Читать онлайн Ладгородские витязи. Сказание о змее бесплатно
Пролог. Кошмар Акара
В стародавние времена на зелёных долах, средь крутых холмов и могучих рек, стоял славный город Ладгород, и по названию его все окрестности звались Ладгородским княжеством или попросту – Ладгородьем. К западу от него, за дикими лесами и холодным заливом Акар, располагались страны Альвария и Гербортия, находящиеся в бесконечной череде войн и мира между собой. На юге вновь был дремучий лес, а потом начинались бескрайние степи, где обитали неведомые племена. За их пастбищами располагались владения загадочного Ордена, о котором почти никто ничего не знал, за исключением того, что послушники его носили серебряные капюшоны. К юго-западу раскинулся океан со стоящим на побережье вольным городом Натом, а ещё дальше, в бескрайнем царстве солёной воды, был, говорят, будто бы какой-то остров. Кто-то называл его Китовым, а иные – Буяном. Что находилось на востоке, в Ладгородье, не знали. На севере простиралось море, летом синее, а зимами укрытое льдом и от того называемое Льдистым. Дальше не было ничего, лишь стылый ветер, за пределы которого никто не был в силах проникнуть…
***
– Поворачивай! – рявкнул капитан, заметив, что корабль относит к северу. – Совсем не следишь за курсом, бездельник!
Бриг «Морской конёк» с красными бортами и резной фигурой русалки на носу резво бежал по бескрайней глади. Рулевой и вправду отвлёкся, засмотревшись на игру волн. Бирюзовые валы поднимались и с шумом накатывали друг на друга. Гребни их пенились белыми барашками. Кажется, приближался шторм.
Очнувшись, матрос резко крутанул штурвал, и бушприт небольшого судна начал разворачиваться к югу. Паруса захлопали на ветру. Скрип мачт, соединяясь с криками чаек, рождал тоскливую мелодию, от которой щемило сердце.
– Что-то птицы волнуются, капитан, – озабоченно проговорил седой боцман. Старик пристально всматривался то в волны, то в низкое небо, пытаясь найти причину, встревожившую пернатых.
Но капитан лишь отмахнулся:
– Пустое… Чайки всегда кричат…
Ему надоело море и осточертел глупый старик, которому всюду мерещились зловещие предзнаменования. Поскорей бы избавиться от него да от проклятой контрабанды, заполнявшей трюм. Когда уже порт? Капитан спустился в каюту и, выпив обжигающего напитка, завалился спать. Волны раскачивали корабль как люльку, монотонно, убаюкивающе… Капитану стало хорошо. Снились приветливый берег, таверна и жареный окорок.
Единственным повелителем судна на время остался боцман. Он по-хозяйски прошёлся вдоль бортов, наслаждаясь кратким ощущением свободы и власти. Их неприязнь с капитаном была взаимной. Старому моряку опротивел начальник. Отлично было бы, если бы эта ряженая обезьяна в дорогом камзоле вовсе не выходила из своей каюты! А на палубе боцман справился бы и сам. Он с удовольствием, точь-в-точь как капитан, прикрикнул на рулевого. Затем вразвалочку подошёл к вахтенному, стоящему на носу. Тот следил за линией горизонта, чтобы вовремя заметить сушу или другой корабль.
– Ничего не видно… подозрительного? – подчеркнув голосом последнее слово, спросил боцман.
Вахтенный покачал головой.
– Нет. Море как море. Только чайки очень сильно кричат.
– В том-то и дело, – угрюмо кивнул старик, – не нравится мне это…
– Почему? – матрос не понимал, что опасного может скрываться за гомоном птиц.
Боцман взглянул на него странно.
– Ты слышал когда-нибудь о Кошмаре Акара?
– Об этой сказке, которой матери пугают детей?
Вахтенный едва сдержался, чтоб не захохотать. Старик обиделся.
– К твоему сведению, эта сказка погубила множество кораблей. И многих дураков вроде тебя отправила на корм рыбам!
– Ну, скажешь тоже!.. – насмешливо пожал плечами вахтенный. О такой ерунде ему даже спорить не хотелось.
Их разговор тем временем привлёк внимание остальной команды. Матросы подошли к ним и стали кружком.
– А что такое Кошмар Акара? – спросил самый молодой из моряков, загорелый и с серьгой в ухе.
– Ты правда не знаешь? – боцман казался искренне удивлён. – История о нем известна каждому, кто живёт на берегах залива.
– Я не из этих мест, – пояснил юноша.
– Ну, тогда понятно. Слушай, мальчик…
Отойдя к борту, старик свесился над водой, словно собрался говорить морским духам, а не матросам на палубе. Свинцовые волны ударяли корабль, отражаясь в выцветших глазах боцмана. Не глядя на товарищей, он начал рассказывать древнюю легенду.
– Три страны расположились на берегах залива Акар, – нараспев говорил старик. – Три страны богаты золотом и серебром. У трёх стран есть быстрые суда и сильные рати. Тремя странами правят три государя. Сотни лет идёт спор: кто же самый могущественный из них? И сотни лет ответ: Змей!
Змей, живущий в глубоких водах залива. Змей, чёрной молнией рассекающий толщу моря. Змей, преследующий и нещадящий, топящий корабли и сокрушающий армии. Змей, держащий в страхе все окрестные земли до скончания дней. Змей, великий и могущественный, справедливо прозванный мореходами Кошмаром Акара!
Боцман сделал паузу, чтобы перевести дух, после чего продолжил спокойным и ровным голосом, отчего сверхъестественный смысл его слов казался ещё ужаснее.
– Говорят, перед появлением Змея чайки беснуются, а вода начинает бурлить, будто бы закипает. Но это обманчивое впечатление: жара в ней нет, напротив, и без того студёная вода залива Акар рядом с чудовищем становится ещё холоднее. Рассказывают, что у Змея и дыхание ледяное, хотя вряд ли этому можно верить: те, кто мог чувствовать его дыхание, не остаются в живых.
На счету чудовища сотни потопленных кораблей и тысячи отнятых жизней. От него нет спасения! Он – это сама судьба, сам праведный гнев пучины, он…
– Остановись, старик! Остановись, не могу… – вахтенный покатывался от смеха, держась за живот. – Я такие истории слушал, когда мне было лет десять. Ты правда думаешь, что здесь это кому-нибудь интересно?
– Действительно, боцман! – ухмыляясь, промолвил другой матрос. – Мы уже большие, чтобы верить в сказки.
– Это не сказки, – упрямо повторил старик. – Кошмар Акара существует.
– И кто его видел?
– Мой дед, когда был молодым!
– Твой дед? А кто видел твоего деда?
Матросы расхохотались ещё сильнее.
– Мамкины басни!
– Глупый старый осёл! Хочет и нас сделать дураками!
– Нет никаких чудовищ! Никто не встречался со змеем, по крайней мере, за последний век. Если и был твой Кошмар Акара, то давно умер!
Боцман почувствовал, как гнев приливает к лицу. Руки задрожали от желания заехать обидчикам в морды, но бить он не стал. Его время ушло. И он это понимал. Старик отвернулся и, словно тень, метнулся к другому борту.
– Смейтесь, мерзавцы…
Матросы ещё немного пошутили про змея и вернулись к своим делам, а старый моряк так и смотрел на плещущуюся вокруг корабля бездну. Он слышал смешки команды, слышал, как храпит в каюте пьяный капитан. Что за беда, что за проклятье жизнь? И как горька оскорблённая старость… Вскоре уже никто и не вспоминал о нём. Но боцман продолжал думать, растравляя обиду в душе.
Он знал, что прав. И когда среди набирающих силу волн вдруг показалась широкая чёрная спина, покрытая острыми гребнями, старик почти обрадовался: «Задай им, дружок!»
Рулевой держал штурвал крепко. «Морской конёк» шёл прямым курсом навстречу смерти. Капитан все глубже погружался в сладкие сны…
Первой рухнула грот-мачта. От мощного толчка она переломилась у основания и всем весом свалилась на палубу, придавив нескольких моряков. Чудовище напало на бриг безмолвно. Змей наносил удары то в киль, то в борта, вырывая клыками куски обшивки. В образовавшиеся пробоины хлынула вода. «Морской конёк» начал крениться на бок. Вместе с монстром разбушевалась стихия. Яростные волны, вздымаясь все выше, жестоко хлестали корабль, словно кнуты. В первые мгновения бриг попытался бороться, однако быстро сдался. Враг был слишком силён. Судно вздрогнуло, откуда-то из его глубин раздался ужасный скрежет, будто последний крик. И, уронив паруса, как подбитая птица – крылья, корабль пошёл ко дну.
В пенящейся воде свивались чёрные кольца. Увлекая бриг в бездну, Кошмар Акара торжествовал. Змей наконец подал голос. И был он поистине страшен. Многократное эхо подхватило рёв и разнесло его на сотни миль во все стороны.
Проваливаясь в пучину вместе с тонущим кораблём, боцман вперемешку с ужасом чувствовал странное удовлетворение…
Глава 1. Предсказание чародея
На рыбном базаре города Нат торговля шла бойко. В узких проходах между лотками было не протолкнуться. Со всех сторон раздавались громкие возгласы продавцов, зазывавших народ к товару.
– Мурены! Свежие мурены! Подходите!
– Глубоководные осьминоги! Отдам за полцены!
– Волшебная морская капуста! Налетай!
Прилавки ломились от даров моря, потрясая разнообразием. Чего тут только не было! Морские звёзды соседствовали с гребешками; выпучив стеклянные глаза, лежали толстобокие рыбины всех видов, какие можно выловить в здешних водах. На солнце сверкала яркая чешуя, от обилия оттенков которой голова шла кругом: обычный серебристый, огненный красный, нежно-зелёный, загадочный синий и даже совершенно особый – переливчатый. В причудливо завитых раковинах скрывались моллюски. Торговцы извлекали их большими ножами и давали изучить самым придирчивым покупателям. Запах стоял соответствующий.
Пёстрая толпа напоминала шумящее море. Потрёпанный пьяница отчаянно торговался за сушёную воблу. Шнырявшие под ногами уличные коты искали возможности что-нибудь утащить. Полные матроны обстоятельно выбирали кефаль и камбалу на обед. На первый взгляд, рынок жил повседневной жизнью. Но нет, не всё было как всегда.
Среди покупателей выделялись седобородый старик в фиолетовом хитоне и голубоглазая черноволосая девушка, державшая его под руку. Свободной рукой старец опирался на резной посох светлого дерева и брезгливо отворачивался от бесцеремонных торговцев, совавших рыбу ему под нос.
Странная пара не останавливалась ни у одного лотка. Их не интересовали ни кета, ни крабы, ни пурпурные водоросли. Уверенными шагами старик куда-то направлялся, казалось, точно зная, что ищет в суматохе базара. И он действительно знал.
Среди прилавков с товарами, удовлетворяющими гастрономические запросы городских обывателей, пряталась неприметная лавочка для искушённых людей. Заправлял ею горбун средних лет, не говорящий лишнего и понимающий с полуслова.
Там продавались не самые обычные вещи. И совершенно определённо именно они интересовали загадочного старика. Не удосужившись пропустить спутницу вперёд, он по-хозяйски ввалился в лавку.
– Здравствуй, Гастор! – промолвил старец.
– Здравствуйте, великий господин! – подобострастно воскликнул торговец, даже не посмотрев на девушку. – Чем могу служить?
– А сам не догадываешься? – покупатель усмехнулся, хитро прищурившись.
– Попробую предположить… – в тон ему с такой же хитрой улыбкой ответил горбун.
Очевидно, эти двое давно знали друг друга. Кажется, старик числился здесь на особом счету. Во всяком случае, оба прекрасно понимали намёки.
Девушке стало скучно. Оставшись без внимания, она решила занять себя разглядыванием непонятных предметов, находившихся вокруг. Не слушая, о чём дальше пошёл разговор, она подошла к прилавку возле дальней стены.
Там оказалось интересно. И пыльно. Видимо, хозяин не очень следил за порядком в своём магазине. С краю в ряд выстроились открытые маленькие коробочки с порошками разных цветов. Похоже на пудру, но, конечно же, что-то другое. Девушка провела тонким пальцем вдоль ряда и сосчитала коробочки. Двадцать одна. За ними стояли стеклянные флаконы с туго заткнутыми пробками, заполненные под самые горлышки пузырящейся жидкостью. Можно подумать, что лимонад, но, разумеется, не он. Семнадцать. Палец скользнул дальше, оставляя бороздку в пыли. А что там такое занятное, за малиновой занавеской?.. Рука сама устремилась вперёд…
– Не трогать! – вдруг страшно закричал горбун, успевший заметить, что посетительница полезла, куда не следует. – Нельзя!
– Почему? – сразу заинтересовался старик. – Что там у тебя?
– Опасно, – кратко ответил торговец и замолчал.
Девушка мгновенно отдёрнула руку, но ответ купца лишь подогрел интерес старого покупателя.
– Покажи, что там, – приказал он.
– Не могу! – наотрез отказался Гастор.
Такого обращения с собой старик не терпел.
– Покажи! – властно повторил он. – Или ничего не куплю!
Мучительные сомнения исказили лицо горбуна, однако угроза подействовала, и он сдался.
– Хорошо! – вздохнул продавец. – Я скажу, что там, а вы дальше сами решайте, захотите ли на такое смотреть… Там…
Горбун снова осёкся, не решаясь признаться.
– Что?
– Чучело василиска! – выпалил хозяин лавки и лицо его сжалось.
Старик понимающе рассмеялся негромко и коротко.
– Но ведь это запрещено…, – снисходительно проговорил он, – где ты его взял, Гастор? И зачем? Продать?
– Он дорого стоит, – пояснил горбун. – Браконьеры поймали его на юге степей, почти там, где владения Ордена…
– Да, стоит дорого… Но такой риск! Магистрат отнимет у тебя лицензию, если узнает! Подумать только: ты продаёшь запрещённый товар!.. Где я буду закупаться, когда тебя закроют, Гастор?
Горбун понял, что это шутка, и с готовностью расплылся в наигранно виноватой улыбке.
– За одного василиска я получил бы месячную выручку, – вкрадчиво проговорил он, – вы уж не выдавайте меня, сударь… А я сделаю вам скидку…
Старик рассмеялся теперь уже в голос.
– Не выдам! – махнул он рукой. – И скидку можешь не делать. Но на твоего василиска я всё-таки посмотрю.
Беспокойство промелькнуло в глазах горбуна, однако он не посмел перечить столь уважаемому клиенту.
– Только не заходите спереди… Где морда… Вы же знаете, господин, нельзя на неё смотреть… Лучше со стороны хвоста…
Старец смерил купца презрительным взглядом.
– Знаю! И получше тебя! Твоя матушка ещё не родилась, когда я уже охотился на таких тварей! Уйди с дороги!
Он решительно приблизился к занавеске и, ловко изогнувшись, заглянул за неё.
– Какой гадкий!.. – послышалось из-за портьеры, – …и маленький экземпляр! Убить не убьёт, конечно, но головная боль обеспечена… Не подходи сюда, дочка. Ничего интересного!
Красивая девушка, робко замершая у прилавка, действительно была единственной дочерью старого чародея. Поздний ребёнок могущественного отца. Этим и объяснялось неуловимое сходство, которое внимательный взгляд сразу подмечал в них. Красавицу звали Искрой. Такое имя дала ей мать, происходившая из Ладгородского княжества. Колдун был альварцем, однако давно покинул родную страну, ещё до того, как овдовел.
– Далеко не всякий мёртвый василиск способен убивать своим видом, – выйдя из-за занавеси, наставительно пояснил горбуну волшебник, – только самые большие и сильные особи. Таких в мире осталось совсем немного. А твой заморыш, даже будучи живым, никого бы не смог прикончить с первой попытки. Слишком мелкий для этого. Но на морду ему все-таки не смотри, а то случится мигрень или ночные кошмары.
Чародей увлёкся, будто читал лекцию с кафедры, как когда-то в прекрасные давние времена в закрытом ныне университете магии при дворе короля Альварии. Торговец благоговейно слушал и едва не записывал.
– В общем, ни один понимающий человек твоё чучело не приобретёт, – закончил маг.
– Я продам его заморским пиратам, – сказал горбун, – те купят все…
– Как знаешь. Ты плут, Гастор, но это твоё дело… Вернёмся к тому, о чём говорили. Показывай ассортимент.
И хозяин лавки вывалил перед волшебником баночки, склянки, а также прочий магический инвентарь. Вдвоём они склонились над предметами, перебирая их и обмениваясь репликами.
– Толчёная мандрагора? Не надо… Ещё есть.
– Взгляните на это…
– Рог единорога? Нарвала?! За кого ты меня принимаешь!
– Вот это могу предложить…
– Это беру.
– Ещё кое-что…
– Что?
– Предсказательный порошок.
– Неужели… Открой!
Горбун закряхтел, пытаясь справиться с тугим футляром…
Если бы не последовавшее за тем происшествие, всех дальнейших событий скорее всего никогда бы не произошло. Но случилось то, чему, видимо, надо было случиться.
Распахнулась дверь, и на пороге магазина предстал пузатый человек с красной повязкой на правом глазу. За его спиной грозно возвышались трое городских стражников в начищенных до блеска кирасах и с двусторонними топорами в руках, на форменных жёлтых плащах виднелся вышитый герб – белая крепость в зелёном поле. При виде них Гастор задрожал.
– Браконьер… – еле слышно прошептал он.
– Этому горбуну я и продал василиска, – сказал одноглазый, показывая на торговца.
– Обыскать! – рявкнул командир.
Подчинённые бросились исполнять приказание. На лбу хозяина лавки выступили мелкие бисерины пота. В трясущихся руках он машинально продолжал вертеть футляр, который не мог открыть. Стражники начали переворачивать мебель, корзины, ящики… Один из них оттолкнул горбуна, заслонявшего проход к василиску. В этот миг под пальцами торговца что-то, наконец, щёлкнуло. Он начал падать, а из раскрывшегося футляра на стоявшего рядом волшебника вылетело облачко розового порошка. Чародей оглушительно чихнул, но перед этим успел быстро хлопнуть в ладоши и пробормотать несколько странных слов. Гастор упал.
Не обращая внимания на лежащего, стражник сорвал малиновую занавеску. За ней ничего не оказалось. Двое других уже заканчивали громить магазин.
– Где же василиск? – строго спросил командир одноглазого.
Тот растерянно развёл руками.
– Клянусь, – начал он, – вот этому горбуну…
– Ну так получай обещанную награду! – и командир городской стражи с размаху ударил браконьера под дых, отчего тот согнулся и захрипел. – Прекратить обыск!
– Извини нас, Гастор! – сказал командир, обращаясь к растянувшемуся на полу торговцу. – Ложный донос! За компенсацией ущерба можешь обратиться в магистрат. Что-нибудь да получишь…
Гремя тяжёлыми сапогами, стражники покинули лавку. Одноглазого браконьера по приказу начальника они увели с собой, чтобы дополнительно допросить.
Когда дверь за незваными гостями захлопнулась, все ещё лежащий на полу Гастор осторожно приподнялся, затем огляделся и издал слабый стон. Магазинчик был разорён. Чародей сочувственно покачал головой.
– Всё могло закончиться хуже, – успокаивающе промолвил маг, – найди они, что искали, тебя бросили бы в темницу, отняли лицензию, и ты никогда бы больше не смог торговать!
От осознания такой перспективы хозяин лавки опять чуть не взвыл.
– Куда делось чучело? – наконец спросил он, сумев взять себя в руки.
– Да вот оно! – чародей ещё раз легонько хлопнул в ладони.
На прежнем месте, словно из ниоткуда, появилась отвратительная тварь – нечто среднее между курицей, змеёй и жабой. Искра быстро закрыла глаза руками, волшебник отвёл взгляд, а горбун, в одно мгновение собравшись с силами, прыгнул к василиску и набросил на него занавеску.
– Я просто сделал его невидимым, – пояснил маг. – Обещал же я, что не выдам тебя!
– Премного благодарен вам, господин! – искренне промолвил купец, сгибаясь в глубоком поклоне. – Я всегда знал, что вы самый достойный из моих покупателей! Чем я могу отблагодарить вас? Берите всё, что желаете, и не надо никакой платы!
– Это действительно хорошая благодарность, – сказал чародей, – я возьму, что выбрал. И кроме того, есть у тебя ещё этот твой предсказательный порошок? Принеси пару банок…
– Конечно! – понимающе закивал горбун. – Решили заняться предсказаниями? Гадательные услуги нынче в цене и приносят отличную прибыль!
– Нет, – с серьёзным видом ответил волшебник, – просто у этого порошка приятный абрикосовый вкус. Буду добавлять себе в чай…
Забрав подаренные товары, старый маг с дочерью покинули лавку, а горбун Гастор все не переставал кланяться им вслед.
Погода стояла превосходная. Несмотря на то, что до лета оставалось ещё далеко, в воздухе уже ощущалось тепло. Помимо прочего, независимый город Нат примечателен тем, что зимой здесь практически никогда не бывает снега, весна приходит рано, а осень – поздно. Это не стылые берега холодного залива Акар! Нат – почти самый юг обитаемой части мира. Потому и этот апрельский день здесь выдался, как в Ладгороде – июльский.
Искорка оделась по погоде: в короткую рубашку, едва закрывающую живот, и кожаные штаны, оставляющие открытыми щиколотки. Было удобно и легко. А вот старый волшебник мучился в длинном шерстяном хитоне. Чародей явно ошибся в выборе облачения. Он вспотел, лицо раскраснелось, дышать стало тяжело. Дочь с тревогой взглянула на старика.
– Тебе нехорошо, отец? – спросила она.
– Слишком жарко, – промолвил волшебник, – возле моря, где ветерок, будет лучше…
Путь до побережья оставался довольно долгий. Искра вновь взяла отца под руку. Вокруг шумел рыбный базар. Многие здесь их знали. Увидев, что чародею плохо, люди начали предлагать помощь.
– Нет-нет, спасибо! – отказывалась девушка, уводя отца из толпы. – Ничего не надо, просто слишком жарко сегодня…
– Да не так уж и жарко! – с сомнением проговорил кто-то. – С ним точно что-то не так!
К сожалению, это было правдой. Старика начало знобить, глаза помутнели. Внезапно он остановился и странным голосом произнёс:
– Ужас, объявший северные моря, является ключом к победе!
– Он бредит! – закричали испуганные торговки. – Искорка, уведи его отсюда!
Не обращая внимания на поднявшийся ропот, и, вероятно, даже не слыша его, чародей продолжал:
– Давний спор трёх правителей завершит тот, в чьих руках окажется четвёртый. Он один сильнее всех остальных!
– Чародей говорит о трёх государях! – зашептали те, кто был подогадливее.
– Это не просто бред. Это пророчество! – сообразил кто-то.
Искра тоже кое-что поняла: причина не в зное. Причина – в предсказательном снадобье. Оно так действует. Отец много его вдохнул.
Старика стали слушать внимательнее. Не каждый день случаются настоящие прорицания! Однако силы уже покидали волшебника. Дребезжащим металлическим голосом он завершил:
– Имя четвёртого властелина – Кошмар Акара! Среди трёх королей верх возьмёт тот, кто подчинит себе Змея!
Сказав это, маг тяжело опустился на землю. Люди робко толпились на почтительном расстоянии. При этом не все оказались напуганы. Ушлые купцы негромко переговаривались, обсуждая, что за такие сведения щедро заплатят. Кто-то засобирался в Гербортию, кто-то в Альварию, а кто-то – сразу в обе страны. Чуть поодаль, не привлекая лишнего внимания, поглаживал по морде гнедую лошадь неизвестный человек в серебряном капюшоне. Он аккуратно записал все случившееся в пергаментную тетрадь.
Народ уже собрался расходиться, но неожиданно чародей снова заговорил:
– То, что способно дать власть над Кошмаром Акара, искать надо не там, где соль, а там, где иглы… Не слева, а справа, не в конце, а в начале. И находится это в лапах…
Тут слова оборвались, старик вскрикнул, закатил глаза и окончательно лишился чувств. Дюжий бритоголовый торговец подскочил к неподвижному волшебнику и начал его трясти:
– В чьих? В чьих лапах?! Дракона? Чудовища? Отвечай! Ну!
Однако кудесник не приходил в себя. Неизвестный в серебряном капюшоне усмехнулся и молча взобрался в седло.
Глава 2. Гонец в серебряном капюшоне
– Исключили? – сокрушённо выдохнул Силыня, опираясь широкими ладонями о дубовый стол.
– Исключили! – с горечью повторил Доляслав, виновато смотря на отца.
В горнице было светло и чисто. Солнечные лучи, проникавшие сквозь окошки, сверкали на остроконечных шлемах и клинках, украшавших комнату отставного дружинника. Круглые, треугольные и каплевидные щиты с различными гербами, добытые в боях и развешанные по стенам, составляли особую гордость хозяина. Силыне перевалило за пятьдесят. Войны остались в прошлом. Однако, несмотря на возраст, он всё ещё был могуч, как медведь, легко завязывал в узел подковы, и самая тяжёлая ноша, которую не смогли бы поднять четверо мужчин, не сгибала его. А вот простые слова согнули.
– Но, может, ещё есть шанс что-нибудь предпринять? – Силыня, кажется, и сам не верил в возможность этого. – Беги во дворец! Падай в ноги, умоляй! Проси Премилу!
– Бесполезно, – махнул рукой Доляслав, – решение принято. Принято князем. Он своего мнения не изменит.
Силыня замолчал и мрачно задумался. Что же делать с таким бесчестьем?
– Ты говорил с Бориполком?
– Да. Воевода был немногословен. Он понимает, что в случившемся нет злого умысла, однако после такого я не имею права оставаться в дружине. Ведь это значит подвергать опасности князя.
– И он прав! – сурово сказал отец. – Доляслав, как тебя угораздило? Ты же был лучший, первый дружинник! И всё пошло прахом! А главное из-за чего?! Из-за пустяка!
Действительно, Доляслав сам не понимал, как так вышло. Достигнув совершеннолетия, он, по фамильной традиции, пошёл служить ладгородскому князю Велимиру. Служба в дружине складывалась для молодого человека на редкость удачно. Он не только прекрасно владел оружием и ездил верхом, но оказался также умён, красноречив и любезен. На пирах и воинских состязаниях Доляслав неизменно показывал себя с лучшей стороны. И вскоре заслужил доверие начальства, а впоследствии – самого государя. Меньше, чем через год, он стал считаться первым дружинником и лучшим мечом княжества. Блестящие перспективы открывались впереди. Но несколько дней назад случилось досадное происшествие, перечеркнувшее все былые заслуги.
…Как всегда, в начале весны князь Велимир возвращался в Ладгород с ежегодного объезда владений. В зимние месяцы вместе с дружиной он посещал подвластные селения, смотрел, как живут подданные, вершил суд, а главное – проверял, хорошо ли выполняют свои обязанности посадники и воеводы.
В этот раз государь закончил осмотр княжества на южной границе, у Бурых топей. Трясина служила естественной защитой от Гербортии, и Велимир уделял особое внимание сторожевым постам, расположенным по краю болот. Оттуда князь направился на север – домой.
Отряд двигался вдоль русла Нарятны – не самой большой и не самой глубокой реки в Ладгородье. Вольша, на которой стоит Ладгород, намного шире. А уж великая река Кимесень превосходит их обе! Но Кимесень протекает на дальней восточной окраине Дикого леса, то есть почти за пределами княжества.
Места вдоль Нарятны довольно красивы. Низкие берега поросли берёзами и ивами. Попадаются среди них и сосны. И чем дальше к северу, тем больше становится хвойных деревьев, темнее и гуще – лес. В чаще в изобилии водятся звери: редкого меха белки, быстрые олени, осторожные барсуки. Встречаются и огромные медведи, и свирепые волки, и кое-кто ещё – поопаснее.
Поговаривают, что в дебрях скрываются разбойники. Скорее всего, это правда. А вот рассказам крестьянок про тёмных лесных людей вряд ли стоит верить. Хотя…
Но князю с дружиной нечего опасаться! Лихо подстерегает одинокого путника, без защиты пробирающегося по бездорожью. Какого-нибудь незадачливого купца, не имеющего денег нанять охрану, или крестьянина-дровосека на старой кобыле. Таких леса и болота не выпустят, погубят и изведут. Но кто осмелиться угрожать ладгородскому государю и его многочисленным воинам, с ног до головы облачённым в сталь?
Тем не менее, становясь на ночлег, оставляли дозорного. В один из дней эта роль выпала Доляславу.
Лагерь разбили на широкой поляне. Неподалёку в сумерках шумела река, на небе загорались первые звёзды, от костров вкусно пахло готовящимся ужином. Дружинники, выпив мёда, затянули песню.
Доляслав сидел на земле, привалившись к мощному ясеню. Копьё он положил рядом и расстегнул ремешок шлема. Однако это была единственная поблажка: доспехов часовой не снимал.
Внезапно послышался шорох. Доляслав тотчас вскочил, готовый поднять тревогу. Сердце забилось быстрей. Боковым зрением он заметил приближающуюся тень, резко обернулся… Но это оказался всего лишь его товарищ – дружинник Буремир.
– Убери копье, – улыбаясь, промолвил тот. Глаза цвета сумеречной листвы весело смотрели на острие, нацеленное в грудь. – Ты, верно, решил, что тёмные из лесу явились? – Буремир засмеялся.
Доляслав опустил оружие.
– Я подумал, может, волк или медведь… – смутившись, проговорил он.
Они поступили на службу едва ли не в один день и за время похода сдружились. Буремир обладал весёлым нравом и не хуже Доляслава владел мечом. Иногда Доляслав даже задумывался: отчего он, а не Буремир назначен первым дружинником?
– Брось! Какой волк или медведь отважится напасть на такую толпу народа? Звери сами от нас разбегаются! А что касается разбойников, так они не сошли с ума, чтобы грабить князя. С них достаточно таскать кур с маленьких хуторов.
Буремир опять рассмеялся.
– Есть, конечно, ещё тёмные лесные люди, – продолжал он, понизив голос. – Дикие и таинственные. Наводящие страх на девиц и детей в деревнях. Рассказывают, что они поклоняются лешим, а, может, сами ими являются. В общем, разное говорят… Только не думаю я, чтобы они к нам пожаловали.
– Пожалуют или нет – караулить надо! – отрезал Доляслав.
– Да никто не спорит! – кивнул Буремир. – Я, собственно, для чего подошёл… У меня день рожденья. Я всех угощаю. Выпей и ты за моё здоровье!
Только сейчас Доляслав заметил в руках товарища чарку с вином. Пряный аромат соблазнительно щекотал ноздри. Отчего бы не выпить?
– Давай! – согласился он. – Но немного. Мне ещё до утра сторожить.
Терпкое вино приятно освежило. Сделав несколько глотков, Доляслав поблагодарил приятеля и, вновь привалившись к дереву, стал пристально всматриваться в сгущающуюся темноту.
Что там за стволами, исчезающими в сумраке? Доляславу представлялись лесные люди. Тёмные… Он воображал их то бесплотными духами зелёного цвета, выплывающими из нор под большими пнями, то дедами, осыпанными сухими листьями, с проросшими сквозь кожу опятами. Доляслав вспоминал, что в народе рассказывают, будто они – оборотни. И тотчас видел, как рысь или волк становится неведомым существом. Где-то, затерянная в глухомани, мерещилась ему целая лесная деревня. Там имелся свой знахарь и кузнец и совершались странные неведомые обряды. Мысль устремилась разгадывать тайны, воображение разыгралось…
Неожиданно на Доляслава вылили ушат холодной воды.
– Как ты мог уснуть на посту? – красный от ярости, грозно вопрошал воевода Бориполк.
Доляслав растерянно моргал, не понимая, что происходит. Неужели он спал? Неужели настало утро? Нет, невозможно. Незадачливый дозорный не решался ничего говорить и только испуганно смотрел на начальника.
– Когда мы вернёмся в Ладгород, тебе придётся покинуть войско! – мрачно вынес приговор тот.
– В летописях про Доляслава Храброго можно прочесть легенду о Подвиге на Песчаной, а про Доляслава Сонного сочинят сказ о Неурядице на Нарятне! – выкрикнул кто-то.
И вся дружина разразилась хохотом…
Эти неприятные воспоминания сейчас вновь промелькнули перед внутренним взором. Доляслав ощутил укол совести. Отец всю жизнь прослужил, достойно ушёл на покой. А он продержался лишь год и выгнан с позором. Такого в их семье не бывало. Необходимо как-то исправить случившееся, спасти родовую честь. Только как?
– Беги во дворец! – повторил Силыня. – В моей горнице решения не отыщешь!
Иного не оставалось. Нужно пробиться к князю. Конечно, надежды мало. Но, может, правда Премила поможет. Дочь Велимира всегда проявляла благосклонность к первому витязю. «Которым ты более не являешься, – напомнил себе Доляслав. – Однако попробовать стоит».
В центре старого Ладгорода возвышался сумрачный замок-детинец. Мощные башни виднелись издалека. Вольша опоясывала часть крепостных стен, заменяя ров. Дующий с реки ветер трепал знамёна с солнечным ликом – гербом княжества. Возле подъёмного моста стояла стража. Их суровый вид мог смутить, но воины пропускали в замок всякого, кто шёл без оружия. Так велела традиция, чтобы каждый мог подать челобитную князю. Никто не спросил Доляслава о цели посещения, и он беспрепятственно прошёл внутрь.
Премилу в замке Доляслав не застал, зато встретил Буремира. Тот был одет торжественно: в чёрный бархатный плащ, парадные доспехи, украшенные узорами и отделанные серебром. Никак тоже на аудиенцию?
Перед входом в тронный зал столпились придворные и дружинники. Седобородые старцы в богатых кафтанах, отороченных мехом. Молодые воины в блестящих кольчугах. Писари, в кафтанчиках поскромнее. Совсем просто одетая прислуга. Все шептались и переговаривались. Обсуждали новости. Сплетничали. Перемывали кости.
Тем временем приём начинался. Сквозь распахнутые двери Доляслав видел, как князь Велимир в драгоценном венце и горностаевой мантии занял место на троне. Рынды-отроки с золотыми топориками торжественно стали по бокам от него. Ожидавшие возле порога тотчас устремились в зал. Людской поток увлёк Доляслава, и он оказался намного дальше от государя, чем планировал.
– Мне одна мысль покоя не даёт, – шепнул Доляславу Буремир, случайно очутившись рядом с ним в толпе, – вдруг моё вино тебя сморило?
– Нет, – решительно сказал Доляслав, – невозможно. Всего пара глотков. Я даже не захмелел.
Сам он сейчас думал о другом. Когда обратиться к князю? Жаль, не сумел посоветоваться с Премилой. Надо выбрать подходящий момент. Пожалуй, лучше чуть погодя…
Ладгородский правитель смотрел на собравшихся. Величественный мужчина средних лет в самом начале жизненного заката. Ещё сохраняющий силу тела и уже обрётший мудрость опыта. Кроме короны и мантии, князь не носил никаких регалий. Государственный меч появлялся в его руках только в случае войны. Доляслав ни разу не видел этой реликвии, но его отец в былые годы видывал. В молодости Велимир бился. Однако давно уже предпочитал другие методы спора.
Ладгородцы начали подавать прошения князю. Каждый рассказывал, в чём нужда, и Велимир, выслушав, решал дело. Писцы за троном усердно скрипели перьями. «Ещё рано», – вновь подумал Доляслав.
Среди мирных ремесленников и купцов – опрятных и добропорядочных (а иные к правосудию добровольно не обращаются) – странно смотрелся загорелый малый огромного роста с обветренным лицом и руками, покрытыми шрамами. Когда до него дошла очередь, оказалось, что слова его столь же необычны как внешность.
– Человек я простой, ваша милость, – начал долговязый, – прошу извинить, я не знаю, как правильно к вам обращаться. Меня зовут Оглоблей. Я бывший рулевой брига «Морской конёк».
– Это корабль, который недавно пропал!.. – пронёсся по залу взволнованный шёпот.
Князь приподнял голову и стал слушать внимательнее.
– «Морской конёк»? – проговорил он. – Ты знаешь, что с ним случилось?
Долговязый кивнул.
– И что же?
– Беда, государь!
Повисла тревожная тишина. Помедлив секунду, словно раздумывая, хочет ли знать, Велимир уточнил:
– Какая?
И моряк поведал о страшной встрече. По мере того, как рассказ подходил к развязке, лицо государя мрачнело.
– …Чёрные кольца стискивали корабль. Я слышал, как хрустят ломающиеся доски. Через мгновение рухнула мачта. Кто-то поддался панике, некоторые баграми пытались бить змея. Но тщетно! Судно начало тонуть. Люди падали за борт. От движений извивающегося тела чудовища поднимались огромные волны. Это спасло меня. Свалившись в воду, я ухватился за обломок кормы, и одна такая волна отбросила меня в сторону. Подальше от места страшной охоты монстра. Я стал изо всех сил грести, не оглядываясь, и слышал за спиной крики. Думаю, змей сожрал всех. Мне кажется, он жрал и паруса, и дерево, из которого был сделан корабль. Невероятно свирепая тварь! Выбравшись на берег (надо признать – лишь чудом), я все же нашёл в себе силы обернуться. На море не осталось никаких следов корабля – только водная гладь, по которой свиваясь черными кольцами ускользал к горизонту Кошмар Акара…
Когда моряк окончил рассказ, князь резко встал с трона.
– Закрыть порты! – распорядился он. – Если это правда – залив потерян!
Поднялся шум.
– Надо дать бой чудовищу! – прогудел голос воеводы.
Но Велимир только отмахнулся.
– Нельзя! Нельзя одолеть морского змея! Нет такого средства!
– Есть! – неожиданно произнёс высокий незнакомец, закутанный в длинный плащ с серебряным капюшоном. – Такое средство есть! С этим я и приехал в Ладгород.
– Кто ты? – удивлённо спросил Велимир.
– Имя вам ничего не скажет, – проговорил неизвестный, выходя вперёд и становясь перед троном. – Но я его назову, если вам угодно. Брат Лонц или Мастер Лонц. Однако гораздо важнее не то, как меня зовут. А то, что я из Ордена.
Слова прозвучали веско. Орден мало кто любил. И многие боялись. Конечно, не ладгородский государь. Но всё-таки князь напрягся.
– Что за дела Ордену до наших забот?
– Мы вмешиваемся во что сочтём нужным! – надменно ответил Брат Лонц. – Но в данном случае вам это только на пользу.
Велимир не нашёлся, что возразить.
– Говори! – потребовал он.
– Не так давно один небезызвестный чародей изволил сделать пророчество. Его суть такова – порывшись в сумке, Мастер Лонц достал пергаментную тетрадку и зачитал: – «То, что способно дать власть над Кошмаром Акара, искать надо не там, где соль, а там, где иглы. Не слева, а справа, не в конце, а в начале. И находится это в лапах».
По какой-то причине послушник Ордена опустил первую часть предсказания.
– Что это значит? – спросил государь.
– Я лишь посланник, – скромно ответил Лонц. – Однако всё же могу кое-что пояснить. В наших библиотеках хранятся сведения о древнем артефакте, который мог подчинять Кошмара Акара воле своего обладателя. Этот таинственный предмет давно утерян. И вот, наконец, маг сказал, где его искать.
– Но из этих слов ничего не ясно! – воскликнул Велимир.
– Кто разгадает пророчество, тот всё поймёт, – промолвил Брат Лонц, удаляясь. – Я сказал всё, князь. Решай!
– Мы обдумаем твои слова. Приём окончен!
Государь тоже собрался уходить, однако советник прошептал несколько слов, указывая на кого-то в толпе.
– Ах да, – спохватился князь, – в завершение мы объявим нового первого витязя. Буремир, выйди вперёд!
Вот оно что! То-то он так нарядно оделся. Конечно, этого следовало ожидать. Но Буремир достоин. Он заслужил. Доляслав сумел подавить горечь.
Велимир заколол плащ Буремира золотой фибулой в виде солнца – знаком, отличающим первого витязя, – и по обычаю напомнил о священном долге защищать народ Ладгорода. Но, видимо, мысли князя уже полностью занимало новое бедствие: говорил он скороговоркой. Буремир ответил, как надлежит, и вернулся на место.
– Поздравляю! – нашёл в себе силы сказать Доляслав. И вдруг понял: пора.
– Государь! – изо всех сил крикнул он.
Глава 3. Несчастливый день
День старого чародея не задался с самого утра. С того момента, как городские стражники Ната на его глазах разгромили лавку волшебных товаров. И как Гастор, при всём его опыте, мог так глупо подставиться? Но эта беда не касалась мага, пусть горбун сам тревожится о своих проблемах. Гораздо хуже вышло с предсказательным снадобьем. Оно существенно повредило здоровью волшебника. Недомогание продлится неделю, а то и две. Всё это время старик не сможет работать. А это значит, что срочные заказы останутся невыполненными, клиенты выставят неустойку, и самое прискорбное – пострадает репутация, которую чародей создавал столько лет! Недаром он считается лучшим частным кудесником к западу от Эомы. Теперь же это будет поставлено под сомнение. И конкуренты не преминут воспользоваться его вынужденной беспомощностью: переманят лучших, самых выгодных и знатных клиентов. Что ж с таким поворотом судьбы, видимо, придётся смириться. Ничего не поделаешь. Но если бы только это!
Город Нат, как известно, стоит на берегу Океана. Башня чародея расположена довольно далеко от него. И если преодолевать расстояние между ними по суше, путь получится долгий. Старик же всегда экономил время. Поэтому в Нат (наведываться в который ему приходилось довольно часто) волшебник всегда попадал или по воздуху, или по воде. И обратно возвращался таким же образом. Так получалось удобнее и быстрее. Но только не в этот злосчастный день!
Путешествие на спине грифона или пегаса было совершенно исключено. Слишком опасно в таком состоянии. В полубеспамятстве старик мог упасть из седла и разбиться. Оставался морской путь. Сообщение между Натом и мысом Западная оконечность, возле которого чародей выстроил свою резиденцию, осуществлялось с помощью гребных быстроходных галер. К острову Китовому ходили манёвренные лёгкие парусники, а во владения кочевников диких степей купцы обычно плавали на больших и неповоротливых каботажных судах.
Искра легко договорилась о приемлемой цене с капитаном одной из галер, и вскоре старик уже лежал на палубе, прислонившись к борту, а судно стремительно мчалось по бирюзовым волнам.
Путь к Западной оконечности на лошадях занимал не меньше одного дня. Именно такой вариант предпочитали местные крестьяне и все, у кого не имелось свободных средств. Курьерский грифон или пегас доставляли путешественника до цели за три-четыре часа. Однако и стоило это целое состояние. Чародей мог позволить себе иногда подобную роскошь, но даже он не пользовался таким транспортом часто. Это оставалось королевской прерогативой. А плавание на галерах являлось во всех отношениях средним вариантом: и по времени, и по цене. Раньше можно было сказать, что и по комфорту.
Действительно, старик прежде никогда не страдал от морской болезни и даже любил путешествовать на кораблях. Но то ли море в тот день штормило сильнее обычного, то ли сказывался возраст, а может, так повлиял предсказательный порошок – волшебник жестоко мучился почти всю дорогу. Искра ничем не могла помочь, она была лишь неопытным подмастерьем, и, хотя и умела кое-что, но справиться со столь сильным приступом ей оказалось не по силам. Кроме того, её магической специализацией являлось совсем не лекарство… но об этом после.
Когда на горизонте показались очертания колдовской башни, исстрадавшийся старик уже мысленно прощался с жизнью. Наверное, во всей его биографии только служба полевым магом в армии Альварии оказалась более тяжёлым испытанием, чем это плавание.
Башня волшебника, высокая, сложенная из белых и чёрных камней, стояла недалеко от гавани. Моряки помогли Искре донести туда старика. За это каждый получил от неё мелкую монетку. И, кажется, прикосновение руки молодой девушки привлекало гребцов гораздо больше, чем медячок. Чародея положили на кровать, и он тотчас потерял сознание.
Очнулся волшебник примерно через два часа. Самочувствие оставалось неважным. Старик лежал в чистой постели, в удобной домашней пижаме, под головой пружинили несколько мягких подушек, кто-то (наверняка дочь) укутал его тёплым клетчатым пледом. Окно было оставлено чуть приоткрытым, чтобы в спальню поступало достаточно свежего воздуха. О комфорте больного мага хорошо позаботились. Но кое-что все же мешало. Из коридора раздавался шум, звуки торопливых шагов, хлопанье крыльев и хриплый скрипучий голос.
– А я тебе говорю: не очухается! – доносилось из-за двери.
Женский голос что-то горячо возражал, хриплый – настаивал. Волшебник поморщился. Так и есть. Это домашний филин. Заколдованный, говорящий, бесстыдный и непроходимо глупый. Совершенно бесполезное существо. Давно надо было от него избавиться, но дочка расстроится: Искорка его любит. В этот момент девушка как раз заглянула в комнату. Несносный филин хлопал крыльями у неё над головой.
– Как ты себя чувствуешь, отец? Что ещё сделать? Как за тобой ухаживать? – встревоженно говорила Искра, переступая порог.
– Не надо за мной никак ухаживать! – раздражённо ответил волшебник, бросив недобрый взгляд на птицу. – Мне просто нужен покой!
– Надо! Надо! – хрипло закричал филин, нахально встревая в разговор. – Или ты в ящик решил сыграть? Не слушай старого дурака, девочка! Надо за ним ухаживать! Дай ему касторки и насыпь в нос чёрного перца! Увидишь, сработает!
– Ах ты, мешок с перьями! – в бессильной ярости вскричал маг. – Знаешь, что не доберусь до тебя сейчас!
– Знаю! Знаю! – радостно проорал филин и опять продолжил нести чепуху.
Нет, нельзя терпеть негодяя! Чародей собрался с силами и запустил в наглую птицу подушкой. Бросок попал в цель. Филин отлетел в угол, ударился о стену, после чего резко взмыл под потолок и разразился оттуда злобным вороньим карканьем. Все знают, что на языке птиц карканье ворон является нецензурной бранью.
– Он ещё смеет ругаться в моем доме, – слабо проговорил дочери волшебник, – убери его прочь!..
Однако это оказалось не так-то просто. Филин летал по комнате, громко каркая, Искорка бегала за ним, пытаясь поймать. А голова волшебника начинала болеть всё больше.
– Вон отсюда! Все вон! – изо всех сил закричал старик, так что задрожали стекла.
Поняв, что отец не шутит, девушка с филином мгновенно скрылись за дверью. Казалось, теперь чародей мог отдохнуть. Но неприятности на том не закончились. Через полчаса Искра опять заглянула в комнату, на этот раз без своего любимца.
– Давай я сварю тебе целебный отвар из трав, – предложила дочь, – тебе сразу станет легче… Только скажи, из каких?
– Где филин? – с подозрением спросил старик.
– Греет волшебный котёл…
– О, Боже!.. – простонал чародей. – Только не это!
И в тот же миг наверху раздался громкий хлопок. Через секунду сквозь щели потолочных досок в спальню волшебника повалил пар и потекла вода.
– Ну вот, – растерянно сказала Искорка, – филин не справился, котёл взорвался…
Не дожидаясь, пока отец начнёт кричать, девушка выскочила из комнаты и опрометью побежала к котлу. Тяжёлым взглядом волшебник смотрел дочери вслед, пытаясь понять, в чём причина всех сегодняшних проблем и несчастий. Может, звёзды как-то по-особому расположились? Может, десять чёрных кошек перебежали дорогу? Надо будет проверить натальные карты и изучить расположение планет, как только самочувствие станет лучше.
Запыхавшись, Искра вбежала в лабораторию, где располагался волшебный котёл. Вернее, то, что теперь от него осталось. Днище лопнуло, сорванная крышка отлетела в угол, трубки для отвода пара отвалились, держатели сорвались с креплений. А ведь это был новый и очень хороший котёл. Искра так радовалась его покупке. Жаль, вещь прослужила совсем недолго. Однако горевать времени не было. Из разорванного дна на пол лилась вода, автоматически поступающая в котёл по сложной системе шлангов.
Девушка носилась по комнате, то пытаясь отключить подачу воды, то подставляя под текущие струи ведра. Глупый филин летал за ней и, как всегда, давал дурацкие советы. К счастью, он не пострадал от взрыва, правда теперь немного побаивался наказания. Впрочем, он быстро понял, что иметь дело придётся с хозяйкой, а не с её грозным отцом, и сразу же успокоился.
Когда с последствиями аварии было покончено, Искра на маленькой жаровне принялась готовить целебный отвар для волшебника. Филин, подлизываясь, стал помогать, услужливо опуская в ковш необходимые травы.
– Ты – плохой филин! Глупый филин! Ты взорвал волшебный котёл! – отчитывала любимца Искорка, грозя изящным пальцем.
Тот молча кивал, старательно делая виноватый вид.
– Но я не нарочно! – быстро вставил он. – И сам при этом чуть не погиб…
Своей хозяйке филин никогда не дерзил. Оттого Искра считала, что это на самом деле наивная и добрая птица. А с отцом у него просто несовместимость характеров.
Вот и сейчас девушка поверила в искренние раскаяния. Филин нахохлился и опустил клюв, изображая, как расстроен случившимся. Решив, что провела достаточную воспитательную работу, Искра легонько взъерошила пальчиками перья питомца, чтобы он слишком сильно не унывал. В конце концов, неудачи могут случиться у каждого, не так уж филин и провинился. А тот в глубине души был очень доволен собой. Совершил все задуманные шалости, а его ещё и погладили. Вот что значит актёрский талант!
Огонёк маленькой жаровни весело горел. Густое темно-зелёное варево в ковше булькало крупными пузырями, над ним поднимался горячий ароматный пар, в котором чувствовались ноты мяты, зверобоя и ещё каких-то неведомых трав, острых и пряных, привезённых, видимо, откуда-то из-за моря. Искра помешивала отвар медным половником, то и дело добавляя различные ингредиенты. Зелье было почти готово, через несколько минут можно нести его чародею. Надышавшийся паром филин немного осоловел.
Внезапно с нижнего этажа раздался звон бьющегося стекла, затем короткий вскрик и шум, словно ветер загудел в трубах. Искорка выронила половник.
– Это у отца, – со страхом промолвила девушка.
Филин и сам испугался. Глаза у него сделались круглые, как медяки, которые Искра дала матросам. Он понял, что случилось что-то серьёзное, а может, даже ужасное. По-настоящему он зла волшебнику никогда не желал. Хотя бы потому, что прекрасно понимал, что тот является единственным источником их благосостояния, без которого они с хозяйкой пойдут по миру.
Вдвоём они бросились в спальню чародея. Филин благоразумно держался позади на безопасном расстоянии. Искра вбежала в комнату и растерянно огляделась. Ничего страшного как будто не произошло. Все в целости. Только окно разбито. И подушки упали на пол со смятой пустой постели. Но где же отец? Волшебник исчез.
Девушка позвала его, однако никто не ответил. Только лёгкий вечерний бриз колыхал занавеси, проникая в комнату через разбитое готическое окно, в котором торчали острые обломки стёкол.
Искра осмотрела все углы, филин заглянул под кровать. Девушка проверила шкаф, её питомец – сундук. Она даже выглянула в окно, опасаясь, что старик мог выпасть. Но никаких следов мага не обнаружилось. Словно его никогда тут и не было.
– Что же такое?! – воскликнула дочь чародея. – Ты понимаешь, что происходит, филин?!
Тот растерянно развёл крыльями. Девушка снова оглядывала комнату, ища хоть какую-нибудь зацепку. Но что тут найдёшь? Она видела здесь всё сотни раз. Пол выложен мраморной плиткой, стены обшиты дубовыми панелями. Зелёные шторы, канделябры под потолком. Резной шкаф, кровать, сундук и письменный стол в углу. Вот и вся обстановка. Очевидно, исчезновение волшебника связано с разбитым окном. Только как? Кто-то таким образом проник в комнату? Или отец разбил стекло и убежал? Но зачем? И куда? Искра ничего не понимала.
Внезапно взгляд девушки упал на маленькое круглое зеркало, неприметно висящее на стене.
– Я придумала, как разобраться!
– Показательное зеркало! – проследил за взглядом хозяйки филин. – Да, это то, что нужно!
Показательные зеркала – особые волшебные артефакты. С их помощью можно узнавать, что происходит в других местах. Кроме того, они отражают всё, что случилось поблизости, и хранят эту информацию около недели. Посмотреть, что лицезрело зеркало, совсем нетрудно. Для этого требуется натереть его специальной жидкостью и произнести волшебный пароль.
Не тратя времени даром, девушка достала из ящика письменного стола бутылочку оранжевого стекла с эликсиром и полила им гладкую матовую поверхность.
– Апельсиновый дракон, – сказала она.
Тотчас зеркало потемнело, потом зарябило, стало тёмно-красным и наконец – прозрачным. Из глубины постепенно проступило изображение. Искра увидела отца, лежащего в постели с книгой. Он переворачивал страницу за страницей и, кажется, начинал дремать. За стрельчатым окном возникли зловещие крылатые тени. Старик не замечал их, увлёкшись чтением. Разбив стекло, в комнату влезли две мрачные черные горгульи. Уродливые и грубо сделанные, они с трудом протиснулись сквозь узкую раму. Подняв взор от фолианта, волшебник опешил.
– Вот уж, действительно, несчастливый день, – еле проговорил он.
– Тебя желает видеть магистр! – проскрипела одна из горгулий.
Чародей слишком ослабел, чтобы защищаться. Чудовища схватили его, грубо выволокли из кровати и вылетели из комнаты, унося пленника в каменных лапах.
В этот момент зеркало треснуло, расколовшись пополам. Искорка села на пол и заплакала.
Глава 4. Вдвоём веселее
Князь обернулся. Отыскал глазами окликнувшего его, и лицо государя, и без того озабоченное, омрачилось ещё сильнее. Велимир узнал бывшего первого витязя.
– Зачем пришёл? – хмуро спросил он.
Доляслав протолкался к князю. Хотел отвесить поясной поклон, как надлежит, да не стал. Не тот повод.
– Государь, – начал Доляслав, – разрешите сказать…
Во взгляде князя сверкнуло раздражение, но Велимир прекрасно владел собой.
– Если только по делу, – коротко бросил он.
Не дожидаясь ответа, Велимир повернулся, чтобы уйти, потому что какое дело может быть к нему у разжалованного дружинника? Ясно, что будет плакаться и проситься обратно. Трата времени, когда в государстве беда. Но Доляслав неожиданно дерзко промолвил:
– Есть дело, князь!
Против воли, государю пришлось задержаться и выслушать. К счастью, витязь не стал растекаться мыслью по древу. Доляслав говорил лаконично и чётко, что немного смягчило Велимира. В целом, парень-то раньше был неплох…
– Я слышал слова посланника Ордена, – проговорил Доляслав. – И понимаю, какую пользу Ладгородью может принести упомянутый им артефакт.
– И что же? – князь чувствовал подвох, но пока не понимал, куда клонит бывший витязь.
– А если я найду предмет, дающий власть над Кошмаром Акара? – внезапно сказал Доляслав.
Такой поворот заставил Велимира задуматься.
– Ты смеешь предлагать мне сделку? – в голосе князя послышался гнев.
– Нет! Я предлагаю службу! Позвольте мне остаться в дружине, и я принесу вам это сокровище. Или погибну!
– Скорее второе, – скептически покачал головой Велимир. – Где искать то, о чём никто представления не имеет?
– Я слышал достаточно, чтобы попытаться! – твёрдо ответил Доляслав.
Князь снова задумался, но лишь на секунду. Когда-то он симпатизировал витязю. Пусть попробует. В конце концов, каждому надо давать возможность исправить свои ошибки.
– Быть по сему, – решил Велимир. – Найдёшь – вернёшься в дружину!
И не прибавив более ничего, государь удалился.
Доляслав чувствовал себя так, будто выдержал трудную битву. В каком-то смысле так и было. Он даже вытер со лба пот. Однако облегчённо выдыхать и расслабляться было рано. Каждому ратнику известно, что победить в сражении ещё не значит выиграть войну. Теперь предстояло самое сложное – оправдать доверие князя и найти артефакт. Только как? Доляслав пока понятия не имел…
Тем временем тронный зал опустел. Кроме Доляслава да стражника у дверей, там оставался только рулевой затонувшего брига. Оглобля без всякого стеснения ходил по залу, разглядывая необычную для себя обстановку. Его, кажется, особенно привлекали цветные стёклышки в окнах, мягкие ковры и резная обшивка стен из красного дерева. Князь умел жить красиво. Каждую диковину рулевой изучал не только с любопытством, но и с недоверием, словно ждал, что они исчезнут, как морок или туман.
Стражник решил это пресечь. Звеня кольчугой при каждом шаге, он подошёл к Оглобле и строго указал ему на выход:
– Проваливай! Нечего слоняться по княжеской резиденции и разглядывать всё, словно тать!
– Я не тать, – оскорбился Оглобля. – Я сам деревянных дел мастер и хотел посмотреть, как тут чего сработано.
Однако сурового стражника такой ответ не устроил.
– Проваливай! – повторил он. – Не то – посажу под замок.
Оглобля понял, что связываться себе дороже и пошёл прочь, бурча под нос. Когда рулевой покинул зал, Доляслав подошёл к стражнику.
– Зачем ты так? – бывший первый витязь по привычке чувствовал себя старшим. – Он ведь ничего плохого не сделал. Пусть бы посмотрел человек.
К удивлению Доляслава, стражник ответил не сразу. Выдержав паузу, с ленцой, нехотя и смотря сверху вниз, он сказал:
– Убирался бы ты тоже, Доляслав!
– Что?!
Доляслав обомлел. Ещё недавно дворцовые стражи благоговели перед ним, не осмеливались заговаривать первыми и гордились, если он снисходительно похлопает по плечу. А теперь?!
– Что слышал! Нечего тебе здесь делать! Приём закончился, – стражник положил руку на эфес клинка.
– Ты как смеешь так со мной разговаривать? – Доляслав, растерявшись, отступил на шаг.
– А как надо? – нагло смотря на него, сказал стражник. – Ты здесь теперь никто, Доляслав. Убирайся, не то…
«Хорошо, хоть хватило совести не сказать, что и меня посадит в темницу, – с грустью думал бывший первый дружинник, уходя из дворца. – Это было бы слишком…».
Доляслав уже мысленно собирался в дорогу. Прикидывал, что нужно взять с собой, размышлял, какая лошадь из отцовской конюшни подойдёт лучше, выдумывал слова, чтобы успокоить мать – в общем, дел предстояло невпроворот. Надо было скорее идти домой. Но Доляслав ещё немного задержался возле княжеского замка. Ему всё-таки хотелось увидеть Премилу.
Витязь знал, что покои княжны находятся в южной башне. Никем не замеченный, он проскользнул туда и остановился, охваченный колебанием. Как она встретит его? Раньше дочь князя всегда проявляла к нему благосклонность. Но то было раньше… Тогда – не теперь.
Небольшие квадратные окна были чуть приоткрыты. Доляслав осторожно приблизился к башне и заглянул в комнату. Он старался дышать как можно тише, чтобы Премила, если она была в своих покоях, не догадалась о его присутствии.
Она была там. Доляслав увидел лицо и плечи дочери князя, сидевшей в глубоком кресле. По движению её рук он догадался, что девушка вышивает на пяльцах. Интересно, над каким сюжетом Премила работает…
Вдруг она подняла голову. Доляслав едва успел шагнуть за выступ стены. Его обжёг серый пронзительный взгляд. И огненно-рыжие пряди волос. Доляслав знал, что в старину подозреваемым предлагали пройти испытание огнём. Сейчас витязь ощущал себя так же. Премила всегда представлялась ему чистым и ослепительным пламенем.
Решится ли он? Зайти к ней после своего позора? Сердце, кажется, перестало стучать. Секунды текли нескончаемо долго. Доляслав боролся с сомнениями. Ему представлялось, что она тоже ждёт, какой выбор он сделает…
Но это, конечно, было не так. Вдруг Доляслав услышал голос дочери князя. Она позвала служанку. Затем, видимо, не дождавшись ответа, вышла из покоев, негромко захлопнув дверь. Комната осталась пустой.
Доляслав подбежал к окну. Он смог разглядеть оставленную Премилой (случайно? намеренно?) неоконченную вышивку. Из аккуратных мелких стежков на полотне рождалось изображение морского чудовища среди бушующих волн. Судьба – понял он.
Не нужно было, чтобы кто-нибудь заметил его возле окон княжны. Доляслав быстро отошёл от башни и покинул территорию замка. Может быть, навсегда…
Витязь миновал мост через Вольшу и оказался в ремесленном посаде. Справа и слева стояли различные лавочки, в которых продавалось оружие, утварь, всякая всячина. Доляслав хоть и знал здесь всё как свои пять пальцев, всё-таки на ходу оглядывал прилавки. Может прикупить новый арбалет? Вдруг какой-то человек, мчавшийся мимо, сбил его с ног.
Доляслав упал в пыль, однако успел схватить за штанину толкнувшего его наглеца. К удивлению витязя, это оказался Оглобля.
– Ты чего? – недоуменно спросил Доляслав.
У рулевого не было времени объяснять.
– Погоня! – быстро сказал он, указав назад.
Доляслав посмотрел в конец улицы и увидел бегущих к ним мужиков.
– Держи их! – закричал бородатый здоровяк, выглядевший предводителем шайки.
– Ох и намнут нам сейчас бока! – проговорил Оглобля.
Выяснять обстоятельства следовало потом. Доляслав вскочил и вместе с рулевым бросился наутёк. К счастью, витязь отлично знал город.
– Сюда! – сказал он, потащив Оглоблю в какой-то лаз.
Они протиснулись между домами и очутились в извилистом переулке. Пробежав по нему, свернули в следующий, а затем выбрались на широкую улицу. Топот преследователей стих.
– Кажется, отстали! – выдохнул Оглобля.
– Чего они за тобой гнались? – витязь с подозрением взглянул на рулевого.
– Не знаю, – Оглобля потупил взор.
Врать он не умел. Кроме того, под его рубахой что-то странно кудахтало. Шагнув к парню, Доляслав вытащил у него из-за пазухи белую курицу.
– Вот и ответ! – сказал витязь, беря Оглоблю за шиворот. – Зачем тебе наседка?
Рулевой понял, что отпираться бессмысленно.
– Съесть, – признался он. – Я три дня не ел. У меня ни работы, ни денег. С тех пор как «Морской конёк» затонул, я не могу найти нового места в жизни.
Услышав такую исповедь, Доляслав от неожиданности разжал руку, сжимавшую ворот. Так они, оказывается, товарищи по несчастью.
– Я не могу разобраться, – ни с того ни с сего проговорил Доляслав, – то ты моряк, то деревянных дел мастер, то вор… Кто ты на самом деле?
– Все вместе, и ничего из перечисленного, – тихо сказал Оглобля.
И по печальному тону, каким это было сказано, Доляслав всё понял.
– Пойдёшь ко мне оруженосцем? – предложил он. – Большого жалования не обещаю, но на жизнь хватит.
Оглобля поднял удивлённый взор, словно не веря внезапной удаче.
– Вы не шутите?
– Нет. Только курицу надо вернуть владельцу. Брать чужое нельзя.
Парень засуетился.
– Конечно. Это я мигом. Да и зачем она мне теперь… Спасибо вам, господин!
Доляслав сразу почувствовал себя так, словно опять стал важным человеком. Приосанился, приободрился. Уязвлённая гордость начала восстанавливаться… И вдруг рассмеялся наивности собственных мыслей.
– Ты это брось! – сказал Доляслав. – Все мы равны. И потом, какой я сейчас господин?
Глава 5. Искорка в магистрате
– Слезами горю не поможешь! – проговорила Искра, пытаясь перестать плакать. – Понимаешь ты это, филин?
Филин понимал. Он протянул хозяйке платок. И оба задумались. Надо как-то искать волшебника. Но что они могут? Неопытная девушка и глупая птица?
– Вначале нужно снова обследовать башню, – сказала Искра.
Они с филином тотчас взялись за дело. Однако результатов это не принесло. За исключением того, что им удалось обнаружить книгу заклинаний и увесистый мешочек с золотыми монетами. В нём оказалось довольно много. Видимо, чародей недавно получил плату за выполненный заказ, но воспользоваться ей не успел, лишь убрал в ящик письменного стола. Эта находка обрадовала Искорку. Своих денег у неё не было, а они могли понадобиться. Причём в самое ближайшее время. Филин сперва хотел наложить на золото лапу, но постеснялся. Как-никак чрезвычайная ситуация! Пусть хозяйка распоряжается.
Искра тем временем приняла решение.
– Раз отца нет в башне, – сказала она, – значит, нужно искать его в других местах!
Это показалось так просто, что филин даже обрадовался. Но радость была недолгой.
– В каких же? – спросила птица.
– Не знаю! В этом-то вся беда! Но мы найдём решение, филин! Не унывай!
Легко сказать. Ночь перевалила за половину. А они все сидели и думали. Искра заварила чай, выпила сама и налила филину. Тот церемонно взял лапой белую чашку в синий горошек и опустил в неё клюв. Внезапно девушка вспомнила: «…У него приятный абрикосовый вкус. Буду добавлять в чай…». Слова отца в лавке волшебных товаров… Точно!
– Предсказательный порошок! С его помощью попробуем узнать, где волшебник!
Филин засомневался, но хозяйка уже сбегала за баночкой.
– Мы не умеем им пользоваться! – запротестовала птица.
– Научимся! Здесь все написано: «Принимать с осторожностью. Не превышать максимальной дозы. Возможны побочные действия. Может вызывать недомогание, обморок, учащённое сердцебиение, летальный исход и так далее»… Филин, предсказание будешь делать ты!
– Я?!
– Да, – сказала хозяйка, – если тебе станет плохо, ты останешься дома, и всё пройдёт. А мне сейчас нельзя заболеть! Я должна спасти отца. Для этого надо быть в хорошей форме!
Филин начал отказываться, но Искра решительно отмерила десятую часть от разрешённой человеку дозы и всыпала ему в клюв. Филин сглотнул.
– Запей чаем, – подсказала хозяйка.
Тот так и сделал. Они уставились друг на друга, ожидая, что произойдёт. Но ничего не случилось. Совсем.
– Что же такое? – воскликнула Искорка через двадцать минут. Она вновь была готова расплакаться. Так понадеялась на порошок. И все бесполезно.
– Проверь ещё раз инструкцию, – посоветовал филин. – Ты до конца дочитала?
Искра схватила листочек.
– Ах, ну да! Внизу мелкими буквами написано: «Не действует на заколдованных говорящих птиц и животных»! Я не увидела!
Что теперь делать? Девушка беспомощно огляделась.
– Волшебная книга! – воскликнула она, заметив фолиант. – Давай применим какое-нибудь заклятье!
Филин в страхе отшатнулся.
– Ты уверена?!
– А есть выбор?!
Заклинаниями Искорка владела неважно. К этому имелось несколько причин. Во-первых, она ещё не завершила своё обучение чародейству. Во-вторых, её специализацией являлась алхимия. А бормотание магических слов и смешивание компонентов – совершенно разные предметы. Кроме того, была и третья причина. С тех пор как Альварский Университет Магии (сокращённо АУМ) закрылся, преподавание волшебства во всем мире перешло на домашний режим. И старый колдун, чересчур занятый работой да умножением богатства, уделял образованию дочери, видимо, недостаточное внимание. Поэтому чары Искры были не то чтобы совсем плохи… Но иногда оказывалось лучше, если она их вовсе не применяла.
Филин об этом знал. И сильно испугался.
– Не надо! – попросила птица.
Однако девушка уже листала страницы. У неё еле хватало сил удерживать очень большую тяжёлую книгу в кожаном переплёте, испещрённом непонятными символами. Большую часть текста Искра не понимала. Даже её могущественный отец использовал далеко не все содержащиеся там заклинания. Куда уж ей…
Фолиант достался от прадедушки, чей портрет висит возле камина в большом зале на первом этаже. По слухам, он был великим волшебником. Говорят также, что правнучка на него похожа. Искорка очень надеялась, что это правда. И что сходна с талантливым предком не только лицом.
– Нашла! – воскликнула она. – Думаю, это заклинание нам подходит!
Филин зажмурился.
Искра начала нараспев произносить длинную магическую формулу. В странных словах слышался не только ритм, но и некая мелодия. Будто метроном, филин раскачивался в такт. Голос девушки стал тише, а волшебная музыка, кажется, перешла в минорную тональность.
Внезапно метроном-филин замер. По полу и стенам пробежал лёгкий трепет. В ту же секунду освещение стало медленно меркнуть. Дрожь стен усилилась. Задребезжала посуда. Фарфоровый чайник подпрыгивал, чашки перевернулись. Комнату залило голубоватое мутное мерцание. Но хуже всего было то, что в углу начала собираться тьма. Тень увеличивалась и обретала форму. Кажется, у неё были клыки и когти…
Птица охнула. Искорка оборвалась на полуслове и быстро принялась читать заклинание в обратном порядке. Это первая мера предосторожности, которой обучают всех, кто начинает постигать магию. Если волшебство пошло не так, как планировалось, нужно сразу остановиться и произнести формулу задом наперёд.
Тотчас колыхание стен прекратилось. Мерцание начало гаснуть. Страшная тень потеряла когти и быстро сжималась. Когда дочь чародея закончила читать, от незваного гостя не осталось и следа.
Искорка выдохнула и смахнула со лба испарину.
– Ошибка! – пробормотала она. – Надо выбрать другое заклятье.
Но филин решительно захлопнул книгу.
– Хватит магии! – прокаркал он (все помнят, что значит карканье на языке птиц).
Искра чувствовала, что он прав, однако не собиралась сдаваться.
– Значит, надо применить логику! – произнесла дочь чародея, у которой имелся толстый учебник с таким названием.
Они принялись рассуждать.
– Горгулья сказала: «Тебя желает видеть магистр».
Птица кивнула.
– Магистры возглавляют магистраты или заканчивают магистратуры… – продолжила девушка.
– Верно, – согласился филин.
– А где есть магистрат?
– В Нате! – в один голос воскликнули оба.
– Значит, туда отца и утащили горгульи! – подытожила Искорка. – Только зачем он им? Может, в связи с этим василиском Гастора? Впрочем, неважно! Я отправляюсь в Нат!
– Ты? – опешил филин. – Одна?!
– Да. Тебе придётся остаться дома. Должен же кто-нибудь приглядеть за башней.
Птица сначала намеревалась обидеться. Но потом, поразмыслив, филин решил, что так даже лучше. Здесь поспокойнее, и можно заниматься чем хочешь. А хозяйка и сама справится. А нет, так он единственный наследник… И филин помахал на прощанье крылом.
Искорка быстро собралась в дорогу. Тёплая накидка для плохой погоды. Пояс с кармашками, в каждом из которых находится маленький пузырёк из особого альварского хрусталя, небьющегося и не издающего звона. Её главное оружие. В этих бутылочках – волшебные зелья на все случаи. С ними алхимик не пропадёт.
Очень хотелось взять с собой и большую книгу заклятий. Но чересчур тяжело. Поэтому девушка ограничилась своим студенческим справочником «Пособие для начинающих чародеев». И, конечно же, не забыла о кошельке с золотом.
Звезды ещё догорали на медленно светлеющем небе, когда дочь чародея добралась до курьерской станции. Здесь состоятельные путешественники нанимали грифонов и пегасов, чтобы быстро попасть в Нат и другие крупные города. Поговаривают, что для самых богатых клиентов хозяева станции держали даже небольшого дракона! Якобы на нём можно летать к Бухте тысячи лун. Но услуга эта полулегальная (так как дракон очень опасен) и стоит баснословно дорого. Невозможно проверить, как дело обстояло в действительности. Потому что владельцы всё отрицали, а небольшой круг тех, кто мог себе позволить такой полёт, не раскрывал секретов.
Станция располагалась на скалистом утёсе. Оттуда открывался захватывающий вид! Океанский простор, посеребрённый гаснущим звёздным светом, уже начинал слабо алеть на востоке. В лицо дунул солёный ветер. Искорка подошла к ажурной калитке и позвонила в колокольчик. Заспанный сторож открыл только через несколько минут.
– Мы начинаем работать в семь тридцать! – недовольно проворчал он, указывая на объявление с графиком.
– Я думала, уже столько и есть, – сделала наивный вид Искорка, протянув ему золотую монетку.
То ли очаровательно сыгранная наивность сработала, то ли золото, но что-то подействовало. Секунду помявшись, привратник пропустил девушку.
– Так и быть, – сказал он, смягчившись, – для вас откроемся раньше положенного.
Смотритель проводил Искру на взлётную площадку, которая представляла собой отвесный обрыв над бушующими волнами. Дух захватывало и начинала кружиться голова, если набраться смелости глянуть вниз. «А ведь лететь придётся гораздо выше!» – подумала девушка с беспокойством. Справится ли она? Самостоятельно Искорка ещё не летала.
– Уже пользовались нашими услугами? – спросил привратник, словно угадав её мысли.
– Несколько раз. С отцом…
– Отлично! Значит, инструктаж проводить не нужно.
– Да как вам сказать… – начала девушка, но сторож, кажется, не расслышал.
– Грифона предпочитаете или пегаса?
Как сделало бы и большинство девушек, Искра выбрала пегаса. Он красивый.
– Отлично! – снова сказал привратник и отправился в «конюшню» (грифоны помещались в «курятнике»).
Спустя несколько минут сторож привёл молочно-белого крылатого жеребца. Тот жевал уздечку, но на самом деле ему хотелось пожевать яблоко.
– Вот этот конёк, думаю, вам подойдёт, – проговорил смотритель. – Пегаса зовут Кристалл. Он смирный и очень умный. Управлять им можно с помощью свистка. Не забудьте, когда закончите полет, оставить его в специальном кармашке, пришитом к седлу.
Смотритель протянул Искорке небольшой свисток, сделанный, кажется, из чистого золота.
Искра робко погладила мощного жеребца по морде. Кристалл дружелюбно заржал.
– Да! – промолвила дочь чародея. – Пожалуй, это хороший конь!
Они взмыли в утро. Оттолкнув землю копытами, пегас стремительно набирал высоту. И вслед за ним из океанских глубин вверх устремилось солнце. Искорка зажмурилась от ярких жёлтых лучей, крепче вцепившись в уздечку.
Страшно было лишь первые несколько минут. Очень скоро девушка привыкла к полёту. Кристалл, как и обещал привратник, вёл себя смирно, слушался всадницу и старался поменьше её трясти. От Искры, в общем-то, ничего не требовалось. Только спокойно сидеть в седле и созерцать проплывающие мимо облака. Примерно через полчаса ей это надоело.
«До Ната ещё далеко… – тоскливо думала дочь чародея. – Всё-таки нужно было взять с собой филина. А то не с кем даже поговорить! Разве что…»
Девушка бросила взгляд на пегаса.
– Хочешь поболтать, Кристалл?
Крылатый конь фыркнул, и Искра решила, что это означает «да». Она достала из кармашка на поясе маленький пузырёк и вытащила тугую пробку. Жеребец тотчас сбавил ход и повернул голову, принюхиваясь. Как всякий конь, он любил овёс, а как всякое волшебное существо – нектар. Сиреневая жидкость во флаконе не пахла ни тем, ни другим, но тем не менее заинтересовала пегаса.
– Сюда… Сюда… – подзывала Искорка, тряся открытым флаконом.
Кристалл тянулся носом к бутылочке, вдыхая интригующий запах…
– Что это такое? – неожиданно спросил он и, кажется, сам удивился.
– Ага! Сработало! – обрадовалась девушка. – Это разговорчивое зелье! Теперь мы сможем беседовать.
– Беседовать я люблю! – сказал конь. – Правда, ещё ни разу не удавалось сделать это по-человечески