Лавр

Потрясающая книга, слог в ней как тёплый нежный бархат. Каждое слово хотелось прочесть ни одно не пропустить. Я не могла от неё оторваться, могла читать часами на пролёт и это для меня большое чудо. Я не помню, как "Лавр" оказался в списке книг для прочтения, но то что он пришёл ко мне, да ещё в виде подарка от близкого мне человека, чудо! Спасибо, Евгений Водолазкин, за такую теплоту слов.

в общем и целом мне роман понравился, хотя сразу после ощущения были неоднозначные.
это тот случай, когда автор просто выворачивает и своих персонажей наизнанку, и читателя, и всех доводит до катарсиса, после которого наступает отпущение.
если говорить с иностранцем про «загадочную душу русского человека», то можно смело порекомендовать ему прочитать Лавра. Вот эти поиски главного героя, его путь познания мира и своего в нем места и смысла всего сущего, опыт потерь и смирения – это очень сложный комплекс философских рассуждений и обретения истины через страдания..
сложный, не для восприятия. рассуждения о добре, зле и истине не утомляют, а, наоборот, пробуждают духовно. но голова все равно трещит, и подумать и пропустить через себя придется, тут без вариантов.
наверное, этот роман больше для верующего человека, который во всем ищет тропинку к Богу и молит Его об утешении.
этим мне он напомнил Ключи Царства Кронина и немного книги Коэльо, каким-то общим духом. конечно, с той разницей, что Лавр – это все-таки житие, жизнеописание праведника-аскета. праведника, которого автор решил провести через круги Ада, чтобы вручить ключи от Рая.
очень сильная книга, заряженная. и я рада, что начала читать отзывы и рецензии на нее только после того, как сама прочитала. вообще, хорошее правило. не раз меня выручало, а то как поначитаешься, так уже ничего не хочется. проще сериал посмотреть, только тоже отзывы не читать.
так что если сомневаетесь – то не сомневайтесь и читайте. книга того стоит.

"То, что человеку дается по силе его, и есть наилучшее. А что сверх силы его, то не полезно".Арсений, Устин, Амвросий, Лавр - так менялись имена главного героя, и, соответственно, изменялся он сам. Вся его жизнь проходит с чувством вины за смерть любимой, попыткой спасти ее душу и искупить свою вину жизнью аскета, юродивого, паломника, схимника.Сложно оценить эту книгу однозначно. Это грустная, добрая, философская история о жизни, верности, вере. Не могу сказать, что читается легко, особенно тексты на древнерусском, повествование иногда кажется затянутым и даже скучноватым. Очень необычная книга.

ЛаврКнига Евгения Водолазкина “Лавр” увидела свет в 2012 году. Почему-то была уверена, что книгу я читала, и вот в литклубе она выбрана для обсуждения. Решила освежить ее в памяти - и удивилась, как по-новому мною был воспринят текст. Сам автор определил жанр “Лавра” как “неисторический роман”, но нельзя не отдать должное, Е.Водолазкин профессионально и органично вписывает в текст и лексику того времени, и детали повседневной жизни, при этом самого оценочного суждения автора в тексте не чувствуется. Герой, как будто, сам по себе, а автор лишь описывает его “житие”, становясь таким сторонним наблюдателем, без оценочной критики поступков.Арсений - Устин - Амвросий - Лавр - четыре ипостаси одного человека, вся его жизнь, прошедшая в самоотверженном спасении двух “загубленных” им (по его представлению) душ. Глубокие внутренние диалоги с любовью всей его жизни проходят красной нитью через весь роман. Его смерть тоже стала очень символичной, пришла к нему как искупление и прощение.Действие происходит в конце XV века, когда люди того времени ждали неизбежное наступление конца света, хотя Устин (на тот момент) решается на паломническую поездку в Иерусалим, чтобы успеть вернуться во Псков к концу света. Так как летоисчисление тогда было от сотворения мира (5508 лет), то конец света должен был настать в 7000 году (1492+5508).Как известно, Средний век был сопряжен со многими болезнями, самой страшной из которых было “моровое поветрие” (моровая язва, мор), то есть чума. Именно в борьбе с этой болезнью и получил народную славу врачевателя Устин, который предался Воле Божией и без страха входил в дома больных людей, и уже при жизни к нему обращались, как к святому.Очень мало книг, вызывающих у читателя такие глубокие чувства, доводящие под конец книги до слез, когда после смерти Лавра тебе кажется, что ты потерял близкого человека, настолько он тих и светел, без роптания принимающий выпадающие ими испытания. Знаковая для русской литературы книга, не теряющая своей актуальности и побуждающая с большим терпением относиться к ближним, которую я бы порекомендовала прочесть всем и включить в школьную программу.

Представьте, что вы решили расслабиться, включили какую-то красивую классическую музыку, и в момент высокого духовного подъема у вас над головой раздается звук перфоратора. Ну или после Чайковского включается «Трен по Хиросиме» Пендерецкого. Если совсем кратко – это и есть мои ощущения от прочтения «Лавра».Очень обидно, потому что могло быть по-настоящему здорово. И сдался автору этот постмодернизм?
Итак, перед нами неисторический роман, нежитийная литература, как предупреждает автор, но что-то очень на нее похожее. Всю история, как требует жанр агиографии, описывает жизнь героя от начала до конца. Здесь ее можно поделить на несколько блоков/личностей.1 часть. Детство Арсения. Здесь больше будет о Христофоре, и эта часть мне очень понравилась. Я буквально утонула в тягучем и плавном повествовании. Стилизации удалась автору прекрасно (потому потом и было так обидно, собственно). Меня не раздражала медлительность повествования. Детали в описании трав. Потом только стало интересно, насколько автор серьезно подошел к делу, и лечили ли именно этими травами те болезни, о которых он писал (просто с исторической достоверностью дальше будут сложности, а вот ботанику и медицину я не проверяла).
2 часть. Арсений без Христофора. Собственно завязка всего сюжета случится именно здесь. Если рассматривать просто как главы, то все хорошо, но если рассматривать эту любовь как движущую силу всего дальнейшего текста (событий), то мне немного не хватило. То ли Устины было мало, то ли самой любви, то ли момент осознания и раскаяния я не прочувствовала (рационально поняла и приняла для дальнейшего сюжета, но не прочувствовала). Допускаю, что здесь мне мешали снова-таки постмодернистские игры автора. Я понимаю, что в книге о средневековом враче без натурализма не обойдешься, но то, что описывал автор - это было чересчур. Чтобы почувствовать горечь потери мне не обязательно читать про опарыши из разлагающейся плоти. Честно-честно. Про «тет-а-тет» между монахом и юношей промолчу.3 часть. Арсений-Устин. Вот когда Арсений был просто врачом, вообще никаких нареканий. Эти главы мне понравились. До момента встречи с разбойником.
Скажу сразу, я понимаю идею автора показать вневременье. Более того, когда герои переходят на книжний древнерусский меня это тоже напрягало, потому что это НЕ было разговорной речью того времени, письменной, но не разговорной. Но это можно было терпеть, потому что такая речь в общем-то попадала в общую стилистику. Когда же герои начинают общаться как урки из 90х :
«на твоем месте должен быть мой кореш», «гнида», «Я ..ля общие деньги увез. Теперь он думает. Что я его кинул», - то у меня не возникает мысли о том, как автор чудесно и глубоко соединил все языки и времена, я начинаю думать: «Что за бред здесь происходит?»4 часть. Юродивый Устин. Понятно, что здесь автор вдохновлялся житием Ксении Петербургской. Эта часть для меня какая-то самая искусственная. Возможно потому, что именно в ней автор замахнулся слишком на высокое и не смог. Удивляло здесь многое: единовременное количество юродивых на Псков. Таких Юродивых, что чудеса совершают немыслимые, по воде ходят, будущее зрят, но при этом один из них общается так: «да не парься ты, ё-мое». Я понимаю, что Фома нужен был автору на время молчания Арсения. Как иначе бы тот смог общаться в горожанами, но получилось все как-то неловко и глупо. Единственное, что делает Фома хорошего – это побивает бесов камнями. Более же нам не говорится ни о его молитвах, ни вере, ни причастии. Откуда тогда такие немыслимые способности, которые должны быть по вере – вообще не ясно. Также не понятно, почему именно Фома решает, когда должен окончиться обет молчания.5 часть. Амброджо и Иерусалим. Здесь из агиографической литературы мы переходим к паломнической. Как говорил сам автор, для добавления динамики. Динамика получилась. Но после невиданного аскетизма предыдущей главы казалось, что это продолжение о другом человеке. Мне вообще кажется, что если оставить было только врачебную деятельность, без периода юродства, книга бы только выиграла. Итак, герои отправляются в Иерусалим. Их путь показался мне не особенно рациональным, и я погуглила. Купцы того времени их Пскова и Новгорода ездили все ж не через Киев, а через Волхов и Финский залив. Да, автор нам не обещал историчности, но мне кажется, если ты пишешь про конкретную эпоху, с конкретными датами, то желательно все ж и на такие моменты обратить внимание. Еще больше я была удивлена следующим: «им дали по свече, и монах повел их в пещеры Антониевы и Феодосиевы. Они видели мощи Антония и Феодосия». Вот уж точно параллельная реальность. Никто не видел мощи Антония, ибо они погребены, а наши герои видели. Также очень глупым был поступок Амброждо с лампадой. Логику его в этом вообще не поняла. Из-за этого даже жалеть его как-то не хотелось.
В остальном эту главу можно считать познавательной. Но учитывая факты выше. Возникают определенные сомнения в достоверности того, как совершались подобные путешествия в то время. На возвращение автора уже не хватило. Он сделал «монтаж»6 часть. Амвросий и Лавр.
Эти две части я объединила в одну. Здесь тоже о лечении, о духовном росте. Еще в момент возвращения становится понятно, что круг замкнулся и события пойдут вспять. И ты все ждешь появление беременной девушки, которая, конечно же, появляется. Несмотря на предсказуемость, мне понравилась эта часть (всегда приятно, когда есть возможность полностью исправить ошибки), кроме финала и завещания Лавра. Да смирение, да кротость. Но зачем, так? Ведь до этого он к телу человека относился все ж так трепетно, как к творению.
В общем, пока писала и анализировала минусов получилось больше, чем при изначальном восприятии, хоть снижай оценку :-)
Также к минусам отнесу:
*Видения Аброджо (зачем? К чему? Не понятно)
*Видении его праправнучки, снова-таки с любимым автору натурализмом. Как же видение и без туалета обошлось бы?
*Не поняла откуда Христофор мог так много знать про античных философов? Да и не только он. Это Средневековье еще на Руси. Не Возрождение.
*Слишком с большим количеством людей Арсений сидел ночами во время мора. Сколько бы при таком лечении он успел спасти.
*Про речь, пластиковые бутылки ит.п не буду повторяться. Просто скажу свое мнение. Если автор сам сейчас бы убрал эти бутылки из текста (по его словам он предлагал это редактору), значит шутка однозначно не удалась и прав здесь читатель, который не воспринял и не оценил этой метафоры «вневременья».Почему все-таки такая довольно высока оценка при таком количестве минусов. Просто это мог быть действительно хороший исторический агиографический роман. Такая глубокая попытка осмыслить житие святого с литературной (современной, а не средневековой) точки зрения. Здесь просто огромное количество глубоких мыслей. Кстати, были хорошие моменты написанные и с чувством юмора, так что не все так плохо, как с бутылками и матом.Так когда же, спрашивается, конец света, закричала толпа. Нам это важно, простите за прямоту, и в отношении планирования работы, и в смысле спасения души.Многие русские мрачны, поделился наблюдением Амброджо.
Климат, кивнул Арсений.Пока их связывали, не заметили, как убили.В принципе, ответил старец, мне нечего тебе сказать. разве что : живи, друже, поближе к кладбищу, ты такой дылда, что нести тебя будет тяжело.Выяснение времени конца света многим казалось занятием почтенным, ибо на Руси любили масштабные задачи.Здесь тоже есть, конечно, современные слова «принцип», «климат» «масштаб» и.тд, но здесь они вплетены как-то более гармонично и это, в отличие от бутылок и мата, как раз то можно считать юмором.И немного /или много/ цитат:Тени от подносимых свечей перемещались по высохшим лицам и полусогнутым коричневым кистям. Казалось, что святые приподнимали головы, улыбались и едва заметно манили руками.
Город святых, прошептал Амборджо, следя за игрой теней. Они представляют нам иллюзию жизни.
Нет, также шёпотом возразил Арсений. Они опровергают иллюзию смерти.Почему он ушёл умирать? Почему не умер среди нас, его любивших?
Шершавым прикосновением Христофор вытер слёзы Арсения. Поцеловал в лоб.
Так он предупреждает нас, что в последнюю минуту каждый остаётся наедине с Богом.Знаешь, друже, всякая встреча больше ведь, чем расставание. До встречи – пустота, ничто, а после расставания пустоты уже не бывает. Встретившись однажды, полностью расстаться невозможно. Человек остается в памяти как ее, памяти, часть. Эту часть создал он, и она живет и иногда входит в соприкосновение со своим создателем. Иначе отчего же мы чувствуем дорогих людей на расстоянииВот ты говоришь, что тебе мало веры, ты хочешь еще и знания. Но знание не предполагает духовного усилия, знание очевидно. Усилие предполагает вера. Знание – покой, а вера – движение.То, что человеку дается по силе его, и есть наилучшее.Ум - очи души. Когда эти очи повреждаются, душа становится слепа.Когда Диогена обругивал некий плешивец, Диоген сказал: не воздаю тебе руганью за ругань, но похваляю волосы главы твоей, потому что, увидев ее безумие, они сбежали.Сойдя с парома, Арсений долго любовался открывшимся видом.
Знаешь, любовь моя, я просто отвык от красивого в жизни, сказал он Устине. А оно так неожиданно открывается при пересечении реки, что я даже не нахожу слов. И вот с одной стороны реки – я, погрязший в струпьях и вшах, а с другой – эта красота. И своим убожеством я рад подчеркнуть ее величие, ведь подобным образом я как бы участвую в ее творении.Христофор писал не потому, что боялся что-либо позабыть. ...Ему казалось, что слово записанное упорядочивает мир. Останавливает его текучесть. Не позволяет понятиям размываться.
...Христофор понимал, что написанное слово останется таковым навсегда. Что бы ни случилось впоследствии, будучи записанным, это слово уже состоялось.Чудо может быть результатом труда, помноженного на веру.Мне все больше кажется, что времени нет. Все на свете существует вневременно, иначе как мог бы я знать небывшее будущее? Я думаю, время дано нам по милосердию Божию, чтобы мы не запутались, ибо не может сознание человека впустить в себя все события одновременно. Мы заперты во времени из-за слабости нашей.
Из временных указаний все чаще ему приходило на ум слово однажды. Это слово нравилось ему тем, что преодолевало проклятие временем. И утверждало единственность и неповторимость всего произошедшего – однажды. Каждый из нас повторяет путь Адама и с потерей невинности осознает, что смертен. Плачь и молись, Арсение. И не бойся смерти, потому что смерть – это не только горечь расставания. Это и радость освобождения.Я не говорю, что странствия бесполезны: в них есть свой смысл. Не уподобляйся лишь любимому тобой Александру, имевшему путь, но не имевшему цели. И не увлекайся горизонтальным движением паче меры.
А чем увлекаться, спросил Арсений.
Движением вертикальным, ответил старец и показал вверх.Ваша беда, если хотите, в том, что вам не свойственно приходить к окончательным выводам. Вы боитесь, что принятое решение лишит вас дальнейшего выбора, и это парализует вашу волю.
А еще улыбнула мысль про совпадение года открытия Америки с годом ожидаемого конца света на Руси.
Итак. вопреки всем минусам ставлю довольно высокую оценку 7 из 10. Нединамично, но довольно глубоко, а если убрать все ненужное, было бы чудесно.Прочитано в рамках игры "Борцы с Долгостроем "

Для меня эта книга - эдакое средневеково-религиозное "Преступление и наказание". Только грех и искупление. Надо бы Достоевского перечитать, но в школьные годы впечатление он произвёл больше, чем Лавр сейчас.Это биография, жизнеописание Арсения, мальчика из Рукиной слободки. В раннем возрасте он потерял родителей, оставшись на попечении деда Христофора, местного травника и врачевателя. Дед постепенно передавал свои знания Арсению, а вскоре тоже умер. Оставшись один, Арсений опакивал свои потери, но потихоньку жил дальше, продолжая врачевать людей и получалось у него не хуже деда. Пока однажды не встретил он Устину и не случилась большая любовь. От большой любви рождаются дети, а роды и сейчас процесс не лёгкий, а уж в средние века-то сплошная лотерея на выживание. Устине не повезло. После кончины её и ребёнка Арсений считает себя виновным в смерти - он скрывал девушку от местных, не стал звать повивальную бабку, решив, что справится сам. Его попытка спрятать от всех Устину продиктована страхом потери - он боялся, что её заберут и считал, что рождение ребёнка станет чистым листом, с которого и начнётся их жизнь. Но это я рассуждаю с позиции человека нынешнего времени - и я не могла отделаться от попыток анализировать состояние Арсения, ибо основная моя эмоция - это огромная жалость к его загубленной жизни. Насколько разное раскаяние и искупление у Арсения и Родиона. Вот, к слову, у Достоевского же ближе к Богу были не праведники.Ещё я постоянно пыталась понять, является ли ситуация с Арсением и Устной нарушением заповеди "Не убий"? С Раскольниковым было проще - и заповедь нарушил, и смертный грех гордыни явил. Арсению я тоже пыталась гордыню мысленно налепить, но она соскальзывала, ибо не из заносчивости, а из страха потери не стал он звать повитуху, хотя в его словах и мелькает пренебрежение "Зачем тебе какая-то тёмная бабка? У тебя есть я". Правда, спустя годы Арсений сам себе вменяет грех гордыни, но по иной ситуации.Понравились рассуждения о времени и его всеобъемлемости, о спиралях, по которым оно течёт, о повторении и закольцованности, а значит, и вечности жизни, но на разных этапах. Человеку страшно умирать из-за неизвестности, но мне кажется, умирать, зная, что после ничего не будет, страшнее. А религия даёт возможность верить в то, что окончания нет и даёт путь с чётким руководством.Плавный язык повествования с вкраплениями старославянской речи. На мой взгляд, в ней интуитивно все понятно, хотя в рецензиях писали и об обратном. Есть ирония и отсылки к событиями и людям будущего касательно времени героев. Есть рассуждения, но радует, что они не перетекли в нравоучения.Для меня тут боль и трагедия - и изломанной жизни, сколько бы Арсений не свершил хорошего, его собственную судьбу повторить никому не пожелаешь, и людской безжалостности и глупости, оставшихся и спустя века у человечества. А ещё я думала о том, что будучи на месте Устины после смерти, хотела бы я видеть страдания любимого человека, вот такой путь его искупления?

Одна из редких книг, которую хотелось цитировать. Интересный слог, тонкая ирония. И очень плавный язык. При этом события в книге развиваются динамично. Перед читателем проходит вся жизнь одного человека - целителя. Вторую часть в книге как-то не могла принять, возможно по каким-то своим идеологическим ощущениям. Все остальное на очень хорошем уровне. Рекомендую для прочтения.

Книга о любви, смерти и времени.
О том, что в пути главное цель и путь без цели - пустое времяпрепровождение.
О совершенной любви, которая не перестает и которую герой несет через всю жизнь.
О том, что время существует только на земле, а люди - существа сотворенные для вечности и на этой земле они заперты во времени.
О чувстве долга и вины, которые герой несет через жизнь и о непрощении к себе.Если говорить о моих впечатлениях, то понравились первая и последняя книги из 4-х и не понравились 2 и 3, - в которых поступки героя мне были не совсем понятны и казалось, что он мог искупить свой грех и иначе..
В целом с книгой нужно ознакомиться каждому, она поднимает вечные вопросы и о них важно и нужно думать в любые времена и каждому человеку..

Если бы можно было бы поставить шестерку!По моему мнению, это - настоящий шедевр!