Читать онлайн Сны и железо бесплатно

Пролог

Я лишь крепче сжала ладонь матери, когда перед нами открылась массивная железная дверь с легким скрипом. Этот скрип показался мне зловещим – предвестником беды. Ничего хорошего меня там ждать не могло.

По ту сторону оказалась большая комната, но вся она была заставлена полками с какими-то склянками и… орудиями пыток? Я не могла иначе назвать эти железяки, лежащие то тут, то там. А в центре комнаты красовался большой металлический стол, по обе стороны от которого свисали железные кандалы. Стол был усеян пятнами ржавчины или… крови. Мой мозг сразу начал рисовать картины самых ужасных пыток, какие только можно представить.

И все это усугублялось тем, что комната была погружена в полумрак. Окон тут не было. Пространство вокруг освещалось лишь огарками свечей.

Человек, отворивший дверь, мне был незнаком. Ниже моей мамы, с накинутой на щуплое тело зеленой мантией, в огромных очках, делавших его глаза просто ужасающими. Нос с горбинкой, курчавые волосы покрыты сетью седины. Он мне сразу не понравился.

Тем временем человек низко поклонился матери и тихо пошептал:

– Моя королева.

Голос у него был скрипучим, как и эта железная дверь в его апартаменты.

– Долой церемонии, не до них, – отмахнулась мама и сама захлопнула за собой дверь. Я в ужасе уставилась на нее – она будто отрезала меня от внешнего мира. Помещение освещалось лишь тремя огарками и в их свету все казалось еще более зловещим. Мне было бы спокойнее, было бы здесь хоть одно окно. Но нет – ни единого пути отступления.

– Вы все-таки решились, – прошептал человек и перевел свои огромные глаза на меня. Я поежилась под его проницательным взглядом. Особенно долго он рассматривал правую сторону моего лица. Будто не мог оторваться от увиденного. В этом я его не винила. Кто видел меня впервые, всегда так пристально меня рассматривал. Кто-то даже не удерживался от крика. Даже мои родители… пускай они уже и привыкли к моему уродству, все равно они не могли спокойно смотреть мне в лицо.

– Да, – холодно ответила мама, не отпуская мою вспотевшую ладошку. Она будто боялась, что я убегу от нее. Но куда? Из этой пыточной не было выхода! – Как видите, это разрастается. Больше тянуть нельзя. Нужно немедленно что-то предпринять! Скоро невозможно будет скрывать это за темными очками и волосами.

– Но вы же знаете, что любые эксперименты… хм, подобного рода над несовершеннолетними дэфаутами против закона, – произнес человек, его глаза перебегали с мамы на меня. Даже не знаю, кого из нас двоих он боялся больше. Наверное, все-таки меня. После чего он решился и добавил с нажимом: – Против вашего закона, моя королева…

– Ты думаешь законы мне неведомы, Гуимар? – отдернула человека мать. Так я узнала имя этого странного мужчины. Она сделала шаг навстречу к нему и тот поежился, кутаясь в мантию. Полы длинного платья мамы зашуршали по каменному полу. Спина неестественно прямая, подбородок вздернут, брови нахмурены – настоящая королева. Я тоже хотела такой стать, но уже давно распрощалась со своей мечтой. – Но все что будет происходить в этой комнате, останется только между вами двумя – тобой и моей дочерью. Никому не нужно знать, что тут творится. Даже мне и моему мужу.

Человек снова уставился на меня и произнес:

– Но вы же понимаете, что это…

– Конечно понимаю!

– Светлая магия тут бессильна…

– Мне плевать, делай что хочешь, но сотри это с ее лица, даю тебе ровно год. И надеюсь за это время ты что-нибудь придумаешь. Иначе тебя ждет жестокое наказание. Даже не сомневайся в этом.

Я в ужасе поняла, что мама закончила разговор с этим странным человеком и теперь подталкивает меня к нему. Я сильнее схватилась за ее ладонь, но что я могла сделать? Она была сильнее. Вдобавок ослушаться ее я не могла. Но ужас пропитал все мое тело, поэтому я попыталась разжалобить мать:

– Пожалуйста, не оставляй меня здесь. Этот человек… он пугает меня… мама!

Мать присела передо мной и взяла за плечи. При этом она скривилась, посмотрев на мое лицо. От меня не могло это укрыться. Мама все чаще избегала смотреть мне в лицо, когда разговаривала со мной. Просто не могла пересилить себя. Как и мой папа. Только он пошел дальше – он прост свел к минимуму общение со мной. Как говорится – с глаз долой.

– Катарина, не капризничай. Это ради твоего же блага. Неужели так сложно это понять? Ты здесь ненадолго.

– Год, – прошептала я. Целый год!

– Что ты! – всплеснула руками мама. – Этот человек найдет решение намного-намного раньше. Ведь верно, Гуимар?

– Да-да, конечно, – проблеял мужчина позади нас. Но по нему было видно, что сам он так не считает. Но именно такого ответа мама сейчас ждала от него. И он ей подыграл.

– Вот видишь, Катарина? Все будет хорошо, скоро ты снова будешь с нами. И никто не будет больше в ужасе смотреть на твое лицо. Все будет так, как и должно было быть с самого начала. Никакого уродства. Ты перестанешь быть такой.

Я попыталась еще что-то сказать, но мама быстро поднялась, спеша покинуть это помещение. На меня она старалась не смотреть. В отвращении она разгладила складки на своем платье. Ей не доставляло удовольствие находиться в этом помещении, до которого нам пришлось идти очень долго. Причем такими путями, о которых я ранее никогда не ведала. Оказывается, под нашим дворцом проходила целая сеть подземелий.

Я пыталась подобрать слова, но в итоге глаза налились слезами, и я просто начала всхлипывать.

– До встречи, – это были последние слова мамы, и я даже не знала, кому конкретно они предназначались. Потом раздался грохот закрывшейся двери. Я осталась один на один с этим человеком. Он тоже не спешил нарушить воцарившуюся в помещении зловещую тишину.

Я боялась взглянуть в его сторону. Наверняка в его руках уже было какое-нибудь опасное оружие, направленное на меня.

Я оказалась в настоящем плену на целый год. Да уж, не так я представляла свой седьмой день рождения.

Глава первая

Я проснулась и с трудом разлепила отяжелевшие веки. Села на своей огромной кровати с высоким изголовьем и осмотрелась. Моя спальня была наполнена роскошью. Я спала на атласе и шелке с золотыми узорами, полы устилали меховые ковры, которые приятно щекотали голые ступни при хождении по ним.

Мебель была сделана из дорогих пород дерева с позолотой и вычурной резьбой. Напротив кровати располагалось массивное зеркало в полный рост. Стены были отделаны под мрамор с позолоченным орнаментом.

В стенах было много ниш, оформленные статуэтками и вазами. Дверь была белой, двустворчатой, на ней присутствовали вставки из цветного стекла. Вот только это была лишь видимость двери – на самом деле ее там не было. Этот декор здесь был для того, чтобы создать видимость выхода из спальни. Кто-то так «позаботился» о моем психическом состоянии. Вот только я считала это грубой насмешкой надо мной.

Потолки были очень высокими и двухуровневыми – так сразу и не скажешь, что я находилась в подземелье. Но это было именно так.

Я принюхалась и уловила аромат цитруса и фенхеля. Сразу же скривилась от такого сочетания. Обычно маги останавливались на одном аромате благовоний для усиления своих чар. Но только не Гуимар. Видимо он не хотел, чтобы я привыкала к какому-то одному аромату и забыла, что нахожусь в заточении. Поэтому каждый день аромат благовоний менялся. Будто бы я могла это забыть!

Я спустила ноги с кровати и мои ступни утонули в мягкой темной шкуре под ними. Проснулась я вовремя. Как раз слева от меня стена неожиданно подернулась дымкой и в комнату вошла Велина. Для нее там была дверь, которую мне было видеть недозволенно. И открывалась она только в строго отведенное время.

У Велины была очень светлая кожа, почти прозрачная. Волосы длиной до плеч зеленоватого цвета. Девушка носила их распушенными, вплетая в них птичьи перья и нити цветных бус. Ее глаза были серыми, подобно грозовому облаку. На ней было надето простое закрытое платье в пол, скрывающее очертание стройной фигуры. В руках девушка держала поднос с яствами.

– Ну как там дела? – спросила я девушку, игнорируя поднос с едой. В последнее время я ела очень мало. Да и не сомневалась, что Гуимар что-то туда подмешивает. От него можно было такое ожидать.

Велина покачала головой, и я выдохнула с облегчением. Значит, это еще не случилось. Девушка передо мной была единственным окошком в королевство Магинис. Только благодаря ей я могла оставаться в курсе дел, что творится в мире наверху.

Я встала перед большим зеркалом и Велина бесшумно зашла ко мне со спины и стала расчесывать мои длинные прямые волосы каштанового цвета. На меня из зеркала смотрела высокая девушка с хрупким телосложением, с узким овальным лицом, курносым носом, пухлыми губами и темными широко распахнутыми глазами. На свою правую сторону лица я старалась не смотреть. Только Велина спокойно относилась к тому, что находилось на моем лице.

– Сегодня в еду что-то подмешано? – спросила я у Велины и в отражении зеркала увидела, как та покачала головой. Я ей верила. Гуимар все реже начал подмешивать мне что-то в пищу. Это одновременно радовало и пугало меня. Ведь это значило, что верховный маг королевства отчаялся стереть с моего лица метку дэфаута. Хотя это было очевидно еще восемь лет назад, когда маг передал меня в руки матери спустя год проживания в его лаборатории. Я хорошо запомнила выражение лица моей матери, как она прикрыла свой рот ладошкой и в ужасе выдохнула:

– Оно стало больше! Гуимар! Мы так не договаривались! Ты вообще чем занимался все это время? Ты вернул мне монстра!

– Это невозможно победить светлой магией, – начал оправдываться маг, опустив свои глаза в пол. – Я даже прибег к запрещенным приемам. Но она родилась такой, этого не исправить ничем. И вам это известно так же хорошо, как и мне.

– Я так надеялась на тебя! – прокричала моя мама, но потом взяла себя в руки и уже спокойным тоном сказала: – Сегодня тебя ждет обещанное наказание. Ты должен быть благодарен тому, что ты наш верховный маг, иначе казни бы не удалось избежать.

В глазах Гуимара я заметила страх. И меня порадовало это. Я ненавидела его. Ненавидела за то, как он измывался надо мной этот длинный год. Он назвал это запрещенными приемами… это было издевательством над ребенком. И никак иначе это было не назвать!

Я так была рада выбраться из лаборатории мага. Но мать даже не позволила мне зайти в мою спальню. Вместо этого она отвела меня к отцу – королю Драсарину. Мать грубо толкнула меня в плечо, что я с трудом удержалась на ногах. И сказала:

– Посмотри на нашу дочь. Видишь, как она изменилась за этот год?

Сколько отвращения сквозило в ее голосе. Драсарин тяжело поднялся со своего кресла. За этот год мой отец будто постарел лет на десять. Печальным голосом он произнес:

– Ваннора, ты же знаешь, что нет ее вины в том, кем она родилась.

– А твоя вина есть! – выплюнула обвинение матушка в лицо отцу. – В твоей семье был дэфаут! Не в моей! Это твоя гнилая кровь дала о себе знать! Зачем я вышла за тебя замуж! Лучше бы я осталась в королевстве Ковании. Там бы меня ждала лучшая жизнь! Если кто узнает о метке, позора не избежать!

– Давай не при Катарине, – произнес отец. Я с надеждой смотрела на него, пыталась поймать его взгляд. Но он больше не посмотрел мне в лицо. Не смог.

– Отлично! Давай! Но вопрос с ней так и не решен! Что будем делать? – спросила мать, будто меня и не было рядом с ними.

– Видимо пойдем по плану, – вздохнул отец, потерев пальцами свою переносицу. – Иного выхода я не вижу.

– Отлично! Завтра же всем сообщим об этом, – сказала мать и топнула ногой по мраморному полу. Я в ужасе посмотрела на нее. – Устроим месяц траура. А лучше – два! Так мы хотя бы сможем сохранить лицо перед нашим народом.

Я почувствовала легкое прикосновение руки к своему плечу и встряхнула головой, отгоняя болезненные воспоминания. Велина с сочувствием смотрела на меня. Пожалуй, она была единственным человеком, кто спокойно смотрел мне в лицо.

– Со мной все нормально, – произнесла я, подходя к столику с подносом. Девушка покачала головой, и я вздохнула: – Ну да, не все нормально. Но что поделать.

Я предложила девушке присоединиться к трапезе, и она составила мне компанию. Смотря на Велину, я не видела в ней опасности. Хотя знала, что еще мой дед поработил сирен, издав закон ЛИПООС – о ликвидации или порабощении особо опасных существ. Я под него тоже подходила. Только о порабощении не могло идти и речи, я сразу подходила под пункт о ликвидации.

И что в итоге? Двое особо опасных существ сидело за одним столом и пробовали свежеиспеченные круассаны. Велину поработили, как и всех остальных сирен. Она больше не могла говорить, середину ее языка разрезали раскаленным ножом почти до самого корня. Оставили лишь две тонкие полоски по бокам, которые приковали к ротовой полости железными скобами.

Ну а что же сотворили со мной? Я попала под ликвидацию. Народу Магинис восемь лет назад было сообщена прискорбная весть – принцесса Катарина умерла от рук взбунтовавшихся сирен. Этим мать убила сразу двух зайцев – избавилась от меня и вселила в сердца народа еще больше ненависти к сиренам.

Моя мать не могла больше скрывать меня от народа, люди бы поняли, что со мной не так, как она не пыталась маскировать мой дефект. Но если я родилась всего лишь с небольшим серым пятнышком на глазу, то к пяти моим годам весь глаз – и зрачок, и белок – был покрыт этой серостью. К семи годам от глаз стала исходить сеть из серых вен, напоминающую переплетенные ветви. А из-за экспериментов мага надо мной, я стала плохо им видеть. Сейчас мне было почти шестнадцать. И эта сеть протянулась уже от глаза к виску и стала спускаться ниже по скуле.

Я должна была править Магинисом. Великим королевством, в котором процветала светлая магия. Большую часть дохода королевство получало с ВАМИ – высшей академии магического искусства, куда съезжались с других королевств для обучения.

Но вот уже почти восемь лет моим домом являлась комната в подземелье под нашим дворцом. А из всех живых существ, с кем мне доводилось общаться, были лишь Велина и Гуимар. Хотя последнего я видела все реже. Он еще пытался как-то избавить меня от этой метки, но без особого желания. Видимо даже моя мать все меньше вспоминала о моем существовании. Поэтому Гуимара я последний раз видела пару месяцев назад. У нас с ним была общая неприязнь. У меня к нему за все те пытки, которым он подвергал маленькую девочку. А у него – из-за наказания, которое последовало после этих самых неудачных экспериментов. Хотя мне казалось, он слишком легко отделался.

До тринадцати лет ко мне еще посылали учителей. Я обучалась основам этикета и дворцового правления. Но потом было решено перестать тратить на меня силы. В моей комнате только временами появлялись новые книги, чтобы я совсем уж не сошла с ума от безделья. Некоторые из них были зачитаны мною до дыр.

Приближался мой шестнадцатый день рождения, а моя мать была беременна вторым ребенком. И я понимала – скоро от меня избавятся за ненадобностью. Родители не рискнут держать у себя под дворцом сформировавшегося дэфаута, таящего в себе огромную угрозу. А этого было не избежать – вскоре моя мощь должна была проявить себя.

Глава вторая

Гуимар сразу повел меня куда-то через угрожающе нависшими надо мной стеллажами. Я все еще оглядывалась через плечо в надежде, что мама вернется за мной. Что она не оставит меня на целый год в этой лаборатории с жутким магом. Только тяжелая дверь за ней захлопнулась на целый год.

Оказалось, что между рядами стеллажей находилась неприметная дверь. Только вела она не на поверхность. А наоборот – за ней был узкий коридор, идущий под наклоном вниз. По обеим сторонам коридора располагались двери без опознавательных знаков. На каждой висел большой амбарный замок.

Гуимар подталкивал меня в спину, заставляя идти впереди. Я семенила своими ногами и в ужасе озиралась. В коридор проникал лишь бледный свет из оставшейся открытой двери в лаборатории. От этого все становилось жутким и серым. Маг что-то бормотал себе под нос, и я смогла расслышать отдельные фразы:

– Я был не готов… слишком быстро… что делать… как выполнить ее задание?.. Это же нереально… наказания не избежать…

Я не осмеливалась задать вопрос, где мы. Я боялась незнакомого мужчину в зеленой мантии. Я сбилась со счета сколько дверей мы прошли. Они исчислялись десятками. Перед одной из них Гуимар резко остановился и попридержал меня за плечо, разворачивая лицом к двери. При этом он скривился, бросив взгляд на мой глаз.

Дверь передо мной распахнулась, и я увидела небольшое помещение. Оно было квадратным, серые безликие стены навевали тоску. В углу стояла узкая кровать, застеленная полосатым покрывалом, в другом углу – небольшой шкаф. На кровати я увидела свои плюшевые игрушки и глаза непроизвольно наполнились слезами. Это моя камера заключения. На целый год. Матушка не сжалится надо мной.

Я могла попытаться начать упираться, плакать, кричать и звать родителей. Только какой в этом был толк? Своего папу я почти не видела. Мама говорила, что у него много работы. Ведь он король целого королевства. Но я понимали, что он избегает меня, свою родную дочь. Никто не придет ко мне на помощь. Никто здесь не услышит моих криков.

Гуимар молча подтолкнул меня в спину, и я ступила за порог камеры. Дверь захлопнулась за моей спиной и все погрузилось в темноту. Мои ноги приросли к каменному полу. Я в ужасе стояла так минут пять. Неужели весь год мне придется прожить в полной темноте? Но тут запахло корицей, и комната осветилась зеленоватым свечением, которое исходило прямо от стен. Другого освещения тут не наблюдалось.

Я сразу же воспользовалась этим и кинулась на кровать. Залезла на нее вместе с ногами, подтянув подол своего длинного прямого платья красного цвета. Схватила свою самую большую игрушку – ею оказалась плюшевая пони с голубой гривой и огромными бездонными глазами. Уткнула в нее свое маленькое личико и дала волю слезам. И лишь безжизненные глаза игрушек были свидетелями сего действа.

Несколько дней Гуимар заходил в камеру только для того, чтобы принести мне поесть. Преимущественно это были каши с фруктами и омлеты. Я не жаловалась на такое однообразие, хотя такое меню сильно отличалось от королевских обедов. В шкафу я нашла свою одежду. Не всю, но достаточно, чтобы не ходить в одном и том же постоянно. Женщинам во дворце полагалось носить длинные прямые платья закрытого типа, а мужчинам – рубашки и брюки. Но придворного мага это правило не касалось, он постоянно кутался в свою мантию, будто ему было холодно. И постоянно смотрел себе под ноги. Я не могла понять до конца с чем это было связано – он боялся смотреть на меня? Или же эта привычка всю жизнь его преследовала?

В один из дней, когда на пороге моей камеры появился Гуимар, я осмелилась подать голос. Я уже начинала беспокоиться, что просто разучусь говорить, живя в полной тишине. Стану как порабощенные сирены – безмолвными тенями, прислуживающие богатой знати.

– Зачем я здесь? – это все, что удалось мне спросить. Я тут же испугалась, как бы за этим вопросом не последовало наказание.

Гуимар задумчивом посмотрел на меня, потом приблизился, поставил на край кровати поднос с едой и произнес:

– Из-за твоей мощи.

– Какой? – осмелилась я задать еще вопрос, видя, что маг не настроен враждебно по отношению ко мне. – Я тоже маг, как вы?

– Магами не рождаются, а становятся путем долгого обучения в течение десятилетий, – покачал головой Гуимар. – Ты дэфаут.

Мне уже доводилось слышать это слово из уст матери. Но его смысл мне был неясен. Гуимар произнес его полушепотом, будто боялся его.

– Во мне нет никакой мощи, – сказала я, не выпуская из рук мягкую пони. – Вы все ошиблись. Верните меня в мои апартаменты.

– Есть. В отличие от магов, дэфауты уже рождаются с ней. Только она дремлет до определенного момента. И сила это крайне мощная. Если она вырвется сейчас, она просто поглотит тебя, сотрет с лица земли. И определить дэфаута можно сначала только по их отличительным особенностям.

И Гуимар уставился на мой посеревший глаз. Я поняла, что это и есть моя отличительная особенность. Моя метка, отделившая меня от всех остальных людей. То, что сделало меня особенной.

– Разве быть магом не престижно? – спросила я. Только в нашем королевстве была развита магия, это мне было известно чуть ли не с рождения. Все съезжались к нам в академию магию в надежде поступить в нее. Только далеко не всем это удавалось. – Что плохого в мощи дэфаута?

– Не путай, – грубо одернул меня Гуимар и я испуганно вжалась в кровать с жестким матрасом. – В ВАМИ обучаются светлой магии. И она не берется из ниоткуда. Людям приходится годами обучаться магии. Находить силы в себе и черпать ее из окружающих предметов. Они подбирают особые благовония для усиления чар. Иначе очень легко исчерпать лимит своих возможностей, если нечем поддерживать магию. А дэфауты противоестественны. Им не нужны усилители их темных чар. Их сила разрушительна и несет в себе зло. Она живет внутри них и всегда берет вверх над своим носителем.

Мои глаза округлились от испуга и Гуимар довольно кивнул, будто этого и добивался. После чего сказал:

– Дэфауты – зло во плоти. Запомни это. Тогда ты поймешь, почему ты здесь, – и покинул мою камеру заключения, оставив меня один на один с этими мыслями. Я не чувствовала себя злом или какой-то особенной. Может они все ошибаются? Ну и что, что мой глаз полностью посерел? Разве это что-то доказывает? Не было во мне никакой разрушительной мощи! Это все было одной большой ошибкой! И как только мама с папой это поймут, меня выпустят из этой камеры. Мне не придется жить тут год и подвергаться пыткам со стороны Гуимара. Родители такого не допустят. Они любят меня несмотря ни на какие метки. Их просто тоже ввели в заблуждение. Все будет хорошо.

С этими мыслями мне удалось заснуть. Ужинать я не стала. Лишь сильнее прижала к себе игрушку и поскорее провалилась в сон. Ведь с наступлением нового дня я стану ближе к тому, что все вернется на круги своя. Я Катарина Энгрин – принцесса Магиниса, дочь короля и королевы. А вовсе не опасный дэфаут, как считают все вокруг.

Глава третья

Я просмотрела записи в своем потрепанном дневнике. Я не могла утверждать точно, но видимо до моего шестнадцатого дня рождения оставалось всего два месяца. Время в заточении текло совсем иначе. Каждый новый день я отмечала в своем дневнике – толстой книжице в кожаной красной обложке.

Последний раз мама поздравила меня с днем рождения два года назад. Подарила очередную плюшевую игрушку, будто я оставалась маленькой девочкой. После этого она все реже навещала меня в подземелье. Я стала забывать ее черты лица, как и папины. Они просто стирались из моей головы.

Я успела убрать дневник в ящик стола, когда заметила, что стена с невидимой для меня дверью подернулась рябью. Для Велины было еще слишком рано – до ужина оставалось пара часов. Не оставалось сомнений, что ко мне пожаловал Гуимар. Больше никто не мог явиться ко мне.

За последние года маг поседел еще больше. Теперь на его очках справа красовалась черная заплатка, прятавшая от окружающих выжженную глазницу. Таково было наказание матушки за то, что он не смог убрать метку дэфаута с моего глаза. Так сказать, глаз за глаз. Его привычка смотреть себе в ноги сохранилась сквозь прошедшие года.

– Какими судьбами? – первой заговорила я. Мне удалось быстро перерасти мага, теперь я была на целую голову выше него. Но все равно он внушал мне страх. Но я не хотела ему его показывать. Не теперь, когда он и так вдоволь насладился моим страхом.

– Королева Ваннора родила долгожданную девочку, – сухо произнес Гуимар, стоя у двери. Несмотря на ужас, который маг на меня нагонял, он все равно боялся меня намного больше. Слабое утешение, но все же.

Внутри меня от этой новости все похолодело. Я и так была не нужна своим родителям. А с рождением дочери и подавно. Они не захотят тратить на меня ценные ресурсы – у Гуимара уходило много сил, чтобы поддерживать чары в этой комнате. А тут еще и мое шестнадцатилетние близко. Маг будто прочел мои мысли и произнес:

– И твой день рождения. До него осталось пятьдесят восемь дней. Совсем скоро тебе исполнится шестнадцать.

Значит мои подсчеты были практически верны. Всего два месяца. Как быстро летит время! За ним невозможно поспеть.

– Но вы же видите, что во мне нет никаких сил! – в отчаянии воскликнула я. – Это ошибка. Я не дэфаут. Вы все допустили ужасающую ошибку, заключив меня сюда!

– Посмотри на свое лицо, – в отвращении произнес Гуимар. – Не стоит отрицать очевидных вещей. Не одна сила дэфаута не пробуждалась так рано. Лишь после шестнадцати лет ты достаточно сформируешься, чтобы эта мощь не разорвала тебя, как Мериаль в свое время. Вскоре ты станешь очень опасной.

– Это ошибка, – тупо повторила я, не зная, что еще сказать. Спорить было бесполезно. Целый год в лаборатории Гуимара я пыталась ему доказать, что я обычная девочка. Да, пятно на глазу разрасталось, а после и вовсе перешло на кожу. Но обязательно ли это был след небывалой силы во мне? Я не чувствовала себя особенной и уж тем более опасной. Никакая мощь не спешила вырваться из меня и навредить окружающим.

– Ты дэфаут, – произнес Гуимар, выплевывая последнее слово подобно желчи. – И ты знаешь, что это значит. Мы не можем это так оставить.

– Вы убьете меня? – спросила я. Маг проигнорировал мой вопрос. Он повернулся ко мне спиной, взмахнул рукой и прошел сквозь стену. Исчез так быстро, будто его и не было тут.

В принципе ответ и так был очевиден. Я тяжело опустилась на свою кровать. Подол моего длинного красного платья зашуршал. Темные волосы упали мне на глаза, и я не удержалась. Эмоции переполняли меня. Опустив лицо в ладони, я расплакалась. Мне самой было противно от таких проявлений слабости.

Я сейчас мало чем отличалась от той девочки, сидящей в другой комнате, которая тоже являлась камерой заточения. Первые полгода в лаборатории Гуимара не были болезненными. Я сильно тосковала по родителям, дни тянулись очень медленно, но все же такое существование было терпимым.

Маг приносил мне в комнату книги и листы с красками. Эксперименты не причиняли мне сильной боли. В основном он давал мне всякие зелья и проверял реакцию. Пятно от них не пропадало, а вот расстройство желудка появлялось. Иногда меня сильно тошнило и рвало отвратительной массой желчи и разных зелий.

Мериаль… это имя. Я уже слышала его от Гуимара. Дэфаут, с которого началась всеобщая ненависть к нашему виду. Она положила начало тому, что продолжалось уже несколько веков в Пятигранных королевствах.

– Почему люди ненавидят дэфаутов? – задала я вопрос Гуимару, когда поняла, что он не собирается пытать меня на своем железном столе.

Маг не особо горел желанием общаться со мной, но все же ответил:

– Много веков назад дэфаутам было разрешено ходить среди обычных людей. Их воспринимали как отдельный вид магов. Не видели в них особой угрозы. Не понимали, насколько они опасны. После истории с Мериаль все изменилось. Она жила в королевство Андонис, там процветало садоводство. Они поставляли в Магинис и Кованию самые лучшие урожаи. Мериаль могла управлять самой настоящей тьмой. В королевстве были рады, что среди них живет такой сильный «маг». Она действительно пару раз благодаря своей силе смогла отразить атаки ужасных монстров на королевство. Но однажды она не справилась со своей мощью. Тьма взяла вверх над своим носителем и разорвала Мериаль на части. Взрыв охватил целое королевство. Андонис погрузился во тьму. Теперь его называют королевством тьмы. Такая сила не исчезает без следа даже после смерти носителя. Проклятие лежит на королевстве – никто из жителей не может его покинуть и никому не известно, что творится за их вратами. Были маги, которые пытались снять проклятие, но все, кто вошел внутрь – назад не вернулись. Столько веков тьма клубится за воротами Андониса и все из-за дэфаута.

Я в ужасе слушала Гуимара. Хоть после того разговора и прошло более восьми лет, история Мериаль все равно пугала меня. Я не хотела обладать такой разрушающей мощью. Даже боялась представить, какой мощью могла обладать я сама.

– А какая сила у меня? – тихо спросила я, сжимая в маленьких ручках плюшевого пони. Мне одновременно хотелось и не хотелось это знать.

– Неизвестно, – буркнул Гуимар. – Пока она не пробудится, никто этого не узнает. Можно лишь догадываться по вашим меткам, но не всегда они являются четким отражением силы. Но мы не допустим ее пробуждения.

– Какая метка была у Мериаль? – поинтересовалась я, думая о целом королевстве, погруженном во тьму. О всех тех людях, попавшие под взрыв мощи дэфаута.

– Все ее тело к двадцати годам было осквернено черными пятнами. В детстве они напоминали родимые пятна, но потом разрастались все больше и больше. Если бы она выжила, то наверняка стала подобна тьме – ни одного светлого участка кожа. Это единственный дэфаут в истории, которому удалось прожить так долго. После этого было решено не допускать пробуждения силы. Поэтому все дэфауты подвержены ликвидации. Мы не можем так рисковать.

Я открыла рот, но сразу же захлопнула его. Не хотелось слышать ответ на вопрос, могу ли я обладать такой же силой. Ведь серая пелена заволокла мой правый глаз. Могла ли она являться признаком тьмы, зарождающейся глубоко внутри меня?

– Но долой разговоры, – одернул меня Гуимар. – Как видишь, зелья и травы не приносят должного эффекта.

– Кому-нибудь удавалось убрать эти метки? – решилась я на еще один вопрос. Маг бросил на меня тяжелый взгляд и лишь по нему одному я поняла, что ответ очевиден – нет. Обычно дэфаутов не щадили. Никто с ними так не возился, как со мной. Матушка хотела воспользоваться всеми способами, чтобы избавить меня от метки дэфаута.

– Иди в свою комнату, – сказал Гуимар, показывая, что на сегодня разговоров достаточно. – Завтра приступим к новым экспериментам. Надеюсь, они будут результативнее. Осталось всего полгода, чтобы стереть эту гадость с твоего лица. А это слишком мало.

Я беспрекословно отправилась между стеллажами в темный коридор. Я хорошо запомнила какая из дверей принадлежит мне, хоть они все и казались одинаковыми. Мне не доводилось видеть моих соседей. Да я и не знала – есть ли кто-то в соседних комнатах, но порой из-за дверей доносились какие-то звуки, напоминающие мычание. Находились там такие же несчастные пленники, как и я? Может быть там были сирены, над которыми Гуимар тоже ставил опыты?

Тогда я еще не догадывалась, какие испытания Гуимар подготовил для маленькой принцессы. Даже и помыслить не могла, насколько все будет ужасно. Сейчас же я в ужасе вспоминала те оставшиеся полгода в его лаборатории. «Это слишком мало» – сказал мне Гуимар. Но я так не считала. Эти полгода длились для меня целую вечность. Маг легко отделался, провалив задание моей матушки. Слишком легко. Он всего лишь лишился одного глаза. Моим же душевным ранам было не суждено когда-либо затянуться.

Глава четвертая

Голубая вспышка обожгла мой правый глаз. Боль пронзила мою голову насквозь, выйдя навылет через макушку. Я закричала и села на кровати. Моя ночная рубашка прилипла к моему телу. В своих роскошных апартаментах, находящихся под землей. Судорожно вздохнула, обводя комнату взглядом. Под землей сложно было определять время суток. Но сейчас точно была еще ночь. Днем в комнате свечи зажигались сами собой – милость от Гуимара, чтобы я не сошла с ума в полной темноте. А ведь он мог оставить меня тут в полной темноте.

Этот кошмар. Снова. Он снился мне очень часто наравне со сном, где мама отводит меня в лабораторию к магу и оставляет меня с ним на целый год. Мне редко снились нормальные сны, только кошмары. Они стали неотъемлемой частью меня.

Я вновь откинулась на подушку, закрыла глаза, но сон уже не шел. Мне предстояло провести остаток ночи в полной темноте и наедине со своими мыслями. Перед глазами постоянно всплывали те самые воспоминания с голубой вспышкой. Я их прокручивала в своей голове раз за разом. И с каждым разом ненавидела верховного мага все сильнее.

– Смотри и не отрывай взгляда! – рыкнул на меня Гуимар. Но я все равно вскочила с неудобного жесткого стула и упрямо замотала головой. Мои волосы упали мне на лицо. Мой левый глаз был защищен черной повязкой, как у пиратов. А правый глаз уже сильно слезился от долгого наблюдения за голубым пламенем, которое все еще светилось на ладони у мага. Своего хозяина пламя не обжигало, а вот мой глаз – вполне.

– Несносная девчонка, – пробормотал Гуимар и сжал кулак. Огонек с шипением погас и от ладони мага ввысь устремилась нить дымка. – Для тебя же стараются. Чтобы ты не была монстром! Нужно выжечь из тебя эту дрянь! Неужели так сложно потерпеть немного? Просто посиди спокойно и потерпи!

– Мне больно! – упрямо повторила я, схватившись за юбку своего красного платья. В любой момент я была готова сорваться с места. Только далеко бы я не убежала – максимум до своей временной тюрьмы. Только одна дверь вела наружу – там самая массивная железная, в которую я вошла сюда вместе с матерью. Но она была постоянно заперта. Может Гуимар и покидал свою лабораторию, но делал он это тогда, когда я томилась в своей комнате.

– Ты здесь уже больше полугода, а результатов нет, – произнес Гуимар суровым тоном. – Мне нечего доложить королю и королеве. А ты вздумала мне мешать? Сколько можно терпеть твое непослушание?

– Вы ошибаетесь, я не дэфаут, – сказала я и даже топнула ножкой от бессилия. Ну не чувствовала я себя какой-то другой! Я была самой обыкновенной девочкой. Мне было всего семь с половиной лет. Я не должна была проводить свое детство в темнице под землей! Да еще и в обществе одного единственного человека, который внушал мне страх.

– Это ты ошибаешься и тешись себя надеждами. И просто не понимаешь, насколько дэфауты опасны для Пятигранных Королевств. Ты не должна препятствовать, когда тебе хотят помочь. Слушайся меня!

– Да вы же буквально хотите сжечь мне глаз! – произнесла я и всхлипнула от обиды. От обиды на маму, на папу, на этого мага. На всех, кто решил, что я могу быть опасна для королевств. Я не опасна! Я простая маленькая девочка!

– Это не так. Магическим пламенем я только выжгу эту дрянь из тебя, пока она не разрослась по всему твоему лицу, не укоренилась в тебе и не смогла вырваться наружу небывалой мощью. Сядь на место! Не препятствуй мне больше, иначе будет только хуже!

– Нет! – сжала я кулаки и развернувшись на месте кинулась вдоль стеллажей в темный коридор с дверями. Но я не добежала даже до первой двери. Мои ноги оторвались от пола, и я зависла в нескольких сантиметрах от него. Попыталась подрыгать конечностями, но у меня ничего не вышло. Против моей воли меня развернули лицом к Гуимару. Я увидела, как маг навел на меня свою руку и что-то бормочет себе под нос. Рывком меня дернуло прямо в воздухе, и я резко приземлилась спиной на металлический стол в центре лаборатории. из моих легких будто выбили весь воздух.

Я не смогла сдержать своего ужаса и закричала:

– Нет! Нет! Вы не посмеете! Я принцесса Магиниса! Вы не можете со мной так поступать! Матушка бы не разрешила вам!

– Такими темпами не быть тебе принцессой, – покачал головой Гуимар, медленно приближаясь к столу. Я в ужасе услышала, как металлические кандалы зажимаются с треском на моих руках и ногах. Так же с щелчком захлопнулся ошейник на моей шее. При этом я не могла закрыть свой правый глаз – что-то удерживало меня от этого, даже не могла моргнуть!

Чары с моего тела пропали так же неожиданно, как и накатили на меня. Я смогла пошевелить своими пальцами рук. Но в остальном мои движения были скованны уже металлическими кандалами. Они прочно держали меня, не давая пошевелиться. Я оказалась на том самом столе, на котором надеялась никогда не оказаться! Сколько раз Гуимар до меня издевался здесь над кем-то? Сколько сирен подверглись пыткам на этом столе?

– Смотри на пламя, – снова произнес Гуимар и в его ладони вспыхнул голубой огонек. Только теперь можно было даже не отдавать команду – у меня не осталось никакого выхода. Огонек оторвался от ладони мага и подлетел к моему лица. Завис прямо напротив посеревшего глаза. Я тяжело задышала, хотелось кричать. Магическое пламя зависло прямо над больным глазом. До меня доносился его треск. Глаз сразу заслезился. Я почувствовала, как одна слезинка стекает по моему лицу, скрываясь в моих темных волосах.

Сначала это было просто жжение, но потом Гуимар что-то изменил в свечении огонька. Внешне он не изменился, но я почувствовала, как он стал сильнее… треск нарастал. И боль пронзила мой серый глаз. Будто в него воткнули раскаленную кочергу. Я перестала что-либо им видеть и закричала – это было единственное, что мне было дозволено. Кричать. Я кричала до хрипа в легких. Это продолжалось бесконечно долго, хотя прошло от силы всего минут десять. Но мне и этого было достаточно. Вскоре я отключилась от боли. Просто провалилась в спасительное забытье.

Опыты с голубым пламенем продолжались в течение месяца. Целый день на металлическом столе и день отдыха в моей темнице. Первое время я еще пыталась отбиваться. Зарывалась в одеяло в своей темнице, хваталась за свои игрушки. Но магия всегда одерживала вверх. После этого я уже сама выходила из комнаты, направлялась в лабораторию и взбиралась на пыточный стол. Выбора не было. Чем Гуимар быстрее начнет, тем скорее я вновь очнусь в темнице после этих пыток. Я видела, как улыбка пробегала по его лицу, когда я послушно взбиралась на стол сама. Он лучился самодовольством, что ему удалось покорить маленькую девочку.

Спустя месяц маг прекратил эти опыты. Но не из-за того, что они увенчались успехом. Я просто ослепла на правый глаз и из него потекла кровь. Но серость при этом никуда из него не делась, наоборот – паутинка из серых трещинок пошла по всему моему правому виску. Она разрасталась и никуда не исчезала несмотря на все старания мага. В тот день Гуимар был в бешенстве. Он раскидывал склянки в своей лаборатории и громко ругался, виня меня во всех неудачах.

Я думала, что уже не смогу видеть правым глазом. Но через две недели зрение начало возвращаться. Все это время Гуимар не мучал меня, а просто наблюдал. Он был очень зол, но все же дал мне эту паузу. Полноценно зрение восстановиться не смогло. Я видела сквозь серую дымку и все предметы казались размытыми. Порой я прикрывала правый глаз ладошкой, чтобы посмотреть на окружающий меня мир ясным зрением левого глаза.

Как же я тогда надеялась, что на этом опыты закончатся! Но нет – я была слишком наивной, надеясь, что маг так просто отстанет от меня. Ведь отведенный год еще не закончился – впереди меня ожидали новые мучения. Я даже не догадывалась, насколько хуже они будут предыдущих пыток.

Глава пятая

Я так и не смогла уснуть. Пролежала в постели, устремив взгляд в потолок. Проживая половину своей жизни под землей, я приспособилась к темноте. Мои глаза быстро привыкали к темноте, и я могла различить очертания предметов. При этом невозможно было не заметить, что хоть мой серый глаз и видел хуже левого, но в темноте он выполнял свое прямое назначение гораздо лучше.

Утро началось как обычно с того, что свечи по периметру комнаты, стоящие в нишах, зажглись сами собой. Я ощутила в воздухе вокруг аромат бергамота и ванили – чары Гуимара никуда не пропали. Но я понимала, что вскоре все должно поменяться. Матушка родила дочь. Конечно, она уже и не надеялась, что метка сойдет с моего лица. Но мне казалось, ее останавливало от кардинальных мер тот факт, что я являлась их единственным ребенком. Теперь это было не так и близился мой день рождение. Когда я перешагну шестнадцатилетний рубеж, моя мощь может вырваться в любой момент. Конечно, я еще надеялась, что это какая-то ошибка. Ну и пускай на мне метка дэфаута. Пускай она разрастается на моем лице. Необязательно же этой неизведанной мощи пробуждаться. Да и почему сразу вешать на меня клеймо злодея, опираясь лишь на прошлые опыты с дэфаутами? Может я смогу справиться с мощью? Или же она могла быть вполне безобидной для окружающих.

Я не успела встать с кровати, как стена подёрнулась дымкой. Я выдохнула с облегчением, увидев в своей комнате Велину. Не хотелось видеть Гуимара. Я бы с радостью вычеркнула из своей жизни все воспоминания, связанные с этим мерзким верховным магом.

Сирена тихо прошуршала подолом своего простого платья и поставила поднос с яствами на журнальный столик. Я уже и не надеялась, что мне полагается еда. Но почему-то я еще была жива.

– Я знаю про матушку, – произнесла я, быстро выбираясь из-под одеяла. – Ко мне приходил Гуимар и все рассказал.

Сирена печально кивнула, отведя от меня взгляд. Не от отвращения. Она единственная всегда спокойно смотрела на мое лицо. Она жалела меня. Девушка тоже понимала, чем это чревато для меня. Она, как и я, прекрасно понимала – скоро для меня все изменится кардинальным образом.

– Но почему я еще жива? – задала я столь интересующий меня вопрос. – Чего они ждут? Я им точно больше не нужна.

Сирена указала мне на поднос с едой, но я лишь покачала головой. Аппетита не было. Хоть я и не спала полночи и в глубинах желудках тихо заурчало. Уж сейчас-то еда точно могла быть отравленной. Даже если Велина думает, что это не так. Уж Гуимар найдет способ подмешать мне в пищу смертельный яд. Или дэфаутов нужно убивать каким-то особенным методом?

Тогда Велина выудила из складок своего платья блокнот с карандашом и быстро что-то нацарапала на одном из листов. Вырвала его и протянула мне, после чего поспешила к стене. Видимо ей было запрещено теперь проводить много времени со мной. С принцессой, которая по сути была приговорена к смертной казни. Смертник в подземелье.

Я посмотрела вслед исчезающей в стене Велине и перевела взгляд на листок. На нем аккуратными черными буквами было выведено одно лишь слово: «Готовься».

К смерти? К этому я точно была не готова, как бы себя не подготавливала все эти года. Все восемь лет после заточения у Гуимара, когда мне было дано понять, что я дэфаут и мне нет места среди нормальных людей. К этому попросту невозможно было подготовиться. Тем более я не знала, когда именно и как это произойдет. Что придумает Гуимар? Будет ли это быстро, например, во сне и я даже ничего не успею осознать? Или же сначала он помучает меня как следует? Ведь я дэфаут, со мной не стоит обходиться нежно. Мало ли напоследок он захочет поставить на мне какой-нибудь ужасный эксперимент, который не решался ставить, пока я была маленькой.

Весь следующий день я пребыла в воспоминаниях. Я вспоминала первую половину своей жизни. Когда на моем глазу лишь бельмом красовалось небольшое серое пятнышко. Тогда матушка еще выводила меня в народ. Она надевала на меня темные очки, объясняя народу, что у меня чувствительность к солнцу. Никто вне дворца и не догадывался, что я дэфаут. Все встречали меня дружелюбно, улыбались, старались прикоснуться ко мне. Ведь я была их принцессой, той кому суждено было ими править в будущем. Они видели во мне своего будущего правителя. Они так думали.

Только во дворце мне было разрешено снимать очки. Но даже там я предпочитала их почти не снимать. Не хотелось видеть, как придворные смотрят на меня кто с ужасом, кто с отвращением. А сирены – с жалостью. Никому из придворных нельзя было разглашать эту тайну. Они понимали, что стоит им открыть рот и их настигнет кара.

Но все же тогда я еще жила. Матушка водила меня на балы, отводила в конюшню где я обучалась верховой езде. Меня выводили в свет, мы ездили в Кованию по делам отца. Пока он занимался вопросами о поставках оружия в Магинис, меня отводили в игровую комнату принца Дрейка. Мальчик был на два года старше меня. У него были темно-русые волосы и пронзительный для его лет взгляд. Он всегда был одет в идеально отглаженные брюки серого цвета и белоснежную рубашку, на груди которой справа была вышита эмблема их королевства – шлем и два перекрещенных меча в аметистовом цвете.

Как-то он обратился ко мне:

– Принцесса Катарина, а знаешь ли ты, что нам суждено скрепить союз?

– Союз? – спросила пятилетняя я, не понимая, о чем говорит мальчик. Я оторвалась от своего занятия – изучения книг в их библиотеке. Она была даже больше нашей и восхищала меня своим разнообразием. Мне нравилось проводить рукой по корешкам разноцветных книг, чувствовать их аромат, листать страницы.

– При достижении тобой шестнадцатилетнего возраста, мы поженимся, чтобы объединить наши королевства, – объяснил мальчик. – И больше не будет существовать Пятигранного Королевства. Магинис присоединится к Ковании, а Андонис вычеркнут из списка – проклятое место не может называться королевством. Останутся Трехгранные королевства – мы, горное королевство и речное. Ничего лишнего. Только сильная держава.

– Но разве женятся не по любви? – спросила я, вспомнив сказки, которые читала мне вслух моя нянечка.

– Любовь? – хихикнул принц Дрейк. – Она не для принцев и принцесс. Ты еще не понимаешь, как нам суждено поменять этот мир. Мы не живем по законам обычных людей, нам суждено пойти другим путем.

Мне не нравился Дрейк. Он размышлял не как ребенок. Часто говорил про королевства, союзы, поставки жизненно необходимых товаров. Поэтому поездки в Кованию казались мне скучными. Слишком официальными.

– Я выйду замуж по любви, – упрямо сказала я и топнула ножкой. При этом с моего лица съехали очки, и я поспешно их поправила.

– Наивная, – отмахнулся Дрейк. – Это деловой союз. Ты принцесса и у тебя есть обязанности перед своим народом. Помни об этом. Они никуда не денутся. Хочешь ты того или нет – нам суждено поменять этот мир.

– Вот именно – я принцесса. Значит будет так, как я хочу, – надула я губы и принц снова рассмеялся. Моя наивность его забавляла. Он относился ко мне как к ребенку. Но я и являлась им! И он сам не далеко ушел! И это сильно раздражало меня.

Мне было жаль циничного принца. Мне казалось, что он глубоко несчастный ребенок без детства. Он лишен детских фантазий и не верит в сказки. В свои семь лет он уже думает о процветании Пятигранных Королевств, размышляет как скучный взрослый. А ведь детские годы уже нельзя будет вернуть.

Только живя под землей у Гуимара, я начала завидовать Дрейку. Лучше бы я занималась всеми этими дворцовыми делами, чем томилась в подземелье и на мне ставили опыты. Последние месяцы у мага показались мне сущим адом. Этот год жизни в подземелье оставил неизгладимый след в моей голове.

Я не думала, что после голубого пламени может быть что-то хуже. Но оказалось, что может. Пока две недели я отходила от последствий опыта с огоньком, Гуимар готовил для меня новое испытание. И на тот момент я не догадывалась, насколько ужасным оно будет.

Когда в очередной раз я подошла к нему, он не стал указывать мне на металлический стол. Лишь приказал:

– Открой глаз пошире.

– Будет больно? – спросила я, наблюдая за небольшим флаконом в его руках. Он раскрутил его, и я увидела наполовину наполненную пипетку. Бесцветная жидкость в ней поблескивала, напоминая простую воду.

– Вот и проверим, – пробормотал Гуимар, и я в ужасе от него отшатнулась. Он сразу же всплеснул руками и произнес: – Ну что ты! Это просто глазные капли. Не видишь разве? Максимум немного пощиплет глаз. Научись уже беспрекословно слушаться меня. Не доставляй мне хлопот. Не бойся. Больно не будет.

Но больно было. Сначала я ничего не почувствовала, когда капля попала мне в глаз. Даже легкого жжения. Даже от попавшей воды возникает дискомфорт.

– Вот видишь, – сказал Гуимар, внимательно наблюдая за мной. Я даже против своей воли улыбнулась. После предыдущих опытов я готова была к дикой боли, а тут просто глазные капли. А если вдобавок им удастся стереть метку с моего лица – так это вообще замечательно! Окажется, что самое невинное средство помогло убрать метку с моего лица! Как мне этого хотелось.

– Совсем не больно, – сказала я. Даже видеть хуже я не стала. Наоборот, мне показалось, что зрение на правом глазу прояснилось на минуту, когда капля попала на глаз.

– А я говорил, но тебе же нужно обязательно поупрямиться, Катарина. Иди в свою комнату, – произнес Гуимар скрипучим голосом, бросая на меня внимательные взгляды. – Скоро капли начнут действовать.

– Хорошо, – послушно ответила я и довольная отправилась в комнату-темницу. «Скоро капли начнут действовать». Неужели совсем скоро я смогу вернуться в свою настоящую комнату? Во дворце? Быть с матушкой, сопровождать отца в его деловых поездках, налаживать связь с Кованией. Я тогда больше никогда не посчитаю эти поездки скучными! Я буду наслаждаться каждым днем на свободе! Больше не пропущу ни одной минуты своей жизни.

Я лишь успела лечь на свою временную кровать, когда капли начали действовать. Я вскочила на ноги, стала стучать кулачками в дверь, но Гуимар не явился на мой зов. Он оставил меня один на один с действием капель. А тем временем в моей голове будто расползались тысячи мелких жучков, царапающих мозг своими лапками.

Это была нестерпимая боль. Голубой огонек показался мне не таким уж ужасным на фоне жучков. Ведь огонек воздействовал лишь на мой глаз, а не на все тело сразу. Они разъедали меня изнутри, перебираясь из головы по всему телу. Грудную клетку сдавило и стало тяжело дышать. Я почувствовала покалывание в пальцах рук и ног. Появилось нестерпимое желание начать биться головой об стену, лишь бы эта боль ушла из нее.

Я ждала чудесного избавления от боли, но мне не удавалось провалиться в беспамятство. Что-то замкнуло в моей голове. И в ужасе я осознала – это мне предстояло пережить в полном сознании.

Глава шестая

Следующие пару дней я провела в полном неведении. Ко мне заходила только Велина. Вместо привычных трех раз в день – всего дважды – с утра и вечером. Уже одно это должно было стать тревожным звоночком. Мне урезали мой привычный рацион, на мне стали экономить. Совсем скоро от меня решат избавиться совсем.

Сирена ничего мне не отвечала, но я и так поняла, что ей теперь строго-настрого запрещено со мной общаться. Она просто приходила, ставила поднос на столик, кидала на меня сочувствующий взгляд и спешила к невидимой для меня двери.

Готовься… единственный ее совет, с которым я не знала, что мне делать. В чем должна была заключаться моя подготовка к смерти? Мне дано время на то, чтобы смириться с неизбежным? Или Гуимару нужно время, чтобы придумать для меня способ более жестокий, чем просто отрава, подсыпанная мне в ужин. А может моим родителям требовалось время попрощаться со мной? тогда они бы давно меня навестили. Но они уже с успехом позабыли про мое существование. А уж с рождением новой наследницы и подавно! У них больше не осталось времени на меня.

Ночами я плохо спала, ворочаясь в своей роскошной кровати. Днем просто бродила по комнате, не находя себе места. Каждое утро свет зажигался в комнате. А в уборной всегда появлялась чистая вода. Но мне казалось, что в какой-нибудь из дней все могло поменяться. Это все могло разом прекратиться. Велина перестанет приносить мне еду, вода не будет пополняться, а свет попросту не зажжется. Может таким будет мой конец. Меня просто оставят умирать в этой камере смертницы. Пускай она и была обставлена в разы лучше, чем камера у Гуимара. А что? Довольно простой способ избавиться от меня. Потом Гуимар лишь зайдет в темницу, чтобы очистить помещение от моего тела.

Я вновь провалилась в мучительные воспоминания. Эти тысячи жучков внутри меня будто разрывали мою плоть. Я помню, как рухнула без сил на холодный каменный пол и уставилась на потолок. Слезы застилали мои глаза, но кричать больше не было сил. И тогда я услышала голос мага:

– Жаль. Я думал хоть это возымеет какое-то действие. Столько ценного материала в пустоту. Ты бы знала, как сложно было раздобыть все компоненты. Когда королева уже поймет, что мы тратим время и ресурсы зря. Скорее бы это произошло.

После этого дверь в мою камеру захлопнулась, а я так и осталась лежать на полу, не в силах пошевелиться. Жучки уже меньше царапали мою плоть изнутри. Воздействие капель сходило на нет. А может я просто начала привыкать к их присутствию внутри меня. Но меня мало это успокаивало. Я хотела оказаться в любом другом месте. Подальше от этой темницы и изверга Гуимара. Я даже сейчас была согласна на союз с Дрейком не по любви. Слушать его нудные речи всю жизнь! Но зато жить.

После очередного неудавшегося эксперимента я отходила лишь пару дней. Не из-за того, что мое самочувствие сразу пришло в норму. Мне было больно вставать, ходить, да даже просто больно дышать! Просто Гуимару пришла в голову очередная гениальная идея. Он снова приковал меня к металлическому столу пыток.

Я не кричала, не умоляла его. Я смирилась. Скоро мне должно было исполниться всего восемь лет. Но я не ощущала себя ребенком. Ведь это нельзя было назвать счастливым детством. Мне казалось, что в заточении я нахожусь уже лет десять.

В течение двух следующих недель мне предстояло лежать на этом самом столе по десять-пятнадцать часов. Гуимар решил проверить гипотезу, что дэфауты рождаются с испорченной кровью. Что-то есть внутри нас такое, что делает нас не такими как все. Поэтому он принял решение – сделать мне переливание крови.

Начал он со сливания моей собственной крови. Воткнул мне в вену длинную блестящую иголку. При этом не старался ввести ее под кожу аккуратно – боль пронзила мою руку. Я видела, что он собирает кровь в колбочки для дальнейших исследований. Мне казалось, что из меня вытекает сама жизнь. В глазах стало темнеть, тошнота подкатила к горлу. Мир вокруг начал слегка покачиваться.

– Мне плохо, – пробормотала я, хотя и пообещала себе не жаловаться. Не доставлять такого удовольствия этому мучителю. Но мне стало страшно. Даже страшнее, чем было до этого.

– Потерпи, – пробормотал Гуимар, рассматривая колбу с моей кровью на свет. Его взгляд был задумчивым. Меня же только сильнее замутило от вида собственной крови. Кстати, я не видела в ней ничего необычного – такая же кровь, как и у всех. Как-то давно в Ковании отец отправил меня с Дрейком кататься на пони, пока сам подписывал какой-то важный договор с королем Сонграфом – отцом принца. Дрейку тогда не понравилось, что я умею кататься на пони. Сказал, что это не женское дело. И решил показать, как умеет это делать сам. Он погнал своего красивого пони и в итоге его хвастовство закончилось печально. Принц Дрейк упал со скакуна и пропахал землю собственным носом. Крови тогда было немало. И она была такого же цвета, как и моя кровь. Абсолютно такой же консистенции. А сколько шума тогда было! Как переполошились придворные. Дрейк тогда пытался во всем обвинить меня, но у него ничего не получилось. Слишком много свидетелей было вокруг, ведь принца никогда не оставляли без присмотра. Весь оставшийся вечер Дрейк даже не смотрел на меня, настолько он был зол на меня. хотя я так и не поняла за что именно.

Тьма застилала мне глаза, но я старалась держаться из последних сил. И наблюдать за действиями Гуимара. Не закрывать глаза, только не закрывать их! Мне казалось, стоит их прикрыть на секунду, и я больше не смогу их открыть. Не смогу увидеть мир вокруг.

– Надо выкачать из тебя как можно больше этой дряни, – бормотал маг, нависая надо мной. В желтом свечении его лицо казалось зловещим, под его глазами пролегли тени. Наверняка он плохо спал, придумывая все новые и новые эксперименты для меня. Но мне его нисколечко не было жалко. Мне приходилось намного сложнее. Быть подопытной у мага – сомнительное удовольствие.

В итоге каждый раз я все же отключалась от такой процедуры. Приходила в себя, когда Гуимар начинал вливать в меня донорскую кровь. Уж кому она принадлежала – я не знала. После таких процедур маг кормил меня и отправлял в комнату. Ела я через силу, только для того, чтобы восполнить что-то утерянное внутри меня. И потому что маг бы все равно заставил. Но аппетит у меня напрочь отбили эти эксперименты.

Да уж. Такое детство счастливым точно не назовешь. Я тяжело вздохнула и опустилась на свою кровать. Время близилось к вечеру, мне казалось, что время ужина уже прошло, а Велины все не было. Я каждый раз ждала ее прихода с надеждой. Может ей хотя бы удастся мне рассказать, как от меня собираются избавиться. Тогда бы я точно была бы готова.

Когда свечи начали затухать, я убедилась в этом – время ужина прошло. И меня решили оставить без него. С утра вряд ли свечи уже зажгутся. Я останусь в полной тьме доживать последние дни в мучениях, лишенная еды и воды. Так просто. Гуимар не стал выдумывать ничего более ухищрённого. Просто забыть про мое существование в этом подземелье. Потом останется лишь избавиться от моего бездыханного тела, как я и предполагала. Все равно для жителей Магиниса и других королевств принцесса Катарина уже была давно мертва.

Я решила, что стоит поберечь силы и направилась к огромному шкафу, где висели мои сменные платья. Но тут стена подернулась дымкой. Я вся напряглась. Меня все-таки пришли убивать! Может стоило приберечь ножик после завтрака и попробовать обороняться? Только какой в этом был смысл? Ну смогу я отбиться от одного-двух стражников, а что делать, если это сам Гуимар лично пожаловал ко мне? С магом я не могла тягаться. Пускай меня все и считали потенциально опасной. Порой я даже жалела, что мощь дэфаута не пробуждается до шестнадцати лет. Сидя там в лаборатории Гуимара, я часто представляла себе, как из меня выплескивается самая настоящая тьма и поглощает моего мучителя. Пускай это была мощь Мериаль из Андониса, но я просто не знала больше ни о каких других дэфаутах и способностях, какими они могут обладать.

Напряжение не ушло из моего тела даже тогда, когда я увидела Велину перед собой. Привычного подноса в ее руках не было и это сразу меня напрягло. В одной руке сирена держала объемную кожаную сумку, явно наполненную чем-то, а в другой руке блеснуло переливающееся лезвие кинжала.

Такой вариант событий я даже не рассматривала. Но Гуимару удалось меня удивить. Он всегда подготавливал для меня самые жестокие испытания. Не щадил ни мое тело, ни мою душу. Ему было плевать на меня. И вряд ли он хоть к кому-то мог испытывать сострадание. Он наверняка даже не знал, что это такое.

И сейчас мне довелось в этом окончательно убедиться. Он не захотел марать свои руки. Он подослал ко мне Велину, чтобы та убила меня.

Глава седьмая

Велина бросила мне к ногам тяжелую сумку, и та раскрылась, явив мне свое содержимое. Я перевела взгляд на сирену. Девушка была серьезна как никогда. Брови нахмурены, губы плотно сжаты, костяшки пальцев побелели, удерживая в руках кинжал, лезвие которого наверняка было невероятно острым.

– Ты серьезно? – спросила я. Больше слов не нашлось. Я пыталась выдавить из себя что-то еще, но мой словарный запас куда-то исчез.

Свободной рукой Велина достала из кармана платья блокнот, раскрыла на нужной странице и показала мне заранее написанный текст: «Пора».

– Что происходит? – снова задала я вопрос, присаживаясь на корточки перед сумкой и прикасаясь к темной материи, которая лежала сверху. Я уже не боялась Велины с кинжалом в руках. Она не явилась ко мне для того, чтобы лишить меня жизни. Но что-то происходило. И я не понимала, что именно. Это сильно нервировало и заставляло мое сердце биться сильнее.

Велина перевернула лист в блокноте, и я увидела новую запись, почерк принадлежал сирене: «У нас всего двадцать минут до того, как чары спадут».

– Чары? – недоуменно переспросила я и увидела, как девушка кивнула на стену у себя за спиной. – Что? Чары с прохода?! Но как?

Велина тяжело вздохнула и опустилась на колени рядом со мной. Начала поспешно доставать вещи из сумки. Ими оказались черные мешковатые штаны, серая рубаха и рулон эластичного бинта. На дне сумки лежали мужские сапоги.

– Одежда дикарей Безумия? – снова вопросила я недоуменно. Велина же бросила одежду мне и зашевелила губами. Если бы она умела говорить, то из ее рта вырвалось бы «Надевай скорее». Это я поняла и без слов. – А бинты для чего?

Сирена перевела красноречивый взгляд на мое декольте в красном платье.

– Безумие нас охвати, – выругалась я, поняв замысел Велины. Мне нужно было переодеться в мужчину. И не просто мужчину, а дикаря Безумия. Но перед этим мне требовалась обмотать свою грудь бинтами, чтобы она не бросалась в глаза через мешковатую рубаху. Мне предстояло перевоплотиться в мужчину и совершить побег из дворца. Я пока не понимала, как мне это удастся. Но у Велины был настолько суровый взгляд, что спорить я не стала. Счет шел на минуты и я это понимала.

Девушка помогла расшнуровать мне корсет. После чего я скинула платье. Пара минут и чужая одежда была на мне. Штаны и рубаха были свободными и под ними моя стройная фигура скрылась полностью. Этому поспособствовали и бинты, которыми сирена помогла мне перемотать грудь.

Велина выудила со дна сумки тяжелые мужские сапоги до колена. Я начала натягивать их, не переставая ругаться. Любили дикари Безумия обилие шнуровок и застежек на своей одежде. Это сильно усложняло задачу.

Попутно я успела задать вопрос Велине:

– Откуда у тебя кинжал моего отца?

Но девушка лишь отмахнулась от этого вопроса. В первую секунду появления Велины в комнате я не признала кинжал в ее руке. Но когда поняла, что пришли не по мою душу, я узнала в нем любимое оружие отца, которое тот всегда носил на своем поясе. Как-то маленькая я спросила у него про этот кинжал. Глаза отца тогда наполнились тоской и он лишь ответил:

– В нем кроется частичка дорогого мне человека. Этот кинжал для меня большая драгоценность. Он очень важен.

Больше он ничего тогда не сказал, а я больше и не спрашивала.

– Что дальше? – перевела я взгляд на Велину. Я стояла лицом к зеркалу и в ужасе рассматривала себя в мужской одежде. Сирена решительно подошла ко мне сзади и собрала волосы в хвост. Я поняла, что она намерена делать и не стала ей в этом препятствовать. Просто наблюдала как та одним взмахом кинжала срезала мои длинные темные волосы. Они посыпались вниз, устилая пол позади меня.

Оставшиеся волосы на моей голове взлохматились и так я больше стала походить на мужчину. Точнее больше на молодого парня… с огромными глазами и женственными пухлыми губами. Я не могла затеряться в толпе в виде девушки с меткой дэфаута. Но вот в виде парня с модным нынче дефектированием…

– Но как я убегу отсюда? Куда мне идти? – вопросов только добавлялось, а время продолжало свой ход.

Велина вновь перелистнула листок в блокноте и показала мне всего два слова: «Лес Штормов». Все внутри меня похолодело, покрылось корочкой льда. Я с детства слышала много историй про этот самый лес. Опасное место. Сборище отребья и врагов Пятигранных Королевств. Сосредоточие темной магии. Еще в древности темные маги в этом лесу ставили ужасные эксперименты против природы, против всего естественного в этом мире. Опасность там подстерегала на каждом шагу. Никто в здравом уме и по доброй воле не отправится туда.

– Лес Штормов… но как? Как я там выживу? И зачем? – я заметила, как мой голос начал срываться. Сколько прошло минут с прихода Велины? Десять минут? Или больше? Когда там эти чары должны спасть? Надеюсь, у сирены все под контролем.

Велина не стала мне отвечать. Она кинулась назад к сумке и перепроверила ее содержимое. Я успела заметить в ней мешочек с монетами, сухофрукты и бутыли с питьевой водой. Необходимое на первое время. Но разве могла я выжить вне этих стен? С семи лет я пребывала в заточении. Я попросту была не приспособлена к жизни вне дворцовой клетки. Как я смогу справиться одна? Да тем более в лесе Штормов!

– Ты пойдешь со мной? – спросила я у Велины с надеждой. И сильно расстроилась, когда та покачала головой. Я предприняла попытку убедить ее отправиться со мной: – Если матушка узнает, что ты помогала мне сбежать, тебя ждет казнь. Идем вместе.

Сирена лишь недовольно махнула рукой. То ли этот жест значил, что ей плевать на казнь, то ли, что никто ничего не узнает.

После этого девушка протянула мне кинжал отца. Я прикоснулась к его рукояти. Она была самой обыкновенной – из темного дерева, украшенного посеребренной латунной пластиной с орнаментом. Длиной оружие было не более сорока сантиметров. А вот лезвие было слегка изогнутым, острозаточенным. Но не этим оно привлекало внимание. Сделано лезвие было из неизвестного мне металла. Иногда создавалось впечатление, что лезвие холодного серебряного цвета, но стоило на него попасть свету от горящей свечи и оно начинало переливаться всеми цветами радуги. Зрелище было завораживающим, и я с трудом отвела от кинжала свой взгляд.

Рукоять оказалась прохладной несмотря на то, что до этого ее сжимала своей рукой Велина. Невольно я снова залюбовалась красотой лезвия, но ощутив хлопок по плечу, сразу же оторвалась от созерцания прекрасного и затолкала кинжал в простые ножны с обилием металлических заклепок, висящие на ремне моих новых штанов. Точнее для меня они были новыми. А так было видно, что кто-то до меня эту одежду уже носил, выглядела она весьма потрепанной.

Так непривычно было передвигаться в широких штанах и сапогах. Пускай все эти годы я и находилась в заточении, в моем гардеробе висели исключительно роскошные платья, которые было дозволено носить только принцессам.

– Разве мне дадут сбежать из дворца? – пробормотала я, особо уже не надеялась на ответ Велины. Девушка сунула мне в руку кожаную сумку, и я забросила ее себе на плечо. Перевела взгляд на девушку. Я не знала, что происходит и это меня сильно пугало.

Сирена развернула меня лицом к стене и подтолкнула вперед. Значит скоро чары спадут и проход станет доступен и мне.

Я заметила слезы в глазах девушки. Все эти годы она единственная была мне настоящим другом. В ее обществе можно было скоротать однообразные вечера. И пускай она не могла говорить, но я научилась ее понимать. У нас все-таки было кое-что общее – мы обе попадали под закон ЛИПООС. Я осознала, что мне будет ее не хватать. И я боялась, что матушка может сделать с ней, если узнает, что она причастна к моему побегу. Но она явно не одна все это устроила… кто же тогда ей помогает?

Матушка не пожалела Гуимара, не выполнившегося ее наказание. Она лишила его глаза, несмотря на его пользу. Гуимар являлся самым сильным магом при нашем дворе. Лучшим выпускником ВАМИ. И все равно его это не спасло от гнева матушки. Велина будет обречена на смерть. В этом можно было и не сомневаться.

Я не успела предпринять новую попытку вразумить девушку и заставить ее отправиться со мной. Она вложила мне в ладонь листок бумаги и подтолкнула к стене.

Я и без нее поняла, что чары начинают ослабевать. В воздухе я ощутила аромат шалфея, стена подернулась рябью. Я с любопытством наблюдала за происходящим. С любопытством, внутренним трепетом и страхом.

Все эти года мне недозволенно было взглянуть на выход из моей темницы. И вот теперь я стояла и смотрела на него: в стене образовался проем. Обычная узкая дверь из светлого дерева. Она приоткрылась сама собой и Велина вновь подтолкнула меня в спину.

Я неосознанно сделала шаг вперед и ступила за порог своей комнаты. В ужасе я оглянулась и успела в последний раз увидеть бледное лицо своей подруги. Велина кивнула мне и улыбнулась. Она всем своим видом хотела показать мне, что все будет хорошо. Но я так не считала. Дверь захлопнулась, отрезая меня от сирены. После чего по дверному полотну пробежала рябь, и оно просто исчезло. Я стояла в тупике, в темном подземелье. Стены подземелья были покрыты флуоресцентным мхом и, если бы не их слабое свечение, я бы вообще оказалась в полной темноте.

Я провела рукой по стене. Холодная и слегка влажная. За ней находилась моя темница. Или же благодаря чарам я вообще перенеслась совсем в другую часть дворца? Когда имеешь дело с магией, ни в чем нельзя быть уверенной до конца.

Выдохнув, я развернулась и посмотрела вперед – длинный коридор вел лишь в одном направлении. Никаких дверей, никаких свечей в нишах. Местами пространство вокруг сужалось, потолок опускался достаточно низко, мешая пройти в полный рост. Но мне нужно было преодолеть этот путь, пускай я и не знала, куда выведет меня эта дорога.

Я вспомнила про лист бумаги, который Велина успела дать мне перед падением чар. Мои глаза уже привыкли к подземной полутьме. Я развернула свернутый вчетверо квадратик белого листа и прочла слова, выведенные незнакомым мне почерком: «У тебя больше последователей, чем ты думаешь».

Глава восьмая

Я сложила листок и аккуратно убрала в сумку, висящую у меня на плече. Я не знала, кто написал эту записку, подчерк был мне незнаком. Но явно буквы были выведены не легкой рукой Велины. Ну какие у дэфаута могут быть последователи? Может это какая-то злая шутка? И этот длинный темный коридор выведет меня на мою собственную казнь? Вот только к чему все эти сложности? Подарить надежду, чтобы ее тут же и отобрать?

Не имело смысла дальше топтаться у тупика. Я выдохнула и сделала первые шаги навстречу неизвестности. В моей комнате всегда поддерживалась комфортная температура – там никогда не было холодно или слишком жарко. Но в подземном коридоре было холодно, и я поежилась, отвыкнув от мурашек, бегающих по коже. И эта чужая одежда… к ней еще нужно было привыкнуть.

По коридору я шла долго. Пару раз начинала паниковать, что он никуда не выведет. Иногда попадались крутые углы, иногда приходилось пролазить в узкие проемы. В такие моменты я начинала паниковать сильнее, боясь навечно остаться в холодном подземелье. Порой приходилось преодолевать темные участки пути, где стены не были подсвечены мхом. Тогда я постоянно держалась руками за стены, чтобы не пропустить какой-нибудь проем. Я хорошо видела в темноте, но не в беспроглядной. И не на незнакомой мне местности.

Я уже было совсем отчаялась выбраться из подземелья, когда неожиданно осознала, что идти стало сложнее – дорогу пошла в гору. Несмотря на появившуюся боль в коленях, я ускорилась. Ведь логично было, что мне нужно на поверхность, а не продолжать бродить по холодным каменным коридорам.

Увидев перед собой неприметную темную металлическую дверь, я резко остановилась. Куда она вела? И не заперта ли? Но больше пугал факт того, что по ту сторону меня могли поджидать стражники и маги. Но назад не имело смысла идти. Даже если я дойду обратно до тупика, дверь в мою комнату-темницу не откроется просто так. А даже если откроется… кем я буду, если не воспользуюсь этим шансом на спасение?

Я схватилась за холодную дверную ручку и повернула ее. Услышала легкий скрип и дверь отворилась передо мной.

Я оказалась в погребе, для кладки которого использовался обожженный красный кирпич. Я знала, что это дворцовый погреб – прочный, с хорошей теплопроводностью и устойчивый к высоким нагрузкам. Здесь хранились продукты и вина на огромных стеллаж, стоящих в пять рядов.

Я поспешила обогнуть стеллажи и увидела впереди винтовую лестницу из кирпича. Преодолела ее в рекордно короткие сроки и толкнула дверь, ведущую наверх. Это уже начинало казаться очень странным – дверь легко поддалась, выпуская меня наружу. Никаких препятствий на моем пути.

«У тебя больше последователей, чем ты думаешь»… в этом ли дело? Даже если сейчас на улице ночь, во дворце должна кипеть жизнь. Прислуга в основном работала по ночам, чтобы не попадаться на глаза вельможам. Особенно сиренам не стоило мозолить никому глаза. Попадет так рабыня под горячую руку короля и все – наказания не миновать.

На глаза навернулись слезы от такой перемены обстановки. Я была в дворцовом коридоре, освещенном свечами, установленными вдоль стены. Этот этаж принадлежал прислуге. Справа от себя я заметила еще одну лесенку, ведущую на первый этаж дворца. Моего дворца. Моего дома. Я вышла в главный холл и оказалась в обширной комнате, освещенной свечами в нишах с одной стороны и несколькими высокими окнами – с другой. Но сейчас за окнами царила ночь, как я и предполагала. Все-таки побег лучше было устраивать в ночное время суток. В центре холла располагался большой круглый стол, который весь был украшен свежесрезанными цветами. Матушка обожала цветы и приказывала каждый день менять их во всех комнатах. А мне их было жалко. Они могли цвести на клумбах, радовать взор своими яркими красками, а вместо этого были выставлены здесь всего на сутки, чтобы потом оказаться выброшенными.

Здесь почти ничего не изменилось за восемь лет моего отсутствия. А ведь я никогда за это время не покидала дворец. Всегда была так близко и так далеко от всей этой роскоши. Огромные колонны вокруг были выполнены из высококлассного мрамора, который завозили к нам из горного королевства Грасолис. Потолки были настолько высокими, что здесь спокойно мог передвигаться великан.

Но мне некогда было рассматривать красоту, открывшуюся мне. Я поспешила к дверям впереди. Это были двустворчатые двери, отделанные витражной мозаикой и серебром. Я уже издалека заметила, что они немного приоткрыты – путь снова был расчищен для меня. Кем-то и для чего-то. Я раньше не замечала, чтобы моя жизнь была кому-то столь важна, чтобы устраивать для меня такой полномасштабный побег из дворца. Почему эти доброжелатели не явились раньше? Где они пропадали все это время?

Толкнув тяжелую дверь, я остановилась, будто мои ноги пустили корни и мешали сдвинуться хоть на шажок. Страх разлился в моей груди. В двух шагах от меня стоял маг. Незнакомый мне мужчина средних лет в зеленом костюме, на груди которого была нашита эмблема ВАМИ – завихрение из искорок. И он смотрел прямо на меня. на секунду в его взгляде тоже промелькнул страх и из груди вырвался тихий свист.

Мой мозг начал лихорадочно соображать. Рука непроизвольно потянулась к кинжалу, висящему на моем поясе. Но я понимала, что не смогу отбиться от мага. Даже если я кину в него кинжал, он успеет послать сигнал бедствия по всему дворцу.

Маг выглядел не менее растерянным, чем я. Он тоже не спешил предпринимать какие-либо действия. Еще бы – лицом к лицу столкнуться не просто с ожившей с принцессой, а с настоящим дэфаутом. Я знала, в какой ужас людей ввергала моя метка на лице. Даже на сильных магов она нагоняла страха.

Маг перевел взгляд на кинжал. Он заметил, как моя рука медленно к нему тянется. После чего поднял на меня глаза и покачал головой. А дальше он сделал то, чего я ожидала меньше всего. Он приложил палец к губам и отступил в сторону, пропуская меня.

Мне хотелось расспросить его, что происходит, чьи приказы он сейчас выполняет. Но боялась спугнуть свою удачу. С трудом оторвав ноги от пола, я поспешила вниз по мраморной лестнице, вдыхая ночной воздух. Ступив на ухоженную тропинку, я оглянулась. Маг стоял у дверей и смотрел себе под ноги, стараясь не замечать меня – убегающую из дворца принцессу. Будто он и не сталкивался со мной нос к носу.

Но мой побег еще не был окончен. Я выбралась только из дворца. Оставалось покинуть огромную территорию, обнесенную высокой стеной, защищающей нас от дикарей Безумия и прочих личностей, не желающих соблюдать Пятигранные законы. Эти стены должны были защищать короля и королеву от таких, как я. От потенциально опасных существ.

Мне нужно было не сбавлять шага, но я против своей воли остановилась и залюбовалась ухоженными кустами, расположенными вдоль всех тропинок. Подняла голову и посмотрела на Луминар – ночное светило сегодня предстало из-за облаков во всей своей красе. Оно переливалось серебром и казалось таким близким – только ладонь протяни и можно прикоснуться к кратерам на поверхности Луминара. А вокруг светила рассыпалось море звезд. Как же давно я не видела неба над своей головой! И воздух – его нельзя было сравнивать с тем, которым я дышала в подземелье так много лет. Мои легкие даже заболели с непривычки, насколько часто я стала вдыхать этот воздух. Судорожно и торопливо, боясь, что меня снова могут его лишить.

Чуть вдалеке я услышала, как журчит вода. В голове сразу вспыхнули воспоминания – там располагался высокий трехуровневый фонтан, вокруг которого я часто играла, пока мне было дозволено покидать пределы дворца. Брызги свежей воды долетали до меня – маленькой принцессы – и я весело смеялась. Тогда я еще знала какого это – смеяться.

Мои владения… это все принадлежало мне. Должно было принадлежать. Теперь у родителей была новая наследница. Моя младшая сестра, я даже так и не узнала какое имя они ей дали. Может назвали Катариной? Отдали мое имя, тем самым показав, что у них раньше никогда и не было дочери? Теперь она будет играть у этого фонтана, ездить с отцом в Кованию на деловые встречи, вместе с матушкой готовиться к балам. Может у принца Дрейка за это время тоже появился младший брат, за которого выдадут замуж мою младшую сестру. И королевства наконец объединятся. Кования и Магинис воссоединят свои силы, чтобы направить их на борьбу с дэфаутами и всеми, кто не вписывается в продуманные ими же нормы. Как и расписывал мне в детстве юный Дрейк.

Я встряхнула короткостриженой головой, отгоняя от себя невеселые мысли. И побежала по тропинке к огромным воротам, виднеющимся вдалеке. Прочь от дворца, пока не передумала. Остаться здесь значило обречь себя на смерть.

Массивные сапоги поднимали облачка пыли. Они были мне велики и не спадали с моих ног только благодаря туго затянутой шнуровке. К ним тоже еще предстояло привыкнуть. Пару раз я даже споткнулась, но мне удалось удержать равновесие.

Ворота становились с каждым шагом все ближе. Дворец был отделен от внешнего мира высокой стеной – под три метра, в ней размещались не менее большие ворота. Которые сейчас была распахнуты настежь. Для меня. Тут не оставалось никаких сомнений.

Издалека я решила, что у ворот тоже растут пышные зеленые кусты. Но приблизившись, я поняла, что это маги. Трое магов в зеленых одеждах лежали у ворот без чувств. Но они были живы – их кто-то вырубил. Может дали сонное зелье? Или просто удалили чем-то тяжелым по голове. Одно было очевидно – сделано это было для того, чтобы я смогла беспрепятственно покинуть королевскую территорию. Что ж, я не преминула этим воспользоваться. Темной тенью юркнула за ворота. И даже не оглянулась на дворец. Пускай я считала это своим домом, он не мог так называться. Дом – это место, где ты кому-то нужен. Там я не была нужна даже своим родителям. Пожалуй, по мне будет скучать лишь одна Велина.

У меня не было дома. Я больше не могла называться принцессой Катариной. Она осталась в подземелье. Я должна была стать дикарем Безумия с дефектированием на лице. Моя жизнь только начиналась. И если раньше я точно знала каким будет следующий новый день, теперь я пребывала в ужасающем неведении. Что меня ждет там – за пределами замка и дворцовой жизни? Можно было быть уверенной лишь в одном – мне предстоял сложный путь. Неизведанный и опасный.

Глава девятая

Я знала, что до ближайшего городка мне идти около часа через лес, которым был окружен наш дворец. Мы с отцом проезжали через него в Кованию. Он выходил из кареты, чтобы приветствовать горожан. Я помнила их восторженные крики и взгляды. Будто мы были самим Луминаром, спустившийся к ним с небес. Сколько восхищения и надежды было в их глазах при виде короля Драсарина!

На севере мы были ограничены от Вельмора большими озерами. На юге находились горы, принадлежащие королевству Граолису, на востоке – бескрайние равнины. Мой путь лежал на запад.

Я любила наше королевство. Ведь его окружали красивые пейзажи. Зеленые равнины, неприступные горы, озера с кристально чистой водой, большие цветочные поля. Но все это я видела так давно! Как же удивительно было вновь оказаться вне пределов королевской территории.

Я понимала, что надо было поспешить, отойти от дворца как можно дальше к утру. Но все равно собиралась сначала пройти через город. Ведь я даже не знала в какой стороне находится лес Штормов и как долго до него добираться! Мне нужна была информация.

Конечно, матушка будет в гневе, когда обнаружится моя пропажа. Первым делом достанется Гуимару – он был ответственен за чары. Оставалось надеяться, что о помощи Велины в побеге она не узнает. Одно успокаивало – в открытую родители не смогут начать мои поиски. Не смогут развесить объявления о пропаже, дать наводку по поводу моей метки. Ведь тогда пришлось бы признаться в том, что их дочь не умерла восемь лет назад. А все это время томилась в заточении. Как бы простые горожане отнеслись к такой новости?

Город вдали я увидела быстро. Это даже был не город, а деревенька. Он был обнесен двухметровой стеной. Главные ворота всегда были открыты. Велина иногда «рассказывала» мне новости из внешнего мира. Точнее записывала мне их, поэтому я знала, что если раньше отец налаживал поставки оружия с Кованией для войны с дикарями Безумия, то теперь между ними было перемирие. Но все равно мне было страшно входить в ворота в одежде дикаря. Ведь они были против королевского правления, вели кочевой образ жизни и не собирались никому подчиняться. Они жили по одним лишь им известным законам.

Что если дикарям Безумия нельзя просто так разгуливать по городу? Или же меня быстро раскусят и узнают во мне девушку? Да не просто девушку! А с меткой дэфаута на лице!

Несмотря на то, что Луминар еще не сменился Соликсом, в городе бурлила жизнь. Горожане куда-то спешили, переговаривались. Мимо меня прошли мужчины, несущие на руках большой моток материи. Я сделала несколько шагов, углубляясь все дальше и отрезая себя от пути отступления – от главных ворот. Рука сильно сжала ремень кожаной сумки, в горле пересохло от испуга. Столько людей вокруг. Во мне началась подниматься паника.

В городке преобладали низкие деревянные дома. В основном с одним этажом. Двухэтажные строения были отведены под больницы, таверны. Жилые дома прилегали плотно друг к другу, будто у населения кончалось места для построек. Хотя почему «будто»? так оно и было на самом деле.

Вдалеке я услышала блеяние овец. В основном же все звуки заглушались человеческой речью. Я остановилась посередине дороги и стала оглядываться. Когда мой взгляд наткнулся на знакомую одежду, мне стало спокойнее – мимо прошел дикарь Безумия. Огромный мужчина в штанах, заправленных в сапоги, и рубах – такой же серой, как и моя собственная. У него была густая борода до самой груди и серьезный взгляд. Значит перемирие все еще было в силе и им можно было спокойно находиться на территории королевства Магинис. Я попыталась запомнить походку мужчины, чтобы подрожать ему. Все-таки не стоило забывать, что я была девушкой, переодетой в мужчину.