Читать онлайн Похитители планеты Крика бесплатно

Глава 1. Код 505

Первое серьёзное ЧП на станции произошло в понедельник. Десять дней назад роботы под наблюдением инженеров-строителей экспедиции на очень живописном месте, выбранном с орбиты, приступили к разгрузке челнока, трижды летавшего к кораблю за материалами. Смонтировали жилые и рабочие блоки, установили оборудование. Управились за пять дней, после чего включили силовой защитный купол.

Затем двумя рейсами десантного катера прибыли остальные члены Группы Первой Высадки. Одновременно с корабля на более низкую орбиту перевели разведывательный спутник. Один день ушёл на регулировку аппаратуры, приборов и обустройство. Следующие четыре плодотворных дня, за которые исследователи узнали массу интересного о новой планете, пролетели как одно мгновение. Затем день отдыха и вот, сегодня, ситуация с кодом 505 – пропал человек.

Начальник экспедиции, сорокалетний планетолог Андрей Гребнев, носящий высокое для своего возраста звание капитан-командора, узнал о случившемся от Николая Трескинского, микробиолога, коллеги пропавшего. Утром, не обнаружив товарища на рабочем месте, напарник попытался с ним связаться, и когда коммуникатор сообщил об отсутствии абонента на станции, доложил начальству.

По правилам всех экспедиций место нахождения каждого её члена должно быть известно в реальном времени. Находиться за пределами станции разрешалось только с ведома начальника, и дублёр, который есть у каждого члена экспедиции, должен знать, где его напарник.

Затеряться на станции трудно. Она построена из готовых пластиковых сэндвич-панелей на металлическом каркасе, по радиально-кольцевой схеме. По периметру идёт галерея, наружная сторона которой собрана из прозрачных бронеплит. Внутри переход ограничили стены индивидуальных кают членов экспедиции.

Открывающийся отсюда вид успел создать традицию – каждый закат собирал в западной части станции всех свободных от работы. Исследователи пили кофе, обсуждали свои дела и любовались великолепным зрелищем почти земного пейзажа. Здесь же постоянно крутился, создавая задорным лаем совершенно домашнюю атмосферу, любимец команды лабрадор Панька. На станции жили ещё два кота, но проводить время среди толпы они считали ниже своего достоинства.

Три сквозных коридора делили станцию на шесть секторов. Ещё один кольцевой, внутренний коридор открывал доступ к лабораториям, кабинетам, столовой и хозяйственному блоку с кухней. Там же располагались склады, энергоотсек и подсобные помещения. Скучные интерьеры оживляли пальмы, лимонные деревья и небольшие ёлки в кадках.

В центре станции располагался зал. Все переходы через каждые десять метров оборудовались раздвижными бронированными гермодверями. Главный, самый широкий коридор вёл к выходным шлюзам, расположенным на противоположных сторонах станции. Слева и справа от них располагались гаражи с техникой, а напротив – изоляторы. Накрывал всю конструкцию прочный противометеоритный колпак с установленными на нём антеннами, локаторами, телескопами и сферами наблюдения. А всё вместе защищал ещё один купол – силового поля.

Последние два дня Гребнев чувствовал смутную тревогу. Нормальная размеренная работа как будто не устраивала его, он ждал неприятностей. И вот они произошли. Известие оказалось тем клином, которым выбивают другой – беспокоивший Андрея с утра зуб, как по команде, успокоился.

Длинный гулкий коридор станции сопровождал идущих по нему космонавтов мертвенно-белым светом, загорающимся при их приближении и моментально гаснувшим, когда в нём исчезала необходимость. Местная звезда, так похожая на родное Солнце, только показала из-за горизонта свой краешек. Но полутёмный, пахнущий новым пластиком, коридор напоминал, что до родного дома миллионы и миллионы световых лет.

Командир, срочно вызванный им инженер-строитель Максуд Курбанов и бдительный микробиолог подошли к закрытой каюте пропавшего. После того, как на стук никто не отозвался, дверь пришлось вскрыть. Комната была пуста. Ровный свет заливал просторное помещение с разбросанными вещами, неубранной постелью и мигающем на закончившемся фильме объёмном проекторе.

Создавалось впечатление, что хозяин вышел на минутку и вот-вот зайдёт. Личный коммуникатор лежал на прикроватной тумбочке и показывал, что владельца в радиусе действия нет. А это почти два километра, то есть за пределами силового купола. Выйти со станции без разрешения было невозможно, да и защитные костюмы, в чём убедился командир, пока шёл из своего кабинета, все висели на предназначенных им местах.

Строгого дресс-кода на станции не устанавливалось, но большинство предпочитало удобную, белую с золотым шитьём, форменную одежду. Рабочей спецодеждой служили тоже белые, халаты, а для выходов наружу существовали специальные защитные костюмы.

Ни один член экспедиции, а тем более микробиолог, в здравом уме не покинет станцию без скафандра. Даже если планета пригодна для жизни, её микромир всегда будет отличаться от земного. Обмен вирусами, бактериями и прочими подобными организмами может погубить как чужой мир, так и его гостя. Поэтому все с удовольствием любовались потрясающими пейзажами новой планеты с наружного кольцевого коридора. Выйти за пределы никто не рвался. Исследования пока велись по пробам, взятым роботами, и не достигли стадии экскурсий на поверхность.

Андрей любил трудные задачи, когда сложно найти ту зацепку, ухватившись за которую, можно раскрутить всё решение. Но сейчас речь шла о жизни человека, и упражнения в сообразительности приходилось оставить до лучших времён. Капитан немедленно объявил срочный сбор. От тревоги это отличалось тем, что все, кроме вахтенных, занимали места не по аварийному расписанию, а в зале. По дороге командир успел связаться с вахтенным начальником и получить доклад с анализом ситуации на станции и за её пределами. Через считаные минуты тридцать две пары глаз с беспокойством смотрели на Гребнева.

Глава 2. Подготовка к выходу

Если сравнивать станцию с городом, то кабинеты, лаборатории и каюты исполняли роли домов, коридоры – улиц, а центральный зал становился площадью, парком, стадионом, театром и, если понадобится, ещё несколькими необходимыми городу зданиями. Межзвёздные путешественники проводили здесь свободное время. Главный коридор, делящий станцию пополам, разграничивал и зал. Одна половина использовалась для занятий спортом, а вторая быстро перестраивалась под актуальные в каждый отрезок времени цели. Сейчас под зал для общего сбора.

Капитан коротко доложил о случившемся. Провели проверку личного состава. Других пропавших не обнаружилось. Подчинённые смотрели на него, ожидая указаний. Те из них, кто был знаком с планетологом не первый год, знали, что он, хоть и не производит впечатления бывалого, закалённого дальними странствиями командира, с трудной ситуацией справится.

За плечами этого нескладного, с непропорционально длинными руками, высокого и худощавого человека было пять экспедиций, в которых он не раз, благодаря интеллекту и непреклонной воле, вытаскивал товарищей из опасных передряг. Его нелепые движения были неуклюжестью орангутанга, способного в мгновение разорвать противника.

Получив подробный доклад от предыдущей вахты о событиях прошедшей ночи, командир приступил к активным мероприятиям.

– Ли – обратился он к своему заместителю – всех свободных от вахты разделить на две группы. Первая, под твоим руководством, исследует внутренние помещения. Визуально и приборами. Искать всё, не соответствующее регламенту. Приступить немедленно после формирования групп.

В заместители командиру экспедиции подобрали его противоположность. Ли недавно исполнилось девяносто, и он собирался после окончания полёта уйти на положенную ему досрочную пенсию, хотя многие в этом возрасте предпочитали оставаться на работе. Своё, такое же, как у командира, звание капитан-командора он получил за выслугу лет, о чём можно было догадаться по намечавшемуся животику. Из-за небольшого роста это отступление от жёстких требований к физической форме Группы Первой Высадки бросалось в глаза, но трудные нормативы опытный служака сдавал на отлично и никто, из уважения к его заслугам, не придирался к такой мелочи.

Экспедиций на его счету не сосчитал бы даже отдел кадров, но большую часть из них он просидел в десантных катерах, готовый к спасению высадившихся исследователей, а последние тридцать лет – инструктором в учебно-тренировочном центре. Хотя, надо отдать ему должное, несколько раз он попадал в серьёзные заварушки. Об их результатах можно судить по орденам на его широкой груди.

Получив команду, он кивнул и, достав планшет, сразу стал делать в нём пометки. Их получилось всего две:

Группы поиска, внутренняя и наружная.

Исключить – третья вахта, Энджин Смитсон.

Планшет сразу выдал списки, составленные с учётом всех законов и инструкций экспедиции – разделять специалистов одной профессии, не рисковать критическими, влияюшими на жизнедеятельность и безопасность должностями, и ещё множества разных правил. Оставалось только скорректировать их в соответствии со следующими указаниями командира и проверить, не доверяясь полностью программе, а используя свой богатейший опыт.

Командор продолжал:

– Вторую возглавлю я. Обследуем территорию вокруг станции. Механикам подготовить четыре лёгких электромобиля. Управление исследовательскими дронами перевести на них, но четыре оставить в распоряжении базы. Ли, держи электромобили постоянно в поле зрения. Бортовые бластеры на машинах переключить в боевой режим. После нашего выхода привести в полную готовность и держать заведёнными оба броневика. Экипажи по аварийному расписанию.

Произнеся слова об оружии Андрей наткнулся на испуганные глаза девушки во втором ряду. Как ему хотелось, чтобы она волновалась не из-за бесхарактерного красавчика Смитсона, а думала о своём командире. Так хотелось подойти к ней, успокоить. Но сложившиеся между ними отношения не допускали такого. Расправив небольшие усы, что он делал, когда волновался, Гребнев продолжил.

– Встречаемся через двадцать минут возле выходного шлюза. Всё. Разойтись по каютам и подготовиться к работе. Ждём оглашения списков.

Капитан-командор подозвал айтишника экспедиции.

– Амар, дашь системе разрешение на выход группы, а потом садись проверять записи с камер наблюдения. На орбиту транслируешь информацию о событии через час, если мы к этому времени ничего не найдём. Но сначала согласуешь её со мной.

Смуглый индус в традиционном головном уборе церемонно сложил руки и слегка поклонился:

– Хорошо, капитан.

«Интересно – подумал планетолог – как ему удаётся свою чалму в гермошлем запихивать».

– Андрей! – обратился заместитель к командиру, когда дверь закрылась за последним членом экспедиции.

– Слушаю тебя, Ли – капитан развернулся к подчинённому.

– Светлану в какую группу включать?

Ответ не задержался ни на секунду.

– В свою.

– Она будет рваться к тебе. У неё чувства к Энджину. Он был…

– Отставить «был» – резко одёрнул капитан своего заместителя.

– Виноват. Есть отставить – Ли козырнул.

– Ты же знаешь – примирительно продолжил Гребнев – там, за куполом, тот, кто слишком сильно рвётся вперёд, часто не возвращается.

«Я много чего знаю – подумал ветеран – даже то, что тебе и не снилось. Например, что команда лучше инициативы. А ещё – вдруг пришло ему в голову – что сейчас ко мне прибежит Мари, и попросит включить её в группу Гребнева. Совсем девчонка голову потеряла». Ничего этого он, конечно, не сказал, а молча ещё раз козырнул и пошёл к себе. «Дело будет непростым – размышлял опытный спасатель – надо фиксировать каждую мелочь». Для начала он, даже не думая, а по отработанному навыку, записал в планшет, кто сегодня был небрит или не выспался, кто небрежно одет, невнимателен или нервничал. Набрав задание программе сравнить эти записи с личными делами сотрудников, он вернулся к спискам групп.

Глава 3. Открытие

Планета Крика получила своё название в честь космолога, предсказавшего её существование. Лет пятьдесят назад никому не известный Сэмюэль Крик опубликовал расчёты, по которым в точно названной точке вселенной должна существовать планета, очень похожая на Землю. Доказательства рассыпались под напором критики, и вспыльчивый учёный, в полемическом запале раскрыл, что увидел её во сне. Сон был необычным, явно кем-то внушённым, и он считал это воздействием внеземной цивилизации. Крика подняли на смех, а случай вошёл в анналы космологии, как курьёз.

Однако, пять лет назад капитан корабля землян, оказавшегося в дальней, ненаблюдаемой части вселенной, ради шутки просканировал пространство по известным координатам. Каково было его изумление, когда он обнаружил там звезду, похожую на Солнце, и к тому же обладающую примерно такой же планетарной системой.

На свой страх и риск, капитан, теряя жизненно важные время и топливо, затормозился, отклонился от маршрута и приблизился к звезде, насколько это допускала траектория полёта. Вычислив планету, которая могла стать искомой, он запустил к ней автоматический зонд. На обратном пути, теперь уже с разрешения руководства, капитан опять отвернул от маршрута и подобрал разведчика.

Результаты расшифровки данных ошеломили и потрясли весь научный мир. Основные параметры планеты отличались от земных в пределах погрешности измерений. Крик оказался прав! Сам же космолог удивился другому: «По моим расчётам это должно произойти лет через десять. Значит, им всё же удалось запеленговать корабль». Все сочли это очередным чудачеством сумасшедшего учёного. Дело в том, что признаков разумных существ на планете найти не удалось.

Тем не менее от исследования такого объекта невозможно отказаться. Все данные говорили, что зачатки жизни на планете есть. Очень интересно было узнать, как изменяются организмы в условиях, близким к земным. Вследствие чего возникла и развивается цивилизация на нашей планете – закономерных процессов или случайности.

К моменту открытия нового мира космологи обнаружили во вселенной тысячи и тысячи планет в ближайшем, на расстоянии двух десятков световых лет, и дальнем, свыше ста, космосе. За долгую космическую эру человечества экспедиции побывали почти на всех, пригодных к жизни, но всего на нескольких они обнаружили организмы, способные к воспроизведению. Однако исследования показали, что эволюция там замерла. Из поколения в поколение простейшие не развивались, изменяясь незначительно и теряя весь прогресс в будущем.

Снимки, привезённые разведчиком на этот раз, показывали странные геометрические фигуры на поверхности планеты. Об их происхождении тут же возникли жаркие споры. Высказывались даже предположения, что разумная жизнь на Мируме есть, но высокоразвитой цивилизации удалось скрыть от чужого сканера своё существование.

Ещё более непримиримая полемика разгорелась вокруг вопроса – посылать к планете экспедицию или нет. Звездолётов для исследования дальнего космоса существовало всего несколько. Больше человечество содержать не могло, слишком много энергии съедала эта гигантская конструкция. Все полёты были расписаны на десятилетия вперёд.

В споре победили оптимисты, которым удалось убедить всех, что вероятность существования цивилизации на Мируме достаточно высока. Звездолёт обычно брал на борт три – четыре космических корабля, которые оставлял в разных точках вселенной для работы по заданным программам. Затем он летели к ближайшей чёрной дыре, совершал там гравитационный манёвр, разворачивался по большому радиусу, используя её тяготение, и на обратном пути собирал пассажиров.

Для такой важной задачи звездолёт, который летел в том же направлении, решили доработать. На него установили гнездо для пятого корабля и дополнительный отсек с топливом. Времени на экспедицию отпускалось мало, так как она покидала звездолёт последней и, значит, должна была первой загружаться обратно. Причиной такой очерёдности стал лишний гиперпространственный прыжок, который придётся сделать звездолёту. Этот крайне сложный, ещё до конца не отработанный, манёвр мог закинуть путешественников так далеко, что они затратили бы для возвращения оттуда всё оставшееся для экспедиции время.

Специалистов в команду набирали в спешке, но самых лучших. Из-за нехватки времени – окна и переходы в гиперпространство по маршруту открывались ненадолго – отработать программу исследований на тренажёрах не удалось. Брать их с собой тоже не получалось – звездолёт и так перегружен. Даже совместимость членов экипажа проверить не успели, доверились канонам психологии. Все эти недочёты предстояло устранять в полёте. Благо, продолжаться он будет больше года.

Увлёкшись снабжением экспедиции самым современным оборудованием, на корабль даже установили новые, обладающие фантастическими возможностями, но не проверенные на деле, приборы. Обнаружили это уже перед самым отлётом, когда что-либо менять оказалось поздно.

Единственным абсолютно надёжным компонентом группы первооткрывателей был отряд десантников-спасателей. Эта команда поучаствовала во многих чрезвычайных ситуациях, была спаяна и слажена.

Так необычно начиналась экспедиция. Работу пришлось планировать напряжённую, с минимальными перерывами на отдых, от старта до возвращения. Времени расслабиться не будет даже на обратном пути – нужно сортировать собранные образцы для лабораторий на Земле и, прежде всего, орбитальных. Готовить к санитарному контролю одни и консервировать другие. Если он – обратный путь – состоится, конечно. Исследователи дальнего космоса, как шофёры и лётчики прошлого, отличались суеверием и предпочитали наперёд не загадывать.

Глава 4. Начало поисков

В назначенное время группа в лёгких защитных герметичных костюмах собралась у шлюза. Скафандры они напоминали только шлемами, снабжёнными фильтрами воздуха, различными навигационными приборами, аппаратурой связи. Цвет костюмов изменялся в зависимости от задачи. Сейчас важно было не потеряться и хорошо видеть друг друга.

Проводить группу в первый выход пришли все, свободные от вахты. Лабрадор радовался такому скоплению людей, но одетых в защитные костюмы он выделял среди других и весело бегал именно между ними. Как и предполагал Андрей, Светлана тоже была здесь.

– Командир!

– Отставить! Ты остаёшься, это не обсуждается.

– Ну, пожалуйста! Я должна быть с вами.

Отказать блондинке с глубокими как бездна глазами, очень трудно. Оранжевый, с серебристыми полосками по бокам, костюм выгодно подчёркивал её безупречную фигуру, а гермошлем в руках придавал живописность. Впервые Андрей обратил на неё внимание, ещё когда просматривал личные дела претендентов на место в экспедиции. Внешность инженера по приборам сыграла не последнюю роль в его решении.

– Света, ты остаешься, таковы правила.

Девушка обиженно повернулась и, демонстративно махнув длинной косой, зашагала по коридору. С трудом отведя взгляд от покачивающихся бёдер, Андрей вернулся к делу. Однако от женской части группы его внимание к удаляющейся фигуре не ускользнуло. Понимающие переглядывания и многозначительная игра бровей были тому подтверждением. Только высокая брюнетка с короткой стрижкой не участвовала в перемигивании, а не отрываясь смотрела на командира восторженными глазами.

Добросовестный служака Ли уже распределил людей по экипажам, и все ждали только приказ. Капитан ещё раз осмотрел свою команду, принял рапорт от механиков о готовности и поставил задачу:

– Делим обследуюмую территорию на четыре сектора. Каждая группа двигается на своём участке зигзагами. Скорость – пять километров в час. Водитель осматривает дорогу перед машиной, два наблюдателя – всё слева и справа. Ширина полосы осмотра – десять метров с каждой стороны. Оператор запускает дрон и проверяет участок на километр перед электромобилем, высота полёта – десять метров. Контроль за показаниями дозиметров, сканеров, локаторов и магнелотов в режиме реального времени. Ищем всё необычное, что может относиться к событию. Вопросы есть?

– На этой планете всё необычное – пробурчал космолог Иван Трифонов. Он, как и Ли, был ветераном, и тоже из десанта. Дослужившись до первого обер-офицерского звания корвет-капитана, считал, что это даёт ему право на небольшие отступления от субординации – Всё понятно, капитан, командуй посадку.

Андрей выдержал паузу, глядя на космолога, а потом произнёс, нарочито подчёркивая каждое слово:

– Для тех, кто ещё не понял, скажу открытым текстом. Возможно, мы столкнулись с неизвестной цивилизацией.

Подчинённые начали переглядываться, гул удивлённых голосов наполнил коридор. В инструкции по действиям при чрезвычайных происшествиях, которую все знали наизусть, было записано, что при невыясненных обстоятельствах нужно учитывать возможность вмешательства иного разума. Но писалась методичка несколько веков назад, и за это время не то, чтобы разум, а даже его зачатки не были обнаружены.

– Да – повысив голос, Андрей остановил обмен впечатлениями – это не шутка и не формальность. Я не могу утверждать с достаточной вероятностью, но сейчас мы близки к этому как никогда. Поэтому прошу всех собраться и быть предельно внимательными. Моим заместителем в группе на время выхода будет фрегат-лейтенант Джером О’Коннел.

Трифонов бросил на командира сердитый взгляд, обидевшись, что назначили не его, а какого-то мальчишку с меньшим опытом спасателя и младше его по званию.

Убедившись, что все его поняли, капитан поправил тяжёлую, неудобную кобуру бластера и дал команду на старт. Зуб опять напомнил о себе. «Вот это совсем некстати – подумал Андрей – придётся по возращению заглянуть к врачу». Помассировав несколько точек на лице, он снял боль и полностью погрузился в изучение незнакомой поверхности.

Хотя планета походила на Землю как бегемот на гиппопотама, природа здесь отличалась от земной разительно. Больших деревьев почти не встречалось. Лишь маленькие зелёные пирамидки, похожие на низкие и широкие туи, возвышались над изумрудной, казалось, гораздо ярче, чем на Земле, травой и ядовито-коричневыми кустарниками. Холмы, ложбинки, невысокие горы вдалеке – всё это напоминало земной ландшафт, но растительность разрушала впечатление. Дело даже не в цвете и форме, а в том, что росли они как будто посаженные армией садовников.

Неестественный порядок царил кругом. Низкая трава росла отдельно от высокой, тёмно-зелёная в стороне от светлой. Кустарники не мешали редким деревцам, а свободные от растительности островки отличались выметенной чистотой. Но главное, на что невозможно не обратить внимание – все участки, на которых росли такие удивительные растения, точно повторяли разные геометрические фигуры.

Комбинации из ромбов, трапеций, треугольников, кругов и квадратов образовывали красивый орнамент. Если армией садовников, ухаживающих за природным ландшафтным парком, кто-то руководил, то это был гениальный художник. Пять дней весь состав экспедиции наблюдал за этой красотой и пытался разгадать феномен. Но сейчас было не до этого.

Первые полчаса поисков не дали никаких результатов. А потом неожиданно с орбиты вышел на связь командир группы спасателей.

– Приветствую, капитан! Что у вас произошло? Я ничего не понял, куда садиться?

– Откуда информация?

– Как положено, Амар доложил.

– Понятно. Высадку отставить, мне нужно разобраться в ситуации.

– Так может, вместе разберёмся?

– Нет. Ты мой резерв. Пока не разберусь, сиди на корабле. Объявляю готовность номер три.

– Ну, три так три. Конец связи.

Тон разговора насторожил командира. Да и то, что максимально дисциплинированный сисадмин нарушил его приказ, сильно выходило за рамки обычного. Капитан потребовал отчёт о текущих результатах поисков у Ли и руководителей остальных трёх групп. Никто ничего необычного не нашёл.

Андрей вызвал на связь врача экспедиции.

– Ананд, мне нужны данные твоего файла. Ты понимаешь, о чём я?

– Понимаю, Андрей. Ты знаешь процедуру.

– Да, знаю. Подойди к Ли, передай моё распоряжение всё оформить. Сделай красиво. Информацию дашь мне, когда я вернусь.

– Хорошо, командир.

Несколько минут капитан вёл электромобиль, а потом внезапно остановился.

– Ксин – обратился он к оператору дрона – давай-ка поменяемся.

Контроль за работой воздушного разведчика не требовал наряжённого внимания, поэтому Андрей уступил место водителя и лишь изредка посматривая на экран монитора, стал размышлять над всем случившимся.

Протянутая с заднего сидения рука подала ему баночку с горячим кофе.

– Подкрепись, командир.

Капитан вставил контейнер в специальный приёмник и глотнул из поднявшегося к губам мундштука бодрящий напиток.

– Спасибо, Мари.

«Хорошая девушка – подумал о ней командор – если бы она не была такой верзилой…». Больше внимания этой мысли он уделить не мог, слишком серьёзную проблему предстояло обдумать.

Глава 5. Встреча с Криком

Мягкое солнце ранней осени бережно грело начинающие остывать деревья. Первые жёлтые листья уже кружились в воздухе, не желая падать под ноги гуляющих. Остальные, ещё зелёные, привычно шумели на ветру, радуясь ласковому теплу и не зная, что они тоже скоро, вслед за своими товарищами отправятся в полёт, возврата из которого не будет.

Молодой исследователь планет, недавно произведённый в капитан-командора, сидел на скамейке парка, собираясь с мыслями. С предложением возглавить экспедицию на Мирум, как называли планету до её повторного открытия, Андрей согласился сразу. Он готов был лететь туда простым десантником, потому что верил – там обязательно должны жить разумные существа. Он мечтал подарить им космос, рассуждая, что раз они до сих пор не прилетели на Землю, значит, технологически немного отстают.

Планетологу нравилась теория Крика. Незаслуженно высмеянного учёного он считал великим провидцем и перед полётом на предсказанную планету, чувствовал себя обязанным посетить гения, ставшего отшельником. Андрей надеялся на советы Крика, как построить исследования, в каком направлении их вести, что можно ожидать от планеты. «Не может быть – рассуждал он – чтобы за столько лет великий космолог не возвращался к этой теме и не мог сообщить что-нибудь новое».

Первое препятствие возникло у дверей старинного особняка. Современные жители городов предпочитали людской муравейник и ради того, чтобы постоянно находиться среди людей, мирились с тесными комнатушками. Жить уединённо никто не хотел. Сносить памятник архитектуры желающих тоже не было и поэтому профессор жил один во дворце из шести комнат.

Не привыкнув к новому званию, немного стесняясь его, Андрей пришёл в гражданском, а учёный принял его за журналиста и не впустил. Пришлось отправлять личный идентификационный файл, защищённый официальным кодом. Объём раскрываемой информации зависел от шифра читающего. К счастью, доступа учёного хватило, чтобы прочесть о планируемой экспедиции на планету его имени. Двери открылись, и командор вошёл в дом, посетить который мечтал много лет.

Самюэль Крик оказался совсем не похож как на портреты в жёлтой прессе, так и на сумасшедшего учёного, каким его часто выставляли. Преклонного возраста, с солидным животом, но с прямой спиной и развёрнутыми плечами. Неторопливые движения, причудливая жестикуляция пухлыми пальцами, редкие, зачёсанные назад волосы и цепкий, внимательный взгляд.

Кабинет учёного тоже не соответствовал карикатурам. Никаких старинных дубовых столов и невероятного количества книг. Профессор сидел во вполне современном умном кресле-трансформере, которое само подавало хозяину нужные предметы и компактные опоры, приспособленные для той или иной деятельности. На стенах висели не оригиналы старинных картин, а быстро перестраивающиеся экраны объёмного изображения, на которых можно было найти всё. Ну, или почти всё.

Встретил Крик Андрея, очевидно, ещё подозревая подвох, неприветливо. Только через полчаса разговора, убедившись, что у него не пытаются выманить факты биографии и услышав знакомый сленг, он оттаял. Беседа стала более предметной. Андрей впитывал каждое слово. Советы учёного по программе исследований, перечень и описание экспериментов, рекомендации по выбору оборудования – всё это было бесценно. Десять академиков за год не выдали бы разведчику новых миров столько полезной информации, сколько он получил от этого старика за три часа увлечённого обмена мнениями.

Наговорившись до головокружения, два фаната космологии сидели в мягких креслах и смотрели друг на друга счастливыми глазами.

– Знаете, молодой человек, мне бы очень хотелось дожить до вашего возвращения. Чертовски интересно было бы услышать именно от вас, что же за штука там сидит.

– Ну что вы, я же всего года на три, вполне доживёте.

– Блажен, кто верует – учёный вдруг помрачнел – шансов у вас fifty-fifty.

Командор понял, о чём идёт речь. Он давно ждал обсуждения этой темы, но боялся затронуть её.

– Вы думаете, что мы можем встретить там… Разум?

– А вы тоже считаете меня сумасшедшим?

Андрей разгладил усы.

– Ну что вы, профессор. Просто я не могу понять.

– Это долгий разговор.

Учёный дотронулся до мочки уха: «Верочка, принеси-ка нам чего-нибудь перекусить». В ушной раковине Крика что-то зашипело, и он удовлетворённо кивнул: «Отлично! Давай. Я всегда говорил, что ты умница».

– Простите, профессор, где у вас можно помыть руки?

Крик махнул в направлении коридора и достал из подлокотника кресла лист бумаги. Сложив его несколько раз, он стал подсовывать получившийся свёрток под ножку качающегося журнального столика, за которым они сидели. Вернувшись, Андрей обнаружил перед своим местом целую дюжину тарелок с лёгкими закусками. Посередине, как Эйфелева башня, возвышался замысловатый графинчик с жидкостью благородного янтарного цвета. По крупному пористому носу хозяина гость понял, что отказавшись, он наживёт себе врага.

Целых полчаса Андрей выслушивал, какие замечательные у профессора горничная и кухарка, а также дегустировал все эти паштеты, террины, крокеты и бризоли. Коньяк, как утверждал хозяин, двадцатипятилетней выдержки, оказался в таком окружении к месту. Только перейдя к кофе, Крик опять поднял тему экспедиции.

– Вся жизнь пошла не по тем рельсам, когда я заявил, что мысли о планете мне внушили. Но я и сейчас утверждаю, что это так. В наш век, когда человека можно разобрать на составляющие, а затем опять собрать, когда всё существование живого объяснено, обосновано и доказано, люди продолжают верить в Бога. И над ними никто не смеётся. А я верю в инопланетян! Почему же я смешон?

Только теперь Андрей понял, зачем был нужен коньяк. Без трёх рюмок учёный не решался произнести то, что говорил сейчас.

– Да, они выбрали меня. Смешно. А кого им было выбирать? Этого… А, ладно. Да, пророков слышат не всегда. Но я же не требую поклонения, почестей. Всего-то – проверить всё досконально…

Профессор опять замолчал. Андрей, чувствуя огромное душевное напряжение собеседника, боялся пошевелиться.

– Ну да ладно – учёный махнул рукой – вернёмся к нашей теме. Так вот, молодой человек, я утверждаю, что на Мируме есть Разум.

Командор в своё время ознакомился с этой теорией. Не став изображать фальшивое изумление, он продолжал внимательно смотреть на Крика.

– Это они, понимаете, они внушили мне всё. Они владеют гипнозом, телепатией и огромным, просто чудовищным объёмом знаний.

– Почему же тогда они не могут летать к звёздам, как мы?

– Вы думаете по шаблону, как мои критики. Им я не отвечал. Разве подобные кретины способны это понять? Да, честно говоря, я сам тогда этого ещё до конца не понимал. Теперь же я знаю, точнее сказать, догадываюсь почему. Но, чтобы вы поняли мысль, я отвечу позже. Задавайте ещё ваши каверзные вопросы.

Глава 6. Оборотная сторона Мирума

Один из ведущих космологов профессор Крик и практикующий планетолог капитан-командор Гребнев разговаривали уже несколько часов, а объём и важность проблем, которые нужно обсудить, только увеличивались.

– Как же они преодолели гиперпространство?

– Вот вы сразу бьёте в самое уязвимое место. Не спрашивайте, не знаю. Но отсутствие доказательства не является доказательством отсутствия.

– Автоматический разведчик ничего на планете не нашёл.

– Я знал, что так и будет.

– Вы тоже думаете, что они обманули наши сканеры?

– Нет. Не вижу причин для этого… Хотя… надо учитывать, что у них другой образ мышления, склад ума. Другая логика, цели, приоритеты.

Профессор достал из кармана сигару и чиркнул зажигалкой. Курение на планете запретили более ста лет назад. Где Крик ухитрился взять сигары – загадка. Запах табака оказался резким, но приятным. Через минуту он успел надоесть и начал раздражать. Однако Андрей терпел, ему очень нужна была эта информация.

– Но, скорее всего, их нет.

– Кого? – не понял капитан, подумав, что из-за запаха табака потерял нить.

– Инопланетян.

– Как? Вы же говорили…

– Да, Разум есть, а оболочки нет.

– Разве так бывает?

– Возможно, мои умозаключения покажутся странными, поэтому не буду их оглашать, но вот к такому выводу я пришёл. Теперь понимаете, почему они к нам не прилетели?

Ошарашенный, капитан лихорадочно соображал. Такое простое, но неожиданное решение увязывало множество неясных вопросов, и Гребнев не знал, какой из них задать. Андрею даже стало стыдно, что он сам не додумался до столь простого вывода. Машинально, без всякой цели, он стал проверять, в порядке ли его костюм, и, после долгой паузы выдал:

– Значит, они были у нас, но в виде мысли?

– Не знаю. Мы вообще не знаем, что такое Разум. Для нас он нематериален, а на самом деле… Может, они живут в другом пространстве или измерении. Не в параллельном, а в другом, с другими характеристиками. И вот, как мы недавно научились преодолевать гиперпространство, так они могут проникать из своего в наше, но не в материальном виде, а как некая субстанция. Я не знаю, на что это похоже и с чем сравнить. Из нашего мира наиболее близки такие понятия, как дух, душа, мысль.

– Тогда почему они больше не появлялись?

– Не знаю. Причин множество. Например, я неправ, и на самом деле они материальны, а к нам проникла только мысль, которую они научились транслировать.

– Значит, они телепаты. Тогда с ними трудно будет договориться.

Профессор расплющил остатки сигары в пепельнице и, то ли разгоняя дым, то ли выражая несогласие, отмахнулся.

– Вовсе нет. Пока мы беседовали, я дал задание помощнику – профессор похлопал по креслу – подобрать материалы по разговорам с телепатами. Я их отредактирую и пришлю вам брошюрку.

– Спасибо. Это будет замечательно.

– Телепата можно обмануть… вы наверняка замечали, что не всегда правильно понимаете сказанное. Вы смотрите на проблему под углом, отличным от собеседника, и поэтому иногда смысл воспринимается совсем не таким, каким закладывался. Каждый смотрит со своей колокольни. Знаете, если взглянуть на Пизанскую башню не сбоку, а анфас, то она не покажется падающей. Обычное, ничем не примечательное сооружение.

Андрей вспомнил, как фотографирующиеся возле башни туристы часто делали вид, что пытаются её выпрямить. Оказывается, решить эту проблему можно гораздо проще. Между тем Крик продолжал.

– Или же человек говорит об одном и вдруг произносит странную фразу. Вы переспрашиваете, а он уже переключился на другую тему, в то время как вы думаете ещё о предыдущей. И это всего лишь высказанные мысли, а представляете, что твориться у нас в голове, когда мы думаем.

Профессор немного помолчал.

– Вы владеете каким-нибудь из мёртвых языков?

– Да, читаю на английском.

– Вот представьте, что на экране бегущая строка на английском языке. А теперь вообразите, что их много. Причём все разные – крупные, мелкие, быстро бегущие и даже зеркально отражённые. Двигаются они справа налево и наоборот. Много вам удастся понять? Но вот появляется строка с крупными буквами на родном языке. Что вы будете читать?

– Да, конечно, эту строку.

Радость Крика оказалась не менее бурной, чем у Архимеда, когда тот открыл закон погружения тел в жидкость.

– Правильно! Но не совсем. Точнее сказать – другие строки вообще исчезнут из вашего поля зрения. Так вот. Если вы будете произносить про себя какую-то фразу, то телепат прочтёт только её, а другие мысли станут ему недоступны.

– Но это очень сложно.

– А вы тренируйтесь. В полёте времени у вас достаточно. Про методичку я вам уже сказал.

Гребнев улыбнулся своим мыслям.

– Достаточно. Но не для того, чтобы объять необъятное. Честно говоря, даже не только сказанное, но и написанное часто воспринимается в силу уже сложившихся представлений, изменить которые крайне трудно.

День подходил к концу, Андрей засобирался.

– Знаете, молодой человек, вы мне понравились. Пожалуй, я поделюсь с вами одной мыслью, но при условии, что вы никому о ней не расскажете. Иначе меня опять примут за сумасшедшего.

– Как вы можете…

– Вы, наверняка, знаете, что формула для определения точек смыкания пространства, то есть возникновения переходов, имеет несколько решений. Одним из них мы пользуемся, а остальные считаются ложными, так как они не имеют физического смысла. Так вот, одно из них, при определённых условиях, может обратиться в ноль. Вы понимаете?

– Отсутствие пространства? Но это нелепица.

– А если говорить о пространстве с другими, неизвестными нам характеристиками? Я поработал с этим решением и обнаружил занятную вещь. Рядом с Мирумом и рядом с Землёй, если пользоваться одним из ложных решений, есть точки с одинаковыми характеристиками.

– Вы хотите сказать, что между нами, возможно, существует прямой переход.

Палец, похожий на перевязанную бечёвками сосиску, взлетел вверх, как и кустистые брови профессора.

– Вот именно – возможно. Причём это не такое пространство, в котором мы живём. У него совсем другие характеристики. Может это подпространство или, наоборот, надпространство. Я думаю, они воспользовались именно этим окном.

«Неудивительно, что его считают сумасшедшим – мелькнула мысль у Андрея – это действительно похоже на бред». Демонстративно посмотрев на часы, командор хлопнул по широким подлокотникам кресла, улыбнулся и решительно поднялся.

– Спасибо, профессор, очень интересная информация, но мне вряд ли пригодится, я не смогу ей воспользоваться.

– Как знать, как знать. Там – Крик кивнул на потолок – всё может пригодиться.

– Да, вы правы, иногда диву даёшься, чем приходится пользоваться в экстренных ситуациях.

Учёный замялся и, размышляя о чём-то своём, замолчал. Андрей терпеливо ждал. Наконец, набравшись решительности, профессор произнёс:

– Вы удовлетворены объёмом и качеством консультации?

– Конечно! Огромное вам спасибо!

– А могли бы вы оказать мне ответную услугу?

Андрей насторожился. Он был рад помочь профессору, но опасался, что взятые им на себя обязательства начальника экспедиции, могут противоречить просьбе.

– Всё, что смогу.

– У меня есть ученица. Она мечтает попасть на Мирум. У неё прекрасная физическая форма, а лучшего системного администратора вы не найдёте.

– Это очень сложно. Ей надо подать документы. Правда, сроки уже вышли. Пусть сошлётся на меня. Я буду ходатайствовать, но окончательное решение принимаю не я. Как её зовут?

– Мари Мартен. Думаю, вам пойдут навстречу. Вы постарайтесь. В конце концов, это больше нужно вам, чем мне. Вы верите в мою способность прорицать?

– После того, что я сегодня услышал…

– Спасибо, очень приятно было познакомиться.

– До свидания профессор.

– Надеюсь, надеюсь… Учтите – Крик задержал руку капитана и заглянул в глаза – вы можете встретиться с Разумом в чистом виде, его квинтэссенцией. Так что человечка моего возьмите, пригодится.

Домой Андрей вернулся совсем поздно, но уснуть так и не смог. По тому, как профессор попрощался с ним, он понял, что всё сказанное сегодня обязательно произойдёт. Всё так и будет.

Глава 7. Несолоно хлебавши

Заканчивался четвёртый час поисков. Звезда с длиннющим кодом вместо имени, исполнявшая роль местного солнца, поднялась до зенита. Нагретая ею поверхность Мирума активно испаряла влагу, насыщенные которой восходящие тепловые потоки затрудняли работу приборов. Усилия четырёх поисковых групп, руководимых Андреем на территории вокруг станции, результатов не дали. Время непрерывной работы воздушных фильтров защитных костюмов подходило к концу, пора было возвращаться.

Группа капитан-командора Ли перевернула вверх дном всё на самой станции, но тоже ничего не нашла. Начальник экспедиции дал команду прекратить поиск, и электромобили, развернувшись, помчались домой. Трава, которая раньше путалась в скользивших на ней колёсах, теперь как будто расступалась перед ними. Скорость возросла, исследователи с четырёх сторон быстро приближались к станции. Экипаж командора двигался навстречу светилу, пришлось опустить светофильтры гермошлемов. Теперь никто не видел, какими глазами смотрела скромный мичман экспедиции, протеже самого Крика, на своего командира.

На связь уже в третий раз вышел с орбиты капитан катера спасателей. С недовольным видом, морщась, как от боли, он начал бормотать:

– Андрей, мои ребята засиделись. Нам бы размяться, тренировку провести. Дай разрешение на высадку.

– Что у тебя с лицом?

– Ерунда, не обращай внимания.

– Джен, ты меня удивляешь. Я же объяснил – твои ребята нужны мне на орбите.

– Я не понимаю. Код 505 – это моя ситуация. Почему ты занимаешься чужой работой?

– Потому что обстоятельства исчезновения нестандартные. У меня есть все основания подозревать вмешательство неизвестных сил. В этой обстановке мне необходим резерв. Разберусь с безопасностью высадки – дам приказ. Не беспокойся, твои лавры от тебя не уйдут.

Капитан-командор начал нервничать. Подобные пререкания выходили за рамки общения командира с подчинённым. Особенно странно было слышать такое от профессионального спасателя, привыкшего к дисциплине. В связи с повышенной опасностью таких экспедиций, как исследование новых миров, всем участникам присваивались воинские звания и в Группе Первой Высадки устанавливались соответствующие порядки. Отряд же десантников-спасателей, который страховал исследователей, находясь на орбите, комплектовался профессиональными военными, поэтому пререканий с командиром катера Андрей ждал в последнюю очередь.