Читать онлайн Замок на границе миров бесплатно

ПРОЛОГ

Первые три печати защищают Замок снаружи.

ПЕЧАТЬ КАМНЕЙ сдвигает и видоизменяет валы и стены вокруг Замка, создавая непроходимые препятствия перед врагами.

ПЕЧАТЬ СКАЛЫ, точнее, ПЕЧАТЬ ВЫСОТЫ, управляет высотой скалы, на которой воздвигнут Замок.

ПЕЧАТЬ ДРАКОНОВ защищает Замок от нападения с воздуха.

Еще три печати защищают Замок изнутри:

ПЕЧАТЬ МЕДНОГО РОЯ,

ПЕЧАТЬ ЛОВУШКИ ВРЕМЕНИ

и

ПЕЧАТЬ ИЗМЕНЕНИЯ ПРОСТРАНСТВА.

Седьмая – самая мощная – ПЕЧАТЬ ГРААЛЯ управляется силой Грааля, существующего в виде золотого кубка.

Именно сила Грааля делает Замок неприступным.

Но Грааль исчез.

***

Глава 1. Курган в Закрытых лесах

Юноша лет шестнадцати шел по лесной дороге в сторону королевского замка. С первого взгляда его можно было принять за крестьянина или подмастерье, но короткий меч и лук, которыми он был вооружен, а также цвета его одежды ясно указывали на его принадлежность к одному из многочисленных военных кланов Долины.

Дорога петляла то вправо, то влево, то по низине, то по краю крутого обрыва. Один раз на повороте Артуру – так звали одинокого путника – показалось, что он видит далеко вдали белые башни замка, но неожиданно сильный порыв ветра сорвал множество листьев с деревьев, и они, кружась в воздухе, на миг заслонили видение, а когда всё развеялось, замок исчез. "Мираж, не иначе", – решил Артур, – "По-другому и не могло быть, ведь до замка два дня ходу".

Местность, по которой он шел, называлась Закрытыми Лесами. Через них можно было беспрепятственно выйти к Лощине Белых Оленей, за которой находился Замок, но горе путнику, если он вдруг решал повернуть обратно на полпути. Дорога уводила его далеко в чащу, где превращалась в тропинку, а потом и вовсе терялась, и из лесу уже невозможно было выбраться. Вернуться в Долину можно было только при условии, что ты вышел из Замка, а до Замка еще надо было добраться через полный опасностей отрезок пути, который начинался перед Лощиной Белых Оленей. Именно поэтому дорога была такой безлюдной – без крайней надобности сюда никто не забредал.

  На еще одном повороте Артур увидел по левую руку небольшой холм правильной формы, каменные ступеньки вели к большому серому камню на вершине, придавленному сломанным деревцем. Холм напоминал могильные курганы, которые Артур встречал в Долине.

  "Странно видеть могильный курган в лесу, а не на открытой местности, – подумал Артур. – Впрочем, лес-то магический. Кто знает, что было здесь до него".

  Он поднялся по обросшим травой ступенькам к вершине и расчистил камень от заваливших его сухих листьев. В самом деле, это была чья-то могила. На камне было высечено "Здесь покоится…" – дальше надпись была словно стерта чьей-то рукой. Кто может стирать надписи с камня так легко, будто это не камень, а песок?

  Кто бы ни лежал в этом уединенном месте, было бы неплохо убрать его могилу, раз уж я приключился поблизости, сказал себе Артур и принялся за дело. Он сдвинул с камня засохший ствол и смахнул остатки листвы.

  Где-то рядом раздался тихий звенящий звук, как будто звенел колокольчик. Артур обернулся. Перед ним стоял юноша с виду чуть постарше его. Он молча смотрел на Артура, как будто ожидая, когда тот с ним заговорит.

– Как тебе удалось так незаметно подойти, добрый человек? – удивился Артур, – Обычно ко мне трудно подкрасться.

– Я был тут неподалеку, – коротко и спокойно ответил юноша и тоже спросил в свой черед.  – Что ты здесь делаешь?

  Его голос звучал мягко, и произносил слова он, не как простолюдин, а как образованный человек.

– Убираю заброшенную могилу, – объяснил Артур, – Буря повалила на нее дерево, и я подумал, что ему здесь не место.

– Буря повалила дерево?… – задумчиво повторил незнакомец, – Так ли это? Уверен ли ты, что дерево было повалено бурей, а не срублено чьим-то мечом?

  Он нагнулся и провел пальцем по разлому ствола. Дерево действительно было не сломано, а срублено – срез был очень ровным,

"Не нарушил ли я чью-то магию своими непрошенными действиями?" беспокойно подумал Артур.

– Знаешь ли ты, чья это могила? – по-прежнему спокойно спросил незнакомец.

– Увы, мне не удалось разобрать надпись. Я смог прочитать лишь "Здесь покоится…"

– …королева Хелевидис, дочь Гунфрида, первая жена короля Пендрагона, – медленно проговорил юноша, словно дочитывая стертую часть надписи.

– Мир ее праху, хоть и ничего не слыхал об этой королеве, – сказал Артур.

  Незнакомец промолчал. Артур исподволь приглядывался к нему. В его облике было что-то необычное. Его длинные волосы были пепельно-стальными, но они не были тусклыми, как у старика, а имели яркий отлив и блестели на солнце, как волосы молодого человека. Его глаза были прозрачными, как вода, и об их цвете невозможно было сказать ничего, кроме того, что они были светлыми. Он был одет в простую одежду, скроенную, тем не менее, намного изысканнее, чем одежда торговца или ремесленника. Из оружия у него был всего лишь кинжал, висевший на поясе.

  "Его лицо мне кого-то напоминает. Не видел ли я его раньше? Нет, это невозможно, могу поклясться, что я его никогда не встречал, – подумал Артур, – Не могу определить, кто он, и чем занимается, Может, он бродячий лекарь или музыкант? Может, он поклоняется какому-нибудь божеству и распространяет по миру его учение? Или может, он пришелец из страны Инар? А я неосмотрительно заговорил с ним первым!"

  "Никогда не заговаривай первым с существами, пришедшими из Инар", – предупреждала старуха Ода, когда готовила Артура в путь, – "С виду они часто совсем, как люди, но их силы и возможности гораздо более велики, чем у людей, а их цели не такие, как наши. Их можно узнать по какой-то странной или необычной черте в их поведении или во внешности. Они не заходят в Долину, но в лесу вокруг Замка их можно изредка встретить, когда они идут куда-то по своим делам. Защитная магия позволяет некоторым из них проходить через границу – тем, кто не настроен к людям враждебно. Но кто знает, что у них на уме! Среди них попадаются вздорные и обидчивые, и они могут сильно навредить, если человек заденет их чувства. Был случай, когда один человек из Долины однажды брякнул что-то неуместное в разговоре с инарцем. 'Да как же ты посмел сказать такое, нечестивец!' – вскричал тот, – 'Да пусть же за это твой язык отвалится до самой земли!' И язык бедняги сразу отяжелел, набряк, удлинился и раскатался, как ковровая дорожка, до самой земли. С тех пор он так и жил с отвалившимся языком, ему пришлось носить его с собой в специальной холщовом мешочке, не отрезать же его, ведь все же это был его родной язык. Правда, потом он заработал на нем кучу золота, разъезжая с бродячими артистами и показывая этот необычный язык на ярмарках и рыцарских турниках. Но я считаю, что лучше быть бедняком с языком нормального размера и формы, чем богачом с таким уродством. Я знаю, что твое доброе сердце не позволит тебе нанести кому-то незаслуженную обиду, но все-таки держись от них подальше".

– Как ты здесь оказался? – спросил юноша.

– Я просто путник, идущий из Долины в замок Утера Пендрагона.

– Твое лицо кажется мне знакомым. Не встречались ли мы где-то раньше?

– Не припомню такого, – ответил Артур, удивившись, что незнакомцу пришла та же мысль, что и ему.

– Редко люди из Долины ходят в одиночку по этой дороге, – задумчиво сказал юноша. – Слишком опасно здесь быть одному. Что касается жителей Замка, то те добираются в Долину заговоренными путями, о которых никто, кроме них не знает. Эта дорога оставлена лишь для того, чтобы для простых людей сообщение с королевским замком не до конца прерывалась. Обычно здесь передвигаются небольшими отрядами. Тебе следовало подождать, пока наберется достаточное число попутчиков.

– Я не мог ждать, – сказал Артур.

– Видно, неотложное дело погнало тебя из Долины, или, что более вероятно, ты совершил что-то, что заставило тебя оттуда бежать. Но не буду выспрашивать о твоих делах, если только ты сам не расположен о них говорить.

– Я не расположен говорить о них, хотя могу сказать, если тебе интересно, что я не совершал никаких злых дел, и ни от кого не бегу. Но по некоторому стечению обстоятельств мне нужно было срочно покинуть Долину, а из Долины, как, возможно, ты слышал, лишь два выхода: в Пригорье и к королевскому замку. Я подумал, что если уйду в Пригорье и дальше, к другим землям, то оттуда мне уже будет сложно вернуться, чтобы наведаться в Замок, стоящий в глуши на границе миров. Поэтому я решил сперва идти к Замку, а если мне не удастся достичь там того, на что я надеюсь, то я вернусь и пройду через Долину в Пригорье. И раз уж я частично удовлетворил твое любопытство, позволь и мне поинтересоваться, не родом ли ты из страны Инар?

– Не из Инар ли я? – повторил юноша, как будто размышляя вслух над этими словами, – Скорее, нет.

  "Вот так они все и отвечают, – предупреждала старуха Ода, – Когда человек заговаривает с магическими созданиями или задает им вопросы, они обязаны дать ему ответ. Но когда они не хотят отвечать, они могут наплести тебе какого-нибудь вздора, и ты потом не найдешь себе места, пытаясь понять смысл их слов, ты будешь мучиться, твоя голова начнет болеть, ты начнешь просыпаться ночью с криком "да что же они хотели мне этим сказать?!" – а под конец и вовсе сойдешь с ума".

– Что ж, приятно было встретить кого-то в такой глуши, – сказал Артур, – Желаю тебе благополучного продолжения твоего пути, и сам пойду своей дорогой, ибо я уже сделал здесь всё, что хотел.

  Он собрался обойти незнакомца и спуститься с могильного холма.

– Погоди немного, – сказал тот, – Хочу дать тебе несколько добрых советов о том, как вести себя в этих местах. Главное правило – не сходить с дороги. Что бы ни случилось – не сходи с дороги ни вправо, ни влево больше, чем на три шага, самое большее – на пять шагов. Если же услышишь, что что-то движется из чащи в твою сторону – беги что есть сил, ибо там, ближе к Замку, бродит Стальной Вепрь, кошмар всей округи. Он многих уже погубил. Но в тех местах есть скалы, и если ты успеешь взобраться на какую-нибудь из них побольше и покруче, то может быть, и спасешься. Только не влезай на дерево – его клыки могут вырвать из земли любые корни. Придется довольно долго прокуковать на скале, но в ближайшие ночи тебя может подобрать торговый обоз или отряд всадников из Долины. Эта тварь все-таки боится огня, и люди вынуждены передвигаться по ночам с большим количеством факелов.

– Запомню твои советы, путник, – пообещал Артур, слегка помрачнев от его слов.

– Тогда прощай. Надеюсь, ты доберешься до Замка без неприятностей, – незнакомец легко сошел с холма и исчез из виду так же внезапно, как и появился.

Глава 2. Деревья-хищники

 Некоторое время Артур озадаченно смотрел ему вслед.

  "Ну и ну, никогда еще я не видывал, чтобы человек, или кто он такой, появлялся и исчезал так быстро", – бормотал он себе под нос, спускаясь по крутым ступеням.

  Он был готов поверить, что встретил инарца, но его сбивала с толку необычайная осведомленность незнакомца о жизни Замка и Долины. Не верилось, что чужестранец мог столько знать о здешних порядках, событиях и местности.

  Он пошел дальше и шел, не останавливаясь, почти до захода солнца. Когда тени стали длиннее, он дошел до небольшого лога, склоны которого сплошь заросли кустарником. Здесь дорога сузилась, а вскоре и вообще превратилась в полузаросшую тропинку, по которой раз-два в неделю проходили в ряд не больше десяти нагруженных лошадей и пяти повозок, так как защитная магия не пропускала к замку большие отряды. Вокруг были по-настоящему дикие места.

  Артур прошел логом и выбрался на пригорок. Немного поодаль от дороги у большого дерева с широко раскинувшимися ветвями лежал скелет дракона. Артур остановился и пригляделся. В Долине драконы давно не водились, черная драконья кость, славившаяся легкостью, прочностью и упругостью, считалась большой редкостью и стоила очень дорого.

  "Судя по размеру скелета, это был совсем молодой дракон. Интересно, что погубило этого зверя? Я слышал, драконы очень живучи, среди животных им нет равных по мощи и выносливости, – подумал Артур, – Из их ребер получаются отличные луки. Не прихватить ли мне одно с собой? Бедняге оно все равно уже не пригодится".

  Он рассудил, что ничего страшного не случится, если он на пару минут отойдет от дороги туда, где лежал остов дракона – всего-то около десяти шагов. Он сбежал с дороги, подошел к скелету и вынул меч, чтобы отсечь ребро. Вдруг он услышал тихий шелест и почувствовал, как что-то коснулось его колена. Это была ветка возвышавшегося над ним дерева. Артур с изумлением увидел, как разветвленные концы ветки, странно напоминавшие уродливую человеческую пятерню, медленно зашевелились, вытянулись и ухватили его за ногу. Артур из всей силы ударил по "пальцам" мечом, и ему удалось отсечь несколько из них, но сразу же с другой стороны к мечу потянулись несколько древесных рук и клешней, сплелись и вцепились в него, удерживая его на весу и не давая Артуру им взмахнуть или хотя бы пошевелить. Еще с десяток рук-плетей схватили его с разных сторон. Артур изо всех сил отбивался, но каждое его движение "руки" использовали, чтобы поудобнее обхватить его тело. Артур чувствовал, как они медленно стискивали его, их хватка крепла с каждой минутой. Очень скоро он стал задыхаться. "Вот, значит, от чего погиб молодой дракон", мелькнула у него мысль.

  Где-то тихо зазвенел колокольчик.

– Ну вот, видишь, – услышал он спокойный голос прежнего незнакомца, – Стоило мне посоветовать тебе не сходить с дороги, как ты тут же и сошел с нее.

  Артур с усилием повернул голову, и увидел, что тот стоит совсем рядом.

– "Запомню твои советы, путник", – сказал незнакомец, передразнивая обещание, данное Артуром.

  Он наклонился и осторожно коснулся одной из ветвей-рук, тихо бормоча что-то на непонятном языке то ли ей, то ли себе. "Рука" сразу дрогнула, разжалась и безвольно повисла, ее древесные "пальцы" расправились, принимая вид обычных веток.

– Откуда ты взялся? – прохрипел Артур.

– Снова случайно оказался поблизости, – сказал незнакомец, осторожно разжимая и снимая с Артура ветви-убийцы, – Счастье еще, что ты сошел с дороги здесь, а не чуть поближе к Замку. Если с деревьями-хищниками еще можно договориться, то на той части дороги ты бы точно пропал.

  Освобожденный от мертвящей хватки дерева, Артур без сил упал на колени и схватился за грудь, судорожно стараясь вдохнуть как можно больше воздуха, чтобы легкие поскорее расправились.

– Это лес плотоядных деревьев-хищников. Даже дракон не смог отбиться, а уж ты-то бы и подавно. Они подстерегают жертву, месяцами живя без еды, но если хотя бы одной ветке удалось вцепиться в птицу, зайца или оленя, они ни за что не выпустят добычу – намертво обовьются вокруг жертвы, вожмутся в нее и высосут всю кровь, всю лимфу и всю жидкость из тканей.

  Артур содрогнулся.

– Неужто здесь все деревья таковы?

– Не все, но многие. Конечно, тут есть места, где зверь или человек может пройти без последствий, примерно, как можно пройти по болоту, зная, где трясина, а где твердое место. Но ты-то не знаешь этих мест, поэтому тебе нельзя сходить с дороги. Здесь везде наведены мощные чары, чтобы увеличить защиту границы королевства. Каждый, кто сойдет с дороги хотя бы на несколько шагов, сильно рискует.

– Вижу, ты спас меня от страшной смерти, добрый человек. Скажи, как мне отплатить тебе? – сказал Артур, поднимаясь с земли.

– Тебе нет нужды беспокоиться на этот счет. Считай, что я отблагодарил тебя за какое-то доброе дело.

– В чем же заключалось это доброе дело?

  Юноша на секунду задумался.

– Возможно, ты тронул мое сердце заботой о могиле той бедной королевы.

– Почему ты называешь королеву бедной?

– Я слышал, ее судьба была печальной, – уклончиво ответил незнакомец.

  Он достал из-за пояса кинжал и точным сильным движением всадил его в ствол дерева-хищника. Лезвие вошло внутрь по самую рукоять. Дерево издало звук, похожее на стон, его ветви дрогнули. Из пореза потекла густая зеленовато-белесая жидкость.

  "Нет, он не лекарь и не музыкант. Он воин. Его обучали военному делу", – подумал Артур, проследив, как юноша обращается с оружием.

– Древесное молоко, – сказал незнакомец. – Оно не такое, как то, к которому ты привык, но оно подкрепит тебя в дороге. Я вижу, твои запасы на исходе – твой дорожный мешок тощ. Есть ли у тебя бутыль или фляга?

  Артур вытащил из мешка пустую дорожную флягу. Незнакомец наполнил ее древесным молоком.

– Теперь мы в расчете, – сказал он, возвращая флягу Артуру, – Будь осторожен и больше не сходи с дороги. Я не нянька и не твой дух-покровитель, и не могу быть везде, где ты ходишь. Когда дойдешь до третьего поворота налево, увидишь родник. Там тебе следует заночевать, так как это последнее безопасное место перед владениями Стального Вепря.

  Незнакомец собрался уходить.

– Постой, – окликнул его Артур, – Не назовешь ли свое имя? Ты спас мне жизнь, и я хотел бы знать, как тебя зовут. Если я встречу священнослужителя, я попрошу его вознести за тебя благодарственную молитву. Что до меня, то меня зовут Артур. Артур из Долины.

– Артур из Долины, – задумчиво повторил его спаситель. – Я что-то слышал о ком-то, кого звали Артур. Впрочем, это имя слишком распространено. Можешь называть меня "тот, кто приходит со звоном колокольчика" или "тот, кто знает язык деревьев".

– Не слишком ли длинно для имени?

– Давай сократим. Называй меня "тот, кто приходит" и "тот, кто знает". Прощай же, – незнакомец двинулся в сторону зарослей.

  "Звучит немного зловеще", – подумал Артур, и открыл рот, чтобы попрощаться, но юноша уже исчез.

  Артур взглянул на скелет дракона. Гладкие черные кости поблескивали под закатными лучами. Артур не стал больше искушать судьбу и вернулся на дорогу.

  Когда он добрался к источнику, о котором упоминал "тот, кто знает", уже почти стемнело. Он поужинал хлебом и древесным молоком – оно имело горьковато-ореховый вкус и оказалось очень сытным – и устроил себе ночлег на подстилке из листьев и трав. Ночь прошла без происшествий. С первыми лучами солнца он проснулся, чувствуя себя отдохнувшим, и продолжил путь к Замку.

Глава 3. Победа над Стальным Вепрем

Лес вокруг становился всё глуше. Когда тропинка вышла на сравнительно открытое место, Артур увидел, что слева от нее над лесом собрались зловещие темные тучи, время от времени освещаемые сполохами огненного зарева.

«Ну и угрюмо же тут, – подумал он. – Меня бы не потянуло свернуть с дороги, даже если бы я не знал, что это опасно».

Внезапно он остановился и прислушался. Ему послышалось, что чей-то голос звал на помощь. Но зов не повторился. Было слышно лишь шуршание листвы, потревоженной порывами предгрозового ветра.

«Возможно, это какой-то обманный магический трюк, чтобы заманить неосторожного путника. Но я-то теперь учён горьким опытом. Ни за что не сойду с дороги», подумал он и двинулся по тропинке дальше. Он не прошел и несколько шагов, как новые крики из зарослей крики заставили его остановиться.

– Эй, сюда! Кто-нибудь! Эй! Ну же! На помощь! – из последних сил надрывался кто-то вдалеке. Голос был звонкий и тоненький, словно детский.

«Делать нечего, придется опять лезть в чащу. Если я уйду, то до конца жизни буду мучиться угрызениями, что не спас кого-то, кто просил о помощи», вздохнув, сказал себе Артур.

Он прислушался получше, определяя направление, а затем быстро направился туда, откуда доносился голос. Он уже не рассуждал, хочется ли ему сходить с дороги.

Вопли стали громче.

– Помогите! Есть тут кто-нибудь? Помогите!

Артур положил руку на меч и пошел быстрее.

Он вышел из зарослей на небольшую поляну. Высоко в ветвях деревьев висела охотничья сеть, в которой беспомощно барахтался щуплый мальчишка лет тринадцати. Увидев приближающегося Артура, он забарахтался и завопил ещё сильнее.

– Осторожней! Смотри под ноги! Здесь есть еще ловушки! – крикнул он.

Артур осторожно подошел и начал медленно обходить дерево, чтобы поточнее оценить положение пленника.

– Похоже, нет другого способа тебя снять, кроме как сбить веревку стрелой, – он начал стаскивать с плеча лук.

– Нет! Нет! Тут слишком высоко падать! – с тревогой воскликнул мальчик.

Артур, не слушая его, деловито прицелился и выстрелил. Стрела перебила веревку, закрепленную вокруг ствола; мальчишка с воплем полетел вместе с сетью вниз. Отбросив в сторону лук, Артур поддержал падающего. Оба свалились на землю, благополучно отделавшись несколькими ушибами.

Артур поднялся и без лишних слов стал подбирать рассыпавшиеся при падении стрелы. Паренек, охая, начал стаскивать с себя сеть.

– Охх… уфф… Спасибо. Я искал тут рога Белых оленей – они как раз сбрасывают сейчас рога – и зашел заодно проверить, не угодил ли в ловушку Стальной Вепрь – он живет где-то в этих местах. Да вот только сам попался, – сказал он и рассмеялся. – Как ты оказался в этих местах? Кто ты?

– Меня зовут Артур из Долины, – сказал Артур.

– Артур? Довольно распространенное имя. Распространенное, но приятное. Так звали сына короля Пендрагона, который погиб много лет назад. Вообще-то его звали Арторио, а не Артур, но местные жители произносят это имя, как «Артур» – и сколько их ни учи говорить его правильно, они все равно произносят его на свой лад. Впрочем, что толку правильно произносить имя кого-то, кого уже нет? Как ты оказался в этих местах, Артур? Просто так сюда не заходят. Многие безрассудные люди уже пропали бесследно в этом лесу. Только самые неотложные дела могут завести сюда одинокого путника.

«Какой болтливый. Забавный, болтливый и любопытный. Как он сам-то здесь оказался?» – подумал Артур.

– Я иду в Замок, – ответил он.

– Что же тебе нужно в Замке? – без особых церемоний спросил мальчик.

– Хочу поискать там работы.

– Но в замок не берут всякого, кто ищет работы.

– Я это знаю, – сказал Артур. – Я не просто так туда иду. Меня пригласил один старик из Замка. Впрочем, я не совсем уверен, что он был стариком – никому никогда не удавалось запомнить его облик. Его зовут Мерлин.

Уклончивая сдержанность незнакомца, которого Артур встретил вчера, вызывала у него настороженность и желание помалкивать о своих делах. Открытость этого паренька, наоборот, располагала к доверию.

– Мерлин позвал тебя? – мальчик с удвоенным интересом посмотрел на Артура, – Серьезно? Сам Мерлин?

– Ну да. Что тут удивительного?

– Да знаешь ли ты, кто такой Мерлин?

– В Долине считают, что он выполняет поручения короля за пределами королевства. Он всегда останавливается у нас на пару дней то по пути в Замок, то по пути из Замка. Его слегка побаиваются, хотя народ у нас не из пугливых. Он не слишком разговорчив, но иногда разговаривал со мной, разузнавал о том, о сем, я думаю, от скуки. Пару лет назад он обмолвился, что когда мне стукнет шестнадцать, и мне наскучит пасти овец моего отца, я могу в любое время прийти в Замок, и он, мол, подыщет там мне подходящее занятие. Нельзя сказать, чтобы мне надоел отцовский дом, но по некоторым обстоятельствам мне пришлось покинуть Долину. Тут-то я и вспомнил об этом приглашении.

– М-да, никогда бы я не подумал, что Мерлина в Долине считают кем-то вроде мальчика на побегушках у старика Пендрагона, – сказал юнец, – Это забавно. Мерлин, к твоему сведению, не подчиняется никому, даже королю. Или даже так: Мерлин имеет положение, равное королю. Его единственное отличие от короля – в том, что он не король. И похоже, ты не такой уж простой человек, раз он лично пригласил тебя в Замок. Я сразу почувствовал, что в тебе есть что-то эдакое. Что ж, тебе повезло, что ты встретил меня. Я покажу тебе короткую дорогу к Замку – я как раз оттуда. Меня зовут Гвин.

«Раз он из Замка, то, наверное, он оруженосец или сын какого-нибудь придворного», предположил Артур.

Гвин, действительно, не был похож на обычного мальчика. На нем была красивая дорогая одежда, украшенная драгоценностями, а белокурые волосы были убраны по чужеземной моде. Но держался он не заносчиво, как обычно держались вельможи, иногда проезжавшие через Долину, а был приветлив и всё время улыбался. В нем было что-то очень располагающее.

Сверху послышалось шуршание крыльев. На Артура спикировал маленький дракон, которых в Долине называли драконами-дворняжками. Этот вид драконов был как совершенно безвредным, так и совершенно бесполезным в хозяйстве: их мясо не годилось в пищу, их кожа была неровной и сложной в обработке, их хрупкая кость быстро ломалась при обтачивании и тоже не имела никакой ценности. Эта бесполезность помогла им сохраниться в лесах Долины, хотя их число и сильно сократилось в последние десятилетия. Они легко приручались и были известны, как очень сообразительные и преданные животные. Богатые люди часто держали их у себя, как домашних питомцев. Драконы-дворняжки напоминали в полете древних птиц-ящеров, но в отличие от них были вертлявы, как кошки, и характер у них тоже был почти кошачий. Они очень привязывались к своим хозяевам и были, в целом, милыми созданиями.

Гвин, хохоча, стащил дракончика с потрясенного Артура.

– Не бойся. Ее зовут Красавица. Она приняла тебя за врага и бросилась меня защищать. Нет существ, преданней драконов.

Дракончик стал ластится к хозяину. Артур уставился на Красавицу, потирая ушибленный затылок.

– Эта Красавица больше похожа на чудовище, – сказал он и протянул руку, чтобы погладить диковинного зверя.

Красавица вдруг ощетинилась, смешно выгнула спину и зашипела в сторону зарослей.

– Что там? Чего ты испугалась, Красавица? – спросил Гвин.

В зарослях послышался шорох, сменившийся глухим топотом.

– Надеюсь, это не Стальной Вепрь, которого ты хотел поймать? – с опаской сказал Артур.

К ним стремительно приближался какой-то крупный зверь.  Застыв на месте, Артур и Гвин напряженно смотрели туда, откуда он должен был появиться.

Ветви перед ними раздвинулись, и из зарослей высунулась огромная уродливая морда Стального Вепря.

– О, нет! – пробормотал Гвин, ухватившись в ужасе за локоть Артура.

Оба медленно попятились. Красавица тоже попятилась, шипя на чудище.

Вепрь ростом со слона медленно вышел из зарослей и уставился в подростков маленькими злобными глазами. Затем он пригнул морду и угрожающе заревел.

Артур дернул оцепеневшего Гвина за руку:

– Бежим!

Они бросились бежать через лес. Красавица кружила над ним, задерживая и отвлекая чудище, то и дело ловко атакуя его с разных сторон. Внезапно Гвин зацепился за корягу и упал, потянув за собой Артура. Вскочив на ноги, оба обернулись. К их ужасу вепрь был уже совсем близко – но тут вдруг спрятанная где-то в траве охотничья сеть подхватила его и подняла в воздух! Громадный зверь, отчаянно брыкаясь и бешено хрипя, повис между деревьями.

Едва они осмелились поверить в свою удачу, как дерево, не выдержав веса зверя, разломилось на части, и вепрь грохнулся на землю.

Артур и Гвин опрометью бросились бежать. За считанные секунды вепрь разорвал сеть и помчался за ними.

Подростки бежали через лес – Артур впереди, Гвин за ним. Сбежав с пригорка, Артур понесся налево в сторону угрожающего туманного зарева.

– Эй! Стой! Туда нельзя! Там Огненный лес! – закричал ему вслед отставший юный придворный.

Гвин догнал Артура как раз тогда, когда тот уже достиг выгоревшего участка земли и вот-вот должен был ступить на него. Налетев на Артура, Гвин успел отдернуть его подальше от границы с Огненным лесом и рывком сбил его за собой в сторону.

Артур с изумлением увидел, как в то место, где должна была встать его нога, ударила молния. Волшебный огонь от нее мгновенно распространился повсюду на той стороне границы. Горело всё: трава, земля, деревья.

– Что это? Откуда этот огонь? – спросил Артур, поднимаясь с земли и рывком поднимая за собой Гвина.

– Разве не знаешь, что туда нельзя ходить? – еле переводя дыхание, сказал юный придворный. – Это Лес Огня! Его воздвиг Мерлин для защиты Замка.

Артур не успел ответить, так как вблизи послышалось грозное храпение гнавшегося за ними зверя. В эту же секунду Вепрь вырвался из-за кустов и помчался прямо на них.

Артур мгновенно выхватил меч, срубил горящую ветку и стал хлестать ею по морде Вепря. Ему удалось попасть в глаз чудища. От боли Вепрь заревел и яростно замотал головой.

– За мной! – скомандовал Артур.

Они вновь помчались через лес, добежали до урочища, где росли тысячелетние дубы. Увидев небольшое отверстие под мощными корнями старого дерева, образовавшееся от смещения почвы – как раз достаточно места для двоих – Артур бросился туда, таща за собой Гвина. Это было хоть какое-то укрытие. Они проскользнули внутрь и притаились в сырой мгле.

Разъяренный вепрь, рявкая и фыркая, мотался вокруг ствола, вглядываясь в отверстия между толстыми, узловатыми корнями. Он то и дело бил ствол клыками и подцеплял ими нижние сучья и корни, намереваясь расколоть дерево или выворотить его. Древний исполин, содрогаясь, постепенно поддавался натиску: после нескольких мощных рывков, корни с тяжким кряхтением поползли из земли. Бешено зашумела потревоженная листва.

Артур схватил Гвина за руку и потащил за собой из раздавшейся трещины. Вепрь мог бы легко атаковать их, но, к счастью, его клык застрял во вздыбившихся переплетениях корней, и пока он, освобождаясь от них, дергал мордой у них появилось несколько спасительных секунд, чтобы улизнуть.

Они ринулись дальше, обогнув урочище, и добрались до каменистой местности, где начинались осыпи и нагромождения больших валунов. Поддерживая друг друга, они стали взбираться на самую большую из каменных груд. Красавица то вилась над ними и что-то подбадривающе шипела и клекотала, то садилась на ближайший выступ и вцеплялась клювом и когтями в одежду своего хозяина, подстраховывая его от падения.

Когда они вскарабкались на самый верхний камень, Вепрь уже кружил у подножия. Артур заложил стрелу на тетиву и выстрелил. Стрела ударила чуть ниже загривка зверя и отскочила со звоном, не причинив ему никакого вреда.

– Бесполезно! Его потому и назвали Стальным – его кожа как броня! – воскликнул Гвин за его спиной.

Вепрь поддал нижние валуны клыками; каменная громада сотряслась, и несколько небольших камней обрушились вниз. Большая плита под ногами подростков слегка накренилась, и чтобы сбалансировать точку опоры, они вынуждены были поскорее перебраться на другую ее сторону.

Чудище, всхрапывая, продолжало разбивать нижние валуны. От его яростных ударов камни раскалывались и выбивались из пазов, из-за чего расшатывалась монолитность всей груды. Верхняя плита качалась всё сильнее.

– Так он скоро развалит все камни. Мне придется спрыгнуть и отвлечь его, – заявил Артур.

– Нет! – в страхе воскликнул Гвин. – Он тебя разорвет!

– Глянь вон туда, – Артур указал на тень от росшего неподалеку дерева, – Когда вепрь будет у той тени, прыгай с верхнего камня на любой рядом с ним как можно быстрей! И постарайся не оказаться у него на пути, когда он будет падать!

Не обращая внимания на испуганные вопли маленького придворного, Артур ловко соскользнул на землю. Валун под ногами Гвина опасно накренился, но место Артура тут же заняла Красавица, и камень тяжело осел на прежнее место.

– Эй! Я здесь! – закричал Артур Вепрю, подпрыгивая и махая руками.

Зверь остановился, тяжело развернулся в сторону юноши и поскакал на него. Артур помчался, огибая валуны, туда, где тень от дерева проходила прямо под качающейся площадкой, – где из последних сил удерживался Гвин.

– Приготовься! – крикнул Артур на ходу Гвину.

Через секунду вепрь пересек тень.

– Пора, Красавица! – скомандовал Гвин. – Прыгаем! Ну, давай!

Гвин соскочил с верхней плиты на соседний нижний камень. Дракончик тоже спрыгнул, вернее, спрыгнул не вниз, а вверх, то есть, рывком поднялся в воздух. Артур немного помедлил на границе тени и проворно отскочил в сторону прямо перед мордой Вепря.

Огромная каменная площадка, потеряв точку опоры, съехала на несущегося внизу зверя, переломив ему хребет. Вепрь рухнул и еще несколько раз дернулся вперед, разгребая от чрезмерной натуги передними копытами глубокие ложбинки в земле, но тяжесть камня была слишком велика для смертельно раненного животного. Дико хрипя и отчаянно мотая мордой, зверь силился вырваться из-под глыбы, но каждый новый рывок обессиливал его. После пятой или шестой попытки ноги животного подогнулись, он грохнулся вниз и застыл на земле, словно огромный покрытый бурой шерстью холм.

Глава 4. В Лощине Белых Оленей

Артур сделал знак Гвину, чтобы тот держался пока подальше, и приблизился к туше первым. Из осторожности он швырнул в Вепря несколько камней. После того, как он окончательно убедился, что враг мертв, он обошел его, вытащил меч и точным рассчитанным ударом отрубил у него хвост.

Юный придворный осмелел и начал спускаться на землю, осторожно перелезая с камня и на камень и вслух удивляясь тому, как он умудрился забраться на такую высоту. Артур с удовлетворением отметил про себя, что хоть Гвин и выглядел немного изнеженным, ему была присуща стойкость духа, позволявшая не теряться в сложные моменты.

– Ну и занесло меня! Ни за что бы я не полез на такую верхотуру, но жизнь, как говорится, заставила. Ну да раз уж залез, то, наверное, и слезть сумею. Никогда точно не знаешь, сколько внутренних сил есть в запасе у человека, – подбадривал он сам себя, боязливо примериваясь к следующему выступу.

Оказавшись на земле, Гвин облегченно вздохнул и встряхнулся. К нему мигом вернулась его обычная веселая беспечность.

Он подошел к Вепрю и попытался чуть-чуть приподнять громадное мохнатое ухо.

– Кажется, мы неплохо поработали, – бодро сказал он Артуру. – Не желаешь ли и ухо ему отрезать? Такое большое ухо можно использовать, как коврик у камина.

– Нет, я собираюсь отсечь клык, – сказал Артур, – Отойди-ка немного.

– Клык?! Нипочем тебе не отрезать ему клык! – возразил Гвин. – У него клыки крепче стали.

Артур поднял меч, примерился, замер на несколько секунд, и ударил по клыку. Гвин с удивлением увидел, как меч разрезал кость в одно мгновение, словно это была восковая свеча.

– Вот это да! Ну и удар! Даже среди рыцарей Пендрагона не каждый может так владеть мечом! – восхищенно воскликнул юный придворный. – Ты, надо думать, сын рыцаря, раз выучен таким сложным техникам?

– Я не сын рыцаря, но я вырос в замке рыцаря, – коротко ответил Артур.

Он приподнял отсеченную часть клыка. Гвин подбежал и потрогал срез  – он был гладким и блестящим, будто его только что отшлифовали.

– Невероятный удар! – продолжал восхищаться Гвин, – С такими навыками тебя бы сразу записали в охрану королевского замка! И возможно, после первого же военного похода дали бы рыцарство. Ах, что это я! Рыцарство ты и так теперь получишь, потому что совершил подвиг – нет, целых два подвига! Во-первых, ты спас меня!…

– Ты настолько важная персона, что за твое спасение полагается рыцарское звание? – удивился Артур.

– Ну… как тебе сказать?… – Гвин приосанился с забавной важностью, – Я, знаешь ли, не самый последний человек при дворе. Рыцарство ты точно заслужил, когда выручил меня из беды. Впрочем, даже без этого ты бы гарантированно стал рыцарем, потому что старик Пендрагон объявил, что он пожалует рыцарское звание всякому, кто убьёт Стального Вепря. Подумать только – ты еще не дошел до королевского замка, а уже добыл себе рыцарство! И значит, теперь по этикету к тебе следует обращаться не Артур, а сэр Артур…

– Не собираюсь рассуждать о такой ерунде. Лучше придумай, сэр придворный, как нам дотащить это добро до Замка. И хвост, и клык – тяжелые, как камни, – перебил Артур.

– Красавицу нагрузим, – беззаботно сказал Гвин. – Не смотри, что она такая маленькая – она ого-го какая сильная! Все драконы – о-очень сильные, даже самые мелкие из них. Но нам придется вернуться и забрать сети – ведь надо же чем-то привязать к ней это барахло.

Они направились обратно к урочищу, а потом по лесистому склону выбрались на вершину холма, откуда уже было рукой подать до того места, где Артур набрёл на Гвина.

– Далеко ли отсюда до Замка? – спросил Артур, когда они собирали сети с ловушек.

– Ты добрался бы до него к вечеру, – ответил Гвин. – Но это если идти по обычной дороге. Тут везде есть заговоренные тропы Мерлина, которые сокращают время перехода до часа, а то и меньше. Никто о них не знает, кроме самых доверенных лиц в замке. И я – одно из таких лиц! – забавно похвастался он.

Они вернулись обратно к туше Вепря, и навьючили Красавицу замотанными в сети трофеями. Дракончик с готовностью поднялся в воздух, но по тому, как провис его корпус, стало понятно, что без помощи он не дотянет ношу до замка. Артур и Гвин ухватились за сети с двух сторон, и Красавица снова распрямилась, а взмахи ее крыльев стали менее натужными.

– Ну, куда идти? – спросил Артур. – Где твоя заговоренная тропа?

– Вон там она, – Гвин указал на растущие неподалеку три старых вяза.

– Не вижу никакой тропы.

– Еще бы ты видел заговоренную тропу! На то она и заговоренная, чтобы не всякий ее нашел.

Гвин повел маленький караван к треугольной поляне между старыми вязами. Когда они оказались в самом центре поляны, Гвин заставил всех развернуться, и Артур с удивлением увидел, что пейзаж перед ними изменился, а под ногами оказалась тропинка, ведущая между зарослями шиповника по покатому склону холма в глубину лежащего внизу леса.

– Вот туда и пойдем, – объявил Гвин. – Там внизу – лощина Белых Оленей. За ней будут холмы, а там уже и замок.

Они пробирались через лощину, утопая по колено в голубоватом тумане, который, казалось, замедлял их движения, словно вода. Артур дивился, что хотя он не видел собственных ног, очертания волшебной тропы по-прежнему были ясно различимы и словно переливались перед ним матовым светом, указывая, куда идти. Ему почудилось, что где-то вдалеке мелькнул Белый олень, но когда он повернул голову, то ничего не увидел. В Долине ходили слухи, что Белые олени заманивают охотников в самую глубь Лощины, где стоит непроглядный туман, и откуда, как и из Замкнутых Лесов, уже невозможно выбраться. Везде стояла глухая влажная тишина, и путники возобновили разговор, только когда тропа вывела их на взгорье.

– Ты говоришь, что Мерлин звал тебя в замок – но он уже два месяца как пребывает в магическом сне, – сказал Гвин.

– Что? Мерлин в магическом сне?!

От такой новости Артур резко остановился и отпустил свою часть ноши – от неожиданности Красавица тут же провисла, потеряв равновесие, и охотничьи трофеи потянули ее и ее хозяина вниз со склона – Артур едва успел поймать их и вытянуть обратно на тропинку.

Они остановились, отряхиваясь и поправляя спутавшуюся упряжь.

– Ну да. Моргана, дочь Пендрагона, подсыпала ему что-то в еду. Моргана та еще штучка! Нет такой гадости, какой бы она не сделала! – сказал Гвин с кривой ухмылкой.

– Тогда мне, пожалуй, нет смысла идти в замок, – заявил Артур. – Кроме Мерлина, я никого там не знаю. Придется вернуться в Долину. Разгружай-ка Красавицу, ей больше не придется тащить эти кабаньи обрезки.

– Ты что – собираешься повернуть назад? Даже не думай! – воскликнул Гвин, преграждая ему для верности дорогу. – Магическая защита не пропустит тебя обратно в Долину.

– Тогда придется мне дойти до Замка, и развернутся в обратный путь прямо у порога, – Артур вздохнул, хозяйственно подтянул упряжь Красавицы и двинулся дальше. – Но, по крайней мере, я помогу вам дотащить это барахло. Да и на Замок взглянуть любопытно – в Долине ходит много слухов о нем.

– О, да, замок Пендрагона стоит того, чтобы его увидеть, – воскликнул Гвин. – Это самая неприступная крепость во всем Приграничье, а может быть, и во всем свете.

Они двинулись дальше.

Некоторое время шли молча.

– Знаешь, я тоже могу стать твоим покровителем в Замке, – сказал Гвин. – Между прочим, я принц крови.

– Принц? – изумился Артур. – Ты – принц?

– Представь себе. Принц Гвин, сын короля Леодегранса. Три года назад мой отец отправил меня Пендрагону в заложники.

– Принц-заложник? – воскликнул Артур. – То-то, я гляжу, в тебе что-то иностранное.

– Не такой уж я иностранец. Моя мать родом из этих мест, – возмущенно возразил Гвин.

– Не обижают тебя в замке?

– Ну, мне живется там неплохо, хотя кое-кто и пытается припомнить о прошлых войнах с моим отцом, – Гвин помолчал и добавил, – Но сам Пендрагон – неплохой старикан, мы с ним ладим. Я расскажу ему, как ты отличился. Говоришь, тебе нужна работа? У тебя будет работа! Пендрагон сделает тебя моим пажом!

– Мои навыки больше подходят для войны, чем для трудов няньки, присматривающей за ребенком, – сказал Артур, но, увидев, что его прямота огорчила принца, добавил, – Впрочем, мне следует быть скромнее. Я буду рад любой работе, и нет для меня разницы, какую задачу мне поставят – я ее выполню с должным старанием. Если выйдет так, что я должен буду присягнуть тебе, как сюзерену, ты, конечно, можешь быть уверен в моей верности. Впрочем, я не брошу тебя в беде и так, без всяких клятв. Но что-то мне не верится, что такому мальчишке положен паж…

– Уверяю тебя, что положен! – горячо воскликнул Гвин. – Но давай поспешим, иначе я получу нагоняй за то, что опоздал на аудиенцию первого дня полнолуния.

Глава 5. История королевы Хелевидис

– Неужели твое присутствие настолько обязательно для аудиенции первого дня полнолуния? – спросил Артур. – Как-то не похоже, что у тебя есть опыт управления государством.

– Ну как тебе сказать… Скорее всего, мое отсутствие там никто бы не заметил, но король настаивает, чтобы на подобных собраниях мы с Морганой сидели по обе руки от него с важным видом и мозолили всем глаза. Считается, что таким образом мы с ней получаем навыки правления королевством.

«Если он принц, то, наверное, он знает что-нибудь о судьбе королевы Хелевидис», подумал Артур. – Все эти короли и принцы находятся друг с другом в родстве, и всегда всё знают друг о друге».

– Не слыхал ли ты случайно что-нибудь о королеве Хелевидис, дочери Гунфрида, первой супруге Пендрагона? – поинтересовался он.

– О королеве Хелевидис? – мальчик удивленно взглянул на него. – Поистине странный вопрос ты задал. Откуда ты сам узнал об этой королеве?

Артур в двух словах рассказал ему о вчерашней встрече с незнакомцем.

– Вот оно что… – пробормотал Гвин, и на его лице в первый раз появилось серьезное выражение. – Хоть для тебя эта встреча обернулась удачно, она была не к добру, совсем не к добру. Лучше бы тебе было не подниматься на тот холм и обойти ту могилу стороной. Не хотелось бы мне говорить на эту тему, но для твоей собственной безопасности, я расскажу кое-что об этой злосчастной королеве. Она действительно существовала. Первым браком король сочетался с принцессой Хелевидис. Это было очень-очень давно, еще до моего рождения…

– Да тебе-то на вид не больше тринадцати, значит, не так уж и давно, – заметил Артур.

– Мне скоро исполнится шестнадцать, – обиженно возразил принц, – Через год и полмесяца мне будет шестнадцать. Ты то и дело впадаешь в одну и ту же ошибку, недооценивая мое положение и умаляя мои личные качества. Впрочем, я тебя прощаю ввиду твоих заслуг перед королевством, а также из свойственного мне великодушия. Но слушай же дальше. Королева была родом с далекого юга, как это видно по ее имени…

– Южане произносят имя Хелевидис, как Элоиза, насколько я знаю, – заметил Артур.

– Вижу, ты кое-что смыслишь в иностранных языках, что неплохо тебя рекомендует. Эти знания пригодятся тебе в Замке. Но не перебивай меня больше, иначе ты рискуешь никогда ничего не узнать об этой королеве, – сказал Гвин, и добавил, пугливо оглянувшись по сторонам, – И прошу тебя, не произноси без надобности это имя. Мы находимся в местах, где действует магия, и кто знает, чьи уши нас слышат, и к каким последствиям это может привести.

Артур не разделял страхов принца, но пообещал воздержаться от упоминаний имени королевы.

– Первая жена короля была очень юной и красивой, и ее сразу все полюбили, – начал Гвин. – Кроме того, она была сильным магом, и владела заклятиями южной магии, которая отнюдь не слабее, а в некоторых случаях и посильнее, чем наша здешняя приграничная магия. Честно говоря, я не люблю никакую магию, но местную, ни иностранную, да думаю, и ты тоже, – все смертные относятся к магии с недоверием и страхом, – но здесь, в Приграничье, с ней приходится поневоле мириться, поскольку она помогает удерживать злые силы за пределами наших земель. Но вернемся к той истории. Довольно скоро королева, имени которой я не хочу лишний раз называть, заболела и умерла, и тогда выяснились страшные вещи. Почти одновременно с ней скончались несколько ее придворных дам и бо́льшая часть слуг, которых она привезла с собой. Когда стали разбираться, выяснилось, что она проделывала жуткие опыты с магией, отдавая злым духам души окружавших ее людей. Быть магом не является преступлением по законам Приграничья, но экспериментировать с душами людей – это страшное преступление, и королева не избежала бы наказания, если бы вовремя не умерла. Мерлину пришлось призвать себе на подмогу всех самых опытных магов королевства, и они трудились несколько недель, проводя обряды очищения и спасая людей из окружения королевы, чьи души она хотела погубить. Когда всё закончилось, тех из ее слуг, которые чудом выжили, немедленно выслали из Приграничья обратно в их родную страну, но и они тоже погибли в пути: в первую же ночь случился пожар в доме, где они остановились на ночлег – не спасся никто. Все эти события держались в страшной тайне, всем, кто, был причастен к ним, было запрещено что-либо рассказывать под угрозой смертной казни. Даже упоминать имя королевы было запрещено, и о ней удивительно быстро забыли – я сильно подозреваю, что тут не обошлось без Мерлиновского заклятия забвения. В ее стране вскоре после ее смерти сменилась правящая династия, и там о ней, насколько я знаю, тоже никто больше не вспоминает. И теперь, когда ты знаешь, какими делами известна эта королева, ты тоже не должен говорить о ней в Замке и вообще в любом месте Приграничья.

– Жутковатая история. Теперь я, скорее, сожалею, что поднялся к той могиле. Но что заставило королеву совершить такие ужасные преступления?

– Этого никто точно не знает, кроме короля и Мерлина. Возможно, даже и король не знает. Только Мерлин мог бы сказать, что тогда произошло. Но ты видел Мерлина, и не хуже меня, наверное, понимаешь, что он не тот, к кому можно приставать с праздными вопросами. Полагаю, что принося людей в жертву злым силам, королева намеревалась продлить свою угасающую жизнь или… – тут принц осекся, – Нет – это было бы слишком странно, нет-нет, это всего лишь мои догадки, которые ничем не отличаются от сплетен. Хоть я, возможно, и похож на сплетника, но я не сплетник. Могу лишь сказать, что всё это очень плохо. Странности с могилой королевы в Заговоренных лесах я могу объяснить лишь тем, что впавший в беспамятство Мерлин не в состоянии больше контролировать магию, которая витает вокруг нее.

– А как ты сам узнал о королеве Хел… чье имя лучше не называть?

– О, я случайно наткнулся на упоминание о ней в книжном хранилище в списках королевских династий. Принцам и принцессам, видишь ли, приходится с детства заучивать наизусть имена всех королевских родов из всех известных стран. Это крайне скучное занятие, но без этого не обойтись, если готовишься наследовать престол. Приходится без конца перечитывать летописи и трактаты, изучать династические древа, уточнять, кто из нынешних монархов жив, а кто уже помер или, что случается чаще, убит. Ты не представляешь, какие смешные имена встречаются у правителей, и в каких странных обстоятельствах они иногда получают власть! Меня весьма удивило, что у Утера Пендрагона была жена, о которой никто ничего не знает. Я приставал с расспросами к старым слугам из Замка, но они помалкивали; лишь одному удалось развязать язык столетним вином из моих краев. Тот слуга и поведал мне эту историю, и еще добавил, что перед смертью королева с Юга, якобы, прокляла Пендрагона, и весь его род, и всех его детей, которые могут родиться у него от брака с другими женщинами. И если вспомнить, при каких обстоятельствах погибла его вторая супруга, королева Игрейна, приходится признать, что такое проклятие в самом деле было. Слышал ли ты, как погибла Игрейна?

– Все в Долине знают историю ее странной смерти. Это случилось в год моего рождения, когда шла война трех королевств. Король отослал королеву и новорожденного сына в Приграничье. Замок тогда еще только возводился и не был защищен магией, как сейчас, но так или иначе, он находился далеко от войны и был единственным безопасным для укрытия местом. Говорят, что… – Артур внезапно прервал сам себя.

– Ну договаривай уже, – возмущенно воскликнул Гвин. – Ты собирался сказать, что мой отец отправил своих людей сюда в Приграничье, чтобы разгромить Замок и убить королеву и наследника, пока король был на войне. Так вот: это всё глупые слухи и ложь! Мой отец часто бывает жесток, но он никогда не будет подсылать исподтишка убийц, и не запачкает руки кровью женщин и младенцев. После окончания войны он поклялся, что никогда не отдавал тайного приказа уничтожить семью Пендрагона, а также привел доказательства, что на момент смерти Игрейны, никто из его людей не находился в Приграничье, – и Пендрагон принял его заверения. Деревенщина из Долины может не знать этих подробностей, но уж я-то их знаю и как сын короля Леодегранса, и как заложник короля Утера.  И больше никогда не говори мне, что мой отец был виновником гибели королевской семьи!

– Сожалею, если задел твои сыновьи чувства. Вот уж правду говорят, что пересказ слухов до добра не доводит, – сказал Артур, и когда принц кивком заверил его, что не сердится, продолжил, – Кто же, по-твоему, убил Ивейну и ее защитников? Оборотни из Инар? Или, может, ты считаешь, что тут замешан правитель страны триналов, третий участник войны трех королевств?

– Вряд ли это были вольфады из Инар. Они обычно загрызают свои жертвы, перекусывая им вены, чтобы напиться теплой крови, а на погибших в Замке не было следов от волчьих зубов. Насчет триналов тоже нельзя сказать ничего определенного. Триналы, как ты знаешь, до сих пор враждуют и с моим отцом, и с твоим королем, и отчитываться по этому делу никому не собираются. Однако, я не думаю, что это они. Они, конечно, могли напасть на Замок с моря, придя на ладьях вдоль побережья, но в те дни триналы терпели поражение за поражением и были слишком слабы, чтобы устраивать серьезные морские походы. И, будь это они, они не стали бы убивать пленных. Они бы, как у них принято, увели бы всех в рабство, а королеву и наследника забрали бы непременно живыми, чтобы получить выкуп и завершить войну на своих условиях. Но королеву нашли заколотой в грудь мечом, наследник вообще пропал, некоторые слуги и воины были изрублены, а некоторые скончались без всяких ранений – у тех, кто их видел, сложилось впечатление, что они просто все разом упали вниз лицом и умерли. Определенно не обошлось без черной магии! И я даже больше скажу: Мерлин наверняка знает, что там произошло. Но по каким-то причинам Мерлин молчит, и ни один человек в мире не может заставить его об этом говорить. Даже если бы Игрейну и Арторио убил сам Мерлин – что, конечно же, не так, – Утер Пендрагон вынужден был бы спустить ему это с рук, потому что Мерлин защищает Приграничье от нечисти из Инар, а интересы Приграничья стоят выше личных интересов короля. Бедняга, не везет ему с женами и наследниками! Так и ходит теперь вдовцом, видать, никто из принцесс или королев не хочет выходить за него замуж после того, как две его жены так страшно погибли. А может быть, он сам не хочет больше жениться. Я знаю, он до сих пор убивается по своей Игрейне и сыну, хоть не показывает вида.

На этом принц Гвин закончил свой рассказ, а Артур не стал больше расспрашивать.

Лес вокруг них становится светлее и уже не давил на путников мрачностью. Вскоре они вышли из-под его сводов на холмы, которые неожиданно обрывались скалами у огромного ущелья; на другой его стороне на каменной гладкой скале неприступно высился королевский Замок. Он настолько внезапно уходил вверх, что выглядел продолжением скалы. Артуру даже показалось, что некоторые из башен и строений замка висели в воздухе. Со скалы мчались струи мощного водопада, начало которого невозможно было определить с того места, на котором находились путники.

– Ого! Этот замок не взять ни одному врагу! – с искренним восхищением воскликнул Артур.

Он огляделся: угрюмые Лес Огня и Лес Хищных Деревьев защищали Замок справа, уходя по холмистой местности до горизонта; за Замком виднелись островерхие скалы, отвесно обрывавшиеся вниз, к морю; внизу, по ущелью плыл слоистый туман, сквозь его голубоватую мглу едва пробивались вершины деревьев, а там, где клочья тумана расступались, можно было увидеть головокружительную пропасть.

– Похоже, в этот замок вообще невозможно попасть никому, – уточнил Артур.

– Ну почему же? Мост – вон там, – Гвин указал на каменный мост неподалеку. Он был почти закрыт клубами тумана, но все же это был настоящий мост: каменный, прочный и достаточно широкий. Артур пораженно уставился на него: еще пару мгновений назад в том направлении не было никакого моста: складывалось впечатление, что мост незаметно всплыл из пластов тумана откуда-то из глубины пропасти.

– Откуда он взялся? Я не видел там моста, – сказал Артур в недоумении.

– Это часть магической защиты Замка, – пояснил принц. – Мост то есть, то исчезает. По-моему, у него даже нет опоры – он просто болтается себе в тумане. Я никогда не задаюсь вопросом, откуда он берется: для этого нужно обладать магическими знаниями. В любом случае, это настоящий крепкий мост, он существует в реальности… хотя я не уверен, что он не существует где-то совсем в другом месте. Вполне вероятно, он переносится сюда по заклинанию Мерлина каждый раз, когда к Замку приближается кто-нибудь, пришедший с мирными помыслами.

Они спустились с холма на мост и прошли сквозь туман ущелья к извилистой дороге, которая, ведя вверх, к Замку, настолько странно обвивала Скалу, что Артур так и не смог определить, то ли она спускалась, то ли поднималась; да еще и за каждым ее поворотом перед ним открывался совершенно неожиданный вид, и там, где он ожидал увидеть Леса Защиты, внезапно появлялось залив и скалы, и наоборот. Один раз он настолько усомнился в правильности пути, что уточнил у Гвина не сбились ли они – хотя, казалось бы, как можно сомневаться в этом, если у вас под ногами только одна-единственная дорога, и с нее вы не сможете сойди, даже если бы и хотели.

– Ах, не задумывайся об этом, сэр будущий рыцарь, – посоветовал принц, – Это всё фокусы Мерлина для отвода глаз. Как бы ни кружила дорога – она приведет к Замку, а большего нам и не надо. Хотя, конечно, я бы не отказался добраться туда, как некоторые, по воздуху. Вон, глянь-ка! – он указал на что-то высоко в небе.

Артур всмотрелся в указанном направлении и различил двух летящих к замку драконов, впряженных в колесницу.

– Кто это?

– Мальдук, самый сильный колдун в Приграничье, – объяснил Гвин. – После Мерлина, конечно. Вероятно, король вызвал его на совет.

– В первый раз вижу настоящих боевых драконов! – Артур восхищенно проводил взглядом летящую колесницу.

– У короля Утера в замке тоже есть боевой дракон из породы красных драконов. Моргана притащила его с собой из Инар.

– Правда ли, что наследница короля принцесса Моргана – фея? – поинтересовался Артур.

– Она – полуфея, – как-то особенно язвительно заметил принц. – И в то же время получеловек. Она дочь Пендрагона и Феи Воды. Это значит, что она не совсем фея и не вполне человек. О, эта Моргана! С ней мучаются все, все в Замке! С ней мучается ее отец, с ней мучается леди Алиена, ее наставница, с ней мучаюсь я! О слугах и говорить нечего – те от нее шарахаются. Даже до Мерлина она, наконец, добралась! Она никого не любит! Она презирает всех вокруг! Мир людей для нее ничто! Тяжелые времена ждут Приграничье, когда Моргана станет его королевой. Она и бровью не поведет, если враги придут на земли ее отца и вырежут всех ее подданных. Возможно, даже будет рада!

– Ты определенно преувеличиваешь, – возразил Артур. – Если бы принцесса не имела никакого представления об ответственности, король не назначил бы ее наследницей.

– Ну, может, немного и преувеличиваю, – подумав, согласился принц. – Но в целом, это правда. У Морганы дрянной характер, и она не интересуется делами страны, которой ей предстоит управлять. Она стала наследницей лишь потому, что у короля Утера не было других детей. Моргана родилась в Инар. О ней вспомнили, когда исчез маленький Арторио, но Пендрагон не сразу решился забрать ее у матери и назначить наследницей. Моргана прожила в Инар до пяти лет – я имею в виду, до пяти лет по человеческим меркам, а не по инарскому времени. Если в ней и были какие-то человеческие качества, этого срока хватило, чтобы она их растеряла. Потом за ней в Инар пришел Мерлин, и то ли угрозами, то ли увещеваниями заставил Фею Воды отдать дочь на воспитание отцу. Человеческой жизни не хватит, чтобы выйти из страны фей, поэтому Мерлин провел ее в Приграничье короткой дорогой, через Земли Теней, и таким образом, Моргана стала единственным человеком, точнее, получеловеком, который смог пройти через царство мертвых и выйти оттуда живым. Был заключен договор, что до шестнадцати лет Моргана будет жить среди людей, а после шестнадцати, если захочет, сможет вернуться в Инар. Чтобы она не слишком горевала по дому, мать дала ей с собой ее любимого красного дракона, и этот дракон ей дороже отца родного, только с ним она и носится. Дракона, кстати, любят в Замке намного больше, чем Моргану. Уж лучше бы народ Приграничья выбрал себе в короли этого дракона! Поверь, он управлял бы гораздо лучше, чем Моргана!

Глава 6. Моргана

У дверей большого, богато убранного зала группа слуг с любопытством и испугом глазела издали на пожилую служанку, разговаривающую с огромным золоченым зеркалом на стене.

– Госпожа, прошу вас, вернитесь в наш мир… Вы ведь знаете, как ваш батюшка сердится, когда вы так себя ведете… – уговаривала зеркало служанка.

В глубине зеркала отражалась похожая на русалку девочка, которой было на вид лет пятнадцать-шестнадцать. Это была Моргана, дочь короля, получеловек, полуфея. Со стороны было видно, что она находится только в зеркале – нигде в других местах не было никакого намека на ее присутствие. Фигурка принцессы-полуфеи, слегка покачиваясь, парила в воздухе зазеркалья; пышный шлейф ее белого парадного платья плавно вился в потоках магической энергии, словно хвост русалки, плывущей в водной стихии. Моргана, казалось, была недовольна, что слуги обнаружили ее до того, как она успела скрыться в одной из зазеркальных комнат, и раздумывала теперь, сто́ит ли выходить к ним из зеркала.

В зал поспешно вбежала леди Алиена, строгая дама средних лет, наставница Морганы и принца Гвина. Пожилая служанка поскорее уступила ей место у зеркала и присоединилась к другим слугам. Леди Алиена грозно постучала по стеклу, ее аскетически худое лицо выразило высшую степень возмущения.

– Принцесса, немедленно покиньте зеркало! Вас ждут на королевской аудиенции! Как можно так себя вести наследнице престола! Какой позор!

Моргана в зеркале не шелохнулась. Она продолжала молча и невозмутимо висеть в воздухе, постепенно уносимая энергией зеркала в дальние части зазеркального зала.

– В прошлый раз она просидела в зеркале три дня, бедное дитя! – жалостливо пискнул кто-то из служанок.

– Эта маленькая фея не привыкла к жизни среди грубых людей! Бедная деточка! Она скучает по своей маме-волшебнице! – воскликнула, по-дурацки всхлипывая и сморкаясь в рукав, давно выжившая из ума старая служительница Лития, которую держали в замке только из уважения к ее былым заслугам.

Леди Алиена гневно повернулась к слугам – ее взгляд выражал такую ярость, что все они разом отшатнулись – и крикнула:

– Вы все, выйдите, живо! Убирайтесь! Я собираюсь говорить с принцессой наедине!

Встряхнувшись от ее окрика, слуги тут же покинули покои испуганной вереницей, которую замыкала то и дело взрыдывающая Лития. Леди Алиена была не из тех, чьи приказы можно было игнорировать. Она была достойной дочерью одного из самых воинственных кланов Долины и считалась в Замке старшей из придворных дам.

Леди Алиена застучала в зеркало с удвоенной силой.

– Принцесса Моргана, мне все равно, что в вас половина русалочьей крови, и вы будущая правительница Приграничья. Король вверил вас моим попечениям, и я, будьте покойны, сделаю всё, чтобы сдать вас ему обратно на руки приличным человеком. Я дорожу своей репутацией, и добьюсь, чтобы в человеческом мире вы вели себя по-человечески!

Его свирепый тон подействовал. Моргана нехотя приблизилась, вернее, подплыла, медленно паря в пространстве, к границе зеркала. Казалось, будто нею и ее наставницей не было никакого препятствия.

– Леди Алиена, аудиенция ничего не потеряет, если пройдет без меня. Я устала от толп дураков, которые говорят глупости, надеясь понравиться, – голос полуфеи звучал из-за стекла спокойно и мелодично, но немного глухо.

– Принцесса Моргана, вы наследная принцесса! Вы не принадлежите только себе. У вас есть обязанности перед королевством! – сурово произнесла леди Алиена, не собираясь уступать Моргане в выдержке и хладнокровии.

Моргана помолчала, вздохнула и медленно вышла из зеркала. Стеклянная грань всколыхнулась и раздвинулась, будто это была вода. В человеческом мире облик принцессы несколько изменился: струящиеся серебристые волосы стали темно-каштановыми, глаза цвета ртути – светло-карими, черты лица смягчились, хотя взгляд так и не утратил пугающей отрешенности.

– Что вы там делали? – возмущенно спросила леди Алиена. – За последний месяц вы уже пять раз уходили в зеркала, хотя ваш отец строго запретил вам это! Что вас туда так тянет? Разве прилично для принцессы уединяться в потустороннем мире, незаметно подглядывая оттуда за своими подданными, словно какое-то зловредное привидение? Вы хотите, чтобы по Приграничью поползли слухи, что наследница престола наводит порчу на людей через их отражения?

– Я уже говорила вам, что искала кольцо, которое там случайно обронила, – невозмутимо ответила Моргана. – Это подарок матери, который мне очень дорог. Я ни за кем не подглядывала и не собиралась никому причинять вреда.

Леди Алиена вздохнула. Она не сомневалась, что принцесса лжет, но вытянуть из Морганы истинную причину ее повторяющегося бегства в зеркала было совершенно невозможно. Алиене оставалось лишь надеяться, что девочка не занимается там экспериментами над отраженными фигурами людей, что было запретным видом магии.

– До аудиенции почти не осталось времени, поторопитесь, вам нужно еще уложить волосы и подготовить приветственное слово для гостей, – сказав это, наставница сделала принцессе знак – в этом жесте странно сочетались почтение и приказ – следовать к выходу. Моргана с бесстрастным видом двинулась к дверям.

«Не связаны ли ее уходы в зеркала с летаргией Мерлина?» – думала леди Алиена, идя за принцессой и окидывая придирчивым взглядом ее платье – не измялось ли оно во время путешествия в зазеркалье, – «Она стала чаще сбегать туда с тех пор, как лишилась его присмотра. Что ей там нужно? Беда мне с этой девочкой! Хорошо, хоть принцу Гвину скоро исполнится пятнадцать, и он перейдет в подчинение гвардейского корпуса – одной заботой меньше! С ними обоими сразу мне становится трудно управляться!»

В желчном описании, которое принц Гвин дал королевской наследнице, было много правды. Нелюдимость и скрытность принцессы переходили всякие грани понимания. С тех пор, как Моргана появилась в замке своего отца, у нее никогда не было подружек. Юные придворные девицы ни разу не могли угодить ей: о чем бы они не заводили с ней беседу, как бы ни пытались вовлечь в игры, Моргана никогда не изъявляла желания поддерживать общение, а чаще вообще игнорировала всех, кто к ней обращался, всем своим видом выражая недовольство, что ее одиночество нарушают. Чуткая, как все феи, она быстро находила слабые места окружающих, и часто прицельно била по ним; нескольких тихих вскользь сказанных слов принцессы было достаточно, чтобы ввергнуть в слезы служанку или придворную даму. Слушалась она только своего отца, Мерлина и леди Алиену – последней пришлось проявить незаурядное упорство, чтобы добиться от принцессы повиновения. При дворе даже устраивали пари на то, что наставница сдастся, но этого не случилось. «Феям дано больше свободы в действиях, чем людям, но зато их настроения изменчивы, а люди более упорны в своих поступках, – это значит, что при известной настойчивости я рано или поздно заставлю принцессу с собой считаться», – упрямо говаривала леди Алиена после каждой неудачной попытки приручить маленькую дикую инарку, и, в конце концов, победила. Поняв, что леди Алиена не отстанет от нее, пока не заставит сделать по-своему, Моргана со временем неохотно признала ее авторитет. Усилия наставницы были не напрасны: к шестнадцати годам принцесса вполне могла считаться человеком, по крайней мере, в глазах тех, кто видел ее издалека, например, из толпы подданных, пришедших на аудиенцию первого дня полнолуния, а бо́льшего от нее пока и не требовалось.

При скверном характере Моргана обладала необычно тонкой внешней красотой. Эта угрюмая девочка разбивала сердца молодых рыцарей, не прилагая к тому совершенно никаких усилий. От ее присутствия у юношей захватывало дух; если ей случалось бросить взгляд на кого-то из них, они наперебой хвастались об этом друг другу, надолго теряли покой и вздыхали о принцессе бессонными ночами. В карих глазах Морганы, прикрытых выразительной дугой век и длинными ресницами, словно бы хранилась вся мудрость мироздания, и всякий, кто смотрел в эти лучистые очи, оказывался под впечатлением, что их обладательница видит его насквозь, разделяя с ним все тайны, все сокровенные мысли и чаяния его души. Однако это был лишь бесполезно волнующий душу самообман: этот пронзительно мудрый взгляд вовсе не отражал человеческую индивидуальность принцессы, а был общеродовой чертой фей, в чьих сердцах и вправду издревле хранилось тайное знание о мире, но вот только делиться этим знанием никто из них не собирался, да и не смог бы даже при желании, ибо природа феи и природа человека разнятся между собой. По неудачному опыту многих было известно, что как бы не старались влюбленные юнцы заслужить расположение принцессы, она была равнодушна к их чувствам, а то и зло смеялась над ними. Те несчастные, которых угораздило влюбиться в Моргану, вынуждены были скрывать это из-за страха перед ее насмешками и злобными выходками. Лишь один смельчак не оставлял отчаянных попыток добиться ее внимания – но об этом речь зайдет позднее.

Сколько бы трубадуры в Приграничье и за его пределами ни рассказывали трогательных историй о том, как прекрасные феи помогали людям в беде или даже вступали в брак со смертными, феи всегда оставались непредсказуемым и жестоким народом, и королевская дочь получила от матери полный набор качеств, которые часто делали ее общество невыносимым. Чуждаясь людей, Моргана предпочитала проводить досуг в обществе красного дракона Фафнира, приведенного ею из Инар, и задумчиво бродила ночами по крепостным стенам, вызывая у часовых, случайно увидевших ее издали – и никогда вблизи, поскольку благодаря обостренным чувствам полуфея всегда успевала вовремя уклониться от нежелательной встречи – трепет и невольное восхищение ее призрачной красотой.

Моргана немного знала магию. Некоторым видам колдовства ее обучили в Инар в раннем детстве; кроме того, отдельные способы управления водой были даны ей от рождения, как представительнице рода водных фей. Но в целом, Моргана была слабым магом, и, судя по всему, постепенно забывала даже те несложные магические трюки, которыми она поначалу отпугивала придворных, излишне назойливо навязывающихся ей в компанию. С каждым днем по мере взросления ее магическая энергия угасала, она становилась более «земной», и это обстоятельство вполне устраивало ее отца и всех придворных, но сильно расстраивала саму Моргану, хотя она старалась ничем не выдавать своего сожаления.

«Королевство нуждается в правителе, который будет разделять со своими подданными тяготы человеческой жизни, а не рваться куда-то в потусторонние дали», заявил король, и запретил дочери учиться магии. Для магии нам хватит одного Мерлина, добавил он. Моргана не разделяла этого мнения. Она тайком читала книги с магическими формулами в королевской библиотеке, а иногда Мерлин, если ему случалось бывать в особо хорошем настроении, как бы в виде исключения подсказывал ей некоторые заклинания. У обычно безучастной Морганы загорались глаза, когда ей выпадала возможность поучиться чему-то у великого мага. Мерлин, впрочем, внимательно следил, чтобы девочка не получила слишком много знаний, и часто стирал из памяти полуфеи всё, чему он обучил ее, сразу же после того, как урок магии заканчивался. Придворные шептались между собой, что именно эта его жестокая привычка лишать того, что перед этим дал, впоследствии заставила мстительную принцессу подсыпать в еду Мерлину сонного зелья.

Глава 7. Маг-предатель

– Страстоцвет, молочай, боярышник, пустырник, лаванда, хмель, валериана, маковое семя, немного сушеных водорослей, – перечислял замковый лекарь, – И… и вода. Вот и всё, что там было.

– Ничто из перечисленного не может вызвать длительный сон, – сказал Утер Пендрагон. – Ну разве что молочай обладает сильным действием.

– Всё это так, государь, но речь идет не о человеческом организме, – лекарь тяжело вздохнул. – Ведь вы же знаете: Мерлин не человек. Он известен нам в облике человека, но его природа не такая, как у вас или у меня. Он пришел в мир людей из Инар, где царят другие законы. Нам не ведомо, что поддерживает его жизненные силы и что заставляет их угасать. Все травы, обнаруженные в зелье, которым принцесса уложила Мерлина, довольно безобидны для человека, но любая из них может оказаться опасной для инарца. И самое главное – вода. Принцесса от рождения способна управлять водой. Она применила какой-то заговор, изменяющий свойства воды. Наши местные маги могут, конечно, снять его, но на это потребуется время. Может быть, даже много времени. Было бы лучше, если бы этот заговор снял тот, кто его создал, то есть, сама принцесса.

– Моргана уверяет, что не знает, как это сделать, – сказал король. – Она не помнит слов заговора. Она говорит, что это вышло случайно.

– Если так говорит сама принцесса, то я не смею настаивать, – главный лекарь снова вздохнул. – Тогда нам ничего не остается, как продолжать трудиться над снятием заговора.

– Остается надеяться, что инарская нечисть не нападет на нас, пока вы изучаете капли травяной лужицы, – король выглядел недовольным. – Сообщайте мне обо всех результатах, которых удастся достигнуть.

– Непременно, государь, – главный лекарь поклонился и с облегчением отошел, заняв место в группе советников короля поодаль от трона. Он бы предпочел говорить об отравленных колодцах, которые в последнее время стали находить в Долине. Распознавание магической формулы сонного зелья шло туго, не было никаких гарантий, что Мерлина удастся разбудить в ближайшее время. Как и все в Замке, главный лекарь был уверен, что принцесса Моргана способна снять собственный заговор, но не желает этого делать.

Было позднее утро первого дня Полнолуния – в это время, перед началом аудиенции, Утер Пендрагон обычно собирал самых доверенных лиц на короткое совещание по делам королевства.

Уже давно были обсуждены отравленные колодцы, пожары сухостоя в лесах Долины и появление – впрочем, редкое – оборотней-вольфадов в Озерном Крае – отдаленной части королевства на границе с Кармелайдом, а король всё медлил, удерживая рыцарей и придворных. Они знали, почему он не спешит их отпускать, и в молчаливом опасении ожидали последующих событий.

– Где же этот Мальдук? Он давно должен был уже прибыть, – раздраженно сказал король Хилдефонсу, главному советнику королевства. – По-моему, ему нравится заставлять меня ждать.

– Прошу прощения, сир, но мне кажется, нам следовало бы пригласить мага Мальдука в другой день и в другое место, – заметил Хилдефонс.– Не стоит обвинять его в измене в присутствии членов королевского совета. И он, и вы вспыльчивы: вы можете наговорить друг другу много такого, чему потом трудно будет найти оправдание.

В это время в другой части замка приземлились драконы мага Мальдука. Черная колесница резко развернулась в центре небольшого посадочного поля. Поскольку она была легче несущих ее драконов, то продолжала по инерции двигаться, и вылетела за пределы площадки, создав переполох среди слуг и замковых животных.

Мальдук покинул колесницу и стремительным шагом направился к галерее, ведущей к покоям короля, не обращая никакого внимания ни на беспорядок, созданный его повозкой, ни на подбежавшего ему навстречу Сандалфа, помощника управляющего Замком.

– Мы р-рады видеть вас в замке, сударь!… Д-добро пожаловать! – усердно кланяясь и заикаясь от страха перед опасным гостем и замешательства от его появления, лепетал Сандалф.

– Накорми моих драконов! – бросил на ходу Мальдук.

– Да, сударь, разумеется! – Сандалф склонился в глубоком поклоне ему вслед. Когда он, наконец, осмелился распрямиться, то с выражением крайней удрученности взглянул в сторону черных боевых драконов. Они, хотя и стояли довольно смирно, время от времени выпускали из пастей здоровенные огненные клубы. Оба устрашающе зашипели, чуть только Сандалф сделал шаг в их сторону.

– Чем же мне кормить этих чудищ? – с унылым негодованием спросил помощник управляющего подоспевшего к нему его собственного помощника, адресуя по большей части этот вопрос себе самому, – Разве что самим собой?

Мальдук не входил в число приближенных короля, но с его влиянием в Приграничье считались. Он иногда бывал при дворе, а накануне король Утер специально послал за ним. Маг появился в зале собраний как раз в тот момент, когда Пендрагон упомянул о нем перед советом: это было свойство всех магов из восточных земель – являться именно тогда, когда о них вспоминали.

При его появлении перед королем все присутствующие разом замолкли – эта внезапная тишина показала, что Мальдуку здесь не доверяли. Общение с магами вообще было довольно опасным занятием: все они несли в себе тайную угрозу для любого, кто вступал с ними в контакт. Мальдук слыл одним из самых сильных, и одновременно, самых непредсказуемых и злобных чародеев.

– Здравствуй, Утер Пендрагон, – сказал Мальдук, как обычно, игнорируя всех, кого он не считал себе ровней. – Ты срочно вызвал меня на совет. Что ж, вот я прибыл и стою перед тобой в ожидании твоих слов.

Хоть это обращение было вежливо по форме, наглая насмешливость, прозвучавшая в интонациях его голоса, вызвала тихий недовольный шум среди вассалов.

Король протянул раскрытую ладонь в сторону актуариуса – тот расторопно вложил в нее свиток.

– Ты, видно, ждешь, что я, наконец, предложу тебе занять место при моем дворе взамен Мерлина? Но я не сошел еще с ума, коварный маг! Мои люди перехватили твое тайное послание владетелю Горной Полосы, где твоей рукой написано о том, что ты предлагаешь свои услуги Таду! Решил играть на два лагеря? – гневно молвил Пендрагон и бросил свиток Мальдуку.

Мальдук поймал свиток, бегло взглянул на свидетельство своей измены и отшвырнул его со презрительной ухмылкой. Он не собирался оправдываться и не выказывал ни малейших признаков тревоги.

– Твои порядки в королевстве заставили меня это сделать, – сказал он, уставившись странно горящими, желтыми, как у кошки, глазами в лицо Пендрагона. – Ты усилил влияние Мерлина в Приграничье и неправомочно расширил владения людей, наступая на Древние Земли Инар. Ты воображаешь, что ты сможешь справиться с Древним Миром? Ты ошибаешься, король Приграничья: не в твоих это силах! Ты слишком слаб, чтобы одолеть то, что существовало многие тысячи лет до возникновения рода жалких смертных людишек. Даже с помощью проходимца Мерлина, который, как выяснилось, не так-то могуч, как желал казаться.

– Я никогда не считал тебя союзником, маг Мальдук, – горько сказал помрачневший король. – Но я никогда не подвергал гонениям тебя и приверженцев твоих сомнительных учений; на моих землях ты мог чувствовать себя в безопасности. Ты жестоко разочаровал меня!

– Разочаровал? Что значит «разочаровал»? – Мальдук расхохотался, словно безумный; этот смех выдавал бесконечное презрение к словам короля, – Что может значить для меня восхищение или разочарование такого неудачника, как ты?

Возмущенный шум среди присутствующих усилился.

– Ты сам знаешь, что ты неудачник, король Пендрагон – дерзко продолжал Мальдук, – Твой сын пропал вскоре после рождения, твоя отрешенная от мира дочь-русалка не интересуется государственными делами – дни твоего королевства сочтены! Неужто ты думаешь, что тот, кто обладает властью над стихиями, сочтет нужным хранить верность такому, как ты?!

– Довольно! – грозно сказал Пендрагон. – Ты получил обвинение в измене Приграничью, но вместо того, чтобы его опровергнуть, ты ведешь себя, будто буйный, болтая преступные речи. Схватить его!

Разгневанным рыцарям не надо было повторять. В один миг Мальдук оказался в кольце из обнаженных мечей. Старый Хилдефонс, сокрушенно качая головой, поспешил отойди в сторону; ему было ясно, что раскол между магом и королем непоправим.

Но взять колдуна было не так-то просто даже группе испытанных в битвах вооруженных воинов. Вокруг Мальдука возник зловещий вихрь, заставивший людей попятиться. Маг ударил жезлом о каменный пол, вызвав залп разрядов, похожих на молнии.

– Прочь! Каждый, кто приблизится – умрет! – выкрикнул Мальдук.

Рыцари не дрогнули и не разомкнули кольцо, но и не решались придвинуться ближе. Напряженное противостояние продолжалось, пока король, не желавший лишних жертв, не дал своим людям знак отойти.

Мальдук, злобно ухмыляясь, попятился в сторону окна.

– Поверь мне, глупый король Приграничья, близится падение твоего королевства! Последние дни ты проводишь на престоле! – бросил он Утеру.

– Убирайся! – отрезал король. – Я не нуждаюсь в твоих жалких предсказаниях! Я изгоняю тебя из своих земель!

Мальдук злобно ухмыльнулся и вновь ударил посохом об пол. Этот удар был еще более эффектным, чем первый. Присутствующие с изумлением смотрели, как телесная оболочка мага, включая одежду и посох, рассыпалась на множество мелких черных точек, которые тут же собрались в клубок осиного роя. Насекомые с грозным жужжанием вылетели в окно и исчезли в синеве. Почти одновременно с этим с посадочной площадки донеслись крики: без всякой команды взмыли вверх и умчались прочь драконы с пустой колесницей, чуть не раздавив замковых служителей, которые делали попытки их накормить.

Ошеломленные придворные застыли в нерешительности. Король поднялся с трона.

– Забудьте о нем! – сказал он, тяжело дыша от гнева. – Пусть его имя будет навсегда вычеркнуто из списка бенефициев Приграничья! Всякий, кто осмелится повторять его гнусные предсказания, будет объявлен изменником! Где Моргана и Гвин?! Пора начинать аудиенцию! Этот негодяй не стоит того, чтобы из-за него менять распорядок!

***

– Хвала небесам, это твари унеслись к черту на рога вслед за своим черным господином, – сказал, вытирая испарину со лба, Сандалф своему помощнику, – Они чуть не довели меня до остановки сердца! Проклятые рептилии!

– Неужели драконы причисляются к рептилиям, дядя Сан? – удивился его помощник, который был еще и его племянником. – Вот никогда бы не подумал! Неужели они того же рода, что змеи и живущие в южных широтах чешуйчатые коркодилы?

– Разумеется, – отвечал его дядя. – Как можно этого не знать? Драконы, как и коркодилы, древнее всех живых существ на свете. Говорят, тысячелетия назад они были разумными. Но потом они вымерли почти все, а те, что остались, утратили разум и стали обычными зверями. А их место заняли люди, которым далеко до драконьего разума – оттого-то в людских делах всегда такая неразбериха.

– Что ж такое произошло, что разумные драконы вымерли? – поинтересовался племянник.

– Ты и об этом не слыхал? Луна упала на землю – произошел взрыв, погубивший всё живое вокруг, и в первую очередь разумных драконов. От того взрыва также образовалась страна Инар, откуда с тех пор приходит к людям всякая чертовщина.

– Дядя, ну это уже совсем сказки, – усомнился племянник, внимательно вглядываясь в лицо Сандалфа, чтобы понять, не смеется ли тот над ним. – Как Луна могла упасть на землю? Она же висит в небе каждую ночь. Да вот и сегодня у нас как-никак аудиенция первого дня Полнолуния.

– То была другая Луна! – возмущенно взвизгнул Сандалф, – В те времена было две Луны. Одна из них и свалилась на землю. Ничего-то ты не знаешь, бестолочь! Вот так и пробудешь из-за своей безграмотности всю жизнь помощником чьего-нибудь помощника!

Глава 8. Посвящение в рыцари

Королевское собрание первого дня полнолуния всегда была ярким и запоминающимся зрелищем. На нем присутствовали все без исключения придворные, от поваренка до лорда-управляющего, а также самые влиятельные лица королевства, послы и иностранные гости. Во время этого приема Пендрагон награждал отличившихся, выносил окончательные приговоры в судебных спорах и оглашал новые законы. Все подданные королевства мечтали попасть в Замок Семи Печатей и увидеть пышную церемонию первого дня полнолуния собственными глазами.

Под торжественные звуки горнов король в сопровождении рыцарей прошествовал к тронному залу с одной стороны анфилады, охватывающий Тронный уровень замка, в то время как принцесса Моргана в воздушном белом одеянии, делавшей ее похожей на девушку-облако, приблизилась к залу с другой стороны со свитой из придворных дам. Обе блестящие процессии сошлись у золоченых ворот зала. Утер взял дочь за руку и повел ее к трону, возвышавшемуся в противоположном конце грандиозного помещения, украшенного с обеих сторон колоннадами. Вдоль прохода, по которому шествовали король и принцесса, стояли придворные и приветствовали своего повелителя и его наследницу, склоняясь перед ними в почтительных поклонах, а за колоннами гости и слуги с любопытством наблюдали за происходящим, шепотом обсуждая между собой наряды и настроение участников церемонии.

– Где Гвин? Почему вы не вместе? Куда опять запропастился этот шалопай? – тихо спросил король у дочери, пока они продвигались через толпу к трону.

– Понятия не имею, где его носит, сир, – ответила Моргана, не забывая отвечать на поклоны придворных гордым кивком головы. – Наверное, ставит ловушки в лесу. В последнее время у него дурацкая мания – поймать Стального вепря.

– Что?! Он полез один в места, где бродит Стальной вепрь?! Проклятый мальчишка не соображает, что творит! – воскликнул, немедленно вспылив, король, – Если с ним что-то случится, его отец мне этого не простит!

Моргана лишь презрительно фыркнула.

Гости, рыцари и придворные последовали за королем и принцессой и расположились на почтительном расстоянии вокруг трона. Утер и Моргана поднялись на тронное возвышение и заняли свои места. Взгляд короля на миг задержался на пустующем сидении слева. Пробормотав себе под нос «я ему устрою веселую жизнь – пусть только появится!», он поднял руку, подавая сигнал, что аудиенцию можно начинать.

Именно в этот момент за дверями зала возникла непонятная шумиха. Двери распахнулись, и из-за толпы придворных и гостей донесся звонкий голос Гвина, требовательно повторявший «Пропустите! Расступитесь! Дайте пройти!»

Толпа расступилась, и появилась вся компания. Впереди Гвин бойко и бесцеремонно пробивал дорогу к трону, за ним следовал Артур, слегка смущенный вниманием разодетой в шелка и золото знати, и замыкала группу Красавица, тяжело порхавшая со своей ношей.

Оказавшись перед троном короля, все трое остановились. Красавица приземлилась рядом с хозяином, с неуместным грохотом шмякнув узел на мраморный пол.

Король несколько секунд в полном недоумении взирал на возникшее перед ним зрелище, но к нему быстро вернулось присущее ему властное спокойствие.

– Как всегда опоздал, Гвин! – угрожающе произнес он, – Я долго спускал тебе с рук, но сейчас ты вывел меня окончательно! Где ты был, бездельник?!

Гвин, которому, в отличие от Артура, явно доставляло удовольствие находиться в центре внимания, выступил вперед, поклонился с врожденным изяществом принца и заявил с широкой улыбкой:

– Сир, я, конечно, немножко опоздал, но, это стоило того! Прошу вас, сир, взглянуть, какой трофей мы вам принесли. Уверен, он вас не разочарует.

Гвин вытащил охотничий нож и одним махом распорол сеть. Плотно сплетенные слои веревок опали, явив на всеобщее обозрение клык и хвост Стального Вепря.

 Шум удивленного волнения пронесся по залу.

«Это похоже на клык Стального Вепря!», «Кажется, это останки того существа из Ада, которое сгубило столько народу!» – изумленно восклицали придворные.

– Вам удалось одолеть Стального вепря? – спросил король, переводя недоверчивый взгляд с Гвина на Артура, и даже удостаивая им Красавицу.

– Да, сир! – гордо воскликнул Гвин, но сразу же счел нужным уточнить, сделав жест в сторону стоявшего поодаль Артура, – То есть, вот этот юноша из Долины сделал это.

Утер уставился на Артура.

– Но мы с Красавицей помогали ему, сэр! – с энтузиазмом добавил Гвин и разбежался было продолжать рассказ о том, как они все вместе одолели Вепря, но король, не слушая его, приказал Артуру:

– Подойди сюда!

Артур приблизился к трону со скромным достоинством.

– Значит, это ты убил Вепря? – спросил Пендрагон.

– Да, сир, – коротко ответил Артур.

– Он настоящий герой, сир! – вновь влез Гвин.

– Молчать! Ступай займи свое место! – гневно прикрикнул на него король.

Поняв, что наказания не избежать, Гвин понурил голову и под злорадные взгляды Морганы занял свое место у трона.

– Кто ты? Откуда ты? – продолжал задавать вопросы король, внимательно вглядываясь в юношу из Долины.

– Меня зовут Артур, государь, – представился, поклонившись, Артур, и король, услышав это имя, почти незаметно изменился в лице, – Я приемный сын сэра Эктора из Долины.

– Сэр Эктор из Долины? – сказал король. – Я неплохо знаю его. Ни то чтобы он с самого начала стал самым преданным из моих подданных, но он почитаем в Долине, и мне известно, что он всегда верен своему слову. Приемный сын, говоришь? Он воспитывал тебя наравне с Кеем?

– Да, государь. Я жил в его доме с того момента, как он усыновил меня в раннем детстве. Он обучал меня всему, чему обучал Кея, и никогда не делал различия между нами.

Король одобрительно кивнул.

– Что же привело тебя в Замок? – спросил он.

– Однажды у нас остановился путник из Замка, лицо которого можно узнать, но не запомнить. В Долине его знают под именем Мерлин. Увидев меня, он стал расспрашивать обо мне моего приемного отца. Позднее, перед тем, как уйти, он сказал, что когда мне исполнится шестнадцать, мне следует найти его в Замке.

– Зачем маг Мерлин позвал тебя в Замок? – поинтересовался Пендрагон.

– Он не позаботился мне это сообщить. Я же понадеялся, что такое приглашение поможет мне получить службу в Замке. По некоторым причинам я вынужден был покинуть дом своего покровителя. Вспомнив, что человек с именем Мерлин позвал меня в королевский замок, я решил, что будет уместно воспользоваться этой возможностью. По дороге в Замок я узнал, что Мерлин… – тут Артур заметил, что Гвин с отчаянными гримасами делает ему знаки молчать, и быстро поправился, – …что обстоятельства изменились, сир. Я собирался повернуть обратно, но заговоренная дорога не позволяет вернуться в Долину тем, кто не дошел до Замка и не вошел в него с добрыми намерениями. Поэтому я здесь, сир, – просто завершил он.

Король задумался и некоторое время молчал.

– Что ж… Великий маг не стал бы звать в Замок кого попало. Видно, он заметил в тебе некие способности, раз выделил тебя. К сожалению, трудами некоей особы,  – король гневно взглянул на Моргану, которая виновато отвела глаза (теперь пришел черед злорадствовать принцу), – он не в состоянии объяснить, почему он сделал это. Однако, уже сейчас ты оправдал его выбор. Ты убил зверя, который долгие месяцы терроризировал моих подданных – вот уж и вправду хорошая новость! Знаешь ты об этом или нет, но за этот подвиг ты заслужил награду!

Утер Пендрагон сошел с трона и приблизился к Артуру.

– Дай свой меч и преклони колени, мальчик! – сказал он, и в его голосе впервые прозвучали теплые ноты.

По залу прокатился небольшой шум, сразу сменившийся почтительным молчанием. Простолюдина, пусть даже получившего воспитание рыцаря, редко принимали рыцарский орден. Для этого ему нужно было совершить поистине великое деяние. Артур подал королю меч и опустился на одно колено, как того требовал ритуал посвящения в рыцари. Его движения были полны сдержанного достоинства. Взгляды всех присутствующих были обращены на него, но это внимание не заставило его потерять присутствие духа.

Король коснулся мечом его головы и торжественно произнес:

– Артур из Долины, призванный Мерлином, от имени своего народа я благодарю тебя за славный подвиг спасения страны от кровожадного лесного чудища, именуемого Стальным Вепрем! За эту заслугу сталью боевого меча я, защитник и властитель Окраинных Земель, Приграничных Городов и Приозерья, посвящаю тебя в рыцари и назначаю тебя в королевскую охрану. Пусть мой замок отныне станет тебе новым домом, а запись о тебе пусть будет навеки внесена в королевские хроники!

Он легко ударил мечом по правому и левому плечу Артура.

– Встань и возьми свой меч. Теперь ты рыцарь короля!

Артур поднялся и принял меч из рук короля.

– Я клянусь быть верным моему королю и отдать жизнь защите тех, кто оказался в беде, сир, – произнес он и поклонился.

– Не сомневаюсь в этом, мой мальчик, – мягко сказал король.

Повернувшись к придворным, он вопросил:

– Где Гэлар, главный управляющий?

Главный управляющий уже был поблизости в ожидании приказаний. Он с поклоном выдвинулся вперед.

– Занеси этого юношу в реестр рыцарей, выдай ему всё, что полагается сообразно его положению. И выдели ему место для сна и отдыха в рыцарских палатах, – велел Пендрагон.

– Слушаюсь, государь, – главный управляющий снова поклонился, затем повернулся к новому рыцарю и также поклонился ему, как того требовала церемониал посвящения.

– Приветствую вас в рядах рыцарей королевства, сэр. Прошу вас, следуйте за мной, – сказал он Артуру.

На этом простой, но торжественный обряд акколады был закончен.

Глава 9. В Туманных лесах

Мальдук благополучно миновал линию воздушных ловушек Мерлина, которые затягивали и отправляли в бесконечную воздушную петлю всех непрошеных гостей, оказывающихся в окрестностях замка. Мальдук неплохо изучил всю систему оборонительной магии, возведенную Мерлином еще в те времена, когда Мальдук считался при дворе Утера Пендрагона своим человеком. Впрочем, никто не знал, был ли он человеком на самом деле. Почти все маги, известные в Окраинных землях (так называли Приграничье в соседних странах), либо не происходили из человеческого рода, либо были воспитаны жителями из Древней Страны, известной также названием страны Инар, примыкавшей с востока к владениям Пендрагона и, частично, к королевству Кармелайд, которым правил король Леодегранс.

Как и Мерлин, Мальдук был мейгосом, магом высшего ранга. В мире были известны имена девяти мейгосов, но это не означало, что их было всего девять; это означало, что всего лишь девять из них снизошли вступить в контакт со смертными. Из этих девяти великих магов лишь один – известный под именем Мерлин – перешел на сторону людей в ходе извечного противостояния Инар и Приграничья. Остальные либо были враждебны, либо, как Мальдук, придерживались нейтралитета, но их нейтралитет было ценен для людей, и король вынужден был терпеть дурной характер и выходки Мальдука, пока тот не вмешивался в интриги Приграничья.

Колесница Мальдука неслась в сторону Туманных Лесов, первую территорию Инар. Страна Инар была огромной, если не сказать, бесконечной, и никто не знал, где она заканчивалась. Это был отдельный и очень опасный магический мир, и населяли его разные существа и сущности, которые не только не являлись людьми, но и без конца враждовали с людьми, желая уничтожить весь человеческий род, и уже много столетий Окраинные Земли, будучи расположены у самой границы, в основном и принимали на себя первый удар потусторонних полчищ.

Сравнительно недавно Страна Инар охватывала значительную часть Долины и половину Кармелайда. Тогда здесь происходило много мрачных событий, и Долина была почти не заселена, так как мало кто осмеливался жить рядом со зловещими силами, то и дело приходившими в мир людей из Древней Страны. Лишь после того, как некоторые из могущественных мейгосов, живущие в обоих мирах, перешли на сторону людей, первым правителям Окраинных земель удалось отвоевать часть Долины у вольфадов – племени людей-обортней, чьи поселения располагались на границе Страны Инар. В те дни от инарской магии удалось освободить примерно треть земель Долины и полосу земли, ведущую к Лощине Белых Оленей, где была поставлена первая приграничная цитадель, на месте которой позднее вознесся королевский Замок.

Во времена правления Утера Пендрагона завоевания людей еще больше расширились. На бывших землях вольфадов покровительствующий людям маг Мерлин воздвигнул лес Огня и лес Хищных Деревьев с целью создать заслон на пути продвижения волкообразных оборотней. Магические Леса тянулись от Туманных лесов с границы Инар до Лощины Белых Оленей, то есть, до того самого места, где Артур повстречал Гвин. Такая защита, приносила много неудобств людям из Замка и Долины, но зато снимала угрозу внезапного нападения с востока. Лес Огня и Лес Деревьев-Хищников сделали пространство между Замкнутыми Лесами и Лесами Тумана непроходимым и губительным не только для полудиких вольфадов, но и для более сведущих в магии пришельцев из Инар, которые тоже были не прочь поживиться за счет людей.

Перелет через Леса Защиты дался Мальдуку нелегко. Он открыто разорвал нейтралитет с Пендрагоном, и теперь магия Мерлина распознавала его, как врага. Воздух словно отяжелел, колесницу то и дело тянуло вниз. Несколько раз она снижалась над Лесом Огня настолько, что ветки деревьев чиркали по ее днищу, словно спички, счастье еще, что колесница была заговоренной, и не поддавалась воспламенению слишком быстро. Драконы выбивались из сил – если бы не магия поддерживающих заклинаний, они бы давно задохнулись в клубах ядовитого дыма, рухнули вниз на черные вершины и за несколько мгновений превратились бы в обугленные туши.

Колесница летела вдоль границы между Лесом Огня и Лесом Хищных Деревьев, которая тянулась до самой Инар. Мальдук подхлестнул драконов, и они с трудом набрали высоту. Ветви деревьев-хищников неестественно вытягивались, пытаясь схватить или хотя бы уцепиться за колесницу, когда она пролетала над ними.

«Проклятый Мерлин, он знал, как ставить преграды перед замком! Этот вид магии не разрушить сторонними чарами. Но и со мной не так-то легко тягаться. Мерлин кое-что не предусмотрел», – злобно думал Мальдук, подгоняя драконов.

Ему удалось использовать воздушную воронку для создания вневременно́го туннеля, – наподобие того, что в виде заговоренной тропы был проложен Мерлином через Лощину для сокращения пути к Замку. Туннель не только существенно ускорил перелет через заговоренные пространства, но и уменьшил действие чар. Драконы вновь набрали скорость и вынесли колесницу прямо на границу страны вольфадов – мрачной лесистой местности, покрытой вечным туманом. Здесь Мальдуку больше не угрожала враждебная магия Мерлина, но появилась опасность налететь со всего маху на что-нибудь в бесконечной серой мгле.

Повинуясь приказаниям хозяина, драконы несколько раз снижались и снова взмывали вверх, где туман был не так опасен. Лишь после третьего захода Мальдуку удалось различить в серой пелене огни и очертания широкого лесного тракта. Он повел колесницу вдоль него и через некоторое время достиг главной стоянки вольфадов – Низины Тумана. Здесь туман был разрежен светом множества костров, пылавших вокруг мрачных деревянных жилищ.

Вольфады были племенем полулюдей. Их предками были Древние Звери – магические существа, обитавшие в лесах и горах Инар в Эпоху Великого Начала. Древние Звери когда-то обладали большим могуществом, но со временем полностью исчезли или переродились, и даже в Инар они больше не встречались. Вольфады были бледным подобием своих предков: они обладали всеми признаками людей, и единственная доступная им разновидность магии была связана с перевоплощением в волкообразных существ, внешне напоминавшим Древних Зверей. Лишь в образе огромных волков вольфады могли совершать некоторые магические действия и ритуалы.

Недостаток способностей к магии они компенсировали свирепостью нрава и жестокостью своих обычаев. В прежние времена орды вольфадов каждый год нападали на земли людей, оставляя после набега выжженные пепелища: взрослое население и стариков они убивали, а молодежь уводили в рабство. Так продолжалось до тех пор, пока правителям приграничных королевств не удалось объединиться и удержать кровожадные племена от продвижения за пределы Инар, а в последние десятилетия, когда король Пендрагон заручился поддержкой могущественного Мерлина, вольфады, и вовсе были выдавлены из людских владений.

Хотя отдельным оборотням, как называли вольфадов в Долине, удавалось преодолевать разными способами преграды Мерлина, их редко видели в Приграничных землях. Жители Приграничья, хорошо научившиеся распознавать вольфадов по особенностям речи и поведения за столетия жизни рядом с этим кровожадным племенем, быстро вылавливали их и истребляли. Чаще выходцев из Туманного леса Инар встречали в Городах и на побережье Дальнего моря, где люди почти не имели представления о том, что такое магия и могли за всю свою жизнь не встретить ни одного мага или существа из Инар. В тех местах вольфады неплохо приспосабливались и жили в человеческом обличье, в то время как в округе начинали происходить необъяснимые исчезновения и убийства людей.

В последние годы вольфады не делали вылазок из Туманных Лесов Инар, и в Приграничных землях их почти перестали считать реальной угрозой, но произошедшее недавно событие в замке Пендрагона, о котором принц Гвин беспечно сообщил Артуру по дороге через Лощину Белых Оленей, словно это была обычная дворцовая сплетня, заставила все заинтересованные силы по обе стороны границы замереть в ожидании предстоящих кровопролитий и передела земель и власти.

Это судьбоносное событие заключалось в том, что юная принцесса Моргана, которую до сей поры никто ни в Приграничных землях, ни в землях Инар не рассматривал ни как сильную волшебницу, ни как серьезную претендентку на престол Приграничья, обладающую хоть каким-нибудь влиянием в вопросах власти, случайно выбила из политического расклада такую мощную фигуру, как Мерлин. Повсюду начали ходить слухи, что она как-то подсунула ему зелье собственного изготовления, которое погрузило мага в длительный сон, кому или оцепенение, и решительно никто не знал, как вывести его теперь из этого состояния.

Ни Моргана, ни Мерлин не питали друг к другу излишней симпатии. Напротив, они скрыто враждовали и соперничали с самого начала, с тех самых пор когда Моргана впервые появилась в доме своего отца, и Мерлин на первых порах был вынужден взять в свои руки заботу о маленькой полуфее, с которой не могли найти общий язык другие обитатели Замка. Считалось, что суть их отношений сложно понять людям, которые имели мало представления о магии и магических существах. Но все же их взаимное отвращение не доходило до настоящей ненависти, и Моргане совершенно незачем было желать Мерлину смерти. Так и осталось неизвестным, как она добилась, чтобы маг принял сильный сонный напиток, и ради какой цели она это сделала, поскольку, само собой разумеется, никто, кроме самого короля, не мог задавать принцессе подобные вопросы.

Теперь, когда Мерлин был беспомощен, словно ребенок, вся мощная магическая защита Замка и Приграничных земель, хоть и продолжала по-прежнему действовать, но стала совершенно бесконтрольной. Для врагов короля Утера и всего Приграничья было всего лишь делом времени найти к ней ключ и свести ее на нет, а при известных условиях и обратить ее против тех, кого она до этого защищала.

Королевский двор насколько возможно хранил в тайне новость о том, что Мерлин впал в летаргию, но с самого начала было понятно, что долго так продолжаться не может. Довольно быстро разнеслась в обоих мирах весть о том, что чары Мерлина больше не подвластны своему хозяину; недруги Окраинного королевства осмелели, и только и ждали случая прорваться через границу, захватить форпост Пендрагона и истребить жителей Долины. В последние недели лазутчики Пендрагона то и дело сообщали, что люди-волки резко увеличили активность около границы, но король, хотя и велел усилить дозор вокруг замка, не имел оснований для опасений до тех пор, пока ему не донесли, что Мальдук, не слишком дружественный людям маг, до того момента придерживавшийся нейтралитета, вступил в сговор с Тадом, королем вольфадов. Тут Пендрагон впервые всерьез обеспокоился, ибо его приграничный бастион, равно как и проход в Долину не имели иной защиты, кроме небольшого войска и волн магии, активизированной Мерлином, а если в дело вмешался еще один великий маг, то защитные чары могли быть разрушены в любой момент, и перевес сил в этом случае оказывался не в пользу Приграничья.

У Мальдука были давние счеты с Мерлином, и вот теперь, когда Мерлин был так удачно обезврежен, у Мальдука появились шансы отнять у него звание самого могущественного мага в Инар и на территориях людей. Именно об этом думал мейгос, направляя драконов к стоянке вольфадов. До настоящего времени он колебался в своих намерениях, так как тайно лелеял мечту властвовать над всем Приграничьем с поддержкой Утера Пендрагона, но теперь эта мечта разбилась о решительный отказ короля признать его главным магом своих земель.