Читать онлайн Ещё одна жизнь. Том 1 бесплатно

Глава 1

*Хоуп*

– ХОУП, МАТЬ ТВОЮ, ГРИН!

Я икнула от неожиданности и опустила взгляд на время в нижнем углу экрана ноутбука. И тут же с ужасом уставилась на закрытую дверь спальни.

Я так заработалась, что даже не услышала, когда Логан вернулся из спортзала!

– Я ВЕДЬ ТЕБЯ ПРЕДУПРЕЖДАЛ!

С тихим стоном я оглядела кровать.

«Если он узнает…».

Я погладила округлившийся живот.

– Мамочка точно получит по шее.

Я прислушалась. С кухни доносилось шуршание бумажного пакета. Мой муж был занят покупками.

«Шанс есть!».

Я закинула в рот последний кусок лакомства, почти бросила ноутбук на пол, быстро вскочила и оглядела кровать.

Твою мать!

ТВОЮ МАТЬ!

Что же делать?!

Вскинув ладони, я несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула.

«Ладно, без паники! Что же… ПОКРЫВАЛО! Надо собрать покрывало!».

С кухни донесся суровый рык:

– И ТЫ ЗНАЕШЬ, ЧТО ТЕБЯ ТЕПЕРЬ ЖДЕТ!

Я пискнула и принялась судорожно собирать покрывало в большой узел.

«НЕТ! НЕТ! НЕТ!».

В коридоре послышались шаги.

Я обежала кровать, схватила узел и быстро огляделась, активно работая челюстями и пережевывая…

– И НЕ ДЕЛАЙ ВИД, ЧТО ТЫ МЕНЯ НЕ СЛЫШИШЬ!

Я снова огляделась и радостно улыбнулась.

«Точно! Гениальная идея!».

Я подскочила к окну и запуталась в шторе, пытаясь добраться до ручки.

«Да чтоб тебя! Ну же, ну! Да!».

Я открыла окно и взвалила узел на подоконник. Прохладный воздух ворвался в комнату, и я замерла. На секунду меня тормознула мысль:

«Стоп. А какого хрена я творю?!».

И именно этой секунды мне и не хватило.

Дверь в спальню открылась. Медленно и неумолимо.

Я застыла, когда Логан вошел в комнату.

– И что это мы делаем?

Я проглотила лакомство, закрыла окно и медленно повернулась.

Муж наблюдал за мной, скрестив руки на груди. Его взгляд скользнул по моему лицу и опустился вниз. Он прищурился, заметив покрывало в моих руках.

Я прикрыла глаза, прекрасно представляя, как выгляжу со стороны.

По-идиотски! Вот как!

Я повернулась к Логану, заводя покрывало за спину.

– Ни… ничего!

Он наклонил голову вперед. Разноцветные глаза опасно сверкнули.

– И почему же мне показалось, что ты собиралась выкинуть вот это в окно?

Мужчина кивнул на узел в моей руке. Довольно тяжелый, кстати!

– Тебе показалось!

Грин медленно двинулся ко мне, и я вся сжалась.

– Ты опять это сделала, да?

Я отчаянно замотала головой.

– Я не понимаю, про что ты говоришь!

– О! И почему тогда так яростно отрицаешь?

– Я не…

Я замолчала, когда он слегка повернул голову вбок и приподнял брови.

«Дьявол!».

Шаг за шагом Логан приближался ко мне.

– Все улики говорят против тебя.

Я крепко сжала покрывало и нервно посмотрела назад поверх плеча.

Ловушка. Я загнала себя в ловушку! Отступать некуда!

Я повернулась к мужчине и робко улыбнулась.

– Ты так быстро вернулся! Как прошла тренировка?

Логан медленно обошел кровать. Он двигался плавно, осторожно, как хищник, который боялся спугнуть добычу. А когда заговорил, я невольно поежилась. По спине побежали мурашки.

– Лучше сама признайся.

Я помотала головой, не убирая улыбку с лица.

– Не в чем!

Глаза мужчины сузились. Он медленно приблизился и протянул руку.

– Отдай. Мне. Покрывало.

«Дьявол! Вот попала!».

Сердце билось быстро, неровно. Пальцы едва ощутимо дрожали. Зато мозг работал просто превосходно… если считать превосходной идею выбросить одеяло в окно.

Но идеи он выдавал одну за другой! И я отметала их все. Кроме одной.

«Точно! Нужно просто отвлечь его. ГЕНИАЛЬНО!».

Когда мужчина оказался совсем рядом, я нежно улыбнулась. Логан улыбнулся в ответ, и я привстала на носочки.

– Я скучала.

Я потянулась к мужу губами. Его глаза сверкнули, взгляд потеплел.

Я возликовала, когда горячая ладонь скользнула по моей талии и легла на спину. Легкий рывок – и Грин прижал меня к себе. Я ощутила его дыхание на своих губах.

– И я по тебе.

«Что, серьезно?! Вот так просто?! Кажется, на этот раз пронесло! А в следующий…».

– ДЬЯВОЛ! ГРИН!

Мужчина схватил покрывало, вырвал его из моих пальцев и отскочил в сторону, хитро улыбаясь. Он вздернул подбородок, одарив меня взглядом победителя соревнований мирового уровня.

– Серьезно, миссис Грин? По Вашему мнению, я настолько прост?

Я возмущенно вскрикнула и ринулась за ним, но Логан был быстрее. И гораздо более ловким!

Он оказался в центре спальни в считанные мгновения, пока я пыталась не сбить мебель, пробираясь между кроватью и комодом.

– Нет, Логан, подожди!

Но он и не думал останавливаться и начал медленно разворачивать покрывало. Я зажмурилась и приготовилась… к чему угодно.

В комнате повисло молчание, нарушаемое лишь редкими глухими ударами об пол. Грин кашлянул, и я осмелилась открыть один глаз. По моим рукам тут же побежали мурашки.

«Блин…».

Опасно сузившимися глазами мой драгоценный муж наблюдал за тем, как из складок покрывала на пол посыпались шкурки от мандаринов. От двух фунтов мандаринов.

Последний целый фрукт покатился по полу, и я рефлекторно проследила за ним взглядом.

«Все-таки пропустила. Я думала, тот был…».

– Так-так.

Я сглотнула и медленно повернулась к мужу. И тут же наткнулась на взгляд, полный недовольства.

Он склонил голову набок.

– Вот как, значит.

Я напустила на себя самый виноватый вид, какой могла. А это было очень сложно! Потому что мандарины были очень вкусными!

Логан скользнул взглядом по усыпанному шкурками полу, бросил покрывало на кровать и двинулся ко мне.

– Значит, не в чем признаваться, да?

Я испуганно пискнула, когда мужчина остановился рядом со мной.

– Я не хотела! Честно! Я просто… заработалась!

Глаза Грина поблескивали от негодования. И причина для этого была.

– По-моему, доктор ясно сказал, что СТОЛЬКО ЦИТРУСОВЫХ…

Он махнул рукой на шкурки.

– …тебе есть вредно. Было такое? И не ври, что не было, я тоже там был и все слышал!

Я нехотя кивнула, чувствуя себя нашкодившим ребенком.

«Ну вкусно же! Ну что я могу поделать?!».

– И ты ОБЕЩАЛА, что больше не будешь так делать после прошлого раза, помнишь?

Я снова кивнула.

Все мое существо медленно и неотвратимо захватывал стыд.

Горячая ладонь Логана легла на мою постепенно исчезающую талию. Второй рукой он осторожно приподнял мое лицо, удерживая пальцами подбородок.

– И ты помнишь, ЧТО Я ТЕБЕ ОБЕЩАЛ, если ты нарушишь данное слово. Так?

Пару секунд я тупо моргала… а потом охнула и округлила глаза.

– Ты не…

Мужчина наклонился ко мне так, что наши глаза оказались напротив, и спокойно сказал:

– Никакого. Секса. Целый. Месяц.

Мое сердце ударило в ребра так сильно, что я вздрогнула.

Грин выпрямился и скрестил руки на груди.

– Но доктор сказал…

– Да ладно? Серьезно? Ты все-таки слышишь его! Но только то, что хочешь, да?

Я открывала и закрывала рот, пытаясь придумать аргумент. Хоть один! Самый слабенький!

Но сейчас после всех гениальных идей в голове в полном одиночестве катился по извилине перекати-поле и пели сверчки.

– Так нельзя!

Логан криво усмехнулся и указал взглядом на пол. На шкурки от кучи мандаринов.

– Так тоже нельзя. Но ты же сделала это. ОПЯТЬ!

Он резко развернулся и пошел на выход из спальни. Я бросилась следом.

Догнав мужчину в коридоре, я обняла его руками за талию.

– Ну, прости! Прости! Прости меня! Этот раз – последний, обещаю! Клянусь!

Но Грин словно и не заметил дополнительный вес. Он тащил меня за собой, как на буксире.

– Прошлый раз тоже был последним.

Он вошел в ванную комнату и взял в руки совок и щетку с длинной ручкой.

– Не хочешь по-хорошему? Будем по-плохому.

– Нет!

– Да!

Мужчина огляделся и осторожно развернулся. Так, чтобы не сбить мною окружающие предметы мебели и сантехники.

«Ага. Прошлый раз пошел в урок!».

Тогда муж так же тащил меня на себе из гостиной. И по пути мы снесли столик и кресло.

Я заскулила, прижимаясь к нему изо всех сил.

– Ну не надо! Это же четыре недели! Это жестоко! Ты понимаешь, как мне будет тяжело?

– А мне-то будет легко, да?

Логан засмеялся, направляя наш «паровозик» в спальню.

«А ведь действительно! Ему-то тоже явно не слишком просто будет, да?».

Когда он вошел в спальню и остановился, втащив меня за собой, я скользнула рукой под его футболку. Мужчина судорожно вдохнул, когда я провела ладонью по его животу вверх к груди.

– Вот видишь! Это не рационально! Раз и мне, и тебе…

Грин перехватил мою руку и отвел от себя. Я отстранилась, когда он медленно повернулся.

– Я все сказал.

И снова сердце ударило по ребрам. Я выдохнула, прекрасно понимая – на этот раз он не шутит. И без боя точно не сдастся.

Но я была готова бороться… за секс. Очень смешно!

– Значит, я буду спать голая!

– Значит, я буду спать на диване.

Он быстро смел шкурки и пошел на выход, а я застыла, переваривая аргумент. Но лишь на пару мгновений.

Я рванула за ним, медленно закипая.

– Тогда я буду приходить к тебе на диван каждую ночь!

– Ты не поместишься со мной на диване.

Я остановилась, не в силах придумать контраргумент. В груди вскипела обида. Да такая сильная, что на глаза навернулись слезы.

Мало того, что он меня секса лишит, так еще и спать отдельно будет! Совсем сдурел?! И все из-за каких-то мандаринов!

Я моргнула… и улыбнулась, потому что кое-что вспомнила. Даже настроение улучшилось!

Я скрестила руки на груди и пожала плечами.

– Ну и ладно! Спи на своем неудобном диване.

Мужчина удивленно моргнул, когда я развернулась и пошла прочь. Бурча под нос тихие ругательства, я вернулась в спальню и подняла с пола укатившийся мандарин.

– Секса он меня лишит. Ну и ладно! Тогда я съем его вот так, даже не помыв!

Стоило мне вонзить ногти в мягкую шкурку, воздух наполнился цитрусовым ароматом.

Я невольно фыркнула.

«Да он обо всем догадался, когда в квартиру вошел! По запаху! Ты мешок мандаринов слопала!».

Сок потек по пальцам, и я удовлетворенно слизнула его.

«Вот еще, придумал тоже! Наказывать глубоко беременную женщину!».

Я бросила шкурки прямо на пол и уже собиралась отломить дольку, как вдруг…

– Серьезно?!

Я вздрогнула от неожиданности, быстро обернулась и уставилась на мужа, с трудом сдерживающего смех.

«ПРЯЧЬ! ОТБЕРЕТ!».

Я быстро убрала мандарин за спину… и улыбнулась, представив, как выгляжу со стороны.

– Я… это… ну…

Губы Логана пару раз дрогнули. Он улыбнулся чуть шире… и захохотал, согнувшись пополам и ухватившись рукой за дверной косяк

– Женщина, ты меня добьешь!

Пару секунд я наблюдала за ним, сжимая фрукт в пальцах, а потом звонко засмеялась.

– Хоуп, да ты же… ох…

Грин потер глаза и с трудом выпрямился.

– Ох, Хоуп…

Я подошла к нему и обняла.

Не выпуская мандарин…

Горячие ладони легли на мой живот. Я ощутила жар Логана и прикрыла глаза, наслаждаясь любовью и спокойствием, которые проникали в меня каждый раз, стоило нам обняться.

Я прижалась к мужу всем телом, позволяя себе расслабиться.

Логан нежно поцеловал меня в губы, и я обхватила его ладонями за шею.

Мандарин с глухим стуком упал на пол, и я отстранилась, чтобы посмотреть на него.

Мужчина тут же засмеялся и крепко прижал меня к себе.

– Ты такая вредная, Хоуп! Кто бы знал.

Он зарылся лицом в мои волосы.

– Самая вредная женщина на свете.

– Но ты же любишь меня, да?

Логан отстранился и удивленно вскинул брови.

– Конечно, люблю.

Я счастливо вздохнула, скользя пальцами по плечам моего мужчины.

Моего мужа.

***

Спустя час я сидела за обеденным столом, жевала крекер и наблюдала за Логаном, колдующим у плиты. Он что-то напевал, а я улыбалась и скользила взглядом по его широкой спине. По всей квартире разносился просто потрясающий аромат!

Мужчина обернулся, подмигнул мне и вытер руки об фартук. И я улыбнулась в ответ.

Он так забавно смотрелся в этом фартуке! Каждый раз я умилялась до слез!

Когда уголки глаз предательски защипало, я кашлянула, прочищая горло, и отложила крекер в сторону. Не хватало еще крошками подавиться.

«Гормоны, чтоб их!».

Логан вопросительно посмотрел на меня, но я лишь покачала головой.

Не объяснять же ему в сотый раз, что я сейчас зареву, потому что во мне растет его дочь!

– Ты же в курсе, что это ненормально – не подпускать женщину к плите? И вообще, где ты научился готовить?

Он пожал плечами.

– Я как-то жил без тебя все эти годы. Кушать хотелось каждый день. Приходилось готовить самому. Не Джеймса же просить!

Мужчина засмеялся, а я всерьез задумалась – умеет ли готовить наш амбал? Мия точно умеет…

«О чем ты думаешь?!».

– Признаться, процесс приготовления еды успокаивает меня. Я люблю это…

– …но это не причина не подпускать меня к плите. Если, конечно, это ЕДИНСТВЕННАЯ причина.

«Может, он просто боится, что я с моим везением квартиру сожгу?».

Логан повернулся и покачал головой, посмеиваясь.

– Ты – единственная в мире женщина, которая недовольна тем, что ее муж готовит для нее ужин.

Я лишь пожала плечами.

Муж подмигнул мне и вернулся к своему занятию, а я – к своему. К поеданию крекера и созерцанию широченной спины супруга.

Мне страшно нравилось наблюдать за ним на кухне. За тем, как он готовит продукты и перебирает приправы, как трясет баночками со специями над скворчащим мясом.

Я усмехнулась, любуясь работой его мышцы. Под тонкой тканью футболки отчетливо проступал красивый рельеф.

Мой мужчина выглядел просто потрясающе! Каждое его движение дышало силой, здоровьем. А ведь когда он только очнулся…

Я вздрогнула и поежилась.

Перед взглядом сплошным кошмарным видением пронеслись первые недели нашей жизни после комы.

Волоски на шее встали дыбом. По спине пробежал холодок…

ПОЧТИ ТРИ МЕСЯЦА НАЗАД

В первые дни было совсем плохо.

После того, как Логан очнулся, я выдохнула с облегчением. Но ненадолго.

Я смотрела на него и выдавала желаемое за действительное, повторяя: теперь все будет хорошо. Он очнулся, и теперь все будет хорошо.

Мой мужчина очень хотел быть сильным, но ранение и кома сделали свое дело.

Логан был слаб. Апатичен. Ему было больно. Но он старался быть храбрым. Держаться молодцом. Потому что над нами нависла грозовая туча, и было совершенно непонятно – ждать нам молний или нет.

Я проводила в палате любимого столько времени, сколько могла. Стоило мне покинуть его, паническая атака цеплялась острыми коготками за позвоночник и буквально тащила меня обратно. Я так боялась, что, вернувшись в госпиталь утром, застану его в коме, что в первые дни даже спать нормально не могла!

Врачи уверяли, что его жизненные показатели в пределах нормы или близки к ней, но их слова не убеждали меня. Я проводила в палате Логана столько времени, что вполне могла начать носить форму медсестер. Потому что стала «своей в доску».

Персонал госпиталя относился к этому по-разному. Кто-то умилялся, встречая меня в коридоре. Кто-то скептически поджимал губы. Но мне было плевать и на тех, и на других.

Я приходила к Логану, забиралась в кровать и держала его за руку. Просто наблюдала за ним, когда он спал, а спал он часто, восстанавливая силы. Я смотрела на его подрагивающие ресницы, затаив дыхание, и считала удары сердца ладонью, крепко прижимая ее к груди мужчины.

Когда он просыпался, мы говорили. Он – очень тихо и медленно, я – так, словно не общалась с живыми людьми целую вечность. Логан слушал меня и улыбался, пока я трещала без умолку, иногда тихо смеялся, и я замирала, купаясь в любви.

Я лежала в его кровати до тех пор, пока он не засыпал. Или не приходил врач на очередную процедуру. Или кто-то еще. Да и уходила я лишь потому, что мужчина просил меня об этом. Он слабо улыбался и повторял:

– Я не хочу, чтобы ты видела это. Чтобы видела меня. Не таким. Не так.

Мое нутро сжималось, потому что в разноцветных глазах Логана буйными волнами плескалась досада. Он очень хотел быть сильным в моих глазах, и я целовала его так нежно, как могла, и уходила, потому что уважала его желание.

Я слишком хорошо помнила саму себя на его месте. Как я чувствовала себя в моменты наивысшей слабости. И почему мне не хотелось, чтобы кто-то видел меня такой. Почему никому не хотелось рассказывать про то, что случилось. Почему никого не хотелось к себе подпускать. Даже Логана.

Доктора были не единственной причиной, по которой я вылезала из кровати любимого.

Камрады навещали его каждый день. Чтобы не мешать нам проводить время наедине, они всегда приходили вместе. Сначала полным составом. Потом, когда Стив уехал, вдвоем.

Когда Картер, наконец, свалил из Бостона, мы все выдохнули с облегчением. Парни переживали, что он потребует сопроводить его в Вашингтон, но Майкл был умным мужиком. Он понял, что после того, что случилось в офисе, команду А разлучать не стоит. Да и потрепало их знатно, наших супергероев. Один Командор остался «на ходу».

Джеймс был готов свернуть основателю нашей компании шею. Стоило кому-то сказать: «Майкл», мужчина дергался и скалился. Его реакция поначалу казалась мне странной, но лишь до того момента, пока Мия не растолковала мне главную причину.

Джеймс злился, что Картер вышел сухим из воды.

После заварушки в офисе почти все разгребли парни Дэниела и наш Командор. Стоун запустил какой-то Протокол, в детали которого я не вдавалась, а Стив подключил своих начальников, должности и регалии которых я уточнять и не собиралась.

Специальные службы – как мне казалось, купленные теми, кто отправил сюда Дэнни, и теми, кто давал задания нашим мужчинам – опечатали здание, убрали тела и запустили в массы липовые новости. Что-то про утечку газа. Что-то про несанкционированный доступ. Что-то про вандалов.

Я видела заголовки новостей, но быстро пролистывала ленту. Потому что каждый раз, стоило мне вспомнить офис, все тело словно покрывалось толстой коркой льда. И я была несказанно рада тому, что уволилась. Пусть чертов Картер ищет мне замену.

И не только мне.

Майкл увез в Вашингтон Мелиссу Харпер, которая решила перевестись обратно в головной офис на должность, которая не сулила ей таких перспектив, как руководство бостонским филиалом. И мне на пару секунд даже стало любопытно – почему. Но это было настолько неважно, что я забыла про ее отъезд почти сразу.

На имя Харпер Джеймс реагировал почти так же, как и на имя большого босса – он напрягался, а его лицо на пару мгновений превращалось в маску маньяка. Но эту реакцию Мия никак не прокомментировала. Видимо, сама не знала. Или о чем-то умалчивала.

Но это тоже было неважно. Важно было то, что парни были рядом с Логаном.

Они вваливались в палату, рассаживались на неудобных стульях, неизменно ворча, и без умолку болтали. Камрады травили байки, вспоминая старые задания.

В один из таких разговоров Джеймс с хохотом хлопнул себя по колену.

– Ох, Логан! Я никогда не забуду, как ты пил самогон в Далате. Когда ты выпил две бутылки и танцевал на баре!

Я вскинула брови и с улыбкой посмотрела на любимого. А тот, хитро прищурившись, покачал головой.

– Вообще-то, это был Коннор, чертов ты придурок. Тебе не кажется, что стоит… освежить память, нет?

Я удивленно моргнула, когда Джеймс и Коннор переглянулись. Слишком уж радостными были их лица!

А спустя пару секунд до меня дошло.

Я прокрутила в голове все вопросы, которые друзья задавали Грину, все его ответы на них и все реакции камрадов на эти ответы. И едва не задохнулась от восторга.

Я поняла, чем именно они занимались во время своих визитов. Они проверяли, все ли Грин помнил из их прошлого. И едва не заплакала от переполнившей меня благодарности.

Джеймс поиграл бровями и повернулся к снайперу.

– Точно! Я до сих пор не понимаю, как ты тогда забрался на бар! Ты стоять не мог!

Парни смеялись, украдкой поглядывая на Логана. А я с нежностью думала, как же сильно им повезло в жизни – найти друг друга, стать командой. Даже не командой! Семьей.

В итоге всех визитов камрадов и наших с Грином разговоров стало понятно – его память не пострадала. И это было чудесной новостью! Но мы все равно держали руку на пульсе.

Док предупредил, что, несмотря на отсутствие травм и ушибов головы, мозг моего мужчины «голодал» без кислорода. А это значило, что со временем могли всплыть неприятные последствия. Восстановление на фоне операции и общего ослабления организма могло занять время. Сколько – никто не знал.

В один из дней доктор, мужчина с вечно уставшим лицом, сказал мне:

– Ему очень повезло.

Я скептически поджала губы.

– Так себе везение. Он был в коме, если Вы вдруг забыли.

Мужчина покачал головой.

– Причина, по которой Ваш супруг впал в кому – самую легкую из всех возможных – никак не сказалась на работе его мозга. Судя по тому, что мы наблюдаем…

Док задумчиво хмыкнул, посматривая в сторону Логана и его товарищей.

– …он восстановится быстро.

Я судорожно вдохнула и обхватила себя руками.

– Когда я смогу забрать его домой?

– Я не могу сказать точно. Как только мистер Грин сможет самостоятельно ходить и перестанет спорить с врачами, уверен – восстановление пойдет очень быстро.

Мужчина тепло улыбнулся и посмотрел на мою руку, лежащую на животе.

Я смущенно покраснела. Этот жест стал… рефлексом. Я делала это так часто, что совершенно перестала замечать.

Этот простой, но значимый жест стал последствием такого же простого, но значимого осознания. Я поняла, ЧТО было важно для меня сейчас.

Мой мужчина и его ребенок во мне. Два чуда моей жизни.

– Мисс Картер, я понимаю Вашу тревогу. Я встречаюсь с этим гораздо чаще, чем Вы можете представить.

Я тяжело вздохнула и опустила взгляд.

– Это УЖЕ случилось с ним. Уже произошло. Не стоит сожалеть об этом, даже если Вам кажется, что в Ваших силах было что-то исправить, в чем лично я сильно сомневаюсь.

Я украдкой посмотрела на врача. Он улыбался, а я готова была провалиться сквозь пол.

Потому что действительно думала об этом. Если бы я не поехала в офис, если бы не попалась Стоуну, если бы…

«“Бы” мешает».

– Вы не можете знать наверняка.

Мой голос звучал хрипло, неуверенно.

И тут Док сделал кое-что неожиданное. Он взял меня за руку.

Я нахмурилась, а мужчина тепло улыбнулся.

– Это – самая распространенная и, к сожалению, практически не поддающаяся лечению болезнь всего человечества. Возвращаться мыслями в прошлое в попытках найти то, что могло бы изменить ход событий. Что помогло бы нам не оказаться в той ситуации, которая доставляет неудобства или заставляет страдать.

Он пожал плечами.

– Каждый из нас верит в то, что… скажи он нужное слово, поступи по-другому, и все было бы хорошо. Гораздо лучше! Но это так не работает, мисс Картер.

Я слушала мужчину, пытаясь поверить в то, что он говорил. Его слова были бальзамом на мою истерзанную тревогами и самобичеванием душу.

– Вы не можете знать, что еще могло пойти не так. И уж наверняка не можете знать, не стало бы хуже, если бы ситуация сложилась по-другому. Верно?

Я медленно кивнула и посмотрела на Грина. Он слушал Джеймса и тихо смеялся.

Мне очень хотелось верить в то, что говорил док. Это помогло бы мне избавиться от гнетущего чувства вины.

Я заталкивала воспоминания про заварушку в офисе и собственные размышления о роли, которую я сыграла в проекте «Уложить Логана Грина в госпиталь» так глубоко в подсознание, как могла. Лишь бы не чувствовать вину каждый раз рядом с любимым.

Это помогало. Не всегда, но помогало. Ненадолго.

– Не тратьте силы на прошлое, мисс Картер. Оно осталось позади и явно не заслуживает вложений. Ваши силы нужны в настоящем. И понадобятся в будущем, которое Вас еще ждет.

Он посмотрел на Логана.

– Ваш мужчина – настоящий боец. Посмотрите, как он держится ради Вас. Пообщавшись с ним после пробуждения, я сразу понял, что работенка нас ждет адская. Знаете, почему?

Я покачала головой. Глаза дока озорно сверкнули.

– Мистер Грин так яростно спорит с нами, потому что слишком сильно хочет убраться отсюда подальше. Подозреваю, что он хочет вернуться к Вам.

Я не сдержалась и засмеялась, утирая выступившие на глазах слезы.

– Надеюсь, док.

– Точно Вам говорю. Если в первые дни у медперсонала оставались сомнения… сейчас, спустя всего неделю, я могу смело сказать, что он поправится быстро. И дело не в его физическом состоянии. Дело в том, насколько сильно он хочет выздороветь.

Я улыбнулась… и тут же поежилась. Уголки губ быстро опустились вниз.

– Док, а выздоровление будет…

Я сглотнула и с трудом пропихнула вопрос сквозь глотку.

– …по всем «фронтам», да?

Мужчина несколько секунд всматривался в мое лицо, тяжело вздохнул и отвел взгляд.

– Физическое здоровье… восстановление не займет много времени. А с остальным… Вы ему поможете. Тем более, у него есть, ради чего поправляться.

Я кивнула, чувствуя, как сжимается сердце.

Он говорил о нашем ребенке.

Господи, какое облегчение я испытала, когда поняла, что Логан помнит ВСЕ, что произошло с нами, все, что касалось нас. Особенно… про это.

Доктор выпустил мою руку и успокаивающе потрепал по предплечью.

– Вот Вам еще одна причина не возвращаться мыслями в прошлое, пытаясь придумать, как исправить то, что уже случилось. Сейчас Вам нужны все силы, что помочь нашему пациенту. Будьте рядом. И будьте сильной. Ему нужна Ваша поддержка. Особенно… ну, Вы понимаете.

Я с трудом проглотила вставший в горле ком.

Да. Я понимала. Очень хорошо.

***

Я была сильной. Каждый день. Каждое мгновение рядом с любимым мужчиной.

Я была нужна ему. Моя любовь. Моя поддержка. И я отдавала ему все, что могла.

Меньше недели в коме – и в первые дни Логану пришлось заново учить свое тело даже таким простым вещам, как… поднять руку. Или согнуть ногу.

Я с болью наблюдала за тем, как он, преодолевая слабость, учился двигаться. Логан Грин ЗАСТАВЛЯЛ свое тело делать все то, чему давным-давно научился… и словно разучился всего за несколько дней.

Я подбадривала любимого. Он улыбался в ответ, но я видела, с какой досадой он смотрел на рельефные мышцы, на прежде сильные руки и ноги.

Кажется, Логан ненавидел свое словно затекшее тело, чувствовал себя его пленником. Но он не сдавался. Лишь морщился от боли и усталости, но снова и снова выполнял простейшие действия – поднимал кисть над кроватью, сгибал руки в локтях, поводил плечами.

С каждым днем обыденные для нас, но невероятно трудные для него движения удавались ему все лучше. И я была сильной.

Грин хитро улыбался, когда я смеялась над его неудачными попытками. Беззлобно, с любовью. Я подбадривала его, хвалила. И целовала так часто, как могла.

– Я так люблю тебя! Ты такой молодец!

Я была сильной и радовалась, когда Логан начал самостоятельно садиться. Когда с неимоверным трудом пошел. Когда начал прогуливаться по коридорам.

Я была сильной, когда он уставал. Когда корчился от мышечной боли. Когда его донимала боль после операции. Когда ныли швы, и он отказывался от лекарств, до хрипа споря со мной и врачами.

Я была сильной, потому что моему любимому нужна была моя поддержка. И я продолжала держаться.

Я была сильной, когда просыпалась среди ночи от звонка доктора и мчалась в больницу. Потому что у Грина началась очередная паническая атака.

Он страшно кричал во сне, а когда просыпался – начинал задыхаться, прижимая руку к левому боку. Потому что заживающая рана болела. Потому что все внутри него горело.

Он кричал, потому что внезапно обнаруживал себя среди ночи в оглушающей тишине.

И я врывалась в палату, игнорируя недовольное шипение персонала, забиралась к нему, обнимала так, как когда-то он обнимал меня в гостинице в Новом Орлеане. И успокаивала его, разговаривала с ним, прогоняя тишину.

В эти моменты Логан прижимался к моей груди спиной и шептал:

– Прости меня, прости. Я снова утонул в ней. В этой черноте. В этой гребаной тишине. Я так испугался, что не смогу вернуться к вам.

Мы обнимались. Я лежала и ждала, когда он заснет, а потом вставала и уезжала домой.

Я вела машину, смотрела на дорогу немигающим взглядом и умоляла себя: продержись еще немного, совсем чуть-чуть. Держись, девочка.

Рядом с Логаном я была сильной. Я держалась. Улыбалась, смеялась, шутила, поддерживала его, подбадривала, успокаивала.

Я должна была быть сильной рядом с ним. Всегда. А слабой… я позволяла себе быть слабой лишь возвращаясь домой.

Я скидывала верхнюю одежду прямо на пол, разувалась, проходила в спальню, падала на кровать и сворачивалась клубком. Я выпускала наружу боль и страх и рыдала до тех пор, пока слезы не заканчивались.

Я сжимала в руке телефон, чтобы не пропустить звонок из госпиталя. Чертов смартфон, по которому сама практически не звонила. Потому что не знала, кому позвонить.

Я не хотела тревожить Анну. Мия и Джеймс, Коннор и Лиза, Стив и Элли… нет, все не то! Я не звонила друзьям, потому что не хотела мешать им быть счастливыми сейчас, когда все так сильно пострадали в офисе! Когда каждый из них наконец понял, что такое счастье. Что ценно и значимо. И как важно это беречь.

Особенно Коннор, который наконец-то переборол себя, примирился со своим прошлым и смог стать счастливым в объятьях женщины, которая его любила.

Я сжимала телефон, с ужасом ожидая звонка из больницы. Я засыпала в тревоге, вздрагивая и просыпаясь от каждого уведомления, а потом лежала и тупо пялилась в темный экран. Но сама не звонила никому.

Кажется, во всем мире был всего один человек, которому я действительно хотела позвонить. С которым я хотела поговорить, поделиться своими страхами и чувствами. Но он не брал трубку. Он уехал, не попрощавшись.

Дэниел Стоун нарушил данное слово. Он сбежал. Удрал после нашей встречи в палате Логана. Без встреч, звонков и сообщений. Без предупреждения. Просто пропал.

Когда Стоун впервые не ответил на мой звонок, я не придала этому значения. Впрочем, как и тому, что он не перезвонил. И не ответил на третий звонок. И на пятый тоже.

Спустя неделю я начала переживать. Я сидела в палате Логана и думала, куда пропал его товарищ.

Стоун не появлялся в госпитале, не перезванивал мне и не связывался ни с кем из камрадов. Когда я спросила Логана, звонил ли ему Дэнни, он тепло улыбнулся.

– Стоун не из тех людей, кто будет напоминать о себе. А что? Почему ты спрашиваешь?

Я нервно улыбнулась.

– Нет, ничего.

Мужчина смерил меня недоверчивым взглядом.

– Он пообещал, что не уедет, не предупредив. А к обещаниям Дэнни относится серьезно.

Я усмехнулась и запустила пальцы в волосы. Виски сдавило. В груди засело дурное предчувствие.

«Кажется, в этот раз это не так».

Еще несколько дней я держалась. Я отдавала все свое время любимому мужчине, а домой возвращалась слишком уставшей, чтобы думать еще и про Дэнни. Но я звонила ему. Каждый вечер. И каждый раз натыкалась на голосовую почту. На одно и то же сообщение.

– Я не могу сейчас ответить. Видимо, я очень занят. Но я увижу, что Вы звонили мне, и свяжусь с Вами, если этот звонок важен.

Я убирала телефон и засыпала, чтобы восстановить жизненные силы. А утром с улыбкой возвращалась в госпиталь.

Тревога стала моим перманентным состоянием, и я уже не слишком понимала, из-за чего переживаю. Слишком много стресса, слишком много всего свалилось на меня.

«Не хватало еще за Стоуна переживать. С ним все в порядке».

Но почему же он не отвечал? И не перезванивал…

***

Когда у Логана начались кошмары… точнее, когда медперсонал связался со мной в первый раз, потому что никто не мог успокоить пациента, мой мир затрещал по швам.

Выводя из палаты Грина ранним утром, почти на рассвете, я тряслась всем телом.

Мне было очень страшно. Я не знала, что с ним происходит, что с этим делать. Вдобавок Логан попросил меня ничего не рассказывать парням. И я согласилась!

Твою мать, я согласилась, не раздумывая!

И сейчас шагала по коридору к выходу из госпиталя с расходящейся на волокна душой, бешено колотящимся в груди сердцем и пыталась… а что я пыталась? Дышать я пыталась!

Я села в машину и впервые в жизни пожалела, что не курю.

Кончики пальцев дрожали, когда я достала смартфон, разблокировала экран и уставилась на список избранных контактов.

Джеймс М.

Нельзя.

Коннор.

Нельзя.

Мия Бостон.

Нельзя.

Командор – Стив.

Нельзя.

Элли Психолог.

Нельзя.

Я ведь пообещала Логану, что никому не расскажу! И я не могла позвонить никому из них! Никому!

Я пролистнула список ниже… и судорожно вдохнула.

Дэнни С.

Тоска с новой силой вцепилась в сердце.

Дэнни был единственным человеком, с которым я могла поговорить. А могла и не говорить! Со Стоуном я могла молчать, и он не стал бы доставать меня вопросами, прекрасно понимая, как мне хреново!

Я нажала на вызов и прижала телефон к уху. Закусив губу, я молилась: ответь, возьми трубку, ну же!

Но… нет. Длинные гудки.

Я зажмурилась, сдерживая подступающие к глазам слезы, и помотала головой.

«Дыши, давай, дыши! Дыши!».

Кажется, меня начинала одолевать паника.

Нет, не кажется.

Начинала.

Перед взглядом яркими болезненными вспышками проносились дни, когда Логан был в коме. Первые дни после того, как он вышел из нее. И сегодняшняя ночь.

Мой мужчина кричал даже тогда, когда я уже была рядом. Страшно кричал…

Когда в трубке раздался щелчок, я встрепенулась, но лишь для того, чтобы в следующее мгновение закусить губу еще сильнее. Потому что:

– Я не могу сейчас ответить. Видимо, я очень занят. Но я увижу, что Вы звонили мне, и свяжусь с Вами, если этот звонок важен.

На меня навалилось такое отчаяние, что впервые за последние недели я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО почувствовала себя одинокой. Брошенной всеми друзьями.

Хотя бросил меня всего один друг.

Не отдавая отчета своим действиям, я бросила телефон на пассажирское кресло, вытерла слезы, завела машину и поехала по просыпающемуся Бостону.

Я вела машину механически. Я будто двигалась по давным-давно выученному маршруту, совершенно не понимая куда еду, но точно зная, где нужно свернуть. И когда я остановилась возле знакомого многоэтажного дома, мое сердце забилось где-то в глотке.

Я выбралась из машины и запахнула пальто, всматриваясь в окна здания. Кое-где горел свет. Люди уже начали просыпаться, собираться на работу. Кто-то, вероятно, еще не ложился спать.

«Твою мать, что ты делаешь, Хоуп?!».

Я стиснула челюсти, закрыла машину и, все так же, без какого-либо ответа самой себе, направилась к подъезду.

Мне повезло. Какой-то мужчина вышел на улицу и придержал дверь, запуская меня в подъезд. Спустя минуту я поднималась на лифте на нужный этаж.

Я машинально поглаживала пальцем металлическую кнопку и вздрогнула от неожиданности, когда лифт с грохотом замер.

Двери открылись, и я судорожно вдохнула, почему-то вжимаясь спиной в стену кабины.

Что-то останавливало меня. Впрочем, вполне понятно, что именно!

Во-первых, время визита. Раннее утро! А я приперлась к Стоуну!

Я представила его реакцию… и густо покраснела.

«Идиотка, совсем с ума сошла!».

Двери лифта начали закрываться, и я нажала на кнопку, заставляя их разъехаться в стороны.

Во-вторых, Стоун не брал трубку. А вдруг он не хочет меня видеть?! Вдруг не просто так прячется! Наверняка не просто так и…

Я внезапно разозлилась на этого засранца. На взрослого мужчину, который играл с нами в прятки!

Злость заставила меня выйти из лифта. Я остановилась на лестничной площадке и огляделась, раздувая ноздри.

«Не хочет меня видеть – пусть скажет в лицо! И плевать на время!».

Я быстро подошла к нужной двери и уже занесла кулак, чтобы постучать, но застыла, уставившись на всунутый в щель между дверью и косяком лист бумаги.

Воспоминания о крафтовом конверте обожгли нервы, и я невольно поежилась.

«Дыши, Хоуп. Тут совсем другое».

Я взяла лист, развернула и вскинула брови. Бланк голосования жильцов за…

Внезапно сердце ударило по ребрам.

Я нахмурилась, в десятый раз пробегая глазами по дате.

«Это же…».

Тот самый день, когда Логан вышел из комы. Тот самый день, когда мы с Дэнни виделись в последний раз.

Волоски на шее встали дыбом. Дыхание сбилось. Я громко постучала в дверь.

«Давай, открывай, давай, ну же».

Но ответа не было.

Я прислушалась.

Ничего.

Я постучала еще раз, практически не слыша ударов за гулом крови в ушах.

Меня затошнило, когда желудок поднялся вверх.

Не знаю, сколько я стояла перед дверью Стоуна и стучала.

Помню, как зачем-то вставила листок обратно в щель.

Помню, как спустилась вниз на лифте.

Помню, как подошла к почтовым ящикам и заглянула в прорезь одного из них, с номером квартиры Стоуна.

Помню, как с трудом подцепила ногтями и вытащила какой-то рекламный буклет.

Помню тупое оцепенение, навалившееся на меня, стоило мне увидеть дату.

Вчерашнее число. Совсем свежий рекламный буклет в забитом почтовом ящике.

«Может, Дэнни просто не достает почту!».

Я сглотнула.

«Может и не достает. А вот чтобы в квартиру попасть, листок он убрать должен был…».

Уже сидя в машине и сжимая руль, я вдруг всхлипнула. По щекам побежали слезы.

– Он все-таки сбежал.

Обида сдавила грудь.

Я снова всхлипнула и вцепилась в руль так крепко, что побелели пальцы.

– Все-таки… сбежал.

Сбежал. Не предупредил. Ни слова не сказал. Сбежал.

«Бросил нас. Бросил… меня».

Кажется, даже земля на несколько секунд перестала вращаться…

***

Я не переставала звонить Дэнни. Я делала это каждый день в надежде на то, что ему просто надоест видеть мой номер на экране своего смартфона, и он все же ответит. Или заблокирует.

Мне было обидно. Так, что плавились легкие.

Мне было горько. Так, что слезы сами наворачивались на глаза.

Мне было больно. Не так, как после очередной ночи в больнице, но все же.

Дэниел Стоун сбежал. И каждый раз, набирая его номер, я злилась. И обвиняла друга в том, что мне так паршиво. Что он не рядом со мной. Что я не могу с ним связаться.

Я звонила ему множество раз. И каждый раз натыкалась на голосовую почту. И каждый раз слушала одно и то же сообщение:

– Я не могу сейчас ответить. Видимо, я очень занят. Но я увижу, что Вы звонили мне, и свяжусь с Вами, если этот звонок важен.

Едкий голосок в моей голове шептал:

«Что ж… Видимо, твой звонок неважен».

И я рычала и отбрасывала смартфон. И злилась до темных кругов перед глазами.

Я злилась на Дэнни за то, что он пропал. И на себя злилась, потому что чувствовала себя дурой.

Не даром Логан так часто повторял: горячая голова – гарант поражения.

Моя горячая голова, подпитываемая усталостью и нервным истощением, подбрасывала мне такие мысли, что становилось тошно от самой себя.

Я ведь действительно думала, что наши отношения наладились за то время, пока Логан был в коме. Я верила, что мы с Дэниелом сблизились, стали друзьями!

Ведь он так помог мне! Он был рядом, не задавая идиотских вопросов, не давая ненужных советов. Не спрашивая: «Эй, как ты себя чувствуешь?».

ХРЕНОВО, ТВОЮ МАТЬ! НЕУЖЕЛИ НЕПОНЯТНО?!

Дэнни просто был рядом. Несмотря на то, что был влюблен в меня, и я эгоистично этим пользовалась. Потому что мне было ТАК ПЛОХО, что душа разлеталась на осколки. А Стоун держал меня за руку и улыбался. И мне становилось легче.

Как тогда, у дома, в котором мы жили с Логаном. Когда он положил руку на мой живот, заглянул в глаза и напомнил, почему я должна бороться. Почему не имею права сдаться! То тепло, что проникло в меня, пока он касался меня, придало мне сил.

Или как тогда, у него дома. Когда я впервые за несколько дней беспробудного кошмара в бесконечной боли почувствовала себя… хорошо. Прекрасно. Потому что я была не одна.

Рядом со мной был тот, кто понимал меня. Кто хотел помочь. Кто помогал.

А я…

«Может, он злится на меня за ту ночь? За то, что попросила его остаться со мной в одной комнате?».

Возможно, так оно и было. И я корила себя за это. Каждый раз, когда он не брал трубку. Когда не перезванивал. Я корила себя, хотела извиниться, но Дэнни не давал мне шанса.

И я снова начинала злиться. На него. На себя. На нас обоих. Из-за того, что он сбежал. Из-за того, как я вела себя с ним, пока он был здесь.

Я использовала его. И от этой мысли становилось совсем паршиво. И я пыталась оправдаться, придумать хоть что-то, что могло бы обелить мое имя! И находила!

«А может ты просто все придумала, а? Что отношения наладились. Что вы стали друзьями. Что он был рядом, потому что хотел тебе помочь. Может, не этого он добивался, а, Хоуп?».

Эти мысли поднимали во мне волну ярости, и… мне становилось легче.

Я обвиняла Стоуна в трусости и во всем, что приходило мне в голову.

Так было легче. Злиться вместо того, чтобы скучать по нему.

Но я не могла заставить себя перестать звонить ему. Не могла.

***

Камрады звонили мне каждый день по очереди. Элли звонила раз в несколько дней. Мия постоянно присылала идиотские картинки и пошлые шутки.

Они предлагали приехать, составить мне компанию. Но я была либо слишком уставшей, либо слишком злой, чтобы с кем-то видеться.

Я чувствовала себя ужасно одинокой, но… я хотела быть одна. Потому что только наедине с собой я могла позволить себе быть слабой. И друзья относились к моему желанию с уважением.

Почти всегда.

В один из вечеров ко мне без предупреждения приехал Коннор.

Он вел себя странно. Избегал моего взгляда. Говорил так тихо и неразборчиво, что я начала злиться. Вел себя так, будто провинился и искал поддержки.

И я сорвалась. И наорала на него.

Потому что устала быть сильной. Потому что мне нужно было ХОТЯ БЫ ДОМА быть слабой.

Я кричала на друга, выплескивая боль и отчаяние, а он слушал и молчал. Его осунувшееся лицо с темными кругами под запавшими глазами злило меня еще сильнее, и я попросила его уйти.

Перед уходом Коннор застыл в коридоре, нервно сжимая костыль.

– Хоуп.

Я не могла заставить себя посмотреть на него. Стояла, скрестив руки на груди, опираясь спиной об стену.

– Посмотри на меня.

– Коннор…

– Хоуп.

Я раздраженно повела плечами и подняла взгляд.

Он вздохнул и грустно улыбнулся.

– Не надо.

Я прикрыла глаза и потерла лоб кончиками пальцев.

– Что не надо?

– Отгораживаться от нас.

– Я не…

– Ты отгораживаешься. От нас. От людей, которые хотят тебя поддержать.

Сердце пропустило удар. Я судорожно вдохнула и заставила себя улыбнуться.

– Спасибо, но…

– Разреши нам сделать это.

Я замолчала на полуслове… и содрогнулась. Усталость взяла верх.

Ноги стали ватными. Я слепо зашарила рукой по стене, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, лишь бы не рухнуть на пол.

Мне нужна была поддержка. Помощь. Сильное плечо. И друг оказался рядом.

Костыль с грохотом упал на пол. Коннор обнял меня и прижал к себе.

– Я рядом, слышишь?

Я горько всхлипнула и вцепилась в него обеими руками. Слезы потекли по щекам против моей воли.

В голове на повторе крутились одни и те же слова: я устала, я больше не могу, я не могу больше быть сильной, я не хочу, я не справлюсь, я слишком устала.

– Я всегда буду рядом, когда понадоблюсь, слышишь? Просто скажи – и я буду рядом.

Я заплакала, сгорая от стыда из-за недавней вспышки гнева. Ведь Коннор был моим другом. Хорошим, даже лучшим другом. И он был рядом! Он хотел быть рядом! А я не подпускала его, потому что… да я могла назвать с десяток причин, почему оставалась одна. Но я точно знала – снайперу на них плевать. И он будет рядом, чтобы помочь мне, даже когда весь мир обернется против меня.

Я снова вспомнила Дэнни и снова разозлилась на него. Грудь пронзила боль. Тоска вгрызлась в сердце.

Коннор был рядом против моей воли. Он был рядом, потому что знал, что мне необходим друг. А этот засранец сбежал.

Я начала задыхаться от злости на мужчину, который был так нужен мне. Но гораздо сильнее я злилась на себя. Из-за того, что так сильно нуждалась в этом паршивце. Я так сильно скучала по нему! И отталкивала людей, которые любили меня и хотели помочь.

И помогали так или иначе.

Коннор обнимал меня, ласково гладил по волосам и шептал:

– Я всегда буду рядом. Только позови.

Я рыдала в плечо одного друга, отпуская другого.

Неважно, что испытывал ко мне Дэнни. Неважно, как сильно я скучала по нему.

Я должна была отпустить его.

Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы успокоиться. Я мягко оттолкнула снайпера и вытерла слезы. Потом нервно рассмеялась.

– Точно? Не врешь?

Мужчина нежно улыбнулся и поцеловал меня в лоб.

– Я никогда не врал тебе. И никогда… не совру.

Коннор судорожно вдохнул, запнувшись в конце фразы, но я слишком устала и не придала этому значения.

Когда мы снова встретились взглядами, я испытала сильное чувство стыда. Наш снайпер выглядел по-настоящему дерьмово. Ему сейчас было не легче. Ведь он винил себя в том, что навлек на нас опасность, пусть даже гипотетическую.

– Я тоже… рядом.

Мужчина улыбнулся и подмигнул мне.

– Знаю, Хоуп. Знаю. Ты всегда придешь ко мне на помощь. И не отпирайся! Ты сама говорила, что друзья нужны именно для этого, помнишь?

Я вопросительно уставилась на Коннора, и он засмеялся.

– Мы помогаем друг другу, как бы тяжело это ни было для нас самих…

Когда мужчина ушел, я умылась и забралась в кровать.

Нервы были ни к черту. Я чувствовала себя полностью разбитой. Но я должна была кое-что сделать.

Я разблокировала экран смартфона, зашла в адресную книгу и забила в поиск знакомое до боли имя.

Дэнни С.

Я смотрела на буквы, а перед взглядом стояли зеленые глаза, полные тревоги и заботы.

«Чертов Стоун, почему ты сбежал?».

Мне не хотелось думать про это, но… каждому из нас, чтобы успокоиться, порой необходимо было узнать причину поступка другого человека. Словно это могло освободить нас. Словно это могло помочь в одно мгновение простить ту боль, что он нам причинил, забыть те муки, что мы испытали по его вине.

Я хотела знать причину, но никто, кроме Дэниела Стоуна не смог бы мне ее назвать.

И снова вина всколыхнулась в груди. Я зажмурилась и помотала головой, пытаясь заткнуть внутренний голос, который ехидно прошептал:

«Вероятно, потому что в нем наконец-то проснулась гордость. Ты использовала его. Его чувства. Тебе было паршиво, и ты использовала его, Хоуп. А ведь он просил тебя, ПРОСИЛ НЕ ИГРАТЬ С НИМ, помнишь?».

Я судорожно выдохнула.

Я не играла. Не играла с ним в ту ночь. В ту ночь он был нужен мне.

Внезапно вину сменила злость. Да такая сильная, что я села на кровати и оскалилась.

Пластиковый чехол смартфона жалобно хрустнул в моих пальцах.

Сердце забилось сильно, неровно.

«Какого черта?! Неужели я настолько сильно задела его?! Неужели так сильно обидела?!».

Да, я хотела извиниться перед ним, ЕСЛИ В ЭТОМ БЫЛА ПРИЧИНА ЕГО ПОБЕГА! Но ведь он не дал мне ни единого шанса сделать это!

«Сукин ты сын, Стоун!».

Я рухнула на кровать и нажала на вызов.

В динамике послышались гудки. Все как обычно.

Я слушала их и часто дышала, скрипя зубами. И молилась, чтобы он взял трубку. По всем законам жанра драмы ИМЕННО СЕЙЧАС он должен был ответить, чтобы я обматерила его так, что даже Джеймс бы покряхтел и опустил взгляд.

Щелчок был похож на выстрел. Контрольный в голову. А потом в динамике раздался голос Дэнни:

– Я не могу сейчас ответить. Видимо, я очень занят. Но я увижу, что Вы звонили мне, и свяжусь с Вами, если этот звонок важен.

Я знала эти слова наизусть. Я слушала их, кажется, сотни раз. И каждый раз проговаривала их про себя в надежде, что послание изменится хоть на одну букву.

Но… нет.

От злости потемнело в глазах.

Я дождалась финальный звуковой сигнал и прорычала в трубку, записывая первое и последнее голосовое сообщение:

– Пошел ты к черту, Дэнни Стоун. Видимо, ты никогда не наберешься храбрости объяснить мне, почему сбежал. Пошел ты к черту!

Я сбросила звонок и отшвырнула телефон в сторону. И закричала, уткнувшись лицом в подушку. Вина, злость, одиночество – все отступило перед лицом страшного зверя, который мучил меня по вечерам.

Это была тоска.

Я тосковала по этому засранцу, с которым мы только-только начали налаживать отношения. С которым, как мне казалось, мы наконец-то смогли подружиться. И не только мы! И Логан тоже!

Я видела, как он смотрел на Стоуна в тот день в госпитале. Без напускного равнодушия. Без злости. Как на товарища, коим Дэнни ему и являлся.

«Сукин ты сын, Стоун. Ты бросил нас всех»…

Проснувшись утром, я пожалела о своем голосовом сообщении.

А вдруг, прослушав его, он вообще никогда не появится?!

Горечь заполнила рот, но я быстро встряхнулась.

«Значит, так тому и быть».

Я должна была думать о других людях. О себе. О своем мужчине.

***

Чем лучше становилось Логану, тем сильнее он спорил. До вздыбленных вен. До порванных легких.

Сначала на тему того, что обезболивающие лекарства ему не нужны. Он твердил, что из-за них ему снятся кошмары. И каждый раз, вспоминая про эти самые кошмары, Грин бросал на меня виноватые взгляды. Но я лишь улыбалась в ответ, холодея нутром.

Чем дольше его мучили кошмары, тем сильнее я убеждалась – дело было не в лекарствах. Совсем не в них. Но, кажется, Логан был не готов принять этот факт. И когда врачи, скрипя зубами, согласились на его условия, я лишь прикрыла глаза и набрала побольше воздуха в грудь. И взмолилась, чтобы Грин оказался прав.

Но одной победы моему мужчине было недостаточно. Логан не переставал спорить с докторами. Едва встав на ноги, он твердил, что ему пора бы уже начать заниматься спортом. И на каждое возражение уставших от его напора врачей он широко улыбался и повторял:

– Чем дольше я буду это откладывать, тем дольше я буду восстанавливаться, разве нет?

Его не смущал тот факт, что он не мог толком ходить. Что физиотерапевт, мужчина в два раза меньше Грина, трусливо смотрел на меня в каждом разговоре с пациентом. Видимо, надеялся, что я смогу вправить этому парню мозги.

Но я не была на это способна. Как и Джеймс. Как и Коннор. Как и Стив.

Логан Грин слишком сильно хотел убраться из госпиталя. Скорее оказаться дома. В строю.

А я хотела придушить его. Подушкой. Во сне.

Но потом вспоминала себя. С ногой в гипсе. То чувство беспомощности. Ненависть к самому себе. За то, что ты так слаб. Болен.

И я устало вздыхала… и успокаивалась. И улыбалась. И повторяла про себя:

«Дыши, Хоуп, просто дыши. Еще один день, и станет легче».

И с каждым днем действительно становилось легче. Логан поправлялся, становился сильнее, выносливее. Он много ходил, часто тренировался. Обнимал меня крепче. Целовал жарче. И все реже просыпался по ночам.

Врачи проверили все, что могли вспомнить. Сделали все тесты, которые могли. Они буквально перебрали все справочники – так мне казалось в те дни.

Фраза: «Нам нужно сделать еще один тест» стала… привычной.

А в тот день, когда док с улыбкой сообщил, что все хорошо, и мой мужчина может отправиться домой, я едва не разрыдалась от облегчения.

Логан осторожно подхватил меня и покружил над полом.

– Домой, слышишь? Я возвращаюсь к тебе, домой…

Сердце защемило, когда Грин поставил меня на пол и зажал в кулаке жетон, который висел у него на шее.

– Домой. К вам.

Когда спустя пару дней мы покидали палату, док протянул моему мужчине руку.

– Мистер Грин, судьба подарила Вам еще один шанс. Еще одну жизнь. Берегите ее.

Логан ответил рукопожатием и прижался губами к моему виску.

– Вы даже не представляете, насколько Вы сейчас правы, док. Еще одна жизнь.

Мое сердце мучительно сжалось от любви и нежности.

Я посмотрела в разноцветные глаза и наконец почувствовала себя… живой.

После шести недель мучительных полных нервов и переживаний дней, одиноких, полных слез и боли ночей мой мужчина ехал домой…

Глава 2

*Логан*

СЕЙЧАС

Я тонул. Снова тонул в черноте.

СНОВА!

Она затягивала меня в свои глубины.

Мысли бились перепуганными птицами. Я судорожно вдохнул, сжимая челюсти, и попытался успокоиться.

«Дыши, Логан, давай! Ты должен успокоиться! Пока ты не успокоишься… Черт!».

Тело работало против моей воли. Каждое действие, которое я совершал, было продиктовано страхом перед тем, что ждало меня дальше.

Яркими искрами по коре головного мозга носились приказы:

«Выныривай! Живо! Давай! Выныривай!».

Подчиняясь им, я снова напряг мышцы и дернулся, но меня тут же затянуло обратно. Я погрузился еще глубже, чем был до этого.

«Твою мать, только не это!».

Меня сковало по рукам и ногам. Я словно в густом киселе тонул!

Я снова попытался выбраться, но движения в этой субстанции выходили слабыми, смазанными, неловкими. Эта суета ничем не помогала.

Чернота ухватилась за плечи. Грудь сдавило. Дыхание сбилось.

Холодные щупальца обхватили голову.

«Только не снова! Нет!».

Я забился, вкладывая в каждое движение всю силу.

Сухожилия натянулись и стонали. Мышцы ныли от напряжения. Кости трещали. Кровь кипела в венах.

Но все было бессмысленно!

Я снова тонул.

ТВОЮ МАТЬ!

Чернота обтекала меня, словно была жидкостью. Вязкой, но успокаивающе теплой.

Пока что.

Я знал – чем глубже я буду погружаться в нее, тем холоднее она будет становиться. И тем сложнее мне будет выбраться. Потому что в итоге она закует меня в ледяную ловушку, окончательно лишив возможности сопротивляться.

Я не мог заставить себя перестать бороться, и черноте это нравилось. Мне казалось, что она жаждет моего сопротивления, что ей нравится ощущать мой страх. Она питалась им.

Я чувствовал себя насекомым в ловушке медленно застывающей смолы. Паника заставляла меня дергаться, но это не имело смысла.

Я продолжал тонуть.

Когда чернота залила уши, я едва не взвыл от обрушившейся на меня тишины. Настолько мучительной, что сердце почти разорвалось в груди от ужаса.

Боль пронзила левый бок. Легкие начали гореть, требуя кислорода, но я не мог заставить себя вдохнуть. Я знал – если сделаю вдох, чернота проникнет в меня, забьет бронхи.

И я снова усну. Надолго. А я не мог себе это позволить! Не сейчас!

«Ты не имеешь права сдаваться! Не имеешь права! Ты должен вернуться! ДОЛЖЕН, ТВОЮ МАТЬ!».

Я стиснул челюсти, чтобы не закричать. Чтобы чернота не забила глотку.

Как и каждый раз, когда я не мог выбраться, я замотал головой, пытаясь прочистить уши.

Но чернота была к этому готова.

«НЕТ!».

Последний рывок… глоток воздуха… и липкие щупальца коснулись лица. Они заскользили по коже.

Нервная дрожь пробила тело, когда я с горечью осознал – не в этот раз, Логан Грин. В этот раз тебе не выбраться. Самому не выбраться.

Я едва не взвыл от отчаяния. Мне хотелось кричать, но оставалось лишь скрипеть зубами и молиться, чтобы моя девочка услышала меня, почувствовала, что я попал в ловушку, чтобы она пришла. Спасла меня.

«Хоуп, моя Хоуп! Она придет… Она скоро придет!».

Легкие разрывались от нехватки воздуха. Пулевое ранение посылало нервную боль по всему боку и левой руке.

«Пусть она услышит меня! Господи! Я же тону! Я снова тону! Я не могу утонуть! Нет! Я не смогу снова вынырнуть! Не смогу вернуться к ней! К ним! Нет!».

Я зажмурился, когда чернота добралась липкими щупальцами до моих век.

«Хоуп! Где ты?! Я тону!».

Жижа смыкалась над моим лицом и…

В последний раз втянув ноздрями воздух, я погрузился в тишину…

***

– Логан, о боже мой, Логан!

«Да! Она пришла! Она здесь! Зовет меня!».

Голос Хоуп вытаскивал меня из ловушки. Из кошмарного сна, который повторялся каждую ночь.

КАЖДУЮ ЧЕРТОВУ НОЧЬ!

Каждую ночь я слышал выстрел, падал на спину и начинал тонуть. Выстрел был последним звуком. А потом все поглощала чернота. И тишина.

И я тонул. Снова и снова.

Иногда мне удавалось выбраться и проснуться со стиснутыми челюстями, без воплей и стонов. А иногда…

– Эй, посмотри на меня! Я рядом!

Я резко сел и подался вперед, на голос любимой женщины. Моей жены.

И она, как и всегда, когда я не справлялся сам, оказалась рядом.

Я обхватил ее руками, усадил к себе на колени и зарылся лицом в ее волосы.

– Эй! Я здесь, я с тобой! Все хорошо!

Меня била крупная дрожь. Мышцы ныли так, словно последние несколько часов я провел в спортзале на тренажерах, а не на диване в собственной гостиной.

Я вдыхал запах тела любимой женщины и пытался успокоиться.

Она рядом, она со мной. Шепчет что-то нежное, лишь бы…

Лишь бы тишина снова не поглотила меня. Как это бывало уже не раз. И не два.

– Тише. Все хорошо, я здесь, рядом. Все хорошо, слышишь?

Хоуп попыталась оттолкнуть меня, но я сдавил ее так, что она охнула и засмеялась.

– Эй! Полегче! Ты же переломишь меня!

Сердце в груди забилось сильнее, когда я немного ослабил хватку, а потом и вовсе разжал руки.

Хоуп отстранилась и быстро взяла меня за запястье.

Я пристально следил за каждым ее движением. И шумно выдохнул, когда она положила мою руку на свой округлившийся живот.

Грудь пронзила боль.

«Я СНОВА СДЕЛАЛ ЭТО!».

Я снова разбудил своими ночными криками любимую и глубоко беременную жену!

«Да какого хрена, Логан?! Что с тобой творится?!».

Я испытал такие муки совести, что мне захотелось провалиться сквозь пол прямо здесь и сейчас. Но вместо этого я нежно погладил круглый живот, в котором рос мой ребенок.

Моя дочь. Моя прекрасная и уже горячо любимая дочь. Мое будущее.

Наше будущее!

«Твою мать, Логан Грин! Ты будешь хреновым отцом, если не сможешь справиться!».

Мне было стыдно смотреть на Хоуп. Я не мог заставить себя поднять взгляд на любимую! И она это поняла.

Тонкие пальцы скользнули по моей челюсти к подбородку.

– Посмотри на меня.

Тихий ласковый шепот обнял меня. Я вздрогнул всем телом, словно человек, вошедший с мороза в теплое помещение.

Именно так я и ощущал себя после каждого пробуждения.

«Давай, Грин, будь мужиком!».

Я поднял голову и встретился с нежным, полным любви и понимания взглядом. И от этого боль в груди стала еще сильнее.

Хоуп потянулась ко мне губами, положив свою ладонь на мою, все еще поглаживающую ее живот. Она поцеловала меня так нежно, что у меня на мгновение перехватило дыхание, а потом обхватила ладонью за шею, приблизила губы к моему уху и прошептала:

– Да чтоб я еще хоть раз в жизни съела хоть одну мандаринку. А ну быстро вернись в кровать!

Я засмеялся и обнял девушку, пряча лицо в ее волосах.

– Хоуп…

Тепло ее тела успокаивало. Я выдохнул, чувствуя, как расслабляются мышцы и как перестает колотиться сердце.

– …я люблю тебя.

Девушка фыркнула и запустила пальцы в мои волосы. По шее тут же побежали мурашки.

Твою мать.

Она снова это сделала. Она снова спасла меня. Ее голос снова вытащил меня из кошмара.

Моя жена. Моя любимая женщина, сидящая у меня на коленях глубокой ночью…

…потому что я не могу справиться с гребаными кошмарами самостоятельно!

«ТВОЮ МАТЬ, ГРИН!».

Я зажмурился, упиваясь теплом Хоуп. Впитывая его каждой клеточкой своего тела. Накапливая его в груди.

Она что-то шептала и гладила меня по волосам. Такая нежная, ласковая.

Да, она будет просто потрясающей матерью. А я…

«А я буду самым херовым отцом в мире, если не справлюсь с собой».

– Ешь ты свои проклятые мандарины. Но не в таком количестве.

Хоуп засмеялась, отстраняясь от меня.

– Знаешь, я готова пожертвовать ими…

Она театрально вздохнула и облизнулась, закатывая глаза. Я покачал головой.

Невероятная женщина. Такая стойкая! Сильная!

Как же ей было тяжело все эти недели, которые я был прикован к больничной койке. Как она страдала, как выматывалась!

Как же мне хотелось поскорее оказаться дома, чтобы быть с ней. ПРОСТО БЫТЬ РЯДОМ С НЕЙ!

Как сильно я хотел выздороветь. Лишь бы не видеть боль в ее глазах, поникшие от усталости плечи.

Хоуп улыбнулась и склонила голову набок. Улыбка тронула уголки ее губ.

– …в обмен на тебя в нашей кровати. Рядом с нами.

Я потянулся и поцеловал жену в щеку, скользя руками по ее телу.

Моему любимому телу, в котором рос наш ребенок. Наша дочь.

«Ты должен справиться с собой. Иначе ты можешь потерять все. Хоуп. Свою дочь. Свою жизнь. Ту, что подарила тебе судьба. Еще одну жизнь».

Хоуп неловко поднялась на ноги и протянула мне руку.

– Пойдем, я уложу тебя в кровать и почешу спинку.

Я счастливо улыбнулся и встал, хватаясь за ее ладошку.

Девушка тут же нахмурилась и погрозила мне пальцем.

– Но только недолго! Знаю я тебя.

Я захохотал и подхватил ее на руки, окончательно отпуская ночной кошмар…

Несколько часов спустя я лежал в кровати и наблюдал за тем, как мерно вздымается грудь Хоуп во сне.

Ее красивые губы были приоткрыты. Ресницы едва заметно дрожали. Девушка крепко спала, сжимая мою руку.

А я боялся заснуть.

Так было каждый раз после того, как я выбирался из черноты. Каждый чертов раз я боялся закрыть глаза и уснуть. А если и засыпал, то постоянно плавал на границе между сновидением и явью.

Потому что чернота была где-то внутри меня. Она сидела глубоко, и порой я забывал про нее. Но она не забывала про меня никогда. Уже так долго! С того самого дня, как я очнулся…

ПОЧТИ 3 МЕСЯЦА НАЗАД

Я просыпался.

Я чувствовал это всем телом. Не только разумом. Каждой клеточкой своего тела.

Это ощущалось так, словно… словно я падал. Откуда-то с большой высоты. Я стремительно летел вниз, но совершенно не боялся упасть и разбиться.

Потому что, падая, я выныривал из черноты, что поглотила меня в свои глубины. Затянула в ледяную пучину отчаяния.

Я стремительно летел вниз, и в то же время выбирался наружу из тишины. И хотел кричать от восторга и радости.

Потому что проклятая тишина убиралась восвояси, и я начинал что-то слышать.

Полет вниз и заплыв наверх никак не прекращались. Это продолжалось неимоверно долго. В конце концов я совершенно перестал понимать, что чувствую, где нахожусь, что со мной происходит.

Верх и низ перемешались. Осталось лишь ощущение движения, которому я был безумно рад. Но спустя какое-то время и это ощущение покинуло меня. Я словно застыл. И в этот момент я ощутил спиной твердую поверхность.

Она давила так сильно, что мне пришлось вдохнуть.

Воздух проник в грудную клетку, наполнил и, казалось, расправил смятые легкие.

Ощущая себя окрыленным и абсолютно беспомощным одновременно, я попытался открыть глаза. И понял, что… я словно забыл, как это делается!

Нет! Я совершенно точно знал, как это сделать! Но почему-то не мог.

«Давай, нужно просто… Стоп! А что…».

А что нужно сделать, чтобы открыть глаза?! Что именно? Какие мышцы напрячь?! Веки?!

«Давай! Давай же! Открой глаза! Ну же!».

Я уговаривал себя, медленно и глубоко вдыхая воздух, пропитанный запахом антисептика и лекарств.

С ужасом осознавая – я в больнице.

А это значит, что Хоуп волнуется за меня!

В памяти всплывали смутные образы. Какие-то воспоминания плавали на поверхности сознания, но я не мог ухватиться за них.

Злость всколыхнулась в груди и придала мне сил.

«Не отвлекайся! Открывай чертовы глаза! Давай!».

Сколько я уже провел тут? День? Неделю? Месяц?! ГОД?!

А вдруг год? И Хоуп уже родила!

«Вот черт! Твою мать!».

Эти простые мысли подействовали на меня, как холодный душ.

Я медленно выдохнул, успокаиваясь.

«Спокойно. Горячая голова…».

– Док, все в порядке. Я просто хочу…

«ХОУП!».

Я едва не взвыл, услышав родной голос.

Моя девочка здесь! Совсем рядом! Я хочу ее увидеть!

Со всех сторон до меня доносились звуки. Какой-то писк. Шорохи. Тихий мужской голос. И вздох.

Перед глазами тут же встал образ Хоуп. Так она вздыхает, когда закатывает глаза.

– Со мной все в порядке, Вам стоит переживать не обо мне.

Черт, мне так хотелось ее увидеть!

Я застонал. Не знаю, услышали ли они меня сейчас. Вряд ли.

А до этого? Слышали ли они мои крики, мои отчаянные вопли, пока я тонул, боролся с этой вязкой чернотой? Тоже вряд ли.

Я внезапно понял, что голоса стихли.

«Нет! Только не молчите! Нет!».

Я все еще слышал писк и тиканье, которые, должно быть, издавали приборы вокруг меня, и это слегка обнадеживало. Тишина мне не грозила.

Я снова выдохнул. И почувствовал свои веки.

ТАК СТРАННО!

Впервые в жизни я чувствовал свои веки! Тяжелые, совершенно неподъемные! Как мне удавалось раньше так легко моргать? Они весят тонну, не меньше!

«Твою мать».

Слабый стон. Я почувствовал его небом и языком. Почувствовал, как воздух стал звуком. И это было еще более странно!

Я чувствовал свой голос! Чувствовал, как он звучит!

– Подождите, мисс Картер. Он…

Быстрые торопливые шаги. Ее шаги. А следом более тяжелые, но тоже быстрые. Явно мужские.

Я снова попытался открыть глаза и понял, что чувствую свое лицо. Твою мать! Каждую мышцу! Черт! Это было очень странно!

Но веки не поддавались.

«Давай, ты это умеешь!».

ЧЕРТ!

Вместо того, чтобы открыть глаза, я плотно зажмурился. И почувствовал легкое, как перышко, касание на своем лице.

Это была она! Совсем рядом!

Легкий аромат духов донесся до меня, будоража нервные окончания.

Я счастливо улыбнулся, чувствуя, как напрягаются мышцы лица.

Вот оно! Улыбка удалась! Чистый рефлекс!

Хоуп была рядом, и я улыбался! Значит и с глазами должно получиться!

– Логан, эй, ты слышишь меня?

«Как же я хочу поцеловать ее!».

Я приоткрыл губы и выдохнул.

Мне хотелось кричать, но я больше не мог выдавить ни единого звука. Все усилия были направлены на другое.

«Давай, мозг, давай! Я хочу увидеть ее!».

Я снова напряг веки, чувствуя, как они дрожат от усилий, с трудом разлепил ресницы… и открыл глаза. Всего на мгновение, чтобы тут же зажмуриться.

Потому что свет ударил по сетчатке и вспышкой боли пронесся по всему мозгу. На мгновение я ослеп и оглох. И снова застонал.

Хоуп охнула и отстранилась от меня. Я услышал быстрые шаги.

«Нет! Вернись!».

Спустя пару мгновений, растянувшихся в вечность, я снова почувствовал ее пальцы на своем лице. Теплые ладошки обхватили мои щеки.

– Я закрыла шторы! Тут темно. Любимый, посмотри на меня! Открой глаза!

Я сглотнул и, превозмогая тупую боль в черепе, открыл глаза. На этот раз гораздо быстрее.

Сначала я не понял, что не так с миром. Мне стало страшно, потому что я совершенно не понимал, где нахожусь и что меня окружает.

Перед взглядом стояли размытые пятна, которые никак не хотели превращаться во что-то понятное и узнаваемое.

Я несколько раз моргнул. Лучше не стало. На глаза словно налипла какая-то пленка.

«Твою мать!».

– Эй, все в порядке! Все хорошо, я рядом!

Я перевел взгляд в ту сторону, откуда доносился родной голос. Те же пятна.

Я снова поморгал, но это не помогло. Голова болела все сильнее.

– Мистер Грин! Логан! Не пытайтесь сразу все воспринять! Все в порядке!

«Да какой, нахрен, в порядке?! Я не вижу свою невесту!».

Мои губы были плотно сжаты, поэтому врач наверняка не слышал этого. Потому что я НЕ МОГ НИЧЕГО СКАЗАТЬ! ТВОЮ МАТЬ!

Но ведь я же стонал!

Все рефлекторные действия мне удавались. Мозг помнил, что и как нужно делать, но тело не слушалось!

Когда в глаза ударил яркий свет, я зажмурился и снова застонал от прострелившей затылок боли.

Хоуп ахнула совсем рядом. Ее теплая ладошка легла на мою шею.

– Док! Док! Все в порядке?!

Ее голос был полон тревожной надежды.

«Моя девочка, моя Хоуп!».

Я снова осторожно открыл глаза, на этот раз не прилагая практически никаких усилий.

Мир вокруг практически не стал четче, но я понял, что в палате довольно темно.

– Реакция отличная. Его зрение скоро восстановится. Все в порядке, мисс Картер.

«Миссис Грин. Будущая миссис Грин».

Твою мать! Как только я смогу видеть и встану с этой чертовой кровати, Я ТУТ ЖЕ ПОТАЩУ ХОУП В МЭРИЮ!

Я медленно моргал, пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чем-то. Предметы постепенно обретали форму. И я начинал узнавать их.

Или я выдавал желаемое за действительное?

Нет. Вот это похоже на стол… Или стул…

ЧЕРТ!

На меня навалилось такое отчаяние, что я даже не заметил, как из глаз побежали слезы. Я понял это только тогда, когда Хоуп всхлипнула и провела пальцами по моему влажному от слез виску.

– Логан, все в порядке. Я с тобой! Ты будешь в порядке! И я в порядке! Господи, наконец-то ты проснулся! Ну ты и поспать, я тебе скажу!

Она хрипло смеялась и что-то шептала. Мне хотелось засмеяться вместе с ней, но я не мог.

В ее голосе явно звучали слезы. Она плакала. И мне так хотелось обнять ее, прижать к себе, сделать хоть что-то, чтобы успокоить любимую женщину!

Грудь пронзила боль. Сердце сжалось до размера игольного ушка. Я начал задыхаться от боли. Словно в левом боку торчал раскаленный прут!

Ладонь Хоуп легла на мою грудь.

– Тише, успокойся! Все хорошо! Тебе нельзя паниковать!

«Дыши, Грин, давай. Это ты можешь».

Я слушал ее голос и беззвучно умолял.

Говори.

Просто говори.

Пожалуйста.

Не отдавай меня тишине.

УМОЛЯЮ! ПРОСТО ГОВОРИ СО МНОЙ!

– Мисс Картер, Вам стоит уйти. Ненадолго! Мне нужно провести осмотр.

Я едва не задохнулся от ужаса. Дыхание сбилось, и я снова почувствовал боль слева.

«Нет! Не смей! Не смей прогонять ее! Она должна быть рядом!».

Усилием воли я заставил себя повернуть голову. Это было так сложно, словно она была зажата в тисках. Неимоверно сложно!

Я вспомнил, каких усилий мне стоило открыть глаза, и вложил в это простое движение ВСЕ СВОИ СИЛЫ!

И когда размытое пятно, говорящее голосом Хоуп, приблизилось, я сглотнул и приоткрыл губы.

«Нет, не уходи. Я знаю, ты не слышишь! Но пойми меня! Ты должна!».

Хоуп приблизилась, и спустя пару секунд я ощутил ее губы. Ее теплые, мягкие губы. На своем лбу. На щеках. И на губах.

И застонал от облегчения.

В этом поцелуе было все – ее страсть, ее любовь и ласка. Все это в одном касании губами.

Когда она отстранилась, я хотел потянуться за ней, но не смог. Просто не смог.

Мое тело не слушалось. Оно словно не принадлежало мне! А сил заставлять его не осталось.

Твою мать!

Мне снова захотелось взвыть, но Хоуп тихим уверенным голосом обратилась к мужчине, стоявшему по другую сторону от меня.

– Если это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО необходимо, я уйду. Но я хочу остаться. Я просто хочу говорить с ним. Можно?

Я замер в ожидании. И выдохнул с облегчением, когда док тихо ответил:

– Да, конечно. Он реагирует на вас. Оставайтесь, только не мешайте, хорошо?

Я ощутил, как напрягается язык и шевелятся губы без моей на то воли.

Ладонь Хоуп легла на мое плечо. Я почувствовал на себе ее взгляд и прикрыл глаза.

«Она рядом. Она со мной, все в порядке. С ней все хорошо. Со мной все… будет хорошо. С нами все будет хорошо».

– Док, что… он пытается что-то сказать?

– Он говорит: «Спасибо».

***

Когда я открыл глаза в следующий раз, за окном все еще был яркий день.

Но еще до того, как я сделал это, я почувствовал тепло другого человека.

Хоуп лежала рядом со мной на кровати. Прилагая неимоверные усилия, я смог немного повернуть голову и увидел ее. И едва не заплакал от счастья.

Я снова мог видеть. Пусть не так четко, как раньше, но мог. И я молчал, высматривая каждую деталь, каждую мелочь.

Девушка лежала, осторожно устроившись возле меня, и смотрела куда-то вдаль. Через ее лоб пролегла глубокая морщина. Брови то и дело ползли к переносице. Хоуп вздыхала, явно задумавшись над чем-то.

«Такая красивая…».

Она провела ладонью по моей груди, и я почувствовал ее прикосновение!

Черт! Я наконец-то мог видеть и чувствовать ее!

«А что, если…».

Я сглотнул, проталкивая сухой ком в горло, напряг губы и выдохнул воздух вместе со звуками.

– Хоуп.

Моя девочка вздрогнула и быстро села. Несколько секунд она смотрела на меня, ошарашенно моргая, а потом счастливо улыбнулась.

Ее глаза засветились от восторга.

Мои губы сами расплылись в улыбке.

– Скажи еще раз.

Я осторожно кашлянул, прочищая горло, и повторил чуть громче:

– Хоуп.

Девушка счастливо вздохнула и почти упала на кровать рядом со мной. А я тихо засмеялся. Почти беззвучно. Но засмеялся.

Хоуп прижалась ко мне всем телом и взяла за руку.

Я еще немного повернул голову и заметил, что по ее щекам катятся слезы.

И это были слезы счастья. Это я знал наверняка.

***

Следующие недели стали настоящим адом.

Я был так слаб и немощен, что не мог выносить сам себя.

Хоуп была рядом. Постоянно. Это спасало меня от тяжелых мыслей и ненависти к самому себе. Потому что она постоянно напоминала мне одним своим присутствием – мне есть ради чего бороться. Мне есть ради чего выздоравливать.

Ради нее. Ради нашего малыша. Ради нашей семьи. Ради нашего будущего.

И я боролся. Каждый день.

Сначала со своим телом.

Это была жуткая война, но я должен был победить в ней.

С самого первого дня мое тело вело себя так, словно не принадлежало мне. С рефлексами все было в норме, но в остальном…

Я БУКВАЛЬНО вспоминал, как управлять каждой мышцей. Как двигать руками и ногами. Даже чертовыми пальцами!

Это было неимоверно трудно. И очень больно.

В первую неделю я рычал от боли. Болело все. Каждая мышца. Каждая кость. Каждый сустав.

Моя девочка поддерживала меня, отмечала даже те достижения, которые и движениями полноценными назвать было сложно!

Я чувствовал себя невероятно паршиво! Бесполезным куском мяса! Я! Логан Грин, потрясающий боец ближнего боя! Гора мышц… с трудом отрывал кисть от кровати!

Да твою ж мать!

Но Хоуп отмечала каждую мою победу, хвалила, поддерживала. Была такой сильной…

Она старалась быть сильной, но я видел, каких трудов ей это стоило. Я замечал, как она наблюдает за мной, закусывая губу. Бледная, как смерть. С темными кругами под тусклыми зелеными глазами.

Каждый раз, когда мне было больно, она словно испытывала то же самое. И я готов был сдаться и попросить обезболивающее. И седативное. Чтобы отключиться.

Но я не мог себе это позволить.

Я отказался от отупляющих лекарств. Потому что победить в войне с собственным телом я мог. Победить слабость. Вытерпеть боль. А вот голова моя…

После лекарств меня донимали кошмары. Каждую ночь я снова и снова тонул в черной пучине. В той самой, из которой с таким трудом выбрался.

И каждую ночь я снова погружался в нее. Снова тонул. Снова кричал в темноте и тишине.

Когда лекарства окончательно вывелись из моего организма, я надеялся, что ночи станут спокойнее. Но не тут-то было. Как оказалось, причина моих кошмаров была не в этом. И все стало хуже. Гораздо хуже. Теперь к проблемам с башкой добавилась физическая боль…

Я кричал не только в своей голове. Я кричал в реальности. Орал так, словно меня живьем резали. И не мог проснуться сам.

Я задыхался от ужаса. Сердце разрывалось на части. Легкие плавились внутри грудной клетки. Меня донимала боль после ранения. Паника топила в своих волнах.

Это повторялось каждую ночь и продолжалось до тех пор, пока не появлялась Хоуп.

Она врывалась в палату, бледная, но неизменно улыбающаяся. Забиралась ко мне, обнимала, целовала.

Только с ней я успокаивался. Только когда она была рядом, чернота за окном переставала проникать в меня. Только с ней больничная тишина была не оглушающей, а благодатной.

Только с ней я мог заснуть. Спокойно, без кошмаров.

И, просыпаясь утром в одиночестве, я точно знал – я мучаю свою женщину. И это мучило меня. Я разрывался на части, но ничего не мог с собой поделать.

Хотя, нет. Я мог. И делал.

Я старался поскорее покинуть это чертово место.

И когда мое тело, наконец, признало меня своим хозяином, и я смог двигаться, ходить и даже тренироваться, я подумал, что победил.

Но кошмары не прекращались. До самого последнего дня в больнице.

Каждую ночь я боролся за то, чтобы очнуться. Снова и снова.

Я слышал выстрел. Бок прознала боль. Мгновенная, почти незаметная. Я падал… и начинал тонуть.

Каждую ночь я боролся. И со временем побеждал все чаще. Потому что помнил, что меня ждет моя беременная жена. Моя любимая женщина, которую мне нужно было сгрести в охапку и потащить в мэрию, не слушая никаких возражений.

Я выбирался из пучины, а потом на износ тренировался с Джеймсом или Коннором.

Как же они достали меня в этой чертовой больнице! Их присутствие так раздражало, пока я не понял, зачем они приходят.

На это мне потребовалось достаточно времени, чтобы почувствовать себя идиотом.

Парни приходили, чтобы помочь. Они проверяли меня, заставляли мои мозги работать. Стоило мне понять это, я ощутил себя счастливым человеком, у которого было все.

У меня была семья. Камрады. Братья. У меня была любимая женщина и наш малыш внутри нее. Наша дочь…

ЧЕРТ!

Когда Хоуп принесла снимок УЗИ, даже Джеймс, который в тот момент заставлял меня работать на тренажере, едва не расплакался от восторга.

Он шмыгнул носом и как-то странно покряхтел, посматривая на нас с Хоуп.

– Что ж, на кого он похож я сказать не могу. Но мне кажется… ну… это… поздравляю вас. Детеныш будет… наимилейший!

Хоуп засмеялась, когда глаза сурового мужика покраснели. А я смотрел на неясные очертания на снимке и улыбался, прекрасно понимая, что никогда мое сердце не будет биться так же сильно, никогда в жизни я не почувствую себя счастливее.

Даже когда Хоуп скажет мне: «Да» в присутствии близких на церемонии бракосочетания, я не буду так счастлив, как сейчас, в этот самый момент.

Я смотрел на этот снимок каждый день. По многу раз. Он стоял на тумбе рядом с плюшевым пингвином, которого притащил Коннор.

Камрад пришел за неделю до моей выписки, и я поразился тому, насколько уставшим он выглядел.

Он все еще хромал. Не так сильно, как мы все ожидали. В конце концов, тот парень пробил ему ногу почти насквозь. Но болевой порог нашего снайпера всегда вызывал у меня смятение.

Под глазами мужчины залегли темные круги. Он явно не досыпал. И я знал причину. Его мучила тревога за нас. Он боялся, что прошлое настигнет его, и мы все попадем под раздачу.

И я сочувствовал ему.

Когда снайпер с нервной и немного дебильной улыбкой достал и протянул мне плюшевого пингвина, я хохотал так, что закололо бок. Потому что камрад пришил к нему маленькую персиковую бабочку.

Почесывая затылок и смущенно опуская взгляд, он сказал:

– Я надеюсь, что, глядя на этого парня, ты будешь…

– …думать о тебе?

Я поиграл бровями, и Коннор закатил глаза.

– Да пошел ты, Грин.

Он улыбнулся и покачал головой.

– Обо всех нас. И о том, что мы значим друг для друга.

Я поставил пингвина на тумбу и прислонил к нему снимок.

– Забудешь про вас, как же. Вы же не вылезаете из моей палаты. И тебе, кстати, это явно не на пользу. Выглядишь…

Повернувшись к Коннору, я моментально замолчал. Потому что он смотрел на меня взглядом загнанного в ловушку зверя. С тоской и отчаянием.

Я невольно напрягся, когда снайпер встряхнулся, словно сбрасывая тяжелый груз с плеч, и улыбнулся.

– Что?

– Ты мне скажи. Что не так?

По коже побежали мурашки, когда воздух между нами практически заискрился. Коннор очень странно посмотрел на меня, а потом быстро отвел взгляд и на пару мгновений зажмурился.

«Твою мать, он НАСТОЛЬКО СИЛЬНО переживает?».

– Камрад…

– Дай мне… секунду.

Я застыл на кровати в одной позе, боясь спугнуть его. Левый бок прошибала боль, но я упрямо игнорировал ее.

Камрад глубоко дышал. Сейчас, всматриваясь в его лицо, я отметил, как сильно он похудел.

Наконец он посмотрел на меня в упор. Зеленые глаза сверкнули.

Я нахмурился, потому что парень напротив внезапно показался мне незнакомым. Словно какая-то другая личность рвалась наружу, и снайперу стоило больших усилий заставить ее сидеть внутри.

– Я… я должен… черт, я должен кое-что тебе рассказать.

Я подался вперед, морщась от боли, и быстро кивнул.

– Говори, я всегда тебя выслушаю. Ты же знаешь, я всегда рядом.

Коннор хрипло выдохнул:

– Я…

Я вздрогнул всем телом и согнулся пополам в приступе невралгии, когда дверь с грохотом распахнулась. В палату ввалились Джеймс и Хоуп. Они о чем-то громко спорили, пытаясь перекричать друг друга. Точнее, перекричать пыталась только девушка. Камрад говорил обычным тоном.

– Ты в курсе, что ты – заноза в заднице, а, Мисс Инстинкт Самосохранения?

Девушка возмущенно ахнула, упирая руки в бока.

– А ты – мистер Псих с Большой Буквы! Разбегись и в стену лбом – больше проку будет, чем от той тупости, которую ты задумал! Ты в своем уме вообще?!

Джеймс зарычал, смешно потряс кулаком в воздухе и повернулся ко мне.

– Твоя женщина невыносима!

Я с досадой посмотрел на Коннора. Камрад закрылся. Он ничего не скажет. Не при них.

Снайпер встал со стула, перенес вес на здоровую ногу и повернулся к вошедшим.

– Чего орете, как ненормальные?

Джеймс засверкал глазами.

– Ты же помнишь, что, как только Логан подкачает ноги и свалит из этого гостеприимного домика, нам лететь в Вашингтон на свадьбу? К КОМАНДОРУ, ХОУП! К ВОЕННОМУ!

Я поморщился от звуков его голоса, искренне недоумевая, как стекла в окнах до сих пор не пошли трещинами.

– И что?

Амбал отмахнулся от меня и обратился к Коннору, указывая на Хоуп.

– Так вот. Эта женщина говорит, что не будет никакого прока, если мы вместо сраного салюта запустим в небо пару ракет! ОНА ГОВОРИТ, ЧТО ЭТО ОПАСНО, ТВОЮ МАТЬ!

Я несколько секунд переваривал услышанное, а потом моя челюсть рухнула вниз. Я уставился на Джеймса, не понимая, шутит он или говорит серьезно. И по ошалевшему виду Коннора я понял, что я был не один такой, сомневающийся.

Хоуп закатила глаза, подошла ко мне и нежно поцеловала в щеку.

– Твой друг – идиот, прости меня, Логан. Ты совсем рехнулся, пиротехник недоделанный?

Она издала смешной звук и сложила руки на груди, игнорируя возмущенный взгляд Джеймса.

Я с удивлением отметил, как много Хоуп переняла от парней. Не просто слова, но и выражения, жесты, даже манеру общения.

– Стоп, подожди. Ты сейчас серьезно, что ли?

Коннор пришел в себя быстрее меня и посмотрел на камрада так, словно он опять предложил ему угнать бронетехнику с главной площади. На этот раз – на трезвую голову.

Джеймс скривился.

– И ты, Брут!

Снайпер помотал головой, а потом прижал пальцы к вискам.

– Нет, подожди! Ты серьезно?!

Мужчины вступили в спор, а я потянулся к любимой. Девушка тут же скользнула в мои объятья и тяжело вздохнула.

– Я не понимаю, как он дожил до своих лет, серьезно, не понимаю!

Я засмеялся, целуя ее в обнаженный участок плеча. Хоуп забавно поморщилась.

– Клянусь, Грин, я с ним не справляюсь. Вся надежда на тебя.

Я усмехнулся

Да уж, пора выбираться отсюда. И чем скорее, тем лучше. А то натворят они…

Джеймс повернулся ко мне, собираясь выдать какую-то тираду, но застыл на месте. Его глаза округлились.

Я удивленно вскинул брови, когда он слащаво улыбнулся и прижал руки к груди.

«Какого…».

– Камрад! Поздравляю!

Мы с Хоуп переглянулись и одновременно пожали плечами. Джеймс с тем же выражением искреннего восторга на лице повернулся к снайперу. Камрад инстинктивно отшагнул назад, наблюдая за другом с опаской.

Я посмотрел туда, куда еще пару секунд назад был направлен взгляд амбала… и засмеялся.

«Кажется, понял…».

– Ты стал отцом!

«Да, так и есть».

Коннор удивленно моргнул, и Джеймс тут же указал рукой на стоящего на тумбе пингвина. Хоуп быстро обернулась и весело засмеялась, увидев презент снайпера.

– О, это так мило!

После ее слов на пару секунд в палате повисла тишина.

Коннор опасно надулся и, явно чересчур сильно прихрамывая, поковылял к Джеймсу.

– Ах ты, хренов придурок! Да я тебя…

Под веселый хохот камрады выскочили в коридор и понеслись прочь от палаты, оставляя нас с Хоуп наедине.

Девушка вздохнула и покачала головой.

– Взрослые же люди, ну!

Я засмеялся, притягивая ее к себе.

Да уж! Джеймс всегда отличался особенной… фантазией. Но устроить ТАКОЙ ФЕЙЕРВЕРК на свадьбу Стива и Элли – новая грань безумия даже для него!

«Кстати, о свадьбе…».

Я повернулся к Хоуп и улыбнулся.

– Эй.

Девушка вопросительно посмотрела на меня.

В груди тут же разлилось волнение. Очень странное, ведь положительный ответ у меня уже был.

«Давай, не трусь. Ты – мужик!».

– А мы? Когда мы поженимся? Ты уже согласилась, если что! Когда нам свадьбу устраивать? Или, может, проще пойти в мэрию? Я не уверен, я просто…

Мысли сбились в клубок и не желали складываться в связную речь.

Я замолчал, поймав нежный взгляд любимой женщины. Она наблюдала за мной с легкой улыбкой на красивых губах.

Девушка ласково погладила меня кончиками пальцев по щеке.

– Все будет так, как ты захочешь. НО ТОЛЬКО ПОСЛЕ ЭЛЛИ И КОМАНДОРА. Видит бог, они достаточно нас ждали.

Я ощутил укол совести.

Стив перенес свадьбу, потому что не хотел проходить через такое важное событие без меня. Более того, даже Элли, с которой мы были знакомы не слишком давно… хотя, какая, к черту, разница, как давно ты знаешь человека?

Порой люди, с которыми ты знаком всего несколько дней, переворачивают твою жизнь с ног на голову, а старые знакомые…

«Не будем, не сейчас».

Свадьба Элли и Стива. Очередная причина для того, чтобы как можно скорее выбраться из этого гостеприимного дома, как ехидно величал госпиталь Джеймс.

– Хорошо, как только я выберусь отсюда, мы все сделаем.

Я вздохнул и притянул Хоуп, почти затаскивая ее на кровать. Девушка устроилась рядом со мной, с тревогой посматривая на дверь.

По коридору разносился бешенный ор. Видимо, хромой Коннор все-таки догнал Джеймса. Потому что сейчас они явно бежали в другую сторону, роняя на пол что-то металлическое.

«Хоть бы не каталки с больными, пусть это будут шкафы с инструментами!».

Наделали парни в госпитале шума за время моего пребывания здесь. Кажется, ни один их визит не остался незамеченным.

Хоуп забавно поморщилась, слушая крики персонала и возмущенный вопль Джеймса.

– Выздоравливай скорее. Я с ними не справляюсь. Да и тебя там как бы жизнь ждет.

Я улыбнулся и поцеловал ее в шрам на щеке.

Новая жизнь. Еще одна жизнь.

Когда из коридора до нашего слуха донесся дикий грохот, и дверь снова распахнулась, мы с Хоуп одновременно вздрогнули.

Хохочущий красный Джеймс ввалился в палату и рухнул на колени.

– Ох… ох, Хоуп! Спасай!

Девушка окинула камрада оценивающим взглядом и скептически выгнула бровь.

– Да что-то ты не похож на того, кого нужно спасать.

Амбал с хохотом рухнул на бок и махнул рукой в сторону коридора.

– Не меня! Его спасай!

– Кого, Коннора? А что с ним?

Я прислушался. Сирены не выли. Сигнализация молчала. Персонал возмущался, но уже не так активно.

Джеймс закрыл лицо ладонями и простонал:

– Кажется, я его по лестнице на каталке спустил. И, кажется, каталка была… не пустой.

Мы с Хоуп ахнули и одновременно вскочили с кровати.

Глава 3

*Хоуп*

СЕЙЧАС

Я наблюдала за Логаном с задумчивой улыбкой.

Стоило ему вернуться в кровать, черты его лица тут же смягчились. Он успокоился и расслабился.

Казалось, что все в порядке. Словно и до этого момента все было в порядке. Словно он только что не разбудил меня своими криками. Снова.

«Дьявол…».

В груди волнами гуляла тревога.

Проблема Грина никуда не делась, хотя он будил меня по ночам гораздо реже. Но будил.

Я наблюдала за мужчиной, вспоминая наш разговор…

ПОЧТИ 2 МЕСЯЦА НАЗАД

Логан ходил по палате из угла в угол, нервно сжимая кулаки.

– Я буду в порядке. Это пройдет.

Я задавила тяжелый вздох и попыталась расслабиться.

Не удалось.

Грин бросал на меня быстрые взгляды и вел себя так, словно попал в западню.

А я ведь всего лишь предложила ему обсудить ОЧЕНЬ важную проблему.

Стоило подумать про это, усталость вцепилась в позвоночник с новой силой. Плечи опустились.

«Дыши, Хоуп. Ты знаешь, что он чувствует, верно?».

Я знала. Прекрасно понимала, что он чувствует!

Моему мужчине было страшно. Он впервые в жизни столкнулся с проблемой, с которой не мог разобраться самостоятельно, даже беря в расчет весь свой жизненный опыт.

Он злился и нервничал, и я своими попытками поговорить только усугубляла ситуацию.

Но я должна была сделать это. Должна была!

Это должно было прекратиться. Эти крики посреди ночи, эти кошмары…

«Дьявол! Это откровенная травма!».

Я невольно вздрогнула.

«Дьявол?! Давно в моей речи проскальзывает это словечко?!».

Я тут же вспомнила Дэнни… и отогнала его образ прочь.

Сейчас был важен только Логан. Мой мужчина. Мой будущий муж. Отец моего ребенка. А не этот сбежавший засранец.

У моего мужчины была проблема. Серьезная, которая точно сама не пройдет. И раз он не мог справиться с ней самостоятельно, нужно было подключать… профи в таких вопросах.

Я встала с жесткого и неудобного стула и скрестила руки на груди.

– Мы оба знаем, что я права. У тебя проблемы. Серьезные! И с этим нужно что-то делать! И без специалиста ты не справишься! И…

Я замолчала, когда мужчина резко повернулся ко мне.

Он выглядел так грозно, что нормальному человеку при одном взгляде на него точно захотелось бы спрятаться куда-нибудь в надежное место. Желательно под землей. Куда-то, типа бункера.

– Я. Буду. В порядке!

Я покачала головой, ощущая неимоверную усталость и желание бросить эту затею с серьезным разговором к чертям собачьим.

Но я не могла так поступить. Ни с собой, ни с ним.

Мое терпение было на исходе, как и силы. И если силы я хоть как-то восполняла, то терпение…

Когда Логан повернулся, мне пришлось собрать в кулак все свое мужество, чтобы выдержать его взгляд. Ледяной, пронзающий насквозь.

Совсем не так он смотрел на меня, когда я входила в палату. Когда целовала его. Когда прижималась к нему.

Сейчас он защищался от меня.

«Господи, дай сил! Хотя, нет. Терпения дай. И мужества. А вот сил не давай. А то убью».

– Логан.

Мужчина прищурился и снова сжал кулаки.

– Если ты думаешь, что я…

– Я думаю, что ты боишься.

Он отшатнулся и распахнул глаза.

– Что?

Я повторила тем же ровным, спокойным тоном.

– Я думаю, что ты боишься. Ты не хочешь признавать, что твоя… проблема не уйдет сама по себе. Что тебе нужна помощь и…

– Хоуп!

Грин сжал кулаки и покачал головой.

– Я не… я…

С трудом, но я все же выдержала его взгляд. С огромным трудом!

«Дыши, давай, дыши».

Я набрала побольше воздуха в легкие и нежно улыбнулась.

– Ты столкнулся с тем, что тебе неподконтрольно, неподвластно. С тем, с чем ты не можешь справиться самостоятельно. И ты уже знаешь это, но боишься признаться. Не мне. Самому себе.

Мужчина холодно засмеялся… и резко замолчал.

Мы смотрели друг на друга и молчали долго. Так долго, что я начала сдаваться.

Досада заполнила грудную клетку. На плечи навалилась усталость.

«Кажется, этот бой мы проиграли, Хоуп. Значит, нужно дать ему еще время, да? Еще немного времени».

Я прикрыла глаза и потерла лоб кончиками пальцев.

«Еще время. Столько, сколько сможем вытерпеть».

– Логан…

Он быстро подошел ко мне и прижал к себе.

– Ты права, прости. У меня… проблемы.

Грудь пронзила боль, и я прижалась к нему так крепко, как могла, страстно желая слиться с любимым человеком. Мне хотелось, чтобы от моих объятий ему стало легче. Чтобы он понял, что я рядом. Несмотря ни на что.

– Ты права. Мне нужна помощь.

Я скользнула ладонями по его спине и прикрыла глаза. Мужчина шумно выдохнул.

– Твою мать, как же все сложно…

– Я могу позвонить Элли. Она помогла мне, когда у меня были подобные проблемы.

«Совсем другие проблемы у меня были, но, думаю, она поможет».

В конце концов, она вытащила из персонального ада Командора…

Логан отстранился и покачал головой.

– Не сейчас. Давай после свадьбы, хорошо?

– Хорошо. Давай так.

Мужчина облегченно вздохнул, когда я не стала спорить. Он считал себя виновным в том, что Командор с Элли передвинули свадьбу. И переубеждать его я просто устала.

– Давай так.

Я снова прижалась к нему, чувствуя, как колотится его сердце и как хрипло он дышит.

Его снова одолела паника. Почти одолела, но он справился. И наконец-то признал наличие проблемы.

И это было важно, потому что, как любила повторять Элли: «Признание – первый шаг на пути к выздоровлению. Порой – самый трудный».

Мужчина отстранился и заглянул мне в лицо. Я нежно улыбнулась и провела кончиками пальцев по его щеке.

– Все будет хорошо, ты же знаешь.

Он медленно кивнул.

– Еще один день, да?

Большого труда мне стоило не перестать улыбаться и кивнуть в ответ

– Еще один день.

«А потом еще один. И еще один. И неизвестно, сколько их потребуется, этих дней…».

Кажется, Грин догадался, о чем я подумала. Он поморщился и отошел от меня. Я тут же обхватила себя руками.

«Дыши. Просто дыши».

Я наблюдала за Логаном, разминавшимся перед очередной тренировкой с Джеймсом. Он так старался вернуться в строй! Так хотел прийти в форму! И я прекрасно понимала, почему Грин до порванных легких спорил со мной насчет его кошмаров.

Потому что не хотел быть слабым. Потому что обещал мне, что я буду в безопасности рядом с ним.

Я невольно улыбнулась.

«С моим магнитом для приключений и дурной башкой очень опасно давать такие обещания, Логан Грин».

Я вздохнула и подняла взгляд. И улыбнулась.

Логан наблюдал за мной с любопытством. Разноцветные глаза красиво поблескивали.

– О чем задумалась?

Вместо ответа я подошла к нему и обняла руками за шею.

– О своем фантастическом умении влипать в неприятности.

«Врываться в них с разбега, по поводу и без оного».

Мужчина положил горячую ладонь на мой живот и поцеловал меня в лоб.

– И как ты дожила до своих лет, Хоуп Картер, с таким талантом?

– Быть может, потому я и влетела в твои объятья в тот день? Чтобы ты защищал меня.

Логан вздохнул и на пару секунд сжал меня сильнее. Я фыркнула и легонько толкнула его в плечо.

– Раздавишь!

Грин улыбнулся и заткнул меня поцелуем. Осторожным, но требовательным. И отстранился лишь тогда, когда воздуха в моих легких почти не осталось.

Он снова обнял меня и прижал к себе.

– Может и так. Но для этого мне нужно… себя в порядок привести.

– Все будет хорошо.

«Со всеми нами. Мы будем в порядке. В безопасности и…».

– …и с тем делом разобраться.

Я сглотнула, покрываясь колючими мурашками после слов любимого.

То дело.

Гильдия Коннора. И Дэниела.

Фрилансеры.

Потенциальные враги.

«Враги, пока не доказано обратное», – так сказал Командор.

Логан поцеловал меня в лоб.

– Я буду в порядке. Обещаю. Я вернусь в строй.

Я тяжело вздохнула.

«В боевой строй ты вернешься»…

СЕЙЧАС

Мой мужчина так и не попросил помощи. До сих пор.

Каждый раз возникала какая-то новая причина, по которой Грин не связывался с нашей подругой. И я не могла сказать, что причины были выдуманными или незначительными…

Но после того разговора пожениться успели не только наши друзья, но и мы.

Я наблюдала за мирно спящим мужем и вспоминала дни перед свадьбой Элли и Стива.

1,5 МЕСЯЦА НАЗАД

В доме Командора было шумно. В гостиной развернулось настоящее сражение.

Я сидела на диване и хохотала, наблюдая за камрадами, играющими в «Крокодила». Очень странного «Крокодила», надо сказать.

Коннор стоял в центре комнаты и активно размахивал руками, показывая что-то из военного ремесла, а его друзья наперебой кричали, пытаясь отгадать, что это.

– Это «Страйкер»! Точно он!

Джеймс пихнул Логана в плечо.

– И с какого бы хрена на «Страйкере» были лопасти?

Коннор с досадой почесал затылок.

Джеймс ткнул в него пальцем.

– Ты видишь, как он руками машет? Явно не взлететь пытается, хотя кто его, пингвина, знает.

Снайпер тут же закатил глаза.

– Короче, я вам гарантирую, это вертолет!

Командор поперхнулся пивом и захохотал, прижимая руку к животу.

Логан покрутил пальцем у виска и кивнул на Коннора, который уже десять минут пытался показать… да мне-то откуда было знать, что именно он показывал?

– А восемь колес у вертолета откуда? Ты нормальный, нет?

Я фыркнула, когда Джеймс закатил глаза.

– Да какие к черту колеса?! Ты…

Стив шикнул на них и повернулся к снайперу.

– Может, это БТР?

Тот закрыл лицо ладонями и с рычанием помотал головой. И я снова засмеялась, потому что мужчина посмотрел на меня сквозь пальцы с таким отчаянием, что мне захотелось обнять его. Он произнес одними губами: «Помоги!», но я лишь пожала плечами.

Чем я могла ему помочь, если с трудом отличала танк от… фольксвагена, например!

Снайпер тяжело вздохнул, потер лоб кончиками пальцев и вскинул ладонь. Камрады тут же замолчали и уставились на друга.

Коннор окинул собравшихся скептическим взглядом.

– Ладно, еще…

– Без слов!

Я едва не оглохла от рева Джеймса, а у Логана, кажется, едва сердечный приступ не случился. Он схватился за левый бок и нервно засмеялся.

Из другой части дома донесся возмущенный крик Мии:

– Джеймс Адам Мэттис! Ты чего орешь?!

Мужчина тут же округлил глаза в притворном ужасе и зажал рот ладонью. Я фыркнула и посмотрела в сторону кухни.

Девушки засели там с парой бутылок вина и о чем-то болтали. По-хорошему, мне стоило составить компанию ИМ, но я не могла заставить себя уйти от мужчин.

Я наблюдала за ними с восторгом, в очередной раз поражаясь тому, насколько разными они были и как хорошо ладили друг с другом. Какой прекрасной командой были.

Снайпер вздохнул и нарисовал вокруг себя прямоугольник. Потом показал восемь пальцев, нарисовал в воздухе круг и указал на пол по бокам от себя.

Логан хлопнул Джеймса по плечу.

– Отлично, это машина. Восемь колес. «Страйкер», так?

Коннор быстро закивал и махнул рукой. Мол: «Продолжай! Развивай тему!».

Грин почесал затылок.

Я тихо засмеялась, посматривая на его задумчивое лицо. ЧЕРЕСЧУР задумчивое. И тут до меня дошло

Судя по тому, как блестели его глаза и как отчаянно он сопротивлялся улыбке, Логан давно все понял и сейчас просто издевался над камрадом!

– Какой конкретно «Страйкер»?

«Вот зараза…».

Я потерла щеки, которые отчаянно болели из-за смеха

Коннор кивнул и указал пальцем на свою голову. Он повторил те же жесты, что и до этого. Провел пальцем линию от макушки вверх, нарисовал прямой угол и увел палец вперед. Потом словно взял что-то с невидимой полки на уровне только что нарисованной линии и сделал вид, что стреляет из автомата.

И уставился на парней. А те – на него.

И снова в гостиной повисла тишина.

Я не выдержала и захохотала, пряча лицо в ладонях. Украдкой посмотрев на Логана, я поймала его хитрый взгляд. Он подмигнул мне и повернулся к другу.

– Прости, камрад, ну тупим мы, тупим! Еще раз покажи!

Грин широко улыбнулся, и я засмеялась еще громче.

«Вот зараза!».

Но Командор прервал его веселье. Он защелкал пальцами.

– А! Я ПОНЯЛ! ПОНЯЛ! Штабная, да? Ну этот, как его… ДЖЕЙМС! ДОБРОЕ УТРО, ВЬЕТНАМ!

Амбал подскочил на месте и тоже защелкал пальцами.

– «СИВИШКА»! «Сивишка», да? 1130!

Коннор тихо выругался и зажал переносицу пальцами.

Я снова поймала взгляд Логана. В разноцветных глазах поблескивали искры смеха.

«Такой красивый…».

– Спящая красавица, хватит с Хоуп заигрывать! Это не штабная! Какой это может быть?

Мой мужчина нехотя отвел от меня взгляд и повернулся к снайперу. Он медленно, с достоинством откинулся на спинку дивана.

– 1134? «Эй Ти Джи Эм»?

Коннор зарычал и вскинул кулаки в победном жесте.

– ДА НАКОНЕЦ-ТО! НУ ПОЧЕМУ ВЫ ВСЕ ТАКИЕ ТУГОДУМЫ?!

Командор с хохотом утонул в кресле. Джеймс прищурился и сложил пальцы «уточкой». Он передразнил Коннора писклявым голосом:

– Тугодумы! Вы все такие тугодумы!

Логан покачал головой, пряча от снайпера взгляд. И тот это заметил.

– Не говори, что ты сразу все понял и заставлял меня тут плясать просто так!

Мой мужчина засмеялся и закрыл лицо ладонями.

– Ладно… не буду говорить.

Я захохотала.

Коннор застонал.

– Ну ты и сволочь, Грин! Самая настоящая сволочь!

– Ну я же в итоге сказал, что это «Страйкер», так?

Снайпер обвел гостиную взглядом, видимо, в поисках предмета, который можно было швырнуть в друга. Логан тут же закрыл голову руками.

– МИР! МИР! БОЛЬШЕ НЕ БУДУ!

Я встала и отправилась на кухню, тихо посмеиваясь.

Стив за моей спиной поднялся на ноги.

– Так, ладно, я следующий.

Коннор возмущенно протестовал, требуя крови Грина. Но Командор с хохотом оттолкнул его.

– Погнали.

Я вошла на кухню и присела за стойку к Элли и Мие. Те с удивлением посмотрели на меня. С чересчур показным удивлением.

Мия красиво изогнула бровь.

– Да ладно?! Ты решила, что наша компания тебе интереснее?

Я ткнула пальцем в сторону гостиной.

– Ты сначала посмотри, а потом говори.

Девушка поморщилась и со вздохом повернулась к Элли.

– Дети малые. Я боюсь представить, что тут творится, когда они собираются перед своими заданиями. Как ты их терпишь?

Ее перебил взрыв хохота.

Я улыбнулась. Парни веселились от души.

– «БЛЭК ХОУК»! ЭТО «БЛЭК ХОУК»!

Следом за криком Логана раздались торжествующий рев Джеймса и ворчание Коннора.

Элли засмеялась, поглаживая бокал.

– Я люблю, когда они собираются вместе. Это…

Она тепло улыбнулась.

– …как семья, знаете? Как будто вся семья в сборе после долгой разлуки.

Девушка провела пальцем по столешнице, растирая капельки вина.

– Как-то Стив сказал мне, что больше всего в жизни ценит моменты, наполненные весельем и смехом.

Мия кивнула в сторону гостиной, из которой до нашего слуха донесся очередной взрыв хохота.

– Что ж, они очень стараются создать как можно больше таких моментов…

– …и порой ведут себя, как дети.

– И это прекрасно. Просто потрясающе! С такой работой это помогает жить.

Отчего то мое сердце начало биться сильнее. Злые мурашки вгрызлись в плечи.

Элли посмотрела на дверь и покачала головой.

– Знаете, радостные моменты в жизни каждого из нас, ПРОСТЫХ ОБЫВАТЕЛЕЙ…

Она сделала акцент на последних слова и вскинула брови, и мы сразу догадались – она говорила не про наших мужчин.

– …мы порой не то, что не ценим, но попросту не замечаем. Упускаем, не проживаем, не ценим. Мы уходим с головой в свои проблемы – начальник достал, спустило колесо посреди дороги, сломался чайник – варимся в них, проигрываем на повторе каждую неприятность, думаем, что стоило сказать в ссоре, чтобы победить. Мы так часто увязаем в негативе, что даже не хотим смотреть на людей, которые смеются. Они кажутся нам нелепыми в своем счастье, когда на нас свалилось столько проблем!

Я тяжело вздохнула и опустила взгляд.

Элли была права, как обычно.

Я попыталась вытащить из памяти парочку счастливых воспоминаний из последних недель… и с трудом выцепила те, что заставили меня радоваться.

И все они были связаны с Логаном. С его выздоровлением.

А следом за хорошими воспоминаниями на меня обрушилось все то, что я старательно запихивала поглубже в память. И Дэниел Стоун.

– Наши проблемы порой кажутся нам концом света. Мы опускаем руки, сдаемся, горюем. И забываем быть счастливыми, радоваться мелочам. Действительно, как можно радоваться новому удобному креслу, если твой начальник – мудак?

Элли зло фыркнула. Мы с Мией переглянулись.

– А теперь представьте, что было бы с ПАРНЯМИ, если бы они проживали каждый паршивый момент своего прошлого, каждое задание так, как это делаем мы со своими будничными неприятностями?

Я отвела взгляд в сторону. Мне внезапно стало очень страшно.

Мия хмыкнула.

– Ну, один из них точно частенько этим занимается.

Элли потерла лоб кончиками пальцев.

– Это одна из причин, по которой я точно представляю, о чем говорю.

«Она про Стива. Про нашего Командора».

– После Бостона… Именно это со Стивом и происходит. Вполне понятно, почему. Знаете, мне казалось, что он сойдет с ума от переживаний. Он метался по дому, как загнанный зверь, пока Логан был в больнице. Почти не спал, не ел.

Я обхватила себя руками, озябнув на теплой кухне.

– Элли…

– Это страшно – видеть его таким. Сильного, грозного Стивена Бушема, бесстрашного командира отряда – видеть его настолько перепуганным судьбой своих бойцов, что он спать не может.

Девушка тяжело вздохнула, и я взяла ее за руку. Мимолетная благодарная улыбка скользнула по ее губам.

Яркими вспышками в памяти встали картины из того вечера.

Сцены, которые я видела на мониторах в кабинете Стоуна, пока не вырубилось электричество. То, с чем столкнулась уже вне офиса, когда заварушка почти закончилась.

Коннор, почти повисший на плече Джеймса, с серым лицом и мутным взглядом. И сам Джеймс, бледный, с руками по локоть в крови.

Логан на руках Дэнни и Стива. Отчаянно сопротивляющийся боли и забытью, не могущий вдохнуть из-за дыры в легком.

Мия прижала ладонь к груди и нахмурилась.

– Джеймс тоже хреново спал. Ему снилось, что он не сумел вытащить Коннора и вывести парней Стоуна. Что он задохнулся. Кошмар какой-то…

Я слушала их и покрывалась мурашками. Эти женщины хотели быть рядом со мной! А их мужчины пытались меня поддержать! Эти потрясающе сильные люди, у которых своих проблем было выше крыши, пытались МНЕ ПОМОЧЬ!

– У Стива после той ночи возобновились кошмары.

Я посмотрела на Элли с искренним сожалением.

– Дорогая…

– Да уж. Он кричал по ночам, звал парней. Просыпался в ужасе и не понимал, почему он здесь, а они там. А иногда не верил, что они живы. Что все выбрались. Хватался за телефон и собирался звонить им, но я вовремя успевала достучаться до него. Ему снилось, что они погибли в том здании. Что Джеймс не смог вытащить Коннора, потому что какие-то парни в черном их перебили. А он не сумел спасти Логана, потому что был один.

Я помотала головой, прогоняя картинку, которую проклятое воображение тут же нарисовало со слов подруги.

«Дыши, Хоуп. Дыши».

Элли отпила из бокала и вымученно улыбнулась.

– Дерьмовый выдался месяц, должна я вам сказать.

Я окинула взглядом поникшие плечи подруги, и мне стало невероятно стыдно. Потому что ни я, ни Мия…

– Эй, все будет хорошо. Вы справитесь. В тот раз, по телефону, ты сказала, что он больше не кричит.

– Да, не кричит. Но кошмары его не отпускают. Мне кажется, они никогда его не отпустят. Ни-ког-да.

Она помотала головой, словно пытаясь прогнать какие-то образы. Совсем как я.

Совсем как я…

И тут до меня дошло.

Мия была в курсе того, что творится со Стивеном! А это означало, что…

Блеск!

ТОЛЬКО Я ОДНА совершенно не интересовалась тем, что у кого происходит. Как кто пережил весь этот ад в бостонском офисе. Джеймс, Коннор, Командор – я даже не пыталась узнать, как они себя чувствуют! Я ведь ни разу толком не говорила с ними про этот ад!

Вместо этого я пыталась дозвониться до ублюдка, который сбежал из города, не сказав мне ни слова!

Я густо покраснела от стыда и потерла горящие щеки.

Элли тут же потрепала меня по руке.

– Эй, детка. Прекрати.

Я вопросительно вскинула брови, и девушка улыбнулась.

– Да, я умею читать твои мысли. И поверь – тебя никто ни в чем не винит. Как и Логана, между прочим. Что с вашей семейкой не так?! Почему вам так нравится тащить на себе груз вины, который на вас никто не взваливал?

– Мне так жаль, Элли, что я…

Она вскинула ладонь.

– Не смей. Нет. Все в порядке. Нам с Мией досталось куда меньше, чем тебе! Учитывая твое положение, я вообще сказала бы…

Мия согласно закивала.

– Точно, детка. Не о нас тебе надо было переживать. А в первую очередь о себе и ребенке. А уж после того, что сделала Мелисса, сучка…

Я нахмурилась и подалась вперед.

– А что сделала Мелисса?

– И зачем она только…

Мия осеклась на полуслове. Элли вскинула брови.

– Хоуп, ты чего?

Я переводила взгляд с одной девушки на другую, не понимая, о чем они говорят. Подруги же смотрели на меня с искренним удивлением.

Наконец Мия прервала многозначительную паузу.

– Видимо, ты не в курсе… Хм… Джеймс сказал, что это Харпер заманила тебя в офис.

Несколько секунд я сидела неподвижно. В голове на повторе крутился один вопрос:

«Какого черта?!».

– Я не понимаю. Зачем ей это делать?

Девушки переглянулись и абсолютно синхронно ответили:

– Картер.

Лишь спустя пару секунд до меня дошло, что они не меня по фамилии назвали. И стоило осознанию проникнуть в мою голову, внутренности обдало жаром. Щеки запылали.

– Что? Я не… ЧТО?!

В голове сразу же всплыло столько нецензурных выражений, что я наверняка вогнала бы в легкую краску даже Джеймса. Но произнести их вслух я не смогла. Сидела и беззвучно открывала рот, как рыба.

«Так вот почему она из Бостона слиняла! Вот…».

И брань. Отборная, крепкая брань.

Я вцепилась пальцами в столешницу и машинально качала головой, не в силах поверить в то, что услышала. Моя чертова начальница заманила меня в офис сообщениями: «Мия в плену, иди и спаси ее».

– Джеймс с ней… поговорил, если тебя это успокоит.

Я пристально посмотрела на подругу. Мия пожала плечами.

– Не успокоит, окей. Но теперь она далеко. И к тебе больше не сунется, уж поверь, мой мужик умеет убеждать.

Я стиснула челюсти и вспомнила вопрос, который задал мне Дэнни после встречи с Картером в нашем пабе. Он спрашивал про Мелиссу Харпер. И я тогда не поняла, почему. Видимо, он до чего-то додумался во время беседы с большим боссом, а я тот разговор мимо ушей пропустила.

– Я была уверена, что ты знаешь. Я бы не стала…

Я улыбнулась встревоженной Мие.

– Все в порядке.

«Дьявол! Ничего не в порядке!».

Я мысленно одернула себя и поморщилась.

– Я… кажется, Майкл говорил что-то про Мелиссу во время нашей встречи в пабе перед его отъездом. Но я… Знаете, честно, я была в какой-то… прострации. Не только во время разговора, но и после него. Вообще все это время. И выпала из жизни.

Элли понимающе кивнула.

– На тебя так много всего свалилось. Ты очень сильная! Я восхищаюсь тем, как ты справилась… со всем этим. С Логаном, с собой. И как справляешься до сих пор.

Ее взгляд метнулся вбок. Она явно пыталась на что-то намекнуть, и я непонимающе уставилась на нее.

– Логан, Хоуп, я про него. Им всем досталось. Крепко досталось. Но твой мужчина… черт, он явно в рубашке родился. Кома, восстановление. Поразительно, как быстро он пришел в норму.

«Быстро пришел в норму. Ах, если бы…».

Мия мягко толкнула ее в плечо.

– Он Джеймса из тренажерного зала не выпускал, пока тот на пол не падал без сил. Уж не знаю, кто кому больше выздороветь помог.

Я засмеялась, но в груди тем временем волнами плескалась тревога.

– А его кошмары?

Девушка провела пальцами по волосам.

– Либо он нагло врет, либо все прошло. В первом я очень сильно сомневаюсь. Он же не бессмертный.

Я пропустила ее шутку мимо ушей и повернулась к Элли, которая и была моей целью.

– А что насчет Стива?

– А что насчет Стива?

– Его кошмары. Ты сказала, что они не отпустили его. Возобновились после офиса.

Она вздохнула.

– Хоуп, ты многого не знаешь о его прошлом. Мы со Стивом прошли сложный тернистый путь к его спокойствию, а офис… стал катализатором. И сейчас…

– Я понимаю, я все понимаю. Просто… вы ведь что-то с этим делаете, да? С его кошмарами.

Элли подозрительно прищурилась. Видимо, мой голос дрожал сильнее, чем мне казалось. Я тут же натянула улыбку.

– Прости. Если не хочешь говорить про это – не будем. Не могу представить, каково тебе. Я просто переживаю. И мне стыдно, что я совершенно не интересовалась тем, как у вас всех дела все это время.

«А еще я не могу рассказать тебе про то, что у Логана похожие проблемы. И он собирается обратиться к тебе за помощью. Когда – непонятно. И мне ужасно страшно, потому что я не понимаю, что с ним происходит. И хочу разобраться в этом. И поэтому… вру тебе в глаза».

Элли немного помолчала, посматривая на меня с явным подозрением. А я улыбалась и изо всех сил старалась не отвести взгляд.

– Да, мы работаем над этим и…

– Кстати, подруга!

В одно мгновение мне захотелось скинуть Мию со стула и придушить, чтобы не мешала.

Поразительно! Они и в этом с Джеймсом идеально подходили друг другу. Он тоже постоянно влезал в разговоры.

– Я уже давно хочу спросить.

Девушка игриво подмигнула Элли и хищно улыбнулась.

– Твоя терапия со Стивеном – это не нарушает кодекс профессиональной чести?

Я нахмурилась… а потом захохотала.

А ведь точно! Элли и Стив собирались пожениться и…

– Я когда-нибудь оторву тебе язык.

Мия фыркнула и отмахнулась от занесенной для шлепка ладони нашего внештатного психолога.

– Ну, серьезно! Разве это не странно?

Мое сердце все еще отчаянно билось, но напряжение немного ослабло. Я с любопытством посмотрела на Элли. Та нежно улыбнулась.

– Порой, чтобы помочь любимому мужчине, ты пойдешь на такие поступки, которые не примет ни одно профессиональное общество. Нарушишь любое правило.

Мия подняла бокал и согласно кивнула.

– Аминь.

– Чин-чин, вообще-то.

Бокалы девушек встретились в воздухе. Кухню наполнил мелодичный звон.

Пару секунд спустя я снова обратилась к Элли.

– Так что насчет вашей терапии? Как вы прорабатываете эту… травму, да? Это же травма?

Та словно ждала моего вопроса и смерила меня еще одним подозрительным взглядом.

Давать заднюю было бессмысленно. Оставалось играть свою роль, и поэтому я напустила на себя самый встревоженный вид.

Видимо, перестаралась, потому что Элли вскинула брови.

– Это довольно сложно объяснить. Но, если в трех словах…

И девушка пустилась в такие сложные объяснения, что я обмякла на стуле.

Элли сыпала терминологией и чертила в воздухе какие-то схемы, а я жалела, что не могу записать ее «лекцию» на диктофон и найти в интернете определения всех непонятных мне слов.

Мия засмеялась и тронула девушку за предплечье.

– Ты перегрузила ее систему, подожди.

Элли посмотрела на меня и тепло улыбнулась.

– Ладно, если говорить совсем просто, то сначала нужно понять, что стало причиной этой… неприятности. У Стива причин огромное множество, но последний рецидив был вызван офисом. Если упростить еще больше… Скажем так, у Стива это – страх за камрадов.

Я удивленно моргнула.

– Да ты только что ракету до миксера упростила!

Мия захохотала и покачала головой.

– Я бы сказала, до плуга.

Элли поморщилась.

– Это довольно непросто – докопаться до истинных причин травмы, поэтому я и упрощаю. И говорю ПРОСТО – у Стива это страх гибели его близких.

«У Логана – ранение. Он говорил, что слышит выстрел».

– А что потом? Нашли вы причину… и?

Элли вздохнула и помассировала шею.

– А потом начинается терапия. Очень важно не только найти причину, но и понять, какие механизмы она запустила в голове человека, во что это вылилось и как это исправить. И можно ли это исправить. Очень важно понять…

Я слушала девушку, изредка кивая. На все вопросы, которые она озвучивала, я мысленно пыталась ответить… и не могла. Я не была Логаном и не могла забраться к нему в голову.

Я внезапно поняла, как мало знаю о мужчине. О его семье, детстве, о его жизни до команды А, о службе в армии… обо всем!

«У нас есть время исправить это. Целая жизнь, чтобы узнать друг друга».

Когда Элли закончила, я почувствовала на себе взгляд и повернулась к Мие. Она задумчиво покусывала губу, наблюдая за мной.

По спине побежали мурашки. Странная метафора пронеслась в голове.

Мия «читала» меня, как страницы открытой книги.

Я никогда не могла скрыть от нее… что угодно.

– Знаешь, Хоуп. Ты никогда не умела делать две вещи.

Я вопросительно моргнула, когда та хитро улыбнулась.

– Ты никогда не умела крутить мужиками и врать.

– Вот и нет!

– Вот и да!

– Я прекрасно…

– Ни то, ни другое.

Она повернулась к удивленной Элли.

– Дорогая. Наша девочка волнуется за Командора, это бесспорно… Черт, до сих пор не могу привыкнуть к тому, что его зовут Стив!

Девушки засмеялись, и я улыбнулась, пытаясь стряхнуть нервное оцепенение.

Стивен Бушем. Командор, как в фильме «Команда А».

Мия отпила из бокала и внимательно посмотрела на меня.

– Ты не хочешь рассказать женскому клубу, из-за чего мне пришлось прослушать двадцатиминутную лекцию про ПТСР? Причина веская или это мне за какие-то грехи досталось?

Элли засмеялась и хлопнула девушку по плечу.

– Ну спасибо!

Подруга подмигнула ей и снова посмотрела на меня. И от этого взгляда мое сердце поднялось к горлу.

– Я не… я… Черт.

Я покраснела, даже не начав говорить.

Мия беззлобно засмеялась. Она улыбалась, но в ее глазах стояла тревога.

– Не хочешь поделиться с подругами?

«Хочу! Очень хочу!».

Мне действительно хотелось рассказать им про все, что творится с Логаном. Мне хотелось, чтобы они поддержали меня, чтобы Элли сказала, что все будет в порядке! Что она поможет ему! Что все наладится, и эти кошмары прекратятся!

В голове бились ее слова про Командора: кажется, никогда не оставят его. Никогда.

«С Логаном так не будет, не будет, нет!».

Я хотела открыться им, но… не могла.

Я не могла предать доверие любимого мужчины.

– Я не…

Элли скользнула взглядом за мою спину и вздрогнула.

– Твою мать!

Мия посмотрела в ту же сторону и засмеялась. Я быстро обернулась и увидела стоявшего в дверном проеме Коннора.

Мужчина наблюдал за нами, прищурившись и сцепив руки в замок на пояснице. Стоило нам встретиться взглядами, он мило улыбнулся, явно натягивая маску. Очень качественную, за которой надежно скрылась тревога, лишь пару мгновений назад разрезающая его лоб глубокими морщинами.

– И снова здравствуйте.

Элли театрально нахмурилась.

– Я не слышала, как ты вошел.

– Я даже его не заметила.

Снайпер улыбнулся.

– Это моя суперсила. Не обессудьте.

Мия беззастенчиво выругалась, и я поморщилась.

«Явно школа Джеймса. Уши режет почти так же сильно».

Я повернулась к девушке, грозно нахмурившись и с трудом сдерживая смех.

– Твою мать, ты же леди! Ты же помнишь, что это значит, да?

Девушка жеманно повела плечом.

– И я ни в чем себя не ограничиваю. Красавчик, давно ты нас подслушиваешь?

Коннор подошел ближе и показал Мие слегка раздвоенный на самом кончике язык.

– Не такие уж интересные темы вы поднимаете, чтобы вас подслушивать. Нет, я только зашел.

Он бросил на меня быстрый взгляд, и я тут же поняла – врет. И тут же поняла, как именно Мия догадывалась, что я вру.

Нашего снайпера выдавали глаза, слишком явное волнение во взгляде.

Он все слышал. По крайней мере, достаточно для того, чтобы волноваться за камрада, имя которого в разговоре так и не было названо. Коннор всегда был гораздо проницательнее, чем остальные члены команды.

«А может, это просто очередная твоя паранойя?».

Еще один быстрый взгляд снайпера, брошенный в мою сторону, и я убедилась окончательно.

Врет.

Он повернулся к Элли.

– Лиза прилетит завтра днем. Командор сказал, что свою машину он мне не даст. Я пришел клянчить твою.

– Бери. Только сначала нужно вытащить вещи из багажника и разнести их по комнатам.

– Конечно, займусь этим прямо сейчас.

Я тут же вскочила со стула.

– О! Мне тоже надо кое-что забрать из багажника! Я с тобой!

Мужчина вскинул брови и смерил меня странным взглядом.

Я отвернулась от девушек и сделала страшные глаза. Снайпер тут же усмехнулся.

– Пойдем.

Я с трудом сдержала вздох облегчения.

Коннор появился в самый нужный момент и спас меня от необходимости что-то отвечать подругам. Я могла не рассказывать им про Логана и его кошмары. По крайней мере до тех пор, пока мой мужчина сам не будет готов поговорить об этом с Элли.

– Где ключи?

Пока будущая миссис Бушем объясняла снайперу, где лежат ключи от машины, я выскользнула из кухни и вернулась в гостиную.

Мужчины все еще играли, но уже во что-то новое. Кажется, в «Слова»…

Джеймс хищно улыбнулся, обращаясь к Командору.

– Что это – большое, железное и отлично управляется одной рукой, даже когда ты синий, как изолента?

Логан помотал головой.

– Так нечестно! В его случае это может быть что угодно!

Джеймс наклонился вперед и поиграл бровями.

– Что угодно… кроме мотороллера!

Он хлопнул в ладоши так громко, что я подпрыгнула на месте. А следом едва не оглохла от хохота Командора.

– ЭТО БЫЛ ВЕЛОСИПЕД!

– И ты умудрился не справиться с управлением и влетел в витрину того вьетнамца!

Логан застонал, прижимая руку к животу.

– Господи, и мы доверили ему БТР!

Джеймс стукнул себя по колену. Да так, что мне стало страшно за его суставы.

– А он нас спрашивал?!

Стив издал булькающий звук и сполз по спинке дивана.

– С БТР… все… вышло… случайно!

Грин взвыл и сдавил виски пальцами.

– Да ты тогда СЛУЧАЙНО пол Камрани чуть не изничтожил!

Мужчины хохотали, совершенно не обращая на меня внимания. И я хитро улыбнулась.

«А вдруг…».

Шагая почти бесшумно, я двинулась к Логану, который со стоном откинулся на спинку дивана.

– Командор, твою мать, да мы больше приключений на задницу не на заданиях находим, а во время пьянок после этих заданий!

Стив прижал руки к животу. Кажется, ему уже не хватало воздуха даже на дыхание, но он не мог перестать смеяться.

Джеймс вытирал слезы и фыркал.

– Да еще какие приключения! Одни пограничники в Бангкоке чего стоят! И как мы в тюрьме не оказались за наркоту в том чертовом слоне?!

Новый взрыв хохота практически уложил мужчин на пол.

Я довольно улыбнулась, подходя вплотную к дивану. И когда я уже подумала, что мой план удался, и потянулась к плечу мужчины, Логан быстро развернулся, перехватил и поцеловал мою кисть.

В результате испугалась я.

– Да как ты…

Грин сверкнул красивыми глазами.

– Шпион из тебя так себе, впрочем, как и спецагент.

Я возмущенно захлопала ресницами.

– Как ты…

– Я увидел твое отражение.

Он кивнул на выключенный телевизор, и я насупилась.

– Учту на будущее. Избегать отражающих поверхностей.

Командор засмеялся.

– Надеюсь, ты не окажешься в таких ситуациях, где потребуется учитывать эти детали.

Несмотря на смысл сказанных им слов, я тепло улыбнулась, встречая его заботливый взгляд.

– У вас теперь что, вместо ролевых игр – военные?

Я густо покраснела и повернулась к Джеймсу. Логан красиво изогнул бровь.

– Камрад…

– А что? Я ничего! И все-таки…

Он хитро улыбнулся и повернулся ко мне.

– Что за шпионские игры?

Я вздохнула и погладила Грина по плечу.

– Просто наша новая забава.

– А что, другие забавы уже…

Логан пихнул друга в плечо.

– КАМРАД!

– Ладно, отстал.

Командор, наконец, справился с новым приступом смеха и с улыбкой посмотрел на меня.

– И все же я рад, что у вас будет дочь.

– Почему?

Джеймс усмехнулся.

– Ты серьезно? Если их дочь наследует жажду приключений от матери, а характер от отца….

Мужчины захохотали, а я непонимающе уставилась на них.

«Видимо, мне больше не дано понимать мужчин, выпивших по паре бутылок пива».

Джеймс улыбнулся.

– Он рад, потому что много лет назад мы договорились. Если у кого-то из нас родится сын, его крестным будет армия США. А если дочь….

Логана буквально согнуло пополам от смеха. Я с опаской посмотрела на него.

– То что? Кто будет крестным?

Джеймс театрально вздохнул.

– Крестным дочери будет кто-то из нас.

Я медленно кивнула.

«Они же как-то раз спорили с Коннором… а, неважно».

– Я вот теперь даже не знаю, повезло ли нашей дочери с такими крестными.

Парни снова захохотали, словно я сказала что-то неимоверно смешное. Улыбаясь до ломоты в скулах, я пошла на выход.

«Взрослые же люди!».

В коридоре я почти врезалась в Коннора и засмеялась.

– Дружище, обрети еще одну суперсилу – не подставляйся под летящие в тебя предметы и идущих мимо людей.

Он тут же надулся.

– А ты прекрати сносить людей, которые стоят на месте!

– А ты не стой там, где я могу тебя снести!

Снайпер засмеялся и посмотрел на меня по-особенному. По-нашему. Так, как он смотрел на меня в тире, когда я держала в руках пистолет. Так, как смотрел на меня в пабе, когда я заставляла его пойти к Лизе.

Я ощутила невероятную нежность, баюкая тепло нашей дружбы в груди, и, поддавшись внезапному порыву, крепко обняла его.

Коннор удивленно охнул, осторожно прижимая меня к себе.

– Эй! Не переломи меня! Нет! Если это гормоны, то я не против. Но если не они, то ты хоть предупреждай, чтобы я сгруппировался!

Я выпустила его и хлопнула по руке.

– Пойдем. Надо вытащить багаж.

Снайпер смерил меня скептическим взглядом.

– Мия права. Совершенно врать не умеешь.

Он развернулся и направился к двери, ведущей в гараж, а я на пару секунд застыла на месте, внезапно осознав, что Коннор оставался на кухне незамеченным нами довольно долго. И подслушивал.

В гараже мужчина открыл красный Форд с брелока и обошел машину. Он открыл багажник, и я потянулась к легкой дорожной сумке.

– Знаешь, а я ведь впервые в…

– У Логана проблемы?

Я нервно вздрогнула и повернулась к снайперу, выпуская ручку сумки.

– Что?

Мужчина стиснул челюсти. По его лицу загуляли желваки.

– У Логана проблемы, так?

Я шумно выдохнула, всматриваясь в лицо друга.

Он сильно побледнел. Темные круги под глазами стали такими яркими, что глаза мужчины при слабом освещении в гараже казались утонувшими в глазницах черепа.

– Коннор…

– Хоуп, просто скажи, да или нет.

Голос снайпера едва заметно дрожал. Его плечи устало поникли.

У меня защемило сердце от тревоги в его взгляде.

«Это не мой секрет! Не мой! Нельзя говорить! Логан сам должен…».

– С чего ты взял?

– Несложно догадаться, что твой внезапный интерес к терапии посттравматических расстройств вызван не состоянием Командора.

Стыд кольнул диафрагму.

– Коннор…

– Что с ним?

Мужчина снова посмотрел на меня. И на этот раз в его глазах была боль. И боль эта была вызвана тревогой за друга. За брата.

«Он уже обо всем догадался. Нет смысла скрывать. Это Коннор. Ему можно доверять».

Я прикрыла глаза на пару мгновений, собираясь с мыслями, и ответила:

– Он… очень плохо спит.

Слова приходилось практически проталкивать сквозь глотку. Я чувствовала себя предательницей, выкладывая проблемы моего мужчины.

Это было неправильно, но… это был Коннор.

– После того, как он вышел из комы, его мучают кошмары. Раньше это случалось регулярно. Сейчас – гораздо реже.

Мужчина нервно кивнул.

– Он рассказывал…

– Ему снится выстрел. И после него он начинает тонуть в какой-то липкой дряни. И в тишине. Что-то вроде того. И он кричит во сне. И порой не может проснуться сам.

Коннор судорожно вдохнул и запустил пальцы в волосы.

– Вот черт. Вот черт! Твою мать…

Он зажмурился и помотал головой.

– Твою мать. Твою… мать…

Я закусила губу, наблюдая за снайпером. Он вел себя… Наверное, именно так ведут себя люди, когда узнают, что у их близких серьезные проблемы.

– Все будет в порядке, слышишь? Все будет в порядке!

Я не поняла, кого пыталась убедить в этом, Коннора или саму себя. Кажется, нам обоим это было необходимо.

Мужчина поднял на меня взгляд, и я потянулась к нему, чтобы обнять. На этот раз потому что мое сердце сжалось от его растерянного и подавленного вида.

Грудь прострелила боль.

– Все будет в порядке, да?

Я удивленно моргнула, когда Коннор отшагнул от меня и дернул подбородком.

– Да, конечно, все будет в порядке.

Голос снайпера звучал глухо, механически. Он скользил взглядом по гаражу, но словно ничего не видел перед собой.

Я шагнула к мужчине, и он снова отступил, отгораживаясь от меня расстоянием.

– Эй! Что с тобой? Ты так странно ведешь себя в последнее время.

«А особенно странно в последние несколько минут!».

Коннор помотал головой.

– Ничего, я… в порядке. В порядке…

И снова его голос дрогнул. И сорвался в конце фразы, рассыпаясь битым стеклом по полу гаража.

Я быстро подошла к мужчине и схватила за предплечья.

– Эй, ну что ты!

Преодолев слабое сопротивление, я обняла мужчину и прижалась к нему.

– Я же вижу, что ты не в порядке! Расскажи, что с тобой происходит.

Снайпер ничего не ответил, но в этом не было необходимости. Внезапная догадка прострелила затылок мгновенной болью.

«Вот черт! И как можно быть такой дурой? Ну конечно!».

Это было очевидно. Опять эта чертова Гильдия!

И снова стыд обжег щеки.

Всем досталось в этом чертовом офисе. И если физические раны наших супергероев затягивались, оставляя после себя шрамы, то моральные и душевные раны…

Наш бедный снайпер страшно переживал, что навлек на нас опасность. Что эта мистическая Гильдия явится по наши души! И он был совершенно один в своих переживаниях, потому что…

«…его вина впиталась в него на уровне ДНК».

Я обнимала друга так крепко, как могла, желая хоть немного успокоить его, подбодрить, поддержать. Но я не знала, что сказать. Что вообще говорят людям, переживающим, что их прошлое настигнет и ранит их близких?!

– Я должен ему кое-что рассказать. Но если у него… Черт! Неужели у него ПТСР?

Я обратилась в огромную глыбу льда, с горечью находя подтверждение уже, впрочем, очевидному. Коннор услышал гораздо больше, чем мне хотелось думать. Гораздо больше, чем я сказала.

– Я не знаю, дорогой. Не знаю. Похоже на то. Что ты должен ему рассказать?

Мужчина вздрогнул и побледнел еще сильнее. Он выглядел так, словно готов был упасть в обморок!

– Может, расскажешь мне? И тебе станет легче.

Коннор помотал головой и прошептал:

– Нет, я не могу. Не могу.

Он все повторял это, как робот, совершенно не осознавая, что делает.

В груди гигантскими волнами гуляла тревога. Мне внезапно стало страшно. Сердце сбилось с ритма.

– Дорогой, ты же знаешь, что можешь мне доверять!

Он быстро кивнул и тут же помотал головой.

– Я не могу.

– Почему? Что такого ты хочешь сказать Логану, чего не можешь сказать мне?

Очередная догадка заставила меня почувствовать себя невероятно глупой. Я тяжело вздохнула.

– Это как-то связано с теми парнями из твоей гильдии?

Коннор поджал губы. Его глаза наполнились болью.

Он дернул подбородком, то ли кивая в знак согласия, то ли отрицательно мотая головой.

«Да что происходит?!».

– Коннор, не пугай меня! Объясни все, что можешь, хорошо?

Снайпер покачал головой, не сводя с меня взгляда.

– Я не могу сказать тебе. Прости. Я вообще не должен был начинать этот разговор!

Мужчина сделал шаг назад и посмотрел на мой живот. Я невольно задержала дыхание.

Я еще не видела его таким. Таким потерянным! Таким одиноким. В его глазах было столько боли и отчаяния!

Я обхватила себя руками и почти взмолилась.

– Ты пугаешь меня. Пожалуйста, расскажи мне, прошу тебя!

Он поднял внезапно помертвевший взгляд и отшагнул.

Я с досадой наблюдала за тем, как снайпер натягивает очередную маску. Он встряхнулся, провел пальцами по волосам и глубоко вдохнул. Спустя секунду Коннор был в порядке. Точнее, любому человеку со стороны могло показаться, что он в порядке. Но не мне.

Я видела, что творилось с ним до этого. И прекрасно понимала, с каким трудом он сейчас держался, каких усилий ему стоила слабая улыбка, тронувшая уголки его губ.

Я видела, как он мучился, но не могла понять причину.

– Знаешь, я думаю, что справлюсь сам. Может, ты пойдешь в дом?

Я нахмурилась, когда он отвернулся и принялся вытаскивать сумки из багажника.

«Выгоняет меня. Закрывает тему».

Я не могла заставить его говорить. Не могла заставить поделиться со мной своими переживаниями. Он отгораживался от меня. Словно я ничем не могла ему помочь.

Возможно, так оно и было. Но кое-что я все же могла сделать.

Коннор вытаскивал сумки, когда я подошла к нему и поймала за запястье. Он замер, не сводя взгляда с чьего-то чемодана.

– Посмотри на меня.

Мужчина сглотнул и медленно повернулся.

«Маска. Чертова маска».

Я тепло улыбнулась и прошептала:

– Просто помни, что я рядом, ладно? Что я с тобой. Я на твоей стороне. Что ты можешь поделиться со мной своими переживаниями. Всем, что гнетет тебя. Просто помни, ладно?

Коннор болезненно поморщился.

– Хоуп…

– Я волнуюсь за тебя.

– Сейчас тебе стоит переживать… Черт, да тебе вообще нельзя волноваться! Ты беременна!

Я медленно кивнула.

– Я знаю. Но ты… ты помни, ладно? Я рядом. Мы все рядом, мы за тебя.

Несколько секунд Коннор смотрел на меня, а потом зажмурился и выдохнул. Он закрыл лицо ладонями.

Я почти физически ощущала боль, которая рвала его нутро!

«Он так сильно переживает из-за этих фрилансеров! А тут еще я с откровениями насчет Логана! Черт! Ну зачем, ЗАЧЕМ Я НАЧАЛА ЭТОТ РАЗГОВОР?!».

Снайпер убрал руки от лица и испуганно посмотрел на меня.

– Хоуп, я должен тебе рассказать. Я… я кое-что…

Я застыла, боясь спугнуть мужчину. Даже дыхание задержала!

Но разговору не было суждено состояться.

Звякнул колокольчик. Дверь в гараж открылась.

Коннор тут же почти отпрыгнул от меня. Я быстро обернулась, пытаясь унять раздражение, и встретилась взглядом с Логаном.

Он смотрел на нас с удивлением, словно застав за каким-то непотребным занятием.

– Привет.

Я повернулась к Коннору… и вздохнула.

«Маска, снова маска. Профессиональная маска, чтобы скрыть свои истинные чувства».

– Камрад.

– Мия и Элли сказали, что моя беременная невеста пошла за вещами. И я пришел надавать ей по заднице за то, что она не послала за тяжелеными чемоданами меня.

Коннор подмигнул мне.

– Я бы не дал ей ничего тяжелее дамской сумочки, ты же знаешь.

Логан подошел ко мне, наклонился и поцеловал в щеку. Туда, где все еще заживал и затягивался след, оставленный моим бывшим мужем.

– Будто она спросила бы у тебя разрешения. И вообще, давно ты женские сумки поднимал? Не удивлюсь, если они носят с собой пару кирпичей.

Коннор засмеялся, легко и непринужденно. И я посмотрела на него с подозрением.

«Либо он очень хороший актер… либо он очень хороший актер».

Я вздохнула и повернулась к будущему мужу.

– Что ж, если ты решил надавать мне по заднице, заодно надавай по заднице ему.

Грин вопросительно хмыкнул, а Коннор едва заметно напрягся.

Я хитро улыбнулась.

– Он подслушивает женские разговоры.

Логан захохотал и перевел взгляд на обалдевшего камрада. Тот несколько секунд тупо смотрел на меня, а потом улыбнулся.

– Если бы вы говорили еще громче, вас наверняка услышали бы в Бостоне.

Грин вытащил из багажника несколько сумок и забросил их на плечо так, словно внушительные баулы совершенно ничего не весили. Я улыбнулась, наблюдая за тем, как перекатываются под тонкой тканью футболки его мышцы.

«А ведь всего месяц назад…».

Мужчина подошел, чмокнул меня в висок и указал на дверь, ведущую в дом.

– Тебя зовет Командор. Иди. Мы тут сами справимся.

Выходя из гаража, я обернулась и посмотрела на Коннора. И с трудом подавила желание рвануть к нему.

Мужчина упирался ладонями в машину, опустив голову.

И прямо сейчас, в это самое мгновение, очень сильно страдал.

И я не могла понять, в чем была причина.

СЕЙЧАС

Я уже почти заснула, когда Логан вздохнул и перевернулся на бок.

Он проснулся слишком быстро, впрочем, как и почти всегда после своих кошмаров.

Выныривая из окутавшей меня сонной дымки, я придвинулась к нему, обняла и поцеловала в спину.

Грин повернулся заключил меня в уже такие привычные горячие объятья.

– А я думал, что ты спишь.

– Я сплю. Чего и тебе советую.

Мужчина что-то пробормотал и поцеловал меня в висок.

– Слушай, а Коннор ничего не рассказывал тебе о том дне, когда я вышел из комы? Куда они с парнями пошли после госпиталя, ты не знаешь?

– Нет, а что?

Логан взял меня за руку и нежно поцеловал пальцы.

– Нет, ничего. Спи.

«Ничего? Как же!».

Я хотела возмущенно фыркнуть, но слишком сильно хотела спать. Мозг выключался.

Я вздохнула и прижалась к горячей груди любимого мужа.

– Ну и пес с вами… и вашими… секретами. Спецагенты… на службе… королевы.

Логан не засмеялся. Он снова поцеловал меня в висок. Очень нежно и осторожно.

Мне хотелось задать ему парочку уточняющих вопросов, но спать хотелось сильнее.

«Надоели эти ваши секреты… Чтоб их…».

Я медленно проваливалась в сон…

Глава 4

*Логан*

Я проснулся на рассвете и не сразу понял, что меня разбудило.

Хоуп была рядом. Она обнимала меня со спины. Ее хрупкая рука лежала на моем боку.

«И что это было?!».

Несколько секунд я прислушивался, но ничего не происходило. В квартире царила тишина. Соседей слышно не было. Но я был уверен – я проснулся не просто так.

Чутье подсказывало – что-то не так. Но что именно…

Я нахмурился, когда Хоуп всхлипнула за моей спиной, и осторожно повернулся к ней. И обомлел.

По ее лицу стекали и впитывались в подушку слезы.

– Малыш, что случилось?

От волнения волоски на шее моментально встали дыбом. Холодок лизнул виски.

Девушка не ответила. Ее глаза оставались закрытыми. Ресницы дрожали.

Она спала! И плакала во сне!

Я осторожно просунул руку под ее шеей, обнял и прижал к себе.

– Тише, я рядом, все хорошо.

Хоуп снова всхлипнула и обхватила меня рукой. Она все еще спала. И продолжала плакать.

– Ты трус.

Она сказала это так четко, что я вздрогнул от неожиданности.

– Чертов трус!

Я медленно отстранился от любимой и заглянул в ее лицо. Лоб девушки прочертили морщины, губы подрагивали в подобии оскала.

«Да что же такое ей снится?! Неужели…я?».

Теплая ладошка скользнула по моему животу вверх. Она погладила меня по груди и вернула руку на прежнее место.

Я с досадой прижал девушку к себе.

«Она наверняка спорит со мной во сне. Насчет моих кошмаров».

Досада обожгла рот.

«По-моему, Грин, пора выполнить обещание. Твоя женщина считает тебя трусом!».

Я прикрыл глаза и тяжело вздохнул. Сердце, как и всегда, когда я думал про звонок Элли, начало биться сильнее. Кишки скрутило в тугой узел.

Я слишком долго откладывал это. Слишком долго! И ведь всегда были причины!

Казалось, что сейчас момент был подходящий. Все наконец успокоились. Все начало вставать на свои места. Стив и Элли поженились. Мы с Хоуп тоже. Джеймс и Мия… у них все было в порядке. Даже Коннор больше не напоминал ходячий труп! У него появилась надежда выпутаться из этой передряги с фрилансерами.

Но я все тянул и тянул со звонком. И ведь все уже знали про мои… проблемы. А я тянул…

Мне стало стыдно перед моей сильной смелой девочкой, и я нежно поцеловал ее в лоб.

– Ты просто сбежал.

Я нахмурился, прижимаясь губами к ее теплому лбу.

«Я? Сбежал? Куда?!».

Я снова отстранился прижал ладонь к ее щеке.

– Эй! Я здесь! С тобой!

Хоуп шумно вдохнула и замолчала. Все ее тело напряглось. Она просыпалась.

Я наблюдал за женой с удивлением, пытаясь понять, про что она говорила.

В смысле «сбежал»? Куда? И когда?

Хоуп медленно открыла глаза и несколько раз быстро моргнула, словно стряхивая с ресниц сон. Потом, словно почувствовав мой взгляд, медленно повернула голову и испуганно посмотрела на меня.

Я тепло улыбнулся, нутром обращаясь в глыбу льда.

– Доброе утро. Кажется, тебе снился не самый приятный сон, да?

Девушка отстранилась от меня, легла на спину и прикрыла глаза ладонью.

– Не то слово, Логан, совсем не то слово. Вообще не то слово.

Я потянулся и поцеловал ее в щеку.

– Я уже начал переживать.

– Все в порядке, просто… идиотский сон. Не более.

– Рассказать не хочешь?

– Не очень.

Девушка говорила тихо и очень грустно.

Я осторожно вздохнул, наблюдая за ней. С одной стороны, мне страшно хотелось узнать, что довело мою любимую до слез во сне! А с другой… я боялся услышать, что это был я.

Но что она имела ввиду, говоря, что я сбежал?

– Куда ночь, туда и сон, Логан. Куда ночь, туда и сон.

Когда Хоуп повернулась к окну, я досадливо поморщился.

В последнее время Хоуп часто так делала. Смотрела в окно и повторяла эту фразу.

Я прокрутил в памяти последние недели. Вспомнил почти каждое утро. И пришел к неутешительному выводу. Не только меня мучили кошмары. Вот только проснулся я из-за ее кошмара впервые.

«А ведь это я научил ее этому трюку».

Я вспомнил Кристину и невольно поежился. По спине галопом пронесся табун мурашек.

Давно я не вспоминал сестру, но ее образ, вставший перед моим взглядом, был таким детальным, словно мы виделись только вчера.

Крис…

После смерти отца она часто плакала во сне. Наши комнаты были соседними, и я просыпался ночью от ее криков, приходил к ней, будил и успокаивал, пока мать…

Скулы свело от нахлынувших воспоминаний, и я отогнал их прочь.

Я будил сестру и подолгу сидел с ней. Она рассказывала мне свои сны, плакала, а я держал ее за руку и ждал, когда она успокоится. А потом указывал на окно и просил: скажи, «куда ночь, туда и сон».

Этот прием помогал ей справиться с кошмарами. Забыть их. Отпустить.

Сейчас, спустя годы я понимал – проблемы Кристины тогда только начинались. Она взрослела, и проблемы росли вместе с ней. Потом она вырвалась из-под надзора матери… и подсела на наркотики.

Я слишком поздно узнал об этом…

Но тогда что еще я мог сделать? Только попросить ее сказать волшебные слова. И они работали. Так же, как сейчас работали со снами Хоуп.

Каждый раз моя девочка забывала, что ей приснилось. Вот только ее настроение надолго портилось.

Хоуп потянулась, поежилась и встала с кровати. А я сел, собрался с духом и сказал:

– Ты говорила во сне.

Девушка медленно повернулась ко мне. В зеленых глазах застыл испуг.

– Довольно четко, кстати говоря.

– И что же я говорила?

Я склонил голову вбок. В груди заворочался червячок сомнения.

«Не похоже, чтобы ей снился я. Либо она боится говорить со мной про нас, либо…».

– Расскажу, если ты расскажешь, кто тебе снился.

Хоуп едва заметно побледнела. И по ее смущенному и потерянному виду я сразу понял, что снился ей… не я. И даже обрадовался! Ведь это означало, что не меня она трусом обзывала! А потом…

А потом я вспомнил ее слезы. Боль в голосе. И это «сбежал».

«Твою мать».

Я встал с кровати и подошел к любимой.

Сердце билось сильно, гулко. Мурашки грызли шею и плечи. Хотелось стряхнуть их с себя, как холодные капли дождя.

Только что проснувшаяся Хоуп следила за мной и выглядела уставшей, потерянной.

– Кто тебе снился?

«Голос не дрожит! Победа, молодец!».

Я нервничал, задавая этот вопрос. Потому что теперь, когда я выяснил, что это не я довел ее до слез, усилились и желание узнать правду, и страх услышать ответ.

Девушка поморщилась.

– Это неважно.

Я покачал головой, не сводя с нее пристального взгляда.

– Ты плакала во сне. Обвиняла его.

Хоуп осторожно вздохнула, когда я обнял ее. Маленькие ладошки скользнули по моей груди к плечам.

– Логан…

– Кто это был? Кто…

Я осекся, но закончил фразу.

– …сбежал от тебя?

Уже договаривая, я точно знал, кто именно ей снился.

Я смотрел в спокойное лицо любимой и тяжело дышал, пытаясь проглотить бьющееся где-то в глотке сердце.

Хоуп тяжело вздохнула и зажала переносицу пальцами.

– Логан, мне приснился…

Нервы натянулись и зазвенели гитарными струнами. У меня был повод переживать если ей приснился тот, о ком я думал. И я молился про себя:

«Давай, скажи это. Хотя… Нет! Не говори! Пусть я ошибусь!».

– Мне приснился Дэнни. И пока ты не вздумал приревновать, Я ЕЩЕ РАЗ ПОВТОРЮ. Это ничего не значит.

Девушка нахмурилась.

– Между нами ничего нет, ты же знаешь это, так?

Я медленно кивнул, пытаясь выровнять дыхание.

Твою мать.

Твою мать!

Хоуп устало улыбнулась. В ее взгляде мелькнула тоска, и меня словно обдало кипятком.

– Мне… неловко, прости. Давай не будем об этом, ладно?

Девушка прижалась ко мне и вздохнула, болезненно, рвано.

Я нежно поцеловал ее в висок.

– Ты скучаешь по нему?

Вопрос вырвался против воли, и я тут же пожалел, что задал его.

Хоуп неопределенно пожала плечами.

– Нет.

Я вскинул брови.

Она не врала. Я всегда мог понять, когда она врет. И сейчас Хоуп не врала. Она действительно не скучала по Стоуну.

«Либо убедила себя в этом».

Девушка закусила губу.

– Я просто… не понимаю, почему он исчез. А неопределенность… она мучает. Думаю, ты и сам испытывал нечто подобное.

Я тут же вспомнил долгие мучительные дни, когда она пряталась от меня в Портленде после того, как на нее напал Сойер Такер, ее бывший муж.

Бесконечные в своей мрачной неопределенности дни.

– Конечно, испытывал.

Девушка вздохнула.

– Впрочем, сейчас мне уже все равно. Просто… Он очень помог мне в трудную минуту, знаешь. Был рядом, поддерживал. Наши отношения сильно изменились за очень короткий срок. Я думала, что мы стали друзьями. Но… с друзьями так не поступают. Значит, я ошиблась в нем.

Я прикрыл глаза, прекрасно понимая, что сейчас, когда Хоуп прижималась ко мне всем телом, мое сердцебиение могло сдать меня с потрохами.

Оставалось надеяться, что она решит, что я ревную, и даст мне по шее за это, не догадавшись об истинных причинах моей тревоги.

– Знаешь, видимо, он был прав. Не так много в нем чести и достоинства, раз он нарушил свое слово и сбежал из города, не попрощавшись.

Я едва не задохнулся от нахлынувших на меня эмоций.

Тоски, боли, сожаления.

И злости…

– Может, не стоит судить его так строго? Вероятно, у него были причины пропасть. Ты же не знаешь всего.

Девушка поморщилась и отошла от меня.

– С каких пор ты начал защищать его?

Я осторожно вздохнул, наблюдая за тем, как Хоуп достает из комода домашнюю одежду.

– Я не защищаю его. Просто говорю – может, у него были причины.

«Лучше заткнись! Просто заткнись! Иначе проговоришься… и что тогда?!».

Девушка смерила меня скептическим взглядом.

– Тебе не кажется, что уж с тобой он точно связался бы хоть раз за эти месяцы?

«Скорее с тобой, чем со мной».

Если раньше подобные мысли заставляли мою кровь кипеть в венах, то сейчас, после того разговора на мальчишнике Командора…

– В любом случае…

Она опустила взгляд и замолчала. Я скрестил руки на груди, наблюдая за ней.

Хоуп смотрела в одну точку и о чем-то думала. И мне страшно хотелось забраться в ее красивую головушку!

Когда девушка снова подняла на меня взгляд, я выдавил улыбку. В моих любимых зеленых глазах больше не было ни боли, ни тоски. Только острая, как заточенный нож, сталь.

– Мне плевать. Он сбежал. И пусть больше не появляется.

Она подошла ко мне, привстала на носочки и чмокнула в щеку.

– Давай не будем о нем, ладно?

Девушка тепло улыбнулась и подмигнула мне.

– Я в душ, а потом рассчитываю выпить кружку ароматного кофе.

Я машинально кивнул, думая о своем, и не сразу понял, почему Хоуп уставилась на меня с открытым ртом.

– Да ладно? Серьезно?!

Я засмеялся и покачал головой.

– Одну. И, возможно, кофе будет без кофеина.

Девушка тяжело вздохнула и пошла на выход из спальни. Уже в дверях она обернулась и показала мне язык.

– Сам пей свой чай.

– Это кофе.

– Кофе без кофеина – это чай!

Девушка вскинула кулак и вышла из спальни. А я смотрел ей вслед, стискивая челюсти.

Твою мать.

Твою мать!

ТВОЮ МАТЬ!

«Может, все обойдется? В конце концов, прошло уже столько времени и…».

Я схватил одеяло и со злостью отбросил его в сторону.

Не обойдется.

Хоуп и Дэнни действительно сблизились. Да, он был влюблен в нее, но в нашу последнюю встречу я не заметил в его взгляде, направленном на мою жену, ни похоти, ни страсти. Только нежность и тепло.

Что-то изменилось в Стоуне. В его отношении к Хоуп.

Мне не хотелось, мне не нравилось признавать этот факт, но они действительно стали близки друг другу.

«Я не скажу ей. Я не могу, не могу рассказать! Не сейчас!».

Я вцепился в подушку и оскалился.

«Ты понимаешь, что она все узнает, рано или поздно? Понимаешь это?!».

Я понимал, прекрасно понимал. И злился.

Я должен был все ей рассказать. Сразу же, как узнал сам! Должен был, но выбрал не ее.

«Ты еще можешь все исправить, Грин. Ничего непоправимого не случилось!».

Я ухмыльнулся и заскрипел зубами.

«Да нет, кое-что НЕПОПРАВИМОЕ случилось».

Я не знал, как Хоуп отреагирует на известие. Она беременна! Ей нельзя нервничать! Ей и так досталось! И мне так сильно хотелось дать ей передышку! Хоть немного покоя!

«К слову о покое! Для этого ты должен позвонить Элли!».

Скулы свело. Ткань наволочки затрещала в моих пальцах, и я отшвырнул подушку прочь.

«Я позвоню. Обязательно позвоню. Но рассказывать не стану. Не сейчас».

Голову сдавил ледяной обруч. Волоски на шее встали дыбом.

«Она все равно узнает. Все узнает! И то, как долго ты скрывал от нее правду! Как она к этому отнесется, а?! К тому, что ты выбрал не ее!».

Я уставился на кровать, слушая шум воды, доносящийся из ванной комнаты.

«Ты в безвыходной ситуации, друг».

Сжатые кулаки едва заметно подрагивали. В груди кипящей лавой разливалась злость.

Прямо сейчас, в это самое мгновение, мне нужна была Исповедь.

Потому что прямо сейчас, стоя посреди спальни, я ненавидел своего брата.

Камрада.

Я ненавидел Коннора всем сердцем.

ЗА 1,5 МЕСЯЦА ДО ЭТОГО

В баре играл джаз. Приглушенный свет и темные тона интерьера создавали потрясающую атмосферу.

Мы сидели за деревянным столом на мягких диванных подушках и отмечали грядущую свадьбу нашего негласного предводителя.

Алкоголь тек рекой. Мы болтали, не умолкая, и хохотали, как ненормальные, провожая нашего товарища из холостяцкой жизни в плавание под названием «Брак».

Пару раз я вспоминал мальчишник Джеймса. И Сойера Такера. Наше «расследование». Наши поиски неуловимого засранца, бывшего мужа Хоуп. Все, что было с ним связано. И радовался, что это дерьмо осталось в прошлом, а сам Сойер Такер распался пеплом в крематории.

Джеймс встал из-за стола и театрально поклонился.

– Друзья! Я предлагаю поднять бокалы за нашего товарища, собрата, камрада, отче нашего!

Мы с Коннором с хохотом рухнули на стол. Командор широко улыбнулся.

Слишком хорошо все помнили его колоратку. И он тоже хорошо ее помнил. Потому и не позволил никому из нас поженить их с Элли.

Джеймс сверкнул глазами.

– Если когда-нибудь меня спросят: «Мэттис, скажи, как зовут самого близкого человека в твоей жизни?», я без стеснения отвечу: Мия, моя жена.

Он подмигнул Стиву.

– А после этого я добавлю: знаете, кто нас поженил? Тот человек, который дал мне шанс на новую жизнь. Благодаря которому я до сих пор жив.

Командор покачал головой. Кажется, его глаза увлажнились. Вот только понять, от алкоголя, смеха или слов камрада, было невозможно.

В груди разлилось тепло.

Стивен Бушем не только Джеймсу подарил еще один шанс. Буквально подарил ему новую жизнь. Еще одну жизнь.

– Мужчина, которому пришлось несладко на жизненном пути. Но каждое испытание он встречал с гордо поднятой головой и расправленными плечами. Мужчина, который выдержал все трудности и не сломался, и хрен знает сколько еще собирается топтать бренную землю своими башмаками, дай вселенная тебе как можно больше дней под этим солнцем!

Коннор застонал и прижал ладонь к животу.

– Камрад, твою мать…

Я смотрел на Джеймса и не верил своим глазам.

Камрад и сам расчувствовался, произнося тост.

– Мужчина, который спустился в преисподнюю и по сей день носит в себе ад. Но всем, кто его окружает, дарит только любовь и заботу.

По рукам побежали мурашки. Волоски моментально встали дыбом.

Я вздохнул и покачал головой.

«Черт. Хорошо сказал!».

Командор растроганно улыбнулся и кивнул, поднимая бокал.

– Ты это… прекращай, а то Логан сейчас разрыдается.

Я захохотал, хватая бокал.

– За Командора!

– За Командора!

Дружный ор дополнился звоном стекла.

Я с удовольствием глотнул виски, краем глаз наблюдая за Коннором.

После того разговора в гараже он будто избегал меня. Честно говоря, я был уверен на все сто, что он избегает меня. Но не мог понять, почему.

Хоуп ничего мне не рассказала. И я не стал расспрашивать.

Между ней и камрадом завязалась очень интересная дружба, и я не хотел влезать в нее своими грязными башмаками. Та нежность и забота, с которой они относились друг к другу – это дорогого стоило.

Сейчас Коннор выглядел довольным и счастливым. И я бы с удовольствием поверил в то, что с ним все в порядке. Если бы не заметил, как пристально он сканирует бар.

Наш снайпер всегда был настороже, но сегодня он был похож на параноика.

«Или на человека, за которым может охотиться вся его Гильдия. Гильдия не самых приятных ребят, наемников, профессиональных убийц».

Я с досадой подумал про Дэнни, мать его, Стоуна. Если бы он не исчез, я бы постарался вызнать у него как можно больше про этих ребят.

Коннор рассказал нам много полезного и интересного про этих чертовых фрилансеров. Все, что он знал, помнил или предполагал. Но времени прошло слишком много. И той информации, которой он владел, было мало. Тревожно мало. К тому же проверить ее актуальность не было никакой возможности, а узнать что-то новое было… не у кого.

Если камрад говорил правду, в чем я не сомневался, преданность фрилансеров своей Гильдии напоминала культ. И мне нужен был чертов Стоун, чтобы узнать про них больше. Как можно больше. В конце концов, он задолжал мне пару ударов. И я действительно скучал по этому парню.

Много лет мы сталкивались лбами, пытаясь прикончить друг друга. И лишь после бостонского офиса и ада, через который мы прошли бок о бок, я смело мог сказать – враги из нас вышли дерьмовые. Впрочем, как и друзья. Но… мы не были чужими людьми.

«Хотели бы убить друг друга – давно бы убили. Мастерства нам обоим не занимать».

Мне нужен был Стоун, но каждый раз, когда я пытался дозвониться до него, оператор неизменно переводил меня на голосовую почту. И в конце концов я сдался.

«Захочет – перезвонит, сам выйдет на связь. А не захочет… что ж, пересечемся когда-нибудь. Надеюсь, будет не слишком поздно. Этот мир слишком тесен для нас двоих, раз мы постоянно сталкиваемся лбами в разных его уголках»

Дэнни слинял, не сказав никому ни единого слова. Даже Хоуп.

Он всегда так делал. Пропадал. Исчезал с радаров.

«Но ведь раньше он никогда не давал обещаний не пропадать, да?».

Я действительно удивился, когда мужчина нарушил свое обещание, но тому, что он пропал – нет. А еще я не мог отделаться от мысли, что мы с ним могли наладить отношения. И, вполне возможно, что я смог бы перетянуть его на нашу сторону.

Дэниел Стоун был ценным союзником и без своей роли в Гильдии. Но его статус командира отряда дал бы нам еще больше. Особенно сейчас, когда камрад мог оказаться под прицелом тех, про кого мы знали не просто мало.

Катастрофически мало.

Я отвлекся от своих мыслей и засмеялся, когда Командор положил на стол перед Коннором монетку.

– Если ты сможешь повторить, я назову сына в твою честь. Но только второго!

Он повернулся ко мне и хитро улыбнулся.

– Я обещал назвать первого в честь этого засранца.

Я усмехнулся.

– Было дело.

Я помнил слова, которые сказал Стив в офисе, когда меня подстрелили, помнил его обещание. Тогда его голос пробивался в мое сознание сквозь страх и держал на плаву, словно спасательный круг.

Неприятный холодок зазмеился по позвоночнику. Я отогнал воспоминания прочь и переключил внимание на Джеймса, который возмущенно надулся.

– А в честь меня? Я чем хуже? В честь меня сына назовешь?!

– Лишь бы не дочь.

Я засмеялся и вздрогнул, когда снайпер хлопнул ладонью по столу.

Левый бок пробила боль, и я согнулся пополам, выпуская весь воздух из легких.

«Твою мать!».

Боль была сильной, но прошла быстро. Нервные импульсы бегали по ребрам, обжигая их. Я прикрыл глаза, восстанавливая дыхание.

«Вот черт! Опять!».

Еще одна проблема, которая досталась мне после офиса. Хоуп не знала про это, но внезапные громкие звуки теперь запускали ток по всему моему левому боку. Мне требовалось время и определенные усилия, чтобы начать дышать нормально.

Я не сразу понял причину этих болей. Но когда в один из вечеров Хоуп уронила на пол смартфон, меня согнуло пополам. В тот вечер я едва не выплюнул легкие, и моя девочка испугалась.

Тогда я отшутился невралгией. Как и в следующие несколько раз. И надеялся, что она не установила закономерность между абсолютно разными, но с одинаковым результатом – внезапным громким звуком – событиями и моими приступами.

«И ты скрываешь от нее такую важную вещь…».

Да, я скрывал от нее эти приступы. Потому что не хотел давать новый повод для волнения. Я собирался поговорить об этом с Элли, потому что врачи, к которым я сходил тайком от Хоуп, после нескольких анализов, рентгенов и прочих снимков не смогли ответить, что со мной происходит, и предложили обратиться… к специалисту более узкого профиля.

К мозгоправу.

Я осторожно выпрямился и встретился взглядом с Командором. Он пристально следил за мной, слегка прищурившись. Карие глаза поблескивали в тусклом свете потолочных светильников.

Он спросил одними губами:

– Ты в порядке?

Я кивнул и перевел взгляд на хохочущего Джеймса, отбирающего монетку у Коннора.

Мне захотелось провалиться под пол. Я обманывал не только любимую женщину, но и мужчину, которому был обязан. Который и мне подарил еще один шанс на новую жизнь.

Джеймс улыбнулся. Так, как умел он один.

Чтобы у окружающих со слабыми нервами остановилось сердце.

– Похоже, второго сына он все-таки в мою честь назовет.

Амбал хлопнул по столу – левый бок никак не отреагировал на громкий звук, потому что я ждал его – и монетка подпрыгнула.

Коннор досадливо крякнул и моментально схватил ее. Спустя пару секунд кружок металла опустился на дно бокала камрада.

Я усмехнулся, кожей чувствуя колючий взгляд Командора. И сгорал от стыда…

***

Джеймс и Коннор препирались. Как обычно. Я смеялся, наблюдая за ними. Как обычно. Командор безуспешно пытался вправить им мозги. Как обычно.

Все было, как обычно. Кроме пристальных взглядов, которыми наш снайпер провожал каждого проходящего мимо нашего столика мужчину.

Я повернулся и хлопнул его по плечу, когда он проследил за очередным незнакомцем.

– Неужели эти ребята работают настолько грязно?

Коннор вопросительно посмотрел на меня. Я кивнул на его левую руку, и он усмехнулся.

– Это рефлекс. Ничего не могу с собой поделать.

Джеймс наклонился над столом и внимательно посмотрел на камрада.

– Дружище, ты, конечно, на мисс Мира не тянешь, но выглядишь лучше. Сегодня.

Снайпер поморщился и бросил на меня быстрый, но очень многозначительный взгляд.

Я невольно нахмурился. Что-то мелькнуло в глубине его глаз…

– Я знаю, что вы за меня, парни. С такой командой…

Он поднял бокал.

– …мы бы спасли мир.

Командор усмехнулся, чокаясь с Коннором.

– Для начала нам нужно спасти твою задницу.

«И позаботиться о том, чтобы никого из наших не зацепило».

Мы не говорили про это. Потому что это было слишком очевидно. И слишком тревожно. Теперь каждому из нас было, что терять.

Джеймс двинул Стива в плечо.

– Знаешь, о чем я подумал?

Командор вопросительно посмотрел на него. Мы с Коннором переглянулись и застыли в ожидании продолжения. Уж слишком странно улыбался наш камрад.

Джеймс поднял бокал.

– А ведь каждый в нашей команде так или иначе начал новую жизнь. И не один раз.

Камрад ткнул пальцем в меня.

– Ты свалил из армии после военного суда, на котором, да простят меня собравшиеся здесь его участники, тебя с огромной вероятностью отправили бы… в места не столь отдаленные…

Мы с Командором переглянулись.

«Или куда похуже…».

– …и начал новую жизнь в роли Бонда на минималках.

Джеймс развел руками, когда я засмеялся.

– На правду не обижаются, до Бонда тебе далеко. НО! Ты встретил Хоуп, и скоро начнешь новую жизнь в качестве мужа и отца. А еще ты выжил после серьезного и опасного для жизни ранения и выбрался из комы. Так что – аж три раза.

Я кивнул, довольно улыбаясь.

Камрад повернулся к Коннору.

– Ты слинял от своей братии и начал новую жизнь в качестве спецагента тире снайпера. Благодаря Лизе наконец-то отпустил свое прошлое. Я думаю, это тоже считается. И выстрел в упор пережил благодаря тому, что настолько ненормальный, что у тебя даже органы не там, где надо.

Коннор хмыкнул, задумчиво глядя в стол. Шутка камрада пропала втуне, но тот словно не заметил и указал на Стива.

– Ты ушел из армии в военный суд. Оттуда слинял и собрал всех нас. И завтра станешь мужем. То есть, тоже три раза.

Командор улыбнулся и хлопнул его по плечу.

– А ты?

– А я сбежал из Техаса. Выжил в той заварушке в Таиланде. Логан, сукин ты сын, никогда слона тебе не прощу!

Парни недовольно забурчали, и я вскинул ладони.

– Виноват, идиот. Принимаю.

Коннор покачал головой.

– Идиот он, видите ли. Нет, Логан! Это слишком гуманно! Джеймс, ну-ка выдай что-нибудь этакое.

Камрад выругался, и мы со снайпером застонали, театрально закрывая уши. Стив закашлялся, поперхнувшись виски.

– Господи! Это я еще не слышал! Откуда ЭТО в твоем словарном запасе?

Джеймс пожал плечами.

– У одного фрилансера спер.

Я повернулся к Коннору. Тот едва заметно побледнел и вскинул руки.

– Не у меня, не у меня.

Я посмотрел на Джеймса и улыбнулся.

– Дэнни.

– Он самый.

Снайпер зашелся в кашле и отставил бокал в сторону.

Камрад посмотрел на него с напускной заботой.

– Может, тебе детскую бутылочку дать?

Коннор отмахнулся от него, а Стив захохотал.

– А давайте соску на горлышко натянем?

Он указал взглядом на бутылку виски.

Джеймс округлил глаза в притворном ужасе.

– Ты забыл, что творит наш малыш, когда напивается? Нет уж! Давайте принимать пьяного камрада дозировано. Раз в столетие!

Я ухмыльнулся, вспоминая каждый раз, когда напивался сам Джеймс. И Стив. И я. И все, что мы творили под алкоголем.

Наш «малыш» был самым спокойным из нас, когда принимал лишнего.

А потом я вспомнил Мексику. И Бангкок. И невольно похолодел.

«Обычно самый спокойный. Чаще всего…».

Джеймс похлопал, привлекая наше внимание и лишая слуха людей за соседними столиками.

– Так вот. А еще я женился. Так что на моем счету тоже три новые жизни. Эй, пингвин, ты, когда женишься, победишь!

Мы засмеялись, поворачиваясь к камраду. Но тот даже не улыбнулся.

– Ты забываешь про все те случаи, когда мы чудом выживали на заданиях.

Я поежился, когда перед взглядом пронеслись не самые приятные картинки, вызванные из памяти словами снайпера.

Да уж. Нашу работу спокойной и безопасной назвать было не просто сложно.

Невозможно.

Над столом на пару минут повисло молчание. Я был уверен – каждый из нас сейчас думал об одном и том же. Про все шансы, которые нам с завидной регулярностью и щедростью давала жизнь.

«И которые мы каждый раз упорно пытаемся просрать…».

– Знаешь, дружище…

Джеймс сложил огромные кулаки на стол и покачал головой.

– …я вот о чем подумал. Выходит, что мы не новую жизнь начинаем, а к старому зданию пристройки городим.

Лицо Коннора немыслимым образом изменилось. Оно стало каменным, непроницаемым. Глаза мужчины словно заиндевели.

Я удивленно моргнул, и за это мгновение перемены, случившиеся с нашим другом, исчезли.

Снайпер пожал плечами.

– Иногда, чтобы начать новую жизнь, нужно спалить руины старой к херам. Снести старое здание, разнести вдребезги фундамент и выкорчевать все «якоря». И их тоже спалить. Иначе прошлое всегда будет дотягиваться до тебя своими грязными ручонками.

Я изумленно уставился на него. Остальные словно не заметили, как Коннора на мгновение словно подменили!

Джеймс покивал и похлопал в ладоши.

– Верно, очень верно. У всех есть якоря. Какой твой?

Снайпер не ответил. Лишь почесал шрам за ухом. Командор хмыкнул.

– Ну, его спалить будет довольно сложно.

И снова никто не засмеялся.

Джеймс повернулся к Стиву.

– Твой?

Тот ухмыльнулся.

– Его спалить тоже довольно сложно. И не хотелось бы, я ж его люблю.

Он посмотрел на меня в упор, и я сразу же понял, про что он говорит.

Из-за меня, из-за нашего с Дэнни дела Командор ушел из военного суда. Точнее, именно наше со Стоуном дело дало ему… пищу для размышлений на эту тему.

Я развел руками.

– Ну, простите. Снова принимаю. Камрад, только не выражайся больше! А твой?

Он задумчиво закусил губу.

– Ты знаешь, а у меня нет «якоря». Я все сжег к хренам собачьим.

Командор засмеялся. Немного нервно.

– Ну, не сжег, скажем так…

Джеймс ухмыльнулся и прищурился. Его глаза на мгновение полыхнули ненавистью.

– Красиво вышло. А что с твоим?

Я задумался, перебирая в памяти события и людей.

На первый взгляд казалось, что ничто не связывало меня с прошлой жизнью, но…

– Дэнни.

Коннор поперхнулся виски и закашлялся.

Я удивленно вскинул брови, поворачиваясь к нему.

«Что с ним такое? Почему он так реагирует на упоминания Стоуна?».

Джеймс хищно улыбнулся.

– Этого парня я бы сжег с удовольствием. Раньше. Сейчас…

Он пожал плечами.

– Когда мы разгребали дерьмо после заварушки в офисе… Черт, Стоун мне понравился.

Джеймс бросил на меня быстрый взгляд, словно ждал какой-то особой реакции, но я лишь улыбнулся.

Стоун помог нашей команде разгрести бардак. И Хоуп он помог…

Стив вздохнул, рассеянно покачивая бокалом.

– Да, пожалуй, он… изменился.

Я скользнул взглядом по снайперу… и всерьез забеспокоился.

Мужчина напрягся. Его лицо снова окаменело. По скулам гуляли желваки. Взгляд стал тяжелым.

В груди заворочалась тревога. В голове одна за другой стали рождаться догадки.

«Что-то произошло между ними. Что-то серьезное. Может, он так реагирует из-за того, что Стоун в Гильдии? Или… или он ревнует к нему Хоуп? Черти что!».

Я тряхнул головой и поднял бокал.

– Ладно, предлагаю тост.

Я с улыбкой посмотрел по очереди на каждого члена нашей небольшой команды. На своих камрадов. Братьев.

– За новую жизнь.

Командор довольно кивнул.

– За еще одну жизнь.

***

Джеймс с Командором вышли подышать, и мы с Коннором остались вдвоем.

Я наблюдал за ним, отмечая каждый его взгляд. Каждый жест. И наконец решился.

– Что с тобой происходит в последнее время?

Мужчина вопросительно посмотрел на меня, но я не стал ничего уточнять. Он прекрасно понимал, про что я спрашиваю.

Коннор вздохнул и опустил взгляд.

– Если я скажу «ничего», ты не отцепишься, да?

– Нет, не отцеплюсь.

Снайпер бросил на меня быстрый взгляд и уставился в стол. Он жевал щеку изнутри, видимо, размышляя над тем, что ответить. И я терпеливо ждал.

Количество выпитого давало о себе знать. В голове стоял приятный туман. Тело расслабилось. Было приятно ощущать все это. Последний месяц нельзя было назвать спокойным… или мирным. И сейчас, сидя за столиком в уютном баре, слушая тихий джаз, я наконец-то…

– Мне херово, Логан. Так херово, что я спать не могу.

Я нахмурился и подался вперед.

– Коннор…

– Извини! Я не должен говорить тебе об этом! У тебя свои проблемы, но…

Мужчина судорожно вдохнул и помотал головой.

– …я больше так не могу!

Я выдохнул, когда снайпер поднял на меня взгляд. Он сбросил маску, и теперь я видел все, что он прятал под ней.

Усталость.

Отчаяние.

И боль. Много боли.

Камрад выглядел так, словно на его плечах лежала ответственность за все беды этого мира. Как минимум – его мира.

Я потрепал его по плечу.

– Мы с тобой, друг, ты же…

– Да знаю я, знаю! И от этого мне только хуже.

Коннор в сердцах стукнул кулаком по столу. Бокалы тихо звякнули.

– Знаю я, что вы со мной, что вы за меня! Но не легче мне от этого, понимаешь?! Ведь если… они… Если они решат добраться до меня, вы все попадете под раздачу! Понимаешь?! Все!

Я едва не задохнулся от отчаяния его голосе.

– Вы уже пострадали из-за меня! Чертов офис…

Я поморщился, ощущая, как в груди медленно распаляется костерок, питаемый злостью.

– Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь?!

Коннор смерил меня ледяным взглядом. Его губы скривились в злом оскале.

– Нет, камрад. Не кажется. Ты впал в кому, твою мать! Потому что эти ребята, возможно, пришли за мной! И если это так…

– ЕСЛИ, КАМРАД! ЕСЛИ!

Он откинулся на спинку дивана, не сводя с меня пронзительного взгляда.

– Даже ЕСЛИ это не так, ЕСЛИ я УЖЕ не создал вам проблем, то в будущем, будь уверен…

– Ты сдаться решил?!

Я всерьез разозлился на друга.

Мы понимали, что ему непросто. Не оценили в должной мере, НАСКОЛЬКО ему непросто, но понимали!

Мы предполагали, что на этот раз задачка: «Спасти задницу камрада» будет гораздо сложнее, чем все, через что мы уже прошли бок о бок!

Но мы готовы были бороться за него! Готовы были сделать все, чтобы вытащить друга из пекла! Но какой в этом был смысл, если сам Коннор не был готов бороться за себя?!

Мужчина закрыл лицо ладонями.

Я часто дышал, буравя его злым взглядом. Мирное веселое настроение улетучилось. Мне хотелось вытащить снайпера из-за стола и надавать ему по шее! Выбить дурь из его башки!

Коннор почти прошептал:

– Ты в курсе, что я просил Джеймса застрелить меня?

Я сжал кулаки. Внутренности скрутило в узел.

– Сукин ты сын…

– Да потому что это – выход, Логан! Выход!

Он убрал руки от лица и уставился на меня безумными глазами.

– Вы не понимаете, какому риску подвергаете себя, оставаясь рядом со мной сейчас. Вы просто не понимаете!

Я слушал его, пытаясь унять дрожь в руках.

Коннор был напуган. Смертельно напуган. И это было хреново.

Испуганный человек – легкая добыча. Он действует нерационально, часто импульсивно, и совершает множество ошибок…

–Ты не понимаешь. Не понимаешь, Логан. Никто из вас не понимает. Вы, кажется, не осознаете, что не только мы с вами в опасности. Все, кто нам дорог, могут попасть под прицел, слышишь? Элли! Мия! ХОУП! ТВОЯ ДОЧЬ!

Я хлопнул ладонью по столу и тихо прорычал:

– Мы перебили тот отряд! Неоткуда им про тебя узнать! Неоткуда! И Стоун, даже если понял, кто ты, не кретин, чтобы трепаться о таком!

Я был уверен в этом. Не знаю, почему, но я был уверен. Дэниел Стоун не сдал бы снайпера согильдийцам. То ли дело было в нас и наших отношениях, то ли…

«Пусть твоя вера тебя не подведет, Логан Грин».

Снайпер резко отвернулся.

Я прищурился, отмечая его реакцию.

Опять. Снова. Он отреагировал на Стоуна, на одно лишь упоминание о нем.

– Коннор, твою мать. Не смей сдаваться, когда мы готовы спалить весь мир, чтобы вытащить тебя. Не смей!

Он повернулся и покачал головой.

– Ты понимаешь, что даже этого может быть недостаточно?

– А как же: «С вами мы спасем мир»?

– Да какой, к черту, мир?! Я… я думаю, мне нужно уехать.

Я нахмурился и схватил его за запястье.

Сердце заколотилось так, что затрещали ребра.

– Херовая идея, камрад. Я найду тебя, из-под земли достану, если ты лыжи навостришь. Ты знаешь, что я смогу.

Коннор посмотрел на меня с тоской и тихо ответил:

– В том то и дело. Даже если ты способен меня найти, то они… они точно найдут, рано или поздно. Логан, эти парни… все эти годы были их подарком. Сейчас я прекрасно понимаю – если бы они захотели, я уже был бы мертв. Я не знаю, почему они не искали меня раньше. Я не понимаю, почему… отпустили. Дали жить. И даже если в чертов офис они пришли не за мной… Я уверен – эти события… они будут выяснять, что там произошло. И выйдут на меня, рано или поздно. И тогда всем хана.

Он откинулся на спинку дивана.

– Мне так больно от одной мысли, что придется бросить вас всех! Своих братьев, Элли, Мию, Хоуп… Лизу!

Камрад помотал головой.

– От этих мыслей я дышу через раз. И никто мне не поможет. Даже вы со своей тягой спасать миры и подставлять свои задницы под самые опасные снаряды.

Я слушал его, пытаясь найти хоть какой-то аргумент. Дать ему хоть какую-то надежду.

Меня злило то, что он не верил в нас! В нашу команду! В наши способности! После стольких лет бок о бок! Твою мать!

Досада заполнила рот горечью.

А что мы могли? Найти фрилансера, чтобы выведать у него нужную нам информацию? И какая нам нужна информация?! Что важно для нас?! Сколько в Гильдии бойцов? Мы что, собрались перебить их всех, что ли?! Что важно? Кто из сильных мира сего на их стороне? Судя по рассказу Коннора, фрилансеры были весьма полезны для многих влиятельных людей!

Нам важна была вся информация. Вся, которую мы сумеем раздобыть! Но как это сделать, если человек, который может нам помочь…

Внезапное озарение едва не сбило меня с ног. Я округлил глаза и широко улыбнулся.

«ТВОЮ МАТЬ! ТОЧНО!».

Я прикрыл рот ладонью и задышал чаще, не веря в свое счастье.

«Будет сложно, да. Но… ради Коннора я сделаю все. Абсолютно все!».

Я едва не захохотал от своей идеи.

«Точно! Ну точно же!».

Камрад удивленно вскинул брови.

– Ты выглядишь слишком радостным, должен я тебе сказать. И я не понимаю, что тебя так…

Я хищно улыбнулся.

– Знаешь, мне кажется, пора вернуть в строй игрока, который может поставить этот мир и всех сильных игроков на колени.

Снайпер с сомнением посмотрел на меня. Кажется, он решил, что я свихнулся.

Я радостно засмеялся.

–Ты что, не понимаешь, о чем я?

Он нахмурился и покачал головой.

Я снова засмеялся.

«Твою мать! Ну конечно! И почему никто из нас не вспомнил про него раньше?».

Он поможет! Точно поможет! Мужчина, который мог достать сведения из самого надежного сейфа. Тот, что, по его словам, умел делать только две вещи – прятаться и налаживать связи.

Я потянулся и с рычанием двинул снайпера в плечо. Он охнул.

– Никуда ты не поедешь, сукин сын. Никуда ты от нас не денешься. Я знаю, кто нам поможет.

Он закатил глаза. Но я заметил сверкнувшую в них надежду.

– Да не томи ты! Что ты придумал?

Я хитро прищурился.

– Нам нужен Миллер. Информация правит миром. Информацией правит Миллер. Он поможет нам найти выход. Мы вместе придумаем, как спрятать тебя от этих ребят навсегда. Как вырвать из когтей этой сраной гильдии!

Коннор покачал головой.

– Ты знаешь, что он не вылезет из своего африканского домика, пока…

– Это оставь мне. Я выясню, что нужно этому парню, и дам ему все, что он захочет.

– Его сначала найти надо!

– Найдем!

Камрад замолчал. Зеленые глаза засветились надеждой. Облегчение разгладило морщины на его лбу.

Коннор медленно кивнул.

– Я не уверен, но… давай попробуем. Я подниму свои связи. Ты – свои. Джеймс поможет. Командор знает эту «кухню», подскажет, к кому обратиться.

– Тебе не стоит светиться, оставь это нам.

– Камрад…

– Мы – семья. Мы – за тебя. И сделаем все, чтобы ты остался с нами.

Снайпер пожевал губу. Он обдумывал мое предложение.

«ОН ЕЩЕ ДУМАЕТ, ЗАСРАНЕЦ!».

Я подался вперед, и Коннор тут же вскинул ладони.

– Хорошо, ладно. Я… верю… вам. И в вас.

Он пристально посмотрел на меня.

– Но, если это не сработает… я уеду.

Я хотел возмутиться. Хотел дать ему по шее! Но внезапно понял.

Мужчине нужен был план «Б». Ему нужна была уверенность в том, что, если нам будет грозить опасность, он сумеет хоть как-то нас защитить.

Мне очень не хотелось, чтобы побег стал для него планом «Б».

«Помнишь слова Стоуна? Как правило, план “Б” – это и есть план “А”».

Я кивнул и протянул ему руку.

– Хрена лысого тебе, дружище. Я тебя сам пристрелю.

Коннор обхватил меня за предплечье.

«Кстати, о Стоуне…».

Я усмехнулся, выпуская руку камрада.

«Да, Дэнни будет совсем не лишним в нашем отряде самоубийц».

Я невольно улыбнулся.

«Черт, неужели он… я что, думаю о нем, как о друге, что ли?».

– А еще Миллер сможет найти этого засранца. Чтобы я таки надавал ему по шее. И за его должок, и за Хоуп.

Я вздохнул с облегчением. Внезапно все стало так просто! Так понятно! И почему я раньше не вспомнил про нашего африканского «пленника»? Почему никто из нас про него не подумал?!

Несколько недель мы мучились, пытаясь придумать, как нам раздобыть свежую, актуальную информацию! Командор даже хотел к нашему «начальству» обратиться, но мы не хотели рисковать. Мало ли…

«И как мы умудрились забыть про Маркуса Миллера?!».

– Не найдет.

Я усмехнулся и перевел взгляд на снайпера.

– Миллер то? Будь уверен, найдет! И я притащу этого засранца за загривок…

– Не найдет.

Голос Коннора льдом обжег мои нервные окончания.

Я смотрел на камрада, и улыбка медленно сползала с моего лица.

– Коннор…

– Не найдет. Не сумеет.

Я с тревогой наблюдал за тем, как менялось лицо камрада. Его взгляд стал тяжелым, таким незнакомым! Глаза превратились в куски льда. Черты лица заострились. Челюсть и скулы резко выделились.

Я смотрел на Коннора… и не узнавал его!

– Ты слишком сильно уверен в этом.

Мой голос звучал глухо. В горле запершило, но я не смог откашляться, чтобы прочистить его.

Мужчина напротив кивнул. Это жест, точный, скупой, поразительно отличался от плавных, мягких движений снайпера!

– На все сто.

Сердце мощными ударами пробивало грудную клетку. Виски сдавило. В один момент мне стало… страшно! Потому что я не знал этого мужчину! Я не знал того, кто сейчас смотрел на меня глазами Коннора.

Даже его голос звучал по-другому! Властный, режущий нервы тон совершенно не подходил нашему камраду, но идеально подходил тому, кто сейчас сидел передо мной.

– Почему… ты так уверен?

Страшная догадка ворвалась в голову, и я охнул, хватаясь за левый бок.

Коннор проследил за моими действиями абсолютно равнодушным взглядом. Он не шевельнулся, когда я согнулся, почти падая на стол. Не шелохнулся, когда я зашипел сквозь зубы, не в силах отвести от него взгляд.

«НЕТ! НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ!».

«Он не мог! Он не мог это сделать! Когда?! Когда бы он успел?! Да о чем я вообще думаю?! Наш Коннор не мог это…».

«Наш. Коннор. Не мог».

Я заставил себя выпрямиться и с трудом выговорил:

– Что… ты… натворил?

Мужчина напротив склонил голову вбок. Его губы дрогнули, словно он пытался улыбнуться, но не мог заставить окаменевшие мышцы лица двигаться.

– Так было нужно.

БАМ-БАМ-БАМ!

Кровь почти вскипела в венах. В ушах стоял гул. Мурашки жрали меня живьем.

Я подался вперед. И снова мужчина напротив проследил за моими действиями все тем же холодным, равнодушным взглядом.

– Что нужно было? Что ты сделал?!

Знакомый незнакомец еще ничего не ответил, но… я уже знал, что он скажет.

Я знал.

Мне захотелось кричать. Орать. Выть!

Я знал ответ, но не хотел в это верить.

НЕ ХОТЕЛ!

НЕ СЕЙЧАС, КОГДА МЫ СО СТОУНОМ…

НЕТ, Я НЕ ХОТЕЛ В ЭТО ВЕРИТЬ!

– Это было необходимо, Грин. Со временем ты поймешь.

Сказанное этим чужаком невидимым кинжалом застыло напротив моей груди. Я смотрел на камрада широко открытыми от ужаса глазами и ждал, когда он воткнет это оружие в мое сердце.

И он сделал это.

– Я убил его.

Мир разорвался на части. Грудную клетку заполнила лава. Боль объяла все тело, разбегаясь искрами по венам.

А мой собеседник оставался все таким же спокойным и холодным. Невозмутимым. Он скользил по мне взглядом и молчал.

И мне стало очень страшно.

Потому что сейчас на меня смотрел не Коннор Паркер. Не друг. Не камрад. Не брат.

На меня смотрел… фрилансер.

Глава 5

*Хоуп*

Теплые струи воды бежали по телу, но я обнимала себя руками и дрожала от холода.

Прием Логана не сработал. Впрочем, как обычно. Этот прием никогда не работал. И я снова и снова прокручивала в голове свой сон.

«Чертов Стоун! Какого дьявола он мне приснился?!».

Я выругалась и схватила бутылочку шампуня.

– Чтоб тебя! Отвяжись от меня!

Я намылила волосы, яростно дергая за пряди. Легкая боль пробегала по коже головы, отвлекая внимание на себя.

Но Стоун так просто не сдавался…

От очередного воспоминания по коже побежали мурашки, и я поежилась. Тихий шепот запутался в струях воды.

– Просто оставь меня…

Я зажмурилась и прижалась лбом к выложенной кафелем стене.

В груди гуляла тревога. Это было слишком похоже на предчувствие. Словно что-то было не так. Точнее, Я ЧУВСТВОВАЛА, что что-то было не так. И этот сон…

…В своем сне я сидела на погруженной в сумрак кухне в квартире Стоуна и держала в руках чашку с холодным чаем. Я с отвращением смотрела на плавающий на поверхности напитка сигаретный пепел.

«Я не буду это пить, ну уж нет!».

Я скользнула взглядом по комнате и нахмурилась.

«Почему здесь так грязно?».

Все предметы покрывал толстый слой слежавшейся пыли. Такой, словно в квартире никто не жил. Уже очень давно.

Я поставила чашку на стол и встала, не переставая осматриваться.

Атмосфера была гнетущей. В груди ворочалась тревога.

Что-то было не так. Мне было страшно. Хотелось спрятаться где-нибудь, но я не понимала, чего опасаться, от чего нужно скрываться.

«Где Стоун?».

Я закатила глаза и одернула себя.

«Он уехал! Ты забыла?! Но… как тогда я здесь оказалась?».

С трудом переставляя ставшие ватными ноги, я вышла в коридор и прислушалась.

Ничего. Тишина. Впервые в жизни я, кажется, в полной мере поняла, почему тишину называют «мертвой».

Именно такой она была в этой необитаемой квартире.

Мои глаза быстро привыкли к полумраку. Я скользила взглядом по помещению и везде видела лишь одно. Пыль. Нетронутые слой пыли.

«Какого черта я тут забыла?! Надо убираться отсюда!».

Я посмотрела туда, где располагалась входная дверь… и испуганно отшатнулась.

Двери не было!

«Спокойно, дыши! Давай, просто дыши, не поддавайся панике!».

Легко сказать…

«Нужно найти выход и…».

Я опустила взгляд на пол и удивленно моргнула. В пыли виднелись отпечатки ног. Явно мужских, судя по размеру!

Сердце забилось быстрее. Мне захотелось вернуться на кухню и запереться там, спрятаться и…

«И что? Кого мы будем ждать? Кто-то знает, что мы здесь?!».

Я набрала в грудь побольше воздуха и двинулась по коридору, наступая в чужие следы.

Нехорошее предчувствие жгло нервные окончания. Я медленно шла вперед, скользя пальцами по стене.

«Что ты тут забыла? Здесь пусто! Зачем ты сюда пришла?!».

Я не знала ответ на этот вопрос. Я знала лишь одно – надо было выбираться отсюда. Но перед этим узнать, чьи это следы.

«А вдруг это Дэнни?!».

Сердце вздрогнуло, сбиваясь с ритма.

«Вдруг это он?! Вдруг он вернулся?!».

Следы привели меня в спальню. Я толкнула приоткрытую дверь.

Полотно бесшумно отъехало, открывая мне вид на комнату.

Я вошла в спальню, огляделась и расстроенно выдохнула.

Пусто. Толстый слой пыли. Кровать заправлена.

Я невольно улыбнулась, вспомнив то утро, когда я проснулась в его объятьях. Это было так неловко! И этот засранец смеялся надо мной! Но я не могла забыть те ощущения, то чувство… безопасности и спокойствия.

Горький вздох сорвался с моих губ.

В тот день Дэниел сказал мне не переживать. Сказал, что наша «ночевка» ничего не значит для нас обоих. Он сказал, чтобы я думала об этом так, словно провела ночь в кровати Коннора.

Я с досадой покачала головой.

«Все бы ничего, Дэнни. Я бы могла думать об этом именно так, если бы ты не был в меня влюблен».

Стыд обжег щеки.

«А ты?..».

«А что я…».

Я нагло использовала Стоуна. Потому что не хотела быть одна. Потому что мне было слишком страшно оставаться одной. И я жестоко использовала влюбленного в меня мужчину, хотя ничего, кроме дружбы, дать ему не могла.

Я огляделась.

«Его здесь нет. Он уехал из Бостона. Пора перестать злиться на него за то, что он так поступил со всеми нами. Со мной. Пора выбросить его из головы».

Но я не могла. Скажи мне кто в первые дни после знакомства с ним, что Дэниел Стоун станет моим другом, что я буду скучать по нему, я бы хохотала до потери пульса.

Но это было так. По крайней мере, для меня. Я действительно считала, что мы с Дэнни подружились. А вот он…

«С друзьями так не поступают».

От обиды защипало уголки глаз. Я рассерженно тряхнула волосами.

«Вот и прекрати думать о нем! И злиться на него прекрати! Хватит!».

Скользнув взглядом по кровати, я нахмурилась. На покрывале лежал какой-то предмет.

Я подошла ближе и наклонилась, всматриваясь в него… и резко выпрямилась, хватаясь за грудь. Сердце зашлось в испуганном неровном бое.

«Дьявол!».

Я смотрела на черный браслет фрилансера и чувствовала, как внутренности скручиваются в узел.

«Он здесь! Он бы не оставил свой браслет!».

Я заставила себя взять полоску кожи в руки.

Браслет выглядел немного потрепанным и был просто ледяным на ощупь. Я поежилась, рассматривая выгравированную надпись.

«Bene placito. По доброй воле, значит?».

Я перевернула браслет и нахмурилась.

На другой стороне тоже была гравировка. Всего одно слово.

Трус.

Сердце гулко забилось, и я сглотнула. Губы пересохли.

«Почему именно “трус”?!».

Я вспомнила, сколько раз так называла Дэнни в своей голове, сколько раз обвиняла его, как часто ругалась с ним в своем воображении и…

– Хоуп.

Я вскрикнула и резко обернулась.

«Вот черт! ОН ЗДЕСЬ!».

Голос доносился откуда-то из другой части квартиры.

Я сжала браслет и быстро вышла из спальни.

– Дэнни?

«Мне показалось? Мне что, показалось?!».

– Хоуп, я тут.

Я шумно выдохнула и опустила взгляд на пол. И удивленно моргнула.

Следы, ведущие в спальню, исчезли. Теперь они вели к другой комнате.

«Гостиная! Он там!».

Я прошла через коридор и вошла в комнату, с трудом переставляя ставшие невероятно тяжелыми ноги. Такими тяжелыми, что к концу недолгого пути у меня сбилось дыхание.

Я остановилась в дверях гостиной и оглядела комнату. И разочарованно вздохнула.

Никого. Пусто. Та же пыль – и все.

Закусив губу, я едва не застонала. Меня захватила тоска.

Мне так хотелось поговорить с ним! Выяснить, почему он пропал! Какого черта сбежал, не сказав ни слова?!

Мне не хватало его. Его глумливых шуток. Его вечного сарказма. Его хитрого взгляда. Тепла и чувства безопасности, которые дарила мне его дружба.

Я развернулась, с трудом сдерживая горькие слезы, но знакомый до боли голос снова позвал меня.

– Куда ты? Я здесь.

Я резко повернулась и уставилась на темный силуэт, возникший из ниоткуда возле балконной двери.

И шумно выдохнула. Слезы прорвали оборону и потекли по щекам.

– Дэнни…

Я бы ни с кем не спутала эту фигуру. Это был он! Он вернулся!

Мужчина стоял ко мне спиной и вздрагивал всем телом. Балконная дверь была распахнута настежь, и холодный ночной воздух врывался в комнату.

Я хотела подойти к нему, но ноги словно налились свинцом. Я не могла сделать ни единого шага!

В груди ворочался какой-то колючий зверь, и его шипы больно ранили меня. Я с тревогой посмотрела на дрожащего от холода мужчину.

– Дэнни! Закрой дверь, ты замерз!

Мужчина покачал головой, не оборачиваясь, и обхватил себя руками.

Я всхлипнула от страха.

Его движения были дерганными, резкими. Я словно фильм ужасов смотрела! Так в ужастиках двигались монстры, вернувшиеся в мир живых с другой стороны!

– Мне не холодно.

Голос друга звучал глухо, совсем не как в жизни.

Я приложила гигантские усилия и сумела сделать шаг по направлению к нему.

– И поэтому ты весь трясешься, да?

Мужчина перестал дрожать. Он медленно поднял голову… и засмеялся.

И я всхлипнула.

Неважно, как он двигался! Неважно, как говорил, как здесь появился и откуда взялся!

Это был Дэниел, мать его, Стоун!

Я внезапно осознала, как сильно скучала по его смеху. По этому теплому и до невозможного наглому смеху.

Я сделала еще один крохотный шаг… и оскалилась. Злость взяла верх над остальными эмоциями, и я готова была придушить мужчину голыми руками!

Глотая слезы, я смотрела в его спину и собиралась с духом, чтобы сказать ему то, что очень давно хотела! И это было не «прости».

– Ты трус.

Я попыталась сделать еще один шаг, но попытка закончилась тем, что я начала заваливаться вперед и с трудом удержалась на ногах.

– Чертов трус!

Дэнни медленно повернулся. Из-за темноты я не могла разглядеть его лица.

– Почему ты так говоришь?

В его голосе звучало неприкрытое удивление.

Я горько всхлипнула, выпуская из плена обиду.

– Ты сбежал! Ты бросил нас! Бросил! Ни слова не сказал! Трус!

Он наклонил голову вперед.

– Бросил…

Его тихий голос громом разорвал мертвую тишину.

– Бросил…

Дэнни сделал шаг ко мне, и я сжала кулаки. Ногти вонзились в ладони.

«Подойди ближе, и я так тебе врежу!».

– Неужели ты думаешь, что я бы так поступил с тобой?

Я плакала, не в силах отвести от него взгляд. Я так боялась, что просто моргну – и он исчезнет! Снова пропадет, оставив меня один на один с неизвестностью! Ведь он уже так поступил! Ушел, когда был так нужен!

Мужчина сделал еще один шаг и, словно прочитав мои мысли, тихо спросил:

– Неужели ты думаешь, что я ушел бы, когда ты так сильно нуждалась во мне?

Я закусила губу, чтобы не зарыдать, и несколько раз кивнула.

«Да, именно это ты и сделал!».

Меня душили рыдания. Тоска вонзала ледяные иглы в сердце.

Дэнни сделал еще один шаг.

– Неужели ты думаешь, что я поступил бы так с тобой? Я же люблю тебя.

Грудную клетку пробила боль. Во рту появился металлический привкус. Кажется, я прокусила губу.

«Но ты сбежал. Ты пропал. Без слов. Без звонков. Без сообщений».

Я закрыла глаза, и помотала головой.

«Именно это ты и сделал».

– Хоуп…

Голос мужчины прозвучал совсем близко. Я открыла глаза и вздрогнула, потому что Дэниел стоял вплотную ко мне.

Я все еще не могла толком рассмотреть его лицо. Каждый раз, когда мой взгляд поднимался к нему, оно словно размывалось. Четкими оставались только глаза, которые сверкали так ярко, что было видно даже в темноте.

Не отдавая отчета своим действиям, я положила ладонь на грудь мужчины. И ахнула!

Даже сквозь одежду я почувствовала, что Стоун был ледяным! Он замерз, стоя у открытой балконной двери!

– Дэнни, ты такой холодный…

– Почему ты веришь в это? Что я сбежал, что бросил тебя. Всех вас.

Я услышала улыбку в его голосе. И тут же увидела ее. Грустную улыбку, тронувшую уголки его губ.

– Дэнни…

– Ты хочешь в это верить, да? Так проще.

Мужчина тяжело вздохнул.

– Так проще – верить в то, что я бросил вас. По доброй воле.

По шее и плечам побежали злые мурашки. Ладонь словно примерзла к груди друга, и от нее вниз по руке стекал холод. Он уже добрался до локтя. Мышцы медленно немели.

– Ты ХОЧЕШЬ верить в это, да?

Я уставилась на свои собственные мертвенно бледные при этом освещении пальцы.

– Но ты ведь так и сделал! Просто сбежал.

Дэнни снова вздохнул, и я подняла на него взгляд. Лица коснулось его дыхание, неожиданно теплое по сравнению с его ледяным телом.

Он прошептал:

– Если ты веришь в это, тогда, быть может, тебе лишь казалось, что ты хорошо меня узнала? Что начала понимать меня…

Я задержала дыхание, предчувствуя недоброе.

Еще несколько секунд я смотрела в сверкающие глаза Стоуна, а потом он отшагнул назад. Легко и непринужденно!

Мужчина обошел меня, и я в панике повернулась к двери. И едва не закричала.

Дэниел исчез. Мгновение – и случилось то, чего я так боялась.

Он снова исчез!

«Нет-нет-нет-нет!».

Я попыталась побежать за ним, но ноги приросли к полу.

– НЕТ!

На этот раз ему не удастся пропасть! Ну уж нет!

Я зарычала и рванула вперед… и по закону подлости именно в этот момент мои ступни легко оторвались от пола. Я полетела лицом вниз… и проснулась…

…Боль все еще сидела где-то глубоко внутри, когда я вышла из душа, набросив халат на голое тело.

Я услышала аромат кофе и улыбнулась, окончательно прогоняя плохой сон.

«Это уже неважно, Хоуп. Объявится – надерешь ему задницу. И все».

Я засмеялась, в деталях представляя, как влепляю Дэнни пощечину, как он удивленно смотрит на меня, потирая место ушиба, и вошла в кухню.

Логан обернулся и посмотрел на меня, красиво изогнув бровь.

– Я слышу смех, и это хороший признак.

Я нежно улыбнулась, подошла к нему и крепко обняла. Логан поцеловал меня в висок.

– Ну все, утро доброе?

Я посмотрела на часы, висящие на стене, и возмущенно ахнула.

– Еще даже семи нет! Какого черта мы так рано проснулись?!

Мужчина недвусмысленно посмотрел на меня, и я поморщилась, отстраняясь и вскидывая ладони.

– Каюсь, грешна.

Логан хитро прищурился и улыбнулся. Тепло и ласково. А вот разноцветные глаза сверкнули по-особенному. Что-то странное мелькнуло во взгляде мужа.

«Ревнует…».

Я прижалась к мужчине.

– Прости. Я знаю, что тебе это неприятно.

– Что именно?

Я закатила глаза.

«Хорошо, я скажу это вслух».

– Что мне приснился Стоун. Я не знаю, почему так случилось. Это не важно.

Грин ухватил меня пальцами за подбородок и повернул мое лицо, заставляя посмотреть на него. Я невольно поежилась, встречаясь взглядом с его профессиональной маской.

Я знала, что мой мужчина ревновал меня к бывшему товарищу. Сейчас, вероятно, не так сильно, как раньше, когда Дэнни постоянно был рядом. Но ревновал. И мой сон, кажется, снова разбудил в нем ревность былой силы.

Но, несмотря на ту бурю, что наверняка бушевала у него в груди, лицо Грина светилось спокойствием.

«Забрало рыцаря в кевларовых доспехах».

– Ты плакала. Значит, это все-таки важно.

Я услышала нотки тревоги в его голосе и нервно засмеялась.

– Я беременная эмоциональная женщина. Я плачу, когда смотрю рекламу духов, о чем ты говоришь?

И, словно подтверждая свой собственные слова, я прослезилась, лишь вспомнив ЭТУ ЧЕРТОВУ РЕКЛАМУ.

– Вот! Вот о чем я говорю!

Логан засмеялся, и я пихнула его с недовольным видом. По щеке тем временем скатилась одинокая крокодилья слеза. Мужчина аккуратно стер ее кончиками пальцев.

– Твои гормоны меня добьют, клянусь!

Я шмыгнула носом и пробурчала:

– Ну все, хватит надо мной смеяться! Я хоть и беременна, но не беспомощна! И могу тебя… стукнуть, например!

Грин с трудом сдержал внутри новый приступ смеха, нежно улыбнулся и пощекотал меня. Я засмеялась и извернулась, хватая его за руки.

Мужчина быстро притянул меня к себе, наклонился и поцеловал в губы. И, как и всегда, внизу моего живота моментально начало растекаться тепло.

«Чертовы гормоны!».

Я недовольно забурчала, вспомнив про его обещание. Да какое обещание?! Откровенную угрозу! Месяц без секса! БЕЗ СЕКСА И МАНДАРИНОВ! Совсем обалдел…

Логан словно прочитал мои мысли. Разжигая мое желание еще сильнее, он раздвинул языком мои губы. Его ладонь скользнула по моей ключице вниз, словно случайно задела грудь и остановилась на моем животе.

«Ах так, да? В эту игру могут играть двое».

Я отстранилась и посмотрела ему прямо в глаза. В любимые разноцветные глаза. Облизнула верхнюю губу кончиком языка. Почти прошептала:

– Я люблю тебя… Грин.

Пальцы мои тем временем спустились по его прессу вниз, к поясу домашних штанов. Я ласково улыбнулась, едва ощутимо царапая ногтями кожу на животе мужа.

Разноцветные глаза засверкали и сузились.

Я закусила губу и провела ногтями по животу мужчины вверх. Он поежился, когда по его шее побежали мурашки, и тяжело вздохнул, не сводя с меня внимательного взгляда.

– Хоуп…

– Да, Грин…

Он вскинул брови.

– Ты думаешь, я не понимаю, что ты задумала, да?

Я невинно улыбнулась и промурлыкала:

– Не понимаю, о чем ты… Грин.

Я прильнула к нему, скользнула ладонью по его спине и запустила кончики пальцев за пояс штанов.

Логан стиснул челюсти.

– Хоуп Грин…

– Что, любимый муж?

Тепло внизу живота разгоралось. Я задышала чаще, лишь представив, как он ласкает меня, и двинула пальцы по поясу его штанов вбок.

– Хоуп, мать твою, Грин…

Я захлопала ресницами и засунула пальцы глубже под пояс, поглаживая низ его живота.

Глаза Логана полыхнули от страсти. Он тихо зарычал:

– Грязно играешь, детка.

Я улыбнулась с самым невинным видом, на какой была способна. А внутри меня все ликовало!

«РА-БО-ТА-ЕТ! РАБОТАЕТ!».

Прижавшись к мужчине, я проложила дорожку из поцелуев по его груди… засовывая руку еще глубже в его штаны.

«Еще чуть-чуть и…».

Я возмущенно охнула, когда муж перехватил меня за запястье и с силой отстранил от себя. Мы встретились взглядами, и я недовольно поджала губы.

Ему сейчас тоже было несладко. Разноцветные глаза горели. Губы подрагивали. Он тяжело дышал.

– Хоуп, мать твою, Грин! Я тебя предупреждал?

Не дожидаясь моего ответа, он быстро кивнул.

– Предупреждал! И не раз!

Мне внезапно стало очень обидно. Так обидно, что захотелось плакать!

Но я лишь гордо вскинула подбородок и томно улыбнулась.

«Играть – так до конца!».

– Так что не надо смотреть на меня так, словно я…

Его взгляд скользнул по моему языку, обрисовавшему контур верхней губы и…

Секунды молчания растягивались в минуты. Минуты – в ьчасы. Часы – в десятилетия.

«Ну давай же, давай!».

Логан выругался и прорычал, указывая пальцем в сторону спальни.

– В кровать! Живо!

Он обошел меня и выскочил из кухни. Когда хлопнула дверь в ванную комнату, я радостно вскрикнула.

***

Горячая ладонь мужа исследовала мое тело.

Я жмурилась от удовольствия и тихо стонала, наслаждаясь его осторожными плавными движениями. Я тонула в ощущениях. В его любви, страсти. В его горячих объятиях.

Мой мужчина.

Мой муж.

До сих пор было сложно поверить в то, что мы узаконили наши отношения! Мы так много прошли за совсем небольшой срок! В какой вселенной это было возможно – так быстро и сильно полюбить друг друга?!

Я застонала, когда Логан прикусил мое плечо.

– Грин…

Горячее дыхание обожгло шею. Логан замер.

Я недовольно зарычала, двигая таз ему навстречу.

– НУ!

Мужчина засмеялся. Его ладонь обхватила мое бедро.

– Мне нравится, как ты реагируешь на меня, Хоуп Грин.

Я закусила губу, заглушая стон. Из его уст моя новая фамилия звучала по-особенному. Каждый звук был пропитан любовью и желанием.

Я снова подалась ягодицами ему навстречу, и он возобновил движения, тихо посмеиваясь. Теплый воздух скользнул по шее. Кожа тут же покрылась мурашками.

– Такая отзывчивая, страстная…

Я слушала его шепот и сходила с ума от желания, несмотря на то, что он уже был во мне.

– Грин, пожалуйста!

Когда он нежно укусил меня за шею, я охнула и вцепилась пальцами в его бедро.

Сейчас мое тело отзывалось на его ласки так сильно и ярко, что мне было почти больно.

Чувствуя приближение оргазма, я заскулила.

– Грин!..

Мужчина зарычал и задвигался быстрее и глубже. Но все так же осторожно, аккуратно.

Когда в глазах потемнело, а тело пробил ток удовольствия, я всхлипнула и сжала кулаки. Логан кончил с тихим стоном и прижался к моей спине грудью.

Я выгнулась, и он тут же охнул.

– Женщина, что ты творишь?

Я довольно потянулась и посмотрела на него поверх плеча.

Мужчина часто дышал и улыбался. Разноцветные глаза блестели от удовольствия.

Вся моя сущность заполнилась любовью. Я усмехнулась и прошептала:

– Кажется, я стала любить тебя чуть сильнее.

Логан захохотал и поцеловал меня в плечо.

– Это гормоны на тебя так влияют или секс?

Я пожала плечами и охнула, когда Грин вышел из меня.

«Ненавижу это ощущение пустоты!».

Я повернулась и прижалась к груди мужа под его тихий смех.

– Думаю, это гормоны. Но за секс спасибо! То, что доктор прописал.

Логан скользнул ладонью по моему телу.

– Знаешь, мне до сих пор немного… странно заниматься с тобой сексом.

Когда его ладонь легла на мой живот, я закатила глаза и улыбнулась, с трудом сдерживая истерический смех.

– Какое счастье, что ты умеешь пользоваться интернетом.

Грин замер на пару мгновений, а потом выругался:

– Хоуп, мать твою, Грин! Ты когда-нибудь забудешь про это?!

Я захохотал, когда он накинулся на меня с поцелуями.

– Нет! Никогда не забуду! Это же надо было выдать такое! Ай, Логан!

Мужчина целовал меня и щекотал, а я смеялась, вспоминая свадьбу Элли и Стива.

Да уж, это было нечто…

1,5 МЕСЯЦА НАЗАД

Я обливалась слезами, пока Элли надевала свое прекрасное свадебное платье.

Мия тоже плакала, но от смеха! И смеялась она надо мной!

– Хоуп Картер! Если ты решила устроить потоп, сначала нужно было построить ковчег.

Я отмахнулась от нее и промокнула глаза бумажной салфеткой.

– Отстань! Ох, Элли! Ты такая красивая!

Я растрогано улыбнулась… и слезы с новой силой полились по моим щекам.

«Да чтоб тебя!».

Мия возмущенно уперла руки в бока.

– То есть, я не была такой красивой в день своей свадьбы, да?!

Я фыркнула и помотала головой.

– Была! Ты была так же прекрасна! Просто я не была такой…

– …гормональной бомбой. Я знаю, это шутка!

Элли засмеялась и игриво подмигнула мне, закрепляя на волосах сеточку цвета «шампань».

– А на своей свадьбе ты тоже будешь рыдать?

– Откуда мне знать?!

Девушки переглянулись и одновременно ответили:

– Будет.

И захохотали.

Я поморщилась и промокнула глаза.

– Я вообще не представляю, какая у нас будет свадьба! Но белого платья точно не будет.

Элли пожала изящными плечами и расправила юбку, покрытую вышивкой.

– Ну платье то будет?

– Логан сказал, что ему не важна свадьба. Он просто хочет жениться на мне, хоть где, хоть как. А у меня одна свадьба уже была.

Девушки обменялись встревоженными взглядами и повернулись ко мне.

– Но ты же предложила ему сыграть свадьбу, так?

Я кивнула, глупо улыбаясь.

– Я даже предложила нарядить всех парней в смокинги, а вас – в уродливые платья подружек невесты.

– А он?

– А он сказал, что если ему придется ждать бракосочетания из-за подготовки свадьбы, то эта свадьба ему не нужна.

Мия хмыкнула, но ничего не сказала. Но я подозревала, о чем она думает.

– Не смей.

Девушка невинно захлопала ресницами.

– О чем ты?

Я тяжело вздохнула и покачала головой.

– Ты решила организовать для нас свадьбу, так?!

Мия подмигнула Элли и пропела:

– Я же говорила, что она догадливая!

Невеста фыркнула и повернулась к зеркалу.

– В этом я никогда не сомневалась.

Я тяжело вздохнула, переводя взгляд с Мии на Элли.

– А может, мы лучше про вас поговорим в день твоей свадьбы, а?

– Дорогая! Ваша история поинтереснее будет! Вам двоим нужно было пройти через столько дерьма, чтобы быть вместе! И вот история Хоуп и Логана подходит к прекрасному финалу!

Мия нахмурилась и погрозила ей пальцем.

– Нет, дорогая! В финальной сцене нас ждет секс на пляже на закате!

Я тяжело вздохнула и закрыло лицо ладонями, пряча пылающие щеки.

Элли поправила серьги.

– А чего говорить про нас? Я счастлива. Стив тоже. И в конце этого дня мы станем еще немного счастливее.

Она окинула нас тяжелым взглядом.

– Потому что свадьба закончится.

Я засмеялась, а Мия закатила глаза.

Элли улыбнулась и встала с кресла. И я снова едва не заплакала от восторга.

Ее платье было просто потрясающим! Атласная ткань облегала точеную фигуру девушки. Дорогая вышивка складывалась в незатейливый, но завораживающий узор.

Я всхлипнула, и Мия протянула мне салфетку, скептически выгнув бровь.

– Спасибо!

Элли засмеялась, с удовольствием разглядывая себя в зеркало и поправляя прическу.

– Знаете, без ложной скромности могу сказать – я выгляжу потрясающе.

Звонкий смех заполнил комнату.

– Не то слово, дорогая.

– Совсем не то слово.

***

Всю церемонию я пыталась сдержать слезы. И в этом мне помогали наши мужчины! Весьма успешно!

Камрады, очевидно страдающие с похмелья, вели себя, как маленькие дети.

Джеймс и Коннор что-то говорили одними губами, пользуясь умением друга, а Логан посматривал на них и зажимал переносицу пальцами, безуспешно пытаясь стереть идиотскую улыбку с лица.

Снайпер то и дело наклонялся вперед, упираясь руками в колени. Его явно мутило. Мой мужчина то и дело бросал на него недобрые взгляды. А муж Мии прятал глаза за огромными солнцезащитными очками. И мне было до ужаса любопытно, почему.

«Неужели в глаз получил на мальчишнике?».

Командор порыкивал на них, корча страшные рожи. Но я видела – он сам с трудом сдерживал смех.

– Они вообще бывают серьезными?

Я усмехнулась, когда Логан не выдержал, воровато огляделся и двинул Джеймса в плечо. Тот охнул и довольно громко выругался. Да так смачно, что снайпер зажал рот ладонью и отвернулся, имитирую рвотный позыв.

Стив тяжело вздохнул и пожал плечами, обменявшись взглядами с мужчиной, который должен быть вскоре поженить его.

Мия повернулась к Лизе.

– Особо на это не рассчитывай. Они вернулись домой ранним утром и, похоже, до сих пор не протрезвели.

И, словно подтверждая ее слова, Джеймс покачнулся. Логан умудрился подхватить его и помог принять вертикальное положение. Коннор наблюдал за ними с глупой улыбкой. Но стоило им с Грином пересечься взглядами, уголки губ снайпера стремительно ползли вниз.

«Это что сейчас было? Что между ними произошло?».

Я вздрогнула, когда над нами разнеслись звуки джаза.

Командор довольно улыбнулся и подмигнул незнакомому мне мужчине. Тот ответил ему легким кивком головы.

«Видимо, они давно знают друг друга… Наверняка, раз этот мужчина поженит их!».

Камрады встряхнулись, выпрямились и сцепили руки в «замки» на пояснице.

Я повернулась к двойным дверям, скользя взглядом по украшенному в голубых и белых тонах залу.

Элли появилась в сопровождении отца. Она счастливо улыбалась, грациозно ступая по дорожке между стульями.

Я стиснула челюсти. Уголки глаз предательски защипало.

«Не реви, только не реви!».

Пытаясь справиться со слезами, я посмотрела на Джеймса и облегченно вздохнула.

Отпустило.

«Интересно, что он прячет под очками?».

Лиза всхлипнула, и я посмотрела на нее. И с трудом сдержала смех.

На изящном плече девушки красовался огромный засос! Лямка нежно-голубого атласного платья подружки невесты не только не прикрывала его, но и делала еще заметнее!

«Так вот где она пропадала все утро!».

Я бросила хитрый взгляд на Коннора… и нахмурилась.

Снайпер наблюдал за Логаном, который смотрел на идущую через проход невесту. И от выражения его лица по спине зазмеился неприятный холодок.

«Что произошло между ними?».

Грин резко повернул голову. Мужчины обменялись такими взглядами, что мне стало не по себе. Я порадовалась, что между ними стоит Джеймс. Потому что выглядели парни так, словно готовы были подраться на том месте, где стояли, прямо во время церемонии!

Еще несколько мгновений они прожигали друг друга взглядами, а потом синхронно повернулись к Элли и ее отцу.

И все! Словно ничего не было!

Я удивленно моргнула.

Мои мысли прервал громкий голос незнакомого мужчины.

Я повернулась к молодоженам, ругаясь про себя.

«Самая хреновая подружка невесты! Самая хреновая! Уже во второй раз!».

– Друзья, мы собрались здесь сегодня, чтобы разделить со Стивеном и Элли важный момент в их жизни.

Он обвел гостей торжественным взглядом и улыбнулся.

– В течение нескольких лет они были вместе…

Джеймс прыснул, и Логан тут же ткнул его в бок. Амбал охнул и согнулся пополам, почти падая на Грина, но тот был готов и снова помог другу вернуться в вертикальное положение.

Незнакомец замолчал и посмотрел на жениха. Тот махнул рукой, опуская голову и пряча улыбку

– Продолжай. Это бесполезно. Видел бы ты, что я на его свадьбе учудил…

Мужчина кашлянул и продолжил:

– Их любовь и понимание крепли с каждым днем. И сейчас, перед вами, они решили связать свои жизни клятвами и браком. Спустя годы любви и уважения…

Логан зажал рот ладонью, и на этот раз Джеймс ткнул его в бок. Да так, что мой мужчина едва не рухнул на пол. Камрад в последний момент умудрился поймать его.

Гости зашептались, явно возмущенные странным поведением таких значимых на любой свадьбе персон. В конце концов, камрады были друзьями жениха!

Я с тревогой посмотрела на Элли и расслабленно выдохнула.

Невеста часто моргала, и явно не потому, что плакать хотела. Она, так же, как и Стив, пыталась не засмеяться.

Я перевела взгляд на стоящих рядом со мной девушек.

Мия наблюдала за парнями, красиво изогнув бровь. Ее взгляд был красноречивее любых слов. Лиза смотрела на камрадов круглыми глазами, не понимая, что происходит.

«Свадьба происходит. Вот что происходит».

Я улыбнулась, вспомнив слова Элли – как важны были для камрадов моменты, наполненные смехом и радостью.

Незнакомец снова вопросительно посмотрел на Командора. И тот снова лишь рукой махнул, мол, «продолжай».

Мужчина хмыкнул и снова обратился к перешептывающимся гостям.

– Если кто-либо из присутствующих знает причины, по которым эта пара не может быть вместе – пусть скажет сейчас…

– …и рискнет целостностью челюстного сустава!

Громкий голос Джеймса громом повис над моментально притихшими людьми.

Я тихо засмеялась, прикрывая рот ладонью.

Мия тяжело вздохнула.

– Мне интересно, как они себя на похоронах ведут.

Она посмотрела на меня и пожала плечами.

– Не то, чтобы мне хотелось проверить, но…

Я вздохнула и повернулась к молодоженам.

Командор показал Джеймсу большой палец, потом повернулся к залу и грозно нахмурился. Раздался веселый смех.

Незнакомец не выдержал и всплеснул руками.

– …или не говорит, потому что им на это плевать! Стив, какого хрена мы тут комедию ломаем?

Одно мгновение – и камрады согнулись пополам в приступе дикого хохота, держась друг за друга. Командор окинул их теплым взглядом и покачал головой.

– Я не знаю, Итан, давай уже к концу, ладно?! СОБРАЛИСЬ!

Логан толкнул Джеймса. Тот – Коннора. Снайпер вытянулся во весь рост.

Мужчина, которого звали Итан, повернулся к жениху.

– У кого из них кольца?

Логан быстрым шагом подошел к Командору и с радостной улыбкой протянул ему коробочку.

– Не забыл! Не забыл!

– Еще бы ты их забыл! Я ж тебе их всучил! Двадцать минут назад!

Элли тихо застонала и закрыла лицо ладонями.

– Господи! Они же с тобой в комплекте идут!

Командор поцеловал ее в лоб.

Логан, который уже направился к своему месту, захохотал, прижимая руки к животу. Джеймс ухватил его за плечо и рывком вернул на место.

«Взрослые люди, как же…».

Я тихо засмеялась и приобняла Мию.

– У нас хоть одна свадьба пройдет нормально?

– Дорогая, ты видела наших мужчин?

Нас прервал Итан.

– Стивен Бушем, мой старый друг…

Командор хитро улыбнулся.

– Ну, не такой уж и старый.

– …товарищ! ДАЙ ЗАКОНЧИТЬ! Ты берешь эту женщину в жены?

Командор кивнул и сверкнул глазами, надевая на палец Элли кольцо.

Итан повернулся к невесте.

– Элли Грин, услада глаз моих, а ты что скажешь? Возьмешь этого парня в мужья? Запомни, вон те трое идут в комплекте! Хорошенько подумай!

И снова смех заполнил зал.

Элли кивнула и надела кольцо на палец Командора.

Итан поднял руки над головой и торжественно произнес:

– Тогда властью, данной мне каким-то мужиком, который проверил мое заявление, отправленное через интернет, я объявляю вас мужем и женой! Целуйтесь!

Зал наполнился криками, аплодисментами и смехом.

Я посмотрела на девушек рядом со мной и гордо улыбнулась. Они обе растроганно плакали.

«А я сдержалась!».

Но стоило мне повернуться и посмотреть на целующихся молодоженов, слезы счастья полились из глаз рекой.

«Твою мать…».

***

Джеймс раскрутил меня и притянул к себе. Я захохотала, глядя в его красные, как у вампира, глаза.

– Господи, что вы вчера употребляли, что у тебя все капилляры в глазах повзрывались?

Мужчина пожал плечами и снова раскрутил меня.

– В основном виски. Но потом бармен достал из-под стойки какую-то странную бутылку с голубоватой жидкостью. Мне хватило одной стопки.

Я покрутила пальцем у виска и засмеялась.

Свадьба проходила весело и шумно. Я танцевала так, словно это был мой последний день на земле.

Мой мужчина был занят, танцевал с новоиспеченной женой их вполне себе гласного предводителя, и Джеймс выдернул меня на танцпол, пока Мия о чем-то спорила с Командором. Лиза и Коннор снова пропали. Видимо, нашли укромное местечко.

Я танцевала, наслаждаясь атмосферой праздника.

Джеймс поймал мою руку и повел нас в спокойном медленном танце.

– Знаешь, ты прекрасно выглядишь. Живая и веселая. Та самая Хоуп, которая помогала нам воровать елку в парке.

Его глаза сверкнули, и я снова залилась смехом.

Скулы ломило, но я не могла остановиться. Я чувствовала себя такой счастливой! И наслаждалась каждым мгновением!

Кто знает, когда еще доведется вот так потанцевать, ни о чем не волнуясь?

– Я чувствую себя… живой. Теперь, когда Логан рядом, а вы все поправились…

Джеймс грустно улыбнулся и покачал головой, кружа меня по залу.

– Поправиться порой недостаточно, Хоуп. Надо еще восстановиться.

Я хлопнула его по плечу, наблюдая за приближающимся Логаном.

– Все будет хорошо. Мы все будем в порядке.

Мужчина подмигнул мне и повернулся к Логану. Тот улыбнулся и округлил глаза в притворном ужасе.

– Либо уведи свою жену от молодожена, либо потанцуй с Элли. Она меня вымотала.

Джеймс хмыкнул и посмотрел на стол, за которым Мия и Стив устроили целую баталию. Я не знала, что они обсуждают, но, судя по их лицам, тема была невероятно интересной.

Амбал задумчиво почесал затылок и сверкнул глазами в сторону Элли.

– Вымотала, говоришь? Ладно, принимаю вызов.

Мужчина рысцой помчался к девушке.

Грин хмыкнул.

– Если даже Джеймс не рискует связываться со своей женой, когда она вступает в спор, боюсь, нам придется вызвать спецвойска, чтобы освободить Командора.

Заиграла медленная красивая мелодия, и Логан галантно подал мне руку. Я фыркнула, отпихнула его руку в сторону и с восторженным визгом бросилась к нему на шею.

Грин удивленно засмеялся и прижал меня к себе.

– Неужели Джеймс так плохо танцует?

Я извернулась и поцеловала его в щеку.

– Нет, он классно танцует. Но мой любимый мужчина – ты.

Логан поставил меня на пол, обнял и повел нас в медленном танце.

– Только твой.

Я зажмурилась, прижимаясь к нему.

– Только твоя.

Мы кружили под медленную мелодию и молчали. Я ощущала себя такой счастливой, что могла обнять весь мир.

Логан повернулся и заглянул мне в глаза.

– Люблю видеть тебя такой счастливой.

Я радостно улыбнулась.

«Мой мужчина. Мой жених».

Я потянулась к нему губами, и он нежно поцеловал меня. Спустя пару секунд поцелуй стал настойчивее, ярче. Я охнула, когда его руки скользнули по моей талии.

Мой мужчина целовал меня так, что всем вокруг должно стало понятно – прямо сейчас в своей голове он уже…

Когда внизу моего живота скрутился тугой жгут желания, Грин отстранился и нерешительно посмотрел на меня. И я осторожно вздохнула.

Мой мужчина хотел меня. И я хотела его.

После больницы мы еще не были близки. Словно он боялся чего-то. Словно был не уверен в себе. Но он ни слова не говорил, и поэтому я терялась в догадках, страдая без секса ночами и днями.

– Хоуп, я… я давно хотел спросить. Я…

Он тяжело вздохнул, а я удивленно вскинула брови.

Логан, мать его, Грин ПОКРАСНЕЛ.

– Что?

Мужчина потряс головой и засмеялся.

– Теперь я понимаю, что ты чувствуешь, когда краснеешь под моим взглядом.

– Ну, не знаю, даже близко не похоже.

Логан воровато огляделся и хитро улыбнулся.

– Надо поговорить. Пойдем. У нас минут двадцать до тостов.

С тихим смехом он утащил меня с танцпола и вывел из зала. Мы шли по коридору. Я улыбалась, пытаясь понять, что он задумал, куда ведет меня. И надеясь, что мои предположения верны.

Когда Грин остановится возле закрытой двери в номер и с улыбкой протянул мне ключ, я едва не взвизгнула от восторга.

«Да-да-да!».

Я даже не успела открыть дверь, а Логан уже набросился на меня.

Мы ворвались в номер, яростно целуясь. Я сорвала с мужчины пиджак и бросила на пол. Туда же полетела его рубашка.

Платье подружки невесты с тихим шорохом спустилось к моим ступням, и Грин замер в нерешительности.

В его глазах стояло сомнение. Незаданный вслух вопрос.

Я потянулась к нему.

– Я не умею читать мысли, ты же знаешь.

Он закусил губу и обнял меня.

– Хоуп, ТОЛЬКО НЕ СМЕЙСЯ, но… как ты думаешь…

Я невольно похолодела. Мужчина выглядел так, словно готовился поделиться со мной самой страшной тайной!

«Да что такое?! Что у него в голове?! Что происходит?!».

Нервные мурашки грызли мои плечи. Я задержала дыхание, боясь лишним вздохом спугнуть Грина.

Он несколько раз глубоко вдохнул и закончил:

– …на этом сроке наш ребенок… он… ничего не почувствует?

Я изумленно уставилась на него, пытаясь задавить поднимающийся по горлу смех.

Логан смотрел на меня с такой искренней тревогой и выглядел таким растерянным, что я едва не заплакала от умиления.

– Просто я пытался прочитать про это в интернете, но не смог найти достоверный источник. Ну и…

Я не сдержалась. Тихий смешок сорвался с моих губ.

Логан подозрительно посмотрел на меня.

– Я ведь серьезно.

– ЛОГАН!

Я залилась диким хохотом, прижимаясь к любимому.

– Что ты несешь?! Ох… ой, не могу! Пытался… найти… в интернете…

Грин еще несколько секунд растеряно моргал, а потом его глаза опасно сузились.

– Ах ты…

Он с рычанием потащил меня к кровати.

– Вот и доверяй свои переживания любимой женщине! Вот и доверяй!

Он что-то бурчал, снимая с меня белье, а я не могла перестать смеяться, ощущая себя невероятно счастливой…

Глава 6

*Логан*

СЕЙЧАС

Хоуп улыбалась каждый раз, когда проходила мимо меня. Зеленые глаза сверкали от удовольствия. И, кажется, гораздо больше удовольствия ей доставила победа, а не секс.

Да. Все-таки. Выпросила.

Я театрально хмурился и скрещивал руки на груди.

Когда она в очередной раз прошла мимо и улыбнулась, я закатил глаза и выругался. Девушка тут же прижалась ко мне и замурлыкала, водя кончиками пальцев по моему животу.

Я перехватил ее руку.

– И не надо делать такое довольное лицо! Больше я свое обещание не нарушу!

Хоуп захлопала длинными ресницами и даже сделала удивленное лицо. И я не сдержал смех.

Невыносимая женщина.

Невероятная женщина.

Моя жена.

«Зато ее настроение значительно улучшилось».

По крайней мере, я не видел, чтобы она хмурилась или задумчиво смотрела в пустоту, как это бывало с ней после ее кошмаров.

День протекал в привычном ритме. Тихо, спокойно, размеренно. До тех пор, пока телефон Хоуп не зазвонил.

Она посмотрела на экран и тяжело вздохнула. Ее плечи напряглись, и я удивленно вскинул брови.

– Кто?

Девушка бросила на меня быстрый взгляд, улыбнулась и вышла из гостиной, где мы пили кофе, наслаждаясь обществом друг друга.

Я хмыкнул, глядя на ее пустую чашку.

Да, кофе она тоже выпросила.

Когда Хоуп заперлась в спальне, я невольно начал прислушиваться, но тут же одернул себя. До моего слуха доносились обрывки фраз, и мне стало неловко. Я словно вторгался в ее личное пространство. Хотя, в общем-то, так оно и было.

Обычно она никогда не уходила, кто бы ей ни звонил.

Когда дверь в спальню открылась, я напустил на себя равнодушный вид и уставился в телефон, листая лету новостей.

– Хорошо. Да, конечно. Я позвоню, когда буду подъезжать.

Краем глаза я заметил, что Хоуп раздраженно потерла лоб.

– Нет, не надо меня встречать. До встречи.

Девушка подошла ко мне со спины, наклонилась и обняла. Ее губы прижались к моей щеке, и я прикрыл глаза. По плечам и шее тут же побежали мурашки.

– Мне нужно в офис. Эдвард опять играет в «Тупой и еще тупее».

Я обернулся и посмотрел на жену. Она выглядела немного встревоженной. И задумчивой. Но не рассерженной, как это обычно бывало, когда ее новый босс начинал включать идиота.

Не дожидаясь ответа, Хоуп вышла из гостиной. Я вскинул бровь, наблюдая за ее вялыми передвижениями из комнаты в комнату.

Вот девушка вошла в гостиную и взяла со стола ноутбук. Прошла с ним в спальню. Вернулась в гостиную с сумкой и уложила в нее ноутбук, который принесла обратно под мышкой. Ушла на кухню. Вышла с зарядкой для смартфона. Прошла с ней в спальню. Вернулась в гостиную с зарядкой для ноутбука и засунула ее в сумку. Задумчиво пожевала губу. Переложила зарядку в другой карман.

Снова вышла из гостиной и прошла в спальню. Вернулась оттуда со своей сумкой. Бросила ее на кресло и ушла на кухню. Потом снова ушла в спальню. Вышла с пустыми руками и задумчиво огляделась. Снова вернулась в спальню.

Когда Хоуп вошла в гостиную, я улыбнулся и склонил голову набок.

– Ты мили наматываешь, или что-то случилось?

Она подняла на меня рассеянный взгляд и поморщилась.

– Нет. Все в порядке.

Я поманил ее пальцем. Девушка вздохнула и подошла ко мне. Я взял ее за руку и тепло улыбнулся.

– В чем дело? Я вижу, что в твоей головушке что-то происходит. Не самое приятное.

Несколько секунд Хоуп молчала, глядя на меня в упор. Зеленые глаза потухли, и мне стало не по себе. Я уже собирался повторить вопрос, немного надавить на нее, но она очень тихо ответила:

– Ненавижу этот чертов офис.

Я медленно выдохнул.

– Малыш…

– Ненавижу это место. Стоит мне войти внутрь… Я не чувствую себя там в безопасности, понимаешь?

Я медленно кивнул, поглаживая тыльную сторону ее кисти большим пальцем.

– Тогда не возвращайся туда. Эдвард…

– Все в порядке. Я… должна.

Она забавно дернула подбородком.

– Я должна.

Хоуп смотрела на меня и не моргала. Серьезная до ужаса. Невероятно уставшая.

Я стиснул челюсти, посыпая голову пеплом.

Пока я был в коме, моя девочка ушла с должности, гордо бросив Картеру в лицо, что ему стоит найти нового логиста. Она рассказала мне про это с таким восторгом, что я не мог не улыбнуться. Но все внутри меня смерзалось в ком льда.

Потому что я слишком хорошо понимал, что значит для нее работа. Я помнил, как она выплюнула мне в лицо слова про то, что больше никогда не отдаст власть над своей жизнью мужчине. А еще я очень хорошо помнил разговор с камрадами возле бара: если я засажу Хоуп домой, ей это на пользу не пойдет.

И я сделал кое-что невероятное для нас обоих. Я попросил ее подумать над тем, чтобы вернуться «в строй». Вероятно, больше я думал про себя, а не про нее. Мне было страшно представить, что моя девочка спустя несколько лет оседлой жизни дома «в деградации», как она сама это называла, внезапно поймет… что не этого она хотела. И, вполне вероятно, обвинит в этом меня.

Хоуп удивилась моей просьбе. Сильно удивилась. Но уже спустя неделю вернулась. И была весьма довольная этим обстоятельством!

А с учетом того, что Майкл Картер по нескольким всем известным причинам готов был целовать землю, по которой она ходила, Мелисса Харпер покинула Бостон, а на место босса назначили того трусливого паренька, Эдварда, которого я припугнул еще в Новом Орлеане, условия работы у Хоуп были идеальными.

Большую часть времени она работала из дома, но тупица Эдвард иногда выдергивал ее в офис.

– Я могу поехать с тобой.

Хоуп тепло улыбнулась.

– Не стоит, я ненадолго. Боссу нужно, чтобы я помогла разобраться с документами. Он все еще не вошел в курс дела. Мелисса уехала так внезапно…

Лицо девушки исказилось, но пару мгновений спустя она тряхнула волосами и вышла в коридор.

Я проследил за ней тяжелым взглядом и пожевал губу.

Мелисса Харпер. Как же сильно ей повезло, что у Джеймса Мэттиса был пунктик насчет причинения физического вреда женщинам.

Камрад так и не смог добиться от нее ответа на вопрос – зачем она выманила Хоуп в офис. Точнее, тот ответ, который дала Харпер, Джеймса не устроил. А он был прост: она переживала, что Майкл будет недоволен отсутствием такого «значимого работника».

После нескольких часов разговора, от одних лишь историй про который даже у меня желудок примерзал к позвоночнику, Джеймс попросил Мелиссу свалить как можно дальше. И не появляться в Бостоне. Ни при каких условиях, даже если босс потащит ее сюда силком.

Признаться, я, как и Джеймс, продолжал сомневаться не только в мотивах, но и в том, что выманить Хоуп было решением самой Харпер. Наши сомнения попахивали паранойей, потому что Стоун сказал…

Я скрипнул зубами и на мгновение прикрыл глаза.

Дэнни.

Грудь с левой стороны снова пронзила боль. Наверняка психосоматическая. Точно она. Нервы. Я был уверен в этом.

У меня появилась еще одна проблема, будто старых было мало. Теперь боль провоцировали не только громкие внезапные звуки, но и воспоминания. Почти каждый раз, когда я думал о бывшем товарище, между ребер словно лезвие ножа входило. И началось это в тот день, когда я узнал, что натворил Коннор.

Я старательно прогонял прочь образ мертвого товарища. И, словно издеваясь над самим собой, постоянно вспоминал его. Наши случайные и не случайные встречи на заданиях. Нашу игру в счет.

Я постоянно задавался вопросом: кем мы были друг другу все эти годы?

Друзьями? Вряд ли. Слишком упорно мы враждовали.

А враждовали ли?

Скорее, мы были… заклятыми друзьями.

Крутились рядом и сталкивались лбами, как упертые бараны. Не давали друг другу выдохнуть. Атаковали. Защищались. Бились друг с другом.

Кретины.

«Я никогда не терял тебя из виду», – вот что Стоун сказал мне, когда мы встретились в Бостоне.

Пару раз меня посещала странная мысль: может, это лишь я враждовал с ним? Может, после нашей первой встречи в переулке славного города Рио именно я не мог прекратить эту вражду?

Что ж, теперь это было неважно. Коннор убил Дэнни, лишив нас потенциального союзника. Или опасного врага.

Фраза, которую часто повторял Командор, прекрасно характеризовала наши со Стоуном отношения.

Враг, пока не доказано обратное.

И мне очень не нравилось, что эта мысль утешала меня. Хоть и ненадолго.

Потому что каждый раз после череды образов из прошлого, мне приходилось признавать один простой и довольно болезненный факт.

Чтобы два меряющихся членами на четвертом десятке лет мужика помирились, одному из них нужно было умереть.

Я снова и снова прокручивал в голове тот разговор с Коннором. Пытался найти в его словах намек на то, что камрад врет. Обманывает. Недоговаривает. Но не мог. И грудь слева снова простреливала боль. Становилось тяжело дышать. А перед взглядом вставала ехидная ухмылка мертвого товарища.

«Я должен позвонить Элли. Все идут на поправку. Все восстанавливаются. А я даже не начал пытаться».

Да, всем досталось. И крепко.

Я осторожно вздохнул, наблюдая за бродящей по квартире Хоуп.

Каждая поездка в офис для нее была сродни наказанию. Несмотря на то, что здание отремонтировали и обезопасили, а персонал тщательно проверил работодатель, каждый раз, возвращаясь в офис, она боялась, что весь тот ад может повториться.

И когда я, стоя рядом с ней перед зданием в первый раз, увидел, как глаза Хоуп блестят от страха, я понял.

Она тоже получила травму. Но она пыталась с ней справиться. Она возвращалась туда снова и снова, чтобы побороть свои страхи. Чтобы вернуться к нормальной жизни.

«А ты до сих пор даже не позвонил Элли».

И ведь время казалось идеальным, да? Но я не позвонил! Потому что не мог. Снова не мог. Потому что знал, как важно быть честным во время терапии. Потому что должен был рассказать ВСЕ, что меня гложет. АБСОЛЮТНО ВСЕ!

Это было необходимо для того, чтобы поправиться. Чтобы Элли помогла мне починить то, что сломалось внутри моей головы.

А честным я быть не мог.

Не с ней. Ни с кем из команды я не мог быть до конца честен.

Потому что никто, кроме меня, не знал, что Коннор убил Дэниела Стоуна.

И я снова откладывал такой важный звонок! Жизненно важный!

Потому что связал себя обещанием. И меня это чертовски злило!

Из-за этого обещания страдал не только я, но и моя любимая женщина!

«Ибо ни злость, ни гнев, ни обида, ни любовь не заставят меня забыть о моем долге перед тобой».

Проклятая Исповедь. В последнее время я нуждался в ней слишком часто…

Я охнул, сгибаясь пополам, когда в коридоре раздался громкий стук. Бок прошила нервная боль.

Хоуп забавно выругалась, и я нервно засмеялся, потирая ребра.

– Что ты опять перевернула?

Девушка заглянула в гостиную и мило улыбнулась.

– Банкетку. Поднимешь?

Она внимательно посмотрела на меня, и я инстинктивно выпрямился, превозмогая боль.

В зеленых глазах застыл немой вопрос. Но я не хотел на него отвечать. Поэтому улыбнулся, поднялся с дивана и подошел к ней.

– Конечно. Скоро вернешься?

Хоуп смерила меня скептическим взглядом.

Она что-то подозревала, но не говорила. Возможно, давала мне шанс признаться?

«А тебе нужно во многом признаться, Логан Грин».

– Постараюсь вернуться так быстро, как только смогу.

Я поцеловал ее в губы и легонько ущипнул за щеку.

– Если понадоблюсь – звони. Прилечу…