Читать онлайн Монгол бесплатно

Монгол

ПРОЛОГ

Спотыкаясь о толстые коряги и сухие ветки, падала, поднималась и снова бежала. Обдирала кожу колючим кустарником и, выбившись из сил, замирала, обнимая деревья. Отдыхала всего несколько секунд и снова пускалась бежать, улавливая каждый шорох и с ужасом ожидая неизбежного…

Когда силы иссякли полностью, я просто завалилась в пожелтевшую листву и, обняв себя руками, тихо всхлипнула. Он поймает меня в любом случае. От него невозможно убежать. От него никак не избавиться. Он страшный человек. Он – Монгол. И этим всё сказано.

– Я чувствую запах страха, – его вкрадчивый, с хрипловатыми нотками возбуждёния голос зазвучал совсем рядом, и я закрыла глаза от ужаса. – М-м-м… Моя непослушная девочка где-то здесь.

Собрав волю в кулак, выдохнула и, вскочив на ноги, бросилась в чащу леса. Правда, мой побег завершился так же скоро, как и закончился кислород в лёгких. Схватив за шею своей огромной лапищей, Монгол прижал меня к дереву. Пригвоздил, как букашку. Огромный хищник, играющий со своей добычей перед тем, как сожрать её, перемолов своими клыками тоненькие косточки.

– Попалась.

– Не надо… Прошу, не надо, не делай этого! – заскулила, кашляя и отбиваясь ногами, а губы Монгола исказила злая ухмылка.

– Разве не этого ты добивалась, когда ослушалась меня? Я ведь запретил тебе выходить из дома. Предупреждал, чтобы не смела пытаться сбежать. Так кто виноват? Я или твоя глупость?

– Ненавижу! – выплюнула ему в лицо, трепыхнувшись в последний раз, чтобы в следующий момент безвольно повиснуть на его руке.

– Мне это не помешает, – отлепив меня от дерева, рванул вверх и, прежде чем я успела что-либо осознать, забросил себе на плечо, как мешок.

Похлопал меня по заднице и, сильно сжав одну ягодицу, потащил в своё логово.

– Ненавижу, – выдохнула обессилено и заплакала от безысходности.

– Повторишь это, когда я буду ебать тебя.

Он не шутил, нет. Я знала, что будет так, как он говорит. Будет больно и страшно до истерии. Опять. Представив, как это чудовище нападает на меня и снова насилует, громко заревела, отчаянно хватаясь за ветки деревьев, словно они могли меня спасти.

– Хватит вопить. Заплачу хорошо. Потом, – он говорил, словно сам с собой, и моё мнение по этому поводу едва ли учитывалось…

Большой, жуткий, ужасный. Чем же я думала, когда спровоцировала его на похищение? И что теперь со мной будет?

Глава 1

За несколько дней до событий в прологе

– Так, построились все! Ну-ка, чтобы я вас видела! – Мымра (так мы называли злобную начальницу, Людмилу Степановну) осматривала нас своим придирчивым, злобным взглядом. – Инна, встань нормально!

– Опять нас, как «тёлок по вызову» будут рассматривать. Уроды, – прошипела тихо Инка, бросила на меня короткий взгляд. – А ты чего лифчик не надела? Решила подзаработать?

– Да нам-то с тобой чего бояться? – фыркнула, с интересом рассматривая охранника – загадочного гостя, которому даже официанток специально подбирают. Ну, точно бандюк. Хотя, может, шишка какая… Это сейчас одно и то же практически. – Вон красотки пусть сиськи прячут.

Я трезво оценивала свою внешность. Слишком худая, даже угловатая, никогда не знавшая косметики, красивой одежды и всего того, что делает девушек привлекательными. Ну, кто на такую позарится?

Да и подруга не блистала неземной красотой, но почему-то была уверена всякий раз, что какой-нибудь бандюк для своих извращённых развлечений выберет именно её. Смешно и даже очень, если учесть, что с нами работали девочки намного презентабельней. Вон хотя бы Лику взять. Ноги от ушей, сиськи, как у Памелы Андерсон. Лицом, правда, немножко на лошадь смахивает, но кто там будет присматриваться, когда такая фигура…

– Не скажи. Ты себя очень недооцениваешь, – Инна незаметно отступила назад, когда мужик приблизился к нам и остановился.

– Эта пусть идёт, – кивнул в мою сторону, а я завертелась по сторонам, пытаясь понять, кого он выбрал.

– Шарапова, переодеваться иди! – рявкнула на меня Людмила, а Инка шумно выдохнула.

– Ну, пипец, подруга. Ты там это… Поосторожнее давай, авось пронесёт.

– Что? – Мне же показалось? Не мог же этот бандюк на меня указать. Да я вообще мышка серая! Невзрачная и некрасивая! И не умею зарабатывать тем местом, которым тут активно торгуют другие официантки.

– Ты оглохла, что ли? Иди, переодевайся в форму для банкетов. И чтобы без сюрпризов! Этот гость очень важен для меня, – Мымра задрала нос кверху и зашагала прочь, попутно раздавая указания остальным.

Вот же угораздило устроиться в бандитский клуб… Но разве у меня был выбор? Куда ещё податься детдомовской девчонке?

Замерла, не в силах двинуться. Я всё ещё помнила тот случай, когда из-за «золотой» двери вынесли Киру. Вся юбка в крови, а лицо в синяках и ссадинах. Так её ещё напоследок и припугнули расправой с мамой, если кому-нибудь скажет, что здесь произошло. Тогда, правда, здесь «отдыхал» другой бандит, но сути дела это не меняет. Все они одинаковые. Короли жизни, чтоб им.

– Алин? Ты чего? – Инна потрясла меня за плечо, а я вздрогнула.

– Страшно.

– А, может, не тронут, а? Ты главное – не мельтеши там сильно, как напьются. Зато бабла сколько заработаешь! А когда Мымра уйдёт, мы тебя на Катьку заменим. Вот на нее точно никто не позарится.

Я натянула улыбку, кивнула.

– Ну да, чего это я, в самом деле, да? Что ж им и поиметь больше некого, кроме официантки страшненькой?

Инка также напряжённо хохотнула, хотя в её глазах читалось совсем другое.

– Ладно, давай, подруга. Удачи!

Облачившись в банкетную форму, почапала к золотой двери, за которой уже слышался шум, громкий смех. Ну, вот и всё, Шарапова. Доулыбалась. Теперь бы живой отсюда выйти.

– Где ходишь? Давай в темпах! – меня вдруг схватила чья-то тяжёлая, огромная ручища и затолкала в дверь.

Влетев в ВИП-зал с ускорением, которое мне придал охранник, оторопело уставилась на толпу, собравшуюся за длинными столами. Вернее, на главаря, которого признала безошибочно.

Монгол.

Только не это. Любой, кто угодно, только не он! Хоть маньяк, хоть сам потрошитель, только не Монгол. Закрыв глаза, выдохнула. Поздно. Дверь за спиной захлопнулась, и за ней встал охранник. Мне не сбежать. Хотя… Взглянула на окно. Нет. Решётки снаружи.

– Ну и? Что застыла там? Напитки разлей! – подал голос один из гостей. – Понабирают, блядь, по объявлению.

За столом прокатился рокот, и я, подняв взгляд на Монгола, рвано выдохнула. Он смотрел прямо на меня своими тёмными, раскосыми глазами и, казалось, заинтересовался мной. Да нет. Это уже страх играл против меня. Просто страх и ничего больше. Зачем я ему, замухрышка такая?

* * *

Дрожащей рукой взяла бутылку с коньяком и наполнила на треть бокал хмурого гостя. Бросила мимолётный взгляд на Монгола, он всё так же прожигал меня своим страшным взглядом.

– Подойди, – сказал негромко, но все вдруг замолчали, а меня словно к полу пригвоздили, не сдвинуться.

– Иди, дура, – прошипел за моей спиной охранник, и мне захотелось послать его. К Монголу.

– У тебя проблемы со слухом? – главарь повысил голос, и я, словно загипнотизированная удавом, зашагала прямиком в его пасть. По крайней мере, чувствовала себя именно так. Его взгляд змеиный, казалось, пронизывал насквозь. Снова посмотрела в сторону окна, но тут же отмела эту глупую идею. Мне и двух шагов не сделать. Пристрелят на бегу, как собаку.

На ватных ногах дошла до него, опустила взгляд, потому что смотреть в его глаза – подобно падению в самую тёмную бездну.

– Сначала ты должна налить мне, – я чувствовала его недовольство на физическом уровне. Кожей.

От него исходили опасные волны и подавляли так, что не могла рот открыть. Я не из робкого десятка, но этот мужчина настолько был страшен, что захотелось забиться под стол и не вылезать оттуда, пока он не уйдёт. В детдоме я так делала лет до десяти, пока ни научилась драться, но то было в детстве. Да и дети всё же не настолько жестоки, как этот человек. Хотя, как знать… Может, он и не человек. Деяния-то его – звериные.

Поднесла бутылку к его бокалу, но Монгол усмехнулся, накрыл его рукой.

– Ты разве не знаешь, что я пью?

А откуда я должна знать? Разве меня кто-то просвещал о том, что в клубе будет сам Монгол?! В этот момент возненавидела Мымру ещё больше. Могла бы и сказать, стерва старая.

– Нет.

Он наблюдал за мной несколько долгих секунд, которые показались целой вечностью.

– Арак[1]. Я пью арак, – поставил передо мной какую-то странную бутылку с надписью на чужом языке.

Молча налила ему прозрачную жидкость и собиралась было отойти подальше, как вдруг огромная ручища Монгола опустилась на мою задницу. Опустилась, кстати говоря, это мягко сказано… Шлёпнула. Да так, что я чуть не пропахала носом их стол.

– Умница девочка, – усмехнулся подонок, а вся компания заржала, аж задрожала посуда. Сволочи поганые.

Стиснув зубы, пошла дальше разливать напитки, но ощущение, что на меня смотрят карие раскосые глаза, так и не оставляло. Когда миссия на выживание практически была пройдена, я облегчённо выдохнула, но не успела удалиться, как чья-то волосатая рука схватила меня за предплечье и притянула обратно.

– А я люблю молоко. У тебя есть молоко, – мужик с кривой рожей дернул за пуговицы моей блузки, пытаясь их расстегнуть. Благо, блузка новая, и петли ещё были тугими.

Вскрикнув, попыталась оттолкнуть кривомордого, но тот лишь гадко заухмылялся золотыми зубами.

– А что это мы такие зажатые, а? Не бойся дядю Батыя. Он умеет делать приятно.

Мужики опять заржали, а я трепыхнулась в руках урода, уже с трудом сдерживаясь, чтобы не залепить ему по жуткой харе. Сдерживало только осознание, что после этого мне уже не выбраться отсюда на своих двух.

– Оставь её, Батый, – как-то лениво, словно между делом сказал Монгол и добавил что-то на своём языке.

Как ни странно, его приказ подействовал. Кривомордый тут же отпустил меня, даже оттолкнул от себя. Интересно, что ему сказал Монгол, если тот аж побелел весь? Хотя, в принципе, их главарь на всех так действует. Если даже Людмила Степановна, узнав, кто сегодня будет в гостях, прижала свой хвост. А мне казалось, бандюков она не боится.

Остаток вечера проходил более-менее спокойно, но я тряслась после каждого круга розлива напитков. И каждый раз Монгол шлёпал меня по заднице, словно так выдавал чаевые. Гад. Мог бы и сам себе налить, корона не свалится. По большому счёту, тут не нужен официант. Разве только принести блюда и унести грязную посуду. Но охранник меня не выпускал, и возможности поменяться с Катькой или хотя бы выбежать на минутку, чтобы глотнуть свежего воздуха, не было.

Когда гости уже заметно опьянели, я в очередной раз подошла к столу, чтобы наполнить бокалы, но Монгол вдруг поднялся, а за ним и все остальные. Взяв меня за руку, он пошёл к двери, а я засеменила следом, не понимая, что вообще происходит.

– Что вы делаете? – дёрнула свою руку, но его захват стал крепче. – Отпустите!

– Со мной поедешь, – всё-таки отпустил, но только для того, чтобы надеть пиджак, предложенный охранником, а я воспользовалась моментом и отскочила назад.

– Нет. Не поеду, – замотала головой, и разговоры мужчин снова стихли.

– Ты разве не хочешь денег? – спросил как-то слишком равнодушно, словно ответ его и не интересовал особо.

– Мне достаточно тех, что я зарабатываю, – в горле мгновенно пересохло, и я попятилась снова. Правда, едва ли это спасёт. Ему лишь одно слово сказать охраннику, и меня скрутят, пикнуть не успею.

– А заработаешь ещё больше. Давай, – накинул пиджак, повернулся к двери. – Не заставляй меня ждать.

– Нет! – повторила громче, всё ещё на что-то надеясь.

Это же неправильно. Так быть не должно! Меня же не станут тащить насильно? Да почему вообще я, невзрачная, худосочная мышка? Неужели самому Монголу не с кем больше кувыркаться?! Или, может… Может, он узнал меня? Нет, это невозможно. Я ведь совсем по-другому сейчас выглядела.

– Повтори, – слегка повернул голову, а его голос обрёл еле заметные, угрожающие нотки, но и этого мне хватило, чтобы мысленно забиться в истерике. Нет, пожалуйста… Нет. Не трогай меня, здоровила. Прошу… Я ведь тебе не нужна.

– Я не пойду, – на этот раз получилось совсем уж жалко.

– Арвай! – повысил голос, но так и не повернулся. Шагнул за дверь и исчез, а я почувствовала, как расслабляются напряженные до предела мышцы.

Только радовалась рано. Тот самый охранник, что подавал Монголу пиджак, обошёл меня, непонятно откуда достал какую-то тряпку и накинул мне её на лицо. Тут же схватил меня за талию и, прежде чем я успела что-либо понять, куда-то потащил. Закричала что было сил и попыталась скинуть плотную ткань с головы. Всё зря. Захват не исчез, хлопнула дверь, и я, понимая, что на мне мешок, а охранник тащит меня к Монголу, громко заревела.

Глава 2

– Замолчи! – рявкнул на меня какой-то мужик, совершенно точно не Монгол, чей голос я узнала бы сразу. Судя по тихому звуку заработавшего мотора, водитель.

Машина тронулась, и я взвыла, брыкаясь и пытаясь освободить связанные руки.

– Отпустите! Умоляю вас, отпустите! Вы не имеете права! – и это я убийцам о своих правах говорила? Было бы смешно, если бы не было так страшно. Ведь теперь я знала наверняка, что меня убьют.

– Закрой рот! – всё тот же голос и тишина, давящая на разум.

Скорее всего, Монгола здесь нет. Меня, как скот, везли в отдельной машине.

– Прошу вас… У вас есть дети? – героини в кино часто пользуются давлением на жалость. Правда, не помню ни одного случая, чтобы помогло им, и вряд ли могло помочь мне.

– Ты ребёнок? – фыркнул бандит. – Дети не ходят по таким местам, – акцент делал его речь ещё более грубой, и мне почему-то вспомнился второй охранник, что стоял у двери. Кажется, он. – Дети не соблазняют мужчин.

– Я никого не соблазняла. И я не ребёнок. Но у меня есть сын, – голос дрожал и звучал глухо из-за мешка. Становилось трудно дышать, но я всячески отвлекалась, чтобы окончательно не скатиться в истерику. Паника мало чем помогла бы в такой ситуации, а потому нужно было сохранить хоть крупицу здравомыслия. – Маленький. Грудной ещё. Он без меня пропадёт… Прошу вас. Возьмите другую девушку, в клубе найдётся много желающих, – наверное, это было эгоистично и подло с моей стороны, но своя шкура всегда дороже, кто бы там и что ни говорил. Благородство в наше время не ценится и не пользуется популярностью. Да и девочек, желающих заработать, лежа под бандюком в клубе действительно полно.

Проклятый клуб, проклятая Мымра! Меня вынесли орущую, с мешком на голове из помещения, и никто даже не попытался остановить бандитов!

Мужик ничего не ответил, лишь надавил на газ, и я поняла, что в байку о ребёнке он не поверил. А, может, ему просто плевать. Чего я ожидала от прихвостня Монгола? Они же звери. Чудовища бездушные. Откуда им знать, что такое жалость и сострадание.

– Можно хотя бы мешок снять? Пожалуйста… Мне трудно дышать, – тут я не врала, но мужик снова не отреагировал.

Подумалось, что лучше бы я задохнулась, чем погибла от рук подонка, а этому быть, если не удастся освободиться. Он не оставит меня в живых. Только не Монгол.

– Прошу вас, отпустите…

– Заткнись, иначе, я тебе ещё и кляп засуну! – заорал водитель, и мотор взревел от скорости.

Ну, вот и всё, Шарапова. Попала ты…

Больше не стала провоцировать охранника, лишь тихонько возилась на заднем сидении, пытаясь хоть немного ослабить верёвку. Ужас… Меня связали, как кавказскую пленницу. Мешок ещё этот. Было бы романтично… Если бы я не знала, чем всё закончится. Меня найдут в какой-нибудь сточной канаве, как нашли мою сестру. И всё.

Слёзы душили, давили комком в горле, но я не позволяла им вырваться. Не время убиваться. Нужно держаться. Получалось плохо. Паника нет-нет, да била по сознанию, рисуя жуткие картинки расправы надо мной. Но я сдаваться не собиралась, как сдалась моя сестра. Ни за что.

* * *

– Она здесь, шеф. Ждет ваших указаний в машине.

Архан усмехнулся.

– Замечательно. Отведи её в бункер и оставь там до завтра. Дай теплую постель и еды.

Он слышал, как девчонку тащили к бункеру, а она вопила, как сумасшедшая, то умоляя, то угрожая расправой. Мол, придёт её брат-снайпер и всех подонков здесь уложит. Смешная.

– Нет у тебя никого, Алина, – проговорил негромко, прикрывая окно. – Алинааа, – протянул, пробуя имя девчонки на вкус.

Она красивая. Худая, правда, сильно и совсем не похожа… Но он узнал её. Безошибочно. С первого взгляда.

– Всё сделано, шеф. Какие ещё будут указания? – помощник возник за спиной почти не слышно. К любому бы подкрался незаметно, но только не к Архану. Он как зверь чует каждое движение на инстинктивном уровне.

Резко повернулся, на лету занося кулак, и в следующее мгновение тот врезается в челюсть Батыя.

– Никогда больше не смей прикасаться к ней! Иначе я вырву твоё сердце!

Батый отскочил назад, защищаясь руками и падая на колени.

– Я понял! Понял! Простите меня! – он знал, Монгол не шутит. Он вырвет сердце голыми руками, разворотив ими грудную клетку. Видел подобное своими глазами.

– Хорошо, что понял. Больше предупреждений не будет. Дай ключ, – протянул ладонь, и Батый дрожащей рукой вложил в неё пластиковую карту. – Иди. И не попадайся мне на глаза сегодня.

Сев в кресло, щёлкнул мышкой ноутбука и немигающим взглядом уставился на дикую кошку, что металась по бункеру, пытаясь найти выход. Смелая девчонка. Другая бы на её месте забилась в уголок и тихо там выла, но не эта. Эта не такая, как другие. Щёлкнул ещё раз, включил звук. Что это? Она поёт? Обняв себя руками, девчонка тихо что-то напевала, не прекращая заглядывать за каждый угол. Подошла к двери, прикусила губу, о чём-то задумавшись. Какая забавная. Неужели попытается выломать дверь? Нет, надо было всё-таки оставить её связанной, покалечит ведь себя. Зачем Архану сломанная игрушка?

Но Алина оказалась намного умнее, чем он думал. Достав из волос шпильку, принялась осторожно ковырять замочную скважину. Запрокинув голову, Монгол захохотал. С ней однозначно будет много проблем, но какая же она… Забавная. Даже жаль изобретательницу стало. Она ведь не знает, что эту дверь открывает только ключ-карта.

– Алина. А ты умная кошка, Алина.

* * *

Устав ковырять замок, а, может, понимая, что это бесполезно, отбросила упавшую на лицо прядь волос и сняла блузку, оставаясь в белой майке. Монгол аж вперёд подался.

Хороша. Только щуплая очень. Надо её откормить немного.

– Ну давай, Алина. Думай. Думай, девочка.

А она металась по бункеру, переворачивала матрас, заглядывала под кровать, рылась в тумбочке и везде, куда могла засунуть её пронырливый нос.

– Холодно. Холодно. Теплее… Ну же, кошка, думай! Давай! Включи мозги! – и удовлетворённо откинулся на спинку кресла, когда девушка остановилась у столика с принесённой ей Батыем едой. – Таак… Умница.

Немного потопталась на месте и потянулась за вилкой. Спрятала её в карман брюк. Что ж, неплохо. Пришло время навестить узницу.

Когда дверь с писком открылась, а Архан возник на пороге, девчонка попятилась назад, сощурившись, взглянула на замок, что так ей и не поддался.

– Ключ-карта, – показал ей, чем открыл дверь, и в глазах Алины промелькнуло разочарование.

– Что вам нужно от меня? – незаметно (по её мнению) девчонка полезла в карман брюк.

– А ты не догадываешься? – направился к ней, медленно ступая по бетонному полу.

– Я же сказала вам, что не стану…

* * *

– Мне плевать, что ты там сказала, – больно схватил меня за шею своими длинными пальцами, притянул к себе. Близко, кошмарно близко. – Ты же знаешь, почему ты здесь?

Я знала. Вернее, догадывалась. Но как же мне хотелось ошибаться!

– Ты меня узнал.

– Умная девочка. Мне нравится твоя смекалка. В таком случае, представляться не имеет смысла. Расскажи мне, Алина, почему мы встретились?

Будь моя воля, ты никогда бы меня не нашёл, подонок.

– Потому что ты так захотел.

Монгол улыбнулся, но глаза остались такими же злыми, и не было в них ничего больше.

– Вот именно. Что ещё я хочу, ты знаешь?

– Догадываюсь. Но почему я? Я не такая, как моя сестра.

При упоминании сестры его челюсти плотно сомкнулись, а глаза потемнели. Очень надеюсь, что она является ему в самых жутких кошмарах, и он расплачивался за свой ужасный поступок каждую ночь.

– Нет. Ты не такая, как твоя сестра. Она была шлюхой. А в тебе есть внутренний стержень. Ты не станешь продавать своё тело. Именно поэтому я забрал тебя себе.

Что он сказал? Забрал меня себе? Себе?! Ярость раскалённым железом полоснула по артериям, и кровь в венах закипела.

– Я не вещь! Вы не можете меня забрать!

Его пальцы отпустили моё горло и притворно ласково прошлись по волосам, распустили их, вытащив последние шпильки. Улыбаясь, Монгол наматывал на кулак пряди, и кожу на затылке понемногу стягивало.

– Ты не вещь. Ты моя кошка. Будешь мне прислуживать, – голос его стал более низким, в нём оттенок какой-то пугающий появился и я, облизнув пересохшие губы, замотала головой.

– Не буду.

– Будешь. Иначе скормлю тебя псам, – говорил так спокойно, что если бы не слышать его слов, не чувствовать, как сжимает мои волосы, можно было бы подумать, что он болтает о погоде. – Сегодня же ночью и начнём.

– Нет.

Он хмыкнул, натянул волосы сильнее.

– Повтори.

– Нет! Ты всё равно меня убьёшь! Так сделай это сразу! Я не стану ложиться под тебя, как сестра! Не буду бандитской подстилкой! Ты не сломаешь меня, Монгол! – каждое слово выплёвывала ему в лицо, понимая, что это, скорее всего, конец. Он не оставит меня в живых. Убил мою сестрёнку и меня не пожалеет.

– Дерзко. Мне нравится, – одобрительно кивнул, а в следующую секунду просто отпустил меня. – Умница. Ты можешь идти, – отошёл в сторону, освобождая дорогу на свободу.

Не веря ни единому слову этого гада, сощурилась.

– В чём подвох?

С невинным выражением лица громила пожал плечами.

– И что, я просто могу уйти? И всё? Ты больше не станешь меня преследовать?

Да ну? Вот так вот возьмёт и отпустит? Зачем тогда нужно было похищать? Он с вежливой улыбкой указал мне на дверь и, облокотившись о стену, скрестил мощные руки на своей широченной груди. Здоровый какой… Если стукнет меня своей лапищей, не поднимусь больше.

Сделала шаг, ещё один и ещё. Осторожно прошла мимо него, а когда оказалась у двери, рванула со всех ног. Взбежала по лестнице вверх и, выскочив на улицу, ринулась к массивным воротам.

Только рано я возликовала. Ворота были заперты. Бросилась в сторону, ища хоть какую-нибудь лазейку, но участок был огорожен полностью, и нигде ни одной дырки не наблюдалось.

Монгол подкрался, как хищник. Бесшумно, быстро. Настиг, как ястреб, несчастную мышку. Резко развернул, впечатал в своё тело, и я явственно ощутила его огромный стояк, что вжимался мне в живот. Склонился к моей шее, щекоча кожу своей грубой бородой.

– Не надо! – слёзы брызнули из глаз, потому что в этот момент поняла – я в ловушке. В западне. И мне не выбраться отсюда. Инстинкт самосохранения твердил бежать, да некуда бежать. – Не смей! Не трогай! – память услужливо предоставила мне жуткие, душераздирающие картинки, где мою мёртвую сестру с навеки потухшими глазами и огромной раной на шее укладывают в черный мешок.

– Какая ты красивая девочка. Мне нравится твой взгляд, маленькая кошка, – он ласкал мои губы большим пальцем и пожирал их своим пугающим взглядом. Вторая рука соскользнула с талии и сжала ягодицу.

– Отпусти! – заорала, впиваясь изломанными ногтями в грубую кожу его запястья, раздирая её до крови.

Монгол криво усмехнулся, а карие глаза опасно блеснули.

– Я похитил тебя не за тем, чтобы отпустить, – казалось, он не ощущает боли. А может, ему просто нравилось моё сопротивление.

Вырвалась (подозреваю, что с его позволения), попятилась назад. Упёрлась в забор и, осознав, что бежать некуда, всхлипнула от накатывающей истерики.

– Тш-ш-ш, – шагнул ко мне, изучающе склонил голову набок. – Ты что такая пугливая? Не надо бояться. Надо просто быть послушной. Я люблю покорных девочек.

Понимая, что иного выхода нет, сжала в руке вилку и с диким визгом бросилась на Монгола.

Глава 3

Забавно наблюдать за этой дикой кошкой. Хоть и не похожа она на свою сестру.

Прижав девчонку лицом к земле, ощутил, как по телу пробежал ток. Давно забытое возбуждение. Такое сильное, как тогда… Когда он ещё мог любить и что-то чувствовать, а не просто трахать и спускать на автомате в любую бабу.

Она дрожала под ним и изо всех сил пыталась вырваться, лягнуть, скинуть его с себя. Монголу же оставалось лишь приспустить её штаны и взять девчонку. Но не рвать же ей целку прямо на земле.

– Ты знаешь, что такое покорность? – прошептал ей на ухо, вжимаясь пахом в упругую, но тощую задницу девчонки.

– Да пошёл ты! – прошипела гадюкой, извиваясь и рыча, как зверёныш.

– Похоже, не знаешь. Ничего. Это не проблема. Я тебя научу, – оторвав её от земли за майку, что тут же затрещала и поползла по швам, потащил за собой. – Всего несколько дней, и ты будешь очень послушной. Для начала кое с кем тебя познакомлю.

Девчонка извивалась, дралась и даже пыталась кусать его за руку, что в общем-то лишь забавляло. Даже интересней стало с ней. Пожалуй, ебать её будет вдвойне приятно. Давно он строптивую тёлку не имел. Это, надо заметить, зверски заводит. Особенно, если брыкаться эта будет. Девочку-то специально для него растили. Правда, что-то он затянул… Надо было сразу после детского дома звереныша забрать. Сейчас бы уже шелковая ходила. С вилкой на него точно не кидалась бы.

Усмехнулся, вспомнив, как отчаянно она бросилась на него, так, словно и правда смогла бы убить. Горячая девочка.

Пару раз даже попала ему по лицу, пока донёс её до вольера, обхватив одной рукой за тонкую талию. Казалось, чуть придавит, и девчонка пополам сломается. А дерётся, как будто ещё несколько жизней у неё.

Когда забросил звереныша в вольер, бросилась на решётку, молотя по ней кулаками.

– Убийца! Ненормальный! Ты маньяк! Нравится убивать беззащитных девушек, да? Убивай! Я тебе во снах твоих являться буду!

Архан не верил своим глазам. Позади неё два волкодава стоят, только и ждут команды хозяина, а она орёт стоит. Сумасшедшая девка.

– Обернись.

Алина вдруг захлопнула рот, сглотнула. Услышав тихое рычание, закрыла глаза и медленно повернула голову.

– Мамочки…

– Одна команда, и они тебя сожрут, даже трусов не останется.

– Не надо… Прошу.

– Уверена?

– Да… – заскулила, сливаясь с решеткой, цепляясь за неё тонкими, дрожащими пальцами. – Я не хочу умирать. Не хочу так… Я же ничего не сделала, – слёзы покатились по бледным щекам, а глаза от ужаса стали безумными.

– Вот видишь, как быстро мы нашли общий язык, Алина, – открыл дверь, давая ей возможность выйти. – Давай, без резких движений, – а когда она была уже одной ногой на свободе, рявкнул на псов, что только и ждали команды. – Взять!

С диким рычанием собаки бросились на девчонку, а Монгол, схватив её за руку, рывком вытащил из клетки и захлопнул дверь прямо перед носом пса. Тот врезался в решетку, заскулил и залаял на Алину.

– Спокойно, Хаос!

Услышав окрик хозяина, тихо заскулил и лег.

* * *

– Мама… Мамочка… Мамочка… – ползла по траве, отталкиваясь ногами и тихо подвывала от ужаса.

– Нет у тебя мамы, Алина. Никого нет. Кроме меня, – медленно шёл за мной, возвышаясь, как огромная скала.

Я рассматривала его, отползая дальше и повторяя одно единственное слово, которое уже давным давно забыла… Его чёрная футболка обтягивала каждую каменную мышцу, каждую выпуклость на животе и груди. Глаза цвета ночи, что, казалось, стали даже темнее, чем были раньше. Его лицо изуродовано двумя неровными шрамами на висках, спускающимися по щекам и теряющимися где-то в черной, густой бороде. Помню, как Лера рассказывала, что это он в поножовщине участвовал, в тюрьме… Но зачем я тогда об этом думала? Чтобы не сойти с ума от мысли, что придётся с этим жутким человеком прожить свои последние дни? Или, может, я уже двинулась по фазе? Последний вариант – ничего. Говорят, дуракам проще.

– Ты одна, кошка, – присел рядом, схватив меня за ногу, чтобы не смогла ползти дальше. – Понимаешь? Только я есть. Больше никого. Я тебя для себя взял, – его пальцы больно сжали ногу чуть выше колена.

Что? О чём это он?

– Удивлена? – усмехнулся и, протянув меня по траве, схватил за шею сзади, приподнимая и приближая своё лицо к моему. – Я всю твою жизнь был рядом. Ждал, пока ты подрастёшь. Помнишь, отморозки в детдоме хотели тебя поиметь толпой? Куда они делись?

Сглотнула несуществующую слюну, пытаясь смочить пересохшее горло.

– Они исчезли…

– Нет, Алина, они не исчезли. Они отправились на зону для малолеток. А помнишь, на праздники ты всегда получала конфеты и подарки от деда Мороза? У тебя была хорошая одежда? Учителя и воспитатели следили за тобой очень тщательно, да?

Нет… Это не может быть правдой. Это же ужас какой-то!

– Помнишь, как после детдома ты встречалась с парнем? Как звали этого щенка?

– Кирилл…

– Дааа… Кирилл.

– Он пропал без вести… Ты… Что ты с ним сделал? – от слёз уже болели глаза, а сердце стучало так бешено, что вот-вот либо вырвется из груди, либо остановится.

– Он хотел тебя трахнуть. Ты собиралась к нему на свидание, да? Вы собирались поехать… куда там? На дачу, да?

– Даааа, – захлебываясь слезами, смотрела в его жуткие глаза и видела там множество загубленных жизней. – За что? Скажи, за что? Почему ты всё это делаешь со мной?

– Ты моя. С детства. А теперь вставай и иди в бункер. Сама. Не заставляй меня принуждать тебя.

* * *

Лера расчёсывала свои длинные волосы цвета вороньего крыла с синеватым отливом, а я наблюдала за ней с диким восхищением. Вот бы мне такой красоткой стать, когда вырасту…

– Пообещай, что не бросишь меня? – от одной этой мысли глаза защипало от слёз.

Лерка отложила в сторону расчёску, внимательно посмотрела на меня в зеркало.

– Чего мелешь, дура? С чего мне тебя бросать? – взяла черный карандаш, а я залипла на том, как аккуратно она рисует стрелки.

– Ну ты красивая такая… Замуж, наверное, скоро выйдешь, да? За этого… Монгола. И бросишь меня…

Лерка хохотнула, запрокинув голову, а потом её улыбка медленно превратилась в грусть.

– Эх, Алинка… Мелкая ты ещё. Нихрена не понимаешь. Не женится на мне Монгол. Никогда. А жаль. Мы б тогда с тобой так зажили, ууу… – протянула мечтательно.

– А почему не женится? Ты же красивая вон какая.

– Дурёха ты, мелкая. Не за красоту женятся.

– А за что?

– Ни за что. Женятся по любви. Есть любовь – женятся. Нету любви – нет. Проституток вроде меня не любят, их только трахают… – задумалась о чём-то. – А тебя я не брошу, ты сестра моя. Всё, отвали. Пора мне.

Я тогда не понимала, почему Лерка так сохнет по этому жуткому мужику, который на ней даже не женится. Собственно, и сейчас не понимаю, как она могла любить это чудовище. Но теперь меня больше волновал другой вопрос. Зачем я понадобилась ему? Почему он «опекал» меня всю жизнь, и что теперь будет?

Лёжа на мягкой кровати под тёплым одеялом, боролась со сном, потому что знала, он придёт. Рано или поздно придёт. И сделает со мной всё, что взбредёт в его сумасшедшую голову. Рассматривая небольшой бункер, представляла, сколько до меня тут томилось девчонок, и что с ними стало? Кем они были и почему именно они? Вышли ли отсюда живыми или…

– Нет, не думай! – вскочила, укуталась в одеяло и, спустив ноги на пол, тихо запела. – Мы не мыши, мы не птахи, мы ночные ахи-страхи! Мы летаем, кружимся. Нагоняем ужасы, ужасы… Труса мы дрожать заставим, смелый глянет – мы растаем. Смелых мы пугаемся, в страхе разлетаемся…[2] – и завыла, вновь окунувшись в прошлое, что тяжелым камнем до сих пор давило на сердце.

– Лер, ну не уходи! Мне страшно одной дома!

– Не ной. Ты же знаешь, я не могу отказать Монголу. Он ждёт…

Захныкала, схватила её за руку.

– Так, всё! Иди сюда! – Лерка потащила меня в комнату, усадила на старый скрипучий диван. Включила телевизор. – Вот, смотри твой любимый мультик. Если вдруг страшно станет или покажется, что в доме кто-то есть, пой эту песенку, поняла?

– И что? Привидения исчезнут? – спросила недоверчиво, а Лерка улыбнулась.

– Исчезнут. Сразу же, как только споёшь песенку.

А, может, всё не так страшно? Может, и не было тут раньше таких, как я? Ну правда, не маньяк же он какой… Да хотел бы мне вред причинить, не ждал бы так долго. Хотя… Как знать. Может, у него принцип такой – убивать только совершеннолетних. Сволочь.

Оружия никакого не нашла. Даже ничего похожего. И дверь мне не открыть. Оставалось лишь сидеть и дожидаться своей участи. А когда он придёт… Я с трудом представляла, что будет тогда, но без боя я не сдаваться не собиралась.

* * *

Архан слушал её детскую песню с задумчивой улыбкой. Почему-то хотелось успокоить девчонку, сказать, что не собирался он её псам скармливать. Это не практично. Не для этого он её растил. Столько времени на неё потратил, чтобы просто покормить собак? Они даже не наедятся.

Подумал, что, пожалуй, не стоило запирать её в бункере. Всё же это помещение не для неё. Надо уже приучать её к спальне.

– Батый!

Тот тут же возник в дверном проёме.

– Еду привёз?

– Привёз, шеф.

– Возьми ключ. Приведи девчонку ко мне и проваливай, – снова обратил взгляд на экран. – И не смей прикасаться к ней.

Пристально наблюдал, как Батый уговаривал её поднять свою задницу и пойти за ним, а та, надув губы, злобно на него зыркала. Дааа… Воспитывать её ещё и воспитывать.

Батый беспомощно развёл руками, вышел из бункера.

– Шеф, она отказалась. Вы сказали не трогать, а по-другому не получается.

Архан усмехнулся. А что, может, и неплохо это, что строптивая. Так веселей будет. Не просто трахаться да рожать будет, но и развлекать.

– Хорошо, можешь уезжать. Завтра привезёшь еду.

Спустился за ней сам. Распахнув дверь, двинулся на девчонку, а та взвизгнула и бросилась в угол.

– Тихо, Алина. Я тебя не съем. Пойдем, поужинаем.

– Не пойду, – буркнула и в стену вжалась.

– Пойдёшь, – в одно мгновение преодолел разделяющее их расстояние и, схватив девку за руку, потащил за собой.

Она не стала упираться, молча потопала за ним, по пути разглядывая окрестности. Хитрая кошка. Всё ещё не оставляет попытки сбежать.

– Там еда в контейнерах. Разложи по тарелкам, накрой на стол. Приду через десять минут и, если еды не будет, я разложу на столе тебя.

Не мог не заметить, как округлились от его угрозы её глаза. Сглотнула, кивнула. Она ещё не знает, что этой ночью он и так её разложит.

– Умница.

Глава 4

Нож припрятать не успела. Монгол зашёл на кухню и, оглядев меня с головы до ног, скривился.

– Ну и вид у тебя, – как будто я на земле просто так валялась и майку сама на себе порвала.

– Можешь отпустить меня, и тогда я не буду мозолить глаза, – буркнула, не особо надеясь, что меня услышат.

– Какой же дурак станет выбрасывать алмаз лишь потому, что тот неограненный?

Это такой комплимент? Надо же, рыцарь какой.

– На твоём месте я бы сходила к окулисту. По-моему, ты не отличаешь алмаз от глины.

– Ты не на моём месте. Душ есть на первом и втором этажах. Выбирай любой. Чистые полотенца и халаты на полках. Все принадлежности найдешь там же, – бросил в рот кусочек сыра. – И поторопись, я голоден.

– Где именно находится ванная комната?

– Сама найдёшь. Начинай знакомиться с домом, – даже представить побоялась, что бы это могло значить.

Молча развернулась и пошла на поиски. Не то чтобы я очень хотела исполнить его приказ, просто самой хотелось помыться. Помимо грязи на одежде я ещё и пахнуть начала… Не знала, что ожидало меня в этом доме через пять минут, но вот пахнуть хотелось бы нормально.

«Запомни, мелкая, баба всегда должна выглядеть на все сто! Даже сидя на унитазе!» – так говаривала Лерка, а я впитывала все её уроки, как губка.

Халат надевать, конечно, не хотелось. И дело вовсе не в том, что он на несколько размеров больше… Просто без своей одежды я чувствовала себя неуверенно. Но майка и брюки были безнадёжно испорчены, а потому пришлось их бросить в корзину для грязного белья и надеть халат.

Так и пошла к столу, припрятав в кармане лишь одну зубную щётку. Оружие так себе, конечно, но если ткнуть ею в глаз, то можно и убить. Осмотрев ванную на предмет бритвы или чего-нибудь в этом роде, ничего не обнаружила.

Он уже сидел за столом, разрезал огромную рыбину, название которой я не знала.

Лениво пережёвывая пищу, Монгол изредка поглядывал то на меня, то на мою тарелку, а я и кусочка проглотить не могла.

– Попробуй осетрину, тебе понравится, – сказал с такой уверенностью, словно и правда знал о моих вкусах. А ведь я действительно люблю рыбу. Нет, конечно, такую не ела, уж куда нам, честным людям…

– Как будто ты в курсе, что мне нравится, – не удержалась.

Монгол дожевал кусок, отложил вилку.

– Я знаю, как называются прокладки и тампоны, которыми ты пользуешься, в каком возрасте у тебя начались месячные и какого цвета носишь бельё. Продолжать?

Покраснела от корней волос до пяток, и страх снова пробрал до костей. Он действительно больной на всю свою голову…

– Не стоит.

– Тогда ешь и не провоцируй меня.

– А ты действительно монгол? Имею в виду национальность… – почему-то этот вопрос волновал меня ещё с детства, да и сейчас необходимо было говорить с ним хоть о чем-нибудь. Невозможно сидеть спокойно, когда тебя разглядывают, словно препарируемую лягушку.

Он удивлённо вскинул брови.

– Тебе это действительно интересно?

– А что, это секрет?

– Вовсе нет, кошка. Не секрет. Моя мать была монголкой. А отец кавказских кровей. Монголом меня называют давно, но я бы не отнёс себя к этому народу. Это, скорее, из-за разреза глаз.

– Вот как… А где твои родители? – не то, чтобы я горела желанием знакомиться с его семьей, просто прощупать почву не помешает. Мало ли… А вдруг что-то для себя почерпну.

– Их нет, – ответил коротко, и взгляд его пополз ниже, туда, где распахнулся халат, и виднелась верхняя часть груди. – Красивые.

Резко запахнула халат, покраснев ещё сильнее. Какой ужас… Он ведь не просто так на мои сиськи пялится. Хотелось бы думать иначе, но его взгляд… Этот тёмный, жуткий взгляд… Он говорил как раз о том, чего я и боялась.

Ещё около получаса ковырялась в салате, а когда Монгол поднялся, вздрогнула.

– Пойдём.

– Куда? – прищурилась, чем вызвала его нахальную ухмылку.

– В спальню.

Вот тут мне стало нехорошо. И это – мягко говоря. Я, разумеется, не дура, предполагала, что подобное может произойти, но не так же скоро! Во мне всё ещё теплилась надежда, что он не маньяк, и мне удастся избежать ужаса, через который прошла Лерка. Видимо, ошибалась.

– Я не пойду, – попятилась назад, хоть и понимала, что не смогу сбежать. И зубной щеткой вряд ли отмахнусь. Но если действовать хитрее, усыпить его бдительность, то, наверное, можно поймать момент, когда он не будет ожидать и ударить. В идеале, конечно, попасть в глаз, но если не получится, то хотя бы отвлечь. Эх, что же я ножик-то не стащила…

– Пойдёшь. И лучше будет, если добровольно.

– Нет, не надо. Пожалуйста! Я… У меня ни разу этого не было.

– Я знаю, – и только увидев в его глазах скользящую по мне с головы до ног безумную похоть, поняла, это я зря сказала… Он, конечно, и сам знал, но вот напоминать не стоило, вон как завёлся. – Дай руку, – протянул свою ладонь, а я подумала, что могла бы на ней поместиться вся целиком.

– Не пойду, – прошептала, шаря за спиной рукой по столу, но как назло ничего не попадалось.

– Как же непросто с тобой, – сказал негромко и, поймав мой локоть, потащил за собой.

Свободной рукой хваталась за дверь и царапала ногтями стены, озверело вырывалась и тихо ревела, но он не останавливался. Не обратил внимания на мои попытки, даже когда упала на колени, так по-детски упираясь.

Просто подхватил на руки и, крепко сжав своими ручищами, понёс на второй этаж.

– Пожалуйста, не надо! Отпусти! Я не хочу! – от тихого, беспомощного плача до крика и обратно, а подонок, казалось, даже не слышал меня.

Лицо, словно из камня высеченное, безэмоциональное, равнодушное. А я в глаза его заглядывала, пытаясь найти там хоть что-нибудь человеческое… Зря. Не было там ничего. Только пропасть жуткая. Чёрная, коварная. Один раз в неё посмотришь и больше никогда не забудешь.

– Отпустииии! Пустиии! – впилась ногтями в его лицо, но не успела даже поцарапать – Монгол подбросил меня в воздух и опустилась я уже на его плечо.

От удара животом о его каменное тело тихо застонала и, открыв рот, хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. А когда пришла в себя, уже приземлилась на кровать. Матрас отпружинил, и я снова подпрыгнула, тут же поползла к изголовью, отталкиваясь ногами.

– Ну-ну, не надо так пугаться, – взяв меня за лодыжки, потянул на себя и не дав вырваться, лёг сверху. – Меня заводит твоё трепыхание, но я бы не советовал. Ты же хочешь облегчить себе задачу?

Нет! Нет! Ничего я не хотела облегчать! Даже слышать не хотела ничего!

– Не трогай, – проскулила, когда он уверенным движением распахнул халат, а потом полез прямиком в трусики, вдавив меня в постель так, чтобы не могла двинуться.

– Чшшш, – выдохнул мне в губы и обрушился на них ураганом.

От ужаса я не могла и шевельнуться, а он, истязая каким-то совершенно диким поцелуем мои губы, натирал пальцами клитор.

Мыча ему в рот, бесполезно напрягала мышцы бёдер, чтобы свести ноги вместе, но силы были неравны, и я проиграла ещё до начала боя. Затрещали трусики, и их остатки были грубо содраны с моего тела.

Слёзы стекали по щекам и, неприятно щекоча, застывали где-то в волосах, а я начинала осознавать, что всё… Сейчас он поимеет меня, как Лерку, а потом так же убьёт.

Оторвавшись от моих губ, приподнял голову.

– Не реви. Если расслабишься, больно не будет.

В панике что-то прошептала ему, попросила отпустить и несла какую-то чушь, а между тем, рукой искала карман халата, в котором спрятала зубную щётку. Даже если мне суждено быть изнасилованной этим гадом, сдавать без боя я не собиралась.

Нащупав то, что искала, крепко сжала в руке и, что было сил, пырнула ему в бок, но щётка тут же треснула и сломалась.

Приподнявшись, он взглянул на обломки моего «оружия» и в тот же миг пальцем вошёл в моё лоно.

– Непослушная девчонка, – толкнулся вперёд, а я тихо заскулила и, закрыв глаза, вцепилась ногтями в его предплечья. Монгол совершил ещё пару движений пальцами и вдруг осторожно вытащил их, провёл по клитору. – Ну вот, уже мокрая. Пора, девочка, – и, прижав всем своим телом, направил в меня свой член.

Большая головка никак не входила, и Монгол, нетерпеливо рыкнув, толкнулся сильнее. Одновременно развёл мои ноги в стороны и, преодолевая сопротивление, плавно, но настойчиво вогнал в меня свой член.

От боли закричала и, стиснув зубы, запрокинула голову. Ноги свести он мне не дал, но остановился, слегка приподнялся.

– Всё. Привыкай, – вот что я услышала от человека, забравшего мою девственность.

Потом он что-то ласково прошептал на ухо, покрыл влажными поцелуями шею и медленно толкнулся вперёд.

– Привыкай. Теперь каждую ночь тебя ебать буду. Не дёргайся, – прохрипел, вторгаясь до основания, разрывая плеву окончательно.

А затем снова толчки, всё чаще, глубже, быстрее. Он вытаскивал из меня член полностью и, как только я вздыхала с облегчением, снова входил.

Лоно жгло, и болел живот, но Монгол раздвигал мне ноги всё шире и, глядя туда, всё больше распалялся. Когда он выходил, я видела на его члене свою кровь и закрывала глаза, но снова их распахивала, когда большая, каменная плоть снова врывалась в меня.

– Хватит… Пожалуйста. Вытащи его из меня… – судорожно вдохнула, когда он замер внутри.

Пролетело несколько мгновений прежде, чем до меня дошло – он кончил. Спустя некоторое время мягко толкнулся, шумно выдохнул и, оставив моё тело, завалился на спину.

– Я не ошибся в тебе. Женой что надо будешь.

Глава 5

Прижав к груди мягкое покрывало, смотрела на него в упор и не верила своим ушам. Женой? Он сказал «женой»? Мне же послышалось! Скажите кто-нибудь, что послышалось!

– Я не буду… Не буду твоей женой. Отпусти, прошу…

Монгол вздохнул, сел и, размяв плечи, встал на ноги, а я только тогда обратила внимание, что он весь в татуировках. По рукам ползли какие-то узоры, надписи на чужом языке, а на широкой, просто нереально огромной спине – чёрные крылья, спускающиеся до нижней части спины.

Не похож он на ангела… Разве что падшего. Страшный дьявол.

– Пошутил я. Просто погостишь у меня недельку, потом отпущу.

Наверное, я должна была вздохнуть с облегчением, ведь это всяко лучше, чем быть убиенной этим нелюдем или (что ещё страшнее!) стать его женой. Но мне не стало легче. Ни на грамм. Да и исключительной уверенности, что подонок меня отпустит, не было.

– Зачем я тебе? Ты взял, что хотел… Больше у меня ничего нет, – губы задрожали от подступающих рыданий, но я упорно их сдерживала. Не хватало ещё плакать при нём. Достаточно унижений.

– Когда захочу тебе что-то объяснить – объясню. А пока будь послушной девочкой, – повернулся ко мне, и в глазах его полыхнуло что-то такое, от чего меня затрясло ещё сильнее. Потянулся ко мне рукой и, прежде, чем я успела отреагировать, схватил за подбородок. – Я сейчас отъеду ненадолго, а когда вернусь, ты должна ждать меня здесь. Наделаешь глупостей – отъебу.

А как называется то, что он со мной сделал только что, сволочь?

Всхлипнула, когда за ним закрылась дверь и, взглянув на свои окровавленные бёдра, заревела. Мне нужно срочно найти ванную. Смыть с себя кровь и его сперму, что медленно вытекала из меня на постель. А потом… Потом я собиралась решать, что мне делать.

Наспех сполоснулась теплой водой и бросилась обратно в его спальню. Там, кажется, я видела гардеробную за дверью. И действительно, в прилегающей комнате было что-то вроде огромного шкафа с полками до потолка и отделом для висящей одежды. Большинство костюмов в чехлах с брендовыми бирками «Армани» и «Версаче», а внизу кожаные туфли и ботинки, отливающие идеальной чернотой.

На мгновение даже растерялась. Это сколько же денег надо иметь, чтобы так жить?

– Соберись… Давай, соберись, – стараясь не обращать внимания на тянущую боль внизу живота, кинулась к полкам.

Вскоре отыскала спортивные штаны и футболку. Можно было, конечно, надеть только футболку, она на мне как платье легла бы. И, тем не менее, в штанах я себя чувствовала более уверенно. Моё тело всё ещё не привыкло к тому, что я теперь… женщина, и ощущался некий дискомфорт. Он, вкупе со страхом снова быть изнасилованной и принуждал защищать себя. Штаны были на завязках, а штанины я просто подвернула. Хоть какая-то одежда.

Снова искать оружие не стала. Куда мне бороться с таким громилой? А если однажды ему надоест, что я всё время пытаюсь его чем-нибудь пырнуть, и он сам меня зарежет? Нужно бежать. Хотя бы попытаться. Потому что во второй раз я не выдержу…

Упав на колени у входной двери, заглянула в замочную скважину. Что ж, открыть такую сложно, но вполне возможно. В конце концов, это не бункер. Тут механика, а с ней всегда проще.

Только вот открывать нечем. Заколок у меня не осталось, а ключи в этом доме я вряд ли могла найти. Выругавшись, дёрнула ручку двери, и та вдруг открылась. Вот так вот запросто?! Где же тут подвох?

Замерла лишь на секунду, а потом рванула дверь на себя и бросилась бежать, царапая босые ноги о брусчатку. Из груди рвался крик победы, но я усердно его подавляла, опасаясь быть пойманной. Насколько помню, тут ещё где-то бродил тот жуткий мужик. Батый, кажется. Вот с ним я бы меньше всего хотела встретиться. Хотя нет… Уж лучше с ним, чем с теми ужасными чёрными псами, с оскаленными пастями и капающей из них слюной.

Не успела я подумать о домашних любимцах Монгола, как позади послышалось рычание, и ноги в то же мгновение вросли в землю.

– Мамочка… Только не это. Нет, нет…

Но пёс, тяжело ступая, приближался. Казалось, я даже слышала его дыхание и чувствовала зловонный запах, исходящий из его пасти. И страх, неуправляемый, кошмарный… Он расползался по телу и парализовал каждую клеточку. Как же это ужасно. Неужели вместо освобождения из этого адского логова мне светила смерть от клыков этой зверюги? Такой же жестокой и безжалостной, как его хозяин.

Медленно повернулась к псине, выставив руки вперёд.

– Хорошая, собачка, хороша… – и осеклась, обнаружив, что пёс на поводке, а удерживает его Монгол. – Тыыы… – казалось, даже страх не пересилит моей ненависти к этому ублюдку. – Гад! Тыыы, – перевела взгляд на рычащую псину и оскалилась сама, собака залаяла, а Монгол криво усмехнулся.

И тут я осознала, что либо убегу сейчас, либо уйду на корм волкодаву. Другого выхода нет и быть не может. Я не вернусь добровольно в этот дом. Не лягу больше в его постель. Ни за что.

Хотелось думать, что мне повезет и, когда ворота оказались открытыми, я прибавила скорости, от страха не смея обернуться. Была уверена, что Монгол спустит пса, а тот явно бегает быстрее, чем я. Осталось надеяться лишь на то, что мерзавец даст мне фору.

Дорога почему-то завела меня в лес и куда-то свернула, а я бросилась в кусты. Вот бы ещё болото найти здесь. Чтобы либо избавиться от собаки, как делают беглецы в фильмах, сбивая её с пути, либо утонуть там. Уж точно лучше, чем снова оказаться под Монголом.

Спотыкаясь о толстые коряги и сухие ветки, падала, поднималась и снова бежала. Обдирала кожу колючим кустарником и, выбившись из сил, замирала, обнимая деревья. Отдыхала всего несколько секунд и снова пускалась бежать, улавливая каждый шорох и с ужасом ожидая неизбежного…

Когда силы иссякли полностью, я просто завалилась в пожелтевшую листву и, обняв себя руками, тихо всхлипнула. Он поймает меня в любом случае. От него невозможно убежать. От него никак не избавиться. Он страшный человек. Он – Монгол. И этим всё сказано.

И, судя по его тихим шагам, что послышались недалеко, он знал этот лес лучше меня.

– Я чувствую запах страха, – его вкрадчивый, с хрипловатыми нотками возбуждёния голос зазвучал совсем рядом, и я закрыла глаза от ужаса. – М-м-м… Моя непослушная девочка где-то здесь.

Собрав волю в кулак, выдохнула и, вскочив на ноги, бросилась в чащу леса. Правда, мой побег завершился так же скоро, как и закончился кислород в лёгких. Схватив за шею своей огромной лапищей, Монгол прижал меня к дереву. Пригвоздил, как букашку. Огромный хищник, играющий со своей добычей перед тем, как сожрать её, перемолов своими клыками тоненькие косточки.

– Попалась.

– Не надо… Прошу, не надо, не делай этого! – заскулила, кашляя и отбиваясь ногами, а губы Монгола исказила злая ухмылка.

– Разве не этого ты добивалась, когда ослушалась меня? Я ведь запретил тебе выходить из дома. И я предупреждал, чтобы не смела пытаться сбежать. Так кто виноват? Я или твоя глупость?

– Ненавижу! – выплюнула ему в лицо, трепыхнувшись в последний раз, чтобы в следующий момент безвольно повиснуть на его руке.

– Мне это не помешает, – отлепив меня от дерева, рванул вверх и прежде, чем я успела что-либо осознать, забросил себе на плечо, как мешок.

Похлопал меня по заднице и, сильно ущипнув за ягодицу, потащил в своё логово.

– Ненавижу, – выдохнула обессилено и заплакала от безысходности.

– Повторишь это, когда я буду ебать тебя.

Он не шутил, нет. Я знала, что будет так, как он говорит. Будет больно и страшно до истерики. Опять. Представив, как это чудовище нападает на меня и снова насилует, громко заревела, отчаянно хватаясь за ветки деревьев, словно они могли меня спасти.

– Хватит вопить. Заплачу хорошо. Потом, – он говорил, словно сам с собой, и моё мнение по этому поводу едва ли учитывалось…

Большой, жуткий, ужасный. Чем же я думала, когда спровоцировала его на похищение? И что дальше со мной будет? Если я не могла сбежать, то что мне делать?! Просто смириться и ждать? Чего?! Пока ему надоест играться со мной?

* * *

Затолкав её в дом, грубо встряхнул за руку и сжал предплечье так сильно, что девчонка заскулила. Стиснув зубы, немного ослабил хватку, опасаясь раздробить дуре кости.

– Ты совсем идиотка? Или это временное помутнение? Что, если бы меня не было, а Хаос гулял по территории один? – хотелось выдрать её ремнём и запереть в бункере на месяц, чтобы больше не смела сбегать.

– Ты специально оставил дверь открытой! – зашипела змеёй, извиваясь в его руках. – Тебе нравится играть со мной в кошки-мышки, да? Маньяк! Извращенец! Что, по-другому не встаёт?!

Схватив её растопыренными пальцами за голову, приблизил своё лицо.

– Я воспитываю тебя. И чем раньше ты включишь режим обучения, тем быстрее мы найдём общий язык. Лучше, чтобы это произошло до того, как ты забеременеешь.

Проговорился. Уже во второй раз. Что ж… Пусть так. Пусть знает, что её ждёт, и будет к этому готова.

Она распахнула свои огромные глаза, испуганно захлопала ресницами.

– Ты соврал… Ты не отпустишь меня…

– Разумеется, нет, глупая девчонка.

Разочарование во взгляде очень скоро сменилось злобой, и она с визгом бросилась на него. Неугомонная.

– Уймись, мелкий волчонок. Твои трепыхания бесполезны, – обездвижил её захватом одной руки, прижал спиной к себе. – Всё, хватит. Тихо, сказал! Привыкай ко мне. У тебя нет другого выхода.

Глава 6

Девчонка снова буянила в бункере, а Монгол неотрывно следил за каждым её движением. Разбила стул, сломала ножку стола. Принялась было за кровать, да закончились силёнки. Упала на постель и заревела, обнимая подушку.

– Глупый волчонок.

Надо признать, он начал не с того. Не думал, что девчонка окажется настолько строптивой. Он, конечно, знал от воспитателей, что она не подарок, но не мог даже представить, насколько. Да и голоден был до неё, чего скрывать. Девственница… Как сладко ебать бабу, зная, что до тебя там никого не было. Особенно приятно такую поиметь после тысяч шлюх. Он ведь так долго ждал. Целых одиннадцать лет.

В бункер вошёл, когда утренние лучи начали пробираться в окно. Захотелось вдруг на озеро, вновь ощутить запах утреннего тумана и окунуться в прохладную после ночи воду. Заодно выгуляет волчонка, а то, чего доброго, голову себе проломит, пока его не будет.

Свернувшись на манер кошки, она с тоской смотрела в стену и делала вид, что не замечает Архана. Правда, слегка вздрогнула, когда он присел рядом. Снова подумал, что она другая. Совершенно не похожа на свою сестру. Та с удовольствием раздвигала ноги и просила добавки.

– Вставай. Прогуляемся, раз уж ты проснулась так рано.

О том, что знает, кто всю ночь носился по бункеру, говорить не стал. Незачем ей знать, что он наблюдает, а то совсем с ума сойдёт.

– Что, решил прикопать меня ранним утречком? – голос её осип, а у Монгола мгновенно встал.

– Прикопать? Зачем? Тебя ещё ебать и ебать. И если не хочешь, чтобы я начал прямо сейчас, поднимай свою жопу.

Можно, конечно, и пристроиться разок, да она ещё от первого раза не отошла. Трясётся вся.

Услышав его угрозу, быстро встала, обняла себя руками. В глазах страх вперемешку с ненавистью. Нет, так не пойдёт. Архану нужна жена, а не убийца в постели. А эта запросто в спину нож воткнёт. Даже не поморщится. Промахнулся тут, конечно… Надо было её с детства самому воспитывать.

– Пойдём, – взял её за руку, а девчонка тут же заупрямилась. Отпустил. – Пойдём, сказал. Думал бы убить, уже давно грохнул бы.

Подтолкнул её к двери, а сам пошёл следом. Отметил, что Алине идёт его футболка и даже очень. Может, не покупать ей вещи? Пусть всё время в его футболках ходит.

Не удержался, шлёпнул её по заднице, а когда та ударила его по руке, схватил за талию и дёрнул на себя. Девчонка вскрикнула и засучила ногами.

– Пусти, козёл! Пустииии!

– Ай-яй-яй, какая дерзкая. Кому-то я подрежу сейчас язычок, – зажав ей рот, выдохнул в ухо, и Алина замерла. – Если ещё раз услышу что-то подобное, мы с тобой поговорим по-другому. Не зли меня, волчонок. Это тебе не на руку, – резко отпустил и тут же подхватил, когда она чуть не упала на ступеньки.

До озера довёл Алину за руку, а она то и дело смотрела по сторонам, видимо, искала пути для побега. Неугомонная.

– Пришли, – вдохнув поглубже, кивнул на водную гладь, над которой поднималось солнце. – Смотри, волчонок, как красиво. Нравится, а? – притянул её к себе, обнял за шею, а Алина схватила его обеими руками за локоть. Похоже, подумала, что душить её будет. Дура. – Расслабься. Сейчас купаться пойдём.

Отпустив её, снял брюки, взялся за футболку, а девчонка заглядывалась вокруг.

– Даже не думай. Если вчера я тебя пожалел, то сегодня этого может не случиться. Поставлю раком там, где поймаю, и отъебу.

А она думала. По лисьим глазам видел. Но бежать не осмелилась. Жаль.

– Снимай тряпки, – бросив одежду на корягу, повернулся к ней, а девчонка опустила взгляд на его член и замерла. – Или ты на него хочешь?

Встрепенулась, обняла себя руками. Что за дурацкая привычка?

– Я не хочу… Не буду раздеваться.

Не слишком ли много «не буду» он слышит в последнее время? И это уже начинает подбешивать.

– Ты разденешься и пойдёшь в воду. Сейчас же.

– А если нет? Потащишь? Утопишь? Ты за этим меня сюда привёл? Решил избавиться, и концы в воду? – а голос дрожит, боится.

– Иди сюда, – положив руку ей на затылок, надавил и уткнул носом в свою грудь. – Успокойся. Не собираюсь я тебя топить, глупая. Немного поплаваем и всё. Тебе понравится.

Она упёрлась в его живот руками, пытаясь оттолкнуть, но быстро выдохлась и сдалась. Стояла молча, пока стаскивал с неё одежду, и мелко дрожала.

– Ну всё, прекращай, – скользнул взглядом по обнажённой груди с алыми, острыми сосками, которую она пыталась прикрыть одной рукой, потому что второй прикрывала низ. С трудом оторвал взгляд. – Просто искупаемся.

– Я не умею плавать.

Да, а об этом он как-то не подумал.

– Ничего, я умею, – и, подхватив девчонку на руки, понёс в воду.

Та тихо вскрикнула, рефлекторно обняла его за шею и подобрала ноги.

– Не надо! Пожалуйста!

– Не бойся, – прижал крепче и резко опустился вместе с ней под воду.

Алина трепыхнулась и, извернувшись кошкой, обхватила Монгола ногами, даже не заметив, что прижалась промежностью к его члену. Тот сразу же встал, и плевать, что вода холодная. Вот же оторву себе выбрал…

Когда вынырнули на поверхность, Алина выдохнула и неразборчиво что-то выкрикнула. Зубы стучали, а губы стали синими, но в глазах искренний восторг.

– Ты что, впервые в воде? – старался не обращать внимания на её соски, что, затвердев окончательно, царапали его кожу. Блядь, как же это заводит.

– Д-да! – кивнула отрывисто, сжала ноги, чтобы не соскользнуть.

– А как же море? Я же ради тебя весь ваш отряд отправлял в Крым. Не купалась там?

– Неа… – протянула задумчиво, видимо, удивившись тому факту, что вовсе не государство обеспечивало детдомовцам отдых на юге.

– Почему?

Пожала плечами, спрятала взгляд и ослабила руки.

– Держись крепче, – прижал к себе ещё сильнее, а член болезненно дёрнулся от её близости. – Так почему ты не научилась плавать?

– Некому было учить… Наши с Лерой родители утонули, и я боялась…

Дослушивать её не стал, сбросил с себя и подхватив за талию, поволок на берег.

– Никогда больше не произноси её имя, поняла? Никогда!

* * *

Было в этом человеке что-то, чего я боюсь до ужаса. Так, что зубы стучали. Он опасен и невменяем. Совершенно точно маньяк. Бедная Лерка… Это что ей пришлось вытерпеть перед смертью? Этому гаду ведь мало просто убить. Он будет потешаться и издеваться. Играть, как и со мной…

Теперь сомнений не осталось. Именно он расправился с моей сестрой. То, как он отреагировал лишь на одно её имя, доказывало это лучше всяких улик.

Затащив меня на участок, толкнул к уже знакомой лестнице, и сердце пропустило несколько ударов. Только не этот жуткий бункер, в котором меня запирали, как собаку. Да он даже к своим псам относится лучше, чем ко мне. И как долго это будет продолжаться?

– Не пойду! – заупрямилась, хватаясь свободной рукой за ветку какого-то дерева, так, словно это меня могло спасти.

– Пойдёшь, – зло рванул меня на себя, отдирая от дерева и таща дальше.

– Я не хочу туда! Не хочу в бункер! Отпусти! – драться с ним бессмысленно, но я пыталась. Без боя сдаваться не собиралась, потому что мой внутренний стержень – единственное, что у меня осталось. И этому бандиту его не согнуть. Он мог убить меня, мог покалечить, а события последних дней показывали, что именно так всё и будет, но мой дух ему не сломить. Если только вырвать вместе с позвоночником…

– Ты будешь там сидеть, пока не научишься себя хорошо вести, – открыл тяжёлую дверь, затолкал меня внутрь. – Увидимся вечером, волчонок.

Скрежет металла, загоревшаяся красная лампочка под потолком и я… Одинока, беззащитна перед чудовищем и слаба телом. Лера, наверное, также чувствовала себя… Потому и стала шлюхой. У неё не было выбора. И когда её впервые принудили лечь под клиента, никто не заступился, никто не помог выбраться из болота, в котором она погрязала с каждым днём всё сильнее. А потом появился он. Будь проклят тот день, когда Лерка познакомилась с этим монстром в человеческом обличье. Страшно представить, что он творил с ней… Если Монгол захочет, он и со мной сможет сделать всё, что пожелает его чёрная душа. И я не смогу сопротивляться. Я в его глазах – всего лишь маленькая букашка, которую прихлопнуть – минутное дело. Да просто скормит меня своим псам и дело с концом.

Шаталась от стены до стены несколько часов кряду, а потом заскрежетала дверь. Присев на краешек кровати, обняла подушку, как бы защищаясь, и с изумлением уставилась на Батыя, который вошёл с подносом.

– Ешь, – поставил еду на кровать рядом со мной. – Стол сломала, теперь ешь так, – проворчал недовольно, но даже не взглянул на меня.

Собрав все обломки, вынес их из бункера, захлопнул дверь. Тяжело вздохнув, перевела взгляд на блюда, накрытые крышками. Такие подают в ресторанах. И пахло безумно вкусно… Желудок возмущённо заворчал, требуя пищи, и я, сглотнув слюну, подняла одну из крышек. Морепродукты с винным соусом.

– Ох, мамочки…

Удержаться не смогла. Тут же схватила вилку (почему-то пластмассовую) и набросилась на еду. Пережевав огромную креветку, запрокинула голову от наслаждения, но проглотить не смогла. Креветка застряла в горле, когда я увидела под потолком камеру видеонаблюдения.

– Какого хрена?!

Отставив поднос в сторону, поднялась с кровати и, уперев руки в бока, уставилась на красную точку. Камера активна и она меня снимала. А кто наблюдает – не секрет.

– Ты! Ты гребаный извращенец! Нравится подглядывать, да? Озабоченный вуайерист! – искренне надеялась, что он меня слышит. – Ты мерзкая тварь! Ненавижу! – схватив обеими руками поднос со всем содержимым, швырнула его в камеру, но он не долетел, и вся еда расползлась по стене грязным пятном.

Нашла обломок стула, который не заметил Батый, и запустила его. Он долетел. Камера заискрила и повисла объективом вниз, а я приготовилась к сражению с Монголом. Но время шло, а он не приходил. Не появился и Батый. Никого. Поесть так и не удалось, что расстраивало больше всего остального.

Прождав до глубокой ночи, я укуталась в одеяло и, прислонившись к стене, уснула сидя.

* * *

Без связи со своей пленницей Архан заскучал. Наблюдать за ней – особое удовольствие. Раньше не замечал за собой склонности к вуайеризму, но с этой девчонкой всё по-другому. Даже с её сестрой такого не было. Нет, любовь была, конечно. Одержимая, больная. Но таких странных чувств Валерия не вызывала. Когда в одно мгновение хочется приласкать, а уже в следующее – пристрелить.

Строптивая кошка расшибла камеру, и теперь Монгол мог только догадываться, чем она там занимается. Успокаивало лишь осознание, что девочка под надёжным замком, и ей оттуда не выбраться.

– Может, починить? – Батый почесал затылок, неловко переминаясь с ноги на ногу.

– Нет. Пусть сидит. Завтра утром отнесёшь ей еду и снова запрёшь.

Пора уже взяться за воспитание этой оторвы. Планы Монгола стремительно летели в пропасть, и он понимал, что детьми тут и не пахнет. Эта сумасшедшая не покорится. Придётся ломать.

– Что-то ещё, шеф?

– Да. Заводи машину. В город поедем, развлечёмся.

* * *

Проснулась когда стрелка часов, висящих на стене, показывала полдень. Рядом со мной исходила паром тарелка с жареным беконом и картофелем, а я испуганно завертелась, осматривая бункер. Никого…

Съев завтрак, наконец, почувствовала приятную тяжесть в желудке и блаженно откинулась на подушки. Что ж, накормили, не изнасиловали… Похоже, день задался. Хотя он ещё и не закончился… Камера по-прежнему висела под потолком, не подавала никаких признаков функционирования. Тоже неплохо. От мысли, что за мной круглосуточно наблюдает этот маньячина, бросало в дрожь.

Время шло, но Монгол не появлялся. Не пришёл он и вечером. Ни он, ни Батый… Я снова проголодалась и уже начинала нервничать. Не то чтобы сильно желала лицезреть этих сволочей, но от разных нехороших догадок становилось не по себе. А вдруг обо мне забыли? Или, может, подонков, наконец, посадили в тюрьму? Или убили… Чего мне хотелось бы больше всего, но опять же, на данный момент это не в моих интересах. А, может, Монгол просто понял, что от меня ему нет никакого толка, и оставил здесь умирать?

Чего только ни передумала, пока дверь ни открылась, и ни вошёл Батый с очередной порцией еды. Молча поставил тарелку на кровать, пошел к двери.

– Постой! Батый! Тебя же так зовут, да? Да подожди ты! – кинулась за ним, но дверь перед моим носом снова захлопнулась.

Заталкивая в себя мясо, тихо ревела, шмыгая носом и утирая слезы. Безумно хотелось помыться, пройтись. Хотя бы поспать нормально, не шарахаясь от малейшего звука и не ожидая, что вот-вот придёт насильник и снова полезет на меня. Хотелось свободы и больше никогда не увидеть страшную рожу Батыя. И, конечно же, Монгола. Хотелось просто бежать, чтобы ветер трепал мои волосы, а я дышала полной грудью.

Но всё ещё теплилась во мне надежда, что утром я проснусь в своей маленькой комнатушке с облезлыми стенами, а всё произошедшее окажется не больше, чем дурацким сном. Я тогда не знала, что сидеть в бункере мне придётся больше двух недель.

Глава 7

Не видеть этого строптивого волчонка оказалось сродни пытке. Монгол с трудом сдерживался, чтобы не ворваться к ней и не отодрать по первое число. Так, чтобы визжала. Только вот последнего хотелось без слёз и сопротивления, а от кайфа чтобы. Всё-таки прогадал он с её воспитанием. Надо было с детства девчонку к покорности приучать. Архану же казалось, что она и так будет покладистой, как её сестра.

Перевоспитывать взрослую, уже закостеневшую личность намного труднее. Придётся её помучить, пока девчонка сдастся и покорится, а этот вариант Монголу не особо нравился. Одно дело – сломать врага, посеять в его душе страх, и совсем другое – юную девочку, которая должна стать твоей женой. Почему-то именно в её глазах не хотелось видеть испуг и слёзы.

Но как бы ни было неприятно от мысли, что он поступает жестоко, Монгол продолжал мариновать девчонку взаперти. Если уж рубить хвост псу, то одним разом.

А она там ревела и бесилась. Звала Монгола, Батыя, угрожала и умоляла, а потом вдруг резко замолчала. Перестала звать на помощь и не пыталась заговорить с Батыем, когда тот приносил ей еду. Раз в три дня ходила в душ и покорно возвращалась в бункер, склонив голову. Только по ночам тихо пела, а Монгол слушал её под дверью.

Каждый раз порывался открыть долбанную дверь, но здравый смысл побеждал жалость. А позже Алина перестала петь. Замолчала совсем. Не хотела есть и пить, отказывалась ходить в душ. Иногда одаривала Батыя отстранённым взглядом и снова отворачивалась.

Когда Архан вошёл в бункер, она приоткрыла глаза и, увидев его, резко села на кровати.

– Здравствуй, Алина.

Задышала часто, рвано. На неестественно бледной коже выступил румянец.

– Здравствуй, – прохрипела осипшим голосом, прокашлялась. – Ты пришёл меня убить? – а во взгляде столько безнадёжности, как будто и правда верила, что он явился с целью лишить её жизни. Дура.

– Если бы планировал грохнуть, не переводил бы на тебя еду.

На мгновение в её глазах вспыхнула злоба, но тут же угасла. Умная девочка.

– Тогда зачем ты пришёл? – спросила осторожно.

– Это ты мне скажи, зачем я пришёл? Чтобы забрать тебя отсюда или оставить здесь ещё на две недели?

Она вскочила, но пошатнулась и осела обратно.

– Забери… Пожалуйста, – губы задрожали, и щёки заблестели от влаги.

Монголу же словно нож в кадык воткнули. Зря он девчонку здесь столько промариновал. И заскрипел зубами от раздражения. Нехорошо оно, жалость эта. Однажды уже испытывал нечто подобное. Ничего путного из этого не последует.

– Не реви, – взял её за предплечье, потянул вверх. – Вставай. А теперь смотри мне в глаза, – взяв её за лицо, заставил поднять взгляд. – Будешь послушной – больше сюда не попадёшь, – дождался, пока она кивнет, подтолкнул вперёд. – Иди наверх.

Девчонка поспешила к лестнице, то и дело оглядываясь на Монгола. Наверное, боялась, что он передумает. А он уже не изменит своего решения. Ни за что. В штанах всё колом стояло, так хотелось её отодрать. За две недели пару раз спускал в шалаву, но при этом не испытывал ничего схожего с тем кайфом, который испытал с этой малолеткой.

– Давай сразу в спальню, я соскучился по тебе.

Девчонка застыла, тут же сжалась.

– Нет… – обернулась, а взгляд полон непокорности.

– Хочешь вернуться в бункер?

* * *

Не хотела. Готова была сделать что угодно, лишь бы не возвращаться туда. Но вот в постель к нему… Выше моих сил. Тогда это будет значить, что я проиграла, сдалась. Опустила руки, как когда-то Лерка.

Только и обратно в бункер не хотелось. Дни, проведённые там, сродни вечности пыток. Ещё немного и я сошла бы с ума.

– Не хочу в бункер…

– Тогда иди, Алина, – подтолкнул меня вперёд, сам же неотрывно следовал позади.

Сбежать не получится, уже пробовала. Сопротивляться тоже… Он просто запрёт меня в жутком подвале снова, и не факт, что в следующий раз я выйду оттуда сама.

Уже в доме тащил за руку по лестнице, а я упиралась ногами в ступеньки и тихо хныкала. Монгол же не обращал на мои слабые попытки никакого внимания. Он был похож на одержимого: страшный взгляд, полный уверенности и играющие скулы. Теперь мне стало страшно по-настоящему. Так, словно там, куда меня ведут, случится что-то необратимое. То, что изменит мою жизнь навсегда…

А что, если я забеременею? Что будет тогда? Он ведь уже давал мне понять, чего именно хочет…

– Постой! – схватилась за его руку, потянула на себя, принуждая его обратить на меня внимание. – Давай поговорим? Пожалуйста…

Наверное, мой вид был слишком жалок, потому что Монгол вздохнул, присел на ступеньку.

– Давай поговорим, – потянул меня вниз. – Только недолго. Мне сейчас не до разговоров, – и, взяв меня за руку, приложил ладонью к своей ширинке, а я ощутила внушительную твёрдость. – Видишь? Не стыдно тебе мужика голодным оставлять?

Инстинктивно дёрнулась, но, конечно же, вырваться не смогла.

– Пожалуйста, – прошептала, сгорая от стыда за саму себя, трогающую член Монгола.

Он нехотя отпустил мою руку, уперся локтями в ступеньки.

– Говори.

– Ты сказал тогда о беременности…

– Совершенно верно, – перебил меня грубо. – Я сказал и этому быть.

– Я не могу так, понимаешь? Я не готова… Это неправильно. Ты же не можешь заставить меня рожать тебе детей. Мы в двадцать первом веке живём! – перешла на крик, но сразу же осеклась. – Я не понимаю, что происходит… Почему я? Почему не та, которая захочет тебе родить и…

– Так, всё. Умолкни. Я понял твою точку зрения. Обещаю повременить с детьми. Но это только в том случае, если ты будешь послушной. А теперь вставай, – поднялся на ноги, потянул меня вверх. – Покажу тебе нашу спальню.

От последних слов подкосились ноги, и я пошатнулась, хватаясь за поручни.

– Пожалуйста…

– Алина! – рявкнул так, что, казалось, задрожал дом, а я не стала испытывать его терпение и бросилась наверх.

Не разбирая дороги из-за застилавших взор слёз, влетела в первую попавшуюся комнату и застыла на пороге. Спальня…

– Вот видишь, сама судьба тебя привела в мою комнату, – усмехнулся, прижав меня спиной к себе, и склонился к шее. – Как же ты меня заводишь, маленькая паршивка, ммм… Так бы и отымел.

Закрыв глаза, сжалась в какой-то немыслимый комочек и тихо запела. Глупо, наверное, распевать песенки, когда тебя вот-вот изнасилуют во второй раз, но только так я могла справиться с приступом паники, что накрывала девятым валом.

Монгол вдруг замер, развернул меня к себе и прижал большой палец к моим губам.

– Открой глаза.

Взглянула на него, но прежней похоти не увидела. Словно дурацкая песенка успокоила и его тоже.

– Я не хочу делать тебе больно. Не хочу принуждать тебя. И я был бы рад, если бы ты помогла мне.

– Как? – прошептала, задыхаясь от слёз, что застряли комом в горле.

– Доверься мне.

Дайте-ка подумать… Довериться тому, кто тебя похитил, изнасиловал, травил собаками, запер на две недели в бункере? Да запросто! Особенно, если учесть, что выхода у меня другого попросту не было.

– Давай, иди сюда, – повёл к огромной кровати, которая показалась мне местом казни, а я входила на неё, как на плаху. – Плохо не будет, обещаю. Это нужно снять, – усадив на постель, потянул футболку вверх и, сняв её, надавил на плечи, принуждая лечь. Шумно выдохнул, рассматривая мою грудь, соски которой превратились в горошины. Взгляд его постепенно темнел.

Рассматривала его, как в замедленной съёмке, такого огромного, мощного, разрисованного странными татуировками. Будто и не человек он вовсе. Подавляя слабое сопротивление, развёл мои ноги в стороны и устроился между ними, а его горячий язык обжёг мне кожу груди, которую Монгол алчно накрыл своими губами. Его пальцы коснулись промежности, и я тихо всхлипнула, отворачиваясь. Только бы это поскорее закончилось. Пусть уже начинает, пусть всё пройдет быстро.

Но Монгол не торопился, как в прошлый раз. Он растягивал пытку, словно наслаждался ею и моей реакцией.

– Тшшш… Не бойся, малютка. Не бойся… – каждое слово сопровождалось звуками поцелуев, которыми он покрывал моё тело без разбора. Облизывал и втягивал губами соски, ласкал пальцами клитор, чуть касаясь нежной мякоти, и довольно заурчал, когда я стала влажной. – Вот видишь, как хорошо. Ты такая отзывчивая девочка…

Не знаю, кому было хорошо, но точно не мне. Я боялась так неистово, так жутко, что тряслась в его руках, как в лихорадке. Я знала, что это неправильно. Это насилие. Так не должно быть. Но моё тело говорило ему, что я согласна.

Когда его крупная головка стала в меня протискиваться, тоненько запищала, пытаясь столкнуть с себя бугая, но он лишь крепче вжал меня в постель и продолжил вторгаться. Правда, был аккуратен, и боли я пока не ощущала. Только небольшой дискомфорт, когда он вошёл полностью.

– Прислушайся к себе, волчонок. Скажи мне, тебе ведь сейчас не больно, мм? – мягко толкнулся вперёд, а я от страха зажмурилась. Но он оказался прав. Больно, и правда, не было.

– Нет, – наконец, взглянула на него и обомлела. Страшный, почти дикий взгляд Монгола поверг меня в шок. Только сейчас я поняла, что он на самом деле сдерживается, чтобы не причинить мне боль.

– Обними меня ножками, – кусая губы так сильно, что во рту появился металлический привкус крови, выполнила его приказ и застонала, когда Монгол вошёл в меня до основания. – Теперь двигайся мне навстречу, – и снова толкнулся, на сей раз уже более настойчиво.

Я подалась вперёд, добровольно насаживаясь на его член и, сгорая от стыда и обиды, запрокинула голову вверх.

– На меня смотри! – повысил голос, а толчки стали более частыми и сильными. – Двигайся! Давай, вот так! – взяв меня за бёдра, с лёгкостью вонзался в моё лоно, а я застонала от странного чувства.

– Больно… – прошептала одними губами, а Монгол остановился. Внимательно на меня посмотрел, чуть качнул бёдрами, а когда я застонала и сжала его там, внутри, своими мышцами, довольно зарычал.

– Это не больно, волчонок. Это приятно, – усмехнулся, опуская руку между нами и, коснувшись клитора, чуть надавил на него. Живот снова пронзило той странной болью, а в следующий момент тело словно взорвалось на миллионы осколков. Вскрикнув от испуга, схватилась за его шею, пытаясь взобраться выше, а в идеале слезть с его члена, но Монгол тихо засмеялся и прижал меня к себе. – Не бойся. Всё хорошо, – и толкнувшись глубже, резко освободил меня. Горячая струя оросила мой живот, а до ушей донёсся его глухой стон.

Глава 8

Заворочалась, закинула на него руку и, уткнувшись носом в грудь Архана, засопела. Он усмехнулся, наблюдая за девчонкой. Свеженькая, чистая. Всё, как он хотел. Строптивая, правда, но это лечится. И вроде бы всё идёт по плану, но в то же время, чего-то не хватает. Словно что-то не продумал. Но ведь у него, у Монгола, так не бывает. Всё четко, всё, как надо. Наверное, просто устал. Вот Алину приручит, заодно и отдохнёт.

– Доброе утро, – потрепал её за нос, прижал к себе крепче, уже догадываясь, какой будет её реакция.

Девчонка открыла глаза, тут же зажмурилась от яркого солнечного света и вскрикнула, когда поняла, что лежит в его объятиях. Попыталась вырваться, но Монгол лишь изогнул губы в усмешке.

– Давай без резких движений. Спокойно, – надавил ей на спину, принуждая лечь обратно. Обратил внимание, как девчонка дёрнулась, словно от удара током. Захотелось отходить её ремнём. Прям по худощавой заднице.

– Отпусти! – прошипела, упираясь руками в его рёбра.

– Уймись, Алина! – строгого окрика хватило, чтобы девчонка обмякла. – Вот так. Умница малышка, – сгрёб в охапку, поднимаясь вместе с ней.

Алина пискнула и испуганно обхватила его шею руками, когда направился к двери.

– Мама… Мамочка! Куда? Пусти! – не знала, что делать – держаться за шею Монгола или прикрывать обнаженную грудь.

– Каждое утро я хожу плавать на озеро. Ты теперь будешь ходить со мной, – поцеловал её в щёку, а Алина зло выдохнула и, скрестив руки на груди, отвернулась. Капризный ребёнок, блядь. – Ничего, привыкнешь. Это полезно для здоровья.

– Трахаться с тобой тоже полезно для здоровья? – враждебно зыркнула и ойкнула, когда слегка тряхнул её.

– Конечно. А ещё, очень приятно. Скоро убедишься в этом.

Фыркнула и оглянулась по сторонам, когда Архан ступил за порог дома.

– Я раздетая!

– Я тоже. Не бойся, здесь никого нет, и в ближайшие пять часов не появится ни один живой человек. А меня стесняться не нужно. Теперь я твой муж. Привыкай.

Посмотрела на него, как на сумасшедшего, разве что пальцем у виска не покрутила. Нет, всё-таки стерва живёт в каждой бабе. Даже в такой невинной.

Остаток пути Алина молчала, лишь иногда испуганно оглядывалась вокруг, а когда Монгол вышел с ней на берег озера, напряглась.

* * *

– Не бойся, волчонок. Я буду держать тебя. Не отпущу.

Не знаю, к чему он это сказал, но подумала я не о воде. Набрала в лёгкие побольше воздуха, а уже в следующее мгновение ощутила ледяные объятия воды. Сердце трепыхнулось от страха, и я крепче вцепилась в Монгола. Выбора особо не было, пришлось обнять его за шею и обхватить ногами.

Приготовилась выныривать, но Монгол почему-то не торопился. Открыла глаза под водой и потормошила его за плечо, но он ухмыльнулся и потянул меня вниз. Дикий ужас прошёлся по всем конечностям, обездвиживая, словно парализуя, и я, оттолкнувшись от психопата, засучила ногами, пытаясь выплыть самостоятельно. И тут же, как и ожидалось, пошла на дно.

Монгол схватил меня за руку, дёрнул на себя и приблизил своё лицо к моему. Да он же ненормальный! Я тону, а он решил скоротать время до того, как захлебнусь за поцелуями?! Отвернулась, подняв голову наверх, всей душой желая увидеть солнышко, ещё хотя бы разочек… Голова уже кружилась от нехватки воздуха, а я кусала губы, лишь бы не открыть рот.

1 Арак – ароматизированный анисом крепкий алкогольный напиток, распространённый на Ближнем Востоке и Центральной Азии. В зависимости от страны и региона различается по крепости, исходному сырью и процедуре изготовления.
2 Имеется в виду песенка «Ахи страхи» из мультфильма «Ничуть не страшно». (Прим. автора.)
Читать далее