Читать онлайн Баба-Яга в шоке бесплатно
Вражья тьма идёт на захват земли
С ада выбралась, Богом попранная.
Она смерть несёт и ввергает в грех,
Попирает дух самой святости.
И восстал народ против ворога.
И воззвал народ к силе Божия:
«Ты скажи нам, Бог!
Православный наш!
Почему кровь ты льёшь между
Братьями?»
И ответил Бог, чуть подумавши:
«Кровь одна у вас… Вера разная!»
И просил народ:
«Изничтожь ты грех и безбожие!
Будем жить тогда, миру радуясь».
Но сказал Господь в гласе с горечью:
«Десять заповедей прописал я вам.
Десять заповедей – все нарушены.
Чтоб счастливым быть и мирскую
Жизнь всей душой ценить.
Сами вы должны с грехом
Справиться.
Божий свет в сердцах праведный
Разжечь
И наполнить жизнь мудрой
Святостью.
Победите тьму и уверуйте…
Баба-Яга в шоке.
В одном городке, назовём его «К», в одном дворе, и даже в одной и той же высотке жила-была троица неразлучных друзей. Лена, Наташа и Антон родились в один и тот же год, следовательно, родители устроили их в один и тот же детский сад, расположенный рядом с домом, а потом записали в одну и ту же школу. Так что детская дружба ребят зародилась ещё в ясельной группе, как говорится «дружили они горшками».
Вот детки подросли, и уже в первом классе Антошка корявым почерком на тетрадном листе бумаги написал Ташке-Наташке признание в любви. Лена немного попереживала, что Антошка выбрал не её: она недельку подулась на друзей, но потом решила влюбиться в Ромку из параллельного класса и помирилась с ребятами. С того времени дружба троицы стала только крепнуть.
Лена была очень красивой девочкой, а повзрослев превратилась в яркую, взрывную красотку, по которой все мальчишки сходили с ума. Она могла мгновенно влюбиться в какого-нибудь красавчика и так же в один миг разлюбить его. По этому поводу красотка никогда не расстраивалась и не горевала, смеясь Елена-Прекрасная говорила: «Не родился ещё тот принц, которому я отдала бы своё сердце и любила бы его до конца дней своих! А если и родился, то где-то в далёкой, волшебной стране, и пока он не прискакал ко мне на белом коне, я буду влюбляться и тусить! Ведь у такой красотки, как я, от поклонников отбоя нет и не будет».
Наташа была полной противоположностью подруги и внешне, и характером. Девушка была тоже очень красивой; но красота её была, не вызывающей, а какой-то нежной, милой, глядя на неё, хотелось просто любоваться ею.
Детская любовь Наташи и Антона с годами наполнилась новыми красками и стала ещё сильнее.
Друзья и знакомые ребят называли их по-свойски Ташей и Тошей; а в последствие прозвали «семейкой Тошиков», на что парочка по началу сильно обижалась. Антон поколачивал своих обидчиков, Наташа, как могла огрызалась, Лена словесно и кулаками вступалась за своих друзей. Шло время, ребята взрослели, и к смешной дразнилке все привыкли: даже учителя и родители ребят стали ласково называть их просто Тошиками.
Друзья окончили школу. Наступило последнее лето детства, когда ещё можно было безмятежно провести пару месяцев: отдохнуть и набраться сил, как говорится для вхождения во взрослую, почти самостоятельную жизнь. Им всем ещё предстояло – несколько предстоящих лет – грызть гранит науки в каком-нибудь из ВУЗов.
Елена уговорила Наташу провести лето в деревне у своей бабушки Кати. Катерина была статной, высокой, крепкой женщиной и очень привлекательной внешности. Одевалась она всегда в удобную больше в спортивную одежду, а копну седых волос, аккуратно собранных в пучок, прятала под косынку. Ленкина бабушка совсем не выглядела на свой возраст: хотя никто и не знал сколько ей лет, да и никто никогда её об этом и не спрашивал. Моложавое лицо – без намёка на старость – излучающее доброту и одухотворённое какой-то святостью, указывало на мягкость характера и щедрость её души. Вот только большие, серо-зелёные глаза казалось жили своей жизнью – отдельно от бабушки. Бывало бабушка Катя смотрит на человека, ласково улыбается ему, а глаза строгие, настороженные и наоборот: ругает, отчитывает кого-нибудь, а в глазах стоит умиление. Бывало и такое: говорит она с тобой, взглядом свербит, а ты понимаешь, что не на тебя бабушка Катя смотрит, а через тебя куда-то в даль внимательно вглядывается, и от такого взгляда жутко становится.
В деревне Катерину любили и уважали, частенько захаживали к ней за советом, а если хворь какая случалась, тоже обращались к ней.
Наташа согласилась на поездку нехотя. Лене не малого труда стоило уговорить подругу: ведь та не хотела даже на день расставаться с любимым Тошей. Пока Лена с Наташей были детьми, бабушка Катя была не против того, чтобы и Антон на лето приезжал вместе с девчонками пожить в деревне. Когда детки повзрослели, она воспротивилась этому: «Не гоже взрослому парню в одной хате с девками проживать, так и до греха дойти может! Что я родителям скажу? Грех он и есть грех! Я женщина старых порядков! – бабуля строго грозила, подняв указательный палец над головой, и добавляла напоследок. – Честь береги смолоду…» И всё в том же духе. После чего начинался длинный рассказ про то, как в стародавние времена до сватанья и свадьбы девушки с парнями гуляли. Девчонки молча слушали бабушкины нравоучения и даже не пытались ей перечить – это было бесполезно.
Лена с Наташей попрощались с Антоном и договорились созваниваться ежедневно. До деревушки со смешным названием «Саринка» можно было добраться только на личном транспорте или рейсовом автобусе. Ехать приходилось по просёлочной, ухабистой дороге почти целый день, но это того стоило. Саринка находилась в красивейшем месте, окружённая первобытным лесом и цветочными полянками с краснеющей земляникой. Рядом с деревушкой протекала неглубокая, но извивающаяся, как змея, речка Чернушка – любимое место, как для купающейся детворы, так и для рыбаков.
Зимой деревня пустовала. Правда, несколько местных аборигенов не покидали свои дома и жили в них безвыездно круглый год: «Куда нам старикам деваться? На родной земле век доживать будем. Где родился там и сгодился. Да и куда мы от могил своих родных уедем? Нет, уж эту красоту не за какие коврижки не променяем!» – упрямо твердили они.
С наступлением весны в деревню начинали съезжаться садоводы, и Саринка оживала. Летом на каникулы подтягивались студенты, школьники и детсадовская мелюзга – жизнь на Саринке закипала.
Все в деревушке друг друга знали. Ленкина компания сдружилась ещё в детстве. В городе ребята практически не встретились, да и списывались редко, а здесь они были не разлей вода.
Днём в хорошую погоду молодёжь собиралась у речки где безмятежно проводила своё время: купаясь, загорая, играя с мячом, и в другие весёлые игры. Когда начинали поспевать ягоды: земляника, малина, смородина, черника, а из земли пробивались первые грибочки – дружная компания бежала в лес собирать вкусные дары природы. В дождливые, пасмурные дни ребята всем скопом заваливались к кому ни будь в гости: где весело травили анекдоты, обсуждали новости или просто смотрели телепередачи. Деревушка хоть и находилась далеко от цивилизации, но могучий интернет с телевиденьем добрались и в эту глухомань. Спутниковые, поблёскивающие тарелки, как огромные грибные шляпки возвышались над старыми, покосившимися избами. Со стороны было весело наблюдать за этой картиной, а когда старички начинали хвастаться и спорить у кого тарелочка больше и круче – это была полная умора.
Ещё молодёжь любила слушать стариковские страшилки про всякую сказочную нечисть. Когда в деревне начиналась гроза, и в домах отключали электричество, вся компания собиралась в доме у Ленкиной бабушки, та была знатной рассказчицей. Катерина затапливала печь и под тихий треск горящих поленьев, в сумрачной темноте начинала свой рассказ. За окнами гремел гром, небо разрывали молнии, но в деревенской, старенькой избе было тепло и уютно. На небольшой кухоньке компания рассаживались по ближе к тёплой печи. Лена – как хозяйка дома – сидела с кочергой и следила за огнём в топке. Бабушка Катя зажигала лучину, и всем казалось, что время повернуло вспять – лет так на двести. С замиранием сердца под зловещий грохот грома и адские разрывы молний, прижавшись друг к дружке, ребята слушали старые байки про домовых, упырей, оборотней и чертей.
БАБУШКИН РАССКАЗ.
В один из таких дождливых вечеров Бабушка Катя, стоя у окна в полумраке, по просьбе ребят таинственным, тихим голосом начала свой рассказ:
– Давно это было… Здесь неподалёку деревня стояла. Сейчас уж нет её… Всё лесом поросло. Война тогда была… страшная. Все мужики на службу ушли – родину защищать. В деревне бабы, дети да старики остались. Так вот… наступило Рождество Христово. Не знаю, как в городах, а в русских деревнях его всегда чтили и славили. До войны народ уж больно весело с душой в святую неделю входил: с песнями, с плясками, а колядки какие устраивали!.. А тут год военный: честному люду не до веселья и колядок было, но и не отпраздновать Рождество тоже не могли. На святки все бабы и девки собирались у кого-нибудь в доме – по очереди. На этот раз очередь выпала на избу бабки Варвары. В деревне старуху побаивались и относились к ней с осторожностью. Слухи ходили, что она с чертями дружбу водит, поэтому в доме у неё всегда и деньги водились, и достаток был. Обижать Варвару не осмелились, да и та бутыль с самогонкой пообещала на стол выставить, так и собрались на празднование в её доме. Война была, жили скудно, поэтому на стол несли всё, кто что мог: картошечки варёной, сальца, капустки квашеной или огурчиков солёных, ягодок сушёных, яблочек мочёных, а кто и лепёшек из лебеды.
– Бабушка, лепёшки из лебеды – это как? – перебил чей-то удивлённый голосок.
– Ох ребятушки, вам сейчас уж и не понять будет! Хлебушек печь не из чего было. Зерно, муку, мясо, овощи какие – всё фашисты забирали: они тогда в соседней деревне обосновались. Правда сельчанам оставляли какие-то крохи, что б уж те совсем с голоду не пухли. А лебеда – это травка такая сорняковая – везде где надо и не надо растёт. С ранней весны по самую осень её собирали вместе с крапивой и другими пригодными для еды травами, потом их сушили, перетирали, добавляли немного муки и пекли те самые лепёшки. Ну да ладно, слушайте дальше… Света в избах не было, вот прямо, как сейчас… Вечерами зажигали свечи, керосиновые лампы, или просто жгли лучину. Зима… январь месяц. Уж больно рано темнело, а в святки вся нечисть на волю с темнотой выползает и шалить начинает. Проказничает люто, страху на люд нагоняет. Так вот народ за столом выпил, закусил, как полагается бабы, убиенных на войне, помянули. Наступила пора святки песнями славить да Илию петь.
– Бабушка Катя, про святки мы слышали, а что такое Илия? – тихо спросил чей-то девичий голосок.
– Как-же вам объяснить то попонятнее? Илия – это обряд такой старинный, когда гадают на весь предстоящий год. Одна из женщин берёт небольшой мешочек, все, кто хочет погадать, кладут в него какую-нибудь свою вещь: колечко, серьгу или брошь какую – что-то маленькое. Дальше, приплясывая, начинают петь куплеты наподобие этого:
«Сей мати муку, пеки пироги.
К тебе мати сваты, ко мне женихи».
Пока куплет поётся, женщина трясёт мешок, перемешивая содержимое. Как только пение заканчивается, она достаёт из мешка один из предметов: кому он принадлежит у того и случится то, про что в куплете спето было. Куплетов тех много было – на все случаи жизни – и не для всех те предсказания добрыми выпадали. Так вот, в самый разгар веселья в дверь постучали…
Катерина не успела договорить, как за окном прогремел раскатисто гром, и полыхнула молния. Ребята вздрогнули и ещё сильнее прижались друг к дружке. Бабушка сделала длинную паузу.
– Пришёл то, кто? Бабушка, рассказывай дальше. – с нетерпением сказала Лена.
– Так вот… в дверь постучали, старая Варвара поспешила к двери. – Катерина подошла к двери своей избы, проверила, плотно ли та закрыта и снова продолжила свой рассказ. – Не спрашивая, кто пришёл, она отворила её и впустила гостей в дом – это были несколько молодых парней, одетых в штатскую одежду. Ох уж, как девки обрадовались… вот тут-то и началось самое, что не на есть веселье. Бабы поют, девки с парнями наплясывают, одна Варвара не веселится: сидит в тёмном углу на лавке, да всех злющими глазами свербит.
А тут два сорванца – Ванюшка с Егоркой – ослушались мамку свою. Та, уходя на праздник, строго-настрого наказала сынишкам: «Сидите дома и ни шагу за порог, а то черти непослушных мальчишек хватают и с собой под землю забирают». Дома сидеть пацанёнки смирно не стали: только мать за порог, и они следом за ней. Вот детишки незаметно пробрались в дом старой Варвары и схоронились под столом. Керосинки хоть и горели, но в избе всё равно сумрачно было. Значит сидят Ванюшка с Егоркой в своём укрытие, из-за скатерти выглядывают, да со стола еду тихонько потаскивают. Смотрят они, как девки отплясывают, подолами своими трясут, а рядом с ними мужички кружат, да ногами натопывают. Присмотрелись пацанёнки, а у мужиков то вместо сапог из-под штанов копыта торчат, да хвосты длинные по полу волочатся. Испугались мальцы сильно, сказать ничего не могут: только выскочили они из-под стола, схватили мамкин полушубок, и силой увели её домой. Наступило утро, пора печи топить, да скотину – у кого какая осталась – кормить. Да только некому… Бабы с гулянки домой не вернулись. Вот деревенские: старики да детишки мал-мала меньше – пошли искать своих родных. Заходят они в избу к Варваре, а там все мёртвые лежат: кто задушен, кто зарезан…
Катерина тяжело вздохнула. На её глазах блеснули слёзы, она быстро вытерла их и чуть дрожащим голосом продолжила.
– Какой тогда плачь стоял, вся деревня рыдала. Детей сколько без мамок осталось: хорошо хоть не все бабы, да девки на гулянку ту пошли. Ванюшка с Егоркой рассказали кого они видели этой ночью в избе у старой Варвары, а видели они настоящих чертей, которые облик мужиков приняли. Нечисть в святочные вечера хоть в кого обернуться может и морок навести, да только не во всякий дом для неё вход открыт, для этого её пригласить нужно. Вот старая ведьма и позвала их: видно, что-то ценное ей обещано было. Мужиков тех никто больше не видел, как и самой Варвары.
Бабушка Катя закончила свой рассказ. В доме воцарилась тишина; только потрескивание, тлеющей лучины, да дров в печи и дальних отзвуков, уходящей грозы чуть-чуть нарушало её. На этот раз молчание прервал мальчишеский голос.
– Баб Кать, война же была? Так может это фашисты всех поубивали, а не какие-то мифические черти?
– Вы ребятушки, думайте, как хотите, а по мне, что черти, что фашисты одно и тоже – исчадие ада, сатаны служители! Хотели страшилку послушать, я вам её рассказала… а Ванюшка тот, сосед наш дед Иван, рядом живёт. Можете у него спросить, кого он той ночью видел. Ему тогда годков пять от роду было, а сейчас поздно уже, давайте-ка по домам расходиться.
Гроза за окном совсем стихла. Ленка щёлкнула выключателем и в доме загорелся свет. Дружная компания поблагодарила бабушку Катю за вечер, и все разошлись по домам.
ТАШКИНЫ СЛЁЗЫ.
Вечерами все жители деревушки вместе с отдыхающими собирались возле дома Ленкиной бабушки на танцы: так как изба стояла немного на отшибе, и перед ней расстилалась большая поляна. По периметру всей поляны деревенские установили бревенчатые лавочки и несколько качелей. Подружки прошлись по избам и собрали новогодние гирлянды и всё, что могло светить и блестеть. Всей этой красотой они украсили бабушкин забор, качели и кустарник, растущий по краю поляны.
И вот с наступлением долгожданного, летнего, тёплого вечера, после всех переделанных, домашних и огородных дел, народ весело стекался к дому бабушки Кати. Загорались разноцветные огоньки, из колонок громко начинала звучать музыка – местная дискотека началась. И стар, и млад веселились, как говорится до упаду, никто никого не стеснялся, все отрывались по полной. Детишки, танцуя, старательно подражали взрослым. Бабушки, притопывая ногами, махая платочками и задорно ухая, распевали частушки под молодёжные треки, весело отплясывая. Старички резво исполняли присядку: конечно это удавалось не всякому танцору, кто-то падал и снова поднимался под дружный хохот окружающих. Танцевали кто как умел и, кто как хотел – всем было очень весело. Заводная музыка и смех эхом разлетались над рекой и лесом.
Наступала ночь, музыка затихала, народ расходился по своим домам, и только влюблённые парочки не торопились уходить. Они качались на качелях или нежно обнимались, сидя на лавочках и любуясь красотой ясного, звёздного неба и луной, отражающейся в реке, вслушиваясь в звуки волшебной ночи.
Так незаметно у Ташки с Леной пролетела неделя отдыха. Казалось, ничто не сможет омрачить их весёлое времяпровождение, но, увы, Наташа захандрила. Лена сразу поняла в чём тут дело, но как помочь подруге? И ежу было понятно, что Ташка затосковала по Антону, но бабушка Катя и её принципы… Что делать Ленка не знала. Глядя на свою зарёванную подругу, она решилась на жёсткий разговор с бабушкой и, взяв Наташу за руку, решительно подошла к Катерине. Разговор сразу не задался: бабушка ничего не хотела слышать об Антоне, она была неумолима.
– Вот поженятся… и ради Бога, пусть Антон приезжает. Хоть век тут живёт, а пока ни-ни! Не позволю! Ишь, что надумали бесстыдницы, в одной хате с холостым парнем жить. – ворчала Катерина, мотая головой.
В очередной раз начались нравоучения. Ленка пыталась доказать, что времена изменились, Ташка ревела навзрыд, но бабушка стояла на своём. Вдруг в дверь кто-то постучал, Катерина грозно посмотрела на подружек, цыкнула на них и пошла встречать гостя. Дверь распахнулась, на пороге стоял сосед – дед Иван.
– Катерина, что случилось? Почему у тебя девки ревут? Ты что на всю деревню крик подняла? – суровым, протяжным голосом обрушился Иван на Катерину.
Старик подошёл к Ташке и по-отечески обнял её.
– Что же ты дурёха, плачешь? Всё же решаемо. А ты Катерина, угомонись. Хватит над девчонками измываться.
– Да что ты старый вмешиваешься? Пусть хоть заревутся! Я всё равно не позволю жить им в одной хате с холостым парнем! – Катерина стукнула кулаком по столу.
– Так дело в Антоне что ли? Да заберу я его к себе, пущай малец у меня в хате поживёт. Какие проблемы? Девчат то зачем до слёз довела? А вы дурёхи, почему мне ничего не сказали? – дед Иван, нежно погладил Наташку по голове, пытаясь хоть, как-то её успокоить.
Предложение соседа на всех подействовало по-разному: Ленка захлопала в ладоши, Ташка с радости ещё сильнее заревела, Катерина плюхнулась на табурет – но все спокойно выдохнули. Проблема, казалось, сама собой разрешилась.
– Таха-Натаха, вызывай своего парня! Домик у меня небольшой, но места на всех хватит, да и вдвоём веселее. И цыц у меня, не реветь! А ты, Катерина, пойдём-ко пошепчемся. – дед Иван подмигнул девчонкам и вышел из дома вместе с бабушкой.
Радостные подружки побежали звонить Антону. Услышав по телефону, голос любимой девушки, Антон был в не себе от радости. Он тоже очень соскучился по Ташке: хотя и прошла всего неделя.
Парень на скорую руку скидал необходимые вещи в походный рюкзачок и сообщил родителям о своём отъезде. Мама Антона сразу поняла, куда отправляется её сын и поспешила на кухню, чтобы собрать гостинца Катерине и девчонкам. Отец же неохотно поднялся с мягкого дивана и достал бумажник: «Сколько?» – спросил он.
– Пап, как обычно… сколько не жалко. Сам знаешь, я не жадный, но хотелось бы побольше. – почти шёпотом сказал Антон, обнимая отца.
Довольный Антон попрощался с родителями и рванул на автовокзал, но, выйдя из подъезда, он увидел чёрную кошку, развалившуюся по середине тротуара.
– Тьфу ты, мне только тебя не хватало. – выругался он и прикрикнул на кошку. – Брысь с дороги! Кому сказал, брысь!
Чёрная кошечка недобро посмотрела на обидчика, мяукнула, и важно удалилась в кусты.
– Чёрт! Чёрт! Что же делать? Вот невезуха! Ладно, может пронесёт. – засетовал Антон.
Он поплевал три раза через плечо и перекрестился на всякий случай. Антон свято верил в примету о чёрных кошках, но что ещё делать при встрече с ними, он больше не знал. Можно было ещё на одной ноге попрыгать взад-наперёд, но это он делал, когда был ребёнком, а сейчас… Если кто-нибудь из знакомых увидят? Засмеют. Тоша ещё раз поплевал – на всякий случай – через другое плечо и поспешил на автовокзал. Он еле успел: посадка на рейсовый автобус была уже объявлена. Проклиная чёрную кошку, он практически протиснулся в закрывающиеся двери автобуса. Антон плюхнулся на свободное сиденье и с облегчением выдохнул.
– Я победил тебя! – во всеуслышание сказал он.
Пассажиры удивлённо посмотрели на парня, кто-то даже крутанул пальцем у виска, но вот автобус тронулся, и все затихли. Путь предстоял долгий, и Антон решил вздремнуть. Автобус с трассы свернул на просёлочную дорогу, от тряски парня совсем укачало, и он заснул крепким сном. Антону снилась любимая Ташенька, бегущая по васильковому полю, на встречу к нему. Потом во сне появилась, ехидно улыбающаяся, кошачья морда, и жуткая старуха. Сон становился таким страшным, что Антон начал кричать во сне.
– Парень, проснись! Приехали! – водитель автобуса тряс Антона за плечи. – Ты, больной что ли? Парень, просыпайся. Говорю ж тебе приехали.
– Что-что случилось? – Тоша, проснувшись, недоумевая, подпрыгнул на сиденье автобуса.
– Приехали, друг. Конечная! Ты, последний пассажир остался. Что парень, сон дурной приснился? – поинтересовался водитель.
– Да нет… не-так уж, – зевнув и потерев глаза, ответил Антон.
Увидев перед собой недовольное лицо водителя автобуса, парень, испуганно вскрикнул.
– Э-э-э-э, что случилось то?!
– Пешком дальше… Автобус сломался. Парень, ты меня понимаешь? – спросил водитель.
– Да понимаю – не дурак. Далеко ещё до Саринки? – недовольно пробормотал Антон.
– Нет, малёхо осталось… По полю пройдёшь пару километров и на месте. В лес только не суйся. Если хочешь меня подожди, вместе пойдём. У меня тётка в деревне живёт, у неё и заночую. Сейчас только под капотом погляжу, что за поломка и пойдём.
Но Антону не терпелось увидеть свою любимую. Не дожидаясь водителя, он взял свой рюкзачок и пошёл один, срезая дорогу, через лес: «Милая, Ташунька, я иду к тебе! – счастливый и одухотворённый Тоша кричал во весь голос. Ему казалось, что любимая Ташка слышит его, ведь слова эхом разлетались по лесу. – Ташка-Наташка, любимка моя! Я иду, я лечу, я обнять тебя хочу. В этом мире без тебя нет мне счастья тра-та-та». – радостный Антон на ходу пытался сочинить стишок, пусть корявенький, но главное от души.
ОГНЕВИЦЫ.
Антон с горящими глазами и с сияющей улыбкой на лице, не глядя под ноги, бежал к своей Ташке. Казалось, за спиной выросли огромные крылья – он не бежал, он летел. Дороги, как таковой не было: лишь ухабистая тропинка тянулась через лес и поле к деревушке, где ждала его Ташенька.
Вдруг над Антоном пролетела крупная птица, она чуть не коснулась его головы своими чёрными, как уголья крыльями. Тоша запрокинул голову, пытаясь, разглядеть её – это был ворон. Такого огромного ворона парень ещё никогда не видел. От удивления Антон на мгновение оторопел, и в этот момент к нему под ноги бросился какой-то мохнатый зверёк – такой же чёрный, как и пролетевшая птица. Тоша запнулся о зверька и, не устояв на ногах, упал и кубарем скатился в придорожный овраг. Овраг хоть и был неглубоким, но с очень крутым склоном, так что приземление было жёстким. Антон выругался, поднялся на ноги и стал осматриваться. В лесу уже темнело, последние лучики солнца еле пробивались сквозь макушки высоченных, вековых деревьев. Сумеречная темень постепенно поглощала всё вокруг. Страх и отчаяние охватили нашего бедолагу.
– Чёрт! Чёрт! – выругался Антон.
Он достал из кармана куртки телефон и попытался позвонить Ташке, но толи сеть была не доступна, толи телефон при падении сломался: «Чёртова птица, чёртов овраг! Проклятье! Как меня угораздило свалиться?» – парень, запрокинув голову, взглянул, на темнеющее небо. – Солнышко, не садись пожалуйста, подожди меня, я всё равно выберусь! Меня Ташка ждёт. – в полном отчаянии, глядя на закат, крикнул Антон в пустоту.
Он попытался вскарабкаться по крутому склону, но сорвался и снова скатился на дно оврага.
– Эй, кто ни будь помогите! Ау!
Вдруг боковым зрением Антон заметил, как из-за заросли кустарника за ним наблюдают чьи-то, горящие, зелёные глаза. В его памяти мгновенно всплыли все лесные хищники, каких он только знал. Куст тихонько зашевелился. Антон поднял с земли большую, толстую ветку и угрожающе потряс ею в воздухе, но реакции от куста не последовало. Предусмотрительно Антон сунул телефон в карман, медленно одел рюкзак за плечи и, схватив булыжник, валявшийся под ногами, метнул его в гущу куста. Такого ужаса парень никогда ещё не испытывал. Куст зашевелился, затрещал и ветки с листвой полетели в разные стороны. Раздалось чьё-то карканье вперемешку с истошным, кошачьим рёвом. Из кустов вылетела чёрная птица, а в след за ней выскочил лохматый, чёрный кот с подбитым глазом, но Антон этого уже не видел. Он с криком, не помня себя от страха, в одно мгновение выбрался из оврага. Не зря говорят, что у страха глаза велики, да ноги быстры. Не оглядываясь и не разбирая дороги, Антон бежал всё, дальше и дальше от этого злополучного места. Вот он совсем выдохся, ноги подкосились, и парень рухнул на траву. Распластавшись, лёжа на спине, он смотрел на звёздное небо: «Вот уже и ночь наступила. – промелькнуло в его голове. – Эй ты, закон самосохранения, включайся уже! Ты обязан подсказать мне, как выжить в этом проклятом месте, да при том ещё и ночью». Антон поднялся на ноги и стал размышлять во слух: «Курить не курю, следовательно, зажигалки или спичек у меня нет: значит костёр отменяется. В темноте дорогу я точно не найду, а вот ещё больше забрести в дебри… Фу ты чёрт, как мне всё это не нравится».
Антон попытался по прочитанным книгам и кинофильмам вспомнить, как их герои справлялись в точно такой-же сложившейся ситуации, но на ум ничего не приходило. Тоша ещё раз огляделся, прислушался и, увидев рядом с собой высокую, крепкую сосну, решил ночь провести на ней. При свете луны было отчётливо видно крепкое дерево – его будущий ночлег. Антон с детства занимался спортом, поэтому ему не доставило большого труда взобраться на сосну, что он и сделал. Выбрав крепкий сук, Тоша устроился поудобнее. Хоть он и был парнем не из робкого десятка, но всё же страх вперемешку с ужасом не давали ему успокоиться. Из темноты то и дело доносились разные, пугающие звуки: уханье совы, треск сухих веток, крики ночных птиц, шелест листьев – чьи-то чёрные, устрашающие тени сновали меж деревьев. Антон попытался успокоиться и взять себя в руки: «Не будь тряпкой мужик! А мне не страшно, совсем нестрашно, и даже не капельки. – успокаивал себя Антон, разговаривая сам с собою. – Господи, помоги мне дожить до утра!»
Вдруг с высоты Антон заметил, мерцающий лучик света, пробивающийся сквозь чащу леса. Он подумал, что свет идёт от деревушки и решил, не дожидаясь утра – чего бы это ему не стоило – добраться до жилья. Собрав всю свою волю в кулак, Антон спрыгнул с дерева на землю и направился в сторону заветного огонька.
Он брёл по тёмному лесу, ветки кустов и деревьев цепляли его, царапали лицо и руки; но бедолага кажется не замечал этого, единственная мысль вертелась в голове «лишь бы заветный огонёк не погас». На странные тени чернее самой ночи, мелькающие в темноте, Антон старался не обращать внимания. Свет становился всё ярче, ещё немного, и он будет на месте. Радость – что он скоро выберется из тёмной чащи и встретится с Ташкой – вытеснила страх. Одухотворённый Тоша вышел к заветному огоньку, но увы – это была совсем не Саринка. На опушке леса стояла всего лишь одна покосившаяся избушка больше, похожая на землянку: только с крышей из которой торчала печная труба. На окне избушки стояла старая лампа, от которой и исходил этот спасительный, манящий к себе, лучик света. Тоша постучал в окно, но ему никто не ответил. Он подошёл к маленькой двери и снова постучал.
– Эй, есть кто ни будь в доме? – неуверенным голосом спросил Антон.
В памяти всплыла сказка про теремок, и он тихо рассмеялся.
– Кто в теремочке живёт? Кто в невысоком живёт?
Тоша произнёс это шутливо, но снова никто не ответил. Тогда парень тихонько толкнул маленькую дверь, и та со скрипом отворилась: «Ну, что рискнём… уж лучше под такой крышей схорониться, чем на колючей сосне ночь коротать.» Парень еле протиснулся – практически вполз в домик – ведь дверь была настолько мала. Оказавшись внутри избушки, Антон на своё удивление увидел довольно-таки просторную комнату. В домике и впрямь никого не было.
В центре комнаты стоял очень красивый, резной, круглый стол, рядом с ним находилось такое же резное кресло, больше похожее на трон. Вдоль стен стояли деревянные лавки, расписанные диковинными узорами. На стене висели старинные часы с гирьками и с кукушкой. Дальний угол дома занимала настоящая русская печь с просторной завалинкой.
«Кушать то, как хочется». Подумал Антон, и тут же вспомнил про пирожки, которые в дорогу испекла заботливая мама. Как он отнекивался, но любимая мамочка положила пирожки в рюкзачок сына и просто сказала: «Гостинец девчонкам. Не обсуждается! Не велика ноша, донесёшь». Взобравшись на печную завалинку, Антон достал пакетик с пирожками и съел несколько штук: «Ну вот наелся можно и поспать. Спасибо мамочка, как я тебя люблю! – Антон довольно постучал по сытому животу и обратился, к мерцающей лампе. – Я назначаю тебя своим секьюрити до утра. Может мне тебя потереть и желание загадать?» Но усталость дала о себе знать, сил говорить, двигаться и просто думать уже не было. Подложив свой рюкзачок под голову, Антон сладко заснул.
Резкий скрип, открывающей двери разбудил парня. Кто-то вошёл в избушку. Антон не знал кто это: толи хозяева жилища, толи названые гости. На всякий случай он затаил дыхание и, забившись в тёмный уголок завалинки, стал наблюдать за происходящим. А происходило вот что:
В маленькую дверь один за другим с шумом, казалось бы, не входили, а влетали миниатюрные, весёлые человечки и рассаживались по лавкам и за круглый стол. Трон также был занят существом с очень красивым венцом на голове – подобие короны – видимо это был отличительный знак – знак каково-то главенства. Несколько человечков достали такие же миниатюрные – как и их хозяева —музыкальные инструменты, зазвучала удивительная мелодия, и началось веселье. Человечки пели, танцевали, радостно обнимали друг друга. Антон с любопытством стал разглядывать этих маленьких существ.
Человечки были хорошо сложены и походили на милых ангелочков с прозрачными крылышками за спиной и белоснежной кожей; но вот огромные жёлтые глаза и огненные волосы придавали всему их облику какую-то дьявольщинку. Антон поделил человечков на девочек и мальчиков:
У одних были длинные волосы, больше похожие на струящиеся языки пламени, которые, спадая по плечам, чуть-чуть мерцали, плавно переходя из огненно-красного в жёлто-оранжевый окрас. Антон решил – раз волосы длинные – это девчонки. У других волосы были короткие и походили, на горящие, свечные фитильки – видимо это мальчики. Над их огненными головками стояло нежно-голубое свечение, отчего в домике было светло и по волшебному красиво. Удивительные человечки говорили очень тонкими голосами – больше похожими на писк – много жестикулировали и молниеносно передвигались по жилищу.
Неожиданно у Антона зазвонил телефон – это была Ташка.
Девчонки ждали друга и сильно переживали за него. Водитель сломавшегося автобуса ещё вечером пришёл в деревню: а Тоши всё не было, и дозвониться ему они тоже не смогли. Наташа порывалась ночью идти в лес на поиски Антона, но её никто не отпустил. Бабушка Катя закрыла все окна и двери и велела ждать до утра.
Антон, дрожащими руками отключил телефон, но было поздно, маленькие человечки обнаружили его. Парень сидел ни жив, ни мёртв на своей завалинке, огромные жёлтые глаза смотрели на него со всех сторон. По комнате эхом разнеслось.
– Это люд! Это люд!..
Человечек в короне поднял руку в верх, и все замолчали.
– Моё имя Ют! Я королева! Это мой народ! – она маленькой ручкой указала на своих собратьев. – Великий и могучий народ Огневиц! – с важностью произнесла королева. – Как ты, посмел явиться в наш дом?!
Маленькие человечки уставились на Антона: одни смотрели с любопытством, другие враждебно, третьи с опаской, четвёртые с раздражением – ведь незваный гость испортил их веселье. Антону показалось, что королева копается в его голове и перебирает своими тоненькими пальчиками каждую извилинку его мозга – это было неприятно. Он дрожащим голосом рассказал о своих ночных злоключениях: как заблудился в лесу, и как огонёк возможно спас ему жизнь. Тоша, положа руку на сердце, попытался извиниться.
– Ваше Высочайшее Величество! Королева, великого народа Огневиц! Прошу у вас прощения за мой дерзкий поступок и прошу вашей милости! – парень судорожно подбирал слова, – Ради Бога простите меня! Я же не знал… Я подумал, что в домике никто не живёт. Я прямо сейчас уйду. Простите, простите меня. Пожалуйста… – свою речь Антон, как говорится начал за здравие, а закончил за упокой.
Антон спрыгнул с завалинки на пол и направился к выходу, но ему преградили путь. Внешность прежде милых человечков резко изменилась. Их волосы заполыхали настоящим, обжигающим огнём, лица озлобились. Ступни ног увеличились и стали огромными. Пальцы на маленьких ручках вытянулись, а ногти превратились в острые резцы. Рты по-звериному ощетинились и показали свои острые зубки. Два огромных клыка – с которых капала густая слюна – завершали эту жуткую картину. У Антона подкосились ноги: ночь ужасов продолжалась. Королева парила в воздухе. Она возвышалась над своими подданными и с высоты победоносно смотрела на Антона.
– По нашему закону мы не трогаем люд! И я даже рада, что вы, никчёмные людишки узнаете про наш великий народ – народ охотников! Ты будешь горд тем, что знаком с самой королевой великого народа Огневиц! – властно сказала Ют.
Она, махнув своей маленькой ручкой, издала устрашающий звук, и все человечки снова стали походить на милых ангелочков.
Тоша где стоял там и сел – прямо на пол. В обнимку с рюкзачком, прислонившись спиною к печи, он не мог понять явь это или сон. Редкие, недовольные, писклявые голоса всё ещё доносились до его ушей.
– Съесть его!
– На кусочки разорвать!
– В плен его!
– Кто осмелился перечить мне – мне королеве? – возмутилась Ют, грозно ощерив свои клыки и острые зубки. – Под суд! Сгною!
Ют молниеносно подлетала к выкрикивающим и грозила им. Её корона в это время вспыхивала ярким, зелёным огнём.
– Мы не едим людишек и в плен не берём, а вот на кусочки разорвать так это с радостью! – прошипела королева прямо в лицо Антону. – Но у нас сегодня вышла хорошая охота! Мы добыли крупную добычу! – она подлетела к столу и подняла наполненный кубок.
Остальные огневицы тоже подняли кубки и на своём тарабарском языке дружно пропели весёлый куплет, больше похожий на спортивную кричалку. Королева с кубком в руке взлетела и зависла над столом. Под одобрительные возгласы она продолжила свою речь.
– А главное: все охотники живы… никто не ранен – это великая радость для всего нашего народа! И в честь этого, люд, мы позволяем тебе остаться в нашем доме! Не выгонять же тебя в ночь на съедение диких зверей…– Ют на мгновение задумалась и тихо добавила. – Да и тени, как с цепи сорвались… злее и умнее что ли стали. Может показалось?..
Последнюю фразу королевы – из-за галдежа, стоящего в избушке – казалось, никто не услышал.
Ют махнула обеими ручками, как бы успокаивая своих подчинённых, и молниеносно вернулась на свой трон. Те же окружили её и радостно захлопали своими маленькими ладошками. Снова зазвучала музыка, и крылатые человечки начали петь и танцевать: веселье продолжилось. Про незваного гостя казалось все забыли.
Антон, всё ещё сидя на полу, немного начал успокаиваться; но тут к нему подлетела огненная девочка, она взмахнула своими, длинными волосами, и на парня обрушился сноб искр. Тоша замахал руками, пытаясь стряхнуть искорки с себя, на удивление они не обжигали, а просто чуть-чуть покалывали. Он сощурил глаза и прикрыл голову руками.
– Э-э-э-э… Ты что делаешь?
Девочка тихо захихикала и ещё разок тряхнула своей головкой да так, что парня полностью засыпало маленькими огоньками.
– Люд, можно мне тебя потрогать? Не бойся, я не причиню тебе зла. Меня зовут Елм, а тебя как?
Антон медленно открыл вначале один, а потом и другой глаз. На него смотрело миленькое, улыбающееся личико, жёлтые глазки уже не казались дьявольскими и были такими добрыми.
– Антоном, можно Тошей – он вытянул руку в перёд. – Ну, на… потрогай.
Огненная девочка, боязливо, ткнула своим малюсеньким пальчиком в руку парня и ойкнула. Она с писком немного отлетела от Антона, но через мгновение приблизилась и с интересом стала сравнивать свою ручку с его рукой.
– А мы похожи. – заявила радостно Елм. – Если тебя уменьшить, то ты будешь походить на нас, а так ты большой и некрасивый… Покажи мне свои клыки.
Антону ничего не оставалось, как оскалить зубы.
– Фу-фу, какие ровные и клыков нет. А ноги? Покажи мне свои ноги. Когда мы ловим добычу у нас ноги увеличиваются в два, три раза – ведь мы охотники.
Антон пошевелил своими ступнями в модных кроссовочках.
– А нам не нужно охотиться, в гипермаркете можно купить всё, что хочешь.
– Даже чёрных теней? – удивилась Елм.
– Ну наверно если на заказ, то и их продадут.
– А, что такое гипермаркет?
– О… это такой огромный дом где можно всё-всё купить!
Антон с упоением стал рассказывать о современных торговых центрах, но Елм прервала Тошу на полуслове.
– Это скучно… Как можно жить без охоты? У нас охотников все уважают. С самого детства все мечтают быть охотниками! Это почётно!
Елм в недоумении запорхала своими крылышками и заметалась из стороны в сторону, волосы на её милой головке так и вспыхивали.
–Зато нам не надо охотиться и кого-то убивать! – гордо заявил Антон.
– Фу-фу-фу… сама королева участвует в охоте и рискует своей жизнью! Даже мне, имеющей титул первой красавицы, было позволено нашим королём участвовать в великой охоте! У меня и знак красоты есть! – похвасталась огненная девочка. – Сам король вручил его мне на балу цветов!
Елм потрясла перед Антоном маленьким украшением – это была очень красивая, инкрустированная драгоценными камушками брошь – птица, держащая в клюве цветок.
– Знаешь ли, у нас —у людей – меня тоже считают красивым и спортивным парнем! Нашим девчонкам я даже очень нравлюсь, а моя Ташка вообще меня любит. – обиженно пробурчал Антон.
– Удивительно, но я бы тебя не за какие награды не смогла полюбить. Не обижайся… но ты по сравнению с нашими мужчинами кажешься немного уродливым. – Елм жалостно погладила Антона по руке. – Ты видел какие у наших мужчин огромные клыки? А ноги? Ты видел их сильные ноги, а при охоте они становятся огромными… Тоша, а их пламенные хохолки: взгляд не отведёшь! – закатив жёлтые глазки к верху, и, бурно жестикулируя, восторгалась Елм.
–Слушай, хватит уже хвастаться, – не выдержал Антон – Лучше скажи, когда вы меня отпустите? Я уже понял, что ваш народ самый лучший, самый добрый. – он осторожно взял Елм за руку. – Вы же меня отпустите и на кусочки не разорвёте?
– Нет, нет, что ты, Тоша, мы не тронем тебя. Скоро восход солнца, и мы вернёмся в свою страну. Жалко, что нам нельзя взять тебя с собой. – огорчённо произнесла Елм. – Ты хоть и страшненький, но хороший.
– Не очень-то и хотелось, – съязвил Антон, – милая Елм, лучше расскажи мне о своём народе, о своей стране. – он посмотрел на тёмное окно и вздохнул. – До утра времени ещё вагон и маленькая тележка.
Антон положил перед собой свой рюкзак и предложил Елм сесть на него в место стула.
В избушке продолжалось веселье. Маленькие человечки пели, танцевали и время от времени разливали из круглого, деревянного бочонка по своим кубкам какой-то напиток. На Елм с Антоном больше никто не обращал внимания. Антон был рад этому, хоть он и думал, что это просто дурной сон, но уж слишком явственным был он.
Елм устроилась поудобнее и начала свой рассказ.
– Тоша, мы живём в прекрасной стране Рейгирии! Эта страна для люда неизвестна. О ней знают только ваши лесные жители.
– Это кто: волки, совы, зайцы? – с издёвкой спросил Антон.
– Я не думала, что вы, люд, как не красивы, так и глупы. – возмущённо произнесла Елм. – Лесовики, Баба-яга, кикиморы, лешие, русалки – и другие могучие существа, наделённые волшебной силой, заселяют эти земли и великий, старый лес.
– Ну да ладно! Сказки всё это. Скажешь тоже…– Антон хохотнул, – Представляю, как Баба-яга костяная нога под ручку с Кощеюшкой бессмертным по лесу гуляют? – через смех еле выговорил он.
Елм соскочила с рюкзака и встала напротив Антона. Расправив крылья и оперевшись руками в бёдра, она с негодованием уставилась на него.
– Глупый, глупый Тоша, – Елм покрутила пальчиком у виска – А я тоже сказка? Про Кощея ничего знаю, а вот Яга много раз лечила наших раненых охотников. Лесовик – очень добрый старичок – нас грибами, ягодами угощает. Старая кикимора, как стемнеет, зажигает нашу лампу. Ещё продолжать?
– Верю, верю. Хорошо, а какая такая выгода нашей лесной нечисти помогать вам? По сказкам Баба-Яга не такая уж и добрая старушка, да и кикимора с лешим – те ещё вредители – лишь бы кому напакостить.
Елм огляделась по сторонам и, убедясь в том, что их никто не подслушивает вплотную подошла к Антону. Она, перейдя на шёпот, с серьёзным лицом продолжила, в её голосе зазвучали таинственные нотки.
– Это огромная тайна! Хозяйке леса Яге мы приносим корень волшебной травы агры. Этот корень силу колдовскую усиливает во много раз… а в сочетании с другими травами может быть хорошим лекарством. Это растение растёт только на нашей земле. Тоша, это большой секрет! Только злая ведьма Ямарга и её дочери: Ягария, Ягуния и Якатия – да наш народ об этом знают. Про волшебный корень никто не должен знать: особенно люд. – Елм строго посмотрела на Антона и вдруг всполошилась. – Ой, ой, оюшки! – огненная девочка испуганно прикрыла рот ладошками. – Я кажется проболталась!
Елм в ужасе вспорхнула крыльями и стала метаться из стороны в сторону, но вот она немного успокоилась и снова подлетела к Антону.
–Ты же, никому не расскажешь? Знай, если кто чужой узнает, то много плохого может случиться… Большая беда придёт.
Елм, прижав свои ладони к щекам Тоши, с мольбой в глазах посмотрела на него.
– Клянусь никому не скажу! Я могила! – заверил Антон.
–Я не знаю при чём тут могила, но я тебе верю. – Елм виновато замолчала.
Антон, глядя, на загрустившую девочку постарался перевести разговор на другую тему.
– Слушай, расскажи мне лучше о вашей охоте. Что за тени вы ловите? Вообще ничего не понимаю… Чёрные тени страх страхущий…– смешным, изменённым голосом сказал Антон.
Он устрашающе поднял руки над головой, скривил пальцы и ощетинил свои ровные зубки. Елм подняла печальные глаза и заулыбалась.
– Тоша, это не смешно, от этого зависит наша жизнь, существование всего нашего, великого народа! Там, где мы живём в Рейгирии не бывает ночи: всегда день, всегда светло. Как это ужасно, когда нет ночи, этого красивого, звёздного неба над головой, ночной прохлады. – в голосе Елм зазвучала боль, и грусть. – Мы огневицы ещё, как-то можем прожить без темноты, а вот растениям и животным очень плохо. Они начинают болеть и погибают.
– Ну и причём тут тени? Да и откуда они берутся? Я вообще-то видел ночью в лесу, какие-то сгустки тумана очень чёрного, густого и липкого на ощупь, напоминающие фигуры: толи людей, толи животных. На тот момент мне было не до них, я только одного боялся, чтобы огонёк не погас.
– Да, да! Это они! – воскликнула Елм. – Тоша, как ты спасся от них? Елм немножко отошла в сторону и из дали с каким-то восхищением посмотрела на Антона, как на героя.
– Я быстро бегаю. – отшутился парень.
– Тоша, тебе очень, очень повезло! Тени не навели на тебя морок и не затянули в свой мрачный мир – где ты бы стал такой-же зловещей тенью. Ох-ох-ох сколько отважных охотников сгинуло в этих лесах. – печально вздохнула Елм.
– Ну и откуда же берутся эти жуткие тени?
– О… это души когда-то очень злых и кровожадных существ. При жизни они столько сотворили зла, что после смерти не один из миров не захотел им дать пристанище. Великими всех миров было принято решение отдать им этот глухой лес, окружённый болотами, и обозначить границы, дальше которых им запрещено выходить. Это и медведи-людоеды, оборотни, ведьмы, вурдалаки, да и другие жуткие существа, и сейчас после своей погибели, став тенями, они продолжают творить зло и нести беду. Тоша, если ночью в лес теней зверь какой забредёт или путник заплутает, вот прямо, как ты заблудился: солнышко им больше не видать.
– Хорошо, а как вы их ловите и чем?
– Мы делимся на несколько групп. Каждая группа состоит из ловцов и охотников. Пока охотники ищут тень, ловцы готовят и раскладывают ловушки. Как только тень обнаруживает себя, охотники окружают её и начинают гнать на ловцов, при этом тени сопротивляются, или сами устраивают на нас охоту. Благо, что все они одиночки, а мы охотимся командой и в этом наша сила.
Елм замолчала, на её жёлтых глазках заблестели слезинки. Она грустно вздохнула и продолжила.
– Сколько смелых и отважных огневиц погибло в этом проклятом месте – лесу теней… Так вот Тоша, у охотников кроме клыков, острых когтей, крепких ног и сильных крыльев есть ещё и огненные плети, вот их-то тени боятся больше всего. Когда огненная плеть настигает тень, она, как удав кольцом обвивается вокруг жертвы и сковывает её.
– Я вообще не понимаю, как, а главное, чем можно поймать аморфное существо? Это же, как воздух ловить руками. – Антон руками похватал воздух и показал Елм пустые ладони.
– А воздушные шары? – Елм подошла к Антону и пальчиком уперлась в его лоб. – Ты, глупый люд! Я тебе больше ничего не расскажу.
– Ну не обижайся… Мне всё очень, очень интересно, поэтому я тебя и переспрашиваю. Я пытаюсь представить эту картину, но умом понимаю, что этого не может быть.
Антон скорчил смешную рожицу, на что Елм погрозила пальчиком и, улыбаясь, снова уселась на его рюкзак.
– Больше не перебивай меня. – строго сказала она, глядя снизу в верх на парня и ещё раз погрозила ему пальчиком.
– Хо-ро-шо. – заверил Антон, прикрыв рот рукой. – Рассказывай, я нем, как рыба.
– Тоша, ловушки – это такие сети – мы плетём их из листьев агры. Я уже рассказывала тебе об этом удивительном растении. Листья, как и корни тоже имеют магическую силу. Эти ловушки, как бы засасывают в себя тень. Главное для ловцов вовремя и очень быстро стянуть горлышко сети, что бы тень не успела выскочить и удрать восвояси. Смотри, какая у нас сегодня отличная добыча! – Елм рукой показала в сторону дверей.
Антон взглянул: и в правду у дверей на полу лежала куча непонятных мешочков, сваленных друг на дружку. Приглядевшись повнимательнее, парень заметил, что мешки шевелятся. Елм ликующе посмотрела на Антона и продолжила свой рассказ.
– С рассветом мы вернёмся домой – в Рейгирию. Тоша, все жители выйдут нас встречать, а вечером будет великолепный праздник в честь удачной охоты! – личико Елм засияло от счастья и она, расправив свои ангельские крылья, плавно, как бы танцуя, помахала ими.
– Праздник – это круто! А с этими-то что? – Антон указал на кучку шевелящихся мешочков.
– Люд, ты снова меня перебиваешь! – недовольно воскликнула Елм. Она, как бы в наказание для Антона несколько раз тряхнула своей огненной головкой, да так сильно, что парня полностью – с ног до головы – засыпало яркими огоньками.
– Прости, я весь во внимании. – виновато парировал Антон, стряхивая с себя искорки.
– Эх Тоша, а какие у нас красивые, шумные, весёлые празднования устраивают… Таких нигде больше нет!
Елм взлетела и радостно закружилась в воздухе; но решив, что тема про праздники Тоше совсем неинтересна, она обижено надула губки и плюхнулась обратно на рюкзак.
– Я же извинился. Ну что мир? Пойми, мне правда всё очень интересно, но я боюсь, что до утра ты не успеешь рассказать о более важных вещах чем ваши празднования.
– Ладно Тоша, слушай дальше. После охоты половину добычи забирает наш великий король, а оставшиеся тени мы продаём и делим выручку между собой поровну.
Непоседливая Елм снова закружила в воздухе, затем подлетев к Антону, она выставила перед его лицом пять своих миниатюрных пальчиков и с искрящимися глазами восторженно воскликнула.
– Это уже моя пятая охота! Я заработаю много денег и стану почитаемой огневицей! У меня будет свой дом и даже своя тень. Эх Тоша, не каждый может позволить себе, купить ночь – это очень дорого. – Елм печально вздохнула. – Тени мы помещаем в прозрачные и очень крепкие сосуды и накрываем их непроницаемым куполом. Когда приходит время, этот купол снимают и возле сосуда с тенью становиться темно, как ночью. Сосуд с тенью обычно устанавливают на крыше дома, так темнота покрывает, как дом, так и близлежащую землю. Проблема только в том, что тень под солнцем со временем выгорает, тускнеет, а потом и совсем исчезает. Вот поэтому мы охотимся на благо своего народа, рискуя своими жизнями! – гордо произнесла Елм. – И ещё, Тоша, мы зимой не охотимся, уж больно она у вас холодная… суровая. Вот поэтому пока стоит тепло, мы стараемся, как можно больше добыть теней.
– А куда-же ваш король тени девает? Если он забирает половину добычи, то у него должно их немало накопиться? – с ехидцей в голосе спросил Антон.
– Что ты, что ты, Тоша, а школы, а больницы, парки, да и укрытия для птиц и животных? Да ещё много других мест где сам король устанавливает сосуды с тенями! Ночь всем нужна.
– Елм, а как вы понимаете, когда ваша ночь должна наступить?
–У короля есть специальная служба теней, где служат самые верные подданные. Они ходят в одежде цвета солнца и носят чёрные, длинные плащи. На высокой горе в центре королевства стоит старая башня. На той башне установлены большие, круглые часы, и на тех часах всего одна стрелка и два знака – солнца и луны. Когда стрелка останавливается на луне, смотритель башни бьёт в колокол, и все: служба теней, жители королевства, сам король и королева – спешат раскрыть свои тени, чтобы наступила ночь. Когда-же стрелка доходит до солнца, снова бьёт колокол, и все укрывают сосуды с тенями куполами, не пропускающими солнечные лучи.
–А было такое, что тени сбегали?
– Ох Тоша, Тоша, это было страшное время для всех огневиц. —грустно вздохнула Елм – На самом краю королевства в тёмных, сырых пещерах живёт старый колдун. Он подчинил себе племя пещерников, а это скажу тебе жутчайшие, злобные твари. – Елм затихла.
Антон понял, что ей неприятно вспоминать те ужасные времена.
– Неужели пещерники страшнее теней?
– Нет!.. Тоша – это совсем другое. Тени это, что-то аморфное, а пещерники живые из крови и плоти, как и все мы. Я видела одного такого, когда стража короля вела его, закованного в цепи, по улице к башне грехов. Запах смерти и зловонья стоял тогда на всю округу. – Елм состроила гримасу отвращения и сморщила носик. – Мне кажется, что я до сих пор его чувствую. Сам же пещерник был таким ужасным! Мне даже не описать это жуткое существо.
– Ну ты меня и заинтриговала! Опиши, как сможешь. Я столько ужастиков пересмотрел, по-моему, меня уже ничем не удивишь.
– Эх Тоша, Тоша, это не кино, а по-настоящему. На первой же охоте тень повредила моё крыло. Меня оставили на целую неделю подлечиться к Яге, там-то я и насмотрелась ваших ужастиков. Эти странные устройства со смешными названиями комп и теле…
–Телевизор что ли? Ну ты и даёшь! Это в лесу – притом в дремучем – где-то в избушке на курьих ножках… у самой бабушки Яги есть компьютер, телевиденье и все остальные прибамбасики? Представляю, как Баба-Яга с кикиморой по телефону мило беседуют. – Антон не сдержался и громко рассмеялся. – Вот это умора!..
Услышав смех Антона, огневицы молниеносно отреагировали. Они подлетели к нему и устрашающе оскалили свои доселе миленькие ротики. Елм, что-то пропищала на своём языке, и те снова вернулись к своему веселью.
– Тише ты! – она поднесла пальчик к губам. – Тоша, а кто тебе сказал, что Яга живёт в такой странной избушке на каких-то ножках? У неё большой, уютный дом скорее даже не дом, а самый, что не на есть дворец и к тому-же очень красивый. Одно мне не понравилось в её жилище – это её вредные помощники: Наполеон и Цезарь. Они-то и показывали мне самые страшные, кровавые фильмы, хотя я их очень просила показать мне, что ни будь доброе, сказочное… Я смотрю, пугаюсь, а они надомной смеются. Ну да ладно речь не о них.
Елм закрыла свои огромные, жёлтые глаза, пытаясь вспомнить, жуткую внешность пещерника. Антон же молча переваривал услышанное.
– Тоша, представь себе белого червя с полупрозрачной, синюшной, морщинистой кожей. Представил?
– Ну, представил.
–А сейчас представь, что это туловище пещерника. Представил… Только у него ещё есть две ноги и две длинных руки до самой земли, и ещё голова: без носа, без ушей, без волос, а вместо рта щель, из которой торчат острые зубы… Представил?
– Представил, но пока не очень страшно.
– Два огромных, круглых глаза чернющих, как сама бездна, а из бездны той вот-вот вырвется ужас и само всемирное зло!
Огневица говорила медленно, растягивая слова, и внимательно наблюдая за реакцией Антона.
– Не страшно? Совсем-совсем? – удивилась Елм – По улице идёт жуткий, извивающийся червяк, закованный в цепи, примерно твоего роста – только худой и длинный – с человеческой головой и страшной мордой – лицом я не могу это назвать – руками длинными, как у обезьяны, совершенно безволосый и с зубами острыми, как пила в три ряда. А запах! – Елм говорила и с недоумением смотрела на Антона – Разве не страшно? В живую увидеть такое мерзкое существо, да и по сравнению с нами огневицами оно жутко огромное!
Антон представил себе двухметрового, белого червячка: с руками и ногами, с огромной, человеческой головой, с острыми зубками и жуткими глазами, и ему стало не по себе. От такой картины по телу пробежала дрожь.
– Фу… Не приведи Господи такое в живую увидеть. Да Елм, это и в правду жутковато, а дальше-то что было? Да… и что за колдун такой?
Елм победоносно посмотрела на Антона: «Наконец то этот люд испугался и понял, какой страшный враг у её народа». – с удовлетворением подумала она. Порхая крылышками, постоянно находясь в каком-то движении, воодушевлённо жестикулируя, Елм продолжила свой рассказ.
– В преданиях пишут, что с помощью магии колдун Дулкон спрятал ночь в своих мрачных пещерах, чтобы захватить власть в Рейгирии. Но наш гордый народ не подчинился Дулкону и изгнал его. Колдун не смирился и собрал свою армию из самых жутких существ, что жили в тех пещерах, а это не только пещерники. Он объявил нам – огневицам – войну. Наш народ и на этот раз выстоял, мы победили, но вернуть ночь нам не удалось. Легенда также гласит, что явится герой из иного мира и победит Дулкона! Ещё говорят, что благодаря дружбе и сильной любви на небо вернётся луна, и засияют звёзды! – восхищённая Елм тихонько захлопала в ладоши. – Правда красивая легенда?
– Легенда конечно замечательная, но на то она и легенда. Хорошо, а почему бы вашему народу не переселиться в другое место? Допустим в этот огромный лес. Мне кажется, что места всем хватит.
– Ты что, люд! Там наша Родина, а Родину не выбирают. Мы должны защитить свою землю и сделать её ещё прекрасней! Народ Огневиц верит, что прекрасная ночь вернётся, и на нашем небе снова загорятся яркие звёзды и засияет луна. Наш мир будет процветать!
– Я верю, что ваш народ победит, и я от всей души желаю вам этого. Антон посмотрел на маленькое окно: ночь таяла. Огневицы тоже попритихли: усталость и увеселительный напиток из бочонка дали о себе знать. Некоторые уже спали – кто на столе, кто под столом – пара охотников о чём-то спорили, музыканты силились играть на своих инструментах, но безуспешно, королева тоже дремала на своём троне.
– Светает. Ещё немного и восход. – прошептал Антон.
Елм взглянула на часы с кукушкой.
– Да… наше время подходит. Я буду помнить тебя, Тоша. Ты очень хороший люд, пожелай мне удачи. – улыбаясь, прошептала она. – Как бы мне хотелось, чтобы герой из легенды был похож на тебя.
Антон – уже без опаски – нежно погладил искрящиеся волосы Елм.
–Кто знает, может мы ещё свидимся?
Первые лучики солнца заиграли на оконном стекле. Огневицы проснулись и стали суетливо собираться в дорогу. Часы с кукушкой, висевшие на стене, начали громко отстукивать секунды. Королева, очнувшись от дрёмы, что-то резко скомандовала, и маленькие человечки застыли в ожидании.
Елм взяла Тошу за руку и отвела его в противоположный угол избушки. Антон сел, на освободившуюся, лавочку и стал наблюдать за огневицами.
– Прощай Тоша, я буду помнить тебя! Если захочешь увидеться ты знаешь где нас найти.
Огненная девочка на прощание помахала рукой и встала вместе со всеми.
– Боже упаси! – тихо прошептал Антон и незаметно перекрестился.
Счастливая Елм не услышала этих слов. Она, как все огневицы стояла перед печкой, образуя ровную шеренгу, в ожидании чего-то. Королева затушила лампу, и только кукушка из старых, настенных часов закуковала, печь вместе с завалинкой исчезла; а в место неё показался коридор, залитый искрящейся дымкой, куда друг за дружкой исчезли все огневицы вместе со своею добычей. В избушке наступила гробовая тишина.
У Антона от удивления отвисла челюсть, он зажмурился и потряс головой: «Это только сон, всего лишь дурацкий сон». – прошептал он.
Веки сами сомкнулись, и он, сидя на лавке, в обнимку с рюкзачком крепко заснул.
СБОРЫ.
Этой ночью в деревушке со смешным названием «Саринка» тоже не всем удалось поспать. Все ждали Антона, но вот уже на дворе стемнело, а его всё не было. Дед Иван разыскал водителя автобуса и расспросил его: не видел ли тот городского парня? Водитель рассказал, как было дело: мол парень не дождался его и пошёл напрямки через лес. Ташка, услышав эту новость, разревелась, Ленка стала её успокаивать. Дед Иван с Катериной закрылись на кухне и стали о чём-то шептаться. Девчонки попытались подслушать их разговор и тихонько притаились за перегородкой, что отделяла кухоньку от их спальни. Приставив пару пустых стаканов к стене, они стали вслушиваться в разговор бабушки с соседом. И вот, что они услышали.
– Слушай Ваня, дело тут нечисто. В нашем лесу так просто люди не пропадают.
– Да знаю я, Катерина, уговор давний никто не смеет нарушить.
– Может парень просто заблудился? Хотя где здесь плутать? – сказала Катерина, тяжело вздохнув.
– Как рассветёт пойду до хозяйки, пусть сама разбирается. – грозно пробурчал дед Иван.
На кухне послышался скрип старого табурета и шарканье шагов по деревянному полу.
– Ваня, погоди я гостинцы сейчас соберу, сам знаешь – это хитрое отродье умаслить надо.
– Катерина, ты сметанку Боньке положи да мясца Юлку… Побольше ложи, уж больно эти прохвосты прожорливы. Конфеты с печеньем у меня есть, снесу на угощенье. Да… лесовику корзину новую припас, надобно задобрить старика. Глядишь, может чем и подсобит.
– Ты Ваня, не вздумай этих идолов Бонькой да Юликом назвать, сам знаешь, они этого не любят, могут и во вред чего сотворить.
– Да знаю я этих двух паршивцев. Наполеон! Цезарь! Не как иначе! Одного бы на цепь, а другого в клетку и разговор окончен. – проворчал Иван.
– Ваня, я медовуху ещё положу, Ягуния с Кимой её любят. Смотри, бутыль не разбей. Ну вроде бы всё… ничего не забыла. Давай Ваня с Богом.
Скрипнула входная дверь, и на кухне всё затихло. Девчонки переглянулись между собой. Первой заговорила Ленка.
– Ты, что-нибудь поняла?
– Нет… но старички, что-то замутили. – прошептала Ташка.
– Давай до утра подождём и проследим за дедушкой Ваней, а сейчас нужно немного вздремнуть. – ответила Лена.
Девчонки улеглись по своим кроватям.
– Я не смогу заснуть. – прошептала Наташка.
Она стала обдумывать разговор бабушки с соседом: «Наполеон, Цезарь – кто это? К кому дедушка утром пойдёт? Что за старик… паршивцы?» —так и задремала. Ташка проснулась от того, что Лена трясла её за плечи.
– Просыпайся, соня, дедушка уже собрался. Я спать не могу, ой, ой не засну… Пушкой не разбудишь! – ворчала Ленка, передразнивая подругу.
Наташка, как угорелая подпрыгнула с кровати. Девчонки быстро оделись и тихонько вылезли через окно на улицу. Дед Иван с рюкзаком за спиной, с посохом в одной руке, а в другой, неся плетёную корзину, уже вышагивал в конце улицы. Ещё чуть-чуть и подруги прокараулили бы деда. Лена с Ташкой, крадучись, последовали за ним.
ЛЁХА-ЛЕШАЧЕК.
В лесной избушке стало совсем светло. Тоша открыл глаза, осмотрелся. Часы с кукушкой на стене, потухшая лампа, стол и лавочки вдоль стен – всё на месте. Даже печка с завалинкой никуда не исчезли, хотя он чётко помнил, как они растворились в воздухе. Огненные ангелочки, желтоглазая Елм и королева – неужели всё это ему приснилось? Он тихонько поднялся с лавочки и ещё раз осмотрел избушку. На полу, что-то блеснуло, Антон наклонился и увидел маленькую брошь-птицу с цветком в клюве: «Неужели сон был явью? – подумал парень, рассматривая украшение. —Ладно об этом я подумаю потом, а сейчас мне надо выбираться».
– Спасибо тебе, лампа, за твой спасительный свет и тебе, дом, спасибо за приют! – поблагодарил Антон в слух.
Он вычурно поклонился и, аккуратно положив брошь в карман, взял свой рюкзачок и двинулся восвояси. Антон брёл по лесной тропинке, обдумывая ночное приключение: «Наконец то эта кошмарная ночь закончилась. Кому рассказать не поверят. Да и странный сон больше на явь походит». – Вот только маленькая брошь не давала ему покоя. Он отчётливо помнил, как Елм хвасталась ею, но опять-же это не факт: «Может эту брошку кто-то обронил ещё раньше? А я, уставший и напуганный, взглянул на неё мельком и не придал этому значения, а та взяла и приснилась. Подарю я её Ташеньке и делу конец. Наверно, когда я в овраг свалился то голову хорошо повредил? Ну да ладно – главное жив и здоров остался, а остальное приложится. Хоть-бы кого встретить, чтоб дорогу показали… Столько грибов и ягод… Должен же кто-то их собирать?» – Только Антон подумал об этом, как на тропинке неподалёку замаячила чья-то фигура.
–Эй! Эй! Постойте! —закричал Антон, размахивая руками.
Фигура остановилась. Тоша быстро нагнал незнакомца – перед ним стоял босоногий паренёк: невысокого роста, лохматый, чумазый, одетый в косоворотку, подпоясанную тонкой верёвкой, и в штаны на вырост. Незнакомец, ехидно улыбаясь, хитрющими глазами стоял и рассматривал Антона.
–Слушай дружище, помоги… Я кажется заблудился. Мне на Саринку надо. Знаешь такую деревню? – выпалил Антон и умоляюще уставился на незнакомца.
–Так кажется? Или заблудился? – Ухмыляясь, спросил паренёк.
– Да какая разница! Дорогу покажи! Будь ты человеком!
– Человеком?.. А где, пожалуйста? Или в лесу вежливость не нужна? – Паренёк сделал обиженную гримасу и отвернулся от Антона.
– Ну извини… по-жа-луй-ста выведи меня из этого чёртового леса. —Антон ухватил паренька за рукав рубахи. – Хочешь, я заплачу тебе? Сколько денег тебе надо? Правда у меня их немного.
Слово «деньги», как-то магически подействовало на паренька. Он резко оживился, прежде голубые глаза заблестели и стали по-кошачьи зелёными.
– Деньги? Денежки! Это хорошо! Я люблю денежки.
Паренёк, потирая ладони, обошёл во круг Антона, как бы принюхиваясь к нему. Вдруг он резко остановился и вытянул обе руки. – Покажи, покажи их мне. Сколько денежек? Много-много?
– Тише… тише, пацан! Денежки я тебе покажу и отдам, когда ты из леса меня выведешь. – прикрикнул Антон.
Обескураженный и, даже немного напуганный неадекватным поведением незнакома, Антон покрепче прижал к себе свой рюкзачок и на пару шагов отступил в сторону.
–А ты не обманешь? – зло прошипел паренёк. – Хорошо иди за мной, да с тропы не сворачивай.
Антон побрёл следом за чудаковатым незнакомцем. Куда его мог тот завести – в какие дебри – он старался не думать. Антон решил разговорить паренька, чтобы побольше узнать о нём.
– Скажи, как тебя зовут? … Меня Антоном – можно Тошей.
– Лешак или Леший, кто как хочет, так и называет.
– Лешак – это кликуха твоя? … Значит тебя Алёшей зовут. Можно я тебя Лёхой буду звать?
Запыхавшийся Антон еле поспевал за пареньком. Он не заметил корень дерева, торчащий из земли, и зацепился за него ногой.
– Вот чёрт, опять влип! – выругался Антон. – Лёха, да постой же ты!
–Называй, как хочешь, но звать в лесу не советую – не меня, не чёрта. – хитро улыбаясь, ответил Лешак.
– А почему? —не унимался Антон.
– Всему своё время, узнаешь ещё! Ты, как в лесу то оказался? В самую глушь забрёл. Люди редко сюда заходят… только местные иногда по делу какому. – поинтересовался Лешак.
– Да я в городе живу, а в деревню погостить ехал. Вот только автобус сломался. Ну я и пошёл пешком: да не по тропинке, а напрямки через лес. Думал быстрее будет.
– Ну и как? Быстрее? Не опоздал? – с издёвкой в голосе спросил Лешак.
– Не ехидничай давай, а слушай дальше. – Антон поднял, валявшуюся на тропе, ветку и бурными жестами сопроводил свой рассказ. – Иду я, иду… а тут огромный, чёрный ворон, как налетит на меня, да ещё зверь такой же чёрный и лохматый, как набросится! Схватил я палку и давай отбиваться. Хорошо я им навалял, долго меня не забудут. Потом в лесу совсем стемнело, я и заплутал. Хорошо хоть избушка, заброшенная, на пути попалась, в ней и заночевал. Вот такие брат дела. Ладно хоть тебя в лесу повстречал.
– Ой не знаю… ладно или неладно. – ухмыльнулся Лёха – Видно будет. Как в избушке?.. Встретил кого?
–Не… никого не было, да и проспал я крепко до утра. Вот только сон странный приснился.
– Может расскажешь? – Лешачёк с интересом взглянул на Антона.
–Не… не стоит. Сон, как сон… Правда жутковатый.
Так за разговором они вышли на небольшую, лесную поляну. В центре которой возвышались массивные ворота. Покосившиеся от времени, они будь то бы выросли из самой земли.
–Лёха, как-то странно ворота есть, а забора нет? – удивился Антон.
– Ну ты и дурень, если ворота есть, зачем забор городить? – Лёха покрутил пальцем у виска. – Любой уважающий себя Лешак только по приглашению и только через ворота в гости заходит.
– А мы, что к кому-то в гости идём? Не-не-не мы с тобой так не договаривались! Давай веди меня в деревню. – за возмущался Антон.
– Могу вести, а могу и не вести —здесь оставлю. —сквозь зубы прошипел Лешак.
На воротах висела увесистая дубинка на тяжёлой, железной цепи. Лёха схватил её и давай по воротам стучать.
–Эй, открывай давай! Это я Лешачёк пришёл, да гостя дорогого привёл. – радостно кричал он.
За воротами послышались шаги. Раздался девичий немного шепелявый голосок.
– Да иду я, иду! Кого там черти принесли? По голове себе так постучите, ироды!
Лешак торопливо достал из кармана штанов деревянный гребень, причесал свою шевелюру, поправил рубаху и подтянул штаны.
– Ну, как я? – немного нервничая, обратился он к Антону.
– Красавец! —подбодрил Лешака Антон.
– Кимушка выйдет… невестушка моя! – радуясь и в то же время сильно волнуясь, сказал Лешак.
ЯГУНИЯ-ЯГА.
Ворота со скрипом отворились, и перед ними показалась миловидная девица. Она была невысокого роста и под стать Лешаку – такая-же чудаковатая. Длинные, ярко-рыжие волосы, заплетённые в две косы, спадали по её тонким плечикам почти до самой земли. Лисьи глазки цвета ясного неба искрились на её личике, усыпанном милыми веснушками. Тонкие губы и немного вытянутый, остренький носик, завершали её облик. Одета она была в короткие шортики и в футболку, а на голове красовался очень красивый, старинный, русский кокошник – всё вместе это смотрелось немного нелепо, но в то же время прикольно. Если бы не этот удлинённый носик, незнакомку можно было бы назвать красоткой.
– Кима-Кимушка, как я рад видеть тебя, солнце моё! – сияющий Лешак отвесил поклон до земли. – Душа моя, дома ли Бабуля-Ягуля? Пошептаться мне с ней надо.
Лешак бесцеремонно приобнял девицу за талию. Та вся зарделась, засмущалась, но руку парня с талии не убрала.
– А кто это с тобой? – девица оглядела Антона с ног до головы.
– Да вот потеряшку к вам веду – заплутал малый, помощи просит, что делать не знаю. Совет у хозяйки просить хочу. – Лешак взял Киму за руки и развернул её спиной к Антону, – По тебе то, милая моя, как соскучился. Есть, спать не могу… всё о Кимушке думу думаю да страсть, как тоскую. – ласково лепетал он.
Антон посмотрел на смешную парочку, как те мило ворковали и смотрели друг на друга влюблёнными глазами, и с грустью вздохнул: «Эх Ташка-Ташенька, как ты там?»
Чудаковатая парочка, казалось, совсем позабыла про Антона, они мило о чём-то говорили, не обращая на него никакого внимания.
– Кимушка, не припозднился ли я к завтраку? Уж больно кушать хочется. Как там Ягуния? В настроении или нет?
– Дома, дома хозяюшка… вроде бы в духе. Скоро самобранку стелить на стол будет.
Кима с Лешаком, взявшись за руки, побежали по поляне.
– Эй вы, куда? А я? – выкрикнул Антон в след, убегающей парочке.
– Тьфу ты… этого забыли! Вот навязался на мою голову. – сплюнув на землю, заворчал Лешак. – Догоняй скорее, не бойся!
Парочка остановилась и стала поджидать, отставшего Антона.
–Э-э-э постой! Мы так не договаривались! Не в какие я гости не пойду. Давай веди меня в деревню, а то ни копейки не получишь! – возмутился встревоженный Антон.
– Можешь идти, а можешь и здесь подождать. Без меня всё равно дороги не сыщешь, а я кушать хочу. Кимушка, давай его съедим, а денежки пополам поделим? – парочка весело рассмеялась.
Лешак приобнял Киму и тихо прошептал ей на ушко.
– Не стоит его одного оставлять за забором: оборотни на болото вернулись, да и парочку вурдалаков видели на заброшенной заимке. Ой, что-то в лесу затевается нехорошее, чую носом своим, кровушка прольётся. Флор с важным донесением меня к хозяйке послал!
После жуткой ночи Антон не знал во что верить: «И в правду съедят и не подавятся – уж больно персонажи подозрительные. Да и на вид они странноватые, что у них там на уме… кто его знает?» – подумал он.
Лешак, поглаживая свой тощий живот, смачно облизнулся и, схватив Антона за руку, потащил за собой.
– Да идём уже. Ягуния ждать не любит. Там столько вкусняшек!.. Стол ломится от яств, что хочешь самобраночке заказывай, всё исполнит.
Антон подумал «будь, что будет» и не стал сопротивляться, да и кушать очень хотелось. Впереди показался высокий, деревянный забор, Кима отодвинула пару досок в сторону и пролезла, в образовавшийся лаз, следом за ней пролез Лешак.
–Лёх, а Лёх, странно забор есть, а ворот нету? – снова с удивлением спросил Антон.
– Дурень ты не понятливый, что тут странного? Ворота уже были, мы их прошли. Зачем тебе ещё одни? Сейчас вот забор. – с раздражением огрызнулся Лёха. – Догоняй уже!
Антон следом пролез в дыру забора и остолбенел… Неподалёку перед ним стояла настоящая, сказочная избушка на курьих ножках. Огромный чёрный ворон важно восседал на козырьке крыши, а на крыльце избушки, вальяжно развалясь, дремал лохматый, чёрный кот, с перевязанным, глазом.