Читать онлайн Контракт-Ловушка бесплатно

Глава 1. Прощальная вечеринка

Золия

– Дожилась, опаздываю!

Шумные коридоры общежития уже сменились полупустыми в основном корпусе самого крупного и престижного столичного ВУЗа, а тонкие каблучки моей розовой обувки всё ещё отбивали быстрый дробный ритм. Какими бы удобными не были босоножки, всё же на высоких каблуках особо быстро передвигаться не получалось, а опоздание – вообще не моя тема.

– Остальные уже наверняка почтили своим присутствием мероприятие, – продолжила себя накручивать по пути. – А я ведь ни разу во время учёбы не позволила себе никуда опоздать. А тут осталось самое лёгкое – получение дипломов и вечеринка, и вдруг моя пунктуальность куда-то запропастилась.

До заветных дверей актового зала осталось-то всего ничего, и я уже готова была с облегчением выдохнуть, когда в глаза бросилась надпись на баннере-транспоранте, натянутом над входом в сегодняшнее логово выпускников.

– Я ещё могла понять, если б написали «Выпускная вечеринка», в смысле – для выпускников. Но «прощальная» – это как-то уж совсем странно, – тихо возмутилась вслух, проходя в зал, над дверьми которого как раз и весел транспарант со странной надписью.

Реакция на мой наряд радовала. Так что время, потраченное на его покупку и, потом, облачение – окупилось, стоило только приметить «капающих слюной» парней с параллели, а так же фырканья и «обидные» эпитеты завистливых девчонок, с которыми мы, к счастью, учились на разных факультетах. Услышав их: «Ну да, блондинка в розовом. Что от неё ещё можно было ожидать?!», лишь усмехнулась, ведь это они от бессилия. Все знали, что я шла на красный диплом, впрочем, как и шесть моих сокурсниц, с которыми мы всё-таки доучились до сегодняшнего дня. Поступало нас много, поступило – значительно меньше, а доучилось в итоге – всего семеро, включая меня.

Что меня особенно смешило, так это то, что стильно и довольно симпатично одевалась я вовсе не для того, чтобы кого-то соблазнить. Мне просто нравилось хорошо выглядеть. Правда, от оценивающих со знаком «плюс» взглядов приятно было, но самоцелью это для меня не было. Вот и сейчас розовые босоножки визуально делали мои стройные ноги ещё длиннее, а чуть блестящее розовое же платье в облипочку, длиной по колено, подчёркивало плавные изгибы моего тела. Вот уж на что, а на фигуру я никогда не жаловалась. Правда, для поддержания её в таком отменном виде, приходилось прилагать некоторые усилия.

– Ну, и чего так долго? – изогнула бровь Оливия, моя соседка по комнате – слегка пухленькая шатенка, с глазами, цвета молодой листвы. Платье она для этой «вечеринки» выбрала тёмно-зелёное, а вот туфли – наоборот, под цвет глаз. – Когда я уходила, ты начала упаковывать второй чемодан. Причём в первом не было ничего из одежды.

– Тогда что же там было? – проявила любопытство Риана, лучшая на курсе по предмету «Игровые варианты обучения». Эта блондинка, которую все считали не иначе как крашеной, умудрялась придумывать игры для детей на раз-два, будто она заранее думала над этим. Но задания давались каждый раз разные, и даже различные для каждой из студенток, но Ри, как просила и даже настаивала она себя называть, ни думала над заданием ни минуты, ту же выдавая ответ, который обычно всех поражал своей простотой и интересным содержанием. – Впрочем, учитывая твой титул «заучки», наверняка первый чемодан до отказа набили книги. Угадала?

– Угадала, – ответила за меня Оливия. Она частенько позволяла себе такие вольности в общении, но я уже привыкла. За комфортное проживание на одной территории, которой была наша комната в общежитии, и невмешательство в мою личную жизнь, вполне можно потерпеть некоторые её наглости, вроде той, что она сейчас демонстрировала. – И это ладно. Но когда второй чемодан оказался на постели, в него Золия стала укладывать бумажные пособия! Так что я не уверена, что и во втором чемомонстре на одежду или хотя бы обувь было выделено хоть чуть-чуть места.

– Чемомонстр – оригинальное называние чемодана, – подала голос Инга, ещё одна моя сокурсница и выпускница блатного, как его называли в народе, факультета. Обычно она либо отмалчивалась, либо говорила что-то такое, отчего всё переворачивалось вверх дном, но при этом как-то умудрялось встать так, как надо, как раз на свои места. Будто всё до этого валялось абы где, а после её слов по полочкам расставлялось. Интересное умение. – И сколько в итоге вышло?

– Четыре, – на этот раз «пришлось» отвечать мне, а всё потому, что тут за меня никто ничего сказать не мог – просто не знали. Ведь Оливия покинула комнату раньше, чем я даже одеваться начала. Так что тут у неё был пробел в знаниях такой же, как и у остальных моих сокурсниц. – И да, три из них – почти полностью заняты книгами, методичками и разными пособиями. И нет, мне ни разу не стыдно. Потому что нас неизвестно куда зашлют, и будет ли там по чему учить детей – тоже никто не знает. Так что я всего лишь хорошо подготовилась.

– Не злись, ответственная ты наша, – пропели Нэя и Тэя одновременно. Эти двойняшки-близняшки часто так делали. И отличить одну от другой бывает непросто, особенно если они оденутся одинаково, как, например, сейчас, в подобие китайских платьев «Ципао». – Мы просто переживаем, как ты всё это потащишь, и не забыла ли ты взять с собой вещи, обувь и другие очень нужные штуки, которых в той глуши, куда нас наверняка отправят, вполне возможно достать будет не так просто как хотелось бы.

– Вы-то хоть разные чемоданы собирали? Или как обычно, на двоих? – уголки моих губ дрогнули и потянулись вверх. Нэя и Тэя на всех действовали умиротворяюще, и я тут исключением не была.

– В этот раз собирались порознь. Ох, и странно это было, – ответила вроде бы Нэя. – И хотя мы просили, чтобы нас, как близнецов, отправили если не в одно место, то хотя бы относительно близкие…

– Но не факт, что к нашей просьбе прислушаются, – продолжила мысль сестры Тэя. – Поэтому да, по два чемомонстра было собрано каждой из нас.

– Да не важно, сколько у каждой из нас будет чемоданов, – Инга, как всегда, мягко улыбалась. – Их должны забрать, пока мы тут развлекаемся. Именно поэтому нам и было велено собрать вещи до начала выпускной вечеринки, или как они там назвали это странное мероприятие? Если честно, то как-то пока кисло тут для выпускного.

– Представляете, что будет, если вещи перепутают? – хихикнула Милания, ещё одна блондинка в нашем «кружке по интересам». Выглядела она младше нас, но на самом деле по возрасту все мы были примерно одинаковыми.

Ответить ей на это никто ничего не успел, потому что со сцены, где началось оживление, прозвучал голос ректора ВУЗа, из которого как раз выпускались собравшиеся здесь студенты. Хотя, пока мы не получили на руки свои дипломы, назваться бывшим ни один из нас не мог.

В зале, конечно, установилась почти полная тишина, но речь начальства практически никто не слушал. Разве что Инга. Она всегда проявляла интерес к подобному роду вещам. Наверно поэтому и знала чуть больше, чем все остальные. Вот и сейчас, пока мы с девочками переговаривались и хвалились друг другу выпускными платьями, туфельками, украшениями и причёсками, Инга слушала речь ректора. И если бы не её тихое, но резко брошенное: «Пошли!», мы, то есть выпускницы «блатного» факультета, ещё не скоро бы откликнулись на предложение подняться на сцену, чтобы получить свои заветные красные «корочки».

Пока ректор вызывал нас по одной и вручал дипломы, усердно пожимая и тряся хрупкие девичьи руки, декан, стоящая рядом с ним, почти не разжимая губ, сообщала, что «получила диплом – встань слева от ректора, не возвращайся на место». Это удивляло, но все мы послушались и встали куда было велено.

– Как вы все знаете, факультет «Воспитание и универсальное обучение» у нас был экспериментальным, – вновь обратился ко всем выпускникам ректор, когда дипломы нам, выпускницам того самого факультета, о котором он говорил, были выданы, но при этом нас отпускать пока никто не спешил. – Но так как с окончанием обучения эксперимент не окачивается, ведь выпускницам предстоит ещё работа там, куда им выпадет распределение, то официально заявляем, что пока набора на этот факультет не будет. Как скоро мы откроем на него набор и откроем ли вообще – будет зависеть от того, какие резолюции мы получим от работодателей, что пожелали взять на себя обеспечение студенток этого факультета, доставку их до места прохождения обязательной отработки и приемлемые условия проживания в той местности, куда отправляются наши выпускницы.

Реакция выпускников была неоднозначной, кроме как у нас, стоящих сейчас рядом с ректором на сцене. Уж мы-то прекрасно рассмотрели и красные глазки работающих в онлайн режиме камер, и хорошо расслышали словосочетание «в ту местность» и ещё более страшное для нас «приемлемые условия». Всё это, вместе с так и не появившимися на публике благодетелями, очень жирно намекало, что отправимся мы очень и очень далеко. А то, что нас собирались туда доставить силами благодетелей, могло означать, что нормального транспортного сообщения там попросту нет. И это удручало. Но ещё нервировало то, что нас не отпустили со сцены. По идее, выпускники должны были получить свои дипломы и отправиться веселиться – вечеринка же. Хотя конкретно сейчас лично я поняла всю иронию её названия – «прощальная». Уверена, стоящие рядом со мной девчонки тоже об этом подумали.

– Улыбаемся и идём за мной, – тихо скомандовала декан факультета «Воспитание и универсальное обучение», и нам, хоть и бывшим, но пока ещё подопечным снова пришлось послушаться, ведь что нас дальше ожидает и, самое главное – где, было совершенно непонятно.

А дальше нам было ещё веселее. Декан вывела нас, празднично одетых, через основной вход главного корпуса ВУЗа, к площадке, где стояло семь одинаковых внедорожников ну очень солидного вида.

– Такие и по джунглям проедут и не чихнут, – со знанием дела сообщила нам Оливия. Она увлекалась тем, что ездило, и желательно на больших скоростях.

А декан стала называть нас по именам, благо они не повторялись, и по очереди, после короткого прощания в кружке однокурсниц, усаживала каждую в одну из машин. Водители любезно открывали нам дверцу заднего сидения и, дождавшись, пока пассажир устроится в салоне автомобиля, сами же захлопывали её. Едва последний водитель занял своё место за рулём и включил двигатель, все семь машин пришли в движение и разъехались в разные стороны, насколько я видела: три – в одну, и четыре – в другую. Не знаю, как остальные четыре машины, что уехали в противоположенную сторону, а наши с девчонками три на ближайшем перекрёстке снова двинулись по разным дорогам. Наверняка всё это странное действо снималось на камеры с онлайн трансляцией. Не зря же в действо столько денег было вбухано. Одни только машины, на которых нас повезли, уже ого-го сколько стоили.

Уж не знаю, зачем машина со мной петляла по каким-то «кабаньим тропкам», но ровно за час до полуночи мы подъехали на территорию, как потом выяснилось – космопорта. А там ректор не так давно покинутого нами здания ВУЗа и, казалось, вездесущий декан, встретили и собрали в кучку… снова нас семерых, выпускниц факультета «Воспитание и универсальное обучение». Удивлённые глаза были не только у меня, но даже у Инги, что радовало. Значит, я ничего не пропустила, когда не слушала речь ректора в стенах нашего ВУЗа.

– Надеюсь, все вы хорошо помните о пункте в договоре, который мы с вами заключили перед тем, как началось ваше обучение и проживание на территории возглавляемого мною ВУЗа, – взял слово ректор. – Так вот, сообщаю вам, что согласно распределению, вы должны отправиться на планету Инос, что находится в седьмом рукаве нашей галактики, где в течение оговоренных в договоре десяти лет будете работать, или, если угодно, проходить обязательную производственную практику.

– А по истечении этого срока как мы сможем вернуться обратно? – я задала вопрос, ответ на который, судя по заинтересованным взглядам моих, ну наверно уже коллег, был интересен не только мне.

– Если по истечению времени производственной практики вы пожелаете покинуть планету Инос, вас доставят обратно, – сухим официальным тоном ответит ректор, будто речь шла об учебниках и пособиях, а не о жизненно важной информации для нас, семерых, пока ещё его подопечных. – Хотя руководство планеты Инос уверило меня, что для вас будут созданы все условия, чтобы вы захотели остаться у них насовсем.

– Как это насовсем?! – возмутилась Милания, всплеснув руками, чем слегка рассмешила нас с девчонками. – Да нам даже попрощаться ни с кем из родных не дали.

– Это не совсем так, – подобие улыбки скользнуло по лицу ректора, вот только глаз его эта, так называемая улыбка, не коснулась, что лично меня вот напрягло. – Сейчас Марина Федоровна проводит вас в комнату, где родные уже ждут вашего появления. У вас будет полчаса. После того, как время выйдет, вы должны будете без разговоров, и проливания телесных жидкостей из глаз и носа, спокойно улыбаясь, помахать ручками в сторону онлайн камер, вон тех, – ректор указал глазами на несколько красных огоньков, прекрасно видных в полутьме огромного ангара, – и взойдёте по трапу в космический шаттл. Ах да, перед восхождением, вы должны будете представиться представителям делегации с Иноса, в частности капитану шаттла и двум его коллегам.

– А как насчёт подходящей одежды? – практично поинтересовалась Инга, и мы с девчонками согласно закивали. – Согласитесь, туфли и вечерние платья, какими бы красивыми они ни были – не подходящая одежда для длительного путешествия, тем более космического.

– Согласен, – не стал отпираться ректор, чем продолжил нас удивлять. Но стоило ему продолжить говорить, как всё встало на свои места. – Но ровно в полночь все права на вас, включая заботу и охрану, перейдут к иносийцам. Так что они обеспечат вас всем необходимым.

– Нам нужно знать что-нибудь ещё, или уже можно идти прощаться с родными? – уточнили Нэя и Тэя. – Время-то идёт.

– Один момент, – подала голос декан, и мы переключили внимание на неё. – Я бы посоветовала вам посетить дамскую комнату и опорожнится. Потому что побегушки в туалет прям перед вылетом никто не позволит. Как только пройдёте к трапу – всё, считайте вы уже не в нашей юрисдикции. Так что не поленитесь уж…

Нам оставалось лишь кивнуть, и последовать совету декана, которая зазря ни разу ничего не говорила, и уж тем более не советовала. Бросив взгляд в ту сторону, где был виден открытый вход в шаттл и выпущенный трап, мы смогли увидеть одного из прибывших иносийцев. Высокий темноволосый мужчина с довольно короткой стрижкой, широкими плечами, идеальной выправкой, которой на Земле могут похвастаться потомственные военные, был одет в форменный тёмно-синий комбинезон, с голубыми вставками, и всем своим видом создавал впечатление существа несговорчивого и строгого. Вот вроде и не хмурился, кулаки не сжимал и чтобы голос повышал, мы тоже не слышали. Но вот ровное спокойствие на лице, отсутствие эмоций – настораживало и несколько напрягало. Мы, земляне, так-то уже привыкли, что почти все – так или иначе выражаем эмоции практически постоянно. А тут – ровное безразличие. Или всё-таки это лишь видимость?

– У такого не забалуешь, – выдала наблюдение Милания, и мы все с ней согласились, поторапливаясь всё успеть в отведённое нам время, которого оставалось до полуночи всё меньше и меньше.

Глава 2. В кают-компании

Инга

– Ну, и чего притихли зайками? Всё же хорошо, – попыталась приободрить девчонок, сидящих за продолговатым столом, одним концом, прикреплённым к стене. Кают-компания на шаттле, что везёт нас на планету Инос, которая расположена вроде как в восьмом рукаве галактики, была на удивление уютной. А уж какие тут вкусные запахи витали, долетая с пищевого отсека, м-м-м… Вот только настроение девушкам, что загрустили, всё это поднять не могло.

– А если мы так не думаем? – Мила, которая вообще-то Милания, подняла на меня грустные зелёные глаза от пустой столешницы.

– А тут не надо много думать, – тут же ответила ей. – Вернее – уже не надо. Думать и выбирать надо было раньше, а теперь нам всем предстоит подстраиваться под обстоятельства.

– Ну вот, сама же говоришь – подстраиваться! Есть отчего пригрустить, – вновь опустила взгляд Мила.

– Так подстраиваться тоже можно по-разному, – включилась в беседу Риана, блондинка, с необычным цветом волос. Они у неё были не светло-русыми, а вот прям белыми, и от этого почти все считали, что она красится, совершенно точно сжигая их перекисью водорода, или ещё как. Но сама Риана постоянно твердила, что цвет волос у неё натуральный. Что ж, скоро узнаем. Вряд ли на Иносе будет краска для волос. Хотя… – Можно кивать каждой встречной проблеме или сказанной работодателем фразе: «Да, господин». А можно – отстаивать личные границы и собственные взгляды на жизнь.

– Это как? – вновь оживилась Мила, а за ней и Оливия блеснула заинтересованным взглядом зелёных глаз. Раскачиваются. Это радует. – Приведи пример.

– Пример? – Риана, или просто Ри, как она просила себя называть, нахмурилась. Это с детскими играми у неё всё выходило на раз-два, а вот с житейскими примерами иногда бывали затруднения, вот как сейчас. Так что пришлось мне протягивать руку помощи.

– Легко! Вот, смотрите, мы прилетели, и выясняется, что у них там есть дресс-код – зелёные костюмы, а мы зелёное, к примеру, не любим. Тут мы что можем? – задала встречный вопрос, оглядывая наш тесный, сугубо женский кружок. Взгляды у всех горят любопытством, но отвечать никто не спешит. Боятся ошибиться? Съем я их за это, что ли? Пять лет вместе учились, и за это время я каннибализм ни разу не проявляла, потому как им не страдаю. Так в чём дело-то? Но молчание девчонок вынуждает и дальше выдавать свои личные мысли. – Можем выбрать оттенок зелёного, который нам будет по нраву. В крайнем случае – фасон, что не будет бесить и стеснять движения. И ещё, по окончанию рабочего времени тут же переодеваться в то, что нравится, пусть это даже ярко-розовое платье мини, – подмигиваю Золии, которая как раз в такое и была одета совсем недавно. – Окончилась работа – всё, дальше мы творим всё, что вздумается. С отдыхом, хобби и личными отношениями – так же. Тут мы диктуем свои условия.

– А если нас не станут слушать? Вот скажут, что так положено и всё, – задаёт провокационный вопрос Оливия. Уже не хмурое «ничего не хочу», а очень даже живой интерес, что меня искренне радует.

– В таком случае мы можем и свои права покачать, – опережает меня с ответом Ри. – Мы ведь к ним лишь на время летим. Мы – приглашённые работники и сами не навязывались, так что диктовать нам могут только правила по работе. Ну и дать информацию об общепринятом этикете и правилах поведения, что, суть, одно и то же. Но, опять же, получить информацию и полностью ей следовать, или не следовать – наше личное решение. Это и есть личный выбор каждого. Можно жить как проще, а можно – как удобнее лично тебе. Но тут, главное, чтобы твои личностные границы не слишком мешали окружающим.

– Вот это я понимаю, привела пример! – глаза Милы, которые несколько минут назад готовы были залить всё слезами, сейчас горели восхищением, а я отметила, что в этот раз пример Ри отлично удался.

Грамотная подача информации и коллективная работа показали просто чудесные результаты! Те, кто грустил – стали улыбаться, да и мысли потекли явно в ином направлении. А то после прощания с родственниками и слишком уж натянутыми улыбками «на камеры» все быстро сникли. Да ещё и иносийцы: капитан шаттла – Эрнест ир Таан, медик, или как их называют на Иносе – лекарь – Клим ир Руан и что-то вроде безопасника – Жак ир Ханор-ар, вели себя странно. По крайней мере, для нашего понимания. Мы не заметили ни капельки эмоций в нашу сторону. Сухой деловой тон. Ровная, спокойная интонация. Разве что взгляд безопасника был цепким, будто он нас в чём-то подозревал. А потом ещё и одежду нам выдали мало того, что неприглядного серо-мышиного цвета, так ещё и с размерами немного не угадали – все комбинезоны были слегка большеваты, что тоже радости не добавило. И так как никто поднятием нашего настроения не озаботился, пришлось мне брать это в свои руки. Зато теперь я могу наслаждаться результатами. Хотя бы такими, промежуточными.

– Вы как хотите, а лично я собираюсь заниматься там только работой. То есть никаких налаживаний инопланетных связей, секса с гуманоидами и свиданий, – заявила самая махровая заучка из нас – Золия. Я в очередной для себя раз отметила, что раньше и не подумала бы, что эта миловидная блондинка может оказаться такой ханжой. Гуманоиды, то есть иносийцы ей, видите ли, не понравились. Хотя я сама в них ничего критичного не заметила. По крайней мере в тех, с кем мы уже успели увидеться и вынужденно пообщаться. Ну не улыбнулись нам ни разу. Это странно, да. Но может у них там, на Иносе, так принято? Откуда ж нам знать?! Вот прилетим и разберёмся. Но я очень сомневаюсь, что мы, всемером, настолько сильно не понравились ни одному иносийцу, что они совершенно не проявляют эмоций персонально нам. Так что обижаться на это как минимум глупо, а как максимум – недальновидно.

– Дело, конечно, твоё, – подала голос Риана, наклонив голову к плечу, – но как по мне, так это глупо. Я вот тут вспомнила, что отработка составит десять лет. Вот сколько тебе сейчас?

– Идиотский вопрос, – фыркнула Золия. – Нам всем тут примерно одинаковое количество лет – двадцать три или двадцать четыре.

– Во-о-от, – победно протянула голосом Ри, неосознанно дёргая кончик своих очень светлых волос. – Это сейчас – двадцать три, а через десять лет будет тридцать три. И на Земле, если мы решим вернуться, ценность наша будет, откровенно говоря, так себе, даже если сохранить девственность. Котироваться так, как сейчас, мы уже не будем и, соответственно, нормально устроить свою личную жизнь вряд ли уже получится.

– Вот это подстава! – в один голос заявили близняшки Нэя и Тэя.

– Ага, – кивнула Риана и подмигнула им. – Именно поэтому я и собираюсь присмотреться к местным мужчинам. Я не говорю, что надо сразу соглашаться на секс, брак или что-то ещё. Но присмотреться-то стоит.

– Может, будет полезно даже попробовать приспособиться к ним, – решила высказать свою точку зрения. Мысль эта, может и спорная, но тоже вполне имеет право на существование. Ведь мы пока не знаем толком, какие они, эти мужчины с Иноса. – Но, главное – не прогибаться так, чтобы самим стало некомфортно.

– Сложно это всё вот так, сходу, – снова собралась пригрустить Мила, но кто бы ей дал?!

– А для этого есть я, – вот и пришёл мой звёздный час!

– И чем же ты можешь нам помочь? – голосом Золии можно было лёд наморозить в больших количествах за критично малое время. Но я даже бровью на подобное отношение не повела. Девчонки могут сколько угодно не верить в мои умения и таланты, но меньше они от этого не станут. Так что обидам тут не место, а вот поиск своего места – очень даже.

– Опытом, дорогие мои коллеги. О-пы-том, – практически пропела, довольная подвернувшейся возможностью хоть чуть-чуть раскрыть себя, – который я не стеснялась приобретать, пока вы тряслись перед зачётами и экзаменами, повторяя то, что и так знали, в сотый раз.

– Так иначе было нельзя! – заявила Мила, с уверенностью, которую если кто от неё и видел, то очень редко. И откуда только эти стальные нотки абсолютной уверенности у неё в голосе взялись? Где они до этого прятались?! Я долго за ней наблюдала, и уже поняла, что Милу надо будет раскачивать и подталкивать, чтобы она не пряталась. Ведь многое может, но почему-то тушуется, отступает. Поискать бы её крючки-триггеры…

– Да ну?! Посмотри на меня, – расставив руки в стороны, насколько позволяли сидящие рядом коллеги, не стесняясь, покрасовалась и продолжила. – Я – живое опровержение твоей теории.

– Ой, без доказательств, это просто болтовня, – сумничала Золия, отмахнувшись от меня. И, как ни странно, к ней присоединилась Оливия, сложив руки под грудью. – Чем докажешь?

– Ответами, разумеется, – окатила снисходительным взглядом Золию. Вот вроде мы учились все вместе, в комнатах только разных жили, но отношение друг к другу вон какое разное. И это при том, что делить-то нам всем нечего! Так с чего столько желчи в словах? – Задавайте вопросы.

– Да сейчас-то как-то так, сходу, их и нет, – пожала плечами Мила, неуверенно оглядываясь на остальных девчонок.

– Ну, раз так, то оставим мои доказательства и ваши выводы до того момента, как вопросы у вас появятся, – гордо подняв голову, я поднялась со своего места. Пойду, что ли, попрошу дать какую-нибудь книгу или бумагу. Любопытно же, как язык иносийцев выглядит в письменном виде. А девчонки пусть поварятся в собственном соку, вернее в своих мыслях. А то я им руку помощи протягиваю, а они вон как реагируют. То, что я больше молчала во время учёбы, и за всеми наблюдала, вовсе не даёт права относиться ко мне как к несведущей даже в своих собственных знаниях и талантах. Да, нам всем преподавали психологию. Но лично я её изучала углубленно, не афишируя это, да и не только по книгам. Так что про опыт я ни словом не соврала. Вот только не знаю пока – соотнесётся ли опыт общения с мужчинами Земли, с тем, как обстоят дела на Иносе. Но в любом случае, опыт есть опыт, а уж приспособить его под другие условия, нас учили совсем на других дисциплинах.

Глава 3. Один шаг за грань личного

Эрнест ир Таан

– Неужели так сложно держать свои эмоции под контролем? – тихо пробурчал после очередного взрыва эмоций у девушек, оккупировавших кают-компанию.

Хм, «девушки»… На Иносе нет такого понятия. У нас есть девочки, юные женщины (это как раз эти девушки и есть), и женщины-самочки, которые согласились на предложение мужчины о покровительстве. Ну и есть мальчики, юные мужчины (которых девушки с Земли называют словом «парни»), и мужчины-покровители. Разумеется, никто ради пятнадцати земных юных женщин, что прибыли к нам первыми, не стал вводить слово «девушки» в словарный обиход Иноса, но те, кто с ними имел или имеет до сих пор дело, как я и Клим, предпочитают называть землянок именно девушками. Приятное на слух слово. Да и самим девушкам привычнее.

С одной стороны, я радовался, что девушки все в одном месте, а не шастают по кораблю. Но ведь это место для отдыха не только их, но и членов экипажа. Вот только все вместе мы там просто не поместимся, так что моим парням приходится либо отсиживаться в личных каютах, либо находится на рабочем месте большую часть времени. Члены экипажа уже ворчать начали. Я и сам был не в восторге от этой ситуации, но этот «груз» ведь только тронь, наверняка сразу погрязнем в жалобах и нытье, как это было с первой партией землянок. Те вообще либо ныли, обрисовывая малейшее неудобство как вселенскую катастрофу, либо нагло пытались угрожать. И кому? Мне, капитану шаттла! В общем, тогда ещё намучились с ними, и теперь решили не рисковать, «ущемляя» их. Но эти, новенькие, хоть ведут себя не в пример скромнее и уважительнее. И всё же их эмоциональные качели уже стали раздражать всерьёз.

– Вообще-то это действительно сложно, – видимо мои слова были недостаточно тихими, и их не только услышала проходящая мимо камбуза девушка, так ещё и отвечать стала на явно риторический вопрос. Зайдя в пищеблок, где я готовил себе любимый напиток, девушка с улыбкой устроилась рядом со входом, на откидном сидении. – Я сяду тут, ладно? Я Инга, если что.

Эта самая некрасивая, на мой взгляд, девушка, представившаяся Ингой, как раз умела управлять своими эмоциями. Совсем убирать она их, видимо, не умела, или не хотела, но сколько я ни наблюдал, она выводила их на позитивный уровень. За два прошедших дня полёта она ни разу не раскапризничалась, в отличие от своих коллег, как называла остальных шестерых девушек из этой партии. Наверно поэтому она и не раздражала меня. Пожав плечами, я позволил ей остаться, заняв сидение сбоку, за оккупированным мною столом. Интересно, что ей нужно? А она, тем временем, продолжила говорить.

– Мы, женщины, вообще так устроены, что эмоции – это важная часть нас. Правда иногда их всплесков действительно многовато даже для нас самих. Но это не самое страшное. Вот есть такие как Мила, и у них эти эмоциональные качели останавливаются разве что во время сна. А в остальное время происходит то, что вы уже видели. И контролировать это у них не получается. Понимаете?

– Глупости, – сказал, как отрезал. Довольно громкий стук чашки о поверхность пластикового стола подсказал, что и мой контроль над эмоциями пошатнулся. А это для меня недопустимо. Глубокий вдох, выдох. Вот теперь можно и продолжить разговор. – Эмоции вполне поддаются контролю. Взять хотя бы тебя, Инга, – изогнул бровь, пытаясь указать на несостыковку в её объяснениях, примером которой она сама и является.

– Ой, это вы зря, – уголки губ моей собеседницы чуть дрогнули, собираясь опуститься вниз, но Инга быстро взяла себя в руки и обычная для неё лёгкая улыбка не померкла. – Я скорее исключение из правил. Просто пережив то, что моим, скажем так, коллегам если и снилось, то разве что только в страшном сне, я научилась ценить жизнь и радоваться каждому её мгновению. Не стоит судить обо всех по мне, капитан.

– Кофе хочешь? – предложил Инге. Мною не остались незамеченными робкие взгляды, которые она бросала на мою фарфоровую чашку. Разумеется, многое на шаттле было из облегчённых материалов, и чем это обусловлено знали все. Но шаттл всё-таки мой, так что кое-какие вольности я себе тут позволял. Например, чашки не из очищенного упрочнённого пластика, и не из облегчённого металла, а из фарфора. Как раз впервые я такую чашечку увидел у девушки из первой партии, что вёз с Земли. Тогда обеспечение девушек всем необходимым для полёта было в руках тех, кто их отправлял, так что красавицы много тогда с собой везли странного и непонятного для меня. Впрочем, не только для меня. И о кофе я тогда тоже впервые узнал. У нас есть похожий напиток, но не совсем такой. Кофе по вкусу – мягче. Так что теперь я забрал заказанный заранее кофе – очень уж бывшие землянки его просили, и мог позволить себе угостить им ту из девушек, что не раздражала своим поведением.

– Хочу, – не стала отказываться Инга, чуть склонив голову набок. – И если вас не затруднит, я хотела бы попросить дать мне на время книгу, или какую-нибудь другую вещь, чтобы посмотреть на ваш письменный язык.

– Почему ты постоянно говоришь мне «вы»? Я же тут один, – попытался выяснить эту странную языковую особенность землян, стараясь уйти от темы книг. Их на борту просто не было. Все данные я хранил в оцифрованном виде, разве что подобие справочника по устранению возможных технических неполадок было в другом виде, не зависящем от коммов. Но это я уж точно не собирался никому показывать. Секретность подобной информации переоценить сложно. Поэтому решил завернуть разговор в нужную мне сторону. Девушки из первой партии никогда не говорили «вы», если говорили с одним человеком. А вот те, кто передавал девушек, и девушки из второй партии – постоянно говорили вот так, странно. Но ведь когда они говорят между собой, то обращаются на «ты», как принято и у нас, на Иносе.

– Не хотела обидеть. На Земле говорят «вы» не только когда обращаются к группе людей, но и когда хотят показать уважение к собеседнику, будь то начальник, учитель, или даже незнакомый или малознакомый человек, – пустилась в объяснения Инга. Что ж, теперь хотя бы понятно, отчего обращаясь ко мне, она говорит «вы». – А у вас как принято выражать уважение к собеседнику?

– На Иносе принято всем говорить «ты», – раз спросила, почему бы не ответить? – А уважение показывается в поклоне. Можно просто кивнуть головой, в знак приветствия, а можно слегка задействовать корпус тела.

– А если вообще не поклониться? Это будет считаться оскорблением? – взялась уточнять Инга. Интересные вопросы задаёт. Но как-то так легко, с ненавязчивой интонацией. На такое и отвечать приятно.

– Землянкам делали скидку на это в первые несколько дней, пока не был проведён инструктаж о правилах поведения, принятых на Иносе, и пока привычка закреплялась. Потом да, это воспринималось уже как показатель неуважения. Кто-то стерпит, а кто-то будет воспитывать и поучать.

– О, у вас были земляне и до нас?

Вот странно, сейчас она выплёскивает эмоции, при разговоре со мной, но это не раздражает, а наоборот, подкупает, ведь видно, что ей правда интересно.

– Есть. Информацию об этом вы получите завтра. Всё распланировано и мне не хотелось бы рушить или сдвигать то, что было не мной рассчитано и выведено в систему.

Рассказываю, а сам смотрю на реакцию девушки. Вот действительно, она отличается от тех, кто был в первой партии. Внимательно слушает, задаёт правильные вопросы, не перебивает и, что удивительно, не жалуется!

– Сильно болит? – подловил её на моменте, когда она снова потянулась рукой за ухо, куда Клим вшил девушкам чипы-переводчики. Они совсем небольшие, но, видимо, на землянках всё заживает не так быстро, как на нас, иносийцах. По идее, пары дней должно было хватить, чтобы сделанный и тут же закрытый порез уже перестал беспокоить. Но то, что я вижу, показывает, что это не так.

– Не то, чтобы болит, скорее – беспокоит, – ответила Инга, и чуть заметно поморщилась.

– Так быть не должно. Два дня прошло, должно было зажить и уж точно не беспокоить. Идём, тебя осмотрит лекарь, – отставил кружку и направился на выход из камбуза. Надо показать её Климу. Мало ли что пошло не так? Но, не услышав шагов за собой, обернулся. Инга даже не поднялась на ноги. Неужели решила покапризничать? Хочет, чтобы её уговаривали? А ведь я так хорошо о ней думал. Хотя, что-то не тянет на игру её опущенный в пол взгляд и отсутствие улыбки. Не знаю, обиделась она, или испугалась, но я ничего не делал для того, чтобы девушка так отреагировала. Но на догадках тут далеко не уедешь. Пара моих широких шагов, и я уже нависаю над ней и строго спрашиваю: – Будешь капризничать?

– Нет, – моментально подлетает на ноги Инга. Вот только движения испуганные. С чего вдруг? Что я такого страшного сказал? Не двигаюсь, наблюдаю. Вот она закрывает глаза, делает три глубоких вдоха и выдоха, и раскрывает глаза. Плечи распрямляются и на губы возвращается мягкая улыбка, а на побледневшие щёки – лёгкий румянец. Вот так просто успокоилась? Без посторонней помощи взяла себя в руки? Надо же! – Я готова. Идём.

Разворачиваюсь к ней спиной, шагаю в маленький отсек, оборудованный как лекарский блок. Если Клима не окажется там, пошлю вызов. Но это не потребовалось.

– Место вшивания чипа беспокоит, – взял объяснение в свои руки, когда мы с Ингой зашли в раскрывшийся перед нами вход.

– Садись на кушетку, – Клим указал Инге на которую из двух. У нас не принято касаться чужих, как земляне говорят, людей. Это позволительно только супругам и самым близким родственникам. Даже лекари стараются свести прикосновения к необходимому минимуму. Так что указующие жесты у нас сильно распространены. – Опиши, что чувствуешь.

Вот, опять эта реакция – мелькнувший во взгляде страх, поникшие плечи и… подчинение, покорность с «привкусом» обречённости. Что же с тобой не так, Инга? Что такое с тобой делали на Земле, раз до сих пор оно вот так проявляется?

– Болит. Иногда будто жжётся. Часто пульсирует. И чешется, но дотронуться больно, – чётко и обстоятельно отвечает Инга, снова морщась от боли, пока Клим, наклонив её голову вправо и отодвинув ухо, рассматривает дело своих рук двухдневной давности.

– Почему раньше не пришла? Почему не сказала, что болит? – отчитывает Клим. Он в своём праве. За здоровье девушек в первую очередь спрашивать будут с него.

– Потому что было терпимо, – отозвалась Инга, а Клим нахмурился.

– Как это терпимо? У тебя там сильное воспаление пошло. Придётся удалять чип, – возмутился Клим, но, глядя на реакцию Инги, тут же взял контроль над эмоциями в руки. – Хорошо, что у тебя уши проколоты, вставим старый образец переводчика в них.

Инга не выразила ни протеста, ни радости. Лишь заметив, как Клим берёт в руки лазер, которым в прошлый раз делал надрез, зажмурилась. Но он же сперва обезболит. Чего она боится? Я присутствовал при вставлении чипов после того, как мы вышли за орбиту Земли, но не помню, чтобы кто-то из девушек проявлял сильный страх перед этой процедурой.

– Инга, посмотри на меня, – тихо и мягко попросил Клим. – Хорошо. Я хочу, чтобы ты мне помогла. Это – переводчик старого образца. Вдень его вместо одной из серёжек в ухе. Тебе ведь сподручнее будет, так что помогай.

– Можно в другое ухо? – так же негромко уточняет Инга. – А то в это сейчас боль отдаёт.

– В любое, – кивает Клим, и даже уголки губ приподнимает, в знак поддержки. – Хорошо. А теперь сама отодвинь ухо, чтобы я мог удалить чип. Снова поможешь, потому что у меня всего две руки, и одной я буду держать вот этот минерал, он уберёт боль, а второй быстро сделаю надрез и удалю раздражитель. Ну как, поможешь?

– Конечно, док, – отозвалась Инга и несмело улыбнулась.

Клима надо будет похвалить перед командой шаттла. Отлично сработал. Девушка даже не поморщилась от боли и испугаться снова не успела. Всё быстро сделал. Знать бы ещё, что за слово такое – «док», которым Инга назвала Клима.

– Капитан, надо бы и других девушек осмотреть, – вывел меня из задумчивости Клим. – Вдруг у нас ещё кто-то очень терпеливый есть.

– Я сейчас приведу их, – развернулся и отправился в кают-компанию. Уверен, что девушки ещё там. И тут же пришла мысль в голову: что девушки будут делать, если, пока их нет, кают-компания окажется занятой моими парнями?

Глава 4. Заметил разницу?

Эрнест ир Таан

– Ты тоже заметил разницу? – спрашиваю у Клима, вернувшись в лекарский отсек, после того, как проследил, чтобы все девушки отправились ужинать. Только Инге я позволил отправиться в отведённую ей каюту и попросил отнести ей еду туда. Остальные девушки расположились по двое в одной каюте, и только единственной не раздражающей меня девушке пары не нашлось, и её это не напрягло. Зато это, в данный момент, нервировало меня. Присмотреть бы за ней сейчас не помешало. Но остаётся надеяться на то, что она выполнит обещание, и если станет хуже, придёт в лекарский отсек, или нажмёт на кнопку на браслете, и тогда уже приду я и выясню – в чём дело.

– Между этими девушками? Или между этой партией и той, первой, что мы пятнадцать лет назад везли? – уточнил Клим, усмехнувшись. Он – не только лекарь, но и учёный, посвятивший себя изучению особенностей девушек с Земли. Но при этом действовал скорее виртуально, чем практически, потому что из первой партии ему девушки не досталось, так что приходилось довольствоваться тем, что он наблюдал на моём шаттле, пока мы везли первую партию девушек, а потом – их краткими посещениями его лекарского дома. Разговаривали с ним девушки неохотно, и больше сведений он мог получить от их мужей, но и те предпочитали поменьше болтать о своём, о личном. Наверно только я охотно отвечал на его многочисленные вопросы, так как мы знали друг друга давно и, можно сказать, дружили, как иногда выражалась моя жена Виктория. Так что когда нас «попросили» поучаствовать в деле перевозки учителей для детей-полукровок, он даже обрадовался. Ещё бы – столько нового материала можно набрать наблюдениями!

– Вообще-то я спрашивал про разность первой партии и этой, но интересно будет послушать твоё мнение и о другом варианте тоже. Ради разнообразия теперь я буду задавать вопросы, а ты – отвечать, – ухмыльнулся и приготовился слушать.

– Да, я заметил, как сильно отличаются эти девушки от тех, из первой партии, – подтвердил мои наблюдения Клим. – Может, конечно, за пятнадцать лет что-то сильно изменилось на Земле, но я считаю, что дело не в этом. Просто эти девушки иначе воспитаны и беспокоятся совершенно о других вещах. Конечно они тоже, как и те, первые, скривились от цвета выданных форменных комбинезонов, но не закатили истерик. Кстати, кто-то из клана снабжения, я подозреваю, устроил диверсию, и одежда оказалась на один-два размера больше, чем было нужно. А ведь им наверняка все нужные сведения предоставили. Но и тут эти землянки высказали лишь удивление, но всё же переоделись. А ведь случись подобное с теми, кто был в первой партии, они бы даже и переодеваться не пошли, да ещё и скандалы бы всю дорогу устраивали.

– Меня больше удивила Инга, которая терпела сильную боль, и даже не собиралась обращаться за помощью, – подкинул ещё одну мысль к тем, что Клим уже озвучил.

– А это как раз не удивительно, – усмехнулся Клим. Обычно иносийцы жёстко контролируют проявление эмоций. У нас считается неприличным нагружать окружающих своими эмоциями, но у мужчин есть ещё и дополнительный стимул держать себя в железных тисках самоконтроля. Никому ведь не хочется стать изгоем и жить на самом дальнем краю материка, не особо приспособленном для нормальной жизни. Но в кругу близких и друзей мы позволяем себе такие вольности. – Судя по тому, что я заметил, она перенесла какую-то сильную моральную травму, и перебороть страх ей оказалось сложнее, чем перетерпеть боль. Даже такую сильную. Не расскажешь, что ты знаешь об этом?

Пришлось рассказать, как она сама со мной заговорила, и как потом странно отреагировала на, казалось бы, нейтральные слова. По просьбе Клима повторил слово в слово то, что говорил ей, и то, что она отвечала. А уж когда добавил, что Инга сама смогла восстановить моральное равновесие и выйти из своего подавленного состояния, всего лишь за три глубоких вдоха и выдоха, Клим загорелся пообщаться с ней более предметно. Но, разумеется, не сейчас. Ведь это – не просто подробности, это нечто совсем новое в землянках, о чём раньше, в связи с ними, мы и не подозревали! Действительно, если потянуть за ниточку, то можно много чего раскрутить. Но это, разумеется, если девушка пойдёт на контакт.

– Думаешь, она тебе что-то личное расскажет? – поинтересовался у друга. – Я вот удивился, что она со мной заговорила. То, что я наблюдал до этого, да и учитывая, что про неё в выданной характеристике написано, она не особо общительная, но как специалист – имеет даже некоторое преимущество перед остальными девушками-преподавателями. И я её молчаливость сам наблюдал. Так что…

– Так не попробую – не узнаю, – пожал плечами Клим и задорно улыбнулся. – К тому же есть у меня подозрение, что крючками к её состоянию, которое нам с тобой не понравилось, явились не только слова, но и моя специализация. Не любит она лекарей.

– Или боится, – подкинул ещё один вариант.

– Да, или боится, – кивнул Клим, соглашаясь. – Но у меня есть желание не просто всё узнать для себя, для галочки, а ещё и попытаться ей помочь. Представляешь, как вырастет мой авторитет, если мне это удастся? Тогда, глядишь, и женщины из первой партии более благосклонно будут со мной общаться и охотнее станут отвечать на вопросы. А это, в свою очередь, поможет мне двигаться дальше и расти как специалисту.

– Дерзай, – только и успел ответить Климу, как нарастающий шум то ли спора, то ли ссоры, с участием женского голоса, заставил нас выдвинуться к его источнику.

Как я и предполагал, шум исходит из Кают-компании. Убрав все эмоции с лица, чеканным шагом вошёл в помещение в сопровождении Клима. От открывшейся картины хотелось изогнуть в изумлении брови, но многолетняя тренировка и железная выдержка позволили сохранить выражение лица безэмоциональным, как положено.

– Что происходит?

На мой громкий вопрос обернулись все, прекратив препирательства. Жак ир Харон-ар, представитель Карателей на моём шаттле, стоял с нечитаемым выражением лица, но по его позе можно было прочесть агрессивную настроенность. Вот что такого успели сделать девушки за пару десятков минут моего отсутствия, чтобы довести представителя Ордена карателей до такого состояния?!

Напротив воинственно настроенного Жака стояли две девушки, темноволосая прикрывала собой ту, у который волосы были цвета снега, что на Иносе мы видим лишь на склонах гор. Именно «тёмненькая» и взялась отвечать, указав на ир Ханор-ара пальчиком:

– Он – глухой! Ну, или придуривается.

Интересное заявление. И это при том, что я точно знал, что все иносийцы на моём шаттле – здоровы. По крайней мере, были, когда мы покидали родную планету. Без разрешения лекарей, никого в космос просто не выпустили бы. С этим всё очень строго. Нам всем пришлось пройти не одного лекаря, чтобы получить заключение и допуск к полёту. И тут вдруг – такая реплика.

– Почему ты в этом так уверена? – чуть повернулся корпусом к той, что повела со мной диалог. Жак мудро помалкивал.

– Да потому что ему два раза сказали «нет», а он продолжает на своём настаивать, – всплеснув руками, облекла своё негодование в слова тёмненькая.

– Да, ладно, Оливия, ну его, – светленькая попыталась за локоть оттащить свою заступницу к столику, где сидели остальные девушки, чтобы продолжить трапезу, но Оливия упёрлась и отказывалась сдвигаться с места. Хоть беленькая и была немного повыше тёмненькой, но Оливия была покрупнее по габаритам, так что пока так все и остались на своих местах.

– И ничего не ну! Спустишь с рук такое одному, потом все повадятся. Оно нам надо, создавать прецеденты? – ответила коллеге Оливия, и потом обратилась ко мне: – Вы же капитан, насколько я понимаю?

– Всё верно, – кивнул, – это мой шаттл. А причём тут это?

– Ну, так приструните этого нахала, пожалуйста, – последнее слово, которое облекло слова в просьбу, порадовало. Не командуют, вроде как, но и себя в обиду не дают.

– К сожалению, пока я не пойму – что конкретно произошло, то никого не могу поставить на место, – попытался тактично намекнуть, что вот так, вставать на чью-то сторону, не разобравшись в ситуации, я не намерен. Пусть выдают подробности, а там – посмотрим.

– Ну, так слушайте, я расскажу…

Глава 5. Попытка объяснить

Жак ир Ханор-ар

– Вот, этот тип стал приставать к Риане! – заявила брюнетка, которую блондинка Риана назвала Оливией. Причём я ни одну из этих девушек и пальцем не тронул, а с Оливией и вовсе не разговаривал. Чего она влезла – не понятно. Так ещё и обвиняет меня теперь.

– Не надо передёргивать, – всё-таки решил, что капитану надо дать полную картину произошедшего. – Ни к кому я не приставал.

– Да?! – не унималась Оливия, но хоть громкость голоса понизила. – А как ещё можно назвать вот это: «ты будешь моей самочкой!»?

Спародировала меня брюнетка очень похоже. Ну, да, согласен, у меня вопросительная интонация несколько смазалась, и больше была похоже на утверждение. Но ведь все знают, что подобный шаг можно только предложить. Без согласия молодой женщины, насильно её самочкой сделать нельзя. В смысле, физически – это реально, но наказуемо. А уж мне, одному из Ордена Карателей, и подавно нарушать закон непозволительно. Так что…

– Я сделал предложение покровителя, – спокойным, уверенным тоном выдал ещё часть информации. Чего мне нервничать? Я в своём праве.

– Так нас тут никто не обижает, – дерзко заявила Риана, входя из-за плеча брюнетки.

– Покровители нужны не только для зашиты, – попытался объяснить этим молодым женщинам один из наших основополагающих законов, но капитан шаттла поднятой раскрытой ладонью остановил мой поток слов. Хм, интересно знать, почему? Что я не так сказал-то?

– Вообще-то эту информация по графику мы должны были озвучить завтра, – ответил на это капитан. – Но раз уж назрел конфликт, то предлагаю сделать так: Оливия, сходи за Ингой, она у себя в каюте, и если она нормально себя чувствует, то приведи её сюда. Чтобы я всем сразу, один раз дал пояснения и ответил на вопросы, или хотя бы на часть из них. Подозреваю, что их будет много.

– А почему бы вам сразу не ответить на все вопросы? – осведомилась Милания, насколько я запомнил из предоставленных нам данных на девушек.

– Потому что сразу много новой информации вы не сможете запомнить, – попытался донести свою правду, вполне для меня очевидную. – Вы же не роботы, чтобы сразу запомнить огромный объём информации, а потом его разложить по секторам и начать этим всем беспроблемно пользоваться. Не так ли?

– Ну, наверно так, – стушевалась Милания.

Пока эта… Оливия ходила за Ингой, я уселся за соседний от молодых женщин столик и продолжил наблюдение за той из них, которая мне приглянулась. Риана, или как её называли коллеги – Ри, просто пышила оптимизмом. Причём он был таким ярким, почти как у Милании. Искренние улыбки подкупали. Но если Милания слишком уж сильно фонила эмоциями, причём всякими разными, как наши дети, то Ри была в этом плане более эмоционально устойчивой. Именно такую самочку я себе и хотел, с такой я смогу ужиться. Да и чисто внешне она мне больше всех остальных понравилась. Впрочем, мне ещё и Золия поначалу понравилась – тоже со светлыми, почти белыми волосами – для иносийцев это экзотика, но она смотрела на всех нас с каким-то пренебрежением, что ли, или снисхождением. В общем, мне это не понравилось, и я остановил свой выбор на Риане. И чтобы уж точно её не профукать, сделал предложение о покровительстве. Ну да, вышло несколько неожиданно и смазано – волновался я. Но уж точно не рассчитывал на такое яркое сопротивление, да ещё и обвинение в домогательстве. Так что предпочёл понаблюдать со стороны пока. Надо понять, что вызвало такую реакцию на меня, такого замечательного.

Эрнест ир Таан (капитан шаттла)

Спустя минут пять, Оливия вернулась с Ингой. Выглядела последняя намного лучше, чем я мог предположить. И это радовало. Всё-таки нам доверили перевозку девушек, и даже думать не хочу, что могло случиться, не обрати я вовремя внимание на то, что с одной из них что-то не так.

Пристроившись за столом девушек, пододвинув себе посадочное место, положил руки на стол. У нас так принято было вести переговоры, показывая, что ничего не скрываю.

– Итак, мы летим на планету Инос. Это в восьмом рукаве нашей с Вами галактики, – начал рассказ издалека, как и было запланировано. – Пятнадцать лет назад у нас на планете случилась катастрофа – на Инос упал метеорит. Он не только раздробил наш большой материк, но и запустил цепь процессов, с последствиями которых мы до сих пор разбираемся.

– То есть у Вас там опасно? – задала вопрос Милания, и тут же закрыла ладошками рот в испуге.

– Нет, опасности для жизни на нашей планете нет, – тут же отмёл первый неверный вывод землянок. Наверняка по ходу рассказа буду ещё. – Очень много иносийцев погибло, и нам пришлось сплотиться и многое изменить в привычной для нас жизни, вплоть до системы правления. И всё же мы решили, что нас осталось слишком мало и новые гены не помешают. Поэтому мы заключили договор с вашей планетой и забрали, естественно, с откупом, пятнадцать девушек. Нам отбирали самых красивых.

– Дайте угадаю, и самых капризных, да? – усмехнулась Инга.

Вот от неё сейчас вообще никаких слов не ожидал. Думал, будет сидеть тихонько, так сказать – присутствовать, а она вон как, сарказмом сыпет и в усмешке губы кривит.

– Ну, да, есть такое, – ответил честно, как есть. А смысл это скрывать, когда они сами всё увидят, как прилетим, да и могут спросить у кого-нибудь, и им расскажут. Так что лучше уж пусть узнают информацию из достоверных источников. – Но это уже личное дело их покровителей.

– Вот, опять это слово непонятное, – Риана вытащила руки из-под стола, поставила локти на стол, ладони сцепила в замок и на них примостила голову. Повернув лицо ко мне, очень выразительно посмотрела, очевидно, намекая, что ждёт подробностей.

– Покровитель – это мужчина, готовый создать с взрослой женщиной союз. Это значит, что он будет отвечать не только за себя, но и за свою женщину-самочку. Он может её и их потомство обеспечить защитой, как ты изначально подумала, – напомнил ей о неверно сделанном выводе, но не в укор, а чтобы сама Риана и девушки вокруг поняли, что тут всё намного глубже и серьёзнее, – но ещё и всем необходимым.

– А если мы не хотим выбирать себе покровителей? – на это раз вопрос задала другая светловолосая девушки – Золия. Учитывая её к нам показное отношение, она как раз действительно не хочет себе никакого покровителя.

– Как только мы прилетим, вы все будете удостоены разговора с представителями Совета глав родов, – попытался обрисовать перспективу, чтобы поняли, что-то, о чём я говорю, просто неизбежно для них. И выбор – больше формальный. – И вам будет предложено в самом ближайшем времени выбрать себе покровителей. Без них у нас обходятся только девочки. Но за них отвечает их род и родители. А потом им, как подрастут и станут половозрелыми, предстоит союз с покровителем. Потому что девушки сами выжить у нас не могут.

– Почему это не могут? – тут же взвилась Оливия, Золия и две сильно похожие друг на друга, а, значит, бракованные девушки. Если верно помню, то у них даже имена похожие – Нэя и Тэя.

– Они у вас тупые? Или ничего не умеют? – задала более конкретные вопросы Инга.

– Они в меру развиты, но у мужчин и женщин разные обязанности, и женщина не может себя обеспечить, – вздохнул. Не особо интересно отстаивать наши традиции. Просто рассказать – не сложно, а вот доказать, что у нас так и это для нашей планеты – нормально и правильно – не особо приятно и интересно. Ведь девушки наверняка считают, что это не правила «тупые и идиотские», как говорит моя жена Виктория, а я сам такой, раз их придерживаюсь и берусь отстаивать.

– Так, это примерно понятно, а разобраться подробнее можно и потом, – заявила Инга, временно закрывая вопрос с покровителями. – Сейчас меня волнуют другие вопросы, более, так сказать, существенные. Например – зачем вам на Иносе понадобились учителя с Земли? Как бы мало вас не было, всех мы, всемером, обучить не сможем.

– А всех и не надо, – покачал головой из стороны в сторону. – Вы нам нужны для обучения детей-полукровок.

– Боже, как же у вас всё сложно и странно, – Золия сперва закатила глаза в явном неудовольствии, а потом ещё и руки под грудью переплела. – То «самочки», теперь вот «дети-полукровки». Скажите, капитан, у вас там что, другие расы встречаются?

– Откуда такие мысли? – едва не упустил свою маску отсутствия эмоций.

– Ну, так полукровки – это дети от иносийцев и… кого ещё? – попыталась так вот разжевать вопрос Инга.

– От иносийцев и девушек с Земли, – ответил и постарался незаметно, не так явно, выдохнуть. С этими землянками каждая фраза, как поход по скользкой тропинке в горах. Абсолютно не представляешь, что принесёт следующий шаг, вернее – сказанное слово. – Они у нас зовутся полукровками.

– И что, обязательно их было таким названием выделять? – Золия и до этого тёплыми взглядами нас, иносийцев, не баловала, а тут прям будто заморозить стремилась – в глазах – холод и лёд.

– Нам пришлось, – на пару мгновений опустил глаза на столешницу. Всё же эта нелёгкая тема касалась и меня напрямую. – Из-за особенностей их развития. Как раз из-за неё вы сейчас и летите на Инос. Нам просто необходима ваша помощь.

Глава 6. Наблюдения со стороны

Клим ир Руан

Понаблюдать со стороны было, несомненно, интересно и даже увлекательно. Вон оно как оказалось всё – неоднозначно. Чем больше смотрел и слушал девушек с Земли, тем чаще ловил себя на мысли, что с первой партией мы, иносийцы, просчитались.

Очень.

Кроме красоты, от них… больше проблем, чем толка вышло. Эрнеста я считаю другом (у нас такого понятия не было, но после того, как Виктория, что согласилась на покровительство Эрнеста, объяснила суть этого слова, я понял, что да, это именно то самое, которое определяет наши взаимоотношения с ним). И мне так тяжело смотреть на то, как у него в семье (снова словечко землянок) всё так печально и сложно, что он старается вне дома побольше времени проводить. А ведь Виктория у него – красавица, какую ещё поискать! И не то, чтобы я ему завидовал, что ему она досталась, а я остался в пролёте. Нет. Если только немножко, но не именно из-за Виктории, а из-за землянок вообще. Мы ведь почти одного возраста, только он уже покровитель, и у него даже ребёнок уже есть, а я… всё со своей работой ношусь, и только.

Пока Эрнест объяснял девушкам наши прописные истины, я больше наблюдал за реакцией землянок, и за тем, как и что они говорили. Вот то, что все они умные и образованные – видно сразу. Но не одинаковые. Характеры у всех разные. Разве что две бракованные, то есть одинаковые девушки для меня пока продолжали оставаться загадкой. Они мало говорили, а уж когда открывали свои очаровательные рты, то делали удивительные вещи. Например, даже не глядя друг на друга, они подхватывали фразы и легко их договаривали. И ни разу не было такого, чтобы вышла какая-нибудь ерунда. Нет, всё в тему, всё чётко и по делу. И вот это удивляло. Я попозже планировал с ними пообщаться, чтобы выяснить, а что ещё они умеют из недоступного нам, обычным людям, у которых нет двойников? И у меня даже закралась крамольная мысль, а вдруг мы ошибаемся, и такая двойниковость, это не генетический брак? Тогда ведь выйдет, что мы зря переживали и… Рано об этом пока рассуждать. Сперва надо набрать материала для аналитики и доказательств, а там уже и до выводов можно будет добраться.

Вот Золия задала вопрос о том, почему полукровок так называют, и её взгляд – он прям замораживал. Так-то она и без темы детей к нам не особо терпимо относилась, а как разговор коснулся полукровок, так вообще чуть ли не в гнев скатилась. Но чуть позже я понял, что ошибался на её счёт.

– За что вы так не любите этих детей? – на слове «дети» взгляд Золии потеплел. – Даже если с ними сложно, это не их вина. Понимаете? Они не просили, чтобы вы их создавали. Это было ваше решение.

– Мы это понимаем, – кивнул на это Эрнест. И я восхитился выдержкой друга. Уж кто-кто, а он столько времени потратил, пытаясь выяснить, как этим детям можно помочь, что упрекнуть его в нелюбви к ним – это просто надо не разбираться в ситуации. Что, собственно, сейчас и происходило. У него самого такой ребёнок. И для него стало страшным ударом узнать, что наша система передачи знаний от матери к ребёнку, оказывается, на таких детей не действует, просто не распространяется. – И именно поэтому мы оплатили ваше образование, чтобы вы потом помогли нашим детям. В эту программу были вложены колоссальные усилия и ресурсы. Так что обвинять нас в безразличии и не любви к детям-полукровкам вы не имеете никакого права.

Другой бы на его месте, наверно, даже раскричался бы, чтобы до собеседника, пусть даже и самочки, дошло, насколько он или она не правы. Но Эрнест уже столько нервов на всё это потратил, столько его организм переработал успокоительного, которое я щедро в него впихивал, дабы он не перешёл на эмоциях ту грань, из-за которой у него могли бы быть огромные неприятности, что теперь все разговоры о детях у него отдают усталостью.

– Простите Золию, она не имела ввиду, что вам всё равно до этих детей, – выступила с дипломатической миссией Инга.

В отличие от того, что я наблюдал у себя в кабинете, и того, о чём рассказал мне Эрнест, сейчас Инга была буквально другим человеком: уверенным в себе, распространяющим флёр спокойствия и умиротворения.

– Я так понимаю, у Вас есть ребёнок, – продолжила миротворица, – и тема с полукровками вам близка.

Эрнест просто кивнул. Но и этого жеста Инге хватило, чтобы продолжить:

– Тогда я могу Вас уверить, кэп, что мы с моими коллегами сделаем всё, чтобы помочь детям, у которых возникли проблемы. И не только им, но и их родителям.

– А при чём тут родители? – заинтересованность Эрнеста оказалась такой яркой, что у него поехала мимика! Брови приподнялись в удивлении.

Я, конечно, рад за друга, что помощь его ребёнку будет оказана, но вот с яркими эмоциями нам надо быть осторожнее. Поэтому я залез в один из многочисленных карманов своего пристёгивающегося к комбинезону пояса, чтобы достать кубик с успокоительным. Взглянув на него, мысленно усмехнулся. А всё потому, что прекрасно помнил, как удивлялась Виктория и другие землянки из первой партии, когда увидели подобный кубик. У них на Земле такого нет, так что они все внимательно рассматривали наше устройство.

На самом деле кубики бывают двух видов – с иголкой, которая прокалывает кожу и вену, и доставляет препарат прямо в организм, в кровь. А есть другой вид кубиков, которые прикладываются на нежные места, например, в сгиб локтя, или под колено, и то лекарство, что в них заключено, просто постепенно всасывается через кожу. Одна из граней кубика для этого открывается и отстёгивается, а дальше, просто идёт процесс, растянутый во времени. Тогда я даже вопрос получил: «зачем же тогда кубик с иглой, если можно вот так, по второму варианту, безболезненно всё ввести в организм?». И пришлось объяснять, что тут вопрос приоритета – если надо, чтобы срочно подействовало, то доставка через иглу сразу в кровь, как раз подходит. А если не очень срочно, то мы, разумеется, используем второй, более гуманный вариант. И вот сейчас у меня стоял как раз подобный вопрос: какой использовать? Пока ещё всё не зашло слишком далеко и эмоции только-только начали проявляться, можно было приложить к месту за ухом «гуманный» кубик. А если произойдёт эмоциональный скачок, то тут уже вариантов не останется, придётся применять то, к чему лично я стараюсь прибегать как можно реже – кубику с иглой.

– Ну, так процесс воспитания и обучения не оканчивается с тем, как ребёнок покидает класс с учителем или воспитателем. Он продолжается дальше, дома, – на этот раз объяснять взялась Золия. Но теперь уже её взгляд, интонация и тембр голоса поменялись. Они стали теплее. Вот, значит, что для неё является самым важным – дети. Но ведь у неё своих-то нет. Посмотрим, как она будет к чужим относиться, когда дело коснётся практики, а не только теории. – А, значит, нам надо будет объяснить родителям этих детей, как с ними продолжать заниматься дома. Получится, что мы – помогаем вам, а вы, родители – нам, учителям. И это важно, чтобы процесс не прерывался, пока ребёнок не научится сам учиться, пока не поймёт – как это и зачем.

– А если какой-то ребёнок не захочет учиться? – задал ещё один коварный вопрос Эрнест. Этой бедой он со мной поделился. Его Эрик не хочет учиться. Кое-какие знания Эрнест пытался сам ему дать, но Эрик просто отказался их принимать. Так что тут вопрос тоже был актуальнее некуда.

– А вот это уже задача учителей – заинтересовать, – подала голос Риана. Та самая блондинка, которой Жак ир Ханор-ар предложил своё покровительство, и которая ему отказала. Может, конечно, временно, пока не поймёт, что к чему, и что это неизбежный шаг в будущее на Иносе, но пока каждый остался при своём. – Нас этому учили не один год и, поверьте, у нас достаточно вариантов, чтобы подобрать ключики к каждому ребёнку.

– Что ж, посмотрим, – кивнул Эрнест, и его спокойное выражение лица вернулось на место. Я тихо выдохнул, и положил кубик обратно, где взял. И ту же услышал хмык со стороны. Обернулся. Каратель – Жак, смотрел прямо на меня, намекая, что всё видел. Я ответил ему не менее уверенным и прямым взглядом. А чего мне стесняться или бояться? Того, что я профессионал, который старается превентивно позаботиться о ликвидации всего лишь возможной опасности? Так, если что, мой кубик мог предназначаться не обязательно капитану, а какой-нибудь из девушек. Некоторые из них фонтанировали эмоциями. Так что я в своём праве, и Жак это знает.

– Пока у вас нет причин нам доверять, это правда, – снова взяла слово Инга, в упор смотря на Эрнеста, – но и считать нас лжецами тоже некрасиво. Мы же не сомневаемся в том, что каждый из вас – отменный специалист, хоть тоже не видели Вас в деле. Почти никого из вас, – тут же поправилась она и кинула тёплый взгляд уже на меня. А я как-то даже растерялся, не зная, о чём стоит задуматься в первую очередь – о её словах, или взгляде?

Глава 7. Выбор союзника

Жак ир Ханор-ар

На Иносе к женщинам надо было найти подход. Как и женщин с большинства других планет, насколько я знал, их надо было заинтересовать. Например, своими достижениями в работе, или количеством своих умений (помимо основной работы). Вот только иносийки не спешили давать согласие на покровительство над ними. Сперва смотрели на размер выкупа, который за них готов был предложить тот, кто хочет взять их под своё покровительство. Потом расспрашивали о его достижениях, и смотрели на характер. Ведь принятие покровительства было ответственным шагом. Да, покровитель должен был обеспечить женщину своей защитой и всем необходимым для её жизни и выполнения своих обязанностей. Но при этом женщина должна была переехать в дом этого мужчины и потом подстраиваться под его требования и предпочтения, как в своём поведении, так и в домашних делах.

К дочерям относились хорошо, ведь за невесту роду полагался выкуп от покровителя. А вот как только юная женщина соглашалась на покровительство, переезжала в дом к покровителю, её статус менялся на «женщину-самочку», и вот тут уже отношение к ней в корне менялось, на самое что ни на есть строгое, а иногда и суровое. Иначе, считается, женщина разбалуется, станет ленивой и капризной. Единственный момент, когда с женщин снова начинают чуть ли не пылинки сдувать, это когда она беременеет. С этого момента и до того момента, когда малыш перестанет сосать из матери молоко, она считается практически богиней. И вот тут женщин Иноса и подстерегает опасность, о которой они даже не догадываются: если в период неприкосновенности, женщина-самка ведёт себя крайне капризно, вызывающе и некрасиво по отношению к своему покровителю (а именно так и поступает большинство), то потом за это на них отыгрывается уже их покровитель, становясь ещё строже. Потому что он вроде как уже получил подтверждение, что если с женщиной-самкой вести себя мягко, она садится на шею. А это, разумеется, никому из мужчин не нравится.

Я достиг довольно высокого уровня в Ордене Карателей. Вот только чтобы подняться ещё выше, надо было добиться согласия женщины на моё покровительство. Вообще в списке личных достижений у меня осталось всего лишь три незакрытых, не обведённых квадратом пункта:

Стать покровителем женщины (я слышал, что женщины с Земли называли покровительство Иносийцев – браком (странное название хорошего действа, союза – по-нашему), мужчину-покровителя они звали мужем, а женщину, согласившуюся на его покровительство – женой). Соответственно, женщину надо было уговорить.

Обзавестись потомством.

Стать наставником для юных членов Ордена Карателей (эта ступень в Ордене Карателей считается одной из самых элитных и почитаемых. Вот только пока у тебя нет своего потомства, об этом можно и не мечтать).

Именно поэтому я так стремился побыстрее стать покровителем у какой-нибудь умненькой и красивой юной женщины (нет у иносийцев понятия – девушка, хотя я и слышал, что так обращаются к землянкам. Есть – девочка, потом – юная женщина, и наконец уже – женщина-самка). Вот только с моим характером было не так-то просто найти себе юную женщину, которая согласилась бы на моё покровительство. Я ведь даже выкуп приличный собрал, а с согласием юных женщин всё как-то не складывалось.

Так что я очень обрадовался, когда на меня пал выбор Старейшины Ордена Карателей, как на того, кто будет отвечать за безопасность юных женщин, которых должен доставить на Инос шаттл под командованием Эрнеста ир Таана. Не посчитав эту миссию сложной, я с радостью согласился. Ведь так я смогу всех опередить и уговорить одну из землянок на своё покровительство.

Рассуждал я так: девушки эти – фактически чужачки, за ними никто не стоит, то есть заступиться за них, в случае чего – некому. А тут я, такой герой, взял и предложил ту самую защиту. Разумеется, это и так входит в мои обязанности, пока девушек не доставят до места назначения на Иносе. Но не обязательно им говорить всего, ведь правда? И это никак нельзя назвать ложью, которая под запретом у членов Ордена Карателей, это всего лишь недомолвка.

Вот только план потерпел фиаско, даже толком не начавшись воплощаться в реальность. А всё потому, что землянки повели себя не так, как я рассчитывал. Они оказались вовсе не испуганными и потерянными. Эта маленькая стайка юных женщин показала зубки, заявив, что они, как приглашенные на время специалисты, находятся под защитой правительства принимающей стороны! То есть, моё предложение было отвергнуто, но по факту я всё равно должен девушек охранять и защищать.

И даже то, что на Иносе нет единого правителя, и всё решается Советом глав родов, девушек не смутило. Я попытался донести до землянок мысль, что и так и этак их защита будет лежать на Ордене Карателей, и намного выгоднее иметь своего собственного покровителя из этого почётного Ордена. Но мне… не поверили! Мне, представителю Ордена Карателей! Члены которого никогда не лгут!

Оливия вообще заявила, что вот прилетят они, и у Совета глав родов всё и спросят, а пока, слова Жака ир как-то-там-ар – всего лишь слова.

Это меня задело, но от своего намерения взять одну из землянок под своё покровительство я отказываться не собирался. Надо было только придумать новый план. И сперва надо было решить, нужна ли мне помощь со стороны, или всё-таки я снова попытаюсь добиться результата самостоятельно? И если просить помощь, то у кого? Пока кандидата было три: Эрнест, капитан шаттла, у которого полномочий было ненамного больше, чем у меня; далее – Клим ир Руан – лекарь, который славится довольно дружелюбным характером; ну и Инга, которая, похоже, вроде негласного лидера у землянок. И ведь у каждого из троих «претендентов» есть плюсы и минусы.

Вот капитан, например, может мне отказать. Просто в силу того, что он «старше меня по званию», и я имею лишь очень условное на него влияние. Да и применить его могу, если только от него будет какое-то прям серьёзное нарушение правил и порядка. А так – я не то, чтобы его подчинённый, но примерно в этом статусе нахожусь. Как-никак, а шаттл всё-таки его.

Лекарь может подсказать что-то дельное. Он-то уже давно за землянами наблюдает и работает в этом направлении. И странно, что он ещё ни одной из них не предложил покровительство. Хотя, может наедине и предложил, но обычно это так не делается. От него, кстати, я вижу больше толка для себя, но тут мы с ним на одной ступеньке, и он тоже может мне отказать, если сочтёт, что это сотрудничество, со мной, не принесёт ему ничего интересного.

Дальше – Инга. Вот она действительно тёмная лошадка, и предсказать её поведение, относительно моего предложения о сотрудничестве невозможно. Вот совсем! Но она нереально выгодный союзник. Только надо придумать, как с ней договориться. А может… попытаться договориться не с одним, а с двумя? Например, с Лекарем и Ингой? Наверняка Климу есть о чём её расспросить, а я предложу ему помощь в переговорах, а ей – защиту её интересов, ведь я из Ордена Карателей. Хотя… это для иносийцев ого-го что значит, а как показала практика – для землянок это так, почти пустой звук. Но тут уже – не попробуешь – не узнаешь.

– Инга, можно тебя на два слова? – всё-таки решился на свою авантюру, когда капитан поднялся из-за стола, заявив, что на сегодня вопросов было достаточно, и удалился с лекарем из Кают-компании, бросив на меня строгий взгляд.

– Конечно, – землянка поднялась со стула, и её повело в сторону. Я тут же бросился на помощь. Её и без меня поддержали и усадили обратно, но смысл ей тут сидеть, если не хорошо себя чувствует.

– Разойдитесь, – пришлось чуть повысить голос. – Давайте я отнесу Ингу к лекарю.

– Просто отнесёте? Без какого-то скрытого умысла? – прищурившись, уточнила Оливия?

– Да, просто помогу, и прослежу, чтобы ей была оказана помощь, – выдал правду. С одной стороны, всё сложилось удачно для моей задумки, но это не повод играть на жизни молодой женщины и всего лишь потенциального информатора.

– Дайте слово, или обещание, что не попытаетесь ей навредить или как-то давить на неё, – тут же потребовала Риана.

– Даю слово Карателя, – пошёл на уступки, потому что время точно играло против Инги, которая заметно побледнела.

Глава 8. Подозрения

Клим ир Руан

Едва мы с Эрнестом дошли до моей вотчины, как в шутку называли медицинский блок на шаттле, как послышался сперва нарастающий гул голосов – опять землянки чем-то недовольны, а потом звук быстрых чеканных шагов. Ещё не бег, но близко к этому. Если Эрнест решил остановиться и посмотреть, кто это так спешит за нам следом, то я сперва вошёл в свой «кабинет», и лишь потом повернулся ко выходу, позволяя личному любопытству себя проявить.

– Ей нужна помощь, – чётко, по существу заявил ир Ханор-ар, головой указывая на девушку в своих руках. Он шустро вошёл в лекарский бокс, и капитан сделал то же самое. – Когда встала со стула, пошатнулась и побледнела. Но, может, и в обратном порядке.

– Укладывай сюда, – указываю на кушетку, что стоит чуть на возвышении. Мне над ней освещение больше нравится, удобнее работать. – Больше не задерживаю.

Намекнул Жаку, чтобы ушёл и не мешался. Но где уж там?! Встал у входа в лекарский бокс, наблюдает.

– Жак, ты что-то ещё хотел? – уточняю, а то мало ли? Хотя и стараюсь всё внимание отдавать девушке, что находится в полуобморочном состоянии.

– Всего лишь убедиться, что ей, – жестом руки указывает на Ингу, – оказана всевозможная помощь.

– А есть сомнения на этот счёт? – бросил колючий взгляд на зарвавшегося Карателя.

– Есть, – уверенность его тона не даёт отмахнуться от этого странного диалога. Сделал жест «я слушаю», обведя по воздуху пальцем вокруг ближайшего к собеседнику уха, взглядом вернулся к Инге, но внимание теперь делил на них двоих. – Совсем недавно эта землянка уже подвергалась твоим лекарским манипуляциям, потом – ещё раз. И после этого ей снова понадобилась помощь.

– Это ты сейчас в моей компетенции усомнился, или намекаешь, что я специально действую во вред перевозим…мым девушкам?

Чуть не ляпнул «перевозимому грузу», но вовремя спохватился.

– А вот это мне и предстоит выяснить, – нахальное и, чего уж таить, опасное заявление от Карателя заставило напрячься. А я не могу плодотворно работать в нервном напряжении.

– Давай потом об этом поговорим. Когда я помогу Инге. Ладно? – пытаюсь договориться. Разумеется, полностью на уступки он мне не пойдёт, но нужна хотя бы тишина. – Можешь остаться и наблюдать, но молча. Мне надо сосредоточиться, чтобы ничего не упустить.

– Договорились, – Жак делает полшага вперёд и вбок. Полупрозрачная дверь выезжает из стены и встаёт на положенное ей место. Но это я замечаю уже фоном, регулируя освещение, чтобы и мне всё было видно, и Инге по глазам свет не бил.

Чтобы сильно не тревожить недавно сделанную и, по идее, заживлённую ранку за её ухом, обошёл стол и наклонился. Благодаря этому ухо пришлось оттянуть вверх совсем чуть-чуть. Но и так я видел, что там всё идёт на поправку. Ярко-алый цвет уже побледнел, и тонкая линия рубца выглядела довольно хорошо. Так что не недавняя мини-операция стала причиной того, что девушке сделалось плохо. Если только то, что она толком не отлежалась, а Эрнест её дёрнул в Кают-компанию, чтобы информацию по два раза не повторять?

– Инга, слышишь меня? Если слышишь, посмотри мне в глаза, – даю команду и отслеживаю исполнение. Лёгкое вздрагивание, осоловевший взгляд пытается сфокусироваться на моём лице. Снова эта её непонятная реакция испуга. Но сейчас она мне даже на руку. – Опиши, что чувствуешь.

– Голод. Голова кружится. Низ живота болит. За ухом лишь слегка тянет, – тихим голосом выдаёт информацию как по полочкам разложенную. Чтобы не терять контакт, рассуждаю вслух. Вроде как продолжая диалог.

– Голова может кружиться и от голода. Накормим. Тянет за ухом – так и должно быть. Завтра обязательно ещё посмотрю, но сейчас мне там всё нравится, хорошо заживает. А живот где именно болит?

Показывает. И тихо добавляет, что это можно не считать, потому как женские дни у неё пришли. Подобное название критических дней я уже слышал, но всё-таки уточнил, об одном ли и том же мы говорим? Да, об одном. С одной стороны – радует, что хотя бы это недомогание можно списать, но с другой стороны – ну не из-за голода ей стало плохо. Мы, конечно, в открытом космосе, и перегрузки, пусть и незначительные, всё равно имеются. И… и тут меня посетила догадка:

– А дни твои, женские, по расписанию пришли?

– Нет, – звучит ответ, который требует дополнения. Так что задаю уточняющий вопрос.

– Раньше, или позже начались? – любопытствую, но исключительно в профессиональных целях.

– На неделю раньше, – отвечает Инга и вся сжимается, будто ожидает удара или боли. У меня даже удивление наверняка маску безразличия покосило. А она ещё и добавила: – Простите.

– Эй, Инга. Ты чего? – зная, что землянкам часто для успокоения требуется физический контакт, легонько прикоснулся к плечу. Распахнула глаза в удивлении, внимательно смотрит на меня, взглядом изучая лицо. – Организм посбоил. В космосе такое бывает. Тебе не за что извиняться. И бояться не надо. Я же не садист.

– Конечно, нет, сэр.

Снова непонятные слова, и по глазам вижу, что пытается с собой бороться. Поднимаю пустые руки, показывая, что в них ничего нет. Вроде успокаивается. Закрывает глаза, и, как и описывал Эрнест, делает три глубоких вдоха и выдоха, после чего даже лёгкую улыбку пытается изобразить. Отхожу на шаг и поворачиваюсь к Эрнесту, также не покинувшему лекарский блок.

– Мы ошиблись, позволяя ей пропустить приём пищи, как она хотела. Распорядись, чтобы в каюту Инги принесли все три блюда. Съест, сколько захочет, но принесут пусть всё.

– Хорошо, – кивает Эрнест и, собираясь выйти, задаёт только один вопрос: – Ты уверен в том, что её следует отправить в каюту?

Вот зря он такое спрашивает при Карателе, который открыто выразил ко мне недоверие, вернее, к моему профессионализму. Я понимаю беспокойство капитана. Но я также вижу беспокойство Инги. Боится она лекарей. И приказного тона боится. Так что спокойная обстановка для неё сейчас важна, очень. Но как это донести до Эрнеста, чтобы Жак не подумал, что я до этого девушку запугал?

– Да, в привычной, спокойной обстановке ей будет легче, – подбираю слова. – А чтобы она без присмотра пока не оставалась, надо попросить одну из девушек на эту ночь остаться с Ингой. Сам знаешь, я могу за ней присмотреть только здесь, но ей тут некомфортно. И пока критичного ничего нет, не вижу смысла подвергать её ещё большему стрессу. А вот в её каюте мне находиться долго нельзя. Это противоречит правилам. Так что – поговори с девушками.

Специально проговариваю момент с правилами, чтобы и у Карателя не было лазейки, чтобы остаться приглядывать за Ингой. А то слишком уж у него заинтересованный взгляд.

– Хорошо, поговорю, и насчёт еды распоряжусь, – кивает капитан, видимо удовлетворившись моим ответом.

– Тебе помочь подняться? Или ещё полежишь? – спрашиваю у одной из своих подопечных. – Смотри сама, если плохо, полежи ещё.

– Мне уже лучше, спасибо. Но я бы предпочла пойти к себе в комнату, то есть в каюту, если можно, – ответила Инга, пытаясь подняться самостоятельно. Ненавязчиво помогаю, больше подстраховывая. Умница, не стала сразу на ноги вставать. Сперва посидела, убедилась, что хуже не стало, и лишь потом слезла с кушетки.

– Если нужно, можешь за меня держаться, – даю ей выбор и удостаиваюсь мягкой улыбки. Искренней, что особенно радует. Мысленно ставлю себе звёздочку на вот такую реакцию девушек на выбор. Может, конечно, это не постоянная реакция, и не у всех будет прослеживаться, но на это есть эксперименты.

– Давайте я попробую сама, – говорит, и, судя по взгляду, внимательно отслеживает мою реакцию на свои слова. Наверно не видит ничего пугающего, потому что продолжает: – Но если что, я воспользуюсь Вашим предложением.

– Договорились, – приподнимаю уголки губ. Сильно проявлять эмоции при Карателе – чревато, а так, вроде как для поддержки девушки с Земли, слегка совсем, можно.

Шли не спеша, но без остановок. Инга дошла сама. Значит, не всё так плохо. Конечно, я был готов поддержать её в любой момент, и даже на руки взять, чтобы донести. Правда, тогда бы встал вопрос – куда? Обратно ко мне, в лекарский отсек, или всё-таки к ней в каюту? Но, к счастью, искать ответ на этот вопрос мне не пришлось.

Каратель шёл позади нас. Что удивительно, молча. Да и ступал он практически бесшумно. Так что если бы не был уверен, что он увяжется за нами, просто забыл бы о нём.

Инга, усевшись на одну из двух имеющихся в каюте заправленных кроватей, с любопытством разглядывала меня и Жана. И задержав взгляд на Карателе, задала ему вопрос:

– Вы хотели поговорить со мной. Мы можем сделать это сейчас? Или это возможно только без лишних свидетелей?

Глава 9. Предложение

Инга

– Вы хотели поговорить со мной. Мы можем сделать это сейчас? Или это возможно только без лишних свидетелей?

Озвучила вопрос и стала наблюдать, ожидая ответа. Вон сколько всего интересного можно увидеть, если просто обращать внимание: лекарь, Клима ир чего-то там, бросил удивлённый взгляд на Жака ир тоже-не-помню-кого, а потом вернул внимание ко мне. Ну, логично, вообще-то. Он ведь настоящий врач и искренне заботится о благе своих пациентов. По крайней мере иного я не заметила. А вот Жак явно колебался. Наверняка ему и поговорить надо со мной очень, но лишние уши явно напрягают. Хотя… Когда Клим уже отвернулся, Жак бросил на него вроде как расчётливый, или оценивающий взгляд, потом перевёл его на меня и всё же заговорил.

– Я хотел предложить тебе сотрудничество. Тебе и Климу ир Руану.

Вот так поворот! И это явно не было согласовано, потому что у Клима тоже лицо в удивлении вытянулось. Права, он быстро себя взял в руки, пока передо мной расставляли три миски-тарелки с едой и чашку с подобием графина. После чего подошёл и уселся на другой конец моей койки, со словами: «ты же не против?», а Жану указал на свободную кровать напротив нас, объяснив, что разговаривать долгие разговоры стоя – глупо. Так и получилось, что мы с Климом как бы оказались на одной стороне, а Жак – на другой. Но ведь это он хотел с нами поговорить, так что всё по-честному.

– Ты ешь, – тут же указал мне рукой на тарелки Клим. – Насколько я изучил землянок, у вас, как и нас, функция жевания никак не мешает слуху и зрению. Так что слушай и ешь.

– Ладно, – решила не перечить. А то как передумает, и утащит в своё лекарское крыло, и станет кормить из трубочки. Бр-р-р-р…

– Мы слушаем, – дал отмашку на старт Клим, сидя вполоборота. Так ему и меня видно, и Жака он из поля зрения не выпускает.

– Как уже сказал, я предлагаю сотрудничество, – начал Жак с того места, на котором остановился. – Климу нужна информация о девушках с Земли, потому что вся его деятельность связана именно с ними. И он наверняка чуть раньше, или чуть позже, придёт со своими вопросами. Но не на все ты, Инга, или твои коллеги захотите отвечать. Тут и пригожусь я.

– Как? – задала самый ёмкий и короткий вопрос, чтобы сильно не отвлекаться от еды. Кто бы мог подумать, что синтезированная еда может быть вкусной?! – Будете оттаскивать от нас Клима?

Каюсь, не удержалась и пара смешков с моих губ сорвалась. Надеюсь мужчины не подумают, что я смеюсь над ними. В любом случае, у меня есть что им сказать, даже если и так.

– Нет, я просто запрещу ему давить на тебя и твоих коллег, – спокойно ответил Жак. – У меня достаточно для этого полномочий. Ну, и ещё я могу отвечать на ваши вопросы. Наверняка их много. Я прав?

– Разумеется, прав, – киваю и помещаю в рот очередную ложку вкуснейшего… ну, по вкусу это напоминает рагу из мяса и картошки. Не даю себе углубиться мыслями в тему еды и продуктов питания, и снова направляю внимание на Жака. Который, также, как и Клим, гулко сглотнул при моём «М-м-м-м», озвучивающим тот спектр удовольствия, что я испытала от очень вкусной пищи. Любопытно, это правда так вкусно, или просто я с голодухи уже готова съесть всё, что угодно? Или это местные лекарства на меня так действуют? – А что Вы хотите получить взамен? Вряд ли вы – фанат благотворительности.

– Последние два слова я не понял, – честно признался нахмурившийся Жак и бросил взгляд на довольного Клима, словарный запас «земных изречений» которого явно был обширнее, чем у второго моего собеседника, но делиться переводом он не спешил.

– Это означает, что вы не просто так, не бесплатно это собрались делать, – даю пояснение. А то толковой беседы у нас не выйдет. Некоторые слова и выражения землян и правда непереводимы вот так, даже по аналогии с чем-то. – Так что вы ожидаете получить взамен?

– Если совсем по итогу, то одну из вас, землянок, под своё личное покровительство, – отвечает Жак, а пока я пытаюсь одновременно наслаждаться едой и думать о том, что же именно мне сказал Жак, на помощь пришёл Клим:

– Он имеет ввиду, что хочет одну из вас в жёны. Покровительство, и союз, у иносийцев, это практически то же самое, что у вас – семья. Личный покровитель – это муж.

– Надо же, какое интересное название, – киваю скорее самой себе. – Клим, а сами-то вы как находите условия Жака? Стоящие? Согласитесь на них?

– Если честно, то не самые плохие условия. Я бы согласился, – уголки губ Клима так и держатся в приподнятом виде. Наверно у них так принято улыбаться.

– Ладно, а что скажете насчёт меня? Мне-то это выгодно? Не аукнется потом неприятными сюрпризами?

Понимаю, что поступаю нехорошо, фактически сталкивая двоих мужчин лбами, одному доверяю, а второму – нет. Хотя обоих знать толком не знаю. И всё же с лекарем я знакома чуть ближе, и вёл он себя со мной более лояльно. Наверно поэтому его и выбрала своим информатором и вроде как детектором правды.

– Инга, Жак ир Ханор-ар – Каратель, – взялся объяснять Клим явно издалека. – У них в Ордене Карателей не принято лгать. Так что не доверять ему у тебя причин нет. К тому же он честно сказал о своих намерениях. Но касаются они не тебя, а одну из твоих подружек. Скорее всего, Рианы. Хотя, может и запасной вариант есть. К тому же он предложил покровительство, в смысле защиту, но не личную, а как представитель Ордена Карателей, не только тебе, но и твоим подругам, или как ты их зовёшь – коллегам. Это очень выгодно. Особенны вы все это оцените, когда мы доберёмся до Иноса. Ведь там за вас заступиться будет некому, и Совет глав родов может попытаться ввести вас в заблуждение, всего лишь чуть иначе отвечая на вопросы или недоговаривая. А Каратель, под покровительством которого вы все вместе будете находиться, не допустит ситуаций, которые принесут, или всего лишь могут нанести вам вред. Но, опять же, Жак озвучил плату за это – одна из вас должна будет стать его личной… в общем, женой.

Вот тут я не спешила что-либо говорить. Очень удобно я перешла на второе блюдо, и сделала вид, что ем и думаю. Хотя тут я скорее думала, не замечая вкуса еды.

– Это уже не так вкусно? – задал неожиданный вопрос Жак.

– Почему Вы так решили? – у меня даже рука с ложной застыла в воздухе.

– Ты стала есть очень тихо, никак не выражая эмоций от того, что попадает к тебе в рот.

– Хм… – он прав. Надо хоть попытаться распробовать. Зачерпываю в ложку побольше и, загрузив еду в рот, смакую. – М-м-м!

Очередной восторг от вкусовых ощущений перебивает тихое бормотание Клима, который в довольно крупный гаджет на своей руке забивает информацию, как я понимаю, новую для него: «Всё-таки поглощение пищи и мыслительный процесс на отвлечённые темы плохо совместимы».

Вот и как тут было не рассмеяться?

– Клим, да вы не просто Лекарь, вы – исследователь! – выдаю искреннее восхищение. Всегда уважала людей, которые посвящают свою жизнь не погоне за богатствами и доходными делами, а исследованию чего-то полезного для общества.

– Это правда, – кивнул явно польщённый моим замечанием и реакцией на него Клим.

– А вы, что же, не хотите себе заполучить личный объект для наблюдения, предложив ей личное же покровительство? – задаю довольно провокационный вопрос.

– Да я бы с радостью! – даже плечи у Клима расправились. Правда, ненадолго. – Только я уже наслушался от девушек из первой партии, как к таким как я относятся. Так что я понимаю, что у меня нет шансов, вот и не предлагаю.

– Вот Клим, Вы, вроде, такой умный, а говорите такие глупости, – пожурила его. – Это просто те девушки, как я поняла, были из элиты. Избалованные не в меру. А мы – намного проще. Правда характер и собственное мнение у нас тоже имеется, – кинула взгляд на Жака, намекая, что его это тоже касается.

– Так что, ты считаешь, что у меня есть шанс? – в глазах Клима плескалась надежда, да такая, что даже если бы это было неправдой, я всё равно ответила: «есть».

– Конечно есть, Клим, – дотянулась и потрепала его по плечу. Теперь его взгляд был просто ошарашенным. Кажется, я сделала что-то, чего на Иносе ну совсем не практикуют. Решила уточнить: – У вас не приняты прикосновения?

– Только от самых близких, – опустив взгляд в пол, тихо признался Клим. – Ну, или от Лекарей.

– Бедняги, – пожалела их. – И как же вы без объятий-то живёте?

– Ну, изредка мы их получаем, если выходит сделать что-то достойное для рода. Что-то важное и выгодное, – так же тихо продолжает отвечать Клим.

– Если хочешь, я тебя обниму. Просто так, – тихо предложила, и тут же снова словила ошарашенно-счастливый взгляд.

– Это ты так шутишь? – Клим, кажется, уже и не знает, чего от меня ещё ожидать.

– Нет, – отрицательно мотаю головой. А вот это я зря сделала. Голова слегка закружилась, и Клим, заметив моё изменившееся состояние, скорее всего по бледности и нахмуренному выражению лица, тут же стал водить надо мной каким-то прибором, что достал из своего пристёгнутого на талии пояса с множеством кармашков-отсеков.

– Я с радостью с тобой обнимусь, но попозже, когда тебе стает лучше. А пока ложись и отдыхай, – заявил Клим, но голос у него не стал приказным и жёстким. Кажется, кто-то проникся ко мне симпатией.

– А я, в качестве эксперимента, могу тоже получить объятия? – вежливо поинтересовался Жак, перенимая манеру разговора со мной у Клима – мягко и вежливо.

– Конечно, – отвечаю ему и дарю улыбку. – Но, Жак, ответить на твоё предложение о сотрудничестве я смогу только после того, как поговорю со своими коллегами. Это ведь и их тоже касается.

– Хорошо, – принимает мой ответ Жак и поднимается, как и Клим, на ноги, собираясь уходить.

– Инга, если ты не против, то я составлю тебе компанию до завтра, – в каюту очень вовремя входит Оливия и тут же окатывает Жака, идущего ей навстречу, пренебрежительным взглядом.

– Я только за, – отвечаю коллеге и переключаю внимание на удаляющихся мужчин. – Клим, Жак, до завтра.

Оба мужчины молча мне кивают и покидают помещение.

– Это что сейчас такое было? – Оливия приподнимает в удивлении брови, и всем видом даёт понять, что отвертеться от ответа у меня не выйдет.

Глава 10. Взаимовыгодный договор

Клим ир Руан (лекарь)

– Пошли со мной, – тихо бросил через плечо Жаку ир Ханор-ару, а сам через комм уже связывался с нашим капитаном, с просьбой прийти ко мне в лекарский отсек. Разговор назревал ещё вчера, но сегодня появился дополнительный повод, потому что вопросы были уже не только у меня.

– Что за вопросы? – едва переступив порог лекарского блока, Эрнест не стал ходить вокруг да около и сразу приступил к делу.

– Почему мы не прыгаем? – тут же задал свой вопрос Жак. Прозвучало смешно, но каждый из нас понял, что это он о гиперпрыжках хотел узнать, а не жаждал поскакать на месте.

– Я перестраховался, – взялся отвечать Эрнест, – и, как оказалось, не зря. У Инги воспалилось место вшивания чипа-лингвара, а потом ей снова стало плохо. А представьте, что было бы с ней во время гиперпрыжка? Да и после тоже.

– Тут даже не поспоришь, – кивнул Жак.

– Завтра я ещё хочу понаблюдать за Ингой, и если всё будет хорошо, то первый прыжок можно будет сделать вечером, перед временем сна. Как раз потом все просто лягут и отдохнут. Я имею ввиду девушек.

– Хороший план, – похвалил меня Эрнест. – Я-то специально запасался всем необходимым на более длительное путешествие, но если не выйдет прыгать, то нам придётся делать вынужденные остановки для пополнения запасов. А я бы этого хотел избежать.

– А если девушек отправить в принудительный сон? – выдал идею Жак, но тут уже я встал в позу.

– Нельзя. Они и так тяжело адаптацию проходят. Не знаю, как у других девушек, завтра уточню, но вот у той же Инги женский цикл сбился. Так что надо быть с этими землянками аккуратнее, иначе мы их либо не довезём, либо доставим на Инос в таком состоянии, что сами не обрадуемся последствиям.

– Ладно. Этот вопрос решили, – скупо кивнул Эрнест. Видимо мы его от чего-то важного оторвали, и он стремится вернуться обратно на мостик. Точно, у него ж вахта должна начаться с минуты на минуту, а мы тут отвлекаем. – Ещё вопросы?

– Не совсем вопрос, – Жак сжал ладони в кулаки, потом их разжал, и только потом выдал то, что собирался сказать: – Я решил поставить тебя, Эрнест, в известность, что предложил свою помощь и покровительство всем девушкам.

– Как это всем? – нахмурился капитан. – Сам же знаешь, что гаремы на Иносе запрещены, уже с тысячу лет точно.

– Ты меня не понял, – усмехнулся Жан, проходя и усаживаясь на одно из откидных сидений у стены. – Я, как представитель Ордена Карателей, предложил им защиту и покровительство. Ну, сами посудите, – я-то думал, что Жак сейчас объяснит Эрнесту то, что я и так уже знал, но раз он обратился к нам обоим, значит разговор пойдёт о том, о чём я ещё не знаю, ну или прозвучит более развёрнутая версия того, о чём шла речь в каюте Инги, – в каком положении окажутся землянки, когда мы привезём их на Инос? Наверняка Совет глав родов попытается им всю информацию выдать так, чтобы эти молодые женщины…

– Жак, на будущее, – перебиваю высказывающегося Карателя, но знаю, что в итоге он будет за это благодарен, – у них принято понятие «девушка», а не молодая женщина. Именно на «девушек» они откликаются охотнее и быстрее.

– Ладно, я постараюсь запомнить, – кивнул Каратель, и продолжил с того места, где остановился. Хорошая у него, значит, память. – Совет постарается извлечь максимум выгоды, и при этом почти лишить их положенных прав.

– Очень может быть, – откликается Эрнест. Насколько я знаю, он действительно думает так же, но при одном из представителей Ордена Карателей дурно отзываться о правящем механизме Иноса – чревато и может обернуться неприятностями. А вот так, вроде как согласиться с высказыванием одного из них – уже не так опасно и страшно. – Но чем и как ты им можешь помочь в этой, хоть и гипотетической ситуации? Я ведь правильно понимаю, ты ждёшь от нас с Климом не только лояльности к этой твоей идее, ты хочешь, чтобы мы тебя поддержали?

– Да, – кивнул Жак. – И по прилёту я тут же, при всех, официально объявлю, что Орден Карателей, в моём лице, с согласия… девушек, взял их под своё покровительство и защиту. И если с одним мною могли ещё и поспорить, то именно с Орденом – связываться и спорить никто не станет. Это не в их интересах, да и обсуждать и перечить решениям Ордена Карателей, не в их компетенции.

– Допустим, что мы с Климом на это соглашаемся, – Эрнест жестом предложил и мне куда-нибудь сесть. Разговор оказался не минутным, но действительно важным. – Что за цену ты выставил девушкам, и что с этого будем иметь мы с Климом. Нам, знаешь ли, проблемы с Советом глав родов – вообще не на руку. Нас они могут быстренько много лишить.

– Через Ингу я озвучил цену – по итогу одна из девушек согласится на моё личное покровительство и станет… Клим, как ты там называл женщину-самочку?

– Женой, – приподнял уголки губ, хотя очень хотелось искренне, широко улыбнуться, от души так. – У них приняты такие понятия: она тебе будет женой, а ты ей – мужем.

– Да, благодарю, – Жак кивнул и продолжил. – Именно женой я и хочу видеть одну из них. В идеале – Риану или Золию. Но там уж как они примут решение. Принуждать кого-либо я не хочу, но жена мне нужна очень. А насчёт вас двоих, то так же могу предложить защиту нашего Ордена. Но тут мне понадобится ещё одна услуга. Через комм я сейчас связаться с Главой Ордена не могу, его мощности просто не хватает. Но если ты, Эрнест, хотя бы на пять минут организуешь мне связь с цитаделью Ордена, то я быстро решу все эти вопросы, и все останутся в выигрыше. Потому что решить это всё надо до того, как мы прибудем на Инос.

– Минут на пять я могу изменить сигнал, исходящий от моего шаттла, потом оправдавшись перед Советом тем, что мы были в поле астероидов, и сигнал просто сбивался. Но не дольше.

– Я успею. Пять минут – это максимум, который мне может понадобится. Я постараюсь даже быстрее управиться, – выдал Жак, а я взглянул на него другими глазами. Так-то я редко общался с представителями Ордена Карателей, в основном как Лекарь, и никого из них мне второй раз увидеть, чтобы пообщаться, не хотелось: прямолинейные, жёсткие, и взгляд у них такой, будто тебя подозревают в чём-то, причём, скорее всего, много в чём. Так что прям бр-р-р-р. И тут такой Жак: сперва накосячил с девушками, потому что стал действовать как привык – напролом, жёстко, бескомпромиссно. А потом понял ошибку, и решил зайти с другой стороны, иначе. Но тут у него случился дефицит информации, да и поддержка ему бы не помешала. Так что мы с Эрнестом были выбраны в эго личную таблицу элиты, и именно с нами он решился заключить договор о взаимовыгодном сотрудничестве. И всё-таки он – молодец, нашёл крючки и ко мне, и к Инге, и к Эрнесту. Наблюдательный, понял, что Инга в принципе может повлиять на мнение остальных девушек, поэтому и взялся договариваться через неё. Вернее, сперва с ней, и дальше уже – через неё с другими девушками.

– Жак, я согласен на твоё взаимовыгодное предложение, – взял на себя смелость высказаться первым. Если вдруг что-то пойдёт не так, то я буду самым виноватым, а Эрнесту уже достанется так, по касательной. Я ведь понимаю, почему он медлит с принятием решения. Он ведь женат! И как бы там у них не очень хорошо было дома, всё-таки к Виктории он относится хорошо, и свои обязанности покровителя исполняет исправно.

– Я – тоже согласен, – вздохнув, отозвался Эрнест. Собственно, я не сомневался именно в таком его ответе. Но всё-таки была небольшая вероятность, что Эрнест не даст своё согласие. И вот тогда и я, уже согласившийся, и Жак, были бы в очень шатком положении. Но капитан не подкачал. Впрочем, как и всегда.

Жак поднялся на ноги, подошёл к нам и пожал руки, скрепляя таким образом устный договор. Теперь Жак с нами связан обещанием, и нарушить его не имеет права. Всё-таки у Карателей это – табу. У них вообще очень интересные правила и приоритеты. Я как-то собирал информацию, так, для личного использования, и нарыл много интересного. Вот только половина из нарытой мною информации оказалась секретной. Так что мне о своей осведомлённости лучше помалкивать.

Распрощавшись на сегодня с Эрнестом и Жаком, я решил подготовиться, и завтра провести диагностику организма не только Инги, но и остальных девушек, чтобы потом не было сюрпризов, если всё-таки обстоятельства позволят нам сделать гиперпрыжки. Так как мы летим уже довольно долго, несколько дней, то вместо четырёх, нам потребуется всего три. Но и они пока под вопросом. И всё же я надеялся, что мы не будем тащиться до Иноса обычным ходом. Хоть я и оставил на своих заместителей Лекарский дом, всё-таки месяц пути – это очень долго. Я на столь длительное отсутствие не рассчитывал.

Глава 11. Приватный разговор всемером

Инга

– Это что сейчас такое было? – Оливия приподнимает в удивлении брови, и всем видом даёт понять, что отвертеться от ответа у меня не выйдет.

– Это была элементарная вежливость, – пытаюсь съехать с темы. Получив не только стресс от внезапно начавшихся женских дней и посещения логова Лекаря аж два раза подряд, но и много вкусной пищи, организм затребовал отдыха. Но по глазам Оливии вижу, что номер не прокатил. – Нет, не пойдёт такой ответ? Подробностей надо?

– Ага, – кивает Оливия, на лице которой недовольная гримаса сменяется ехидной полуулыбкой.

– Как было хорошо тут одной, – притворно вздыхаю, а сама кошусь на временную соседку по каюте. – Никакого отдыха с вами. Ладно, зови остальных. Это их тоже касается. А то я-то усну, а ты – нет, и будешь мне тут колобродить и мешать спать. А меня завтра Клим должен проверять на улучшение состояния.

– Я мигом, – только и успела услышать, а Оливию как ветром сдуло из каюты.

Три минуты тишины и покоя. Я даже успела глаза прикрыть и почти провалилась в дрёму, но тут пришла делегация, которую я и позвала. Что удивило, пришли тихо, как мышки.

– Чего крадёмся? – полюбопытствовала, когда дверь в каюту встала обратно, отрезав нас от коридора.

– Так наверняка же то, о чём ты хочешь поговорить, не будет одобрено кэпом, – выдаёт общие мысли Милания. – К тому же мы слышали, что тебе нужен отдых, и если нас тут эти, которые с Иноса, засекут, выгонят в зашей, и мы не сможем уснуть, и будем мучиться от любопытства и…

– Всё-всё, я поняла, – подняла руки ладонями вверх. Ну, насколько мне это удалось из положения полусидя. – Вы уж простите, но я так, полулёжа побуду. А вы рассаживайтесь.

– Готовы, – Нея, Тэя, Золия и Риана, сели на второй кровати, а Оливия и Мила присели на краешек моего спального места.

– Отлично, – кивнула и начала рассказывать. Очень бы мне хотелось отследить реакцию каждой из гостий моей каюты, но, учитывая моё полусонное состояние, это было нереально. Впрочем, если что, я потом всё смогу вычислить. – Мне было предложено взаимовыгодное сотрудничество. Но касается это всех нас, поэтому я вас и собрала. Жак, который Каратель, предложил нам покровительство, но не просто от него, а от той организации, к которой он принадлежит. Если мы соглашаемся, то будем под защитой Ордена Карателей. Как я поняла, это на Иносе что-то вроде нашей правозащитной и правоохранительной системы. Разумеется, по прилёту на Инос нам будут выдавать информацию так, как это будет выгодно работодателям. А из-за того, что с местными законами мы не знакомы, то нам могут навешать лапши на уши. А как раз наш защитник этого не допустит. Так что будет нам защита и физическая, и моральная, и информационная, в общем – любая.

– Вроде же это хорошо, – отозвалась Мила, – вертя головой и пытаясь понять, что думают на этот счёт остальные.

– Слишком уж хорошо, – сморщила нос Золия. – Может, он ещё что-то пообещал? Или на этом плюшки кончились?

– Пообещал отвечать на вопросы и ограждать от тех, кто захочет получить от нас те ответы, которые мы не захотим давать, – выдаю дополнительную информацию.

– А вот это довольно существенный довесок, – включается в разговор Оливия. – Но у столь щедрого предложения, и цена должна быть соответствующая. Что он запросил за своё покровительство?

– Оберегать по работе он будет нас всех семерых, но одну из нас он хочет себе… если перевести на наш язык, то в жёны. Не просто поухаживать, а именно стать личным покровителем, – озвучиваю «цену лояльности к нам», и замолкаю. Это надо сперва осознать, потом последует стадия отрицания и возмущения, и только после этого можно будет переходить к конструктивному обсуждению.

– Чего, опять? Мы ж ему уже ответили! – громко возмутилась Риана, но на неё тут же зашикали соседки, и она втянула голову в плечи. Правда ненадолго.

– Может у него ещё и предпочтения есть? Или он у нас всеядный? – кривая усмешка исказила черты лица Золии.

– Ну, судя по тому, что первой он сделал предложение о покровительстве Ри, – начала говорить Нэя, но на половине фразы её мысль подхватила сестрёнка:

– … то ему нравятся блондинки.

– А светленьких у нас хватает, – хохотнула Оливия, красноречиво указывая поочерёдно пальцем на всех, кроме себя и сестрёнок-близняшек, Нэю и Тэю. – Так что выбор у него не такой уж и скромный.

– Это да, – соглашаюсь. – Но как я поняла, он не хочет никого заставлять, поэтому готов взять любую согласившуюся на его щедрое предложение девушку.

– Согласившуюся на то, что он нам лично ещё не предлагал, – буркнула себе под нос Золия. Вот эта вечно чем-то недовольна. У неё явный внутренний конфликт с самой собой, вот и выливается он на неповинных окружающих. Хотя вот лично Золию ещё никто не трогал.

– Ну а если бы он подошёл, сам, лично, и предложил. Согласилась бы? – подливаю масла в огонь, но при этом прощупываю на предмет колебаний, сомнений.

– Я ему не подойду, – гордо задрав нос, заявляет Золия. Но я-то слышу, что именно она говорит. Не «он мне не подходит», а «я ему не подойду». Сомневается в себе? Странно, за время учёбы она в себе как раз вообще не сомневалась. Хотя… может она поэтому и сидела постоянно с книжками в обнимку? Надо будет об этом потом ещё поразмышлять.

– Интересно, – стараюсь заглянуть ей в глаза, но она их просто мастерски отводит, – а кто, по-твоему, из нас всех ему подойдёт?

– Ты, или Мила, – ответила Золия, чем ещё больше распалила моё любопытство. Судя по требованиям подробностей, интересно было не только мне. – Ты, Инга, просто мастер по нахождению компромиссов. Поэтому наверняка найдёшь с ним общий язык. А Мила – тоже в принципе не конфликтная, и вся из себя милая и улыбчивая, так что он должен будет рядом с ней хорошо смотреться, и потом, по идее, стать мягче.

Так и хотелось сказать: «кол тебе по психологии». С чего это он должен рядом с такой милашкой как Милания стать мягче? Да он может как затиранить её в конец, если ему это свойственно, так и окружить такой заботой, что ей будет слишком много. Но это я, естественно, только предполагаю, потому что мало пока за ним понаблюдала. Но вот то, что он всё же может идти на компромиссы, меня радовало. Это я как раз видела. Он подсмотрел за тем, как общается, и довольно успешно, со мной Клим, и стал копировать его поведение. И это не было одолжением, это была подстройка под того, с кем выгодно сотрудничать.

– Быть любимой женой при таком грозном и серьёзном муже, может и не плохо, – вдруг взялась рассуждать вслух Мила. – Вот только проблема в том, что бояться его будут не только окружающие, но и я сама. Уж простите, но даже ради всеобщего блага и необходимости я на такие жертвы не готова.

– Никто и не заставляет, – вот даже в положении полулёжа я умудрилась пожать плечами.

– Я думаю, все понимают, что защиту нам предложили очень выгодную, – взяла слово Риана. – И вопрос не в том, надо оно нам или не нет. Точно надо. А в том, что цена для нас слишком высока. И оплатить её мы сможем, только если кто-то пойдёт на жертву. Но, девочки, я бы никому из нас такого мужа не пожелала бы. Правильно Мила сказала, очень уж он грозен. И той, кто согласится на его личное покровительство, защиты от него самого точно будет ждать неоткуда.

– Все высказались, или ещё кто-то хочет? – приподнимаю голову и обвожу всех взглядом. Мелькает крамольная мысль, сказать, что так и быть, на эту жертву пойду я, только уйдите все и дайте поспать. Но я-то понимаю, что личного счастья и мне хочется. Так что мы в равных условиях. Почти равных, ибо у меня знаний в психологии побольше, чем у них всех вместе взятых. Все молчат, так что надо довысказать уже свои мысли, и действительно лечь и нормально отдохнуть. – Я узнала одну подробность. Случайно. Но она сильно сместила моё впечатление о мужчинах иносийцах. У них не приняты прикосновения. Даже объятия они получают только от членов своего рода, и то, только в случае, если сделают что-то ну очень весомое и выдающееся. Представьте, как этим можно воспользоваться? Да он получив один раз обнимашки, поймёт, как это здорово, и будет ради них соглашаться не на всё, конечно, но на многое. Иносийцам, похоже, очень конкретно не достаёт нормального человеческого тепла, ласкового обращения и общения. Жак почему так жёстко говорил, даже когда делал предложение о покровительстве?

– Потому что по-другому не умеет, – уверенно ответила Золия. – И мы это уже обсуждали.

– А не умеет он почему? – задаю очередной наводящий вопрос, оглядывая всех девчонок по очереди. У всех реакция разная, но в каждом из взглядов я замечаю любопытство. Ответа не последовало, так что даю его сама: – Да потому что он даже не подозревает, что может быть иначе. Не видел он такого примера, и наверняка даже не слышал, что может быть так, как в идеале хотели бы мы. И если ему рассказать и хотя бы чуть-чуть дать попробовать, тех же самых невинных объятий, то и он может задуматься и попытаться изменить своё поведение хотя бы в отношении своей семьи. Я не собираюсь никого из вас заставлять принимать мою точку зрения и тем более идти на жертвы. Но просто подумайте, если бы вам Жак сделал подобное предложение, какие бы вы ему выставили условия, чтобы согласиться? Да и просто подумайте о создавшемся положении. Информацию я вам выдала, но ответ нам надо дать не позже завтрашнего вечера.

Глава 12. Вопросы и ответы

Клим ир Руан

То, что мы стали двигаться быстрее и, дай Галактика, скоро будем дома – радовало. Всё же длительное нахождение в космосе – утомляет. К тому же, постоянно находясь рядом с группой людей, со временем просто перестаёшь обращать на их присутствие внимание, в смысле собственного поведения: перестаёшь сдерживаться и многолетние привычки дают о себе знать. И это не всегда безопасно. Вот у меня такой привычкой является проявление эмоций. А ведь на Иносе, для мужчин это фактически запрещено. Проявление эмоций считается слабостью, которая может привести к неприятностям. И вот тут-то мне защита Карателя была бы как нельзя кстати. Но пока я видел её распространение только на девчонок. Впрочем, ко мне ир Ханор-ар не цеплялся, так что я посчитал, что договорённость вступила в силу. Насколько я понял, с главой своего Ордена Жак сумел договориться, в противном случае Эрнест бы меня уже предупредил, что договорённость с этим Карателем расторгнута и силы не имеет.

Вот чего я не знал, так это того, до чего договорились землянки с нашим «законником», как они его между собой называют. Ведь раз он всё же взял их всех под своё покровительство, а это так, уж я-то знаю, видел его проявления, то, значит, кто-то согласился на его личное покровительство. Вот только кто? Ну, любопытно же, кого из них я должен отблагодарить за то, что тоже получаю выгоду!

– Привет, – Инга обозначает головой лёгкий поклон, и я отвечаю ей тем же, прежде, чем она заходит на территорию лекарского блока. Пока всё ещё с небольшой опаской, но с каждым разом ей это даётся всё легче и легче. – Поболтаем? Или ты занят?

Уверяю, что сейчас я готов уделить ей время, тихо радуясь, что уговорил Ингу общаться со мной на «ты». Мы с ней пришли к договорённости, что наше общение будет строиться по принципу: один вопрос – мне, один – от меня. И по-честному, и никого, вроде, не напрягает.

– Клим, расскажи мне про ваших детей, которые чистокровные иносийцы, – задала Инга первый вопрос, а я немного растерялся. Ведь это очень абстрактный вопрос.

– Задай вопрос поточнее. Что конкретно ты хочешь узнать? – прошу, чтобы хотя бы примерно понимать, что именно её интересует, и не терять время, выдавая сведения, которые ей будут не нужны и не интересны.

– Расскажи о том, как ваши чистокровные дети развиваются, как они получают знания, потому что этот вопрос для меня остался непонятным.

– Вот тебе это, наверное, покажется странным, но у чистокровных иносийцев знания передаются ребёнку от матери напрямую, можно сказать, через кровь. Потом блоки этих знаний хранятся в мозге, и постепенно, со временем, распаковываются, то есть ребёнок получает знания, ну, обучается, сам по себе, без внешнего воздействия. Конечно, детям помогают обучаться ходить, держать столовые приборы, приучают к звучанию его имени и имён ближайших родственников, а всё остальное, включая речь и письменность, у него появляется постепенно, согласно давно установившемуся графику развития, без сторонней помощи.

– А как вы узнали, что с полукровками ваш метод обучения не работает? – Инга, забывшись, или, скорее, просто начав копать глубже, задаёт второй вопрос подряд, но тема у него та же, так что я решаю не тыкать её в нарушение наших договорённостей, а просто ответить.

– Да всё очень просто, – пожал плечами. Это действительно не потребовало каких-то глобальных и многозатратных исследований, лишь наблюдения. – К моменту развития, когда должна была появиться связная речь, первых слов полукровок оказалось очень мало. И то, они были больше лепетом, чем полноценными словами. Нас это удивило, и мы стали присматриваться к таким детям внимательнее. Потом не распаковался блок знаний об окружающем мире, и остальные знания также для детей остались недоступными. Что-то пытались им рассказать родители, но это было ничтожно мало. Да и не умеет это никто толком. Основная часть знаний им была просто недоступна. И хотя им старались дать знания, многие не усваивали даже малой части того, что знают и умеют чистокровные иносийцы. А так как детей и ожидалось не так уж и мало, ведь женщины с Земли могут родить ни одного ребёнка, а больше, было принято решение организовать им учителей, которыми как раз ты с коллегами и являетесь. От вас мы ждём результата, за который заплатили достаточно много. Наш Союз глав родов ждёт очень хороших результатов, но, разумеется, как там оно будет в действительности – никто не знает. В любом случае, спрос с вас будет довольно жёстким. И это хорошо, что вы смогли договориться с Жаком ир Ханор-аром, иначе вы были бы в сложной ситуации. Я, со своей стороны, постараюсь помочь и ответить на возникающие вопросы, но и мы столкнулись с таким впервые, до этого все дети развивались стандартно, по обычной схеме. А тут с полукровками случился сбой программы, поэтому у вас появилась возможность бесплатно получить профессию и проявить себя, показать, как вы работаете с детьми, обучая их по канонам Земли.