Читать онлайн В плену по доброй воле бесплатно
Пролог
Трясущимися пальцами я коснулась холодной дверной ручки. Хоть бы не заперта! Хоть бы он забыл закрыть дверь!
С усилием опустила ручку вниз. Тяжёлый металл скрипнул петлями, и порыв ветра распахнул дверное полотно, с грохотом стукнув о фасад дома. Вот он – путь к свободе. Бежать! Как можно быстрее!
На улице лил дождь. Были уже сумерки, но автомобиль у ворот я разглядела, даже несмотря на избыток адреналина в крови. А что, если ключ остался внутри?
Рванула к машине, но голубая лампочка слева от руля намекала, что машина на сигнализации, замок закрыт и уйти на четырёх колесах мне не удастся.
Я уже хотела было продолжить путь, но тут из открытой двери дома вывалился мужчина. Он был в одной футболке, на ходу застегивал ремень на брюках, нервно дергая хлястик. Сквозь прямые струи дождя я явственно разглядела оскал на его лице. Шутить со мной он явно не будет.
– Мамочки… – тихо вырвалось у меня.
Бежать! Надо бежать! Но куда?
Я присела рядом с колесом, затаилась. Сердце бешено стучало, рискуя выломать ребра. Виски сдавило от паники. Я дышала ртом и не могла унять страх.
Дождь барабанил по стеклу авто, по капоту, опавшим листьям и металлическим отливам на окнах и цоколе, отчего шаги мужчины были мне не слышны. Осторожно выглянула со стороны водительского окна, увидела темный силуэт метрах в тридцати от меня. Отвернулся в другую сторону и высматривал что-то в темноте. Тусклая лампочка у крыльца освещала лишь небольшой участок площадью в пару квадратных метров. Чуть дальше падал свет из открытого проёма двери, но оттуда до моего убежища было далеко.
В груди затеплилась надежда, что он меня не заметит и я смогу сбежать. Наверно, мне и правда это удалось бы, не соверши я глупую оплошность. Не пойми как, поставила ногу на слипшуюся листву, та заскользила по мокрой от дождя глине. Руки взмыли вверх, я потеряла равновесие, отклонилась назад и со всей дури навалилась спиной на водительскую дверь. Сигнализация истерично завизжала. Мужчина тут же кинулся в мою сторону, а я, оттолкнувшись ладонями от машины и ощущая, как ноет от удара поясница, рванула в лес.
Мягкая подошва кроссовок тонула в грязи, вода хлюпала под ногами. Не разбирая дороги, я неслась вперёд сквозь кусты, ветви которых нещадно царапали кожу лица и рвали волосы. Сердечная мышца трудилась на пределе своих возможностей. Я громко всхлипнула, когда позади услышала шаги. Быстрые, тяжелые. Он догонял меня! Ужас пронзил всё тело острыми иглами, а ноги словно стали тяжелее в эту секунду.
Боясь обернуться, чтобы не встретиться снова с этим хищным взглядом, я перепрыгнула через ствол поваленной ели и рванула влево, надеясь скрыться за густой хвоей. Но, не пробежав и пары метров, поскользнулась и кубарем покатилась куда-то вниз по мокрой глине.
Как только я оказалась на дне ямы, первым желанием было встать и продолжить бегство. Куда? Неважно. Уж лучше сдохнуть в лесу, чем снова вернуться в тот подвал. Но потом я прислушалась. Дождь по-прежнему бил крупными каплями по загнивающей листве, но шагов слышно не было. Я упёрлась пальцами в илистое дно и приподнялась. Затянутое тучами небо погрузило всё вокруг в непроглядную темень. Стараясь не шуметь, я попыталась подняться, опасливо осматриваясь по сторонам.
Глаза медленно привыкали к отсутствию света, и сквозь мглу начали просматриваться очертания стволов деревьев. Ветки еле слышно хрустнули под ногами, и я вздрогнула. Замерла. Вокруг было тихо. Паника, копившаяся в груди, постепенно уступала место логике. Мне удалось примерно вспомнить, с какой стороны я бежала перед тем, как упасть, а заодно понять, куда двигаться дальше, чтобы точно снова не встретить его.
Он ищет меня. Рыщет по тёмному лесу, как волк, пытаясь высмотреть, учуять во мраке мой след. А если найдет? От этой мысли страх вновь заполонил нутро, подталкивая, подгоняя. Я развернулась на сто восемьдесят градусов и шагнула вперёд. Шаг. Ещё шаг. Остановилась. Прислушалась. Никого. Шагнула смелее, бросилась к склону канавы, чтобы выбраться из неё и дёрнулась, подняв глаза. Всё мои внутренности враз покрылись ледяной коркой, когда наверху, прямо надо мной, кроме силуэтов деревьев и кустов я разглядела ещё один. Его…
Мне казалось, я видела, как блеснули злостью его глаза. Колючие, цепкие. Слышала, как скрипят его зубы и скручиваются в кулаки пальцы. Плечи будто стали ещё шире, отчего сам мужчина напоминал медведя, проснувшегося в середине зимы. Свирепого и беспощадного. Грудь заныла так, будто по ней уже полоснули огромными когтями. Непроизвольно приоткрыв рот, я дышала, хрипло выталкивая воздух из лёгких, и пятилась, не разрывая зрительного контакта. Крик поднялся к горлу, но так и остался там, комком скрученный под гортанью. Что толку кричать? Помочь мне здесь некому, а его это только сильнее разозлит. Впрочем, я уже не была уверена, что выживу после этой своей выходки. Скорее всего, он вспорет мне сонную артерию прямо здесь и вряд ли станет утруждать себя тем, чтобы закопать тело. Оставит прямо в этой канаве на радость крысам.
Стало так страшно и мерзко, что уже не стараясь быть тихой, рванула в противоположном от него направлении. Спотыкалась, бежала по заваленному ветками оврагу, то и дело замечая справа наверху движение чёрной тени. Сглотнув подступившие слезы, ринулась к левому склону канавы и, цепляясь руками за траву, выбралась наверх. И снова бег, снова шаги позади и стук сердца, заглушивший шум ливня.
– Стоять! – прошипел он у меня за спиной, цапнув своей рукой за руку чуть выше локтя, и поволок за собой через чащу.
– Отпусти! Пусти! – кричала я сквозь рыдания, упиралась ногами в землю и пыталась разжать его пальцы, но хватка была стальной. – Пожалуйста, отпусти меня!
Он молчал, продвигаясь вперёд, не обращая внимания на мои стоны и сопротивление. Только крепче сжимал пальцы на моей руке и тащил вперёд.
– Мне больно… Пожалуйста, перестань!
Мужчина резко остановился, развернул меня к себе и, раздувая от ярости ноздри, уставился мне в лицо. Я сглотнула. Представила, как его жесткая рука стискивает трахею, лишая меня возможности дышать. Будто желая урвать последнюю возможность насладиться вдохом, глубже втянула носом воздух, ощущая дрожь во всём теле.
– Сделаешь так ещё раз, и я сверну тебе шею, – сквозь зубы прошипел мужчина. – Поняла?
Я часто закивала. Горячие солёные дорожки побежали вниз по щекам, утопая в ливне, а изнутри сжирало чувство обречённости.
– Шевелись!
Он снова дёрнул меня за руку и потащил за собой. Скоро взгляду предстал и дом. Мрачное тёмное строение в два этажа с лучащимся светом жёлтым прямоугольником дверного проёма. С каждым шагом, отравленное ужасом, воображение рисовало пугающие картины. Дверь уже не казалась обычной дверью. Всюду мерещились тени, кровь, зловещий шёпот и пахло скорой смертью. А свет – приманка, усыпляющая бдительность. Словно мотылёк, я шла в ловушку и не имела возможности развернуться и убежать.
Жёлтые лучи жадно окутали нас обоих, стоило нам подойти к двери. Только сейчас я заметила, что он прихрамывает на одну ногу, а правая бровь кровит.
Мужчина на меня не смотрел. Не отпуская мою руку, запер за нами входную дверь, убрал ключ в карман и повёл меня к лестнице в подвал. Впихнул в помещение и, не говоря больше ни слова, с шумом захлопнул железную дверь. Ключ нырнул в замок, лязгнули задвижки, и шаги, пугающие, яростные, стихали, отдаляясь.
Запнувшись в темноте об останки сломанного стула, я отшвырнула деревяшки в сторону, уселась на низкий диван. Забралась к самой стене и уткнулась лицом в колени. Не представляю, что будет теперь. Не представляю, что он со мной сделает. Дура! Надо же было так вляпаться!
Глава 1
(От лица Киры)
2 ноября
По панорамному окну кафе плотным потоком стекали дождевые капли. Ветер ласково прижимал к земле верхушки деревьев и выворачивал наизнанку кровлю.
«Надо было зайти в уборную, проверить укладку, – подумала я, пошевелив пальцами в мокрых насквозь сапогах. – А, впрочем, это бы меня уже не спасло».
Мой собеседник по десятому кругу рассказывал о каких-то маржах, а я мечтала выйти на улицу, раскрыть зонт и, гонимая ноябрьским ветром, улететь отсюда в дальние дали, лишь бы не слушать этот трёп.
– Какая у тебя ebitda-margin? – спросил мужчина очередную непонятную мне хрень.
– Обычная, – ответила я, рискуя показаться полной дурой.
– В смысле? Назови цифру.
– Ну… Девять…
– Почему так мало? – он округлил глаза и снова стал серьёзным. – А какой у тебя денежный цикл? Есть отсрочки от поставщиков?
Кира, Кира. Черт тебя дёрнул ляпнуть финансисту о своём «преуспевающем» бизнесе. Ну кто мешал о погоде говорить? О гороскопах, инопланетянах, лечении грыжи капустным листом. Я снова устремила взгляд в окно. Может, если притворюсь статуей, он не заметит и уйдёт?
– Что, и отсрочек нет? Ты вообще умеешь вести переговоры?
Я посмотрела на мужчину и прищурилась. Если раньше мне было просто до смерти скучно, то теперь всё сильнее прибавлялось раздражение.
– Переговоры ведёт мой бухгалтер, – ответила ему в надежде, что он, наконец, сменит тему. Но экземпляр попался на редкость упёртый.
– У тебя свой бухгалтер? Почему не пользуешься услугами бухгалтера на аутсорсе?
Вот бы отмотать время и смахнуть его анкету на сайте знакомств в другую сторону. А лучше вообще никогда не регистрироваться там. Что ни свидание, то новая история. Ну, хотя бы есть, о чем рассказать лучшей подруге за бокалом полусладкого.
Юлька… Как ты там? Я едва не заскулила, вспомнив о ней. Вот, где я должна быть сейчас. Веселиться, стаптывать подошвы в труху и орать Лепса так, чтобы на утро болело горло и мучила совесть.
– А система налогообложения? – продолжал пытать мой полудохлый мозг Изувер Душнилович Заколебалов. – Какая?
– У…
– Упрощёнка? Почему выбрала такую?
Я пожала плечами, подперла рукой подбородок, равнодушно ковыряя десерт, который выбрал для меня этот ходячий справочник. Жаль не успела посмотреть режим работы кафе. Хотя вряд ли они закрываются так рано.
Опустив руку с телефоном под стол, набрала сообщение подруге:
«SOS! Срочно нужна бригада спасателей».
И положив гаджет обратно на скатерть, натянуто улыбнулась собеседнику.
– Мини-пекарни высокорентабельны. Рентабельность держится на отметке в 50-60% при окупаемости не больше полугода.
– Всего полгода? – я выгнула губы с показным удивлением. – И целых 50%. С ума сойти…
– Точно. А по франшизе булочные предлагают 50% маржи.
Тьфу, опять маржи. Эта песня хороша, начинай сначала. Еще чуть-чуть и у меня начнётся нервный тик, когда слышу это слово. На всякий случай раскрыла глаза шире, чтобы этот тип не подумал, что я с ним флиртую. Дура. Повелась на фотографии из спортзала. Боялась наткнуться на тупого качка, а вляпалась похлеще. Интересно, в туалете есть окно во двор? В фильмах бывает. Надо бы проверить.
Телефон пиликнул. Я снова опустила руку вниз и открыла сообщение от Юли:
«Что у тебя стряслось? Как свидание?»
Подняв глаза на своего кавалера, я чуть не поперхнулась, когда увидела в его руках блокнот и ручку. Он сдвинул тарелку в сторону, разложил на столе свой канцелярский набор и принялся чертить какие-то графики.
«Юля, он – маньяк. Он изнасиловал мой мозг и хочет его добить», – отправила я подруге.
– Если говорить о доходности твоего кафе…
«Поздно. Я – труп. Запомни меня молодой», – ещё одно сообщение улетело к подруге, а я приготовилась к скорой гибели.
– Как видишь, дела обстоят скверно. Если не сказать хуже.
Да куда уж хуже. Ох, парень. Лучше бы ты чаем хлюпал и говорил «звОнит» или «ихние», чем вот это всё.
– И из этого следует… – я махнула рукой, предполагая, что теперь-то уж он закончит меня мучить.
– Из этого следует, что твой бизнес прогорит через пару месяцев.
Я выпучила глаза. Нет, я, конечно, знала, что мужчина на свидании стремится удивить девушку, но этот бил все рекорды.
– Что, прости?
– Максимум четыре. Дай угадаю, твоя булочная работает три месяца, и ты уже успела спустить все деньги? Так? А клиентов мало. Отсрочек никаких. С такими предпринимательскими способностями тебе лучше прямо сейчас свернуть свою лавочку, удачно выйти замуж и нянчить детей, пока деньги зарабатывают те, кто умеет это делать.
Возмущение достигло максимума. Если бы сейчас загрохотал гром, я была бы уверена, что сама его сгенерировала.
– Сексист! – огрызнулась я и встала. – Зануда! Сам ешь своё пирожное!
И, цапнув с вешалки пальто, выскочила на улицу.
Прохладный осенний воздух ворвался в лёгкие, как глоток свободы. Я обернулась, боясь, что этот нелюдь пойдёт за мной до самого дома, но в дверях никого не обнаружила. Нырнула к ближайшему такси и вытащила телефон, чтобы набрать Юлю.
– У меня к тебе только два вопроса. Первый – где ты?
– Дома, – хихикнула подруга. – А второй?
– Второй – красное или белое?
Юля рассмеялась в трубку.
– На твоё усмотрение.
– Отлично! Я в магазин и мчу к тебе. Срочно надо пообщаться с адекватным человеком!
На другом конце провода послышался протяжный вздох.
– Юль, ты чего?
– Приедешь, расскажу. Постарайся побыстрее. И знаешь… Возьми побольше вина. Кажется, я возомнила себя супергероем.
Она нервно усмехнулась, а я напряглась от её тона. Пообещав таксисту доплатить за скорость, летела домой к подруге, чувствуя, как в груди нарастает тревога.
Глава 2
(От лица Юли)
2 ноября
– Юля! Юля, подожди!
Я недоуменно обернулась, пытаясь понять, кто позволил себе такую фамильярность. За три года адвокатской практики привычным стало обращение по имени-отчеству.
От крыльца дома, в котором располагался адвокатский кабинет, где я работала, бежал высокий, среднего телосложения… тьфу ты! Я себя одернула: дурацкая привычка даже думать протокольным языком.
Тем временем до меня уже добежал симпатичный молодой мужчина, чьё лицо мне почему-то казалось знакомым.
– Юля, привет, – мистер фамильярность замолчал, заметив недовольно вскинутую бровь, потом всё же соизволил представиться: – Я – Витя, Витя Антипов… Ну, мы учились вместе до одиннадцатого класса. Ты у меня ещё математику с физикой списывала…
– Да я много что у кого списывала.
Кажется, я начала его вспоминать. Да, Витька и Толик два брата из моего класса. Два высоких, тощих ботаника.
– Юль, мне твоя помощь нужна…
Я мысленно перебирала варианты, с чем ему могла потребоваться помощь. Но он меня ошарашил:
– У меня брат на стройке убился, а мне… Короче, юрист мне нужен, ну, такой, чтоб толковый и… не из пугливых.
Толковый? О да, это ты, Витёк, прям по адресу пришёл. Я пыталась вспомнить, кого можно посоветовать, но все мысли занимал единственный глагол: «убился». Сердце из-за него больно сжалось.
– Слушай, Вить, ну, я могу поспрашивать, конечно, кто возьмётся, только объясни, что значит твоё «не из пугливых».
– Пойдём в кафе или давай хотя бы в машину сядем, а то уж больно тут холодно и сыро, – предложил Витя.
Он был прав, дождь мелкими капельками загонял осенний холод за шиворот.
– Пойдем, – кивнула я в сторону крыльца. – Там и тепло, и кофе есть, и заодно сразу телефон тебе запишу кого-нибудь из толковых.
– Да мне не надо «кого-нибудь», я тебя хочу.
«А вот я тебя не очень, у меня такой мужчина наклёвывается…» – подумала я, но вслух говорить не стала, уж очень хмурым был Витя.
Мы дошли до крыльца, поднялись к рыжей двери, рядом с которой висела синяя местами потрескавшаяся табличка «Адвокатский кабинет Семёнова и Крыловой». Крыловой была я, а Семёнов – это мой якобы наставник, седовласый старичок с прогрессирующим паркинсоном, но до сих пор верящий в свою профпригодность. Мы зашли в мой кабинет. Каморку, если честно. Кажется, в такой спал Гарри Поттер до поступления в Хогвартс. Два на два метра, очень тщательно разделенных между шкафом с документами, письменным столом и двумя стульями. На свой я бросила промокшее пальто, на второй указала Вите.
– Почему ты хочешь, чтобы это дело взяла непременно я? – поинтересовалась, включая кофемашину, стоявшую на полке в шкафу.
– Ну, мы знакомы, вот и рассчитывал, что у тебя сыграет личная заинтересованность. Да и Семёнов о тебе хорошо отзывался. Я, когда тебя не нашёл, с ним поговорил.
– Меня ты не нашёл, потому что я на выездном следственном мероприятии была. Работаю, знаешь ли. А отзыв Петра Степановича провоцирует множественные контраргументы и потому не заслуживает никакого доверия.
Я поставила перед Витей чашку с двойным эспрессо и села за стол, мгновенно намочив спину, которой прислонилась к неаккуратно брошенному пальто.
– И, если уж говорить откровенно, Витя, адвокат я так себе, поэтому и сижу здесь.
– А вот он в тебе потенциал видит. Да и я помню, как ты всегда на учителей огрызалась. Возьмись, а? Я заплачу. Мне даже дела не дают. Говорят, пока не подготовят какое-то там заключение, ничего не покажут. А сами всё экспертизы проводят, тело так и не отдали. А доэкспертируются до того, что выяснится, будто Толик на работу пьяный пришёл да ещё и не в свою смену…
– А мог? – спросила я раньше, чем успела осознать, что не стоит мне этим интересоваться.
– Нет, конечно! – молодой мужчина смотрел на меня глазами из «Шрека» и почти как озвученный Антонио Бандерасом персонаж теребил лапками, правда не шляпу, а чашку кофе.
– Витя, даже если я соглашусь, объем моих процессуальных прав от твоего отличаться не будет…
– Ну, у тебя же знакомые наверняка есть, ты пробивная… Пожалуйста!
Я минуту смотрела на Витьку, отбивая пальцами по столу похоронный марш. В этот момент хоронила я своё благоразумие…
Ногой включила старенький процессор, дождалась запуска компьютера и выпустила на печать бланк договора.
– На, заполняй, подписывай. Договор на досудебную стадию. В суд я с тобой не пойду, но дело по старой дружбе почитаю.
Витька рассыпался в благодарностях, подписывая не глядя документы.
«Ну что за привычка чирикать, не прочитав?!» – поморщилась я.
Заполнив графы с паспортными данными, Витя, удовлетворенный своей победой, распрощался и вышел под оплакивающий моё здравомыслие дождь.
«Вот ведь тряпка! Абсолютно лишённое адекватного представления о последствиях своих действий, безответственное, более того, бессовестное и безнравственное изделие из растительных волокон! Ну как, как можно было дать согласие…» – доругать я себя не успела, в дверь постучали и в приоткрытом проёме показался Петр Степанович Семёнов. Его седая голова и сморщенные руки подрагивали, а речь была местами неразборчива.
– Юлия Дмитриевна, нашёл вас Виктор Фёдорович?
– Кто? – не сразу поняла я, впрочем потом сообразила. – А, нашел. И нанял. Зачем только, не понимаю.
– Ну как же, Юлия Дмитриевна, помилуйте, ему помощь нужна, а мне с акулами из СК «Ваш угол» уже не по годам тягаться.
– Откуда?!
Я заскулила… Не меняются люди! Витька, беспринципное многоклеточное вида с-легкостью-вас-подставлятусовых! А я ведь вспомнила, как этот поганец специально неправильно формулу написал, чтоб физичка меня спалила! Ну погоди, я ж возьму «Комментарии к Гражданскому кодексу…», тот, где ко всем четырем частям комментарии под одной обложкой. И не переломлюсь, когда буду опускать этот талмуд на твою темноволосую черепную коробку!
О Строительной компании «Ваш угол» ходили разные слухи. Предполагалось даже, что владелец решает многие вопросы по принципам, торжествовавшим в 90-х. Но за руку его никто не ловил, а державшие свечки о таком не рассказывали, так как либо в доле, либо на дне ближайшей речки.
И вот с ними мне сражаться? Нет, не так. И вот с ними сражаться мне?! Нет, Витенька, я не просто опущу на тебя этот чёртов «Комментарий…», я из тебя им пособие для студентов-криминалистов сделаю!
В брюхе сумки застонал мобильник. «SOS! Срочно нужна бригада спасателей» – молила Кира.
Чёрт, у Киры же сегодня свидание!
«Надеюсь, её там не расчеленяют…» – пронеслось в голове.
Пока я с ужасом в красках представляла, что мог сделать с моей подругой симпатичный качок, пальцы чечеткой отбивали ответное сообщение. Нейтральное, на всякий случай. Надеюсь, она помнит, как заказывают пиццу через звонок в «911». Надо будет договориться о кодовых словах…
«Юля, он – маньяк…» – я подхватила пальто, выскочила из кабинета, на ходу ища ключи от моего старенького «Поло».
«Поздно. Я – труп. Запомни меня молодой» – только после нового сообщения я сообразила дочитать предыдущее.
«…Он изнасиловал мой мозг…»
Зараза! Я тут чуть кони не двинула, а она глумиться изволила…
Впрочем, в этом вся Кира. Я залезла в машину и включила печку, в надежде, что она не заглючит от сырости.
Ладно, прорвёмся, чай, не сорок первый. Был «Ваш угол», а будет наш! Включила аудиосистему и, наслаждаясь хриплым тенором Лепса, покатила домой.
Глава 3
(От лица Юли)
2 ноября
Кира примчалась укушенной белкой. Я забрала у неё приятно позвякивающий пакет с бутылками вина.
– Дай угадаю, тебя всё-таки покусал паук-мутант из твоего кабинета? – скидывая промокшие сапоги спросила подруга, пока я искала штопор.
– Паук-мутант тут не поможет, да и Фёкла не мутант! Так, обычная косиножка. Очень полезное в хозяйстве создание.
Да уж, полезное! Этот поросёнок ни одной мухи, сдохшей между рамами, так и не сожрал. Свеженьких ему подавай. Зожник выискался!
Может тоже на здоровое питание перейти? Тьфу, какая только чушь в голову не придёт!
– Мутант или нет, а пауки таких размеров быть не должны! – отрезала Кира, выходя из ванной. – Он меня чуть не сожрал, когда я у тебя документы подписывала. Сидел между рамами и облизывался, я ведь видела…
– Не наговаривай на животное, – усмехнулась я, справившись со злополучной винной пробкой.
– Ладно, забыли про пауков, рассказывай, что случилось. Стоишь, вон, вся бледная.
Кира по-свойски достала из холодильника сырную нарезку и пару груш, пока я разливала вино по бокалам.
– Да, дело тут одно сунули… «Ваш угол» фирму знаешь?
– Слышала, кажется.
– Они обычно в области строили, в город не лезли, а тут первая стройка и один из работников падает с лесов. В новостях писали, может видела.
– Нет, не помню…
– Ладно, суть не в этом, работник этот – мой одноклассник, а его брат меня и нанял, ну, как представителя потерпевшего. Меня! Против этих!..
– Ну, и в чём проблема? Отличный опыт.
– Да уж опыт… – я сделала глоток из бокала, – И знаешь, кто поставщик этого опыта?
– Петр Степанович?
– Да! Кого из них мне стукнуть? – с отчаянием спросила я, прислонившись щекой к холодному стеклу бокала. – Не, я б обоих убила, но это ж статья…
– Юля, ты себя недооцениваешь. Я не меньше Петра Степановича уверена, что ты справишься. Да, придется поднапрячься, но это ж какие перспективы! Юльк, это сама судьба даёт тебе шанс, вот увидишь.
Я сделала глоток вина и с подозрением уставилась на подругу:
– Ты просто не хочешь помогать мне прятать тела, да? Поэтому так и говоришь. Мы обе знаем, что это не мой уровень. Да я банально не знаю с чего начать!
– Начни с вина, – подмигнула подруга, кивая на мой почти опустевший бокал. – А вообще вспомни, кто мне все документы на пекарню оформил, все разрешения согласовал? Тоже начинали с не могу и не умею. Тебе недостаёт капли смелости и веры в себя.
– Ага и бочки здравомыслия, – буркнула я, осушая в один глоток бокал.
Но в целом Кира, пожалуй, права. Неужели я не справлюсь? Тем более Рома сказал, что я могу обратиться к нему за помощью с любым вопросом… Отличный повод познакомиться с ним поближе…
Я вспомнила обволакивающее тепло его серых глаз. Придя на вечеринку по случаю хэллоуина в костюме Дракулы, он отлично вписался в этот образ. Он излучал то же гипнотическое обаяние, вызывал то же будоражащее сердце и мозг волнение.
Возникший образ разогнал кровь и заставил сердце биться с такой силой, что по телу прошла теплая волна, выгибающая позвоночник. Прошла и разбилась о другое воспоминание. У Киры же сегодня было свидание!
– Ну, а у тебя что стряслось? Твой красавец из спортзала не смог согласовать окончания прилагательных, накрывая тебя лавиной комплиментов?
– Лучше бы уж так…
Кира закатила глаза и залпом допила вино из бокала. Грохнула его на стол и шумно выдохнула ртом.
– Так всё плохо? – не сдержав улыбку, спросила я.
– Угу. Помнишь ты мне рассказывала про своего препода? Который ещё лекции читал таким голосом, что половина студентов засыпала.
– Помню. По теории государства и права, – меня отрезвило напоминание о двух семестрах бесчеловечных пыток этим предметом.
– Так вот он, по сравнению с этим… умником, звезда стендапа. Всё. Хватит с меня этих приложений, знакомств, свиданий. Набегалась.
– Да брось. Ну попался тебе разок неудачный вариант, что ж теперь…
– Разок?! – подруга выпучила глаза. – Разок?! Да мне каждый раз такие экземпляры попадаются, что в пору с каждым к психиатру идти. Как будто у них там кастинг проходит предварительно. Отсеивают адекватных и оставляют мне таких… с особенностями.
– Не руби с плеча. Может попадётся ещё кто нормальный.
– Ну нет. Мой богатый опыт говорит о том, что на сайтах знакомств искать нормального мужчину глупо. Некогда им там сидеть или ещё что. У меня и самой теперь, знаешь ли, времени в обрез. Кафе после праздников забито под завязку. Если так пойдёт, буду расширять штат, – Кира брезгливо скорчилась. – Что бы там этот финансовый гений мне ни плел. Фу!
Я рассмеялась от её ворчливого вида, наполнила оба бокала и подняла свой.
– За адекватность?
Кира подавилась смешком и дзынькнула своим бокалом в ответ. Да уж. Адекватности и мне бы не помешало. Я опустила взгляд в бокал, где рубиновыми искорками поблескивало вино. От размышлений отвлек вздох подруги.
– А самое обидное знаешь, что? – спросила она, подпирая ладошкой щеку и глядя на меня уже не особенно трезво. – Когда спешила на свидание к этому индюку, ко мне в кафе зашёл такой… Охренеть, короче, какой. А я…
– Что ты? – я чуть не подпрыгнула на месте в нетерпении.
– Молока с печеньками, говорю, хотите? Хорошо хоть не позавчерашним тортом угостить решила. Посмотрел на меня, как на дуру. Кофе заказал только.
– Так познакомилась?
– Ау, Юль! Ты меня слушаешь вообще? Говорю же, на свидание умотала. Если бы я только знала…
– Значит, в следующий раз не упустишь, – я хихикнула, а подруга печально вздохнула.
– Если бы. Ко мне такие по два раза не заходят. Сорвалась рыбка.
– Отставить упаднические настроения! Сорвался с крючка, сети поставим. Понравился – надо брать! – подмигнула я Кире.
– Легко сказать, где его теперь искать?
– Найдём! Ну, хочешь, я договорюсь, его в розыск объявим? Международный! Чтоб наверняка.
– Я смотрю, ты ожила, – усмехнулась подруга.
– У меня есть план. Буду лупить сразу по двум зайцам!
– По двум?
– Ага, есть у нас в городе один адвокат. Копыловский Роман Михайлович. За пять лет практики ни одного поражения в суде. Красавец, который обещал помощь. А там, глядишь, и совратить удастся, – подмигнула я.
– Совратить, значит… И почему я о нём ничего не знаю? – шутливо обиделась подруга.
– Так мы с ним только в субботу познакомились. Помнишь, я говорила, что городская коллегия устраивает для молодых адвокатов вечеринку? Там и встретились… Кира, он такой!
– Я же говорю, это дело – подарок судьбы, – рассмеялась подруга. – Предлагаю тост. За то, чтобы у нас всё было, и чтобы нам за это ничего не было.
– Фи, Кира. Какая банальщина.
– Не банальщина, а классика.
Мы снова чокнулись бокалами, рассмеялись и в отличном настроении продолжили вечер.
Глава 4
(От лица Киры)
3 ноября
Вытащив из холодильника бутылку минералки, приложила к виску. Вчерашние проводы благоразумия моей подруги аукнулись теперь жуткой головной болью, общей слабостью и приступами сожаления о содеянном. Как назло ещё и сотрудницу отпустила в связи с предстоящим среди недели выходным. Пусть отдыхает, домой в область съездит, увидится с родными. А я что? Я – лошадь. Сжала зубками удила и вскачь попёрла в поле. Хоть выходной, хоть первомай, хоть день народного единства.
– А жизнь проходит мимо, – сказала я себе, рассматривая в больших панорамных окнах пекарни бегущих через осенний сквер прохожих.
Время обеда давно прошло, и работники близлежащих офисов уже опустошили прилавки со сладостями. Особого наплыва оголодавших горожан я уже не ждала, потому решила не тратить время на нытьё и принялась раскладывать товар на опустевшие полки. Вытащила из коробки литровые упаковки сока, красиво расставила их на уровне глаз. Подправила, нагнулась под прилавок и начала, кряхтя, вытаскивать оттуда следующую коробку.
– Замотали-то… – я дернула скотч на коробке. – Как будто обогащенный уран привезли, а не морс.
Потянулась за ножницами, зацепила кончиками пальцев, но не удержала, и канцелярская принадлежность благополучно проскользила под стол. Показательно простонав, я опустилась на колени. Встала на четвереньки, подползла в нишу под прилавком и, почти прижавшись щекой к полу высматривала в узком зазоре между столом и полом нужные мне ножницы. И без того узкая юбка опасно натянулась на бедрах.
– Отличный вид, – раздался игривый баритон где-то сзади и сверху.
От неожиданности слишком резко подняла голову, шарахнувшись затылком о столешницу. Принялась как черепашка в школьном живом уголке пятиться на четвереньках назад, вылезая из своего домика.
– Я надеюсь, тебя вид из окна заинтересовал. Иначе…
Что там противопоставлялось в моей голове созерцанию вида из окна, я тут же забыла, когда повернулась к гостю.
– Здрасьте, – глупо улыбнулась, встречаясь с ним взглядом.
Сложив локти на прилавок со стороны гостей, надо мной стоял вчерашний гость. Изучал меня глазами без намёка на то, чтобы отвернуться и не вгонять меня в краску. Судя по его ухмылке, мою пятую точку, которую я так непредусмотрительно выставила на его обозрение, он изучил в мельчайших подробностях.
– Вы работаете? Или у вас тут минутка йоги?
Кровь прилила к лицу. Захотелось целиком забраться обратно под стол и впасть в спячку. Смущенная ситуацией, я поднялась на ноги и отряхнула колени.
– Желаете кофе? – спросила, игнорируя неловкость и стараясь натянуть на лицо улыбку.
– А молоко с печеньем закончилось? – выдал мужчина и снова ухмыльнулся.
– Нет. Налить?
Боже, что я несу?! Кира, закрой рот! Улыбаемся и машем!
– Лучше кофе. Один. Без сахара. Спасибо.
Ещё раз пройдясь по мне беглым взглядом, мужчина оторвался от прилавка и отошёл к столику у окна. Пользуясь тем, что он отвернулся от меня, снова сползла под стол за стойкой, тихонько заскулив.
– У вас там всё в порядке? – спросил он, а я треснула себя ладонью в лоб.
– Да. Сахар ищу.
– Я заказал без сахара.
– Да… Я так. На будущее.
Поднимаясь, зачем-то прихватила с полки упаковку рафинада. Вскрыла её и демонстративно принялась выкладывать кубики в полную до краёв сахарницу.
– Кажется, уже достаточно, – мужчина махнул рукой на ёмкость и повернул голову к окну. – А вид здесь и правда неплохой.
В попытке привести себя в чувства, ретировалась к кофемашине, краем глаза посматривая на единственного посетителя кафе. Он чуть сдвинул стул назад, стянул с плеч кожаную куртку и бросил на стул рядом. Короткие рукава футболки бесстыже демонстрировали мне каждую мышцу на его руках, а V— образный вырез вышвыривал из моей пустой головы остатки здравого зерна.
– Как он в двери-то прошёл, – буркнула я себе под нос, визуально измеряя ширину плеч мужчины. – Ауч!
Горячий кофе из переполненной чашки плеснул на руку. Я рефлекторно разжала пальцы, и стены кафе наполнили звуки разлетевшейся на куски керамики. Керамики и моих мозгов. Гость покосился на меня, но ничего не сказал.
– Соберись, тряпка! – напутствовала я себя, вытирая с пола коричневое пятно. – Растеклась тут лужицей. Мужика не видела что ли?
Такого не видела. В радиусе ста метров от себя точно. Разве что в боевиках, на крутом байке и с гранатомётом в руках. Или в рекламе мужского парфюма от известных брендов. Где ещё модель с идеальной стрижкой и волевым подбородком вылезает из бассейна в одних плавках, а капли воды бегут по могучим плечам, по каждому кубику пресса и…
«Ооой, вари уже свой кофе, бестолочь!»
С трудом доделав заказанный гостем кофе, я подошла к его столику, надеясь, что по пути не случится ещё какого-нибудь казуса.
– Ваш кофе.
– Спасибо, – кивнул он и взял в руки чашку. Какой же она кажется маленькой по сравнению с его ладонью.
– Может вы ещё чего-то хотите? У нас булочки вкусные. Горячие.
– Горячие?
– Угу. Только из духовки.
– Ну несите ваши булочки. Из духовки, – он улыбнулся уголком рта, чуть сощурив глаза.
Я развернулась обратно к прилавку, чувствуя всей нижней половиной тела, на какие именно булочки смотрел красавчик.
Понимая, что могу выдать очередную хрень, молча принесла ему тарелку с выпечкой и спряталась за стойкой. Вытащила телефон, открыла мессенджер.
«Юльк, тревога!» – отправила подруге.
Через минуту пришёл ответ:
«Что у тебя случилось? Я в суде»
Вместо ответа я включила камеру, убрала звук затвора и незаметно для посетителя сделала его фото. Отправила Юле и ждала.
«Если это нападение, безоговорочно сдавайся в плен!»
Ох, милая. Знала бы ты, насколько я уже сама не прочь сдаться. Вот только нападать никто не спешит.
«Это он, Юль. О котором вчера тебе говорила».
Три точки на экране мигали мучительно долго. Наконец, появился долгожданный конвертик.
«Тогда почему ты тратишь время на переписку?! Закрывай кафе и бери его в заложники! Третий раз так фартануть не может!»
Ладно. Иду на риск. Незаметно поправив бюст, смахнула с лица выбившуюся прядь и хотела было направиться к столику, чтобы завязать непринужденную беседу. Но мужчина вдруг резко поднялся, вытащил из кармана деньги и, бросив их на стол, не пересчитывая, цапнул куртку. Лицо его было серьёзным. Даже чересчур. Он впихнул руки в рукава и, проходя мимо меня, кивнул.
– Спасибо. Вкусный кофе, – он снова чуть сощурился и хмыкнул. – И булочки, что надо.
Пока я переваривала его слова, он вышел на улицу.
– Да ё-маё! – с губ сорвался стон. – Что ж не прет-то так, а?
Без настроения я продолжила заниматься товаром. Редкие посетители энтузиазма не прибавляли. Двое даже пытались подкатить, но они и в сравнение не шли с тем брутальным танкером тестостерона, который вот уже дважды заплывал в мою пекарню, но умудрялся улизнуть.
Юлька вечером звонила, спрашивала, как прошло знакомство, но в подробностях рассказывать о своём позоре я готова не была.
К вечеру следующего дня кафе было забито под завязку. Посетители уплетали выпечку, а я сновала в одиночку между столиков, с трудом справляясь. Ближе к закрытию, когда последний круассан был съеден, а виновник этого покинул заведение, я обессиленно упала на стул прямо в зале. Подперла щеку рукой и скучающе наблюдала через панорамные окна за вечерним городом. В тишине отчётливо послышалось, как открылась входная дверь. Я выпрямила спину и приготовилась выдать новому гостю, что из еды остались только салфетки, но так и застыла с открытым ртом.
– Найдётся чашка кофе? – спросил меня с приветливой улыбкой вчерашний любитель несладкого напитка.
Похоже, пора покупать лотерейные билеты. Потому что фартовая ты все-таки баба, Кира.
Глава 5
(От лица Киры)
4 ноября
Я молча таращилась на гостя, а он с ухмылкой смотрел на меня. Да быть не может! Похоже, продавец специй на рынке толкнул мне далеко не шафран, раз такие глюки начались. Незаметно ущипнула себя за бедро. То есть мне казалось, что незаметно. Мужчина-то как раз заметил и улыбнулся шире.
– Так что, насчёт кофе? Сделаешь?
– Бе-ез сахара? – проблеяла я и мысленно выругалась.
Он кивнул. Прошёл за тот же столик, где сидел вчера. И где по чистой случайности, конечно же, сейчас сидела я. Устроился напротив меня и откинулся на спинку стула.
– Да. Сейчас сделаю.
Я вскочила, как ошпаренная. Быстро процокала на негнущихся ногах к кофемашине, не сразу её найдя. Потом ещё минут пять искала чашку. Все мои метания по небольшой площади за стойкой сопровождались пристальным взглядом незнакомца. И чем дольше он смотрел, тем хуже у меня получалось справляться с каждодневными обязанностями. Кажется, проще было в Юлькиных кодексах разобраться, чем сладить с этим кофейным монстром.
– Ваш кофе, – я поставила чашку на стол и отошла к входной двери. Перевернула табличку за ней, сменив, на «закрыто».
– Я не посмотрел на время. Думал, ещё работаете, – подал голос мужчина за моей спиной.
– До последнего посетителя.
Сопроводив свою фразу милой улыбкой, я хотела снова уйти за стойку, но он меня остановил.
– Раз рабочий день уже закончился, может присоединишься?
С трудом удержав себя, чтобы не выкрикнуть «Дааа!» во всю глотку, я дёрнула плечом.
– Можно. Только чай сделаю.
Заварив себе ромашку в надежде на то, что хоть ее успокаивающий эффект поможет прийти в себя, подсела за столик. Принялась болтать ложкой, размешивая в чашке несуществующий сахар.
– Андрей, – представился гость. – А как тебя зовут?
– К-кирилл… То есть, Кира.
– Приятно познакомиться, К-кира.
– Как кофе? – спросила я, чтобы сгладить неловкость.
– Крепкий. Боюсь, теперь не засну.
Он поднёс чашку к губам, сделал глоток. Кадык дёрнулся, проталкивая напиток вниз. Я сглотнула тоже.
– Кир, а покрепче ничего нет? Раз уж сон всё равно не светит.
– Ликёр только. На кухне. Если остался.
– Ну ликёр, так ликёр. Посмотришь?
Дважды просить не пришлось. Ромашка возложенную на неё задачу провалила с треском, а вот рюмка алкоголя должна была непременно выручить. Да и взгляд станет томным и перестанет напоминать олений.
Пошарив в кухонных шкафчиках, я облегченно прижала к груди непочатую бутылку Wenneker.
– Как же вовремя я включила в меню тирамису… Боже, храни Италию!
За неимением другой тары, прихватила с кухни два маленьких мерных стаканчика и, обретя немного уверенности, вернулась в зал к Андрею.
– Кофейный, – он с интересом поджал губы, прочитав надпись на бутылке.
– Угу. Для десертов.
Первый шот согрел горло. Прокатился по пищеводу мягкой волной, оставив во рту сладкое послевкусие. Второй укрепил уверенность. После третьего развязался язык. Четвёртый сделал меня почти чудо-женщиной с мощной самооценкой и отсутствием каких-либо комплексов. Главное, не проморгать момент и вовремя остановиться, пока эта самая женщина не превратилась в шальную императрицу со всеми вытекающими.
Общение с мужчиной так увлекло, что за временем следить я перестала. Лишь случайно обронив взгляд на свой телефон, увидела на экране четыре нуля.
– Я сейчас. Оставлю тебя на минутку, – поднялась из-за стола, не забыв прихватить смарт, и ушла в туалет, попутно открывая мессенджер.
«Рыбка клюнула», – отправила Юльке, разглядывая в зеркало своё захмелевшее лицо.
«Сазонова, что там за рыбалка у тебя среди ночи?» – ответила она, приправив сообщение ржущим смайликом.
«В третий раз подфартило, подруга. Иду подсекать».
«Динамитом глушить не начни. Ни хвоста, ни чешуи!» – смайликов прибавилось, как и градусов в моём настроении.
Возвращаясь к своему месту, я прихватила из холодильника чудом уцелевший после налёта посетителей кусочек тирамису. Цапнула из подставки две ложки и, чересчур амплитудно покачивая бёдрами, вернулась в зал.
Кажется между четвёртой и пятой стадией опьянения появилась ещё одна. Затуманенный ликёром и ожидающим меня мужчиной мозг с лету не придумал нормальное название, поэтому решил пока оставить рабочее – «киса». Примерно этим животным я ощущала себя, ловя на коже скользящий по мне взгляд Андрея. Темные глаза, пристально рассматривали меня, а бровь поползла вверх, когда коленка выглянула из разреза на юбке, стоило мне сесть. Я поставила тарелку с лакомством в центр стола, и парень отвлекся на тихий стук керамики о столешницу.
– Решила перекусить? – с прищуром спросил он, кивнув на десерт.
Вместо ответа, я подняла ложку, отщипнула кусочек и запустила себе в рот, не сводя глаз с Андрея. Он следил за моими действиями, а я видела, как ещё сильнее темнеют его глаза, делая похожим на дьявола. Он потер пальцами небритый подбородок. Я же представляла себе, как эта щетина будет царапать мою нежную кожу, мешая удовольствие с болью.
– Знаешь, как переводится название этого десерта? – спросила, уже почти полностью растворяясь в его взгляде.
– Как?
Голос Андрея был хриплым, грудным. От этого тембра мурашки прокатились от шеи в низ живота и остались там, настырно сворачиваясь в клубок. Когда он взял вторую ложку, зацепил ею немного торта и поднёс к моему рту, я думала, свихнусь. Приоткрыла губы и снова сомкнула, медленно стягивая с ложки сладкий кусочек.
– Тяни. Меня. Выше, – ответила полушепотом, разделяя слова.
Он приподнялся на локтях, вытянул вперёд руку и впился пальцами в мои скулы, фиксируя лицо и чуть наклоняя голову набок. Возбужденно дыша, провёл носом по моей шее вверх и остановился около губ. Я вздрогнула и глубоко вдохнула, когда он слизнул капельку маскарпоне, застывшую в уголке рта.
– Сладкая, – прохрипел Андрей и утопил остатки моего здравомыслия в наглом поцелуе.
Хотя о каком здравомыслии может идти речь, если уже после трети выпитой бутылки ликёра я потеряла нить разговора и только разглядывала его стальные мышцы, венки на руках, мечтая о том, чтобы он перестал чесать языком и перешёл, наконец, к действию. Никогда прежде не вела себя так. В лучшем случае – поцелуй после первого свидания, секс не раньше третьего. Но сейчас, полностью подчинённая его гипнотическому шарму, я теряла голову. Отвечала на поцелуй, позволяя нашим языкам сплетаться в будоражащем танце.
Рука Андрея опустилась на моё колено. Он вёл пальцами по ткани чулка, бесцеремонно забираясь через разрез к бедру. Я чуть подалась вперёд и, сама не успела сообразить, как оказалась сидящей боком на его коленях с задранной до пояса юбкой. Ухватилась руками за его шею, понимая, что воздуха в лёгких начинает не хватать. Оторвалась от его губ и вдохнула. Издала неконтролируемый стон, почувствовав, как его пальцы через ткань поглаживают мой лобок.
Горячие губы коснулись шеи, вены на которой от возбуждения пульсировали и вздувались. Щетина царапнула кожу. Чтобы не потерять сознание, крепче вцепилась в могучие плечи и тут же пожалела об этом. Мышцы под футболкой перекатывались от каждого движения Андрея, и я, позабыв все нормы приличия, думала только о том, как вопьюсь в них зубами, в то время как его рот будет ласкать мою грудь.
– Боже…
Он сдвинул в сторону мои трусики и провёл рукой по складочкам, вторую перемещая вдоль позвоночника от лопаток к копчику и обратно. Его язык ласкал шею около уха, иногда прихватывая мочку вместе с сережкой. Когда пальцы с нажимом коснулись клитора, я вздрогнула, запустила руки в его волосы, оттягивая голову назад и прижимаясь к манящим губам. Нахально скользнула языком ему в рот, вторя по темпу движениям мужской руки.
Он вдруг замер, закончив выводить круги на клиторе, и медленно погрузил в меня палец до второй фаланги. Вытащил и добавил второй. Я чуть двинула таз навстречу его движениям. По-видимому, робость и стеснение на сегодня меня покинули окончательно. Сидя на руках у Андрея, я елозила задницей, насаживаясь на его пальцы и чувствуя бедром натянувшую джинсы эрекцию. Поцелуи становились грубыми, жадными. Пальцы настойчиво скользили внутрь, заставляя мышцы сокращаться.
За панорамным окном по ночному тротуару изредка проходили люди, даже не догадываясь о том, что происходило внутри кафе. Слава богу, хватило ума снять помещение с зеркальными стёклами и снаружи нас было не видно. Осознание того, что дверь не закрыта на ключ и в любой момент может войти невнимательный посетитель, должны были остановить или хотя бы смутить меня. Но прекратить эту пытку было выше моих сил. Чувствуя, как подкатывает оргазм, я запрокинула голову назад, и Андрей ускорился, ударяя подушечками ладони по малым половым губам и увеличивая стимуляцию.
Из горла вырвался стон. Я задрожала сильнее, а мышцы плотно обхватывали пальцы, которые по прежнему продолжали движение, несмотря на сводящую с ума пульсацию. Голова кружилась от частого дыхания и волн удовольствия, сносящих к чертям мой рассудок.
Не дав мне времени прийти в себя, Андрей убрал руку, вцепился в мой подбородок, развернул к себе лицом и целовал, прикусывая мои губы. Потом поднялся вместе со мной, опустил меня на пол. Положил руки мне на бедра и заставил отступать назад, пока я не коснулась попой к консоли у стены между окнами.
Он сжал обеими руками мою талию так, что стало даже больно. Одним быстрым движением стянул через голову мой топ и стиснул грудь рукой, второй продолжая держать моё лицо. Дёрнул вниз чашечку бюстгальтера сперва на одной груди, потом на второй. Наклонясь, спустился от моих губ к соскам и, дразня, пощекотал языком.
Я упёрлась ладонями в столешницу, уже не доверяя собственным ногам. Его рот обхватывал поочерёдно острые соски, посасывал, задевая зубами, отчего я каждый раз вздрагивала, чувствуя, как нагревается низ живота. Свела бёдра вместе, изнывая от желания почувствовать его внутри себя. Выгибалась, снова чертя полоски ногтями на его голове.
Звук расстегивающейся молнии на джинсах довёл меня до исступления. Не помня себя, протянула руку, едва он спустил боксёры, обхватила головку его члена и повела вниз к основанию. Он выдохнул ртом, чуть нахмурив брови и снова припадая ко мне в поцелуе. Теперь я играла с ним, ощущая власть над этим сильным мужчиной. Плотно держа рукой его ствол, опускалась вниз и вновь поднималась, задевая большим пальцем уздечку на налитой кровью головке. Свободной рукой нырнула под футболку, скользнула вверх, пересчитывая кубики на напряжённом прессе, и Андрей, на секунду отрываясь от меня, стянул с себя поло.
– Твою мать… – только и вырвалось у меня при виде его обнажённого торса.
В одежде он казался мне огромным. Сейчас же и вовсе напоминал великана из сказки. Прекрасно сложенного, возбуждённого великана, угрожающего мне ещё одним сокрушительным оргазмом.
Андрей провёл раскрытой ладонью от моей шеи через ложбинку к животу, задев сосок и сорвав ещё один нетерпеливый стон с моих губ. Коленом раздвинул мои ноги шире и приложил головку члена к лобку. Медленно скользил вниз и снова поднимался, раздвигая половые губы и заставляя меня извиваться в предвкушении.
– Ну же… Ну…
Он ворвался в меня одним толчком, обеими руками придвигая меня к себе за бёдра. Я вскрикнула. Мышцы влагалища туго сжались. Вцепилась в его шею, что было сил и глотала ртом воздух, привыкая к размерам. Андрей упёрся одной рукой в стену за моей головой и подался вперёд, вонзаясь в меня на полную.
С каждым его толчком, я сильнее теряла связь с реальностью, гладила его грудь, ощущая каждую мышцу. Металлические ножки прикрученной к стене консоли опасно похрустывали под моим весом, но мне было всё равно. Его горячее дыхание на моей покрытой испариной коже выбивало из головы любые опасения и малейшую возможность думать. Он скользил внутри, наполняя меня снова и снова, касаясь нужной точки и вновь подводя к грани, переступить которую сейчас хотелось больше всего на свете.
Понимая, что уже почти не контролирую себя, схватилась за кованый светильник на стене, чтобы хоть немного удержать равновесие, несмотря на то, что в сильных руках Андрея падение мне точно не угрожало. А вот синяки на внутренней стороне бёдер были обеспечены. Но и это меня мало заботило. Я задышала громче, когда он поменял угол проникновения, чуть приподняв мои бёдра. Его сведённые к переносице брови и частые фрикции, намекали, что наше чересчур близкое знакомство вот-вот подойдет к концу. Красочному и жаркому концу.
Сильнее толкаясь в меня, он приоткрыл рот и резко вышел, изливаясь на скомканную на моем поясе юбку. Он пощипывал кожу на моей талии, обжигая ещё не восстановившимся дыханием плечи, а я гладила его по волосам, по спине, покрытой мелкими капельками пота, сама едва различая реальность.
Он чуть отпрянул от меня, нахально растянул в улыбке губы и погладил меня по щеке костяшками.
– Сладкая… – снова повторил мне сказанное ранее слово, вновь целуя и окончательно пленяя.
Глава 6
(От лица Юли)
3 ноября
Я курсировала между кофейным аппаратом и залами суда всё утро. Голова тихонечко, но навязчиво гудела словно линия электропередач. Мерзкое ощущение. Скромненький обед в судебной столовой желаемого результата не дал. Поэтому я стояла, прислонив висок к холодному стеклу, и ждала следующего заседания. Как же хорошо, что сегодня я дежурю на рассмотрении ходатайств о назначении меры пресечения. Дежурный набор фраз и заседание окончено.
– Юлия Дмитриевна, здравствуйте!
Я, оторвавшись от прохладного окна, повернулась на знакомый голос. Передо мной стоял тощенький, бледненький, почти зелёненький Гущин Павел Валерьевич.
– Эх, Юлия Дмитриевна, не стать вам хорошим адвокатом, – зубоскалил постоянный клиент. – Пить-то, я смотрю, совсем не умеете.
– Ну а вам, Павел, не быть наркобароном, как я вижу. Опять закладки? – спросила я у стоявшего рядом лейтенанта.
– Ага, Тони Монтана фигов.
– Кто? – обиженно оглянулся на сопровождавшего полицейского Гущин, потом посмотрел на меня: – Юлия Дмитриевна, он обязывается! Это насилие над личностью!
– Гущин, насилие над личностью это делать закладки, находясь на условке, – простонала я. – Причем, над моей личностью. Новые смягчающие обстоятельства появились? Иждивенцы, заболевания? Или на работу устроились?
– Ага, – хохотнул лейтенант. – Устроился. К новому дилеру. А, Гущин? Ты нам фамилию, адрес, контрольную закупку, а мы тебя в свидетели…
– Гущин своих не сдаёт! – гордо вскинув тощий кривой нос ответил задержанный.
Нас пригласили в зал. Пока я листала непривычно толстый материал, написала Юлька. Нет, ну надо ж! Сам бог подсовывает ей сногсшибательного мужика, а она мне фотки шлёт вместо того, чтобы идти его завлекать! Вот дуреха…
Заседание прошло предсказуемо быстро. Гущина в суде знали все. И он знал правила, поэтому никаких глупых речей, протестов, ходатайств.
Из зала я выходила последней, копошась в сумке, отчего мой лоб уткнулся в стену. Стена эта оказалась теплой и приятно пахла лёгким цитрусовым ароматом.
– Юленька, добрый день, – прозвучал чарующий бархатный тенор. – Дежурите?
– Ддда, – выдохнула я, поднимая взгляд.
Дымка серых глаз проникала в сознание, обволакивая приятным дурманом разум.
Я с жадностью скользила взглядом по идеально выбритым скулам, тонким губам, точеному подбородку. Вид естественно накачанных плечей и плавного рельефа мышц груди, затаченных под рубашкой, заставлял желать лишь одного. Сорвать эту рубашку к чертям!
– Юленька, вы в порядке?
– Ага…
Ой, дура! Беги! Беги, пока он не решил, что ты больная!
– Роман Михайлович, вы говорили… – начала я, зажевывая половину слов.
– Мы ж договорились, – невозмутимо перебил меня самый успешный адвокат города, – можно просто Рома.
– Да, точно, – смущённо улыбнулась, понимая, что ещё мгновение, и потеряю не только самообладание, но и сознание. – Вы… ты говорил, что я могу обратиться за помощью… Мне нужно составить жалобу по сто двадцать пятой, поможешь?
Выпалила я первое, что пришло в голову.
Мы так и стояли, загораживая проход по узкому коридору и выход из зала, поэтому Рома, раньше меня заметивший конвой, взял меня под локоть и отвёл к окну в рекреации.
– Сто двадцать пятая? – улыбнулся Рома, обнажая идеальные зубы. – Никак наши наркоманы решили вспомнить о своих правах или просто хотят позлить следствие?
– Нет, это для другого дела…
– Для другого? – улыбка превратилась в игривый оскал, словно у кота, который позволил сбежать мышонку. – Тогда одним «спасибо» ты не расплатишься.
– Я… эм… я не…
– Да шучу я, Юленька, шучу. За кого ты меня принимаешь? – расхохотался Рома, видя мою растерянность. – Я сегодня до шести в суде, поэтому варианта два: либо в четверг ты приедешь ко мне в офис, либо… шаблоны есть у меня дома. Насколько срочно тебе надо?
Ну, справедливости ради, Витя наверняка захочет поскорее похоронить брата. Эх, что только не сделаешь ради клиента, на что только не пойдешь!
– Вчера. Документы мне нужны вчера…
– Тогда встретимся здесь в шесть, – улыбнулся Роман и, глянув на явно дорогие часы, поспешил прочь по коридору.
А я как озабоченная школьница пялилась на его зад. Бессовестно и почти не скрываясь, пялилась на аппетитный, шикарный, элегантно обтянутый явно натуральной тканью зад. И, кажется, исходила слюной.
К залу подошли сразу трое задержанных, каждый со своей «группой поддержки». Впрочем у одного действительно была поддержка в качестве, судя по возрасту, матушки. С ним мы просидим долго…
Мои мысленные стенания на этот счёт оборвал хлесткий подзатыльник и визг этой самой матушки:
– Так тебе, ирод окаянный! Будешь знать, как по чужим дворам курей тягать! – кричала на потупившего взгляд задержанного женщина в цветастом платке. – Вот ведь свалился на мою голову, нехристь проклятущий! Вы уж с ним там по-строже, милки, по-строже!
Последняя реплика явно адресовалась сотрудникам полиции. Судя по тому, как оба лейтенанта прятали носы за рукавами, чтоб дамочка не увидела их улыбки, подобные причитания сопровождали их как минимум от участка.
«Может и обойдется, – пронеслось в голове. – Может быстро отслушаемся».
И действительно, все три заседания прошли без сучка и задоринки. Ровно в пять я была свободна, как треклятый ноябрьский ветер.
Я сидела на подоконнике у окна в рекреации и мирно листала ленту соцсетей в ожидании моего обворожительного кладезя шаблонов. Но он не появлялся…
Люди шумными компаниями проходили мимо, мимо проходили и томительное минуты. В шесть с небольшим на этаж поднялся охранник, мягко намекнув на то, что приличные девушки мужиков не ждут, а заставляют ждать себя… Ну, что поделаешь, такая я вот неприличная!
Подоконник пришлось оставить и спуститься в машину. Старенький «Поло» снова отказался заводиться. Пообещав себе в субботу отвезти его в какой-нибудь сервис, набрала Киру. Раз уж моё свидание сорвалось, может хоть за неё порадуюсь. Вот только радоваться там было не чему.
Грабитель мечты оказался её топтателем, и уныние и депрессия царили как в микрофоне, так и в динамике. Полная убежденность в том, что моя встреча с аполлоном юриспруденции накрылась широким, неглубоким круглым цельнометаллическим сосудом, где бабушка стирала носки, лишала возможности слушать подругу. Прости Кира, но на сегодня лимит оптимизма исчерпан. То ли уловив моё настроение, то ли осознав, что подбодрить я её не смогу, подруга свернула разговор. И сделала она это чертовски вовремя!
Рома вышел из здания и, попрощавшись с коллегами, осмотрелся по сторонам. Убедившись, что двухчасовое ожидание не отразилось на моем лице, и вооружившись самым сексуальным блеском в глазах, я вышла из машины.
Глава 7
(От лица Юли)
3 ноября
– Приношу свои извинения, Юленька, – бархатным тенором произнёс Рома.
– Всё в порядке, у меня тоже возникли срочные дела, я как раз только подъехала, – соврала без зазрения совести.
– Тогда прошу.
Рома кивнул на серебристый «Мерседес С-350» с тонированными стеклами.
Ну, а на чем ещё должен ездить лучший адвокат города? На жигулях или волге?
Я была очень рада, что дверь он открыл и закрыл сам, честно говоря, боялась касаться этого шедевра автомобилестроения.
– Итак, у тебя первое самостоятельное дело? – улыбнулся Рома, пока его пальцы порхали над всевозможными кнопочками. – Можно поздравить?
– Пока рано, вот выиграю, тогда…
Мой голос возбуждённо оборвался, когда я увидела, как мягко, одним отточенным касанием он щёлкнул по строке с адресом на встроенном навигаторе. В этом движении неуловимым узором сплелись сила и грация, холод привычки и страсть профессионала. Я совершенно неосознанно, бесконтрольно захотела ощутить такое прикосновение. Не оставалось сомнений, что под ласками рук, способных так двигаться, всё тело расплавится и будет стремиться ему на встречу…
Я не знала, всегда он так сосредоточен на дороге или понял, что к продуктивному контакту я более не доступна, но ехали мы молча. Я зачарованно следила за каждым его движением. И с трудом сохраняла над собой контроль…
Наблюдая, как плавно порхает его правая рука между рулём и ручкой коробки переключения передач, я всё также исходила слюной. Да чего уж там, истекала я не только слюной…
Я уже почти чувствовала такие же мягкие, но властные прикосновения его рук к моей коже. Представляла, как он двумя пальцами сжимает мой сосок, слегка выкручивая…
– Юля, – бархат голоса проскользнул в сознание, усиливая возбуждение. – С тобой всё нормально?
– Да… – выдохнула я.
«Продолжай…» – едва не произнесла вслух. Но опомнилась и перевела испуганный взгляд на Романа, пытаясь усмирить сбившееся дыхание.
– Мы приехали, – улыбнулся он, заинтересованно рассматривая моё лицо.
Юля, блин! Отчаянно хотелось шмякнуться лбом о торпеду! Капец! Как можно быть такой озабоченной?! И с чего? С рук?! Юля, мать твою, ты возбудилась от движения его рук?!
Щеки вспыхнули и всё, на что хватило моего развратного организма, это стыдливо кивнуть и начать трясущимися руками отстёгивать ремень.
Нужно было срочно что-то придумать, нам нельзя подниматься в квартиру! Я ж его там… статья сто тридцать два от трёх до пяти… Юля, беги! Вот, тебе даже дверь заботливо открыли.
Но вместо этого, я, будто изголодавшаяся амазонка, лёгкой походкой проследовала к подъезду одного из самых дорогих домов города.
Словно издеваясь надо мной, на вызов приехал крохотный лифт. Для кого его вообще тут повесили? В этом доме живут эльфы-дистрофики?!
Пытка наслаждением продолжалась до 15 этажа. Двадцать секунд лёгких соприкосновений рукавами, полами пальто. Двадцать секунд растворения в аромате его парфюма и утопания в теплом свете ярких серых глаз. Двадцать самых неловких секунд в моей жизни, когда я совершенно не понимала, как себя вести! Я была словно школьница, которую закрыли с объектом её обожания в кладовке для швабр. Кинуться на шею и поцеловать? Но как же гордость… Смущённо прятать глаза и рассматривать обувь? Но ведь так интересно узнать, как он смотрит, что отражается в его глазах…
А в глазах Романа отражалась я, по-идиотски закусившая губу и теребящая ручку сумки.
Сердце выкрутило тройной аксель, попутно, видимо, вырубая с вертушки гордость и мозг. Иначе как объяснить, что в следующее мгновение я впилась в губы Романа страстно, алчно и неистово?
А он не сопротивлялся, не удивлялся… Ответил, вжимая в стену лифта. Как раз в ту самую секунду, когда двери с противным «дзынь» разъезхались, обнажая нашу страсть ошеломленному старичку. Едва не сбив его с ног, мы со смехом выскочили из лифта. Ромка держал меня за руку и, словно изголодавшийся по сексу студент, тащил по тускло освещенному коридору к квартире. Краем глаза заметила номер: 132. «Символично», – только и успела подумать, прежде чем оказалась внутри.
Мы снова впились друг в друга. Пытаясь избавиться от одежды, не единожды наткнулись на стены и мебель. Но чертова химия отшибла мозги обоим. Было не интересно спокойно дойти до кровати, дивана или хотя бы стола. Хотелось получить всё здесь и сейчас. Изучить, почувствовать, насладиться. Наконец я ощутила его прикосновения кожей, а не через одежду. Прижалась к его горячему торсу с точеной мускулатурой. Мои руки жадно изучали каждый сантиметр такого желанного тела. И если вам скажут, что девушек не интересует фигура, знайте – вам лгут!
Ромка был великолепен. Не жуткий мистер Олимпия, а с плавным, аккуратным рельефом. Мощная спина, широкие плечи, каменный пресс… Тепло и легкий цитрусовый аромат дурманили и разжигали желание. Я не ошиблась, представляя его прикосновения. Нежная власть в каждом движении.
Сильные мужские руки скользили по лопаткам, вдоль позвоночника, по плавным изгибам бедер. Он подхватил меня, приподнимая вдоль стены. Зажал между ней и своим горячим телом так, что мне не осталось ничего, кроме как обвить его талию ногами.
Рома покрывал грудь спиралью влажных поцелуев, пока слегка не прикусил сосок, тут же зализывая место укуса. Секундная боль, сменилась огненным смерчем возбуждения.
Сделав пару шагов в сторону, Рома усадил меня на комод. Мои пальцы тонули в шёлке его мягких волос. А сознание дрейфовало где-то на необитаемом острове, засаженном цитрусовыми деревьями. Мой разум был совершенно отделён от тела и не мешал наслаждаться Ромиными прикосновениями.
Его ласки становились тверже, порывистее. Он мял мои ягодицы, дразнил затвердевшие соски. Я всхлипнула, когда горячая ладонь скользнула по коже промежности, легкими касаниями, словно невзначай, задевая возбужденный клитор. Мои ногти сильнее впилась в его плечи, вырывая из груди Ромы глухое рычание.
Он придвинул меня ещё ближе, заставляя сильнее развести бёдра, раскрыться ему навстречу, почувствовать свою уязвимость и, вместе с тем, необычайную защищённость в его сильных и властных руках.
Я едва смогла дышать и только тихо застонала, припадая губами к Роминой шее, когда его палец скользнул во влагалище. Низ живота свело от сладостного предвкушения. Но этого было мало. Нестерпимо хотелось ощутить его внутри и, наконец, скользнув головкой по влажным складкам, его член проник внутрь на всю длину. Рома надавил на мои плечи, заставляя отклониться назад насколько хватало ширины комода, и снова рукой коснулся клитора, лаская его медленными круговыми движениями, иногда слегка сдавливая и снова поглаживая, не прекращая движений бедрами. Он дышал тяжело и хрипло, продолжая удерживать меня на расстоянии, будто позволяя любоваться его шикарными плечами.
Должно быть поэтому я не стала протестовать, а послушно, с наслаждением растворилась в его власти. Быстрое, судорожное дыхание, и ритмичное движение члена внутри разливали внизу живота тягучую лаву удовольствия.
Хотелось остановиться, насладиться ощущениями, и хотя бы ненадолго задержать растекающееся по коже тепло.
– Ром, не так быстро, – простонала я, когда он ускорился, но он словно не услышал, продолжая двигаться в том же темпе, еще и еще, сильно, глубоко, быстро, вырывая стон при каждом толчке.
– Не нравится? – улыбнувшись, Рома рывком притянул меня к себе.
Его губы обжигали, плавили кожу на моей шее и плечах, а руки сжимали грудь. Я же снова тонула в апельсиновом море.
Фейерверк оргазма ослепляющим искрами взорвался внутри меня, заставляя выгибаться дугой. Рома прижал меня к себе ещё крепче, чтобы удержать на себе, не прекращая резких, быстрых толчков. И в следующее мгновение он дрогнул и хрипло зарычал, наполняя влагалище горячей спермой.
Слишком уж теплая вода стекала по моему подтянутому телу, смывая безумство наслаждения.
«Чем ты думала?!» – в ритме пульса стучала в голове единственная мысль. Понятно, чем. Не понятно, где был мозг. Его преступная самоволка грозила обернутся крушением мечты заполучить в постоянные любовники Рому.
Какого черта?! Ведь я никогда так себя не вела! А как же традиция: первый поцелуй мужчина срывает украдкой, о втором умоляет, а третий берет без спроса? Куда делась принципиальная гордость, напускная недоступность? Юля, блин! И Кире стыдно звонить… Разумеется, за все годы дружбы мы прошли с ней все прелести взаимовыручки, но это было слишком даже для меня! Это ведь даже не секс на первом свидании. Самого свидания не было! А теперь я как дура сижу на полу душевой кабины Ромы и ругаю себя…
Да ну его нахрен! Я хотела Рому? Да. Получила? Да. И какого черта я строю из себя монашку? То же мне воплощение целомудрия! Ему было плохо со мной? Пусть только попробует подумать об утвердительном ответе, я выцарапаю ему его чарующие серые глазки, вырву шелковые волосы и раздеру шикарную шейку, чтоб не смел пользоваться своим дурманящим мозг парфюмом! И насрать под какие статьи подпадут эти действия! Я, это я решила, что будет секс. И у него есть основания так думать. В конце концов, на мне был комплект белья, а не случайно схваченные из ящика трусики и лифчик. Я говорила, что уезжала из суда. Вот и пусть соберёт неоспоримые доводы, выстроит на их основании единственно верный вывод. Я приняла решение, я его соблазнила, я его трахнула. И пусть живёт теперь с этим!
Глубоко вдохнув влажный горячий воздух, я посмотрела на себя в зеркало: «Помни, это не он тебя соблазнил, а ты его поимела!» Я расправила плечи, последний раз умыла лицо и закрыла кран.
Моя одежда так и осталась лежать в коридоре, поэтому я схватила с кольца полотенце. Большим его было назвать сложно. Кончики пришлось придерживать, а на боку образовался небольшой, но соблазнительный зазор.
– Хм, не думал, что ты такая стеснительная. Скромной ты мне не показалась, – усмехнулся Рома, стоило мне выйти из комнаты.
Он стоял, прислонившись к дверному косяку, с чашкой в руках. На нем были домашние брюки и белая футболка, подчеркивающая рельеф пресса и ширину плеч.
– То, что часто радует глаз, перестает радовать плоть, – парировала я, оглядываясь в прихожую в поисках одежды.
– Там, – Рома чашкой указал на гостиную. – Но так ты мне нравишься больше.
– Тогда предлагаю тщательнее запомнить образ, – подмигнув, я ушла в комнату.
Вещи были сложены аккуратно на подлокотник кожаного дивана. В целом вся комната была аккуратной, ухоженной. На полках стояли фотографии, несколько грамот и благодарностей от адвокатской коллегии, на подоконнике цвела герань. Мебель и обои в светлых тонах добавляли уюта.
В шкафу рядом с рабочим столом стояли толстые папки. Документы по делам, которые он вел… выигрывал, точнее.
– Говорят, если на девушке комплект белья, то, будет ли секс, она решила сама… – подмигнул Рома, когда я наконец вошла на кухню.
– Стало быть, именно твоя прозорливость и помогает тебе выигрывать в суде?
– Не обязательно. Иногда всё решает случай. Чай или кофе? С сахаром, с молоком?
– Чай, без сахара. Вот как? – спросила я, оглядывая кухню, которая тоже была уютной.
– Да, следаки могут неверно заполнить документы, свидетель может заболеть или уехать, много всего. Но в целом, всё всегда зависит от удачи. И настроения судьи. Поэтому я никогда не соглашаюсь на утро четверга, если откладывают для прений или последнего слова. Ещё ни разу не видел, чтобы судьи выходили с совещания счастливыми.
– Жульничаешь, значит?
– На что только не пойдешь ради клиента.
Глава 8
(От лица Киры)
5 ноября
Как добралась домой я помню плохо. Сказались выпитый алкоголь и эмоциональные скачки. Но увидев утром в непринятых номер Андрея, вызов, сделанный, по-видимому, чтобы обменяться контактами, почувствовала облегчение.
Походкой кавалериста приковыляв на работу, я написала Юльке. Подруга долго не отвечала и соизволила перезвонить мне только в обед, при том, периодически позевывая во время разговора.
– Юльк, я кажется влюбилась, – выдала я обречённо после беглого рассказа о своих ночных приключениях.
– Ну! Я же говорила тебе, что всё наладится.
– Да что наладится? Ты правда думаешь, что случайный секс приведёт к серьёзным отношениям? Мы же не в сказке…
– Он ведь взял твой номер?
– Взял. Хотя не думаю, что позвонит.
– Взял номер и кинул дозвон. Значит позвонит. Не дрейфь, подруга! Прорвёмся!
– Мне бы твою уверенность, – пессимистично протянула я, поглаживая рукой столешницу на консоли, к которой вчера меня прижимал Андрей.
Мы попрощались, пообещав друг другу ещё раз созвониться вечером, и я продолжила маяться дурью за прилавком. Телефон молчал весь день, за исключением пары звонков от партнёров по бизнесу. Посетителей было мало, скука охватывала от самой макушки до кончиков пальцев ног. Лучше бы как вчера носиться от одного гостя к другому, стирая каблуки, лишь бы не чувствовать себя такой одинокой и никому не нужной. От нечего делать смотрела через огромные окна на улицу, разглядывая унылый серый сквер и таких же унылых прохожих. Когда через дорогу от кафе мелькнул знакомый силуэт, я чуть не вскрикнула от неожиданности.
– Господи… Это он…
Спешно поправив причёску и стараясь сбросить с лица остатки уныния, которое, впрочем, развеялось тут же, стоило мне увидеть Андрея, я повернулась лицом к двери. Но никого не было. В зоне видимости на тротуаре тоже. До закрытия оставалось всего полчаса, и я решила, что он снова хотел дождаться конца рабочего дня, чтобы никто нам не помешал. Но и когда часы показали десять, в дверях никто не появился.
– Дура. Размечталась. Кому ты нужна… – ругала я себя, натягивая на плечи пальто и хватая сумку. – Взял, что хотел, и забыл. А ты ждёшь, как идиотка.
Закрыв дверь на ключ, направилась к автобусной остановке, ежась от ветра и мелкого дождя. Погода, словно угадывая моё настроение, испортилась окончательно. Улицы были пустынными и тёмными, на асфальте разлились лужи, которые сейчас казались скорее смоляными пятнами. Один единственный тусклый фонарь освещал покореженную крышу остановки.
В подворотне, справа от меня, мелькнула тень, а следом послышался голос. Глубокий, хрипловатый баритон, который вчера звал меня сладкой, только сейчас интонация была другой. Повинуясь любопытству, граничащему с идиотизмом, я свернула с тротуара в мрачный закуток и шла на звук. Осторожно выглянула из-за угла. Спиной ко мне и правда стоял Андрей. Перед ним был другой мужчина, чуть ниже его, но лица собеседника я разглядеть не могла из-за слабого освещения.
– Я ничего не знаю об этом. Тебе нужен не я, – говорил мужчина, а голос его хоть и казался сперва уверенным, в конце дрогнул.
– Врешь, сука! – прошипел Андрей, ударил мужчину ребром ладони куда-то выше плеча, и мужчина обмяк, падая на грязный асфальт.
Я закрыла ладошкой рот, чудом не закричав. Начала пятиться, понимая, что надо скорее свалить отсюда и вообще перебраться жить и работать в другой район. И номер сменить на всякий случай. Нечаянно задела ногой какой-то бак, отчего по тесному закутку разнесся металлический гул.
Андрей, или как там его на самом деле зовут, обернулся, и я дала деру. Бежала, спотыкаясь на каблуках обратно на тротуар в надежде, что там есть люди, машины или автобус, наконец, подошёл и я сумею заскочить в него, даже на ходу. Позади были слышны тяжёлые, быстрые шаги.
Мне оставалось пройти всего метр, чтобы выскочить на свет и шансы на спасение увеличились, но сильная рука мужчины сжала мои плечи, пригвоздив обе руки к телу, другая зажала рот. Я брыкалась, дёргалась пока он тащил меня обратно, пыталась кричать, и ничего не выходило. Сердце заледенело, конечности свело от страха. Я судорожно трепыхалась в его руках, как лосось, попавший в лапы к медведю. Вспоминая гору мышц, которой вчера любовалась, понимала, что моих сил не хватит, чтобы справиться с ним. Максимум их хватило бы на то, чтобы от ужаса не свалиться без чувств.
Он приволок меня к тому месту, где на асфальте всё ещё лежал мужчина. Только сейчас я разглядела рядом с ним чёрный автомобиль.
– Я сейчас отпущу тебя, – сказал Андрей у меня над ухом. – Если заорешь, будет, как с ним. Поняла?
Я закивала. Он убрал руку от моего лица, второй крепко ухватив меня чуть выше локтя. Открыл багажник, пошарил там и вытащил оттуда пластиковые стяжки.
– Руки, – скомандовал он мне, стянул оба мои запястья вместе и махнул головой на заднее сиденье. – Теперь лезь в машину.
Нельзя в машину. Это верная смерть, точно. Осознание плачевности своего положения нахлынуло, прорываясь всхлипом.
– Пожалуйста…
– Или ты сама садишься и едешь в машине, или… – мужчина ткнул в сторону лежащего на асфальте тела. – Или едешь вместе с ним в багажнике. Выбирай.
Рука все ещё сжимала моё плечо с такой силой, что вырваться и убежать не представлялось возможным. Мысленно прощаясь с жизнью и замирая всем телом, я забралась назад, и мужчина прицепил мои руки ещё одной стяжкой к металлическому штырю под подголовником переднего сиденья. Слезы подкатывали к горлу, но, видимо, страх сковал и эту мою эмоцию, оставив в груди болезненный ком. Андрей бросил взгляд на сумочку, висящую у меня через плечо, дёрнул к себе и, порыскав внутри, вытащил мой телефон. Швырнул его в кучу мусора у стены здания, захлопнул дверь и заблокировал замок.
Я слышала, как открылся багажник. Машина какое-то время сильно раскачивалась и проседала. Видимо, этот тип грузил убитого им мужчину. Обернуться, чтобы точно убедиться в этом, было слишком страшно. Дура. Теперь он и меня убьёт. Свидетелей в живых не оставляют. Лучше бы и раньше ходила на дурацкие свидания и слушала чушь от очередного самовлюбленного качка, чем все это.
Представив себе то, что последует потом, принялась дёргать руки, попыталась снять подголовник, но со стянутыми вместе, начинающими затекать запястьями это было почти нереально. Сумев его немного приподнять, вспомнила, что двери заблокированы. Даже если бы он оставил их открытыми и я сумела выбраться, бежать на улицу из тупикового закутка мне бы пришлось мимо него. И остаться при этом незамеченной получилось бы едва ли. В груди всё сжалось. Сердце колошматилось о рёбра, будто в последний раз имело такую возможность.
Быстро закончив с упаковкой трупа, Андрей сел за руль и какими-то задворками выехал на дорогу, ведущую в сторону выезда из города. Куда же ещё. Не в городе же прятать тела. Завезет в лес поглубже, там и закопает. Если вообще станет заморачиваться.
Меня начинало знобить, несмотря на включенную в машине печку. Наверно от мыслей о том, как моё бездыханное, бестолковое тело будет лежать посреди березовой рощи на мерзлой земле. Будут ли меня искать? Будут. Юлька точно будет. Бабушка вообще сойдëт с ума.
По щеке потекла горячая слезинка. Я наклонилась, вытерла лицо об рукав пальто и шмыгнула носом. Такая же солёная капля покатилась по второй щеке. Я зажмурилась. Страшно. Как же страшно. Хотелось кричать, но брошенный на меня короткий взгляд мужчины после особенно громкого всхлипа дал понять, что ему всё равно. Ему не жаль меня. Он не передумает, не отпустит. Только разозлится и скорее превратит мою жизнь в кромешный ад.
Коленки непроизвольно задрожали. Я тихонько отстукивала пяткой по полу, совершенно это не контролируя и думая только о том, что со мной сделает этот медведь. Сразу убьёт или сперва поиздевается?
Я вспомнила его руки, которые ласкали меня вчера в кафе, а потом представила, как этими же руками он будет душить меня, пока жизнь не покинет тело. Блуждая в собственных пугающих мыслях, я совершенно потерялась в пространстве и через час уже не имела никакого понятия, куда мы едем.
Андрей свернул с трассы на грунтовку, долго ехал по узкой ухабистой дороге, проезжая несколько развилок. Лес вырастал с обеих сторон плотной непроглядной стеной. Всё, что было видно – два пучка света от фар и лужи на дороге. Я сжала обеими руками мягкий подголовник, прижалась к нему лбом и молилась только о том, чтобы маньяк расправился со мной быстро, чтобы не заставлял страдать, не издевался. На спасение уже не рассчитывала, так пусть хоть смерть будет лёгкой.
Автомобиль остановился. Я выглянула в окно, разглядев на фоне затянутого тучами неба только тёмный силуэт какого-то строения. Видимо, здесь и закончится мой земной путь. Сколько было планов, надежд, чаяний. И всё пошло прахом из-за одной ошибки. Дура. Какая же я дура!
Водитель вылез из машины, обошел капот и разрезал ножом стяжки.
– Вылезай.