Читать онлайн Цари Ведического мира. Вишну-пурана (перевод А. Г. Виноградова) бесплатно
Переводчик Алексей Германович Виноградов
Вступительная статья С. В. Жарникова
© Алексей Германович Виноградов, перевод, 2023
ISBN 978-5-0059-7578-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Вступление
«Вишну-Пурана» – выдающееся произведение санскритской литературы. В ней содержится обширный и чрезвычайно важный материал по идеологии, философии и мифологии индуизма периода его становления. Богатство содержания, и ясность изложения учений высшем источнике бытия (Брахмане), о всеобщей причинности, о Единстве всего сущего обусловили широкую популярность этого памятника. Трудно назвать индологическую работу, где бы не упоминалась «Вишну-Пурана».
«Вишну-Пурана» входит в обширную группу памятников, относимых к пуранической литературе. В понятие пураническая литература включается в первую очередь группа из восемнадцати основных (великих) Пуран и несколько десятков памятников, близких к ним по тематике и методу изложения материала, так называемые упапураны.
В более широком смысле Пураной в индийской традиции может быть названо любое сочинение на тему традиционной истории, мифологии, религии, а также отдельно взятая легенда.
Пураны прежде всего представляют собой комплексное изложение мировоззрения индуизма, причем конкретные особенности мировоззрения отдельных школ, течений отражены в конкретных Пуранах. Доктрина индуизма в том виде, как она сложилась в первые века н. э. и во многом дошла до наших дней, с ее базовыми константами: учением о высшем первоисточнике бытия (Атмане), учением о законе всеобщей причинности (карма) и учением об идеале Освобождения (мокша), объединяет Пураны в единое целое, несмотря на всю вариативность толкования этих констант в отдельных пуранических памятниках.
Характерной особенностью Пуран является наличие в каждой из них пяти обязательных разделов (лакшан):
1) сарга – раздел о первичном творении мира,
2) пратисарга – раздел о продолжающемся творении мира,
3) вамша – генеалогия богов и великих мудрецов-риши,
4) манвантарани – периоды правления великих патриархов-Ману,
5) вамшануграха – традиционная история правителей солнечной и лунной династий.
Все эти темы излагались в свете религиозного учения, прокламируемого данной Пураной. Они могли занимать разный объем.
В основной свод из восемнадцати Пуран, входят: «Брахма-пурана», «Падма-пурана», «Вишну-пурана», «Шива-пурана», «Бхагава-та-пурана», «Нарада-пурана», «Маркандея-пурана», «Агни-пурана», «Бхавишья-пурана», «Брахмавай-варта-пурана», «Линга-пурана», «Вараха-пурана», «Сканда-пурана», «Вамана-пурана», «Курма-пурана», «Матсья-пурана», «Гаруда-пурана», «Брахманда-пурана». О восемнадцати Пуранах, упоминается во всех прочих Пуранах, в эпосе. Однако конкретные названия Пуран и их реальное число могут варьироваться. Традиция приписывает авторство Пуран легендарному мудрецу Вьясе.
Тексты Пуран не были четко фиксированы, как тексты «Вед». Свободная форма повествования в Пуранах способствовала вольному обращению с текстом памятника, в ряде случаев вела к проникновению слов комментатора в текст. Помимо пяти обязательных разделов, Пураны вобрали в себя популярные сведения из других отраслей знания. Вишну-пурана в индуизме считалась наиболее всеобъемлющей пураной.
Первое печатное издание «Вишну-пураны» вышло в Бомбее в 1906 г. с комментариями Ратнагарбхи Бхаттачарьи, который, в свою очередь, опирался на более ранний комментарий Шридхары Яти. Это издание легло в основу ряда последующих изданий текста.
Перевод полного текста пураны на русский язык не осуществлен с момента ее публикации в 1840 году. Имеется перевод первой книги 1995 года.
Данная работа представляет собой перевод четвертой книги. Ранее осуществлен перевод пятой и шестой книг.
Настоящий перевод четвертой осуществлен с издания «The Vishnu Purana» в английском переводе английского индолога Горация Хеймана Вилсона (Horace Hayman Wilson. 1840). Этот перевод является единственным научным переводом всего текста пураны на европейские языки.
Перевод Вишну-пураны на английский язык был сделан на основе подборки различных рукописей, находящихся в распоряжении Горация Хеймана Вилсона. Их было три, когда он начал работу, два на деванагари и одна на бенгальском; четвертая, с запада Индии, была передана майором Джервисом, когда была достигнута половина перевода. Рукопись сравнили с тремя другими экземплярами в библиотеке Ост-Индской компании. Все копии точно совпали; не представляя никаких различий, кроме случайных разновидностей чтения, главным образом из-за невнимательности или неточности переписчика. Четыре экземпляра сопровождались комментариями, в основном здравыми, хотя иногда и меняющимися; и приписываемые двум разным схолиастам. Аннотации к первым двум книгам и пятой находятся только в двух рукописях. Считается, что это работа Шридхары Яти, ученика Парананды, который, следовательно, является Шридхарой Свами, комментатором «Багаваты». В трех других книгах манускрипты согласны с названием комментатором Ратнагарбхи Бхатты, который в является автором примечаний ко всей работе. Во вступительных стихах его комментария указывается, что он был учеником Видья-вачаспати, сына Хираньягарбхи и внука Мадхавы, который составил свой комментарий по желанию Сурьякары, сына Ратинатха, Мишры, сына Чандракары, наследственных министров какого-то суверена, который не конкретизирован.
В комментариях, приписываемых этим авторам, так много совпадений, что тот или иной во многом обязан своему предшественнику. Оба они ссылаются на более ранние комментарии. Шридхара цитирует работы Чит-сукха-йони и других, как более обширные, так и более краткие; между которыми его собственная, которую он называет «Атма- или Сва-пракаша», «самосветящийся», имеет промежуточный характер. Ратнагарбха называет свою «Вайшнавакута чандрику» «лунным светом преданности Вишну». Даты этих написания этих комментариев не могут быть точно установлены.
В примечаниях, которые Вилсон добавил к переводу, он стремился главным образом сравнить утверждения текста с утверждениями других Пуран и указать обстоятельства, в которых они различаются или совпадают; чтобы представить публикацию в соответствии со всеми пуранами, так как он считал маловероятным, что многие из пуран будут опубликованы или переведены.
При переводе текста на английский язык Вилсон придерживался его настолько буквально, насколько это было совместимо с некоторыми обычаями английского сочинения. В общем, оригинал представляет несколько трудностей. Стиль Пуран обычно скромен и прост, а повествование изложено просто и без претензий. В обращениях к божествам, в рассуждениях о божественной природе, в описаниях вселенной, в спорных и метафизических рассуждениях встречаются отрывки, в которых трудность, возникающая из самого предмета, усиливается краткостью и туманностью изложения. В таких случаях он черпал большую помощь из комментариев, но возможно, что иногда неправильно понимал и искажал оригинал; возможно также, что иногда не удавалось выразить смысл с достаточной точностью, чтобы сделать его понятным. Однако вероятно, что это было нечасто и перевод «Вишну-пураны» будет полезен и интересен тем немногим, кто во времена утилитарного эгоизма, противоречивых мнений, партийной злобы и политической агитации, могут найти пристанище для своих мыслей в спокойном созерцании тех еще живых картин древнего мира, которые представлены в литературе и мифологии индусов.
Четвертая книга «Вишну-пураны» содержит список династий и отдельных лиц, а так же наиболее значительных событий с ними связанных. В целом книга состоит из двух частей. Это цари и династии, правившие до Великой войны описанной в «Махабхарате» и цари и династии будушего, то есть правившие после Великой войны. Стиль их описания различен, и можно предположить, что они принадлежат к дополнениям пураны, внесенным после ее написания.
Скорее всего, отличаются и места деятельности царей указанных в различных частях пураны, прошлого и будущего. После даты великой войны «Вишну-пурана», содержит подобные списки, с большей точностью указывает царей и династии и предлагает политические и хронологические подробности, их общая точность была неопровержимо установлена. Эти династии, локализуются на территории Индии и сопредельных стран.
Династии прошлого значащих связей с ней не имеют. Из указанных в тексте столиц и крупных городов ведических царей в Индии имеются лишь построенные в средние века одноименные поселения, а у многих нет и их. Для объяснения этого явления возникли легенды о затоплении городов и святилищ водами рек, например о смыве водами Ганга древней столицы – Хастинапура. Помимо того, что Хастинапур не размещали на берегах Ганга, сам факт отсутсвия в Индии до середины 19 века даже места где он был смыт, говорит о различии местонахождения города. Нет в Индии и места для Курукшетры (Курского поля).
«Святая земля» Брахма-вартта (область Брахмы) Вед и Пуран лежит на реках Сарасвати, Ямуне, Ганге, Синду и Расе. В их окрестностях происходят различные приключения первых героев и самых известных мудрецов; религиозные обители расположены на берегах Сарасвати. Там была обитель Вясы, составителя Вед и Пуран. Сама река получила свое название от Сарасвати, богини учености.
Локализация места деятельности древних ведических царей возможна только на территории России. Здесь течет река Волга, античное имя которой Ра (Ранха) идентично авестийской реке Ранхе которую связывают с ведической Гангой. Ямуна и Сарасвати имеют притоки с такими же именами как притоки Оки и Клязьмы, например Пара, Жала, Фалгуна. Ведическая река Синду учеными уверенно принимается за Палео-Дон (с устьем у Анапы), а Саданапру за Днепр.
Здесь имеется Курское поле, ставшее снова местом величайшей битвы Мировой войны. Городу Хастинапуру соответсвуют Кастин (Костенки), а Варанаси – Воронеж. Следует отметить, что согласно пуранам они были полностью стерты с лица земли во время Великой Войны и заселялись заново. Матхуре может соответствовать Липецк (Матыра), Индрапрастхе – Владимир, Праягу – Кстов или Нижний.
В четвертой главе идет речь о потомстве Сагары и мудреце Капиле. Более подробно события освещены в «Рамаяне» и «Махабхарате». Можно предположить, что указанные события происходили на Русском Севере.
«Рамаяна»: «А со стоном ее сливались вопли нагов, асуров, ракшасов, всех живущих в земле тварей, убиваемых сынами Сагары. Они прорыли земные глуби на шестьдесят тысяч йоджан и дошли до нижнего мира – Прекрасной Расаталы, о Рама. Так царевичи, о тигр среди людей, повсюду разыскивая коня, раскопали всю Джамбудвипу, все ее холмы и горы».
«Между тем не утихал гул, поднятый сыновьями Сагары, – гул истерзанной ими земли, похожий на грохот землетрясения. Но вот, изрыв всю землю и обойдя ее слева направо, царевичи возвратились к отцу и сказали ему такое слово: «Мы обыскали всю землю, убили много могучих существ, богов, данавов и ракшасов, пишачей, нагов и змей, но не нашли твоего коня, не нашли и его похитителя».
«Боги преисполнились радости и вернулись в свои обители. Тем временем сыновья Сагары из глубин земли вызвали величайший шум, подобный удару грома. Изрыв всю землю, они вернулись к отцу и сказали:– Мы изрыли всю землю, сразили богов, демонов и змеев, но не нашли следа священного коня или его похитителя. О отец, пусть процветание сопутствует тебе, подумай об этом и скажи, что делать дальше!»
«Продолжая свое дело, сыновья Сагары убили и ранили бесчисленных змеев, демонов и могучих исполинов. О Рагхава, те царевичи прорыли землю на шестьдесят тысяч миль вглубь, пока не достигли ее противоположной стороны. Проникнув в глубины земли, они исследовали горные массивы Джамбудвипы.
В это время боги, гандхарвы, асуры и наги, встревоженные таким натиском, обратились к Шри Брахме».
«Тигр среди героев, сидя в своей колеснице, пересек границы царства Кошалы… Лучший среди воинов мужественного сердца вошел в плодородную и улыбающуюся страну, полную восхитительных садов, достойных царей, и увидел небесную Гангу с тремя ее притоками и прохладными чистыми водами, любимую и часто посещаемую мудрецами…
Река украшена прекрасными водоворотами, глубокими и темными, рев ее вод провозглашает присутствие самой Ганга-джи. Этот священный поток, в котором плавают и ныряют небожители, украшенный белыми лотосами и окаймленный высокими рельефными песчаными берегами, оглашаемый криками лебедей, журавлей и птиц чакура, по берегам своим порос прекрасными деревьями и покрылся зарослями водяных лилий и лотосов… Дельфины, крокодилы и змеи плещутся в тех водах, которые стекли с локонов Шивы благодаря духовной силе потомка Сагары и теперь бежали близ города Шрингавера, где к Ганге подошел могучерукий Рама, слушая крики диких гусей и цапель, оглашавшие ее, супругу океана».
«Между тем не утихал гул, поднятый сыновьями Сагары, гул истерзанной ими земли, похожий на грохот землетрясения. Но вот, изрыв всю землю и обойдя ее слева направо, царевичи возвратились к отцу и сказали ему такое слово: «Мы обыскали всю землю, убили много могучих существ, дэвов, данавов и ракшасов, пишачей, нагов и змей, но не нашли твоего коня, не нашли и его похитителя».
В «Махабхарате» в книге «Араньяка» повествуется о том, что некогда на юго-западе земли арьев жил могущественный царь по имени Сагара (океан). Он подчинил себе всех воинов и обладал несметными богатствами. Но детей у него не было. И тогда царь вместе с двумя «голуболотосоокими» женами отправился на гору Кайласу, молить Творца Вселенной Шиву даровать ему детей. Мольба царя была услышана, и жены родили Сагаре шестьдесят тысяч и одного сына.
Сагара поручил 60 тысячам своих сыновей охранять коня, предназначенного для жертвоприношения. Но коня похитил Индра, и царевичи на земле нигде не могли его найти. Тогда они вырыли ущелье и по нему проникли в равнины Паталы, где и увидели коня, который пасся вблизи от мудреца Капилы. Посчитав Капилу похитителем коня, сыновья Сагары оскорбили его, и, охваченный гневом мудрец своим огненным взором сжег их. Впоследствии потомок Сагары Бхагиратха, низведя воды Ганги.
«Махабхарата». «Книга 4: Наконец увидали герои, что земля разрыта; придя к тому отверстию, сыновья Сагары принялись копать лопатами и мотыгами и разрыли все (дно) океана. И обитель Варуны, вскапываемая сразу всеми сыновьями Сагары, повсюду разрытая, пришла в бедственное состояние. Асуры, змеи, ракшасы и различные другие существа издавали страдальческие вопли, убиваемые сыновьями Сагары. Там можно было видеть сотни и тысячи отсеченных голов, обезглавленных тел с раздробленными костями, черепами и коленями. Пока они так копали (дно) океана, обители Макаров, прошло уже много времени, а конь все не находился. Наконец, разрыв в северо-восточной части океана до самой Паталы, разгневанные сыновья Сагары увидели там коня, разгуливавшего по просторам земли, а также великого духом Капилу, непревзойденное вместилище духовной мощи, полыхавшего пылом подвижничества, как пламя своими языками».
В описаниях населенного мира в Куша-двипе (Осоковый мир), в районе Сагары (область Капила) отмечены дайтьи (daityas) и данавы (danavas).
Известны реки Капула (Кадниковский уезд), Капручей (Лодейнопольский уезд), Копполозеро (Пудожский уезд), Каполя (Соликамский уезд), Копыла (Любимский уезд).
Сыновья Сагары пришли на север, в Паталу с Ганги. В Поволжье имеются реки: Шагарь (Сурья сырая) в Яранском уезде и Шагара-нурка в Уржумском уезде.
В Олонецком уезде имелся Сагаров ручей, в Петрозаводском уезде реки Сагарва (Красная), Сагар селга, Сагарев (Сагарь ручей), Сагароручей (Уссунский), а 60000 сыновей Сагары хоть и разрыли землю, но конь, которого они преследовали, разгуливал по просторам земли.
В Прионежье, на левом берегу реки Ивины, в 7 км. юго-восточнее Ладвы, выше Сагар-порога, известны петроглифы относимые к 3 тыс. до н.э.
Сагара. Олонец
Сагара. Олонец
Согласно «Матсья-пуране», Ганга, вытекшая из пальца Вишну, сначала пребывала только на небе, небесная Ганги (Акажа-ганга), но затем была возведена на землю по просьбе царя Багираты для того, чтобы оросить прах его предков – шестидесяти тысяч сыновей Сагары. Когда Ганга падала с неба, ее принял на свою голову Шива, дабы она не разрушила своей тяжестью землю, а с его головы она стекла вниз уже семью потоками. Далее течение Ганги было прервано на некоторое время мудрецом Жахну, который выпил ее воды, однако, умилостивленный царем Бхагиратхой, выпустил их через свое ухо. И, наконец, слившись с океаном, Ганга ушла в Паталу, где ее воды коснулись праха сыновей Сагары. Благодаря этому погибшие царевичи тотчас же очистились от греха и обрели небесное блаженство.
«Махабхарата. Араньяка. Ломаша сказал: Сказал им, собравшимся, Брахма, Праотец человечества: «Ступайте, премудрые боги, куда вам угодно, куда вас желания. Много должно пройти времени, прежде чем океан придет в обычное свое состояние, причиной чему послужат родичи великого царя Багираты».
Ломаша сказал:…Услышав слова, изреченные Шарвой, исполненный почтительности и усердия царь обратил свои помыслы к Ганге. И та прекрасная, (несущая) святые воды, на которой мыслью сосредоточился царь, завидев стоявшего Владыку, стремительно пала с небес… И вот Ганга, дочь Химавана, изрытая огромными водоворотами, кишащая рыбами и крокодилами, низверглась с небес. А Хара, о царь, удержал Гангу, пояс небес, легшую ему на лоб, подобно жемчужному венцу. И потекла она тремя потоками, о царь, к океану; на волнах ее грудились, подобно стаям гусей, хлопья пены; кое-где кружа по кривой, кое-где спотыкаясь, словно хмельная красавица, брела она, облаченная в пенные одежды, поднимая порой оглушительный шум плеском своих волн. Так, принимая великое множество обличий, низвергнувшись с небес, достигла она земной поверхности и воззвала к Багирате:
«Укажи мне путь, коим я течь, о великий царь! Ведь ради твоей надобности сошла я на землю, о владыка земли!»
Услышав эти слова, направился царь Багирата туда, где тела великих духов сыновей Сагары, дабы святыми водами очистились они, о достойнейший из людей. А Хара, чтимый всем миром, сдержав Рангу, пошел с Тридесятью к прекраснейшей из гор – Кайласе. Царь, вместе с Гангой достигнув океана, быстро заполнил океан, обитель Варуны…».
Хотя река Сагара находится у Гандамаданы, в Олонецкой губернии, но на карте Делиля, (1706 г.), к западу от устья Печоры обозначены горы Саггарины.
Delil.1706
При изучении пуран необходимо учесть, что термин «сын» применяемый в тексте может означать «наследник» (в том числе дочь или любой другой), а термин «год» может означать «сезон», «месяц» и очень часто «день, сутки». Для промежутка времени соответствующему календарному году более подходит применяемый термин «зима».
Во всяком случае, при отсутствии других источников информации запись, как она есть, не заслуживает того, чтобы ее отбрасывали. Для его достоверности или полезности не обязательно предпринимать попытки какой-либо точной хронологической корректировки различных периодов правления. Милль отождествлял начало Кали-юги 3102 г. до н. э. с эпохой Потопа.
Говоря об истории Восточной Европы, археологи и историки в целом период с 10 по 3 тыс. д.н.э. не особенно детализируют. Это мезолит-неолит, с их археологическими культурами. Но археологическая культура в известном смысле абстрактна, а ведь здесь жили реальные люди, которые рождались и умирали, любили и страдали, воевали и роднились, и оценивали себя, свою жизнь, сами называли себя конкретными именами. То далекое прошлое было для них настоящим. И именно древнеарийские источники дают возможность пролить свет на некоторые темные страницы этих семи тысячелетий
Конечно, источники не свободны от недостатков. Например, датировка действий Парашурамы, который уничтожил кшатриев, по одному и тому же источнику происходила, «в промежутке между трета и двупара-югой» (т.е. 5,5—5,8 тыс. д.н.э.), «за 1120 лет до битвы на Курукшетре» (4222 г. д.н.э.), «за 101 поколение и 300 лет» до неё (5,9—6 тыс. д.н.э.).
Некоторые исторические события можно датировать с большой долей вероятности. Так время прихода к власти династии Куру можно определить по следующей информации: «Жанамеджая получил по закону это царство, тысячу лет находившееся во владении рода Куру» от Парикшита, который «правил этим народом в течение шестидесяти лет», и в свою очередь получил его через 37 лет (месяцев) после битвы на Курукшетре, состоявшейся, согласно традиционной хронологии, в начале Кали-юги, т.е. в 3102 г. д.н. э. Следовательно, власть перешла к роду Куру в 4005 г. д.н. э. Аналогично Пуру получил власть после Яяти, по окончании сумерек Трета-юги, т.е. около 8,6 тыс. д.н.э.
По сказаниям о Яяти, его земли изначально располагались на севере, на границе данавов у Гандамаданы и лишь в течение тысячелетия постепенно продвинулись на юг к долине санскритской Ганги (Волги). К сожалению, ввиду недостаточной изученности мезолита, трудно связывать описываемые в древнеарийских источниках события с одновременными им археологическими культурами.
Но имеются и исключения. В одном из сказаний «Махабхараты» говорится: «Мы слыхали, что когда Самварана, сын Ракши, правил землею, для подданных наступили великие бедствия. И тогда от всякого рода бедствий разрушилось царство, пораженное голодом и смертью, засухой и болезнями. А войска врагов разбивали потомков Бхараты. И, приводя в сотрясение землю своими силами, состоящими из четырех родов войск, царь панчалов быстро прошел через всю страну, покоряя её. И с десятью армиями он победил в битве того. Тогда царь Самварана вместе с супругой, советниками, сыновьями и родственниками бежал в великом страхе. И стал жить у великой реки Синдху в роще, расположенной близ горы и омываемой рекою. Так потомки Бхараты жили долгое время, расположившись в крепости. И когда они прожили там целых тысячу лет, потомков Бараты посетил великий мудрец Васишта… И когда он прожил там восьмой год, сам царь обратился к нему: „Будь нашим домашним жрецом, ибо мы стремимся царства“. И Васишта дал свое согласие потомкам Бхараты… Далее нам известно, что он назначил потомка Пуру царем-самодержцем над всеми кшатриями, по всей земле, как бы обратив его в бычьи рога. И тот вновь вступил в обладание столицей, которая ранее была обитаема Бхаратой и заставил всех царей платить ему дань. Могущественный владыка страны Аджамида, овладев всей землей, совершил затем жертвоприношения… Потом дочь Солнца Тапати родила от Самварана Куру. Его же подданные избрали на царство, считая его справедливым».
Так рассказывает «Махабхарата» о делах давно минувших дней. Но когда же и где это происходило? Царствование двадцать четвертого от Пуру правителя Самвараны относится, по принятой в «Махабхарате» хронологии, к 6,4 тыс. д.н. э. Затем, после разгрома и изгнания, народ Самвараны живет в бассейне реки Синдху (Дона) в крепости Аджамида целых тысячу лет, вплоть до 5,4 тыс. д.н. э. Все это тысячелетие на их родных землях господствует другой народ – завоеватели и пришельцы панчалы. Но после 5,4 тыс. д.н.э. кауравы отвоевывают у панчалов свою родину и вновь живут на ней.
Казалось бы, правдивость этого древнего предания невозможно в наши дни ни подтвердить, ни опровергнуть. Но вот что сообщает нам современная археологическая наука.
25—29 тыс. лет назад существовала некая связь между донскими палеолитическими культурами (Костенки) и стоянками на реке Печоре (Бызовая стоянка). В настоящее время вопрос об истоках свидерской позднепалеолитической культуры остается дискуссионным, но исследователи считают, что население, оставившее памятники свидерской культуры, в начале 8 тыс. д.н.э. мигрирует в северном и северо-восточном направлении. На основе свидерской культуры в Волго-Окском междуречье в середине 8 тыс. до н.э. возникает бутовская культура, представленная четырьмя группами: мещерской, переяславской, костромской и нижнеокской. Памятники с бутовскими элементами были найдены в Новгородской области, в Среднем Поволжье и в бассейне Сухоны.
Л. В. Кольцов пишет: «Одним из крупных культурных проявлений в мезолите Волго-Окского междуречья была бутовская культура. Обращает на себя внимание локализация описанных памятников бутовской культуры в западной части Волго-Окского междуречья. Абсолютная хронология ранних этапов бутовской культуры определяется рамками от середины 8 тысячелетия до н.э. до второй половины 7 тысячелетия до н.э.» (т.е. перед нами время правления царя Самвараны – 6400 г. д.н.э).
«Во второй половине 7 тысячелетия до н.э. в Волго-Окское междуречье вторгается другая группа мезолитического населения, которая располагается в этом регионе, в его западной части, оставив археологическую культуру, которую мы называем иеневской. С появлением пришельцев население бутовской культуры вначале отходит на восток и юг региона. Под давлением иеневской культуры бутовское население распалось, вероятно, на несколько изолированных групп. Часть их, видимо, даже покинула Волго-Окский бассейн, свидетельством чему являются факты появления типично бутовских элементов в других соседних регионах. Таковы памятники с бутовскими элементами в бассейне Сухоны или Боровичская стоянка в Новгородской обл».
Что касается вытеснивших бутовцев иеневцев, то происхождение их представляется археологам «не вполне ясным». Они отмечают, что: «По-видимому где-то во второй половине бореального периода (6,5 тыс. д.н.э.) часть населения Верхнего Поднепровья двинулась на северо-восток и заселила часть Волго-Окского междуречья, потеснив бутовские племена.
Замкнутость иеневского населения, отсутствие мирных контактов с окружающими его культурами привели, в конечном счете, к упадку культуры и обратному его вытеснению окрепшими к концу существования «иеневцев» «бутовцами». Таким образом в конце 6 тыс. до. н. э. позднебутовское население снова начинает «реконкисту» – повторный захват своей исконной территории».
Итак, «иеневская культура, находившаяся во враждебных отношениях с бутовской и потерявшая связь с „материнской“ территорией, по-видимому, постепенно выродилась, что привело в дальнейшем к облегчению движения „бутовцев“ обратно на запад и ассимиляции ими остатков „иеневцев“. Во всяком случае в ранненеолитической верхневолжской культуре, сформировавшейся в регионе в 5 тысячелетии до н.э., мы уже практически не находим элементов иеневской культуры. Бутовские же элементы резко доминируют».
При сравнении текста эпоса и данных археологии поражает совпадение и хронологии всего события, и отдельных его эпизодов. И возникает закономерный вопрос: не скрываются ли за «бутовцами» потомки Пуру-пауравы, а за «иеневцами» – их враги панчалы?
Тем более, что по Махабхарате в 6,5 тыс. д.н.э. «все эти панчалы произошли от Духшанты и Парамештина». Таким образом, подтверждается возникновение племени или народа, названного археологами «иеневцами», непосредственно перед их вторжением на территорию Волго-Окского междуречья, т. к. Духшанта непосредственно предшествовал Самваране.
Как не странно, но над этими событиями время оказалось не властно. И сегодня у истоков Дона (у реки Донец), рядом с городами Кимовском и Епифанью, на холме стоит крошечная деревушка, сохранившая свое древнее название Аджамки (хотя есть деревня Аджамка на реке Аджамке, за Днепром в Кировоградской области, но ее имя скорее связано с родовым именем Юдиштиры и Видуры – Аджамидха). Может быть, когда-нибудь археологи найдут здесь руины древней крепости царя Самвараны – Аджамиды.
Светлана Васильевна Жарникова
Содержание четвертой книги
Четвертая книга содержит все, что есть у индусов из их древней истории. Это довольно полный список династий и отдельных лиц; это безстрасная запись событий. Едва ли можно сомневаться, однако, в том, что многое из этого является подлинной хроникой личностей, если не событий. То, что оно дискредитировано очевидными нелепостями в отношении долголетия князей более ранних династий, должно быть допущено, и сохранившиеся подробности о некоторых из них тривиальны и баснословны; возможность и вероятность некоторых сделок, которые придают этим традициям видимость подлинности и делают вероятным, что они не совсем беспочвенны. Во всяком случае, при отсутствии всех других источников информации запись, как она есть, не заслуживает того, чтобы ее отбрасывали. Для его достоверности или полезности не обязательно предпринимать попытки какой-либо точной хронологической корректировки различных периодов правления. Их распределение среди нескольких Юг, предпринятое сэром Вм. Джонсом (Sir Wm. Jones) или пандитами, не находит подтверждения в первоначальных текстах, кроме случайного упоминания о времени, когда правил тот или иной монарх, или общего факта, что династии до Кришны предшествуют времени Великой войны и началу века Кали; и то, и другое мы не обязаны относить к индусам пяти тысячи лет назад.
К этому веку солнечная династия князей предлагает девяносто три поколения, лунная только сорок пять, хотя оба они начинаются в одно и то же время. Некоторые имена могли быть добавлены к первому списку, некоторые опущены во втором; и кажется наиболее вероятным, что, несмотря на их синхронное начало, князья лунной династии были последующими князьями солнечной династии. Они явно ответвились от солнечной линии; и легенда о Судюмне (Sudyumna), объясняющая эту связь, имеет все признаки того, что она была выдумана с целью отнести ее к периоду, более отдаленному, чем есть.
Если вычесть, однако, из большего числа князей значительную долю, то нет ничего удивительного в предположении, что индуистские династии и их ответвления распространились на протяжении примерно двенадцати столетий до войны «Махабхараты», и, предполагая, что это событие произошло примерно за четырнадцать столетий до христианства, таким образом, начало царственных династий Индии приходится примерно на две тысячи шестьсот лет до этой даты.
Это может быть или не быть слишком отдаленным; но в предмете, где точность невозможна, достаточно довольствоваться общим впечатлением, что о династиях царей, подробно описанных в Пуранах, имеем запись, которая, хотя и не может не пострадать от возраста, и, возможно, была повреждена небрежным или неразумным составлением. Сохраняется отчет, не совсем заслуживающий доверия, об установлении и преемственности регулярных монархий среди индусов с такой ранней эры и в течение столь же продолжительного времени, как любой в заслуживающих доверия анналах человечества.
Обстоятельства, о которых рассказывают первые правители, имеют очевидное отношение к колонизации Индии и постепенному распространению власти новых рас на необитаемую или нецивилизованную область. Принято считать, что брахманская религия и цивилизация пришли в Индию извне. Конечно, на границах и в центре страны есть племена, которые еще не являются индусами; отрывки из «Рамаяны», «Махабхараты» и «Ману» и единообразные предания самих людей указывают на период, когда Бенгалия, Орисса и весь Декан были заселены деградировавшими или отверженными, то есть варварскими племенами. Традиции Пуран подтверждают эти взгляды, но они не помогают решить вопрос, откуда пришли индусы; будь то из среднеазиатской области, с Кавказских гор, с равнин Вавилонии, или от границ Каспийского моря, как предполагали Клапрот (Klaproth), Ванс Кеннеди (Vans Kennedy) и Шлегель (Schlegel). Сходство санскритского языка доказывает общее происхождение ныне широко разбросанных народов, среди диалектов которых они прослеживаются, и делает несомненным, что все они должны были распространиться за границу из какой-то центральной точки в той части земного шара, которая впервые была заселена человечеством, согласно боговдохновенной летописи.
Остается определить, можно ли обнаружить в Ведах какое-либо указание на такое событие; но было бы явно несовместимо с системой Паураников относить происхождение индийских князей и княжеств к другим источникам, кроме местных. Поэтому не нужно ожидать от них каких-либо сведений об иностранном происхождении индусов.
Таким образом, у нас совершенно недостаточно средств для того, чтобы получить какую-либо информацию о доиндийском периоде истории индусов, кроме общего вывода, вытекающего из фактического присутствия варварских и, по-видимому, аборигенных племен – из общепризнанного постепенного распространения индуизма на части Индии, где он не преобладал, когда составлялся кодекс Ману, – из-за общего употребления в Индии более или менее многочисленных диалектов, отличных от санскрита, – и из-за сходства этого языка с формами речи, распространенными в западном мире – что люди, говорившие на санскрите и последовавшие религии Вед, пришли в Индию в очень отдаленные времена из земель к западу от Инда. Крайне сомнительно, что дата и обстоятельства их иммиграции когда-либо будут установлены, но нетрудно составить правдоподобный план их раннего местонахождения и постепенной колонизации.
Самым ранним местопребыванием индусов в пределах Индостана, несомненно, были восточные пределы Пенджаба. Святая земля Ману и Пуран лежит между реками Дришадвати (Drishadwati) и Сарасвати (Saraswati), Чаггар (Caggar) и Сурсути (Caggar) на наших (британских) варварских картах. В их окрестностях происходят различные приключения первых принцев и самых известных мудрецов; Ашрамы, или религиозные обители расположены на берегах Сарасвати. Согласно некоторым источникам, там была обитель Вясы, составителя Вед и Пуран; согласно другим, когда однажды Веды вышли из употребления и были забыты, брахманы снова были обучены им Сарасватой, сыном Сарасвати. Одно из самых выдающихся племен брахманов известно как Сарасвата (Saraswata); и то же самое слово употреблено м-ром Колбруком для обозначения той модификации санскрита, которую обычно называют пракритом и которая в данном случае, по его предположению, была языком «народа Сарасвата, населявшего берега реки Сарасвати». Сама река получила свое название от Сарасвати, богини учености, под покровительством которой обрела форму и власть священная литература индусов. Эти указания подтверждают, что какие бы семена ни были импортированы извне, именно в стране, прилегающей к реке Сарасвати, они были впервые посажены, культивированы и выращены на Индостане.
Участок земли, отведенный таким образом для первого учреждения индуизма в Индии, имеет очень ограниченную протяженность, и не мог быть местом проживания какого-либо многочисленного племени или народа. Предания, свидетельствующие о раннем поселении индусов в этом районе, приписывают поселенцам скорее философский и религиозный, чем светский характер, и в сочетании с очень узкими границами святой земли делают возможным, что самые ранние переселенцы были членами не политической, а религиозной общины; что они были колонией жрецов, но не в том ограниченном смысле, в котором мы используем этот термин, а в том, в котором он до сих пор применяется в Индии, к аграхаре, деревне или селению брахманов, которые, хотя и были женаты и имели семьи, и занимаясь земледелием, домашними обязанностями и ведением светских интересов, затрагивающих общество, по-прежнему предполагается уделять основное внимание священным исследованиям и религиозным службам.
Общество такого рода, с его ремесленниками и слугами, а может быть, и с отрядом воинственных последователей, могло бы найти дом в Брахма-вартте (Brahma-vartta) Ману, земле, которую называли «святой» или, более буквально, «областью Брахмана»; и, возможно, передало грубым, нецивилизованным, неграмотным аборигенам зачатки социальной организации, литературы и религии. Отчасти, по всей вероятности, они были принесены с собой, а отчасти разработаны и созданы постепенно для удовлетворения растущих потребностей новых условий жизни общества. У тех, с кого началась эта цивилизация, было достаточно стимулов для продолжения своей успешной работы, и с течением времени усовершенствование, проросшее на берегах Сарасвати, распространилось за пределы Джамны и Ганга.
У нас нет удовлетворительного указания на этапы, на которых политическая организация жителей Верхней Индии прошла пространство между Сарасвати и более восточными регионами, где она, по-видимому, приняла концентрированную форму и откуда расходилась в различных направлениях на всем протяжении. Индостан. Ману настоящего периода, Вайвасвата (Vaivaswata), сын солнца, считается основателем Аёдии (Ayodhya); и этот город продолжал оставаться столицей самой знаменитой ветви его потомков, потомства Икшваку (Ikshwaku). Вишну-пурана, очевидно, намеревается описать завоевания или колонизации из этого места в отчетах о рассеянии потомства Вайвасваты. И хотя трудно понять, что могло привести первых поселенцев в Индию к такому месту, неудобно расположеному как господствующая позиция, откуда расселение может идти на восток, запад и юг. Похоже, так и произошло: ветвь дома Икшваку распространилась в Тирхут (Tirhut), составив царей Майтила (Maithila); а потомство другого сына Вайвасваты правило в Вайсали (Vaisali) в южном Тирхуте или Саране (Saran).
Однако наиболее авантюрная эмиграция происходила через лунную династию, которая, как отмечено выше, происходит от солнечной, фактически составляя одну расу. Если оставить в стороне легенду о двойном превращении Судьюмны, первый правитель Пратиштаны (Pratishthana), города к югу от Айодии (Ayodhya), был одним из детей Вайвасваты, равно как и Икшваку. Сыновья Пуруравы (Pururavas), второго из этой ветви, сами или их потомки распространились во всех направлениях: на восток до Каси, Магади, Бенареса и Бехара; на юг к холмам Виндия и через них к Видарбе или Берару; на запад вдоль Нармады до Кушастали или Двараки в Гузерате; и в северо-западном направлении в Матуру и Хастинапуру. Эти перемещения очень отчетливо обнаруживаются среди обстоятельств, описанных в четвертой книге Вишну-пураны, и являются именно такими, каких можно было бы ожидать от излучения колоний из Айодии. Имеются также сведения о поселениях в Банге, Калинге и Дакине; но они кратки и нечетки и имеют вид дополнений, последовавших за пониманием тех стран, которые находятся в пределах индуизма.
Помимо этих следов миграции и расселения, в этих исторических преданиях намекают на несколько любопытных обстоятельств, вряд ли являющихся несанкционированными выдумками. Различие каст не было полностью развито до колонизации. Из сыновей Вайвасваты некоторые, как цари, были кшатриями; но один основал племя брахманов, другой стал вайшьей, а четвертый судрой. О других государях также говорят, что они установили четыре касты среди своих подданных. Имеются также различные упоминания о брахманских готрах, или семействах, происходящих от рас кшатриев: и есть несколько указаний на жестокую борьбу между двумя правящими кастами не за мирское, а за духовное господство, право преподавать Веды. В этом, по-видимому, заключается особый смысл застарелой вражды между брахманом Васиштой (Vas’ishtha) и кшатрием Висвамитрой (Viswamitra), который, как повествует «Рамаяна», вынудил богов сделать его также брахманом, и чье потомство прославилось как брахманы Каусика (Kaus’ika).
Другие легенды, опять же, такие как жертвоприношение Дакши (Daksha), обозначают межрелигиозную рознь; а легенда о Парашураме (Paras’urama) раскрывает конфликт даже за временную власть между двумя правящими кастами. Этим догадкам будет придаваться большее или меньшее значение в зависимости от темперамента различных исследователей; но, даже полностью осознавая легкость, с которой правдоподобные выводы могут обмануть воображение, и мало склонный ослаблять всякие ограничения воображения, трудно рассматривать эти легенды как совершенно несостоятельные вымыслы или лишенные всякого сходства с реальностью прошлого.
После даты великой войны Вишну-пурана, как и те Пураны, которые содержат подобные списки, с большей точностью указывает царей и династии и предлагает политические и хронологические подробности, против которых с точки зрения вероятности нечего возразить. По правде говоря, их общая точность была неопровержимо установлена. Надписи на каменных колоннах, на скалах, на монетах, расшифрованные лишь в последние годы благодаря необычайной изобретательности и настойчивости г-на Джеймса Принсепа (Mr. James Prinsep), подтвердили названия рас и титулы принцев – Гупта и Андхра Раджас, упомянутые в Пуранах – и установили бесспорную идентичность Чандрагупты и Сандрокопта: тем самым, дав нам фиксированную точку, от которой можно вычислить дату других людей и событий. Таким образом, Вишну-пурана указывает, что интервал между Чандрагуптой и великой войной составляет одиннадцать столетий; и возникновение последней немногим более четырнадцати столетий до нашей эры, замечательно согласуется с выводами о той же дате из других предпосылок. Последующие исторические заметки весьма запутаны, но они, вероятно, дают точную картину политических течений Индии в то время, когда они были написаны; и большая часть недоумения возникает из-за поврежденного состояния рукописей, неясной краткости записи и полного отсутствия средств дополнительной иллюстрации.
Как ни несовместимо с обычным исчислением периода, прошедшего, как предполагается, между потопом и рождением Христа, это в достаточной степени попадает в более широкие пределы, которые теперь приписываются этому периоду лучшими авторитетами. Как заметил г-н Мильман в своем примечании к аннотации Гиббона, относящейся к этому предмету; «Большинство наиболее образованных современных английских протестантов, таких как доктор Хейлз, мистер Фабер, доктор Рассел, а также континентальные писатели, придерживаются более широкой хронологии». К этому можно добавить мнение д-ра Милля, который по причинам, которые он подробно изложил, отождествляет начало Кали-юги индусов, 3102 г. до н. э., с эпохой Потопа.
Вишну-пурана очень избегает подробностей, на основании которых можно предположить приблизительное время ее написания. Не описаны ни место, священность которого имеет какой-либо известный предел, ни цитируемые работы вероятно недавнего сочинения. Даются названия Ведам, Пуранам и другим произведениям, составляющим основу санскритской литературы; то же самое можно сказать и о Махабхарате, которой она следует. Обращаются как к бауддам, так и к джайнам. Следовательно, он был написан до того, как первый исчез; но они существовали в некоторых частях Индии, по крайней мере, в двенадцатом веке; и вполне вероятно, что Пурана была составлена до этого периода. Цари Гупты правили в седьмом веке; поэтому историческая запись Пураны, в которой они упоминаются, относится к более позднему периоду; и почти нет сомнений в том, что тоже самое относится и к первым вторжениям мусульман, имевшим место в восьмом веке. При описании последних династий, некоторые, если не все, из которых, без сомнения, были современниками, описывается, что они правили в общей сложности тысячу семьсот девяносто шесть лет. Почему была выбрана именно эта продолжительность, неясно, если только в сочетании с количеством лет, которое, как говорят, прошло между великой войной и последней из династии Андхра, предшествовавшей этим различным расам и который составил две тысячи триста пятьдесят, на составителя повлияла фактическая дата, когда он писал. Совокупность этих двух периодов будет 4146 годом Кали, что эквивалентно 1045 году нашей эры.
Есть некоторое разнообразие и нечеткость в перечислении периодов, составляющих это общее число, но дата, которая вытекает из него, вполне вероятно, будет приближенной к дате Вишну Пураны.
Гораций Хейман Вилсона. 1840 г.
КНИГА 4. Вамшануграха
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ
ГЛАВА I. Династии царей. Происхождение солнечной династии от Брахмы. Сыновья Ману Вайвасваты. Трансформации Илы или Судюмны. Потомки сыновей Вайвасвата: сыновей Недишты. Величие Марутты. Правители Вайшали. Потомки Сарьяти. Легенда о Райвате: дочь Ирис Ревати вышла замуж за Балараму.
ГЛАВА II. Рассеяние потомков Реваты: потомков Дришты: потомков Набаги. Рождение Икшваку, сына Вайвасваты: его сыновья. Линия Викукши. Легенда о Какутте; Дундумара; Юванасьва; Мандатри: его дочери вышли замуж за Саубари.
ГЛАВА III. Саубари и его жены ведут аскетический образ жизни. Потомки Мандатри. Легенда о Нармаде и Пурукутсе. Легенда о Тришанку. Баху изгнан из своего королевства хайхайями и таладжангами. Рождение Сагары: он побеждает варваров, навязывает им особые обычаи и исключает их из подношений огню и изучения Вед.
ГЛАВА IV. Потомство Сагары: их злодеяния: он совершает Ашвамедха: лошадь, украденная Капилой: найдена сыновьями Сагары, которые все уничтожены мудрецом: лошадь возвращена Ансуматом: его потомки. Легенда о Митрасахе или Калмашападе, сыне Судасы. Легенда о Катванге. Рождение Рамы и других сыновей Дашарати. Воплощение истории Рамы: его потомков и потомков его братьев. Линия Куся. Врихадбала, последний, погиб в великой войне.
ГЛАВА V. Цари Митхилы. Легенда о Ними, сыне Икшваку. Рождение Джанаки. Жертвоприношение Сирадваджи. Происхождение Ситы. Потомки Кусадваджи. Крита последний из принцев Майтилы.
ГЛАВА VI. Цари лунной династии. Происхождение Сомы или луны: он похищает Тару, жену Врихаспати: как следствие война между богами и асурами: Брахма умиротворяет. Рождение Буди: женат на Иле, дочери Вайвасваты. Легенда о его сыне Пуруравасе и нимфе Урваси: первый совершает подношения огнем: поднимается в сферу гандарбов.
ГЛАВА VII. Сыновья Пуруравы. Потомки Амавасу. Индра родился как Гади. Легенда о Ричике и Сатьявати. Рождение Джамадагни и Висвамитры. Парасурама, сын первого. (Легенда о Парасурама.) Сунахсефас и другие сыновья Висвамитры, образующие расу Каусика.
ГЛАВА VIII. Сыновья Аюса. Линия Кшатравридди, или царей Каси. Бывшее рождение Данвантари. Различные имена Пратарданы. Величие Аларки.
ГЛАВА IX. Потомки Раджи, сына Аюса: Индра уступает ему свой трон: на него претендуют после его смерти его сыновья, отступившие от религии Вед и уничтоженные Индрой. Потомки Пратикшатры, сына Кшатравридди.
ГЛАВА X. Сыновья Нахуши. Сыновья Яяти: он проклят Шукрой: желает, чтобы его сыновья обменяли свою силу на его немощи. Только Пуру соглашается. Яяти возвращает ему молодость: делит землю между своими сыновьями под властью Пуру.
ГЛАВА XI. Раса Ядавов, или потомки Яду. Картавирья получает благо от Даттатрейи: берет Равану в плен: его убивает Парасурама: его потомки.
ГЛАВА XIII. Потомки Кроштри. Супружеская привязанность Джямаги к своей жене Шайвье: их потомкам, царям Видарби и Чеди.
ГЛАВА XIII. Сыновья Сатваты. Принцы боджи Мриттикавати. Сурья, друг Сатраджита: появляется перед ним в телесной форме: дает ему драгоценный камень Шьямантака: его блеск и чудесные свойства. Сатраджит отдает его Прасене, которого убивает лев: лев убит медведем Джамбаватом. Кришна, подозреваемый в убийстве Прасены, идет искать его в лесах: прослеживает медведя до его пещеры: сражается с ним за драгоценность: состязание продолжается: товарищи считают его убитым: он свергает Джамбавата и женится на его дочери Джамбавати: возвращается с ней и драгоценным камнем в Двараку: возвращает драгоценный камень Сатраджиту и женится на его дочери Сатьябаме. Сатраджит убит Сатаданваном: Кришна отомстил. Ссора Кришны и Баларамы. Акрура, обладающий драгоценным камнем: покидает Двараку. Общественные бедствия. Встреча Ядавов. История рождения Акруры: его приглашают вернуться: Кришна обвиняет его в том, что у него есть драгоценность Шьямантака: производит ее в полной сборке: она остается на его попечении: Кришна оправдан в ее краже.
ГЛАВА XIV. Потомки Сини, Анамитры, Свапалки и Читраки, Андаки. Дети Деваки и Уграсены. Потомки Баджамана. Дети Суры: его сын Васудева: его дочь Прита вышла замуж за Панду: ее дети, Юдиштира и его братья; также Карна Адитьи. Сыновья Панду от Мадри. Мужья и дети других дочерей Шуры. Предыдущие рождения Шишупала.
ГЛАВА XV. Объяснение причины, по которой Шишупала в своих предыдущих рождениях как Хираньякашипу и Равана не отождествлялся с Вишну после того, как был убит им, и был отождествлен, когда был убит, как Шишупала. Жены Васудевы: его дети: Баларама и Кришна, его сыновья от Деваки: рожденные, очевидно, от Рохини и Яшоды. Жены и дети Кришны. Множество потомков Яду.
ГЛАВА XVI. Потомки Турвасу.
ГЛАВА XVII. Потомки Друхью.
ГЛАВА XVIII. Потомки Ану. Страны и города названы в честь некоторых из них, таких как Анга, Банга и другие.
ГЛАВА XIX. Потомки Пуру. Рождение Бараты, сына Душьянты: его сыновья убиты: усыновлен Барадваджа или Витата. Хастин, основатель Хастинапура. Сыновья Аджамиди и производные от них расы, такие как Панчалы и т. д. Крипа и Крипи найдены Сантану. Потомки Рикши, сына Аджамиди. Курукшетра названа в честь Куру. Джарасандха и другие, цари Магади.
ГЛАВА XX. Потомки Куру. Девапи отрекается от престола: его принимает Шантану: он утверждается брахманами: Бишма, его сын, от Ганги: другие его сыновья. Рождение Дритараштры, Панду и Видуры. Сотня сыновей Дритараштры. Пятеро сыновей Панду: женат на Драупади: их потомство. Парикшит, внук Арджуны, правящего царя.
ГЛАВА XXI. Будущие цари. Потомки Парикшита, заканчивая Кшемакой.
ГЛАВА XXII. Будущие цари семьи Икшваку, заканчивая Сумитрой.
ГЛАВА XXIII. Будущие цари Магади, потомки Врихадратхи.
ГЛАВА XXIV. Будущие цари Магади. Пять принцев из рода Прадьота. Десять Шайшунагас. Девять Нанд. Десять Маурьев. Десять Сунга. Четыре Канвы. Тридцать Андрабритьев. Цари различных племен и каст и периоды их правления. Господство варваров. Разные расы в разных регионах. Период всеобщего беззакония и упадка. Пришествие Вишну в образе Калки. Уничтожение нечестивых и восстановление практик Вед. Конец Кали и возвращение Крита, века. Продолжительность Кали. Стихи, пропетые Землей и переданные Аситой Джамаке. Конец четвертой книги.
Прошлые правители до Великой войны
ГЛАВА I
Династии королей. Происхождение солнечной династии от Брахмы. Сыновья Ману Вайвасваты. Трансформации Илы или Судьюмны. Потомки сыновей Вайвасвата; те из Недишти. Величие Марутты. Короли Вайшали. Потомки Сарьяти. Легенда о Райвате; его дочь Ревати вышла замуж за Балараму.
Майтрейя (Maitreya). Почтенный наставник, вы объяснили мне постоянные и случайные церемонии, которые должны совершаться теми праведниками, которые усердны в своем поклонении; и вы также описали мне обязанности, возлагаемые на различные касты и на различные категории человеческого рода. Теперь я должен попросить вас рассказать мне о династиях царей, которые правили землей [1]
Парашара (Paras’ara). Я повторю тебе, Майтрейя, рассказ о семье Ману, начиная с Брахмы и удостаиваясь многих религиозных, великодушных и героических князей. О котором сказано: «Никогда не прекратится род того, кто ежедневно вспоминает расу Ману, происходящую от Брахмы [2]».
Итак, выслушай, Майтрейя, весь ряд князей этого рода, благодаря которым весь грех будет стерт.
До эволюции мирового яйца существовал Брахма, который был Хираньягарбой (Hiranyagarbha), формой того высшего Брахмы, который состоит из Вишну, тождественного с Риг (Rig), Яжур (Yajur) и Сама Ведами (Sama Vedas); изначальная, несотворенная причина всех миров. От большого пальца правой руки Брахмы родился патриарх Дакша (Daksha) [3]; его дочерью была Адити (Aditi), мать солнца. Ману Вайвасвата (Manu Vaivaswata) был сыном небесного светила; а его сыновьями были Икшваку, Нрига, Дришта, Шарьяти, Наришйанта, Прансу, Набага, Недишта, Каруша и Пришадра (Ikshwaku, Nriga, Dhrishta, S’aryati, Narishyanta, Prans’u, Nabhaga, Nedishta, Karusha, Prishadhra) [4].
Перед их рождением Ману, желая иметь сыновей, принес для этой цели жертву Митре (Mitra) и Варуне (Varuna); но обряд был сорван из-за неправильного служения жреца, и родилась дочь Ила (Ila) [5]. Однако благодаря милости двух божеств ее пол изменился, и она стала мужчиной по имени Судьюмна (Sudyumna). В последующий период, вследствие того, что она подверглась воздействию проклятия, однажды произнесенного Шивой (S’iva), Судьюмна снова превратилась в женщину поблизости от обители Буди, сына божества луны. Буда (Budha) увидел ее и женился на ней, и у него родился сын по имени Пуруравас (Pururavas). После его рождения прославленные риши, желая вернуть Судьюмне его пол, молились могущественному Вишну (Vishnu), который является сущностью четырех Вед, ума, всего и ничего; и кто в образе жертвенного мужчины; и благодаря его милости Ила снова стал Судьюмной, от чего у него было три сына: Уткала, Гайя и Вината (Utkala, Gaya, Vinata) [6].
Из-за того, что он прежде был женщиной, Судьюмна был исключен из какой-либо доли в его отцовских владениях; но его отец, по предложению Васишты (Vas’ishtha), даровал ему город Пратиштана (Pratishthana) [7], и он отдал его Пуруравам (Pururavas).
Из других сыновей Ману Пришадра (Prishadhra) вследствие преступления убийства коровы был низведен до состояния шудры [8].
От Каруши (Karusha) произошли могучие воины, именуемые Карушами (Karushas) (владыками севера). [9]
Сын Недишты (Nedishtha) по имени Набага (Nabhaga) стал вайшьей [10]: его сыном был Баландана (Bhalandana) [11]; чьим сыном был знаменитый Ватсапри (Vatsapri) [12]: его сыном был Прансу (Pransu); чьим сыном был Пражани (Prajani) [13]; чьим сыном был Канитра (Khanitra) [14]; чьим сыном был очень доблестный Чакшупа (Chakshupa) [15]; чьим сыном был Винша (Vins’a) [16]; чьим сыном был Вивиншати (Vivins’ati) [17]; чьим сыном был Ханинетра (Khaninetra); чьим сыном был могущественный, богатый и доблестный Карандама (Karandhama) [18]; чьим сыном был Авикши (Avikshi или Avikshit) [19]; чьим сыном был могущественный Марутта (Marutta), о котором читается этот хорошо известный стих:
«Никогда не видели на земле жертвы, равной жертве Марутты: все орудия и утварь были сделаны из золота. Индра был опьянен возлияниями сока сомы, а брахманы в восторге от полученных ими великолепных пожертвований небесам и окружали обряд как стражи, и собравшиеся боги присутствовали, чтобы созерцать его [20]».
Марутта был Чакравартти (Chakravartti), или вселенским монархом: у него был сын по имени Наришьянта (Narishyanta) [21]; его сыном был Дама (Dama) [22]; его сыном был Раджьяварддхана (Rajyavarddhana); его сыном был Судрити (Sudhriti); его сын был Нара (Nara); его сыном был Кевала (Kevala); его сыном был Бандумат (Bandhumat); его сыном был Вегават (Vegavat); его сыном был Буда (Budha) [23]; его сыном был Тринавинду (Trinavindu), у которого была дочь по имени Илавила (Ilavila) [24].
Небесная нимфа Аламбуша (Alambusha), влюбившись в Тринавинду, родила ему сына по имени Вишала (Vis’ala), благодаря которому был основан город Вайсали (Vaisali) [25].
Сыном первого царя Вайшали был Хемачандра (Hemachandr); его сыном был Сучандра (Suchandra); его сыном был Думрашва (Dhumras’wa); его сыном был Сринжая (Srinjaya) [26]; его сыном был Сахадева (Sahadeva) [27]; его сын был Красава (Kris’as’wa); его сыном был Сомадатта (Somadatta), который десять раз праздновал жертвоприношение лошади; его сыном был Жанамедая (Janamejaya); и его сыном был Сумати (Sumati) [28].
Это были цари Вайшали; о котором сказано: «По милости Тринавинду все монархи Вайшали жили долго, великодушно, справедливо и доблестно».
У Шарьяти (S’aryati), четвертого сына Ману, была дочь по имени Суканья (Sukanya), которая была замужем за святым мудрецом Чьяваной (Chyavana) [29]: у него был также праведный сын по имени Анартта (Anartta). Сыном последнего был Ревата (Revata) [30], который правил страной, названной в честь его отца Анартта (Anartta), и жил в столице, именовавшейся Кушастхали (Kus’asthali) [31].
Сыном этого принца был Райвата (Raivata) или Какудмин (Kakudmin), старший из ста братьев. У него была очень красивая дочь, и, не найдя никого достойного ее руки, он отправился с ней в область Брахмы, чтобы посоветоваться с богом, где найти подходящего жениха.
Когда он прибыл, квиристеры Хаха (Haha), Хуху (Huhu) и другие пели перед Брахмой; и Райвата, ожидая, пока они закончат, воображал, что века, прошедшие во время их представления, были всего лишь мгновением. В конце их пения Райвата простерся перед Брахмой и объяснил свое поручение.
«Кого пожелать Вам в зятья?» – спросил Брахма, и король назвал ему различных лиц, которыми он мог бы быть очень доволен. Мягко кивнув головой и милостиво улыбаясь, Брахма сказал ему: «Из тех, кого ты назвал, третьего или четвертого поколения больше не выживает, ибо многие череды веков прошли, пока ты слушал наших певцов: теперь на земле Двадцать восьмой великий век нынешнего Ману почти закончился, и период Кали близок, поэтому ты должна подарить этот девственный драгоценный камень какому-нибудь другому мужу, ибо теперь ты один, а твои друзья, твои министры, слуги, жена, родственники, армии и сокровища давно сметены рукой времени».
Охваченный изумлением и тревогой, раджа сказал Брахме: «Поскольку я попал в такое положение, скажи мне, господин, кому отдать девушку?» и творец мира, троном которого является лотос, так милостиво ответил царевичу, стоявшему перед ним в смирении и поклоне:
«Существо, чье начало, течение и конец нам неизвестны; нерожденная и вездесущая сущность всех вещей; тот, чью реальную и бесконечную природу и сущность мы не знаем, – это верховный Вишну мгновений, часов и лет, чье влияние является источником вечных изменений. Он – универсальная форма всех вещей, от рождения до смерти. Он вечен, без имени или формы. Благодаря милости этого нетленного существа я являюсь агентом его силы в творении: через его гнев является Рудра (Rudra) разрушитель мира: и причина сохранения, Пуруша (Purusha), исходит также от него.
Нерожденный, приняв мою личность, творит мир; в своей сущности он обеспечивает ее продолжительность; в образе Рудры он пожирает все сущее; и телом Ананты (Ananta) он поддерживает их. В образе Индры и других богов он является защитником человечества; и как солнце и луна он рассеивает тьму. Приняв на себя природу огня, он дарует теплоту и зрелость; и в состоянии земли питает все существа.
Как единство с воздухом, он придает активности существованию; и как единство с водой он удовлетворяет все потребности: в то время как в состоянии эфира, связанном с универсальной совокупностью, он дает пространство для всех объектов. Он одновременно и творец, и то, что сотворено; хранитель и то, что сохраняется; губитель и, как единое целое со всеми вещами, то, что разрушается; и, как нерушимый, он отличен от этих трех превратностей. В нем мир; он мир; и он, изначальный саморожденный, снова присутствует в мире. Этот могучий Вишну, верховный над всеми существами, теперь находится на земле в части самого себя. Тот город Кушастхали, который прежде был вашей столицей и соперничал с городом бессмертных, теперь известен как Дварака (Dwaraka) [32], и в лице Баладевы (Baladeva) правит часть этого божественного существа; тому, кто является мужчиной, представьте ее в жены: он достойный жених для этой превосходной девицы, а она – подходящая невеста для него».
Получив такие наставления от рожденного в лотосе божества, Райвата вернулся со своей дочерью на землю, где он нашел расу людей уменьшенной в росте, ослабленной силой и ослабленным разумом. Отправившись в город Кушастхали, который он нашел сильно изменившимся, мудрый монарх даровал свою непревзойденную дочь обладателю лемеха, чья грудь была прекрасна и сияла, как хрусталь. Увидев девицу чрезмерно высокого роста, вождь, чьим знаменем является пальма, укоротил ее концом своего лемеха, и она стала его женой. Баларама женился, согласно ритуалу, на Ревати (Revati), дочери Райваты, царь удалился в горы Хималаи (Himalaya) и закончил свои дни в благочестивых аскезах [33].
Примечание
1. Полный ряд различных династий можно найти в другом месте только в «Вайю», «Брахманде», «Матсья» и «Багавата» пуранах. «Брахма» и «Хари Ванша», «Агни», «Линга», «Курма» и «Гаруда» пураны не выходят за рамки семей Панду и Кришны. «Маркандея» содержит рассказ только о нескольких царях солнечной династии; «Падма» только о части солнечных и лунных принцев. В «Рамаяне», «Махабхарате» и других пуранах время от времени встречаются краткие генеалогии и сведения об отдельных правителях.
2. В исторических отрывках всех пуран, в которых это встречается, и особенно в «Вишну» и «Вайю», часто цитируются стихи, по-видимому, фрагменты более древнего повествования. Можно также отметить, как особенность этой части пураны, что повествование ведется в прозе.
3. В другом месте говорится, что Дакша был одним из рожденных разумом сыновей Брахмы или сыном Прачетас (Prachetasas).
4. В соответствии с иногда используемой номенклатурой, и поскольку у нас будет основание заключить, что имеется в виду в этом месте, существует десять сыновей Ману. Однако комментатор считает их всего лишь девятью, считая Набага-недишту (Nabhaga-nedishta) лишь одним именем, или Недишту, отца Набаги. Обычно считается, что это число равно девяти, хотя есть некоторое разнообразие в именах, особенно в этом имени, которое встречается как Набагадишта (Nabhagadishta), Набагаришта (Nabhagarishtha); а также разделены, как Набага (Nabhaga); Недишта (Nedishta), Дишта (Dishta) и Аришта (Arishta).
Комментатор «Хари Ванша» цитирует Веды для Набагадишты: это имя встречается как Набханедишта (Nabhanedishtha) в Айтарейя Брахмане Ригведы, где рассказывается история о том, что его лишили всей доли его наследства под предлогом о том, что он полностью посвятил себя религиозной жизни. Имя, обычно пишется, На-бага (Na-bhaga), «без доли», имеет очевидную связь с легендой. Имя Нриги (Nriga) встречается в нашем тексте, «Падме» и «Багавате»: у «Ваю» есть Наджава (Najava). Прансу (Prans’u) – это также прочтение «Вайю» и «Агни», в остальных стоят Вена, Ванья, Данда, Кушанаба или Кави (Vena, Vanya, Danda, Kus’anabha, Kavi).
В «Махабхарате» есть Вена, Дришну, Наришьянта, Набага, Икшваку, Каруша, Шарьяти, Ила, Пришадра и Набагаришта (Vena, Dhrishnu, Narishyanta, Nabhaga, Ikshwaku, Karusha, S’aryati, Ila, Prishadhra, Nabhagarishta).
В «Падма» в «Патала Канде» говорится, что их было «десять»: Икшваку, Нрига, Дишта, Дришта, Каруша, Шарьяти, Наришйанта, Пришадра, Набага и Кави (Ikshwaku, Nriga, Dishta, Dhrishta, Karusha, S’aryati, Narishyanta, Prishadhra, Nabhaga, Kavi).
5. «Эта жертва была неправильно предложена из-за неправильных призывов Хотри (Hotri)». Это также читается как «разочарование». Это скорее краткая и неясная аллюзия на то, что кажется древней легендой, претерпевшей различные модификации. По словам «Матсья», изначально смены пола не было. Старшим сыном Ману был Ида (Ida) или Ила (Ila), которого его отец назначил правителем семи Двип.
Путешествуя по своим владениям, Ила пришел в лес Шамбу (S’ambhu) или Шива (S’iva); войдя в которую, он превратился в женщину, Илу, в соответствии с обещанием, данным ранее Шивой Парвати (Parvati), к которой однажды несвоевременно нарушили некоторые мудрецы, что такое превращение должно быть нанесено каждому мужчине, который нарушит границы священной рощи.
Через некоторое время братья Илы разыскали его и, обнаружив, что он таким образом изменился, обратились к Васиште (Vas’ishtha), священнику их отца, чтобы узнать причину. Он объяснил им это и велел поклоняться Шиве и его невесте. Соответственно, они так и сделали; и было объявлено божествами, что после исполнения Ашвамеды (As’wamedha) Икшваку (Ikshwaku) Ила должен стать Кимпурушей (Kimpurusha) по имени Судьюмна, и что он должен быть мужчиной в один месяц и женщиной в другой месяц попеременно.
«Вайю», за которым следует большинство других авторитетов, утверждает, что после того, как Ману принес свою долю жертвоприношения Митре и Варуне, вместо мальчика родилась девочка: согласно Ведам. Ману хотел, чтобы она последовала за ним; откуда ее имя Ила (от «ila» или «ida», «приходи»). Ману умилостивляет Митру и Варуну, и девочка Ила по их милости превращается в мальчика Илу или Судьюмну. О последующем превращении Судьюмны снова в женщину рассказывается так же, как и в «Матсье»; то, что он попеременно был мужчиной и женщиной, упоминается в «Вайю» не больше, чем в нашем тексте. «Багавата» в этом отношении согласна с «Матсьей», но она явно украсила предыдущую часть легенды введением другого персонажа, Шрадды (S’raddha), жены Ману. Говорят, что именно по ее наущению, поскольку она желала иметь девочку, брахманы-служители изменили цель обряда, вследствие чего родилась девочка вместо мальчика.
6. «Матсья» называет имя третьего Хариташвы (Haritas’wa): «Ваю», «Винаташва»; «Маркандея», «Винная» и «Бхагавата», «Вимала» (Vayu, Vinatas’wa; Markandeya, Vinaya; Bhagavata, Vimala), кроме последнего, согласны с тем, что Уткала (Utkala) в Одоре и Гая (Gaya) в Бехаре названы в честь двух первых. «Матсья» называет третьего владыкой востока вместе с Кауравами (Kauravas); «Вайю» делает его королем запада. «Багавата» называет их всех тремя правителями юга.
7. Пратиштана располагалась на восточной стороне слияния Ганга и Ямуны; страна между реками была территорией прямых потомков мужского пола Вайвасваты. В «Хари Ваше» сказано, что он царствовал в Пратиштане, убив Дриштаку, Амбаришу и Данду (Dhrishtaka, Ambarisha, Danda) Однако впоследствии в тексте Данда назван сыном Икшваку; а в «Падма», «Сришти Канде» и в «Уттара Канде» мы находим подробное повествование о Данде, сыне Икшваку, чья страна была опустошена проклятием Баргавы (Bhargava), чью дочь оскорбил этот принц. В результате его королевство стало лесом Дандака (Dandaka). «Махабарата» намекает на ту же историю. Не исключено, что это искажение отрывка из «Матсья»; «Амбариша (Ambarisha) был сыном Набаги (Nabhaga); и у Дришты (Dhrishta) было трое сыновей».
8. Эта история видоизменялась, по-видимому, в разные периоды, в соответствии с нарастающим ужасом преступления. Наш текст просто констатирует факт. «Вайю» говорит, что он был голоден и не только убил, но и съел корову своего духовного наставника Чьяваны (Chyavana).
В «Маркандее» он описывается как охотившийся и убивший корову отца Бабравьи (Babhravya), приняв ее за Гавайю или Гаяла (Gavaya, Gayal).
«Багавата», как обычно, улучшает историю и говорит, что Пришадра был назначен своим Гуру Васиштой охранять свой скот. Ночью в загон пробрался тигр, и князь в спешке и в темноте убил вместо тигра корову. У всех авторитетов эффект один и тот же, и проклятие оскорбленного мудреца низвело Пришаду до касты шудр. Согласно «Багавате», принц вел жизнь преданности и, погибнув в пламени леса, обрел окончательное освобождение. Очевидный смысл этой и некоторых последующих легенд состоит в том, чтобы объяснить происхождение различных каст от одного общего предка.
9. «Багавата» помещает Каруш (Karushas) на севере; обычно помещают на горы Парипатра (Paripatra) или Виндия (Vindhya).
10. В «Ваю» есть Набага (Nabhaga), сын Аришты (Arishta); в «Маркандее» есть сын Дишты (Dishta); «Багавата» также называет его сыном Дишты. Согласно этому авторитету, он стал вайшьей благодаря своим действиям. Другие Пураны в целом сходятся во мнении, что потомки этого человека стали вайшьями.
«Маркандея» подробно описывает историю похищения Набагой дочери вайшьи и женитьбы на ней; в результате чего он был низведен, как говорят, до той же касты и лишен своей доли патримониального суверенитета, которую восстановил его сын и преемник.
«Брахма» и «Хари Ванша» утверждают, что два сына Набагаришты снова стали брахманами; но королевские обязанности подразумевают касту кшатриев его потомства; и комментатор нашего текста замечает, что сын Набаги родился до деградации своего отца, и, следовательно, род продолжился кшатриями; утверждение, не подкрепленное никакими авторитетами, и поэтому должно показаться, что раса князей вайшьев была признана ранними традициями.
11. Или Банандана (Bhanandana).
12. Или Ватсаприти (Vatsapriti), Ватсари (Vatsasri), Сахасрари (Sahasrari). В «Маркандее» есть история разрушения Даитьи Кудамби (Daitya Kujambha) Видуратой (Viduratha), отцом Сунанды (Sunanda), женой Ватшари (Vatsasri).
13. Или Прамати (Pramati).
14. Согласно «Маркандее», священники королевской семьи составили заговор против этого принца и были казнены его министрами.
15. Или Чакшуша (Chakshusha).
16. Или Вира (Vira).
17. Рамба предшествует Вивиншати.
18. Или Балашва (Balas’wa) или Балакашва (Balakas’wa) или Субалашва (Subalas’wa), согласно «Маркандеи», что объясняет его имя Карандама как обозначение создания им армии, когда его осаждают восставшие данники.
19. В «Маркандейе» есть длинная история о том, как этот принц похитил дочь Вишалы (Vis’ala), царя Вайдиша (Vaidis’a). На него напали и схватили его соперники, он был спасен своим отцом, но был настолько огорчен своим позором, что поклялся никогда не жениться и не править. Царевна, тоже ставшая подвижницей, встретилась с ним в лесу, и они, наконец, обвенчались; но Авикшит (Avikshit) сдержал другой свой обет и отказался от своего наследства в пользу своего сына, который унаследовал королевства Карандама (Karandhama) и Вишала (Vis’ala).
20. Большинство авторитетов цитируют одни и те же слова. «Вайю» добавляет, что жертвоприношение совершил Самвартта (Samvartta), которого «Багавата» называет йогом, сыном Ангираса (Angiras); и что Врихаспати (Vrihaspati) так завидовал великолепию обряда, что между ним и Самварттой произошла большая ссора. Как это было связано с королем, не сказано, но, по-видимому, вследствие этого Марутта, его родственники и друзья были взяты Самварттой на небеса. Согласно «Маркандее», Марутта был назван так из-за отцовского благословения: «Да будут ветры твоими» или «будь благоприятны для тебя». Он правил, согласно этой записи, 85000 лет (9 лет?).
21. Нет в «Багавате».
22. Довольно рыцарская история рассказана о Даме в «Маркандее». Его невеста Сумана (Sumana), дочь царя Дасархи (Das’arha), была спасена им от соперников. Один из них, Бапушмат (Bapushmat), впоследствии убил Марутту, который удалился в лес, уступив свою корону своему сыну. Дама в отместку убил Бапушмата и сделал из его плоти пинду, или заупокойную жертву своему отцу; остатком он накормил брахманов-ракшасов: таковы были цари солнечной расы.
23. Или Бандават, Огават и Банда (Bandhavat, Oghavat, Bandha).
24. «Ваю» и «Багавата» добавляют, что она была женой Вишравы (Vis’ravas) и матерью Куверы (Kuvera). В «Линге» говорится, что она была женой Пуластьи (Pulastya) и матерью Вишравов (Vis’ravas).
25. «Багавата» называет трех сыновей: Вишала, Шуньябанду и Думакету. (Vis’ala, S’unyabandhu, Dhumaketu0. Вайшали – город, пользующийся большой известностью в индийской традиции, но его местонахождение остается предметом неопределенности. Часть трудностей возникает из-за того, что его смешивают с Висалой (Уджайина (Ujayin); Хемачандра (Hemachandra).
Так в «Мегха Дута»: «Прибыв в Аванти (Avanti), отправляйтесь в прославленный город, прежде указанный Вишала (Vis’ala). В город Ужжайини (Ujjayini), именуемый Вишала (Vis’ala)». Однако Вайшали, по-видимому, находится совсем в другом положении. Согласно буддистам, это то же самое, что Праяга (Prayaga); «Рамаяна» помещает его на северном берегу Ганга (Ganges), почти напротив устья Соны (Sone).
26. Или Думракша и Самьяма (Dhumraksha, Samyama).
27. Комментатор «Багаваты» истолковывает отрывок совсем по-другому «Кришашва с Деважей», или Девака или Дайвата, как если бы было два сына.
28. «Багавата» меняет порядок, делая Жанамежая сыном Сумати; или Прамати. В «Ваю» Сумати, царь Вайшали, стал современником Рамы. Династия царей-вайшалов встречается только в нашем тексте. Однако одновременное существование Сумати и Рамы довольно непонятно, поскольку, оскольку, согласно нашим спискам, первый является тридцать четвертым, а второй – шестидесятым от Вайвасвата Ману.
29. Обстоятельства их брака, присвоения Чьяваной доли подношений Ашвини Кумарам (Aswini Kumaras) и последовавшей за этим ссоры сестер с Индрой подробно описаны в «Багавата-пуране» и «Падма-пуране».
30. В большинстве других Пуран Рева или Райва (Reva, Raiva). «Линга» и «Матсья» помещают перед ним Рочамана (Rochamana); «Багавата» добавляет Анартта, Уттанавариша и Буришена (Anartta, Uttanavarhish, Bhurishena).
31. «Багавата» приписывает основание Кушастали Ревате, который построил его в море. Последующая легенда показывает, что это было то же самое или на том же месте, что и Дварака.
32. Так называется из-за многочисленных Двар (Dwar) или врат.
33. Цель этой легенды, рассказываемой большинством авторитетов, очевидно, состоит в том, чтобы объяснить анахронизм того, что Баларама был современником Райваты; один в начале эпохи Трета, а другой в конце Двапара.
ГЛАВА II
Рассеяние потомков Реваты: потомки Дришты, потомки Набаги. Рождение Икшваку, сына Вайвасваты: его сыновья. Линия Викукши. Легенда о Какутте; Дундумара; Юванасьва; Мандатри: его дочери вышли замуж за Саубари.
Парашара. – Пока Какудмин (Kakudmin) по прозвищу Райвата (Raivata) отсутствовал во время своего визита в область Брахмы, злые духи или ракшасы (Rakshasas) по имени Пуньяжанас (Punyajanas) разрушили его столицу Кушастали (Kus’asthali). Сотня его братьев, от страха перед этими врагами, разбежались в разные стороны; и кшатрии, их потомки, поселились во многих странах [1].
От Дришты (Dhrishta), сына Ману (Manu), произошла раса кшатриев Дарштаки (Dharshtaka) [2].
Сыном Набаги (Nabhaga) был Набага [3]; его сыном был Амбариша (Ambarisha) [4]; его сыном был Вирупа (Virupa) [5]; его сыном был Пришадасва (Prishadas’wa); его сыном был Ратинара (Rathinara), о котором поется: «Эти, которые были кшатриями по происхождению, главами семьи Ратинары, назывались Ангирасами (или сыновьями Ангирасов Angiras) и были брахманами так же, как и кшатриями [6].
Икшваку (Ikshwaku) родился из ноздри Ману, так как ему довелось чихнуть. У него было сто сыновей, из которых самыми выдающимися были Викукши, Ними и Данда (Vikukshi, Nimi, Danda). Пятьдесят остальных под началом Сакуни (Sakun) были защитниками северных стран. Сорок восемь были князьями юга [7].
В один из дней, называемых Аштака (Ashtaka), Икшваку, желая отпраздновать похороны предков, приказал Викукши (Vikukshi) принести ему мясо, пригодное для жертвоприношения. Соответственно, принц пошел в лес и убил много оленей и других диких животных для празднования. Утомившись от погони и проголодавшись, он сел и съел зайца; после чего, освежившись, отнес оставшуюся часть игры отцу. Васиштха (Vas’ishtha), семейный священник дома Икшваку, был вызван для освящения пищи; но он заявил, что оно нечисто, потому что Викукши съел среди него зайца (сделав его, так сказать, остатком своей еды). Вследствие этого Викукши был покинут своим оскорбленным отцом, и Гуру присвоил ему эпитет Сасада (S’as’ada) (пожиратель зайцев). После смерти Икшваку владычество над землей перешло к Сасаде [8], которому наследовал его сын Пуранжайя (Puranjaya).
В эпоху Трета (Treta) разразилась ожесточенная война [9] между даевами и асурами, в которой первые были побеждены. Поэтому они обратились за помощью к Вишну и умилостивили его своим поклонением.
Вечный правитель вселенной, Нараяна (Narayana), сжалился над ними и сказал: «То, чего вы желаете, известно мне. Послушайте, как исполнятся ваши желания. В его личность я вложу часть себя, и, спустившись на землю, я в его лице покорю всех ваших врагов. Поэтому старайтесь заручиться помощью Пуранджайи для уничтожения ваших врагов».
С благоговением признавая доброту божества, бессмертные покинули его присутствие и отправились к Пуранджайе, к которому они обратились так: «Самый прославленный кшатрий, мы пришли к тебе, чтобы просить твоего союза против наших врагов: тебе не следует разочаровывать наши надежды».
Принц ответил: «Пусть этот ваш Индра, повелитель сфер, бог сотни жертвоприношений, согласится нести меня на своих плечах, и я буду сражаться с вашими противниками как ваш союзник».
Боги и Индра с готовностью ответили: «Да будет так». и последний принял форму быка, принц восседал на его плече. Затем, исполненный восторга и воодушевленный силой вечного правителя всего движимого и неподвижного, он уничтожил в последовавшей битве всех врагов богов; и поскольку он уничтожил воинство демонов, сидя на плече (или горбе, Какуд, Kakud) быка, он получил прозвище Какутста (Kakutstha, стоящий на горбе) [10].
Сыном Какутты был Аненас (Anenas) [11], чьим сыном был Приту (Prithu), чьим сыном был Вишвагашва (Viswagas’w) [12], чьим сыном был Ардра (Ardra) [13], чьим сыном был Юванашва (Yuvanas’wa), чьим сыном был Шраваста (S’ravasta), которым был основан город Шравасти (S’ravasti) [14]. Сыном Шравасты был Врихадасва (Vrihadas’wa), чьим сыном был Кувалаясва (Kuvalayas’wa). Этот князь, вдохновленный духом Вишну, уничтожил асуру Дунду (Asura Dhundhu), досаждавшую благочестивому мудрецу Уттанке (Uttanka); и поэтому он был назван Дундумара (Dhundhumara) [15]. В битве с демоном царю помогали его сыновья в количестве двадцати одной тысячи; и все они, за исключением только трех, погибли в бою, сожженные огненным дыханием Дунду. Выжили трое: Дридашва, Чандрашва и Капилашва (Dridhas’wa, Chandras’wa, Kapilas’wa); и сыном и преемником старшего из них был Харийашва (Haryyas’wa); его сыном был Никумба (Nikumbha); его сыном был Санаташва (Sanhatas’wa); его сын был Кришашва (Kris’as’wa); его сыном был Прасенажит (Prasenajit); а его сыном был другой Юванашва (Yuvanas’wa) [16].
У Юванашвы не было сына, о чем он был глубоко опечален. Живя в окрестностях святого Муни, он внушил им жалость к своему бездетному положению, и они установили религиозный обряд, чтобы обеспечить ему потомство. Однажды ночью во время его исполнения мудрецы, поставив сосуд с освященной водой на алтарь, удалились, чтобы отдохнуть. Было уже за полночь, когда король проснулся от сильной жажды; и, не желая беспокоить кого-либо из святых обитателей жилища, искал что-нибудь попить. В своих поисках он нашел воду в кувшине, которая была освящена и наделена плодовитой силой священных текстов, и выпил ее. Когда муни встали и обнаружили, что вода была выпита, они спросили, кто ее взял, и сказали: «Царица, которая выпила эту воду, родит могучего и доблестного сына». «Это я, – воскликнул раджа, – невольно выпил воду!» и соответственно во чреве Юванашвы был зачат ребенок, и он вырос, и в свое время он разорвал правый бок раджи, и родился, и раджи не умер. При рождении ребенка «Кто будет его нянькой?» сказал муни; когда появился Индра, царь богов, и сказал: «Я буду его кормилицей» (мам дасьяти, mam dhasyati); и поэтому мальчика назвали Мандатри (Mandhatri). Индра вложил указательный палец в рот младенца, который сосал его и выпил из него небесный нектар; и он вырос, и стал могущественным монархом, и подчинил себе семь континентов. И здесь читается стих; «От восхода до заката солнца все, что озарено его светом, есть земля Мандатри, сына Юванашвы». [17]
Мандатри женился на Виндумати (Vindumati), дочери Шашавинду (S’as’avindu), и имел от нее трех сыновей: Пурукутсу, Амбаришу и Мучукунду (Purukutsa, Ambarisha, Muchukunda); у него было также пятьдесят дочерей [18].
Благочестивый мудрец Саубари (Saubhari), сведущий в Ведах, двенадцать лет провел в озере владыки рыбы, у которой, по имени Саммада (Sammada), большой массы, было очень многочисленное потомство. Его дети и внуки резвились вокруг него во всех направлениях, и он счастливо жил среди них, играя с ними день и ночь. Мудрец Саубари, обеспокоенный их играми, созерцал патриархальное блаженство владыки озера и размышлял: «Как завидно это создание, которое, хотя и находится в деградировавшем состоянии бытия, всегда так весело резвится среди его потомков и их детенышей. По правде говоря, он пробуждает во мне желание вкусить такое наслаждение, и я также буду веселиться среди моих детей», отправился к Мандатри, чтобы потребовать себе в жены одну из ее дочерей. Как только тому сообщили о прибытии мудреца, царь поднялся со своего трона, предложил ему обычное возлияние и отнесся к нему с глубочайшим почтением.
Сев на свое место, Саубари сказал радже: «Я решил жениться; царь, дай мне в жены одну из своих дочерей: не разочаровывай мою любовь, Какутта (Kakutstha), чтобы отвернуться от выполнения желаний тех, кто приходит к ним за помощью. Есть, о монарх, другие цари земли, у которых родились дочери, но ваша семья, прежде всего славится соблюдением щедрости в вашем пожертвовании тем, кто просит у вас милости. У вас есть, о принц, пятьдесят дочерей; отдайте одну из них мне, чтобы я мог избавиться от беспокойства, которое я испытываю из-за страха, что моя просьба может быть отклонена».
Когда Мандатри услышал эту просьбу и посмотрел на лицо мудреца, изможденное аскезой и старостью, он почувствовал склонность отказаться от его согласия; но, опасаясь навлечь на себя гнев и проклятие святого человека, он был очень смущен и, склонив голову, погрузился в раздумье. Риши, заметив его колебания, сказал: «О Раджа, о чем ты медитируешь? девице, которую ты должен дать мне?» На это король, опасаясь его неудовольствия, ответил и сказал: «Дорогой господин, в нашем доме принято выдавать наших дочерей замуж только за тех лиц, которых они сами выберут из женихов соответствующего ранга; просьба еще не доведена до сведения моих девиц, невозможно сказать, будет ли она так же приятна для них, как и для меня. Это причина моего недоумения, и я не знаю, что делать». Этот ответ царя был полностью понят риши, который сказал себе: «Это просто уловка раджи, чтобы уклониться от выполнения моего требования: он подумал, что я старый человек, не испытывающий влечения к женщинам, и вряд ли будет принят какой-либо из его дочерей; даже если это так, я буду ему ровней», и тогда он заговорил вслух и сказал: «Поскольку таков обычай, могущественный принц, прикажите, что если кто-нибудь из девиц, дочерей твоих, захочет взять меня в мужья, я возьму ее себе в невесты». Сказав это, он промолчал.
Соответственно, Мандатри, не желая вызывать негодование Муни, был вынужден приказать евнуху провести мудреца во внутренние покои. Мудрец, войдя в покои, принял форму и черты красоты, намного превосходящие личные прелести смертных или даже небесных духов. Его проводник, обращаясь к принцессам, сказал им: «Ваш отец, барышни, посылает вам этого благочестивого мудреца, который потребовал от него невесту; и раджа обещал ему, что он не откажет ему никому из вас, кто выберет его себе в мужья». Когда девицы услышали это и увидели лицо риши, они в равной степени были охвачены страстью и желанием, и, как стая слоних, оспаривающих благосклонность хозяина стада, все они боролись за выбор. «Прочь, прочь, сестра!» сказали друг другу; «это мое избрание, он мой выбор; он не подходящий жених для вас; он был создан Брахмой специально для меня, как я была создана, чтобы стать его женой: он был выбран мной прежде ты; ты не имеешь права препятствовать тому, чтобы он стал моим мужем». Таким образом, возникла ожесточенная ссора между дочерьми царя, каждая из которых настаивала на исключительном избрании риши. О случившимся доложили радже. Озадаченный этой информацией больше, чем когда-либо, раджа воскликнул: «Что все это такое! И что мне теперь делать! Что я сказал!» и, в конце концов, хотя и с крайней неохотой, он был вынужден согласиться, чтобы риши женился на всех его дочерях.
Затем, согласно закону, обвенчав всех принцесс, мудрец отвел их к себе домой, где нанял главного архитектора Вишвакармана (Vis’wakarman), равного по вкусу и умению самому Брахме, построить отдельные дворцы для каждой из его принцесс-жен: он приказал ему снабдить каждое здание изящными диванами, сиденьями и мебелью, а также пристроить к ним сады и рощи с резервуарами с водой, где дикие утки и лебеди должны резвиться среди клумб из цветов лотоса. Божественный художник повиновался его указаниям и построил великолепные покои для жен риши; в котором по приказу Саубари неисчерпаемое и божественное сокровище по имени Нанда (Nanda) [19] заняло свое постоянное местопребывание, и принцессы развлекали всех своих гостей и приспешников обильными яствами всех видов и самого лучшего качества.
По прошествии некоторого времени сердце царя Мандатри тосковало по своим дочерям, и ему хотелось узнать, счастливы ли их обстоятельства. Итак, отправившись в хижину отшельника Саубари, он по прибытии увидел ряд прекрасных хрустальных дворцов, сверкающих так же ярко, как солнечные лучи, и расположенных среди прекрасных садов и резервуаров с прозрачной водой. Войдя в один из этих великолепных дворцов, он нашел и обнял дочь и сказал ей, так как слезы умиления и восторга дрожали в его глазах: «Дорогое дитя, скажи мне, как оно у тебя. Ты счастлива здесь? или, не так ли? Великий мудрец относится к вам с нежностью? Или вы с сожалением возвращаетесь в свой прежний дом?» Принцесса ответила: «Ты видишь, мой отец, в каком восхитительном особняке я живу, окруженном прекрасными садами и озерами, где цветут лотосы и журчат дикие лебеди. Здесь у меня есть вкусные яства, ароматные мази, драгоценные украшения, великолепные одежды. Мягкие постели и все удовольствия, которые может доставить богатство. Зачем же мне вспоминать место моего рождения? Тебе я обязана всем, что у меня есть. У меня есть только одна причина для беспокойства, а именно: муж никогда не отлучается от моего жилища: привязан ко мне один, он всегда рядом со мной, он никогда не приближается к моим сестрам, и я опасаюсь, что они должны чувствовать себя огорченными его нерадивостью: это единственное обстоятельство, которое дает мне беспокойство».
Отправившись навестить другую из своих дочерей, царь, обняв ее и сел, задал тот же вопрос и получил тот же отчет об удовольствиях, которыми была доставлена принцесса и что муж полностью предан ей и не обращает внимания на ее сестер. В каждом дворце Мандатри слышал одну и ту же историю от каждой из своих дочерей в ответ на его вопросы; и с сердцем, переполненным удивлением и восторгом, он направился к мудрому Саубари, которого нашел в одиночестве, и, воздав ему почтение, так обратился к нему: «Святой мудрец, я был свидетелем этой твоей чудесной силы; подобные чудесные способности я никогда не знал, чтобы кто-либо другой обладал. Как велика награда твоей благочестивой аскезы!» Поприветствовав таким образом мудреца и встреченный им с почтением, раджа некоторое время жил с ним, наслаждаясь здешними удовольствиями, а затем вернулся в свою столицу.