Читать онлайн РО–1: «Новая Кузня» бесплатно

Глава 1: «Не воспринимаю свинец»

Тринадцать лет на службе своей стране, с самой срочной службы. Куча наград, памятные шрамы по всему телу, татуировки, говорящие за владельца. В жизни этого человека сон стал рутиной и лишь иногда приятным наслаждением. Горячие точки грели душу, а дульное пламя заряжало искру в глазах. Можно было подумать, что столь сумасшедший образ жизни приведет к гробу. И он так думал, пока лежал на холодном столе в операционной, ощущая каждое движение врача в своем теле, будь то надрез, то грубое изъятие пули. Оставалось только шипеть, ведь наркоз не действовал на безумного воина.

– Когда ты уже сдохнешь, а? – устало язвил врач, по локоть в крови. –Двенадцатая пуля, мать твою! За, Боже мой, тринадцать лет!

Воин рассмеялся, насколько было возможно.

– Нет, Захар, смерть меня не видит. Покажи мне такого же, как я.

Врач передал окончание операции ассистенту, а сам обошел воина, сняв маску с лица, показав свою отросшую щетину.

– Когда-нибудь подобная пуля войдёт чуть выше, друг, и мне… или кому-то другому придется реально попотеть, чтобы спасти твою жизнь, – серьезно заговорил Захар.

Игла вошла в кожу, ведя за собой нить.

– Брось ты, – отмахнулся воин, – сегодня я вывел из плена четырёх человек, убил девять боевиков и… подорвал вражескую глушилку.

– М-да, герой, ничего не скажешь.

– Ага, герой, – упаднически повторил воин, глядя в яркую лампу в палатке. – Герои лежат в земле. Гниют, чтобы молодые деревья ими питались и давали кислород нашим детям. А я… солдат – машина для убийства, человек без простой, жизненной цели.

Окровавленная перчатка врача коснулась напряжённой руки воина.

– Из семьи у тебя есть кто-нибудь на гражданке?

– Мать… младший брат.

– Последняя девушка погибла в перестрелке на крайнем увольнении. Отец, подполковник полиции, умер от рака лёгких три года назад. Старший брат погиб в Афганистане, – громко трактовал, неожиданно вошедший, солдат.

Он вошёл в палатку, как в свой родной дом. С виду старше воина, но не старше Захара. Заметив на черном кителе погоны полковника, воин вскочил на ноги с иглой в боку.

– Воистину солдат, – ухмыльнулся полковник.

Глаза воина не помнили старшего по званию.

– Воин песка, моря и воздуха, – продолжал полковник. – Назовись, старший лейтенант?

– Стариков Арсений Петрович. Позывной «Стар». Командир штурмового отряда «РаМБо», – четко доложился воин.

Взгляд полковника был избирателен, словно оценивал Стара. Молча он осмотрел воина с головы до ног, не удивляясь незашитой ране, грязному виду солдата. Незнакомый полковник отличался от прочих командиров. Холодный, расчётливый на вид.

– Приведешь себя в порядок, приходи в штаб. Будет разговор, – закончил полковник, выходя из палатки.

По выражению лица Захара было видно, как устал он от визитов полковника. Они знали друг друга. Стар сел на операционный стол, и ассистент закончил зашивать пулевую рану. Взяв мокрое полотенце, воин протер себя от крови и частично от грязи.

– Чтоб знал. Этот полковник из секретки. Шифруется везде и всегда. Что точно известно, он… собирает солдат. Видел, как он двух вертолетом отправил, Бог знает, куда. Так что… держи хвост пистолетом, дружище, – мрачно рассказал Захар, прибираясь на столе с инструментами.

– Я не рассказывал в личном деле об отце, брате и… девушке. О том, как они умерли, точно, – рассуждал Стар, ожидая, когда ассистент закончит перевязывать его. – Без сомнений. За мной следили. Моя жизнь была под прицелом.

– Знаешь, Сирия может быть обычной перестрелкой, судя по тому, что людей, так сказать, собирают для чего-то ещё.

– Ага. Для чего? – слез со стола Стар, получив из рук Захара чистую, зеленую футболку. – Куда бы меня не забрасывали, я видел одно и то же. Люди в форме бьются с другими людьми в другой форме. Меня уже ничем не удивишь.

– Я тоже думал, что меня не удивить раненными или предсмертными бойцами на операционном столе. Пока тебя не увидел, – ухмыльнулся Захар.

– Я – обычный солдат, ты знаешь.

– Потому ты после каждой операции, попав на мой стол, ведёшь себя так, будто тебе занозу достают, да?

Стар рассмеялся.

– Что сказать, я очень люблю свою жизнь. А, вот, что меня больше удивляет. Если я серьезно ранен, то я попадаю именно на твой стол, под твои инструменты и твои руки.

Смеяться, вдруг, совсем расхотелось обоим.

– Либо ты меня преследуешь, друг. Либо я чего-то не понимаю, – поставил точку в разговоре Стар.

Глядя, как уходит старший лейтенант, ассистент подошёл к Захару.

– Захар Иванович, тяжело служить…

– Знай своё место, парень, – холодно заговорил Захар, взяв молодого ассистента за воротник рубашки. – Если тебе что-то известно, ты съедаешь эту информацию, и она навсегда остается внутри тебя. Нигде больше!

Ассистент с трудом набирал в лёгкие воздух, ощущая, как воротник сдавливает шею. Злые глаза не щадили молодого парня. Захар оттолкнул ассистента и принялся чистить свои инструменты.

…Боль ощущалась, как никогда раньше. Похоже, в этот раз рана оказалась серьезной. Стар шёл по улицам разрушенного, но освобождённого города и не думал о раздробленном ребре, что остановила пулю. Дышалось нелегко. Похрипывая, он особо не разговаривал с встречными солдатами. Все, начиная от рядовых и до командиров, знали Стара по послужному списку, а не лично. Потому видели в нём холоднокровного убийцу, который не способен на простой разговор о насущном.

– Продолжишь идти за мной, нарвешься на неприятности, – проговорил в воздух Стар и резко повернулся.

Дерзкий, молодой сержант вздрогнул, отшагнув от старшего лейтенанта, не сдерживая улыбки.

– Не подумайте, товарищ старший лейтенант. Никакого злого умысла. Просто… – сержант сжал челюсти, прищурив глаза, – говорят, тут достойных людей собирают для чего-то «важного». Ничего об этом не знаете?

Казалось, весь лагерь смотрит на них двоих. Бойцы у палаток, рядом с колонкой, наливая воду в бутыли, сирийская гвардия. Сопливый сержант, явно, играл на публику, говоря всё громче.

– Ничего не знаю об этом, сержант. Будь по тише.

– Да ладно вам, скажите что-нибудь. Народ волнуется.

С нервами у Стара больших проблем не наблюдалось, однако, едкий сержант вызывал в нём прилив гнева. Грубая сила порвала бы недавние швы. А на дипломатию в данный момент Стар не рассчитывал. Сделав ложный отворот, он всё же ударил сержанта в живот. Не смотря на бронежилет, сержант ощутил всё, кашляя от перехваченного дыхания.

– Сынок, ты совсем забыл, где находишься, – в половину тона говорил Стар, взяв за шею сержанта. – Если что-то происходит в твоей жизни, попробуй, хотя бы, один раз отдаться течению. Не надо тратить силы или, в твоём случае, сопли, чтобы узнать что-то, что тебя может и не коснуться.

– Товарищ старший лейтенант, вы чего, я же… так, просто хотел… проговорить.

– У тебя есть своя команда, свой командир. Если устал разговаривать о деньгах, которым служишь, попробуй разнообразить свой жизнь. Свободен!

Красный от гнева Стар ушёл с глаз солдат, которые быстро отворачивались, чтобы не наводить беду на себя. Войдя в одно из уцелевших зданий, он поднялся на третий этаж, где на входе дверь стерег лейтенант в темно-зеленом обмундировании. Лицо за черной балаклавой и шлемом, а в руках пистолет. Стар не успел ничего сказать, как лейтенант доложил о нём, приоткрыв дверь, после чего уступил место.

– Товарищ полковник, старший лейтенант Стариков по вашему…

– Молодец, отставить, – остановил полковник Кошев, который тоже находился в штаб-квартире.

Командир Стара, полковник Кошев, и незнакомый полковник активно обсуждали что-то у зашторенных окон. За ними стояла доска с отметками освобождённых районов города. Люстра в центре гостиной блекло освещала, предвещая завершение дня. Стар видел на лице своего командира недовольство от слов другого полковника. В этот момент интерес сержанта насчёт происходящего Стар разделил.

– У вас сто хороших бойцов, полковник. И вы собираетесь перечить приказу правительства из-за… него? – расслышал Стар, глядя на показанную полковником руку.

– Во-первых, полковник, некоторое время назад вы отзывались о моем бойце, как об одном из лучших, а сейчас пытаетесь обесценить его так же, как и свои слова, – твердо ставил на место гостя Кошев. – Во-вторых, я не получал раннее информацию от своего командования о вашем прибытии и планах, которые вы сейчас намереваетесь воплотить. В-третьих, полковник, здесь я командую всем. Для меня вы – хрен с горы, который пытается выйти из ситуации, прикрываясь листком каким-то. Радуйтесь, что ваш вертолет не подбили в воздухе. Радуйтесь, что вы живи до… сих… пор! Радуйтесь, что говорите со мной… всё ещё. Ибо я пальцем не шевельну для вас, пока не удостоверюсь в подлинности вашей личности, личностях вашего личного состава и целях вашего прибытия!

Стар гордился своим командиром. Ни один, равный ему по званию или, бывало, старше, не мог указывать ему, когда руководил он.

– Скоро всё будет ясно, – остыл полковник Кошев, переключив внимание на Стара. – Стар.

– Товарищ полковник.

Отвлекшись на мгновение на ноутбук, полковник Кошев неожиданно поменялся в лице. По нему было понятно, что бой проигран. Сдерживая эмоции, он закрыл, всплывшие, окна на рабочем столе ноутбука.

– Стар, – неохотно стал представлять он гостя, – перед тобой полковник Артемьев. Проще говоря, секретка. Сам потом разберёшься.

Стар чувствовал неладное.

– По приказу верховного командования с этого момента ты переходишь под руководство полковника Артемьева. В дело введёт тебя он сам. Я не имею доступ к такой секретности. Можешь взять свой китель, винтовку, пистолет – всё, что нужно, в общем. Твоя служба в Сирии закончена.

Полковник Кошев подозвал Стара. Тот, подойдя, увидел протянутую руку и крепко пожал её.

– Зная этих из секретки, – дал волю сентиментальности полковник Кошев, – береги себя Стар. Они могут вовлечь тебя в любую дрянь. Не забывай, кто ты. «РаМБо» всегда с тобой, знай это!

Грустная улыбка промелькнула на лицах двух друзей, нежели солдат.

– Товарищ полковник, – обратился Стар к полковнику Артемьеву.

– Стар, – довольно улыбался он, держа руки за спиной. – Думаю, мы сработаемся.

Пусть сам Стар не питал таких эмоций, как новый командир, приказ есть приказ. Будущее старшего лейтенанта зависело от работы с ним. Вернувшись в лагерь к своей команде, он попрощался с каждым. Солнце ушло за горизонт, и в лагере раздалось громкое «РаМБо!».

Глава 2: «НБИ»

Вихри от вращения лопастей отбрасывали пыль и мелкие камни. Приходилось идти к вертолёту почти вслепую…

До восхода солнца более часа. Наконец, чистое, ночное небо сверкало своими звёздами, а не огнем артиллерии. Спустя долгое время, город спал в тишине.

…Пилот доложил оператору о готовности к взлету. Было дано разрешение. Полковник Артемьев сидел в вертолете, ожидая новобранца. Лейтенант в балаклаве протянул руку, и из ночи с небольшой сумкой в вертолет забрался Стар. В боевом обмундировании, с автоматом на груди, пистолетом на поясе и ножом на бедре.

– Приятный подарок от полковника Кошева? – громко спросил Артемьев, протянув наушники.

Лейтенант задвинул дверь. Свет внутри стал тише. Пилот объявил о взлете. Визг лопастей усилился, и махина поднялась в воздух.

– Куда мы направляемся, товарищ полковник? – поинтересовался Стар, не имея возможности наблюдать за окружением.

Вдруг, лейтенант переместился на место второго пилота и задвинул перегородку.

– В место, где твои навыки ведения боя, твоя несокрушимость, в какой-то мере отступ от положенных правил сильно пригодятся, – коротко улыбнулся полковник.

– К чему такая секретность?

Полковник увёл взгляд.

– Терпение, старший лейтенант. На месте ты будешь проинформирован.

Неизвестность никогда не нравилась Стару. Это один из тех минусов в военной службе, с которыми ему приходилось смиряться.

…Полёт длился несколько часов, в последние из которых пилот отключился от общей связи, а лейтенант вернулся к полковнику и старшему лейтенанту, как всегда, не издавая ни звука, холодом пронизывая мертвыми глазами. Ощутив снижение вертолета, Стар собирался открыть дверь, но лейтенант помотал головой.

– В чём дело? – холодно спросил Стар. – Мы приземляемся.

– Стар, лейтенант прав. Не стоит сейчас открывать дверь. Поверьте, если не хотите убить всех нас за секунду, – сказал поклонник Артемьев, спокойно находясь на своём месте.

Синий свет ударил по корпусу вертолета, словно сканер, от шасси до лопастей. Стало ощутимо теплее. Стар задавался вопросами всё больше.

– Говорит «Кондор-1», – голос пилота вновь стал слышен в общей связи, – на борту находится полковник Артемьев. Завершаю переброс на вашу территорию. Приём.

– Говорит полковник Артемьев. Подтверждаю личность, звание и должность помощника руководителя проектом «НК». Со мной на борту офицер НБИ и старший лейтенант Стариков. Прямиком из Сирии.

– Принято, – послышался женский голос оператора. – Личности подтверждены. Посадка разрешена. Руководитель проекта «НК» оповещен о вашем прибытии. Добро пожаловать на станцию «Димитр»!

Лишь после лейтенант отодвинул дверь, открыв Стару обзор на большой объект, скрытый под горой, вокруг густой лес, а рядом гигантское озеро. Станция «Димитр» представляла собой квадратное кольцо целого здания в четыре этажа вверх, пока в центре на несколько этажей выше располагалось другое здание, коридорами соединяющееся с кольцом. Солнце было в зените, люди в разноцветных костюмах химзащиты большой компанией находились у озера. Отряды в форме, как у лейтенанта, патрулировали леса. И лишь за кольцом люди в белых халатах неспешно таскали бумаги и что-то обсуждали.

– Если вы думаете, что я что-то знаю о науке, чтобы здесь находиться, товарищ полковник, думаю, вы ошибаетесь, – отшучивался Стар.

– Надо будет, ты и в науке начнёшь разбираться, – поддержал полковник.

Вертолет встал на шасси на одной из свободных, вертолетных площадок. Стар вышел наружу и удивился окружению. Прохлада природы, влажный воздух. Зелёный лес словно общался через ветер, а гора, что высилась над головой, требовала послушания. Вслед за полковником и немым лейтенантом Стар направился к кольцевому зданию, где тяжёлые, металлические ворота громко расходились, чтобы впустить новоприбывших.

– Что-то никогда не меняется, – думал вслух Стар, увидев болтающих на посту солдат.

– Потому лейтенант лучше любого, кто служит на этой станции, – добавил полковник.

– Ему отрубили язык, когда он разговаривал на боевом посту? – усмехнулся Стар, ожидая реакции лейтенанта.

– Насколько я помню, это он отрубил трети своей роты языки, чтобы те не подставляли его и остальных на несении боевого поста.

Если это шутка, Стару было не смешно. Если же это было сказано всерьёз, то у Стара возникли вопросы насчёт немого лейтенанта и его психики.

Пройдя под кольцом, из тьмы они вышли на площадь вокруг высокого, центрального здания. Учёные обменивались данными, устной информацией. Солдаты следили за потоком. Всё очень напоминало тюрьму, вспоминал Стар одно из заданий.

– В чём суть станции «Димитр»? – интересовался Стар.

– Изучение. Поиск. Разработка. Уничтожение и создание, – перечислял полковник.

– Уничтожение… создание… чего?

– Нового.

Вдруг, полковник отделился от компании в сторону центрального здания, приказав лейтенанту определить новичка в жилое помещение. Проследовав за немым товарищем, Стар оказался в восточной части кольцевого здания. Однако, лифт в здании направился вниз под землю, а не на один из этажей на поверхности. Стар напрягся. Спустя семь этажей, двери лифта открылись. Стар попал в настоящий муравейник. Солдаты званием ниже толпами ходили по этажу. Лейтенант показал на указатели на высоком потолке и стенах. Его пальцы говорили о номере «88». После чего он вернулся в лифт, оставив Стара одного.

– Ты откуда? – послышалось за спиной.

Стар обернулся и увидел очень счастливого молодого, младшего сержанта. Тот в свою очередь сменился на резкий страх и побледнел.

– Товарищ старший лейтенант, виноват. Исправляюсь, – извинялся младший сержант.

– Спокойно. Ты не в моем подчинении. Иди своей дорогой, – сказал Стар и направился по указателям к своему месту.

Железобетонные стены были гладко отшлифованы и покрашены в черный цвет. Свет на этаже горел, но не ярко, придавая спокойную атмосферу. Матовые указатели зелёного цвета вели точно, не давая запутаться. Пройдя почти весь этаж, Стар набрёл на свою комнату. Все комнаты были одноместные, потому Стар чувствовал себя комфортно. Койка, раковина, стол, стул, полка с книгами и отдельный санузел. Серо-синие тона казались приятными глазу. Стар бросил сумку, положил автомат на стол и сел на койку.

…Он проснулся сам, ощутив, что путешествие в мыслях толкнуло его лечь на койку, от чего близость со сном увеличилась. В голове крутились друзья в Сирии, мать и младший брат на гражданке, новое место и секретность вокруг. Шумоизоляция комнаты стала большим плюсом. Давно Стар не бывал в такой тишине. Раздался звонок в дверь.

– Обед, – сказал приятный, женский голос.

Открыв раздвижную, металлическую дверь, Стар увидел невысокую девушку в коричневой футболке, зелёных брюках, заправленные в высокие ботинки. Её светлые волосы были аккуратно собраны в пучок, так что округлые черты лица Стар запомнил сразу. Она всем видом привлекла бы к себе каждого солдата на этаже, не отменяя Стара. Девушка повторила про обед и протянула поднос с кашей, сосисками и чаем.

– Спасибо, что принесла, – улыбнулся Стар.

– Да ладно, мне несложно, – подмигнула девушка и вошла в комнату. – Можно?

Стар не ожидал такого хода, потому молча закрыл дверь, заметив, как на него смотрят прочие солдаты на этаже.

– Как тебе здесь? – осматривала она вещи Стара. – Познакомился с кем-нибудь уже?

Стар пришел в себя, ощущая неладное.

– Кто ты? Почему озираешься на мои вещи? Что тебе нужно от меня? – осадил он девушку, выстроив каменное лицо. – Я не видел, чтобы ты остальным разносила обеды.

Девушка нахмурилась.

– Ладно, товарищ недружелюбный вояка, раскусил, – отошла она к койке. – Меня зовут Яна. Я тут, пока мой отец не обнаружит меня.

– И почему ты здесь?

– Ты… первый человек, прибывший из-за купола, который меня заинтересовал. Вот, хочу узнать тебя получше, – села она койку, положив ногу на ногу.

Внезапно, раздался шум, комната стала ярко-красной. Всего на мгновение. Дверь открылась автоматически. В комнату вошел седовласый мужчина, шириной плеч способный затмить солнце.

– Яна, хватит! – тяжёлый, низкий голос приказывал.

Девушка закатила глаза и исчезла в воздухе, уронив взгляд на Стара, который ужаснулся происходящему.

– Значит, это ты – Стар? – говорил мужчина в погонах генерал-лейтенанта.

– Так точно.

– То, что ты видел сейчас, – проделки моей дочери. На все вопросы тебе тут никто не ответит. На какие-то моменты тебе положен ответ. На остальные нужно заработать потом, кровью, будущим и жизнью. На станции «Димитр» ты пробудешь до завтрашнего дня. Постарайся не убить кого-нибудь, не дай убить себя, и будь готов к отправлению.

– Есть, – более Стар ничего не мог сказать, прибывая в ужасе от увиденного.

Генерал-лейтенант вышел из комнаты, будучи самым реальным из двух гостей. Весь этаж видел его. Значит, Стар ещё не сошёл с ума полностью.

…Дальнейшее нахождение на станции стало тягостным для Стара. Сменив сирийский фронт на научно-исследовательский объект, нутро солдата словно попало под акклиматизацию. Приятная тишина в скором времени наскучила. А вопросов в голове стало только больше. Решившись выйти из комнаты, Стар попытался наладить контакт с другими солдатами. Однако, отношение к нему приходилось на типичное, армейское. Пытаясь говорить на простом-людском, солдаты ничего не могли сказать, просто-напросто не владея нужной ему информацией.

– Их не выпускают наружу? Не тренируют? Для чего они здесь? – думал Стар, расхаживая по этажу, единственный офицер среди всех.

Не доходя до лифта, чья-то ладонь легла на плечо Стара. Машинально сработал удар локтем. Стар обернулся и увидел немого лейтенанта, держащегося за живот. Он откашлялся, выпрямился и, как ни в чём не бывало, показал рукой, чтобы Стар шёл за ним.

– Без обид. Рефлекс, – хмуро сказал Стар, на что лейтенант просто отмахнулся.

Лифт не поднялся на поверхность, показывая минус второй этаж. Двери открылись, и Стар увидел большую зону, где в центре стоял широкий, металлический стол с голо-проекциями на нем. Недалеко от стола по всему периметру за компьютерами сидели люди, наблюдавшие за местностью рядом со станцией с помощью беспилотников. Некоторые собирали информацию, шелестя просторы интернета и соцсети. Сине-красные огни экранов освещали часть пространства, пока в центре генерал-лейтенант и полковник Артемьев рассуждали под ярким, белым светом лампы, отдавая всё внимание голо-проекции.

– Товарищи, – вновь приветствовал полковник офицеров.

Оторвать взгляд от происходящего вокруг было тяжело, всё же Стар помнил, что он – военный человек, субординация и дисциплина должна соблюдаться.

– Полагаю, Стар, встреча с дочерью генерал-лейтенанта оказала на тебя большое впечатление, – продолжил полковник. – Я бы сказал, что происходящее на станции – это обыденное явление. Для нас, но не для тебя.

– Достаточно, полковник, – остановил его генерал-лейтенант. – Старший лейтенант должен знать, хотя бы, минимум, чтобы понимать наши действия и то, к чему мы стремимся.

– Я лишь…

Было видно, как полковник не терпит своего начальника.

– НБИ, старший лейтенант, – начал генерал-лейтенант, – научная батарея исследований. Иначе мы – организация, которая ищет новое в нашем с вами мире. А новое – это хорошо забытое старое. Потому я разделяю тот факт, что люди могут использовать любое неизвестное им. Лишь нужно вспомнить из прошлого. Своего прошлого или прошлого предков.

На столе исчезли голо-проекции, появилось видео, на котором средневековый воин поднимает необычный меч, испускающий из крестовины поток энергии. С помехами, но было видно, как воин рвется в бой против армии противника, показывая своё доминирование.

– Сейчас вам трудно поверить в увиденное, это понятно. А представьте, подобная энергия вновь станет служить человеку? – желанно говорил генерал-лейтенант, не отводя глаз от клинка на видео.

– Разрешите? – продолжил полковник. – НБИ ищет и исследует многие артефакты и не только. И к таким важным, секретным делам допускают только лучших людей.

– Я? – усмехнулся Стар. – Виноват, но во мне ученого, как в камне ног. Что-то искать и исследовать? Не, явно, не про меня.

– НБИ делится на два крыла содействия, старший лейтенант, – говорил генерал-лейтенант, показывая проекцию символики организации: учёный в химзащите, а за его спиной два силуэта. – Первое и самое значимое – научно-исследовательское крыло. Оно занимается изучением всего найденного. Второе же, проще говоря, вспомогательное крыло – боевое. Защиту нашим учёным предоставляют лучшие бойцы, способные на самый высокий риск и радикальность, если та потребуется. Потому, старший лейтенант, вы здесь.

Мозг плавился и застывал одновременно.

– Это уже больше подходит для меня, конечно, товарищ генерал-лейтенант. Только… серьезно? Быть нянькой для каких-то учёных, пока они роются в… песочнице? Я засыпал под свист пуль, а просыпался, когда снаряды взрывались в двух метрах от меня. Ещё ни одна пуля не убила меня, ни один осколок гранаты. Думаю, пока я буду следить за вашими учёными, скука убьёт меня раньше, чем я успею понять, что было найдено.

Командиры знали реакцию старшего лейтенанта. На их счету подобные слова были не первыми.

– НБИ знает о тебе достаточно, Стар, – приблизился полковник. – Передовая, фланг или тыл. Мы знаем, на что ты способен. Дело в том, что это всё было на фронтах. Сейчас ты будешь замешан в делах, где… что-то неизвестное может приблизить тебя к смерти, не используя оружие, которым ты так привык владеть. К тому же, не этого ли ты искал? Опасность, риск, вкус войны?

– Ко всем такой интерес проявляете, командир? – хмуро спросил Стар. – Седьмой этаж полон таких, как я.

– Не твоё дело, старший лейтенант, – не моргая, охладел полковник.

– Думаю, полевое испытание лучше ознакомит старшего лейтенанта с НБИ. Вертолет доставит тебя, полковник, и твоего нового подчинённого к месту назначения. Ученая группа уже на месте второй день, – информировал генерал-лейтенант.

– Есть.

– Установки по прибытию. Доктор Мария Женёва создаёт излишнее волнение в своём коллективе. Тщательное внимание за ней, – строгим взглядом генерал-лейтенант указал на немого лейтенанта, и тот послушно кивнул.

…Находясь в своей комнате, Стар впервые ощутил тоску по своей команде, командиру и боевым действиям, которые приходилось выполнять без сна и еды. Теперь же еды и сна было вдоволь. Сытый Стар лёг на койку и попытался уснуть.

– Что с тобой не так? – внезапно, раздался женский голос.

Машинально схватив пистолет рядом с собой, Стар увидел около двери ту же девушку, дочь генерал-лейтенанта.

– Только сейчас заметила, что на этаже меня видишь только ты, – говорила она, опираясь плечом на дверь, скрестив ноги. – А… остальные меня не игнорируют, а тупо не видят. Хотя, раньше… видели.

– Кто ты такая? – встал с койки Стар, не отпуская пистолет.

– Забыл? Я – Яна.

– Задам вопрос по-другому.

– Да ладно, поняла я тебя. Просто… надоело каждый раз говорить одно и то же. Сначала тебя бояться, потом хотят узнать, а после… не видят. Был один парень, который как-то умудрился дольше всех видеть меня. Но потом его на минус восьмой этаж увели. Больше я его не видела.

Девушка прошла к койке и села рядом со Старом, глядя на него грустными глазами.

– Поговори со мной? Потом я расскажу, кто я. Обещаю.

Она умела расположить к себе. Стар слушал её и хотел поговорить с ней, забыв, где он находиться. Пистолет оказался на столе рядом с автоматом, а Стар расслабился, сев на край стола.

– Откуда тебя привезли на станцию?

– Я воевал в Сирии. Оттуда и попал сюда.

– А сколько уже… воюешь?

– Тринадцать лет.

Чрезмерная лёгкость в мышцах смутила Стара. Голос Яны становился всё крепче в голове. Хотелось слушать её каждую секунду. Это не было похоже на Стара. Отвесив себе по лицу, он слегка пришел в себя. В ушах слоился звук вокруг. Слова накладывались друг на друга. В глазах девушка то спокойно сидела на койке, то ходила по комнате, тревожно пытаясь что-то донести до Стара.

– Так. Они отвлеклись, – её руки ощутимо коснулись лица Стара. – Ты должен помочь мне! Меня держат на этаже без цифр. Не дай им завершить их эксперимент. Они не знают, к чему это приведет. Я тяну время, как могу. Но…

Девушка схватилась за голову в криках.

– Они не верят мне. Они не слушают. Помоги… – молила она, кровоточа глазами.

Дверь в комнату резко открылась. Люди в химзащите с неизвестными аппаратами в руках вошли внутрь, нацелившись на Яну, которая в страхе выставила руки перед собой, умоляя не трогать её.

– Фрагмент найден, – докладывал один из учёных по рации. – Начинаем захват.

– Стойте, – вяло сказал Стар.

Его игнорировали.

– Ц-волны на уровне. Фрагмент в пределах захвата, – сказал второй учёный.

– Начать захват.

Один из учёных подставил перед Яной деревянный короб, окруженный проводами, высотой до колена. Второй ввел команду в планшет, и короб с проводами заискрился.

– Нет! Остановитесь! – кричала Яна.

Воздух в комнате стал заряженным. Короб покрылся щелями, откуда забил свет. Яна расщеплялась на мелкие частицы, пока не исчезла полностью. Когда же короб вновь стал целым, изнутри послышался злой вопль. Воздух стал прежним, а внимание учёных перешло на Стара.

– Что делать с ним?

– Вызывает директор Елисеев, – послышалось из рации.

– Фрагмент захвачен. Осуществлена попытка наладить связь со… старшим лейтенантом Стариковым, – посмотрел учёный на именной шеврон. – Начинаю…

– Отставить. Приведите его ко мне.

С помощью учёных Стар дошел до лифта. Его сознание медленно приходило в норму, пока цифры показывали этажи ниже. Выйти из лифта Стар смог сам. Его игнорировали абсолютно все. Послушно передвигаясь по светлым коридорам, где за прочными стеклами можно было наблюдать за работой учёных, Стар не сводил глаз с короба, где была заключена Яна. По пути учёные разделились, оставив в сопровождении первого встречного солдата.

– Не дури, – требовал офицер.

На секунду Стар принял его за немого лейтенанта и сильно удивился первой, сказанной связке. Однако, попав в мало освещённый кабинет, он увидел немого лейтенанта около генерал-лейтенанта, который лично получал некую информацию. Вскоре в кабинете остались лишь генерал-лейтенант и Стар, всем видом требующий каких-нибудь ответов.

– Как самочувствие? Люди до тебя жаловались на боль в груди, головную боль, – спокойно говорил командир, подойдя к рабочему столу.

– Не жалуюсь.

Набрав в ноутбуке нужную команду, стена за спиной командира опустилась под пол. Ещё пара нажатий клавиш, и затемнённое стекло стало ярче. И Стар увидел: в соседнем помещении, перестроенном в лабораторию с белоснежными стенами, в центре на лабораторном столе лежала девушка, прикрытая в интимных зонах серым полотном. За неё дышал аппарат. Трубки и провода окружали всю голову. Учёные исследовали её внешне и внутри. На потолке висели мониторы с жизненными показателями девушки. Не смотря на тщательное вмешательство учёных в тело, показатели были в норме.

– Это… Яна? – пригляделся Стар, подойдя ближе к стеклу.

Генерал-лейтенант держался холодным камнем, глядя на дочь, которую спокойно изучают люди в химзащите. Казалось, его плечи широки настолько, чтобы выдерживать весь груз ответственности за дочь. И он, похоже, справлялся.

– С подобным НБИ приходится сталкиваться, Стар, – утверждал генерал-лейтенант. – Тайное и неизвестное может храниться не только в вещах, но и в одушевлённых предметах. Начиная с растений, заканчивая людьми.

– Как с ней это произошло?

– Родилась такой. Как научилась ходить, стала проявлять первые признаки. Я тогда не состоял в НБИ, даже не знал об их существовании. И, вот, результат, как видишь.

– А что с ней?

Стена вернулась на место. В кабинете стало значительно темнее. Генерал-лейтенант запустил видео через проектор, продолжая.

– В возрасте одиннадцати лет она перестала контролировать то, чем владела. Её случаю было дано название «ПР-1», индивидуальный случай. Прямой распад. Она буквально разделялась на точные копии себя. И чем больше копий становилось, тем ближе становилась к смерти сама она.

– Она просила помочь ей, – вслух вспоминал Стар, глядя на записи с камер боевых групп, которые захватывали очередной Фрагмент.

– Ты видел две её копии, – уточнил генерал-лейтенант. – Вспомни обе.

И правда. Вспоминая первую и вторую встречу с Яной, Стар заметил разницу. Первая Яна была игрива, слегка легкомысленна, пока вторая хотела простого общения и помощи.

– Чтоб ты понимал, это фрагмент её личности просит тебя о помощи. Попытаться спасти… её – значит, убить её, дав свободу остальным фрагментами.