Читать онлайн Перерождение. Серия «Синдикат». Книга 4 бесплатно

ISBN 978-5-0059-8200-1 (т. 4)

ISBN 978-5-0051-4654-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Говард Стайлз хмуро взирал с высоты полета на стелящийся далеко внизу плотный лиственный покров джунглей. Зеленый океан, простирающийся до самого горизонта – где-то ему уже приходилось подобное видеть. И не раз. И не десять. И, даже не сто. Потому глаза равнодушно скользили по проносящемуся пейзажу автоматически помещая увиденное в папку архив, находящуюся в самом далеком закоулке памяти. Собственно, а зачем засорять итак переполненное информацией сознание? Да, где-то там внизу обезьяны перескакивают с ветки на ветку, хватаясь за свисающие лианы; охотники прячутся в естественных укрытиях, высматривая желанную добычу; а местные туземцы пытаются продолжать привычный уклад первобытной жизни, переданный праотцами еще с доисторических времен. Вот только, Говарду Стайлзу, генеральному директору American Security Group, военизированному подразделению транснациональной корпорации Cromwell Global Group, и одной из крупнейших частных военных компаний в мире, было глубоко плевать, и на обезьян, и на охотников, и на местных дикарей. Густые, местами непролазные джунгли скрывали в себе кое-что еще… Куда более важное… Куда более интересное… И именно туда сейчас направлялся черный вертолет «Искандер» с красно-белым мальтийским крестом на борту, определяющий его принадлежность к корпорации.

– Время подлета три минуты, сэр. – прозвучал в наушниках механический голос пилота.

Говард кивнул и быстрым взглядом пробежался по сопровождающей его делегации. Ага, его. Эшли Паттерсон, невысокая блондинка с ледяными и почти прозрачными глазами, сидящая напротив него, вряд ли бы согласилась с подобной оценкой. Ну да, кто он? Всего лишь руководитель боевого крыла корпорации. Вполне себе заменимый винтик в огромном механизме. А, кто она? Главный научный гений не только корпорации, как таковой, но и Синдиката, по сравнению с которой, тот же выдающийся ученый профессор Филардо из «Зверинца» кажется зеленым первокурсником. Она незаменима, и знает об этом.

Говард недовольно скривился и поспешил отвести взгляд от вполне миловидной блондинки в строгом черно-белом костюме. На первый взгляд, очень привлекательная, открытая, располагающая к общению женщина. На деле же – сатана в юбке. Вот попадешь к такой на операционный стол, и… Бррр… Сколько людей прошло через ее эксперименты, по итогу либо изменившись до неузнаваемости, либо не выйдя из застенка лабораторий, вовсе? Пару тысяч? Слишком мягкая оценка. Речь идет скорее о десятках тысяч. Вообще, Говард мало чего боялся в своей жизни. Террористы? Боевики? Спецслужбы? Смешно. Однако такие персонажи, как доктор Паттерсон вызывали неприятные мурашки по телу. И такая внутренняя защитная реакция организма раздражала еще больше.

– Мы на месте. – сообщил голос в наушниках. – Начинаю спуск. Приготовьтесь.

Говард удовлетворенно кивнул и махнул рукой, подовая знак своей команде, состоящей из десяти элитных бойцов, прошедших не один десяток сложнейших спецопераций. Впрочем, в нем, в знаке особой нужды не имелось. Скорее, формальность – не более. Каждый член команды итак знал порядок действий при десанте, как на вражескую, так и на дружескую территорию. Сейчас, к счастью имело место последнее.

Говард механическим отработанным движением проверил закрепленное оружие и глянул в окно. Вертолет начал плавный спуск над огромной бетонной площадкой, сильно резонирующей с зеленым покровом джунглей вокруг. Исследовательский закрытый комплекс «Ковчег», о существовании которого за его пределами знали не более пары десятков человек, занимал территорию небольшого городка. Главный корпус, длинное вытянутое бетонное здание с двумя этажами над поверхностью и еще пятью под. Помимо него среди джунглей виднелись еще с десяток отдельных строений, соединяющихся с главным корпусом стеклянными переходами.

Внизу их уже ждали. Глава ЧВК насчитал семь фигур. Четверо из них, судя по черной форме, принадлежали к охранному персоналу – то есть де-факто являлись его же людьми, поскольку охрану всех важных объектов корпорации без исключения обеспечивало военное подразделение под его руководством. Трое оставшихся —главное начальство исследовательского комплекса. Оно и понятно: когда к вам прилетает в гости настолько важная персона, как доктор Паттерсон, не пошлешь же встречать мелкого куратора. Что ж, очень хорошо. Сегодня чрезвычайно важный день. А для кого-то еще и последний…

Когда шасси вертолета коснулись бетонной поверхности, двое бойцов сопровождения откатили дверь в сторону, освобождая проход. Первыми наружу вышло звено в четыре человека, за ними сам Говард, и только после, персона номер один, доктор Эшли Паттерсон.

– Стив Харрисон, глава службы безопасности «Ковчега»! – высокий широкоплечий темнокожий мужчина с блестящей на ярком тропическом солнце лысой головой, в черной униформе с красно-белым мальтийским крестом корпорации, протянул руку.

Говард ответил на рукопожатие. Ладонь у Стива, как и ожидалось была сухой и крепкой. Сам руководитель ЧВК представляться не стал. Не имело нужды. Его итак знали.

– Доктор Эшли Паттерсон прибыла для оценки результатов финального испытания. – Говард слегка качнул головой в сторону замершей рядом точно мраморное изваяние доктора. Та никак не отреагировала. Не удивительно.

– Да, конечно! – вперед выступил невысокий худощавый мужчина уже преклонного возраста. Волосы на голове практически отсутствовали, а на макушке темнели пигментные пятна. Старик протянул руку, заискивающе смотря в глаза, будто преданная собачонка. – доктор Хавьер Игуаин, директор «Ковчега». – представился тот.

Говард руки не протянул. Перед вылетом он подробно ознакомился с досье каждого, входящего в руководство исследовательского комплекса. Доктор Игуаин исключением разумеется не знал. Его досье руководитель ASG изучил вторым, после главы службы безопасности. Обнаружилась одна пренеприятнейшая деталь. Старый пердун, наделенный создателем высокими интеллектуальными способностями, любил себя ублажать. Как бы, его дело: хочется дергать свой хер, пожалуйста. Вот только, руки ему жать Говард не собирался.

– Доктор Паттерсон спешит. – не слишком заботясь о хороших манерах, руководитель ЧВК отодвинул тянущего руку ученого, освобождая проход к небольшой надстройке, у которой дежурили два бойца в черной форме.

– Я понимаю, конечно… У нас все готово… – директор «Ковчега» засеменил рядом. Его небольшие серые глазки за толстыми оправами очков перескакивали справа-налево, и наоборот. – Мы ждали только вас…

– Дождались. – Говард растянул губы в многообещающей улыбке. – Хватит болтовни. Проводите нас в зал испытаний, доктор проведет все соответствующие процедуры, после чего мы заберем образцы, и покинем вашу радушную обитель.

– Да-да… – профессор Игуаин повел рукой в сторону раскрывшейся при срабатывании электронного замка двери. – Прошу, за мной. Думаю, мы сумеем вас порадовать, доктор Паттерсон. Должен вам признаться, на самом деле мы не рассчитывали…

Дальнейшую болтовню двух гениев, чей совместный интеллект мог бы с легкостью покрыть нужды жителей небольшого городка, Говард не слушал. Ему было наплевать и на текущие исследования, ведущиеся в «Ковчеге», и на результат, и на связанные с проектами проблемы… Зачем думать о том, что не входит в твои задачи? Бессмысленная трата энергии. Два десятка лет в Синдикате научили Говарда не растрачивать ресурсы зря – может наступить момент, когда в них будет особая нужда. Он и не растрачивал. Пусть ученные болтают о своем, у него же совсем иные задачи…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Хавьер Игуаин с самого детства пользовался своей внешностью. И дело даже не в том, что его нельзя было назвать красивым – это, мягко говоря. Речь о другом. С детства Хавьер, рожденный не только в до фанатичности католической, но и вдобавок аристократической семье последним, восьмым ребенком отличался простоватой внешностью. Ну не так выглядят отпрыски потомственных кофейных магнатов. Простое лицо, простой взгляд, простые повадки… В семье его стыдились, да и ровесники как-то предпочитали поскорее завершить нечастые контакты. Поначалу Хавьер искренне страдал от подобного отношения. Но потом… потом понял, что вкупе с блестящим умом, может использовать свою внешность совсем по-другому. Окружающие считают его слишком простым, в какой-то мере недалеким, двинувшимся умом ученым? Вот и славно. Пусть считают. Зачем им знать об ясном аналитическом уме гения, спрятанного за простоватую внешность? Правильно – незачем. Именно благодаря такому сочетанию, плюс способности хранить свою натуру за десятью замками, Хавьер сумел подняться до должности руководителя одного из флагманов самой влиятельной теневой структуры, управляющей миром, что прикрывала свою деятельность под ширмой транснациональной корпорации Cromwell Global Group. Да, ему уже под семьдесят, и он достиг своего потолка, и все же… Хавьер умел слушать, умел слышать, умел замечать незначительные на первый взгляд детали, умел анализировать, умел делать соответствующие, и самое главное, правильные выводы… Как сумел сделать их еще до визита двух важных гостей в лице главного научного руководителя Синдиката доктора Эшли Паттерсон, и руководителя боевого крыла Организации, Говарда Стайлза.

Кажется, какой подвох мог крыться в их появлении на пороге закрытого комплекса? Разве первый раз «Ковчег» посещает столь высокое начальство? Нет, не первый. Однажды, на одном из испытаний особо опасного патогена, присутствовали еще более высокие лица в иерархии Синдиката. Тем не менее, сегодняшний визит имел особую цель. Хавьер понял это еще задолго до того, как о нем объявили. И потому сумел к нему приготовиться. Хотя… Не к самому визиту, если быть точным – а к его завершению. Все должно пройти гладко. Не может не пройти. И руководитель ASG, и гений Синдиката доктор Паттерсон вновь не восприняли его фигуру серьезно, увидев немного свихнувшегося ученного, что по какому-то недоразумению управляет столь громадным исследовательским комплексом. Что ж, подобный расклад его устраивал. Полностью устраивал…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Недовольно поморщившись, Эшли отодвинулась в сторону от крупного мужчины в слишком узком для его габаритной фигуры голубом халате. Помощник директора лаборатории доктор Фауст не вызывал у неё никаких иных эмоций кроме как глубинного отвращения. Жирный, потный и вонючий – если во вселенной все же существует сверхразум, именуемый в общих быдлядских массах, как Бог, то хочется задать ему вопрос: какого *** он наделил высоким интеллектом подобных животных? Ладно она, красивая, умная, умеющая себя преподнести, не заставляющая окружающих испытывать при своем присутствии дискомфорт… Но Игуаин, простодушный старикашка, и тем более Фауст, воняющее животное…

Господи, она на территории «Ковчега» неполный час, а уже хочется как можно быстрее выбраться наружу из бетонного саркофага…

Сделав еще один шаг в сторону от помощника директора, Эшли быстрым взглядом окинула помещение, в котором они находились. Ничего необычного. Вполне себе стандартный пункт управления, откуда осуществлялся контроль и наблюдение за процессами, происходящими в испытательной зоне. Такие помещения имелись практически в каждой лаборатории такого уровня. От самой зоны испытаний, занимающей круглый зал, пункт управления отделяло толстое пуленепробиваемое стекло. Да какие там пули – Эшли точно знала: его не возьмет и гранатомет. Меры безопасности в лабораториях корпорации на высочайшем уровне, что помогало избегать нежелательных инцидентов. Они конечно-таки случались, но крайне редко. В самом пункте управления ничего сверхъестественного. Стандартная планировка со стандартным оборудованием. Слева, вдоль полукруглой стены, упирающейся в стальную серую дверь с огромным красно-белым мальтийским крестом корпорации, тянулись рабочие ряды с десятками мониторов. Часть из них отводилась под видеонаблюдение, часть под постоянный мониторинг рабочих систем. Справа, в противоположной от рабочих мест стороне, располагались высокие под человеческий рост сервера, обеспечивающие работоспособность не только пункта управления, но и всего исследовательского корпуса лаборатории. Дополнительным штрихом в общей чрезвычайно спокойной атмосфере помещения, являлся мягкий приглушенный голубоватый свет, исходящий даже не с потолка, как полагается, а с расположенных на стенах лампах, позволяя полностью сосредоточиться на происходящим за стеклом. Ну да, именно там обычно происходило все самое интересное. Экспериментальный зал представлял собой круглое помещение, с равноудаленными друг от друга проемами, что на данный момент были закрыты стальными щитами серого цвета. Стены же ослепляли своей белизной – казалось, спустись внутрь ангел, и то выглядел бы довольно грязно на общем фоне. А вот потолок и пол являлись близнецами, имея одинаковую многослойную решетчатую конструкцию, позволяющую обеспечивать при необходимости, как стандартную вентиляцию воздуха, так и тотальную дезинфекцию. Ну или, заражение. Тут уже от цели эксперимента зависит.

На данный момент помещение пустовало, а над каждым из закрытых проемов горела красная лампочка. Эшли прекрасно знала предназначение проходов – именно оттуда в экспериментальный зал заводили подопытных. Ну или они сами заходили, на своих двоих. Тут уже от случая, к случаю. Сегодня, скорее всего будет второй вариант.

Посмотрев на наручные часы, доктор раздраженно выдохнула сквозь плотно сжатые губы, и резко повернулась к пыхтящему справа помощнику директора.

– Мы скоро начнем? – она даже и не пыталась убрать из голоса недоброжелательные нотки. А, перед кем, собственно стараться? Перед жирным упырем, пусть тот и имеет докторские регалии? Ну, еще чего.

– Доктор Игуаин завершает последние приготовления. – второй человек по должности в исследовательском комплексе ответил вполне миролюбиво. Было видно, ему совсем не хочется идти на конфронтацию.

– Я не собираюсь торчать здесь целый день! У меня очень плотный график!

– Да, но…

– Никаких, но, доктор! – Эшли добавила в голос звенящий металл, отчего жирный помощник директора даже отступил на шаг назад. – У вас должно было быть все готово к моему приезду, понятно?

– Я…

– Запускайте подопытного!

– Но…

– Живо! Или уже завтра, и ты, и твой начальник окажитесь за этим самым стеклом! – Эшли ткнула пальцем в прозрачную перегородку, служащей разделителем между экспериментальным залом и пунктом управления. – Понятно?

– Сейчас! – доктор Фауст провел рукой по взмокшему лицу и кинулся влево к рабочим рядам. Схватив трубку телефона на ближайшем столе, он яростно затыкал по приборной панели.

Эшли усмехнулась. Вот так всегда, пока не дашь хорошего пинка под зад, людишки не хотят шевелиться, из-за чего множество прекрасных проектов в итоге закончились полнейшим провалом. Она такого допустить не могла. Вот, и приходилось принимать экстренные меры.

И, они подействовали. Причем очень быстро.

Спустя меньше минуты – наверное, секунд сорок прошло, – в пункт влетел запыхавшийся директор, сопровождаемый сразу тремя сотрудниками в голубых халатах. Их Эшли не знала. Да и не хотела узнать – обычные лаборанты – не интересно. Кинув обеспокоенный взгляд в сторону главного ученого корпорации, доктор Игуаин отдал какие-то распоряжения одному из кураторов рабочей группы, после чего засеменил к наблюдательному посту, где и находилась все это время Эшли.

– Мы готовы. – доложил директор слегка дрожащим голосом. Старость, чего тут взять. Очень скоро, старикашка отправится на пенсию. Гораздо раньше, чем сам планирует… Уж это Эшли знала доподлинно.

Несколько секунд никаких изменений не наблюдалось. В пункте управления царило приглушенное оживление, а за стеклом вакуумное спокойствие. Потом раздался короткий, но очень резкий сигнал, после чего один из стальных щитов, закрывающий проем, начал медленно уходить в пол. Губы стоящего рядом Игуаина искривились в злобной гримасе. Его помощник довольно хрюкнул. Эшли же никак не проявила внутренней реакции. По той простой причине, что ее не было. Она просто ждала, наблюдая за развитием событий. И, дождалась.

Спустя полминуты стальной щит исчез в полу, полностью освободив проход. Раздался еще один резкий сигнал, а затем… Затем из проема наружу выскочило жуткое на вид существо: громадный рост, под семь футов; распухшие до омерзительного вида руки, больше походившие на пережаренные сосиски; обезображенное опухолями лицо, искаженное злобной гримасой; полностью лысая голова, где вместо волос виднелись буро-коричневые наросты, придающие макушке форму гребня. В общем, менее всего появившееся из проема существо походило на человека. Однако, Эшли знала точно – перед ней человек. Во всяком случае, в прошлом.

– Подопытный STX-24. – будничным голосом доложил директор Игуаин, хищным взглядом наблюдая за перемещениями мутанта. Тот, оказавшись на залитой ярким белым светом площадке экспериментальной зоны, замер, тревожно озираясь по сторонам. – До заражения Алехандро Гонсалес имел следующие параметры: рост – шесть футов два дюйма, вес – чуть больше двухсот футов, телосложения – довольно худощавое.

– Хм… – Эшли сделала шаг вперед, сокращая дистанцию между стеклянной стеной до одного ярда. То, что она наблюдала в экспериментальной зоне разительно отличалось от озвученных доктором параметров. Впрочем, не удивительно. Вот, ни разу. Вирус KJ-серии, разработанные директором одной из ведущих секретных лабораторий Синдиката, профессором Филардо, если приживался в организме, очень быстро и очень сильно менял его структуру. И нынешний подопытный под кодовым обозначением STX-24, не стал исключением.

Директор Игуаин, точно услышал ее мысли:

– Мы ввели в его организм KJ-2 неделю назад. Три дня понадобилось организму на усвоение… – доктор пожевал губами, водянистыми глазами наблюдая за происходящим в соседнем помещении. – Около двух часов организм STX-24 находился на грани, но все же сумел приспособиться к новым условиям. Кстати, STX-24 единственный из группы, кто сумел преодолеть критическую точку.

Эшли нисколько не удивилась услышанному. А, чему собственно удивляться? Смертоносность серии KJ-вирусов стабильно превышала отметку в 90 процентов, что полностью соответствовало планам Синдиката, под которые доктор Филардо и разрабатывал вирус. Вот только по ходу дела возникло несколько проблем. Одна из них – острый дефицит подопытных. Имеется в виду, живых подопытных, сумевших выжить при заражении. Ну, а вторая проблема… Доктор Филардо разработал вирус, но не успел создать вакцину… Весьма печальная история. И вот теперь, именно ей приходилось заниматься доработкой, поскольку в противном случае, Синдикат не сумеет начать проект «Перерождение» в запланированные сроки. А, отцы-основатели, ой как не любят задержки… Особенно в таких глобальных вещах…

– Сейчас, спустя чуть более ста часов после точки Х, мутации достигли своего предела. – доктор Игуаин махнул рукой с зажатым в ней планшетом, где похоже и находились все данные по пациенту. – Больше изменений в организме происходить не будет. – директор лаборатории перестал размахивать планшетом и на секунду задумался. Потом добавил. – Во всяком случае, заметных изменений.

– То, что нам требуется. – Эшли удовлетворенно кивнула, наблюдая, как мутант, пережив первый шок от произошедших изменений, начал кидаться из стороны в сторону, в явной попытке отыскать выход из замкнутого помещения. – Мы готовы?

– Готовы. – подтвердил директор комплекса и коснулся закрепленного в ухе наушника. – Выпускайте газ.

Выслушав ответ, доктор Игуаин повернулся к высокой гостье.

– Десять секунд.

Эшли, не отрывая взгляда от экспериментальной площадки, где продолжал бесноваться подопытный, подняла большой палец вверх. Десять секунд отделяет ее от… Чего? На самом деле, ответа всего два. Либо от очередного провала. Либо от триумфа. О первом варианте даже думать не хотелось. Высшее руководство Организации итак в последнее время довольно косо смотрит в ее сторону. Вполне возможно несмотря на все былые заслуги, при провале ее попросту спишут. Как именно списывают в Синдикате? – ну, не на курорт отправляют, это уж точно. Особенно, таких как она. Таких, которые много чего знают. Слишком много…

– Пошел! – голос директора Игуаина подскочил на пару тонов выше обычного.

Эшли итак все видела. Экспериментальная зона начала быстро заполняться зелеными клубами газа, поступающего с вентиляционных шахт пола и потолка. Инстинкты подопытного, обостренные вирусом сработали молниеносно – он сразу же почувствовал что-то неладное. Мутант издал яростный рык, и с разбегу налетел на стекло – как раз то, перед которым стояла Эшли. Доктор никак не отреагировала. А вот, помощник директора взвизгнул точно перепуганная девственница, которую впервые схватили за мягкое место. Сам директор лишь недовольно крякнул. Потуги мутанта, который продолжил биться о стекло ничем не увенчались. Несколько секунд, и его фигура полностью скрылась в зеленых клубах газа.

– Антивирус добавлен в смесь усыпляющего газа. – прояснил детали общей картины директор «Ковчега». – Общая доза в семнадцать раз превышает стандартную, на одного нормального человека.

– Почему именно семнадцать? – вопрос Эшли задала машинально. Для того, чтобы просто хоть о чем-то спросить. Ответ по факту ее не сильно волновал. А если быть точнее – совсем не волновал. Ей было как-то плевать на дозировки. Главное, конечный результат.

Доктор Игуаин начал отвечать, однако почти сразу же был остановлен раздавшимся криком со стороны рабочей зоны. Там, где происходил мониторинг всего происходящего.

– Есть первые результаты!

Пока старый директор, и его жирный помощник соображали, Эшли оказалась рядом с мужчиной, оповестившим руководство о первичных результатах.

– Показывай!

– Эмм… – специалист замялся, в нерешительности переводя взгляд с доктора на спешащее начальство.

– Живо! – Эшли добавила в голос изрядную порцию металла. Обычно действовало. Сработало и сейчас. Мужчина немного ссутулился, его пальцы забегали по клавиатурам, и через несколько секунд он ткнул пальцем на боковой монитор.

– Вот! – специалист указал на подсвеченную красным цветом появившуюся структуру. Схематично она отображала человеческое тело. Собственно, так оно и оказалось. – На подопытном установлены датчики, в тело вживлены специальные микрочипы, а в самой экспериментальной зоны происходит постоянное сканирование.

– И? – Эшли выжидающе подалась к экрану, жадно вглядываясь в быстро изменяющееся изображение.

За специалиста ответил подоспевший директор. Не слишком вежливо отпихнув ее от стола, Игуаин ткнул пальцем в монитор.

– Темно-красным цветом обозначен KJ-2 вирус, желтым искусственные антитела, генерируемые вакциной TORPK-9445. Как видите, последнее с легкостью уничтожает первое. И если при прошлых попытках, и CRX-777, и Orion-220, не имели достаточной устойчивости, то здесь с подобным не возникает никаких проблем. При прошлых испытаниях TORPK-9445 понадобилось три часа на полную нейтрализацию вируса. Единственное, физические изменения уже необратимы, но тут уж… – директор исследовательского комплекса развел руками. – извините, ничего не поделать. Однако, при введении вакцины до заражения, вирус не способен прорвать защитные барьеры в течение трех недель. Затем следует вводить дозу заново, поскольку антител TORPK-9445, к сожалению, вырабатывает крайне мало для постоянной защиты от нападок KJ-вируса.

– Поняла. – Эшли обернулась назад, отыскивая взглядом генерального директора ASG. Встретившись с ним взглядом, она коротко кивнула. Тот в ответ едва качнул головой, подтверждая получение условленного сигнала. – Хорошо, директор Игуаин. – Эшли одарила старика самой теплой из имеющегося арсенала улыбкой. – Вы проделали отличную работу. Уверена, наше начальство будет вам весьма и весьма признательно. Вы сумели сделать то, что не успел покойный Филардо, тем самым подтвердив свой высокий уровень и статус полезности для Синдиката. Теперь, я должна забрать все имеющиеся образцы TORPK-9445, для переправки их в соответствующее место. Надеюсь, у вас уже все подготовлено для предстоящей транспортировки?

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Кивок доктора Паттерсон мог означать только одно: они приехали в исследовательский комплекс не зря. Команда Игуаина не подвела, и теперь у Синдиката имеется противоядие для созданного им же смертоносного оружия, по сравнению с которым, та же ядерная бомба кажется детской забавой. Сколько человек может убить выпущенная по городу ракета с ядерной боеголовкой? Несколько сотен тысяч? А, сколько убьет вирус, против которого нет сдерживающего фактора? Всех. Причем, не только в одном городе. Таким образом, целесообразность KJ-вируса обнулялась, поскольку использовать оружия, не имея при себе защитного механизма, не представлялось возможным. Теперь же, наличие вакцины означало не только прорыв, но и почти незамедлительный старт следующей фазы «Перерождения» – сверхсекретного проекта, о реальных целях которого знали единицы. Вернее, следующей фазы подготовки. Однако, она вряд ли затянется. Теперь вопрос упирался только в темпы строительства сети глобальных убежищ, что должны были собой покрыть всю планету. А также, ввод в эксплуатацию центрального убежища – «Цитадели». Собственно, не столь уж серьезные проблемы. По крайней мере, не для Синдиката. Нужно увеличить темпы? Значит, увеличат. В этом Говард Стайлз нисколько не сомневался.

Что ж, глобальные проекты, кардинально меняющие миропорядок дело конечно хорошее, но стоит немного опуститься на землю, и для начала завершить текущие задачи. Приоритетным являлось сохранение вакцины. Вернее, ее анонимности. И один из этапов выполнения данной задачи: похоронить всех, кто имел хоть какое-то пусть даже весьма опосредованное отношение к ее разработке…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Исследовательский комплекс корпорации Cromwell Global Group – «Ковчег».

Хавьер Игуаин спешил, как никогда в жизни. Правда еще ни разу за семь десятков лет вопрос не стоял столь остро. Сейчас же он балансировал между жизнью и смертью… И это ни разу не метафора. К слову, не только он, но на других доктору было наплевать с Эйфелевой башни, или с вершины Эвереста, или с космической станции… В общем, глубоко и далеко. Хавьер умел слушать, слышать и анализировать. Так он сумел сопоставить все факторы и сделать выводы. Весьма неутешительные выводы. Конечно, оставалась вероятность ошибки… Тем не менее, Хавьер не сомневался в правильности принятых решений. Еще до прибытия доктора Паттерсон, он подготовил в отдельном чемоданчике десять ампул с вакциной, подготовил транспортное средство и трех людей, кому мог доверять. Зачем все эти меры? Нужно. Так он и ответил каждому из троицы, кто задал вопрос. Просто – нужно. Хавьер сам себе не мог до конца объяснить, однако инстинкты подсказывали, что он на верном пути. Что-то очень мутное и очень нехорошее затевалось в Синдикате, а «Ковчег» имел все шансы стать сакральной жертвой. Ну или не сакральной, а просто жертвой. Кому от этого легче? Уж точно не ему. Потому за последние две недели Хавьер сделал все возможное в своих силах: приобрел несколько дополнительных паспортов, отложил наличные деньги, обзавелся некоторыми сторонними от Синдиката связами. Теперь же оставался последний этап – забрать чемоданчик с вакциной и свалить, как можно дальше от «Ковчега», Синдиката, и все что с этим так или иначе, связано.

Если он прогадал, то… Думать даже о таком не хотелось. Смертный приговор ему обеспечен. Рано или поздно, черные пантеры явятся за ним… Если же оказался прав, то Хавьер Игуаин погибнет вместе с остальными, а некий неприметный человечек осядет где-нибудь вдали от цивилизации, дожидаясь своего шанса…

Было ли Хавьеру жаль?

Вернее, не так.

Жалел ли он о чем-то? Да, об одном. О том, что ему придется ради своей анонимности убить трех друзей, согласившихся ему помочь. Мерзкий поступок. Но крайне необходимый…

Где-то на территории Южной Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Говард Стайлз одобрительно хмыкнул, когда в наушнике раздался чуть искаженный помехами мужской голос:

– Мама, вызывает Альфу, прием!

– Мама, Альфа на связи, прием!

– Птички в воздухе, время до подлета 22 минуты. Как поняли? Прием!

– Вас понял! Мы уже в воздухе! – Говард глянул вниз на стремительно уменьшающийся в размере исследовательский комплекс. – Покинем зону удара через две минуты.

– Принято. Работа за птичками. Конец связи!

– Конец связи!

В наушниках воцарилась привычная тишина, а генеральный директор военизированного подразделения корпорации продолжил смотреть на далекую бетонную крышу главного корпуса «Ковчега».

Насколько все же иронично получается… Ковчег – символ защиты. Символ чего-то крепкого, чего-то надежного. Того, где можно переждать бурю. Тот же Ной сумел в ковчеге пересидеть всемирный потоп. Этому же «Ковчегу», расположенному в глубинке южноамериканских джунглей предстоящую бурю никак не пережить. Через двадцать минут с десяток выпущенных ракет превратят исследовательский комплекс в пепел. Как и всех, кто находится внутри. Всех, кто знает о вакцине, а значит представляет для Синдиката угрозу стратегического характера.

Было ли Говарду жалко? Ни разу. О жалости он забыл еще несколько десятков лет назад. Уже тогда подобные операции если и вызывали какие-то эмоции внутри, то точно не жалость.

Сейчас же…

Сейчас вообще никаких эмоций. От слова совсем. Даже пустоты нет. Ничего. Так себя ощущаешь с утра, когда проснулся, а голова еще не успела загрузить в себя порцию стандартного пакета информации. Да-да, Синдикат сумел превратить его почти в робота. Безэмоционального исполнителя, что готов выполнять любой приказ.

Хорошо это или плохо?

Говарду было плевать.

Главное одно – его подобный расклад полностью устраивал.

Глава 1

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Неподалеку от лагеря инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

15:03.

Джулия Стайлз мрачно смотрела на панорамный вид за окном: ослепительно-белый песок, яркое солнце и гнетущее ощущение обреченности. Последнее, правда отношения к картинке за окном вертолета не имело. Дело не в жаре, не в пустыне и не в предстоящей высадке наружу в самом сердце карантинной зоны, где ежедневное количество новых трупов исчисляется не сотнями, и даже не тысячами. Дело в другом. В тотальной неспособности противостоять обрушившемуся на планету злу. Прошло всего два месяца с первого случая заражения в Хьюстоне, но сейчас кажется нет такой точки на земле, куда бы не проник страшный вирус, по сравнению с которым даже бубонная чума в средневековье кажется всего лишь насморком. Два месяца… Всего лишь, шестьдесят дней, а мир изменился до неузнаваемости. Многих государств уже нет на политической карте, а те что остались раздираемы внутренними волнениями, голодом, и зачастую абсолютным хаосом. Единственным оплотом стабильности, скалой за которой можно укрыться, лучом надежды во всеобщей мгле оставалась корпорация Cromwell Global Group. Да-да, все так. Транснациональная корпорация, что никогда не занимала первые рейтинги, и довольно сильно уступала другим гигантам, вдруг неожиданно вырвалась на первые позиции, превратившись де-факто в кризисный центр управления всей планетой. Оказалось, уже выстроена целая сеть бункеров, связывающая собой все континенты, во главе с Цитаделью, глобальным убежищем, вмещающим в себя несколько десятков миллионов человек. Оказалось, у корпорации имеется целая армия с тяжелым вооружением и новейшими разработками, а также способность к молниеносной переброске своих сил. Оказалось, корпорацией построены более сотни военных баз по всему миру, что позволяет теперь осуществлять контроль за любой точкой не только на Земле, но и похоже за ее пределами. В общем… Из транснациональной корпорации, CGG за несколько недель превратилась в транснациональное планетное правительство. Удивительно, да? Может для кого-то, но не для Джулии. Она прекрасно понимала, кто именно прикрывается логотипом Cromwell Global Group. Как и понимала следующее: показанное ими сейчас, лишь малая часть из имеющихся возможностей. Все еще впереди. Ужасающий до дрожи во всем теле план запущен, и Синдикат не станет от него отступать. А остановить возомнивших себя Богом людей, попросту невозможно. Некому. Она? А, что она может, если даже Белый Дом под полным контролем теневой Организации. Теперь правда, не такой уж теневой… Но не в этом суть. Будь даже под ее контролем все спецслужбы США, они бы вряд ли смогли сильно осложнить воплощение сатанинского плана Синдиката. Те слишком сильны. Слишком долго вели подготовку, чтобы отступать. А самое главное – вирус уже на свободе, повсюду сея смерть. Вот почему, единственное ощущение внутри, какое осталось за последние недели – тотальная обреченность.

Из ФБР пришлось уйти сразу же после инцидента в Хьюстоне, поскольку дальше оставаться в структуре подконтрольной Синдикату не имело смысла. Какое-то время она просто пребывала в депрессивном состоянии, наблюдая, как весьма стремительно рушится привычный мир. В каждом городе, где выявляли инфицированных, вводился жесткий локдаун, по примеру Хьюстона, когда город делили на сектора, полностью их изолируя друг от друга. Если подобные меры и помогали, то как-то незаметно. По крайней мере, вирус продолжал свое победное шествие, каждый день захватывая все новые и новые территории. Сейчас, спустя уже два месяца после начала пандемии планетарного масштаба, вряд ли можно было сыскать место, где отсутствовал штамм KJ-вируса. Месяц назад Джулия приняла для себя единственное возможное и верное в текущей конъектуре решение: пусть не в ее силах изменить, сгладить или остановить Синдикат, но бороться она может. Значит будет. Больших успехов добиться пока не удалось, но все же… Вода камень точит. Так и ее пусть на первый взгляд незначительные действия вполне могут взять количеством, обрушив в один момент все планы Организации.

Оно так и получилось. Не обрушение планов Синдиката, конечно же, но некоторые результаты стали заметны. Ее сотрудничество с оставшимися международными структурами, вроде Красного Креста, Всемирной Организации Здравоохранения, а также такими новыми образованиями, как «Армия Освобождения» и «Стоп CGG», приносило свои плоды. Однако самым главным являлись даже не сорванные проекты корпорации, а те крупицы информации, которую она собирала везде, где только могла. Постепенно небольшие обрывки стали складываться в общую картину, благодаря чему впервые за два месяца в сердце лучик надежды. Пусть пока крохотный, но все же.

Голос пилота в наушниках отвлек Джулию от не самых веселых размышлений.

– Сопроводительный отряд Красного Креста просит разрешение на посадку!

Ответили практически мгновенно.

– Доступ разрешен!

– Доктор Стайлз, – теперь обращались к ней. – взгляните справа.

Джулия, бывший агент ФБР, а ныне имеющая статус доктора в Красном Кресте, так и сделала. Повернулась, смотря сквозь боковое стекло вертолета. Внизу раскинулся огромный палаточный городок, обнесенный пятью рядами защитных барьеров из металлического сетчатого забора под напряжением. По всему периметру лагеря возвышались наблюдательные вышки, а между барьерами осуществлялся постоянный патруль на бронемашинах. Спецлагерь «Аль-Джазир» – лишь один, из десятка тысяч подобных, раскинутых по всему миру, где врачи пытаются бороться за каждую жизнь. И раз за разом проигрывают.

– До посадки две минуты!

– Принято!

– Статус: зеленый!

– Доктор Стайлз, готовьтесь к посадке!

Джулия кивнула. Она готова. Всегда готова. Последние два месяца после инцидента в Хьюстоне ее жизнь превратилась в сплошные поездки и перелеты. Так что командировка в Алжир являлась обычной рутиной, не более того. Единственным отличием являлось отсутствие команды. Узкоспециализированной команды, имеется в виду. Обычно в карантинную зону летели, как минимум с десяток сотрудников Красного Креста, или ВОЗ. Сегодня же, в составе группы значился только один ассистент, да шесть бойцов сопровождения.

– Приближаемся к зоне высадки!

Вертолет быстро пошел на снижение, и Джулия плотно стиснула челюсть, ощущая, как желудок подступил куда-то к горлу. Раньше она с легкостью переносила полеты, однако в последнее время начала ощущать недомогание. Особенно при взлете и посадке. С чем связаны подобные изменения? Хороший вопрос. Будь она настоящим доктором, наверняка смогла бы на него ответить. Беспокоить же других с подобной ерундой Джулия не собиралась. Мир на глазах исчезает, а у неё тошнота при посадке… Чрезвычайная проблема, ага.

– Двадцать футов! – отчитался пилот. – Десять!

Небольшой толчок, а следом голос пилота в наушнике оповестил об успешной посадке.

– Мы сели! Доктор, у вас не более часа. Затем мы возвращаемся на базу!

– Поняла! – Джулия доведенными до автоматизма за последние два месяца действиями, проверила герметичность костюма биологической защиты. Вроде все в норме. – Идем! – она повернулась к сидящему рядом ассистенту, на чьем лице за стеклом шлема выступили белые пятна. Оно понятно: первый выезд, и сразу в красную зону.

Спрыгнув на пыльную землю, Джулия слегка пригнулась и сделала рывок на три ярда вперед, преодолевая сопротивление воздуха, от все еще крутящихся винтов. Ассистент по имени Говард, выпускник Кембриджа, и восходящая научная звезда в прошлом, а ныне всего лишь рядовой сотрудник в Красном Кресте, последовал за ней. Не очень удачно – через два шага запнулся о неровность почвы и упал на одно колено, выронив при этом сумку с ноутбуком. Джулия выругалась, в два прыжка оказалась рядом с коллегой – правда, совсем не для того, чтобы помочь встать на ноги. Два месяца после инцидента в Хьюстоне имели глубокие последствия для каждого. В том числе и для неё. Так что… Джулию не волновала судьба ассистента, а вот за содержимое ноутбука, она бы без особых колебаний убила.

– Доктор Стайлз? – к ней спешило трое человек. В отличии от неё на них не было костюмов биологической защиты. Впрочем, и на ней он лишь в качестве дополнительной меры предосторожности, которую она соблюдала лишь по причине строгого регламента внутри отряда сопровождения. Нарушь она его, и парни улетят на базу без неё. И как тогда быть? Приходилось подчиняться.

– Верно. – Джулия махнула рукой, и подошла к встречающим. Говорившим оказался невысокий мужчина в белом медицинском халате, маске-респираторе на лице и довольно запыленными очками на глазах. Сопровождала его смуглая девушка в голубом халате и высокий чернокожий мужчина.

– Доктор Мохаммед Савфат, директор «Аль-Джазир». – представился мужчина, протягивая руку в белых перчатках. Джулия ответила на рукопожатия. Все равно, никакого телесного контакта. А значит, безопасно.

– Идемте! – доктор Савфат махнул рукой по широкому проходу между плотно поставленными друг к другу палатками, преимущественно темно-зеленых цветов. Хотя встречались и белые, и голубые, и даже ярко-красные. – Извините, что не могу предоставить вам транспорт. – начальник лагеря извиняюще развел руками. – У нас огромный дефицит с топливом. Транспорта в наличии предостаточно, однако заправлять попросту нечем. Имеющиеся в наличии запасы выделяем только под экстренные случаи.

Джулия понимающе кивнула. Мир за прошедшие шестьдесят дней сильно изменился. Причем последствия изменений отобразились на всех, без исключения. Вместе с исчезающими в пучине хаоса странами, также, а может и еще более стремительно исчезали ресурсы. Оно вполне объяснимо: практически все логистические связи оказались разорваны, да и большинство компаний осуществляющих добычу или переработку ресурсов оказались не в состоянии обеспечить дальнейшую работоспособность. Единственным, у кого не возникло никаких проблем оказалась корпорация Cromwell Global Group. Оно понятно. Синдикат заранее позаботился и обеспечил, как непрерывную работу, так и логистические цепочки, перебрасывая топливо и другие ресурсы от базы к базе. Правда делиться с остальным миром корпорация явно не собиралась.

– У нас в карантине чуть более тридцати тысячи человек. Мертвых почти семь тысяч. На первой стадии одиннадцать тысяч, и почти столько же на второй. Тех, кто переходит в третью… – доктор замолчал. Но Джулия итак поняла о чем начальник лагеря предпочитает молчать: перешедших в третью стадию они убивают. Так поступали почти везде, поскольку сдержать переживших мутацию зараженных было практически невозможно. А позволять им покидать карантинную зону, означало ускорять и без того полномасштабное распространение вируса. Добровольный суицид планетарного масштаба, в общем.

– Мы испытываем острую нехватку не только в лекарственных препаратах, еде, воде и топливе, но и в людском ресурсе. Мы хоть пока хоть и контролируем распространение вируса в пределах «Аль-Джазиры», тем не менее каждый день выявляем инфицированных среди персонала. – доктор досадливо махнул рукой. – Ежедневный отток, доктор Стайлз. И вместе с тем, нулевой приток. Такими темпами скоро останется лишь открыть двери лагеря и отойти в сторону.

Джулия снова кивнула. Она прекрасно понимала директора карантинной зоны. Точно такие же проблемы существовали во всех тех лагерях для инфицированных, в которых удалось побывать до прилета в «Аль-Джазиру». Нехватка еды, нехватка питьевой воды, нехватка топлива, нехватка электричества, нехватка даже самых простых медикаментов, нехватка здоровых людей… – такого рода проблемы наблюдались везде. Не только в спецлагерях, но и в обычных городах, постепенно превращающиеся в закрытые зоны. Вирус побеждал. Причем, с разгромным счетом.

– Я надеялся Красный Крест направит нам дополнительный персонал… Хотя бы двух-трех специалистов, вроде вас…

Джулия отрицательно мотнула головой. Не направит. Ни одного. Доктор Мохаммед Савфат не знает одной главной новости: вчера вечером Красный Крест ввиду отсутствия финансов, человеческого ресурса и возможности обеспечивать хотя бы минимальную поддержку сотрудников, объявил о прекращении своей деятельности. Нет теперь никакого Красного Креста. Следующая на очереди Всемирная Организация Здравоохранения, что еще подает слабые признаки жизни. А затем останется лишь всемогущая корпорация Cromwell Global Group, чьим логотипом прикрывается Синдикат.

Очередная победа врага.

И очередной ее проигрыш…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:09.

Джек шагал по Гранд-авеню, стараясь сохранять баланс между быстрым шагом и легкой пробежкой. Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Вместе с тем, хотелось, как можно быстрей убраться с улиц закрытого на карантин города.

Жизнь в последние месяцы сильно изменилась. И если к примеру его близкому другу повезло застать пандемию в относительно безопасном месте, вроде Юнион-Сити в округе Фултон, штат Джорджия, то Джек не успел покинуть Лос-Анджелес до того, как власти объявили о полном локдауне. Ну… как власти…

Джек искоса глянул на вправо. На стеклянном офисном здании размещался огромный экран, где по спирали крутился логотип корпорации Cromwell Global Group в виде красно-белого мальтийского креста. Именно корпорация взяла Лос-Анджелес под полный контроль чуть больше месяца назад, после чего объявила о полном закрытии, как въезда, так и выезда. Город поделили на сектора, между которыми сообщение осуществлялось только по спецпропускам. Де-факто вместо одного Лос-Анджелеса теперь существовало почти три десятка независимых друг от друга образований. Объединяло их только одно – полный контроль корпорации. Вместе с закрытием города новая власть ввела дополнительные ограничения. Такие как комендантский час, запрет на ношение оружия – и это при том, что ты в любой момент можешь ожидать нападения зараженного – запрет на свободное передвижение и так далее. То есть сейчас Джек де-факто нарушал одно из правил. В случае если на пути попадется патруль, будет крайне сложно объяснить цель передвижения по улице. А шансы наткнуться на бойцов корпорации весьма велики – улицы практически пустые. Точно, в Лос-Анджелесе проживает не пять миллионов, а пять тысяч – и то, с большой натяжкой.

Сейчас к примеру, он подошел к перекрестку с бульваром Уилшир, и кроме него на дистанции сколько хватало зрения, виднелась еще пару человек. И, все.

Джек уже сделал первые шаги по пешеходному переходу, когда на стеклянном здании страхового центра впереди появилось лицо молодой привлекательной блондинки в белоснежном медицинском халате, и притягивающей внимание ослепительной улыбкой. Особенно эффектно женщина выглядела на фоне пульсирующего позади огромного логотипа корпорации. Блондинка успела слегка улыбнуться, как за считанные секунды ее лицо претерпело радикальные изменения. Сначала появились пятна, потом на коже появились огромные багровые пузыри, следом заметное глазу изменение черепной коробки, и вот, спустя пять секунд существо на экране бросилось вперед, раскрыв рот в жутком оскале. Учитывая, что картинка транслировалась в объемном формате, зрелище оказалось по-настоящему впечатляющим. Джек даже сделал два прыжка назад. Вроде разум понимает всю абсурдность бегства от простого изображения, но вот инстинкт самосохранения все равно требует каких-то действий.

Показанное на объемном экране – ускоренное изменение, происходящее у инфицированных KJ-вирусом. Здесь понадобилось пять секунд – в реале, три-четыре дня. Конечный результат – третья стадия, которая до сих пор, спустя уже два месяца с начала глобальной пандемии, считается необратимой. Впрочем, не только она. Каждая стадия считается необратимой. Если вирус попал в организм у инфицированного в перспективе два пути: либо организм не сумеет пережить одну из стадий, либо трансформируется после третьей. До сих пор не имелось ни одного случая возвращения к нормальному состоянию. Единственное, чего добились ученые – замедление перехода от второй к третьей. На двенадцать часов. Охренеть какой прогресс, ничего не скажешь.

Как оказалось, на трансформации миловидной блондинки сюжет на экране не закончился. Существо, коим стала женщина после третьей стадии исчезла, а его место занял мужчина в темном костюме с логотипом корпорации на рукаве. Чуть смугловатая кожа, волевой подбородок, трехдневная щетина и холодный пронизывающий до мурашек взгляд. Джек знал человека с экрана. Очень хорошо знал. Когда-то они были друзьями. Когда-то бок о бок делали вместе хорошие вещи, очищая планету от плохих ребят. Когда-то Джек спас ему жизнь, о чем сейчас сильно жалел. Уж лучше бы, Джаред Кромвель, экс-майор спецгруппы «Кракен», президент корпорации Cromwell Global Group, и человек ответственный за все ныне происходящее, сдох тогда под пулями террористов. Теперь уже поздно. Ничего не изменить. Джаред недосягаем. Остается только в бессильной ярости смотреть на его лицо с экранов.

– Нас разъедает болезнь. – низкий голос бывшего друга вызвал неприятный холодок. – Как кислота она подступает к горлу, оставляя после себя лишь горечь. – и без того мрачное лицо президента корпорации, стало совсем невыносимым. – Она поразила весь мир, изменив прежний знакомый всем вам уклад жизни до неузнаваемости. И только признав недуг, можно надеяться на выживание. – Пауза. Долгая. Мучительная. – Корпорация CGG дает такую надежду. – лицо Джареда исчезло с экрана, сменившись панорамным видом огромного бетонного сооружения с высоты… даже не птичьего, а кажется, космического полета. Настолько впечатляющие размеры имел громадный купол, скрывающий под собой многоуровневый город. – Цитадель – Ноев ковчег, способный защитить вас и вашу семью от заразы, постепенно завоевывающей нашу планету. Не стоит откладывать переезд. Цитадель при всех размерах не сможет вместить всех желающих. Мы, в корпорации CGG, хотим спасти всех. И сделаем все в наших силах, для обеспечения выживания цивилизации и конечной победы над вирусом. Однако прямо сейчас, лучший выбор – попасть в Цитадель. Если в вашем городе есть передвижные пункты корпорации, спеши записаться. Если нет, звони по номеру – на фоне красно-белого креста корпорации появился телефонный номер. – и мы постараемся организовать ваш переезд. И помни, Cromwell Global Group – твой единственный Спаситель. Мы обеспечим ваше выживание, вашу безопасность и ваше будущее. Ной позаботился лишь о своей семье. Мы – о всем человечестве.

Картинка глобального убежища исчезла, сменившись картой спецприемников корпорации, доступных в Лос-Анджелесе. Всего их насчитывалось около тридцати. В среднем, по одному на искусственную зону. В некоторых, сразу два или три. В общем, набор шел своим ходом.

Цитадель… Ноев ковчег…

Ага.

Ковчег.

Спасают человечество от потопа, ими же устроенного. Играют в Господа Бога, не иначе. Тот ведь поступил точно так же. И ковчег обеспечил, и потоп. Вот только если у Него, как у Создателя имелось право, то у этих… Кучка зажравшихся уродов, что захотели контролировать всю планету. И Цитадель ни разу не ковчег. Никакой не спасательный круг во время шторма. Нет… Цитадель – бетонная тюрьма, из которой нет выхода. Зашел внутрь – зашел навсегда. Вот она суть настоящего плана хозяев Джареда. Согнать уцелевших в убежища, после чего навсегда захлопнуть двери. Гарантированный контроль. Над всеми, без исключения.

Дерьмо.

Джек скрипнул зубами, бросив яростный взгляд на экранированную стену офисного здания. Сукин ты сын, Джаред.

Сукин ты сын…

Соединенные Штаты Америки.

Правительственный бункер.

Точное местоположение – секретно.

Точное время – секретно.

Какого чувствовать себя одновременно самым влиятельным человеком едва ли не во всем мире, и вместе с тем осознавать свою никчемность? Ужасно. С одной стороны перед тобой огромные властные ресурсы. С другой, ты и шагу не можешь сделать без разрешения. Пол Трипп всю жизнь шел к заветной мечте – стать президентом самой могущественной державы на планете. Ну стал. И, чего? Во-первых, к тому времени Штаты утратили былое величие, все более и более, уступая позиции Китаю и России. Во-вторых, место он получил, а вот власть нулевая. В слишком кризисное время занял место президента. Слишком от многих людей зависел. Сегодня его фигура устраивает Синдикат. А вот гарантий на «завтра» никаких.

Печально, в общем все. Грустно. И главное, никак не отойти назад. Просто не дадут уйти в тень. Если только, на совсем. Но такой вариант Пола не устраивал. Уж лучше быть ширмой для Синдиката, чем разлагающимся трупом в сырой земле. Значит, продолжаем играть роль всемогущего президента Соединенных Штатов Америки.

Пол Трипп дал знак агенту секретной службы, и тот распахнул дверь в совещательный зал, где уже с полчаса его визита дожидались остальные члены администрации. В самом зале находился лишь советник по национальной безопасности, да вице-президент. Остальные участники присутствовали в онлайн-формате. Во-первых, в целях безопасности президента. Все же в условиях столь глобальной пандемии, лучше ограничить контакт до минимума. Во-вторых, в столь сложной кризисной ситуации министрам необходимо быть на местах. Иначе, итак трещащая по швам страна может за одни сутки исчезнуть с политической карты мира. Как та же Канада, к примеру.

– Добрый вечер, дамы и господа. Президент Соединенных Штатов… – руководитель аппарата Белого Дома начал в своем привычном стиле, однако Пол его тут же оборвал:

– Оставь Линда. Ни к чему.

– Есть, господин президент.

Пол устало кивнул, сел в удобное кожаное кресло и с трудом подавил желание откинуться на спинку, прикрыв глаза. Пусть он прикрытие для Синдиката, тем не менее пахать приходилось так, точно он и правда президент страны. Прошедшие два месяца состарили лет так на двадцать. Если не все тридцать. При том, что ему итак, за семьдесят.

– Начинает министр здравоохранения. – Пол провел пальцем по экрану закрепленного на месте планшета, выводя на экран заранее подготовленными докладчиками данные. – Текущая ситуация в мире, в целом. И в стране, в частности.

Министр здравоохранения, а ей являлась весьма привлекательная женщина с пышной копной рыжих волос, начала без долгих прелюдий. Этим Полу она нравилась. Все четко, по делу, без лишних слов и отступлений.

– На текущий момент, по состоянию на 16:00, в мире официально зарегистрировано 24 миллионов 612 тысяч 345 случаев инфицирования KJ-7 вирусом. Из них, почти 19 миллионов летальные случаи. Из оставшихся 5,6 миллионов, почти 1,3 миллиона пережили третью стадию и перешли в разряд мутировавших существ, представляя главную силу для дальнейшего распространения инфекции. Касаемо цифр в нашей стране. На то же время, министерство располагает следующими данными: 640 231 инфицированный, 402 315 безвозвратные потери. Из 237 916 зараженных, 48 392 на первой стадии, 34 171 на второй, 20 682 на третьей, и 134 671 перешедшие точку невозврата. Наихудшая ситуация в штатах Нью-Йорк, Калифорния, Флорида, Огайо, Мичиган и Нью-Джерси. Там цифры заражений растут с пугающей прогрессией в несколько сот процентов, ежедневно. В Нью-Йорке и Джерси, под тысячу процентов за прошедшие сутки. Более-менее стабилизировать удалось штаты Техас, Миннесоту, Висконсин и Мэриленд. В остальных штатах без особых изменений.

– Без положительной динамики? – можно было конечно не задавать уточняющий вопрос, тем не менее Пол решил играть роль дотошного президента до конца. По факту же, он итак знал чем закончится пандемия. Как и то, что лично он в безопасности.

– Мы прикладываем все усилия для снижения темпов заражения, господин президент. К большому сожалению, существующая система не рассчитана на такой поток инфицированных. Мы попросту не выдерживаем волны, которая с каждым днем становится все выше и сильнее. Как я уже сказала, стабилизировать ситуацию, зафиксировав темпы ежедневного прироста на уровне тридцати процентов удалось только в четырех штатах. В остальных, имеем стабильно выше пятидесяти процентов. Такими темпами уже через месяц мы будем иметь около пяти миллионов инфицированных. А иными словами, учитывая действие KJ-вируса, пять миллионов безвозвратных потерь. И если мы…

– Я понял, Кэтрин. – Пол поднял руку, останавливая министра. – Насколько я помню из прошлого доклада, самая критическая ситуация в африканском и азиатском регионах. Появились ли новые данные?

– Практически нет. Та информация, какую мы имеем от полуживой ВОЗ и данных CGG, касается лишь официальных источников. В африканских странах… кхм… – министр запнулась. – вернее, остатка стран, а де-факто неуправляемых территориях, перестали фиксировать зараженных. Тоже самое касается азиатских очагов. При первых признаках инфицированных попросту уничтожают. Однако, если верить данным CGG, даже такие меры не дают большой эффективности. Учитывая нехватку карантинных зон, отсутствие требуемой изоляции, вирус в тех регионах распространяется существенно выше, чем в нашей стране. Так, по последним данным еще двухнедельной давности ежесуточный прирост зараженных в Бангладеше достиг почти десяти тысяч процентов! Схожая ситуация в Индонезии, Камбодже, Вьетнаме, и почти всех африканских странах. Потому, цифра 24 миллиона инфицированных не отображает текущее положение дел. В реальности счет мог уже достигнуть отметки в сотню миллионов зараженных и семидесяти погибших.

– Хорошо… – слово прозвучало совершенно неуместно, и Пол поморщился. Для человечества хорошие времена давно закончились. Если пандемия коронавируса, где за 2,5 года погибло чуть больше шести миллионов, воспринималась как проблема глобального характера, то что уж говорить о запущенном Синдикатом «Перерождении», где за два месяца планета потеряла десять процентов людского ресурса. Вот только, это лишь начало… Начало конца…

– Как у нас обстоят дела с внутренней обстановкой в стране?

Пол ни к кому конкретно не обращался, но слово тут же взял директор ФБР.

– В штатах с наиболее тяжелым положением постоянно формируются очаги самоуправления. Сохранять относительную стабильность удается только за счет реагирования спецподразделений CGG. Однако даже усилий корпорации не всегда достаточно. Так, к примеру в Портленде, штат Орегон введенные силы Национальной Гвардии перестали подчиняться приказам, заявив о выходе Орегона из состава Соединенных Штатов.

– Вот как? – информация оказалась новой, и потому Пол удивился вполне натурально. Выходит, не так-то у Синдиката все под контролем. Хотя, этого стоило ожидать. Даже тех гигантских ресурсов, что имеет Организация, чисто физически, да и технически не хватит для осуществления полноценного контроля над каждым дюймом земли. По крайней мере на данном этапе реализации проекта «Перерождение».

– Да. Штат Орегон больше не входит в состав страны. Ресурсов же для принуждения мятежников к миру у нас попросту нет. Примерно те же настроения царят в еще ряде штатов. В самом начале кризиса два месяца назад уже были подобные инциденты. Тогда задействованных ресурсов хватило для наведения порядка. Теперь же боюсь господин президент, нам придется оставить мятежников без внимания.

– Хавьер? – Пол переключил внимание на министра обороны.

Четырехзвездный генерал с посеревшим от усталости лицом, потер глаза и мотнул головой.

– У нас чрезвычайно напряженная ситуация на границе с Мексикой. Вернее, бывшей Мексикой. Как вы знаете, господин президент, правительство соседней страны пало две недели назад, и с тех пор на той территории происходит непрерывный процесс дробления.

– В курсе.

– Так вот, еже… ежесекундно по всей протяженности границы происходят попытки преодолеть защитный барьер. Тут и беженцы, и преступные группировки, и бывшие мексиканские военные, и конечно же зараженные. Территория Мексики превращается в черную дыру и главный очаг распространения вируса на нашем континенте. Кэтрин может подтвердить…

– Так и есть. – тут же отозвалась министр здравоохранения. – В Мексике изначально существовали большие проблемы с выявлением инфицированных, и хотя бы попытками локализовать инфекцию. После падения правительства и начала процесса дробления страны на составные части, про медицину вообще забыли. Никто на тех территориях не ведет тестирование, и оказание какое-либо, даже первичной помощи. Я уж не говорю о контроле за карантинными зонами.

– Поэтому большую часть армейских подразделений нам приходится держать на приграничных территориях, так как царящий в бывшей Мексике хаос наибольшая угроза для безопасности нашей страны. Правда должен заметить следующее, господин президент, ситуация ухудшается с каждым днем. Пока нам удается сдерживать рвущуюся через границу массу. Однако с имеющимися темпами уже через неделю мы не сможем обеспечивать безопасность, как границы, так и южных штатов.

Пол кивнул. Примерно на такой сценарий развития событий и рассчитывал Синдикат. Теперь, в условиях реальной угрозы не только безопасности, но и существованию страны, у него, как у президента развязаны руки. Не юридически, само собой. Но, кто сейчас станет обращать внимание на подобную ерунду?

– Я вас услышал, генерал. Мы должны предпринять самые решительные действия для обеспечения защиты нашей страны. Необходимо провести спецоперацию, по полной зачистке приграничных территорий на глубину в сто миль, а также нанести удары по всем военным объектам, что могут быть использованы против нашей страны. Ждать не имеет смысла. Поэтому действовать начнем в течение суток.

– Военные действия на чужой суверенной земле без разрешения Конгресса? – министр обороны вопросительно приподнял правую бровь. – Это будет считаться актом агрессии…

– Действовать будем мы. – на до того черной иконке появилась видеотрансляция с хмурым покрытым щетиной лицом. За последние два месяца с начала пандемии каждый научился считаться и уважать корпорацию, во многом благодаря которой Соединенные Штаты до сих пор продолжали свое существование. – Cromwell Global Group международная зарегистрированная частная корпорация. И нам для действий не нужен Конгресс.

– А вы не много ли на себя берете, Кромвель? – в голосе директора Национальной разведки звучала неприкрытая неприязнь. – Вы правильно подметили: CGG лишь частная корпорация. Не больше. Вы же пытаетесь взять на себя федеральные функции.

– Наша корпорация обеспечивает выживание не только нашей страны, но и всего человечества. – голос Джареда мог без всяких проблем заморозить действующий вулкан. – Мы действовали, действуем и будем действовать исходя из главной задачи: сохранить человеческую цивилизацию. Вы можете быть на нашей стороне, и корпорация обеспечит вас необходимыми ресурсами. Можете действовать против нас, и обречете себя на очень быстрое исчезновение…

– Это угроза? – директор Национальной разведки даже привстала со своего места.

– Констатация факта, не более мадам. – уголки губ Джареда тронулись в легкой насмешливой улыбке. – Сеть наших баз и передвижных пунктов обеспечивает порядок почти в каждом Штате. Общая численность контингента, который мы задействовали и оплачиваем из своего кармана на территории Штата почти полмиллиона бойцов. Мы можем вывести их и перебросить куда-нибудь в Африку, или Европу, или Латинскую Америку… Только вот, отбрось свои политические амбиции Сэм и подумай головой, как долго страна протянет без поддержки корпорации? Сутки? Двенадцать часов?

Никто Джареду не ответил. А, просто нечего. Каждый из участников совещания осознавал текущую действительность – чрезмерное влияние корпорации может нравиться, может не нравиться, но факт остается фактом: она клей, держащий целую страну. Убери корпорацию и страна исчезнет.

– Мы – не враги. – четко, разделяя каждое слово заявил Джаред. – Cromwell Global Group – спасение в нынешнем кризисе. Благодаря нашим научным достижениям, силовому контингенту и миротворческим возможностям, у человечества есть шанс на выживание. И мы в корпорации, не дадим его загубить. Надеюсь меня все услышали. – пауза. Очень долгая. Очень многозначительная. – Хорошо. – напряженные мышцы лица президента корпорации расслабились. – Тем не менее, мы стараемся уважать законную власть и находить компромиссные решения там, где они возможны. Господин президент, даете ли вы добро для действий военных подразделений корпорации на территории бывшей Мексики с целью обеспечения безопасности Соединенных Штатов Америки?

Пол прекрасно осознавал какой именно ответ от него ожидает большая часть участвующих в совещании: отрицательный. Чисто из принципа. Чтобы показать, кто здесь настоящий хозяин. Если он согласится, то признает ограниченную власть администрации над текущим положением дел. Если же откажет, даже в случае нарушения прямого запрета со стороны корпорации, сможет сохранить лицо. Вот только кураторы из Синдиката не одобрят подобной самодеятельности. Весь смысл в том, чтобы каждый на планете начал осознавать простую вещь: теперь землей руководит корпорация. Она твой отец, твоя мать, твой директор, твой президент и твой Господь Бог. А потому, у Пола Триппа, 47-го президента Соединенных Штатов попросту не оставалось иных вариантов, как ответить согласием и тем самым растерять и без того жалкий авторитет Белого Дома…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:15.

Джек заметил черный бронированный фургон с красно-белым мальтийским крестом и тут же метнулся в узкий проход между домами. Патрулированием Лос-Анджелеса, как и остальных городов занималось военизированное подразделение корпорации American Security Group. ASG, проще говоря. Джеку уже приходилось с ними сталкиваться несколько лет назад. Профессионалы своего дела, ничего не скажешь. И в отличии от подобных себе наемников, фанатично преданы корпорации. Предлагай любые деньги, любые условия, любые дивиденды – не пройдет. Если ты цель, а спец из ASG исполнитель – можно заказывать гроб. Тебя устранят, будь ты хоть самим архангелом с небесных просторов. Оно понятно. Бойцы служат не просто могущественной корпорации, а теневой структуре под названием Синдикат, которая за ней стоит. А те ребята шутить не привыкли. Потому бойцов корпорации не купить. Зачем покойнику миллионы долларов? А убьют не только подведшего исполнителя, но и всю его родню. Причем, подчистую. Таким образом, любая сделка на стороне теряет смысл. Только если ты не совсем поехавший. Но таких обычно вычленяют на ранних стадиях.

В узком проходе между двумя офисными зданиями находился мусорный контейнер выкрашенный в темно-зеленую уже облупившуюся краску. За него-то Джек и спрятался.

Через пару десятков секунд появился фургон. Оказалось, за ним ехали еще четыре мотоцикла с одетыми в черную форму бойцами ASG. Фургон проехал дальше, не тормозя, а вот два мотоцикла остановились. Прямо напротив прохода, куда нырнул Джек, избегая нежелательной встречи с людьми корпорации.

Похоже заметили…

Сердце опустилось куда-то на уровень пяток. По спине пробежал неприятный холодок. Если его найдут тут, прячущимся за мусорным контейнером, ничем хорошим это не закончится. Вот прям вообще, ничем.

Несколько секунд мотоциклисты просто стояли. Потом свернули с дороги на тротуар.

Нехорошо.

Очень нехорошо…

Джек напрягся, прислушиваясь. Благо, учитывая отсутствие посторонних шумов в закрытом на тотальный карантин город, сделать это было не сложно.

Двое бойцов, одетых в черную форму с защитными пластинами, и защитных шлемах припарковали мотоциклы и неспешной походкой направились к проходу.

Дерьмо.

Как только они пройдут мусорный бак, считай участь предрешена. Не заметить его они не смогут. Слишком узкий проход. Слишком пустой. Слишком мало пространства для маневров.

– Ты уверен? – далекий голос, явно искаженный электроникой на выходе звучал очень низко и глухо.

Второй почти ничем не отличался.

– Да. Я видел, как свернули с тротуара.

– Ладно. Двигаем. Будь готов.

– Не учи, старик.

Теперь никаких сомнений. Его засекли.

Джек закусил нижнюю губу и сгруппировался. Шансов немного. У противников броня, больше опыта, хорошее обучение, а самое главное – оружие. Один из бойцов, тот что второй, достал из кобуры модифицированный пистолет, с каким-то голубоватым свечением на стволе. Явно производство самой корпорации.

Шаг. Шаг. Шаг.

Теперь их разделяло каких-то три ярда. А по сути, лишь мусорный бак.

Еще шаг. Еще.

Два ярда.

Вдох. Выдох. Вдох.

Нужно приготовиться к броску. На его стороне только один плюс: элемент неожиданности. Да, они ищут его, однако ведут себя чересчур расслабленно. Этим нужно воспользоваться.

Еще один шаг.

Еще вдох. Еще выдох.

Раз, два, три…

Пора!

Джек уже начал выпрямляться, когда напряженную тишину разорвал шипящий звук рации, а за ним мужской голос:

– Центр, всем свободным патрулям. Сектор HG-21, срочно. Нападение на конвой. Около сотни мутантов. Всем свободным патрулям! Прибыть в сектор HG-21. Немедленно!

Джек с трудом сдержал стон облегчения, когда два бойца развернулись и бегом припустили к оставленным у прохода мотоциклам. Спустя несколько секунд раздался рев набирающих обороты двигателей, а еще через десять и он стих.

Путь впереди оказался свободен. Только Джек так и остался сидеть, уронив голову на колени. Один миг, и он был бы в руках корпорации…

Да, годы расслабляют. Раньше в годы капитанской службы нервные потрясения случались каждый день, и потому не пробирали так сильно. Сейчас же… Большой труд просто подняться. А уж идти куда-то на трясущихся ногах…

Нет, минута отдыха крайне необходима.

И плевать на всех затаившихся мутантов…

Соединенные Штаты Америки.

Правительственный бункер.

Точное местоположение – секретно.

Точное время – секретно.

Совещание закончилось, и квадратики подключенных к конференции участников один за другим исчезали с дальней экранированной стены ситуационной комнаты правительственного бункера, пока не остался только один с чрезвычайно хмурым лицом министра обороны. Тот захотел наедине поговорить с главой государства.

Наедине, так наедине. Пол не возражал. Дал знак рукой покинуть ситуационную комнату вице-президенту и советнику по национальной безопасности, после чего переключил свое внимание на министра. Пол прекрасно знал о чем именно пойдет разговор, и не ошибся.

– CGG имеет чересчур большое влияние, господин президент. – от главы военного ведомства так и веяло арктическим холодом. – Они могут заявлять о благих целях, однако по факту перехватывают управление страной. Разве вы этого не видите, господин президент?

Пол ничего не ответил. Только скучающим взглядом обвел ситуационную комнату. Стулья, экраны, темный фон, флаг Соединенных Штатов. Все стандартно и довольно скучно.

– Корпорация уже сейчас, благодаря данным вами полномочиям де-факто управляет нашими городами. В каждом штате они развернули свои военные базы, а вместе с ними целую сеть пунктов управления. Так дальше не может продолжаться, господин президент. Еще немного, и они в открытую перестанут признавать федеральную, военную, и какую-либо другую власть. Этот вопрос нужно решать. И, окончательно.

Министр замолчал, выжидающе уставившись через экран на главу государства. Пол досадливо поморщился. Опасения министра вполне справедливы, вот только… зря он начал этот разговор.

– И какие ваши предложения, Хавьер?

Генерал не стал тянуть с ответом. Похоже обдумал его заранее.

– Отозвать предоставленные корпорации Белым Домом полномочия, взять все базы и пункты управления CGG под свой контроль, и в случае открытого сопротивления перевести бойцов военизированного крыла корпорации в разряд террористов со всеми вытекающими последствиями.

– Вы сейчас серьезно, генерал?

– Более чем. – в голосе министра звучала алмазная решимость. Очень и очень плохо… Для него, разумеется…

Точное местоположение – секретно.

Точное время – секретно.

Наблюдатель хмуро глядел на один из двух десятков экранов, куда транслировалось происходящее в ситуационной комнате правительственного бункера. Увиденное с каждой секундой нравилось все меньше и меньше. Запланированное совещание закончилось, вот только кое-кто начал лезть не туда. Ожидаемо конечно… Тем не менее, чего сейчас точно Синдикату не нужно – так, лишнего головняка. А четырехзвездный генерал именно его похоже решил устроить.

Наблюдатель пододвинул кресло ближе к рабочему столу и нажал несколько кнопок на панели управления. Звук стал чуть громче и чище, а изображение несколько увеличилось в масштабе.

– Вы сейчас серьезно, генерал? – даже через экран и тысячи миль расстояния не трудно было заметить неприкрытое раздражение написанное на лице президента.

– Более чем.

– Они нам нужны, Хавьер. Пусть Кромвели, что отец, что сын ублюдки, однако они прекрасно владеют ситуацией. И Джаред прав: если они выведут весь военный контингент, то Штаты, как единый союз перестанут существовать в течении суток. Вы этого добиваетесь, генерал?

Наблюдатель улыбнулся. Пол хорош. Изначально у него, как у личного куратора хозяина Овального кабинета имелись большие сомнения в способности экс-госсекретаря убедительно играть роль главы государства, при этом полностью обеспечивая интересы Синдиката. Пол удивил. Тем, как хорошо справлялся со своими обязанностями в течении двух месяцев после ухода прежней администрации. Синдикат, как и хотел получил полный карт-бланш. Все крупные города перешли под полное управление корпорацией. Все правоохранительные органы, включая федеральные структуры де-факто управлялись кураторами от Синдиката. За два месяца удалось выйти из тени, легализовав и защитные бункеры и военные базы. Кризис, связанный с распространением вируса способствовал выходу из тени. Особых вопросов не задавали. Наоборот, с благодарностью принимали помощь. Похоже, первый шок прошел. И теперь придется столкнуться с рядом проблем. Ну ничего. Синдикат всегда готов. И нынешний период не исключение.

– Не передирайте мои слова, Пол. – Наблюдатель едва не поперхнулся. Впрочем, как и президент. На экране отчетливо просматривалось, как брови Пола поползли вверх. Еще бы. К нему обратились по имени, что могло означать только одно: министр обороны пошел в открытую конфронтацию. – У меня нет цели развала страны. Наоборот, Штаты должны пережить нынешний кризис с минимальными потерями, и при этом сохранить свою идентичность. Да, сейчас сложно. Очень сложно. Тем не менее, мы не имеем права отдавать нашу страну на откуп корпорации какой бы могущественной и влиятельной она не была.

– Я услышал вашу позицию, Хавьер. – тихий шелестящий голос Пола Триппа вызвал мурашки даже у Наблюдателя. Вот они несколько десятков лет работы на Синдикат. Генерал Мак-Грегор сильно ошибся, пойдя против, как ему казалось со своей стороны слабого и нерешительного президента. И теперь данная ошибка будет ему стоить многого. Очень многого. Наблюдатель нисколько в этом не сомневался. – Мое решение остается прежним: мы продолжим сотрудничество с корпорацией CGG. Их военные подразделения продолжат обеспечивать безопасность в наших городах, а также выполнять спецоперации за пределами страны, которые соответствуют нашим интересам. Еще вопросы есть?

– Вы ведь знаете каким влиянием и уважением я пользуюсь в армейских кругах, господин президент?

Наблюдатель недовольно поджал губы и откинулся на спинку кресла, продолжая наблюдать за трансляцией из ситуационной комнаты правительственного бункера. Разговор сворачивал на самую плохую тропинку.

– Вы хотите устроить бунт, генерал?

– Я хочу спасти страну, которой я отдал большую часть своей жизни! Вы же не в состоянии обеспечить ее сохранность и безопасность. Значит, я должен взять ситуацию под свой личный контроль.

– То есть? – голос Пола дрогнул. Не от страха. От ярости.

– Армия проведет ряд крайне необходимых операций по обнулению военного потенциала корпорации.

– Вы сошли с ума, генерал!

Дальше Наблюдатель не слушал. Переведя трансляцию в беззвучный режим, он подъехал в кресле на другой конец длинного рабочего стола и взял трубку телефона.

Судьба министра обороны США Хавьера Мак-Грегора уже решена. Он сам подписал себе смертный приговор.

Совершенно секретно.

Только лично.

Экземпляр единственный.

Из рабочей записки куратора наблюдательного центра «Спектр G5» отцам-основателям.

«…исходя из перечисленных выше данных, считаю необходимым запустить протоколы 5 и 12. Проект „Перерождение“ находится в переходной фазе, и мы не можем допускать малейшего замедления в реализации дальнейших планов. (…) представляет угрозу Организации, в связи с чем указанные мной протоколы обеспечат безопасность текущих проектов. Все связанные с активацией риски беру на себя, как и обеспечение успешного устранения возникшей проблемы…»

Глава 2

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:33.

Джек свернул в знакомый переулок, миновал железную бочку доверху наполненную мусорными мешками и остановился у выкрашенной в голубой железной двери. Оглядевшись по сторонам, он потянулся к кнопке звонка, но тут же одернул руку, взглянув наверх. Пятиэтажные здания ограничивали обзор, тем не менее, Джек разглядел тяжелый беспилотный аппарат, больше походящий на огромного шершня с четырьмя винтами расположенных с обеих сторон. Беспилотник, медленно летел на довольно небольшой высоте, издавая характерное низкое гуденье. Черная окраска, красно-белый логотип корпорации, низкое звучанье и тяжелые свинцовые тучи нависшие над Лос-Анджелесом вкупе создавали довольно тягостное впечатление.

Джек тут же шагнул вперед, под козырек, уходя из поля зрения беспилотника. Этот, судя по габаритам транспортник, и в его задачи не входила разведка местности, тем не менее лучше не рисковать. С приходом в Лос-Анджелес военных подразделений корпорации, об анонимности можно было забыть. От слова, совсем. Корпорация установила десятки тысяч новых камер слежения там, где их раньше не имелось, поделила город на мелкие сектора которые беспрерывно патрулировались боевыми звеньями, плюс ко всему эти самые дроны, что осуществляли постоянный мониторинг с воздуха. В общем, тотальный контроль, о каком диктаторские режимы мечтали в своих влажных снах.

Когда дрон скрылся из виду Джек нажал на черную кнопку звонка. До того желтая лампочка мигнула красным. Джек сделал шаг назад и махнул рукой установленной под козырьком камере внешнего наблюдения. Лампочка тут же переключилась на благожелательный зеленый свет, а в двери послышался характерный щелчок.

Путь вперед свободен.

Поправив сумку на плече, Джек толкнул металлическую дверь и шагнул вперед. Сегодня друзья узнают кое-что важное. По-настоящему важное. То, что возможно кардинально изменит, как их планы, так и ближайшее будущее. А может даже, и не только ближайшее.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

11:24.

– У нас весьма ограниченный промежуток времени. – Хавьер Мак-Грегор отступил на несколько шагов в сторону, освобождая обзор экранированной стены, где высвечивалась карта Соединенных Штатов с несколькими десятками красных точек разбросанных по территории всей страны, начиная от Гавайев и заканчивая Аляской. – Действовать нужно сейчас. В прямом смысле слова.

– Такого масштаба операции требуют детально разработанного плана. – возразил генерал-майор, на чьем лице с самого начала совещания не сходило скептическое выражение. – Спешка однозначно приведет к ошибкам. Ошибки же в данном положении обойдутся нам очень дорого.

– Бездействие вообще поставит вопрос о нашем существовании! – Хавьер добавил в голос приличную долю металла. Сработало. Как и всегда. Плечи строптивого генерала чуть опустились, выражение же лица из скептического перешло в сосредоточенное. Очень хорошо.

– Повторю еще раз: нам не оставили времени на подготовку. Уверен, президент сообщил корпорации об угрозе с нашей стороны, и теперь те воспринимают нас не иначе, как угрозу. Чем больше времени мы будем тянуть, тем более подготовленным окажется противник. Корпорация точно не станет тратить предоставленное окно в пустую. Значит, наша задача захлопнуть это самое окно.

– Насколько нам известно CGG имеет три десятка военных баз, около сотни складов и несколько пунктов управления на территории страны. – председатель Объединенного комитета начальников штабов генерал армии Джон Картер набрал на ноутбуке несколько комбинаций, после чего на карте Соединенных Штатов появились разного цвета выделенные области. Красным – военные базы, желтым – склады, черным – пункты управления, синим – запасные аэродромы. – Первоначально, мы должны использовать ракеты класса ASM воздух-поверхность и SSM земля-поверхность для подавления огневой мощи корпорации. Удары желательно провести сразу по всем объектам, начиная со складов и заканчивая пунктами управления, включая штаб-квартиру American Security Group в Денвере.

– Использовать ракеты на своей территории против своих же граждан? Конгресс нас сожрет, и даже не подавится.

– Не сейчас. – министр обороны мотнул головой. – У Конгресса много других забот. Да и к тому же, они учтут особые обстоятельства.

– Я бы не был так уверен. – один из генералов скептически поджал губы.

– Победителей не судят. – председатель Объединенного комитета начальников штабов вытянул руку, указывая на карту. – После того, как мы низведем до нуля военный потенциал корпорации, никто не посмеет даже слова против сказать. Не говоря уж о каких-то действиях. Победителей, как известно не судят. У нас же нет иного варианта, кроме как выйти победителями. В противном случае, нас попросту уничтожат.

– Значит решено? – Хавьер Мак-Грегор обвел собранных в штабе генералов тяжелым взглядом. Кто-то кивнул, кто-то сказал «так точно», кто-то промолчал. Возражений больше не имелось. Каждый прекрасно осознавал – предстоящая борьба пойдет не на жизнь, а на смерть. Либо ты, либо они. – Хорошо! – министр обороны хлопнул в ладоши. – Тогда по местам. В течении часа мы подготовим соответствующие распоряжения, после чего начнем спецоперацию против CGG. Нужно успеть первыми нанести упреждающий удар. Уверен, в корпорации заняты тем же, чем и мы – разработкой плана по обнулению наших возможностей. Мы не можем этого допустить. Ни при каких обстоятельствах!

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

11:31.

Спустившись по ступенькам западного крыла здания центрального управления, Крис Такер легкой походкой направился к Контрольно-пропускному пункту, где через три минуты должна была начаться его смена. Он едва сделал с десяток шагов, как с полосы, расположенной в трехсот ярдах южнее взлетели несколько истребителей, разрывая воздух и барабанные перепонки. Крис недовольно скривился. На военно-воздушную базу Лэклэнд он попал чуть больше трех месяцев. Достаточно времени для адаптации. Тем не менее, к постоянному реву реактивных двигателей Крис так привыкнуть и не смог. Наверное к такому вообще привыкнуть невозможно. Если только слух немного притупиться, из-за чего оглушительные звуки не будут восприниматься настолько ощутимо. Вот только такое счастье совсем не нужно. Стать полуглухим в тридцать лет. Ну, нахер.

Насвистывая любимую мелодию Крис прошел между двумя припаркованными Хамви, пнул брошенную мимо урны банку из-под пива и свернул на тротуарную дорожку, ведущую прямо к пропускному пункту. До него оставалось каких-то пятьдесят ярдов, когда грудь обожгло резкой болью. Крис замер на месте, приложив ладонь к груди. Вообще-то до сих пор никаких проблем со здоровьем не наблюдалось. Он спокойно мог преодолеть бегом пару миль и даже не запыхаться. Не говоря уж о боли в грудной клетке. А тут вдруг…

Боль не проходила. Только усиливалась, опускаясь куда-то вниз вместе с каким-то морозным холодком. Ладонь же нащупала что-то мокрое и липкое. Крис с удивлением уставился на красные капли, что одна за другой падали на бежевую тротуарную плитку.

Кровь?

Откуда?

Мозг не успел дать ответ на возникший вопрос, поскольку свет перед глазами исчез, уступив место багровой темноте. Несколько секунд Крис пытался балансировать, однако ноги внезапно стали ватными, не в силах удерживать тело в вертикальном положении. Жесткое приземление на тротуар Крис не почувствовал. Мозг отключился мгновением раньше.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

11:32.

Бенджамин Норри не успел ничего понять. Как и два его напарника, сидящих за мониторами видеонаблюдения. Прямое попадание ракеты класса воздух-земля за долю мгновения превратило прямоугольное здание контрольно-пропускного пункта в груду пылающих обломков, а тела трех солдат в почерневшие угольки. Сигнал серены так и не сработал. Как и система безопасности противовоздушной обороны.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

11:32.

– Докладывайте! Немедленно! – Хавьер Мак-Грегор буквально ворвался в совещательную комнату, расположенную на третьем уровне под землей в главном штабе ВВС базы Лэклэнда.

– На базу совершено нападение…

– Что правда? – министр обороны округлил глаза. – А я думал это детишки шарики надувные лопают…

– Сэр, мы…

– Почему не сработала система противовоздушной обороны? – Хавьер оттолкнул стоящего на пути полковника. – Мне кто-нибудь может дать ответ?

– На оперативный пункт была совершена кибератака. Мы потеряли контроль над системой безопасности Лэклэнда. – доложил генерал Уилсон, занимающий главный командный пост на базе.

– Что? – министр обороны на несколько секунд потерял дар речи, обводя присутствующих в совещательной комнате ошарашенным взглядом. – Как?

– Мы выясняем, сэр…

– У нас нет времени! Обеспечьте связь с Пентагоном!

– Никак не можем, сэр…

– Что значит «не можем»? – Хавьер закричал, не сдерживаясь. Внутри он уже знал ответ. Знал причины происходящего. Знал конечный результат. Вот только верить в это совсем не хотелось.

– Хакеры блокируют все исходящие сигналы. Мы полностью отрезаны от внешнего мира.

– Вообще никакой связи?

– Никакой, сэр. Ни сотовой, ни спутниковой. Мы работаем над восстановлением. Нужно время.

– Дерьмо! – министру хотелось выть от нахлынувшего бессилия. Уже сейчас понятно: он проиграл. Не стоило вступать в конфронтацию с президентом. Чувствовал же опасность. Ощущал необъяснимую угрозу, исходящую от нового хозяина Белого Дома. И все равно пошел в ва-банк. Пошел, и проиграл. Удивительно другое: как президент решился на подобную авантюру? Кто санкционировал? Неужели Конгресс?

– Сэр, мы фиксируем ракетные удары по всей площади объединенной базы Сан-Антонио. Уничтожен штаб форта Сэм-Хьюстон, оперативный пункт на базе Рэндольфа, плюс несколько десятков попаданий в ангары с техникой и складские помещения. Фиксируем отсутствие работы систем обороны, из чего делаем вывод, что хакерская атака затронула пункты управления всей объединенной базы. Кроме того…

– Стоп! Хватит! – Хавьер прервал доклад военного и раздраженно махнул рукой. – Мне нужна связь с Белым Домом. Срочно!

– Связи по-прежнему нет, сэр.

– Так найдите способ обеспечить, черт вас подери!

– Мы работаем над проблемой, сэр. Сейчас необходимы ваши указания по обеспечению обороноспособности объединенной базы. Мы ждем ваши распоряжения, сэр.

– Мои распоряжения… – Хавьер глянул на подчиненного невидящим взглядом. – Мои распоряжения…

– Сэр?

– У нас есть картинка со спутника?

– Только устаревшая. До нападения.

– То есть мы еще и слепы?

– Именно так, сэр.

– Ясно. – министр обороны тяжелым взглядом обвел всех находящихся в совещательной комнате. – Боюсь мы в полной заднице…

Точное местоположение – секретно.

Точное время – секретно.

Объединенный пункт управления Североамериканского подразделения CGG.

Нулевой сектор.

Зал тактического управления стратегическими операциями.

Джаред подался вперед, напряженно вглядываясь в медленно плывущее по экрану изображение, транслируемое с камер беспилотного аппарата.

– С юга чисто, можно занимать позиции. – доложил оператор, осуществляющий управление дроном. Впрочем, Джаред и сам видел текущую обстановку. – На северо-западе вижу скопление бронетехники. Похоже военные пытаются перекрыть доступ к складским ангарам.

– Принято. – Джаред повернулся к стоящей рядом высокой женщине, почти его роста в строгом темном костюме с красно-белыми нашивками логотипа корпорации. – Необходимо сконцентрировать внимание военных на ложной цели, пока наземная команда не выполнит основную задачу.

– Поняла. Границы возможностей?

– Любые, до тактического ядерного оружия. Однако вам зачтется в плюс, если сумеете сохранить инфраструктуру базы. Хотелось бы ввести ее в эксплуатацию, как можно скорее. А в случае полного уничтожения, это будет сделать крайне затруднительно.

– Хорошо. Я вас услышала. Постараемся действовать, как можно аккуратней. – женщина поднесла руку к закрепленному в ухе наушнику и сделала несколько шагов вперед, занимая центральную позицию на мостике управления. – «Браво», нанести удар ракетами «Зевс», класса «J» по второму и третьему секторам. «Эхо», на вас ангары в секторе пять, семь и десять. Превратите современную технику в груду никому не нужного дерьма. «Альфа», ежесекундный мониторинг всей территории объединенной базы. Краткий отчет каждую минуту. «Бета», с вас…

Джаред улыбнулся и сделал несколько шагов назад, уходя с площадки управления. Его присутствие здесь больше не требовалось. Экстренная спецоперация Синдиката в надежных руках. Катарина Майерс, в прошлом генеральный прокурор Соединенных Штатов прекрасно знала свое дело. При том, что Синдикат завербовал ее лишь два года назад. Тем не менее, за столь краткий срок она смогла принести Организации куда больше пользы, чем многие за десятилетия службы. Исключением был лишь сам Джаред. Но на то оно и исключение, что ни разу не правило.

Спустившись по металлической лестнице на основной уровень зала тактического управления стратегическими операциями CGG, Джаред пересек центральный проход, свернул в боковое ответвление, прошел между рабочими рядами одного из кластеров, и уперся в затемненную стеклянную дверь. Приложив ладонь к сканеру отпечатка, он дождался характерного сигнала, после чего толкнул дверь. Один шаг и холодный слегка голубоватый свет люминесцентных ламп сменила багровая взвесь. В небольшом помещении, где одну часть занимали высокие, с человеческий рост тихо гудящие сервера, а другую три рабочих стола с двумя десятками мониторов, находились двое. Один сидел перед экранами, второй возился с ноутбуком возле сервера.

– Докладывай. – Джаред подошел к рабочему месту и уселся в свободное кресло, беря в руки наушники.

– Команда в ста ярдах от пункта назначения. Я обеспечиваю прикрытие с воздуха. – оператор кивнул на монитор.

– Сопротивление?

– Возросло на подходах.

– Ожидаемо. Переводи на меня.

– Делаю.

Спустя несколько секунд в наушниках раздался щелчок, за ним непродолжительное шипенье и искаженные статистическими помехами голоса. Так, он на нужной частоте. Пора брать управление операцией в свои руки.

– «Цербер», говорит «Башня», прием.

Ответ пришел мгновенно, как и полагалось.

– «Башня», «Цербер» на связи, прием.

– Вы идете почти с пятиминутным опозданием. Есть возможность ускориться?

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

11:44.

– Вы идете почти с пятиминутным опозданием. Есть возможность ускориться?

Курт Тейлор глянул на экран планшета, куда выходила картинка с камер видеонаблюдения, установленных по всему корпусу бронетранспортера. Они двигались на максимально доступной скорости, учитывая непрекращающиеся взрывы, обстрелы и попытки блокировать пути. Куда ускоряться? Он так и сказал. Ну, почти…

– Боюсь, мы с трудом сохраняем нынешний темп. Будем у здания в течении минуты. Дальше, по графику.

– Хорошо. Мы расчищаем путь. Больших проблем не возникнет. Ваша задача остается прежней – полный контроль над пунктом управления базой, и деактивация бункера третьего уровня.

– Принято.

– Конец связи!

Бросив быстрый взгляд на бегущие с пугающей скоростью красные цифры таймера, Курт повернулся к команде. Тридцать бойцов из самого элитного подразделения корпорации, прошедших не только через огонь и воду, но и ядерный армагеддон. Причем, в прямом смысле слова. Именно их подразделение принимало участие в зачистке столицы Аль-Сахры после ядерного взрыва.

– Так, слушаем меня! – Курт хлопнул в ладоши, привлекая внимание команды. – У нас приказ: проникнуть в штаб, быстро, грубо и без задержек, как вас учили. Никого не жалеем, ни на что не отвлекаемся. Зачищаем уровень за уровнем, берем под свой контроль, после чего присланная спецбригада займется дезактивацией третьего уровня. Наша задача обеспечить их безопасность. Во всем разобрались? Все знают свои позиции?

Ответом служил громогласный одобряющий возглас. Они знали. Ну конечно, иначе и быть не могло.

– Все готовы?

Еще более громкий возглас.

– Окей! Тогда вперед! И если кто-то из вас посмеет сегодня умереть, я отыщу и надеру ваши задницы, хоть в раю, хоть в преисподней! Вам все ясно?

Им было ясно. Ну да, а как иначе.

Тяжелый бронированный грузовой автомобиль корпорации, предназначенный как раз для переброски личного состава, вздрогнул и замер на месте. Из динамиков послышался голос водителя:

– Мы на месте!

– Понял! – Курт махнул рукой и стоящий в самом конце боец опустил рычаг вниз. Раздался протяжный скрип, после чего бронированный щит пополз вверх, открывая проход наружу.

– Спенсер, на вас центральный выход. Гаррет, прикрываете тылы. Коллинз, идете со мной! Всё, вперед!

Бойцы один за другим выпрыгивали из грузовика, тут же рассредоточиваясь по позициям. Курт, покинул бронированное чрево гиганта одним из последних, замыкая группу Коллинза. Почему замыкая? Все очень просто: он являлся командиром всей спецгруппы, а значит его потеря стала бы почти невосполнимой. В отличии, от всех остальных.

Курт едва спрыгнул на потрескавшийся бетон, как земля под ногами дрогнула. Инстинктивно пригнувшись, командир спецотряда развернулся вправо: за двумя вытянувшимися в длину постройками вздымалось черное облако дыма. Прилет ракеты, либо детонация взрывчатки – одно из двух. Собственно, подтверждения не пришлось долго ждать. Спустя несколько секунд несколько бойцов подали сигнал по рации и Курт глянул чуть левее: по небу, оставляя за собой белый шлейф, промелькнуло нечто продолговатое. Пара секунд, а потом бетон под ногами дрогнул во второй раз, сопровождаясь звуком битого стекла. Чуть южнее пятиэтажного здания штаба ВВС, вверх взмыло огненное облако, быстро сменяя красный окрас на багрово-черный. В общие звуки непрекращающейся стрельбы, воя сигнала тревоги и разрыва снарядов добавились дикие болезненные вопли.

Команде Курта не в первый, и даже не в сотый раз приходилось находиться в самом эпицентре боевых действий, потому даже намека на растерянность не просматривалась. Каждый знал свое место. Каждый понимал, что от него требуется. Каждый безупречно исполнял свои обязанности. Превосходно слаженные действия – половина успеха. Вторая… – о ней еще предстояло позаботиться.

– Идем к северному входу! – сквозь разрывы снарядов прокричал Курт, указывая рукой в соответствующем направлении. Команда предназначалась только для звена Коллинза, так как целью второго звена являлся центральный периметр.

Десять бойцов звена Коллинза за несколько секунд выстроились в боевую колонну, наподобие римской черепахи, и легким бегом направились к указанной цели. Необходимо было обогнуть здание штаба, оказавшись практически с противоположной стороны. Итого – пятьдесят ярдов по прямой через парковку, потом поворот направо и еще с три десятка ярдов. Не самый сложный путь, все же, не заминированное поле, или непролазные джунгли, напичканные самодельными противопехотными ловушками. Тем не менее, и здесь присутствовало свое «но». Очень существенное, надо признать. Путь пролегал через парковку, что на данный представляла собой груду покореженного дымящегося металла. Последствие от ракетного удара. И, судя по всему, не одного.

– «Башня», запрашиваю путь.

Ответ поступил практически мгновенно.

– Готово. Следуйте по желтой линии.

Курт глянул поднял руку, глядя на планшет, закрепленный на предплечье. Действительно, теперь на спутниковой карте появилась яркая желтая линия, ведущая до нужной точки, отмеченной синим пульсирующим кругом.

– Хорошо! Вперед!

Два шага, и они окунулись в плотную дымную завесу, стелющуюся по территории всей парковки. Сбоку горел перевернутый на бок с развороченной крышей микроавтобус, справа дымил вмятый в стену штаба темно-зеленый Хамви.

– Бегом, бегом! Ускоряемся!

Еще два покореженных автомобиля, огромная дымящаяся воронка в асфальте, несколько обгорелых трупов и перевернутый грузовик M939 с разорванной в клочья водительской кабиной.

– Обходим! Живо! Живо!

Они обошли. Правда, тут же подались назад под защиту покореженного грузовика. Автоматная очередь просвистела над головами – и только доведенная до совершенства профессиональная реакция позволила избежать первых жертв.

– Военные! – крикнул Коллинз. – Больше дюжины!

Вот же…

Дерьмо!

Курт глянул в правый верхний угол планшета, где красные цифры таймера сменяли одна другую, ведя обратный отсчет. У них оставалось менее трех минут, чтобы не выбиться из графика, а значит времени на задержки не оставалось от слова совсем.

– «Башня»!

– Мы видим! Высылаю картинку с дрона!

Пара секунд и изображение на экране планшета мигнуло, сменившись увеличенной трансляцией с беспилотника. Красными маркерами помечался противник, зелеными – бойцы его спецгруппы. Увиденное Курту не понравилось. Совсем не понравилось. Расклад оказался куда печальней, чем предполагалось. Количество военных, занявших позицию со стороны северного крыла штаба сильно превышало дюжину. Согласно данным с дрона их насчитывалось около полусотни. Никак не меньше. Его же команда состояла из двенадцати бойцов. Да, опытных. Да, из элитного подразделения. Да, умеющих выполнять самые сложные задачи. И все же, двенадцать против пятидесяти, да еще и рассредоточенных на большой площади с хорошими укрытиями… – хреновый расклад. Даже если удастся подавить врага, они потеряют очень много времени. Непозволительно много. Выходит, остается…

– Гранатомет!!! – крик одного из бойцов отвлек от просмотра трансляции с беспилотника. – Ложись!!!

Когда раздается подобный возглас не стоит задавать уточняющих вопросов. Курт и не задавал. Просто распластался на бетоне, ощущая, как острые камешки больно впились в щеку.

Громыхнуло.

Потом полыхнуло.

Затем обдало жаркой волной.

Грузовик содрогнулся всем своим естеством, издав жалобный стон. Из развороченной кабины вылетело горящее кресло, приземлившись прямо перед носом Курта.

– Вот дерьмо!

Командир спецотряда вскочил на ноги, посылая вдаль очередь из автомата.

– Дайте им ответку из всего, что у нас есть! Ну! Живо!

Повторять не пришлось. Тут же загрохотали автоматы, засвистели минометы, а спустя несколько секунд ухо начало ласкать звуки взрывов.

Ладно, теперь переходим на серьезный уровень. Курт коснулся экрана планшета, выходя на связь с центром.

– «Башня», запрашиваю ракетный удар!

Соединенные Штаты Америки.

Штат Техас.

Сан-Антонио.

Военно-воздушная база Лэклэнд.

12:03.

– Есть новости? – министр обороны почти умоляюще посмотрел на генерала армии Джона Картера, занимающего пост председателя Объединенного комитета начальников штабов. Они, вместе с другими командующими находились в кризисном пункте управления, являющегося по сути хорошо защищенным бункером. Как раз для подобных ситуаций. Защитное убежище располагалось на глубине в пять десятков ярдов под главным штабом ВВС базы, и по уверениям командующего базой генералом Уилсоном являлось неуязвимым. Следовательно, вырисовывался неплохой шанс переждать бурю, дождаться связи с Пентагоном, после чего нанести ответный убийственный удар по корпорации. Проблема заключалась в одном: никто из присутствующих в бункере не имел представления о ходе развития событий снаружи. Атакующие постарались на славу, заблокировав доступ к всем существующим видам связи.

– Глухо. – генерал Картер отрицательно покачал головой. – Мы по-прежнему не можем пробиться сквозь наложенную блокировку. Связь отсутствует от слова совсем. – он обвел рукой круглое трехуровневое помещение бункера, куда согласно протоколам безопасности эвакуировали весь руководящий состав. Ну, как весь: на деле только тех, кто в первые минуты нападения находился в здании штаба. Остальным не повезло. – Мы здесь, как в тюрьме.

Хавьер Мак-Грегор скривил губы в горькой усмешке. Он с подобным сравнением был несколько не согласен.

– Скорее, как в могиле, Джон.

Председатель Объединенного комитета начальников штабов ничего не ответил. Только передернул плечами. Собственно, а что тут сказать? Они заперты глубоко под землей без возможности выбраться наружу. Ни в физическом, ни в каком-либо другом плане. Бункер с самого начала проектировался, как кризисный штаб управления при экстренных ситуациях. Такая ситуация наступила, но вместо управления они вынуждены бродить от одной бетонной стены к другой. Ни доступа к внешним камерам, ни к спутникам, ни к сотовой связи, ни к… вообще, ни к чему. Лишь локальное соединение внутри здания штаба. Вот только толк от неё нулевой.

Хавьер в раздражении резко повернулся, собираясь уединиться в кабинете на втором уровне бункера, где его дожидалась бутылка крепкого виски, однако через три шага пришлось остановиться. В бункере оперативного командования за долю мгновения произошли существенные изменения. До того черные потухшие экраны внезапно ожили. Причем абсолютно все – и те, что на стенах, и те, что на колоннах, и те, что на рабочих местах. Все показывали одну и ту же картинку: крутящийся вокруг своей оси красно-белый логотип корпорации CGG.

– Что за дерьмо? – в один широкий шаг министр оказался рядом с председателем Объединенного комитета и командующим базой генералом Уилсоном, также в недоумении наблюдающими за происходящим.

– Похоже только что вся электроника перешла под прямое внешнее управление… – медленно произнес командор базы, хмуря и без того покрытый глубокими морщинами лоб.

– Нет, похоже кое-кто просто заигрался в бога! Они там совсем перестали чувствовать реалии? Эй! – Хавьер перегнулся через перила командного пункта, и махнул рукой, привлекая внимание специалистов, сидящих за компьютерами. – Вы можете что-нибудь предпринять? Уберите нахрен этот мерзкий логотип!

Никто не отреагировал на гневный возглас министра обороны. Никто, кроме нескольких десятков экранов, где логотип корпорации сменилась мужчиной в черном костюме сидящего в коричневом кресле. За спиной темно-синий фон с эмблемой Пентагона, и флаг Соединенных Штатов, справа.

Один нюанс – мужчина на экране был хорошо известен Хавьеру, и он точно знал – тот не имеет никакого отношения к министерству обороны. Тогда… какого черта?

– Обойдемся без ненужных приветствий. – голос президента корпорации CGG Джареда Кромвеля лязгнул металлом. – Как новый министр обороны Соединенных Штатов, я приказываю вам открыть дверь бункера, выйти наружу и сдаться военным, не оказывая сопротивления. В случае отказа, каждый из вас перейдет в разряд террористов, с соответствующими последствиями. Как вам всем хорошо известно, Соединенные Штаты не ведут переговоров с террористами. А значит, я незамедлительно отдам приказ о вашем уничтожении.

– Вы сошли с ума! – Хавьер потрясенно уставился на центральный экран, не в силах переварить услышанное. Джаред Кромвель новый министр обороны? Что? Это вообще о чем? Корпорация нанесла ракетный удар по военной базе на территории страны, а ее президента, явно ответственного за происходящее назначили на пост министра обороны? Бред, не иначе.

– Вовсе нет. – изображение Джареда растянуло губы в нехорошей надменной улыбке. – Это вы Хавьер сошли с ума, когда решили пойти против воли президента и корпорации. – изображение Джареда подалось вперед, а голос приобрел арктическую холодность. Министр даже невольно поежился. – О чем вы думали, Мак-Грегор? Для ясности, CGG на данный момент контролирует всю военную инфраструктуру Соединенных Штатов. Под надзором нашего контингента не только военные базы, пусковые шахты и атомные подлодки, но и пусковые коды доступа ядерного арсенала. Вы настолько тупы, что честно меня разочаровали, Мак-Грегор. Де-факто именно корпорация сейчас является военным ведомством Соединенных Штатов, а не ваше министерство. Ой, вернее уже мое. Ах да, помимо вашей инфраструктуры у корпорации собственная сетка военных баз по всей планете, благодаря чему мы можем обеспечить защиту от любой агрессии. Господин министр… эмм… вернее, бывший министр, Cromwell Global Group – единственная надежда на спасение не только Соединенных Штатов, но и всего человечества!

– Да неужели? К чему эти пафосные речи и ложное притворство, Кромвель? – Хавьер в раздражении хлопнул себя по бедру. – Вы можете обмануть старого слабоумного Триппа, можете обмануть или угрозами склонить на свою сторону Конгресс, но я вижу вашу истинную цель. Корпорация не спасение, а угроза! Ваша цель – полный контроль над нашим государством, чего я пока жив не допущу!

Изображение Джареда на экране сочувственно вздохнуло и откинулось на спинку кресла.

– Очень жаль это слышать. Хотя, надо признать, ожидаемо. Что ж, вы не оставляете мне другого выхода, Мак-Грегор. – президент корпорации придвинул к себе до того не попадавший в кадр ноутбук. – Все необходимые документы, где генерал Мак-Грегор, генерал Уилсон и генерал Картер объявлены военными преступниками, предателями и террористами, прямо угрожающими безопасности Соединенных Штатов уже подготовлены. Как и разрешение главнокомандующего, то есть господина президента, на ликвидацию данной угрозы. Способ, на усмотрение корпорации. – Джаред хищно оскалился, и Хавьер ощутил, как за долю мгновения взмокла спина, а сердце начало биться с утроенной скоростью.

– Что вы задумали?

Джаред не ответил. Его пальцы бегали по клавиатуре, а глаза сосредоточенно всматривались в монитор.

Министр обороны и председатель Объединенного комитета начальников штабов переглянулись.

– Не нравится мне все это… – генерал Картер поджал губы. – Очень не нравится…

Точное местоположение – секретно.

Точное время – секретно.

Объединенный пункт управления Североамериканского подразделения CGG.

Нулевой сектор.

Иногда ради превосходящей по значимости цели приходится идти на тяжелые жертвы – данную истину Джаред прекрасно усвоил, особенно за последние годы. С момента, как он вошел в структуры Синдиката его путь представлял сплошные жертвы. Жертва принципами, жертва дорогими людьми, жертва самим собой, в конце концов. Вот и сейчас предстоят новые жертвы. Новый груз на сердце. Новые смертные грехи. Но что они значат перед конечной целью? Ничего. От слова, совсем.

Джаред глянул в нижний прямоугольник, куда велась трансляция из бункера штаба ВВС в Лэклэнде через взломанную систему видеонаблюдения. В убежище, способном выдержать ядерный удар находилось с полсотни военных, подавляющая часть из которых являлась высшим командным составом, включая самого министра обороны и председателя Объединенного комитета начальников штабов. Даже через экран, находясь за тысячи миль от убежища, Джаред видел животный страх, проступивший на лицах даже столь серьезных людей. Они еще пытались его сдерживать. Как-то подавлять. Бороться. Однако, чувство реальной опасности и близости смерти делали свое дело.

– Что вы делаете, безумец? – низкий голос генерала Картера сорвался до поросячьего визга.

Просят объяснений? Что ж, никаких проблем.

– Через двадцать секунд в бункер через систему вентиляции поступит нервнопаралитический газ «Дьябло» собственной разработки моей корпорации. За минуту газ поразит, как нервную, так и дыхательную систему. Девяносто секунд адских мучений, и дыхательная система полностью останавливается. Как результат, полторы минуты и угроза национальной безопасности Соединенных Штатов в вашем лице полностью исчезнет. Корпорация вновь окажет бесценную услугу Белому Дому.

– Сумасшедший!

– Остановитесь!

– Я председатель Объединенного комитета…

– Постойте!

– Мы согласны на все ваши требования, Кромвель! – министр обороны ударил кулаком по столу, останавливая хаос из десятка испуганных голосов. – Мы согласны, слышишь? Я уйду в отставку, сегодня же. Сложу все полномочия. Подпишу все необходимые бумажки о неразглашении. Я больше не буду представлять угрозу для корпорации!

– Поздно. – Джаред с сожалением покачал головой и нажал последнюю кнопку, запуская необратимый процесс подачи смертельного газа в вентиляционную систему. – Благодарим за службу, генералы. А теперь – прощайте!

Министр что-то истошно завопил, но Джаред уже отключил звук с трансляции, наблюдая за немой сценой, как бункерное помещение окутывал плотный голубоватый туман.

Проблемы в лице непокорного военного руководства больше не существует. Теперь путь для полного всевластия Синдиката в Соединенных Штатах свободен. То, о чем мечтали многие отцы-основатели на протяжении нескольких веков. Что ж, мечта стала реальностью. Вот только для конечной цели еще предстоит поработать.

Для его, Джареда конечной цели…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:47.

– Так, для чего ты нас вытащил, Джек? – Карл выжидающе уставился на бывшего командира. Собственно, не он один. Помимо него в просторном зале переоборудованном под штаб присутствовали еще трое, и каждый ожидал ответа на вопрос, озвученный Карлом.

– Да, разве нельзя было связаться по стандартным каналам, как у нас это принято? – Энди выразительно изогнул бровь, и помахал спутниковым телефоном, зажатым в руке. – Ты же знаешь, насколько рискованно передвигаться по улицам. Я между прочим едва-едва ушел от псов корпорации!

– Не ты один! – Пит сделал круговое движение рукой в воздухе. – Мне пришлось пробежать с десяток кварталов, чтобы стряхнуть патруль с хвоста. Приставучие же гаденыши!

– Ага. А представляешь, если бы сумели кого-либо из нас задержать? Как думаешь, сколько бы времени им понадобилось для идентификации, с последующим сопоставлением уже имеющихся данных? Ммм? – вопрос адресовался Джеку, однако ответила на него единственная представительница слабого пола в команде. Хотя, насчет «слабого» – совсем не про неё. Моника, так звали наемницу и подругу Пита, с закрытыми глазами могла бы уложить процентов так девяносто, из мужской части планеты.

– Не нужно так истерить по поводу экстренного сбора, и вместе с тем, необходимо отдавать себе отчет в том, что корпорация нас ищет. Пусть действия нашего штаба «сопротивления» не столь значительны в глобальном смысле, тем не менее они безусловно являются неприятным раздражителем для Синдиката. А значит, мы должны быть максимально осторожны и низвести до минимума риск обнаружения. Особенно, всего нашего состава, как сейчас, к примеру. Мы же кажется договаривались…

– Ага, вот только капитану Бартону захотелось, чтобы мы лицезрели его рожу. Он конечно не понимает, что видеть мошонку с ушами, такое себе удовольствие. – Карл хохотнул и состроил недовольную гримасу. – Спасибо. Я совсем не скучал, к твоему сведению.

Джек оставался невозмутимым. Сложив руки на груди, он переводил взгляд с одного на другого члена команды, дожидаясь когда утихнет первая волна возмущения.

– Вы закончили?

– Закончили? – Карл выпучил глаза. – Ты с ума сошел? Я еще даже не начинал. О, хочешь расскажу тебе анекдот? Он как раз подходит к нашей ситуации. Значит, так…

– Иди в задницу, Морган. – Джек лениво отмахнулся и сунул руку в карман, извлекая оттуда миниатюрный металлический флэш-накопитель.

– Он меня в задницу послал… Нет, ну вы это слышали? Совсем никакого уважения, к старине Моргану… Уверен, что твои предки владели плантациями с рабами…

– И не одной. Только ты забыл, что из нас двоих, ты белый.

– Но в душе, я больший ниггер, чем ты Бартон.

– Угу. Расскажешь об этом ребятам из BLM, окей? Именно так, слово в слово. Они оценят, уж поверь. Так, а теперь давайте к делу. – Джек поднялся на ноги, и подошел к длинному дубовому столу в центре зала, где посреди общего хаоса из десяток журналов, книг и газетных вырезок стояло два больших монитора. Один их них смотрел на мир потухшим черным экраном, а на втором в немом режиме шла новостная программа телеканала корпорации. – Мы здесь из-за неё. – экс-капитан армии США покрутил флэшку между пальцев, привлекая внимание команды.

– Флэшки? – лицо Энди выражало целую гамму эмоций, точно он увидел не обычный флэш-накопитель, а какую-то инопланетную дрянь.

– Мы рисковали своими задницами из-за этой хрени?

– Ты серьезно?

Единственный разумный вопрос прозвучал от Моники:

– Что на ней?

– Сейчас. Вы должны это увидеть. – Джек воткнул флэшку в разъем. На экране тут же всплыло новое окно, закрыв собой трансляцию новостного канала. – Смотрите! – экс-капитан щелкнул мышью по одному-единственному видеофайлу, запуская воспроизведение. На мониторе открылся видеопроигрыватель. Секундная задержка, и пустой прямоугольник сменился полутемным помещением и объемной фигурой в черном плаще с накинутым на голову капюшоном. Следом раздался низкий, отдающий сильным многоголосым эхом, явно измененный компьютерной программой голос:

– Привет, капитан Бартон! Уже около месяца я слежу за вашими безуспешными попытками помешать Синдикату. Вижу вашу смелость, вашу решимость, вашу стойкость… Тем не менее этих безусловно похвальных качеств совсем недостаточно для хоть сколько-нибудь значимого успеха. Думаете, что доставляете Синдикату беспокойство? Должен вас разочаровать: в Организации даже не знают о вашем существовании. Тем не менее, я обратил внимание на вашу деятельность. Вы спросите: кто я? Ответ: никто. Просто друг, желающий помочь в вашей борьбе за сохранение человеческой цивилизации. Остальная информация не играет значения. Вы должны знать только одно: я на вашей стороне и со мной у вас появляются реальные шансы на успех. Как вы знаете, первичная цель Синдиката – полный глобальный контроль над планетой. Ради ее осуществления, несколько лет назад в лабораториях корпорации CGG разработали смертоносный вирус, имеющий стопроцентный эффект. По замыслу руководителей Синдиката, претендующих на божественную роль, из восьмимиллиардного населения Земли в живых должно остаться несколько миллионов. И те будут загнаны в глобальные убежища без права выхода наружу. Полный тотальный контроль и абсолютное всевластие. Вот она, настоящая цель, заложенная еще более тысячелетия назад отцами-основателями Синдиката. Это то, о чем вам итак известно. Однако, есть то, чего вы не знаете: в тех же лабораториях наряду с убийцей человечества, создали антивирус. Препарат не просто подавляет мутационное воздействие KJ-вируса, но и способен обратить вспять уже наступившие изменения у зараженных, вплоть до третьей стадии. Все образцы антивируса находятся в хорошо защищенных местах, куда вам никак не проникнуть. Все, кроме одного. Одного образца, о существовании которого не подозревают в Синдикате. Его-то вам и необходимо будет достать, если вы действительно хотите разрушить планы обезумевшей кучки людей и спасти все человечество. Выбор за вами, капитан Бартон. В случае положительного решения, ваше первое задание будет ждать у моего человека по следующим координатам (…). Срок – 48 часов. Затем мы исчезнем, а с нами шансы на спасение всех, кто еще жив. Выбор за вами, капитан Бартон! Выбор, за вами…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Спецлагерь инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

15:14.

– Происходят изменения. Весьма тревожные изменения. – доктор Мохаммед Савфат отодвинул прозрачную пластиковую занавеску, пропуская Джулию с помощником внутрь огромной темно-зеленой палатки, больше походившей на самолетный ангар. Размерами, разумеется. Как пояснил на пути сюда директор спецлагеря, здесь располагалась центральная лаборатория «Аль-Джазира», где ученые пытались добиться хотя бы минимального успеха в борьбе с вирусом. Наивное желание, учитывая что подобным занимались все ведущие научные центры мира, и пока – безрезультатно. Единственным достижением за прошедшие два месяца стал препарат «TFH», (the first hope – первая надежда, прим. авт.) разработанный корпорацией Cromwell Global Group. Той самой корпорацией из недр которой и вышел KJ-вирус. Потому Джулия ни разу не доверяла «TFH». Жаль только убедить своих коллег отказаться от его использования не получилось. Не могла же она заявить, что именно CGG несет ответственность за планетарную пандемию. А аргументов вроде: препарат еще нужно испытать, необходимо изучить побочные эффекты, дайте время – в нынешних условиях не работали. Оно и понятно, когда численность жертв идет на миллионы, не до чрезмерной осторожности.

– Изменения какого плана? – Джулия сделала несколько шагов вперед и остановилась, осматриваясь. Надо признать, лаборатория превзошла все ожидания. Которых собственно не было. Обычно в таких лагерях примерно одинаковая картина: полуржавые столы, допотопное оборудование, плохое освещение, грязь и так далее. Ну не для того создаются спецлагеря. Главное их предназначение – фильтрация. Все остальное, в качестве дополнения. Здесь же пред глазами предстала совершенно иная картина: чистота, блеск стальной поверхности столов, современное оборудование, стеклянные холодильные камеры, десятки мониторов, мягкое слегка голубоватое освещение – в общем, ничуть не хуже лаборатории среднего звена где-нибудь в ЦКЗ. Здесь же, так вообще, сияющий жемчуг посреди дерьма. Без преувеличения.

– Вау! – восхищенно выдохнула Джулия и уже совсем иным, куда более серьезным взглядом посмотрела на доктора Савфата. – Вау!

Директор спецлагеря смущенно пожал плечами.

– Благодарить стоит моих друзей из университета. Когда они узнали о моем назначении в «Аль-Джазиру», то постарались обеспечить меня всем необходимым для исследовательской работы.

– Вижу у них превосходно получилось! – Джулия подошла к крайней ко входу холодильной камере, где за стеклом хранилось несколько десяток пробирок с буквенно-цифровыми этикетками.

– Да, я не жалуюсь. Проблема только в том, что из профессионального научного состава осталось меньше десятка человек, из-за чего мы попросту не в состоянии продолжать исследовательскую работу в прежнем темпе. Да вообще, в каком-либо темпе…

– Понимаю… – Джулия пробежалась глазами по данным с расположенного вверху холодильной камеры монитора и повернулась к доктору. – Вы говорили о каких-то изменениях…

– Ах, да! – директор спецлагеря всплеснул руками и подбежал к одному из столов с закрепленным на нем широким экраном. – Идите сюда, я сейчас все покажу. Вы просто обязаны это увидеть!

Оперативно-наблюдательный пункт Синдиката.

Точное местонахождение – секретно.

Точное время – секретно.

– Показывай! – куратор выжидающе уставился на сотрудника, что минуту назад подал сигнал, вызывая начальника. То есть его, куратора.

– Сюда, сэр! – средних лет мужчина с залысиной ткнул пальцем в боковой экран. Там в широком прямоугольнике замерло спутниковое изображение в увеличенном формате. – Я осуществлял мониторинг сектора HPP-1S, и обнаружил нежелательный элемент. – мужчина пробежался пальцами по клавиатуре и всплыло второе окно. На нем отобразилось укрупненное изображение широкой площадки, где красными маркерами помечался вертолет.

– Так? – куратор подался вперед, всматриваясь в картинку. – Провел идентификацию?

– Конечно, сэр. По документации вертолет принадлежит Красному Кресту, но…

– Но?

– Красный Крест ликвидировали еще вчера утром, и все проводимые им операции были отменены. В том числе сопроводительный отряд в «Аль-Джазир».

– Ага… – куратор в задумчивости уставился на замершее изображение военного вертолета. – Есть дополнительная информация по пассажирам?

– Если верить официальным документам, то наемники Красного Креста сопровождают в поездке некоего Говарда Хьюза. Ученый, выпускник Кембриджа, научный сотрудник и все такое. Один нюанс, – специалист сделал два нажатия на клавиши, вызволяя дополнительное окно. Еще одна зафиксированная картинка. – Из вертолета спустились двое. И, учитывая отсутствие оружия, можно сделать вывод, что ни один из них не имеет отношения к охранному сопровождению.

– Интересно… – куратор в задумчивости постучал пальцем по нижней губе. – Мы можем идентифицировать второго пассажира?

Мужчина грустно вздохнул и отрицательно покачал головой.

– Я пытался. Безрезультатно. Они в защитных костюмах, и ни одна из камер не сумела зафиксировать его лица.

– Ясно. Ты молодец. – куратор одобрительно хлопнул сотрудника по плечу. Он редко когда хвалил своих подчиненных, тем не менее иногда можно использовать не только кнут. Главное, соблюсти баланс.

Куратор сделал два шага в сторону, выходя из рабочего закутка специалиста. Теперь предстояло принять важное решение. Информации очень мало, что добавляло дополнительную ответственность. Как поступить? Проигнорировать очевидное нарушение и дать борту Красного Креста улететь из «Аль-Джазира», или же вмешаться? Его должность подразумевает под собой быстрое, скорее даже молниеносное принятие решений. Иногда даже миллисекунды промедления имеют значение. Куратор знал об этом. Потому, делая третий шаг, он уже знал какое решение собирается принять.

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

16:58.

– Ты не думал, что это видео приманка от корпорации, и нас просто хотят затянуть в ловушку? – Карл обвиняюще ткнул пальцем в экран, точно это он был виноват во всех грехах.

– Думал.

– И? – на Джека выжидающе уставились абсолютно все. Даже кошка.

– Мы должны рискнуть.

– Ах, вот как… Хочешь поставить под риск все? И ради чего? Иллюзорной надежды? – Пит недовольно покачал головой. – Не нравится мне это. Ох, как не нравится…

– У нас нет выбора. – Джек вынул флэшку из разъема и сунул ее обратно, во внутренний карман пиджака. – Неизвестный с видео прав: наши действия нисколько не влияют на реализацию планов Синдиката. По сути, мы занимаемся абсолютно бесполезным делом.

– О, теперь ты так заговорил? – в голосе Моники зазвучала неприкрытая обида.

– Прости родная, однако мы должны смотреть правде в глаза. Если действия Джулии вносят хоть какой-то разлад, пусть и локальный, то наши – пустота. Синдикат семимильными шагами идет к уничтожению человечества. Если мы действительно хотим его остановить, то он – Джек хлопнул ладонью по внутреннему карману пиджака. – наш шанс. Если антивирус существует, мы обязаны его достать.

– Ладно. – Энди поднял ладони вверх. – Допустим. Только ты скажи пожалуйста, а как вообще эта флэшка попала в твои руки?

20 часов назад.

Шестьдесят первый день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

12:20.

– Цитадель – новый ковчег! Спеши, если не хочешь повторить судьбу тех, кто оказался под водой! Прямо сейчас, в эту секунду, оставь свои дела, приходи к мобильному пункту CGG, получи идентификационный номер и врата глобального убежища распахнуться, впуская в новый безопасный мир…

– Ага, я лучше с зараженным мутантом взасос поцелуюсь, чем поверю демонам корпорации! – стоящий сбоку от Джека мужчина в коричневой кофте с зелеными единорогами громко набрал слюну, а затем отправил темно-желтый сгусток на асфальт.

Джек усмехнулся. Он полностью разделял отношение соседа к корпорации и ее обещаниям. Хотелось надеяться, что таких как они, процентов девяносто. А лучше, все сто.

– … корпорация Cromwell Global Group прикладывает все возможные усилия в борьбе с вирусом, однако лучшей защитой являются стены Цитадели! И помните, Ной позаботился лишь о своей семье. Мы – о всем человечестве. – женщина на экранированной стене многоэтажного здания ослепительно улыбнулась, после чего ее сменил красно-белый логотип корпорации, вращающийся вокруг своей оси.

Джек тряхнул головой, пытаясь выкинуть из головы только что прозвучавший бред. Он, в числе сотен других жителей Лос-Анджелеса стоял в длинной очереди перед тем самым мобильным пунктом корпорации. Нет, он не собирался получать билет в Цитадель – цель была совершенно иной. Скорее даже, противоположной. Понаблюдать за общим процессом, скрытой камерой сделать снимки, ну и получить в распоряжение дозу первого препарата, якобы замедляющего процесс мутации в организме, и снижающий вероятность заражения. Почему якобы? Все очень просто. Препарат разработан той самой корпорацией, создавшей и выпустившей вирус наружу. А если принять во внимание, что за логотипом CGG в действительности стоит Синдикат, планирующий уничтожить 99 процентов населения планеты – то, какой резон создавать препарат, замедляющий реализацию уже запущенного плана. Правильно – никакого. А значит, либо препарат фикция, либо имеет совсем противоположные от заявленных свойства, ускоряя процесс заражения. Лично Джек думал на второй вариант. Потому и стоял в очереди уже целый час, планируя во чтобы то ни стало, раздобыть образец препарата.

Джек отступил на два шага вправо, и прислонился к перилам, ограждавших проход. Перед ним в очереди находилось еще с десяток человек. Если не больше. Значит, предстоит проторчать здесь еще с полчаса. Это как минимум. Если только специалисты внутри мобильного пункта не начнут работать быстрей. Что маловероятно. До сих пор ведь не стали.

Сам мобильный пункт представлял собой вытянутый в длину металлический ангар темно-серого цвета с огромным логотипом корпорации в виде красно-белого мальтийского креста и трех заглавных букв. С обеих сторон мобильного пункта располагались наблюдательные вышки, где дежурили бойцы из военного подразделения корпорации. А весь внешний периметр защищали три ряда равноудаленных друг от друга сетчатых забора под напряжением. Между ними в круглосуточном режиме патрулировали черные бронетранспортеры с красно-белыми крестами. Да и внутри самого периметра Джек насчитал с две дюжины хорошо экипированных бойцов, осуществляющих обеспечение правопорядка. Мобильный пункт, что бы не скрывалось под этим весьма неоднозначным названием, надежно защищен. Как от зараженных, так и от вполне себе здоровых.

Стоящая впереди пара сделала шаг вперед – значит очередь сократилась на одного. Прекрасно. Давайте так, с периодичностью в одну секунду. Джек сделал шаг. Просто, чтобы хоть как-то самому себе создать видимость прогресса. Один шаг, и… справа возникло новое лицо. Поначалу Джек не придал этому событию значения. Ну встала девушка сбоку, ну и ладно. Ему то какое дело? Как оказалось, встала она рядом не просто так.

– Не смотрите на меня, капитан Бартон. За нами могут наблюдать. Не стоит привлекать ненужное внимание.

Обычно, когда просят не смотреть, хочется сделать с точностью, да наоборот. Джеку тоже хотелось. Очень. Тут спасла профессиональная выдержка. Джек не обернулся. Даже не моргнул. Продолжил тупо пялиться в широкую спину парня перед собой. Такое ведь занимательное занятие…

– Мы знаем, что вы возглавляете ячейку сопротивления в Лос-Анджелесе. Знаем о ваших контактах со Стайлз. Знаем о вашей деятельности против Синдиката…

По-хорошему от таких слов спина должна тут же взмокнуть, а ноги стать ватными. Ни того, ни другого не произошло. Только мозг стал действовать куда быстрее, анализируя один за другим различные сценарии развития событий. Если девушка является агентом из корпорации, а он до сих пор дышит, значит он нужен им живым. Зачем? Идиотский вопрос. И так, все понятно. Если же она от сторонних лиц, то хотелось бы знать от каких именно. И как они на него вышли.

– Я от друга…

Ну да. Как будто могла сказать иначе.

«Я от врага. И мы хотим тебя убить».

Угу.

Почему бы, и да.

– Он готов вам помочь. Реальная помощь, капитан. С ним вы сможете если не остановить, то существенно снизить эффективность Синдиката. Вот, держите! – Джек ощутил прикосновение, и в следующее мгновение его ладони коснулся небольшой холодный на ощупь предмет. – Здесь первые инструкции. Надеюсь вы нас не разочаруете, и сделаете правильный выбор, капитан Бартон.

Доля мгновения, и место справа опустела. Напоминанием ее недавнего присутствия служил лишь приятный аромат духов со свежими нотками цитруса, да тот самый небольшой предмет.

Джек разжал ладонь.

На ней лежал миниатюрный стальной прямоугольный предмет. Не требовалось огромных познаний для первичной идентификации. Девушка передала ему флэш-накопитель. Теперь осталось только узнать его содержимое.

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Спецлагерь инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

15:20.

– Значит изменения в инкубационном периоде… – Джулия потрясенно поднесла руку ко лбу. Новость на самом деле превзошла все худшие ожидания. Судя по всему вирус начал мутировать, а значит вся проделанная за последние два месяца работа стала попросту бесполезной.

– Дело не просто в инкубационном периоде. – Доктор Мохаммед Савфат сокрушенно покачал головой. – Измененный вирус пропускает первую стадию. То есть, если раньше благодаря соответствующим симптомам можно было выявить заражение и поместить больного в карантин, то теперь вирус стартует, если так можно выразиться, сразу со второй стадии. Вы понимаете, что это значит, доктор Стайлз?

Джулия кивнула. Она понимала. Прекрасно понимала.

– Скорость распространения вируса увеличится в разы.

– Именно! Если при заражении KJ-7 у больного появлялся жар, слабость и сыпь, сигнализируя о первых признаках инфекции, то теперь первая стадия проходит бессимптомно. Носитель вируса даже не подозревает о заражении, а когда инфекция дает о себе знать, уже слишком поздно.

– Оно ведь, так и так, поздно, доктор. – сопровождающий Джулию Говард позволил себе не согласиться со сделанными оценками. – Я не понимаю столь скептического настроя. Конечно, переход начальной стадии в бессимптомный режим не дает повода для оптимизма, тем не менее мы ведь прекрасно осознаем, что на текущий момент нет разницы между зараженным на первой стадии, и зараженным на третьей. И тот, и другой уходит в список безвозвратных потерь. Тогда… – выпускник Кембриджа недоуменно развел руками. – нет повода для паники. Ситуации хуже чем есть сейчас, просто не может быть…

– Ошибаешься. – директор спецлагеря ткнул пальцем в экран, где высвечивалась измененная структура KJ-вируса. – Может быть. И, уже есть. Джулия, – он повернулся к экс-агенту ФБР. – объясните своему напарнику?

Джулия пожала плечами. Вообще-то никакой он ей не напарник, а так, вынужденный попутчик, но да ладно. Просят объяснить – так, без проблем.

– Доктор Савфат говорит о следующем: в нынешней ситуации мы можем вовремя отследить зараженных и поместить их в карантинную зону, с последующей изоляцией от окружающего мира, тем самым снижая скорость распространения вируса. Да, безусловно отследить всех не получается, и именно потому с каждым днем приходится наблюдать за растущей прогрессией. Однако, произошедшие мутации в патогене и без того плачевную ситуацию делают совсем безнадежной…

– Почему?

– А ты слушай, не перебивай! – Джулия зло глянула на коллегу через стекло защитного костюма. Тот кажется уловил, если не взгляд, то тон голоса, поскольку тут же поднял ладони вверх.

– Окей, окей…

– Теперь первая стадия проходит бессимптомно. То есть вирус дает о себе знать только на следующей стадии. А, напомни мне пожалуйста основные симптомы второй стадии?

– Эмм… Ну, судороги…

– Ага, еще?

– Сильный кашель… эмм, с кровью…

– Ага. И?

– Приступы бешенства. Зараженные не могут себя контролировать и кидаются на окружающих.

– Вот! – Джулия подняла вверх указательный палец. – Теперь понимаешь?

– Ага… – медленно произнес Говард. Кажется до него начал доходить смысл обеспокоенности доктора Савфата. – Если мы не можем выявить зараженного на первой, безопасной для окружающих стадии болезни, то значит не можем его изолировать. А следовательно, абсолютно все зараженные теперь будут вне карантинных зон…

– И следовательно о сдерживании распространения вируса теперь можно просто забыть. – закончила за него Джулия. Она хотела еще что-то добавить, однако внимание отвлек быстро нарастающий рокот вертолетов снаружи. Судя по звуку они приближались. И их было много. Никак не меньше дюжины. Нехорошее, очень тревожное предчувствие кольнуло сердце, и Джулия обернулась к замершему у монитора доктору Савфату:

– Вы ждете гостей?

ЭДЭМ

Штаб-квартира Синдиката.

Местонахождение – секретно.

Время – секретно.

– Мы отстаем от изначального графика, и данное обстоятельство не может меня не беспокоить. – одетый в черный костюм мужчина с седыми волосами и пронзительными голубыми глазами холодным взглядом обвел собравшихся в совещательной комнате на четвёртом уровне штаб-квартиры. Одиннадцать человек, пятеро отцов-основателей, пятеро доверенных лиц и руководитель «Пантер» сидели за длинным вытянутым столом – единственным предметом мебели в громадном совещательном зале, куда без проблем мог поместиться военно-транспортный самолет, типа Локхида. На остальной площади – пустота, отчего, вкупе со стальными стенами и потолком создавалось весьма неуютная атмосфера. Да и эмблема Синдиката, в виде фигуры в плаще, с молитвенно сложенными руками на дальней стене, только усиливала общее гнетущее впечатление. Как, и главная тема заседания. Обычно подобные совещания происходили в онлайн-режиме, поскольку так удобней и целесообразней. Обычно – но не сегодня. В этот раз кардинал, который уже не кардинал а целый Папа, захотел лично видеть всех «высших», так называли в Синдикате руководителей Организации. И Джаред прекрасно понимал с чем связан такой формат. Проект «Перерождение» на второй фазе начал пробуксовывать. Нет, вирус постепенно завоевывал все новые территории, обрушая города, провинции, а иногда и целые страны в пучину необратимого хаоса – тем не менее, блицкриг, на который рассчитывали отцы-основатели не случился. Да, некоторые режимы рухнули, но расчет был на куда более глобальный результат.

– Согласно последним данным, Цитадель заполнилась лишь на двадцать процентов, тогда как по плану мы должны были превысить порог в половину еще на прошлой неделе. Кто-нибудь может мне объяснить с чем связано такое отставание от графика?

В зале повисла тишина. Весьма тревожная, надо признать. Конечно, когда понимаешь, что в любой момент тебя могут попросту списать со счетов, будешь тревожиться.

Слово, спустя десять секунд паузы взяла сидящая рядом с Джаредом молодая женщина в строгом черном костюме. Здесь, в Синдикате она являлась правой рукой одного из пяти отцов-основателей, и как раз-таки отвечала за введение в эксплуатацию и обеспечение функциональности глобальных убежищ. В том числе, Цитадели, разумеется. Вне Синдиката Марго Комелло занимала пост генерального директора Всемирной Организации Здравоохранения. Весьма нужная должность в период глобальной пандемии. Нужная Синдикату. Человечеству же нахождение Марго во главе ВОЗ ничего хорошего не сулило. От слова совсем-совсем.

– Заполняемость глобальных убежищ напрямую зависит от общемировой обстановки. Спустя два месяца после ввода «Перерождения» во вторую фазу мы имеем 25 миллионов зараженных. Из восьми миллиардов. Это сколько? Менее полпроцента от общего населения планеты? Слишком мало для необходимого нам заполнения глобальных убежищ. Все взаимосвязано. Будет расти количество зараженных, будет увеличиваться заполняемость убежищ. При сохранении нынешних темпов закрыть Цитадель сможем только к концу года. В лучшем случае. Хотя я думаю, сто процентов мы будем иметь только к февралю.

– Что почти на пять месяцев позже запланированного срока! – кардинал поджал губы, всем видом выражая крайнюю степень недовольства. – Хорошо, зайдем с другого конца. С чем связаны настолько медленные темпы реализации второй фазы «Перерождения»? Мы рассчитывали на пять миллиардов зараженных через полгода! Пять миллиардов! – голос главы Синдиката лязгнул металлом. – С текущей прогрессией сколько будет? Сто миллионов? Двести? Даже если пятьсот – эти цифры имеют хоть что-то общее с требуемыми? Мне может кто-нибудь предоставить хоть сколько-нибудь внятное объяснение?

– Очевидно, что после пандемии коронавируса в двадцатых годах, государства оказались куда более стойкими к новым потрясениям, чем ожидалось…

Такой себе ответ. Убедительности ноль.

– Правда? Разве данный фактор не учитывался в итоговом анализе, исходя из которого и были рассчитаны сроки каждого из этапов «Перерождения»?

– Да, но… – один из доверенных лиц нервно провел рукой по волосам. Джаред его прекрасно понимал. Лично он не хотел бы оказаться на его месте. – Ситуация на местах оказалась несколько сложней. Тем не менее, силами CGG мы контролируем все стратегически важные участки. Вторая фаза так или иначе завершится. Успешно завершится, вне всякого сомнения.

– Успешно – это когда соблюдаются все запланированные сроки! – от шипящего голоса кардинала у Джареда зашевелились волосы. Кажется, не у него одного. Сидящая рядом директор ВОЗ, так вообще приложила ладонь к области сердца. – Хочу напомнить, что даже здесь, – глава Синдиката сделал круговой жест рукой. – нет неприкасаемых. Надеюсь, я услышан. Наша центральная задача на ближайший месяц в разы ускорить процесс распространения вируса. Да, общие сроки теперь придется скорректировать в сторону увеличения, тем не менее я рассчитываю на серьезное улучшение текущей ситуации. Итак, – кардинал откинулся на спинку кресла, и хмуро воззрился на сидящих за столом. – есть предложения по ускорению второй фазы?

Джаред широко улыбнулся, взял в руки лежащую перед ним черную папку и поднялся на ноги. Теперь его выход. Его звездный час.

– Есть, сэр. – Джаред прошел к концу стола и положил папку перед главой Синдиката, после чего спокойным ровным шагом вернулся на свое место.

– Что здесь? – кардинал папку открывать не стал. Ну да, а зачем, если подчиненный может объяснить на словах.

– Данные по новой модификации KJ-вируса.

– Хмм… – кардинал неопределенно хмыкнул и открыл первую страницу. – Разъяснишь?

– Конечно, сэр. – Джаред пододвинул точно такую же папку к себе, отбарабанил пальцами дробь по титульной странице, но открывать не стал. Незачем. Он итак прекрасно владел информацией. – Уже спустя две недели после старта второй фазы «Перерождения», моя команда по моему поручению провела анализ с предварительным прогнозом по развитию ситуации. Собственно итоги того анализа есть на двенадцатой странице. Согласно им, мы выбивались из графика даже не на месяцы, а на годы. Тогда же я дал поручение всем лабораториям корпорации заняться модифицированием KJ-7 вируса, для дальнейшей возможности изменить столь медленное распространение. Неделю назад одна из лабораторий доложила об успешной модификации вируса, после чего предоставила все данные об опытных испытаниях. Опять же, итоги и отчеты есть в папке. Если кратко, новый KJ-8 вирус обладает одной уникальной особенностью – первая стадия проходит бессимптомно. То есть у инфицированного нет никаких признаков заражения. Они начинают проявляться только тогда, когда наступает вторая стадия, благодаря чему распространение вируса должно ускориться даже не в разы, а в десятки раз…

Джаред замолчал, ожидая реакции начальника. Как и другие. Они тоже ждали.

Кардинал закрыл папку и удовлетворенно кивнул.

– Хорошая работа, Кромвель. Очень хорошая. Если бы с такой же дальновидностью и оперативностью действовал каждый из вас, – глава Синдиката поочередности указал на каждого из помощников отцов-основателей. – то мы бы не просто не отставали от графика, а шли бы с хорошим опережением. Ладно, – кардинал хлопнул ладонь по столу. – данные о модификации вируса будут у каждого в течении часа. Сутки даю на изучение материала, после чего мы снова встретимся и обсудим дальнейшие шаги по исправлению текущего положения. Сейчас все свободны.

Джареду показалось, что он услышал всеобщий вздох облегчения. Ну да, не смотря на серьезные проблемы обошлось без жертв. В прямом смысле слова. А могло быть иначе. Почему кардинал оказался столь лоялен? Хороший вопрос. Дело или в хорошем настроении, или в нехватке кадров. Как говорится, лошадей на переправе не меняют. Хотя с Синдикатом подобная схема не работала. Обычно в случае неудачи виновника убирали без сожалений. На этот же раз проявили столь несвойственную Организации гуманность. Над этим стоит подумать…

Джаред поднялся, собираясь покинуть совещательный зал вслед за остальными, однако был остановлен кардиналом.

– Кромвель, ты останься.

Пришлось вернуться обратно в кресло.

Есть ли повод для беспокойства? Имеется в виду, личного беспокойства… – скорее всего нет. Кардинал с самых первых дней взял над ним кураторство, и потому Джаред успел досконально изучить подаваемые им сигналы. Если на данный момент главнейший из отцов-основателей чем-то и обеспокоен, то точно не его, Джаредом действиями.

– У нас проблема. – сообщил кардинал, когда дверь за последним ушедшим закрылась. – Глобальная проблема…

Джаред нахмурился, пытаясь сходу определить истинный смысл утверждения. Ничего не получилось. Если глава Синдиката имеет ввиду медленные темпы реализации второй фазы «Перерождения», то весомость проблемы сильно преувеличена. Да и решение уже найдено, а значит нет повода для беспокойства.

– У нас есть перебежчик…

А, вот это очень сильно. Джаред едва не поперхнулся.

– Перебежчик? У нас? Тут?

– Не знаю на каком он уровне… – кардинал скривился, точно от сильной зубной боли. – На достаточно высоком, судя по полученным данным… Может кто-то из наших… – отец-основатель вяло махнул рукой, обводя совещательный зал. – Хотя… Вряд ли… Не знаю… Информации слишком мало…

– Понял. – Джаред провел рукой по волосам. – Есть представление о нанесенном уроне?

– Пока проверяем. Данные получены всего несколько часов назад и требуется время для понимания целостной картины. Тебе сообщаю, как своему доверенному лицу, и… – уголки губ кардинала слегка дрогнули, что в его случае означало улыбку до ушей. – тому, кому я доверяю. За прошедшие два года ты доказал не только свою лояльность, но и исключительную полезность для Синдиката. Я такое ценю. И в случае, если вторая фаза «Перерождения» будет завершена в срок, или хотя бы близко к нему, я подниму вопрос о включении тебя в состав отцов-основателей. На мой взгляд, ты заслуживаешь это место куда больше нынешних моих… эмм… коллег…

Джаред всегда чувствовал себя неловко при похвалах. Вот и сейчас, он лишь пожал плечами.

– Я верю в нашу цель и сделаю все для ее достижения.

– Знаю. Потому и сообщаю тебе о враге в наших рядах. «Пантеры» уже занялись проработкой всех кураторов высшего звена, но я хотел бы чтобы и ты в дополнительное время занялся данным вопросом… Мы не можем позволить чтобы в столь ответственный период нам ударяли в спину.

– Я сделаю все необходимое для защиты наших проектов.

– Хорошо. Как говорили наши праотцы? Non nobis Domine, non nobis, sed nomini tuo da gloriam! (Не нам, Господи, не нам, но имени Твоему дай славу)

Из отчета исполнительного директора Cromwell Global Group.

Совершенно секретно.

Доступ к материалам ограничен седьмым уровнем.

«… эффективность KJ-8 в ходе пилотного запуска в секторе HPP-1S превзошла все наши ожидания. В ходе испытаний мы инфицировали одиннадцать подопытных. Организм каждого носителя патогена показал идентичную реакцию: первые 24 часа отсутствие каких-либо симптомов, только у одного подопытного на семнадцатый час после искусственного ввода KJ-8 произошел небольшой скачок температуры тела. Первые симптомы, в виде сильного кашля и судорог появились у трех объектов спустя 31 час после ввода патогена. У остальных восьми подопытных симптомы появились в разбросе от 33-х до 39-ти часов. Таким образом, мы делаем выводы, что минимальный латентный период KJ-8 с момента инфицирования организма составляет 30 часов, что на 4 часа больше чем у вируса прошлой модификации. Должен также отметить, что уровень агрессии у каждого из одиннадцати подопытных находился на невероятно высоком уровне начиная со второго часа после появления первых симптомов. Тем самым, время на выявление и изоляцию зараженного, по сравнению с KJ-7 сократилось более, чем на 30 часов, что должно способствовать реализации поставленных перед нами задач…»

Глава 3

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Спецлагерь инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

15:22.

Земля под ногами дрогнула как раз в тот момент, когда Джулия отодвинула прозрачные полосы пвх-завесов, освобождая для себя путь наружу. Пришлось даже присесть от неожиданности. Руки инстинктивно потянулись к поясу, где обычно находилась кобура с оружием. Обычно, но не сегодня. Она ведь теперь доктор из Красного Креста, а не сотрудник спецслужб, как в прошлом.

Еще один взрыв. Появившийся сбоку молодой напарник ойкнул. Справа же, далеко за палатками, где-то на границе лагеря поднимался огромный огненный столб. Похоже, удар наносили по наблюдательным вышкам.

Вопрос только в том – а, кто?

Ответ не заставил себя ждать. Из-за дымной завесы, поднимающейся от границы лагеря вылетели три черных вертолета. Джулии хватило одного взгляда для идентификации. И дело даже не в красно-белом логотипе корпорации на корпусе. Сам вертолет – необычной продолговатой обтекаемой формы – такие имелись только у CGG.

Выходит за ракетными ударами по лагерю стоит корпорация. Пришли за ней? Но… как? Почему сейчас? Или все же дело не в ней, и корпорацию интересует нечто другое?

Слишком много вопросов, и слишком неподходящее время для размышления. Сейчас необходимо забиться в самую темную беспросветную дыру, надеясь что бойцы корпорации ее не отыщут.

Кинув быстрый взгляд по сторонам, Джулия рванула вперед, пересекая широкий проход между палатками.

– Ты куда? – ее напарник явно не ожидал подобного маневра. Как и доктор Савфат, с разинутым ртом наблюдающий за кружащими над лагерем вертолетами. Их уже насчитывалось не менее десятка.

Вот и хорошо. Пусть наблюдают.

Джулия никому не доверяла, и в текущих условиях для увеличения шансов на спасения необходимо остаться одной. Кто такой Говард Хьюз? Она его не знала. Нет, кое-какую информацию удалось нарыть в интернете, но ее было слишком мало, да и ресурсов для верификации под рукой практически не имелось. Быть может он засланный агент корпорации? Очень даже возможно. Все время ей удавалось действовать в тени, а с появлением Говарда тут же нагрянула корпорация. Совпадение? Ага. Или тот же доктор Мохаммед Савфат? Что она о нем знала? Да ничего. То, что он руководит спецлагерем совсем не исключает его сотрудничества с корпорацией. Скорее, наоборот. Значит нужно от них избавиться. Ну… от их присутствия, так точно.

Не оборачиваясь на окрики Говарда, Джулия свернула в первый узкий проход, потом в еще один, и еще.

Земля под ногами продолжала содрогаться от новых взрывов. Воздух переполняла целая гамма звуков: и завывания включенного сигнала тревоги, и крики перепуганных людей, и звуки автоматной очереди, и рокот вертолетов, и… – много еще таких «и». Полный хаос, в общем. Ни о каком централизованном отпоре неожиданному врагу речи идти конечно не могло. В лагере царила паника, перемешанная с диким животным ужасом, пылающими палатками и дымящейся техникой.

Еще один поворот в лабиринте проходов. Справа из проема выбежал мужчина в распахнутом голубом халате. Увидев Джулию, он дико завопил, шарахнулся в сторону, запнулся о протянутый сбоку кабель и распластался на земле.

Джулия хотела помочь бедняге, но отвлек быстро нарастающий сквозь общую гамму звуков рокот вертолета. Метнувшись к ближайшему входу в боковую палатку, экс-агент ФБР подняла голову вверх, смотря на безоблачное небо сквозь прозрачное забрало шлема костюма биологической защиты. Небо пусть и было безоблачным, однако чистоту портила дымовая завеса, постепенно укутывающая лагерь в свои удушливые объятия.

Черный вертолет корпорации появился в зоне видимости спустя пару тройку секунд. На низкой высоте, едва ли не касаясь шасси верхней части палаток, тот пронесся вдоль прохода, и завис над широкой площадкой справа, в двадцати ярдах от места укрытия Джулии.

Вертолет медленно спустился вниз, мягко приземлившись на свободную круглую площадку, образованную между темно-зелеными палатками. Дверь вертолета с тихим жужжаньем опустилась вниз, образуя ступенчатый трап. Изнутри тут же показались бойцы штурмовой группы. Облаченные в черную защитную форму с красно-белым логотипом корпорации, черный противогаз со стеклянным забралом, держа в руках самое передовое из имеющихся разработок оружие, они быстро спустились вниз, образуя защитный периметр вокруг воздушной техники. Одного взгляда Джулии хватило, чтобы признать в бойцах элиту корпорации: форма, движение, построение, да и вызывающее лишь глубокое уважение штурмовое оружие, свидетельствовало о спецподготовке. За последние два месяца ей уже несколько раз приходилось сталкиваться со спецназом корпорации, и ничего хорошего из их встреч не выходило. Вот и сейчас, вряд ли выйдет.

Джулия сделала два шага назад, отступая в полумрак палатки. Раз дело не ограничилось только ракетным ударом, и на территорию лагеря высадили штурмовую группу, значит корпорация здесь что-то ищет.

Или, кого-то…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

17:09.

– По оставленным в видео координатам расположен Global Medical Center. – Джек повернул экран со спутниковыми снимками к друзьям.

– То есть, тот самый Global Medical Center? – Пит сделал замысловатый жест рукой, смысл которого был известен лишь ему одному. – Та самая сеть GMC, которая, как нам известно принадлежит корпорации?

– Угу… – Джек пожал плечами. Собственно, возразить попросту нечего. Действительно, сеть Global Medical Center относилась к научному подразделению транснационального гиганта, каким являлась корпорация Cromwell Global Group. Научное подразделение, весьма размытое название, поскольку занималось оно огромным количеством направлений, начиная от выпуска лечебных бадов, и заканчивая экспериментами с биологическими патогенами, то есть де-факто, разработкой запрещенного всеми возможными международными конвенциями, оружия. О таких экспериментах информация поступала из неофициальных источников, разумеется. Хотя лично у Джека никаких сомнений в правдивости этих данных не имелось. Все же, Джулия Стайлз заслуживала доверия. Да и без ее участия можно найти информацию.

Где началась нынешняя пандемия? В Хьюстоне. В каком месте зафиксировали первых пациентов? Как раз в Global Medical Center. Параллели провести весьма несложно, и тогда к Global Medical Center в частности, и к Cromwell Global Group в целом, возникает немало интересных вопросов. Почему же их до сих пор не задали? Понятно почему. Когда люди Синдиката занимают места в высших эшелонах власти, а если верить Джулии, то и сам президент как-то связан с ними, то нет никакой сложности затыкать рты всем тем, кто задает неудобные вопросы, а тем более лезет туда, куда совсем не нужно. Таким образом к корпорации не просто не возникает вопросов, а де-факто она стала частью государственной системы. Ну, или государство превратилось в одно из подразделений корпорации. Это с какой стороны посмотреть…

– У нас нет выхода. Я не могу упустить такую возможность. Просто права не имею… – Джек повернул экран обратно к себе и вызвал новое окно с сохраненными данными. – К видеофайлу прилагались текстовые инструкции. В клинике необходимо попасть на прием к некоему доктору Алану Хендриксу. Если верить официальной информации с сайта Global Medical Center, доктор Хендрикс специалист по репродуктологии. Я взял на себя ответственность и записал нас с Моникой на прием. Завтра в 12:20 утра. Если ты против, – Джек вопросительно глянул на напарницу. – то я пойду один.

– Не против. – Моника отрицательно качнула головой.

– Вот и славно. Завтрашний день заполнит все существующие пробелы. Тут все равно только два варианта: либо корпорация затеяла многоходовку, либо мы действительно имеем дело с ее противниками. Завтрашний день покажет. Завтрашний день все покажет…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Италия.

Рим.

Главная курия управления ордена иезуитов.

18:47.

Ариэль Морейра имел громадное влияние, как внутри Синдиката, так и за его пределами. При этом, и то и другое имело настолько тесную взаимосвязь, делая практически невозможным отделить одну жизнь от другой. В Синдикате Ариэль возглавлял «Пантер» – внутреннюю службу безопасности, и де-факто самую могущественную спецслужбу в мире. «Пантеры» имели абсолютную секретность. Секретнее самого Синдиката. Ее агенты являлись призраками. Ни родни, ни телефонов, ни следов. Никто, кроме отцов-основателей, и собственно главы «Пантер», не знал кто они, откуда, и как выглядят. Даже сами агенты за редким исключением не знали личности своих коллег. Правда, никто и не пытался выяснить, поскольку подобные попытки карались самым жестким способом. Эффективность внутренней службы безопасности Синдиката равнялась космическим ста процентам. В реальности, без преувеличения, «Пантеры» являлись самой мощной, самой глобальной и самой беспощадной спецслужбой в мире. Такую славу они добились не без его, Ариэля участия. Чем он вполне справедливо гордился.

В миру же Ариэль являлся Генералом Общества Иисуса, то есть вторым лицом в Ватикане после Папы, и главой самого влиятельного ордена Католической Церкви, во многом играющего функцию той же самой теневой разведки. Только уже не для Синдиката, а для Ватикана. Хотя, если учесть то обстоятельство, что нынешний Папа являлся по совместительству главой Синдиката, а генерал иезуитов руководителем «Пантер», то грани между Синдикатом и Ватиканом стали весьма размытыми. Те же иезуиты в подавляющем своем большинстве и составляли основу «Пантер». Да и другие ордена осознанно, или нет, действовали в интересах Синдиката. Правда с «Пантерами» сравниться никто не мог. Слишком большой разрыв во влиянии и эффективности. Одно только название «Пантеры» ввергало в настоящий ужас. Не говоря уже, о появлении. Если ты получил карточку с черной меткой пантеры, то это значило, что закрытый суд «Пантер» вынес тебе смертный приговор. Когда его приведут в исполнение? Могут через час, а могут и через десять лет. Неизменным остается одно – он точно будет исполнен. Вне всякого сомнения. После получения черной метки назад дороги попросту не существует.

Ариэль Морейра получил пост Генерала иезуитов двенадцать лет назад, а еще спустя год встал во главе «Пантер». При его руководстве у внутренней службы безопасности Синдиката не было ни одного провала. Ни одного. До сегодняшнего дня… Ведь само наличие крота внутри руководства высшего звена – уже стопроцентный провал. «Пантеры» должны были сработать на опережение. Как всегда. Как положено. Как обычно они и действовали. Однако в этот раз их сумели обойти.

Что ж, можно заниматься самобичеваньем, а можно приложить все усилия для исправления допущенной ошибки. Ариэль предпочитал второй вариант.

С тихим предварительным стуком в кабинет Генерала ордена вошел невысокий худощавый мужчина в черном одеянии с белым воротничком священника. Ариэль поднял голову от разложенных перед ним бумаг и вопросительно глянул на своего главного помощника. Тот верно истолковал его взгляд.

– Мы нашли уязвимое звено в их команде. Проблем возникнуть не должно.

Ну вот и первая положительная новость. Процесс запущен, и его уже не остановить. Время для предателя сочтено.

– Хорошо. Приступайте!

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Спецлагерь инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

18:22.

Звуки снаружи стихли с час назад. Нет, речь конечно не шла о могильной тишине, тем не менее выстрелы, крики, взрывы и рокот проносящихся над лагерем вертолетов больше не раздавались. Подобное изменение могло означать только одно, и далеко не самое позитивное – высадившийся десант корпорации выполнил поставленные задачи по зачистке лагеря. Собственно, иного исхода ожидать не приходилось. Слишком слабую систему безопасности имели спецлагеря вроде «Аль-Джазиры». С одной стороны, вроде не курорт, а карантинная зона, требующая усиленных мер безопасности. С другой, в свете происходящего хаоса планетарного масштаба у подавляющего числа государств попросту нет сил и средств для обеспечения охраны карантинного периметра в общем, и спецлагерей, в частности. «Аль-Джазир» находился на территории Алжира под охраной Национальной Народной армии – громкое название. Де-факто же на обеспечение охраны выделили чуть больше ста человек. Критически малое количество, а уж про качество вообще нечего говорить. Потому с самого начала исход предпринятой корпорацией зачистки был предрешен. Наступившая же тишина означала, что сопротивление было успешно подавлено. Чем теперь занимаются бойцы корпорации, какие задачи выполняют и как долго планируют задержаться на территории спецлагеря, Джулия не знала. Все прошедшие часы она пряталась в темноте палатки, забившись в самый дальний угол и моля всех святых о том, чтобы ее не обнаружили. Святые услышали – патруль бойцов, совершающий обход потратили на обследование палатки меньше минуты, большую часть времени просто потоптавшись у входа. Теперь предстояло решить, как действовать дальше. Также сидеть в углу, или попытаться выбраться за пределы лагеря. У каждого варианта, как обычно бывает, имелись свои плюсы и свои минусы. Выход наружу – огромный риск с далеко идущими последствиями в случае провала. Остаться в палатке… А, как долго? И где гарантии, что при следующем обходе не попадется более ответственный патруль, и ее не обнаружат? Риторические вопросы, разумеется. Кроме того, для принятия верного решения не хватало информации о текущей обстановке: где базируются бойцы корпорации, сколько их, чем занимаются, что планируют, какое вооружение имеют, и так далее… А как ее получить, забившись в темный угол? Правильно: никак. Значит в любом случае необходимо выбраться за пределы складской палатки.

Прикрыв глаза, Джулия вызвала перед мысленным взглядом образ Девы Марии. Матерь Спасителя предстала в том образе, какой она запомнила с детства, когда бабушка водила ее с собой в католический собор Воздвижения Креста: молодая красивая девушка с умиротворенным выражением лица, слегка печальными глазами, золотым венцом на голове и молитвенно сложенными руками. Идеал женщины, во всех смыслах. Еще тогда, маленькой девочкой Джулия понимала – ей до неё также далеко, как до самой далекой галактики во вселенной. Ну, собственно она и не претендует на статус Богоматери, так что особо по этому поводу не расстраивалась. Ни тогда, девочкой. Ни тем более, сейчас.

– Под Твою защиту прибегаю, пресвятая Богородица. Не призри молений моих, в скорбях моих, но от всех опасностей избавь меня, пресвятая Матерь Спасителя…

Стало ли легче на сердце? Сложно сказать. Однако больше Джулия не колебалась. Ногой отбросив в сторону костюм биологической защиты, снятый еще несколько часов назад, экс-агент ФБР бесшумной походкой направилась к выходу из палатки.

Лагерь встретил неестественной тишиной. Если до появления штурмовой группы воздух вибрировал от целого спектра звуков, то теперь и кладбище могло позавидовать. Нет, речь безусловно не шла о вакуумной тишине – где-то вдалеке фоном раздавались различные звуки, но разница с обстановкой до появления карателей, если их так можно назвать, была конечно существенной.

Быстрый взгляд по сторонам. Налево – узкий проход, упирающийся ярдов через двадцать в серо-коричневую палатку. Направо – тот же самый проход, переходящий затем в широкую дорогу, засыпанную мелким гравием. Чуть поодаль, там где за палатками находился вытянутый в длину стальной ангар Джулия увидела внедорожник, возле которого стояло пятеро бойцов, ведущих оживленную беседу. Ну, часть из них, по крайней мере. Еще один стоял в стороне, выпуская сигаретный дым в воздух. Черное обмундирование, инновационное оружие, да красно-белый логотип служили вместо визитной карточки – бойцы корпорации, вне всякого сомнения.

Джулия даже вздрогнула и отступила на шаг назад, упершись спиной в нагретую на солнце полотняную стенку палатки. Не хотелось попасться в первые секунды. Да и в последующие, тоже. Однако ее внешний вид: джинсы, да футболка никак не могли сойти за форму одного из бойцов. Даже если все вдруг ослепнут, чего конечно же не произойдет. В лучшем случае ее воспримут за обслуживающий персонал лагеря, и с огромной долей вероятности без колебаний пустят в расход, как нежелательного свидетеля. В худшем, у каждого из бойцов есть ориентировка на экс-агента ФБР Джулию Стайлз, с соответствующим приказом. Каким? Хорошо, если пристрелить на месте. Но ведь Джаред вполне мог приказать взять ее живой для последующих издевательств. Ну уж нет, живой она не дастся. Проблема только в том, что у неё нет с собой оружия. Ну ничего, раздобудет.

Так, в ее сторону отряд у внедорожника не смотрит. Хорошая возможность покинуть их зону видимости. Главное, никаких пробежек, перебежек, и вообще каких-либо резких движений. Да, в подобных ситуациях есть сильное искушение за пару движений изменить обстановку. Дилетант так бы и поступил. Но она ведь не дилетант, верно? Глаз человека так устроен, что на мерно протекающую картинку не обратит внимание, даже если она происходит в каких-нибудь пару ярдов перед ним. Но стоит только чему-то нарушить идиллию, как тут же происходит фиксация. Даже если речь идет об одном проценте обзора. Даже если события происходят где-то вдалеке. Такой вот диссонанс. Поэтому из двух вариантов, побежать и за пару секунд достигнуть поворота, или пойти спокойным шагом, при этом увеличивая окно видимости в три-четыре раза, выбирать стоит последнее.

Джулия и выбрала.

Шаг. Второй. Третий.

Не смотря на многолетний опыт оперативной работы в самых горячих точках, ей хотелось ускориться до бега. А еще больше – обернуться назад. Ни того, ни другого Джулия себе не позволил. Сохраняя прежний темп, экс-агент дошла до конца прохода, где тот соединялся с перпендикулярной дорогой. Только там, уже заворачивая за боковую палатку, Джулия обернулась. Бойцы корпорации по-прежнему что-то обсуждали, стоя у внедорожника. Никто из них не обратил на неё внимание.

Вот и славно.

Такой расклад ее устраивал.

Полностью устраивал.

Планшет со спутниковой картой лагеря остался у коллеги, и это могло бы стать серьезной проблемой, не обладай Джулия отличными способностями ориентироваться даже в малознакомом пространстве. Пара взглядов, и схематичная карта появлялась в голове. Вот и сейчас ей хватило нескольких ориентиров для определения своего местоположения. Примерного, разумеется. Хотя, тех же ориентиров имелось предостаточно. Особенно плотный черный дым, стелящийся в южной части лагеря – как раз в том месте, куда приземлился их вертолет. В том месте, где их дожидались бойцы сопровождения. В том, что и вертолет, и солдаты уничтожены, Джулия не сомневалась. Наверняка самый первый удар предназначался, как раз для них. Тем не менее, двигаться стоило именно в том направлении. На то имелось несколько причин. Во-первых, там граница лагеря. Во-вторых, дымовая завеса упрощала маскировку. В-третьих, имелся шанс отыскать оружие. А оно сейчас необходимо, едва ли не больше воздуха.

Проход, в который она свернула пролегал вдоль продолговатых палаток, тянущихся с обеих сторон. На каждой имелось цифробуквенное обозначение, вроде «LX-21», «BM-46», «SE-63», и так далее. Если принять за аксиому то, что все спецлагеря построены по единому стандарту, то палатки с подобным обозначением предназначались для зараженных первой стадии. «Аль-Джазир» не был исключением. В этом Джулия убедилась спустя несколько шагов, когда достигла второй палатки слева. В отличии от той, в которую упиралось боковое ответвление, эта сильно пострадала от попадания снаряда: опаленное, разорванное на лоскуты полотно боковой стены; покореженные изогнутые упоры; обгорелые остовы стальных кроватей; сильно погнутый каркас… Ну и тела. Много тел. Несколько десятков, если не под сотню. Часть представляли собой черные угольки, часть превращены в кровавое месиво, и еще несколько без видимых ранений – но также, однозначно мертвые.

Джулия сделала несколько шагов, приближаясь к слегка дымящемуся искореженному входу в палатку. Стойкий запах зажаренной плоти усилился, вызывая рвотные позывы. С трудом сглотнув плотный комок, Джулия остановилась рядом с лежащим прямо на входе телом. Ноги у трупа сильно обгорели, в животе застряла покореженная металлическая труба – вероятно, последствие сильного взрыва, а вот лицо осталось практически нетронутым, если не считать кровавого развода на лице и гримасы болезненного ужаса на губах. Джулия присела на корточки, склонившись над жертвой зачистки. Убитой оказалась еще молодая женщина, являвшаяся, судя по остаткам одежды медицинским работником. Не повезло… Как и всем, кто находился в лагере. Пока до конца не ясен масштаб трагедии, но скорее всего боевики корпорации зачистили абсолютно все и всех. Собственно, не удивительно. Подобные действия, а-ля крушим, убиваем, выжигаем – как раз в стиле корпорации. И если раньше анонимность в Синдикате являлась едва ли не культом, то теперь те начали постепенно выходить из тени. Действительно, а какой смысл прятаться, когда мир настолько погрузился в хаос, что сойди сейчас с небес Господь Бог в окружении легиона ангелов, никто бы даже и бровью не повел.

– И что мы тут делаем? – низкий глухой искаженный электроникой женский голос заставил Джулию подпрыгнуть от неожиданности. Вскочив на ноги, она развернулась и тут же отпрыгнула назад, с изумлением уставившись на стоящую в паре ярдов от тела женщины фигуру в шлеме с отзеркаливающим забралом и черном обмундировании, где выделялись красно-белые нашивки логотипа корпорации.

Черт! И, как она могла пропустить ее появление? Она! Опытный спецагент с десятилетним стажем. И вот так, попасться точно зеленый новичок? Дерьмо! Полное дерьмо!

– Я задала вопрос! – женщина чуть приподняла опущенный автомат с явно новейшей модификацией, поскольку до того Джулия не видела подобного оружия.

– А? Что? Я не знаю… – единственный верный способ в данной ситуации, постараться выиграть время за которое если получиться, продумать все возможные сценарии развития событий. Женщина из штурмовой команды похоже приняла ее за обслуживающий персонал лагеря. Это хорошая новость, поскольку данный факт означает, что у них нет на неё ориентировок, и в лагерь бойцы корпорации пожаловали не по ее душу. Есть и плохая новость. У женщины автомат, а у неё только воздух между пальцев. Ну ничего, выбирались и из большего дерьма. Значит, и тут справится.

– Почему ты здесь, а не в отведенном вам месте? – наемница сделала шаг вперед. Джулия такой же назад. – Спокойно… – женщина подняла левую руку в успокаивающим жесте. – Тебе необходимо проследовать за мной, ясно?

Так, выходит прибывшая группа зачистила не всех. Что же получается? Какая их конечная цель визита? Судя по десяткам дымящихся палаток, они ликвидировали всех зараженных. Начиная от третьей стадии, и заканчивая теми, у которых лишь первичные симптомы. Кроме того, под раздачу попали солдаты, обеспечивающие безопасность «Аль-Джазир». А что дальше? Врачи, работники, ученые – оставить их в живых означает предать случившееся здесь гласности. А оно CGG надо? Весьма сомнительно. Следовательно, их сгоняют в одно место чтобы затем ликвидировать.

– Эй! – в механическом голосе женщины проступили нотки раздражения. – Ты чего замерла на месте? Топай давай! Живо! – она указала автоматом на тянущийся между остатками от палаток проход. – Или ты думаешь я с тобой тут до пришествия Иисуса буду возиться?

Джулия так не думала. Совсем не думала. Ее голову занимали совсем иные мысли. Необходимо действовать! Немедленно! Если ее поместят к остальным, и если ее догадки насчет финала верны, то шансы на положительный исход приблизятся к нулю. Следовательно? Следовательно ни в коем случае нельзя допустить такого развития событий.

– Какой у вас размер одежды?

Вопрос явно поставил наемницу в тупик. За зеркальным забралом Джулия не видела ее лица, но была готова биться об заклад, что та моргнула.

То, чего она добивалась. Секундной замешки.

Теперь главное не упустить столь небольшое преимущество. Громко сказано, конечно… И все же…

Прыжок вперед – ладонь ложится на изогнутую металлическую трубу, застрявшую в грудной клетке мертвой женщины у входа в палатку. Дернуть на себя. Труба поднялась вместе с телом.

Дерьмо!

Драгоценная секунда улетела в небытие.

Быстрее!

Джулия наступила ногой на лицо женщины, и дернула изо всех сил. С неприятным скрежетом труба подалась, высвобождаясь из костяного плена.

– Ах ты сука! – наемница начала поднимать автомат, наконец осознав, что перед ней угроза, а не безобидная обслуга лагеря.

Поздно.

Слишком поздно.

Джулия выдернула трубу из грудной клетки погибшей женщины и прыгнула вперед. Удар трубы пришелся как раз по автомату. Наемница удержала оружие в руках, однако от силы удара его повело в сторону. Джулия тут же воспользовалась полученным преимуществом: сильный удар по ребрам, а затем еще один прямо в колено. Если энергию первого сократила броня, то вот второй оказался более, чем эффективным. Раздался противный хруст ломающегося сустава, наемница вскрикнула, отшатнулась и тут же припала на одно колено. Джулия время зря не теряла – схватилась за ствол автомата и с силой дернула его на себя. Хватка противника оказалась крепче, чем ожидалось. Пришлось нанести несколько ударов ногой в грудь противницы, прежде чем издав глухой стон, наемница наконец разжала пальцы, выпуская автомат из рук. Дальнейшие действия требовали молниеносной быстроты. Да, противник обезоружен и не может сейчас нанести серьезный физический урон. А вот, что может – так, подать сигнал тревоги. Лично Джулия на ее месте так бы и сделала. Значит необходимо исключить такой вариант развития событий, при этом постаравшись не поднимать шума.

Джулия откинула автомат в сторону и прыгнула вперед, нанося рубящий удар металлической трубой сверху вниз по шлему наемницы. Раздавшийся звук был похож на глухой низкий вибрирующий удар гонга. И это снаружи. А какого находиться внутри? Лучше не знать.

Наемница оставила попытки подняться на ноги, качнулась на месте, несколько секунд балансировала из стороны в сторону, а потом обмякла и завалилась на спину. Джулия прыгнула следом, приземлившись на грудь противницы. Та никак не отреагировала. Удар похоже вывел ее из сознания. И что дальше? Оставить ее в таком положении? Ну уж нет. Ни в коем случае. Через пару минут, или полчаса, или пару часов – не так важен временной промежуток – она придет в себя и тут же начнет бить тревогу. А оно Джулии надо? Ответ итак очевиден. И он отрицательный. Выходит остается только один вариант. Весьма негуманный конечно, особенно учитывая ее статус доктора Красного Креста в котором она прибыла в лагерь, но иного выхода попросту не оставалось.

Поморщившись, Джулия положила железную трубу на шею наемницы, а затем навалилась всем телом, давя трахею и ломая позвоночник. Женщина пришла в сознание практически мгновенно. Инстинкт самосохранения он такой – выведет при необходимости хоть из комы. Наемница тут же начала хрипеть, дергаться, извиваться в попытке уменьшить давление и получить каплю живительного кислорода.

Бесполезно.

Бессмысленная трата оставшихся секунд жизни.

Уж лучше бы помолилась – попросила бы небеса о прощении и отпущении грехов. Хотя с таким послужным списком, как у неё – так же бессмысленная затея. Ей бы вряд ли ответили. Во всяком случае, положительно.

Спустя полминуты все было кончено. Наемница затихла, смирившись с неизбежностью. Ну, вернее как – организм смирился.

Отбросив орудие убийства в сторону, Джулия поднялась на ноги. Теперь она понимала, как именно будет действовать дальше: по комплектации они с наемницей были схожи. А значит форма должна сесть идеально…

Из отчета куратора сектора «HPP-1S»

Совершенно секретно.

Доступ к материалам ограничен шестым уровнем.

«… в ходе спецоперации силами подразделения „Бета-7“ уничтожено более 120 военнослужащих Национальной Народной армии, осуществляющих охрану объекта M-001. Силами воздушных сил подразделения „Бета-7“ поражены два пункта управления, штаб командования Национальной Народной армии на объекте M-001 и склад боеприпасов. В ходе всей спецоперации уничтожено двенадцать бронированных автомобилей, три боевые машины пехоты, пять пикапов, вертолет Блэкхоук и две самоходно-артиллерийских установок. Также на объекте M-001 были обнаружены и ликвидированы посторонние силы. Идентификацией неизвестных занимаются подразделение „Кобра-11“. Всего на момент начала спецоперации на объекте M-001 согласно разведывательным данным находилось 23 154 зараженных. Силами подразделения „Бета-7“ они ликвидированы и больше не представляют угрозы…»

Глава 4

Шестьдесят третий день после инцидента в Хьюстоне.

Соединенные Штаты Америки.

Штат Калифорния.

Лос-Анджелес.

10:18.

Не смотря на пустые улицы в городе по-прежнему работала система уличного движения, что иногда, а если быть совсем честным не иногда а всегда, раздражало. Смысл стоять на абсолютно пустом перекрестке, и тратить целую минуту, дожидаясь пока загорится разрешающий сигнал. Дебилизм, не иначе. Тем не менее, приходилось подчиняться. А, какие еще варианты, когда за улицами осуществляется круглосуточный мониторинг. И речь даже не о камерах видеонаблюдения, натыканных через ярд. Помимо них корпорация нашпиговала город всевозможными дронами, роботизированными механизмами, и прочей электронной дрянью. Можно конечно на все наплевать, но тогда высока вероятность привлечь к себе внимание – а это как раз то, чего необходимо избегать всеми имеющимися способами. Значит нужно играть роль примерного гражданина, полностью смирившегося с властью корпорации и неукоснительно исполняющего все спущенные ей директивы.

Он так и делал.

Потому, когда впереди на перекрестке загорелся красный сигнал, он нажал на педаль газа, останавливая автомобиль. Вообще, передвижение по городу с установлением тотального карантина имело сильные ограничения. К примеру, ты не можешь просто взять и когда тебе вздумается поехать в магазин за продуктами. Нет, для каждой улицы каждого квартала корпорация составила график выездов. Тоже самое с работой. Всех офисников – ну, те что еще остались – по распоряжению нового кризисного руководства города перевели на строгий дистанционный режим. Да и не только офисников. Практически всем непродовольственным магазинам, складам, стройкам, и прочим организациям, не попадающих в список предприятиями критической важности пришлось перейти на ограниченный режим работы. А большинству, так и вовсе – закрыться. Конечно, городской совет и корпорация взяли на себя финансовые обязательства по обеспечению жителей закрытых на полный карантин всем жизненно необходимым, тем не менее сидеть сутками напролет в изоляции такое себе удовольствие. Хотя меры, надо признать, оправданы. При условии конечно, что мы забываем про виновника бушующей на планете пандемии. Виновником же являлась та самая корпорация, чей красно-белый логотип красуется на экранированных билбордах по всему городу.

И про такое разумеется никак не забыть.

Однако, контроль есть контроль. И корпорация знала толк в своем деле. Поэтому, в случае остановке у тебя не окажется при себе электронного или бумажного разрешения на выезд, жди больших неприятностей. И речь совсем не про штраф. Тут, или длительный допрос, или помещение в специализированную карантинную тюрьму. Ни то, ни другое не являлось пределом мечтаний. Вот вообще, ни разу.

Правда, переживать стоило нарушителям. Он таким не являлся. У него имелось при себе электронное разрешение на выезд. Правда, на конкретный маршрут – из точки «А», коей являлся его дом, в точку «Б», электрическую подстанцию где он на данный момент работал. Вообще конечно ни разу не его специализация, и работа де-факто являлась прикрытием, но об этом конечно помолчим. Сопротивлению нужны люди, имеющие возможность свободно передвигаться по городу. Директор подстанции входил в Сопротивление. Он-то и устроил его на работу.

Таймер обратного отсчета красного сигнала светофора закончился, однако тот не переключился на зеленый.

Странно.

Очень странно.

Может светофор закоротило? Хотя нет, тогда бы он просто перестал работать. Глюк? Вполне возможно. Только вот – ему то, что делать? Поехать на красный сигнал? Ага. На данном перекрестке сразу три камеры видеонаблюдения. Совершить нарушение – значит дать повод для задержания. А за нарушителями потом устанавливается дополнительный контроль. Такой себе подарок для Сопротивления.

Значит ждать…

Нервная дробь по рулевому колесу, взгляд влево, взгляд вправо, назад…

Ничего необычного. Ну, для нынешних времен. Месяца три назад пейзаж абсолютно пустых улиц Лос-Анджелеса показался бы бредовым сном. Ну или иллюзорной картинкой очередного постапокалиптического фильма.

Нажать кнопку радио и подкрутить колесико громкости. Что сегодня? Да, тоже самое что и вчера. Радио, как и телевидение перешло под полный контроль корпорации. Все остальные частоты, как и свободный доступ в интернет оказались блокированы. А как же демократия? Очень смешно. О ней забыли еще задолго до инцидента в Хьюстоне. А после – так вообще, забыли даже о существовании такого слова.

«… обеспечение безопасности. За прошлую неделю Цитадель приняла под свои надежные стены более двадцати тысяч человек, из разных уголков планеты. Заполняемость растет с каждым днем, а потому не стоит откладывать переезд. Да, корпорация прикладывает все усилия для борьбы с KJ-вирусом, однако до победы еще очень далеко. Если у тебя остались какие-то сомнения, позвони по номеру (…) и наш консультант ответит на все интересующие вас вопросы. Еще раз, не откладывайте переезд. Позаботьтесь о близких и родных. Ворота Цитадели открыты. Пока открыты. И помни, Cromwell Global Group – твой единственный Спаситель. Мы обеспечим ваше выживание, вашу безопасность и ваше будущее. Ной позаботился лишь о своей семье. Мы – о всем человечестве.»

Дерьмо.

Нажать кнопку выключения – от однообразной пропаганды уже кровь из ушей льется. Одно и тоже. Мы – ваши спасители, а Цитадель новый ковчег.

Ага. Только забыли упомянуть, что сами же выпустили вирус на свободу.

Что там со светофором?

По-прежнему красный.

Ладно, не будет же он стоять тут целую вечность, дожидаясь пока наконец тот переключится на нужный свет. Так можно и до ночи простоять. На одном месте.

Он уже собирался вдавить педаль газа в пол, когда картинка впереди несколько изменилась. На встречной полосе через перекресток появилось два черных внедорожника с красно-белыми крестами корпорации. Нарушить правила дорожного движения при них? Ну, такое себе. Лучше подождать, пока те проедут мимо.

Спустя несколько секунд стало ясно, что все не так просто. Внедорожники мчались на большой скорости, и похоже не собирались проезжать мимо, а направлялись прямо к нему. Подтверждением стали еще два автомобиля, появившихся на перекрестке. Один внедорожник и один фургон. Затормозили те прямо перед капотом его автомобиля, перекрывая движение вперед. Он глянул в зеркало заднего вида. Тоже самое. Путь к отступлению перекрывали сразу три автомобиля: один черный фургон с логотипом корпорации, один черный внедорожник с той же символикой и патрульная Виктория Краун. Его взяли в плотное кольцо.

Ладони, лежащие на рулевом колесе мгновенно вспотели, внутри же наоборот все похолодело. Не нужно быть гением, чтобы понять очевидную вещь – за ним пришли. И дело не в каком-то мелком проступке, нарушении установленных правил, карантинного регламента, или еще чего – нет, тогда бы хватило одного патруля. Тут же столько сил… Значит, они знают о его связях с Сопротивлением…

И что теперь делать?

Бежать?

А куда?

Да и невозможно – его взяли в плотное кольцо. Тут четыре внедорожника, два фургона и Виктория Краун. Даже если каким-то чудесным образом удастся прорваться сквозь оцепление, далеко уйти все равно не получится. У корпорации с помощью дронов, камер, беспилотников и спутников практически безграничные возможности. При необходимости они могут контролировать каждый дюйм Лос-Анджелеса. Его так или иначе загонят в угол, а попытку бегства сочтут отягчающим обстоятельством. А может и не сочтут – просто пристрелят, и все.

Нет, бегство однозначно отпадает. Лучше нацепить на лицо выражение растерянного дебила и подождать дальнейшего развития событий. Вдруг все не так плохо, как он себе тут нарисовал и дело лишь в неоплаченной парковке.

Ага, очень смешно.

Впрочем, долго ждать не пришлось. Боковая дверь фургона, перекрывшего выезд на перекресток, отъехала в сторону. Оттуда тут же показались бойцы в черной форме с красно-белыми нашивками корпорации. Цепочкой, друг за другом они за пару секунд покинули фургон и взяли его автомобиль в плотное кольцо, беря под прицел десятка штурмовых винтовок.

Дело плохо.

Очень плохо.

– Руки! – усиленный динамиком глухой голос одного из бойцов отдал приказ. Лица его, как и других рассмотреть не представлялось возможным. Только отражение собственного автомобиля в отзеркаливающим забрале шлема. – Руки! Живо! Покажи руки! Выше! Так, чтобы я видел!

Он показал.

Ему ведь не сложно, верно?

Что дальше?

Попросит выйти из автомобиля и лечь лицом на асфальт?

– Держи руки на виду! Так, теперь покинь автомобиль! Немедленно! Давай! Живо!

Ну вот, что и требовалось доказать.

– Руки держи так, чтобы мы видели!

Он и не собирался их прятать. Прекрасно осознавал, чем подобная оплошность чревата. Надумают себе будто он тянется за оружием и сделают из него решето. А оно ему надо? Ни разу. Жить хочется. Даже в таком дерьмовом мире, как этот.

Он выполнил все требования: держа руки на виду, открыл дверь и вылез наружу. К нему тут же подскочил один из бойцов, стальной хваткой вцепился в плечо, рывком развернул на 180 градусов, после чего ударил под колени, заставляя опуститься на асфальт. Руки завели за спину, где на них тут же защелкнулись наручники. Все произошло так быстро, что он даже не успел моргнуть.

Потом и вовсе: перед глазами вспыхнули яркие звезды, что быстро померкли, сменившись холодной темнотой.

Последнее, отразившееся в голове – далекий мелодичный женский голос, сообщающий: Ной позаботился лишь о своей семье. Мы – о всем человечестве…

Шестьдесят второй день после инцидента в Хьюстоне.

Северная Африка.

Алжирская Народная Демократическая Республика.

В ста милях от столицы.

Карантинная зона.

Спецлагерь инфицированных под кодовым обозначением: «Аль-Джазир».

18:47.

Около десяти минут, если не больше, потребовалось Джулии, чтобы привыкнуть к обмундированию убитой наемницы. И дело даже не в слишком маленьком размере… Да, комплект оказался меньшего размера, чем казался со стороны. Попа и грудь у убитой были более скромных размеров. Но это лишь детали. Пусть неудобные, пусть вызывающие зубной скрип, но лишь детали. Реальную же проблему доставил шлем. Он оказался не совсем простым. А если быть точным – совсем непростым. Предполагалось, что шлем имеет защитный функционал. На деле же, защита являлась побочкой, не более того. Помимо неё шлем имел еще с десяток разных инновационных функций.

Как только Джулия надела шлем на голову, перед глазами замелькали, запрыгали, забегали с дюжину различных данных, сильно усложняя видимость. Тут и сведения о физическом состоянии носителя, включая давление, пульс, ритм дыхания, потовыделение и прочая совсем ненужная хреновня. Плюс карта местности с условными обозначениями. Плюс статистические данные об объектах в зоне видимости. Плюс информация о состоянии окружающей среды. Плюс… – да куча этих самых плюсов.

Пришлось потратить время на изучение интерфейса шлема. Как именно он работает. Где находится панель управления. Как ее вызвать, и как убрать. Как отфильтровать данные. И, так далее…

Вообще, до конца овладеть всем функционалом сверхиновационной разработки корпорации ей не удалось, но с некоторыми вещами сумела справиться. В итоге, отправив большую часть данных в небытие, Джулия оставила перед глазами лишь карту местности и функцию, благодаря которой отображались статистические данные об объекте. Фокусируешь взгляд к примеру на палатке, и перед глазами тут же всплывает таблица данных:

– Палатка XSNNB-219L. Материал: брезент. Цвет: хаки. Уровень угрозы: 0.

И так – на каждый предмет. Стоило только сфокусировать свой взгляд. Весьма необходимая функция, особенно если также работает с живой силой. Однако это еще только предстояло выяснить.

Более-менее освоив интерфейс шлема, Джулия занялась скрытием следов борьбы с наемницей. Теперь она Ханна Коллинз – так завали убитую. Откуда знает? Все тот же супершлем. Там имелись данные о хозяине, в том числе и личные. Хотя… чего это она… Все данные, так или иначе, личные.

В общем, получилось бы не очень, найди патруль мертвое тело, которое встроенная в шлем программа опознает, как Ханну Коллинз. При том, что на радаре та же самая Ханна Коллинз перемещается. Та еще головоломка, да? Нет. Тут дважды два. И дебил сообразит. Раз Ханна мертва, то движущаяся точка на радаре ни разу не Ханна Коллинз.

Чтобы такого не случилось, Джулия затащила тело убитой наемницы в палатку, и завалила его другими обгорелыми телами. Если не начать специально копаться, никак не обнаружить.

Теперь, надежно спрятав все улики, она двигалась к тому самому месту, куда несколькими часами ранее приземлился их вертолет. Судя по данным с карты, находящейся прямо перед глазами, причем в самом прямом смысле слова, в той части лагеря боевики корпорации разбили, что-то вроде оперативного пункта. Ну или просто место дислокации. По крайней мере если в основной своей массе красные пульсирующие точки, отмечающие местоположение «коллег» были рассредоточены по территории всего лагеря, то в той части, куда она двигалась, наблюдалось их скопление. Наверное, стоило развернуться и двинуться в обратную сторону, избегая с помощью карты столкновение с патрулями. Действительно, лучший и куда более безопасный вариант. Тем не менее, Джулия продолжила движение к южной части лагеря. Для того имелось несколько причин, и одна из них: необходимо узнать судьбу солдат, сопровождающих ее в данной миссии. Вряд ли кто-то из них уцелел, но все же…

Когда до вертолетной площадки осталось менее ста ярдов, о чем она узнала из уведомления в интерфейсе карты перед глазами, Джулия слегка замедлила шаг, пристально изучая, как видимый обзор, так и данные на экране. Итак, что видно? Визуально перед ней довольно широкий проход между длинными прямоугольными палатками, где вполне могли разминуться пару армейских грузовиков типа M939. Один из них между прочим здесь и находился. Ну, не M939, а русский КамАЗ-4326. Вернее, то что от него осталось – дымящийся покореженный остов. Как и от соседних палаток.

Ладно, какие данные с карты?

Джулия сфокусировала взгляд, изучая данные с интерфейса экранированного забрала шлема. Итак, до условной точки, отмеченной флажком оставалось 96 ярдов. Точки она задала рандомно – просто центр площадки, без каких-либо других привязок. Если верить данным с карты, то возле выхода из лагеря на данный момент находились два десятка бойцов корпорации. Каждый из них ее враг. Вопрос лишь в том, произойдет ли прямое столкновение, или удастся проскользнуть через них невидимкой, благодаря маскировке?

Большой риск.

Очень большой.

Может все-таки развернуться, и пойти в обратную сторону? Джулия замедлила шаг, а возле обгорелого остова армейского грузовика и вовсе остановилась, вглядываясь в скрытой дымной завесой пространство впереди.

Смысл так рисковать собственной безопасностью? Да какой там безопасностью – жизнью!

Допустим некоторые из солдат уцелели – что с того? Как она одна, без подкрепления сможет им помочь? Вот-вот. Хороший вопрос. И ответ на него известен: никак. Так, может тогда… назад?

Колебание длилось несколько секунд. Потом Джулия тряхнула головой и быстрым шагом устремилась дальше по проходу. Во-первых, не в ее характере отступать перед препятствием. Даже если этих самых препятствий штук двадцать. Во-вторых, она должна понять причину появления в лагере корпорации. Зачем они тут. Что ищут. Какие дальнейшие планы. В-третьих, вполне возможно кто-то мониторит перемещения бойцов, и если GPS Ханны Коллинз до того неуклонно держащий направление в одну сторону, вдруг резко начнет движение обратно, могут возникнуть вопросы. А оно ей надо? Вопрос конечно риторический. Разумеется, нет – не надо. Значит вопрос закрыт – продолжаем движение вперед.

Сотню ярдов Джулия преодолела за полторы минуты. Могла и быстрей, но из-за дыма видимость проседала. Уже на самом подходе к площадке ей повстречался патруль из двух бойцов, экипированных как и она в черную форму с красно-белым крестом корпорации на груди. Первой реакцией было желание шарахнуться в сторону. Благо, многолетний опыт работы в стрессовых ситуациях помог подавить первичный инстинкт самосохранения. Джулия продолжила путь не сбавляя темпа, а поравнявшись с патрулем просто махнула им рукой. Интерфейс к тому времени уже идентифицировал бойцов, выведя данные на экран перед глазами: боец третьего ранга Скотт Риттер и боец второго ранга Эмма Уилсон. У самой Ханны Коллинз также имелся ранг – второй.

Бойцы патруля махнули ей в ответ. Потом в ушах раздался мужской голос. Он прозвучал для Джулии так неожиданно, что она едва не подпрыгнула на месте.

– Коллинз, все в порядке?

Черт!

Ну и напугал же…

Так, а дальше что? От неё ведь ждут ответа. Развернуться и подойти? А, Ханна Коллинз, боец второго ранга сделала бы тоже самое? Очень сомнительно. Раз связь осуществляется с помощью шлема, то очень глупо переходить на личный контакт.

Ладно, и где же тут кнопка связи?

Джулия лихорадочно переводила взгляд с разных вкладок на панели управления. Биометрические данные, температурный режим, сигнал тревоги…

Не то, не то все…

– Коллинз! – Джулия не видела лица говорившего, поскольку он был где-то позади. Да и даже будь перед ней, его лицо также как и ее закрывает зеркальное забрало шлема. И все же по голосу было ясно, что говорящий хмурится.

Нужно дать ответ! Срочно! Ну или ликвидировать патруль…

Так, структура поверхности, анализ первичных данных, сканер…

Что за…

А, вот! Нашла!

Сфокусировав взгляд на иконке связи, Джулия ответила на входящий запрос.

– Извини Риттер, задумалась. У меня порядок. Хочу убраться с этого вонючего лагеря, как можно скорей.

В ответ раздался смешок.

– Ахах, понимаю. Радуйся, твои желания услышаны.

Джулия даже замерла.

– Да?

– Ага. Твой отряд отправляется на базу. Вон, – патрульный возник слева и Джулия невольно отшатнулась в сторону. – тебя уже ждут. – он указал на стоящий около двухэтажного здания с выбитыми стеклами черный грузовик, собственного производства корпорации Cromwell Global Group. Из-за массивной наружности в армейских кругах, куда его начали поставлять пару лет назад, грузовик прозвали «Циклоп».

Ее действительно ждали у «Циклопа». Боец в черной экипировке махнул рукой. Потом в шлеме раздался новый голос:

– Ты че так долго, Коллинз? Нам через минуту отправляться.

Джулия прикусила губу, не зная как дальше действовать. Если это ее отряд, то могут уже по голосу понять, что перед ними фальшивка. И даже если не поймут – они отправляются на базу. Базу корпорации! Рано или поздно, придется снять экипировку – и, что тогда?

Вот, дерьмо!

– Ты че встала как мумия? Говорю же: мы отправляемся! Давай уже, шевели булками!

Обреченно вздохнув, Джулия направилась к черному грузовику с красно-белым логотипом корпорации. Что ж, везде нужно искать плюсы. Даже в такой ситуации. По крайней мере, как сказал патрульный ее желания услышаны – она покинет «Аль-Джазир».

Соединенные Штаты Америки.

Точное местонахождение – секретно.

Точное время – секретно.

Джаред смотрел на быстро проплывающий внизу зеленый океан деревьев. Красота. Можно наверное даже сказать – неописуемая. Или, притягательная. Или… – в общем, много разных эпитетов. Причем, справедливых. Будь он в несколько ином состоянии, сам бы отдал должное открывающемуся за окном вертолета великолепию. Однако, сейчас было не до красот планеты. Хотя, будь здесь кардинал, наверняка бы прочел лекцию на тему чистого воздуха, экологии, возобновляемой энергии, убивающего загрязнения, человеческой безответственности, и прочего в том же духе. Ну да, оно понятно. Очень важные и сверхактуальные в данной ситуации темы. Ведь одна из причин, почему Синдикат спроектировал, а теперь воплощает в жизнь проект «Перерождение», как раз в загрязнении планеты. Нет, даже не так. Нужно смотреть с другой стороны – в очищении планеты. Конечно, только лишь ради очищения Синдикат не стал бы вваливать в проект все имеющиеся у Организации ресурсы, рискуя подставиться и вообще оказаться ни с чем. Тем не менее, освобождение Земли от быстро убивающих ее элементов, в виде «человека разумного», являлось одной из приоритетных задач. Планета должна прийти в свое изначальное состояние, в каком находилась до появления главного вредителя, гордо носящего имя «человек». Такова одна из главных задумок отцов-основателей Синдиката. Не самых первых отцов, разумеется. Перед теми стояли несколько иные, скажем так, куда более приземленные задачи. Например, как выжить после полного краха ордена Тамплиеров, являющегося праотцом Синдиката. Насколько за несколько лет удалось изучить историю Синдиката, впервые о глобальном очищении, или как после стали называть «Перерождении», заговорил самый богатый на свое время человек в Европе – Якоб Фуггер. Аугсбургский банкир и торговец, глава аугсбургского банкирского дома Фуггеров, кредитор императора Священной Римской Империи, и вообще, весьма уважаемый человек, непосредственно влиявший на мировую политику. Ну, это лишь одна сторона. Была и другая, о которой знал весьма ограниченный круг людей. Якоб Фуггер занимал главенствующее положение среди отцов-основателей, по сути единолично возглавляя Синдикат. Как сейчас, кардинал. Весьма примечательная деталь, поскольку высший орган руководства Организации специально задумался в коллегиальном формате. То есть, есть пять мест – пять отцов-основателей, которые вместе должны определять каким именно путем следует идти. Где, как и когда влиять на мировую политику, или экономику. Какие проекты стоит запускать, а какие уничтожать еще на стадии идеи. Увы, такая форма просуществовала менее двух веков. Потом в совете отцов-основателей появился сын польского короля Казимир Четвертый, впоследствии ставший великим князем Литовским и королем Польши. За очень короткий срок тот сумел подчинить своей железной непреклонной воле оставшихся четырех отцов-основателей, выстроив затем очень жесткую иерархию во всем Синдикате, которая прошла сквозь последующие века практически в нетронутом виде, и показала свою эффективность. Не появись Казимир Четвертый, вряд ли Синдикат сумел бы сохраниться к двадцать первому веку. А даже если и сумел бы, то на уровне одной из множества полумифических тайных организаций, имеющих лишь иллюзорное влияние на протекающие в мире события, не более того. С момента фактических изменений, как в управлении, так и вообще в системном подходе к целеполаганию, у Синдиката началась новая эпоха. Менее, чем за век он сумел достичь того уровня влияния, какое имели Тамплиеры на момент уничтожения королем Филиппом. Однако, в отличие от прародителей имели один весьма существенный плюс, что в конечном итоге и помог не повторить их судьбу – анонимность. И дело не только в умении действовать скрыто – не об этом речь. Великий князь Литовский внедрил такую систему управления, благодаря которой члены Синдиката не знали друг друга. Большинство, во всяком случае. Есть закрепленный куратор – с ним контакт. А у куратора контакт со своим куратором. И, так далее. Таким образом, даже в случае ареста одного или нескольких членов, сама Организация остается в безопасности.

После эпохи Казимира, длившейся на самом деле не так долго – чуть более семи лет, Организация начала существенно наращивать обороты. К моменту, когда совет отцов-основателей возглавил аугсбургский банкир Якуб Фуггер, Синдикат имел практически полный контроль над Европой, и активно старался выйти за пределы Старого Света. Не все получалось, конечно. Были определенные провалы, как к примеру поражение в Русско-ливонской войне, которая была собственно инициирована отцами-основателями. Вместе с тем имелись и серьезные успехи. Та же Реформация – она не появилась просто так, сама по себе. Монополизация власти Святым Престолом сильно затрудняла деятельность Синдиката, и отцы-основатели поставили задачу по изменению существующего на тот момент миропорядка. Пришлось потрудиться. Первый этап спецоперации, начиная от вербовки первых агентов среди католического духовенства и заканчивая 31 октября 1517 года заняла 15 лет. Очень короткий срок, если брать во внимание, какие дивиденды стояли на кону. Так появился Лютер, Кальвин, Цвингли и прочие реформаторы, полностью изменившие политическую карту Старого Света.

Однако, даже не этот успех был главной заслугой Якуба Фуггера. Банкир, возглавивший саму могущественную структуру своего времени, сделал кое-что другое, имеющее даже куда более глобальные последствия, чем Реформация. Якоб Фуггер помимо тактических успехов, разработал концепцию стратегического развития Синдиката. Не на годы. Не на десятилетия. А на века вперед. Во главу угла тогдашний руководитель поставил полный абсолютный контроль над планетой. Именно данная задача стала приоритетной целью, а ее выполнение основной задачей. Все последующие семь веков Синдикат развивался в согласии с главной концепцией. Агенты внедрялись в различные структуры самых разных правительств, создавались фонды, расширялись банки, вербовались чиновники… Положительная динамика в увеличении влияния наблюдалась вплоть до конца двадцатого века. До момента, когда случился самый грандиозный провал за все время существования Синдиката – распад Советского Союза, что ни разу не входило в планы отцов-основателей. Наоборот, СССР задумывался, как мегапроект, обеспечивающий контроль над огромными территориями. А его потеря грозила стать самой настоящей катастрофой. Не только для человечества в целом, но и для самого Синдиката. Пришлось спешно подстраиваться под неожиданные изменения. Не без массовых репрессий внутри, разумеется. Все виновники были зачищены. Причем, целыми подразделениями. В итоге, глобальной катастрофы удалось избежать, однако о скором восстановлении имеющегося до того контроля не могло идти и речи. Стремительно меняющийся мир ни разу не способствовал возврату на прежние позиции. Конечно, Синдикат оставался самой могущественной теневой структурой, в руках которой была сосредоточена и огромная финансовая, и политическая власть. Тем не менее, прогресс в установлении полного контроля, прописанного в концепции Фуггера, остановился. Тут оставалось два варианта: либо изменить стратегию, либо изменить структуру. Именно в такой весьма непростой период на сцену вышел кардинал с уже готовым проектом под первоначальным кодовым названием «Возрождение», позже переименованного в «Перерождение». Кардинал, на тот момент правда еще не имеющий данного статуса, а являющийся только ректором Папского университета, без епископского чина, занимал в Синдикате одну из руководящих позиций, входя в так называемый «совет двадцати» – высший руководящий орган власти, напрямую подчиняющийся отцам-основателям. Имея доступ к главным лицам, он запросил закрытую встречу. Ее одобрили. На удивление, как сам потом говорил об этом кардинал. Ничего хорошего правда в такой легкости не было – лишь показывало в каком отчаянном состоянии находятся руководители Синдиката. Пятеро отцов-основателей внимательно выслушали презентацию проекта «Возрождение» и спустя всего три дня вызвали ректора к себе на аудиенцию. Там было задано несколько уточняющих вопросов, после чего они объявили о поддержке проекта. Собственно, инициатора, то есть самого кардинала и назначили воплощать «Возрождение» в реальность. Так начался тридцатилетний путь от первых шагов до дня Х в Хьюстоне. В конце концов из просто очередного проекта «Перерождение» превратилось едва ли не в цель существования всей Организации. Последние двадцать лет всё в Синдикате, начиная от лабораторий и заканчивая целыми подконтрольными государствами вроде Аль-Сахры, работало на и для реализации «Перерождения». Теперь же, после начала активной фазы Синдикат как никогда прежде близок к своей самой основной задаче – тотальному контролю над целой планетой.

– Мы на месте, сэр!

Голос пилота вывел Джареда из размышлений.

– Сейчас! – он взял планшет, и спустя несколько секунд, войдя в спецсистему отправил запрос на посадку. Попасть в тайный правительственный бункер, куда эвакуировали президента и его администрацию, мог далеко не каждый. Собственно, как и в Белый Дом, при нормальных обстоятельствах. Вот только, если в резиденцию президента проводились экскурсии, и при должном подходе туда мог проникнуть даже номер один из списка ФБР, то в доступе к бункеру могли отказать даже конгрессмену. Как вчера к примеру и произошло. Джаред подобной подставы не опасался. Он не конгрессмен – он представитель Синдиката, и Пол Трипп, президент пока еще Соединенных Штатов не посмеет ему отказать, так как во внутренней иерархии Организации занимает более низкое положение.

Ответ пришел спустя полторы минуты. Сначала раздался тихий звон уведомления на планшете, потом земля внизу под вертолетом задрожала и лесной массив поехал в разные стороны, открывая доступ к гигантской посадочной площадке, где уже находился борт номер один, несколько транспортных самолетов и с десяток вертолетов самого разного назначения, начиная от военного «морского пехотинца» и заканчивая миниатюрным двухместным CH-7.

– Мы получили зеленый свет! – сообщил Джаред пилоту в наушник микрофона.

Тот поднял большой палец, давая знать, что принял сообщение. Створки тем временем прекратили раздвигаться и замерли, образовав достаточный для их вертолета проем. Внизу Джаред увидел отряд людей в черном, рассредоточенных по всей посадочной площадке. Секретная служба, занимающаяся охраной президента. Джаред улыбнулся. Там их люди. Реальное федеральное агентство под названием USSS (United States Secret Service, прим. авт.) было упразднено в первый же день, как Пол Трипп занял кресло в Белом Доме. Ну, как упразднено… – агентству попросту сообщили, что больше не нуждаются в их услугах, а вместо Секретной службы охраной президента будет заниматься частная военная компания American Security Group, одно из подразделений корпорации CGG. Нонсенс, не иначе. При любых других обстоятельствах разгорелся бы нешуточный скандал, но обрушившаяся пандемия, плюс отставка президента позволили практически безболезненно инициировать подобный протокол. Пришлось всего-то ликвидировать министра внутренней безопасности, да парочку особо сильно недовольных конгрессменов. Пустяк, если смотреть на масштаб проделанной работы. Таким образом, охрана президента и правительственных учреждений перешла к структуре Синдиката. А, если брать во внимание, что министерство обороны также стало структурой подконтрольной Организации, а его Пол назначил новым министром обороны, Соединенные Штаты теперь находятся де-факто под управлением Синдикатом. То, что еще буквально пару лет назад казалось полной фантастикой.

– Садимся!

Вертолет начал плавно спускаться вниз.

Десять ярдов.

Двадцать.

Еще столько же, и они достигли границы между поверхностью земли, и началом подземного бункера правительства Соединенных Штатов. Номинального правительство, так как реальное находится даже не на территории страны.

Еще с десяток ярдов.

Откинувшись на спинку сиденья, Джаред наблюдал как лесной массив за окном сменился серой стальной панелью, с громадными цифробуквенными инициалами. Что именно они значили он понятия не имел. Да и не интересовался. По сравнению с тем же ЭДЭМ-ом правительственный бункер казался букашкой. Пылью под ногами исполина. Если штаб-квартира Синдиката имела двадцать два уровня под землей, и больше квадратной мили площади, то тут имелось лишь три уровня и весьма скромные десять тысяч квадратных ярдов. С другой стороны, большего пространства не требовалось. У ВМС, ВВС, СВ и ВКС имелся свой подземный комплекс, откуда могло вестись управление в случае ядерной катастрофы. Вот там площадь вполне позволяла перенести в комплекс при необходимости весь Пентагон. Тут же расчет шел на администрацию президента, не более.

Джаред глянул через стекло наверх. Толстые створки медленно двигались навстречу друг другу, закрывая собой тяжелые свинцовые облака. По имеющейся информации, бункер мог выдержать взрыв силой до трехсот мегатонн без потери структурной целостности. Более, чем достаточно.

Створки над головой воссоединились, издав протяжный низкий гул. Снаружи поверхность пришла в соответствующее состояние: сплошной лесной массив. Ни единого намека на правительственный бункер, скрывающийся внутри.

Когда шасси вертолета плавно коснулись твердой поверхности, Джаред открыл дверцу и пригибаясь к земле под воздухом еще работающих лопастей воздушного транспорта, выбрался наружу. Его уже ожидали. Пятеро хмурых парней в темных костюмах.

– Добрый день, сэр! Президент вас ожидает! – сообщил один из них, тот что повыше и несколько массивней остальных.

Конечно ожидает. Не может не ожидать. Только вот вряд ли сильно счастлив от его приезда. Собственно, Джареду было глубоко наплевать на то, какие эмоции испытывает Пол Трипп. Главное, эффективность – остальное неважно.

– Сюда! – агент приложил ладонь к считывающему сканеру и стальные створки лифта плавно разъехались в разные стороны. Внутри уже стояли двое с непроницаемыми лицами.

– Сэр.

Джаред кивнул им и зашел внутрь. За ним проследовало еще двое агентов. Трое остальных остались снаружи. Тот из двоих, что справа нажал на самую нижнюю кнопку с обозначением «CDV-2», после чего приложил ладонь к черному экрану сбоку. По нему тут же пробежала желтая линия, снимая скан отпечатка: вверх, вниз и снова вверх. Экран мигнул зеленым, мелодичный женский голос сообщил: доступ подтвержден. Створки с мягким шелестом сомкнулись и кабина начала свое движение вниз. Бункер, насколько Джареду было известно, находился на уровне ста ярдов под землей, что примерно соответствовало двадцати этажам. Ничего такого впечатляющего и существенно меньше, чем убежище отцов-основателей в ЭДЭМ-е, но вполне достаточно для защиты от глобальной катастрофы. Да и тут нужно смотреть под таким углом: кто такой президент Соединенных Штатов, и кто такие отцы-основатели Синдиката. Первый управляет ничем, вторые же – почти всем миром. А совсем скоро, и вовсе «всем», без всяких «почти».

Скоростной лифт доставил на требуемый уровень за каких-то пять секунд. Глазами пару раз моргнул и уже на месте. Когда кабина замерла раздался мелодичный звук, оповещающий о прибытии и створки приветливо распахнулись. Там его тоже ждали. Два агента ASG и советник президента по национальной безопасности. Ну, как советник… Да, в администрации он так и числился, но по факту являлся главным помощником Джареда в смежной «Перерождению» операции «Тайфун». Почему смежной? Потому что они взаимосвязаны. Вернее, одна зависит от другой. Без успешно проведенного «Тайфуна» реализация «Перерождения» сильно усложнялась. К счастью им данные проблемы не грозили, поскольку «Тайфун» был практически закончен. Смысл же операции заключался в установлении полного контроля над правительством Соединенных Штатов. Или проще говоря, перевод страны в режим ручного управления, что с назначением Пола Триппа на пост президента, а после его самого главой министерства обороны и было сделано.

– Трипп не слишком то обрадовался твоему визиту, господин министр. – вместо приветствия усмехнулся Роберт Бейл. – По выражению его лица можно подумать что вся родня погибла в авиакатастрофе, а любимую собачку переехал на внедорожнике злобный сосед…

– Серьезно?

– Ага. Ходит мрачнее тучи.

Джаред недовольно скривился. Еще не хватало на столь ответственном этапе нянчиться со стариком, точно с маленьким ребенком.

– Плевать. – Джаред махнул рукой и двинулся за своим помощником по широкому коридору с серыми стальными стенами. С номинальным президентом он справится, тут и кроме него хватало головной боли. – Конгресс под контролем?

– Не весь. Есть ряд особо упертых индивидов, не желающих смириться с новой реальностью.

– Всё пытаются удержать стремительно уплывающую власть, да?

– Ага. Хватаются, тянут, упираются… Едва ли не гадят в штаны от натуги…

– Дерьмоеды. – Джаред невесело рассмеялся. Что-то подобное он предполагал. Конгрессмены только на вид жалкие, хилые, возрастные пердуны. Когда же речь заходит о власти, даже Геракл кажется мелким недоразумением. – Прогресс?

– Мы работаем. Тут все равно только два варианта. Либо отступают, либо исчезают, а их место отдаем более лояльным кандидатам. Что лучше: лишиться всего, включая жизнь, или итак мнимой власти? Очень рассчитываю на их прагматизм.

– Хорошо.

Джаред удовлетворительно кивнул. Именно такой ответ он хотел услышать. Сейчас весьма неподходящее время для сюрпризов. Хватило инцидента с министром обороны. Уже вернее покойным министром.

Коридор привел к массивной стальной двери с ярко-оранжевой окантовкой. Сбоку, с обеих сторон горели встроенные в стену прожектора, а рядом с дверью зеленоватым свечением мерцала панель управления. Возле неё стоял высокий темнокожий мужчина в черной экипировке, с желтой нашивкой ASG на рукавах. Завидев делегацию, он вытянулся в стойку и отдал честь.

– Господин министр, сэр!

Джаред скривился. К чему эта показуха, когда все прекрасно знают кто есть кто. Ну во всяком случае, этот, им же назначенный как глава охраны номинального президента, и весьма близкий друг еще с армейских времен – точно. Так, к чему такие условности? Бесит, аж.

– Брось, Майк. Лучше открой эту чертову дверь.

– Сейчас. – глава охраны президента набрал на панели шестизначный код, затем поднес к считывающему устройству пластиковую карточку. Раздался тихий сигнал и из стены на уровне глаз выехал дополнительный сканер, мерцающий в глубине красноватым свечением. Майкл Брэдфорд экс сержант-майор армии США сделал шаг вперед, приникая глазами к устройству. Несколько секунд и сканер довольно пискнул. Следом раздался низкий глухой звук, и дверь пришла в движение. Сначала послышался характерный щелчок, после шипенье выпускаемого наружу сжатого воздуха и только после этого массивная дверь, способная выдержать ядерный взрыв, отъехала в сторону.

– Идем! – Майк махнул рукой и широким шагом пересек красную линию на полу.

Джаред последовал за другом. Помещение за дверью де-факто и являлось тем самым правительственным бункером. Все что было до – лишь вспомогательные помещения. Сам бункер представлял собой овальное продолговатое двухуровневое помещение с высоким закругленным потолком. Выкрашенные в белый стены несколько облегчали общую атмосферу, хотя серый стальной потолок и точно такой же пол напоминали о реальности. На первом уровне бункера большую часть помещения занимали столы с мониторами, экранированная стена и удобные кожаные диванчики, где свои задницы разместило высшее руководство, в лице вице-президента, главы администрации, помощника по нацбезопасности, госсекретарь и спикер Палаты представителей. Из перечисленного списка непосредственно к Синдикату имел отношение только глава Госдепартамента, однако с остальными больших проблем не возникало. Пока что, во всяком случае.

– Президент наверху. – Майк указал рукой на стальную лестницу, ведущую на второй уровень. Там располагались несколько кабинетов и личные покои первого лица. – Пойти с тобой?

Джаред на мгновение задумался, потом отрицательно мотнул головой.

– Не. Ты лучше за ними присмотри. – он слегка двинул подбородком, указывая в сторону диванчиков. – У нас с Трипом личная беседа. Дополнительные уши не нужны.

– Понял. – Майк лишних вопросов не задавал. Просто принимал полученную информацию к сведению и выполнял приказ. Этим он всегда нравился Джареду. Такие люди необходимы, точно глоток свежего воздуха в вакууме. Преданность и доверие. Прикажи он сейчас экс-сержанту своими руками расчленить всех детишек в лагере беженцев на границе с Мексикой, тот бы без вопросов выполнил приказ. Да, в Синдикате существовало строгое понятие, как субординации, так и подчинении, и каждый беспрекословно исполняет поставленные задачи, тем не менее это немного другое. Да, Джаред знал, что его приказы будут выполнены. Однако, о доверии не могло идти и речи. Сегодня они подчиняются тебе, а завтра если будет отдан соответствующий приказ тебя же ликвидируют. А Майку Джаред доверял. Тот не предаст. А сам он Майка? Хороший вопрос. Очень хороший…

Сразу после лестницы сбоку находился кабинет президента со стеклянными стенами. За ними Джаред и увидел Пола Триппа. Тот сидел в кресле за рабочим столом, в задумчивости уставившись куда-то в противоположную стену. Учитывая, что стена была прозрачной, он явно рассматривал не ее. Хотя… кто знает… все-таки восьмой десяток…

Предварительно постучав, Джаред открыл дверцу с эмблемой Белого Дома и вошел внутрь. Президент вздрогнул, поднес руку к сердцу, а после фокусировании взгляда на вошедшем недовольно поморщился.

– Кромвель…

– Я тоже рад тебя видеть. – Джаред прошел к столу и без приглашения сел в стоящее рядом кресло. Для внешнего мира сцена совершенно понятная: руководитель и подчиненный, где соответственно первый президент, а второй министр обороны. Де-факто же ситуация была кардинально иной: Джаред являлся правой рукой кардинала, имея практически неограниченные возможности, а Пол Трипп лишь входил в «совет двадцати».

– Долго мне торчать в этой дыре, играя в президента?

Джаред ожидал какого угодно вопроса, но точно не заданного. Он удивленно вскинул брови. Вполне искренне.

– Устал? Уже? Ты ведь именно к этому шел всю свою жизнь: занять кресло в Овальном кабинете?

– Считаешь это, – Пол покрутил головой по сторонам и выразительно глянул на куратора. – похожим на Овальный кабинет? Я вот что-то сходства не замечаю…

– Брось, – Джаред раздраженно провел рукой по волосам. – ты понимаешь, о чем я.

Президент пожал плечами. Вместо ответа он выдвинул ящик в столе и достал оттуда бутылку с характерной темно-коричневой жидкостью.

– Будешь?

Джаред отрицательно качнул головой. Он прилетел в бункер ради чего угодно, но точно не приятельского распития. С этим дерьмом пора заканчивать.

– Ну ладно… – Пол похоже нисколько не расстроился. Скорее, наоборот. Ну да, ему же больше достанется. – Я тогда сам…

– Стоп! – от лязга металла в собственном голосе Джаред сам едва не вздрогнул. Президент так вообще, выронил из пальцев стакан и с неподдельным страхом в глазах уставился на своего куратора. – Ты должен взять себя в руки! – медленно раздельно, выделяя каждое слово, с тем же стальным лязгом в голосе сообщил Джаред.

– Я…

– Ты меня понял?

– Я…

– Алкашку в мусорное ведро! Сейчас же!

– Но… – Пол умоляюще взглянул на своего непосредственного начальника в Синдикате. Джаред качнул головой.

– Нет! Никакого алкоголя. Ты вообще себя видел? Боже… – Джаред рывком поднялся на ноги, отчего кресло откатилось на пару ярдов назад. Схватив бутылку коньяка, он хотел было уже выбросить ее вниз на первый уровень, прямо на головы остальных чиновников, но вовремя остановился. Все же, для большинства Пол Трипп воспринимается, как действующий президент Соединенных Штатов. Не стоит разрушать подобную иллюзию таким дерзким нарушением субординации. Влияние президента еще понадобится Синдикату. И, очень скоро. – Так, – Джаред отставил бутылку на край стола и снова уселся в кресло, закинув ногу на ногу. – ты не нужен Синдикату в таком состоянии, понимаешь? – металл в голосе сменился наигранной доброжелательностью. – Нам необходим президент. Президент, ясно? Ты ведь именно этого всю жизнь добивался, так какого черта происходит, Трипп? А?

– Вот же дерьмо… – Пол скривил лицо в мучительной гримасе и откинулся на спинку кресла.

– Ну? Говори!

– Не этого я добивался, Кромвель! Не этого! – он обвел рукой помещение стеклянного кабинета. – Ты прав: я всю жизнь шел к тому, чтобы занять место в Овальном кабинете. Стать президентом Соединенных Штатов. Не куклой в руках Организации, а президентом! Сейчас же… – плечи Пола опустились. – я лишь актер, и эта роль меня сильно угнетает…

– Ммм… – Джаред в раздумьях приложил палец к губам. Похоже возникла новая проблема. Еще более серьезная, чем открытое противостояние с прошлым министром обороны. Хотя… Может именно то, ради чего он приехал и станет основным решением? – Я понимаю твое состояние. – он подался вперед, стараясь вложить в голос максимальное количество доверительных ноток, на какое только был способен. – Вот правда, Трипп. Посмотри на меня… – дождавшись, пока они встретятся взглядом, Джаред повторил. – Я тебя понимаю. – как там дальше по классике ЦРУ? Показать сочувствие и завоевать доверие? Ну хорошо. – Мы ведь с тобой в одинаковом положении. Ты не задумывался над этим? Думаешь пределом моих мечтаний было положение ручного пса кардинала? – заметив животный страх, промелькнувший в глазах президента, Джаред усмехнулся. Ну да, в Синдикате не принято критиковать руководство. Особенно отцов-основателей. – Кто я сейчас? Президент самой могущественной корпорации на планете? Кто еще? Министр обороны Соединенных Штатов? Серьезно? На деле, ни тот ни другой. Думаешь, я могу принимать решения в корпорации без согласования с кардиналом? Нет. А, как глава Пентагона? Тем более. Так в чем наше отличие, Трипп? Ни в чем. Мы играем те роли, какие нам отвели.

– И тебя такой расклад устраивает?

Джаред развел руками. Мол, а разве есть какие-то варианты. Пол понимающе кивнул. Действительно, их не было. Либо ты играешь по правилам, либо тебя заменяют. В их случае замена не подразумевала сохранение жизни.

Пол Трипп сделал громкий выдох, больше походивший на протяжный стон.

– Ладно. Я тебя услышал, Кромвель. Играть роль президента, так играть до конца, да?

– Именно. Хотя опять же, не надо совсем уж утрировать. Ты в действительности президент Соединенных Штатов, наделенный всей полнотой власти, какая есть у президента в данном государстве. Просто твоя задача проводить интересы Синдиката в жизнь, вот и все. В остальном у тебя свобода действий. Главное, чтобы твои решения не шли в разрез с интересами Синдиката. Вот и все.

– Окей. Порядок, Кромвель. Я в норме. – Пол вымученно улыбнулся. Хотя улыбкой появившуюся на губах гримасу мог назвать лишь долбанутый на голову оптимист. – Ты же прилетел в эту глушь не просто для проведения психологического сеанса, верно?

Джаред усмехнулся.

– Ага. И как ты догадался? В общем, для тебя есть задание. Как раз по нынешнему профилю.

– Да? Какой законопроект нужно продвинуть на этот раз?

– Нет. – Джаред широко улыбнулся. Правда лицо президента почему-то мгновенно помрачнело. Улыбка не понравилась что ли? – Тебе ведь надоело сидеть в бункере? Как насчет того, чтобы проветриться?

– А? – Пол явно не понял.

– Устроим вечеринку…

– Что?

Реакция президента Джареда искренне рассмешила, и он запрокинув голову громко рассмеялся. Пол же напротив, скрежетнул зубами.

– Ладно. Если говорить серьезно: тебе необходимо созвать саммит стран ядерного клуба. – Джаред положил красную папку на стол и пододвинул ее на другой конец, к президенту. – Причем, очень важным условием саммита является участие на нем первых лиц государства.

– Саммит? Сейчас? В разгар пандемии планетарного масштаба? Это невозможно…

– А ты постарайся. – Джаред мгновенно согнал улыбку с лица, а в голосе вновь зазвучали стальные нотки. – Синдикату жизненно необходим этот саммит. И мы рассчитываем, что уже к концу недели он состоится.

– К концу недели? – Пол, не смотря на восьмой десяток даже подпрыгнул. – С ума сошел? Такие мероприятия готовятся месяцами, если не годами!

– Уверен, ты что-то придумаешь. – Джаред одарил президента ледяной улыбкой и поднялся на ноги. – К концу недели, Пол. Первые лица ядерного клуба. Все, без исключения.

Больше не говоря ни слова, он вышел из кабинета президента и направился к лестнице, ведущей на первый уровень бункера. Пол Трипп справится. Обязан справиться. Иначе возникнут большие проблемы. И не только у него, но и у самого Джареда. А, этого он никак не мог допустить.

Соединенные Штаты Америки.

Точное местонахождение – неизвестно.

Точное время – неизвестно.

Изображение перед глазами расплывалось. То неясные тени, то наоборот светлые пятна… В голове стучали сотни кувалд, периодически выстреливая залпом зенитных ракет.

Боль. Дикая, невыносимая, до тошноты.

Наверное его вырвало. Он точно не помнил. Он вообще мало что помнил – а понимал еще меньше. Все мысли, все чувства, все ощущения сосредоточились в одном месте – боль. Он хотел от неё избавиться. Любыми способами. Пусть снесут полголовы в конце концов, только бы прекратить адские мучения.

Новые звуки.

Далекие, глухие – точно он находился в толще воды. Или за толстым пуленепробиваемым стеклом. Или…

Неважно. Звуки стали более резкими, более отчетливыми, вызывая новую волну тошнотворной боли.

Он поднял глаза. Изображение стремительно поплыло из стороны в сторону. С гигантским трудом сдерживая рвотные позывы, он попытался сфокусировать взгляд. Спустя несколько долгих секунд, казавшихся едва ли не вечностью, получилось. Пиксели перед глазами приобрели очертание – они наконец сумели рассмотреть сидящего перед ним человека: черная водолазка, черный пиджак, морщинистый лоб, темные зачесанные назад волосы и цепкий холодный взгляд серых глаз.

Кто перед ним?

Он не знал. Как не знал и тех, кто стоял за ним: еще две темные фигуры, скрытые в полумраке помещения. Кстати, о помещении: голые кирпичные стены, бетонный пол, бетонный потолок. Ни окон, ни дверей. Во всяком случае, в поле зрения. Хотя понятно, что как минимум дверь существует – как-то же они сюда попали. Насколько бы не опережали технологии корпорации свое время, уж телепортацией они вряд ли овладели. Из освещения только одна стоваттовая лампочка прямо над ними. Ее освещение хватало чтобы видеть сидящего напротив собеседника. Но, не более. Сам он сидел на металлическом стуле, с привязанными к подлокотникам руками и стянутыми ремнем ногами. Малообнадеживающее открытие. Память частично восстановилась. Он вспомнил момент задержания. Вспомнил черные внедорожники, черные фургоны, бойцов, удар… Нет сомнения в том, кто являлся бенефициаром его задержания. Корпорация Cromwell Global Group. Вопрос только в том – чего они хотят. И они сказали. В лице человека перед ним.

– Обойдемся без прелюдий, хорошо?

Он ничего не ответил. Зачем? Пусть говорит. А, он послушает.

– Хорошо. – сам себе ответил незнакомец. – Перейдем сразу к делу. Я знаю о вашем так называемом сопротивлении. – мужчина скривился, точно увидел перед собой разлагающийся труп. – Знаю о ваших попытках помешать действиям корпорации, как здесь в Лос-Анджелесе, так и за его пределами. Знаю о ваших контактах. Знаю о тех, кто входит в «сопротивление». Знаю адреса явок. Знаю места складирования оборудования. Знаю о текущих проектах. Мне продолжать?

Вход для пользователей

Меню