Роза

полтора месяца назад мне довелось в Венеции посмотреть работы бельгийской художницы Берлинде де Брёйкере, я получила громадное впечатление от хрупкости и потусторонности ее объектов, созданных из дерева, воска, шкур животных, материй. "созданных" не правильное слово. скорее составленных для демонстрации важной мысли: смерть тканей -- вот она, плечом к плечу с жизнью -- и смерть невозможно ни с чем перепутать.читая"Розу" Оксаны Васякиной я не просто думала про эту выставку бельгийской художницы, но и нашла в конце прямое указание на нее -- и меня как громом поразило, ей-богу. Оксана делает в этой книге ровно то же, чем занимается Берлинде с шкурами, ветками, тканями. она свидетельствует смерть своей тети Светланы, только рассказывает о ней словами.как человек живет и почему умирает?не знаю, какой другой вопрос должна ставить литература. ставить, не путать с отвечать.

Часто мне казалось, что Светлана существует только для того, чтобы ее стыдить и понукать“Роза” — моя любимая книга трилогии.
В “Ране” и “Степи” для меня было много триггерных образов, читать было очень тяжело.В “Розе” же все так же узнаваемо, но уже не настолько болюче. Эта история и про мое окружение тоже, но уже не так явно касается меня (а может, я просто становлюсь старше и менее болезненно воспринимаю узнавание собственной жизни в литературе). История про преемственность поколений (при всей непохожести женщины в семье Васякиной движимы тьмой, вот только распоряжаются они этой силой по-разному).Когда читаешь, удивляешься, насколько красочно Васякина рисует провинциальный быт 90-х — ритуализированность жизни, изжившие себя традиции, за которые женщины держатся мертвой хваткой, тоска, ненависть друг к другу, тьма в душе и желание найти виноватого. Удивительно, но и в моей семье есть тетушка по имени Светлана, которую родственники очень любят поклевать на каждом семейном застолье. К сожалению, в отличие от Светланы из книги, она не стала этакой мадам Шоша Сибирского уезда. Она очень замкнутая и глубоко пьющая женщина с тяжелой судьбой.Но вернемся к книге) Васякиновская Светлана носит свитер с фиолетовыми ромбами, густо красит ресницы Ленинградской тушью, курит, пьет, “распутчничает”, она “плохая” (термин для тех, кто любит ярлыки) дочь и мать… и при всем этом она очень, очень интересная героиня.
Ведь при всех своих пороках она сумела сохранить себя.
Она не стремится казаться лучше, чем есть.
Не стремится “вести себя приемлемо”, чтобы вписаться в систему и завоевать уважение семьи.
Не стремится найти мужчину и жить за его счет (довольно распространенный сценарий в провинции).
Она мечтательна, обидчива, авантюрна. Она глубоко переживает свою роль изгоя, но продолжает “не вписываться” в существующие рамки. В этом и есть ее огромная сила.До прочтения “Розы” моей любимой, “неблагополучной” героиней была Лена Шабутдинова из фильма “Страна OZ”. Я восхищалась ее способностью жить в социально тяжелых условиях и не озлобиться, сохранить способность быть доброй и доверчивой.
А теперь моя главная героиня из нищей неблагополучной провинции — не сломленная духом (но увы, сломленная физическим недугом) женщина в свитере с фиолетовыми ромбами и толстым слоем туши на ресницах.

эти несчастные 130 страниц стали испытанием для меня. слава Богу, что не 330 и не 530 - иначе книга была бы брошена в самом начале.ну что, дорогой российский автофикшн, слушай сюда.Оксана Васякина пишет этот текст в ковидную эпоху. люди шарахаются друг от друга, у автора депрессия, она лечится медикаментозно, восемь лет назад у нее от туберкулеза умерла тетя. тетя была для нее особенным человеком, возможно, родственной душой, и ее потеря все еще не отпускает автора. Васякина пытается то ли создать памятник тете, то ли отрефлексировать ее образ, ее отношения с другими членами семьи. попутно мы встречаем вставки о мытарствах автора, о кочевничестве, о поиске не то себя, не то выхода из тьмы, о депрессии. есть зарисовки про лес. есть пара эссе про картины на тему чахотки (единственное, что я смогла с интересом читать).я все это пишу так сдержанно, без сарказма, потому что понимаю, что это чужой реальный опыт, по большей части исповедь, и я не считаю себя в праве как-либо судить или обсуждать поступки героев. поэтому весь свой оценочный негатив по поводу многочисленных абортов, шаманских ритуалов, сигарет в тубдиспансере и разгульного образа жизни я оставляю при себе.о чем я имею право высказаться, так это о качестве текста и о том, почему он оказался в массах. текст этот практически полностью плоский, скучный, обыкновенный, тривиальный, не обладающий никаким хоть сколько-то заметным стилем. кажется, что его могла написать любая мало-мальски владеющая пером и способная к рефлексии молодая русская женщина. в плане стиля, поэтичности, красоты этот текст не дал мне ничего.текст этот довольно неплохо погружается в анализ образа/личности близкого человека, он коллекционирует воспоминания, он пытается проникнуть в суть - кто она была, почему такая, были ли у нее шансы закончить по-другому, где здесь я по отношению к ней. признаю, технически это сделано неплохо, но. мне эта женщина абсолютно параллельна - мало того, что у меня не случилось узнавания, ни деталей, ни образа в целом, у меня также не случилось никакого эмоционального отклика. эта женщина мне неприятна, неинтересна, этот образ мне не нужен. если бы я села прорабатывать чей-то образ подобным способом, в фокусе был бы совершенно другой типаж. в плане эмоциональной вовлеченности этот текст не дал мне ничего, кроме раздражения и скуки.и наконец - зачем. зачем, черт подери, мне вообще этот текст?! невыносимо унылый, мрачный, убивающий своей обычностью. заканчивающийся ничем - кроме желания не быть. я отлично понимаю терапевтичность написания подобного рода текста. в первую очередь для себя, потом, возможно, для родственников и друзей. естественно, если бы его написала моя подруга, он бы читался совершенно по-другому. но я не знаю этих людей! передо мной слегка охудожествленный дневник, где автор как следует отрывается в своей тоске и рефлексии. какое мне до нее дело?! зачем этот текст был выпущен в массы? почему Васякина решила, что его должны прочитать не пара десятков знакомых, а сотни, может, тысячи людей? что там НАСТОЛЬКО ценного, что его невозможно держать в столе?в чате CWS мне сказали, что было узнавание, было разрушение состояния «неужели одна я такая», было меньше одиночества от этого текста. было попадание в одну тональность с автором. окей, моим опытом прочтения, конечно, все не исчерпывается. возможно, виной моему отторжению не жанровые особенности автофикшена как таковые, а чуждость автора, ее личности, жизненной позиции и ее недостиля, который кто-то как раз посчитал поэтическим, уж не знаю в каком месте.просто я знаю, что можно лучше, куда лучше. я читала Степанову и я читала Зебальда. это было нелегко, но это была увлекательная, обогащающая сложность. пусть Васякина меня за это простит.

Страшно не люблю оценивать книги ниже 4 звёзд, поэтому здесь хочу пояснить почему поставила 3,5. С точки зрения языка, стиля, структуры работа заслуживает высокой оценки — автор весьма полно, точно, ярко передает ощущения, запахи, звуки, настроение. Можно восхищаться феноменальной памятью писательницы, она смогла припомнить столько деталей, буквально запечатлеть их на видеопленку своего сознания, воспроизвести диалоги с матерью, теткой и даже такими случайными людьми в жизни, как шаманка. Эта книга — как гравюра, выписанная мелкими, отрывистыми штрихами острого-преострого карандаша.Но это очень мрачная, депрессивная, беспросветная, местами слишком откровенная, как испачканное нижнее белье, глубоко личная история.  Возможно, свой отпечаток накладывает борьба писательницы с пограничным расстройством личности, поиск своего «Я».  Настроение книги передается читателю и оставляет тяжелый осадок.Посыл, мораль, мировоззрение автора, отношения в семье, ценности главной героини — а это вполне реальная женщина Светлана, тетя писательницы — мне совершенно чужды, в то время как писательница признается, что завидует Светке, её свободе, независимости, выбору жить иначе, чем мать и сестра, и даже местами восхищается ею, а умершую мать и бабку ненавидит. За что мать заслужила такое отвращение?Из всего повествования видно, что мать, как могла, как умели женщины в те непростые перестроечные времена, любила дочь, но у Оксаны Васякиной попечение о быте, семейная рутина матери, генеральные уборки вызывали лишь отвращение к якобы ограниченности, недалекости, мещанству этой женщины. В то время как мама натирала до блеска хрусталь перед праздниками, драила плинтуса, кипятила белье, юная Оксана после ухода на завод родительницы стряхивала табачный пепел прямо на пол своей комнаты в знак протеста, для неё следование порядку как-то узко, унизительно. Притом, возможно, только благодаря усилиям этой матери, «ограниченной», вкалывающей на заводе и следящей за успеваемостью дочки, Оксана смогла уехать из захолустья, поступить в университет, в конце концов переехать в Москву и написать такую грамотную книгу. Может быть, дети слишком злопамятны и слишком неблагодарны за родительскую заботу, слишком суровые судьи для собственных матерей и отцов.Безработная Светка, живущая за счет «бабки», пропоица, гулящая, размалеванная, вечно в ожидании «съема» в кабаке, которая сделала 7 абортов, но пожалела собачку — не съела её даже ради собственного исцеления от тубера, Светка, которая притащила домой чесотку, лобковых вшей, туберкулез, пропила деньги, которые ей вся родня собирала на операцию по резекции легкого — вот она для автора близка, она другая, она «нежная» и ласковая, жаждущая вырваться на волю, никем не понятая, настоящая, гордая, не готовая жить по заведенному сценарию. По мне это не инаковость, не страдание бедной души, а полнейший инфантилизм и напрочь сожженная совесть. Такой член семьи — непрекращающиеся мука, горе и испытание для всех остальных родственников, особенно для бедной матери, на чьей шее сидела и Светлана, и её дочь.Конечно, и сама бабка не является примером для подражания : гнала самогон, делала аборты, причем уже и в 50 лет от любовников, суровая, сварливая. Но на фоне Светланы, то «романтичной», то танцующей, то апатичной, остальные герои выглядят приличнее и «белее». Нельзя недооценивать влияние среды и окружения на формирование личности. Может быть, где-нибудь в Москве, а не в Усть-Илимске, в любящей семье, с добрым, ласковым отцом Светлана выросла совсем другим человеком. Возможно, она оказалась слишком слабой для эпохи 90-х, слишком мечтательной, и потому так быстро сломалась, сдалась, отдалась бурному потоку плотских желаний. Можно только пожалеть, как ужасно человек распорядился своей жизнью, как сгорел, с каким девизом дошел до самой смерти: «Всё равно скоро подыхать».Мне не близка мысль автора о том, что люди — как слизняки, и их как-то случайно куда-то заносит, что с окончанием земной жизни дальше ничего нет. Надо бороться со злом в себе, с собственными пороками, иначе они разрушат жизнь и тебе, и окружающим. Иногда это требует колоссальных усилий. Но и у хороших, и у плохих поступков, каждого выбора, есть свои последствия. Как в этой жизни, так и после неё.

Красота грязи, смерти и нелюбви, или Слишком мрачный автофикшнЯ уважаю наш современный российский автофикшн. Он мне крайне близок сегодня: личные откровения, которые непременно напоминают тебя самого, главные герои - мои ровесники. Ничего так не объединяет, как общий бэкграунд, в которым росли люди. В общем, очень уважаю. Но мне начинает казаться, что некоторые всё чаще злоупотребляют прелестями этого модного сегодня жанра. Ярче примера, чем Оксана Васякина и не придумаешь. Удачные «Рана» и «Степь» привели к не менее впечатляющей «Ране». Вот только уже перебор.У авторки Оксаны, кроме мамы (про нее «Рана»), папы (про него «Степь») была еще и тетя (вот о ней «Роза»). Светка всю жизнь прожила со своей мамой, бабушкой авторки (можно догадаться, о ком будет следующая серия автофикшена). И это была очень грустная жизнь. Впрочем, как у всех персонажей Васякиной. Надеюсь, только в её восприятии, на деле же все было хоть немного веселее.То, что в первых двух книгах начиналось как вскрытие гнойной раны, откуда полился смердящий зеленый гной, параллельно очищая автора и как будто даже читателя подводящий к катарсису, в «Розе» превращается в просто ковыряние заживших корочек. Зачем работать, если можно просто сидя в парке прям в телефоне писать новую «книгу». Сюжета уже особо и нет, так мы его разбавим вставками о написании новой книги, о том, как мы проходим психотерапию. Прекрасно, мне даже почти понравилось. Только здесь как с рассказыванием анекдота: после второго раза уже почти не смешно, а тут - почти не больно. Может быть еще и потому, что какой близкой не была бы тетя, она все равно дальше родителей в простой человеческой орбите. С «Розой» вообще создается впечатление, что это Инстаграм наоборот. В то время как всякие «идеальные» женщины, успешные мамы и жены пытаются замазать все грязное, выставляя только неестественно красивое напоказ, Васякина делает с точностью до наоборот. В «Розе» нет даже проблеска чего-то приятного. Вся книга - абсолютный мрак и беспросветность. Смысла жизни нет. Мы все умрем. Спасибо, шеф, мы и так в курсе.Вот ругаюсь на книгу, а мне все равно понравилось. И зарекаться, что не буду читать не могу. Есть в книгах Васякиной своя красота грязи, смерти и нелюбви. Ну Бодлер же со своими «Цветами зла» занял свою нишу когда-то в мировой литературе, почему бы и нашему черному автофикшену не найти свою. Немного мрачности и жесткача о нашем детстве в 90-е и 00-е. У всего есть свой вайб. Его нужно просто поймать.

Я перечитываю эту книгу, чтобы понять: как автору удалось так интересно описать жизнь обычной, ничем не примечательной женщины? У Оксаны можно научиться описаниям: каждое действие и каждое предложение говорит о многом, даже когда, казалось бы, ничего не происходят: герои просто курят или едят картошку.

Не знала, что эта книга не отдельная, а уже написаны предыдущие части - "Рана" и "Степь". Но это не мешает начать читать эту книгу в отдельности от других. Здесь история о тёте писательницы - Светлане, которая медленно умирала от туберкулёза. Которая осталась жить с матерью и считалась изгоем из-за своей несостоятельности. Она родилась в клетке и умерла в ней же. Любые попытки покинуть дом оказывались не успешными. Нет, её никто не держал, но она сама. Светлану пугали эти неизвестность, самостоятельность. С матерью ей былое просто привычнее. Хоть и нельзя сказать, что она чувствовала себя хорошо. Она не хотела покоряться, но оказалась покорённой. Даже свою дочь назвала именем матери, иначе бы оказалась выдворенной. Нигде Светлана не находила своего места. Ни на работе, ни в отношениях. Никто её не понимал и возможно и не хотел. Болезнь её (туберкулёз) считали ментальной проблемой. Считали, что она сама от себя ею заразилась. Ну не абсурд ли? Не представляю, каково это - быть загнанным в клетку собственной семьёй. Книга довольно депрессивная, но затягивающая. Если хочется чего-то более лёгкого, то лучше пройти мимо этой истории.

Отстойная мрачная книга. Мрачная, это еще слабо сказано, не понимаю : зачем писать такое. Это как черная дыра негатива, которая при чтении тебя затягивает в себя, но не затягивает сюжетом или языком изложения, а именно затягивает, оставляя какой то черный отпечаток в душе. Гадкое чтиво!

Лишнего не бываетКнига про рок, боль, жизнь, свободу, ненависть, борьбу, искусство, туберкулёз, путь, смерть.Казалось бы, слово «жизнь» лишнее. Нет, лишних слов нет. Лишних переживаний нет.Ничего лишнего, только то что есть и как оно есть. Или если его нет то оно появляется, благодаря таинству слов на бумаге. Может показаться, что я в полном восхищении, да нет. Скорее в удивлении, как на меня влияет автофикшен, который я не очень-то и люблю.Удивительно, что, прочитав немало отличных книг в этом жанре, всё равно при слове «автофикшен» представляю пассажи в духе — «я вышла на полянку, там росло два одуванчика и одна незабудка, и я вспомнила, как моя соседка по парте во втором классе откусила без разрешения мой пирожок с капустой, а я так хотела сама первая откусить от него, а в тот день на ИЗО мы рисовали одуванчики...». Никак у меня не укладывается в голове, что автофикшен — прежде всего размышления, переосмысления, былое и думы(Герцена кстати я не читала).Общеизвестно, что Оксана Васякина в своих книгах осмысляет себя, и нас, с помощью осмысления своих умерших родственников, и, опять же, нас. Как так? Все люди братья, может, поэтому? А нет. Проблемы у всех одинаковые потому что. Ладно, так нехорошо писать, не у всех, а у многих, и не одинаковые, а похожие.Подбор слов в «Розе» восхищает, подбор упомянутых произведений искусства, включая современные, и книг — повергает в восторг. В основном на тему туберкулёза, и «Волшебная гора» Манна, конечно, и всякие другие.Во время чтения у меня в голове крутился один вопрос — как из букв ж, о, п, а сложить слово «вечность».Вы не научитесь из этой книги подобным кульбитам, однако, возможно, почувствуете, каково это. По крайней мере, сей древний мамский афоризм из нельзяграма наилучшим образом описывает мои ощущения от прочтения «Розы» Оксаны Васякиной. Его применяли как метафору материнства, а когда дети подрастают то внезапно приходит осознание — да это метафора любой жизни. Вот что хороший автофикшен с людьми делает.Есть ли в книге что-то негативное?Конечно да, это же про жизнь и смерть. Но что из этого более негативное, решает сам читатель.