Читать онлайн Отбор для Короля волков бесплатно

Отбор для Короля волков

Пролог. Жених

Баю-баюшки-баю,

Не ложися на краю!

Придет серенький волчок,

И укусит за бочок.

(с) Русская народная песня

***

– А еще мой Ванечка недавно защитил докторскую. Такой молодец.

Аглая закатила глаза, за что тут же получила под столом пинок. Мать смотрела на нее строгим взглядом, сердито сдвинув брови.

– Так что теперь мой Ванюша – доктор физико-математических наук. Он столько времени потратил на ее написание, на исследования. Он вообще у меня очень умный мальчик.

«Умный мальчик» за обе щеки уплетал шашлык и согласно кивал на каждое слово.

Аглая отложила вилку:

– А я вот вообще в математике не разбираюсь.

Мать наградила ее еще одним пинком, но Аглая не собиралась сдаваться. Чем скорее она закончит этот фарс, тем лучше.

– Ну-у-у… Девушке необязательно разбираться в таких сложных вещах. Это дело для мужчины. А девушка должна уметь готовить. Да, прежде всего – хорошо готовить. Вот ты, Аглаюшка умеешь готовить?

– Нет, Надежда Федоровна. Я заканчивала журналистский, а не кулинарный.

Аглая взглянула на Надежду Федоровну – мать «Ванюши». Та поджала губы и выпрямилась на стуле.

– Что ж… Всему можно научиться. А гладить, стирать, убирать ты можешь? Женщина должна создавать мужу уют, чтобы он мог работать. Вот как мой Ванечка.

Аглая взглянула на «Ванечку». Он согласно кивал на каждое слово мамаши. Его глазенки за толстыми линзами противно блестели, как и покрытые жиром губы. Зализанная гелем челка прилипла ко лбу. До чего же мерзкий.

Аглая пожала плечами:

– Ни стирать, ни гладить, ни убирать я не умею, Надежда Федоровна. А что, вы ищите Ванечке домработницу? Я знаю хорошее агентство. Могу дать номер. Услуги недешевые, но Ванечка же теперь у вас доктор наук. Сможет позволить.

От матери прилетел очередной пинок. Надежда Федоровна поперхнулась и закашлялась, а Ванечка, наконец, отвлекся от шашлыка и вяло стукнул мать по спине.

Это знакомство с самого начала было плохой идеей. Аглая давно уже зареклась участвовать в подобном, но мама настаивала, устроив едва ли не скандал по этому поводу. Надежда Федоровна была какой-то ее старинной институтской подругой, а «Ванечка» – ее сыном. Аглая не знала, кому именно пришла в голову идея их с «Ванечкой» познакомить, но выглядело все это, как сцена из фарса.

Надежда Федоровна, наконец, откашлялась. Она одарила Аглаю презрительным взглядом:

– Очень плохо, Аглаюшка, что ты не умеешь делать такие важные вещи. С твоими… с твоими данными мужа придется искать долго. Ты должна хоть что-то ему предложить.

«Ванечка» согласно закивал:

– Да, приличную жену сейчас сложно найти. Одни приживалки.

Аглая знала, что далеко не подарок, но такие оскорбления терпеть не собиралась. Поставить на место Надежду Федоровну она не могла, а вот с ее сыночком разобраться – вполне. Подавив желание воткнуть вилку сначала в «Ванечку», а затем в его мать, Аглая растянула губы в широкой улыбке:

– Да, Ванечка, ты прав. Одни приживалки. А знаешь почему?

Ванечка уставился на нее, моргая крошечными глазками. Его красный, покрытый прыщами и еще бог знает чем подбородок блестел. Это что, жир течет? Аглае подурнело. Он покачал головой:

– Не знаю…

Аглая приняла серьезный вид и наклонилась над столом, как будто собиралась открыть ему страшный секрет:

– А потому, что бесплатно батрачить на тебя будет только твоя любимая мама, ну или совсем уж конченая дура.

Аглае показалось, что наступившая тишина звенит. Пока никто не пришел в себя от ее высказывания, она быстро поднялась:

– Ладно, мы уже выяснили, что я неприличная, так что мне пора. Было… не очень приятно знакомиться.

Аглая вышла из-за стола и едва ли не бегом отправилась за вещами. Накинув на плечи легкую шубку, подхватила свой небольшой рюкзачок и ключи от машины и выскочила из дома.

Они были за городом. Пару лет назад отчим подарил маме этот дом, и почти все выходные они проводили здесь. И здесь же мама решили устроить это нелепое знакомство. Теперь Аглая не ступит на порог, пока священник не проведет обряд экзорцизма. Потому что два беса тут побывали точно.

Аглая уже садилась за руль, когда из дома выбежала мама.

– Аглая! А ну немедленно вернись и извинись!

Аглая потрясенно замерла:

– Перед кем?

– Перед Надеждой и Ваней.

– Что?! Мам, ты серьезно?! Она оскорбила меня. Унизила перед тобой и своим дебильным сыночком.

– Аглая… Ты вела себя… Ваня – действительно хороший кандидат в мужья…

Аглая ее перебила:

– Доктор.

Мама непонимающе нахмурилась:

– В смысле?

– Ты же слышала, он защитил докторскую. Не кандидат. Доктор.

– Аглая, перестань. Вернись, извинись и веди себя прилично.

– Я не буду извиняться перед этими…

– Аглая! Это твой последний шанс. Ты до сих пор не замужем. А тебе уже тридцать. Скоро тридцать один! И, давай будем честными, ты действительно себя немного запустила…

Господи, да за что же ей это? Слышать такое от собственной матери.

– Я уезжаю, мам. Приятно тебе провести время.

– Аглая, стой! – Мать вцепилась в дверь машины. – А как же Надя и Ваня доберутся до города?

Аглая села в машину и равнодушно пожала плечами:

– Вызовут такси. Все лучше, чем ехать в одной машине с толстухой, которая ничего не умеет.

– Аглая, не говори глупостей.

– Пока, мамочка. Я тебя очень люблю. И, надеюсь, что ты меня тоже любишь. Не смотря на то, что мне тридцать, я жирная и до сих пор не замужем.

Аглая захлопнула дверь и завела мотор. Мама о чем-то еще возмущалась, но Аглая заставила себя смотреть вперед. Да, ей через пару месяцев тридцать один, и до сих пор нет даже сколько-нибудь серьезных отношений. Но разве ее вина в том, что она не хочет тянуть на своей шее придурка типа Ванечки? У нее интересная работа, хороший заработок. Всего, что у нее есть, она добилась сама. Ну и что, что у нее чересчур пышный зад и талия немного больше заветных «шестидесяти»? Не всем дано быть моделями. А она уже устала бороться со своими бедрами. Да, они широкие и полные. Месяцы в фитнес-зале помогли лишь накачать их еще больше и сделать упругими. В ее случае – достижение невиданных размеров. Как там говорят? Попа – орех? Ага, кокос! Это же тоже орех.

Ну вот что она может с собой поделать? У нее даже живота нет. Там все плоско. Но до «шестидесяти», как до луны. Хотя нет, в ее случае, скорее как до Нептуна!

Аглая устала. Просто устала. Ей не хотелось переделывать себя под кого-то. Ради кого стараться? Ради подобных Вань? Месяцы в фитнес-зале обернулись загубленными нервами. Она такая, какая есть. Не такая уж и толстая, если присмотреться.

Аглая уныло уставилась на дорогу. Все-таки, с мамой не нужно было говорить так резко. Долгое время они были вдвоем против всего мира. И если бы не мама, отказывающая себе во всем, где сейчас была бы сама Аглая? Ладно, приедет домой, и обязательно позвонит. Извинится. Хоть она и не считала себя виноватой.

На душе стало как-то уныло. Наверное, дело в погоде и окружающем пейзаже. Первый день весны, а повсюду до сих пор лежит снег. Дорога с потемневшим асфальтом извивалась лентой и убегала вперед. По обе стороны высились голые деревья, вперемешку с елками, покрытыми снегом. Аглая включила музыку. Но паршивое настроение никуда не ушло. Пронзительные напевы про «Любимого и родного», который «уносит высоко» и с которым ничего не страшно, настроения не прибавили. Аглая выключила песню. Она думала, что подобные «Ванечки» с их мамашами давно уже ее не задевают, но вот надо же… Ну да, она уже не девчонка. Без мужа. И с крупными бедрами и попой, черт бы их побрал. Но ведь многие девушки крупнее ее и вполне счастливы. Она обеспеченная, самодостаточная, независимая женщина! Толку, конечно, от этой независимости, но все же. И это семейство убожеств не имеет никакого права оскорблять ее. Она еще мягко высказалась. Нужно было послать их…

Сзади раздались протяжные сигналы. Аглая заглянула в зеркало заднего вида. За ней пристроилась жалкая машинка. Из окон торчали чьи-то руки. Идиоты. Мало ей было Ванечки с его мамашей, так еще и наверняка пьяная компашка.

Соседняя полоса оказалась пуста, и видавшая виды телега пошла на обгон. Аглая выдохнула. Была б ее воля, отправила б этих придурков драить унитазы. Есть же дебилы! Рев музыки прорвался даже сквозь наглухо поднятые стекла. Из окон высунулись какие-то жуткого вида обдолбыши. Очевидно, что они были под градусом, а возможно, и под наркотой. Что-то выкрикивали, хохотали и кривились, высунув языки.

Мда… променяла одну веселую компанию, на другую. Слава Богу, они ее обогнали и поехали дальше. Выбивая пальцами по рулю ритм, Аглая тихонько начала напевать под нос привязавшуюся песню. Хоть немного скрасит свое одиночество вымышленным «любимым и родным». Внезапно ее ослепил свет фар. Щурясь, Аглая смогла разглядеть машину. Заляпанная грязью и повидавшая, наверное, с десяток аварий. Та самая, которая несколько минут назад ее обогнала. С пьяной компанией внутри. Аглая гневно посигналила. Но придурки ехали по встречке, снова размахивая руками. Она изо все сил крутанула руль, съезжая на соседнюю полосу, но эти идиоты повторили ее маневр. Они что, совсем охренели?! Расстояние стремительно сокращалось. Еще пара секунд, и… Внутри все сжалось от паники. Что делать? Аглая быстро вернулась на нужную полосу и нажала на тормоза. Пьяные придурки съехали туда же. Свет ударил по глазам. Аглая вывернула руль, но вдруг почувствовала толчок. Она еще успела подумать о том, что забыла пристегнуться, торопясь сбежать, как машина взлетела в воздух. Дыхание сбилось, застряв где-то в горле. Аглаю швырнуло вверх, а затем вперед, прямо в стекло. Она пыталась ухватиться хоть за что-то, но… С ударом, от которого все органы сместились, машина полетела куда-то в пропасть. Она перевернулась раз, второй, третий. Аглаю швыряло во все стороны. Она старалась дышать, но боль сковала все тело. Ее замутило. Перед глазами все перемешалось в дикий калейдоскоп. Осколки, кровь, боль. Удар. Удар. Удар. Темнота.

Аглая открыла глаза. Лицо было покрыто чем-то липким и горячим. Ноги зажало. Руку жгло огнем. Что-то не так… Все неправильно. Голову так сильно давит – не повернуть. Аглая несколько раз моргнула. Нужно прийти в себя. Нужно… Если она не выберется, если отключится, то умрет. Точно умрет. Нужно что-то сделать.

Она попыталась дернуться. От резких движений сверху посыпались мелкие осколки. Они попадали в волосы, ранили щеки. Только сейчас Аглая поняла, что машина перевернулась, а сама она лежит скрючившись между сидений. С трудом набрав в легкие воздуха, она подтянулась и высвободила руку, зажатую между сидений. В предплечье торчал осколок стекла. Закусив губу, Аглая обхватила его уцелевшей рукой и изо всех сил дернула. Боль отозвалась в животе. Ощущение было таким, словно ей вогнали туда крюк и подвесили. Отбросив осколок, она уперлась ногами в сидение и поползла вперед. Руль давил в грудь, но Аглае удалось выбраться через лобовое окно. Кожи коснулся холодный снег. Он немного унял жжение в ладонях. Зачерпнув горсть, Аглая вытерла лицо. Щеки укололо иглами. Снег в ладони стал алым.

Попыталась встать, но ничего не получилось. Ноги превратились в две бесполезные палки. Опираясь на руки, Аглая попробовала ползти. Если машина взорвется… В голове шумело, а раненую руку, кажется, засунули в огонь. Позади послышался треск. В стылом воздухе разлился запах бензина и гари. Аглая обернулась: машина вспыхнула.

Тяжело дыша, она продолжила ползти. Дальше, дальше, куда угодно… Запах стал насыщеннее. Она закашлялась и на секунду зажмурилась. Нужно двигаться. Под руками не оказалось опоры. Дыхание перехватило, сердце упало в желудок, когда Аглая снова полетела вниз. От столкновения с промерзшей землей кости, кажется, треснули. Аглая закричала от боли. Она куда-то катилась и никак не могла остановиться. Судорожно пыталась ухватиться хоть за что-то, царапала по земле ногтями, едва ли не срывая их. В лицо впивались ветки, камни и что-то еще. На языке чувствовался привкус крови, снега и земли. Перед глазами все вертелось. Белый цвет, зеленый, коричневый. Она врезалась во что-то твердое. В камень. Нахлынула тошнота. Аглая поняла, что ее сейчас вывернет наизнанку. Земля задрожала от грохота. Взрыв. Аглаю затрясло. Желудок скрутило спазмом, к горлу подступила желчь. Она собрала последние силы и села, цепляясь пальцами о торчащие из земли кусты.

Прижавшись к камню, остановившему ее движение, смогла наконец сделать вдох. Легкие и горло жгло. Она сама горела, как будто внутри нее разожгли огонь. Но, кажется, все еще была жива.

На секунду Аглая позволила векам опуститься. В ушах шумела кровь. Нет, спать нельзя. Нельзя! Каким-то чудом ей удалось открыть глаза. Мышцы опалило болью. Превозмогая саму себя, Аглая огляделась. В глазах мельтешило, но ей удалось разглядеть невысокий склон. Она свалилась в овраг… Держась за огромный камень, Аглая попробовала подняться на ноги. Она растратила последние усилия. Прижавшись к глыбе, Аглая восстанавливала дыхание. Холод проползал под кожу, усмиряя бушующее внутри пламя. Слишком быстро ей становилось холодно. Слишком… Аглая отлепилась от камня и осмотрела себя. Она осталась в джинсах и тонком свитере.

Руки покрыты кровью и царапинами. Порез на плече горит, края опухли. В рану попали земля и нитки, прилипли тонкие волокна шерсти. Она вся в грязи и еще бог знает в чем. Аглая осмотрелась. Перед глазами все расплывалось и колыхалось. Как помехи. Держась за камень, сделала неуверенный шаг в сторону и тут же едва не упала. Под ногой оказался еще один камень. Маленький и округлый. На нем что-то темнело. Аглаю потянуло вниз.

Она без сил упала на колени и стерла дрожащей ладонью снег. На гладкой поверхности кто-то вырезал странный угловатый знак. А еще камень оказался теплым, словно нагретым солнцем. У Аглаи не было сил гадать, каким образом он нагрелся. Она быстро прижала к нему ладони. Вожделенное тепло пробралось в руки, но его было так мало… Аглая отняла ладони и подышала на них. Пальцы дрожали, а на камне остались кровавые отпечатки.

Холодный ветер поднял маленькие вихри снега и закружил их над землей, обнажив еще несколько камней, едва поднимающихся из земли. Дрожа крупной дрожью, она пыталась побороть темноту перед глазами. А может это сумерки? Аглая обернулась – она оказалась в каменном круге, в центре которого и возвышалась глыба, за которую она держалась и которая остановила ее падение. Аглая встала на четвереньки, потянулась и коснулась еще одного камешка. Он был плоским. Она очистила снег с шероховатой поверхности. Еще один угловатый символ окрасился кровью после касания ее пальцев. И этот камень был теплым. Или ей так казалось…

Перед глазами поплыло. Лес кружился словно в танце, становясь смазанным пятном. Угрюмые голые деревья с торчащими во все сторонами ветками превращались в жутких монстров из страшных сказок. Аглае казалось, что они окружают ее, раззявив огромные пасти. Наверное, у нее начались галлюцинации, но Аглая услышала шепот. Тихий женский шепот, едва различимый и быстрый. Кто-то скороговоркой бормотал непонятные слова, время от времени сбиваясь на смех.

Глава 1. Княжна

В щеку упиралось что-то острое, царапало кожу. Аглая открыла глаза. Несколько секунд она просто лежала, пытаясь понять, где находится. И что вообще происходит. Почему тело не ощущается, словно окаменевшее? Почему перед глазами ветки, похожие на звериные когти? Почему она не может пошевелить ни рукой, ни ногой?

В памяти начали вспыхивать жуткого вида картины. Пустая дорога, мокрый асфальт. Машина, мчащаяся навстречу. Обкуренная компания внутри. Калейдоскоп из земли, деревьев и снега. Кровь и камни со странными символами. Аглае казалось, что она идет по длинной галерее. Подносит к висящим на стене картинам свечу, и те озаряются золотистым светом. Но все же вокруг слишком темно, чтобы она могла разглядеть все в подробностях. Кажется, на этой картине она куда-то ползет. А вот тут проводит окровавленной ладонью по плоскому камню. А здесь прижимается спиной к огромному валуну…

Аглая видела себя словно бы со стороны. И это было странно. Пугающе. Даже сам ее вид, избитой, покрытой кровью и грязью, вызывал страх.

– Ну наконец ты пришла в себя!

Аглая повернула голову в сторону красивого напевного голоса. В нем слышалась какая-то жуткая насмешка. От усилий перед глазами все завертелось. Аглаю снова замутило. Она зажмурилась. А когда опять открыла глаза, увидела… саму себя.

До ужаса похожая на нее женщина стояла рядом и сверху вниз смотрела на Аглаю. Где-то в животе начала подниматься волна жуткой паники. Эта паника прострелила грудь, а потом хлынула в горло и виски.

Аглая попыталась встать. Потянулась всем телом вверх, но оно отказывалось ее слушаться. Она попробовала пошевелить руками и ногами, но ни одна конечность не откликнулась.

– Не стоит пытаться освободиться. Тебе это не удастся.

Аглая снова посмотрела на… себя. Ее копия насмешливо глядела на Аглаю сверху-вниз. У нее были точно такие же голубые глаза, немного вздернутый нос и четко очерченные губы, как у самой Аглаи. Только волосы отличались. Они имели пепельный оттенок, на кончиках – почти белый, а у самых корней отливали серебристо-голубым, темным, едва ли не синим. У Аглаи же волосы были темно-русыми.

– Насмотрелась? Да, кое-в-чем мы пока различаемся. Но это не надолго, не волнуйся. – Девушка задорно рассмеялась собственным словам.

Но в этом смехе не было ничего доброго. Аглая начала осознавать, что все происходящее вполне реально. Это не сон и не галлюцинация. Ни в одной форме забытья не может быть таких четких и ярких ощущений боли.

Чувствуя подступающую панику, она снова попробовала встать. Под спиной и затылком ощущалось что-то твердое и холодное. Аглая вертела головой, пытаясь совладать с адской болью и пульсацией в висках. Ей удалось немного приподняться. От увиденного тело начала сотрясать крупная дрожь. Совершенно обнаженная, со связанными руками и ногами, покрытая синяками и ссадинами, она лежала на огромном каменном… столе? Да, это точно стол. Круглая столешница была вся в выбоинах и мелких острых камешках. Зрение прояснилось от шока. Камень покрывали сотни угловатых символов. Они образовывали три круга, как вершины треугольника, и были соединены между собой линиями то ли из букв, то ли из цифр. Аглая с трудом, но все-таки села. Дыхание с хрипом вырывалось из горла. Ее снова замутило. Она вертела головой из стороны в сторону, как будто кто-то привязал к шее нитки и управлял каждым движением.

Это лес, но не тот, что рос возле трассы. Это вообще непонятно что такое! Высокие деревья, окружающие поляну, имели какой-то странный цвет. Серо-голубой, что ли… Они жадно тянулись вверх, сплетаясь ветками друг с другом так плотно, что заслоняли небо.

Аглая перевела взгляд на своего двойника. Она только сейчас заметила, что на ней длинное платье с пышной юбкой цвета крови. Ткань, украшенная серебряной вышивкой, переливалась даже в сумраке этого странного леса. На ее голове мерцал тонкий обруч, как будто свитый из застывших в металле стеблей, лепестков и листьев. На месте листочков мерцали зеленые камни. Лепестки цветов были украшены сиреневыми. Похоже, это были натуральные камни.

Не смотря на полуобморочное состояние, Аглая начала осознавать, в какую задницу влипла. Она угодила к какой-то сумасшедшей, достаточно богатой, чтобы позволить себе такое платье и украшение. Кто знает, как эта извращенка развлекается? Увлекается исторической реконструкцией? Только вот у участников ее постановки никто не спрашивал согласия. Что дальше по сценарию? Пытки? Расчлененка?

По телу прошла жуткая дрожь. Холодная липкая испарина выступила на висках и спине. Аглая собрала последние силы и попробовала слезть с каменного стола. Плевать, что руки и ноги связаны. Она будет биться за свою жизнь до последнего!

Аглае удалось отползти в противоположную сторону от чокнутой. Она попробовала спустить вниз ноги. Но едва пальцы коснулись края, как алым огнем зажглись угловатые символы. Они обожгли кожу нестерпимой болью. Аглая вскрикнула и дернулась обратно, неловко завалившись на бок. Больно было так, словно она прикасается к раскаленному металлу.

– А-а-а! – Аглая прижала колени к груди и заскулила, как щенок.

Из глаз потекли слезы. Уже знакомый издевательский смех зазвенел в воздухе:

– А ты думала, я тебя так просто отпущу? Потрачу уйму сил, чтобы притащить сюда и позволю уйти? Сейчас я тебе кое-что объясню, а ты попробуй понять своим скудным умишком.

Сквозь мутную пелену на глазах она смогла разглядеть, как эта чокнутая подходит ближе и наклоняется над ней. Ее длинные волнистые волосы упали Аглае на плечо – как будто пауки побежали по коже и опутали паутиной.

– У каждого человека есть двойник. Мой двойник – ты. И ты же мне поможешь. Займешь мое место, а я смогу жить спокойно. Не бояться, что однажды меня кто-то выследит и отыщет.

Аглая сморгнула слезы и часто задышала, хватая ртом воздух. Символы по краю стола продолжали слабо мерцать. Чокнутая копия заметила, куда смотрит Аглая:

– Я позаботилась, чтобы ты не смогла сбежать. Они зачарованы на моей крови и пропустят только меня. Но и без этого тебе уже не выбраться отсюда. Смирись, милочка. – Она откинула назад волосы, и они упали на спину как жидкое серебро. – За свое пребывание здесь ты будешь вознаграждена достойной платой. Даже более чем достойной. То, что ты сейчас получишь – величайший дар. За обладание им многие убили бы.

Аглая с трудом разлепила пересохшие губы. Порез на руке вновь начал кровоточить. Боль волнами проходила по всему телу, но Аглая сдерживала мучительные стоны. Неужели она сошла с ума? Нет… Нет, не может такого быть. Не могла же она чокнуться за день! Или могла? Господи… За что ей это?! Что такого ужасного она натворила в жизни? Ничего ведь никому плохого не делала. Едва шевеля языком, хрипло спросила:

– Что… тебе нужно?

– А ты не слишком сообразительная, как я посмотрю. Тем хуже для тебя.

Она снова склонилась над Аглаей:

– Послушай меня внимательно и запомни каждое слово, которое я тебе скажу. – Кожа вокруг ее глаз вдруг начала чернеть и грубеть, превращаясь в древесную кору.

У Аглаи от страха перехватило дыхание. Зажмурившись, она тихонько зашептала себе под нос:

– Это сон… Это сон… Я всего лишь сплю… Скоро утро… На работу… Просто сон…

Ее больно дернули за волосы:

– Приди в себя, дура! Если ты все испортишь, я превращу твою жизнь в бесконечное мучение. Будешь жить и мечтать сдохнуть.

От страха Аглую замутило. Ее бросило в жар. Выступившие на коже капельки испарины попали в раны, и те защипело еще больше. Ее била жуткая по силе дрожь. Зубы стучали. Страх превращал кости в лед. Аглая хотела зажмуриться, но даже это не получилось. Она смотрела на жуткую женщину и не могла отвести глаз. Веки и скулы у той превратились в черную древесную кору, как будто обожженную и покрытую бархатистым пеплом. В трещинах «коры» переливались и пульсировали алые ручейки, напоминающие вены. Радужка тоже загорелась алым. Ее взгляд парализовал Аглаю. Она не могла даже пошевелиться. Все мысли вылетели из головы. Ей бы молиться о спасении, сделать хоть что-то, но Аглая просто смотрела на своего двойника. Голова была совершенно пуста.

– Закончила ныть? Наконец-то. А теперь слушай и запоминай. Да не проворонь ни единого моего словечка – тебе же, дуре, хуже будет.

Аглая закусила губу, чтобы ненароком не застонать. О, да… Она выслушает чокнутую стерву. С сумасшедшими спорить нельзя. Пусть болтает. А Аглая послушает. Даже покивает ей. Дождется, пока эта извращенка отвлечется, и сбежит. Как-нибудь. Господи… Она же связана по рукам и ногам! На ней живого места не осталось. И она раздета. А еще этот страшный алый круг, обжигающий кожу… Но ведь это невозможно. Не существует подобного в реальности. Она тоже сходит с ума? Неважно. Ничего неважно. Даже если это все реально, она найдет способ выбраться. Пусть чокнутая болтает, а она сделает вид, что слушает…

– Внимательно слушай, дорогуша. Очень внимательно. Болтать тут много не стоит. Будешь языком молоть – себе же хуже сделаешь. Тебе, конечно, никто не поверит, что ты иномирянка. Можешь даже не стараться. Сочтут болезной и запрут. А ты же не хочешь всю жизнь просидеть в покоях? Отныне, звать тебя Аглаида. Ты – старшая княжеская дочка. У тебя есть мачеха и сестра – жуткие мерзавки. Держись от них подальше и не верь ни единому слову. Ты родилась особенной. То есть я родилась… Но скоро и ты станешь такой же… Я наделю тебя самым ценным, что существует на свете. Ты станешь ведьмой. Как и я…

Рот наполнила горечь. Аглая с трудом сглотнула. Она бредит. Точно бредит. Все это не по-настоящему. Ей кажется. На самом деле…

– Мне открывается будущее, прошлое и настоящее. Я видела себя в волчьем логове. С этим поганым зверьем. Не бывать такому. Никогда! Ты займешь мое место, а я уйду. Никому и в голову не придет меня искать, потому что будешь ты. Лицом – как я. Отец ни о чем не догадается.

Аглая закусила губу, чтобы не всхлипнуть. Ей хотелось плакать. Рыдать, свернувшись клубочком. Уткнувшись в мамины колени. Под теплым пушистым одеялом.

Аглая не выдержала. Тихо всхлипнула. По щеке покатилась горячая слеза. Хлесткая пощечина обожгла щеку.

– Хватит выть! Ты будешь обладать тем, что тебе и не снилось. Я видела твою жизнь. ТАМ ты никому не нужна. А здесь княжной будешь. И дар от меня получишь. Великий. Чародейный.

Аглая попыталась отползти от жуткой женщины, так на нее похожей и так сильно отличающейся. Трещины в покрытой корой коже пульсировали. Она задрала подол платья и вытащила из-за резинки чулка красивый пузырек. Аглая с ужасом смотрела то на ноги, обтянутые темной тканью, то на сверкающую стекляшку. Мозг работал отдельно от всего тела и начал осознавать происходящее. Это не сон. Не бред. Не галлюцинации. Это беда. Она попала в жуткое место. К чокнутой незнакомке. И если не придумает, как отсюда выбраться, то закончится все очень плохо. От страха перед смертью и возможной болью, сердце заколотилось о ребра, как сумасшедшее. Аглая поняла, что задыхается. Пыталась дышать нормально и не могла.

Перед глазами возник крошечный пузырек. По форме он напоминал перевернутую слезинку. В нем как будто клубился темно-серый туман и мерцали странные вспышки, похожие на молнии.

– Знала бы ты, каких сил стоило его раздобыть. Пришлось ждать, пока ведьма, обладающая им, сдохнет и отдаст чары мне. А я их сохранила. Для тебя. Это твоя чародейская сила.

Она нависла над Аглаей. Подул пахнущий гнилой листвой ветер. Этот могильный запах забился в ноздри. Пепельные пряди сумасшедшей вновь упали Аглае на грудь и плечи. И опять ощущение, что ее опутывает жуткая холодная паутина. От волос исходил странный приторно-цветочный аромат. Ощущение, что она находится на кладбище, усилилось. Аглая уже не могла дышать. Перед глазами от страха и напряжения темнело. Звон в ушах превратился в шум. Громкий и жуткий. Так шумит море перед бурей. Страшно. Как же страшно. Господи, да за что же ей это все?! Пожалуйста, Боженька, сжалься… Она ведь добрая. Никому ничего плохого не делала. За какие грехи так расплачивается? Зачем уехала от мамы? Оставила ее одну, обидела. Вот теперь получает…

– Чары никуда не исчезают. Они передаются от одной женщины другой. Старухе, которая обладала этими, – девушка потрясла пузырьком, и туман внутри стал еще гуще, окрасившись в угольно-черные краски, – некому было их передать. Я с трудом извела старую каргу, чтобы забрать ее чары – для тебя. Они слабые. Но даже такая ворожба – величайший дар, какой ты только можешь получить. Вот как я тебе заплачу за пребывание здесь.

Она подняла с земли деревянную плошку, наполненную странной жидкостью ярко-голубого цвета. Аглая снова попыталась отползти. Дергала связанными руками, пробуя хоть немного ослабить узлы, но веревки лишь сильнее впивались в кожу. Аглая не позволяла себе сдаваться. Нужно выбраться отсюда. Как угодно, но выбраться. Странное предчувствие разрывало грудь: если она не сделает это сейчас, то потом уже не успеет. Аглая потянула одну руку вверх, до крови сдирая кожу о грубую веревку. Ничего, это все можно пережить. Веревки не поддавались, как бы она ни старалась. Только еще больше сдирала кожу. По рукам поползла липкая теплая кровь. Аглая закусила губу. Плевать. Люди и большую боль терпят. Нужно только преодолеть странные горящие символы. Аглая сжала зубы. Она перетерпит и эту боль. Если хочет жить и выбраться отсюда.

Аглая бросила взгляд на чокнутую извращенку. Та поставила чашу на край каменного стола и откупорила стеклянный пузырек. Тут же в воздухе запахло грозой и дождем. В отдалении послышались раскаты грома. Чокнутая, кажется, ее звали Аглаидой, подняла голову и задумчиво посмотрела на едва виднеющееся в просветах ветвей небо.

– Хм… Странно…

Аглая воспользовалась тем, что она отвлеклась и заставила себя ползти к краю стола. С трудом управляя измученным и раненым телом, Аглая продолжила ползти. Она уже приблизилась к самому краю. Неизвестные символы, переливаясь, слабо мерцали. Аглая зажмурилась, приготовившись испытать боль, и бросила свое тело вперед. Адская боль, какой она прежде никогда не испытывала, взорвалась в голове. Каждую клеточку тела прошило раскаленной стальной иглой. До крови Аглая впилась зубами в губу, лишь бы не закричать. Яркое сияние ослепляло даже через зажмуренные веки. Кажется, боль рождалась где-то внутри нее. Пульсирующий шар взрывался раз за разом. Но Аглая заставляла себя двигаться хоть куда-то… Кажется, ноги потеряли опору и свесились с края столешницы. Ей удалось… Удалось! Аглая с трудом приоткрыла слезящиеся от боли глаза. Лес расплывался, как за мутным стеклом. Алое сияние дрожало и мерцало. Боль проникла в каждую клеточку тела. Затопила. Казалось, что ее режут на куски, сшивают по живому и снова режут. И так раз за разом. Новая боль, совсем иная обожгла кожу головы. За волосы Аглаю потянуло назад. Холодные пальцы впились в рану на плече. Злобный голос, похожий на скрип веток, проскрипел над головой:

– Ах ты тварь! – С неожиданной силой чокнутая девица оттащила Аглаю в центр и швырнула на камень.

Аглае показалось, что она даже слышит хруст собственного черепа. Перед глазами потемнело, но она осталась в сознании. Тошнота вновь подступила к горлу. Зрение помутилось. Голос сумасшедшей как будто доносился издалека.

– А ты сильная, сучка… Никому не удавалось столько держаться…

До Аглаи доносились обрывки собственного голоса – недовольные причитания, больше подходящие для старухи. Она снова пыталась пошевелиться, но на этот раз тело окончательно отказалось ее слушаться. Перед глазами темнело, и приходилось отчаянно цепляться за сознание, чтобы видеть хоть что-то, чтобы знать, что с ней собираются сделать. Голос стал тише, превратившись в жутковатый хриплый шепот.

– Благодарю тебя за эти чары… Дарую их той, кто примет… Ныне вступает она в наш шабаш… Становится сестрой множества сестер… Ныне ей творить скверну во имя сумрака и Сатаны…

Странные слова заползали под кожу, просачивались в вены и текли в самое сердце. Аглая почувствовала, как на коже выступает испарина. Сознание медленно ускользало. Аглая еще цеплялась за него, но все больше погружалась в странную темноту.

– …Всесильный сумрак – в тебе зарождение всего… Сатана, прими в свои объятия новорожденную дочь…

Холодный ветер, пахнущий надвигающейся грозой, набросился на тело. Аглаю начала сотрясать жуткая дрожь. Она уже сама хотела потерять сознание, лишь бы не видеть, что здесь творится. Но разум отчаянно боролся. Неожиданно перед глазами что-то мелькнуло. Зрение сфокусировалось, и Аглая рассмотрела чокнутую идиотку, склонившуюся над ней. Радужки горели алым огнем, словно увеличившись в размере. Древесные наросты вокруг глаз разрослись в стороны, превратившись в причудливую маску. И красиво, и уродливо одновременно. Пепельные волосы развивались на ветру, а синева у корней стала еще ярче. Она все ниже наклонялась над Аглаей. Вдруг губ коснулось что-то холодное и шершавое, а в рот потекла жидкость. Аглая закашлялась и попыталась отстраниться. Но на ее челюсть безжалостно надавили, вливая в горло все больше. Она старалась не глотать, выплевывать странную на вкус жижу, но ничего не получалось.

– Пей… пей… Все до капельки… Пей же, мерзавка!

Аглаю трясли и больно зажимали челюсть, заставляя глотать жидкость, которая на вкус была как дождевая вода. На зубах что-то заскрипело. Пыль? Песок? Не смотря на все сопротивления, влага потекла в горло. Несколько секунд ничего не происходило, и Аглая уже успела понадеяться, что все закончилось, но неожиданно ее всю скрутило. Боль была такой силы, что она слышала треск собственных костей. Такое впечатление, ее простреливали электрическими разрядами. Аглая выгнулась на твердом камне и закричала, срывая голос. Она надеялась, что с криком выйдет и вся боль. Но нет… Внутри нее бушевал ураган. Из глаз текли слезы. Сдирая ногти, она царапала ими твердый камень, силясь облегчить собственные мучения. Кто-то безжалостно распотрошил ее нутро, раскроил кожу и теперь вытаскивал органы. Аглая полетела кубарем вниз. Обезумевший от боли мозг все еще соображал: она свалилась с каменного стола. В рот забилась грязь и земля. Кожу окатило холодными каплями. Пошел дождь, немного облегчая пожар внутри. Аглая с трудом разлепила веки. Она едва видела, но смогла разглядеть алый подол длинного платья. Ее потянули за руки. Кожи коснулось что-то холодное. Запястья оказались свободны. Двумя бесполезными плетьми руки неподвижно упали вдоль тела.

– Вот и все… Теперь чары принадлежат тебе… И зовут тебя отныне Аглаида, старшая княжеская дочка. – Ее снова дернули за волосы. – Но не смей порочить мое имя. Я буду присматривать за тобой… Ты должна уничтожить поганое зверье, а не ложиться под них. На то тебе и сила дана!

Ее голову откинули на землю.

– Прощай, иномирянка…

Аглая видела, как скользит по грязи кроваво-алый шлейф. Там, где ступала мучительница, трава покрывалась жуткого вида гнилью. Из-под подола выбегали черные пауки и, перебирая лапками, семенили по гниющей траве. Аглая почувствовала, как один из них защекотал ее щеку своим мохнатым тельцем. От омерзения она содрогнулась всем телом и попыталась стряхнуть паука. Тянулась рукой к лицу, но ни одна конечность не слушалась, будто парализованная. Попробовала вертеть головой, но от резкого движения перед глазами потемнело. Аглая тихонько захныкала от бессилия. Мысль о том, что сейчас она умрет, толкнула в черную пропасть.

Глава 2. Вороны, князь и новый дом

Холод обволакивал тело и пробирался в кости, в каждую трещинку. По телу пробегали дрожь и болезненные судороги. Капли воды превращались в ледяную корку и сковывали тело.

Аглая с трудом открыла глаза. Она лежала на мокрой скользкой траве. Окоченевшие руки и ноги не слушались, не отзывались ни на одну попытку ими пошевелить. Она застонала от беспощадной боли, прострелившей позвоночник. Превозмогая саму себя, перевернулась на спину и втянула в легкие стылый воздух. Дыхание перехватило, сердце тяжело забилось в груди. Воспоминания, не хотя, ворочались в голове. Нелепый Ванечка со своей мамашей, резкий разговор с матерью, пустынная трасса и компания придурков, выехавшая на встречку. Смутными вспышками начали лениво загораться странные пугающие картинки. Похожая на нее девушка. Практически сестра-близнец. Жуткий каменный алтарь, мерцающие символы, нестерпимая боль. Горящие на бледном лице сумасшедшей глаза, кожа, превращающаяся в древесную кору… Кажется, ей все это привиделось. Да, точно. Наверное, она слишком сильно ударилась головой.

С трудом дыша, Аглая лежала на спине и всматривалась в темное ночное небо. Нестерпимо ярко сияли звезды, над головой угрожающе скрипели голые ветки. С них скатывались капли воды и иголками вонзались в кожу. Если продолжит неподвижно здесь лежать, то совсем окоченеет. Но сил сдвинуться с места не было. Похоже, ее приложило намного сильнее, чем сначала показалось.

На секунду Аглая прикрыла глаза, собираясь с силами. Она обязана подняться и выбраться отсюда. Обязана! Всю жизнь она вела ежедневную борьбу за существование, за достойную жизнь. Ни дня без борьбы. И сейчас тоже будет бороться. А потом еще и тех придурков найдет. Кишки из них вытрясет за все, что ей пришлось пережить. Внутри поднялась дикая волна гнева. Ярость заполняла собой пустоту, неподвижные руки и ноги. Кожу вокруг глаз неприятно стянуло. Аглае показалось, что она лопается. Как же больно! Да закончится ли когда-нибудь эта проклятая боль?! Пальцы рук начало колоть. Аглая взглянула вниз, на свое покрытое грязью и ранами тело, и едва не задохнулась от ужаса. Вокруг ее ладоней мерцали крошечные вспышки. Вспыхивали и гасли миниатюрные молнии. Синие, голубые, белые. Они тянулись от одного пальца к другому. Змейками обвивали кисти рук. Аглая вскрикнула от страха. Из последних сил сжала пальцы в кулаки, пытаясь стряхнуть электрические разряды. Болезненный удар в плечо немного отвлек. Аглая дернулась и повернула голову. Мышцы шеи протестующе заныли. Господи… Похоже ее галлюцинации продолжаются. Рядом с плечом переминалась с лапки на лапку огромная черная ворона. Даже в темноте было видно, что ее крылья лоснились, словно намазанные жиром. Длиннющий клюв казался почему-то темно-синего цвета. Издав звук, от которого по коже пробежали мурашки, ворона нагнулась и снова клюнула Аглаю в плечо. Из рассеченной кожи пошла кровь. Мерзкая тварь довольно улыбнулась! С неимоверным трудом Аглае удалось извернуться и отодвинуться. Ворона легко попрыгала за ней.

– Оставь меня в покое, дрянь.

В вороньем карканье отчетливо слышался издевательский смех. Аглая понимала, что сходит с ума. Удар в бедро послал новые импульсы боли. Аглая на секунду отвлеклась от черного монстра у плеча и взглянула на свою ногу. В горле встал ком. Возле ноги пристроилась еще одна жирная птица и прицеливалась клювом в сочащуюся кровью кожу.

Страх придал дополнительных сил. Либо она сходит с ума, либо… либо это продолжение того ужаса с извращенкой в алом платье. Нет. Такого просто не бывает. Не бывает.

Раздавшиеся в воздухе глухие хлопки заставили поднять голову вверх. Небо заслонили расплывчатые черные силуэты. Они увеличивались, скрывая свет звезд. Тяжело дыша, Аглая поняла, что над ней кружит огромная стая воронья. Птиц были десятки. Огромные, черные, с блестящими перьями и неестественно огромными клювами. Они нависли черной тучей. И откуда-то Аглая знала, что каждая отвратительная птица желает отведать ее крови. Птицы опускались все ниже, и она уже могла разглядеть их алчно сверкающие глаза.

Если она сейчас же не придумает, что делать, то голодные твари ее просто заклюют. Она не разбилась в машине, зато сдохнет тут. Склеванная какими-то обезумевшими птицами. Каким-то чудом Аглае удалось сесть, напрягая каждую ноющую мышцу в истерзанном теле. Впиваясь пальцами во влажную землю, она попробовала отползти. Птицы, словно маленькие ураганы, бросились в атаку. Аглая захрипела, не в силах кричать. Их лапки царапали кожу головы, путались в волосах, тянули в стороны, едва ли не вырывая пряди. Острые клювы врезались в тело и вспарывали кожу. Удар в скулу едва ли не пробил плоть до кости. Следующий пришелся в поясницу. Потом в колено. В живот. В ребро. В лопатку. Аглая отбивалась, сходя с ума от страха и боли. Она вслепую размахивала руками, пытаясь отогнать птиц, но все, чего добилась, – подставила тело для новых ударов. Руки дрожали. Аглая отшвыривала птиц, но их клювы врезались в ладони. Спину уже безжалостно клевали. Вместо криков из горла вырывались захлебывающиеся хрипы. В какой-то момент показалось, что в кожу вонзились тысячи раскаленных игл. Странное свечение заставило раскрыть глаза. Теперь уже не только вокруг ладоней, но и по всему телу пробегали ветви молний. Голубые вспышки, белые разряды. Волоски на руках вставали дыбом, электризуясь.

Сердце лопалось от страха. Но эти пугающие молнии по всей коже отгоняли воронье, и Аглая почти с облегчением наблюдала за тем, как змейки-молнии тянутся к воронам. В воздухе закружились перья и пух, а воронье карканье стало нестерпимо громким. Неожиданно одна из птиц прорвалась сквозь электрические вспышки и пробила клювом кожу на груди. Там, где билось сердце. От силы удара Аглая упала. Раскисшая от влаги земля издала чавкающий звук, жадно втягивая Аглаю в свои недра. Комья грязи, словно живые, поползли по коже. От ужаса Аглая вцепилась пальцами в землю, но та словно превратилась в болото. Ее засасывало в невидимую могилу. Господи, помоги! Да что ж это происходит? Аглая дергалась, пытаясь выбраться, сопротивлялась из последних сил. Но все было напрасно. Она проваливалась под землю. Корни вплетались в волосы, мешая поднять голову, под ногти забивались острые камни. Жуткие побеги плюща принялись оплетать свободные участки тела. Грязь попала в рот и глаза. Аглая тяжело дышала, совершенно обезумев от паники. Неужели, она умрет вот так? Захлебываясь мокрой землей и собственным безумием?! Страх сковал измученное тело. Земля… Земля повсюду. Забивается в ноздри, сыпется в рот, падает в глаза.

– Княжна?!

Чья-то сильная холодная рука схватила ее за ладонь, а над головой эхом прокатился еще один возглас:

– Мы нашли ее! Нашли!

Аглаю потянули вверх, едва ли не отрывая руку.

– Сюда, скорее! Помоги!

– Великие Боги… Это что ж такое?..

– Рот прикрой и подсоби мне.

– Да кто ж ее так?..

Незнакомые голоса доносились издалека, приглушенные землей. Неужели ее спасут? Или это галлюцинации? Неожиданно Аглаю схватили за вторую руку и резко дернули вверх. Она взлетела в воздух с жадностью делая необходимый глоток воздуха. Закашлялась от грязи, попавшей в горло. Сил открыть глаза не было. Чьи-то ладони удерживали ее, не позволяя падать, и Аглая была рада хотя бы этому. Что еще ей предстоит вынести?

– Где она?! О, Боги… Аглаида!

Аглаю схватили в охапку и затрясли. Она застонала от боли, лениво прокатившейся по всему телу.

– Хватит пялиться на нее, паскуда! Я тебе глаза выколю. Плащ сюда давай… Аглаида, девочка моя… Кто тебя так? Что случилось?

Аглая с трудом разлепила глаза. Вокруг мелькали размытые силуэты людей. Наконец ей удалось сфокусировать взгляд на одной точке – суровом немолодом лице. Спустя секунду весь остальной мир обрел четкость, и внутри вновь поднялась волна страха. Измученный всем пережитым мозг подсказывал, что это точно не галлюцинации, не бред и не бессознательные видения. Все, что она видит, вполне реально. Все, что случилось, реально. Даже более чем. Аглая испуганно огляделась. Ее окружили семеро мужчин. Она прошлась взглядом по каждому, с обреченностью понимая, что влипла по самое не могу. Это просто конкретная жопа. Огромная! Та самая, которая так не понравилась Надежде Федоровне. Возможно, что к извращениям чокнутой стервы и атаке жуткого воронья добавится еще и изнасилование грязными реконструкторами. Аглая поняла, что больше не боится. Просто устала. Все произошедшее было настолько нереальным и ненормальным, что мозг отказывался воспринимать ситуацию серьезно. Если ее бросят прямо здесь и оставят умирать, она будет только рада. Но, судя по небритым хмурым лицам, мысли у этой кучки любителей истории были совсем не о смерти.

Двое держали факелы, которые полыхали ярким слепящим огнем и освещали поляну, где она оказалась. Двое других сжимали длинные мечи. Они все время настороженно оглядывались, как будто ожидали, что из чащи кто-то выскочит. Еще двое поддерживали Аглаю. Наверное это именно они закутали ее в длинный тяжелый плащ. Аглая даже не поняла, когда это случилось. Видимо, когда она была не в себе. Седьмой, самый старый, стоял прямо перед ней. Ему было лет шестьдесят. Серебристо-белые седые волосы доходили до плеч. Вместе с резкими глубокими морщинами они производили какое-то странное пугающее впечатление. Как будто, этот человек привык всеми управлять и получать то, что хочет. Но сейчас на его лице почему-то была написана тревога, а серые глаза слезились.

– Аглаида, девочка моя! А, ну-ка, посмотри на меня. – Старик с силой потряс ее за плечи. – Какая тварь тебя сюда притащила? Что они сделали? Они еще здесь?

Аглая хотела ответить, что Аглаида и была этой самой тварью, но смогла лишь едва слышно прохрипеть:

– Я… не… Аглаида…

– Что? – Старик нахмурился и нагнулся ближе, как будто не расслышал.

Аглая уже едва стояла на ногах. И если бы не чужие руки, уверенно поддерживающие ее, давно бы свалилась обратно в «могилу». Темный провал в земле, куда ее засасывало несколько минут назад, неожиданно показался таким манящим. Если бы она сдалась, все давно бы закончилось. То количество боли и страха, что она испытала, лишало всякого желания жить и бороться. Что еще придумала толпа этих извращенцев? Сколько их тут? Компания свихнувшихся богачей, устроивших от скуки дикий квест на выживание? Скорее всего они похищают людей, что-то им вкалывают, отвозят в какой-нибудь труднопроходимый лес и… Аглая вдруг поняла, что ее не найдут. Да и искать вряд ли будут. Пропала и пропала. Что будет с мамой, когда она узнает обо всем случившемся? А сама Аглая? Какие пытки придумали эти садисты? Ее тело вряд ли когда-то будет найдено… Ладно, это даже к лучшему. Маме незачем знать, какие мучения она пережила перед смертью.

– Аглаида, что же ты молчишь? Девочка моя! – Седой старик снова тряс ее за плечо, одновременно хлопая по щеке.

Аглая с трудом вынырнула из омута своих мыслей и страхов. Она горько улыбнулась, глядя мужчине прямо в глаза:

– Вы же знаете… что я не Аглаида… И я не собираюсь… участвовать… в вашем спектакле…

Старик нахмурился, сведя седые кустистые брови в одну линию.

– Дочка… сама не ведаешь, что говоришь…

– Может, морок кто навел на княжну? – Голос подал один из мужчин, сжимающий в руке длинный меч.

На нем был шлем, скрывающий половину лица. От ветра разевался длинный плащ с прорезями для рук, которые защищала самая настоящая кольчуга. При каждом движении она тихо позвякивала.

– А вдруг, ведьма объявилась? Воронье уже третьи сутки над городом кружит… – Это заговорил тот, который держал в руках факел. На нем тоже был шлем, но он смотрелся комично из-за торчащих во все стороны усов.

Аглая не смогла сдержать истеричный смешок, глядя на усы-щетку.

– Цыц, идиоты! Не пугайте ее. Она и так натерпелась! – Старый предводитель ласково погладил Аглаю по голове.

От отвращения она дернула головой. Показалось, или на лице старика отразилась боль?

– Какое погружение в роль «любящего отца». – Она покачала головой. – Быстрее делайте, что хотели.

Вся компания дружно переглянулась. «Папаша» нахмурился еще больше. Нечесаные брови почти скрыли глаза. Он сжал губы, и морщины на лице стали похожи на шрамы.

– Аглаида, кто это сделал? Тебя похитили?

Аглая сорвалась на нервный хохот. Она рассмеялась и покачала головой. Смех перешел в истерику. По грязным щекам потекли слезы. От рыданий горло сдавило, и стало трудно дышать.

– И что я должна ответить по вашему сценарию? – Она хрипло кричала, распугивая ночных птиц. – Какой ответ вы все ждете? А? Да, меня похитил злодей? Или их несколько? Что вы там запланировали?

– Дочка, успокойся! – Старик снова потянулся к ней, но Аглая отшатнулась.

– Не трогайте меня, уроды!

– У нее истерика. Быстро к лошадям. Нужно к лекарю. Неизвестно, что эти ублюдки с ней сотворили.

Две пары крепких рук потащили Аглаю вперед. Ноги заплетались и скользили по мокрой от дождя земле. Она шаталась из стороны в сторону и чувствовала себя безвольной куклой, марионеткой, которой управляли мужские руки. Если бы не они, она и шагу не смогла бы ступить. Двое высоких стражников, или кем они там себя возомнили, буквально волокли Аглаю за собой. Те, что держали факелы шли чуть впереди, освещая хмурый неприветливый лес. За ними шагал «отец». Сзади пристроились те, что были с мечами.

Все еще не теряя надежды сбежать, Аглая оглядывалась по сторонам. После пыток, устроенных чокнутой стервой, тело слушалось с трудом. Аглае приходилось заставлять себя хотя бы поворачивать голову. Странно, но теперь лес выглядел совсем иначе. Исчезли жуткого вида деревья со скрюченными ветками. Сейчас они казались вполне обычными. Но от этого спокойнее не становилось.

Аглаю уверенно вели по непроходимой чащобе. Густые кроны не пропускали лунный свет. И даже свет от факелов терялся в зарослях, стоило немного отстать. В босые ступни то и дело впивались острые камни и опавшая хвоя. Аглая уже настолько свыклась с болью, что даже не обращала внимания на мимолетные вспышки. Но когда в пятку вонзился острый камень или еще бог весть что, не удержалась и вскрикнула. Ее конвоиры напряглись и остановились.

– Аглаида, милая, что случилось? – Это «отец» решил проявить заботу.

Он всматривался в ее лицо, как будто ожидал увидеть там бегущую строку. Аглая молчала. Она не будет подыгрывать этим сволочам. Все равно убьют. Участвуя в их «развлечении» она себе жизнь не сохранит. Может, немного продлит, но не сохранит. Он заметил, что она упирается пальцами в землю, стараясь облегчить жжение.

– Идиоты! Она же босиком!

Похититель, стоявший слева, неожиданно подхватил ее на руки и прижал к себе. Она не была хрупкой барышней и то, с какой легкостью он удерживал ее, говорило о недюжинной силе. Мозг работал на пределе. Даже если ей каким-то чудом удастся сбежать, такому здоровяку не составит труда ее догнать. Да и куда она побежит? Господи, что же делать?! Воображение, не смотря на усталость, нарисовало картину кровавого будущего. Пытки, изнасилование, убийство…

Лицо обдало холодным потоком воздуха. Различимая даже в темноте тень скользнула перед глазами. Громкое насмешливое карканье заставило Аглаю вздрогнуть всем телом. Она почувствовала, как в нее впились мужские пальцы, сжимая сильнее. Кто-то рядом зашептал:

– Не к добру все это. Не к добру. Мерзкое воронье. Ведьмины спутники. Не к добру… Сгинем все в этом лесу проклятущем.

Седой гневно обернулся:

– Ах, ты тварь трусливая. Как вернемся, я тебе кое-что похуже ведьмы устрою. Будешь гнить на главной площади. Всем на потеху. И в назидание, что в моей дружине трусов не держат.

Аглаю передернуло. Это все звучало так… по-настоящему. Она бросила взгляд на обвиненного в трусости мужчину. Ни шлем, ни даже темнота не помешали рассмотреть ненависть на его лице. И эта ненависть была обращена к Аглае. Он смотрел прямо на нее. Торчащие во все стороны усы и неровная борода в другой ситуации смотрелись бы комично. Но сейчас выглядели жутко и пугающе. Аглая отвернулась и уткнулась лицом в грудь того, который ее нес. Может, если она сделает вид, что спит, он потеряет бдительность, и ей удастся вывернуться из крепкой хватки?

Снова ехидно закаркала ворона, как будто насмехалась над планами Аглаи. В памяти всплыл тот каменный стол, похожий на алтарь или жертвенник… Странные символы и свечение, причиняющее боль. Крошечный ураган, заключенный в стеклянный пузырек. Электрические разряды, пробегающие по всему телу. Вороны, по-человечески осознанно, клюющие ее тело. Земля, неожиданно превратившаяся в топь. Это все совсем не походило на розыгрыш кучки реконструкторов. Какими бы богатыми они ни были, вряд ли стали бы так тратиться на спецэффекты. Или же ее просто обкололи какой-то наркотой. Аглая попробовала высвободить руки, чтобы осмотреть внутренние сгибы локтей. Сверху раздался тихий низкий голос:

– Потерпите, княжна. Осталось немного.

Крепкие руки сильнее прижали к широкой груди. Вот и усыпила бдительность. Теперь он сжимал ее еще крепче. Что же делать?

Неожиданно отряд остановился. Послышалось громкое лошадиное ржание. Ладно, это уже не смешно. В мозг начало медленно закрадываться осознание того, что она угодила вовсе не в квест для богатеньких садистов. Все гораздо-гораздо хуже.

Горящие факелы осветили привязанных к деревьям лошадей. Аглая закусила губу. Вот сейчас у нее действительно есть шанс сбежать.

Седой предводитель как раз отвязывал поводья от дерева.

– Держись, дочка, скоро будем в крепости.

Затем он кивнул тому, кто держал ее на руках и сурово проговорил:

– Она поедет с тобой. Да смотри, не отпускай. Аглаида плохо держится в седле.

Аглая напряглась. Вот он – ее шанс. Правда, куда ей бежать?.. Как куда? Вот же она глупая. Конечно же туда, откуда они пришли. Сначала нужно добраться до жертвенника, а потом… В памяти вспыхнуло воспоминание о гладких камнях, спрятавшихся под слоем снега. Точно! Ей нужно туда, к камням. Они были на дне оврага, куда она упала. Это же должно быть где-то рядом… Аглая сглотнула комок паники, подступающей к горлу. Ей необходимо туда добраться. Найти овраг и камни, во что бы то ни стало. Только так она сможет выбраться обратно. И сейчас у нее есть шанс.

Часть мозга понимала, что это невероятно глупо и бессмысленно. Ну как она сможет убежать от семи сильных мужчин? Даже будь у нее силы, сделать это было бы нелегко. А сейчас, когда она измучена и едва держится в сознании, нечего и пытаться. Но другая часть, упорная и упрямая, которая привыкла выгрызать у жизни каждый шанс на удачу, кричала, что она должна хотя бы попытаться.

– Вираг, помоги ему! – Седой кивнул одному их тех, кто по-прежнему держал в руке меч.

– Мне придется отпустить вас, княжна. Вы сможете немного постоять?

Аглая осторожно кивнула, стараясь никак не выдать свое волнение. У нее появился реальный шанс сбежать. Как только ее опустили, и ноги коснулись земли, Аглая сорвалась с места и побежала обратно в лес. Уставшее измученное тело словно получало откуда-то новые силы. Позади раздались крики и ругань, но Аглая не стала вслушиваться. Не щадя себя и не разбирая дороги она бежала вперед. Острые ветки и листья хлестали по лицу. В ступни впивались камни, кустарники царапали ноги, а легкие разрывались от нехватки кислорода. Но Аглая бежала. Бежала… Пока на нее не навалилось огромное тело. Она не удержалась на ногах и полетела вниз. Прямо в воздухе догнавший ее умудрился перевернуться и принять удар на себя. Аглая приземлилась на твердое мужское тело. От столкновения с ним дыхание сбилось. Она попыталась сделать хоть глоток воздуха и не смогла. Слезы бессилия выступили в уголках глаз. Из-за этой проворной сволочи она упустила свой шанс на побег, хоть бежать было и некуда. Но просто так сдаваться на волю судьбы… Аглая с жутким сипом вдохнула сырой воздух. Волосы упали на глаза, попали в рот, опутали лежащего под ней мужчину. От падения с него слетел шлем, но из-за темноты разглядеть лицо было невозможно. Но вот ощущала его Аглая слишком отчетливо. Горячие руки скользнули по спине, нежно гладя. Ощущение страха пронзило с новой силой. Аглая начала дергаться и вырываться, из последних сил молотя кулаками по мощной груди. Но ему эти удары не приносили никакого вреда.

– Тише-тише, княжна… Больше вас никто не обидит… Никто не посмеет.

Он заправил волосы ей за ухо, чем вызвал новую волну ужаса. Хриплым сорванным голосом, она вздохнула:

– Отпусти меня…

– Если отпущу, вы опять убежите.

Вырываться было бессмысленно. Он крепко держал ее за плечо и обнимал за талию, а она растрачивала последние крупицы сил. Затрещали ветки, свет факелов осветил густые заросли. Подоспели остальные.

– Аглаида, ты что творишь? Что случилось, дочка? Что происходит?

Старик рывком сдернул ее с мужчины и убрал с лица волосы. На его лице было написано вполне настоящее беспокойство и… почему-то страх. Запыхавшиеся стражники смотрели на нее с похожим выражением: страхом, который пытались скрыть. Взгляд помимо воли скользнул по мужчине, поднимающемуся с земли. В мутном, пробившемся сюда, сиянии луны удалось разглядеть его черты.

Он был молод и потрясающе красив. Светлые волосы растрепались, в них запутались травинки. На острых скулах проявился едва заметный румянец, наверное, от бега. Он был выше остальных почти на голову. Как она сразу не заметила? Побег был обречен с самого начала. Это она еще долго продержалась.

– Аглаида, доченька… Кто тебя напугал?

Аглая повернулась к «отцу». Господи, да она же свихнется тут. Старик настолько правдоподобно исполнял свою роль, что ей начинало казаться, будто она и в самом деле его дочь. Мозг по-прежнему отказывался верить в то, что слова чокнутой Аглаиды – правда. Ведьм и переселений в другие миры не существует. Нет. Это возможно только в книжках и фильмах. В действительности так не бывает. Она просто угодила к садистам, развлекающимся с людьми.

– Дочка… – Старик неожиданно ее обнял и погладил по голове.

Волосы спутались и упали вперед. Только сейчас Аглая заметила их цвет – пепельно-серый, с белесыми прядями. Как будто они смешались с нитями паутины. Свет факелов бросал на них жутковатые блики, и цвет отливал сиреневым и розовым. Боже… Это стало последней каплей. Аглая не выдержала и заплакала. Сначала тихо, глухо всхлипывая. Но спустя секунду из горла уже вырывались тяжелые надсадные рыдания.

– З-зачем я в-в-а-а-ам? Я ничего п-плохого не сделала-а…

Старик гладил ее по голову и спине, легонько похлопывая, как маленького ребенка.

– Тише… Тише, моя девочка… Не плачь… Больше тебя никто не обидит… Вот увидишь. Я найду того, кто это сделал… Его жестоко накажут… Я тебе обещаю…

Совершенно неожиданно пришло понимание, что ей не выбраться. Она попала в какую-то совершенно жуткую и одновременно нелепую ситуацию. Попыталась отодвинуться от старика, но он приобнял ее за плечи, не отпуская далеко от себя, и кивнул кому-то за спиной Аглаи.

– Идем, девочка моя. Идем. Скоро будем дома.

Аглая нервно засмеялась. Мужик с неровно стрижеными усами и бородой бросил на нее косой взгляд и что-то неразборчиво буркнул себе под нос.

– Я помогу. – Светловолосый великан возник за спиной Аглаи и легко подхватил ее на руки.

Больше она не вырывалась. Прижалась к теплому телу, пытаясь согреться. Промозглая сырость начала пробирать до костей. Аглае казалось, что она медленно умирает. Окоченевает, превращаясь в холодный синюшный труп. Сжав пальцы в кулаки, подышала на них. Изо рта вырвалось облачко пара.

Когда вернулись к лошадям, и Аглая вновь оказалась на земле, к ней тут же подошел седой предводитель. Теперь с нее точно глаз не спустят. Но она уже никуда и не побежит. Аглая ощутила такую нереальную усталость, будто ей тысяча лет. И все это время она провела, вкалывая на руднике. Или в угольной шахте. Или и там, и там по очереди.

– Держитесь за меня, княжна. – Уже знакомый мужской голос привел в чувство.

Великан успел взобраться в седло и сейчас протягивал руки к Аглае. Один из стражников, или кем они были, подсадил Аглаю. От неожиданности она тихо вскрикнула. Голова закружилась, но великан ее подхватил и усадил перед собой.

Он обвил ее руками и взялся за поводья. Аглая вновь оказалась прижата к мощной груди. Неожиданно холодный ветер забрался под кожу и растрепал волосы. Аглая закуталась в плащ и невольно придвинулась к теплому телу. Мужчина слегка обнял ее за плечи. В это же самое мгновение над лесом пронесся громкий волчий вой. Звук был насколько жутким и пугающим, что Аглая задрожала. Именно сейчас она поняла значение выражения «кровь стынет в жилах». Потому что от протяжного завывания все нутро сковало льдом страха. Аглая задрала голову к небу, как будто ожидала там увидеть хозяина пугающего звука. Но в небе висела только луна. И даже она была необычной. Хрустальный шар казался наполненным перламутром. Непривычно большая, огромная, она имела странный голубоватый оттенок. Кратеры темнели насыщенными сине-серыми пятнами.

Аглая не могла отвести взгляд от этого зрелища. Даже когда лошади двинулись вперед, вместо того, чтобы запоминать дорогу, она смотрела на небо. Лошади перешли на легкий бег, и пришлось вцепиться в одежду своего сопровождающего. Он обнял ее одной рукой, притягивая к себе еще ближе, хотя казалось бы уже некуда. В этот момент протяжный волчий вой снова рассек воздух. Аглая закусила губу. Сердце забилось с неимоверной скоростью, раздирая грудь на части. Почему-то казалось, что невидимый зверь следит именно за ней и предупреждает, что скрыться от него не удастся. За попыткой прогнать наваждение Аглая не заметила, что лошади идут медленнее. Она пришла в себя, лишь когда маленький отряд полностью остановился, и мужчины начали спрыгивать с лошадей. Аглая обеспокоенно завозилась, когда ее охранник плавно соскользнул на землю. Без его поддержки она с едвп держалась в седле и покачивалась даже от незначительной высоты.

– Не бойтесь, княжна, я вас держу. – Мужчина протянул к ней руки и уверенно обхватил талию.

Когда он снимал Аглаю с лошади, вновь раздался волчий вой. На этот раз в нем слышалось дикое рычание. Как будто зверь стоял рядом и скалился.

– Развылись. Зверье…

Аглая не слышала, кто это сказал. Она затравленно оглядывалась, пытаясь понять, где оказалась. В какой-то момент в чащобе сверкнули два круглых бирюзовых глаза. Они смотрели прямо на Аглаю. Она испуганно отступила назад, врезавшись во что-то твердое. Сильные руки легли на плечи, удерживая на месте:

– Что с вами, княжна?

Она испуганно обернулась, глядя в скрытое шлемом лицо, и неожиданно для самой себя спросила:

– Как тебя зовут?

– Денеш, княжна.

Аглая снова повернулась к черным зарослям:

– Там кто-то есть.

– Не бойтесь, госпожа. Вам просто кажется.

До рези в глазах Аглая всматривалась в черноту. Там действительно никого не было. Но она ведь видела… Видела!

Аглаю начала бить дрожь. Да такая сильная, что застучали зубы. Ее окружили мужчины. Слева оказался «отец». Справа – Денеш. Плотным кольцом они двинулись вперед. Аглае не оставалось ничего иного, как идти за ними. Ведут то ли как пленницу, то ли как преступницу. От сонма мыслей по телу загулял озноб. Мозг все еще отказывался верить в то, что происходящее – правда. Но с каждым шагом крепло убеждение, что пути назад не будет. Кажется, она все больше вязнет в собственных галлюцинациях.

Открывшийся вид убедил, что погрязла она очень глубоко. Они дошли до деревянного помоста, соединяющего берег и тонущую в клубах тумана землю. По обеим сторонам от помоста тянулись высокие деревянные столбы, напоминающие почему-то виселицы. Но, к счастью, вместо людей на них висели фонари. Аглая судорожно вертела головой. Ей нужно бежать. Бежать отсюда. Как угодно. Может, прыгнуть в воду? Но от одной мысли о холоде ее опять начинал колотить озноб. Она ужасно плавала. Шла на дно даже в «лягушатнике». В черной воде, от которой поднимался пар, у нее не было шансов.

Аглая почувствовала подступающую к горлу истерику. Крик и плач рвались наружу. Все-таки она сходит с ума. Ну не может быть все происходящее чьим-то розыгрышем. Или она действительно стала участницей идиотского квеста на выживание?

Самой страшной мыслью было то, что она, возможно сейчас так и лежит в заснеженном лесу, истекая кровью. Никто ее не хватится. Никто не найдет. Но мама же должна забеспокоиться о том, куда она пропала? Аглая всегда звонила ей, что доехала домой. А в этот раз не перезвонит, и мать поднимет тревогу. И, вполне возможно, ее тело даже найдут. Если раньше ее не разорвут на куски дикие звери.

Аглая поскользнулась на влажной земле и едва не полетела в грязь. Старик и Денеш тут же бросились ей на помощь, хватая за руки. Аглая попыталась вырваться. Но натолкнулась лишь на вытащенные из ножен мечи. Те, которые держали факелы, почему-то смотрели на нее с опаской. По блестящей стали пробегали желтые блики. От этого зрелища и поднимающейся из живота дурноты закружилась голова. Это все не правда. Нет. Это происходит не с ней.

А что если ее нашли те идиоты на машине? Накачали какой-нибудь дурью, и теперь все это ей видится? Конечно! Так и есть. Иначе, как еще воспринимать мужчин, закованных в кольчуги и носящих оружие. И чокнутую Аглаиду, как две капли похожую на нее. И жуткие вещи, которые она творила с Аглаей. Боль была реальна, а вот все остальное…

Аглая не сразу поняла, что они остановились, дойдя до помоста. Ведя лошадей за собой, мужчины друг за другом ступили на деревянный настил. Старик вцепился в локоть Аглаи, таща ее за собой. Денеш шел следом. Он оказывался настолько близко к ней, что прикасался грудью к ее спине и практически сбивал с ног. Такая навязчивость навевала дурные мысли и нехорошее предчувствие.

Еще и тихий плеск воды, ударяющейся о деревянный настил. Аглае почему-то казалось, что она слышит шепот. Как будто вода пыталась ей что-то сказать, сообщить. Откуда такие странные мысли? Пока она гадала, их маленький отряд успел дойти до противоположного берега.

Туман плыл белесыми клочьями. Он рвался на нити, словно был огромным клубком сахарной ваты. Аглая вслепую шла за старым князем. Денеш снова оказался рядом. Похоже, он хотел быть как можно ближе к ней. Все время как бы ненароком касался рукой ее плеча и задевал пальцами ладонь. Аглая пыталась отодвинуться, но с другой стороны к ней прилип «папаша».

Наконец они вышли из полосы тумана. Под ногами ощущалась твердая и холодная земля. Холод быстро взбежал по лодыжкам, добрался до бедер, опутал живот и грудь. Аглая поежилась, плотнее закутываясь в плащ. Грубая ткань неприятно царапала кожу.

– Девочка моя! Ты ж босиком, и молчишь. Замерзла? Денеш!

Тот словно этого и ждал. Без предупреждения вновь подхватил ее на руки и как-то уж слишком сильно прижал к себе.

Аглая попыталась отодвинуться, но безуспешно:

– Я могу сама идти.

Грудь завибрировала от тихого хмыканья. Где-то на подсознательном уровне Денеш вызывал у нее чувство тревоги. Что-то в нем было непонятное. Если остальные казались идеальными актерами, в игре которых не за что было зацепиться, то с Денешем все было совсем не просто. Он как-то слишком сильно старался быть возле нее. И в то же время не демонстрировал это открыто. Что происходит?!

Аглая не знала, откуда в ней вдруг проснулась такая интуиция. Она всегда плохо разбиралась в людях. Но тут была уверена в своих ощущениях.

Все та же фантастически крупная и яркая луна выбралась из-за туч и осветила… От волнения Аглая начала кусать губу, сдирая кожицу до крови.

Вряд ли это специально построенные декорации. Даже в темноте Аглая смогла разглядеть очертания мельницы, крепостной стены и невысоких башен. Угловатые крыши разных строений. Самый настоящий средневековый город. Аглая потрясенно рассматривала низкие круглые башенки из белого камня с темными треугольными крышами. А дальше было что-то напоминающее огромный квадратный колодец. На ветру скрипела деревянная вывеска. Аглая даже рассмотрела петуха, нарисованного на ней.

Она не хотела верить, не хотела осознавать. Не хотела признавать, что сказанное Аглаидой – правда. Почему-то ей казалось, что если она признает это, то пути назад уже не будет.

Неожиданно перед ними выросла деревянная стена. Из тумана вынырнула сторожевая башня и высокие ворота с грубоватой резьбой.

– Кто? – Голос, прилетевший сверху, был сонным и грубым.

– Свои! Открывай!

– Князь?! Сейчас-сейчас. Не признал в темноте.

С той стороны послышалась возня, выкрики, и через минуту двери скрипнули, отворяясь.

Аглаю затопило дурным предчувствием. Сейчас она окажется внутри, и дорога обратно будет отрезана. Она и так не запомнила путь из лесу, так еще и не знает, где искать чертовы камни, возле которых потеряла сознание. У нее вообще впечатление, что это два абсолютно разных леса. Что теперь будет?

Сначала за ворота ступил князь, потом Денеш с Аглаей на руках. Слезы покатились по щекам. Закружилась голова. Они оказались на площадке перед невысоким замком. Он не был огромным, скорее, наоборот. Но от вида круглой башни и наружных деревянных переходов, Аглаю накрыла темнота.

Она слышала голоса, но они звучали в отдалении. Она чувствовала, как ее куда-то несут, но словно смотрела со стороны. За полуприкрытыми веками мелькал свет, встревоженное лицо князя и какого-то старика. К ней прикасались чужие руки, стягивали плащ. Аглая пыталась сопротивляться, удержать его, но, наверное не получилось. Мужские голоса неприятно били в виски. Аглая вслушивалась в речь, старалась ухватиться за смысл. Но как будто тонула. Холодная черная вода то накрывала с головой, то отпускала. И тогда она слышала…

– Помоги ей, Вируш!

– Сейчас-сейчас… Где ж это ее так?..

– Не твоего ума дело! Просто вылечи ее.

– Не шуми, князь… Пусть воды мне теплой принесут и ткани чистой. Не суетись, сядь…

– Думаешь, что говоришь? Моя дочь сутки провела неизвестно где. А когда мы ее нашли, оказалась едва живой. Слава Богам, что хоть цела…

– Жива-живехонька. Раны только у нее странные…

– Что ты имеешь ввиду?

– Я много ран перевидал. Это не стрелы и не мечи. Ее, часом, не пытали?

– Не знаю я! Ничего не знаю. Она не говорит. Твердила только, что она не она, убежать от меня пыталась…

– Может это Волчьи сыновья хотели что-то выведать?

– Вируш, ты в своем уме? Они еще даже не приехали. Да и зачем им?! К тому ж, она женщина… Я боюсь, кабы, она не спуталась с кем. А вдруг, у нее любовник появился?

– Все может быть…

Больше Аглая не могла сопротивляться черным волнам. В этих словах ей послышалось что-то недоброе. В новом голосе сквозила злоба и что-то еще, что она никак не могла распознать. Словно спасая ее от нового витка боли, вода забытья поглотила Аглаю полностью.

***

Будильник не звонил. Неужели, проспала? Вставать жутко не хотелось. Все тело странно ныло. Аглая с трудом перевернулась на другой бок и приоткрыла глаза. Тяжелые шторы не пропускали ни единого солнечного лучика. Ладно, она полежит еще хотя бы минутку. От одной мысли, что нужно вставать и тащить куда-то свое тело, становилось плохо. Но надо. Конкуренты не дремлют. А точнее, конкурентки. Так и ждут, когда Аглая ошибется. Ненавидят ее и завидуют успеху, которого она добилась. А добилась она немало: сначала писала крошечные обзоры и статейки на новые книги и фильмы, затем получила свою собственную колонку, следом – разворот. А год назад стала редактором интернет-версии журнала. "Любимые" коллеги спят и видят, как бы пододвинуть ее с такой завидной должности. Ведь под руководством Аглаи аудитория журнала возросла почти в пять раз. Они даже вошли в сотню лучших интернет-изданий.

Да, ей есть чем гордиться. Ужасно обидно, что именно за это ее и ненавидят. Да и наплевать. Она же смогла. Добилась. Пусть остальные попробуют достичь того же. В памяти всплыло смутное воспоминание. Она устроила выволочку одной из девиц, которая сдала статью, больше похожую на сочинение шестиклассницы-двоечницы. Но Аглаю поразили даже не ошибки в словах "глаза" и "вечер", нет. Ее вывело из себя нежелание исправить эти ошибки и заглянуть в словарь. На худой конец включить проверку орфографии.

Девица оказалась протеже владельца, поэтому мнила себя едва ли не королевой и любое замечание воспринимала, как оскорбление. Она долго кричала, что Аглаю уволят к чертям собачьим, что она будет ползать у нее в ногах и умолять вернуть на работу, что вообще нигде не сможет найти работы.

Аглая резко поставила зарвавшуюся хамку на место при всем коллективе. И этим нажила себе смертельного врага.

Хуже всего оказался разговор, нечаянно подслушанный Аглаей, когда она ходила в туалет.

Она не успела выйти из кабинки, когда двери громко хлопнули и раздался знакомый голос:

– Ненавижу эту тварь!

– Ох, бедная моя, ну не переживай ты так… – Наверное подруга.

Аглая замерла, прислушиваясь. Она не решалась выйти наружу, хотя понимала, что ее появление стало бы прекрасным ходом.

– Сука конченная.

– Успокойся, Кать…

– Эта идиотка меня сегодня отчитала! При всех. Мужика нет, она нахрен никому не нужна. Кто такую трахнуть захочет?! Поэтому бесится!

Аглая прижалась к холодной пластиковой перегородке между кабинками. А вот такого она не ожидала…

– Ненавижу эту толстозадую! Чтоб она сдохла!

– Кать, серьезно. Кто она, и кто ты? Ну чего ты так загоняешься?

– Ты не понимаешь! У нее самой никакой личной жизни. Так она отыгрывается на тех, у кого она есть. Думаешь, кому-то нужна эта жирная тварь? Нужна? Да она целка, наверное, до сих пор!

Вечером того дня, едва окончился рабочий день, Аглая бросилась домой. Она прорыдала в подушку всю ночь, проклиная и Катю, и весь мир за свое одиночество. А утром отправилась записываться в финес-клуб.

Еще не начавшийся рабочий день был окончательно испорчен дурным вспоминанием. Нельзя давать повода сплетникам обсуждать ее опоздания. Нельзя вообще никому давать повода. Жизнь – чертова борьба, и Аглая намерена выиграть все, что только сможет.

Нужно вставать. Руки и ноги едва двигались, никак не желая сгибаться. Наверное, это из-за дурацких снов, мучавших ее всю ночь. Какие-то нелепые кошмары с аварией и собственным двойником. А потом жуткий лес, вороны и мрачный город. Да, воображение разыгралось не на шутку. Видимо, ее мозг попросту устал и уже не справлялся с объемом получаемой информации.

Тяжело вздохнув, Аглая разлепила веки и с недоумением уставилась на полупрозрачный полог, отделяющий кровать от остального пространства комнаты. У нее такого полога точно не было. С одной стороны он был отдернут, и можно было разглядеть темные плотные шторы, скрывающие окна.

Жуткая реальность окатила холодной водой. Это не сон. И двойник, и отряд, и стая воронья были реальностью. Аглая осторожно села на кровати и огляделась. Сквозь полог просвечивали серые каменный стены, огромного вида шкаф с необычной резьбой и что-то похожее на гобелен.

Длинное полотно было вышито яркими шелковыми нитями, которые блестели даже в полумраке комнаты.

Аглая откинула одеяло и выбралась из постели. Ноги коснулись ледяного пола, кожа тут же покрылась мурашками. От вида собственной кожи, «украшенной» синяками, ссадинами и порезами, стало дурно. Закутавшись в простынь, шатаясь, Аглая добрела до стены.

Это действительно был гобелен. Аглая всмотрелась в изображение. От увиденного по спине почему-то прошел озноб. В центре всего выделялись три женских фигуры. Они были привязаны к высоким столбам. А у ног полыхал желто-оранжевый костер. Волосы женщин развевались во все стороны, будто под порывами ветра. За их спинами, на зеленом холме, змеилась крепостная стена. Угрюмый замок с горящими окошками притаился в углу. Его очертания были скрыты волнистыми линиями, серебристыми, белыми и голубыми. Наверное, они изображали туман и облака. Рядом с замком застыли… Аглая подошла еще ближе и всмотрелась в изображение. Сначала ей показалось, что это звери. Массивные фигуры волков. Но что-то в них было неправильно. Лишь спустя пару секунд Аглая поняла, что именно. У волков были вполне человеческие тела, только покрытые шерстью. Длинные руки-лапы с острыми когтями, вышитые серебряными стежками. Вытянутые волчьи морды с острыми ушами. Они стояли на мощных задних лапах, совсем как на ногах. Эти человекоподобные монстры были закованы в броню. Кольчуги, плащи, безрукавки. В лапах они держали копья и щиты. Один из волков сжимал окровавленный топор. Капли крови стекали с холма, превращаясь в извилистую реку. Она сверкала и переливалась, вышитая блестящей алой нитью.

Кто бы ни ткал гобелен, он не поленился изобразить даже мельчайшие детали. А ведь полотно занимало всю стену.

Аглая с жадностью впитывала в себя каждый стежок.

Взгляд остановился на лицах сжигаемых женщин. На самой крайней. У ее ног протекала та самая кровавая река, что брала начало с топора волка-монстра. Совпадение, буйно разыгравшееся воображение, галлюцинации – Аглая не знала, что это такое. Но на вышивке она четко и явственно видела свое лицо. Даже фигура была ее. Широкие бедра, узкая талия, над которой она столько страдала, новый цвет волос, чтоб его! Аглая попробовала зажмуриться и постоять так. Но когда открыла глаза, ничего не изменилось. У женщины на гобелене по-прежнему было ее лицо.

Может хватит? Мало того, что она похоже и вправду угодила неизвестно куда, так еще и это… На смену нескончаемому страху пришли гнев и ярость. Чтобы побороть острое желание сорвать чертову тряпку со стены, пришлось отвернуться. Пытаясь не думать о гобелене, Аглая прошла дальше, изучая обстановку комнаты. Похоже, ее хозяйка, та самая Аглаида, ни в чем себе не отказывала. Хоть здесь и было пусто и как-то уж слишком необжито, но некоторые вещи поражали богатством.

Не совсем ровное мутноватое зеркало в деревянной раме с удивительной резьбой. Казалось, что зеркало поддерживают ветви деревьев. Они извивались и оплетали диск зеркала, превращаясь в своеобразное гнездо. Аглая даже разглядела крошечные листочки и силуэты сов и ворон, сидящих на «ветвях». В глазницы птиц были вставлены сверкающие камушки.

У зеркала стоял деревянный столик с двумя выдвижными ящичками, у него притулился невысокий пуфик, обитый гладкой велюровой тканью. На столике оказались разбросаны щетки для волос, какие-то странные украшения, крошечные шкатулочки. Похоже, Аглаида неплохо тут жила. Кем бы она ни была.

Аглая нервно рассмеялась. Она что, всерьез начинает верить в то, что попала в… другой мир? Вселенную? Параллельную реальность? Бред какой-то. Что дальше? Пришельцы на летающей тарелке? Но яркого света она не видела. Только жуткое свечение символов на каменном алтаре. Смех превратился в истерику. Аглая хохотала над собственной готовностью поверить в слова больной извращенки. Смеялась, а по щекам текли слезы.

Внезапно дверь отлетела в сторону, и в комнату ворвался седой старик. За ним, спотыкаясь и тяжело дыша, бежала женщина.

– Иштван, да подожди же ты! Нужно позвать лекаря…

Аглая узнала отца Аглаиды. Коренастый, невысокий, он был немного похож на гнома, что ли…

– Аглаида, девочка моя… – Князь обнял Аглаю и с неожиданной силой поднял с пола. – Что же ты так? Ну-ну, не плачь… Я найду того, кто это с тобой сделал. Ты только скажи.

– Иштван, ты задушишь бедняжку. А она и так столько всего натерпелась. – Женщина остановилась рядом с ними и перевела дыхание.

Аглая помимо воли взглянула на черноволосую красавицу. От колючего, почти черного взгляда захотелось спрятаться в самый далекий угол, который только можно отыскать. Ни Аглая, ни странная женщина не отводили взгляда. Кажется, незнакомку это всерьез разозлило. Она прищурилась, едва ли не вспарывая Аглаю глазами.

Боль прострелила плечо, и Аглая вздрогнула. Попыталась отстраниться от князя, который прилип к ней, как пиявка.

– Ну вот, Иштван, посмотри, что ты наделал! – Черноволосая вмиг превратилась в заботливую медсестру и бросилась к Аглае, отталкивая помрачневшего князя. Аглая взглянула на свою руку. Края глубокого пореза разошлись в стороны и сейчас кровоточили, окрашивая простыню, которой она прикрывалась в алый цвет. Именно сюда вонзился осколок лобового стекла. Такое впечатление, что это было лет десять назад.

– Виру-у-уш! – Князь вопил во всю мощь легких.

Аглая хотела прикрыть уши от громоподобного рыка. Кажется, даже стены содрогнулись от его голоса.

– Где Вируш?! Радана, немедленно позови Вируша! Давай же! Ступай! Что ты стоишь?!

Кажется, черноволосой приказ совсем не понравился. Она бросила в сторону князя недовольный взгляд, но тут же натянула на лицо ангельскую улыбку.

– Сейчас-сейчас, милый. Ты только не волнуйся.

Она резко, но грациозно развернулась, обдав Аглаю ароматом сладких духов и потоком холодного воздуха. Взметнулись и зашелестели по полу пышные юбки. Почему-то в голове возникла картинка ползущей по траве змеи. Значит, Радана. Уж не та ли это мачеха, о которой предупреждала Аглаида?

Аглаю передернуло от собственных мыслей. Как быстро она стала воспринимать слова этой чокнутой всерьез. Но кажется, мозг уже все решил. Смирился. Принял. В глубине души Аглая осознавала, что все происходящее не квест скучающих богачей, не ее галлюцинации, не бред. Все происходящее – правда. Самая настоящая правда. Она оказалась неизвестно где. Но все вокруг было вполне реальным. И эта комната, и старик-князь, суетящийся около нее, как ребенок, и черноволосая женщина со злыми глазами. Вместо ожидаемой паники и страха неожиданно пришло спокойствие. Даже апатия.

Аглая позволила князю уложить себя в кровать и укрыть одеялом до самого подбородка.

– Не бойся, девочка моя. Сейчас придет Вируш. Он мигом поставит тебя на ноги. Все заживет, и следа не останется!

Аглае было абсолютно все равно, останутся следы или нет. Она рассматривала тонкую ткань золотистого полога. Мысли лениво перетекали от одной к другой. Итак, она оказалась здесь по воле Аглаиды, дочери этого самого князя, который сейчас смотрел на нее слезящимися глазами. Каким-то образом злобной стерве удалось перетащить ее из одного мира в другой. Стоп! Она же сказала, что она ведьма. И сделала ведьмой Аглаю. Иначе как еще объяснить молнии, блуждающие по телу, стаю воронья, набросившегося на нее, и землю, которая затягивала в себя, как в могилу? Вот тебе и детские сказочки. Раньше, когда была ребенком, она обожала сказки. Перед сном мама всегда читала ей одну-две, и Аглая воображала себя персонажем чудесной истории. Не главной героиней, нет. Просто одной из жительниц волшебной страны, таинственного волшебного мира. У нее обязательно была бы своя история. Свои приключения. Свой принц. Иногда эти фантазии настолько сильно ее захватывали, что Аглая отключалась от реальности. Просто выпадала из нее, погружаясь в омут собственного воображения. Но однажды пришлось повзрослеть. И забыть про то, о чем мечтала. А теперь мечта сбылась. Таким вот извращенным ненормальным образом. Если сильно верить, все действительно получится. Но Аглая хотела не этого!

Князь вдруг наклонился прямо к ее лицу и встревоженно зашептал:

– Дочка, признайся: ты… кто-то уговорил тебя это сделать? Мужчина?

Аглая удивленно вздернула брови. Старик явно испытывал неловкость, говоря об этом. Похоже, он думает, что она пыталась сбежать с любовником. Черт! Не она, а его настоящая дочь.

– Не бойся мне признаться. Он… обесчестил тебя? Только скажи, кто это был. Мерзавец наверняка вознамерился получить престол, совратив тебя.

Князь ожидал ответа. Он выглядел искренне обеспокоенным, а Аглая даже не представляла, что ему ответить. Как она вообще должна к нему обращаться? Голова закружилась, а перед глазами потемнело. Нужно что-то придумать, но что?.. Ладно, пока поиграет в дурочку.

– О чем вы… князь?

Он удивился и тут же нахмурился.

– Аглаида…

Он собирался еще что-то сказать, но дверь без стука отворилась, и вошел еще один старик. Он был смутно знаком, как будто Аглая его уже видела.

– Вируш! Ну наконец-то! – Князь вскочил с кровати и указал на плечо Аглаи. – У Аглаиды открылась рана. Твои вчерашние снадобья не помогли. И на лицо посмотри! Совсем не заживает.

Конечно! Это же тот самый старикан, который ее вчера ощупывал. Лекарь. Он прошаркал к ее кровати, опираясь на кривую толстую палку. Почему-то весь его облик вызывал в Аглае отторжение. Она так напряглась, разглядывая его, что даже не отреагировала на слова князя. У нее что-то с лицом? Да и все равно. Лекарь приблизился.

Он был наряжен в серый плащ и даже не снял с головы капюшона, из-под которого свисали седые космы. Нечесаная борода торчала во все стороны. Длинный крючковатый нос, искривлялся в нескольких местах. Но хуже всего было выражение лица. Нахмуренные кустистые брови, странный лихорадочный блеск глаз, какая-то недобрая улыбка. Он все время облизывал губы и шумно дышал. Аглаю аж передернуло от отвращения. Она вздрогнула и повыше натянула одеяло.

– Позвольте, я осмотрю вас, княжна.

Он потянулся худыми пальцами к краю одеяла. Аглая резко мотнула головой, чем спровоцировала приступ тошноты:

– Не надо меня осматривать!

От одной мысли, что он к ней прикоснется, к горлу подступила желчь.

– Аглаида, доченька, Вируш должен проверить твои раны.

Сквозь зубы Аглая процедила:

– Со мной все в порядке.

Вируш мерзко улыбнулся уголками рта:

– Вы скромны и благочестивы, княжна. Но я лишь лекарь. Да к тому же стар. – Он издал сухой смешок, больше похожий на скрежет.

– Действительно, Аглаида. Это же Вируш! Ты чего? Позволь ему осмотреть себя.

Черт! Ее действительно замучила паранойя. В самом деле, что ужасного с ней может сделать этот старый хрыч? На местного наркоторговца он не тянул. Скорее всего, обычный шарлатан. Аглая немного опустила одеяло, открывая плечо с порезом. При свете дня начинающая заживать рана действительно выглядела жутковато.

– Хм… – Лекарь прислонил посох к стене и склонился над Аглаей.

Его седые волосы коснулись ее плеча, вызвав волну дрожи и отвращение. Как будто запустила руку во что-то склизкое. Лекарь снова облизнулся. У Аглаи в животе заворочался отвратительный клубок змей.

– Вижу, моя мазь начала помогать…

Аглая пристально следила за стариком – мало ли что он может выкинуть.

– Наверное, княжна сделала слишком резкое движение. Или потревожила рану во сне.

– Это моя вина. – Князь сурово поджал губы.

Аглая мечтала лишь об одном: чтобы они оба поскорее убрались отсюда и оставили ее в покое, дав возможность обследовать комнату и… поспать. Похоже, ее измученному организму все еще требовался отдых. Глаза закрывались сами собой, но заснуть в присутствии этих двоих она не могла. Хотя вряд ли обычная дверь убережет ее от чьего-либо вторжения. Господи, да куда же она попала?! И за что ей все это? Почему мечты о волшебных странах и сказочных принцах не могли обернуться чем-нибудь… нормальным? Например, поездкой к развалинам какого-нибудь средневекового замка и встречей там с адекватным мужиком?!

Лекарь как-то уже слишком долго осматривал плечо, водя старческой сухой ладонью по ее коже. Аглая снова вздрогнула от отвращения и инстинктивно отдернула руку. Но старик вцепился в ее локоть своими тонкими пальцами-сучками и сжал.

– Я сделал вам больно, княжна?

Ей показалось, или в его голосе прозвучала надежда? На всякий случай Аглая отрицательно покачала головой. Наконец он отпустил ее руку и принялся перебирать склянки и мешочки, которые были привязаны прямо к поясу плаща. Зачерпнув из мешочка какой-то терпко пахнущей трухи, он начал посыпать этой пылью рану. Аглая нахмурилась и возмущенно тряхнула головой:

– Что это за гадость? Рану нужно промыть и… – Она едва не сказала «зашить», но вовремя остановилась. Глупо подавать им идею тыкать себя иголками.

– Княжна-княжна… – Лекарь покачал головой. – Я не учу вас вышивать. Не советуйте же мне, как лечить вас. – Он окунул палец в небольшую колбу с какой-то густой жидкостью и, вцепившись в ее локоть, принялся щедро намазывать рану.

Порез пронзили сотни маленьких иголочек. Мазь начала шипеть и пузыриться. Аглая закусила губу от боли, но все равно не смогла сдержать тихого вскрика.

– Потерпи, доченька. – Князь встал в изголовье кровати и погладил Аглаю по волосам.

Своего настоящего отца Аглая помнила смутно. Он остался в памяти пьяным и вечно скулящим о том, что Аглая на него «не очень-то и похожа». Самым ярким эпизодом с его участием был ее шестой день рождения. Папаша с торжественным видом вручил ей замызганную игрушку и с насмешкой добавил, что она принадлежит другой девочке. Ей, видите ли, игрушка надоела, и она согласилась подарить ее Аглае. Но если она будет себя плохо вести, то папа заберет эту игрушку и вернет обратно «доброй девочке». И вообще он ее потом все равно заберет, но пока Аглае можно поиграть. Аглая хорошо запомнила возмущенное оханье гостей, когда она со всей яростью обиженного ребенка швырнула в отца жесткого и колючего жирафа. А когда предложила прямо сейчас вернуть потасканную игрушку обратно девчонке, все притихли.

Поэтому сейчас ей было немного странно воспринимать заботу от чужого человека. Конечно, он считал ее своей настоящей дочерью, но… Но его беспокойство вдруг оказалось приятно. На какой-то момент Аглая совершенно забыла обо всех своих проблемах, о нереальной, фантастической и абсолютно абсурдной ситуации, в которой оказалась. О Вируше, который рассматривал ее сальным взглядом и тянулся покрытым мазью пальцем к лицу. Обо всем. Захотелось стать маленькой девочкой, кутаться в одеяло, плакать и обижаться на судьбу, зная, что есть человек, который поддержит и утешит. Для Аглаи таким человеком всегда была мама. Всегда. Потом она стала подставлять матери плечо и заботиться, возвращая ту ласку, которую мать безвозмездно дарила ей. Но, черт возьми, как иногда хотелось услышать уверенный мужской голос, который обещал, что явится в школу и разберется с обидчиками, что обязательно купит понравившуюся игрушку и на выходных сводит в парк. Аглая даже не поняла, что плачет. Старый князь осторожно стер слезинку с ее щеки.

– Вируш, отойди. – Он оттолкнул целителя и занял его место. – Ну-ну, девочка моя. Больно, да?

Он возился с ней, как с маленьким ребенком. Удивительно, как человек, который вчера угрожал своему солдату смертью, сейчас нянчился с ней. Аглая заставила себя проглотить рыдания. Этим она делу не поможет. Выталкивая из себя каждый звук, хрипло проговорила:

– Немного. Но уже все нормально. – Старик ласково улыбнулся. Морщины на его лице углубились, и стало заметно, насколько он стар.

– Боль скоро пройдет, княжна. – Вируш, о котором она уже успела забыть, подал голос.

Аглая едва не подпрыгнула. Лекарь продолжал ощупывать ее глазами. Ей даже казалось, что она физически ощущает эти липкие прикосновения. Чего он пялится на нее? Аглая открыла рот, собираясь рискнуть и попытаться выставить его отсюда, но неожиданно в дверь уверенно постучали. Князь раздраженно гаркнул «Войдите», и в проеме выросла массивная фигура.

Сначала Аглая просто восхищенно рассматривала высокого красавца. Таких в реальности существовать не могло. По крайней мере она подобных не встречала. Вполне возможно, что он просто чья-то ожившая фантазия. Короткие светло-русые волосы лежат волнами. Большой лоб, глаза глубокого карего цвета, словно шоколадные, чересчур пухлые губы, которые больше подошли бы женщине. Но немного выступающие скулы скрадывали это впечатление, делая его лицо мужественным. Упрямый, выступающий вперед подбородок придавал ему одновременно и суровый, и надменный вид. Одет он был в… Аглая даже не знала, как это назвать. Что-то напоминающее мужской пиджак, но удлиненный, почти до колен, и застегнутый до самого горла. Ткань насыщенного бордового цвета украшала золотистая вышивка. На таком фоне его бледная кожа смотрелась аристократично. Самый настоящий принц.

Он бросил на Аглаю пристальный взгляд, от которого ей тут же стало жарко. Раньше мужчины, какими бы красивыми они ни были, не вызывали у нее такой реакции. Тут же пришло осознание того, насколько ужасно она выглядит. С синяками по всему телу, порезами, раной на плече и лице, которую даже не успела рассмотреть. А волосы… Мало того, что похожи теперь на паутину, так еще и жуткого цвета. Почему никого здесь не удивляет такой цвет?! И, скорее всего, у нее то самое гнездо на голове, с которым героини всех книг умудряются выглядеть сексуально. Аглая была уверена, что выглядит как самая несексуальная женщина мира. Господи, о чем она вообще думает?! Оказалась неизвестно где, а туда же. Дура она, самая настоящая дура. От нее даже Ванечка нос воротил, козел. А она растекается под взглядом этого обалденного мужика. И именно сейчас вспомнила, что кроме одеяла и тонкой простыни на ней ничего больше нет. Ну это совсем уж глупо. Аглая никогда не была падкой на мужчин. А тут вдруг едва ли не расплавилась под взглядом одного из них. Раньше она вообще не признавала мужской красоты, а сейчас даже глаз отвести не может. Да и он продолжает беззастенчиво ее рассматривать.

Так, все хватит. Наверное, это последствия всего случившегося. Из-за потрясения она теряет концентрацию, забывая о важных проблемах. Стараясь взять себя в руки, Аглая постаралась принять максимально строгий вид, на какой только была способна. Обычно, на подчиненных действовало. Она брезгливо изогнула губы и выгнула брови, без слов спрашивая: «Ну что, насмотрелся?» Бледный красавец едва заметно нахмурился и сжал губы, как будто ему было одновременно и больно, и обидно.

– Что ты хотел, Денеш? – В голосе князя слышалось недовольство.

Аглая посмотрела на старика. Похоже, он тоже заметил внимательный взгляд вошедшего, и ему он не понравился. И только сейчас Аглая поняла, как именно князь назвал мужчину. Денеш… Тот самый Денеш, что нес ее вчера на руках, догнал, когда она пыталась сбежать, и поддерживал, пока она пыталась усидеть на лошади. Денеш, который показался ей самым странным из этой чудаковатой компании, с каким-то секретом. Сейчас, когда она разглядела его лицо, не скрытое темнотой и шлемом, то напрочь забыла обо всех своих ощущениях.

Он, наконец, отвернулся от нее и без страха посмотрел на князя.

– Прошу простить меня за беспокойство. Надеюсь, княжна чувствует себя лучше? – Он бросил на Аглаю быстрый пристальный взгляд, от которого сразу же стало жарко. – Только что прибыл посланник Волчьих сыновей.

– Как не вовремя. – Князь поморщился. – Чего хочет?

– Сказал, что будет говорить, только с вами. Но наши разведчики доложили, что они уже пересекли Йесель.

Князь посуровел. Исчез заботливый отец. Остался задумчивый правитель. Аглая снова удивилась, как быстро она начала воспринимать все с ней происходящее всерьез. Нежели действительно верит, что не сошла с ума, что не лежит с галлюцинациями? Слишком яркими были ощущения. Слишком острой – боль. Все вокруг виделось четким и настоящим. Но Аглая все еще боялась поверить.

– Проследи, чтобы ему оказали все почести, накормили и разместили. И передай, что я скоро спущусь.

– Слушаюсь, князь. – Денеш величественно кивнул и послал Аглае еще один взгляд.

Что-то в нем такое было, что ей тут же захотелось откинуть одеяло. Аглая никогда не была избалована мужским вниманием. Она знала, что далека от идеалов женской красоты. Но и уродиной себя не считала. Она ведь действительно была симпатичной, следила за собой.

Только вот мужчины почему-то предпочитали ей гораздо менее симпатичных женщин. Те, с кем она встречалась, считали ее слишком умной, «мужчиной в юбке», как однажды выразился ее первый любовник. А второй назвал ее фригидной стервой, которой сложно даже имитировать оргазм, не то, что испытать его. Но они действительно ее не возбуждали. А может просто и не пытались.

– Ступай, Денеш. – Князь с удивлением смотрел то на Аглаю, то на Денеша. В его голосе слышалось недовольство.

Похоже, она умудрилась что-то сделать не так. Денеш поклонился и, развернувшись, вышел. Аглая с облегчением вздохнула, приводя мысли в порядок. Что-то она слишком расслабилась.

– Мне нужно идти, дочка. А ты пока отдыхай и набирайся сил. – Князь снова погладил ее по голове и поправил одеяло. – Если почувствуешь себя плохо, сразу зови, у дверей дежурит стража.

Значит, ее стерегут. Аглая была уверена: заботливый родитель тревожился о том, чтобы она не сбежала. Мог не волноваться. Куда ей бежать? Да еще и в таком состоянии.

– Я могу побыть с княжной. – Вируш, о котором Аглая опять забыла, выглянул из-за балдахина.

Только не он! От одной мысли, что придется остаться наедине с мерзким хрычом, ее снова замутило.

– Да, останься. Присмотри за ней.

Аглая едва не взвыла от злости. Нет, она не позволит этому старикану торчать рядом. В памяти всплыло злое лицо Аглаиды. То, с какой ненавистью она говорила о своей жизни, полный презрения взгляд. Она точно себя в обиду не давала. Стараясь подражать здешней манере речи, Аглая спокойно произнесла:

– Не нужно. Я хочу побыть одна. И выспаться.

Вышло очень по-княжески. Надменно. Аглая мысленно поморщилась. В кого она превращается?

Князь поджал губы. Наверное, не доверял ей и не хотел оставлять одну. Но как-то не верилось, что лекарь сможет удержать ее от побега. Скорее, он может стать его причиной. От его взгляда хотелось принять душ и бежать, куда глаза глядят.

– Ладно. Пусть будет по-твоему. – Князь шагнул к ней и поцеловал в лоб. – Отдыхай и набирайся сил.

Кивком головы он указал Вирушу на дверь. Тот забрал свой посох, или что это было, и поковылял за князем. Аглая выдохнула с облегчением. Наконец, она одна. Выждав несколько секунд, она снова откинула одеяло. Превозмогая боль, с трудом выбралась из кровати. Неловкими движениями обернула вокруг себя мятую простыню и снова осмотрелась. Ей нужно изучить здесь каждый уголок. Каждую щель. Если Аглаиде удалось притащить ее в этот дикий мир, то наверняка есть способ вернуться обратно. Должен быть! Нужно только его найти. Часть ее все еще отказывалась верить в то, что ее каким-то образом перенесло в другую реальность. Она до сих пор сомневалась во всем увиденном. Но другая часть приняла и смирилась с новой действительностью. Аглая поняла, что ей легче поверить в существование неизвестного сказочного мира, чем в то, что она сошла с ума, и все это – галлюцинации. Мозг приводил самые разные доводы того, что это реальность, но Аглая тут же их оспаривала. Есть же огромное количество пропавших без вести людей, которых не могут найти годами. Но ведь полиция особенно сильно и не напрягается.

Аглая откинула назад волосы. Ей нужен горячий душ. И несколько часов сна. Но ни то, ни другое она не могла себе позволить. Снова истерично рассмеялась: вряд ли здесь вообще существует водопровод. А сон… Не до отдыха сейчас.

Глава 3. Абигель

Аглая подошла к круглому зеркалу в необычной раме и уставилась на свое отражение. Сколько времени прошло с момента аварии? Сутки? Двое? Под глазами залегли темные тени, щеки впали, на лбу и подбородке ссадины и царапины. Губы потрескались, и вертикальные трещинки запеклись темной корочкой крови. На скуле осталась небольшая, но уродливая рана, опухшая, темно-алая.

Такие привычные голубые глаза лихорадочно сверкали. Жуткие, иссиня-серебристые волосы падали на плечи и грудь волнистыми прядями. Сейчас она действительно выглядела, как потустороннее существо. Аглая устало опустилась на мягкий пуф и уткнулась лицом в ладони. Нужно придумать, что делать. Она ведь ничего не знает об этом месте. О самой Аглаиде. А что если кто-то и впрямь догадается, что она – не она? Что с ней сделают? Опять подумалось о пытках и жутких казнях, про которые когда-то читала.

У кого выяснить об этом месте? И как понять, какой была Аглаида? Может сказать, что потеряла память?! Это же идеальный выход. Аглая снова взглянула на своего уставшего и потрепанного двойника. Она точно дура. Уже поздно это говорить. Только что она дала понять доброй половине народу, что прекрасно обо всем помнит.

– Ты же сильная. – Она горько улыбнулась зеркалу, и отражение вернуло кривоватую улыбку. – Всегда знаешь, что делать. Придумай и на этот раз что-нибудь.

Зеркало пошло рябью. Аглая испуганно отскочила назад, едва не упав на пол. Сова и ворона резко повернули к ней деревянные головы. Глаза-камни сверкнули. Птицы расправили крылья, туловища же их оставались неподвижными. По зеркалу, как по воде расходились круги.

Аглая всегда считала себя трусихой. Она была из тех, кто не пойдет в подвал, если услышит там загадочные шорохи. Нет, она соберет вещички и свалит от злополучного подвала куда подальше. Тем более, она была не из тех, кто трогает неизвестные предметы. Но сейчас все было иначе. Инстинкт самосохранения предательски молчал. Какой-то внутренний порыв, странная сила, толкала протянуть руку и прикоснуться к бурлящей глади.

И Аглая коснулась. От любопытства. От невероятного притяжения. Рябь на зеркальной поверхности магнитом притянула ее пальцы. Как только кончики соприкоснулись с ней, Аглая ощутила холод, а зеркало пошло трещинам. Нет, не трещинами… Сеточкой инея. Морозные узоры из веточек и спиралей расцвели там, где еще недавно расходились круги.

Аглая, как завороженная, следила за этим чудом. Краем сознания она отметила, что в комнате совсем не холодно. Так откуда иней? Но все было неважно, потому что Аглая прикоснулась еще раз. Шероховатая, покрытая изморозью поверхность вдруг дрогнула под ее пальцами, стала мягкой и податливой. Аглая надавила, и пальцы легко прошли сквозь зеркало. Кожи коснулось что-холодное, совсем как льдинка. Аглая испуганно отдернула руку и вытащила пальцы из зеркала. На них медленно таяли крошечные снежинки. Неподвижная деревянная сова ухнула. Ворон каркнул, раскрыв массивный клюв, и снова застыл. Как ребенок, которого манит неизведанное, Аглая снова протянула руку и уже намного смелее дотронулась до зеркала, надавила, наблюдя, как ладонь исчезает по ту сторону.

Кожу снова укололи несколько колючих снежинок. Что бы там ни было, что бы ни находилось за этим странным зеркалом, оно звало и манило. Аглая поняла, что умрет, если не узнает, что прячется с той стороны. Словно в трансе, просунула руку вперед, по самый локоть. Пришлось придвинуться вплотную к изящному столику, упереться ребрами в твердый край. Как попасть внутрь? Она ведь должна быть там! Обязана! Как только в голове мелькнула эта мысль, Аглаю втянуло в зеркало. Как будто кто-то толкнул в спину. Секунда, и она, словно переступив порог, упала на твердую, покрытую хрустящим снежком землю. Аглая подняла голову и осмотрелась. Это снова был лес. Только какой-то уж странный. Даже страннее того, в котором она пришла в себя. Здесь все было серым, черным и голубым. Аглая медленно поднялась на ноги, зажав на груди простыню. В нескольких метрах от нее стоял длинный стол, накрытый белой скатертью. В противоположных концах расположились два деревянных кресла, или стула, больше похожих на троны. Один был украшен фигурами ворон, на другом повсюду скалились волчьи морды. Аглая пошла к столу. Ноги мерзли от снега и холода, кожа покрылась мурашками и влагой от таящих снежинок, но Аглая упрямо шагала вперед.

Стол оказался уставлен большими серебряными кубками. Каждый из них украшали темно-синие камни, которые мрачно сверкали, словно подмигивали. Возле кубков лежали пучки трав, цветки неизвестных растений, грибы, каких Аглая в жизни не видела, и пузырьки. Большие и маленькие, самых разных форм и размеров. Но слишком похожие на тот, который был у Аглаиды.

Воспоминания о том, что сделала с ней эта стерва захлестнули Аглаю. Ей захотелось вновь встретиться с чертовой извращенкой, теперь уже на равных, и оттаскать за волосы. Повыдергивать ее пепельные космы с корнем, до крови. Вокруг рук начали вспыхивать уже знакомые крошечные голубоватые разряды молний. Они сверкали и искрились, тянулись от одного пальца к другому, глухо потрескивали. Над головой разнесся тревожный раскат грома.

Аглая задрала голову вверх. Над ней висело тяжелое мрачное небо. Серое, с рваными голубыми полосами. В бесконечном потоке туч зависла огромная луна. Того же странного, серо-голубого оттенка, что и вчера ночью. Она была неестественно велика, словно увеличенная в десятки раз. Темные пятна складывались в причудливые узоры.

Новый раскат грома сотряс землю. Аглая обернулась. С деревьев слетал то ли снег, то ли пепел. Она отошла от стола и приблизилась к дереву, коснулась искрящейся от молний ладонью ствола. Он оказался странно бархатистым на ощупь. Действительно, как тонкие листочки пепла. На коже остался темный угольный след. Словно бы она измазала руки в золе. Длинная извилистая молния протянулась от неба и до его макушки. С оглушительным треском дерево раскололось надвое. Аглая испуганно отскочила. На этот раз молния потянулась прямо к ней. Сорвалась с неба и жгутом обвила запястье.

Кожу покалывало в том месте, где электрический разряд с ней соприкасался. Аглая дергала рукой, пытаясь освободиться. Все новые и новые молнии устремлялись к ней, опутывая тело. Разряды и вспышки без перерыва мелькали перед глазами. Она пятилась обратно, но молнии следовали за ней, как за громоотводом. Со всех сторон к ней тянулись черные клубы. Дым? Туман? Да плевать! Какая разница, что это за чертовщина, если она подбирается к ней вплотную? Но чем быстрее двигалась Аглая, тем быстрее к ней подступал туман. Он был похож на темно-серую тучу, перепутавшую землю с небом. Молнии словно пытались ее задержать, обвиваясь вокруг рук, талии и даже шеи. Аглая обернулась и побежала обратно. Зеркала не было. Только два дерева стояли друг напротив друга и сплетались ветвями так, что образовывался круг. Как будто огромное гнездо, которое облюбовали уже настоящие совы и вороны.

Туча уже почти настигла Аглаю, но она упрямо бежала к деревьям. При ее приближении, ветки сплелись еще гуще, и получилось самое настоящее гнездо. Холодные клубы коснулись ступней, молния жадно оплела все тело. Аглая прыгнула прямо в огромное гнездо и… упала на пол своей спальни.

Колени ныли от удара, щиколотки оказались покрыты сажей, а сердце гулко билось в груди. Аглая обернулась. Зеркало равнодушно отражало комнату. Сова и ворона замерли двумя деревянными фигурами. Аглая тяжело вздохнула и взглянула на свои руки. Ручейки вен просвечивали сквозь кожу и слегка вспыхивали. Так, ладно… Все это вполне реально. Она не спит. В сознании. И вряд ли видит сон во сне.

Аглая так резко подскочила на ноги, что потемнело перед глазами. Она должна убедиться! Прижала ладонь к зеркалу, но оно осталось холодным и твердым. Надавила сильнее. Безрезультатно.

Да что ж за..? Аглая прикусила губу, чтобы не выругаться. Это точно не галлюцинации! Вены до сих пор сверкали, как забравшиеся под кожу молнии. Неужели, Аглаида действительно каким-то образом сделала ее ведьмой? А чего она удивляется? Попала ведь в эту странную реальность. Ох, Господи… И что теперь делать? Ей выдадут остроконечную шляпу, метлу и жабу? Будет летать над полями и лесами, варить в котле бурлящие зелья и беседовать с черным котом? Аглая едва не расхохоталась. Да, сдают нервишки. Но сложно было сдержаться от новой волны истерического хохота, когда представила себя в образе киношной злодейки. Так погрузилась в это нездоровое веселье, что едва не попалась с поличным. За дверьми послышалась какая-то возня, мужские голоса, и Аглая, как могла быстро юркнула в кровать. Натянула одеяло до макушки и сделала вид, что спит. Дверь со зловещим скрипом отворилась.

– П-простите, г-госпожа… Я п-принесла вам п-поесть.

От любопытства Аглая открыла глаза. У порога стояла симпатичная девушка и держала огромный, нагруженный всякой всячиной поднос. Она с нескрываемым ужасом смотрела на Аглаю. Боится? Нет, скорее в ужасе. Что же княжна тут творила?

Аглая выбралась из своего укрытия и кивнула девушке:

– Раз принесла, значит, ставь.

Та вздрогнула и едва не выронила поднос. Причудливая посуда звякнула. Спустя пару секунд она все-таки с опаской приблизилась и водрузила поднос на красивую тумбочку с резьбой. Пока служанка, или кем она была, расставляла тарелки, Аглая исподтишка ее рассматривала. Невразумительное платье серого цвета, свободное, без пояса, скрывающее фигуру. Сверху что-то вроде сюртука без пуговиц, такого же серого цвета, с незамысловатой вышивкой на рукавах и подоле. Серая шапочка в форме таблетки каким-то чудом держалась на голове и завязывалась сзади двумя широкими длинными лентами. Черная растрепанная коса тянулась почти до поясницы. Вокруг лица висели выбившиеся пряди. Интересная мода. Аглая совсем приуныла. История не была ее сильным местом, тем более история моды. Но даже скудных знаний, полученных из лекций, кино и книг, хватало, чтобы понять: в известных миру странах подобное не носили. Она попала черт знает куда.

– Ч-что-то еще, г-госпожа? – Девица упрямо смотрела в пол и прятала руки за спиной.

Аглая бросила взгляд на еду. Ей даже красивый кубок принесли. С гравировкой в виде единорога. Тут же стоял кувшин, от которого до сих пор поднимался пар и насыщенный пряный аромат. А что если ее все-таки опоили? Ну не хотела Аглая верить в то, что все ею пережитое, – реально. Лекарь ведь намазал ее какой-то ерундой, еще и посыпал чем-то. Что если, попав в кровь, вся эта гадость вызвала у нее видения?

Но ведь это вполне можно проверить. Аглая кивнула девушке, все еще ожидающей приказаний.

– Да, еще. Как тебя звать?

Вопрос девицу удивил. Она вскинула голову и ответила, чуть не плача:

– Абигель, княжна.

И с чего вдруг такая реакция? Даже если Аглаида знала девчонку, та могла просто удивиться. Но не бледнеть же от страха. Значит, причина была в другом.

Аглая села на кровати и указала рукой на поднос с едой. Слава богу вены больше не сверкали и выглядели вполне обычно.

– Пробуй, Абигель.

Глаза девицы расширились, а брови уползли прямо к милой шапочке.

– П-простите, г-госпожа? В-вы хотите, чтобы я..? – Она уставилась на рану Аглаи и замолчала.

Аглая спрятала плечо под одеяло.

– Я хочу, чтобы ты попробовала все, что принесла. Так – достаточно понятно?

Девица пошатнулась и кивнула. Похоже, она была близка к обмороку. Несмело подошла к тумбочке, наполнила тарелку чем-то вроде овощного рагу и зачерпнула немного ложкой. Так же несмело отправила в рот и начала медленно жевать. Аглая указала на кувшин, расписанный алыми и золотыми цветами.

– Ты запивай-запивай.

Абигель побледнела еще больше. Отложила ложку и наполнила кубок темно-красной жидкостью. Аглая принюхалась:

– Что это?

– Вино со специями и несколькими каплями целебного отвара господина Вируша. – Голос Абигель звучал тонко-тонко.

Вряд ли «господин Вируш» стал бы сообщать кому-то, что в вине, если бы надумал ее отравить. Да и Абигель выглядела напуганной скорее из-за самой Аглаи, нежели из-за необходимости пробовать еду.

– До дна. – Аглая прижала кубок к губам Абигель, заставляя выпить все.

Девчонка осушила кубок и поморщилась. На щеках появился румянец. Похоже, даже такое количество вина ударило ей в голову.

Аглая пристально наблюдала за Абигель. С ней ничего особенного не происходило. Просто стояла и с еще большим ужасом смотрела на Аглаю. Не похоже, что она пребывала во власти галлюцинаций. Мозг заработал с утроенной скоростью. Абигель напугана до чертиков. А значит, из-за страха может не обратить внимания на странности в поведении «госпожи». Почему бы это не использовать? Как говорил один из преподавателей в институте: «Уж если вы не подготовились и решили нести чушь, то хотя бы делайте это с уверенностью и умным лицом».

Аглая набрала полную грудь воздуха и попыталась собраться с мыслями. Главное, быть уверенной. Она ведь княжна.

– Я не помню тебя, Абигель.

Девушка покачнулась и опять побледнела.

– Я недавно служу в крепости, госпожа.

Ну вот, первое же попадание! А если недавно, то чего тогда боится? Подтолкнув под спину мягкую подушку, Аглая с воодушевлением продолжила расспросы:

– Насколько недавно?

– Две недели, госпожа.

Интересно, а сколько времени Аглаида планировала подмену? И зачем? Она что-то говорила о том, что может видеть будущее – теперь Аглая в этом ни капли не сомневалась. А еще она сказала, что видела себя в волчьем логове. Тогда Аглая была слишком напугана и не воспринимала происходящее всерьез. Слишком беспечно отнеслась к словам ведьмы, посчитав их сумасшедшим бредом. Но теперь все было слишком реальным и настоящим. Она в ловушке, из которой не выбраться. Вряд ли ее примут с распростертыми объятиями, если узнают о подмене. Никто и слушать не будет, что в этом нет и капли ее вины. Все, что она может, – попытаться здесь выжить. Ей нужно найти те камни – что-то внутри подсказывало, что это дорога обратно. В ее мир. К маме. Ко всему, что привычно и знакомо. К ее жизни. Пусть не очень счастливой и радостной, но ЕЕ.

В мысли ворвался испуганный голосок:

– Я могу идти, госпожа? – Абигель уже заметно тряслась, как тот пресловутый осиновый лист.

Аглая с каким-то даже злорадством хмыкнула:

– Нет.

Девица шумно втянула в себя воздух, заставив Аглаю задуматься: что такого творила княжна, если ее так боятся? Ладно, разберется во всем по ходу дела.

– Чем ты занимаешься в крепости, Абигель?

– Я… я в-выполняю р-разные поруч-чения… Делаю все, что прикажут… В-в основном помогаю на кухне… Прибираю в комнатах…

Аглая едва не закатила глаза. Нужно немного поднажать на девицу. Может, тогда она проговорится о причине страха.

– Ты не выглядишь счастливой? Тебе не нравится здесь?

Абигель так затряслась, что Аглая испугалась: как бы в обморок не упала.

– Что вы, госпожа?! Я каждый день благодарю богов за дарованную возможность. Пусть и временную…

О! Ну хоть что-то!

– Временную? Почему временную?

– Так ведь меня, как и других, взяли сюда служить на время приезда Волчьих сыновей. Говорят, их много будет. Здешней прислуге со всеми не управиться. – Под конец речи Абигель совсем сникла и уже едва шептала.

Аглая задумалась. Волчьи сыновья. Не первый раз она уже о них слышит. Кто это такие? Точно кто-то важный, раз князь бросил свою любимую дочурку и побежал разговаривать с каким-то посланником. И не имеют ли они отношения к волчьему логову, в котором так не хотела оказаться Аглаида? Ох, сколько вопросов. Голова кругом идет.

Но она просто обязана во всем разобраться! Найти способ вернуться домой. Как там сейчас мама? Наверное, ужасно переживает и места себе не находит. Плачет. Мама. Мамочка. Мамуля. Которая столько всего прошла, чтобы она, Аглая, имела шанс жить достойно. Мама отказывала себе во всем. Лишила себя личной жизни. Работала на нескольких работах и никогда не показывала, как ей тяжело. И всегда, что бы ни происходило, поддерживала Аглаю, в любой ситуации была на ее стороне. Она стала маяком, примером. Настоящая супергероиня и фея в одном лице.

Аглая сжала в кулаке одеяло, чтобы не расплакаться. Она сильная. Она все сможет. Эмоции сейчас будут только мешать. Ей нужна холодная голова, и тогда все получится. Она обязательно сможет вернуться. Чертов урод Ванечка! Это все из-за него!

– С-с вами все в порядке, г-госпожа? – Абигель смотрела на нее расширившимися от ужаса глазами.

Аглая раздраженно рявкнула:

– Да!

Черт! Перед ней ведь не подчиненная, не сдавшая вовремя статью.

С трудом взяв себя в руки, Аглая продолжила допрос:

– А чем ты занималась до того, как попала в крепость?

– Я работала в лавке госпожи Габриэллы.

Аглая не выдержала:

– Как будто мне это о чем-то говорит!

– О, к-конечно… Это одна из швей в г-городе… – Даже несмотря на страх было видно, что Абигель очень любит свою работу.

– Значит, когда Волчьи сыны уедут… ты вернешься обратно в лавку?

– Да, госпожа…

Вот возможность разузнать, кто это такие, и почему Аглаида так их ненавидит.

– Ты знаешь, что в крепость прибыл их… – Как там его назвали? – …посланник?

Абигель слишком быстро замотала головой. Темные пряди колыхнулись возле щек.

– Н-нет, г-госпожа… Я… н-ни о чем т-таком н-не з-знаю…

Ну-ну. Точно так же выглядела одна из журналисток под ее началом, когда оправдывалась, почему конкурентам первым удалось выпустить эксклюзивный материал. Оказалось, что она все рассказала своему парню. Который, о, неожиданность, работал на этих самых конкурентов.

Аглая нахмурила брови и прищурилась:

– Не ври мне.

Абигель затряслась. Бледная кожа покрылась алыми пятнами. По щеках побежали слезы.

– Н-не г-губ-бите, г-госпожа, м-молю вас…

Аглая замерла с открытым ртом. Это что же такое творила княжна, если за две недели пребывания здесь служанка едва не падает в обморок? Дурное предчувствие, что она попала в отвратительную заварушку, крепло с каждой минутой. Потребовалось немало усилий, чтобы взять себя в руки. Усталость, голод, отголоски боли во всем теле постепенно лишали ее последних сил. Но сейчас не время расслабляться. Она сомневалась, что в ближайшем будущем вообще настанет такой момент.

Выдержав паузу, чтобы служанка успела окончательно себя накрутить, Аглая медленно произнесла:

– Не погублю… Если ты расскажешь мне все, что видела.

Абигель вскинула голову. От удивление глаза превратились в две круглых монеты.

– Н-но я почти н-ничего…

Аглая решила надавить:

– Каждую подробность. Я хочу знать все.

– Я как раз помогала с овощами, когда пришел г-господин Денеш… Он сказал, чтобы мы собрали лучшие кушанья. И сказал, что сам все отнесет… А потом пришел господин Вируш и приказал отнести еды вам… Я как раз поднималась сюда, когда… когда… Впереди шел ваш батюшка, господин Денеш и еще один неизвестный господин. Они отправились в Западную башню.

Аглае захотелось зарычать от бессилия. Все это ей ни о чем не говорило!

– А как он выглядел?

Абигель пожала плечами и развела руками.

– Высокий… Огромный… В кожаных доспехах… И там еще выделка такая причудливая… Но я не смогла рассмотреть. А еще весь оружием увешан. Как будто невест придется силой отбирать…

– Невест? – Слишком поздно она поняла, какую ошибку допустила своей несдержанностью.

Абигель открыла рот и тут же захлопнула. Видимо, Аглая действительно ляпнула какую-то глупость. Черт! Черт-черт-черт! Как можно быть такой дурой?! Ладно, шпионка из нее никакая.

– Н-ну да… Отбор ведь скоро… – Абигель уже почти шептала.

Что еще за отбор? Кого и куда будут отбирать? И причем здесь невесты? Если она еще хоть минуту будет думать об этом, то точно чокнется.

Абигель осмелилась нарушить молчание:

– Б-будут еще какие-нибудь п-приказания, г-госпожа?..

Аглая задумалась. Если не отдохнет, то просто свалится без сил. А силы ей ой как нужны.

– Да, будут. Сейчас я хочу отдохнуть. Вернешься часов через пять и разбудишь меня.

– Как пожелаете, госпожа…

Абигель поклонилась и поспешила сбежать. Аглая свесила ноги с кровати и посмотрела на остывшее рагу. Служанка осталась жива. Можно есть. Сначала Аглая несмело попробовала кусочек картошки. Оказалось настолько вкусно, что желудок снова жалобно заурчал. Она набросилась на остывшее рагу. За несколько минут смела все с тарелки и взялась за теплый душистый хлеб с изумительной хрустящей корочкой. Вино тоже оказалось невероятным на вкус. Все еще теплое, приправленное пряностями, чем-то похожее на глинтвейн. В голове зашумело уже после первого глотка. В ее планы совсем не входит спиться черт знает где. Аглая отставила кубок и, дожевывая хлеб, печально взглянула на свои бедра. Впрочем, это наименьшая из ее проблем. Забравшись обратно под одеяло, укуталась с головой и закрыла глаза. Ей столько всего нужно сделать, о стольком подумать… Она ведь даже не заглянула в шкаф. Но все потом. Все потом. Сейчас спать.

Глава 4. Кот

– Г-госпожа, п-проснитесь… В-вы п-просили…

Аглая с трудом открыла глаза и поморщилась от боли. Черноволосая девушка трясла ее за плечо, прикасаясь прямо к тому месту, где была рана. Едва шевеля языком, Аглая выпростала руку из-под одеяла и ударила мучительницу по ладони:

– Больно же!

– Ох, п-простите, г-госпожа! Я н-не…

– Хватит мямлить! Помолчи хоть немного.

Аглая накрыла голову подушкой и глубоко вздохнула. Надежда на то, что все приснилось, рассеялась как дым. Аглая выбралась из-под подушки и со злости швырнула ее на пол. Разбудившая ее девица, испуганно отпрыгнула в сторону. Аглая села и уныло посмотрела на девчонку. Абигель, кажется.

Встав с кровати, поплелась к окну. Она чувствовала себя развалюхой. Отдернув тяжелые бордовые шторы, Аглая выглянула наружу. Первое, что бросалось в глаза, – небо. Насыщенного серо-голубого цвета, расчерченное алыми и оранжевыми полосами. Закат. И, похоже, собирается гроза. Аглая не знала, откуда ей это известно, но чувствовала: гроза точно будет.

Аглая перевела взгляд на окрестности. Да, это точно не декорации. Отсюда она видела совсем немного: каменную стену с деревянной крышей, несколько домов, похожих на миниатюрные замки, даже людей – крошечные, словно игрушечные, фигурки.

Внизу, прямо под ее окнами, туда-сюда сновали люди. Аглая узнала высокую фигуру Денеша. Он опять был в кольчуге, металлические наплечники делали его плечи еще шире. Темно-синий плащ развевался за спиной. К нему подходили другие мужчины, тоже в кольчугах и точно таких же плащах. Кто-то приводил и уводил коней, кто-то проверял оружие.

Аглая подозвала к окну служанку.

– Что там происходит?

Абигель осторожно приблизилась и выглянула:

– Я н-не знаю, но… кажется… князь собирается к Волчьим сыновьям.

Не успела она прикусить язык, как вырвался еще один вопрос, который мог ее разоблачить:

– Зачем?

Абигель пожала плечами.

– М-мне неизвестно…

Аглая задумалась. Вот ее шанс выбраться отсюда, посмотреть, где оказалась. Князь уезжает и некому будет ее контролировать. Кот из дома – мыши в пляс, как говорится!

Она повернулась к Абигель:

– Прогуляемся?

– Но уже поздно, госпожа.

Аглая скривилась.

– Не бойся, я смогу тебя защитить, если вдруг кто-то нападет.

Уже знакомые глаза-монеты позабавили. Похоже, Абигель снова близка к обмороку.

– Мне нужно одеться. – Аглая отошла от окна.

А еще в душ и к нормальному врачу.

Абигель резво шмыгнула к выходу.

– Я позову вашу горничную.

Аглая с трудом удержалась от того, чтобы не закричать "Нет" и не схватить ее за руку. Горничная Аглаиды наверняка сразу поймет, что с госпожой что-то не так. Она покачала головой:

– Не нужно. Теперь прислуживать мне будешь ты.

Имеет ведь она право на капризы?! Наверняка имеет.

– Как прикажете, госпожа. Я помогу…

Конечно, поможешь! Потому что она понятия не имеет, где брать одежду. У нее даже джинсов не осталось. Хитрая стерва Аглаида позаботилась обо всем.

Абигель открыла шкаф и пропала в его недрах, а затем выудила несколько ярких платьев и разложила на кровати. Аглая уставилась на цветные пятна. Похоже, Аглаида была модницей. Метры ткани, расшитые серебром и золотом, украшенные драгоценными камнями и кружевом. Аглая взяла платье из зеленой ткани. Кажется, настоящая парча. Вырез на лифе был такой глубины, что должна была выскочить даже грудь самого скромного размера.

Аглая бросила платье обратно на кровать:

– И что это?

– В-ваши платья? – Абигель выглядела обескураженной. – Я сделала что-то не так?

Аглая не ответила и направилась к шкафу. Среди вороха цветных тканей выбрала темное пятно. Платье оказалось глубокого синего цвета, как ночное небо.

– Вот. Надену это.

Брови Абигель опять поползли к ее забавной шапочке:

– Н-но оно же почти траурное… Мрачное… Вы всегда носили яркие…

– А сегодня хочу такое.

Абигель, молча, шмыгнула к шкафу и выудила оттуда еще что-то.

– Как скажете, госпожа. Позвольте помочь вам. – Она держала в руках что-то напоминающее… черный купальник.

Настала очередь Аглаи удивляться. Купальник был сплошным, с огромным количеством крючков и широкими лямками. Черт возьми! Да это же местная разновидность корсета. Ладно, хорошо хоть без панталон обошлось.

Аглая быстро отбросила простыню. Раздеваться перед незнакомым человеком было ужасно неловко, но и справиться без посторонней помощи она не могла. Абигель подтянула вверх купальник-корсет-боди, что бы это ни было, и начала застегивать бесконечный ряд крючков. Жесткая ткань заставила выпрямиться и расправить плечи. Расширенные лямки, доходящие почти до шеи, вынуждали задрать подбородок вверх. Вот, значит, как добиваются величественной походки. Аглая не была уверена, что сможет хотя бы сдвинуться в этих стальных тисках.

– Готово, госпожа. – Абигель снова метнулась к шкафу.

Аглая подошла к зеркалу. На секунду она вспомнила о том, как прошла сквозь него. Но сейчас ничего не происходило. А как только увидела свое отражение, все мысли вмиг испарились из головы. А бельишко тут очень даже ничего. Даже ее грудь, печального второго размера смотрелась соблазнительно. Узкая талия подчеркнута темной тканью, и широкие бедра уже не кажутся такими уж огромными.

– Чулки, госпожа.

Ох, еще и чулки?! Абигель заставила Аглаю сесть на кровать и принялась надевать на нее плотные черные чулки. Вопреки ожиданиям, белые подвязки с тонкой кружевной полоской смотрелись совсем не смешно, а очень даже сексуально.

За подвязками последовала длинная белая сорочка с вышитым подолом. И только после нее Абигель надела на Аглаю платье. Снова пришлось ждать, пока на спине будут застегнуты все крючки. В то время как Абигель завязывала на платье белоснежный шелковый пояс, Аглая поглядывала в зеркало.

Непривычно было видеть себя… такой. Действительно, девушка из прошлого. Ей бы сейчас на какой-нибудь слет ролевиков или маскарад. Точно имела бы успех.

– Я не умею делать красивые прически… – Тихий голосок Абигель вырвал из задумчивости.

Аглая раздраженно махнула рукой:

– Ничего страшного. Можно просто заколоть. Здесь что-то должно быть…

Аглая открыла один из ящичков в столе. Внутри в беспорядке были разбросаны самые разные украшения. Тут же стояла широкая прямоугольная шкатулка.

– Гребни подойдут? – Абигель указала на пару красивых гребешков, покрытых бирюзовой эмалью. – Чудесно будут смотреться на ваших прекрасных волосах.

Ну да-ну да. На прекрасных жутких пепельно-синих космах. Пока Абигель расчесывала и укладывала волосы в прическу, Аглая достала шкатулку. На ней тоже был вырезан ворон. Господи, эта чокнутая княжна что, помешана на мерзких птицах? Аглая вспомнила, как они едва не склевали ее заживо. Поскорее убрала шкатулку и задвинула ящик. Потом посмотрит.

– Ну вот, готово. Ваша горничная, наверняка, сделала бы лучше…

Аглая резко поднялась:

– Значит, будешь наказана.

Абигель покачнулась. Аглая закатила глаза:

– Это шутка. Я шучу. Пошли.

Они вышли из комнаты и тут же наткнулись на четверку мощных стражников. Двое стояли около двери, двое – у противоположной стены. Все почти синхронно поклонились:

– Госпожа.

И что ей делать? Кивнуть? Как себя вести? Поздороваться или не надо? Ладно, она просто представит, что они ее очередные подчиненные. Практиканты, которые наивно полагают, что им все должны и что они гении только потому, что со скрипом окончили институт.

– Позвать князя? – Один из стражников у стены, с длиннющим мечом у бедра, смотрел в пол, не осмеливаясь поднять на нее взгляд.

Ладно, это не должно быть так трудно. Как можно равнодушнее, Аглая ответила:

– Нет. Я иду на прогулку.

Стоящие у стены тут же выпрямились:

– Мы сопроводим вас.

– Зачем?

– Приказ вашего отца.

Ну, замечательно! Теперь ее будут стеречь, контролируя каждый шаг. Спорить, наверное, бессмысленно, поэтому, Аглая проглотила все свои возражения. Так, и куда идти? Длинный мрачный коридор убегал в обе стороны. На стенах висели гобелены с изображением каких-то кровопролитных битв. С балок под потолком свешивались стеклянные фонари с толстыми свечами внутри. В целом выглядело мрачно и угнетающе. Аглая присмотрелась к гобелену: девушка с длинными волосами и в изорванной одежде болталась на виселице. На соседнем гобелене у женщины не было глаз. Из пустых глазниц текли струйки крови. Рядом стояли несколько мужчин и протягивали к ней острые кинжалы, острия которых оставляли на коже порезы и раны. Какая-то маниакальная тяга к насилию.

– Всегда оторопь берет, когда на их смотрю…

Аглая вздрогнула, напуганная шепотом Абигель. Служанка с нескрываемым страхом смотрела на измученную женщину.

– Да, хотелось бы чего-то повеселее. – По коже пошел озноб.

– Это слишком малое наказание за то, что они совершали. – Абигель с ненавистью смотрела на повешенную.

Аглая аж приоткрыла рот:

– Кто?

– Ведьмы, конечно же…

Аглая проглотила парочку ругательств. Но выругаться хотелось очень сильно. Аглаида ведь тоже была ведьмой! И, кажется, сделала ведьмой ее. Иначе молнии и черный туман объяснить она не могла. Вот же попала. Выходит… Если она каким-то образом выдаст себя, то ее ждут либо костер, либо виселица, либо жуткие пытки. А скорее всего, все вместе взятое.

Проклятая княжна! Она все рассчитала. Аглая отвернулась от гобеленов. Нужно отсюда выбираться. Ей не удастся долго водить окружающих за нос. И в конце концов, она кончит так же, как эти несчастные женщины. На нее еще и исчезновение настоящей княжны повесят.

– Что ж… насладились искусством и хватит. Мне нужно на свежий воздух. – Аглая развернулась и наугад двинулась по коридору.

За спиной послышалось металлическое лязганье.

– Простите, княжна… – Один из стражников старательно смотрел в пол. – Если вы хотите выйти, то… нужно в другую сторону.

Аглая подхватила слишком длинный подол и выгнула бровь:

– Я туда и направлялась. Разве нет?

Стражник бросил на нее недоумевающий взгляд, в котором все же читалось опасение:

– Конечно, княжна. Простите меня.

Аглая кивнула и повернула в другую сторону. Абигель семенила за ней.

К счастью, коридор был один и заблудиться в нем не представлялось возможным. В сопровождении своей маленькой свиты Аглая дошла до деревянной двери с причудливой резьбой и замерла. В искусном узоре угадывался уже практически знакомый сюжет. Две вороны зависли у висков женской фигуры и выклевывали ей глаза.

Это уже не смешно! В раздражении Аглая распахнула дверь и едва не упала. Узкая винтовая лестница обвивала белую колонну. Чтобы не упасть, Аглая вцепилась в нее пальцами, царапнула ногтями по холодной и почему-то сырой известке. Ужас. С каждым шагом капкан, в который она угодила, захлопывался все сильнее.

Лестница вела на длинную галерею – что-то вроде балкона. С одной стороны – стена с покрытыми резьбой дверьми. С другой – деревянные ограждения перил. Аглая выдохнула с облегчением, когда поняла, что галерея выходит на улицу. Осталось пройти совсем немного.

Странный шум привлек внимание. Внизу что-то происходило. Аглая подошла к перилам и увидела знакомый двор. Денеша уже не было. Зато собралась толпа мужчин. Они прислонились к стене и хохотали, тыкая пальцами в жуткого вида собак. Псы душераздирающе лаяли, окружив самого странного и нелепого кота, которого Аглая видела в жизни. Он был похож на шарик. Неуклюжий и неповоротливый толстячок с торчащей во все стороны шерстью. Он смешно перебирал короткими лапами и размахивал прямым хвостом из стороны в сторону. Когда собаки подбирались ближе и норовили цапнуть его, кот шипел и выгибал спину дугой. От этого казалось, что он раздувается и сейчас обязательно лопнет. Мужчины при этом хохотали, как умалишенные.

Аглая всегда боялась собак. До безумия. Даже крошечных комнатных собачонок, умещающихся в ладони. Они вызывали у нее панический ужас. В детстве бездомный пес несколько минут гонял ее вокруг дома, а затем, наигравшись, прыгнул и толкнул на асфальт. Если бы не вовремя подоспевшая мама… С тех пор, как сидела на кухне, заливаясь слезами, пока мама пыталась остановить кровь, сочащуюся из стесанных коленей, ладошек и локтей, Аглая ненавидела собак.

Аглая бросилась вперед, сбежала по ступенькам и рванула прямо к злобно лающим псам.

– Вы в своем уме?! – Путаясь в подоле, она подлетела к собакам, которые отделяли ее от кучки ржущих придурков.

Они напомнили ей ту компанию, из-за которой она попала в аварию. Злость пересилила даже ужас перед собаками, которые моментально повернулись к ней.

– Идиоты! Я сама натравлю на вас этих проклятых псов, раз вам так нравится! Будете смотреть, как они жрут вас друг за другом!

Она и не осознавала, что кричит, что голос эхом отражается от стен и взлетает вверх, пугая притихших ворон.

Мужчины побледнели. Вмиг подобрались, уставились в землю и наперебой забубнили:

– Простите, госпожа… Мы не…

Псы зарычали на Аглаю, оскалив слюнявые пасти.

– Ты будешь первым, на кого я прикажу напустить этих отродий! – Аглая сжала пальцами подол, понимая, что вся ее храбрость начинает стремительно таять.

Никто и не собирался отзывать собак, а они уже и думать забыли про кота. Неожиданно пушистое создание подпрыгнуло, как будто к лапам были приделаны пружины, и полосонуло когтями ближайшего к Аглае пса. Тот взвыл и снова бросился к коту.

– Уберите собак, идиоты! – Сопровождавшие ее стражники, оттеснили Аглаю назад и загородили собой.

Тот, который подсказал, куда идти, обернулся:

– Отойдите назад, госпожа.

Придурки, развлекающиеся травлей несчастного кота, схватили собак за ошейники и потащили назад. Псы с ожесточением вырывались и оглушительно лаяли на Аглаю. Как только их оттащили, Аглая бросилась к коту. Он смотрел на нее… с надеждой. На кошачьей морде отражалось вполне осмысленное человеческое выражение. Розовый нос немного дрожал. Конечно, у него не было бровей, но он точно хмурился! Удивительные глаза нежно-салатового цвета глядели пронзительно: недоверчиво, но робко. Даже его рот выражал эмоции. Белые усы важно торчали, придавая ему высокомерный вид.

Аглая никогда не была кошатницей. Вообще была равнодушна к котам. Дома никаких животных не держала, считая это ненужной ответственностью. Да и убирать за ними не было никакого желания. Но этот милаха моментально завладел ее сердцем. Такой забавный!

Она наклонилась и подняла кота с земли. Он тут же с удобством устроился у нее на руках, потершись о кожу невероятной шерстью: темно-серой, с голубым отливом и бурыми полосами.

– Какой ты тяжелый! – Она погладила кота по широкому лбу. – Как же тебя звать?

Кажется на его морде появилось недовольное выражение. Но тут же исчезло. Кот зажмурился и… улыбнулся? Его тело завибрировала от довольного урчания.

Аглая взглянула на свою свиту, как начала называть их про себя. Стражники смотрели на нее, едва скрывая удивление. Абигель и вовсе вытаращила глаза. И что она опять сделала не так?! А вдруг, настоящая Аглаида знала этого кота? Решив проверить старую истину о нападении для защиты, она вздернула брови:

– У меня что рога выросли? Или вторая голова? Что вы так смотрите?

Оба стражника тут же снова уставились в землю. Н-да… Аглаида неслабо всех тут выдрессировала – даже здоровые мужики ее боятся. Именно боятся, а не уважают.

Абигель вдруг подала голос:

– А я его знаю! Пару недель назад видела в городе. Он все по улицам бродил. Одинокий такой…

– Он в крепости уже дней пять. – Один из стражников все-таки решился открыть рот. – Его уже кто только не гнал, а он все равно возвращается.

Фух, значит, Аглаида его вряд ли знает. Аглая победно улыбнулась:

– Вот и чудесно, что не прогнали. Теперь он будет моим. Да, кот? – Она почесала коту спинку.

Он открыл глаза и странно дернул мордой. Как будто кивнул. Наверное от всех потрясений она сходит с ума.

– Вы же… вы сами хотели его прогнать. – Стражник смотрел на нее так, словно вторая голова все-таки появилась.

Захотелось выругаться. Аглая задрала подбородок:

– Серьезно? И когда же?

Стражник приуныл:

– Как только появился тут… Вы приказали бросать в него камни и палки, а самому меткому обещали награду.

Черт! Эта дрянь и тут успела отличиться. Аглая расправила плечи, хотя в этом в адском корсете лопатки и так едва ли не соприкасались.

– Ты, наверное, считаешь, что это главное, что случилось в моей жизни и поэтому я должна об этом помнить?

– Простите, княжна… – Он уставился в землю, повинно склонив голову.

Чтобы закрепить успех, Аглая насмешливо добавила:

– Мне вот интересно: а как вы собираетесь меня защищать, если все время смотрите себе под ноги?

Кот настойчиво тыкался мордой в ладонь, выпрашивая очередную порцию ласки. Аглая демонстративно отвернулась и снова погладила кошачий лоб. Ей кажется, или он следит за ней почти человечески взглядом? Жуть какая. Может, зря она его спасла от собак?

– Аглаида?! Ты уже встала? А князь знает?

Аглая обернулась. Через двор к ней спешила черноволосая моложавая незнакомка. Та самая, которая вместе с князем была в ее комнате. Кажется, тогда Аглая решила, что это мачеха Аглаиды. Она уже и не помнила, почему так подумала, но почему-то была твердо уверена в своей правоте.

– Отец знает, что ты пренебрегла лечением? – Сказала таким тоном, словно ноги об Аглаю вытерла.

За ней попятам следовали две женщины. Все трое смотрели на Аглаю с нескрываемым презрением, как будто она не более, чем грязь под ногами. Аглая скривила губы в пренебрежительной улыбке. Кем бы ни была эта стерва, унижать себя даже взглядом она не позволит.

– Еще не знает, ведь вы ему об этом не доложили. Но уверена, скоро вы это исправите.

На всех трех лицах сначала появилось удивление, затем – самая настоящая ненависть. Ее тут не любили. Точнее, Аглаиду. Хотя… теперь уже и ее.

– Знаешь, дорогая… в твоем положении следует быть более уважительной.

Ужасно хотелось спросить, про какое положение идет речь, но Аглая заставила себя прикусить язык. Тем более две приспешницы злорадно ухмыльнулись. Но не ответить она не могла.

– Конечно. Вы правы… – Она покорно склонила голову. – Мне стоит быть снисходительнее… к вашему почтенному возрасту.

Не стоило провоцировать эту кобру, но ее реакция того стоила. Гневно раздувшиеся ноздри и алые пятна по всему лицу подняли настроение.

– Ты уже давно заигрываешься, девочка. – Мачеха шагнула к Аглае. Ее глаза превратились в две узких щелочки. – И на этот раз перешла все границы.

Она развернулась и быстро зашагала обратно. Приспешницы поспешили следом. Аглая задумчиво погладила мягкую пушистую шерстку. У нее чертова уйма проблем.

– Что ж… – Аглая осмотрелась, гадая, что делать дальше.

Она понятия не имела, куда идти. А стражники и Абигель терпеливо ожидали ее приказаний. Господи, за что ты посылаешь такие испытания?! Аглая посмотрела на темнеющее небо, но оно осталось безмолвно. Она и в дурном сне не могла такого увидеть. Что делать? Неожиданно в голову пришла идея. Она ведь может… может вести себя, как избалованный ребенок, который привык, что за него всегда все делают. Она ведь княжна! Ведь судя по всему, Аглаида себя так и вела. Репутацию Аглаиды она не сильно разрушит – ту и так все ее боялись, если наблюдения Аглаи верны. Зато на странности в ее поведении не будут обращать столько внимания, боясь наказания.

Мысленно попросив прощения у Абигель, стражников и всех, кто пострадает от демонстрации ее характера, Аглая заносчиво произнесла:

– Я хочу выйти из крепости.

– Нельзя, госпожа. – Стражник отвел глаза.

– Это еще почему?

– Князь запретил. Вам позволено гулять только в пределах крепости.

Ну и параноик! Теперь ей отсюда точно не выбраться. Аглая сжала в кулаке шерсть кота, и он тут же свирепо мяукнул. Острые когти полоснули по тыльной стороне ладони.

– Ай! – Аглая отдернула руку. – Мерзкий гаденыш! А я ведь тебя спасла.

В ответ кот издевательски фыркнул. Аглая вспомнила о своем намерении играть роль злобной избалованной стервы. Сейчас у нее и настрой был подходящим: хотелось все здесь разгромить. Стереть с лица земли проклятую крепость. Разрушить до основания. Чтобы даже фундамента не осталось.

– И куда же мне разрешено ходить? – Едва сдерживая злость, она взглянула на стражников.

Один из них тихо предложил:

– Может… желаете прогуляться по саду?

Ей не нужен никакой сад! Ей нужно выбраться отсюда. Но лучше даже этот крошечный шанс, чем безвылазно сидеть в своей комнате. Аглая постаралась взять себя в руки и подавить бушующий внутри гнев. Желание разгромить проклятую крепость никуда не делось, но она хотя бы смогла более-менее трезво мыслить. Можно прогуляться по саду? Замечательно. Она прогуляется. Все внимательно осмотрит, изучит и запомнит. Ей пригодятся любые крупицы информации.

Где-то в отдалении громыхнул гром, и небо тут же заволокло тяжелыми серыми тучами. Погода испортилась моментально. Набросился холодный ветер, швырнул в глаза пыль, едва не сорвал длинное знамя, скрывающее собой часть стены. Ей необходимо изучить место, в котором оказалась. Иначе быстрее всего она попадет не домой, а на костер. Здесь ведь должны быть какие-то книги по истории? Аглая взглянула на небо. Тучи казались совсем близко – протяни руку и дотронешься до холодных сгустков влаги и воздуха. За несколько секунд из темно-серых они превратились в почти черные. Как будто над головой кто-то натянул шатер из шелковой ткани, и теперь она колышется на ветру. Неожиданно в голову пришла мысль. Аглаида ведь вряд ли сильно интересовалась чтением и книгами…

Аглая перевела взгляд на стражника, который с обреченным видом ожидал ее ответа.

– Да, я желаю прогуляться по саду. Отведите меня туда.

– Госпожа, может лучше вернемся? – Абигель ежилась под порывами холодного ветра. Ее забавная шапочка съехала на затылок. – Гроза вот-вот разразится.

Странно, но Аглая совсем не чувствовала холода. Она всегда любила проливные дожди, оглушительные раскаты грома и яростное сияние молнии. Ей нравилось, когда кожа покрывается мурашками от ветра. Нравилось вдыхать свежий, насыщенный озоном воздух, запах прибитой к земле пыли. И она всегда с удовольствием мокла под дождем. Потом, правда, болела, но продолжала упорно ходить гулять во время ливней.

От ее долгого молчания Абигель совсем скисла. И уже было непонятно, от чего сильнее она дрожит: от холода или от страха.

Аглая ухмыльнулась:

– Если ты такая трусиха, то ступай на кухню. Принеси молока для кота.

– Что вы, госпожа?! Я… н-не…

– Хватить мямлить. Иди. Найдешь нас в саду.

Аглая отвернулась, давая понять, что разговор окончен. Один из стражников вдруг расстегнул застежку на плаще и протянул его Аглае:

– Возьмите, госпожа. Вы можете простыть.

Сначала Аглая хотела отказаться, но передумала. Действительно, зачем рисковать? К тому же… такая забота неожиданно показалась ей приятной. Как будто она и вправду княжна. Но прежде всего женщина, слабая и беззащитная, заслуживающая того, чтобы ее постоянно оберегали.

Стражник опустил ей на плечи плащ и осторожно закрепил под подбородком застежку. Аглая не сдержала ухмылки. Он так искренне старался не прикасаться к ней лишний раз. То, что ее тут ненавидят и боятся, было видно невооруженным глазом. Но плащ ей все-таки одолжили.

Аглая кивнула:

– Спасибо. Теперь можете провести меня в сад.

В ответ на благодарность мужчина удивленно округлил глаза, но тут же отвернулся и встал впереди. Другой замер за спиной Аглаи.

Вместо того, чтобы следить и запоминать дорогу, как собиралась, Аглая вдруг вспомнила, как однажды выходила с работы.

Дождь уже вовсю поливал улицы, а она мялась под козырьком офиса, гадая, как бы без потерь добежать до машины. Лужи казались настоящими озерами, и Аглая была уверена, что оставит в них если не балетки, то уж подошвы от них точно.

Из офиса вышел один из дизайнеров – красавчик, по которому вздыхала вся женская часть их коллектива, даже та, которой было глубоко за семьдесят. Он остановился рядом с Аглаей и удивленно присвистнул:

– Ну и дождина. Просто пиздец. Пробки, наверное.

Аглая, удивленная, что он с ней заговорил, кивнула.

– Да, скорее всего…

– Ну ладно, я пошел. Ты не простудись.

Он кивнул, открыл зонт и перебежками направился к своей машине. А Аглая, потрясенная и обескураженная, осталась стоять под козырьком. Он даже не предложил дойти под этим чертовым зонтом до ее машины. Ну вот чего бы ему это стоило? Пары затраченных секунд?

А мама еще говорила, что она слишком придирчива. При воспоминании о ней на глаза навернулась слезинка. Украдкой Аглая ее быстро стерла и гордо задрала подбородок. Ничего, она выберется отсюда. Найдет способ. И на хрен всех недомужиков! Видимо, в ее мире нормальных не осталось. Из-за одного из таких она и попала сюда. Да и тут ей предложили плащ скорее из-за страха неминуемой расплаты.

Аглая горько усмехнулась. И эти козлы еще возмущаются, что женщины перестали быть женственными.

На лоб и щеку упали холодные дождинки, и Аглая немного пришла в себя. Что-то ее совсем не туда понесло. Пока жалела себя и проклинала мужиков совсем не следила за тем, куда ее ведут.

Из неприметного прохода в стене они вышли прямо в небольшой сад. Скорее даже парк. Неожиданно для самой себя Аглая залюбовалась этим местом. Красиво немного странной диковатой красотой. Как будто кто-то в хаотичном порядке рассыпал семена и ждал, какое из них взойдет, оказавшись сильнее, чем другие. Сам сад оказался узким и имел прямоугольную форму. В центре расположился небольшой, тоже прямоугольный пруд. Повсюду были расставлены высокие каменные чаши, в которых росли неизвестные Аглае растения. Ряд деревьев тянулся от одного конца до другого, разбрасывая вокруг себя темные тени. Под нависшими тучами эта часть сада казалась особенно мрачной и пугающей. Но неумолимо притягательной.

Осторожно ступая на скользкие от мха каменные плиты, Аглая устремилась в самый дальний уголок сада.

Тихо журчала вода, ветви скребли о высокую крепостную стену. Вырезанные из камня статуи двух девушек охраняли уединение этой части сада. Девушки были красивы холодной мертвой красотой. Их фигуры обвил цепкий плющ, мох и плесень покрыли камень. Аглая вздрогнула от странного ощущения. Как будто на старом заброшенном кладбище. В стену были вделаны бронзовые краны, напоминающие жутковатых рыб. Из их ртов и текла вода. Она наполняла большие каменные чаши. Все было покрыто плесенью от влаги.

Аглая заприметила широкую каменную скамью как раз возле одного из таких фонтанов. Ветер разыгрался не на шутку и бросал в лицо пригоршни влаги. Но уходить отсюда почему-то не хотелось. Стражники замерли рядом. Аглая устроилась на скамейке. Хотела опустить кота на землю, но тот насмерть вцепился когтями в плащ. Признав свое поражение, она позволила ему устроиться на коленях. Хитрый наглец помотал пушистым хвостом, потоптался короткими лапами и неуклюже плюхнулся, свернувшись клубком. Аглая присмотрелась: действительно клубок. Ни морды не видно, ни хвоста, ни лап. Огромный комок мягкой, серо-голубой шерсти. Мама бы оценила. Она всегда говорила, что только после того, как Аглая выйдет замуж и нарожает детей, сможет уйти на настоящую пенсию: будет сидеть на даче и вязать внукам носки, шарфы, шапки и варежки.

Если она не возьмет себя в руки, то разрыдается прямо здесь. Больше всего на свете хотелось опять стать маленькой. Протопать в мамину комнату, взобраться на кровать и устроиться под боком. А потом долго выпрашивать сказку про Кощея Бессмертного. И песенку! Песенку обязательно. А на утро капризничать, не желая идти в детский садик.

Нет, такими темпами она доведет себя до нервного срыва, и кончится все истерикой.

Глубоко вздохнув, Аглая решила приступить к выполнению своего плана.

Она прочистила горло:

– Напомните-ка, как вас звать?

Оба стражника обернулись к ней. Сказать, что на их лицах было написано удивление, – ничего не сказать. Нет, у нее точно что-то не так с внешностью.

– Я – Тобиас, княжна. – Поклонился тот, который сказал, что она тоже приказывала бить кота.

– Тристан, моя госпожа. – А это тот, который отдал ей плащ, и сказал, что она не туда идет.

– Что ж, чудесно… Что вы так смотрите?

Оба тут же опустили головы. Аглая спросила чуть громче:

– Я задала вопрос.

Стражники едва заметно переглянулись, наверное, решая, кому в этот раз вызывать огонь на себя. Решился назвавшийся Тристаном:

– Вы никогда раньше… не интересовались нашими именами…

Вот даже как?! Пожалуй, она переоценила свои возможности в поддержании образа Аглаиды. «Помни: идти на пролом. Переть, как танк». Аглая пожала плечами:

– А теперь решила поинтересоваться.

Аглая снизу вверх посмотрела на стражников. Они стояли близко к ней, загораживая широкими плечами от внешнего мира, как будто действительно защищали… А что если воспользоваться этим? Сделать вид, что безумно боится за свою жизнь. Конечно! В трусости ее вряд ли кто-то обвинит, а прикрывать ее своими спинами – это их работа. И не будет ничего удивительного в том, что княжна прячется за дюжим охранником, всегда ступая позади. Они же наверняка знают, что и где находится в крепости. Вот и будут ее везде водить за собой, думая, что защищают. Да и князь, наверняка, подумает, что она образумилась.

Словно соглашаясь с тем, что мысль действительно хороша, снова громыхнул гром. Такой силы, что аж земля задрожала.

Глава 5. Ночные разговоры

– Ну же! Не молчи! Что ты видишь?!

– Терпение, мой король, терпение… Вы слишком порывисты. Это сослужит вам плохую службу.

– Учить меня вздумала? – В голосе короля послышались грозные рычащие нотки.

– Что ж я вам, нянька какая, чтобы учить? – Седая беззубая старуха улыбнулась.

Едва сдерживая нетерпение, Балах откинулся на жесткую спинку трона. До приезда человеческого князя оставалось совсем немного, и Балах во что бы то ни стало хотел получить свое предсказание до этого момента.

– Будущее скрыто грозами и туманами…

Балах скривился:

– Ты всегда так говоришь.

– На этот раз оно буквально скрыто. – Старуха нахмурилась. – Вижу бурю… Деревья вырывает с корнем. Черные тучи и туман повсюду…

Балах терпеть не мог, когда Ганна говорила загадками.

– Видения размыты дождями…

– Ну что-то же ты должна видеть! – Балах вскочил на ноги и заметался по просторному шатру.

Ему необходимо это проклятое предсказание!

– Кажется, я поняла, в чем дело…

– Ну?! – Балах уже с трудом сдерживал нетерпение.

Он знал, что слишком легко впадает в ярость и плохо контролирует себя, но ничего не мог с этим поделать.

– На вашей дороге ведьма… Это она мешает разглядеть будущее. Заслонила собой все…

Балах замер и всмотрелся в чашу, которая стояла перед ведьмой. Он не видел там ничего, кроме рун, лежащих на дне.

– Попробуем вот так… – Старуха сыпанула в чашу пригоршню черного песка. Затем взяла пучок сухих трав, подожгла и бросила туда же. Камни с начертанными на них рунами вспыхнули и загорелись белым светом.

От чаши повалил густой дым. Он заполнил собой весь шатер. Балах поморщился от едкого приторного запаха. А старуха глубоко вдохнула и откинула голову назад.

– Да-а-а, теперь вижу… На пути к твоей элльлеле стоит ведьма… Могущественная… Очень сильная… Вестница бурь и гроз… Остерегайся ее… Из-за нее ты можешь не разглядеть свою элльлеле.

Балах метнулся к старухе:

– Как?! Как мне ее найти?

– Убери ведьму, и я подскажу… Будущее скрывают тучи. Черные, чародейные.

– Где ведьма?! Как ее узнать?!

– Она… в княжестве… Да, верно… Вижу княжеский венец и ворона… Он бьет клювом в камни короны, и те крошатся… Ведьма подле князя. Приблизься к нему и найди ведьму. Найди и убей. Убьешь – найдешь свою элльлеле. Только она сможет родить тебе сына. Не найдешь ведьму, сделаешь неправильный выбор… И она тебе никого не родит… Но нужно успеть до осенних лун… Ведьму узнаешь по ее спутникам… Вороны будут рядом с ней… Будут клевать княжеский венец…

Старуха замолчала. Балах тяжело выдохнул. Ведьма? Здесь? Не побоялась их приезда и быть узнанной. Наверное, и впрямь сильная тварь, раз не убежала.

– Это все, что я вижу. Сильна девка, ох, сильна… – Ганна поднялась на ноги и плеснула воды в дымящуюся чашу.

Балах наблюдал за струйками дыма, взвивающимися вверх. Неожиданно он пришел в себя и бросился к ведьме.

– И это все?! Как выглядит моя элльлеле? Как ее узнать? Где искать? – Он схватил ее за седые космы и встряхнул. – Ну же, Ганна, не заставляй меня жалеть о поступке отца. Я все еще могу тебя убить.

Старуха рассмеялась ему в лицо, демонстрируя беззубый рот.

– Я уже давно не боюсь ни смерти, ни пыток, ничего. Думаешь, можно жить с вами и чего-то бояться? – Ганна снова расхохоталась. – А вот тебе стоит опасаться. Не только ведьмы, но и того, кто может ее полюбить… Не подпусти к ней никого из мужчин, а иначе быть беде.

Ганна начала собирать свои вещи, а Балах вновь опустился на трон. Ведьма может помешать ему найти элльлеле, единственную, ту самую, предназначенную лишь для него. Он знал, знал, что она здесь! В этом жалком княжестве, не способном вместить и десятую часть его армии. Чувствовал.

А хитрая дрянь не нашла места лучше, чтобы спрятаться? Почему не выбрала одно из Великих княжеств или хотя бы столицу, где затеряться было бы легче? Что же это за чародейка, которая не испугалась их приезда? Да еще и подобралась к князю. А что если князь знает о ней? Знает и пользуется ее… услугами. Убогий островок суши мало волновал Балаха. Но где-то там была его элльлеле. А значит, волей-не волей ведьму нужно найти. Дрянь так сильна, что способна даже скрыть от Ганны будущее. Когда такое бывало?!

Балах погрузился в свои мысли и не заметил ухода старухи. Очнулся лишь когда в шатер вошел дозорный:

– Ваше Величество. Прибыл князь Иштван.

Балах отбросил ногой мягкую шкуру. Он успел забыть, что ждет старикашку. Ведьма, отбор, элльлеле, теперь еще и князь.

– Зови его сюда! Нет, постой…

Дозорный задрожал. Слабак. Балах уселся на трон. Самое важное – понять, кто из женщин на отборе, его элльлеле. Он не обязан бегать за каждой попавшейся ведьмой. Но слова Ганны остались в душе неприятным осадком. Тварь, которой хватает хитрости и могущества скрываться в этом захолустье да еще и торчать подле князя, – опасный противник. Но он не может сам искать ее. Элльлеле гораздо важнее. Придется… Балах скрипнул зубами.

Решившись, приказал:

– Найди Дамазы и вели немедленно явиться ко мне. Пусть ждет, пока я не поговорю с князем. Затем сразу проводишь его сюда.

– Будет исполнено, Ваше Величество. – Дозорный замер у выхода из шатра.

Балах ухмыльнулся:

– Можешь идти.

Спустя пару секунд снаружи послышался шум. Человека Балах учуял сразу же. Нескольких людей. Князь явился со своей свитой. Балах принюхался, различая десятки разных запахов. Усмехнулся, лениво откинувшись на спинку. Похоже, князь окружил себя маленькой армией. Жалкие трусы. Балах презирал людей. Но они обладали тем, что нужно было ему и его солдатам. Ради этого можно и потерпеть.

Стражник отодвинул полог, впуская князя.

– Ваше Величество. – Старик поклонился.

Несколько секунд они просто, рассматривали друг друга. Молча, оценивали. Князь оказался стар, но все еще вполне силен для человека. Балах слышал, как быстро стучит его сердце, выдавая волнение. Но лицо оставалось бесстрастным и вежливым. Князь прекрасно владел собой. Внешне. Но внутри… От Волчьих сыновей не скрыть такие вещи. Князь переживал. Из-за знакомства с Балахом? Или из-за ведьмы, которую приютил?

Решив начать наступление, Балах слегка кивнул:

– Рад познакомиться с вами, князь.

Старик тут же перехватил инициативу в свои руки. Начал рассказывать, что тоже рад и невыносимо гордится оказанной честью. Балах слушал его вполуха. Иштван умел заговорить собеседника. Приятные слова, но без нарочитой лести. Знает или нет старик о ведьме? В его глазах был виден ум. А слова выдавали немалый опыт. Явно не дурак и умеет вести переговоры. Балах невольно проникся уважением. Но и сомнениями. Князь хитер… Неужели мог не приметить ведьму?

Балах перебил хвалебную речь:

– Я слышал в вашем княжестве много достойных дев.

Князь кивнул и тут же вставил:

– Так и есть. Самые достойные избраны для участия в Отборе.

– Знаю. Потому решил тоже присмотреть невесту.

На это князь не ответил ничего. Удивленно вздернул седые брови. Балах самодовольно ухмыльнулся. Кажется, он смог удивить старика. Пока тот обдумывал услышанное, Балах продолжил:

– Несколько лет назад в вашем княжестве уже был Отбор. Но тогда невест искали только мои солдаты. Теперь же будет участвовать и наша знать. Некоторые главы кланов и я хотим выбрать невест.

– Это огромная честь для нас. – Князь снова поклонился.

Балах хмыкнул:

– Не сомневаюсь. В связи с этим будут внесены некоторые изменения. Их будет немного. И в основном, они будут касаться того, чтобы девушки были лучше осведомлены о том, что им предстоит. Мои люди проведут Отбор, вам лишь нужно предоставить им все необходимое. Вы ведь знакомы с нашими требованиями?

Князь постепенно приходил в себя. Обескураженное выражение исчезало с его лица.

– Конечно. У нас уже все готово.

– Отлично. – Балах кивнул. – В крепость с вами отправится мое посольство: распорядители Отбора, их охрана, часть моей свиты. Я приеду позже. Пока распорядители пусть готовят ваших девушек.

В этот же момент громыхнул гром. В воздухе разлился запах сырости и свежести. Ветер принес с собой ароматы леса.

Балах встал, давая понять, что разговор окончен.

– Вам лучше собираться в обратный путь прямо сейчас. – Балах принюхался. – Скоро разразится нешуточная гроза.

Князь задумчиво покачал головой.

– Не думаю. В наших краях грозы – не частые гости. Но я действительно начну сборы. – Глаза князя хитро блеснули.

Похоже, он понял, что Балах пытается поскорее его выставить.

– И все же поверьте: гроза скоро начнется.

Князь откланялся, не забыв снова рассыпаться в благодарностях.

Балах вышел следом. Охрана князя сгрудилась в кучку. Закованные в кольчуги воины хмуро рассматривали палаточный лагерь. Балах с трудом подавил усмешку. Он чувствовал аромат страха. Неужто, боятся быть растерзанными? Балах едва не рассмеялся. Напади оборотни на людей, те бы ничего не поняли вплоть до самой смерти. Но кроме страха люди испытывали еще и зависть. Она была написана на их лицах, в выражениях глаз. Балах их понимал. Даже разбитый у реки лагерь поражал богатством. Разноцветье шатров из богатых тканей. Вышитые серебром, золотом и даже драгоценными камнями знамена. Богатая упряжь коней и доспехи, которым позавидует каждый воин. Балах гордился своим народом. Своими воинами. Всем, чего они достигли, выстроив королевство там, где кроме смерти раньше не было ничего.

Его посольство тоже было в сборе. Балах подозвал к себе главного распорядителя и быстро шепнул:

– Подождите пару минут. С вами поедет еще кое-кто.

Вернувшись к шатру, Балах увидел давешнего дозорного. Лицо у него было встревоженным. Балах вошел в шатер, жестом приказав следовать за собой.

– Ты нашел Дамазы?

– Нет, Ваше Величество. Его нигде нет. И никто из его клана его не видел.

Балах зарычал. Тихо, но этого хватило, чтобы дозорный затрясся. Клан Дамазы готов был умереть за него. И если он приказал им молчать, пока сам где-то шлялся, то они будут молчать до последнего.

– Ты сказал им, что его желает видеть король? – Балах уже с трудом сдерживался. Прорывая плоть, когти устремились наружу.

– Конечно, Ваше Величество. Но они…

Не дослушав, Балах отшвырнул оказавшийся на пути тяжелый деревянный стол. По шатру разлетелись карты, кинжалы и кубки. В воздухе запахло терпкой медовухой и хмелем. Тяжело дыша, опустился в трон и вогнал ногти в подлокотники.

– Вон! – Балах едва не оторвал голову дозорному, замершему у входа.

Как только тот выскочил наружу за спиной раздался тихий насмешливый голос:

– Надеюсь, это не я не стал причиной такого погрома?

Балах подскочил и уставился в темноту. В дальнем конце шатра темнел черный силуэт. Дамазы сидел на массивном сундуке, вытянув вперед длинные ноги. Он поднял богатый кубок и лениво повертел его в пальцах. Проклятый бастард! Пробрался сюда, как призрак. Балах даже не заметил. Не учуял. Позволил застать себя врасплох, расслабился и отдал гневу власть над собой.

– Ты должен был явиться ко мне немедленно.

Дамазы пристроил кубок на сундук.

– Я здесь… Ваше Величество. – В его тоне было столько издевки, что Балах скрипнул зубами.

Дамазы умело оставался в тени. Балах снова опустился на трон, давая понять, кто здесь хозяин положения. Но Дамазы не сдвинулся с места. Более того, не издавал ни звука. Балах даже не слышал его дыхания.

– Ты поедешь в княжество вместе с моим посольством. Прямо сейчас.

– Зачем? – Ровный тон, ни капли удивления.

– Мне стало известно, что там обосновалась ведьма. В окружении князя. Ты должен ее найти.

– И откуда же вам это известно?

Балах сжал зубы и подавил рычание. Из всех оборотней этот – единственный, кто не проявлял к нему ни капли почтения. А ведь Балах был королем всех кланов, главным вожаком. Ему были обязаны подчиняться все. Все! И только этот выродок плевал на давно заведенный порядок.

– Не твое дело. – Балах усмехнулся.

– Что ж… Я верю, что вы быстро вычислите ведьму.

Балах вскочил на ноги и бросился к Дамазы. Он жаждал вонзить когти в его глотку, разодрать его на куски. Но тот даже не пошевелился. Стоял и с пустым выражением лица смотрел Балаху прямо в глаза.

– Ты найдешь мне ведьму. И чем скорее, тем лучше. А иначе от твоего клана останутся только кровавые ошметки. Я – твой король. И ты обязан выполнять мои приказы.

Дамазы отвесил издевательский поклон:

– Как прикажете, Ваше Величество.

Балах отступил и отвернулся, понимая, что Дамазы все равно выиграл. Сатанинский ублюдок. Как же он его ненавидел. Но ничего. Ради элльлеле можно и потерпеть. А как только он ее найдет и сделает своей, от Дамазы можно будет избавиться.

– Можешь отправляться. Ждут только тебя.

Балах повернулся. Но увидел лишь пустоту. Дамазы уже не было.

***

– Мне тут вдруг захотелось почитать. – Аглая плотнее запахнула плащ.

Начавшийся дождь заставил вернуться в замок. Они как раз шли по галерее, когда Аглая решила приступить к исполнения своего плана.

– Принести вам книгу? – Абигель осторожно несла мисочку с молоком.

Кот устроился на руках Аглаи и не подавал никаких признаков жизни. Она даже начала беспокоиться: не умер ли?

– Нет. Я хочу сама… что-нибудь выбрать. – Аглая с недовольством взглянула на Абигель, которая ломала все ее идеи навязчивой исполнительностью.

Тристан тут же поинтересовался:

– Желаете пройти в читальню?

В читальню? Аглая нахмурилась. О-о-о… Видимо, здешнее название библиотеки. Она величественно кивнула.

– Да, идем туда.

Аглая старательно запоминала каждый поворот. Дорога оказалась не такой уж и сложной. Спустя пару минут она уже рассматривала двустворчатые арочные двери. Внезапно совсем рядом послышались быстрые шаги и уже знакомые голоса.

– Иштван! Иштван, постой! У меня к тебе важный разговор.

Это же мачеха Аглаиды!

– А это не может подождать? Мне нужно найти Аглаиду и проверить ее. – А это князь.

Шаги приближались. Еще пара секунд, и мачеха с князем покажутся из-за поворота. Аглая потянула дверь на себя, молясь, чтобы та не скрипнула. Одними губами приказала: «Быстро, все внутрь!» Как ни странно, ее послушались. Она последняя юркнула в темное помещение и замерла у двери, оставив крошечную щелочку.

Князь с мачехой не заставили себя долго ждать. Аглая переживала, что будет плохо слышно. Но те громко и увлеченно спорили, и не думая понижать тон.

– Как раз об Аглаиде я и хотела поговорить.

Аглая затаила дыхание. Князь замер. Даже в скудном сиянии свечей было видно, как он встревожился.

– С ней что-то случилось?

– Нет. Но обязательно случится, если ты не примешь меры!

Аглая прикусила губу: хоть бы они никуда дальше не пошли. Хоть бы не пошли. Кажется, ее услышали. Князь с мачехой замерли недалеко от дверей. Свечи бросали на лицо женщины жуткие тени, превращая ее в самую натуральную жуткую колдунью. По телу Аглаи прошла дрожь страха.

– Радана, что произошло? – В голосе князя слышалась усталость.

– Иштван, дорогой, ты только выслушай меня и не сердись.

– Радана, если вы снова умудрились повздорить… У меня и без того проблем полно. Не заставляй еще разбираться в ваших склоках.

– Милый… Мы не повздорили. Я просто беспокоюсь о нашей девочке.

Вот змея! Почувствовав ее раздражение, кот на руках заворочался.

«Только попробуй мяукнуть, пушистый засранец», – Аглая удобнее перехватила мягкое тело и снова выглянула в щелочку.

– Я тоже о ней беспокоюсь, Радана. Но она под надежной охраной и больше никуда не сбежит. А сейчас извини, мне нужно многое сделать. Король Балах желает тоже участвовать в Отборе. Хочет выбрать невесту среди наших девушек.

Аглая нахмурилась. И снова этот Отбор. Ей нужно как можно скорее узнать, о чем речь. Аглая видела, как изменилось лицо мачехи. Расчетливый прищур, кривой изгиб губ. Она точно что-то задумала.

– Это правда? Сам король? – Ее глаза блеснули.

Черт! Аглая прилипла к двери, совсем забыв об осторожности.

– Да. Только что сообщил мне об этом. Нужно еще столько всего уладить…

– Внеси Аглаиду в список участниц!

По началу Аглая никак не отреагировала на эти слова. Но через секунду ее бросило в холодный пот. Ведь теперь Аглаидой считают ее!

– Что?

Кажется князь удивился не меньше ее самой.

– Иштван, это же чудесная новость! Ты только подумай: сам король будет искать себе жену. Пусть Аглаида тоже поучаствует.

– Зачем? Она ведь не хочет замуж.

– Иштван… – Радана наигранно покачала головой. – В некоторых вещах ты совершенно не дальновиден. Аглаида избалована донельзя. Ты слишком много ей потакал. Исполнял любой каприз. И что в итоге? Ей уже тридцать весен. Тридцать, Иштван! Она старуха, и до сих пор не дала княжеству наследников.

Аглая подавила острое желание вырваться из своего укрытия и вырвать этой стерве волосы. И пусть говорили совсем не о ней, но этот напускной ужас и старательно подогреваемая паника вокруг ее возраста… Да сколько уже можно?! Как будто еще день, и ей пора самой ложиться в гроб.

– Ты сгущаешь краски, Радана.

А вот к князю Аглая проникалась все большим уважением. Пожалуй, стоит подарить ему немного дочерней любви. Если Аглаида вертела отцом, как хотела, не особо его уважая и слушая, то Аглая и подавно сможет вить веревки. Нужно лишь быть более покладистой.

– Ничего подобного. Ты сам посуди. Аглаида отвергла всех женихов, которые набрались смелости к ней посвататься. Когда последний раз ее звали замуж? Вот! Ты даже не помнишь. А я тебе скажу: пять лет назад. А она высмеяла бедолагу. И это с ее-то внешностью. – Где-то она уже это слышала. – А здесь такой шанс. Сам король! Если Аглаида выиграет, то упрочит наше положение в королевстве. Родство с Волчьими сыновьями – это подарок Богов. Ты станешь одним из самых влиятельных князей в стране.

– Ну а если он не выберет Аглаиду?

– Ничего страшного. Ты все равно окажешь ему честь, внеся в список собственную дочь. Мало кто из князей делал подобное до тебя. Королю будет приятно. Да и на Аглаиду это благотворно повлияет. Она наконец поймет, что не все в жизни можно получить, потребовав у отца. Осознает, что ничем не отличается от других девушек. Не хуже их, но и не лучше. С какой стороны ни посмотри, одна выгода.

– Ну не знаю…

Князь прошел в опасной близости от двери. Аглая затаила дыхание. Но он ее не заметил, погруженный в свои мысли.

– Ты права, конечно… Но все это нужно обдумать.

– Иштван, тебе решать. Однако же, имей ввиду: мы не знаем, где она провела последние сутки. С кем была и чем занималась. А что если она… уже не невинна?

– Не смей такое говорить!

– Милый, прости… Но мы не можем быть уверены в этом. Возможно, если Вируш ее осмотрит…

Ногти неприятно царапнули по двери. Аглая не сразу поняла, что шумно дышит, впиваясь пальцами в дерево. Она рискует выдать себя. Чертова стерва обложила ее со всех сторон. Ну зачем, зачем она не прикусила свой болтливый язык и ответила этой дряни? Недооценила противника. Оставалось надеяться на благоразумие князя и его любовь к дочери.

– Хорошо. Я поговорю с Вирушем.

Ну, нет! Она не позволит старому пню прикоснуться к ней.

– Поговори. Но будь готов к худшему. Если Аглаида беременна… Это грозит серьезными проблемами. В любом случае, я предложила тебе идеальный вариант. Ты можешь устроить нашей девочке счастливое будущее. Не лишай ее шанса стать женой и матерью.

– Ладно. Я обдумаю твои слова.

– Ты не составишь мне компанию за ужином?

– Нет, прости. Нужно разобраться с посольством. Их приехало больше, чем я ожидал. К счастью, они не захотели никаких церемоний. Даже отказались от пира. Но завтра нужно обязательно их поприветствовать.

– О! Позволь мне взять это на себя. Я распоряжусь, чтобы к завтрашнему вечеру все было готово. Мы устроим им достойный прием.

– Ты настоящее сокровище.

– Мой дорогой супруг…

Аглая отвернулась. Пока она тут пряталась, совсем стемнело. Тем сильнее оказался ее ужас при виде трех молчаливо застывших фигур. Она шумно выдохнула и прижала к себе кота. Тристан, Тобиас и Абигель не проронили ни звука. Аглая снова выглянула в щель. Снаружи уже никого не было.

Выждав еще несколько секунд, Аглая шепотом произнесла:

– Если об этом разговоре кто-то узнает… – Она провела пальцем поперек шеи. – …прикажу вырвать вам всем языки. Ясно?

Все трое кивнули. Но даже в сумраке было видно, как дрожит Абигель.

– Ладно. Чтение пока отложим. Нужно покормить кота. – Аглая выглянула наружу, но коридор по-прежнему был пуст.

Без приключений, ведомая своей свитой, она добралась до спальни, не забыв запоминать каждый поворот и проход.

Забрав у Абигель молоко, Аглая влетела в комнату и громко хлопнула дверью. Гром за окном гневно вторил этому звуку. От ярости и бессилия хотелось разнести все кругом. Аглая бережно устроила кота на пуфике у зеркала, поставила на пол блюдце с молоком и… на этом ее выдержка кончилась. Сходя с ума от злости, она метнулась к кровати и одним рывком дернула полог. Воздушным облаком материя спланировала на пол. Следом пришла очередь гобелена. Едва не лишившись ногтей, Аглая сорвала его со стены и швырнула к полупрозрачной ткани. С тяжелыми портьерами пришлось сложнее. Вконец обессилев, Аглая перестала их дергать и прижалась лбом к холодному стеклу. Отодвинув щеколду, распахнула окно. Едва она выглянула наружу, небо осветилось витиеватой молнией. Задыхаясь, Аглая втянула в легкие насыщенный озоном воздух. Ветер швырнул в лицо несколько холодных дождевых капель.

Утопить бы их всех тут! Чтобы чертово княжество ушло под воду. Аглая жадно хватала ртом холодный воздух. Шанс выбраться из передряги таял на глазах. Вспыхнувшая молния, кажется дотянулась до рук Аглаи. Волоски на коже стали дыбом, наэлектризовавшись. Гром был подобен взрыву. Он оказался такой силы, что сотряс весь замок. В ту же секунду с неба обрушился водопад.

Потоки ледяной воды нельзя было назвать дождем и даже ливнем. Это был самый настоящий потоп из разверзшихся небес. И этот ураган, врывающийся в комнату, был отражением того, что происходило в душе Аглаи.

Она отошла от окна и тяжелым взглядом обвела комнату. Зеркало! С ним она разделяется с особой жестокостью. Хотя бы только за то, что в него смотрелась эта тварь Аглаида.

Аглая схватилась за деревянную раму в виде веток и дернула. Ничего. Зеркало словно приросло к стене. Аглая утроила усилия.

От низкого вкрадчивого шипения сердце едва не вырвалось из груди:

– Я бы… не с-советовал… этого де-е-лать.

Жуткий страх пробрал до костей. Аглая обвела взглядом комнату. Никого. Пусто. Она точно сходит с ума. Это конец.

Аглая осторожно взяла со столика серебряную щетку для волос. Взвесила в ладони прохладную тяжесть и… резко замахнулась.

– Р-разобьешь зер-р-ркало, ос-станешься без пр-р-рохода…

Аглая замерла в дурацкой позе, судорожно вертя головой. Единственное живое существо в спальне кроме нее – кот. Но он опять превратился в огромный комок шерсти и лежал совершенно неподвижно. Аглая нахмурилась и опустила руку с расческой. Кота не было! На его месте и впрямь покоился клубок пушистой темно-серой пряжи с голубыми и бежевыми волокнами. Аглая удивленно взяла в руки мягкую шерсть и повертела в руках. Нет-нет-нет! Она не может вот так просто сойти с ума.

– Хор-р-рошо-о-о-о… быстр-р-ро догадалась… Есть шанс-с-с не попасться ср-р-разу…

Аглая сжала клубок пряжи.

– Кто ты?

– Кем назове-е-ешь… тем и буду…

Ветер влетел в распахнутые окна, набросился на пламя свечей. Крошечные огоньки задергались, угрожая потухнуть. И в их золотистом свечении мелькнула тень. Огромная черная тень. Она отделилась от стены и метнулась к Аглае.

Аглая тихо вскрикнула и больно ударилась о туалетный столик. В воздухе перед ней парил полупрозрачный силуэт. Как будто человек в капюшоне и плаще. Но ужасно худой, почти скелет. Полы «плаща» были ободраны и колыхались в воздухе рваной тканью. От ужаса Аглая забыла, как дышать. По спине скатилась капелька пота. Глядя на этого то ли призрака, то ли плод своего воображения, она, как маленькая, шептала:

– Тебя нет. Ты мне просто кажешься. Тебя не существует.

Тень тихо хрипло рассмеялась. На том месте, где у человека должен быть рот, появилась жуткого вида дыра. Тень подняла руку и потянулась кривым тощим пальцем к волосам Аглаи:

– Я так же р-р-еален, как и ты, ве-е-едьма…

Сердце выскакивало из груди. Тень поддела прядь ее волос:

– Не-е-ет, ты точно не княжна… Но кто же ты-ы-ы?

Аглая задрожала мелкой дрожью. Клубок выпал из рук. Она вдруг поняла, что голос тени напоминает… мурчание кота?! Она не нашла ничего лучше, чем просипеть:

– А ты?

Тень снова рассмеялась, если эти жуткие звуки можно было так назвать.

– Тепер-р-рь я твой… слуга…

Аглая протянула руку вперед и коснулась тени. Как будто окунула руку в туман. На кожу опустилась холодная морось.

– Мне не нужен слуга. – Аглая отдернула руку. – Мне нужно домой.

Она все еще не могла поверить в происходящее. Что еще должно случиться, чтобы добить ее окончательно?! Может, под кроватью живет монстр?

– Домо-о-ой? И где же твой дом, в-е-едьма?

Огромных сил потребовалось, чтобы произнести то, что она никак не желала признавать.

– Кажется, в другом мире…

– Так ты двойник?.. Хитро-о-о

Тень облетела Аглаю и снова зависла перед ней:

– Зачем же ты такую грозу-у-у пр-р-ризвала?

– Я ничего не призывала. Я вообще ничего не делала… Я просто хочу вернуться домой! В свой мир!

Аглая до сих пор не могла поверить, что говорит с тенью. Говорит на полном серьезе.

– Призвала… Это ведьмина бур-р-ря… Моя прежняя хозяйка даже тучу сотвор-р-рить не могла… А ты… Истинная ведьма…

Аглая замотала головой. По щекам потекли слезы ярости:

– Я. Не. Ведьма.

Тень снова рассмеялась:

– Еще какая ведьма… Я не смог убер-р-речь пр-р-режнюю хозяйку… Но тебя убер-р-регу…

– От кого?

– От всего…

Аглая снова повторила:

– Так кто же ты?

– Ты совсем ничего не зна-а-аешь?

Аглая, молча, помотала головой.

– Еще вчера я и не подозревала, что подобное возможно. Это… это какая-то параллельная реальность. Другой мир, другая планета – я не знаю! Там, где я живу.. жила… Там ведьм не существует – это все детские сказки.

– Любопы-ы-ытно…

Тень заколыхалась и замерцала. Как будто на темном небесном полотне начали мигать крошечные звездочки. И жутко, и красиво.

– Тогда слушай внима-а-ательно… Я – трольхар… Твой слуга… Когда ведьма горит на костр-р-ре, от него рождаются тени… Сатана дарует этим теням жизнь… Так появляемся мы – трольхары… Мы можем принимать облик животных или пр-р-редметов… Я могу становиться котом… Или клубком пр-р-ряжи… Мы служим той ведьме, которая нас призовет… А когда она умир-р-рает… следуем за ее чарами, чтобы служить новой хозяйке… Княжна убила мою прежнюю госпожу… Забрала ее чары… Но не использовала их… Много дней я бр-р-родил по городу и крепости, ждал, когда же она выпустит чары… А сегодня ты сама меня нашла…

Все сказанное странным существом никак не укладывалось в голове. Мысли лихорадочно метались и сталкивались друг с другом. Но больше всего Аглаю интересовало только одно:

– Как мне вернуться обратно?

Тень пошла волнами – словно ткань на ветру.

– Это очень древнее чародейство… Я не знаю, как такое сотворить… Но слышал, что границу между мир-р-рами можно пересечь лишь однажды… Это как жизнь и смер-р-рть… Мер-р-ртвое уже никогда не станет живым…

– Нет! Должен быть способ!

– Прости, госпожа… Я о нем не знаю… Разве что найти камни с первозданными рунами…

Камни! Конечно! Те, которые спасли ее от холода.

– Да! – Аглая закивала, впервые почувствовав надежду. – Перед тем как попасть сюда, я видела камни. Плоские, врытые в землю вокруг огромного булыжника.

– А что было потом? – Тень взвилась к потолку.

– Потом я потеряла сознание и очнулась на… даже не знаю, что это было. Каменный стол…

Словно призрак, существо начало кружить по комнате. Клочья «плаща» тянулись вслед за ним.

– Я слышал об этом месте… Жертвенник Сатаны… Где его найти, не знаю… Но если ты прикажешь, помогу…

Почему-то Аглае вновь стало страшно. Она никогда не отличалась особой религиозностью. Скорее, даже, не задумывалась об этом. Но как могло получиться, что у двух столь разных миров одинаковое название для зла? И если там, среди автомобилей и супермаркетов, это было что-то эфемерное, то тут… Тут миф обретал вполне реальные очертания.

Аглая быстро закивала:

– Да! Да, мне очень нужна твоя помощь! Я должна как можно скорее найти эти камни.

Существо метнулось к Аглае:

– Ты должна пр-р-ридумать, как выжить во время Отбор-р-ра…

– А что это за Отбор? Что вообще тут происходит? Ты… можешь мне рассказать? Я ничего не знаю об этом месте.

Она чувствовала себя ужасно странно, разговаривая с тенью, которая могла превращаться в кота и клубок шерсти. Как он сказал его зовут? Трольхар?

– Мы живем в кор-р-ролевстве Дамгер. В малом княжестве Фьорир.

– Что значит «малое княжество»?

– Здесь живет мало людей. Есть еще Великие княжества. Там людей много. В центре – огромный замок. А Отбор – особый р-ритуал, во время которого оборотни ищут себе невест.

Аглаю бросило в жар.

– Оборотни?

– Да-а… Звери в человеческом обличье. У них волчьи души, волчьи инстинкты и даже волчьи тела. Они единственные, кто может справиться с ведьмой. Охотники на ведьм… Но у них нет женщин. Чтобы продолжать свой род, они ищут невест среди обычных женщин…

Все это не укладывалось в голове. А загадочный шепот трольхара намекал на то, что с этим Отбором что-то не так.

– А зачем устраивать Отбор? В чем его смысл?

– Оборотни живут скрытно… Никто не р-рискует пр-р-риближаться к их владениям… Много веков назад король Дамгера заключил сделку с кор-р-ролем обор-р-ротней. Обор-р-ротни должны были охотиться на ведьм, защищать людей, стеречь место ведьминой погибели. В обмен они потребовали каждый год отсылать им по десять девушек со всего Дамгера. Девушки тянули жр-р-ребий, кому пр-р-ридется греть волчье ложе. Дикое зверье оказалось непривередливым. Им не нужны были юные и чистые девы. Они брали даже покрытых позор-р-ром шлюх, от которых отрекались семьи. Но потом до людей начали доходить слухи, что жены волков живут в богатстве и довольстве. Желающих попасть к ним и больше не знать забот становилось все больше… И тогда Волчьи сыновья начали выбирать из всех желающих тех десятер-р-рых, которые им были по нраву больше др-р-ругих. Первыми всегда выбирают вожаки стай. А потом уже все остальные.

Варварство какое-то. Аглая удивленно подняла брови, на секунду забываю обо всех своих проблемах.

– А если девушка никому не понравится?

– Оборотни все равно забирают ее с собой. Ведь она может приглянуться тем, кто не приехал на Отбор.

Аглая никогда не считала себя глупой, но тут, как ни старалась, не могла понять.

– Какой тогда смысл в Отборе, если забирают всех?

Тень задрожала. Бледные искорки на ее полотне вновь начали загораться и тут же гаснуть. Откуда-то пришло понимание, что трольхар не доволен ее тугодумством.

– Вожаки имеют шанс выбрать из множества дев. Остальным достается то, что осталось. А нынче так и вовсе желающих попасть на Отбор стало много. Оборотни оставят лишь десять достойнейших. – Трольхар снова взволнованно колыхнулся. – Наверное самых грязных подстилок.

И добавил презрительно:

– Мерзкое зверье…

Аглая пыталась осмыслить услышанное, но звучало слишком уж фантастически.

– А почему ты сказал, что я должна придумать, как выжить на Отборе? – В ней вдруг проснулся журналист. – Бывали смертельные случаи?

Трольхар спланировал вниз и разлился по полу черными волнами. Сиплые прерывистые звуки выдавали смех.

– Смертельные случаи? А ты забавная… Ты вызвала ведьмину бурю. Молись Сатане, чтобы оборотни не поняли, что это дело рук ведьмы. Они рождены, чтобы убивать вас, обучены этому. Охота у них в крови. Представь, что будет, когда ты не сдержишься в следующий раз? Если волки тебя вычислят, то никакой князь уже не спасет. Будь ты хоть королевской дочерью. Они умеют заставить страдать.

Все сказанное тенью звучало слишком фантастично. И от этого еще более страшно. Аглая поняла, что как бы не отрицала очевидное, ее страшная реальность уже не изменится: она попала в другой мир. В дикий, жестокий, непонятный мир. И если сейчас она не придумает, что делать, то смерть у нее будет жуткой. Вспомнился сорванный со стены гобелен. И еще один – в коридоре. А резьба на двери? Дурное предчувствие буквально вопило о том, что это не выдумка мастеров.

Аглая без сил опустилась на пуфик и подняла с пола мягкий клубок шерсти:

– Мачеха Аглаиды пыталась уговорить князя сделать меня участницей Отбора…

– Знаю… Я же все слышал…

– Как мне этого избежать?

– Никак… Многие убьют за возможность попасть к Волчьим сыновьям.. А если выбирать невесту будет сам король… Князь согласится, даже не сомневайся.

– И что мне делать?! – Аглая вцепилась в мягкую ткань платья.

– Проиграть Отбор. Стать настоящей княжной, какой была Аглаида. Ни один мужчина не сможет выдержать рядом с собой такую жестокую тварь, как она. – Трольхар подлетел к Аглае и невесомо коснулся ее волос. – А как зовут тебя?

Аглая грустно улыбнулась:

– Аглая.

– Даже имена у вас похожи… Удивительно…

– А как все-таки называть тебя?

Трольхар лукаво прошелестел:

– Ты сама должна выбрать мне имя.

– А как бы ты хотел, чтобы тебя звали?

Трольхар принялся нарезать круги. Ей показалось или он действительно был взбудоражен возможностью самому выбрать имя?

– Мне нравится много имен… Я должен подумать…

Если это существо поможет ей выбраться, то она готова звать его, как угодно. Страх перед тенью немного улегся. Союзник, от которого ненужно скрывать, кто ты есть на самом деле, ей просто необходим.

– Знаешь, я все никак не могу понять…

– Чего же?

– Аглаида сказала, что видит будущее. И что в будущем она окажется в каком-то волчьем логове. Если ведьмы и оборотни такие враги, как ты говоришь, то понятно, зачем она искала себе замену. Но… зачем сделала ведьмой МЕНЯ?! Ведь теперь у нее спокойная жизнь, можно не бояться ни разоблачения, ни Отбора. Ты сказал, что оборотни – прирожденные охотники и им не составит труда меня вычислить… Меня убьют вместо нее, а она… Неужели она рассчитывает, что сможет вернуться к прежней жизни?

– Княжна была жестокой и хитрой. Все, что она сделала, – не просто так. Она долго готовилась к этому. Мы обязательно р-разгадаем ее замысел, но времени нет. Теперь княжна – ты. И чем быстрее ты действительно станешь ею, тем лучше для тебя же.

– У меня голова разрывается от всего этого. Мне нужно выспаться и обо всем подумать.

Трольхар кивнул:

– Как пр-р-рикажешь, хозяйка… Отдыхай… Нам предстоит совершить много чер-рных дел…

Трольхар опять взвился под потолок, а затем устремился к клубку шерсти. Клубок, словно ежик, развернулся и снова стал пушистым упитанным котом. Он зевнул, мяукнул и направился в угол комнаты.

Аглая задула те несколько свечей, с которыми не справился гуляющий в комнате ветер, и, не раздеваясь, упала на кровать. Жесткий корсет-боди впился в истерзанное тело. Но сил снимать его уже не осталось. С трудом она вытащила гребни из прически, и волосы рассыпались серебристо-пепельным озером. Ее атаковали страшные безрадостные мысли. Гроза снаружи была отражением того, что творилось у нее внутри. Она все еще не верила, что могла спровоцировать такую бурю, но с наслаждением и благоговением вслушивалась в шум ливня и глухие раскаты грома. По щекам опять потекли слезы. Ей было страшно. Очень страшно. Умирать не хотелось. Но воображение уже во всех красках рисовало пытки, которые ей предстояли.

Нет-нет-нет, она не может умереть в этом жутком месте. Хватит с нее истязаний. Необходимо уговорить князя о том, что ее участие в Отборе – плохая идея. Ведь должен же он пойти на уступки «любимой дочери»?!

В протяжном раскате грома отчетливо слышался смех. Даже стихия насмехалась над ее надеждами. Аглая вдохнула холодный сырой воздух. Она должна здесь выжить. Просто обязана! Со свистом в спальню влетел ураганный ветер. Только вспышки молний озаряли мрачные каменные стены и немного рассеивали непроглядный сумрак. Как будто в склепе.

Перина вздрогнула от легкого удара. Непонятно как, но кот умудрился взобраться на кровать. Он устроился рядом с ней тихонько мурча. Аглая запустила пальцы в теплую густую шерсть и закрыла глаза. Умирать не хотелось. Но пока она даже не представляла, как сможет здесь выжить.

Глава 6. Послы

– Госпожа! Госпожа проснитесь! Князь приказал немедленно спуститься в зал… Госпожа, умоляю…

Аглая с трудом разлепила глаза. Ее второе пробуждение оказалось еще хуже первого. Все тело затекло от неудобной позы. Она жутко замерзла. По комнате вольготно гулял сквозняк. Сразу три девушки метались туда-сюда. Одна пыталась закрыть окно. Другая выуживала из шкафа ворох ярких платьев. Третья что-то раскладывала на туалетном столике и одновременно пыталась убрать учиненный Аглаей разгром.

– Пожалуйста, госпожа, просыпайтесь… Князь ждет…

Аглая резко села на кровати.

– А где Абигель?

Все три девицы замерли и удивленно уставились на нее. Самая бойкая на вид презрительно скривилась:

– Эта деревенщина работает на кухне. Ее нужно наказать за то, что не позвала нас вчера и не сообщила о том, что вы пришли в себя.

Наверное скопившиеся стресс и напряжение вылились в то, что Аглаю окончательно прорвало. Она терпеть не могла, когда ей указывали, что и как делать. Даже мамины советы воспринимались ею в штыки. Еще не хватало, чтобы какая-то деваха распоряжалась, как ей поступить. Пора входить в образ Аглаиды.

– А когда ты успела стать княжной? – Аглая выпрямилась, с удовольствием наблюдая, как нахалка побледнела. – Наказаны будете вы, все трое. За сутки вы ни разу сюда не пришли и не поинтересовались самочувствием своей госпожи.

Служанки одновременно упали на колени, как будто долго репетировали. Наперебой начали голосить, что они ни в чем не виноваты. Аглая остановила поток оправданий и попыток себя выгородить.

– Вон! И если сейчас же здесь не будет Абигель… – Аглая вспомнила, как с ней говорила Аглаида, – я сделаю с вами то, что делают с ведьмами.

Девиц как ветром сдуло. С трудом передвигаясь, Аглая пошла за ними и выглянула наружу. Как и вчера двое безымянных стражников охраняли ее комнату. Тристан и Тобиас стояли напротив. Аглая с облегчением вздохнула. Мужчины бросились к ней.

– Что-то случилось, госпожа?

– Да! – Аглая еще не отошла ото сна. В голове все перепуталось.

Новая действительность пугала. Вчерашний разговор с трольхаром обрывками всплывал в памяти, ужасая еще больше. Ей нужно как можно быстрее собраться.

– Что происходит?

Тристан сразу понял, о чем она:

– Князь приказал собраться придворным, чтобы представить им посольство Волчьих сыновей и объявить о начале Отбора.

Вот черт! Она не успела с ним переговорить. Дурное предчувствие подсказывало, что князь принял сторону жены.

– Где он сейчас?

– Все уже ждут Темном зале. Кажется… – Он замялся и опустил глаза. – Кажется вас забыли разбудить.

Кто бы сомневался. Наверняка, Радана постаралась. Аглая скрипнула зубами от злости. Не нужно паниковать раньше времени. Может все и обойдется. Но верилось с трудом. В коридоре появилась Абигель. Она бежала, придерживая подол платья. Шапочка съехала с головы.

– Простите, госпожа…

Служанка поклонилась, глядя в пол. Голос срывался и дрожал. Аглая нахмурилась. Неужели Абигель настолько сильно ее боится?!

– Быстро за мной! – Аглая вернулась в спальню.

Абигель поспешила за ней, быстро утерев нос рукавом.

– Ну и что опять случилось?

– О ч-чем вы, г-госпожа? – Абигель наклонила голову еще ниже.

Ей-богу, детский сад какой-то!

– Значит так, если ты не будешь честно отвечать на все мои вопросы, я прикажу тебя пытать. Поняла?

Абигель от страха подняла голову и быстро закивала. Теперь было видно, что глаза у нее сильно покраснели и опухли. Аглая скрестила руки на груди:

– Ну?

– В-ваши служанки, г-госпожа… Они… они расстроились, что вчера весь день вам прислуживала я.

Аглаю аж передернуло. Вот же стервы! «Расстроились» настолько сильно, что довели девчонку до слез.

– И что они сделали?

Абигель уныло повесила голову.

– С-сказали… сказали, что сделают мою жизнь здесь невыносимой, если… если я опять пойду к вам… – Абигель шмыгнула носом.

Аглае захотелось придушить стерв. Как же можно быть такими?! Впрочем, неудивительно, учитывая, кем была их госпожа.

– Я поняла. Слушай меня внимательно. Теперь ты – моя единственная служанка. Я разберусь с этими… с твоими обидчицами. Но если подобное повторится, ты должна немедленно сказать мне. Ясно?

В который раз глаза Абигель превратились в круглые монетки.

– Ясно, г-госпожа…

– Отлично. Это не все. Ты должна будешь сообщать мне обо всем, что происходит в крепости. Особенно, если это касается меня. Ра… моя мачеха хочет от меня избавиться. Ты ведь слышала, что она вчера пыталась сделать.

Брови Абигель уползли вверх:

– Но Отбор – это такая честь…

Аглая вышла из себя:

– Вот сама в нем и участвуй, раз честь!

Абигель тут же повесила голову:

– Простите, г-госпожа…

– А теперь я хочу узнать, что происходит… в Темном зале? – Аглая даже думать не хотела, какое место может иметь подобное название.

Ей мерещилось неминуемое разоблачение и пытки.

– О! Все взбудоражены. Князь представит посольство Волчьих сынов и объявит о начале Отбора. Там будут все избранные девушки. И вам велел явиться. Я своими ушами слышала.

Аглая порадовалась, что не ошиблась с выбором. Запуганная Абигель с готовностью делилась информацией.

– И что он сказал?

– Ну… он был очень рассержен, что вас до сих пор не разбудили. Велел служанкам немедленно отправляться к вам, одеть в самое богатое платье, сделать прическу, как носят в Великих княжествах. И чтобы вы обязательно были в короне. Он сказал, что вы должны… сиять. Да, точно! И сразу же вести вас вниз.

Вот значит как? Решил не откладывать в долгий ящик и сразу же разрекламировать ее женишкам. Аглая тяжело задышала. Трольхар сказал, что она должна проиграть Отбор. Только так можно выжить. Для этого ей нужно стать «жестокой тварью». Если Аглаида со всеми вела себя так, как с ней, то и самой Аглае церемониться ни с кем не стоит. Но ей нужен союзник. Перепуганной Абигель будет маловато.

Внимание привлек блуждающий по спальне кот. Он вальяжно нарезал круги, помахивая хвостом. Дух тоже мало на что мог повлиять. Стоило перетащить на свою сторону князя. Но он уже выбрал… Выбрал жену, а не дочь. Аглая вновь почувствовала себя преданной. Как и тогда, в детстве. Когда тот, кто должен беречь, заботиться и защищать, приносит на день рождения чужую старую игрушку.

Князь не был ей родным отцом. Но Аглая почему-то ощущала дикую обиду на него. И это стало последней каплей…

– Госпожа, вы хотите пойти во вчерашнем платье? – Испуганный голосок Абигель вырвал из задумчивости.

Аглая посмотрела на массивный шкаф.

– Нет. Я хочу, чтобы ты перерыла в нем все и нашла еще одно темное платье.

– Н-но князь приказал… – Похоже, больше чем княжны Абигель боялась только ее отца.

Аглая сорвалась, на секунду позабыв о своей роли:

– Если он приказал, то может сам надеть любое из платьев! Мне нужно черное. Или хотя бы серое. Найди.

Абигель мышкой юркнула к шкафу, а Аглая подошла к зеркалу. Ворона и сова загадочно смотрели на нее, отражение отвечало хмурым взглядом. Новая Аглая похудела и осунулась. Мертвенная бледность, фиолетовые круги под глазами, искусанные алые губы. Темно-бордовая рана на скуле в виде буквы «V» и пепельно-серебристый отлив волос превращали ее в злую колдунью из детской сказки. Неужели, теперь она всегда будет выглядеть так?!

Глаза злодейки в отражении вспыхнули голубым огнем, и Аглая испуганно отпрянула от зеркала. Опять громыхнул гром. Абигель вынырнула из недр шкафа, сцепила руки в замок и что-то тихо зашептала. Аглая снова забылась:

– Что ты делаешь?

Абигель удивленно нахмурилась:

– Молюсь… Говорят, это ведьма наслала на нас бурю.

Аглая тяжело выдохнула. Кот был прав. Люди уже и сами обо всем догадались. Абигель подлила масла в огонь:

– Все, кто постарше, говорят, что такой грозы лет пятьдесят не было. Йесель вышел из берегов. Возможно, все Волчьи сыновья переберутся в крепость. – Вид Абигель стал мечтательным. – Не только у участниц Отбора будет шанс найти мужа…

Неужели Абигель хочет участвовать в нелепом Отборе?!

– Я даже рада грозе. Пусть еще денечек…

Новый раскат грома не дал Абигель договорить. Аглая тщетно пыталась взять себя в руки. Еще денечек! Если уже и люди все поняли, какова вероятность, что не догадаются оборотни? Боже, да ей даже в уме было дико и нелепо произносить это слово. Оборотни.

– Вот, госпожа. Черное… Но вы уверены, что стоит…

Аглая не дала Абигель договорить.

– Уверена. Быстро снимай это.

Пока Абигель расстегивала пуговицы на спинке вчерашнего платья, Аглая расчесывала спутавшиеся во время сна волосы. Абигель справилась быстро, и через пару минут на Аглае было уже новое платье. Оно оказалось красивым. И, на удивление, очень ей шло. Из мягкой, переливающейся ткани, с широким поясом под грудью. Пояс был расшит бутонами роз и листочками. Юбка просто падала вниз, а сзади за Аглаей тянулся длинный шлейф. Рукава расширялись снизу и обхватывали запястья широкими манжетами с такой же вышивкой, как на поясе. На плечах тоже вились узоры. Аглая присмотрелась – кажется, это были стебли с шипами. Очень подходит для ее настроя.

– Какая же вы красавица… – Абигель восхищенно вздохнула, застегивая крючки на спине. – Но не слишком ли мрачно? Торжество, все-таки…

Аглая взглянула на свое отражение. Да, теперь она в точности походила на сказочную злую колдунью. Хотя нет. Скорее даже на королеву!

Аглая повернулась к Абигель:

– Я сама решу, как мне одеваться. Ты должна делать все так, как я скажу.

Абигель кивнула:

– Да, госпожа. Простите.

– Пошли. Нас уже ждут.

– А как же прическа и корона?

Аглая прошла мимо зеркала. Подол развевался за спиной, как огромные черные крылья. Почему-то вспомнились те вороны, которые набросились на нее в лесу. Кот шмыгнул к ней и потерся о ноги. Аглая опустилась перед ним на колени, погладила мягкую шерсть и тихонько шепнула в навострившееся ухо:

– Ты же мне поможешь?

Кот едва заметно склонил голову, кивая, и прошлепал короткими лапами дальше. Аглая заметила скользнувшую по полу длинную рваную тень. Неужели, трольхар? Тень исчезла. Наверное, показалось.

Едва вышла из комнаты, к ней тут же подскочили Тристан и Тобиас. Уже привычно один стал впереди, другой – сзади. Ощущая себя приговоренным к казни, которого ведут на эшафот, Аглая сжала кулаки. По стене за ней неумолимо ползла черная тень. Фигура в капюшоне и поношенном до клочьев плаще. Стало немного легче.

Сосредоточившись, Аглая запоминала путь до Темного зала. Снаружи замок казался не таким и большим. Но внутри… Она бы моментально заплутала в хитросплетении мрачных коридоров и галерей. На стенах висели разноцветные стяги, оружие и потушенные факелы. Картины и гобелены. Практически везде один и тот же сюжет. За пару минут Аглая успела изучить все возможные способы пыток и казней женщин. Что такого творили ведьмы, за что их так ненавидели? Или же жители Дамгера просто расправлялись со всеми, кто отличался от них? Как в печально известном средневековье? Искаженные мукой лица, бьющиеся в агонии тела, реки крови – от всего этого Аглая начинала нервничать еще сильнее.

К тому моменту, когда они дошли до массивных двустворчатых дверей, Аглая была уже вся на взводе. Стража распахнула двери. Тристан и Тобиас шагнули Аглае за спину. Абигель неуверенно мялась в стороне. Аглая расправила плечи:

– Все идут за мной.

Собравшись с духом, Аглая вошла в Темный зал. Она не имела ни малейшего понятия, что нужно делать. И на несколько секунд все мысли вылетели из головы. В огромном зале действительно было сумрачно. Массивные колонны тянулись вверх и поддерживали сводчатый потолок, с которого на длиной цепи опускалась огромная люстра со множеством свечей. Стрельчатые окна парили где-то под потолком. Свет, который они пропускали, не достигал зала. Витражи добавляли сумрака. Аглая совсем не удивилась, когда разглядела на одном из них насаженную на кол женщину.

Удивленный шепот привел Аглаю в чувство. Только сейчас она поняла, что зал заполнен людьми. Мужчины, женщины – все в ярких нарядах. И все смотрят на нее с нескрываемым удивлением. Хотя нет, на некоторых лицах читаются страх и откровенная ненависть. Ясно, что Аглаида не была нежной розочкой, но что ж она тут вытворяла?

Аглая задрала голову повыше, понимая, что ей придется пройти через живой коридор. Князь с женой сидел на помосте, к которому вели ступеньки. С потолка свешивались ярко алые стяги, между ними во всю стену красовалась огромная картина. Князь, мачеха, Аглаида и какая-то бледная девица с длинными темными волосами.

– Аглаида, ну наконец! – Князь поднялся с высокого трона и сошел с помоста.

Оглядел ее с удивлением, нахмурился и тихо спросил:

– Тебе не передали, как нужно было одеться? Где твоя корона? Почему волосы не убраны?

Аглая выдержала суровый взгляд и пожала плечами:

– У меня не было времени собраться.

– А платье почему черное? У нас гости, а не траур!

И что на это ответила бы Аглаида? Аглая бросила взгляд на ухмыляющуюся мачеху. Рядом с ней сидела девушка с портрета. Видимо, сестра, о которой говорила Аглаида. Василина, кажется. Теперь понятно, что какой бы дрянью Аглаида не была, – она не смогла избежать печального сюжета «мачеха и падчерица». Впрочем, обе стоили друг дружки.

Аглая изо всех сил старалась изобразить удивление и даже ужас:

– Но служанки… они сказали, что ваша жена просила одеться скромно и во что-то темное. Никаких украшений.

Князь нахмурился еще больше. Обернулся. Радана недобро прищурилась, глядя на Аглаю. Она заметно нервничала, не слыша, о чем Аглая говорит с князем.

– Странно… – Князь подал Аглае руку. – Что ж… Больше заставлять ждать посольство мы не можем.

Он усадил ее на деревянный трон с красивой резьбой в виде листьев, цветов и ветвей, а сам остался стоять.

Двери снова отворились, и вошла необычная процессия. Все, кто был в зале напряженно замерли. Аглая почувствовала, как сердце ускоряет свой бег. Откуда-то она знала, что сейчас жизнь снова совершит крутой поворот.

Впереди шли три женщины. Они не отличались особой красотой. Наоборот, были самыми обычными. Но вот их платья… Даже Аглая поразилась красоте и богатству тканей. Кажется, их наряды были украшены драгоценными камнями. В прическах тоже сверкали яркие огни дорогих украшений.

Следом за ними плавно ступали четверо мужчин. Вот на кого стоило посмотреть. Даже рядом с разряженными спутницами они привлекали внимание. Высокие, просто огромные, широкоплечие, красивые резкой грубоватой красотой. Абсолютно разные и в чем-то неуловимо похожие. Все четверо в черной коже с узорчатой выделкой.

Дамы затаили дыхание. Некоторые обмахивались ладонями, другие жадно кусали губы. Аглая подняла брови. Серьезно? Конечно, вся эта компания производила эффект, но не настолько же. Хотя… Аглая присмотрелась. Мужчины действительно выглядели впечатляюще.

Аглаю вдруг бросило в жар. Ощущение было таким, словно ее отправили на тот самый костер. Захотелось скинуть платье и окунуться в ледяную воду. Аглая оглядывала всех присутствующих, пока не заметила пристальный бирюзовый взгляд, направленный прямо на нее. Сердце билось о грудную клетку, превращаясь в кровавые ошметки.

Даже среди оборотней он выделялся. Мощный, с могучим разворотом плеч и гордо выпрямленной спиной. Ровные четкие черты лица. Резкие линии носа, губ, бровей. Аглая сжала подлокотники трона. Он не сводил с нее своего невероятно яркого взгляда. Эти глаза следили за ней в лесу. Именно их она видела, когда ее везли в крепость. Это точно был он!

Аглая с шумом втянула в себя воздух. Взгляд хищника, иначе его и не назвать, переместился на ее грудь. Аглая сжала зубы. Платье было закрытым. Что он пытался разглядеть? Но под действием бирюзовых глаз ее соски набухли до боли, а кожа покрылась мурашками.

Губы оборотня скривились, как будто он знал, что с ней происходит. Аглая ответила ему нарочито оценивающим взглядом.

Он действительно был хорош. Длинные волосы сверху были заплетены в две косы и собраны в хвост на затылке. Хотелось запустить в них пальцы и проверить, настолько ли они гладкие, как кажутся. Густая щетина придавала лицу еще большую суровость. И вдобавок он был с ног до головы обвешан оружием. На поясе с одной стороны висел меч, с другой – топор. За спиной – две секиры крест-накрест. Он что, на войну собрался? Убить всех невест?

Аглая не сдержала ухмылки. Оборотень сощурился еще сильнее, не понимая, что ее рассмешило. Князь встал, и Аглая наконец вырвалась из плена бирюзового взгляда. Она смотрела на князя, но видела лишь необычный цвет глаз. Нужно сосредоточиться. Сосредоточиться…

– От имени всех жителей Фьорира приветствую наших доблестных защитников! – Зычный голос старика вознесся к сводам зала и эхом разлетелся во все уголки. – Мы помним и чтим нашу историю. Даже самые мрачные и темные ее страницы. Много веков назад наше королевство было во власти ведьм. Они похищали людей, чтобы приносить в жертву Сатане. Крали детей и оскверняли их невинных души ведьмовскими знаниями. Они использовали людей, как марионеток, творя чужими руками зло. Портили и уничтожали урожаи. Истязали ради развлечения. Сталкивали нас друг с другом и наблюдали за тем, как ослепленные их чарами мы уничтожаем своих же братьев. Но пришли те, кто положил их власти конец. Сильные и отважные сыновья Луны и Волка. Они обнажили свои мечи против коварных прислужниц Сатаны и уничтожили ведьмовские ковены. Освободили нас от гнета зла.

Сотни лет назад между людьми и Волчьими сыновьями был заведен особый порядок. В благодарность за храбрые деяния наших защитников мы отправляем к ним наших лучших дев. Их красота призвана утешить воинов после тяжелых боев. Двадцать достойнейших женщин Фьорира готовы бороться за честь стать женами наших защитников.

Аглая слушала речь князя с затаенным страхом, едва дыша. Если ведьмы и вправду творили все это, то она готова сама себя сжечь, но лишь бы не быть одной из них. От перечисления их злодейств по телу прошел озноб. Трольхар ничего не сказал о том, чем занимаются ведьмы. Но это и неудивительно – он их слуга.

– Благодарю за прием. – Один из мужчин вышел вперед и поклонился.

Аглая заставила себя вынырнуть из омута черных мыслей. Снова посмотрела на послов, и поняла, что допустила ошибку. Длинноволосый монстр прошибал ее глазами. Аглая чувствовала себя той страдалицей, насаженной на кол. Внутри все загорелось. Он смотрел на нее таким плотоядным взглядом, что Аглая помимо воли начала краснеть. Неужели он уже понял, что она ведьма? Но откуда-то Аглая знала, что причина в другом. Ее тело отвечало на молчаливый призыв устрашающего посла. Внизу живота стало очень горячо и тяжело. К лону хлынула предательская влага. Аглая выпрямилась еще сильнее, пытаясь незаметно свести ноги и удержать себя в узде. С ней никогда такого не происходило. Ни разу! Мышцы влагалища жадно сократились. И в этот самый момент посол, ухмыляясь, облизнулся. Как будто точно знал, что с ней происходит! Нет… Не мог он об этом знать. Откуда? Щеки загорелись еще сильнее. Она вся пылала. Голос другого оборотня доносился издалека.

– Для нас честь – быть принятыми вами, Ваша светлость. От имени нашего короля, Его величества Балаха, и всех Волчьих сыновей, мы хотим вручить вам выкуп, который, надеемся, будет достоин невест и сможет хоть немного скрасить горечь от расставания с достойнейшими девами Фьорира.

Два оборотня выступили вперед. Только сейчас Аглая заметила, что каждый из них держит массивный и тяжелый на вид сундук. Они поставили свою ношу у ног князя и откинули крышки. Внутри сияли золотом круглые монеты. Ага, значит, девушек просто-напросто продают. Краем глаза Аглая заметила, что князь удовлетворенно кивнул, а на лице мачехи появилось алчное выражение. Аглая передернула плечами от отвращения.

– А теперь я хочу лично представить самых достойнейших дев, которым посчастливилось участвовать в Отборе.

Разряженный придворный в сюртуке с пышными рукавами и забавном берете передал князю запечатанный свиток. Пока князь ломал печать и разворачивал шуршащий пергамент, снова заговорил посол. Видимо, самый красноречивый из всех.

– В память об этом Отборе мы хотим преподнести Невестам скромные дары. Леди Бьянка, леди Лючия и леди Сигдис помогут их надеть.

Все присутствующие в Темном зале затаили дыхание. Аглая и сама поддалась любопытству. Вперед вышел монстр с бирюзовыми глазами. В руках он держал шкатулку. Длинные тонкие пальцы открыли крышку неуловимым движением. Аглая смогла разглядеть лишь уголок белого бархата. Но когда князь начал зачитывать имена, все стало ясно.

От рядов придворных отделялись женщины в нарядных платьях и подходили к послам. По сравнению с ними Аглая действительно чувствовала себя скорбящей в трауре вороной. Похоже, красавицы Фьорира решили вступить в бой прямо сейчас. В глазах даже начало рябить от пестроты их нарядов.

Как только названная князем подходила к оборотням, одна из трех их спутниц доставала из шкатулки удивительное по красоте колье и надевала участнице Отбора на шею. Аглая с удивлением поняла, что многие из женщин – ее ровесницы. Молодых девушек было совсем мало. Почему-то ей казалось, что здесь, как и в средневековье выходят замуж рано. Значит, и Невесты должны быть юными. Но нет. Совсем наоборот. Большинству из них было лет тридцать, не меньше. Да и красотой, которую так славил князь, они не отличались. Хотя, возможно, она просто пытается себя успокоить.

Пока одаривали Невест, обвешанный оружием оборотень отвернулся от Аглаи, дав ей передышку. Она смогла разглядеть его невероятно широкую спину, слегка вьющиеся волосы в хвосте, которые доходили почти до лопаток, и оружие…

По двусторонней секире пробегали блики. И даже на расстоянии было видно, насколько остро заточены два лезвия-полумесяца. По их поверхности вились странные узоры, напоминающие лабиринты. Такие же бороздки украшали длинное древко. Хищным птичьим когтем изгибался жуткий крюк между лезвиями. От одного вида этого оружия Аглае стало плохо. Она не знала, в чем дело, но появилось стойкое ощущение того, что ее попытаются убить именно им.

Князь встал, привлекая к себе внимание. Аглая опомнилась. Вручение подарков закончилось. Невесты выстроились неровной линией. На каждой сверкало ожерелье, обхватывающее шею, как ошейник. И даже дуги цепочек и огромный камень в центре не могли избавить от ощущения удавки. Аглая быстро пересчитала девушек: двадцать. Их двадцать. Подарков больше нет. И князь не сказал о ней ни слова. Может, она поторопилась с паникой?

Князь шагнул вперед и раскинул руки в благодарственном жесте. Его напыщенная речь развеяла призрачную надежду. Нет, не поторопилась.

– От имени всех участниц Отбора я благодарю вас за такую щедрость. – Князь выдержал эффектную паузу. – И, в знак моего особого расположения к Волчьим сыновьям… – В зале повисла гнетущая тишина. – …моя дочь, княжна Аглаида, тоже примет участие в Отборе невест!

Горло сдавило так, что Аглая не могла сделать и вдоха. Черт ее дернул взглянуть на оборотня с оружием. После слов князя его глаза сверкнули, как два драгоценных камня на свету. Губы снова изогнулись в хищной довольной ухмылке. Бирюзовый взгляд опутал тело с ног до головы.

Аглаю кололи тысячи раскаленных игл. Хотелось спрятаться, лишь бы он больше не смотрел на нее.

– Аглаида. – Князь повернулся к ней. – Теперь твое место рядом с участницами Отбора.

Придворные начали перешептываться, а посланники растерянно переглянулись. Их взгляды почти одновременно упали на пустую шкатулку. Интересно, подозревал ли князь, в какое дурацкое положение поставил послов. Аглая поднялась с трона. Двадцать пар глаз опалили ее полными ненависти взглядами. А им-то чего волноваться?

Колени дрожали, и каждый шаг давался с огромным трудом. Посол, который разговаривал с князем, посмотрел на Аглаю так, словно к нему приближалось что-то отвратительное и склизкое. Козел! На улице громыхнул гром. Аглая сделала еще шаг. Она совсем расклеилась.

– Для нас это действительно великая честь… Но мы… просим простить нашу… столь грубую ошибку с дарами. Сегодня же вечером княжна тоже получит свой подарок.

Только оборотень со шкатулкой выглядел довольным. Словно все идет так, как и должно.

Аглая отвернулась и заставила себя растянуть губы в улыбке. Поступок князя оказался неожиданно болезненным. Он еще раз доказывал, что мужчины в любом возрасте одинаковы. Им наплевать на своих детей. Он послушал лицемерку-жену. И даже не спросил мнения дочери. Пора заставить всех считаться и с ее мнением тоже.

Аглая сошла со ступенек и остановилась напротив послов. Вблизи они оказались еще выше и мощнее. Аглая, которая, никогда не отличалась хрупкостью, чувствовала себя рядом с ними маленькой девочкой. Набрав полную грудь воздуха, она выдавила:

– Вам незачем извиняться. Вашей вины в этом нет. Никто не мог ожидать, что князь сделает всем такой… сюрприз.

Аглая обернулась к «отцу». Кажется, он понял, что натворил. Мачеха мстительно сверкала глазами и едва сдерживала улыбку. Невесты, уже не скрываясь, бросали в нее ядовитые взгляды. Аглая прошла к остальным женщинам и встала в одну линию с ними. Черное платье выделялось на ярком фоне, словно гниль на нежных цветочных лепестках.

– Что ж… – Князь переминался с пятки на носок, заметно нервничая. – С этой минуты Отбор объявляется открытым.

Придворные разразились аплодисментами. Князь дождался тишины и продолжил:

– Вечером состоится первое испытание. Сейчас все Невесты отправятся к нему готовиться. А после мы соберемся пировать, празднуя прибытие наших доблестных защитников.

Первое испытание? И как она должна к нему готовиться?! У Аглаи от напряжения вспотели ладони. Трольхар сказал, что она должна проиграть Отбор – только так можно сохранить свою сущность в секрете… По цветным витражным стеклам застучали первые капли дождя. Застучали громко и тяжело, как будто были уставшими путниками, рвущимися внутрь. В зале резко потемнело. Неужели, причина дождя снова в ней? У Аглаи никак не укладывалось в голове, что она способна вызвать грозу. Она отвернулась от витража и тут же попала в плен бирюзового взгляда. Этот жуткий мужчина снова следил за ней. Пристально. Со странным выражением на лице. Как будто… как будто он догадался, но у него еще остались сомнения. Аглая демонстративно вздернула подбородок и снова посмотрела на витраж. Яркие кусочки стекла складывались в очередную страшную картину. Горящая на костре ведьма, ее полные ужаса глаза, широко раскрытый в беззвучном крике рот. И два высоченных воина по бокам с копьями в руках. У обоих были волчьи головы. Дождь начал хлестать с утроенной силой, и, казалось, что ведьма плачет. Аглая чувствовала близость надвигающейся истерики.

– Прошу всех за мной.

Мачеха с торжествующей улыбкой на лице встала возле Аглаи и указала на дверь в дальней стене зала. Женщины из посольства тоже подошли к ней. Под пристальными взглядами Аглая в окружении двух десятков Невест уныло побрела к двери. Она была уверена, что посол смотрит ей вслед. Спину между лопаток жгло. Как будто ей поставили клеймо. Она подавила желание обернуться и еще раз взглянуть на него. Неужели он все понял, неужели догадался, что она ведьма?! Но как смог так быстро ее вычислить? В животе заворочался клубок змей. Когда она с остальными входила в соседний зал, то все-таки обернулась. Глаза мужчины горели. Светились, как яркие луны в небе. Сверхъестественная бирюза полыхала огнем. Он все так же смотрел на нее. Внимательно. Теперь уже не улыбаясь. Тяжело и не мигая. Предательская реакция тела поставила в тупик и разозлила. Аглая смяла в кулаках ткань платья. Грудь налилась тяжестью. Соски набухли так сильно, что начали болеть. Ей хотелось… Аглая боялась признаться в этом самой себе, но на задворках сознания уже поселилась отвратительная мысль. Ей хотелось ощутить на груди его губы. И язык. Почувствовать, как густая колючая щетина колет нежную кожу. Впервые за тридцать лет она действительно до безумия хотела мужчину.

Аглая отвернулась и заставила себя идти дальше. Кожа горела огнем. Это все ненормально. Так быть не должно. Это неправильно! Она не может возбудиться от взгляда… Он даже не мужчина! Какое-то фантастическое существо, которому нет места в реальности. Оборотни хороши в книжках и фильмах. Но никак не в реальном мире, пусть и в таком, где верят в ведьм. Противный внутренний голос прошелестел: в них не просто верят, теперь ты – ведьма.

– Прошу, рассаживайтесь.

Аглая вздрогнула. Мачеха указывала рукой на ровные ряды деревянных столов и скамеек. Повсюду были расставлены толстые свечи, которые нещадно коптили. А с потолка свешивались десятки алых знамен.

– Я не могу остаться с вами, девушки. Но надеюсь, что вы будете вести себя должным образом. – Она бросила на Аглаю победный взгляд и, шурша юбкой, вышла.

Дверь захлопнулась, и Аглая смогла вздохнуть с облегчением. Слава Богу, сюда прошли только женщины из посольства. Мужчины остались в Темном зале. А с ними и тот, жуткий.

Невесты устроили едва ли не бой за место за самым первым столом. Аглая опустилась за последний. Только сейчас она осознала, как тяжело было дышать в присутствии загадочного посла.

Наконец, Невесты расселись. Почти все поместились за первым столом. Лишь несколько не самых удачливых и бойких, сели за второй. Но женщины из посольства смотрели именно на Аглаю. Все три взгляда были направлены на нее. Аглая подняла брови, стараясь нацепить на лицо высокомерную маску. Посланницы тут же переглянулись. Одна из них выступила вперед:

–Меня зовут леди Лючия. Это – леди Бьянка. – Она оказала на миниатюрную девушку с темно-рыжими волосами. – Это леди Сигдис.

Женщина со смуглой кожей изящно поклонилась, а леди Лючия продолжила:

– Мы здесь, чтобы помочь вам пройти Отбор. Мы будем рассказывать вам о сути испытаний, которые вы должны пройти, и о том, как понравиться Волчьим сыновьям.

– Мы постараемся вам помочь, как однажды наши наставницы помогли нам. – Леди Бьянка заговорила приятным певучим голосом. Но на ее лице появилось странное выражение.

Аглая видела и чувствовала, что в чем-то здесь есть подвох, но вот в чем? Прямо сейчас три леди из посольства начинали игру по им одним известным правилам. Журналист в Аглае желал все выяснить. Но часть, которая отвечала за самосохранение отчаянно сигналила об опасности.

Речь взяла леди Сигдис:

– Мы подскажем вам, как лучше всего себя вести с Волчьими сыновьями, как им понравиться и как не допустить ошибок, которые могут помешать вам участвовать в Отборе. Все, что вам нужно делать, – запоминать наши подсказки и следовать им.

На языке так и вертелся ответ на эти громкие заявления, но Аглая сдержалась. Опытные наставницы борделя помогают освоиться новичкам.

– Сегодня вечером вы пройдете испытание Лунными рунами, и некоторые из вас сразу же покинут Отбор. На этом испытании все будет зависеть лишь от вашей удачи. Но это не значит, что вы можете к нему не готовиться. Право первому выбрать Невесту принадлежит нашему Королю. Но другие оборотни все равно будут присматриваться к вам. Вы будете много общаться. И если вы понравитесь кому-либо из воинов, то он сделает вам предложение сразу же. Конечно, после того, как вас отвергнет король.

Аглая начала притоптывать от раздражения. Все это звучало по-варварски. Она никогда не была феминисткой, но такое потребительское отношение к женщинам ее бесило.

– А если никто из них не понравится НАМ?

К ней обернулись сразу все. Аглая оказалась под прицелом удивленных взглядом посланниц и Невест. На нее смотрели, как на сумасшедшую. Со смесью брезгливости и затаенного страха.

Высокая черноволосая Лючия быстрее всех пришла в себя:

– Стать женой и спутницей нашего защитника – великая честь.

– Это я уже поняла. Но что делать, если ни один из «наших защитников» мне не понравится? Почему я вообще должна пытаться кому-то угодить?

Невесты смотрели на нее с нескрываемым ужасом. И недоумением. Похоже, она наговорила лишнего. Лицо леди Лючии озарилось:

– Они защищают нас от ведьм. От их нечестивых козней.

Аглая изобразила на лице удивление.

– Вы видите здесь ведьм? Лично меня они еще ни от кого не защитили.

Защита понадобится им, черт возьми! От нее. А эти три курицы пусть пойдут и доложат своему начальству или кто у них там главный, что она самая неподходящая невеста.

Леди Лючия уже явно теряла терпение.

– Потому вы и не нуждаетесь в защите, что оборотни истребили ведьм. И продолжают это делать.

Чтобы не дать Аглае возразить, она тут же продолжила:

– И теперь, когда мы еще раз убедились, что вам оказана величайшая честь в жизни, я хотела бы продолжить. Сейчас вас двадцать. Хм… двадцать одна. Но уехать с Волчьими сыновьями смогут лишь десять. Не больше. Так положено по договору, заключенному много лет назад. Думаю, вы все о нем знаете, но моя задача – напомнить. – И она пристально посмотрела на Аглаю, как будто догадалась, что ей есть что скрывать.

Аглая же проигнорировала этот взгляд. Леди Лючия, как и две ее подружки были никудышными пиарщицами, но кажется они собирались рассказать что-то интересное.

– Вам всем известно, что давным-давно Сатана жил среди обычных людей. Он был одержим всеми самыми страшными пороками, но хуже всех были его похоть и жажда сеять зло. Он похищал женщин, поил их своей кровью, совершал над ними жуткие обряды и… вступал в постыдную связь. Так появились первые ведьмы. Семя, оставленное в их чревах, дало плоды. И дочери этих женщин тоже стали ведьмами. Только во сто крат хуже. Потому что их растил сам Сатана. Растил во грехе. Учил, как лучше навредить людям. И многие века они ему служили, бросали невинных жертв к его алтарю.

Но однажды появились оборотни. Мы не знаем как. Нам неведомо, кто был их создателем. Но лишь они одни оказались достаточно сильны, чтобы справиться с ведьмами. Они смогли противостоять их чарам. Более того, они научились распознавать ведьм среди обычных женщин. Они пытали сатанинских уродий, и те признавались во всех своих грехах, предавали своих сестер.

Вам должно быть известно, что охота – мужское занятие. Потому все оборотни – мужчины. Среди них нет женщин. И они тоже смертны. Чтобы поддерживать свой род, им нужны женщины. Века назад они заключили договор с королем Дамгера. Десять девушек со всего королевства в обмен на вечную защиту. Так зародилась традиция Отбора. В каждом княжестве собирали дев, но лишь одна из них удостаивалась чести отправиться к Волчьим сыновьям. Позже было решено отбирать десяток Невест сразу из одного княжества. Нынче пришла очередь Фьорира. – Леди Лючия улыбнулась, переводя дыхание.

А Аглая задумалась. Ее речь добавила больше вопросов, чем ответов. Она не знала, как воспринимать все сказанное. Как страшную легенду, призванную запугать недалекий народ? Или как реальную историю этого самого народа? Пока Аглая пыталась разобраться в том, где правда, а где вымысел, леди Лючия продолжила:

– Постепенно желающих стать женами оборотней стало так много, что пришлось изменить договор. Теперь Волчьи сыновья сами выбирают себе Невест из всех желающих. Но не больше десяти. И именно эти счастливицы отправляются в их земли. Вам несказанно повезло. Сам король пожелал выбрать себе жену. Теперь у любой из вас есть шанс стать королевой. – Леди Лючия загадочно улыбнулась. Как будто знала что-то такое, чего не знали остальные.

– Нам всем это и так известно. Как это поможет выиграть Отбор? – Миниатюрная рыжеволосая Невеста задрала кверху подбородок.

Аглая присмотрелась к девушке. И хотя видела только ее спину, легко ее вспомнила. Она была моложе других и отличалась необыкновенной, почти кукольной, красотой.

Леди Лючия выглядела так, словно сейчас окончательно потеряет терпение:

– А так, что вы ничего не знаете об оборотнях. И не можете представить даже толики той силы, которой они наделены. Тот, кто способен победить порождение Сатаны, увидит вас насквозь. Не пытайтесь лукавить или быть с ними неискренними.

Если это способ вылететь с Отбора, то Аглая им обязательно воспользуется. Но сначала попытается выяснить, что ей может грозить. Как примерная ученица, она подняла руку, привлекая к себе внимание:

– Мы все знаем о ведьмах и ничего – об оборотнях. Разве это не странно? Вы ведь живете среди них. Неужели никто ни разу не обмолвился о том, откуда они пришли? – Прозвучало так, будто она берет интервью.

Аглая едва не рассмеялась. Но для смеха было не время. На нее снова смотрели с недоумением.

Леди Лючия шумно вздохнула:

– Нет, не обмолвился. Потому что это неизвестно.

– Значит, о том, что ведьмы развлекались с Сатаной известно, а о том, откуда пришли оборотни, нет даже догадок?

Леди Бьянка поспешила прийти на выручку.

– Мы здесь совсем не для того, чтобы изучать историю Великих и Малых княжеств. Пусть этим занимаются ученые мужи. А наша задача – радовать мужской глаз и мужской слух.

У Аглаи было много аргументов, чтобы поспорить с этим утверждением, но она заставила себя молчать. Даже если знают, они ничего не скажут. С каждой минутой крепло убеждение, что женщины тут воспринимаются, как вещи.

– Сегодня вечером вы пройдете первое испытание. После него вас станет меньше. И именно эти счастливицы будут бороться за сердце короля. Вам предстоит пройти пять испытаний. После каждого из них девушки будут выбывать. Десять самых достойных отправятся с Вольчими сыновьями.

Аглая закатила глаза. Это просто какой-то инструктаж в борделе! Самые старательные отправятся на корпоратив к богатым дядям. Неудачницы останутся обслуживать клиентов на месте.

– Мы пока не можем раскрыть вам всей сути испытания. Но можем дать несколько советов. Вам всем должно быть известно, что оборотни живут далеко на севере. Там холодно и… – Бьянка лукаво улыбнулась. – Скажу вам по секрету: уныло. Вокруг одни скалы, фьорды, ущелья… Поэтому, если хотите привлечь внимание этих мужчин, выбирайте наряды ярких цветов. Постоянно живя там, где все синее, зеленое и черное, хочется разнообразия. Наши мужья дарят нам потрясающие ткани, здесь таких и не найти. Они вышиты серебром, золотом и шелком. Их украшают драгоценными камнями. Но все наши платья яркие, нет ни одного синего, зеленого или черного и… они все полностью скрывают наши тела. Оборотни ужасно ревнивы. Наедине со своим мужчиной вы можете… – Бьянка заметно покраснела. – Можете одеваться, как хотите. Но посторонние не должны видеть ни дюйма обнаженной кожи. Так что… уже на сегодняшний вечер я советую вам выбрать платья с длинными рукавами и без вырезов.

Аглая немного расслабилась. Если оборотни выбирают невесту по фасону и цвету платья, то у нее есть шанс вылететь с пресловутого Отбора уже сегодня. Если нужно, она искромсает платья Аглаиды так, что все желающие смогут разглядеть ее грудь. И не желающие тоже.

Певучий голос леди Бьянки вернул Аглаю в реальность.

– Многие из Волчьих сыновей будут присутствовать на сегодняшнем испытании. Возможно, прибудет сам король. Внимание к вам будет пристальным. Мужчины начнут присматриваться к оставшимся в Отборе. Ведите себя достойно. Возможно, некоторые из вас еще до конца Отбора обзаведутся поклонниками и женихами. Не упустите свой шанс. Завтра в полдень мы будем ждать вас здесь же, чтобы объяснить суть второго испытания. На сегодня все.

Аглая вздохнула с облегчением. Ей требовалось время, чтобы переварить информацию. Невесты тут же бросились к посланницам, а Аглая тихонько побрела к двери. Не хотелось привлекать к себе лишнее внимание. Папаша и без того постарался: теперь она будет под прицелом сотен глаз. И любой ее промах, любая ошибка может стать последней.

Настроения не прибавилось. Под нестройный хор женских голосов Аглая отворила дверь. В Темном зале уже никого не было. Наверное, придворные разбрелись готовиться к вечернему зрелищу.

– Госпожа!

Аглая вздрогнула от неожиданности. Оказывается не все покинули зал. Абигель и Тобиас с Тристаном терпеливо ждали ее.

– Я уже начала волноваться… Эти Волчьи сыны такие жуткие… Они огромные…

Да уж. Особенно один из них. Самый жуткий и самый огромный. Аглая вспомнила тяжелый взгляд бирюзовых глаз. От одного только этого стало нестерпимо жарко. Боль в плече немного отрезвила. Стянутач корсетом рана начала ныть. Боль прострелила руку.

– С вами все хорошо, госпожа?

Тщательно подбирая слова, Аглая ответила:

– Рука болит. Мне нужно искупаться.

Вода замечательно прочищает мозги. В душе к ней всегда приходили отличные идеи.

– Я прикажу подготовить вашу купальню.

Ого! У нее собственная купальня? Впрочем, радоваться рано. Купальней может оказаться самый обычный тазик. Или корыто. Сколько она еще вот так выдержит? Дождь с новой силой забарабанил в стекла. Неужели трольхар был прав, и причина грозы в самой Аглае? Дождь отзывался на малейшую ее эмоцию. Чуть больше волнение – и с неба хлещут буйные потоки. Стоило ей успокоиться, успокаивался и дождь.

Темный зал вдруг наполнился шумом. Женские голоса разносились в отдаленные уголки и отражались жутковатым эхом. Аглая обернулась. Невесты закончили пытать посланниц и высыпали наружу. Встречаясь с прямым взглядом Аглаи, они спешили опустить глаза. Только рыжеволосая нахалка в красно-белом платье, та, которая, рвалась выиграть Отбор, не отвела глаз. Наоборот, смотрела открыто и нагло. Даже в ее позе было видно превосходство над всеми.

Аглая знала такой тип людей: они уверены в собственной исключительности и считают всех остальных заведомо глупее, уродливее и хуже себя. Так же и эта девица. Аглая была уверена: в мыслях та уже примерила на себя корону. И вдруг ее озарило. Это же чудесно! Вот она – главная претендентка на победу и сердца оборотней. Нужно только придумать, как выставить ее самой завидной невестой, чтобы Волчьи сыновья передрались за нее.

Ну вот, она уже даже думает такими же словами, как здесь выражаются. Аглая улыбнулась рыжеволосой красотке. Хочешь замуж за оборотня? Будь уверена, княжна сделает все, чтобы твоя мечта сбылась. Улыбка сама собой стала еще шире. Рыжеволосая вдруг заметно побледнела, а в расширившихся глазах мелькнул ужас. Она тут же опустила голову вниз, подхватила подол и поспешила в сторону. Похоже, улыбка вышла не такой доброй и искренней, как Аглая хотела.

Проводив красотку взглядом, она повернулась к Абигель:

– Ты говорила, что раньше работала швеей?

– Да, в лавке госпожи Габриэллы.

Аглая готова была поклясться, что не успевшие уйти невесты обратились в слух. У рыжеволосой так напряглась спина, что Аглая ждала, когда там вырастут два уха.

Она тихонько обратилась к Тристану:

– Сейчас мы идем в… читальню.

Тот уже привычно стал впереди, Тобиас занял место за спиной Аглаи. Величественной процессией они проплыли мимо невест и вышли из зала. Абигель тут же зашептала:

– Ох, какими глазами на вас смотрела леди Мадален.

Не нужно гадать, о ком говорит Абигель. Аглая слышала это имя, когда представляли участниц Отбора, но совсем не запомнила, кому именно оно принадлежит.

– И какими же?

– Как будто ей заранее известно, что вы выиграете Отбор, а она проиграет. – Абигель хихикнула.

Такой результат был бы для Аглаи смертельным.

– Мне понадобится твоя помощь, Абигель. Твоя и… госпожи Габриэллы.

Абигель споткнулась:

– Госпожи Габриэллы? Но у вас так много красивых платьев…

– Они все не подходят. Мне нужно, чтобы вы с хозяйкой сшили мне несколько новых.

Князь же их оплатит? Пусть сделает хоть это, если решил так подставить дочурку.

– Но г-госпожа Габриэла… о-она… м-мы… хм…

Абигель опять начала заикаться. Видимо, с ней такое случалось всегда, когда она нервничала. Аглая решила поторопить юную швею с объяснением:

– И что не так с госпожой Габриэллой?

Абигель совсем сникла:

– О таком неприлично говорить…

– Говори уж…

Служанка помотала головой. Аглая тяжело вздохнула:

– Тобиас, ты будешь держать Абигель, пока Тристан будет вырывать ей язык. Чтобы эта мерзкая девчонка вообще никогда не могла ничего сказать!

Угроза подействовала моментально:

– Госпожа Габриэлла шьет для распутниц!

Аглая несколько раз открыла и закрыла рот. Вот так поворот.

– А… для каких именно распутниц она шьет? – Аглая надеялась, что ее незнание не будет подозрительным. Она ведь княжна… Ей и не положено слышать о таком. Хотя кто их знает в этом Фьорире?

Абигель печально вздохнула и тихонько сообщила:

– Для любовниц богатых господ. И для… развратниц из домов для услад… Приличные женщины ходят к другим швеям.

Это же то, что нужно! Аглая даже не поверила собственное удаче.

– А платья, которые она шьет… – Она замялась, гадая, как лучше задать вопрос. – Эти платья… они… такие же, как у приличных женщин?

Абигель уже едва не плакала:

– Нет, гос-госпожа… Распутницы ведь совращают чужих мужей. У них и одежда соответствующая.

Аглая хотела ответить, что муж, не желающий быть совращенным, останется равнодушным к любому платью, но промолчала. В конце концов, мужчины во все времена одинаковы. И в любом мире.

– Чудесно. Слушай меня внимательно. Сейчас ты возьмешь Тристана и отправишься с ним к моему отцу. Скажете, что я готовлюсь к Отбору и мне срочно понадобились новые платья. Пусть даст на них деньги. Потом пойдете к госпоже Габриэлле. Закажешь у нее пять платьев. Все черные. И самые развратные, какие только можно придумать. Одно платье нужно срочно. К сегодняшнему вечеру. Поняла?

Судя по лицу Абигель ее мозг отключился. Она даже не моргала. Аглая потрясла ее за плечо:

– Ты меня вообще слышала?

Абигель очнулась:

– Да! Да, госпожа, я все слышала, но… Но зачем вам все это?

Аглая хмыкнула:

– Как зачем? Для Отбора, конечно же. Ты запомнила?

– Да, госпожа. – Бледная, как смерть, Абигель удрученно кивнула.

– Вот и замечательно. Если князь о чем-то спросит, не вздумай говорить, какие платья мне нужны. Скажешь, что… что я решила предстать перед… Волчьими сыновьями во всей красе и намерена выиграть Отбор.

– Как прикажете, госпожа…

Чтобы избежать лишних вопросов, Аглая вздернула бровь:

– Вы почему до сих пор здесь? Мое платье само не сошьется. И не вздумайте возвращаться без него.

Но с мачехой нужно что-то делать. Неизвестно, что еще взбредет ей в голову. А что если подослать к ней трольхара? Пусть шпионит и докладывает обо всем, что мерзкая ведьма науськивает князю. Хотя, ведьма как раз она сама. И это самая большая проблема. Нужно как можно скорее вылететь с Отбора и до его окончания сидеть ниже травы, тише воды. А еще ей нужна правдивая информация обо всем, что здесь происходит. Не версия трольхара, который служит ведьмам. И не легенды жен оборотней и князя, который получает от них сундуки с золотом. Голые факты. Может, здесь есть что-то вроде летописи?

В уже знакомом коридоре было пусто. Аглая обогнала Тобиаса и юркнула в библиотеку, бросив через плечо:

– Жди меня здесь.

Быстро захлопнула дверь, чтобы он и не подумал идти следом.

Вчера она не смогла разглядеть помещение. При свете дня здесь оказалось довольно мрачно. В воздухе висел спертый запах пыли. Несколько рядов стеллажей занимали все свободное пространство. Между ними, возле окон, грубоватые столы и стулья.

Аглая принялась изучать стеллажи. Будь эта библиотека в реальном мире, Аглая захотела бы остаться здесь навсегда. Книги всегда были ее страстью. Но эти… Настоящие произведения искусства. И практически все новые, открытые лишь пару раз. Их корешки протестующе скрипели, не желая растягивать переплет. На кожаных обложках не было ни трещин, ни царапин. А бумага оказалась плотной и все еще терпко пахла чернилами. Некоторые фолианты, иначе и не назвать, оказались украшены драгоценными камнями. Аглая взяла одну из книг, открыла наугад и втянула аромат кожи и краски. Тут же вспомнился дикий бирюзовый взгляд. Пальцы впились в плотную обложку, и Аглая закрыла глаза. Посол вывел ее из равновесия. В его глазах было что-то такое… Помимо воли Аглая задышала чаще. Внизу живота скапливалось странное болезненное возбуждение. В крови бурлил дикий коктейль из адреналина и страха. Она никогда не нуждалась в сексе. А глядя на многих мужчин, вообще начинала испытывать отвращение к близости с ними. Но посол… Обычный человек или оборотень, ему удалось возбудить ее одним взглядом! Он смотрел на нее так, как наверное, мечтает каждая женщина. Чтобы хоть раз в жизни ощутить на себе такой голодный дикий взгляд. И Аглае это не нравилось. Не нравился свой моментальный отклик. Слишком бурная реакция. Вообще реакция! Почему она не осталась равнодушна? Что вообще такого в нем было? Аглая сделала глубокий вдох. К черту безымянного посла. Пусть идет и мусолит своими странными глазищами леди Мадален. Она, кажется, не против.

Аглая заставила себя сосредоточиться на книгах. Найти нужные не составило труда. Все оказалось довольно просто: стеллаж с детскими сказками и легендами, стеллаж с книгами по устройству быта и несколько стеллажей с массивными томами. Там-то Аглая и нашла исторические хроники. Внимательно изучила карту Дамгера, нашла Фьорир, который выглядел довольно маленьким. А вот земли оборотней на севере оказались огромны. Сплошные горы и фьорды. Ленты рек извивались, складываясь в необычный узор – Аглая никак не могла понять, что он ей напоминает.

Время поджимало, и Аглая выбрала следующую книгу из высокой стопки, вдруг осознав, что с легкостью понимает незнакомые прежде буквы. Они выглядели совсем не так, как привычный алфавит. Но Аглая без проблем читала каждое слово. А прочитать было о чем… Если все сказанное в хронике было правдой, то у нее конкретные проблемы. Черные строки выглядели смертельным приговором и опускались на Аглаю, как тяжелый молот. Автор утверждал, что ведьмы просто не могут противостоять желанию творить зло. Как бы они ни старались, природа брала свое. Они жили ради служения Сатане и совершали зло ради зла. Даже если какая-то из них раскаивалась и пыталась исправить свои деяния, то хватало ее ненадолго.

Чары, которыми Сатана наделил своих Дочерей, были сродни вирусу. Он попадал в кровь и отравлял организм. Укоренялся и разрастался, пока не подчинял себе волю хозяйки полностью.

Людям нечего было противопоставить ведьмам. Они во всем оказывались сильнее, коварнее и могущественнее. Пока не пришли оборотни. Тут тоже многое оставалось неясным. Аглая штудировала том за томом, но ничего конкретного так и не нашла. В потрепанной и покрытой жутковатыми бурыми пятнами книге она вычитала наполовину безумную легенду о Снежном Духе – огромном волке, обитающем в горах. Он стерег границы королевства от зла, живущего в бездонных ущельях, и мог превращаться в снежный буран. Но был безумно одинок. Каждую ночь он пел грустную песнь о своем одиночестве. Луна, наблюдающая с неба, влюбилась в могучего духа. Она сошла с неба, обратившись прекрасной девушкой. Ее красота пленила Снежного Духа настолько, что на какой-то миг его разум очистился от звериных инстинктов. В эту ночь Небесная Покровительница, как поэтично ее назвал автор, потеряла невинность и зачла дитя. Вернувшись на небеса она родила сыновей, которые могли принимать и человеческий облик, и звериный. Луна хотела женить их на Ярких Звездах. Но ее сыновьям было скучно на темных небесах, а Звезды хоть и были прекрасны, но оказались холодны и надменны. Тогда мать отпустила своих сынов на землю, к отцу. Чтобы они не забывали о ней, даровала им чудесные руны, понимать которые могут только оборотни. Отец научил своих детей сражаться, и вместе они стали стеречь границы королевства от зла. А после, когда объявились ведьмы, выступили на защиту людей.

Аглая со злости захлопнула книгу. В каком пьяном угаре нужно быть, чтобы придумать такую легенду?

– Сыновья волка и луны? Бред какой-то…

– Почему же?

Горячая ладонь коснулась шеи. Аглая от неожиданности подпрыгнула на стуле и обернулась. Сердце перешло на сверхзвук, выскакивая из груди. За спиной стоял посол. Вблизи он казался еще более огромным. Жуткие глаза светились в сумраке библиотеки. С нахальной улыбкой он смотрел на нее, пока пальцы гладили шею. От уверенных прикосновений по телу прошла предательская дрожь. Аглая почувствовала, как ее охватывает жар.

Она вдруг поняла, что наслаждается наглой лаской шершавой ладони. От стыда кровь прилила к щекам. Аглая резко встала и поняла, что совершила ошибку. Она оказалась зажата между столом и сильным телом посла. А он действительно был огромным. Широченные плечи, сильные руки. Завязки черной рубашки оказались небрежно развязаны. Воротник распахнулся, обнажая горло и треугольник груди, покрытый густыми темными волосками. Ее никогда не привлекала растительность на мужской груди, но тут… она просто не могла отвести глаза и заставить себя смотреть куда-нибудь еще.

Аглая сглотнула слюну, наполнившую рот, стыдясь собственного желания прикоснуться губами к его груди. Судорожно вдохнула. Боже… как он пах. Ее любимым запахом дождя. И горчинкой горящих сырых листьев. Какое-то нереальное сумасшедшее сочетание, от которого мышцы живота начали сокращаться.

Читать далее