Читать онлайн По ту сторону сияния. Книга вторая бесплатно

Глава 1

Стэйси отчаянно маневрировала уже несколько минут. Наш челнок, хоть и был гражданским, обладал весьма приличными летными качествами. На хвосте сидели две ракеты, выпущенные преследователями, а обломки еще двух уже падали в воды Тихого океана. Я сидел в кресле рядом с пилотом, пристегнутый ремнями, неспособный хоть чем-то помочь. Девушка, управляющая челноком, ругалась матом похлеще любого мужика. Хорошо хоть английский небогат нецензурной лексикой. В экранах заднего обзора мелькнул, проваливаясь вниз, дельтовидный силуэт перехватчика. Мы ощутимо набирали высоту, стараясь отделаться от одной из ракет. Стэйси резко перевела челнок из движения вертикально вверх в отвесное падение так, что у меня заломило затылок, а мои щеки ударили по глазам. Сильно сузившееся поле зрения говорило о перегрузках, но я смог заметить, как преследовавшая нас ракета, потеряв наводку, ушла вверх. Ее инверсионный след отчетливо виднелся на фоне темно-синего неба. Я еще несколько секунд наблюдал эту картинку на экране, после чего переключился на происходящее перед нами.

– Есть! – радостно прокричала Стэйси, сделав неприличный жест вслед ушедшей «в молоко» ракете. – Осталась последняя. Видишь ее?

– Была справа, – я постарался разглядеть белый след сконденсировавшейся влаги на доступных мне экранах обзора. – Вон она!

Совершив дальний разворот справа, начиненная взрывчаткой труба с двигателем и электронными мозгами снова приближалась к нашему челноку.

После побега с космической станции «Ковчег» Стэйси выглядела слегка подавленной. Не знаю, за кого она меня сейчас принимала, но полет к территории России ей явно был не по нраву. Пока наша траектория движения вела в направлении североамериканского континента, никаких препятствий нам не чинили, но как только мы стали уклоняться в сторону открытого океана, с нами связался стартовавший с военной базы военный перехватчик. Обозначив свое присутствие и качнув крыльями, пилот предложил следовать за ним. Проигнорировав предложение, я велел Стэйси не менять курса.

– Получится уйти? – спросил я девушку.

– Попробуем, – весело ответила она. – Это Дельта-пять, на таких я летать училась.

Не знаю, что ее развеселило, возможно, страсть к риску или нежелание подчиняться правилам, но сейчас, после нескольких минут рваного полета, избавившись от трех ракет, мне казалось, что я не видел человека счастливее нее.

После всех этих активных маневров преследовавший нас дельтовидный аппарат где-то потерялся. Оставшаяся ракета приближалась, но наши скорости были сопоставимы. Некоторое время девушка всматривалась в экраны, пытаясь понять поведение преследователей.

– Далеко, – направляя челнок к уже виднеющейся береговой линии, сказала Стэйси, – попробуем оторваться. Ищи перехватчик. Нельзя дать ему приблизиться. На близком расстоянии он применит энергетическое оружие. С кинетикой мы более-менее справляемся, а вот против него будем беззащитны.

– Уже ищу, – ответил я, усердно шаря взглядом по экранам. – Похоже, отстал.

– Отлично! Так и думала, пятые дельты – отстой! Нужно быстрей пересечь границу, преследовать он не будет.

– Уверена?

– Да, нас так учили.

– Ракета приближается! – крикнул я, наконец-то разглядев в одном из экранов белый инверсионный след.

– Вижу. – Стэйси что-то сделала, и меня с силой вдавило в спинку кресла. – Попробуй вот это!

Мы начали заметно отрываться от преследующей нас ракеты.

– Ты хорошо управляешься с этой машиной! – постарался я поддержать девушку.

– Спасибо! Но с тебя должок, не обмани меня. Ты обещал.

Не успел я ничего ответить, как на пульте управления замигал зеленый огонек вызова. Я кивнул, и Стэйси нажала кнопку связи.

– Неизвестный челнок, вы входите в воздушное пространство Российской Федерации, обозначьте свою принадлежность!

– Мы свои, – быстро перейдя на русский, ответил я.

– Свои все дома сидят, – ответил неизвестный оператор. – Вы вторгаетесь в пространство чужой страны, у вас минута на подтверждение своего статуса, иначе будем вынуждены сбить.

– Свяжитесь с генерал-майором Одинцовым. Это Марк Антонович Яковлев, он меня знает.

– Как-то неубедительно, – скучающий тон оператора начал вызывать во мне злость. – Может, мне все же сбить вас?

– Вы там что, совсем охренели?! Свяжитесь срочно…

– Да связываемся мы, не кричите. Скучно нам тут, с той стороны уже лет пятнадцать никто не прилетал. У вас там на хвосте ракета висит. Помочь?

– Да, черт возьми! – я был весь на нервах и плохо контролировал себя.

– Минуточку. Ожидайте, – послышалось из динамиков.

Я обхватил голову руками, не в силах это терпеть. Стэйси смотрела то на меня, то на приборы, готовая в любой момент действовать. Повернувшись ко мне, она встревоженно спросила:

– Все в порядке? – говорила она по-русски, так как в голове не возникло ощущений дискомфорта, вызванных подключением чипа к процессу общения.

– Да, надеюсь.

Откуда-то снизу возник и тут же пропал ослепительный росчерк белого света. На экранах сзади и справа расцвел красно-желтый цветок взрыва.

– Спасибо! – сказал я в пространство.

– Не за что, Марк Антонович. Добро пожаловать домой. Координаты посадки вам отправил. И давайте без глупостей. Вы на прицеле.

– А это обязательно?

– Пока да, – ответили с той стороны и отключились.

Стэйси приняла координаты, и они отобразились поверх изображения береговой линии. Судя по всему, нас вели на базу во Владивостоке. Под нами проплывали воды залива Петра Великого, когда девушка вновь заговорила:

– Так ты из русской военной разведки?

– С чего такой вывод? – удивился я.

– Добро пожаловать… знакомый генерал, – она неуверенно пожала плечами.

– Нет, ничего общего с военными не имею. А генерал – это отец одной знакомой девушки.

– А-а-а, – протянула Стэйси и замолчала.

Так в полной тишине мы и начали снижение над бухтой. Прибрежные скалы и зелень холмов говорили, что я вернулся домой. Серо-черные выжженные земли американского континента не шли ни в какое сравнение с буйством красок на родине. Стэйси смотрела на приближающееся побережье во все глаза.

– Вот это да! Здесь все такое… – она пару секунд подбирала слово, – зеленое.

– Добро пожаловать к нам! – я только сейчас сообразил, если она и видела что-то подобное, так это было в самом раннем детстве.

– Я еще не уверена, что правильно поступила, поверив тебе, но вот за этот вид – спасибо!

Девушка быстро сверилась с визуализацией координат, переданных нам для посадки, и слегка скорректировала курс. Мы уже шли над городом. Тут, как и прежде, было заметно движение на улицах. Кажется, машин даже стало больше, чем в прошлый раз, когда я смотрел на город с высоты. То, что для нашего приема была выбрана та самая база, которую я помню полностью покинутой, меня даже не удивило. Правда, сейчас все выглядело иначе. Несмотря на то что прошло всего несколько дней, что-то неуловимо изменилось. Если при моем прошлом посещении база казалась заброшенной, даже транспорт стоял на парковках как-то неряшливо, то теперь все словно было подчинено единой воле: машины на парковке стояли, как по линейке, никаких посторонних предметов на взлетно-посадочной полосе, локаторы на башне диспетчера исправно вращались.

Челнок заскользил совсем низко над посадочной полосой, а я только сейчас подумал, что не представляю, есть ли у него шасси или он будет садиться прямо на брюхо. Такой вариант тоже был возможен, исходя из того, как стоял на крыльях-опорах тот, на котором я улетал на станцию. Но все оказалось банальней, с легким жужжанием выдвинулись шасси, и мы после короткого пробега замерли на полосе недалеко от строений аэродрома. Мне показалось это странным, но нас никто не встречал. Стэйси открыла люк по левому борту челнока и спустила трап. Я вышел первым и помог спуститься ей. Теперь мы стояли на пустом бетонном поле, просматриваемом со всех сторон. Несмотря на одежду, я почувствовал себя голым.

– Что ж, пойдем искать людей, – предложил я и зашагал в направлении ближайшего строения, показавшегося мне обитаемым. Девушка послушно двинулась за мной следом.

Повернув за угол панельного одноэтажного здания, я уперся прямо в ствол автомата, направленного мне в грудь. И тут же из дверей на улицу начали выбегать вооруженные люди в камуфляже с криками поднять руки и встать на колени. Стэйси испуганно взглянула на меня и, последовав моему примеру, завела руки за голову, опустившись на бетон.

– Неплохо тебя встречают. С почестями, – ехидно заметила она.

– Кто у вас главный? Что происходит? – но мне никто не ответил, лишь раздался звук фиксатора пластиковых наручников, защелкнувшихся на наших запястьях.

Глава 2

Нас развели по разным комнатам. Я лишь успел сказать Стэйси, что все будет хорошо, она в ответ только неуверенно улыбнулась. Меня усадили за стол, но наручники так и не сняли. С момента нашего захвата никто из военных не проронил ни звука. Было видно, что они чего-то ждут. Я надеялся, генерал-майора, а не кого-то из подмененных пришельцами старых хозяев базы.

Прошло не более часа, когда дверь моей комнаты распахнулась, и в нее уверенным шагом вошел человек с военной выправкой. Узнать его было несложно. Светлые волосы, заостренные скулы, только вот выглядел он еще более уставшим, чем на видео. Сев напротив меня, генерал-майор долго смотрел куда-то в стену, не произнося ни слова.

– Где Маша? – без предисловий и приветствий начал он.

– Я думал, они уже здесь либо в Приамурском. Мы расстались два дня назад в Ванкувере, и они с Валерой должны были сразу вылететь домой.

– Я только что из Приамурского, их там нет. Ожидал, что вы прилетите все вместе, – он устало оперся на стол локтями и, повернувшись в сторону двери, произнес. – Снимите с него наручники, – и дальше уже мне: – Извини за это. Не был уверен, что это именно ты. Мои люди не имели вводных по тебе, только по дочери. Давай, рассказывай по порядку, что произошло.

Мой рассказ занял больше часа. Евгений Петрович, так звали Машиного отца, часто просил остановиться и задавал вопросы. В итоге я рассказал обо всем, начиная с момента нашего отлета из Приамурского. Как добрались до Ванкувера и обнаружили завод по добыче и переработке ресурсов. Как встретили Дилана Страуда, представившегося нам смотрителем того места. О том, что Дилан предложил побывать на космической станции вместо него, но это оказалась провокация для проверки работы службы безопасности. Упомянул о том, что сам Дилан оказался начальником СБ. Особенно подробно рассказал о разговоре с доктором и закончил рассказ побегом с космической станции. Многие вопросы Евгения Петровича преследовали цель выяснить, как там дела у Маши. Но интерес генерала легко было понять. Закончив свой рассказ, я попросил стакан воды. Его незамедлительно принесли вместе с графином и вторым стаканом.

– Могу я попросить вас освободить Стэйси и меня? Очень хочу увидеть Вику и ребят.

– Девушка-пилот свободна, сейчас с ней разговаривают, но безо всяких угроз и прочего. Что касается твоих близких, то через несколько часов они будут здесь. Как только мне сообщили, что вас засекли, мы выехали сюда. Я на самолете, твои на автомобиле.

– Спасибо! – я искренне поблагодарил его. – Вы отправили поисковую группу вдоль побережья? Возможно, самолет сбился с пути, и им пришлось садиться где получится. Мы обсуждали такой вариант развития событий. Вдруг после экстренной посадки самолету не удастся взлететь.

– Конечно. Катера береговой охраны обследуют побережье. Но что-то мне подсказывает, что они ничего не найдут, – Евгений Петрович тяжело вздохнул. – Хочешь о чем-то меня спросить?

– Хочу. Только не знаю как.

– Спрашивай, постараюсь ответить на все, о чем могу говорить.

Я ненадолго задумался.

– Проект «Исход». В нем действительно участвовали наши?

– Да. Но далеко не все. Я, например, не поддержал его, как и многие мои коллеги.

– А про искусственное торможение прогресса и про то, что у нас строилось социально справедливое общество?

– И это верно. Это началось еще задолго до твоего, да и моего рождения. Тогда, во второй половине двадцатого века, собрался «Римский клуб». Особое значение имел доклад «Пределы роста». Не буду вдаваться в подробности, но именно тогда были заложены основы дальнейшего развития человечества. Хоть об этом много и не говорили, но в двадцатые годы двадцать первого века стало ясно, что западное общество развивается согласно одной из моделей, описанной в этом докладе. К нашему сожалению, в ней России, как многим другим странам, была отведена незавидная роль. Нас это, конечно, не устраивало. Начало изменений, как всегда и бывало, стало тяжелым для нашей страны. Но мы сделали выбор и пошли своим путем. Когда в середине века стало ясно, что многие ужасы, описанные в том докладе, становятся реальностью, в первую очередь вопросы экологии и здоровья населения планеты, к нам присоединилось еще несколько стран нашего региона. Так возник раскол общества на планете, и каждый пошел своим путем. Результаты ты видел сам. Что из этого лучше, судить не мне. Пусть каждый сам дает оценку, – он замолчал и тоже глотнул воды из своего стакана.

– А что вы думаете насчет захватчиков?

– Вот тут есть несколько моментов, которые мне непонятны. Про пять недель все ясно. Тут я по своим каналам буду пытаться что-то делать. Пока станция не отправится в путь, мы в относительной безопасности. Активируем внедренных агентов, подключим остатки политических связей. Постараемся затормозить готовность станции. При необходимости устроим пару диверсий.

– А есть у нас какие-нибудь космические войска? Ведь вы должны были быть готовы к разного рода угрозам.

– Космические войска? Это как в фантастике? Корабли с лазерными пушками, протонными торпедами или чем там еще стреляют друг в друга в книжках?

– Ну, может, не так явно, но что-то такое, – я засмущался и неуверенно пожал плечами. Сейчас мне, как несмышленому котенку, объяснят, куда не следует совать нос.

– Нет, – тем не менее спокойно продолжил генерал, в голосе не осталось даже легкой усмешки, что свидетельствовало о серьезном отношении как к самому вопросу, так и ко мне. По крайней мере, я на это надеялся. – Такого нет, но кое-что имеется. Не переживай, все задействуем. Уровень техники той стороны ты видел. У нас не хуже, – на секунду он замолчал, затем со вздохом признался, – правда, меньше.

– А другие моменты?

– А? – с недоумением спросил генерал, видимо, задумавшись о чем-то своем.

– Вы сказали, что есть пара моментов. Один вы озвучили, какой второй?

– Второй момент, – он задумался, – в том, кто сидит у тебя в голове. С помощью наших ученых друзей из известного тебе института мы имеем кое-какую информацию. К слову, про модернизацию Луны мы не знали. Кто бы мог подумать, что к нам пришлют станцию облучения вместе с нашим же спутником? Уже за это огромное спасибо! Но дело в том, что до сих пор все, кого мы видели после «поглощения», были бойцами. Все они знали цель своего прибытия сюда – зачистка территории, подготовка плацдарма. То, что тебе сказал доктор, выводит его за рамки бойца либо говорит о существовании определенной иерархии.

– Так вот почему доктор назвал меня бойцом, когда подумал, что я прошел «поглощение».

– Видимо, да. Но я не закончил. О том, что тебе рассказал твой «постоялец», вообще не было никакой информации. Никто из тех, кто попал к нам в руки, ничего подобного не знал. А уж задавать вопросы мы умеем. А это значит, нужно понять, кто он. Как ты отнесешься к тому, что я попрошу тебя поработать вместе с нашими учеными? Возможно, совместными усилиями нам удастся выяснить больше.

– Я не против, но сначала я хочу увидеть своих.

– Конечно! Я не говорю, что это нужно делать прямо сейчас.

– Хорошо, я готов сотрудничать. Мне и самому важно узнать, что к чему. Кстати, а куда делись военные с этой базы? Прошли «поглощение»?

– Судя по всему, да. Мы попытались их отследить, но потеряли след где-то в районе Красноярска. Они – наша забота.

– А Горе? Александр Гора, то есть.

– С ним пока не очень ясно. После того как Маша рассказала вашу историю, мы решили уделить больше внимания этим персонам. Несколько дней назад мы нашли его в коме в одной из больниц Красноярска. Но через день он пришел в себя и выписался. Мои люди не успели взять его под наблюдение. Где он сейчас, никто не знает. Думаю, если он соберется искать вас, мы его засечем, сейчас мои люди контролируют большую часть Приморья.

– Хорошо. Спасибо вам, – меня немного отпустило. Все выглядело не так уж и плохо. Когда за тобой такая сила, как армия, все кажется проще. Теперь, переложив часть забот на чужие плечи, я готов был заниматься своими. Судьба Валеры и Маши неизвестна, но их ищут, и будем надеяться, что найдут. Непонятно, как быть со Стэйси. Пока Вика и ребята добираются сюда, можно заняться этим вопросом. – Могу я увидеть Стэйси?

– Если с ней закончили разговор, то да, – генерал встал, подошел к двери и позвал кого-то, стоящего за ней. Человек ушел, но уже через минуту вернулся и что-то сказал своему начальнику. Евгений Петрович развернулся ко мне и сказал:

– Она ждет тебя в соседней комнате. Можете пообщаться. Я попросил разместить вас в казармах, там будет удобней. Мне пора заниматься своими делами. Считаю наш разговор на этом законченным.

– Постойте, – окликнул я уже собравшегося было уходить генерала, – я еще хотел задать один вопрос.

– Задавай, – мельком взглянув на часы, ответил он.

– Как мы можем помочь Стэйси с ее братьями? Я ей вроде как обещал.

– Что ты предлагаешь? Отправить на их спасение отряд десантников? Такую акцию нам не одобрят. Это вторжение на территорию чужой страны. Так что тут ты сплоховал. Решай сам, как поступать, в этом вопросе я тебе не помощник.

Евгений Петрович развернулся и уверенным шагом вышел за дверь. Теперь точно разговор был окончен. А я остался наедине со своим опрометчивым обещанием, которое был не в силах сдержать.

Ко мне в комнату заглянул парень в форме и предложил проводить к Стэйси. Я согласился и последовал за ним.

Девушка сидела за таким же столом, какой стоял в моей «комнате для допросов». На столе стоял наполовину пустой стакан воды. Выглядела она довольно бодро, несмотря на смятение в глазах. Увидев меня, подскочила и, так же как в день нашего знакомства, повисла на моей шее.

– Марк! Как я рада, что все хорошо. Я боялась, что нас арестуют и станут пытать. Боялась, больше тебя не увижу.

– Тихо, успокойся. Никто не станет нас пытать, – попытался я ее успокоить. – Сейчас пойдем в казармы и отдохнем, заодно поговорим, как быть дальше.

– Хорошо, но ты не забыл, что обещал помочь мне?

– Не забыл. Об этом тоже поговорим.

Видимо, что-то встревожило ее в моем голосе, она отстранилась и как-то недоверчиво посмотрела мне в глаза. Затем опустила руки и, казалось, поникла. Мне стало не по себе, но я старался оставаться уверенным и веселым. Позвав проводившего меня сюда парня, попросил отвести нас в казармы, где мы сможем отдохнуть.

Стэйси всю дорогу плелась за мной, низко опустив голову, хотя наверняка ей тут было все интересно. Видимо, она сильно переживала за своих братьев, отчего и была понурой и задумчивой. Проводив нас до самой двери комнаты, парень круто развернулся, кивнул мне и, чеканя шаг, отправился по своим делам. Мы остались наедине.

– Ты обещал! – сразу набросилась на меня девушка. – Я рискнула ради тебя всем. Ты не можешь меня бросить! – на ее глазах показались слезы.

– Я знаю, извини, но военные нам не помогут, – пробормотал я, – но это не значит, что я ничего не попытаюсь сделать, – в моей голове начал вырисовываться какой-то план, но пока еще было рано озвучивать его. Сначала нужно узнать, чего хочет моя новая подруга. Что в ее понимании значило спасти ее братьев. Об этом я и спросил.

– Я хочу вместе с ними попасть на станцию и улететь отсюда, но понимаю, что это уже нереально, – девушка ненадолго замолчала. – Тогда хотя бы пусть они будут рядом со мной. Мы можем привезти их сюда?

– Наверное, это более реалистичный план, чем ваша попытка попасть обратно на станцию. К тому же отправляться вместе с «Ковчегом» через кротовую нору не лучшее решение.

– Почему?

Я решил рассказать ей все как есть. Незачем играть в секретность. В конце концов, ведь и в ней, и в ее братьях тоже сидят «окопавшиеся» захватчики. Это не только моя проблема, это проблема всех людей. Почему я должен один придумывать что-то? Возможно, вместе у нас появится какой-то план. После очередного пересказа моей истории я подумал, что стоит уже записать ее на диктофон и давать послушать запись вместо живого рассказа. Мы сидели на соседних кроватях казармы лицом друг к другу. Стэйси слушала внимательно, не перебивая и не уточняя деталей. Сначала, казалось, она мне не верит, но к концу рассказа я понял, что это не так. Просто степень ее потрясения была такова, что девушка не могла вымолвить ни слова. Когда я сказал, что через пять недель все человечество погибнет, она характерным жестом прикрыла рот ладошкой.

– Это все правда? – неуверенно спросила она.

– Насколько мне известно, да.

– Я не могу поверить.

Стэйси нервно начала теребить свои волосы, даже не замечая этого. Складывалось ощущение, что она не знает, куда деть руки. Я протянулся через узкий проход между кроватями и взял ее ладони в свои в попытке успокоить. В этот момент дверь распахнулась, и в комнату вбежала Вика. За ее спиной я заметил Ивана, Юлю и Николая Иваныча.

Глава 3

Вика застыла как вкопанная, зато я вскочил с места и бросился к ней. Игнорируя мои объятия, она смотрела на Стэйси, затем сдалась, повернулась ко мне, поцеловала и повисла на шее.

– Я все объясню, – сказал я.

– Да уж, постарайся.

С Юлей я коротко обнялся, с Иваном поздоровался за руку и приобнял, Николая поприветствовал пожатием руки. Все условности были соблюдены, и друзья накинулись на меня с расспросами. Пока я в очередной раз повторял свою историю (точно нужно все записать), Стэйси сидела в сторонке и поглядывала то на меня, то на Николая Ивановича, видимо, приняв нас за главных. Наконец, введя всех в курс дела, я облегченно вздохнул.

– И что будем делать? – спросила Вика.

– Валеру и Машу ищут военные, возможно, они где-то на побережье. Подождем возвращения катера, тогда будет ясно.

Я видел, что Ивана не слишком устраивает это «подождем», но он старался не подавать виду.

– А что делать с пришельцами? И особенно меня интересует, что будет с тобой? Ты же не думаешь, что я спокойно соглашусь тебя потерять и не попытаюсь как-то разобраться с этим? – несмотря на спокойный тон Вики, я видел, что она сильно расстроена. Не часто тебе сообщают, что твой возлюбленный исчезнет через пару недель навсегда.

– Пришельцами пусть занимаются военные. Евгений Петрович сказал, что у них есть способы помешать перемещению станции, по крайней мере, они могут потянуть время. Надеюсь, у них это получится. Что касается меня, то я тоже не горю желанием исчезать. Даже несмотря на то, что механизм перерождения действует, через некоторое время некуда будет перерождаться. Но что мы можем с этим поделать?

– Для начала не умирать! – вдруг выступил вперед Николай Иванович. – Ты не можешь сказать точно, когда тебя «поглотит» твой постоялец. Узнай у него, вдруг скажет. Судя по твоему описанию, он весьма самоуверен, раз делится с тобой разного рода информацией. Всем остальным нужно поберечь себя. Главное, не проходить МРТ, тогда до массового облучения планеты мы можем быть уверены, что останемся собой. А дальше у нас два варианта. Во-первых, если мы или те, кто поумнее нас, не придумаем, как все это прекратить, то и дергаться бесполезно. Во-вторых, раз у нас пока нет «во-первых», давайте делать то, на что мы способны – выручать друзей. Не верю я, что береговая охрана кого-то найдет. Маша опытный пилот и промазать мимо Владивостока она не могла. Значит, они не прилетели. Тогда встает вопрос, где их искать?

В этот момент дверь в комнату распахнулась, и вошел генерал.

– Их нет на побережье, либо они пролетели сильно вглубь континента и с воды их не видно, либо они вообще не прилетали.

– А что с радарами? – спросил Николай Иванович. Странно, но мне даже в голову не пришло, что за воздушным пространство могут следить постоянно, несмотря на то, что нас самих недавно засекли на подлете.

– На следящих радарах не было сигналов, кроме них, – Евгений Петрович мотнул головой в мою сторону, – по возвращении и того, когда эта троица отправилась покорять Америку.

– Значит, зря тратили время на поиски? – спросил Иван.

– Зря, не зря, уже неважно. Нужно искать там.

– Вы думаете, их задержала служба безопасности?

– Не знаю. Я ни в чем не уверен, кроме того, что их нет здесь. И спасательный отряд отправить на их поиски не могу, а по дипломатическим каналам слишком долго.

– И что вы предлагаете? – Николай Иваныч подключился к разговору.

– А ничего. Могу только сказать, что ваше передвижение ничем не ограничено, а челнок не охраняется.

Казалось, генерал еще что-то хотел сказать, но развернулся на месте и направился в сторону двери.

– Генерал, – я догнал его у самого выхода, – нам нужно оружие, хоть какое-то.

– Спаси ее, – казалось, он хочет взять меня за грудки, но сдерживается, – твой друг затащил ее туда, а ты спаси, – он сделал паузу, не отводя от меня взгляд. – Соседний корпус. Через тридцать минут снимут часового, у вас час. Не берите ничего сверхтяжелого, мало ли… – так и не сказав, что имеет в виду, он вышел, не закрыв за собой дверь. Его гулкие шаги еще несколько секунд слышались из коридора. Затем хлопнула входная дверь, и все стихло.

– Николай Иваныч, вам не обязательно… – начал я отговаривать старого охотника, помня его отношение к походам туда, куда собака ничего не совала.

– Эх, да что уж там. Я с вами. Настоящий сибиряк в такой ситуации своих не бросит. Давненько я не был на охоте.

– А вы в самом деле настоящий охотник? – встряла в разговор Стэйси.

– Вообще-то да, – Николай Иваныч с явным интересом взглянул на девушку, – спроси у Марка, он подтвердит.

Стэйси улыбнулась, но спрашивать у меня ничего не стала.

Арсенал мы нашли легко. На металлической двери, выкрашенной зеленой краской, большими красными буквами было написано, что за ней находится. Я вошел первым и даже немного оробел. В огромной ярко освещенной комнате имелось не менее пятнадцати стеллажей, частично заставленных ящиками, пластиковыми кейсами и картонными коробками. Видимо, это все, что осталось после побега военных, поглощенных пришельцами. Я надеялся увидеть демонстрационные образцы на полках, как видел в каком-то старом фильме, но ничего подобного здесь не было. Пришлось открывать коробки по очереди и изучать их содержимое. Чего здесь только не было! Юля с Иваном оказались самыми продвинутыми в вопросе современного оружия. Они легко определяли, что им интересно, а что нет, и поэтому успели оббежать всю комнату, как любопытные песики, попавшие в новое место. Мы же с Николаем Иванычем, люди старой закалки, внимательно рассматривали каждую модель и совещались о целесообразности взятия с собой того или иного вида оружия. Стэйси в этой процедуре не участвовала, по причине незнания ничего из представленного. Будучи полным профаном, по ее собственным словам, она доверила выбор нам, как представителям сильного пола и обладателям гена агрессивности. Последнее почему-то рассмешило нашего охотника. Вика ходила следом за мной в качестве здравомыслящего человека и не позволяла брать все, что весило больше пяти килограммов.

Энергетического оружия в арсенале не оказалось, что сильно поразило Стэйси, но ничуть не смутило нас. Не уверен, что даже военные разработчики дошли до этого уровня. Все же за океаном сильно продвинулись по многим вопросам, но мы были здоровее.

Когда дело дошло до выбора боеприпасов, к нам вернулись два гулящих щеночка, радостно повизгивающих и увешанных с ног до головы смертоносными железками. Вика, строго посмотрев на них, заставила оставить половину их боезапаса на полу, иначе был риск потерять мобильность. Зато в вопросе подбора патронов Юля оказалась незаменима. Она рассказала все о маркировках на пачках и подобрала подходящий тип для каждого выбранного нами ствола. Таким образом, мы оказались неплохо вооружены и серьезно подготовлены практически для любой ситуации. Единственное, что было добавлено позже – это патроны с маркировкой «Супер кинетик». Стэйси настояла на этом, так как оказалась знакома с подобными боеприпасами. Теперь мы могли что-то противопоставить механоскелетным оболочкам, если они вдруг решат нам помешать. Мне кажется, нам не хватило бы и отведенного часа, но Вика строго следила за временем и, вовремя прервав гонку вооружений, попросила нас выметаться, как только пропищал таймер.

Как всегда, о средствах защиты подумали девушки. Оказывается, пока Юля рассказывала нам о патронах, Вика со Стэйси подбирали нам одежду. Усиленные броненитями и тонкими керамическими пластинами куртки и штаны. От серьезного пулевого и энергетического оружия эта экипировка, конечно, не защитит, но противостоять самым распространенным стволам личного ношения сможет.

Говорят, как только обезьяны взяли в руки палки, они научились улыбаться. Готов подписаться под этим, ведь теперь они могли не только скалиться в лицо опасности. Так и мы, подобно этим обезьянам, в приподнятом настроении с улыбкой до ушей шли к челноку, готовые поучаствовать в маленькой победоносной войне. Как и обещал генерал, никто не чинил нам препятствий. Дружно галдящей толпой, мы погрузились в угнанный на «Ковчеге» транспорт и отправились за океан.

Как легко все получилось на этот раз. Когда несколько дней назад мы с Валерой и Машей отправились в полет на такое расстояние, мне наше путешествие казалось почти немыслимым, трудным и опасным предприятием. Сейчас я понимал, что преодолеть несколько тысяч километров для нашего челнока – это пустяковое дело. Единственное, что могло помешать – это береговая охрана на американском континенте. И если в прошлый раз я не знал, что там кто-то есть, то сейчас подобных иллюзий я не испытывал. А вопрос о том, как нам тогда удалось приблизиться и приземлиться в районе Ванкувера, я планировал задать Дилану Страуду при встрече. Хотя и так было ясно, нас пропустили и легко отследили, как только мы приземлились. Вот только зачем? Возможно, неандертальцев с кремниевыми топорами из-за океана просто-напросто не боялись.

Лететь предстояло чуть меньше часа. Все же в безвоздушном пространстве челнок передвигался значительно быстрее, чем в атмосфере. Стэйси управляла полетом, все остальные коротали время, ведя ничего не значащие разговоры. Вика весь полет сидела рядом со мной, прижавшись к боку и положив голову на мое плечо. Я обнимал ее и был счастлив снова находиться рядом. Николай Иваныч расспрашивал меня о Стэйси, явно проявляя интерес к девушке.

Как только показалась береговая линия, Стэйси собралась и была готова начать маневрировать при необходимости, но, как и в первый раз, нас никто не встречал. Хотя был уверен, наше приближение заметили.

Вновь показались черно-серые земли под нами. Четверо из нас прилипли к иллюминаторам, разглядывая непривычные цвета окружающей действительности. Мы же со Стэйси выискивали место, где приземлиться.

– Давай пролетим над городом, – предложил я. – Нас все равно заметили. Таиться нет никакого смысла. Оружие это отлично, но я бы предпочел переговоры. К тому же, от города я смогу сориентироваться и понять, где было место нашей посадки. Посмотрим, нет ли там самолета.

Еще приближаясь к проливу, я понял – что-то не так. Вечерний воздух был прозрачен, и заходящие лучи солнца оставляли розовые блики на волнах внизу. И только взглянув на громаду завода, я понял, в чем дело. Пепла и смога не было. Завод не работал.

Стэйси снизилась над улицами города настолько, что можно было различить праздно слоняющихся жителей Ванкувера. В отсутствие смога было хорошо видно, как мелкие фигурки сидят прямо на проезжих частях или медленно ходят от здания к зданию. Чтобы лучше видеть, наш пилот максимально снизила скорость, и мы медленно плыли над людьми, задирающими головы к небу. Наблюдая за ними, мы не заметили, как со своего насиженного места поднялся человек в механоскелетной оболочке и, отломив от разрушенной стены небольшой кусок, запустил его в нас. Очнулись мы, только когда что-то сильно ударилось в борт челнока, и Стэйси инстинктивно дернула штурвал вбок, чем вызвала беспокойство пассажиров.

– Почему они кидают в нас камни? – спросила Юля.

– Думаю, они недовольны остановкой завода. В нас они видят представителей власти и так выражают свое отношение, – прокомментировала происходящее Стэйси.

Камни, конечно, не могли повредить нашему транспорту, но быть под прицелом как-то некомфортно. Так что я предложил не испытывать судьбу и не ждать, когда в нас полетят сотни камней, а развернуться и отправиться в сторону шоссе, ведущего на юг.

В закутке поворота, где мы прятали самолет, было пусто. Я не знал, что думать и как поступить. Возможно, нашим друзьям все-таки удалось улететь и то, что мы не нашли их на побережье, просто невезение? Может быть, прямо сейчас они уже вернулись на базу и ждут нашего возвращения, как мы недавно ждали их? Но для начала я решил спуститься вниз и тщательно обследовать место стоянки самолета.

Я попросил приземлиться чуть в стороне, чтобы в случае чего не уничтожить следы. Стэйси посадила челнок на перекрестке своротка и основной трассы. Едва покинув борт, мне стало ясно, что тут была какая-то возня. Следы тяжелой техники, сильно припорошенные пеплом, уходили в сторону от трассы. По нашему своротку проехало не менее двух автомобилей с широкими ребристыми шинами. Было видно, что они остановились метрах в пятидесяти от самолета и из них вышло больше десятка человек. Все пространство было истоптано, и плотно утрамбованный пепел слежавшимися кусками отстал от дорожного покрытия и четко указывал место действия. Сначала я надеялся, что не найду следов шасси самолета, и это могло означать, что Валера с Машей покинули это место раньше, но спустя пару минут я нашел доказательства обратного. Я не следопыт, поэтому решил заручиться поддержкой настоящего охотника.

– Николай Иваныч, гляньте. Что скажете? – я указал рукой на следы и отошел в сторону, давая охотнику возможность проявить свой талант и доказать, что в его генах остался инстинкт, о котором он так любит говорить.

Краем глаза я видел, как Стэйси внимательно следит за действиями охотника и ловит каждое его слово. В целом Николай подтвердил мои выводы.

Теперь было ясно – наших друзей поймали. Нам предстояло подумать и решить, где их искать. Когда мы готовились к операции, мне казалось, что все будет просто. В лучшем случае все закончится переговорами, в худшем – нам придется немного поработать пушками. Не думал, что их куда-то увезут. Хотя сейчас понимаю, что с моей стороны думать так было глупо.

Глава 4

– Стэйси, как думаешь, куда их могли увезти? – в отчаянии я обратился к девушке, понимая, что она вряд ли чем-то поможет.

– Я не знаю. Это не мой уровень. Тут нужен доступ агента СБ, – она замолчала, с удивлением глядя на меня.

– Он у нас есть! – теперь уже все смотрели на нас с непониманием.

– Откуда? – спросила Вика.

– Ведь мой доступ как Дилана Страуда был дан на месяц и один день. Это значит, он все еще действует. Не думаю, что они закроют доступ для настоящего главы службы безопасности, а на мой извне повлиять невозможно. По крайней мере, так говорил Дилан.

– Значит, мы можем узнать, куда их увезли? – с надеждой спросил Иван.

– Думаю, да. Вот только как это сделать?

– Нужно добраться до ближайшего терминала. Думаю, он был на заводе, но сейчас там все остановлено и вряд ли оставили хоть что-то, – размышляла вслух Стэйси. – Нужно добраться до порта, ты рассказывал, что он в ста километрах отсюда. Так? – спросила она, обращаясь ко мне.

– Так.

– Тогда вперед! – девушка развернулась и бросилась бегом к челноку.

За ней следом, не отставая ни на шаг, побежал Николай. Мы с ребятами в растерянности остались стоять на вытоптанной в сером пепле площадке.

– Шустрый мужик, – прокомментировала увиденное Юля.

– Еще какой, – поддержала подругу Вика и усмехнулась. – Мне одной кажется, что она тоже к нему как-то неровно дышит?

– Да! – почти хором сказали мы. – Не только тебе так кажется, – добавил я. – Как я понимаю, ей вообще нравятся мужчины постарше. Особенно брутальные сибирские охотники.

Мы слаженной группой зашагали к челноку, откуда уже высовывался Николай Иваныч и махал нам рукой, предлагая поторопиться.

Дорогу до стартовых площадок я помнил прекрасно. В конце концов, я здесь ехал всего несколько дней назад. Мы подлетали, стараясь держаться как можно ниже. Николай Иваныч сказал, что раньше радары плохо засекали низко летящие скоростные объекты. Кто знает, может, и сейчас это не сильно изменилось. Так что мы решили подстраховаться.

Из челнока можно было лучше рассмотреть стартовые столы. Сейчас я видел, что они не просто пустовали, но и обслуживающая техника отсутствовала поблизости. Из седла байка это было незаметно, а сейчас становилось явным – ими уже давно никто не пользовался. Видимо, новые технологии позволяли создавать не только пассажирские транспорты, но и тяжеловозы, подобные нашему челноку.

Стэйси предлагала приземлиться прямо внутри порта, но я настоял на посадке немного в стороне, за ближайшим холмом. Наш челнок легко могли опознать и сбить или подогнать пару отделений спецназа к трапу. И вовсе не для обеспечения почетного караула. В прошлый свой приезд в порт я видел, что некоторые пассажиры приходили к пропускному пункту пешком, а значит, это не вызовет подозрений и в нашем случае. Оставалось неясным, как пронести оружие. Поэтому я решил отправиться на разведку один. Военные снабдили нас радионаушниками с дальностью уверенного приема в семь километров, так что я мог легко общаться с оставшимися в челноке друзьями. Со мной порывалась пойти Стэйси как человек, знающий, что искать и как вообще выглядит терминал, но я был против, ведь она еще и единственный наш пилот, способный вести челнок.

Нам удалось приземлиться за холмом, меньше чем в километре от пропускного пункта. Челнок летел очень низко, прячась за верхушки холмов, так что нас не должны были заметить от порта. Стэйси продемонстрировала высочайший уровень пилотирования в условиях ограниченного пространства. Не знаю, какими пилотами должны быть ее братья в таком случае, если она уверяла, что они лучше нее. Я выбрался из челнока, поправил одежду и отправился в одиночную вылазку в стан врага. Остальные остались в челноке, постоянно находясь на связи со мной.

Мне хотелось по пути к КПП немного собраться с мыслями и подумать, но этого сделать не удалось. Еще издалека я заметил одинокую фигурку, скучающую у пропускного пункта, и безошибочно распознал в ней Дилана. О чем сразу сообщил своим товарищам. Заодно попросил быть внимательными. Раз уж нас раскрыли, то могли попытаться напасть. Вот так молодцы! Спрятались, называется. Наши игры в секретность, видимо, доставляли немало веселья американской СБ. Я не останавливаясь шел в направлении проходной. А что еще оставалось делать? О нашем присутствии знали, нас встречали, значит, хотят поговорить. В противном случае уже выпустили бы пару ракет. Я подошел и встал напротив Дилана метрах в трех. Он долго смотрел на меня своим проникающим в душу взглядом и молчал. Я тоже не торопился начинать разговор.

– Пришел за своими? – все же он не выдержал первым.

– Ага, – коротко ответил я.

– Что ж ты натворил на станции? Не думал, что ты такой экстремист.

– А вы спросите доктора с пятнадцатого уровня, он вам больше расскажет, а если надавите, то и объяснит.

– Уже спросили. Он подозревает в тебе асоциальное поведение, вызванное расщеплением и деградацией личности со склонностью к шизофрении. Серьезный диагноз. Не находишь?

– Ого, – поразился я, – вот так вот сразу, из пятиминутного общения, и такой вывод? Серьезный специалист в области психиатрии. Не находишь? – на манер самого Дилана спросил я. Он от души рассмеялся.

– Я тоже так думаю, поэтому расспросы еще не окончили. Как сам?

– Можно подумать, это важно, – слегка удивился я.

– Не очень, но что-то же нужно спросить.

– Ребята, у вас там гостей нет? – обратился я к своим. – Похоже, Дилан тянет время.

– Молодцы, подстраховались, – он снова рассмеялся. – Давай начистоту?

– Давай, – легко согласился я.

– Мы вас сюда пустили без лишних препятствий и тогда, и сейчас. В первый раз мне было просто любопытно, а потом возникла интересная идея. Сейчас даже не знаю. Видимо, тоже есть повод. Ты мне в прошлый раз сказал о «внедрении», «поглощении» и тому подобных вещах, совсем не задумываясь, кто я такой. Я проверил твою историю. Она кажется мне любопытной, но у нас ничего такого нет. Вот в чем дело, – он почесал кончик носа, словно подбирая слова для продолжения разговора. – Несмотря на то, что обвинения доктора выглядят подозрительно, у меня нет причин тебе верить.

– Это твое дело. Меньше чем через пять недель, если ты мне не поверишь, человечества не станет. Вот так все просто. Так что отдай мне моих друзей и живи остатки дней дальше, как тебе угодно. Уверен, что ты отправишься на «Ковчеге» в кротовую нору, и тебе нет дела до остатков человечества. Так что к чему весь этот разговор?

– Разговор этот к тому, что я не верю, что люди способны выдумывать подобную ересь только для того, чтобы запудрить кому-то мозги. Значит, есть причина, и пока она мне не ясна, я бы хотел придержать вас рядом.

– Причину я тебе объяснил. Ты не хочешь во все это верить или тебе просто не дают в это поверить те, кто уже стали агентами пришельцев на «Ковчеге». Посмотри записи моего разговора с доктором в кабинете МРТ. Он же сам все рассказывает. У вас на станции несколько тысяч «поглощенных».

– Тише, тише! – Дилан сделал жест рукой, стараясь меня успокоить. – Агенты пришельцев – это сильное обвинение, особенно от человека, уничтожившего взрывом все записи разговора.

– Черт! Об этом я не подумал. Так ты не видел наш разговор?

– К сожалению, нет. Расскажешь свою версию?

Я пересказал, о чем мы говорили с доктором, сделав особый упор на ограниченность времени и недопустимость старта «Ковчега». Но кажется, он мне не поверил.

– Интересная версия, – выслушав меня, сказал Дилан. – А главное, сильно разнится с версией доктора.

– Где мои друзья? – прервал я его, понимая, что наш разговор ни к чему не ведет.

– Здесь, в порту. Под присмотром моих друзей. Кстати, Стэйси Смитт, если ты меня слышишь, твои братья тоже под нашим присмотром, – немного громче сказал Дилан.

«Урод! – ругнулась Стэйси у меня в наушнике. – Марк, можешь узнать, где они?»

– Зачем вы братьев-то ее задержали? Они тут при чем? – поинтересовался я у главы службы безопасности.

– Затем, чтобы всякие выскочки из низов знали свое место и не смели лезть не в своего ума дело.

– Ясно. Надеюсь, ты их сюда не притащил?

– Нет, – возмутился Дилан, – зачем? Они на своей базе, там военных полно, пусть они сами с ними разбираются. Надеюсь, их не только в проект не возьмут, но еще и под трибунал отправят. Но это уже не ваше дело.

– Отдашь моих друзей?

– Давай лучше сначала ты выслушаешь мою версию происходящего?

– Валяй, – я понимал, что вразумить Дилана невозможно, но пока он говорит, у меня есть время подумать, как поступить дальше.

– А версия у меня следующая, – начал СБ-шник, – вас прислали сюда, чтобы сорвать проект «Исход». Для начала хотели устроить диверсию тут, на Земле. А по возможности попасть на «Ковчег». Я готов был пойти на такой риск и допустить одного из вас туда. В конце концов, нужно было проверить работу служб на станции. Поняв, что там вам ничего не светит, ты сбежал и прихватил подружку, скорее всего, «спящего» агента. Так что, если выяснится, что это так, ее братьям не поздоровится, – у меня в наушнике что-то загремело, потом все стихло. Тем временем Дилан продолжил озвучивать свою теорию. – Ваш самолет был оборудован аппаратурой слежения и записи всего, что происходит вокруг, – ай да Маша! Полноценный шпион. Если, конечно, знала, что в самолете, – но с этим мы разобрались. Теперь вы думаете, что так просто сможете прилететь и забрать шпионов у нас из-под носа? Не выйдет! Сейчас уже почти не важны все эти попытки вашего правительства вмешаться в ход проекта, но само по себе такое поведение не радует. К настоящему моменту достигнуто девяносто восемь процентов готовности к отправлению. На Земле остались единицы из тех, кто полетит. Так что, думаю, из-за вас и переживать не стоит, но перестраховка всегда в области компетенции службы безопасности. Поэтому пока мы не улетим, вы побудете здесь под присмотром десятка моих людей. Потом вас отпустят. Как тебе такой расклад? У меня нет к тебе никаких претензий, ты выполнял свою работу, я – свою. Считай, это вынужденный отпуск. А?

Ответить я не успел.

Дилан вдруг поднимает глаза, и я понимаю, что за спиной что-то происходит. Я оборачиваюсь только для того, чтобы увидеть, как на огромной скорости к пункту несется челнок, разворачивается и садится прямо за моей спиной. Из проема выскакивают мои товарищи с винтовками и автоматами наперевес, а из-за стены контрольно-пропускного пункта высыпает пять человек в полном боевом снаряжении и направленными на нас стволами. Из-за спины Николая Иваныча выскакивает Стэйси и поднимает в руке пистолет, направляя его в сторону Дилана. Она кричит: «Отпусти их!» – готовая нажать на спусковой крючок. Все происходит медленно, как во сне. Николай хватает Стэйси со спины за руку с пистолетом, отводя ее вниз, и одновременно разворачивает от Дилана. В этот момент звучит выстрел, керамические пластинки на спине охотника взрываются фонтанчиком мелкого крошева. Кинетическая энергия пули толкает его на девушку, но та умудряется вырваться, сильно оттолкнув Николая назад. Он пятится прямиком на Дилана, раскинув руки в разные стороны и взмахивая ими время от времени для поддержания равновесия. Наши начинают стрелять по противнику, те в ответ. Время замедляется еще сильнее, и я вижу, как мимо пролетает пуля, оставляя полупрозрачный след в воздухе. Большинство летит мимо, стрельба ведется впопыхах, никто не успевает прицелиться, но я замечаю, как одна из пуль летит прямо в Вику, медлить нельзя! Хватаю пулю голыми руками, сбиваю ее с траектории. Из ладони выстреливает красный фейерверк кровавых капель. Еще одна пуля попадает мне в ногу, и там вступает в действие керамика. Нога подкашивается, я начинаю заваливаться вправо. Вдруг выстрелы стихают. Картинка возобновляет свое движение с обычной скоростью.

Двое из вояк лежали на земле, кто-то из моих товарищей в них попал. Остальные по-прежнему держали нас на прицеле. Иван держался за ногу, но крови не было видно. Юля и Вика невредимы. Незадачливый охотник и защитник слабого пола стоял на коленях около Дилана, а тот прижимал дуло пистолета к его виску. Стэйси в трех метрах от них держала на мушке индейца, но пока не стреляла.

– Всем оставаться на местах! – прикрикнул на своих глава СБ.

– Не стреляйте, – в противовес ему спокойно сказал я ребятам.

– Вам всем нужно успокоиться, – обратился сразу ко всем Дилан.

– Нет! – крикнула Стэйси и спустила курок.

Кажется, я слышу тихий вздох где-то в своей голове, и время снова превращается в патоку. Пистолет, который был у охотника, валяется между мной и Диланом. Падая, Николай Иваныч уронил его на землю. Нагибаюсь в плавном грациозном движении, одновременно скользя в сторону СБ-шника. Из его затылка вылетает алый фонтан вперемешку с крошевом затылочных костей. Я почти успеваю оттолкнуть руку с пистолетом от виска Николая, когда затвор медленно отходит назад и пуля вылетает из ствола. Уже мимо головы, куда-то мне за спину. Там наши, но на них усиленная броней одежда. Остается только надеяться, что никому не прилетит этот подарочек. В любом случае на мне еще три стрелка противника. Рука с пистолетом поднимается медленно, но намного быстрее, чем реагируют остальные. Три выстрела – три трупа. Лиц не узнать после такого. Медленно закрываю и открываю глаза, падаю на землю рядом с Диланом. Еще успеваю заметить, как тряпичными куклами валятся на землю подстреленные мной солдаты. Вика шлепает меня но щекам, и я мгновенно прихожу в себя.

Прошло всего несколько секунд, которых оказалось достаточно, чтобы моя возлюбленная подбежала ко мне и перевернула мое тело на спину. Все же сверхспособности, даруемые мне пришельцем, давались нелегко. С другой стороны, с каждым разом я все лучше и лучше мог это контролировать. Даже понимая, что в эти моменты телом управляю не только я, мне было приятно иметь шанс спасти друзей от пуль. К тому же, если в первый раз я практически ничего не помнил, то сейчас с памятью все было в порядке.

Я смотрел на Вику и улыбался. Она была рядом, значит, ее не ранили. Я с трудом приподнял голову и увидел, что Иван склонился над лежащей на земле Юлей. Но кажется, с ней все было в порядке, она что-то говорила ему, и на их лицах не было страха. Повернувшись чуть левее, я увидел Николая, обнимающего Стэйси и что-то ей говорящего. Он прижимал к своей груди девушку и гладил по волосам, а из ее глаз текли слезы. Я чувствовал себя вполне сносно и смог самостоятельно подняться и увидеть картину целиком. Враги были повержены, все мои товарищи целы. За исключением легких царапин, с нами все было отлично.

Я убедился, что у Вики и ребят все хорошо. Юле слегка зацепило плечо от выстрела Дилана. Все же подарочек долетел. Развернувшись, я подошел к Николаю Иванычу и Стэйси.

– Вот девка! – с восторгом смотря на девушку, сказал охотник. – Так и знал, что народ никогда не будет любить своих эксплуататоров.

– Ты могла нас всех подставить! – набросился я на Стэйси, не обращая внимания на Николая. – Нас всех тут могли положить! Так нельзя.

– Он угрожал моим братьям, ты же знаешь, я на все готова ради них! – попыталась оправдаться она и снова заплакала.

Ох уж эти женщины, управляют нами с помощью слез как хотят!

– Ладно, успокойся, – смягчился я. В конечном итоге все живы. – Я знаю, что ты за них любого порвешь. – Стэйси перестала плакать и слегка улыбнулась.

– Это точно, – сказала она.

– Уже не терпится на них посмотреть, – пробурчал я, уже понимая, что смирился с таким поведением девушки. Просто отныне нужно иметь его в виду, продумывая план действий.

– А ты, я погляжу, снова в суперниндзя заделался? – шепнул мне Николай Инваныч. – Не поделишься секретом?

– Он вам не понравится, – ответил ему я.

Все собрались вокруг меня, встали кружочком и смотрели в ожидании дальнейшего плана. Нам осталось найти друзей. Кроме того, что они где-то здесь, мы ничего не знали. Да еще было подозрение, что их охраняют. Наша позиция выглядела не лучшим образом. За зданием КПП шла большая стоянка транспорта. Это огромное открытое пространство, просматривающееся во всех направлениях. Тут не подкрасться незаметно. В самом здании контрольного пункта никого не было, раз уж не выбежали, когда шла перестрелка. Значит, предстоит искать дальше. Идти через стоянку было глупо, даже если среди охраняющих наших друзей не было снайперов, любой эффект неожиданности терялся начисто. Хотя какая неожиданность, если перед входом стреляли из автоматов?

Стэйси предложила лететь к зданию диспетчера на челноке. Из всех строений оно было самое удаленное, и из его окон был хороший круговой обзор. А значит, оно хорошо подходило для обороны. Я был согласен с девушкой, и мы отправились к челноку.

Подлетев к зданию, я попросил девушку посадить челнок метрах в двадцати и включить запрос диспетчера. Вызов шел несколько секунд, после чего нам ответили.

– Меня зовут Марк. Кто у вас за главного?

– Я, – не очень дружелюбно ответили на том конце.

– Отлично, отпустите наших друзей и можете быть свободны. Ваши товарищи мертвы, Дилан Страуд тоже. Мы не хотим убивать еще и вас. Просто выходите с поднятыми руками, и все будет хорошо.

– Где гарантии?

Стэйси подошла ко мне и жестом попросила микрофон. Я отдал его ей. Она секунду молчала, а затем заговорила на непонятном мне языке, кажется, это был испанский. Ей ответили на нем же. Через минуту все разрешилось. Снизу открылась дверь, и один за другим вышли пять человек с поднятыми над головой руками. Стэйси подмигнула мне и подошла к люку.

– Ты же не врал, когда говорил, что отпустишь их?

– Нет, пусть идут. Главное, чтобы потом нам в спину не стреляли.

– Не будут, – уверенно сказала девушка и вышла наружу.

– Вот это девчонка! – снова с восторгом сказал Николай Иваныч. – Я влюбился.

– Иваныч, тебе сколько лет? – спросила охотника Вика.

– Сорок один, – мы с Викой переглянулись. Николай заметил это и продолжил: – Жизнь в тайге, на свежем воздухе, закаляет не только характер, но и кожу. Так что не нужно судить о возрасте брутального мужчины по внешности. Главное, что в душе. А там я чувствую себя двадцатилетним пацаном, когда Стэйси рядом.

– Только ей об этом не говори, – предупредил я охотника. – Она любит мужчин постарше.

Глава 5

Безоружные бойцы вереницей потянулись в сторону административного здания на другом конце порта. Стэйси заверила меня, что против нас они ничего не предпримут. Я вышел из челнока и направился ко входу в диспетчерскую, откуда до этого вышли солдаты. Николай и Иван двинулись следом.

Войдя в здание, я ожидал увидеть комнату или большой холл, но на первом этаже оказался только лифт. Лучшего места для засады не придумаешь. Несмотря на уверенность Стэйси, что нам здесь ничего не угрожает, я не терял бдительности. Достав пистолет из-за пояса, вошел в лифт и нажал самую верхнюю кнопку. В уже закрывающиеся двери проскользнул Иван. Николай Иваныч остался контролировать ситуацию на первом этаже. Спустя несколько секунд, в течение которых лифт медленно полз сквозь шахту, двери разъехались в стороны и мы увидели друзей.

Валера сидел на стуле спиной ко мне. Отсюда было видно, что его руки крепко связаны и притянуты к спинке стула. Голова свисала на грудь, и я испугался, что он мертв. Иван кинулся было к отцу, но я жестом приказал ему оставаться на месте. Прижавшись спиной к открытым створкам лифта, осторожно заглянул в помещение. Окинув взглядом зал диспетчерской, я понял, что он пуст. Кроме пленников здесь никого не было. Правда, пленных оказалось трое. Первой меня заметила Маша. Она подняла голову от груди, во рту оказался кляп. Я кивнул Ивану, тот вбежал в комнату и рванул к отцу. Оказывается, Валера просто спал. Что было удивительно применительно к ситуации и ничуть не удивительно применительно к Валере. На его лице были видны следы побоев, но я не мог поручиться, что это свежие раны. Маша выглядела невредимой, но слегка уставшей. Отвязав их от стульев и избавив от кляпов, я отошел на шаг назад, разглядывая слегка помятых товарищей. Маша первая пришла в себя и, подойдя ко мне, обняла и поцеловала в щеку. Иван в это время обнимался с отцом и о чем-то с ним говорил. Маша, наконец, оставила меня в покое. Я подошел в Валере и похлопал его по плечу.

– Думал в этот раз не дождусь тебя. Надеюсь, ты все еще ты?

– Все еще я.

– Вот и отлично, – обрадовался мой друг. – Мы с Машей были уверены, что ты еще на станции и нам придется сидеть тут месяц, пока не привезли этого, – он мотнул головой в сторону третьего связанного человека. Я глянул на доктора с пятнадцатого уровня и кивнул, соглашаясь, что все могло быть и так. – Это правда что он рассказывает о твоих проделках на станции? – к Валере уже возвращалась его обычная манера общения.

– Смотря, что он говорит.

– Про взрыв томографа.

– Это правда, – я улыбнулся, вспомнив свой импровизированный акт диверсии. – Давайте спустимся к ребятам, они наверняка уже начали переживать.

– Так вы тут не одни? Идемте скорее, – Валера уже направился было к лифту, но, вдруг, остановился и спросил. – А с этим что будем делать?

Я посмотрел на доктора. Он сидел и отрешенно смотрел перед собой, словно ему было все равно, как сложится его дальнейшая судьба. Встретившись со мной взглядом, он даже едва заметно кивнул.

– Возьмем с собой. Только руки не развязывайте, повезем так. Я знаю одного человека, кому будет интересно с ним пообщаться, – Валера вопросительно взглянул на меня, но я молчал. Он махнул на меня рукой и пошел помогать Ивану отвязывать пленника от стула.

Внизу нас действительно уже заждались. Пока все знакомые обнимались и приветствовали друг друга, я представил тех, кто был не знаком.

Недалеко в сторонке стояли кучкой солдаты, так и не ушедшие далеко от нас. Я глянул на них с подозрением, но Стэйси сделала им знак подождать и подошла ко мне.

– Марк, извини, но мне нужно решать проблему с братьями. Я понимаю, что вам требуется вернуться, но у меня появился вариант и я не могу его упустить. Ты обещал помочь, и ты, в какой-то степени, выполнил свое обещание, – я опустил глаза, понимая, что это не так. – Все же выполнил. Я нашла людей, которые готовы мне помочь, – она взглянула в сторону подтянутых ребят, стоящих в сторонке. – Ты не против? – я кивнул. Девушка сделал знак и к нам подошли пять парней в военной форме. Вблизи я заметил отметины на их лицах, напоминающие затянувшиеся шрамы от акне, такие же, как у Стэйси. – Они знают, где ваш самолет. Вы сможете вернуться сами. А мы отправимся на базу в Сантьяго и постараемся вытащить братьев. Нам нужно оружие, позволь забрать его и мы улетим. Медлить нельзя. Ты слышал Дилана.

Николай Иваныч приблизился как-то незаметно и встал в сторонке, прислушиваясь к разговору. Я видел, как девушка время от времени поглядывает на него, но не обращал на это внимание. Как только Стэйси закончила говорить, охотник подошел ближе и положил руку на плечо, собирающейся было уходить девушке.

– Погоди немного. Не уходи. Марк, я вам особо не нужен там, зато здесь могу пригодиться. Как смотришь на то, чтобы я остался?

– Это твое дело. Я не твой начальник и не мне принимать за тебя решения.

– Вот и отлично! – он повернулся к девушке, которая выглядела очень довольной. – Милая, ты как, не против?

Вместо ответа, Стэйси обняла охотника и поцеловала в губы, после чего хихикнула и убежала к своим новым товарищам, которые при ее приближении дружно захлопали в ладоши.

– Николай, ты точно уверен, что хочешь с ними? – все же спросил я охотника.

– Не с ними, а с ней, – поправил он меня. – Уверен!

–Тогда нужно кое-что обсудить.

С помощью местных парней мы смогли достаточно быстро отыскать серебристый чемоданчик с программатором. Он оказался в корпусе, где расположился на постой Дилан Страуд. Я помнил, что нужно было делать, а Юля дополнила мою память своими знаниями. В итоге нам удалось осуществить задуманное, и теперь, чип Николая Иваныча, весьма исправно, выдавал его за начальника службы безопасности станции «Ковчег» Дилана Страуда. Конечно, таким трюком никого из офицеров базы в Сантьяго не обманешь, но хотя бы на подступах к ней им удастся пройти не привлекая ненужного внимания. Кроме того, я сказал новоиспеченному СБ-шнику, что предупрежу наших военных о возможном прибытии иностранных челноков в количестве больше одного. Таким образом, в случае чего, они смогут вернуться всем составом.

Сборы штурмового отряда заняли каких-то сорок минут, после чего наши коммандос могли отправляться на приступ военной базы. Они всей толпой дружно погрузились в челнок. На поле остался только Николай и его новая пассия. Мы пожелали друг другу удачи, а Стэйси улучила момент и, повиснув на мне, поцеловала в губы, чем вызвала недовольные взгляды охотника и Вики.

Наша компания тоже не стала задерживаться в порту. Самолет оказался в ближайшем ангаре, расположенном в километре от башни диспетчера. Мы дошли до него пешком, погрузились и отправились домой. Лететь нам предстояло не менее трех часов.

***

На узких городских улицах стоял туман. Поднявшись от Енисея, его плотные холодные щупальца расползались по набережной, постепенно захватывая выходящие на берег реки тротуары и проулки. Несмотря на летнюю погоду, у воды всегда было прохладно. Передвигаясь в тумане, люди, кошки, собаки – все становились мокрыми и серыми. А еще злыми.

Выглянувшая из-за угла дома черная лохматая собака, остановилась и зарычала, оскалив зубы. Горе посмотрел на нее мельком и не останавливаясь, пошел дальше. В его передвижениях не было какой-то осознанной направленности. Он бесцельно бродил по городу уже вторые сутки. В голове путались мысли, организм требовал сна. Хотя за несколько дней, проведенных в коме, он должен был выспаться на ближайшую неделю, его все же сильно штормило. Новый хозяин еще осваивался с возможностями тела, но с каждым часом становилось легче. Про себя он усмехался случайности, что закинула его, генерала Го́ра в тело человека по фамилии Гора́. Но какой генерал без армии? Хотя он точно знал, что его армия где-то рядом, пока ему был доступен резерв только из одного человека. И этим человеком был он сам. Точнее сказать, его оболочка была человеческим телом, но после того, как все энергетические сущности этого вида будут отправлены в небытие, они перестанут быть людьми. Как называть новых существ они решат после победы. Пока не время для этих размышлений.

Бродя по пустым улицам, Гор не знал, что именно ищет, но был уверен, найдет. Шанс встретить кого-то кроме бездомной собаки ранним утром был мизерным, но генерал упорно продолжал бороздить просторы каменных джунглей, не теряя надежды. Заодно он думал. Отсутствие отвлекающих факторов способствовало глубокому погружению в собственные мысли.

Его отправили сюда не просто так. Он должен найти бойцов и подготовить плацдарм для вторжения. На случай если план ученых мужей не сработает. Станция облучения, построенная на Луне, что прибудет в этот мир в момент двустороннего перемещения объектов, может и не отработать, как должно. Тогда он обязан расширять сферы своего влияния, проводя процедуры по индивидуальному облучению людей. Выбирать кандидатур нужно было с умом. Не заставишь же всех жителей планеты проходить процедуру сканирования, выстроив их в очередь. Поэтому сначала следовало «переводить на свою сторону» влиятельных граждан, внедрять их в структуры власти и постепенно разрабатывать план по тотальному облучению. Возможно, искать и «поглощать» ученых, способных разработать и создать устройство массового действия.

За этими мыслями Гор чуть было не пропустил едва заметное движение в одном из проулков, мимо которого он неспешно шел. Остановившись и присмотревшись, генерал заметил еще одно движение. Туман мешал четко рассмотреть происходящее, но своим наметанным взглядом Гор зацепился за картинку и увидел ее целиком.

Вдоль стен трехэтажного старинного дома по узкому каменному тротуару двигались едва заметные тени в военном камуфляже. Они бесшумно перемещались короткими перебежками от угла к углу, то замирая, то продолжая движение. Утренний сумрак и поднявшийся с реки туман надежно скрывали их от постороннего взгляда. Гор подкрался к углу дома, выходящего с этого переулка, и осторожно стал выглядывать, наблюдая за происходящим. Он насчитал семь человек в форме, тихо и совершенно незаметно для окружающих, передвигающихся через прибрежную часть города. Что-то в этом действии показалось знакомым генералу, через секунду он понял что. Бойцы общались между собой условными сигналами, которые он легко мог считывать. И это были сигналы его армии.

– Эй! – громко крикнул Гор, выходя из-за угла и уверенным шагом направляясь в сторону вереницы людей в камуфляже.

Бойцы мгновенно развернулись в сторону неожиданной опасности и прижались спинами к фасаду здания. Сквозь туман было сложно разобрать, кто к ним движется. Несколько человек скинули автоматы с плеч и приготовились отражать атаку, если таковая последует. Огонь не открывали, командир группы отдал прямой приказ «Не стрелять».

Незнакомец двигался со стороны реки, уверенно и размашисто шагая. Командир отдал приказ «Приготовиться». В это время человек медленно поднял руку и на жестовом боевом сказал «Я свой». Вздох облегчения прокатился по рядам. Открывать огонь в тишине утра означало выдать свою дислокацию. Даже не смотря на слабую местную власть в городе могли оказаться военные силы, а конфликт с ними не входил в планы небольшого отряда разведки.

Командир выдвинулся навстречу незнакомцу и встретил его в паре десятков метров от основной группы. Бойцам не было слышно, о чем они говорят, но спустя несколько секунд командир вытянулся по стойке смирно и отдал честь незнакомцу. Тот только слегка кивнул головой и с интересом уставился на бойцов, стоящих вдоль стены здания. К отряду вернулись оба, причем человек в штатском шел немного впереди командира, и было видно, что глава отряда держит осанку, даже идя за спиной у неизвестного. Подойдя ближе, командир вышел вперед и приказал отряду подтянуться ближе.

– Это генерал Гор, – негромко произнес он. – Нам повезло, бойцы, теперь мы знаем что делать.

Глава 6

***

В челноке было тесновато для шести крупных мужчин и одной миниатюрной девушки. Хотя она и не была маленькой, в сравнении с крепкими подтянутыми ребятами, расположившимися в пассажирской части челнока, Стэйси казалась Николаю Иванычу хрупкой и беззащитной. Еще несколько дней назад он не представлял себе, что способен потерять голову из-за девчонки, чье эмоциональное состояние могло поменяться десять раз за одну минуту. Кто ее вообще взял в пилоты с такой психикой? Возможно, сказывалось желание спасти братьев, но быть настолько экспрессивной, казалось Николаю чем-то нереальным. В сравнении с ней он был просто эталоном невозмутимости.

Но вот сейчас, когда Стэйси управляла челноком, такой сосредоточенности, плавности и точности движений охотник давно не видел. Он залюбовался, поймав себя на мысли, что с ней он бы провел остаток жизни. Даже если девушка будет выносить ему мозг своими выходками, он готов был терпеть от нее и всякое. В конце концов, она спасла его, пристрелив человека, приставившего пистолет к виску зазевавшегося охотника. За это он был ей признателен. Но не только спасение повлияло на отношение Николая к девушке. Как только он увидел ее на военной базе, где-то глубоко внутри все встрепенулось, чего не было со времени, как он встретил свою первую жену. Но это было так давно, еще до Катастрофы.

Стэйси, словно почувствовав взгляд Николая, обернулась к нему и смущенно улыбнулась. Тут же застеснявшись своего выражения лица, она сделалась серьезной, отвернулась и продолжила управлять полетом. Николай Иваныч улыбнулся, поймав себя на мысли, что девушка явно отвечает ему взаимностью.

Пятеро ребят в салоне, тем временем, громко о чем-то разговаривали. Николай развернулся к ним и прислушался. Речь шла о том, с какой стороны подлетать, чтобы не быть замеченными как можно дольше. Никто из них не знал расположения радиолокационных точек, а значит, не мог предположить насколько плотное покрытие вокруг базы.

Николай считал, что рассчитывать на незаметное приближение бессмысленно, поэтому нужно спокойно садиться за пределами базы, но в зоне прямой видимости. Попытка непосредственного приземления на территории, могла вызвать дополнительные проверки со стороны службы безопасности. А так, они показывали, что имеют право тут находиться, и проверку челнока могли провести без привлечения СБ.

Дальше было важно проникнуть на базу не вызвав лишних подозрений. На КПП могли не знать Дилана лично и по его чипу спокойно пропустить их на территорию. Слабый пункт в этом плане – это почему глава службы безопасности станции «Ковчег» прилетев на базу, приземлился вне ее территории. На это Николай предполагал сослаться на отсутствия допуска к полетам над военными объектами. В конце концов, челнок был пассажирский и им мог управлять пилот с разрешениями только на гражданские рейсы. Конечно вставал вопрос, почему глава СБ прибыл на базу в сопровождении вооруженных военных, но тут что либо объяснять – только выдавать себя. Прибыл, значит так нужно.

Как и предлагал Николай Иваныч, Стэйси посадила челнок недалеко от КПП. Их заметили и на встречу вдвинулись два охранника вооруженных винтовками и рацией. Николай обвел взглядом своих бойцов и кивнул Стэйси. Та открыла люк, и новоиспеченный Дилан Страуд спустился вниз.

– Чем обязаны визиту? – поинтересовался подошедший охранник.

– Меня зовут Дилан Страуд, я глава службы безопасности станции «Ковчег» – сказал Николай. – Мне нужны заключенные, задержанные по делу террористического акта на станции.

– Братья Смитт? – удивился один из охранников.

– Да, они. Могу я встретиться с вашим руководством?

– Секунду, – сказал тот, что был с рацией, и быстро заговорил с кем-то на том конце. Через несколько секунд разговора охранник сделал жест рукой, приглашая Николая пройти за ним. – Сейчас подойдет представитель внутренней службы контрразведки и проводит вас. Пока прошу за мной.

Пройдя в здание пропускного пункта, Николая попросили приложить запястье с чипом к сканеру и долго изучали информацию на экране. Охотник слегка занервничал, но все обошлось, и его пропустили на базу.

– Подождите здесь, – сказал охранник и указал на небольшую скамейку сразу за постом. – Можете присесть.

– Спасибо, – поблагодарил его Николай, но остался стоять рядом со скамейкой.

Через несколько минут из-за угла показался худой и высокий человек в темно-синей форме офицера контрразведки. Он подошел к Николаю и поприветствовал того.

– Мистер Страуд, как добрались?

Николай вопросительно взглянул на него.

– Простите. Меня зовут капитан Питер Картер, я вас провожу к полковнику Моррису.

– Спасибо, капитан.

Они зашагали по бетонному плацу в сторону приземистого серого здания. Подойдя ближе, Николай рассмотрел в нем два этажа с низкими сильно вытянутыми по горизонтали окнами.

– Мы идем в тюрьму? – поинтересовался он.

– Это здание карцера, там же расположены комнаты для допросов.

– И? – Николай вопросительно посмотрел на военного. Казалось, тот намеренно выдает только часть информации о происходящем, либо любой военнослужащий этой армии должен знать что-то, чего не знает сибирский охотник.

– В данный момент полковник Моррис присутствует на перекрестном допросе братьев Смитт, вы ведь прибыли по их душу?

– Так точно, капитан! – подтвердил Николай.

«Осторожно, Николай», – в ухе едва слышно зазвучал голос Стэйси. – «Высшие офицерские чины могут знать Страуда в лицо. Если такое случиться в здании карцера, нам будет непросто вас оттуда достать». Николай принял к сведению предупреждение Стэйси, но останавливаться не стал. Остановись он сейчас – это могло вызвать ненужные подозрения, так что охотник как ни в чем не бывало, продолжил идти с капитаном.

Подойдя ко входу в здание, Николай обернулся и посмотрел на оставшийся за пределами базы челнок. Отсюда он казался игрушечным. По прямой до него было не меньше километра. Даже пойди что ни так, Стэйси его не вытащит. В этот раз можно было рассчитывать только на себя. Зато, если он справится, какими глазами на него будет смотреть девушка. Представив себе этот взгляд, он улыбнулся и шагнул внутрь.

В помещении внутри здания был оборудован свой контрольный пункт, где Николаю пришлось еще раз отсканировать чип. Сбоев в оборудовании не было, и его пропустили вслед за капитаном. Узкими гулкими коридорами они прошли вглубь здания и остановились у ничем не отличающейся от других железной двери. Капитан жестом предложил посетителю пройти первым. Николай коротко кивнул и открыл дверь.

За дверью оказалась комната, разделенная надвое односторонне проницаемым стеклом. С этой стороны стояло два человека, к одному из которых и обратился капитан Картер.

Полковник Моррис был невысоким коренастым человеком с квадратной нижней челюстью и волевым подбородком. Типичный военный. Его выправке позавидовал бы любой, отчего Николай ощутил свою неполноценность и постарался выпрямить и без того прямую спину. Полковник повернулся к вошедшему и оглядел его с ног до головы, после чего кивнул и пригласил присоединиться, отойдя на шаг влево.

Николай облегченно вздохнул. Его не раскусили, значит и тут Дилана Страуда не знали в лицо. Пока все шло отлично.

– Мистер Страуд, у вас есть военное звание?

Николай на миг стушевался, но вспомнил, что при перепрошивке чипа никаких данных о военном звании не высвечивалось, а информации на Дилана было немало. К тому же, его сканировали дважды, и если бы звание было, полковник о нем наверняка бы знал.

– Нет, полковник Моррис. Наша иерархия не коррелирует со званиями военных.

– Жаль, хотелось бы понять, кто кому может приказывать, – сухо засмеялся полковник.

– Удалось что-то выяснить?

– Нет, пока никаких связей с противником не выявлено. Кстати, благодарю за информацию о них, – полковник мотнул головой в сторону сидящего за стеклом молодого парня, прикованного наручниками к столу. – Контрразведка в моем лице благодарит вас за отличную работу.

– Рад помочь, полковник Моррис. Но я бы хотел обсудить с вами один вопрос.

Полковник повернулся к Николаю и уставился на него недовольным взглядом.

– Что за вопрос?

– Эти подозреваемые обвиняются в причастности к террористическому акту на станции, подконтрольной моему ведомству, а значит, находятся в моей юрисдикции. Я хочу перевести их к нам. У нас свои методы спрашивать.

– Спрашивать мы умеем.

– Я вижу, – саркастически заметил Николай. Полковник сверкнул на него взглядом, и негодование на долю секунды отразилось на его лице.

– Что вы имеете ввиду, мистер Страуд?

– Я имею ввиду, что у нас их сестра Стэйси и они могут быть более разговорчивыми если мы пригрозим ей.

– Как так вышло? Она же бежала на сторону вероятного противника?

– Через день она прилетела к нам и сдалась.

– Где доказательства ваших слов? – спросил полковник.

– В челноке. Она там под присмотром моих людей.

Николай видел, как заходили желваки на скулах полковника, когда он обдумывал свой ход.

– Я бы хотел забрать у вас Стэйси Смитт. С ее помощью мы сможем расколоть этих предателей, – наконец произнес военный.

– Могу сказать то же самое. Хочу забрать у вас ее братьев.

– Конфликт ведомств, – задумчиво произнес полковник Моррис.

– В данном случае готов с вами потягаться в этом вопросе. Мое ведомство отвечает за безопасность проекта и, в данном случае, имеет больше полномочий.

– Позволите взглянуть на задержанную?

– Не доверяете? – Николай, поймав кураж, чувствовал себя настоящим начальником СБ и вполне не плохо справлялся с ролью.

– Нет, – ответил полковник, – просто не хочу показаться не компетентным в глазах своего начальства. Если я отдам подозреваемых без вопросов, то вопросы появятся ко мне, а мне этого очень не хочется.

– Логично, – согласился Николай, – отправьте кого-нибудь в челнок, вам ее покажут. Только не отправляйте группу захвата, мои люди проинструктированы покинуть базу при таком развитии событий, – полковник коротко кивнул и принялся распоряжаться.

Николай играл на грани и мог только надеяться, что Стэйси поймет его замысел и сделает все правильно.

Полковник отправил двух невооруженных людей к челноку. Они вернулись спустя несколько минут и отчитались перед ним:

– Там пилот и четверо вооруженных солдат. С ними связанная девушка. Мы просканировали ее – это Стэйси Смитт.

Николай, наблюдавший за докладом, улыбнулся, когда услышал что его замысел был воспринят верно, и ребята сделали все правильно. Докладывавший военный ушел. Полковник недоверчиво посмотрел на своего собеседника и кивнул, на что-то решившись.

– Хорошо, забирайте их, – сказал он Николаю. – Держите меня в курсе по развитию дела, если это возможно. Я знаком с привычкой вашего ведомства скрывать все, что можно, так что считайте это личной просьбой.

– Хорошо, полковник Моррис. Я постараюсь, если дело не засекретят.

Полковник еще раз недовольно взглянул на Николая и распорядился сопроводить подозреваемых к челноку.

Из камеры за стеклом вывели молодого крепкого парня, который не очень понимал, что происходит вокруг. На его лице были видны следы побоев, кажется, было сломано несколько пальцев. Тем не менее, парень держался прямо, высоко подняв голову, он свысока смотрел на Николая, когда ему сказали о причине перевода.

В это время из соседней комнаты вывели еще одного парня точно такой же наружности, и Николай понял, что перед ним близнецы. Если бы сейчас братьев поставили рядом, они оказались бы не слишком похожи. Разве что телосложением и манерой держаться. Множество синяков и кровоподтеков лишали возможности хорошо рассмотреть черты лица, но схожесть все равно просматривалась. Николай прикинул, что если рядом поставить Стэйси, то девушка окажется им по грудь. Но что-то общее было во всех представителях этого семейства.

Еще раз окинув взглядом конвоиров, Николай кивнул и вся группа людей двинула к выходу. Полковник так и остался сидеть в комнате, где Николай с ним общался. Охотника это не расстроило.

На обратном пути Николай внимательнее осматривал базу. В первый раз он слишком нервничал и ему было не до того. Сейчас же он заметил, что народу на территории очень мало. Видимо многие из тех, кто должен улетать уже собрали вещи и перебрались на космическую станцию. Остались же единицы. Интересно, что им было сказано по поводу текущей ситуации? Отдан приказ оставаться и охранять базу? Или же эти люди после отлета «Ковчега» просто разойдутся по своим делам? Ничего этого охотник не знал, но текущее запустение говорило о втором варианте развития событий. Скорее всего, кто-то останется и будет охранять принадлежащее военным имущество. Вот только все без толку ведь хозяева уже не прилетят. А когда вернется Луна и остатки человечества будут поглощены, что будет с этой базой, да и с другими подобными ей?

Прокручивая в голове такие мысли, Николай, тем не менее, подметил, что справа от маршрута их следования располагаются ангары с челноками. Корабли были не слишком похожи на челнок Стэйси, но что-то космическое было в их облике. Чуть в стороне стояло несколько дельтовидных летательных аппаратов, судя по виду, предназначенных для атмосферных полетов. Исходя из количества ангаров, когда-то на базе было в разы больше машин, но сейчас все они были куда-то переведены или же просто находились в закрытых помещениях на консервации.

Уже почти подойдя к КПП, Николай заметил, что кто-то направляется к ним со стороны административного здания, быстро шагая по плацу. Охотник не видел прямой опасности в идущем к ним человеке, но насторожился. У того не было ни оружия ни взвода солдат за спиной, но каким-то шестым чувством Николай понял, что нужно поторопиться.

– Дилан! – крикнул военный, не дойдя до них несколько сот метров. – Мне сказали, что ты прилетел. Почему не зашел к старому приятелю?

Николай сделал вид, что не расслышал и продолжил движение к проходной.

– Мистер Страуд, это вас, – подсказал ему один из конвоиров.

Краем глаза, все еще не поворачиваясь лицом к окликнувшему его человеку, Николай заметил, как челнок поднимается, разворачивается и начинает движение в сторону базы. Конвоиры замедлили шаг, а идущий по плацу человек приблизился почти вплотную.

– Дилан! – снова обратился он к Николаю. Играть в глуховатого начальника СБ уже не было возможности, и Николай развернулся на встречу знакомому мистера Страуда.

– Я за него, – произнес охотник и широко улыбнулся. Их раскрыли. На базе все же оказался кто-то, знающий Дилана Страуда лично. Вся конспирация пошла прахом.

– Что? – человек резко остановился. – Кто вы такой?

Конвоиры насторожились, поняв, что-то не так. Повисла секундная пауза.

– Это самозванец! – выкрикнул знакомый Дилана. – Задержите его немедленно!

Конвоиры начали медленно разворачиваться в сторону Николая. В этот момент челнок пересек границу базы, а из КПП выскочили два охранника с винтовками наперевес.

– В челноке Стэйси! – крикнул Николай, обращаясь к братьям Смитт. – Мы прилетели спасти вас!

Раздались выстрелы, и оба охранника рухнули, как подкошенные. Конвоиры переводили взгляд с Николая на челнок, все еще мешкая, не разобравшись в ситуации. Один из братьев Смитт прыгнул и подмял под себя конвоира, поднявшего было ствол винтовки и собравшегося стрелять по челноку. Серия выстрелов лишила противника еще двух солдат. Последний оставшийся на ногах конвоир вскинул винтовку и выстрелил в барахтающегося на земле брата, который пытался не дать подняться первому бойцу.

Пуля вошла в ногу, и кровь окрасила серый бетон багряными каплями. Челнок приземлился, из него выскочили пятеро, оперативно оттеснив двух оставшихся в живых конвоиров и человека, из-за которого случилась эта перестрелка. К братьям подбежал один из ребят и помог снять наручники.

– Скорее! Нам нужно уходить! – крикнул он.

– Стойте! – прокричал один из братьев. – За нами отправят погоню. Райан, давай бегом к челнокам, нужно забрать их! От Дельт мы уйдем без проблем.

– Там три челнока, – ответил ему Райан. – Что делать с третьим? Он нас догонит и придется принять бой!

А это время над базой взвыла сирена.

– Быстрее! – крикнул кто-то из ребят, державших под прицелом конвоиров и военного.

Из челнока выскочила Стэйси и молча кивнула одному из ребят. Тот тут же бросился в челнок. Николай видел, что парень заскочил в кабину пилота и взялся за штурвал.

Стэйси, взглянула на братьев и улыбнулась. Тут же стала предельно серьезной и начала командовать:

– Райан, Курт бегом к челнокам. На нас прикрытие отхода. Николай, грузитесь с ребятами в челнок и валите отсюда, – крикнула на бегу девушка.

Пятясь к челноку и прикрывая Николая, оставшаяся четверка все еще держала на мушке конвоиров, не давая им возможности выстрелить по Стэйси и ее братьям. Те успешно добрались до челноков и уже заскакивали в кабины. Только Райан немного приотстал, сказывалось ранение в ногу.

По плацу со стороны казарм уже бежали люди с оружием и стреляли на ходу. Пока еще не прицельно. Пуля взвизгнув, ударилась справа от люка, когда Николай заскакивал внутрь. Он даже не обратил на это внимания. Оперативно погрузившись и закрыв люк, команда спасателей взмыла в небо. Охотник приник к окну, наблюдая как друг за другом взлетают три челнока. Пули время от времени тяжело шлепали по обшивке, но причинить существенного вреда челноку не могли.

Заложив крутой вираж, челнок начал удалять от базы в тот момент, когда с земли начали подниматься Дельты. В наушнике зазвучал голос Стэйси:

– Ты как? В порядке? – спросила девушка.

– Все хорошо, – ответил Николай. – Кажется за нами погоня.

– Это Дельты, на них можешь не обращать внимание. Сейчас оторвемся. Главное чтобы береговая охрана не успела понять, что происходит.

Николай понимал, что такой кавалерийский наскок на базу и поспешный уход никогда бы не удался в обычное время. Но сейчас все было иначе. Совсем мало времени оставалось до отправления «Ковчега» и американцы уже не слишком рьяно следили за своими границами. А зачем если через несколько дней все, кто достоин спасения покинут эту планету, а что будет с остальными их не заботило.

Дельты действительно быстро отстали от челноков, уходящих на форсаже в сторону океана, а береговая охрана, если и готова была отреагировать, то не сделала этого. Возможно, они не успели получить приказ, а возможно не видели причин подозревать неладное в отлете четырех челноков с базы.

Николай сидел и смотрел на стелящийся под ним океан. Их пассажирский челнок летел первым в звене, чуть позади, выстроившись клином, следовали три одиночных машины. Николай не особо разбирался в космической технике, но мог отличить пассажирский челнок от военных. Эти три машины были сделаны иначе, чем та, на которой они летели. По хищным обводам кабины и мощным двигателям, вынесенным на консоли крыльев, охотник мог строить предположения об их назначении.

В наушнике снова зазвучал голос Стэйси:

– Все отлично, мы оторвались и вышли на нейтральную территорию. Меньше чем через час будем во Владивостоке, – спокойный голос девушки придал Николаю уверенности, что все будет хорошо. – Нас точно пустят в воздушное пространство России?

– Обещали – значит сделают, – уверенно произнес охотник.

– Отлично! – сказала Стэйси. – Спасибо тебе огромное! Я никогда не забуду, как ты помог нам.

– Я помогал только тебе. И я рад, что у нас все получилось.

– И я рада, что ты был рядом со мной, – весело сказала Стэйси и отключилась.

Глава 7

Во время перелета через океан у меня наконец-то появилось время немного расслабиться и привести мыли в порядок. Мы спасли друзей, но все же возвращаемся не в полном составе. Я очень надеялся, что у Николая со Стэйси все получится и через день или два мы встретим их на базе во Владивостоке. Но у меня кроме всего прочего были и свои проблемы. Я так и не мог понять, что происходит с моим постояльцем. Поэтому хотел найти время и попытаться связаться с ним с помощью осознанного сновидения. Но это только по прилету на базу.

Сейчас, у нас был еще и доктор с пятнадцатого уровня станции. А как сказал генерал, он должен быть не рядовым бойцом, раз знал больше, чем положено. Это давало шансы на получение информации. Думаю, он сможет рассказать много интересного. Военные умеют спрашивать, особенно если дело касается безопасности человечества.

Кроме того я обещал генералу, что приму участие в исследованиях его ученых, работающих над проблемами «поглощения». Возможно, что-то удастся понять в этом направлении. Было бы неплохо разобраться с механизмом «внедрения» и «поглощения». Если пришельцы говорят, что человечество неизбежно исчезнет, то это еще не значит, что так оно и будет. По крайней мере, опускать руки и смиренно ждать своей участи мы не привыкли. Русские уж точно.

Мы прибыли к берегам бухты как по расписанию – через три часа после вылета. Все это время Валера не отходил от Маши и провел весь полет в кресле второго пилота. Мы с Викой тоже сидели рядом. Она дремала, держа меня за руку, а я изредка нежно поправлял ей волосы, когда в момент очередной встряски во время турбулентности, ее голова сползала с моего плеча и падала на грудь.

Нас засекли еще далеко от берега, но Маша отправила опознавательный пакет данных и больше вопросов не возникло. Зато на земле нас встречали, как высокопоставленных особ. Мы выходили из самолета друг за другом и генерал, лично встречающий нас у трапа, каждому что-то говорил. Маша задержалась около отца дольше всех. Они обнялись, и я видел, что она украдкой вытерла слезы. С Валерой генерал был весьма холоден, я подозревал, что им еще предстоит долгий разговор. Мне от Машиного отца досталось легкое похлопывание по плечу и искреннее «Спасибо!»

Доктора увели в сопровождении конвоиров куда-то вглубь базы, и я не видел его до самого вечера, когда меня позвали присутствовать при разговоре с ним.

Посередине большой комнаты без окон стоял стол. К специальному креплению на крышке стола были пристегнуты древние металлические наручники. Их кольца плотно обхватывали запястья доктора, не давая ему возможности сидеть ровно. Он полулежал на столе, а его пятая точка располагалась на простом металлическом табурете, прикрученном к полу. Ноги доктора так же наручниками были пристегнуты к ножкам табурета. Из такого положения ни то, что незаметно освободиться, быстро встать было невозможно.

Напротив доктора сидел генерал собственной персоной и задавал вопросы. Когда я зашел, они замолчали. Генерал повернулся ко мне и пригласил присесть на стул в углу комнаты.

– Мы уже немного побеседовали с мистером Брауном, – сообщил мне Евгений Петрович. – Он сначала строил из себя невиновного и начисто отрицал свою осведомленность о пришельцах, но когда узнал, что мы о них достоверно знаем, стал немного разговорчивее. Ты не мог бы пересказать ваш с ним разговор, дабы он мог подтвердить все сказанное. Это не потому, что мы тебе не доверяем, – сразу поправился генерал, – а потому, что я хочу задавать конкретные вопросы по каждому пункту о которых ты мне рассказывал.

Я кивнул и пересказал все с момента моей встречи с доктором в кабинете МРТ на «Ковчеге». Генерал то и дело останавливал меня и уточнял какие-то моменты у доктора. Не знаю, что мистер Браун говорил при допросах Дилана Страуда и компании, но тут он не только подтверждал все мои слова, но и развернуто отвечал на вопросы генерала. Не знаю, чем они его так прижучили, ведь с его слов все равно выходило, что у нас нет никаких шансов предотвратить исчезновение человечества. Для меня все это было не в новинку, но кое-что интересное доктор все же сказал. После того, как захватчик осознает себя в теле жертвы он неминуемо «поглощает» его. Иначе может возникнуть ситуация «отторжения», как выразился доктор. Когда же я рассказал о своем «постояльце» и о том, что он не стал перехватывать полный контроль за ненадобностью, доктор только странно взглянул на меня и пожал плечами.

Генерал много расспрашивал о том, как бороться в «поглощенными», нет ли каких-то специфических слабых мест, на что доктор ответил:

– Они ничем от вас кроме тонкой энергетической структуры не отличаются. По своей сути они обычны люди, но с необычными знаниями.

– А как на счет сверх способностей? – поинтересовался я.

– Вы о чем? – устало спросил доктор.

Внутри меня кто-то недовольно вздохнул, словно не желая, чтобы я развивал эту тему. Интересно, с чего бы это? На всякий случай я решил промолчать про свои возможности. Но твердо решил сегодня же ночью связаться с любителем выразительных вздохов и расспросить его о таком поведении.

– Так что конкретно вы имели ввиду, – повторил свой вопрос доктор. Генерал вопросительно взглянул на меня.

– Нет ничего. Просто подумал вдруг у «поглощенного» развиваются какие-то способности. Телепатическая связь со своими, например, – на ходу начал выдумывать я.

Доктор рассмеялся и ответил отрицательно. Генерал еще раз взглянул на меня и отвернулся. Я перевел дух. Не знаю почему, но я не хотел чтобы окружающие знали на что я способен. Мои друзья не в счет. Они видели кое-какие мои возможности, но для них это было скорее показатель тренированности, которой у меня никогда не было. Но со стороны могло и показаться, а мои уверения, что ничего необычного кроме хорошей реакции они не наблюдали, успокаивали их подозрения.

– Что случится, если ваша станция на Луне не сработает? – неожиданно спросил генерал.

– Станция сработает, – уверенно ответил доктор.

– Нет, я не об этом. Если станция будет уничтожена?

– Во-первых, если вы говорите мне, что собираетесь атаковать станцию, значит не собираетесь меня отпускать или больше, собираетесь убить. Но вы кое-чего не знаете о нас.

– И чего же? – спросил Евгений Петрович и быстро глянул на меня.

– Этого я вам точно не скажу. Даже под пытками, – уверенно заявил доктор.

Генерал еще раз посмотрел на меня, видимо, размышляя рассказывать допрашиваемому или нет о том, что мы в курсе об их возможностях перерождения с сохраняющейся памятью.

– Это мы еще посмотрим, – сказал тихо, но с явным намерением быть услышанным. Доктор это понял и нервно сглотнул. – Вы так и не ответили на мой первый вопрос, док.

– Про станцию? – генерал кивнул. – Если вы даже сможете повредить станцию, не думаю, что вам удастся ее полностью разрушить, наши техники быстро ее восстановят. Но если теоретически предположить, что станция по какой-либо причине не сработает, то у нас есть «план Б».

– И что это за план?

Доктор молчал. С тоской поглядывая куда-то за наши спины, где за односторонне прозрачным стеклом стояла пара мастеров заплечных дел.

– Я его не знаю, – признался доктор, но кажется генерал ему не поверил.

– Марк, ты не мог бы выйти. Дальше я хотел бы побеседовать с нашим доктором наедине.

Я не горел желанием смотреть, как из доктора будут добывать нужную нам информацию, так что встал и направился к двери. Генерал проводил меня взглядом. Пока я не вышел разговор не возобновился.

Я отправился к месту, где разместили всех наших. Там меня ждали друзья и любимая женщина. Нам нужно было много о чем поговорить. К тому же я хотел узнать, не вернулись ли Николай со Стэйси.

Я как раз вышел из здания для допросов и прошел ровно половину пути до казарм, когда над базой прозвучал сигнал тревоги. Вокруг меня забегали люди в военной форме. Кто-то спешил вооружаться, кто-то менял дислокацию. Все к чему-то готовились. Я остановил пробегающего мимо меня парня и спросил в чем дело.

– К базе приближаются четыре челнока. Американских! – на ходу выпалил он и убежал дальше.

Я понимал что, скорее всего, это возвращались наши. Иначе челноки сбили бы еще над океаном, но существовал протокол на такие случаи и военные строго его придерживались.

Меня окликнул Валера, выбежавший вместе с девушками из казарм и несущийся со всех ног в мою сторону.

– Наши летят? – спросил он, подбежав.

– Скорее всего.

– А чего тогда сирены воют?

– Положено, – коротко ответил я. В этот момент к нам подбежали все остальные.

Мы стояли плотной группой у кромки взлетного поля. В отличие от всех остальных без оружия. Вокруг суетилось пара десятков человек, готовых дать отпор незваным гостям, если таковые окажутся на челноках. Совсем рядом с нами расположился парень с биноклем. Он осматривал небо в поисках приближающихся машин.

– Летят! – крикнул он, как только что-то заметил. Невооруженным глазом ничего видно не было.

Через несколько секунд наблюдений парень сказал:

– Один гражданский, кажется тот, что улетал и три военных. Эти могут разнести базу за пару минут. Не хотел бы я ними в небе столкнуться.

– Вы знаете, что за техника у американцев? – спросила Юля, прибежавшая вместе со всеми.

– Не всю, только некоторую. Эти попадали к нам на радары пару раз. Один такой лет восемь назад китайцы сбили, а с нами данными поделились. С тех пор они сюда ни к китайцам, ни к нам не суются.

Тем временем четыре машины сильно сбавив скорость, подлетели к посадочным полосам и плавно приземлились. Из одного челнока выскочила Стэйси и побежала ко второму такому же. Она что-то кричала, но отсюда я не мог разобрать что именно. Кто-то из военных бросился к ним, держа в руках медкомплект. Видимо девушка просила позвать врача.

Я глянул на своих друзей и рванул к челнокам. Тем временем из пассажирского транспорта показался Николай Иваныч и побежал в сторону Стэйси. Из третьей машины военного образца, выскочил высокий молодой парень и тоже бросился к девушке.

Когда я подбежал, на бетонных плитах летного поля уже лежал извлеченный из челнока молодой парень сильно похожий на того, кто держал Стэйси за руки не давая подойти к раненому и мешать медикам. Парни из медчасти знали, что делать с такими ранениями. Они оперативно накладывали жгут на бедро, одновременно перевязывая рану. Крови натекло прилично, не представляю, сколько ее было в челноке. Как он вообще вел машину в таком состоянии?

Стэйси пребывала в истерике ровно до того момента, пока врачи не закончили работу и не сообщили, что все будет в порядке. Парня на носилках понесли в санчасть, а Стэйси мгновенно успокоилась. Обернувшись, она увидела меня, смотрящего на все происходящее с расстояния в несколько метров. Увидела, как за моей спиной мнутся в ожидании известий ребята. Девушка нашла взглядом Николая Иваныча и вместе с парнем, державшим ее, направилась к нам.

– У вас все получилось? – спросил я Николая, как только троица подошла к нам.

– Да, – немного устало ответил охотник. – Райана только ранили, когда мы сваливали с базы. Но вроде все обойдется, как уверяют врачи.

Пока мы обменивались новостями, из пассажирского челнока начали выходить остальные бойцы. Их встречали наши военные и просили сдать оружие. Генерал обещал, что с ними просто поговорят, а дальше они сами вольны выбирать, чем заняться. Каждому проходящему мимо нас бойцу Стэйси с благодарностью кивала и что-то тихо говорила.

Суета, связанная с прилетом челноков, как-то сама собой успокоилась и мы собрались идти в казармы размещать вновь прибывших. Николай Иваныч вспомнил, что в пассажирском транспорте остался серебристый чемоданчик для перепрошивки чипов и порывался было пойти за ним, но Стэйси крепко вцепилась в его руку и потащила вслед за всеми. Я кивнул охотнику, что захвачу вещи и догоню. Вика ушла со всеми, и я направился к челноку в полном одиночестве.

Подойдя к люку и поднявшись на борт, я услышал тихо звучащую приятную мелодию. Видимо пилот забыл выключить перед выходом.

Времени нет для нас,

Места нет для нас.

Что же за суть, что наполняет мечты?

По-прежнему ускользает от нас.

Голос певца зазвучал в голове и я понял, что-то не так. Через секунду догадался о причине дискомфорта и перешел на прослушивание на языке оригинала без перевода.

Who wants to live forever

Who wants to live forever?

There's no chance for us

It's all decided for us

This world has only one sweet moment

Set aside for us

Who wants to live forever

Who wants to live forever?

Who dares to love forever

When love must die?

But touch my tears with your lips

Touch my world with your fingertips

And we can have forever

And we can love forever

Forever is our today

Who wants to live forever

Who wants to live forever?

Forever is our today!

Who wants to live forever

Who wants to live forever?

Forever is our today

Я сидел погруженный в переливы мелодии и думал о том, как мало мы знаем об окружающей нас действительности. О том, что нас ожидает после смерти. Песня навеяла мысль, что если не копать слишком глубоко, то ведь именно бессмертием является возможность наших захватчиков переселять душу в новые тела, сохраняя всю прежнюю память. Но что нужно от нас бессмертным? Что такого могло случиться, чтобы эти существа так рвались захватить новый ареал обитания? И это был еще один вопрос, который я должен был задать своему «постояльцу». Нужно бы уже записывать, а то могу и забыть при встрече.

Забрав чемоданчик, я сначала занес его в штаб военных с просьбой передать генералу Одинцову. Дежурный на входе принял у меня перекодировщик и обещал все сделать в ближайшее время.

Я отправился на поиски своих друзей. Почему-то я думал, что все они будут сидеть в какой-нибудь столовой или большом холле в казарме и делиться впечатлениями от пережитого, но я сильно ошибался. Единственным человеком, кто ждал меня в холле, была Вика.

Она уютно сидела в небольшом кресле, непонятно каким образом оказавшимся предметом интерьера казармы и смотрела на меня. Слегка опешив от отсутствия народу, я не сразу заметил, что она машет мне рукой приглашая подойти.

– А где все? – неуверенно спросил я.

– Все ушли отдыхать, – ответила Вика, – устали за день. Это ты один у нас неугомонный.

Девушка обняла меня за талию и прижалась головой к бедру.

– А ты? – поинтересовался я.

– А я соскучилась. И если ты сейчас упадешь на кровать и уснешь, я ночью превращусь в Мегеру, которая дочь Эреба и откушу тебе голову, – я понимал, что это шутка, но Вика до конца выдержала серьезное выражение лица и я сдался.

– И как я могу задобрить злую богиню? – решил подыграть я своей девушке.

– Для начала, обнять и поцеловать.

Я наклонился и нежно поцеловал Вику. Она обвила мою шею руками и долго не отпускала.

– Не хочу тебя снова отпускать. Почему у нас просто не может быть спокойной и размеренной жизни? И можешь не отвечать – это риторический вопрос.

– Потому что нас может не стать в ближайшее время, – все же ответил я, и, конечно же, был не прав.

Нужно было сразу брать Вику на руки и нести в спальню или где нам там выделили место для ночлега, а в постели было бы уже не до пришельцев и вымирания. Но я ответил на риторический вопрос и у нас завязался разговор. Видимо он был мне нужен, раз я вывел на него Вику. Но именно он не позволил осуществить другие мечты сегодняшнего вечера.

Мы еще сидели в холле, когда посыльный от генерала зашел и попросил меня срочно явиться к Евгению Петровичу.

– У нас проблемы, – с ходу начал генерал. – Тебе срочно нужно лететь в Королев. Самолет подготовлен, вылет через пятнадцать минут. Все инструкции на борту.

Глава 8

– В чем дело? – спросил я, сидя в кресле самолета напротив генерала. – Откуда такая срочность?

– Мы смогли разговорить доктора, – начал Евгений Петрович. – Нам удалось кое-что выяснить и связать воедино пару ниточек.

– И?

– План облучения всего населения хорош, но он не единственный. На Землю прибыл некто генерал Гор.

– Везет же мне на всяческих горных товарищей, – ни к кому не обращаясь, пробормотал я себе под нос.

Генерал на секунду замолчал, глянул на меня, а затем продолжил:

– Так вот этот Гор имеет целью собрать армию, которая в случае неудачи ученых будет заниматься «поглощением» людей и внедрением своих представителей повсюду, куда сможет дотянуться. Цель все та же. «Поглотить» всех. Предполагаю, что они постараются создать что-то подобное лунной станции, но здесь на Земле. Это одна сторона дела.

– А другая? – задал я вопрос, так как генерал замолчал и сидел некоторое время, собираясь с мыслями.

– А вторая – в том, что мы профукали целую базу. А это около тысячи человек личного состава. И более того, мы потеряли визуальный контакт с ними где-то под Красноярском. Думали это ерунда, что они появятся дальше, ближе к Москве, но все оказалось иначе. Они растворились в Красноярске и, видимо, нашли своего генерала. По некоторым, пока не подтвержденным, данным им стал ни кто иной, как Александр Гора. Твой хороший знакомый.

Я поперхнулся от такой неожиданности. Нет, я предполагал, что Горе станет нас искать, чтобы отомстить за убитую нами Марину, но такого совпадения я не ожидал. Даже странно как-то.

– И что этот Гор успел натворить? – поинтересовался я.

– Много чего. В Красноярске по нашим данным сейчас идет поголовное «поглощение». Генерал собирает армию. Рад, что не спрашиваешь как.

– Чего тут спрашивать? В городе сотни клиник, в десятках из них есть стационарные установки МРТ. Наверняка есть и передвижные пункту сканирования. При правильном подходе можно прогонять через томографы несколько тысяч человек.

– Все верно, – ответил генерал. – У нас есть несколько недель, чтобы не дать эффекту разрастись. Сейчас мы стягиваем к городу войска, но не хотелось бы вести бои в условиях городской застройки, да еще с гражданскими повсюду.

– Это понятно. Но при чем тут я? Зачем меня-то дернули? Я не тактик и тем более не стратег, и вообще к военным имею мало отношения. Сомневаюсь, что я могу тут чем-то помочь.

– А вот тут ты меня слегка расстроил, – честно признался Евгений Петрович. – Мы летим не в Красноярск, а в Королев. И нужен ты там, а не на передовой. Твой доктор со станции тоже летит с нами, но на него надежды мало. Он все что знал, сказал.

– Да, но я тоже сказал, все что знал.

– Но ты ведь дал согласие поработать с нашими учеными?

– Да, конечно, и не отказываюсь от своих слов.

– Вот и отлично! Именно это нам сейчас и нужно. Нам необходимо понять, как можно остановить процесс «поглощения», после того как человек прошел процедуру сканирования. И пока это получилось только у тебя, по твоим же словам.

– Я не уверен, что получилось. Скорее мой «постоялец» пообещал пока не вмешиваться.

– Именно он нас и интересует. Понимаешь почему?

– Не совсем, – честно признался я.

– Доктор сказал, что это невозможно, а твой говорит, что может сделать это. Неувязочка какая-то.

Я живо представил себя, лежащего на холодном медицинском столе, накрытого простыней. Со вскрытой черепной коробкой, из которой вивисекторы в зеленых халатах маленькими стальными инструментами с крошечными крючками на конце достают какие-то длинные нити нервов. Растягивают их по всей комнате, подключают к какому-то оборудованию и изучают, изучают, изучают что-то скрытое во мне. Меня передернуло от образа.

– Я готов сотрудничать, как и говорил, но пообещайте мне, что никто не будет вскрывать мне череп.

– А зачем нам его вскрывать? – удивился генерал. – Наши методы не требуют никакого вскрытия. По прибытии ученые тебе все объяснят. У них есть пара теорий, которые они хотят проверить. Для их подтверждения или опровержения ты нам и нужен. А в связи с ситуацией в Красноярске, от меня требуют срочности. Поэтому тебя дернули, поэтому мы летим на самолете напрямую в Королев. Кстати, полет займет около шести часов. Можешь поспать, если хочешь.

Я согласился с генералом, что поспать это отличная идея и направился в конец салона, где мне никто не будет мешать и отвлекать ото сна. Кончено же я собирался войти в осознанное сновидение и «поболтать» со своим «постояльцем» на тему всего, что сказал генерал. Вот только получится ли? В последний раз мой собеседник не захотел появляться. И, несмотря на то, что произошло после той попытки, я не был уверен, что он захочет сейчас.

Я поискал в ящике над сиденьями и нашел теплый плед. Завернувшись в него, я улегся на последний ряд, подняв все подлокотники. Кое-как устроившись, я попытался расслабиться и уснуть. И сразу провалился в сон. Тяжелый и пугающий.

Проснулся, не помня ничего из только что привидевшегося. Потом долго лежал и слушал, как гудят турбины самолета. Представлял, как легкой невесомой тенью мы проносимся над Забайкальем, Сибирью, Уральскими горами. Увидел, как маленький мальчик, стоя на поляне небольшой березовой рощи, где-то под Новосибирском смотрит вверх, провожая высоко летящий самолет взглядом умных серых глаз. И понял, что это я стою внизу на земле, а вовсе не лечу в тесном и шумном салоне. И единственно правильное место это там, в этой березовой роще, на маленькой зеленой опушке с множеством ягод, грибов, травинок. В этом огромном и загадочном мире, где еще могут исполняться желания.

Я поднял ладонь, сделав из нее козырек от солнца, чтобы лучше рассмотреть серебристый силуэт самолета и увидел свою руку. Начал с интересом рассматривать большую взрослую ладонь и, вдруг, понял, я сплю. Я давно взрослый человек и лечу в самолете куда-то далеко на запад. Опустив взгляд от неба, увидел, что я взрослый стою на крошечной полянке, окруженной частоколом тонких белых стволов, а под ногами красный сок от раздавленных ягод.

Из-за березы вышел мой серый приятель и как-то грустно принялся глядеть на меня.

– Растоптал мечты ребенка, своими огромными взрослыми лапами? – слегка улыбнувшись, спросил серый.

– Не лезь сюда! – предупредил его я.

– Ты сам хотел поговорить со мной, помнишь?

– Да, но не здесь. Не на этой поляне.

Голова закружилась, и мы оказались сидящими в креслах самолета.

– Так лучше? Привычнее?

– Да, спасибо! – ответил я. – И спасибо за ночные кошмары с выпотрошенным черепом. Уверен, это была твоя картинка.

– Извини, не хотел. Просто прекрасно представляю, что могут сделать увлеченные своим делом ученые.

– Ты такое видел? – удивился я.

– Не важно, – задумчиво проговорил мой «постоялец», вспоминая о чем-то своем.

– Я хотел сказать спасибо. Настоящее спасибо, а не такое, как про картинку.

– Так говори, – ухмыльнулся пришелец, – кто тебе мешает?

– Вот такими высказываниями ты и мешаешь, – дернулся я. – Я серьезно, а ты… В общем, спасибо, что спас нас в порту. Без твоих способностей я бы не справился.

– Не было никаких способностей. Немного ускорил твою реакцию, немного направил взгляд в нужную сторону в нужное время.

– Ага, я именно это и говорю друзьям, но мы-то знаем, что не все так просто. Верно?

– Я не понимаю о чем ты? – мой «постоялец» явно не спеши признавать свою помощь сверх обычного ускорения реакции. Но я был уверен, ни один человек не способен поймать пулю в полете или оттолкнуть ее с траектории. А после, еще и зарастить рану на руке, да так, что никто ее не заметил. Что-то тут было не чисто. И это что-то от меня пытались скрыть.

– А как на счет невозможности осознать себя в теле человека и оставить сознание носителя нетронутым? Не пытаться «поглотить» его сразу.

– Это каждый решает сам.

– Но доктор сказал, что это невозможно!

– Может быть, он просто не хотел поступать иначе. Его задачей было максимально быстро внедриться и контролировать процесс.

– А в чем тогда твоя задача? Кто ты такой?

Мне показалось, что серый открыл рот для ответа, но в этот момент я проснулся.

Я лежал на полу, между рядами кресел. Самолет сильно трясло. Из ящиков над головой падали какие-то пакеты и пледы. Над креслом горела лампочка «Пристегните ремни».

Я кое-как поднялся и сел в кресло, пристегнув ремень. Мимо прошел, покачиваясь и цепляясь за спинки кресел бортпроводник. Самолет был небольшой и я, выглянув в проход, посмотрел на генерала. Он сидел там же, где мы с ним разговаривали и, крепко вцепившись в подлокотник, смотрел на проплывающие за окном облака.

Мы приземлились на военной базе недалеко от города. Мои часы показывали почти пять утра. На улице было сыро и промозгло. Низкие серые тучи затянули небо от горизонта до горизонта. Восходящее где-то за ними солнце не могло пробить этот плотный покров и обозначило себя светло-серым размытым пятном невысоко над землей. Взлетная полоса мокрой серой лентой уходила вдаль, зажатая между дорожками пронзительно белых огней. Нас усадили в небольшой автобус с плотно тонированными стеклами и куда-то повезли.

Ехали довольно долго. Достаточно чтобы понять, мы давно покинули пределы базы. Ровная дорога без выбоин укачивала, клоня в сон. Но, несмотря на мое желание уснуть и продолжить разговор я держался.

Автобус плавно остановился, и водитель открыл дверь. На улице моросил дождь. Серая пелена еще плотнее затянула небо. Даже пятно от солнца перестало проступать сквозь тучи. Все гуськом вышли из теплого нутра машины и, съежившись, двинулись в сторону широких стеклянных дверей трехэтажного здания.

На проходной генерала встретил высокий человек в белом лабораторном халате. Они о чем-то долго и обстоятельно разговаривали. Евгений Петрович объяснял, а высокий слушал, кивал и, изредка, вставлял пару фраз. Затем оба посмотрели на меня, и генерал сделал знак подойти.

– Знакомьтесь, – сказал Евгений Петрович, обращаясь ко мне. – Сергей Сергеевич – заведующий лабораторией физиологических исследований. Не обращай внимания на название. Они занимаются тем, о чем мы говорили.

– Марк Антонович, – я протянул руку высокому. Он пожал ее крепко, но слегка рассеяно.

– Очень приятно.

– Взаимно, – ответил я, рассматривая заведующего.

Суховатый, лет шестидесяти. Все еще крепкий, но с обтянутыми тонкой кожей, сильно выступающими скулами. Седые волосы коротко по-военному подстрижены. Странное впечатление он производил. Словно взяли человека со стороны и представили доктором наук или кем-то подобным. Но генерал уверял, что ученых собирали из разных мест, а проектом руководил человек из ангарского института. Видимо, именно этим человеком и был Сергей Сергеевич.

Я вспомнил историю, как он приехал сам и рассказал, чем занималась его лаборатория, как подсказал, где искать ноутбук с записями экспериментов. Вроде как он был в отпуске или командировке. Не вязался у меня образ человека, стоящего передо мной и того, кто мог бы уехав в отпуск пропасть там на пару месяцев или даже больше. Скорее уж, вернувшись в Ангарск, он подчистил за собой. Не то, чтобы я его в чем-то обвинял, но легко мог представить, как он, поняв, что происходит, прошелся по своим подопытным со шприцем, наполненным какой-нибудь гадостью, и ввел всем по миллилитру яда. Почему-то все участники эксперимента виделись мне прикованными наручниками к железным кроватям, беспомощные не способные оказать сопротивление. Ну что за воображение в последнее время? Опять постоялец шалит, стараясь придать потенциальному эксперименту образ нацистских издевательств над людьми периода второй мировой?

Я тряхнул головой, отгоняя навеянное чужим сознанием видение. Нельзя быть предвзятым. Раз генерал ему доверяет, значит, все будет хорошо.

– Марк Антонович, давайте пройдем наверх. Там наши кабинеты с оборудованием. Евгений Петрович нас сильно торопит, так что если вы не против, мы начнем сразу. Перекусить не предлагаю, на полный желудок может быть дискомфорт.

Я пошел за ученым. Генерал напутственно похлопал меня ладонью по плечу:

– Давайте, занимайтесь.

– Вы не с нами? – удивился я.

– Нет, Марк, мне пора вернуться к своим делам. Сюда я тебя доставил, дальше вы сами. Как закончите, мне сообщат, и я отправлю тебя обратно.

Сказал он это таким тоном, что мне вдруг представилось, что отправлять обратно будет некого. Что постоялец, до сих пор лояльно относящийся к моей самостоятельности, все же заберет контроль себе и «поглотит» меня окончательно. Неужели я так боялся экспериментов, что нервы расшалились?

Нет смысла описывать все, что происходило в стенах исследовательского института. Скажу только, что все мои страхи были напрасными. Со мной хорошо обращались, вежливо просили описать ощущения в левой пятке и правом мизинце, когда по мне, подключив электроды, пропускали слабый электрический ток. Предлагали записать все увиденное и проанализировать ощущения, когда вытаскивали из ванны сенсорной депривации. В общем, обычные, непонятные мне исследования, которые ничего не скажут непосвященному человеку. Точно так же, как я не понял, достигли мы какого-то результата или нет.

Все продолжалось четыре дня. Я попросил связаться с моими друзьями на базе, но мне дали отказ. Разрешили лишь позвонить Евгению Петровичу. Он долго не отвечал. Видимо был занят или находился далеко от аппарата. Обычные проводные телефоны позволяли быть занятым, даже если ты был рядом.

Вообще не понимаю, как люди жили с сотовыми телефонами. Это же какой стресс! Если тебе звонят, ты должен принять вызов. Точнее считается, что ты должен принять, но не ответить зачастую означало обидеть собеседника. Мне всегда хотелось забыть телефон дома. Тогда я чувствовал себя свободным. Иначе как на привязи, где бы ты ни был, кто-то всегда знает, как тебя найти. Потянул за ниточку телефонного вызова, и вот он ты, болтаешься на ней подвешенный за ногу. Тук-тук, я знаю что телефон рядом, возьми трубку

После второй попытки, мне ответили. Голос был непохож на генерала и, как оказалось, принадлежал его секретарю. Молодой человек спросил, что мне нужно, и я описал свою просьбу передать на базу во Владивосток, что со мной все в порядке, и я скоро вернусь.

Секретарь пообещал сделать все возможное и отключился. Оставалось только гадать будет ли исполнена моя просьба. В общем, все как-то устаканилось и мои взаимодействия с учеными даже стали приносить некоторое удовольствие.

После четырех плодотворных дней работы Сергей Сергеевич был готов отпустить меня на все четыре стороны. Пообещав, правда, вызвать, если потребуется, для уточнений, или если что-то пойдет не так. Собранные данные экспериментов ребята из лаборатории обещали обработать в течение недели и сообщить результаты. Я сильно сомневался, что эти данные до меня дойдут, но все же выразил признательность и, тепло попрощавшись, был готов отчалить во Владивосток к друзьям и Вике.

Я ожидал, что как и по дороге сюда генерал составит мне компанию в перелете, но я ошибся. За мной приехал автомобиль с водителем. Как я понял это и был секретарь генерала. Довезя меня до базы и передав с рук на руки бортпроводнику, он прыгнул в машину и умчался по своим делам. Меня провели в салон и попросили подождать старта внутри. Через полчаса самолет взлетел и взял курс на Владивосток.

Глава 9

Глава девятая.

Возвращаться к друзьям всегда приятно. Когда соскучился и хочется общения. Особенно, если есть о чем поговорить. Хотя с друзьями всегда есть о чем поговорить. Даже если не случилось ничего нового можно вспомнить старое.

Но сейчас у меня было что рассказать. Они наверняка ничего не знали о Горе. Я сильно сомневался, что генерал им рассказал то же самое, что и мне. К тому же, как я понял, Евгений Петрович сейчас плотно занят проблемами в Красноярске.

Но кроме друзей, у меня был еще повод торопиться во Владивосток. Хотя я понимал, что мой постоялец не спешит «поглощать» меня, но где гарантии, что этого не случится в ближайшее время. А я так и не успел провести время с Викой. Нас прервали, не дав возможности насладиться друг другом в полной мере.

Возвращаться к любимой – это отдельное событие. Особенно, если улетел не попрощавшись. В голову лезут разные мысли. А не обиделась ли она? Не посчитала ли твое бегство трусостью? Все это глупости, но удалить их из своей головы получается с трудом. И хотя было понимание, что моей вины в столь быстром отлете нет, я все же ощущал вину. И это чувство заставляло меня не только с тоской ждать встречи с Викой, но и бояться ее.

Самолет снижался над Владивостоком, разворачиваясь по широкой спирали. Низкая плотная облачность не давала возможности увидеть огни города. За иллюминатором рваными короткими импульсами вспыхивали летные огни под крылом. Когда самолет еще снизился, пилот включил посадочные огни, но они только усугубили отсутствие видимости, отразившись от серых дождевых облаков.

Погрузившись в серую вату, мы кружили над городом, как коршун над добычей. Наконец, проколов плотную пену, самолет скользнул еще ниже. И сразу крупные тяжелые капли появились на иллюминаторах. Потоком воздуха их сдувало куда-то назад, образуя толстые прозрачные кляксы на стекле. В неразборчивом месиве из дождя, обрывков облаков и темноты, вдруг, проступили яркие огни посадочной полосы. Пилот качнул самолет, выравнивая курс, и мы устремились навстречу бетонной полосе.

Дождливая погода в купе с тоскливыми мыслями создавали отвратительное настроение. Вся прелесть ожидания вдруг пропала, сменившись тяжестью на душе, камнем скатившейся куда-то вниз грудной клетки поближе к желудку.

Самолет вырулил с полосы и остановился у низких приземистых строений военной базы.

– Прибыли, – бодро произнес пилот, выйдя из кабины. – Вас там встречают, – как-то грустно добавил он, увидев мое состояние.

Я едва заметно кивнул и поднялся с кресла. Последние шаги по салону я сделал с чувством, что иду на эшафот. Люк распахнулся, открыв ступени мокрого трапа. В салон потекли тонкие струйки, замочив напольное покрытие.

Я шагнул на трап и увидел одиноко стоящую фигурку. От ее вида мое сердце сжалось, и к горлу подступило что-то, предательски его стиснувшее. Внизу, кутаясь в серый военный плащ, стояла Вика. Кроме нее на залитом дождем летном поле никого не было.

Я спустился и медленно подошел к ней. Вика несколько секунд смотрела на меня каким-то изучающим взглядом, а потом бросилась и крепко обняла, словно убедившись, что я тот самый. Я приобнял ее принялся гладить мокрой ладонью по волосам под капюшоном. С души испарился камень, который совсем недавно материализовался там, невыносимо давя на желудок. Я вдруг понял, какого это, когда тошнит от страха. Но теперь уже все было хорошо. Я дома. Со мной любимая, и где-то рядом есть друзья, которые напоят горячим чаем, выслушают все истории. Не важно правдивые они или нет.

– Пойдем! – перекрикивая шум дождя сказала Вика. – В казарме нас ждут.

Я кивнул, соглашаясь. Пилот с борт-проводником, вышедшим следом за нами из самолета и техником, подкатившим трап, направились в противоположную от нас сторону. У них были свои дела. Самолет так и остался мокнуть под дождем и дожидаться, пока за ним придут и откатят в теплый закрытый ангар.

В казарме было шумно. Еще подходя к двери я услышал голос Валеры, смех и возгласы Стэйси, ворчание Николай Иваныча. Судя по всему, за дверью собрались все. Я слегка притормозил у двери, но Вика улыбнулась и подтолкнула меня в спину.

Шаг, и мы оказались в ярко освещенном помещении. Капли дождя, стекая с нашей одежды, моментально образовали маленькие лужицы под ногами. Разговоры стихли. Все смотрели на нас. Но ни в одном взгляде не было осуждения, только любопытство и готовность слушать. Я был в окружении друзей и почувствовал это. Здесь не нужно было заботиться о том, что и как говорить, скрывать что-то, плести интриги. Мне сразу стало хорошо и я улыбнулся.

– Привет! – поздоровался я и поднял руку в приветственном жесте.

Со всех сторон раздались голоса, каждый на свой манер приветствуя меня. Подошел Валера и пожал руку. Остальные ограничились кивками. Даже Стэйси, вопреки ожиданиям, осталась сидеть рядом с Николай Иванычем, который по-хозяйски обнимал ее за плечи.

– Рассказывай, что там! – выпалил Валера, не имея сил дольше ждать.

– Валера, – укоризненно одернула его Маша.

– Ах, да. Как долетел? – быстро исправился мой друг.

– Все нормально, – ответил я все еще улыбаясь. – Долетели хорошо. Много новостей. Я все расскажу. Только налейте кто-нибудь горячего чая.

Иван подскочил и метнулся на кухню, расположенную в соседней комнате. Оттуда послышались звуки закипающего чайника (видимо, он был наготове) и какие-то шорохи. Через несколько секунд парень появился обратно, неся большую кружку чая, над которой поднимался легкий дымок. В другой руке он держал пачку галет.

Я с благодарностью принял подношения и уселся, в придвинутом одним из братьев Стэйси, кресле. Замер на мгновенье, отхлебнул горячий чай и неспешно рассказал все, что поведал мне генерал, добавив события четырех дней моей работы с учеными.

– Это все очень интересно, – произнес Валера после долгой паузы. – Не знаю как кого, а меня больше всего волнует вопрос, что делать со станцией на луне. Я понимаю, что Евгений Петрович собирается что-то предпринять. Но если у него сейчас такие проблемы с Гором или Горе, как хотите называйте, то будут ли у него время и силы?

– А что мы можем поделать? – спросил Иван, озвучив общий вопрос.

– Мы можем подумать над тем, как уничтожить станцию. Да, у нас нет оружия, бомб или ракет, как у военных, но мы можем придумать план и предложить его генералу.

– Ты решил перед будущим тестем выслужиться? – шутя, спросила Вика.

Маша смутилась, а народ заулыбался. Сам Валера практически не обратил на это внимания.

– Даже если и так? Это не важно, на кону выживание человечества, как вида.

– Валера, я все понимаю, ты хочешь найти решение, но я думаю, что этим займутся другие. Более компетентные люди. У военных они есть, – я попытался немного умерить энтузиазм друга, зная, к чему подобные разговоры могут привести. Именно с подобных разговоров обычно и начинались наши «приключения» в молодости.

– Пусть они думают исходя из своих предпосылок, а мы будем учитывать наши, – не унимался Валера. – Ведь мы ничего кроме собственного времени не теряем. Почему бы просто не пофантазировать?

– ОК, – сдалась Вика. – Давай пофантазируем. К примеру, у нас есть три космических челнока. Они конечно не наши, но среди нас есть пилоты, кто умеет ими управлять. Что мы можем с этим сделать? – вопрос был адресован скорее Стэйси, но ответил Райан.

– На челноках есть возможность размещать ракеты малой и средней мощности. Самих ракет нет, но возможность есть.

– Отлично! – поддержал Валера. – И что нам это дает?

– Да по сути ничего, – пожал плечами Райан. – Боеприпасов нет, значит наши челноки это просто возможность куда-то лететь. Напасть и взорвать мы ничего не можем.

– А если снарядить их нашими ракетами? Наверняка на базе что-то есть? – поинтересовалась Юля.

– Ваши ракеты не той системы. Не встанут в подвесы. И управлять ими не понятно как.

– Наверняка генерал отправит наших пилотов с этой миссией к месту появления луны, – предположил я. – Не будет Евгений Петрович пускать на самотек такую ситуацию.

– А кстати, где появится луна? – спросила Стэйси.

– А ведь и верно? На месте «Ковчега» или на своем законном месте? – задала вопрос Вика.

– На месте «Ковчега» не должна, иначе всем, кто на Земле наступит конец, быстрый и непредотвратимый, – высказал свое мнение Валера. – Тут расстояние в десять раз ближе, чем обычная орбита луны. Если так случится, то вся затея захватчиков бессмысленна. Марк сказал, что на «Ковчеге» уже рулят пришельцы, значит, они решат эту проблему. Либо отведут станцию от Земли на нужное расстояние, либо размещение объектов в момент переброски можно как-то контролировать.

– Мы отошли от темы, – попыталась вернуть разговор в прежнее русло Вика.

– А если попытаться напасть на «Ковчег» до того, как он переместится? – предложил новую идею Иван.

– Силенок не хватит, – возразила Стэйси. – Там и оборона есть, да и размер станции огромный. Флот нужен.

– К тому же, на станции много людей, – сказал я. – Кто решит уничтожить несколько миллионов человек? Мы вроде как спасти человечество хотим, а не наоборот.

– А если отправить на лунную станцию диверсантов? – предложил Курт, до этого молча слушая наш разговор.

– Мы даже предположить не можем с чем им там придется столкнуться, – ответил я. – Как я понял, там могут быть техники. И наверняка, будет охрана. Даже если мы отправим туда пять или шесть человек, их шансы мизерны. У нас ни планов, ни даже предположений о том, что там будет за станция. Есть еще вопрос. Где на Луне, мы будем искать эту станцию? Луна – это не поляна в лесу.

– Пока я понимаю, что все наши попытки разбиваются о незнание деталей, – сделал очевидный вывод Валера. – Может доктор знает что-то еще?

– Генерал сказал, что он сказал все что знал. Я ему верю, – возразил я Валере.

– Значит нам нужен кто-то, кто знает больше.

– Гор? – насмешливо предположил я.

– Может быть, – невозмутимо ответил мой друг.

– Давайте пока будем исходить из имеющихся данных, – снова вернула нас к реальности Вика. – Все что мы имеем, это челноки и пилотов. И это в том случае, если ребята согласятся лететь на это задание.

Стэйси переглянулась с братьями и повернулась ко мне. Видимо, я по-прежнему казался ей главным.

– Мы готовы, – сказала девушка. – Тут ведь какое дело. Если станция сработает, то никого уже не останется. Только захватчики. Чего уж теперь боятся и отсиживаться? Вариантов нет. Если мы или военные придумаем, как использовать наши челноки и нас, то мы в деле.

Райан и Курт закивали, соглашаясь с сестрой.

– Значит диверсия отпадает. И нападение без боеприпасов невозможно, – подитожил Валера.

– Мы можем попытаться захватить ракеты на базе, откуда вы нас вытащили, – предложил Райан. – За день до отлета «Ковчега» там вряд ли будет много народу. Вся верхушка отбудет на станцию, а те, кто останется на Земле разойдутся по домам. Чего им сидеть на базе? Тогда у нас есть шанс просто прилететь и взять, то что нам нужно.

– Думаю, силовую атаку генерал способен организовать и сам, – сказал я. Не то чтобы я пытался отговорить ребят участвовать в этом, просто хотел сказать, что военные наверняка все это уже продумывали и организуют операцию по нападению на станцию.

– Я тоже так думаю, – задумчиво сказала Маша. – Отец не оставит такие вещи без внимания, даже если очень занят в Красноярске.

– Значит, мы ничего не можем поделать? Даже помочь не можем? – как-то грустно произнес Валера. Для него этот разговор был возможностью поразмять мозги теоретической задачкой, но реальность может быть совсем иной. Все зависело от того, что решат предпринять военные.

– Предлагаю сначала услышать план генерала, а затем исходить из наших предположений и идей. В крайнем случае полетим за ракетами в Сантьяго. Благо на челноках эта операция не займет много времени, – я решил подвести итог наших посиделок.

Больше идей не возникло и эта беседа как-то сама собой затихла. Все начали потихоньку расходиться. Кто в задумчивости, а кто в приподнятом настроении. Все же, иногда даже теоретические размышления позволяют принять какие-то конкретные решения. Большинству из нас этого было достаточно. Возможно, Валера ждал чего-то большего, но я понимал, это только мальчишеские фантазии.

– Наконец-то мы остались одни, – произнесла Вика, обнимая меня за шею, как только последний человек покинул помещение.

Я улыбнулся и поцеловал ее. Долго и нежно. Мечтал об этом еще с самого прилета со станции. Вика, до этого напряденная, расслабилась в объятиях и принялась поглаживать мой затылок. Я наклонился и легко поднял ее на руки.

– Где наша спальня?

– Там, – она показала рукой в сторону дальней двери.

– На этот раз, я не буду отвлекаться на разговоры. Не хочу, чтобы нас прервали на самом интересном месте, – я улыбнулся и понес свою девушку в указанном ей направлении.

Я зашел в комнату, а Вика, на ходу, прикрыла за нами дверь. Кровать была узкая, но нас это не смущало. Я осторожно опустил девушку на матрас и выпрямился. Посмотрел на нее сверху. Вика просто лежала и, улыбаясь, смотрела на меня. Я наклонился и, задрав майку, поцеловал в живот. Хитро посмотрел ей в глаза и провел кончиком языка от низа живота до груди, постепенно приподнимая тонкую футболку все выше и выше. Затем снова приподнялся и, расстегнув джинсы, стащил их с нее, оставив в одних кружевных трусиках.

На этот раз нам никто не мешал.

Глава 10

Проснулся я в отличном настроении. Выспавшийся и довольный, как слон. Слон, которому ночью перепало дважды. Повернул голову влево и посмотрел на спящую рядом со мной Вику. Я попытался осторожно повернуться на бок, но кровать предательски заскрипела. Вика чаще задышала и пошевелилась просыпаясь.

– Привет, – тихо произнес я.

– С добрым утром, – так же тихо сонным голосом сказала девушка.

– Выспалась?

– Угу, еще бы поспала, но нужно подниматься.

– Зачем? – удивился я. – Не знал, что у тебя есть срочные дела.

– Их нет, но нечего валяться. Наверняка есть вещи, которые ждут нашего внимания.

– Если только ты хочешь поучаствовать в продолжение вчерашнего разговора. Валера просто так не сдастся. Я уверен.

– Не очень, если честно, – поморщилась Вика. – Сильно сомневаюсь, что мы сможем придумать что-то такое, до чего не додумаются аналитики военных.

– Вот и я так думаю, – поддержал я ее.

– Генерала еще нет?

– Не знаю. Я сам только что проснулся.

– Проснулся и сразу принялся пялиться на меня? – Вика приподнялась на локте и слегка отстранилась, сделав большие глаза в притворном испуге. – Я же не умыта!

– Ты мне и такой нравишься. Даже если твои волосы растрепанны, а зубы не чищены.

– У меня что волосы торчат в разные стороны? – спросила и тороплива начала поправлять прическу. Наверное, так поступают все девушки, проснувшись в постели после приятно проведенной ночи. Видимо, стремясь продлить эффект воздействия своих женских чар на кавалера, они попросту забывают, что нам в такие моменты хочется просто обнять и поцеловать их.

– Все у тебя в порядке с волосами! – попытался я успокоить любимую.

– Я встаю. И не смотри на меня, пока я не приведу себя в порядок!

Вика вскочила и направилась в ванную комнату, которая была в другом конце коридора. Выходя за дверь, она как-то по особенному качнула бедрами и подмигнула мне. Если бы мы были дома, я непременно последовал бы за ней в душ для совместного принятия водных процедур. Но в казарме ванная комната была одна, а исходя из голосов в коридоре, я понимал, что туда уже выстроилась очередь.

Растянувшись в кровати, я заложил руки за голову и улыбнулся. Сейчас мне было хорошо, и я готов был провести так весь день. Просто забыть на несколько часов про пришельцев, генералов, своего постояльца. Про всех и вся. Наслаждаться близостью Вики и повторять свои ночные подвиги пока будут силы.

В глаза светило солнце, заглядывая в узкое окно комнаты. Я поднял руку, чтобы заслониться от яркого света, поднес ладонь к лицу, но ничего не поменялось, словно тело было прозрачным. Смутный расплывчатый силуэт пальцев едва угадывался в десяти сантиметрах от носа. Что за черт?

Повернувшись в бок, я обнаружил, что лежу на узкой кровати с решетчатой металлической спинкой. Такие были у нас в одной из квартир, когда мы кочевали с Валерой с места на место в первые годы после Катастрофы. Уже и не помню, где это было. Мысли текли медленно, тягучими каплями выходя из головы и падая на пол, растекаясь там маленькими серебристыми лужицами.

Окно вдруг стало экраном телевизора, транслирующим белый шум. Сквозь помехи едва угадывался серый силуэт человеческого лица. Опознать кто передо мной было невозможно.

– Все не так просто, как ты думаешь, – зашептал незнакомец с экрана.

«А как я думаю?» – попытался произнести я, но смог издать только шипение похожее на помехи.

– Не как, а что. И то, о чем не думаешь, может быть важнее.

Очередная мысль вытекла из головы и с тихим хлопком упала на пол. Я вскрикнул, поняв, что именно ее я и не успел подумать.

– Милый, – тихо прошептала Вика и потрясла меня за плечо. – С тобой все в порядке?

Я открыл глаза и понял, что спал. Видимо вошедшая девушка, прикрывая дверь, легонько ей хлопнула, и этот звук разбудил меня.

– Да все в порядке. Просто задремал, – я приподнялся и сел на край кровати. – Пойду, умоюсь. Что-то в сон сморило.

Я поднялся на ноги и слегка покачиваясь, пошел к двери. Вика осталась сидеть на кровати, с легким недоумением глядя мне в след. Еще бы, когда она уходила, ее парень казался бодрым и выспавшимся, а теперь двигался, как сомнамбула.

Поплескав холодной водой в лицо, я посмотрел в зеркало и обнаружил незнакомца, смотрящего на меня из-за амальгамы. Всмотревшись повнимательней и разглядев в отражении себя, я удивился. Насколько сильно впали щеки, кожа потеряла румянец и стала казаться безжизненной. Неудивительно, что Вика так долго рассматривала меня на взлетной полосе. Нет, я чувствовал себя прекрасно, но видимо, эксперименты ученых, лишившие мой организм нормального чередования сна и бодрости, сыграли с моим внешним видом злую шутку.

Улыбнувшись своему отражению, я с возгласом «Эх!» сунул голову под струю ледяной воды. Бодрость вернулась ко мне вместе с проясненным сознанием почти мгновенно. Все последствия тяжелого непонятного сна ушли в сточное отверстие металлической раковины.

Я вернулся в общее помещение, где вчера меня встречали друзья. Сейчас за большим столом сидели только Валера, Стэйси и Вика. Больше никого видно не было. Либо остальные еще спали, либо ушли заниматься какими-то неизвестными мне делами.

Судя по всему, Валера возобновил прерванный вчера разговор, чего я в глубине души немного опасался.

– А где остальные? – спросил я, входя в комнату.

– Да кто где, – произнес Валера и приветственно кивнул. – Иван с Юлей с самого утра ушли в оружейную. Чем они там занимаются, я даже предполагать не хочу. Остальные мужики спят, а Маша ушла встречать отца. Генерал прилетает с минуты на минуту.

– О, как! Не ожидал столь быстрого возвращения, – я был слегка удивлен. – Не в курсе, в Красноярске все в порядке?

– Не знаю, но думаю, скоро мы все выясним.

Я прихватил с подоконника чайник с кипятком, который кто-то туда поставил непонятно зачем. Уселся за стол и заварил себе чай. У всех остальных уже стояли кружки с горячим напитком. Вика толкнула поближе ко мне пакетик сухофруктов. Я поблагодарил ее кивком головы и достал кусочек оранжевого сплющенного плода.

– И когда произойдет явление генерала народу? – поинтересовался я и медленно отхлебнул чай.

– Не уверен, что он придет сюда. Маша затем и пошла его встречать, чтобы узнать новости. Возможно, ей удастся найти нам задачу. Уже надоело сидеть без дела.

– Я бы тоже хотела быть полезной, – встряла в разговор Стэйси. – Вы помогли мне, а я хочу помочь вам. Всем чем смогу.

– Тут речь не о помощи нам, а… – но договорить я не успел.

Дверь казармы распахнулась, и на пороге показался Евгений Петрович собственной персоной. Все замерли, всматриваясь в его высокую фигуру с военной выправкой. За плечами генерала маячила Маша. Лицо ее было серьезно, но что-то большее по нему прочитать было сложно.

Генерал поприветствовал всех, кто был в комнате, прошел и сел на соседний со мной стул.

– Маша, организуй мне чаю, – устало попросил он.

Маша рванула на кухню, но тут же вернулась не найдя там чайник. Я показал на него пальцем, девушка кивнула. Налила отцу кипяток и заварила маленький пакетик с мелко нарезанным чайным листом внутри.

Генерал задумчиво смотрел на то, как медленно окрашивается вода в кружке и молчал.

– Евгений Петрович, не молчите, – не выдержал Валера. – Неужели все так плохо?

– Нет, все не так плохо, как могло бы быть. Как всегда есть хорошие и плохие новости. И еще множество нейтральных. С каких начать?

– Ну, вы прямо как в анекдоте, – усмехнулся мой друг.

– Да уж, невеселый анекдот у нас выходит, – грустно ухмыльнулся генерал. – Гора пока не взяли. В Красноярске идут уличные бои. Там наши ребята стараются, но сложно воевать, когда твоим противником может оказаться кто угодно. Начиная от одетого в форму и хорошо вооруженного военного и до сопляка двенадцати лет от роду с самодельной бомбой в желтом рюкзачке.

– Много народу они поглотили? – спросил я.

– Не известно. В штабе начали продвигать идею, что нужно считать всех жителей города поглощенными и строить стратегию боевых действий исходя из того, что там нет мирного населения.

– Но ведь это может быть совершенно не так! – весьма эмоционально возразила Вика. Я от нее ожидал большего спокойствия, но видимо, в Красноярске были люди, которых она хорошо знала.

– Знаю, – согласился генерал. – Пока что эта идея не принята. Пока исходим из того, что мирные есть и их много. Но вести бои от этого не легче.

Евгений Петрович пригубил чай, осмотрел всех присутствующих и продолжил:

– Что касается общей ситуации, то хочу отчитаться перед вами, хоть и не обязан. Вы многое сделали для выяснения подробностей происходящего, так что считаю, имеете право знать, – он перевел дыхание, сделав еще один глоток. – На «Ковчеге» разбужены все агенты. А их было немало, – генерал мельком глянул на Стэйси, но девушка даже не моргнула. – Сегодня или завтра мы должны начать получать отчеты. Но пока сложно сказать, что и как будет. Есть большие проблемы со связью, так что, возможно, информации будет минимум. Несколько дней назад во все дружественные страны было направлено прошение об оказании помощи с подробным описанием ситуации и приложенными доказательствами. В штабе рассчитывают, что Китай и Индия поверят и примут меры. Надеемся получить от них помощь. Главная задача, отложить или отменить старт «Ковчега». Чем больше у нас будет времени, тем больше шансов что-то изменить. До прибытия Луны со станцией облучения у нас есть шанс отложить апокалипсис на известный срок. А дальше надежда только на ученых с их разработками. Тут Марк сильно помог, – я удивленно посмотрел на генерала. – Что ты так на меня смотришь? – удивился он. – В Королеве что-то нащупали. Сейчас наскоро допиливают. Через пару дней обещали результаты.

Все разом уставились на меня. Я только пожал плечами. Все, что было известно мне, я рассказал еще вчера вечером. Новой информации у меня не было.

– Пока это все, – прервал молчание генерал. – Буду держать вас в курсе событий. Если что отправлю к вам Павла. Марк его знает.

Все снова посмотрели на меня. Я опять пожал плечами. Видимо, Павел это и был тот помощник генерала, который подвозил меня к самолету. Евгений Петрович посидел еще пару минут, допивая чай. Затем встал, коротко попрощался и вышел на улицу. Маша осталась с нами.

День тянулся бесконечно долго. Так всегда бывает, когда ждешь новостей. Несколько раз дверь казармы открывалась, но это были свои. Сначала вернулся Иван с Юлей, затем сходили на пробежку Райан с Куртом, прихватив с собой Стэйси и, к моему огромному удивлению, Николая Иваныча. Через час они дружной толпой ввалились в казарму исходя потом и ругательствами со стороны охотника. Видимо, молодежь загоняла старающегося выглядеть моложе, ветерана. При этом Стэйси загадочно улыбалась, с гордостью посматривая на Николая.

Только к вечеру в дверь коротко, но настойчиво постучали. Я сидел ближе всех, так что поднялся и пошел открывать. За дверью стоял Павел.

– Марк Антонович, генерал просит вас подойти. Следуйте за мной.

Я оглянулся на ребят. Все сидели тихо и молчали. Вика едва заметно кивнула. Собираться мне было не за чем. Так что я просто вышел за дверь и отправился вслед за секретарем генерала.

Мы молча шли через всю базу к дальнему зданию. В лучах заходящего солнца, иногда пробивающихся через плотный слой облаков, приземистое серое строение казалось загадочным. Здесь когда-то был не то госпиталь, не то столовая. Сейчас на втором этаже ярко светились окна, указывая на место расположения временного штаба. Почему генерал не разместился в основном административном здании, было для меня загадкой.

– Проходи, Марк, – сразу начал распоряжаться генерал, как только мы с Павлом вошли. – Присаживайся за стол.

Я нашел свободное место и сел на старый металлический стул с деревянной спинкой. За столом кроме генерала было еще два человека. Один крупный, полноватый с круглым, словно очерченным циркулем лицом, второй наоборот худощавый с вытянутым лицом и впалыми щеками. Павел, приведя меня и сдав с рук на руки, куда-то исчез.

– На текущий момент у нас есть только обрывки информации, – генерал продолжил прерванную моим появлением речь. – Гора удалось оттеснить на северный край города. Там холмы, но местность открытая, построек мало.

– Хорошо, что не в горы, там было бы сложнее, – прервал генерала крупный.

Генерал кивнул и продолжил:

– Да, верно. Но от этого не стало проще. Бои идут жестокие. Пришельцы не сдаются в плен и не хотят идти на переговоры. Не знаю, на что они рассчитывают. Против регулярных частей им ничего не светит. Даже с учетом того, что за время после Катастрофы многое изменилось, нам легко удалось восстановить порядок в частях и собрать более пятидесяти тысяч человек, обученных вести боевые действия в условиях городского ландшафта.

– Возможно, они ждут подкрепления? – предположил второй, сидящий за столом.

– Откуда? – удивился генерал. – Массового поглощения мы не наблюдали в окрестности тысячи километров. Теперь мы за этим строго следим. Если у них и был расчет на развал административных и силовых структур, то он не оправдался. Единственное, что им может помочь это станция облучения. Как мы поняли, ситуация со станцией будет сильно отличаться от ситуации с МРТ. Если сейчас им приходится ждать от нескольких дней до трех-четырех недель для того, чтобы сознание захватчика развилось и поглотило носителя, то потом на это будет требоваться не более двух дней.

– Механизм выяснили? – спросил худощавый.

– Да, практически готов отчет. Завтра прибудет Сергей с данными. У него есть интересные выводы.

– Подождем, – согласился спросивший.

– Проблема в том, что после облучения со станции мы не сможем что-либо противопоставить быстрому поглощению. Единственный наш шанс это затормозить отбытие.

– А если взорвать станцию на Луне уже после прибытия? – спросил я.

Три головы одновременно развернулись в мою сторону.

– Ну, я просто предложил, – стушевался я.

– Вам молодым лишь бы взорвать что-нибудь, – усмехнулся полный. – Помнишь, Жень, мы тоже такими были?

– Помню, но сейчас об этом речи не идет. Что касается твоего предложения, Марк. Взорвать можно, но не думаю, что это будет так просто. Во-первых, где искать станцию? – задал такой же вопрос генерал, как до него Стэйси. – Молчишь? А я тебе скажу, мы об этом думали, конечно, и будем прорабатывать этот план в том числе, но это скорее план «Б». Кроме прочего, непонятно, как будет защищена станция, будет ли там активная оборона? В общем, вопросов много. Мы будем готовиться и к такому развитию событий. Ракеты уже свозят к нашим челнокам. Постараемся выставить небольшой флот, но надежды на это мало.

Я почувствовал себя мальчишкой, сидящим за столом вместе со взрослыми. Они думают, как поймать тайменя, какую наживку взять, а я размахиваю пластиковой удочкой с магнитиком на веревочке. Мне вдруг стало стыдно, что пришел сюда. Думал, меня позвали поговорить, обсудить стратегию, а я тут лишь для того, чтобы потом мог пересказать решения взрослых той шпане, что сидит в казарме и готовится штурмовать танк на деревянных лошадках.

– Итак, продолжим, – снова повернувшись к своим военным товарищам, продолжил Евгений Петрович. – Следующий момент, агенты на «Ковчеге» не выходят на связь. Думаю, ждать результатов оттуда не имеет смысла. Либо их всех уже раскрыли, либо они поглощены. Нам разницы нет. Что касается помощи соседей, тут сложнее. Китай не верит в происходящее и видит во всем наш план по перехвату инициативы с целью лишить элиты возможности свалить отсюда. Возможно, стратегия была неверна. Нужно было выступать с предложением именно такого характера. Но теперь с этим поздно что-то делать. Индия готова помочь, но там сейчас все плохо. Восстания и борьба за власть наверху и за еду внизу. Думаю, что это всего лишь попытка дать нам понять, что они готовы помочь с целью попросить этой помощи от нас, как только станет совсем туго. Если так, то и они не верят в захватчиков. Жаль, что у нас было мало времени. Думаю, что там можно было бы добиться результата.

– Итог? – спросил худощавый.

– Итог простой – мы сами по себе.

– Все, как обычно, – задумчиво пробормотал полный.

– Именно так. Аналитики предполагают, что в Китае верхушка уже состоит из поглощенных. В Индии же, как раз идет передел власти с теми же действующими лицами.

– Значит, нам никто не поможет? – все же решил уточнить я.

– Нет, – твердо ответил генерал. – Мы сами должны с этим справиться.

– Но ведь кроме Индии и Китая есть еще много государств, обладающих военным потенциалом? – я не хотел сдаваться просто так.

Трое военных переглянулись и я опять понял, что сморозил глупость.

– После Катастрофы единицы сохранили целостность, как территориальную, так и политическую. В основном, все разбились на мелкие группы, пытающиеся конкурировать между собой. Как следствие – полная потеря контроля, – менторским тоном начал объяснять очевидные для них истины худощавый военный. – Большинство аналитиков полагали, что не выживут крупные страны, но они ошиблись. Россия, Китай и Индия смогли сохранить власть в том или ином виде. В Европе сейчас анархия. Если еще несколько лет назад там было что-то наподобие порядка, то последние пару лет там кровавая баня. Все что ты видел в старых фильмах про постапокалиптический мир, там реализовалось в той или иной степени.

– Но почему об этом никто ничего не знает? – удивился я.

– А зачем обывателю такие ужасы? Сейчас границы строго охраняются, чтобы не допустить распространение этого к нам, но слухи все равно просачиваются. Наши коллеги в западной части страны строго следят за этим, но все же.

– Мы ушли от темы, – резко прервал говорящего генерал. – Давайте о насущном.

– А разве мы не закончили? – слегка притворно удивился худощавый. – И так все ясно. Мы, как обычно, одни. Агенты на «Ковчеге» не справились. Силовую операцию рассчитываем и готовим, но шансов мало. В общем-то, все печально.

– Нам нужно захватить Гора, – неожиданно для себя выпалил я.

– Это верное замечание, Марк, – поддержал меня генерал. – Мы именно этим и заняты. И ты прав, возможно, это нам поможет. Но у нас еще есть отчет ученых. Сергей прибудет завтра. Я не сбрасываю его со счетов, – Евгений Петрович тяжело вздохнул. – Вот такой расклад. Теперь все. Можете быть свободны. Марк, информация открыта для всех вас, можешь пересказать своим.

Я кивнул и, поднявшись вместе со всеми, зашагал к выходу.

Глава 11

Сон, приснившийся мне недавно, никак не шел из головы. Что имел ввиду голос из неработающего телевизора? О чем я не думаю, но это важно? Загадки, сплошные загадки. Почему бы просто не сказать, ты подумай вот об этом. И все! Не нужно было бы ломать голову и мучиться, вдруг моя несообразительность лишит людей шанса выжить. Мир и так не отличается стабильностью. И хотя природа решила проблемы с климатом, человек придумал новые.

Да, в последнее время, у меня не слишком много возможностей, чтобы сесть и подумать. То надо спасать друзей, то участвовать в экспериментах ученых. А ведь еще нужно выделять время своей женщине, которая того и гляди решит, что я ей не нужен, раз не могу уделить ей хоть капельку внимания. Но что-то еще не давало мне покоя. Какая-то мысль постоянно крутилась на дне сознания и сверлила в нем крохотную дырочку меленьким сверлышком. Что-то из того, что мы обсуждали с моим постояльцем еще в первый наш откровенный разговор.

Я попытался восстановить в памяти тот момент. Не уверен, что все получилось, но основные моменты удалось вспомнить. И про цель существования биологического вида, и про перерождение душ, и про то, что пришельцы стоят на более высокой ступени эволюции, если смотреть с точки зрения оценщика душ. Кстати, кто и по каким критериям оценивает прогресс, я так и не выяснил. И вот теперь, исходя из рекомендаций приснившегося мне телевизора, я должен был отбросить все это, ведь об этих вещах я думал неоднократно, а то о чем я не думал, каким-то образом следует из этих концепций и является действительно важным.

Голова мгновенна начала раскалываться от попытки собрать все воедино. Интересно, как придумывают что-то новое ученые или изобретатели? Как происходит процесс создания новой идеи? Наверное, нужно чтобы информация, так сказать, уложилась в голове. Нужно жить с ней не один день, тогда мозг начнет воспринимать ее, как часть парадигмы. В таком случае отпадет необходимость держать в голове одновременно огромное количество данных, ведь они сами органично впишутся в мысленные структуры. Но у меня не было недель и месяцев, чтобы сознание поменялось. Нужно было придумывать что-то сейчас. Иначе, как сказал худощавый военный: «В общем-то, все печально».

Таким образом, все, что у меня было – это разговор со своим постояльцем и что-то сказанное между строк, но столь неявно, что не отложилось у меня в голове. Кроме этого еще была странность моего захватчика. Его явное отличие от остальных. Судя по всему, это его свойство что-то подсказало ученым, раз генерал сказал мне об этом. Уникальность моего постояльца, как-то выделяла его из всех остальных. То, что я мог делать вещи недоступные остальным, до сих пор давало мне шансы выжить. Но что если я способен на большее? Если во мне ключ к нашему спасению? Я усмехнулся своим мыслям. Тоже мне, спаситель человечества нашелся.

А с другой стороны, почему нет? Я каким-то образом стал ключевой фигурой во многих событиях, развивающихся прямо сейчас вокруг отбытия кучки людей на «Ковчеге» в другой сектор галактики. Что если я действительно важен? Пусть пока и не знаю в чем. Вся моя важность проявилась после того, как начали происходить поглощения. Раньше я не замечал за собой чего-то необычного. Значит, скорее всего, важен не я сам, а мой постоялец. Это он ключевая фигура! В голове раздался легкий вздох разочарования.

– Ты слышишь мои мысли? – я очень старался подавить нотки паники в своем голосе, но мне это не удалось.

– Слышу, – не стал тянуть постоялец и сознался.

– Но как? Раньше мы могли общаться только в осознанном сне. Что изменилось?

– Я «прорастаю» в тебе. Захватываю контроль над нервной системой. При желании я могу показывать тебе то, чего нет на самом деле. А ты даже не поймешь что галлюцинируешь.

– Это страшно, – признался я. – Ты уже так делал?

– Нет. Не вижу смысла. Пока, ты все делаешь сам.

– А сон?

– Сон? – удивился голос внутри меня.

– Да, сон про телевизор.

– Не понимаю о чем ты. Твои сны я не вижу. Я взаимодействую только с сознанием. Оно появляется в достаточной для этого мере только в осознанных сновидениях. Те образы, что ты воспринимаешь в период медленной фазы сна без осознания, мне недоступны. Там было что-то важное?

– Нет, – не задумываясь, соврал я. – Просто неприятный и странный сон.

– Он имел отношение к происходящему?

– Я так не думаю. Скорее лично ко мне.

Мне вдруг стало интересно, расскажет ли мне что-то новое мой постоялец. Обычно, он выдавал информацию дозировано. Но как только в беседе мы подходили к чему-то важному исчезал. Во сне было просто провернуть такое, но как он выкрутится сейчас, когда мы можем беседовать напрямую.

– Кстати, а как тебя зовут, – я решил зайти издалека.

– Это совершенно не важно. Можешь продолжать звать меня постояльцем.

– Что произойдет с теми, кто переместится в вашу часть космоса на «Ковчеге»?

– Они будут поглощены, так же как и вы. Тем или иным способом. Ты полагал, что они спасутся? – удивился мой собеседник.

– Нет, я так и думал, что это им не поможет. Получается, что все человечество неминуемо исчезнет? – я все же решил расставить все точки над i.

– Если вы ничего не сделаете, так оно и будет.

– А что нам нужно сделать?

– Ты меня об этом спрашиваешь? – спросил постоялец, словно подумал, что ослышался.

– Ну а почему бы и нет. Вдруг подскажешь.

В голове раздались короткие смешки и диалог затих. Я ждал ответа, но никто не планировал мне его давать. Все же что-то меня смущало. Если бы я спросил захватчика о том, как нам избавиться от него, как бы он отреагировал на вопрос? Почему-то мне казалось, что иначе. Тогда кто во мне?

С этими мыслями я подошел к казарме, где меня ждали друзья. Уже потянувшись к ручке двери, услышал позади себя шаги. Обернулся и был удивлен, увидев генерала. Он не спеша шел за мной следом, низко склонив голову. Почему-то мне казалось, что в своей задумчивости он не заметит меня. Но генерал подошел вплотную и остановился.

– Чего не открываешь дверь? Или мы так и будем стоять на улице?

– Входите, – пробормотал я и открыл перед ним дверь.

В общей комнате сидели только Валера и Маша. При нашем появлении они замолчали. Не знаю, что тут обсуждалось, но у девушки было недовольное лицо, а мой друг шумно переводил дыхание, словно совсем недавно громко и эмоционально говорил.

– Привет, – произнесла Маша, обращаясь к отцу. Тот кивнул в ответ.

– Вы что-то хотели нам сообщить? – спросил я. – Появились какие-то новости после моего ухода?

Генерал исподлобья посмотрел на меня и произнес:

– Ничего, что было бы неожиданно. Но и хорошего ничего не произошло.

– Говорите уже, Евгений Петрович, – попросил я. – Не тяните.

– Мы только что получили послание с «Ковчега». Все наши агенты раскрыты. Никто из них не смог ничего сделать. Значит, предотвратить отлет не удастся. Хозяева станции решительно настроены покинуть пределы Солнечной системы. Наши доводы не оказали никакого эффекта.

– Это прискорбно, но ведь именно это вы и предполагали, – прервал монолог генерала Валера. – Сколько у нас времени?

– Старт назначен на завтра. Сейчас станция снимается с геостационарной орбиты и перемещается к точке перехода. Судя по всему это где-то в районе бывшей орбиты Луны.

– Значит, все же контролировать положение объектов не получается, – задумчиво произнесла Маша. Генерал вопросительно посмотрел на нее. – Мы размышляли, откуда будет стартовать станция, – пояснила отцу Маша. Тот понимающе кивнул.

– Что стало с агентами? – спросил я.

– Они все мертвы. Нам прислали видео казни.

– Их казнили!? – воскликнул Валера. – Но зачем? Можно было просто дождаться поглощения.

– Не знаю, – устало произнес генерал. – Могу только предположить, что разоблачением занималась служба безопасности, а ее ряды все еще состоят из непоглащенных. Судя по рассказу Марка, Дилан Страуд до конца не верил во вторжение. Возможно, его подчиненные придерживались того же мнения.

– Евгений Петрович, мы можем помешать стартовать «Ковчегу» силовыми методами? – спросил я.

– Для этого нужен флот, мы не можем атаковать такую большую станцию частью кораблей. Если они не справятся, то на атаку лунной станции сил не останется. Сейчас все сосредоточены на подготовке к этому этапу миссии.

– Марк, ты же сам говорил, что там миллионы людей? – все же спросила Маша. – А сейчас ты спрашиваешь можем ли мы их уничтожить?

– Все кто на «Ковчеге» будут поглощены, как только совершат проход через кротовую нору. На том конце их будут ждать.

Все трое вопросительно уставились на меня. Даже генерал, по-прежнему сидящий с низко опущенной головой, поднял свой тяжелый взгляд и с интересом посмотрел на меня.

– Я общался со своим постояльцем. Он рассказал, что их ждет.

– Что-то еще нового он тебе поведал? – задал вопрос генерал.

– К сожалению, больше ничего интересного.

Я не сильно лукавил в данный момент. Все остальное касалось только меня и больше никого. «Ровно до того момента, пока моя нерасторопность не приведет человечество к самому краю», – мысль возникла и исчезла. Видимо, муки совести все же присущи мне в полной мере.

– Хорошо, – продолжил генерал. – Держи меня в курсе, если что-то станет известно. Пожалуй, мне пора.

Евгений Петрович, тяжело поднялся со стула, приобнял и поцеловал Машу в лоб, проходя мимо. Остановился перед самой дверью, обернулся и кивнул нам на прощание. Затем резко открыл дверь и вышел из казармы. Мы остались одни.

***

Гигантский шар станции «Ковчег» плыл в пространстве, с каждой минутой удаляясь от колыбели человечества. До выхода в точку переброски оставалось несколько часов. Назначенный два дня назад исполняющим обязанности капитана Джим Торн последние шесть часов находился на главном мостике.

Его высокий нескладный силуэт то и дело маячил то рядом с пультами управления, то недалеко от обители техников, бдительно контролирующих внутреннее состояние станции. Синяки под глазами придавали лицу Джима серовато-землистый оттенок. Это было не удивительно, памятуя о событиях последних двух дней. Новоиспеченному капитану приходилось вникать во все тонкости. Бывший полковник внутренней службы безопасности не был обучен командовать станцией. Но кто этим займется, если не он.

После массового саботажа и безответственных действий предыдущей команды Джиму пришлось вникать во все дела сразу. Пока его люди проводили чистку рядов, он старался удержать контроль над проектом и выполнить все задачи, поставленные перед ним высшим руководством.

Казнь предателей и вражеских агентов далась нелегко. Правящие круги были обескуражены массовостью неповиновения и множественными подрывными действиями экипажа. Как мог бывший глава службы безопасности допустить проникновение такого количества агентов на борт? Да и где был сам Дилан Страуд? Он так и не прибыл на «Ковчег» в назначенный срок, а на связь не выходил несколько дней. Как следующий по старшинству Джим Торн принял командование, и не зря. Не успей его люди организовать проверки, сейчас непонятно кто стоял бы у руля проекта. Джим не исключал и полный срыв отлета, что, видимо, и входило в планы агентов.

После очередного обхода, Джим Торн стоял в центре мостика перед огромным дисплеем, транслирующим виды космического пространства вокруг станции. Кроме того, светящимся пунктиром был обозначен маршрут к точке перехода. Джиму всегда казалось, что космос пустой, но сейчас он видел резкие всполохи света, когда та или иная энергетическая установка генерировала пучок лазерных лучей, расчищая от мусора путь «Ковчегу». «Как же люди загадили пространство вокруг планеты», – думал Джим, каждый раз, чуть вздрагивая при появлении вспышки.

Это было правильно и хорошо, что лучшие представители человечества покидали этот прогнивший мир и устремлялись в будущее. Новое будущее, где они смогут основать колонию и начать все сначала. Нет, не совсем с самого начала, ведь технологии остались. На новом месте все будет проще и правильней. Никаких сожалений по жалким остаткам человеческих отбросов, оставшихся на планете, Джим не испытывал.

Совершив еще ряд обходов за те несколько часов, что станция двигалась к точке переброски, Джим Торн вернулся в центр мостика и приготовился наблюдать за величайшим действом в истории. Вражеские агенты, слава Создателю, практически не проникли в ряды инженеров. И сейчас все ключевые посты были заняты проверенными и знающими людьми. Исполняющему обязанности капитана оставалось только наблюдать и быть готовым принимать решения, в случае необходимости.

Никакого движения конечно же не чувствовалось, гравитационный вектор был стабилен. Но автоматика отобразила на экране, что станция вышла на точку и остановилась. Если быть абсолютно честным, то торможение длилась несколько часов, ведь моментально остановить такой инертный объект было невозможно. Тем не менее, все было готово к началу генерации червоточины.

На экране что-то изменилось. «Ножки» станции, являющиеся мощными генераторами поля, начали светиться бледно-голубым светом. Джим обернулся к стоящему рядом с ним научному руководителю проекта, но тот успокоил его, объяснив, что началась подача энергии. Некоторое время ничего не происходило, но ИО капитана чувствовал какую-то слабую вибрацию. Главный ученый уверял, что это невозможно, и никакой вибрации нет, но Джим все равно что-то ощущал.

Вдруг, неожиданно взвыла сирена первой готовности, Джим знал, что это произойдет, но все равно нервно встрепенулся. Сигнал оповещал всех присутствующих на «Ковчеге», что они готовы к перемещению. Одновременно со звуком на экране появилось схематическое изображение воронки, призванное отобразить изменившуюся кривизну пространства. Но в реальном космосе было по-прежнему темно. Лишь едва уловимо для глаз начали светиться тонкие зеленоватые нити. Пространство, казалось, так насыщено энергией, что сама его структура начала переизлучать в видимом диапазоне. Еще миг, и всполохи зеленого сияния разлились по всему окружающему «Ковчег» пространству. Джиму показалось, что кто-то подвесил гигантский кусок тюля перед направленными в точку «лапками» станции.

– Мы готовы к перемещению, капитан, – произнес стоящий рядом глава научного подразделения. – Отдайте приказ и мы уйдем в нору.

– Приступайте, – произнес Джим Торн, заворожено глядя на зеленое трепещущее полотнище. – Да поможет нам создатель!

Еще миг станция стояла на месте, а затем едва заметно сдвинулась вперед, словно перевалилась через край, и исчезла, окутанная зеленым сиянием вторичного излучения.

Глава 12

Планшет лежал на середине стола. На экране уже в третий раз, а может и больше, прокручивался один и тот же ролик. Я не мог смотреть на происходящее, но генерал настоял. Не знаю, зачем ему это, возможно, какая-то разновидность воспитательного процесса. Казнь агентов была заснята довольно подробно, а причины, по которым приняли решение об этом еще и разъяснена во всех деталях. Конечно же, в этих жестокостях были виноваты ни кто иные, как мы – русские, завербовавшие этих ни в чем не повинных людей, запугавшие их всеми карами земными и бросившие, в итоге, на произвол судьбы.

Мне казалось, Дилан Страуд такого бы не допустил. Даже не смотря на его неверие в мои слова, на его непреодолимый страх, что все хотят сорвать продуманный и принятый элитным обществом побег в другую солнечную систему. Он казался мне разумным человеком, даже в своих заблуждениях.

Это же действо, на видео, было сродни чему-то грязному и мерзкому. Я не мог найти в себе силы даже попытаться понять тех людей (людей ли?) которые могли поступить так с другими представителями того же биологического вида.

Генерал вот уже несколько минут молча ходил из угла в угол маленькой комнатки куда меня позвали по его просьбе.

– Уроды! Нелюди! – выругался Евгений Петрович. – Ну, раскрыли агентов, арестуйте их, сошлите на землю! Пытайте, в конце концов, пока не скажут, кто и зачем их вербовал и для чего планировал использовать. Нет, я бы еще понял в военное время. Ну, всякое бывает. Когда на кону секреты сверх державы или еще что-то подобное. Хотя нет, и тогда бы не понял. Но у наших людей не было задачи полностью сорвать полет. Нужно было только его отсрочить.

Генерал говорил сам с собой, а мне казалось, он немного потерял хватку. Не думаю, что он казнил бы людей. Нет, я уверен в том, что он бы этого не сделал, но вот так, терять голову и расклеиваться.… Словно передо мной был не бывалый военный, а молодой офицер только что прошедший курсы подготовки и учебку.

– Генерал, вам не кажется, что вы принимаете все это близко к сердцу? – спросил я.

Евгений Петрович резко остановился и упер в меня взгляд.

– Ты можешь смотреть на это спокойно? – он удивленно вскинул бровь.

– Нет, конечно, но мне кажется, эти люди понимали на что идут. Они готовы были шпионить на территории врага и применить свои способности, чтобы нарушить его планы. Наверное, можно было предположить, что их по головке не погладят.

– Ты готов умереть за свою страну? – как-то неожиданно спросил генерал.

– Не знаю. Скорее всего, да, – я понимал, как слабо звучали сейчас мои слова, но ничего другого сказать не мог. Моей страны уже давно не было. Все что осталось после Катастрофы трещало по швам, хотя, как выяснилось, что-то сохранилось. Несмотря ни на что, кто-то пытался поддерживать видимость порядка. – За друзей, точно готов. За любимых. За все человечество, – задумавшись на несколько секунд, продолжил я. – Наверное просто того значения, которое раньше вкладывали в слова «моя страна» не стало. Оно исчезло вместе с Луной.

Генерал все так же пристально смотрел на меня. Под его взглядом я съеживался. И не скажешь, что минуту назад этот человек слишком эмоционально реагировал на увиденное. Хотя, что значит сильно эмоционально? А как еще реагировать на казнь нескольких десятков человек? Скорее нужно было спросить меня, почему я так спокоен. Я заглянул внутрь себя и обнаружил там клокочущий котел гнева. Вот только что-то или кто-то не давал ему выплеснуться наружу.

– Ты молодец, Марк, – устало сказал генерал. – Для вас не стало страны, но остались друзья. Ты прав, нужно смотреть на это под другим углом, вот только мне не дали узнать под каким именно. Вот я и смотрю по-старому. А в моем понимании даже у войны есть правила. Пусть они и не ясны многим. Так вот, по этим правилам то, что ты видел на планшете недопустимо. Это бесчеловечно. И единственное чем я могу оправдать этот поступок, тем, что совершившие его уже не были людьми. Они были поглощены пришельцами и поэтому так поступили.

Я вдруг вспомнил, как мой постоялец говорил, что убийство разумного существа недопустимо, но иногда ситуация требует подобных решений. Почему-то я был уверен, что ситуация на «Ковчеге» не требовала убийства агентов, а значит пришельцы тут ни при чем. Они не стали бы казнить диверсантов. Тем более что знали, после прыжка все будут поглощены. А как я понимаю, тела людей им нужны.

– Генерал, я не думаю, что это сделали пришельцы. Им, как раз, это без надобности.

– Тогда кто? – словно не веря в логический вывод, который мог сделать сам, спросил генерал.

– Это сделали люди. Скорее всего, служба внутренней безопасности станции.

И вдруг я понял, почему так ругается генерал, за плечами которого годы службы. Честь, отвага и мужество для него были не пустыми словами. Он верил в них от и до. Как и в то, что есть правила, которые нельзя нарушать. Что есть предел, за который нельзя заходить, если ты хочешь оставаться человеком. Он пытался доказать самому себе, что пришельцы нарушили эти правила и теперь он имеет полное право отомстить им. Видимо, он все еще не понимал до конца, что казнь для пришельцев была бы ненужной демонстрацией своих сил, а для людей, которые перестали уважать правила это было просто забавой. Для него враги-люди были не настоящими, а условными, игрушечными. Теми с кем можно было фехтовать тупыми рапирами, только обозначая укол, а не прокалывая соперника насквозь. А для другой стороны все, кто оставались на Земле после отлета были вторым или даже третьим сортом, чьи интересы не ставились ни во что.

Странно, мне Евгений Петрович всегда казался жестким военным, готовым на любое решение для достижения собственной цели. Интересно откуда во мне взялась эта способность понимать мотивы людей? Вырос и повзрослел? Или опять постоялец что-то подсказывает?

– Извини, Марк, я действительно на нервах. Я позвал тебя, чтобы понять, кто принял такое решение. Хотел убедиться, что это сделали пришельцы. Но ты прав, им не зачем это делать. Им нужны тела для поглощения, а казнь противоречит цели.

– Генерал, все нормально. Я понимаю, для чего вы меня позвали. Вы не знаете что делать. Вас не учили понимать логику пришельцев. Но и я не знаю их логики, так же, как и любой другой человек. Только они сами могут сказать, что им нужно. И то, что рассказал мне мой постоялец, противоречит увиденному, – я задумался хочу ли я сказать что-то большее, рассказать все что знаю, совсем все, включая информацию о моих способностях. В какой-то момент я был готов, но лишь на один миг. Потом желание пропало. – Евгений Петрович поймите, скоро все человечество перестанет существовать и нужно что-то делать с этим. Нужно думать, как дать нам возможность выжить. Не стоит сейчас зацикливаться на этом видео. Это – трагедия, и если мы выживем, мы оплачем этих людей, которые ценой своей жизни пытались спасти нас всех.

И вот опять! Никогда не замечал за собой таких способностей. Я сидел и пытался привести генерала в чувство. Да он, таких как я, сотнями на смерть отправлял, наверное. Не мне ему рассказывать что трагедия, а что фарс. Но я сижу тут и толкаю проникновенные речи, а он меня слушает и, кажется, приходит в себя.

– Спасибо, Марк, я не зря тебя позвал, – и вдруг ни с того ни с сего генерал подошел и протянул мне руку. Я пожал слегка влажную ладонь. – Не знал бы я что ты с Викой, попытался бы свести с Машкой.

– Но она с Валерой, – я слегка опешил от такой откровенности.

– Валера, он…

– Он отличный человек, – вступился я за друга. – Даже не сомневайтесь.

– Да, наверное, – протянул генерал. – И Машке он нравится. Все, пора. Тебе заниматься своими делами, а мне своими.

Я понял, что меня выгоняют и не стал задерживаться. Последние фразы оказали слишком неловкими, чтобы я смог вернуться к предыдущей теме разговора.

Я вышел на улицу. На небе сверкали звезды. Ни облачка от горизонта до горизонта. Свежий ночной воздух окатил легкие своей прохладой, и дышать стало намного легче. Все же, увиденное произвело на меня угнетающее впечатление. Я шел по направлению к казарме и думал о справедливости, человечности и своей способности передать эти ощущения другим людям. Мне кажется, я никогда не мог говорить так убедительно, как сегодня. Но вот что-то поменялось, и генерал выслушал меня и не впал в бешенство. Не принялся крушить пришельцев направо и налево, обвинять их во всех смертных грехах. Что-то такое он во мне видел, чего не видел я сам. По крайней мере, до текущего момента не видел.

– Луна! Луна! – из-за угла казармы выбежал какой-то парень из гарнизона и пронесся мимо меня, кажется, даже не заметив.

Он бежал и вопил одно и то же. А навстречу ему уже спешили люди. Обгоняли меня, толкая в плечо. Забегали за угол. Я ускорил шаг. За углом на плацу столпилось уже несколько десятков человек. И народ все прибывал. Я заметил, как из нашей казармы выбегают ребята и присоединяются к толпе.

Прямо над трехэтажными строениями, закрывающими горизонт, над верхушками невысоких деревьев полз вверх ярко-оранжевый диск. За последние восемнадцать лет это был первый восход Луны. Огромный серп (точнее уже и не серп вовсе, до полнолуния, похоже, оставалось всего дней пять) быстро поднимался в безоблачное небо. Звезды, уже давненько не знавшие такой засветки, начали меркнуть. Крики на плацу стихли. Все в немом изумлении наблюдали, как цвет Луны меняется от оранжевого к желтому, а затем и к белому. Детали из расплывчатых становились четкими. Искажение атмосферой сходило на нет с каждой минутой.

В верхней левой части, там, где тень еще не позволяла увидеть полную Луну, четкими контурами проявилось то, чего никогда раньше там не было. Пятиугольная голубовато-серая конструкция. Станция облучения, построенная на нашем спутнике и отправленная обратно с одной целью – уничтожить остатки человечества.

***

Уже несколько дней на улицах грохотало без перерыва. Время от времени слышались голоса людей, но Миша уже научился никому не доверять. Своей маленькой сестренке он зажимал рот, чтобы та не кричала, когда взрывы и автоматные очереди раздавались слишком близко.

Сейчас тринадцатилетний Миша сидел, прижавшись спиной к холодной кирпичной стене прямо под выбитым окном. Маленькую Лену он прижимал к себе левой рукой, а правой был готов зажать ее слюнявый ротик, если понадобится. В свои пять с небольшим девочка не могла понять, что не все те люди, что воевали сейчас на улице, хотели помочь детям вырваться из этого ужаса.

Когда ночью Миша крадучись перебирался из здания в здание, с каждым днем удаляясь все дальше и дальше от их дома, в который семья переехала пару лет назад, он не знал, что совершенно случайно идет в северные районы Красноярска. Именно туда регулярные военные части оттесняли формирования поглощенных инопланетными захватчиками. Но маленький мальчик был не в курсе и упрямо двигался в самое сердце боевых действий.

За окном стихло. Миша знал, что это ненадолго. У него была всего пара минут, чтобы успокоить Лену, не дав ей разреветься. Мальчик скинул с плеча зеленый рюкзачок, подаренный ему в прошлом году мамой, и достал оттуда печеньку. Протянул сестре маленький сладкий прямоугольник, и девочка с радостью отвлеклась на лакомство, дав брату несколько минут на раздумья.

Когда утром три дня назад за родителями пришли, Михаил и не думал, что больше их не увидит. Несколько людей в военной форме вошли в их квартиру и, переговорив с папой, ушли. Затем родители быстро собрали два рюкзака с вещами и, не говоря ни слова, вышли за дверь, оставив старшего стоять посередине комнаты с недоеденной галетой в руке, а младшую, сразу разревевшуюся, сидеть на полу кухни. Сначала Миша подумал, что это как-то связано с медицинским обследованием, которое родители проходили чуть больше недели назад, но немного поразмыслив, мальчик отбросил эту мысль.

Они с сестрой ждали сутки, после чего, услышав звуки перестрелки на улицах, Михаил решил выводить сестру подальше за город, где становилось слишком опасно. Бои шли где-то вблизи их района, с каждым часом приближаясь к дому. Медлить было нельзя, еще немного и в окнах начали дребезжать стекла, а еще через час первое раскололось, и осколки, влетев в комнату, чуть не поранили Лену. Миша не был уверен, что сможет выжить в лесу, но в какой-то старой книжке, которую читала ему мама, один из героев ушел в лес и долго жил там, питаясь грибами и ягодами.

Мальчик собрал в рюкзак все пригодное в пищу, что смог найти дома. Закинул две легкие куртки и сменное белье. Мама всегда говорила, что нужно брать с собой чистое белье, что бы ни случилось. Вечером, когда звуки выстрелом немного стихли, Миша с сестрой вышли из дома и отправились по единственной известной дороге за город. До леса идти было далеко, но мальчик верил в свои силы.

Сейчас, сидя под окном, прячась в разрушенном доме, Михаил подумал, что он был не прав решив предпринять это путешествие. От взрыва тряхнуло стену, к которой прижимался мальчик, и с потолка посыпался мусор. Кусочек штукатурки упал рядом с Леной, и она снова захныкала, уронив от неожиданности печеньку на заваленный мусором пол.

– Не хныч! – шепотом сказал Миша. – Я дам тебе новую. Только немного утихнет.

Сестра глянула на него с испугом. За стеной прогремел еще один взрыв, и затрещал автомат. Толчки пуль через кирпичную стену не чувствовались, но Миша слышал, как они со свистом рикошетят где-то совсем рядом.

За окном послышались звуки работающего двигателя и, хрустя шинами по камням, проехала машина. По звуку Михаил определил грузовик. Как и любой мальчишка его возраста, он немного разбирался в автомобилях и был способен отличить мощный бас фуры от тихого урчания легковушки. Через несколько секунд звук повторился и за окном прокатил еще один грузовик. Миша слушал, как одна за другой проезжают машины. Он насчитал восемь штук. Затем ненадолго все стихло.

Мальчик уже собрался было выглянуть из своего укрытия, как вдруг услышал шаги множества ног. Он мгновенно замер и приготовился зажимать рот сестре, если та вдруг соберется заплакать.

– Капитан, отводите людей с позиций! – послышался командный голос за окном.

– Есть, командир! – ответил кто-то, и камни заскрипели под удаляющимся бегом человеком.

Шаги стихли, но было слышно, как кто-то переговаривается, стоя совсем рядом с домом, где прятались дети.

– Генерал, нам нужно отходить. Боеприпасы кончаются слишком быстро. Наши гибнут.

– Согласен, полковник, – голос был тихим и сильным. Словно говоривший вещал с трибуны. – Мы слишком расточительны. Человеческие ресурсы важнее удержания позиций. Нам не так уж необходимо здесь окапываться. Тем более что наши прибыли.

– Генерал, – сказал первый, – вы думаете у ученых все получится? Ребята видели станцию и они в предвкушении.

– Не знаю, будем надеяться. Но пока наша миссия не завершена расслабляться нельзя. Заработает станция, тогда и сможем отдохнуть.

– Куда прикажете направить мобильные установки?

– Отходим к Канску. Через реку остался северный мост. Он еще не заблокирован. Пойдем через него. Осуществите переброску техники. Под Канском есть небольшие военные части, пополним там наши ресурсы. Если получится, заскочим в Иланский, там у меня есть схрон с оружием: пара сотен единиц автоматических винтовок и несколько ящиков патронов. Окопаемся в тех краях. А дальше посмотрим. Если станция сработает как надо, дождемся окончания операции там. Выполняйте!

– Есть, генерал!

Снова частые удаляющиеся шаги. Несколько человек побежали куда-то. Куда точно Миша определить не мог. Под окном остался стоять кто-то еще. Мальчик слышал его тяжелый вздох. Скрипа камней не последовало, и Михаил сидел, прижавшись к стене и затаив дыхание.

– Какое расточительство, – негромко произнес голос. – У нас каждое тело на счету, каждая генетическая линия важна, а они кладут людей сотнями.

Последовал еще один вздох и удаляющиеся шаги. Миша понимал, что за окном никого нет, но он не мог пошевелиться, боясь ошибиться. Взрывов больше не было слышно, а автоматные очереди переместились куда-то далеко, и там громким стрекотом разрывали воздух. В молчаливом сидении под окном прошел час. Сестра, словно понимая необходимость вести себя тихо, не издавала ни звука.

Снаружи снова начало что-то происходить. Послышался звук двигателя, на этот раз машина была легковой. Скрипнули тормоза, и кто-то спрыгнул на крошащийся под ногами камень.

– Осмотрите тут все! – скомандовал бодрый высокий голос.

– Командир тут, похоже, прошли фуры. Мы на верном пути.

– Отлично. Проверьте не оставили ли тут засаду.

– Сомневаюсь, место не располагает.

– Пробегитесь по окрестным домам, вдруг остались раненые. Нам нужна информация.

– Есть, командир!

Подъехал грузовик и из него начали выпрыгивать люди. Михаил насчитал двадцать четыре человека. Мальчик не знал, как быть. Их наверняка найдут при прочесывании местности, но он надеялся, что это те, кто хороший. На другой исход у него не было сил. Но все же, встать и обозначить свое местоположение он не решился.

На пороге показался военный в пятнистой форме и защитной каске на голове. Ствол его автомата смотрел прямо на Михаила. За спиной военного виднелось еще два человека с оружием.

– Тут дети! – крикнул вошедший куда-то за спину.

– Пусти, дай прости, – из-за спины солдата протиснулся кто-то ниже ростом. По голосу Миша определил, что перед ним женщина. – Ребята, вы давно здесь сидите? – закинув автомат на спину, женщина подошла и присела перед Михаилом.

Мальчик молчал, недоверчиво глядя на гостью. Неожиданно Ленка вскочила на ноги и с плачем бросилась на шею женщине. Та приобняла ее и стала успокаивать.

– Мы тут с утра сидим, – произнес Миша. – Ленке страшно, вот она и ревет.

– Все в порядке, – произнесла женщина в военной форме. – Мы позаботимся о вас. Как вы сюда попали?

Михаил долго и обстоятельно рассказывал все, что с ними произошло с тех пор, как ушли родители. Как они перебирались от дома к дому, как по ночам переходили парки и широкие улицы. Как прятались в разрушенных домах, выжидая пока стихнут стрельба и взрывы. Рассказал и о грузовиках, проехавших тут совсем недавно, о Канске и Иланском. К концу рассказа вокруг собралось уже несколько человек, кто-то что-то записывал. Кто-то отдавал команды и распоряжения.

Когда Миша закончил рассказ их похвалили, посадили в болотного цвета внедорожник и отправили в город, пообещав позаботиться и накормить. На все вопросы мальчика о судьбе родителей, взрослые отмалчивались или сочувственно гладили по голове.

Глава 13

Появление Луны на небе вызвало весьма бурную реакцию моих друзей. Валера снова начал разрабатывать идеи нападения на станцию облучения. Стэйси с братьями присоединилась к нему. Я краем уха слышал, как они дошли до стратегического планирования ракетного удара по лунной базе. Вика сидела рядом со мной и тихонько гладила по коленке. Кажется, она не слишком вникала в суть разговора. Николай с Машей стояли в стороне. Я не слышал о чем они говорят, но и тот и другой временами улыбался и начинал что-то объяснять собеседнику активно жестикулируя. Ивана с Юлей вообще нигде не было видно. Я даже не мог вспомнить были ли они среди наблюдающих восход Луны. Иногда я завидовал молодежи в их неприкрытом стремлении быть друг с другом несмотря ни на что.

Я взглянул на Вику и она, почувствовав мой взгляд, подняла голову и улыбнулась. Я обнял девушку покрепче и поцеловал в макушку. Мне тоже не хватало уединенного общения с ней. Но, кажется, необходимость моего присутствия то в одном, то в другом месте разводила нас все дальше и дальше. Я этого не хотел, но был рад видеть понимание в глазах любимой. Клятвенно пообещав себе, что в ближайшем будущем выделю время на романтический вечер, я вдруг переключился совершенно на другие мысли.

Почему-то мне вспомнился сон и подсказка думать о том, о чем не думал раньше. А о чем я не думал? Каждую минуту своего существования я думаю, вспоминаю, анализирую. Мне кажется, я делаю это даже в те моменты, когда мы одни с Викой и нужно отключить мозг, позволив инстинктам решать за меня. Но даже тогда в мозгу вертятся мысли, выстраиваются в логические цепочки и, переходя в выводы, становятся знаниями. Порою парадоксальными.

Вот и сейчас, мысли блуждали где-то далеко. Вспомнился Дилан Страуд с его индейскими корнями и один из первых разговоров с моим постояльцем. О том, что пришельцы находятся на более высокой ступени эволюции. И вдруг вопрос: «А почему собственно мы?» Почему для захвата пришельцы выбрали именно нас? А почему европейцы практически полностью вырезали коренных жителей Америки? Да по той же самой причине! Они не считали их равными себе. Почему возникло рабство? Все по тем же причинам. Нет, там конечно было много чего еще. И необходимость бесплатной рабочей силы и воевать белые господа не хотели. Больно надо гибнуть самим, если чужими руками загребать жар всегда приятней. Но все же, в основе лежало неравенство. Как только кто-то начинал думать, что он лучше, выше, достойней, начинала литься кровь и первыми под каток истории ложились те, кого не было жалко. Те, кто стоял на более низкой ступени.

Об этом я раньше не думал. Не пытался найти причины, почему именно человечество оказалось в таком положении. Понятно, что цель перемещения нам подсказали. Область пространства, куда должна вести кротовая нора, было выбрано не случайно. Пришельцы бывали на Земле и направляли развитие проекта «Ковчег». Иначе бы нас не ждали в момент пробного перемещения. Там, с той стороны, все было готово, значит, они знали когда все случится. Но не это главное. В галактике, наверняка, множество обитаемых планет. Но мы подошли и по другой причине. Мы стоим ниже захватчиков на эволюционной лестнице.

Ок, подумал над тем, о чем раньше не задумывался. Но что мне это дало? И почему молчит мой «внутренний голос»? Даже не вздыхает, как обычно. Возможно, это правильные мысли, но пока я не понимал, что они мне или нам дают.

А еще я не думал о том, кто оценивает души после смерти. Мой постоялец обошел этот вопрос стороной. Деликатно намекнув, что не важно, пока, кто и как именно это делает. А что если это важно? Что если это ключевой вопрос? Меня «перло» от такого мозгового штурма, который я, вопреки всем правилам подобного мероприятия, устроил в одного. Было бы неплохо поговорить об этом с ребятами. Я взглянул на товарищей. Они по-прежнему обсуждали детали нападения на базу. Теперь к группе Валеры присоединились и Николай Иваныч с Машей. Я заметил, что и Вика стала прислушиваться к их разговору, видимо, услышав что-то интересное.

Ну и ладно. Пока подумаю над этим один. Хотя о чем тут думать? Вопросы обозначены, но они пока, ни к чему не ведут. Да и неизвестно еще те ли это вопросы, на которые намекал призрачный силуэт в телевизоре. А кто он, собственно говоря, такой? Мой постоялец сказал, что не в курсе про этот сон. Значит, если не врет, это был не он. Тогда кто? Сплошные вопросы. Мне казалось, что в последнее время я стал задавать их слишком много. И не получая ответов, я продолжаю придумывать новые.

Раньше было проще! Я сам себе улыбнулся. Раньше? Это когда? Две недели назад? Когда мы ехали по дороге, дрались с бандитами, искали друзей? Да, тогда было проще и понятней. Тогда я знал, что случилась Катастрофа, и она изменила мир, а сейчас я знаю, что даже этому огрызку мира приходит конец, причем полный. Несколько разные вводные получаются.

Мои размышления, как обычно грубо прервали. И как обычно, это сделал Евгений Петрович. Генерал без стука распахнул дверь и, пропуская вперед знакомого мне по Королеву Сергея Сергеевича, вошел внутрь.

– А че это вы здесь делаете, а? – весело произнес он. Давно я не видел генерала в таком приподнятом настроении. – Знакомьтесь, кто не знаком. Это, – он показал рукой на ученого, – Сергей Сергеевич. Он возглавляет проект изучения феномена «поглощения», если позволите так называть банальный захват. Наши товарищи ученые, на основе экспериментов с рядом подопытных и Марком, – мое имя генерал выделил интонацией, как бы вынося меня за рамки подопытных, – смогли кое-что понять и даже кое-что разработать. Сергей, думаю, сможет рассказать лучше меня.

Было странно, что военные решили посвятить нас во все тонкости, но видимо, свою роль сыграли те обстоятельства, что Маша была дочерью генерала, а я довольно важным действующим лицом всего этого балагана.

Ребята уже прекратили свой разговор и смотрели на вошедших. Мы с Викой развернулись, тоже включаясь в разговор.

– Добрый день! – поздоровался Сергей Сергеевич. – Не буду ходить вокруг да около. Нам удалось понять процесс «поглощения» и разработать методику его замедления. Я бы даже сказал, практически полную остановку.

Все зашумели, комната враз заполнилась голосами моих товарищей.

– Тише! – скомандовал генерал, и все тут же смолкли.

– Спасибо, Евгений Петрович, – поблагодарил ученый. – Я, пожалуй, слишком резко начал. Мы смогли замедлить сам процесс поглощения, но не устранить его причину. К тому же, есть большая проблема. Сделать мы это смогли, можно сказать, механически. Для остановки этого процесса нами разработан небольшой чип, имплантируемый в тело. Он позволяет снизить скорость развития молодых нейронов практически до нуля. Кроме того, замедлить митохондриальную деятельность клеток, не ограничивая поступление кислорода в организм. Так же, снизили процесс миелинезации нейронов, чтобы предотвратить улучшенную передачу сигналов синопсисами.

– Сергей, давайте без этих сложных подробностей. Не уверен, что они кому-то интересны. Переходите к сути, – генерал поторопил оседлавшего любимого конька ученого.

– Хорошо. В общем, новые личности локализованы в молодых нейронах, которые ускоренными темпами проходят процессы становления и наращивания связей. Поэтому нужно время после облучения от одной до четырех недель для полной ассимиляции и завершения процесса подчинения тела.

Генерал скривил лицо, намекая, что сути он не слышит. Сергей Сергеевич заметив это, поспешил продолжить, пока Евгений Петрович повторно не потребовал упрощения изложения.

– Таким образом, наш чип делает все эти процессы очень медленными, снижая скорость даже ниже естественной. Можно сказать, что без дополнительных воздействий, процесс «поглощения» растянется на несколько лет.

– Растянется, но не остановится? – спросил Валера.

– Да, именно растянется, замедлится, но не прекратится.

– Но если вы нашли способ, то значит, сможете остановить захват? – спросила Стэйси.

– Не совсем так, – грустно продолжил ученый. – Процесс изготовления чипов сложный. Имплантировать его нужно каждому человеку. Представляете, как долго будет длиться это мероприятие? К тому же станция облучения на лунной орбите может сильно нарушить наши планы. Мы изучали влияние МРТ на феномен «поглощения», но с каким типом излучения нам предстоит столкнуться в этом случае, мы пока не знаем. Может получиться так, что все наши старания окажутся напрасными. В общем, мы готовы уверенно заявить, что в текущей ситуации есть сто процентная защита от быстрого развития поглощения, но дальнейшие события могут все изменить.

– Мы изготовили опытную партию чипов и сейчас вживляем их всему военному командованию, ключевым фигурам в науке и кое-кому еще, – разъяснил генерал. – Подстраховываемся от внедрения агентов, так сказать. Но это не панацея, это временная передышка.

– Значит, со станцией все равно придется решать вопрос силой? – спросил Валера.

– Да, – ответил Евгений Петрович. – Мы этим занимаемся.

– Возьмите нас с братьями в отряд, – попросила Стэйси. – Вы же знаете, что мы готовы.

– Да, я знаю и помню про вас, – успокоил девушку генерал. – Не переживайте, и вам дело найдем. А сейчас, я хочу попросить всех вас установить чипы, не хочу потерять кого-то из-за чертова поглощения.

Сергей Сергеевич достал из внутреннего кармана куртки компактный медицинский шприц-пистолет, для установки микрочипов под кожу.

– У нас есть готовые чипы на всех здесь присутствующих. Надеюсь, никто не против обезопасить себя от быстрого поглощения? – произнес ученый.

– А где Иван? – поинтересовался генерал.

– Был где-то здесь, – произнес Валера и заозирался вокруг.

Одна из дверей в дальнем конце коридора распахнулась и на пороге показалась наша молодежь. Иван, раскрасневшийся и вспотевший, быстрым шагом направился к нам. За его спиной было видно, что Юля, такая же красная с взлохмаченными волосами, на ходу застегивает одежду, прячась за широкую спину своего парня.

– Чем это вы там занимались? – спросил наивный Валера. Маша, оказавшаяся рядом с ним, отвесила ему звонкий подзатыльник. Валера недовольно потер ушибленную голову. – А, не важно. Давайте сюда. У нас тут прививки ставят для замедления развития, а то вы у нас слишком шустрые, как я погляжу.

Кто-то засмеялся вполголоса, кажется, это была Стэйси.

– Генерал, – спросил я, – за что мы удостоены такой чести?

– Ты помог во всем разобраться, твои друзья тоже на заднице не сидели. И вообще, я бы хотел видеть их в рядах тех, что будет штурмовать станцию. А там я не хочу получить внезапно поглощенного.

Стэйси, Курт и Райан понимающе закивали.

– Значит, – решив уточнить кое-какую информацию, начал я, – МРТ вызывает ускоренное формирование и развитие нейронов, а чип препятствует этому?

– Да, – ответил Сергей Сергеевич.

– Если во мне уже проявился пришелец, но поглощать он меня не собирается, значит, его альтернативная нейронная сеть уже развита и этот чип не повлияет ни на что?

– Все верно.

– Тогда нет смысла ставить его мне. Верно?

– Это действительно так, – опять пустился в объяснения ученый. – В вашем случае, нейроны полностью прошли процесс взросления и миелинезации. Связи наработаны, митохондриальные процессы вернулись в норму. Вам я и не предлагаю ставить этот чип. Для вас он бесполезен.

Все, кроме меня, подходили поочередно к ученому и получали от него быстрый укол под кожу левого запястья. Крохотные ампулы с чипом, контролирующим биохимические процессы, вводились неглубоко. При прощупывании их можно было почувствовать, словно под кожей застрял кристаллик сахара. Закончив «вакцинацию» Сергей Сергеевич сослался на то, что у него еще много дел и, коротко попрощавшись, вышел.

– Генерал, вы уверены, что это поможет? – спросил Иван.

– Это обезопасит вас и меня от неожиданностей. Мало ли как пойдет дело. Возможно, этот чип способен справится и с излучением лунной станции. Все, мне пора. Поступили хорошие новости из Красноярска, они требуют моего участия.

Я порывался спросить, что за новости, но Евгений Петрович спешно ретировался вслед за ученым. Мы вновь остались одни.

– Ребята, пока вы все здесь, я хотел бы с вами поговорить, – начал я. – Есть один вопрос, который я бы хотел обсудить со всеми вами. Вдруг коллективный разум сможет породить интересную идею.

– Давай уже вываливай, не тяни, – попросил Николай Иваныч.

– В общем, дело такое…

Я рассказал друзьям про свой странный сон и про то, что надумал относительно вопроса «Почему именно мы». Не знаю, что я хотел получить в ответ, но думать обо всем этом в одного уже выходило за рамки комфорта. Правда, я ограничился только первым вопросом. Касательно второго, я промолчал. Пока было не время.

– Ты хочешь сказать, что мы как те индейцы? Нас уничтожают только потому, что мы ничего не можем противопоставить кремниевым ружьям? – спросил Валера.

– Ты же понимаешь, что с точки зрения бессмертных, а это как ни крути, бессмертие, мы действительно отсталые. Я не говорю о технологиях. Я о духовной, моральной и этической составляющей. Они прошли все эти муки совести еще черт знает сколько веков назад. У них есть четкое понимание, что жизнь не кончается со смертью телесной оболочки. А нам, до этого расти и расти. И не нужно говорить, что мы готовы к бессмертию. Что мы его понимаем и принимаем. Уверен, что не все так просто. К таким вещам нужно быть готовым на каком-то другом уровне. Менталитет, должен быть другим, если хочешь знать мое мнение.

– Ага, идеология у нас, не той системы, – пошутил Валера. Остальные пока только слушали наш диалог, не вступая в разговор.

– Мы не о том сейчас говорим, – сказала Вика, и все перевели на нее взгляды. – Марк хотел понять, как это знание может защитить нас от уничтожения. Ведь так? – я был рад, что она понимала меня с полуслова.

– Да, именно об этом я и хотел поговорить. Я не знаю их логики. Не знаю для чего они вообще это затеяли, но возможно тут есть что-то важное. Почему-то они не напали на тех, кто такой же бессмертный, как они сами?

– Откуда ты знаешь? – вступила в разговор Стэйси. – Возможно, они уничтожили уже не одну цивилизацию.

– Возможно, – согласился я с ней. – Но мне кажется, нет, я уверен, что мы первые на их пути.

– Откуда такая уверенность?

– Ниоткуда, – вздохнул я. – Просто знаю. Возможно, мой постоялец вложил это знание мне в голову. Не знаю.

– Вы общаетесь? – спросил Валера.

– Иногда. Он может со мной говорить даже не во сне, как раньше, но не слишком настроен это делать.

– Ты можешь спросить его обо все этом? Поговорить с ним по душам?

– Могу, но если он раньше ничего не сказал по этому поводу, то и сейчас вряд ли поможет.

– Ясно, – произнес Валера, но было понятно, что он не оставил эту идею.

– Ребята, как на счет перекусить? – вдруг спросила Вика. – Могу сделать бутербродов. Пища поставляет мозгам топливо. Работать они будут лучше, может что-нибудь и придумаем.

– Я помогу, – вызвался я.

Мы отошли к столу и принялись нарезать серый хлеб и сухой твердый сыр, добытый Николаем Иванычем у интенданта базы. Ребята обсуждали поднятую мной тему, но пока все мысли были в рамках того, о чем думал я сам.

– Что, загрузил народ, а теперь ретировался? – усмехнулась Вика.

– Пусть подумают, полезно. Я об этом уже думал и чуть голову не сломал.

– Не уверена, что мы сможем что-то придумать. Нет возможности получить подтверждение. Валера прав, только твой постоялец может подтвердить или опровергнуть наши умозаключения. И то, если он будет честен с тобой.

Вика налегла на нож, стараясь отрезать плохо поддающийся сыр. Нож соскользнул и вонзился ей в ладонь, оставив глубокую рану. Кровь брызнула и ярко-алой лужицей начала растекаться по столу. Вика другой рукой смахнула подальше продукты и постаралась зажать рану. Кровь начала протекать меж пальцев и капать на пол. Испуганный взгляд Вики вывел меня из состояния столба.

Я подскочил к ней и, отведя ее руку, постарался зажать рану. Я сжимал края пореза гораздо сильнее, и кровь перестала сочиться. Никто из ребят даже не заметил наших занятий.

Я осторожно подвел Вику к раковине и пустил холодную воду. Вместе со своей рукой поднес руку девушки под струю и осторожно ополоснул, продолжая крепко сжимать ладонь. Медленно разжав пальцы, постарался смыть кровь с ладони, чтобы лучше рассмотреть края раны. Порез был глубокий, оказалась рассечена мышца ладони, но до кости нож не дошел. Вика смотрела в сторону, стараясь не видеть раны. Я прижал края пореза друг к другу и плотно придавил своей ладонью в надежде прекратить кровопотерю.

Мы так и стояли, взявшись за руки, какое-то время. Посчитав, что этого достаточно для остановки кровотечения, я отвел ладонь и взглянул руку, желая лучше рассмотреть последствия неосторожного обращения с холодным оружием. К моему немалому удивлению на ладони оказался тонкий порез, практически полностью затянувшийся. Было похоже, что пару недель назад Вика слегка порезалась и сейчас кожа заросла, восстанавливаясь. Не поверив своим глазам, я снова прижал ладонь к ране.

– Все в порядке? – спросила Вика. Оказывается, она уже какое-то время смотрела на меня в упор.

– Да, наверное, – неуверенно ответил я.

– Что у меня там? – спросила девушка. – Все серьезно? Я если честно не могу смотреть на свою кровь. С детства боялась сдачи анализов, если кровь брали из вены. Да и кровь из пальца, помню, пару раз вызывала обморок, – Вика смущенно улыбнулась.

– Но на чужую кровь ты так не реагируешь, – удивился я.

– Ну да, она же не моя, – весело подтвердила девушка.

– Сильно болит? – спросил я Вику.

– Как только ты взял меня за руку практически сразу перестало. Вот что делают прикосновения любимого человека.

Я поднял глаза. Вика смотрела на меня, не отводя взгляда, и улыбалась.

– Ты меня любишь? – почувствовав себя не то ослом, не то придурком с отвисшей челюстью, спросил я.

– Да, – просто ответила девушка.

– Я тоже тебя люблю, – тихо произнес я.

– Я знаю.

– Тогда почему не говорила раньше? – задал я самый глупый вопрос, на какой был способен.

– А ты почему не говорил? – вопросом на вопрос ответила Вика.

– Не знаю. Мы же не об этом говорили! – я попытался перевести разговор в другое русло.

– Мужчины, – глубокомысленно произнесла Вика, не переставая улыбаться.

– Так как рана, болит?

– Нет, совершенно.

Вика потянула ладонь, освобождаясь от моего захвата. Взглянула на нее и непонимающе замерла. На ровной гладкой коже не осталось и следа от пореза. Девушка смотрела то на меня, то на свою ладонь и молчала. Я улыбнулся и пожал плечами. Мои ожидания, что она улыбнется в ответ не оправдались. Вика продолжала серьезно на меня смотреть, временами поглядывая то на ладонь, то на капли крови на полу, то на красную лужицу на столе. Затем взяла тряпку и принялась вытирать следы, так и не сказав ни слова. Кажется, она испугалась. Чего уж скрывать, я тоже.

Глава 14

***

Гор молчал, трясясь на переднем сиденье старого военного джипа. Машина шла по ухабистой дороге в обход основных магистралей. Лиственные леса чередовались с хвойными, то окружая движущуюся колонну яркой зеленью, то скрывая в полумраке еловых веток. До Канска оставалось не больше сорока километров.

За последние несколько дней армия генерала сильно поредела. Сначала нарвались на засаду у моста через Енисей. Было видно, что засаду едва успели устроить. Наскоро пригнанные полуприцепы стояли вдоль обочины и показались разведгруппе бесхозно брошенной техникой. Таких ошибок Гор не прощал никогда, но сейчас все было иначе.

Остатки бойцов едва заполнили двенадцать машин. Еще несколько десятков человек передвигались на мелкой технике. Мобильных установок осталось всего четыре штуки. Потеря четырех почти готовых излучателей вместе с монтирующими их на ходу инженерами, сильно сказалась на состоянии духа.

Как эти чертовы военные могли угадать ход его отступления и передислокации? Чего уж тут говорить, не передислокации, а форменного бегства. Остатки армии великого генерала Гора бежали.

Странно было думать, что он сможет что-то противопоставить регулярным частям армии, но надежда была. Надежда, что он сможет значительно нарастить личный состав, что земляне не смогут быстро сориентироваться, что огрызки страны не выставят против него что-то похожее на армию. Все эти предположения и надежды испарились. Причем, почти сразу после начала боев. Бессмертные не умели воевать так, как это делала стоящая на ступень ниже цивилизация.

Возможно, все дело в том, что они захватчики, которые знают, смерть – это только передышка перед перерождением, а против них воюют те, кто оказался последним оплотом своей цивилизации. Их смерть – это кирпичик в фундамент сопротивления. Чем больше смертей, тем яростнее сражаются защитники, словно понимают, кроме них никто не отстоит право на жизнь всего человечества.

Это вызывало в Горе двойственные чувства. С одной стороны, он прекрасно понимал тех, с кем сражался, и даже уважал их за то, как они сопротивлялись. С другой, полное неудовлетворение действиями своих. Его бойцы, закаленные поколениями мелких военных конфликтов, которые велись скорее для развлечений и напоминали военные игры, выглядели детьми, взявшими в руки пластиковые винтовки.

Жертвовать своими людьми в таких сражениях было глупо. Зря растрачивать потенциально полезные гены – сродни преступлению. Гору оставалось надеяться только на излучатели, которые его инженеры собирали в фурах, двигающихся вместе с остатками армии. Это конечно не станция на Луне, которая сейчас настраивалась и выводилась на расчетную мощность специалистами. Это просто несколько маломощных установок, способных ускорить процесс поглощения. Одна такая установка могла, на хорошей местности, облучить небольшой город за раз. Но установок осталось всего четыре, и они не были до конца готовы. Тем не менее, если лунная станция не сработает, Гор продолжит начатое и будет перетаскивать на свою сторону по четыре населенных пункта за один цикл.

Проблема только в том, что сможет ли он сохранять свои козыри так долго. Сейчас нужно добраться до Канска, а оттуда в Иланский. Там засесть, затаиться и ждать. Если через две недели ничего не измениться, то генерал расчехлит пушки и пойдет ва-банк. Но все же, было бы лучше, чтобы станция сработала. Удалось бы избежать огромного числа жертв и это поспособствовало бы скорейшему возрождению его цивилизации.

Гор задумался и не заметил, как джип сбавил ход и остановился.

– Генерал! – посыльный подскочил к самому окну и пытался докричаться через стекло. – Впереди что-то есть!

Гор открыл дверь автомобиля и вышел.

– О чем вы?

– Похоже впереди засада. Лес заканчивается через три километра, дальше идут поля. Там стоит техника.

– Военная? – коротко спросил Гор.

– Разная.

И вот опять! Как они его находят? Только если знают, куда он направляется! Значит в Иланский сейчас нельзя. Нужно срочно искать новое место для временной базы. Но где?

С переднего края колонны раздались какие-то звуки. Скрежет, затем взревел двигатель, свист и взрыв. Над прикрывающими колонну еловыми ветвями что-то промелькнуло. Накатил валом и прошел звук рева авиационных турбин. Гор кинулся к ближайшим стволам вековых елей.

– Прячьтесь, генерал! – выкрикнул посыльный.

Гор обернулся на голос и увидел, как следующая взрывная волна уносит молодого парня куда-то в бок. Уши заложило. Комья земли вперемешку с кусками плоти и металла посыпались сверху.

Его колонну атаковали. Им не вышли на встречу вооруженные бойцы, им на голову начали сбрасывать бомбы. Снова раздался звук турбин и, в разрыве между ветками, Гор заметил допотопный бомбардировщик. Пролетая низко над лесом, он не мог видеть колонну, но сбрасывал и сбрасывал свой смертоносный груз в надежде сократить количество единиц техники противника. Вместе с техникой гибли и люди. Сейчас Гор не мог решить, что ценнее.

– Выгружаемся, быстро! – закричал он еще оставшимся в машинах бойцам. – Все под деревья!

Те, кто не успел выскочить из кузовов за первые два захода бомбардировщика, посыпались горохом на землю и метнулись подальше от машин.

– Разворачивайте установки ручных ПВО! – продолжал командовать генерал. Ему повезло, что рядом оказались несколько офицеров, взявшие на себя задачу руководить отдельными группами бойцов. Приказы развертки ПВО пошли по цепочке дальше.

– Постарайтесь сбить их! Это древний самолет, броня минимальна!

Затрещали первые ответные выстрелы. Самолет прошел еще раз, взрывы раздались где-то в стороне. На третьем заходе кто-то попал. Звук двигателей изменился и прогремел взрыв. Самолет взорвался в небе. В просветы между ветвей Гор видел, как красно-оранжевый шар расцвел и погас, оставив после себя белый купол парашюта.

– Отлично! Еще пара минут на раздумья, – едва слышно произнес Гор. Произнес, скорее для себя, чем для своего окружения.

То, что против него выставили всего один самолет означало отсутствие больших возможностей у сопротивления. Да и техника, исходя из слов посыльного, была не только военная. Значит, ему противостояли собранные «на скорую руку» отряды. Основные силы еще не подошли. Выход только один, прорываться с боем через это чертово поле и уходить. Вот только куда?

Об оружие в Иланских схронах можно забыть. Если его так четко «пасут», значит о конечном пункте назначения уже знают. Скорее всего именно там его будет ждать настоящая, хорошо организованная, засада. А это все так, чтобы отвлечь и немного задержать его.

– Главного инженера мне! И побыстрее! – крикнул Гор одному из офицеров. Тот засуетился, передавая приказ дальше.

Глава инженерной группы прибыл через пять минут. Весь помятый, не выспавшийся, казалось, вялый и заторможенный. Недельная щетина на лице, потускневшие глаза и грязная форма. За такое не то, что на гауптвахту, а под суд попасть можно. Но сейчас генерал понимал, что нельзя мешать инженерам делать свою работу.

– По вашему приказанию прибыл, – отрапортовал глава.

– Как продвигается монтаж, – Гор мельком глянул на нашивки, – капитан?

– Стараемся изо всех сил. Люди сутками не спят.

– Сколько необходимо времени для пробного запуска?

– Не менее суток, генерал. Быстрее не справимся, сожалею.

Гор задумался. Установка ему была нужна не позже, чем через два часа. Идти дальше Канска было бессмысленно. Нужно пробовать излучатели там. Если все получится, то в личном составе будет хорошее пополнение, если нет, то, скорее всего, он сможет скрыться с остатками своей армии в ближайших населенных пунктах.

– Один излучатель должен работать через два часа, – произнес Гор.

– Не справимся, минимум восемь.

– У вас есть три, капитан. Потом все должно быть готово.

– Есть, генерал! Будет сделано!

***

Как я и предполагал, никакого внятного решения по вопросу «кто виноват и что делать», выработать не удалось. Все, о чем смогли договориться мои друзья – это необходимость, для начала, встать на одну ступень с захватчиками. Нас хотят уничтожить потому, что не считают равными. Значит нужно стать равными, вот тогда и будет о чем поговорить. Хорошее предложение. Давайте, станем равными бессмертным! Как это сделать? И где гарантия, что тогда от нас отстанут? Если пришельцев действительно прижало, то с чего им оставлять нас в покое? В эту экспансию вложено очень много времени и средств. Или чем там меряют свои вложения захватчики?

И еще вопрос вдогонку – если предположить, что мы поднялись на следующую ступень развития и теперь наша смерть не стирает воспоминания, как об этом узнают захватчики? Им что, явится Бог и принесет Благую Весть? Как вообще работает этот механизм?

Я чувствовал, что у меня накопилось множество вопросов, обсудить которые было не с кем. Если только постоялец захочет ответить на некоторые из них. Но, судя по тому, что он молчит, разговор о философских и религиозных концепциях откладывается. Или мне нужно уединиться? Ведь он никогда не говорил со мной на людях. Только помогал в исключительных ситуациях. Кстати, как на счет лечить прикосновением? Этот вопрос я точно хотел обсудить. Вика тактично промолчала, испугавшись моих способностей, а может просто смирилась с ними. Я вот, например, сам еще не мог понять, как относиться к такому, а Вика могла и принять меня как есть. Все же она была гораздо гибче меня во всех отношениях.

Мне, как материалисту и прагматику, было сложно поверить в такие чудеса. Если с научной точки зрения нельзя было объяснить возможности скоростной регенерации, то для меня это было чем-то из разряда мифов. Но я смог это сделать. Причем уже не в первый раз. И если тогда все было, как в тумане, то сейчас это видел и знал не только я, но и Вика.

Я помнил, что постоялец говорил, что «прорастает» во мне, поэтому я получил возможность общаться с ним не только во сне. Но что, если мои нынешние способности проявляются по той же причине? Возможно, сейчас я и двигаться могу иначе? Или в том случае время замедлилось?

«Хорошо, давай поговорим. Не ломай голову почем зря», – прозвучало в мозгу так отчетливо, что я чуть не подпрыгнул. Я только сейчас понял, что глубоко задумался, сидя за столом, где мои друзья, устав от предложенной мной темы, снова переключились на атаку лунной базы.

– Вика, – я тронул девушку за плечо, – мне нужно пойти отдохнуть. Что-то я сильно устал.

– Хочешь уйти в комнату? – спросила она.

– Да, пожалуй, пойду.

– Мне пойти с тобой? – как-то очень серьезно спросила Вика. В голосе не было и намека на то, чтобы пойти в кровать вместе и заняться там чем-то, что на людях, обычно, не делают. Прозвучало так, словно я болен, и она предлагает мне помочь.

Я посмотрел на девушку и заколебался. Вдруг очень захотелось плюнуть на все, завалиться в кровать и заниматься сексом до самого утра или насколько меня хватит. А потом уснуть. Просто уснуть. Без дурацких попыток поговорить с постояльцем. Без этого вечного зеленого сияния в черном небе. Лучше даже без сновидений. Захотелось этого так сильно, что я открыл было рот, чтобы сказать об этом Вике. Но потом, взглянул в ее зеленые глаза – там была серьезность, такая, что стало понятно, ничего мне сегодня не светит: ни сны, ни отдых, ни секс. И не потому, что Вика мне откажет. Нет! А потому, что я сам себе не позволю. Сейчас не время отдыхать, не время спать. Нельзя останавливаться в тот момент, когда все может рухнуть. Если мы сейчас не справимся, я не справлюсь, то ничего больше не будет: ни снов, ни отдыха, ни секса.

– Нет, милая, – я наклонился и поцеловал Вику в губы. – Пожалуй, пойду один.

– Хорошо, – легко согласилась она. – Если что, я рядом. Думаю, мы еще пару часов посидим и разойдемся.

– Ок, – ответил я ей и чуть повышая голос произнес. – Всем спокойной ночи!

Мне ответили нестройные голоса с тем же пожеланием.

Я неспешным шагом направился в нашу с Викой комнату и прикрыл за собой дверь. Подошел к кровати и присел на край.

– Говори, – предложил я своему постояльцу.

– Особо и говорить не о чем. Ты и сам о многом догадался. Я, действительно, становлюсь сильнее в тебе и некоторые способности начали проявляться без моего участия. Вот на счет времени, ты не прав. Все же, оно не замедляется. Ускоряется твое восприятие окружающего и скорость реакций. Еще, немного, увеличивается быстрота сокращения мышечных волокон.

– А как насчет Благой Вести? – этот вопрос волновал меня гораздо больше.

– Об этом станет известно после первого перерождения по новой схеме.

– Как?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос.

– Не знаешь или не хочешь? – не унимался я.

– Не могу.

– Тупик. Но это вообще поможет? Вы от нас отстанете?

– Возможно.

– Многообещающий и очень исчерпывающий ответ!

– Это все, что я могу тебе сказать об этом.

– Послушай, – кажется, я начинал злиться, – А почему ты меня не поглотишь? Ты ведь в курсе моих мыслей. Ты понимаешь, что я сделаю все, что смогу для того, чтобы прекратить это. Разве это не противоречит твоей цели? Не проще ли меня поглотить сейчас и исключить такую возможность?

– Я наблюдаю, мне интересно.

– И это все на чем держится мое существование в этом мире!? – воскликнул я.

– Возможно.

– Черт, ты стал таким разговорчивым!

– Не злись, – попытался успокоить меня постоялец. – Злость ограничивает твои когнитивные способности, заставляет сужать угол обзора.

– Спасибо, утешил! Тебе же должно быть выгодно, чтобы я не смог ничего придумать. Опять вернулись к тому же вопросу.

– Я все сказал.

Я понял, что ответов больше не будет. Посидел еще немного на кровати и решил вернуться к друзьям. Не успел я подняться, как дверь медленно приоткрылась и на пороге появилась Вика.

Я замер. Девушка подошла, наклонилась и поцеловала меня. В ее ярко-зеленых глазах заплясали чертики. Честно говоря, это было значительно лучше, чем та серьезность, которую я видел несколько минут назад.

Вика стянула с меня майку и выпрямилась, предоставляя мне возможность снять с нее одежду. Я незамедлительно этим воспользовался. Девушка стояла передо мной абсолютно обнаженной и мне вдруг на секунду показалось, что она застесняется. Вместо этого ее тонкий пальчик указал на мои брюки, сделав жест снять их немедленно. Я откинулся на спину и стянул штаны со всей доступной мне скоростью.

Мы лежали рядом, часто дыша. Вика гладила меня по животу, а я ее по спине и ягодицам. Не знаю сколько прошло времени, но за дверью была тишина. Видимо, все уже разошлись.

В полумраке комнаты, я вдруг заметил, что по ее щеке стекает слеза.

– Что-то не так, Вик?

– Нет, – она едва заметно всхлипнула, – все нормально.

– Если я сделал тебе больно, ты только скажи.

– Нет, конечно! – слегка притворно возмутилась Вика, но этого было достаточно чтобы вернуть ей улыбку. – Не в этом дело, – уже серьезней сказала она. – Ты становишься другим, а я не хочу тебя потерять. Тебя того. Я вижу, с тобой что-то происходит, и переживаю за тебя. За то, что ты не делишься со мной или с кем-то еще. Одному сложно переживать сильные потрясения, а ты пытаешься. Я не хочу тебя учить или давить на тебя, но, если что, знай, я всегда рядом.

– Спасибо тебе за это, – я потянулся и поцеловал Вику в шею. – Знаю, что ты рядом.

Я посмотрел на девушку. Скользнул взглядом по ее гладкой коже, плавным изгибам и длинным ногам. И вдруг понял, что больше всего на свете хочу быть с ней. Не хочу потерять ее. И это вовсе не из-за красоты или сексуальности, а и-за того, что она только что сказала. И не только что, но и как.

– Я тоже хочу быть с тобой и боюсь тебя потерять. Нет, не так. Страх – это не то чувство. Я НЕ хочу тебя терять! Это очень эгоистично?

– Что именно?

– То, что я хочу быть с тобой во что бы то ни стало. Мне даже не так важно, что будет с человечеством, лишь бы ты была со мной.

– Да, это немного эгоистично, – произнесла Вика улыбаясь. – Но это не ты. Сейчас, после секса ты, кончено, говоришь мне все эти приятные вещи, но ты все равно переживаешь за всех, а не только за меня. Иван, Юля, Валера, Маша – все они важны для тебя, и ты будешь биться за них до последнего. Надеюсь, за меня чуть больше, – весело добавила она.

Я не нашел, что ответить, а просто лежал в полумраке комнаты и смотрел на любимую женщину.

Глава 15

Утро выдалось ясным. Голубое летнее небо еще не потеряло своей глубины, что обычно происходит ближе к началу осени. Листва шелестела под легким ветерком, дующим с юга, и не собиралась опадать на бетонные плиты плаца.

Я вышел из казармы и потянулся, глядя вверх. Прогнул спину, растягивая затекшие мышцы пресса. Затем, наклонился вперед и долго стоял, расслабляя плечи и поясницу. По плацу сновали военные, бодро перебегая из одного ангара в другой, что-то таская и перевозя маленькими электропогрузчиками.

За этой импровизированной зарядкой меня и застала Стэйси. Она с братьями вышла из казармы и приветственно помахала мне рукой. Парни коротко кивнули и отправились на утреннюю пробежку.

– А ты не бегаешь по утрам? – спросил я девушку.

– А мне не за чем. Грудь у меня и так отличная, а ноги все равно коротки, чтобы угнаться за братишками, – усмехнулась Стэйси.

Она подошла поближе и уставилась на меня, словно готовясь что-то сказать, но не знала с чего начать.

– Говори, – подбодрил я девушку.

– Когда вы с Викой вчера ушли, приходил человек от генерала. Нас взяли в отряд.

– Отлично! – обрадованно воскликнул я. – Это ведь то, чего вы хотели!

– Да, – подтвердила Стэйси.

– Но? Что-то не так?

– Все так, просто мы сейчас будем сильно заняты подготовкой. У нас всего пара дней. Нужно перенастроить челноки. Местные спецы пообещали нас модифицировать под ваши боеприпасы. Говорят, все успеют.

– И что тогда? Я же вижу, что ты какая-то не такая.

– Хочу сказать тебе еще раз спасибо за все, – произнесла девушка. – И за моих парней и за Николая.

– А за него-то почему? – недоуменно спросил я.

Стэйси пожала плечами, всхлипнула и повисла на моей шее. Я постарался ее успокоить, так и не поняв, в чем, собственно, было дело и чем вызвано это проявление чувств. Хотя, зная девушку можно было предположить, что это ее обычная смена настроения и я просто попал под раздачу.

– Мне страшно, – вдруг произнесла Стэйси. – Я переживаю за всех. За вас, за нас. Мне кажется, что я не вернусь.

– Брось! – я отодвинул девушку от себя на расстояние вытянутой руки и посмотрел в заплаканные глаза. – Слетать на Луну и разбомбить станцию, что может быть проще?

– Ты все шутишь! – воскликнула она и притворно ударила меня кулачком в плечо. – Да, военные тоже говорят, что там нет ничего опасного. Якобы инженеры, занимающиеся настройкой и подготовкой станции не солдаты, и мы не столкнемся с сопротивлением. Но ты сам подумай, неужели станция совсем беззащитна? Кто будет отправлять в другой уголок космоса важный военный объект, не защитив его?

Я молчал. Если подумать, то Стэйси права. Мне тоже казалось это странным. Неужели такая технически развитая цивилизация не придумает, как защитить свой объект? Тем более он является ключевым в стратегии захватчиков.

– Я думаю, что военные подумали над этим. Мы ведь подумали, а там не глупее нас люди сидят.

– Да, наверное, – пробормотала Стэйси явно не соглашаясь с моим мнением на счет стратегического мышления наших военных.

– Хочешь, я поговорю с генералом?

– Отлично! Именно об этом я и хотела тебя попросить, – весело воскликнула девушка.

– Да тебе бы в театре играть! Я серьезно поверил, что ты плачешь и боишься.

– А я и боюсь, но плакать от этого не собираюсь. Так ты действительно поговоришь?

– Да, конечно, – пообещал я. – Как только смогу найти Евгения Петровича.

– Он, кажется, улетел в Красноярск, но обещал вернуться, – подмигнула мне Стэйси и, развернувшись, убежала в ту сторону, куда отправились Курт с Райаном до этого.

Я остался стоять на плацу один и улыбаться, глядя по сторонам. Мне нравилось, что люди не впадают в панику в ожидании конца света. Кто-то бегает, кто-то манипулирует другими, кто-то занимается настоящим делом, ремонтируя и модифицируя оружие, которое может нам пригодиться. Я вдруг почувствовал себя совершенно ненужным на этом празднике жизни и решил избавится от этого чувства постаравшись найти себе занятие.

Вернувшись в казарму, я застал Валеру с Машей готовящих завтрак.

– Привет, – махнул рукой Валера. – Присоединишься?

– Пожалуй, – согласился я. – Вику только позову.

– Поторопись, а то все съедим.

Я прошел в комнату, где мы жили. Вика уже встала и приводила себя в порядок.

– С добрым утром! – поприветствовал я ее, войдя в комнату.

– Привет.

– Завтракать будешь? Нас приглашают, но просят поторопиться.

– Через пару минут буду готова, – ответила Вика и заторопилась, собираясь.

Мы вышли в общую комнату, когда Валера с Машей уже завтракали, не дождавшись нас. Подошли к столу, налили себе чай и присоединились к ребятам.

– До чего-нибудь вчера додумались? – спросил я друга.

– Нет, практически ничего нового. Застряли все на том же – не хватает информации для построения теории.

– Ясно. Жаль.

– Есть что-то новое? – вопросительно взглянул на меня Валера.

– Да так, по мелочи.

– Давай выкладывай.

– Если мы перейдем на ступеньку выше, то нас, возможно, оставят в покое.

– Но как это будет выглядеть?

– Не знаю, – пожал я плечами. – Подозреваю, что как-то они остановятся.

– Это тебе пришелец сказал?

– Ага. Он сейчас не сильно разговорчив, но дал понять, что это возможно.

– Вот только перейти на новый уровень невозможно. По крайней мере, мы не знаем как, – пессимистично заявил Валера.

– Тут дело в другом, – попытался я объяснить то, что понял сам. – Главное, что такая возможность в принципе существует. Он не отверг ее. Не сказал, что это невозможно. Пришелец просто сказал, что если это случится, то возможно, нас оставят в покое. И что это станет известно сразу после первого перерождения по новой схеме.

– По какой еще схеме? – непонимающе произнесла Маша.

– По схеме, когда память остается с ее носителем после смерти.

– А-а, – протянула девушка.

– А ты не думал, что это напоминает какую-то игру? – спросила меня Вика. – Складывается ощущение, что кто-то сталкивает две цивилизации лбами, а потом смотрит, получится ли у одной из них продвинуться вверх по лестнице развития и выжить. Как будто в шахматы играют. Съешь мою пешку и слона, а я заберу твою ладью.

– Никто не станет менять ладью на пешку и слона, – заметил Валера. – Как минимум, нужно добавить еще одну пешку.

– Я образно говорю, не придирайся, – отмела возражение Вика. – Не знаю, как вам, а мне кажется, что есть какие-то правила, по которым все происходит. Но я сильно сомневаюсь, что в обычном мире, кто-то следует правилам. Например, лев вряд ли перестанет преследовать антилопу во время охоты, если ему скажут, что под соседним деревом полно мяса. Находясь во власти гормонов, не знаю уж какие там вещества вырабатываются во время охоты у льва, он закончит начатое и только потом, посмотрит, что там под деревом.

– Ты думаешь, что с нами покончат в любом случае?

– Нет, я хочу сказать, что есть кто-то, кто стоит над всем этим. И этот кто-то может остановить вторжение одним мановением руки или что у него там вместо рук.

Все замолчали, обдумывая услышанное. А я подумал над вторым своим вопросом о том, кто оценивает прогресс души. Скорее всего, это одно лицо с «шахматистом» Вики.

– А мне вот интересно, – прервал молчание Валера, – как вообще передается информация в новое тело? Если, например, умрет пришелец в теле человека, то кто решает в какое новое тело ему перерождаться? Кто сказал, что он должен переродиться в человеческом теле, а не в теле пришельца?

– Они довольно сильно похожи на нас, – неуверенно сказал я. – По крайней мере в моем видении они были гуманоидами.

– Да это не важно, похожи или нет, – перебил мои размышления Валера. – Куда вселится душа?

Валера спросил и уставился на меня, как будто я знал ответ.

– Я не знаю, Валер. Видимо и это как-то решено. Мы ушли от главного, как шагнуть выше? Вроде бы в буддизме или индуизме утверждалось, что были те, кто при перерождении помнили свои прошлые жизни.

– Лама? – спросила Вика.

– Наверное ты имеешь ввиду Далай-ламу, там длинный и интересный ритуал его поиска и становления, – блеснул познаниями мой друг.

– Возможно, – слегка смутилась Вика, – я не сильна в этих вещах.

– А чего вы сразу на восток смотрите? – удивился Валера. – В древней Греции были свои учителя по этой теме. Сократ, Платон, Пифагор – все они говорили о бессмертии души и переселении ее в новое тело после смерти. И кто-то даже хвалился, что помнит свои прошлые жизни. Но все это нам не поможет. История, в данном случае, говорит о том, что об этом знали, но ничего о том, как этого достичь.

– А еще, исходя из информации от моего постояльца, все это неправда. Ведь если бы кто-то действительно смог переродиться с памятью, то вся цивилизация перешла бы на новый уровень. Помните, после первого перерождения по новой схеме и так далее.

– А ведь точно! – удивленно воскликнул Валера. – Значит, либо возможно скатиться обратно, либо действительно никто до сего момента этого не делал. Но тогда, все еще сильнее усложняется. Раз до нас никто не смог добиться результата, то где гарантия, что нам удастся сделать это в рекордные сроки, да еще под таким прессом?

– Нет таких гарантий, – устало сказал я. – Я думал над этим и пришел к выводу, что нужно искать другой путь.

– А если другого пути нет? – спросила Маша, все это время внимательно слушая разговор.

– Значит, мы все умрем, – ответила за меня Вика.

– Не обязательно, – произнес Валера. – Человечество, как биологический вид, останется. Просто нас там не будет.

– Не все ли равно останется человек, как биологический вид или нет? Ведь нашего сознания там уже не будет. Тоже, кстати, интересный вопрос: где граница между сознанием и разумом? Или сознанием и телом?

– Стоп! – прервала мои размышления Вика. – Вы совсем не туда ушли. Так можно годами философствовать, чем успешно и занимались многие люди. Давайте ближе к делу. Как нам спасти не только тела, но и души?

– Отправить в космос послание «Спасите наши души»? – попробовал пошутить Валера, но никто не засмеялся. – А если серьезно, то у нас опять нет никакой информации о том, как связаться с «шахматистами», так что это все теория и не больше.

– Согласен, – подтвердил я выводы друга. – Не думаю, что этот вариант проще первого.

Дверь в казарму распахнулась с такой силой, что ударила ручкой по стене, издав громкий металлический звон. На пороге стояла Стэйси.

– Самолет! – запыхавшись от бега произнесла она. – Кажется, генерал вернулся. И похоже, не один!

Когда мы толпой выбежали из казармы и кинулись к взлетно-посадочной полосе, самолет уже заруливал в ангар. Мы едва успели заметить его высокий темно-серый хвост, исчезнувший в гигантских воротах.

– Так, чего мы носимся толпой, как дети малые? – спросил я своих друзей. – Что самолетов не видели?

– Сам же бежал впереди всех, – улыбнувшись произнесла Стэйси.

– Мне положено, – шутя возразил я. – Мне нужно поговорить с генералом пока он не улетел куда-нибудь еще. Давайте все назад, а я пойду узнаю, что там и как. Вернусь расскажу.

Друзья нехотя развернулись и отправились обратно в казарму. А я вновь остался один на плацу греться на солнышке. Дождался, когда створки ангара закроются и направился к зданию, где обычно беседовал с Евгением Петровичем.

На этот раз в здании было шумно. Народ в форме бегал по коридорам, кто-то отдавал приказы и их тут же исполняли или передавали по цепочке. Меня никто не замечал. Пару раз я попытался выяснить, как найти генерала, но меня игнорировали. Из всей этой суеты и обрывков услышанных фраз, стало понятно, что привезли пленных.

Проведя в поисках не менее получаса, я выяснил, где искать генерала. Он присутствовал при допросе кого-то важного из стана противника. Я тихо прошел в комнату с односторонне прозрачным окном, куда меня отправил один из помощников генерала. Протиснулся бочком поближе к стеклу, чтобы видеть и слышать происходящее. Взглянул за стекло и сердце зачастило. На неудобном стуле, прикованный к столу старыми металлическими наручниками сидел Александр Гора, он же Горе, он же генерал Гор.

Евгений Петрович стоял в углу комнаты с допрашиваемым и наблюдал, как Гора готовили к даче показаний. Или пыткам, если потребуется. Ведь такой источник информации нельзя было просто оставлять в камере. Тем более, что именно информации нам сейчас очень не хватало.

– У нас все готово, генерал, – отрапортовал человек, стоящий ко мне спиной.

– Начнем, пожалуй, – устало произнес генерал. – Вы понимаете, где вы и что происходит? – обратился он к Гору.

– Да, четко и ясно, – на удивление спокойно произнес пленник.

– Расскажете нам все добровольно?

– Смотря что вы будете спрашивать, – усмехнулся Гор. – Что-то могу и так рассказать, а что-то, наверное, и под пытками не стану.

– Тогда не будем тратить время, – генерал развернулся к помощникам. – Вколите сыворотку правды и начнем.

– Физические пытки у вас больше не в моде? – все так же улыбаясь спросил пленник.

– Как показала практика, поглощенные очень хорошо переносят боль. Так-что не имеет смысла ввергать в ужас наших наблюдателей, – сказал генерал, показав рукой на зеркало за своей спиной. – К тому же, я не сторонник этих методов. А вы, как мне докладывали, тоже весьма бережно относитесь к человеческим телам. Кстати, почему?

– Нам в них жить. Что тут удивительного?

– Не стоит так торопиться. Пока они еще не ваши.

– Возможно, но это уже ненадолго.

– Вы имеете ввиду станцию облучения на Луне? Ваши мобильные установки мы уничтожили.

– Именно, – подтвердил Гор. – Лунная станция не так беззащитна, как мои излучатели. Так что не стоит пытаться захватить или уничтожить ее силой. Только людей зря потеряете. А они нам понадобятся.

– Вы же не знаете наших возможностей? Откуда такая оценка?

– Все кинетическое оружие, что у вас есть не сможет нанести вреда станции. Если только вы решите взорвать спутник. Но думаю, вы на это не пойдете, ведь тогда упавшие обломки уничтожат всю жизнь на Земле. Так что нет смысла.

– Думаю, мы все же попробуем, – задумавшись, произнес генерал.

– Не стоит, честно. Могу дать вам расклад по системам защиты на станции. Незачем отправлять людей на смерть. Я тоже наслышан о вас, генерал, и знаю, что вы дорожите личным составом и вам знакомы понятия чести. Я многое могу рассказать, но это ничем вам не поможет. Сотня термоядерных взрывов, пожалуй, смогут остановить станцию, но, как я уже говорил, Земле не поздоровится. Единственный способ чего-то добиться – это использовать энергетическое оружие, направленное на разрушение нейронной сети в телах инженеров. Попросту уничтожить их личности, сознание и так далее. Но в вашем случае это не вариант, так как у вас такого оружия попросту нет. Если же вы рассчитываете отправить десант на станцию, то тут тоже удача не на вашей стороне. Приблизиться к станции для высадки попросту не удастся. В тридцати метрах вокруг станции силовой барьер от физического проникновения. Снять его невозможно. Только, если у вас есть свой человек внутри, но такого у вас тоже нет.

– Закончили? – спросил генерал, выслушав этот длинный монолог. – Сыворотка отлично действует, не находите?

– Да, ваши химики хорошо поработали, – усмехнулся Гор. – Но это вам не поможет. Просто смиритесь. Мы с вами чем-то похожи. Я веками воевал, но всегда придерживался принципов ведения справедливого боя и не приемлю бессмысленного кровопролития. Именно поэтому вам удалось меня захватить. Мои люди разучились отчаянно биться за свою жизнь. Но я могу вам авторитетно заявить, у вас нет шансов.

Генерал задумчиво развернулся к зеркалу и едва заметно кивнул. Вокруг началось движение. Стоящие в стороне от меня люди, до этого тихо переговаривающиеся, принялись о чем-то спорить. Из обрывков разговора я узнал, что разработки энергетического оружия подобной направленности велись, но были далеки от завершения. Значит это все? У нас нет ни единого шанса? Я начал задыхаться и мне захотелось выйти на свежий воздух. Растолкав локтями военных, недовольно отвечающих на мои попытки пробраться к выходу, я вышел их комнаты наблюдения. Напоследок заметил, что генерал продолжает общаться с Гором, но о чем они говорят мне было не слышно.

В расстроенных чувствах я брел через плац, не обращая больше внимания ни на солнечный день, ни на яркое голубое небо.

В таком состоянии я и вошел в казарму. Наши были все в сборе и, казалось, ждали меня. По крайней мере на меня уставились девять пар глаз, как только я шагнул за порог.

– Что скажешь? – немедля спросил Валера.

– Все плохо, наверное, – грустно произнес я и рассказал все, о чем узнал на допросе. – Выходит, что кроме как энергетическим оружием ничего не добиться. Только деструкторы нейронов способны были нам помочь, но их, как оказалось, не существует.

– Так я их видел, – вдруг произнес Курт.

Тишина повисла в комнате. Теперь девять пар глаз уставились на бывшего американского военного.

– Что ты видел? – спросила Стэйси своего брата.

– Я видел нейронные деструкторы. Так, по крайней мере, было написано на деревянных ящиках, которые полгода назад я забирал со склада одной лаборатории в Лос-Аламосе и перевозил на базу в Сантьяго, – он говорил, но казалось сам себе не верил. – Так ведь не бывает?

– Как? – удивленно произнесла Стэйси.

– Чтобы нам понадобилось новое, скорее всего, экспериментальное оружие, а я про него знаю. Хотя спроси меня, что мы тогда перевозили, я бы даже не вспомнил, а вот когда Марк сказал название, я вспомнил.

– Тише, братишка. Бывает или нет – неважно. Это есть, и теперь мы можем кое-что предъявить захватчикам. Ты думаешь они все еще на базе?

– Не знаю, Стэс, – Курт пожал плечами. – Но на складе, откуда мы их забирали, точно были еще.

Я переглянулся с Викой, а затем с Валерой, кажется, мы думали об одном и том же.

– Предлагаю…

Я не успел продолжить, мои слова заглушила сирена. Ее звук словно набат разносился над базой, заполнив тишину летнего дня.

Глава 16

«Всем, участвующим в операции «Ответ», срочно прибыть в третий ангар для прохождения инструктажа!» Громкоговоритель в казарме повторял и повторял одну и ту же фразу вот уже несколько минут.

– Это нас! – воскликнула Стэйси, как только прозвучал первый сбор. – Братцы, по машинам!

– Стой! – Я схватил девушку на рукав куртки. – Но мы же знаем, что это бесполезно. И генерал знает. Зачем?

– Ты у меня спрашиваешь? Приказ есть приказ! Если мы в строю, то обязаны ему подчиняться.

– Нужно срочно рассказать генералу, что мы нашли оружие!

– Мы его еще не нашли, а вот пощекотать нервы пришельцам – дело нужное.

– Но как быть с базой и оружием?! – крикнул я на бегу, следуя за Стэйси по пятам.

– Думайте, нам уже прыгать надо! – весело ответила девушка.

Похоже, бездействие всех накаляло, особенно деятельную Стэйси. Курт и Райан тоже казались в приподнятом настроении. Парни уже были готовы к выходу и ждали только сестру. На все сборы ушло менее трех минут.

– Бывайте! – попрощались пилоты и пулей выскочили за дверь.

– Что нам делать? – в легкой панике спросил Валера, особо ни к кому не обращаясь.

– Я иду искать генерала. Нужно передать информацию, возможно, операцию отменят или скорректируют.

– Попробую найти отца по своим каналам. Если сейчас начнется финальный инструктаж и старт операции, Марка не пустят к нему. У меня шанс есть.

– Я попытаюсь отыскать начальника базы, – предложил Валера. – Может быть, через него удастся что-то решить.

– Мы найдем ребят, которые помогали Стэйси в Сантьяго, – предложил Иван и взял Юлю за руку. – Мы с ними немного сдружились. Они точно не в отряде, но, если нам придется лететь в Лос-Аламос, могут пригодиться.

– Отлично! – похвалил я парня.

– Соберу кое-какие вещи, – сказала Вика, когда народ разбежался заниматься делами. Я немного замешкался, девушка придержала меня за руку, когда я порывался уйти со всеми.

– Какие вещи? – не понял я.

– Те, которые нам могут понадобиться, если мы отправимся искать оружие.

– Нам? – непонимающе переспросил я.

– В этот раз я иду с тобой. Мне надоело, что ты уходишь один, а мне приходится сидеть здесь и гадать, жив ты или мертв.

– Но… – попытался возразить я.

– Никаких «но», – строгим голосом перебила меня Вика. – Мы летим в лабораторию. Это не военная база, где могут и выстрелить в нарушителя. Это, скорее всего, покинутый научный институт. Вряд ли после отлета «Ковчега» кто-то вообще остался в лаборатории. Думаю, там вполне безопасно.

– Я тоже полечу с вами, – сказал Николай Иваныч, до этого тихонько сидя в сторонке. – А пока попью чай. Дел на меня не хватило. Если понадоблюсь, зовите.

Я кивнул охотнику, недовольно взглянул на Вику и отправился на поиски генерала.

А что я в самом деле хотел? Сколько моя девушка может сидеть на базе и ждать своего нерадивого парня? Ей тоже хочется участвовать в спасении человечества. И тут даже не о желании нужно говорить. Вика хочет сделать все, что в ее силах. До этого, почти всегда, она была в группе поддержки. Сейчас есть шанс попасть на передовую. Почему я решил, что только сам должен всех спасти? Размышляя об этом, я добрался до здания, где в последний раз видел Евгения Петровича.

В здании было пусто. Гулкая тишина коридоров давила на мозги не хуже психоделиков. Двери комнат были закрыты. Все электронные замки мигали красным.

– Эй! – крикнул я. – Есть тут кто?

Ответом была тишина. Мне показалось, что за дверью слева слышны какие-то звуки. Как будто кто-то скреб металлом по бетону. Я подошел к железной двери и подергал ручку. Закрыто. Прислушался. Из-за двери действительно раздавался скрежет. Поднял взгляд и увидел маленькую заслонку в металлических пазах, как на дверях тюремной камеры. Отодвинул плохо поддающуюся задвижку и приоткрыл крохотное окошко. Заглянул. В камере было пусто. Вдруг перед моими глазами возникло лицо человека. Я отшатнулся, узнав Горе.

– Ты? – спокойно спросил он.

В его глазах было равнодушное спокойствие или, точнее, уверенность в своей победе. Что-то не так, я ожидал другого. Даже не знаю чего. Ярости, страха, отчаяния, но не этого спокойного взгляда, от которого становилось не по себе.

– Я, – был мой ответ.

– Значит, все еще жив. Даже интересно, как, бывает, переплетаются судьбы, – задумчиво произнес пленник.

Нельзя забывать, что память принадлежит телу, и генерал Гор знает меня с самой первой встречи, тогда еще с Александром Горой. Я молча смотрел ему в глаза, пытаясь понять, что меня смущает.

– Ты знаешь, что сейчас происходит? – спросил я его.

Генерал решил попробовать лобовую атаку.

– И?

– У него ничего не выйдет, – уверенно произнес Гор.

– У нас есть нейронные деструкторы, – я решил прощупать почву.

– И что? Где они?

– В одной из лабораторий.

– Сможешь достать их в короткий срок?

– Да!

– Сомневаюсь, – Гор едва заметно пожал плечами, через окошко в двери я заметил только, как двигались его ключицы.

– Ты так уверен в своей победе? Даже когда сидишь за решеткой?

– Да, уверен, – спокойно ответил он. – Не думаю, что ты способен чему-то помешать.

Гор смотрел мне в глаза, но, казалось, он смотрит куда-то глубже, прямо в душу. Мне стало некомфортно, по спине пробежали мурашки. Я с силой захлопнул заслонку, не в силах (не в состоянии?) вынести этот взгляд.

Нужно было искать генерала. Здесь его нет, значит, он в третьем ангаре. Я выскочил из холодных коридоров на горячий воздух летнего дня. Дыхание перехватило, словно я попал в парилку, хотя на улице не было душно. Остановился и перевел дух. Сориентировался на местности, заметил, куда движутся несколько человек в форме, и со всех ног рванул туда. Я забежал в ангар в тот момент, когда пилоты врассыпную бросились к своим машина. Судя по всему, был отдан приказ на вылет. Через несколько часов они будут на Луне и попытаются атаковать станцию облучения. Гор был уверен в их провале, в этом вопросе ему можно верить.

Я поискал глазами американские челноки и нашел их в самом углу ангара. Кабины еще были пусты. Бросился к ним в надежде застать Стэйси до момента отлета. Мне повезло: девушка только-только подбегала к своей машине. Братья уже готовились подниматься в кабины.

– Стэйси! – окликнул я девушку.

– Что ты здесь делаешь? – удивленно произнесла она. – У нас вылет через пять минут.

– Я не нашел генерала, не получается отменить операцию!

– Он улетел в Королев двадцать минут назад, сразу, как только отдал приказ.

– Но атаковать станцию бесполезно! – не унимался я.

– Не переживай, нам поручено просто «потыкать в нее палкой» – вдруг что всплывет. Проверим их готовность, – усмехнулась Стэйси.

– Для этого отправляют весь отряд? – удивился я.

– Не весь, часть перебазируется для подготовки основного удара. Пытаемся сбить со следа потенциальных шпионов, – шепотом произнесла девушка и улыбнулась.

– Мне нужен Курт. Надо лететь за деструкторами. Если будем медлить, может случиться что-то ужасное! Гор очень уверен в себе. Он заперт в камере, но выглядит победителем. Нельзя медлить! Нужно искать другой путь!

– Ты что?! Нарушение прямого приказа карается смертью! У нас по крайней мере так было. Как у вас, не знаю, но проверять не хочу. И братьям не позволю!

Пока мы говорили, нас заметили Райан и Курт. Парни приблизились и слушали наш разговор. Курт подошел ко мне и молча посмотрел в глаза. Не знаю, что он там увидел, мне казалось, я сейчас в панике, но он развернулся, обнял сестру и сказал:

– Я должен лететь. Если Марк прав, то этот пробный налет все испортит. Нужно стараться использовать все козыри, когда не остается других карт. Незачем их держать в руке, когда игра закончена.

– Курт, не смей! – как-то грустно крикнула Стэйси, понимая, видимо, что спорить бесполезно.

– Все хорошо, сестренка. У нас все получится. Лети и потыкай там этих тварей за меня, – Курт развернулся к брату: – Райан, присмотри за ней.

– Конечно! Как иначе!

– Вам будет нужен гражданский челнок и пилот, – произнесла Стэйси. Было видно, что она торопится – до вылета оставалась пара минут. – Найдите Дэна, он умеет управлять челноком. Возьмите его ребят с собой. Все, нам пора. Берегите себя!

– Вы тоже!

Крыша ангара оказалась гигантскими створками, распахнувшимися в небо. Челноки взлетали один за другим, пока ангар не опустел. После этого створки медленно поползли обратно. С Куртом мы договорились встретиться в Ванкувере. Он должен был лететь с отрядом до границы и только за ней отделиться и рвануть в другую сторону. Я же, хоть и приблизительно, понимал, как попасть туда, где уже бывал пару раз. Иначе мы могли бы искать друг друга очень долго. На вопрос, как быть с нарушением приказа, Курт усмехнулся и ответил, что выбора у нас нет. Либо мы вернемся со щитом, либо возвращать на щите будет некого.

Я дождался, когда ангар снова приобрел обычный вид, и вышел через главные ворота, частично приоткрытые, чтобы выпустить технический персонал.

– Генерала нигде нет, – с ходу начал Валера, как только я пересек порог казармы. – Начальник базы не хочет брать на себя никакой ответственности, тем более что решение принято, а налет липовый.

– Я все знаю, – успокоил я друга. – Евгений Петрович улетел в Королев. А ребята полетели потыкать льва палкой.

– Что? – не понял Валера.

– Я говорю, что опасную кашу они заварили. Лев может обидеться. Нам пора.

Валера стоял и смотрел на меня, ничего не понимая. Я вздохнул и попросил всех подойти, рассказал наш план и предложил распределить роли, кто и что будет делать в связи с новой вводной.

– Я лечу с тобой, – сказала Вика тоном, не терпящим возражений.

– Хорошо, это я понял, – ответил я и осмотрел окружающих меня друзей.

– Сейчас приведем ребят! – уже на выходе крикнул Иван, увлекая за собой Юлю.

– Что за детский сад! То они своими стонами будят всю казарму, то бегают, держась за руки, как дети.

– Ты сейчас их осуждаешь или завидуешь? – улыбаясь, спросила у меня Вика.

– Да черт его знает! И то и другое, – в тон ей произнес я.

– У детишек любовь. Отстаньте вы от них, – усмехнулся Николай Иваныч. – Мир может исчезнуть через пару недель, ловят последние деньки, возможно.

– Что за пессимизм в рядах бунтовщиков?! – попытался подбодрить всех Валера. – Маш, ты можешь организовать нам безопасный вылет с базы и за границу? Чтобы нас не сбили по пути в Ванкувер.

– Постараюсь, тут никого из прежних работников не осталось. Из новых я только пару человек знаю. Если челнок не задействован в операции, то прикроюсь приказом отца. Думаю, проблем не будет.

– Тогда мы собираемся и вперед! – воскликнул Валера. Ему тоже не терпелось заняться делом. Видимо, всем порядком надоело бездействие.

– Не так быстро! – осадила его Маша. – Ты никуда не летишь! Хватит! В прошлый раз ты попал в плен.

– Но я не могу отпустить Марка туда одного, – попытался возразить мой друг.

– Можешь! Во-первых, там довольно безопасно. Это лаборатория, а не база. – Складывалось впечатление, что Маша с Викой делились размышлениями друг с другом, раз даже доводы находят одинаковые, правда, для разных целей. – Во-вторых, с Марком и Викой будут шестеро солдат, включая Курта.

– И я, – вставил свои пять копеек Николай.

– И Николай Иваныч, – подтвердила Маша. – Кстати, – обратилась ко мне девушка, – а что вы там собираетесь делать? Вы даже не знаете, что это за оружие такое. Ручное оно или к нему нужен аккумулятор размером с дом?

– Сначала найдем его, а потом на месте решим, что делать, – объяснил я свой план. – Будем действовать по ситуации.

– Плохой план! – Маша была недовольна, но других вариантов не предлагала.

– Какой есть, – пожал я плечами. – За дело! Нам нужно торопиться.

Маша ушла, прихватив с собой Валеру. Я чуть в голос не засмеялся, когда она взяла его за руку. Заметив это, Вика дала мне подзатыльник. Похоже, это входило у нее в привычку.

– Люди чувствуют что-то, – задумчиво произнес Николай. – Вот и тянутся друг к другу. Хочется быть рядом, когда в любой момент может все кончиться.

– Уже соскучился по Стэйси? – спросила Вика.

– Есть немного, – все тем же тоном сказал охотник.

– Точно полетишь с нами? Может, останешься? Без тебя, думаю, справимся.

– Лечу. Надоело сидеть на заднице. Тут и на охоту не сходишь, все зверье распугали вояки, и заняться нечем.

Вернулись Иван с Юлей, приведя с собой пятерых ребят. Долгих объяснений не потребовалось. Оказалось, достаточно дать общие вводные. Узнав, что об услуге попросила Стэйси, а в Ванкувере нас будет ждать Курт, все пятеро, не раздумывая, согласились.

Маша пришла злая, ее вел под ручку и поглаживал по спине недовольный Валера. Я испугался, что челнок выпросить не удалось, но все оказалось проще. По пути туда и обратно Валера попытался проявить свое доминирование и заставить Машу отпустить его с нами. Но в этот раз девушка не сдалась. Мой друг виновато посмотрел на меня, словно извиняясь, и тихо присел за стол.

– Все готово, можем отправляться, – сказал я, когда вещи были собраны, а бойцы, готовые к отправлению, ждали нас за дверью.

– Будьте осторожны там, – напутствовал нас Валера.

– Будем! – хором ответили мы с Викой. Николай Иваныч молча кивнул.

Забросив на плечи свои сумки, нас ждали пятеро солдат. Как только мы вышли, они развернулись и гуськом пошли в сторону небольшого ангара, где базировался гражданский челнок, на котором раньше летала Стэйси. Мы последовали за ними.

Не успели мы дойти до ангара, как ко мне подошел высокий светловолосый парень.

– Я – Дэн. Стэйси говорила обо мне?

– Да, ты пилот.

– Ну пилот, это громко сказано, но с челноком управлюсь, – усмехнулся он. – Нам придется кого-то оставить. Если в челнок придется грузить оружие, грузоподъемности может не хватить. Мои парни, в случае чего, готовы остаться в Лос-Аламосе, у троих там рядом есть куда пойти. На твоем месте я бы оставил своих здесь.

Вика шла рядом и слышала весь разговор. После последней фразы она крепко взяла меня за руку и едва заметно покачала головой, когда я глянул на нее.

– Я понял, Дэн. Сейчас решим.

Я подошел к охотнику и пристроился рядом.

– Николай Иваныч, ты слышал разговор?

– Слышал, – недовольно буркнул охотник. – Я не останусь. Пусть ссаживают того, у кого нет родственников в пустыне.

– Ты готов там остаться? – не понял я.

– Нет, просто не готов оставаться здесь.

Охотника пришлось уговаривать всю дорогу до ангара и даже немного дольше. Пока ребята готовили челнок к вылету, Вика подключилась к моим уговорам и попала под раздачу. По мнению Николая Иваныча, он должен был лететь вместо нее, от него пользы в бою больше. Вика снова затянула свою песню про отличие лаборатории от военной базы, но и это не помогло.

– Стэйси вернется с(после?) вылета сюда, – попробовал я другой подход. – Как ты думаешь, будет она рада, что мы увезли тебя на другой континент?

Николай Иваныч посмотрел на меня в упор и произнес:

– А вот это было нечестно. Ладно, я останусь.

Я похлопал его по плечу, а Вика обняла. Охотник с явным неудовольствием развернулся и, что-то бурча себе под нос, побрел в обратную сторону.

Я взглянул на Дэна, тот одобрительно кивнул.

Мы погрузились в челнок и, получив разрешение на взлет от диспетчера базы, рванули за океан.

Глава 17

***

Челноки взлетели с базы и звеньями по три направились на юг. Там, уйдя к юго-востоку, часть из них должна будет начать подниматься вверх по энергоэффективной траектории, выходя на околоземную орбиту. Несмотря на то, что любой из кораблей мог идти к Луне напрямую, тратя большое количество топлива, на пробивание плотных слоев атмосферы, траектория была выбрана именно такой по сложившейся с давних пор традиции.

Стэйси видела, как звенья справа и слева от нее разбиваются на две группы и выстраиваются клином. Правое крыло, к которому принадлежала сама девушка и ее брат Райан, в дальнейшем должно было покинуть пределы атмосферы, а левое – перелететь на северную базу для перегруппировки и подготовки второй волны атаки. К этому крылу принадлежала машина Курта.

Стэйси переживала за брата, зная, что тот задумал, и высматривала его челнок в момент разделения крыльев. Девушка успела заметить, как одна из машин резко пошла вниз и вправо от основной группы. По силуэту челнока, довольно сильно отличающемуся от машин российского производства, она поняла, что Курт сбегает, как и было условлено. Через секунду челнок включил форсаж и превратился в точку. Никто и не успел толком отреагировать.

– «Кречет», третьей группе «Стрижей», что у вас произошло? – послышался голос ведущего звена на общем канале.

– «Стриж-2-2» – «Кречету», выясняем, – сквозь помехи ответил ведомый.

На панели загорелся вызов в приватный канал, а затем одновременно еще два. Стэйси приняла вызов от «Высшего Орла»

– Что у вас происходит? Куда направился твой брат?

– Не могу знать, – ответила Стэйси, стараясь придать голосу твердость.

– Какого черта, что он делает?! Вы планировали саботаж?

– Никак нет! Я не в курсе, что задумал мой брат. Он со мной не советовался.

– Если бы не личное поручительство генерала Одинцова, ему вслед полетели бы ракеты! Разберемся по возвращении. Отбой!

Вызовы на панели прекратили мигать: видимо, «Высший Орел» принял решение и отдал соответствующие приказы.

– «Высший Орел», четвертой группе «Стрижей». Вы в моем звене, следуйте согласно плану построения, – раздался тот же голос теперь на общем канале.

– «Стриж-4-1» – «Высшему Орлу», приказ поняла, следую согласно плану, – произнесла Стэйси в микрофон.

Качнув плоскостями, предупреждая о маневре, она устремилась к вершине крыла. За ней последовали еще две машины: Райан и кто-то из русских пилотов, приписанный к их звену.

Девушка радовалась, что все так легко отделались. Курт сильно рисковал, но все обошлось. Что будет после прилета – это уже дело десятое. Сейчас было важно, что никто не бросился в погоню и не решил сбить дезертира. Через прозрачный колпак кабины она видела Райана справа от себя. Тот поднял большой палец вверх, показывая, что все хорошо.

Крылья далеко разошлись друг от друга и исчезли из виду. Траектория тех, кто летел на Луну, уходила вверх, все дальше и дальше от поверхности планеты. Небо сначала стало темно-синим, а затем превратилось в чернильное с белыми точками далеких звезд. Из-за изгиба поверхности, уже переставшей быть плоскостью, показался краешек спутника нашей планеты. До него оставалось не больше двух с половиной часов полета. Через несколько минут все крыло начало мощный разгон и покинуло экзосферу Земли.

***

Едва мы взлетели, на панели связи замигал индикатор. Дэн принял вызов диспетчера и вопросительно посмотрел на меня, приглашая к микрофону.

– Слушаю, – чуть помедлив, произнес я.

– Марк Антонович? – решил удостовериться диспетчер.

– Он самый.

– С вами хочет говорить начальник базы – полковник Степанов.

– Хорошо, – вздохнул я, уже понимая, к чему весь этот разговор. – Я слушаю.

– Марк, черт возьми, что там у вас происходит?!

– Выполняем полет по распоряжению Евгения Петровича, – как ни в чем не бывало ответил я.

– Это я знаю, но с чего вдруг твой друг Курт Смитт решил поиграть с нами в прятки?

– О чем вы, полковник? – я глянул на Дэна и попытался жестами узнать, сколько нам требуется времени, чтобы покинуть воздушное пространство России. Он меня понял и показал три пальца. Что ж, три минуты я смогу потянуть время.

– Не притворяйся, что не в курсе! Что вы задумали?

– Возможно, у него своя миссия? – сделал я предположение, продолжая ломать комедию.

– Я о ней ничего не знаю, – сбавил обороты начальник базы.

– О нашей вы тоже не знали. Думаю, что генерал старается максимально скрытно проводить ряд операций, чтобы не выдать их возможным шпионам противника.

– Это я понимаю, но все это очень похоже на дезертирство. Я свяжусь с генералом, как только он приземлится в Королеве, – полковник замолчал, словно о чем-то задумался или с кем-то совещался. – Я подумываю прервать вашу миссию до выяснения обстоятельств, – вдруг произнес он. – Разворачивайтесь и возвращайтесь на базу! Это приказ!

– Мы не можем. Временное окно нашей миссии ограничено. Вернемся – не сможет повторить, – я взглянул на Дэна, тот показывал мне поднятый большой палец. Я кивнул. Уши слегка заложило, и челнок резко начал набирать высоту, уходя на форсаже. – Извините, полковник, – успел я сказать напоследок и отрубил связь.

– Минут через сорок доберемся до Ванкувера. Уверен, что Курт будет там? – спросил меня Дэн.

– Надеюсь. Если его не сбили, значит, все в порядке.

Я вернулся к другим пассажирам и сел рядом с Викой. Девушка обняла меня и нежно взъерошила волосы.

– Не переживай, у нас все получится.

– Надеюсь, – немного неуверенно произнес я.

– Так, отставить сомнения! – бодро воскликнула Вика.

– Я стараюсь, но не хочется подставлять Машу. Да и Валера с остальными все еще на базе. Если что пойдет не так, им первым достанется.

– Думаю, Маша сможет их прикрыть. Уж с отцом-то она договорится.

– Ага, если учесть историю их отношений и то, что она несколько лет сидела под Хабаровском, не выходя с ним на связь, – саркастично заявил я.

– Не придумывай раньше времени то, чего нет. Не плоди лишних сущностей.

– Ага, я и так весьма склонен к материализму, так что придуманные сущности – это не ко мне. Но знаешь, в последнее время столько всего случилось, что я уже начинаю сомневаться в правильности своего подхода. Готов поверить в предчувствия и прочую мистику. А мое предчувствие говорит мне: «Что-то не так! Будь осторожней». Мне кажется, это связано с возможными проблемами с военными.

– С чего такой вывод? – удивилась Вика.

– Беда приходит оттуда, откуда ее не ждешь. А оттуда я ее точно не ждал.

– Брось, она еще и не пришла, – моя любимая попыталась успокоить меня, крепче обняв и прижавшись к моему боку.

– В том-то и дело, что еще не пришла, – грустно произнес я.

– Вот теперь ты стал пессимистичен из-за своих сомнений. Смотри, а то разлюблю тебя, и что будешь делать?

– Поменяюсь и снова завоюю тебя! – я нежно поцеловал Вику. – Извини, сейчас не время раскисать!

– Вот теперь это ты! – улыбнулась девушка и поцеловала меня в ответ.

– Марк! – крикнул мне Дэн. – Похоже, Курт здесь!

Мы прошли совсем низко над проливом, и я увидел Ванкувер. Уже в третий раз за последние несколько дней. Даже не верится, что раньше он казался мне недосягаемым. Я вспомнил, как мы с Валерой и Машей прилетели сюда в первый раз, как боялись промахнуться мимо и высматривали очертания береговой линии. Как искали место для посадки. Много воспоминаний нахлынуло разом и прошло. Не время! Сейчас нужно действовать!

Челнок Курта виднелся прямо на полосе широкой трассы, по которой мы когда-то шли с ребятами в город. Сверху мне показалось, что у челнока какие-то проблемы. Он стоял немного боком на дороге и казался заваленным на правый борт.

– Снижаемся! – скомандовал я.

Мы спустились до нескольких десятков метров, когда услышали выстрелы. Авиационная пушка, установленная на челноке Курта, отработала очередь по невидимому нам противнику и замолчала.

– Там бой идет! – выкрикнул Дэн.

– Понял, но не вижу, по кому он стреляет, – ответил я, стараясь разглядеть, что происходи внизу. – Можешь пройти ниже?

– Попробую.

– Смотрите! Со стороны города! – выкрикнул кто-то из бойцов, как и мы, всматривающихся в происходящее.

По полосе дорожного покрытия к челноку приближалась механоскелетная оболочка. Тот, кто управлял этим экзоскелетом, закладывал виражи то влево, то вправо, стараясь стать максимально сложной целью для пушки челнока.

Выстрелы раздались снова. Нападающий взмыл в воздух и, отлетев на несколько метров, замер на обочине, не проявляя признаков жизни. Только теперь я заметил, что вдоль трассы валялось несколько механических оболочек, разорванных крупнокалиберными снарядами. Парочка лежала совсем рядом с челноком.

– Высматривайте таких! – крикнул я ребятам. – Похоже, они напали на Курта и не дают ему взлететь. Дэн, можешь обеспечить связь?

– Сейчас сделаю! – крикнул в ответ пилот.

– Еще один бежит! Нет, двое! – закричал кто-то из салона. – Дэн, давай ниже и открой люк!

Наш пилот, не переставая настраивать вызов, развернул челнок и нажал какую-то кнопку. В боку челнока раскрылся люк, и я боковым зрением увидел, как его облепили бойцы с винтовками в руках. Застучали выстрелы, и один из нападающих рухнул на подкосившихся ногах. Второго снял Курт.

– Есть связь!

Я пододвинулся ближе к панели связи, стараясь перекричать статические помехи и выстрелы, снова прозвучавшие за спиной.

– Курт! Ты там?

– Куда бы я делся? – весело зазвучал голос из динамиков. – Вы вовремя. Эти местные совсем распоясались! Четвертая волна идет. Не пойму, чем я им не угодил?

– Взлететь сможешь?

– Постараюсь. И раньше бы взлетел, но не мог отвлечься. Как только готовлюсь к старту, эти твари начинают переть, не переставая.

– Думаю, они хотят захватить челнок. На своих двоих далеко не уедешь.

– К взлету готов, – через несколько секунд отрапортовал Курт.

– Взлетай!

Я оглянулся проверить, как там дела у наших бойцов. Ребята азартно палили из винтовок, не давая нападающим возможности приблизиться к взлетающему челноку.

Глядя вниз, я с облегчением заметил, как челнок Курта оторвался от земли и взмыл в небо.

– Отлично! – раздался из динамиков радостный возглас пилота. – Готовы продолжить путь или вам поссать надо? А, может, кому подгузник поменять?

Кто-то за моей спиной засмеялся нехитрой шутке.

– Сам-то не обделался там на земле! – донесся чей-то веселый крик.

– Курт, у нас на борту девушка, – тихо произнес Дэн, пододвинувшись поближе к микрофону.

– Ой, мои извинения, мадам, в кустики никому не приспичило?! – не унимался Курт.

За спиной дружно заржали бойцы. Я посмотрел на Вику, она улыбнулась и пожала плечами.

– Все нормально, Курт, у нас есть запас памперсов. На тебя, если что, тоже захватили! – крикнул я в микрофон.

Теперь смеялись в обоих челноках.

– Ладно, поржали и хватит. До лаборатории нам лететь минут сорок, включая поиск на местности. Тут особо не разгонишься, – сказал Курт серьезным голосом. – Следуйте за мной и постарайтесь не отстать.

Практически сразу челнок, еще секунду назад висящий перед нами, уменьшился и стал катастрофически быстро удаляться.

– Дэн?

– Все отлично, Марк, сейчас догоним! Поехали!

Уши заложило, и челнок Курта начал расти в размерах.

– Глотайте пыль, сосунки! – раздалось из динамиков, и наш провожатый снова ушел в точку.

– Да чтоб тебя! – беззлобно выругался Дэн. – Сказал же, что не разгонишься!

– Поднажми, капитан улитка! – раздался из салона женский голос и сразу же за ним дружное мужское «У-у-у!!!»

Я обернулся. Вика веселилась вовсю. Настроение, как ни странно, быстро шло на поправку. Видимо, нам всем нужна была эта бессмысленная гонка.

До Лос-Аламоса мы долетели за двадцать с небольшим минут. Еще пять у Курта ушло, чтобы сориентироваться на местности.

– Садимся здесь, – прозвучало из динамиков. – Нужна разведка. После нападения этих механистов я бы предпочел сначала все проверить.

Челноки один за другим пошли на посадку в облюбованном Куртом месте.

Незамысловатые двухэтажные здания укрыли нас от любопытных глаз тех, кто мог бы засесть в лаборатории, обозначенной Куртом, как «та самая». Склады были далеко на огороженной сетчатым забором территории института. Так что нам предстояло пройти с полкилометра по открытой местности, выложенной бетонными плитами.

Мы с Куртом укрылись на втором этаже бетонного здания с выбитыми окнами. Отсюда открывался хороший вид на территорию и один из корпусов интересующего нас объекта. Вокруг была сплошная пыль и грязь. Одинаковые пустые комнаты наводили на мысль о военном назначении занятого нами здания. Возможно, тут была казарма или такой же исследовательский центр, как за забором.

Пункт наблюдения оказался весьма удачным: вся прилегающая территория была как на ладони. Если кто-то там есть, мы обязательно это увидим.

Лежа в пыли на голом бетонном полу, я вдруг подумал, что наша предосторожность совершенно напрасна. Кому и за каким чертом понадобится сидеть в этом богом забытом месте? Глотать пыль, струящуюся здесь по улицам, как ручейки после дождя, и выжидать неизвестно чего?

– Движение на одиннадцать часов, – вдруг шепотом произнес Курт и протянул мне бинокль, захваченный из челнока.

Я прижал окуляры к глазам и почувствовал, как хрустит на моей коже крупная, больше похожая на песок, пыль. Присмотрелся: действительно в указанном направлении был виден человек. В армейской форме цвета грязи, он оказался практически незаметным невооруженным глазом. Я поводил биноклем из стороны в сторону. Слева от первого оказались еще двое. Я указал на них Курту, и тот подтвердил результаты моего наблюдения.

Лаборатория оказалась не такой уж и пустой.

– Как думаешь, много их там? – спросил я товарища.

– Не знаю, нужно понаблюдать за ними. Если они видели наш прилет, то сейчас зашевелятся в попытке выяснить, кто прибыл. Если же нет, то у нас появится шанс застать их врасплох. Главное понять, сколько человек находится на территории.

– Думаешь, нам стоит на них напасть?

– А есть варианты получше? Не думаю, что тут пройдет что-то, похожее на наше освобождение.

– Это да, – подтвердил я его догадку.

– Значит, либо уходим, либо силовой вариант.

– Уходить нам нельзя.

– Вот и я о том же! Стэйси сейчас там, – он ткнул пальцем в небо. – И, если мы облажаемся, может навсегда там остаться.

Я взглянул на Курта. Как же они все-таки держатся друг за друга. Стэйси рисковала всем, чтобы выручить братьев, а они в свою очередь готовы пойти на смерть, лишь бы спасти ее. Я по-хорошему им завидовал. Хоть и понимал, что мои чувства к друзьям толкают меня на подобные поступки. Не сомневаюсь, что поступил бы так же в отношении любого из близких мне людей. Я не хочу умирать, но, если вдруг придется выбирать между моей и жизнью Вики, я не буду колебаться ни на секунду. Что это? Глупость или геройство? Возможно, и то, и другое – суть одно и то же.

Мы провели в заброшенном здании около часа. Через тридцать минут после нашего ухода в разведку за нами отправили двоих ребят, опасаясь, что нас раскрыли. Мы объяснили им ситуацию и отправили с информацией обратно. В ходе наблюдения стало понятно, что наш прилет остался в тайне, и в лаборатории идет обычная жизнь объекта на военном положении.

Периметр охранялся двумя группами дозорных по два человека, совершающими обход каждый час. Кроме них на территории находилось от четырех до шести человек, что весьма нас порадовало. Будь их с десяток и успех нашей миссии мог оказаться под вопросом. Сколько человек было в двух зданиях и одном складском помещении, оставалось загадкой. Требовалось дальнейшее наблюдение, на которое у нас не было времени.

Мы вернулись к своей группе держать военный совет.

– Нападать в лоб бессмысленно, – возразил Дэн на предложение одного из бойцов. – Их может оказаться больше, чем мы видели.

– Нападем с челнока.

– Если у них окажутся ручные противовоздушные комплексы, на такой высоте они нас поджарят, как пить дать, – возразил на это предложение Курт.

– Диверсия, – предложил я. – Подкрадываемся и уничтожаем по одному.

– Слишком много пустого пространства вокруг. Нас заметят быстрее, чем мы сможем устранить достаточно живой силы противника. Наша главная проблема в том, что мы не знаем противостоящих нам сил. Сколько человек может выскочить из здания, если мы нападем с воздуха? Не известно! – подытожил нашу ситуацию Курт.

– Тогда что? – не выдержал я.

– У меня есть план, но он может вам не понравиться, – произнесла за моей спиной Вика.

Я замер, предчувствуя неладное.

Глава 18

– Ты не пойдешь туда одна! – твердо сказал я. – Тем более без оружия.

– Что я там буду делать с оружием? – удивилась Вика. – Вся суть в том, что я безоружна и не похожа на солдата.

Она провела вдоль тела рукой, демонстрируя свое отличие от военных. На Вике были удобные широкие штаны песочного цвета со множеством карманов. Крой был похож на военный, но все же спутать с настоящим снаряжением было невозможно. Легкая серая куртка поверх плотной черной майки делала девушку еще меньше похожей на бойца. Издалека точно определят как гражданского. Но я был против ее плана.

Вика предложила пойти на охраняемую территорию в открытую, не таясь. Если одинокая девушка зайдет за забор, то, скорее всего, в нее не станут стрелять сразу. Главное – делать все плавно, не торопясь, чтобы не вызвать агрессивных действий со стороны охранников. Идея представиться бывшей работницей лаборатории казалась мне еще более абсурдной. Ясно, что такое появление весьма сомнительно, но есть надежда на то, что ее проведут внутрь, чтобы разобраться, что к чему. Там она сможет узнать обстановку и передать нам информацию через скрытый в ухе передатчик.

Конечно, ее будут обыскивать, но есть неплохой шанс, что крохотный гаджет заметят не сразу. Как только она узнает состояние дел внутри, мы сможем организовать нападение. Была вероятность, что следом за собой Вика утянет несколько человек с улицы и, если сделать все аккуратно, то до момента нашего проникновения в здание никто ничего не поймет.

Мое ярое сопротивление этому плану было вызвано тем фактом, что, узнав о нападении, Вику могут взять в заложники, а это было недопустимо. Я был не готов рисковать ею, так что всеми силами старался придумать другую стратегию.

– Марк, – Вика подошла и, обняв меня за талию, прижалась ко мне всем телом, – подумай сам: у нас нет времени на разработку лучшего плана. Мой вариант хорош. Так что давай просто будем придерживаться его и верить в лучшее.

Девушка поцеловала меня в губы, но я не ответил на ее поцелуй. Голова была занята другим.

– Я пойду сам, – наконец решил я. – Шансов на то, что меня не подстрелят сразу, не меньше, чем у тебя.Так что это почти то же самое. Но у меня больше возможностей остаться в живых, если что-то пойдет не так.

– На тебе военный камуфляж, как и на всех парнях, – возразила Вика. – А моя одежда на тебя не налезет. Не пойдешь же ты туда голый? Тебя могут подстрелить еще на входе. И все те шансы, о которых ты говоришь, могут не сработать.

– Я смогу подлечиться, если что, а у тебя такой возможности не будет.

– Ты уверен, что твой постоялец осилит прямое попадание в голову?

Я не был в этом уверен, поэтому промолчал и, сосредоточившись на этом вопросе, пытался достучаться до своего второго «я». Ответом мне было молчание.

– Ну так что? – Вика ждала моего решения.

– Я все равно против!

Мне было приятно, что она надеется на мое согласие, а не просто действует по-своему. Я не знал, как обойти возникшее препятствие и попасть в лабораторию, но и не хотел рисковать своей женщиной.

– Марк, – снова начала уговаривать меня Вика. – Я обещаю, что останусь жива. Даже если меня ранят, ты все исправишь, как с тем ножом на кухне, – она посмотрела мне в глаза. – Я люблю тебя!

– Ребята, у нас мало времени, – Дэн подошел незаметно. – Нужно что-то решать.

– Мы уже, – я наконец-то определился. – Нам действительно нужно знать, что внутри и сколько там солдат, так что сдача в плен и разведка на месте – это правильная идея, но пойду я.

– Ты не думаешь, что Вика права и безопасней позволить ей провернуть это? Почему ты так хочешь все сделать сам? Твой приход более подозрителен, чем ее, и охрана может всполошиться, предположив, что ты не один.

– Я уже решил! – попытался я настоять на своем.

– Ты можешь подставить и нас, и Вику, если она останется здесь, а на нас нападут. Как солдат, могу сказать, что не стал бы стрелять в женщину, не разобравшись в происходящем. Так что тут твоя женщина полностью права.

– Но… – начал было я.

Вика, стоящая передо мной, глянула мне за спину, но я не стал оглядываться, а зря.

– Ребята, держите его и зажмите рот, – быстро произнесла Вика.

Меня схватили сзади и постарались обездвижить. Я дернулся, но понял, что не справлюсь с двумя парнями, держащими меня за локти.

– Прости, любимый, но тут нужно мыслить здраво, – сказала Вика и, забрав из рук Дэна передатчик, вставила его себе в ухо. – Я ушла. Будьте наготове!

Меня держали, пока Вика не подошла к сетчатому забору и не открыла ворота. Пыльные петли, не знавшие смазки долгое время, громко скрипнули, сразу выдав присутствие гостя.

– Ее заметили, – сказал Курт, наблюдавший в бинокль за территорией. – Бегут к ней. Винтовки опущены.

Я видел, как Вика подняла руки вверх, демонстрируя свои намерения и отсутствие оружия. Забрав у Курта бинокль, наблюдал, как какой-то парень обшарил мою девушку с ног до головы, поставив на колени на бетонные плиты.

– Терпи, боец! – похлопал меня по плечу Дэн. – Она справится, я уверен!

– Не сомневаюсь, – буркнул я.

Тем временем Вику подняли с колен и повели в сторону здания лаборатории. Все, что происходило на территории, мы слышали через ее передатчик. Пока ничего интересного или опасного не происходило. Вика с конвоем исчезла внутри. Послышались гулкие шаги, затем открылась и хлопнула дверь. Через какое-то время звук двери повторился.

– Что вы здесь делаете и как сюда попали? – послышался из динамиков хриплый голос.

– Я работала здесь раньше, – произнесла Вика. – Мы жили на окраине. Когда все улетели, я пряталась несколько дней, но еды нет и воды тоже. Вчера заметила, что тут кто-то есть. Подумала, может, кто-то из наших.

– Где ваш пропуск?

– Я его не взяла. Он остался дома.

– Все работники лаборатории жили прямо здесь последние дни. Как так вышло, что вас не было? – подозрительно заявил хриплый.

– Мой муж. Он был там, – начала сбивчиво говорить Вика и всхлипнула. – Он умер. А могу я узнать, кто вы такие? У нас не было раньше охраны. Я всех знала в лицо.

– Назовите ваше имя и фамилию, мы проверим по списку сотрудников, – словно не слыша вопроса, сказал хриплый.

– Вас тут всего одиннадцать человек. Кто вы?

Я понял, что пора. Курт и Дэн уже взяли в руки винтовки. Я оглянулся, все остальные ребята тоже были готовы.

– На улице осталось всего четыре человека. Вперед! – скомандовал Курт.

Я достал пистолет, проверил затвор и предохранитель. Воткнул в ухо передатчик, который был на связи с Викой и транслировал происходящее на динамики. Никто возражать не стал. Ребята разделились на две группы по трое. Я оказался четвертым в группе Курта. Мы дружно рванули к забору.

Нам повезло: как только мы появились в зоне прямой видимости, один из патрулей зашел за угол здания, а второй стал к нам спиной, осматривая дальний периметр.

Вика предусмотрительно оставила ворота широко распахнутыми, а охранники не удосужились их закрыть. В передатчике было слышно, как девушка называет какое-то имя. И просит человека, который ее расспрашивал, поискать его в списках. Не знаю, насколько большие списки сотрудников и где они хранятся, но времени с каждой секундой было все меньше и меньше.

Мы преодолели уже триста метров по бетону, когда звук наших шагов привлек внимание патруля. Оба солдата начали разворачиваться в нашу сторону и мгновенно получили по две пули в грудь. Выстрелы разорвали тишину на улице и в эфире.

– Что там происходит?! – крикнул хриплый. – Грин, Санчес, проверьте! Уильямс, охраняй ее!

Из-за угла выскочили двое и с ходу открыли по нам огонь. Одному из ребят пуля попала в шею, он закрутился на месте и рухнул, истекая кровью.

– Вперед! – скомандовал Курт. – Не останавливаться!

Я был за спинами бойцов в бронежилетах. Сейчас я сильно пожалел, что мы не взяли защитного снаряжения на всех. Понятно, что мы не предполагали охраны лаборатории, но все же это было глупо. Не на увеселительную же прогулку собирались.

Из дверей здания выскочили три человека и сразу заскочили обратно, как только увидели нас. Кто-то успел выстрелить им вслед и удачно попал в область замка. Полетели ошметки электроники, и дверь осталась открытой.

Те, что выбежали из-за угла, вели огонь, прикрываясь стеной здания. Ребята Дэна плотно придавили их огнем, не давая прицелиться. Вот один из охранников вскинул руки и упал на бетон. Его товарищ продолжил отстреливаться в одиночку.

Мы добежали до входа и прижались к стенам по обе стороны двери.

– Дэн, займитесь оставшимся, не оставлять его в тылу! – отдал распоряжение Курт, и группа Дэна двинулась к углу, откуда велась неприцельная стрельба.

Курт кивнул оставшемуся с нами бойцу, и тот, резко распахнув дверь, дал очередь с колен вдоль коридора.

– Осторожней! – крикнул я. – Где-то там Вика. Не зацепи!

Сзади послышался звон разбитого стекла, и из ближайшего окна высунулся ствол. Окно было на уровне полутора метров от земли. Курт проворно подбежал и резко дернул винтовку на себя. Глянул в окно и выпустил длинную очередь.

– Сюда! – скомандовал он. – Брэд прикрывает вход, Марк за мной!

Я влез в окно и оказался в небольшой комнате сродни тем, откуда мы вели наблюдение. В углу, в луже крови, лежали двое, лиц было не разглядеть.

– Бери винтовку! – крикнул мне Курт. – Все лучше, чем твой доисторический ствол.

– Я лучше с ним, – упрямо заявил я. – Не умею стрелять из такой модели, буду путаться.

– Ясно. Ходу!

Пока мы говорили, Курт уже приоткрыл дверь и выглядывал в коридор.

– Чисто! – крикнул он.

– Вперед! Брэд, мы внутри! – Курт отдавал приказы быстро и четко.

Через секунду дверь на улицу распахнулась. Внутрь вбежал Бред, Дэн и еще один парень. На немой вопрос Курта Дэн отрицательно покачал головой. Наша группа из пятерых человек, ощетинившись стволами, двинулась по коридору вглубь здания.

– Вика, ты где? Слышишь меня?

Ответа не было. Я понимал, что услышал бы, если бы с ней что-то случилось. Значит, она просто не может говорить, чтобы не выдать себя. Исходя из того, сколько ее вели по коридорам, Вика не могла быть слишком далеко.

Я стал открывать встречающиеся нам двери и заглядывать внутрь. Распахнул, отшатнулся, подождал. Во всех комнатах был полумрак и пустота. Какие-то столы с бумагами, кое-где встречались непонятные приборы и даже станки.

Открыв очередную дверь, я увидел свет и сразу услышал крик Вики:

– Марк!

Охранявший ее парень не успел среагировать или просто замешкался. Возможно, он не связал нападение с приходом неизвестной работницы. Я увидел, как он тянется к пистолету и одновременно переводит взгляд с меня на Вику. Медлить было нельзя. Я выстрелил, уже видя, как ствол смотрит Вике в висок. Пуля попала в голову и разнесла пол-лица. Парень рухнул, не успев выстрелить.

Вика бросилась ко мне и повисла на шее.

– Где остальные? – спросил подошедший Курт.

– Не знаю, – ответила Вика. – Видела, как главный с тремя бойцами рванули куда-то вглубь. Про нас они просто забыли.

– Что там?

– А мне откуда знать? – вопросом на вопрос ответила Вика.

Курт вышел в коридор и задумчиво посмотрел вдоль него. В конце виднелись большие двустворчатые двери, а за ними ничего видно не было.

– По идее, склады в другом здании. Нужно двигать туда. Но оставлять вооруженного противника в тылу опасно.

– Нужно зачистить территорию, – поддержал товарища Дэн.

– Решено! Выдвигаемся!

Мы снова двигались по коридору, открывая двери и проверяя комнаты. Ближе к концу коридора начали попадаться люди. Меня это сильно удивило. Над чем они могли тут работать, если все заказчики улетели? Неужели эти остатки военных что-то пытались тут создать?

Работники в белых халатах и без оружия просто вставали на колени и заводили руки за голову, как только мы появлялись в поле их зрения. Конечно, был шанс пропустить кого-то из бойцов, кто решил бы таким образом спрятаться, но проверять всех у нас просто не было времени.

В одной из комнат мы застали трех человек, один из которых был одет в серый деловой костюм. Я задержался.

– Курт, сюда! – позвал я товарища.

Бойцы во главе с Дэном остались охранять коридор, а Курт с Викой зашли внутрь.

– Кто вы? – спросил я у штатского.

– Я руковожу этой лабораторией, – испуганно произнес он, держа руки высоко над головой. – Не стреляйте, пожалуйста!

– Кто эти люди в камуфляже? – не теряя времени, спросил Курт.

– Они пришли несколько дней назад и попросили кое-что для них сделать. Заплатили продуктами питания и одеждой. У меня тут полсотни людей. Я не знал, что делать, – быстро заговорил руководитель.

– Что именно они попросили? – насторожился я.

– Несколько модифицированных МРТ-сканеров. Пустяковая переделка, по сути, – отмахнулся он.

Я взглянул на Курта, он кивнул, соглашаясь с моими подозрениями. Видимо, мы имели дело с захватчиками, которые пытались соорудить модифицированный излучатель для ускорения процесса поглощения. То, что дело это несложное, доказал генерал Гор, и вот теперь еще одна группа военных.

– Нам нужны нейронные деструкторы, – вернул разговор в нужное русло Курт. – Я забирал такие со склада несколько недель назад.

Человек в костюме удивленно уставился на нас.

– Это секретное оружие. Кто вы?

– Не важно! – отрезал Курт. – Я знаю, что они у вас есть. Дайте их нам, и мы уйдем. Нужна модификация для управления с челнока «Сокол» или «Скопа».

Руководитель лаборатории замялся.

– В здании только ручные модификации, оружие, пригодное для челноков, есть только на складе. На «Скопу» ничего нет, только на «Сокол».

– Нас это устроит. Веди!

Мы вышли в коридор к ожидающим нас ребятам.

– Что там? – спросил я, показав на двери в конце коридора.

– Там арсенал опытных образцов оружия и стрелковый тир для тестов, – ответил человек в костюме, взглянув в указанном направлении.

– Дэн, останься с Брэдом присмотреть за арсеналом! Мало ли что, – давал распоряжения Курт. – Сами туда не суйтесь. Как только мы все получим и подготовим челнок, я дам знать. Вы отходите и направляетесь к нам, потом стартуем и разлетаемся живые и довольные. Не геройствуйте!

– Понял тебя! Удачи!

Мы вчетвером и штатский направились к выходу из здания, а Дэн с бойцом остались прикрывать наши спины. Списывать со счетов военных, засевших в арсенале, было пока рано.

Выйдя на улицу, мы направились к складу, а Курт рванул за челноком. Проще было подлететь к месту хранения оружия, чем тащить его на себе. Мы с Викой и одним оставшимся с нами бойцом отправились вслед за руководителем вскрывать склад.

Курт приземлился, едва мы успели найти то, что искали. Вдвоем с парнем мы вытащили два ящика длиной по три метра каждый и принялись вскрывать их. На складе осталось еще четыре таких ящика. Нужно будет забрать, как соберемся сваливать. Могут пригодиться для модификации других челноков.

Гражданский не помогал, но и не мешался. Лишь временами давая советы, что и куда подключать. Курт неплохо разбирался в своем деле, и через полчаса работы к его челноку были прицеплены две бандуры, сильно напоминающие увеличенные в разы стволы винтовки, только не было приклада, места для магазина и спускового крючка. Из боковой прорези в стволах выходил толстый чешуйчатый кабель прямоугольного сечения, загибался вверх и скрывался где-то внутри челнока.

– Все готово, – произнес Курт, подойдя к нам. – Мне пора, ребята. Не лезьте в неприятности. Просто летите домой!

– Удачи! – крикнула Вика садящемуся в кабину Курту.

Он улыбнулся и кивнул. Через пару секунд челнок взмыл вверх и исчез в небе.

Глава 19

***

Полет шел в точности по расписанию. Четыре тройки челноков, один за другим вышли на орбиту Луны и выстроились в боевой порядок. До станции облучения было еще далеко, так что Стэйси могла немного оглядеться.

Сейчас штурмовой отряд двигался над Морем Ясности, только что преодолев границу с Морем Спокойствия. Большую часть этого некогда крупного моря занимала огромная воронка. Чернота скрытых тенью склонов, уходящих в глубь спутника, вступала в сильный контраст с поверхностным слоем нетронутого грунта. Огромные трещины и разломы коры уходили на много километров в разные стороны. Эти шрамы, оставшиеся после взрыва, были хорошо видны с Земли, а с орбиты Луны, казались просто чудовищными.

Стэйси засмотрелась на воронку и прикинула сколько же заряда нужно было доставить и заложить под поверхность, чтобы вырвать огромный кусок камня и бросить его в сторону Земли, да еще с такой точностью, чтобы попасть в парк Йеллоустоун. Для девушки, не претендующей на научную степень эти расчеты были слишком сложны. В итоге она просто решила считать количество взрывчатого вещества запредельным и успокоилась на этом.

Маленькая эскадрилья сбавила ход, для перестроения и подготовке к атаке. «Сейчас начнется», – промелькнула мысль и сразу из динамиков раздался голос «Высшего Орла»:

– Звеньям приготовиться. Идем двумя группами по два звена. Первые: «Стрижи-2» и «Стрижи-4». Заходим на траекторию удара, запуск, отход. Проверим на прочность эту коробушку!

«Коробушка» уже показалась на горизонте. Огромное пятиугольное приземистое здание из серо-зеленого материала, выделялось на поверхности Луны, как красная заплатка на джинсах. Ребристые бока щетинились какими-то выступами. Некоторые из них были острые, некоторые походили на облизанное эскимо.

– Какая же она все-таки огромная! – вслух произнесла Стэйси, не особо заботясь услышит ее кто-то или нет.

– Да, с Земли эта штука казалась меньше, – послышался в динамиках голос Райана.

– Отставить разговоры! Готовность номер один! – раздалась команда «Высшего Орда» и через секунду: – Первые старт!

Две тройки машин, сверкнув плоскостями, устремились к цели. Стэйси поудобней ухватилась за джойстик управления пуском ракет, чтобы не прозевать момент, когда нужно открывать огонь. По бокам от нее и чуть сзади неслись машины Райана и русского пилота. Девушка так и не удосужилась узнать его имя. Роль ведущей была ей приятна и Стэйси решила, что обязана знать своего ведомого по имени. Так что после первого захода обязательно спросит, как его зовут. Сейчас же было не до того.

Серо-коричневая поверхность слилась в единое полотно без выразительного рельефа, как только они снизились для выхода на ударную позицию.

Этот маневр решено было провести на всякий случай. Никто не ожидал сопротивления базы, но береженого Бог бережет. Зависнув над станцией облучения для атаки, можно было получить серьезные повреждения, если по ним все же откроют огонь.

Первая группа «Стрижей» шла чуть впереди на несколько секунд опережая тройку Стэйси. Это и спасло жизнь девушки и ее ведомым.

Тройка челноков вдруг резко затормозила, словно врезавшись в стену, но не разбилась, а как будто попав в плотное фруктовое желе, замедлилась, но едва заметно продолжила двигаться по инерции.

– Вверх! – только и успела выкрикнуть Стэйси, резко потянув штурвал на себя. Компенсаторы перегрузок сработали, не дав потерять сознания. «Как там русский?» – мелькнула мысль. Девушка не знала, как обстоят дела с технологиями у российских кораблестроителей.

Судя по всему, все было в порядке, звено «Стрижей-4» ушло вверх и смогло удержать строй. Двигатели, гасящие инерционное движение вперед, отработали еще какое-то время и отключились. Стэйси, уходя по резко изменившейся траектории, сумела бросить взгляд на челноки первой тройки. Казалось, корабли тряслись в спазмах. Было видно, как раскачиваются крылья, а начиная от носа в сторону хвоста шла гармошка сминающегося корпуса.

Все происходило словно в замедленной съемке. При этом Стэйси четко осознавала, что остальной мир движется с нормальной скоростью.

– «Стрижи», что у вас там? – послышался голос «Высшего Орла».

– Это «Стриж-2-1». Машина не слушается! Сильная вибрация по всему корпусу!

– Вас плющит! – крикнула Стэйси. – Я видела, как смялся корпус!

– Ничего не понимаю! У меня просто сильная тряска и я стою на месте. Словно завис!

– Разворачивайтесь и выходите из зоны атаки! – приказал «Орел».

Из динамиков донесся резкий неприятный вой системы оповещения. Стэйси не смогла определить у кого сработало предупреждение, но к тому моменту уже развернула нос челнока к застрявшим товарищам и могла видеть происходящее.

Корабль ведущего тройки вдруг сильно тряхнуло. Из динамиков раздался какой-то скрежет.

– Опасность разрушения корпуса! – прозвучало предупреждение системы. – Пилоту срочно покинуть корабль!

– Ничего не понимаю! – воскликнул пилот. – Изнутри по-прежнему все нор…

Договорить он не успел. Корабль сложился, словно его смял огромной рукой какой-то великан и начал медленно дрейфовать к поверхности Луны.

– Неее-т! – кажется, это кричал один из застрявших пилотов.

Второй корабль повторил судьбу первого буквально через несколько секунд. Третий пока держался.

– Катапультируйся! – приказал пилоту «Орел».

– Это бесполезно, – как-то обреченно ответил тот. – Мы не понимаем, что происходит. Зато можно проверить одну идею, – весело закончил он.

На месте третьего корабля набух и тут же исчез красно-черный огненный шар. За мгновение до этого Стэйси заметила, как сработали двигатели сразу четырех ракет, которыми был оснащен челнок. От корабля не осталось даже обломков. Дрейфовать вниз было нечему. Стало понятно, что за пределы невидимой стены взрыв не прошел.

– Отойти с позиций! – голос «Высшего Орла» слегка подрагивал.

– Есть отойти! – сказала Стэйси и повела свое звено на стартовую позицию.

Шок от случившегося был такой, что несколько минут в эфире была полная тишина. Нельзя сказать, что отпора совсем не ждали, но он представлялся военным чем-то понятным, с чем можно иметь дело. В данной ситуации оставалось только попытаться атаковать базу с расстояния.

– «Стрижи-1» заход на атаку и удар! До условной точки «стена» не доходим два километра, – отдал команду «Орел», и тройка «Стрижей», развернувшись ушла вниз.

Челноки неслись в стороны станции, а Стэйси не отрываясь смотрела на само здание пятиугольной формы. В нем что-то менялось. По ребристым бокам вдруг пробежала рябь, вспыхнули и погасли тускло-зеленые огни. Острые и гладкие выступы пришли в движение.

– Кажется мы ткнули палкой слишком сильно, – задумчиво произнесла Стэйси.

Тем временем звено долетело до места сброса ракет и шесть трубок, начиненных мощной взрывчаткой, рванули к зданию. Челноки резко ушли вверх и, развернувшись, полетели к общей группе.

Шесть взрывов произошли в том месте, где до этого «застряли» корабли второго звена. Расплывшаяся волна огня обрисовала контуры «колпака», накрывающего станцию. Огненная буря бушевала несколько секунд, которых было достаточно, чтобы бортовые компьютеры построили проекцию купола и вывели ее на тактический экран каждого челнока.

– Похоже пассивная защита у пришельцев есть, – высказал общее мнение кто-то из пилотов в общем канале. – Что будем делать, командир?

Стэйси отметила некоторую вольность в общении, но не стала заострять на этом внимания. Сейчас нужно было что-то решать. Висеть на месте и быть мишенью для возможной атаки было неразумно. Руководитель операции решил так же.

– Всем «Стрижам» хаотично перемещаемся по периметру! – приказал «Высший Орел». – Пробуем атаковать с других сторон! Компьютерная модель может быть не точной.

– «Стрижи-1» принято! – послышалось в динамиках.

– «Стрижи-3» принято!

– «Стрижи-4» принято! – подтвердила готовность Стэйси и, качнув крыльями повела свое звено в обход купола.

– Следуйте на разном расстоянии от меня! – отдала приказ девушка в канале звена. – Эй, ведомый, как тебя зовут?

– Степан, – отозвался русский пилот.

– Постарайся выжить и не лезь вперед меня! А то знаю я вас, русских.

– Постараюсь, – ответил Степан и отвел корабль чуть в сторону.

– Райан, пальни по ним отсюда, – попросила Стэйси. В канале звена она могла общаться гораздо свободней, чем в общем.

– Готово, сестренка! – ответил Райан, как только две ракеты ушли в сторону здания станции.

– Внимание! – заверещал бортовой компьютер после того, как ракеты взорвались, не причинив никакого вреда станции. – Конфигурация защитного купола изменилась!

– Это что еще значит? – удивилась Стэйси.

– Диаметр купола вырос на десять процентов.

– Сообщи «Орлу»!

– Уже выполнено.

Стэйси посмотрела на здание, как по нему струятся какие-то потоки огней, как разворачиваются выступы, направляя свои острые концы то вправо, то влево. С противоположной стороны вспыхнул и погас шар взорвавшейся ракеты.

– Внимание! Диаметр защитного купола вырос на десять процентов.

– Они реагируют на наши атаки. Прекратить огонь! – послышался голос «Орла» на общем канале.

– И что тогда делать? – задал вопрос кто-то из пилотов.

– Разворачиваемся и отходим. Конец операции! Мы свою задачу выполнили, – немного грусти в голосе «Орла» говорило, что он сожалеет о погибших ребятах. – Походное построение!

Стэйси не заметила, момент возникновения синего свечения на одном из острых выступов станции. Все что она успела увидеть – это как щупальце синей молнии вонзается в корабль Степана и тот исчезает в облаке голубого свечения, мгновенно стягивающегося в точку. Только что в этом месте пространства был челнок и вот его нет. Даже осколков не осталось.

– Что за черт! «Орел», вы это видели?! – закричала Стэйси в общий канал.

– Челнок исчез! – подтвердил ее наблюдения кто-то из ребят в другом звене. – Куда он делся?

– В него ударила молния со станции и он как будто стянулся в точку! – выкрикнул Райан.

– Все уходим от станции! – приказа «Высший Орел». – На форсаже!

Челноки ринулись в рассыпную.

– Координаты точки сбора у вас в бортовом компьютере, – произнес «Орел»

Стэйси оглянулась, решив бросить прощальный взгляд на станцию, которую им даже не удалось поцарапать.

– Вот так потыкали палкой, – произнесла девушка как раз в тот момент, когда излучатель, направленный в ее сторону, вдруг окутался синим свечением и выбросил молнию.

Стэйси видела, как ломаясь словно хрупкие кости, энергия несется сквозь пространство отклоняясь при каждом сломе то вправо, то влево, ища свою жертву. Девушка интуитивно дернула штурвал и скинула форсажное ускорение до нуля. Если бы ее спросили, почему она поступила именно так, то ответом было бы только пожатие плечами. Но именно этот маневр спас Стэйси жизнь.

Молния, продолжая ломаться, прошла мимо, уйдя в молоко. Краем глаза девушка заметила, что пространство вокруг стало слишком светлым. Она выгнула шею и оглянулась. Сквозь фонарь кабины было видно, как от станции расходятся десятки молний. Часть из них были длинными, и Стэйси поняла, что она не единственная, кто смог избежать смертельного касания. Но четыре синих щупальца нашли свои жертвы.

Гаснущий след вспышек в черноте космоса еще был заметен несколько секунд, и этих секунд было достаточно чтобы увидеть короткие следы, заканчивающиеся там, где должны были находиться челноки боевых товарищей.

Стэйси испуганно закрутила головой, стараясь отыскать челнок Райана, сначала визуально, а потом по приборам. Брат находился справа и выше нее над поверхностью Луны. Бортовой компьютер обозначил зеленым челноки, находящиеся в строю. Таких осталось всего пять.

Красный список внизу экрана показывал потери, и среди них значился «Высший Орел»

– Черт! – выругалась Стэйси. – Командуйте уже кто-нибудь! Продолжаем движение к точке сбора?

– Сестренка, привет!

– Курт?! – Стэйси понимала, что брат должен был к ним присоединиться, если их наземной команде удастся раздобыть оружие, но он все равно застал ее врасплох. – Не суйся туда, там защитный купол!

Это все что она успела выкрикнуть, к тому моменту, когда челнок Курта пронесся мимо на крейсерской скорости и не сбавляя ход ринулся к станции.

– Берегись молний! – Стэйси уже не говорила, она кричала, понимая, что сейчас произойдет.

Девушка развернула свой челнок, собираясь броситься вдогонку. С этого расстояния она увидела только, как синие молнии бьют вверх от поверхности, каждый раз проходя мимо корабля брата.

Курт маневрировал на полной скорости. Сумасшедшие метания из стороны в сторону могли стоить целостности корпуса челнока, но брат не унимался. Зато ни одна из десятка молний не попала в цель.

– Они не могут прицелиться! – крикнул кто-то из оставшихся в живых пилотов.

В этот момент Курт пронесся над базой, не приближаясь к ней слишком сильно. На тактическом дисплее своего челнока Стэйси видела, что он давольно близко подошел к поверхности купола, но не зашел в его зону. Видимо бортовые компьютеры поделились информацией с союзником, вошедшим в зону боевых действий.

Под короткими крыльями челнока Курта засветилось зеленым, и широкие лучи, вырвавшись из деструкторов, полоснули по станции миновав защитный барьер, словно его и не было.

– Что у него за оружие? – спросил кто-то в общем канале.

– Это нейронные деструкторы, – ответила Стэйси. – И похоже, они пробивают сквозь защитный купол. Прикрываем его, отвлекаем огонь на себя. Не подставляемся! Выше скорости! Кто не готов к сумасшедшим гонкам, лучше постойте в сторонке, только отлетите подальше отсюда.

Никто не стал отлетать и стоять в сторонке. Челноки заметались над куполом, словно сумасшедшие мотыльки над ночником.

Курт, сделав разворот, пошел на второй заход. И снова лучи прошли сквозь купол, добравшись до станции. С каждой атакой молний становилось все меньше и меньше, словно защитники станции разуверились в своих способностях оборонять здание.

– Курт, деструкторы действуют! – завопила Стэйси, когда молний совсем не стало.

– Я попробую пролететь медленно прямо над куполом, – предложил Райан и направил свой челнок вниз, сбавив скорость.

– Нет! Райан, вернись!

– Если не я то кто? – спросил он. – Ты не хочешь рисковать моей жизнью, но готова рискнуть кем-то другим?

Стэйси ничего не ответила. Брат был прав.

Райан прошел над самым куполом несколько раз, но излучатели молчали. Кажется, станция была мертва. Свечение на ребристых стенах совсем исчезло. Выступы перестали двигаться. Складывалось впечатление, что здание необитаемо.

– Точку сбора все знают, возвращаемся на Землю, – произнесла Стэйси, невольно взяв на себя командование. – До встречи на Земле. Отбой!

Глава 20

Проводив взглядом уходящий в точку челнок, я выпрямился и размял спину. Скоростное перетаскивание тяжелых ящиков плохо сказалось на моей пояснице. Вика, заметив мои попытки поправить спину, подошла и принялась короткими сильными движениями делать мне массаж. Я был ей благодарен за это, как и моя спина.

– Может попросишь своего постояльца выступить в роли мануального терапевта? – в шутку спросил девушка.

– Он такими мелочами не занимается. Вот если бы мне оторвало пол задницы, может тогда бы он соизволил помочь, да и то предложил бы надеть штаны.

Вика и стоящий рядом с нами боец засмеялись. Видимо, нас всех немного отпустило. Создавшееся напряжение от схватки и цейтнота, утекало безвозвратно, уступая место расслабленности и шуткам. Дело сделано, Курт летит на помощь нашим, а мы можем немного передохнуть.

Я улыбнулся и, приобняв Вику, поцеловал ее в щеку. Девушка в притворном недовольстве хмыкнула и попробовала отстраниться.

– Что это еще за телячьи нежности на поле боя? – строгим голосом спросила она, улыбаясь.

– Никаких нежностей! Только острая необходимость! – подыграл ей я.

– И что это за необходимость такая?

– Срочно требуется близкий контакт. Полевые врачи настоятельно рекомендуют после участия в напряженных боевых действиях, – тоном отчитывающегося пред начальством рядового произнес я.

– Ты мне что сексом предлагаешь заняться?! Прямо здесь? – удивленно воскликнула Вика.

– Можем пройти в лабораторию, – невозмутимо ответил я и жестом пригласил ее следовать вперед.

– Ладно, пойдем, – произнесла девушка и зашагала в сторону бетонных корпусов.

– Ты это серьезно? – недоверчиво спросил я, догнав ее через пару шагов.

– Нет, конечно! – кажется, уже по-настоящему возмутилась Вика. – Я тебя люблю конечно, но не стану спать с тобой, где попало. У нас еще дела есть. Нужно сказать ребятам, что все хорошо и Курт улетел.

Я согласно закивал, хоть и понимал, что Вика на меня не смотрит.

За нами потянулись гражданский и наш товарищ. Их шаги по бетонным плитам слышались сквозь легкий шум ветра и тихий стрекот цикад. Интересно, где здесь прячутся эти насекомые?

– Слышишь? – вдруг спросила Вика.

– Цикады? – уточнил я.

– Нет! Это не цикады! – воскликнула девушка. – Это со стороны лаборатории. Там стреляют!

Не успев договорить, Вика сорвалась с места и бросилась бежать.

– Стой! – только и успел выкрикнуть я и бросился следом.

Говорить на бегу не так просто, как кажется. Конечно, если ты бежишь трусцой, то конечно это не сложно, но во время спурта, когда все силы уходят на поддержание нужного уровня кислорода в крови, говорить можно только короткими фразами.

– Куда? Ты без оружия! – прохрипел я на бегу.

– Нужно помочь! – так же коротко ответила Вика.

– Я первый!

Я оглянулся, за нами бежали все. Даже гражданский в его неудобных туфлях и костюме старался не отстать. Чуть не выронив на бегу пистолет, я проверил готовность оружия и взял ствол на изготовку. Замедлил бег, как только мы приблизились к входу.

Прижавшись спиной к стене, я встал справа от двери, парень с гражданским с другого бока. Вика оказалась за моей спиной.

– Не высовывайся! – предупредил я ее и кивнул бойцу.

Парень достал из кобуры на спине пистолет, присел и толкнул дверь. Выстрелы стали слышны отчетливей. Стреляли из автоматических винтовок, где-то в конце коридора.

Мы вошли внутрь. Я на каждом шагу старался убедиться, что Вика идет строго за мной. И хоть у меня не было бронежилета, я готов был прикрывать ее своим телом.

Пройдя несколько поворотов коридора, мы подошли к тому из-за которого была слышна перестрелка.

– Дэн, ты там? – крикнул я, не высовываясь из-за стены.

– Марк?

– Он самый!

– Не суйтесь сюда! Нас атакуют, но мы пока держим позиции. Стэн с тобой?

Видимо Стэном звали нашего соратника. Тот, услышав свое имя ответил:

– Дэн, я тут, но практически безоружен. Винтовка осталась у вас, когда мы пошли грузиться!

– Черт! – послышалось из-за угла.

– В комнате у входа есть два ствола, – подсказал я Стэну.

– Я сейчас!

Парень убежал в сторону выхода искать оружие.

Гражданский стоял чуть поодаль, прижавшись к стене, и молчал. Кажется, он боялся. Не думаю, что в лаборатории часто стреляли в коридорах. Максимум в тире.

– Эй! – позвал я его. – Все будет хорошо!

Руководитель лаборатории глянул на меня и неуверенно кивнул.

– Держитесь позади и не суйтесь под пули, – предупредил я его. – Много оружия в тире и арсенале?

– Достаточно, – ответил гражданский. – Но там много экспериментального. Не все из них пригодно против людей.

– А против кого оно? – удивился я.

Гражданский пожал плечами.

– Там есть против ментальных захватчиков.

– Это еще кто такие? Уж не те ли, что вселяются в тела людей и потом захватывают их, становясь нами?

– Отдаленно, вы правы.

– Так значит вы все-таки знали о пришельцах! Почему тогда Дилан Страуд сказал мне, что это все ерунда?

– Я не знаю, что именно вам говорил этот человек, но информация о захватчиках полностью засекречена. Хотя чего уж теперь-то? Все улетели, а нас бросили, – руководитель тяжело вздохнул.

– Конечно, что уж теперь-то, когда вашу лабораторию захватили поглощенные пришельцами люди, и постарались собрать излучатели, ускоряющие поглощение.

Вот теперь он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

– Вы полагаете…

Закончить он не успел. Вернулся Стэн с двумя винтовками наперевес и кинул одну мне. Я инстинктивно поймал ствол, но покачал головой.

– Не привычно мне, – объяснил я свое поведение. – Пистолет проще.

– Нужно вытаскивать ребят! – возразил мне Стэн.

Все это время стрельба за углом практически не прекращалась.

– Дай сюда! – Вика забрала у меня винтовку и сняла с предохранителя.

Я посмотрел на свою девушку и улыбнулся. Все-таки она была немного воинственна, порой.

– Стэн, ты в бронеке, давай вперед, мы прикрываем, – сказал я и приготовился стрелять.

Боец присел у самого поворота и заглянул за угол. Тут же отпрянул обратно, но ничего не случилось. Пули не начали крошить стену в том месте, где он только что был. Выстрелы по-прежнему были слышны, но видимо, враги пока не заметили нашего присутствия. Хотя не могли не слышать наших переговоров с Дэном.

Стэн быстрым неуловимым движением выскочил из-за прикрывающего его угла, упал на пол и перекатился к противоположной стене. Там вытянулся на полу и открыл огонь по невидимому нам противнику.

Я подошел к углу, присел, точно так же как Стэн и быстро выглянул за угол. Чуть дальше по коридору валялся опрокинутый стол. Метрах в двадцати впереди была сооружена импровизированная баррикада, перекрывающая большую часть коридора. За ней-то и укрывался Дэн с Брэдом.

Двери в конце коридора были распахнуты и из-за них велся плотный огонь по нашим ребятам.

Стэн лежал, частично прикрываемый углом баррикады от стрелявших. Я собрался с духом и рванул к столу, не поднимаясь на ноги. Немного не рассчитал и врезался в стол. Тут же упал, спрятавшись за него. Поднялся на корточки и осторожно выглянул.

Стреляющие из-за дверей тем временем заметили Стэна и начали прицельно стрелять по нему. От пуль, впивающихся в бетонный пол, образовывались пыльные серые фонтанчики. Они все ближе и ближе подбирались к парню, пока одна из них не ударила его в плечо. Фонтанчик на этот раз был красным.

Вика вдруг неожиданно упала рядом со мной и подползла поближе, укрывшись за металлической столешницей. Подняла винтовку на вытянутых руках и дала длинную очередь в направлении дверей. Не думаю, что она в кого-то попала, но теперь пули забарабанили по металлу столешницы.

Я глянул на Стэна и кивнул ему. Поднял пистолет над столешницей и начал стрелять. Не прицельно и не слишком точно, но это отвлекло еще больше внимания, боец смог приподняться и, приволакивая руку, добежать до баррикады, где его встретил Дэн и помог усесться спиной к стене.

Настала наша с Викой очередь перебираться на более удобную позицию. Прежде чем бежать я оглянулся и заметил, как из-за угла выглядывал гражданский.

– Будьте там! – крикнул я ему.

Голова кивнула и тут же скрылась за углом.

– Готова? – просил я Вику, так коротко кивнула. – Тогда беги, я прикрываю!

Девушка, так же не поднимаясь в полный рост, рванула к баррикаде и невредимой добралась до укрытия. Настал мой черед.

Снова взбодрив себя фразой: «Давай, Марк! Ты сможешь!», я практически на четвереньках побежал к смотрящим на меня ребятам. Едва, я оказался неприкрытым столешницей, как очередь ударила совсем близко, кажется, я даже почувствовал движение воздуха от пролетевшей мимо пули. В этот момент что-то изменилось.

Трассирующий след все еще висит в воздухе в том месте, где мгновение назад была пуля. Еще три летят прямо в меня: две в правую ногу и одна прямиком в голову. Отклоняюсь на пару сантиметров, одновременно наклонив голову вбок. Теперь эта пуля мне не опасна, может чуть заденет мочку уха. Не критично! С ногой сложнее. Делаю простой выбор. Нельзя уклониться – минимизируем ущерб. Сгибаю ногу слегка под неправдоподобным при беге углом и чувствую, как горячий металл впивается в икроножную мышцу, медленно разрывая ткани.

Две пули неспешно пролетают мимо, третья, разорвав мышцу, с фонтанчиком крови вываливается с другой стороны. Картинка ускоряется до обычного состояния.

Я упал и кубарем покатился к баррикаде. Затормозить удалось только об ноги Вики, чуть не сбив ее. На полу кровь. Вика попыталась вскочить, но я вовремя схватил и удержал ее на месте.

– Жив? – спросил меня Дэн.

– Кажется да, – осмотрев себя, сказал я. – С ногой вот только небольшая проблема.

– Ты издеваешься? – глядя на меня, произносит Дэн. – Царапина же! Как ты так от пуль-то уклонился?

– Я не уклонялся, просто вовремя запнулся, – пошутил я.

Дэн немного недоверчиво глянул на меня, потом на мою ногу, где на белой коже была едва заметная красная черточка. Я удивился, как он не заметил несоответствие количества крови и тяжести ранения, но списал это на горячность боя.

Вика увидела мое замешательство, и наклонившись, натянула мне штанину так, чтобы моя царапина никого не смущала.

– Спасибо! – прошептал я одними губами.

Я присел и огляделся. Все были живы и относительно целы. Мою рану вообще можно было не брать в расчет. Рука Стэна выглядела вполне нормально. За время наших с Викой маневров Брэд наложил какую-то повязку прямо поверх одежды, и она успела пропитаться кровью, но в целом боец выглядел бодро.

– Какие идеи? – спросил я Дэна. – Как будем выкуривать паршивцев?

– Подожди немного, сейчас все будет.

Я только сейчас заметил, что Брэд разобрал свой рюкзак и с чем-то возится на полу. Он что-то запихивал в металлический тубус, очень похожий на странный пенал из-под чертежных инструментов или подставку под ручки на столе какого-нибудь ретрограда.

Аккуратно завертев резьбовую крышку, Брэд кивнул Дэну, а тот кивнул в ответ. Парень приподнялся, сильно потряс тубусом и швырнул его в открытые двери.

– Гранат у нас с собой не было, – оправдываясь сказал он, – Но это не хуже. Сейчас побегут, готовьтесь!

Из-за дверей повалил густой желтый дым и послышался сдавленный кашель. Один за другим из-за дверей выскочили три человека и принялись кататься по полу хватаясь за горло и отплевываясь.

– Пристрелим или свяжем? – спросил Брэд.

– Не по-людски как-то в безоружных стрелять, – ответил ему Дэн и протянул несколько толстых пластиковых стяжек.

– Ребята, их там четверо было, – предупредила бойцов Вика.

Парни переглянулись.

– Четвертый там не смог бы остаться, либо он мертв, либо ушел глубже. Один черт, сейчас из-за дыма он ничего не разглядит. Нужно спешить!

Дэн с Брэдом бросились связывать катающихся по полу людей, а я держал пистолет наготове, на всякий случай. Хоть в нем и осталось два патрона, я был уверен, что смогу попасть с двух выстрелов, если потребуется.

Пленных уже перевели в ближайший кабинет и притянули к стульям, к тому моменту, когда дым рассеялся. Я подошел и осторожно заглянул за двери в конце коридора, откуда по нам стреляли. Четвертого там не оказалось.

– Оставайтесь здесь! Я схожу один, – попросил я ребят. – Не выпускайте из виду пленных. Мало ли что.

– Я с тобой! – настойчиво сказала Вика. – Тут и без меня справятся. А у тебя наверняка в магазине последний патрон остался.

– Два, если быть точным. Но ты же знаешь, я смогу, – с намеком на свои суперспособности сказал я девушке. – Так что останься на этот раз тут и последи за парнями.

– Я им не нянька! И давай не будем устраивать тут разборок, – тише добавила она. – Иди вперед, я буду прикрывать. Устроит?

– Хорошо, но будь осторожна.

Мы медленно прошли за двери. В помещении арсенала было пусто. Одна большая комната с парой закутков, где на металлических стеллажах и деревянных полках хранились какие-то пушки и предметы не сильно похожие на оружие.

В закутках оказалось пусто. Там никто не мог бы спрятаться, тем более что едкий дым проник и туда. Значит последний ушел в тир.

Мы прошли к двери в дальнем конце комнаты и я, отодвинув Вику рукой к стене, приоткрыл дверь, одновременно отскочив в сторону. Тишина. Ни единого звука.

За дверью был узкий коридор с парой дверей по бокам. Коридор уходил на пару десятков метров вперед и заканчивался большим темным помещением. Я пошарил по стене в поисках выключателей. Они, конечно, могли оказаться и в самом помещении тира, но проверить стоило.

Рука наткнулась на что-то едва выступающее из стены. Попробовав надавить и просто поводив по выпуклости ладонью, я смог зажечь свет в коридоре. Скосив глаза вниз и стараясь не выпускать из поля зрения коридор, обнаружил еще один выключатель. Этот оказался нужным и в тире зажегся яркий белый свет на секунду ослепив меня.

Но никто не выскочил и не начал стрелять по нам. Где-то далеко впереди тихо завыла вентиляция. Щелкнуло и затихло какое-то реле. Я все стоял и смотрел вперед. Где же ты прячешься? Может, конечно, стоит за углом в тире, а может в одной из двух комнат, что по бокам коридора.

Я глянул на Вику и кивком голову указал на двери. Девушка согласно кивнула мне в ответ. Подняла винтовку и прижала приклад к плечу, в любой момент готовая выстрелить. Я взял пистолет двумя руками, подавив дрожь кистей.

Мы подошли к первой двери и я распахнув ее отпрянул в сторону. За дверью было темно и тихо. Вика осталась в коридоре прикрывать меня. Шагнув в проем, я повел стволом вправо-влево, высматривая цель. Комната была пуста.

За спиной раздалось тихое гудение и что-то вспыхнуло, осветив стены зеленым. Я резко обернулся и увидел, как оседает на пол Вика.

Время замедлилось.

Я вижу, как винтовка, выскользнув из рук девушки, замерла в воздухе и медленно дрейфует вниз. Ноги Вики подгибаются медленно-медленно, словно она решила присесть на пол, почувствовав головокружение. Голова чуть повернута в мою сторону, и я вижу лицо с застывшими ярко-зелеными глазами. Они смотрят на меня, но в них нет ни капли жизни.

Выскакиваю в коридор, протиснувшись мимо оседающей на пол Вики, и смотрю на улыбающееся лицо человека, только что лишившего меня смысла жизни. Он медленно поднимает ствол какой-то непонятно бандуры, не слишком похожей на винтовку, но со странно знакомыми ребристыми боками.

Две пули ложатся очень кучно между глаз негодяя, кажется, оставив в черепе одно отверстие на двоих. Я, не отрываясь, смотрю в глаза стрелявшего в Вику все то время, пока пули преодолевают разделяющие нас пару метров. Потом отворачиваюсь и подхватываю безжизненное тело у самого пола. Чувствую, как в уголках глаз зарождается слеза. Картинка возвращается в норму.

Из помещения арсенала кто-то бежит, но я не видел кто. В глазах слезы, на руках бездыханное тело. Нет, стоп! Вика дышит, но еле-еле.

Я вскочил, аккуратно уложив девушку на пол. Сорвал с себя куртку и, скатав рулоном, положил ей под голову.

– Что случилось! – врываясь в коридор с винтовкой на перевес крикнул Дэн. – Ты стрелял?

Я молча кивнул, показав на убитого человека дальше по коридору. Дэн протиснулся мимо меня и пошел проверять что там.

Я снова присел рядом с Викой и легонько потряс ее за плечо.

– Вика, ты меня слышишь? Ты жива?

– Ее больше нет, – тихо, но уверенно произнес кто-то надо мной.

Я поднял голову и встретился взглядом с руководителем лаборатории. Даже не заметил, когда он подошел.

– В нее выстрелили из нейронного деструктора. Ее сеть нейронов большей частью разрушена. У нее нет ни сознания, ни личности. Возможно, осталось то, что отвечает за вегетативные функции, но вряд ли больше.

Не обращая внимания на говорящего, я подполз к Вике и положил ладони ей на грудь.

– Давай же! – попросил я. – Оживай! Сделай что-нибудь. Верни ее!

На меня смотрели, как на идиота. Слезы, не переставая текли из глаз. Я понимал, как выгляжу со стороны, но мне было плевать на это.

– Ну же! Ты можешь, я знаю! Ответь! Оживи ее! Я сделаю все, что ты захочешь, только пусть она очнется!

– Она мертва, – наконец-то мне ответил тот, кого я ждал. – Тебе же сказали, нейронная сеть практически полностью уничтожена. Ее душа уже не здесь.

– Так верни ее душу обратно в тело! – уже не просил, а умолял я.

– Это под силу только Богу, – произнес мой постоялец.

– Ну так действуй, ведь ты можешь! – в голос закричал я. – Действуй, потому что я знаю кто ты!

Глава 21

– И кто же я по-твоему? – удивленно спросил мой постоялец.

Я не мог успокоиться и прийти в себя. Его голос раздражал меня, а нежелание помочь бесило.

– Помоги ей, – еще раз попросил я. – Пожалуйста!

– Я не могу, – ответил постоялец. – Я далеко не всемогущ, как ты подумал в момент своего горя.

– Не можешь или не хочешь? – раздраженно спросил я.

– Я не стану отвечать на этот вопрос. Что бы я ни ответил, все будет неверно. Но вот ты должен начать действовать! Все, что тебе нужно, есть в твоей голове! Иначе может действительно стать поздно.

Я сидел над телом Вики и, не отрываясь, смотрел на ее лицо. Такое спокойное и расслабленное. На закрытые глаза, которые были ярко-зелеными когда-то. Стоп! Они и сейчас такие! Пока я не знал, что делать, но нельзя медлить, как сказал мой постоялец. И не важно, кто он на самом деле. Бог или только наблюдатель. Может ли он как-то влиять на наш мир напрямую или только через меня. Я давно понял, что он не из захватчиков. Слишком много было отличий. Не может или не хочет помочь мне? Кто я такой, чтобы его судить? Но он считает, что я могу что-то предпринять. Значит, не все потеряно! Думай, Марк!

Мне казалось, что прошла вечность. Вечность без любимой. Но каким-то уголком сознания я стал понимать, что ко мне только сейчас подбежали ребята. Вернулся Дэн и стоит, положив руку мне на плечо.

Казалось, замершие мысли снова зашевелились. Забегали синапсы по нейронным отросткам. Шок отступал. Пришло время действовать! В голове вдруг всплыли воспоминания и обрели четкость. Перед глазами стоял ученый из Королева и рассказывал, что они узнали во время изучении моего случая. Там было что-то про молодые нейроны. Что-то про ускоренный рост и формирование нейронной сети.

– Какие именно нейроны уничтожены деструктором? – спросил я, резко развернувшись к руководителю лабораторией, так и стоявшему рядом. Он вздрогнул, приходя в себя.

– В основном, это зрелые клетки, сформировавшие массу связей, но эффекторные нейроны практически не затрагиваются. По большей части под удар попадают клетки, отвечающие за высшую нервную деятельность.

Я мало что понял из рассказа, но меня интересовало немного другое.

– А как насчет молодых нейронов или того, что готово ими стать?

– Вы про стволовые клетки?

– И про них тоже. Когда в нас перезаписали тонкую структуру пришельцев, как утверждают наши ученые, они разместили информацию в зародышах будущих нейронов, слегка изменив их. При облучении в МРТ сканере запускается процесс, позволяющий нервным клеткам ускоренно расти, а ваши модифицированные излучатели заставят эти преобразования протекать в десятки раз быстрее.

Я наконец-то понял, что делать.

– Дэн, у тебя есть нож?

– Что? – не понял меня боец.

– Нож! Нужен острый нож и спирт!

Дэн вытащил и отдал мне армейский нож.

– Осторожно, он острый!

– Вот и отлично! Это то, что мне нужно. Еще бы спирт или что-то, чем можно дезинфицировать кожу.

– В лаборатории, первая дверь направо, сразу после выхода, – подсказал гражданский.

Дэн рванул туда.

– Ребята, найдите мне эти чертовы переделанные МРТ, которые они тут собирали, – попросил я Брэда и Стэна. – И притащите один из них сюда.

– Я помогу найти готовый, – произнес руководитель лаборатории. – Только притащить его не получится. Он стационарный.

– Тогда найдите мне каталку, пожалуйста.

Я мог донести Вику и на руках, но так будет быстрее. Мне казалось, что лучше поспешить. Вернулся Дэн с флакончиком спирта и ватными дисками. Молодец! Я не подумал о них.

– Что ты хочешь делать? – спросил он меня, протянув принесенное.

Я молча поднял правое запястье Вики и стал сосредоточенно водить по нему большим пальцем, пока не нащупал крохотный шарик, перекатывающийся под кожей – чип, блокирующий развитие новых нейронов. Тот, что поставили всем, кроме меня, еще на базе. Смочил кончик ножа спиртом и плеснул немного на ватный диск. Протер место на запястье, где нащупал выпуклость, и сосредоточился.

Резать кожу армейским ножом было несподручно. Тут пригодился бы скальпель, но я не удосужился спросить про него. Примерившись и задержав дыхание, я провел острым лезвием по запястью Вики вдоль сухожилий. Главное – не зацепить вены! В месте касания стали и нежной кожи остался тонкий ровный надрез длиной в три сантиметра. Я раздвинул края раны, и оттуда медленно потекла густая кровь. Не темно-красная с черно-синим отливом, как могло бы случиться, зацепи я вену, а обычная капиллярная.

Я положил нож на пол и протер пальцы ватным диском со спиртом. Аккуратно ввел пальцы в рану и принялся отлавливать ускользающую от меня горошинку чипа. За этим занятием меня и застали ребята, вернувшиеся с каталкой.

– Эй! Что вы там делаете? – спросил кто-то.

Я был занят и не обернулся.

– Тише! – произнес за моей спиной Дэн. – Не отвлекай!

Мне наконец-то удалось зажать горошинку между пальцами и осторожно вытащить ее из Вики.

Я бросил чип на пол и принялся дезинфицировать рану. Дэн похлопал меня по плечу и протянул моток бинта, едва я закончил. Помог прижать ватный диск к запястью девушки. Снова молодец! Догадливый.

Подняв Вику и уложив ее на каталку, я посмотрел на Брэда.

– За мной! – крикнул он и заспешил в сторону выхода.

Дэн с гражданским помогали мне катить Вику, а Брэд открывал и придерживал двери. Стэна мы отправили присматривать за пленными. На всякий случай.

– Вы объясните, что тут происходит? – спросил на ходу гражданский.

– Нет, – коротко ответил я. И смягчивши тон, добавил: – Чуть позже.

– Хорошо.

Пока мы бежали по коридорам, в голове крутились мысли. Как быть дальше? Ведь то, что я делаю сейчас, всего лишь позволит остаться телу живым. Это не Вика. Вместо нее в этом теле разовьется и станет хозяйничать пришелец. Пока я придумал только то, как не дать сгинуть памяти, которая, как утверждал мой постоялец, принадлежит телу в случае с людьми. Осталась сущая малость – вернуть душу. В цикле перерождений не предусмотрена такая возможность, но если остановиться на этом, то я потеряю любимую.

Прыгай выше головы, Марк! Скачи, чертов добряк! Как ты вообще мог позволить Вике пойти с тобой? Уверовал в свои способности суперчеловека? Посчитал, что сможешь исправить что угодно? Наивный! Вот так боги и наказывают зарвавшихся людей за слишком большую самоуверенность! Получил подзатыльник божественной дланью? Стоп! Самобичевание тут не излишне. Нельзя забивать голову тем, что не принесет пользы. Нужно думать, как быть с Викой. Орфей отправился за Эвридикой в царство мертвых. Куда идти мне?

Пришельцы придумали, как вытащить души своих товарищей из того места, где они обитают после физической смерти, и перенести в наши тела. Что, если найти этот прибор или то существо, которое поможет мне понять, возможно ли сделать это в моем случае? Сумасшедшие мысли? Нереально!

– С чего ты это взял? – Я слегка опешил от голоса постояльца в голове. Слишком сильно погрузился в свои мысли, что совсем забыл о нем, хотя еще несколько минут назад видел в нем Бога.

– Что ты имеешь в виду? Ты что-то знаешь? Так говори же! Не молчи, черт тебя побери!

– Не нужно упоминать черта всуе.

– Ты мне сейчас нотации читать будешь? – разозлился я.

– Нет! Но как-то слишком уж быстро ты переключаешься от божественного к чертовщине. Немного переживаю за твое душевное здоровье. Мне бы хотелось, чтобы ты сохранил свой разум.

– Зачем? Снова говоришь загадками?

– Иначе не могу, – извиняясь, произнес постоялец, и это меня немного успокоило.

– Ты знаешь, что мне делать? – попытался я еще раз задать свой вопрос.

– Да, но ты должен все решить сам.

– Я не знаю, как быть! – снова начав злиться, мысленно выкрикнул я.

– Если ты не знаешь, то, значит, ты сдался. Значит, ты смирился с потерей и готов оставить все, как есть.

– Не говори так! – прорычал я.

– Не стоит злиться на меня. Лучше сохрани спокойствие и думай!

Мы наконец-то добежали до комнаты с установленным в ней аппаратом МРТ. Вокруг короткой трубы сновали люди, что-то подключая, подтягивали провода, убирали инструменты.

Как только мы вошли, руководитель лаборатории начал отдавать короткие приказы, и движение рабочих сразу стало быстрее. Через несколько секунд в комнате не осталось ни одного человека, кроме пожилого мужчины в белом халате. Он показал, куда уложить Вику, и попросил всех покинуть помещение.

Мы вышли, и нас пригласили пройти в соседнюю комнату, откуда мы видели помещение с томографом.

Вся процедура заняла не более пяти минут. Кольцо скользнуло по направляющим и прошло внутри трубы от ног до макушки тела.

– Что теперь? – спросил меня ученый в белом халате.

Я понял, что на меня смотрят все до единого, находящиеся в комнате.

– Теперь нужно приковать ее наручниками к удобной кровати, если такая найдется в вашей лаборатории. Кормить, поить и вообще всячески следить за телом, пока я не решу, что делать дальше.

Я видел непонимание в глазах присутствующих и коротко объяснил происходящее:

– Сейчас в теле Вики развивается сознание пришельца. Захватчика, который был внедрен в нее в момент Катастрофы. Наши чипы блокировали возможность такого развития, теперь я намеренно ее восстановил. Так я могу сохранить воспоминания Вики и не дать умереть этому телу. Осталось только вернуть сознание обратно.

– А это вообще возможно? – спросил Дэн.

– Я не знаю, – честно признался я. – Я могу только на это надеяться. Для того чтобы ответить на этот вопрос, мне нужно попасть туда, откуда пришли наши захватчики.

– Что?! – удивленно воскликнул Дэн. – Ты собрался лезть к ним? Но как?

– Я пока этого не знаю. Нужно искать космический корабль с генератором кротовых нор. Как-то настраиваться на нужную точку в пространстве и лезть, как ты выразился, к ним. В это чертово гнездо шершней! Но я готов это сделать ради нее, даже если меня там покусают или сожрут заживо. Я не хочу все так оставлять. Просто не в силах! Если я не попытаюсь, значит, я смирился с ее смертью, – я не заметил, как заговорил словами постояльца. – А это не так! Я не прощу себя, если не попробую.

– Вам не обязательно искать корабль с генератором кротовых нор, – вдруг произнес руководитель лаборатории, стоявший в углу и внимательно слушавший наш разговор. – На Луне есть первый вариант генератора, который и переместил наш спутник в пространстве несколько лет назад.

Я уставился на говорившего. В моих глазах светилась надежда, но я не хотел напрасно испытывать это чувство. Слишком тяжела может быть отдача, если окажется что-то не так. Поэтому я просто решил сосредоточиться на технической стороне вопроса. Понять чисто теоретически, возможно ли попасть в пространство захватчиков или нет.

– И что вы предлагаете? – спокойно, как мне показалось, спросил я, но все вдруг как-то странно на меня посмотрели. «Ты кричишь и у тебя истерические нотки в голосе», – подсказал мне постоялец в голове. – Извините! – уже спокойнее произнес я.

– Я пока ничего не предлагаю, – ответил человек в костюме. – Я просто говорю о теоретической возможности попасть туда. Если найти генератор на Луне и слегка переписать программу, то можно создать червоточину и не отправлять туда Луну, а пройти в нору на корабле. Вот и все.

– Откуда вы все это знаете? – удивился Дэн.

– Наша лаборатория участвовала в разработке эксперимента и создавала части генератора. Мы тогда еще не знали, к чему все это приведет.

– Вы можете переписать программу? – спросил я.

– Да, можем. Но я не знаю, что находится там, по ту сторону.

– Это уже не ваша забота. Помогите мне, пожалуйста! Я понимаю, что я вам никто, и вообще мы пришли с оружием, но я… – слова не находились. Я не знал, что я могу предложить человеку за помощь.

– Успокойтесь, молодой человек, – произнес руководитель лаборатории. – Я потерял жену и дочь во время Катастрофы. Поверьте, хоть это было давно, рана не зажила. Я виню себя в их смерти и буду винить до конца своих дней. Ведь я участвовал во всем этом. Я ничем не могу(мог) им помочь, но вам смогу. Не знаю, насколько эта помощь окажется полезной. Вы можете никогда не вернуться обратно. Ведь там нет генератора для обратной дороги.

– Там есть «Ковчег», – вмешался в разговор Дэн.

– И верно, – вздохнул ученый. – Но никто не знает, что с ним. Так что, возможно, у вас есть билет только в один конец. И девушке своей не поможете, и сами погибнете зря.

– Я должен попробовать, – упрямо повторил я.

– Я с тобой, – произнес Дэн, – тебе нужен челнок, и он есть, но ты не умеешь им управлять. А обучение займет слишком много времени.

– Зачем тебе это? – я был рад предложению, но хотелось понимать его мотивацию.

– Я хочу помочь тебе. К тому же на «Ковчеге» было много моих друзей.

– Скорее всего, они давно уже поглощены, – предостерег я Дэна от призрачных надежд.

– Скажем так, я хочу сам в этом убедиться.

Я стоял и смотрел в карие глаза пилота. Он не отвел взгляда, не моргнул. Уверенность и решимость были написаны на его лице, и я понял: мне его не отговорить от этой рисковой затеи, не образумить. Видимо, его причины лететь были ничуть не меньше моих. Значит, нам по пути. Я протянул руку Дэну, и он крепко пожал ее.

– Тогда за дело! Мне нужна будет конфигурация вашего челнока, – по-деловому начала руководитель лаборатории. – Версия прошивки автопилота.

Я не слушал, о чем говорил вызвавшийся помочь мне человек с Дэном. Это была техническая часть вопроса, и я не сомневался, что она будет решена без моего участия.

Тихо спросив работника в халате, который помогал в сканировании, можно ли войти в комнату с томографом, и получив разрешение, я подошел к лежащей на аппаратном столе Вике. Девушка все еще была без сознания. Как я понял, развитие новой нейронной сети займет от нескольких часов до пары дней. Значит, сейчас это была все еще моя Вика. Пусть в теле и не осталось сознания, оно пока не занято новым.

Я аккуратно взял руку девушки и поднес ее к своим губам. Поцеловал в раскрытую ладонь. Вспомнил, как еще совсем недавно эти руки обнимали и ласкали меня.

– Я верну тебя, любимая. Не сомневайся в этом, – сказал я больше для себя, чем для нее. – Я смогу пройти царство Аида и вытащить тебя с того света, моя Эвридика. Только в отличие от Орфея мне хватит веры и выдержки.

Глава 22

Пока Дэн с ученым занимались настройкой челнока, ребята помогли мне перевезти Вику в отдельную комнату и устроить там поудобней. Из узкого дивана мы соорудили лежанку, поставив ее рядом с металлическим стеллажом, вмонтированном в стену. Стэн принес прочные пластиковые стяжки, и мы прикрепили запястья девушки к вертикальным стойкам. Все выглядело так, что должно выдержать любой рывок.

Я поцеловал на прощание Вику и вышел, решив больше не мучать себя видом ее тела, где уже не было ее самой. Руководитель лаборатории отрядил кого-то из лаборантов присматривать за ней и пообещал мне, что с телом все будет в порядке.

– Марк, у нас все готово, – подойдя ко мне, произнес Дэн. – Можем отправляться. Как думаешь, нам стоит вооружиться?

– Конечно, – я вышел из состояния, в котором находился последние несколько часов, пока ребята готовили челнок. —Думаю, что нужно взять с собой деструкторы.

– Я тоже так считаю, – поддержал меня Дэн. – Но и обычные винтовки не помешают.

– Согласен. Не знаю, с чем мы там столкнемся. Берем все, что сможем унести на себе.

Мы пошли в арсенал и под присмотром ученого выбрали два ручных нейронных деструктора. Тем временем Стэн подобрал нам автоматические винтовки из тех, что остались от военных, и патроны к ним.

– Возьмите, – он протянул Дэну две гранаты.

– Что это? – спросил я.

– Судя по маркировке, шоковые гранаты. Нашел в комнате у входа. Не знаю, откуда они там. Может, от вояк остались. Не успели воспользоваться, – ответил Стэн.

Мы сложили все боеприпасы в походные рюкзаки, а часть подвесили на пояс. Мне подобрали бронежилет по размеру, а Дэн проверил на своем целостность пластин.

Все было готово. В челнок были загружены координаты, где найти генератор на Луне. Точные инструкции были даны Дэну и продублированы мне, хоть я и не слишком разбирался в этой технике.

Мы решили, что наши ребята пока останутся в лаборатории. Хотя у них было куда пойти, я попросил их охранять Вику. Здесь было достаточно продовольствия и воды, чтобы жить, месяцами не выходя за пределы территории. Опять же нельзя было исключать возможность прихода еще группы захватчиков. В конце концов, если Курт и остальные справились со станцией излучения на Луне, то это вскоре станет понятно, и тогда организованные отряды пришельцев, наподобие того, что собрал Гор, могли напасть на места, где есть возможность собрать или модифицировать МРТ сканеры.

Нужно было подготовить лабораторию к отражению возможных атак. И хотя людей, кто мог бы обеспечить безопасность, было мало, не стоило опускать руки раньше времени.

Одетые в камуфляж и обвешанные оружием, мы с Дэном отправились к челноку, готовые сражаться с небольшой армией. Что нас ждет с той стороны, сказать никто не мог, но мы были готовы действовать. Я хотел вернуть любимую, а у Дэна были свои причины.

Брэд и Стэн помогли нам погрузиться и отошли на безопасное расстояние, чтобы не мешать старту.

Челнок чуть качнулся, отрываясь от бетонных плит, и стремительно взмыл в синее безоблачное небо. Под нами осталась серо-желтая пустынная местность, где когда-то давно власти уже не существующей страны решили построить комплекс лабораторий и институтов, разработавший и испытавший первую в мире ядерную бомбу. Говорят, здесь многие потеряли веру в то, что они сделали все правильно. Но моя уверенность, что я поступаю верно, как раз здесь окрепла. Я верил, что смогу осуществить задуманное. Хотя в голове все еще не укладывалось, что это возможно. Понимая негативную и разрушительную силу таких мыслей, я гнал их прочь со всей доступной мне душевной страстью, стараясь убедить себя, что все получится. Ведь только не зная рамок, можно выйти за границы. В моем же случае я точно мог сказать, что для одной цивилизации бессмертие оказалось доступным. Они научились переписывать свои души в новые тела, а значит, это можно сделать и с нами. Другого способа вернуть Вику я не видел. Так что и выбора у меня не было, как верно заметил мой постоялец.

За этими размышлениями я не заметил, как почернело за окном. Мы вышли за пределы атмосферы и направились к Луне. Где-то там нам навстречу могли лететь друзья, закончив разбираться с базой, а может, их бой еще идет, но мы должны выполнить свое задание, а они – свое.

Я попытался рассмотреть в узкий иллюминатор краешек Луны, но едва смог увидеть хоть что-то. Тогда я перешел в кабину пилота и занял кресло рядом с Дэном. Он молча кивнул мне.

Прямо перед нами был круглый блин земного спутника, разделенный на две части линией терминатора. На самом краю этого раздела виднелись очертания пятиугольного строения. С этого расстояния нельзя было сказать, повреждено оно или нет, но то, что не разрушено, – это точно. Гор сказал, что нам не удастся уничтожить станцию, но я очень надеялся, что у Курта получится сделать так, чтобы она никогда не начала работать.

Наш путь лежал немного в другую часть территорий – на темную сторону Луны. Именно там был построен и приведен в действие первый рабочий вариант генератора кротовых нор. Именно там нам предстояло переписать программу с помощью выданной карты памяти, которую всего-то и нужно вставить в указанный разъем. Все остальное будет выполнено автоматически. Дальше нам нужно было, поднявшись с поверхности, дождаться работы генератора и направить челнок в центр образовавшейся норы, как только она стабилизируется и перестанет расти.

Проделав все положенные действия, мы поднялись на несколько километров над поверхностью и принялись ждать.

Первое время ничего не происходило, только аппаратура челнока улавливала слабые помехи. Как сказали нам ученые на Земле, это говорило о работе генератора. Вдруг совсем недалеко от нас появилось зеленоватое свечение и пространство. Словно сгустившись, принялось медленно закручиваться в изумрудную спираль. Водоворот все расширялся и расширялся, ускоряя свое вращение. С каждым поворотом спирали свечение усиливалось.

– Дэн, отведи челнок немного назад, – попросил я товарища, ощутив легкую тряску на борту.

– Уже делаю, – ответил Дэн, возясь с управлением. – Здоровенная штука!

Мы отошли от пространственной аномалии на несколько километров, согласно приборам, а спираль все увеличивалась и увеличивалась в размерах.

– Не затянуло бы туда Луну, – с опаской произнес Дэн.

– Не должно, – не очень уверенно произнес я. – Вроде для прохода в нору нужно совершить хоть какое-то поступательное движение в ее направлении. Это была одна из причин взрыва с той стороны. Им нужно было слегка пододвинуть Луну, чтобы она смогла нырнуть в нору.

Я понимал, что корни моей болтливости растут из боязни неизвестного, но ничего с этим не мог поделать. Размышлять, как я попаду на ту сторону и добуду аппарат по перемещению душ, сидя на Земле, было легко. Сейчас же, когда разворачивалась гигантская воронка в пространстве, казалось невероятным само путешествие. Единственное, чем я себя успокаивал, такое уже совершали до меня.

Края воронки начали искриться, словно где-то внутри зарождались крохотные молнии и пытались вылезти наружу. Но чудовищная сила не пускала эти полоски зеленовато-белого цвета, и они с трудом выскакивали, цеплялись ветвистыми кончиками за края, с силой впиваясь в сгустившееся пространство, а потом, сдавшись, рушились обратно в черное жерло.

Вращение стало замедляться, как и рост. Центр норы был абсолютно черным. Воображение рисовало тоннель, уходящий куда-то вглубь, но на самом деле никакого тоннеля не было. Только полное отсутствие света в середине. Края, остановив движение, окутались изумрудным сиянием, будто воротник дорогим мехом. Все замерло.

– Вперед! – скомандовал я, хотя уже видел, что Дэн начал действовать.

– Воронка должна продержаться несколько минут, как мне сказали. Успеем! – выкрикнул он, не отрываясь от пульта управления.

Челнок сдвинулся относительно кротовой норы. Мы стали медленно, но верно набирать скорость, направляя нос в самый центр. Судя по приборам, мы уже неслись очень быстро, но относительные размеры не позволяли полностью ощутить этого. Я хотел оглянуться в один из боковых иллюминаторов, чтобы увидеть, как там Луна, не потянуло ли ее вслед за нами. Но чернота космоса вдруг сменилась нежно-зеленым сиянием, заполнившим все вокруг.

Казалось, перед нами клубится белесый дым с зелеными отливами, а мы неподвижно висим на одном месте. И этот дым словно сиял изнутри.

– Мы там, где люди до нас побывали только единожды, и мы не знаем, что с ними стало, – задумчиво произнес Дэн.

– Да, но пришельцы делали это и раньше, и ничего, оставались живыми, значит, и мы сможем, – подбодрил я товарища.

– Да, – согласился он. – Мне сказали, что это продлится некоторое время, затем мы выйдем с другой стороны.

В белесом тумане вдруг что-то появилось. Словно размытое пятно, будто выход из тоннеля. Намеки на который уже видно, но еще нельзя сказать, насколько он далеко. Дэн приободрился – его явно угнетало наше туманное окружение. Он положил руки на панель управления челноком и приготовился к выходу.

– Ну что, готов узнать, что находится по ту сторону сияния? – весело спросил он. Клочки дыма вокруг зашевелились, задвигались. Выход стал виден четче. Кольцо, обрамленное изумрудным свечением, вновь открылось перед нами. – Поехали! – воскликнул Дэн и дал полный ход.

Челнок вырвался в реальный космос. Вокруг засияла россыпь далеких звезд. Я взглянул в боковой иллюминатор и заметил, как кольцо быстро стягивается, закрывая кротовую нору, и исчезает у нас за хвостом.

– Смотри! – Дэн ткнул меня кулаком в плечо, заставив обернуться в другую сторону.

Слева от нас виднелся огромный шар планеты. Зелено-голубой там, где его освещало местное солнце, и полностью погруженный в темноту там, где на планете лежала ночь. Мы вышли на расстоянии немного ближе, чем Луна была удалена от Земли. Или же размеры этой планеты были несопоставимо больше. Но все же разобрать что-то на поверхности было невозможно.

А чуть дальше в стороне висела станция с паучьими ножками конструкции генератора. Та самая «Звезда смерти» – «Ковчег»

Освещенная часть станции светила бело-желтым отраженным светом и казалась абсолютно нормальной. А та часть, на которой лежала тень, выглядела очень странно. Местами целые сектора казались безжизненными. Ни одного огонька не светилось. Я вспомнил, как «Ковчег» выглядел, когда я впервые подлетал к нему на челноке: множество огней подсвечивали причальные шлюзы, мощнейшие прожектора освещали поверхность станции. Было видно, что там есть жизнь. Сейчас же что-то было не так.

– Дэн, давай подлетим поближе, – предложил я.

– Вижу, – пробормотал пилот, направив челнок в сторону «Ковчега».

Вокруг станции кружил рой мелких осколков и обломков. Они образовывали небольшие облака, зависшие на одном месте и не разлетающиеся друг от друга. Казалось, будто их вынесло взрывом, и они остались там, где кинетическая энергия движения сошла на нет, вступив в противодействие с гравитацией станции. Теперь эти осколки будут медленно дрейфовать к поверхности «Ковчега», пока рано или поздно не упадут на нее.

В паре мест на боку станции зияли черные провалы. Было видно, что недолгий пожар закоптил края, пока не выгорел воздух разгерметизированных помещений.

Нельзя сказать, что станция была мертва. Кое-где нам удалось разглядеть светящиеся причальные палубы, где-то виднелось техническое освещение внешних модулей.

– Что тут могло произойти? – задал я риторический вопрос, прекрасно понимая, что Дэн не знает ответа.

– Давай выясним, – предложил пилот.

– Я здесь немного за другим, – попытался возразить я, но не слишком уверенно. Сам прекрасно понимая, что с чего-то нужно начинать, а не лезть сразу на планету. Я даже не знал, можно ли там дышать без скафандра.

Если меня спросить, как я представлял свою миссию на этой стороне, то я не смогу дать конкретного ответа. Глупо, но я поспешно улетал оттуда не только чтобы быстрее раздобыть оборудование, способное вернуть мне Вику, но и для того, чтобы поскорее убежать от своего горя. Чтобы не видеть тело, где уже не было любимой. Мне было стыдно в этом признаваться даже себе. Зато теперь, увидев полуразрушенную станцию, понимание необдуманности поступка накрыло меня с головой. Посчитав себя зрелым и состоявшимся человеком, я в эмоциональном порыве, видимо, попросту сбежал от проблем в поисках новых. Посчитал, что эти будет проще решить. А теперь меня ткнули носом в собственную глупость. И хоть я был полностью уверен в правильности того, что сделал, признавать эту слабость не хотелось, но тут уже не отвертишься.

Нет, я не прав. Какой-то план у меня был. Прилететь на «Ковчег» и вступить в переговоры с захватчиками. В конце концов поглотить меня было нельзя. Внутри меня не было души пришельца. Только если бы меня снова подвергли внедрению, а именно про него я и хотел подробно узнать. Со мной были мои суперспособности, так что я надеялся как-нибудь выкрутиться. Что касается Дэна, то чип вполне надежно защищал его от поглощения. А на тот случай, если бы мирные переговоры не задались, у нас было с собой оружие. В узких коридорах «Ковчега» мы многое могли бы сделать даже против маленькой армии.

Дэн смотрел на меня. Я только сейчас понял, что молчу уже какое-то время. Не знаю, был ли у него свой план или он понадеялся на мой, но теперь уже ничего не исправишь. Сейчас нужно было решать. И первое решение – это искать выход. Я не думал, что с «Ковчегом» случится что-то подобное. Был уверен, что его просто тихо захватят, ускоренным темпом проведя поглощение тех, кто на нем прилетел. Но что-то пошло не так. Видимо, наша ближайшая задача – выяснить, в чем дело. И уже потом решать, как проникнуть на планету и вступить в контакт с местными.

– Давай медленно двинемся к станции, – начал я. – Летим в сторону рабочих причальных доков, иначе нам на «Ковчег» все равно не попасть. Будь готов резко отступать. Мало ли что.

– Согласен, – произнес Дэн, взявшись за управление. – Попробуем сначала осмотреться и…

Договорить он не успел. На панели управления замигал сигнал вызова. Пока мы решали, отвечать на него или нет, послышался треск помех и из динамиков раздался голос:

– Эй, на челноке! Так и будете болтаться перед нами? Челнок вроде наш, так кто в нем засел?

В динамиках раздался кашель. Откашлявшись, неизвестный продолжил с хрипотцой в голосе:

– Так и будем молчать? А может, мне жахнуть по вам ракетой? Может, там и нет никого?

Я посмотрел на Дэна. С ним что-то происходило. Он удивленно улыбался, но, кажется, у него пропал дар речи.

– Пит? – наконец собравшись, произнес в микрофон Дэн. – Старина, это ты?

– Дэн?

Глава 23

Стыковочные узлы причальных доков были частично разрушены. Местами виднелись следы внутреннего пожара. Раскуроченное оборудование слепо тыкало в космос обломками гидравлики, словно мертвец старался уцепиться за жизнь скрюченными пальцами. Мы долго выбирали лучше всего уцелевший причал прежде, чем состыковаться со станцией. Ребята с «Ковчега» подсказали, где должны были сохраниться воздушные шлюзы.

Дэн упорно молчал, не отвечая на вопрос о своем собеседнике. Единственное, что он сказал: «Я знаю его, но он последний, кого я хотел бы тут встретить». Меня удивило, что после приветствия ни Дэн, ни его знакомый не обменялись и парой фраз. Уверен, что обоим было интересно произошедшее. И у того, и у другого были друзья и на станции, и на Земле, но никаких вопросов. Как будто эти двое были врагами. Парень был весьма мрачен, так что я не рискнул его расспрашивать раньше времени.

Наконец, найдя рабочий стыковочный узел, мы оказались на «Звезде смерти». Пройдя шлюз, вышли в длинный коридор, его я помнил еще по первому посещению станции. Такие коридоры соединяли стыковочные доки с основными ярусами и служили неким переходным звеном от крохотного пространства челнока к невообразимо огромному количеству помещений «Ковчега».

В коридоре нас ждали. Трое в военной форме направили на нас стволы винтовок, будто не доверяя вновь прибывшим.

– Пит, – обратился Дэн к высокому худому парню с тонким вытянутым лицом и глубоко посаженными карими глазами, – ты же не собираешься в нас стрелять. Зачем это?

– Дэнни, тут черте-те что творится. Ты не представляешь себе, через что мы прошли, – ответил худой.

– Вообще-то представляю. Я только удивлен, почему вы все еще прежние и как вы вообще выжили?

Пит молча поднял начавший было опускать ствол винтовки.

– Ты с ними?

– С кем? – удивился Дэн.

– С захватчиками? Как ты вообще сюда попал?

Дэн коротко глянул на меня и снова повернулся к товарищу.

– Это долгая история, но мы не с ними, можешь мне поверить.

– А у меня есть время послушать, – с едва уловимыми нотками скепсиса в голосе произнес Пит, явно не поверивший Дэну.

– Я расскажу, не волнуйся, – успокоил товарища Дэн, заметивший, как и я, что тот нервничает. – Ты мне лучше скажи, как Кэти?

– Кэти, – едва слышно произнес Пит и опустил глаза в пол.

– Что с ней? – повысив голос, спросил Дэн и шагнул к встречающим нас.

– Она… она с ними, Дэн, – произнес все еще смотрящий вниз Пит.

Я видел, как у парня поникли плечи, как он едва не выронил из рук винтовку.

Дэн прыгнул на Пита так неожиданно, что ни я, ни двое сопровождавших Пита военных не успели среагировать. Возня на полу продолжалась какое-то время, пока я не подошел и не попросил у одного из наблюдавших за дракой винтовку. Находясь в каком-то зависшем состоянии, он отдал ее без вопросов.

– Еще по одному удару и заканчиваем! – громко сказал я, подойдя вплотную к дерущимся. – Иначе прострелю ногу каждому. Ходить сможете, но будете долго ковылять!

Парни замерли. Я ожидал, что они таки нанесут по удару, но этого не случилось. Видимо, все взаимные претензии были «высказаны».

Пит поднялся первым и протянул руку Дэну. Тот отмахнулся от помощи и поднялся сам.

– Что произошло, можете объяснить? – обратился я к обоим сразу.

– Все в порядке, Марк, – ответил Дэн.

– Да, все отлично, – подтвердил Пит, сплюнув кровью на пол.

– А как же Кэти?

При упоминании неизвестной мне девушки Пит снова поник, а Дэн напрягся, готовый снова ринуться в драку. Я придержал его за плечо.

– Может, все же расскажешь? – спросил я его.

– Может, чуть позже.

– Из-за нее ты отправился сюда со мной?

Дэн коротко кивнул и отвернулся.

– Ну что ж, пар выпустили, – обратился я к встречающей делегации. – Теперь можно и поговорить. Что тут произошло?

Парни переглянулись и как-то запоздало попросили вернуть винтовку. Я ухмыльнулся, но оружие отдал.

– После прыжка, – начал Пит, – мы довольно быстро прошли нору и оказались здесь. Высадка на планету планировалась после изучения всех аспектов климата и состава атмосферы, так что разведгруппа должна была отправиться на поверхность только через несколько дней. Автоматические зонды ушли сразу, а нам оставалось только ждать результатов. Я и мои парни были во втором отряде разведчиков. Кэти в первом, – Пит быстро глянул на Дэна, но тот не шелохнулся, внимательно слушая. – Их зачем-то вызвали для полной проверки здоровья, хотя наши врачи регулярно проверяли показатели. Потом я узнал, что под разными предлогами в медцентры вызывают техников и разнорабочих и вообще всех, кто есть на станции.

Парень сделал короткий перерыв, словно собираясь с мыслями. Я кивнул, подтвердив готовность слушать дальше.

– Наша часть располагалась на семнадцатом уровне. И мы не сразу сообразили следить за центрами, куда вызывали на обследование. Черт! Да, мы не поняли, что вообще всех туда вызывают. Думали, что только тех, кто пойдет первым эшелоном. Нашему отряду назначили проверку через три дня после первого, в котором была Кэти. Ребята общались друг с другом, но не так плотно, как я с ней.

Я украдкой глянул на Дэна. Тот дернулся, но промолчал. Тем временем Пит продолжил:

– В общем, она стала себя как-то странно вести через два дня после проверки. Извини, Дэн, что говорю о таких вещах, но она в постели стала халтурить что ли. Это первое, что бросилось в глаза. Еще пару странностей заметил, но сначала не обратил внимания. Потом от парней услышал, что их товарищи как-то не так себя ведут, и закрались подозрения. Начали присматриваться к тем, кто прошел проверки. К тому моменту уже процентов шестьдесят пропустили через медцентры. Ну а дальше все ясно, я так понимаю, раз вы знакомы с ситуацией, – немного скомкано закончил свой рассказ Пит.

– Кто начал стрелять? – спросил я. – Станция в руинах.

– Мы начали, – нехотя признался Пит. – Те все больше переговорами пытались вопрос решить, но было как-то странно. Они как будто чего-то ждали. Мы и не выдержали. Бои в узких коридорах. Захват уровня за уровнем. Они сначала не сильно сопротивлялись. Старались нас не убивать, только ранить, но хрен им. Когда мы поняли, что они наши тела захватывают и что-то с ними делают, после чего ты уже не ты, мы сами себя убивать стали в критической ситуации. Вот тогда они озверели. Видимо, решили, что потери допустимы. В общем, мы тут еще с парой отрядов по ходу боевых действий объединились и организовали сопротивление. Взрывали все, что попадалось. Кто-то из ребят заметил, что лучше всего охраняются установки МРТ, так мы почти все медцентры уничтожили. Диверсионной деятельности нас учили, в общем, знания пригодились.

– Какой сейчас расклад сил? – спросил Дэн, наконец вступив в разговор.

– Нас около восьми тысяч осталось. Их, я полагаю, чуть больше миллиона. Но мы забаррикадировались здесь, хрен выкуришь, – чуть горделиво ответил Пит.

– Ого, вы сколько народу положили?!

– Ну, непосредственно мы – немного. Тут скорее обстоятельства вмешались. Когда мы устраивали диверсии в медцентрах, несколько раз неудачно детонировали запасы кислорода. Пару раз военные склады взорвались. В общем, основные потери людей случились, когда на шести уровнях вынесло внешнюю обшивку станции. Разгерметизация случилась. Пока разобрались, что к чему, в космос несколько десятков тысяч человек выкинуло. И еще около миллиона задохнулись, в панике не успев найти костюмы жизнеобеспечения. Потом переборками место разгерметизации отсекли, но потери были уже огромные.

– А что с планетой? – спросил я.

– А что с ней? – удивился Пит.

– Данные по атмосфере пришли?

– Не знаю, – пожал плечами тощий военный. – А это вообще важно?

– Возможно, – неуверенно ответил я, понимая, что сейчас не время для таких вопросов. – А с планеты своим не помогали?

– А кто должен был и кому помогать? – удивился Пит.

Я вдруг понял, что они весьма поверхностно представляют происходящее. Взглянул на Дэна, а тот в упор смотрел на меня уже некоторое время. Видимо, принимать решения тут предстояло мне. И лучше иметь восемь тысяч сторонников на «Ковчеге», чем восемь тысяч ничего не понимающих бойцов, готовых защищаться от любой опасности. Мне же было нужно кое-что другое. И для реализации моих планов требовались переговоры с захватчиками. А значит, придется рассказать все или почти все о происходящем.

– Пит, кто руководит вашими партизанскими отрядами?

Кажется, парень немного обиделся на «партизанские», но все же ответил:

– У нас есть штаб. Туда входят двенадцать командиров отрядов. Верховного главнокомандующего нет. Стратегические решения принимаем голосованием. Тактические остаются за командиром на поле боя.

– Я правильно понял, что ты один из двенадцати?

– Так и есть, – ответил Пит.

– Сможешь собрать штаб? Хочу поделиться с вами информацией и рассказать, что происходит.

– Ты знаешь, что именно случилось?

– К сожалению или к счастью, да. Знаю.

Парень задумался. То ли решая, верить ли мне, то ли придумывая, как собрать всех, оставив без тактического управления восемь тысяч бойцов. Наконец он принял решение:

– Смогу собрать всех через два часа. Вас проводят в штаб, там и встретимся.

– Хорошо, – согласился я и направился за парнем, жестом пригласившем нас следовать за ним.

Когда Дэн проходил мимо Пита, тот хлопнул его по плечу и тихо произнес:

– Извини, Дэнни, я ее не уберег.

Дэн молча сбросил руку с плеча, гневно взглянув в лицо Питу. Видимо, им еще предстоял разговор на эту тему. Я не мог осуждать Дэна за его агрессию, хотя об отношениях этих троих только догадывался.

Все собрались лишь спустя три часа. В маленькой комнате с низкими потолками было тяжело дышать. Кроме двенадцати человек здесь присутствовали я с Дэном и еще трое гражданских, представителей группы инженеров и рабочих. Я был только «за»: в моих интересах, чтобы правду о происходящем знали все, кто так или иначе оказывал сопротивление.

Мне было сложно решить, с чего начать и о чем говорить в первую очередь. Кое-как собрав разбегающиеся мысли воедино, я понял, что должен сказать, и попросил тишины.

Странно, но только что вокруг был шум и гомон, а теперь вмиг стало тихо. Меня готовы были слушать. Люди устали жить в неведении.

Я говорил около двух часов и рассказал все, что знал. Мне задавали вопросы, но очень тактично, не перебивали. Умолчал только о том, что во мне находится не пришелец и я имею некоторые расширенные возможности. Все остальное стало известно присутствующим в полной мере. Рассказал и про Вику. Про то, для чего я здесь. Меня выслушали, но не все поддержали. Слишком много их знакомых и друзей погибло на станции. Далеко не все готовы были идти на переговоры с захватчиками, потому что не было понятно главного: как все вернуть? Как сделать так, чтобы люди, оказавшиеся поглощенными, снова стали теми, кем были до этого? У меня не оказалось ответов на эти вопросы. Я вдруг осознал, какими эгоистичными соображениями руководствуюсь. Для меня было важнее сохранить своих друзей и любимых, чем придумать, как вернуть человечество.

Я понял, что после того, как рассказал, чего хочу от пришельцев, от меня ждут большего. Многие решили, что если я смогу вернуть Вику, то и у всех остальных есть возможность стать прежними. А в этом я совсем не был уверен. Более того, я об этом даже не думал. Видимо, снова пришло время серьезного разговора с тем, кто был внутри меня. И на этот раз предстояло расставить все точки над i.

Правда была одна проблема. Мой постоялец никак себя не проявлял с момента высадки на «Ковчеге». Как только я уединился в санузле, попросив необходимый мне пятиминутный перерыв, я обратился к нему напрямую, надеясь на мгновенный ответ, но его не последовало. Тот, кто был внутри, молчал, предоставив мне возможность все решать самому.

Немного поразмыслив, я решил уклониться от прямого ответа, и когда прозвучал вопрос, был готов дать на него расплывчатый ответ, что постараюсь сделать все возможное. Это не было ложью, я действительно собирался это сделать, но моя отмазка многим не понравилась, и в итоге финал собрания получился очень скомканным и напряженным. Люди расходились, получив информацию, но с полным непониманием, что с ней делать.

Как только в комнате остались мы с Дэном и Пит, мой товарищ подошел и сочувственно похлопал по плечу.

– Да, Марк, до хорошего оратора тебе еще далеко, – произнес он.

– Ну, а что было делать? Я не мог им пообещать, что могу всех вернуть, но и сказать обратное будет неправильно, ведь я ничего не знаю наверняка.

– Я понимаю, – сочувственно сказал Дэн, – но и ты должен их понять.

– Так и понимаю! – воскликнул я. – У всех нас кто-то умер или был поглощен. Многие с момента Катастрофы с этим не смирились.

– Это все так, но вот помощи нам теперь ждать неоткуда. Не воодушевил ты их. Но я тебя не виню. Я бы и сам не смог. Вопрос в том, как нам быть дальше?

– Пойдем искать поглощенных. Мне нужно поговорить с кем-то из руководства. Наверняка ими кто-то руководит.

– Главное, чтобы нас по пути не пристрелили, – грустно усмехнулся Дэн. – Солдаты – ребята простые. Если ты не с нами, то ты против нас.

– Это не так, но прекрасно понимаю, о чем ты, – грустно сказал я и задумался.

Пит, стоящий рядом, хмыкнул, стараясь обратить на себя внимание.

– Эй, ораторы хреновы! Я, кажется, знаю, кто нам может помочь.

– Ну? – нетерпеливо произнес я.

– Кэти, – коротко ответил Пит. – Я знаю, как до нее добраться.

Краем глаза я видел, как Дэн, ходивший из угла в угол, замер на одном месте.

– Дэн, ты уж извини за все, – как-то издалека начал Пит. – Кэти сейчас с захватчиками, и со мной она будет говорить только посредством винтовки, но у тебя, может быть, есть шанс. Когда все только завертелось, я имею в виду стрельбу и разборки, она предложила мне перейти к ним. Сказала, что помнит свои чувства ко мне, и хотела бы видеть рядом. Я, конечно, отказался, но не исключено, она помнит и то, что любила тебя.

Дэн едва заметно хмыкнул и хотел что-то сказать, но Пит перебил его:

– Поверь, она тебя очень любила. Я это точно знаю.

– И ты думаешь, что старые чувства заставят ее говорить со мной? – удивился Дэн.

– Возможно. Кажется, она осталась весьма сентиментальной даже после поглощения.

– Когда и где можем встретиться? – коротко спросил Дэн.

Я видел, что он сильно нервничает, но старается этого не показывать. Хотя если уж я это заметил, то его друг и подавно видел, что происходит с парнем. Пит долго смотрел на товарища. Я уж, было, посчитал, что он передумал приводить свой план в действие, но он, словно опомнившись, произнес:

– Я все устрою. Завтра.

Глава 24

Для ночлега нам с Дэном выделили по комнате, точно такой же, какая была у меня в первый прилет на «Ковчег». Как будто не покидал станцию. В голове все еще был сумбур, и в какой-то момент мне даже захотелось, чтобы все оказалось иначе. Чтобы я был здесь первый раз, чтобы мне предстояло проснуться завтра и пойти заниматься опросом мелких лавочников, собирать информацию, записывать данные для Дилана Страуда. Чтобы не было моего побега с подрывом медцентра, и чтобы Вика была жива. Обязательно была жива!

Но вытянувшись на кровати, тут же подстроившейся под мое тело, я осознал, что все это уже случилось. Пути назад нет, как нет простых решений. Впереди только неизвестность и попытки добиться своего. Сделать все, чтобы спасти свою любимую, не обращая внимания ни на какие трудности. Найти захватчиков и узнать нужную мне информацию. Не скажут, значит, вытрясти ее из них. Выпотрошить их мозги, но найти крупицу нужной мне надежды. Я не представлял, что буду делать, если у меня не получится.

Казалось, что я не смогу заснуть, так и буду валяться на кровати, прокручивая в памяти все события последних дней. Не желая их вспоминать, но и не имея способности забыть. Я боялся, что загоню сам себя в глубокую пропасть тоски и отчаяния, но все оказалось проще. Кровать подо мной настроилась, предоставив телу максимум возможностей для расслабления, и мозг, приняв эту подачку физиологии, отключил сознание. Снов не было.

Утром меня разбудил Дэн.

– Марк! – крикнул он через дверь. – Вставай! Нам пора выдвигаться.

Я нехотя поднялся с кровати, подошел и открыл дверь. Парень выглядел посвежевшим и отдохнувшим. Кажется, скорая встреча с его старой знакомой сделала его суетливым и деятельным. Было заметно, что он нервничает, но старается скрыть это за ширмой веселости.

– Заходи, – пригласил я Дэна и отошел в сторону.

Он вошел, улыбаясь во весь рот. Странно, но то, что девушка, которая его бросила, сейчас не была собой, похоже, Дэна совсем не смущало. В какой-то момент мне показалось, что будь у него возможность купить цветы на «Ковчеге», он непременно бы это сделал.

– С тобой все в порядке? – на всякий случай спросил я.

– Конечно! – весело и беззаботно ответил мой товарищ.

– Что-то не похоже, – буркнул я себе под нос, но Дэн это услышал.

– Марк, я понимаю, о чем ты думаешь, что там не она, что это не то время и место, но я любил ее. Был к ней привязан так сильно, что когда она меня бросила и ушла к Питу, был готов расстаться с жизнью. Я до сих пор помню каждый сантиметр ее тела. Закрываю глаза и вижу ее обнаженную грудь, – Дэн прикрыл веки и улыбнулся. – Говорят, пока мужчина помнит, как выглядит грудь его бывшей, он все еще влюблен в нее.

Он хрипло рассмеялся и закашлялся. Запрокинул голову и зачем-то постучал себя по груди сжатым кулаком. Затем замер и посмотрел на меня изменившимся взглядом:

– Да, я ее помню! И хочу снова увидеть это тело, пусть и без души Кэти. Увидеть и отомстить! Хочу посмотреть на нее сейчас, какой она стала. Уверен, в ней ничего не изменилось, у нее и раньше не было души!

– Дэн, – как можно спокойнее произнес я. – Я понимаю твою боль, но сейчас действительно не время. Ты можешь свести на нет все возможности переговоров. Я не могу позволить тебе сделать это.

– Извини, Марк, я разошелся. Не стану я ничего делать. Кэти и так получила свое, оказавшись поглощенной. И Пита я зря задирал, – было видно, что Дэн успокоился. В его глазах потух тот яростный огонь, который я увидел при словах о мести. – Я его не простил, но не его вина, что так все вышло. Никто не знает, что я пережил и что чувствовал тогда, но это только моя проблема. Ни ты, ни Вика тут точно ни при чем.

Подойдя ближе, я похлопал Дэна по плечу.

– Я верю, что ты сможешь себя контролировать при встрече. Давай не будем портить то, чего у нас еще даже нет.

– Хорошо, – согласился парень и протянул мне ладонь. – Доверяешь?

– Доверяю, – согласился я и пожал ему руку.

Пит вел нас узкими, заваленными всяким барахлом коридорами. Мы давно свернули с центральных проходов куда-то вглубь технических помещений. Я почти сразу потерял ориентацию и не слишком хорошо понимал, где нахожусь. Как сказал наш провожатый, большинство коридоров были забаррикадированы на случай возможной атаки, но осталось несколько мелких лазеек, если вдруг самим участникам сопротивления понадобится выйти в «большой мир». Все проходы тщательно охранялись круглосуточно, но захватчики не стремились прорваться внутрь отгороженных помещений. Как я понял, последние несколько дней контактов вообще не было. Пока для меня оставалось загадкой, как Пит собирается устроить нам встречу. Но на все вопросы он только невнятно мычал или загадочно улыбался.

Из оружия у нас были только два пистолета и короткоствольный автомат. Пит настоял, чтобы мы не брали винтовки, якобы с ними не пройдем. Дэн пытался возражать, но Пит был непреклонен.

Коридоры все больше и больше сужались и стали похожими на технические проходы. На стенах виднелись следы пожара, а в воздухе висел неистребимый запах гари. Кое-где мне приходилось протискиваться боком. Я старался втянуть все, что можно, лишь бы не вымазаться в черных разводах горелой изоляции на стенах.

Вдруг за очередным поворотом я услышал голоса. Мы с Дэном приостановились одновременно, но Пит улыбнулся и сказал, что там свои. Выйдя из прохода шириной не большее полуметра, мы оказались в тесной комнатушке, заваленной катушками проводов, пустыми пластиковыми бутылками и засаленной бумагой. Откуда тут все это взялось, я не имел ни малейшего представления, пока не увидел двоих людей в военной форме. Они сидели на поставленном на торец воздуховоде, накрытом металлической крышкой, и пили мутную жидкость из прозрачной пластиковой бутылки.

Увидев нас, караульные подскочили, опрокинув импровизированный стул, но успели ловко его подхватить у самого пола, не издав при этом ни единого звука. В руках одного из них возник короткоствольный автомат, такой же, как взял с собой наш провожатый. Секундная пауза и нас узнали. Точнее, узнали Пита. Лица и позы стали расслабленными, а ствол автомата сразу опустился.

– Мы ждали тебя позже, – сказал один из караульных.

– Быстро дошли, – коротко бросил Пит. – Она там?

– А то-о, – протянул тот, что был с автоматом, и как-то странно скривил рот в улыбке.

Пит коротко кивнул и поманил нас за собой. В дальнем конце комнаты была приставлена к стене металлическая лесенка или половина стремянки – в полумраке закутка было не разобрать. Верхняя ее часть уходила в отверстие вентиляционного воздуховода. Люк, снятый с петель, лежал рядом на полу.

– Пожалуй, пойду первым, – произнес Пит и стал карабкаться по лестнице.

Следом пошел я, за мной Дэн.

Вентканал оказался ненамного меньше тех проходов, через которые мы добирались сюда. Стоять в нем, конечно, невозможно, но ползти, встав на четвереньки, было вполне комфортно. Перед собой я видел задницу Пита, обтянутую форменными штанами цвета хаки. Я слышал, как он тихо ругался, когда автомат выскальзывал и задевал стволом о стенки, издавая скрежет. Теперь стало ясно, почему нам не стоило брать с собой винтовки.

Наконец, спустя двадцать минут ползания по вентиляции, Пит остановился и, развернувшись, уселся на пятую точку лицом к нам. Я остановился, а Дэн ткнулся в меня по инерции.

На левой стенке воздуховода было большое прямоугольное отверстие, забранное горизонтальной решеткой. Что-то подобное я видел в стене своей комнаты под самым потолком. За решеткой была комната почти такая же, где я спал этой ночью, только побольше размером. Неразграниченное стенками пространство с кроватью и дверь в стене сбоку, ведущая в санузел.

Постель на кровати была расправлена. Скомканной горкой в ногах валялось тонкое одеяло. Подушки в изголовье лежали неаккуратно и выглядели сильно помятыми. Я не сразу обратил внимание на высокую девушку, стоящую у зеркала слева.

В комнате играла какая-то музыка, были слышны мощные ударные. Видимо, поэтому наши передвижения оказались не услышаны раньше. Девушка стояла и расчесывала волосы. Делала она это как-то картинно. Медленно отделяла черный локон один от другого и неспешно проводила по нему массажной щеткой. При этом она, не отрываясь смотрела на себя в зеркало, словно любуясь. На узкие плечи был накинул белый банный халат, распахнутый спереди. Босые ноги с изящными щиколотками виднелись из-под полы. Кожа на руках была гладкой и загорелой. Если бы я не знал, что эта девушка солдат, никогда бы не подумал, что она способна сражаться.

Оторвавшись от созерцания гигиенических процедур, я взглянул на Дэна. Он, не мигая, смотрел вниз и, кажется, не дышал. Я видел, как он неотрывно следит за каждым движением девушки, и пожалел, что у меня не было другой идеи, как вступить в контакт с захватчиками.

– Твой выход, Дэнни, – шепотом сказал Пит. – Не бойся ее напугать, у нее нет оружия. Ребята следили за этим и сообщили бы сразу.

– Ты что, предлагаешь ему спрыгнуть из вентиляции прямо в комнату? – недоуменно спросил я. – Я думал, ты нам встречу организуешь.

– А это что? Вот она, как и обещал, я знаю, как до нее добраться, но дальше вы сами. Если пойду я, она меня попытается убить. У Дэна есть шанс.

– Мне что, выламывать решетку и прыгать вниз? – так же шепотом спросил Дэн.

– Можешь постучаться, если хочешь, – ехидно усмехнулся Пит.

– Когда вернемся, я тебе морду начищу, – очень серьезно пообещал Дэн. – Марк, подвинься.

Я подтянул ноги и продвинулся дальше по воздуховоду, потеснив Пита. Дэн занял мое место, вздохнул и резким движением выбил ногой решетку.

Несчастная железка влетела в комнату и по счастливой случайности упала на кровать. Если бы она свалилась на пол, был бы жуткий шум, а так только глухой звук удара. Дэн ловким движением извернулся и вперед ногами прыгнул в отверстие, сгруппировался и приземлился в трех метрах от резко развернувшейся девушки.

Я боялся, что она от испуга закричит или хотя бы вскрикнет, но девушка в полной тишине уставилась на стоящего перед ней Дэна. Халат распахнулся, и я увидел то, о чем так мечтал мой товарищ. Кэти была совершенно обнаженной под халатом.

Видимо, узнав Дэна, девушка улыбнулась и подняла руки вверх, показывая отсутствие оружия. От этого движения полы халата разошлись в стороны и взгляду открылась точеная спортивная фигурка: тонкая талия, высокая грудь. Все это прекрасно сочеталось с проступающими кубиками пресса и общей подтянутостью. Нельзя сказать, что девушка была накачена, но все в ее фигуре говорило о том, что этому телу знакомы физические нагрузки. Я невольно залюбовался ей, как, видимо, и Дэн. Отчего мы прозевали появление еще одного действующего лица.

– Подними руки вверх и медленно повернись! – послышалось со стороны санузла вместе со звуком передергивания затвора.

Глава 25

Я видел, как Дэн медленно поднял руки вверх и не спеша развернулся.

С моей позиции было сложно увидеть, кто стоял около санузла, как бы я ни пытался. Если высунуться сильнее, то меня могли заметить. Либо тот, кто держал Дэна на мушке, либо Кэти.

– Обыщи его, – донеслось от санузла.

Кэти подошла и обшарила Дэна.

– Он чист, – произнесла девушка.

Незнакомый парень в таком же, как на Кэти белом халате, подошел к Дэну вплотную. Был он довольно низким. По крайней мере в сравнении с Кэти выглядел невысоким. Макушка парня едва достала бы до глаз девушки.

– Ты кто такой?

– Не стреляй, Биг, я его знаю, – сказала Кэти, внимательно разглядывая Дэна. – Непонятно, как он сюда попал, но я с ним знакома.

Казалось, Кэти задумалась, осматривая моего товарища с ног до головы.

– Ты же вроде на Ковчег не попал, – слегка удивилась девушка.

– Тогда как ты тут оказался? – встрял в разговор незнакомец.

– Прилетел, – просто ответил Дэн.

Он выглядел так, словно ему нипочем вооруженный человек, задающий вопросы.

Я переглянулся с Питом, тот едва заметно пожал плечами.

– Что значит прилетел? – продолжил свой допрос незнакомец.

– То и значит, – уперся, не желая говорить с парнем, Дэн. – Кэти, что тут делает этот недомерок?

Парень дернулся, собравшись было снова поднять ствол и направить его на Дэна, но девушка отрицательно покачала головой, и пистолет остался на месте.

– Или мне нужно называть тебя как-то иначе? – обратившись к Кэти, продолжил нарываться мой товарищ.

На секунду все замерло, и я подумал, что сейчас никакие качания головой незнакомца не остановят и он пристрелит Дэна. Но Кэти сделала шаг вперед и встала между парнями.

– Значит, ты все знаешь, – задумчиво произнесла она. – Ты проделал путь через кротовую нору не просто так, – продолжила рассуждать Кэти. – Тогда что тебе нужно?

– Мне, а точнее моему товарищу нужно встретиться с вашими главными. Не знаю, кто тут у вас, – Дэн на секунду задумался. – Босс, генерал или вообще королева какая-нибудь.

–У нас совет старейшин, но с ним вам не встретиться. Все же я не понимаю…

– Да он нам просто мозги пудрит, – нервно произнес незнакомец.

Он сделал шаг в сторону и принялся вглядываться в темноту вентиляционного канала. Как только Дэн сказал про меня, парень заподозрил присутствие еще кого-то.

– Давай сделаем проще, – предложила Кэти. – Мы сейчас пойдем и пройдем процедуру сканирования, а потом поговорим.

– Не выйдет, детка, – ответил Дэн и пожал плечами. – Во мне чип, не позволяющий протекать поглощению. Так что тут вам не обломится!

Девушка заинтересованно посмотрела на своего бывшего парня.

Зачем он ей это говорит? Мне казалось, что выдавать информацию врагу, пусть и тому, к которому мы пришли за помощью, не лучшая идея. Да и вообще, эти переговоры полагалось вести мне. Незачем Дэну подставляться. Хотел он увидеть свою бывшую – увидел. Судя по разговору, о любви он говорить не собирается.

– Ты уверен, что выбрал правильную тактику? – спросила Кэти, словно читая мои мысли.

– А что не так? – притворно удивился Дэн.

– То не так, – снова встрял незнакомец, – что ты сейчас заведешь руки за спину, мы тебя свяжем и отведем куда следует, а там уж пусть специалисты решают, выйдет или нет!

– Эй! Глянь наверх! – крикнул Пит, высунувшись в проем вентиляционной решетки.

Я не заметил, как парень подобрался к краю и выставил короткий ствол автомата наружу, так чтобы его могли видеть снизу.

Незнакомец дернулся, как от удара, и резко вскинул пистолет.

Грохнуло!

Звук одиночного выстрела разнесся эхом по воздуховоду. Казалось, его услышала вся станция, и сейчас сюда сбегутся все, кто находится поблизости.

Во лбу незнакомца образовалось маленькое черное отверстие, откуда толчком вытекла кровь и начала струиться по лбу.

Парень повалился вперед и, не сделав ни одного движения, плашмя рухнул на пол.

Дэн отскочил на шаг, метнулся вокруг Кэти и схватил пистолет незнакомца.

Девушка поморщилась, но не сказала ни слова, весьма спокойно отреагировав на смерть товарища.

– Всегда ненавидел твоих любовников, – усмехнувшись, произнес Дэн и крикнул в нашу сторону: – Прости, Пит, к тебе это не относится!

– Да что уж там! – ответил ему сидящий рядом со мной парень.

Я свесился из воздуховода и спрыгнул на пол.

Девушка заинтересованно на меня посмотрела.

Следом спрыгнул Пит и поздоровался:

– Привет, милая!

– Да иди ты! – огрызнулась Кэти.

– Так, давайте успокоимся! – чуть повысив голос, произнес я.

Не хватало еще участвовать в разборках троицы, связанной весьма странными отношениями.

– Вы извините нас за это, – произнес я, указав на труп на полу. – Но в мои планы не входит устраивать сложные многосторонние переговоры.

– Не можешь вести переговоры, постой в сторонке, – тоже усмехнувшись, заявил Пит, посмотрев на труп, – не можешь стоять в стороне – полежи.

Я глянул на парня. Похоже, ему вся ситуация доставляла удовольствие.

Кэти не отреагировала на его слова. Она повернулась ко мне.

– Значит, это вы тот товарищ, кому требуется поговорить с нашим «главным», – подражая Дэну, произнесла девушка.

– Да, это я. И я бы хотел сделать это без длительных проволочек.

– На то есть причины?

– Есть, – подтвердил я, понимая, что моя причина может показаться не важной для захватчика, заполучившего тело. – Я хочу узнать, как переместить душу обратно в тело человека после того, как тонкая структура нервной сети была уничтожена.

– Ого, какие запросы! – удивилась Кэти. – Уверены, что способны понять объяснения?

– Я найду способ, – заверил я ее. – Предлагаю пройти к кому-то, кто может меня связать с вашим советом старейшин. Не думаю, что на это способны вы, так что просто отведите нас к тому, кто сможет.

– А иначе что? – чуть прищурив глаза, с вызовом произнесла девушка.

– Иначе ты отправишься вслед за своим любовником, – сказал Дэн и направил пистолет на девушку.

Ствол практически уперся ей в висок, но Кэти даже не дрогнула.

Я мельком глянул на Дэна. Тот был спокоен. Мне казалось, он не станет стрелять, но Кэти об этом знать не обязательно. К тому же, всем видом мой товарищ показывал, что он способен это сделать.

Девушка помолчала, не сводя с меня глаз. Я смотрел на нее, она – на меня.

Пауза затягивалась, и либо Дэну нужно было делать ход, либо мне.

К счастью, первой не выдержала Кэти.

– Хорошо, я отведу вас к капитану. Он руководит операцией отсюда и является тем, кто принимает решения на месте. Там сами договаривайтесь.

– Что, терять тело не хочется? – с заметной долей отвращения спросил Пит.

– Тебе-то что? – также с ненавистью спросила Кэти. – Тебе это точно не светит.

Девушка сбросила халат на пол, оставшись совершенно голой.

– Мне нужно переодеться. Не отвернетесь? – с сарказмом спросила она.

Ей никто не ответил, и девушка принялась собирать одежду, разбросанную по полу. Она ходила по комнате, наклоняясь за элементами гардероба и подолгу не выпрямляясь, словно раздумывая, поднимать ей трусики с пола или начать с чего-то другого.

Я видел, как смотрят на нее парни. И понимал, что она специально ведет себя так, издевается над ними.

– Ну, хватит, – не выдержал я. – Дэн, держи ее на прицеле и не подавись слюной.

Я подошел к стенной нише и нашел там нижнее белье и что-то, похожее на рабочий комбинезон.

– Одевайся! – приказал я Кэти.

Девушка поймала на лету брошенную ей одежду и, не переставая улыбаться, принялась натягивать ее на себя. Обратный стриптиз был эффектен, но мне было не до него.

Лезть в логово к врагу всегда казалось мне так себе идеей. Но я уже принял решение лететь сюда, тем самым ответив для себя на вопрос: готов я рисковать или нет. Дэн руководствовался своими целями. Часть из которых, как я понимал, он достиг. Для меня же других вариантов не было. Если мой постоялец не смог или не захотел по какой-то причине вернуть Вику, то я готов попытать счастье тут. И если я погибну, то так тому и быть.

Наверное, кто-то посчитает глупостью гибнуть из-за любви, но в момент, когда я увидел, как упало бездыханное тело Вики, я ощутил, как теряю опору где-то внутри себя.

Либо я верну ее, либо не смогу жить. Нет, наверное, не в прямом смысле, но того меня, каким я был, уже не станет. Я и так начал меняться, принимать жесткие решения. Готов вырывать знания из пришельцев, чего бы мне это не стоило. Я притащил сюда Дэна, практически обеспечив ему билет в один конец, как и себе. Но поступить иначе не мог.

На самом деле меня немного смущало, что я не понимаю причин, по которым Дэн увязался со мной, зная, чем это может обернуться. Хотя, если на то пошло, его одержимость Кэти сыграла свою роль. У меня появился шанс быстро выйти на нужных мне захватчиков. Иначе бы пришлось разыгрывать карту Дилана Страуда. Это тоже был шанс, но насколько он хорош, я не знал.

И если уж говорить честно, только дерзкие и упорные добиваются того, о чем другие даже мечтать не могут. Идти вперед, идти до конца.

Сейчас, когда нам предстояло пройти через часть станции, занятую пришельцами, я понимал, что не просто лезу в берлогу к медведю. А уже залез в нее, разбудил медведя и пытаюсь отобрать у него не дожеванный с осени кусок мяса. Вот только ни Дэну, ни Питу вовсе не обязательно идти со мной дальше. Им совершенно не нужно рисковать собой. Да, само нахождение на станции – большой риск, и я не знаю, как здесь дальше будут сосуществовать представители двух цивилизаций, но все же это шанс остаться в живых.

В конце концов, в рядах сопротивления наверняка есть ученые и инженеры. Не только же солдаты решили идти против правил. А если это так, то, возможно, им удастся разобраться и скопировать технологии чипа, что есть в теле Дэна. И, вероятно, это поможет небольшой кучке людей оставаться самими собой, как можно дольше.

– Пит, Дэн, – позвал я парней. – Дальше я сам. Спасибо вам за помощь!

– Но… – начал было Дэн.

– Жди меня. Если вернусь, попробуем добраться до дома. Если меня выслушают и помогут, то наверняка отпустят. Держите здесь пост, как и раньше, – обратился я к Питу. – Уверен, они не станут разбирать полстанции, чтобы пробиться к вам. Хотели бы, давно это сделали. Как вернусь, появлюсь тут, и было бы неплохо, чтобы меня заметили и пропустили.

Пит недоверчиво посмотрел на Кэти. Девушка пожала плечами.

– Пошли, – поторопил я девушку.

Забрал пистолет у Дэна и направил на нее.

– Это не обязательно. К капитану я тебя отведу. Не уверена, что тебе это поможет, но пусть он сам это решает.

Я прекрасно понимал, что вызову гораздо меньше подозрений, если пойду просто рядом с Кэти, но оставаться безоружным не хотелось. Спрятав пистолет за пояс, я прикрыл его майкой.

Мы вышли из комнаты Кэти, оставив Пита и Дэна внутри. Я был уверен: парни сами придумают, как забраться обратно в вентиляцию. Вот только труп на полу меня немного смущал, но наверняка и с ним ребята разберутся. Мне почему-то казалось, Кэти сюда не вернется.

Девушка повела меня длинными низкими коридорами станции к резервным лифтам. Я не слишком хорошо знал места расположения подъемников, но кое-что помнил со времени прошлого посещения. Не сомневаюсь: можно было найти более короткий путь. Например, через центральные лифты, но спорить не стал.

Странно, но вокруг все жило. Люди, а точнее, захватчики в телах людей, что-то делали, куда-то шли. Суетливо или деловито разговаривали, решали свои вопросы, кто-то перевозил тележку с нагруженными коробками.

Я заметил, что нам навстречу попадается много парочек. Парни и девушки держались за руки. Были люди и постарше, они тоже выглядели довольными. Частенько я видел проявления взаимной симпатии прямо в коридорах. Некоторые целовались или обнимались. Складывалось такое ощущение, что захватчики радуются полученным возможностям, даруемых телом.

Вспомнив, что моя провожатая тоже совсем недавно любовалась собой, а незадолго до этого занималась сексом, то, наверное, в чем-то я был прав. Пришельцы наслаждаются обретенными телами. Причем в полной мере.

Мы подошли к лифтам, и Кэти вызвала кабину, приложив запястье к сканеру. Интересно, мой доступ Дилана еще работал? Или захватчики перенастроили систему? Проверять я не стал.

Двери раскрылись, и мы вошли в довольно просторную кабину лифта. Кроме нас тут была только одна девушка, чуть постарше Кэти. Она приветливо улыбнулась нам и изучающе меня осмотрела.

– Привет, – поздоровалась незнакомка.

Я глянул на Кэти, но та молчала.

– Вы вместе? – спросила девушка, глядя мне в глаза.

– Он со мной, – перебила ее Кэти.

– Уже сделали? – не унималась наша соседка по кабине.

– А то!

– Я пока никого не нашла. Можно мне тоже?

Кэти усмехнулась и, с издевкой посмотрев на меня, сказала:

– Сама договаривайся, мне все равно.

Я слушал разговор и совершенно не мог понять, о чем они говорят, пока девушка не повернулась ко мне и не принялась расстегивать и стягивать с себя комбинезон.

– Как я тебе? – просто спросила она, когда избавилась от одежды.

Я смотрел на нее ошарашенно, не зная, что ответить. Незнакомка стояла передо мной абсолютно голой и ждала какого-то ответа. Она что, предлагает мне сексом заняться? Прямо сейчас?

– Ей от тебя нужно только семя, – усмехнулась Кэти. – Но извини, дорогая, – обратилась она к девушке, – ничего у вас не выйдет. Нам пора выходить.

Лифт начал тормозить и плавно остановился. Двери раскрылись в просторный холл. На экранчике лифта значилась цифра «пять».

Мы вышли, оставив все еще улыбающуюся обнаженную девушку внутри.

Створки закрылись, а мы остались стоять в холле.

– Почему мы вышли на пятом уровне? – спросил я.

– А ты что, хотел ей ребенка заделать? – смеясь, спросила Кэти. – Считай, я тебя спасла. Или ты хотел выяснить через девять месяцев, чья именно душа окажется в вашем потомке? Физиологически-то вы совместимы, но вот кем будет ваш ребенок – большой вопрос.

– И кем же? – все еще не отойдя от происшествия, пробормотал я.

– А я откуда знаю?! – возмущенно воскликнула Кэти. – Захочешь, спросишь у старейшин, если сможешь поговорить с ними. В чем лично я сильно сомневаюсь.

– Тогда зачем ты меня ведешь к капитану? – удивился я.

– В тебе есть что-то непонятное, – задумчиво произнесла девушка. – За те тысячи лет, что жила, я научилась видеть глубже. Сейчас в моем новом теле все перекрывают гормоны, эмоции – вся эта ерунда, что не дает спокойно жить. Но ничего, с этим мы рано или поздно совладаем. Но вот мое умение видеть подсказывает мне, что тебя нужно отвести к капитану. И хоть на первый уровень мне доступ закрыт, мы попадем туда, и я бы хотела оказаться рядом, когда твою голову начнут препарировать.

Где-то глубоко внутри я услышал легкий смешок. Я уж и забыл, что мой постоялец все воспринимает вместе со мной. Этот смешок позволил мне надеяться, что никакого препарирования не случится.

– Посмотрим, – пробормотал я.

А про себя добавил: «Кто кого станет препарировать!» С учетом того, что мне нужны знания и я готов их добыть любой ценой, то не исключена обратная ситуация.

Кэти снова вызвала лифт. Ждали мы недолго. На этот раз кабина оказалась пустая.

Мы вошли, и девушка нажала проезд до первого уровня. Интересно, если у нее нет туда допуска, то как мы туда попадем?

Пять уровней пронеслись довольно быстро. Лифт снова медленно и плавно затормозил и остановился.

Двери раскрылись. На нас смотрели два десятка стволов.

– Добро пожаловать на первый уровень! – зло ухмыльнулась Кэти.

Глава 26

Кэти отодвинула меня чуть в сторону и вышла вперед.

Стволы даже не дрогнули. Зато позади них послышалась какая-то возня, и сквозь ряды охраны протиснулся худощавый человек с узким невыразительным лицом. На нем была офицерская форма, которую он носил с гордостью. Казалось, даже мимо охранников он проходил, не потеряв выправки.

Худой подошел к девушке и протянул небольшой прибор – сканнер чипов. Кэти приложила запястье и замерла.

– Капрал Кэти Вудс, у вас нет прав находиться здесь! – громко и чуть возмущенно произнес офицер.

– Я знаю, офицер, но на этот раз у меня есть пропуск, – она кивнула за спину, где стоял я.

Худой наклонился и глянул на меня из-за девушки. Я стоял с отсутствующим выражением лица. Так как понимал, что сейчас, возможно, будет весело.

– Предъявите ваш чип, – не терпящим возражений голосом произнес офицер и подошел ближе.

Я протянул запястье и приложил его к прибору. Секунду ничего не происходило, пока худой недоуменно смотрел на сканнер.

– Дилан Страуд? – непонимающе пробормотал он. – Глава службы безопасности?

Я улыбнулся. Этот тип не знал Дилана в лицо, но мне это никак не могло помочь. Разве что немного развеселило.

Кэти обернулась и большими от удивления глазами уставилась на меня.

За спинами вооруженных людей послышался громкий голос, отдающий команду:

– Разойтись!

Охрана сделала по шагу назад, образовав узкий коридор.

В дальнем конце этого прохода маячила длинная нескладная фигура. Слегка разболтанной походкой человек прошел сквозь ряды охранников и остановился рядом с первым офицером.

– Капитан, – произнесла Кэти, едва заметно кивнув.

– Капрал Вудс, – кивнул в ответ капитан. – Меня зовут Джим Торн, – обратился он ко мне. – А вот кто вы такой? Уж точно не Дилан Страуд.

Вот я и встретил еще одного человека, кто знал Дилана в лицо.

– Нет, мистер Торн, – с легкой долей сарказма произнес я. – Не Дилан Страуд, тут вы правы. Меня зовут Марк.

– Просто Марк? – удивился капитан.

– Просто Марк.

– И с чего это капрал Вудс взяла, что вы – ее пропуск на мостик?

– Это вы у нее сами спросите, – усмехнулся я.

Нельзя было начинать переговоры в таком стиле, но меня уже несло. Если уж на то пошло, то и с убийства парня в комнате Кэти не стоило начинать. Да и с наставленного на девушку пистолета тоже. Но у меня не было выбора. Не я все это начал. Вику убили. Хотя нет, это началось гораздо раньше, когда пришельцы решили захватить наши тела, переселив в них свои души.

Джим Торн изучающе смотрел на меня, а затем отвернулся к Кэти.

– Не расскажете? – коротко спросил он.

– Обязательно! – ответила девушка. – Только давайте немного отойдем. Неудобно занимать один из лифтов.

У меня складывалось такое впечатление, что я чего-то не знал, о чем знала Кэти. Я, конечно, понимал, что, заглянув куда-то глубоко в меня, она, скорее всего, увидела моего постояльца. Ума не приложу, как именно, но что-то такое она разглядела. Иначе не согласилась бы так просто вести меня к капитану. Да еще в абсолютной уверенности, что я – ее пропуск на мостик.

– Пропустите их внутрь! – приказал капитан. – Этого… – он чуть задумался, – человека проводите в нашу комнату отдыха. Пусть подождет там. И поставьте охрану!

Меня попытались взять под руки, но я отдернул руки и сказал, что пойду сам.

Мой конвоир бросил взгляд на худого офицера, и тот кивнул.

– Следуйте за нами, – сказал один из провожатых.

Я не сопротивлялся. Пошел следом.

Меня привели в небольшое помещение с огромным обзорным экраном. Отсюда открывался вид на планету.

Самим видом я успел полюбоваться с борта челнока, но что бросилось мне в глаза, так это непрерывный поток небольших челноков, следующий с «Ковчега» к поверхности. Похоже, пришельцы времени даром не теряли. Поглощенных и не требующихся на борту станции перевозили на планету.

Вереница маленьких корабликов двигалась в обоих направлениях.

Из обзорного экрана мне были видны не только караваны кораблей, но и разрушенные части станции, дрейфующие в космосе. Мелкие ремонтные боты, словно муравьи, ползали по крупным кускам, разбирая их на более мелкие прямо на глазах. А затем мусорщики собирали их в небольшие пристыкованные к ботам контейнеры. Пришельцы занимались уборкой.

Мне вдруг стало жалко тех ребят, что сидят, окопавшись в нескольких отсеках станции, думая, что они сопротивляются этой гигантской машине нашествия. Весь план нападения был продуман десятки или, может быть, даже сотни лет назад. И сейчас мне казалось, что такой исход тоже был предусмотрен.

Кэти и капитан отсутствовали не более получаса по моим внутренним часам. Все это время я наблюдал за переселением.

Дверь в комнату открылась, и вошли нескладный человек, занимающий капитанскую должность, и капрал Кэти Вудс.

– Вы весьма интересная личность, – произнес капитан. – Капрал Вудс рассказала мне, зачем вы здесь. Я со своей стороны хотел бы задать пару вопросов.

– Задавайте, – великодушно разрешил я.

– Мистер Дилан Страуд жив?

– Нет, но можете поверить, я от этого не в восторге. Так вышло.

Джим Торн кивнул, будто с чем-то соглашаясь.

– Вы думаете, что, прилетев к нам, узнав то, что вы хотите, вы сможете вернуться домой?

– Не знаю, – я картинно пожал плечами. – Возможно. Почему нет?

Всю эту показную браваду я продемонстрировал только для того, чтобы не отвечать ему что-то конкретное.

Уверен ли я, что мы сможем уйти отсюда живыми? Логичный ответ на этот вопрос – «нет», но что-то внутри меня подсказывало, что он неверен. Правильным ответом было – «возможно». Именно из-за этого «возможно» я и рискнул сюда лезть. Это «возможно» появилось в голове в тот момент, когда мой постоялец сказал, что не способен вернуть Вику. Именно тогда при мысли о подобной вылазке возникло ощущение, что я могу справиться. Не знаю, откуда оно взялось. Может быть, мое нежелание принимать ситуацию поспособствовало тому, а может, постоялец внушил мне это. Сейчас было совершенно неважно. Я был уверен или, точнее, надеялся и верил, что мы сможем выбраться.

– Вы очень уверенный в себе человек, мистер Марк, – произнес капитан.

– Просто Марк, – поправил я его.

– Вы очень уверенный в себе человек, Марк, раз решились на такое. И мисс Вудс полагает, что не без оснований. Не расскажете нам о себе подробней?

– Что именно вы хотите знать? – изобразив наивность, спросил я.

– Больше всего то, почему вы так уверены в успехе? И конечно же, почему вы решили, что мы не попытаемся вас убить?

– Думаю, моя смерть вам ни к чему, хоть я всячески и мешал этому вашему проекту захвата состояться. Судя по тому, что вы со мной говорите, я вам чем-то интересен. Могу предположить, что вас интересует моя вторая личность. И именно с ней вы бы хотели поговорить.

Капитан помолчал, задумчиво глядя на меня, и кивнул. Я продолжил, получив подтверждение своим словам:

– Вот только есть одно «но», капитан. Единственное, что вы можете мне предложить за то, чтобы поговорить с моим постояльцем, так я его называю, это информация, как мне вернуть душу, покинувшую тело. Расскажите мне об этом и, возможно, мы сумеем договориться.

Я прямо чувствовал его заинтересованность во мне. А значит, мог торговаться. Мое положение сделало из меня жесткого торговца.

– То, о чем вы просите, не в моей компетенции. И дело не в том, что я не хочу вам этого сказать, я просто не знаю того, что вам нужно.

– Тогда найдите того, кто знает, и мы поговорим.

Капитан долго молчал. Кэти стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу. Ей тоже хотелось узнать, тоже приобщиться к тайне. Она не знала, но чувствовала, что тут есть нечто большее. Возможно, действительно видела, а может быть, просто угадала.

– Вас отправят на планету, – наконец произнес капитан. – И вы сможете пообщаться с одним из старейшин. Найдется ли у него что-то интересное для вас, я не знаю. Но если не сможет сказать он, то никто не сможет.

– Спасибо, капитан, – поблагодарил я.

– Зря благодарите заранее. Возможно, вы не получите ответы на свои вопросы. Но пообещайте мне в любом случае ответить на мои после встречи со старейшиной.

– Как я могу пообещать вам это, капитан? – я немного подумал и добавил: – Но я постараюсь.

Капитан недовольно на меня взглянул и промолчал.

Что-то мне подсказывало, что он уже успел пообщаться с советом и получил прямой приказ отправить меня на планету.

Что ж, видимо, заинтересованность во мне была действительно достаточно сильной.

Джим Торн развернулся и вышел, так и оставшись недовольным. Кэти осталась со мной. Девушка стояла, изучая меня пристальным взглядом. Мне стало неуютно, и я поежился.

– Тебя отправят ближайшим челноком, – сообщила она. – Немного завидую тебе. Никогда не видела никого из совета старейшин. За всю свою очень долгую жизнь ни разу, а тут…

Я подошел к Кэти и посмотрел в глаза.

– Каково это быть бессмертной?

Девушка задумалась.

– Это скучно, – вдруг произнесла она. – Все становится каким-то серым и приедается. Новые ощущения есть только в самом начале, но я уже не помню, когда они у меня были.

– Так значит вся эта затея только для того, чтобы развеяться? – зло спросил я. – Вам просто надоело сидеть на месте, и вы решили: не уничтожить ли нам какую-нибудь цивилизацию? Ну как? Развеялись? Получила новые впечатления от этого тела? От секса? От убийства?

Кэти дернулась от последней фразы.

– Ты не понимаешь!

– Конечно, я не понимаю!

Мы стояли и кричали друг на друга в закрытой комнате. Я выплескивал на нее свои накопившиеся чувства и эмоции, а зачем это было нужно ей, не знаю. Может, тоже для того, чтобы развеяться.

      Дверь открылась, и на пороге показались два вооруженных человека.

– Следуйте за нами.

Кажется, что-то осталось недосказанным, но меня торопили.

Я вышел, а Кэти так и осталась стоять в пустой комнате.

Челнок был стандартный пассажирский. На станции было много таких. Я и не надеялся, что меня отправят на планету в корабле пришельцев, но само то, что вокруг все было земное, меня как-то нервировало. Пожалуй, лучше бы меня окружала инопланетная техника. Вероятно, тогда я бы смирился с происходящем. А так, будто все, что было вокруг, предало меня, предало человечество, начав служить захватчикам.

Момент входа в атмосферу я прозевал, углубившись в свои мысли. Я пытался и не мог правильно сформулировать свои вопросы. Так, чтобы меня не обвели вокруг пальца какими-нибудь особо заковыристыми формулировками. Но потом подумал, что если захотят, то смогут обмануть в любом случае. За невероятно долгое, по меркам землянина, время можно придумать чрезвычайно огромное количество способов сделать это.

Так что я расслабился и решил говорить все прямо, без казуистики. И если не смогу получить ответы в том виде, который меня устроит, то уже тогда и буду думать, как поступить. В конце концов, я изначально предполагал, что готов к силовому методу давления и выбивания нужной мне информации.

Челнок сел совсем рядом с огромным зданием в форме полусферы. Причем оно было не куполом, а наоборот. Диаметр здания увеличивался от низу к верху. Никаких колонн или еще чего-то, что позволило бы конструкции не завалиться на бок, я не заметил.

Вообще, когда я смог разглядеть что-то снизу, спустившись из-за облаков, передо мной открылся бесконечный город. Зданий разных окрасок объединяло одно – они были строгих форм и казались совершенно пустыми.

Прежде, чем сесть, мы пронеслись над районами города, и я был удивлен отсутствию движения на улицах. Странно, куда улетали все те челноки с вновь прибывшими? Или я все же ошибся и на планету людей не спускали?

Пилот челнока высадил меня и остался в кабине. За весь полет он не произнес ни слова, да и сейчас оставался молчаливым.

У входа в здание меня встречали.

Видимо, чтобы не нервировать меня раньше времени, встречающим оказался представитель моего вида. По своему сну или же видениям, которые мне показывал мой постоялец, я помнил, что пришельцы немного отличались от людей. А тут передо мной стоял обычный мужчина, одетый в стандартную одежду работников сервисных служб «Ковчега».

Человек молча кивнул мне, обозначив, что видит меня, и махнул рукой следовать за ним внутрь.

На входе располагались вытянутые эллипсом ворота. Человек, не замедляя шага, прошел в них и остановился с той стороны в ожидании.

Я чуть застопорился. Подумалось, вдруг меня хотят насильно облучить или что-то подобное, но потом понял: если бы хотели, давно сделали б.

Шагнув в ворота, я услышал, как мой постоялец, едва слышно, досадно вздохнул. Что-то было не так?

Навстречу вышел высокий серый гуманоид.

Примерно такого же я видел в своем давнем видении. Голова чуть крупнее, чем у обычного человека, отчего создавалось впечатление диспропорции. Глубоко посаженные глаза. Взгляд цепкий, смотрящий куда-то сквозь меня. Словно он видел что-то за моей спиной или внутри моего тела. На вышедшем мне навстречу был надет длинный темно- фиолетовый плащ, свободно спадающий до самого пола.

Гуманоид обошел замершего неподвижно человека и приблизился ко мне.

– Добро пожаловать, кем бы ты ни был, – произнес серый и склонил голову. – Столь отличных от нас сущностей еще не было на этой планете.

Глава 27

Я чуть опешил от такого обращения, пока не сообразил, что серый говорит не со мной, а с моим постояльцем.

По большому счету, мне не требовалось подтверждения, что во мне вовсе не обычный захватчик. Я и так давно понял, что тут не все так просто. И пусть богом он не был или не сознавался в этом, но, как признал старейшина, это была сущность более высокого порядка, чем они сами. А они все же стояли на ступень выше людей, ведь смогли достигнуть бессмертия.

– Не уверен, что вам удастся с ним поговорить, – заметил я серому, так как тот все ждал ответа.

Вот теперь старейшина обратил внимание на меня.

– Отчего же?

– Он не слишком разговорчив. Так, разве что иногда, пообщается на философские темы.

– И что же он говорил? – заинтересованно спросил серый.

– Много чего, но без конкретики.

Старейшина смотрел на меня, но я не собирался ему ничего рассказывать. Если постоялец захочет, сам может пообщаться с ними.

– Я в курсе, зачем ты здесь, – наконец произнес серый, вздохнув.

– И? Вы сможете мне помочь?

– Не думаю, что ты оказался здесь за этим. Но вот вопрос. Для чего?

Я не любитель загадок, хоть иногда и с удовольствием решаю ребусы. Раньше решал, давно, еще до Катастрофы. Так что меня подобное общение немного утомляло. А возможно, это во мне говорил человек, прибывший сюда получить ответ на конкретный вопрос: «Как вернуть Вику?»

– Тогда зачем же? – я все-таки решил подыграть старейшине.

– Вот это мне и не известно, – произнес он. – Но думаю, мне стоит пообщаться с тобой. Для начала рассказать немного о нас. По твоей реакции, я надеюсь узнать кое-что.

Не нравилось мне, когда рассказывали о каких-то вещах напрямую. Складывалось ощущение, что тебя не планируют отпускать, поэтому и готовы раскрыть карты. Да и что он собирается узнавать по моей реакции?

Я было дернулся, собравшись сказать, что мне не уперлось это знание, но постоялец внутри меня многозначительно хмыкнул.

Что за черт? Мне требуется выслушать историю? Но вариантов у меня не было. Почему-то я был уверен, что старейшина поступит так, как он задумал.

– Хорошо, я готов слушать, – произнес я. – Но было бы неплохо присесть, если история будет долгой.

Серый сделал пасс рукой, и рядом с нами материализовались стулья. Точнее, я решил, что это они, так как старейшина уселся и развалился в одной из появившихся чаш-ковшей. Я заметил, что стул предоставили и тихо стоящему в стороне человеку, приведшему меня сюда от входа.

– Наша цивилизация достигла нового уровня около трехсот тысяч лет назад по времени твоей планеты, – начал старейшина.

Я чуть было не присвистнул, но сдержался. Они стали бессмертными, когда по Земле ходили только Homo Erectus, а до неандертальцев оставалось еще более двухсот тысяч лет. Что ж, пусть в масштабах вселенной это не так много, а для истории человечества – весьма значимая цифра.

– Тогда у нас уже были технологии, позволяющие выращивать клонов, – продолжил старейшина. – Многие увлеклись воссозданием себя в одной и той же личине, но вскоре это надоело. Были созданы идеальные тела. К тому времени многие из нас уже устали от своих тел и бодро принялись переселяться в идеального самца и идеальную самку. В итоге по планете начали ходить одинаковые представители нашей цивилизации, отличающиеся друг от друга только мелкими внешними модификациями. Понимаешь, к чему это привело?

– Вы физически не смогли иметь потомков, так как геном стал слишком ограничен? – я сам немного удивился этому своему выводу, но старейшине он понравился. Зато я осознал, почему на станции захватчики показались мне такими сексуально озабоченными. Они ускоренными темпами делали детей.

– А ты не глуп, – похвалил он меня. – Да, так и случилось. Через сотню тысяч лет принялись работать с геномом: искать старые тела и выводить искусственно новые, но все уже было напрасно. Наша наука пришла в упадок еще раньше. Хоть и остались единичные представители, кто занимался ей, по большому счету развития технологий мы не знаем более двухсот тысяч лет. Все, что тебя окружает, – это старые наработки. Бессмертие сделало нас беспечными. Возможно, это только мы такие, а другие цивилизации пошли другим путем. Не знаю, – серый замолчал и долго сидел неподвижно.

Я поерзал на стуле. Глянул на тихо сидящего в стороне от нас человека. Он, казалось, уснул в своем кресле.

– И как вы пришли к мысли, что было бы неплохо заполучить наши тела? – спросил я.

– Это было не так давно, около двадцати тысяч лет назад, – ответил старейшина. – Мы тогда начали отправлять космические корабли на поиски новых цивилизаций. Проблем с перенаселением у нас не было, зато были другие. Нам пришлось расконсервировать старые заводы, научиться управлять механизмами и киберами, но за пару тысяч лет мы справились. Как сейчас помню момент, когда один из кораблей вернулся с новостями, что найдена цивилизация на начальном уровне развития, активно размножающаяся и развивающаяся. А главное, во многом похожая на нас. Гуманоидная и с похожей тонкой энергетической структурой. Близкими к нам биологическими параметрами нервной системы. Это был триумф нашей космической программы.

Старейшина вновь сделал пасс рукой, и около его кресла появился столик со стаканом. В нем плескалась жидкость бледно-голубого цвета. Серый взял стакан и выпил половину.

– Мы думали, что вся наша цивилизация будет рада этой находке, но многие отнеслись к ней весьма прохладно. Никто не горел желанием переселяться в тело со слабо развитой нейронной сетью. Точнее, попытки были, но не слишком обнадеживающие. В итоге нам пришлось немного подождать. А заодно развивать технологии массовой переброски энергетических сущностей на расстоянии. Время шло, вы развивались. Мы готовились. Финальная стадия заняла у нас чуть больше ста лет.

Я прикинул время. Получалось: основной научный прогресс землян пришелся на эту их финальную стадию. Видимо, и нас готовили к тому, чтобы смогли создать «Ковчег».

– Я понял, что вы заполучили массу проблем от своего бессмертия, – прервал я снова затянувшееся молчание. – Но неужели нельзя было заметить все это раньше? Неужели нельзя было продолжить развитие? Ведь наверняка были другие пути спасти вас?

Старейшина посмотрел на меня пустым взглядом.

– Скучно. Нам стало очень скучно. В какой-то момент, не помню точно, когда это случилось, совет предложил ввести практику добровольного ухода. И многие ушли. Нас осталось мало. За последнюю сотню тысяч лет наша популяции сократилась до минимума.

– Сколько вас осталось?

Я вспомнил пустынные улицы города. Отсутствие транспорта на земле и в небе. И понял, что я не видел ничего, что у меня ассоциировалось с высокоразвитой цивилизацией. Пожалуй, кроме самого города, больше напоминающего склеп, и этого здания, где я увидел первого живого инопланетянина. Не последнего ли живого представителя их цивилизации?

Серый едва слышно засмеялся каким-то сухим старческим смехом.

– Я не последний, – произнес он перестав улыбаться. – Вижу, что именно так ты и подумал. Но нет, я не один. А теперь нас уже довольно много, благодаря вашим телам.

– Ясно, – согласился я. – Пусть так. Я выслушал вашу историю. Или есть что-то еще?

– У меня слишком много историй, чтобы их все рассказывать. Но я могу.

– Пожалуй, хватит для начала. Я бы хотел получить ответ на свой вопрос. Вы же сказали, что знаете, зачем я здесь.

– Знаю, – согласился старейшина. – Но прежде я бы хотел услышать высшую сущность.

– Я же говорю, он сам по себе. Захочет – поговорит.

– Мы могли бы задержать тебя. Попытаться силой извлечь его или заставить говорить, – как-то задумчиво произнес серый. – Вот только лично у меня есть сомнение, что получится. Хоть ты и не говоришь ничего, но я уверен: между вами не все так просто. Нельзя считать его простым наблюдателем.

– Возможно, – уклончиво согласился я.

Старейшина вздохнул и замолчал.

У меня вдруг стало складываться ощущение, что меня просто отвлекают разговорами. А на самом деле лихорадочно думают, что делать. Может быть изучают, просчитывают вероятности. Если честно, я слегка опасался их возможностей. Я не был уверен, что способность уклоняться от пуль спасет меня, если мне на голову решат обрушить здание.

Но судя по тому, что серый тянул время, значит, в успешном исходе подобного покушения они сомневаются. А может быть, им и не нужно меня убивать. Не знаю, слишком большой разрыв в технологиях. Если уж они смогли меня просканировать и определить постояльца во мне, да еще с пониманием его сущности, то, наверное, могут много чего еще. Теперь я даже не сомневался, что в овальной входной арке было что-то большее, чем архитектурное решение. Возможно, даже какое-то оружие, недаром прошедший со мной внутрь человек сидел сейчас, больше похожий на овощ.

Мне стало неприятно происходящее. Захотелось как можно быстрее улететь обратно.

– Так вы ответите на мой вопрос? – снова спросил я.

– Я уже почти ответил на него, – чуть удивленно произнес старейшина. – Финальная стадия – это настройка переносчика энергетической структуры из области пространства в тело. Нам потребовалось более ста лет, чтобы настроить его на наши структуры и тела. Примерно столько же может занять время отладки для твоих целей. Не уверен, что тело на Земле способно прожить столько. Разве что в анабиозе. Хотя эта технология в полном варианте вам не доступна. А у нас полностью забыта за ненадобностью. Мы могли бы дать тебе всю технологию перенесения и даже помочь настроить ее, только для тебя это будет бесполезно.

– Значит, вариантов нет? – растерянно спросил я.

– Нет.

Я был уверен, что вернуть Вику возможно. Постоялец намекнул, что мне нужно попасть сюда, и я вывернулся наизнанку, но попал. Я добрался до самого главного на этой планете или одного из главных, это не важно. И что? Сейчас мне говорят, что все мои попытки напрасны? Тогда зачем я здесь? Зачем мой постоялец тащил меня сюда? Зачем? Ведь он наверняка знал, что вернуть Вику невозможно!

– Затем, чтобы ты увидел и услышал все сам, – прозвучал знакомый голос в голове.

– Значит, теперь мы говорим! – воскликнул я, даже не заметив, что сделал это вслух.

Старейшина с любопытством уставился на меня. Кажется, он мгновенно сообразил, что происходит.

– Не нужно кричать, говори, как раньше, – попросил меня постоялец. – Хотя они смогут считать твои фразы и так, так что, сам решай. Как хочешь.

– Так зачем я здесь? – снова спросил я. – Чтобы увидеть пустую планету и услышать историю на пять минут? Ради этого я проделал все то, что было?

– Ради того, чтобы увидеть последствия.

– Чего?

Ответа не последовало.

– О чем вы говорили? – спросил серый. – Мне интересны его слова, не твои.

– Да ни о чем, – огрызнулся я. – Я не доволен туристической компанией. Прошу вернуть деньги за тур.

Старейшина непонимающе уставился на меня.

– Вы можете отправить меня обратно на «Ковчег»? И распорядиться, чтобы нам открыли кротовую нору?

– Могу, – просто согласился он. – Не думаю, что мы смогли бы задержать тебя, если бы даже хотели. Тем более, что уже пробовали.

Последнюю фразу он произнес очень тихо, но я расслышал.

Значит, все-таки в арке что-то было. Что-то такое, что могло лишить меня жизни или разорвать контакт с постояльцем. Но не вышло. Как-то совершенно незаметно для меня он смог нейтрализовать это воздействие.

Я поднялся и пошел к выходу. Тихо сидящий человек так и остался сидеть, глядя в никуда. Старейшина встал, провожая меня взглядом.

Подойдя к овальной арке, я остановился, решив сначала не рисковать, но серый с такой надеждой на меня смотрел, что я, выдохнув, шагнул в нее. И спокойно вышел с той стороны. Ничего не произошло. Я оглянулся, показал старейшине средний палец и вышел из здания. Мне было плевать, понял ли он мой жест.

Когда я вернулся на челнок, меня встретил Джим Торн лично. Он стоял в полном одиночестве в причальном шлюзе и ждал.

– Вы получили ответы на свои вопросы? – спросил он, как только я подошел ближе.

– Пожалуй, вопросов стало только больше. Помнится, вы хотели меня о чем-то спросить, когда я вернусь.

– Всегда становится больше вопросов, когда общаешься с кем-то более мудрым. Что касается моих, то их больше нет, – сказал Джим Торн, пожав плечами.

– Вот и отлично, – решив не развивать эту тему, произнес я.

Мы шагали по коридору в сторону площадки с лифтами, ведущими из причального сектора в жилые и командные.

За прозрачным покрытием коридора, не останавливаясь ни на минуту, сновали челноки. Транспорт перевозил новых жителей пустынной планеты на поверхность, рассаживая новые побеги цивилизации по комфортным лункам.

– Вы получили распоряжение относительно меня? – спросил я капитана.

Тот чуть запнулся, прежде чем ответить.

– Да, – кивнул он. – Нам дали распоряжения.

– Мой товарищ, я хотел бы прежде найти и захватить его с собой. Он пилот и без него я улететь не смогу.

– Я знаю. Капрал Вудс уже ведет его на третий уровень шлюзов.

– Мы направляемся туда же? – поинтересовался я.

– Да, – коротко ответил капитан.

– Почему не улететь отсюда?

– Вы стартуете из другого стыковочного сектора. Там ближе к установке, вам не придется маневрировать у станции.

Я кивнул, удовлетворившись таким ответом, хотя где-то внутри что-то кольнуло. Словно не все было досказано.

Кэти с Дэном стояли у входа в стыковочном коридоре и ругались. Почему-то я не был удивлен этому. Мне подумалось, что все их прежние отношения были такими, оттого они и сбежали друг от друга. И теперь, когда Кэти не была сама собой, ничего не изменилось. Только ли душа, эта тонкая энергетическая структура определяет то, какие мы есть? Судя по капралу Вудс и ее бывшему, было что-то еще.

Парень с девушкой мгновенно замолчали, заметив нас в дальнем конце коридора.

Кэти вытянулась и очень по-деловому кивнула капитану.

Дэн глянул на меня и, сощурив глаза, тоже кивнул.

Мы быстро и весьма холодно распрощались с захватчиками и погрузились в челнок.

Я осмотрел кабину, и мне показалось, что это был тот же самый, на котором мы прилетели на «Ковчег». Но это было невозможно, ведь он остался у причала повстанцев. Или Дэн перегнал его сюда?

– Я уговорил их согласиться перегнать челнок, – ответил на мой незаданный вопрос Дэн.

– О чем ругались? – спросил я, пока парень готовился к отстыковке.

– Да так. Она хотела, чтобы я остался и прошел поглощение.

– А что ты?

Дэн повернулся и удивленно уставился на меня.

– Послал ее на хрен, конечно! – ухмыльнулся он. – Пусть Питу мозги парит. Это теперь их дело.

– В смысле? – не понял я.

– Пит говорит, что с ними вступили в переговоры. Предлагают на некоторых условиях разойтись миром.

– Это отлично! – воскликнул я. – Это ведь хорошая новость?

– Возможно, – с сомнением произнес Дэн. – Они предлагают переместить через кротовую нору половину людей взамен на то, что вторая половина будет поглощена.

– Что ж, это торг. Мне неприятно оставлять тут часть наших людей, но сейчас нам нужно отправиться домой. Возможно, узнав, что тут есть выжившие, наши военные организуют спасательную операцию.

– Ты думаешь, это реально? – удивился Дэн.

– Я поговорю об этом с генералом, – пообещал я.

Челнок с едва заметным толчком отстыковался от станции. Дэн включил маневровые двигателя, и мы плавно стали удаляться от «Ковчега». Развернувшись, мы увидели расходящиеся зеленоватые сполохи открываемой кротовой норы. Мы переглянулись, и Дэн направил челнок к ее центру.

– Скоро будем дома, – довольно произнес парень.

Мы отошли уже на приличное расстояние, когда замигал индикатор вызова со станции. Я кивнул, и Дэн принял вызов.

– Марк, – произнес Джим Торн. – Мне очень не хочется этого делать, но распоряжение совета старейшин не обсуждается. Отключите двигатели, не маневрируйте и лучше просто не сопротивляйтесь.

Связь отключилась.

Я не сразу понял, что все это значит, пока с планеты в нас не ударил красный луч.

Глава 28

– Черт! – закричал Дэн.

Луч ударил в челнок где-то снизу и сразу взвыли сирены. Кабина погрузилась в тревожные красные отсветы, придающие какой-то демонический оттенок происходящему.

Похоже, захватчики все же решили попытаться уничтожить меня, а точнее, того, кто был во мне. Значит, на планете рисковать не стали, а в космосе, подальше от поверхности, решились попробовать.

Одновременно с этим сияние вокруг кротовой норы начало меркнуть. С «Ковчега» перестали подпитывать переход, и он начал исчезать, возвращая пространство в обычное состояние.

Дэн снова выругался, заметив то же, что и я.

– Похоже, на этот раз нам не выкрутиться, Марк, – как-то излишне весело произнес парень. – Спасибо тебе, что я побывал здесь и встретился напоследок с теми, кого считал потерянными навсегда!

Похоже, Дэн прощался. Вот только я не собирался этого делать. Я не верил в то, что вот так все должно закончиться. Не за этим меня сюда тащил постоялец!

Мне вдруг представилось безмятежное лицо спящей Вики. Я смотрел на нее откуда-то сверху. Кажется, девушка слегка улыбалась, совсем чуть-чуть, одними губами. Потом что-то случилось. Вика распахнула глаза, на лице отразился испуг. В ярко-зеленых омутах плескалось оранжевое пламя.

И тут же вдруг весь корпус окутался оранжевым пламенем, словно оно перекинулось сюда из моего видения. Казалось, что вокруг челнока горит атмосфера, как при слишком быстром сходе с орбиты. Но мы-то были далеко от планеты.

Сирены стихли, и свет в кабине вернулся в норму.

При этом снаружи, не переставая, пылал огонь. Мы горели? В голове вдруг всплыла мысль о неопалимой купине. Вместе с этой мыслью пришла слабость.

Я чувствовал, как слабею с каждой секундой.

Корабль был цел, что казалось совершенно невозможным. Челнок не способен противостоять любому оружию представителей этой цивилизации из-за сильнейшего их превосходства. Но мы держались.

Я заметил уже туманящимся зрением, что зеленые всполохи вторичного излучения открытой кротовой норы практически полностью исчезли. Устье канала замерло и принялось сжиматься.

– Дэн, быстрее, – прохрипел я. – Нас передумали выпускать.

Дэн бросил на меня безумный взгляд, кажется, он не понимал, что происходит. Затем он моргнул и потянулся к приборам.

Я порадовался его выдержке и отрубился.

Кто-то тряс меня за плечи.

Вокруг было темно и тихо.

Я понял, что лежу на полу. Твердом металлическом полу челнока. Прямо передо мной светилась огромная Луна, практически полностью закрывая черноту космоса.

Дэн сидел рядом и тряс меня.

Я проморгался и уставился на товарища.

– Ты в порядке? – чуть удивленно спросил он.

– Теперь да, – ответил я и, приподнявшись, уселся на полу. – Что случилось?

– Мы прыгнули в нору. Мы смогли! – уже гораздо веселее сообщил мне Дэн. – Марк, мы дома. Луна, станция излучения на ней, Земля. Все на месте.

– А куда бы им деться? – усмехнулся я.

– Ну мало ли, – протянул Дэн. – После того, что случилось, я был готов попасть в ад или рай, но не домой.

Парень придержал меня, когда я попытался встать, и продолжил:

– Не думал, что мы выживем. Нора почти закрылась. Я даже боялся, что опоздаем. Но потом все получилось, и я смог оставить управление челноком. Обернулся, а ты без сознания болтаешься в кресле. Думал, тебе конец.

Я удивленно приподнял бровь.

– Что так?

– Ты без сознания несколько часов был. Мы уже в нашем пространстве вышли, а ты все не возвращался и не возвращался. Думал, не умер ли. Послушал – сердце бьется. В общем, испугал ты меня, дружище!

– Рад, что все обошлось, – улыбнулся я. – Мне бы тоже не хотелось умирать. Мы можем вернуться на Землю.

– Да, конечно, – встрепенулся Дэн. – Хотел попытаться привести тебя в чувства, прежде чем лететь. Дышал ты ровно, сердце билось, вроде все хорошо было.

– Спасибо, Дэн! Теперь все отлично!

– Летим?

– Конечно!

Парень поднялся, еще раз взглянув на меня, и отправился заниматься челноком.

Я перебрался в кресло и попытался расслабиться. Сил все еще было мало.

– Спасибо! – произнес я мысленно, поблагодарив постояльца за спасение. – Теперь точно не отделаешься объяснениями об ускоренной реакции и легким усилением мышц.

– И не собирался, – усмехнулся постоялец в моем мозгу.

– Что это было? – попытался выяснить я произошедшее по ту сторону.

– Считай это чудесным спасением, – в своей любимой манере ответил он.

– И это все объяснение? – не унимался я.

– А тебе этого мало?

– Так может и с Викой все получится? Так же, как здесь. Чудесное спасение.

Не знаю, на что я надеялся. Мне сразу казалось, что этот вопрос останется без ответа, но я не мог не попытаться.

Как я и предполагал, ответа не последовало.

Тем временем Дэн задал программу автопилоту и повернулся ко мне.

– Все готово, через пару часов будем в атмосфере. Куда летим?

– Лаборатория в Лос-Аламосе, – не задумываясь, ответил я. – К Вике.

Мне казалось, мое видение о ее пробуждении было не случайным.

Мы приземлились недалеко от входа, на затянутой бетонными плитами площадке. Отсюда мы стартовали несколько дней назад. Сколько же всего случилось за это время!

Мне не терпелось увидеть оставшихся здесь друзей. Узнать, как тут дела.

Пойти и проведать Вику. Я очень надеялся, что она все еще без сознания, и я смогу просто посидеть рядом с ней. Мне очень не хотелось застать ее поглощенной. Не хотелось смотреть в глаза любимой и видеть в них бессмертную, ту, которая повидала за свою жизнь столько всего, что не может уложиться в голове обычного человека. Для которой мое возвращение – всего лишь еще один эпизод в длинной и скучной жизни.