Читать онлайн Похищение в Свартхейм бесплатно

Глава 1

В Неверфиле никогда ничего не происходит. Это тихий провинциальный городок, окруженный Читтерским лесом, в котором можно заблудиться и сгинуть навеки стоит только сбиться с тропы, отмеченной белыми камнями.

Мы переехали жить в Неверфил полгода назад, когда тетя Мори стала преподавателем на кафедре древних и мертвых языков университета Вайлдвинтер – единственной достопримечательности на мили вокруг. Удивительно, что в таком захудалом городишке вообще есть университет.

Местные жители рассказывают, что Неверфил стоит на месте древнего поселения друидов, что под землей спрятаны курганы королей прошлого, в которых живут волшебные духи из средневековых легенд, но по мне – это все выдумки стариков, пытающиеся привлечь в Неверфил туристов.

Да, забыла сказать – в этом городишке живут одни пенсионеры. На мили вокруг ни одной души, кроме Джулии, живущей через дорогу от моего дома, поэтому мы общаемся и дружим от безысходности.

Наш дом в Неверфиле принадлежит университету Вайлдвинтер, до нас в нем жил другой преподаватель древних и мертвых языков, такой же ветхий, как и рассохшаяся табличка на въезде в город «Добро пожаловать».

Этот старый и скрипучий дом невозможно отремонтировать, все в нем постоянно ломается. Тетя Мори махнула на него рукой, ведь у нее нет времени – она постоянно занята на работе переводами каких-то древних текстов, а я то и дело хожу к соседям напротив, чтобы попросить то отвертку, то стамеску, то лом, чтобы снова взломать захлопнувшуюся сама собой дверь.

Так я и познакомилась с Джулией. В любое другое время и в другом месте мне не понравилась бы эта заносчивая пустышка. Такие в школах становятся королевами вечеринок, задирающими таких неудачниц, как я.

И да, я настоящий «синий чулок» и зануда, и все благодаря паранойи тети Мори, которая боится, что со мной случится что-то очень плохое, поэтому она не разрешает мне гулять на улице после заката солнца, общаться с парнями и ходить на вечеринки.

Я понимаю, что она боится потерять меня, как старшую сестру – мою маму, умершую вместе с папой в геологической экспедиции, когда мне было семь лет, но черт: мне уже шестнадцать, и я хочу гулять, а не сидеть дома, как девица из сказок.

Хмурым осенним утром мне позвонила Джулия по телефону – самому настоящему телефону с круглым циферблатом и массивной трубкой, обитой деревом, ведь в Неверфиле не ловит сотовая связь, и заговорщицким шепотом предложила пойти с ней в клуб.

Я усмехнулась.

Во-первых, Джулия под еще более строгим домашним арестом, чем я. Не знаю, какая муха укусила ее отца – крупного предпринимателя, но его дочь спрятана в Неверфиле и даже в магазин ее сопровождает толпа охранников.

Во-вторых, Джулии, как и мне, запрещено гулять на улице после заката солнца, общаться с парнями и ходить на вечеринки, поэтому она может посещать только местный клуб садоводов.

Оказалось, что в пригороде Неверфила, то есть в дремучем лесу, окружающем наш городок, какой-то умелец отстроил разрушенную часовню, в которой открыл ночной клуб «Эсендентер».

Я вспомнила, что видела по телевизору – настоящему ламповому, где каналы нужно переключать кнопкой – рекламный ролик, приглашающий на открытие.

Вход бесплатный. Открывался ровно в полночь. В здании разрушенной часовни.

Я снова усмехнулась.

Сразу вспомнились все ужасы, которые в новостях: в пригороде Неверфила пропадают девушки, но по мне – они сбегают из этой глуши, чтобы не умереть от скуки, поэтому я согласилась.

Открытие будет сегодня ночью – в пятницу 13-го.

Я снова усмехнулась, но уже про себя.

Джулия полчаса радостно щебетала в трубку, у меня даже рука онемела держать не весу это допотопное средство связи, поэтому, когда я, наконец, положила на столик трубку, написала записку для тети Мори: «Пошла с Джулией в клуб», которую оставила на туалетном столике среди не разобранных писем.

Я специально не написала, в какой клуб пошла: тетя Мори должна догадаться, что это не клуб мисс Филипс «Цветочный рай» и не клуб любителей охоты «Ветки и Рога».

И тут я поняла, что мне совсем ничего надеть.

В панике я перевернула весь шкаф, и даже добралась до не разобранного чемодана с вещами, после чего тайком пробралась в спальню тети Мори и открыла сундук с одеждой.

Серьезно, тетя Мори хранит одежду в обитом железом сундуке, упорно игнорируя вешалки и брюки.

Кстати, она ничего не носит, кроме прямых черных юбок до пят и глухо застегнутых синих блузок. Волосы собирает в пучок на макушке и выглядит в свои 26 на все 67 лет.

Чихнув несколько раз от поднявшегося облака пыли, я нашла прямую черную юбку до колен, которую тетя Мори не носила, считая ее слишком вызывающей.

Я вздохнула. Рубашки подходящего размера не нашлось, поэтому я надела черную водолазку, завила волосы и хотела подкрасить глаза, как вдруг в этом проклятом доме снова вырубился свет, поэтому пришлось красить глаза уже в машине Джулии.

– Привет. Куда делась твоя охрана? – поинтересовалась я, ковыряясь в косметичке подруги.

– Пошла в бар «Питти» и держит рот на замке, – улыбнулась Джулия, поправляя в зеркале заднего вида белокурые локоны, – я дала им взятку.

– Тебя не хватятся?

– До рассвета точно нет. Кстати, Ши, клуб работает до рассвета, ты в курсе?

Я кивнула.

Мне не нравится, когда меня называют «Ши», вообще-то меня зовут Шиэн, но Джулия всех называет сокращенно, даже тетю Мори, которую просто зовет «мисс Мо».

До полуночи осталось минут сорок. Мы выехали по гравийной дороге за Неверфил и растворились в кромешной тьме. Вдруг свет фар выхватил парня в черной куртке, стоящего на обочине дороги посреди леса. Я высунула голову из машины и обернулась. Никого.

Грудь сдавило дурное предчувствие.

Глава 2

Клуб был в подвале полуразрушенной часовни в готическом стиле. Откуда в глуши Неверфила такая громадина – не знали даже старожилы.

Джулия была в восторге, а я нет, и даже мигающая вывеска, украшенная гирляндами, не улучшила мое настроение.

Мы оставили машину на пустынной парковке, где кроме красного Порше Джулии стоял только черный Кадиллак и синий мотороллер с корзиной.

Подул холодный ветер, и я уютнее закуталась в куртку, которую мне дала Джулия – моя была затертой и старой и не подходила для выхода в свет.

– Ши, здесь фейс-контроль, – шепнула мне не в ухо Джулия.

Она гордо запрокинула голову, расправила гриву серебристых волос и манерной походкой направилась к входу «Эсендентор», который охраняли два охранника в масках.

Я поплелась за ней следом.

Охранники повернули голову и проводили нас взглядом, точнее Джулию. На меня никто не обратил даже внимания – я уверена. Моя внешность была самой обычной: темные волосы, карие глаза, бледное и замученное лицо, но Джулия была другой – яркой, вызывающей, громко смеющейся и… просто очень красивой зеленоглазой блондинкой.

Мне порой казалось, что я завидую вниманию и успеху, который ее окружает. Что ж, каждому свое. Кто-то рожден, чтобы летать, а кто-то, чтобы ползать. Вот я тот, что ползет. Еле-еле.

Вдруг ноги у меня стали ватными, как в прошлый раз, когда меня накрыл очередной приступ острой головной боли. В глазах все поплыло, а пол стал качаться, будто мы стояли на палубе корабля в девятибалльный шторм, хотя дело происходило на лестнице в клубе.

Я судорожно вцепилась в красное платье Джулии, пытаясь сохранить равновесие и не полететь кубарем вниз. Сияющий огнями зал клуба вдруг представился мне руинами, в которых прятались чудовища. Я замотала головой и наваждение исчезло.

– Снова приступ, да? – участливо спросила подруга и вдруг нахмурилась. – Чтобы это было в последний раз. Не хочу, чтобы твои припадки испортили мне веселье.

Она широко улыбнулась, обнажив ровные белые зубы, и звонко рассмеялась, а затем исчезла в толпе танцующих.

Внутри было на удивление много народа. Я никого не знала, но зато все знали Джулию, подходили здороваться и чокаться бокалами с вишневым пуншем.

В центре танцпола стоял фонтан с алкоголем, в котором каждый час менялась выпивка. Сейчас в нем плескался вишневый пунш, потом обещали розовое шампанское.

Я отвернулась к стене и зажмурила нос – отовсюду мне воняло какой-то тухлятиной, поэтому мысль присоединиться к алкогольной вечеринке вызвала у меня отвращение.

Чертов приступ застал меня врасплох. Именно из-за этих жутких головных болей я всю жизнь учусь на дому и живу, как средневековая затворница.

Тетя Мори говорит, что так на меня повлияла смерть родителей, но я сомневаюсь. Дело в том, что я почти не помню детства, и во всем виноваты сильные головные боли.

Может у меня опухоль в голове растет, поэтому у меня что-то происходит со зрением. Почему я вижу странные вещи? Я потерла глаза. Вот сейчас мне показалось, что у официанта вместо головы череп, а вместо вишневого пунша в фонтанчике плещется кровь…

Я снова ощутила острый рвотный позыв и бегом помчалась в туалет, где прихорашивались незнакомые девушки.

– Твоя подруга красивая, – обратилась ко мне одна из них, поправляя лифчик перед зеркалом, – не то, что ты. Ни кожи, ни рожи. Как тебя вообще пустили?

От такой наглости я опешила и застыла, словно пораженная громом. Это еще одна моя особенность: во время сильного волнения или стресса я застываю, словно истукан, поэтому мне нельзя заниматься спортом, лазить по деревьям и водить машину, мало ли где меня накроет этот паралич?

Но на этот раз я застыла от жуткого страха. Что-то снова произошло с моими глазами: в отражении зеркала девушки были уродливыми старухами, покрытыми струпьями, с гнилыми зубами и седыми волосами, сквозь которые просвечивался череп.

Меня снова чуть не вырвало, но я совладала с собой и закрыла глаза. Когда я их открыла, девушки уже исчезли.

Когда я вернулась в зал, играла медленная музыка, парочки кружились на танцполе, заключив друг друга в страстные объятия. Я искала взглядом Джулию и вдруг мелькнуло красное платье – она зажималась с парнем в черной куртке, который показался мне знакомым.

Это тот, который стоял на обочине. Точно. Маньяк! Какой нормальный человек будет прогуливаться в Читтерском лесу в полночь?

Я бросилась к подруге, чтобы оттащить ее от извращенца, тем более, что Джулия, вдрызг пьяная, позволяла делать со своим телом все. Почти.

Парень бросил на меня сердитый взгляд. Левую половину его лица изуродовал шрам от уха до подбородка, который он прикрыл прядью черных волос. Строгое и холодное выражение лица, как у тети Мори, когда она изучат рукопись на мертвом языке.

Вдруг музыка резко оборвалась, свет погас, и клуб погрузился в кромешный мрак.

– Включите свет! – крикнула я. – Джулия! Нам пора! Идем домой!

Я вытянула руки вперед и беспомощно шагнула в черную пустоту, уперевшись ладонями во что-то твердое и холодное. Металл.

– Никто никуда не пойдет, – ответил мужской голос.

Вдруг темное помещение залило багровое пламя факелов. Я стояла напротив мужчины в черных доспехах. Прямо передо мной стоял парень со шрамом. Джулия без сознания лежала на полу.

Я бросилась к ней, но мне заломили руки мужчины в черных доспехах и масках. От страха я онемела, горло свело судорогой. Я хотела позвать на помощь, но не смогла.

Мы стояли в руинах старой часовни. Над головой в черном небе мерцали звезды. Было холодно. Дул ветер. Этого просто не могло быть. У меня снова начались галлюцинации. Я отчаянно замотала головой.

– Почему не спит? – спросил мужчина в маске.

– Потому что ничего не пила, – отозвался другой. – Я наблюдал за ней. Странная девка.

– Отведи к остальным, – ответил парень со шрамом и отбросил прядь волос с лица. – Ты видишь меня, верно? – спросил он и задрал мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. У него были жуткие черные глаза, в которых отражалось пламя факелов.

– Вижу, – дрожащим голосом подтвердила я, – поэтому вы меня убьете? Как свидетеля?

– Нет. Пока.

– Я хочу домой.

– Я тоже. Но ничего, скоро мы будем дома – в Свартхейме.

Парень со шрамом усмехнулся и надел мне на голову черный мешок.

Глава 3

Меня бросили на холодный деревянный пол клетки и сняли мешок. Это была телега, которую тащила костлявая черная лошадь с красными глазами. Внутри лежала Джулии и еще две девушки. Все они спали.

Я вцепилась в прутья клетки и попыталась рассмотреть местность. Мне было очень страшно, меня парализовало от ужаса, я не могла ни пошевелиться, ни открыть рот, и немой крик сотрясал мое нутро.

Это был точно Читтерский лес, но дорога была незнакомой. Я никогда так далеко не уходила вглубь этой дикой чащи.

Среди старых мшистых деревьев клубился туман. Телеги с крипом длинной вереницей ехали по руслу пересохшей реки, подпрыгивая на щебенке. Их было около двенадцати, может быть больше. В некоторых клетках людей было много, как селедок в банке, в некоторых всего несколько. Каждая телега была помечена цветным флажком. Каждую клетку сопровождал всадник в черных доспехах. Нашу – парень со шрамом на лице.

Было очень тихо, Слышен был только скрип колес и разговоры похитителей, указывающие на меня острием изогнутого полумесяцем меча.

Мой похититель не сводил с меня пристального черного взгляда, иногда на его бледном лице мелькала улыбка.

– Демант, почему дань не спит? Или ты переправишь ее через реку? – подъехал к парню со шрамом другой похититель в черных доспехах и ткнул рукой, затянутой в железную перчатку, в мою сторону.

– Посмотрим, – ответил тот, которого назвали Демантом и прищурил глаза, – готовь переправу, Черные Врата близко.

Мужчина в черных доспехах кивнул и поскакал вперед колонны, терявшейся где-то далеко в тумане. Я проводила его полным надежды и ужаса взглядом.

«Черные Врата! Так называется скалы возле Неверфила, значит, мы недалеко от дома. Нужно попробовать сбежать».

Эти мысли придали мне сил, меня отпустил паралич, и я, наконец, смогла наклонилась к Джулии и проверить ее пульс, попыталась разбудить, но тщетно.

– Зря стараешься, твоя подруга напилась кровавой воды и будет спать, пока мы не пересечем Красную реку, – Демант наклонился в седле, чтобы лучше рассмотреть мое лицо, и покачал головой.

– Жаль, некрасивая. Придется тебя убить, – пробормотал он, но я все расслышала.

– Отпустите нас! Пожалуйста. Мы ничего не сделали. Умоляю вас! – я прижалась к прутьям клетки и вытянула руку, чтобы ухватится за край черного плаща похитителя, но он лишь усмехнулся.

– Я не могу отпустить. Могу только убить. Вы теперь собственность Свартхейма, – оскалился Демант и проследил за моим взглядом, ведь я не могла отвести глаз от мертвенно-бледной половины его лица, изуродованной шрамом.

Вдруг телега остановилась, колонна остановилась, а черные всадники, пришпорив коней, устремились куда-то вперед.

«Переправа» – догадалась я, и снова стала мучительно всматриваться в туманный лес.

Я сняла кожаную куртку, протащила через прутья и бросила на дорогу, чтобы оставить метку для полиции или спасателей. Больше я ничего не успела сделать, ведь мой похититель вернулся.

Телеги снова тронулись, где-то впереди загрохотало так, словно обрушилась гора, а потом сквозь туман я увидела черное зево пещеры, в которую вел каменный мост, переброшенный через Красную реку.

Местные жители называют ее Кровянкой, потому что возле полуразрушенного моста, построенного еще в Средневековье, ее воды окрашиваются бурым цветом. Этому явлению нет никакого логического объяснения, ведь происходит это только в ночь полнолуния.

Телеги одна за другой въезжали на мост, исчезая в темном провале нависшей над ним скал Черные Врата. Вдруг я заметила, что похитители перед въездом на мост телеги доставали из клетки одного пленника, которого затем бросали в реку, наблюдая за тем, как он тонет.

Мое сердце бешено заколотилось. Я застыла и судорожно вцепилась в прутья клетки, наблюдая за тем, как тела выброшенных в реку пленников разъедает до костей вода, окрашиваясь в бурый цвет.

Настала черед и нашей телеги. Пришло время кровавой дани.

Демант открыл клетку и хмуро оглядел свою добычу. Меня снова парализовала от страха, поэтому я не могла ни пошевелиться, ни закричать.

– Эту, – приказал он и ткнул в меня черной латной перчаткой.

Двое других похитителей бросились ко мне, но мое окаменевшее от ужаса тело стало твердым и непослушным, словно камень. Оторвать меня от прутьев было просто невозможно – таково было действие моего судорожного паралича.

На мосту возник затор. Черные всадники что-то гневно кричали и трясли в воздухе изогнутыми мечами, указывая на желтый диск полной луны.

– У нас осталось мало времени. Нужна другая жертва. С этой что-то не так, – прошипел на ухо Деманту другой черный всадник.

– Возьмите другую, – приказал он и отвернулся.

Двое похитителей, ругаясь сквозь зубы, оставили меня в покое и вытащили из клетки Джулию, но Демант покачал головой и заставил их вернуть ее обратно.

…Колеса телеги загрохотали по каменному мосту, и мы въехали в непроглядный мрак пещеры.

Перед моими глазами до сих пор стоит картинка, как тело неизвестной мне девушки плавится в водах Красной реки.

Теперь нас в клетке трое, а было четверо.

Глава 4

Свартхейм – мрачное место. Я не знаю, как смог уместиться в скалах Черные Врата этот зловещий мир, но уверена в одном – не зря здесь сгинуло без следа столько геологических экспедиций.

Меня передернуло, когда я вспомнила, через какие жуткие руины мы проезжали по мощеной черными плитами дороге куда-то все ниже и ниже, погружаясь глубоко под землю.

Из стен подземного коридора торчали ржавые лезвия мечей и копий, словно в них замуровали целую армию. В свете подвешенных к потолку факелов я смогла различить очертания железных статуй, стоявших когда-то вдоль дороги и покрывшихся от времени толстым слоем грязи и пыли.

Наконец телеги с клетками остановились в большой круглой пещере, из которой вело множество дорог – это была стоянка. Похитители шумно переговаривались и переругивались, деля добычу – нас, пленников. Краем уха я услышала, что часть пленников повезут в Черный Дворец, а другую – в Яму. Что это означает, я не знала, но, судя по всему, хуже места и придумать нельзя.

После оглашения списка телеги разъехались по черным коридорам. Наша тронулась последней – парень со шрамом на лице приказал отвезти нас в Черный Дворец. У меня от сердца сразу отлегло.

Я еще раз попыталась разбудить Джулию, воспользовавшись переполохом на стоянке, но тщетно – она крепко спала.

Мы повернули в крайний левый коридор и стали спускаться куда-то вниз по спирали, у меня даже закружилась голова, и стало подташнивать.

Миновав кругов двадцать, телега остановилась перед окованными красным железом каменными вратами, которые бесшумно разъехались в стороны, словно алчущая хищная пасть.

Это была невероятно, но мы снова были на поверхности, хотя это было просто физически невозможно: в черном небе сияли звезды, каменная дорога змеилась по зеленому лугу, пахло свежестью и прохладой, где-то справа шумела река.

Мы подъехали к готическому средневековому замку, сложенному из огромных блоков, в котором не было ни окон, ни дверей, но моего похитителя это не остановило – он прошел сквозь стену и наша телега следом за ним тоже.

От внезапного яркого света я на мгновение ослепла и стала яростно тереть глаза. Словно из-под земли выросли слуги в алых ливреях и бесцеремонно вытащили нас из клетки и побросали на пол, словно мешки с мукой.

Я больно ударилась коленкой о пол, Джулия мягко и грациозно распласталась на черном ковре, другая девушка с огненно-красными волосами лежала в неестественной позе, словно сломанная кукла.

Демант поклонился кому-то и указал на нас рукой. Я подняла голову и встретилась взглядом с мужчиной, больше похожим на труп, чем на… что-то живое.

Он сидел на красном гранитном троне. Его плешивую голову венчала черная шипастая корона, похожая на терновый венец. Один глаз у него сгнил, другой был затянут бельмом. Он оскалил черный рот. Вдруг резко пахнуло смрадом.

Я с трудом подавила рвотный позыв, тело снова предательски сковал паралич, ведь этот наполовину сгнивший труп медленно поднялся с трона и направился в нашу сторону.

– Скудная добыча, Восьмой принц, – прошепелявил труп в короне.

– Смертные боятся нас, мой король. Пришлось колдовать, чтобы добыть этих.

Демант снова указал на нас рукой. Гнилой король коротко кивнул и исчез, словно и не было его вовсе.

Вдруг словно из-под земли выросли исхудавшие слуги в оборванных тряпках, схватили меня за ноги и поволокли куда-то во мрак.

– Эту оставьте, – приказал Демант, указывая на меня.

Слуги покорно оставили меня в покое и скрылись в тени, и ко мне снова вернулась способность двигаться, говорить и кричать. Я вдруг осознала, что все происходит по-настоящему, что это не какой-то дурной сон или вымысел, а жестокая реальность: холодный каменный пол, запах гниющей плоти и ноющая боль в ноге всколыхнули во мне какой-то дикий животный инстинкт.

Я вдруг сорвалась с пола, словно раненая лань, и побежала куда-то, сломя голову, забыв о Джулии, подземном мире, похитителях и костлявых слугах.

Во мне пробудилась какая-то дикая жажда жизни, я никогда не чувствовала такой животный ужас. Глаза застилала пелена, в висках бешено пульсировало.

Демант возник передо мной, словно призрак. Его обезображенное шрамом лицо довольно ухмылялось. Он поставил мне подножку и толкнул, и я со всей дури грохнулась на пол.

– Неплохая попытка, – произнес он, оценивающе рассматривая меня, – с виду хилая, но бегаешь быстро. На Конюшню ее, – приказал он слугам.

Я вскочила на ноги и сжала кулаки. Слуги нерешительно замерли, ведь я стала кричать и бросаться на них, словно сумасшедшая. Я хотела жить и была готова оторвать голову любому, кто приблизиться ко мне хоть на шаг.

– Нет. На Арену, – вдруг передумал Демант и задумчиво потер подбородок.

– Мой Господин, пленница слишком слаба, может не выдержать боя, – осмелился пролепетать один слуга, за что получил удар хлыстом от парня со шрамом на лице.

– Молчать, – произнес похититель.

Раненый слуга с рассеченным торсом упал на пол и распластался перед Демантом, моля о смерти. Тот лишь зловеще рассмеялся.

– В Свартхейме никто никогда не умирает, даже если страстно желает этого, – мрачно произнес парень со шрамом на лице и посмотрел на меня. – Не бойся, ты тоже никогда не умрешь. Мы пытаем, но никогда окончательно не убиваем. Пройдет несколько сотен лет, и ты привыкнешь, как и они.

Демант указал рукояткой хлыста на слуг и усмехнулся.

– Когда эти окончательно износятся, ты сможешь занять место одного из них. Вот этого, например.

Он еще раз ударил раненого слугу и тот в страшных муках стал корчиться на полу.

Забыв обо всем на свете, я бросилась к несчастному, чтобы хоть как-то помочь. Такая маска боли застыла на его лице, что мое сердце затрепетало от жалости.

– Беги, – еле слышно прошептал слуга, смотря на меня выцветшими глазами, и неподвижно замер, словно превратился в статую.

– На Арену, – спокойно продолжил Демант и приторочил хлыст к поясу, – скоро начнется Дикая Охота. Не хочу пропустить.

В меня вцепились холодные, словно смерть, изможденные руки покорных слуг.

– А этого куда, мой господин? – подобострастно склонился в поклоне другой слуга, указывая на окоченевшее на полу тело.

– На кухню. Не пропадать же мясу? – улыбнулся Демант, и его шрам уродливо изогнулся.

– Но он же… жив, мой господин.

– Тем лучше. Пусть заколдуют, расчленят и повесят на крюки, чтобы другим неповадно было… оскорблять благородных господ.

Меня поволокли во мрак очередного коридора. Я почувствовала, что не могу издать ни звука. Мой крик застыл внутри ледяным комом, а в голове звучало: «Беги, беги, беги».

Глава 5

Арена находилась под открытым небом, это был зеленый луг с коротко подстриженной травой, над которой неподвижно сияли незнакомые мне звезды.

Тетя Мори заставляла меня учить наизусть созвездия, а также ориентироваться по ним на тот случай, если я потеряюсь в Читтерском лесу. Хотя чем это поможет, если я не умею лазить по деревьям? Крона пущи настолько густая, что не пропускает ни звездный свет, ни солнечный свет.

Я хотела сбежать, как и посоветовал бедный слуга, тем более что на лугу кроме нас – кучки сбившихся вместе перепуганных пленников – никого не было.

Парни и девушки, вялые и апатичные, только отошли от сонного зелья, подмешанного в выпивку. У многих было жесткое похмелье, поэтому они не осознавали, где находятся и что вообще происходит.

Джулии на лугу не было, как и наших похитителей.

Я разглядела впереди опушку леса, похожего на Читтерский – такой же старый и темный. Вдруг на небе появилась луна, словно прима-балерина на сцене, залив призрачным голубоватым светом руины гигантского Колизея, в центре которого мы ютились на травянистом пятачке. Это было величественное и угнетающее зрелище: огромные колонны торчали из земли, словно обломанные клыки, а утопленные в зелень каменные арки были похожи на глазницы черепа, из которых на меня смотрела тьма. И я в ответ смотрела на нее.

Вдруг зазвучал протяжный и заунывный звук охотничьего рога – я слышала подобный на встрече клуба «Ветки и Рога» в Неверфиле.

Пленники испуганно сбились в кучу, кто-то толкнул меня в спину, и я покатилась по траве. Все-таки это был не луг, а холм с небольшим уклоном.

Поднявшись на ноги, я заметила, что в пустых глазницах арок горят алые язычки пламени, а прямо перед нами на деревянном постаменте сидят девять мужчин в разноцветных мантиях, подбитых мехом. Это все просто не укладывалось в голове – минуту назад здесь не были ничего и никого, кроме нас, людей.

Сидящие на тронах существа на людей совсем не походили. В ярком лунном свете отчетливо было видно, что это живые мертвецы, которых просто не могло существовать в силу законов природы и логики.

Я узнала гнилого короля, по левую и правую руку от которого, по-видимому, сидели гнилые принцы, у которых вместо шипастой короны на голове красовались терновые диадемы.

Еще раз скорбно зазвучал рог, и существа на помосте, как один, поднялись с кресел, и посмотрели на ущербный диск луны.

– Богиня Дана! Великая Мать! Трижды Луноликая! Дающая Вечную Жизнь! Услышь нас, детей Твоих, проклятых Тобой на бессмертие в Тени, ужас в Ночи, забвение во Времени! Молим Тебя о пощаде! Прими наши дары и ответь нам, о Матерь Тьмы! Пришли нам Своего Гонца, несущего Весть об искуплении! Мы приносим Тебе в жертву добычу нашу и окропляем кровью леса Твои! Да будет так! И пусть начнется во славу Твою Великая Дикая Охота!

Эту пламенную речь на удивление пылко произнес гнилой король с воздетыми к луне руками, затем он взял большой охотничий лук и натянул тетиву, целясь в меня, так как я была ближе всего к помосту.

Гнилые принцы последовали за его примеру – в руках у каждого вдруг появился лук, стрелы были под цвет мантий. Они замерли, ожидая чего-то, какого-то знака.

В мертвенной тишине пленники пытались узнать, что происходит, никто и слова не понял из монолога гнилого короля. Я коротко пересказала содержание его речи, чем еще больше их напугала.

У кого-то не выдержали нервы, кто-то упал на колени, кто-то молил о пощаде, кто-то просил вернуть домой, кто-то стал рыдать. Одна девушка упала в обморок, какой-то парень сорвался и побежал в сторону каменных арок, но зря он это сделал. Я бы ни за что на свете не сунулась туда. В багровых языках пламени было что-то зловещее, да еще к тому же этот звук…

Лай собак? О нет, только не это… Так оно и есть.

Парень бежал теперь в нашу сторону. За ним гнались огромные псы, издали похожие на кабанов. Зазвучал низкий и гулкий звук охотничьего рога. Мертвенные принцы и король казалось, только и ждали его, выпустив в нас разом девять смертоносных стрел. Девять трупов упали на луг, залив его кровью.

Меня сковал от ужаса паралич, и я застыла, словно истукан. Я никогда не видела смерть так близко.

Толпа пленников рванула врассыпную, пытаясь спастись в тени разрушенных колонн, но дикие псы гнали их в мрачный лес, отгрызая по пути головы и конечности наиболее медлительных.

Я продолжала стоять перед помостом, покорно ожидая своей смерти. Паралич совсем обездвижил меня, поэтому совсем скоро гнилые принцы нашпигуют меня стрелами, словно подушечку для иголок, или псы разорвут на части, как тряпичную куклу, но ни собак, ни мертвецов я почему-то больше не интересовала. Они, как один, повернулись в сторону леса, умело подстреливая спасающихся под его сенью пленников.

– Младшенький, твой уродец застыл, как ты и говорил, – вдруг повернулся ко мне гнилым лицом принц в красной мантии. – Ты выиграл. Я отдам тебе ту девицу.

– Мне не везет в любви, зато всегда – в пари, – отозвался Демант и обернулся, погладив пальцем длинный белый шрам.

Он был принцем. Восьмым принцем. Как я могла забыть? И, кстати, единственным без явных признаков гнили и разложения.

– Эй, ты! Можешь говорить? Отвечай честно или умрешь. Я красивый? – вдруг спросил у меня Демант и натянул тетиву лука, целясь в меня стрелой с зеленым оперением.

– Нет! – что есть мочи крикнула я, и это было абсолютно правдой.

Мой похититель может когда-то и был красив, но шрам безобразно изуродовал его.

Вдруг левое плечо пронзила острая боль – Демант выпустил в меня в стрелу, которая вышла бы навылет, если бы не обильное оперение. Я хотела кричать и плакать, но не могла – паралич сковал меня с новой удвоенной силой.

Гнилые принцы рассмеялись. Все происходящее казалось им шуткой. Даже гнилой король едва улыбнулся.

Между тем крики пленников давно переставали доноситься из леса. Прибежали пажи в цветных шапочках и встали на одно колено перед своими Господами. В руках каждого был свиток с цветной печатью.

– Начинаем подведение итогов, – прошепелявил гнилой король и первым сел на трон, принцы последовали за ним по порядку в соответствии со старшинством, создав некое подобие морской волны. Демант сел последним. Младшенький.

Король и принцы сломали цветные печати и развернули пергаментные свитки.

– Я снова победил. Двадцать убитых и пять искалеченных, – произнес принц в фиолетовой мантии.

– Так-так, интересно, кто у нас тут снова проигравший? – повернулся к Деманту Седьмой принц в золотой мантии.

– Девиллин, – прохрипел гнилой король и нехотя поднялся с трона.

– Не может быть! Не верю! Я всегда в тройке лучших! – вскочил на ноги тот самый Седьмой принц. – Мой король, я никогда не проваливал Дикую Охоту…

– … Дважды, – вставил принц в красной мантии. – Мой Король, это этот плут проиграл пари Восьмому принцу и теперь должен выплатить ему пуд заколдованного червонного золота.

– Хм, – откашлялся гнилой король и призвал жестом всех к тишине, – победитель Дикой Охоты Первый принц Свартхейма лорд Деверой получает в награду годовой энергетический урожай с похищенных смертных.

С трона поднялся надменный принц в фиолетовой мантии.

– Побежденный Дикой Охотой Седьмой принц Свартхейма лорд Девеллин отправляется в Яму, чтобы занять место Зверя сроком на один лунный год.

– Мой король, а что делать с застывшей? – тихо спросил у короля его паж, но так, чтобы все присутствующие слышали, и я в том числе.

– Застывшая – трофей Восьмого принца Свартхейма лорда Деманта, который может распоряжаться своей добычей как пожелает.

– Мой король! Это против правил! Нечестно! – зароптали другие принцы, не получившие никаких наград, кроме груды растерзанной мертвечины, из которой торчали древки разноцветных стрел.

– Во время Дикой Охоты не обязательно убивать жертв, достаточно пролить их кровь, – поднял руку гнилой король и все сразу же замолчали. – Вы убиваете их по собственному желанию. Сами. Всегда. Наверное, поэтому Великая Богиня Дана так и не прислала нам своего Гонца.

Демант подозвал пажа в зеленой шапочке, и тот вместе со слугой, одетым в такого же цвета ливрею, потащил меня волоком по зеленому лугу.

– Во дворец Седьмого принца, – приказал Восьмой и довольно усмехнулся, – теперь мы будем жить в роскошной Золотой Усадьбы. Интересно, выдержит ли Девеллин год заточения в образе Зверя? Сомневаюсь. Его замок навсегда отойдет мне.

Глава 6

– Значит, ты Видящая, так? – начал без обиняков Демант, переступив порог роскошно убранной золотой спальни, в которую меня приволок слуга в зеленой шапочке.

Я сидела на позолоченном полу, обняв колени, и тряслась всем телом, но не от холода, в спальне было жарко, как в печке, а от страха. Судорожный паралич отпустил меня, и я беззвучно ревела. Голос пока так и не вернулся, поэтому я подняла полные слез глаза на Восьмого принца и замотала головой.

– Вот только не надо мне врать, смертная. Я раскусил тебя. Вас, Видящих, за версту видно: запретному черному колдовству не поддаетесь, да и обычно ни умом, ни красотой не блещите.

Демант запечатал воском белой свечи входную дверь, а также все углы небольшой комнаты, в которой стояла только кровать и овальное напольное зеркало в золотой раме.

– Теперь нас никто не подслушает, даже король, – ответил он на мой немой вопрос, сбросил на пол зеленую мантию и стал бесцеремонно раздеваться. Я закрыла глаза и отвернулась.

– Я спросил, а ты не ответила. Что ж, поучу тебя хорошим манерам.

В воздухе просвистел хлыст, я в страхе отшатнулась и перекатилась на густой золотой ковер, открыв на свое несчастье глаза – Демант стоял голым. Восьмой принц расплылся в ехидной усмешке и вдруг сел на пол напротив меня, пристально изучая мое лицо.

– Я прекрасен. Ты хочешь меня. Здесь и сейчас. Жарко, пламенно, безумно, как дикое необузданное животное, – чувственно шептал он, прикоснувшись к моему лбу длинными холодными пальцами.

– Нет! Нет! И еще раз нет! Чертов извращенец! – вдруг в гневе выпалила я.

Я так устала, что перестала чувствовать страх. Осталась только ярость. И злость. Если этот придурок попытается изнасиловать меня, то я… Не знаю, что я сделаю. Но не сдамся. Хватит с меня. Я так дико устала.

Демант рассмеялся, громко и заразительно, словно я рассказала какую-то шутку. Успокоившись, он провел пальцем по своему белому шраму и причмокнул губами.

– Так и знал. Все-таки Видящая, да к тому же зачарованная.

Я ровным счетом ничего не понимала, но Демант, по-видимому, и не собирался мне ничего объяснять.

Он встал, надел подбитый белым мехом золотой халат и удобно расположился на кровати. Перед ним материализовался из воздуха круглый поднос с кубком и фруктовой нарезкой.

Восьмой Принц подозвал меня пальцем, но, встретив мое упрямое сопротивление, пригрозил отхлыстать кнутом, поэтому я нехотя села на краешек перины. В животе предательски заурчало. Из-за пережитого я совсем забыла о еде, но теперь почувствовала, что жутко голодна.

Демант жестом предложил мне угоститься, и я залпом выпила гранатовый сок из тяжелого позолоченного кубка, жадно поглощая виноград и яблоки.

– Надеюсь теперь вы соизволите ответить на мои вопросы, – с издевкой произнес Восьмой принц, подперев голову рукой.

У него были длинные темные волосы, рассыпавшиеся чернильными узорами.

– Как тебя зовут?

– Ши. Эн, – по слогам ответила я.

– Королева? – поднял бровь Демант. – На нашем древнем языке звучит как «королева», – дружелюбно пояснил он и подлил мне в кубок гранатового сока из появившегося в воздухе стеклянного графина.

– Кто в роду колдовал? Откуда такая мощная защита? – продолжил допрос Восьмой принц, заботливо подкладывая на поднос новые фрукты.

Я опешила и поперхнулась. Тетя Мори упала бы в обморок, если бы узнала, что у нас в роду колдовали: мы были семьей ученых, геологов и филологов, никаких магов и ведьм, поэтому я лаконично ответила:

– Никто. Мы обычные люди.

– Ложь.

Демант резко изменился в лице и из дружелюбного Восьмого принца снова превратился в хладнокровного психопата.

– Ты застываешь, потому что на тебе оградительные чары, – зло прошипел он, – стоит кому-то из нас принудить тебя магией, и тебя сковывает. Ты в коконе. В белом и сияющем коконе. Значит, в роду кто-то защитил тебя от запретного черного колдовства.

Мне никогда и в голову не приходило, что причина моего недуга кроется в чарах, а не в расшатанной нервной системе из-за пережитого в детстве стресса. Об этом я и сказала Деманту.

– Значит, ты и сама не знаешь, какой силой обладаешь в Свартхейме, – задумчиво произнес Восьмой принц и откинулся на подушки. – Что ж, проверю тебя в последний раз…

Он бросил на меня взгляд из-под длинных черных ресниц и криво усмехнулся.

– Еда и питье отравлены. Если я ошибся в тебе, то через мгновение ты умрешь.

Я снова поперхнулась и расплескала по золотому покрывалу сок, выплевывав на пол куски отравленных фруктов. Смерть от отравления средневековым психопатом. Так и напишут на моей могиле. Если когда-нибудь найдут мой труп. И опознают.

Прошло целая минута, но я все еще была жива.

Восьмой принц настороженно наблюдал за мной, ожидая, по-видимому, что я изойду кровавой пеной или посинею, закатив глаза.

– Все-таки Видящая, да к тому же зачарованная… Великая Дана и Черный Лес все-таки услышала мои молитвы – это же истинное чудо…

Демант потрясенно прикоснулся к шраму на лице скрещенными пальцами в каком-то молитвенном жесте и облегченно выдохнул.

– Итак, девица Ши из клана Эн, – с полуулыбкой начал он, снова превратившись из психопата в галантного Восьмого принца, – ты послана мне Великой Богиней, чтобы спасти от самого ужасного и жестокого проклятия Свартхейма.

И он ткнул пальцем в свое обезображенное лицо и дико улыбнулся. Все происходящее стало напоминать бред сумасшедшего.

– От чего? – непонимающе переспросила я.

– От этого уродливого следа, который оставил на моем некогда прекрасном лице король, когда я соблазнил его уже покойную супругу, после чего он заточил меня на тысячу лет в Яму в образе чудовища. Пришло время отомстить и свергнуть ветхого тирана, обновить Свартхейм и срубить пару-тройку венценосных братских голов, пролив множество невинной человеческой крови. И ты поможешь мне в этом. Иначе я буду жестоко мучить твою подругу – ту самую, за которую ты цеплялась в клетке. Я специально выиграл ее в пари на Дикой Охоте, чтобы при случае пытать. Меня, знаешь ли, это отвлекает от грустных мыслей. Придется ее заколдовать, чтобы она всегда была в сознании и все прекрасно чувствовала, а потом на твоих глазах я медленно расчленю ее и заставлю тебя смотреть на это, Видящая. Будешь смотреть своими заколдованными глазами на ее страх, боль и страдания вечность – вплоть до мучительной смерти, которая не наступит никогда, ведь в Свартхейме никто и никогда по-настоящему не умирает. Согласна?

Я потрясенно кивнула и вдруг, набравшись смелости, добавила:

– При одном условии: я и Джулия вернемся обратно домой. Живыми. Вместе.

Восьмой принц расплылся в ухмылке.

– Это целых три условия. Забудь. Никто и никогда не покидает Свартхейм. Живым. И взявшись за руки. Но меня твоя просьба развлекает, поэтому я скреплю наш договор кровавой клятвой.

Демант внезапно полоснул мое запястье, бесцеремонно сцедив кровь в опрокинутый мной золотой кубок, затем надрезал свое и добавил кровь, прошептав какое-то заклятие, после чего заставил эту дрянь выпить.

– Что это?

– Обещание. Если нарушишь его – умрешь, – ухмыльнулся Восьмой принц.

– А если нарушишь его ты? – с недоверием спросила я, зажимая пальцами порез.

Рана Деманта затянулась сама собой, а вот моя, увы, кровоточила, как и положено смертному и пока еще живому человеку.

– Я продолжу жить, как ни в чем не бывало. На меня кровавое колдовство не действует. Я сварт, – гаденько улыбнулся он.

– Ты можешь предать меня в любой момент.

Демант вдруг перестал улыбаться и серьезно посмотрел на меня.

– Верно.

И снова залихватски рассмеялся, но мне было совсем не смешно.

Глава 7

Всю ночь я спала на полу, укутавшись в золотой плащ Деманта. Лежать с ним на кровати я отказалась, уж лучше на ковре. Он пообещал утром посадить меня на цепь, и я решила, что он шутит.

Ничего подобного.

Я подскочила от холодного прикосновения Восьмого принца, который надел мне на шею металлический ошейник с массивной цепью.

– Пора вывести меня в свет. Темный двор жаждет увидеть мою новую игрушку, – с довольной ухмылкой произнес Демант, облачаясь в черно-зеленый бархатный кафтан, расшитый золотыми нитями и изумрудами.

Он швырнул на пол комплект такой же черно-зеленой одежды, точнее ее обрезки.

– Надевай.

– Нет.

Восьмой принц резко дернул за цепь и подтащил меня к себе, из-за чего моя рана на плече открылась.

Еще на Арене паж в зеленой шапочке вытащил из меня стрелу и дал выпить какое-то обезболивающее зелье. О моей ране на запястье он тоже позаботился, смазав утром порез мазью, похожей на жир.

– Даже не думай показывать свой норов, – тихо произнес Демант, зло прищурив глаза, – Темный Двор не прощает ошибок. Они – не я. Запомни это. Я самое доброе и милое существо во всем Свартхейме. Я единственный принц, который не пытает своих слуг. Чужих – да, бесспорно, но своих – никогда. И если ты сейчас на прогулке выставишь меня в дурном свете – будешь капризничать, звать на помощь, пытаться сбежать, то подпишешь себе смертный приговор, потому что Видящих Темный Двор ненавидит. Ненавидит сильнее, чем собственное отражение в зеркале, ведь Видящие видят грязные тайны, которые мы скрываем колдовством от окружающих и самое главное – от самих себя. Свартхейм это мир лжи, которую сейчас на прогулке ты и будешь внимательно изучать, смотреть на тех, на кого я укажу, и запоминать все детали, никак и ничем себя не выдавая. Ты все поняла?

Восьмой принц буравил меня полным ненависти взглядом. Я кивнула, судорожно вцепившись в крошечное платье, сшитое из лоскутков.

Я сняла свою одежду, сгорая от стыда, ведь Демант и не собирался отворачиваться, критично изучая мое телосложение и качая головой. В итоге он накинул мне на плечи свой тяжелый бархатный плащ, подбитый коричневым мехом. Меня пронзила теплая волна благодарности к этому чудовищу, ведь он позаботился обо мне и моих чувствах.

– Стыдно с такой уродливой служанкой благородным господам показываться, – ответил на недоуменный взгляд пажа в зеленой шапочке Восьмой принц и шагнул и распахнул дверь спальни, потащив меня за собой на цепи.

– Иди впереди меня, а то хлыстом огрею. В Свартхейме нельзя медлить или стоять на месте, а то порчу на смерть поставят, – проворчал мне в спину Восьмой принц, толкая в пеструю толпу гниющих средневековых дворян.

Дверь спальни Деманта вела в огромный холл, потолок которого терялся где-то в голубой туманной выси. По холлу важно прогуливались благородные господа, выгуливая на цепях своих слуг, словно собак.

Я зажмурилась, а потом снова открыла глаза – все взгляды разукрашенных живых мертвецов в плащах впились в меня. От такого внимания я чуть не запнулась и не упала, благо к Деманту сразу же подскочил какой-то гниющий дворянин в синей шляпе с пером. На цепи он держал нагую и настолько худую девушку, что я могла пересчитать ее кости.

– Этот, – вдруг отчетливо произнес Восьмой принц.

Я вздрогнула и стала затравленно озираться, вызвав острый приступ хохота у мужчины в шляпе. Его худышка смотрела на меня стеклянными и пустыми глазами, не реагируя ни на что, кроме голоса своего господина.

– Какая удача, дорогой брат, что ты наконец-то нашел кого-то уродливее себя, – сверкнул желтоватыми зубами дворянин в синем, – но твое страшилище интересно не так, как твое назначение. Ходят слухи, что ты стал Верховным Казначеем вместо Девиллина. Это правда?

– Все верно, мой любезный брат Дьюморт, – с улыбкой, таящей яд, ответил Демант, – удивляюсь тому, что ты, Верховный Царедворец, узнал об этом последним и от меня, а не от своих шпионов, которых я, кстати, уже всех переловил и обезглавил, предварительно выколов глаза и отрезав языки, ведь они каким-то загадочным образом проникли в мою личную свиту под видом слуг.

Дворянин в шляпе поджал губы и круто развернулся на каблуках, затерявшись среди ярко одетых зевак, обступивших Восьмого принца.

– Ищи что-нибудь необычное, – снова приказал Демант, подталкивая меня в спину рукоятью хлыста, чтобы я шла быстрее.

Дворяне расступались перед Восьмым принцем, подобострастно склоняя головы. Наверное, Верховный Казначей обладает большой властью в Свартхейме.

– Какая прелесть! Мой мальчик снова обновил свой гардеробчик! – вдруг выскочил из толпы худощавый мужчина в оранжевом обтягивающем трико и остроносых туфлях.

На голове у него была диковинная прическа, похожая на птичье гнездо. Он смерил меня высокомерным взглядом, закатил глаза и приоткрыл рот, в котором не было ни одного зуба.

– А вот «это» что за чудовище? Мне страшно на «это» даже смотреть. Ты же знаешь мой тонкое чувство прекрасного. Очень славно, что ты скрыл «это» своим плащом, иначе меня бы хватил удар! – мужчина снова закатил глаза и кокетливо взмахнул рукой, на которой не хватало указательного пальца.

– Мой дорогой и любимый братец, открою тебе одну ужасную тайну: люди больше не в моде. Совсем. Запомни это: сейчас в моде только нелюди. Не-лю-ди. Вот взгляни на моего нового песика. Тилли! Ко мне, родной! Иди к папочке!

Мужчина в трико щелкнул пальцами, и к нему подполз изуродованный и истерзанный старик, к голове которого были приделаны рога, а на спине красовались пришитые крылья.

Демант хладнокровно рассматривал бедного калеку, который затравленно озирался по сторонам в поисках помощи. Он с мольбой посмотрел на меня, и мне на глаза сразу же навернулись слезы. Я хотела отвести взгляд, но не смогла: Восьмой принц приказал вести себя так, как будто я зачарованная кукла, иначе он отдаст Джулию на растерзание этому брату-маньяку, который внимательно рассматривал мое лицо, цепко изучая каждую черточку, словно решая в голове какую-то головоломку.

– Ты ведь не зачаровал служанку, так родной братец? – с тонкой улыбочкой заметил беззубый мужчина.

– А ты не обезболил своего пса, так Верховный Советник Дэлит? – в тон ему ответил Демант.

– Я люблю наслаждаться страданиями, дорогой братец, – отозвался садист.

– И я, – снова в тон ответил Восьмой принц и толкнул меня в спину рукоятью хлыста.

Разговор был окончен – так я поняла, но настырный беззубый мужчина не спешил сдаваться.

– Я доложу о магическом нарушении королю, – ехидно бросил в спину Деманту мужчина в трико.

– Я тоже, – не остался в долгу Восьмой принц и нагло ухмыльнулся.

Мертвые дворяне снова обступили нас плотным кольцом, тыкая в меня пальцами и беззастенчиво обсуждая меня и других слуг на поводках, которые, признаться, были в ужасном состоянии. Почти все они были нагими и худыми, одетыми в лохмотья, которые не скрывали следов насилия и побоев.

– Теперь слушай меня внимательно, – горячо зашептал Демант, – рыжий садист, с которым я только что разговаривал, оставил для тебя подарочек – магическую ловушку, чтобы досадить мне. Ты не почувствуешь боли, ведь Зачарованная, поэтому сделай три шага вперед и разыграй спектакль: рухни на пол, бейся в конвульсиях, делай, что угодно, лишь бы Верховный Советник тебе поверил. Он работает на короля и выискивает Видящих и зачарованных. Он подозревает тебя. Развей его сомнения. Будь умницей, и тогда эта унизительная прогулка для тебя закончится. По крайне мере на сегодня.

Я молча кивнула и продралась через обступившую меня толпу мертвецов, сделав ровно два шага, но вдруг на мгновение замешкалась. А вдруг из-за колдовства свартов  меня снова скует паралич? Что тогда делать?

В школе я не играла в спектаклях, да и с актерским мастерством у меня беда, но Восьмой принц пришел мне на помощь: с силой толкнул рукоятью хлыста в едва зажившую рану на плече. Без всякого лукавства я разыграла самую настоящую сцену боли и страдания, валяясь на полу в окружении мертвых дворян.

Темный Двор взорвался приступом дикого хохота. Верховный Советник бросил на меня удовлетворенный взгляд и скрылся в толпе.

Глава 8

Следующее утро я снова встретила в цепях – Демант решил отправиться на очередную прогулку, но, увидев мой грязный и изможденный вид, передумал.

– Я не могу заколдовать тебя, ведь ты зачарованная, поэтому придется содержать твое тело: кормить, одевать и мыть, – Восьмой принц выглядел озадаченным, – ума не приложу, как это сделать, не привлекая внимания братьев.

Меня его трудности вообще не волновали.

Я пыталась узнать, где Джулия. Что с ней? Как с ней обращаются? На все мои вопросы Демант отвечал уклончиво, мол, с ней все в порядке, она находится у него, содержат ее в комфорте и довольстве. Увидеться с ней я не могла, пока не завершу миссию: обнаружу скрытую мороком слабость короля и всех семи принцев.

Нет, восьми.

Верить Деманту нельзя. Этот чудовищный Свартхейм пугает меня не меньше, чем непредсказуемая личность Восьмого принца.

У меня к нему было множество вопросов. Вопросов, на которые он никогда не отвечал, жутковато улыбаясь в ответ. Например, почему он единственный принц, да и вообще сварт, без следов тлена и разложения? Почему сварты вообще заживо гниют? Почему не лечатся? Что это у них за магия такая, требующая крови и насилия? И почему эта магия не действует на меня? Кто такие Видящие? А зачарованные? И почему среди свартов вообще нет женщин? Я видела только служанок, но ни одной дворянки.

Голова шла кругом от голода, холода и страха.

Демант пытал меня всю ночь подробными описания внешности Шестого и Пятого принца – лорда Дьюморта в синей шляпе и лорда Дэлита в оранжевом трико.

Я рассказала все, что смогла заметить и запомнить. Все-таки я сообщила Восьмому принцу нечто ценное, поэтому ближе к утру, он оставил меня в покое и дал отоспаться на своей кровати.

Сам он никогда не ел, не пил и не спал, мог часами неподвижно стоять и смотреть в одну точку, или сидеть, или лежать, буравя взглядом потолок, да и золотую спальню он почти никогда не покидал, говоря, что это самое безопасное место в Свартхейме. Одним словом, он наводил на меня дичайшую жуть.

– Тебя надо привести в порядок, иначе умрешь, – подытожил Демант. – Раздевайся, – приказал он и нетерпеливо посмотрел на меня, ожидая бурных протестов.

Меня раньше жутко смущало отношение Восьмого принца, да и всех свартов, к наготе. У них нет ни чувства стыда, ни деликатности, ни такта. Господи, о чем я вообще говорю? У них вообще нет никаких чувств.

Еще меня удивляло, что сварты, будучи сами редкостными уродами, да и что греха таить – гниющими ходячими мертвецами – считали людей какими-то чудовищами.

– Никто из нас никогда не снимает морок и не позволяет другим видеть свое истинное лицо, – единожды пояснил Демант. – На самом деле все в Свартхейме, кроме тебя, считают, что живут в прекрасном и волшебном мире. Если бы не твой дар, ты тоже была бы очарована красотой и совершенством благородных господ.

Я равнодушно стянула с себя лоскутное платье. Демант оценивающе рассматривал меня, как конюх – лошадь или мясник – поросенка. В итоге он накинул на меня свой плащ и потащил за собой на цепи к двери спальни.

На этот раз, выйдя из комнаты, мы оказались в совершенно другом месте. Огромного холла как не бывало. Мы стояли в сером бетонном коридоре, ободранном и влажном, на полу были лужи, с потолка капало, по стенам змеились соляные наплывы.

– Мертвые Купальни, – коротко пояснил Восьмой принц. – Одна из самых богато украшенных зал Свартхейма. Жаль, что ты ничего этого не увидишь. По крайней мере, пока я тебя не ослеплю, Видящая, – злорадно усмехнулся Восьмой принц и заставил идти перед собой, чтобы разведывать путь.

Кстати, с лексикона свартов, «разведывать путь» это обнаруживать магические ловушки и порчи, которыми нашпигован каждый квадратный сантиметр Свартхейма. Сварты очень любят создавать и разгадывать подобные квесты, а люди им нужны в качестве приманки или жертвы, чтобы не сильно оконфузиться перед коллегами.

– В Купальнях веди себя, как зачарованная кукла. Выполняй только мои команды, никак не реагируй на происходящее. Ничем не выдавай себя. И смотри в оба волшебных глаза на Четвертого принца. И без глупостей, иначе подвешу к потолку. Поняла?

Я кивнула.

Демант буравил мой затылок взглядом, я спиной почувствовала, как он сильно ненавидит меня. Хотя, что я ему сделала? Только пользу приношу. И да, еще хлопоты. Он как-то сказал, что сильно рискует, таская за собой на цепи Видящую по всему Свартхейму.

Плевать.

Надо любой ценой вернуться домой. И вытащить Джулию. А потом я все это забуду, как кошмарный сон.

– На месте, – шепнул Восьмой принц и толкнул окованную железом черную деревянную дверь, покрытую плесенью.

Мне в лицо пахнуло жаром и паром. Во рту появился железистый привкус крови.

Мы стояли внутри башни, выложенной из грубых черных блоков, покрытых мхом. В центре был круглый бассейн, наполненный кровью, в котором сидели в расслабленных позах сварты.

Черт. Все, как один, голые, да к тому же мужчины, не говоря о том, что выглядели просто отвратительно: гнилые, гниющие или откровенно прогнившие.

– Верховный Казначей, какая честь, – процедил сквозь зубы Четвертый принц и лениво отставил на каменный бортик пустой бокал.

Служанка сразу же ловко наполнила его: вскрыла свою вену и сцедила кровь, с поклоном вернув бокал своего господину.

– Делиен, чудесно выглядишь, как и всегда впрочем, – с издевкой поклонился Демант, разглядывая колотую рану на боку Четвертого принца. – Верховный Страж ранен? Какая жалость. Неужели на короля снова покушался Первый принц?

– Никак нет, Верховный Казначей, на этот раз Второй, – холодно ответил Делиен и с наслаждением вдохнул кровавый пар, клубящийся над бассейном. – С чем пришел?

– Как обычно с дарами, – маслянисто улыбнулся Восьмой принц и хлопнул в ладоши.

Позади меня раздался приглушенный крик и возня, я очень хотела обернуться и посмотреть, что происходит, но Демант настрого запретил мне подавать какие-либо признаки жизни.

– Хочешь выжить и вернуться домой? Делай в точности, как говорю, – сказал мне перед Купальнями Восьмой принц.

Сварты в бассейне оживились, стали перешептываться. Четвертый принц надменно игнорировал все вокруг, кроме бокала с кровью, регулярно наполняемого заколдованной служанкой.

Я смотрела на профиль Делиена. Он казался обычным мужчиной, без каких либо следов разложения. Длинные красные волосы, атлетическое телосложения, правильные черты лица, квадратный подбородок. Признаюсь, я даже засмотрелась на него, ведь далеко не все сварты настолько хороши собой, как Четвертый принц. Или Восьмой.