Читать онлайн Волшебный рецепт Анселя бесплатно

Пролог

Фенрикс был драконом и очень гордился этим.

Этим утром он снова напомнил себе, что драконы – самые сильные, опасные и величественные существа в мире. Нет больше ни у кого таких острых зубов, сильного тела, прочной чешуи, могучих крыльев. И, конечно, жаркого пламени, которое драконы исторгают из пасти.

При мысли о пламени Фенрикс помрачнел. Безусловно, величие не измеряется количеством огня, которое может выдохнуть дракон – об этом не говорилось в сагах или балладах. Во всяком случае, Сильван об этом не упоминал. Зато он много рассказывал о страшных поединках между древними драконами и сказочными рыцарями – этих непобедимых воинов Фенрикс никогда не встречал, но знал, что рано или поздно они явятся по его душу.

Он живёт слишком близко к землям людей, и он неосторожен. Но что остаётся?

Фенрикс с яростью ударил хвостом по неровной стене. Ему надоела эта пещера! Стены провоняли плесенью, и к тому же здесь ужасно скучно. Разве так жили великие драконы? Ладно бы, он стерёг сокровища – это допускалось в легендах. Но свою главную драгоценность Фенрикс упустил…

Конечно, ему давно пора вернуться. Пики Пиринеля, великой горной цепи, испокон веков служившие домом драконам, примут заблудшего сына в свои обьятия. Но что скажут остальные, увидев его… таким?

Нет. Нужно ждать. Рано или поздно Сильван вернётся. Он всегда возвращается. Только ему под силу решить эту неприятность. Если же вместо него к пещере подступят рыцари, Фенрик встретит их с достоинством. Он окажет подобающие в таких случае почести, выразит уважение рыцарской отваге и высокому званию. А потом примет свою участь.

Подбодрив себя такими мыслями, Фенрикс пополз к выходу. Высунув наружу морду, с наслаждением вдохнул чистый утренний воздух, наполненный запахами свежей травы и озерной прохладой.

Взгляд его упал вниз, и дракон с удивлением осознал, что у него гости. На поляне стояли двое людей.

Фенрикс застыл. С запоздалым сожалением он подумал, что всё же следовало покинуть пещеру вчера. Доподлинно неизвестно, на что способны рыцари, и можно ли поворачиваться к ним спиной. Но честь и гордость, от рождения присущая роду драконов, не позволяли просить пощады. Что ж. Время пришло. Придётся принять бой.

– Рыцари, – провозгласил Фенрикс как можно более величественно. – Я ожидал вас, и вы явились. Честь требует… почтения, а вызов – удовлетворения. Так-то. Я готов.

Мощный голос отразился эхом от окружающих скал, и со склонов посыпалась пыль и мелкие камешки. Дракон подбодрил себя утробным ворчанием и пополз из пещеры навстречу рыцарям.

Часть 1. Ученик кондитера

Глава 1. Неожиданная встреча

Короткий путь вёл через улицу Оружейников.

Ансель остановился и задумался. Можно, конечно, свернуть и пробежаться по более безопасной Торговой – там всегда шатается куча народу, лавки открыты допоздна, фонари горят всю ночь, и постоянно проходят стражники. Но чтобы выйти на Торговую, надо пересечь Кузнечную, а это лишних целых два квартала! А белоснежный «Маллори» ждать не будет! Или бежать по Кузнечной? Но она переходит в улицу Кожников, а та тянется аж до самых доков, и плутать по кривым припортовым переулкам в наступающих сумерках Ансель не рискнул бы.

При мысли о паруснике Ансель решился. Обгоняя редких прохожих, он припустил по каменной брусчатке.

Улица Оружейников считалась вполне добропорядочной, и будь сейчас утро или полдень, Ансель бы не переживал. С утра Эделен и его дружки-подмастерья заняты в кузнях и лавках: поддерживают огонь в горнах, таскают уголь и воду, помогают своим мастерам с заготовками, убирают в лавках. Подмастерью некогда разгильдяйничать. Лишь к закату, когда работа окончена, горны вычищены, а торговые лавки запираются на тяжёлые замки, жизнь в Оружейном квартале замирает – чтобы новым утром закипеть вновь. И именно вечером, когда мастера-бронники и оружейники уходили домой, мастерские и кузницы оставались во власти подмастерьев. Они оставались убирать мастерские и готовить их к следующему рабочему дню. На деле же подмастерья искали любую возможность, чтобы наконец отдохнуть и размяться. Ансель не раз видел, как мальчишки сбивались в компании и слонялись по тротуарам, либо же собирались компанией у какой-либо мастерской и играли в кости. Стражники их не трогали – на своей-то улице. А Ансель, принадлежавший к поварскому цеху, был тут чужой. Кому какое дело? – спросит любой взрослый. Мальчишкам как раз и есть дело.

Анселя уже два раз ловили здесь вечером. Будучи помладше, чем подмастерья оружейников, – и, честно сказать, послабее – он был лёгкой добычей для задиристых переростков. Не та одежда, не та походка – да мало ли какой повод нужен, чтобы показать своё превосходство? В другое время Ансель пошёл бы более длинной дорогой. Но солнце скоро сядет, а это значит, что «Маллори», крутобокий красавец-фрегат с белоснежными парусами скоро отправится в плавание вниз по реке, к самому морю. А Анселю очень хотелось на него посмотреть! А может, даже, перекинуться парой слов с матросами. Очень уж хотелось прознать, сможет ли и он когда-нибудь служить на корабле. Разумеется, офицеры и уж тем более капитан не станут с ним разговаривать, но простые матросы или мальчики-юнги – почему нет? А для завязывания правильных отношений Ансель имел корзинку, полную свежих булочек с джемом.

Но жизнь не всегда течёт согласно планам. Ансель убеждался в этом не раз. Вот и теперь он ещё издали приметил большую компанию подмастерьев, рассевшихся на тротуаре на деревянных чурбаках и табуретках. Парни играли во что-то. Ансель приметил бутылки и разложенные на скамейке еду.

– Эй, пацан!

Разумеется, Эделен его заметил. Поворачивать назад было глупо, бежать вперёд – ещё глупее, и Ансель спокойно ждал, пока ученик бронника подойдёт. Эделен приближался развязной походкой, сгорбив плечи и слегка подволакивая ноги – подражал своему мастеру. Наверное, так он думал, что кажется взрослее, хотя Ансель знал, что задиристый ученик всего года на два его старше, просто выше и шире в плечах – оружейники брали в помощники самых сильных и рослых ребят.

Эделен остановился в двух шагах от Анселя. Небрежным движением отбросил сальные волосы со лба и скривился.

– Опять ты здесь ошиваешься, – развязно произнёс он. – На нашей улице.

Разговоры у фонаря притихли – компания ждала продолжения. Но Ансель молчал – любой ответ только раззадорит забияку. Он уже это проходил.

– Не возьмёт тебя никто, поварёнок, – продолжал подмастерье. – Тебе ж сказано было уже: мелкий ты больно, да толстоватый к тому же.

Он засмеялся, и несколько голосов у мастерской угодливо его поддержали.

– Я в порт иду, – сообщил Ансель, смотря мимо Эделена. – Мне спешить надо.

– В порт… Наглый, да? Мы таких не жалуем. Знаешь, что в моей деревне за враньё делали с такими? За ноги к дереву подвешивали, ха-ха.

«Вот и оставался бы в своей деревне» – едва не огрызнулся Ансель. Но вслух ничего, разумеется, не сказал.

– Хватит тут шастать.

– Так я и иду мимо.

– Стоять! Стой смирно, когда с тобой оружейник разговаривает.

Ансель знал, что ничего плохого не сделал, даже по меркам неких «уличных правил». Ну, идёт по чужому кварталу – все ходят. Ничего Эделен ему не сделает, не положено это. Поэтому и раззадоривает, чтобы уцепиться за что-то. Но поговорить с важным видом он любит, а значит, отнимет время. А Ансель так хотел посмотреть на «Маллори», пока не стемнело!

Цокот копыт заставил назойливого подмастерье обернуться. Экипаж, запряжённый четвёркой лошадей, остановился около фонаря.

– А ну, чего у тебя тама? Дай сюда!

Эделен неожиданно вырвал из рук Анселя корзинку с пирогами, заглянул внутрь и сердито зыркнул.

– В общем, так, – сказал ученик бронника. – В последний раз чтобы тут тебя видел. Много вас – ходите, высматриваете себе тёпленькое местечко. У нас тут чужих не надобно.

Ансель открыл рот, чтобы в очередной раз сказать, что место подмастерья в кузнице ему и даром не надо, но тут их окликнули.

– Эделен! Тут господин мастера Клемана спрашивает.

– Иду-иду, – немедленно откликнулся тот, бросил корзину и помчался к карете. Ансель воспользовался суматохой и, подхватив пирожки, направился прочь.

Солнце ещё не село, когда Ансель прибежал на причалы. Но корабля с белыми парусами там не было. Где же фрегат?

Наверное, вопрос он произнёс вслух, потому что долговязый юноша в одежде ученика портного ему ответил:

– Уплыл.

– Как уплыл? Когда?

– Только что, – важно сказал портной. – Вон, вдалеке, смотри – пятнышко белое.

С высоты своего невысокого роста Ансель ничего не видел – только ограду набережной.

– Так это, – ошеломлённо пробормотал он. – Зачем же он… на ночь глядя?

– О, простофиля ты, – беззлобно рассмеялся долговязый. – То ж военный корабль. Может, депеша какая поступила. А может, ветер попутный подул, потому и отчалили. Ты, видать, в делах корабельных вовсе не смыслишь, коли таких вещей не понимаешь.

Это звучало обидно, и Ансель хотел было заявить этому глупому портному, что он читал и книгу по навигации, и знает, как парусники устроены, и какие там чины морские существуют, и как правильно глубину мерить. Но внезапно накатили усталось и безразличие. Ансель медленно побрёл по набережной. С реки дул холодный ветер, и он натянул повыше воротник куртки – всё же лето только начиналось, и вечерами было ещё прохладно. Корзинка ненужным грузом оттягивала руку.

Река медленно несла воды на юг, унося белоснежный Маллори к морю, и подобно им неторопливо текли мысли Анселя. Вся эта идея о знакомстве с матросами казалась теперь донельзя детской. Ну, поговорил бы он, и что? Его бы немедленно взяли служить на корабль? На флагман королевского флота? Без обучения, без подготовки? Такое только в сказках бывает: встретит путник маленького волшебника из подземной страны, и тот исполнит его желание. Но сказки на то и сказки…

Конечно, можно наверное стать учеником кока. Или юнгой. Но не сейчас и не здесь. Дядя просто так не отпустит его.

Ансель в стотысячный раз представил, как объявляет дома, что решил стать матросом и уйти в плавание. Дядя Люсьен, конечно, нахмурится и молча всплеснёт руками. Гильемина запричитает, а затем резко заявит, что опять он за своё, и не бережёт бедного дядюшку, и не бывать этому. А дядя предложит выпить чаю, и потом за столом объяснит Анселю, что он еще мал, что в четырнадцать лет не берут в моряки, и что надо ещё подрасти, подождать, да и в кондитерской помощь нужна, и как же ты, Ансель, хочешь, чтобы мы тут сами справлялись? Нужно подождать годка три, а там уж, если Ансель не передумает, дядя лично отвезет его в Ламендон в морскую школу. А Ансель будет соглашаться и кивать, хотя давно выяснил, что в ламедонскую школу берут с пятнадцати, а значит, уже можно было бы готовиться. Но дядя, кондитерская… эх….

«Ты прекрасный повар, Ансель, – любил повторять дядя Люсьен. – Пройдёт пара лет, и ты не будешь уступать мне в мастерстве. У нас лучшая кондитерская в городе, к нам ходят лорды и большие чиновники. С твоими умениями ты с лёгкостью поступишь в Университет Орельена. Разве тебе не нравится поварское искусство?»

Анселю нравилось. И он понимал, что дядя во многом прав. Но также он знал, что всё это лукавство. Просто дядя не хочет, чтобы он становился моряком, и на то есть одна единственная причина.

Это всё из-за отца.

Погружённый в невесёлые мысли, Ансель сам не заметил, как покинул портовый район и ноги несут его в сторону дома. Солнце опускалось за крыши, и мальчик ускорил шаг. На большом перекрёстке он остановился и замялся, думая, как лучше пойти. Очень жаль, что самый короткий путь к поварскому кварталу лежал через улицы Оружейников, кузнецов и кожников. Что поделать, так сложилось, что эти мастера селились поближе к речным докам. Встречаться с Эделеном и его дружками Ансель сегодня не хотел – наверняка они успели упиться ячменной браги и так просто от него не отстанут. Значит, идти через Торговую улицу. Дольше, зато там в любое время светло и полно народу – торговля в большинстве лавок шла даже ночами.

Задумавшись, Ансель не заметил, как перед ним выросла тень. Какой-то человек в плаще с капюшоном навис прямо над ним.

– Сколько говорю, стоит? – гаркнул он Анселю в лицо.

Тот отшатнулся.

– Чего?

Человек отбросил капюшон. Парнишка, едва ли сильно старше Анселя. Он недовольно скривился.

– Ты пирожки продаёшь? За сколько?

Только теперь Ансель вспомнил, что у него в руках корзинка с остывшей выпечкой. Он замотал головой.

– А, ну прости, я думал, ты уличный торговец едой. Жаль. С утра ничего не ел. А ты не знаешь, где тут купить съестного? Только недорого.

Ансель пожал плечами.

– Вообще-то через квартал начинается Торговая улица. А там всё, что хочешь можешь купить.

– А там дорого?

Ансель опять пожал плечами. Ему редко когда приходилось покупать еду в городе – обычно он весь день работал в кондитерской, там и обедал.

– Понятия не имею, – честно ответил он. Потом достал пирожок и протянул незнакомцу.

– Угощайся.

Мальчишка недоверчиво воззрился на угощение, потом схватил пирожок и откусил сразу половину.

– Шпашыбо, – промычал он, жуя. – А тебе не попадёт за то, что ты товар раздариваешь?

– Это мои пирожки. Я их сам испёк.

– Ммм. – Мальчишка дожевал и облизал пальцы. – У тебя хорошо получается. Ещё раз спасибо, ты очень меня выручил. Так где, говоришь, эта Торговая улица? Она мне как раз нужна.

– Я туда иду, – сообщил Ансель. – Пошли. Хочешь ещё пирожок?

Они двинулись по тротуару и скоро вышли на Торговую. Широкая улица была одной из самых богатых и красивых в Бодене, и Ансель знал, что многие приезжие приходили сюда, чтобы просто поглазеть. Добротные каменные дома в два-три этажа, с обязательными лавками на первых этажах, красивые стеклянные фонари на витых столбиках, огонь в которых горел всю ночь, просторные тротуары и ровная мостовая с местами для остановки экипажей, ухоженные клумбы и стриженые кустики, и даже два фонтана – в середине и конце улицы. Торговля здесь не прекращалась ни на минуту, возле многих лавок стояли зазывалы, бойко пристающие к прохожим и увлекая их в свои заведения.

Нового знакомца Анселя звали Тьерри. Худой и растрёпанный, кутающийся в поношенный дорожный плащ, он напоминал юного волшебника-недоучку из сказки. Плащ был великоват – явно с чужого плеча – и Тьерри постоянно подтягивал длинные рукава, впрочем, безуспешно. Он вертел головой, как самый заправский провинциал, тыкая пальцем то в вычурный фонарь на кованом столбе, то в красивую вывеску над лавкой, выкрашенную дорогой светящейся краской, то в маленькую собачку в бархатном костюмчике, которую с достоиством выгуливали две старые дамы. Болтал он, не переставая, не забывая жевать пирожки. Корзинка становилась легче, чему Ансель был только рад. Он узнал от Тьерри, что тот действительно в Бодене недавно и ему всё тут в диковинку.

– Я служу в очень достойном месте, – сообщил Тьерри таинственно. – Только прости, не скажу, где. Примета такая. Я только первый день работаю, а вдруг завтра меня выкинут оттуда, вот же смешно будет, да?

– Кем же работаешь? – полюбопытствовал Ансель, чтобы поддержать разговор.

– А не знаю. На подхвате. Говорю же, первый день. Мне кажется, меня потому и отправили в город, потому как дела пока не придумали. Послали с поручением к мастеру… мастеру… забыл!

– Куда же ты идёшь, раз даже не помнишь, к кому?

Тьерри смущенно потер лоб.

– Да вроде и помнил, когда шёл. А потом засмотрелся на что-то. Ух, какое у вас тут в столице всё! Людей сколько, домов, лавки, мастерские! Экипажи разъезжают, важные такие!

– А корабль видел? – оживился Ансель. – У причалов? Большой, с белыми парусами? Я бегал на него посмотреть, да не успел.

– Не, не видел. Да и чего на них глядеть, на корабли? Что я, кораблей не видел?

– А домов ты тоже не видел? – съязвил уязвлённый Ансель. – В лесу, что ли, жил?

– Ага, в лесу, – ничуть не смутился Тьерри. – И дома-то видел, да только не такие, чтобы в три-четыре этажа, громадные, красивые, с башенками. Дворцы у вас тут, а не дома. Одни богачи, должно быть, живут!

– В нашем доме два этажа. Но мы не богачи.

Тьерри бросил на Анселя странный взгляд и ничего не ответил.

– Пить охота, – сказал он. – И зачем я столько пирогов слопал?

– Ну вон, продают сладкую воду, – подсказал Ансель, указывая в сторону ярко раскрашенного лотка.

Тьерри отошёл к лотку, но быстро вернулся. Лицо его покраснело.

– Два медяка за кружку воды, представляешь? – возмущённо сказал он. – Да у нас в Тулионе за две монеты в трактире целым обедом накормят! Ух, жулики!

– Да это ж разве дорого?

– За кружку воды? – повторил Тьерри. – Да я лучше к фонтану вернусь и попью.

Он решительно развернулся, но Ансель схватил его за руку.

– Ты что? В фонтане вода грязная!

– Зато бесплатная!

– Ну, нет. – Ансель достал из карманов мелочь. – Я тоже хочу пить, и тебя угощаю. Пошли, купим.

Они выпили по кружке воды с сиропом и пошли дальше. Ансель мысленно отметил, что в их кондитерской сироп куда ароматнее – здесь, видимо, сильно разбавляют. Но Тьерри остался доволен.

– Вкусно, – сказал он, утираясь рукавом. – Но дорого. Говорю же, богачи вы тут все.

– Ну, ладно, – Ансель и сам отчего-то смутился. – Куда ты идёшь-то? Если забыл имя мастера?

– Точно. – Тьерри остановился. – У меня же написан адрес. Давай попросим кого-нибудь, пусть нам прочитают. Вон, смотри, какой господин красивый, в шляпе! Наверняка грамоте обучен.

– Зачем? – не понял Ансель. – Давай, я посмотрю.

Тьерри снова вытаращился. Молча извлёк из-под плаща сложенный вчетверо листок. Ансель взял записку, мысленно отметив, что это даже не пергамент – бумага, и такие записки посыльному могут дать только в очень состоятельном доме. Он стал читать:

«Настоятельно прошу вас ускорить выполнение заказа. Изделия необходимо доставить не позднее среды. Дополнительные расходы и неудобства будут вам оплачены. С. Моретон»

Ансель увидел адресата и помрачнел.

– Это к мастеру Бертену, на Кузнечную улицу. Мы идём не туда.

– Точно, Бертен! И как я мог забыть? А это далеко?

– Да не очень… Через одну улицу. Только надо было раньше сворачивать. Теперь придётся идти через проулки.

– Подумаешь! Я уж испугался, что на другом конце города! Ты покажешь мне?

Анселю совсем не хотелось плестись по тёмным проулкам, да ещё опять идти через Оружейный квартал и нарваться там на подвыпивших подмастерий. К тому же по Торговой улице он намеревался выйти на рыночную площадь, а оттуда на Зелёный переулок и там спокойно дойти до родного Поварского квартала. Но Тьерри сам никогда не найдёт нужного адреса, тем более он, похоже, не умел читать, а значит, не сумеет даже понять надписи на табличках с указанием улиц и кварталов. Сумерки уже сгущались, через час наступит темнота. Тьерри не найдёт своего мастера и не выполнит своё первое поручение. Где бы он ни служил, вряд ли такое понравится хозяину. Анселю не хотелось бы, чтобы это произошло – Тьерри ему нравился. Парень был провинциалом, совсем не стыдился этого и вовсе не походил на большинство приехавших из маленьких городков и деревень на заработки или обучение мальчишек, которые после пары недель в Бодене начинали зазнаваться и мнить себя «настоящими горожанами».

Тьерри воспринял его колебания по-своему.

– Места нехорошие, да? Ограбить могут? Да с меня и взять нечего, денег и нет почти… Да ты только скажи, как пройти, я сам дойду.

– Ладно. Давай, доведу тебя. Только пошли побыстрее.

В ближайшем переулке Ансель свернул вправо, увлекая за собой говорливого товарища.

– Пусть только сунутся, – грозил тёмным закоулкам Тьерри, воображая там, должно быть, затаившихся грабителей, и зачем-то хлопал себя по поясу.

Ансель знал, что в центре столицы с настоящими разбойниками они не столкнутся, но всё равно поглядывал по сторонам. Они прошли длинный переулок, в котором уже начала сгущаться тьма, но никого не встретили. Вышли на Оружейную, где Ансель с облегчением убедился, что гуляющие подмастерья уже разошлись – оно и понятно, завтра с раннего утра всем на работу. На Оружейной почти не осталось прохожих – мастерские и лавки здесь закрывались рано, в отличие от Торговой улицы, и Ансель поторапливал товарища – он боялся, что к кузнецу они не успеют.

Они снова прошли проулком и, выходя из него на Кузнечную, Ансель и Тьерри столкнулись с кучкой молодых людей, прогуливающихся по тротуару.

– Опять ты! – услышал Ансель знакомый язвительный голос. – А ну, иди сюда.

Эделен с дружками шли развязным шагом – явно успели выпить после дневных трудов – и Анселю совсем не хотелось связываться.

– Опять на нашей улице, – громко кричал Эделен слегка заплетающимся языком. – Я тебе обещал взбучку?

– Да хватит тебе, – смеясь, попытался кто-то урезонать задиру. Но подмастерье решительно направился к Анселю.

– Это твои друзья? – спросил Тьерри.

– Знакомые, – нехотя ответил Ансель. – Живём в соседних кварталах.

– А кто это с тобой, поваренок? Ещё один кухарь? Новенький? Сам вижу, что новый. Ещё один деревенщина в столицу прибыл. Так у нас тут не проходной двор, понятно? Мы, оружейники, по вашим кварталам не ходим.

– Строго тут у вас, – сказал Тьерри, улыбаясь.

– А чего ты скалишься? Думаешь, шутки шутим? Проход по нашему кварталу платный, понял?

Насколько знал Ансель, по-настоящему Эделен ни у кого денег не отбирал и не колотил. Только задирал да грозился, выбирая тех, кто помладше да поменьше ростом. Ансель привык к его насмешкам. Но Тьерри, услышав о деньгах, прекратил улыбаться и сузил глаза.

– Чего молчишь? Есть медь? Или сам посмотрю?

Тьерри резко разпахнул плащ.

– Ну, попробуй, коли пальцев не жалко.

В свете фонарей блестнула отточенная сталь – за поясом у Тьерри висел самый настоящий топорик.

– Эй-эй, парни! – Рослый подмастерье отодвинул плечом побледневшего Эделена. – Вы чего это удумали? Откуда топор? Ты новенький в столице, что ли? Не знаешь, что носить оружие в городе запрещено? За это знаешь, что будет?

– А я скажу стражникам, – вякнул из-за его спины Эделен. – Скажу, что поварята с тесаками по улицам разгуливают.

– У меня есть право носить топор, – спокойно сказал Тьерри.

– Только стража и дворяне могут ходить с оружием, – покачал головой подмастерье.

Тьерри отвернул воротник, показав круглый значок на рубахе.

– Можешь позвать стражу прямо сейчас, – громко произнёс он. – Вот и спросим у них, по закону ли приставать к честным прохожим и грабить их.

– Никто никого не грабит, – ответил подмастерье тише. – Это просто шутки…

Тьерри запахнул плащ, выпрямился и королевским жестом протянул письмо.

– У меня послание к мастеру Бертену, – надменно сообщил он. – Срочное.

Подмастерье взял записку, помял в руках и неуверенно обернулся на товарищей. Похоже, никто из них читать не умел.

– Мастер Бертен уже закрыл мастрескую, – пискнул кто-то из учеников. – Ушёл домой. Утром будет.

– Значит, так и передать… во дворец?

– Куда? – испугался здоровяк, поворачиваясь к сбившимся в кучу подмастерьям. – Быстро отнесите письмо мастеру! Это недалеко… господин.

Несколько минут прошли в напряжённом молчании. Ансель переминался с ноги на ногу, посматривая на Тьерри. Тот стоял, запахнувшись в плащ, думая о чём-то.

Из-за угла вылетел посланный парнишка.

– Мастер Бертен велел передать, чтобы изволили не беспокоиться, – глотая слова, тараторил посыльный. – Заказ будет готов к следующему вечеру. Всё сами доставим прямо во дворец. Парни, помогите, надо горн разжигать, а я сам не успею! Мастер сказал, что сейчас придёт. Всю ночь работать будем. Королевский заказ!

– Хорошо, – кивнул Тьерри с благосклонным видом. – Ступайте.

Он развернулся и широко шагая, направился прочь. Ансель поспешил за ним.

– Как я их, а? – спросил Тьерри, когда они отошли подальше.

– Это и в самом деле письмо из дворца? – тихо спросил Ансель.

– Ага.

– Так ты там служишь?

– Ну да.

– И ты… дворянин?

Тьерри хохотнул.

– Да какой там дворянин? Ты что? Я сын лесоруба. Я севера, только месяц как в Бодене. Ещё вчера на конюшнях работал, а сегодня утром привели меня к какому-то Шарлю, сказали – буду при нём служить. Он мне дал эту записку и велел отнести. Даже не знаю, что буду делать.

– Он, наверное, рассердится, что ты так поздно вернёшься?

– Скажу, что заблудился в новых местах. Тем более это правда. Кстати, а куда мы идём?

– Не знаю. – Ансель остановился. – Мне вообще домой надо. Это уже недалеко.

– Ну, ладно, пошли. Дойдём до твоего дома, а потом уж до дворца-то я всяко дойду.

– А пустят среди ночи-то?

– Пустят. Я, когда на конюшнях прислуживал, со многими караульными познакомился.

– А что ты за знак показывал?

Тьерри отвернул край плаща и показал начищеную бляху.

– Знак Гильдии лесорубов. Лесорубам позволено ходить с топорами, так-то! Только меня, понятное дело, в Гильдии пока нет, мал ещё. Это отцовский значок, он мне его дал, когда в столицу отправлял. Ему-то он без надобности, его в Гильдии и так все знают.

На опустевшей рыночной площади они повернули. Это был Зелёный переулок, весь усаженный раскидистыми дубами и липами. В третьем от площади доме жил Ансель.

– Ну, вот, – сказал он, остановившись у каменного забора с кованной калиткой. – Тут я живу.

Тьерри с интересом оглядел аккуратный двухэтажный домик, освещённый лампами.

– Хороший, – одобрил он.

– А с другой стороны, на Поварской улице, наша кондитерская. Я там работаю, вместе с дядей. Его зовут Люсьен Фабри, его все в городе знают. Приходи как-нибудь, я тебя угощу!

– Ладно. Как-нибудь приду.

– А здорово ты Эделена напугал! Они ж и в самом деле решили, что ты дворянчик! И где ты так приказывать научился?