоминать реальность.

Рядом что-то громыхнуло. Арил вздрогнула. Спину обдало горячей волной. В этот момент ее снова подняли. Виктор не церемонился и крепко сжимал ее за предплечье, волоча за собой, словно куклу.

Одним рывком они перебежали улицу, пригибаясь за скамейками и клумбами. Арил начинала приходить в себя. Прямо перед ними разворачивалась невероятная картина – толпа мужчин с винтовками и пистолетами громила солдат.

Подождав, пока они пройдут, Виктор дернулся вперед. Арил постаралась не отставать. Перед ее глазами стояло лицо Милы и фонтанирующая из ее горла кровь. Ее никто не похоронит. Бросят в общую могилу. Глотая слезы, Арил двигалась за Виктором, чувствуя вместе с болью и скорбью животное желание выжить. И ненавидела саму себя за это.

– Молодец, – тихо произнес Виктор, когда они скрылись в очередном переулке. – Пришла в себя?

Арил быстро закивала, чувствуя, как ее начинает бить дрожь.

– Сейчас мы двинемся вниз. – Продолжил Виктор, глядя ей в глаза. Холодная злость в его глазах сменилась на мрачную решимость. – Ты должна двигаться прямо за мной. Шаг в шаг. Я не смогу тебя тащить дальше. Мне может понадобиться оружие. Поняла?

– Да, – Арил почувствовала головокружение.

– Тогда идем. Нам нужно выбраться из города до того, как его перекроют со всех выходов. – Последнюю фразу Виктор сказал уже сам себе, быстро двигаясь от дома к дому.

Они пробегали улицу за улицу. Двигаться было легко, так как дорога вела вниз. По меняющимся домам Арил поняла, что они идут в Нижние районы. Она еще очень плохо знала Локин, но примерно представляла, куда они движутся. В Нижнем районе был выход из города, ведущий к заводу.

Картины менялись так быстро, что Арил не могла их осмыслить. Она видела огонь, обгладывающий тела солдат, мертвую женщину с застывшим на лице ужасом, слышала крик ребенка из одного дома, перекрываемый холодной перекличкой выстрелов.

Они вышли на улицу, разделяющую средний уровень Локина и нижний, и сразу же наткнулись на отряд солдат, двигающийся наверх, к бушующему кошмару. Один из солдат поднял в их сторону винтовку. В его глазах Арил увидела стеклянный ужас. Виктор среагировал мгновенно. Он толкнул ее назад. За миг до того, как солдат выстрелил и попал в то место, где секунду назад был Виктор.

– Оббегаем дом и пересекаем улицу. Одним рывком, – спокойно произнес Виктор так, словно ничего не произошло.

– Почему они стреляют в нас? – заикаясь от страха, спросила Арил.

– Потому что в ужасе и ими больше никто не управляет,– ответил Виктор, огибая дом и присаживаясь за углом. – Давай-давай.

Он рванул вперед, ведя ее справа, и прикрывая собой от солдат, которые уже двинулись дальше к площади. Но некоторые все же заметили движение. Арил услышала, как позади застрочили пули. Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди от страха. Но она взглянула на Виктора – его лицо застыло. Словно он просто вышел в магазин. И только глаза горели неистовой яростью.

– Хорошо, мы считай добрались, – сказал он, заметив, что Арил смотрит на него.

Не останавливаясь, они шли дальше, углубляясь в бедные районы. Теперь вместо аккуратных каменных домов с коричневой черепицей все чаще встречались простые одноэтажные домики, покосившиеся от старости и бедности. Улицы практически пустовали. Только одинокие группы в панике бежали в сторону ворот. Арил дернула Виктора за рукав куртки.

– Послушай, мы можем не пройти, – сказала она, переводя дух. – У ворот сейчас столпотворение.

– Пройдем.

– Как ты вообще меня нашел? И почему спас меня? – спросила Арил, догоняя его.

У нее уже не хватало сил бежать. Но Виктор не собирался останавливаться.

– Я потом все объясню. Выберемся из этой клетки и поговорим.

Арил пришлось молча согласиться. Они еще не дошли до ворот, но она уже слышала шум. Ее сердце вновь ухнуло вниз, когда она услышала выстрел. «Нам не дадут выйти», – в панике промелькнула мысль.

Они миновали очередной переулок, заваленный мусором, и оказались на небольшой площади, заполоненной людьми. Рабочие, женщины, старики и дети. Все стремились покинуть город. Арил, так как они находились выше, увидела, что у ворот стоят солдаты. Они не стреляли в людей, но главнокомандующий отрядом, отмеченный красным гербом Локина на кепи, стоял с протянутым вверх пистолетом. Видимо, толпа слишком напирала.

Арил вздохнула с легким облегчением. «Радоваться нечему, но нас, по крайней мере, не отстреливают». Виктор нахмурился. Он снова схватил ее за предплечье и потянул назад. Арил ойкнула от боли. Адреналин прошел и теперь она начинала чувствовать всю усталость, боль и отчаяние, переполнявшие ее. Но спорить вслух не стала.

Они обогнули толпу по краю, отдаляясь от стены, окружающей город. Арил нахмурилась. Дальше не было выхода. Нужно идти назад, к другим воротам. Но Виктор упрямо шел вперед, не выпуская ее руки.

– Да отпусти ты уже меня! – не выдержала Арил, чувствуя, как ноет кожа на предплечье от боли.

Виктор разжал руку, мельком взглянув на нее. Арил стихла. По глазам Виктора было видно, что его первоначальный план провалился. «Он явно не знает, что делать дальше», – поняла Арил. Но молча пошла следом. Сил сопротивляться у нее не было.

Между тем Виктор целенаправленно двигался в сторону самой окраины нижнего района. Они спускались все ниже, неказистые домики сменились на откровенные лачуги и залитые мусором улицы. Арил с осторожностью ступала за Виктором, со страхом вглядываясь в темные углы. Ей казалось, что она видит поблескивание глаз бездомных, сидящих там и готовящихся в любой момент наброситься на них. Они шли по земле отверженных.

– Так, вот здесь, – пробормотал Виктор, сворачивая за очередной угол.

Они оказались на самом краю города. Канал, по которому спускались нечистоты, разрушил стену, образовывая узкий водопад, метра два в ширину, спускающийся вниз по горе, на которой стоял Локин. Расщелина в стене уже успела частично обрасти плющом.

– Ты предлагаешь спускаться здесь? – в шоке спросила Арил.

– Я рассматривал этот вариант на самый крайний случай, – пожал плечами Виктор. – Мы не успели добраться до ворот раньше, чем город оцепили.

– Но это же канализация, – с отвращением произнесла Арил.

– Ты можешь вернуться к своей подруге и умереть рядом с ней, если тебя что-то не устраивает, – с неожиданной злостью ответил Виктор.

– Так нельзя. – Тихо сказала Арил, чувствуя, что ее лихорадит. Тело с каждой секундой чувствовало себя все хуже.

Виктор не ответил. Он осторожно спустился в канал, держась за стену. Дойдя до самой расщелины, Виктор очистил ее от плюща, освобождая проход. Затем протянул руку Арил. Вздохнув, она спустилась с его помощью. И вскрикнула, чувствуя, как поток сносит ее. Арил схватилась за спину Виктора, пытаясь удержаться на ногах. Он крепко перехватил ее руку.

– Смотри. Высота здесь небольшая. Мы сейчас двинемся вправо, за саму стену. Затем вниз по склону. Держать я тебя не смогу, так что спускаться будешь сама. Не спеши. Поняла?

Арил выглянула за его плечо. Образовавшийся водопад ручейком спускался по склону, вливаясь в безмятежную гладь реки. А за ней громоздились поросшие лесами холмы, переходящие в горы. Величественный Локин казался крошечным по сравнению с огромными горными грядами, обступавшими его. И везде буйствовала зелень.

Арил опустила взгляд. «Действительно, совсем небольшая высота», – устало подумала она, глядя на почти отвесный водопад. – «Почему бы просто не заставить меня спрыгнуть отсюда?». Виктор, не дожидаясь ее ответа, уже скрылся за стеной.

Испугавшись, что останется одна в беснующемся городе, Арил вслед за ним шагнула вперед, держась обеими руками за склизкие камни стены. Ветер голодной гиеной набросился на нее, терзая волосы Арил. Она прижалась сильнее к стене, пережидая порыв. Затем осторожно опустилась на четвереньки, понимая, что так будет безопаснее спускаться.

Виктор был уже на метра на два ниже ее. Он протянул руку, показывая, что сможет подстраховать. Девушка кивнула и стала спускаться спиной вперед, ища заранее ногой каждый выступающий камень. Руки, вцепляющиеся в корни и камни, почернели. Арил остановилась, почувствовав под ногой неустойчивый камень.

– Справа. – Голос Виктора звучал совсем близко. – Ты молодец. Продолжай, я не дам тебе упасть.

Арил набрала воздуха в грудь и нащупала другой камень, про который говорил Виктор. Она спустилась еще на полметра ниже, когда ее ноги коснулся Виктор, помогая девушке слезть. С облегчением вздохнув, Арил оказалась с ним на небольшой каменной площадке. Она взглянула вниз и с удивлением поняла, что осталось не так уже много до берега реки.

Спустя несколько минут, не без помощи Виктора, Арил все же добралась до самого низа. И с облегчением выдохнула. От перенапряжения и страха ей хотелось расплакаться и просто остаться здесь – на траве у берега реки, вдыхая чистый горный запах. Но Виктор потянул ее дальше. Арил не сдвинулась с места.

– Что такое? Ты поранилась? – нахмурился Виктор, поворачиваясь к ней.

– Нет, я хочу передохнуть, – ответила Арил, упрямо глядя ему в глаза. – И узнать, кто ты.

– Я Виктор, – пожал плечами он. – Мы уже познакомились.

– Да, но почему ты здесь? – Арил обвела вокруг руками.

– Ну да, надо же тебе сказать, – со вздохом ответил Виктор, потерев пальцами лоб. – Не переживай, меня нанял твой отец, Джозеф Эванси, чтобы присмотреть за тобой. И сейчас моя задача – отвести тебя в Лорисент, получить свои деньги и забыть о тебе, о твоем отце, Локине и мятежниках, как о страшном сне. Все? Мы можем идти?

– А я сначала подумала, что ты маньяк. – У Арил вырвался смешок.

Она засмеялась, и вскоре смех перерос в слезы. Присев на корточки, Арил опустила голову к коленях, бесшумно сотрясаясь в рыданиях.

– Ну, ты…это…приходи в себя, – растерянно буркнул Виктор.

Арил слышала его через какую-то дымку. Стоило ей закрыть глаза, как сразу появлялось лицо Милы. Ее руки сжались в бессильной злобе.

– Если бы только… – всхлипнула Арил, – если бы я не дала ей побежать. Если бы мы сразу повернули назад, как только я увидела пистолет у рабочего. Она была бы жива.

– Нет. Она умерла бы в любом случае. Выживает сильнейший. Она поступила глупо и умерла. Ты нет.

– Не смей так говорить! – Арил подняла на него глаза, переливающиеся от слез, словно ртуть.

– Но это правда, – развел руками Виктор. – И это твой первый урок. Люди будут умирать. Тем более во время бунта и восстаний. Но ты уже прошла первый рубеж. И если мы сейчас не двинемся дальше и не уйдем как можно дальше от Локина, то нас ждет та же участь. По всему Эстрелю сейчас захватываются города, и мы должны успеть сесть на поезд и уехать как можно дальше, пока все окончательно не рухнуло. Ты понимаешь?

Арил выдохнула, поднялась, подошла к реке и брызнула себе воду на лицо. Она почувствовала себя немного легче. Повернувшись к Виктору, напряженно наблюдавшему за ней, Арил серьезно кивнула ему.

– Я понимаю. Идем.

Глава 4. Город вечной осени

Лорисент, самый южный город Эстреля, или, как его называли город вечной осени, в очередной раз был не в духе. Воздух потемнел. Почерневшие облака нависли над улицами, набухая черным и красным, словно кровоподтеки. Волны Мертвого океана вздыбились над берегом. Со Стены Арт видел, как судорожно плыли к их маленькому порту рыбацкие лодки, спасаясь от надвигающегося шторма. Его самого едва не сносили порывы сильного ветра.

Держа кепи обеими руками, он двинулся к башенке, по лестнице в которой можно было спуститься со стены. По плечам мундира застучали тяжелые капли. Арт бросил прощальный взгляд на лесистые просторы, распластавшиеся за Стеной. И тут же нахмурился.

Прищурившись, Арт заметил движение на железной дороге, по которой два раза в месяц пускался паровоз, загруженный солью, песком, рыбными консервами и иногда стеклом. После он возвращался из Кодмы с запасом пшеницы, орехов, фруктов, мяса и овощей. Держась одной рукой за дверь, а другой придерживая кепи, Арт наклонился вперед, пытаясь понять, что движется в сторону города. А это был совсем не паровоз. «Люди?», – с смятении подумал Арт.

К Лорисенту приближалось не меньше десятка человек. Они тащили за собой повозки со снедью и пожитками, к Лорисенту. Со Стены было сложно определить точно, но Арт заметил и маленькие фигурки детей. Его сердце екнуло: «Это все не к добру».

Спустившись по узкой и темной каменной лестнице, Арт подошел к каморке сторожа, дежурившего на воротах. Уже лет двадцать эту должность занимал старый Сэмюэл, работавший ранее в охране губернатора. Увидев Арта, он улыбнулся.

– Не повезло с погодкой, да?

– Это точно. – Тряхнул мокрой головой Арт. – Слушай, Сэм, у нас проблема. За воротами люди.

– Люди? – брови Сэмюэла полезли на лоб. – Сюда же сроду никто не доходит.

– Откроешь первые ворота, я хочу спросить у них документы? – кивнул Арт на обитые металлом внутренние ворота.

Сэмюэл кивнул и поднялся. Точная дата постройки Стены не была известна. В архиве во времена формирования города она упоминалась уже построенной и достаточно древней. Поэтому подъемный механизм ворот приходилось постоянно смазывать, а цепи заменять. Арт помог Сэмюэлу повернуть колесо, поднимающие внутренние ворота. За ними находилась решетка, через которую он и намеривался поговорить с прибывшими.

– Приветствую, – произнес Арт, оглядывая группу из девяти человек.

Трое детей, старик и пожилая женщина, мужчина с женой, держащей на руках младенца. И все девять изнеможены дорогой. Арт мельком взглянул на одного из детей, ребенка лет восьми, без эмоций смотрящего в одну точку. «Они чем-то очень напуганы», – констатировал Арт.

– Здравия великому Лорисенту! – склонил голову мужчина. – Мы родственники семьи Новак. Я брат Анны. А это моя семья. Мы из Саттора.

– Есть подтверждающие документы? – спросил Арт.

– Да, держите. – Мужчина вынул из сумки несколько карточек с печатями и всей информацией.

Арт мельком просмотрел все девять. Затем кивнул Сэмюэлю.

– Открывай, Сэм.

– О, Ной всемогущий, спасибо! – выдохнула женщина с ребенком. – Мы боялись, вы нас не пустите. В Сатторе творится кошмар.

– Я слышал о бунте, – кивнул Арт, ожидая, пока Сэмюэл откроет вторые ворота.

– Там не просто бунт, – хмыкнул старик. – Случился переворот. Властей Саттора больше нет. Теперь там беснуются мятежники.

– Вы единственные, кому удалось сбежать? – спросил Сэмюэл, справившись с воротами.

– Нет, еще беженцы были, – ответил мужчина, помогая детям затащить тележку с пожитками за ворота. – Но они все пошли в Кодму – она ближе. Тем более все знают, что в Лорисенте закрытый режим и впускают только родственников.

– Вы бывали ранее в городе? – спросил Арт, думая, как быть дальше.

– Да, гостили год назад, – кивнул мужчина. – Мы знаем, где дом Анны. Спасибо вам. Дальше мы сами. Меня, если что, зовут Робен.

– Хорошо. Я Арт. Я как раз иду в Совет и сообщу Анне о вашем прибытии.

Мужчина с благодарностью пожал ему руку. Арт махнул на прощание семье и двинулся через рыночную площадь к зданию Совета. Едва он вышел из-под защиты Стены, как его обдало потоком хлынувшего ливня. На рынке продавцы с криками пытались спасти свои прилавки.

Но Арт думал о другом, ускоряя шаг. «Саттор пал», – крутилось у него в голове.– «Сообщить Джозефу немедленно. Это все не к добру». Внутри у него колотился страх.

Миновав рыночную площадь, Арт повернул на дорогу, ведущую к зданию Совета, возвышающегося над всем городом. Гордые прямоугольные колонны и фигура основателя Лорисента на крыше делали это здание заметным с любого уголка города.

Дорогу обрамляли аккуратные каменные домики с красными черепицами и боками, заросшими плющом. Между домами вились узкие переулки. Арт прошел мимо здания школы и колледжа, из которых струйкой выходили ученики. Прячась под портфелями от ливня, они быстро рассаживались по велосипедам и с улюлюканьем спускались вниз по дороге. Арт невольно им позавидовал – ему приходилось идти против ветра, глотая капли, бьющие в лицо.

Добравшись, наконец, до Совета, Арт кивнул дежурному, с котором они вместе учились в школе. Он пошел вперед, но вовремя вспомнил о том, что должен сообщить о прибывших самой Анне Новак. Остановившись, Арт подошел к стойке дежурного.

– Доброго здравия, Дук, – поприветствовал он бывшего одноклассника. – Советник Новак здесь?

– Доброго. Да, была здесь.

– Ты не мог бы передать ей, что к ней из Саттора прибыла семья? Меня вызвал к себе губернатор Эванси, и я не могу задерживаться, – схитрил Арт.

– Без проблем, – улыбнулся Дук, поднимаясь из-за стойки.

Арт с благодарностью кивнул ему и поднялся по каменной лестнице. Он довольно часто бывал в этом здании и при желании мог найти кабинет Джозефа с закрытыми глазами. Как гласила одна очень древняя надпись, которую Арт увидел вырезанной на стене в холле полицейской академии Локина – noblesse oblige1. Положение обязывает регулярно посещать общие заседания Совета вместе с отцом, который был управляющим фракцией охраны и безопасности.

Арт остановился перед дверью с золотистой надписью на деревянной табличке, гласившей, что за ней находится ни кто иной, как сам губернатор города. Он постучал, прежде чем войти. Из кабинета послышался одобрительный возглас. Арт вошел, застав Джозефа разговаривающим по телефону.

Арт молча кивнул, присаживаясь перед столом губернатора и снимая промокший насквозь кепи. Он не без беспокойства заметил, как углубились тени под глазами Джозефа. Его темные густые волосы поблескивали на висках сединой, а подбородок медленно, но верно завоевывала отрастающая борода. «Без Арил совсем запустил себя», – подумал Арт.

Иногда он не понимал, на каком топливе работал организм главы города уже двадцать пять лет. Он знал его с самого детства, еще во времена, когда они с Арил были неразлучны, но так и не смог разгадать тайну силы великого Джозефа Эванси. И втайне Арт всегда восхищался им даже больше, чем своим отцом.

Лицо Джозефа выглядело еще более озабоченным, когда он положил трубку на телефонный аппарат. Он взглянул на Арта так, словно только что его заметил. И позволил себе легкую улыбку. Вокруг глаз, такого же малахитового оттенка, что и у Арил, образовались добродушные морщинки.

– Что-то случилось, сынок? – спросил Джозеф с усталостью. – У меня сегодня день плохих новостей.

– Боюсь, Джозеф, мне придется еще добавить, – мрачно ответил Арт. – К городу подошли девять человек. С пожитками. Сказали, что они из Саттора. Город пал. Его захватили мятежники.

– Началось, – побледнел Джозеф.

– Что началось? – нахмурился Арт, чувствуя, как гулко стучит сердце.

– Я не думал, что все так скоро завертится, – покачал головой Джозеф. – Мне регулярно сообщали на протяжении года о мелких бунтах и восстаниях среди рабочих в городах. Сначала в Гилае, потом Алис. И последний раз бунт вспыхнул в Сатторе примерно неделю назад. Мы думали, что власти Саттора отвоюют город, но теперь понятно, что нет. Сейчас из Кодмы поступила информация, что бунт вспыхнул в Локине.

– Арил? – побледнел Арт, сжав кепи в руках.

– Об этом я уже позаботился. Не переживай, – мрачно улыбнулся Джозеф. – Она едет домой. Но вот беженцы… Это плохой знак.

– Мятежники могут попытаться взять и Лорисент.

– Лорисент выстоял в двух битвах. И два раза был в осаде по году, – усмехнулся Джозеф не без некоторого самодовольства. – Мои прадеды и дед не для того отстаивали этот город, чтобы я просто его сдал кучке бандитов. У нас есть рыба, соль, запасы еды на пять лет вперед. Мы сможем выстоять. Так что не беспокойся, Арт. Лучше предупреди отца, и вместе подумайте, как усилить охрану. Надо поставить больше дежурных на Стену, предупредить сторожей на воротах, чтобы никого не впускали без ведома начальника охраны.

Арт сосредоточенно кивнул. Джозеф улыбнулся уголком губ и вновь взялся за телефон, давая понять, что разговор окончен. Арт тихо вышел из кабинета. Он чувствовал, что у него кружится голова от полученных известий.

Всего четыре месяца назад Арт закончил Полицейскую академию в Локине. И сразу поступил на службу в должности полицейского гвардейца под предводительством своего отца. В основном вся работа заключалась в расследовании мелких краж, драк, и регулярном дежурстве в порту или на Стене. Но теперь все переменилось.

Арт вышел из здания Совета. Ливень уже прошел, оставив после себя умытую каменную брусчатку площади, запах разряженного воздуха, взбудораженный океана и промокшую землю. Несмотря на приближающуюся угрозу, Арт с удовольствием вдохнул эти запахи, поправил кепи на голове и зашагал в сторону полицейского департамента. Он был слишком молод и влюблен в жизнь, чтобы печалиться о будущем.

*

– Мы просто не придали этому значения, клянусь Ноем Благочестивым! – мужчина сложил руки у груди в знак подтверждения собственным словам. – Они пришли небольшим отрядом. Около двадцати человек. Стража их не пустила в город. Но это вам не Лорисент. Саттор по сути маленькая деревушка, существующая только благодаря швейной фабрике да мебельному цеху. Гвардейцы их прогнали, пальнув пару раз в воздух. И те отошли. В лес. Каждый раз, когда я провожал детей в школу, видел, как из их лагеря дым шел. Они просто ждали и действовали нам на нервы.

Мужчина остановился и глотнул сидра из большой деревянной кружки, которую делал и продавал местный умелец. Столпившиеся возле него рыбаки и шахтеры терпеливо ожидали, пока он продолжит рассказ. Арт, зашедший в местный портовый бар, чтобы чуть расслабиться и переварить произошедшее за день, тоже с интересом вслушивался в разговор. Он узнал в мужчине брата Анны Новак, прибывшего утром. «Как там его? Робен»,– вспомнил Арт. И отхлебнул из стакана эля.

– И так день за днем, – продолжил Робен. – Две недели подряд они бродили вокруг Саттора. И мы уже были привыкли к ним. Они особо не мешали, зайти в город уже не пытались. Ко всему привыкаешь. Первое время ребята хотели разобраться с ними, но по сути те не нарушали никаких правил. Они были в лесу. А лес – уже не наша территория. И вдруг в городе начало происходить неладное. Я был занят домом, работой, на детей и то времени не хватало, но краем уха слышал все. То кто-то начинает раскидывать листовки разные с провокациями, то поговаривали о каких-то тайных сборах. С намеком на бунты и прочее. Я в эту чушь не верил, но на фабрике многим не платили, так что ребята были на взводе. И нам даже в голову не пришло связать это хоть как-то с тем отрядом.

Робен вновь остановился, переводя дух. Кто-то хмыкнул и заметил:

– Хитрые, как лисы. В лоб не получилось, так начали изнутри давить.

– Это точно, – подтвердил Робен. – А потом начались убийства. Обычных рабочих. Мы говорим: давайте расследовать. Власти разводят руками. Вроде копались что-то, но все без толку. На фабрике случился пожар. И рабочим вообще за месяц не заплатили. Вот тут-то и начало все складываться у меня в голове. Я как-то подслушал разговор в цеху, что те из леса собирают сборища, на которых призывают к свержению власти и все такое. И тут так удачно беды начались. Случайно ли?

– И точно, – согласился один из слушателей.

– Я и начал готовиться к худшему. Жене сказал готовить пожитки и детей с родителями к отъезду. Благо, у меня сестра здесь есть. А сам настороже. В городе все деревянные ходить стали, лица жесткие, глаза колючие. Кто поумнее, те сразу в Кодму отправились. И вот к концу месяца урожая и начались мелкие бунты. То на митинг соберутся, то на работу не выйдут все дружно. Ну и я с ними под шумок, чтобы не заподозрили чего. И вот на очередной демонстрации, из-за того, что зарплату так и не выдали, началось невесть что. Стрельба, бутылки с горючим, всюду огонь. Я не пошел на демонстрацию, почуял, что плохо все пахнет. И я видел, как отряд тот из леса вошел и начал бесчинства. Жгли и дома обычные, и совет разгромили. Всей толпой внутрь вошли, повытаскивали губернатора нашего, советников. И перевесили на наших глазах. Казнили всех, кто против них был. Остальные просто смотрели и боялись слово сказать. А мы с семьей той ночью сразу наготовленное взяли и ушли через лес. Благо они еще не успели город оцепить, демоны эти.

Робен сцепил зубы, вспоминая жуткую картину. Арт нахмурился, дослушав его рассказ. «Это непохоже на стихийный бунт», – подумал он, допивая остатки эля. – «Убийства, поджоги, призывы к восстанию. Кто-то все организовал». И Робен словно услышал его мысли.

– Я вот еще что заметил, продолжил он, кивая бармену на пустой стакан. – Они сидели и ждали не просто так. Я думаю, они ждали своего главного.

– Главного? – спросил Арт, вливаясь в толпу.

– Ага, – закивал Робен. – Ими руководил мужчина. Во время демонстрации выступал громче всех. Голос сильный, громогласный. Словно знал, что прав. Я даже рассмотрел его, когда советников вешали. Высокий, волосы длинные, глаза впавшие, но горят так злобой, что издалека видно. И он все улыбался, пока губернатор о пощаде вопил. Расхаживал взад и вперед.

В баре повисла тишина. Картина нарисовалась яркая и неприглядная. Наконец, кто-то из шахтеров хлопнул ладонью по столу.

– Ну, с Лорисентом такое не пройдет, – сказал он решительно. – Сюда сначала попасть надо. У нас великий город, отстоявший свою независимость в двух битвах. Мы не сдадимся так просто. Этому длинному придется попотеть.

Остальные, зацепившись за его слова, как за надежду, шумно подтвердили сказанное. Арт в задумчивости постучал по столу пальцем. Он видел, как Робен незаметно помотал головой, горько усмехнувшись в стакан. «Они тоже так думали», – прочитал по его позе Арт. И в его груди что-то сжалось от этой мысли. «По сути, Саттор погубили сами его жители. Достаточно было искры, чтобы разгорелся пожар», подумал Арт. И если это так, то и Лорисент ждет та же участь.

Он кинул деньги на стол и под шумок вышел из бара. Сунув руки в карманы кожаной куртки, которая сменила жесткий мундир, Арт неспеша побрел к дому.

После дневного ливня океан утихомирился и только вальяжно покачивал на волнах пришвартованные к пристани лодки. Горела луна желтым мягким светом, мерцали звезды. Арт перевел взгляд на город.

Отсюда, с берега океана, с самой нижней точки Лорисента, город был виден как на ладони. Зажигались окна Старого и Верхнего района, горели фонари возле здания Совета, подсвечивая фигуру основателя. Линия огоньков освещала и Стену, этого огромного спящего великана, защищавшего город на протяжении тысячелетий. Арт хмыкнул. Он вспомнил, как Арил в одно время бредила Стеной, пытаясь разгадать ее тайну.

Однажды, лет в четырнадцать, она даже наткнулась на какие-то отметины на камне в основании Стены. Скорее всего, это просто были следы древних моллюсков или водорослей, но Арил придерживалась другого мнения. Она тщательно перерисовала все символы, потом неделю копалась в книгах по истории Лорисента и донимала библиотекаря в школе, пока не пришла к грандиозному открытию. Ткнув в камень пальцем, Арил серьезно сообщила Арту, что это дата основания Стены.

– Сто двадцатый год! – торжествующе сказала Арил, уперев руки в бока. – Я смотрела по книгам. Раньше так обозначали цифры. Вот, посмотри. Этот символ, похожий на половинку круга, значит сто, а эти крестики обозначают круглое число. А так как их два, значит это двадцать.

«Тогда и проснулась ее страсть к истории?», – подумал Арт, вспоминая этот эпизод с улыбкой. – «А ведь, похоже, она и правда узнала год основания Стены. Почти тысячу четыреста лет стоит этот каменный монстр».

Арт медленно побрел к дому. Ему не хотелось вспоминать прощание с Арил. Ее признание все портило. Словно теперь между ними навсегда образовалась такая же Стена крепкая и непреодолимая. И сколько не пытайся сокрушить ее – все безвозвратно утеряно.

Глава 5. Тот, кто все потерял

Месяц Расцвета, 1575 год после Второго потопа

– Давайте, парни, не подведите меня, – доносится голос командира. – Мы должны быть наготове, если что-то пойдет не так. Нам приказано стрелять, если толпа станет неуправляемой.

– Уже нет сил сидеть здесь, – бурчит сбоку Люк.

Виктор молча потёр шею. Шлем натирает, и пот льет градом, но он сидит за баррикадой, держа наготове винтовку. Приказ есть приказ. Они лучшие бойцы во всем Локине, и обязаны быть лучшими во всем. Напряжение нарастает ежесекундно, и он кожей чувствует надвигающуюся неуправляемую опасность.

На площади перед зданием металлообрабатывающего завода не остается свободного места. С каждой секундой толпа разрастается, лица людей смазываются, слившись в единое возмущенное лицо. Виктор видит транспаранты с обжигающе-красной надписью: «Отказываемся быть рабами!». Видит лица женщин с опухшими от слез глазами, яростные взгляды мужчин и юношей, сжимающих кулаки. Они все пришли за справедливостью, которой в этом городе не может быть.

– Мы требуем отмены рабского труда! – заскандировала толпа.

– Жители великого города Локин, – громогласно объявил командир гвардии. – Просим вас разойтись мирно.

– Пусть выйдет этот трус губернатор! – взвыла толпа. – Пусть ответит на наши требования!

Виктор напряженно вглядывался в толпу. Он увидел, что у многих рабочих в руках появляются молотки и кирки. На первый план выступил ряд возмущенных мужчин, неумолимо надвигаясь на баррикады. Забастовка стремительно перетекала в восстание, агрессия перекидывалась от одного человека к другому, заражая всех без разбора – женщин и мужчин, стариков и детей.

С глухим стуком в баррикаду врезается камень. За ним еще один. Теперь они сыплются почти без остановки. Виктор чувствует, как один из камней чиркает по шлему, и невольно вздрагивает.

– Сейчас пойдут, – шепчет Люк.

Вчерашний мальчишка, он глядит на вопящую толпу с нескрываемым ужасом. Затем спускается ниже за баррикаду и снимает шлем, вытирая пот со лба.

Люк оказался прав – толпа двигается вперед. Из нее выбегает парень с повязкой на лице, размахиваясь и кидая в баррикады зажигательную смесь. Гул скандируемых лозунгов перекрывает животный вопль. Виктор поворачивает голову, и все происходящее замедляется. Он видит каждую деталь.

Как солдат, стоявший совсем рядом с ними, за мгновение превращается в горящий факел. Бежит прямо в толпу, крича не своим голосом. Пробежав несколько метров, он падает на брусчатку. Виктор видит, как скукоживается на нем одежда и кожа, обнажая красное мясо. Его тянет вырвать и он закрывает глаза, сдерживаясь.

Толпа на мгновение замирает. Но гул нарастает снова. Теперь они ликующе кричат. Виктор открывает глаза в тот момент, как другой мужчина снова зажигает бутылку со смесью. Остальные забастовщики бегут на солдат с улюлюканьем и угрожающими криками. И уже не разобрать, кто из них кто.

– Огонь! – в панике кричит командир и первым открывает очередь по толпе.

Большая часть людей уже прорывается за первую полосу баррикад. В ход идут дубинки. «Их слишком много», – проносится в голове у Виктора. В руках дрожит винтовка, и он все не может заставить себя выстрелить. Рядом Люк, часто моргая от пота, судорожно нажимает на спусковой крючок, стреляя без разбору.

Царит хаос. Часть солдат заживо горят, других по несколько человек забивают палками. Пачками падают подстреленные мужчины и женщины. Загорается транспарант с лозунгом о свободе и правах для рабочих. Вокруг все дымится, вопит и умирает.

Рядом короткий детский вскрик. Люк падает. Камень попадает ему в глаз, и он рыдает, корчась и прижимая ладонь к окровавленному лицу. Виктор больше не думает. Холодная ярость сжимает виски.

«Либо они, либо мы», – бьется в голове единственная мысль.

И он, одурманенный всеобщим безумием, стреляет.

*

16 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго Потопа

Виктор проснулся за час до рассвета. Верхушки елей позолотило едва встающее солнце, воздух в лесу пах мокрой землей и хвоей, птицы только начинали утреннюю перекличку. Положив на колени пистолет, Виктор усердно принялся за его чистку. Не то что бы это было необходимо. Но за делами быстрее забывается прошлое.

От щебета птиц зашевелилась во сне Арил, нахмурив брови. Она зябко куталась в куртку Виктора, которую он пожертвовал в качестве одеяла. Подстилки пришлось делать самим из веток и опавшей хвои, которая теперь торчала из волос Арил.

Виктор хмыкнул, представив, как она начнет вопить, обнаружив себя в таком виде. У них уже случился разговор на эту тему, когда они отошли достаточно далеко от Локина.

– Ты должна убрать это, – сказал во время перевала Виктор, ткнув пальцем на волосы Арил.

– Это? – взбеленилась она в ответ. И взмахнула длинным хвостом.

– Желательно подстричь. Чтобы не зацепилась, если будешь бежать от кого-то.

– Ну уж нет, – замотала головой Арил. – Я не для того годами покрывала их лавандовым маслом, чтобы в итоге просто срезать. Я без них больше не я.

– Зато живая, – пожал плечами Виктор. – Ладно, дай я их заплету так, чтобы не мешались.

– Не сметь! – хищно взглянула на него Арил.

Она надулась, но все же заплела волосы в тугую косу, перевязав резинкой.

– Так-то лучше. А то бегала растрепанная. Хотя и сейчас любой может сделать вот так, – Виктор резко схватил ее за косу.

– Ай-ай! – Арил захлопала по его руке, пытаясь вырваться.

Виктор отпустил ее.

– Видишь. Вот я о чем.

Арил недовольно взглянула на него, переложив косу через плечо и поглаживая ее. Виктор только покачал головой.

«Да, как бы не случилось беды из-за этих волос», – подумал сейчас он в очередной раз. Отложив пистолет, Виктор достал нож и маленький точильный камень. Хорошо, что он предусмотрительно собрал рюкзак со всем необходимым, прежде чем идти на демонстрацию вслед за Арил.

«Хотя», – Виктор горько усмехнулся, – «я слишком хорошо знаю, чем заканчиваются забастовки и мирные демонстрации». Перед глазами вновь появилось лицо того паренька. Виктор тряхнул головой, нахмурившись. Слишком уж произошедшее в Локине три дня назад напоминало забастовку пять лет назад. Виктор сильнее сжал рукоятку ножа. «Никогда мне не отмыться от этой крови».

– Нет! – вскрикнула Арил и резко села с широко распахнутыми глазами.

Виктор вздрогнул от резкого звука.

– Страшный сон? – выдохнул он, чувствуя, как колотится сердце.

– Да.

Арил опустила голову и потерла глаза пальцами. Виктор понял, что она плачет.

– И опять с твоей подругой?

Арил молча кивнула, опуская голову к коленям. Ее плечи мелко затряслись. Виктор только вздохнул. Они три дня добирались до Селвина, чтобы от него сесть на поезд до Лорисента, и все эти три дня лицо умершей подруги преследовали его попутчицу. Но он не винил в этом Арил – лицо мертвого Люка Бриджпорта, как и того пятнадцатилетнего парня, которого он застрелил во время забастовки, преследовали его уже пятый год.

– Я больше не могу так, – судорожно вздохнула Арил. Усилием воли она успокоилась.

– Тогда перестань себя винить и думать об этом. Если ты продолжишь себя мучить, то мы можем не выжить. Оба.

– Выживем. Ты ведь здесь для этого.

– Я тоже не бессмертен, – ответил Виктор, пряча нож в чехол на ремне, куда уже отправился пистолет.

– А как ты вообще получил такую работку в виде меня? – спросила Арил, поднимаясь с самодельной лежанки.

Она вернула Виктору его куртку и принялась яростно отряхиваться от хвои.

– Есть служба наемников. И вот я оказался лучшим из всех, кто находился в Локине на тот момент, – ответил Виктор, собирая все разложенные пожитки и закапывая мусор, оставленный после ужина консервами.

– Повезло, – усмехнулась Арил. – Черт, мои волосы!

Виктор хмыкнул. Предсказуемо.

– Пошли, они обречены. А нам нужно как можно раньше сегодня добраться до Селвина.

– И что будем делать, если он уже захвачен? – спросила Арил, вытаскивая иголки из волос.

– Посмотрим на месте. Главное нам запастись еще едой и сесть на поезд, – ответил Виктор.

Он сам мало представлял, что будет делать в таком случае, но Арил об этом знать было необязательно.

Они двигались быстро. Арил, которая первые два дня не переставала стонать о больных ногах, теперь уловила его ритм и почти не отставала. Когда сквозь деревья завиднелись дома Селвина, Виктор остановил ее движением руки.

– Присядь здесь. Я подойду к городу и разведаю обстановку. Без меня никуда не уходить, хорошо?

– Я пойду с тобой, – замотала головой Арил. Виктор заметил в ее глазах искру ужаса. – Вдруг ты не вернешься? И что мне делать?

– Я вернусь, – он решительно взглянул на нее. – Даже при смерти. Не переживай. Главное, сиди тихо и не вылезай, даже если что-то услышишь. Жди меня.

Не дожидаясь ответа, Виктор двинулся к городу. Наступило только часов восемь утра, и многие жители наверняка еще завтракали, что было ему на руку. Селвин был крошечным городком, даже поселением, с населением в тысячу человек. Но Виктор сразу отметил, что даже с учетом этого в городке слишком тихо. Не гремела посуда, не вились струйки дыма из труб, не звучали голоса.

Виктор замер у одного из домов. Он понял, что не слышит даже собачьего лая. Виктор вынул нож. Он издалека почувствовал запах, который узнал бы из тысячи других. Запах крови.

Виктор перепрыгнул через ограду какого-то дома, сворачивая путь до центральной улицы. Подул ветер, и дверь дома хлопнула. Виктор резко повернулся. Но на пороге никого не была. Дверь хлопала об косяк без присмотра. Виктор прошел дальше. Он уже знал, что увидит, выглядывая из-за угла дома.

В центре городка на маленькой торговой площади лежала куча тел, подготовленных к сожжению. Подстреленные, изрубленные, повешенные. Виктор прикрыл рукой нос, чувствуя, как отвратительный запах трупов влезает в нутро. «Хорошо, что я догадался не взять с собой Арил», – подумал Виктор.

Сбоку послышались голоса. Виктор прижался спиной к дому.

– Я хрен знаю, что вы здесь натворили! – услышал он мужской голос. – Вы, вашу конченую мамашу, город истребили! Это вот кто? Это блядь ребенок!

– Эндж дал ясный приказ. Убивать всех, кто против нас, – ответил сухо его собеседник. – А ты тоже против нас, Мак?

– Я не против! – пошел на попятную невидимый Мак. – Но это же полный отстой! Вашу ж мать… Их еще и сжигать надо?

– Дым будет стоять, могут увидеть из Соры, – задумчиво ответил его собеседник. – Будем ждать приказа Энджа. Иди к вокзалу, сообщи ребятам, чтобы готовились встречать поезд из Соры в десять. Надо проникнуть в Бирн, и этот поезд наша последняя надежда.

Не услышав ответа Мака, Виктор двинулся обратно через двор к Арил. Новости хорошие. Если удастся незамеченными пролезть на поезд и спрятаться среди груза, то они уже этой ночью окажутся в Бирне. И пока мятежники будут бесчинствовать, смогут под шумок скрыться среди гор, окружающих город. А там всего неделя пути до Кодмы.

Виктор вернулся к месту, где оставил Арил и тихонько свистнул, подходя. Но ответом была тишина. Его сердце бешено заколотилось. Перехватив нож поудобнее, Виктор двинулся между стволов деревьев. Он заметил движение справа и приготовился к удару. Арил стояла на небольшой полянке, явно перепуганная до смерти. Перед ней, спиной к Виктору стоял мужчина с красной лентой на руке, направив винтовку.

– Ты кто такая? – спросил мужчина.

Арил молчала, не в силах выдавить из себя слово. Виктор сощурил глаза в ярости. Главное, чтобы она не заметила его и не перевела взгляд с винтовки за спину мятежника. Виктор, прячась за деревьями, медленно приблизился к мужчине сзади.

– Пошли-ка со мной, – мятежник резко двинулся вперед. – Мы с ребятами сейчас разберемся.

Он схватил девушку за руку, но Арил неожиданно дернула ею и всем весом толкнула мужчину. Тот, не ожидая такого поворота, плюхнулся на зад. Но тут же в ярости от собственного падения поднял винтовку, целясь в девушку. Виктор быстро подскочил к мятежнику, наступив на его запястье одной ногой и встав на горло коленом другой.

– Арил, отойди за спину, – спокойно произнес он. – И отвернись.

Бледная Арил кивнула и подчинилась. Мятежник в истерике бился под коленом Виктора. Перехватив нож удобнее, он одним движением перерезал мужчине горло. Поднявшись, Виктор вытер лезвие о штаны мятежника и взял его винтовку, закинув за спину. Затем повернулся к Арил. Та стояла спиной.

Виктор тронул ее за плечо и легонько толкнул вперед. Лучше сделать круг и обойти убитого стороной, чем потом всю неделю успокаивать Арил после очередных кошмаров. Притихшая девушка смиренно двинулась вперед, не оглядываясь.

– Ну и как так получилось? – спросил Виктор. – Вылезла поди?

– Совсем чуть-чуть, – призналась Арил. – Но тут же спряталась. Он потом начал искать меня. И…нашел.

– Я вовремя, значит. Теперь понятно, почему меня надо слушать?

– Да.

– Отлично. Поворачивай налево. Нам надо спрятаться недалеко от вокзала. Когда мятежники захватят поезд из Соры, залезем в последние вагоны и спрячемся среди груза.

– Сора поставляет уголь в основном, – заметила Арил, хорошо помнившая уроки землеописания. – Будем нырять в уголь?

– Если придется, то да. Да, твои волосы пострадают. И кожа. И руки. Готовься к этому сразу.

Арил только тихонечко вздохнула. Она была уже морально готова ко всему. Пока Арил стояла в лесу, где ее оставил Виктор, то успела представить, каково это будет, если ее спутник решит просто не вернуться.

– Все, что угодно. Только не оставляй меня, хорошо?

Виктор невольно вздрогнул, взглянув на нее искоса. В его голове появился образ Эмили. Светлые волосы, огромные серьезные светло-ореховые глаза, хрупкие плечи. «Не оставляй меня, Виктор. Прошу тебя», – умоляла она, сжимая его руку. В пьяном угаре он только усмехнулся. И дернул рукой, отталкивая ее.

– Я не оставлю тебя, – ответил Виктор, не видя перед собой ничего, кроме переполненных слезами глаз Эмили.

Глава 6. Путь в никуда

16 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго Потопа

Окрестности Селвина погрузились во тьму. Всё затихло – только слышались переговоры мятежников со станции. Они готовились к тому, чтобы покинуть опустевший город. Поезд из Соры должен был прибыть с минуты на минуту.

Стоя в тени сосновых деревьев, Виктор мрачно смотрел на дым, поднимающийся над Селвином. Огромный костер, разведенный из тел бывших жителей, освещал город. Желтые фонари на станции померкли на фоне бушующего огня.

Виктор понимал, что если хочет остаться незамеченными, то стоит обойти город, подойдя к вокзалу со стороны леса. Он жестом показал Арил двигаться следом.

Они сделали небольшой круг и уже почти добрались до железной дороги, как услышали стук колес приближающегося поезда. Виктор дернул Арил за руку, ускоряясь. Нужно было подобрать нужный момент, чтобы успеть залезть в один из вагонов и не попасться мятежникам. Учитывая то, что они сотворили с жителями Селвина, пощады не ждать.

Они лежа затаились у рельсов, ожидая, пока поезд затормозит на станции. Виктор осторожно поднялся и показал Арил жестами двигаться в конец поезда. Они почти добрались до последнего вагона, когда раздался короткий вскрик и звук выстрела. «Вот и нет больше машиниста», – подумал Виктор. Арил вздрогнула, испуганно взглянув на него.

Виктор успокаивающе кивнул и поднялся на сцепление между вагонами. Первым делом он закинул в вагон рюкзак. Затем помог перелезть Арил. В последнюю очередь забрался сам.

Вагоны, как и предсказывала Арил, оказались нагруженными углем. «Не самое приятное путешествие», – подумал Виктор. Но с приближением голосов мятежников это перестало его беспокоить. Сердце бешено забилось, когда он вспомнил разговор двух мятежников на площади Селвина.

«Они ведь таким образом собираются проникнуть в Бирн», – судорожно думал он, прислушиваясь к происходящему на станции, – «Что если они решат залезть в этот же вагон?» Виктор взглянул на Арил, в растерянности стоявшую в углу вагона. Он сможет отбиться и сбежать. Но вот ее придется кинуть на растерзание.

Виктор не верил в Ноя и единого Бога монотеистов, не верил в Христа пророка, в богов земли и воды, которым поклонялись язычники, но в этот момент он взмолился всей этой божественной команде. К вагону подошел мятежник. И сердце Виктора бухнуло вниз. Он наготовил пистолет. И приложил палец к губам, взглянув на Арил, которая была близка к тому, чтобы грохнуться в обморок.

– Здесь везде уголь! – раздался голос мятежника совсем рядом.

– Отлично! – крикнули ему в ответ. – Вы, семеро, залезайте в вагоны. Мак, ты за машиниста! Сними с него форму.

Шаги прошли мимо вагона, и Виктор на мгновение выдохнул. Группа небольшая, смогут уместиться и в первых четырех вагонах. Главное, не высовываться до самого прибытия в Бирн. Арил с легким стоном сползла на груду угля. И так и осталась лежать в неестественной позе.

Виктор закатил глаза: «Все-таки не выдержала и грохнулась в обморок. Обуза и неженка».

Он не стал будить девушку. Только постарался уложить поудобнее, подложив под голову рюкзак. Что-то ему подсказывало, что обморок принесет ей больше пользы, чем бодрствование. Виктор знал не понаслышке, что дурман отлично лечит душевные раны. Правда тот вид дурмана, который выбрал он, взамен забрал семью, службу среди бравых солдат Локина, деньги и их дом с Эмили. В придачу прихватил его самоуважение и честь.

Поезд тронулся с места, и Виктор окончательно расслабился, сев рядом с Арил. Его не покидали мысли о прошлом. «Целый год с лишним я выбирался из выгребной ямы. Лечился от зависимостей, платил по долгам, пытался найти свой путь. И только стоило хоть чему-то наладиться, как снова все катится к чертям».

Виктор, почувствовав слабость, положил голову на рюкзак рядом с Арил. Стоило ему прикрыть глаза, как он провалился в беспокойный полусон. Вылазка, страх за Арил, увиденное в Селвине и поток воспоминаний вымотали его до предела. Под мерный стук колес он погружался все глубже и глубже в сон, пока окончательно не вырубился.

Его разбудил визг тормозов поезда. Встрепенувшись, Виктор схватился за нож. Арил, которая, судя по виду, уже давно пришла в себя, успокаивающе улыбнулась ему. Она сидела, скрестив ноги, и жевала кусок вяленого мяса.

– Мы приехали, – сказала она. – Только собиралась будить.

Виктор осторожно выглянул из вагона. Они приближались к станции Бирна. Город окружали огромные пастбища, обеспечивавшие городу постоянное пропитание. За счет этого Бирн являлся главнейшим после Локина городом Эстреля. Даже с железной дороги Виктор видел масштабы разросшегося Бирна, чьи аккуратные коричневые крыши выглядывали из-за деревьев. Респектабельный и богатый город надежно защищался солдатами.

Виктор даже не представлял, как мятежники собираются захватывать Бирн. Хотя после увиденного в Локине он уже ничему не удивлялся. Виктор уже понимал масштабы происходящего. Мятежники ни один год готовили нападение. Они проникали во все дыры, действовали хитро и нападали со спины, не давая шанса дать отпор. И ими управлял кто-то невероятно умный. «Эндж, кажется?» – пронеслось в голове Виктора.

Но времени на размышления не было. Раздался протяжный скрип – поезд тормозил. Виктор понял, что покидать поезд необходимо сейчас, пока они окончательно не остановились. Иначе их шансы быть обнаруженными резко возрастут. Виктор закинул рюкзак за спину и подсадил Арил, помогая выбраться из вагона. Девушка довольно ловко спрыгнула с вагона на сцепление и застыла в ожидании Виктора. Он спрыгнул на землю, и помог спуститься Арил.

Они пригнулись, ожидая, пока их скроют вагоны. Виктор повел ее за собой в лес, стараясь уйти как можно дальше от железной дороги.

– Жаль, что мы не сможем зайти в Бирн, – со вздохом сказала Арил, когда они скрылись в лесах по другую сторону от города. – Я жутко устала и проголодалась.

– Опасно сейчас где-либо останавливаться. А то окажемся в ловушке, как в Локине, – покачал головой Виктор. – Да и нас не пустили бы в лучшем случае.

– А в худшем?

– Расстреляли бы на подходе. Теперь ни в одном городе не найдешь приюта.

– Кроме Кодмы и Лорисента, – поправила Арил.

– Про Кодму не знаю, но в Лорисенте да, – согласился Виктор. – Достань из рюкзака вяленое мясо, хоть немного голод заешь.

– Ммм, вкуснятина, – хмыкнула Арил, копаясь у него в рюкзаке. – Держи побольше, я уже утром чуть поела.

Виктор принял свою порцию, продолжив путь. Он невольно задумался над словами Арил. Как ни крути, еды им не хватит, чтобы дойти до Кодмы. Надо что-то придумывать. Он покосился на Арил – она в мгновение ока сжевала остатки мяса. Виктор вздохнул.

– Вроде бы рядом с Бирном есть пара деревень. Может, попробуем зайти в них? – словно читая его мысли, предложила Арил.

Виктор промолчал, обдумывая этот вариант. Он может оставить Арил в укрытии, а сам сходить на вылазку. Виктор кивнул в сторону чащи:

– Нужно углубиться в лес, чтобы можно было к ночи развести костер. Там дождемся ночи, и я схожу в деревню.

– Хорошо, – кивнула приободренная Арил. У нее зародилась надежда, что остаток пути до Кодмы они не пройдут с несчастными остатками крекеров, консервов и мяса.

Идти становилось все труднее. Оглядевшись по сторонам, Виктор понял, что они зашли в дикую часть леса, где уже долгое время не ступала нога человека. Они достаточно отдалились от города.

– Я больше не могу идти, – вздохнула Арил. – Вряд ли нас здесь кто-то обнаружит.

Виктор кивнул. Она была права. Идти дальше не имело смысла.

– Да, достаточно. Хорошо, что лес смешанный и лучше укроет нас. В том и спрятаться было негде.

Пройдя бурелом, они вышли не небольшую укромную полянку с повалившимся деревом. Арил тут же уселась на него, со стоном растирая ноги.

– Я так много никогда не ходила, – пожаловалась она Виктору.

– Намек понят. Держи рюкзак. Сам соберу ветки для костра.

– Я скоро подключусь, – пообещала Арил.

Но когда он вернулся с хворостом, девушка уже спала у повалившегося дерева в обнимку с рюкзаком. До ночи еще было далеко, но Виктор не стал ее будить. Он надеялся, что недостаток еды заменит сон.

Усевшись на пожухлую траву напротив Арил, мужчина стал рассматривать ее лицо. Он поразился тому, насколько побледневшим и усталым оно выглядело. За пять дней девушка, которую заботили только волосы и красивые вещи, исчезла.

Виктор почувствовал укол вины. «В конце концов, я должен заботиться не только о том, чтобы она дошла, но еще и о том, что она была здорова и в полном порядке», – укорил себя он, – «это ты, старый пень, привык к таким условиям, а ей-то сколько? У нее на уме были сказки да мальчики, а тут жизнь перевернулась».

Шумно выдохнув и нахмурившись, Виктор поднялся. Он аккуратно забрал из рук девушки рюкзак, подложил ей под голову свернутый плащ и накрыл своей курткой. Его обеспокоило то, что она заснула на голой земле, но он не хотел ее будить. Подумав, Виктор приподнял Арил, прислонив спиной к упавшему дереву. Застонав, девушка сама приняла нужную позу, подложив под себя плащ. Виктор удовлетворенно кивнул.

На лес опустились сумерки. Виктор развел огонь из собранного хвороста. Убедившись, что костер будет гореть еще часа два, он сел рядом с Арил, грея руки над огнем. Языки пламени завораживали, и он неотрывно следил за ними, борясь со сном. Усталость взяла верх. Виктор на мгновение прикрыл глаза. И заснул.

Сквозь сон он услышал сдавленные крики и звуки ударов.

– Заткнись, – прошипел чей-то мужской голос.

Открыв глаза, Виктор увидел маячащие фигуры вокруг костра. Повернув голову, он увидел Арил, которую держали двое мужчин. Девушка отчаянно боролась и пыталась прокусить ладонь тому, кто зажимал ее рот. Виктор дернулся вперед, но тут же ощутил прикосновение стали у горла.

– Не рыпайся, – проговорил почти ласково мужской голос. – А то заулыбаешься до ушей.

Виктор почувствовал, как его наполняет бессильная ярость.

– Что вам надо? – спросил он, стараясь держаться спокойно. – Это моя сестра, мы идем в Кодму.

– Да насрать, – сказал мужчина в ответ. – Нам нужны твои вещи. Ну и девчонку, наверное, тоже прихватим.

Вместо ответа Виктор резко откинулся назад, прижав напавшего к поваленному дереву, и ударил его локтем в живот. Тот заорал, взмахнул ножом, но было уже поздно. Виктор вывернул ему руку, выхватив нож. Развернувшись, он вогнал лезвие мужчине в горло.

Арил вывернулась из рук напавших. На четвереньках она поползла в сторону леса. Один из мужчин схватил ее за ногу, но подоспевший Виктор ударил его под колено сзади. Ойкнув, тот отпустил Арил. Девушка поспешно скрылась в лесу.

Мимо Виктора просвистела пуля. Мужчина спрятался за стволом дерева. Чертыхнувшись, Виктор вспомнил, что оружие осталось в рюкзаке. Он взглянул на нож. Терять его не хотелось, но иного выхода Виктор не видел.

Он перехватил нож за лезвие. Подождав перезарядки, Виктор высунулся их-за дерева и метнул нож в стрелявшего. Раздался вскрик. Нож попал мужчине в руку, и тот выронил пистолет.

Виктор бросился к упавшему оружию, но его опередили. Второй мужчина успел подползти к пистолету раньше. Лежа, он направил оружие в сторону Виктора. Раздался выстрел. Виктор метнулся вбок, но было уже поздно. Тело взорвалось от боли. И всё померкло перед глазами.

Глава 7. Надвигающаяся угроза

17 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго Потопа, Лорисент.

Раннее утро. В воздухе пахло тишиной и свежестью. Ночью снова прошел шторм, и теперь океан устало дремал. Улицы пустовали, над крышами мирно вились дымки из дымоходов. Джозеф зевнул и потер плечи руками. Эту ночь он снова спал часа четыре в своем кабинете. В дом, пустующем без Арил, возвращаться он не хотел.

В городе шла подготовка к длительной осаде. Джозеф с утра до ночи созванивался с главами других городов, пытаясь отследить кровавый маршрут мятежников. Его беспокоило, что уже четыре города безмолвствовали. Локин, Алис, Сора, а со вчерашнего дня и Селвин. Новости из Бирна также были неутешительными.

Про Локин Джозефу даже не хотел думать. Его пугала мысль о том, что банде мятежников удалось захватить столицу с ее стенами, армией солдат и гвардейцев в полном вооружении. Возможно, столица еще отбивалась, но уже была обречена. А если так, то это означало, что они имеют дело не просто с группой несогласных, а с целым народным восстанием.

За двадцать пять управления городом Джозеф успешно балансировал на грани, пытаясь находить компромиссы со всеми. Однажды его прадед так же захватил власть в Лорисенте – подняв восстание и свергнув губернатора. Собственноручно свернул тому шею. Об этом не раз вспоминали здешние летописцы.

И этот исторический урок висел перед глазами Джозефа все эти годы. Он нашел золотую середину. Джозеф вел себя наравне и с рыбаками, и шахтерами, уважал требования торговцев и солдат, создавал им максимально комфортные условия труда даже в ущерб казне, рискуя вызвать недовольство Совета. Ему удавалось держать управляющих в узде, пользуясь их глубоким уважением, основанном на небольшой доле страха. В отличие от того же губернатора Локина, которым Совет помыкал.

Джозеф закатал рукава рубашки, размял руки и пальцы. Мощные, мозолистые ладони. Губернатор гордился своими руками. Он не брезговал выходить в океан с простыми рыбаками, часто ходил на охоту за Стену и считался лучшим стрелком в Лорисенте. «Помни, сынок, ты должен быть достаточно сильным, чтобы тебя уважали», – повторял отец, который и научил его всему, что знал и умел. А знал он многое.

Джозеф втайне жалел о том, что не смог передать свои знания по мужской линии. Он видел, что дочь грезит совсем о другом. Арил не родилась с тягой к управлению городом, в ней жил дух исследователя. Но Джозеф невольно сопротивлялся этому. Отправить ее в университет на факультет истории и устройства мира было лучшим компромиссом.

Джозеф вспомнил, как радовалась Агата тому, что у них будет девочка. В груди больно кольнуло. Однажды он вернулся домой и обнаружил плачущую шестилетнюю дочь в одиночестве. А из шкафов пропала одежда Агаты.

Сколько Джозеф не искал – его жена словно растворилась в воздухе, едва выйдя за порог. Арил он рассказывал, что Агата уплыла в другую страну, находящуюся далеко-далеко за океаном. И теперь втайне корил себя за это.

Эта ложь в итоге привела к тому, что Арил сама загорелась идеей пересечь океан. Хотя сейчас Джозеф был бы не против отправить ее подальше от Эстреля. Туда, где безопаснее, чем здесь.

У Лорисента была впечатляющая история. Две битвы, в ходе которых город смог отстоять свою независимость от Локина. Ни одному городу этого не удавалось. Однако Джозеф знал, что пресловутая независимость Лорисента – всего лишь условие мирного договора.

Сам губернатор узнал об этом от отца уже в четырнадцать лет. Встав во главу Совета, Джозеф ознакомился с условиями договора с Локина. Жители Лорисента даже не догадывались, что ежемесячно работают на дань Локину. Город вечной осени покупал независимость.

Они отдавали Локину не так много, как та же Кодма или Бирн, но все же достаточно для того, чтобы столица их больше не трогала. Но вот что заставит мятежников не трогать их?

Этот вопрос не переставал мучить Джозефа. Он пытался понять мотивы и причины восстания, так как это помогло бы найти оружие против мятежников, но их действия не подчинялись логике.

Джозеф сел за стол и взял чистый лист. Ему захотелось проследить хронологию. Первым городом, который пал, был Саттор. До этого еще были мелкие восстания в Алисе и Гилае, которые не увенчались успехом. Небольшие митинги были в Бирне, Левиле, Соре. А затем происходит крупное восстание в Локине. Сообщают, там произошла настоящая бойня.

Джозеф в задумчивости взглянул на карту Эстреля. Саттор находился от Локина в двух днях пути на поезде. Одна, даже многочисленная группа мятежников не могла разом атаковать несколько городов.

Из отчетов других губернаторов и Робена Джозеф примерно представлял, как действуют мятежники. Сначала они проводили агитационную работу, провоцируя к бунту недовольных рабочих и нищие слои населения. Закладывали взрывчатку, которую стоило только поджечь в нужный момент. Доведенные до предела люди выходили на митинги, и тут в игру вступали небольшие отряды мятежников.

Они провоцировали толпу, солдат и полицейских, доводя митинг до бунта. Кто-то обязательно не выдерживал – либо сами люди, либо солдаты. И как только проливалась первая капля крови – толпу уже не могли остановить. Джозеф постучал ручкой по исчирканной бумаге. И вновь повернулся к окну.

Лорисент оживал. Прогудел солеваренный завод, извещающий о начале работы. Сонные школьники и студенты брели по улицам с сумками на плечах, зашевелились часовые на Стене, забурлила рыночная площадь. То и дело проносились велосипеды, а с пристани отчаливали первые рыбацкие лодки. Трудно поверить в то, что в этом мирном городке могло таиться зло.

Джозеф взглянул на свои записи. Если он прав, то это значит только одно – Лорисент уже находится на пороге восстания. В сердцевине города уже завелся проволочник, выедая корни. И он доведет свой замысел до конца – свергнет губернатора и Совет, убьет всех несогласных.

Джозеф сжал кулаки. Он этого не допустит. Лорисент не падет в его смену.

*

21 число, Месяц Урожая, 1580 год после Второго Потопа, Лорисент

Как губернатор и думал – беда постучалась и в их ворота. Часовые на Стене увидели толпу, подходящую к стенам города. И возглавлял их сын губернатора Кодмы. Очередной город теперь был подчинен мятежникам. Спустя пятнадцать минут был созван срочный Совет.

– При всем уважении, губернатор Эванси, но мы не можем пустить их, – решительно произнес Томас Грин, управляющий торговой фракцией. – Это просто опасно. Нас вытеснят из собственного города!

По залу Совета пронесся одобрительный гул.

– Я тоже такого мнения, – сухо произнесла Элайла, отвечающая за жизнеобеспечение Лорисента. – Мы должны учитывать, что в сложившейся ситуации нам нужно экономить все запасы еды, что есть.

– Запасов достаточно, чтобы обеспечить двадцати двум тысячам жителей два года сытой жизни. И пять, если немного урезать порции, – пожал плечами Джозеф, сидящий во главе стола. – Запасы есть и у каждой семьи. Опыт предков научил нас, что катастрофа может случиться в любой момент.

– К тому же мы можем внести условия, – поддержала его Анна Новак, ответственная за медицину, – чтобы каждая семья сама добывала рыбу и работала на полях. Пусть их и не так у нас много.