Читать онлайн Нить вечной судьбы бесплатно

Нить вечной судьбы прядётся бережно

Через ткань нашей жизни, ночью и днём.

Она вращается и кружится, путь так верен.

Направляя нас к тому, к чему мы должны прийти.

Её повороты и изгибы – это нераскрытые тайны.

Каждый поворот – глава в нерассказанной истории

Некоторые радостные, некоторые мрачные, но все божественные.

Все они ведут нас к сиянию нашей судьбы.

Мы не можем управлять этой нитью своей рукой.

Но доверьтесь путешествию, сделайте его великим

Ведь каждый поворот – это урок.

И каждый путь ведёт нас к светлому рассвету.

Так что держитесь крепче за эту нить

И отправляйтесь в путь, не колеблясь.

Ведь судьба зовёт, её песня сирены

Ведёт нас туда, где мы были всегда.

Пролог

Здравствуй, мой дорогой друг, хотя, наверное, не дорогой и вообще пока что не друг. Учти, мне всё равно кто ты, как выглядишь, в кого или во что веришь и даже без разницы из какого ты уголка света. Ведь смерть не делает различий между полом, расой и классом. Я очень хочу верить в то, что к концу этой истории мы с тобой подружимся. Истории, которая зародилась там – где умирает жизнь и зарождается её небытие. Попрошу тебя лишь об одном, отбрось все свои заботы и переживания и погрузись в мой длительный рассказ. Хочешь спросить кто я такой? Единого ответа у меня не найдётся. Я не живой, ни мёртвый. Я бессмертен, но могу умереть. Проще сказать, что я всего лишь помощник, который любит чай, нет, не пить, а делать. Могу тебя заверить, что чуть позже и я появлюсь в этом незабываемом приключении. Какая у меня в нём роль? Вообще никакой, хотя, если призадуматься, то, пожалуй, центральная. Ведь именно мне выпала такая честь, пересказать его от начала и до конца, в малейших подробностях.

Не имеет значения с какого момента пересказывать эту историю, ведь все её нити повествования тесно переплетены между собой. Пожалуй, точкой отсчёта в этой хронике я выберу планету Еста́р. Ах, Естар, если бы ты только видел его… честно говоря, я сам-то наблюдал его издалека, но поверь мне, это нечто невероятное. Естар внушительную часть времени освещает голубая звезда Есу́ра. Большая часть планеты представлена океанами, в центре которых плотно осел крупный материк. Прозрачная вода омывает белые песчаные пляжи. Климат потрясающе мягкий, с тёплой зимой и не знойным летом. Ярко-голубое небо с тончайшими, еле заметными, перистыми белоснежными облаками. Луга окутывала мягкая и нежная, словно свежеприготовленный зефир – белая трава с жёлтым оттенком. Холмы, украшали цветочные поля. Голубые озёра и реки, большие стройные деревья, покрытые голубыми листьями. Уверяю, красочнее пейзажей не сыскать. Это только часть того, что скрывает на своих землях эта планета. Естар словно создан для человека, но, увы, человек не был создан для него.

На материке находилось девять стран, говорящих на одном языке. Все соседи многие десятилетия жили в мире и спокойствии, торгуя между собой и обходя конфликты стороной. Но, нужно понимать, что время не стоит на месте и постоянно преподносит непроторённые испытания. Приходят новые люди, неся за собой перемены. Меняются короли, а вслед за ними эпохи.

Что связывает между собой: случайно сорванный тобою цветок, с намеренно выпавшей снежинкой в северных горах? Все эти действия сказываются лишь на тебя или на всех? Как влияет на нас то, что происходит в другом мире? Ответь, что ты знаешь о мироздании и о самом себе? По общему правилу ты был сотворён или появился из пустоты? А что было до неё? Что такое конец начала и начало конца? Всё было, есть и будет не просто так. Мир меняется, почувствуй это. Последний закат всё ближе.

Нет, думаю этот рассказ стоит начинать не так. Хотя знаешь, дальше ты и сам всё поймёшь. Готов ли ты последовать за мной?

Есура

Глава первая. Конец начала или начало конца?

Над полем битвы возвышается монумент из снега. В воздухе чувствуется приближение зимы, которая притупляет всякое чувство боли или дискомфорта. Отдалённые звуки битвы эхом разносятся по реке, сопровождаемые вспышками молний. Гигантские военные машины лежат в руинах, их следы впечатаны в землю. Ветер свистит, как оборотень, заглушая все остальные звуки. Надежда тщетна в этом пустынном месте, где снежная буря грозит поглотить всё вокруг. Снегопад покрывает землю, скрывая кровь и позор, пропитавшие почву. Пока снег продолжает падать, разворачивается последняя глава жизни. Богиня холода и тьмы царит в этом мире, осаждая землю своей ледяной хваткой. Её сани скользят по снегу, оставляя за собой морозный след.

Небеса разбились о железные плечи, но сверкающее серебро не стёрло ожидающей его участи. Ни блестящий металл, ни стальные клинки не остановят неизбежный марш времени. Могущество – лишь мимолетный вздох перед лицом Вечности. Сама земля свидетельствовала о безрассудстве человечества, покрытая шрамами от разрушительных войн и беспечности тех, кто обладал властью. И среди безразличного взгляда холодных глаз забытый голос произносит приговор для всех, открывая безжизненный мир, судьбу, предначертанную каким-то скрытым замыслом. Среди руин и пепла раздался голос, но его послание осталось без внимания. Ибо какой смысл можно было найти в таком опустошённом мире? Там, где когда-то стояли величественные города и благородные королевства, теперь лежат лишь остатки того, что когда-то было, забытые и проклятые. Глыбы разрушенной тьмы зияют бездонной пропастью, руины некогда процветающих городов теперь не более чем забытые некрополи.

В войне, как и во всём остальном, нет спасения. Континенты содрогаются под громом катапульт и требюше, обрушивая на землю дождь смерти и разрушений. Громкий взрыв раскалывает воздух, огненная вспышка усеивает землю и затмевает звёзды. Но даже среди руин земля остаётся непоколебимой, ненаписанным полотном, ожидающим штрихов божественной руки. Шелест листьев на кладбище свидетельствует о торжественности момента: прах к праху, пыль к пыли. Сквозь безрадостность космоса Боги смерти, созданные из энергии Мироздания, мчатся вперёд, свидетельствуя о бесплодной пустоте опустевшей вселенной. Неумолимое движение времени неустанно кружит и перемалывает годы и воспоминания. Огонь войны поглотил всё, что было дорого, и планеты спали в покрывале тьмы и снов, оставив лишь бесплодную пустошь, мир, застывший в тисках вечной зимы. Ямы и трупы, руины и бесконечная бездна тьмы. Тишину нарушал шум ветра, шелест листьев и тихий шёпот давно ушедшего мира.

Но даже среди руин остался один хранитель, сердце которого было таким же холодным, как и окружавшая его атмосфера. Последний из своего рода, обременённый знанием, которое никто не услышит. Ибо творение пережило творцов, и мир будет дремать вечно, безжизненной оболочкой, дрейфующей в пустоте.

Глава вторая. Воспоминание из будущего

Это был тёмный и тревожный вечер, над ландшафтом стелился жуткий туман. Воздух был густым и тяжёлым, почти удушливым. В воздухе витал странный, тошнотворно-сладкий аромат. Небо было глубокого оттенка индиго, с вихрями тёмно-фиолетовых и чёрных облаков, которые извивались на ветру. Земля была покрыта ковром из фиолетовой травы и листьев, придавая пейзажу потусторонний вид. Вдалеке ярко горела голубая звезда, отбрасывая жутковатое сияние на всё вокруг. Атмосфера была одновременно прекрасной и пугающей, завораживающей и отталкивающей. Ощущалось чувство растерянности и напряжения, словно сам мир ждал, что что-то произойдет. Краски мира были приглушёнными, как будто они прятались в страхе перед надвигающейся битвой.

Два молодых человека стояли друг напротив друга. Слышно было только их дыхание и шелест листвы. Они находились в неподвижности, оценивая друг друга, ожидая подходящего момента для удара.

Один из них стоял во весь рост с уверенной осанкой, его лицо было скрыто под капюшоном. Складки ткани прилегали к его голове, отбрасывая глубокие тени на лицо. Ничто не выдавало его мыслей, лишь иногда отблеск света отражался от его светящихся голубых глаз, сверкающих, как звёзды в ночном небе. Капюшон замер как стена между ним и миром, защищая его личность от посторонних глаз. Он словно стал единым целым с тенью, лишь шёпот присутствия, фантом, мелькающий в темноте. Плащ был украшен замысловатым серебряным шитьем, образующим букву "А", которая, казалось, мерцала в слабом свете. Ткань была насыщенного чёрного цвета, и когда он двигался, она струилась и рябила, как волны океана. Его глаза, пронзительные и холодные, смотрели из темноты, расчётливые и непоколебимые. От его присутствия исходило ощущение опасности, тихой угрозы, которая висела в воздухе, как грозовая туча. В нём чувствовалась какая-то потусторонность, как будто он не принадлежал этому времени или месту. Он был фигурой, окутанной тайной, предвестником смерти и разрушения, силой, с которой нужно считаться. Он излучал чувство отрешённости и отстранённости, как будто ничто в этом мире не могло его тронуть. Несмотря на молодость, он держался с серьёзностью опытного воина, готового принять любой вызов, который встанет на его пути. Было ясно, что это человек, который многое повидал, многое пережил и знает, как выжить в мире, который часто бывает жестоким и неумолимым.

Напротив него находился устрашающий Каэ́ль с непредсказуемым характером. Молодой человек управляющий силой хаоса. У него длинные, дикие, непокорные, беспорядочные волосы, с эффектом чёрно-красного омбре в тон его доспехам. Глаза Каэля пронзительно-красные и светящиеся. Кожа у него бледная, а лицо острое и угловатое. Доспехи Каэля сделаны из редкого чёрного металла с красными акцентами и вихрящимися узорами, которые, кажется, движутся сами по себе. Доспехи украшены сложными гравировками, изображающими хаотические сцены разрушения и созидания. У Каэля есть ожерелье из витого металла с красным драгоценным камнем, который светится, усиливая его способности к хаосу. Меч Каэля в красных ножнах с чёрной рукоятью, украшенной шипами и острыми краями. Кровавый жнец – меч с лезвием из тёмно-красного металла, который, как говорят, выкован из крови павших воинов. Считается, что он высасывает жизненную силу из тех, кого поражает, придавая силу владельцу. Он был украшен замысловатыми красными и чёрными гравировками, рунами и символами, символизирующими хаос и разрушение.

Сила хаоса Каэля проявляется в тёмной, клубящейся энергии, которая исходит из его тела, изгибая и скручивая ткань реальности вокруг него, время от времени вспыхивая молниями. Казалось, сама земля дрожит под его ногами, словно пытаясь сдержать его мощь.

Каэль

– Покончим с этим, – промолвил таинственный молодой человек, чей лик был окутан завесой тайны. Он потянул руки к рукояткам своих мечей, вокруг них затрещала астральная энергия. Из-под его капюшона вспыхнула ярчайшая голубая вспышка. Быстрым движением он обнажает оба одноручных меча. Когда незнакомец достаёт мечи, они словно поют в унисон, их гармоничный звон разносится эхом по всему полю. Каждый меч – это мастерское произведение искусства, лезвие которого как бы разделено посередине – одна половина чёрная, а другая белая. Контраст между двумя половинками каждого клинка резкий и поразительный, а то, как они идеально отражаются друг в друге, завораживает. Эфесы мечей сделаны из тёмного металла, который, поглощает свет вокруг себя, и украшены замысловатыми узорами, которые кружатся и извиваются, как нити астральной энергии. Клинки слегка светились и мерцали. Причём чёрный и белый цвета были по-разному пропитаны астральной энергией. Белые части клинков были более сияющими, почти как голубая звезда, в то время как чёрные имели тонкую, меняющуюся темноту, как вращающаяся галактика.

Внезапно Каэль с яростным криком бросился вперёд, его чёрно-красный меч прорезал воздух. Незнакомец в капюшоне с ослепительной скоростью парировал удар. Столкновение мечей создаёт ослепительную вспышку искр, озаряя поле боя мириадами цветов. Яркие вспышки красного, сиреневого и голубого осветили темнеющее небо, отбрасывая жуткие тени на фиолетовую траву и листья внизу. От силы их столкновения по воздуху прокатились ударные волны, а звук удара металла о металл эхом разнёсся на многие километры. Глаза молодых людей были устремлены друг на друга, каждый из них был полон решимости выйти победителем. Каэль и астральный юноша вступили в жестокую схватку.

Двое бойцов сошлись в смертельном танце разрушения. Их мечи сталкивались и искрили, каждый удар раздавался как гром. Их движения были молниеносными, каждый взмах мечей был нацелен с фатальной точностью. Они двигались со сверхъестественной грацией, их тела извивались и поворачивались, когда они уклонялись и обходили друг друга. Интенсивность их поединка была такова, что земля под ними дрожала и трескалась, а воздух вокруг них, казалось, вибрировал от их силы. Несмотря на противоположные силы, оба юноши были невероятно быстрыми и ловкими, двигались быстрее скорости звука, метались туда-сюда, их мечи рассекали воздух со смертоносным мастерством. Атаки Каэля были яростными и непредсказуемыми, он наносил удары по противнику со всех сторон с беспредельной резвостью и силой.

Пока двое молодых людей сражались, поле боя вокруг них превратилось в сплошное цветовое пятно из движений, яркие вспышки красного, сиреневого и синего озаряли небо. С каждым ударом их мечей они словно вырезали новую реальность, которая определялась силой их воли. Незнакомец владел парными мечами с неумолимым изяществом, каждый удар – это танец смерти, так как мечи движутся совершенно синхронно. Когда клинки рассекают воздух, они оставляют за собой след из сверкающей звёздной пыли, которая, искрится даже при самом тусклом свете. Каждое движение молодого человека оставляло за собой ослепительную гамму цветов – белых, фиолетовых и других, как будто сам воздух вокруг него был пропитан мистической энергией. Голубая звезда над головой, мерцала ярче при каждом столкновении его оружия, словно она подпитывала удары молодого человека своей силой. Её будто бы охватило волнение момента.

Их мечи сталкивались снова и снова, посылая в воздух искры. Сила хаоса Каэля давала ему непредсказуемое преимущество, но астральная энергия оппонента не позволяла ему наносить удары под неожиданными углами. Движения Каэля были сокрушительными, но астральные силы его противника мешали ему нанести решающий удар. Каждый раз, когда Каэль наносил удар, астральный юноша словно смещался и искривлялся, уклоняясь от атаки с неестественной лёгкостью. Два молодых человека были равны, каждый боролся со всем мастерством и решимостью, которыми обладал. Пока они сражались, земля вокруг них начала трескаться и прогибаться, сама ткань материи деформировалась под действием их силы. Небо над головой потемнело, а в воздухе появился запах озона и звук потрескивающей энергии.

Несмотря на хаос и разрушения вокруг, оба молодых человека продолжали биться, их мечи сталкивались в симфонии насилия и изящества. Каждый их удар был более яростным и решительным, чем предыдущий, каждый удар приближал их к победе или поражению. Красный меч воина хаоса зловеще сверкал на свету, словно пропитанный злой энергией, которая грозила поглотить всё вокруг. Тем временем чёрно-белые мечи астрального воина мерцали странной и потусторонней силой, которая, казалось, черпала свои силы из самой ткани вселенной.

Но по мере продолжения битвы Каэль начал ощущать, что происходит что-то странное. Воздух вокруг незнакомца словно мерцал и смещался, как будто он направлял какую-то невидимую силу. Каэль знал, что ему следует быть осторожнее, ведь астральные силы незнакомца не были похожи ни на что, с чем он когда-либо сталкивался раньше. Казалось, сама ткань реальности искривляется и закручивается вокруг незнакомца, словно его астральная сила заставляет нарушать сами законы природы. Каэль понял, что должен быстро закончить бой, пока сила незнакомца не стала для него слишком велика. Каэль стиснул зубы и призвал силу хаоса, напитав свой меч трещащей, хаотической энергией, которая соответствовала интенсивности астральной силы незнакомца. Два бойца обменивались ударами с ослепительной скоростью, они сражались с мастерством и свирепостью. Молодой человек, обладающий силой хаоса, выпустил поток тёмной силы, посылая усики теневой энергии в сторону своего противника. Но его противник быстро среагировал, использовав астральную силу, чтобы создать щит света, который отразил атаку.

Чёрно-белые мечи незнакомца двигались с такой плавностью и точностью, что Каэль не мог за ними угнаться. С каждым парированием и выпадом Каэль чувствовал, как от противника исходит астральная сила, посылая по воздуху волны энергии. Незнакомец обрушивает силу астральной энергии на своего противника. Его мечи со свистом пронеслись по воздуху, целясь в грудь Каэля. Каэль парировал атаки, его меч вспыхивал, блокируя каждый удар в шквале стали. Его хаотический меч пылал энергией. Астральный воин ответил ему тем же, и два меча столкнулись с громовым ударом, от которого по земле прокатились ударные волны. Каэль ощущал, как напрягаются его мышцы от усилий парировать удары незнакомца, но он не сдавался.

Каэль почувствовал резкий толчок боли, пронзивший его руку, когда он блокировал очередной удар противника. Лезвие глубоко вонзилось, пробив доспехи и разрезав плоть под ними. Каэ́ль стиснул зубы и попытался пересилить боль, но она не была похожа ни на что, что он когда-либо чувствовал раньше. Казалось, будто в его вены влили раскалённые угли, сжигая его изнутри. Его рука дрожала от усилий, затраченных на то, чтобы удержать меч, и он знал, что долго так продолжаться не может. Пот стекал по его лицу, застилая глаза, но он не хотел терять бдительность. Он должен был продолжать сражаться, должен был найти способ победить этого странного противника.

Каэль бросился вперед, высоко подняв меч, и замахнулся со всей силы. Но незнакомец вновь был слишком быстр и легко уклонился от удара. Каэль крутанулся на пятке, рассекая воздух по стремительной дуге, но астральный воин заблокировал удар одним движением руки. Каэль стиснул зубы и снова бросился в атаку, решив найти брешь в обороне противника. Молодой человек в капюшоне, в свою очередь, оставался спокойным и собранным, его движения были плавными и грациозными. Каэль знал, что его превосходят в силе, но не сдавался. Он кружил вокруг своего противника, ища слабое и уязвимое место, которым он мог бы воспользоваться.

Внезапно незнакомец ударил астральной энергией, отбросив Каэля назад. Каэль почувствовал, что его конечности стали тяжёлыми и безответными, как будто он был пойман в ловушку в море патоки. Он попытался пошевелиться, но это было бесполезно. Когда голубой след от движения юноши рассеялся, воздух вокруг него затрещал от электризующей энергии. Словно он подключился к колодцу силы, превосходящей ту, которую обычно может выдержать человеческое тело. Его глаза полыхали напряжённой сосредоточенностью.

Каэль изо всех сил пытался восстановить контроль над своими конечностями, его сердце колотилось в груди. Он знал, что должен действовать быстро, но мышцы отказывались повиноваться. Пока он наблюдал, юноша поднял свои мечи, готовясь нанести последний удар. Каэль приготовился к удару, но его не последовало. Вместо этого он услышал оглушительный взрыв, от которого задрожала земля под ногами. Когда он открыл глаза, то увидел, что юноша больше не стоит перед ним. На его месте был дымящийся кратер, земля вокруг него обуглилась и почернела. Каэль чувствовал жар, исходящий от этого места, даже на расстоянии нескольких метров. Он знал, что астральные способности юноши превосходят всё, с чем ему доводилось сталкиваться раньше.

Задыхаясь, Каэль медленно поднялся на ноги, используя свою руку для опоры. Он осмотрел повреждения, нанесённые противником, и задумался, как он сможет одолеть такого сильного врага. Затем он заметил движение среди дыма и пепла. Медленно из дымки появилась фигура, в свете которой сверкали чёрно-белые мечи. Когда фигура приблизилась, Каэль поднял свой меч, готовый к продолжению поединка. Но юноша просто остановился перед ним и заглянул в глаза Каэлю, словно ища там что-то. На мгновение двое мужчин замерли в молчании, застыв в напряжённой и тревожной ситуации. Каэль чувствовал, как астральная энергия незнакомца излучается от него, словно волны тепла, и понимал, что находится в серьёзной опасности. Но он чувствовал и нечто другое – возможно, мерцание неуверенности или намек на страх.

Каэль закрыл глаза и сосредоточился, втягивая в себя энергию хаоса. Когда он снова открыл их, то увидел мир вокруг себя по-другому, в тёмно-красном калейдоскопе клубящихся цветов и форм. Он почувствовал, как сила хаоса проникает в его тело, наполняя юношу почти неконтролируемой энергией. Его мышцы подёргивались от силы, когда он направлял хаотическую энергию, текущую по его венам. Когда он шагнул вперед, земля под его ногами треснула и раскололась. Он поднял руки, призывая хаотическую энергию внутри себя, и воздух вокруг него затрещал от электричества. С яростным рёвом он бросился на своего противника, его тело двигалось со сверх нечеловеческой скоростью. Однако астрального воина это не испугало. Кружась, он выпустил шквал астральных взрывов, которые устремились к Каэлю, от которых он увернулся. Каэль и астральный воин столкнулись друг с другом, их силы были на пределе. Хаотическая энергия Каэля трещала вокруг него, как молния, а аура астрального воина светилась интенсивным, потусторонним светом. Астральный воин первым нанёс удар, послав луч чистой астральной энергии, устремившийся к Каэлю. Каэль уклонился в сторону, едва избежав удара. Он ответил вспышкой хаотической энергии, но астральный воин без труда отклонил ее взмахом руки.

Пока они продолжали сталкиваться, поле боя вокруг них разрывалось на части под действием их сил. Деревья были выкорчеваны, камни разбиты, а сама земля разорвана на части. Но ни один из воинов, казалось, не замечал этого, полностью поглощённый своей битвой. Хаос-удар Каэля расколол сам воздух вокруг него, посылая ударные волны во все стороны. Но астральный мечник был не из тех, кого можно недооценить. С внезапным всплеском астральной энергии он наполнил свой меч мощной аурой, делая каждый удар ещё более разрушительным. Его астральные взрывы были подобны миниатюрным звёздам, освещая поле боя своим интенсивным светом.

Каэль и воин в капюшоне всё интенсивнее использовали свои силы. Движения астрального мечника стали более плавными и грациозными, словно он был призраком, скользящим по воздуху. Его удары стали быстрее и сильнее, оставляя за собой следы голубого света. Движения Каэля, напротив, стали более хаотичными и непредсказуемыми, словно он был силой хаоса, выпущенной на поле боя. Его удары были мощными и взрывными, от каждого удара по земле пробегали волны.

Два бойца сталкивались снова и снова, их оружие звенело в симфонии стали. Каждый удар приземлялся с силой, сокрушающей кости, и во все стороны летели искры. Астральные силы молодого человека трещали вокруг него, как ураган, а силы хаоса Каэля искажали саму ткань действительности. Поле боя превратилось в водоворот энергии, и каждый из сражающихся боролся за доминирование.

Несмотря на равное соотношение сил, было очевидно, что незнакомец в капюшоне имеет преимущество в технике и контроле. Силы хаоса Каэля, хотя и были мощными, но не обладали той тонкостью и точностью, что астральная энергия противника. По мере того как продолжалась битва, Каэль обнаружил, что его постепенно оттесняют назад, его защита начинает рушиться под неустанным натиском.

Но Каэль был не из тех, кто легко сдаётся. Каэль понял, что ему придётся выложиться по полной. С яростным рёвом он собрал все свои оставшиеся силы и предпринял отчаянную атаку. Он направил все свои хаотические силы и соединил своё тело с энергией хаоса, превратившись в мощное существо с повышенной скоростью, ловкостью и силой. Тело Каэля вспыхнуло от всплеска энергии хаоса, и он бросился на оппонента. Он быстро сократил расстояние между ними, его кулаки трещали от хаотической энергии. Астральный воин встретил его лоб в лоб. Земля задрожала от силы их удара, и на мгновение показалось, что противник Каэля будет побеждён. Но затем, с внезапным всплеском силы, молодой человек нанёс ответный астральный удар.

Их битва продолжалась, каждый воин использовал все имеющиеся в его распоряжении способности. Каэль вызвал бушующее инферно энергии хаоса, которое поглотило астрального воина, но тот смог защитить себя барьером из астральной энергии. Тогда астральный воин ответил взрывом чистой астральной энергии, который врезался в Каэля, повалив его на землю. Каэль с трудом поднялся на ноги, его тело было избито и покрыто синяками от непрекращающегося натиска, его глаза пылали яростью. Сражение продолжалось, каждый воин не хотел уступать ни пяди. Они использовали все имеющиеся в их распоряжении способности, доводя себя до предела и дальше. Оба молодых человека начали проявлять признаки истощения, их дыхание стало сбивчивым, так как они изо всех сил старались сохранить свой бешеный темп. Но даже перед лицом непреодолимой усталости они отказывались сдаваться, не позволяя другому выйти победителем. Это была битва, которая войдёт в историю не только, как свидетельство силы двух молодых людей, осмелившихся бросить вызов пределам возможного, но и как истинное свидетельство силы человеческого духа. Каэль призвал на помощь тёмных существ из миров хаоса, а другой с помощью своей астральной силы вызвал лучи чистой энергии, которые рассекали их на части.

Тело Каэля содрогнулось от силы взрыва хаоса, когда он высвободил из ядра своей души всплеск хаотической энергии. Он стиснул зубы и издал первобытный крик, выпустив взрыв хаоса. Взрыв энергии вырвался из его тела с невероятной силой и врезался в близлежащий скальный массив. На мгновение Каэль оказался окружен облаком пыли и обломков, не видя ничего перед собой. Но когда пыль начала оседать, сердце Каэля заколотилось от волнения, когда он увидел, как энергия хаоса разорвала многовековую гору, оставив на её месте зияющую дыру. Каэль не мог не испытывать чувства удовлетворения при виде такой мощи. Но он понимал, что не может ослабить бдительность. Он знал, что астральный воин всё ещё где-то там, ждёт, когда он совершит ошибку. Но Каэль чувствовал себя непобедимым, зная, что он прикоснулся к первобытной силе хаоса. С яростным боевым кличем Каэль ринулся вперёд, его глаза пылали хаотической энергией. Он не знал, какие ещё силы он может высвободить, но был уверен, что сможет преодолеть любое препятствие на своём пути. На горизонте Каэль заметил астрального воина, стоящего во весь рост, его яростная решимость была очевидна, так как его тело излучало мощную ауру астральной энергии. Мысли Каэля неслись вскачь, пока он обдумывал свой следующий шаг. Он не мог полагаться только на взрыв хаоса, ему нужно было сочетать его с другими способностями. Он сосредоточился на энергии, текущей по его венам, и почувствовал, как она усиливается по мере того, как он привлекает свою хаотическую силу.

Молодой человек в капюшоне знал, что не может позволить Каэлю одержать верх, поэтому он быстро окутал себя астральным щитом – защитным барьером из астральной энергии, который окружил его, защищая от хаотических атак Каэля. Каэль продолжал пускать волну за волной хаотической энергии, пытаясь прорваться сквозь астральный щит. Но астральный воин был столь же неумолим, используя свои собственные способности для атаки и защиты с молниеносными движениями. Он использовал астральные удары, чтобы рассекать хаотические взрывы Каэля, отправляя их в полёт.

Пока длилась битва, хаотическая энергия Каэля начала разрушать окружающую среду. Астральный воин осознавал, что должен быстро закончить бой, пока не нанесен еще больший ущерб.

Каэль быстро применил импульс хаоса. Импульс прошёл по воздуху как ударная волна, нарушив равновесие астрального воина, свалив его с ног. Воспользовавшись мгновенным отвлечением, Каэль бросился вперед и ударил клинком хаоса, его оружие пульсировало хаотической энергией. Астральный воин быстро среагировал, телепортировался за Каэлем и нанёс астральный удар. Атака наполнила его меч астральной энергией, увеличивая урон, наносимый с каждым ударом. Удар обрушился на Каэля с невероятной силой, но броня хаоса Каэля поглотила большую часть удара. Каэль ответил волной хаоса, посылая волну хаотической энергии в сторону астрального воина. Воин ответил манипуляцией астрала, управляя энергией, чтобы создать мощные порывы ветра, которые рассеяли волну. Два воина непрерывно обменивались ударами, каждый использовал свои уникальные способности, чтобы одержать верх.

Каэль использовал цепи Хаоса, чтобы связать астрального воина, но тот вырвался на свободу с помощью астрального усиления, увеличив свою силу и разорвав цепи. Битва продолжалась, каждый воин использовал свои силы по максимуму. Когда Каэль попытался телепортироваться за астральным воином с помощью портала хаоса, воин ответил астральной проекцией, спроецировав свою эфирную форму, чтобы уклониться от атаки. Каэль последовал за ним, применив удар хаоса, но астральный воин отразил его астральным щитом, сотканным из лучей звезды.

– Этого недостаточно! Если я хочу победить, я должен отдать всё, что есть! – думал про себя Каэль. Он знал, что ему придется копнуть глубже, выйти за пределы своих возможностей, если он хочет победить своего противника. – Я никого не подведу. Я покажу им, из чего я сделан. Я покажу им силу хаоса. Силу моей воли. Я заставлю их всех гордиться. Я заставлю гордиться собой. Я отдам всё, что у меня есть, и даже больше. Я не буду сдерживаться. Я не буду колебаться. Вот оно. Последняя битва. Момент, которого я ждал. И я не отступлю. Я не сдамся. Не сейчас. Никогда. Я владыка хаоса, и я выиграю эту битву. Ради себя. Ради своего господина. Ради будущего этого и всех миров. Больше! Ещё больше энергии!

Каэль глубоко вздохнул, чувствуя, как тяжесть усталости оседает на его плечи. Он знал, что достиг своего предела, но мысль, что он проиграет, была невыносима. Он закрыл глаза и сосредоточил свой разум, опираясь на хаотическую энергию, пульсирующую внутри него. Тело Каэля начало дрожать, когда он сосредоточился на сборе своей хаотической энергии. Он чувствовал, как внутри него нарастает первобытная сила, грозящая в любой момент вырваться наружу. Он направил ещё больше хаотической энергии в своё тело, его глаза засветились интенсивным красным светом. Сила хаоса пронеслась по его телу и вырвалась из него в виде мощного всплеска энергии. Земля задрожала, и в воздух полетели чёрно-красные сгустки энергии хаоса. Каэль почувствовал, как его тело напряглось под воздействием силы, которой он обладал. Его мышцы дрожали, а вены вздувались, когда он вливал в атаку каждую унцию своего существа. Он знал, что если это не сработает, то другого шанса у него может и не быть. Судьба битвы зависела от одного этого момента. С яростной решимостью Каэль обратился к самой сущности хаоса, направив её в последнюю атаку. В последнем отчаянном порыве Каэль выпустил мощную волну хаотической энергии во все стороны. Волну разрушения, уничтожающую всё на своем пути. Его тело содрогнулось от боли, и Каэль издал леденящий кровь крик, высвободив апокалипсис хаоса.

– Сила Есуры. Астральная конвергенция, – раздался глубокий, как океан, гладкий, как шёлк, спокойный, как цветущий сад, безмятежный, как тихое озеро, чарующий, как сказка, успокаивающий, как колыбельная песня и нежный, как летний ветерок, голос из-под капюшона. Он зарядил свою высшую способность, астральную конвергенцию, собрав всю астральную энергию в округе в одну точку. Его тело мерцало и переливалось, когда он отчаянно пытался защититься от хаотического натиска. Воздух вокруг него потрескивал от энергии, когда две противоборствующие силы столкнулись в жестоком взрыве силы. Энергия слилась в ослепительно яркую сферу, пульсирующую силой. С непоколебимым спокойствием астральный воин запустил сферу в Каэля, который выпустил всю свою мощь хаоса. Сфера взорвалась от удара, выпустив мощную волну астральной энергии, которая поглотила всё на своем пути. Когда пыль осела, молодой человек в чёрном плаще, на котором была изображена буква «А» стоял победителем, задыхаясь от напряжения, его тело сотрясалось от усилий, затраченных на столь мощную атаку. Каэль неподвижно лежал на земле, поверженный, но всё ещё живой.

Вызов астральной конвергенции

– Сила Есуры. Астральное сияние, – произнёс молодой человек, крепко стоявший на ногах. Соединив своё тело с астральной энергией и превратившись в возвышающееся богоподобное существо. Набравшись сил, он ринулся вперёд. Каэль увидел его приближение и снова поднял свой меч, но юноша был готов. Он вызвал астральный поток энергии, от которого Каэль отлетел назад, а его меч со звоном упал на землю. Каэль пытался защищаться, но удары противника были слишком быстрыми и точными. Наконец, молодой человек нанёс последний, сокрушительный удар, от которого Каэль пролетел по воздуху проломив своим телом несколько фиолетово-белых стволов деревьев, а его тело с тошнотворным стуком упало на землю.

На мгновение воцарилась тишина, нарушаемая тяжелым дыханием таинственного незнакомца в капюшоне. Он осторожно подошёл к упавшему Каэлю, готовый к любому признаку движения. Но его не было. Юноша лежал неподвижно, его грудь медленно поднималась и опускалась. Астральный воин выиграл битву, но ценой больших усилий. Его руки пульсировали от боли, напоминая о том, как тяжело далась ему битва. Глубоко вдохнув и медленно выдохнув, молодой человек не мог почувствовать тяжесть своих мыслей. Он шёл по полю, его шаги были медленными и обдуманными, пока он пробирался к возвышающимся вдали горам. Огромное поле перед ним казалось бесконечным, как и пустота, которую он ощущал внутри себя. Он шёл медленно, каждый шаг тяжким бременем ложился на его душу. В его голове пронеслись воспоминания о битвах, в ушах звучали звон мечей и крики умирающих. Когда астральный воин двигается, капюшон следует за ним, мягко покачиваясь при каждом шаге. Как будто сама ткань живая, продолжение его существа.

– Всё кажется бессмысленным, бесцельным и лишённым какого-либо истинного значения. Жизнь быстротечна, а жертвы войны кажутся бесконечными. Я видел, как бесчисленное количество людей приходило и уходило, сменяясь другими, которых неизбежно постигнет та же участь. Я был тем, кто приносил смерть, на моих руках сотни и сотни жизней. И ради чего? В чём смысл всех этих разрушений и потерь? Ответ – ни в чём. Нет ни смысла, ни значения, ни цели. Зачем мы сражались? Все мои друзья в прошлом. Они все ушли, потому что мертвы. Холодность и безразличие, которые когда-то отталкивали меня, теперь кажутся единственным способом выжить в этом жестоком мире. Раньше я осуждал Ада́йна за его бесчувственность, чёрствость и отстранённость. Но теперь, пройдя свой собственный жестокий путь, я понял его. Теперь я вижу, что это необходимый защитный механизм. Когда ты видел так много смертей, ты не можешь позволить себе ощутить всю тяжесть каждой потери. Это раздавит тебя. Холодность и апатичность стали моими постоянными спутниками в этом мире неразберихи. Когда-то я думал, что у всего должна быть цель, причина существования. Но теперь я вижу, что это не так. Иногда вещи просто есть. И я должен научиться принимать этот факт, как бы трудно это ни было.

Он продолжал идти к горам, тяжесть его мыслей и бремя его поступков тяготили его. Его охватило чувство покорности, осознание того, что Вселенной безразлично его существование и борьба человечества. У него не было другого выбора, кроме как принять это и продолжать идти к неопределённому будущему.

Глава третья. Северный орден

– Королева, король То́рмак прибыл, – объявил мужчина, чьё лицо было спрятано под синим, с серебристой окантовкой капюшоном.

– Пригласите его сюда, – распорядилась молодая обладательница бело-голубых, обжигающих нутро своим холодом глаз.

В серый и мрачный главный зал Северного ордена зашёл молодой Тормак. Но вместо королевского приёма, короля ожидали сотни озлобленных и ожесточённых взглядов адептов. Адепты были сверхлюдьми или, как называли их другие жители Естара – не люди, а звери в человечьем обличии. Они обладали сверхчеловеческой силой, скоростью, выносливостью, реакцией и осязанием. Их восприятие пространства и времени, и невероятнейшая способность ловко манипулировать своим телом в этих физических моделях – выходили за рамки понимания обычных людей. За ними сложно уследить человеку с обыкновенными рефлексами. Помимо прочего органы чувств адептов были обострены до невероятного уровня. Одежду, снаряжение и оружие адепты делали для себя самостоятельно, вдыхая в них частичку своей энергии. Таким образом всё перечисленное выдерживало колоссальные нагрузки и мощности.

Адептов было легко распознать среди прочих, достаточно было взглянуть на их глаза. Ведь их голубые радужки крутились по часовой или против часовой стрелки, всё зависело от силы адепта. У кого крутились по часовой стрелке, были чрезвычайно мощными воинами, но таких было немного. Адепты, обладающие радужками вращающимися против часовой – были не столь сильны и быстры, как их собратья, ведь время пошло против них и обделило своей разрушительной мощью. Ах время – самая странная вещь из всех. Это самый главный преступник и самый главный скептик, который рано или поздно, всё поставит под сомнение, всегда доказывая обратную реальность происходящего.

– С какой целью нас посетил владыка Пруа́на? – поинтересовалась королева адептов, сидевшая на троне с величественной осанкой.

– Я пришёл жениться на вас и заключить союз между Пруаном и Северным орденом, – ответил зеленоглазый, статный Тормак. – Освободить ваших людей из заточения, и заручиться поддержкой адептов.

Прозвучало красноречивое молчание, а следом за ним звонкий хохот голубоглазых обитателей Северного ордена, одетых в бело-голубые одеяния.

– Тихо, – сказала Лере́та. Сотня её самых могущественных воинов, как один синхронно замолчали, лишь расслышав тембр своей госпожи. – Вы проделали такой путь сюда, на самый север, в эти пустые скалы и промёрзшие горы лишь для того, чтобы озвучить то, что невозможно сделать? Как вы собираетесь освободить нас? Мы не можем покинуть эти земли, пока все девять государств единогласно не предоставят свои печати.

– Этого и не нужно, есть иная возможность вызволить вас из многовекового плена, – промолвил Тормак и сделал уверенный шаг вперёд, качнув своими аккуратно завитыми кудрями чёрного цвета. – Арло́н, прошу зайди сюда.

В зал зашёл высокий, крепкий, светловолосый Арлон. Все адепты чувствовали, как от него исходит безумная энергия. Воздух в помещении начал содрогаться, а пол под ногами вибрировать. У Арлона в правом глазу было одно радужка, а в левом два и все три крутились по часовой стрелке, и имели синий цвет.

– Синеглазый? Быть того может. Адепт королевской крови… Я думал они давно мертвы, – переговаривались между собой адепты Северного ордена.

– Дре́ус, можешь проверить его? – посмотрев на своего седовласого советника, изрекла Лерета.

– Тут и так всё очевидно, моя госпожа, но раз вы просите, – ответил моргающий мужчина по три раза в секунду, и подошёл к гостю. – В его жилах без сомнений течёт истинная кровь Есуры, – ходя вокруг Арлона приговаривал голубоглазый Дреус. – Очень могучий молодой человек, он сможет нас отсюда вывести, и мы без сомнений пойдём за ним. Только чего он хочет взамен?

– Я освобожу вас, как и сказал король Тормак. Взамен вы безукоризненно выполните все его просьбы, – раздался бархатный голос Арлона. – Помимо этого, я наберу большой отряд минимум из двухсот человек и завтра мы сразимся с лостра́дцами.

Поздней ночью несколько сотен адептов покинули Чёрную крепость.

Чёрная крепость – мрачное, угрожающее, грозное, массивное и внушительное сооружение, отбрасывающее длинную тень на окружающие горы. Говорят, что она построена на древних руинах, а чёрный камень, из которого возведены стены, по слухам, был добыт из недр земли. Стены настолько высокие и толстые, что, кажется, касаются неба, и украшены внушительными башнями и зубчатыми крепостными стенами, которые служат наблюдательными пунктами для стражников. Голубая дымка усиливает неземную и зловещую атмосферу, окутывая вершины и склоны гор, делая их почти потусторонними. Поговаривают, что туманная голубая дымка, окутывающая горные хребты, является результатом действия магии или других сверхъестественных сил, и что крепость защищена тёмными заклинаниями, которые держат заключённых в ловушке в её стенах. Несмотря на мрачную репутацию, Чёрная крепость овеяна легендами и историями. Одни говорят, что она хранит несметные богатства и секреты, другие утверждают, что это место наказания для злых и проклятых. Независимо от того, правдивы эти истории или нет, одно можно сказать наверняка: Чёрная крепость – тюрьма в туманном горном массиве – это место страха, тьмы и тайн, и его лучше избегать любой ценой.

Чёрная крепость адептов

Глава четвёртая. Нити предопределённости

Один из северных лесов

Вечерело. Есу́ра нежно ласкала своими лучами поверхность Еста́ра. В лесу между сиреневых и голубых стволов деревьев, увенчанных бело-голубыми листьями, стояли семь мрачных очертаний в чёрных плащах, словно тёмные тени. Плащи украшали замысловатые узоры в виде буквы «А», выгравированные на ткани мерцающей серебряной нитью.

– А́ури, где они? – спросил мужчина пожилых лет, переведя свои синие глаза на огромного молодого человека.

Аури слегка топнул о землю. Земля под его ногой задрожала, покрылась трещинами и от неё в разные стороны разошёлся импульс.

– Не больше, чем в десяти минутах отсюда. Человек двести – не меньше, быстро подходят с севера, – раздался грубый, тяжёлый, словно рык голос из-под чёрного капюшона.

– Сильные? – задал следующий вопрос адепт.

– Дохляки. Мелкие и слабые, как букашки. От моих поросят угрозы больше, – ответил огромный, чудовищных габаритов Аури, чей рост превышал два метра.

– Не забывайте, ваша основная задача – защитить А́фена, даже ценой своих собственных жизней. Все готовы? – поинтересовался мужчина, рассматривая лес перед собой.

– Нет, – прозвучало в ответ.

– Отлично. Тогда приступаем, – сказал Авра́т и начал раздавать указания. – А́ринхолт, займёшь позицию на западе, примерно в четырёх километрах отсюда. Если никого не пропустишь, подарю тебе статуэтку из столичного музея.

– Так вы северяне не видите красоты в искусстве, – промолвил Аринхолт с изумительной выправкой, осанкой и манерой держаться.

– Я из столицы, – поправил Аврат ложные сведения Аринхолта.

– Пф, ещё лучше, – со всей нелюбовью ко всем жителям за пределами запада Лостра́да ответил Аринхолт. – Ладно, я поверю на слово, но произведения искусства выберу самостоятельно.

– А́сувин, идёшь на восток, – посмотрев на грозного мужчину со шрамом, что перепахал всё его лицо наискось распорядился Аврат. – А́вин, ты самый быстрый из всех. Будешь держать центр, – посмотрев на молодого человека, за спиной которого висел большой, полуторный меч с чёрно-белым эфесом и лезвием таких же оттенков, украшенным гравюрами. – Акиё, прикроешь его, если он кого-нибудь пропустит, – посмотрев на голубоглазую девушку азиатской внешности с раскосыми глазами, продолжал молвить Аврат.

– Но, Авин намного быстрее меня, – ответила Акиё со светящимися голубым цветом серёжками. – Может лучше он меня прикроет?

– Вот именно, а потому от него исходит неимоверная энергия. Он послужит отличной наживой для истосковавшихся и изголодавшихся по сражениям адептов. Они накинутся на него первым делом, но как учуют силу Афена, мигом ринутся к нему. Ты их перехватишь и добьёшь, – дополнил Аврат. – Аури, ты застанешь противника врасплох. И только попробуй мне убить меньше сотни.

– А что будете делать вы? – спросила Акиё, хлопая длинными, густыми ресницами. Её глаза внимательно следили за лицом Аврата, радужки глаз Акиё вращались по часовой стрелке.

– Личная цель Арло́на не А́фен, а я. Пока остальные его адепты будут искать Афена, Арлон будет искать меня. Теперь быстро по своим позициям, – распорядился командующий небольшого отряда. – И помните, такова наша судьба – жить во лжи, чтобы найти правду.

Все адепты надели на себя капюшоны и мигом, на большущей скорости помчались занимать свои позиции.

– Как далеко они? – поинтересовался Авра́т.

– Пять минут, – лаконично ответил монструозных габаритов А́ури.

– Приступай, – постно сказал мужчина.

Аури достал из-за спины два больших чёрно-белых топора, потянулся прохрустев всем телом, немного наклонился и совершил рывок вперёд. Пятиминутный путь для адептов противника, Аури преодолел за пять секунд – ворвавшись в ряды бегущих оппонентов, в движении разрывая их плоть своими топорами на куски. Воины северного ордена не сразу поняли, что мчится между ними, оставляя после себя бездыханные тела убиенных собратьев. Аури одним лишь взмахом забирал то одну, то три, то пять жизней за раз. Он рассекал своими топорами не только тела на части, но и высокие кусты, а также стволы деревьев, проявляя полное равнодушие ко всем препятствиям на своём пути. Им игнорировались любые опасности исходящие от врага. Мрачная, жестокая, колоссальная, неостановимая тень – таким его видели жертвы, которым не посчастливилось пересечься в бою с Аури. Ловко переставляя ноги и контролируя синхронизацию тела – лострадский адепт продолжал размахивать своими топорами, не теряя первоначальной скорости. По всему лесу раздавались ужасающие и пугающие крики и вопли, сопровождающиеся дроблением костей и пузырящейся крови. За секунды, быстро утекающие сквозь пальцы, словно неуязвимый поток горной реки, Аури успевал совершить десятки движений. Щепки вперемешку с костями, кусками ткани, кожаной и кольчужной брони разлетались в стороны. Сиреневая кровь адептов окропляла кокосового цвета траву.

Перед тем, как Аури совершил свой рывок в ряды врага, Аврат отвернулся, закрыл глаза и прикрыл лицо капюшоном. Ведь после мощного рывка, произошёл сильный хлопок воздуха, из-за ударной волны которого: трава, куски земли, листья и ветки раскинулись в разном направлении. Аврат ощутил резкое колебание воздуха, перед ним из ниоткуда появился источающий угрозу Арлон. Небо нахмурилось.

– Ну здравствуй, папа, – с наглой ухмылкой проговорил молодой человек, пристально всматриваясь своими тремя синими радужками к Аврату.

– Тебя сложно не заприметить, – открыв глаза и опустив капюшон, изрёк Аврат, крепко сжав рукоять своего клинка. – Зачем всё это?

– Скажи, где мои братья и всё это закончится. Ты спасёшь много жизней, – пытаясь склонить отца на правильную сторону – на свою, сказал Арлон.

– Не сказав тебе, где они, я сохраню гораздо больше, – произнёс с уверенностью в голосе мужчина.

– Как же ты не понимаешь. С нашей сверхчеловеческой мощью, могуществом, силой и восприятием, мы подчиним смерть! Оглянись вокруг, отец. Всё это исчезнет во времени. Я же могу всё изменить и повернуть время вспять. В моих руках целый мир, – с заносчивой улыбкой молвил адепт.

– Ты думаешь, что твои действия что-то изменят, – утвердительно изрёк Аврат.

– Моя судьба в моих руках, я сам выбираю свой путь. Я не изменю своё прошлое, но волен выбирать будущее, – парировал Арлон.

– Свобода выбора жизненного пути лишь иллюзия, сын мой. Всё давно предопределено за нас, – ответил Аврат пристально смотря на Арлона, ожидая его молниеносную атаку. – К сожалению для нас обоих, монета судьбы преподнесла для тебя не ту сторону.

– Сторону? Нет… я не хороший, и не плохой. Я другой. Если есть светлое добро и тёмное зло, то я в полумраке, – гнул свою линию Арлон.

– Ты игнорируешь почти все моральные и этические устои, – упрекая напротив стоящего Арлона, молвил Аврат.

– Ты прав, ведь меня никто не остановит. Я пишу правила и их нарушаю. Всё что вы любите, всё что вам дорого, всё что вы цените, всё чем вы дорожите будет уничтожено мною, все склонятся передо мной, – с надменной улыбкой заявил Арлон и рванул в сторону Аврата, за секунду оказавшись от него в шаге.

Авра́т успел лишь моргнуть и подставить свой меч, чтобы парировать удар своего сына. Сталь ударила в сталь, искры отлетели от клинков. Арлон заносчиво улыбнулся и посмотрел исподлобья в глаза своему отцу. После мимолётной паузы он оттолкнулся от земли, упёрся мечом сильнее, подхватил Аврата и побежал вперёд, пробивая деревья его телом.

За считанные секунды преодолев несколько сотен метров, он откинул Аврата от себя. Арло́н настойчиво рассекал своим мечом воздух, метко целясь в своего отца. Удары были настолько мощными, что вибрация от меча отдавалась по всему телу, которую Аврат с большим трудом перенаправлял к концам своих конечностей, чтобы хоть как-то смягчить такую нагрузку, даже несмотря на то, что его сын не использовал и половины своей силы.

– Ты постарел и ослаб, – снизив интенсивность ударов молвил Арлон. – Помнишь нашу последнюю встречу? Вспомни, как легко ты меня одолел. Я был для тебя игрушкой для битья. Но ты изменился, и я уже не тот. Нам пора двигаться дальше, а потому я прерву твою жизнь, повлияв на твою судьбу.

– С чего ты решил, что судьба в твоих руках? – блокируя серию ударов спросил уставший Аврат.

– Потому что я сам плету её нить! – ударив своим клинком, сказал Арлон.

– Не утверждай, если не знаешь, – помешав попаданию по своему телу ответил Аврат, закрыв глаза от всплеска искр.

– Зачем мне убеждаться в том, в чём я уверен?! – с наглой, самоуверенной улыбкой проговорил Арлон.

– Чтобы не разочаровываться, – измотанный чудовищным напором, ответил мужчина. – Думаешь, если ты прошёл через большое количество бед и испытаний, то ты прав?

– Опять это брезгливое осуждение, – гневаясь заявил молодой человек. – Всё, чем ты меня награждал за жизнь. Покончим с этим.

Арлон нанёс удар кулаком, держащим меч по рёбрам Аврата. Он придал такой импульс, что на долю секунды пространство, гравитация и время вокруг исказились. Аврат отлетел на несколько километров по заданному вектору. Громадный Аури почувствовал настолько невероятную энергию. Недолго думая, он помчался на помощь Аврату.

Тем временем, вокруг светловолосого Авина – обладателя меча из двух металлов: белого и чёрного, украшенного гравюрами; количество умерщвлённых адептов медленно, но верно увеличивалось. Авин не был жестоким, но был крайне смертоносным. В отличие от всех он идеально ощущал своё тело в пространстве, поэтому и был одним из самых быстрых адептов на Естаре. Настолько быстрым, что, когда делал шаг в его понимании, в понимании недруга – он пропадал из поля видимости и оказывался у него за спиной. Помимо прочего, Авин обладал необыкновенным нюхом. Он изумительно распознавал все запахи вокруг него, включая эмоциональные.

Ещё трое с севера, – принюхиваясь подумал густобровый, розовощёкий, с мягко-острыми чертами лица, гладким лбом, выразительными скулами, обладатель в меру длинного ровного носа и широко распахнутых голубых, как чистейшее озеро глаз Авин. – Что-то А́ури совсем многих стал упускать, – про себя сказал адепт и быстро перерубил тела двоих адептов. Третьему он отсёк кисть, держащую меч и остановился, вновь принюхиваясь к доносящимся запахам с севера. Пока Авин стоял неподвижно, атакующий адепт перехватил свой меч в другую руку и повёл её по направлению к Авину. Нюхач без каких-либо проблем отреагировал и срубил атаковавшему из-за спины голову.

– Двадцать? – с лёгкой растерянностью тихо изрёк адепт, даже не подозревая, что Аури бросил свою позицию и отправился помогать старшему из отряда. Авин закинул на плечо свой полуторный меч и ринулся вперёд, рассекая противников подобно косе траву. Его нос вновь учуял быстро приближающееся сплетение запахов, но на сей раз с запада.

– Ещё тридцать? Присоединятся через несколько ударов сердца. Быстрые и сильные, – размышлял Авин побежав в их сторону. Молодой человек быстро расправился с очередной группой адептов. – Больше полусотни человек, быстро подходят с севера и запада, – распознавая запахи близящейся опасности, молвил Авин.

– Авин! – прозвучал со спины голос черноволосой Акиё. – Я упустила девятерых! Они очень резвые, побежали в сторону Афена! Я не смогу догнать их.

– Сюда движется большой отряд адептов, – предостерёг молодой, высокорослый с крепким телосложением Авин.

– Я справлюсь здесь, не переживай, – держа в руках два чёрно-белых кусаригама покрытых сиреневой кровью, убедительно произнесла чернобровая худая красавица, надев на себя капюшон.

Авин посмотрел на девушку, кивнул, жадно набрал воздуха в лёгкие и закинув меч на плечо бросился на перехват. Скорость Авина была поистине неистовой, но и девятеро адептов, целенаправленно двигающихся по направлению к Афену были не простыми наживками, как предыдущие отправленные специально на смерть для отвлечения внимания и притупления бдительности. Но это не помешало Авину нагнать небольшую группу и хладнокровно убить двух замыкающих. Охотники быстро сменили роль в этой погоне и стали добычей. Стечение обстоятельств для Авина складывались более чем удачно: он забирал жизнь за жизнью, пока не осталось четыре самых могучих адепта. Последние выжившие торопящиеся к Афену, решили перегруппироваться и нанести единый, синхронный удар по их преследователю. Они резко затормозили и изменили траекторию направив свои усилия против Авина. Адепты единовременно нанесли по своему обидчику по удару с четырёх разных сторон. Три удара Авину удалось отбить, но четвёртый, самый стремительный, который изменил линию удара в последний момент – он пропустил. Лезвие вражеского меча вертикально рассекло его левую часть лица, лишив его глаза.

Почувствовав пронзительное ощущение боли, он растерялся и потерял равновесие. Авин упал и на большой скорости проскользил по земле, совершил несколько неконтролируемых кувырков, пока не остановился сильным ударом о ствол дерева. По лицу Авина полилась сиреневая кровь, падая на белоснежные травинки. А с них медленно оседала на землю перемешиваясь с почвой. Трое адептов побежали дальше, четвёртый остался добить раненого соперника.

– Ну что, предатель? Что ты теперь будешь делать? Уже не такой прыткий, после того как я отнял твой глаз, – проникшись чувством злобы и доминирования гневно выплюнул адепт.

– А я твою жизнь, – оказавшись за спиной оппонента, совершив рывок смерти, спокойно и тихо изрёк Авин. Раздался нелёгкий хрип воителя Северного ордена, после чего он, изумлённый скоростью Авина, свалился на землю. Не став терять время, Авин направился на спасение юного и неопытного Афена. Без промедления молодой человек нагнал неугодную тройку.

– Один снова позади меня, двое спереди. Опять решили ударить по мне? Нет это вряд ли, они торопятся. Мы совсем рядом с Афеном. Я очень хорошо ощущаю, как нарастает его запах, но в то же время он отдаляется, словно улетучивается отсюда прочь. На его месте появляется новый запах… специй вперемешку с кровью? Но что же мне делать с этими тремя? – раздумывал в экстренном порядке Авин. – Если ускорюсь, то смогу убить первых двоих перед Афеном, а третьего добью на развороте.

На безудержной скорости он выбежал из леса на небольшую полянку и прямо перед танцующей фигурой, в которой не приметил Афена, пронзил спину одного, бок второго и быстро развернувшись перерубил пополам тело третьего адепта, который так охотно наступал на пятки Авину. Авин вновь развернулся и нанёс порывистый удар по не узнанному им мужчине, но перед самой шеи остановил свой удар, оставив лишь ударную воздушную волну, которая хлынула по опрятно небритому лицу.

– Южанин? Ты чего здесь делаешь? – убрав свой меч опустив его к земле, озадаченно поинтересовался Авин.

– Эээ, Авин, ваш благородие и всё такое, – начал молвить голубоглазый молодой человек, арабской внешности. – Меня сюда братец Адайн отправил. Подходит ко мне значит и говорит: слушай ты можешь на севере помочь нашим? Без такого великого воина как ты, они не справятся. Тем более всем известно, что северяне без южан сражаются серо, без огонька, бесцветно. Я ему говорю: хорошо, Адайн. И вот я тут.

– А если честно? – понимая льющийся из уст собеседника сарказм, переспросил Авин.

– Ну ладно, буду правдив. Я слегка затмил наш диалог. Если честно, то Адайн меня буквально упрашивал, – продолжая подшучивать, рассказывал пританцовывавший, жизнерадостный южанин.

– Хватит, – не желая тратить время в пустую, резко произнёс Авин.

– Да ладно-ладно. Он отправил меня вместо Афена сюда, – ответил Алане́, крутя в руках парные кинжалы, украшенных золотом и драгоценными камнями.

– Где Афен? – окинув взглядом поляну, заполненную убитыми Алане адептами, спросил Авин.

– Отправился южнее, скорее всего в таверну «Дохлый кролик». Ну на его месте я бы так сделал. Я сам только оттуда. Признаюсь, вы северяне с элем ловко управляетесь, но наш южный ясное дело лучше, – поведал Алане, поправив свою чёрную бандану и белую повязку на лбу.

– С чего ты решил помочь нам? Я думал, вы только южные границы защищаете, – вытерев стекающую кровь с глаза, обмолвился Авин.

– Нет, ну а как ещё? Во-первых, Адайн сказал, а против его воли сам знаешь никто не осмелится пойти. Ну и тем более я всё равно уверен, дальше будет разная занудная и заумная серая болтовня королей, и генералов ну и всяких там прочих. А тут хоть какое-то веселье. Вдруг, конфликт вообще в войну и не перерастёт? Тогда кромешный мрак: отец вновь заставит меня специи молоть. Одна морока, чих и слезливые глаза от этого. Сапог на голову и то интереснее надевать. Не то чтобы я жаловался, но, когда будешь на юге, заходи в гости. Я тебя научу их смалывать, тебе понравится обещаю, не оторвёшь тебя. Я даже готов такое место злачное уступить дорогому гостю, – ходя из стороны в сторону рассказывал смуглый Алане́, с не исчезающей с лица улыбкой. – Извини, что я себя перебиваю, а что у тебя с глазом?

Авин проигнорировал этот вопрос и отвернулся в сторону, учуяв только что появившийся мерзкий запах гибельности. Он был еле уловимым, но таким едким с безмерной ноткой опасности. Авин сразу понял, что это благовоние с необузданной скоростью движется на юг и он безмолвно последовал за ним.

– Блистательная скорость! Такой шустрый на специях точно пригодится, – провожая Авина вертящимися по часовой стрелке радужками, произнёс молодой человек, впечатлённый такой скорости.

Между тем, Аврат, пролетев достаточное длинное расстояние после нанесённого удара Арло́на, упал на поле покрытым чёрным клевером. Травмы, полученные после прикосновения Арлона были ужасающими. Рёбра переломаны, а внутренности разорваны. Он понимал, что уже умер. Аврат встал на колени и упёрся двумя руками на гарду меча.

– Я не могу понять: зачем ты сопротивляешься? С нашими безграничными возможностями мы можем позволить себе всё что угодно, – недовольно продолжал Арлон.

– Поэтому ты решил стать лизоблюдом пруанского короля Тормака? – грубо задал встречный вопрос Аврат.

– Он дурак и манипулируем мною. Он нужен лишь для моей цели. Я крепко держу его за горло, и он будет делать всё то, что я пожелаю, – раскрывая свои замыслы ответил Арлон, склонившись над своим отцом.

– Смотри, чтобы однажды манипулируемым дураком не оказался ты, – предостерёг Аврат

– Ты упускаешь такую возможность, – быстро сменив тему, переведя разговор в нужное для себя русло, произнёс Арлон. – Люди глупы и ничтожны. Они не видят нигде и ничего, никакого подвоха. Ими можно манипулировать и управлять, они созданы для этого. Стадо ведомых баранов, думающих, что у них есть выбор и свобода.

– Людям свойственно находится в заблуждении, – сплёвывая кровь на землю, слабо ответил Аврат. – Помни: с несокрушимостью приходит одиночество, сын мой.

– Да? Если ты не можешь выжать из себя максимум, ты не достоин жить и одной лишней секунды, – барственно бросил Арлон. – Знаешь откуда у меня появилась такая несокрушимость? Потому что моя единственная цель убивать и чем больше, тем лучше.

– Ты продолжаешь смотреть свысока на любого, кого считаешь слабым, – с трудом произносил слова Аврат. – Знай, он придёт за тобой. Адайн, он придёт.

– И я буду ждать нашу встречу, – заявил Арлон и резким ударом меча, отбил удар плечистого Аури, неожиданно выбежавшего из леса.

– Какой быстрый, видимо, один из моих двоюродных братьев, – подумал Арлон. – Здесь я закончил, пора возвращаться в горы.

Аури собрался с силами и решил побежать следом за убийцей Аврата.

– Аури, постой. Подумай, надо ли оно тебе. Погонишься за ним – потеряешь всё, что тебе дорого, – с хрипом произнёс Аврат, с намёком взглянув на лес, где продолжала бушевать битва. – Не беспокойся за меня. Помни, что путь к смерти начинается с первого вздоха. Выбирая жизнь, мы непринуждённо соглашаемся на смерть

– Что мне делать? – смотря строго перед собой, вопросил Аури.

– Скажи Адайну, что Афен избранный, он поведёт вестника смерти дальше в туманы и дожди. Но расслабляться пока ещё рано, потому что в любой момент жизнь может изменить направление развития событий, – медленно закрывая глаза упираясь телом на меч, молвил Аврат. – Моя смерть первая принесённая жертва для начала смены эпох. Маленькая жертва ради большой цели. Моя душа послужит куда большей цели, чем сейчас. Ничто не напрасно… ничто… Таковы нити предопределённости, – продолжал говорить Аврат, пытаясь донести нить истинности до могучего Аури. – Наконец-то я узнаю, какого цвета небо было тысячу лет назад.

Аврат пал. Могучий Аури не проявил никаких эмоций. Даже несмотря на то, что на его глазах умер собственный дядя. Ни малейшей жалости, лишь крупица сожаления где-то глубоко внутри его души. Из-за потери друга, который мог понять, направить, обучить и разделить секрет силы Аури.

Его сердце забилось сильнее, он развернулся и побежал на помощь молодой Акиё, окружённой толпой адептов. Число вражеских адептов сильно завышало двести человек озвученных Аури перед битвой. Половина от общего числа противника пришлось на юную Акиё. Да, возможно, они не были слишком сильными, но такая масса измотала мобильную воительницу, передвигающуюся по полю бою с невероятной скоростью и ловкостью. Акиё сражалась возле небольшого пня придающий ей подвижности. Благодаря ему Акиё могла себе позволить совершать сальто, кувырки и увороты. Она постоянно отталкивалась от него проводя атаки в полёте, длина её стальных кусаригам идеально подходила для этого. Но несмотря на то, что её действия были решительными и смертоносными, один из адептов повалил её на землю и не был готов упустить шанс добить раскосую голубоглазую девушку.

Он замахнулся мечом и уже был готов добить соперницу, но из куста напротив вылетел топор А́ури, сбрив ветки. Мощный и меткий бросок перерубил пополам меч, руку и голову адепта, и полетел дальше в толпу.

– А это ещё кто такой? – посмотрев на Аури спросил один из адептов. – Не знаю, но выглядит впечатляюще, – ответил второй.

– Ты не ранена? – грозно произнёс Аури, встав перед Акиё.

– Нет, просто выдохлась, – поднимаясь с земли ответила Акиё.

– Стой сзади и не мешайся под ногами, – сурово посоветовал непомерный Аури и кинул второй топор в группу адептов перерубив несколько человек, после чего достал из-под плаща две чёрно-белых секиры и желая покончить с этим побыстрее, набросился на противников. Аури жадно размахивал своими секирами горя желанием прикончить как можно больше врагов. Акиё бережно прикрывала его спину. Адепты быстро смекнули, что для начала надо прикончить её, чтобы беспроблемно сразить здоровяка.

Аури чувствовал доносящуюся вибрацию от земли, а потому резко развернувшись, он метнул секиру, поразив адепта, стремящегося напасть со спины Акиё. Помимо адепта, секира разрубила пополам три дерева, свалив их друг на друга. Голубые, белые и фиолетовые листья начали медленно опадать над местом битвы. Второй секирой, Аури прибил адепта к необъятному стволу дерева и начал доставать из-под плаща небольшие метательные топоры пронзая ими тела оппонентов. Когда всё его оружие подошло к концу, он устремился разрывать тела недругов голыми руками, ловко расправляясь с противником придерживаясь большой скорости движения.

Отрывая их конечности, вырывая рёбра, позвонки и внутренности, он вспарывал, убивал и крушил жертву за жертвой, свершая свою дикую жатву. Кости и куски стали застревали в его кожаных нарукавниках. Своей мощной рукой он схватил за лицо осмелевшего адепта, пытавшегося напасть на столько грозного противника. Аури начал сжимать свою ладонь, заставляя голову оппонента сдавливаться и трещать. Умерщвлённое тело он не выпустил из руки, пока полностью не сжал свою ладонь до конца. Руки Аури были такими, что если он ухватит кого-то за лицо, то его пальцы непременно обхватят затылок. Кровожадная, пугающая своим присутствием ожесточённая тварь – вот каким его видели окружившие его адепты.

– И вы смеете называть себя воинами? Убийцами? – глумясь провоцировал Аури быстро перемещаясь от одного адепта к другому нанося смертельные удары. – Бесполезная трата энергии, – насквозь пробив кулаком тело адепта, твердил Аури звериным басом, походившим скорее на рык, чем на людскую речь. – Жалкие дохлятины, – схватив за шиворот пытавшегося убежать прочь адепта сказал Аури и опрокинув его на землю – разорвал пополам.

Последняя кучка уцелевших представителей Северного ордена решила сбежать, но их побег не увенчался успехом. Всех как одного, перепачканный сиреневой кровью Аури вбил в землю.

В это же самое время последний выживший из отряда Арлона на неимоверной скорости мчался к Афену.

– Мальчишка совсем рядом, я слышу, как громко бьётся его сердце и как нагревается его лимфатическая система. Значит, он меня тоже учуял, но это уже неважно. Ещё семь секунд, и я достигну заветной цели, – рассуждал адепт, держа в руках короткий меч и кинжал. Благодаря такому выбору оружия уроженец Северного ордена без проблем вёл любого к гибели. На короткой дистанции он получал преимущество, за счёт высокой скорости передвижения. – Плюс один к моему счёту, – выскочил на Афена желая забрать жизнь юноши безошибочным колющим ударом своего кинжала, адепт нанёс прямой удар в его грудную клетку. Но буквально в десяти сантиметрах от конечного назначения, появилась правая рука Авина опередив клинок адепта оттолкнув Афена вперёд. Одновременно с этим Авин нанёс левой рукой дуговой удар своим мечом, но к его сожалению, адепт успел увернуться от этого удара.

– Он спас сопляка и параллельно с этим умудрился нанести по мне удар. И всё это меньше, чем за полсекунды? – понимая, что к чему, подумал адепт, приготовившись к последующим очевидным для него действиям.

Авин без лишних слов сообразил, что перед ним стоит грозный противник и что их дуэль будет не из приятных и простых. Молодой человек понимал, что время не на его стороне и усталость быстро брала его в плен. Он немедленно ухватил инициативу стальной хваткой. Авин вновь закинул на свою правую трапецию меч, сгруппировался и на громаднейшей скорости побежал на адепта, став в этом поединке атакующим. Позади него вспыхнула ярко-синяя вспышка, оставляя за собой след из синих и сиреневых мерцаний.

Все остальные сегодняшние бои меркли на фоне последней, самой суровой схваткой уходящего дня. Скорость обоих молодых людей была необузданной, а действия поразительно точны. За секунды они успевали совершить десяток невероятно пластичных движений, а их крутящиеся по часовой стрелке голубые радужки глаз успевали уловить каждое из них. Дикий свист раздавался лишь спустя мгновения, после того как их мечи рассекали воздух. Звон от ударов стали сокрушали звуки вокруг. Оба молодых человека словно танцевали со смертью.

Из-за переменчивости вектора их движений и громаднейшей скорости, кровь от полученной раннее раны начала заливать второй глаз Авина временно ослепляя его до конца поединка. У молодого человека просто – напросто не было мига, чтобы решить эту проблему вытерев рукавом сбегающую из его организма сиреневую липкую жидкость, поэтому ему приходилось полагаться на свой нюх сражаясь лишившись зрения.

Он чувствовал все окружающие его запахи: листья, валежник, кусты, деревья, ветки, зверей, влагу, хвою. Оставляемый шлейф от скоростных ударов лезвий он также прекрасно улавливал своим носом. Ведь разогретая сталь, раскаляла воздух и благодаря этому он понимал откуда последует удар противника. Но самый важный запах игнорировал нос Авина – запах слабости исходящего от его недруга.

Противник бежал спиной назад, минуя неисчерпаемые препятствия, благодаря эхолокационной способности своих ушей, чтобы не сбрасывать и не терять скорость.

– Уворачивается от всех стволов деревьев, слухач значит. Как только преодолеем скорость звука, его слух пошатнётся, – мчась вперёд обдумывал истекающий кровью Авин. – Но для этого нужно действовать быстрее, – он начал набирать ещё больше кислорода в лёгкие, чтобы снабдить им весь организм, и разогнать кровь дабы активизировать последние ресурсы для финального рывка. Но из-за большой усталости из его рта начала вытекать кровь, так как лёгкие уже не справлялись с такой нагрузкой и были доведены до изнеможения.

– Изменил дыхание! Значит надо прикончить его как можно быстрее! – раздумывал адепт, нанося Авину многочисленные раны. Тело Авина становилось изрезано и испещрено множеством наносимых адептом ссадин.

Авин прекрасно осознавал, если он не справится и умрёт, то умрёт и Афен. Поэтому ему оставалась полагаться лишь на свою собственную несгибаемую волю и забыть о движении назад. Его чёрный плащ, как и постепенно окрашивающиеся в сиреневый цвет длинные светлые волосы развивались в свободолюбивых порывах ветра. Помимо того, что он слабел из-за потери крови, ситуация усугублялась тем, что Авин был сильно измотан предшествующими сражениям. Но невзирая ни на что он продолжал набирать скорость, пытаясь, отражать удары. Неутомимая и неукротимая боль была готова разорвать Авина изнутри, но он изо всех продолжал склонять противника на выгодные для него условия. Оба воина словно обезумели, нещадно парируя сотни ударов друг друга. Их глаза были наполнены яростью, ражем, исступленностью. Они вдвоём в одно время перестали следить за происходящим вокруг, сосредоточившись друг на друге.

Адепт Северного ордена раскусил хитрый замысел Авина. Борясь за свою жизнь, он ненасытно наносил по нему череду ударов своими двумя клинками. Получая несметное число ранений, Авин всё же вынудил противника преодолеть звуковой барьер, получив запредельное преимущество лишив оппонента своего основного чувства – слуха.

Растерянный и поражённый отсутствием понимания себя в пространстве, адепт стал уязвимым и предстал перед Авином словно на ладони. Очередной толчок правой ногой от земли и Авин расколол своим ударом меч и кинжал врага и намертво пронзил его тело. Поединок окончился. Авин остановился и всем туловищем захватывал воздух, пытаясь привести себя в чувства.

Молодой человек оглянулся и увидел, как позади него было всё обезображено. Поваленные деревья и распаханная земля лишь малая часть того, что осталось после такой буйной схватки. Авин выплёвывал сгустки крови и ощущал как к нему приближается Афен.

– Тебе нужно научиться постоять за себя, – тяжело кашляя произнёс Авин, бегущему к нему Афену. – Я не всегда смогу быть рядом и не всегда смогу прийти на помощь защищая тебя, – продолжал молвить Авин упираясь на свой меч. – Битва окончена?

Укутанный в плащ Афен утвердительно кивнул и помог Авину подняться.

– Хорошо. Пора отыскать наших, – изрёк Авин и вместе с Афеном они направились к полю усеянным чёрным клевером, на котором умер Аврат.

У постепенно холодающего тела Аврата уже собрался весь измотанный, но уцелевший отряд. Среди них не было А́сувина, который должен был держать восточную часть леса, но зато появился Адайн пришедший на поле битвы в самом конце.

Адайн снял с себя капюшон. Половина его лица была спрятана под маской. Гипнотическим, холодным взглядом он созерцал переживших эту битву.

– Как он погиб? – задал невозмутимым голосом Адайн, переведя ярко-синие глаза на Аури.

– Он ушёл, грустя о нас и о жизни, – ответил испачканный грязью и кровью молодой человек.

– Он что-нибудь сказал? – спросил Адайн.

– Да, – ответил Аури и посмотрел на Афена.

– Ясно, – скупо ответил Адайн, понимая, что именно хотел передать Аури.

– Ещё один из нас покинул поле жизни, – с грустью в голосе произнесла Акиё.

– Ну что же, смерть – это тоже искусство. Искусство природы и разума, – демонстрировавший всем своё аристократичное происхождение заявил А́ринхолт.

– Возвращайтесь в Лострад. Кроме тебя Авин, твоё место в северном гарнизоне. Твоя цель – это сын генерала Флораса – Дайрок, – апатично проговаривал Адайн. – Будешь защищать его и границу от адептов. Особо на рожон не лезь. Основная цель это Дайрок, ты обязан вернуть его домой живым. Командующий гарнизона знает о нас, но ты всё равно будь аккуратен и сбереги наш секрет. Никто не должен знать, кто ты такой. Слишком рано для ответов, – равнодушно произнёс Адайн. – Пора уходить отсюда.

– Акиё, твои серьги, – сказал израненный Авин. – Они меняют цвет.

– Они всегда становятся тёпло-оранжевого цвета, когда становится темно или перед началом дождя, – нежным голосом ответила девушка.

Прозвучал раскат грома. Небо почернело. Семь мрачных очертаний в чёрных плащах, словно тёмные тени проследовав по нитям предопределённости, покинули нахмурившийся погружённый в полумрак лес.

Адепты покидают земли Северного ордена

Глава пятая. Безрассудность

В комнате, окутанной темнотой, спорили двое.

– То́рмак, это безрассудно! Лостра́д – богатейшее государство, не только казной, но и своей историей, культурой и традициями, – уперевшись в огромный резной стол руками, и склонившись над Тормаком, возразил среднего роста генерал. Он был полноват, но при этом статен, седая щетина оттенялась копной каштановых волос и не будь на нём офицерской формы, могло бы показаться, что это отец с укоризной выговаривает сыну.

– То, что один строит, другой ломает, – покачиваясь на стуле, размеренно проговорил Тормак, накручивая на пальцы свои кудри чёрного цвета.

– Это не смешно. Все государства долгие годы жили в мире и согласии… – начал генерал, как тут же его перебил Тормак.

– Мир и согласие? Всю свою жизнь я слышу этот бред из уст верхушек власти. А что на деле? Тотальное унижение наших народов. Э́ббет, наши леса наполовину вырублены, шахты опустели, а люди голодают. Много лет Тиби́дий, выкупал у нас ресурсы, взамен на звенящие золотые монеты и прочие разноцветные побрякушки. Мои родители тоже поверили в эту чушь про всеобщее единство, за что и поплатились своими жизнями, – глядя в потолок, украшенный резьбой, ответил Тормак.

– Ах вот в чём дело. Вы не справедливости ищете, а преследуете свою личную выгоду. Решили втоптать в грязь десятки тысяч людей, чтобы отомстить за смерть своих родных? – нависая над Тормаком произнёс генерал Эббет.

– Закрой свой рот, недоумок! – резко вскочив и отбросив стул назад выкрикнул Тормак. – Я единственный кто хочет спасти наш народ! Где ты был, пока мою семью казнили на главной площади А́свиума?!

– Я выполнял приказ короля и спасал вашу жизнь, выводя вас за пределы Лостра́да! – гордо выпрямив спину и задрав орлиный нос, сказал Эббет.

– Ты спокойно смирился с тем, что твой король и королева были прилюдно, подло и бесчестно казнены?! Генерал, вы владеете большими землями на севере. Присвоили себе огромную часть северного леса и отстроили себе шикарный дворец, чуть ли не вылитый из золота Лострада. Пока люди голодают и режут друг друга в трущобах, ты и твои дети, Э́ббет, набивают свои животы до отвала. И за что у тебя вообще звание генерала, если мы столько лет жили в мире? За какие такие заслуги и победы ты достиг таких высот? А, Эббет? Знай, была бы моя воля, то я казнил бы тебя прямо сейчас, – не отводя глаз от генерала, нагло проговорил Тормак.

– Так казните! Казните! И наберите себе кодлу лизоблюдов, которые будут смиренно вылизывать зад его величества! Посмотрим, кто и дальше будет следить за характерной вспыльчивостью короля! – ударив себя в грудь, эмоционально произносил Эббет. – Послушайте меня! Тибидий умер, а на трон взошёл его сын Э́дриар. Новоиспечённый король не опытен и не имеет полной власти, ему долго придётся завоёвывать доверие знати и аристократии.

– Эдриар. В детстве мы с ним хорошо ладили, были лучшими друзьями. Кровожаднее и наглее его надо поискать. Он диктатор и пойдёт по головам, ради своей цели. Э́дриар не остановится ни перед чем, чтобы завоевать наши земли. Его отец внёс огромную лепту в развитие их страны и в упадок нашей. Эдриару осталось лишь вбить финальный гвоздь в эту крышку, – опустив глаза на карту, лежащую на столе, сказал Тормак. – У нас есть один шанс на победу: быстрое и неожиданное нападение.

– Лострадцам есть за что сражаться, просто так они не подчинятся. У нас нет такой мощи, которая может дать бой Лостраду, – ответил генерал, глядя медовыми глазами на мимику лица Тормака.

– Мы будем не одни. Я уже разослал гонцов по всем королевствам, и заручился помощью наших союзников. Мой друг Дэрна́ут поможет нам, – проводя пальцами вдоль дорог, изображённых на карте, тянущихся от одного города до другого, тихо рассказывал То́рмак. – Мы создадим вереницу войск, продовольствия, припасов, брони, ресурсов. Каждая страна, каждый город, каждый человек будет задействован в этой компании. Эта война затронет и изменит каждого.

– Но, столько людей в одном месте сулит хворью. Произойдёт вспышка болезни от малейшего чиха. Половина нашего войска будет уничтожено, не добравшись до границы Лостра́да, – недоумевающе промолвил генерал.

– Самая страшная болезнь – это голод, а противоядие от неё лишь одно – еда. Еда, которую забрали у нас лостра́дцы. А сейчас оставь меня, я хочу побыть один.

– Как пожелаете, – покорно произнёс Э́ббет, пытаясь скрыть раздражение и нервно покусывая губы, оставил короля наедине с собой. Тихо притворив дверь кабинета, он пробурчал себе под нос что-то о несносном короле.

Тормак медленно подошёл к отброшенному им стулу и поставил возле камина. Сев напротив него и подбросив пару поленьев в пекло, молодой король вслушивался в треск древесины. Отведя взгляд на стену и любуясь танцем теней, которые отбрасывали тающие свечи под неистовым напором огня, Тормака начал посещать хаотичный набор мыслей.

– С одной стороны меня окружают узколобые бараны, всеми силами пытающиеся уберечь своё нагло наворованное состояние, – думал про себя король. – С другой, кучка идиотов, трясущихся от страха над своими кормушками у власти. Одни оттягивают войну, вторые в ужасе лебезят передо мной, признавая правильным любой из моих выборов. Они не понимают, что Э́дриар собирается нанести первый удар. Вся знать отрицает отчёты наших следопытов… болваны. И самое ужасное, что заменить их мне некем. К короне я привык, а к дуракам никак не могу, – слегка нагнувшись вперёд и сомкнув в замке руки на затылке, продолжал раздумывать То́рмак. – Свой внутренний мир могут изменить все, внешний – единицы. Я исправлю недостатки этого мира. Но на моём пути стоит Эдриар. Ах, Эдриар, – улыбнувшись и обернувшись на командный стол, на котором стояло множество фигурок, олицетворяющих собой войска, шёпотом произнёс Тормак и медленно направился к нему. – Я помню все наши партии в шахматы, также я помню, как мы, будучи детьми играли в солдатиков. Не сомневайся, я не забыл твои тактики и стратегии. Я всё ещё помню твои манипуляции на тактической карте. Я слышал, что люди не меняются, и если это правда, то эта правда тебе во вред, – тихо промолвил Тормак взяв одну фигурку со стола, и подойдя к окну подбросил её и крепко сжал. – Знай, чтобы ты не задумал, я нанесу удар первым.

– Знай, чтобы ты не задумал, я нанесу удар первым, – в это же самое время безмятежно произнёс Эдриар, стоя напротив окна в своём королевском дворце.

Коридор во дворце Тормака

Глава шестая. Я выбираю оружие

– Король То́рмак, вы просили вас разбудить за час до начала собрания, – выглядывая из большой деревянной двери сказал начальник стражи. – И ещё, вот конверт, его передал командующий следопытов.

Тормак молча показал указательным пальцем на стол. Командир дворцовой стражи аккуратно положил конверт с сургучной печатью синего цвета и плавным шагом покинул помещение. Король лениво открыл глаза и медленно встал с деревянной кушетки, на которой проспал всю ночь. Слегка покачиваясь из стороны в сторону, вяло зевая и почёсывая курносый нос, Тормак шёл к столу, чтобы ознакомиться с содержимым запечатанного конверта.

– Я должен продумывать каждое своё действие на десять шагов вперёд. Мои решения должны быть быстрыми и бесповоротными, без капли сожалений. Разум делает меня ответственным за свои решения, – размышлял юный король, судорожно разрывая конверт, пахнущий сургучом и копчёной грушей. – Этот запах ни с чем не спутать, – тихо промолвил Тормак доставая желтоватый листок бумаги, на котором виднелись капли жира.

Взгляд короля преследовал аккуратно выведенные буквы.

– Не самые лучшие новости, которые хочется узнавать с утра, – тяжело вздохнув и аккуратно свернув лист, подумал монарх, направляясь к выходу.

Покинув уютный зал с камином и поприветствовав свою стражу, монарх неспешно направился в королевскую умывальню. Проходя по мраморным коридорам белого цвета, Тормак ловил на себе яркие светло-голубые блики звезды, чьи лучи били по огромным мозаичным окнам замка.

Умывшись и долго обдумывая речь под успокаивающее журчание воды, бегущей по чёрной раковине с золотыми вставками, король направился в зал, в котором должно было пройти собрание. Тормак шёл неторопливо, опустив взгляд в белый мраморный пол, лишь обращая внимание на стражников и придворных, монотонно кивая приветствуя их. Подойдя к чёрной двери, с позолоченными ручками, государь тяжело задышал от волнения, и широко открыв дверь вошёл в помещение. В центре большой комнаты, отделанной деревом, чьи стены украшали многочисленные карты и картины стоял круглый стол. За столом сидели двадцать человек: официальные представители государства и приближённые к королю люди. За каждым из них стояло ещё по одному советнику.

Мягко шагая к свободному стулу, стоявшем во главе стола, Тормак вздохнул полной грудью, наслаждаясь запахом древесного лака. Крепко взявшись за спинку стула и отодвинув его, Тормак вальяжно сел, закинув ногу на ногу обхватив колено руками.

– Время – самый ценный и невосполнимый ресурс, поэтому не будем терять его. Вы знаете, для чего я вас собрал – поднимите руке те, кто против войны с Лострадом, – бодрым голосом произнёс король, осматривая всех участников, сидевших за столом.

Не задумываясь, руки подняли генерал Э́ббет и его командиры.

– Вы вообще понимаете, о чём вы говорите? – недовольно вымолвил Эббет. – Лостра́д занял огромную равнину, окружённую величественными снежными горами, скрытых туманом. Единственные четыре прохода в долину перекрыты непреступными стенами и рвами. Даже если каким-то чудом нам удастся преодолеть первые препятствия, без чёткого знания местности Лострада, мы будем вынуждены остановить наш поход.

Тормак ухмыльнулся и отвёл взгляд на карты, висящие на стене.

– Не переживайте, генерал. Есть же подробные карты, лазутчики, следопыты и просто наши земляки, не успевшие покинуть Лострад, но готовые послужить нашей общей цели. А ещё, прочтите это, – завораживающе улыбнулся король и протянул утреннюю записку, переданную от командира разведчиков.

Эббет, постепенно хмурясь, дочитал послание до конца.

– И что? В записке говорится, что лострадцы проводят учения. На своей собственной земле, в пределах своей страны. Вы совсем юны и неопытны, но вы король, подобное безалаберное отношение к информации может привести к большим печалям и насмешками над вами. Мой вам совет: прежде чем поверить, стоит немного проверить, – назидательно и снисходительно проговорил Эббет, желая вразумить юного короля. – Прошу вас, одумайтесь. Вы находитесь в полном неведении того, какое количество разбойников, мародёров и дезертиров орудует на наших землях. В тавернах наёмные убийцы чувствуют себя как дома. Многие деревни и районы городов в буквальном смысле прикарманили себе организованные банды. Тормак, страна трещит по швам. Вы не видите того, что творится у вас под носом, но вы собрались атаковать самую могучую страну на материке. Поймите, что я оттягиваю начало войны не из-за страха потерять своё имущество, а страха отправить на верную смерть десятки тысяч людей. Никто из вас даже не понимает, какие последствия несут все эти бессмысленные схватки и сражения. Я и мои командиры всю свою жизнь посвятили армии, и мы единственные, кто не хочет видеть весь этот ужас, кошмар и страх в глазах людей. Вы далеки от правды полей битв, поэтому и жаждите войны.

В этот момент раздался стук в дверь. В помещение вошёл начальник королевской стражи и молчаливо направился в сторону Тормака, неся в руке желтоватый конверт, вновь переданный командующим следопытами. Король с благодарностью принял послание и повернувшись ко всем спиной, достал записку.

– Этот характерный запах груши я не перепутаю ни с чем, – слегка уловив запах исходящей от бумаги, приведя мысли в порядок, король, наконец, принялся за письмо.

Эмоции на лице Тормака резко изменились. Острое чувство недоумения пронзало его сердце насквозь. Опустив руку, держащую листок бумаги, король смотрел на деревянный пол, не слыша вопросы своих подданных, на миг перестав слышать своё собственное сердцебиение.

– Получается, я и правда за тобой не поспеваю. Нет, этого не может быть. Знай Э́дриар, я сделаю всё возможное, чтобы остановить тебя, – еле слышно прошептал То́рмак. – Лостра́дцы выслали в свои гарнизоны один десяток тысяч солдат, – повернувшись лицом к собранию и положив лист на стол, заявил король.

В зале поселилась гробовая тишина, мгновенно изменившаяся на безумные выкрики и споры. Ругались абсолютно все, кроме молодого короля, чьи ярко-зелёные глаза подобно натуральному изумруду всматривались в небольшую царапинку, уютно располагавшуюся на столе.

– Закрыли свои рты и сели на место! – яростно и звонко рявкнул Тормак, вскочив со стула и со всей силой ударил ладонью по столу. – Тебе есть, что сказать, Э́ббет?!

– Разумеется. Откинем лишние эмоции в сторону и рационально подумаем. Что мы имеем в итоге? Ничем не проверенный и неподкреплённый факт, набросанный на жёлтой грязной бумажке, от безумца и пустоголового дурака, которому я ни капли не доверяю? Лострад отправил войско в свои собственные гарнизоны, для дополнительной защиты. Вы думаете, что Эдриар выйдет за пределы своей долины в неизведанные земли, чтобы расправиться с нами? То есть, он спокойно справится с логистическими задачами? Сможет собрать войско, обеспечить их достаточным количеством снаряжения, одеть, обуть, накормить, напоить, снарядить тёплой, сухой одеждой и медицинской помощью, и, разумеется, палатками? И после этого пойти на нас вместо того, чтобы спокойно проживать жизнь укрываясь за горами и стенами? – недоумевающее проговорил Эббет.

Все в помещении перевели свои взгляды на Тормака и пристально сосредоточили их на нём.

– Повторюсь, у них есть карты. Напомню, лостра́дские гарнизоны находятся за пределами их долины впритык к нашим границам. Что мешало их патрулям и разведчикам ночами проникать вглубь нашей территории и исследовать её? Эдриар уже нащупывает почву. Если допустим проход этой армии, вслед за ней придут и другие, и тогда уже мы будем в меньшинстве на нашей собственной земле, – уверенно промолвил монарх.

– И что вы в таком случае предлагаете? – покусывая от волнения тонкие губы спросил генерал армии.

– Подготовимся к предстоящей встрече наших гостей, как подобает хозяевам. Пойдём на опережение. Лишим их опорных пунктов. С этого момента мы начинаем войну, – эффектно озвучил государь.

– Не забывайте, король, наши предки умирали для того, чтобы мы жили! А не для того, чтобы мы воевали, – броско произнёс Эббет.

– Мои предки умирали, чтобы мы жили хорошо, – бросил меткую фразу То́рмак в ответ. – Все свободны, кроме писаря, – мерно огласил Тормак. – Пиши, – оставшись наедине с писцом, произнёс король. – «Придерживаемся того же плана, но с небольшими поправками и коррективами. Атакуем немедленно. Все четыре гарнизона Лострада должны быть опустошены и ограблены, а лострадцы уничтожены. Противник опережает нас и разослал подкрепления к границам, будьте аккуратны». А теперь напиши ещё восемь таких посланий и передай гонцам. Позаботься о том, чтобы эти сообщения были доставлены нашим друзьям, в другие королевства.

– Будет сделано, – лаконично ответил седовласый мужчина.

– Следите за Тормаком в оба глаза, – говорил своим командирам генерал Эббет, отойдя чуть поодаль от входа в зал, где только что проводилось собрание. – Он затеял свою собственную игру, никого в неё не посвятив. Я хочу знать о каждом его действии, о каждом шаге. Вы поняли меня?

В этот момент в коридор вышел Тормак и посмотрев в сторону Эббета, молча кивнул ему и пошёл в противоположном направлении сложа руки в замок за спиной.

– Эдриар, вокруг тебя множество моих лазутчиков, чьи доклады я получаю регулярно. Многие думают, что первые шаги на пути к этому конфликту, сделаны мною. Но я докажу им, что моё нападение – это лишь оборона. Помни: кто бросил вызов, тот должен быть готов, что оппонент выберет оружие, – произнёс высокий король с хорошо развитой мускулатурой, проведя большим пальцем по нижней губе.

Пруанские гвардейцы

Глава седьмая. Жемчужина

– Генерал Фло́рас, прошу прощения за беспокойство, но король Э́дриар ожидает вас в крепости, – робко произнёс мужчина, слегка приоткрыв скрипучую дверь в тёмное пыльное помещение. Оно было еле освещённом тусклыми огоньками свеч и говорящему пришлось долго вглядываться, щурясь, чтобы отыскать генерала.

– Свободен, – ответил гладко выбритый генерал, сидя за столом, внимательно вчитываясь и раскладывая разные бумаги.

Поднявшись с деревянного стула, издавшего скрип, генерал Флорас задул все свечи и взялся за потёртою ручку двери. Приоткрыв её, статный мужчина прищурил глаза серебристо-серого цвета из-за яркого света, внезапно набросившегося, словно хищный зверь, на обескураженного генерала, полностью ушедшего в свои мысли. Жадно поедая монотонно парящие пылинки, заполонившие всю комнату, набитую стопками документов, яркие лучи также освещали доспехи стражников генерала, отбрасывая блики на ветхие деревянные помосты.

– Утройте стражу. Никого не сметь подпускать сюда, – грозно говорил Фло́рас вешая замок на дверь и махнув рукой своим сопровождающим стражам, отправился в сторону выхода со двора.

Шагая с лёгкой хромотой по улицам, вымощенным брусчаткой, генерал наслаждался привычной городской атмосферой присущей столице Лостра́да. Идя по столичным улицам, ведущим к королевскому дворцу, Фло́рас с примесью жадного сожаления и с грустью наблюдал за улыбками людей, проходящих мимо. За девушками чьи яркие, длинные платья и разнообразные украшения, напоминали ему о его молодости. За мужчинами, одетыми в льняные и шёлковые рубахи. За дружескими компаниями, уютно сидевших на верандах трактиров и смеющихся над нелепыми шутками для чужих, но такими настоящими и искренними для своих. Генерал пытался поймать каждую нотку аромата, исходящих от пекарен и мясных прилавков, продающих копчёное мясо, посыпанное букетом специй. Флорас, окутанный в очень широкий, просторный белоснежный плащ с золотыми выкройками, сфокусировал взгляд на белых лозах винограда, вяло тянувшихся от первых до третьих этажей домов, покрывая крыши, складывая впечатления, что некоторые дома вот-вот будут съедены. Переведя глаза на цветы в горшках, покачивающихся от прикосновений потока ветра, весящих на фасадах домов, отделанных декоративными камнями, генерал задумался: почему раньше он никогда не замечал подобного, а просто, как и все впопыхах проходил мимо, не пытаясь восхититься миром? Но генерал моментально получил ответы на все вопросы без слов. Он один из немногих знал о грядущем ужасе и хаосе. Фло́рас прекрасно понимал, что скоро всему этому умиротворению придёт конец, если позволит осуществить бесчеловечные замыслы Э́дриара. Поэтому старался насладиться каждым мгновением ещё спокойной жизни.

Выйдя на главную площадь, в центре которой находились большие фонтаны, украшенные расписной лепниной, Флорас вежливо здоровался с мимо проходящими гражданами одетых в дорогие одежды. С площади уже виднелись белоснежные шпили цитадели, секущие слоистые облака словно бритвенное лезвие бумагу. Шаг за шагом, генерал и его вооружённая свита приближались к крепости, гремя доспехами, на которых были изображены эмблемы, ясно дающие понять окружающим о принадлежности к личной охране генерала.

Через несколько мгновений генерал со своим отрядом вышли к крепостной стене.

За белой стеной, на которой лазурными и жёлтыми красками были нанесены разнообразные орнаменты – возвышался грандиозный королевский дворец. Фасады дворца украшали титанического размера мозаичные окна, контрфорсы с позолотой, исполинские колонны, резьба, безмерное количество ваз с цветами, крепящихся к зданию золотистыми цепями, лепная орнаментация, представляющая собой листья растений и выпуклые щиты. Крышу по краю окружали балюстрады, высеченные из белого камня. Фронтоны, декорировали вазы и скульптуры. На гигантской твердыне, вымощенной из камня молочного оттенка, свисали колоссальные флаги алого цвета, по периметру украшенными золотыми узорами. Изящество дворца, устремлялось ввысь, где на самых верхушках шпилей были установлены жемчужины, ярко переливающиеся под лучами звезды Есуры. На самом высоком и внушительном шпиле сотни лет находилась гигантская и древнейшая жемчужина, олицетворяющая собой: богатое декоративное убранство, несгибаемое королевское величество, могущество Лострада, а также напоминание всем, что они находятся в А́свиуме – в столице Лострада, в самом его сердце, в его жемчужине.

Среднего роста Флорас и его вооружённый отряд из двадцати человек, подошли к главным воротам, дающим возможность пройти во двор дворца. Ворота украшал величественный картуш в виде геральдического щита с изображением пяти львов. Визитёров вышел встречать широкоплечий Э́зеот – начальник королевской гвардии.

– Эзеот, я прибыл по приглашению короля, – произнёс генерал и достал конверт из подсумки носимой на поясном ремне.

– Знаю, поэтому я здесь. К простолюдинам я бы не вышел, – ответил Эзеот, поприветствовав Флораса, слегка наклонившись вперёд, убрав правую руку за спину, а левую вынеся вперёд.

– Не время для формальностей, идёмте, – сказал белокурый генерал и вместе со своими стражниками пошёл вперёд.

Генерал не успел совершить трёх шагов, как гвардейцы, стоящие на страже ворот, немедленно выхватили мечи и отгородились щитами, дав понять, что они явно чем-то недовольны. Сопровождающие солдаты генерала не стали мешкать и направили свои клинки на оппонентов.

– Эзеот, как это понимать?! – выкрикнул генерал, схватившись за рукоятку своего меча.

– Успокойтесь. Ваши бравые стражи, генерал, останутся за воротами. А вас я попрошу отдать своё вооружение дозорному. Не переживайте, дворец хорошо охраняется, и я уверен, что ваш мастерский навык фехтования не пригодится на территории дворца, – спокойно и с улыбкой на лице промолвил Эзеот, почесав аккуратно выбритую бородёнку.

– Что за абсурд? Раньше мы спокойно обходились без всего этого, – недовольно проговорил генерал.

– Новый король – новые правила, мой друг. Ну же, отдай меч моему гвардейцу, он будет беречь его, как жизнь своего короля, – произнёс Э́зеот и левой рукой указал на караульного.

Флорас медлил. Его взгляд блуждал от одного стражника к другому, ища подвох, ища обман, сомневаясь и опасаясь. Но, с другой стороны, если бы король хотел его смерти, казнь была бы скорой и без ухищрений.

– Ладно, будь, по-твоему, но отбирать оружие у воина – это низко, – буркнул генерал и неохотно передал ножны в руки караульного.

Пройдя за ворота, генерал и Эзеот в сопровождении королевской гвардии оказались на территории дворца. На каждом шагу находились караульные. Роскошь обширных пространств не уступали великолепию королевского чертога. Несколько взаимосвязанных дворов, арки, регулярные сады с фонтанами и растениями привезённых со всех уголков света, идеальные газоны, здания различного назначения: библиотека обладающая богатейшим собранием рукописей, театр под открытым небом, беседки из белого камня, сочетания больших и малых галерей с росписями и рельефами, конюшни с породистыми жеребцами, просторные помещения для слуг и гостей, обширные казармы для стражей. На каждом шагу прослеживалось изящество.

Проходя по широкой аллее оформленной живой изгородью, уже виднелось парадное крыльцо. Добравшись до крыльца, Флорас принял во внимание, как над парадным входом вешался новый картуш с изображением льва в окружении восьми гиен.

– С такими изображениями будет сложнее избежать начала войны, – подумал про себя Флорас, элегантно держа осанку.

Стражники у входа поприветствовали Фло́раса и Э́зеота, и заменили предыдущих сопровождающих, не пропустив их во дворец. Великолепие и пышность внутри помещения расцвели. Изящная мебель, обильно украшенная сложной резьбой и позолотой. Потолки и стены перенасыщали прихотливая лепнина, резьба и позолота. Пол представлял собой узорный паркет, украшенный коврами. На стенах, оформленных деревянными панелями, висели большие зеркала в резных рамах. Повсюду находились осветительные приборы: бра и подсвечники. Кругом стояли различные пилястры, изображающие опору на поверхности стен, скульптуры, расписные вазы с цветами и статуэтки.

Подойдя ко входу в тронный зал, Эзеот оставил Флораса, а вооружённая охрана вновь сменилась на новую. Зайдя внутрь, благородная цветовая гамма не изменилась и продолжала прекрасно гармонировать с богатым лепным декором. Она осталась очень нежной, с тонами: голубого, светло-зелёного в сочетании с золотом и серебром. На потолке весели огромные роскошные люстры, массивные мозаичные окна с фиолетовыми кусками стекла, заставляли осветиться зал в характерные цвета. Потолок подпирали двадцатиметровые парные статуи, стоявшие друг от друга вдоль стен на расстоянии десяти метров изображающие предыдущих королей Лострада. У каждой, стояло по двое гвардейцев, совершенно не шевелясь и не издавая ни звука. Флорас слышал лишь собственный шаг и лязганье доспехов ведущих его стражей.

Гвадейцы – это элитные бойцы Лострада. В их ряды могли вступить дети из самых благородных и знатных семей лострадцев. Если родители решались отдать детей в ряды королевских стражей, то отдавали не позже трёх лет специальным представителям. После тщательных проверок на различный спектр показателей принималось решение – допускать ребёнка для дальнейшего обучения или же вернуть ребёнка обратно семье. Тот, кто допускался до службы, с самого детства учился военному ремеслу: ежедневно занимался фехтованием, боевым мастерством в рукопашных боях, сражениям в строю, строевой подготовкой, тактикой, первой помощью, тренировался сидеть в седле. Гвардейцы – универсальные воины, часами способные стоять по стойке смирно. Бесстрашные и могучие, обученные лишь одному – хладнокровно убивать. Королевская гордость – живущие ради королевской семьи и готовые бесцеремонно отдать свои жизни, в обмен на королевскую. Служба в гвардии длилась тридцать пять лет, после чего, солдат добровольно мог выбрать службу или уйти в резерв на заслуженный отдых.

Лострадские гвардейцы

Дойдя до трона в виде огромного льва, высеченного из белого мрамора, стоящего в самом конце тронного зала, стражники довели генерала до двери, находящейся за троном справа. Стражи, охранявшие дверь, расступились и пропустили генерала. Зайдя в небольшую, но аккуратную и ухоженную комнату, в центре которой стоял тактический стол точь-в-точь, что и у Тормака, генерал увидел сидевшего на краю стола высокого молодого человека атлетического телосложения. Его средней длины пепельные волосы, были собраны в небрежный пучок, а на затылке свободно падали на плечи. Их оттенок удивительно сочетался с ярко-голубыми глазами, напоминающими лазурные воды горных озёр. Эта утончённость и элегантность первой бросалась в глаза. Но стоило всмотреться повнимательнее и можно было легко увидел остальное: волевой подбородок, уверенный, тяжелый взгляд… Эта сторона внешности короля выдавала сильные черты его характера и недюжинные способности интеллекта.

– Проходи, – лаконично промолвил Эдриар облизав свои пухлые губы из-за жажды. – Доклады и отчёты, ты хорошо их спрятал? Как я просил?

– Да, повелитель. В самый обветшалый и самый защищённый угол этого города. Думаю, ни у кого не возникнет даже мысли искать документы особой важности в столь беспросветном месте, – произнёс генерал.

– Это хорошо. Я читал, что военные учения и подготовка к привлечению в армию прошли успешно, но этого недостаточно. Я хочу, чтобы каждый мужчина нашей страны, не только мог держать в руках меч, но ещё и владеть им, – проговорил Эдриар.

– Но, это ресурсозатратно. В добавок мы теряем уйму времени, – сделав небольшую паузу, проговорил генерал.

– Ах, досадно, – картинно задумался Эдриар, состроив горестную гримасу. Но резко переменившись в лице, железным тоном, продолжил. – Увы, мне это безразлично. Видимо, твой шлем стал тебе мал и сильно давит тебе на голову, если ты позабыл кто перед тобой. Я говорю – ты делаешь. Заставь кузни работать до такой степени, чтобы лязг ковки стали разносился до вод Великого Океана. Увеличь зарплату кузнецов, мастеров и подмастерья. Упрости порог вступления в армию. Ты понял менял? – нахмурившись, сопровождая речь рубящими жестами, высказался Э́дриар. – Все затраты покроет королевская казна.

– Прошу прощения. Я вас понял, всё будет выполнено, – ответил Фло́рас, уважительно поклонившись. Генерал быстро осознал, что лучше быть покорным, если не хочет расстаться с жизнью раньше времени.

– Хорошо, надеюсь, наше взаимопонимание выйдет на иной уровень. Ты отправил войска в гарнизоны за пределами стен, как было оговорено ранее? – спросил Эдриар, спустившись со стола, подойдя к столешнице, и налив себе воды из хрустального графина.

– Да и я хотел поговорить по этому поводу, – сказал Флорас, не отводя глаз от Эдриара. – Остановите этот поход, пока солдаты не покинули пределы долины.

– Снова ты об этом. Почему весь совет поддержал мой помысел, а ты так упёрся? – разведя руками произнёс молодой король.

– К проведению мирных договоров наиболее склонны генералы. Банальная причина —офицер видел кровь, а ваши интеллигентные советчики упадут в обморок от одной лишь капли и поэтому они готовы убивать, убивать и убивать, поскольку они не понимают, что это такое, – монотонно проговорил генерал, продолжая держать осанку и пристально смотреть на Эдриара. – Для чего вы отправили войска в гарнизоны?

– Буду и дальше высылать их. Сконцентрируем наши силы у границ соседей, а после, разобьём их поодиночке, – нахмурившись, посмотрев на свою правую ладонь и крепко сжав её, рассказал о своих замыслах Эдриар.

– А если не успеем и сил будет мало? Что если на наши гарнизоны нападут раньше? Никому не понравится, когда у его границы собирается чужое войско, – теряясь в догадках сказал Флорас.

– Ну и что? Пусть нападают, это развяжет нам руки для полноценного наступления на неприятеля, – обернувшись и подойдя к тактическому столу, высокомерно ответил монарх.

– Король, в одном из гарнизонов, службу несёт мой сын, – изменив интонацию, проговорил Флорас, надеясь выпросить крупицу благоволения у своего короля.

– Пусть так, мне-то что? Это же не мой сын, – с пустотой в глазах и без капли сожалений ответил самодержец.

– То-есть, вы спокойны, зная, что отправляете на убой тысячи простых людей? – приподняв одну бровь от изумления и сердечной пустоты собеседника, спросил Флорас.

– Да плевать я хотел на простых людей! – подскочив к генералу выкрикнул Эдриар и грозно посмотрел в его глаза. – Деяние вершит не масса, а отдельная личность! В истории нет места челяди, история пишется единичной фигурой! Решающее влияние будет за мной, ради интересов всего общества! Ты долго и верно служил моей семье и моему отцу, не забывай это. Именно мой отец придумал этот план и начал воплощать его в реальность, а я закончу, и ты поможешь мне в этом, выполняя всё, что я скажу!

– Но, ваш отец хотел решить все проблемы мирным путём, тем самым сохранив жизнь лострадцам, – осмысленно промолвил Флорас, пытаясь хоть как-то вразумить своего короля.

– А я закончу войной! Я прекрасно знаю, какой ненавистью к нам обросла территория за пределами нашего государства. Нас презирают и не принимают на дух. Я заставлю нас уважать! Я сделаю так, чтобы весь материк жил под флагом Лостра́да! Я оставлю свою имя в веках! Я прославлю себя, тебя, наше государство, наш народ, каждого воина, сложившего свою голову за величие нашей страны!

– Господин, не проще вернуть всех наших воинов в долину и закрепить позиции здесь? – промолвил генерал, пытаясь из-за всех сил остановить замысел Э́дриара и сохранить жизнь лострадцам.

– Проще?! – яро переспросил Эдриар. – Ты предлагаешь сидеть и выжидать, пока противники объединятся в единый союз и сметут нас? Даже мощи Лострада не хватит, чтобы сдержать такой натиск. Мне надоели эти сказки о мире. Мы веками ходим кругом сами за собой, а вокруг много чего происходит и меняется. Или ты хочешь, чтобы я оставил подобный груз своему наследнику?! Не убьём мы, убьют нас. Согласен – циничная логика, но такова сущность жизни. Служи мне также верно, как и моему отцу. Если ослушаешься меня, распоряжусь повесить тебя за предательство, и я спокойно закрою глаза, на выслугу твоих лет и долг отданный перед Лострадом. Флорас, ты всё понял?

– Прошу прощения, король Эдриар. Я всю прожитую жизнь посвятил служению вашей семье и посвящу оставшуюся. Можете быть во мне уверены, – вежливо ответил Флорас, стоя перед Эдриаром, как настоящий аристократ.

– Хорошо, на возьми, – произнёс Эдриар и взяв со стола лист бумаги отдал его Флорасу. – Знаю, что сегодня проводишь собрание. Прочти это сам, после своим самым преданным и близким офицерам, а теперь ступай.

Агрессивно пробивающиеся лучи через мозаичные окна, освещали фарфоровые кожи двух участников диалога. Флорас уважительно приклонился перед королём и в таком положении спиной назад попятился к двери, показывая свою преданность.

– А, да и ещё, – вдогонку произнёс Эдриар. – К тебе будет представлена моя гвардия.

– Зачем? Вы меня в чём-то подозреваете? – озадаченной озвучил генерал.

– Вовсе нет. Я же должен быть уверен, что генерал моей армии находится под чуткой защитой моих лучших воинов, – посмотрев исподлобья, едко проговорил Эдриар. – И всё-таки загляни к кузнецу, мне кажется, твой шлем тебе стал маловат. Ступай.

Выйдя спиной назад в тронный зал и закрыв за собой дверь, Флорас ещё несколько секунд стоял перед ней и разочарованно смотрел на неё. Развернувшись и направившись к выходу, Флорас ускорил свой шаг.

– Герои ушли, а им на смену пришли клоуны, – подумал про себя генерал армии Лострада.

– Смена караула! – прокричал Эзеот войдя в тронный зал и увидев издали Флораса, с лёгкой улыбкой направился к нему, дабы сопроводить его до выхода. – Ну что? Что сказал король?

– Ничего путного, – лаконично ответил Флорас.

– А ты чего такой недовольный? – еле поспевая за генералом, не отводя от него глаз янтарного цвета, поинтересовался Эзеот.

– Потому что всё идёт к войне, – негодуя буркнул генерал, идя по коридорам дворца.

– И что в этом такого? Всем и так понятно, что всё к этому идёт, – уверено проговорил начальник королевской гвардии.

– Действительно, в этом нет ничего невероятного. Только пока ты будешь сидеть в тёплом дворце и вылизывать зад коронованной особы, целованного в лоб Богами, я поведу своих воинов на войну. Я буду видеть, как наших друзей и соседей втаптывают в сырую землю. Как их будут резать и кромсать. Это не ты и не король, будете смотреть в опустошенные глаза вдов и матерей, и объяснить им, за какие пустые идеи пали их мужья и сыновья, – яростно, тыча пальцем в грудь Э́зеота твердил Фло́рас и резко развернувшись пошёл дальше к выходу.

Эзеот опустил взгляд в пол и через некоторое время побежал за Флорасом. Догнав его во дворе перед воротами и схватив за предплечье попытавшись остановить и поговорить с ним, Флорас отдёрнул руку.

– Не трогай меня! Оставь меня в покое, у меня своих дел полно, – ответил Флорас и покинул пределы королевского дворца выйдя за ворота, и вместе со своими стражниками направился в сторону казарм.

– Удачи тебе, генерал, – вежливо произнёс Эзеот выбежав за Флорасом на улицу и в шутливой форме исполнил низкий реверанс вслед своему другу.

В это мгновение поднялся аномально сильный ветер. Эзеот услышал скрежет и обернулся назад, по призыву своего внутреннего голоса. Направив свой взгляд на жемчужину, находящуюся на самом высоком шпиле, увидел, как эта самая жемчужина начала медленно падать вниз. Упав на крышу и стремительно скатываясь с неё, она приземлилась у входа во дворец, разбившись вдребезги, под картушем, на котором изображён гордый лев, в окружении восьми гиен.

Глава восьмая. Общий сбор. Часть I

Вечерело. Фло́рас со своим отрядом продолжали двигаться к казармам. Улицы любимого города стали потихоньку пустеть. Ремесленники закрывали свои лавки. Некоторые торговцы успели замкнуть замки на своих магазинах. Рабочие расходились по своим домам. Работать остались несколько трактиров и таверн, услужливо принимающих и обслуживающих своих гостей. В воздухе витали чувства спокойствия и защищённости. Улочки патрулировались городской стражей, крепко державшей в своих руках щиты и копья. Вокруг некрупных прилавков со сладостями толпились детишки, жалостливо выпрашивая у своих родителей лакомства. Флорас со стражей вышли с площади в сквер и через него в парк, где прогуливались семьи и влюблённые пары, а беззаботные дети жизнерадостно покусывали шоколад, облизывали карамель и гонялись за птицами. Но Флорас пропускал всё это мимо себя. Разум генерала взяли под своей контроль отягощающие мысли.

– Что со мной? Страх или просто переживания из-за вскоре грядущих событий? Я наговорил лишнего. Надо собраться с силами, взять себя в руки. Моя воля должна быть непоколебимой. Я не имею права показывать окружающим свою слабость. Они верят и нуждаются во мне. Если хоть на мгновение дам им возможность усомниться в себе, то вся эта война сложится для нас безвозвратно проигрышно. Люди, увидевшие в лидере нерешительность – не пойдут за ним, зная, что на кону стоят их жизни. Как же хочется на всё это плюнуть и уйти в отставку. Но, увы, я зашёл слишком далеко, чтобы всё бросить на полпути и так просто сдаться. Сколько времени я не видел своего сына, который находится за пределами моей родной земли? Понять бы ещё, где эта самая родная земля и что вообще она обозначает: место или людей, к которым я так привязан? Я устал и запутался. Никто не понимает, что за бремя я несу, но после того, как всё это кончится, одни назовут меня героем, другие мерзавцем.

Фло́рас достал свёрнутый листок чёрного цвета, на котором был нанесён текст белыми чернилами. Пристально вчитываясь в послание с аккуратно выведенными буквами, генерал не заметил, что уже успел дойти до офицерских казарм.

Офицерские казармы представляли собой внушительное, симметричное, пятиэтажное здание светлого оттенка, без явных изысков в отличие от королевского дворца, подчёркивая строгость этого места. Все элементы декора – это строгие линии, колонны, балюстрады, высокие узкие окна и кованые декоративные решётки на них, барельефы, изображающие наиболее весомые сражения в истории Лострада. Обширную площадь, занятую казармами, отделял кованый забор. Флорас был против излишеств, но городской глава гильдии архитекторов настоял на своём, дабы такое представительное место не выделялось тусклостью из общей архитектуры города.

Близлежащие улицы офицерских казарм патрулировались не только городской стражей, но и генеральской. Но в этот день, патрульных было неприлично много, так как в город должны были прибыть капитаны для военного совета.

Стража генерала Флороса

Генерал поприветствовал караульных и прошёл через калитку. Зайдя в обширный двор, Флорас немедленно начал вылавливать взглядом своего самого приближённого сержанта. Увидев того, сидевшего на скамейке вполоборота к другому офицеру и ведя с ним диалог, Флорас махнул ему, дав понять, что диалог стоит прервать.

– Мне пора, – промолвил невзрачный, низкого роста сержант и устремился к своему генералу.

– Го́то, значит так, иди за мной и слушай меня внимательно, – сразу начал генерал и направился к казармам. – Э́дриар мне не доверяет, ко мне будет приставлена королевская гвардия. Чувствую, что и за каждым из вас будет пристальное наблюдение. Меньше болтайте языком. Усилить надзор над тайниками с документами и важными сообщениями. Ты меня понял?

– Угу, – тихо согласился Гото идя под боком Флораса.

– Капитаны уже здесь? – строго смотря вперёд, спросил генерал.

– Угу, – вновь согласился старший сержант, преданно смотря на своего генерала снизу вверх.

– Продолжай в том же духе, помалкивай. Закупи бумаги. Передай остальным, чтобы общались между собой письменно. После прочтения письма – мгновенно сжигайте, – промолвил генерал и коснулся до ручки двери ведущую в коридор здания. – Свободен.

Зайдя в казармы, Флораса встречало несколько дюжин капитанских солдат, со своими собственными обозначениями на доспехах. Доспехи были лёгкие, парадные, для особых случаев, что делало из них невероятно дорогое удовольствие. Генерал прошёл мимо солдат, не придав им большого значения.

Помещение было светлым, аккуратно убранным, преобладала кремово-бежевая гамма, повсюду находились интерьерные скульптуры солдат, облачённых в украшенные доспехи. На стенах висели: картины, разнообразное вооружение, щиты, гербы благородных домов и воинских подразделений.

Флорас подошёл к двери ведущей в главный зал и услышал грубые голоса двух мужчин, обменивающихся фразами между собой, но осанистый генерал не торопился прервать их диалог.

– Ты сюда с сыном приехал? – поинтересовался капитан авангарда Ло́дэс, почесав свой крючковатый нос пальцами, сломанными множество раз во время изматывающих тренировок по фехтованию и открытых боях.

– Да, дома его совсем не с кем оставить, – ответил рослый, светловолосый, голубоглазый Бе́ринон, командующий кавалерией, отличающийся страшной родовитостью, длинным черепом, большим прямым носом и острым как угол подбородком.

– Как удачно совпало. У тебя сын, у меня дочь. Через несколько лет поженим их. Дочку замуж выдать – не пирог испечь, – смотря на капитана Бе́ринона, произнёс усеянный шрамами Лодэс. – Она у меня красавица, вся в мать, – искренне добавил капитан, честно смотря в глаза Беринона.

– Надеюсь, мозги у неё тоже мамины, – с улыбкой произнёс Беринон, от которого слегка пахло ирисом и фиалками.

– Не понял, – подняв одну бровь сказал Ло́дэс шмыгнув носом и проведя рукой по крепкому, квадратному подбородку.

– Да так, не забивай себе голову пустяками, – неспешно промолвил Беринон. – Лучше скажи мне, зачем мы так срочно понадобились генералу?

– Надеюсь не из-за какой-то ерунды, которую он мог отправить письмом. Я попросту потратил два месяца на дорогу, хотя мог дома попивать вино и есть пшеничные лепёшки заедая мясом, – возмущённо поделился своими планами Лодэс.

– Тебе бы лишь набить своё брюхо и утрамбовать его вином, – с пренебрежением озвучил свои мысли светловолосый Беринон.

– Ты что, забыл? Главное правило бойца авангарда: бабы, вина и стряпня – наши лучшие друзья, – хохоча проговорил мужчина крупных габаритов.

– О Боги, до чего же ты мерзкий. Посчастливилось мне служить вместе с тобой, – недовольно проронил Бе́ринон.

– Ох, какой ужас. Прошу прощения за мою бестактность, ведь я посмел задеть капитана самого элитного рода войск нашего величайшего государства – кавалерии, – язвя и паясничая твердил зеленоглазый Лодэс. – И вообще, благородный муж вроде меня, может помечтать о домашнем ежевичном вине, особенно после того, как насквозь провонял кониной. Тебе то хорошо, у тебя зад натренирован в седле сидеть.

– Поразительно, зачем ослу на двух копытах потребовались услуги лошади? – иронично произнёс капитан кавалерии.

– Не понял, – почесав каштановые волосы на затылке, вновь задумчиво сказал Ло́дэс, хлопая ресницами.

Дверь приоткрылась, и в круглый зал зашёл генерал. Капитаны мгновенно прервали свой диалог и встали смирно, отдав честь и поприветствовав генерала.

– Да бросьте вы, вольно, мы не на светском ужине, – грубо с порога начал Фло́рас. – Где Гэ́ререн?

– На кухне, – лаконично ответил Беринон.

– А Ада́йн? Он ещё не прибыл? – моментально задал второй вопрос Флорас, пристально рассматривая своих капитанов.

– Без понятия, два года о нём ничего не было слышно, – вновь ответил Бе́ринон.

Флорас подошёл к столу и положил на него записку, переданную от Адайна: – он находится вне долины, по важному поручению. Я отправил ему извещение о собрании и получил обратное сообщение, что его доставили и отдали прямо в руки Ада́йна.

Речь Флораса прервала открывшаяся дверь, ведущая с офицерской кухни. В зал собрания зашёл самый молодой, добрый и бескорыстный из всех капитанов – Гэ́ререн, виртуозно нёсший в руках фарфоровый чайник, чашку с позолотой и десерты. Подняв сконцентрированный взгляд и увидев перед собой Флораса, капитан немедленно замер, выпрямился и поднял подбородок:

– Ой, генерал Флорас, я не…

– Расслабься. Рад видеть тебя, – сказал Флорас и упёрся руками в стол. – Король доволен прошедшими учениями, но этого недостаточно. Гэререн, ты должен облегчить приём в армию. А если быть точнее, брать всех желающих.

– Всех? – удивлённо переспросил капитан, аккуратно раскладывая чайные принадлежности на столешнице. – Но… генерал… это почти невозможно. Ради привилегий для военных в ряды войска ринутся многие. Столичные кузни не справятся с таким объёмом работы. Придётся нанимать оружейников, кольчужников, доспешных дел мастеров из других регионов. Самая дешёвая амуниция будет стоить недёшево. Помимо этого, солдат необходимо одеть и обуть, потребуются дополнительные кожевники и портные. Нужны новые поставщики питания… – начал перечислять все возможные трудности по содержанию солдат капитан Гэ́ререн, но Флорас его перебил так и не дав закончить.

– Хватит. Не переживай, я и без тебя всё это знаю. Король Эдриар весьма доступно объяснил мне, что все эти растраты на себя берёт королевская казна.

Не став терять ни минуты, капитан кавалерии Беринон резко и отважно сделал шаг вперёд, произнеся: – учения, расширение рядов военнослужащих, отправка нескольких тысяч солдат к гарнизонам. Всё это больше походит на прелюдию перед войной. Генерал Флорас, я же вижу, что вы сам не свой. Для чего вы нас собрали здесь?

Повисла неловкая пауза. Флорас никак не мог найти в себе силы и вытеснить из себя важную новость о грядущей войне. Ему было жалко своих капитанов. Он ощущал горечь и необъяснимую боль в сердце из-за того, что никак не смог повлиять на короля и остановить надвигающуюся катастрофу. Но, через мгновение преодолев этот барьер тихо сказал:

– Перед собранием я был у короля, он дал мне записку. По дороге сюда я внимательно прочитал текст, в котором говорится, чтобы я рассказал вам о скорой войне и о планах на неё.

Расслабленность и сонность на лицах капитанов на лицах капитанов резко сменились на озадаченность, непонимание и неверие. Тишина вновь заполонила всё помещение, но её быстро прервала третья открывающаяся дверь ведущая в библиотеку, которая хранила в себе множество разнообразных книг и декоративное оружие с доспехами. Из двери вышел десятилетний мальчик, неся в руках парадный кистень с украшенной драгоценными камнями рукоятью. Подойдя ближе к Бе́ринону, и протянув ему оружие – спросил:

– Папа, что это за шар висит на конце?

– Дулр, это моргенштерн – не советую брать его в руки, он знатно бьёт по мозгам превращая их в кашу, поэтому положи туда, где взял, – наклонившись к своему сыну, ответил капитан, немного косясь на Флораса, переживая из-за его реакции.

Беринон выпрямился и хотел уже просить прощения у генерала за такую разнузданность, но Флорас с тоской и болью посмотрел на парнишку, вспоминая свою молодость и своего сына, когда тот был совсем малышом. Главнокомандующий буквально одним жестом руки дал понять: «всё хорошо, я понимаю, все мы люди».

Внезапно, из коридора ведущего в главный зал начали раздаваться звуки похожие на потасовку, споры и быстрые шаги, приближающиеся к двери, за которой проходил военный совет.

– Что на этот раз? Неужели Адайн? – подумал про себя Флорас и развернулся к двери, отчётливо услышав голос своего сержанта, доносящийся из-за неё.

Широко распахнув дверь, в комнату зашёл молодой человек с синими глазами в форме офицера королевской гвардии. Участники военного совета нахмурились и недовольно смотрели на новоприбывшего офицера. Вслед за мужчиной забежал взъерошенный и запыхавшийся старший сержант Го́то, пытаясь объясниться генералу, но Флорас с грозным видом быстро перевёл глаза на Гото и грубо произнёс: – вышел отсюда!

Гвардейский лейтенант осмотрел всех находившихся в комнате и саркастически сказал: – Ха! Видели бы вы сейчас свои лица. Хотя я вас понимаю, сержант-то у вас зверюга.

– Кто ты, недоумок? – сердито спросил Флорас.

Лейтенант развёл руки и от удивления приподнял бровь:

– Нельзя вот так с порога оскорблять человека, генерал. Особенно, если он будет ходить за вами всюду и везде. Даже в туалет и спальню. Хотя нет, первый пункт мы вычеркнем и, пожалуй, момент со спальней тоже. Спать я с вами не стану, как бы вы меня слезливо не упрашивали.

– Ты меня не слышишь?! – звонко рявкнул Фло́рас раздражённый наглостью и хамством гвардейского выскочки. – Немедленно отвечай кто ты, червь или я распоряжусь тебя вздёрнуть!

Сержант аккуратно хлопнул себе по лбу ладонью и сказал: – Ай, совсем забыл представиться, моё имя Ала́ри. Я один из самых приближённых людей к королю, можете считать – я его левое ухо, а может дослужился даже и до правого, – с гордостью и улыбкой на лице проговорил лейтенант.

– Как ты сюда попал? Кто тебе пустил? – озлобленно задавал вопросы генерал.

– Так ваши солдаты и впустили, – ответил Ала́ри и потянулся в карман своего дорогого парчового одеяния. – Вы же сами прекрасно понимаете, чтобы перед вами открылись все двери, порой нужно иметь правильную бумажку с нужной печатью, – поведал лейтенант, и достал послание с королевской эмблемой. – Держите, это вам от короля, – произнёс лейтенант и тут же развернулся, и подошёл к книжному шкафу, демонстративно потеряв к генералу интерес.

Пока генерал читал послание от Эдриара, Алари, медленно и кропотливо шёл вдоль шкафов, изучая каждую полочку. Проводил пальцами по полкам, книгам и вазам, стараясь из-за всех сил отыскать крупицы пыли. После, Алари перешёл к комодам покрытых лаком, любуясь фарфоровой декоративной посудой, украшенной разнообразными узорами из сусального золота, осматривая и заглядывая в разнообразной формы горшочки, сахарницы, плошки и пиалы.

Гвардейский лейтенант резко развернулся и начал говорить, вбивая каждое слово, словно гвоздь в голову генерала: – генерал Флорас, я буду ходить за вами по пятам, я буду вашей тенью. Я буду знать всё о чём вы говорите и даже больше, я буду знать всё о чём вы думаете. Всё что я буду слышать из ваших уст, я буду передавать королю. Я буквально буду жить с вами и не отойду ни на шаг. Вы меня не услышите и не увидите, даю вам сло… Ха! Хотя нет, не даю, уж больно я непоседливый.

Вновь вернувшись к рассмотрению всяких безделушек, Ала́ри продолжил двигаться вдоль мебели и совершенно случайно наткнулся на мальчонку, сына Бе́ринона:

– Ой, прошу прощения. Могу предположить, ты четвёртый капитан, тот самый прославленный капитан разведчиков Адайн? Точно! Ха! А хорошая идея, никто даже и не заподозрит, кто перед ними стоит на самом деле. Отличная маскировка, – с юмором и задором произнёс он.

– Хватит, это перебор. В чём подозревается генерал? Не кажется ли вам, что это деспотизм, лейтенант, – в грубой, но аристократичной манере поинтересовался капитан кавалерии Беринон.

– Нет, но мне кажется, что в преддверии войны деспотизм является лучшим союзником, – обернулся и серьёзно ответил Алари, и мгновенно вернулся к поискам пыли. – Поразительно, какая чистота, я наслышан о вашей чистоплотности и кристальной педантичности, но, чтобы настолько. Генерал, дайте парочку советов, как сохранять такой идеальный порядок, – с искренней улыбкой спросил Алари и вновь хлопнул себя по лбу. – Ой, хотя о чём я, у такой высокопоставленной персоны всегда найдётся несколько служанок, а ещё лучше нагрузить этой работёнкой солдат. И монеты в кармане, и солдатне лишняя профилактика к дисциплине, – договорил Алари и подошёл к самому тёмному углу, в котором стоял небольшой комодик. – А, уже конец комнаты, обидно. Тогда я посижу тут, а вы продолжайте обсуждать то, от чего я вас оторвал, – произнёс гвардейский лейтенант и залез на комод.

Генерал Флорас опустил сообщение Э́дриара, обернулся к своим офицерам и озадаченно проговорил:

– Продолжим ждать Адайна, а пока обсудим пару моментов.

Флорас хотел потянуть время в надежде на то, что Алари всё-таки уйдёт, осознав, что ничего интересно его не ждёт. Генерал понадеялся, что Ада́йн проигнорировал его просьбу и не прибудет на собрание вовсе.

Глава восьмая. Общий сбор. Часть II

Тем временем, пока совет продолжался, к одним из ворот А́свиума подъехало три десятка всадников, облачённых в чёрные одеяния: маски и плащи с капюшонами, покрывавшие их головы. К тому моменту с неудержимой силой городом успел овладеть сумрак, и чтобы хоть как-то дать ему отпор: в кованых фонарях весящих на фасадах домов и столбах зажигались огни, пока те не теряли блеск окончательно ложась спать.

Прибывших всадников вышел встречать офицер, отвечающий за караул в ночную смену:

– Кто вы такие? Зачем прибыли в наш город? – задал вопросы караульный.

– Моё имя Ада́йн, капитан разведчиков. Прибыл по распоряжению генерала Фло́раса. За спиной моя охрана – безэмоционально произнёс мужчина, сидевший на внушающем страх чёрном коне, и протянул офицеру записку с генеральской печатью.

Караульный попросил принести ему керосиновую лампу, чтобы разглядеть текст, нанесённый на бумагу. Спустя две минуты офицер согласился пропустить всадников, но только при одном условии, что те покажут ему свои лица.

Всадник прижал шенкель к коню, побудив его двинуться вперёд. Командир разведчиков буквально навис над караульным, как изголодавшийся орёл над добычей.

– Ты, наверное, позабыл, но я тебе напомню – разведчики не показывают свои лица.

– Бред какой-то. Как вы тогда понимаете, что среди вас нет лазутчиков?

– У нас свои методы воздействия на людей.

– Немедленно покажите мне свои лица! – в приказном тоне крикнул караульный.

– Чтобы что? Запомнить нас? Дурацкая затея – темно. Или хочешь удостовериться в личностях тех, кого никогда не видел? Обо мне говорят мои офицерские нашивки и этого достаточно, – заткнув рот караульному произнёс капитан и слез с лошади, приказав всем своим людям сделать то же самое. – Слезайте, дальше пешком, так тише, – потянувшись после долгой дороги сказал Ада́йн и распорядился караульному разместить лошадей в конюшне.

– Конюхи только ушли, а ночной придёт через час, вашими лошадьми некому заниматься, – проговорил караульный, пытаясь доказать, что он тут всё ещё самый главный.

– И что? Этим займёшься ты, – сказал капитан, глядя на ночное небо, трещащее по швам от изобилия звёзд.

– Это не входит в мои обязанности. Вам надо – вы и занимайтесь своими лошадьми. Если думаете, что, прибыв в столицу, перед вами все забегают, то вы ошибаетесь, – скрестив руки на груди продолжал упорствовать караульный.

Капитан тяжело выдохнул, тихо произнеся: – либо дурак, либо смелый, обычно первое неотделимо от второго.

Подойдя ближе к солдату, который был на голову ниже, капитан снял с себя капюшон, оголив половину своего лица до носа, прикрытым маской. Холодный взгляд буквально насквозь пронзил офицера. Ярко-синие глаза словно вывернули всё нутро, вводя в ступор и караульный поспешно стал рассматривать землю под своими ногами.

– Соблюдай субординацию, солдат. Отец Эдриара дал людям много свобод, теперь вы теряетесь в её мгле. Выполняй, что я тебе сказал.

– Нет. Повторю ещё раз – это не входит в мои обязанности, – нахмурившись и собрав всю волю ответил младший сержант.

Адайн сжал правую руку, лежащую под плащом в кулак, размахнувшись и придав немного силы – ударил караульного положив его наповал. Другие караульные замешкались пересматриваясь между собой, не понимая, что им делать. Самый близкий к офицеру солдат, который мог назваться его другом, вышел с возмущениями вперёд:

– Что вы делаете?! С такими выходками вы быстро пойдёте под суд!

– А что я делаю? – в неторопливой для себя манере произнёс Адайн. – Ваш офицер заработался и упал, а я помогаю ему подняться, – говорил капитан разведчиков подходя ближе к лежащему офицеру, у которого из носа шла кровь, протянув ему руку.

– Зачем врать? Мы всё видели! – неугомонно продолжал рядовой.

Капитан тотчас убрал руку, развернулся и пошёл в сторону недовольного солдата. Подойдя, командир протянул ему руки и произнёс:

– Доставай верёвку и вяжи, если хватит духа. Если нет, то займитесь нашими лошадьми и не тяните время, не ваше, не наше.

Никто так и не осмелился противостоять Ада́йну, зная об ужасных слухах ходящих вокруг капитана разведчиков.

– Вот и поговорили, – сказал капитан, махнув рукой своим разведчикам и развернувшись в сторону города. Сделав пару шагов, капитан остановился и дополнил: – если с лошадьми что-нибудь случится, я забью вас всех.

Разведчики растворились в темноте, а к истекающему кровью офицеру подбежал солдат, вступившийся за него, помогая ему подняться:

– Забудь об этом, всем известно, что в разведчики берут всякую низшую сволочь, скот и погань.

Группа разведчиков продвигался по опустевшим улицам к офицерским казармам, изредка встречая патрульных.

– Всегда знал, что столичные солдаты выделяются своей нерадивостью и безмозглостью, – произнёс Адайн. – Но не ожидал, что настолько.

– Не переживайте, капитан, эта склонность наблюдается не только у солдат, – проговорил один из разведчиков, подчеркнув своё презрение к жителям столицы.

Отряд решил пройти через дворы, чтобы избежать лишнего внимания. Проходя по закоулкам, между жилых домов, разведчики прошли мимо небольшого, но опрятного дома, на крыльце которого сидело двое мужчин. Попивающих сидр, заедая сыром, вяленым мясом, овощами и галетами. Один из мужчин был конюхом, отвечающий за конюшни центральных ворот, второй – его давний друг, резко начавший привлекать внимание конюха постукиваниями локтя:

– Посмотри, это же разведчики. Говорят, если встретишь разведчика, то удача будет благоволить всю неделю. А если увидеть лицо разведчика, то весь год, а то и жизнь!

– Да перестань ты, это мифы и городские байки. Они друг другу лица-то изредка показывают, а ты уж размечтался. Интересно другое, что они вообще делают в столице? Неужто беда их привела?

– Так сегодня военный совет. Вот и прибыли.

– Совет говоришь? Надеюсь ничего серьёзного, – произнёс конюх, заедая свою обеспокоенность ломтиком сыра.

– Ты мне лучше скажи, почему разведчиков все так терпеть не могут? – поинтересовался друг конюха, сидевший на деревянной ступеньке.

– Ну, конечно, не все, а лишь: знать, аристократия, высокопоставленные военные, да семьи благородные, в принципе и простой народ их недолюбливает. Ну хотя да, многовато как-то. Да всё дело в том, что в разведчиков берут – беспризорников, обездоленных, сирот, одиноких людей лишившихся всего и всех.

– Странно, из таких людей которым нечего тереть и получаются настоящие псы войны, готовые без мук совести идти только в одну сторону – на смерть.

– Зато всё честно. Мы не любим их, а они нас.

Пока двое мужчин вели беседу, след разведчиков успел простыть и раствориться в этом тёплом вечере. Отряд Ада́йна быстро и бесшумно добрался до офицерских казарм. Некоторые из генеральских стражников клевали носом и ждали заветной смены караула. Один из караульных отправился за сержантом Го́то, чтобы тот дал разрешение на пропуск капитана.

Адайн положил руку одному из своих людей на плечо и хрипло, но тихо произнёс:

– Смотрите в оба глаза. Держитесь рядом. Никого даже близко не подпускать. После, всё доложите мне.

Капитан, не став дожидаться старшего сержанта Гото, прошёл через сторожку и зашёл во двор казарм. Как только Адайн ступил на территорию казарм, тут же из боковой двери выбежал разъярённый Гото, не успевший остыть после похабного появления гвардейского лейтенанта Алари.

– Стоять! Что тебе тут нужно? – резко начал Гото подскочивший к Адайну.

– Кто бы сомневался, – тихо произнёс капитан. – Я Адайн, капитан разведчиков.

– Я знаю кто ты. Я спрашиваю, чего тебе тут надо? Приём закрыт, приходи завтра.

– Я прибыл на военный совет, по распоряжению Флораса, – апатично ответил капитан, глядя на сержанта, выше которого был на две головы.

– Военный совет для благородных офицеров, а не для дворняжек вроде тебя.

– Хочешь обсудить происхождение дворняжки со званием выше твоего? – промолвил капитан, переведя взгляд на входную дверь в казармы, которую сторожили гвардейцы и начал медленно к ней идти.

– Стоять я тебе говорю! Ты что себе позволяешь?! Без моего согласия ты и шагу не шагнёшь!

Капитан остановился и решил сыграть в эту игру с сержантом: – сержант, ты всегда такой злой потому, что ростом не вышел или только сегодня недовольный, потому что любовница не ублажила?

– Что ты несёшь? Какая любовница?! – удивлённо переспросил Гото.

– В воздухе стоит распутный запах роз и мака. Такой парфюм делают лишь на западе, а значит дорогой. Сержант вряд ли сможет позволить себе такое удовольствие – жалко переводить столько средств на себя, а ради любовницы может и раскошелиться. Хотя, может я не прав и целование генеральского зада является выгодным вложением?

– Да как ты смеешь?! Я сейчас позову стражу! – нервно проговорил покрасневший сержант.

– Зови. Моих ребят даже гвардейцы боятся, думаешь твоим они по плечу? Отец Эдриара вас всех разбаловал, вы очень много чего позабыли.

– Корону решил оскорбить?! Честь королевской семьи?! Позабыл кому служишь?! – остервенело выкрикнул сержант, пытаясь привлечь внимание окружающих.

– Я служу своему народу, а кому служишь ты, Гото?

Старший сержант обомлел от того, что капитан знает его имя.

– От тебя спесивостью за километр несёт. Я только что вернулся в страну, с севера, там такие, как ты и часа не живут, – наклонившись ниже, произнёс капитан.

В этот момент, из казарм вышел один из всадников Бе́ринона и помахав рукой крикнул: – капитан Адайн, идите сюда!

– Мне пора, – произнёс капитан и сделал шаг вперёд, но затем резко остановился. – Гото, когда противник будет здесь, я буду рядом и я буду наблюдать, как тебя безжалостно кромсают на куски.

Адайн, спокойно, словно океанские волны в безветренную погоду поднялся по ступенькам и зайдя в казармы, благодарно поприветствовал воина Беринона.

– Тебя Беринон прислал?

– Нет. Из командиров никто не знает, что вы тут. Мы с солдатами других капитанов в комнате сидим, в кости играем. Я ваш силуэт случайно в окне уловил, догадался кто это и решил вас спасти от этого назойливого сержанта. Не обращайте на него внимания, капитан, здесь в столице ко всем неместным так относятся, я по себе знаю.

– Как твоё имя, солдат?

– Моё имя А́виль.

– Ты откуда? – заинтересовано спросил капитан.

– Я из северного городка Бру́ифа.

– Понимаю, чего тебе пришлось пережить. Из благородных?

– Нет, что вы. Отец пастух, мама на мельнице работает, а я помогал на конюшнях. В армию пошёл чтобы семью лишнего рта лишить, а затем совершенно случайно попал в отряд Беринона.

– В отряд Беринона случайно не попадают. У него свои критерии оценки. Служи верно. Верность в наше время большая редкость, Авиль. Спасибо тебе за помощь, дальше я сам, – тихо произнёс Ада́йн младшему лейтенанту, подходя к залу собрания.

Дверь уже сторожили гвардейцы. Обыскав капитана, солдаты позволили ему пройти дальше. Адайн неспешно потянул руку к дверной ручке, но затем услышал разговор офицеров, и сразу потянул руку обратно, внимательно слушая их.

– Это получается, что король отправляет солдат к границе, а всё для того, чтобы раззадорить и спровоцировать соседей? Звучит как-то глупо, – расхаживая по комнате молвил Ло́дэс.

– А из твоих уст это звучит куда неразумнее, – скрестив руки на груди и посмотрев на Лодэса озвучил Беринон.

Адайн моментально осознал неосведомлённость офицеров и поспешил развеять их догадки. Капитан без стука зашёл в зал, снял с себя капюшон и не теряя времени произнёс:

– верно, звучит нелепо, потому что это ложь, а у необученных этому людей, она всегда звучит скверно.

– Мда, дверь точно потолще ставить надо, – недовольно пробормотал генерал, понимая, что каждый желающий без каких-либо проблем может услышать обсуждение недопустимое для своих ушей.

В зале все на мгновение замерли от удивления, но капитан авангарда Лодэс не растерялся и размашистыми шагами направился к Адайну. Закинув на него свою ручищу и прижав к себе, капитан авангарда начал идти вперёд, буквально таща Адайна за собой.

– Ну! Рассказывай, где был-то?! Небось на югах? Как тебе южанки? Успел их опробовать? Правда говорят, что они знойные и неукротимые в постели?

– Ты, вроде, женат. К чему тебе это? – безмятежно поинтересовался Адайн, не обращая никакого внимания на Лодэса, пристально смотря на Ала́ри сидевшего на комоде.

– Вот именно! Поэтому я жду всё в мельчайших подробностях! – рьяно требовал Лодэс, ожидая пламенного пересказа похождений Ада́йна.

– Нет, не успел, у меня были другие заботы, – постно проронил командир разведчиков.

– Ой. Ты чем-то болен что ли? – ошарашенно посмотрел капитан авангарда на Адайна.

Адайн схватил руку Лодэса и холодно перекинул её через себя.

– Какие вы все занудные, – отойдя от Адайна с грустью произнёс Лодэс.

– Рад тебя видеть, – кратко произнёс генерал.

Адайн чуть повернул голову на генерала и сделал кивок, но при этом, продолжал пристально смотреть на Алари, не отводя от него взгляда с самого своего появления:

– Алари, и ты здесь.

– Как ты меня увидел? – сделав удивлённый вид с хохмой спросил Алари. – Видимо от взора грозного Адайна и правда не укрыться, – с задором продолжил сержант. – Но мне лестно, что капитан помнит моё имя.

– Поверь, я помню то, что ты забыл или старательно пытаешься забыть.

– Звучит интригующе и даже угрожающе. По всей видимости, это будет интересно.

– Несомненно, так оно и будет, – не выражая эмоций, ответил Адайн

Трое других капитанов молча посмотрели друг на друга, не понимая о чём Адайн и Алари говорят между собой. Помещение подло захватило обескураженное молчание, прерываемое сердитым потрескиванием свеч, треском дров, брошенных в объятие каминного огня и хлюпаньем Гэререна, нервно пьющего белый чай, привезённый с собой с юга.

Генерал вновь потянул одеяло на себя.

– Хватит. Вернёмся к делу. Почему это ложь, Адайн? Хочешь сказать, что король соврал нам?

– Скажу честно, хоть данная практика и не распространена среди моего рода войск. Король никому из вас не доверяет, впрочем, как и я. Но, вполне могу поделиться своими скромными догадками и размышлениями, для чего Эдриар отправляет по меркам нашей страны четыре небольших отряда к границам. Таким образом он проверят подготовленность нашей страны к войне. Вы и сами понимаете, чем больше армий находится под контролем, тем дороже они обходятся. Когда сети снабжения становятся сложными и запутанными, за золотом и припасами сложнее уследить, а бомонд кривится от удивления услышав об их пропаже. Но это ещё не всё. Король собирается сделать из гарнизонов опорные пункты для начала войны, а затем оттуда выступать вглубь территорий противника, пока те не успели организовать оборону и заручиться союзами. Молниеносная война, победа за короткие сроки, исчисляемая днями, в крайнем случае неделями. Но этим планам мешают несколько основных загвоздок. Во-первых, противник уже успел организовать оборону и заключить союзы и поскольку вы этого не знаете, появляется вторая помеха. Все охраняемые отчёты и секретная информация, запрятанная в тёмных углах, скрытых тайниках и укромных местах – являются ничем иным, как пустышками, обычными подделками. В Лостраде завелось много шпионов и предателей, верно работающих на наших соседей.

В зале собрания все с ошеломлением и с покорным вниманием слушали Адайна. Офицеры никак не могли поверить и представить о чём говорил капитан разведчиков. Пока что, они ещё не осознали всю надвигающуюся трагедию в полной мере.

– Да и плевать! Тибидий забрал у противника ресурсы, им воевать-то нечем, – эмоционально высказался Ло́дэс.

– А это третья, и думаю финальная проблема. За последнее время, враг отыскал новые залежи руд, организовал масштабную добычу полезных ископаемых. Древний лес на западе вырубается в обход наших границ, а пастбища на востоке пополнились разнообразным поголовьем.

– И что всё это значит? – спросил Лодэс.

– Ты ещё не понял, друг мой? Война ужё идёт, и мы в ней проигрываем, – чёрство ответил Адайн.

Генерал Флорас, потрясённый такими известиями, яро произнёс: – и ты только сейчас об этом всём сообщаешь?! Как капитан разведчиков мог это проворонить?!

– Генерал, я не вездесущий. Благо удалось хоть что-то узнать. Противник всё тщательно скрывает и заметает за собой следы. Алари, поэтому смело передай королю, что королевские разведчики владеют неподлинной информацией.

Капитаны поразились услышанному: – у короля что, свои разведчики?

– С недавних пор. А вы не знали? – с подоплёкой ответил Адайн, преследуя свою никому не ведомую цель.

Алари поднял свой взгляд, наполненный недовольством. Его тон резко изменился, и он сердито произнёс: – не переживай, Адайн, я всё передам королю.

Генерал вновь взял инициативу в свои руки, понимая, что решение внешних конфликтов, начинает перерастать во внутренние:

– Хорошо. Есть у кого какие мысли и предложения?

Все только томно помотали головами и синхронно, с надеждой посмотрели на Адайна.

– У меня тоже нет идей. Знаю только одно, что все наработанные ранее планы уже не рабочие.

– Тогда не будем терять время и сконцентрируемся на новых, – предложил генерал и посмотрел на Адайна. Расскажи кого из правителей стоит бояться. С чьей стороны исходит значительная угроза?

Адайн подошёл к карте мира, висящей на стене и пальцем начал обводить контуры границ.

– Если мыслить благоразумно, то все окружающие нас короли равносильны, но на их фоне выделяются двое. Первый – это Дэрна́ут.

– Дэрнаут?! Правитель одной из западных стран? Ха! Я слышал, что он задохлик и рахит! Да ему всего шестнадцать лет! – резко воскликнул Лодэс.

– Верно. Но Дэрнаут силён не физически, а умственно. Он обладает нечеловечески даровитым интеллектом.

Беринон и в этот раз не упустил возможности тонко подшутить над Лодэсом, посмотрев на него насмешливым взглядом: – это твой антагонист.

– Кто? – переспросил капитан, искренне не понимая значения заумного для него слова.

– Тихо! – воскликнул Флорас, начиная злиться от вечных перепалок Беринона и Лодэса, особенно, в самое неподходящее для этих забав время. – Продолжай, Адайн.

– Его мышление выделяется яркой нестандартностью, а поступки непредсказуемостью, что делает его, превосходным тактиком. Для всех нас вместе взятых его ум является непостижимым.

– Особенно для Лодэса, – вновь с подковыркой съязвил Беринон.

– Да успокойтесь вы! – в бешенстве, скрепя зубами, хлопнул генерал ладонью по столу. – Адайн, дальше.

– Но самый главный наш ненавистник – это Тормак, король одной из северных стран. Обладатель светлого ума, но его сила далеко не в этом. Тормак – прирождённый лидер, ему без каких-либо проблем удаётся сплотить людей под своим началом. Красноречив. Но сильнейшая его сторона – искусная манипуляция. Поэтому могу предположить, что основные фронты наступления будут с севера и запада. Но чтобы удостовериться в этом, нам нужно больше информации, а потому мне нужна полная независимость от централизованной армии, с сохранением звания и неприкосновенностью для меня и моих людей.

– Ты в этом уверен? Мы лишимся одного из самых ключевых командиров, – горестно спросил генерал, не желая терять такого ценного союзника в своём распоряжении.

– Абсолютно. Я не могу терять время, выполняя общие приказы, которые не всегда вытекают в благо для нашей страны.

– Пусть так. Но это решать не мне, а королю, – с огорчением произнёс Флорас.

– Алари, устрой мне аудиенцию с королём, – утвердительно и жёстко сказал Адайн, понимая важность этой встречи.

Алари, сидевший на комоде что-то хлебая из своей стальной, украшенной берестой фляги резко поперхнулся.

– Я не знаю, как это сделать. Король принимает только высокопоставленных персон, а не простолюдинов.

– Скажи ему, если он хочет победить в этой войне, то нам стоит встретиться, – гнув свою линию, настаивал Адайн.

– Кхм. В любом случае он об этом узнает, но согласится ли он? Мой тебе совет – перед приёмом… прими ванну, а то у меня уже глаза режет от запаха дальней дороги, которую тебе пришлось преодолеть, – вновь, ухмыльнувшись проговорил Алари, не теряя своей чудаковатости.

Генерал безмолвно подошёл к столу, стоящему в центре, и произнёс:

– Значит так, пока у нас не будет адекватных представлений и новых идей, никто из вас даже близко не должен говорить о надвигающейся войне.

Гэререн, который мгновение назад, заедал свои переживания сладостями, резко подскочил со стула и эмоционально крикнул:

– Но как?!

– Тихо! – сказал Флорас, понимая негодования своего капитана.

– Люди должны знать, – убавив тона продолжил Гэререн. – Это бесчестно, скрывать от них правду, – продолжал капитан. Он негодовал от такой лжи и несправедливости.

– Я сказал. Никому. Ничего. Не говорить. Ясно? – непоколебимо повторил генерал армии.

– Постойте, – вновь произнёс, опустивший глаза в пол Гэререн. – Если, как говорит Адайн, противник уже заключил союзы и подготовил оборону, то почему нам не вывести людей из гарнизонов? Почему нам не остановить этот убийственный поход? Мы же отправляем людей на верную смерть.

Генерал, в поисках совета, аккуратно переглянулся с Адайном. Но капитан разведчиков лишь слегка неодобрительно мотнул головой, дав Флорасу то, чего он хотел найти.

С быстротою молнии догадки генерала армии подтвердились и понимая всю важность момента, он решительно произнёс:

– Этого мы делать точно не будем. Если откажемся от этого похода, то противник мгновенно всё поймёт. Их шпионы, находящиеся у нас под носом, залягут на самое дно. А каждый шаг наших оппонентов станет намного тише и незаметнее. Мы сделаем вид, что ни о чём не знаем. Это малая жертва, которая будет принесена, во имя большой цели.

– Но, так нельзя, это люди. Большинство из них – молодые ребята, мы не можем разменивать их жизни. Что мы скажем их близким? – безнадёжно и опустошённо произнёс самый молодой из всех капитанов, глядя в своё застывшее отражение на поверхности чая, уютно поселившегося в фарфоровой кружке.

Речи вновь оборвались в угоду неловкой тишины. Огонь отбрасывал искажённые тени командиров на стены. Ло́дэс, никогда не показывавший ни одной унылой и тусклой эмоции, и всегда заряжающий окружающих утвердительной жизнерадостностью, в этот раз замолчал и угрюмо наблюдал, как искры фривольно прыгали внутри камина. Благородный Бе́ринон стоял напротив окна и смотрел на караульных, опирающихся на копья или упирающихся в забор, понимая, что их скоро всех ожидает. Ему было по-человечески жалко их – не как солдат, а как людей, которые в скором времени встретятся с войной глаза в глаза и испытают все её ужасы на собственной шкуре. Он переживал за женщин и детей, он страшился потерять свою родину. Даже Адайн, имеющий самый закалённый характер, выкованный в нескольких десятках пройденных битв. Не испытывавший ни паники, ни страха, ни ужаса, лишь изредка преследующие его вспышки гнева вперемешку с воспоминаниями. Его не терзали сомнения или чувства совести. Адайн давно позабыл, какого это – переживать за павших собратьев. Казалось бы, лишённый всех положительных черт присущих человеку, печально глядел в пол, испытывая не самые приятные чувства.

Взрослые, крепкие, рослые, статные, обученные офицеры уже удавшимся повидать смерть, потерялись в своих мыслях.

Единственный, кто ничем не был озабочен или опечален – это сидевший на комоде и не подававший никаких признаков жизни Алари, лишь изредка беззвучно калякавший что-то карандашом в своём блокноте.

Генерал понял, что ему придётся привести своих самых лояльных людей в чувства:

– Ты хочешь меня этим упрекнуть, капитан? Нам всем сейчас тяжело. Когда ты осознаешь, что молодые ребята не всегда возвращаются, а многие из тех, что вернутся останутся инвалидами, тебе станет проще воевать. Это только начало, и тебе придётся отправлять людей на смерть, хочешь ты этого или нет, – очень тяжело произнёс генерал. – Если вопросов нет, то все свободы. Ничего придумать мы сегодня уже всё равно не сможем.

Генерал быстро покинул зал, вслед за ним и Алари. Через мгновение вышел и Адайн полностью выдохшийся после дороги. В зале остались три капитана. Испытывающие бурю эмоций и полное непонимание, и неприятие всего происходящего.

– Я ничего не понял. Но у меня сложилось такое ощущение, что я лист лопуха, которым подтёрли зад, – тихо произнёс Лодэс.

– Если у тебя сложилось такое впечатление, то в этот раз ты понял всё правильно, – ответил капитиан кавалеристов. – А тебе Гэререн, я желаю удачи и сил. На твои плечи свалилась самая большая обязанность.

– Да, Гэререн крепись, как говорят у нас в авангарде «мешай дело с бездельем: с ума не сойдёшь», – с умным видом произнёс капитан авангарда.

– Благодарю за совет, но как это связано с моими проблемами?

– Да никак, – ответил Лодэс.

– Не акцентируй на нём внимание, Гэререн. Я вообще не понимаю, как его домочадцы такую бестолковщину терпят, – сказал Беринон и пошёл в соседнюю комнату за своим сыном Дулром уснувшим за столом. Беринон аккуратно взял мальчонку на руки и пошёл укладывать его в свою комнату. В это время Лодэс уже ушёл, а Гэререн вновь отправился на кухню, за очередной порцией крепкого чая, понимая, что ночь его будет бессонной.

Один из залов королевского дворца Лострада

Глава девятая. Начало страшного сна из прошлого

Утро. Мягкая кровать взяла в плен крепко спящего на ней Ада́йна. Капитан давно позабыл, каково это – крепко спать на тёплой перине в дурманящей тишине, не беспокоясь о своей жизни. Последние несколько лет Адайн спал окружённый пёстро яркими цветочными полями под открытом небом или под многоцветными кронами деревьев: фиолетовыми, голубыми, бледно-белыми. Делал себе настилы из душистых цветов, мягкой листвы и войлока. Да, цветочный запах потрясающий, виды смогут потрясти любого мечтателя, другими словами, обстановка сугубо романтическая. Но, неважно, насколько человек натренирован к подобным условиям: после нескольких проведённых ночей в такой среде, спина, шея, рёбра и ягодицы начинали напоминать о себе, особенно в скальной местности, где войлок укрывал лишь голые камни.

Горный хребет на северо-западе Лострада

Поэтому капитану и его людям порой приходилось останавливаться в придорожных трактирах. Нередко подобные трактиры были… мягко говоря не самого лучшего качества. Комнаты, пропитавшиеся запахами предыдущих постояльцев, были маленькими, дыры в стенах, прогрызенные крысами были большими, кровати скрипучими, а матрасы кишели клопами. Но тело и душа капитана не ощущали ни боли, ни тоски. В нём их просто не осталось, словно старой шерстяной одежды, оставленной в шкафу с молью.

Но этот день Адайн встречал в своей привычной покинутости. Его полу пустующая комната скромна, как и его доведённые до минимума требования. Покои капитана обладали ни с чем не сравнимой чистотой. Вся одежда филигранно сложена на полках. Обувь, как по команде стояла на чёткой линии, строго смотря носками в сторону двери.

Но столь желанный отрезок времени, гнусно прервался появлением Ала́ри – внезапным, словно упёршиеся в спину лезвие предателя. Адайн сквозь сон слышал раздражающий для него голос Алари: Адайн! Адайн! Просыпайся, слышишь, что я говорю? Вставай!

Адайн открыл глаза, копотливо зевнул, потянулся, сел на край кровати и произнёс:

– До чего ты мне надоел…

– Я надоел? Это ты мне надоел. Я сколько тебя уже бужу тут, а ты никак не встаёшь. И вообще, мы виделись всего ничего, когда я успел надоесть тебе?

– Видишь, как ты быстро надоедаешь людям. Я бы на твоём месте подумал над этим, возможно, это твой скрытый и разумеется, бестолковый талант, но ты должен радоваться, ведь хоть какой-то талант в тебе имеется, – с традиционной грубостью и прямолинейностью ответил Ада́йн.

Алари никак не отреагировал на оскорбительное высказывание капитана. Он был занят делами, а именно: в полуприседе ходил вдоль подоконника и прищурясь пытался отыскать пыль, которая так и норовит быть пойманной лучами света, безудержно пробивающимися через оконное стекло.

Адайн за это время успел одеться, умыться, выйти на улицу и даже дойти до королевского замка. Алари нагнал капитан лишь у самого входа во дворец и проводил его до тронного зала, но как выяснилось, короля не было на месте. Алари не мог ждать короля и ушёл, а Адайн в ожидании сел на ступеньку трона, прямо напротив охраняемой гвардейцами двери, где король проводит встречи с высокопоставленными командирами.

Капитан разведчиков фривольно распластался на тронных ступенях, напрочь позабыв о бонтоне. Адайн изучающе смотрел на одного из гвардейцев, охранявших дверь, на расстоянии вытянутой руки от капитана, но его отвлекло резкое появление короля.

– Капитан Адайн, благодарю вас, что откликнулись на приглашение! – воскликнул король из центра тронного зала.

Но не ослабевающий прищур капитана, даже не смел отрываться от гвардейца. Адайн заговорил лишь когда король подошёл к нему вплотную.

– Я рад вас видеть, – минорно озвучил Адайн. – У меня неожиданно возник вопрос: с каких пор в гвардейских рядах появились сгорбленные?

– О чём ты? – недоумевающе переспросил король.

– О том, что доспехи тяжелы, а гвардейцы настолько натренированы, что могут стоять навытяжку часами, – ответил Адайн. – Ты выдал сам себя, – не проявляя эмоций промолвил капитан, смотря на понурого гвардейца. – Твои нечищеные ботинки, покрытые пылью, говорят, что шёл сюда ты давно. Подошва с засохшей грязью намекает о сельском базаре, там как раз сегодня ярмарка проходит, свиней на показ привезли. Для человека, который с малых лет служит в королевской гвардии – подпоясан ты неудачно, доспехи тебе не по размеру, а твоё тяжёлое сопение, напоминают о бремени их ношения.

Гвардеец попытался слегка шевельнуться, как тут же Адайн достал небольшой засапожный нож и с молниеносной скоростью вонзил его под колено гвардейца. Вниз – по поножам хлынула красная жидкость, капля за каплей падая на пол, неотступно оккупируя его.

– Адайн! Адайн! – слышал возгласы капитан, доносившиеся у него из-за спины.

Капитан обернулся и увидел яркую вспышку света, вырывающуюся из витражных окон.

Сон прервался, Ада́йн проснулся. Капитан, лежавший на животе, резко открыл глаза, схватил нож из-под подушки и метнул в Ала́ри, открывшего занавески упорно будя капитана.

– Ого! – впечатлённо произнёс Алари. – Меткий бросок! Нож почти в меня попал.

– Я промазал, я в тебя целился. Не хотел, чтобы этот пережитый эпизод повторился вновь, – пытаясь укрыться от света, бьющего ему в глаза, промолвил капитан.

– Вставай быстрее, король ожидает тебя. Я же просил тебя помыться. Или ты уже… видимо – это твой естественный запах, ладно, буду знать кого обходить стороной, – с невинной простотой произнёс Алари.

– Как же ты мне надоел, – проворчал капитан.

– Не первый раз это слышу, – ответил сержант, проводя подушечкой указательного пальца по верху шкафа.

– Ну так радуйся – талант не исчерпан, – мрачно ответил капитан. – Что ты тут делаешь, разве тебе не поручено следить за генералом?

– Не беспокойся, Фло́рас уже под колпаком, – озвучил Алари, рассматривая клинок, туго вонзённый в дверцу бельевого шкафа.

Восхищаясь метнувшимся в него ножом, Алари произнёс: – потрясающе! Непревзойденная работа. Откуда у тебя, позволь поинтересоваться такая красота? Хотелось бы познакомиться с мастером, чья рука выковала это творение.

– Клинок с юга, а мастер мёртв, – не вдаваясь в подробности ответил Адайн.

Капитан разведчиков встал с кровати и начал быстро собираться, пока Алари рассматривал неописуемую рукоять клинка. Адайн умылся и надел своё парадное, серого цвета обмундирование, пока Алари не отрываясь рассматривал нож.

– Ладно, тебе пора, возьми со стола конверт, – произнёс гвардейский лейтенант и посмотрел на Адайна. – Ты иди во дворец, тебя уже заждались, а у меня своих дел полно.

Двое офицеров молча покинули комнату и отправились к выходу. Проходя по оживлённым казармам, их шаги были слышны всё тише и тише, а после и вовсе растворились, словно лежачие песчинки на дне океанов.

Глава десятая. Всего одна партия в шахматы

Адайн вышел на улицу.

– Жарко, – скупо произнёс капитан, снимая с рук кожаные перчатки.

Капитан посмотрел на небо. В небе виднелись две планеты, которые максимально приблизились к своему соседу Естару. Но его взор созерцал гало имеющий форму круга вокруг звезды Есуры.

– В этот раз весна пришла быстрее, мы не успеваем… или они, – подумал про себя капитан и направился в сторону выхода.

Покинувшего пределы казарм Адайна, встречали его отдохнувшие разведчики. Капитан молча махнул своим людям и вместе они отправились ко дворцу короля.

– Что-то подозрительное заметили? – поинтересовался Адайн у своего приближённого офицера.

– Нет, капитан. Любые подозрения в ком-либо и в чём-либо отсутствовали, – ответил мужчина в капюшоне.

Столица бурлила жизнью. Проходившие мимо люди, обычно не замечавшие друг друга, в этот раз не имели на это права. Игнорировать разведчиков минуя их, мог осмелиться не каждый. Большинство держалось в почтительном отдалении, как только замечали группу больше похожую на дождливую тучу, решившуюся спустится с неба и плавно удержаться на поверхности. Народ недовольно перешёптывался между собой, родители нервно прижимали к себе детей или крепко взяв за руку уводили подальше. Лавочники уверовали во всех возможных Богов и просили их отвести опасность в лице разведчиков от лавок куда подальше. Каждый, кто уходил с их пути, отводил глаза. Разведчики пугали своим присутствием. Для большинства они выглядели устрашающе, мрачно и молчаливо. Но, несомненно, хоть и по-своему, но каждый из этих людей боялся разведчиков, искренне и истово.

Разведчики приближались к королевской крепости, невольно заставляя мирное население отдаляться от неё. Подойдя к одним из ворот, ведущих в крепость, Адайн остановил своих бойцов и пошёл дальше в одиночку. Капитан отдал гвардейцам чёрный лист бумаги, на котором белыми чернилами было написано о пропуске капитана, с подтверждающей написанным королевской печатью в конце.

Гвардейцы начали разоружать капитана. Сняв с него ножны, приступили к осмотру его экипировки доставая из разных карманов припрятанное холодное оружие небольших размеров.

– Капитан, – прозвучал молодой женский голос. – Вы же прекрасно знали куда шли, почему не оставили всё это в казармах?

– Привычка. Вам самим было бы безопаснее, останься у меня оружие бы у меня оружие, – холодно ответил капитан. – Любопытно. В гвардейских рядах место лишь представителям аристократических семей, чего ты тут забыла?

– Если хотите знать, я как раз из такой, – ответила девушка.

– Странно, я думал, что девушки из таких семей служат более благородным целям.

– Я, пожалуй, отвечу вам не благородно, на вашем языке: не вашего ума дело, – с толком ответила девушка. – У вас ещё осталось оружие, капитан Адайн?

– Не знаю, вы же меня осматривали, – не проявляя эмоций ответил капитан. – Достаточно болтовни. Я пойду дальше, король ожидает меня.

Гвардейцы пропустили капитана. А к девушке, которая не побоялась нахамить Ада́йну подскочили её шокированные сослуживцы:

– И́нгарет, ты утратила способность думать?

– А что случилось? – спросила девушка, провожая Адайна взглядом.

– Это же капитан разведчиков! – с удивлёнными взглядами, хором произнесли гвардейцы.

– Ну да, я знаю. И что в этом такого? – пристально смотря на Адайна, вновь спросила девушка.

В этот момент мимо ворот проходил младший сержант и краем уха услышал разговор своих подчинённых.

– Видимо ты не знаешь, – произнёс он. – Адайн тебе горло перережет быстрее, чем ты моргнёшь. Не подходите к нему и никак не взаимодействуйте. Пускай поговорит с королём и мирно уйдёт.

– Мы же гвардейцы, – ответила девушка, переведя взгляд с капитана, на сержанта. – Самые элитные и натренированные воины, личная стража, опора и надежда короля.

Сержант подошёл ближе и со всей серьёзностью ответил:

– Верно, но к Адайну, как и ко всем его псам, близко не подходить.

Тем временем капитан медленно подходил ко дворцу. Его ещё раз осмотрели на входе во дворец, убедившись, что всё оружие было изъято, его пропустили. Проходя по коридорам королевских хором, Адайн не испытывал присущих большинству восхищений, а лишь ловил себя на мысли, что подобный щенячий восторг, не доступен для большинства, особенно тем, кто живёт за пределами столицы. Но при этом, он прекрасно понимал и осознавал, что всем помочь невозможно, пока они не захотят помочь себе сами, правда не у всех есть такая возможность.

Капитана ещё раз осмотрели перед дверью, за которой находился король… дверью, которая в данный момент отделала правителя самой могучей страны от всего мира. Раздался стук, узорная дверь открылась, в комнату зашёл Адайн, сняв с себя капюшон в знак уважения к королю. Монарх стоял напротив окна, глядя на проходящих людей у стен крепости.

– Надеюсь, ты без оружия, – промолвил Э́дриар.

– Так и есть, – сухо изрёк капитан.

– Чудесно, эксцессы, как в прошлый раз нам не нужны, – продолжая смотреть в окно произнёс Эдриар. – Зачем ты им рассказал про планы противника?

– Проверить реакцию, – ответил Ада́йн, осматривая комнату. – И озвучил я малейший процент от всех знаний и новостей, что у меня имеются.

– А о моих планах? – следом спросил Эдриар.

– Я лишь поделился с другими командирами своими мыслями, удачно совпавшими с вашими планами. Опять же, я лишь хотел посмотреть на их реакцию.

– Что узнал? – с нейтральным любопытством произнёс государь.

– Ничего, это была лишь проверка. Но пара догадок есть в наличии, – задумчиво произнёс капитан.

– Каких же? – скрестив руки на груди, спросил в нетерпении Э́дриар. Ему уже успела надоесть лаконичная и безразличная манера доклада Адайна.

– Рано. Убьём досрочно не тех – потеряем отменных бойцов и командиров перед страшной войной, – медленно покачал Адайн головой. – Сомневаюсь, что офицеры пойдут на предательство ради своей выгоды. Да тем более я не думаю, что среди военных будут предатели. Мышление военных однотипно «если предателя не убьют свои, то чужие точно, ведь предатель единожды свою личину не показывает».

– Пусть так. Как ты будешь искать предателей? Алари сказал, что ими кишит весь Лостра́д, сдаётся мне, что они прячутся в крупных городах, там легче всего укрыться, – сказал Эдриар и подошёл к графину с водой.

– Это верно, но, чтобы очистить лестницу, ступеньки следует мести сверху. Я хочу проследить за аристократией приближённой к власти, но больше всего меня интересуют торговцы, ведь где деньги – там могущество.

– Допустим, но с твоих слов у противника одни плюсы, – произнёс Эдриар и сделал глоток воды, доставленную из чистейших горных ручьёв с севера.

– Так и есть, но порой один минус продавливает под своим весом все плюсы. Я слышал, что вы любите играть в шахматы, – задумался разведчик на миг и внезапно предложил: – Сыграем всего одну партию?

– Я только за, давно у меня не было достойных оппонентов, – вспоминая игры с Тормаком в их детстве ответил Эдриар, сел за стол с шахматной доской, поставил на стол стакан с водой и пригласил за него Адайна.

Адайн сел за стол и произнёс:

– Я предложил сыграть, могу ли я выбрать себе сторону?

– Разумеется, – милостиво ответил Э́дриар.

– Потрясающе, тогда я выберу белых. Мне придётся нанести удар первым, я обязан это сделать. Моего отца отравили, а соседи ненавидят мой народ, страну, родину. Сила моей страны безгранична. Я всех захвачу и создам империю, империя – это порядок, – произнёс Ада́йн и подвинул пешку вперёд.

Эдриар посмотрел на синие глаза Адайна и без вопросов понял, к чему клонит капитан, проводя аналогию между ним и королём То́рмаком. Государь взял пешку чёрного цвета и сделал следующий ход. Представляя себя на месте Тормака, произнёс:

– Мои родители повешены. Мне приходится стать королём. У меня нет уважения и почтения среди герцогов. Я правитель бедной, опустошённой страны, но у меня остались преданные моей семье люди в Лостраде. Я заручаюсь их поддержкой, шпионские формирования постепенно разрастаются и набирают силу. Они предупреждают меня о возможной угрозе.

– В это время я тренирую армию и готовлюсь к полному подчинению планеты, – сказал Адайн и подвинул пешку, демонстрирующую собой очередной ход лострадского короля.

– Мне же приходится отрядить всех свободных людей на поиски полезных ископаемых и делать то, что умею лучше всего – пускать пыль в глаза. Я обещаю потенциальным союзникам власть и богатства. Они покупаются. Союзы заключены, – сделав ход конём, проговорил король.

– Я отправляю воинов к гарнизонам, чтобы нарастить своё влияние в регионах. Создать отправную точку, – подвинув слона вперёд, сказал Адайн.

– Об этом я уже знаю, предупреждаю союзников и совместно мы наносим сокрушительный удар. Отодвигаем некогда незаконно оккупированные границы и возвращаем всё на свои места, – двигая свои фигуры вперёд, занимая атакующую позицию, промолвил Эдриар играя за противостоящую Лостраду армию.

– Тем временем я подготавливаюсь к обороне государства, наращиваю мощь, тренирую свежих солдат, кую сталь, запасаю продовольствие, укрепляю города, изничтожаю всех скрытых противников, митингующих и шпионов, – занимая оборонительную позицию, промолвил Адайн.