Читать онлайн Моя Сысерть. Том 2 бесплатно

ISBN 978-5-0055-5154-2 (т. 2)

ISBN 978-5-4498-7901-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Награждение Кузнецова П. В. медалью «Сергей Есенин 125 лет»

Церемония награждения проходила 3 октября, в Центральном Доме Литераторов, г. Москва. Вручал награду сам президент Союза Писателей России Д. В. Кравчук.

А Сысерть моя словно галчонок

А Сысерть, с самолёта, на птицу похожа!
Над туманом речушки парит.
Так мила она мне и пригожа,
Что сердечко об ней лишь болит.

Серпантином реки сквозь объятым,
И прудок городской на виду.
Милый образ, с детства мной взятый,
Я, забыть никогда не могу.

«Эй! Пилот, тормозни на минутку,
Пролетаем родимый мой дом», —
Просто так попросил, кабы в шутку,
Лишь сердечко щемило при том.

Вид Сысерти с самолёта. Рис. авт.

По аллее пройтись, по плотинке,
Среди стареньких пихт, вековых.
На Бессоновку ввысь по тропинке
Пробежать средь цветов луговых.

И с верхушки горы озирая
Окружающий вид городской,
Душу чувством любви наполняя,
Я готов полетать над тобой.

А с Бессоновки только до тучки
Можно взглядом и то лишь достать.
Вон с горы, вижу, машут нам ручки,
Кто-то вышел нас снова встречать.

Я по тучкам спускаюсь быстренько,
Обнимаюсь пока ждёт пилот.
Понимаю, что очень трудненько
Над Сысертью держать самолёт:

«Не спеши, долететь мы успеем.
Повидать бы мой старенький дом.
Там родителям душу согреем,
Вспоминая о них за столом».

Сколько видел я в мире сторонок,
Пролетая над ними спеша,
А Сысерть моя словно галчонок,
Это наша любовь и душа.

Старая плотина

Опоясана подковой
Гладь Сысе́ртского пруда.
От «Тайваня», до «Черно́вой»,
С мыса в берег бьёт вода.

Вал за валом набегая,
Силу мощную неся.
Об платину разбивая
Вниз стремится, унося

Мимо старого завода
Всю историю его:
От создания прихода,
И до дней сиих всего.

Плотина Сысертского пруда. Рис. авт.

Сперва́ строили плотину:
Сто два́дцать са́женей в длину,
А между стен боло́тную глину
Набили плотно в глубину.

Сотни лет стоит на сваях,
Кладкой камня подбочась.
Скобы древние, в лишаях,
Тихо стонут притаясь.

Замурованы каналы,
Где когда-то шла вода
На колёса, что качали
К ним привязаны меха.

Раздувая горны к плавке,
Где, сгорая под углём,
Закипая в адской давке,
Ру́ды плавились литьём.

Колесо судьбы Сысерти
Здесь отлили на века.
Столько тайн, уж вы поверьте,
Под собой хранит река.

Повернув его три раза,
Поворотишь время вспять,
И откроется для глаза
Крепость старая опять.

В деревянных башнях пушки,
С чугуна отлиты вновь,
Метко били по верхушке,
По Бессо́новке, да в кровь.

Создавая град литейный,
С малахита, змеевка́,
Турчани́нов – князь удельный,
Церковь строил на века́.

На пригорке выделяясь,
Среди липы вековой,
Там, где своды опираясь,
На фундамент камневой,

Поднимались башней к небу,
Колокольцами звеня.
Разлетался на потребу
Громкий звон пономаря,

По окру́ге, сквозь Управу,
От Бессо́новки назад,
Отразившись шёл на славу,
Только липы дребезжат.

Сёстры-липы, сколь видали
На своём веку большом.
Ведь, когда-то здесь гуляли
Турчанинов с малышом,

А бывало и с князьями.
Даже царь здесь побывал,
Мимоходом, да с друзьями,
Александр здесь отдыхал.

Вот поэтому церковный,
Коронован был собор,
Чтоб молиться мог верховный,
Богом мазаный, сеньор.

Сысертская церковь. Рис. авт.

Золотые купола

Золотые купола,
В белых фартуках, нарядных,
Возрождённые с пепла́,
С тех времён, не благодатных.

Будто ангелы стоят,
Шлемы золотом сияют.
Распрямили крылья в ряд,
Словно церковь охраняют.

Золотые купола
В небе звоном развернулись.
Их судьба не сберегла,
Но опять они вернулись.

Отражением глухим,
Или лёгким перезвоном,
Вроде звуком так простым,
Но в душе приятным тоном.

Растекаясь с высоты,
По Сысерти, по округе,
Звоны старой красоты
Воздавая по заслуге.

Золотые купола,
Площадь белая из ка́мня.
На пригорочке росла
Эта церковь старода́вня.

Две́сти девяно́сто лет
Пролетели как мгновения,
Но оставив в душах след
И церковные строения.

Золотые купола,
Церкви нашей очертания,
Нас судьба с тобой свела,
Дав по жизни испытания.

Очищаясь от греха,
Возрождаясь вновь в купели,
Я прошу, моля верха,
Чтобы ангелы запели.

Сысертская площадь после реставрации. Фото авт.

Сысерть… Родимое местечко

Сысерть… Родимое местечко
Для многих стало навсегда!
Порою не найдёшь словечка,
Чтоб описать его тогда,

Когда по улицам старинным,
Где пихты держат небосвод,
Ты вниз спускаешься, к глубинным
Площадкам, где стоит завод,

Ещё построенный дедами,
Хотя прошло немало лет.
Увы, разрушенный веками,
По испытанию многих бед.

Глава Сысертского округа Нисковских Д. А.

Но вновь, как Феникс, возрождаясь,
Встаёт из чахлости Сысерть,
И парком новым украшаясь
Лишь продолжает круговерть

Тех новых дел, задуманных главою
По улучшению пруда.
Мощёной площадью у церкви, что собою
Напоминает значимость труда.

Главу послал нам просто случай —
Ведь не избрали бы его.
Сомненья прочь, себя не мучай:
Как много значит от того,

Кто нашим домом управляет,
Ведёт ковчег в далёкий путь.
Пусть каждый Сысерча́нин знает:
Не даст ему он утонуть.

Парк на площади. Фот. авт.

Русалка

На берегу Сысе́ртских вод,
Мгновенье сказочно застыло.
Русалка милого всё ждёт,
А он нейдёт как раньше было.

Она свой голос отдала
Колду́нье злой, как знак оплаты,
Чтоб по земле ходить могла,
Встречать рассветы и закаты,

Русалка. Рис. авт.

Но только молча, в тишине.
Позвать его она не может,
Лишь мо́лит милого втайне,
И только солнца луч тревожит.

Ведь, если он к ней не придёт
Пока луч солнца не исчезнет,
Она вдруг ка́менной замрёт,
И никогда уж не воскреснет.

Такая ей дана расплата,
Чтоб только ножками ходить,
И нет хвосту́ назад возврата,
Зато дано его любить.

А он нейдёт, лишь тучи хмуры,
И молнии вовсю́ гремят.
В дали мерещатся фигуры,
Да волны меж собой бузят.

Налетают ураганы,
Паруса взлетают в высь,
А по вантам мальчуганы
Вверх ползут: «Давай, держись!»

Впереди́ большие рифы,
Их никак не обойти.
Про таки́х слагают мифы,
Можно и на дно пойти.

Хруст, обломки – мачта пала,
И корабль пошёл ко дну,
Но волна его подняла,
Вмиг подбросила к камню́.

Так и встретились у ка́мня,
Где русалочка ждала.
И с тех пор, со старода́вня,
Любовь спасти его смогла.
***
Хоть сюжет и о́чень давний,
Но волнует всё же кровь.
Смысл его простой и явный:
Побеждает лишь любовь.

Кораблекрушение. Рис. авт.

Малиновый закат

Малиновый закат
Над тихой речкой вился.
Тебя, увидеть рад —
Похоже я влюбился.

Ты по причалу шла,
Как лодочка по пруду.
В лучах его была,
Подобно изумруду.

Осенний блюз как ве́тер,
Тихонько догонял,
Тебя давно приме́тил,
И тихо напевал.

Сысертский причал. Фото авт.

А клёны позолотой
Укладывали путь.
Укутали заботой,
Лишь шелестят чуть-чуть.

В малиновом закате
Ты по причалу шла.
И в белоснежном платье
В судьбу мою вошла.

Нам солнышко светило,
Указывая путь.
Ты что-то говорила,
А я кивал чуть-чуть.

Качели

А качели вверх взлетели…
Закрывая вмиг глаза,
Мы от радости балдели,
Устремляясь в небеса.

На верёвочке дощечка
Закреплённая лежит.
Защемило вдруг сердечко,
От волнения дрожит.

Обрываясь вниз, с вершины,
Я по кругу вмиг промчу.
Стали с ласточкой едины —
Та летит, и я лечу.

А потом взлетая к небу
Распростёртая душа
Озарилась на потребу
Озорного малыша.

Вновь лечу уже до крыши:
«Мне б до облачка достать».
И качаю – выше, выше…
Чтоб повыше полетать.

Эх, по радуге б промчатся
Пролетая над землёй.
В разноцветье искупаться —
Было детскою мечтой.

Вернуться в Детство

Как хочется вернуться в детство,
На речку – мягкий бережок,
Где спрятано наследство —
Под тополь, на лужок.

На мостике сидеть, нога́ми
Болтать и громко говорить,
А брызги между нами
Летят – их не словить.

Так хочется вернуться в детство,
Построить из картонок дом.
Где Ту́зика соседство
Было с одни́м котом.

Где дружно вместе их кормили,
Неся́ из дома хлеб,
А дома говорили:
«Что аппети́т окреп.»

Как хочется вернуться в детство,
Доро́жка в никуда.
Лишь внуков малолетство,
Укажет путь туда.

Андрю́ха, Вовка и Иринка,
Под де́ревом большим стоят,
А Ольга и Каринка
На ло́дочках сидят, глядят.

Эх, ло́дочки – пилоточки,
Катались целый день.
Потом уж в морехо́дочку,
Пошли кому не лень.

Бережок. Рис. авт.

Дом детства

Белым цве́том распустились
Тихо яблоньки в саду.
Будто в фартук нарядились,
Как девчонки на виду.

Те, что в этот день весенний,
Больше в школу не пойдут.
На звоночек свой, последний,
Белоснежно расцветут.

Бурным, спелым ароматом,
Пробуждающей весны,
На прощание с закатом
Станут я́рки и красны.

Ну, а рядом куст сирени
Распускается волной.
Надвигается из тени
Запах нежный, не земной.

Сразу вспомнилась калитка,
Скромный домик у ручья,
А по дну ползёт улитка,
Где ногой вступал и я.

Через мостик, на лужайке,
Пью воду́ из журавля,
А вода течёт по майке,
Мою жажду утоля.

У воро́т, в тени сирени,
Моя матушка сидит.
Опускаюсь на колени —
Та, ладошкой пожурит.

Не́жно руки тихо гладят
По головушке моей.
Всё простят, и всё уладят,
Сердца наших матерей.

Я в сирени утопаю,
Да и в я́блочном плену.
Потихоньку засыпаю,
Зная той любви́ цену.

А черёмуха на холод
Лю́бит только расцветать.
Но хотя я и не молод,
Люблю детство вспоминать.

Легенда о черёмухе

Полюбил смугляночку
Стройный паренёк.
Развернув тальяночку,
Де́вушку привлёк.

С волосами бе́лыми
Будто чистый лён,
И губами спе́лыми
Был он ослеплён.

Но увидел девушку
Злой, черно́й колдун.
Захотел, как и́вушку
Взять к себе, горбун.

Как уж не старался,
Но не смог колдун.
Без любви остался
Старенький ворчун.

И на свадьбу белую
Прилетел старик.
С мыслей озверелою
Он туда проник.

Хо́лодом повеяло,
Как мороз прошёл.
Стра́хом вдруг навеяло,
Хоть и снег не шёл.

Превратил он ю́ношу
В пуши́стого шмеля:
«Вот подарок по́дношу», —
В девушку целя.

А невеста шмеля
К сердцу поднесла,
И уже без хмеля
Вслух произнесла:

«Мать природа, милая,
Заступись скорей!
Ты же ведь не хилая,
Расколдуй быстрей!»

Ветры зашумели,
Тучи собрались,
Закачались ели,
Молнии сплелись: —

Не могу я справиться
С чёрным колдовством, —
Но кричит красавица
В шуме грозовом: —

Я на всё согласна,
Только быть бы с ним.
Жизнь моя напрасна
Коли он раним.

Только так сказала —
Кончилась гроза.
Где она стояла,
Вылезла лоза.

Превратилась в стройное
Де́ревце в цветах.
С запахом убойное,
Отгоняя страх.

А колдун горбатый
Превратился в пень,
Ну, а шмель лохматый
Полетел на тень.

Он вокруг любимой
Целый день жужжит.
За́пахом душимой
Поцелуй дарит.

Вот с тех пор черёмуха
Каждый год цветёт.
В гости молодуха
Милого зовёт.

Расцвела черёмуха

Расцвела черёмуха
По весне в саду.
Всю зиму, без отдыха,
Копила красоту.

И под утро спелые,
С холодком в тени,
Расплескала белые,
Белые цветы.

Шалью белоснежною
Закрылась с холодка,
И в объятья, нежную,
Обняла рука.

Отцвела черёмуха
В том, родном саду.
Обсушилась досуха
Прямо на ветру.

Кисти ягод спелые
Соком налились,
И мальчишки смелые
Залезали ввысь.

С добрым утром

Я спою тебе с рассвета:
«Ночь прошла, и жизнь настала!»,
Чтобы песенка поэта
С добрым утром прозвучала.

Чтобы чашка с ароматом,
Пробуждала к жизни новой.
Луч любви вчера, с закатом,
Нас пронзил судьбой багровой.

А с рассветом лепесточки
Распускаются, цветут.
Подарю тебе цветочки,
Их ромашками зовут.

Соберу тебе букетик,
Рано, рано, по утру:
«Это мой тебе приветик
За любовь и за мечту.»

Пусть испо́лнятся желанья,
Ты их только загадай.
«Я люблю!!!» – моё признанье,
Ты возьми и прочитай.

Утренний сон

Просыпаются ромашки
Рано утром, поутру.
Я сорву букет Наташке,
Пока спит, ей подарю!
Аромат цветочка нежный
Распускается в дали.
Снится милой друг прилежный,
Как вдвоём по полю шли.
Пчёлки весело, вдогонку,
Окружили их кружком.
Подхватили вмиг девчонку,
Полетели над лужком.
Шмели парня подхватили,
И за ними, догонять.
Руки нежные обвили,
В губки стали целовать.
Сон развеян поцелуем,
Ну, ещё бы полетать.
Губки сладостно смакуя,
Обняла его – не встать.
А с окошка лучик светит,
Милой глазки золотит.
Кто влюблён – лишь тот заметит:
В них любви огонь горит.
Разжигая пламя страсти,
Нежной негою томя,
Лишь шепчу в порывах счастья:
«Милая, люблю тебя!»

Сони лежебоки

Эй, вы, Сони – лежебоки,
Хватит место проседать!
Ну, ка, взяли руки в ноги,
И пошли со мной гулять!

Хоть зака́том насладится,
И развеять грусть тоску.
Повезёт, так и влюбится —
Ну, а нет – попить кваску.

Раз живём – так мир устроен,
Лучше песенку споём.
Бу́дет день нам благосклонен,
Если мы пойдём вдвоём.

Спесь гони́те, дурь и гордость,
Так и жизнь пройдёт в тоске.
С утречка возьми ты бодрость
И гуляйте налегке.

Кофейный поцелуй

Кофе́йный аромат
Над чашкою витает.
Ты поднимаешь взгляд,
А в нём любовь сверкает.

Кофе́йный поцелуй,
С губами вкуса вишни.
Ты ими поколдуй,
Не будет это лишним.

В руке твоей лежит
Сиреневая чашка.
Она слегка дрожит:
«Люблю тебя, Наташка!»

Мгновенье

Цени́те ка́ждое мгновенье,
Гоните хворь и пустоту.
Жизнь мимолётное виденье,
Она одна – плюй на беду.

Где го́ре там и ра́дость ходят.
Вновь пробуждается цветок.
Кто верит – те всегда находят,
Хоть и тяжёлый выпал рок.

Начни всё за́ново, с начала.
Конечно годы не вернуть,
Но лучше жизнь начать с причала,
Отправившись в свой новый путь!

А я скучаю по себе

А я скучаю по себе,
Свобо́дной пти́цею летая
В глубоком, полуночном сне,
Лишь о любви одной мечтая.

И окрылённая мечтой,
Полна надежд и ожиданий,
Мне так хотелось быть с тобой…
С тобой одним, без расставаний.

Сейчас другая я, прости.
Судьба с тобою разлучила.
Я не держу обид в горсти,
Я их по ве́тру все пустила.

И став свободною совсем,
В полёте крылья расправляю,
Я поняла, что насовсем,
Тебя увы, уже теряю.

Ах, как приятно

Ах, как приятно утром встать,
Да искупаться под лучами,
И сквозь ресницы наблюдать,
Полураскрытыми очами,
На этот утренний рассвет,
Уже осенний и с прохладой,
И прошептать тебе: «Привет!»,
В ответ, на у́шко, да с усладой.

И так приятно просто жить,
Дышать, смотреть, что будет дальше.
Прощать обиды и любить,
И целовать без всякой фальши.

Я подарю

– Я подарю тебе планету.
– Ну, это ма́ленькая дань.
– Юпи́тер подарю, иль э́ту.
– Всё это ме́лочь, перестань.
– Я с не́ба звёздочку достану,
А хо́чешь с о́зера луну?
– И что я с нею делать стану?
Скоре́е с ней пойду ко дну.
– Я подарю тебе вселе́нную,
Скопле́ние миллиа́рдов звёзд.
– Где там, найду любовь я це́нную?
Я потеряюсь среди грёз.
– Я подарю своё сердечко,
Оно живое, не гранит.
– А я найду ему местечко,
И буду там его хранить.

Я вам пишу

Я вам пишу своё признание,
Сражённый вашей красотой.
Прошу лишь чуточку внимания,
Не отвергай – побудь со мной.

Твой облик нежный – златокудрый,
Привлёк меня своей душой.
Поступок может безрассудный,
Но покорённый стал тобой.
Я за тобой готов полсвета,
Пройти, и молча прошагать.
С надеждой буду ждать ответа,
Готов всю жизнь его прождать.

Не отвечай! Продли мгновение
Надежды сладостной мечты.
Настанет миг прикосновения,
Растают северные льды.
Твоё сердечко разогреет
Моя любовь – возьми её.
Она ещё тихонько тлеет,
Но не исчезло в забытьё.

Пусть разгорится в сердце пламя,
Готов сгорать в пылу любви,
Как в небесах закат багряня
Пророча нам: «люби, живи».
Нас приютило не́жно ложе,
В объятьях слились вмиг тела.
Луна светила чуть тревожа,
И ночка бе́лою была.

Лишь прядь волос золотокудрых
Укрыло скрытно, сверху нас.
Храня любовь в желаньях мудрых,
От посторонних, скрытых глаз.
Сверчок на скрипочке играя
Всё пел мелодию свою,
А я, тихонько засыпая
Шепча на ушко: «Я люблю!»
Ты только утром, на рассвете,
Исчезла в дымке – боже мой.
Я молвил тихо лишь в ответе:
«Не исчезай! Побудь со мной»!

Начнём всё с начала

Наташка, Наташка – Как в поле ромашка,
Алые губки, да стройный росток.
Возникла любовь,
Да разбилась та чашка,
Упал лепесточек, под новый мосток.
Любишь, не любишь?
Сердцем согреешь?
К чёрту пошлёшь,
Аль меня пожалеешь?
Вот и гадая,
Стою у причала:
«А может Наташка,
Начнём всё с начала»?
Эх Пашка, ты Пашка – К ромашке букашка,
Сам всё испортил, и сам погубил.
Влюбилась в тебя
Непростая Наташка,
А ты всё не слушал и торопил.
Любишь, не любишь?
Сердцем согреешь?
К чёрту пошлёшь,
Аль меня пожалеешь?
Вот и гадая,
Стою у причала:
«А может Наташка,
Начнём всё с начала»?

Распустилась ромашка

Распустилась ромашка
Средь травы на лугу.
Потянулся к ней Пашка
Погадать на кругу:
«Может любишь – не любишь,
К сердцу снова прижмёшь?
Иль меня приголубишь,
Или к чёрту пошлёшь?»

Шмель в полоску, лохматый,
То же сел погадать.
Весь любовью объятый,
Только пчёл не видать!

«Может любишь – не любишь,
К сердцу снова прижмёшь?
Иль меня приголубишь,
Или к чёрту пошлёшь?»

Одинокие в поле
Со шмелём мы вдвоём,
И опять поневоле
Эту песню поём:
«Может любишь – не любишь,
К сердцу снова прижмёшь?
Иль меня приголубишь,
Или к чёрту пошлёшь?»

Лишь багровое пламя
От заката летит.
Лепестки твои раня,
Вновь беду нам сулит:
«Может любишь – не любишь,
К сердцу снова прижмёшь?
Иль меня приголубишь,
Или к чёрту пошлёшь?»

Но, с рассветом, с туманом,
Солнце ярче встаёт.
В своём лике румяном
Нам любовь раздаёт:
«Может любишь – не любишь,
К сердцу снова прижмёшь?
Иль меня приголубишь,
Или к чёрту пошлёшь?»

Поднимаются травы
И цветок вновь расцвёл.
Лю́ди, бы́ли вы правы —
Я любовь здесь нашёл.

«Знаю – ты меня любишь,
Знаю – к сердцу прижмёшь,
И слегка приголубишь,
Да любовь сбережёшь!»

Три ромашки

Три ромашки есть у Пашки
Он сорвал их на лугу:
«Подарю́ ка их Наташке,
Без неё жить не могу.»

Он давно́ её приметил,
Но стеснялся подойти,
А сегодня сно́ва встретил,
И решил вдвоём идти.

Три ромашки. Рис. авт.

Три ромашки есть у Пашки,
Погадаем на перёд:
«Он понравился Наташке?
Или та другого ждёт?»

В ожиданье сердце бьётся,
Нежно, тре́петно горит.
Ну, а Па́шка ей клянётся,
И стихи спешит творить.

У Наташки есть ромашки,
Оторви́ же лепесток.
Загадай желанье Пашке,
И себе́, чтоб было впрок.

Пусть исполнятся желанья,
Пусть исполнятся мечты.
За все го́ды ожиданья,
Пусть получишь счастье, ты!

На заре

На заре – я проснусь утром ранним.
По росе босиком пробегусь, по лужку́
Я любовью в се́рдце был ранен,
И за ней я бегу́, разгоняя тоску́.

Путь-дорога, начнётся с порога,
И тяжёлым пусть будет далёкий мой пу́ть.
Вижу образ любимой мелькает далёко,
Не догнать мне её и с пути́ не сверну́ть.

А рассветы над ре́чкою чистые,
Отражением в воде серебристые —
Лишь тучки, багро́во горя́т.
И я́блоньки, цветом душистые,
Над па́рой влюблённых нависшие —
Блаже́нство, в любви им суля́т.

Мне кричат: – Не беги ты за не́ю, —
Мне вторят – Пропадёшь не за грош! —
То́лько как, я сердечко согре́ю?
Не вернёшь – от тоски́ и умрёшь.

Ка́пли кра́сные, спе́лой рябины,
Обрамляют тяжёлый мой путь.
Так художники пишут картины,
Но не ягоды это, а сердца чуть-чуть.

А рассветы над речкою чистые,
Отражением в воде серебристые —
Лишь тучки, багро́во горя́т.
И яблоньки, цветом душистые,
Над парой влюблённых нависшие —
Блаженство, в любви́ им суля́т.

Вход для пользователей

Меню