Читать онлайн Мои железные сапоги бесплатно

Глава 1

Илья уехал, но мне, почему-то, стало легче. Я не пыталась ему позвонить, старалась, как могла, не ждать его ждала звонка. Илья побродит по горам, насобирает материала для исследования и к осени вернётся, а я за это время должна измениться так, чтобы уговорить его начать наши отношения с нуля. Невозможно обижаться несколько месяцев, по себе знаю. Обида – это не предательство и не разочарование, значит, у нас есть шанс быть вместе. Я старательно отгоняла мысли о том, что я как раз Илью сильно разочаровала. Да, я его обманула, но у меня в тот момент не было другого выхода.

Время от времени я звонила Эвелине. Спрашивала о здоровье Мальвины – всё-таки Илья, когда женился, рассчитывал на мою помощь, и о нём.

– Людмилка компаньонку уже рассчитала, но сыну не говорит, а то они и без того на дорожку поссорились, – рассказывала Эвелина.

– Из-за меня?

– Нет, из-за собаки. Она её, кажется, за что-то не любит, пока Илья у матери сидел, собака ей туфли сгрызла.

Умница Шейла. Как только они вернутся, куплю ей самую вкусную, самую мясную сахарную косточку – от подарка для собаки Илья не сможет отказаться. Пусть точит зубы, уверена, у Мальвины ещё много хорошей обуви.

– Шейлу наказали?

– В том-то и дело, что нет. Людмила сказала, что её надо на привязи держать, раз не умеет себя вести, а Илья – что надо было обувь убрать, Шейла ещё щенок, как ребёнок, может нашкодничать. Слово за слово, сама понимаешь.

Просто Шейла чувствует отношение и по-своему выражает Мальвине своё фи. Сколько раз я забывала убрать обувь, и никогда не находила её погрызенной.

– У Ильи всё нормально, матери звонит.

– Он с Аллой? – не удержалась я от вопроса.

– В каком смысле? – уточнила Эвелина.

– Что он про неё говорит?

Эвелина засмеялась:

– Ты плохо знаешь Илью. Он о своей личной жизни вообще никогда не говорит, кстати, это Людмилу сильно раздражает. Я её понимаю. У него один ответ: всё нормально, мама, не беспокойся.

Я тоже попытаюсь не беспокоиться. Если бы он хотел, давно бы был с ней, но ведь не хотел! Тогда зачем её пригласили в экспедицию? Или сама напросилась? Нет, не думаю, Илья даже одноклассника не взял, так что уговоры Аллы ей бы не помогли. Но ведь она поехала…

Мама предложила вернуться домой, я, не раздумывая, отказалась. Пусть на даче недоставало комфорта, каждый день приходилось добираться до города электричкой или переполненной маршруткой, зато я была предоставлена сама себе. Соседи и мамины приятельницы не задавали неудобных вопросов, папа не читал нотаций, перечисляя, сколько надежд он возлагал на несостоявшегося зятя, к маме, как ни в чём небывало, не заходила на чашку чая Ольга. После всего, что произошло, отношения с мамой испортились: она не могла простить мне мимолётное неудачное замужество, я – то, что Ольгу она предпочла мне.

Жаль, что Илья не оставил мне Шейлу, с собакой на даче было бы намного веселее. Погода портилась. Я торопливо сдёрнула с верёвки бельё – досохнет в доме, осмотрела двор. Надо унести под навес всё, что может пострадать от дождя.

Звякнула калитка. Кого принесло на ночь глядя? Родителей в эти выходные не будет: у папы срочная работа, а мама, зная, что я ухаживаю за огородом и её ненаглядными огурцами, без папы теперь не приезжала.

– Привет. Не ждала?

Вот кого я точно не ждала, так это Андрея!

– Зачем пришёл? Соскучился? Я – нет. До свидания, – я развернулась, подхватила влажное бельё и ушла в дом. Андрей за мной.

– Тань, ты бы хоть зайти пригласила, всё-таки не чужие. Чаем угостишь?

– Мы с тобой хуже, чем чужие. У чужих людей претензий друг к другу нет, так что иди отсюда, чай будешь с Ольгой пить. В джакузи!

Андрей скинул с плеча поношенную сумку – по виду тяжёлая, чего притащил? Снял обувь, прошёл за мной в комнату.

– Танюшка, прости меня, а? Я, конечно, скотина редкостная, но ты же не злая, я знаю. Давай кто старое помянет, тому глаз вон?

– Это тебя – вон! Вместе с бесстыжими глазами. Нет, как тебе вообще в голову пришло сюда явиться, вроде не пьяный?

– А куда идти-то? – вздохнул Андрей и опустился на диван.

Старый диван жалобно скрипнул под его весом. Сломает, кабан такой, где мы сидеть будем? Подлокотники отваливаются, спинка перекосилась.

– К Ольге, она тебя, наверное, уже потеряла.

– Мы с ней расстались. Тань, дай чего-нибудь поесть, я с утра голодный мотаюсь.

– Обойдёшься. Нечего было сюда приматываться, я тебя не звала.

Я стояла посреди комнаты и держала раскрытой входную дверь. Путь уходит, я не хочу его видеть.

– Таняяя… – заныл мой бывший возлюбленный. – Ты же хорошая, я знаю. Ну что тебе, трудно человеку чашку чая налить? Тарелку супа? У тебя суп есть?

– У меня есть участковый. Сейчас, наверное, я его не найду, но утром напишу на тебя заявление. Это частная собственность, между прочим.

– Не, ты меня не сдашь, ты не Ольга, – засмеялся Андрей.

– Когда тебя Ольга сдала?

– Не меня, тебя. Свекровке твоей, с работой. Тань, ну дай хоть воды попить, что ли. Воды тебе для меня не жалко?

Я вздохнула. Обида и злость на Андрея давно прошла, да и вообще теперь мне было не до него. Теперь я понимала, какой огромной ошибкой мог стать наш брак. Хорошо, что он привёл ту девушку, а я застала их вместе. Тогда казалось, что на меня навалилось огромное, тяжёлое, как плита, горе. Сейчас я понимаю, что ничего ужасного не произошло. Я плакала о потерянной любви, но разве это была любовь? Если бы вдруг я застала в чужих объятиях Илью, я бы тоже убежала в слезах? Пыталась отменить свадьбу, отказалась от него раз и навсегда? Нет! Я бы влезла в то джакузи, утопила бы несчастную разлучницу и забрала своего мужчину. Потому что я без него не могу, потому, что не хочу и не буду любить никого другого. Разлучницу, конечно, я бы потом спасла – криминал нам не нужен. После такого она сама к нему близко не подошла бы, побоялась. Правда, потом будут разборки с Ильёй, только я всё равно его не отпущу. Пусть он свысока смотрит на людей, пусть у него мама – вдовствующая королева, но я люблю его. Отдать моего мужчину – всё равно что вынуть из груди сердце. Я хочу жить, но как я смогу жить без сердца?

Андрюшка нагло возился на кухне, гремел кастрюльками:

– Хозяйственная моя, я котлеты доем, ты не против? – спросил он с набитым ртом.

– Сковородкой по голове хочешь? – поинтересовалась я.

Он демонстративно отскочил в сторону, хотя в нашей кухне особо не поскачешь, запихнул в рот последнюю котлету.

– Что тебе Ольга про меня рассказала?

– Что ты такого сноба себе в мужья нашла, корона на брови сползает…

Я угрожающе показала взглядом на сковороду.

– Не смей так о нём говорить!

– Всё, всё, извини! – Андрей протянул руки в примирительном жесте. – Молчу, про твоего мачо больше ни слова.

Я захлопнула холодильник:

– Продолжай, я тебя слушаю.

– Да вроде и нечего, – Андрей включил чайник. – Мы до этого с ней из-за работы ругались, но, когда узнал про тебя, обалдел. Разве так можно?

– Кто бы говорил, нашёлся порядочный! Вы с Ольгой друг друга стоите, между прочим. Откуда ты про мою свекровь узнал?

– От Ольги, откуда же ещё? Знаешь, это было последней каплей. Я её словно другими глазами увидел, а что увидел, мне не понравилось.

Андрей тяжело вздохнул, заглянул в пустую сковороду:

– Тебе тоже надо поесть, похудела, глаза ввалились. Так нельзя, желудок испортишь и вообще тебе вредно. Можно я макарон сварю? Не возражаешь?

Я не возражала. Мне было очень интересно узнать, что же заставило Ольгу и Андрея пойти на кардинальный конфликт. Это при их неземной любви, где даже подлость нашла достойное оправдание!

Вытягивать из Андрея информацию оказалось не просто. На вопросы он лаконично отвечал да или нет, а то и вовсе пожимал плечами, мол, не о чём говорить. Я добавила в макароны щедрый кусок масла и открыла банку со шпротами – ничего, наестся, будет более разговорчивым, я его знаю.

Всегда поражалась Андрюхиным пищевым пристрастиям. Он мог есть что угодно с чем угодно, ему всё нравилось и всё было вкусно. Гречка, рыба, огурцы и чеснок? Отлично! Макароны по-флотски вприкуску с карамелькой? Замечательно! При таком режиме питания ни одна калория не откладывалась на его идеальной фигуре – бицепсы, трицепсы, кубики и прочие атрибуты красоты мужского тела присутствовали в полном объёме. Привлекательности добавляла улыбка, открытая и добродушная. Где-то я читала, что так умеют улыбаться мошенники – люди испытывают к ним доверие и теряют бдительность.

– Ты как поросёнок, – засмеялась я. – Мечешь всё подряд, лишь бы побольше было. Живот не заболит?

– Поросята, знаешь, какие падучие? – не обиделся он. – Я нежный поросёнок, молочный, меня надо от сквозняков беречь и кормить правильно, а то сдохну.

– Откуда такие познания? – удивилась я. – Ты же вроде городской, с Ольгой на отдыхе познакомился, на море.

– Ага, на двух морях, – усмехнулся он. – Хочешь, расскажу?

Я кивнула.

– Только сначала в сарайку за дровами сгоняю. Ночью прохладно будет, я по сырости чувствую, надо подтопить, а то замёрзнем, будешь потом кашлять.

Нет, он не поросёнок, он настоящая свинья! Наглость зашкаливает! Мало того, что явился без приглашения, ещё и ночевать здесь собирается!

– Поел? Бери свою сумку и на выход, – рассердилась я. – Быстро.

– Тань, ну ты чего? Жалко тебе дивана? Хочешь, вообще в сарае лягу, чтобы тебе не мешать? Тань, мне правда ночевать негде.

– Твои проблемы. Уходи.

– Сейчас дождь начнётся, в такую погоду хозяин собаку не выгонит.

– Зато я тебя выгоню. Убирайся. Ночевать здесь ты не будешь, не надейся. Хватит того, что я тебя вообще в дом пустила.

– Таня, Танечка, ну что ты как змеюка, честное слово? Жалко тебе крыши над головой? Готова человека ночью под дождём оставить, да?

Я взяла его сумку – действительно тяжёлая, и вышвырнула за дверь.

– Калитка там! – показала я.

Андрей вышел, зябко поёжился – во дворе изрядно похолодало и, не обращая внимания на сумку, вышел на улицу. Закрыл калитку с той стороны, лёг в траву у забора.

– Ну и пожалуйста. Буду спать под забором, – заявил он.

Натянул на голову куртку, отвернулся.

Я ушла в дом, закрыла дверь на засов, включила телевизор. Пусть спит, раз мозгов нет, мне-то какое дело?

Глава 2

Телевизор тихо бубнил про новые экономические реформы, я выключила свет и подошла к окну. Лежит. Первые капли дождя звонко застучали по подоконнику, Андрей у забора зашевелился, но не встал. Сейчас промокнет, простудится. Идти и правда уже некуда – электрички и маршрутки не ходят до утра, в посёлке никто не пустит в дом чужого человека, тем более ночью.

Я распахнула окно. Как холодно! Да он там, наверное, уже почки себе простудил!

– Андрей! Заходи!

Тело не шевельнулось.

– Иди в дом, кому говорю, пока не передумала! – рассердилась я.

Андрей вскочит и в несколько прыжков оказался на крыльце.

Его одежда успела промокнуть, я достала папины домашние брюки и футболку.

– На, переодевайся.

– Сейчас, надо дров принести, – стуча зубами от холода, сказал он. – Ты печку давно топила?

– Весной. Тепло же было, зачем топить? Думаешь, дымить будет?

– Ладно, разберусь.

Он принёс дров, вывалил охапку возле нашей маленькой старой печки. Дрова были настоящие – не трухлявые доски с торчащими в разные стороны ржавыми гвоздями, не толстые сучки, которые обычно привозил папа, а ровные поленья, с шершавой корой и дурманящим запахом свежего дерева.

– Откуда они у нас? – спросила я.

– Я перед свадьбой завёз, – объяснил Андрей. – Ключи у бати твоего взял и привёз, купил по случаю в соседней деревне. Классные, да? Здесь и берёза есть, от берёзы самый жар.

Я уже не злилась. Принесла поближе к печке чай, печенье, остаток вчерашнего кекса. Огонь разгорался, весело трещал, отбрасывая по стенам загадочные тени. Мы сидели на потёртом ковре и разговаривали, как два старых друга. Почти романтика. Я мечтала о таком вечере с Ильёй…

– Не грусти, – Андрей заметил моё настроение. – Надо трубу почистить, плохо тянет. Я же деревенский, между прочим, тракторист.

– На море отдыхать ездил, что ли?

– Работать. Повелись с другом на объявление, типа спасателями на пляж. Я плаваю хорошо, вырос у реки, – начал свой рассказ Андрей.

По приезду золотые горы, которые обещал работодатель, превратились в рабский труд. Спасателями их не взяли, на таких местах работали только свои. Зато взяли убирать на пляже мусор, целый день, на жаре, практически за еду. Бесплатное жильё – халупа-развалюха с подозрительно покосившейся крышей, кишело насекомыми. Вода в колонке в конце квартала, даже летний душ соорудить не из чего. Привыкшие к минимуму комфорта парни всерьёз испугались кожных болезней: от укусов они начали чесаться, привести жилище хоть к каким-то гигиеническим нормам было невозможно.

– Хозяин нам говорит, мол, нормально всё, это вы нежные, как девочки. Вы же мужики, в армии служили. Сравнил! В армии чистота такая, что в туалете есть можно!

Ребята нашли другую работу, устроились на стройку мешать бетон. Тоже тяжело и жарко, зато при бытовке, которую они делили на четверых, был душ, на объект привозили горячую еду и пусть немного, но платили.

– С Ольгой я на пляже познакомился. Ходил иногда вечерами, как у моря жить и не купаться? Знаешь, когда она на меня внимания е обратила, прям обомлел. Такая женщина!

– Можно подумать ты до неё был вниманием обижен, – усмехнулась я, кивая на его торс.

Папина футболка натянулась на широкой груди, штаны едва прикрывали накаченные икры.

– Девчонки, наверное, на шею вешались?

– Девчонки да, но Ольга, это же совсем другое, понимаешь? Сильная, классная, вся из себя, я таких женщин только в журналах видел.

– В специальных? Для мужчин? – ехидно уточнила я.

– Да ну тебя, – засмеялся Андрей. – Согласись, она, конечно, стерва каких поискать, но стильная стерва. А в постели…

Андрюха вздохнул и закатил глаза.

– Не надо мне подробностей, – предупредила я.

– Я и не собирался.

Улётный роман продлился до её отъезда, но на этом не закончился. Они созванивались, переписывалась. Андрей тосковал искренне и сильно, понимал, что вместе они не будут никогда – не поменяет Ольга свою комфортную жизнь на их отношения, не захочет начинать всё с нуля. Когда она предложила переехать, Андрей не раздумывал – ради Ольги он бы полетел куда угодно, хоть в столицу мира, хоть в тундру.

– На мне жениться её идея была?

– Я бы сам не додумался. Нет, я вины с себя не снимаю, подло это было, я сначала не соглашался ни в какую, но потом она меня убедила. Когда с тобой стали встречаться, ты мне понравилась, и я опять хотел отказаться. Но уже поздно, ты беременная была.

– Что?

От неожиданности я пролила на себя чай, хорошо, что он уже остыл. Я беременная? С какого перепуга?

– Тань, да не переживай, обычно дело, с кем не бывает. У нас, знаешь, сколько таких случаев? Сначала залёт, потом свадьба. Правда, потом чаще всего разводятся, так развестись и без ребёнка можно.

– Андрюха, я тебя сейчас затряхну! Ты можешь нормально объяснить¸ когда ты узнал про мою беременность?

– Я в женских делах плохо понимаю, – смутился Андрей. – Опять обидел, да? Надо было не говорить, что знаю, извини.

– Нет уж, теперь выкладывай всё что есть. Подробно и пошагово, – потребовала я.

Андрей тяжело вздохнул, налил мне ещё чаю, заботливо положил мне под спину подушку.

      В какой-то момент наших с ним отношений ему замучила совесть. Я готовлюсь к свадьбе, радуюсь и строю планы на совместную жизнь, а он меня обманывает. Андрей решил разорвать отношения. Найти повод, поругаться и всё отменить, но Ольга его отговорила. Сказала, что я беременна, но скрываю, потому что не хочу, чтобы Андрей женился на мне из-за живота. Скажу ему после свадьбы. Бросать меня в таком положении нельзя, не по-мужски.

– Жениться для алиби и прописки – очень по-мужски, – заметила я. – Ты поэтому блондинку привёл? Решил, что пусть я сама тебя брошу?

– Блондинка не при делах, это мой личный косяк, – признался Андрей. – Тогда я решил ничего не менять, а там будь что будет.

– Тебя я послала, Илья меня бросил. Что будем делать с нашим малышом? – коварно спросила я. – Его растить надо, между прочим, кормить и воспитывать.

– Я от ребёнка не отказываюсь. Хочешь – давай на тебе женюсь. Нет – буду помогать, деньги давать или алименты, как сама решишь, – серьёзно ответил Андрей.

– Я подумаю. Почему тебя Ольга выгнала?

– Сам ушёл. Она со мной, как с котом приблудным: ловит мышей – кинут мяса кусок, нет – вон со двора.

Работа в магазине ему никогда не нравилась. Что это за работа для нормального деревенского парня с престижным образованием тракториста? Ходи за покупателями, уговаривай, уламывай, выслушивай их недовольство и претензии.

– Не умею я людям всякую фигню втюхивать, не моё это!

К тому же коллектив магазина – отдельная планета, с интригами, сплетнями, кознями и подсиживанием друг друга. То, что Ольга называла здоровой конкуренцией, Андрею претило и вызывало тоску. Пока где-то люди занимаются серьёзным делом, он «уводит» у коллеги покупателя, тьфу!

– Я другую работу давно ищу, а тут подвернулся подходящий случай. Наш, деревенский, сам устроился и меня позвал, сказал, им нужны надёжные и без личных проблем. Карьерный рост обещают, только работай.

Андрей уговаривал, расписывал перспективы и зарплату, но Ольга не хотела слушать о его уходе. Когда настал день икс – он успешно прошёл собеседование и медкомиссию, Ольга поставила Андрея перед выбором: или остаётся в магазине, или уходит на все четыре стороны, и из квартиры тоже.

– Знаешь, я бы может ещё подумал, но она разозлилась очень. Сказала, мало мне Таньки, ещё и ты со своими тараканами, магазин ему не нравится. И выложила историю, как вашу встречу со свекровью подстроила. Я только тогда понял, какая она подлюка. Ты же любила его, я видел.

– Где ты видел?

– Тань, мы в одном доме живём, забыла? Точнее, жили. Вы с собакой выходите гулять, ты светишься вся, фонарей не надо. Он к тебе так нежно, то под руку возьмёт, то за талию обнимет. Только странно, что его работа уборщицы колбаснула не по децки.

– Илья считает, что руками работает тот, кто головой не может.

Андрей растянулся на полу, закинул руки за голову. Всё-таки он красавчик, не зря Ольга влюбилась по уши.

– Если все у компа сядем, кто хлеб посадит? – заметил он. – Тебе, наверное, спать пора. Устала?

Я легла рядом. Жестковато, но всё равно хорошо. От печки тянет приятным теплом, за окном громко шумит дождь, стучит от ветра калитка. В такую ночь было бы неуютно спать одной в доме. Андрей пусть устраивается на диване, я лягу спать на втором этаже, в нашей единственной спальне. Кроме кроватей и старого комода там больше нет мебели. Комод украшает гипсовая голова от античной статуи греческой богини, когда купили дачу, я нашла её на чердаке. Мама называла голову Груней и аккуратно, тряпочкой, стряхивала с неё пыль.

– Андрюшка, хочешь, скажу тебе потрясающую новость?

– Ну, – зевнул он. – Я весь во внимании.

– Я не беременная, и не была, Оля тебя обманула.

Он резко сел:

– Правда? То есть ты ей ничего не говорила? Она всё выдумала?

–Да. Она хотела, чтобы ты на мне женился, для этого все средства оказались хороши. Похоже, ты ей нужен, как воздух.

– Как кобель я ей нужен. Блин, теперь ещё обиднее стало, чё я такой дурень пестробрюхий?

Я хихикнула. Приятно, когда человек понимает свои ошибки.

– Слушай, куда твой муж делся? Ты на даче, и его не вижу, даже машина во дворе не стоит.

– Уехал в экспедицию.

– Зачем? Расскажи, интересно же.

Я рассказала. И про Гиперборею, и про экспедицию, и про Аллу. Андрей слушал, сочувственно вздыхал и качал головой.

– Обидно, на такой ерунде. Может, в горах задницу поморозит, одумается? Было бы из-за чего возмущаться: работа как работа, не на панели же стоишь.

Обсуждать Илью я не хотела.

– Пошли спать. Бельё в шкафу возьмёшь, за печкой следи, утром не шуми – хочу выспаться.

Я отодвинула в сторону чашки и печенье – завтра всё уберу, пошла на второй этаж.

– Сразу спать? – вкрадчиво спросил Андрей. – А как же дружеский поцелуй на ночь?

О, знаю я этот тихий, с придыханием, голос, и поцелуи тоже знаю.

– Только попробуй, получишь Груней по голове, – беззлобно предупредила я.

Глава 3

Выгнать Андрея я не смогла: как можно выставить за ворота человека, который с утра сварил завтрак, смазал давно скрипящие петли на дверях, починил диван и приготовил всё необходимое для ремонта крыши в сарае? Он старался быть полезным, да и жалко стало – должен же ему кто-то помочь. Тем более Андрей умел уговаривать.

– Не могу я сейчас жильё снять, понимаешь, денег нет. Вот получу зарплату, тогда и уйду, потерпи меня, ладно?

– Вдруг Илья узнает, представляешь, что он подумает?

– Он, между прочим, тоже с Аллой не в разных пещерах спит, наверняка в одной палатке. И что? Это ещё не значит, что вместе.

В одной палатке… Алла жила с ним, знает все его привычки и перемены настроения, знает, как быстро он просыпается по утрам и как долго не может заснуть вечером. Находясь рядом, может прижаться, притвориться, что замёрзла или плохо себя чувствует. Илья позаботится конечно, возможно пожалеет, а там недалеко и до старых отношений.

Наверное, я побледнела, потому что Андрей испуганно схватил меня за руку:

– Ты чего? Тань, не переживай, сама говорила, что они по его инициативе разбежались. Подумаешь, уехали вместе, в лесу спят, это ничего не значит. Мы тоже в одном доме сегодня спали, и что? Как дети в садике, каждый в своей кроватке.

– Вдруг ты потом с Ольгой помиришься? Она в невинность не поверит.

– Не помирюсь.

– В выходные родители приедут, как мы им объясним? – привела я последний аргумент.

– Даже не беспокойся, с ними я договорюсь, – пообещал Андрей.

Я сдалась.

– Пора на работу собираться. Кстати, тебе что, не надо?

– Мы в дождь не работаем, по технологии нельзя, – сообщил Андрюха с умным видом.

– Это что за работа такая? Первый раз слышу, чтобы производство от погоды зависело.

– Где ж тебе услышать, песчинка мегаполиса, – засмеялся Андрей, – дитя небоскрёбов и офисов.

Напомнил, что сельскохозяйственные работы тоже напрямую зависят от погоды. Он устроился в фирму по ремонту дорог, рабочим. Горячий асфальт можно укладывать только при определённой влажности воздуха, тогда дорожное покрытие прослужит без трещин и выбоин много лет.

– Осенью на курсы пойду, полгода всего. Закончу, механик обещал на технику посадить. Сначала, конечно, помогалой, но я умный, в этом деле хорошо разбираюсь, поднатаскают спецы, сам машинистом буду, – мечтал Андрей.

– Меня туда нельзя устроить?

Андрей почесал затылок:

– Вообще у них девчонки работают, озеленителями, травку всякую по обочинам сажают. Только если ты для Ильи, то какой смысл? Ему, что с тряпкой, что с граблями – без разницы.

Это точно. Профессия озеленителя меня не спасёт. Разве что пойду цветами торговать и назову себя флористом, хотя тоже не вариант. Как убедить моего привередливого мужа, что при всём желании написать кандидатскую диссертацию я уже никогда не смогу? Получить учёную степень – тоже. Тогда что делать?

– Гугл в помощь, – посоветовал Андрей. – Сейчас курсов пруд пруди, каких только нет, я даже сексологов видел. Танюшка, хочешь быть сексологом? Я бы к тебе на приём пришел!

– Есть жалобы? – засмеялась я.

– Жалоб нет, я для моральной поддержки – нужны же тебе клиенты. Ты в детстве кем хотела стать?

– Смеяться не будешь? Архитектором.

– Что смешного? Значит, надо поступать на архитектурные курсы. Сейчас поищем, – Андрей достал из кармана телефон.

К моему удивлению, архитектурных курсов оказалось не мало. Были даже бесплатные лекции от университета. Теперь вечерами я не сидела у телевизора и не болтала по телефону с приятельницами и коллегами. Жажда новых знаний спровоцировала меня на небывалый подвиг – я записалась на несколько курсов сразу и полночи просиживала у компьютера.

В субботу менеджер по персоналу пригласила к себе меня и коллегу:

– Девочки, с первого числа у нас освобождаются два постоянных объекта! – торжественно заявила она.

Коллега недавно начала работать и с интересом уставилась на менеджера. Губы растянулись в улыбке, глаза загорелись в ожидании хорошей новости. На мой взгляд, ничего хорошего в постоянных объектах не было, если только не убирать их вечерами, когда персонал уже закончил трудовую деятельность и убыл по домам. В остальных случаях хочешь, не хочешь, придётся общаться. Обязательно найдётся любопытная тётенька, которая будет расспрашивать тебя о семье, о личной жизни, бестактно интересоваться доходами. Дальше два варианта: либо она тебя, сироту с тряпкой, пожалеет и начнёт подкармливать засохшими печеньками, либо невзлюбит. Во втором случае жалобы и недовольство обеспечены. Она будет проверять качество уборки, засекать потраченное время и встречать тебя с постным лицом и тяжёлым вздохом: явилась, наконец-то.

– Оба взять не предлагаю, они в разных концах города, поэтому выбирайте, кому что, – продолжила менеджер. – Строительный офис на углу Аникенской и Ленина, и мужское общежитие рядом с центром.

– Общежитие! – обрадовалась коллега и повернулась ко мне. – У меня машины нет, в центр удобно добираться, а до Аникенской с тремя пересадками ехать. Согласна?

Я не хотела ни общежитие, ни офис, но выбирать не приходится.

– Это надолго? – с надежной спросила я менеджера.

– Татьяна, не надо огорчаться, – улыбнулась она. – Тебя удалённость смущает?

– Бери офис, чего уж там, тем более ты недавно замуж вышла, зачем тебе холостые мужчины? – поддержала её коллега.

Я удивлённо вскинула брови – про мужчин даже не подумала.

– Хорошо, беру. Помещение большое?

Менеджер рассказала требования к уборке и квадратуру площади. Да, немало, часа три-четыре в день, если некому будет придираться и проверять чистоту подоконников белоснежной салфеткой. Был у меня такой опыт в прошлом: салфеточкой по подоконнику дама возила не сразу после уборки, а часа через два, когда в открытые окна успевала налететь уличная пыль.

По пути домой позвонила Андрею – хотелось знать, мама с папой уже там? Пару недель нам легко удалось скрыть его присутствие: мама приезжала без ночёвки, днём, убеждалась, что всё в порядке, брала домой свежей зелени, первых огурчиков и уезжала. У папы разболелась спина, работать на даче он не мог, а отдыхать не умел.

С утра Андрей собирался основательно подготовиться к их приезду, но как, не сказал.

Упоительный запах жареного мяса разносился из каждого двора. В выходные на дачах шумно и весело, по посёлку катаются на велосипедах и самокатах дети, звучит музыка. Я почувствовала, как заурчало в желудке – пообедать сегодня не получилось.

В беседке, за накрытым столом, сидели мама, папа и Андрей. Румяные аппетитные шашлыки, крупно нарезанные глянцевые помидоры, огурцы, с капельками сока там, куда попала соль, зелень, свежий хлеб. Салат в старой, маминой любимой зелёной пузатой миске, сок, лимонад и бутылка коньяка. У нас что, праздник?

– Танюша пришла! – обрадовался папа. – Руки мой и к нам, небось с утра голодная.

– Я тебе сейчас мясо подогрею, – сказала мама, тяжело поднимаясь из-за стола.

Андрей вскочил, взял у неё тарелку:

– Сидите, тёть Лена, сидите, я сам подогрею! – он незаметно подмигнул мне и ушёл в дом.

Плескаясь под умывальником, я тихо, чтобы через открытую дверь нас не услышали, спросила:

– Родители что, гостей ждут?

– Нет, это я всё приготовил. Пошли, попробуешь, я старался. Ради такого дела ребята меня даже пораньше с работы отпустили.

– У тебя же денег нет?

– Аванс получил! – гордо сообщил он. – Я там ещё кое-чего прикупил, посмотришь в холодильнике. И денежку тебе положил под Груню, на хозяйство. Не всё же тебе меня кормить.

– То есть, как я понимаю, снимать квартиру ты не собираешься? – угрожающе спросила я.

– Собираюсь. У тебя на даче. Сдашь мне комнату?

– Нет!

– Ну, Тань, не вредничай. Чего лишнее тратить, если до осени здесь можно пожить? Мне на работу две остановки ехать, – уговаривал Андрей.

Пустила, называется, человека из жалости! Он привык и вообще не собирается съезжать. Объяснить, что жить с ним в одном доме я больше не собираюсь, я не успела – со двора позвал папа.

– Молодёжь, вы где?

Я показала Андрею кулак, пошла в беседку.

Папа потянулся за коньяком:

– Давайте, дети, за вас.

Что он им тут наговорил без меня?

– Папа, мама, вы только ничего не подумайте, – начала я. – Андрей здесь как квартирант живёт, временно…

– Ладно, ладно, ничего не подумаем, – перебила мама. – Эх, молодо-зелено, и зачем было огород городить?

Я под столом пнула Андрея ногой.

– Мы, как бы, не совсем чтобы вместе, – промямлил он. – То есть Таня правильно говорит, я квартирант.

Папа засмеялся и хлопнул его по плечу:

– Таких квартирантов поискать! Забор хорошо покрасил, хвалю. И за крышу спасибо. Я весной заметил, что подтекает в углу, никак руки не доходили.

– Андрюшенька, ты мне клумбочку поправь, – попросила мама. – Заваливалась с одного бока, не иначе мыши ходов нарыли.

Я не участвовала в разговоре – всё равно меня никто не слушал. Объясню им завтра, в менее семейной обстановке.

Шашлыки таяли во рту, огурчики вкусно хрустели, салат оказался мой любимый, с крабовыми палочками.

В кармане зазвонил телефон. Эвелина? Я ушла в дом, чтобы поговорить с ней наедине – впервые Эвелина позвонила мне сама.

– Таня, тебе Илья не звонил? – спросила она.

– Что случилось?

– Ничего. Просто скажи – он тебе не звонил?

Я почувствовала, что сейчас у меня остановится сердце. В груди словно свернулся клубком ёж, который при каждом вдохе перекатывался и впивался острыми иглами. Ноги стали тяжёлыми, ватными, я опустилась на табурет и обеими руками прижала к уху телефон.

Глава 4

Как меняет людей страдание: совсем недавно передо мной стояла уверенная в себе красивая женщина, сегодня – усталая, с опухшими от слёз веками, бледными губами и тревожным, ищущим взглядом пожилая дама. Дрожащие руки крутят телефон, плечи вздрагивают, словно она сдерживает рыдания.

– Спасибо, что пришла, – хриплым голосом прошептала Мальвина. – Таня, что делать? Я обзвонила всех его знакомых, никто ничего не знает, он не звонил и не писал.

– Невозможно пропасть просто так, не бывает такого. Алле вы звонили? Она же с ними поехала, должна быть в курсе.

Мальвина горестно всхлипнула:

– У неё тоже телефон не доступен. Нельзя сидеть сложа руки, надо что-то делать! Я в полицию ходила, они сказали, никто у вас не пропадал, уехал в экспедицию, бродит по лесам. Если заблудился, пусть там МЧС вызывают. А где – там? Я не знаю, где он!

Не спрашивая разрешения, я пошла в кухню, за водой. Чайник оказался пустой, холодной кипячёной воды я не нашла и налила из-под крана, заодно и сама попила. Для нас с мамой Ильи проблемы с животом сейчас не самое страшное. В углу, над раковиной, темнело сырое пятно.

– Людмила Николаевна, вас что, соседи затопили? – громко спросила я.

– У них что-то с трубой, или с соединением, не знаю. Пятно недавно появилось.

      Я вернулась, поставила перед Мальвиной стакан.

– Вспомните, как называлось это место. Когда Илья звонил в последний раз?

– Четыре дня назад. Нет! Уже пять! Знаешь, он не каждый день звонит, но всегда отвечает, или перезванивает, напишет что-то. Я просила каждый день подавать о себе весточку, смску отправлять, мол, мама, всё хорошо.

Чтобы не волновать мать, Илья, как и обещал, ежедневно выходил на связь. Разговор мог уложиться в пару минут, но Мальвине вполне хватало – главное, сын в порядке. Что могло случиться? Не работает телефон? Он там не один, можно было позвонить с чужого. Нет сети? Но не пять дней! Зная, что мать волнуется и переживает, Илья нашёл бы возможность позвонить, я уверена. Спокойствие и здоровье Мальвины для него святое. Тогда что? Травма? Болезнь? Высокая температура? В любом состоянии он бы её предупредил.

– Эвелина меня успокаивает, даже хотела с курорта вернуться, – сказала Мальвина. – Она тебе позвонила? Таня, с ним же ничего не случилось, правда? Он здоровый сильный молодой мужчина, с ним не может произойти ничего плохого, правда?

– Правда.

Я залпом допила воду из её стакана – самой бы не разреветься. Плакать сейчас нельзя, надо искать Илью.

– Вспомните, как называлось это место. Город, станция, может посёлок.

– Какой посёлок, там глушь беспросветная! Я в интернете на карте искала, кругом леса и озёра.

– Илья про горы говорил.

– Они разделились – в горы пошла вторая часть группы, те, кто владеет навыками альпинизма и вообще в горах не новичок. А Илья, Алла и ещё один мальчик отправились куда-то на острова. Илья сказал, там тоже есть интересные места для исследований. Какие места! Там же лес, болота, дикие звери!

Только островов нам и не хватает! Надеюсь, он умеет плавать? И Алла с ними, конечно, куда же без неё. Шла бы по горам карабкаться, чего потащилась за моим мужчиной?

Стоп!

– Где вы смотрели в интернете? В телефоне?

– У меня ноут. Таня, я пыталась найти ту страницу, но совершенно не помню название местности.

Я, не спрашивая разрешения, открыла ноутбук.

– Пароль есть?

Мальвина отрицательно качнула головой.

Я открыла историю, начала проглядывать ссылки. Карты, сайт геологов, интернет магазин элитной косметики, ещё один магазин, литературный сайт. Вот оно!

– Поярка?

– Да! – обрадовалась Мальвина. – Точно, Поярка!

– Сельский насёлённый пункт, численность населения семьдесят восемь человек, – прочитала я. – И как туда добраться? В Поярке, наверное, ни один поезд не останавливается.

Оказалось, один останавливается, почтово-багажный, ходит три раза в неделю, по нечётным дням. Отправление сегодня, после обеда.

Я посмотрела на часы, достала банковскую карту:

– Людмила Николаевна, пока я покупаю билет и договариваюсь с моим менеджером, рассказывайте всё, что знаете. Куда конкретно они собирались? Пешком или на транспорте? На каком? Где планировали заночевать, может быть, они проводника искали или кого-то, кто покажет дорогу.

– Я же не знаю ничего! – Мальвина прижала к лицу ладони. – Илья сказал, что места дикие, потрясающе красивые, они как раз на закате приехали. Говорил, я никогда такого заката не видел, мама, тебе надо обязательно здесь побывать.

Кажется, она собралась ударится в воспоминания, но я не дала ей такой возможности – некогда нам.

– В следующем году съездите, раз Илья сказал, значит есть на что посмотреть. Вы его о чём-то спрашивали, что он отвечал?

– О чём я спрашивала? – задумалась Мальвина. – Как погода, что это за местность, есть ли там что-то достойное внимания. Да, спросила, есть ли там хорошая вода.

– Раз есть острова, думаю, воды достаточно, – улыбнулась я.

– Я про питьевую, в бутылках. Илья, кстати, засмеялся, сказал, там вся питьевая. Мог он отравится? Попить воды непонятно какого качества?

– Лишь бы козлёночком не стал, – тихо пробурчала я.

Проблема инфекции меня волновала меньше всего – как бы Илья не страдал, для звонка маме он бы нашёл силы.

– Не помню, что ещё, – вздохнула Мальвина.

– Ничего, мне ехать больше суток, успеете вспомнить, – успокоила я.

– Ты поедешь за ним? Сегодня? Хорошо, я с тобой, заказывай ещё один билет.

– Нет, Людмила Николаевна. Вы будете ждать дома, если понадобится помощь, я позвоню.

– Какая помощь?

– Вдруг они заблудились? Тогда действительно кроме МЧС надеяться не на кого. Нужен будет вертолёт, поисковая группа.

– Разве это платно?

– Не знаю, но деньги в любом случае понадобятся, – сказала я.

Несколько лет назад папин коллега искал заблудившегося в лесу отца. Отца, к счастью, нашли, но потом на работе они собирали коллеге финансовую помощь, чтобы хоть частично покрыть расходы на поиски.

– Что я смогу сделать?

– Поднять друзей, родственников и знакомых и собрать на это всё деньги, – вздохнула я. – В лесу вы ничего сделать не сможете, а здесь вполне. Договорились?

– Обещай держать меня в курсе, – строго сказала Мальвина.

– Обязательно.

– И не бери слишком много вещёй, они будут мешать в дороге.

Когда мне брать вещи, если через два часа надо быть на вокзале? Домой я заехать не успею, на дачу и подавно. Ничего, у меня с собой есть ветровка. Если замёрзну, куплю на месте что-нибудь дешёвое.

По дороге заехала в магазин: в поезде надо что-то есть и пить, хорошо, что карта у меня с собой. Позвонила Андрею, чтобы он меня не потерял.

– Танька, ты с ума сошла? Одна попрёшься? Переноси поездку, я постараюсь на работе отпроситься, поедем вместе.

– Ты только устроился, какое отпрошусь? Допустим, мы отправимся вдвоем, и смысл? Думаешь, мы быстрее его найдём?

– Хоть тебя не потеряем.

– Я не пропаду. Название станции ты знаешь, чем еду тоже, оттуда буду отзваниваться. Андрей, присмотри за огородом, хорошо? Я не знаю, когда вернусь.

– Не понял, ты надолго, что ли?

– Пока Илью не найду.

Я купила некрасивые, но крепкие кроссовки – надо в чём-то ходить по лесу, кепку, и средства гигиены. Самую простую еду – ту, которая не испортится по дороге. Наверное, нужен рюкзак, но посмотрев на цену, я решила обойтись большой дешёвой сумкой. Ещё аптека, вдруг понадобиться оказать первую помощь. Бинт, зелёнка, знакомые лекарства, лейкопластырь и ватные палочки. Уже на выходе вспомнила про средства от комаров, захватила несколько пластинок и работающий от сети раптор.

В Поярку поезд прибыл вечером. Солнце садилось, но было ещё достаточно светло, чтобы я могла оценить впечатления Ильи от заката. Очень красиво. Небо, малиново-алое на горизонте, ближе становилось нежно-оранжевым, потом желтым, потом переходило в прозрачную, бездонную голубизну. Солнечный диск отбрасывал золотые с красным лучи на верхушки деревьев, извилистую тропинку и бревенчатые стены редких домов.

Вокзала не было вообще никакого, не было даже низенькой будки с названием населённого пункта, которую я видела в окно на соседней станции. Перрона, впрочем, тоже, только крупный серый щебень, на который я спрыгнула с последней ступеньки лестницы. Поезд стоял одну минуту, привычные, серые с красной полосой вагоны дёрнулись и потянулись дальше.

Холодный сильный ветер пронизывал насквозь, я застегнула ветровку и пожалела, что у меня нет тёплых вещей. Надеюсь, в Поярке найдётся магазин, где-то же люди покупают продукты и вещи.

Шумели кроны низких, каких-то ненастоящих, с тонкими стволами деревьев. Ели, берёзы, осины. С насыпи видно, как серебрится под заходящим солнцем водная гладь. Вокруг лес, не слышно привычного шума машин, людей, музыки, не щебечут птицы. Только звук ветра, прозрачный воздух и никого вокруг. Ощущение нереальности происходящего заставило меня зажмуриться, тряхнуть головой и убедиться – всё на месте. Хвост поезда, вместе с теплом, уютом и цивилизацией скрылся в дали, передо мной убогие, покосившиеся и почерневшие от времени низкие домишки.

В их расположении не было никакого порядка, просто крыши торчали тут и там, довольно далеко друг от друга. Ближайший дом оказался нежилым, окна заколочены серыми досками, на двери ржавый замок. Следующий тоже. И ещё один. Я испугалась: а если здесь вообще нет людей? Где я буду ночевать и кого просить о помощи? Вдруг обещанные интернетом семьдесят восемь жителей давно переехали, и теперь посёлок пустует, медленно разваливается от дождей и ветров.

Глава 5

Но ведь поезд зачем-то здесь останавливается, значит, люди должны быть. Я планомерно обходила все дома, пока не заметила, как над одной из крыш выбиваются сизые облачка дыма.

Ура! Здесь есть люди! Я перехватила в другую руку сумку – вроде ничего лишнего, а тяжёлая, и поспешила туда.

Во дворе пожилая женщина колола дрова. Среднего роста, светлые длинные волосы на затылке небрежно закручены в пучок, в цветных, явно когда-то служивших пижамой, трикотажных штанах и красной футболке. Она ставила смолистый чурбак, размахивалась топором и с хрустом разбивала дерево на две части.

– Здравствуйте! – закричала я.

Женщина повернулась, удивлённо подняла брови, отложила топор:

– Здравствуй.

Отряхнула руки, поправила футболку и молча разглядывала меня.

– Я на поезде приехала, сегодня, – начала я свои объяснения.

Женщина поощрительно кивнула.

Я коротко выложила всю историю: о том, как Илья отправился в экспедицию, как не звонит уже неделю, и как волнуемся мы с Мальвиной.

– Ещё одна! – почему-то обрадовалась женщина. – Заходи в дом, будешь у меня ночевать. Лидуха тебя горячим накормит. Лидуха!

Из дома вышла девушка. Ого! Откуда она здесь взялась, такая стильная красотка? Большие серые глаза с длинными ресницами, рыжие, явно натурального цвета волосы собраны в пышный хвост, спортивные брюки туго обтягивают стройную фигуру, яркая майка подчёркивает белизну кожи.

– Тоже искать приехала, – объяснила женщина, кивая на Лидуху. – Меня Анна зовут, можно без отчества.

– Спасибо, – я благодарно улыбнулась Анне. – Я Таня.

Сейчас меня больше всего интересовала девушка. Приветливая и разговорчивая, она мне сразу понравилась.

Лида – аспирант в геологическом научном центре, собиралась в экспедицию вместе с группой Ильи. По семейным обстоятельствам, она не уточняла, а я не стала спрашивать, девушке пришлось остаться дома. Тем не менее Лида следила за событиями, созванивалась и списывалась с несколькими членами группы, с Ильёй тоже.

– Я здесь четвёртый день, – объяснила она, – погоду жду. Как только ветер прекратится, поплывём с Анной по островам, они туда отправились. Проблема в том, что точного маршрута я не знаю, придётся объезжать каждый, пока не найдём.

– Думаешь, случилось беда? – испугалась я.

– Анна говорит, что для паники нет причин, в такой ветер никто на озеро не выйдет, волной лодку перевернёт. Они арендовали самую хорошую лодку в посёлке, но Илья – он старший в группе, не будет рисковать, я его знаю.

– Откуда? – я постаралась скрыть в голосе ревность.

– Он к нам последние пару лет каждый год приезжает, в том два раза был. Останавливается у нас, мой папа доктор наук, они дружат и Гиперборея папе тоже интересна, – объяснила Анна. – Он не верит в её реальность, но говорит, что пока нет доказательств обратного, идея имеет право на жизнь. Папа Илью поддерживает.

Не удивительно. Илья интересный собеседник, а тут ещё общие взгляды и увлечения. С Лидой они тоже общие?

– Почему ты за ними поехала, а не папа?

Лида улыбнулась. Везёт же некоторым, мало того, что красивая, ещё и улыбается как звезда Голливуда.

– Папа пожилой и не очень здоровый человек, подобные путешествия не для него.

– Отпустить тебя одну в такую даль, – удивилась я.

– Это тебе далеко, мне близко. Для северян всё, что ближе суток езды – рядом. Ты почему здесь?

Я объяснила, что приехала по просьбе Мальвины – откровенничать с малознакомой девушкой не хотелось, но Лида больше не задавала неудобных вопросов. Рассказала, что третьим в группе Павел, завотделом. Он впервые сам вызвался поехать в экспедицию вместе с Ильёй. Энтузиазм руководителя Илью не обрадовал, хотя теперь большая часть расходов на экипировку оплачивалась институтом.

– Почему Илья недоволен? Расходы меньше – уже хорошо, – удивилась я.

– Единственный плюс, – объяснила Алла. – Теперь Илья не сможет заниматься только Гипербореей, упор будет на основную работу – сбор минералов. Анализ, описания, да много чего. Потом статьи писать, после экспедиции. То есть он бы и так их писал и работал по профилю, но самостоятельная экспедиция освобождает от ответственности, понимаешь?

– Нет.

– От обязательств. От отчётов, обоснования расходов и маршрута, короче там много всего. Например, Илья в этот раз набрал интересные геологические образцы, но он мог бы заняться ими заняться ими, когда посчитает нужным, а раз экспедиция официальная, то будет сразу описывать, анализировать.

В дом заглянула Анна:

– Девчонки, пошли дрова складывать.

Ого, сколько она их наколола, целую кучу! Хотя, если топить приходится и зимой и летом, то немного.

В сарае я заметила велосипед, Анна объяснила, что он принадлежат детям. Дети выросли и разлетелись кто куда, пару раз в году приезжают навестить мать. Старый, с поцарапанной рамой, велик производил впечатление вполне рабочего.

– Можете завтра взять, покататься по посёлку, – разрешила Анна. – Я иногда за грибами езжу, если очень захочется.

– Далеко? – уточнила я, разглядывая велосипед.

– Если за груздями или за белыми, то прилично. Если просто на жарёху, ехать никуда не надо, грибов вокруг посёлка насобираешь.

– Когда мы сможем поехать на острова? – волновалась я. – Скоро ветер прекратится?

Время идёт, а я не могу ничего сделать.

– По всем приметам давно должен, да видишь, не работают нынче приметы. Не бойся, отчалим сразу, как волна поменьше станет, – пообещала Анна. – Может и сегодня ночью, если повезёт.

– Темно будет, – засомневалась я.

– У нас не будет! Ты белые ночи видела? – спросила Лида.

– Давно, в Питере.

– Значит, не видела, – довольно заключила Анна. – Повезло тебе в этом году, выходит.

Очень. Сначала жених изменил, потом муж бросил – одно сплошное везение. Про белые ночи я слышала и читала, но оказалось, что самое хорошее описание не стоит того, что я увидела своими глазами. Стрелки на Аннином будильнике двигались к полуночи, а солнце всё так же ярко светило над горизонтом. Спать не хотелось. Я крутилась с бока на бок, выходила во двор подышать холодным свежим воздухом и полюбоваться природой. Небо на горизонте стало лимонно-жёлтым, голубизна побледнела и словно выцвела под незаходящими лучами. В лесу звонкими переливами зачирикала незнакомая птица.

– Чего бегаешь, живот болит? – спросила с кровати Анна.

– Не спится.

– Мне тоже, – на диване подняла голову Лида. – Давайте поболтаем?

– Болтайте, вы мне не мешаете, – сказала Анна и повернулась к стене.

Мы с Лидой тихо пробрались на кухню, налили себе холодного чая. Греть постеснялись, чтобы не беспокоить хозяйку.

– Если есть свободное время, надо научиться чему-нибудь полезному, – сказала Лида. – Давай в языке попрактикуемся? Я могу тебе английский или итальянский подтянуть.

Вот спасибо, порадовала. Мои знания языков, всех, кроме родного, равны нулю, что подтягивать?

– Лучше расскажи мне про Гиперборею, – попросила я.

Лида явно владела темой, но ничего нового я не услышала. Зато, наконец-то, захотелось спать.

Проснулись мы поздно. Ветер не утих, шансов отправиться на поиски не прибавилось.

– Катите по посёлку до красивого дома, он пустой сейчас, хозяин только на рыбалку приезжает. Потом можете к Семёнычу зайти, навестить. Ну и к Петровым, они рады будут.

Кроме Анны в посёлке жили не больше десяти человек, летом приезжали дети и туристы – на рыбалку, за грибами, зимой охотники. Магазина не было, продукты закупали на соседней станции. Как можно жить в этой глуши?

– Танюха, лезь на чердак, там в ящике найдёшь себе чего тёплого, бери, что нравится. Спички у вас есть? – спросила Анна.

– Нет, а зачем? – дружно удивились мы.

– Чтоб были, – непонятно объяснила Анна.

Достала с полки два коробка спичек, каждый плотно упакован в целлофан, и дала нам иголку с нитками:

– В лесу живём, без спичек нельзя. В карман кладите и зашейте.

– Что зашить? – переспросила я.

– Карман!

Лида, не возражая, стала зашивать карман. Я тоже. Наверное, это местная примета такая – без спичек из дома не выходить. Вдруг заблудишься и костёр развести нечем.

Лида села за руль, я на раму, и мы поехали. Рассматривая окрестности, поняла, почему дома далеко расположены друг от друга. Когда-то, очень давно, здесь была не одна, а две или даже три улицы. Потом заброшенные дома обветшали, местами развалились, частично, наверное, их разобрали для бытовых нужд. Торопливая северная растительность заполонила дворы и огороды, остатки строений можно было разглядеть, только подойдя ближе.

– Я устала, – призналась Лида.

– Меняемся.

Ездить на велосипеде я любила, сколько в детстве гоняли по дворам с соседскими детьми! Я «вставала на козла», развивала хорошую скорость и легко перепрыгивала через небольшие ямы и поребрики. Мало кто мог меня догнать.

– Без рук умеешь? – спросила я Лиду.

– Нет! – прокричала она.

– Смотри!

Я раскинула руки. Лида на багажнике не мешала ехать – немного тяжеловато, но утоптанная тропа ровной лентой, без поворотов бежала вперёд. Лида за спиной испуганно завизжала. Я взяла руль.

– Хорошо, хорошо, не буду!

Переднее колесо резко подпрыгнуло, я не удержала равновесие и мы, вместе с велосипедом, кубарем полетели в кусты.

Глава 6

      Я ушибла колено и получила пару крупных синяков. Лиде досталось больше: расцарапанные ладони кровоточили, скула опухла и наливалась синевой.

– Ничего себе покатались! – сокрушалась Анна, помогая мне обработать Лидины раны. – Как вы умудрились-то, девки? Уехали красоточки, вернулись – одна хромая, вторая кривая!

– Корень поперёк дороги торчал, я не заметила. Может, лёд приложить? – спросила я.

Меня терзали угрызения совести, не разгонялась бы, мы бы не упали. Или упали, но не так сильно.

Ладони забинтовали, на лицо приложили холодную примочку, Анна достала мазь и велела Лиде наносить её на скулу каждые два часа.

– Как впитается – мажь снова, – объясняла она. – Жирно мажь, не экономь, синяк быстрее пройдёт.

Лида удручённо разглядывала себя в зеркало:

– Мне нужен врач и физиотерапия, теперь следы останутся, – заныла она.

– Не останутся, не плачь, – уверяла Анна, – ты молодая, здоровая, заживёт, как на собаке.

Лида обиженно скривилась, а я спрятала улыбку: ну и сравнение!

Весь день я помогала Анне заниматься хозяйством, Лида ходила следом и скучала. Читать ей не хотелось, спать тоже, делать что-либо раненными руками она не могла.

– День-два и полегчает, бинты вообще завтра снимем, – пообещала Анна. – Подумаешь, царапки, жила бы одна, да в деревне, вообще бы не заметила. Зелёнкой намазала и в огород.

К вечеру ветер начал утихать. Сначала я решила, что мне показалось, присмотрелась к верхушкам деревьев. Вроде поменьше клонятся, или так же? Воздушные порывы явно теряли свою силу.

– Спать, девчонки, – скомандовала Анна. – К утру точно утихнет, сразу тронемся.

Кажется, я только заснула, когда Анна потрясла меня за плечо. Наконец-то!

Я нагрузилась большой плетёной корзиной и сумкой, Алла сложила в свой рюкзак какие-то инструменты, моток проволоки, бутыль с машинным маслом и ещё много разных вещей, необходимых в дороге.

– Мы не на один день едем? – осторожно уточнила я.

– Как получится. Надо бы, конечно, управится побыстрее, но загадывать не будем. Погода ненадёжная, можем и сами на острове застрять.

Лида обеими руками прижимала к себе канистру с бензином.

– Ой! Таблетки! – вспомнила она.

Лида лихорадочно рылась в красивом спортивном рюкзачке, в карманах, в косметичке. Вытряхнула на диван содержимое сумочки. Документы, кошелёк, помада, разные женские мелочи.

– Неужели забыла? – переживала девушка.

– Какие таблетки-то, может у меня есть? – спросила Анна.

– Для вестибулярного аппарата, у меня болезнь движения, – смутилась Лида.

– Чего? – одновременно уточнили мы с Анной.

– Меня укачивает. На воде, в общественном транспорте. Я специально таблетки с собой взяла.

– Короче, моряк из тебя, как из корыта балалайка, – заключила Анна. – Бери канистру, пошли.

– Ей плохо будет в лодке, – заметила я.

– Мы её на берегу оставим, – сообщила хозяйка.

Лидины причитания и уговоры она остановила сразу. В лодке девушке начнёт тошнить, значит, придётся возвращаться – нам достаточно забот и без плавучего госпиталя. Всё равно кто-то должен остаться дома и ждать: Илья с друзьями вполне могут вернуться и без нашей помощи. Воспользуются тем, что погода улучшилась и можно без риска выйти на воду. Если мы задержимся, Лида присмотрит за курами и за домом.

– Вдруг вам понадобится помощь? Если у них больные или раненные? – уговаривала Лида.

– Ты доктор? Нет. Носильщик из тебя никакой, на вёсла тоже не посадишь, – отрезала Анна. – Дежурь на телефоне, вернутся – сразу позвонишь. Дождь пойдёт, кур в клетушку загони, в сарае крыша протекает, замёрзнут.

Анна завела мотор, мы отплыли от берега. Я помахала Лиде и подставила лицо свежему ветру.

– Много здесь островов? – спросила я.

– Кто же их считал? – улыбнулась Анна. – Но причалить можно не ко всем, да нам все и не нужны, я примерно представляю, куда они собирались.

Здесь, на воде, я по-настоящему поняла, насколько опасна их экспедиция. Мальвина права: в лесу могут встретиться дикие звери, Анна, как о чём-то обыденном, рассказывала о медведях и волках. Заблудиться, получить травму и стать лёгкой добычей для хищников ничего не стоит. Лодка, какая бы надёжная она не была, может утонуть.

Мы обогнули один небольшой островок, второй, третий. Я заволновалась: вдруг Илья с группой нас не заметят?

– Знак должен быть, – успокоила меня Анна. – Костёр разведут, или выставят на берегу чего.

– Что они могут выставить? Лес подходит к самому берегу, в листве ничего не увидишь.

– Жить захотят – придумают. В прошлом году рыбака искали, оказалось, лодка перевернулась, еле до берега догрёб, хорошо вода была тёплая, не замёрз и не утоп. Не растерялся: выломал лесину и труселя свои нацепил. Красные, издалека видно.

Что-то я очень сомневаюсь, что Илья повесит на шест свои трусы любого цвета. На Аллу тоже надеяться не стоит, она, наверняка, носит стринги. Разве что третий участник окажется более практичным, да ещё и любителем эксцентричного нижнего белья.

Время шло, мы удалялись всё дальше, я устала всматриваться вдаль. Объехав очередной остров, Анна заглушила мотор и кивнула на вёсла.

– Бери, вдвоём грести будем. На моторе сюда нельзя, камни, а одна я не выгребу, волна-то ещё хороша.

– Будем здесь искать?

– Отдыхать будем. Поедим горячего, полежим часок, Лидухе позвоним.

Я не хотела отдыхать и есть, я хотела скорее найти Илью. Спорить с Анной не решилась и взялась за весло.

Гребец из меня был не самый хороший, но я старалась. Во всяком случае Анна, посмотрев на мои усилия, одобрительно кивнула.

– Сколько комаров! – с веслом в руке надоедливых насекомых было не отогнать. – Я раптор взяла.

– Молодец, – похвалила Анна. – Включай! Вилку в ноздри вставишь?

Она отложила весло и достала из корзины баночку с чем-то желеобразным, мутного белого цвета и неприятного запаха. Открыла, понюхала, зачем-то поболтала в банке пальцем.

– Малёхо подпортилась, прошлогодняя. Ничего, всё равно поможет, на, мажься. Домашнее средство, лучше всех магазинных защит. Только недолго, часа через два повторишь.

Я с сомнением посмотрела на домашнее средство, подозреваю, что комаров отпугивает не состав, а запах. Бррррр… Я не хочу встретить Илью в таком виде! В грязных джинсах, растянутом, когда-то, до моего рождения, модном свитере с нашитыми на груди крупными бусинами и запахом испорченной рыбы. Уж лучше потерпеть комаров.

Несколько метров по воде, от лодки до берега я преодолела почти без приключений, только поскользнулась на камне и плюхнулась в воду попой.

– Высохнет, – успокоила Анна, раскладывая на полотенце еду. – Походи вокруг, может, связь поймаешь.

Небольшой остров я обошла за несколько минут. Телефон не работал. Я всё-таки намазалась Анниным средством: от укусов уже и чесались все открытые места.

Решила поискать место повыше, забралась на горку из больших камней. Как они здесь оказались? Словно великан, играя, сложил булыжники в кучу. Наверху телефон затравленно пискнул и, наконец, я услышала голос Лиды.

– Таня? Таня! Никого нет! Вы где?

Объяснить, где, я не успела – связь прервалась так же внезапно, как появилась.

Анна быстро доела бутерброд, затянула рюкзак:

– Поехали, Танюха. Если их до сих пор нет, значит, точно беда случилась. Будем искать до вечера, а там посмотрим.

– Что посмотрим? – спросила я вдруг охрипшим голосом.

– Кого на помощь звать. Поехали.

Анна молчала, я тихо молилась. Только бы всё было хорошо, только бы мы его нашли. Пусть с травмой, больного и измождённого, но нашли. Я готова на себе нести Илью в лодку, грести сколько надо, лишь бы с ним ничего не случилось. Лишь бы он был жив.

– Танюха, у тебя температура, что ли? – Анна внимательно посмотрела на меня. – Ну-ка, покажи руки.

Я показала: руки, там, куда я нанесла мазь, покрылись неровными красными пятнами.

Анна заглушила мотор:

– Смывай быстро, похоже, аллергия у тебя на одуванчик.

Неужели одуванчик так противно пахнет? А все остальные ингредиенты, наверное, плесень и рыбьи кишки, мне пошли исключительно на пользу? Я старательно смыла с себя скользкую субстанцию, но легче не стало. Руки, лицо, шея – всё горело, словно я получила солнечный ожог.

– Сейчас до следующего доплывём, я тебе травки лечебной насобираю, – пообещала Анна.

Она первой заметила лодку.

– Смотри, смотри! Видишь?

Я вскочила, чуть не вывались за борт и упала на колени. Где? Что?

– Справа, видишь? Нашли! – радовалась Анна.

Ну и неё и зрение! Я заметила синюю с белой полосой лодку, только когда мы подплыли ближе. Нас тоже заметили: из кустов к воде выбежали Илья, Алла и незнакомый мужчина. Все трое что-то кричали и размахивали руками. Шейла прыгнула в воду и поплыла навстречу лодке.

Глава 7

Первой мне на шею бросилась Алла. Она смеялась, целовала меня в и без того пострадавшие щёки, трясла за плечи и обнимала.

– Танька, как я тебе рада! Ты не представляешь, что мы пережили! Вещи все сырые, сохнут плохо, холодно, еды нет! Зато воды сколько хочешь!

Я отстранилась и присела, чтобы Шейла могла меня облизать. Собака подпрыгивала, визжала и яростно облизывала моё лицо везде, куда могла достать. Я обняла её, прижала к себе: мокрая, холодная, псинка дрожала от эмоций и вырывалась.

– Голод нам не грозил, – улыбнулся Илья, обнимая Анну. – Спасибо, Анна Ивановна, я знал, что вы нас не бросите.

– Я бы ещё денёк подождала, – засмеялась Анна, – девчонок благодари. Это они, как на иголках, подскакивали.

Третий путешественник, видимо, самый практичный, уже вытаскивал из лодки корзину с продуктами.

– Да здравствует спасение и добрые люди! – объявил он. – Анна Ивановна, с меня ремонт сарая!

– И с меня! – добавил Илья, выхватывая из корзины пирожок и термос с чаем. – О! пища богов!

– Что-то вы по-скромному, на двоих, – заметила Анна. – Одному сарайку, второму пол в бане поменять, согласны?

– Мы вам сейчас, в благодарность, ещё и дом перестроим, – сказала Алла.

Анна гордо подняла голову:

– Мне, девочка, благодарности не надо, – строго сказала она. – Хотите помочь – я рада.

Неловкую паузу прервал Илья. Отложил в сторону пирожок, поставил на землю термос, подошёл и взял в руки Аннины ладони.

– Мы знаем, спасибо, – сказал Илья и поцеловал Анне руку.

Та смутилась, покраснела до корней волос, в глазах блеснули слёзы. Она обняла Илью, прижала к себе его голову.

– Всё хорошо, мальчик, и слава Богу, – прошептала Анна. – Ешьте быстро, да поехали домой. Ветер и поменяться может, ему недолго.

Я смотрела на Илью – как ему идёт этот грязный камуфляж. Илья похудел, нос заострился, пропала округлость на щеках, теперь их покрывал ровный золотистый загар и короткая щетина. Веки потемнели и подчёркивали его серые, бездонные как озеро глаза. Даже мазок сажи на лбу делал его брутальнее, сейчас Илья похож на крутого героя вестерна, только карабина не хватает. Он когда-нибудь меня заметит? Или того, что он мне кивнул, сделал удивлённое лицо и поздоровался, вполне достаточно? Набрала в телефоне Мальвину, протянула Илье трубку.

– Поговори с мамой, она волнуется.

Илья взял, отошёл в сторону. Вероятно, Мальвина начала с упрёков, потому что до меня доносились его обещания, что подобного больше не повторится раскаяние и уговоры не переживать.

– Пошли, покажу, где мы жили, – схватила меня за руку Алла. – Трешь!

Балаган – так называлось их пристанище, высотой не доходил мне до плеча. Чтобы попасть внутрь, надо было либо согнуться, либо встать на четвереньки. Немного выше пола лежанка из грубых досок, печка и почерневший от времени ящик с тяжёлой крышкой.

– Там консервы, спички, крупа, – объяснила Алла. – На случай, если есть нечего. Мы всё доели, ребята сюда обещали новых продуктов завезти, когда выберемся.

К острову они пристали, когда поднялся ветер. Мужчины решили не рисковать и переждать непогоду на твёрдой почве. Подплыть к берегу оказалось не просто, несколько раз их относило назад в озеро, винт мотора зацепил камень и обломался. Одно весло треснуло, когда они почти добрались до берега.

– Паша с Ильёй хотели новое сделать, но здесь нет леса, одни кусты, – рассказывала Алла. – Без мотора и весёл нам не выбраться, оставалось только ждать помощи.

Телефоны сели, запасные аккумуляторы тоже. Счастье, что рыбаки построили на острове балаган – жильё, приспособленное для одной короткой ночёвки, стало им домом на несколько дней.

Анна командовала посадкой:

– Половину багажа в мою лодку, половину в вашу. Собаку к скамейке пристягните, чтоб по всей лодке не бегала. Мужики туда, девчонки ко мне, лодку вашу к моей цепляйте. И крепче вяжите, – прикрикнула она на Илью с Пашей, – отвяжется по дороге, будете, как пингвины, до зимы дрейфовать!

Я умоляюще посмотрела на Анну. Я не хочу плыть с Аллой, я хочу с Ильёй. Та скупо улыбнулась, подмигнула.

– Паха, давай ко мне, Танюшка, лезь в ихнюю лодку, там поедешь.

– Почему? – удивился Павел. – Какая разница?

– Пусть у меня потяжелее будет, лучше пойдёт, – непонятно объяснила Анна.

– Можно вам груз переложить, – сказала Алла. – Или я пересяду.

Анна окинула её недобрым взглядом:

– Ты меня учить будешь?

Алла благоразумно промолчала.

Назад мы ехали намного медленнее, чем вперёд, хотя Анна спешила. Ещё на берегу она заметила, что погода меняется, и не хотела застрять, теперь всей компанией, на одном из островов.

Сидеть молча я не собиралась, не для того Анна помогла нам уединиться.

– Почему ты не спросишь, как мама?

– Она мне уже всё рассказала. Таня, извини, я тебя не поблагодарил. Не ожидал, что ты пустишься в подобное путешествие.

– Это не путешествие.

– Да, прости, глупость сказал. Но ты не должна была срываться и ехать, неизвестно куда, неизвестно, зачем. Счастье, что есть Анна, которая знает, что делать и знает нас – в прошлом году мы уже бродили по местным лесам. Но ты, совершенно не владея ситуацией, собралась искать иголку в стогу сена!

– Я поехала за тобой. И если бы мы тебя сегодня не встретили, я бы искала тебя дальше, пока не найду.

– Спасибо. Мне приятно и, знаешь, как-то неловко, что ли. Сорвалась с места, всё бросила, приехала, в чём была. Я же вижу, ты даже нормально переодеться не успела.

– Илья… Я пойду за тобой голой по углям. Я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты меня простил…

– Я простил, – перебил Илья. – У меня было достаточно времени, чтобы подумать над нашей ситуацией. Я понял, что сам виноват в сложившейся ситуации, ведь это я вынудил тебя обманывать.

Хоть какая-то польза от экспедиции. Может, пусть ещё на острове поживёт пару недель?

– Я сразу обозначил позиции, ты испугалась, а я не дал тебе возможность сначала признаться, потом оправдаться. Мама, кстати, тоже не права, могла бы тогда, в её квартире, быть с тобой помягче.

Сказать или не сказать, что моё разоблачение – идея Ольги, а исполнение Мальвины? Нет, не буду. Теперь, когда я нашла её сына, Мальвина будет относиться ко мне иначе, и я постараюсь забыть старые обиды.

– Дело не в этом. Мы не можем быть вместе, Таня, мы совершенно разные, неподходящие друг другу люди.

– Король не женится на простолюдинке? – усмехнулась я.

– Не надо, – попросил Илья. – Не утрируй. Ты же понимаешь, что я прав. Просто тебе не хочется этого признавать, потому и злишься. Нас связывают только интимные отношения, этого мало для совместной жизни, согласись. Нет совокупности интересов, общих надежд, планом. Нет каких-то совместных воспоминаний и переживаний.

– Будут у нас переживания, я тебе обеспечу! И воспоминания будут, и надежды, и всё-всё, что хочешь. Я люблю тебя, я не могу без тебя жить. Знаешь, когда я это поняла? Через несколько дней после свадьбы, когда вы с коллегами издание статьи отмечали. Илья, не отворачивайся, посмотри на меня. Ты же тоже меня любишь. Я чувствую, я знаю, но ты, почему-то, всё время прячешься, то за маму, то за разные взгляды.

– Какой статьи?

– Потом расскажу.

Я взял его за руку, подвинулась ближе. Не видит меня сейчас моя мама! Иначе бы я выслушала гневную лекцию о чести, достоинстве и о том, что у некоторых девушек нет ни капли гордости. Я не хочу гордости, я хочу Илью!

Лодка качнулась, меня повело в сторону, Илья крепко схватил меня за талию. Анна, милая, пожалуйста, сделай ещё пару резких поворотов! Сделай так, чтобы мы нас трясло и бултыхало, чтобы мы легли на дно этой холодной, с застарелым запахом рыбы и бензина посудины и забыли там обо всём на свете. Потом я сама перегрызу узел, мы отвяжемся и будем, как пингвины, дрейфовать в ней всю жизнь.

Анна что-то крикнула – ветер отнёс её голос в сторону, мы начали набирать скорость.

Я вцепилась в Илью, словно боялась упасть. Ну же, поцелуй меня! Поцелуй меня, пожалуйста. Я жду, я закрыла глаза и замерла.

– Чем от тебя пахнет?

Почему я сразу не утопила в озере банку с мазью? Почему не взяла с собой нормальную одежду, хороший спрей, почему не подумала, в каком виде я предстану перед любимым?

С красными пятнами на коже и запахом рыбы… Очень романтично.

– Скажи, что ты меня любишь, – потребовала я.

Илья прижал меня к себе, я обхватила руками его шею. Наконец-то мы оказались на дне лодки…

– Люблю, – прошептал он между поцелуями. – Люблю и понимаю, как мало у нас шансов. Таня, Таня…

Мне всё равно, сколько у нас шансов. Даже если один на миллион, я его не упущу. Лодка дёрнулась и сбавила ход, Илья поднял голову:

– Лида! Она нас на берегу встречает! – воскликнул Илья.

Вот радость-то пришла, откуда не ждали! Надеюсь, она не бросится на шею моему мужчине, и без того уже пострадала.

      Надеялась я зря. Едва лодка приблизилась к берегу, Лида, как была в кроссовках, пошлёпала по воде к нам.

– Илья, Илья! Алла! Паша! Нашлись! – закричала она.

Анна недовольно поморщилась:

– Ну чего верещишь, как голодная чайка? Говорила же, найдутся.

Лида, забыв про ладони, полезла обнимать Илью.

– Я папе позвонила, и Людмиле Николаевне тоже, а она знает. Всем нашим, что вы нашлись, – тарахтела Лида.

– Лидуська! – обрадовался молчаливый Паша. – Иди сюда, куколка, я тебя обниму!

– Паша, помоги мне выйти! – потребовала обделённая вниманием Алла.

Анна посмотрела на нас, покачала головой, вылезла из лодки.

– Мужики, разбирайте хабар, – распорядилась она. – Лодки на берег. Илья к Степанычу, за мотор говорить. Паша, топи баню, девчонки пусть воды наносят. Сегодня все мыться, ужинать и спать.

– У меня руки, – Лида растерянно протянула к Анне перебинтованные ладони.

– Я тебе коромысло дам, – успокоила та.

Я представила тоненькую, явно несклонную к переноске тяжестей Лиду с коромыслом на плечах и хихикнула – она же от веса пополам переломится.

– Что у тебя с руками? – спросил Илья.

– Ничего серьёзного, – Лида спрятала ладони за спину и выставила вперёд разбитое лицо. – Мы с Таней с велосипеда упали.

– Как упали?

– Случайно. Я на багажнике ехала, а она за рулём, показала, как кататься без рук.

Между прочим, когда мы падали, я за руль уже держалась!

Илья укоризненно посмотрел на меня:

– Я думал, ты выросла из детских шалостей. Видишь, чем закончилось?

Надо было её вчера специально уронить, чтобы головой приложилась и сегодня молчала. Мы только начали восстанавливать отношения, а Илья опять на меня рассердился.

– Илья, Танечка не виновата, мы об корень зацепились, – защищала меня Лида.

Строгий окрик Анны прервал разборки – погода портилась, небо затянуло тяжёлыми серыми тучами, надо торопиться.

Ужинать я не стала. После бани еле добрела до своего матраца – из-за нехватки места Анна постелила всем на полу, и легла. С надеждой, что Илья ляжет рядом.

Глава 8

Зря я надеялась. Илья подошёл, опустился передо мной на колени, поцеловал в щёку и устроился спать возле Павла.

Пора возвращаться домой, менеджер уже звонила несколько раз, и я клятвенно обещала, что через два дня выйду на работу. Время осталось только на дорогу, поезд будет вечером.

Илья взял у Анны лодку – на одной из стоянок они оставили часть вещей, планируя вернуться за ними позже.

– Я с тобой! – сказала я.

Илья улыбнулся, кивнул. Анна вынесла мне из сарая небольшую плетёную из бересты корзинку с крышкой, показала, как прикрепить её к талии:

– Там малинник рядом, место солнечное, тёплое, глянь, может уже чего и поспело. Наберёшь – вечером пирогов с малиной напеку, вкусно!

Алла с Лидой тоже пожелали ехать за малиной, но я, не церемонясь, пресекла их попытки на корню:

– Алла, тебе мой паспорт показать? – спросила вкрадчиво. – Ты знаешь, я долго разговаривать не буду.

– Что у тебя с паспортом? – не поняла Лида.

– Они женаты, – усмехнулась Алла.

И без того большие Лидины глаза стали ещё больше:

– Илья женился? На Тане? Когда? Почему ты раньше не сказала? И папа не знал!

Я оставила Лиду удивляться и пошла к Анне на кухню. Если мы задержимся надолго, надо взять с собой что-нибудь из еды. Вдруг опять поднимется ветер, тогда мы с Ильёй проживём на острове несколько дней.

Анна развеяла мои мечты:

– Здесь, вдоль берега, и при ветре дойдёте, ничего. Если уж совсем на воду не выйти, так пешком по лесу, напрямки, к завтрашнему дню доберётесь.

В лодке, рядом с Ильёй, дорога показалась мне очень короткой.

Малинник примыкал к самому берегу: густой, тёмно-зелёный, усыпанный уже поспевшими и ещё твёрдыми жёсткими мелкими ягодами. Илья оставил меня собирать малину, строго напомнил, чтобы я никуда не отходила, а сам пошёл в очередной балаган, за вещами.

На вкус ягоды отличались от садовых, не такие сочные и немного терпкие, но мне понравились. Складывая то в рот, то в корзину, я не заметила, как прошло время. Вернулся Илья, закинул в лодку большой баул, присоединился ко мне.

– Да ты много набрала! – удивился он. – Давай помогу, и поедем домой, холодно сегодня, не замёрзла?

– Замёрзла, – я прижалась к нему и обхватила руками за талию. – Ты будешь меня греть?

Илья засмеялся, поцеловал нежно, долго. Я приготовилась к продолжению, но он ласково отстранил меня от себя.

– Таня, это, конечно, могло быть экзотическое свидание, но боюсь, комары нам его испортят.

Чего ты такай пугливый? Я вздохнула, почесалась – Анины лечебные травки пока не дали никакого эффекта, и вернулась к малине.

Корзинка наполнилась наполовину, когда Илья вдруг взял меня за полу кофты и с силой потянул вниз.

– Присядь, – прошептал он.

Не понимая, что происходит, я послушно опустилась на землю.

– Не вставай. Не разговаривай, – продолжал он. – Иди к лодке, быстро.

– На четвереньках? – пискнула я.

– Да.

– А малина?

– Брось её.

Ну уж нет! Мы столько набрали, а я всё брошу?

– Прыгай в лодку и сразу отчаливай. Там глубина через несколько метров, бери вёсла, греби.

– А ты?

– Таня! – в голосе Ильи звенел металл. – Быстро! Быстро и тихо. Давай! – он подтолкнул меня в сторону берега.