Читать онлайн Судьбу свою найдешь бесплатно

Глава 1

Громкое карканье разносилось на все болото.

– Ну, что раскричался, – шикнула молоденькая ведьмочка на сторожевого ворона, нарезавшего круги над ее головой. – Только лишнее внимание привлекаешь.

Карканье прекратилось. Ворон плавно слетел на верхушку ближайшей сосны, росшей у края болота, и уселся там, обиженно хлопая крыльями. А девушка внимательно огляделась по сторонам.

На болоте было тихо, прохладный ветерок шевелил траву. Только посвистывал кулик, и иногда лениво квакали лягушки. Вроде никого. Молоденькая ведьмочка, румяная, белолицая и чернобровая, повертела головой и досадливо уставилась на темный бор, окаймлявший болото.

За тем бором начинались земли соседнего царства. Оттуда недавно присылали сватов. В тот раз удалось отговорить матушку княгиню Кантемиру, но…

Василиса покачала головой и раздула щеки. Везение не может быть вечным. Надо что-то придумать, и сделать это срочно. Старших сестер ее всех матушка замуж пристроила, теперь принялась за нее. Ну не хотела Василиса замуж! Не хотела, и все.

Оглянулась назад, на большой укрепленный терем за высоким частоколом. Над высокими башенками кружилась вороны и сизари. И даже один орел. Княгиня работала с почтой, значит, какое-то время будет не до нее.

Перекинула через плечо толстенную русую косу и устроилась на кочке. На всякий случай огляделась еще раз. Насколько хватало глаз, простиралось их болото, а за болотом начинались земли врага. Вдалеке на самом верху горы в синеватой дымке виднелся его мрачный замок, зловещий даже отсюда. Матушка даже имя его запретила упоминать.

Однако сейчас тут было спокойно. К тому же младшую княжну в настоящий момент живо волновало совсем другое.

Василиса вытащила из холщового мешка большую книгу заклинаний, прихваченную из матушкиной личной библиотеки, и поманила ворона пальцем. Тот и не подумал приблизиться, наоборот, опасливо отодвинулся дальше, перебирая лапами по ветке.

– Хорошо, не хочешь, и не нужно, – состроила гримаску ведьмочка.

Подумаешь, в прошлый раз заклинание перепутала и превратила его в поварешку.

– Ладно, попробую сама, – пробормотала она, сосредоточенно водя пальцем одной руки по строчке.

Другую руку подняла и сложила пальцы в точности так, как было изображено на картинке. Произнесла формулу, один пасс, другой – и ничего. Заклинание почему-то не работало. Она попыталась еще раз, и опять ничего.

Девушка сердито нахмурилась и потерла нос. На той матушкиной книге стояла пометка «Открывать только по достижении совершеннолетия». А Василисе до совершеннолетия по ведьминским меркам нужно было ждать еще два года. Но разве это могло ее остановить? Когда вообще ее что-то останавливало, если дело касалось колдовства? И тут ей в голову пришла интересная мысль.

В лужице у соседней кочки на солнце грелась лягушка. Василиса снова уткнулась в книгу, водя кончиками пальцев по пергаменту, а другую руку направила на лупоглазую зеленую красавицу. И зашептала заклинание.

На этот раз ей не показалось. Василиса могла поклясться, что был отклик. Она сосредоточилась, полностью отключаясь от реальности, и закрыла глаза.

И так увлеклась, что не замечала ничего кругом.

Между тем, у пограничного менгира*, стоявшего на краю болота, сначала беззвучно возник черный вихрь, а спустя мгновение на его месте материализовался мужчина. Оперся рукой о камень, с усмешкой оглядев выбитую на нем обережную руну, и шагнул на их землю.

Ворон взмахнул крыльями, чтобы подать сигнал тревоги, однако незваный гость просто взглянул на сторожа – и птица замерла с отрытым клювом, не в силах издать ни звука. А мужчина неслышно двинулся по болоту, пробираясь между кочками.

***

Она смогла превратиться в лягушку. Она смогла!

Василиса сама не ожидала, ей впервые в жизни удалось преобразовать живую материю. Да еще как! А теперь она барахталась под ставшим просто огромным сарафаном, силясь выбраться наружу, и захлебывалась от радости:

– Получилось! Получилось!

И вдруг весь этот ворох поднялся вверх.

Ее одежду держал в руке мужчина. Высокий, темный, мощный. Легкий панцирь из черной кожи открывал могучие плечи, сплошь покрытые ритуальными шрамами и татуировками. Его черные волосы были зачесаны назад, открывая смуглое волевое лицо, окаймленное черной бородкой.

Смотрел на нее, изогнув губы в подобии улыбки.

А она перед ним во всей красе, лупоглазая и зеленая. Так и осталась, открыв рот, сидеть на кочке. Мужчина насмешливо вскинул бровь и произнес:

– Ну и кто это тут у нас? М?

Что?! Первой реакцией было возмутиться и поднять тревогу. Чужой! Как он вообще умудрился зайти за менгир?!

Но вместо этого она на него засмотрелась.

Чужак был по-своему даже красив. Шрам на левой брови, перебитый нос, твердые губы. Властность во взгляде, в самом его дыхании. Сила немереная, страшная, темная, она в нем просто клубилась. Мужчина внушал страх, но сейчас его черные глаза, глубокие и пронзительные, разглядывали ее с веселым любопытством.

И Василиса наконец сообразила, что она… Голая. И она лягушка.

Он все равно видит ее? Или не видит? А если видит, это же ей даже назад собой не обернуться… И ничего не сколдовать! Матушкина книга лежала рядом, но ведь до нее надо было дотянуться. Чужак, как назло, весь обзор перегораживал.

Мелькнула паническая мысль – если княгиня узнает, ей конец.

Замереть. Не отсвечивать. И ведьмочка с самым что ни на есть лягушечьим видом застыла на кочке. Даже рот закрыла.

Однако мужчина не повелся на эту уловку, и вместо того чтобы уйти, сложил руки на груди и тоже замер, склонив голову набок. Еще и одежду ее под мышкой зажал. Она невольно вскинула на него взгляд и тут же отвела глаза. Потому что в голове наконец сложилась картина.

Это был он. Враг, имя которого матушка запретила даже упоминать. Хозяин мрачного замка на горе. Брат Верховного, Кощей.

Осознание только добавило страха.

Бежать. Тихо и незаметно. Тьма с ней, с одеждой, как-нибудь выкрутится, сейчас главное убраться подальше. Она стала аккуратно перебирать лапками, отползая в сторону, и только собралась прыгнуть с кочки…

Мужчина оказался намного быстрее. Одно незаметное движение, быстрое, как удар змеи, и его сильная рука уже держала ее поперек брюшка. Дальше было жутко и унизительно до крайности. Он поднес ее к глазам и оглядел со всех сторон, как какую-то диковинку. А после посадил на ладонь и погладил по спинке пальцем.

Василису чуть не прорвало от возмущения. Вовремя сообразила, что надо помалкивать, и так и застыла, выпучив на него глаза. Мужчина сначала хмыкнул, а потом и вовсе рассмеялся.

Так нелепо и ужасно обидно. А смех у него густой, низкий, аж дрожь пробирает.

Вот будь она в нормальном виде, показала бы этому нахалу, как насмехаться над княжной. Да она бы его… в сморчка превратила! Мужчина рассмеялся еще громче и опустил ее на кочку. И одежду рядом положил. А сам отступил на шаг и вдруг исчез в черном вихре.

Ушел?! Неужели? Несколько секунд Василиса еще сидела, прижавшись к кочке и втягивая голову в плечи. Не могла прийти в себя.

Потом ворон испуганно и сипло каркнул и завозился на ветке. Она разом отмерла, от страха у нее обратное заклинание само выскочило из памяти. Обернулась собой, быстро натянула рубаху и, как была простоволосая, подхватив матушкину книгу и сарафан, бегом побежала с болота.

А вдогонку ей смех. Густой, низкий, бархатный.

Не ушел, гад.

«Ах так?! – подумала Василиса. – Ах ты тать! Тебя сюда никто не звал».

Выпрямила спину, тряхнула длинными русыми волосами и пошла с достоинством. А в его сторону даже не стала оглядываться. Но краем глаза все же заметила, как черный вихрь исчез уже за пограничным менгиром.

Ушел?

На всякий случай она замерла на месте, прислушиваясь. И как ее еще в детстве учила бабушка, рукой повела вдоль, отпуская по болоту поисковую сетку. Никого. Действительно ушел.

Странное у нее было чувство.

Некоторое время Василиса еще стояла и смотрела на горы и затянутый синеватой дымкой замок вдалеке. Потом заставила себя очнуться. Надо было быстро привести себя в порядок и бежать в терем, пока ее не хватилась матушка. А то посадит под замок или, того хуже, замуж выдаст.

У самого края болота рос молодой подлесок – ели, сосенки, осины. Она забралась туда, чтобы наконец нормально одеться. Еще косу нужно заново переплести, а это было непростое дело. Волосы густые, длинные.

Разбирала пальцами вьющиеся пряди, а сама все думала про него, гостя незваного. Про Кощея этого. Вот вроде враг…

Сторожевой ворон слетел вниз, уселся на сосенку и тихо каркнул у самого ее уха, отвлекая от неподобающих мыслей. Василиса тут же опомнилась и уставилась на птицу, сердито прищурившись.

– А ты…! Ты вообще молчи, предатель.

– Кххх, – покаянно проскрипел пернатый сторож.

– Смотри, – продолжала отчитывать его Василиса. – Чтобы матушке ни звука!

Ворон замер столбиком и даже крылья сложил, всем своим видом демонстрируя, что будет нем как могила.

***

Обратно к терему пробирались опушкой, Василиса набрала для вида поганок и мухоморов. Но все прошло спокойно, никто ее не хватился. Стража не рыскала кругом, да и черепа на высоком частоколе, окружавшем княжеский терем, не светились тревожным красным.

Над высокими шпилями по-прежнему вились почтовые птицы.

Орел уже улетел, но вороны и сизари остались, и появилась еще цапля. Видать, матушка была здорово занята, что про нее до сих пор не вспомнила. Теперь главное было незаметно пробраться к себе мимо армии мамок и нянек, и можно будет расслабиться.

А во дворе царило оживление, похоже, орел не зря прилетал. В гости, что ли, кого-то ждать? Василиса знала, что почтовые орлы приняты у Верховного. Княгиня Кантемира с Верховным не ладила, но дипломатические отношения поддерживала. Этого требовала политическая необходимость.

Впрочем, младшую княжну мало интересовала политика. Она быстро пересекла двор и поднялась к себе в горницу. А там притворила за собой дверь и наконец выдохнула от облегчения. Ворон слетел с ее плеча, прошелся по столу и устроился на оконной створке, кося одним глазом во двор.

– Следи. Если что, дашь знать, – велела Василиса.

Сама она прежде всего вытащила из сумки и надежно спрятала матушкину книгу, а после занялась грибами, которые по дороге насобирала. Да так увлеклась, уж больно сочные оказались мухоморы, как раз для зелья…

– Кар, – раздалось тревожное от окна.

И почти сразу следом за этим короткий стук в дверь.

– Кто? – Василиса выпрямилась и замерла.

В горницу вошла сенная девушка, поклонилась и проговорила, опустив голову:

– Княжна Василиса, княгиня велела вам идти к ней в кабинет.

Примечание:

* Менгир (древн.) – вертикально установленный грубо обработанный продолговатый камень.

Глава 2

Ничего хорошего не сулил этот внезапный вызов в кабинет.

Василиса степенно кивнула, а сама стала судорожно перебирать в мыслях, что матушке может быть известно о… Она невольно потерла шею, оглядываясь на окно. Вообще, было много чего, за что княгиня могла бы устроить ей разнос. Все зависит от того, что именно из этого сейчас всплыло. Однако расспрашивать сенную девушку – все равно что дать матушке лишний повод для подозрений.

Потому и сказала, обернувшись к столу, на котором лежали разложенные аккуратными кучками яркие мухоморы:

– Хорошо, ты иди. Передай матушке, что я закончу с зельем и подойду.

Но прислужница повторила:

– Простите, госпожа, но матушка велела идти к ней немедленно.

Как ушат холодной воды на голову. Пришлось идти.

У самой двери матушкиного кабинета Василиса отпустила сенную девушку и замерла, прислушиваясь. А потом и вовсе огляделась по сторонам и осторожно заглянула в замочную скважину. Надо же было хоть как-то подготовиться к тому, что ее ждет.

Смотрела, смотрела, но так ничего и не высмотрела.

***

Княгиня Кантемира в тот момент как раз раскладывала карты. Гадала на судьбу, а мысли все вертелись вокруг одного.

Сегодня прилетел орел от Верховного.

И послание княгине очень не понравилось. Этот фальшивый тон, заверения в добрых намерениях. Спрашивается, с чего бы? Известно, чем чреваты добрые намерения сильных мира сего!

Вот стоило только подумать о Верховном, княгиню опять затрясло от застарелой ненависти. Проклятые братья. Могущественные, властные, бессмертные. Привыкли играть в свои игры и получать все. Но больше всего взбесили княгиню намеки об их былой дружбе. Малейшее воспоминание об ошибках молодости заставляло эту далеко еще не старую и ослепительно красивую женщину пылать негодованием.

Она ненавидела Дия Верховного всей душой. За то, что раньше его любила. За то, что увлек ее когда-то, а потом женился на другой. Но еще больше она ненавидела его темного старшего братца, который этот брак и устроил. Помнила она насмешливую ухмылку Кощея в тот день, когда он сообщил ей, что Дий возьмет в жены елинскую царевну.

Этого унижения Кантемира братьям не простила. Она вышла замуж за Василия Болотника, была ему верной женой и родила четырех дочерей. А после стала вдовой.

Многие к ней сватались, когда она схоронила Василия. Красивая молодая вдова, на руках маленькие дочери, говорили, мол, не справится с княжеством, нужна крепкая мужская рука. Сам Дий Верховный тогда помощь обещал. Но не даром, конечно! Даром да без умысла Верховный ничего не делал.

Тайной полюбовницей его предложил стать. Ей? Женой, значит, нельзя, а полюбовницей можно? Кощей тогда явился с тайным посланием от брата. Кантемира спустила на него адских псов и с тех пор даже имя его упоминать запретила.

Но все это было личное. И что бы ни происходило на уровне личных отношений, в интересах княжества дипломатические связи она поддерживала со всеми.

И вот теперь орел принес это послание.

Верховный настоятельно приглашал в гости. Мол, негоже им одним скучать в заточении, чай, не монахини. Пора ко двору возвращаться.

Ко двору? Проклятый циник, Кантемира чуть не взбесилась. С его супругой и полюбовницами знакомиться? А и отказаться нельзя, грозил тогда сам пожаловать в гости. С него станется приехать со всем двором. И, разумеется, с ним увяжется темный гад Кощей. Не зря же Верховный в письме намекал, что давно уже пора им завязывать с враждой.

Княгиня хорошо понимала, откуда ветер дует. А дело было в том, что младшая из ее дочерей Василиса вошла в брачный возраст. Княжество после смерти мужа Кантемира подняла сама, сама дочерей вырастила. Троих старших – Евлампию, Калисту и Марью – замуж за могущественных правителей отдала. А к младшей Василисе должно было перейти отцовское наследство. Решили прибрать к рукам ее княжество? Нет, шалишь, Верховный. Близок тебе будет локоть, да не укусишь.

Дважды княгиня уже раскидывала карты.

Теперь она раскинула снова. На Василису, на судьбу. Угадать, узнать заранее, подготовиться.

Карты не врут.

Вытащила даму бубновую, положила в центр. Сверху три и снизу три, и по бокам. А потом стала выкладывать крестом, да рубашкой кверху переворачивать. Еще в один рядок, и еще.

И в третий раз одно и то же!

Дорога ей дальняя, чужой дом и червовый интерес. А на сердце… Бубнового короля она выкладывала. А сверху все равно ложился трефовый, как ни кинь.

Чушь какая-то выходила.

– Врешь! – рассердилась она и смешала карты. – Врешь!

Замерла, подперев лоб, уставилась взглядом в окно. Надо что-то делать, пока все окончательно не осложнилось. К Верховному ехать придется, но… Когда дверь горницы, служившей княгине кабинетом, отворилась и к ней заглянула Василиса, она уже знала, что будет делать.

– Матушка, звали меня? – спросила дочь.

Княгиня перевела на девушку взгляд и некоторое время смотрела на нее молча. Из дочерей Кантемиры Василиса была самой яркой. Как перо жар-птицы. Подвижная, гибкая, стройная. Губки алые, кожа белая как бумага, брови черные, глаза – штормовое море. Совсем юная, но уже сильная ведьма, а характер… Огонь! Умная, сердечная, но своевольная и разбалованная. И сила-то в девчонке чуялась немереная уже сейчас.

А что будет потом?

Замуж ее надо. Замуж, срочно. А вот за кого? Засылали к ней сватов, да все не то. Не нравились кандидаты княгине.

– Да, – кивнула она, вставая. – Подойди ко мне, дочь.

***

Василиса невольно напряглась, вступление не сулило ничего хорошего. Покосилась на стол, на котором кучкой лежали матушкины гадальные карты. Мелькнула мысль – вот бы самой научиться… Однако тут же задвинула назад неуместную мысль. Не до того сейчас.

– Да, матушка, – проговорила со смиренной улыбкой и подошла, опустив голову.

Смирением княгиню обмануть не удалось. Она оглядела ее, нахмурилась и спросила строго:

– Опять бегала на болото?

Глаза у Василисы сделались большие и честные.

– Грибы собирала, – начала она бодро. – Там на опушке такие мухоморы, как раз для зелья.

А княгиня проговорила, подаваясь к ней ближе:

– Ты мне врешь.

И впилась в нее взглядом. Это был ужасный матушкин прием. Когда она вот так смотрела в глаза, как удав на кролика, соврать было невозможно. Разве что немного утаить.

– Я-а… не вру, – выпрямилась и чуть отодвинулась назад Василиса. – Я собирала грибы. И еще колдовала. Немножко…

– Немножко? – прищурилась княгиня, она занятий дочери колдовством не одобряла, считала, незачем ей. – И как, получалось?

– Да, совсем чуть-чуть, – выдавила она, отводя глаза и отчаянно надеясь, что матушка удовлетворится ответом.

– Получалось, это хорошо, – кивнула матушка и отошла к окну.

Василиса чуть не осела от облегчения, кажется, пронесло. Однако матушка обернулась и заговорила снова:

– Тебе надо срочно уехать. Поживешь какое-то время у бабушки.

Отличная новость! У Василисы аж глаза засияли.

– Едешь прямо сейчас. Тайно. Дам тебе в сопровождение адских псов.

А вот это уже было серьезно.

– Матушка, случилось что-то? – спросила она.

Та обернулась, посмотрела на нее долгим взглядом и проговорила:

– Не случилось, но может. А мы предотвратим. – И вдруг улыбнулась: – Тебя надо надежно спрятать, чтобы кое-кто не нашел.

– Ааа… хорошо, – мало что понимая, кивнула Василиса.

– Все, иди теперь. Я пришлю мамок, они помогут, – княгиня махнула рукой и, казалось, забыла о ней.

Василиса попятилась к двери, а взгляд случайно упал на открытое окно за матушкиной спиной, и будь она проклята, если за окном ей не почудился черный вихрь. Глазам не поверила, обомлела, а матушка, хоть вроде на нее не смотрела, а насторожилась сразу.

– Что?

– А? – захлопала глазами ведьмочка.

Она уже успела сморгнуть, и больше ничего там за окном уже не было. Может, и правда почудилось?

– Что там увидела? – строго спросила княгиня Кантемира.

Ну вот опять. И надо было срочно что-то придумать. Потому что если она признается…

Василиса не хотела даже думать, что будет, если княгиня узнает, что она встретилась с Кощеем и разговаривала с ним. Или это он разговаривал с ней? Ну да, она же была лягушкой. Да еще и голой вдобавок. Ужас, кошмар. Хотя, конечно, кто видел одетых лягушек?

Василиса прокашлялась и максимально четко проговорила, показывая на окно пальцем:

– Крупные комары, матушка. Надо бы подновить заклинание.

– А? Да, надо бы, – озабоченно проговорила княгиня. – Не до того сейчас.

И уже ей:

– Все, Василиса, иди. Собирайся, я пришлю мамок. Да ничего лишнего не бери. А то соглядатаев хватает.

***

Собирали Василису действительно быстро. Княгиня прислала своих прислужниц, и оглянуться молодая ведьмочка не успела, как ей подготовили две переметные сумы, зачарованные так, что в них можно было полдома затолкать. Сложили все туда и с поклоном ей отдали. Мол, дальше сама, госпожа.

А дальше она пошла к матушке на напутствие.

Та уже ждала. Спустилась вместе с ней в конюшню, самолично оседлала и вывела своего игреневого жеребца Сивку. Быстрый конь, как ветер, и такой же неутомимый. Раньше матушка никогда ей Сивку не разрешала брать. Чудные дела.

Василиса смотрела во все глаза и удивлялась. Обычно княгиня белых рук не пачкала. Если на охоту или просто на прогулку выезжала, так ей уже оседланного жеребца конюхи к крыльцу подавали. Стремя держали. А тут – никого, в конюшне пусто. И еще заметила она, что матушка, пока они шли сюда, полог невидимый накидывала, отводила глаза.

Уже когда вышли из конюшни, подошел человек с псарни. Держал на цепи двух адских псов. Они княгине в приданое достались, подарок от отца. А вместе с ними псарь, нелюдимый и страшный. Василиса не слышала, чтобы он вообще когда-то разговаривал. Про него шептались разное, но предан он был княгине как раб.

Адские псы скалились, кося горящими глазами на ворона, сидевшего у Василисы на плече, как будто собирались сожрать.

– Фу, – сказала княгиня. – Охранять.

Кошмарные пасти захлопнулись, и псы послушно замерли. А она повернулась к Василисе. Качнула головой и проговорила серьезно:

– Дочь, я не могу дать тебе стражу, это будет слишком заметно и привлечет внимание. Но вот тебе получше любой стражи будет.

Матушка не имела обыкновения объяснять свои действия, и Василиса привыкла принимать ее решения, не оспаривая. И хотя сейчас ей казались странными все эти приготовления, она видела, что княгиня встревожена. А если так, все имело смысл.

К тому же молоденькой ведьмочке действительно хотелось поскорее попасть к бабушке. Уж там-то, на свободе, она могла сколько угодно учиться колдовать. И кстати, ту матушкину книгу она таки сумела незаметно в переметную суму запихнуть.

«Опять не о том думаешь», – сказала себе Василиса и замерла перед матерью.

Княгиня Кантемира смотрела на нее и хмурилась, как будто сомневалась в чем-то. Потом порывисто обняла, начертила ей на лбу обережный знак и велела садиться на коня.

Остались последние слова.

– Слушай меня, Василиса, – проговорила она. – Слушай внимательно. Я сейчас открою дорогу, и ты с той дороги никуда не сворачивай. Поняла? Сивка сам довезет тебя. Вот, это бабушке Ядвиге передашь.

Неизвестно откуда вытащила и дала ей в руки футляр для письма и факел.

– Как начнет темнеть, он сам засветится. Все поняла?

– Да. Я поняла, – ответила Василиса, пытаясь понять, как матушка делала пространственный карман.

А княгиня шлепнула коня по крупу.

– Ну все. Давай! Скачи, не останавливайся!

Игреневый рванулся с места и понесся ветром. И черные адские псы с горящими красным огнем глазами рядом с ним по бокам. Василисе только и оставалось, что вцепиться в летевшую плащом сивую гриву.

– С дороги не сворачивай, Сивка сам тебя домчит! – донеслось ей вслед. – Как доберешься до бабушки, пришлешь голубя!

– Хорошо, матушка! – откликнулась Василиса.

И тут же взвизгнула:

– Юх-ху!!!

Пока что ей все очень нравилось.

Глава 3

Дорога была странная, колдовская. Как будто особый коридор посреди обычной реальности. Ей еще не приходилось передвигаться вот так – одной. Все в диковинку! Конь летел, как будто путь ему сам под ноги ложился скатертью. Псы рядом, молчаливые, страшные, под ними земля дрожит. А вокруг лес, и понемногу начало темнеть.

Сначала только чуть-чуть затеплился факел, потом немного стал ярче гореть красноватым огоньком. Где-то заухал филин. Не то чтобы ей было страшно, но как-то тревожно стало. Однако верный конь уверенно несся вперед, и лес уже стал узнаваем. Василиса успела краем глаза зацепить старый менгир. Как-то раз с матушкой они мимо проезжали, Василиса тогда еще заметила на нем странную надпись:

«…ь свою найдешь».

Ничего не понятно.

Зато сразу легче стало, оттого что пройдена большая часть пути. А впереди была широкая поляна. В центре большой дуб, сбоку от него круглое святилище. Это была вторая веха. Василиса приободрилась.

Конь на всем скаку вылетел на поляну, псы рядом. Мелькнул тонюсенький месяц в прогалине между деревьями, они уже приближались к святилищу, чтобы оставить его по левую руку.

И в этот момент раздался оглушительный свист.

Так громко, пронзительно, звук словно резал пополам. Мелькнули какие-то тени… От неожиданности Василиса выронила факел и резко дернула поводья.

Конь заржал и взвился на дыбы, уходя в сторону.

«Нельзя сворачивать!» – вспыхнуло в памяти. Но было уже поздно. На миг все вокруг них замерло, словно само время остановилось. А потом дорога, стелившаяся перед ними невидимой скатертью, исчезла.

Факел Василиса выронила, он валялся где-то в траве, стало совсем темно. И в окружавшей их темноте стали один за другим зажигаться огоньки. Глаза. Шорохи вокруг. Ведьмочка крепче вцепилась в поводья, адские псы, глухо рыча, подались вперед.

И тут снова раздался этот убийственный, разрывающий барабанные перепонки свист! Она не выдержала, сорвалась, стегнув Сивку, и понеслась куда-то во тьму. А свист за ней следом, заставляя леденеть кровь. Жуткие огоньки глаз шли по бокам, вой.

– Выноси, Сивка! – зашептала она, пригнувшись к самой шее коня. – Быстрее, миленький!

Конь всхрапнул, пригнув голову, словно хотел сказать:

«Что же, хозяйка, с тропы сошла?! Ведь нельзя было!»

И понесся вперед по ночному лесу. Адские псы подтянулись к ним ближе, они теперь молча шли рядом, лишь время от времени лязгая зубами куда-то в темноту.

Было страшно. Огоньки-глаза подходили все ближе, временами слышался цокот когтистых лап. Василиса гнала вперед, понимая, что ее загоняют. Но выбора не осталось. Сейчас одна надежда была на то, что Сивка вынесет. Надо уйти от погони и как-то дождаться утра! А потом уже…

И вдруг лес, по которому она мчалась, почти не разбирая дороги, разом кончился.

Их вынесло на широкую поляну. А наперерез – всадники. Один из них заливисто и жутко засвистел, заставляя ее пригнуться к шее коня. Сивка взвился на дыбы и громко заржал, адские псы ощерились, с бешеным лаем заскребли землю лапами.

А она застыла, не веря, что это происходит с ней.

Всадники были из степняков. В свете месяца видны были их круглые островерхие меховые шапки с лисьими хвостами. Кони у них низкорослые, чем-то похожие на волков. Вспомнила про волков, и тут же за спиной раздался волчий вой. Степняки понеслись к ней, гикая и выхватывая на скаку кривые сабли. А тот, кто свистел, главный, он просто смотрел ей в глаза и погано смеялся.

Ясно. Хотят взять ее живьем. Известно, что степняки делают с пленными девушками. Несмотря на юный возраст, ей приходилось слышать, о чем няньки шептались.

– Врешь! – сказала себе Василиса.

Она все-таки ведьма. И пусть убивать ей еще никогда не приходилось, сейчас она за дорого собиралась продать свою жизнь и честь.

Но ей и не пришлось.

Внезапно на поляне между Василисой и уже подлетавшими к ней степняками возник черный вихрь. Из него вышел мужчина, высокий, мощный и весь темный. У него не было никакого оружия, только легкий панцирь закрывал его торс. А потом он просто вскинул руки, с которых сорвались черные жгуты силы и тут же оплели первых нападавших.

На то, что случилось дальше, смотреть было невозможно.

Их мгновенно скрутило и высушило, осталась лишь осыпающаяся прахом оболочка. Зато остальные сразу же стали разворачивать коней и бросились врассыпную. Жгуты мрака успели настигнуть еще некоторых, но остальные нападавшие уже исчезли с поляны. А вместе с ними исчезли и волки.

Все так быстро и внезапно!

На поляне с ней остался только этот страшный человек. И человек ли?

Она не видела его лица, но узнала с первого мгновения. Мужчина медленно развернулся и сделал шаг к ней. Василиса невольно сглотнула, мурашки побежали по плечам и спине. Это был он. Кощей. И теперь…

Еще шаг. Уверенный, неспешный, мрачный. Он пугал.

Чувствуя ее страх, адские псы с рычанием бросились на него. А он стоял и ждал их приближения и не думал даже двигаться с места.

И опять было все так быстро, что она не успела сообразить. Псы были уже совсем рядом с ним, они сейчас набросятся и начнут рвать! Василиса вскрикнула, закусив кулак.

Кощей вскинул на нее взгляд, а потом одним движением быстро перехватил обоих псов, сунув руки им прямо пасти. Псы забились на месте, завизжали, словно щенки. И в конце концов беспомощно обмякли, признавая его власть. Еще несколько секунд он подержал так обоих и только потом отпустил. Псы встряхнулись и заскулили. И, как самые обыкновенные собаки, завиляли хвостами.

Василиса была в шоке, молча наблюдала, как он приближается к ней. Не было смысла бежать, она гордо выпрямилась. А мужчина дошел и замер, глядя на нее. Она сидела на спине Сивки, и все равно ей казалось, что он смотрит на нее сверху вниз.

– Опрометчиво было сходить с тропы, княжна, – проговорил Кощей.

Она ждала чего угодно, только не этого выговора. Стало стыдно.

– Это от… – она замялась, отводя глаза. – Все случилось слишком неожиданно.

И хорошо, что было темно, потому что ведьмочку стал заливать румянец досады. Понимала, что во всем случившемся только ее вина. Еще и разбойники эти. Она невольно взглянула на поляну, там остались их кони. А от самих степняков вообще ничего не осталось, только прах.

– Только не вздумай жалеть о них, – мрачно усмехнулся мужчина. – Они заслужили свою смерть.

Ей нечего было на это сказать. Кощей замер, склонив голову набок. Повисла неловкая пауза.

Наверное, ей надо было поблагодарить его за спасение, но слова не шли. Хуже того, чем дальше, тем больше просачивалось осознание того, что она теперь в его власти. И намерения его совершенно не ясны.

Сивка переступил копытами и шумно вздохнул, тряхнув гривой. Это разрушило паузу. Мужчина медленно вскинул кисть правой руки и…

Она уже замерла от залившего ее внезапного ужаса, но вместо жутких плетей черной смерти он всего лишь сделал непонятный жест. Из темноты, словно из ниоткуда, выступил огромный черный скакун с огненными, как у адских псов, глазами, и подошел к нему.

– Позволите сопроводить вас, княжна?

Его поклон был больше похож на шутовской, и в голосе звучала издевка. Но в лице и во взгляде читалось что-то искреннее.

– Да, благодарствую, – пробормотала Василиса.

Разом нахлынуло и облегчение, и понимание того простого факта, что она заблудилась. Сама точно не найдет дорогу ночью, но и признаваться в этом было никак нельзя, потому что сразу вспомнилась матушка. И тут Василиса похолодела. При мысли, что эти ее похождения могут дойти до княгини, ей чуть не стало дурно.

Однако пока она размышляла, мужчина успел вскочить на своего огромного страшного коня и проговорил, указывая рукой вперед:

– Я провожу, тут недалеко.

Ничего не оставалось, как только кивнуть, изобразив улыбку. И они поехали рядом.

– И куда это вас понесло в ночь? – спросил он, глядя на нее искоса.

Странный лукавый отблеск в черных глазах.

– Я… – Василиса прокашлялась, раньше ей приходилось врать только матушке, но сочинять на ходу у нее обычно неплохо выходило. – Я решила выехать на прогулку. Знаете, ночной воздух бодрит.

– Уммм, – протянул он многозначительно и оглянулся на темный лес вокруг. – Несомненно.

А ей вдруг стало легко и почему-то смешно. Наверное оттого, что этот человек (или не человек) не стал ее отчитывать, хотя было за что. И вдруг он сказал:

– Я смотрю, вы вообще любите рискованные прогулки?

И посмотрел прямо на нее. Сразу вспомнилось болото, и как она предстала перед ним лупоглазой лягушкой. А потом еще хуже! Ведь наверняка он видел ее голую. Теперь уже Василиса покраснела от злости.

– А вы… – выпалила она. – Вы любите появляться в самых неожиданных местах!

– Но ведь от этого бывает польза?

Она не ответила, только повела плечом. Ну да, еще бы. Не вмешайся он, неизвестно, чем бы закончилась ее встреча со степняками. А мужчина неожиданно рассмеялся, как будто чем-то теплым и мягким провел по коже. И проговорил:

– Мы почти приехали.

«Как, уже?» – хотелось спросить ей. Но Василиса вовремя спохватилась. Впереди сквозь деревья виднелся частокол бабушкиного терема. И черепа с горящими глазами на пиках. Она повернулась к нему, чтобы поблагодарить и попрощаться, может быть, сказать еще несколько слов.

Ни Кощея, ни его коня рядом уже не было. Она успела заметить только мелькнувший черный вихрь. Нахлынуло внезапное сожаление. Но из потайной двери уже выбежали стражники отпирать ей ворота. А на пороге появилась сама бабушка Яга.

Глава 4

Увидев бабушку, Василиса тут же заторопилась к ней. Потому что бабушка – это безопасность, тепло, защита, вкусная еда. Это – все! Соскочила на землю и утонула в ее объятиях.

И не заметила, каким цепким взглядом старая лесная ведьма Ядвига смотрела в темноту – именно туда, где совсем недавно исчез Кощей. Как ведунья повела бровями и неуловимая усмешка скользнула по ее красивому лицу.

Молоденькой ведьмочке было просто хорошо оттого, что она после всего пережитого наконец-то дома. А бабушка обняла ее одной рукой, другой взяла под уздцы Сивку и завела во двор.

– Пойдем, пойдем. Устала, измаялась, милая, – мягко бормотала бабушка. – Баньку тебе истопить?

Баньку?

– Да, бабулечка! Да… – она поежилась и наморщила носик. – А потом я тебе кое-что расскажу, ладно?

– Ладно, милая, конечно, – кивнула старая ведьма, ласково погладив ее по спине.

Василиса немного смутилась, потому что рассказать ей надо было много чего, а еще надо было подумать, как бы правильно это преподнести. И пользуясь случаем, ускользнула и вернулась к коню. И пока она ходила за переметными сумками, Ядвига обернулась к дюжим прислужникам, голос стал стальным, взгляд тоже.

– Коня расседлать и обтереть хорошенько. А как остынет, засыпать двойную норму зерна. И белого клевера ему. И воды родниковой.

А после снова обернулась к внучке и проговорила с улыбкой:

– Пошли, Васенька, попаришься, отдохнешь. Пирожочки у меня твои любимые, с грибами и с капустой.

И повела ее к терему, стоявшему на высоких деревянных столбах, издали похожих на курьи ноги. По пути сделала знак рукой, и к ним, к самым ногам, спустилась платформа. В обычное время они бы поднялись по длинной витой лестнице, довольно крутой к тому же. Но сейчас Василиса как-то внезапно устала, и сумки вдруг стали ужасно тяжелыми. И потому была очень рада тому, что бабушка решила их слевитировать.

– Ба, а ты научишь меня? – проговорила она, уткнувшись носом в плечо женщины.

– Конечно. Этому и многому другому. Ты книгу захватила? – спросила ведьма Ядвига.

– Да! – тут же оживилась Василиса, а потом вдруг вспомнила, полезла во внутренний карман, вытащила футляр с письмом княгини и протянула бабушке.

– Вот, матушка велела передать. И голубя послать надо!

– Уже послала, – сказала та и спрятала письмо куда-то в один из своих необъятных карманов. – Завтра посмотрю.

А сама вроде бы невзначай спросила:

– А в чем дело-то?

– Ой, я право не знаю, – махнула рукой Василиса. Они к этому времени уже поднялись в бабушкин высокий терем, и она направлялась в свою горницу. – Сегодня столько почтовых птиц было у матушки. Орел прилетал.

– Орел? – переспросила ее ведьма Ядвига. – А что хотел Верховный?

– Не знаю, бабушка, я не успела спросить. Да, и еще была цапля. И матушка карты раскладывала.

– Цапля? И карты? – удивленно протянула та и даже приостановилась. – Хммм.

Но потом сразу опомнилась. Кивнула Василисе и проговорила:

– Ну ладно, ты пока иди, переоденься да поешь с дороги. А я баньку приготовлю.

***

Честно говоря, Василиса была ужасно благодарна бабушке за то, что та не стала с ходу в нее вцепляться и выжимать правду, как это обычно делала матушка. А дала ей спокойно отдохнуть с дороги, поесть и расслабиться.

Потому что она просто не знала, как ей быть.

Рассказать о том, что встретила Кощея на болоте? Да еще про то, как тот легко сумел перейти через порубежный менгир? И надо бы, ведь это означает только одно – охранные руны надо все устанавливать заново. И княгине, если она об этом узнает, очень не понравится!

Но ведь он не вел себя как тать. Ну… разве что немного за ней подглядывал. Но даже при своей политической неграмотности Василиса не могла назвать это враждебным поведением. Или потом. Потом он вообще ее спас. И проводил. Сама бы она ночью дорогу не нашла.

Девушка снова пожалела, что не успела поблагодарить его и попрощаться. Ну и…

Жаль.

В общем, это было сложно.

Но после того, как она попарилась в баньке с медом и росным ладаном, а потом разморенная и разомлевшая отправилась почивать на бабушкины лебяжьи перины, все стало казаться не таким уж сложным и страшным.

Ведь перины-то у бабушки Яги заговоренные, на них сны такие снятся…

И можно подумать до утра, что завтра рассказывать. А утро вечера мудренее…

На этом связные мысли Василисы закончились.

***

Когда молоденькая ведьмочка улеглась спать, лесная ведьма Ядвига, которую обычно кликали не иначе как Яга, вытащила письмо дочери и стала его читать. А после прищурилась. Открыла окно и выглянула наружу.

Там как раз прилетел сторожевой ворон Василисы. Усталый, нахохленный. Немудрено, столько крыльями махал. Сидел, понурившись, на резной кобылке под крышей кровельки над воротами. Как только понял, что Яга на него смотрит, испуганно квохтнул.

– Тю, чисто курица, – усмехнулась себе под нос ведьма и поманила его пальцем: – Иди-ка сюда, милок.

Ворон прилетел, но неохотно. И подходил к столу, за которым сидела Ядвига, неуверенно и бочком.

– Ну, – сказала та, когда он замер против ее лица. – А теперь рассказывай.

И уставилась ему в глаза.

***

К тому моменту, когда бедный ворон осел на столе, жалобно топорща перья, кряхтя и кося глазами, ведьма уже имела полную информацию обо всем, что он видел. Правда, следовало сделать поправку на его личные оценочные суждения.

Ибо птица, она птица и есть, что ей понимать в большой политике.

– Иди, до утра больше не понадобишься, – махнула она рукой, отпуская ворона.

Просто удивительно, с какой скоростью тот умчался. Яга хмыкнула, глядя ему вслед, а потом задумалась. Были у нее и другие источники информации, независимые, так сказать. Постучала пальцами по столу, а потом спустилась вниз и вышла за ворота.

Разумеется, адских псов внутрь за частокол никто не пустил. Иначе не осталось бы ни одной живой птицы на птичнике. Научены горьким опытом, были уже случаи. Как только ведьма вышла наружу, оба пса подбежали и стали ластиться к ней. Она потрепала жутких красноглазых чудовищ по холке и улыбнулась:

– Побегайте, касатики, на свободе, а то Кантемира опять вас запрет. Но прежде…

Надо было послушать и посмотреть их глазами на ситуацию.

Через минуту она отпустила собак и вернулась за частокол. Поднялась к себе в горницу и отправила Кощею вестника с одной простой фразой:

«Видела тебя».

Пусть помучается.

А после со спокойной душой улеглась спать.

***

Из двух бессмертных братьев Кощей был старшим, но в силу своего темного дара и тяжелого характера давно уже жил в добровольной самоизоляции. И даже титул Верховного не носил. Ему это даром не сдалось, пусть величием балуется Дий. Он и при дворе-то появлялся, только когда Дий сбрасывал на него очередное щекотливое дельце.

Вот как в этот раз. Дий вызвал его и заговорил о том, что надо заняться младшей дочерью покойного Василия Болотника. Он ушам своим не поверил. Его аж передернуло.

– Ты ничего не путаешь? – спросил.

Дий насупился и сплел над столом пальцы корзинкой.

– Ничего. Не надо было б, я бы не просил.

Кощей тогда едва сдержался, чтобы не выругать брата по матушке. Помнил он то дело, в которое Дий его тогда втравил. Как будто мало было ему наложниц, закрутил любовь с лесной ведьмой накануне свадьбы.

Ах он, видите ли, увлекся. Кощей отказывался понимать.

Ну куда, спрашивается?! Знаешь же, что договор брачный еще до рождения твоей невесты подписан. И никуда ты не денешься, тебе нужен этот брак, нужен торговый и военный союз. А откажешься, получишь войну.

Так какого ж ведьме мозги морочил? Да, Дий оправдывался, что ничего-де ей не обещал, она все сама надумала. Может, и так. И не могла она не понимать, что выбор тут был очевиден. Между лесной ведьмой Кантемирой и елинской царевной Йерой Верховному придется выбрать политическую выгоду.

Да только ведьма не простила! А разбираться с ней, объяснять, доказывать пришлось Кощею. Которого она в итоге возненавидела, видя в нем источник всех своих бед.

Но больше всего Кощей тогда злился на брата за то, что тот просил еще напоследок письмо любовное передать Кантемире. Хотел бы он знать, что такого было в том письме, что разъяренная ведьма на него собак спустила.

И вот теперь Дий говорил ему, что надо бы заняться младшей дочкой Кантемиры?

– Ты сошел с ума, брат.

– За ней Болотное княжество, – упрямо проговорил Дий.

– А мне плевать!

– Тебе плевать, да!? – вдруг заорал Дий. – Конечно! Тебе хорошо! Это ведь мне пришлось против воли жениться! Это ведь я тащу на себе все бремя власти! А ты не хочешь сделать ничего.

– Я?! – обомлел Кощей.

Да он столько дрался на полях сражений, чтобы отстоять эту самую власть и расширить границы! Да он бич всех окрестных царств. Его именем младенцев пугают.

Верховный малость сбавил тон.

– Брат. Я прошу тебя всего лишь жениться.

Жениться?! Ему?!

Кощей вообще от женщин старался держаться подальше. Потому что вечного бабского нытья и пилежки не выносил, а еще больше его бесила их тупая жадность. Когда-то в молодости бывали у него метрессы, некоторые даже жили какое-то время у него в замке. Вернее, отравляли ему жизнь. После того как одну или двух случайно малость пришиб тьмой, желающих не осталось. А о нем прошла такая слава, что… Оно и к лучшему.

– Ладно, не хочешь жениться, – примирительно заговорил Дий, – так выкради ее.

– Что? – Кощей резко обернулся.

– Выкради, – продолжал тот, мягко поводя пальцами, как будто что-то гладил. – Переспишь с ней, тебе понравится, поверь, заделаешь ребенка.

– Что?!

– Или нет, – добавил, видя, что Кощей смотрит на него зверем. – Но выкрасть надо в любом случае. Это сделает Кантемиру покладистой.

А потом проговорил стальным тоном:

– Мне нужно это княжество.

– Ну и дерьмо ты, братец.

– Я Верховный, – проговорил Дий, вставая. – Говорю тебе как брату: не возьмешься ты, я найду других.

Смотрел на брата и не верил, что все это выслушивает. А тот все говорил:

– Я отправил Кантемире приглашение прибыть сюда. Она примет, у нее просто не будет другого выхода. По дороге девчонку выкрадешь.

– Пошшшел ты.

– Я все сказал.

***

Кощей тогда ушел от Дия, хлопнув дверью. Но потом остыл, решил посмотреть, что ж там за княжна, из-за которой столько разговоров. Зная Кантемиру, заранее уже предполагал, что яблочко от яблони недалеко упадет. Наверняка такая же мегера, как и ее мамаша, только помоложе будет.

А увидел это чудо пучеглазое.

Она же… совсем девчонка. Ребенок.

Занятная. Он мог бы выкрасть ее тогда же, но не стал. Ему вдруг захотелось наблюдать за ней, смотреть, как она вырастет.

Это было непривычное чувство. Кощей сам не знал, чем так зацепила его эта девчушка. Зато он хорошо знал своего брата. Дий от своих планов не откажется. Значит, девчонка в опасности.

Он решил присматривать за ней.

И потому, когда получил от Ядвиги вестника, только хмыкнул. И отправил ей ответ: «Спрячь».

Но разве ж такое шило спрячешь.

Глава 5

Под утро от княгини Кантемиры прилетел сизарь. Пустой. Однако Ядвига не была бы старой опытной ведьмой, если бы не знала, как прочитать это послание. Она унесла голубя в свою горницу, начертила на столе заговоренным мелом колдовской круг с рунами, а в центр этого круга поставила зеркало. И у этого зеркала птицу.

Голубь вздрогнул, встопорщил перья, а потом замер, словно остекленел. И вдруг заговорил голосом Кантемиры. Яга слушала, постукивая пальцами по столу, в конце концов отпустила птицу и недовольно цыкнула.

Затевает ее дочь самую настоящую войну, да не абы с кем, с самим Верховным. И девчонку втягивает. Знала Яга, откуда у этой застарелой ненависти ноги растут. Предупреждала Кантемиру, чтобы не путалась с Дием, не про нее Верховный. Но та ничего не хотела слышать.

Он меня любит, он на мне женится.

Ага. Дий женился на елинской царевне. А она потом тайно ребеночка от него вытравила. Яга тогда была против, но кто ж ее послушал! А лесным ведьмам нет дела, в браке дитя рождено или просто так, по любви. Лесные ведьмы вообще замуж не идут, живут свободно. Сейчас был бы сын.

И вот опять. О мести своей думает, а не о том, что на кону счастье девчонки, а может, и ее жизнь. Но Кантемира всегда была жестокосердой и к себе, и к дочерям. Старших всех сосватала и замуж выдала, не спрашивая их воли. Стерпится – слюбится.

Одна осталась Василиса, младшенькая. Кровиночка. Внучка любимая.

Нет, тут вопросов нет. Яга, конечно, спрячет у себя девочку. Пока Кантемира будет с Верховным воевать, амбициями мериться. Она уже закрыла все подступы к своим землям, так что мышь не проползет, комар не пролетит. Но.

Что там княгиня велела? От Кощея ее беречь, он первый враг? А вот тут бабушка надвое сказала. Ядвига пожевала губами, вспоминая его послание.

«Спрячь».

Был бы врагом, давно бы девку выкрал и был таков.

Да и саму Василису не мешало бы спросить.

Яга решила наблюдать и пока не вмешиваться.

***

Ни о чем этом Василиса, разумеется, не знала.

Она проснулась на заре, прекрасно выспавшись. За окном ее горенки первые солнечные лучи уже позолотили лес. Птички поют, свежесть, тишина. На душе легко и никаких отрицательных эмоций.

Откинулась на подушки и зажмурилась, вспоминая странные сны, что ей снились ночью, и почему-то смутилась и покраснела. Фыркнула:

– Вот еще!

И побежала умываться, а потом завтракать.

Настроение у нее было чудесное, произошедшее уже не казалось чем-то ужасным. Правда, она так и не придумала, что именно будет говорить по поводу вчерашнего, но Василиса особо не тревожилась, ей всегда лучше всего удавалась импровизация.

А на завтрак у них были румяные сырнички со сметаной и бабушкин особый взвар на малиновых листьях и землянике. Василиса сначала набросилась на еду, было ну очень вкусно. Но потом все-таки промокнула губы льняной салфеткой и начала:

– Бабуль, я хочу тебе кое-то рассказать. Ну… насчет вчерашнего.

– Да? И что же?

Бабушка была само благодушие, потому Василиса и решилась выпалить:

– Ба. Знаешь, на меня вчера напали разбойники.

– Да что ты говоришь?! – очень натурально изумилась ведьма Ядвига.

– Ага. Но я Сивку как погнала… э… кхммм, – спохватилась она. – Но я не испугалась.

– Да, ты молодец, – кивнула Яга. – А как же так вышло, ты ж вроде ехала по тропе?

Василиса отвела глаза и уставилась на маленький сучок в левом углу. Пришлось сознаться, но не во всем.

– Случайно вышло. Там были степняки. Один из них так свистел, что у меня чуть уши не лопнули. Но я не испугалась, – молоденькая ведьмочка взглянула на старую. – Я хотела биться.

Яга накрыла ее ладонь своей и с чувством сказала:

– Ты молодец.

Это было ужасно приятно слышать. Василиса приободрилась и спросила:

– Ты же меня научишь? Ну, всем этим приемам боевой магии?

– Угу, – кивнула та. – И мечника хорошего тебе в учителя найду.

– Правда? Спасибо!

Потом она, конечно, опомнилась и проговорила, поморщившись:

– Но мне и не пришлось. Ба, ты только матушке ничего не говори, но степняков разогнал и проводил меня потом Кощей. Он там… Случайно рядом оказался.

Фух. Ну вот, сказала. Почти всю правду.

– Хорошо, не скажу, – улыбнулась та.

А у Василисы отлегло от сердца. Жизнь сразу стала казаться простой и понятной, как всегда, когда она приезжала к бабушке. Всегда хотела стать лесной ведьмой! Никаких тебе вечных придирок и разговоров о замужестве, можно хоть до самой старости жить и не тужить.

Вот кстати!

– Так я пройдусь с утра на речку?

– Пройдись, – кивнула Яга. – Только в воде не сиди долго, простудишься.

– Ага! – выпалила ведьмочка и тут же умчалась без оглядки.

Яга смотрела внучке вслед и хмурилась. Не хотелось бы, чтобы Кантемира своей жаждой мести исковеркала ее судьбу.

***

Собралась Василиса быстро. Книгу матушкину взяла, узелок пирожков, что бабушка ей передала через прислужницу, и скатилась вниз по крутой винтовой лестнице.

Ворон тут же подлетел, уселся на плечо. Выглядел он немного встопорщенным, но вполне довольным жизнью. А за воротами ее встретили два адских пса, на ворона косились, но тоже вроде вели себя мирно.

Так они и отправились на речку.

Идти было недалеко, ведьмочка скоро добралась до маленькой уютной заводи с песчаным плесом. Как только пришла, ворон взлетел на ближайшую ель, смотреть вокруг, псов она отправила погулять, а сама устроилась на берегу с книгой.

Почитала немного, а солнышко поднялось, стало припекать. У воды хорошо. Стрекозы летают над заводью, пчелы. Цветы вдоль берега, касатики, вербейник, лопухи, цикута, сладкий запах в воздухе. И так что-то захотелось искупаться… А потом съесть пирожков.

Василиса огляделась, быстро стянула с себя сарафан и рубашку. Подошла к воде, аккуратно попробовала ногой, а потом разбежалась и нырнула. И плавала, и ныряла, хохоча и отфыркиваясь. Распугивала брызгами стрекоз.

Однако бабушка была права, сейчас только начало лета, вода еще холодная. Она обернулась, чтобы вылезти на берег…

И тут же занырнула обратно.

***

На берегу в непринужденной позе сидел Кощей, еще и одну ногу в колене согнул для большего удобства.

Она тут же занырнула в воду по самый нос. И уставилась на него, судорожно соображая, сколько же он тут сидит и что успел увидеть. С досады покраснела вся.

А ему хоть бы хны. Потянулся, вытащил пирожок из узелка (ее пирожок!) и начал жевать. Другой рукой ближе подгреб к себе ее одежду.

И вдруг строгим тоном спросил:

– Что же вы, княжна, не выставили охранный контур? М?

При этом не забывал жевать пирожок.

А Василису такое зло взяло. Явился сюда, отчитывает ее, кто ему вообще такое право дал!?

– Потому что гостей незваных не ждала, – сердито буркнула, ища глазами ворона, который вроде должен был предупредить ее, если какая опасность.

Между тем зубы у нее уже потихоньку начали клацать, потому что вода в заводи хоть и прогрелась немного, но все равно была еще холодная. Ворон обнаружился там, где и был. Сидел на ели, виновато на нее таращился, переминаясь лапами, но ни звука не издал. Вот же предатель! Василиса смотрела на него и сулила взглядом кары небесные.

А псы? Где, спрашивается, эти адские псы, когда они ей так нужны?!

Пока она вертела головой и озиралась по сторонам, Кощей, этот тать! Доел пирожок и полез за другим. Стал жевать его, а вторую руку еще демонстративно опустил на ее одежду, лежавшую рядом. И как ни в чем не бывало, продолжил читать нотации:

– А незваных гостей никто не ждет.

– Еще бы! – фыркнула она, глядя, как быстро исчезает второй пирожок.

Зубы уже постукивали ощутимо, и кожа покрылась пупырышками.

– Вот именно. И потому охранный контур надо ставить всегда. Если, конечно, дорога девичья честь.

– Чтто?! – она чуть не взвилась! – Д-да как в-вы…

– Хватит мерзнуть там, вылезайте на берег, княжна. А то простудитесь, – выдал он, доедая второй пирожок.

У нее от негодования даже перестали стучать зубы.

– Вылезу, когда вы уберетесь!

– Угу, – протянул он и полез за следующим пирожком.

Он не только не убрался, он еще притянул к себе матушкину книгу и начал ее листать.

– Что за чушь? – проворчал и скривился, как от кислого.

Это уже был предел.

– Это моя книга. Положите ее на место. И отвернитесь. Немедленно! – прошипела Василиса, сжимая кулаки.

Она страшно злилась и вместе с тем ощущала беспомощность положения. Это злило ее еще больше. До слез! Она готова была вопить и топать ногами, как в детстве, готова была лопнуть от бессилия и досады.

Но в этот момент мужчина отложил ее книгу, встал, отошел немного в сторону и повернулся спиной.

– И не вздумайте оборачиваться! – сердито просипела она и стала выбираться на берег.

– Как скажете, княжна, – протянул скучно.

Василиса испуганно замерла, пригибаясь к воде. Он не обернулся, так и остался стоять спиной. Но полез за следующим пирожком.

И когда только успел прихватить узелок?! Возмущение полыхнуло, однако ей не до того было сейчас. Василиса быстро вылезла из воды и стала впопыхах натягивать на себя одежду. А тело мокрое, все липнет, застревает и закручивается, пальцы дрожат. Еще и торопилась страшно, а ну как этот тать все-таки возьмет и обернется!

Рубашку натянула кое-как, завязала пестрые тесемки у горла – сразу стало как-то легче. Сарафан надевала уже спокойнее. Когда оделась полностью, смогла наконец выдохнуть от облегчения и почувствовала себя уверенно.

Теперь можно было говорить относительно на равных, потому что это была ее земля. Да ей достаточно погромче крикнуть, как тут же сбежится бабушкина стража. И тогда Кощею мало не покажется, потому что он тут незваный гость, тать и захватчик.

И кстати! Надо забрать у него свои пирожки.

Как же! Когда Василиса до него добралась, он уже вытащил из узелка последний и целиком отправил его в рот.

– Ыыыы! – сжала она кулаки.

– Уммм? – мужчина насмешливо вскинул бровь.

Потом потер руки, отряхивая крошки. Да еще и выдал приказным тоном:

– Извольте выучить установку простейшего охранного контура, княжна. Стыдно уже не знать этого в вашем возрасте. На моем месте мог оказаться кто угодно.

Ей было много чего ему сказать! Но она только выпрямилась и проговорила:

– Я умею ставить охранный контур!

– Что-то я не заметил, – смерил ее взглядом Кощей.

Протянул пустой узелок, отошел на несколько шагов. И просто исчез в черном вихре.

Первые несколько секунд Василиса прийти не могла в себя от возмущения. Потом погрозила кулаком и высунула язык. И стала собираться, взбудораженная и злющая, потому как Кощей ей все настроение изгадил.

Не успела додумать, раздался топот лап. Примчались!

– Явились наконец? – уставилась она на адских псов. – Где вас нечистая носила?!

Псы косились на нее, вывалив языки, и преданно виляли хвостами.

– Кругом предатели, – проворчала ведьмочка, подзывая ворона.

И пошла вверх по тропинке, сердито сопя и сбивая высокие травинки.

– В следующий раз бери больше с капустой. С капустой вкуснее, – раздалось ей вслед.

Она тут же обернулась, уперев руки в бока, но у заводи никого не было. Тихо, мирно, пчелы, стрекозы, ветерок шелохнул лопухи. Василиса фыркнула и повернулась спиной. Ужасно была сердита, но отошла за деревья и не удержалась, хихикнула.

И тут же спохватилась и побежала скорее к терему, раздумывая по дороге, рассказывать бабушке об этом или не рассказывать. Пока добежала, пришла к выводу, что лучше промолчать.

Но заклинание охранного контура все же решила выучить.

***

В это самое время княгиня Кантемира уже выехала ко двору Верховного. Повозку сопровождала десятка отборной стражи, все вооруженные до зубов. Ехали быстро, княгиня не планировала остановок в пути.

Они успели добраться до границы болотного княжества, и тут дорогу перегородил вооруженный отряд.

– Стой!

Глава 6

Не любил Верховный, когда его водили за нос. Еще больше Дия злило неповиновение. Но с Кощеем всегда было сложно. Старший братец слишком силен, чтобы согнуть его в бараний рог. Его повиновение можно было удержать только силой Верховного, которую Кощей сам же ему и передал. Иначе…

Дий недовольно морщился.

Какого нечистого? Где его братца носит? Давно уже должен был умыкнуть девчонку! Дий создал ему для этого все условия.

В дверь поскреблись.

– Кто? – рявкнул Верховный, оборачиваясь. – Войди.

– Государь, – в щелочку просунулась голова секретаря. – Есть вести. Княгиня Кантемира выехала.

На мгновение сердце Верховного странно забилось в груди и кольнуло. В последний раз они виделись с Кантемирой слишком давно. Он отвернулся, оправляя одежду, молчал секунду, потом приказал:

– Выслать людей. Доставить сюда, даже если придется связать ее.

Секретарь кивнул и безмолвно исчез.

Государь остался один. Порыв прошел, Верховный снова был самим собой. Прежде всего Дий был политиком. Болотное княжество близко к границам степняков, а Верховный смотрел дальше. Гораздо дальше! Прибрав княжество к рукам, он потихоньку занялся бы и этими землями.

И получить желаемое на данном этапе можно было несколькими способами.

Конечно, если бы Кощей просто сделал то, о чем они говорили, все было бы проще. Но. И так не плохо. В конце концов… Дий взглянул в сторону левого крыла дворца, в котором помещались покои его супруги. Нехороший это был взгляд, глаза прищурились.

В конце концов, если он вдруг овдовеет, взять в жены наследную княжну Василису он мог бы и сам. Но это сложно, однако. Сложно. Верховный цыкнул.

Потом представил на миг выражение лица Кантемиры, и жесткая усмешка скользнула по его губам. У Дия вырвалось нервное движение, он сцепил руки за спиной, а левый кулак несколько раз судорожно сжался.

Если уж идти по этому пути до конца, то юная княжна может и не дожить до своего совершеннолетия. Княжество достанется Кантемире.

И тогда…

Политик шумно выдохнул и поморщился.

Лучше бы Кощею поторопиться. И не испытывать границ его терпения.

***

Кантемира выглянула в окно повозки.

Орлы на штандартах. Стража от Верховного.

Нехорошая усмешка исказила красивое лицо женщины. Чего-то подобного следовало ожидать. Княгиня велела остановиться.

Все-таки отряд в двадцать копейщиков с орлами Верховного на панцирях смотрелся завораживающе красиво и одновременно устрашающе. Рослые, мускулистые, красивые как на подбор. Доспехи у всех в знаменитой кузнице Гефия кованы. Вороненая сталь, насечки – вызолоченная бронза. Работу бессмертного не спутать ни с чем.

Кантемира недовольно покосилась на свою стражу. У нее тоже были достойные воины, но не то все-таки, не то. Рядом со стражей Верховного их кольчуги с наплечниками смотрелись как дубовая кора против кованых щитов. Это только испортило ей настроение.

Она откинула шторку, закрывавшую маленькое оконце повозки, но так, чтобы подъехавшему воину Верховного не было видно, что внутри.

– Княгиня Кантемира, – объявил ей командир копейщиков. – Нам велено сопроводить вас с наследной княжной Василисой ко двору Верховного.

Она не пошевелилась, так и продолжала молча смотреть на него. Повисла пауза. Ее стража косилась на госпожу, ожидая приказа. Копейщики Верховного сурово поглядывали на ее воинов.

– Разве у меня не хватает своей стражи? – медленно и надменно спросила она наконец.

– Госпожа, Верховный обеспокоен. На дорогах много лихих людей. Вам и вашей дочери может грозить опасность, – выразительно взглянул на нее воин и почтительно склонил голову.

Так-то, подумала Кантемира и перевела взгляд на дорогу впереди.

Много лихих людей? И Дий из них первый. А второй его мрачный братец Кощей!

Но Дий не знает, что наследной княжны с ней нет, и это хорошо. Тайну нужно подержать до конца. А потом, когда это выяснится, Кантемира знала, что будет ему говорить.

– Благодарю, – кивнула она копейщику. – Передайте Верховному, что я тронута его заботой.

Всадник поклонился, и дальше они двинулись, окруженные плотным кольцом копейщиков. Кантемира усмехнулась про себя, выглянув в узенькую щелку. Высланное Верховным почетное сопровождение больше походило на конвой. И отказаться у нее, в любом случае, возможности не было. Но при мысли, как у Дия вытянется физиономия, княгиня повела головой и усмехнулась.

Опасная игра, но настроение пошло в плюс.

***

Что до наследницы болотного княжества, то юная ведьмочка Василиса в это время как раз в очередной раз умудрилась превратить беднягу ворона. Правда, теперь он почему-то одеревенел.

– Ну, – хмыкнула Яга, увидев новенькую деревянную поделку. – Хорошее украшение для столбиков на воротах.

На что Василиса виновато покосилась на ворона, пожала плечиком и отвела взгляд.

– Ладно, – сжалилась Яга и махнула рукой, освобождая птицу.

Потом повернулась к внучке и выдала с загадочной улыбкой:

– А я тебе учителя нашла, мечника.

Честно говоря, когда Василиса увидела того нового учителя, она была шокирована. Даже восторг куда-то испарился. Это был мужчина. Красивым его даже с натяжкой нельзя было назвать, скорее страшным, но держался незнакомец спокойно и с достоинством.

Темнокожий, но не черный, одежда светлая, чужестранная. Широкое скуластое лицо с крупными чертами. Волосы мелкими косами переплетены, к кончику каждой косы приделано короткое изогнутое лезвие. И два изогнутых меча были у него в ножнах, крепившихся за спиной.

Но главным было даже не это. Красноватые глаза и налет серы. Почти неуловимый, однако же он угадывался. Выходец с той стороны.

Мужчина растянул в кошмарной улыбке губы и поклонился, приложив к груди ладонь.

– Меня зовут Ракш. Рад приветствовать тебя, маленькая госпожа Василиса.

– З… здрасьте, – пробормотала Василиса, оглянувшись на бабушку.

Яга выразительно повела бровями и кивнула учителю, которому предстояло обучать Василису искусству боя на мечах. Мужчина приложил обе руки к груди, коротко поклонился им обеим и ушел в сторону флигеля, в котором помещалась стража.

– Сегодня он подготовит для тебя подходящее оружие, а завтра начнете, – проговорила старая ведьма Яга.

А молоденькая ведьмочка, широко раскрыв глаза, смотрела ему вслед.

Ее матушка, княгиня Кантемира, никогда этой темы не касалась, словно она была под запретом, но Василиса знала, что ее дед не простой человек. Вернее даже, не совсем человек.

Лесная ведьма Ядвига как-то раз нашла в лесу тяжелораненого и выходила его. Тот оказался выходцем с той стороны, да не из простых. Он звал ее с собой, но Яга не пошла. Лесные ведьмы свободны, им замуж выходить нет нужды. А через некоторое время родилась Кантемира. Василиса никогда не видела своего деда, но говорят, Ягу он часто навещал. Адские псы – его подарок дочери.

А теперь он прислал внучке учителя.

Ведьмочка вдруг ощутила эту незримую заботу, о которой она никогда не задумывалась. И в очередной раз подивилась тому, что мать всю жизнь отрицала это, как будто стыдилась. Пожала плечами и обернулась.

Бабушка смотрела на нее внимательно, словно хотела увидеть мысли. И девушка тут же смутилась, потому что мысли у нее были разные и, пожалуй, слишком большое место в них занимал Кощей. Подумать только, все пирожки ее сожрал! Она до сих пор была взбудоражена и пылала возмущением. Ну и… Да!

– Бабуль, мне надо научиться охранный контур ставить. Такой, чтобы от всего!

Та кивнула, складывая губы трубочкой.

– Есть такое заклинание.

То есть в следующий раз этот тать к ней не подкрадется незамеченным? Ага! Ведьмочка уже готова была захлопать в ладоши. Но тут бабушка припечатала:

– Но тебе сначала надо подтянуть теорию. А то совсем сырая.

И добавила с легким оттенком философской досады:

– Эх, не учила тебя ничему Кантемира. Все замуж готовила. А оно в жизни знаешь, как нужно иногда бывает.

Василиса вдруг неожиданно для себя зарделась и скромно проговорила, отводя глаза:

– Да, я знаю.

***

Теперь они ехали действительно без остановок. Кантемира не могла себе позволить даже прогуляться в ближайшие кусты, не то чтобы ноги размять. Не хотела, чтобы до того момента, как они окажутся во дворце Верховного, кто-то прознал, что с ней нет Василисы. На ее повозку и так все время косились, норовя проникнуть взглядом сквозь стены.

Хорошо она сделала, что спрятала девчонку. Княгиня была уверена: привези она ее с собой, из когтей Верховного и его братца ей бы уже не выкарабкаться. Сама же она сотню раз передумала, не поступила ли опрометчиво, приняв это приглашение.

Все-таки дома, на своей земле, она чувствовала себя куда увереннее. Просто не хотела допускать в свой дом все беспардонное ржущее стадо. Знала, что за нравы приняты при дворе Верховного. Распущенная молодежь, зрелые матроны, и те…

Она презрительно передернулась и пробормотала:

– Не завидую Йере.

Сомнительная радость – знать, что твой муж может преспокойно залезть под юбку любой из своих подданных. Видеть их каждый день, смотреть в бесстыжие глаза.

Кантемира лгала себе. Потому что на самом деле до сих пор лютой завистью завидовала той елинской царевне, на которой женился Дий. Его же она с тех пор возненавидела. Потому что лесные ведьмы не прощают измен и предательства. Но теперь у нее был шанс поквитаться за то давнее. Она столько лет лелеяла этот шанс.

Княгиня в очередной раз выглянула в окно. Взгляд уткнулся в спину всадника, ехавшего чуть впереди. Рослый воин, панцирь из вороненой стали, копье. Копейщики Верховного потеснили и разбавили ее собственную стражу и теперь держались куда ближе, чем это было необходимо. Лишнее доказательство того, что она на самом деле пленница.

Постоянное присутствие стражи Верховного раздражало ее, вызывая внутреннюю дрожь и беспокойство. Как будто рука Дия дотягивалась до нее издалека. Держала за горло.

У Дия были на нее рычаги давления, и это был неприятный момент.

Верховный силен, у него огромные возможности. Не говоря уже о том, что его во всем поддерживает его старший брат Кощей. Черное чудовище.

Княгиня опасалась, что Дий не остановится ни перед чем, постарается добраться до Василисы каким-нибудь обходным путем. А она совсем девчонка, молодая. Неопытная, где ей противостоять…

Недавно опять засылали сватов. Кантемира ничего не сказала дочери, но и отказом не ответила. Взяла время на размышление. Предложение было выгодным, сейчас, когда предстояла война с Дием, она все больше склонялась принять его.

Зачем?

Да просто хотелось видеть, как взбесится Дий, когда узнает, что болотное княжество уплыло у него из-под носа. Разгневается? Пусть. Кантемира не боялась его гнева. Он не посмеет сделать ей ничего, просто не сможет.

Не за себя она сейчас тревожилась. Потерять свой единственный козырь в этой войне – Василису. Вот самая страшная угроза. Этого нельзя было допустить ни в коем случае.

Повозка неслась быстро, за окном уже была другая растительность, запах моря витал в воздухе. Женщина невольно прикрыла глаза и откинулась на укрытую мехом спинку сидения. Вскоре они уже должны были пересечь дальние границы Царского города. А там Дий. Что бы она ни говорила себе, Кантемира нервничала перед этой встречей.

***

Весь остаток вчерашнего дня бабушка гоняла Василису по теории, а потом, ближе к ночи, устроила еще и практическое занятие. Молоденькая ведьмочка так устала, что чуть не заснула за столом и еле доползла до постели. А ночью, если ей что-то и снилось, она ничего толком не запомнила. Только матушку видела, и почему-то во сне княгиня сердилась. Остальное – темнота.

Зато утро опять было ясное, солнечное.

И после завтрака предстояло первое занятие с мечником.

Василиса немного робела, когда этот Ракш велел ей выбрать из нескольких разложенных на столе мечей один себе по руке. Мечи были все небольшие, изящные и легкие, явно нездешняя работа. Она не рискнула спрашивать, но сразу заподозрила, что выкованы они были на той стороне.

Выбрала себе прямой меч. Легкий, удобная рукоять. Попробовала замах.

– Это такуба*, хороший выбор, – проговорил Ракш.

Голос у него был густой и толстый, какой-то рычащий. От похвалы Василиса немного приободрилась.

– Только сильно не махай, кончик носа себе отрубишь или ухо.

Она тут же замерла и покраснела с досады. А мечник показал на ворота:

– Прошу, госпожа. Я уже присмотрел подходящее место. Урок требует уединения и полной концентрации.

Подходящее место находилось недалеко от терема Яги, но дорога к нему терялась в густом лесу. Большая круглая поляна, вокруг сосны и ели.

– Здесь, госпожа, – проговорил Ракш и велел начать разминку.

Разумеется, никакого боя пока, ей просто приходилось выполнять простейшие однообразные движения. Которые к тому же не получались правильно. Ракш все время поправлял ее и напоминал, что она должна сосредоточиться.

Сосредотачивалась она, честное слово старалась!

Так старалась, что вспотела от напряжения. Она даже от усердия высунула язык. Вот еще чуть-чуть, и у нее начнет получаться…

И вдруг рядом раздались ленивые хлопки, а ехидный низкий голос провещал:

– Что ж вы, княжна, защитный контур ставить так и не выучились?

Этот… Это чудовище!

Кощей стоял, прислонившись к сосне, наблюдал. Руки сложены на груди, вид самый непринужденный и расслабленный. А Василиса, услышав его наглое заявление, в первый момент подскочила от неожиданности, а потом покраснела от злости и досады.

Потому что, да. Она опять забыла выставить охранный контур. Но она вчера выучила заклинание! Сто раз могла повторить с закрытыми глазами!

А этого нелюдя вообще сюда никто не звал.

И кстати.

Она обернулась к своему новому учителю Ракшу и вопросительно уставилась на него. Разве он не должен ее защищать?! Тот покосился на нее, а потом…

Ракш подошел к Кощею и поздоровался. Без излишней суетливости, но почтительно. А Кощей протянул ему руку для рукопожатия, как если бы они были знакомы. Василиса просто онемела, у нее не было слов.

Поискала взглядом своего ворона. Так и есть, сидел на ветке, косил на нее глазом и молчал, словно воды в рот набрал. Потом стала оглядываться – адские псы тоже стояли в сторонке, хвостами виляли.

Кругом предатели.

А тем временем эти двое закончили здороваться. Ракш с достоинством поклонился Кощею и спросил:

– Ты позволишь продолжать урок, бессмертный?

Василиса задохнулась от возмущения, а этот злодей милостиво позволил:

– Продолжайте.

Поверить не могла своим ушам. Она так и замерла, показывая на Кощея пальцем.

– Не отвлекайтесь, маленькая госпожа, – строго велел ей Ракш и указал, чтобы встала в исходную позицию.

***

Следующий час для юной ведьмочки был полон позора и приступов бессильной злости. Ракш гонял ее по всей поляне, заставляя выполнять разные упражнения. А Кощей смотрел на это все и отпускал комментарии. Василиса просто лопалась от злости.

К тому же она устала, и меч, поначалу такой легкий, теперь уже казался неподъемным и все чаще выскальзывал из руки. Ладони вспотели, в центре уже пекло с непривычки, наверняка будет волдырь. А когда она уже почти выбилась из сил и чуть не растянулась, Ракш вдруг взял и объявил перерыв.

– Пора перекусить, – заявил он.

Обращаясь к Кощею, не к ней!

– Ты прав, темный, – согласился Кощей.

И неожиданно обернулся к выдохшейся Василисе:

– Княжна, я надеюсь, вы захватили пирожки с капустой?

– …?!?

– Я так и подумал. Даже этого не смогли, – притворно сокрушаясь, покачал он головой. – И что из вас только выйдет?

– Что? – обомлела она, чувствуя и стыд, и угрызения совести, и обиду.

– Я захватил, – вмешался Ракш. – Прошу, раздели со мной пищу, бессмертный.

Тот кивнул, и они устроились трапезничать под деревом.

Как будто ее здесь нет!

***

Ей они тоже выдали пирожки. Сидела в блестящем одиночестве, жевала и злилась. А эти двое перекусили по-быстрому, Ракш бросил в ее сторону странный взгляд и вдруг предложил:

– Спарринг?

– С удовольствием, – проговорил Кощей, становясь в позицию.

А в руке его сам собой материализовался меч из вороненой стали. Мощный замах – и большой прямой обоюдоострый клинок с крестовидной гардой со свистом рассек воздух. Ракш кивнул, глядя на это, и извлек из ножен за спиной один из своих изогнутых клинков.

– Нет, оба, – проговорил Кощей.

– Как скажешь, бессмертный, – усмехнулся тот, извлекая и второй клинок.

Пара коротких взмахов, они на какой-то короткий миг замерли друг против друга. А потом начался бой. И Василиса замерла, затаив дыхание.

Это было…

Красиво. Завораживающе.

Мужчины двигались неуловимо быстро, нападали, отскакивали, били с разворотом, уходили от удара. Это было как странный танец. А мечи в их руках сверкали, словно гибкие молнии, и пели невероятную смертоносную песню.

Выдохнуть Василиса смогла, только когда этот поединок закончился. Мечи снова исчезли и скрылись в ножнах, а она все не могла прийти в себя. Наконец мужчины пожали друг другу руки.

– Благодарю, бессмертный, – Ракш прижал к сердцу кулак.

– Хороший бой, темный, – кивнул ему Кощей.

Потом обернулся к ней:

– Успехов, княжна.

Он исчез в черном вихре, и после этого как-то все померкло, что ли. Но урок на этом не закончился, Ракш еще гонял ее какое-то время, и только потом, когда она уже была как выжатый лимон, они отправились домой.

И все это время Василиса не знала, что чувствует. Раздражение, восхищение? Слишком уж неоднозначное впечатление у нее осталось. А завтра, Ракш сказал, они будут заниматься еще. И нет, она конечно же не ждала, что завтра тоже на ее занятия снова явится Кощей. Но заклинание охранного контура отрабатывала весь вечер.

***

К тому моменту, когда княгиня Кантемира добралась до царского города, наступила ночь. Ее повозка, сопровождаемая двумя отрядами стражи, прогрохотала колесами по каменным мостовым и въехала в высокий белокаменный замок с вычурными кровлями.

Факелы, много огней. Княгиню ждали.

Верховный не отрываясь смотрел из окна, как суетится дворня, потом резко обернулся к секретарю и приказал:

– Запереть ворота.

Примечание:

* Такуба – туарегский традиционный меч, имеющий прямое обоюдоострое лезвие.

Глава 7

Не успела повозка въехать во двор, как ее немедленно окружила целая толпа. Будто мало того, что ее окружал отряд копейщиков, так еще набежала местная стража и прислуга. Орлы кругом. Ярко полыхающие факелы.

Дий решил пустить пыль в глаза? Княгиня скрыла мрачную усмешку.

Торжественная встреча, которую ей устроил Верховный, откровенно злила Кантемиру. Она ведь понимала, к чему это все. И вовсе не ей предназначена суета вокруг. Нет. Болотное княжество, вот что Дий видит сейчас прежде всего. А не ее.

Это было болезненно и оскорбительно. И за это он ответит.

Она убрала все эмоции с лица и открыла наконец дверцу повозки. Много кто бросился помочь госпоже ступить на землю, однако она подозвала доверенных людей из своей стражи. Никто не решился княгине отказать в подобной малости. А ей только то и нужно было.

И хорошо, что Верховный не кинулся встречать ее сам. Иначе у нее не вышло бы задуманное. Потому что выходила она из повозки не одна. С ней была девушка, закутанная в покрывало с головы до ног. Кукла, морок. Но Дию об этом до поры до времени не надо было знать.

Княгиню Кантемиру с «дочерью» проводили в отведенные им покои, где и провела она ночь до утра.

***

Странную смесь чувств испытывал Верховный, издали глядя на эту женщину. Столько лет прошло, столько взаимных проклятий, а она все еще волновала его. Но теперь это был уже другой интерес.

Он примет ее утром. А до того даст возможность оценить богатство его дворца. Проникнуться величием и понять, что его воле противиться нет смысла. Для нее же лучше будет покориться добром. А нет?

Дий жестко усмехнулся. Он умел убеждать.

***

Пока этой ночью где-то далеко решали ее судьбу, молоденькая ведьмочка просто спала.

А потом настало утро.

После вчерашних упражнений с мечом и усиленной зубрежки заклинаний Василиса еле смогла продрать глаза. И хоть утро снова было безоблачное и солнечное, она еле выползла из постели, стеная и охая.

Болело все. Каждая мышца и каждая косточка. А бабуля еще и запретила обезболивать все это магией. Сказала, что мышцы должны разработаться и прийти в норму естественным путем, иначе не будет достоверного результата.

– Ой-ой-ой, – кряхтела и жалобно взвизгивала ведьмочка, бочком залезая под холодную струю, лившуюся из бочки, закрепленной под потолком летнего душа.

Да. Ведь бабушка еще и предписала ей по утрам бодрящий холодный душ.

Бодрости оно ей, конечно, прибавило. Так что глаза на лоб повылазили. Однако к завтраку Василиса уже смогла спуститься, не охая и не кривясь.

– Ну-с? – смерила ее взглядом Яга. – Будешь дальше на мечах заниматься или ну его?

Тон, которым это было сказано, обманчиво мягкий, чуточку насмешливый. Бабушка вроде бы жалела ее, давая путь к отступлению, а на самом деле испытывала.

Покажи, чего ты стоишь. Не отступишь ли ты перед первыми же трудностями?

Ну уж нет.

Василиса не собиралась отступать. Во-первых, она бы никогда не хотела уронить себя в глазах бабушки, которая для нее была даже большим авторитетом, чем мать. Княгиня Кантемира всегда была отстраненной и сосредоточенной больше на делах, чем на детях. Василиса безусловно подчинялась матушкиной воле, но любила она по-настоящему бабушку. И втайне всегда мечтала стать настоящей лесной ведьмой.

Но в будущем ей светило замужество. Сосватают ее, сыграют свадьбу – и все, конец свободе. Придется сидеть целыми днями в тереме, заниматься унылыми хозяйственными делами. Василису от этой перспективы пробирала дрожь. Увы, она не могла выйти из матушкиной воли до совершеннолетия. Но.

Пока у нее еще оставалось время, юная ведьмочка старалась добрать все, что могло бы дать свободное обучение. Зачем, если она потом все равно выйдет замуж? Василиса иногда задумывалась на эту тему, и готового ответа у нее не было.

Хотя бы ради того, чтобы однажды утереть нос Кощею. Вот.

– Буду, – твердо кивнула она.

– Молодец, – спустя какое-то время проговорила старая ведьма, смерив ее удовлетворенным взглядом, и тут же переключилась на насущное. – Ты ешь, Васенька, ешь.

Аппетит таки пришел, причем зверский. И пока Василиса уписывала кашу с молоком и маслом, бабушка Яга все подкладывала ей поближе разные вкусности. А потом как бы невзначай пробормотала:

– Я тебе там пирожочков собрала.

И пауза.

– Ммм, – закивала с полным ртом Василиса.

– С капустой.

Она даже перестала жевать и так и уставилась на Ягу круглыми глазами, пытаясь понять, что именно бабушке известно. Однако по лицу старой лесной ведьмы этого было не угадать. Только мелькнули во взгляде лукавые огоньки и тут же исчезли.

– Еще каленых яиц, лучка зеленого, огурчиков, калачей. И взвар, – продолжала она как ни в чем не бывало. – Чай, мечом как намашешься, есть захочется.

Василиса предпочла эту тему не обсуждать.

***

После завтрака были занятия.

Ракш уже ждал во дворе, держа солидную корзинку в руках. И Василиса невольно покраснела, особенно вспомнив последнее напутствие бабушки.

«На речку вздумаешь пойти, осторожнее там. Вода еще холодная, как бы не застудилась».

У нее и в мыслях не было идти на речку после занятий! Да еще после того позорища, когда ее там застукал Кощей. А теперь она думать ни о чем другом не могла. Кошмар какой-то.

Однако Ракш быстро прекратил ее душевные метания. Сунул ей в руки объемистую корзину с едой, да еще и меч ее присовокупил.

– Все свое надо носить с собой. Учись, маленькая госпожа.

Она хотела сказать, что еда вообще-то не для нее! Но Ракш уже ушел вперед. А ей пришлось, пыхтя, как рассерженный еж, тащиться со всем этим сзади. Зато все лишние мысли из головы выветрились сами собой.

К тому моменту, когда они добрались до поляны, Василиса была ужасно зла и прямо рвалась в бой. Ракш махнул ей рукой, чтобы оставила корзину, а сам занял позицию в центре. Она быстро пристроила корзину в развилку ветвей, схватила меч и уже хотела бежать начинать тренировку…

И вдруг вспомнила.

Охранный контур. Ядовитая улыбка скользнула по губам ведьмочки.

– Ага. Пусть сейчас попробует пробраться! – пробормотала она.

И выставила на всю поляну самый настоящий купол. Непроницаемый щит, хоть и прозрачный. А потом побежала к центру поляны и встала против своего учителя. Тот ее работу сразу заметил. Повел глазами над головой и вокруг, одобрительно крякнул и проговорил, взмахнув несколько раз мечом:

– Приступим, маленькая госпожа.

Василиса аж просияла от удовольствия, что ее вроде как похвалили. И только собралась занять позицию, как откуда-то странный раздался звук, как будто лопнул мыльный пузырь. Оказалось, что это пошел радужными сполохами, а вскоре и вовсе исчез установленный ею охранный контур.

– Неплохо. Но, увы, плохо, княжна, – раздался низкий насмешливый голос.

А следом на поляну ступил Кощей.

Василисе вдруг показалось, что у нее сердце запрыгало в груди.

От злости, конечно же. Совсем не от радости, что снова его увидела. От злости и от возмущения, что этот тать купол ее защитный порушил! И кстати, как он его порушил? Ведь бабушка говорила, что это на все случаи жизни… Василису охватило недоумение, а потом стало досадно и неприятно. Неужели она такая бесталанная?

– На самом деле, княжна, совсем неплохо, – проговорил Кощей.

Он неожиданно оказался к ней ближе, чем Василиса думала. Ведьмочка взглянула на него исподлобья, повела плечом и отодвинулась.

– Просто это заклинание обходимо для таких, как… – Кощей оглянулся на Ракша. – Твой учитель или я. Человека, зверя, даже колдуна оно задержит. Но у бессмертных и у темных другая магия.

Ведьмочка невольно сглотнула, слушая его. Потом проговорила, по-детски растопыривая пальцы, она всегда так делала, когда волновалась:

– А что же мне… Можно же как-то…

– Хотите научиться, княжна?

Прозвучало так просто. При этом Кощей смотрел ей в глаза, а у Василисы дыхание сбилось. Все-таки она робела перед этим непонятным мужчиной. Особенно если он не язвил и не пакостничал, а вел себя вот как сейчас. Ей даже смотреть на него почему-то было трудно. А еще невольно пришел на память тот вчерашний бой, невероятная, необъяснимая красота, с которой он двигался.

Ой, что-то не туда ее понесло…

Ведьмочка кивнула и с трудом заставила себя выдавить:

– Да.

– Темный, – Кощей обернулся к ее учителю, – покажешь защитные плетения?

– Конечно, – степенно кивнул тот.

И тут же ткнул пальцем на место перед собой:

– Начинаем.

Ну да, занятие же. Она уже вытащила из ножен свой меч и хотела занять позицию.

– Подожди, темный, – снова вмешался Кощей.

Странная тень пробежала по его лицу, делая выражение вовсе нечитаемым. А потом он вдруг извлек из воздуха клинок. Почти такой же, как и тот, что был у него, тоже выкованный в кузнице Гефия. Только изящный, тонкий, женский. Она разглядывала его, затаив дыхание. Вороненая сталь, арабеск на лезвии – вызолоченная бронза. Эфес был крестообразный, а в навершии голова сокола. Работа бессмертного.

– Попробуй его, – сказал, протягивая ей клинок.

– Это мне? – растерялась Василиса.

Этот большой, непонятный и немного страшный мужчина кивнул.

– Возьми его в руку.

Замирая от волнения, Василиса взялась за рукоять. И вдруг ладонь сильно обожгло. Она охнула, хотела разжать руку и отбросить от себя это опасное оружие. Но Кощей строго приказал:

– Терпи! Он должен к тебе привыкнуть! Сейчас пройдет привязка.

– Что же это? – ведьмочка обиженно надулась и облизала губы.

Но жечь действительно перестало, а рукоять легла в ладонь как влитая.

– Вроде все… – опасливо качнула головой Василиса.

И оглянулась на них, не зная, что делать дальше. Ракш молча смотрел на нее, скрестив руки на груди, а Кощей проговорил:

– Теперь выпрями руку и представь, что ладонь пустая. Разожми ее.

Она на всякий случай прикрыла глаза.

– Ну, представила.

Приоткрыла глаз – ладонь действительно была пуста.

– А теперь представь, что меч у тебя в руке и сожми ладонь.

Меч снова был в ее руке. Кощей удовлетворенно кивнул.

– Теперь он будет признавать только тебя.

– Что? – не поверила своим ушам Василиса.

– А если ты дашь ему имя, то сможешь вызвать в любое время, где бы ни находилась.

Василиса сначала просто не верила. Потом смутилась окончательно и замотала головой.

– Нет-нет, что вы… Это слишком ценный подарок.

– Чушь, – невозмутимо пожал плечами Кощей. – Это вам, княжна, за те пирожки.

И уставился на нее, выразительно приподняв бровь. Василиса притихла, переводя взгляд на Ракша. А ну как Кощею вздумается при учителе рассказывать, при каких обстоятельствах были съедены те пирожки. Однако он промолчал.

За это ведьмочка была ему благодарна. Вот честно. Выдохнула от облегчения и даже выдавила подобие улыбки:

– Спасибо.

Но тут уже не выдержал Ракш. Подошел и оглядел клинок, потрогал лезвие пальцем, восхищенно поцокал языком:

– Стоящая вещь.

И тут же предложил:

– Попробуй его в деле, маленькая госпожа.

Ой. Ну если так… Имя? Она еще раз осмотрела замечательное, словно живое, оружие в своей руке и мечтательно сказала:

– Я назову его Игла.

– Хорошее имя для клинка, – хохотнул Ракш. – Женское.

И эти… нехорошие люди… дружно засмеялись.

Но Василису этим было не пронять. Наконец-то у нее появилось собственное оружие. Да еще такое, которое она легко сможет спрятать от матушки. И вот эта последняя мысль ей больше всего понравилась.

***

Примерно в это же время ее матушка княгиня Кантемира шла на первую встречу с Верховным. Разумеется, она была одна. Пусть Дий гадает. Интригу княгиня решила подержать до конца.

А кукла осталась в покоях. Хорошая кукла, качественная, прислуга не смогла бы определить, даже подойдя вплотную, что это морок. Темная кровь, доставшаяся Кантемире от отца, давала много разных возможностей.

О которых Дий даже не подозревал.

Взгляд скользил по обстановке южного дворца – непривычно, богато, красиво.

Интересно, каков он сейчас, Дий? – подумалось Кантемире. Изменился? Ведь столько лет прошло. Потом вспомнила про супругу Верховного, Йеру. Взбаламутился в душе ядовитый осадок, вспыхнула вновь ненависть. И все же, что бы она себе ни говорила…

Она предвкушала эту встречу.

Глава 8

Из потайной комнаты, искусно скрытой за стеной, Йере было видно весь коридор. Высокая статная женщина в широком красном балахоне прошла мимо нее и направилась к двери кабинета Верховного. Задранный подбородок, непомерная гордыня.

Выскочка была все так же красива, как и много лет назад.

Яркая, как ядовитая островная змея. Простой балахон, и тот смотрелся на ней вызывающе. Красный цвет приковывал взгляд. Но главным было даже не это, а какая-то опасная, обжигающая привлекательность. Змея. Лесная ведьма.

Йера отвернулась, на миг прикрывая глаза. Когда она их открыла, в прозрачных зеленых глазах царицы сверкала ненависть. Ее супруг дал этой болотной княгине аудиенцию наедине.

Ее неверный супруг.

Постоянные измены Дия оскорбляли ее. Порой хотелось удавить мужа собственными руками, пока он спит. Йера даже видела яркие картины, как она делает это. Как хрипит и бьется в агонии ее муж. Но Йера никогда бы это не сделала.

Потому что в этом не было смысла, потому что просто бы не смогла.

Ей, елинской царевне, было горько в этом признаться, но она любила это чудовище в прекрасной оболочке. Любила извращенной больной любовью нелюбимой женщины. Иногда ей казалось – сумей она родить ему сына, все сложилось бы иначе. И он не стал бы так рьяно искать любую возможность обзавестись наследником. Нет. В это Йера не верила. Жадность до женщин, жадность до власти – этого не изжить. Все дело в его проклятой бессмертной породе.

Но ведь и ее привлекала власть.

И ни за что на свете Йера не отказалась бы от своего положения.

Измены Дия ранили ее гордость. Но только сейчас царица испытала подлинную тревогу.

Неспроста Верховный вызвал сюда княгиню Кантемиру и ее дочь. Чего он хотел? Сосватать девчонку Кощею? Или прибрать себе?

У супруги Верховного, как и у всякой ревнивой жены, следившей за неверным мужем, были свои шпионы. Ей было известно обо всех замыслах Дия, в том числе и об этом. Сначала, когда Йера только узнала, что Дий хочет подмять под себя болотное княжество и оттуда получить доступ к землям степняков, она могла только поаплодировать его политическим амбициям. Больше власти, больше влияния, больше богатства. Больше!