Читать онлайн Главное о воспитании детей. М. Монтессори, Я. Корчак, Л. Выготский, А. Макаренко, Э. Эриксон бесплатно
© ООО Издательство «Питер», 2016
© Серия «Родителям о детях», 2016
Вступление
Трудный вопрос: как объединить родителям желания любить и понимать своих детей? Как включить в умение любить и способность понимать детский язык, детские желания, их поступки? В любую эпоху родители имели дело с бедностью, стрессом, смертью, болезнями и эмоциональными проблемами между членами семьи, их задачей было защитить ребенка от этого. Но сегодня мир стал внешне спокойнее и устойчивее. Казалось бы, родителям можно расслабиться и успокоиться. Но мы знаем, что в истории нашей страны постоянно прослеживаются такие проблемы, как жестокое обращение с детьми, несправедливость к детям, предвзятое отношение к подросткам и просто непонимание детей. Некоторые люди испытывают ностальгию по старым временам. Им кажется, что лет десять, тридцать или пятьдесят назад этого не было. Увы, эти моменты были всегда, и великие педагоги обращали на это внимание. Что же изменилось за последние пятьдесят лет? Изменилось отношение к детству в целом и к каждому ребенку отдельно. Сейчас большинство родителей считают само собой разумеющимся, что детство их чад – это особый, значимый период жизни, к которому надо быть очень внимательными и чуткими. Знание специфических особенностей детства поможет родителям избежать трудностей в развитии ребенка.
В описании наиважнейшего (хотя и короткого) периода детства мы выделим приемы: организация пространства, учет времени (включения в различные виды деятельности и т. д.), ритма, особенности контакта, перспективы, статус ребенка.
Педагоги, работающие с детьми дошкольного возраста, много часов тратят на обсуждение детских и семейных проблем. Многие учителя, с которыми я говорила, делились со мной: «Проблемы, связанные с поведением, слишком трудны для меня». Некоторые из них винят родителей. Некоторые даже заявляют: «Зачем люди заводят детей, если они не хотят о них заботиться?» В основе такого отношения обычно лежит разочарование, связанное с ежедневным взаимодействием с беспокойными детьми. Когда мы не можем ничего сделать, мы ищем виноватого, и родители становятся легкой добычей. Многие родители также испытывают стресс. Они понимают, что их постоянная занятость негативно сказывается на семейной жизни. Как и учителя, они часто не знают, что сделать, чтобы изменить ситуацию.
Это правда, что большинство из нас посмеиваются, когда слышат: «Ну, в теории…», потому что предполагается, что между теорией и ее применением в реальной жизни лежит огромная пропасть. Однако эта пропасть – следствие растущего понимания того, насколько сложным предметом является рост и развитие ребенка. Она неизбежна. Но это не повод игнорировать теорию и говорить, что она не имеет значения в повседневной работе с детьми.
Для характеристики этих моментов обратимся к теориям и опыту некоторых выдающихся деятелей – Я. Корчака, М. Монтессори, Э. Эриксона, Л. С. Выготского, А. С. Макаренко).
Глава I. Януш Корчак о воспитании ребенка
Польский врач и педагог, известный на весь мир под псевдонимом Януш Корчак (настоящее имя Ерш Хенрик Гольдшмит), свое первое образование получил в русской гимназии в Варшаве. Там он освоил латынь, французский, немецкий и греческий языки. Из-за болезни отца ему рано пришлось зарабатывать, и делал он это с помощью репетиторства.
Окончив гимназию, юный Гольдшмит решает стать врачом и поступает в Варшавский университет на медицинский факультет. В рамках учебной практики Генрик работает в госпиталях, больницах, детских еврейских лагерях. Общение с детьми доставляет ему огромное удовольствие, во враче Гольдшмите просыпается педагог. Вернувшись со службы во время Русско-японской войны, Генрик (как его называли на польский манер) твердо решил: да, он будет лечить, но не тела, а души.
Кроме «Дома сирот» Гольдшмит сотрудничает с другими детскими приютами (например, «Нашим домом» в Белянах), публикуется в журналах, редактирует еженедельник «Малое обозрение», пишет книги, читает лекции по педагогике. Тогда-то и появляются Януш Корчак и добродушный Старый Доктор, голос которого звучал из каждого радиоприемника.
Летом 1942 года поступил указ о депортации «Дома сирот». Маленьких евреев отправляли в концентрационный лагерь Треблинку, который находился на территории Польши и вошел в историю войны как один из самых жестоких лагерей смерти. По количеству жертв (их число колеблется в диапазоне 750–810 тысяч) он уступает только Освенциму.
6 августа условно значится как дата смерти Корчака. Директору «Дома сирот» в последний раз предложили спастись – немецкое командование хотело проявить публичную милость к известному литератору и педагогу, однако Корчак категорически отказался. «Предать детей и пустить их умирать одних, – сказал учитель, – это значило бы как-то уступить злодейству».
Шествие маленьких детей и их учителя к вагонам, которые должны были доставить их в Треблинку, очевидцы назвали маршем смерти. Весь детский дом шел ровной колонной, никто не голосил и не пытался убежать. Во главе колонны находился Старый Доктор, держащий за руки двоих воспитанников. Весь «Дом сирот» и их директор погибли в газовой камере концентрационного лагеря Треблинка [14].
Жизнь и смерть Януша Корчака стали подтверждением его гуманистических взглядов.
Януш Корчак утверждал, что ошибочно считать педагогику наукой о детях. Это, по его словам, наука о людях, но с другим масштабом опыта, иными логикой и взглядами на жизнь. Он постоянно говорил в своих произведениях о неповторимости, индивидуальности каждого ребенка.
В своих книгах он выступает против общих фраз и рассуждений, считая такую педагогику абстрактной. «Счастье для человечества, что мы не в силах подчинить детей нашим педагогическим влияниям и дидактическим покушениям на их здравый рассудок и здравую человеческую волю», – пишет Я. Корчак [7, с. 48].
Пространство и время в детстве
Педагог предлагает читателям мысленно представить ощущения ребенка, находящегося среди взрослых: как неудобно быть маленьким, неприметным среди больших… Он предлагает представить подобные ощущения: «Неприятно вставать на цыпочки и не дотянуться, трудно мелкими шажками поспевать за взрослым, из крохотной ручонки выскальзывает стакан. Неловко и с трудом влезает ребенок на стул, в коляску, на лестницу; не может достать дверную ручку, посмотреть в окно, что-либо снять или повесить, потому что высоко. В толпе заслоняют его, не заметят и толкнут» [7, с. 4].
Когда ребенок подрастает, увеличиваются его возможности осваивать пространство – двор, улицу, парк. Он сталкивается с серьезной проблемой: как подружиться с другими детьми? Если он включается в игру, то время летит стремительно, и ребенок ощущает радость свободы.
Корчак подчеркивает, как неразумно ведут себя взрослые, постоянно ограничивая детей в освоении пространства: не бегать, не кричать, не пачкать одежду и т. д.
Кроме геометрического пространства Корчак выделяет духовное, называя его средой, которая более всего и влияет на воспитание души. Писатель отмечает следующие виды воспитательной среды, то есть стиля взаимоотношений: догматическая среда, где преобладают диктат, морализация; идейная среда, которую характеризуют творчество, полет, вдохновение. Кроме этого, автор описывает среду безмятежного потребления, где ребенок живет в атмосфере внутреннего благополучия и ленивой консервативной привычки. Наконец, отмечается и среда внешнего лоска и карьеры, где преобладает холодный расчет, а не духовные потребности.
Мир пространства детства широк, и начинается он с младенчества. Под пространством детства Корчак имеет в виду и личное пространство. Ребенок в мыслях открывает в себе новый, еще более удивительный мир – мир своего «я». И начинает он это с познания «мое»…
Януш Корчак пишет: «Где таится эта простейшая мысль – чувство? Быть может, сливается с понятием “я”? Быть может, когда младенец протестует против завертывания рук, он борется за них как за “мое”, а не за “я”? А забирая у него ложку, которой он стучит по столу, ты лишаешь его не собственности, а способности давать выход энергии, высказываться на особый лад, звуком? Рука эта – не совсем рука, а скорее послушный дух Аладдина – держит бисквит, приобретя новую ценную собственность, и ребенок эту собственность защищает» [7, с. 52].
Постижение пространства всегда едино с восприятием времени. Я. Корчак как истинный философ призывает родителей: «Уважайте каждую отдельную минуту, ибо умрет она и никогда не повторится, и это всегда всерьез; раненая – станет кровоточить, убитая – тревожить призраком дурных воспоминаний.
Позволим детям упиваться радостью утра и верить. Именно так хочет ребенок. Ему не жаль времени на сказку, на беседу с собакой, на игру в мяч, на подробное рассматривание картинки, на перерисовку буквы, и все это любовно. Он прав.
Мы наивно боимся смерти, не сознавая, что жизнь – это хоровод умирающих и вновь рождающихся мгновений. Год – это лишь попытка понять вечность по-будничному. Мир длится столько, сколько улыбка или вздох. Мать хочет воспитать ребенка. Не дождется! Снова и снова иная женщина иного встречает и провожает человека.
Мы неумело делим годы на более зрелые и менее зрелые; а ведь нет незрелого сегодня, нет никакой возрастной иерархии, никаких низших и высших рангов боли и радости, надежды и разочарований.
Играю ли я или говорю с ребенком – переплелись две одинаково зрелые минуты моей и его жизни; и в толпе детей я всегда на миг встречаю и провожаю взглядом и улыбкой какого-нибудь ребенка. Сержусь ли, – мы опять вместе, – только моя злая мстительная минута насилует его важную и зрелую минуту жизни.
Отрекаться во имя завтра? А чем оно так заманчиво? Мы всегда расписываем его слишком яркими красками. Сбывается предсказание: валится крыша, ибо не уделено должного внимания фундаменту здания» [7, с. 17].
Статус ребенка в мире взрослых
Януш Корчак вскрывает вечное противоречие в отношении взрослых к миру детства. Конечно, дети – это смысл жизни, это радость и надежда старших поколений. Он раскрывает иллюзии о том, что воспитывать легко, если быть последовательным в отношениях в семье, если придерживаться определенного порядка.
Корчак обращает внимание, что одновременно с этими «оптимистическими» утверждениями у родителей возникает раздражение на детей, которые часто воспринимаются как бремя, утрата свободы времяпрепровождения, накапливаются обиды из-за того, что ребенок не проявляет тех успехов, на которые рассчитывали родители.
Педагог проводит параллель между понятиями «хороший ребенок» и «удобный ребенок». С точки зрения взрослых, именно второе определение (удобный) составляет суть характеристики первого (хороший).
«Мы не волшебники – и не хотим быть шарлатанами. Отрекаемся от лицемерной тоски по совершенным детям… Уважайте, если не почитаете, чистое, ясное, непорочное, святое детство!» [7, с. 22]. Такова главная идея педагогической концепции Я. Корчака.
Поэтому его основная задача – призывать к защите детства от равнодушия и неграмотности взрослых.
Педагог приводит массу примеров, когда в семье или педагогическом учреждении взрослые всю воспитательную деятельность сводят к фиксации и запоминанию негативных проявлений детей, слежке и учетам их проступков, не задумываясь о безграмотности и бестактности собственных реакций. Он сопоставляет баланс запретов и разрешений взрослых по отношению к ребенку, подчеркивая явное преобладание первых, причем неаргументированных, а потому непонятных для детей. Эрик Берн, современный американский психолог, сформулировал следующую закономерность, что изобилие запретов по отношению к ребенку ведет к формированию неудачника.
Стоя на позиции защиты детства, Януш Корчак в своих произведениях посвящает специальные главы теме прав ребенка. Прежде всего он подчеркивает право ребенка на уважение. Я. Корчак пишет: «Есть как бы две жизни: одна – важная и почтенная, а другая – снисходительно нами допускаемая, менее ценная. Мы говорим: будущий человек, будущий работник, будущий гражданин. Что они еще только будут, что потом начнут по-настоящему, что всерьез это лишь потом. А пока милостиво позволяем им путаться под ногами, но удобнее нам без них.
…Существует ли жизнь в шутку? Нет, детский возраст – долгие, важные годы в жизни человека» [7, с. 14].
Януш Корчак призывает ценить именно настоящее и не уповать на более яркое будущее (в воображении родителя), когда наступит зрелый возраст. Он вообще возражает против пунктуальной иерархии возрастов. Нельзя, по его мнению, снисходительно относиться к неловкостям взрослого человека (например, нечаянно разлитый чай), а ребенка раздраженно осуждать за этот казус. Корчак описывает, сколько незаслуженных обид получают дети за отсутствие надлежащих манер поведения. Он утверждает, что ребенок имеет право на незнание, на ошибки, на то, чтобы быть таким, каков он есть. В этом постулате заключается глубокий гуманизм великого защитника детства.
Корчак утверждает: «Это не пустая фраза, когда я говорю: счастье для человечества, что мы не в силах подчинить детей нашим педагогическим влияниям и дидактическим покушениям на их здравый рассудок и здравую человеческую волю.
У меня еще не выкристаллизовалось понимание того, что первое, неоспоримое право ребенка – высказывать свои мысли, активно участвовать в наших рассуждениях о нем и приговорах. Когда мы дорастем до его уважения и доверия, когда он поверит нам и сам скажет, в чем его право, загадок и ошибок станет меньше» [7, с. 46].
Взаимодействие с ребенком
Уважение к правам детей или их ущемление происходит в процессе взаимного общения. Организация общения с детьми осуществляется родителями. Корчак в своих произведениях показывает, что дети в своей массе находятся в атмосфере равнодушия и раздражения со стороны властителей их судеб.
Он пишет: «Мы выдали детям мундир детства и верим, что они любят нас, уважают и доверяют и что они невинны, легковерны и благодарны.
Безупречно играем роль бескорыстных опекунов, умиляемся мысли о приносимых нами жертвах, и, можно сказать, нам с детьми хорошо – до поры до времени. Дети сначала верят, потом сомневаются, стараются откинуть коварно закрадывающиеся подозрения, иногда пробуют с ними бороться, а увидев бесплодность борьбы, принимаются нас обманывать, подкупать и эксплуатировать.
Выманивают просьбами, очаровательными улыбками, поцелуями, шуточками, послушанием, покупают за уступки, изредка тактично дают понять, что обладают некоторыми правами, подчас вынудят приставаниями, порой прямо спрашивают: “А что я за это получу?”» [7, с. 79].