Читать онлайн Лес, где живут оборотни бесплатно

ЧАСТЬ 1

По чёрной шерсти изо рта потекла кровавая струйка. Существо раскрыло пасть, и на землю полился водопад крови.

Ирис едва сдержал рвотный позыв. Ладони вспотели, пальцы крепче сжали палку. Не в силах позвать на помощь, малыш застыл, наблюдая, как оборотень впереди тяжело дышал и покачивался.

Час назад Ирис с точностью был уверен, что если отделится от охотников, то самостоятельно найдёт и убьёт монстра. Весело напевая под нос песенки из мультиков, он беззаботно шёл по тропинке. Наставление отца держаться рядом стёрлось из головы, как что-то неважное.

Нет, мальчик любил и чуть ли не боготворил папу. Ведь он – гордость не только их семьи, но и деревни Ханту. Мальчишки мечтали пойти по его стопам, а взрослые глубоко уважали этого мужчину. Всё-таки главный охотник на оборотней! Монстров, растерзанных Рональдом в клочья, перевалило за сто. Такого количества не достигал никто с тех самых пор, как между людьми и магами – шери – началась война.

Вязкий комок застрял в горле. Ирис с трудом проглотил его. Существо навострило уши, но смотрело как будто сквозь ребёнка. Бездействие врага только сильнее обескураживало мальчика, который не двигался с места из-за страха спровоцировать агрессию.

Этой ночью малыш не спал. Всё ворочался, широко улыбаясь, и представлял себя взрослым мужчиной – новым главным охотником. Отец наконец-то согласился взять его с собой на охоту. До сегодняшнего дня Рональд всё отмахивался, намекая на юный возраст сына. Но, в конце концов, Ирис его достал.

«Не знаю, где я там маленький. Лично я вижу перед собой будущего героя Ханту» – говорил Митчелл младший с зеркалом. Но сейчас, дрожа, словно котёнок под дождём, Ирис не чувствовал в себе образ смелого и известного охотника. Сейчас он чувствовал себя обычным мальчишкой, которому только сегодня исполнилось шесть.

Громкий рык привлёк внимание малыша. У Митчелла душа ушла в пятки: оборотень наконец зашевелился.

ЧАСТЬ 2

Ирис вытер пот со лба, устало, но довольно выдохнув. Всё-таки копать яму руками – утомительное занятие. Мальчик отряхнул грязь с ладоней и перевёл взгляд на существо, что валялось рядом без сознания. Это был детёныш оборотня.

Когда ты маленький, многие вещи кажутся больше, чем они есть на самом деле. Пока Ирис размышлял, как же ему сбежать, он не сразу обратил внимание на детали. Лишь успокоившись, мальчик заметил, что его враг отличался от тех тушек, которых отец приносил в Ханту.

Он успокоился, потому что понял: оборотню не до него. Передвигаясь на трёх лапах, вместо четырёх, монстр пытался уйти в обратную от ребёнка сторону. Сперва Митчелл удивлённо вскинул брови, а затем увидел на чёрной шерсти алое пятно. Плечи малыша тут же расслабились, а руки опустили палку.

Кто-то успел подстрелить чудовище. Невероятно, жизнь дала шанс спастись! Но мальчик не рванул за охотниками, а продолжил стоять. Ирис восхитился, что видит оборотня вживую. Отец не разрешал рассматривать их трупы, и представление об этой расе у Митчелла младшего складывалось из картинок в книгах. Пользуясь случаем, он сравнил картинки с реальностью.

Вздыбленная, на вид жёсткая шерсть и короткие, заострённые уши. Хвост был настолько мал, словно его и не было вовсе. Ещё малыш присмотрелся к двум выпирающим клыкам.

Всё совпадало, вот только… В энциклопедиях писали, что рост оборотней достигает метра девяносто, а иногда – два. Этот оборотень был в разы ниже.

Тут до Ириса наконец дошло.

Пока мальчик разглядывал его, будто музейный экспонат, детёныш рухнул оземь и издал жалобный вой. Митчелл вздрогнул. Если быть честным с собой, он не планировал убивать такого же ребёнка. Всё мечтал бросить в ноги отцу самого крупного кровопийцу, но о существовании их детей даже не задумывался.

Убедившись, что опасности нет, Ирис осторожно подкрался к существу. Его тушка с каждым разом медленнее подымалась. Малыш отложил палку, присел на колени. Сам того не понимая, коснулся раны на чужом боку.

– Тише, – шепнул он на слабое шипение. – Я только посмотрю.

Мальчик немного оттянул мех на повреждённом месте. Однако оборотень распахнул глаза, задёргав лапами, и Митчеллу пришлось отпрянуть. От сверлящего, но в то же время отчаянного и беспомощного взгляда ему стало не по себе. Жалость неожиданно кольнула в сердце.

Малыш до конца познал истинное предназначение охоты. Осознание отрезвило пьянящее желание славы, точно ведро холодной воды. В тех же книжках оборотней описывали как демонов, поднявшихся из ада для уничтожения людей. «Не способны страдать и испытывать боль», тогда почему этот детёныш так болезненно стонет? Почему не напал на Митчелла, если для него важнее всего – убийство, а не собственное благополучие?

Понимание, как устроен мир, разбилось на осколки розовых очков. И то, что мальчик увидел за ними, совершенно ему не нравилось. А увидел Ирис испуганного монстра, слабого и нуждающегося в защите, как… он сам.

Тёплый майский ветер трепал волосы, ласкал шею. Поблизости прогремели выстрелы, которые вернули малыша в реальность. Вскоре послышался голос Рональда, выкрикивающего имя сына. Внутри Митчелла младшего роилось множество чувств, но главным среди них был страх разочаровать отца. Ведь мальчик собирался сделать кое-что настолько противозаконное, что его смело можно назвать предателем Шеролайн.

Времени на размышления оставалось всё меньше. В конце концов, Ирис встал с земли.

– Мне очень жаль… Надеюсь, когда-нибудь ты меня простишь.

***

Вечер подступил незаметно, словно хотел быстрее закончить день. На небе уже проявились первые звёзды, когда мальчик покинул ЛГЖО. Так жители деревни Ханту вкратце называли лес, где живут оборотни.

В Шеролайн много лесов, в которых обитали шери. Шери делятся на три группы: земная, водная и воздушная. Именно земные маги выбирали в качестве дома леса и чащобы. Оборотни не стали исключением. Но не у всех лесов имелось официальное название, и люди путались, где и кто жил.

Ирис спрятал оборотня в яме. Митчелл нашёл её, споткнувшись пока бежал от охотников. Изначально это была небольшая лунка, которую мальчик раскопал для приличных размеров. Аккуратно положив туда детёныша, он засыпал яму травой и прикатил к ней небольшой камень.

Малыш скрывался от проходящих мимо коллег отца, с монстром в обнимку. Его руки покрылись царапинами колючих кустов, а спина ныла при таскании туда-сюда тяжёлой туши.

Густые кроны деревьев, высокие кустарники с пёстрыми листьями и изобилие труднодоступных пещер – лес кишит скопищем тайников. Неудивительно, что охотникам сложно найти логово кровопийцев, а Ирису, такому маленькому, – легко прятаться.

Но больше охотников Митчелл боялся оборотней-одиночек. От одного их упоминания по спине бежали мурашки. Даже обычные оборотни сторонились таких сородичей. Одиночки ненавидели всех: и людей, и магов. Они были значительно сильнее обычных, временами появлялись по двое (традиционно оборотни держались стаями), а в знак индивидуальности ходили на двух ногах. Их редко удавалось убить, а выживших охотников после схватки с этими дьяволами можно по пальцам пересчитать.

К счастью, одиночек замечали пару раз в год, и те воевали с сородичами за украденный у людей скот.

Грязь смешалась с кровью детёныша. Ириса тошнило. Он бы с радостью вернулся домой, но только не в таком побитом состоянии. Сперва мальчишка хотел поговорить с одним человеком.

В домике во всех комнатах горел свет. В той части леса, где жила семья Митчеллов, деревья окружали озеро. Рядом с ним обосновался Рональд, несмотря на недоумённые вопросы товарищей. В трактовке мужчины, так он показывал «кровососущим тварям», что не боится их. Полное безумство. Но, чёрт возьми, оно работало, раз на дом никто не нападал.

Мама Ириса, Вивьен Митчелл, рассказывала, что до рождения сына её муж поймал около дома с десяток оборотней. Расставлял ловушки, не спал ночами, вырабатывая новый режим.

Мальчик обошёл дом, скрываясь среди толстых стволов деревьев. Дальше пролегала тропинка. Чем ближе к деревне, тем меньше растительности. Незаметно пройти оказалось той ещё задачкой: к лесу бежали люди с фонарями. Если не поторопиться, в укрытии среди кустов его скоро найдут.

Ирису нужен был ближний к лесу дом. Митчелл помотал головой в разные стороны и, никого не заметив, кинулся к двухэтажной пекарне. Через минуты четыре – для мальчика они длились вечность – дверь открыла маленькая женщина. Яростный стук напугал её. С расширенными зрачками, как у совы, она всматривались в Митчелла, словно не верила, что это он.

Морган Эллисон. Владелица пекарни, славившейся мясными и рыбными пирогами. Для Ириса эта женщина была настоящим другом и поддержкой в трудные времена. Нередко она угощала мальчика пирожными по праздникам, а, бывало, и просто так.

– Ирис, ты что здесь делаешь?! – почти вскрикнула Морган. – Да твой отец всю деревню на уши поставил, ты хоть понимаешь…

Мальчик приставил палец ко рту. Когда он вышел на свет, закрывая за собой дверь, женщина заметила потрёпанный вид ребёнка и охнула.

– Только не ругайся, пожалуйста.

Митчелл вытянул руки, открывая обзор на ссадины и окровавленные ладони. Морган побледнела.

– Мне нужны бинты. И ещё…

Голубые глаза многозначительно заглянули в чужие.

– Ты знаешь, как вытащить пулю из тела?

ЧАСТЬ 3

К щеке будто приложили раскалённый утюг. Ирис рефлекторно коснулся отпечатка папиной руки. От боли у него намокли глаза.

– Ты совсем больной? – сквозь зубы бросил Рональд.

Это был первый раз, когда мальчик услышал во всегда добром и ласковом голосе отца сталь. Митчеллы не ругали сына до сегодняшнего дня, и младший не знал, как реагировать. Он притворился каменным изваянием: не шевелился и старался не дышать, игнорируя бешеный стук сердца.

– «Просто играл в прятки» – да неужели? Ты хоть понимаешь, насколько это было опасно?!

Они втроём с Морган стояли в дверях дома Митчеллов. Стрелка часов указывала одиннадцать вечера; Ирис вернулся к родителям полчаса назад. Перебинтованный и чистый – таким его встретил Рональд, заграбастав сына в крепкие объятия. Тяжело видеть отца таким взволнованным. А ещё тяжелее было лгать, что малыш нарушил обещание веселья ради. От стыда у него даже уши покраснели.

Удивление, что всегда послушный сын вдруг наплевал на предостережения, на лице мужчины сменилось гневом. В груди Митчелла младшего защемило. Он весь сжался, наблюдая, как брови старшего свелись к переносице.

Ирис промямлил:

– Я… Изв…

Слёзы, дорожкой покатившиеся по щекам, прервали его. Мальчик проглотил появившийся ком. Рональд не обратил на плачущего сына никакого внимания.

– Мне пришлось усыпить твою мать. Она тут в истерике билась, думала, тебя те твари нашли. А ты… Ты…

Мужчина зашипел, снова замахнувшись. Малыш дёрнулся и закрыл глаза. Однако удара не последовало: руку охотника сжала чужая ладонь.

– Гневом ничего не решишь, – спокойно сказала Морган. Рональд шикнул на неё, вырываясь, но хватка только усилилась. Для маленькой женщины это было так необычно, что оба Митчелла поразились. – Ирис всего лишь шестилетний ребёнок. В будущем он ещё миллион ошибок совершит, и за каждую ты станешь его бить?

Мужчину наконец отпустили.

– Он обещал держаться рядом. Зачем настаивать на совместной охоте, если не воспринимаешь её всерьёз? – буркнул чуть успокоившийся охотник.

Эллисон вздохнула.

– И то верно. Я согласна, что мальчик заслуживает наказания. Но, пожалуйста, без побоев.

Она подтолкнула сына к отцу. Малыш вскинул голову, всем своим видом показывая, как ему жаль. Рональд не мог больше смотреть в грустные глаза, и он похлопал мальчика по плечу.

– Не думай, что я простил тебя, – быстро сказал смущённый мужчина, пока улыбка расползалась по лицу Ириса. – Ты наказан.

– Хорошо, – счастливо ответил Митчелл младший. «Могло быть и хуже» – выдохнул он.

– Спасибо, Морган, – поблагодарил охотник. Малыш наплёл, что Эллисон тоже пошла искать его и, на всякий случай, взяла аптечку.

– Спасибо! – вторил Ирис.

Женщина улыбнулась и кивнула. Мальчик с теплотой наблюдал, как она покидает дом, преисполняясь ещё большей любовью к ней. Если бы не Морган, неизвестно, помирились бы они с отцом. Ирис никогда не видел его таким злым.

Когда дверь закрылась, Ирис обнял Рональда. Тот опешил от неожиданности.

– Извини, – наконец уверенно сказал Митчелл младший. Мужчина покачал головой.

***

На следующее утро Вивьен тоже отругала сына. Накричала, а потом, всхлипывая, плюхнулась за стол. Завтрак прошёл в полной тишине, что было впервые в домике Митчеллов. Ирис не подымал глаза на родителей, боясь столкнуться с разочарованием на их лице. Он даже собирался рассказать правду, но вчерашний случай не давал покоя. Сердце сжималось при воспоминании о полумёртвом детёныше.

Малыш не хотел потерять монстра. Он хотел помочь.

После завтрака Ириса заперли в комнате. Отец долго думал над наказанием, пока не выбрал стандартное. День взаперти дома – действительно жестоко для ребёнка, который больше всего на свете любил играть в деревне с ребятами. Но сегодня было не до этого.

Мальчик припал к стене, прислушиваясь. Коридор пуст. Ирис кивнул себе, тихо подошёл к окну и вытянул шею. В саду тоже никого.

Сложно держать равновесие, когда тебя трясёт. Вспотевший Митчелл кое-как переступил подоконник и, крадучись, отошёл от дома. Выйдя за забор, он помчался к лесу.

Пять тропинок кривились, убегали и исчезали в глубине чащобы. Ирис испугался, что потеряется, но потом вспомнил, по какой из них направился отец вчера утром. Малыш ступил на третью дорожку к северу, где у деревьев были короткие сучья, а листва не отбрасывала мощную тень.

В рюкзаке у него лежали бутылка с водой, стерильные бинты и пинцет. Последние две вещи отдала Морган. Женщина, будучи по образованию врачом, вкратце рассказала, что с этим делать.

Мальчик сжал лямки на плечах. Безоговорочное доверие Эллисон поражало. Он не сказал, кого собирался спасать, лишь призрачно намекнул. Только добавил: «Объясню всё позже», и женщина согласилась подождать.

Возможно, она догадалась. Ирис не спорил. Кого ещё в этих краях можно укрывать, боясь осуждения, кроме как оборотня? Но даже если Морган всё поняла, главное, что отцу не рассказала. И правда хороший друг. Мальчик обязательно раскроет ей все карты.

Улетев в мысли, Митчелл чуть не прошёл то самое место. Ранним утром никто на охоту не ходил, но он всё равно осмотрелся и насторожился. Кроме пения птиц в воздухе стояла тишина.

Рюкзак полетел вниз. Ирис откатил камень, взял кучку травы с земли и откинул в сторону. В яме показались задние лапы.

Неплохое убежище, думал мальчик, только собаки быстро бы нашли детёныша. Если бы они не боялись оборотней. Охотники как-то пытались заставить собак искать логово перевёртышей, но первых отпугивал вид и запах последних.

Детёныш не шелохнулся. Митчелл прислонил ухо к грудной клетке и услышал слабое сердцебиение. На душе тут же отлегло: надежда спасти шери была!

Когда Ирис потянулся за водой, чтобы промыть рану, его руки побледнели. Что, если мальчик запомнил не всё, и сделает только хуже? Он же всего лишь ребёнок, а инструменты у него вовсе не игрушечные.

Мотнув головой, малыш резво схватил бутылку и откинул крышку. «Если я хотя бы не попытаюсь, то буду жалеть» – с этой мыслью он чуть-чуть пролил воду на рану. Оборотень задрожал во сне.

– Всё хорошо, – Ирис легонько потрепал существо по голове. – Мне тоже страшно.

Оно будто услышало и немного успокоилось, позволив мальчику избавиться от засохшей крови.

– Теперь…

Ириса бросило в жар. Он потянулся за пинцетом.

Преимущество оборотней – регенерация и живучесть. Одной пули не хватит, чтобы убить взрослых особей, а холодное оружие против них бесполезно. Подстреленные могут прожить ещё несколько дней даже с глубокими ранами, если успеют скрыться от охотника.

Но восстанавливаются ли полумёртвые оборотни после медицинской помощи? Никто не знал. Митчеллу придётся выяснять это самостоятельно.

Пара судорожных вздохов. Дрожащими руками Ирис оттянул пинцетом края раны, чтобы шерсть не мешалась при извлечении пули. Полившаяся кровь заставила его брезгливо зажмуриться и стиснуть зубы. Вслепую он коснулся раны и тут же отпрянул, чувствуя сухость во рту.

– Да не могу я! – и из глаз хлынули слёзы.

Мальчик скосил взгляд на оборотня. Тот лежал неподвижно, но глубоко дышал благодаря небольшой встряске. Словно где-то внутри себя понадеялся, что его спасут.

Ещё несколько судорожных вздохов. Отец учил не бросать дело на полпути.

Ирис снова приставил пинцет к нужному месту. Жаль, у него не было спринцовки, чтобы отсасывать кровь. Набравшись мужества, он сунул палец внутрь.

Монстр затрясся, порыкивал. Но мальчику не до него. Борясь с головокружением и подступающей тошнотой, он упрямо старался нащупать пулю. Что-то твёрдое попалось на пути, и Ирис сначала обрадовался, пока не понял, что это обломок от кости.

Тут же рядом оказалось нечто круглое и металлическое. Малыш едва не перестал дышать. Резко вытащив палец, – детёныш дёрнул лапами,  – он стал добираться до пули пинцетом.

Морган предупреждала, что пуля могла застрять в кости, и тогда пинцетом вытащить её будет невозможно. Но Ирису повезло, и кровавый дьявол наконец был извлечён. Мальчик откинул его к чёртовой матери, а затем скрючился над землёй и позволил желчи пройти через себя. Он на время потерял сознание, однако быстро пришёл в себя, хватая ртом воздух.

Руки опять в чужой крови. Малыш быстро сполоснул их оставшейся водой, снова промыл рану и перевязал оборотня бинтами. Тот громко сопел, обнажив клыки, и иногда вздрагивал. К сломанной ноге Ирис привязал палку, вспомнив, что монстр передвигался только на трёх лапах.

Когда детёныш вновь был спрятан под травой и камнем, мальчик сложил пинцет, бинты и пустую бутылку обратно в рюкзак. Приятное ощущение разлилось по телу.

Ирис сделал это. Ирис справился.

Домой он бежал ватными ногами. Нужно успеть к обеду, потому что тогда отец отопрёт дверь. Хотя аппетита у Митчелла младшего вовсе не было.

ЧАСТЬ 4

Рональд, не дождавшись завтрашнего дня, высвободил сына уже вечером. Ирис читал очередную энциклопедию про оборотней, так как заинтересовался их рационом питания. Он сильно удивился, когда услышал звон ключа.

Мужчина ничего не сказал и ушёл на работу, в лес. Мать возмущалась, но, кажется, простила своего мальчика. Остаток дня прошёл без происшествий, и, уже ужиная, Вивьен с сыном разговорились. Отца они не ждали до утра.

Ложился спать Ирис с тревогой на сердце. Рональд – профессиональный охотник. Не зря коллеги в шутку называли его «ястребиный глаз». Если мужчина обнаружит перевязанного детёныша, вспомнит странное поведение сына и сложит дважды два…

Внутренности мальчика похолодели.

***

Солнечные лучи грели личико. Малышу так и не удалось заснуть. Он задрал голову, позволил себе насладиться утром.

В лесу после ночи прохладно, пахло мокрой травой и елями. Ветви деревьев покачивались на ветру, словно махали руками, приветствуя. Митчелл глубоко вдохнул свежий воздух и зашагал к убежищу детёныша.

Рюкзак он набил мясом убитых отцом мелких животных. В книгах писали, что оборотни едят всё, кроме травы и фруктов. Мальчик наделся, детёныш не предпочтёт в качестве завтрака его самого…

Колени дрожали. До убежища Митчелл уже бежал, спотыкаясь, царапая штанины о кусты. Хотя Ирис готовил себя к худшему – смерти оборотня, – в глубине души ютилась надежда. Ведомый ею, мальчик быстро добрался до места назначения и едва удержал равновесие. А потом замер, как вкопанный.

Яма была раскопана.

Митчелл протёр глаза, мысленно взмолившись, что ему мерещится из-за сонливости. Но откинутый в сторону камень и раскиданная трава никуда не исчезли.

Малыш словно оглох: он не слышал ни утренней песни птиц, ни говора леса, что всегда оживлённо шелестел листьями. Только звон в ушах. В голове одна мысль – детёныша нашёл отец.

Однако мальчик забыл, что, вернувшись домой, мужчина и слова ему не сказал. Сразу завалился спать. Ирис прокручивал варианты наказаний, ведь в этот раз Рональд точно не будет сдерживаться, и даже Морган его не остановит. Но волновался он не столько за себя…

Воображение рисовало сцену, где малыша ткнули лицом в мёртвую тушку, разорванную на части.

Хрустнула ветка. Ирис вскрикнул и обернулся на звук. Тут же, где-то из-за кустов, послышался треск сучьев.

– К-кто здесь?.. – пискнул мальчик.

Оттянулись ветви кустарников. Не успел он опомниться, как в плечи вцепились когтистые лапы, а сам мальчик повалился на землю. Митчелл распахнул глаза. Оборотень пускал слюни на лицо своего спасителя, злобно скалился и рычал.

Несмотря на своё положение, и что Ирис должен был испугаться, он широко улыбнулся, с восторгом посмотрел в глаза монстра.

– Господи… – малыш обхватил морду, прислоняясь лбом ко лбу. – Живой… Ты действительно живой!

Детёныш, не ожидая такого, ослабил хватку. Его нос вдруг задёргался, монстр наклонился к шее мальчика. Последний принял это как призыв к действию и стал подниматься. Но маг громко рявкнул и оцарапал голые руки. Митчелл прикусил губу.

Оборотень спрыгнул с тела. Зубами ухватившись за лямку рюкзака, он стал стягивать её. Было страшно от осознания, что рядом клыки, но малыш позволил снять с себя рюкзак. Затем привстал, чтобы оборотень забрал его. Ирис сел и обнял колени, наблюдая, как новый друг отчаянно пытался расстегнуть замок широкой пастью.

Не получилось. Тогда детёныш плюнул рюкзак под ноги мальчику и пронзительно на него посмотрел. Митчелл фыркнул, доставая из пакета куски мяса. Оборотень чуть руку ему не откусил, когда кинулся на еду.

Пока шери вдоволь наслаждался пищей, Ирис бегло осмотрел его. Бинты разболтались, а палку оборотень куда-то выкинул. И судя по тому, как детёныш тряс лапой, кость ещё не восстановилась.

Слушая громкое чавканье, мальчик вспомнил, что забыл захватить воду. Он взял, но в бутылочке, чтобы рану промыть.

А позволит ли это дитя себя обработать?.. Чутьё подсказывало, что нет.

– Ты закончил?

Оборотень поднял голову. Чихнул. Ирис вытащил со дна портфеля оставшиеся со вчерашнего дня бинты и воду.

– Мне… Мне нужно, чтобы ты сидел смирно.

Детёнышу вид бинтов совсем не понравился. Он отступил, шерсть встала дыбом. Митчелл присел к своему другу на колени, но тот завертел головой, громко зарычал.

– Ты чего, эй? – малыш увернулся от клыков, что клацнули у головы. – Я не стал бы тебя кормить, если бы хотел навредить!

У шери было иное мнение. Оборотень продолжил прыгать, пока его нога не согнулась, а сам он гулко заскулил. Мальчик тяжело вздохнул. Вопреки угрозам монстра, Ирис резко заключил того в объятия и погладил по здоровому боку.

– Я хочу тебя спасти. Я друг.

Детёныш застыл.

***

– Спасибо за покупку. Приходите ещё!

Морган, улыбаясь, протянула клиенту бумажный пакет с выпечкой. Только покупатель покинул заведение, как она измученно выдохнула. С исчезнувшей улыбкой стали заметнее мешки под глазами.

Женщине было тридцать два года, но постоянные стресс и усталость делали её старее. Она владела пекарней около десяти лет, и за это время ни разу не наняла сотрудников. Эллисон всегда держалась подальше от людей, предпочитая наблюдать за ними издалека.

Она добилась уважения в деревне, но так и не завела друзей. С одной стороны, её интровертная сторона была довольна положением дел, с другой – Морган чувствовала себя одиноко. Женщина переехала из шумного города в восемнадцать лет и хотела жить в уединении с собой, занимаясь любимым делом – готовкой. Сейчас же она жалела, что отталкивала других.

Колокольчик звякнул, и Эллисон вздрогнула.

– Ирис, мой мальчик… – шмыгнула носом женщина, быстро вытирая слёзы рукавом.

За всю жизнь она ни разу не влюблялась, считала отношения помехой в карьере. А теперь мечтала завести ребёнка и со страхом оглядывалась на свой возраст, понимая, что скоро будет поздно рожать.

– Ты… плачешь?

Ирис подошёл к стойке, приподнимаясь на носочках. Женщина тепло улыбнулась. Мальчик был таким хорошим, добрым, всегда помогал ей… Больше всего на свете Эллисон боялась, что ему на плечи свалится ответственность, которую тащил на себе Рональд. Охотник – убийца. Став убийцей, малыш навсегда утеряет живой блеск в глазах.

Она старалась оберегать этого ребёнка, как могла: присматривала за ним, удерживала в пекарне, когда Рональд должен был притащить труп оборотня в деревню. Но появившиеся круги под глазами мальчика и царапины на руках доказывали, что женщина плохо справлялась.

– Нет-нет, что ты. Снова за бинтами?

Уже вторую неделю он ходит к ней за бинтами и мясными пирогами. Конечно, Митчелл часто приходил и раньше – купить выпечку или просто поболтать, – но не каждый день. Морган не настаивала на объяснениях, однако ей казалось, что мальчик с чем-то сильно затянул. Возможно, он ввязался во что-то плохое и не мог выбраться…

– Спасибо. Увидимся! – живо помахал Ирис на прощание. Дверь захлопнулась, и женщина снова осталась одна.

Внешне она не проявляла негативные эмоции, и всё же ей не нравилось происходящее с мальчиком. Он сильно повзрослел. Митчелл больше не играл днями напролёт в футбол с соседскими ребятами, был каким-то беспокойным и усталым. У него словно появилось важное дело, и чем важнее оно становилось, тем более нервным делался Ирис.

Морган взглянула на настенные часы. Девять утра.

Через пять минут пекарня была закрыта.

Вина захлёбывала женщину, пока Морган шла по тропинке к домику Митчеллов. Но ей было страшно за этого доброго мальчика. И пускай Эллисон никак не могла набраться смелости с кем-то подружиться, Ирису она желала счастливого детства и друзей.

На стук в дверь открыла Вивьен, удивлённо уставившаяся на женщину.

– Вивьен, добрый день. Я могу войти? Хочу поговорить… об Ирисе.

И Ириса она не боялась спасти.

ЧАСТЬ 5

– Мам, а почему мы ненавидим людей? – спросил детёныш, греясь под родным боком.

Оборотень взглянула на него с горькой улыбкой.

– Они думают, что мы едим их, поэтому убивают нас. Так было ещё задолго до моего рождения. Теперь мы нападаем первыми, чтобы избежать потерь.

– Но… Разве этим мы не делаем хуже?

Мать вздрогнула и отвернула голову.

– Ох, глупый Кроу. Тебе ещё многое предстоит узнать. А пока, спи.

Кроу был вовсе не глупым, и она это понимала. Но законы и правила, которыми Жасмин воспитывалась с детства, не позволяли ей согласиться с сыном. Да и что подумает пятьдесят одна стая, если вождь оборотней внезапно остановит вражду, забыв о жертвах своей семьи?

Стаи делились на маленькие и большие. Маленькие состояли из трёх-четырёх монстров, большие не превышали пятнадцати участников. Но есть один лидер, за которым следуют все. Он – избранный, отец, Бог. Хрупкая Жасмин стала этим лидером, матерью для каждой стаи, не только всеми нелюбимого Кроу.

«Кроу» было сокращением от «Scarecrow» – пугало. Имя оборотня говорило о характере его самого, а детёнышей мог окрестить любой из стаи. Матери Кроу имя выбрал дедушка, зная, что она будет следующим вождём1. Её ребёнку повезло меньше. Кроу этим оскорбительным именем прозвал даже не родной монстр.

Жасмин волновалась за своё дитя. Когда другие её дети играли друг с другом, Кроу же лежал в одиночестве на выступе и грелся под лучами солнца. Для оборотней слово «одинокий» означало «враг стаи». Земная группа шери подобна людям: они не могли жить без взаимопомощи и общения. И когда кто-то держался поодаль от остальных, на него сразу косили взгляд.

Все думали, Кроу предаст семью, когда вырастет. Жасмин же знала, что это неправда.

Тем временем, приближаясь к концу войны, количество стай сокращалось со стремительной скоростью.

***

Это произошло, когда Кроу стукнуло два года. Он беззаботно дрых в пещере, пока над ухом не раздался испуганный голос матери:

– Милый, вставай…

Ещё не до конца проснувшись, детёныш потянулся и зевнул. Глаза он так и не открыл.

– Что случилось? – лениво спросил монстр. «Наверняка, дядя снова хочет почитать мне нотации» – пролетело в его мыслях.

– Рональд выследил нас. Скоро сюда придёт его шайка. Одиночки тоже где-то поблизости.

Сон как рукой сняло. Кроу вскочил, точно ошпаренный.

– М-мам… – у него пересохло во рту.

– Уходи отсюда, Кроу.

Детёнышу не дали ответить: Жасмин пулей вылетела из пещеры. Он поспешил за ней, стараясь задействовать все мозговые процессы, чтобы подобрать нужные слова.

Уж лучше бы это был дядя.

– А где братья и сёстры? – на самом деле, они не волновали Кроу. Оборотень никогда не любил семью, кроме матери – единственной, кто испытывала к нему взаимные тёплые чувства. Но детёнышу хотелось нарушить напряжённое молчание.

Кроу любил тишину, но сейчас она казалась липкой, душила и давила на уши. Жасмин прислушивалась к шорохам, чёрные глаза сужались, когда ветер трепал кустарники.

– Они сейчас сражаются против охотников, – отвлечённо ответила она.

– Но… – Кроу остановился. – Разве я не…

– Послушай, Кроу, – Жасмин вздохнула. – Ты самый необычный ребёнок на свете. Я хочу, чтобы ты выжил.

«Почему я?» – вопрос не успел слететь с языка, сердце подскочило от приближающихся выстрелов. Мать прикрыла детёныша собой, её морда исказилась от злобы. Быстро развернувшись, она прорычала сыну в лицо:

– Сделай, как я прошу! Обещаю, мы ещё встретимся.

Кроу услышал топот ног, прежде чем Жасмин схватила ребёнка за шкирку и сбросила с обрыва. Он лишь на долю секунды завис в воздухе, как звуки залпа оглушили его, а тело парализовало. Согнувшись в три погибели, оборотень покатился с горы мячиком.

Он приземлился мордой в землю и тут же выплюнул грунт с кровью. Голова раскалывалась, перед глазами расплывалась картинка леса. В уши будто песок насыпали.

– Мама…

Собственный скулёж помог Кроу ухватиться за остатки сознания. Мать, вождь оборотней, приказала выжить. Детёныш не имел права ослушаться.

Он вышел на тропинку. В какой части леса оборотень находился: западной или восточной? Монстр оглянулся в попытках понять и вздрогнул от количества кровавых луж. Разве это от него?..

Чем дольше Кроу смотрел в одну точку, тем больше всё мешалось в одну кучу. Он помотал головой и шагнул дальше. Дышать вдруг стало так больно, словно в ноздри воткнули палки. Когда оборотень делал вдох, боль расстилалась по телу новой, мощной волной.

А потом появился мальчишка.

Детёныш пошатнулся от неожиданности, еле удерживая равновесие. Уши прижались к голове. Любой звук оглушал, монстр не понимал, на каком расстоянии находился враг.

Он должен выжить…

Дальше Кроу очнулся в немного тесной норе с привязанной к лапе веткой. Он ничего не помнил, кроме чьих-то поглаживаний, и того, как кто-то трогал рану. Оборотень разгрыз верёвку и вылез из убежища, отправляясь на поиски еды.

***

Две недели он приходил к нему. Кроу учился узнавать его по быстрым, но осторожным шагам и запаху.

Оборотни должны различать запахи, чтобы выжить. Дети напоминали своим материнское тепло и родительский дом, в стенах которого чувствуешь себя безопасно. Как будто этим доказывая, что они безгрешны и только познают жизнь. Поэтому дети пахнут свежим молоком.

С взрослыми сложнее. Запах некоторых из них сравним с цветами, еловыми ветками или ягодами. Но от другой половины несло табачным дымом, тухлыми яйцами или алкоголем. Со второй группой оборотни встречались постоянно.

Но этот мальчишка особенный. Ребёнок не только напоминал Кроу родную пещеру, вызывая ностальгию по тёплым денькам, когда он спокойно спал в объятиях матери. Его ребяческий запах смешивался с ароматом еловых деревьев.

Сперва детёныш отталкивал мальчика, не доверяя тому. Не позволял о себе заботиться, кусался и царапался. Разодрал малышу все руки, чтобы оборотня оставили в покое. Но он всё равно приходил. И Кроу мало-помалу сдавался.

– Меня зовут Ирис, – улыбаясь, сказал мальчишка. – Прости, я забыл представиться… А у тебя есть имя?

Он опешил, вспомнив, что оборотень не говорил по-человечески.

– Хм, а как насчёт… «Барцу»?

Кроу с интересом поднял голову.

– Меня так папа хотел назвать, но передумал. На каком-то языке оно означает «волк». Надеюсь, ты не против, если я буду называть тебя Барцу.

Детёныш подумал, что звучало это намного приятнее «Кроу». И с того момента он стал Барцу.

***

Барцу лежал около ямы, сложив лапы. Его рана почти затянулась. Любой шаг не отдавал болью по всему телу. Дыхание пришло в норму, хотя раньше оборотень почти задыхался во сне.

Детёныш скучал по маме. Как она там, жива ли?

Ириса не было уже два дня, зато зачастили охотники. И чем больше их появлялось, тем сложнее становилось прятаться.

Когда от голода на четвёртый день у Барцу закружилась голова, он понял, что зависим от мальчишки.

После получения нового имени, детёныш подпустил ребёнка к себе. Теперь он не рычал, пока тот обрабатывал шери. Затем монстр ложился на траву, закрывал глаза и делал вид, что спит. В это время, Ирис незаметно, как казалось Митчеллу, гладил друга.

Оборотню сложно было признаваться, но ему нравились прикосновения мальчишки. Мягкие и бережные – так можно описать и его личность. Тревоги Барцу отступали, когда маленькие ладошки ласково проходили по дрожащей от холода спине. Он чувствовал себя защищённым.

Детёныш не находил себе места на пятый день отсутствия Ириса. Питаться приходилось насекомыми, потому что охотники распугали всех мелких животных. Барцу подумал, что малыш устал от него, как спустя три дня почуял знакомый запах еловых веток и молока. Ирис пришёл, принеся с собой беспокойство, которое разлилось в воздухе. Оборотень вскочил с земли.

– Мой отец знает, что ты здесь.

Монстр вжал голову в шею. Его напугали не столько эти слова, сколько стеклянный взгляд мальчишки.

– Я не сказал, где ты находишься, не волнуйся. Меня заперли дома. Я смог выбраться, чтобы сказать тебе, что больше не вернусь.

Словно гром среди ясного неба. Барцу нахмурился, но внутри у него почему-то защемило.

– Я… Я не могу так больше! – неожиданно выкрикнул Ирис, сжимая кулаки. Он посмотрел на своего друга, и слёзы покатились по его щекам. – Я устал видеть разочарование в глазах родителей! Чувство вины преследовало меня с самого начала, я жалею, что спас тебя…

Он присел на корточки и огладил тыльной стороной ладони мордочку Барцу.

– Ты мне нравишься, но… Мы не можем быть друзьями, прости.

Когти впились в землю. Пустота разъедала живот оборотня, но уже не от голода. Скулёж вырвался из горла прежде, чем Барцу успел это осознать.

Ирис его предал.

– Прости…

Барцу неосознанно оскалился.

– Прости!

Мальчик попытался обнять оборотня, но тот рявкнул на него. Монстр отвернулся от ребёнка и улёгся посреди ямы, бешено махая маленьким хвостом. Слюни текли из его пасти, голод и обида смешались в одно чувство, побуждающее Барцу наброситься на бывшего друга. Но последний не стоил и когтя на лапе, маленький трусишка.

Ирис всхлипнул. В начале мая он ещё был наивным мальчишкой, летающим в облаках, а к концу чувствовал, как мечта сломала ему крылья. Опрокинула о землю реальностью, подарила и тут же отняла друга. Забрала то, что у него было изначально – любовь и уважение родителей.

За что это ему? Где малыш так провинился?

– Мне очень жаль…

Ирис оступился, пошёл по тернистой дороге, куда никто никогда не ступал. Теперь он просто хотел вернуться к истокам, быть послушным ребёнком, забыв о пережитом. Быть может, так малыш восстановит доверие родителей.

Мальчик мчался домой, не оглядываясь. Что-то подсказывало ему остаться в лесу, с Барцу, болезненно отдаваясь в груди. Но оборотень и знать его не желал. Никто больше не хотел иметь дела с Ирисом.

Он распахнул дверь своей комнаты, в которую залез через окно.

– Мам… Пап…

Ступил Ирис на пол, залитый кровью.

ЧАСТЬ 6

Ирис вцепился в ручку двери, глядя на кровавую лужу, точно загипнотизированный. Ноги подкосились, он, ослабев, рухнул на пол. Мальчик попытался позвать родителей, но только разинул рот и промямлил что-то нечленораздельное. Кожа его стала белее смерти.

– И это лучший охотник на деревню?

Митчелл вздрогнул и заставил себя отползти, чтобы спрятаться за стеной. Зажав рот рукой и подогнув под себя колени, малыш чуть высунул голову из комнаты.

– Неудачник.

Его зрачки расширились. Из комнаты родителей на двух лапах вышел оборотень, с пасти которого стекала кровь. Ирис промычал, резко вжав голову в плечи. Перед ним было открытое окно: в спешке мальчик забыл закрыть его. Он медленно поднялся, опираясь о стену.

Чудовище вдруг вдохнуло воздух и оскалилось так, что показались боковые зубы.

– Я знаю, что ты здесь.

Дыхание участилось, слёзы снова подступили к горлу. Сейчас не время плакать, Ирис это прекрасно понимал, но слёзы были единственным, на что у него оставались силы.

Оборотень встал на четыре лапы. Каждый его приближающийся шаг отбивался в голове в такт сердцебиению. Волкообразная морда появилась в дверном проёме, единственный видящий глаз уставился на мальчика. Последний подумал, что умрёт от страха.

Ирис смотрел на окно, которое будто отдалялось из-за пелены слёз. Рука, зажимающая рот, упала, и губы малыша задрожали. Чудовище провело длинным языком по шее Митчелла, отчего конечности свело судорогой. Он крепко зажмурился.

– Сразу видно, мало кормили, – издевательски усмехнулся оборотень. – Ну, не переживай. На зубочистку пойдёшь.

Монстр нацарапал горизонтальную линию на шее Ириса, отчерчивая место, с которого оторвёт голову. Тот издал болезненный стон. Из свежей раны струилась кровь, кривой дорожкой скатываясь по ключицам.

Голову с двух сторон обхватили когтистые лапы. Её сразу же сильно потянули вверх, заставив Митчелла закричать. Это словно вывело тело из паралича; мальчик вцепился в чужие конечности и стал пинать убийцу родителей по лапам. Оборотень шикнул: визг бил по вискам больнее, чем удар ногами по телу.

– Да заткнись ты…

Коленкой он ударил малыша в живот. Последний согнулся и, не выдержав, извергнул содержимое желудка на врага. Чудовище опешило, ослабив хватку.

– Ты, мерзкий…

Оно не успело договорить. Оборотень вдруг отпустил Ириса и громко зарычал. Митчелл задрал голову, и то, что он увидел, заставило его открыть рот и выгнуть брови в изумлении.

Барцу впился клыками в шею сородича. Детёныш не отлип от неё, даже когда последний специально ударился вместе с ним о стену. Когтями он ударил по глазу старшего, и тот завопил, казалось, на весь лес. Мальчик наблюдал за этим, как приклеенный, пока чудовище не схватило лапой его друга и не швырнуло со всей силой о пол. Вслепую, услышав скулёж, оно напало на младшего.

Ирис вскочил и подорвался с места. Он оставлял отпечатки, прыгая через кровавые лужи в коридоре. Вбежав в родительскую комнату, малыш застыл. Там были трупы его мамы и папы.

Сильный звон в ушах заглушил все звуки, но вой Барцу, нуждающегося в помощи, вернул Митчелла в реальность. Помотав головой, он выхватил из рук отца ружьё. Для него оно оказалось слишком тяжёлым, поэтому пришлось тащить по полу.

Вернувшись в комнату, мальчик увидел, как чудовище душило его друга пастью. Митчелл вспомнил тренировки охотников. Дрожащими руками он поднял оружие и, кое-как прицелившись, нажал на спусковой крючок. Крик старшего оборотня разнёсся по дому.

Ирис выстрелил ещё пять раз: столько, сколько пуль оставалось в ружье. Чудовище скрючилось на полу от боли, тихо прошипев. Барцу еле поднялся и наконец добил его, перегрызая глотку.

Мальчик проглотил вязкий комок, выпустил из рук оружие. Сделав несколько глубоких вздохов, он потерял сознание.

***

Ирис проснулся от того, что кто-то щекотал его нос. Несмотря на головную боль, он тихо посмеялся, отмахиваясь от языка детёныша.

– Фу-у, Барцу!

Затем тяжесть осела у него на сердце. Воспоминания вернулись вместе с чувствами, и Митчелл заткнулся. Сев на пол, он осмотрел валяющуюся тушку оборотня со следами откусанной плоти. От Барцу несло мертвечиной, поэтому мальчик сморщился.

Внезапно он уставился в одну точку. Оборотень глядел на него маленькими золотыми глазками. Тут Ирис подскочил и пулей влетел в спальню родителей. Теперь малыш заметил кровь не только на полу, но и на стенах.

Мальчик медленно шагнул к валяющимся телам Митчеллов, а точнее, тому, что от них осталось. На лицах мужчины и женщины застыл ужас, глаза закатились наверх. Уверенность Рональда в безопасности близких подвела его.

Ирис присел рядом на корточки, обхватив папину руку.

– Прости, старик.

Он хотел плакать, но слёзы больше не текли по щекам. Жизнь отняла у Ириса всё. С этой мыслью Митчелл закричал, и ветер, словно почувствовав отчаяние ребёнка, стал набирать силу.

Ветер заберёт с собой его горе, пронесёт над верхушками деревьев и побеспокоит птиц. Шепнёт что-то людям на ухо, и они обернутся в сторону тёмного леса оборотней, даже не зная его местоположения.

В бок ткнулась морда. Ирис взглянул на Барцу, который положил лапу на колено друга. Одарив его слабой улыбкой, мальчик приобнял тушку.

Всё-таки кое-что жизнь ему оставила.

Митчелл поднялся, сжимая кулаки. Он понял, что хочет сберечь это кое-что любой ценой. Ирис соберёт себя заново, но сохранит то, с чем его бросили. Даже если придётся покинуть деревню, ему уже всё равно.

Мальчик больше не предаст Барцу.

– Пойдём.

Детёныш в недоумении отправился за выходящим из дома Митчеллом.

– Я собираюсь рассказать людям правду.

ЧАСТЬ 7

Ирис тёр виски. Люди перекрикивали друг друга, из-за чего барабанные перепонки готовы были лопнуть. Кто-то плакал, а кто-то лишь грустно опустил глаза в пол. Мальчика окружили, пока он стоял спиной к трупам родителей.

Луна уже давно сменила солнце, но жители деревни не спали, а скорбели по Митчеллам в их доме. Все они ждали ответов от малыша, не позволяя ему при этом и слова вставить. Кто-то из охотников решил, что это он убил родителей, ведь те наказали его за предательство. Но вариант быстро отмели: как шестилетний ребёнок мог сравниться с профессиональным охотником?

Шум не прекращался, пока Морган не подошла к Ирису, положив руку ему на плечо.

– Успокойтесь. У меня от вас голова разболелась, а тут маленький мальчик, который только что потерял родителей. Проявите уважение и помолчите.

Хантурийцы резко захлопнули рты. Кто-то шептался между собой ещё толику времени, затем голоса стихли. Митчелл взглянул на женщину с лёгким удивлением, а ему в ответ мягко улыбнулись. Ничего не сказав, он вздохнул и заговорил с толпой:

– Да, они мертвы. Но давайте не будем говорить о том, о чём не знаем, – зашипел мальчик на охотников, и те, заметив взор ледяных глаз, сразу же стушевались. – Слушайте, – последовал раздражённый вздох. – Я расскажу вам так, как оно было на самом деле. В свою очередь, вы в это время обязаны молчать и не делать ничего глупого.

Многие в очередной раз убедились, что Ирис – сын Рональда. Тот же приказной тон, под гнётом которого боялись ослушаться, тот же требовательный взгляд.

– Только после я разрешу спрашивать и высказывать мнение. Но что бы вы не решили, мне всё равно. Надеюсь, мы друг друга поняли.

Он прошёл вперёд, и толпа расступилась. Затем мальчик обернулся.

– Пошлите, чего замерли?

Всем скопом, бубня под нос, жители направились к комнате Митчелла младшего. Некоторые явно были недовольны подчиняться ребёнку, но им тоже хотелось подробнее узнать о произошедшем. Однако, как только их глазам предстала мёртвая туша оборотня, даже эти некоторые разинули рты от удивления.

Ирис поднял ружьё отца с пола и равнодушно произнёс:

– Я убил оборотня-одиночку.

В воздухе повисла тишина. Охотники сперва не поверили: этот оборотень-одиночка, которого Рональд лишил первого глаза, не раз доставлял проблем деревне и всегда выходил сухим из воды. Он остался последним в своём роду, остальных одиночек перебили. Но всё же, детально осмотрев убитого, охотники убедились, что мальчик не соврал.

Тут же по комнате прокатились восхищённые возгласы. Жители, сначала неуверенно, а потом почти оглушая, стали аплодировать.

– Ирис! Ирис!

Митчелл почувствовал себя неловко и смутился. Ведь о такой ситуации он мечтал когда-то. Теперь малыш считал, что похвалы достоин кое-кто другой.

– Я был не один, – сказал он, остановив поток восторженных слов. – Барцу, выходи.

Под немые вопросы людей из-под кровати вылез детёныш. Все затихли разом, и от шума осталось лишь еле слышное эхо, отражаемое от стен. Когда пришло полное осознание ситуации, охотники поспешно достали ружья, но Ирис тут же загородил своего друга.

– Я просил не делать ничего глупого.

– Отойди, глупый ребёнок, – заскрипел зубами один из них. Это был близкий друг Рональда, сильно опечаленный смертью товарища. – Это ведь его ты спас в начале мая?

– Если вы хотите стрелять, то только через мой труп, – мальчик нахмурился. – Давайте, и пусть все видят, как вы лишаете жизни ребёнка и единственного оставшегося члена семьи Митчеллов.

Хантурийцы вздрогнули и отвели взгляд. Друг Рональда, Лиам, шикнул, но опустил оружие; за ним повторили и другие охотники. Ирис присел рядом с Барцу и приобнял его. Детёныш смотрел на всех с недоверием, готовый схватить друга за шкирку и бежать.

– Если бы не он, я бы с вами сейчас не разговаривал, – голос мальчика дрогнул. – Это ведь… я виноват в смерти родителей.

Зрачки жителей расширились. Теперь, когда Митчелл не хотел показывать слабость, слёзы предательски подступили к глазам.

– Я открыл окно, когда ходил к Барцу. Он прошёл через него, я уверен, – холод во взгляде растопился, и на толпу вновь смотрел шестилетний испуганный мальчик. – Но этого не случилось бы, если бы вы так не жаждали крови этих существ!

Барцу языком собрал солёные капли с щеки друга. Рыдание с трудом позволяло произносить слова, но Ирис, собрав всю волю в кулак, закричал в лицо жителям:

– Оборотни не едят людей! Это мы уничтожали их дома и лишали семей. Но я помог одному из них, и он спас меня. Да они… Они… – дышать становилось труднее, поэтому мальчик глубоко вдохнул. – Оборотни намного преданнее нас!

Кашель вырвался из горла. Митчелл уткнулся головой в пол, не в силах больше сдерживать свою боль. Никто не решался заговорить: всем было неловко, и слова не превращались в предложения. Люди тупо смотрели на плачущего ребёнка, сердце их сжималось. Они начали сомневаться в своём видении мира.

– Но… – неуверенно начал кто-то из толпы. – Что ты хочешь от нас?

Ирис медленно выпрямился, вытирая глаза рукавом.

– Просто… Просто прекратите убивать их народ. Попробуйте с ними… – он окинул жителей серьёзным взглядом. – …подружиться.

Охотники переглянулись.

– А ты представляешь, что скажет Оливер? – Лиам подошёл к ребёнку, нависнув над ним. – Он одержим убийством шери. Он не станет слушать и прибьёт не только нас, охотников, но и мирных жителей.

Ирис съёжился. Об этом он не подумал.

– А мы ничего не будем говорить Оливеру, – вставила Морган. – Для начала попробуем последовать совету мальчика. Если мы сможем жить в гармонии с оборотнями, то постепенно будем добиваться этого и в других деревнях. Города оставим напоследок.

Охотник поднял палец, затем опустил, задумавшись. Внезапно он дёрнулся и посмотрел вниз: Барцу ткнулся мордой ему в ногу. Подумав, мужчина наклонился и растерянно потрепал детёныша по голове. Тот прикрыл глаза.

Неуверенная улыбка расползлась по лицу Лиама. Другие охотники усмехнулись.

***

Утром все покидали дом Митчеллов. Мужчины вынесли трупы родителей Ириса и оборотня. Мальчик решил задержаться в комнате, попросив Морган остаться.

– Я знаю, что ты хочешь спросить, – сказала Эллисон и села на кровать, пока Митчелл закрывал дверь.

Малыш хмыкнул. Он плюхнулся рядом, скрестив руки.

– Так отвечай.

Женщина улыбнулась. Ирис всё больше напоминал отца. Со вздохом она сказала:

– Мне очень жаль, что моё предательство причинило тебе столько проблем.

– Да уж, хорошего мало, – перебил её Митчелл без злобы в голосе. – Но если бы не ты, Барцу сейчас бы не чувствовал себя в безопасности среди людей. Да и родители всё равно бы когда-нибудь узнали правду.

Морган кивнула. С души как будто камень слетел.

– Я просто испугалась за тебя, мальчик мой. С каждым днём ты выглядел болезненнее, и я думала, что ты куда-то не туда ввязался.

Барцу запрыгнул к ним и положил голову на колени Ириса. Последний стал его поглаживать.