Я возьму сам

Вот и закончено мое путешествие по Кабиру. Вот и начинается история Блистающих, которую теперь хочется перечитать с новыми знаниями. Насколько же разными оказались все три истории: свой сюжет, своя, каждый раз иная, фантастичность. Но между частями стихами протянуты связующие нити, становящиеся заметными далеко не сразу.
А что же непосредственно «Я возьму сам»? История поэта, волей судьбы (в лице представителя мелкого рогатого скота) ставшего шахом, но не захотевшего примириться со "всем готовеньким". История человека, у которого вроде бы все есть, но которому ничего не нужно, и в то же время нужно гораздо больше. История страны, находящейся в сиянии священного фарра, обладатель которого делает все, чтобы это сияние погасить.
Сложно описать все впечатления (а также все последующие мысли и размышления) от этого романа. Это отличное завершение замечательно цикла. Это отличное начало замечательно цикла.

Флэшмоб 10 из 12, или гимн кризису 3х лет
Очень неоднозначное впечатление от книги. С одной стороны достаточно хороший язык, интересные стихи, сюжет вполне динамичный. Однако, в процессе чтения не отпускало ощущение одинаковости, похожести, как будто бы все это уже было и было миллион раз. Единственное, что осталось, это чувство раздражения, возникающее в ответ на высказывание главного героя о том, что «я возьму сам». Вот что бывает, когда возрастные кризисы не в срок проходят, что называется с опозданием. И действительно, все поступки главного героя очень похожи на поведение малыша-трехлетки, основная фраза которого: «Я сам». Вот и аль-Муттанаби все время кричит о том, что он все возьмет сам. И не всегда это доводит до добра.
Сейчас смотрю на выставленную оценку, стоит бодрое 4. Наверное что то мне в книге все-таки понравилось, но спустя один день после прочтения уже не могу вспомнить. Печально.

Вот и подошло к своему логическому завершению мое книжное путешествие по страницам Кабирского цикла. Поэтому уже не голословно могу сказать, насколько абсолютно разными оказались романы, ознаменовавшие три этапа исторического развития прекрасного эмирата. Очень аккуратно посредством общего антуража, именами великих людей и, конечно, поэтическими ниточками авторы постарались объединить все в один литературный цикл. Забыв про револьверы, выстрелы и своеобразную современность книги "Дайте им умереть", мы стремительно перенеслись на несколько веков в прошлое. Перед нами мир, в котором спустя сотни лет произойдут события первой части под названием "Путь Меча". Здесь в горных пещерах проводились обряды обретения шахского кулаха, а под горбатым небосводом в серой слякоти общества людей разворачивалась история жизни Абу-т-Тайиба аль-Мутанабби - поэта, ставшего царем, но не сумевшего принять вольготную жизнь венценосной куклы в черной магии ослепленности священным фарром.
"Вы хотели подарить мне ваш Кабир, вместе со всем шахством и венцом владыки?! Подавитесь вашими подарками! Я возьму сам!"Снова хочу сказать о речи авторов. Основное ее свойство - это гибкость. В образных описаниях она напоминает кисть художника, в диалогах - меч воина, в бесконечных философских размышлениях их слог становится трамплином для роста множества важных дум. В каждой строчке видно, что не слово ведет Олди за собой, а они - слово. При этом текст подобен ювелирной работе, для создания которой творцы провели множество времени в кропотливом состоянии литературного эстетства. Пожалуй, более красноречивого языка я еще не встречала в жанре фэнтези. Язык восхвалений и поношений, язык правды, язык открытого сердца. Этот роман превзошел в моих глазах другие прочитанные произведения данных писателей. Каждое слово в нем дышало эмоциональной душевностью, а значит имело все шансы незыблемо существовать в воображении читателей. Не утомляла восточная витиеватость изречений, и невероятно уместно выглядели стихотворные украшения повествования. На страницах "Я возьму сам" происходило забавное волшебство - проза и стихи текста превращались друг в друга настолько часто и неожиданно, что все произведение казалось одной большой балладой о судьбе шаха, отринувшего скорбный удел меча, чтобы остаться в вечной памяти потомков великим поэтом. Обожаю стихи Олега Ладыженского, потому что они всегда разные и всегда душещипательно говорят о любимых многими темах. В строчках этого романа была видна вся суть красивой поэзии - равенство дара души и глагола, неделимость сути и формы.
"…Но вот она приходит ниоткуда, и всем забытым переполнен кубок: любовь, дорога, море, паруса… Боясь шагнуть с привычного порога, ты перед ней стоишь, как перед Богом - и все-таки не веришь в чудеса."Я буквально утонула в красочности произведения, важную композиционную роль которого играло описание антуража в целом, и пейзажа в частности. Природа была не просто реалистична, она выступала в роли неотъемлемого участника этих необычных событий. В ней наблюдалась неиссякаемая жизненная энергия, которой она поддерживала сюжетные тяготы и внутренние переживания героев. С кривых улочек Кабира мы попадали в ковыльные просторы степей, петляя меж сопками и шурша в камышах. Видели, как солнце нежными пальцами лучей гладило хребты гор и белизну их снега, который не в силах сдержать ответного восторга, взрывался изнутри нежнейшим золотом. Путешествовали в туманной дымке по извилистым тропам к пескам пустыни, барханы которой уныло ласкал ветер, оплавляя их желтыми сыпучими струйками и грустно посвистывая в сухих ветвях колючника. Отличие этого романа заключалось еще и в манере повествования. Здесь была видна невероятно интересная последовательность в изложении событий, плавность в ходе которых нарушалась пространственно-временными перемещениями. Эти элементы сюжета носили зачастую запутанный характер, суть понимания которого была ясна лишь в финальной части. Всего было вдоволь на страницах этого романа. Мы побывали в битвах, где металл звенел о металл, мимо проносились стены, кричали люди и бились в агонии кони, а над столицей плыл в зените черный дым, вторя проникновенным строкам "Касыды о взятии Кабира". Побывали в краю, кажущемся заколдованным королевством, и путешествовали по землям эмирата, оставляя следы в грязи, степной траве, на камнях гор и в рыхлом песке. Одни строчки звенели торжеством и помпезностью, а другие вызывали слезы и были горькими на вкус, будто не слова вовсе, а вяжущее растение мирар.
"Ты лежишь передо мною мертвой бабочкой ночною,
Неоправданной виною - я молчу, немея.
Отливают кудри хною, манит взор голубизною,
Но меж нами смерть стеною - я молчу, не смея..."В контексте затронутых тем отлично звучали персонажи и их сюжетное многоголосье. Восторженная, искренняя и от того еще более ненавистная покорность подданных, согласных во имя шаха перерезать себе глотку, казалась приторной. На фоне этого выделялись некоторые герои, открытое неповиновение которых хотелось смаковать. Одни истинной любовью любили только свою секиру с говорящем именем "Улыбка вечности". Другие удивляли смешливыми огоньками боевого безумия небесных глаз, иногда сменяющегося тихой безмятежностью пропасти. Не разочаровал образ главного героя, который раскрывался постепенно вместе с многочисленными рассуждениями и неожиданными поступками. Он заставлял сопереживать и мысленно рвать странные оковы. Его прошлое скрылось в шершавом сумраке холодной пещеры, будущее смеялось в лицо с отчетливым привкусом безумия, а час нынешний стал всем временем сразу. Неприкаянно шляющийся по эмирату бродяга попал в плен роскошной жизни, освобождение из которого было равносильно смерти или разрушению привычного всем мира. Сквозь пелену метаний героя слышались мысли, которые звучали подобно голосу старца, умудренного кровью, возрастом и знающими истоки бытия пророками. Как вопреки всему на свете повлиять на свою Судьбу? Надо ли оставаться верным себе? Можно ли взять самому от жизни все необходимое, а не принимать на блюдечке милостыню-подаяние? Причем сделать все это тем единственным способом, который идет из твоего собственного сердца. Эти вопросы придавали роману пронзительность, они проникали под кожу и вызывали головокружение своей ненадуманной важностью.
"Этот череп - тюрьма для бродяги-ума.
Из углов насмехается пыльная тьма:
"Глянь в окно, неудачник, возьмись за решетку!
- не тебе суждена бытия кутерьма!.."Финал для меня оказался прекрасным. Спасибо авторам за него!!! И сложно было сказать, чем являлись заключительные строчки - концом этого романа или началом следующего. Потому что снова захотелось со знанием истории прошлого попасть на страницы романа "Путь Меча". Ну а река времен все же вынесла героя к заключительным страницам с высоко поднятой головой. Сумел ли он доказать, что не всегда Золотой Овен способен проникнуть в сердце и разум думающего человека, превратив их в хлев? Об этом вы узнаете, прочитав это прекрасное произведение. Послевкусием в голове вращалось множество мыслей. Когда слишком долго существуешь на свете, жизнь незаметно превращается в необычную беседу со временем. Ты плывешь в его потоках и думаешь о прошлом, а оно становится настоящим...Думаешь о будущем, а оно тоже становится настоящим или вообще не наступает никогда. Многие прекрасно знают, куда несет их это течение, и тем не менее каждый надеется, что именно его забросит в иное русло. И вся жизнь в ее многовариантности событий кажется одной большой иллюзией. А вечность смотрит в глаза, на которые наворачивались то ли слезы радости, то ли слезы печали. Может быть, потому что размышления обо всем этом подтверждали - мертвых не существует...совсем.
Я лежу перед собою цитаделью, взятой с бою,
Ненавистью и любовью - ухожу, прощайте!
Тенью ястреба рябою, исковерканной судьбою,
Неисполненной мольбою - ухожу, прощайте!
В поношении и боли пресмыкалась жизнь рабою,
В ад, не в небо голубое ухожу. Прощайте.
Ухожу…

Ух ты! Сколько в этой книге всего для меня! Свобода. Устремления, которые сказываются на мире самым неприятным образом. Замкнутость мира в сознании человека. Реальность того, о чём говорит рассказчик. И почти слёзы в конце. Олди не Олди в моём восприятии, если не захотелось всплакнуть хотя бы раз за книгу."Я возьму сам"
"Мёртвых не существует"
"Истинно то, что происходит с тобой"
"Ничего не имеет значения, если оно снаружи, а не внутри"Ассоциации, ассоциации, ассоциации

Прочитав как всегда по диагонали аннотацию, думала, что книга будет о светлейшем правителе, который мается от безделья, слагает стихи, а изредка ещё и сражается. Будет скучно, боялась я, не веря себе - ну не бывает у Олди скучно! И да, все оказалось совсем не так, как ожидалось - драматично, кроваво и сказочно. И как всегда - восхищаюсь авторской фантазией. А история эта наверное прежде всего о свободе воли и выбора.
Наверное без спойлеров не обойдусь.
Никакой не шах, а бродяга и поэт - герой волей случая или злодейки судьбы получил чуть ли не с неба сказочный дар. И стал правителем огромного государства и почти божеством. Ну чего бы не радоваться? Но дар этот оказался тягостным для героя. И не то чтобы его манила обратно бродячая жизнь или совесть заела. Оказалось, что не такое уж это благо - когда угадывают твои желания с полумысли, даже самые злодейские. Обожают и преклоняются. Любой каприз, заглядывание в рот и искреннее обожание даже у казалось бы врагов. Вот только ничего этого он не просил. А все решили за него - и правителем сделать, и благодатью наделить, и желания исполнять. А это, оказывается, тяготит тяжелее любой неволи. И нет ни друзей, ни врагов - каждый готов умереть по твоей прихоти и никто не достоин называться твоим другом. А хочется, чтобы тебя любили и ненавидели по-настоящему, чтобы не получать все за так, а добиваться и завоевывать. Но оказывается, это практически невыполнимо. Вот за что герой борется на протяжении всей истории, бросаясь во все тяжкие, теряя друзей и сея вокруг себя отнюдь не добро.
Однако наше дело правое, а сказки и грустные, и кровавые бывают, но справедливость где-то там однажды все же побеждает. Может не для всех явная и понятная, многим не нужная, локальная, но героям хорошо и ...хорошо) Очень нравится восточный колорит, сказочный - особенно в Мазандеране, жалко дэвов. Жалко, что самое героическое все как всегда забыли. Ну, почти все) Очень нравится наслоение истории - настоящей и параллельной. Юмор. Язык авторский. Стихи. Теперь стало понятно, откуда взялось живое оружие. И хочется прочитать цикл сначала - уже с новыми знаниями.

Прекрасно! Живо, остро, весело (по сравнению с эпически-философски-геройским Путем Меча и совершенно мрачно-жизненно ни разу не веселым Дайте Им Умереть - про третью книгу цикла можно сказать, что это именно весело!). Ибо как не внести житейский юмор в такую родную пишущим описываемую в книге жизнь поэта? Местами добрый, местами черный, местами грустный, местами искрометно-ироничный, юмор на пару с поэтическим обрамлением придает роману несравненный пряный колорит - именно та средневосточная сказка, к созданию атмосферы которой, вероятно, и шли Олди на протяжении Кабирского цикла. Апогей достигнут, брависсимо!...И тааак всё в этой книге прочувствованно! Некоторые сцены достойны отдельного упоминания, ибо в состоянии растрогать до слез - так умело живописуют Олди те эмоции, испытывая которые у читателя глаза помимо воли хозяина переползают на мокрое место. Причем авторы заставляют именно так СО-переживать, не просто волноваться за героев, а вдруг изнутри ощущать те чувства, что клокочут в груди живущих на страницах книги.
Как пример просто не могу не упомянуть сцену в бане с названным сыном шаха - ну это же полнейший пипец и разрыв читалки - так передать ту убийственную горечь стыда и обиды, мучительной жалости и отвращения же к самому себе, и в то же время щемящей боли именно обиды, от обвинения в немыслимом - и передать всю мощь и глубину эмоций буквально в паре-тройке абзацев на пол-страницы текста - не описывая причем сами эмоции напрямую. - это же жь просто АХ!Отдельная прелесть для посвященных в этой книге - привет из бездны. Да-да, той самой, Глаз, которая. Голодных. Как там Марцеллушка - коптит ещё? А то ж! А перстенечки-то вот они, милые! Только подметить успевай. А вот и места знакомые, а то ж - до Сафед Кух рукой подать, а вот и равнины, где Тварьцы покой обретали, да вот, собственно, и звероподобные всякие - чем не перевертыши! Все здесь, родимые. Да и сам Мутанабби - поэт, Словом творящий Дело - по сути Мастер же... да ещё какой. Связь времен между циклами Бездны и Кабира здесь явнее всего проступает, ведь роман, хоть по порядку и третий в цикле Кабира, но хронологически именно он ближе всего лежит к незапамятным временам Бездны. Вобщем, такие страсти переплетений, что для внимательного и заинтересованного цельным контекстом читателя - прощай порядок в мозгах и спокойствие духа.По сути сюжета - интереснейший же поворот колеса судьбы! Вокруг главного героя по-честному - сплошные добрые люди - на весь роман никого злого, никого плохого, все полны любовью и благодетелями, однако сколько ж боли, крови и обиды друг другу понаделано! А уж круче всех - глава повествования.. Рассадник Иблисова противоречия - всё ведь ему дают по хорошему, нееет - по плохому возьмем, не иначе! Казалось бы, если не видно разницы, то зачем платить больше? Так нет же, счастье и слава в марионеточном мире не устраивают гордого поэта, он до упора ищет именно свою судьбу и свой путь.
На самом деле, если говорить об итоговой морали "сей басни", то пока я не в состоянии сформулировать это в приемлемом количестве строк и букв. Вроде чешется что-то на языке, а не ловится.
Хотя, например, в необоснованную, приносящую безумное горе, жестокость, подкрепленную благими целями и делающимися во чью-нибудь славу с чистым сердцем и глазами, закрытыми на свои же окровавленные руки, нас по ходу повествования замечательно и наглядно ткнули носом.Вобщем, Олди в своем репертуаре. Наверное, стоит ещё пару раз перечитать, чтоб постичь в полной мере.)

АудиокникнигаОбалденная книга, эмоции через край.Уже читала эту книгу, но это было очень давно, полжизни назад, а может и больше. И, если честно, тогда при прочтении ощутила скорее разочарование, и еще много чего не поняла. Дело в том, что мне очень нравится книга Генри Лайон Олди - Путь меча . Которую я периодически переслушиваю. "Путь Меча" является второй книгой трилогии, хотя, возможно, ее не только можно, но и нужно читать первой. И читая "Я возьму сам" сразу же после первого прочтения второй книги, на волне тех эмоций, я ждала именно того, что уже было частично рассказано в "Пути меча": историю взятия Кабира, историю зарождения культа оружия, и того, как дикие лезвия становились блистающими. Но на самом деле здесь, в первой книге, взятие Кабира, как и во второй, есть только в касыдах аль-Мутанабби.
Где-то я читала, что для лучшего и полного понимания, книги нужно читать три раза в жизни: первый раз, когда ты младше главного героя, второй раз - когда одного возраста с главным героем, и третий раз - когда старше. Конечно это далеко не для всех книгах срабатывает, но с этой получилось именно так. В первый раз я читала ее буду значительно младше главного героя, теперь же мы с ним примерно одного возраста. И восприятие совершенно иное.
Эта книга о том, как один человек изменил мир. И мир, уставший от сияния фарра, хотел этих перемен, потому и призвал во владыки человека, который привык брать все от жизни сам. И аль-Мутанабби, поэт и воитель взял Кабир трижды в течении книги: первый раз как подачку, преподнесенную вместе с фарром на рогах золотого барана; второй раз мечом, когда отказался от подарка, от раболепной покорности в глазах ослепленных сиянием подданных; и третий раз по-настоящему своими стихами. Взял сам!
И еще эта книга о том, что смерти нет, если твоя жизнь - это творчество. И можно вечно бродить между мирами, умирать, не умирая, раз за разом, и раз за разом проживать новые и новые жизни со словами "Я возьму сам".
Теперь пожалуй переслушаю вторую книгу трилогии - "Путь меча", несмотря на то, что она в данный момент очень не вписывается в мои планы. Но вот хочется ее переслушать, кажется, что сейчас, после прочтения первой, в ней мне откроются новые смыслы. Озвучка шикарная. Книгу читал Вадим Максимов, женские голоса звучали в исполнении Анны Кожевниковой.

Авторы не перестают удивлять и радовать читателя безудержной своей фантазией и, как опытные фокусники, вытаскивают из своей волшебной шляпы каждый раз что-то новое и прекрасное. На этот раз – стилизацию под арабскую сказку, со всей роскошью восточного колорита, с вплетенной в ткань повествования поэзией, и не отличить настоящие стихи поэта Аль-Мутанабби от творений авторов – так хороши и те и другие. Но, конечно, это все-таки стилизация, потому что герои арабских сказок и, подозреваю я, их восточные читатели, с радостью приняли бы дары от сказочных джиннов и ифритов – царства и дворцы, несметные богатства и прекрасных гурий. Да что там ушедшие в вечность читатели старинных касыд, у современного читателя перед глазами тьма примеров любителей халявы - от простаков, до правителей стран и народов, стоящих с протянутой рукой. О, бывший шах Абу-т-Тайиб, алмаз моей души, еще раз скажи им всем слова, достойные настоящего мужчины – «Я возьму сам!»А реальный Абу-т-Тайиб Аль-Мутанабби был личностью крайне противоречивой – поэт, а не расставался с мечом; жил при дворах правителей, а прославлял воинственную и простую жизнь бедуинов; искал милостей у властителей, а когда его этими милостями обходили – писал на них ядовитые эпиграммы. И не отказался бы от титула губернатора Сидона, буде такой был бы ему дарован. А больше всего он боялся старческого угасания, ну, да это ему не грозило с его острым языком. И вот после смерти прославленный поэт волею авторов становится не просто шахом, а обладателем Фарра – Божественного света, и каждый его подданный с радостью отдаст свою жизнь за малейшую его прихоть, а еще в придачу фарр дарует долголетие и здоровье. И, казалось бы - вот оно счастье, но поэту нерадостно, он понимает, что счастье не в обладании, а в достижении, и что сила, власть и богатство будут иметь для него ценность, только если он их «возьмет сам». Ну, а поскольку это сказка, долгий квест героя в конце концов дарует его миру свободу от фарра – к добру ли к худу ли, Аллах знает. И чего только не будет на его пути – и битвы, и дэвы, и таинственный рай в Пещере Предназначения, но носитель фарра – золотой баран не сожрет его, подавится :))) А бывший шах и поэт станет вечным странником по мирам, временам и пространствам, вместе со своим верным ятаганом и чангом, он сам будет выбирать дорогу и спутников. Те же, кому дарована божественная сила слова, в минуту смертельной опасности, за мгновенье до гибели, вдруг увидят за плечом смуглый профиль, почувствуют прикосновение руки и услышат тихий шепот «Не оглядывайся!»

И всё-таки я правильно сделала, когда много лет назад, прочитав первые две книги "Кабирского цикла", не стала читать последнюю. В то время я ещё не распробовала на вкус книги Олди и вряд ли смогла бы по достоинству оценить эту. Ведь она на самом деле очень поэтична, и не только за счёт вплетенных в текс касыд аль-Мутанабби. Язык Олди велеречив, ритмичен, наполнен образами и сравнениями. Да и сама атмосфера арабского востока, славящегося философами и поэтами, добавляет несколько строф в эту прекрасную поэму. А встреча в тексте кратких упоминаний миров "Бездны голодных глаз" и "Черного Баламута" вообще вызвала какой-то детский восторг; захотелось воскликнуть: "Я знаю откуда это, я это читала!"
Ну, и, конечно же, здесь не обошлось без того, над чем стоит подумать. Многие люди мечтают о внезапных богатстве, славе, власти и всеобщем почитании. Но много ли радости принесет всё это, если достанется просто так? Или гораздо лучше самому взять в руки свою судьбу?
В общем, завершение такого неоднозначного для меня цикла оказалось весьма достойным. И, как я уже привыкла писать в рецензиях на книги Олди - об этой книге можно много рассказать, но лучше взять и прочесть её самому.