Читать онлайн Девственница для бандита бесплатно

Глава 1

– Лили, ты свободна сегодня вечером? – заглядывает ко мне в гримерку одна из танцовщиц, Раиса.

– А что такое? – спрашиваю с искренним любопытством.

В коллективе ночного клуба «Орфей» я новенькая, всего третью неделю работаю. Приняли меня неплохо, но все еще есть ощущение некой обособленности. Некоторые девочки общаются холодно. Раиса – самая открытая и дружелюбная, мы сразу нашли общий язык.

– Организуем с девочками небольшую пати, – сообщает Рая. – У Инги день рождения.

Инга – прима в данном коллективе и надо признаться не самая приятная для общения. Высокомерная и заносчивая. Предпочитаю держаться от нее подальше.

– Большое спасибо за приглашение, – огорченно вздыхаю, мне не хочется выглядеть капризной. – Но Матвей пригласил меня после выступления в кафе.

– О, тогда не настаиваю. Твой парень красавчик.

Мне немного неловко, что прячусь за спину парня, с которым у меня пока толком нет никаких отношений. Мы знакомы давно, учились в одной школе, только Матвей на четыре года старше. Он и правда красавец, все девчонки в моем классе были в него по уши влюблены…

И вот, полгода назад мы встретились, и главный ловелас школы выказал интерес к моей персоне. Совершенно неожиданно… безумно приятно.

Пока у нас чисто платонические вялотекущие отношения. Слишком много неприятностей дома. Мой старший брат Егор вечно во что-то влипает, нервирует маму, расстраивает отчима. Дома частые скандалы, мамины слезы. А недавно Егор и вовсе исчез, мы не знали, увидим ли его живым… Все это не способствовало построению романтических отношений.

Но Матвей оказался упорным, что, несомненно, мне льстит.

– Может тогда завтра сходишь со мной в ночной клуб? – хлопает глазами Раиса. – Еще пара девочек пойдут.

– Прости, у меня ведь еще и учеба, – пожимаю плечами.

– Какая же ты занятая, некоторым это может показаться заносчивостью, – недовольно фыркает моя собеседница. – Не понимаю, какая еще учеба? Тут шикарно платят, можно за пару лет на квартиру накопить. А то и быстрее, если соглашаться на кое-что дополнительное. Ну, ты меня понимаешь. Только ты пока не созрела, дуришь. Зря, очень зря. Ведь ты сама сказала, что из-за денег сюда устроилась.

Смотрю на свою собеседницу с изумлением. Она правда считает танец возле шеста работой мечты?

Это правда, я пришла в этот элитный клуб только из-за нужды. Мать из последних сил выбивается, чтобы тянуть троих детей. Мой брат Егор уже далеко не ребенок, но мама воспринимает его именно так, и любит больше всех. Постоянно переживает о нем. Отчим пьет, у них с мамой нередки скандалы, они то сходятся, то расходятся. Вся эта жизнь надоела мне хуже горькой редьки. В ближайших планах снять квартиру. Забрать к себе младшую сестру – Софию. Ей семь, она пошла в первый класс, сразу отлично влилась в учебный процесс. Я очень хочу сделать для сестренки комфортные условия существования. Хоть немного передохнуть от череды скандалов и неприятностей…

– Хорошо, я, наверное, смогу вырваться на часик, – примирительно говорю Рае. Не хочется противопоставлять себя коллективу, ничего хорошего это не принесет. Иногда девочки бывают мстительными…

– Твой выход, Лили, – командует менеджер, строгая дама средних лет. Веру Максимовну все девочки побаиваются.

– Иду, – последний взгляд в зеркало, чтобы оценить свой образ, и я бегу по коридору к сцене.

***

С одной стороны, ненавижу все это. Слепящий свет софитов. Жадные, сальные взгляды мужчин. Но с другой, я всегда обожала двигаться под музыку, это было моей страстью, я забывала в такие моменты обо всем на свете. Настоящая магия. В пять лет упросила маму записать меня на бальные танцы. В одиннадцать сама пошла заниматься спортивным танцем, в том числе на пилоне. Именно поэтому меня взяли без раздумий, и в то же время позволяют работать здесь без «дополнительных обязанностей».

Клуб «Орфей» и его управляющий достаточно демократичны. Они не заставляют девочек заниматься проституцией, но и не мешают им.

Удача, что свет такой яркий, поэтому зрители мне почти не видны. Разве что изредка. Вот и сейчас, в поле моего зрения только крупный темноволосый мужчина, сидящий за столиком возле самой сцены, внимательно наблюдающий за мной.

Что-то в его взгляде заставляет меня акцентировать на нем внимание. Красивый мужчина, обычно я терпеть не могу заросших бородачей, но невозможно не признать, что щетина на его лице только придает еще более брутальный вид. Черные глаза пронзают, сверлят. Взгляд критический, оценивающий.

А еще он кажется мне смутно знакомым.

Вдруг мужчина подается вперед и меня обжигает его взгляд. Смотрит так пристально, буквально касается моей кожи, заставляя ее гореть…

Мне трудно дышать под этим взглядом. Какое-то наваждение, начинаю неосознанно двигаться более насыщенно, вкладывая душу в то что делаю, словно хочу понравиться ему. Чтобы не мог оторвать от меня взгляда. По телу табунами проносятся мурашки, от этого странного контакта, непонятной ауры, что окружила нас. По напряженной позе мужчины у меня возникает мысль, что он дико заведен, хочет меня… И впервые, сколько тут работаю, это вызывает глубокий внутренний отклик…

Выдохнув, приказываю себе расслабиться и продолжить танец. С чего я вообще так заострила внимание на каком-то мужике?

Погружаюсь в ритм танца, тело живет своей жизнью. Вся горю, и от быстрых движений, и от охвативших эмоций.

Когда музыка заканчивается, сбегаю со сцены, чувствуя острую необходимость принять ледяной душ. Я не мазохистка, на самом деле я люблю такие контрастные вещи.

Но сейчас дело не в этом.

Вдруг он предложит встречу?

Многие из танцовщиц соглашаются на подобное. Это приносит в разы больший заработок.

Для меня подобное – табу.

И вот, неожиданно, впервые, мне попался зритель, который одним лишь взглядом завел меня… Пробудил желание.

Нет, конечно же я откажусь!

Гостям, во избежание неприятностей, выдают программу, с точным описанием выступлений. Гости сразу осведомлены, кто из танцовщиц не против дополнительных предложений. В этом отношении я предельно защищена….

Почему от мысли, что никогда этого мужчину не увижу внутри все обрывается?

Почему мне грустно?

Ощущение, что я в одну секунду сошла с ума!

**********

– Ты была великолепна, – встречает меня в гримерке Рая. – Серьезно, твои движения, то как крутишься на пилоне – высший пилотаж. Тебе на олимпийские игры дорога, а не в нашем курятнике талант профукивать.

– Спасибо тебе огромное, мне очень приятно. Пойду приму душ, – отвечаю смущенно. Я конечно хорошо двигаюсь благодаря многолетним тренировкам, но Рая преувеличивает.

– Девчонки слюной изошли. Завидуют.

Обхожу Раису, и тут в гримерку входит Вера Максимовна.

– Лилиана, ты мне нужна. Идем со мной.

Меня охватывает нехорошее предчувствие.

– Я собиралась в душ. Вся мокрая. Могу подойти попозже? – спрашиваю с надеждой.

– Нет, это срочно. Помыться еще успеешь. Когда у тебя следующий танец?

– Через полчаса.

– Хм, – хмурится женщина. – Возможно придется перенести. Идем.

Совершенно не понимаю что происходит, зачем я понадобилась, но сердце почему-то стискивает нехорошее предчувствие.

Глава 2

 Мне ничего не остается как следовать за начальницей. Вера Максимовна ведет меня к себе в кабинет. Предчувствие не обмануло – в центре комнаты, чуть присев на край письменного стола и сложив руки на груди, на меня смотрит тот самый мужчина. Безумные фантазии о котором преследовали меня весь танец. Какая глупость!

Сейчас, при нормальном свете он как назло еще интереснее!

Правильные черты лица, крупный прямой нос, твердая линия подбородка, заросшего темной щетиной. Небрежность, и в то же время изысканность. Удивительно, как ему удается это сочетать?

– Здравствуй, Лилиана. Узнала? – спрашивает низким голосом, посылая разряд тока моим нервным окончаниям.

Мои глаза широко распахиваются, вздрагиваю. Меня пронзает догадка.

Это крайне опасный человек. Раньше я была для него не более чем предметом мебели, но он всегда вызывал во мне неприязнь. Чувство опасности.

– Я вас оставлю, – подобострастно произносит менеджер и тут же скрывается за дверью своего кабинета, аккуратно прикрыв ее за собой.

– Что заставило такого занятого и важного человека нанести мне визит? – не могу не съязвить.

Мне не нравится этот мужчина. Не понравился с первого взгляда, когда увидела его впервые два года назад. Тогда он приехал со своей двоюродной сестрой к нам в дом. Якобы чтобы помочь нам, потому что Егор пропал.

Двоюродная сестра этого мужчины была другой. Доброй и милой. Она была влюблена в Егора, искренне хотела найти его, помочь.

Другое дело ее брат. Давид Ериханов не скрывал своего презрения, когда оглядывал нашу скромную квартиру.

Он словно задавался вопросом, что забыл тут.

Марина умела добиваться своего, в конце концов она отыскала Егора. Мы были счастливы, мама руки ей целовала…

На что Давид смотрел с презрительной снисходительностью.

Как и на меня.

Понятно было, что мы для него дешевки.

Тогда что он тут забыл?

– Где твой брат? – спрашивает без обиняков. Встает, делает шаг ко мне. Приходится собрать всю силу воли, чтобы не попятиться назад. На Ериханове дорогущий костюм идеального покроя, темно серого цвета, скрывающий его мощную атлетическую фигуру.  Но я-то помню его обнаженным по пояс во время драки с Егором. Сплошные мускулы, поджарый, смуглый. Смертельно опасный зверь… Взгляд невольно падает на крупные руки с широкими выступающими венами, длинные пальцы.

– Понятия не имею. Он взрослый, не отчитывается мне.

– Ты считаешь, что я бы пришел сюда просто так поболтать? – цедит сквозь зубы Ериханов.

– Почему нет? Стриптиз в нашем клубе неплох.

Вот спрашивается, зачем мне надо дерзить ему? Серьезно, это все равно что дергать тигра за усы, и я отдаю себе в этом отчет.

Увы, у моего организма есть совершенно дебильное свойство! Чем больше мне не по себе, тем более дерзкой я становлюсь. Совершенно не умею это контролировать. Но с Давидом шутки плохи! Мне это отлично известно!

Тогда, отыскав Егора и вытащив его из лап бандитов, Ериханов сильно избил брата. На это страшно было смотреть. Один на один. Позволяя Егору защищаться. Отмолотил как грушу, цинично, безжалостно. Меня потом вырвало, настолько страшно было смотреть. Едва не отбил брату почки. Потом сказав, что это был урок, чтобы никогда больше не связывался с азартными играми и бандитами…

В тот момент я решила, что ненавижу этого человека всей душой.

Мечтала никогда больше не встречать на своем пути.

Увы, жизнь не всегда воздает нам то, о чем просим…

– Почему ты не ищешь Егора через свою сестру? – нарушаю повисшую паузу.

– Так ты точно не в курсе где сейчас твой брат? – спокойно спрашивает Ериханов. Но я чувствую, что он на грани.

– Я занята своей жизнью. Егор не маленький, он сам заявил, чтобы мы не лезли к нему. Это было довольно обидно… Он нам не помогает и очень редко звонит…

Ну вот, теперь это прозвучало жалко! Я совсем не хочу, чтобы этот холодный надменный мужчина жалел меня!

– Поэтому ты пошла в стриптизерши? – режет по живому мой собеседник. За этот вопрос хочется его ударить, руки сами сжимаются в кулаки.

– Какое тебе дело? – спрашиваю запальчиво.

– Абсолютно никакого. Просто помню, как Марина старалась вытащить вас из дерьма. Кажется, даже в универ тебя пихнула. Но видимо все бес толку.

Кровь бросается в лицо.

Это правда. Марина была невероятно добра ко мне. Ко всем нам. Нашла врача для мамы, у той больной желудок, на нервной почве бедняжка часто испытывала сильные боли. Устроила Софи в хорошую школу. А меня убедила попробовать свои силы в университете. Я выбрала факультет менеджмента, мне нравилось учиться, очень.

Но последние полгода, после ссоры Егора с отчимом, они с Мариной отдалились. Сейчас мне нужно заработать деньги за полгода учебы. До этого платила Марина. Но конечно я не буду просить у нее снова. У меня есть гордость.

И не буду объяснять твердолобому мужику, в чем дело. Это его не касается!

– Ты совершенно прав. Мне жаль, что такому высокоморальному типу пришлось сделать усилие и прийти в наш вертеп.

– Ну что ты. Двигаешься классно, мне понравилось. Всем понравилось. Думаю, в зале не было ни одного мужика, не мечтавшего в этот момент тебя выебать.

Меня трясет от ненависти, как он смеет? С чего вдруг решил, что имеет право ставить клеймо? Мерзкий, наглый, твердолобый!

Перебираю все самые гадкие прилагательные, и все равно недостаточно, чтобы описать степень моей ненависти.

В уме, разумеется. Я еще жить хочу, так что стараюсь держать покер фейс, хотя внутри бушует ураган.

Ненавижу! Даже пугает степень эмоций к этому малознакомому мужчине.

Самое паршивое, что не нахожу достойного ответа. Стою и обтекаю дерьмом, которое Давид вылил на меня.

– Хорошо, пожалуйста не буду больше тебя задерживать. Вижу не терпится вернуться на сцену.

– Прежде всего душ принять, – брякаю зачем-то и снова понимаю – зря!

– Да, не помешает. Ты такая… мокрая.

Давид чуть подается ко мне. Я – отшатываюсь.

Кажется, что пространство между нами звенит. Не понимаю, почему так реагирую на этого мужчину.

– Можешь идти, – произносит неожиданно лениво. Больше нет сосредоточенности, он словно в момент потерял ко мне интерес.

Бросаюсь к двери.

– Лиана, – останавливает меня властный голос.

Не оборачиваюсь, но и не смею уйти. Как и поправить его. Мое имя произносится по-другому.

Черт, но мне нравится как это звучит.

Хрипловато-низко. Лиана…

– Передай брату, чтобы пришел ко мне. На этот раз мордобоем не отделается.

– Да что тебе надо? В прошлый раз ты чуть не покалечил его!

– Он заслужил.

– Не тебе решать!

– Я понял твою точку зрения. Мне не нравится, что я не могу вот уже две недели связаться с сестрой. Если через неделю они не объявятся, начну поиски. Марина меня знает. Она не станет прятаться от меня.

В его словах есть логика. Зачем Марине скрываться от брата? Они двоюродные. Давид никогда не лез в ее жизнь, только помогал. Деньгами, и как угодно. Марина обожает брата. По спине пробегает холодок.

Неужели Егор снова что-то натворил?

От него можно ожидать что угодно. Брата я люблю, но увы, не могу смотреть на него сквозь розовые очки, как мама…

– Если мне придется снова прийти сюда, это будет очень плохой расклад для тебя, – неожиданно добавляет Давид.

Тяжело сглатываю, и, не оборачиваясь, покидаю комнату. Только попав в душевую понимаю, что меня трясет от страха. Даже ноги подкашиваются.

Мне было настолько плохо после разговора с Ерихановым, что я отпросилась, поменявшись с Раисой танцами. Отработаю за нее послезавтра. Девочкам иногда позволяется так корректировать свой график. Это меня подкупило. Всегда можно выделить время и на учебу.

Учеба, к слову, давалась мне хорошо. Я не пропускала, очень старалась, хотя иногда не высыпалась, было тяжело. Но мне очень нравилось учиться. Всей душой надеюсь, что после окончания смогу найти хорошую работу.

Тем обиднее было слушать уничижительные слова Ериханова.

Хотя его поведение меня ничуть не удивило.

Глава 3

– Эй, выглядишь просто ужасно. Что случилось?

Забрать меня домой из клуба заехала моя лучшая подруга и соседка по лестничной клетке. С Настюхой мы не разлей вода с первого класса школы. У нее не лучше ситуация в семье, отец сильно пил, родители разошлись. Пару лет назад мама Насти познакомилась с австралийцем, кажется в каком-то музее. Столкнулись, понравились друг другу, и теперь Настина мать живет в Австралии. Так что, когда совсем тошно от скандалов, я могу переночевать у нее. Мы никогда не ссоримся, во всем друг дружке помогаем.

– Так расскажешь или нет, Лили? – настаивает на своем.

– Ничего… Ладно, – машу рукой. Подругу не обманешь. – Приходил Ериханов…

– Давид? О боже! Этот супер секси мачо приходил в клуб? – чуть ли не подпрыгивает на водительском сидении Настена. – К тебе? Видел, как танцуешь?

Настя увидела Давида случайно, когда тот заезжал за Мариной однажды. С тех пор им просто бредила. Что говорить, я тоже поначалу попала… То есть нет, попадают под обаяние, оно у Ериханова отсутствовало напрочь. Но он был чертовски сексуален. От него перехватывало дыхание. Брутален. От него веяло сексом и опасностью.

Угу, мне ли рассуждать о сексе! Танцую в клубе, заводя мужиков, а сама при этом даже целоваться толком не умею. Мне почти девятнадцать… вроде не уродина. Но, определенно, синий чулок.

Настя всегда меня успокаивает, говорит, что это не так. Просто я не встретила того самого…

Хотя я встретила… Матвея. Наверное, скоро моя невинность останется в далеком прошлом. И я очень этого хочу!

Скорее всего все дело в доверии. У меня с этим проблемы. Отец ушел из семьи, когда мне было семь лет. Я безумно его любила и это разбило мне сердце. Вдребезги. Мы страшно переживали. Мама по ночам плакала, иногда выла в подушку. Егор стал неуправляемым… Мы очень сильно переживали предательство отца…

А потом он умер. Ушел еще дальше от нас. Лишил последней ниточки надежды…

Не знаю, может этими грустными историями я ищу себе оправдание?

Настя потеряла девственность в шестнадцать. Ее первый парень. Козел ужасный.

То, что она рассказывала: больно, противно – никак не способствовало желанию тоже попробовать.

– Да, кажется видел, как танцую, – бормочу себе под нос.

И я даже умудрилась придумать, что он хотел меня. Во время танца. Что чувствую флюиды. Чушь собачья.

– Он потерял Марину.

– Как так?

– Понятия не имею. В последнее время они много путешествуют. Видимо забрались туда, где не ловит связь. Но мне немного не по себе, если честно. Он угрожал.

– Да ты что? Совсем охренел что ли? Ты то при чем? Твой брат конечно много что способен выкинуть…

– У нас взаимная неприязнь, – усмехаюсь.

– Говорят так секс даже круче. Ну и от ненависти до любви…

Настя конечно шутит. Заставляю себя натянуто рассмеяться. Секс между мной и Давидом – из области фантастики. Я даже фантазировать о таком не буду.

В последнее время мне нравится трогать себя… И представлять разное. Как Матвей касается меня, гладит, ласкает… Мне нравится… Очень.

– Ладно, не обращай на меня внимания, Лили. Я просто влюблена и вся переполнена эндорфинами.

Настя недавно познакомилась с отличным парнем. Его зовут Глеб, он компьютерщик. Хотя так и не скажешь. Спортивная фигура, следит за собой, занимается спортом. Он предупредителен, красиво ухаживает.

**

– Устроим на выходных двойное свидание? – предлагает подружка, паркуя свою шкоду возле нашего дома.

– Спрошу у Матвея. Он завтра прилетает из своей поездки. Я – с удовольствием.

– Отлично. Будет весело. Сходим в боулинг.

Поднимаемся по лестнице, стресс немного прошел, теперь на меня наваливается апатия. Где и как искать Егора? Правда ли, что Давид способен снова приехать и допрашивать меня жестче чем сегодня? Почему меня это пугает? Он ведь не садист, а я ну ничегошеньки не знаю про брата.

– Пока. Я валюсь с ног, – сонно прощаюсь с подружкой.

– Ага, счастливо. Увидимся.

***

– Пришла? – спрашивает мама, выходя в коридор. – Сегодня ты рано, что не может не радовать.

– Отпросилась немного раньше. Плохо себя почувствовала.

– Что такое?

– Да не знаю… просто голова разболелась.

Обычно я отличаюсь отменным здоровьем, поэтому слышать о головной боли от меня, наверное, странно.

– Кушать будешь?

– С удовольствием.

– Я сделала овощное рагу, с рисом.

– Отлично!

Я ненавижу мясо, а без овощей жить не могу. К счастью, и мама, и сестра разделяют мои вкусы. А вот брат напротив, мясоед.

– Мам, ты давно разговаривала с Егором? – спрашиваю осторожно.

– Неделю назад, вроде бы. Они же путешествуют, не всегда есть связь. А что такое?

– Ммм, да ничего. Просто его ищет Давид.

– Боже мой! Зачем? – мама сразу начинает нервничать, а я – жалеть, что рассказала. Постаралась произнести все как можно непринужденнее… И все равно растревожила.

– Кажется, хочет о чем-то поговорить с Мариной, – произношу как можно беззаботнее. – Думаю, переживать не о чем.

Угу. Тогда как на самом деле Ериханов неприкрыто угрожал мне.

Почему именно мне? Почему не пришел к маме?

Это забавная история, обхохочешься. Когда Егор пропал, и Марина его искала, мама чуть сердечный приступ не заработала. Переживала страшно. Поэтому, однажды я заперлась с Ерихановым в его кабинете. Специально нашла офис его фирмы. Роскошный, в центре. Тогда я была настолько взбешена и испугана одновременно, море было по колено.

Прижала его к стенке, почти в буквальном смысле. И потребовала:

– Если у тебя будут какие-то вопросы к моей семье, приходи ко мне. Не трогай мою мать. Она и так натерпелась. От всей этой возни она почти в пред-инсультном состоянии. Я вижу, что тебе плевать на всех и вся, но чувство уважения к матери троих детей у тебя должно быть…

Запредельная дерзость. Глаза Ериханова тогда вспыхнули как факелы. Посмотрел на меня с иронией. Мне – шестнадцать с небольшим. Приперлась угрожать взрослому мужику. Наивно? Глупо? Ну конечно. Я была ребенком.

И в то же время привыкла горой за своих стоять. Мама слишком добрая, нежная. Не могла с Егором справиться. Софи – вообще карапуз еще. Мне приходилось бороться за всех…

Ериханов кивнул. Мягко меня отодвинул. Я поняла, что он принял мои правила игры. Вот только когда покидала его кабинет, добавил:

– Если ты берешь ответственность на себя, то привыкай отвечать. Я приду к тебе, не вопрос.

Вот и пришел. Теперь никак в себя не могу прийти. Снова и снова эту встречу в голове проигрываю…

Мама нервно тычет пальцем в телефон. Набирает брата.

– Абонент отключен! Боже, неужели снова? – восклицает с отчаянием.

– Мамуль, пожалуйста не переживай, конечно же нет. Егор так не поступит. Он сделал выводы в прошлый раз. Скорее всего, они просто где-то вне зоны связи. Марина могла понадобиться своему двоюродному брату из-за каких-то финансовых дел, возможно подписи. Ничего сверхсрочного. Рано начинать волноваться.

– Ериханов угрожал тебе?

– Нет, что ты! Он был предельно корректен. Просто… ты же знаешь, мы с Давидом терпеть не можем друг друга, это ещё с прошлого раза. Как повелось, ничего не могу с собой поделать. Но Давид был вежлив, а ко мне пришел, потому что не хотел волновать тебя. Пожалуйста, поверь, все хорошо.

Но мама уже лезет шкафчик за валерьянкой, и другими успокоительными. Мне приходится снова и снова придумывать какие-то утешительные слова. Веду её в спальню, укладываю в кровать, глажу по голове как ребёнка.

Мама всегда была такой. Очень нежной и хрупкой. В противовес ей, мне приходилось быть сильной, быстро научиться уметь постоять за себя. Свои страхи я всегда прятала глубоко внутри, никому не показывала. Но иногда я чувствую, что безумно устала от этого, что тоже хочу быть обычным человеком со своими страхами. Тем более не хочу сражаться с сильными мужчинами, которые смотрят на меня с презрением.

Снова набираю номер Егора. Ответа, конечно же, нет. Со вздохом подтыкаю маме одеяло поуютнее и иду в комнату, которую мы делим с Софией.

– Почему ты не спишь? – строго спрашиваю сидящую в постели с книгой на коленях девочку. София обожает читать, всегда засыпает в неудобной позе и с книгой. Если конечно я не наругаюсь и не уложу нормально.

– Уже, сейчас. Такой интересный момент, – улыбается сестра.

Мне очень повезло с ней. Она очень покладистая и добрая, прекрасно учится, в свои семь лет не доставляет никаких хлопот. Сама умеет приготовить себе еду, постирать, помыться. Мама часто погружена в себя и забывает про нас. Так бывает периодами. Иногда она готовит, убирается, иногда может неделю пролежать в постели. Она обращалась к специалисту, на этом настояла Марина. Которая сама психолог по образованию, поэтому сразу поставила взглянув на маму предварительный диагноз: депрессия. Сама она не могла работать с матерью своего парня, но посоветовала хорошего специалиста, который достаточно много сделал и смог переломить ситуацию.

Глава 4

Давид

В который раз задаюсь вопросом, как этой чёртовой девчонке удается вывести меня из себя. Я чертовски хладнокровный сукин сын, всегда таким был. Много чего на своём веку пережил. Несколько раз находился на грани жизни и смерти. Понял, что мне это нравится. Ходить по лезвию, рисковать. Схватка с олигархом Владом Огневым доставила мне самые яркие эмоции, но почти разорила. Оказаться снова на плаву было непросто. Иногда задумываюсь – почему адреналин играет в моей жизни ключевую роль?

Но мне точно никогда не были интересны малолетки, типа заносчивой Лилианы. Тогда почему она так возбудила меня сегодня? Смотрел как танцует, изгибается, и едва не кончил. Завела до каменного стояка. Этого не отнять, девочка невероятно гибкая, спортивная. Кажется, Марина говорила, что она занималась спортивными танцами и гимнастикой. Жаль, что растрачивает свои силы на эту дыру, но её жизнь, её дело. Не собираюсь в это вмешиваться.

Я могу поиметь любую. Только не ее. Дико бесит.

Может долбаный кризис среднего возраста?

Лилиана Светлова – особенная девчонка. Ей пришлось непросто. Она не в курсе, но моя сестра, добрейшей души человек, очень близко к сердцу приняла ситуацию в семье Светловых.

Марина не только любит брата-долбоёба Лилианы, но и очень трепетно относится к остальным членам семьи. Она помогла матери со здоровьем, нашла специалиста. То, что происходит с Ольгой – весьма серьезно, похоже на биполярное расстройство. Без дорогих лекарств не обойтись.

А ещё Марина взяла с меня клятву, что я позабочусь о Лилиане. Я дал это дурацкое обещание, подумав, что все это чушь собачья, что вряд ли такой самостоятельной девушке понадобится помощь. Скорее повторил то, что просила сестра, с насмешкой. Но я привык выполнять свои обещания, особенно данные близкому человеку. Кроме Марины у меня нет никого из родственников. Она была рядом в самые тяжелые времена. Помогла мне разобраться в себе, когда стал одержим женщиной, которая не могла быть моей. Вытаскивала меня с того света, когда меня подстрелили.

То, что Марина не выходит на связь, крайне волнует меня. Нутром чую опасность. Не надо было позволять ей уезжать с этим дебилом Егором. Крайне инфантильный, ненадежный тип, склонный к зависимости. Увлекался наркотиками, азартными играми. Пробы ставить негде. Но любовь зла. Марина заявила мне, что она взрослая девочка и сама разберется. Вот только обещала выходить на связь не реже чем раз в три дня. Я не говорил с сестрой уже больше недели, поиски не дают результата, хотя детективы пашут днем и ночью, отрабатывают гонорары.

Возможно, я разговаривал с девочкой чересчур грубо. Не стоило так жестить и запугивать её. Но она сама нарвалась. Слишком дерзкая. Охуенно красивая. Одни только глаза, огромные, черные, как омуты, чего стоят.

Блять, от ее движений на пилоне аж мозги потекли.

Поэтому был крайне груб с девочкой. О чем жалею. На самом деле, ничего кроме помощи я не планирую. Потому что поклялся Марине не просто заботиться об этой семье. Я поклялся сестре, если что-то с ней случится, стану опекуном Лилианы. Хотя конечно дикарка об этом даже не догадывается.

После разговора в клубе я настолько взбешен, что не сразу замечаю, что в моем майбахе невесть как очутилась гостья. Судя по наряду – одна из танцовщиц клуба. Кажется, даже видел ее, выступала за два номера перед Лилианой.

– Тебе чего здесь надо? – интересуюсь холодно. В голове столько проблем, что мне точно не до этого.

– Я – подарок от владельца. Меня зовут Инга, – хлопая ресницами и призывно улыбаясь говорит красотка. Буфера третьего размера, тонкая талия, белокурые волнистые волосы, Мэрилин Монро, блять.

Усмехнувшись, еще раз оглядев гостью в зеркало заднего вида, понимаю, что не прочь сбросить напряжение, которое достало до печенок, с момента как наблюдал за танцем Лилианы.

***

– Ну проходи, подарок. Посмотрим, на что ты готова, – пропускаю девушку в съемную квартиру. Здесь останавливаюсь, когда нет времени ехать в загородный дом. Если поздно заканчивается какая-нибудь деловая встреча.

Привычка со времен противостояния с олигархом Огневым – постоянно менять дислокацию, съемные квартиры, во избежание покушения. Несколько раз это спасло мне жизнь.

С проститутками тоже предпочитаю встречаться в казенных съемных местах.

– Покажешь мне свое жилище? – хлопает глазами девушка.

Похоже, решила, что она тут гостья. Это не так.

– Нет. У меня нет времени. Начинай демонстрировать свои таланты, – говорю холодно.

В сексе я требователен, и этой напросившейся шлюхе придется попотеть.

Мне нравятся роскошные, опытные бабы, готовые на любые эксперименты.

Я всегда был таким, а после того как пережил клиническую смерть и месяцы реабилитации стал еще ненасытнее. Во всем. Включая еблю.

Обычный секс для меня пресен. Мне нравится изучать возможности женского тела. Нравится трахать на грани боли. Надеюсь, Инге тоже понравится. Раз не страдает от избытка энтузиазма.

Такое точно не придется по душе дикарке Лилиане.

Блять, я снова про нее?

Как вытравить ее из башки?

Это все чертов танец. Какого хрена она занимается этим? Марина оплатила ее учебу. Дала возможность вылезти из беспросветной нищеты.

Но некоторым бесполезно помогать.

– Ты все еще одета?

Мой тон холоден и равнодушен. Инга вздрагивает. На ней осталось лишь белье. Изысканный, кружевной черный комплект. Мне нравится женское белье. Но сейчас я хочу одного – быстрой разрядки.

Заводит руки за спину, расстегивает бюстгальтер.

Опускаюсь в кресло и делаю девушке знак рукой.

Инга подходит, уже полностью обнаженная.

Притягиваю к себе на колени. Кладу руку на шелковистое бедро, провожу вверх по коже, по тыльной стороне бедра. Мокрая сучка. Хочет, течет от желания.

– Отличная эпиляция, – замечаю насмешливо.

На лобке тонкая полоска, остальное идеально гладкое. Мне нравится. Инга разводит ноги со сладострастным вздохом, скользит навстречу моей руке. Стонет, когда погружаю глубоко два пальца. Коротко вскрикивает, когда добавляю третий.

Дышит тяжело, прерывисто.

Другой рукой обхватываю за шею, наслаждаясь ответной дрожью, продолжаю трахать пальцами.

– Дави-ид, – выдыхает мое имя.

– Откуда знаешь кто я? – стискиваю пальцы на шее сильнее.

– Босс… сказал…

– Вольский?

Вспоминаю имя владельца клуба. Кажется, мы пару раз пересекались на закрытых вечеринках. С чего этому парню так заботиться обо мне, присылать шлюх?

– Да… он.

– Что ему надо от меня?

– Нич-чего… Пожалуйста…

Несмотря на допрос, не вынимаю пальцы, наоборот, толкаю глубже.

– Он не присылал меня… я сама… Я сама… Ты такой красивый… я сама захотела. Босс лишь назвал тебя по имени. Разговаривал с кем-то по телефону, я подслушала… Сказал, что в клубе Давид Ериханов. Назвал номер столика, за которым ты сидел… Пожалуйста… не могу дышать…

Отпускаю шею, достаю влажные пальцы из влагалища. Толкаю девку обратно в кресло, задом к себе. Развожу ее колени, насколько позволяют подлокотники.

– Замри.

Разрываю упаковку зубами, надеваю резинку на каменный член, который уже ноет от боли. Еще бы, попеременный стояк с момента визита в чертов клуб.

Вхожу одним толчком, мощным. Инга вскрикивает, дергается вперед, крепче хватается за спинку кресла руками. Сгребаю ее волосы в кулак, тяну на себя. Мне нравится, как дрожат аккуратные ягодицы, когда с силой вхожу в нее.

Почти не контролирую себя. Похоть смешивается с яростью. Просто бешеное возбуждение.

В клуб я пришел только из-за Лилианы. Вольский… что за игру он ведет?

Грозит ли опасность Светловой?

Она снова встает перед глазами. Глазищи огромные, тоненькая фигурка, длинные блестящие волосы… Именно их хочу на кулак намотать.

Видение лишает меня контроля, отчего не могу не испытывать просто оглушающую ярость.

Трахаю долго и исступленно, звук частых влажных шлепков разносится по комнате.

Разве что пар из ушей не валит. Оба почти без сил, мокрые, потные. Сам не заметил, в какой момент сорвал с себя рубашку. Остался в брюках, в которые сейчас пот стекает по ногам. Кончаю только позволив воображению снова разгуляться на полную. Перед глазами голая Лилиана… Блять… Сука…

Только тогда меня наконец охватывает разрядка, сильнейший, подобный цунами оргазм.

Выхожу из шлюхи, стягиваю резинку, выкидываю в урну. Застегиваю штаны, тяжело дыша. Волосы хоть выжимай, провожу по ним рукой. Хочется в душ и завалиться в постель. Одному.

Инга все еще не двигается, скрючившись в кресле, вздрагивает всем телом. Я даже не знаю, кончила ли она и мне плевать. Не чувствую ни грамма вины за то, что как с куклой резиновой обошелся. Пожалуй, даже для меня сегодняшний трах вышел излишне грубым.

Глава 5

Лилиана

– Ну привет, красотка, как зачёт сдала? – выхожу из университета, на парковке, привалившись к своей ауди меня встречает Матвей. Сгребает в объятия.

– Ты во мне сомневался? – спрашиваю кокетливо. Настроение отличное. Преподаватели очень довольны мной, оценки выше всяких похвал, что вселяет уверенность в себе и не может не радовать. Да и букет моих любимых хризантем в руках не может не радовать.

– Как видишь, не сомневался, – протягивает мне цветы.

Опускаю голову и с наслаждением вдыхаю аромат.

– Спасибо тебе большое.

– Поехали, отметим, – Матвей открывает для меня дверь машины.

Сначала ужин в хорошем ресторане, потом едем домой к Матвею.

Я все равно волнуюсь после вчерашнего, поэтому набираю маме, потом Софии. Обе уверяют меня, что всё в порядке, советуют расслабиться и отдыхать.

Чтож, остается последовать их предложению.

Родители Матвея очень богатые люди, подарили ему двухкомнатную квартиру в новостройке. В двадцать три у него уже свой небольшой бизнес, параллельно он учится на заочном в том же университете что и я. Последний курс. Там мы и познакомились. Можно сказать, что у этого парня сплошные достоинства и никаких недостатков.

Но стоит ему придвинуться ближе и коснуться губами моих, как я превращаюсь соляной столб.

– Прости… но я не могу.

– В чем дело, Лили? – хмуро спрашивает Матвей. – Мы уже достаточно встречаемся, чтобы ты так не зажималась.

– Прости, снова неприятности дома…

Понимаю, что оправдывать свое поведение таким образом ужасно глупо. Что со мной не так? Мне ведь нравится этот парень, я влюблена в него. Почему я так странно реагирую на близость?

– Я слышу это постоянно, – злится Матвей. – То ты не в настроении, то расстроена. – Но ты же понимаешь, что я нормальный парень, которому это необходимо?

– Да, понимаю! Но прошу, не сегодня.

Ужасно злюсь на себя. Мне дико стыдно, не нужно было ехать домой к Матвею, понимала ведь, что наедине окажемся…

– Детка, тебе не кажется, что ты издеваешься надо мной? – кривится Матвей.

Как объяснить ему, что меня пугает его напор? Что жду чего-то более трепетного, нежного… Сама толком не знаю чего. Нет, точно, мне к врачу надо. Сама не разберусь в этом…

Звонок в дверь спасает нас обоих от продолжения неприятного разговора. В квартиру заходят гости: друг Матвея со своей девушкой, у них в руках две коробки пиццы, упаковка пива. Это заставляет Матвея переключиться. Но я никак не могу прийти в себя. Меня мучает чувство вины и стыд.

Почему не доверяю ему? Почему мне так трудно полностью расслабиться и просто… получать удовольствие, как почти все девочки из моих знакомых. Чувство, что ты не такая как все, неправильная – разрушительно.

Покидаю компанию раньше всех, потому что неловкость сохраняется, а Матвей со мной подчеркнуто холоден. Он даже не идёт меня провожать, что довольно-таки обидно. Пешком от его дома до моего около пяти остановок, время позднее. Мне не по себе, возникает странное ощущение. Как будто за мной следят. Обращаю внимание на автомобиль, который постоянно попадается мне на глаза. Кажется, я видела его еще возле дома Матвея. И возле универа. Нет, наверное, у меня паранойя. Меня вдруг посещает дикая мысль. Что если Давид Ериханов установил слежку за мной?

Да нет, чушь… Зачем ему это надо?

Все убыстряю шаг, когда вбегаю в подъезд своего дома, сердце бьётся как сумасшедшее. Заглядываю дома во все комнаты. Мама на кухне, смотрит удивленно:

– Я думала, что ты на ночь отпросилась.

– Голова разболелась.

– Хорошо. Я рада, что ты дома.

– Что-то случилось, Лили? – спрашивает сестренка, как всегда с книгой на коленях.

– Нет, с чего ты взяла?

– Ты очень бледная. Словно тебя кто-то напугал.

– Нет, тебе показалось.

Целую сестру в щеку, она в ответ обнимает меня.

– Ты словно только что кросс пробежала. У тебя так сердце колотится.

Сестренка берет меня за запястье. Мягко убираю руку.

– Шла одна домой, немного не по себе было, – признаюсь.

– От Матвея? Он что, не проводил тебя?

– Мы немного поссорились.

– О, как жаль. Он такой красивый…

– Ничего страшного, так бывает, – стараюсь беззаботно улыбнуться.

– Надеюсь, завтра помиритесь, – вздыхает Лили.

– Посмотрим. Ладно, я в душ и спать, завтра на учёбу, а потом на работу, – чмокаю сестру в лоб и ухожу.

***

– Как жаль, что боулинга не будет, – огорчается Настя, когда сообщаю ей по телефону, что поссорилась с Матвеем. – Давай тогда посидим где-нибудь вечером? Перед работой?

– Мне позвонили сегодня из клуба, сказали, что график поменялся, – вздыхаю. – Так что, после учебы я свободна как ветер.

– Вот и отлично, – радуется подружка и мы назначаем место встречи.

**

Только я в этом ничего хорошего не вижу. Меня терзают сомнения – что если это устроил Ериханов? Велел уволить меня, с него станется. Захотел таким образом показать свою силу… Если так, возненавижу его еще сильнее! Внутри все кипит от обиды. Да, ночной клуб не самое приятное место, не работа моей мечты, но где еще заработать деньги чтобы заплатить за учебу?

Набираю Раисе, расспрашиваю как дела в клубе.

– Ой, привет. Как себя чувствуешь? – спрашивает приятельница.

– Нормально.

Странный вопрос, с чего она интересно решила спросить такое?

– Тут сказали, что ты заболела, поэтому в клубе не появляешься. До конца недели кажется.

– Серьезно? – моему удивлению нет предела.

– Ну да.

– А кто сказал?

– Ммм, кажется, Инга. Слушай, она наврала что ли? – понижает голос до шепота. – Черт, вот сучка. Я еще раньше подумывала, что не нравишься ты ей, подставить хочет. Выживает, тебя, значит…

– Мне нужны деньги. Завтра приеду и поговорю с боссом, – заявляю твердо. – Мне позвонила Вера Максимовна, сказала, что график поменялся. Я собиралась на работу…

– Жесть. Клубок змей, точно, – сочувствует Рая.

Мы прощаемся, очень огорченная, направляюсь в кафе где меня ждет Настя.

**

– Мне очень жаль, Ли, что с тобой так обошлись. Это все зависть. Конечно ты лучше танцуешь, – утешает меня подруга.

– На место примы я никогда не претендовала… Тем более, всегда подчеркивала, что для меня это временная работа. Я никогда не отнимала хлеб у тех, кто не прочь развлекать клиентов лично. Говорила, что для меня это табу… Так с чего она окрысилась? – говорю раздраженно.

– Понятия не имею, милая. Могу лишь посочувствовать. Уверена, завтра поговоришь с боссом и расставишь все по местам.

– Надеюсь, – устало вздыхаю.

– Лучше расскажи, как у тебя дела с Матвеем? Что произошло между вами?

– Совсем нет настроения это обсуждать, – этот вопрос заставляет меня нахмуриться.

– Снова твой страх близости? – сочувственно смотрит на меня Настя. Она знает меня и все мои проблемы слишком хорошо. Ее не обманешь.

– Да… Надо найти психолога. Только вот дополнительные траты из бюджета я себе позволить не могу. Если еще и уволят…

– Я тебе одолжу. Накопила немного.

– Нет, ты же знаешь, я не возьму! – отказываюсь категорически. – Я поклялась, никаких влезаний в долги. После Егора и его историй…

– Зря ты сравниваешь себя с братом, – качает головой Настя.

– Не сравниваю…

– Бедная моя. Сколько же у тебя всяких блоков и внутренних комплексов из-за родственников! Я так тебе сочувствую!

**

Как всегда, после разговора с подругой на душе становится чуть легче. Мы прекрасно проводим время в кафе. Переключаемся на более приятные темы, заказываем по бокалу вина, расслабляемся и даже хихикаем, говоря о разной ерунде. В какой-то момент к нам подсаживается двое парней:

– Скучаете, девочки? Давайте скучать вместе?

– Нет, мы отлично проводим время, – кривит носик Настена.

Но мы не прогоняем неожиданную компанию, болтаем о том о сем. Парни не настырные, и правда веселые.

– Разрешите проводить вас до дома, девочки?

Мы с Настей соглашаемся. Она – потому что свободный человек, и хотя состоит в отношениях с Глебом, во флирте не видит ничего плохого. Я же, возможно, уже потеряла отношения с Матвеем. Пару часов назад пыталась ему набрать – он не поднимал трубку…

Парни, их зовут Станислав и Вадим, провожают и правда не настырничают, даже не настаивают узнать номера наших телефонов. Прощаемся очень тепло.

*********

Пару дней спустя выхожу из универа. Сумка набита книгами и конспектами, тяжелая. Пыхчу, думая, как бы хорошо было купить машину. Увы, для нашего финансового положения – пока недостижимая мечта.

С удивлением вижу, как навстречу идет Матвей.

– Привет, давай помогу, – забирает у меня сумку.

– Спасибо. Не ожидала увидеть тебя здесь…

– Я извиниться хочу, – удивляет меня этими словами. – Повел себя как козел, я это понимаю.

– Ладно, проехали, – пожимаю плечами.

– Я не хочу расставаться из-за ерунды. То есть, это не ерунда, конечно… Но ты мне очень нравишься, Лили. Я влюблен в тебя. Серьезно, влюблен.

– Может не будем разговаривать об этом на улице? – я смущена, хочется как-то подготовиться к серьезной беседе. Совершенно ничего подобного не ожидала. Матвей красавчик… Ему не составит труда найти себе более податливую девушку. Прекрасно отдаю себе в этом отчет.

Идем к машине Матвея, на переднем пассажирском сидении лежит огромный букет красных роз.

– Это мои извинения, котенок. Серьезно, не сердись, пожалуйста.

– Я же сказала, проехали. Спасибо за цветы… Подбросишь меня домой?

– Конечно, – Матвей помогает мне устроиться на переднем сидении с огромным букетом. Сладкий запах роз пропитал весь салон.

– Я надеялся, что мы сегодня поедем ко мне… то есть, сначала в ресторан. Я не буду приставать, обещаю, – говорит, заводя двигатель.

– Прости. Я тебе верю. Если честно, я тоже во многом не права. Но сегодня мне надо домой. Завтра серьезный тест, хочу сдать на отлично.

– Хорошо, – соглашается покладисто. – Тогда завтра? Или… завтра ты работаешь, да? – хмурится. Матвею очень не нравится моя работа в клубе. Можно сказать, что терпит, сцепив зубы. Я пообещала, что это будет продолжаться недолго. Просила относиться к этому как к спорту. Несколько раз Матвей все же ругался со мной на эту тему, предлагал заплатить за меня в универе…

Но я все еще не уверена, что у нас прочные отношения. Не хочу попадать в зависимость.

– Кажется, с работы меня выперли, – знаю, что порадую его этой новостью.

– Ясно. Мне жаль.

– Не верю, – хихикаю.

– Ты права. Не жаль. Хорошо, что относишься с юмором…

Мы выруливаем на большой проспект. Матвей периодически берет мою руку, другой управляя машиной.

– Пожалуйста, сосредоточься на дороге, – прошу мягко.

У меня снова появляется странное ощущение, что за нами следят. Автомобиль, который выезжал прямо следом за нами с парковки возле универа, держится все время сзади. Странно. Мне становится не по себе. Но я не решаюсь сказать об этом Матвею. Показаться параноиком…

Наверняка поднимет меня на смех! Да кому я нужна, следить за мной? Ериханову? Смех, да и только.

И все же пристально наблюдаю за ситуацией в боковое зеркало. Черт, эта машина не отстает и не особо прячется!

Вот и мой двор. Стоит в него заехать, как автомобиль, следующий за нами, въезжает следом. Не сбавляя скорости, бьет нас сзади!

Глава 6

Больно ударяюсь головой, аж искры из глаз, пару секунд полная дезориентация в пространстве. В себя приводит отборный мат, который изрыгает Матвей, выскакивая из машины. Не успеваю его остановить, предупредить о своих подозрениях. Он взбешен, это естественно. Но скорее всего он понятия не имеет о слежке. Я же, практически уверена, что нас ударили не случайно. Это опасно! Инстинкт подсказывает мне, что надо как можно скорее убираться отсюда. Бежать…

Увы, слишком поздно. Дверь с моей стороны резко распахивается и меня выволакивают наружу, очень грубо.

– Эй ты, мразь, не смей ее трогать! – слышу голос Матвея.

– Это ты мне? – в низком голосе звучит опасность, меня аж передергивает, насколько он неприятный. – Ржавый, ты мало ему отвесил.

Поворачиваю голову и вскрикиваю – двое амбалов держат Матвея, начинают наносить ему хаотичные удары. Молотят как грушу.

– Нет, пожалуйста, не трогайте его! Я сама все решу. Вы же от Ериханова, да? Я с ним встречусь! Это наши с ним семейные разборки!

По позвоночнику ползет липкий ледяной страх. Неужели этот подонок решил вот таким жестоким образом «надавить» на меня?

Мужчина, что вытащил меня из машины, вдруг с силой стискивает мой подбородок и поворачивает мою голову к себе.

Резкие черты лица, квадратная челюсть, выше меня на целую голову. Меня до дрожи пугает этот громила, я даже задыхаться от паники начинаю.

– Что ты сейчас прогнала, сука? Какой Ериханов? Нам нужен твой брательник, мразь редкая, – буквально выплевывает последние слова мне в лицо.

– Егор? Опять? – вырывается у меня стон. – Я понятия не имею, где брат!

– Ясное дело. Натворил говна и скрывается, сука, – произносит другой голос. Только сейчас замечаю еще одного бандита. Этот мужчина гораздо ниже ростом того, что держит меня. И гораздо старше. Наверное, ему даже больше пятидесяти. Хотя стариком и не назовешь.  Более щуплый, но от этого почему-то ничуть не менее опасный. От его пронизывающего взгляда леденеет кровь. Меня словно просвечивают рентгеном. – Ну ничего, вылезет, когда узнает, что у нас его сестренка. Отпусти девочку, Молот. А то она уже синеть начала.

Амбал отпускает меня так резко, что ноги подкашиваются. Теряю равновесие и падаю на одно колено на асфальт. Обжигающая боль немного отрезвляет. Шатаясь, кое-как встаю на ноги.

– Что ты там бормотала про Ериханова, голубка? – спрашивает щуплый.

– Прекратите избивать моего парня! – восклицаю с отчаянием, не смея повернуть голову в сторону Матвея, приходя в ужас от раздающихся звуков. Словно кто-то выкладывается на все сто на боксерской груше.

– Отпустите пацана, – ухмыляется худощавый. Похоже этот коротышка среди компании самый главный. – Пока. Пусть передохнет.

Значит именно от него сейчас зависит наша жизнь…

Прежде чем успеваю что-то сформулировать, он начинает свой допрос:

– Ериханов, кто это такой? Почему ты назвала эту фамилию?

– Он тоже ищет моего брата, – мои зубы стучат, но я стараюсь говорить твердо. – Приходил ко мне на работу… Я думала это он приказал следить за мной.

– Нет, девочка. Мы не имеем к нему отношения. Назови мне еще раз имя человека, о котором ты говоришь.

– Давид Ериханов! – произношу с отчаянием. Боже, что я творю? Что если сейчас я натравливаю бандитов на Давида? Хотя, не плевать ли? Он тоже не ангел, а бандюган настоящий! И все же меня гложет какое-то чувство, жалею о том, что произнесла его имя. Наверное, я ударилась головой сильнее чем показалось вначале… Иначе зачем мне жалеть Ериханова.

– Я не знаю, где мой брат, честное слово! Неделю назад он перестал выходить на связь. Мы пытаемся с ним связаться… Но пока безрезультатно. Мой парень… он тут вообще ни при чем! За что вы его бьете? – всхлипываю, услышав стон Матвея. Мне так жаль его! Сердце буквально разрывается. Еще и чувство вины. Он тут вообще совершенно случайно… Скорее всего Матвей теперь меня возненавидит. Только бы его не покалечили.

– Твой мальчик пострадал за свой язык. Был груб с нами. Ты умная девочка, поэтому тебя мы пока не тронем.

– Спасибо… – буквально выдавливаю из себя это слово. Внутри клокочет ненависть. Но с этими уродами нужно быть крайне осторожной и не выдать свое истинное отношение.

Он вдруг больно хватает меня за волосы, приближает свое лицо к моему:

– Только не надо думать, что я добрый дядюшка, милая. Это не так. Я отпущу тебя… на этот раз. Дам неделю. Чтобы ты связалась с братом. Он мне нужен, поняла? Очень нужен.

– Я понятия не имею где он…

– Значит, ищи. Землю рой. Ты красивая, сладкая девочка. Мои люди были настроены позабавиться с тобой. Ты сыграла на опережение, назвав имя, которое мы не можем проигнорировать. Но это не значит, что ты спаслась. Неделя, девочка. Не будет Егора, значит расплатишься сама. Своим телом. Пустим по кругу. У меня много пацанов, не только те кого перед собой видишь.

Он так больно стягивает в кулаке мои волосы! Не могу сдерживать слезы, они текут по щекам.

Внезапно резко отпускает меня, и я падаю, теперь боль обжигает внутреннюю сторону ладоней.

– Встала, – произносит холодно. У меня не получается, и тогда здоровяк по кличке Молот поднимает меня как котенка, за шкирку.

Бросаю взгляд в сторону Матвея. И тут понимаю, что все трое бандитов, кроме старика, смотрят на меня жадно, плотоядно…

Мне становится не по себе.

Старик дает какой-то сигнал, и Молот резко, одним движением, рвет на мне платье.

– Не-ет!! – вскрикиваю. И вдруг, в полной тишине мне приходит мысль – Матвей молчит. Со мной делают такое… а он ни словечка. Поворачиваюсь в его сторону, оттолкнув здоровяка, так жестоко обошедшегося со мной. Откуда только силы взялись!

Матвей стоит на коленях, понурив голову. Его колотит, он явно не в себе.

Меня охватывает жалость. Да, он выглядит слабаком сейчас, но кто в такой ситуации способен вести себя иначе? Разве что супергерой!

– Такая цыпа, я бы не прочь долг ее телом взять, – облизываясь, подходит один из тех, кто избивал Матвея. – Какой ротик, он, наверное, много умеет.

Касается моего лица костяшками пальцев, на которых кровь. Кровь моего парня. Я невольно глухо всхлипываю от страха, смешанного с отвращением.

– Отвалил, Ржавый, – холодно приказывает дед. – Девочка найдет эту шваль. Ведь так? Иначе не только тебе придется перед нами отрабатывать. У тебя ведь сестренка есть? Так вот, мне как раз помоложе нравятся, – смех, отвратительный, скрипучий, прорезает тишину.

Только сейчас мне приходит в голову, что мы не в лесу… Это мой родной двор… И ни одного человека вокруг, все будто вымерло. Позже этому появилось объяснение. Бандитов было еще больше, и некоторые из них перекрыли въезд во двор и двери подъездов. Все заняло не так много времени… Минут десять. Но мне они показались вечностью!

– Все смотришь на своего валенка? – насмешливо спрашивает, глядя на Матвея. – Ничем он не поможет. Трясется от страха. Жалкое зрелище.

– Он тут ни при чем…

– Верю. За все отвечать вам, вы близкие Егора, и я спрошу с каждой из вас, не сомневайся. Твой брат подставил вас мощно. Жестоко. Он в курсе что я могу сделать. Но тем не менее так и не появляется.

На этих словах не выдерживаю, несколько громкий рыданий никак не сдержать.

– Да, мальчика мы с собой прихватим. Пока не будем резать на лоскуты. Но ты учти… Никакого Ериханова, даже близко, поняла?

И учти, неделя срок у тебя.

**

Они буквально втолкнули меня в подъезд. Не помню как поднималась на четвертый этаж. Медленно, цепляясь за стены. Если бы не это, я бы, наверное, до сих пор стояла посреди двора. В разорванном платье.

Я не могла прийти так домой. Мама сразу сердечный приступ заработает. Позвонила в дверь Насти. Без надежды что откроет. Мало ли ушла куда. Я потеряла отсчет времени… Не знала день сейчас или ночь. Подруга открыла, и я чуть ли не упала ей на руки…

Меня сотрясают рыдания, никак не получается успокоиться. Причитания испуганной подруги доносятся до моих ушей словно сквозь вату.

– Успокойся, Ли, – Настя крепко обнимает меня. – Ты меня пугаешь! Да что случилось-то? Тебя всю трясет. Я сейчас твою маму позову…

Подруга права, я и правда дрожу как осиновый лист, чувствую себя ужасно. Никогда раньше со мной не случалось подобного. Да, с Егором мы хлебнули горя, но такого еще не было! Мне ужасно страшно. Понимаю, что эти люди могут сделать с нами все что угодно.

Они угрожали чудовищными вещами… Угрожали моей маленькой сестренке… Надо бежать, сломя голову, а не сидеть тут и жалеть себя, это не поможет!

– Нет, ни в коем случае. Никого не надо звать… Я должна найти брата… обязательно, срочно, – бормочу, всхлипывая.

Рассказать все по порядку и внятно мне удается лишь спустя час, когда Настя отпаивает меня травяным чаем. Меня чуть отпускает, зубы уже не стучат, и я рассказываю все что было.

– Какой ужас! Бедный Матвей, – качает головой Настя. – А что с его машиной?

– Что? – смотрю на нее непонимающе. – При чем тут она?

– Да я просто так… Интересно стало, неужели до сих пор во дворе вот так стоит, нараспашку? Дорогая же…

Настя подбегает к кухонному окну.

– Нету… Я не вижу, въезд никто не перегораживает…

– Разве это важно?

– Наверное в таком деле все детали важны, – пожимает плечами. – Значит эти бандюганы и машину угнали… Стерли, так сказать, все следы.

– Ты что, мне не веришь? – на глазах снова выступают слезы.

– Ну ты что, малыш! Верю, конечно, – Настя снова подходит ко мне и крепко обнимает. – Лили, ты моя лучшая подруга. Я очень хочу тебе помочь… И вижу единственный способ со всем справиться… Тебе надо идти и просить помощи у Ериханова!

– Ты с ума сошла? – отталкиваю подругу. – Они это категорически запретили!

– Да, потому что боятся его! Слышала выражение: «Враг моего врага – мой друг»?

– Да Ериханов ведь ничуть не лучше!

– Он угрожал тебе изнасиловать Софию?

– Боже… нет, – меня передергивает.

– Тут ситуация в которой надо выбирать меньшее зло, малыш. Серьезно. Надо засунуть неприязнь подальше…

– Я не смогу… Да и к чему Давиду нам помогать?

– Но какой еще есть вариант? Бежать? А как же Матвей? Я бы посоветовала тебе бежать, Лили, но ведь прекрасно знаю, что Матвея ты не бросишь.

Подруга права, меня гложет вина, ведь несчастный парень пострадал ни за что ни про что. Наверное, даже если все благополучно закончится, я больше никогда не смогу посмотреть ему в глаза.

Снова и снова набираю номер Егора, Марины. И о чудо, наконец вместо «Абонент вне зоны действия сети», идут гудки!

– Да? Привет, кнопка.

Ненавижу, когда Егор меня так называет, с самого детства любил применять ко мне всякие словечки, но сейчас готова разрыдаться от счастья.

– Почему ты пропал? Не брал трубку!! – я почти кричу, только голос такой сиплый, что громко не выходит. Это внутри у меня все рвется и орет.

– Ты чего, Ли? Случилось что? – голос брата становится напряженным.

– О да! Много чего! Что ты опять натворил? А? Ты нас подставил! Какие-то бандюганы сегодня мне угрожали. Мне и Софии, слышишь? Мне ужасно страшно, и я не знаю как сказать маме!

Егор выдает тираду, состоящую из нецензурных слов, потом виснет пауза.

– Какой-то Молот… и еще, кажется, Ржавый. Самый главный – постарше… Это все что я запомнила. Сказали не появишься… – срываюсь на рыдание.

– Успокойся, сестренка. Все разрулим.

– Они взяли заложника!! Моего парня! Матвей вообще ни при чем! – ору в трубку. – Как ты разрулишь, как? Ты им денег должен?

– Нет.  Документы кое-какие. Они в сейфе, Лили. Тебе придется самой за ними съездить. Ключ найдешь в маминой шкатулке с документами. Она ничего не знает, я просто оставил ей на хранение. Хотел по-другому распорядиться… Но раз такое дело, придется отдать. Вычислили меня, суки.

– Во что ты опять вляпался? Во что? – всхлипываю.

– Так, Лили, ты меня слышишь, что я сказал? Я тебе сейчас пришлю адрес. Берешь ключ, едешь туда. Там будет банковская ячейка. Все просто.

– Думаешь, они отстанут? Почему я должна встречаться с бандитами? Мне и первый раз хватило!

– Я слишком далеко. Не успею приехать.

– Ты ведь с Мариной? Можно мне поговорить с ней? – спрашиваю, немного успокаиваясь. Хотя меня все еще трясет. Безумно обидно, что брат такой. Бросает в пасть льва, даже не задумываясь. Ощущение, что вообще только о себе беспокоится, а на нас ему наплевать…

– Она сейчас не рядом. Что-то важное хочешь ей сказать?

– Но вы вместе?

– Конечно же мы вместе, – Егор явно недоволен моей настойчивостью.

– Тебя ищут не только эти бандиты… Но еще брат Марины, – нахожу наконец силы чтобы произнести это. Мне дико не хочется говорить сейчас о Ериханове.

– Блять! – Егор снова матерится.

– Может, объяснишь, ему тоже нужны документы? Я уже готова была попросить у него помощи, понимаешь? Я дошла до крайней точки отчаяния.

– Не говори ему ничего. Держись от него подальше. Он куда опаснее шестерок, которые тебе угрожали. Поняла?

– Нет, я ничего не поняла! Когда ты приедешь и объяснишь все нормально?

– Как только все разрулю.

– Ты снова подставил свою семью, ты это понимаешь?

– Лилиана, ты ведь знаешь, что я ненавижу, когда мне читают нотации. Ты ни хера не смыслишь ничего в моих делах.

– Да, я только разгребаю…

Егор нажал на отбой, видимо решив, что разговор окончен. Он в своем репертуаре. Как же злит меня! Но все равно, то что хотя бы ответил – дорогого стоит. Я ведь уже представляла, как уговариваю маму бежать, при этом делая все чтобы не рассказывать причину… Конечно, она бы меня не послушала.

– Выдохни, Лили. А потом расскажи, что тебе наговорил этот козел, – Настена недолюбливает Егора еще с детства. Они всегда конфликтовали. Я пересказываю подруге разговор, вкратце.

– Хм, значит Ериханов – главная опасность. Что-то ни единому слову твоего братца я не верю.

– Ну, в этой части я с ним солидарна. А что касается бандитов и документов – придется проверять на своей шкуре, – вздыхаю.

Глава 7

 Уже почти вхожу в свою квартиру, как новый звонок застает врасплох. Ну надо же, мне звонит Вера Максимовна, собственной персоной!

– Лилиана, ты сегодня вечером свободна? У нас произошло кое-что, срочно нужна замена.

– Сочувствую. Но я думала, меня уволили, – стараюсь чтобы в голосе не звучало злорадство, и все же, я его испытываю. Сначала выкинули меня на помойку, теперь за помощью звонят? Очень приятно! Спешу и падаю!

– Тебя не увольняли, девочка. С чего ты взяла? – мягко произносит менеджер.

– Ну, скажем так, я умею читать между строк. А еще у меня есть в коллективе приятели. Я в курсе что меня «слила» мадам прима. Может быть Инга вытащит сегодняшний вечер из жопы?

Сама от себя не ожидала такой дерзости. Но сегодня был слишком трудный день, во мне не осталось лояльности и доброжелательности. Увы. Только не в этот день…

– Дорогая, Инга сегодня подралась с новенькой девочкой… Она не может нас спасать, – вздыхает менеджер. – Как раз из-за нее у нас проблемы.

Новенькой? Видимо на мое место взяли. Мне вдруг становится ужасно жаль эту несчастную девушку, которой в первой же вечер досталось от заносчивой примы.

– Могу лишь посочувствовать, – вздыхаю.

– Двойной тариф, – заманивает меня деньгами Вера Максимовна.

– Тройной, – говорю, все еще никак не в состоянии выйти из образа наглой девчонки.

– Согласна. Жду через час, Светлова, – деловито сообщает менеджер и отключается.

Стою в ступоре. Я брякнула слово «тройной» просто так. У меня нет никакого желания танцевать сегодня. Мечтаю только о горячей ванне и мягкой постели. Слишком тяжело мне дался сегодняшний день, хочу забыть обо всем хотя бы ненадолго.

Но Вера Максимовна уже отключилась. Идти на попятную, дозваниваться ей снова, отказываться, придумывая разные предлоги – это как-то уж совсем убого. Раз ляпнула, Светлова, значит иди и отрабатывай.

***

Успеваю принять горячий душ, залезаю в спортивный костюм и заказываю такси. В клуб приезжаю ровно к назначенному времени.

– Лили, как я рада видеть тебя, – мне на шею бросается Раиса. – Без тебя тут совсем не то…

– Спасибо, но не думаю, что я много значу для атмосферы коллектива, – усмехаюсь.

– Это все Инга, сволочь эдакая. Знаешь, она с ума сойдет, когда узнает, что послужила причиной твоего возвращения, – смеется приятельница. – Нет, ну серьезно, вот ведь ирония!

– С чего она в драку то полезла? – спрашиваю, хотя мне это не сказать чтобы интересно.

– Ой, ты знаешь, она ведь с тем мужиком переспала!

– Ты о ком?

Мне совершенно наплевать с кем спит прима, но почему-то сжимается сердце.

– Черт, я совсем не подумала, – Рая почему-то выглядит смущенной. – Короче, Инга села в машину к мужику, который приезжал к тебе в тот последний день, когда ты танцевала. Прости, что не сказала тогда по телефону… Подумала, что тебе будет неприятно. А сейчас вот как дура взяла и проговорилась…

– С чего ты взяла, что мне будет неприятно? – спрашиваю скривившись. – Мне абсолютно все равно, я практически не знаю этого человека. У нас есть одна общая знакомая, не более того. Вру конечно, слова Раисы отозвались болью в сердце, и это меня напугало очень сильно… Я не могу ревновать Ериханова, это же полнейший идиотизм!

– Прости ещё раз, – вздыхает Рая. – Сама не знаю, почему так подумала. – Ну так вот, эта хитрожопая Инга залезла к этому мужику в машину и сообщила ему, что она якобы подарок от клуба. Наврала… Короче, этот твой «едва знакомый» – очень крутой мужик, он знаком с нашим боссом. Я даже краем уха слышала, что Вольский пересрал, когда такого гостя у себя увидел. Не знаю какие у тебя с ним дела, Лили…  Но, наверное, здорово что у тебя есть такие знакомые. Ну вот, Инга вдруг решила, что у неё есть шанс привлечь его внимание. И он действительно взял её к себе домой. Отказываться от подарка не стал, отымел во всех позах и отправил обратно, чего и следовало ожидать. Хотя она, конечно же, ждала совсем другого. Рассказывала тут своим лучшим подружкам о том какой он классный. А потом он приехал ещё раз, через день, уже чисто к Вольскому, и даже не взглянул на нашу приму. О чем ей и сказала сегодня новенькая. Леська весьма дерзкая девчонка. Ну вот, Инга не выдержала и бросилась на неё, вцепилась в волосы.

Закатываю глаза. Серьезно? Меня притащили сюда потому что бабы не смогли поделить Давида Ериханова? Я бы рассмеялась, если бы мне не было почему-то чертовски паршиво.

– Спасибо за рассказ, мне надо готовиться к танцу, – говорю Раисе. Ухожу в раздевалку, тут каждое место отделено шторой. Хоть какое-то подобие уединения. У меня странное состояние. Сердце колотится и почему-то хочется плакать. Почему старший брат Марины вызывает у меня столько противоречивых эмоций?

***

– Светлова, зайди на минуту в мой кабинет, – просит Вера Максимовна сразу после первого танца.

Иду за ней с чувством все возрастающего раздражения. Что на этот раз произошло? Зачем я понадобилась? Впрочем, дело не в том, что у меня крадут время для отдыха, я раздражена сама по себе, меня все бесит.

– Только сразу в штыки не воспринимай, – начинает свою речь менеджер и она мне все больше не нравится.

– Слушаю вас.

– Придётся станцевать приват, в малом зале, Лилиана. Ничего криминального, никакого секса… – добавляет поспешно.

– Я не танцую приваты, вам это отлично известно. В этом я Ингу заменять не собираюсь.

– Слушай, там столько денег заплатить готовы…

– Меня эти не интересует

– Черт, ты вообще хочешь тут работать или нет? – вскипает Вера Максимовна.

– Уже не особо!

Кончено, моя дерзость совершенно не обоснована. На меня не свалилось неожиданное богатство, и мне все ещё надо платить за учебу. Не говоря уже о том, что мою семью преследуют бандиты и одному богу известно, отстанут ли, когда отдам им документы. Я уже не верю ни единому слову Егора. Никому не верю…

– Ты очень сильно подведешь меня, Лилиана, – менеджер выглядит очень расстроенной. – Я готова отдать тебе сумму, которую заплатит клиент, полностью.

– Это очень щедро с вашей стороны…

– Не подводи меня, девочка, – продолжает настаивать Вера Максимовна. – Не создавай проблем… Потом снова озвучивает сумму, от которой кружится голова! Хватит заплатить за учебу за этот год и половину следующего!

– Только танец? – уточняю еще раз.

– Танец. Не стриптиз, – кивает как китайский болванчик менеджер. – Договорились? Ну беги, готовься

***

В этом клубе есть основной зал, где за столиками располагаются гости, где на большой сцене, переходящей в длинный подиум уходящий в глубину к столикам, выступают танцовщицы. А есть еще один зал, уменьшенная копия главного. Там обычно устраиваются закрытые вечеринки, мальчишники. Но бывают и просто танцы, девочки точно так же выступают перед клиентами, которые готовы платить куда большие деньги за то, чтобы не светиться в общем помещении. В этом есть резон, если ты, к примеру, депутат или министр. Я в этом зале ни разу не выступала и сейчас мне стыдно перед собой, что предала собственные принципы, позарившись на большую сумму денег. Мне бы подумать хорошенько, чего вдруг менеджер так сильно меня уговаривает. Но видимо в этот момент мой разум отключился.

Забегаю в гримерку, практически следом мне приносят несколько костюмов на выбор. Итак, кем я желаю быть? Женщина кошка, знойная пиратка Карибского моря, женщина вамп? Выбираю короткие кожаные шорты и белую рубашку, под нее вниз – закрытый лиф, расшитый стразами. Волосы распускаю. Борюсь с собой, чтобы не застегнуть рубашку на все пуговицы.

– Ух, в клубе сегодня аншлаг, отлично заработаем, – в гримерку влетает Раиса, плюхается напротив меня. – Чего хотела Вера?

– Уговорила на танец во втором зале, – рассказываю, не скрывая недовольства в голосе.

– Хорошие деньги? – деловито интересуется Рая. – Можешь не отвечать, – усмехается. – Раз даже ты согласилась, ясно что более чем хорошие. Шикарно выглядишь. Только чуток ворот расстегни.

– На сцене успею, – нервно передергиваю плечами.

– Ты умница, Лили, ничего не бойся. Девочки наблюдают за тобой с завистью, двигаешься так, что и оголяться не надо, с маху заводишь публику.

Не пытаюсь спорить, видя, как горят глаза подруги. Да и в конце концов, мне нравится танцевать. Нравится быть востребованной, когда смотрят с восторгом. Да, это не шоу в концертном зале, но есть свой драйв. Мне нравится чувствовать адреналин в крови.

**

Сделав глубокий вдох, отсчитываю аккорды и вспархиваю на сцену.

В зале полумрак. Я не хочу рассматривать богача, который заплатил за мой танец бешеную сумму. Просто движения под музыку. Я всегда погружаюсь в мелодию и отключаюсь. Но сейчас сложнее. Заставляю себя сконцентрироваться, встряхиваю головой и начинаю двигаться.

Бросаю вскользь взгляд на своего зрителя – не могу удержаться, ведь он всего один. Он находится в полумраке, и все же можно разглядеть, что он молод, симпатичен… Блондин, на вид не больше тридцати. Самое странное – на лице абсолютно нечитаемое выражение. Совершенно определенно, он не захвачен разворачивающимся перед ним действом. Будто сквозь меня смотрит. Не то чтобы я ожидала горящий взгляд или капающую с подбородка слюну… Нет, но не понимаю, зачем тогда заказывать танец?

Я удивлена, даже ошарашена своим открытием, едва не сбиваюсь с ритма. Плевать, я все равно должна отработать до финала. Задорная песня Джей Ло уже на середине, и движется к кульминации. Несколько сложных па на пилоне, снова невольный взгляд на зрителя… Он поднимается из-за столика, держа телефон возле уха, поворачивается к сцене спиной, уходит…

Я далеко не самовлюбленная прима, и все же в этот момент испытываю недоумение, шок, и даже легкую обиду. Так много заплатить, чтобы даже не досмотреть танец? Странный тип, что с ним не так? Неужели трудно было досмотреть ради приличия? Или я так ужасна?

Но тут вижу, что навстречу уходящему движется еще кто-то. Уверенная походка, более высокая и крупная фигура приближается. Меня охватывает недоброе предчувствие. Поравнявшись, мужчины обмениваются короткими кивками. Новый гость движется к столику возле сцены, попадает в луч прожектора… Мой рот невольно приоткрывается от изумления.

Это Ериханов. Черт… В голове сплошь матерные слова. Я впадаю в ярость. Он снова играет со мной! Прислал кого-то, чтобы заказать мой танец? Что за дебильные игры? Решил записать меня в шлюхи? Это такая проверка?

В голове рой мыслей. Я настолько взбешена, что меня бросает одновременно в жар и в холод. Ериханов пристально смотрит на меня. Я даже различаю усмешку на его лице, хотя возможно это лишь мое воображение.

Меня трясет. От злости и бессилия. От того, что это последний мужчина на земле, перед которым я бы стала танцевать. Не согласилась бы за все деньги мира!

Но я делаю противоположное. Кручусь на пилоне, выполняя самый сложный элемент. Спускаюсь, изгибаюсь, сажусь на шпагат. Снова поднимаюсь, спиной к пилону, выгибаюсь назад, начиная расстегивать рубашку. Очень медленно, пуговица за пуговицей. Смотри, тварь. Я хочу, чтобы ты хорошенько рассмотрел то, чего тебе никогда не получить…

Он же мне в отцы годится. Не совестно пялиться на меня? Сколько ему вообще лет? Сорок? Больше? Или чуть меньше? В любом случае, этот мужчина в шикарной форме.

Мужчина, который обожает меня унижать. Глумиться. Показывать свое превосходство.

Ярость бурлит все сильнее, я даже не замечаю, как расстегиваю рубашку полностью. Хочешь убедиться, что я шлюха? Ты ведь для этого здесь? Ок, я доставлю тебе удовольствие.

Не думая, срываю с себя рубашку, комкаю ее в руках. Двигаюсь к краю сцены, остаются последние секунды песни.

На финальной ноте со всей силы кидаю предмет гардероба прямо в лицо Ериханову.

Конечно, я не отдавала себе отчета в этом грубом действии. И даже не старалась попасть в Давида… Но попала… Реально, смотрю как ткань падает на лицо монстра, и невольно хихикаю.

Мне бы убежать со сцены, чтобы не показывать веселья, это уже означает дергать тигра за усы. Понимаю, что не стоит. Меня держит на месте чувство вины. Глупое желание попросить прощения, уж слишком грубо вышло. Поэтому, не успеваю среагировать – Давид комкает прилетевший в него предмет, отбрасывает в сторону, встает из-за столика, направляется к сцене…

Сама не понимаю как оказываюсь в невесомом положении. Меня стаскивают со сцены, а я даже не сопротивляюсь. Вырваться не под силу. Новая композиция из Мулен Руж заполняет пространство. На сцену вспархивает квартет из девушек, начинающий задорно плясать перед пустым залом.

– Отпусти меня! – Давид тянет меня куда-то, а я вырываюсь.

Он останавливается, оглядывается по сторонам. Опускается на стул, за одним из дальних столиков. Не так близко к сцене, нас почти не видно. Но мои коллеги явно сейчас во все глаза следят за нами… И меня это просто убивает… Мало того что доложат Инге, а она и так меня ненавидит… Вспоминаю рассказ Раисы, то что Инга уже успела побывать под этим мужланом и начинаю вырываться с утроенной силой.

Бесполезно. Руки болят, выбиваюсь из сил, а у чудовища, которое меня не выпускает, даже не сбивается дыхание.

– Мне больно! – шиплю яростно.

– Так не рыпайся.

– Мне не нравятся такие шутки! Я тут работаю, потому что мне деньги нужны, неужели не ясно? Что ты пристал ко мне? Ненавижу, слышишь? Я не знаю где брат, не знаю где Марина…

– Ты еще расплачься, бедняжка. За бабло жопой крутить готова, но не к последствиям, да? – рычит в ответ Ериханов. Он явно очень зол на меня. С рубашкой я конечно переборщила и теперь жалею о своем поступке. Хотя, наверное, буду долго и с удовольствием смаковать это воспоминание.

– Отпусти! Чего тебе надо? – чуть ли не всхлипываю.

– У меня были планы, но ты их спутала, – ухмыляется монстр. – Разве ты не знаешь, что за плохое поведение всегда следует наказание?

– Угу, так и вижу, как ты меня шлепаешь, – фыркаю и осекаюсь, заметив плотоядный блеск глаз.

– Отлично.

Рывок – и я на коленях у чудовища. Его ручищи крепко стискивают мою талию. По телу пробегает сильнейшая дрожь. Идиотка… Зачем продолжаю его провоцировать? Что с моими мозгами? Почему они плавятся рядом с этим мужчиной?

 Глава 8

– Что ты делаешь? Совсем ополоумел? – шиплю на него. Стараюсь вырваться, но при этом не особенно это демонстрируя – девушки все еще танцуют, и, я уверена, наблюдают за нами с пристальным интересом. Еще неизвестно кто для кого является в данную минуту представлением. – Отпусти меня немедленно!

– Ты ждала наказания, Лилиана. И ты его получишь, – хрипло произносит Ериханов.

В темно-карих глазах пляшут черти, когда он смотрит на меня таким взглядом, будто сожрать хочет. Вздрагиваю, чувствуя как попадаю под властный гипноз его взгляда. Надо бороться, надо бежать! Вот только все тело охватывает странная слабость. Не могу отвести взгляда от смуглого лица. Он совершенно не в моем вкусе. Крупные черты лица. Слишком породистое, надменное. Глаза красивые, а ресницам любая баба позавидует – черные, густые. Прямой нос, твердый упрямый подбородок, покрытый недельной щетиной, что придает этому лощеному ублюдку диковатый вид.

Я точно свихнулась. Замерла, вместо того чтобы бежать подальше. Как кролик перед удавом…

От близости сильного мускулистого тела потряхивает. Горячие пальцы властно стискивают мою талию.

– Тебе нужна шлюха? Тогда ты ошибся адресом, – собрав остатки гордости, произношу как можно холоднее.

– Уверена?

Его глаза вспыхивают злобой, а в следующую секунду руки с талии перемещаются ниже. Его пальцы вдруг оттягивают резинку шорт, проникают в них…

Вскрикиваю, отталкиваюсь изо всех сил вцепившись в мужские плечи. Но он сделан словно из стали. Свободной рукой вдруг обхватывает меня за шею. Не сильно, но достаточно, чтобы продемонстрировать свою власть, показать, что бессильна перед ним.

– Не я начал стриптиз. Рубашку сняла, так и эти… труселя, нахер. Сиськи я бы тоже посмотрел, – рычит Ериханов.

– Пошел ты… урод, – продолжаю вырываться, задыхаясь.

Глаза хищника. В них плещется предупреждение. Опасно. Смертельно.

С трудом сглатываю ком в горле.

Не справлюсь. Придется просить. Молить о пощаде. Но гордость мешает. Остатки самоуважения противостоят страху.

– Неправильный ответ, девочка, – пальцы зарываются еще глубже, и я с ужасом понимаю, что они уже в моих трусах… касаются горячей, влажной плоти. Выдаю все нецензурные выражения, с которыми когда-либо сталкивалась. Они выливаются из меня потоком, вместе с паникой. У меня начинает кружиться голова, горят уши. Я вся охвачена стыдом и страхом.

– Прекрати… Отпусти… Ненавииижу!

– Маленькая лгунья. У тебя трусы промокли, – смеется в ответ, демонстрируя идеально ровные белые зубы. Сквозь пелену слез смотрю на этот оскал. До чертиков его ненавижу. Тем временем он продолжает двигать рукой у меня в трусах. Высекая искры. Меня прошивают разряды тока. Эти ощущения невозможно выносить. Другая рука отпускает шею и тут же собирает в кулак мои волосы. Тянет мою голову назад, заставляя выгнуться максимально.

Кусаю губы, всхлипываю… вдруг его рука замирает и тогда автоматически, не отдавая себе отчета, сама подаюсь вперед. Желая… Боже, я понятия не имею, что творю. Меня трясет от ужаса… и от похоти, какой никогда не испытывала прежде.

Надо спасаться, орать во все горло, но спазм перехватывает.

– Маленькая шлюха. Умираешь от желания, не можешь этого скрывать, но все равно трепыхаешься, – произносит уничижительно, окатывая волной презрения.

О да, теперь я испытываю то же самое. Глубочайшее отвращение к самой себе, к собственной слабости. Как я могу испытывать столь сильное желание к врагу? До безумия. До пересохшего горла и дрожи во всем теле.

– Попроси, девочка. Скажи: трахни меня прямо здесь, Давид. Проси.

Надавливает на клитор сильно, болезненно, зажимает плоть между пальцами, стискивает, и я захлебываюсь криком. Ловлю ртом воздух. Ни слова не могу произнести. Да у меня и не осталось слов. Что может произнести шлюха? А ведь он сделал меня ею. Хотя я никогда еще не была с мужчиной. Да что там, в глаза мужской член не видела. Но, наверное, это неважно. Я шлюха по натуре, и Ериханов мне сейчас это продемонстрировал.

– Я жду. Хочешь, чтобы я тебя вы*бал?

Ускоряет движение, его палец скользит в меня, и я кричу во всю мощь легких, рыдая и прося о пощаде. Жалкая, растоптанная…

Давид вдруг замирает. Палец проникает чуть глубже. Я дергаюсь, но он жестко фиксирует меня за талию, отпустив волосы. С облегчением делаю круговое движение затекшей шеей.

– Только не говори, что ты девственница.

– Пошел ты… – выдаю самые отвратительные эпитеты, от которых самой противно. Но Давид не реагирует на оскорбления, внимательно вглядываясь в мое лицо.

– Охуеть, – произносит после паузы. Затем притягивает меня чуть ближе…

Снова сводящие с ума движения пальцами по клитору, мои стоны и всхлипы. Не замечаю в какой момент прижимаюсь к его плечу и часто, как во время бега, дышу ему в шею.

Меня знобит, трясет, низ живота каменеет.

Я больше не понимаю где нахожусь и кто рядом. Полностью перенеслась в другое измерение. Мне уже наплевать кто меня трогает там… Я просто хочу кончить, все существование сокращается до желания разрядки. Получить взрыв, равного которому по силе еще никогда не испытывала – в этом нет сомнений. Я знаю, что такое оргазм, иногда трогаю себя в душе, или утром в постели. Но конечно никогда не было эмоций подобных сегодняшним. Я уже на пике, впиваюсь зубами в шею Давида, сама льну к нему, мокрая до корней волос, дрожащая.

В следующую секунду Ериханов убирает руку из моих трусов. Стиснув мою талию, отстраняет, грубо ставя ровно перед собой.

– Нет, девочка, я не тот, с кем ты будешь сладко кончать, хотя дорого бы отдал, чтобы продолжить этот эксперимент, – его голос звучит холодно и равнодушно. Ни грамма эмоций, тогда как я – оголенный нерв. Он превратил меня в животное. Даже не слышу толком, что он мне говорит. Все мысли заняты потребностью. Просунуть руку в шорты. Самой закончить начатое им. Тело охвачено ломкой. Нет сил противостоять. Мне нужна разрядка… Я почти готова упасть на колени и молить его закончить то что начал… Почему он так чудовищно жесток?

– Ты меня слышишь, Лилиана? Я пришел чтобы поговорить, а не чтобы тебя трахнуть, – добавляет еще грубее.

На меня словно вылили ушат ледяной воды. Марево похоти постепенно проходит, и все пространство заполняет стыд. Хочется провалиться сквозь землю. Как может физическая потребность сделать человека настолько жалким?

– Иди, прими душ, – командует Ериханов. – Жду тебя через десять минут в кабинете менеджера. Забыл, черт, как ее там… Вера, кажется. Чувствую, что Ериханов более раздражен, чем хочет показать. Ты меня поняла? Нам надо многое обсудить.

***

Не помню, как добралась до своей гримерки. Запираюсь, приваливаюсь спиной к стене. Мое тело горит и пылает, словно внутри работает печка. У меня совершенно точно поднялась температура. Всю потряхивает, кости ломит. Нет, я не могу сейчас разговаривать с Ерихановым. После того что произошло скорее умру, чем покажусь ему на глаза. Никогда в жизни не хочу его больше видеть! Больной урод с больными экспериментами. Чтоб он сдох!

Ничего важного он мне не скажет. Снова станет запугивать, унижать, издеваться…

Надо бежать – эта мысль овладевает всем моим существом. Дура несчастная. Денег заработать захотела? Вот и поплатилась. Жадность всегда наказуема. Мне нисколько не жаль себя. Я переполнена ненавистью. Прежде всего – к нему. Но и к себе тоже.

Быстро переодеваюсь, влезаю в толстовку и джинсы в которых сюда приехала, на голову капюшон и осторожно крадусь по узкому коридору, заставленному всяким хламом, пыльными старыми декорациями, к запасному выходу.

Мне повезло – удается выскользнуть никем незамеченной. Ясно отдаю себе отчет, что теперь путь в этот клуб для меня закрыт, придется искать другой заработок, и я даю себе клятву, что больше никогда не пойду танцевать за деньги. Просто не смогу. Всегда теперь перед глазами будет стоять сегодняшняя сцена…

***

Родная квартира встречает меня тишиной и безмолвием. Сначала радуюсь этому – не хочу сейчас никого видеть, но потом меня начинает накрывать тревога. В такой поздний час мама, а тем более София, должны быть дома. Звоню маме по мобильному – абонент недоступен. То же самое говорит номер сестры. Да что такое?!

На кухонном столе лежит записка, которую беру дрожащими руками:

Я предупреждал, чтобы ты не приближалась к Ериханову, сука.

Теперь твои родные у меня.

Жду Егора до завтра, или у тебя больше не будет матери.

Листок падает из дрожащих рук, все плывет перед глазами. Приходится ухватиться за край стола чтобы не рухнуть на пол. Колени ватные. Нет, это не может быть. Это какой-то страшный сон, я же должна была привезти им документы завтра!

Проклятый Ериханов все испортил! Может он сделал это специально, чтобы меня подставить? Неужели он настолько жесток? Чертов зверь, как же я его ненавижу!

Снова и снова дозваниваюсь Егору, набираю его номер дрожащими пальцами, на экран капают слезы. Когда брат наконец отвечает, начинаю орать в трубку. От ненависти. От бессилия.

Моя бедная хрупкая мамочка. Моя маленькая сестренка в руках отморозков, которые угрожали чудовищными вещами!

– Успокойся, Лили, я ничего не понимаю из того что ты несешь, – орет в ответ Егор.

– Что ты не можешь понять? Маму и Софию похитили! Я не знаю что мне делать!

– Прочти еще раз их записку, – командует Егор.

Когда выполняю это, виснет пауза.

– Зачем ты пошла к Ериханову? – грубо спрашивает брат.

– Я пошла на работу! Понятия не имела, что он появится в клубе! Мне нужны были деньги! Или, может быть, ты нам помогаешь материально? Нет, ты последнее из матери сосешь! Теперь еще упрекать меня будешь?

– Успокойся, Лили, я выехал. Утром буду дома.

– Ты не врешь? Я места себе не нахожу… они не дали ничего… не написали ни места встречи. Нет никакого упоминания о документах, им нужен ты… Ты знаешь, где их искать?

– Я все знаю. Все решу, поняла? Слушай, уйди лучше из квартиры. Хотя бы к подружке своей. А лучше, куда подальше. Заляг на дно!

– Это твой вечный способ решать проблемы, да?

– Лили, я сейчас не в настроении выслушивать проповеди, поняла? – рявкает Егор. – Мне тоже паршиво, я тоже переживаю.

– За себя? За свою шкуру?

Выматерившись, брат отключается.

Какое-то время сижу и пялюсь в одну точку. Мне дико паршиво. Не могу пошевелиться. Меня душат ненависть и одновременно чувство бессилия. Я как песчинка на ветру. Ничего не могу. Ни на что не влияю. Только забиться в нору и рыдать.

Именно этого мне и хочется.

А еще – принять обжигающе горячий душ, смыть с себя прикосновения человека, которого ненавижу больше всех на свете. Который унизил меня и подставил. Знал ли Давид, что натворил? О чем он хотел поговорить со мной?

***

Долго стою под горячими струями воды, тру тело мочалкой до красноты. Низ живота все еще ноет. Как же я себя презираю! У меня похитили самое дорогое и любимое, а я все равно страдаю от похоти! Как Ериханов смог настолько завести меня, превратить в жадную до секса самку? При том что у меня никогда не было отношений с мужчиной? Я как мартовская кошка. Всего пара касаний, и я знаю, что кончу. Но я не позволяю себе. Наказываю себя.

Бессонные часы, голова мечется по подушке, простыня подо мной свернулась в жгут. Проваливаюсь в беспамятство только под утро.

– Лилиана? Ты здесь? – из забвения вытаскивает голос Егора.

Разлепляю тяжелые веки. Чувствую облегчение, что брат приехал.

Сажусь на постели. Убираю с лица волосы.

– Как видишь, я здесь, – отвечаю хриплым после сна голосом.

– Ну конечно, в твоем духе делать все назло! – недовольно ворчит брат. – Я сказал тебе не оставаться в квартире.

– Ты должен вытащить маму и Софи. Как можно быстрее! Или ты рассказываешь мне как собираешься это сделать, прямо сейчас… или я звоню в полицию!

– Ты мне угрожать вздумала? Решила, что стала взрослой?

– Да, мне пришлось повзрослеть, ведь ты не торопился! – восклицаю отчаянно. – Я не хочу ругаться. Скажи, что планируешь делать! Я поеду с тобой.

– Никуда ты не поедешь. Я все сделаю сам, – мрачно говорит Егор. – Только не вздумай связываться с Ерихановым.

– Да что он всем дался! Я не связывалась с ним никогда! Он сам пришел в клуб! – восклицаю нервно.

– Можешь быть поспокойнее? Выпей чего-нибудь. Займись… уроками что ли.

– У них Матвей, мама, София, а ты мне уроками предлагаешь заняться? – смотрю неверящим взглядом.

В этот момент раздается звонок в дверь. Я бросаюсь открывать, брат перехватывает меня. Не пускает.

– Что ты делаешь, идиотка?

– Вдруг это наши? Ты больной? Надо открыть!

– Заткнись, – шипит яростно.

– Да ты…

Отталкиваю брата, мне удается вырваться, бегу к двери. Я, наверное, и правда сошла с ума, потому что не посмотрев в глазок распахиваю ее. Мне наплевать, пусть даже там бандиты. Я из них готова душу вытрясти, или наоборот, на коленях ползать, лишь бы отдали моих родных.

Но передо мной стоит Матвей. Смотрю моргая, не веря своим глазам.

Лицо в синяках, правый глаз заплыл, одежда грязная. Но живой…

Чувствую захлестывающее облегчение. Бросаюсь к нему, обнимаю.

Глава 9

– Ты сбежал? Ты видел мою маму, мою сестру? Их тоже забрали эти подонки! – плачу, всхлипываю, причитаю что-то. Никогда не была настолько болтливой. Беру Матвея за руку, завожу в квартиру.

– Они меня сами сюда привезли, – ошарашенно произносит Матвей. – Что происходит, Лили? Твоя семья состоит в какой-то мафиозной группировке? Чего они хотят?

– Познакомишь нас? – как ни в чем не бывало говорит брат, вышедший следом за мной в коридор.

– Это Матвей, это мой старший брат Егор, – произношу машинально.

– Очень приятно, – говорит Егор.

Матвей не отвечает, смотрит все еще будто сквозь меня.

– Ему сейчас не до знакомств. Надо обработать раны, – бегу на кухню за аптечкой.

– Ты видел наших родных там, где тебя держали? – слышу, как спрашивает брат.

– Никого я не видел, – раздраженно отвечает Матвей. – Блять, как я домой пойду? Родители сразу побегут в полицию. Подключат связи. А эти упыри сказали, не дай Бог, мне капец придет. Вот что мне делать, Лили? – я возвращаюсь с аптечкой и ошарашенно замираю, встретив взгляд Матвея. Злой. Полный ярости, причем именно на меня направленной. – Во что ты меня втянула?

– Они что-то просили передать нам? – спрашиваю дрожащим голосом. Пойдем, надо обработать…

Все перемещаемся на кухню, здесь больше света.

– Нет! Никто ничего не передавал! – рявкает Матвей. – Убери эту вату! Черт, меня чуть не убили, ты это понимаешь? Они полные упыри, отморозки. И за что блять я пострадал? Я тебя даже не трахал!

Чувствую, как жар приливает к лицу. Это было очень грубо, хотя конечно, у Матвея есть оправдание, он определенно находится в состоянии шока.

– Так, вот только давайте не будем сейчас обсуждать кто с кем трахается, да? – деловито говорит Егор. – Лили, я поехал за документами. Потом к ним на встречу. Я привезу маму и сестру, поняла? Ни к кому не лезь. Сиди тихо. Можете пока… Хм, заняться друг другом.

Матвей идет в сторону ванной комнаты, громко хлопает дверью, а я спешу за братом в коридор.

– Ты в своем уме? – шиплю на него. – Что ты такое предлагаешь?

– Лучше на женишка своего глянь. Размазня полный. Он же тебя с говном смешать готов, считает ты его в криминальные разборки втянула. За то что ему харю чуть полирнули. Умеешь выбирать, ничего не скажешь.

– Ты сам-то лучше? – язвлю в ответ. – Кстати, где Марина? Я так понимаю, Давид к нам лезет только из-за своей сестры. С ней все хорошо? Где она? Скажи уже наконец!

– Не лезь, сказал же, – кривится Егор.

– Это же самый главный вопрос! Не пугай меня! С ней ведь все в порядке? – продолжаю настаивать. Меня вдруг прошибает холодный пот. Если с Мариной что-то случилось, что с нами сделает Ериханов? Да просто в порошок сотрет. Меня передергивает от возникшей перед глазами картины.

– Егор, я не отпущу тебя. Я позвоню в полицию прямо сейчас, если не скажешь что-то! Она жива?

– Да ты охуела что ли? Жива конечно! – рычит в ответ брат. – Отвали, поняла? Не лезь! Сказал же, что все решу.

Грубо меня отталкивает, так что ударяюсь головой об стену. Выскакивает в коридор, хлопает входная дверь.

***

– Твой братец тот еще гандон, – говорит Матвей, когда возвращаюсь на кухню. – Хочу душ принять, от меня воняет. Даш пару полотенец? Потом пожрать было бы неплохо. Надо еще вещи чистые раздобыть…

– Хорошо, – киваю. – Я сейчас посмотрю что-то в вещах Егора. Вы примерно одной комплекции…

Похоже, из любимой девушки я превращаюсь в прислугу. Но чувство вины, несмотря на довольно грубое поведение Матвея, никуда не уходит. Все еще остро переживаю что он так много перенес только потому что встречается со мной. Оказался не в том месте не в то время.

***

Вымывшись, Матвей позволяет мне обработать раны антисептиком, всякий раз морщась и матерясь на меня. Я терплю, но внутри закипает протест. Впервые в жизни сталкиваюсь с такой разительной переменой в человеке. Парень, с которым я встречалась, в которого была влюблена оказался совершенно другим. Это ошеломляет. Я не знаю, были ли сильны мои чувства, до любви между нами конечно еще не дошло. Была взаимная симпатия, притяжение…

Матвей заваливается на мою постель и засыпает. Перед этим он попросил меня позвонить его родителям. Это был мучительный разговор – мне пришлось играть роль коварной соблазнительницы и врать, что я не отпускаю Матвея из своего дома. Потому что очень хочу, чтобы он был со мной. Это все придумала, разумеется, не я. Мой парень практически написал слова на бумаге и заставил выучить роль.

– Жаль, что все это не правда, – пробурчал, засыпая. – Но я оттрахаю тебя, Лили. Как только приду немного в себя. Ребра болят, сука.

– Тебе надо сделать рентген…

– Ты ведь понимаешь, что должна мне? Я слишком много боли перенес из-за тебя.

Несмотря на чувство вины, внутри поднимается волна отвращения. Поведение Матвея мне крайне неприятно. Но я не знаю, как поведу себя. Потому что долг я тоже признаю. Ужасная ситуация. Одно знаю точно. От романтического ореола, влюбленности, не остается ни следа. С каждой минутой растет стойкое желание держаться от этого парня как можно дальше.

***

– Я больше не могу сидеть на месте, – говорю на следующее утро, убирая со стола после завтрака. Схожу с ума от волнения. Ведь Егор так и не вернулся. Я всю ночь не спала, вздрагивала от каждого шороха.

– Что ты можешь сделать? – презрительно кривится Матвей. – Кроме минета. Я не против, давай, Лили. Отрабатывай.

– Перестань говорить эти омерзительные вещи, – меня передергивает от отвращения.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал? – кривится в ответ. – Я не какой-нибудь блаженный. Ты должна мне. Поняла? Так просто не отвертишься. Или может тебя кто-то защитит? Может твой братец, который все время во что-то вляпывается?

Меня душит ярость, вскипая, требуя выхода. Держусь из последних сил чтобы не ответить столь же грубо, послать, вышвырнуть из квартиры. Как я могла так ошибаться в этом парне? Как человек может быть таким двуличным? Только недавно прощения просил. А теперь я у него что-то вроде секс-рабыни?

Выхожу из кухни, но Матвей догоняет, толкает в спальню.

– Я не разрешал тебе выходить, сука!

– Ты совсем с ума сошел? Почему ты так ведешь себя? – отталкиваю его. Меня трясет.

– Потому что ты меня подставила. Из-за тебя те твари надо мной издевались. Теперь я буду издеваться над тобой! – грубо толкает меня на диван в большой комнате. Взвизгиваю, когда хватает за волосы. Вырываюсь, сражаюсь с ним, трещит мое домашнее платье, оголяя груди. Я не надела бюстгальтер. Матвей наклоняется к моей груди и больно кусает за сосок. Бью его по лицу, он отвечает мне тем же – скулу прошивает боль, и я улетаю с дивана.

– Урод! Немедленно убирайся из моего дома, – визжу от боли и страха.

– Сначала выебу тебя во все дыры, бандитская подстилка! – орет в ответ.

Снова хватает меня, тащит к дивану за ногу. Продолжаю бороться, пытаюсь лягнуть его. Меня душит паника. Никогда никто не поднимал на меня руку! Где же Егор, он ведь обещал вернуться?

– Помогите! Пожалуйста! – ору изо всех сил. Надежды что услышат соседи мало. Все работают, учатся, есть лишь одна пенсионерка на нашей лестничной площадке, но она почти совсем глухая…

Руки Матвея смыкаются на моем горле, и я понимаю, что это конец… я не могу больше кричать. Воздуха катастрофически не хватает.

Звонок в дверь вспарывает пространство трелью. А потом грубая долбежка в дверь, словно кувалдой. Егор? Но у него есть ключи…

Скорее всего пришли все те же бандиты. Теперь уже за мной… Но сейчас я даже им рада.

Мне удается пнуть замершего Матвея по ребрам. Он взвывает, а я скатываюсь на пол и бегу в коридор. Дрожащими руками отпираю замок, выскакиваю на лестничную клетку.

Я даже не сразу понимаю, кто передо мной. Я и так знаю – бандиты. Кто еще может ломиться так грубо?

Отборный мат заставляет повернуть голову.

Встречаюсь взглядом с Давидом Ерихановым, всей душой желая провалиться сквозь землю. Обхватываю себя руками. Платье висит на мне клочьями, я босиком, меня трясет. Ничего не могу произнести. Меня душить стыд, внутри все умирает, корчится в муках. С этого момента со мной ничего не будет как прежде. Никогда не жила в мире розовых единорогов, но все же верила в какую-то человечность. Больше нет.

Я никому не верю.

Давид не спрашивает ничего. Не объясняет зачем пришел, просто исчезает за дверью квартиры. Я же застываю на лестнице. Не могу себя заставить вернуться. Раздается страшный грохот, крики…

Орет Матвей. Так, что внутри все переворачивается. Теперь он умоляет о помощи. Еще и мое имя выкрикивает, зовет жалобно.

– Я ничего не сделал! Не сделал! Лили, скажи ему! Убери отморозка! – его голос повторяет эти слова снова и снова, звучит все глуше.

Давид решил заступиться за меня? Наказать обидчика?

Это не укладывается в голове. Но потом приходит мысль:

Дальше моя очередь.

Я ведь не послушала его, сбежала…

От пережитого, от паники я мало что соображаю. Бросаюсь к двери подруги. Звоню, стучу, но никто не открывает. Бросаюсь к другой двери, где живет глухая старушка.

В этот момент меня перехватывает Ериханов. Я не услышала, как он снова вышел на лестничную площадку… Стискивает талию, тащит обратно, внутрь нашей квартиры.

– Отпусти! Отпусти! – вырываюсь, царапаюсь.

– Успокойся, Лили! – рычит яростно. Толкает меня в коридор. Прижимает к стене.

– Я не хочу быть грубым, но у тебя истерика. Мне придется тебя ударить, если не успокоишься, – его голос звучит абсолютно спокойно. Но в глазах плещется ярость.

– З-зачем ты пришел? Что еще тебе надо? – всхлипываю.

– Ты серьезно? Предпочла бы, чтобы меня здесь не было? – от ледяного тембра пронизывает дрожь.

– Мне не нужна защита…

– Я вижу.

– Что ты сделал? – понижаю голос до шепота. Потому что в этот момент до меня доходит – Матвей не подает никаких признаков… жизни. – Ты его убил?

Меня захлестывает ужас.

– Ты серьезно? Жалеешь этого урода? Который себя парнем твоим называл? Таких тварей казнить надо.

– Откуда ты знаешь?

– О чем? Что это твой парень? – усмешка. – Я много чего знаю о тебе. Иди, приведи себя в порядок. Надень что-нибудь.

Тяжело сглатываю и киваю.

Приказ отдан таким тоном, что не нахожу сил спорить. Да и не хочу. Но все еще умираю от ужаса. Если он убил Матвея… Значит я – соучастница. Внутри все холодеет. Я должна увидеть Матвея… Может ему можно помочь? Этот человек заслуживает наказания. Уголовного… Но не смерти. Я не хочу, чтобы кто-то погиб из-за меня. Это слишком тяжелая ноша!

Поэтому, меняю направление, и вбегаю в большую комнату. Матвей валяется на полу. Присаживаюсь на корточки и щупаю пульс.

– Блядь, я же сказал тебе уйти! – рычит Ериханов. Но я уже нащупала пульс. Слабый. Оглядываюсь в поисках мобильного. Надо вызвать врачей.

– Я не позволю тебе, слышишь? Ему надо помочь! Позвонить в скорую!

– Бля, вот что называется любовь зла, – кривится Ериханов. – Какая скорая? Сразу менты следом примчат. Тебе это нужно?

– Мне наплевать! – бросаюсь к мобильному, набираю службу спасения.

Давид меня не останавливает. Смотрит холодно и равнодушно, как я взахлеб умоляю дежурную, объясняю куда надо срочно приехать.

– Уходи, – говорю устало, нажав на отбой. Опускаюсь на пол рядом с Матвеем. – Тебе ведь не нужны проблемы? Вот и уходи…

– Я приехал для того чтобы закончить нашу беседу, – холодно произносит Давид. – С которой ты свалила вопреки здравому смыслу.

Сказав это, подходит ко мне, наклоняется.

В следующую секунду я уже болтаюсь у него на плече. Визжу и вырываюсь.

– Отпусти! Что ты делаешь? Поставь меня!

Бесполезно кричать, входная дверь захлопывается, Давид несет меня вниз по лестнице. Я продолжаю визжать, горло дерет от собственных криков. Ни единый человек не высовывается из двери чтобы посмотреть что происходит. Меня охватывает полное отчаяние. И какая-то апатия. Я слишком устала, чтобы продолжать бороться… Слишком.

Оказываемся во дворе. Погода прохладная, конец октября. А я босиком и в разорванном платье. Не прикладывая видимых усилий Ериханов сует меня на заднее сидение джипа.

– Ты понимаешь, что скорая может развернуться и уехать, если им никто не откроет? И тогда Матвей умрет у меня дома! Ты совсем больной? Совсем? – делаю последнюю попытку докричаться до этого невозмутимого психа.

– Заткнись, Лилиана. Мне в отличии от тебя абсолютно насрать на этого урода. Но меня удивляет что ты так им озабочена. Почему тогда выскочила в разорванных шмотках ко мне? Больше всего меня занимает, что ты вообще забыла о родственниках. У которых сейчас большие проблемы.

Ериханов выруливает из двора. В этот момент друг за дружкой нам навстречу проносятся скорая и полицейская машина.

– Видишь? Твой парниша в надежных руках, – ухмыляется Ериханов. – Может теперь о себе немного подумаешь?

Глава 10

Куда он везет меня? Поездка оказывается такой долгой, что я в какой-то момент обессиленно ложусь поперек на сидение. Накатывает нестерпимая усталость. Отупение. Прикрываю глаза. Я почти отключаюсь, когда автомобиль вдруг тормозит. Водитель вылезает, хлопок двери. Следом открывается задняя, со стороны, где мои ноги. Вздрагиваю от потока холодного воздуха. Сворачиваюсь калачиком, стараясь натянуть на себя разорванное платье. Меня вдруг накрывает что-то теплое. Большая кожаная куртка. Она пахнет мужчиной, его туалетной водой. Терпкий, пряный запах.

Я так и не поднимаю веки, словно это поможет спрятаться от реальности. В следующую секунду вздрагиваю – тыльная сторона ладони задевает мою грудь. Дергаюсь, но он уже убрал руку.  Скорее всего, это вышло случайно. А у меня внутри все перевернулось. От страха? Или это что-то другое?

Стараюсь глубоко дышать. Постепенно согреваюсь.

Под курткой тепло и уютно. Все происходит в полном молчании. Мой похититель снова садится за руль и машина трогается с места.

Вскоре я отключаюсь. Проваливаюсь в черную дыру. Это очень глубокий сон.

Мне снится кошмар, огромный жуткий монстр преследует меня, по темным коридорам бесконечного лабиринта. Я задыхаюсь, кричу от страха и вдруг просыпаюсь, резко подскочив, не понимая, где оказалась. Только что чудовище нависало надо мной, догнав.

Тусклый свет в салоне автомобиля, который не движется. Водителя нет. Беспомощно оглядываюсь по сторонам. И, наконец, вспоминаю что произошло. Жуткое начало дня. А сейчас стемнело… значит мы так долго ехали? Но куда? Куда меня привезли?

Высокий железный забор.

Я вся мокрая, меня знобит. Платье прилипло к телу.

Дергаю за ручку, за другую – заперто.

Меня пронзает жуткая мысль – Давид привез меня к тем бандитам. Хочет обменять меня…

Если все так, значит я увижу маму и сестру? Но как мы выберемся, если окажусь в руках бандитов вместе с ними? Кто нам поможет?

Кажется, я начинаю ненавидеть всех мужчин, без исключения… Все они – жуткие чудовища. После того что со мной пытался сделать мой парень, я наверное никогда больше не смогу никому довериться…

– Проснулась? – раздается рядом хриплый голос. – Вылезай.

Я так ушла в собственные мысли, что не заметила как Ериханов оказался рядом. Несмотря на то, что мне удалось поспать, чувствую себя обессиленной. Да и даже если бы я была полна энергии, справиться с мужчиной на голову выше себя, и в несколько раз крупнее – это утопия.

– Где мы? Зачем ты привез меня сюда? Хочешь продать? – спрашиваю, стараясь чтобы в голосе не звучало отчаяние. Что бы он ни придумал, я не стану унижаться перед ним.

– Странные у тебя фантазии, – хмыкает. Берет меня за предплечье. – Вылезай, Лилиана.

Вздрагиваю от ощущения чужих пальцев на своем теле, но не спорю, послушно выхожу. Ноги обжигает холодный асфальт.

Смотрю на них, переминаясь невольно, дрожа от холода. Взгляд падает на пару идеально вычищенных кожаных ботинок рядом. Рядом с Давидом я выгляжу жалкой замарашкой. Босиком, разорванное платье. Что может быть унизительнее? Тогда как он – идеален во всем. От идеально белой рубашки, подчеркивающей смуглую кожу, черных брюк на которых ни складки. Все подчеркнуто стильно и безумно дорого.

Что я делаю рядом с таким мужчиной?

Я его пленница. Но зачем ему это надо? Чего он от меня хочет?

– Идем, – командует коротко.

– Нет!

– Лилиана, ты не в том положении, чтобы спорить, – произносит тоном, подчеркнуто демонстрирующем, что он смертельно устал от меня. – Так хочется чтобы я снова тебя на руках тащил? – прищуривается. – Ты ведь мерзнешь. Вперед.

– Чт-то это за место? Какой-то обмен? – он прав, мои зубы стучат от холода.

– Нет. Это просто дом. На данный момент он принадлежит мне.

– Зачем я здесь?

– Позже объясню.

Давид идет вперед, показывая что больше уговаривать не стане. Упрямиться – означает согласиться с его версией, что на руки к нему хочу. Нет! Только не это! Я не хочу чтобы он прикасался ко мне!

Входим в высокие железные ворота, которые автоматически закрываются за нами.

По длинной аллее движемся к дому, и когда он предстает перед нами во всем великолепии, изумленно открываю рот. Очень красиво. Стильно. Бетон и сталь. В облике преобладают серые тона. Скошенная крыша. Все дышит современностью, минимализмом. Пожалуй, такое жилище подходит такому мужчине.

– Проходи, – поторапливает меня Ериханов.

Смущенно мнусь на пороге. Мои ноги грязные, я испорчу полы.

– Не хочу тут все испачкать, – говорю нехотя.

– Хватит изображать трепетную лань, – Давид практически втягивает меня в дом.

Он выглядит раздраженным, отчего мне еще больше становится не по себе.

– Иди за мной, покажу твою комнату. Ты должна как можно скорее принять горячий душ. Не хочу возиться с твоей простудой.

– Ты слишком любезен, – бормочу себе под нос.

Страх проходит, не знаю почему. Поэтому возвращаются мои обычные колючки. С Давидом почему-то я всегда была такой, с первой встречи. Колючим ежиком…

Давид тянет меня к лестнице, ведущей на второй этаж. Когда подходим к ней, нам навстречу спускается женщина в сером платье и белом переднике. Невысокая и полная. Видимо, прислуга. Ну конечно, в таком доме должна быть прислуга. Увидев меня, женщина замирает. Смотрит ошарашенно, а меня начинает тошнить. Я безумно устала от негативных эмоций, от своего положения…

Служанка бросает испуганный взгляд на Давида.

– Добрый вечер, Давид Андреевич, – произносит, отойдя от шока.

– Добрый, Мария Павловна. Отлично что вы здесь.

– Я всегда здесь… – следует растерянный ответ.

– Вот и прекрасно. Проводите девушку в комнату для гостей. Выдайте что-нибудь. Ну, халат там, пижаму. Не знаю что еще. Пусть вымоется.

– Да, хорошо, конечно, – кивает женщина.

В следующую минуту Ериханов похоже уже забывает обо мне. Достает мобильный, что-то начинает листать, одновременно расстегивая рубашку. Словно она душит его.

– Пойдемте… девушка, – говорит мне Мария Павловна. На вид женщине около сорока. Она ниже меня, полнее, но двигается более проворно. Я же ковыляю – у меня болят ноги. Наверное, поранилась, пока по асфальту шла.

– Вот сюда, пожалуйста, проходите, – толкает дверь. – Я пойду поищу одежду. Ванная прямо в комнате. Все удобства. Что-нибудь еще надо?

– Возможно, аптечку… Или хотя бы лейкопластырь, – произношу глухо. Женщина кивает и уходит.

Комната, которую мне отвели – огромна. В центре двуспальная кровать, красивое покрывало, белое, пушистое. Много маленьких подушек. Нежно-розовые обои, постеры на стенах. Все навевает чувство покоя и уюта. На полу белый ковер, но я стараюсь не наступать на него. К счастью есть места не покрытые им – края комнаты. Я обхожу осторожно – не хочу испачкать. Мне нестерпимо хочется в душ.

Толкаю дверь в глубине комнаты – гардеробная. Узкое пространство, вокруг вешалки, вешала, полки. Правда пустые – ничего нет. Что не может не радовать. Я бы не хотела занимать чужую комнату. Например, такая комната пожалуй, подошла бы любовнице Ериханова. Как хорошо, что это не так. Это было бы крайне унизительно…

В гардеробной еще одна дверь – в ванную комнату. Это потрясающе – иметь свою личную купальню. С большой джакузи. Тут светло и красиво. И только я выгляжу здесь инородно. Мрачно. Жутко.

Как назло здесь много зеркал. Они встроены в стены, большими кусками. От пола до потолка, ширинок около полуметра. Это добавляет объема и света. Но сейчас в них отражается полуголая девица с всклокоченными волосами, в рваном платье.

Вспоминаю, как Матвей раздирал его на мне. Вздрагиваю. Скидываю с себя. Туда же трусики…

Это вся моя одежда. Теперь придется ждать помощи Ериханова. Во что оденет… Подачки… Как нищенке.

Вздохнув, открываю краны. Жаль нет душевой – было бы быстрее. Вода набирается быстро, залезаю в ванную. Не удержавшись, включаю пузырьки. Наблюдаю за ними, чувствуя как слезы все ближе подступают. Рвутся наружу…

Что мне делать? Как вернуть своих родных? Как помочь им?

Так много ужасного случилось, что буквально схожу с ума. Что с Матвеем? Его спасли?

Я не хочу ему смерти, несмотря на то, каким дерьмом он оказался…

Ну и главный вопрос. Что попросит у меня Давид?

Ведь как ни крути – он спас меня сегодня.

В воде я лежала около часа. Вытираюсь большим пушистым полотенцем. Так как у меня больше ничего нет, выхожу обратно в спальню в нем. Я уверена, что ответов на вопросы надо ждать лишь утром. Вряд ли Давид захочет меня видеть сегодня. Не знаю, откуда во мне берется эта уверенность.

Потому что когда выхожу обратно в комнату, снова на цыпочках, потому что ранка на ноге все же есть, жутко щиплет, кровит. Ее надо обработать. Надеюсь, служанка принесла аптечку.

– Что ты здесь делаешь? – вырывается восклицание, потому что вместо Марии Павловны в кресле возле туалетного столика вижу Ериханова. Ленивая поза, в руке бокал с янтарной жидкостью.

– Испугалась за свою девственность? – прищуривается Ериханов.

Он не переоделся. Только рубашку расстегнул наполовину. Короткий взгляд на смуглую, покрытую черными волосами грудь и я вспыхиваю от смущения. Отворачиваюсь, притворяясь что меня интересует вид из окна. Пытаюсь подумать о чем-то другом, но в памяти как назло крутится момент когда он остановил машину и курткой меня накрыл.

Меня охватывает странное возбуждение. Соски начинают болезненно ныть. Меня убивает подобная реакция на этого человека.

Делаю глубокие вдохи, убеждая себя, что это просто от нервов.

Глава 11

– Я не испугалась, – беру себя в руки и произношу ледяным тоном. Это непросто, потому что мне действительно страшно. От странных мыслей, спонтанных желаний, которые возникли совсем не к месту. – Неужели ты не можешь оставить меня в покое хотя бы на короткое время?

– Я бы с удовольствием, – холодно отвечает Ериханов. – Не представляешь, как меня задолбало ваше семейство.

Стук в дверь нарушает повисшую паузу, потому что я не знаю что ответить на грубую реплику. В комнату заглядывает служанка.

– Извините, Давид Андреевич, – она не выглядит удивленной, что застала хозяина у меня. – Девушка просила аптечку.

– Ты поранилась? – спрашивает Ериханов.

– Босиком ходить довольно опасно, – выдаю кривую усмешку. – Но ничего серьезного. Можешь не переживать.

– Сядь на кровать, я посмотрю.

– Нет… не нужно.

– Спасибо, Мария Павловна. Вы можете идти к себе. Больше на сегодня я вас не побеспокою.

– А как же ужин?

– Ничего не надо.

Женщина уходит, а Ериханов встает из кресла.

Чувствую себя кроликом перед удавом. Пячусь к кровати.

– Хватит паниковать, – рычит мужчина. – Ты меня раздражаешь.

А уж как он меня!! Но наверное сейчас не время сообщать ему об этом…

Конечно у меня нет сил справиться с ним. Переживаю унизительные минуты: меня толкают на постель, большая смуглая ладонь обхватывает лодыжку. Отпускает, берется за другую. Пытаюсь сопротивляться, но все внимание сосредотачиваю на полотенце. Чтобы окончательно не соскочило. Иначе окажусь голой перед ним… Тогда я просто скончаюсь от унижения…

Ериханов осматривает внимательно мои ступни. Находит ранку, быстро обрабатывает. Его движения короткие, точные. Наклеивает лейкопластырь и тут же отпускает ногу.

Сразу поджимаю под себя конечности, отодвигаясь подальше от края кровати.

– Думаю, прежде всего надо прояснить один момент, – произносит Давид хрипло. – Меня не интересует секс с тобой, Лилиана. Можешь успокоиться на этот счет. То что было в клубе… Не повторится.

Чувствую ли я облегчение от его слов?

Ни капли! Прежде всего потому что сейчас целиком и полностью охвачена стыдом. Он обращается со мной как с куклой! Взял, швырнул, привез… Он не видит во мне человека, и это убивает…

– Большое спасибо. Это бесконечное облегчение, – все же нахожу силы выдавить язвительный ответ.

– Теперь по существу. Ты здесь, потому что твой брат на этот раз влез в слишком большое дерьмо. Связался с людьми, от которых следовало держаться как можно дальше. И конечно он не мог ограничиться только своей персоной. Он втянул в разборки Марину. Прикрывался моим именем. Теперь мне приходится все это расхлебывать.

– Боже! – буквально подскакиваю на кровати. Я догадывалась, чувствовала что все очень и очень плохо, но слышать подтверждение, причем не эмоциональное, а холодную констатацию – еще страшнее. – С Мариной все в порядке? Ты поможешь ей?

– Конечно же я помогу своей сестре, – отрезает грубо. – Что за дебильный вопрос? Ты может подумаешь о том, что и твои родственники сейчас у них? Кто им поможет?

– Егор… У него есть нужные им документы… Он все разрулит. Он так сказал…

Меня прошивает ледяная дрожь. Мысль «а вдруг не получится?» – прошивает сознание.

– О да. Он самый подходящий для веры человек.

– Не издевайся! На кого мне еще надеяться? Может быть на тебя? – произношу с горечью.

Это риторический вопрос. Я знаю, что Давид не станет помогать моей семье. Он нас ненавидит. Он сделал все, чтобы Марина держалась от нас подальше…

– Нет, Лилиана. Я не стану помогать вам. И так сделал достаточно. Если бы я не пришел к тебе сегодня, сама знаешь что бы произошло. Но вы не умеете быть благодарными.

– Тогда отпусти меня… – говорю глухо. – Зачем я здесь?

– Пока не знаю. Посмотрим. Возможно, завтра отвезу тебя обратно. Верну тебе твою свободу, за которую так цепляешься.

Он смотрит на меня как на дуру, полную кретинку. Думает, что нормальная бы за него цеплялась… умоляла. Может Давид прав? Гордость в моем случае – слишком большая роскошь. Он единственный, кто хоть что-то может сделать…

– Марина… Он здесь? – спрашиваю тихо.

– Блядь, не смей даже имя ее произносить, поняла? – рычит Ериханов. – Она и так достаточно сделала для вас. За что и поплатилась. Моя сестра сейчас в больнице.

– Я рада… что с ней все хорошо, – говорю тихо, с трудом сдерживая слезы. Давид чудовищно груб… но в его словах нет лжи. Все так и есть. Марина очень хорошая, добрая. Но Егор уже не впервые подставляет ее… Мне безумно больно и стыдно за это. Почему брат такой? Почему он не может быть простым и нормальным? Вечно его несет в какое-то дерьмо… Он закопал нас… уничтожил.

Сердце сжимается от ужаса. Что если Егору не удастся вытащить Софию и маму? При мысли что моя маленькая сестренка в руках бандитов, меня начинает колотить… Сегодня был тяжелый день, зато я почти не думала об этом. Сейчас же… стоило представить… выть хочется от ужаса.

– Как следует выспись. По дому не броди. Могу пристрелить спросонья.

– Ты решил, что пойду искать твою спальню? – несмотря на страх привычка дерзить никуда не делась.

– Язык у тебя острый… слишком. Для бабы это минус, – кривится Давид.

Когда дверь за ним захлопывается, обессиленно откидываюсь на подушки. Как же он все-таки проницателен. Если бы не предупреждение, я бы непременно отправилась осмотреть дом. Понять, что это за место. Может быть Марина все же тут? Поговорить с ней… Попросить помощи. Это очень некрасиво, стыдно, снова прибегать к ее доброте… но я бы пошла на это.

Почему-то не сомневаюсь в словах Давида. Встретить его в огромном темном пространстве слишком страшно. Поэтому все на что решаюсь – подойти к окну. Несколько темных фигур ходят по периметру здания. Охрана. Серьезная… Значит все еще хуже чем я думала. Война между бандитами? Разборки? Во что ты нас втянул, Егор!

Хочется как можно скорее покинуть это место. Но о побеге думать нет смысла. Ериханов пообещал что утром выкинет меня отсюда. Надеюсь, перед этим найдется хоть какая-то одежда. У меня даже белья нет. Только трусы, и то немного порванные в драке с Матвеем… Я постирала их и повесила на полотенцесушитель. Унизительно до крайности быть в положении приживалки…

Не могу уснуть почти до утра. Брожу по комнате. То падаю на постель, то вскакиваю. Когда надежды отключиться почти не остается, проваливаюсь в короткое забвение.

Открываю глаза, в первую минуту не понимая где нахожусь. Испуганно озираюсь по сторонам. Меня что-то разбудило. Как будто чей-то взгляд пробился сквозь сон…

Почти сразу вижу стоящего возле двери мужчину, с колоритной щетиной, в белоснежной отглаженной рубашке и строгих черных брюках. Руки скрещены на груди, поза расслабленная. Он выглядит задумчивым.

Почему он снова в моей комнате??

– Что ты здесь делаешь? – бормочу чуть хрипловатым ото сна голосом, непроизвольно натягивая одеяло до подбородка.

Мне пришлось спать голой. И он об этом знает… Это дико смущает меня.

– Пришел разбудить. Через час мне надо быть в городе. Ты так рвалась убраться отсюда. Пришел напомнить тебе об этой возможности. Однако, как гостеприимный хозяин, я не могу для начала не предложить тебе завтрак, – добавляет после длинной паузы. – Так что, вперед. Умывайся и спускайся в столовую. Она на первом этаже, повернешь направо, стеклянные двери.

Ериханов не улыбается, хотя явно стебет меня. Подчеркивает, что я ему не нужна тут, не интересна. Тогда зачем вчера притащил сюда? Я была уверена – для того чтобы отдать бандитам. Обменять. Иначе не сходится. Тогда что изменилось?

Давид улыбается. Вот только это больше похоже на оскал тигра. У меня мурашки табуном бегут по спине от этой завораживающей улыбки «гостеприимного» хозяина.

И не уходит! Черт, как же он бесит меня! Хочет, чтобы встала перед ним голой?

Соблазн велик. Пожалуй, еще совсем недавно у меня бы хватило на это дерзости. Но сейчас нет…

– У меня нет одежды, – цежу сквозь зубы. – Тебе, наверное, это кажется забавным?

– Я знаю, – произносит равнодушно. И, наконец, уходит.

Боже, неужели все это происходит на самом деле? Меня душит отчаяние.

Нет, плакать нельзя. Глубоко вздохнув, закусываю губу до крови. Мне недолго осталось терпеть общество этого ужасного мужчины. Совсем немного осталось…

Бреду в ванную, смотрю на валяющиеся на полу остатки того, что когда-то было моим платьем. Надеть его уже не получится. Одежды в комнате нет… Разве что соорудить тогу из простыни.

Пускай Ериханов завтракает один, а еще лучше – пусть подавится… Вот только с него станется снова сюда прийти. Он не выносит неповиновения.

Беру с сушилки наполовину порванные трусики. Меня пробивает на истерический смех. Все равно сейчас одежда – наименьшая из проблем. Как я буду вытаскивать родных из западни? Вот что не выходит из головы. Что я могу?

Дрожащими руками ополаскиваю горящее лицо. Без грамма косметики выгляжу бледной, измученной. Темно лиловые круги под глазами. Я похожа на вампиршу. Увы, замаскировать это безобразие нечем. Косметичку я с собой не прихватила.

А что. Ериханов – идеально подходит на роль Дракулы, – усмехаюсь про себя.

Пить мою кровь – его любимое занятие. Пусть и в переносном смысле.

Стук в дверь заставляет схватить полотенце и поспешно прикрыться.

– Можно? – с облегчением слышу голос вчерашней женщины. Как ее там? Мария… Павловна, кажется.

– Да. Я здесь, – выхожу в комнату.

– Вас ждет внизу хозяин. Вот…

Кладет на постель платье.

Красное. Максимально короткое. Развратное.

Сильнее уязвить пожалуй нельзя.

Глубокий вырез. Одежда проститутки.

– Еще обувь, – кладет передо мной коробку.

Открываю крышку, уже догадываясь что там. Высоченные шпильки. Туфли дорогие, красивые. И тоже вызывающе красные.

Глава 12

– В твоем возрасте забавляться подобными шутками не совсем комильфо, как мне кажется, – заговариваю первой, входя в столовую. – Так жаждешь убедиться, что я шлюха? Покоя эта тема не дает?

Ериханов поднимает взгляд от экрана телефона. Откидывается на спинку стула. Скрестив руки на груди, долго и внимательно изучает меня. О да, я надела проклятое платье.

Потому что у меня не было выбора. И мы оба понимаем, что Давид намеренно его не оставил.

– Отлично выглядишь, Лилиана, – еще один долгий пристальный взгляд. – Но слишком много о себе мнишь. Не я занимался выбором, попросил кое-кого. Надо признать она четко угадала суть, – усмешка. Хочется вцепиться в его надменное лицо. – Что касается моих пристрастий, бабы мне больше всего нравятся без одежды.

У меня дергается щека, хочется ответить чем-то еще более грубым, грязным. Но заставляю себя сдержаться. Мне все равно не выиграть.

– Садись, поешь, – произносит Ериханов, видимо тоже решив отбросить в сторону словоблудие.

– И потом смогу уехать?

– Да. Мой водитель отвезет тебя.

– Почему ты передумал?

– Ешь и не задавай вопросов.

– Я не голодна, – произношу тихо, стараясь скрыть неприязнь в голосе.

Но все же сажусь. Он отпускает меня, а значит ни к чему ссориться, демонстрировать свое отношение. Между нами виснет длинная пауза. Так странно, Ериханов больше не угрожает мне, не пугает, но почему-то именно сейчас, когда он отпускает меня, внутри словно образовалась пустота. Говорю себе, что это чувство облегчения.

Неожиданно где-то неподалеку раздается шум. Грохот. Я вскакиваю. Нервы натянуты, предчувствие чего-то ужасного вспыхивает с новой силой. Давид тоже захвачен врасплох. Он резко поднимается со стула.

В столовую вбегает Марина.

Издаю восклицание. Я безумно рада видеть невесту Егора, и в то же время шокирована ее видом. Растрепанные волосы, кровоподтек на лице. Что самое странное – сестра Ериханова одета в пижаму. Она босиком, совсем как я вчера.

– Что ты здесь делаешь? – в голосе Давида звучит неприкрытая ярость. – Как ты сюда попала?

Марина даже не поворачивается к нему.

– Лилиана! – подлетает ко мне, сжимает в объятиях. – Ты тут… Моя милая, как я рада, что хотя бы ты… О боже, хотя бы ты избежала этого кошмара…

По спине пробегает дрожь. Внутри все переворачивается от ужасного предчувствия.

Давид подходит и мягко пытается отстранить от меня сестру. Но ее хватка слишком сильная. Он что-то говорит, совсем другим голосом, тихим, нежным. Никогда не видела его таким.

– Нет! Сначала я поговорю с Лили! – выкрикивает Марина.

– Лилиана уезжает. Ей пора.

– Куда? Куда она может поехать?

Сердце подпрыгивает. Широко распахиваю глаза, смотрю непонимающе. Что Марина имеет в виду?

Давид смотрит на нас, не пытаясь скрывать свое неодобрение. Голова кружится еще сильнее, ноги становятся ватными. Столовая будто уменьшается в размерах.

Потом Марина тащит меня за собой, на второй этаж. Если поспеваю за ней.

– Что ты делаешь? – пытаюсь вразумить ее. – Твой брат хочет, чтобы я ушла. И я хочу этого.

– Они убьют Егора… Убьют, – ошарашивает вдруг меня Марина. – Ты это понимаешь? А Давид не хочет помогать. Я не знаю, как убедить его… Нет, он конечно заставит этих тварей заплатить… За то что они со мной сделали. Но он сказал, что не поможет Егору. Я должна сама… Мы вместе, Лилиана… Должны что-то сделать.

Она выглядит так, словно не в себе. Похожа на сумасшедшую. Я помню Марину совсем другой. Обаятельной, веселой, доброй. Мы быстро нашли общий язык, когда брат привел ее к нам домой, чтобы познакомиться. Сейчас это совершенно другой человек. Она словно из психушки сбежала.

Мы рыдаем обе, на меня сильно действует состояние Марины, такое ощущение что и я сейчас с ума сойду от ужаса. Что с ней сделали? В руках этих уродов моя младшая сестра! Страх за нее душит, сводит с ума.

В комнату где мы находимся вдруг врываются люди в белых халатах. Марина кричит, посылает их матом. Проклинает Давида. Он тоже появляется в комнате. Подхватывает сестру на руки. Ей как раз сделали укол, и она очень быстро впадает в оцепенение.

Остаюсь в комнате одна. Сижу в ступоре, не могу пошевелиться. Очень долго. Понимаю, что прошло больше часа, когда наконец удается взять себя в руки. Спускаюсь вниз.