Читать онлайн Двери бесплатно
Прабабушка
– Бабулечка, спасибо, что согласилась с Ксюшей посидеть! А то её сегодня совершенно не с кем оставить! Скорее бы уже занятия в школе начинались! – мама чмокнула бабушку Машу в щёку.
– Ну что ты, мне всегда в радость, когда у меня Ксюшенька гостит…
Но мама уже не слушала.
– Ксенья, веди себя хорошо, бабушке Маше не надоедай, я вечером тебя заберу.
Ксюша хотела спросить, а когда это она вела себя плохо, но мама, взглянув на часы, воскликнула:
– Опаздываю! – и, поцеловав Ксюшу, стремительно испарилась.
Бабушка Маша слегка покачала головой, потом улыбнулась и спросила Ксюшу:
– Завтракать будешь?
– Нет, я дома позавтракала! Давай, лучше чем-нибудь интересным заниматься будем!
– Давай, – согласилась бабушка, и они прошли в комнату.
Вообще-то, бабушка Маша была Ксюше прабабушкой, бабушкой её мамы. Ксюша считала, что ей повезло. У всех детей было по одной-две бабушки, а у неё целых три! Правда, бабушка Света жила далеко, где-то на Дальнем Востоке. Ксюша видела её всего два раза, когда та приезжала в гости. Она привозила удивительные сувениры и рассказывала не менее удивительные истории про те места, где жила. Ксюша мечтала, когда подрастёт, съездить к бабушке Свете в гости.
Бабушка Рая была научным сотрудником. Ксюша не очень понимала, что это значит, знала только, что бабушка Рая занята очень важным и ответственным делом, и у неё совсем мало свободного времени.
Больше всех Ксюша любила бабушку Машу. Она хоть была и старенькая, но весьма бодрая и энергичная. И с ней было очень интересно. Бабушка Маша знала огромное количество всяких занятных историй, как из книжек, так и из собственной жизни. И в квартире, где жила прабабушка, было очень интересно и необычно. Дом, в котором была прабабушкина квартира, родители называли «сталинским». Ксюша не понимала, что это значит, но думала, что такое название указывает на особенность дома. Ну, например, что он крепкий, как сталь. Или еще что-нибудь подобное. И в самом деле, дом был совсем не похож на те дома, в которых жили все остальные родственники и знакомые.
В подъезде было два входа: один вёл на улицу и назывался «парадным», другой – во двор, и почему-то именовался «чёрным», хотя ничего чёрного там не было. Лестница в подъезде была с очень красивыми кружевными перилами, а скрипучий лифт находился в сетчатой клетке, двери лифта надо было закрывать самим.
Не менее интересной была и сама квартира. Потолки были высокими-превысокими, и не гладкими, а украшенными всякими цветочками и завитушками вокруг люстры и по углам. Люстра была вся из висячих стекляшек, когда окно открывали, и в комнате был сквозняк, стекляшки хрустально звенели. Стены были толстыми, а подоконники такими широкими, что на них спокойно можно было сидеть и даже лежать. Чем и пользовался степенный и ленивый кот Маркиз, который постоянно дремал на окошке, греясь на солнышке. Мебель и вещи в квартире тоже были необычными. За стеклянными дверцами шкафов виднелись хрупкие статуэтки, изящные чашки с позолотой и нарисованными гирляндами цветов, хрустальные вазы и малюсенькие стаканчики. Когда у бабушки Маши собирались гости, вся эта нарядная посуда перекочёвывала на большой, застеленный белоснежной скатертью стол, и угощение становилось от этого ещё вкуснее. (Кстати, бабушка Маша замечательно готовила, и угощала гостей на славу).
Другие шкафы были заполнены книгами. Их было так много, что Ксюше не верилось, что можно прочесть их все. Но бабушка Маша всегда за одну минуту находила нужную книгу среди множества других, а в книге всегда открывала ту страницу, которая её интересовала.
И бабушка Маша никогда никуда не спешила. Если Ксюша была у неё в гостях, то всё своё время и внимание она отдавала правнучке.
– Так чем же мы сегодня займемся? – поинтересовалась бабушка Маша.
Внимание Ксюши давно привлекала довольно большая деревянная шкатулка, видневшаяся в глубине шкафа, который бабушка Маша звала сервантом.
– Бабушка, а что там?
– Да так, разные пустяки, бижутерия, которую я носила в юности. Храню на память. А шкатулку мне подарил мой дедушка, когда я ещё и в школу не ходила. Вот какая старина.
Шкатулка по боковым стенкам была украшена резьбой, а на крышке красками нарисована картина: поле, а вдали лес.
– Это копия картины известного художника Шишкина. Станешь постарше, сходишь в Третьяковскую галерею, там много его картин.
Ксюша открыла шкатулку и погрузилась в созерцание хранящихся в ней сокровищ. Она доставала вещицы одну за другой, а бабушка Маша рассказывала о некоторых из них истории. Вот эта длинная нитка розовых бусинок из искусственного жемчуга была ещё длиннее. Но, как-то раз Маша, тогда ещё школьница, надела бусы в театр, и так волновалась от происходившего на сцене, что теребила и крутила жемчужную вязку, пока нитка не порвалась, и бусы не рассыпались. Маша в антракте долго ползала под креслами и собирала раскатившиеся бусинки в сумочку. Разумеется, удалось найти не все.
А вот эта брошка с переливающимися камешками сделана из чешского стекла. Тогда оно было в большой моде. Эта брошка украшала Машино платье на школьном выпускном балу…
Ксюша разглядывала каждую «драгоценность» и примеряла их перед высоким старинным зеркалом. Оно немного потускнело от времени, но из-за этого отражение становилось только лучше: казалось каким-то загадочным и волшебным.
Наконец, шкатулка опустела. Дно прикрывал вырезанный по размеру листок голубой бархатной бумаги. Один край листка чуть загнулся, и под ним что-то прощупывалось. Ксюша отогнула уголок и извлекла на свет неприметную вещичку: кулончик из какого-то тусклого металла на тонком шнурке. Подвеска была полая, цилиндрической формы. Так себе украшение.
– Бабушка, а это что?
Бабушка Маша взяла предмет в руки и стала его очень внимательно рассматривать сквозь очки.
– Надо же, нашёлся, – бормотала она себе под нос. – А я думала, что он давным-давно пропал…
Маша повторила вопрос:
– Что это?
Прабабушка внимательно посмотрела на Ксюшу.
– В двух словах об этом не расскажешь. Хочешь узнать одну интересную историю?
– Да, да!
– Только уговор. Никому об этом не рассказывай. Секрета особого тут нет, но история эта настолько неправдоподобна, что люди могут решить, что прабабушка Маша на старости лет повредилась умом.
– Ну что ты, бабушка! Кто о тебе так подумает? Мама и папа говорят, что ты идёшь в ногу со временем. И с ноутбуком ты прекрасно управляешься, и со смартфоном!
– Да, стараюсь не отставать. Жизнь вообще очень интересная штука, хочется всё успеть и всё познать. Но всё же обещай, что не будешь ни с кем делиться тем, о чём я тебе расскажу.
– Обещаю!
– Ну, слушай.
Жила-была девочка Маша. Было ей столько же лет, сколько тебе сейчас. Давно это было. Хотя мне кажется, что и не слишком давно… Когда девочка была маленькой, родители звали её Машей, а старший брат – то Машей, то Марусей, а иногда и Марысей. Маше нравилась героиня книжки «О гномах и сиротке Марысе», и она не возражала. Вообще-то, она считала, что ей здорово повезло, что у неё есть такой брат. Он был на три года старше Машеньки, и она считала его ужасно умным. На все вопросы младшей сестрёнки он всегда отвечал подробно и серьёзно. А ещё он её опекал и охранял. Горе тому шалуну, который осмеливался дёрнуть Машу за косичку или подставить подножку. Маша любила и уважала брата, но ей всё же иногда хотелось вырваться из-под его опеки.
Почтовик
Началась эта удивительная история весной. Маша заканчивала первый класс, а брат Володя – четвертый. Он в глазах сестры был почти взрослым. Родители доверяли ему присмотр за сестрёнкой, пока они не вернутся с работы. Володя разогревал на плите еду, кормил Машу, затем следил, чтобы она садилась за домашнее задание. Наверное, ему хотелось бы заняться своими делами, но он считал себя настоящим мужчиной. Если поручили какое-нибудь дело, его надо выполнять хорошо.
В тот день Маша чуть-чуть задержалась из школы: попрыгала с подружкой в классики. До дому ей разрешали ходить самостоятельно, потому что школа была недалеко. Но ключ от квартиры не доверяли.
У Володи уроки в этот день закончились раньше, но ждал он её не дома, как обычно, а около подъезда.
– Маруська, где пропадаешь? Мне надо срочно забежать к Саву!
Сав – это был Савельев, тоже Володя, из соседнего дома, друг брата.
– Надо – иди, – пожала плечами Маша. – Я тебя не держу!
– Вот ключ. Поднимайся в квартиру, ничего там не набедокурь. Я буквально на пять минут. Сав обещал мне книгу одну дать почитать, всего на один вечер. Сама понимаешь, надо успеть! Дверь запри, к плите не подходи! Поняла?
И брат умчался.
Маша всё сделала, как ей было сказано. Зашла в квартиру, повесила ключи на гвоздик, сняла пальто, переобулась в домашние тапочки и пошла в комнату.
То, что она увидела, поразило её. За маленьким столиком около окна сидел какой-то незнакомый человек, а, скорее, человечек. Он был так невелик ростом, что положил на стул целую стопку книг и восседал на них. Ещё одна книга лежала перед ним на столике. Кажется, он её читал перед приходом Маши.
Не успела она ещё спросить, кто он, как сюда попал, и что ему надо, как странный гость заговорил первым:
– Ма-рия? Я не ошибаюсь? Ну и позвольте полюбопытствовать, почему вас приходится так долго ждать?
– Я была в школе… – пробормотала девочка. – А вы кто?
– Что, разве не понятно? Я – Почтовик!
– Почтальон? – переспросила Маша. Она хорошо знала их почтальона – тётю Зою, крупную женщину с тяжёлой сумкой через плечо. Тётя Зоя заходила в подъезд и раскладывала по почтовым ящикам письма, открытки, газеты и журналы. И все очень радовались её приходу. На тёте Зое всегда была синяя куртка и синий же берет.
Незнакомец был одет совсем не так. На нём была зелёная фуфайка и апельсиново-оранжевые штаны, широкие, как у клоуна в цирке. На голых ногах были блестящие чёрные галоши, а не голове – вообще ничего. Вернее, на вершине лысой макушки рос клок курчавых серебристых волос. И два таких же пучка украшали его щёки по бокам.
– «Кажется, это называется – бакенбарды» – вспомнила Машенька.
На запястьях незнакомца были повязаны тонкие синие ленточки, и он, подняв руки, выразительно потряс ими, как будто демонстрировал удостоверение личности.
– Не почтальон, а Почтовик! Никакого уважения! – возмутился гость. – Ладно. Извольте получить посылку и расписаться!
Он протянул Маше крохотный мешочек из полупрозрачной ткани болотного цвета. Девочка развязала тесёмки и вытряхнула на ладонь не совсем понятный предмет. Это был, скорее всего, кулончик на тонком шнурке. Подвеска была выполнена в виде цилиндрика толщиной с карандаш и длиной сантиметра три. Особой красотой предмет не отличался.
– Что это? – спросила Маша, вертя в пальцах непонятную вещицу.
– Ну и молодежь пошла! – проворчал Почтовик. – Ничего-то они не знают, всё им объясни, да растолкуй! Не видно разве, это – проводитель! Всё, мне пора, и так задержался. Не забудьте расписаться в получении!
– Где? – спросила оторопевшая Машенька.
– Да где хотите, не всё ли мне равно! Имейте в виду, терять эту вещицу нельзя. Могут быть крупные неприятности. Вещь дорогая. Было бы благоразумно всегда иметь её при себе. Понадобиться может внезапно. Вы ведь понимаете, пора возвращаться! Ждите. Ну что же, желаю здравствовать!
Он отодвинул книгу, которую перед этим читал, ворча при этом себе под нос:
– Бывал я в тех местах, и не раз. И совсем там не так! Пишут, сами не знают что…
С этими словами Почтовик одним махом вскочил (ну просто взлетел!) на подоконник и шагнул прямо сквозь стекло на ветку дерева, росшего под окном. Кажется, пока он проделывал это, то стал ещё меньше, потому что легко разместился на спине поджидавшей его вороны, которая тотчас расправила крылья, и через пару секунд за окном уже никого не было. О странном визитёре напоминала только стопка книг на стуле. И раскрытая книга на столике. Это были «Приключения Незнайки». В Машиной руке был зажат непонятный кулончик.
Не успела девочка прийти в себя, как в прихожей раздался звонок. Маша открыла и впустила брата.
– Я тебе сколько раз говорил, что нужно спрашивать: «Кто там?», – не упустил случая преподнести сестрёнке очередное нравоучение Володя.
Но она стояла, не реагируя на его слова, и брат забеспокоился:
– Что с тобой? Заболела? Или в школе что-то случилось? Если тебя обидел кто-нибудь, только скажи, он пожалеет!
И Маша поведала брату об удивительном событии, которое произошло с ней пару минут назад.
Володя пошёл в комнату, внимательно всё осмотрел, потрогал стопку книг на стуле, провёл пальцем по оконному стеклу, и, наконец, огласил своё мнение:
– Ну и фантазёрка ты, Марыся! Надо же такое сочинить! Когда вырастешь, советую тебе стать писателем и сочинять фантастические истории. У тебя здорово получится!
– А это что? – спросила Маша, разжимая кулак, в котором лежал кулон.
Брат повертел вещичку в руках и вернул сестрёнке.
– Девчачье украшение. Подружка дала, или нашла где-нибудь?
– Почтовик сказал, что это – проводитель. Что такое: «проводитель»?
– Понятия не имею. Может быть, этот твой почтарь («Почтовик», – поправила Маша) имел в виду ключ? Ключ ведь проводит через дверь. А впрочем, что умного может сказать странный человечек, которого и вовсе не было? Если хочешь, вечером можешь спросить у родителей. А сейчас живо переодевайся, и на кухню. Я тебя накормлю, а потом – за уроки.
За обедом Машенька не говорила о визите Почтовика. Она приняла решение никому об этом не рассказывать – ни родителям, ни учительнице, ни подружкам. Всё равно не поверят и будут смеяться. Но она всё же решила всегда носить непонятную вещицу с собой. На всякий случай. И расписалась на листочке из тетради: «Маша», а, подумав, прибавила и фамилию.
Лесной домик
А потом наступили каникулы! Самые прекрасные, длинные летние каникулы! Можно не учить уроки! Целыми днями заниматься разными интересными делами! В начале июня лето представляется бесконечно длинной чередой радостей.
Сначала Маша и Володя немного «поболтались в городе» (по выражению родителей). А потом пришло письмо, в котором дедушкина сестра, баба Надя приглашала детей погостить у неё в подмосковной деревне. Это был выход. Отпуск у родителей, в который они планировали всей семьёй махнуть на море, намечался только в августе. А в деревне – и лес, и речка (причём, мелкая и прозрачная, с тихим течением, совсем неопасная), и парное молоко от соседской коровы, и яички из-под своих курочек, и зелень прямо с грядки! В общем, для здоровья детей лучше ничего и придумать нельзя.
Володя после второго класса уже гостил у бабы Нади и с энтузиазмом делился впечатлениями. Он предвкушал, как здорово они будут проводить там время.
Маше понравилось в деревне. Всё было так, как рассказывал брат, даже ещё лучше! Целый день с утра до вечера они были на свежем воздухе, купались в речке, запускали воздушных змеев, играли в мяч, гоняли на велосипедах, а домой забегали только перекусить всеми теми прекрасными вкусностями, которые не уставала готовить для них баба Надя. Вечером они еле-еле доползали до своих кроватей, чтобы мгновенно погрузиться в сладкий безмятежный сон, какой бывает только в детстве.
Ближний лес был исхожен ими вдоль и поперёк. Вот именно там-то, в этом лесу и началось их необыкновенное приключение.
Они отправились туда за земляникой. Больше всего её всегда было на маленькой полянке, прогретой летним солнцем.
Каково же было их изумление, когда они обнаружили на знакомой полянке домик.
Был этот домик совсем мал, гораздо меньше сарайчика, в котором у бабы Нади жили куры, но очень наряден: богато украшен резьбой, да ещё и расписан яркими красками. Он как будто сошёл со страниц какой-то детской книжки.
– Ой, как красиво! – закричала Маша и кинулась к домику.
– Постой! – остановил её более рассудительный старший брат. – Мы же с тобой позавчера здесь были, никакого домика тут не было!
– Ну и что! Не было, так построили!
– Нет, погоди. Если построили, то должен быть мусор строительный, трава должна быть вытоптана! А здесь всё не тронуто! Что-то мне вспомнилась сказка про Ганса и Гретель.
– Домик-то не пряничный! – Маша успела добежать до домика и даже лизнула его. – Самый обыкновенный, деревянный! И потом, ты сам говорил, что в сказках всё понарошку, а этот домик взаправдашний!
Володя не нашёл, что возразить. Он и сам подошел к домику и приложил ладонь к его стене. Обычное, нагретое солнцем дерево.
Дети обошли домик кругом. На трёх стенах – по окошку. Ставни открыты, но изнутри окна занавешены пёстрыми шторками-задергушками. Ничего через них нельзя разглядеть, что там внутри. На четвертой стене дверь. Ручка дверная есть, но вот ни скважины, ни ушек для навесного замка нет. Значит, дверь или совсем не заперта, или заперта изнутри, а значит там кто-то есть. Это всё заметил глазастый и наблюдательный Володя.
– Знаешь, давай, пойдём отсюда. Вдруг этот домик для каких-то секретных дел. Для военных или для разведчиков. Вмешаемся, и нам попадёт.
– Ну, Володечка, ну что ты! Домик детский, как из сказки! Давай просто постучим чуть-чуть. А если кто-нибудь выйдет, спросим, в какой стороне деревня. Ну, как будто мы заблудились.
Володю и самого снедало любопытство. И оно очень быстро взяло верх над благоразумием, которое старший брат тщетно силился проявить.
Они постучали в дверь, сначала тихо, а потом погромче, но из домика никто не вышел.
– Давай заглянем, ну совсем чуть-чуть, в щёлочку? – предложила Маша, и, не дожидаясь разрешения Володи, потянула за ручку.
То, что открылось их глазам, было настолько удивительным, что дети, забыв осторожность, распахнули дверь пошире и замерли на пороге.
За Дверью
За Дверью был луг.
Не маленькая полянка, а пестреющий яркими цветами луг до самого горизонта. Не было никаких стен домика, никакого леса.
– Ой, что это? – изумилась Маша.
– Я читал в какой-то книжке, что бывают двери, которые ведут в другие, неведомые страны…
– Сам же говорил, что в книжках про чудеса всё выдумано! Давай зайдем?
– Нет, это опасно, мало ли что!
– Ну давай, давай! Ну только на один шажочек, и сразу назад!
Володя колебался, ему самому было жутко интересно, но он чувствовал свою ответственность за младшую сестру. Если что-то случится, что он скажет родителям?
– Ладно, – наконец решился он. – Только первым зайду я. Без моей команды ничего не делай.
Володя чуть-чуть зажмурился и шагнул вперёд. Но ничего не произошло. Он словно наткнулся не невидимую эластичную стену, которая слегка прогибалась, но не пропускала.
– Дай, теперь я попробую! – Маша нетерпеливо устремилась в дверной проём, и когда её нога уже стояла на луговой траве за порогом, Володя ухватил её за руку. Сестра потянула его за собой, и на этот раз невидимая преграда расступилась и пропустила его.
Вокруг них всё было и знакомым и незнакомым одновременно. Цветы на лугу были узнаваемы, но раскрашены в совершенно немыслимые цвета. Ромашки имели алые, синие и лиловые лепестки и белую сердцевинку, васильки, наоборот, были розовыми и жёлтыми. Одуванчики переливались ярко-изумрудными лепестками, а те из них, которые готовы были разлететься лёгкими парашютиками, были не белыми, а золотыми. Наконец, колокольчики были абсолютно прозрачными, будто хрустальными, и звенели при прикосновении.
Всё это было, разумеется, очень красиво, но как-то неестественно. И почему-то это сильно беспокоило Володю.
– Ну вот, постояли немного, а теперь, пошли отсюда, – сказал брат и повернулся к Двери. И остолбенел. Двери не было.
Не было вообще никаких намёков на домик, полянку и лес, где они были всего минуту назад. До горизонта во все стороны, сколько хватало глаз, распростёрся всё тот же прекрасный, но чужой луг.
Маша тоже заметила пропажу Двери и испугалась. По её щекам покатились слёзы.
– Володечка, я назад хочу! Володь, ну сделай что-нибудь! Пусть выход снова появится!
– А я тебе говорил: не надо в эту дверь соваться! Вот так всегда! Сначала не слушаешься, а потом просишь помочь. Ладно, не реви, придумаем что-нибудь.
На самом деле Володя решительно не представлял, что можно придумать. Он сделал несколько шагов в том направлении, где был раньше проход в их мир, но ничего не произошло.
Маша плакала, Володя тревожно озирался (честно говоря, он сам боялся расплакаться, но сдерживался, сознавая себя старшим и обязанным найти выход).
– Хочу домой! – всхлипывала Маша. И в этот миг трава зашевелилась.
Из цветочных зарослей появилась… лама. Да, это была самая настоящая лама, только очень маленькая, ростом не больше козы. У ламы была белоснежная курчавая шерсть и голубые глаза, которыми она уставилась на детей.
– Это кто? – поразился Володя.
– Не видишь? Это же лама! – слёзы у Машеньки уже высохли, и она гладила белоснежную шёрстку, а лама издавала какие-то звуки, будто мурлыкала.
– А ну, отойди от неё – скомандовал брат. – Мы уже попали не пойми куда из-за тебя, а сейчас ещё какую-нибудь заразу подхватишь от этого зверя!
– Это не зверь, а лама! – возразила Маша.
– Лама? – недоверчиво переспросил брат. – По-моему, ламы живут в Америке. Мы что, в Америке?
– Почему? У нас в зоопарке тоже ламы живут. Я сама видела! А у нас не Америка!
– Чудачка! В зоопарк лам из Америки привезли! Да и не похожа она на ламу, слишком маленькая, да и белая к тому же…
– Ну, может быть, это детёныш или порода такая.
Володя спорить не стал, честно говоря, он не знал, есть ли у лам породы, и какие именно.
Тем временем, лама высвободилась из Машиных рук и сделала несколько шагов в сторону, потом остановилась, оглянулась на детей, изящно приподняла переднюю ногу и крохотным копытцем указала куда-то вперёд.
– Ты зовёшь нас с собой?
Лама кивнула.
– Ты хочешь проводить нас домой?
Лама снова наклонила голову.
– Пошли! – потянула Маша брата.
– Постой! Откуда ты знаешь, что ей можно верить? Куда она нас заведёт? – стал противиться Володя. – Какая-то подозрительная дрессированная лама нас куда-то заманивает, а ты готова за ней бежать! Ох, Маруська, доведёшь ты нас до беды!
– Ладно, давай здесь останемся, так и будем сидеть на одном месте, пока от голода не умрём!
Возразить было нечего, и Володя неохотно поплёлся за ламой и за сестрой.
Сначала они долго шли по цветущему лугу, пока он, наконец-то, не сменился чистым золотистым песком, не пыльным и знойным, как в пустыне, а таким, который бывает только на пляже.
И правда, вскоре появилась вода. Было непонятно, море это, или огромное озеро. Другого берега видно не было. Зато перед глазами брата и сестры возник деревянный причал, уходящий далеко в море (или озеро).
Лама рванула вперёд, и её копытца звонко застучали по деревянному настилу причала. Она постоянно оглядывалась и кивала головой, как будто приглашала следовать за ней.
А Маша и Володя сами торопились к концу причала, потому что увидели там какое-то пришвартованное судёнышко: то ли маленький корабль, то ли большую лодку.
Путешествие в удивительный город
Лама уже была на палубе. Она призывно стучала копытцами и кивала головой.
– Пошли скорее, – позвала Маша, – там, наверное, есть люди, они нам скажут, как вернуться домой.
Но как только дети ступили на палубу, сходни сами по себе со стуком упали на причал, канаты, удерживающие судёнышко, тоже без посторонней помощи расплелись, и кораблик отделился от причала. Коварная лама одним прыжком преодолела образовавшийся разрыв и помчалась в сторону луга.
– Стой, куда! – закричали Володя и Маша, но её уже и след простыл.
– Ну вот, – злился Володя. – Всё хуже и хуже! А всё ты!
– Давай посмотрим, вдруг здесь кто-то есть. Кораблик наш плывёт, значит им кто-то управляет, – предложила Маша. Голос у неё дрожал, она готова была снова заплакать.
Дети обошли всё небольшое судёнышко. Никого. Трюма, похоже, тоже нет, по крайней мере, входа туда они не нашли. На палубе не наблюдалось никаких надстроек, просто ровный деревянный настил.
Кораблик, между тем, очень ловко развернулся и взял курс в открытое море. Через несколько минут со всех сторон виднелась только вода.
– Странно, как же мы движемся? – недоумевал Володя.
Вскоре объяснение нашлось. Когда они (с некоторой опаской) подошли к борту судна, то увидели с каждой стороны их кораблика спины каких-то водных обитателей: то ли огромных рыб, то ли дельфинов. Когда существа немного выныривали из волн, то было видно, что в пастях у них зажаты канаты, другими концами прикреплённые к их кораблику. Эти, то ли рыбы, то ли дельфины тащили за собой их судёнышко, как пара лошадей тащит повозку. Тела существ были ярко-красного цвета с золотым отливом, спины украшали высокие острые плавники. Больше ничего разглядеть было нельзя.
Маше от удивления даже расхотелось плакать.
– Володечка, смотри, здесь все животные дрессированные: и ламы, и рыбы!
– Да, и заманивают нас неведомо куда! Машка, чему ты радуешься? Не понимаешь разве, что всё это очень опасно и неизвестно, чем кончится!
Они просидели на палубе часа два, а может быть и три: часов у них не было. Солнце припекало, и Машу после пережитых волнений сморил сон. Разбудил её взволнованный голос брата:
– Маруська, смотри: берег!
Действительно, на горизонте появились очертания каких-то строений. По мере приближения всё яснее и яснее можно было разглядеть высокие белоснежные башенки, золотые шпили, флюгеры и пёстрые флаги.
Корабль приблизился к берегу, и дети увидели, что их встречает целая толпа. Столько людей Маша видела только на демонстрации. Нет, пожалуй, толпа была ещё больше. Два человека ловко перепрыгнули на борт и ловко пришвартовали лодку к причалу. При этом Маша краем глаза заметила острые плавники рыб, доставивших их сюда. Они уплывали в открытое море.
Дети сошли на причал и увидели, что к ним быстро, почти бегом, направляется какой-то человек. Был он очень высок и очень тонок. Маша подумала, что его можно назвать долговязым, (только не вслух, а то он обидится). Одет долговязый был самым причудливым образом. На нём был какой-то многоцветный балахон и такие же штаны до колен. Талию, вплоть до подмышек охватывал то ли пояс, то ли корсет золотого цвета, похоже, металлический. На лице у долговязого была полумаска, сверкающая стекляшками, а может и камешками. С полумаски на лицо спускались нити бисера. Но в те промежутки, которые мелькали между этими нитями, было видно, что щёки и подбородок незнакомца украшали многоцветные узоры. Невообразимо сложный головной убор довершал композицию. Человек шёл очень странно: время от времени он крутился на месте, а иногда начинал двигаться боком, то одним, то другим. Это немного напоминало какой-то танец.
Пока дети с раскрытыми от удивления ртами рассматривали необычную картину, незнакомец добежал до них, поднял обе руки и сложил ладони над головой.
Все встречающие были одеты так же пёстро и причудливо, как и долговязый, и издавали страшный шум при помощи музыкальных инструментов, которые держали в руках. Тут были и дудки, и какие-то инструменты наподобие маленьких арф, и барабаны, и бубны, и вовсе непонятные предметы. Каждый играл своё, не слушая других, и старался делать это как можно громче.
Дети невольно поморщились, а Володя покрепче сжал руку сестры.
Перекрикивая шум, долговязый заговорил:
– Я безмерно счастлив видеть вас драгоценная принцесса после столь долгого отсутствия. Ваши царственные родители пребывают в глубоком огорчении из-за вашего неосмотрительного побега. Они приложили немало усилий и затратили много средств, чтобы вернуть вас обратно. Я с прискорбием вижу, что ваше пребывание в чужих краях весьма пагубно на вас отразилось. Где ваш наряд, принцесса? Почему вы одеты в столь безобразное одеяние?
При этих словах Маша почти обиделась. Ей очень нравился её сарафанчик синего цвета с разбросанными по полю мелкими оранжевыми и розовыми цветочками.
– И что случилось с вашими прекрасными волосами? – продолжал встречающий. – Почему из них сплетены эти уродливые верёвки? О головном уборе я даже не говорю!
Маша не могла понять, почему незнакомцу не понравились её косички, и чем не угодила панамка.
– И, наконец, куда подевалось ваше королевское воспитание? Мало того, что простолюдин стоит рядом с вами, так он ещё держит вас за руку! Королевские величества будут в гневе! Эй, стража, – крикнул долговязый, обернувшись. – Уведите дерзкого простолюдина и назначьте ему соответствующее наказание!
– Нет! – крикнула Маша, в испуге прижавшись к брату. – Вы что-то напутали! Я не принцесса, а обычная девочка! И это никакой не простолюдин, а мой старший брат Володя! Мы сюда попали случайно! Помогите нам, пожалуйста, скажите, как можно вернуться домой, и мы не будем больше вас беспокоить!
– Я ясно вижу, что вы – наша принцесса. И у вас нет никакого брата. А этот юноша, который вас сопровождает – простолюдин! Судите сами: он уже давно достиг возраста, когда всем детям из благородных семей начинают делать улучшающие процедуры: вытягивание, роспись лица и тела, вживление драгоценных минералов. Даже в самых бедных семьях у детей в его возрасте всегда есть две-три вставки и небольшая роспись! Так что он из самого низшего класса, и для вас позор, касаться его.
Маша ничего не понимала, поэтому заплакала.
– Не плачь, я тебя никому в обиду не дам, – пообещал Володя. А встречающему сказал: – Здесь какая-то ошибка. Моя сестра сказала правду. Она не принцесса, я её с рождения знаю. А я – её старший брат! И живём мы совсем не в вашей стране, а сюда попали случайно! Давайте разберёмся спокойно.
– Ты лжёшь, ничтожный! – возмутился долговязый. – Мне, как Главному Распорядителю, не пристало даже слушать тебя! Но, поскольку принцесса за время своих странствий, как видно, была околдована, и забыла, кто она, пусть твою судьбу решают их венценосные величества. Кстати, кто её околдовал, уж не ты ли?
– Я пионер! – гордо отвечал Володя, – а пионеры не верят в колдовство!
– А я октябрёнок, – вставила Маша.
– Вы должны быть доставлены во дворец! – строго сказал встречающий и направился на берег, где толпа, увидев, что возникли какие-то разногласия, несколько притихла с изъявлениями восторга, так что за барабанные перепонки уже можно было не волноваться.
На берегу их ждали удивительные экипажи: в крохотные коляски (на одного человека) были впряжены ламы всевозможных расцветок. Они были гораздо крупнее той ламы, которая встретила их на лугу. Коляски были снабжены одним большим колесом и двумя маленькими, как в детском трёхколёсный велосипеде. И ламы, и коляски были украшены так пёстро и обильно, что рябило в глазах.
Маша забралась в поданную ей коляску, Володя к ней присоединился. Долговязый протестовал, говорил, что это неслыханный позор: благородная принцесса в одном экипаже с простолюдином! Но Володя и Маша держались твёрдо, и Распорядитель сдался. Однако он повелел, чтобы коляску прикрыли полупрозрачным пологом.
Процессия двинулась в путь.
Во дворце
Лама, которая тянула коляску с братом и сестрой выступала впереди длинной процессии неторопливо и даже торжественно. Люди, встречающиеся им навстречу, крутились вокруг себя и складывали ладони над головой. Очевидно, это было приветствие. Сквозь полог было неплохо видно, и дети во все глаза всматривались в удивительные здания города. Прежде всего, здесь не было улиц. Дома стояли в совершенно произвольном порядке, и коляски только и делали, что поворачивали то влево, то вправо, лавируя между строениями.
Сами дома больше всего напоминали Маше какие-то пирожные, а иногда – вязанные крючком кружева. Обилие башенок, балкончиков, ажурных мостиков, перекинутых от одного здания к другому, сначала восхищало, а потом стало утомлять. Каждое окно имело свою форму, двух одинаковых найти не удавалось.
Чем дальше продвигалась коляска вглубь города, тем выше и причудливее становились дома, и тем уже промежутки их разделяющие. Коляска порой еле протискивалась между зданиями.
Наконец лама подошла к какой-то двери, та открылась, и коляска въехала в обширный зал. Полог был сдёрнут, окружившие коляску люди извлекли из неё Машу. Володя спрыгнул сам. Его появление вызвало замешательство в рядах встречающих. Они отпрянули и отвернулись.
Из следующей коляски уже вылез Распорядитель. Пригласив Машу следовать за собой, он направился вглубь зала, непрерывно крутясь и двигаясь боком.
Зал был так причудливо и пышно украшен, что дети не сразу разглядели на противоположной стене некое подобие галереи, на которую вела лестница. На галерее стояло огромное кресло, и на нём восседала очень высокая женщина, одетая даже более вычурно, чем все окружающие. Роста женщине прибавлял ещё и необычный головной убор в виде высокого ажурного цилиндра, сквозь дырочки которого были пропущены пряди волос женщины, украшенные бусинками и бабочками. Бабочки были, похоже, живые, поскольку перелетали иногда с места на место.
У ног женщины на скамеечке сидел какой-то мужчина.
Распорядитель, покружившийся в последний раз и сложивший над головой ладони, обратился у сидящим на галерее:
– Ваше великолепное величество, государыня! Ваше сиятельное величество, государь! Согласно вашей монаршей воле и вашему повелению её высокородное высочество принцесса Рияма возвращена во дворец!
Покорнейше прошу не гневаться на её внешний вид, а также на то, что она притащила за собой этого ничтожного простолюдина и не желает с ним расставаться! Её разум несколько повредился за время отсутствия, и она уверяет, что не является принцессой, а негодный простолюдин – якобы её брат!
– Такого просто не может быть! – промолвила королева. Мы заплатили Почтовику огромные деньги, чтобы он нашёл и помог возвратить принцессу! Мой супруг! Прошу вас подойти к принцессе и убедиться, что это она!
Мужчина поднялся со скамеечки и стал спускаться по лестнице. Оказавшись рядом с детьми, он повелительно махнул рукой в сторону Володи:
– Уберите этого! Он не смеет стоять рядом со мной и моей дочерью!
Но Маша ещё крепче вцепилась в руку брата, а тот обнял её и прижал к себе.
– Я, правда, не принцесса! – закричала Маша. – И не ваша дочка! У меня другие мама и папа. А Володя – мой брат!
– Неслыханное безобразие! – возмутился король и наморщил своё, расписанное пёстрыми узорами лицо. – Не упомню, чтобы когда-нибудь такое бывало.
Он всё же приблизился к девочке и простёр свою руку над её головой. а после этого погрузился, как казалось, в глубокую задумчивость.
– Ну что? – поинтересовалась королева.
– Это не она. Не наша принцесса, – ответил, наконец, её муж.
– Не может быть! Она похожа, как две капли воды!
– Мысли, воспоминания – всё не её, чужое. такое подделать нельзя.
– Я должна проверить сама!
С этими словами королева сошла с галереи и приблизилась к детям. Она была очень высокой: выше мужа и выше всех окружающих. и очень тонкой. Казалось, она могла бы в любой момент переломиться пополам, если бы не странная металлическая конструкция, охватывающая её тело поверх платья. Двигалась королева очень медленно и неуверенно.
Достигнув, наконец, детей, королева протянула руку к макушке Маши, как перед этим проделал король. Постояв так с минуту, королева вынесла заключение:
– Да, это не наша дочь.
В полном молчании королевские особы поднялись на галерею и заняли свои места.
– Что будем делать? – прервал молчание король.
– Давайте сначала выслушаем Почтовика. Ему были заплачены большие деньги, чтобы он нашёл принцессу и передал ей проводитель. А сейчас я вижу этот проводитель на шее самозванки. Пусть Почтовик объяснится! Позвать Почтовика!
– Почтовик должен немедленно явиться во дворец! – провозгласил Распорядитель.
Не успел он ещё закончить фразу, как прямо из стены шагнул маленький человечек.
– Ну чего ещё вам надо? – недовольно проворчал он. – У меня работы невпроворот. Всем Почтовик нужен. Вижу, принцесса доставлена во дворец. Свою работу я исполнил. Или поблагодарить хотите?
– Не за что тебя благодарить! – вспылил король. – Это не принцесса!
– Как это – не принцесса? Вес тот же, рост тот же, цвет глаз, волос – всё совпадает! И имя то же самое! Я спросил.
– Как тебя зовут, самозванка? – вопросил король.
– Я не самозванка! Я никогда себя принцессой не называла! А зовут меня Машей!
– Неправда! Я тебя спросил: ты Ма-рия? Ты отказываться не стала!
– Нашу принцессу зовут Рияма! – возмутилась королева.
– Не вижу разницы! Произнесите несколько раз подряд, и сами увидите, что это – одно и то же. От перемены мест слагаемых, а в данном случае слогов, результат не меняется! И вообще, зря я с вами связался! Вы даже не смогли сказать, в какой из миров сбежала ваша принцесса! Вы знаете, сколько я их обшарил, пока её нашёл?! К вашему сведению, в том мире, где я её разыскал, вообще нет выходов в иные миры, поэтому мне пришлось ещё и одноразовую дверь сооружать. Всё сделал на совесть, и вот такая чёрная неблагодарность! Берите, что дают, или ищите сами!
С этими словами Почтовик шагнул в стену и исчез.