Читать онлайн Я Фона – это моё проклятие? бесплатно

Пролог

Я сидела на открытой веранде и любовалась закатом. В спортивном костюме, укутанная в тёплый плед, я просто смотрела вдаль, ни о чём не думая. Наслаждалась спокойствием и красотой моего временного убежища.

Моя сестра Леся осталась сегодня в гостях у новой подружки из класса. Я понимала, что подростку нужно общаться со сверстниками. Придя с ней к определённому компромиссу, мы заключили соглашение. Она придерживается правил, установленных мною, а я разрешаю ей вот такие ночёвки. Моё правило было простым – никакого общения с родителями или старыми знакомыми. Нас нет, для всех мы умерли. Я понимала, что это жестоко по отношению к родителям, но другого выхода я не нашла. И Леся, может, и не совсем соглашалась, но пока слушалась меня и жила жизнью простого подростка, заводя себе новых друзей.

Семья Алёны, новой подружки Леси, мне понравилась и при знакомстве вызвала полное и безоговорочное доверие. Папа фермер, мама – медик и четверо детей, старшая из которых и была ровесницей моей Леси.

Так что я была уверена, что моя сестрёнка сейчас под присмотром. Там у них праздник, Рождество как никак, ёлка, подарки, снежная горка, каток и прочие радости зимы.

А мне хорошо одной.

Два месяца назад мы приехали сюда, я устроилась на работу учителем музыки в местной школе и начала давать частные уроки. Хоть институт я и не педагогический окончила, но музыкалка дала свои плоды. Главное, здесь нет «потомков», этот район личная территория одного из них, поэтому для остальных это место закрыто. Одиночество иногда как лекарство. Я наконец-то смогла вздохнуть спокойно и научилась получать удовольствие от вот таких моментов уединения.

Мою идиллию нарушил женский смех и стук каблучков по деревянным ступенькам главного дома моего убежища. А уже через мгновение на веранду вбежала женщина. Она раскинула руки в жесте объять эту бесконечную красоту, которой являлось собой Ладожское озеро в момент заката. Женщина была вроде как обычная: сапожки на не высоком каблучке, джинсы, обтягивающие очень даже округлые бёдра и попу, короткая курточка, светлые волосы. Больше я не успела разглядеть, сидя в глубоком кресле в дальнем углу веранды.

Она подошла к перилам и, не оборачиваясь, крикнула:

– Ну, Медведь мой, признавайся, почему скрывал от меня такую красоту?

– Почему скрывал, я тебе ещё летом рассказал про этот дом, – спокойно ответил мужчина, идя следом за ней.

– Но ты не предложил первоначально приехать сюда на праздники, – укорила она его.

И пусть в интонации и слышались нотки недовольства, но, когда мужчина заключил её в свои объятия, она не попыталась вырваться. Даже наоборот, расслабилась и откинулась спиной на его широкую грудь.

– Как же красиво! А ты скрывал это от меня. Жадина! – был вердикт женщины.

– Поэтому ты и спалила наш домик в лесу, да, Машенька? – с усмешкой сказал он.

Мужчина успел среагировать и не выпустил её из своих рук, когда она предприняла попытку вырваться из железных объятий. Его сила была неоспорима, но это не уменьшало его нежность к этой женщине. В итоге она развернулась и, смотря ему прямо в лицо, для чего пришлось немного запрокинуть голову назад, стукнула его кулачком в плечо и сказала:

– Уууу, Медведь, ты теперь до скончания веков будешь меня этим попрекать! Говорю же, я случайно! Я люблю наш домик в лесу!

– Ты хотела сказать любила? – всё с той же усмешкой поправил он её и серьёзно продолжил. – Машенька, я говорил тебе, что ты опасная женщина?! Интересно, что же ждёт меня, если ты и меня любишь?

Женщина уже хотела ему что-то сказать, и я думаю, вряд ли что-то милое, но он заставил её замолчать, закрыв рот поцелуем.

А я смотрела и не могла поверить, что вот так могут общаться один из самых суровых из «потомков» и его Фона.

Вспоминая моё знакомство с этим мужчиной из северной ветви рода «потомков», меня передёрнуло. Это с ней он был милым и нежным, шутил и позволял называть себя медведем, а в мире таких же «потомков» он не давал спуску никому.

Но сейчас я была лишним свидетелем, а их поцелуй уже перерастал во что-то большее. Михайлов уже усадил свою Машеньку на перила и стоял между её разведённых ног, а левой рукой он прижимал её к себе. Я не видела, чем именно была занята его правая рука, но чётко расслышала женский стон, когда они прервали поцелуй на мгновение.

Понимая, что мне нужно по-тихому слинять, пока они увлечены друг другом и не подозревают о присутствии третьего лишнего, я попыталась выпутаться из пледа и уронила книжку, которую решила почитать сегодня, но так и не открыла.

Мужчина среагировал первым. Мгновение – и он уже стоит лицом ко мне, закрывая широкой спиной свою женщину. Она же, стоя за ним и цепляясь за него для равновесия, попыталась выглянуть. Любопытная!

– Мария, не высо, – не договорил, так как получил кулачком под рёбра, кинул взгляд на женщину через плечо и сказал. – Мария, оставайся там, где есть.

Женщина что-то ему ответила, но я этого не расслышала.

– Кто здесь?

Это я услышала чётко, голос мужчины был твёрдым, и мне снова стало страшно. Да тогда, когда я пришла к нему, рассказала, что именно случилось в ночь перед тем, как он нашёл свою Машеньку, и попросила помочь мне, он отнёсся ко мне с недоверием, но в итоге согласился помочь. Основным условием моего исчезновения было сохранение тайны той ночи и нашего знакомства. Среди «потомков» были свои правила жизни и свои тайные войны.

И как мне быть теперь?

– Кто здесь? – повторил мужчина.

– Простите, господин Михайлов, это Анна, – сказала я и вышла на освещённую часть веранды, убрав от лица теперь уже подстриженные под классическое каре светлые волосы.

– Анна, – удивился мужчина.

– Анна?! И кем у нас будет Анна? – задала вопрос женщина.

Вот скажите, что мне говорить, как-то я не ожидала здесь гостей, да и вообще не думала, что когда-нибудь встречусь именно с ней. Она заметила мой вопросительно брошенный взгляд на её мужчину. И вот уже не она стоит за его спиной, а наоборот. В инстинктивной реакции её тела читалось «МОЙ».

Я даже отступила на шаг назад, показывая, что не претендую.

Возможно, она расценила это как-то неправильно, потому что снова сократила расстояние между нами. Подсознательно хотела ещё отступить, но заставила себя остановиться и не отвела взгляд.

– Машенька, ты чего? Анна и её сестра гостят тут, – обнимая её и притягивая к себе, сказал мужчина.

– Гостят? – уточнила она у него. – А кто ещё тут гостит? Слушай, а может, мне тоже поехать к кому-нибудь в гости, а, Мишенька?

И снова они стоят друг перед другом, но теперь уже у неё другое настроение.

Как, впрочем, и у него.

– Размечталась! – рыкнул он.

– Забыл, я взросленькая и уже не мечтаю, а если чего-то хочу, то просто это делаю!

– Обычно мне нравится то, что ты «хочешь», – с усмешкой ответил он ей.

– Так значит, уже «обычно»? Поэтому у тебя здесь гости, о которых я не знаю?

– Маша, ты что, ревновать вздумала? – расплылся в улыбке чеширского кота мужчина, притягивая к себе сопротивляющуюся женщину.

– Это ты ревнивый, а я за справедливость и равноправие. У тебя тут две гостьи, а мне в принципе и одного племянника Костика хватит. Он-то помоло…

Договорить она, может, и договорила, только я уже не расслышала. Просто доигралась с огнём Машенька, вот её Медведь и перекинул через плечо, звонко так приложился своей немаленькой ладошкой к её попе и, не обращая внимания на протесты, пошёл в дом.

– Завтра в обед приходи с сестрой, познакомимся, – сказал мужчина, уже открывая дверь в дом.

– Она в гостях у Сарычевых, – ляпнула я на автомате.

Мужчина остановился, задумался, его ноша взбрыкнула, за что снова получила лёгкий шлепок.

– Поговори, поговори, Машенька, сейчас до кровати доберёмся, и я займусь твоим воспитанием! В гости она собралась! Обещаю, завтра ходить сама не сможешь! Сказочница! – ответил он ей, поглаживая по бедру, а мне сказал. – Сарычевы – это?

– Это те, что за лесом, ферма, у них ещё коров много, – попыталась напомнить я.

– Да, вспомнил. Что ж, тогда одна приходи, к часу, – на этих словах его драгоценная ноша снова попыталась выразить недовольство сложившейся ситуацией и что-то сказала, а он исправился. – Нет, лучше к трём приходи.

И они ушли, точнее, он ушёл и унёс её.

Первым порывом было по-быстрому собрать вещички, сесть в машину, забрать сестру и снова податься в бега.

Она упомянула Константина. Это же необязательно должен быть именно он?!

Да мало ли Константинов?

При мысли о том самом Константине, моём Коста, во мне проснулось желание, томление… страх и злость на весь мир!

 Не за себя страх, а за сестру!

Заставила себя успокоиться и не паниковать. Да что же за жизнь у меня такая? Всё в ней кувырком, причём с того самого дня знакомства с моим первым из «потомков».

Глава 1

Девочки однокурсницы уговорили пойти в клуб на День святого Валентина. И хотя официально я не была влюблена, но отпраздновать этот день мне же не запрещалось.

Накануне снова доставили цветы от недавно появившегося у меня тайного поклонника. Предыдущий букет простоял почти полторы недели. Новый был ещё красивее, и к нему было маленькое приложение. Флакончик с духами. Запах очень был похож на аромат цветов из первого и второго букетов. Если не перебарщивать, очень приятный, даже волнующий аромат.

После этого вечера, собираясь в клуб, я больше не придавала значения, в чём идти, уже было не столь важно. А вот в тот день я, наверное, перемерила половину своего гардероба. Устроила, так сказать, для мамы и Леси дефиле. Остановила свой выбор на милом платьице с закрытым воротом и длинными рукавами. При всей своей строгости оно было коротеньким, что позволяло демонстрировать мои красивые ножки. Завершив свой образ лёгким макияжем, распустила длинные волосы (мамина гордость – у обеих дочерей были красивые длинные густые волосы цвета молочного шоколада), надела ботильоны на высоком каблучке, которые сделали меня фотомоделью, и, прихватив лёгкую дублёнку, поспешила на выход. Девочки уже ждали у подъезда. Мама на самом выходе остановила и практически облила меня духами, подаренными тайным поклонником. Мои слова о том, что мы идём в клуб с девочками, её не убелили. Она считала, что это моё первое свидание с тем, кто присылал цветы. Переубеждать было без толку, я и не стала.

В чём-то мамочка оказалась права.

Запах духов был очень стойким, он преследовал меня весь вечер. А вместе с ним и какое-то томление. Я хорошо проводила время, хотя и была прилежной девочкой. По клубам ходила и любила танцевать. Спиртное не употребляла, но не потому, что запрещено, а просто мне не нравилось. Один слабоалкогольный коктейль или просто бокал шампанского – вот это было моим потолком в выборе напитков за весь вечер. Подруги давно к этому привыкли, и это не вызывало косых взглядов и всяких там подколок.

И этот вечер не был исключением: мой бокал с коктейлем я лишь пригубила, а состояние было такое, как будто я выпила несколько бутылок шампанского на пустой желудок. К несчастью, такой плачевный опыт у меня был на выпускном в школе. Двое суток потом болела, мама списала это на отравление чем-то в кафе на кораблике. О том, что её старшая дочь смогла на спор выпить из горла целую бутылку шампанского, встречая первый рассвет новой взрослой жизни, достопочтенный профессор не могла даже предположить.

Наверное, именно из-за этого я и не любила спиртное: мало того, что болела сильно, так и перед родителями стыдно было.

В этот вечер я понимала, что со мной что-то не так, и уже решила вызвать такси и поехать домой, когда девчонки фактически вытащили меня на танцпол.

Это новый клуб, сегодня праздник, и народу было тьма.

Обычно я не имею привычки разглядывать других девушек, но одна привлекла моё внимание. Не скажу, что она была самой красивой из присутствующих, но по какой-то причине казалась открытой и живой. Её кавалеры, а она была единственной девушкой за столиком с тремя парнями, поочерёдно танцевали с ней, и, я точно видела, с двумя из них она целовалась. Но девушка при этом не выглядела шлюхой, с виду казалась цивильной. Меня это не то что шокировало, но на фоне моего странного томления вызывало чувство неправильности происходящего … и зависти!

Когда я оказалась на танцполе рядом с ней, её парень, тот третий, который с ней не целовался (ещё!), отправил девушку к другим мальчикам за столик, сам же, не церемонясь, начал танцевать со мной. Музыка была не медленная, но он, не обращая внимания на это, притянул меня к себе и начал медленно раскачиваться в такт какой-то только им слышимой мелодии. Парень был не то что красавец, но с какой-то странной притягательностью: большой, смуглый, спортивный, негрубый, но самоуверенный.

Я попыталась вырваться, на это он лишь сильнее прижал меня к себе и сказал, наклоняясь, чтобы я обязательно расслышала.

– Не бойся, тебе обязательно понравится, ты очень красивая и желанная. Очень! И я знаю, что не даёт тебе покоя. Мы поможем тебе справиться с этим.

Его слова меня ввели в ступор, а вот его действия, точнее, реакция моего тела на них, реально напугали.

Руки мужчины уже не просто обнимали меня, а ласкали. Он практически вжал меня в своё тело, что я чувствовала его желание, а это до безумия возбуждало. Когда он начал целовать шею, я поплыла. Весь мир сузился до той точки, где он целовал и откуда по всему телу разбегалась волна желания, практически животного голода.

Утолить его прямо здесь и сейчас! Хочу!!! – билась мысль в моей голове.

Именно это и напугало меня, я начала вырываться из его рук.

Парень не сразу понял, что случилось, так был увлечён. Лишь когда вокруг нас начали расступаться люди, образуя круг, в центре которого я практически истерила уже в его руках, крича и молотя своими ручками всюду, куда могла попасть, тогда он и отпустил меня. Его взгляд выражал такую степень непонимания, что меня это чуть не заставило чувствовать себя виноватой.

Но его вопрос это исправил.

– Что случилось? Фона, что с тобой?

«ФОНА!?»

Проклятие настигло меня?

Меня колотил озноб, на подгибающихся ногах я развернулась на сто восемьдесят градусов и быстро попыталась удалиться. Он пошёл за мной, даже попытался взять меня за руку, но я успела увернуться и, выбрав самый короткий путь к бегству, решила скрыться в туалете. Его это не остановило, мужчина последовал туда за мной, а табличка на двери с картинкой девочки в платьице не стала препятствием. Скрыться в кабинке я не успела.

– Как тебя зовут, Фона? – потребовал он ответа, снова заключая меня в объятия.

– Отпусти! – кричала я.

Попытки вырваться из его рук были тщетны, а все свидетели этой сцены в женском туалете быстренько ретировались. Я сама загнала себя в угол. Мы остались один на один в закрытом помещении.

– Я спросил, как тебя зовут? – повторил он вопрос. – С кем ты пришла? Кто из «потомков» так запустил ситуацию? Зачем ты надушилась этими духами? Они усиливают твой фон так, что крышу сносит. Чёрт!

Он задал вопросы, но только не ждал на них ответов, потому что сам закрыл мой рот поцелуем.

И мою платину прорвало.

Это был мой первый настоящий поцелуй.

В реальности!

Он целовался ещё лучше, чем мужчина из моих снов. И то томление, и та жажда, что мучили меня в последнее время, утолялись им сейчас. Мой разум решил отключиться, дальше он не участвовал в происходящем, мною управляли мои желания и инстинкты. Я была первый раз с мужчиной, но он этого не знал.

В тот момент меня это устраивало.

Он не был нежен со мной. Не так я представляла себе свой первый раз. Шёлковые простыни, запах роз, мужчина мечты, нежные прикосновения и слова любви – ничего этого не было.

Страсть перевешивала все неправильные обстоятельства, не было требуемого моей душе романтизма и идеальности происходящего. Но в тот момент желание утолить голод по чему-то ещё неведомому, неиспытанному в реальной жизни, двигало мной.

Незнакомый парень действовал не задумываясь, как будто знал всё о моих желаниях, или они совпадали с его? Он уже усадил меня на столешницу умывальников, когда встретился с преградой в виде колготок. Помните, что я правильная девочка, чулок не носила. Не прерывая поцелуй, он избавился от препятствия, банально порвав колготки.

Почему мой мозг, а точнее, моя скромность не проснулась в тот момент и не остановила меня? Не знаю.

Вторым отвлекающим моментом был стук в дверь, кто-то попытался нарушить наше уединение и после удара вошёл в женский туалет, где мы …

Я не видела и не слышала толком, что сказал вошедший, а голос был именно мужской. Но чётко расслышала недовольство и угрозу в коротком:

– Пошёл вон!

Дверь снова закрылась, а в моей голове мелькнул вопрос:

«А что тот мужчина забыл в женском туалете? Голос был точно мужским!»

И это тоже должно было меня остановить, но не остановило ни меня, ни незнакомого парня, который, уверенный в том, что нас больше не потревожат, снова целовал меня и, избавившись от всех преград, ласкал моё ещё девственное лоно. Я погружалась всё глубже и глубже в мир совершенно новых реальных и таких необходимых для меня ощущений.

Мои сны не шли ни в какое сравнение с тем, что я ощущала в реальности.

– Боже, какая же ты …Сейчас, красавица, я исполню твои желания…

Он шептал мне на ушко. Я успевала поймать и осмыслить лишь часть его слов, в тот момент я просто не могла думать ни о чем, я жила ощущениями.

В какое-то мгновение он остановился, убрал свою руку, которая ласкала меня между ног. Я уже хотела выразить протест таким его действиям, но заминка оказалась недолгой, и в следующий момент моё тело выгнулось дугой от резкого вторжения. Потеря девственности была резкой и принесла с собой как боль, так и удовольствие.

Как такое было возможно, я не знаю.

Мужчина замер во мне. Он чувствовал спазмы моих внутренних мышц и, наверное, не осознав, что только что получил самое ценное, что могла подарить девушка своему избраннику, решил не останавливаться.

– Фона! Ты божественна! – шептал он в такт своим толчкам.

Мне казалось, что после первой боли я не захочу продолжения, но оказалось, что это не так. Его движения внутри меня, ласки и поцелуи снова разжигали огонь желания, который сжигал меня изнутри и хотел вырваться наружу. Мой первый любовник не заставил меня долго ждать, он чувствовал моё нетерпение и жажду.

– Да, моя красавица, сейчас мы не будем играть… потом в следующий раз… Сейчас я хочу, чтобы ты кончила… для меня!

Его движения стали резче, а умелые пальцы начали ласкать клитор. Это и вырвало наружу мой огонь. Я уже не сдерживала стоны. Моё тело жило своей жизнью, мои бедра двигались навстречу ему, я принимала его так глубоко в себя, насколько это было возможно.

Он что-то шептал уже на далеко не понятном мне языке, пытаясь управлять мной и не сорваться первым в пучину удовольствия. И лишь когда я, срывая голос в крике, полетела со скалы страсти, к краю которой он меня довёл, и не упала, а взлетела ещё выше, получив свой первый реальный оргазм от настоящего секса с живым мужчиной. Лишь тогда он, чувствуя это, кончил сам, прижимая моё содрогающееся тело к себе, шепча что-то.

Я была в Нирване! В Раю! Но в раю для грешников.

По мере прояснения сознания до меня стало доходить, что только что случилось и мне стало дурно.

Реально дурно, меня замутило.

Я попыталась освободиться, опять не получилось, его хватка не ослабилась. Прикрывая рот ладонью, я повторила попытку оттолкнуть его, пытаясь привлечь внимание.

– Меня сейчас стошнит, – смогла прошептать я, борясь со своим организмом.

Слова помогли, он хоть и не понимал, что случилось, но всё-таки разомкнул объятия и покинул моё уже не девственное лоно. Хотел помочь мне, но я, оттолкнув его руку, спрыгнула со столешницы умывальников (она оказалась высокой). Не знаю, как ноги держали ещё меня, но смогла в считанные секунды добежать до кабинки и наклониться к унитазу, пытаясь убрать волосы.

Сама я с ними не справилась, мне помогли. Желудок был пустой, дома я не поужинала, коктейль так и недопила, но спазмы не прекращались.

– Фона, ты чем-то отравилась? – участливо спрашивал меня мой уже первый мужчина, нежно держа мои волосы в одной руке и поглаживая второй меня по спине.

– Тобой, – смогла прошептать я, горло саднило.

– Ты так и не сказала, как тебя зовут, – не расслышав мой ответ, либо не приняв его к сведенью, продолжил он. – Тот «потомок», с кем ты сейчас, совсем о тебе не заботится, поэтому ты вправе его поменять. Я сам поставлю его в известность. Кто он?

Мой организм, поняв, что из меня больше ничего не выйдет, (я ещё раз напомнила ему, что желудок пустой) отпустил, спазмы прекратились.

Сейчас предстояло самое страшное – посмотреть правде в глаза, как-то выпутаться из этой ситуации и уйти отсюда самой. Но теперь тело напомнило, что то, что недавно произошло здесь, для него как бы непривычно. Оно болит в том месте. Попыталась самостоятельно выйти из кабинки и надеялась, что сейчас меня оставят одну.

Не вышло. Отпускать меня никто не собирался.

Он, не слушая моё «Я сама», подвёл меня к умывальнику, дал время умыться и прополоскать рот, а потом так же легко, как и ранее, поднял меня и усадил на ту же столешницу. Не слушая моих протестов и не обращая внимания на попытки противостоять его действиям, он развёл мои ноги и, немного смочив бумажное полотенце, начал протирать моё лоно. Движения были нежными, он смотрел мне в лицо и что-то снова прошептал на непонятном мне языке. Помимо английского, я ещё немного знала и французский, пару фраз из чешского и итальянского, но это было точно не на этих языках. Его голос и взгляд, нежность, скользящая в непонятных словах, так контрастировала с той страстью, которой мы были оба поглощены ещё несколько минут назад, что моё сердце дрогнуло.

Может, это и есть моя судьба, может, так случилось, что просто вот он, тот которого я так ждала, поэтому всё так и случилось?

Но следующие его слова уже на понятном мне языке вернули меня на грешную землю и разбили надежды, которые уже давали слабые ростки в сердце.

– Фона, мы продолжим, обещаю. Но не здесь. Сейчас ты снова начинаешь …, – он коснулся моих губ лёгким поцелуем и договорил. – Потерпи. Теперь я буду о тебе заботиться, и поверь, я утолю твой голод лучше, чем кто-либо другой. Пока я не хочу тобой делиться ни с кем.

Последняя фраза, а именно слово «пока», обозначающее неопределённый отрезок времени, отведённый им мне в его жизни и его уверенность, что потом он с лёгкостью отдаст меня другому, подтвердили слова, сказанные мне Фоной Елизаветой. «Потомки» видят мой чёртов «ФОН» и с радостью готовы его утолить, но не претендуют на единоличное пользование, зная специфические особенности этих самых Фон, к которым я всё-таки отношусь.

Мне захотелось взвыть и послать всё к чертям! И если первое я успела сделать, а именно заорать во всё горло, выпуская наружу теперь уже всю свою ярость в одной протяжной букве «АААААААА!!!!!!!».

То вот послать его куда подальше с благородным предложением я не успела. Дверь, которую, как оказалось, ревностно охранял один из тех самых парней, что был в компании с моим первым, открылась, и в помещение вошла ранее упомянутая в моих мыслях Фона Елизавета. Она не изменилась с момента нашей прошлой встречи и выглядела, как и всегда, аристократично и холодно. Но я была рада увидеть её здесь и сейчас.

– Константин, отпусти девушку, – сказала она ему, а мне кивнула. – Я приехала за тобой. Надеюсь, сейчас ты рада меня видеть, Анна. Жаль, я не успела вовремя.

Глава 2

Фона Елизавета! Всё же моя жизнь пошла кувырком не в день встречи с Константином, а немного ранее.

Но давайте по порядку.

Мне двадцать пять лет, меня зовут Анна, в семье зовут ласково Анюта.

Точнее, раньше звали.

Я любимая старшая дочь в интеллигентной семье педагогов.

Была любимой дочерью.

И раньше я была примером во всём для своей младшей сестры, но это было до того, как узнала, что я не такая как все.

Один процент женщин имеют особенность, и мне не повезло, я вошла в этот чёртов процент.

И нет у меня никаких суперспособностей.

Я просто Фона.

Фона – существо женского пола из рода человеческого с повышенной сексуальностью, которая «фонит».

Дурацкое слово.

Тот, кто придумал так называть женщин, излучающих один определённый спектр энергетической ауры (по-простому «ФОН»), был просто дурак. И ведь в принципе уже сами слова «Фона» «фонить» давали понять, что для тех, кто видит этот «ФОН», важен именно он, а не сама носительница. Таких женщин не воспевают в книгах, не пишут им стихов, они живут среди всех других. И только единицам из них везёт в жизни: они не умирают молодыми, а живут долго и этот «ФОН» считают своим счастьем, потому что именно благодаря нему их и заметили, а точнее, увидели во множестве обычных женщин.

А видят этот «ФОН» исключительно представители одного древнего рода. Нет, это никакие не вымышленные существа. Они люди обычные, только живут очень, даже слишком, долго. Ну и исходя из этого немного сильнее во всём, чем обычные люди, и хорошо научились выживать в быстро изменчивом мире.

О том, что представители рода существуют, а я имею этот дурацкий «ФОН», который они видят, узнала несколько лет назад.

И ведь всё произошло случайно. Если бы не та встреча, я, может быть, никогда и не пересеклась с этими «потомками», а мой фон спал бы.

Ведь я была правильная девочка: училась на отлично, окончила музыкальную школу по классу фортепиано, поступила и к тому моменту уже была на последнем курсе института.

Ни о каких отношениях с противоположным полом и речи не шло. Да даже не целованная я была и, конечно же, девственница.

И тут эта поездка на новогодние каникулы в Прагу.

Мы с сестрой так ждали её, и вот это случилось.

Как сейчас помню, мы гуляли по городу, любовались самой красивой елью на главной площади. Олеся, моя младшая сестра, уговорила меня пойти на карусели. Мы задержались. Родители уже, наверное, начали нас искать, когда я вспомнила про время и поспешила в гостиницу. С каруселей уходили с боем, всю дорогу я практически тащила за собой сестрёнку за руку. И вот мы уже были почти у нашего отеля, осталось только перейти дорогу. Леся, увидев маму у входа, вырвала свою руку из моей ладони и, не глядя по сторонам, побежала к ней.

Визг тормозов был жуткий, моё сердце, кажется, перестало биться.

Машина остановилась чуть ли не в миллиметрах от испуганной, застывшей, как статуя, девочки.

Я кинулась к сестре, меня трясло, а на ней ни одной царапины. Маме стало плохо, вызвали доктора.

А я в этот вечер познакомилась с моим личным кошмаром, точнее, узнала, что я сама являюсь ненасытным чудовищем.

И сообщила мне о том, что оно спит во мне, молодая женщина, которую звали Фона Елизавета.

На этом и закончилась моя счастливая жизнь.

Я переслала быть Анютой и стала Фона Анна.

Именно это знакомство и перевернуло мою жизнь. Машина не сбила мою сестру только из-за того, что Елизавета увидела меня ещё издалека и велела водителю сбросить скорость, чтобы разглядеть меня получше.

Да, она увидела спящий во мне «ФОН». Тогда я ещё не начала фонить и, вполне возможно, не начала бы вообще, если бы не это знакомство. Но Лиза была сама из «потомков», то есть чистокровная, а значит, могла видеть скрытый «ФОН». Сами женщины не видят эту энергию, а вот мужчины из рода «потомков» – да. Вот поэтому в чистокровной есть и способность видеть, и излучать этот «ФОН» одновременно. Только чистокровные Фоны могут контролировать этот «ФОН» и жить столь же долго, как и сами «потомки», даже не пройдя слияния.

А их слияния – это вообще отдельная тема.

В идеале если фона соединилась с тем самым, то и жить ей столько же, сколько и ему, а это, как я уже говорила, очень долго. Но таких счастливиц очень мало, считай единицы.

А вот у остальных доля одна: если уж начала «фонить» (господи, какое же жуткое слово, так и режет слух), то сначала стать зависимой, а потом потихонечку умереть.

Всё это я узнала от той же Лизы (она терпеть не может, когда её так называют).

Так вот, Лиза рассказала, какая судьба меня ждёт, и предложила свою помощь.

Знаете, в чём?

В подборе мне подходящих любовников из этих самых «потомков». И всё потому, что обычный мужчина меня никогда не сможет удовлетворить. А вот эти самые «потомки» то, что нужно, для таких «одарённых ФОНом», как я (проклятых).

И это она говорила мне, двадцати однолетней гордой девственнице, уже давно решившей, что я встречу его, моего единственного мужчину и подарю ему свою невинность. Да, я хотела, чтобы у меня всё было так, как у моих родителей, чтобы любовь с первого взгляда и на всю жизнь.

Конечно же, я гордо ответила ей, что она ошиблась и перепутала меня с кем-то, и распрощалась с ней.

Но, как оказалось, ненадолго.

Примерно через месяц, когда я в водовороте повседневных событий и думать забыла про случайную знакомую, я получила подарок, который принёс курьер. Это был большой букет цветов, нет, не банальные розы, а реально созданный искусным флористом букет из разных цветов нежных оттенков фиолетового и розового в обрамлении яркой зелени. Аромат был очень необычный, но приятный. Мама настояла, чтобы букет стоял в моей спальне, решив, наверное, что у меня появился тайный поклонник. Причём, по её мнению, у него были серьёзные намерения, так как начал ухаживание с цветов.

И вот тут начались изменения во мне. Когда я первый раз проснулась от непонятного томления и никак не могла уснуть, я списала всё это на волнение: последний курс, дипломная, ГОСы. Поняв, что заснуть уже не смогу, села за компьютер. Чем себя занять, чтобы отвлечься от этого «непонятно что», у меня было хоть отбавляй. По ночам меня начала мучить бессонница, потому что мне было не по себе от того, что мне снилось. Стоило только заснуть, и я переставала быть самой собой, моё тело начинало жить по своим правилам и хотеть того, о чём мне не то что говорить, даже стыдно думать было.

Мама, конечно же, заметила моё состояние и, решив, что доченька просто заучилась и надо ей помочь, к концу недели просто втайне от меня дала мне вместо таблетки от головной боли снотворное.

Вот так я впервые не смогла справиться со своим желанием, которое просыпалось во мне.

Сон захватил меня, и, в отличие от предыдущих ночей, сил проснуться у меня не было.

Мой первый любовник был у меня во сне.

Я лежу на шёлковых простынях, обнажённая, с закрытыми глазами и чувствую на себе его взгляд. Пристальный взор хищника, который скользит по моей коже от пальчиков ног вверх по бёдрам, задерживается на том месте, где ноги сведены, скрывая мою женственность, а потом скользит дальше вверх по животику к красивой груди, что плавно поднимается и опускается в такт моему мерному дыханию. Потом я чувствую этот взгляд на своей шее, мне кажется, что, была бы его воля, он бы проверил, насколько она тонка и как легко он может её сломать своими руками. Почему, откуда эта мысль? Я не знаю. Но мои веки закрыты, он же пока исследует меня только глазами, стараясь не упустить ничего. Задержавшись на шее, мужчина скользит по лицу: подбородок, губы, скулы, нос, сомкнутые веки, лоб. Вот почему- то по лицу он прошёлся вскользь, но задержался на руках, а точнее, ладонях, что были сведены над головой. Нет, руки не были связаны, но сложены ладонями вместе и подняты недвижимо вверх. И этот знак покорности нравится ему. Мой любовник обходит ложе, на котором я лежу, я слышу его движения, чувствую его запах, но не решаюсь открыть глаза. Да, это сон, тут я смелая, на грани, распутная, не такая, как в реальной жизни. И не хочу вспоминать об этом. Утром всё закончится, а здесь я хочу его! Вот так без любви, без обязательств, просто потому что хочу. Моё дыхание от этих мыслей сбивается и становится уже не таким плавным, а мой любовник решает, что он насмотрелся. Теперь весь тот путь, что прошёл его взгляд, преодолевают руки и губы. Я иногда забываю, что нужно дышать. Моя смелость улетучивается, остаётся только стыдливая неуверенность сделать что-то не так. Я боюсь пошевелиться, чтобы не нарушить случайным действием то, что сейчас происходит. Моё тело становится сосредоточением столь прекрасных ощущений и эмоций, что мне кажется, сейчас будет выплёскиваться за края. С губ срываются стоны, которые, помимо видимой реакции моего тела, дают моему любовнику и на слух понять, насколько мне всё это нравится. Как и взгляд, руки и губы хотели задержаться на том месте, где были сведены ноги. Но мужчина, почувствовав, как напряглось молодое тело на попытку нарушить определённые границы, решил вернуться к этому месту попозже и скользнул вверх по животику и полностью открытой и столько доступной для ласк груди, ведь мои руки так и были сомкнуты ладонями над моей головой. Мне кажется, первый свой оргазм в жизни я получила от ласк груди в моём сне. Его руки, язык и губы такое вытворяли с моей грудью, что оставаться спокойной или хотя бы неподвижной было просто невозможно. И вот мои руки уже не сомкнуты над головой, а мои пальчики уже путаются в его волосах, прижимая его голову ближе, лишь бы не заканчивалось то, что он делал со мной. И в этом водовороте ощущений я даже не замечаю, как меняется положение наших тел. Мои ноги уже не вместе, бёдра разведены в стороны, а между них мой неведомый любовник. Я чувствую, как его уверенные пальцы растирают влагу моего желания по моему лону и понимаю, что он готов к большему, чем просто ласки. Он отрывается от моей груди, поднимает голову выше, что я чувствую и понимаю, что он смотрит мне прямо в лицо и ждёт, когда я открою глаза. И вот тогда он и сделает то, чего мы уже оба хотим. Там, во сне, я уже не была против открыть глаза, чтобы увидеть его и почувствовать внутри себя …

Открываю глаза и …

Понимаю, что лежу в своей постели, в нашей с сестрой комнате, в родительской квартире, и мне всё это только приснилось. При этом мои простыни скомканы, одна моя рука сжимает мою грудь, а вторая находится там, где я только что во сне представляла руку моего любовника. И это я сейчас только что растирала влагу своего желания по собственному лону. Когда это было мною осознано, я рванула в ванную со скоростью света, благо сестра гостила у бабушки с дедушкой и не стала свидетелем того, что случилось.

Мне нужно было срочно в душ, чтобы смыть с себя это.

Я чуть было во сне не занялась этим с незнакомым мужчиной?!

Эта мысль пугала меня.

Но ещё страшнее мне стало, когда этот сон начал повторяться регулярно – каждую ночь. Мне стало казаться, что это реальный человек, что я его уже знаю и даже начинаю влюбляться. Нет, я так и не открыла глаза в своих снах, но уже была смелее и прикасалась к мужскому телу. Фантазия рисовала его руки, плечи, шею, грудь, торс, и … всего его я представляла себе. Не открывая глаз, придумала и увидела на ощупь шрам на левом плече. Мне казалось, что он обязательно имеет татуировку на правой руке: языки пламени от локтя, переходящие на плечо и грудь. Лица я никогда не видела и даже не представляла, только знала, как ощущается его взгляд хищника и вкус его губ. И если до самого главного во снах мы так и не дошли, то вот целоваться он меня научил. Как можно было не влюбиться, да хотя бы во сне, в такого мужчину, тем более именно он по снам должен был стать у меня первым.

Практически именно это и произошло со мной, я чуть не влюбилась в своего первого мужчину. Но жизнь расставила всё по своим местам, потом для меня стало нормой менять любовников с чёткой периодичностью.

 И первый раз столкнувшись с горькой реальностью бытия Фоны, я всё-таки не смогла без эмоций пройти через первый свой реальный опыт в сексуальных отношениях. День нашего знакомства с Константином отпечатался в моей памяти навсегда.

Глава 3

– Так значит, его зовут Константин? – спросила я, сидя в машине Елизаветы, когда мы уже подъехали к дому моих родителей.

Я не собиралась спрашивать это вслух, но, наверное, так подействовали успокоительные таблетки, которые мне дала моя спасительница. Что на уме, то и на языке.

– Да. Он из северной ветви «потомков». По их меркам он ещё молод. Хорошо, что он не знает, что стал первым у тебя из «потомков». Мне жаль, что именно так всё случилось…

Она говорила и говорила, а я не очень сильно верила в её искренность. Сейчас для меня было важно только то, что она помогла мне уйти из клуба и привезла меня домой. Константину не понравилось, что у него решили забрать новую игрушку, поэтому он попытался заявить на меня права. Я толком не поняла, что это значит. Сознаюсь, в прошлую нашу встречу я не очень внимательно слушала слова Фоны Елизаветы, поэтому не могла точно определить, на что именно он претендовал. Но раз Лиза посчитала это плохой идеей и восприняла в штыки, я с ней согласилась и подтвердила её слова, что я нахожусь под её личным покровительством. С этим можно и потом разобраться (что значит её личное покровительство?), а в тот момент было важно отделаться от мужчины, который смог сделать меня счастливой на несколько длинных мгновений и несчастной на всю оставшуюся короткую жизнь.

То, что произошло там, в клубе, в женском туалете, подтвердило, что я и есть Фона!

Фона Анна! Приличных слов для определения своего собственного поведения я не находила. Поэтому старалась сейчас не думать об этом.

Порванные колготки я сняла там же, скрывшись в кабинке, и выбросила, пока Лиза разбиралась с Константином. По дороге от клуба до машины Лизы замёрзнуть не успела. А сейчас хотела поскорее добраться до дома и спрятаться ото всех в ванной и смыть с себя запах секса, запах моего первого мужчины, который пропитал мою кожу, несмотря на то, что мы оба практически остались одеты. Мне казалось, что этот запах даже перебил аромат духов.

Духи! Он что-то говорил про духи? – в голове зазвенел колокольчик.

Лиза так внимательно на меня посмотрела, что я машинально прикрыла рот ладонью, вдруг подумала вслух. Но ошиблась, это просто я так закапалась в своих мыслях, что не услышала последний её вопрос.

– Анна, ты уверена, что хочешь домой? Может, поедем сейчас ко мне и поговорим. Я отвечу на все вопросы? А родителям скажешь, что осталась у подруги.

– Нет, я домой, – настояла я на своём в который раз.

Бросила взгляд на окна нашей квартиры, света не было, а это значит, либо уже все спят, либо ещё не вернулись из гостей.

– Я пойду, – сказала я и попыталась выйти.

– Хорошо. Тогда, как и договаривались, завтра я заеду за тобой в обед. И не забудь принять таблетки.

На этом мы и распрощались. Она вложила мне в ладонь баночку с успокоительными и уехала, а я, машинально сунув руку в карман дублёнки, пошла домой. Но дойти успела только до двери подъезда, как снова почувствовала себя в ловушке. Меня прижали к сильному телу, мужской запах затопил меня. Я знала, кто это, кожей чувствовала его желание. Это одурманивало, внизу живота, казалось, начинало зарождаться пламя.

– Моя девочка, – прошептал он и начал целовать шею, шепча. – Моя маленькая девочка. Моя Фона Анна.

И вот это меня отрезвило. Он пришёл за Фоной! Несмотря на запрет!

Успокоительное действовало странно, в голове я уже дралась с ним, а тело просто было расслабленно-спокойным. Пламя желания снова стало чуть тлеющими углями.

– Константин, я не твоя Фона, – спокойно ответила я.

– Моя! Я был у тебя первым! – говорил он, поворачивая меня к себе лицом.

И в его словах и выражении лица было столько триумфа, самоуверенности и бахвальства, как будто он выиграл приз.

– Это мне ты подарила свой первый раз. Девочка моя, если бы ты предупредила, я бы постарался сделать это нежнее. Ты такая страстная, моя Фона Анна. Если бы я понял это там сразу, Елизавета не имела бы права тебя увести. У меня есть все права на тебя!

Его слова «подарила», «девочка», «страстная» были почти правдой, и от этого моя злость и ненависть к нему росла с каждым следующим сказанным словом. В тот момент его заявление своих прав на меня, как на Фону, а не просто девушку, у которой он стал первым, реально взбесили меня.

Что там Лиза говорила? Он не должен считать себя первым! – попыталась сосредоточиться, всё ещё сжимая в одной руке баночку с таблетками. – Успокоительные должны глушить «ФОН»?! Проверим!"

– Ты ошибаешься, ты уже не первый.

– Анна, была кровь. Да, сознаюсь, я не понял сразу. Ты так фонила для меня. Это просто снесло крышу. Но кровь была.

– То, что ты принял за потерю девственности, это банальное начало менструации. Вот и всё.

В его взгляде что-то изменилось, а объятия стали жёстче. Я сама не верила, что смогла сказать это вслух.

Что, Костик, не нравится, если что-то не по-твоему? – эта мысль придала уверенности в себе.

– Анна! Ведь это можно проверить.

– Что Анна? Проверять будешь? Ты приглядись повнимательнее, «ФОНА» сейчас нет – и, сжимая в руке баночку с успокоительными, вспомнила о другом флакончике и его слова про духи, спокойно добавила. – С духами переборщила, вот они и усилили «ФОН».

Мы смотрели друг на друга молча. Он не хотел соглашаться с моей «правдой», а я радовалась, что выпила две таблетки. Сейчас успокоительное действовало, и мне было всё равно, что он там хочет и что решил. Сама я с ним никуда не пойду, а силу применять он не имел права, у них там свои какие-то особые табу касаемо таких, как я, то есть Фон.

– Константин, отпусти меня или под юбку полезешь проверять? – спросила без издёвки, будучи совершенно спокойной.

– Нет. Сейчас отпущу, но в следующий раз…

Он наклонился и попытался поцеловать, но я успела повернуть голову, а его губы скользнули по щеке.

– Следующего раза не будет, – смогла сказать, стараясь сосредоточиться на том, что он мне безразличен, а его близость сейчас и уверенность в нашей будущей встрече меня ни капельки не волнуют.

– Анюта, сладкая девочка, иди домой, а о нашей встречи я позабочусь, – прошептал он мне на ушко и отпустил.

Решила не спорить и воспользовалась его раздражающей меня уверенностью, что потом всё будет так, как он захочет. Больше не сказав ни слова, я скрылась от него. Сначала за дверью подъезда, потом за входной дверью квартиры, потом за дверью ванной комнаты, даже шторку задёрнула. И вот там, оставшись одна, я думала, что разревусь, выпуская наружу всё разочарование и обиду. Не получилось, слёз не было, нет, я понимала, что случилось, это убивало меня изнутри, но вот физического подтверждения и эмоциональной реакции ноль. Успокоительные работали в полную силу.

Я помылась в душе, потом прошлась по квартире и выяснила, что я одна дома. Проверила телефон, который вместе с моей сумочкой и дублёнкой отдала мне Лиза. Я бы, наверное, сама так и попыталась сбежать из клуба без своих вещей. В телефоне прочитала смс от родителей о том, что они остались в гостях, как я и предположила. Восприняла это как хороший знак и пошла спать.

А ночью мне снился мой любовник. Точнее, сначала не было снов, но уже под утро я проснулась от того, что он пришёл ко мне во сновидении. И вроде бы, это был он же, мой ночной гость, что уже некоторое время не давал мне покоя в моих снах, но теперь уже он имел чёткие черты лица одного из «потомков». И там, во сне, Константин был настолько желанен мной, что именно это меня и напугало. Я проснулась.

Так было положено начало моей новой жизни, хотя я ещё пыталась цепляться за старую. Лиза предложила переехать в столицу, но я отказалась под предлогом, что нужно сдать экзамены и защитить диплом. В этот раз очень внимательно выслушала всё, что она мне рассказала о «потомках» и Фонах. Из всего сказанного смогла сделать лишь один горький вывод – я шлюха! Приличная девушка не занялась бы сексом с незнакомцем в общественном туалете. А я это сделала. И по словам Лизы так со мной и будет дальше, если мне захочется, то такие, как Константин и его дружки, с удовольствием удовлетворят меня. Причём если мой аппетит, то есть «ФОН», не утолит один, его сменит другой, всё будет зависеть от моего «ФОНА».

Мечта о большой любви и счастливом браке практически умерла. Если мой «ФОН» не разбудил именно тот из «потомков», с кем бы я могла пройти полное слияние, то сказки уже не случится, а привязываться к кому-то одному мне нельзя. Это только укоротит мою жизнь.

Лиза предупредила об этом и предложила попробовать получить максимум из возможного. Её идея заключалась в том, что если я буду менять любовников с определенной периодичностью, то и привязки не будет, и пресыщение «ФОНА» не наступит дольше, а значит, проживу дольше.

Я согласилась после окончания учёбы переехать к ней в столицу. Сначала в гости, а потом как решу сама.

Да, сознаюсь, у меня ещё теплилась надежда, что это всё случайность и за это время я успею с этим справиться. Может, это просто такое стечение обстоятельств: эти мои сны, парень, который мне понравился (я призналась сама перед собой, что понравился мне Костя ещё в тот момент, когда увидела его в компании той девушки в клубе, а уж если быть совсем честной, то и на танцпол вышла, так как он был уже там).

И вообще, может, просто пришло моё время повзрослеть?

Нет, это, конечно, не так, как у родителей, это не любовь, но…?

Чтобы продолжать жить так, как жила раньше, приходилось глушить «ФОН». Для этого пила успокоительные таблетки, когда выходила из дома.

Как и предположила Фона Елизавета, ничего хорошего из этого не вышло. Ведь Константин реально разбудил во мне это ужасное и ненасытное чудовище. И я, как могла, пыталась с ним бороться. Моё воспитание и моральные устои нашей семьи никак не сходились с моими новыми желаниями и потребностями.

Не знаю как, но мама начала о чём-то догадываться. Может, услышала, как я ласкала себя в ванной. Не знаю. И да, каюсь, я научилась «снимать напряжение» в душе, лаская себя. Это, конечно, не шло ни в какое сравнение с удовольствием, полученным тогда с Константином, но меня и это смущало донельзя.

Мама, как обычно, сделала свои выводы, и впервые к нам в гости на семейное торжество был приглашён один из бывших её выпускников. Она решила, что дочь выросла, поэтому пришло время искать подходящего кавалера. А где профессору литературы искать подходящую кандидатуру в зятья, если не среди своих учеников.

Глава 4

 Георгий был чем-то похож на моего папу. Высокий, худощавый, с длинными волосами.

– Девочки, ваш папа в молодости тоже был «косматым», – любила рассказывать нам мама. – Это с возрастом он прибавил в весе и убавил в «косматости», стал солидным профессором с лысиной.

Георгий был хорошо воспитан и приятен в общении, но большого интереса у меня не вызвал. Я мысленно сравнивала его с Константином. В этом сравнении отпрыск такой же профессорской семьи, как и моя, кандидат наук и по всем статьям будущий ректор педагогического университета проигрывал мужчине, о котором я знала только имя и то, что он мне нравится.

Я решила дать маминому кандидату шанс, ведь именно для этого выпросила себе отсрочку перед поездкой к Лизе и моей жизни Фоны. По итогу праздничного вечера я согласилась пойти на свидание.

Первые два свидания прошли ровно: мы гуляли и съездили в заповедник.

Третье было приурочено к первому дню весны. Георгий сказал, что будет сюрприз.

Это оказался не просто сюрприз! А просто АУТ!

Причём полный АУТ!

 Я подготовилась к романтическому ужину, а он привёз меня в клуб.

В тот самый новомодный клуб, в котором я была с девчонками на День святого Валентина.

Подумав, я поняла, по какой причине Георгий решил пойти не в ресторан, а в клуб. Мама всё время позиционировала его как уже взрослого и состоявшегося мужчину, готового к серьёзным отношениям, а я сказала как-то ей, что он, возможно, уже слишком взрослый для меня, у нас с ним разные интересы и вкусы. Да, сказала это просто, чтобы она несильно надеялась на что-то большее между нами, чем просто дружба. Мне нравился Георгий как человек и друг, но не как мужчина. Не тянуло меня к нему. И вот мама, скорее всего, провела подготовительную работу. Георгий выполнил домашнее задание, уверена, провёл полный анализ всех модных молодёжных заведений и выбрал этот клуб.

– У нас что, в городе других клубов нет? – хотелось спросить.

Да, понимаю, что он не мог знать, что случилось со мной в дамской комнате данного увеселительного заведения. Тогда эту историю замяли и об этом моём позоре знали единицы.  Но это не улучшило моего настроения.

Я нервничала!

При выходе из дома я не стала пить сильные успокоительные, потому что думала, что сегодня у нас с Георгием случится первый настоящий поцелуй, а не невинные прощальные чмоки в щёчку, которыми заканчивались наши первые два свидания. И я хотела, чтобы это произошло не под действием таблеток. Они делали меня безразличной, а я хотела чувствовать. Надежда, что простая симпатия к моему кавалеру перерастёт во что-то большее, ещё жила в моём сердце. Разумом я понимала, что слова Лизы имели под собой почву – я не такая, как все. Но наивная девочка внутри меня всё ещё надеялась на то, что и со мной случится сказка под названием «любовь», в которой будем мы жить долго и счастливо.

И вот тот, на кого возлагались такие большие надежды, привёл меня в клуб. Вероятность встретить кого-то из тех самых «потомков» пугала меня. Я не знала, что было хуже: встретить одного конкретного из них или других и получить подтверждение моей сущности. Ведь сейчас только от мысли о повторении случившегося здесь с Константином я почувствовала возбуждение. И неизвестно, чем это может обернуться для меня. Я, наверное, струсила и поэтому не контролировала количество выпитых коктейлей (если что-то и случится, я смогу списать это на алкоголь, понимаю, это лишь отмазка, но меня успокаивало, поэтому очередной бокал пустел очень быстро).

Говорят же, что плохие мысли имеют свойство материализоваться. Константин в этот вечер не появился, а вот на парочку других «потомков» я нарвалась.

Это случилось практически на выходе из клуба. Георгий был удивлён, но понял по моему поведению, что его идея привести меня сюда оказалась провальной, поэтому мы не стали задерживаться.

Георгий расплатился по счёту, и мы пошли на выход, когда его кто-то окрикнул. Он, накинув мне на плечи моё коротенькое пальто, попросил меня подождать его и отошёл.

В какой момент они появились, я не совсем поняла. Алкоголь подействовал, и я чувствовала лёгкость во всём теле. Вот я стояла одна в сторонке от танцпола и плавно качалась на каблуках в такт музыке с закрытыми глазами, а уже в следующий момент оказалась в плотном кольце двух мужских тел.

– Что такая сладкая Фона делает с не «потомком»? – спросил один.

– Красавица, мы тебе поможем, не бойся, – сказал второй.

И наши тела двигались в унисон друг с другом, как одно целое. Мужские руки уже начинали ласкать меня под тканью пальто. Первым порывом было оставить всё так, как есть, позволить им сделать то, что они хотят, ведь не могут они причинить мне вред? Алкоголь заглушил голос совести и морали, а то чудовище во мне расправляло крылья, готовясь к полёту, вспоминая небеса, познанные с одним из «потомков».

В голове всплыли слова Константина:

– Не бойся, тебе обязательно понравится, ты очень красивая и желанная. Очень. Мы поможем тебе справиться с этим.

Да что же они все мне помогать собираются! – взбунтовалась я.

Мужчины не ожидали такой моей реакции. Тому, что был за спиной, я наступила каблуком на ногу, а второго толкнула в грудь и вырвалась из их объятий.

Предугадав их движение вслед за мной, чётко сказала.

– Я говорю НЕТ! Я не хочу вас!

– Фона, ты изменишь своё мнение, когда мы познакомимся ближе, или ты испугалась, что мы сразу вдвоём, так мы можем по очереди, – усмехнулся один из них.

– Я сказала НЕТ! Вы оба это слышали, я под покровительством чистокровной Фоны Елизаветы! – сказала я то, чему учила меня Лиза.

– Даже если это правда, здесь нет свидетелей, – начал наступать на меня второй.

Вот тут я протрезвела и реально испугалась.

– А вот тут вы ошибаетесь, мальчики, – услышала я голос за своей спиной, и уже мне незнакомец сказал. – Анна, иди, твой кавалер тебя потерял.

Я так и не увидела, кто это был, меня чуть повернули и отправили в направлении Георгия. Что именно успел увидеть мой кавалер, я не знаю, но в его глазах читалось не просто удивление, а что-то ещё. Я не стала разбираться в этом и сказала следующее.

– Увези меня отсюда.

– Да, конечно, я уже вызвал такси. Машина подъехала, – сказал он и показал телефон с открытым приложением.

Когда сели в такси, водитель уточнил адрес. Георг назвал мой.

– Поехали к тебе, – прошептала я и опустила глаза.

– Да, конечно, – ответил он и сжал мои ледяные пальцы в своей ладони.

Его квартира была стопроцентным жилищем холостяка, но такого интеллигентного маменькиного сынка. Минимализм и практичность с искусственным налётом старины.

Мы выпили по бокалу красного вина, и потом он начал меня целовать. И вроде как я убеждала себя, что мне это нравится, и позволила ему и дальше проявить инициативу.

Он проявил.

Когда через несколько минут это закончилось, я сбежала в ванную, где разревелась. В ушах так и стояло его пыхтение и удивление в голосе: «Анна, ты не девственница?».

Когда он успел это понять? Мне казалось, что всё закончилось, не успев толком начаться. И ведь он считал, что это мой первый раз. А где ласки, где красивые слова и где удовольствие?

Это что сейчас было? – задало мне вопрос неудовлетворённое чудовище во мне.

Я ещё не до такой степени свихнулась, чтобы начать говорить сама с собой, поэтому вопрос проигнорировала, а затем умылась и вышла из ванной.

– Анна, я в душ, и потом нам нужно поговорить. Я проверил, крови не было, – сказал мне Георгий, как только я открыла дверь.

Он стоял под дверью в домашнем халате и тапочках, и в его взгляде читался не просто укор, а обвинение во всех смертных грехах. Я промолчала, пропуская его внутрь ванной комнаты. Стоило ему включить душ, как меня и след простыл из его квартиры.

Я спешила, как могла, лишь бы подальше от него.

Поиграла в игры?

Результат – в поисках тихой жизни и обычных отношений я потерпела фиаско!

Я выскочила из подъезда многоэтажки и, не определяя направления, просто пошла вдоль дороги по тротуару. Когда рядом со мной появилась машина, я не обратила на это внимания, но, услышав голос из открытого окна, остановилась. Я не видела водителя, но голос был тот же, что остановил двух наглых «потомков» сегодня в клубе.

– Анна, садитесь в машину, мне велено отвезти вас домой.

Заметив моё замешательство, мужчина добавил.

– Чистокровная Фона Елизавета просила, чтобы вы ей позвонили, когда будете готовы к поездке. Она ждёт вас в гости.

– Вы следите за мной? – спросила я, сев на заднее сиденье обычной такой иномарки среднего класса.

– Я обеспечиваю вашу безопасность уже два месяца, Фона Анна. И до сегодняшнего вечера мне удавалось быть в тени.

Мужчина был среднего возраста и обычной, можно сказать, типичной внешности.

– Вы из «потомков», – задала я тот вопрос, который меня мучил.

Мужчина усмехнулся, окинул меня взглядом в зеркало заднего вида. От него не скрылось моё рефлекторное движение – ещё плотнее свести полы пальто.

– Нет, я не вижу ваш «ФОН». Можете звать меня Давыд.  Я просто наёмный работник, но для хорошего выполнения моих обязанностей осведомлён о «потомках» и Фонах.

– Давыд – это имя? – спросила на автомате.

– Нет, фамилия, но им и мне так привычней. Так деда звали, потом отца, теперь меня. Да и сына так уже зовут.

– Давыд, а вы верите в это? В их долголетие? – не сдержалась я

– Да! Ещё мой дед выполнял ту же работу для Фоны Елизаветы, потом мой отец. Я первый раз увидел её и других «потомком» из британской ветви в десять лет. Так вот, за прошедшие тридцать лет никто из них сильно не изменился, уж точно не постарел.

– И не умер?

– Только один, и то по своей глупости, просто не успели спасти.

Больше я не задавала вопросов, и мы молча доехали до дома моих родителей.

Следующим утром на больную голову (спиртное выпитое вчера дало о себе знать) мама устроила мне допрос с пристрастием. Римма Владимировна, мама Георгия, позвонила ей и высказала своё мнение по факту подсунутого им «уже подпорченного товара» в виде «невесты не девственницы».

Так мы первый и последний раз поругались с мамой. И меня низвергли с пьедестала «любимой старшей дочери», окрестив распутницей и ещё многими другими литературными эпитетами. Благо образование позволяло родительнице выразить свои чувства и эмоции в полном объёме, не прибегая к нецензурной лексике Великого и Могучего.

В тот же день я позвонила Елизавете, сообщив, что согласна на поездку к ней, но с условием, что заочно сдам экзамены и получу диплом, а дальше буду жить подобием обычной жизни. Главное – любовников буду выбирать сама.

Глава 5

  смотрела в окно частного самолёта и с высоты птичьего полёта любовалась островом, на котором проведу несколько недель со своим новым знакомым. А если называть вещи своими именами, то со своим очередным любовником.

После одного раза в клубе с Константином и неудачной попытки с Георгием – это должно было стать полноценным началом моей взрослой жизни, жизни Фоны Анны.

К этой поездке меня подготавливала Лиза, как морально, так и физически, да и гардероб мой обновила. По приезде в столицу я провела несколько дней в салонах и разных бутиках. Меня чуть ли не к свадьбе готовили, не в плане церемонии «у алтаря», а в плане предстоящего медового месяца и, конечно же, к бурным брачным ночам и дням. Ужасно болезненная, несколько уровневая процедура удаления волос в зоне бикини, на ногах и зачем-то подмышками. Моё уверение, что я легко делаю это станком, Лиза отмела, даже не выслушав, и отправила меня на эту пытку. Зато это было вознаграждено обещанием мастера о том, что нескоро нужно будет повторять. Следующая пытка не ранее, чем через полгода, но при условии регулярного использования определенных скрабов и кремов для этих самых теперь девственно голых участков моего тела. Я была полностью готова как к пляжному сезону, так и к другим более интимным моментам моей новой жизни.

 По первым ощущениям результат стоил таких жертв, а там посмотрим. По словам Лизы, с каждой процедурой эффект будет лучше и лучше, вот и проверим.

В отличие от других Фон, я собираюсь прожить долго, даже не пройдя слияние. Надеюсь, Лиза не ошиблась, и её план сработает, а для этого необходимо просто не влюбиться ни в кого из них и научиться контролировать свой «ФОН».

Дмитрий встретил меня в международном аэропорту, и уже оттуда мы вместе полетели на остров. Такой милый остров-гостиница или, если быть точнее, номер на двоих: люкс немаленьких размеров.

Первоначально меня удивило, что Дмитрий, видя мой «ФОН», не попытался хотя бы частично его погасить. Он даже не притронулся ко мне, сложилось впечатление, что он не рад меня видеть. Я же попыталась найти этому объяснение и думала, что, как только мы останемся вдвоём, он если не делом, то хотя бы словами развеет мои сомнения. Увы, этого не случилось. К концу полёта я окончательно пришла к выводу, что его раздражает мой приезд и необходимость быть рядом со мной. Его холодность меня смутила, я не ожидала такого.

И я не понимала, в чём была моя ошибка?

Ведь это я его выбрала на приёме, устроенном Елизаветой. Я была представлена определённому кругу знакомых моей покровительницы. Большинство из свободных мужчин просто пожирало меня в тот вечер глазами. И хотя на мне было приличное платье, мне постоянно казалось, что я стою перед ними полностью обнажённая. А всё дело было в моём чёртовом «ФОНе». Лиза запретила пить таблетки и «снимать напряжение». Вот я и фонила в тот вечер. Да меня чуть прямо там не тр.... (что я имела в виду, вы поняли), в общем нашлись те, кто решил прийти мне на помощь прямо там. Слава богу, охрана, приставленная Лизой, успела среагировать, и я не стала в тот вечер игрушкой одного из слишком самоуверенных «потомков», решившего нарушить правила и заявить на меня право без моего согласия и согласия моей покровительницы, за что в итоге он был наказан. Как именно, я не вдавалась в подробности. Но Лиза сказала, что наказание было суровым, и это помимо большой финансовой компенсации, которую ему пришлось выплатить Лизе и мне. Говорю же, у них там какие-то особые правила касаемо таких, как я.

А вот Дмитрий мне тем и приглянулся, что не давил на меня, общался спокойно, ненавязчиво дал понять, что будет очень рад нашему более близкому знакомству. Он, как и большинство из «потомков», был привлекателен физически, а самое главное – не был похож на Константина. Дмитрий был блондином из британской ветви «потомков».  Я хотела вычеркнуть из своей памяти моего первого мужчину, поэтому мне нужно было заменить воспоминания о нём на более приятные моменты с другим мужчиной. А как показал опыт с Георгием, для этого нужен кто-то из «потомков».

Фона Елизавета одобрила мой выбор, и вот неделю спустя, как раз по окончании у меня менструации, я прилетела в гости к моему новому любовнику, а тут такой безразличный приём.

Весь полёт от центрального острова-столицы до (относительно) маленького личного рая я находилась в лёгком недоумении.

А уж когда мы приземлились, а Дмитрий помог мне сойти на причал, выгрузив мой багаж, сел обратно в самолёт и улетел, я вообще ничего не поняла!

– Это как понимать?! – спросила я саму себя вслух, провожая взглядом удаляющийся белый самолёт.

Смотрела до тех пор, пока он сначала не стал только точкой на горизонте, а потом и вообще не скрылся из виду.

Из задумчивости меня вывели сильные руки, которые, обняв, притянули меня к сильному телу, а до боли знакомый голос произнёс:

– Ну, здравствуй, моя Анюта.

Я даже не попыталась вырваться. Хоть я и Фона, но не дура. Пазл сложился сам. Только спросила.

– На что ты меня выменял?

– Умная девочка, – сказал он, но вместо ответа на мои вопросы перед тем, как поцеловать меня, произнёс только. – Потом, Анна, все разговоры потом.

Признаюсь, в тот момент я даже не попыталась его остановить.

Да, я по слабохарактерности списала это на мой «ФОН».

– Страстная моя девочка, – шептал он.

Я отвечала на его поцелуи, я цеплялась за него, как утопающий за спасательный круг. Потому что я тонула, мне не хватало воздуха, страсть и желание поглотили меня.

Как добрались до бунгало? Не смогу точно сказать. Но понимаю, что не моя в том заслуга. Костя всё же сдержался, и мы не занялись любовью прямо там, на причале.

Поцелуи и ласки, начавшиеся на причале в вертикальном положении и перешедшие в горизонтальную плоскость, как только мы оказались в помещении, уже невозможно было остановить.

Но он смог.

Он захотел раздеть меня и оценить свой приз.

Косте не составило труда снять с меня сарафан, оставив только кружево трусиков.

Я лежала перед ним на большой круглой кровати, почти обнажённая, а он был ещё одет и не спешил снимать с себя лёгкую белую рубашку и штаны.

Чувство узнаваемости момента было практически осязаемо.

Я одновременно и мечтала об этом, и гнала эти мысли от себя.

В моих снах я хотела его и сейчас тоже!

И пускай я последнюю неделю после того, как сделала свой выбор, который пал на Дмитрия, морально готовилась к тому, что должно было произойти здесь, на острове. Я собиралась заняться сексом с практически незнакомым мне мужчиной и предполагала делать это на протяжении ближайших трёх недель.

И дальше по жизни так и будет. Никаких длительных отношений, никаких привязанностей, только секс, таков удел Фоны.

И вот сейчас я заворожённо смотрю, как Константин начинает расстёгивать рубашку.

И снова этот взгляд победителя.

– Я же обещал, Анюта, что мы снова встретимся. Но в этот раз мы не будем спешить…

Я закрываю глаза, чтобы не видеть его. Мне не сбежать сейчас от него, мы на острове. А главное – мне не сбежать от себя самой!

В жизни я практически не имела опыта в этом, а вот в моих снах и фантазиях…

Не открывая глаз, я поднимаю руки вверх над головой, соединяя ладони, и забываю про скромность, чуть раздвигая ноги в стороны. Там самое потаённое местечко ещё скрыто кружевом, и сейчас я это демонстрирую.

В моих снах я знала, что он делает, хоть и не видела, в реалии же отсутствие этого знания возбуждало ещё сильнее. Он точно здесь. Он смотрит. И это он решит, что случится дальше.

В тишине я отдалённо слышала, как упала на пол его одежда, а может, мне это только показалось.

Моё воображение рисовало свою реальность.

Здесь уже не было Фоны Анны и «потомка» Константина, а были только женщина и мужчина из моих снов, их обоюдное и открытое желание было, которое не имело никакой тайны или противоречий. Они были созданы друг для друга. И понимание этого делает из меня смелую и свободную, оно раскрепощает и выпускает наружу ту, что скрывается во мне.

Тело изгибается, руки всё также сцеплены над головой, грудь вздымается, ноги скользят по шёлку покрывала и то сходятся, то расходятся.

Это не оставляет мужчину равнодушным.

И вот он уже не просто смотрит. Я чувствую, как его горячие ладони ложатся на мои ступни. Сначала это были лёгкие прикосновения, но я не смогла сдержать дрожь предвкушения.

В этот момент я была уверена, что он беззвучно усмехнулся, чувствуя моё нетерпение. Но я не успела об этом задуматься, его пальцы скользнули на щиколотки, а он управлял мною. Согнув мои ноги в коленях, он широко развёл их в стороны.

Это было не по моему сценарию, я попыталась противостоять этому и свести колени, но он уже занял место между ними. А его руки медленно прошлись, лаская от щиколоток до острых коленок и, снова разведя их, скользнули уже по внутренней стороне бёдер. Мне казалось, что уже в следующий момент он достигнет цели. И несмотря на то, что моё тело хотело этого, мозг или ещё остатки морали и воспитания пытались этому противостоять. Я попыталась отстраниться, вытянувшись вверх. Не получилось.

– Анна, не мешай мне, я сделаю так, как хочу. Ты же не боишься? Я не первый, а ты давно не девственница. Как бы я этого ни хотел.

Не знаю, какого эффекта он ожидал от своих слов, но меня они сначала обидели, а потом разозлили. Мораль и воспитание умерли окончательно, когда я сама широко развела бёдра.

Константин усмехнулся. Теперь это было очень хорошо слышно.

А следом произошло то, чего я не ожидала. Его дыхание спустилось по бедру к моему лону, и я почувствовала его губы там, где ещё оставалось кружево.

Глава 6

Протяжный стон сам сорвался с моих губ. И началось волшебство. Наличие преграды в виде кружева трусиков только ещё больше возбуждало, но им не было суждено остаться сегодня на мне надолго. Костя знал, что делает, я уже не сдерживала стоны и дрожь в теле. И в момент, когда кружевная преграда исчезла, а я почувствовала его язык на том самом комочке нервов, где сейчас сосредоточилось всё моё желание и моя истинная сущность, меня накрыло волной удовольствия. Я утонула!