Читать онлайн Слепая ревность бесплатно

Слепая ревность

Пролог

Сегодня десятый день, как она пропала. Точнее, прошло ровно двести сорок часов и… Посматриваю на наручные часы. И двадцать восемь минут, как я потерял Варвару. Сам не понимаю, откуда знаю точное время ее отсутствия в моей жизни. Я не специально, так выходит, знаю и все. Наверное, потому что за это время ни разу не почувствовал себя легко. Внутри все сдавливает, дышу через раз. Словно невидимая удавка затягивает горло. Алкоголь и никотин не помогают расслабиться, наоборот, усиливают одержимость этой маленькой девочкой. Моей, черт возьми, девочкой! Но это я так решил. А она…

А она не приняла.

Сбежала. Скрылась.

Причин нет.

Точнее, каждый день я их ищу, должна же быть логика в ее поступках. Но, к сожалению, не нахожу. Не было ничего того, из-за чего можно со мной так поступить.

Ты очень жестокая, девочка Варя. И трусиха. Не хватило у тебя смелости все сказать мне в глаза? Ты даже не представляешь, как это больно. Вот так потерять тебя и не иметь ни единого шанса вернуть…

Выхожу из машины, глубоко вдыхая запах озона. Дождь прошел, прибивая летнюю пыль. Дышу полной грудью, но почему-то не дышится. Без нее не дышится. Я зол даже не на нее. Я зол на себя. За то, что так одержимо запал на женщину. Никогда себе такого не позволял. Никогда не подозревал, что со мной может это произойти. Никогда не верил, что женщина способна настолько залезть под кожу и стереть все мои принципы.

Вновь набираю номер Варвары.

Знаю, не ответит…

Телефон отключён.

Отключен уже давно. Это на автомате. На гребаной надежде еще раз услышать ее звонкий голос. Но в ответ звучит автоответчик. Я с ним уже разговаривал. Много раз, почти каждый день веду диалог с пустотой. Много чего наговорил, на эмоциях. От претензий, ультиматумов, угроз до просьб и мольбы. Меня прет. Не по-детски.

– Герман Львович, в обществе принято открывать дверцу автомобиля и подавать руку даме. Особенно на приемах, – усмехается Лена, вставая рядом со мной и хватаясь за мое предплечье. Хочется одернуть руку. Потому что это не ее прикосновения. Варвара-краса настолько въелась в меня, что я болен. И любая другая женщина вызывает стойкую непереносимость. Но Лена не виновата, поэтому я терплю.

– Прости… задумался, – осматриваю здание усадьбы. – Дорого, богато. Начальник ОБЭП не бедствуют, – ухмыляюсь. – Видимо, борьба с коррупцией удалась, Одинцов все принял на себя.

– Герман, смотри не ляпни ничего подобного, – хмурится Лена.

– Что я, идиот, что ли?

– Ты можешь, – ухмыляется Лена. – Это очень полезные знакомства для твоей фирмы. Тем более сейчас, когда на тебя идет давление.

– Не учи меня жить, Леночка, я для этого здесь и нахожусь. И терплю весь этот фарс, – оттягиваю чертову бабочку, которая меня душит. Ненавижу удавки. Особенного сейчас, когда не могу дышать. Лена пытается ее поправить, нечаянно задевает своими наманикюренными пальцами мою скулу, царапает. Психую и срываю с себя бабочку. Никогда не носил их и не собираюсь.

– Ну что ты делаешь? – злится Лена. – Надень! – почти топает ногой.

– Нет! – отрезаю я, с психом выкидывая в урну бабочку. Дёргаю ворот рубашки, расстёгивая пару пуговиц. Так легче. Но это всего лишь иллюзия легкости. Без Варвары мне всегда паршиво. Еще недавно я, наверное, обрадовался бы, что после охрененной недели, проведённой с девочкой, она сама устранилась. Без истерик, претензий и надежд на продолжение интрижки.

А сейчас…

Хреново мне без моей волшебной, сказочной Варвары. Настолько хреново, что хочется выть. Найду, накажу, привяжу к кровати и покажу, кому принадлежит. Но надежда найти тает с каждым часом. Нет, я знаю, что с ней все хорошо, жива-здорова, просто не хочет видеть меня. А я смертельно ей болен. Наверное, это случилось с первого взгляда, вздоха, касания, с первого понимания того, что она существует.

Ааа!

Трясу головой, пытаясь вернуть себе хоть каплю вменяемости.

– Все, пойдём, – дергаю Лену. Не специально. Я вообще последнее время не в адеквате.

– Малкин, да что с тобой в последнее время?! – возмущённо шипит Лена.

– Ничего, нормально все, – стараюсь выдохнуть и хотя бы на этот вечер собраться и решить насущные дела, не думая о той, которая свела меня с ума.

Проходим во двор усадьбы. Прием на природе. Красиво здесь, много зелени, цветы, ландшафтный дизайн впечатляет. Варе понравилось бы. И так всегда в последнее время, каждая мысль приводит к ней. Она словно стала частью меня, и поможет только ампутация.

Народу немного. Накрыты фуршетные столы с закусками. Горки с шампанским, уличный бар с напитками покрепче. Народ общается. Мужчины и женщины в основном из круга Одинцова. Здесь и прокурор, и начальник полиции. Мне просто дико интересно: они реально дружат и пришли искренне поздравить юбиляра? Вряд ли. Все такие же, как я, хотят получить выгоду. Мне было бы противно. В таком возрасте я хотел бы видеть рядом только близких.

Пахнет акацией, такой удушливый и сладкий запах, что меня начинает подташнивать. Нужно выпить. Предаю Лене бокал шампанского, а сам иду к бару. Мне нужно что-то покрепче. И вот среди десятков запахов начинает мерещиться тонкий аромат магнолии. Сглатываю. Не может быть. Ее здесь нет. Заказываю в баре бокал коньяка, разворачиваюсь, отпиваю, и алкоголь застревает в горле.

Она!

Всего в десятке метров от меня.

Варвара стоит ко мне спиной. Но я точно знаю, что это она.

Закрываю глаза, глубоко выдыхаю, открываю. Это не галлюцинация. Она реальна. Лена что-то щебечет, а я ни хрена не слышу, шум в ушах. Сердце колотится так, что заглушает все вокруг. Жадно рассматриваю Варю. Это точно она, я узнаю ее из миллиона, с закрытыми глазами, на ментальном уровне. И не она одновременно. Моя, но другая. Такая тонкая, волшебная девочка, в длинном персиковом платье с воздушной юбкой, с которой заигрывает легкий ветер. Открытые плечи и спина. Родинка на плече. Волосы собраны вверх, непослушные пряди всё-таки выбиваются, ложась ей на плечи и вызывая мурашки по ее бархатной коже.

Ничего не соображаю, допиваю залпом коньяк и дергаюсь к ней. Мне одновременно хочется впиться в ее губы, наглотаться ее запаха, поцеловать родинку на плече и потребовать ответов: за что она так со мной? Встряхнуть, объяснив, что нельзя со мной играть. Но останавливаюсь, чувствуя, как скручивает и горят внутренности. Рядом с девочкой мудила. Тот самый, мать его, поклонник. Родион. Очень близко. Недопустимо близко. Он приобнимает Варвару за талию, касаясь ее голой кожи на спине, и уводит дальше, к юбиляру. Сжимаю кулаки до хруста суставов, легкие горят.

Ты лгунья, девочка моя.

Говорила, что ничего не испытываешь к нему. Чувствую себя так, словно мне дали под дых, глубоко втягиваю воздух, а выдохнуть не могу.

Лена повисает у меня на руке, что-то спрашивая. Дергаю плечами, пытаясь избавиться от ее прикосновений. Возмущается. Но мне плевать. Я вижу только Варю. И Родиона, который позволяет себе трогать мою женщину.

Ты к нему сбежала?

Реально?

А в глаза нельзя было мне сказать?

Я думал, ты волшебная, нереальная и только моя девочка. А оказалось…

На хрен ты тогда отдалась мне?

Невинность свою подарила?

Мне подарила!

А не вот этому до тошноты идеальному мудаку. Моя логика ломается. Внутри что-то обрывается с отвратительным хрустом.

Быть не может!

Не могли ее глаза лгать, когда смотрели на меня, как на бога. Ее губы и ее прикосновения не могли лицемерить.

Не верю!

Не хочу верить в то, что моя волшебная девочка – просто шлюшка. В голове не укладывается.

Снова дергаю ворот рубашки, пытаясь избавиться от удушливого ощущения. Заказываю еще коньяка, выпиваю залпом, не чувствуя вкуса.

– Пойдём, – дергаю Лену на себя, обнимая за талию и принимая правила игры. По-хорошему нам бы уйти, свои проблемы я решу сам. Варвара сделала свой выбор, не посчитав нужным поставить меня в известность. Но я хочу посмотреть ей в глаза и убедиться, что ошибался в ней. Любовь – она как радиация. Ее не видно, но последствия смертельные. – Знакомиться будем.

Веду Лену к Одинцову, с которым там мило беседует наша парочка.

– Пойдем, когда прекратишь стискивать мою талию. У меня синяки останутся! – возмущается, пытаясь оттолкнуть. – Какая муха тебя укусила, Малкин?!

– Прости, – ослабляют хватку. – Потом объясню.

Идем. И чем мы ближе, тем сильнее меня выворачивает. Поразительно, но Варя чувствует меня на интуитивном уровне. Она резко оборачивается и встречается со мной взглядом. Ее глаза – это мой персональный омут. Я тону в нем, меня засасывает против воли. И от этого еще хуже. Мне кажется, я сейчас способен все здесь разнести к чёртовой матери. Но я натягиваю ухмылочку, внаглую рассматривая мою лживую, лицемерную девочку.

– Добрый день! Александр Сергеевич, примите искренние поздравления, – начинает Лена, улыбаясь Одинцову. Я просто киваю. На большее не способен. Намеренно встаю рядом с Варей и глубоко втягиваю ее дурманящий запах. Теперь мне кажется, я ненавижу магнолию, она меня душит. Затягивая сладкую удавку на шее. Еще немного, и задохнусь от ее яда. Варя отодвигается еще дальше, прижимаясь к мужику. А мне хочется переломать ему руки.

– Спасибо, Леночка, – добродушно кивает Одинцов. – Как мама? Слышал, ей уже лучше?

– Да, все хорошо.

– Ну и славно.

Варя осматривает Лену с каким-то пренебрежением. Не нравится?! Мне тоже, сука, не нравится, когда меня так некрасиво кидают.

– Познакомьтесь, это Герман. Помните, я вам рассказывала по телефону? – Лена переходит к делу.

– Помню, Леночка. Все порешаем. Позже переговорим, – обращается уже ко мне. А я, как последний идиот, только киваю, снова сдавливая талию Лены до синяков. – Знакомьтесь, это моя дочь, Варвара, – представляет мне Одинцов.

И в моей голове происходит еще один взрыв. Варя дочь Одинцова? Да ну на хрен?! И вся ее легенда про бедную студентку с периферии летит в черту. Не выдерживаю, неосознанно резко к ней разворачиваюсь, чтобы посмотреть этой лгунье в глаза. Было хоть что-то в тебе настоящее?! Искреннее?!

Варвара опускает веки, пряча от меня глаза, а я пялюсь на мурашки на ее плечах и на родинку на плече, которая мне снилась.

– А это Родион, ее будущий супруг. Свадьба через десять дней. Приглашаем.

И все! Меня, кажется, окунули в персональный ад. Земля уходит из-под ног. Мне словно пустили пулю в лоб, но я по-прежнему почему-то жив. Впервые в жизни хочется дать женщине пощёчину. Любимой женщине…

Глава 1

Герман

Чем хороша новостройка, помимо очевидных плюсов, так это отсутствием соседей. Дом нового жилого комплекса полупустой, и здесь еще тихо и чисто. Я въехал в свою новую квартиру одним из первых и наслаждаюсь одиночеством. На моей лестничной площадке пока живу только я. Комплекс большой, элитный, но инфраструктуры еще нет. Нет магазина, детского сада, аптек, школы, и люди не торопятся въезжать. Для меня почти рай. Я не социопат, но общения с людьми мне хватает на работе. Дома люблю полное одиночество. Поэтому в свои тридцать два я ни разу не жил с женщиной. Нет такой нужды. Меня раздражает присутствие чужих на моей территории, даже если это женщина, которую я трахаю. Мой максимум – приятный вечер, горячая ночь и кофе с утра. Все. Делить быт и личное пространство я не готов даже с матерью.

Мама…

Мы не ладим последнее время. По той же причине. Она хочет, чтобы я женился и завел детей. Когда ее просьбы и желания превратились в требования, мы поругались. Точнее, ее не устроила моя категоричная позиция на этот счет. Она обиделась. Но жениться в угоду матери не собираюсь. Я настолько привык к одиночеству, что это стало моим образом жизни и принципиальной позицией.

Нет, у меня есть друзья. Женщин всегда было достаточно. И меня все устраивает. Нравится не впускать никого глубоко в себя и свое личное пространство. Я кайфую от внутреннего одиночества.

Открываю окна, и на кухню врывается свежий воздух. Варю себе кофе в турке. Новая кофемашина сверкает на кухонной стойке. Ни разу ей не воспользовался – дело привычки. Ложка сахара, немного сливок, и новый день становится лучше. Пью кофе, смотрю в окно, пытаясь надышаться утренней прохладой. Днем будет жарко.

Легкая льняная рубашка, брюки, ремень, часы на руку, начищаю туфли. Ненавижу грязную обувь. Я чистоплюй, как называет меня Света. И за это спасибо маме. Ненавижу грязь, пыль, беспорядок, как в быту, так и в одежде. Беру ключи от машины, кожаную сумку с рабочим ноутбуком и выхожу из квартиры.

А на лестничной площадке хаос. Впадаю в ступор, потому что гора из коробок мешает мне пройти. Двое нерасторопных грузчиков неторопливо заносят вещи в соседнюю квартиру. Морщусь. Вот и соседи. Социум напрягает. Внимательно осматриваю вещи на наличие маленьких детей. Слава богу, ничего подобного не нахожу. Маленькие дети – это чудовища. Они вовлекают в свой хаос всех окружающих, невзирая на родство. Цинично? Может быть. Я ничего не имею против детей. Но только когда они не мои и не мешают мне жить.

– Доброе утро, – на площадку вылетает девушка лет двадцати пяти. Рыжая копна волос падает ей на лицо. Одета в халат в индийском стиле. Вся такая безвкусная и разноцветная, на запястье множество фенечек, как у маленькой девочки. – Я Лена, – тянет мне руку. Голос громкий, звонкий. Вдыхаю, быстро пожимаю ее ладонь, соображая, как мне пройти.

– Герман Львович, – представляюсь. Я бы с удовольствием поселился где-нибудь загородом, подальше от людей и вот таких громких соседок. Но цивилизацию я люблю больше. Да и работа не позволяет расслабиться и отрезать себя от социума.

– О, какой серьезный дяденька, – усмехается соседка. – Не угостите меня кофе? А то у меня тут… – окидывает руками завалы из коробок. Заигрывает, хлопая ресницами. Только этого мне не хватало. Хуже, чем шумная соседка, – навязчивая соседка, особенно когда она не в моем вкусе, но хочет вторгнуться в мое личное пространство.

– Не угощу, – холодно отвечаю я и отодвигаю коробки, чтобы подойти к лифту.

– Ты хам, Герман Львович, – смеётся. Весело ей. То есть еще не поняла, что контакта между нами не будет.

– И вам хорошего дня, – выдаю ей циничную ухмылку и скрываюсь в кабинке лифта.

Пробка раздражает, реально завидую тем, кто едет в трамвае. Они хотя бы едут, а я стою. Листаю треки в мультимедийной системе, настраиваю климат-контроль. Душно. До офиса десять минут, хоть пешком иди. Набираю Свету. Гудки, гудки, гудки… Посматриваю на часы: только десять утра. Спит еще. Ее утро начинается не раньше полудня. Мне в принципе плевать на образ жизни любовницы, вместе нам не жить. Устанавливаю телефон на подставку, набираю Свету еще раз, переводя на громкую связь.

– Малкин, ты изверг, – сонно отвечает Света. Усмехаюсь.

– Доброе утро.

– Ни фига оно не доброе. Я легла в четыре. У тебя что-то срочное?

– Я заказал тебе завтрак, встречай.

– О, спасибо, – уже мурлычет.

– Поужинаем сегодня?

– Со всеми вытекающими? – усмехается она.

– Естественно.

– Хорошо. Во сколько?

– Я заеду за тобой в семь.

– Окей, буду готова.

Наконец, я в офисе. В помещении прохладно, поднимаюсь на этаж своей компании, вхожу в приёмную. Моя секретарша поливает цветы. Держась за живот. Она на восьмом месяце беременности. По закону я должен отправить ее в декрет. Женщины… То выходят замуж, то рожают, то воспитывают детей. Работать быстро и слаженно с ними трудно. Уже всерьез задумываюсь о секретаре-мужчине. Ну где такого найдешь, да и профессионалов у нас немного. Это только кажется, что ничего нет проще и с этой работой справится любой. Не любой. От слаженной работы секретаря многое зависит. Секретарь – лицо компании.

– Доброе утро, Алёна, – здороваюсь с секретаршей, подхожу к ее столу, рассматривая свежую корреспонденцию.

– Герман Львович, подпишите, наконец, мое заявление, – хитро щуря глазки, просит Алена, демонстративно поглаживая живот.

– Найду замену – подпишу.

Понимаю, что ее надо отпустить, но я привык к Алене, она хороший специалист. Понимает меня с полуслова, ответственная, исполнительная.

– Так вот, уже нашла, – кивает мне за спину.

Откладываю письма, разворачиваюсь. На диване для посетителей сидит девочка. Молоденькая, милая. Распахивает глаза и смотрит на меня с надеждой. Зависаю на секунды. Такая кукла, круглолицая, губы пухлые, сочные, алые. Ресницы длинные, глаза большие, выразительные, цвета янтаря с крапинками, завораживают, затягивают в свой омут. Ух. Волосы длинные, заплетённые в толстую косу на плече. Платье белое, в цветочек, воздушное, из легкой ткани, балетки на ногах. Девочка. Как из сказки. Только этого мне здесь не хватало. Настроение падает окончательно.

– Здравствуйте, – мямлит девочка, поднимается с дивана, закидывая белый рюкзачок на плечо. Прям школьница.

– Ты хоть совершеннолетняя? Школьников на подработку не беру.

– Мне девятнадцать, и я учусь на юридическом факультете, – с гордостью заявляет она, вздергивая подбородок, словно я ее оскорбил.

– Ну, как доучишься, приходи, – разворачиваюсь, собираю корреспонденцию.

– Герман Львович, – откашливается Алена. – Варя очень сообразительная и, думаю, справится с работой. Я очень вам ее рекомендую. Введу в курс дела. А мне по закону давно пора в декрет.

– Вот только не нужно мне угрожать.

Алена хихикает, стреляя глазами в свою протеже.

– Ладно… – вздыхаю. Может, взять ее на время, пока не найду толкового секретаря. – Варвара, через десять минут ко мне в кабинет с минеральной водой со льдом.

Забираю письма и иду в кабинет. Есть люди, при встрече с которыми понимаешь, что лучше не стоит связываться. Обрубить на корню, пока не случился Армагеддон. Чувствуешь, и все, на ментальном уровне, а меня никогда не подводила моя чуйка. И сейчас я ощущаю то же самое.

Глава 2

Герман

Настраиваю в кабинете кондиционер, закрываю жалюзи, спасаясь от палящего солнца. Включаю монитор компьютера, перевожу кресло в удобное положение, сажусь, открывая вкладки с документами. Через несколько минут раздаётся стук, и дверь тут же открывается. Девочка проходит со стаканом воды в руках и застывает посредине, осматриваясь. Ничего интересного в моем кабинете нет. Все стандартно. Мебель из тёмного дерева, светлые стены, длинный стол для собраний и переговоров. И кожаный диван возле окна. Из необычного, пожалуй, большие напольные песочные часы, которые отсчитывают ровно час. Перетекание песка всегда меня успокаивает, позволяя сконцентрироваться на работе.

– Я так понимаю, вода мне? – интересуюсь, немного отъезжая от стола и рассматривая девочку.

– Да, простите, – идет ко мне и ставит стакан на стол. Стакан полный, вода выплёскивается от резкого движения. Если бы на столе были бумаги, они были бы испорчены. Мне уже достаточно поводов, чтобы не нанимать девушку. Но Алёна мне такого не простит. Это будет уже третья кандидатка, которой я откажу.

Вынимаю из ящика салфетки, промокая воду.

– Простите, – снова извиняется. – Давайте, я сама, – кидается к столу, склоняясь, практически вырывая у меня салфетку. Ее длинная коса хлещет мне по лицу. Отстраняюсь, отъезжая дальше и наблюдая, как девочка вытирает воду. Вдыхаю глубже, пытаясь найти правильные слова и как можно мягче отправить ее домой. Найти очень вескую причину, скорее, для Алены. От девочки пахнет чем-то сладким, ванильным, с нотками цитруса, что-то очень знакомое. Магнолией. Вкусная девочка. Зависаю на ней.

– Еще раз простите, я немного волнуюсь, – ее очередное извинение приводит меня в себя.

– Оставь салфетку и присаживайся, – указываю на стул. Послушная, кивает, садится. Сначала закидывает ногу на ногу, но ловит мой взгляд и опускает ногу, сжимая колени и натягивая на них платье. Забавная. Реально волнуется. – Итак, опыта работы у тебя нет?

– Нет, но я быстро учусь, – начинает тараторить, словно заучила свой ответ наизусть. – Я в совершенстве владею всеми нужными программами, умею работать с документами и архивами. Понимаю, что у вас своя специфика работы, но я быстро вникну в дело.

– Это хорошо. Но помимо этого мне нужен человек, который умеет отвечать на звонки, принимать посетителей и фильтровать важное от ненужного. Как у тебя с коммуникацией?

– Думаю, я справлюсь, – уверенно кивает.

– Ну допустим, – не сдерживаю усмешки. – Давай представим, что мы сработаемся. Так, в порядке бреда. Ты отработаешь лето и вернёшься к учебе. Зачем мне нужен непостоянный работник?

– Я переведусь на заочное обучение, – так же уверенно отвечает она.

– Даже так? А как к этому отнесутся твои родители?

Девочка вздыхает, словно я задал неудобный вопрос.

– Мои родители живут в другом городе, я здесь одна, и мне нужно зарабатывать на жизнь, не вижу ничего плохого в заочном обучении.

– То есть ты с периферии? Приехала покорять столицу?

– Примерно так, – отворачивается к окну. Как такую маленькую девочку отпустили в мегаполис? Большой город ее сожрёт, переварит и выплюнет. Я бы свою дочь не отпустил. Особенно такую хорошенькую. Плохо, Малкин, ты начинаешь разглядывать в ней женщину, а не работника. Уже неприемлемо для меня. И это веский повод для отказа.

– Где ты живешь?

– Какое это имеет значение? – переводит на меня возмущенный взгляд. Действительно, Малкин, какое тебе дело? Но вопрос уже задан.

– Мне важно знать, насколько ты будешь пунктуальной, не приемлю неорганизованных людей.

– С этим проблем не будет.

– Ладно, оставь свои контакты, мы перезвоним, – отделываюсь стандартной фразой. Можно было взять ее на испытательный срок. В свое время мне также не нравилась Алёна. Но мы сработались настолько, что сейчас не могу ее отпустить.

– То есть вы меня не берете? – разочарованно спрашивает девушка, поднимаясь со стула.

– Я этого не говорил.

– Сказали, по глазам вашим вижу, что я вам не нравлюсь.

Ее дерзость немного дезориентирует. Дело в том, что она как раз мне нравится, и это служит причиной моего отказа. По глазам она видит…

– Хорошо. Возьму тебя при условии, если поужинаешь со мной. Так сказать, обсудим твое назначение в неформальной обстановке, – выдаю я и с интересом жду реакции. Давай, Варвара, реагируй правильно, не разочаровывай меня. Ее огромные наивные глаза распахиваются. Девочка хочет что-то сказать, но глотает слова.

– Нет, такой ценой мне работа не нужна! – уже грубо отвечает она и несется на выход. Возле двери резко останавливается, оборачивается, награждая меня презрительным взглядом. – Не ожидала от вас! Складывалось впечатление, что вы серьёзный и приличный человек.

Открывает дверь и вылетает. Ух, какая! Ну раз я в ее глазах был серьёзным и приличным… Встаю с места, иду за девочкой.

– Остановись! – приказываю Варваре. Выхожу из кабинета, Алена смотрит на нас в недоумении. Варя хмурится, закидывая свой рюкзак на плечо. – Характер в тебе есть. Про ужин я пошутил. Ну вот такой нестандартный тест на профпригодность, – развожу руками. – Завтра выйдешь на испытательный срок, не опаздывай.

– Герман Львович, раз уж вы договорились, можно Варя сегодня останется? Я введу ее в курс дела, а то мы очень хотим в отпуск, – просит Алёна, поглаживая живот и снова спекулируя своим положением.

– Ладно, пусть остается. Договоры с автобазой подготовьте. И стол к переговорам на час дня.

Целый день на правах женщины в положении и, видимо, для полного погружения в работу Алёна гоняет Варвару. Девочка старается. Правда, старается. Вникает в бумаги, аккуратно накрывает стол переговоров составляя воду и стаканы, раскладывая нужные бумаги. Приносит нам кофе, даже мило улыбается. И вроде бы все в порядке: старательная, исполнительная, сообразительная, милая, всем нравится. Начальник автобазы отвешивает ей комплимент и слишком явно, не скрывая интереса, засматривается на голые ножки. А посмотреть там есть на что. Бесит, что мне все это не нравится. Не нравится то, что я целый день не упускаю ее из виду. Не нравится и то, что все вокруг тоже сжирают девочку глазами. У Варвары привлекательная внешность. Необычная для нашего времени. Ничего яркого, кричащего и выдающегося, как это сейчас модно. Привлекает именно натуральность, естественность, уязвимость, молодость. А еще какая-то неуловимая тонкость, невидимая внешне, но очень осязаемая. Раздражает, скорее всего, что это улавливаю именно я. Неосознанно все время держу девушку в поле зрения.

День подходит к концу. Света просит забрать ее через двадцать минут из салона, посматриваю на часы, закрываю ноутбук, закидывая его в сумку. Никогда не храню важную информацию в рабочем компьютере. Все самое ценное всегда со мной. Выхожу из кабинета и нахожу в приёмной только Варвару. Она нервно теребит косу, внимательно что-то изучая в мониторе. Рядом с ней стоит наш айтишник, щелкая мышкой. Слишком близко, касаясь девочки торсом.

– Что происходит? Где Алена?

– Алена уже ушла, а я тут… – указывает на монитор. – Кое-что сломала, – в голосе вина. В компьютере секретаря нет особой важной информации, поэтому все не так критично, как она мне преподносит.

– Игорь? – интересуюсь у айтишника.

– Да ничего страшного. Драйвера полетели. Дело десяти минут. И Варечка здесь ни при чём, – расплывается в улыбке.

Варечка? Полдня работы и уже Варечка. Какая сладкая девочка, залипают все.

– Варвара, рабочий день закончен, можешь быть свободна. Игорь справится сам, – голос холодный, больше приказной.

– Но я тут… – пытается что-то сказать.

– Домой. Все завтра, – отрезаю я, наблюдая, как девочка, торопливо закидывает вещи в рюкзак и направляется к выходу. Иду за ней следом.

Вместе проходим в лифт. Варя опускает глаза в пол, стараясь не смотреть на меня. Глубоко вдыхаю. Никогда не думал, что магнолия настолько приятна. Створки лифта распахиваются, пропускаю девочку вперед. Молча выходим.

– Далеко живешь? Могу подвезти, – предлагаю я. Девочка опять распахивает глаза. Да, мля… – Я просто предложил, без вытекающих.

Какого черта я вообще предложил? Никогда не подвозил сотрудников. И дело не в том, что мне трудно. Дело в статусе. Нельзя подпускать сотрудников настолько близко, всегда нужна граница, черта, за которую не преступают. Иначе не получается управлять людьми. Дружеские отношения с подчинёнными ведут к хаосу и беспорядкам.

– Варвара! – раздается мужской голос позади, оборачиваемся одновременно. В нескольких метрах от нас стоит мужчина лет сорока. Девочка закусывает губы, словно стесняется его присутствия.

– Спасибо, но меня подвезут, – произносит она и идет к мужчине. Провожаю ее взглядом. Он открывает ей дверцу, помогает, обходит машину и, прежде чем сесть за руль, заглядывает мне в глаза. Взгляд недобрый, предупреждающий. Отец? Не похож. Да и девочка говорила о родителях в другом городе. Так смотрят только близкие мужчины – ревностно, с агрессией. Интересно. Хотя какого черта меня интересует этот вопрос? Меня вообще не должна волновать личная жизнь девочки.

Глава 3

Герман

– Ты нашел себе секретаршу? – спрашивает Света, выходя из душа в полотенце. Отбирает у меня чашку кофе и отпивает. – С сахаром, – хмурится она. – Ты же знаешь, я не ем сахар.

– Знаю, поэтому тебе я сварил без сахара, – указываю глазами на ее кофе на столе, забирая свою чашку.

– Тебе я бы тоже посоветовала перейти на сахарозаменители.

– Я услуги диетолога не заказывал, – ухмыляюсь. Посматриваю на часы, у нас еще есть полчаса до работы. Света ночевала у меня. Не люблю посторонних на моей территории, но больше не люблю гостиницы, какими бы комфортабельными и звездными они ни были. Чувство брезгливости ко всему общественному не даст мне расслабиться.

– А стоило бы прислушаться. Мои клиенты платят за это деньги, тебе же мои консультации обойдутся бесплатно.

Светлана очень ценит себя и свои знания. Точнее, она завышает цену.

– Польщён, – цинично усмехаюсь, притягиваю ее к себе за полотенце. Горячая после душа, мягкая, пахнет моим гелем, посматриваю на стол, размышляя, не разложить ли мне ее здесь по-быстрому. – Но вынужден отказаться.

После этого нам понадобится снова в душ, а на это у меня уже нет времени. Да и не голодный я, ночи мне вполне хватило.

– Ну смотри, я второй раз не предлагаю, – ухмыляется Света, стискивая в руках ворот моей рубашки, притягивая к своим губам. Целую.

– Ты помяла мне рубашку, – рычу, кусая за губы. Убирает руки.

– Ты такой невыносимый… педант, что я не понимаю, нравится мне это или нет.

– Сообщи, как определишься, – парирую и ухожу переодевать рубашку.

Выходим из квартиры. Вызываем лифт. Створки распахиваются, к нам навстречу выходит моя новая соседка с большим пакетом. Как всегда, яркая и пёстрая. В желтом широком сарафане и шляпе.

– О, Герман Львович, добрый день, – усмехается она. Света отрывается от телефона, оценивающе осматривает соседку. Просто киваю, пропуская Свету вперед. – Вот и пообщались, – усмехается соседка, кажется, вчера она представлялась Леной. Невольно усмехаюсь.

– Хорошего дня, – как и вчера, желаю ей и скрываюсь в лифте.

– И что это за яркое, безвкусное пятно? – прищурив глаза, спрашивает Света.

– Не спрашивай, – качаю головой.

– Клеится к тебе? – смеется Света.

– Еще не понял, флирт ли это или такая манера общения. Но можешь не ревновать. Она не в моем вкусе.

***

– Ты не ответил про секретаря, – напоминает Света, одновременно подкрашивая губы, пока мы стоим в пробке.

– Давно тебя стала интересовать моя работа?

Трогаюсь, от рывка Света роняет помаду и пачкает ей бежевое кожаное сиденье автомобиля. Глубоко вдыхаю, пытаясь не обращать внимания. Света поднимет помаду, цокает, закатывая глаза. Вынимает влажную салфетку, намереваясь оттереть помаду.

– Стой! – Она замирает, выгибая бровь. – Это нужно убрать специальным средством. Эта особенная кожа, – поясняю, забирая у нее салфетку. Света смеётся.

– Думаю всё-таки, что твои закидоны мне все же нравятся. – Тоже усмехаюсь, не комментируя. – Так что там насчет секретаря? – настаивает она.

– Есть конкретные предложения? – паркуюсь возле торгового центра, где находится ее кабинет.

– Да-а-а-а, есть. Мария сейчас нуждается в работе. Она переживает сложный развод, и как раз работа станет для нее отвлечением, своего рода терапией.

– Начнем с того, кто такая Мария?

– Это моя одноклассница, подруга, вы встречались несколько раз, на моем дне рождении, в моем офисе. Вообще-то я вас знакомила! – возмущённо сообщает Света.

– Ну прости, я не запоминаю ненужных мне людей. – Света кривит губами. – Это первое. А второе: то есть я должен взять ее на терапию и еще платить деньги?

– То есть это «нет»?!

– Я уже взял секретаря на испытательный срок. И мы с тобой договаривались, что ты не лезешь в мою работу.

– Да не лезу я. Просто предложила. Нормальная просьба в наших отношениях, – дует губы, как ребёнок. – Ладно, проехали. У моей мамы в субботу юбилей. Я хочу, чтобы мы были там вместе, – заявляет она.

– Обоснуй мое присутствие на юбилее твоей матери? – начинаю злиться, потому что понимаю, к чему клонит Света. Она давно намекает на развитие наших отношений. А это все мимо меня. Между нами возникает напряжение. И мне становится некомфортно в этих отношениях.

– В смысле «обоснуй»? – уже нервно выдает она. – Я хочу познакомить мать со своим мужчиной. Хочу, в конце концов, показать всем, что состою в отношениях. Это же логично и важно для меня.

Глушу двигатель, открываю окно, вынимаю из бардачка сигареты. Я редко курю и почти никогда не делаю это в машине, но сейчас чувствую, придется расчерчивать границы в наших отношениях еще раз. Прикуриваю, затягиваюсь под пристальным взглядом Светы. Выпускаю дым в окно.

– Знакомство с твоей матерью и наше появление в обществе твоих родственников – это демонстрация статуса нашей пары. Статуса, которого у нас нет и не будет. Поэтому нет.

Света молчит. Но я буквально чувствую истерику в ее голове. Она забирает у меня сигарету, тоже затягивается, но выпускает дым не в окно, а в салон. Забираю у нее сигарету, выкидываю и открываю окно с ее стороны.

– То есть мы по-прежнему просто трахаемся?

– Да, – киваю, посматривая на часы. Я опаздываю на работу. Это неприемлемо даже для меня, как для главы компании. Требуя исполнения правил от сотрудников, я должен соблюдать их сам.

– Забавно… Мне не подходит такой формат. Уж извини.

Я не любитель менять женщин, как перчатки. Мне во всем нужны стабильность и порядок, даже в отношениях. Но если женщина начинает давить и переходит границы, не смею ее держать.

– Было приятно с тобой в отношениях, – без сожалений произношу я. Я никогда ни к кому не привязываюсь, потому что изначально понимаю, что это ненадолго. Женщины так устроены. В какой-то момент они хотят получить более высокий статус, и тогда приходится прощаться. Нельзя держать женщину, если не можешь удовлетворить ее потребности. Света молода, умна, красива, у нее есть все шансы на успешный брак и реализацию инстинкта материнства.

– То есть так просто?! Да?! – повышает на меня голос, чего я категорически не переношу. Женские истерики меня раздражают. – Ты просто меня пользовал?

– Я никогда не обещал большего, и тебя все устраивало.

– А теперь нет!

– Поэтому не смею тебя задерживать. Давай обойдемся без скандалов! – прошу её не истереть, а сам начинаю нервничать. Света долго молчит, видимо, ожидая от меня что-то еще, но мне нечего больше сказать.

– Ладно… – вдруг устало произносит она. – Я подумаю.

– О чем? Кажется, ты уже обозначила свою позицию. Она мне не подходит.

– Просто мать давит: все подруги уже повыходили замуж, кто-то даже успел развестись… Забудь. У меня, наверное, ПМС. У нас все по-прежнему. Не хочу я замуж, – вдруг съезжает она. Но я уже не верю. Хочет. Просто пока не может ничем на меня надавить. И это плохо, рано или поздно мы снова вернёмся к этому разговору. Молчу. – Все, прости меня. Я была не права, – уже смягчается, начиная мурлыкать. Тянется ко мне, водит пальцами по плечам. – Ну все, забудь. Дура я. Признаю, – целует меня в скулу.

– Я опаздываю.

– Все, все, все, убегаю. Жду звонка, – выходит из машины, скрываясь за дверями торгового центра.

Завожу двигатель, еду в офис. Осадок неприятный. Я бы и рад остаться со Светой в том же формате, меня все устраивало. Но… Выкидываю на время любовницу из головы. Но настроение отвратительное. Спасибо, мать твою, Света.

Прохожу в приёмную офиса. Нахожу на месте секретаря Варвару, а рядом с ней, вальяжно облокотившись на стол, айтишник. Они пьют кофе из бумажных стаканчиков и мило беседуют. Точнее, Игорь что-то вещает, а наша Варвара-краса мило улыбается. Сегодня строгая. В белой кружевной блузке, черных брюках. Розовые губы, и та же коса на плече.

– Игорь, ты забыл, где твое рабочее место?! – не здороваясь, интересуюсь я.

– Я просто угостил Варечку кофе, – имя девочки произносит с каким-то восторгом. Все, поплыл. Игорь выпрямляется, отрываясь от стола.

– Для этого есть нерабочее время, – холодно напоминаю ему я. – Варвара, где Алёна?

– Она плохо себя чувствует, ее муж не пустил на работу, – чётко отвечает она, хватает свой кофе, хочет убрать его под стол, но слишком резко дёргает рукой, и стаканчик выскальзывает, заливая стол, бумаги, и ее колени. – Ой! – вскрикивает девочка, соскакивая со стула. Кофе горячий.

– Варя, обожглась?! – вокруг нее начинает бегать Игорь, девушка морщится, кивает, хватает бумажные салфетки, начиная промокать стол и уже испорченные бумаги. – Оставь это. Надо сначала снять брюки, – предлагает ей Игорь.

Закрываю на секунду глаза, пытаясь оставаться вменяемым. Мне и отчитать ее охота, уволить и одновременно кинуться спасать от ожогов. Вот и начался Армагеддон, приближение которого я предрекал.

– Игорь, на рабочее место! – командую я. – Варвара, в туалет, там есть аптечка.

– Я ей помогу, – не унимается Игорь.

– Если ей понадобится помощь, я вызову скорую! – отрезаю я, награждая Игоря холодным и предупреждающим взглядом.

Глава 4

Герман

Девочка в туалете. Игорь понял мой посыл и скрылся, а я смотрю, как со стола стекает тоненькая струйка кофе, образовывая лужу на полу. Подхожу ближе, рассматривая испорченные бумаги. Договор аренды. Он нужен мне сегодня и, видимо, был предусмотрительно распечатан перед моим приходом. Лужа на столе ползет к телефону Вари. Хватаю его, пытаясь спасти. Смотрю на экран: заставка с бабочками. Ну девочка же. Вибрация на экране вспыхивает уведомлением с текстом.

Родион:

«Заказал столик, напиши, когда освободишься».

Ловлю себя на мысли, что хочу открыть переписку и узнать подробности. Но это переходит все границы. Убираю телефон на подоконник.

Родион…

Парень? Почему бы и нет? Девочка-то красивая, все вокруг залипают. Мне вообще должно быть плевать. Но почему-то внутри скребет от желания узнать подробности. Отхожу подальше от стола, иду к туалету, прислушиваюсь: вода шумит. Слишком долго Вари нет. Заношу руку, чтобы постучать и поинтересоваться, все ли в порядке, но не успеваю. Дверь резко распахивается, Варя вылетает и впечатывается в меня. По инерции летит назад. Хватаю ее за талию, дергая на себя, пытаясь предотвратить падение. Не хватало мне, чтобы она еще голову разбила.

– Ах! – вырывается из ее сочных губ, которые теперь так близко. Невыносимо близко. И эта чертова розовая помада… Падение предотвращено, можно отпускать, но мои руки не слушаются, сжимаю ее талию сильнее. Запах пьянит. Как же сладко от неё пахнет. Возбуждает. Моментально. Словно внутренности обжигает кипятком. Я неадекватен, а девочка в ступоре, упирается руками в мою грудь, но не отталкивает. Смотрит, быстро моргая. А мне хочется наклониться, попробовать ее губы и не только губы… Она как маленький соблазн. Хочется и все, без каких-либо объяснений.

Черт!

Отпускаю Варвару, убеждаюсь, что стоит на ногах, отхожу. Иду в приемную, она за мной.

– С тобой все в порядке? – осматриваю ее: брюки на коленках влажные, пятен нет.

– Да, все хорошо, – кивает, стараясь не смотреть на меня.

– Ожоги?

– Нет, все хорошо.

– Точно? Может, отпустить тебя домой?

– Нет, все нормально! – чётко отвечает она.

– Тогда все убрать, – указываю на пол. – Договор распечатать и мне на стол! – даю четкие указания. Голос почему-то ледяной, словно я ее отчитываю. Ну, впрочем, почему нет? Не болтала бы она на рабочем месте с Игорем, не принимала бы от него кофе, и ничего этого не произошло бы. Ухожу в кабинет, пытаясь прийти в себя. Эмоции на работе тоже лишние. Уволить бы ее. Но… Дело даже не в девочке. Дело во мне, я эмоционирую, мысленно перехожу границы. И это мешает мне работать.

***

Я подписал Алене отпуск. И вот уже неделю со мной работает Варвара. В принципе, девочка сообразительная. Многое схватывает на лету, быстро учится. Исполнительная, вежливая, пунктуальная, старательная и еще много плюсов. Не стесняется переспросить, если не уверена и, в общем, понимает меня с полуслова. Не ожидал. Удивлён. Где-то доволен ее работой. Но когда девочка волнуется, начинаются катастрофы. Разлитый кофе, разбитый цветок, неправильно напечатанная фамилия в договоре, мелких косяков за ней много. А волнуется она в моем присутствии, когда я начинаю давить. Пытаюсь быть мягче, закрываю глаза на небольшие потери, пытаюсь расположить её к себе. Мы не обязаны дружить, но чувствовать себя комфортно в рабочем процессе обязаны.

Это трудно. В первую очередь мне. Очень трудно не смотреть на нее, как на женщину. Как на очень привлекательную женщину. Ее наряды… Легкие платья, кружевные блузки, жемчуг в ушах, розовые губы, неизменная коса на плече сводят с ума. И вроде не придерёшься, все скромно, но меня раздражает. Раздражает собственная реакция. Наваждение какое-то. И ведь могу уволить без объяснений и выдохнуть. Но нет, и этого не могу. Несколько раз намеревался после ошибок в документах, но все время нахожу причины этого не делать.

Вокруг Варвары всегда кто-то крутится. Такая вот сладкая девочка. Клиенты, мужская половина коллектива. Кофе таскают, шоколадки, конфетки. Улыбочки. Нет, поводов она не дает. Улыбается, вежливо благодарит, но не больше. Лишнего не позволяет. Иногда это помогает, Варя очаровывает клиентов. Ее бы посадить за стол переговоров, просто чтобы улыбалась, как отвлекающий манёвр, затуманивание мозгов.

Несколько раз замечал, что ее привозит и увозит один и тот же тип. Мужик серьёзный, статусный. Не кичится положением, но видно, что не из ее социального уровня, намного выше. Это не отец. И смотрит он на девочку далеко не по-родственному. Как все вокруг залипают, провожая взглядом. Только смотрит не просто, как на предмет обожания, а словно имеет право. Нет, у такой девочки может быть мужчина. Только идиот не заметит ее и не попытается присвоить. Но мужчина старше лет на двадцать. Не подходит ей.

Классно ты, Малкин, все разложил. А сам-то недалеко ушел. И не смущает тебя, что девочке девятнадцать. Но, бл*ть, не хочется мне верить, что между ними что-то есть. Это клиника. Легче отпустить ситуацию, чем так загоняться.

Вечер, погода сегодня прекрасная, лето только началось, хочется в отпуск. Я планировал со Светой отдохнуть пару недель где-нибудь на море. Но… Свету я пока поставил на паузу.

Выхожу из кабинета. Варвара заносит в архив наших клиентов, сверяясь с записями в журнале, сосредоточенная, даже не замечает меня. Посматриваю на часы: десять минут до конца рабочего дня.

– Можешь быть на сегодня свободна, – сообщаю я. Вздрагивает от неожиданности, поднимая на меня глаза.

– Нет, я поработаю еще. Хочу закончить, – вновь утыкается в монитор. Закусывает ручку. Грызет кончик. Это, скорее, привычка. Такая милая школьная привычка. Так и школу она закончила недавно. Ну девочка девочкой, у нее брелок – пушистый кролик на рюкзаке. А я похотливо залипаю. Совсем из ума выжил. Ухожу в финотдел, решаю пару вопросов, а когда возвращаюсь, то нахожу Варвару возле окна. Она выглядывает в окно. Задвигает жалюзи, что-то быстро пишет в телефоне, снова вглядывается в окно, будто от кого-то прячется. Становится интересно. Тоже подхожу к окну. Осматриваю парковку.

– От кого прячемся?

Варя закусывает губы и глубоко вдыхает. Там внизу белый внедорожник мужика, который ее забирает. Интересно.

– Преследует тебя?

– Нет, но… – недоговаривает.

– Рабочее время вышло, Варвара. Иди, – настаиваю.

– Можно я останусь еще на часик? Как раз доделаю все. Я не тороплюсь, – тараторит девочка.

– В чем проблема, Варя? Ты его боишься? Кто это?

– Ладно, я пойду, – с отчаяньем соглашается она, уходит от ответа, начиная торопливо собирать сумку. Мутная история.

– Хочешь, подвезу тебя? Примерно через полчаса, – посматриваю на часы. Девочка замирает, снова кидается к окну, выглядывает. Мнется. Сомневается. – Просто подвезу, моя машина припаркована возле черного входа.

– Хорошо, спасибо, – соглашается и снова что-то пишет в телефон.

Вот и славно, чувство триумфа разливается по телу. Неожиданная реакция для меня. Ой, Варвара. Откуда ты такая на мою голову? Ухожу в кабинет заканчивать свои дела. Все это время не могу выкинуть из головы размышления о Варваре. Ведь она уезжала и приезжала с этим мужиком. А сегодня… Обидел ее? Можно спросить напрямую, но ведь не ответит. Да и выглядеть это с моей стороны будет не очень. Никогда не интересовался личной жизнью подчиненных.

Не выдерживаю и полчаса, сворачиваю все, беру сумку с ноутбуком. Выхожу в приёмную. Девочка уже собрана, рюкзачок на плече. Теребит свою косу, перебирая пряди, и снова смотрит в окно.

– Поехали?

Оборачивается, такая растерянная, смотрит на меня во все свои красивые глаза. Сомневается. Давай, решайся. Хотя я же уже не дам тебе шанса на отказ.

– Поехали, – давяще произношу я, включая тон начальника, взмахиваю рукой, указывая на выход. Кивает, идет. Спускаемся вниз, выходим из лифта в холл. Налево – главный вход; направо через пост охраны – черный выход. Указываю девочке направо.

– Варвара!

Оборачиваемся. В холле преследующий ее мужик снимает черные очки и осматривает нас, не скрывая злости.

– Родион, – девочка произносит его имя, а сама пятится назад, нечаянно вжимаясь в меня спиной.

– Варя, не веди себя как ребёнок, – уже мягко, но настойчиво произносит он и делает несколько шагов к нам, награждая меня предостерегающим взглядом.

Варя делает шаг вперед, словно смиряясь со своей участью. Я ничего не понимаю. Но ни хрена. Она не хочет с ним идти. Варя, как загнанная мышка, идет в лапы зверя. Перехватываю ее за талию и тяну себе за спину. Девочка секунду сопротивляется, а потом неожиданно поддается. Встречаемся с Родионом взглядами, и меня сносит от его молчаливой агрессии.

– Отпусти девочку, – сквозь зубы проговаривает он. Я не знаю, во что ввязываюсь, а самое главное – зачем мне это нужно, но отступать не собираюсь.

– Родион, я не поеду сегодня с тобой. Прости, – виновато пищит позади меня Варвара.

– Я ее не держу. Она не хочет с тобой ехать, поэтому… – ухмыляюсь, разворачиваюсь и увожу Варвару из здания, чувствуя, как мне в спину бьет волна ярости.

Глава 5

Герман

Присутствие с Варварой в замкнутом пространстве машины – испытание. Ее запах заполняет салон, впитываясь в легкие, и дурманит. Сглатываю. Пытаясь расслабиться. Торможу на светофоре, стучу пальцами по рулю, невольно засматриваюсь на ее колени. Легкое лавандовое платье немного подвернулось. Эти ноги…

Девочка чувствует мой взгляд, одергивая платья, натягивая его на коленки. Закрываю глаза, набираю в легкие воздуха. Трогаюсь с места, сворачивая в нужное направление.

– Этот мужчина… тебя обидел? – стараюсь не давить, но голос все равно напряженный. Может, потому что девочка натянута, как струна. Смотрит в окно и, кажется, дышит через раз.

– Нет.

Объяснений не следует. А мне важно понять. Зачем? Важно и все. С Варварой вся логика ломается.

– Это твой… – не договариваю, призывая ее продолжать, но Варя молчит. – Ты его боишься?

– Нет. Просто не хотела сегодня его видеть.

– Просто… – выдыхаю я.

– Герман Львович, все хорошо. Спасибо, что помогли.

В голосе запрет на мои вопросы и выводы. Вот и поговорили. Границы расставлены. Я не имею права лезть глубоко.

Въезжаю во двор, ищу нужный дом, паркуюсь возле подъезда.

– Я не называла вам адреса, – выдыхает она, распахивая глаза. Не называла. Но я его знаю. И адрес, и телефон. Запомнил наизусть. Память у меня хорошая, но избирательная.

– Ты оставляла данные в отделе кадров.

– Да, точно. Не думала, что вы… – снова не договаривает. Осматриваюсь. Двор как двор. Стандартный спальный район. Дом пятиэтажный. Детская площадка, выкрашенная яркими красками.

– Спасибо еще раз, – кидает на меня взгляд, открывает дверь.

– Могу заехать за тобой утром. Мне все равно по пути, – предлагаю я. А мне не по пути. От слова совсем.

– Нет, не нужно, что вы! – хлопает ресницами.

Киваю. Ладно. Не дает она мне такого права. Мы не на работе, настаивать не могу. Варвара выходит и быстро скрывается в подъезде. Я точно знаю, что поднимется она на второй этаж в двадцать пятую квартиру. Мне бы уехать домой, но я зачем-то стою. Телефон вибрирует. Смотрю на кран. Света. Не отвечаю. Не люблю неопределённость, я никогда никого не игнорирую. Либо Света со мной, либо нет. А сейчас зависаю в неопределённости. Приходит пара сообщений. Не читаю. Не хочу. У меня не было женщины уже больше недели. Для меня – много. Я разбалован в этом плане. Тело голодает. Проблем нет. Могу пригласить Светлану на ужин. Могу даже не приглашать, просто забрать ее к себе. Тело хочет, а мозги нет. Выхожу, прикуриваю сигарету, облокачиваясь на машину, курю, выискивая глазами ее окна. Как пацан. Что я здесь делаю – непонятно.

Выкидываю недокуренную сигарету, открываю дверцу машины и замечаю рюкзак Вари на сиденье. Забыла. Вот и повод задержаться. Могу, конечно, позвонить, попросить спуститься и забрать. Но ни хрена. Беру рюкзак, закрываю машину, щелкая сигнализацией. Ой, Малкин, как мальчишка. Сам себе ухмыляюсь. Вот это меня зацепило. Хочется посмотреть, где и с кем живет Варя. Но больше, конечно, на нее посмотреть.

Из подъезда выходит девочка с собакой, быстро перехватываю дверь и проскакиваю в подъезд. Поднимаюсь. Обычная железная дверь. Жму на звонок… Не работает. Стучу. Тишина. Стучу громче и настойчивее. Снова тишина. Не выходила ведь. Обманула? Не тот адрес указала? Стучу еще раз. Бесполезно. Ох, Варвара. Вынимаю телефон, набираю ее номер. Гудки… Не берет. Увидела меня в глазок? Не хочет пускать. Ну все правильно. Имеет право. Это я идиот. Набираю девочку еще раз, уже медленно спускаясь вниз.

– Алло? – неожиданно отвечает Варя.

– Открой дверь, – разворачиваюсь назад.

– Какую дверь? – растерянно спрашивает она.

– Входную, Варвара.

Тишина. Шорохи. Дверь распахивается. А мы так и стоим с телефонами возле уха.

Варвара… В моей голове что-то взрывается яркими вспышками. В горле пересыхает. Жарко сегодня. Очень, мать ее, жарко. Сглатываю.

На ней кроткий мятный халатик, липнущий к мокрой коже. Волосы влажные. Длинные, раскиданы по плечам. Босая. Меня трудно удивить. Но это самое возбуждающее зрелище в моей жизни.

– Герман Львович? – Варвара приводит меня в чувства, убирая телефон.

– Ты рюкзак забыла, – протягиваю. Девочка оглядывается на тумбу.

– А, да, спасибо, – тянет лямки, а я не отпускаю. Ну как тут уйти? Я не могу. Мне вдруг столько всего хочется…

– Угостишь чаем? – опускаю взгляд на ее грудь. Соски выделяются. Верните мне кто-нибудь вменяемость.

– Чаем? – прослеживает за моим взглядом. Выдергивает рюкзак, прикрываясь им.

Да, бл*ть! Закрываю глаза. Не дожидаясь приглашения, прохожу внутрь. Закрывая за собой дверь.

– Я сейчас, – девочка отмирает, кидает рюкзак на тумбу и убегает в ванную. Вот и напросился. Ну что, Малкин. Все, поплыл? Что делать-то со всем этим будешь? В твои планы, кажется, не входили серьёзные отношения? А просто сексом с такими девочками не занимаются. Морщусь от собственных мыслей.

Разуваюсь, прохожу в комнату. Ну, собственно, это вся квартира. Маленькая «однушка», перепланированная под студию. Дешевые обои с узором, линолеум на полу. На окне шторы в цветочек, разложенный диван, застеленный пледом. Красный ноутбук на журнальном столике. Встроенный шкаф. Маленькая кухня, отделённая стойкой. Телевизора нет. Из техники, пожалуй, только маленький, старый холодильник и микроволновка. Но для студентки с периферии – вполне. Даже дорого, я бы сказал. Помнится, в своё время я жил в общежитии. Во сколько ей обходится эта квартира? Больше половины зарплаты, полагаю? И, помнится, до этого дня она не работала. Поклонники обеспечивают?

О, все, моя болезнь этой девочкой прогрессирует. Ревную на ровном месте, без причины. Хотя вообще не должен.

Возле дивана тапочки в виде розовых котиков. Закатываю глаза. Куда ты лезешь, Малкин. Она же никогда не подпишется на твой формат отношений.

Варвара выходит. Оделась. Но ее новый наряд… Спортивные бежевые штанишки идеально обтягивают бедра. Маечка на тонких бретелях. Волосы по-прежнему распущены, вьются. Красивая. Очень. Такая домашняя, мягкая, нежная девочка. С такой в кайф каждое утро просыпаться и не выпускать из кровати. Брать ее такую нежную, уязвимую…

Все, моя крыша уехала окончательно. Ты сначала попробуй ее уложить к себе в кровать.

– Присаживайтесь, – Варвара указывает мне на высокий стул возле стойки и идет в зону кухни. Ставит чайник на плиту. Открывает шкафчик, берет коробку с чаем, заглядывает внутрь и хмурится. – Чай закончился…

– Можно кофе, – устраиваюсь за стойкой, рассматриваю девочку. Эти голые ступни… Пальчики на ножках такие маленькие, покрашены перламутровым лаком. Она вообще такая чистенькая, что страшно испачкать. Вот оно тебе надо, Малкин? Но я продолжаю упорно сидеть и пялиться на девочку. Причем я кайфую от того, что вижу.

– Кофе нет. Я не пью кофе, – заявляет девочка.

– А как же тот, который тебе таскает Игорь? – выгибаю брови, вспоминая разлитый кофе.

– Так я его не пила. Просто поблагодарила и попросила больше не угощать, – девочка открывает холодильник, невольно заглядываю внутрь, а там… не густо. Пара бутылок йогурта, сок и яблоки. Чем она вообще питается? – Может, сок будете? Апельсиновый.

– У меня аллергия на цитрусовые.

– Ну тогда… – разводит руками.

Вынимаю телефон и под пристальным взглядом Варвары набираю номер доставки из ближайшего хорошего гипермаркета.

– Девушка, срочная доставка. Сколько ожидать? Полчаса? Нас устраивает.

Сбрасываю звонок, захожу на сайт магазина, начиная закидывать в корзину продукты. Чай чёрный и зеленый. Творог, сметану, красную рыбу, сливки, фрукты, ветчину, хорошего шоколада.

– Как ты относишься к выпечке?

– В каком смысле? Не нужно мне ничего заказывать, у меня все есть! – категорично заявляет она, распахивая глаза.

– А я уже заказал, – нажимаю на кнопку оплаты и ставлю галочку «быстрая доставка».

– Отменяйте! – гневно требует. Глаза горят, щеки краснеют. Ух ты, какая зайка!

– Не могу, – развожу руками.

– Тогда заберёте все себе, – нервно выключает кипящий чайник.

– Варвара, это просто продукты, так, по мелочи… Можешь считать, что это аванс или премия. Забота о сотрудниках.

– Вы всем сотрудникам лично заказывайте продукты на дом? – прищуривается. А я смотрю на ее губы. Хочу их. Прямо сейчас. Чтобы подавить бунт.

– Нет, ты исключение, – усмехаюсь.

– Герман Львович… – злится, теряя слова.

– Варвара, – заглядываю ей в глаза, – тебя это ни к чему не обязывает. Считай, что это индивидуальный подход к сотруднику. Мы не можем сработаться.

– Я вас не устраиваю? – гнев меняется на растерянность, опирается бёдрами на тумбу.

– Нет, за исключением небольших ошибок, все хорошо. Но есть некое напряжение с твоей стороны. А это… – развожу руками. – Своеобразный тимбилдинг.

Девочка молчит, закусывая губы. Сдалась. Вот и славно.

– Хорошо. Но вычтите эти расходы из моей зарплаты и больше так не делайте! – строгая. Девочка с характером. Киваю. Хотя вообще не могу обещать, что я больше ничего не буду делать. Меня несет, как подростка.

Глава 6

Варвара

Дождь с утра. Люблю летний дождь. Пахнет свежестью, озоном, травой, чего так не хватает в душном, пыльном городе. Это почти роскошь. Сижу на подоконнике, пью зеленый чай, сжимая чашку, и дышу запахом дождя в раскрытое окно. Хороший чай. Моя мама пила такой – с жасмином. Герман Львович не поскупился…

И вроде красивый мужской жест. Только вот лишнее это. Мне всего лишь девятнадцать, но уже надоели знаки внимания. Я жажду свободы. Не хочу ни от кого зависеть, не хочу, чтобы решали за меня, не хочу внимания в мою сторону. И даже проблемы хочу решать сама, а не быть куклой за чьей-то спиной.

Я еще не знаю, что такое любовь, никогда не была близка с мужчиной, но уже всего этого не хочу. Я жить хочу, развиваться, познавать этот огромный мир и себя. Мужчины этого не позволят, они привыкли только брать, подавлять, властвовать.

Спрыгиваю с подоконника. Иду к шкафу, скидываю футболку, надеваю белую блузку с рукавами три четверти, брюки с высоким поясом, собираю волосы вверх, крашу только ресницы. Сегодня хочу быть закрытой и строгой. Выстроить границу только своим видом и никого не подпускать. Выхожу из квартиры, телефон в руках оживает, смотрю на экран.

Папа…

Не отвечаю, скидываю звонок. Пишу ему сообщение о том, что у меня все хорошо. Зачем разговаривать с человеком, который и так все знает, вплоть до того, сколько ложек сахара я положила в чай. А все мои мечты и маленькие победы считает очередной блажью или бунтом.

Выхожу из подъезда. Осматриваюсь. Никого. Родиона нет. Неужели сегодня мне позволено спокойно вздохнуть. Полковник Белов решил отступить? Вряд ли… Это, скорее, передышка.

Уйти вчера с начальником было плохой идеей. Но мне хотелось, чтобы Родион понял, что я не героиня его романа. Хотя это все пьеса моего отца, и главных героев утверждает он. Иду к автобусной остановке и так хорошо одной. Просто прогуляться перед работой, просто подышать и подумать, когда никто не давит своим присутствием.

Сажусь в автобус, подмигиваю маленькой девчушке на коленях у мамы. Забавная, кудрявая, круглолицая. И мы улыбаемся друг другу всю дорогу. Мне, наверное, впервые за месяц так легко.

Прохожу в бизнес-центр, поднимаюсь на этаж компании. До начала рабочего дня еще двадцать минут. Поливаю большой фикус, протираю листочки. Распечатываю шаблоны договоров для утренней встречи Германа Львовича. Заправляю кофемашину, ставлю в холодильник несколько бутылок воды. Натираю свой стол, монитор, чтобы все сверкало. Мой начальник любит безупречную чистоту. Это я уже усвоила. Хочется быть идеальной. Чтобы не смотрел на меня со снисхождением. Это моя первая работа, и я хочу показать себя с хорошей стороны. Вчера он озвучил, что я слишком напряжённая. И это правда. Волнуюсь, боюсь ошибиться или сделать что-то не так. А еще Герман Львович смотрит на меня так… Не знаю, как. Очень внимательно, изучая, пронзительно, оценивающе. Невозможно расслабиться.

– Привет, – в приемную заходит Игорь. Улыбается. Хороший парень, но слишком навязчив.

– Доброе утро, – стараюсь быть вежливой, тоже улыбаюсь. Игорь вынимает из своего рюкзака шоколадку с миндалём и опускает на мой стол. В моем ящике их уже пять, это будет шестая. Я не ем столько шоколада. – Спасибо, Игорь, но я уже говорила…

Парень выставляет руки, не позволяя договорить.

– Терпи, Варечка, – усмехается. Вынимаю из ящика все шоколадки, демонстрируя парню. Не хочу его обижать, но слов он не понимает.

– О, ты почему не сказала, что не любишь шоколад?

– Я люблю, но… – не договариваю, поскольку в приемную входит Герман Львович, выгибает брови, рассматривая Игоря и гору шоколада на моем столе. Быстро сгребаю упаковки и снова прячу их в ящике.

– Игорь, мне кажется, ты забыл, где находится твое рабочее место, – недовольно произносит Герман Львович, смерив нас темным взглядом. Натягиваюсь, выпрямляю спину. Моему начальнику не нравится наличие посторонних в приемной, если это не связано с работой. Я здесь ни при чём, но чувствую себя виноватой. Его вчерашний визит совсем меня не расслабил. Тимбилдинг не удался.

Игорь разворачивается и идет на выход, но, прежде чем скрыться за дверью, подмигивает мне. И это тоже не нравится моему начальнику.

– Кофе мне, покрепче, – распоряжается он, – и переговорную к встрече. Надеюсь все готово? – из его голоса сочится недовольство. А у меня испытательный срок…

– Да, конечно, – соскакиваю с места и нечаянно сметаю со стола пластиковую подставку с ручками и карандашами, все с грохотом рассыпается. Ничего страшного, но я снова начинаю волноваться. Никогда так не чувствовала себя в присутствие мужчин. А у Германа Львовича давящая аура. Чувствую себя как на экзамене, от которого зависит мое будущее.

– Замечательно, все мне на стол, – сегодня особенно властен. Что-то не так? Вчера мне показалось…

Ладно. Иду делать кофе.

Сначала отношу бумаги, потом иду за кофе. Иначе с моим везением кофе окажется на бумагах. Герман Львович наблюдает за тем, как я бегаю туда-сюда. Наклоняюсь, аккуратно ставлю чашку с блюдцем на стол.

– Что у тебя с Игорем?

– В каком смысле? – я честно не помню вопроса.

– В любых смыслах, Варвара, – в его голосе ирония. Не понимаю почему. Там претензия.

– Ничего. Мы просто… коллеги.

– Просто коллеги, – цокает, берет чашку кофе, отпивает. – А вот эти его ритуальные приветствия по утрам, горы сладостей, улыбки. Знаешь, Варвара, я не приемлю служебных романов. Личное всегда мешает работе! – строго сообщает мне.

Нет, где-то он прав, в каждой компании должен быть порядок. Но наше общение с Игорем не переходит границ, да и мы не в тюрьме, можем перекинуться приветствиями. Женщины из финотдела постоянно болтают и распивают чай прямо на рабочем месте. И ничего.

– Нет у нас никого романа! – выходит резко, сама не замечаю, как повышаю голос. Кусаю губы, замолкая. – Извините. Я пойду?

– Иди, – кивает. Ухожу, но чувствую, как мне в спину давит его взгляд.

***

У Германа Львовича переговоры с новой компанией, нашими предполагаемыми клиентами. Очень важные переговоры, и он просил никого не впускать и не беспокоить его, даже если случится пожар. В приёмной тишина, заходила парочка сотрудников, но я всех отсылаю. Время обеда, но я не покидаю пост. Пью чай с одной из шоколадок от Игоря. С миндалем – моя любимая.

Слышу стук приближающихся каблуков, прячу шоколадку в стол, быстро запивая чаем. В приёмной появляется молодая женщина. Высокая, красивая блондинка, в красном платье, на десятисантиметровых каблуках. Я на таких шею себе сверну.

– Добрый день, – здороваюсь, натягивая улыбку. Пахнет от блондинки очень сладко, приторно. Знакомые духи, такие предпочитает моя бабуля. Стоят дорого, а пахнут дешево.

– Добрый, добрый… Новая секретарша? – оценивающе рассматривает меня и внаглую направляется к дверям Германа Львовича. Это не наша сотрудница. Штат у нас маленький, я успела всех запомнить.

– Вы куда?! – соскакиваю с места.

– Я к Герману, предупреждать его не нужно, – ухмыляется блондинка, хватаясь за ручку двери.

– Нет, стойте! Вы кто? – подлетаю к двери и ложусь на нее спиной. Женщина отступает, выгибает брови, смотря на меня со снисхождением.

– Ну, допустим, я Светлана, и у меня очень важное дело к Герману. Не переживай, тебе за меня не прилетит.

– У Германа Львовича очень важное совещание. Пожалуйста, подождите, – указываю на диван, стараясь быть максимально вежливой.

– А я потихоньку загляну, – дёргает ручку, пытаясь меня отодвинуть.

– Вы не понимаете? – начинаю злиться.

– Это ты не понимаешь! Я женщина Германа, почти жена, и имею полное право, – заявляет она. Пока я соображаю, отодвигает меня и внаглую врывается в кабинет.

Мужчины оборачиваются, все замолкают, а Герман Львович сводит брови и сжимает челюсть. Закрываю глаза. Ну что я должна было сделать с этой «почти женой»?

– Светлана, выйди! – рявкает он. – Варвара, будьте так добры никого больше не впускать! – с нажимом просит он. Слава богу, женщина выходит, позволяя мне закрыть дверь.

– Я же вам говорила, – кидаю Светлане и иду к своему столу. Женщина не отвечает, кидает сумку на диван для посетителей, присаживается рядом, закидывая ногу на ногу.

– Как тебя зовут?

– Варвара.

– Сделай мне латте, Варвара, – распоряжается она, словно я ее секретарь.

Кусаю губы, сглатывая, и иду в небольшую кухню для сотрудников. Хамка. Отчего-то становится неприятно. Я, конечно, понимаю, что у взрослого мужчины должна быть женщина – это логично. И неважно, что она хамка. Может, ему нравится. Неприятно, оттого что вчера мне показалось, будто Герман Львович смотрел на меня не как на работника, и все эти жесты с помощью, доставкой продуктов казались знаками внимания. Нет, мне не казалось. Так оно и было. Почти женатый мужчина не должен был так себя вести. Еще раз убеждаюсь, что все мужчины нечестны.

Глава 7

Варвара

Совещание затягивается. «Почти жена» пьет уже третью чашку кофе, то периодически нервно посматривая на дверь кабинета Глеба Львовича, то недовольно, свысока на меня. Неприятная женщина, хоть и красивая. Такая высокомерная сука, считающая себя выше и умнее всех. Я таких не перевариваю. Сталкивалась и не раз в своем окружении. Там все фальшиво и наигранно, красота и гонор только снаружи, внутри либо пустота, либо деформированное нутро.

Но она «почти жена», и я терплю ее присутствие и царские распоряжения. Надеюсь, мы будем нечасто сталкиваться.

– Кофе отвратительный, – фыркает она, отставляя чашку на подставку в спинке дивана. «Может, не нужно было столько его пить, если он отвратительный?» – вертится у меня на языке, но я его прикусываю. – Научись варить его правильно, – кидает мне очередное распоряжение.

– Его варит кофемашина, – стараюсь говорить как можно спокойнее, но выходит плохо. Женщина цокает, закатывая глаза.

– Значит, покупаешь некачественный. Дешёвый.

– Я его не покупаю. Его доставляют.

– Нет, ты посмотри какая языкастая, – возмущается она. Прикусываю губы, утыкаясь в монитор, хотя очень хочется высказаться. По-моему, ей просто скучно, и она тренирует своё красноречие на мне.

Совещание, наконец, заканчивается; дверь кабинета распахивается, мужчины выходят. Герман Львович провожает клиентов, проходя мимо нас, кидая на «почти жену» недовольный взгляд. Женщина поднимается с места, берет сумку и внаглую идет к кабинету.

– Воды мне принеси холодной, кофе твой запить, – кидает мне, прежде чем зайти в кабинет. Закрываю глаза, глубоко вдыхаю и медленно считаю до десяти, уговаривая себя не нагрубить.

Герман Львович возвращается.

– Внеси их в приоритет, – опускает мне на стол бумаги с данными клиентов. – Завтра у нас деловой обед в час дня, внеси это в мое расписание. Примерно на полтора-два часа.

– Хорошо, – киваю.

– Где Света? – оглядывается.

– В вашем кабинете. Я, честно, ее предупреждала о совещании, но…

– Все понятно, – взмахивает рукой, призывая меня остановиться. Снова недоволен, только непонятно, на кого злится: на меня или на «почти жену».

Герман Львович снимает пиджак, закатывает рукава рубашки, дергает ворот, расстёгивая верхнюю пуговицу.

– Повесь, пожалуйста, мой пиджак в гардероб, – просит он меня. Забираю, стараясь не помять. Мужчина уходит в кабинет, а я иду в гардеробную. Пахнет от его пиджака… чем-то терпким и одновременно горчинкой грейпфрута – такой чисто мужской запах, приятный. Аккуратно вешаю пиджак, расправляя, стряхивая пылинки. Иду на кухню, наливаю большой стакан холодной воды и несу «почти жене». Стучу и, по инерции не дожидаясь ответа, тут же открываю дверь. Замираю на пороге кабинета, сжимая стакан.

Света сидит на столе, слегка расставив ноги. Герман Львович в своем кресле, расслабленно откинут на спинку, рассматривает женщину, устало сжимая переносицу.

Блин!

Ну что мне, стоило дождаться разрешения?

Становится неловко. Разворачиваюсь, чтобы быстро покинуть кабинет.

– Стой! – тормозит меня начальник. – Ты что-то хотела? – вопросительно смотрит, выгибая брови. Снова зол. Если меня сегодня не уволят, это будет чудо. – Света, слезь! – командует женщине, морщась. «Почти жена» спрыгивает со стола и кидает на меня брезгливый взгляд.

– Светлана, просила воды, – указываю глазами на стакан.

– Ну раз просила… – взмахивает рукой, призывая меня проходить. Иду, ставлю стакан перед женщиной. На столе переговоров бумаги и пустые чашки из-под кофе.

– Сейчас убрать? Или зайти позже? – интересуюсь я.

– Позже! – с нажимом приказывает мне женщина и машет рукой, отсылая, перевожу взгляд на Германа Львовича.

– Потом, Варвара. Спасибо. Ты не была на обеде, можешь отдыхать, – уже мягко говорит он, и я немного выдыхаю. Быстро выхожу, закрывая дверь. Тяжёлый сегодня день. Есть я не хочу, но беру рюкзак и иду на улицу.

Через дорогу есть небольшой сквер. Покупаю себе питьевой йогурт, сажусь на лавочку и просто дышу воздухом, рассматривая прохожих. Парочка влюбленных подростков напротив. Целуются. Нет, просто пожирают друг друга, не обращая внимания на то, что они в общественном месте. Немного по-доброму им завидую. Со мной такого никогда не было, чтобы весь мир крутился только вокруг одного человека, и плевать, что происходит вокруг. Чтобы дух захватывало.

В одиннадцатом классе я была влюблена в учителя английского языка. Не привлекали меня ровесники. А он молодой, харизматичный, прекрасный педагог с идеальным произношением. Я ночами не спала, зубрила все наизусть, посещала дополнительные курсы, только чтобы быть на его уроках лучшей ученицей. Естественно, между нами ничего не было и быть и не могло. В итоге я хорошо знаю язык, но моя первая любовь не состоялась.

Отворачиваюсь от влюблённой парочки, утыкаюсь в телефон, на который приходит сообщение.

Родион…

«Я заеду за тобой в шесть. Надеюсь на твою благоразумность».

Даже не надейся.

«А можно мне немного отдохнуть от твоего внимания?»

«Варвара, твой отец ждет нас вместе на ужин».

«Ладно. Приезжай. Не сбегу».

Прячу телефон, допиваю йогурт, возвращаюсь на работу.

***

Вторая половина дня проходит легче. Начальник уехал с «почти женой», и работы почти нет, кроме как записывать сообщения, оставленные для Германа Львовича, и отбиваться от флирта Игоря. Парень забавный, с чувством юмора, разносторонний, нескучный. Я не против дружить, но Игорь явно не в друзья мне набивается. Но это все ерунда, по сравнению с тем, что меня ждет вечером.

Ужин…

Выхожу из здания компании, надевая черные очки, – не хочу, чтобы Родион видел мои глаза. Хочу закрыться. У него слишком пронзительный взгляд.

Он, как всегда, галантен; как только видит меня – выходит из машины и открывает дверь.

– Как прошел твой день? – спокойно спрашивает мужчина. Он всегда патологически спокоен и выдержан. Эмоций ноль. Хорошее качество для полковника.

– Нормально.

– Нормально – не хорошо. Что-то случилось?

– Ты случился, я хотела передышки, – отворачиваюсь к окну.

– И я тебе ее даю, и не нарушаю своих слов, Варя. Ужин придумал не я. Ида Павловна приехала, хочет всех видеть.

– Бабуля?! – настроение поднимается. Я обожаю бабушку, она заменила мне маму.

– Если бы ты отвечала на звонки отца, то узнала бы это раньше меня, – с укором отчитывает меня. Он вообще второй папочка. Характер такой же. Родион старше меня на двадцать лет, поэтому вполне мог бы быть отцом взрослой дочери. Только ему выбрали роль моего будущего мужа.

– Тогда мне нужно переодеться – бабуля любит, когда я в платье.

Родион кивает и сворачивает в сторону моего района.

Вылетаю из машины прежде, чем Родион успевает выйти и открыть мне дверь. Мужчина качает головой. Да, я веду себя как ребенок. Хочу быть капризной девочкой. Родион остаётся ждать меня возле машины, прикуривая сигарету и призывая не задерживаться.

Дома надеваю длинное лавандовое платье с пышными воздушными рукавами, распускаю волосы – бабуле понравится. Немного духов, длинные серьги-нити, розовая помада, и я готова. Это все для бабули, а не для мужчин. Родион улыбается, когда видит меня такой, глаза загораются. А я глубоко вдыхаю.

***

Красавица, моя, – восхищается бабуля, раскрывая объятья. Прижимаюсь к ней, обнимаю.

– Я скучала, – шепчу ей.

– Я тоже, Варечка, – гладит меня по волосам. Отстраняется, рассматривает. – Какая ты уже невеста. Все при тебе, – подмигивает мне. – Не обижает тебя Родион? – нарочито громко спрашивает она, чтобы все слышали.

– Ида Павловна, я Варвару берегу.

– Береги, – прищуривается бабуля. – Она у нас хрустальная девочка. А ты слишком грубый и холодный для неё, замерзнет она с тобой, – цокает бабуля.

– Мама, – вмешивается отец. – Пусть они разберутся со своими отношениями сами, – давит голосом. Только разбирается в «наших отношениях» он сам, но я молчу, кусая губы.

Бабуля у меня мировая. Ей семьдесят три года, но выглядит она моложе. Бабушка у нас вообще берет от жизни все. Путешествует, состоит в фонде помощи больным детям, очень много помогая и общаясь с каждым подопечным лично. У нее короткая стильная стрижка пепельного цвета, татуаж бровей и губ. Одевается бабуля круче меня – в стильные спортивные костюмы оверсайз, учит испанский, французский и слушает современную музыку. Кто-то может назвать это старческим маразмом, но я хочу быть такой же в ее возрасте.

– Ладно, давайте за стол! – командует бабуля, хлопая в ладоши, и берет меня под руку, призывая сесть рядом с ней.

Пока все рассаживаются и нам приносят закуски, бабуля наклоняется, убирая мои волосы за ухо.

– Я надеюсь, ты уже влюбилась в какого-нибудь несносного мерзавца и послала Родиона подальше? – шепчет она мне.

– Нет, – усмехаюсь, качая головой.

– А зря. Знаешь, у нас в фонде есть один молодой и талантливый доктор. Вот такой мальчик, – поднимает палец вверх. – Поехали завтра со мной, познакомлю.

– Нет, спасибо, – качаю головой.

– Варвара, ты скучна и слишком серьезна для своего возраста, поэтому тебя и сватают старому солдату, не знающему слов любви.

Прыскаю от смеха, посматривая на Родиона.

– Хватит шептаться! – одёргивает нас отец.

– А ты нам не указывай, – фыркает бабуля. – Выключи солдафона дома. Мы не твои подчинённые.

Папа замолкает, сжимая губы. Бабуля у нас такая. Нам падают тайский салат с манго, рукколой и креветками. Немного острый, но вкусно. Бабушка недовольно ковыряется в тарелке.

– А что, нормальной еды у нас в доме нет? Пирогов, оливье, в конце концов? Мне эта трава осточертела, – бабушка отодвигает от себя тарелку и ест сыр, щедро поливая его медом.

– На горячее у нас лосось на гриле и овощи, – сообщает отец. – Это правильная еда. Нельзя так питаться в твоем возрасте, мама.

Нет, отец прав, от питания много зависит. Он сам подорвал своё здоровье в армейских столовых и на сухих перекусах. Но бабуле все равно.

– Налей мне вина, – бабушка протягивает бокал Родиону. – Я лучше проживу еще несколько лет, наслаждаясь вкусной и вредной едой, чем очень долго на траве. Я не корова, – фыркает бабуля.

– Ладно, сменим тему, – смягчает отец, переключая внимание на меня.

– Как твои дела? Не надоело еще в секретаршах бегать?

– Нет, – качаю головой. Началось.

– Ну побегай, раз так хочется, – снисходительно разрешает мне отец.

– Ну, спасибо, – недовольно отзываюсь я.

– Не нужно так реагировать, разве я не иду тебе на уступки и не потакаю твоим капризам?

– Папа, давай не будем снова это обсуждать?

– Александр! – одёргивает его бабуля. – Отстань от девочки. Все она правильно делает. Радоваться надо, что такую дочь воспитали, а не, прости Господи, гламурную курицу.

– Так я радуюсь, – недовольно разводит руками мой отец.

Настроение снова портится.

– Не давите на нее, – вступается Родион. – Такой период – ей он необходим.

Закатываю глаза, отодвигая от себя тарелку.

***

Дальше ужин проходит спокойно: когда закончили со мной, завязалась довольно приятная беседа. Домой меня вновь везет Родион. Нет, папа естественно, настаивал, чтобы я осталась. Но я не хочу, мне душно и тесно в огромном особняке, но хорошо и свободно в маленькой квартире обычного старого дома.

– Варвара, девочка моя, – начинает Родион, когда мы стоим на стоянке напротив моего дома. Еще не так поздно. Лето, во дворе полно детей и прохожих. Мужчина накрывает мою руку, сжимает. Ладони у него всегда холодные. Айсберг. – Все хорошо, – успокаивающе поглаживает мою руку. – Не нужно просто бегать от меня, и я не буду давить.

Молчу.

– Давай в выходные съездим за город, в «Царское»? Покатаемся на лошадях, поплаваем.

– Нет, я не хочу. Вы обещали мне кусок свободы.

– Обещали. Разве я не держу свое слово? Но нам важен личный контакт. Я стараюсь делать наше общение более комфортным.

Вздыхаю. Голова болит.

– Ладно, хорошо, я подумаю насчет выходных, если до них ты оставишь меня в покое. Мне нужно подумать.

Выхожу из машины. Останавливаюсь во дворе, провожая машину Родиона взглядом. Когда убеждаюсь, что он уехал, иду в сторону центральной улицы, не хочу домой. Хочу прогуляться и съесть мороженое.

Выбираю в уличной лавке шарики мороженого.

– Мне мятное, фисташковые… И… – глаза разбегаются – здесь столько вкусов. Обожаю уличное мороженое в шариках. – И дыню.

Читать далее