Читать онлайн Печать Архимага бесплатно

Глава 1

Год выдался тяжелым и неурожайным, а первые весенние дни, вместо облегчения и долгожданного тепла, принесли сильные восточные ветра, гонящие свинцовые грозовые облака с черных пустошей за Железными горами. Уже шестой день шли мертвые проливные дожди, убивающие посевы и со временем вызывающие странные и мучительные болезни у людей и скота. В такие ливни люди старались не покидать своих жилищ.

За эти дни тракт совсем размыло, и местная глубинка превратилась в настоящую глухомань. Посетители вот уже десять дней не заглядывали на постоялый двор «Милости просим». Даже местные выпивохи из нескольких окрестных деревень предпочитали искать развлечения в родных стенах, не рискуя выходить за околицу. Хозяин трактира ходил хмурый, и Мика в который раз подумала, что название их постоялого двора стало опасно двусмысленным. То ли они кого-то приглашают, то ли сами милостыню просят. Хотя озвучить свои догадки хозяину она бы не решилась даже под страхом смертной казни через удушение.

Вразрез с распространенным стереотипом, что, дескать, хозяин постоялого двора должен быть толстым и плутоватым увальнем, Вик был поджар, жилист, жесток и болезненно самолюбив. Шутить с ним по поводу названия постоялого двора явно не стоило. С ним вообще не стоило шутить. Особенно когда постояльцев не было уже несколько суток.

Все эти мысли крутились у Мики в голове, пока она протирала пустые столы в общем зале. Хотя какой это зал? Так, помещение на семьдесят квадратов. В углу стойка, за ней вечно душная и чадящая кухонька, на которой она провела, чуть ли не треть своей недолгой жизни. Несколько грубо сколоченных столов, лестница на второй этаж, а там четыре номера для постояльцев. Вот, в общем-то, и все богатство. Медвежий угол, волчьи условия.

Этот вечер должен был стать одним из череды многих одинаковых вечеров. Он обещал плавно начаться, тягуче пройти и бесповоротно закончится. Чтобы уступить место новому безрадостному утру. Мика была горничной. Сирота без роду и племени. Поэтому ей нечего было ждать от жизни. Она и не ждала. Просто тихо проживала день за днем. Ее жизнь должна была пройти бесцветно и до боли предсказуемо. Однако все сложилось иначе. Мир пугающе изменился, когда дверь таверны открылась, а на пороге появился человек в глухом дорожном плаще.

Незнакомец, оставляя на чисто вымытом дощатом полу грязные отметины, прошел к четырехместному столу, расположенному прямо напротив входной двери и скинул промокший плащ на спинку одного из грубых деревянных стульев. Под стулом к неудовольствию Мика моментально начала образовываться внушительная лужа.

Гость окинул помещение быстрым взглядом внимательных глаз и чуть нахмурился, когда заметил давно нетопленный камин, сиротливо разевающий свою прокопченную, но безнадежно выстуженную пасть в углу зала. Новоприбывший был среднего роста, кряжистый, лысый и татуированный. В его повадках и манере держаться безошибочно угадывался хищник. Этот человек дышал опасностью. Мика поежилась.

Спустя минуту, вслед за незнакомцем в таверну шагнули еще две, закутанных в плащи, фигуры. Они двигались как заводные куклы. Вроде и по-человечески, но все движения выглядели несколько деревянными. Рты и глаза у них были зашиты. Мертвые слуги, поняла Мика, а пришедший или колдун, или очень серьезный человек. Не каждый мог позволить себе иметь такую роскошь.

Как из-под земли перед незнакомцем выпрыгнул Вик. Его карие, на этот раз угодливые глаза встретились с холодными и безразлично голубыми глазами гостя.

– Чего изволите господин? – изогнулся Вик в полупоклоне.

– Мне нужна комната, хозяин, – сказал незнакомец, довольно бесцеремонно разглядывая Мику.

Девушке очень не понравилось выражение его лица. Незнакомец словно искал в ней ответ на какой-то незаданный, но давно мучивший вопрос, а никаких ответов ей давать ему не хотелось. Ей вообще ничего не хотелось ему давать.

– Мика, – вывел ее из оцепенения Вик, – проводи господина в самый просторный номер!

Мика поклонилась и, пробормотав дежурную фразу «Пожалуйста, за мной», начала подниматься вверх по лестнице. Всю дорогу до номера она чувствовала на себе пристальный взгляд нового постояльца. Около деревянной двери в номер девушка немного замешкалась и незнакомец со своей страшной свитой, оказались совсем рядом с ней. Мертвые пахли пылью и ветошью, а колдун дорогой и дождем. Мика повернула ключ и, открыв дверь, пропустила всю страшную процессию внутрь. Ей очень не хотелось заходить в номер, но правила требовали, чтобы она лично показала гостям комнату и зажгла свечи. Поэтому, прошептав несколько слов во славу святой Антонины, защитницы всех простолюдинок, горничная вошла в номер и прикрыла за собой дверь.

А вот дальше начался самый кошмар. Незнакомец стремительно развернулся лицом к Мике и сделал странный жест правой рукой. На секунду у нее закружилась голова, и появилось сосущее ощущение в животе, а в ушах загудело, как при погружении под воду. Однако испугаться она так и не успела. Все кончилось практически мгновенно. Мика стояла перед дверью и глупо хлопала глазами. Незнакомец заговорил.

– Слушай меня очень внимательно, – произнес лысый, татуированный человек, – это было капсульное заклинание. Оно довольно простое, но требует очень много сил. Долго и ненужно объяснять тебе принцип его работы, но сейчас вся эта комната, как бы смещена во времени, относительно остального мира. У нас есть около пяти минут, а для окружающих пройдет не более секунды. Никто из живых и мертвых не узнает о нашем разговоре.

Мика сморгнула и посмотрела на всю эту странную троицу. Мертвецы стояли по бокам от незнакомца как столбы. В свете заходящего дня, пробивающегося сквозь умытые дождем стекла, их бледно-зеленая кожа выглядела еще страшнее, чем в зале. Постоялец молча сверлил ее своими холодными голубыми глазами. Его татуировки двигались. Паук на голове перебирал лапами, а две змеи по разные стороны шеи то и дело поводили узкими головами, словно кого-то высматривали. Мика слышала про такие татуировки. В столице Истана их носили только сильные маги и очень богатые горожане. Это были охранные заклинания. Но что бы на одном человеке было сразу несколько оберегов, даже не могло прийти ей в голову.

– Что вы хотите господин? – тихо спросила она.

– Фактически, я сделал свой выбор, и он пал на тебя. Дело в том, – незнакомец на секунду задумался, подбирая слова, – дело в том, что за мной гонятся. Мое инкогнито раскрыто, мой связной убит. Кто-то предал нас. Кто-то имеющий большое влияние и власть. Мой связной ждал меня в Танате. Это городок в нескольких километрах севернее. Ты должна его знать.

Мика кивнула.

– Поэтому я тут. Фактически я уже мертв. В этой части Равнинных Королевств я могу помериться силами с любым человеком, будь он воином или колдуном, но то, что идет за мной следом – не относится к их числу. Поэтому я оставил призрачную надежду на спасение собственной жизни и потратил силы на это заклинание. Скоро то существо будет здесь, и оно убьет меня, а вместе со мной пропадет и мое послание. Я не могу этого допустить. Ты станешь моим вестником. Моим голосом после смерти.

Мика отступила на шаг и в ужасе помотала головой.

– Так надо, – незнакомец шагнул к ней, одновременно снимая с шеи золотую цепочку, – ты знаешь, что это?

В руках Микки оказалась массивная золотая цепь и надетое на нее украшение странной формы. Секунду она всматривалась в затейливую гравировку, а потом вскрикнула. У нее на ладони была Печать Архимага Истана, эквивалентная Малой Королевской Печати, и дающая своему владельцу поистине безграничные полномочия.

– Господин, я не имею право это взять, – осипшим голосом прошептала она, – меня или повесят, или сожгут живьем. Я простая крестьянка. Мне нельзя даже трогать эти вещи.

– Зато у меня есть такое право, – хмуро сказал гость и сжал ее ладонь с печатью в кулак, – ты должна мне помочь. Такова моя воля, а значит и воля короля. Ты понимаешь это?

– Да, господин, прошептала она, заворожено глядя на свой кулак, который сжимал могущественную регалию.

– Но этого мало, – пробормотал незнакомец, – тебе потребуется защита. Вытяни руки!

Не дожидаясь пока Мика протянет руки, он замкнул свои пальцы вокруг ее запястий. Больше всего они напоминали стальные крючья. Вся эта история начала казаться девушке дурным сном, очень дурным сном. Скорее кошмаром. Мика открыла рот, чтобы позвать на помощь, но от неожиданности подавилась собственным криком. Две стремительные тени с пугающей плавностью перетекли с рук колдуна на ее собственные руки. Пальцы незнакомца разжались. В ужасе Мика отпрыгнула к двери, выронила цепочку с печатью и задрала до локтя рукав платья. Змея-татуировка обернулась кольцами вокруг ее руки. Чешуйчатая шкура рептилии масляно поблескивала. Мика в отчаянии прошлась ногтями по коже, оставляя за собой четыре кровавых борозды, но змея никак не отреагировала на ее действия.

– Не бойся, – сказал колдун, – они защитят тебя. Это мои личные заклинания. Они стоят в десятки раз больше, чем эта таверна со всей прилегающей к ней землей. Можно сказать, девочка, что я сделал тебя богатой, – он криво улыбнулся.

– Господин, я не хочу, – Мика начала плакать.

– Слезы тут не помогут. Уже слишком поздно. Если ты хочешь остаться в живых – ты должна немедленно собраться и выслушать меня очень внимательно. Тогда у тебя появится шанс не только остаться живой, но и стать довольно состоятельной дамой. А я выполню свое задание, и моя жертва будет не напрасна. Ты готова меня выслушать?

Она кивнула.

– Это существо скоро будет здесь, и оно убьет меня. Но оно не знает о том, что у меня с собой две Печати Архимага. Сейчас совершенно неважно, откуда у Архимага вообще появилась вторая печать. Важно то, что когда оно обыщет мой труп, то уже не будет специально ничего искать. Поэтому твоя основная задача не привлекать его внимания. Выгляди естественной. Ты для этой твари пустое место, никто. Вот и будь никем. Если оно проверит тебя на предмет магии – считай, что ты мертва. Это понятно?

– Да, господин, – Мика сглотнула.

–Теперь послание, – колдун взял ее за локоть и, притянув к себе, положил правую ладонь на лоб. На секунду Мике стало холодно, а в голове образовалась ватная пустота. Глаза заволокло туманом, из которого начали возникать фигурки людей, скороговоркой произносивших короткие фразы на незнакомых ей языках. Через минуту все закончилось.

Колдун отошел от нее и тяжело сел на кровать. Паук на его бритой голове тревожно забился и нервно засучил лапками. На лбу у незнакомца выступили крупные градины пота. Белки глаз налились красным. Мика вжалась в дверь.

– Подними Печать, – сказал колдун, – оно уже близко. И слушай. Когда все закончится, выжди тут неделю, а потом уходи. Придумай какой-нибудь предлог. Любой предлог, но только не слишком подозрительный. Тебе надо будет добраться до постоялого двора «Пьяный служитель» в городке Самаш. Там снять комнату и найти человека по имени Вальдар. Остальное – уже его дело. Деньги на дорогу и сопутствующие расходы я тебе дам. Ты все поняла?

Мика кивнула.

– Повтори!

– «Пьяный служитель», Самаш, Вальдар, господин.

– Отлично, вот деньги, – колдун протянул ей несколько монет разной ценности, – а теперь быстро спускайся вниз и делай вид, что ничего не произошло. От этого зависит твоя жизнь и моя миссия.

Девушка снова кивнула.

– Запомни еще одно, – мужчина притянул ее к себе и посмотрел прямо в глаза, – мой преследователь будет говорить странные и смутные вещи, возможно, он назовет меня убийцей, предателем, шпионом и еще Спаситель знает кем, но это все ложь. Я верно служу Истану и буду это делать до самой смерти. Поняла?

– Поняла, господин, – прошептала Мика.

– Хорошо, а теперь иди, через несколько минут я тоже спущусь. И будь осторожна, когда начнется переполох.

***

Вот уже двадцать минут, как незнакомец сидел за столом напротив входа, задумчиво потягивая вино, от еды гость отказался. Безмолвные слуги неподвижно застыли на двух стульях по бокам от своего господина. Если на секунду забыть про их зеленоватые лица с зашитыми глазами и ртами, то они выглядели как попавшие под заклинание ступора новоиспеченные рабы, перевозимые гильдией торговцев. Ни один мускул не двигался, даже признаки дыхания не тревожили мертвую монолитность их тел.

Мика поймала себя на спасительной мысли, что весь этот немыслимый разговор, состоявшийся в комнате лысого колдуна, был всего лишь плодом ее воображения, какой-то злой колдовской шуткой, однако Печать Архимага больно царапала кожу под одеждой, а фиолетово-синие фигуры змей сонно скользили по рукам, свиваясь в замысловатые кольца вокруг запястий. Она боялась задрать рукава платья и посмотреть на своих новых знакомцев, но явственно чувствовала их возню – кожу легонько покалывало.

Неожиданно для себя Мика осознала, что может управлять змеями, отдавая им мысленные приказы, но это понимание было настолько абсурдно и дико, что девушка предпочла о нем поскорее забыть. Змей Мика не то чтобы боялась, но очень не любила, а самой отвратительной тварью после змеи у нее шел паук.

Хрупкое равновесие вечера было нарушено топотом копыт. К таверне, увязая в дорожной грязи, подскакало около двух десятков всадников во главе с закутанным в дорожный плащ человеком, ехавшим верхом на какой-то невообразимой твари. Темно-рыжий клыкастый зверь был в полтора раза выше обычной лошади и вдвое массивнее, поэтому остальные конные выглядели по сравнению с ним игрушечными и обманчиво безобидными.

Раскидывая во все стороны комья мокрой глины и, оставляя глубокие борозды в земле своими изогнутыми когтями, тварь остановилась у входа в таверну. Всадник легко выпрыгнул из седла и, откинув плотный капюшон плаща, направился в двери. Его волосы цвета вороного крыла рассыпались по плечам.

Вик, наблюдавший за новоприбывшими в окно, нервно поежился, сглотнул и бросил на лысого колдуна тревожный взгляд. Мика, предчувствуя опасность, сжалась у столика в самом дальнем и темном углу помещения. Татуированный гость никак не отреагировал на шум на улице, продолжая потягивать вино, его веки оставались полуприкрыты, казалось, что он решает какую-то важную задачу, но пока не может найти правильный ответ.

Дверь распахнулась, впуская в таверну черноволосого всадника. Он был бледен, высок и худощав. Казалось, что на его лице живы только два очень проницательных серых глаза, а остальные черты застыли в подобии восковой посмертной маски. Ни один мускул не двигался на правильном, словно вылепленном скульптором, лице незнакомца.

Мика невольно сравнила новоприбывшего с двумя мертвыми слугами колдуна и поразилась их иррациональному сходству. Секунду она испытывала странное замешательство, а потом осознала, что хоть ничего явно и не указывает на их родство, но этот черноволосый человек является таким же ходячим мертвецом, как и те зеленые дохляки с зашитыми лицами. Пришелец был абсолютно и бесповоротно мертв.

Окинув таверну внимательным взглядом своих серых глаз, новоприбывший, не произнеся ни слова, направился прямо к столику колдуна и опустился на единственный свободный стул. Несколько секунд они молчали, изучая друг друга.

– Вы задержались, милорд, – скривив рот в чуть заметной ироничной усмешке, произнес лысый колдун.

– Прошу простить меня, милорд, но эти проклятые моровые дожди совершенно размыли все окрестные дороги, поэтому мои спутники потеряли возможность передвигаться с требуемой скоростью, – ответил черноволосый. Его голос оказался неожиданно глубоким и обволакивающим, словно проникающим прямо в сознание, минуя уши, но при этом он также был каким-то пресным, лишенным эмоций, так мог бы звучать механический музыкальный инструмент, вроде шарманки старого церковного попрошайки.

– Выпьете бокал вина, милорд, – учтиво спросил колдун.

– Не откажусь, – любезно согласился новоприбывший, чуть кивнув Вику, – спешить нам, по всей видимости, уже некуда.

Приняв у хозяина трактира бокал с лучшим красным вином, и сделав два небольших глотка, он продолжил.

– Признаться, я оказался в некотором затруднении после того, как вы так поспешно покинули нас в Танате.

– Меня вынудили обстоятельства, – ответил колдун, сделав неопределенное движение пальцами, – и до чрезвычайной степени огорчила смерть Яроса, как-то не ожидал такого поворота событий.

– Да, печальный эпизод, – кивнул черноволосый, – но это не отменяет ваших обязательств передо мной и моими спутниками.

– Ваших пожеланий, милорд, а не моих обязательств, – язвительно заметил татуированный.

– Когда ваша профессиональная честь поругана, а жизнь висит на волоске, то некоторые мои крохотные пожелания превращаются для вас в нерушимые обязательства, – легко парировал черноволосый.

С минуту над столом висело гробовое молчание.

– Правильно ли я понимаю, что вы отказываетесь выполнять мои пожелания, милорд, – наконец-то разорвал паузу новоприбывший.

– Вы чрезвычайно проницательны, – согласился с собеседником колдун и впервые с момента своего появления в таверне лучезарно улыбнулся. Мика отметила, что у него при этом стало очень доброе и открытое лицо.

Еще несколько секунд двое оппонентов молча рассматривали друг друга, а потом все в таверне пришло в движение, и началась смерть.

Лысый колдун резко вскочил на ноги, опрокидывая массивный стол прямо на черноволосого. Одновременно с хозяином на ногах оказались и двое мертвецов. Их головы с зашитыми глазами синхронно повернулись в сторону противника, а в руках сверкнули длинные кривые ножи.

Человек в глухом плаще, сделав совершенное немыслимое движение, поднырнул под опрокидывающийся на него стол, его силуэт размазался, превратившись в черную кляксу, а через мгновение он уже возник прямо перед татуированным. Двигался черноволосый как цирковой акробат, которого Мика пару лет назад, еще до прихода моровых дождей, видела на городской ярмарке. Только бродячий циркач был одет в облегающее трико, а незнакомец в неудобный глухой плащ.

Последовал хлесткий удар в область груди и колдун, завалившись на спину, проехался пару метров по полу. Черноволосый повернулся к мертвецам, теперь в его руках были два серповидных клинка. Одно лезвие светилось нежно-голубым цветом, второе – пульсировало рубиновым. Трое противников завертелись в стальном вихре.

В это время колдун медленно сел на пол и осторожно помотал головой из стороны в сторону. Потом надрывно закашлялся, на его губах выступили кровавые пузыри, а лицо исказила гримаса отвращения. Правой рукой он судорожно рванул ворот рубахи, обнажая мускулистую грудь и висящий на шее замысловатый амулет с изображением ощерившейся волчьей пасти. Артефакт пересекала глубокая трещина.

К тому моменту, как колдун поднялся на ноги и, прижав к груди кулак, пробормотал несколько непонятных слов на гортанном наречии, черноволосый уже успел срезать верхнюю часть головы одному мертвецу и, поигрывая серпами, приближался ко второму слуге, зажатому в дальнем углу помещения. Паук на выбритой голове колдуна нервно засучил лапами, словно хотел спрыгнуть на пол, а потом проворно перебрался на шею хозяина.

Черноволосый отбил удар ножа и контратаковал со второй руки из нижней позиции. Голубоватое лезвие серпа отсекло левую руку трупа на уровне локтя, затем продолжило движение и с легкостью сбрило часть головы, обнажая съежившиеся зеленовато-синие мозги. К этому времени по таверне уже распространился сладковатый запах разлагающейся плоти и каких-то специфических пряностей.

Второй мертвый слуга мешковато осел на пол. Пришедший в себя колдун ударил противника со спины, но его меч встретил пустоту – силуэт черноволосого опять размазался в воздухе, он словно перетек на метр левее и оказался напротив татуированного.

Минуту они кружили друг перед другом, делая осторожные выпады. На губах колдуна опять выступила кровавая пена, его комбинации стали более медлительными и потеряли ювелирную точность. Черноволосый, напротив, казалось, получал истинное удовольствие от этого смертоносного танца, в его экономных движениях чувствовалась сила и немалый опыт.

Предчувствуя, чем закончится эта игра в кошки-мышки, колдун разыграл свой последний козырь. Паук-татуировка проворно переполз с шеи на кисть руки, в которой хозяин сжимал клинок. После очередного удара стали о сталь черная тень, отделившись от руки хозяина, метнулась по лезвию его меча, перескочила на серповидный клинок черноволосого и устремилась вверх по рубиновому лезвию. Казалось, что паук окутан дымкой, которая не дает точно рассмотреть его контуры, а возможно его тело и состояло из этой дымки, сконцентрированной внутри создания, но теряющей плотность ближе к границам тушки.

С рубинового лезвия моментально посыпались алые искры, а черная тень пронзительно заверещала, роняя на пол тягучие темные капли. Черноволосый не раздумывая, без замаха метнул клинок с прицепившейся тварью в колдуна, но тот легко уклонился от свистящего лезвия, а паук успел прыгнуть, метя воину прямо в лицо. Освободившейся рукой, он на лету перехватил огромного извивающегося темного паука за тушку. Человеческие пальцы и дымчатые паучьи лапы слились в какой-то извращенный узор. Так могли бы держаться за руки возлюбленные. Лицо колдуна тронула удовлетворенная улыбка, он опустил меч и стал с интересом наблюдать за происходящим.

Бледное лицо незнакомца стало стремительно приобретать совсем уж замогильный пепельный оттенок, серые радужки глаз начали чернеть, изо рта потекла тонкая струйка какой-то вязкой жижи темно-синего цвета. Черноволосый покачнулся, клинок в его руке мелко подрагивал, лапы паука выстукивали барабанную дробь по тыльной стороне его ладони.

Впрочем, через несколько мгновений, глаза черноволосого снова начали приобретать свой естественный серый цвет, клинок перестал подрагивать, а пальцы, держащие тварь, разжались и снова сжались, поудобнее перехватывая паука. Воин чуть прикрыл глаза, закусил губу и сжал кулак, послышался хруст, тварь снова заверещала, ее ножки начали судорожно сжиматься и разжиматься между пальцами воина.

– Да, что же ты такое, – пробормотал колдун и, подняв меч, снова пошел на противника.

Губы черноволосого, испачканные в темно-синей жидкости, тронула улыбка, но выглядел он неважно, словно постарел сразу лет на двадцать. Воин поднял руку с пауком и сжал кулак с удвоенной силой. Послышался тошнотворный хруст, внутри твари что-то сломалось, ножки дернулись в последний раз и обмякли, а потом начали терять форму. Паук темной жижей вытек из сжатого кулака незнакомца, оставив на полу уродливую кляксу.

– Заканчивайте ваши фокусы милорд, не пристало благородным людям использовать колдовские ужимки, – произнес он чуть охрипшим голосом.

Вместо ответа колдун прыгнул на него с мечом, и они вновь закружились в стальном хороводе, но в этот раз поединок продлился совсем недолго. Лысый на мгновение открылся, сделав отчаянный выпад, черноволосый ушел с линии атаки и, продолжая движение, нанес противнику страшную рваную рану в область живота.

Несколько секунд колдун стоял, чуть раскачиваясь из стороны в сторону, его левая рука зажимала правый бок, в области живота его одежда стремительно наливалась кровью. Побелевшие губы быстро двигались, шепча какие-то непонятные слова.

– Эту рану не зализать магией, – тихо произнес черноволосый, в его голосе чувствовалась какая-то обреченная усталость, словно он видел подобную картину уже множество раз, – сталь Адриана убивает наверняка.

Незнакомец вытянул вперед руку с оружием. Нежно-голубой клинок чуть дымился.

– Ты проиграл с самого начала, скажи мне, где он, тогда, возможно, я сохраню тебе жизнь.

– Нет, – прошептал колдун, роняя меч и тяжело опускаясь на одно колено, – слишком много крови пролилось за это знание.

– Да, немало, – согласился черноволосый, и быстрым движением клинка обезглавил своего противника, затем убрал оружие, осмотрелся по сторонам, словно оценивая нанесенный заведению ущерб, и произнес:

– Не бойтесь, меня зовут Волграф, я служу королю Истана, а этот человек был опасным колдуном, шпионом и заговорщиком. Казна немедленно возместит урон, нанесенный вашему постоялому двору.

Последняя фраза лучше всякой магии заставила Вика вылезти из-под стойки и изобразить на лице некое подобие любезности.

– Ваша милость, не извольте беспокоиться, – чуть поклонился хозяин, – ради короны мы готовы терпеть любые неудобства.

– Сколько человек в таверне, – перебил его Волграф, доставая из-под плаща основательный мешочек с золотыми монетами.

– Ваша милость, здесь только я и горничная, всё эти проклятые дожди, посетителей не было уже полторы недели, жена отправилась в деревню, что чуть в стороне от тракта, там у нас дом, а я остался здесь на хозяйстве. Ну и вот, буквально за сорок минут до вашего прихода пожаловал этот господин со своими мертвяками, – Вик с противоречивым выражением лица покосился на обезглавленный труп колдуна.

– Он куда-то отлучался? – спросил черноволосый, выкладывая на стол золотые монеты.

– Нет, только поднялся на минуту в снятую комнату и сразу вышел, – выражение на лице хозяина постепенно склонялось к радости.

В таверну заглянул один из всадников, сопровождавших черноволосого.

– Мастер, у вас все в порядке? – спросил он, просунувшись в дверь.

– Да, все отлично, – ответил Волграф, не поворачивая головы, – оставайтесь снаружи, следите, чтобы никто не покидал этот постоялый двор.

Промокший насквозь сопровождающий окинул теплое помещение таверны тоскливым взглядом, кивнул и исчез за дверью.

Волграф подошел к трупу колдуна и стал деловито обыскивать тело, через минуту Мика увидела, как в его руках мелькнула золотая цепочка, точный близнец той, что висела у нее под одеждой. Она нервно поежилась.

Черноволосый встал, задумчиво потер переносицу и повернулся к Мике.

– Ты показывала ему комнату?

– Да, ваша милость, – тихо произнесла она, желая оказаться в любом другом месте, пусть даже провалиться глубоко-глубоко под землю.

– Не трясись, – произнес воин и подошел к ней поближе, – он говорил с тобой?

– Нет, ваша милость, я только показала ему комнату, а он велел оставить его одного, я сразу вышла.

– Понятно, – протянул воин и принялся обыскивать мертвых слуг, через несколько минут напряженных поисков он выглянул за дверь и крикнул своих людей.

– Хозяин, накорми нас и обогрей, а вы капитан, – он повернулся к одному из своих спутников, – распорядитесь, чтобы тела вынесли и упаковали. Трупы должны быть доставлены во дворец в целости и сохранности.

– Да, мастер, – ответил человек, недавно заглядывающий в таверну.

***

Помещение быстро заполнилось мокрыми и уставшими людьми, а у Мики появилось много работы. Это несколько отвлекло девушку от размышлений о лысом колдуне, Печати Архимага и переплете, в который она так неожиданно влипла. Наверное, это и спасло ей жизнь, создав уютную ауру прислуги-невидимки, которая беспроигрышно уводит своего носителя из-под чужого пристального внимания.

Мика успела лишь подумать, что стоило сразу во всем признаться и отдать печать страшному черноволосому пришельцу, ведь он назвался слугой короля Истана. Однако нужный момент был безвозвратно упущен. Колдун, конечно, предупреждал, что его убийца может врать и интриговать, но, сказать по правде, Мика все бы ему отдала и безоговорочно поверила в любую спасительную ложь – лишь бы ее саму оставили в покое.

Правда заключалась в том, что она до ужаса испугалась и просто не смогла вымолвить про печать ни слова. Змеи-татуировки тоже не вселяли особой надежды, что ей безоговорочно поверят, а не сочтут за пособницу. Да и ждать от этих змей можно было чего угодно, образ бегущего по клинку паука все еще вызывал приступ острой паники. До этого дня она никогда не видела, как один сильный колдун убивает другого. Зрелище было пугающим, но и завораживающим одновременно.

Мика уже второй час мелькала между столами, за которыми ели и пили три десятка человек. Под однотипными походными плащами на гостях обнаружилась форма королевских егерей Истана, вот только все опознавательные знаки, включая герб короля и эполеты, были аккуратно спороты. Впрочем, хозяин никак не отреагировал на этот факт, словно даже и не заметил.

Вик просто расплывался от счастья, благодаря неожиданным гостям, трактирщик реализовал все скоропортящиеся запасы провизии, включая две свиные туши, которые уже вторую неделю томились в погребе. Люди, входившие в вооруженный отряд, не скупились на деньги – столы ломились от еды и закусок, хотя выпивки было маловато.

Лавируя между пирующими, Мика задержалась у одного из дальних столов, помогая гостям вытереть разлитое вино, и невольно услышала часть разговора черноволосого воина и капитана, сидевших по соседству, у самого камина.

– Мастер, к чему такая спешка? – спросил капитал.

– Надо успеть доставить его тело во дворец, пока мозги не протухли. Живым такого колдуна не разговоришь, а вот мертвым очень даже можно попробовать.