Читать онлайн Дрейф нуля бесплатно

Чужестранка

Собрав подписанные документы, женщина постучала ими по офисному столу, выравнивая стопку. Отложив в сторону, мельком взглянула на циферблат часов, висящих на серой оштукатуренной стене. Ещё час разделял её от встречи с семьёй. И хотя это не было редкостью, всё же и сегодня имелся повод – пятнадцатилетие Дианы, младшей дочери. Взявшись левой рукой за мышку, планомерно закрывала вкладки в браузере. На сайте по услуге косметического ремонта пролистала до конца, высматривая контакты. Шариковой ручкой записала данные на самоклеящийся листок. Плитка в ванной комнате требовала новой укладки из-за смены протекшего полотенцесушителя. Просить мужа наконец-то поучаствовать в обустройстве жилища уже считалось бессмысленным. Как он говорил, «Эта хата через год продастся. Пусть новые там и разбираются». Однако его супруга так не считала. Квартира осталась от покойной матери. В ней же прожита жизнь от самых пелёнок, школы, первого поцелуя, знакомства с мужем, рождения детей и устройства в администрацию Зеленогорска – Курортного района Ленинградской области. Это не просто «хата», а родной дом, который женщина не готова была променять на новую двушку в Московском районе Питера. Так её семья разделилась на два лагеря: доживающих в «хате» до момента, когда Диана поступит в колледж, и на мужскую берлогу в ипотечной квартире, где заправлял муж и старший сын.

Оторвав листок, сложила его вчетверо и сунула во внешний карман сумки, покоящейся на тумбе.

– Да, – женщина отозвалась на короткий стук в дверь.

– Лидия Андреевна, – в дверном проёме показалась белокурая голова молодой девушки-секретаря из приёмной главы администрации. – Игорь Максимович попросил забрать у вас документы.

– Да, я всё завизировала, забирай. – Женщина, касаясь тонкими пальцами, подтолкнула кипу бумаг к краю стола. – А он ещё у себя?

– Нет, уже уехал. Сказал, будет в четверг.

Лидия взглянула на настенный календарь и отмерила два дня до возвращения руководства. В это время секретарь прошла в небольшой светлый кабинет. Забирая документы, на миг остановила взгляд на женщине.

– Что ещё? – уточнила та, видя заинтересованность.

– Подумала, что у вас день рождения, – секретарь кивнула в сторону подарочного пакета, из которого виднелась коробка, перевязанная розовой атласной лентой, – но потом вспомнила, что он по-моему в феврале.

– В марте, – беззлобно поправила Лидия. – Это для дочери.

– Поздравляю. – Блондинка мило и дежурно улыбнулась.

– Светлана, а что по поводу моего проекта? Ничего не слышно? – Лидия верила наверняка, что вездесущая секретарша знает гораздо больше, чем весь совет заседания.

– Забрал с собой, кажется, – перешла на заговорщический тон девушка. – Я ему постоянно подпихивала папку.

Это не могло бы не остаться незамеченным со стороны Лидии, да и прозрачный намек на прямую помощь обводился жирным контуром.

– Спасибо, – поблагодарила женщина, не добавляя в это дополнительного поощрения в виде подарков или каких-либо бонусов.

Светлане это и не требовалось. Молодая и амбициозная, знающая толк в искусстве подковерных игр, не менее лучезарно улыбнулась и оставила кабинет. Лида проводила взглядом округлые качающиеся бёдра девушки, обтянутые довольно вызывающим, на взгляд женщины, мини. В свои двадцать с хвостиком Лидия и сама начинала с должности помощника руководителя. Красный диплом «Специалиста государственного и муниципального управления» был по классике убран в дальний шкафчик с раритетами типа советских елочных игрушек и сломанного, но еще подающего надежды светильника. Лидия не умела в коварство, как и притворяться, изображая значимость, которую не представляла. Поэтому, заткнувшись о практике и гарантированных местах, после окончания СПБГУ приступила к бумажной волоките. Потребовалось более десяти лет, чтобы место ведущего специалиста по управлению делами молодёжи более менее обжилось Лидой. Может, хвати ей деловой хватки и изворотливости, карьера сложилась бы по другому.

Женщина заправила прядь мягких каштановых волос за ухо и выключила питание компьютера. Изображать кипучую деятельность в отсутствии начальства не требовалось. Да и кончающаяся летняя пора повлекла за собой череду отпусков, опустошив управление до нескольких единиц глав и специалистов. Проверив пустующее окошко уведомлений на телефоне, Лида ещё несколько минут укладывала оставшиеся документы в органайзер, а после, вдев не обутые ступни в чёрные лакированные туфли-лодочки покинула помещение. На ходу прощаясь со сослуживцами, женщина не могла отпустить волнительное предвкушение праздника. Плетеная косой тканевая ручка пакета приятно щекотала кожу ладони. Вкупе с подарком, спрятанным за красивую упаковку, презент ещё больше раздразнивал ожидание вручения. Диана с самого утра, как и предшествующие недели, заявила о твердом желании получить Айфон и непременно Про Макс четырнадцать. Запросы были баснословными, невзирая на возможности семьи уступить капризу. Совещание с супругом было недолгим, а вердикт безапелляционным: «перебесится». Подставлять мужа, приобретая желаемое, Лида не посмела, но надеялась, что другой подарок всё же порадует девочку.

Подержанный опель дважды пикнул, разблокируя двери. Женщина в нетерпении заняла кресло водителя и сразу завела двигатель. Только после этого отставила пакет на соседнюю сидушку. Обернувшись назад, глянула, не мешает ли что-то выезду, и, убедившись, что всё в порядке, вернула взор на лобовое стекло.

– Мамочки, – проговорила испуганным голосом. – Митя, мне некогда.

Но скрываться и делать вид, что начальник – заведующий финансовым управлением, не спешит догнать её, было уже бессмысленно. Опустив окно, Лида молилась святым, чтобы вместе с Митей не появилась и внеплановая доработка.

– Лидочка, держи. Знаю, знаю, – мужчина невыразительной наружности протягивал белый заклеенный конверт. – Твоя первая взятка, – отшутился, завидя немой вопрос в глазах женщины.

Лида не спешила принимать подношение. Инстинктивно заозиралась, пытаясь распознать, чей это розыгрыш.

– Бери уже. Над этим не думают и не отказываются. – Митя бодрее просунул конверт в окно, готовый вот-вот опустить его в машину.

– Не нужно. Ты же знаешь, потом проблем не оберешься. У меня порядок. – Лида вымученно улыбнулась, пытаясь отделаться от подступающего ощущения лжи.

– Я оставлю. А ты как знаешь.

Мужчина разжал пальцы, и конверт стремглав опустился на колени женщины.

– Хорошего праздника. – Приложив два пальца к голове, Митя дурашливо отдал честь.

– Стой!

Лида отпустила руль, в который вцепилась до побеления костяшек, и поспешила открыть дверцу. Прихватив конверт, тут же сунула его за полы тонкого, кремового цвета кардигана. Сложив руки на груди, прикрывая взятку, быстро засеменила за Митей.

– Да погоди.

Мужчина нехотя остановился и обернулся на спешащую к нему.

– Забери. Я не хочу в этом участвовать.

Митя перехватил руку, пытающуюся всучить конверт обратно.

– Это процент, Лид. Успокойся. Никакие они не грязные. Считай, что это мой подарок Дианке. Окей?

На мгновение Лида задумалась над услышанным, но этих слов оказалось мало, чтобы поменять решение.

– Нет, не правда. – Мускул на её лице едва дрогнул, выдавая нервозность от ситуации.

– Правда-правда. Бери и не думай. Конечно, на ремонт Валиного опеля не хватит, но ты найдешь применение.

Услышав имя мужа, Лидия инстинктивно обернулась на авто. Показалось, что сам супруг смотрит на неё с осуждающим взглядом, и даже слышала фразу в голове, которую он наверняка бы сказал: «Докатились, уже взятки тащишь. Я что, мало зарабатываю для тебя?».

– Нет, Митя, спасибо, но не могу. Честно не могу.

Мужчина ослабил захват, и женщина спокойно вернула ему конверт.

– Как знаешь. Но ты меня этим обидела.

– Прости. – Лида коснулась плеча мужчины и мягко провела рукой. – До завтра.

Избавившись от груза ответственности, женщина поспешила в машину. Но и спустя полчаса, пересекая областную трассу, Лидию не покидало чувство самообмана. В действительности она отказывалась от предложения, в котором нуждалась сама, а не её семья. Но брать, чтобы потом скрывать свой заработок от Вали, вызывало отвращение к самой себе. С двойственными чувствами женщина достигла ресторана, в котором намеревалось пройти празднование. Припарковавшись, поправила минималистичный макияж, глядя на себя в зеркало заднего вида. Мысль о разросшихся с возрастом мелких морщинках неизменно всплыла в голове, заставив героиню задержать взгляд на себе дольше обычного. Слегка сомкнув веки, от придирчивого взора не ускользнула и тень, залегшая под глазами. Вытянув губы трубочкой, Лида послала своему отражению воздушный поцелуй и покинула авто, прихватив подарок.

«Гриль Парк» акцентирующий внимание на кухне соответственно своему названию расположился в лесном массиве Выборгского района. Место для праздника выбирал муж, да он и сам признался, что пару раз обедал здесь в коллегами. В лобби встретила приветливая администратор и проводила Лиду к столику. Вопреки ожиданиям женщины, семья не была в сборе.

– Привет. А Дёма что? – Спросив, Лида наклонилась к щеке мужа, оставляя лёгкий поцелуй, а после, не садясь, обратилась к дочери. – Выглядишь потрясающе.

Диана быстро улыбнулась, тут же возвращая лицу скучающий вид.

– Едет, – уточнил Валентин, убирая салфетку с тарелки жены.

Лида заняла место в кресле, не сводя взора с именинницы. Чёрные кружевные бортики блузки оттеняли бледную кожу шеи. Спускаясь от груди к животу прямыми линиями, делали силуэт формирующегося тела, более женственными. Девочка уткнулась в смартфон, но её мать явно представляла, какие мысли крутились в голове дочери «Не говорите, что мы будем ждать брата, а я смотреть на подарочный пакет». Поэтому Лида поставила подарок на пол, аккурат под стол, чтобы не дразнить любопытство ребёнка.

– Заказывай пока, – Валя жестом подозвал официанта.

– Как сегодня в школе? Поздравляли? – Женщина сложила руки под подбородком, устремляя взор на дочь, совершенно не интересуясь меню. – На твой вкус, Валь. – уточнила мужу.

– Ага. Чаепития не было.

– Ну, чаепития остались в начальной школе. В любом случае, принести угощение в класс, думаю, хорошая идея.

– Мам, мне не двенадцать, – фыркнула девочка, – я оставила дома.

– Диана, ну ты чего. В будущем и на работе, как признак хорошего тона, нужно будет, так сказать, проставляться.

– Ага, дарят конверт на пять тысяч, а ты поляну накрываешь на десять. Во! – мужчина поднял большой палец руки вверх, – план. Лида, ты осталась доживать в двадцатом веке. Сейчас они в телеграммах поздравляют друг друга смайликами. Так Динка?

– Угу.

– Ну не знаю. По моему, это хорошая идея и сближает с коллективом.

– Повторите мохито, тебе, – муж мельком взглянул на Лиду, – чай зелёный…

– Жасмин, молочный улун, – начал перечислять подошедший официант.

– Любой, – отнекался мужчина.

– С мелисой или ромашкой, если можно, – уточнила Лида. – И «Цезарь». Спасибо.

– Мы не подаём цезарь. Может «Охотничий» с олениной?

Лида косо поглядела на мужа, явно спрашивая одним своим видом, не покусает ли бюджет такой заказ.

– Несите, – одобрил предложение Валя.

– На летнюю практику ходят такие же калеки, как я. И сближаться с ними мне ваще неохота. Я договорилась в пятницу встретиться со своими и отметить нормально. Папа не против.

Лида погасила в себе крайнюю степень удивления, но промолчала. Поговорить с дочерью и выяснить подробности будущей вечеринки можно было бы и дома. Обсуждать с мужем меры воспитания и предосторожности вряд ли вообще имело смысл.

– Как твой рабочий день? – Сложив руки на коленях, Лида обратилась к супругу.

– Никак. Бригада распалась. Джамшуды вообще не хотят работать. Кто на родину смотался, кто просто оборзел. – В тёмных глазах мужчины, проглядывался нездоровый огонек тлеющей злости.

– Думаю через пару недель всё устаканится. Сейчас и сезон такой – отпускной. У нас на работе тоже…

– Да какая к чёрту разница у кого как, – перебил Валя, – да и сравнивать бессмысленно. Люди всегда делают ремонт, круглый год что-то пилят, сверлят, долбят стены. Но теперь они самостоятельные. Видите ли купили себе резчик ламината и давай клепать, а мне чем бригадам платить? Обещаниями? Это у вас в администрации этому учат.

– У нас нет…

– Облапошивают похлеще думской палаты, – не вникая в опровержение, продолжил Валентин. – Они упростили налогообложение для «ооошек», а по факту я ношусь в налоговую едва ли не каждый месяц.

Лида не стала что-либо доказывать и спорить. Тем более уж не сегодня. Приняв поставленный на стол чайник, аккуратно налила напиток в небольшую прозрачную кружку. Пока на фоне разглагольствовал муж, рассматривала, что стекло чашки не такое уж и прозрачное, заметив у основания несколько пятен.

– Простите, поменяйте, пожалуйста, – остановила просьбой, проходящего официанта. – Валя, давай хотя бы не сейчас. – Попробовала остановить поток недовольства со стороны мужа.

– Что там не так? – мужчина кивнул в сторону чашки, которую тотчас унесли.

– Да так, ерунда. Набери Демиду, а то подарок так и будет прятаться под столом.

– Да-да и щекотать мне нервы, – вклинилась Диана.

Валя выудил из кармана джинс смартфон и поднес к уху, предварительно набрав сыну. Лида теперь не сводила взора со своей дочери, откровенно рассматривая прямые тёмно-русые волосы, тонкий аккуратный носик и как чутко качаются её длинные ресницы, пока девочка изучала что-то в телефоне.

– Ну, где ты? Мать уже на нервах.

Лида с укором поглядела на мужа. Придавать её просьбе связаться с Дёмой такой окрас, совсем не требовалось.

– Ну, ждём, ждём. Через минут двадцать, – убрав телефон от уха, заверил Валентин.

Не сдержавшись. Диана цокнула языком и следом театрально закатила глаза.

– Ну и в баню его. Чего ждать, доставай. – скомандовал Валя, надевая на лицо добродушную улыбку.

– Погодите. Давайте вместе. – воспротивилась Лида.

– Маам, – заскулила дочь. – Двадцать минут – это минимум реальных минут сорок. Я не вынесу.

– Я, – Лидия хотела бы озвучить, что дарение подарка не просто действие: передал и всё, а некое семейное таинство ценностей, но глаза дочери неминуемое выказывали просьбу поторопиться. – Надеюсь, Дёма не обидится.

– Хах, – сорвалось с уст Вали. – Обижаться он может только на самого себя. Давай, давай, – проскандировал, подгоняя.

Лида немного склонилась вниз, подбирая ручки пакета.

– Ты давно это просила. Пока, конечно, это не твоя голубая мечта, но, скажем так, предвестник к её исполнению. Дианочка, мы с папой очень любим тебя и гордимся своей девочкой. Такой умницей я и сама не была. Хочу…

– Маам, ты мне уже всего нажелала с утра, – в нетерпении встряла девочка.

– Слушай мать. – Осёк её нетерпимость отец. – Расти большой, слушайся родителей и с отличием закончи девятый класс. Это подарок от мамы.

Лида смутилась этих слов, но заострять внимание не стала.

– От нас ото всех, родная. – Протягивая подарок через стол, держала эмоции в узде, чтобы не кинуться на дочь с объятиями. – Я подписала тебе открыточку…

– Аирподс? – Едва успев перехватить пакет, Диана вытащила коробку наружу. – Прикольно. Но у меня айфон скоро сдохнет.

На лице именинницы читалась смесь разочарования и благодарности. Этот коктейль эмоций заставил Лиду тот час вспомнить о конверте от которого она отказалась час назад. Нужно было брать, покупать телефон и не выпендриваться.

– Ну как сдохнет, там и посмотрим, – утешил Валя. – Глядите, кто идёт.

К столику приближался Дёма, неся в руках небольшого белоснежного плюшевого медведя.

– С ДР малолетка, – сунул подарок Диане, сразу усаживаясь в свободное кресло. – Привет, ма.

– Оооо!

Далее последовал визг и писк девочки, отбросившей игрушку на колени, и державшей в руках коробку свеженького Айфона.

– Я так и знала, что вы меня разыгрываете!

На глазах Дианы в действительности проглядывали слёзы счастья. Лида неумело давила в себе душащее возмущение. Ещё вчера Валя наотрез отказывался от этого подарка, а теперь приобрел его для дочери. «Это подарок от мамы» всплыла его фраза в голове, после того, как Лида вручила наушники. Женщина жизнерадостно улыбнулась, не позволив негодованию взять верх. В мыслях гулко стучалось «Лида, что ты делаешь на их празднике?».

Дельта семьи

Праздничный ужин подходил к завершению. Валентин удалился на перекур, совмещая никотин со стрессом в виде невменяемых работников новоиспеченной ремонтной бригады. В отсутствии главы семейства та недолгая беседа за столом, которая была, и вовсе стихла. Диана неотрывно ворошила настройки телефона, вдоволь отсняв целую фотосессию всех блюд, которые подавались на стол. Лида, держа в руках керамическую кружку, мелкими глотками отпивала остывающий чай. Ощущая необходимость в продолжение разговора, женщина никак не могла подобрать верных фраз, мельком поглядывая на Демида. Всё казалось уже обсужденным или не стоящим внимания. Спрашивать, готов ли сын ко второму курсу или того хуже, появилась ли у него девушка? Про друзей, увлечения? Ей казалось, что таким могут интересоваться дальние родственники, но никак не мать, знающая своё чадо вдоль и поперек. По идее. Неловкую паузу растормошил телефонный звонок. Лидия потянулась за сотовым.

– Диана, это бабушка Алевтина, тебя поздравить, – женщина на мгновение просияла, больше от облегчения, что молчаливый конфуз прекращен.

– Ага, – ответила на автомате именинница, но быстро включилась в происходящее, забирая телефон матери.

– Ты к бабушке не хочешь съездить? – воспользовавшись подвернувшимся поводом, Лида поинтересовалась у сына.

Парень отвлекся от смартфона и отстраненно застыл взглядом на окно, расположенное напротив. Пожевав губы и изображая мыслительный процесс, в итоге выдал короткое:

– Потом.

Лида поймала со своего языка «потом может и не быть», но не стала напирать на парня. Ей, конечно, хотелось большего участия сына в жизни семьи, однако требовать невозможное, выходило за край. Женщина надеялась, что рано или поздно Дёма сам поймёт ценности, которые нужно хранить.

– Спасибо, да, ба. Да мы в ресторане, ага.

Лида непроизвольно легонько дёрнула плечом. Словно её нервное напряжение достигло предела и организм вот-вот сдастся, выпустив на волю кракена, в виде грозных укоров в сторону всех участников застолья. Где именно проводилось торжество, женщина предпочла сохранить в тайне от скрупулёзных родственников. Впрочем демагогии на тему «Куда вы тратите деньги» уже было не избежать. Когда дочь попрощалась в бабушкой, Лида переняла телефон, желая максимально быстро окончить разговор.

– Вы с ума сошли. В такое время деньги на ветер пускать. Я бы манты наварила, оливье нарезала.

– Ну какое время, какие манты. Мы скромно посидели, да и с твоей спиной, – начала отпираться Лидия.

– Да вот Галка на МРТ меня записать хочет. Там акция значит, ночью скидка пятьдесят процентов. Но мне-то куда в ночь. А так цены конечно космические. Вот тебе или салат в ресторане или здоровье.

Виртуозно сводить стрелки на том, что Лида не оказывает должной поддержки своей тётке, считалось обыденным. Лидия не могла бы сказать, что с маминой сестрой у неё натянутые отношения, но и признаваться в идиллии семейного родства не приходилось.

– Спасибо за поздравления. Я потом перезвоню. У вас всё хорошо?

Крайний вопрос запустил армагеддон из «что ж тут хорошего», а также полного перечня стоимости лекарств, питания, обсуждения политики, новых программ, и в конце концов свелось к тому что Галка, дочь говорившей, никак не найдёт себе порядочного мужика.

– У тебя там в администрации есть кого присватать?

Лида закатила глаза. Галина, растящая трёхлетнюю дочь в одиночестве, вряд ли, если положить руку на сердце, пришлась бы по душе даже тому же Мите. Переживающая затянувшееся депрессивное состояние после рождения малютки, подкрепила его расставанием с отцом ребенка. По классике поведения запустив свою и без того невыразительную внешность, приправив это речью смешанную с матом и порой крепкой выпивкой. Лида несколько раз предпринимала отчаянные попытки достучаться до разума двоюродной сестры, однако воз и ныне там. Галя не нуждалась ни в её опеке, ни в псевдо заботе своей матери.

– Я посмотрю, – ответила женщина, понимая, что именно это и хочет услышать Алевтина. – Ой, родная, перезвоню потом. Дёма собирается.

Парень уже встал с кресла и действительно намеревался уйти.

– Пойду с отцом ещё перетру. – Вскинув руку вверх изобразил прощальный жест.

– Ты куда потом? Не останешься у нас? – Лида, на полуслове оборвав тётку, сбросила звонок.

– Не-а, – усмехнулся Дёма. – Мне ещё через весь город ползти, завтра надо какие-нибудь тетрадки купить к началу курса. Пока, мам.

– Подожди. – Засуетившись, Лида выудила из сумки портмоне. – Возьми на такси. А на канцелярию я вечером ещё переведу. И думаю в выходные съездим в магазин…

– Не надо. Я сам. – Демид не отказался от предложенных денег, в отличии от совместного времяпрепровождения за подбором новых джинс и толстовки. – С ДР, малолетка.

Дёма потрепал Диану за локон волос, на что та дёрнула головой, избегая таких проявлений чувств. Мать проследила взором за удаляющимся сыном и поймала себя на мысли, что чем старше он ставится, тем быстрее он точно также отдаляется и от неё.

Рождение Демида не являлось плодом осознанной и желанной беременности. В свои восемнадцать Лида училась на втором курсе колледжа, когда отношения с Валентином перешли на новый уровень. Так Валя стал единственным мужчиной в её жизни, а их связь, уже через несколько недель беременности, официально была закреплена Зеленогорским ЗАГСом. Свекровь и по сей день сокрушалась от того, какую глупость совершил Валентин. При чем являлось ли её порождением появление Дёмы или штамп в паспорте, не уточнялось. Вероятно само возникновение Лиды в жизни сына уже считалось фатальной ошибкой. И, возможно, её как матери, не уследившей за выбором Вали.

Новоиспеченная молодая мама с упоением взялась за воспитание Дёмы. Подпитываемая адекватной и доброй заботой со стороны собственной матери, Лида совмещала и учёбу и азы материнства. Успевая разделять любовь между ребенком и мужем, к концу декрета уже осваивала специальность управленца в Государственном университете Санкт-Петербурга. Сама она не рвалась продолжать обучение, однако мать не унималась с наставлениями о важности приобретения образования и собственной профессии. С появлением Дианы один голос в квартире стих. Мать Лиды парализовал инсульт, забрав с собой этот оплот поддержки и любви. Оставшись один на один со взрослой жизнью, Лидия посмотрела на свой уклад под другим ракурсом: пятилетний Дёмка рос в окружении дворовых пацанов, муж строил бизнес, не привлекаемый на помощь семье, а малолетняя годовалая дочь не сходила с рук, вырастая капризным и требовательным ребёнком. Лида всё же окончила институт. Выстрадав диплом, она тем самым отдала дань чаяниям матери. С тех пор их быт не сильно изменился. Демид по-прежнему не был близкой частью семьи, равно как и Диана взрастила в себе взбалмошность.

Лида уловила взором, что Валентин возвращался с улицы. Женщина не успела понять, когда она вдарилась в воспоминания и теперь смотрела на мужа со скорбью в глазах. Оплакивать жизнь, которой не было, Лида не намеривалась. Но осколок идиллии, отломанный давным-давно, напоминал о себе, заставляя с грустью смотреть в будущее.

– Давайте закругляться. Мне ещё на объект ехать. – Едва подступив к столу, выдал муж. – Дианка давай, собирайся.

– Счёт надо попросить, – уточнила Лида, принимаясь к сборам.

Через несколько минут чета Вирбицких покинула заведение. Валентин сразу закурил, и жена остановилась подле него у парадной ресторана.

– Хотел на тачке моей покататься, – мужчина хмыкнул, оглядывая натёртый до блеска «Рендж Ровер». – Из салона в кювет – самое гиблое дело для страховой.

– Возраст такой, – смягчила Лида.

– Я в его девятнадцать пешком до Сестрорецка ходил по двадцать километров, а ему такси подавай. Когда он так избаловался?

– У тебя не было выбора, – Лида положила ладонь на плечо мужа, поддерживая его воспоминание о трудном периоде. – Сейчас нашим детям проще.

– Клянусь, это последний раз, когда я уступаю его запросам. – Валя сплюнул на землю табачный смог.

Лидия не стала посвящать мужа в то, что ровно также оплатила сыну такси. Поправив лямку сумки на плече, тихо переступила с ноги на ногу.

– Мы поедем. Спасибо за праздник. Было очень хорошо. И подарок, я конечно не ожидала…

– Не начинай бухтеть, – прервал Валентин, – лучше подумай вот о чём. В нашем новом районе я договорился за девятый класс. Дианку возьмут после тестирования. Две недели осталось как раз, подтяни её.

В удивление Лида не сразу смогла опустить бровь, поднявшуюся вверх. Обучение Дианы в Зеленогорске вплоть до окончания девяти классов, неоднократно подвергалось обсуждению и всегда приходило к тому, что так ребёнку будет спокойнее. Без смены школы и места проживания, не отдавая свою формирующуюся психику в оковы стресса и паники от переезда.

– Валя, это…

– Нормально, – заключил муж, – До одиннадцатого проучится, хоть выпускной отгуляет.

– У нас не такие стесненные условия, что требуется перевод. Не нужно дёргать ребёнка, – настаивала Лида.

Это препирание походило на садизм. Валя каждый раз касался больной темы, вороша её и выдвигая новые предположения, словно ему нравилось негодование жены. Упиваясь её слабым попыткам противостоять, разговор непременно заканчивался словами супруга:

– Пусть по твоему. Пока что.

Раньше Лида ликовала бы, одержав верх в очередном споре. Теперь в её голове звучал лишь вздох облегчения.

Диана заняла место на заднем сиденье «Опеля», когда Лида, оставив тёплый поцелуй на щеке мужа, прошла за руль. Машина Валентина сразу стартанула с места, подгоняя пыль из-под колёс, пока Лидия с усилием отворила заедающую дверцу и села на водительскую позицию.

– Тебе понравилось? – Уточнила женщина, глядя в зеркало заднего вида.

– Ага. Круто. – Диана не пыталась скрыть сарказм от отсутствующих впечатлений прошедшего торжества.

– Думаю это всё же лучше мант бабушки Алевтины, хотя они, конечно, очень вкусные, – улыбнулась Лидия.

– Ага.

– Моё пятнадцатилетие прошло за столом, наполненным не только домашними деликатесами, но и пьяными тостами взрослых.

Лида не придавала голосу небрежность. Не смотря на то, что такое празднование для юной девушки было скучным, женщина вспоминала свой праздник с теплотой.

– Мне подарили большую Энциклопедию, а твоя бабушка Аля, привезла из командировки настоящие ботфорты.

– А у вас чего, не продавались? – На секунду Диана включилась в разговор.

– Продавались конечно, но пережитки советского прошлого навсегда оставили для взрослого поколения печать «загранщины». Это было круто, модно, как вот твой новый девайс.

– Ясно.

Едва начавшаяся беседа перешла в молчание. Лида слабо следила за дорогой, в отличие от своих расхожих мыслей. На несколько секунд женщина задумалась, а не посетить ли ей какие-то курсы квалификации по воспитанию подростков? В своей работе она сталкивалась с ребятами разных сословий и из совершенно неблагополучных семей. Проект, который она выбивала вот уже третий месяц, предполагал психологическую помощь таким детям. Лида знала, как найти подход к ребенку со сложностями социальной адаптации, но понятия не имела о методах воздействия на сознание собственных детей. Оба по-своему самостоятельные так быстро оперились и ощетинились, что мать не успевала за их трансформацией. Считая, что дала лучшее из возможного, женщина день за днём сталкивалась со стеной, выстроенной отсутствием взаимопонимания. И нет, отношения нельзя было назвать натянутыми, но всё же душа и искренность в них отсутствовала. Это в очередной раз подтвердилось и тогда, когда Вирбицкие добрались до дома. Без слов Диана поднялась в квартиру, в то время как мать осталась глушить мотор и парковать машину. Лида застала дочь в комнате, бросившую «Мам, я занята». Текущий день с претензией на праздник был окончен просмотром телевизора. Женщина, обернувшись в тонкую, ситцевую простынь, коротала время до сна, смотря на сказочную жизнь героев сериала. В груди чёрной кошкой залегла тень одиночества. Имеющей полную здоровую семью, Лиде было не с кем поделиться своими сомнениями, мыслями или планами. Шаблон родства не имел развития, замерев в неправильной позе – спиной к Лиде. Она обнимала эту модель за плечи и не чувствовала тепла. Как и сейчас, укутавшись в тонкую ткань. Наверняка так жили все – размеренно и степенно, без смелых шагов в будущее и с оглядками на прошлое. Искали утешение в светлых воспоминаниях. Взрослые дети, подступающая покинутость, когда ты, кажется, должен вспомнить про своё хобби и увлечения. Но какие интересы хранила Лида кроме заботы о своей семье? Что в действительности она любила и мечтала бы развить? Постепенно сникая, женщина погружалась в усталый сон. Через полчаса её оставили тревоги и идеи на тему, как стать лучше. Но всё вернулось на следующий день и не отпускало ни на миг, замирая тупой болью у виска. Дни тянулись друг за другом словно одна жирная гусеница. Череда дней недели, прикрываясь закатом с остывшем чаем в руках и ситцевой простынью на плечах, сменялась горьким утренним кофе и завтраком с одной тарелкой на столе.

Коротая время за рабочей текучкой, Лида внутренне готовилась к разговору с руководством. Проект нужно было по-хорошему запустить с первой недели сентября. Оставалось не так много времени. Однако сжатые сроки не утвердили в Лиде жёстких решений по оптимизации бюджета для нужд программы социальной агрегации. Узнав, что глава управления на месте, женщина и вовсе потеряла всякий запал, доверив свою идею страху очередного отказа. Начальник пригласил её сам, выбив и без того зыбкие пески под ногами героини в полную кашу. Заручившись проектной документацией Лидия глубоко вдохнула перед кабинетом главы и толкнула дверь.

– Игорь Максимович, добрый день.

Грузный мужчина махнул рукой, приглашая войти и занять место в кресле напротив стола. Прикрыв дверь, женщина прошла к сиденью, и опустившись в него, сразу схватила папку в своих руках ещё крепче. Будто она пыталась удержаться за стопку бумаг, чтобы остаться на плаву настойчивости.

– Так, у нас, как ты помнишь, два новых спортзала открывают. Нужно будет первого числа отметиться о презентации. Ну и речь подготовить. Возьмёшь у Ходоевой материалы.

Лида кивнула, ожидая когда же речь зайдет об интересующих её вещах. Но вопреки ожиданиям на этом поручения, как и разговор был окончен.

– Игорь Максимович, вы обещали рассмотреть мой проект, – слабо начала Лида. – О тренингах на тему буллинга, травли не только в стенах школы, но и последствиях домашнего насилия.

– А это. – Мужчина на миг сделал вид, что призадумался. – Потом. Сейчас надо отчитаться по спортзалам.

– Я понимаю, но мы так долго откладываем…

– Я тебе где деньги возьму? Илларионов не даёт, муниципалитет пуст. Сейчас два зала, потом сад этот на очереди. Впереди отопительный сезон, а ты сама знаешь, какие там бреши. Вечные проблемы с теплотрассой. Ты ещё попробуй заикнись об этом, когда заморозки вдарят.

– Я прошу вас с мая месяца, – в голосе женщины проскользнула обида.

– Мне хоть с марта, хоть с августа. Одна ботва. Средств нет. Сколько ты там просишь?

– Триста тысяч. Я готова сама возить материалы. Но съемка, собрания, нужно подготовить презентационные материалы…

– Триста! – Возмутился глава. – А что не полмиллиона? Да на триста тысяч им всем можно новые семьи найти. Нет, Лида, ну как с Луны свалилась. Приходи после Нового Года, там будет видно.

Поджав нижнюю губу, Лидия замолчала в нерешительности. Смета по самым скромным подсчетам выходила в ту сумму, что была озвучена. Хотя дай добро, женщина была готова рисовать данные на куске ватмана.

– Иди, не забивай мне пока голову. Не забудь, первого по спортзалам.

Лида покинула кабинет начальника, чувствуя полное бессилие перед обстоятельствами. Не успев окончательно впасть в грустные размышления, заметила Митю, надвигающегося с другой стороны коридора. Лида не хотела слышать жалостливые ноты в голосе старого друга. В миг открыв папку, героиня попыталась ускользнуть из поля зрения.

– Лидия Андреевна, – окликнули со спины.

Прятаться было поздно и Лида, надев вымученную улыбку, поприветствовала коллегу.

– Отказ? – Без признаний раскусил ситуацию Митя.

Женщина утомлённо вздохнула.

– Через пару месяцев попробую снова.

Мужчина взял потерпевшую поражение под локоть и повёл по коридору в сторону лестницы.

– У меня есть хорошее предложение.

Лиде не нужно было больше информации. И так очевидно, что Митя вновь войдёт в положение, предлагая финансовую компенсацию. Не выискивая силы на препирательство, Лидия позволила увести себя на разговор.

Мятеж оправдания

– Капучино? – Мужчина остановился у автомата с горячими напитками.

– Нет, спасибо. – В горло сейчас не полезла бы даже вода.

Получив отказ, Митя не стал заострять внимание на приобретении кофе и продолжил вести свою спутницу.

– В марте будет переизбрание. Нужно заходить с этой стороны. Понимаешь? – Начал вкрадчиво возвращаться к теме.

– Что ты имеешь ввиду?

– Здравствуй, – Митя на ходу поздоровался с коллегой из управления. – Взятие опеки над психоэмоциональным состоянием воспитанников интерната, например. И все твои социальные программы направить на поддержку имени Клинова и его будущей предвыборной агитации.

– Я не хочу использовать детей, – Лида взбрыкнула, сразу отсеяв такое предложение.

– Да Господь с тобой. Какое использование. Это формирование общественного мнения. Люди жалеют сироток, Клинов даёт деньги на твои прожекты, ты помогаешь сироткам, Клинов молодец, а твоя программа проведена. Другой вопрос, что ты сама не получишь никакой мзды. Разве что твои ангелы вновь поцелуют твой святой лик и облобызают нимб над твоей головой.

– Митя, он меня не послушает. Ясно дал понять, что пока не до этого.

– Денег никогда нет, – заверил мужчина, обступая Лиду и уводя её к раскрытому окну на лестничном пролёте. – Хочешь, я повлияю на него?

Женщина замерла, мысленно отмеряя уровень возрастающего долга от помощи, предлагаемой Митей. С самого двора, с того момента когда они пересеклись на детской площадке возле дома на Егорьевской улице, Митя неустанно выступал в качестве провожатого. Учившийся на два класса выше, оценивал Лиду, как младшую сестру, нуждающуюся в опеке. К тому же мать Лидии была дружна с семьёй мальчика и соседство домов только подкрепляло братскую связь ребят. Правда к третьему классу она переросла в первые ранимые чувства и удерживалась на этом уровне вплоть до окончания мальчиком школы. Потеря совместного места обитания под видом школьной столовки, дороги до дома и общего зала на несколько классных уроков, привело к неизбежному отдалению друг от друга. А в колледже у Лиды уже появился Валя, и Митя был окончательно отброшен на дальний фланг любовного фронта. Но казалось, что он и по сей день сохранил тёплые чувства, памятуя о маленькой девочке с глубокой вдумчивостью в карих глазах. Ни без него устройство в управу района протекло без излишней волокиты. Так Лида продолжила счет в пользу Мити и своих займов в его опеке.

– Не нужно, – уводя взор от друга, отказалась женщина.

– Не нужно, не надо, —передразнил Митя, поворачиваясь боком к окну. – Тебе никогда не надо, а потом сопли жуешь о несправедливости мира. Надо взять его, – мужчина резко дёрнул рукой, изображая захват, – за яйца и как дёрнуть, чтобы глаза от неожиданности повыскакивали. И тогда мир прозреет. Увидит нашу Лидочку и предложит ей руку помощи. В любом случае я готов его опередить.

Митя подмигнул и его зоркие глаза травянистого оттенка поймали лучик солнца.

– Попробую поговорить с Валей, – Лида озвучила первое, что пришло в её голову.

Она и сама не поверила в искренность своего намерения.

– А ну да, он же у нас губернатор всея Руси.

– Митя, перестань. Он мой муж, может что-то реально придумать.

– Вот именно, что муж. А я друг, Лида, помощник и проводник по закоулкам и лабиринтам «дайте денег на проект». Подумай. Я завтра выступаю на собрании, потом будет время в неформальной обстановке переговорить с Клиновым. Вручать тебе помощь в которой ты не нуждаешься, якобы, – тут же добавил коллега, – не в моих приоритетах.

– Спасибо, но это даже могут двояко расценить.

– И начнут нас сватать? – Митя просиял, совершенно искренне рассмеявшись. – Лидочка – магистр материнства и семейного очага, мутит шашни с Димой Шиловым. Прозрев спустя столько лет, что только он один достоин её любви.

– Ну тебе смешно, – Лида хотела придать голосу строгость, но вместо этого не скрыла на губах улыбку.

– Нас уже поженили и развели много раз, скажу тебе по секрету. Так что о своей моральной белизне и невинности можешь не беспокоиться.

По итогу не сойдясь на совместном решении, Лида оставила этот разговор про запас. Как новое платье, которое тебе некуда надеть, и оно висит долгие годы в шкафу, ожидая того самого несбыточного случая. Однако, Митя не отвешивал предложение на антресоли, как в действительности и не нуждался в одобрение Лиды. Зная, что подруга ни за что не сдаст позицию гордого, но бессмысленного отказа, намеревался посодействовать и выручить хотя бы четверть из необходимого бюджета. Двигали ли им потаённые чувства, или образовавшаяся личная выгода, Митя пока не отдавал отчет. Но ощущал, как и в свои восемь лет, то же чувство важности участия. Тогда, защищая малолетку с двумя русыми косами и в плюшевой кофте от задир со двора, сейчас прикрывал её от атак внешнего мира с его продажностью, взяточничеством и рыночными отношениями. Годы шли, сменяя в жизни Мити разных женщин, две женитьбы, детей, но одно оставалось неизменным – кареглазая девчонка с соседнего дома, которая не в силах заткнуть кого-то за пояс.

После рабочего дня Лида вернулась в смятении. Разговор с другом залёг думами в голове. Ведя споры с самой собой, женщина долго не могла уснуть ночью, то и дело представляя, что её ловят на взятке или того хуже, с надуманной близостью с Митей. Представляя себе не весть что, Лида крутилась в постели с одного бока на другой и в конец устав от этого, вышла на кухню за успокаивающим стаканом воды. Претворив дверцу, ступая босыми ногами, старалась двигаться потише, чтобы не мешать дочери. Дверь в её комнату всегда была приоткрыта, пропуская немного света от ночника в коридоре. Лида взглянула в сторону девичьей спальни и отметила, что та закрыта. Шагнув к ней, уловила едва различимый голос Дианы. Прижав пальцы к губам, Лида слегка приоткрыла рот, захватив зубами кожицу.

– Да я тебе говорю, она такая давалка. Не удивлюсь, если светила своей пилоткой. Кстати, чё там Тёмка? – Потянулся тихий смех. – Ой, а то ты б ему не дала. Вот увидишь, завтра будет собачкой на меня прыгать. Хах, нет конечно.

Лида отступила от комнаты, непроизвольно закусив палец сильнее. Разговоры, которые вела её дочь, не укладывались ни в какие представления морали. Ворваться в спальню? Но что это даст? Теперь к тревогам о работе, Мите и будущем проекта, добавился повод сходить с ума от разговоров дочери. От её мыслей и представлений. Женщина простояла в замешательстве не больше нескольких секунд и всё же ушла на кухню. В душе зародилась паника. Что если Диана может совершить ошибку, вот буквально завтра. Спутаться не с теми ребятами. В попытке доказать непонятную и мнимую крутизну решений, совершенно необдуманно довериться какому-то мальчику. В свои пятнадцать.

Лида придержалась за выступ тумбы. Смерив волнение, слабыми руками налила стакан воды и осушила его залпом. Не пускать Диану к друзьям? Отвезти её к отцу? Перевезти в конце концов. Говорить об этом с Валей было бы подобно расстрелу. А как начать беседу с дочерью? Если Диана узнает, что мать стала свидетелем этой безумной по своему содержанию болтовни, то не проявит ни извинений, ни снисходительности. Лида была в растерянности. В абсолютном непонимании, она прошла обратно, вновь задержавшись у комнаты дочери. Разговор, видимо, был окончен, но и новых подробностей Лидия не готова была узнать. Вернувшись в свою постель, не накрываясь, легла на спину и уставилась в потолок. Слабые блики фонаря украшали белизну покраски. Следя взором за тенью от балконных перекладин, Лида прокручивала в голове сто и один вариант беседы с Дианой. Но к утру так и не выбрала ни один подходящий.

Проспав тревожным сном около двух часов, абсолютно разбитая поднялась с кровати. Дочь ещё не просыпалась и Лида воспользовалась этим, чтобы ещё раз провернуть ход предстоящего разговора. Когда время перевалило за восемь часов, женщина стала собираться на работу, нарочно производя как можно больше шума. Но Диана не поднялась и к девяти утра, когда матери уже нужно было покидать квартиру. Убедившись, что дочь по-прежнему крепко спит, Лида оставила дом, отложив неминуемое до вечера. Ругая себя за мягкотелость, за то, что не смогла ещё ночью расставить все точки над и, женщина не находила себе покоя и в управлении. Разбираясь с бумажной волокитой, не вникала в документацию, постоянно посматривая на часы. Время злым шутником издевалось над упущенными решениями. Минута за минутой растягивались в бесконечность.

После обеда поступили новые распоряжения от начальства. Лида была отчасти рада отвлечься от тяжелых мыслей, однако перспектива прокуковать над бумагами до позднего вечера только оттягивала неизбежное.

– Я вам не нужна? – как раздался стук в дверь и образовалась Света в проёме, женщина не уловила.

– Нет. – Ответив коротко и без лишнего дружелюбия, Лида перевела взгляд на время.

Ещё час отделял её от речи, которую она не знала, как верно произнести. В конце концов сдавшись слабым потугам вникнуть в работу, шатенка сложила кипу бумаг в объемную папку и заставила себя подняться с места. Хотелось пройтись, развеять голову, но встреча с коллегами, или того хлеще с Митей, запретили покидать кабинет. Расхаживая по помещению, отчетливо слышала, как тикают стрелки часов, отдавая эхом в висках.

Когда рабочий день подошёл к завершению, Лида, не церемонясь с привычным правилом прощания с коллегами, опрометью поспешила вон из здания. От работы до дома было несколько минут езды на машине и они растянулись в вечность. В голову прокралась мысль, что Диана могла уже уйти. От этого двойственное чувство возможного облегчения засаднило под языком. Пожелав себе удачи, настигнув родные пинаты, женщина поднялась домой.

Дочь бросила привет, проходя мимо матери в спальню.

– Во сколько сегодня собираешься? – Лида сразу перешла в наступление, начиная подготавливать почву.

– Через пару часиков.

Помыв руки и ополоснув лицо прохладной водой, женщина несколько минут простояла перед зеркалом ванной, собирая эмоции в тугой ком. После, выйдя, и не переодеваясь в домашнее, прошла в комнату девочки.

– А что там за ребята? – Стараясь придать голосу небрежность, чувствовала, как он сквозит волнением.

– Катька, да там разные со школы. – Диана, не отрываясь от телефона, вела переписку с кем-то в чате.

– И где вы собираетесь? Тебе деньги нужны? – На автомате добавила мать.

– Да просто погуляем, может в кафешку зайдем. Ма, к чему ты клонишь?

Диана перевела взор на маму, изучая её нескрываемое смятение. Лида, пытаясь сохранять спокойствие, выдавала себя беспокойной позицией. Переминаясь с ноги на ногу, касаясь разных предметов интерьера, казалось, не находила себе места.

– Интересуюсь. По-моему это абсолютно нормально.

– Мы же обсуждали это. Что-то случилось?

Именно сейчас проникновенность дочери играла не на руку воспитательной беседе, которую Лида вот-вот планировала начать. Она чувствовала себя сама ребенком, нашкодившим перед родителем и теперь, пытавшуюся подобрать оправдание.

– Скажи, я могу быть спокойна? За тебя, твои планы и поступки?

Лида наконец-то остановила движение, сложив руку на руку и посмотрев на дочь.

– Эм, ну да. – Диана выгнула бровь и едва скривила рот в гримасе озадаченности.

– Мне хотелось бы сказать, – женщина выждала небольшую паузу, на что Диана подалась вперед, требуя своим выразительным видом продолжение, – если там будут мальчики, чтобы ты, ты была аккуратна и не…

– О, понятно. – Девочка сразу потеряла интерес к разговору, возвращаясь к смартфону.

– Хорошо, что понятно. Диана, в твоём возрасте начинаются увлечения, которые не всегда могут благоприятно закончиться. Я не только об отношениях с мальчиками, но об алкоголе или сигаретах. – Лиде хотелось бы прополоскать горло, чтобы смыть с него затвердевшую неловкость. – Можно поддаться окружению, подругам, которые, как они считают, в этом преуспели.

– Мам, у меня нет таких подруг. Всё ровно.

– Я верю тебе, но предостережение никогда не будет лишним.

Женщина прошла к постели дочери и опустилась на кровать рядом с ней.

– Я не отчитываю тебя. Волнуюсь, как любая мама.

– Да, да, – отнекалась Диана.

– Это правда. В своё время и твоя бабушка говорила со мной об этом. Когда вырастишь, уверена, что…

– Мам, я знаю откуда берутся дети и не собираюсь рожать как ты, едва закончив колледж.

Диана поджала губы, поняв, что взболтнула лишнего, ненамеренно задев чувства матери.

– Мы с папой были совершеннолетние, – сохраняя самообладание, Лида, казалось, пропустила колкость мимо себя. – Это, конечно, сомнительный повод для беременности, и тем более не стоит в этом брать с нас пример. Всё успеется.

Женщина положила ладонь на колено дочери, пытаясь тактильно передать ей своё беспокойство на этот счёт.

– Я поняла, мам. Никакого секса до двадцати. Идёт?

– Диана, – и откуда в дочери столько спеси, – я прошу тебя мыслить здраво. Хорошо? Ни один мальчик не стоит твоей, твоей…

– Девственности? – пока Лида подбирала обходные синонимы, Диана выдала прямо в лоб.

– Невинности скорее, – женщина едва скрыла подступившую неловкость.

– Мне заново отпрашиваться на вечер? – Девочка, вопреки логическому завершению разговора с пониманием и предосторожностью к предстоящей встречи с друзьями, стала проявлять нетерпение и некое пренебрежение разговором.

– Было бы неплохо, – отшутилась Лида, стараясь не растерять остатки спокойствия.

– Лучше б я к папе свалила, – пробубнила дочь, не поняв юмора в ответе.

– Что прости? – матери показалось, что она ослышалась, либо её слух намеренно пропустил высказывание мимо ушей, позволяя нервной системе выдохнуть.

– Да ничего, – Диана убрала ногу в сторону и поднялась с постели. – Переезды, колледж этот. А я не хочу в шарагу. Хочу окончить одиннадцатый класс, надеть клевое платье и отрываться с друзьями. Я не хочу идти по твоему пути и гнаться за красным дипломом. И не собираюсь я рожать через полгода, опять же потому что вижу, к чему это приводит. Мам, не нужно говорить со мной, как с маленькой тупенькой девочкой.

Лида сидела на кровати, ошарашенная откровениями дочери. Разговор перетёк в совсем иное русло.

– Диана, девочка, я не пыталась запереть тебя в четырех стенах. Я просто…

– Просто, мам, у тебя всё просто, – отбрыкалась дочь, перебив объяснения. – И я хочу просто. Обычной жизни, как у всех подростков. Гулять за ручку с парнем и не спрашивать разрешения, можно ли мне с ним поцеловаться. Ты хочешь, чтобы я потом вообще мужиков шарахалась? Ты же психолог, академик там по своей молодёжи.

Диана вскинула руками, изображая крайнюю степень непонимания. Лиде нечего было ответить на эту тираду, свалившуюся на женщину, как снежная лавина. Логика претензий перетерпела полное разрушение и Лиде пришлось импровизировать на ходу.

– Успокойся, пожалуйста.

Слова оказались ошибочными. Диана тот час взорвалась, выказывая злость на лице. Усмехнувшись, девочка схватила сумку со стола и намеревалась уйти.

– Постой, что происходит? – Лида подскочила с места в действительности не понимая масштабов негодования дочери.

– Если тебе так не нравятся мои друзья, а именно это ты и хотела мне сказать, то тогда отвези меня к папе!

Швырнув такую больную для матери просьбу, Диана вышла из комнаты. Лида, пытаясь пережевать сказанное, отправилась следом за девочкой.

– Куда ты? – Вырвалось само собой.

Теперь в голове женщины родился страх, что дочь самостоятельно уйдёт к отцу, окончательно раздавив мир женщины.

– Гулять.

Обувшись, девочка действительно покинула квартиру, манерно хлопнув дверью напоследок. Лида онемела. От неё сбегали будто от прокаженной. Где и почему оступилась, женщина не понимала, ровно как и того, кто она в действительности для своей дочери. Враг? Так и простояв несколько минут, Лида переживала шок, даже не заметив, как от обиды захлестнули слёзы.

Заброшенные гости

Непрошенные слёзы, смешанные с тихой злостью сковали и Диану. Вызвав лифт, беглянка быстро плюнула на затею дождаться его, и побежала по лестнице. Через два пролёта запал стал смиренно проходить, и девочка остановилась на этаже, чтобы привести себя в порядок. Глядя на себя в отражение фронтальной камеры, поправила немного растрепавшиеся пряди волос и утёрла слёзы. Наплыло желание вернуться домой и сделать вид, что ничего этого не было. Ей не хотелось никаких разговоров, нравоучений или запретов. Просто перемотать эту беседу так, словно её и не существовало или она окончилась совсем иначе. Мальчики, пфф. В сознании подростка, не убеги она сейчас, всё бы кончилось запиранием в комнате. И почему именно сегодня мама решила поднять эту тему? Со всеми в пятнадцать лет, едва они стукнули, начинают профилактику темы полового созревания?

Диана написала подруге и сообщила, что освободилась гораздо раньше. В планах у одноклассниц было тестирование камеры нового Айфона, как говорится, со всех ракурсов. Катя обещала сводить на крутое место для съемок тиктока. Вирбицкая младшая осмотрела свой прикид и с унынием вздохнула. Не успев переодеться так, как планировала изначально, еще раз задумалась не зайти ли домой, хотя бы за курткой. Но представив новые увещевания матери, тут же отмела прочь эту мысль. Извиниться? Диана на миг подняла голову от смартфона и взглянула в окно, словно за ним находился ответ. Позже – решила девочка, к тому же особо загуливать до ночи вряд ли получилось. Даже если бы Диану выгнали из дома. Катька жила в семье военных и кому как ни ей было знать, что в десять вечера уже отбой по кроватям.

Смятие от недавнего разговора преследовало Диану вкупе с волнообразными укорами совести ещё пару жилых кварталов, пока девочка добиралась до места встречи. Вспыльчивость давно уступила смирению и в какой-то мере осознанию. Теперь подросток и сама не вполне понимала, почему так бурно отреагировала на разговор. Но тогда, в двенадцати квадратах комнаты, казалось, будто стены сводятся к центру, выдавливая из помещения свободу. И почему мама не звонит? В ту же секунду раздалась вибрация сотового, высвечивая на экране «мамочка». Диана несколько помедлила, прежде чем подойти к проулку, в котором ожидала подруга, и сняла трубку.

– Да.

– Милая, давай поговорим. – Начала мать, вероятно опасаясь, что взбалмошность возьмет окончательный верх на рассудком дочери.

– Сейчас? Я буду не поздно. – На языке осталось неозвученное «прости».

На другой стороне улицы замаячила Катя. Приглядев Диану издалека, замахала ей рукой.

– Да, и я мам. – Коротко ответив на убеждение в любви, девочка сбросила разговор.

– Бегу, бегу, – тут же прокричала подруге, в темпе приближаясь к ней.

– То быстрее выходи, то стоишь там, – возмутилась импозантная рыжая бестия. – Не говори, что с Тёмочкой по телефону сосалась.

Подруга едко захохмила, на что Диана, выкинув из головы примирение с мамой, выдала в столь же язвительной манере:

– Да мамка. Начала мне про секс затирать. Туда не ходи, это не бери и пошло-поехало.

– Поздно она спохватилась на счёт бери, – Катя вновь рассмеялась.

– Ха-ха-ха, – передразнила Диана, – обосраться как смешно.

– Мои вообще не заикаются. Маман как-то год назад вся покраснела, пока про тычинки пестики вещала. Реально! – Катя уловила сомнение в смешке подруги. – Если бы я не заверила, что всё это пройдено на биологии, она бы поведала об аистах и капусте. А вообще, если у меня будут свои дети, я им в пять лет порнуху включу и пусть разбираются.

Диана завидовала раскованным мыслям подруги, её манере свободно держаться и говорить то, о чём думаешь. Сама девочка не могла похвастаться такой же смелостью, предпочитая уходить в домик каждый раз, когда требовалась решительность. Не считая сегодня и ещё нескольких эпизодов в школе. Вспомнив, Диана подумала, что не такая уж она и трусиха, а в паре с Катькой способна произвести потрясное впечатление. На Артёма. Симпатия к парню, вопреки тому, что они не виделись почти всё лето, росла в геометрической прогрессии. И к первому сентября обещала достигнуть пика, а следом вулканически взорваться, только Диана увидит его на линейке.

– Мы что на промцэ идём? – Вирбицкая поняла направление движения в сторону района заброшек, которые в народе обозвали коротким «ПромЦ».

– Там точно никто смеяться не станет над тем, как ты дёргаешься на камеру. – Катя манерно выгнулась, расправив руки в стороны и резко извернув их в локтях.

– Ничего я не кривляюсь. Ой, а сама-то, – обиделась подружка. – Вообще-то территория там закрыта.

– Никаких проблем. Я на той неделе тусила там с ребятами.

Диана снова уловила намёк на то, какой крутизной обладала подруга. Тусить на заброшке – это круто. И скорее всего Катька была в компании ребят постарше.

– И чего, мы вдвоем там будем?

– А кого тебе надо? Тёмочку? Ты б лучше мамку в тикток заблочила, а то увидит твои походы и хана. И мне, кстати, тоже.

– Я не подумала об этом, – Диана прикинула, как бы отреагировала её мама на этот перфоманс, и едва скривилась, представляя, что та будет вообще регистрироваться в приложении. – Она по-моему нигде не сидит. Я не знаю, не видела.

– Видела, не видела. Возьми её телефон, да узнай. – Посоветовала Катерина. – Даже мои пердуны Вконтакте зарегались.

– Ну может. – Диана плотнее запахнула джинсовое балеро.

– Жопа не отмёрзнет? – оценив прикид подруги, спросила Катя, самая натянув пониже рукава объемного худи.

Диана отрицательно мотнула головой.

Болтая на тему современности своих родителей, одноклассницы вскоре настигли просёлочную дорогу. Широкой тропой она вела к старому недострою. Больница, оставшаяся без крыши, окон и с проёмами вместо дверей, разместилась пятиэтажным каркасом на внушительной площади. Территория значилась под наблюдением охраны и была огорожена. Катя потащила подругу вправо обходным путём. Ступая по жухлой, и не скошенной траве, девочки старательно обходили крапиву, хоть и были обе одеты в джинсы. Добравшись до сетки, буквально оторванной от перекошенного столба, Катя приподняла кусок рабицы и позволила подруге пролезть первой. Следом нырнула сама.

– Точно нас не поймают? – прошептала Диана, опасливо озираясь по недружелюбной местности.

– Чё шепчешь? Ну орать тоже не надо, – тут же добавила Катя, – пошли.

Диана, ведомая подружкой, уступила проход на узкой и кривой, но протоптанной тропинке. Рыженькая точно знала куда идти, поскольку её шаги были уверенные, в отличие от движений Вирбицкой. Девочка суетливо семенила, то и дело оборачиваясь назад.

– Давай, – скомандовала Катя, спускаясь в бетонный уступ.

– Вниз? – Удивилась Диана, решившая, что по-хорошему они могли бы забраться повыше.

– Да.

Не отвлекаясь на стенания подруги о том, как сильно она не хочет лезть в подвал, Катерина продолжила движение по затхлому туннелю коридорного типа.

– Ой, что это? – Диана едва смерила визг в своём полушепоте.

– Крысы, что ж ещё.

Вирбицкая схватила подружку за руку, не желая оставаться тет-а-тет с грызунами. За возникшим испугом Диана не сразу приметила в какой обстановке передвигается. Только пройдя к строительной лестнице, ведущей вверх по типу стремянки, огляделась по сторонам. Смесь земли и бетона, которая наполняла собой пол, тут и там покрывалась пивными пластиковыми бутылками и смятыми банками из-под алкогольных энергетиков. А битое стекло вперемешку с грязными шприцами в миг заставили Диану ощутить новую волну страха, смешанного с омерзением.

– Ну, чего встала, давай ползи. – Подогнала Катя.

Девочка и не заметила, как подруга уже оказалась на пол-пути кверху. Взявшись за ржавую перекладину, Диана устремилась по лестнице, спешно перебирая руками и ногами. Одноклассницы вышли на этаж, который по своему наполнению слабо отличался от подвала. Тот же грязный мусор, распространенный от угла к углу широкого зала, дополняли уродливые граффити.

– Мы тут будем снимать? – поинтересовалась Вирбицкая, брезгливо переступая через очередную брошенную банку.

– А где тебе надо? В отеле «Рэдиссон»?

– Ну нет…

– Ну и пошли, давай. Вон там стена прикольная.

Спустя несколько минут девочки ногами разгребли мусор, освобождая себе место для съемок. За их спинами растянулась стена, от пола до потолка исписанная надписями различного содержания. Диана передала подруге свой телефон, а сама заняла позицию напротив неё.

– Там музыка сама включится, – заметив, что Катя не снимает, уточнила девочка.

– Да знаю, давай уже, пляши.

Но вопреки намеченному плану, Диана не могла расслабиться и совершить задуманное. Попытавшись несколько раз, она сдалась, уступив место Катюхе.

– Сейчас хайп-гёрл покажет.

Подруга стала уверенно двигаться, не забывая при этом выпячивать пятую точку. Диана и сама увлеклась процессом, вставляя комментарии или подпевая песне.

– Слышала?

Громкость динамика не была выставлена на максимум, но и расслышать голоса, когда те ещё могли послышаться в отдалении, не получилось. Гомон нарастал и Диана не на шутку встревожилась.

– Жених твой идёт, – хихикнула Катя.

– Ты позвала Тёму? Сюда?

Дыхание заметно участилось, выдавая волнение девочки. Быстро подойдя к подруге, вручила Катерине телефон, а сама заняла исходную позицию для съемки. Захотелось произвести впечатление или как минимум обратить на себя внимание парня. Рыженькая, не скрывая ехидного озорства в своём смехе, включила камеру и устремила её на Диану, хотя сама поглядывала в сторону лестницы. Катя действительно позвала несколько общих знакомых на заброшку, но Артёма среди них не могло быть. По её сведениям парень ещё не вернулся из поездки. От этого комичность стараний и потуг Дианы ещё больше веселила.

– Чего ты ржёшь! – Возмутилась Вирбицкая, уперев руки в бока.

– Опачки!

Из подвального проёма показался парень. Катя не узнала его, как и подруга, резко обернувшаяся на оклик. Крепко слаженный, бритый пацан, казавшись старше девочек на пару лет, поднялся на этаж. И не в одиночестве. Переговариваясь, за ним появились ещё двое парней. Диана отступила к подруге. Заявившуюся компанию можно было смело окрестить группировкой. Вызывающе-наглого вида, с выражением лиц, не внушающим ничего кроме опасения, гости недалеко разбрелись, обступая девчонок с трёх сторон.

– Эй, мы уходим уже, – мгновенно оценив ситуацию, запричитала Катя, не желая ввязываться в проблемы.

В это же время Диана кляла себя на чём свет стоял, мечтая отмотать всё на момент, когда она ещё дома. Смотря на парня в шапке-бини и в белой дутой куртке, придающей телу её обладателя ещё больший размер, девочка не могла не отметить глубоко депрессивного и холодного взора карих глаз. По коже пробежал холодок.

– Подружимся? – К Диане обратился бритый пацан, замерев в нескольких шагах от неё.

– Ссаные тиктокерши, – отметил другой парень в грязно-зелёной парке, с такого же цвета чуть раскосыми глазами.

– На те! – Катя резко выбросила руку вперёд, предлагая забрать у неё Айфон.

– Эй! – Возмутилась Диана предложению подруги.

Не успев толком поверить в происходящее, Вирбицкая увидела, как её смартфон тут же перекочевал в руки «белой куртки».

– Зачётный подгон, – заценил кареглазый, осматривая внезапное приобретение.

– Отдайте. Это мой телефон, – взмолилась Диана, заранее представляя каких неприятностей огребет за утерю Айфона.

– Воу, воу! Малая, – парень отступил назад, когда девочка подскочила за своей вещью. – Бешеная какая, уууу, сучка.

Диана в порыве злости и бессилия толкнула пацана. К ней тут же поспешили двое из компании, сразу беря под руки. Девочка, испугавшись расправы, закричала.

– Заткнись ты! – Шикнул бритый, прикрывая своей широкой ладонью рот бунтарки. – Или ты любишь погромче?

– Ребят, мы уйдем. Мы уйдем и никому не скажем. – Встряла Катерина, планомерно двигаясь в сторону спуска с этажа.

– А ты куда? – Удивился в белом, резко шагнув в сторону Кати.

Та с визгом побежала к лестнице и, едва не свалившись кубарем, вскочила на поручень. Ребята загоготали, а державшие Диану и вовсе ослабили хватку, отпуская девчонку.

– Бу! – Кареглазый топнул ногой, подавшись телом вперёд.

Вирбицкая тихо воскликнула, но не сбежала, лишь отступив назад.

– Ебать, какая борзая. Ну оставайся с нами. Мих? – Парень в зеленой парке глянул на «белую куртку».

Тот, спрятав телефон в карман пуховика, ухватился пальцами за ширинку джинс.

– Кино снимем?

Диана в ужасе на миг шире открыла глаза, а после, не ожидая повторного приглашения, поспешила за подругой. Компашка заулюлюкала, подгоняя беглянку. Когда голова девочки скрылась в пролете, кареглазый выудил находку из кармана.

– И чё с ним делать? Это ж ебаный Айфон, – проговорил бритый, забирая телефон из рук друга.

– Да хуй знает. Толкнём.

– Мих, а чё, по шапке не дадут? – уточнил в парке, не скрывая в голосе взволнованность произошедшим.

– Лер, ты ещё заплачь, – попрекнул Миха, исковеркав имя Валеры, придав ему женское начало.

– Никитос, а чё правда. Ща эти обсоски побегут сопли лить, ментам опять и по кругу. – усомнился и бритый.

– Да вы заебали. Забейте. – Никита Михеев, по короткому прозвищу Миха, отмахнулся от сомнений друзей и прошёл вглубь помещения. – Гоу дуть.

На ходу вытащил из кармана маленький бонг, а следом свёрток из газетной бумаги. В том, что проблемы могут быть, парень не сомневался. Но в отличие от ребят, имел за спиной несколько административок, и добровольная передача Айфона тут была наименьшим злом.

– Да она обосрётся родакам рассказывать. – Умозаключил, забивая траву в приспособление.

К Никите подтянулись двое ребят, занимая места на бетонном выступе.

– А вон, бежит. – Валера указал пальцем на отдаляющиеся силуэты девчонок, которые хорошо проглядывались с открытой площадки этажа. – Чё, Серый, вдул бы ей? – подтолкнул бритого.

– Ага, ту рыжую. Даст и не подумает.

Пацаны засмеялись, представляя, что девчонка в действительности отдаст всё, и просить не надо будет. Ник обернулся на сбежавших, но уже потерял образы из вида, затмевая взгляд крепким маревом курева.

Диана же ни разу не оглянулась назад, словно обернись она, тут же наткнется на ширинку того парня. Катя перешла на шаг, когда девочки настигли черты города. Переведя дыхание, посмотрела на одноклассницу, нагнавшую её.

– Если б я его не отдала, ты бы сейчас там на бетоне ноги раздвигала. Поняла! – это было утверждение.

И едва Диана открыла рот для возражения, как ту же прикрыла его, понимая правду в словах подруги.

– А что же делать теперь? – На глаза проступили слёзы.

– Хочешь, в ментовку иди, а потом рассказывай мамочке, чё ты делала на заброшке. И не вздумай сказать, что со мной там была. Меня убьют.

– Ууу, – заскулила Диана, окончательно вдавшись в плач.

– Скажи, потеряла. В кафе забыла, а пришла там нет, и никто ничё не видел.

– Мама проверит кафе, – сквозь всхлипы, проговорила пострадавшая.

– Тогда в толчке утопила. Короче придумай. Сдашь меня – проблем потом не оберешься. Всё давай. Мне пора.

Рыженькая не стала размениваться на утешения и оставила подругу в одиночестве. Вирбицкая ещё несколько минут оплакивала пропажу, думая не рассказать ли Демиду, чтобы тот разобрался с кретинами. Утерев слёзы, девочка перешла дорогу и побрела в сторону дома. День не задался, а его финал и вовсе выбил спокойствие. Как сказать родителям и что делать, Диана не хотела представлять даже в самом страшном кошмаре. Только у подъезда она смогла усмирить истерику от обиды. Поднявшись на лифте, открыла дверь квартиры. О том, что мама может её встречать прямо с порога, девочка не подумала. Лидия действительно, едва услышав поворот ключа в замочной скважине, поспешила в прихожую. За те два с лишним часа, которые отсутствовала дочь, женщина развернула в своей голове целый план, как успокоить их недавнюю ссору.

– Как отметили? – Обратившись с улыбкой, Лида тут же стерла её с лица. – Что случилось? Ты плакала?

– Нет. Нормально.

Диана быстро скинула обувь и хотела проскочить мимо матери, как та придержала её за плечо.

– Мам, опять ты?!

Подняв на женщину озлобленный взор заплаканных глаз, девочка стряхнула с себя руку.

– Диана! – Только и успела воскликнуть Лида, когда дверь в комнату захлопнулась за дочерью.

Совесть с молотка

Долгожданные выходные пришли в квартиру Вирбицких подобно скандальному гостю. Принеся грузное настроение, вместо облегчения от трудовой недели. Ссора, начавшаяся накануне вечером, навалилась на Лиду тяжелыми гирями. Женщина завтракала в одиночестве. Невыспавшаяся, погруженная в раздумья, она всё же продолжала искать решение. Мысли путались и голова, казалось, устала выискивать верный корень из задачки с десятью звездочками сложности. Диана не шла на контакт, предпочтя запереться в комнате. Молчание дочери душило. Лидия отставила кружку с кофе на стол и только так отметила, что забыла добавить сливки. Не отрывая взгляд, смотрела на свою находку, но уже не помнила, в чём она заключалась.

– Диана? – в миг оторвавшись от раздумий, Лида проследила за движением в коридоре.

Дверь в ванную хлопнула. И не смотря на то, что диалог не состоялся, женщина приободрилась. Поднявшись с места, привела стол в порядок, заново поставила кипятиться воду в чайнике и открыла дверцу холодильника, чтобы сообразить завтрак. Дочь застала маму за приготовлением омлета.

– Я не хочу, – девочка открыла шкаф и выудила с полки пачку сока с трубочкой.

– Может, что-то другое? – замерев с кухонной лопаткой в руке, поинтересовалась Лида.

Осматривая дочь, подметила, что веки под глазами девочки припухли и вероятно от слёз.

– Не хочу. Потом.

– Диана.

Оклик растворился в помещение, ударившись о закрытую дверь комнаты дочери. Выключив конфорку, Лида отошла к кухонной тумбе. Облокотившись о неё ягодицами, уперла руки по сторонам от себя и возвела голову кверху. Подступали непрошенные слёзы, выдавая слабость и покорность к ситуации. Бессилие оседало на плечах, обхватывая шею руками-плетьми. Проглотив ком в горле, женщина перевела замыленный взор на стол в поисках телефона. Найдя его на подоконнике, отошла от тумбы. Обзвонить друзей с которыми Диана вечером пятницы отмечала день рождение – таков был решительный план Лиды. Смелость, граничащая со страхом, что можно услышать плачевную информацию, множила сомнения в геометрической прогрессии.

Женщина затворила дверь кухни и стала выбирать из контактов родителей одноклассников дочери. Невзирая на тревогу и коварные девять утра субботы, первым набрала номер матери Кати. Как и ожидалось, отдыхавшая семья просто не брала трубку.

Не отчаявшись и не отступившись от своей цели, Лида перешла в мессенджер. Составив шаблонное «Доброе утро. Скажите, (имя) был вчера на ДР Дианы?», разослала нескольким абонентам из общего школьного чата. Хотела добавить подробности в виде «говорил ли что-то и во сколько разошлись по домам?», но ограничилась вводными данными.

Время затянулось узлом на кистях рук, сковав движение. Ожидание нервировало, заставляя Лиду слоняться по кухне в поисках, чем отвлечь себя. Через некоторое время, когда женщина пятый раз споласкивала в раковине одину и ту же кружку, послышалось уведомление на телефоне. Отложив дела, Лида обратила внимание на смартфон. Некто из родителей ответил, что его ребёнок был дома весь вечер. Позже выяснилось, что ни один из друзей или одноклассников дочери, не присутствовал на празднование. Может просто не пришли? Но Катя в любом случае там была. Она самая близкая подруга и если не узнать через неё о произошедшем, то через кого тогда вообще? Лидия вновь набрала номер. Через несколько гудков мать Кати сняла трубку.

– Часов в восемь пришла. Поела, позанималась. У неё сегодня немецкий, а вы водите на какие-то занятия? А что вообще случилось?

У Лиды не было ответа на крайний вопрос. Поняв, что женщина не знает, где в действительности была её дочь, Вирбицкая поблагодарила за ответы, заверив, что не произошло ничего необычного. Ко всему прочему Лида не была тесно знакома с четой Коловых и общалась с ними исключительно в рамках школьных вопросов. Наверное, не стоило нарушать эту традицию, поднимая слишком много шума. Да и рассуждать об этом было поздно. На прощание Лида попросила уточнить у Кати несколько вопросов и выразила благодарность за поддержку и участие. Которых, к слову, не чувствовалось в разговоре. Оказавшись в тупике своего расследования, Лидия запуталась ещё больше, окончательно завязавшись в клубок неразберихи. Ответ пришёл неожиданно. Спустя пять минут, едва женщина смирилась с мыслью, что придется ждать, когда Диана сама пойдет навстречу, отворилась дверь в кухню.

– Ты чё, родителям Кати звонила? – с порога спросила девочка, не скрывая в своём голосе негодование.

– Диана, я просто хочу узнать, что произошло. Ты сама не своя, и…

– Ты не имеешь никакого права так делать! Мам, это моя подруга. Моя, а не твоя!

– Конечно, но скажи, что мне оставалось делать? Ты молчишь, переживаешь, никто не пришел на твой день рождения. В этом дело?

Лида подступилась к дочери, но та, будто ошпаренная, отпрянула назад.

– Кто не пришел? – усомнилась девочка. – Ты ещё кому-то звонила? Ты что, обзвонила всех моих друзей? – Диана ошарашенно округлила глаза в удивление.

– Я знаю не так много твоих одноклассников. Диана, скажи, что вчера случилось? Кто тебя обидел? Ты не понимаешь, – Лида хотела правильно сформулировать и донести мысль о степени своих предположений, – я представляю себе ужасные вещи. Ди…

– Не подходи! – девочка затравленным зверьком отступила ещё на шаг.

– Диана, милая моя, просто расскажи, – увещевала мать, не теряя надежду услышать правду.

Но истина скрылась за злостью и отчуждением. Новая обида, забравшая с собой остатки диалога, подтолкнула Диану вновь запереться в комнате. Лида ещё долго простояла у закрытой двери в спальню дочери, разговаривая с пустотой.

– Всё нормально. Было! – внезапно откликнулась девочка.

Мать мгновенно посчитала это маленькой победой и несильно воспряла духом. Продолжая выдавать свои предположения, Лида чувствовала, что находится на правильном пути.

– В чём причина, милая? Я права? Никто не пришёл? – женщина шла в наступление.

– Да, никто, – раздалось спустя недолгое молчание.

– Золотце моё, – испытав долгожданное облегчение, Лида скинула с плеч неимоверной тяжести груз. – Ты не представляешь, что я надумала себе. Дианочка, родная, открой.

– Мам, потом.

Короткого «потом» хватило для утешения. Лида наконец-то смогла выдохнуть и снять с души нервозность. Субботний день стал приобретать тёплые краски, наполнив его приятными домашними хлопотами. К вечеру Диана выползла из своего бункера, разделив ужин с матерью. Лида не поднимала разговор о произошедшим, успокоившись тем, что знала. Диана же, в отличие от мамы, не нашла умиротворения, то и дело прокручивая вариации, как вернуть Айфон. Катя объявилась лишь раз – передала о поисках следов вчерашних посиделок, которых и не было. Не забыв упрекнуть Диану. Так девочка осталась один на один с последствиями прошедшей глупости. С Демидом она так и не связалась, решив, что брат может усугубить ситуацию. Например, доложить отцу. Проблема с телефоном, конечно бы, растворилась. Но тогда сама Диана погрязла бы в упреках и запретах на передвижение и встречи с друзьями.

Покончив с едой, Диана, оставив посуду, ушла в свою комнату – фантазировать на тему того, каким образом она завтра найдет тех ребят. Как будет просить отдать смартфон и что сможет предложить взамен. У девочки хранилась небольшая сумма, отложенная про запас. На случай внеплановой вечеринки или какой-нибудь покупки. Денег не хватило бы на приобретение и китайской реплики, но возможно, они понадобились бы при решении конфликта с теми парнями. Выстроив слабый план в голове, Диана остановилась на своём решение.

В квартире Вирбицких воцарилось перемирие. Короткое «спокойной ночи» донеслось с обоюдных сторон. Лида оставила ночник в коридоре и ушла в свою спальню. Организм требовал перезагрузки, моментально повалив уставшее тело в кровать. Окутав разум глубоким сном, позволил не просыпаться почти до полудня. Лида несколько минут пыталась прийти в себя, после столь долгой ночи. Толком не проснувшись, ужаснулась увиденному времени на экране телефона. Женщина давно забыла, каково это не встречать рассветное утро. Постоянно находились дела, поездки не требующие отлагательств. Или же рабочая волокита не давала расслабить голову. Сев на край постели Лида расправила слегка затекшие плечи. Поднявшись, сначала прошла к комнате дочери. Дверь была закрыта. Лида постучалась, а после опустила ручку. Девочки в комнате не оказалось. Как не было и её обуви в прихожей. Следы присутствия не обнаружились и на кухне. Женщина ещё некоторое время растерянно передвигалась по квартире, но смерила свои метания, обратившись за помощью к телефону. Набрав номер дочери тут же столкнулась с роботизированной заставкой «Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети». Не осознав услышанное, повторила звонок. Информация не поменялась. Отложив сотовый на кухонный стол, в задумчивости прошла к окну. Первой мыслью стало то, что Диана уехала к отцу. Однако звонок мужу мог оказаться фатальной ошибкой. Проявив лишнюю активность, легко было по незнанию испортить ситуацию. Возможно дочь в магазине или встретилась с Катей. Но почему тогда не предупредила? И как давно она ушла?

Нега и покой, подаренные поздним пробуждением, сменились на тревожное ожидание. На размен минут выдавалось волнение, вскоре совершив полноценный обмен на испуг. Лида переоделась и уже собиралась обуться, как щелчок входной двери, притормозил порыв женщины.

– Диана! – вместо удивления, послышался всклик со смесью преждевременного облегчения. – Я вся извелась. У тебя сотовый недоступен… Диана?

Лида обхватила лицо дочери ладонями. Совершенно заплаканное, оно выдавало жалкий, болезный вид.

– Милая. – Мать прижала девочку к себе, крепко ухватив в объятия.

Спустя час Диана приоткрыла завесу тайны, а по-совместительству и причину своих слёз. Конечно, истинная история осталась в заброшенном здании, явив сюжет о том, что Айфон просто потерян.

– Это всего лишь вещь, – утешала мать, накрывая тёплыми ладонями руки дочери.

Сидя за столом друг напротив друга каждая находилась по свою сторону правды.

– Папа меня убьёт.

– С чего ты решила? Ты не виновата, милая моя.

– Мам! – Девочка подняла взор, кричащий об отчаянии. – Ты сама знаешь, что будет. Не нужно меня утешать.

– Я…

Лида осеклась, чувствуя безоговорочное поражение. Она и сама не верила в свои доводы. Да – вещь, и да – дорогая. Но не стоящая и капли слёз дочери. В душе металась тревога и жалость к ребёнку и её переживаниям.

– Я что-нибудь придумаю. Хорошо?

– Что? – откликнулась Диана.

– Что-то хорошее. Не будем расстраивать папу, ты права, но и тебе не нужно грустить. Договорились?

Неструктурированные поиски ребят с заброшки не привели девочку к искомому знаменателю. Промаявшись у территории запустелой больницы, Диана сама не вполне понимала свои мотивы. Девочка кивнула в ответ. В любом случае альтернативы не было, да и поведав о пропаже, Диана постепенно обрела спокойствие. Теперь забота об утрате Айфона легла на плечи мамы. Отдав груз ответственности, Диана переменилась в своём настроении: день показался удивительно прекрасным, чтобы продолжать горевать.

Воскресенье быстро переодело обувь, сменив тяжелые берцы, на летние балетки. Забрало Лиду и Диану в путешествие до ближайшего крупного торгового центра. Накормило блинами в фудкорте и подарило новые предметы гардероба. Проводив домой затемно, воскресенье оставило Вирбицких, уступив место следующему дню. Только Лида, сидя в одиночестве на кухне, мыслями осталась во вчерашнем происшествии. В признание дочери о пропаже смартфона и с новой головной болью.

С ней же отправилась утром на работу. Поиск решения не оставил в покое и к обеду, когда женщина, отказавшись от посещения кафе, осталась в своём кабинете. Погруженная в раздумья, не сразу отвлеклась на вошедшего.

– Лидия Андреевна, вся в делах, вся в делах.

Митя претворил за собой дверь, повернув замок в ручке.

– Привет. – откликнулась женщина, оставляя ворох бумаг на столе и откидываясь на спинку кресла.

В висках несильно пульсировало, выдавая на лице нагруженность от мучающих забот. Серые тени залегли под глазами, жалуясь своим видом на бессонную ночь.

– Прекрасно выглядишь, – вопреки правде, отметил мужчина.

– Не стоит. – Лида прекрасно понимала лесть в услышанном комплименте.

– Валя? Дети? Соседи? – друг перебрал варианты.

– Жизнь, – хмыкнув, женщина потянулась к сумке, чтобы вытащить косметичку.

Установив на стол, выудила пудреницу с зеркалом.

– Я чего зашёл. Поговорил о твоих делах с Клиновым, да и не только с ним. – Митя тут же поднял руки в сдающемся жесте. – Не убивай.

Лида мимолетно взглянула на друга укоризненным взором и качнула головой.

– Я не просила. Не нужно. – отчеканила, вернувшись к зеркалу.

– А я не для тебя старался, а для сироток твоих. Ой, у тебя синяк что ли?

Митя быстро приблизился к столу и наклонился к подруге. Та растерянно замерла, следя за взором мужчины.

– Ну вот же, – коснулся пальцами за ухом.

Лида перевела фокус зеркала на указанное место.

– Где?

– Поставлю тебе, если откажешься.

Митя резко отстранился и, не задерживаясь, прошёл к выходу. Перед его уходом, Лида только и успела увидеть массивный конверт, вложенный в сумку на столе.

– Митя… – прошептав, женщина отложила пудреницу на стол.

Порыв подскочить с места и броситься отдавать конверт другу, тут же прибился хлёстким ударом жизненной реалии. Лида аккуратно взяла передачу в руки и вскрыла бумажный край. Внутри оказалась плотная стопка пятитысячных купюр. Внушительная сумма для того, чтобы запустить проект и… Приобрести айфон для дочери?

Споры с совестью Лида оставила на потом. Не обращаясь к Мите и не теряя запал, едва кончился рабочий день, женщина поспешила в машину. Приобретать телефон в переделах города было бы опрометчиво. Поэтому пришлось доехать до города покрупнее. Там Лида и взяла аналог пропажи. Только когда нераспечатанная коробка легла в руки, а сверху чек на покупку в сто тридцать тысяч, женщина в полной мере осознала содеянное. И если дорога до магазина техники пролетела в один миг, то путь обратно превратился в пытку. В багажник словно подложили гири, заставляя машину снизить ход. Лида чувствовала, как сидя на водительском кресле, припечатывается к нему спиной. Импульсивное решение вызвало раскаяние, которого хлестало по щекам. Вернуться в магазин? Как теперь возмещать деньги? Зачем вообще нужно было идти на этот шаг? Лида тревожно озиралась по сторонам, чувствуя себя вором и мошенницей. Ощущение предательства не покидало вплоть до самого дома. Но едва женщина переступила порог и увидела Диану, как тревога в душе стихла.

Новый девайс был передан дочери взамен на искренние возгласы радости. Омерзение к своему поступку подавилось счастьем в глазах девочки. Лида проиграла спор со своей честностью и с принципами вместе взятыми. А когда Вирбицкие сообща придумывали историю для папы о смене сим-карты, то совесть и вовсе покинула тело Лиды. Упоение с которым Диана благодарила маму, растекалось в груди сладким сиропом, заполняя чёрные дыры, оставленные ушедшим убеждением и моралью. В этот момент Лида ясно понимала, что поступила правильно. Не взирая на последующие проблемы или вопросы о трате бюджета, женщина понимала, что одним неправильным и нечестным поступком спасла две жизни: дочь от терзаний о пропаже, себя от гнева мужа.

Первый раунд

Последняя неделя августа проносилась хватая на своём пути декларации, презентации проекта Лиды, убеждения подрядчиков и десятки других дел, связанных с работой. И всё в этом круговороте нравилось Вирбицкой, кроме гложущего чувства вины и стыда. Кормить совесть было нечем и Лида предприняла единственное решение, которое, казалось, могло бы облегчить ситуацию и вернуть душе покой – взять кредит, чтобы перекрыть образовавшуюся брешь в бюджете. «Прима-Банк» не отказал, одобрив онлайн-заявку работнику с большим стажем и гарантом обеспеченности. Получив кредитку Лида сразу обналичила средства. Все сто тридцать тысяч, которые значились в лимите кредитования. Однако совесть не заткнулась, продолжая напоминать, что Лидия погрязла в обмане, затягивая одну ложь на другую, подобно крючкам пряжи. Даже супруг попался в эту сеть, проглотив сказку о смене сим-карты: с номера Дианы проводилась регистрация на профильных сайтах по поиску репетитора, а впоследствии стали звонить мошенники. Нелестно отозвавшись в адрес жены за недальновидность, Валентин тем не менее не вникал в подробности услышанной байки.