Читать онлайн Канцелярия чувств бесплатно
О том, благодаря кому и чему всё началось
Интернет в моей жизни появился поздно, примерно лет в 15. Но, когда я туда попала, то первым же делом завела себе не страницу в социальной сети, а личный блог. В основном он был наполнен моими неумелыми стихами и записями из личных дневников. Позже, лет в 18, я шутила, что внесла большой вклад в современную поэзию своим осознанием того, что мне пора перестать ей заниматься. А с прозой дела сложились чуть иначе.
Все заметки, рассказы и очерки, представленные здесь, были написаны мной в период с 2011 по 2019 год. В 2023 году я решила, что творчество всегда было важной частью моей жизни, а значит нужно, чтобы оно обрело своё место где-то ещё, помимо моего компьютера. Сейчас для меня это ценные воспоминания о самой себе, о взрослении, о становлении моих взглядов на мир.
За всё это я хочу сказать спасибо своему окружению, в первую очередь своим родителям.
Моей маме за то, что я росла творческим ребёнком с постоянным желанием рисовать, играть на музыкальных инструментах, заниматься танцами. За всю мою любовь к мифологии, кинематографу, искусству и художественной литературе.
Моему папе за мою тягу к знаниям, за любовь к науке, в частности, к математике. За попытки всегда и во всем разобраться, проанализировать. За стройную логику, критическое мышление и желание идти к поставленной цели.
Спасибо редактору этого сборника – Амалии Санамян, а также дизайнеру обложки – Алёне Лебедевой.
И, конечно, спасибо всем тем, кто был в моей жизни эти годы, чьи мысли и идеи так или иначе повлияли на то, кем я сейчас являюсь.
С любовью к каждому из вас,Саша.
Коля
Вот вам небольшой рассказ про Колю.
Когда ему было семнадцать (к слову, почти восемнадцать), он встретил девушку Лену. От их знакомства не веяло романтикой: он не находил её пропавшего котёнка, не путал квартиры, разнося заказы, и даже не спрашивал у неё дорогу до места, в которое по нелепому совпадению они оба должны были следовать.
Всё случилось гораздо проще – их встреча произошла на курсах английского языка.
Через полторы недели, как зачастую и бывает, они уже были вместе.
«Как же неудачно мы с ней встретились», – думал Коля в свои девятнадцать. «Хорошо, если б мы познакомились года через два, а лучше три».
И ведь действительно неудачно. Студенческая жизнь была в самом разгаре: вечера в баре с сокурсниками, приглашения на отдых с компанией, ночёвки в квартирах друзей и другое веселье, которое так привлекательно молодости.
Нет, не то, чтобы он пропускал все эти увлекательные события. На них он ходил, конечно же. Но чувствовал себя неуютно.
– Передай ещё пива, – как-то раз попросил он Диму.
– А Ленка-то домой пустит пьяного? – друг ухмыльнулся.
– Лена – это твоя девушка? – спросила Марина. Огонёк в её глазах погас.
– Да, – ответил Коля. Он этого никогда не скрывал. Вот только что-то дёргалось каждый раз внутри, при упоминании её имени.
«Никакого покоя с ней», – думал он.
Но на самом деле покоя не давали ему воспитание и совесть. Только об этом он не догадывался. Он винил во всём Лену и эти отношения, которые были препятствием к его вольной жизни. Конечно, винил не слишком сильно, потому что девушку свою он любил всё-таки. Но любил не такой любовью, как любят искушённые лица дорогое сухое вино, или как киноманы любят старые фильмы. Он любил её иначе.
Любовь к ней была подобна любви к субботнему отдыху после тяжёлой рабочей недели. Она была сравнима с любовью к летним денькам, которые не были холодными и не обжигали знойными солнечными лучами. Она была так похожа на любовь ко сну на мягких матрасах в широкой кровати с раскрытой настежь форточкой. Такой вот трепетной повседневной любовью он её любил.
Почти в двадцать лет Коля вышел на работу, где познакомился с Людой. Но все коллеги звали её Милой. И ведь она правда была милой: хрупкая девушка, с тонкими ножками, в офисном, но очаровательном платье, частично распущенными волосами и яркими серыми глазами без примеси голубого.
– По кофейку? – говорила она каждый день ровно в двенадцать, потягиваясь на своём рабочем месте. – Ну, вставай же, пойдём! Перетрудишься.
И Коля повиновался.
Изредка, когда дел было много, она приносила ему кофе на рабочее место, часто сочувствовала ему из-за большой нагрузки по учёбе, слушала его и громко смеялась.
И как-то в один из таких обычных дней Коля понял, что уже не любит Лену. Работа больше не требовала столь длительного отдыха, лета захотелось жаркого, а форточку на ночь закрыть, чтобы комары не кусали.
И не сказать, что он сильно влюбился. Разве что совсем немного, как влюбляются в новый парфюм известной марки, в венские вафли на завтрак, устав есть сэндвичи, или в новый альбом популярной группы.
В итоге, потянув неделю-другую, Коля всё же решил сойтись с Милой. Они провели вполне себе счастливый месяц вместе, после чего расстались.
Ещё через месяц он уволился и активно начал вести студенческую жизнь. Ни Лены, ни Милы уже рядом не было, но покоя от этого не прибавилось.
Пиво лилось рекой, женского внимания теперь было хоть отбавляй, музыка звенела в ушах. Но что-то было не так. Что-то всё это время будто коробило его изнутри.
«Зря, может быть, я ушёл от Лены», – подумал он однажды.
Изредка он грустил, наталкиваясь на вещи, хранящие общие воспоминания. Но грустил как-то тускло, не зная, что с этой грустью делать. Не зная о том, ждёт ли его ещё Лена или никогда не ждала. Думает о нём или уже забыла.
Через пару месяцев он встретил Вику. Через полгода женился на ней. Она была не хуже и не лучше Лены. Она была другой. Но любил ли он её? Трудно сказать.
Сатурн
I.
– Алло, Дим! Как хорошо, что ты позвонил, – я, запыхавшись, вбежала в лифт. – Я нашла девушку у реки. У неё все волосы в крови!
– Что? Что случилось? Зачем ты ходила к реке?
– Господи, да какая разница? Птиц я ходила кормить, прогуляться. Это неважно! – руки у меня судорожно тряслись, голова раскалывалась, а сознание было спутанным. – Я вызвала ей скорую и полицию. Она была живая. Врачи так сказали.
– Какая скорая? Тебя плохо слышно.
– Я в лифте. Возвращайся скорей, мне очень страшно!
– Алло? – в телефонной трубке послышались помехи. – Алло?
Лифт остановился, и двери его открылись. Я сделала несколько шагов, которые давались мне с трудом. В ногах чувствовалась вибрация, как будто бы они онемели.
Зайдя в квартиру и закрыв за собой дверь, я почувствовала себя в безопасности. Шок начал постепенно проходить, а на глазах появились слёзы. Мне показалось, что в доме темно и душно, и я прошла на кухню, чтобы выпить стакан воды.
Как только я ступила на её порог, сердце вновь сжалось от страха. На столе лежала сковородка, а на ней были струйки крови. Тошнота подступила к горлу.
– Всё нормально, – сказала я вслух, стараясь дышать как можно спокойней. – Ты собиралась жарить стейк. Не удивительно, что на сковородке кровь.
Тут в дверь раздался звонок, который прервал мою цепочку мыслей.
– Кто там? – спросила я, заглянув в глазок.
– Это полиция. Нам нужно с Вами поговорить.
Я открыла дверь.
– Да, здравствуйте ещё раз, проходите в комнату.
Двое мужчин в форме прошли внутрь, не разуваясь и внимательно смотря по сторонам.
– Смерть Марата! – сказал один из них. – Очень интересно.
– Что, простите? – я замерла.
– Картина у Вас на мольберте Жака Луи Давида, – мужчина кивнул головой в сторону холста.
– Не обращайте внимания, Анастасия, – засмеялся второй. – Андрей Юрьевич у нас ценитель искусства. Поэтому и решил пойти работать в полицию. Где мы могли бы сесть?
– Садитесь на диван.
Я придвинула поближе к мужчинам журнальный столик и сама села на стул.
– Откуда такое творение?
– Я учусь на художественном. Это одно из заданий.
– Нарисовать «Смерть Марата»?
– Суть задания в том, чтобы рисунок соответствовал какому-то из пяти последних пройденных нами стилей. Мне близок неоклассицизм. Я решила выбрать именно эту картину.
– Я думал, что Вы создаёте собственные произведения, а не перерисовываете уже существующие.
– Простите, а это важно? – этот диалог начинал меня напрягать.
– Как знать, – ответил Андрей Юрьевич. – Всем известно, какими стопами могут пойти художники, которые не смогли реализоваться в творческой деятельности, – он ухмыльнулся. – А Вы, я смотрю, хорошо перерисовываете, а вот личных работ не наблюдаю.
– На что Вы намекаете?
– Ни на что. Я, как ценитель искусства, просто с Вами беседую. Скажите, а почему Вы выбрали именно эту картину?
– Мне интересны события Великой Французской революции. В частности, сам Марат, его место в истории.
– Как интересно, Алексей, не находишь? – он повернулся к своему коллеге. – Нарисовать картину с убийством того, кто в некотором роде симпатизирует.
– Женщины – загадочные создания!
Мужчины засмеялись. Мои ноги от этого пробрала небольшая дрожь.
– В моих словах не было ничего о симпатии, – я попыталась оправдаться. – Тот факт, что он важная историческая личность, неоспорим. Только и всего.
Я чувствовала себя очень уязвимой под их давлением, хотя никаких обвинений мне не предъявлялось, и между нами действительно велась обычная беседа. Но ощущение того, что меня понимают неправильно или вовсе не понимают, не покидало.
– Не нервничайте так, Анастасия, ну что Вы? Работа у нас такая. Мы настроены весьма благожелательно, – Алексей вытащил на стол диктофон и протокол, который начал медленно заполнять. – Приготовьте Ваш паспорт.
Я направилась к сумке, в которой он находился. Даже спиной я чувствовала этот пронзительный взгляд Андрея Юрьевича, который, как мне казалось, смотрел на меня с хищностью коршуна. Телефон завибрировал у меня в кармане.
– Вот, возьмите, – я протянула документ полицейскому. – Разрешите я отвечу на сообщения моего молодого человека. Он волнуется, наш с ним разговор прервался.
– Да, пожалуйста, у Вас есть пара минут.
После этого некоторое время я отвечала на формальные вопросы о своей биографии и уже немного расслабилась.
– Давайте теперь к деталям, – сказал Алексей. – Что Вы делали у реки вблизи тех кустов, где была найдена девушка?
– Я пошла кормить уток, после чего случайно заметила тело девушки. Кровь на волосах бросилась мне в глаза, и я тут же позвонила в скорую, потом Вам.
– Девушка была Вам знакома?
– Нет.
– Вы уверены?
– Я не видела, как она выглядит. Она лежала лицом вниз. Но я не могла встретить кого-то знакомого в своем районе. Мы тут снимаем квартиру с молодым человеком.
– А где он сейчас?
– В Новосибирске, завтра утром у него защита магистерской диссертации.
– Хорошо, – Алексей сделал пометку у себя на листке. – Что Вы знаете о случившемся происшествии?
– Ничего, я же сказала. Я кормила уток и случайно заметила девушку.
– Вы были одна? Никаких прохожих рядом?
– Нет, никого.
– И часто Вы ходите на пруд кормить уток? – Андрея Юрьевича мои ответы явно не устраивали. Он нахмурил брови и недовольно поджал губы.
– Нет. Это было первый раз. Там же безлюдное место, я решила пройтись. У меня дома лежали зерновые хлопья, которые я захотела скормить птицам. Это был повод прогуляться, потому что мне стало скучно сидеть дома.
– Вас привлекают безлюдные места?
– Почему обязательно они должны меня привлекать или не привлекать? – я вновь почувствовала давление на себя. – Вы задаете странные вопросы. Если бы в ту минуту на улице был дождь, то Вы спросили бы: «нравится ли мне гулять под дождем?». Моя основная цель была – прогулка. И так получилось, что я оказалась именно в том месте.
– Значит, случайное стечение обстоятельств, – мужчина покивал головой. – Не помню, чтобы кто-то из моих знакомых выходил на улицу в дождь с целью прогуляться. Так что с безлюдными местами?
Я отвела взгляд в сторону и нервно начала потирать кольцо на своём пальце. Создавалось впечатление, что каждое незначительное слово в моей речи раздувалось до невероятных размеров.
– Скажем так, – я начала перебирать подходящие формулировки в голове. – Я не люблю толпы людей.
– Интересно. Обычно именно в толпе людей девушки чувствуют себя в безопасности.
– Я не отличаюсь тревожностью. Особенно в светлое время суток.
– Значит, Анастасия, Вы у нас девушка бесстрашная. И ничто не может Вас напугать.
Я промолчала. Каждое лишнее слово порождало за собой десятки вопросов, смысла которых я не понимала. Тем временем полицейский продолжил.
– Вы видели что-нибудь подозрительное?
– Нет.
– Может прохожих в капюшоне? Или кого-то убегающего?
– Нет.
– Забытые вещи?
– Нет, не видела.
Мужчины обменялись взглядами, как бы задумавшись, что спросить у меня ещё, чтобы получить хоть какую-то информацию.
– Скажите, Анастасия, – сказал Андрей Юрьевич, – как Вы думаете, что там произошло? Вы же подходили к телу девушки, могли заметить хоть что-то. К примеру, чем её ударили? Может быть, что-то лежало поблизости?
– Я не знаю. Может её ударили камнем по голове.
– Нет, это был не камень, – полицейский заглянул в свои бумаги. – Камень острый. А орудие преступления таковым не было. Из тех данных, которые у нас сейчас имеются, говоря простым языком, удар был своего рода глухим. Чем-то тяжелым и плоским. Может быть доской или каким-то бытовым предметом, который не имеет углов. А кровь уже появилась позже, после падения на камни, тут Вы правы.
Ком встал у меня в горле. Я тут же вспомнила свою сковородку, по которой стекали струйки крови. Она по-прежнему лежала немытой на моей кухне. Плоский бытовой предмет.
Я попыталась отогнать эти мысли и успокоить себя тем, что до сих пор нахожусь под сильным впечатлением от случившегося. К тому же едва уловимое давление со стороны полицейских давало свои плоды. Во мне стало просыпаться странное чувство вины, а от страха начали потеть руки.
– Я не эксперт, – мой голос слегка дрожал. – Не могу ничего сказать.
– Вы покраснели.
– Потому что я снова подумала о той девушке! – мой голос прозвучал слишком громко. – Если для вас это обычное зрелище, то я такое встречаю впервые в жизни.
– Хорошо-хорошо, успокойтесь. Выпейте воды.
– Да, разрешите я схожу за водой. Может вам тоже принести?
– Нет, спасибо.
Я встала и быстрым шагом направилась на кухню. Сковородка всё ещё стояла нетронутой. Кровь на ней была подсушена. Я быстрым движением опустила её под воду, после чего умылась сама. Постояв над раковиной какое-то время и успокоившись, я вновь вернулась в комнату.
Андрей Юрьевич стоял у окна и внимательно разглядывал мой шкаф с украшениями.
– Какие у Вас красивые часы. Можно взглянуть?
– Возьмите, – ответила я равнодушным тоном.
Он достал из своей сумки перчатки, которые аккуратно надел на руки, и бережно взял часы за ремешок.
– Raymond Wail. Хм, долго же Вы на них копили. Вы же студентка?
– Это подарок родителей.
– Щедрые родители, – он слегка покрутил часы у себя в руке. – Кстати, Анастасия, у нас для Вас хорошие новости. Девушка, которую Вы видели в парке, очнулась. Вы очень вовремя её заметили. Прямо-таки спасли ей жизнь.
От этих слов мне стало легче. Как будто этот мучительный разговор не был напрасным.
– Алексей, зачитай нам небольшой фрагмент её показаний.
– Вы уже успели с ней поговорить? – я удивлённо вскинула брови.
– Конечно, уже более пяти часов прошло с момента происшествия.
Посмотрев на стену, я заметила, что на часах было восемь вечера. Видимо, из-за стресса я совсем потеряла счёт времени.
Алексей начал пролистывать стопку лежащих рядом с ним бумаг.
– Так-так. А, вот, вижу. «Пропали часы марки Raymond Wail, золотые с коричневым ремешком. На корпусе шесть небольших бриллиантов, на панели три циферблата. Идут вперёд на пять минут…».
– А сколько сейчас времени?
– Восемь часов семь минут, – ответил Алексей, взглянув на экран своего телефона.
– Анастасия, а почему Ваши часы показывают восемь часов двенадцать минут?
– Это невозможно… – ответила я.
Я почувствовала, как кровь прилила к лицу, а в лёгких будто бы перестало хватать воздуха.
– Как же невозможно? Вот, посмотрите сами, – мужчина протянул мне мои часы.
– Я хочу взглянуть на её показания.
– Пожалуйста, – полицейский развернул в мою сторону документ.
Я потянулась к листку.
– Нет-нет, – остановил меня Алексей. – В руки я Вам его не дам. Смотрите так. А то вдруг испортите. Мы не знаем, что от Вас ждать.
Мой взгляд быстро скользнул по документу. Там действительно было написано именно то, что мне озвучили минуту назад.
– Это бред, – сказала я. – Какая-то ошибка. Может быть совпадение. Да мало ли таких часов, они же не эксклюзивны, в конце концов. И у всех они ходят минута в минуту?
К глазам начали подступать слёзы. Мне стало очень страшно.
– Подождите, давайте разберёмся, Анастасия, – тон Андрея Юрьевича сменился. – Это Ваши часы?
– Да.
– Может быть у Вас имеются фотографии, где Вы их носите.
– Нет, это был подарок. Они дорогие, я их ни разу не надевала. Это просто памятный подарок.
– Может есть чек? Выписка со счета о такой дорогой покупке.
– Нет никакого чека, это же подарок!
– Не кричите, – голос Алексея стал грубым.
– Извините, мне кажется, что я сошла с ума. Так не бывает.
– У Вас провалы в памяти?
– Нет у меня никаких провалов. Я полностью здорова. Вы хотите сказать, что это была я?
– Мы ничего не говорим, пока что мы разбираемся в ситуации.
– Нет, вы меня обвиняете. Кто кладет часы на видное место, если они крадены?
– Так они крадены?
– Нет!
– Давайте вернёмся к чекам. Очень нелогично брать такой дорогой подарок и не сохранять чек. Вдруг часы с браком?
– Они у меня появились более трёх лет назад. Даже если чек и был, то его уже нигде нет.
– А выписка со счета? Ваши родители могут попросить у банка такую выписку, где будет указано, куда ушли деньги. Ну, там будет наименование их фирменного магазина, если это, конечно, оригинал.