Читать онлайн Сердце дракона бесплатно

Глава 1

Она взяла сверток со стола… он обжигал руки и, даже через газету просачивалось какое-то странное свечение. На миг показалось, что там что-то мягкое и, будто, вот-вот зашевелится. За дверью послышались шаги. Вика быстро спрятала сверток в сумку, висевшую у нее на боку, и, начала искать пути отхода. Окно не вариант – слишком высоко, внизу охрана. Шаги все приближались.

Я окинула комнату взглядом: секретер, стол, шкаф со множеством полок за стеклом, темная портьера в углу… в тот же миг я оказалась за портьерой, нога встряла во что-то мокрое, по лбу ударило что-то похожее на палку, вот блин… Дверь неспешно отворилась.

Шаги приблизились к столу, кто-то сел на кожаный стул, зашелестели бумаги. Я стояла не шевелясь. Глаза привыкли к полумраку: нога в ведре с водой, в руке швабра, тело начало ныть от бездействия в неудобной позе. Глухой стук по столу. С такой силой, что задрожали стекла в книжном шкафу. Со стола что-то упало и покатилось в мою сторону. Сердце гулко заколотилось.

– Петь, кто-то был в моем кабинете?!

Это был даже не крик, это был рев раненого зверя. Что говорили на том конце связи, я не слышала.

– К нам сегодня приходил кто-то? Выходил? Обыскать весь дом. И, смотрите, не спугните – с ней может быть ценный артефакт. Максимально аккуратно Петр, слышишь? Действуйте!

Из кабинета вышли. Послышался щелчок замка, дверь заперта.

Отлегло. Я вытащила, наконец, ногу из воды, выжала кроссовок, и, одела обратно. Что же теперь делать? Первой мыслью было положить сверток на стол и ждать, пока меня выпустят, объяснив все неким досадным недоразумением. Как раз есть время что-то придумать, пока меня разыскивают по всему дому.

От этой мысли стало вдруг нестерпимо тоскливо, не хотелось оставлять сверток здесь, будто младенца в логове хищника. И тут же голову озарила еще одна мысль: весь дом оснащен видео наблюдением, а значит, долго искать им меня не придется. Счет идет на минуты. Надо срочно выбираться. Дверь заперта, остается только окно.

Быстро открыв окно, я поняла, прыгать с третьего этажа – равно сломать себе кости, способностями Рембо я никогда не обладала, увы. И, я не трусиха, просто капля разума возобладала в моей голове. Оглянувшись по сторонам, всякая надежда исчезла вовсе – пожарной или кем-то случайно забытой лестницы я не увидела, водосточной трубы, в зоне моей досягаемости, также не обнаружилось. Лишь какое-то растение обвивало всю стену дома. В данном случае проще выпрыгнуть, хотя, на вид стебли растения были довольно прочные, свиваясь в тугую, желтовато-красную спираль, покрытую густыми зелеными листьями.

В качестве последней надежды на побег, я решила поискать в кабинете веревку. Мои мысли прервал звук проворачивающегося замка в двери, нога оказалась в неком выступе стены за окном, руки уже держались за тугие лианы, обжигаемые большими жалящими листьями. От резкой боли в ладонях я, сама не поняла, как оказалась внизу. Шагах в двадцати, возвышалась стройная голубая ель, отбрасывающая тень на стену дома. У стены стоял небольшой трюковой велосипед. Запрыгнув на велик я помчалась, как могла, по тропинке, выложенной камнем, к высокому бурому забору.

Из окна доносился крик:

– Ловите ее! Охрана! Где вы, черт побери?! Объект движется в направлении западной части ворот.

Левее я заметила садовника на длинной лестнице, подрезавшего ветви деревьев, свернула с тропы на газон, еще чуть-чуть..

– Боря, держи ее, годовую премию выдам!

Бородатый мужчина, в зеленом комбинезоне, спрыгнул с лестницы с секатором в руках, я спрыгнула с велика, отпустив его катится в юркого садовника.

Сзади бежала охрана.

« Не стрелять!»– кричал голос из окна. Садовник поймал велосипед, я же уже взбиралась по лестнице вверх. Перебравшись одной ногой на дерево, почувствовала, как лестница отъезжает , бородатый внизу отодвигал ее от дерева. Нога соскользнула и, не удержавшись, я повисла в воздухе, обвивая руками толстую ветвь дерева. Подтянув вторую ногу я, как обезьяна, поползла, свесившись с ветви через забор: сумку повернула на живот, зацепилась задним карманом о металлический профиль, ветка перегнулась через забор, послышался хруст, и, я оказалась в канаве, по уши в неприглядной жиже. Пошел дождь.

Выбравшись из канавы, я побежала, что есть мочи вперед, свернула направо в первый же поворот, минут пять еще бежала не останавливаясь, из последних сил, сменив еще пару поворотов и, уже плохо понимая, где нахожусь. Начинало смеркаться. Из-за поворота показался свет фар, в душе промелькнула надежда на спасение и одновременно тревога, неизвестно, кто там сидит в автомобиле. Вряд ли меня перестали искать, судя по всему, я взяла что-то действительно ценное.. Как назло, ни одного куста, деревца или чего еще поблизости. Ничего не оставалось, как снова юркнуть в канаву и, забиться под мосток.

Машина проезжала очень медленно. Казалось, прошла целая вечность. Стекла автомобиля были тонированы, и, кто сидит в машине, разглядеть не удалось. Наконец, она скрылась за поворотом, а я еще с минуту сидела в канаве, не понимая, где сейчас нахожусь и, как мне отсюда выбираться. Знала лишь, что где-то недалеко должно быть шоссе. Выбравшись из канавы грязная, мокрая и обессиленная я неспешно двинулась вперед. Прямо через два дома был поворот налево, за которым скрылся автомобиль, через три дома начиналась то ли роща, то ли лес. Солнце совсем исчезло, стало холодно, и, дико хотелось есть. Даже позвонить не с чего. После всех этих путешествий сегодня и грязевых ванн мой телефон совершенно бесполезен. Вспомнив о свертке я засунула руку в сумку. Надо же – сухой! Это в тряпичной то сумке, где все промокло. Совершенно сухой и все также жжет руки ..

Глава 2

Последний дом был больше похож на избушку и, в ней горел свет. Понимая, что это может быть опасно, я открыла покосившуюся калитку и вторглась на чужую территорию. Дом оказался больше, чем казалось с дороги, и окна выше, заглянуть внутрь не представлялось возможным. Звонка не было, я набралась смелости и постучала в дверь. Никто не открыл. Выждав еще немного, постучала еще раз. Через минуту дверь отворилась. На пороге стояла скукоженная женщина неопределенного возраста с черными, как смоль глазами, которые, казалось, впивались мне прямо в мозг. Бледное лицо, впалые щеки, волосы темными паклями свисали до пояса, на плечах старый, изъеденный молью пуховый платок.

– Чего так долго, я тебя жду, – проговорила она, повернулась и вошла в дом, оставив дверь открытой.

Стало страшно до жути. Инстинкт самосохранения вопил, что надо бежать отсюда со всех ног. Но бежать было некуда, усталость брала свое, и, оставалось только войти. Я шагнула внутрь вслед за женщиной. Она пробурчала, даже не поворачиваясь: «Садись», махнув рукой на стол, и, скрылась где-то в недрах дома. Я села. Комната была небольшой, но уютной. В углу топилась, неспешно потрескивая, русская печь, что было странным – лето ведь .. над печью сушились веники трав, источая ароматы умиротворения и тленности бытия .. У меня закружилась голова, захотелось облокотиться на стол и закрыть глаза. Первый раз за весь день я чувствовала себя легко и спокойно.

Хозяйка дома вернулась, ее лицо уже не казалось таким бледным в отблесках желто-оранжевого пламени, в глазах заплясали искры, а в руках возвышалась стопка свежего белья.

– Пойдем, – проговорила она – времени мало.

Накинула на меня длинный черный плащ с огромным капюшоном и вывела во двор. Мы шли по тропинке к небольшому строению, вглубь участка. Снова показался свет фар, я непроизвольно вздрогнула

– Лезь в бочку,– скомандовала моя спутница, и, это было неожиданно ..

Под развесистой яблоней действительно стояла большая черная бочка, и, мне не оставалось ничего другого, как снова куда-то лезть. Пустая – это хорошо .. особо не раздумывая я залезла в бочку, и, надо признаться, сидеть здесь было куда приятнее, чем в канаве по уши в грязи.

В калитку постучали. Женщина, не обращая никакого внимания на непрошенных гостей продолжила свой путь.

– Марь Иванна, – выкрикнул низкий мужской голос.

Женщина остановилась, медленно повернулась и взглянула на нарушившего ее покой мужчину.

– Ты чего это не спишь на ночь глядя, Марь Иванна, куда собралась?

– В баньку милок, в баньку .. со мной коли хочешь, так пойдем. У меня уже лет пять, как банщика нет, али его место занять хочешь?

– Э, нет, Марь Иванна. Это вы без меня.

– А чего пришел то тогда, на ночь глядя?

– Беглянка у нас. Шустрая, зараза. Пол дня уже ищем, весь поселок объехали, каждый закуток облазили, лесок прочесали – как сквозь землю провалилась, честное слово. На шоссе пацаны наши, не дебилы вроде, не должны были упустить. Гайцов подвязали, каждую машину шерстят. Как так, не знаешь, Марь Иванна? Может, у тебя она?

Мне вдруг стало тесно, жарко, захотелось выпрыгнуть из этой бочки, как черт из табакерки, в этом безразмерном черном плаще и завопить. Громко, очень громко – со всей мочи. И кричать, кричать что есть сил, пусть они меня бояться, а не я их, надоело это все, все надоело! Но, тело не слушалось, и, порыв моей души ему был совершенно безразличен.

– Ты же знаешь, Петь, давно ко мне никто не хаживал. Вот и Федору передай – забыл совсем. Уже месяца два, как носа не кажет. Все хорошо у него, так и заходить видно не зачем ..

– Да дел у него много, Марь Иванна. Сейчас вот девку эту ищем, может, видели все же? Белокурая, в джинсах, худющая, как стерлядь. Некуда деться то ей было..

Марья Ивановна махнула рукой:

– А коли думаешь так, так сам и ищи, баня стынет .. Дверь в избу не заперта. А захочешь, так и в баню заходи, – улыбнулась она, – архаровцев своих, смотри, в дом не пускай, сам знаешь, чужих не люблю.

Петр осмотрел дом. Ни саму гостью, ни ее следов он не обнаружил, лишь кошка чернее ночи потерлась о его штанину и замурчала. Хотел было ее погладить, наклонился, а она как вцепиться лапой в лицо.

– Черт, черт!, – завопил Петька. «И так дома не ночую с такой работой, так еще и покоцанный приду, Люська сама добьет, как увидит», сокрушался он. А в дом на крик уже бежали двое молодцев, опустилась дверная ручка.. – Не сметь, – закричал снова Петька, – не входить! , – и вылетел на улицу.

– Сарай осмотрели, бестолочи? Хлев?

Ребята только моргали:

– Вы же сами велели, ждать, ничего не трогать.. так мы и это .. а вы чего кричали то, Петр Алексеевич, – прищурившись спросил длинный

– Ударился, – неохотно соврал Петька

– Ну-ну, – произнес длинный, косясь на расцарапанное лицо.

Этого еще Петьке не хватало, Бог знает, что потом Федору Степанычу доложит.

– Понимаешь, веники у нее там, споткнулся и прям .. эх, – махнул рукой он, – так, давайте, один в хлев, другой в сарай, и, шустрее, шустрее! – хлопнул в ладони Петр и побрел в сторону бани. Ни малейшего желания туда идти он не испытывал. Проходя мимо яблони он увидел Марь Иванну: «Прошло то минут двадцать всего, а она ишь, погляди – уже чистая, напаренная вся, розовый румянец на щеках, и, будто помолодела лет на двадцать пять .. и чем она там занимается? Одному только Богу известно». Петька перекрестился и двинулся навстречу, чуть заметно вздыхая:

– Марь Иванна, я все-таки гляну баньку то

– Иди, иди милок, – звонким голосом пропела она, – уж не обессудь, чаем угощать не буду, устала что-то сегодня.

Было нечто манящее в ней сейчас, притягательное .. Петр испугался собственных мыслей и пулей влетел в баню. Там, и правда, не было никого. Так-то лучше, теперь он с чистой совестью сможет Федору Степанычу доложить обо всем. В баньке было тепло, хорошо, может зря это он отказался от приглашеньица .. «Тьфу ты, чего только в голову не взбредет, надо выбираться скорее отсюда». Петька пригладил волосы и вышел на свежий воздух.

– Ну что, нашли что-нибудь? – обратился он к своим. Те только мотали головой:

– Никак нет, Петр Алексеевич.

– Так заводи машину, чего встали? – гаркнул он и повернулся к хозяйке:

– Марь Иванна, здоровьица вам, сам вижу – нет никого. Мы поехали, Федору Степанычу все непременно передам.

– И тебе, Петя, не хворать, – лукаво улыбнулась она, сорвала с раскидистой яблони большое красное яблоко и, бросила растерявшемуся Петру прямо в руки, – место банщика свободно пока, коль силенок хватит, – расхохоталась она.

– Доброго вечерочка, – смущенно пробормотал тот, и, сжимая яблоко, поспешил за ворота. Быстро сел в машину и поехал с докладом к Федору Степанычу. Доклад неутешительный, но, почему то, не это волновало его сейчас…

Глава 3

Марья постучала по бочке и с полуулыбкой звонким голосом произнесла:

– Вылезай, уехали все, дел много еще.

Руки, ноги затекли. Я, глубоко вздохнув, стала потихонечку выбираться. Стало казаться, что этот день не закончиться никогда. От голода сосало под ложечкой, в животе урчало. Перед глазами висело наливное красное яблочко, я протянула к нему руку, но Марья одернула за рукав:

– Э, не.. Это не для тебя, они здесь для другого приготовлены.

Надо же, передо мной стояла совершенно другая женщина: молодая, красивая, с копной роскошных темных волос и удивительно красивыми глазами.

– Ну что смотришь? –сказала она, -Банька с людьми чудеса делает. Пойдем, теперь ты, – она тихонечко подтолкнула меня вперед, и я двинулась к низенькому, но крепкому строению.

– Днем топила еще, но тебе тепла хватит, банька хорошая у меня.

Мы зашли в предбанник.

– Как зайдешь, чан с горячей водой стоять будет, водичка с травами разными, тебе приготовлено. Да долго не сиди, минут 10 и вылезай. Рубаха чистая здесь, я за халатом теплым схожу.

Я скинула с плеч черный плащ и стала снимать мокрые, грязные вещи. Тело местами спрело, ладони саднило, от меня разило чем то скверным, даже не знаю, с чем сравнить этот запах. Зашла в парную. Лезть париться не было сил. На полу действительно стоял чан напоминая по форме небольшую глубокую ванную. Залезла, вода по грудь: теплая, мягкая, душистая… ммм… блаженство.

Не знаю, сколько я так пролежала, не чувствуя времени, в дверь тихонько постучали и вошла Марья Ивановна в рубахе. Сказала, что меня теперь будут искать и хорошо бы мне немного видоизмениться. В руках Марья держала какие то бутыли, да ножницы. Затем намылила мне голову, смыла ковшом, снова намылила – смыла и произнесла, что новый цвет мне даже к лицу.

–Какой цвет? – думая, что мне послышалось спросила я.

–Сама потом увидишь, – улыбаясь, ответила она.

"Издевается что ли?"

–Да не боись, это тоник. Несколько раз помоешь голову, да смоется все – засмеялась она.

«Может и правда мысли читает, странная все же она» – пронеслось у меня в голове, пока Марья зачем то делала мне хвост. Зачем, я поняла только тогда, когда почувствовала, как на пол падают пряди моих волос. Моя гордость, моя боль. В ее руках не было даже расчестки. Слезы сами собой покатились по лицу. Не то, чтобы мне хотелось плакать.. просто казалась, что за всю мою незатейливую жизнь со мной произошло меньше событий, чем за сегодняшний день. Я уже не понимала как и на что реагировать и чего бы мне сейчас хотелось.

–Ложись на полог, парить тебя буду, всю хворь изгонять, которая за день в тебе скопилася, – и Марья вытащила из таза березовый веник.

«Ну, явно ни этого»,– устало подумала я. Меня еще никогда не парили, эта процедура всегда выглядела каким-то варварством в моих глазах. Спорить уже не было никакого смысла и я легла на полог, покорнейше принимая судьбу. И тут стало происходить волшебство. Никогда бы не подумала, что это может быть так приятно. Меня окатило такое спокойствие, будто я растворилась, все события дня померкли и не было ничего важнее, чем эта самая минута, здесь и сейчас. Потом, Марья намазала меня какой то мазью, одела рубаху, теплый халат и повела в дом.

Здесь уже стоял самовар, малиновое варенье, мед, плашка с пельменями и сметана. Не раздумывая , я села за стол и принялась за пельмени. Марья разлила чай по чашкам, поставила одну мне, другую себе. Чудные чашки. Похоже, чистое серебро. Витьеватый узор с завитками, чашка горячая, а ручка нет. Казалось, чай из нее еще вкуснее. Чудесное завершение дня. И тут я вспомнила о свертке и чуть не поперхнулась.

–Марья Ивановна, а сумка моя где, в бане осталась?

–Разве можно такое без присмотра оставлять?, – прищурившись произнесла она, – В шкафу висит. Поешь, сил наберешься, да покажешь, что там у тебя, коль захочешь.

Я спокойно выдохнула и продолжила трапезу, теперь уже в раздумьях, показывать этой женщине сверток или нет. Я еще сама не понимала, что там. Вдруг, она что то может знать и расскажет об этом свертке?– промелькнуло в моей голове. С другой стороны: откуда она знает этого Федора и кем он ей приходиться? И почему помогает мне? И помогает ли в действительности или у нее свои цели, о которых я не подозреваю?

–Утро вечера мудренее, – прервала мои раздумья Марья и проводила в комнату. Дом у нее был небольшой: в комнате стояло две кровати в разных углах, и горел канделябр. «Тоже серебряный, что ли?» подметила я, а вслух произнесла:

–Спокойной ночи, Марья Ивановна.

–Даже не сомневайся, – в своей манере ответила она. Значит, вдвоем будем спать в одной комнате.. Ну, может оно и к лучшему, не так страшно будет. Не смотря на все свои раздумья, рядом с этой женщиной мне становилось как то спокойнее.

Я подошла к своей сегодняшней кровати в дальнем углу. Свежезастеленное, выглаженное белье пахло чем то неуловимо приятным, никак не могла вспомнить, что это за запах.. и, только коснувшись подушки головою, сразу погрузилась в глубокий, крепкий сон.

Глава 4

– Вставай, лежебока! Дел много.

Открыв глаза, мне было сложно понять, где я нахожусь. Увидела над собой лицо Марьи:

– Вставай, вставай! Солнце встало и ты вставай. Новый день настал, надо многое успеть.

В голове прокрутился вчерашний день, как отдельная маленькая жизнь. Ранее одним только днем, я жила совершенно другой жизнью. Да, тихой, да, ничем не примечательной, но она меня полностью устраивала. И я не понимала, что за дела такие могут быть, да еще и с самого ранья, в Богом забытой избушке.

Марья указала мне на чашу с водой:

–Умывайся

Я умылась приятной водицей, обтерлась мягким рушником, села к зеркалу по указанью Марьи. И не поверила своим глазам: на меня оттуда смотрел совершенно другой человек. Еще вчера это была милая девушка с прямыми ниже плеч светлыми волосами. Мягкая, покладистая, с огромными карими глазами. Сейчас же на меня смотрела взбалмошная рыжая девица с огненным целеустремленным взглядом. Каскад выше плеч сделал свое дело, и от милой мягкой девушки не осталось и следа.

– А почему рыжий? – спросила я Марью, причесывающую мне волосы и бубнящую под нос какие-то слова. Она не ответила, продолжая дальше расчесывать и бубнить. У нее довольно ловко получалось, разбросанная шевелюра по голове быстро приобретала некую форму.

–Этот цвет сейчас лучше всего отражает твою суть, – задумчиво произнесла она и указала на маленькую запакованную коробочку лежащую у зеркала .

–Это тебе, примерь.

–Хм..

Я сдернула полиэтилен, открыла коробочку, интересно.. внутри лежали линзы.

–Но я не ношу такое, к тому же зрение у меня отличное.

–Одевай, – безапелляционно сказала Марья.

Не понимая, как это делается вообще, вспомнила какой-то фильм. Ладно, от этого уж точно не умру. Надела на один глаз, потом на другой, проморгалась.. вроде ничего. Снова взглянула в зеркало:

–Ого!– только и смогла произнести я, кроме рыжей шевелюры на меня теперь еще смотрели зеленые кошачьи глаза.

– Да я себя совсем не узнаю!

– Ну, если ты сама себя не узнаешь, значит, цель достигнута. Миссию по изменению можно считать выполненной. Только узнавать ты себя должна не снаружи, а изнутри. – завораживающе сказала она и неспешно последовала на кухню.

Мне было не оторваться от зеркала, но будоражащие запахи, доносившиеся с кухни, сделали свое дело, и я последовала за Марьей.

На завтрак был омлет с помидорами, греческий салат и бесподобно пахло заварным кофе. «Надо же, она и кофе пьет»– пронеслось у меня в голове. «Что вообще происходит: женщина, живущая на окраине, в покосившейся с виду избе, прекрасно себя чувствует, хранит в доме линзы, пьет свежесваренный кофе по утрам.. Остается только догадываться, сколько всего удивительного еще твориться в ее уютном и довольно интересном доме».

Жизнь начала приобретать новые краски. Я не помню, когда последний раз с таким удовольствием завтракала, если только в детстве у бабушки. Последние годы все на бегу и в основном перекусы.

Заканчивая трапезу, Марья Ивановна произнесла:

–Теперь тебе пора

Я чуть не поперхнулась глотком кофе. Не привыкнув к такой событийности в своей жизни, я еще не успела подумать: куда мне идти, каким образом отсюда выбираться, да и позвонить никому не могу.

–Угу.. – глухо ответила я, – Где моя одежда?

– Одежду я ночью сожгла. Тебя легко по ней отследить.

«В рубахе теперь что ли идти», – подумала я, но вслух ничего не сказала

– На кровати лежит спортивный костюм, примерь. Думаю, спортивный стиль тебе сейчас пойдет больше, если снова придется побегать. – с усмешкой сказала она.

«Интересный поворот». На кровати действительно лежал спортивный костюм, фирменный и современный, яркого изумрудного цвета, оверсайз. Рядом стояли стилевые фиолетовые кроссы.

–А почему фиолетовые?– улыбаясь спросила я.

– Белые не отдам, сама ношу.

–Уу, понятно. Так меня ж за версту теперь видно будет. Я как светофор: рыжий, зеленый, фиолетовый. Сложно пройти незамеченной в таком обличьи.

– А зачем тебе «незамеченной»? Пусть смотрят. Некоторые люди вообще бояться, стороной обходят ярких личностей. Не привяжется никто, кому ни поподя, а остальных сама отошьешь. С видом сильной, уверенной, да еще и немного взбалмошной женщины это гораздо проще сделать, уж поверь. Рыжим позволительно все, они как будто сами себе на уме, и все за версту это чуют.

Я как болванчик качала головой, впитывая ее слова. В чем-то она, несомненно, права. Ну что ж, проверим ..

–А сумку сама себе выбирай, – сказала Марья, щелкнула на какой-то выключатель в стене, книжный шкаф обернулся на 180 градусов и предо мной предстало восхитительное зрелище: просторная гардеробная с множеством стеллажей, на одном из которых стояло порядка 50-ти брендовых сумок (а может и больше). Даже у меня в городской двушке такой гардеробной не было. Да и что говорить, без надобности она мне была. Я вообще скромно жила, брендовые вещи только в магазине видела, в котором работала, пока училась. На тот момент я еще снимала жилье, все заработанное на съем уходило. А потом тетка умерла, квартиру оставила и то по счастливой случайности, не было у нее кроме нас с мамой больше никого, всю жизнь бобылем жила. Она да кошка. Кошка тоже в наследство осталась, да сбежала через неделю куда-то. Жаль, порода хоть и обычная, а кошка сама добрая и ласковая была. Привыкнуть я к ней успела.

– Поторапливайся, -услышала я голос Марьи, – скоро архаровцы проснуться, снова искать тебя начнут. Тебе ускользнуть раньше надо, чем проснется весь поселок, благо, с петухами уже давно никто не просыпается.

Я увидела маленькую пузатую черную сумку, с широким спортивным ремнем. На вид маленькая, но довольно вместительная. Взяла сумку, вышла из гардеробной, и книжный шкаф снова встал на свое место.

–Где твоя висит, ты знаешь, можешь взять из нее любые две вещи, остальное оставь в сумке.

Хм.. этого я совсем не поняла. В моей сумке столько вещей. Разбираю ее стабильно раз в месяц и, все равно, каждый раз можно найти что-то интересное.

– А что сделаете с остальным? И с сумкой? Тоже сожжете, Марья Ивановна? – полюбопытствовала я.

– Не совсем. Ее чуть позже в лесу найдут. Со всем ее содержимым, кроме того, что ты из нее возьмешь. Любые две вещи, – снова повторила она.

Под пристальным взглядом Марьи я достала сверток. Он был теплый, приятный, так хотелось его развернуть. Но я не решалась. Бережно положила его в новую сумку. Странно, но ни одно из вчерашних испытаний совершенно на нем не отразилось. Газетка даже не помялась. Такими темпами я скоро вообще перестану чему-либо удивляться в этом мире. Что взять еще? Телефон не работал, он теперь абсолютно бесполезен. Может, тушь или влажные салфетки? О-о, флакончик с любимой туалетной водой. Хотела было побрызгаться…

– Так не пойдет, – возразила Марья. Не надо оставлять после себя следов, тем более, таких явных, как запах. Эта вещь должна остаться в сумке, если ты понимаешь, о чем я говорю.

У меня было чувство, что я отрываю от сердца нечто дорогое. Я обожала этот аромат. Но, похоже, эта женщина снова права. Хотя, чем то смахивает на паранойю, с собаками, что ли, будут искать? Пришлось мысленно попрощаться с любимым запахом и закинуть его обратно.

– Ты подумай не только о том, что тебе дорого, но еще о том, чего бы ты меньше всего хотела оставить противнику. Есть вещь, которую бы ты не хотела, чтобы они нашли в твоей сумке?

–Паспорт

– Паспортные данные твои им уже давно известны, иначе, ты бы даже за ограду того дома не попала. Ему тоже лучше остаться в сумке для большей убедительности.

Марья поражала меня своими дедуктическими способностями. Интересно, кем она была в прошлой жизни?

– Ты же журналист, что является самым дорогим и енным в вашем мире?

«Откуда она это знает?» – пронеслось в моей голове.

– Информация, – озадаченно ответила я.

– Где может быть больше всего твоей информации, если ее удастся восстановить? – уже совсем явно намекала мне Марья.

«Точно, телефон. Для меня он не нужен, а кому то очень даже может быть полезен. Если восстановить всю инфу, кроме записной книжки, всех моих знакомых, там еще встречи, заметки, фотографии, адреса и, Бог знает, чего еще». Положив его в сумку, я передала все оставшееся в руки Марьи.

– А теперь скажи, куда пойдешь?

– Я бы скорее задалась вопросом не куда, а как? Как мне отсюда выбраться? – вспоминая вчерашний разговор Марьи с Петром спросила я. – Без машины, ловить на шоссе не безопасно, может быть, у вас здесь электрички ходят? – с надеждой посмотрела на Марью я.

– Сначала надо определить конечную цель, а уж после думать, как до нее добраться, поэтому, спрошу еще раз: куда?

–Ну как же, домой..

–А зачем тебе домой?

«А зачем мне, действительно, домой? Я сытая, одетая..»

– Так а куда ж еще то. Да и план дальнейших действий обдумать надо.

–А думать не надо, надо чувствовать. Сердцем. Как оно тебе подсказывает, так и поступать. Да и домой тебе сейчас нельзя, пока не поймешь, зачем ты взяла то, что ты взяла, что тебе с этим делать и не разберешься полностью в этой ситуации – домой ни ногой. Иначе весь нами выстроенный твой новый образ будет почем зря. Сразу будет понятно, что ты это ты, или чуть погодя, результат будет один, и, вряд ли утешительный. Для тебя. – подчеркнуто произнесла последнюю фразу Марья.

Мысленно я начала перебирать в голове всех, к кому могла бы поехать. К одним просто не хотелось, другим не доверяла. Кому то доверяла, но понимала, что по глупости человек может проболтаться. А кого то, просто не хотелось подставлять – мало ли что.

– Ну и что же мне делать, – как то неожиданно для себя произнесла я вслух, – Да и наизусть я помню один только номер. Гришки Яковлева. Мы учились вместе, за одой партой сидели, дружили долго. Прямо родные души. Потом Гришка какой то странный стал, отдалился. Мы больше стали на тусовки ходить, а он их на дух не переносил. Вечно что то читал, изучал, ходил куда то один, без нас. Непонятно, в общем. А с праздниками до сих пор друг друга поздравляем, по-прежнему. Где бы ни находились, что бы ни делали.

Марья протянула мне кнопочный телефон.

– Держи, теперь твой.

–О, чудо техники! – воскликнула я.

–Походишь какое-то время, тебя не должны отследить. Так будет проще, ненароком, где-нибудь в интернет не выйти в поисках неоднозначной информации. Твой интерес может быть очень интересен тем, кому ты сейчас интересна. – запутанно проговорила она.

–Сим карта стоит, ни на кого не зарегистрирована, так что, пользуйся. И очень хорошо, что ты помнишь только один номер, по нему и звони. А всем знакомым, когда все решишь, скажешь, что уезжала отдыхать, в отпуск. Ну, или встретила новую любовь. А может, старую. Чем черт не шутит, возможно, как то так оно и случиться,– подмигнула Марья.

Я взяла протянутый мне телефон, Марья многозначительно смотрела, не отрывая взгляд. Мол, давай, звони.

– Божечки, так времечко ж еще пять утра.

– Да, засиделись мы с тобой, лясы то точить каждый может. Давай, звони скорее. Сама говоришь – родная душа. Родной душе все равно, в какое время дня или ночи ты позвонишь, всегда будет рада тебя слышать.

Да, с Марьей спорить бесполезно, в который раз убедилась я. Под пристальным взглядом я набрала до боли знакомый номер, на том конце тут же ответили:

–Да, слушаю

–Гриш ,не спишь?

–Викуля! Да нет, не сплю, на рыбалку собираюсь. А ты куда пропала? Вчера весь вечер пытался до тебя дозвониться. Чувство такое было, что, ну прямо надо тебе позвонить. А ты недоступна. У тебя все в порядке?

–Гриш, не собирайся на рыбалку. Пожалуйста…

–В каком плане?

–Мне идти некуда, можно к тебе приеду?

–А с квартирой что?

–Все нормально с квартирой. Ремонт. Потом все объясню, Гриш. Так можно к тебе или нет? Если удобно конечно. – скомкано спросила я.

– Ну ладно, хорошо. Я только рад тебя видеть. А рыбалку обязательно отменять?

–Ну, если ты меня ждешь, то тогда да, обязательно.

– Ладно, Вик, как скажешь, жду. Ты тогда, давай, не пропадай. Такси вызвать тебе?

–Да, адрес сейчас скажу,– я радостно посмотрела на Марью, она же, отчего то злилась. Выхватив у меня трубку, с моей интонацией произнесла:

– А нет, знаешь, сама доберусь. Ты жди, Гриш, жди. Скоро буду.

И повесила трубку. Ну вот. Только у меня все решилось, она снова за свое.

– Учись не оставлять следов. По, возможности, никаких. Дам тебе самокат. Выйдешь из дома, пойдешь прямо. Пройдешь два поворота, на третьем свернешь в лесок. По основной тропинке выйдешь на шоссе, направо повернешь, в обратную строну от города. Проедешь на самокате минут пятнадцать до поселка Сидорово. Там еще пару минут, остановку увидишь напротив магазина. Кто спросит, скажешь, к деду ездила, в Сидорово, проведать, да лекарств привезти. Часто ездить не получается, раз в полгода навещаешь. К Михаилу Иванычу. А зовут тебя теперь Ярослава. Или просто Яра. В 6:15 автобус автобус отходит до Ладожского вокзала. Водителю автобуса скажешь: «Михаил Иванович привет передает». Он тебя до города довезет, платы не возьмет. Дальше сама. Все запомнила?

– Выйду из дома, прямо, далее третий поворот направо, там в лесок, по тропинке к шоссе, направо до поселка Сидорово, потом до остановки. Водителю от Михаила Ивановича привет.

–Вот и хорошо. Сейчас выйдешь, минут за 10 до отправления автобуса приедешь. В добрый путь «Яра».

–Спасибо Марья, – первый раз, за все время, поблагодарила я эту удивительную женщину, крепко обняв.

– Поторопись, Яра. Времени для долгих прощаний нет. Присядь на дорожку, посиди минутку-другую. И, в добрый путь.

Я присела. Из окна по лицу скользнул луч солнца, на душе стало светло и спокойно.

–Где найти меня, теперь знаешь, – произнесла Марья. Да без нужды, от праздности, не ступай. А, коли, помощь нужна будет, милости просим. Тут показалась кошка Марьи и будто даже подмигнула мне, подтверждая все сказанное хозяйкой, своим зеленым, как у меня теперь, кошачьим глазом.

У ворот Марья меня чем то побрызгала

– Так вот. Чтобы запаха этого дома на тебе не осталось.

Вручила мне электро самокат, зарядку от него же, и, похлопав по плечу, проговорила себе что то под нос. Я послала Марье воздушный поцелуй и, не оборачиваясь, помчалась на встречу к Гришке.

Глава 5

Три дома я прошла довольно быстро. Свернула в лесок, здесь уже проще: пора грибников да ягодников еще не настала, лишних глаз не было. Главное, медведя нигде не встретить. Хотя , здесь уже не знаешь кого больше бояться: людей или зверей. Несмотря на неопределенность всего происходящего, голова была светлая, легкая, а тропинка и впрямь вывела к шоссе. Пришло время воспользоваться самокатом. Дорога ровная, приятная. Нахлынули воспоминания из детства: когда мчишь вот так на велике и никаких мыслей в голове, лишь чувство безграничной свободы и беззаботного будущего. А и впрямь: со мной сейчас ни паспорта, ни денег, ни телефона, в привычном его понимании. И будущее мое так же неопределенно, как тогда… Только сверток и я, и мчим мы на встречу чему то новому… Хм … Так… Михайловка, Морозовка .. Сидорово. А вот и остановка. Я взглянула на телефон, время ровно 6:00. Автобус уже стоял, и в салоне сидело пару человек. Заглянув в кабину водителя, я спросила:

–Здравствуйте, до Ладожского вокзала?

–Ну да, как всегда, – ответил водитель, лениво посмотрев на меня.

–Вам привет от Михаила Ивановича, – быстро выпалила я.

– И ему не хворать, проходи, садись.

Вот так просто? Я села слева у окна, чтобы видеть дорогу и проезжающие мимо авто. Очень хотелось пить, зайти в магазинчик напротив, взять воды, а еще лучше холодной вредной газировки до отправления автобуса. Чего сделать я, конечно, не могла. Банковские карты также остались в старой сумке по понятным причинам. Да и вообще, чего то не хватало… Было желание, достать по привычке телефон, открыть новую интересную книгу или воткнуть в уши наушники и включить плей лист любимой музыки. Ну, либо открыть месседжеры, кому то написать, позвонить… Что то сделать. Желанием рассматривать пассажиров я не обладала, спать не хотелось, оставалось только сидеть и пялиться в окно. Люди же постепенно подходили, садились и наполняли автобус. Мое ничегонеделание нарушил низкий мужской голос, который я уже слышала:

–Всем салют! Девчонку белокурую видел кто? В синих джинсах, кареглазая, худощавого телосложения. Паспорт, дуреха, потеряла. Найти хотим, передать. А то сами знаете, как сейчас без документов.

«Петр…», узнала по голосу я и в упор посмотрела на него «своими» зеленущими глазами.

–А ты откуда здесь, красивая такая? Не помню, чтоб раньше видел тебя, – улыбнулся он.

–Да дед здесь живет, лекарства привозила, – улыбнулась я в ответ.

–На вот, белокурую увидишь, звони, надо же помочь человеку, так?, – подмигнул мне Петр и протянул свою визитку с номером телефона.

–В Антоновке, может, сядет, далеко едешь то?

–Да в город, до конечной.

Разглядывая визитку я прочитала:

–Воронцов Петр Алексеевич. Петр Алексеевич, позвоню, если встречу.

–Можно просто Петя

–Ярослава, можно просто Яра, – очаровательно снова улыбнулась я.

–Яра. Запомню.

–Отправляемся, – нарушил наш диалог водитель. Петр спрыгнул со ступеней, поднял вверх руку, по всей видимости, прощаясь со мной, и, постучал по автобусу, будто бы без этого он не поехал. Что за манеры.

Да, мне определенно не скучно жить. Даже без интернета. И под равномерное урчание автобуса я стала разглядывать загородные пейзажи, что оказалось довольно медитативно. Я и не заметила, как уснула. Проснулась уже только в городе.

–Конечная!, – повторил водитель для меня одной, так как все остальные уже, похоже, разошлись.

–Хорошо у деда то на свежем воздухе, а? Спится потом вон как хорошо! Непривычные вы городские, к свежему воздуху то. Почаще к деду приезжай, внучка.

–Угу, – пробурчала соглашаясь я и выскочила из автобуса.

Так… Ладожский вокзал. До Гришки не так далеко. Пешком если топать около часа, на самокате минут за пятнадцать доберусь. Хорошая, все-таки, это вещь – самокат, особенно когда с деньгами затруднительно. Надо бы вернуть его потом Марье, не то как то неудобно получается. Столько всего сделала она для меня, странная все-таки женщина. До сих пор не могу понять, для чего ей это нужно было?

Время близиться к девяти. Жесть, как хочется есть. Подъезжая к дому Гришки, я все больше думала о том, как объясню ему свои явные изменения во внешности. Хотя, если подумать, что в этом такого? Все люди меняются. К тому же, мы не виделись уже больше года, все что угодно могло произойти. Может, все-таки линзы снять … Страшновато как то, вдруг он меня не узнает? Переживу, конечно, только вряд ли это будет приятно. И все-таки он мне дорог. Только сейчас я поняла, как, все же, по нему скучала. А вот и дом.

Глава 6

Я поднялась на шестой этаж, увидела знакомую синию дверь и позвонила. Надо же, столько лет прошло, а ничего не изменилось. Тот же дом, этаж, дверь. В сердце защемило.

–Вы к кому? – спросил Гришка, отворив дверь. Высокий, под два метра, выше меня на полторы головы. Он всегда был высоким, но сейчас, казалось, еще выше. В остальном такой же: тот же кареглазый брюнет. Такой родной. Челка только длиннее. Стрижка модная. Раньше просто коротко стригся. Не узнал все-таки.. Может, развернуться и просто уйти? Как то странно объяснять родному человеку, кто я есть.

Я молча стояла и моргала. Возникло желание погрызть ногти, но я вовремя сообразила, что это уж совсем будет странно смотреться. Гришка взял меня за руку и затащил в квартиру, предусмотрительно закрыв все замки:

–Вик, ты чего? Я пошутил. Глупо, конечно, в такой ситуации. Рад видеть тебя.

И обнял меня. Крепко – крепко.

–В какой такой ситуации? – опомнилась я.

–Тебя какие-то люди искали.

–Что за люди?

–Это я у тебя планировал узнать, если честно – растерянно проговорил Гришка и посмотрел на меня в упор. Я помнила этот взгляд. Скрывать что-либо было бесполезно.

–Гриш, как выглядели то хоть?

–Да обычно. Люди в черном,– улыбнулся он, – как из фильма, знаешь, вооружены и серьезны. Ничего особенного. А вот ты изменилась. Рыжий, кстати, тебе к лицу. Да и глаза зеленые – бомба. Но твои мне больше нравились.

–Да, и имя теперь другое. Ярослава. Можно просто Яра. Приятно познакомиться, – и протянула, улыбаясь, Гришке руку.

–Яра, вы случайно нашу общую знакомую не видели, – строго произнес он, – Викторию Андреевну Соколову? Белокурая девушка с карими глазами? Не то ее ищут все, вдруг что случилось, а?

– Гриш, ну перестань, так надо. Они все ищут Викторию Соколову, понимаешь? Ярой у меня есть шанс. Какое-то время, чтобы во всем разобраться. По дороге к тебе, в автобусе, ко мне подходил их главный из поисковой группы

–И

– Искал белокурую девушку с карими глазами

–То есть тебя?

–Да, но он меня не узнал. Оставил визитку.

–Есть хочешь? – вдруг спросил Гришка

–Очень

–Тогда, мой руки и за стол. Я тебя пока ждал, картошку с грибами пожарил. Поедим, потом все расскажешь.

Пахло бесподобно. Надо же, в жизни полный раздрайв, а питание налаживается, второй день домашнюю еду ем. Нет худа без добра, как сказала бы сейчас бабуля.

–Ммм.. Так вкусно

– Еще бы, – улыбнулся Гришка, – картошка своя, грибы тоже сам собирал. Сейчас чай заварю. Земляничный.

Как мне этого не хватало. Домашнего уюта и тепла. С тех пор, как бабули не стало я уже и забыла, что вот так может быть..

–Гриш, а шоколадка есть? Сладкого чего-то хочется

–Шоколадки нет, не ем. Могу варенье земляничное достать, будешь?

–Ага, буду

Гришка достал варенье. Земляничное, ароматное. Легко открыл банку, аккуратно налил в креманку. А я наблюдала за легкостью и простотой его движений. Красивые мужски руки. Длинные сильные пальцы. Почему я раньше этого никогда не замечала? В школе многие девчонки по нему сохли. Он не обращал на них внимания. Я не обращала внимания на него. Мне было достаточно того, что мы дружим, это было круче любых отношений.

–О чем задумалась?

–Кажется, я засыпаю. Не привыкла подниматься в четыре утра, – зевнула я

–Намек понят. Пойдем, футболку дам. Я и сам не против вздремнуть, раз рыбалка не удалась, – зевнул Гришка в ответ.

–Знаешь, не хотела вмешиваться в твои планы. Оказалось, твой номер единственный, который я помню наизусть, – и грустно посмотрела на Гришку закусив губу. Знала же, что звонить в пять утра не комильфо.

–Да Бог с ней, с этой рыбалкой. Я рад, что ты приехала

–Правда?

–Абсолютно. Ложись спать, – сказал Гришка расстелив кровать, – к тому же, в скором времени меня ждет увлекательный рассказ, судя по всему, – и лукаво посмотрел на меня, – не каждый день такие события происходят, – Гришка посмотрел в окно,– похоже отстали, не появятся больше. Давай спать, – и зашторил тяжелые блэкауты.

Я проснулась от стука в дверь. Стучали бесперебойно.

–Гриш, проснись, – почему то шепотом произнесла я. Гришка спал рядом с кроватью на импровизированном матрасе. Я спустилась и потрясла его за плечо:

–Гриш, мне страшно. Кто-то в дверь тарабанит. Ты ждешь кого-то?

–Думал, приснилось. Пойду посмотрю, спи спокойно.

Гришка подошел к двери, посмотрел в глазок и вернулся обратно:

– Нет уже никого, видимо решили, что дома никого. Долго стучали?

Я пожала плечами:

–Гриш, не открывай шторы, пусть думают, что нас и правда нет.

Он как то тревожно посмотрел на меня:

–Хорошо. Но мы не можем так сидеть вечно, расскажешь, что произошло? Надо понять, что со всем этим делать дальше и с чем ты собираешься разобраться.

–Хорошо.

Гришка сел рядом со мной на кровать удобно расположившись:

–Вик, подкинь ту подушку. Я весь во внимании, начинай.

–Угу, – мне было никак не собраться с мыслями, – только у меня есть две просьбы

–Просьба первая…

–Пока все не закончиться, называй меня Ярой.

–Постараюсь. Вторая..

– Я совершила не самый благовидный поступок, не суди меня строго, – зная Гришкин кристально честный характер попросила я.

–Договорились. Продолжайте Яра, как вас по отчеству?

– Сергеевна? – пожала плечами я и уткнулась Гришке в плечо, – постараюсь кратко.

–Да нет уж, Ярослава Сергеевна, давайте с самого начала и во всех подробностях, так сказать…

– Хорошо, Григорий Романович. Сами напросилися, – улыбнулась я и начала:

– Я как журфак закончила, последние две недели работу искала. Около двадцати собеседований прошла, сбилась со счета после пятнадцатого. Нигде брать не хотели без опыта. Только в виде помощника принеси-подай или совсем за еду. Я уже хотела было согласиться на одну из таких «должностей», как мне позвонили:

«Виктория Андреевна? Были у нас на Кантемировском вчера, помните? У нас журналист в непредвиденный отпуск ушел на два месяца, готовы взять вас на это время. Как раз, испытательный срок будет. Справитесь – останетесь. Что скажете?»

«Да, конечно, я согласна. В понедельник могу выйти?»

«Виктория Андреевна, выйти надо завтра. А точнее, взять интервью у интересного и уважаемого человека. Премия за непредвиденный выход в выходной гарантированно. Справитесь? »

Понимаешь, она позвонила в субботу, в выходной день. И сразу на интервью в воскресенье. Видимо у них там совсем жопа с кадрами. А у меня планы. У Инги свадьба. И платье у меня уже было, как у подружки невесты, небесно-голубое. Инга волновалась очень, готовилась долго. Мы с Юлькой с утра самого должны были к ней ехать, помочь, поддержать. С этого звонка все и началось. Знаешь, как развилка такая на жизненном пути: налево пойдешь тратата, направо то-то.

«Завтра никак не могу. С понедельника в вашем распоряжении»

«Извините, что побеспокоили, Виктория Андреевна. Всего доброго». И трубку положила. А я сижу и реву. Единственно нормальная должность, с нормальной оплатой труда, еще и при деле сразу. Именно то, что я и хотела. Так жалко себя стало. На весах либо предательство подруги, либо работа нормальная. Ты бы что выбрал? – спросила я Гришку, а у самой снова слезы на глаза навернулись, как тогда.

–Не знаю Яра, не попадал в такую ситуацию, – Гришка смахнул предательски выкатившуюся слезу, и спросил:

– Так ты на свадьбу пошла?

–Если бы. Я проревелась, видимо усталость и стресс сказались за последние недели, и перезвонила ей в отдел кадров минут через пятнадцать. Трубку никто не взял и я успокоилась. Смирилась с ролью неудачницы. Пошла заварила кофе, достала небесно-голубое платье и туфли такие же к нему. Все сбережения на них спустила. И стала себя успокаивать, что не в деньгах счастье.

Тут снова зазвонил телефон: «Виктория Андреевна? Пропущенный вызов от вас»

«Да. Я пересмотрела планы, можно кое-что перенести. В общем, я готова выйти завтра, если все еще в силе»

«Честно сказать, мы нашли другого кандидата, но ваше резюме в приоритете. И красный диплом подкупает. Я переговорю с руководителем. Вам перезвоню»

–Хочешь, кофе заварю? – спросил Гришка

–Хочу, – улыбнулась я и слезы снова навернулись на глаза. Ни одной, даже самой лучшей подружке, я не могла рассказать всего, что могла рассказать Гришке. Мне иногда казалось, что с ним я честнее, чем сама с собой временами. И как я жила долгих семь лет без этого. Хотя, понятно как – одиноко. Вроде со всеми, друзей много, а по сути одна.

–Яра, кофе со сливками?

–Угу. И с трубочкой, – слезы совсем отступили и стало легче.

–Трубочку не обещаю, а вот соломинку найду. Ваш кофе, Ярослава Сергеевна.

–И правда, с соломинкой, с настоящей, где ты ее взял?

Где взял, там уже нет. Рассказывай дальше, – Гришка провел пальцем по кончику моего носа, будто подбадривая, лег рядом со мной на диван подоткнув руку под голову и стал внимательно слушать.

–Прошло мучительных полчаса. И еще таких же полчаса. Я уже поняла, что никто не позвонит, время вечер. Пошла в душ.

–И тут зазвонил телефон

–Именно. Только перед этим у меня прорвало трубу с горячей водой. Кипяток хлещет, телефон звонит. Я взяла трубку вся в мыле, в прямом смысле: «Виктория Андреевна, жду скан вашего паспорта, интервью завтра в десять, адрес сейчас пришлю»

«Да, поняла вас. Скан паспорта сейчас вышлю. Адрес жду»

«Подготовиться к интервью успеете? Все данные вышлю в телеграмм»

«Да, хорошо».

Положив трубку, я вспомнила, где перекрывается вода. Пар столбом стоит. В ванной воды уже по щиколотку, в дверь звонят. Понимаю, что в ванную мне самой уже не зайти. Пошла дверь открывать, в надежде, что там мужчина с руками. А там женщина истеричка, сквозь меня рвется, будто я ее не пускаю «Вы что творите?!! Я сейчас мужа позову!»

«Так зовите уже скорее»,– не выдержав напряжения, заорала я ей в ответ. «Вы хоть халат накиньте» – уже вежливее кинула она мне и побежала вниз.

За мужем видимо. А я и правда в полотенчике. Уже спокойно пошла, одела халат. Думаю, будь, что будет. Соседей все равно уже затопила. Пока в аварийку дозванивалась, этот муж ее зашел так тихонечко, воду перекрыл, нашел какой то совок у меня в ванной и давай воду вычерпывать. Золотой человек. Я уже и не надеялась на такой исход. Также тихонечко и ушел потом. Ни здрасьте, ни до свидания. Я даже разочаровалась как-то, что без скандала обошлось. А голова уже подсыхает, чешется от шампуня. Пошла на кухню чайником смывать. Тут и аварийка подъехала. Пока неполадки устраняли, я в телефон заглянула, а там сто пятьсот сообщений от этой Веры с работы:

«Где паспорт!».

«???».

«???».

«Вы нас подводите».

«Ваша безответственность не знает границ».

И все в таком духе. Мне уже и не до работы этой. Я паспорт так, отправила, чтобы уже совсем безответственной не казаться. Не надеясь ни на что. А она тут же адрес высылает и вопросы, которые к интервью надо подготовить. Пишет: «С таким безответственным отношением к работе премии уже обещать вам не могу, но шанс еще один вам дать готовы. Покажите себя с лучшей стороны, Виктория Андреевна, не подведите наше доверие».

Да, думаю, ну и текст… Время и адрес смотрю. Думаю, о! К десяти утра – это хорошо. Интервью быстро проведу и к девчонкам еще часам к двенадцати успею. Поближе бы еще где-нибудь, чтоб на такси минут за десять. «Михайловка. Ккк-й район. ПГТ Михайловка, 2-ая линия, дом шесть» Ну думаю, совсем сюр какой-то. Стала смотреть, где это, а туда добираться часа три. На такси два с минутками, но стоит, как пол моей зарплаты. И не отказаться, время уже двенадцатый час. Пишу ей: «Возникли непредвиденные обстоятельства, перезвоните мне, пожалуйста, срочно». А в ответ тишина. Что делать? Голова уже сама высохла, пошла на кухню. Заварила себе пол литра крепкого кофе и стала к интервью готовиться. Макаров Федор Степанович. Посмотрела с ним интервью, статьи в газетах почитала. Местный благодетель там у них, в этой Михайловке. Приехал туда двенадцать лет назад. Откуда взялся, не понятно. Мужику семьдесят два года, прикинь? Должна такая история за душой быть, а тут все, что есть, в эти двенадцать лет укладывается. Все, что до этого, то ли подчищено хорошо, то ли что… Информации ноль. Только я в такое не верю. Мол, вышел он из народа. В депутаты пошел, чтобы в Михайловке «порядок навести». Храм в ней воздвиг. Ну и про дом себе, конечно, не забыл. Дороги сделал. Ферму восстановил. Там в этой Михайловке все молятся на него, как сектанты. Видел бы ты его домину, за трехметровым забором, еле ноги унесла.

–Так, Ярослава Сергеевна, с этого момента поподробнее, пожалуйста! – у Гришки заходили желваки от злости. Мне даже стало немного стыдно. Вот бы вообще этот момент перескочить как-нибудь. Мне то, по сути, ничего плохого не сделали. А вот мои поступки под большим вопросом.

–Гриш, пойдем чай попьем, а?

–Рассказывай, потом попьем обязательно, – и нежно поцеловал меня в лоб. Мне стало совсем не по себе. Ну как я ему расскажу, что у любимца народа выкрала ценный артефакт, а главное, зачем?

–Хорошо. Поподробнее до этого момента долго еще, – вымолвила я.

–Рассказывай, как считаешь нужным. Пойдем на кухню тогда, чай делать, – улыбнулся он. – Есть хочешь?

Есть хотелось. Понимая, что мне кусок сейчас в горло не полезет, я замотала головой, – нет, только пить.

Придется рассказывать все, как есть.

–К пяти утра я была готова к интервью. По дилетански, конечно, но готова. Сама не заметила, как уснула за компом. Через два часа с ужасом проснулась, что мне выходить, а я не собрана. Дико разболелся зуб мудрости, голова и вся левая сторона. Все шло к тому, чтобы остаться дома и не ехать за этим интервью, к которому готовилась всю ночь. По инерции оделась, не раздумывая во что, и, вышла из дома.

В десять меня ждали у ворот двое. Охрана проводила в кабинет Федора Степановича на третьем этаже, посадили в кресло и предупредили, что у него непредвиденные дела, надо немного подождать, скоро будет. Один остался со мной, второй вышел. Так прошло больше часа. Мучительная пытка зубной боли. Я написала девчонкам, чтобы не ждали, мол, приеду к пяти уже прямо в загс. Второго тоже вызвали куда-то, он проинструктировал меня в кабинете ничего не трогать, может сработать сигнализация и вышел. Понимаешь, у меня и в планах не было что-то трогать. Я хотела только одного: быстро провести интервью, задав основные вопросы и уехать.

Делать нечего – начала разглядывать стол Федора Степановича. Старинный, массивный. На столе идеальный порядок. Не вписывался в общую картину старинной роскоши и порядка только сверток. Что-то завернутое в пожелтевшую газету небрежно лежало на краю стола. А потом..

Я сделала глоток чая, посмотрела на Гришку, не спускавшего с меня глаз, и продолжила:

–Потом возникло странное свечение из этой газеты, оно то усиливалось, то становилось меньше. Знаешь, как разные режимы у светильника если переключать. Сначала я подумала, что мне привиделось от недосыпа. Потом, решила, что там в газете просто новинка одного из гаджетов, о котором я, возможно, не слышала. И тут мне нестерпимо захотелось подойти поближе. Голова будто отключилась совсем. Я подошла, и почувствовала, что там нечто живое. Не знаю, как это объяснить: интуиция, телепатия или что там еще может быть… Только руки сами потянулись, взяли сверток, почувствовали его тепло. Я пришла в себя, только когда он был у меня уже в руках. И голова сразу стала такая светлая, легкая, моментально прошла зубная боль и чувство недосыпа.

Гришка все так же не отрываясь смотрел на меня, не пропуская ни одного слова. Сложно было понять, что он думает обо всем этом, поэтому я просто продолжала рассказывать обо всем, что со мной произошло, до того момента, когда я появилась у его двери.

Глава 7

Дослушав, Гришка ушел в комнату, сел на диван и закрыл голову руками. Я взглянула на часы: 19:45. Куда мне идти, я еще не знала, но стала собираться. Умылась, переоделась.

–Гриш, закрой за мной дверь.

–Ты куда? – опомнился он.

–Не хочу тебя обременять, к тому же это может быть небезопасно.

–И ты решила, что вот так вот просто можешь теперь уйти?

–Мне надо понять, что делать дальше.

–И… -Что «И»? Поеду пока в Кострому, там еще баба Таня осталась, бабушкина подруга детства, может, что и придумаю в родных окрестностях.

–Подойди сюда.

Я медленно подошла, не разуваясь. Гришка долго смотрел в глаза, потом усадил меня на диван и стал стаскивать с меня кроссовки.

–Вижу же, что не хочешь уезжать, зачем тогда собралась?

Не зная, что ответить, я замотала головой. Гришка забрался на диван, подтянул меня к себе и, положив руки на плечи, тихо произнес:

–Вик, у меня есть предположение, что это может быть за сверток. И почему ты так отреагировала на него, то есть, почему тебя к нему так потянуло. Только это лишь миф, легенда, понимаешь? И еще больше я не могу понять, почему «Оно» отреагировало на тебя.

–Отреагировало на меня? "Оно"?

–Да, – снова задумавшись, сказал Гришка. Я уже совсем ничего не понимала, но задавать какие либо вопросы сейчас совсем не хотелось. Но тут же подумала вслух:

–Гриш, ты же его даже не видел, я и сама не видела, в смысле, не разворачивала до сих пор. Мне страшно как то, что ли … Что там может быть под этой газеткой, – и я развела руками, – как ты можешь догадываться об этом?

–Пока что, у меня лишь предположение. Неси сюда, посмотрим, насколько оно верное.

Я принесла сумку, снова села на кровать.

–Доставай.

Рук снова коснулось что-то теплое и, будто живое. Я заворожено вытащила сверток, аккуратно положила на диван. Он снова светился, и, казалось, еще сильнее, чем раньше.

–Разворачивай.

–Страшно.

–Хочешь, я разверну сам?

Я закрыла глаза и отогнула края газеты. И еще слой газеты. Потом снова, пока не почувствовала, как руки коснулись гладкой, мягкой, пульсирующей ткани.

–Вот это да, – услышала я Гришкин голос и открыла глаза. Передо мной лежало нечто невероятное: оно пульсировало и переливалось всеми цветами радуги, таким приятным светом с невообразимой гаммой оттенков, что захватывало дух.

–Да, это оно, – произнес заворожено Гришка, не отрываясь от столь потрясающего зрелища. Мы сидели так еще какое-то время, не смея оторваться, впитывая этот волшебный свет всеми фибрами в себя. Пока не насытились, чем-то естественно так необходимым, чего нам так не хватало всю жизнь, а мы даже не догадывались об этом. И такая гармония разлилась по душе, словно мы только что наблюдали самый красивый закат за всю историю человечества с самой высокой горы этого мира.

–Гриш, что это было? – шепотом спросила я, боясь нарушить некое равновесие, хрупко созданное этим необычным явлением.

–Сердце дракона.

–Что?

–Сердце дракона, Вик.

И Гришка прижал меня к себе, прошептав на ухо:

–Похоже, у меня тоже есть, что тебе рассказать, Вик. То есть Яра.

Меня обдало горячим дыханием.

–Похоже на то, – вымолвила я.

–Только у меня сначала есть предложение.

–Слушаю внимательно, – улыбнулась я.

–Пойдем, поедим, а? Не то уже вечер, а мы не ужинали. Да и света белого за весь день не видели, сидим в темноте зашторенные, как подпольные революционеры.

Мы заговорчески переглянулись.

–Согласна, сейчас это то, что нужно.

Гришка быстро оделся, мы положили сверток в его рюкзак и, вышли из дома. На улице было великолепно: жара спала, но еще светло – Питерские белые ночи в самом разгаре. Я вспомнила поселок Марьи, тоже Ленинградская область, а ночью уже темно. И звезды. Яркие и далекие. Здесь такого не увидишь.

–Ярослава, о чем задумалась? – Гришка взял меня за руку.

–Григорий, куда спешим? – спросила я. Было приятно дышать свежим, но еще теплым вечерним воздухом.

–Да вот и я думаю, куда? Есть прям жуть как хочется. Здесь «Евразия» через дом, а чуть дальше ресторанчик грузинской кухни, шашлык бесподобный у них, прямо во рту тает. Что скажешь?

–Сегодня я за грузинскую кухню. Буду шашлык, вино и хачапури, – облизываясь, провозгласила я.

–Хм … одобряю выбор. И еще греческий салат, – подтвердил Гришка.

В ресторане было атмосферно. Мягкие бирюзовые диваны, столы из массива дерева, на каждом из которых стоял букет свежих чайных роз и свечи. Мы сделали заказ.

–Гриш, ты хотел что-то рассказать.

–И хочу, Яра. Но давай не здесь, – он посмотрел за соседний столик – в более уединенном месте, хорошо?

–Хорошо, расскажи тогда, как жил последние годы. Я ведь о тебе практически ничего не слышала, – грустно вздохнула я.

–А тебе интересно?

–Хватит спрашивать, рассказывай, – толкнула я его ногой под столом.

–Ну, после школы поступил на археолога. Закончил, съездил в пару экспедиций на раскопки.

–Ух ты!

–А потом меня заинтересовала химия. Закончил университет. Поступил сейчас в аспирантуру. Время от времени продолжаю ездить на раскопки. Вот. Как-то так. – улыбнулся Гришка, разлил вино и подал мне бокал.

–Раскопки, это ведь так интересно должно быть. Романтично. Расскажи что-нибудь еще.

–Так думают все обыватели, – расхохотался он, – но, пару интересных историй, пожалуй, действительно есть. Когда-нибудь, возможно, я тебе о них расскажу, – подмигнул Гришка, – налетай, – и принялся уплетать шашлык, который и правда, таял во рту.

Гришка был какой-то скрытный что ли, немногословный. Мне стало обидно, ведь не чужой человек ему. И я не стала его больше ни о чем спрашивать. Он тоже никаких вопросов уже не задавал. До дома шли практически молча.

Подходя к дому, во дворе, к нам подъехал белый Ленд Ровер и перегородил дорогу. Из машины вышли двое.

–Григорий?

–Чем могу быть полезен? – спросил Гришка, прижимая меня крепче к себе, толкая за спину.

–Вы же помните нас, виделись уже сегодня.

–По какому вопросу на этот раз?

–Да все по тому же. Девчонку видел? Может, слышал, что о ней, от кого-то? Дело уже не только в паспорте. Ей помощь наша нужна. Дело сложное. Ну, так что?

–Не, ребят, не видел. И не слышал. Мы уже, Бог знает, сколько лет с ней не общаемся. А в чем дело то?

–Да решим, не парься. Куда звонить, знаешь, – сказал худой сиплым голосом и двинулся с напарником к машине. Тут из машины вышел кто-то еще и подошел к нам:

–Яра, вот так сюрприз! А я все смотрю: ты не ты. Думал, уже не увижу тебя. Пожалел, что номер телефона сразу не спросил. И сама не звонишь.

Гришка пристально смотрел на Петра. Похоже, он его раньше не видел и, вряд ли, его радовала эта встреча сейчас. А Петр все не унимался:

–Какими судьбами здесь, Яра? Тут ресторанчик поблизости есть неплохой, может, поужинаем вместе, обсудим заодно, как день прошел? Я не обижу.

–Петр Алексеевич, рада вас видеть, – улыбнулась я, – знакомьтесь, пожалуйста, мой молодой человек, Григорий. Хотели бы вам составить компанию, да только что сами из ресторана.

–Петр Воронцов, – протянул Петр Гришке руку уже без тени улыбки. Гришка не торопился ее жать, я подтолкнула его локтем в бок.

– Григорий Яковлев, – они жали друг другу руки с минуту, до белых костяшек.

–Ну, молодой человек – не муж, – ехидно проговорил Петр, глядя Гришке в глаза.

–Яра, выходи за меня замуж, – не растерялся Гришка.

–Я могу подумать, дорогой? – попыталась я как-то сгладить ситуацию.

–Конечно, дорогая, только не особо долго, – Гришка отпустил руку Петра.

–Яра, не отвечай Григорию сразу. Так предложение не делают. Без цветов, без кольца. Дай мне немного времени, я еще приеду, – и, радостный Петр, наконец, сел в машину.

Мы зашли в парадную, так же молча поднялись в лифте, зашли в квартиру. Сняли обувь. Молчание становилось невыносимым.

–А здорово ты придумал со свадьбой, – подбодрила я Гришку.

Он снял рюкзак, подошел ко мне, приподнял и поцеловал. Сопротивляться на весу было неудобно. Да и не хотелось. Это было так неожиданно и приятно. Меня прижало к стене. Горячее дыхание сводило с ума. Я не могла остановиться, хотелось вдыхать его дыхание вечно, как некий афродизиак. Чувствовать прикосновение губ по коже, сильный язык в глубинах моего рта. Нежные руки, пробиравшиеся уже под кофту. Из моих губ вырвался тихий стон. Из его ответный хрип. Он стянул с меня кофту, я залезла руками ему под футболку и поняла, что уже не в силах остановиться. По всему телу пробежала дрожь, я обхватила ногами Гришкино тело, обвила руками шею и … меня словно молнией пронзила отрезвляющая мысль: «Как я ему скажу? Как скажу об этом?»

–Гриш?

Да, милая … – он продолжал меня целовать, сводя с ума каждый сантиметр моего тела. Спустился на колени, стягивая с меня спортики.

–Гриша, я не это имела в виду.

Он снял с меня штаны, поднялся, стянул с себя футболку и, снова исследуя языком мой рот, прошептал:

–Скажи, как ты хочешь, Вик – запустил руки в мои волосы, – мы сделаем, как ты хочешь, я готов с тобой на любые эксперименты.

Его язык начал исследовать мое ухо, я уткнулась лицом в его грудь, этот запах все больше сводил с ума, ноги стали подкашиваться

–Гриша, – попыталась выкрикнуть я, в реальности прохрипев, -Гриша, мы не можем, кто мы друг другу?

Я попыталась выставить непослушные руки вперед. Он на миг остановился, все еще сжимая меня в своих сильных руках, и, пристально посмотрев мне в глаза, хриплым голосом произнес:

–Кто мы друг другу, Вик? Скажи мне.

Мне захотелось повернуть время вспять, всего на несколько секунд назад. Я бы уже не стала ни о чем спрашивать. Но я не могла. Не могла так. Что я скажу потом?

Гришка, словно застыв, все смотрел на меня и ждал ответа.

–Друзья, – сказала я четко, – это же была игра для них, что мы парень с девушкой, чтобы не было никаких подозрений. И ты классно выкрутился с этим предложением руки и сердца, – не своим голосом выговорила я, сложив губы во что-то наподобие улыбки.

Он сжал меня еще сильнее и, прижавшись вплотную, на ухо тихо сказал, отчеканивая каждое слово:

–А если я не играл? Если серьезно? – и снова посмотрел в мои глаза.

Я вдруг ощутила, насколько сильно хочу, чтобы это было правдой. По телу снова пробежала дрожь. Я было хотела обнять Гришку и все-все рассказать, прижаться настолько сильно, насколько это возможно и, не отпускать его, по возможности, никогда.

Видимо, пауза затянулась. Раздался дверной звонок.

–Понятно, – сказал Гришка и резко меня отпустил. Я еле устояла на ногах. По его лицу снова заходили желваки, взгляд стал отстраненным – ты права, мы хорошо сыграли сегодня эту роль. Отдыхай.

Он поднял футболку и пошел открывать дверь. Я оделась. Гришка вернулся с огромным букетом бело-красных роз с меня ростом и протянул мне:

–Держи, это тебе, видимо от поклонника. Вазы такой нет, внизу на кухне есть ведро. Поздравляю.

–С чем?

–Тебе виднее. Я в душ.

Я так и осталась глупо стоять с этими огромными розами. Как жаль, что они даже без шипов. Мое тело будто пронзило тысячи иголок. Хотелось ощутить нечто подобное в реальности, чтобы заглушить эту боль. Не было даже слез. Я кинула букет на пол и стала одевать кроссовки. Из него выпала открытка: «Яра, ты осветила мое сердце. Запустила его вновь. Жду нашей следующей встречи с нетерпением. Петр». Я прокусила, кажется, от злости губу. Мне стало легче. Взяв ключи и негабаритный букет вышла на улицу. У парадной стоял все тот же белый Ленд Ровер. Не обращая на него внимания, я подошла к помойке, встала на носочки и, перекинула неудобную ношу за борт. Снова полегчало. Вернувшись обратно, я поставила чайник, заварила чай и стала ждать Гришку из душа.

Он вышел, направился в комнату и, выключив свет, лег спать, не сказав ни слова. Я пошла в душ. Включила воду и сидела долго-долго под струями теплого домашнего дождя. Мне было так хорошо, соленые капли текли по щекам смываемые мягкими струями сверху. Я вспоминала умопомрачительный запах его бархатистого, сильного тела. Горячее дыхание. Шепот губ. И сидела так долго, сколько могла, чтобы не сорваться и не окунуться вновь в эти объятия, разбудив человека среди ночи. Человека. А кто он мне? Друг? Нет. Уже нет. Просто человек. Просто самый любимый человек.

Глава 8

Проснулась я от яркого света и запаха кофе с кухни. Заварного. Вкусного. Я сидела на кровати, не зная, что делать дальше.

Гришка вошел в комнату:

–Вик, ты проснулась, с добрым утром! -и улыбнулся.

–То есть Яра, – улыбка сошла с его лица, он присел на край кровати и серьезно сказал:

–Извини за вчерашнее, ладно? Не знаю, что на меня нашло. Больше не повториться, мир?

Я кивнула, не в силах произнести ни слова.

–Ну, пойдем тогда завтракать?

Снова кивнула.

–Жду тебя на кухне, – сказал Гришка, встав с кровати.

–Гриш?

–Да.

–Мы ведь все еще можем быть друзьями, правда?

–Конечно, мы ведь и есть друзья, помнишь? – и, не дожидаясь ответа, ушел на кухню.

Скупая слеза, как бы я не держалась, все же скатилась с моего лица. Я встала с кровати, привела себя в порядок и, войдя на кухню, не без усилия улыбнулась:

–Спасибо за завтрак. Пахнет прекрасно.

–Приятного. Я поел. Надо по делам смотаться. Ключи одни, поэтому закрою тебя на какое-то время, не против?

–Ну, надо, так надо, – пожала я плечами.

– Я ненадолго, на обратном пути сделаю тебе ключи, хорошо?

Я снова кивнула. Гришка ушел. Это становилось невыносимым. Слезы снова покатились по моим щекам. Ну какие мы, к черту, друзья? Я даже не пыталась их остановить. Знала, так будет легче.

Успокоившись, с удовольствием позавтракав, я сходила в душ и снова одела зеленый костюм. Надо с этим что-то делать, постоянно ходить в одном костюме уже моветон. Из друзей-подруг кого-нибудь навестить, что ли? Гришка меня сразу узнал, значит и остальные, может, тоже… Ингу с Костей со свадьбой я так и не поздравила, есть повод встретиться. Да и домой все равно нельзя, если они здесь дежурят, то у моего дома подавно. Я выглянула в окно: белый Ленд Ровер, припаркованный на том же месте, все также стоял, начиная раздражать. В дверь позвонили.

–Кто там?

–Я к Григорию, откройте, пожалуйста, – ответил молодой женский голос.

Я посмотрела в глазок: за дверью стояла роскошная брюнетка с копной длинных волнистых волос. Сложно рассмотреть, но даже то, что я увидела, меня не сильно обрадовало.

–По какому вопросу? – спросила я.

–Я Анна, его девушка. Откройте.

–Не могу.

Она, как сумасшедшая, стала тарабанить в дверь и, требовать, чтобы я ее открыла.

–Да не могу я, у меня ключей нет. И кстати, его девушка я. Ярослава.

За дверью выругались.

–Я еще вернусь, – прокричала она, гневно пнув дверь напоследок и, удалилась.

Я бросилась к окну. Девушка пулей вылетела из парадной, где ее уже поджидало двое молодцев из ларца, в данном случае из белого Ленд Ровера с каким-то фото в руках. Похоже моим. Интересно, они всяк входящего и выходящего из парадной опрашивают? Что твориться у моего дома тогда? Они о чем-то беседовали минуты три, потом девушка взглянула на окна и эксцентрично вытянула средний палец, адресуя его, по всей видимости, мне … Потом также стремительно села в «БМВ» и укатила в неизвестном направлении.

Меня охватила злость. Я не могла понять: на нее, на себя, на Гришку или всю ситуацию в целом. На душе скребли кошки.

Гришка вернулся всклокоченный и будто встревоженный чем-то. В руках толстенный букет ярких, разноцветных тюльпанов:

–Снова от поклонника, – передал он мне цветы.

Я прочла записку: «Яра, доброго яркого дня! Петр». И, погружая букет в воду, произнесла:

–Девушка твоя приходила, а я дверь не могла открыть.

Гришка положил на стол ключи и банковскую карту.

–Это тебе. Что за девушка?

Я взглянула на него в недоумении, у него их что, гарем? Лицо стало заливать краской:

–Брюнетка. Анна. Стильная. Красивая. – произнесла я, потупив взгляд на цветы.

–Ах, Анна… Понятно

–Ты извини, мне пришлось сказать ей, что мы встречаемся. Может, позвонить, все объяснить, через дверь как-то не особо было общаться, – я виновато пожала плечами. Никакого желания разговаривать с пассией Гришки у меня не было, но и ему жизнь портить тоже не хотелось. Словом, с появлением меня, итак, все кувырком.

–Не бери в голову, – отстраненно сказал он, – Вика… Яра, ты только не волнуйся, – и Гришка посмотрел в окно.

–Гриш, почему я должна волноваться?

–Я сегодня машину с тех.осмотра забрал, решил мимо твоего дома проехать. Посмотреть, что там, как.

–Ну и как там? – если честно, мне самой было интересно. Так и подмывало, время от времени доехать, мимо дома пройти. К Инге с Костей или к Юльке заглянуть.

–Ты в розыске. Твоей фотографией с паспорта все обклеено. Видно, крепко за тебя взялись эти люди. Оно и понятно…

–Что понятно, Гриш?

–Понимаешь, ты не просто гаджет какой новомодный взяла или даже раритетную вещицу. Ты прихватила настоящий артефакт, которому насчитывается, если верить легенде, более десяти тысяч лет.

–Ого. А что за легенда то?

–С чего бы начать… – задумчиво проговорил Гришка и потер подбородок. Пока он собирался с мыслями, я вскипятила воду, заварила и разлила по чашкам ароматный чай.

–Все, что сейчас пишут о драконах, не является правдой. Точнее, не совсем. До обычного обывателя дошли лишь поздние сказания о драконах, живших уже в нашей эре. Хотя, изначально драконы были куда могущественнее и мудрее. И это даже не вид существ, которые произошли от динозавров или огромных ящеров, как описывают во многих различных источниках. Эта целая древняя раса. Они и сейчас существуют на других планетах и в параллельных мирах.

–А они такие же кровожадные, как в сказках или бывают добрые драконы? -спросила я. Не то, чтобы я верила во все, что говорит Гришка, но и не верить после всего, что со мной произошло, воочию увидев артефакт и чувствуя его действие на себе, я уже тоже не могла.

–Они мудрые, Вик. Они не могут быть ни добрыми, ни злыми. Как объяснить… Слышала такое выражение: «Благими намерениями устлана дорога в ад»?

–Ну да. Так часто бывает. Взять вот хотя бы некоторых представителей золотой молодежи, все есть, а жить не особо хотят. Травят себя алкоголем, наркотой, гоняются, как сумасшедшие. Или сухой закон при Горбачеве, когда еще больше спиваться стали.

–Да. Примеров можно множество привести. В том числе из повседневной жизни обычного человека. Почему так происходит?

–Не знаю, – пожала плечами я – как лучше хотят.

–Верно, хотят. Но, либо не в состоянии отследить цепочку, к чему приведут их действия, либо нет силы воли принять существующую картину мира и все исправить. Все хотят здесь и сейчас, как можно больше и, чтобы ничего для этого делать не пришлось.

–Такова наша природа человеческая, – улыбнулась я. Мне и самой иногда хотелось, что бы все как-то само собой нормализовалось, устаканилось.

–Вот именно. И век у нас короткий. Может, оттого и хочется всего быстрее, чтобы пожить успеть в благополучии и достатке. Жизнь дракона, если никто на нее не покушается, исчисляется несколькими тысячами лет, а то и больше – от подвида зависит. Их не прельщает богатство само по себе, как таковое. Охраняют они его от людей. Драконы стражники – низшие по своей иерархии. Они же из последних, живущих на земле. Чтобы помочь. Чтобы человек сам чего-либо сделал, достиг, прошел те жизненные уроки, которые пришел на землю получить в этом воплощении. Вот так и служили: кто-то над златом чах, а кто-то порталы, переходы в другие миры охранял.

–Что значит стражники, низшие по иерархии?

–Ну, это как отбывающие тюремное заключение, что ли… Только у них нет такого понятия, все по доброй воле. Это драконы, которые исправляют какие-либо свои ошибки служением. Добровольно. Согласно законам кармы, по всей видимости. Хотя и слово «карма» сюда не очень-то подходит, просто из всех придуманных человечеством слов и понятий более точно описывает ситуацию.

–И у нас сердце одного из таких драконов?

–У нас сердце дракона мага.

–И что это значит?

–Было время, еще до Гипербореи, когда люди и драконы сосуществовали вместе на земле. Помогали друг другу.

–Чем же люди могут помочь драконам, если они такие мудрые и могущественные?

–Это была более развитая цивилизация, чем наша. Драконы учились у них чувствам: сочувствию, радости. Когда живешь не одно тысячелетие, чувства притупляются. Так как драконы большие эмпаты, им это давалось довольно легко. Рядом с людьми они могли больше и сильнее чувствовать. Драконы передавали многие знания, люди воплощали их в материальном мире и драконы могли пользоваться плодами цивилизации.

–Как думаешь, тот мир сильно отличался от нашего?

– Как сказать… Климат был более влажный, ближе к тропическому. Пустынь не существовало. Водоемов было больше и деревья такой высоты, что не видно было макушек, а обхват ствола, если встанет человек двадцать, а то и больше, взявшись за руки. Некоторые даже дома в стволах деревьев сооружали. Воздух от количества кислорода и обилия различных ароматов, пьянящий. А от количества красок и разноцветий дух захватывало. Удивительной красоты птицы летали, стрекозы, бабочки. Неспешно шумели

водопады. А по ночам светило две большие луны. И все это каким-то образом уживалось с высокими технологиями.

–А чем высокие технологии отличались от наших?

–Ну, например, электричество без проводов. Летательные аппараты без нефти. Голограммы. Телепартационные центры.

–Чего?

–Телепартационные центры. Стояли небольшие шестиугольные здания, как у нас метро. В это здание входили и в течении пяти минут выходили из другой такой же постройки в нужном месте. Не знаю, как это работало. Как-то на взаимопомощи. Человек стучал, ему открывали. Он должен был проводить человека до нужного места и открыть другую дверь из шести следующему стучащему. Далее провожали его. И все это происходило в течении пяти-десяти минут. На особо длительные расстояния, чуть дольше. Если же на другой конец земли добраться, могло уйти и до получаса.

–Откуда ты все это знаешь? – тень сомнения все же промелькнула в моем голосе. Гришка улыбнулся, затем совершенно серьезно сказал:

–Примерно год назад я участвовал в раскопках… Мы нашли саркофаг. Кроме мумии и кое-каких драгоценностей, там находилось несколько старинных свитков, пару интересных вещиц и вот этот самый сверток. Свитки были переданы в Российскую Национальную Библиотеку, а сверток и другие вещи в музей. Свитки расшифровали и перевели. Когда первый раз читал, как сказка воспринималось. Потом подтвердились некоторые факты, изложенные в этой книге. Далее я общался с людьми, изучающими эту тему. Так, по крупице, собрал некоторую информацию, – вздохнул он.

–Гриш… это все так интересно, но еще столько вопросов…

–Это хорошо, что вопросы есть. Так оно и должно быть. – прервал он меня – давай договоримся: сейчас мы поедем, поедим, потом заедем куда-нибудь обновим немного твой гардероб, – и Гришка как-то странно взглянул на мой зеленый костюм – а уже по дороге отвечу на все твои вопросы, расскажу все, что известно самому. Лады?

На радостях я кинулась Гришке на шею:

–Класс! – произнесла я, душа его в своих объятиях

–Воу, воу! Потише, женщина! – засмеялся он.

Гришка взял свой рюкзак со свертком внутри, я сумку и мы вышли из дома.

Глава 9

У парадной все так же дежурили сиплый и коротыш. К нам подходить не стали, лишь проводили взглядом до машины.

–Куда поедем? – спросил Гришка

–Поехали в «Охта Молл», там и поедим.

Я поудобнее устроилась в недрах внедорожника, наслаждаясь прохладой кондиционера в мягком, кожаном кресле.

–Гриш, а в иерархии Драконов, кроме Стражников и Магов есть еще кто-то? И почему Маги, чем занимаются они?

–После Драконов Стражников по иерархии идут Драконы Стихий. Они хорошо чувствуют, где под землей есть вода или тектонические разломы. Знают, где и как, при необходимости и без вреда для природы добыть полезные ископаемые, драгоценные металлы и камни. Умеют управлять стихиями. Например, вызвать дождь во время засухи, – Гришка улыбнулся – или спасти лес от пожара. Да много чего, в общем-то, еще. Они больше всего общались с людьми.

–Как общались? Разве это возможно? – недоумевала я.

–Телепатически.

–Круто! А потом, после них кто идет?

–После Драконов Стихий идут Драконы Воины. Они сильные, выносливые и дольше всех могут находиться в воздухе, прекрасно маневрируя при этом. С людьми общались гораздо реже, но, если с кем либо из людей возникала особая связь, этот человек мог обуздать данного Дракона став наездником. И тогда уже Дракон защищал его до последнего, до последней капли его магической крови, не жалея при этом своей жизни. Связь уже невозможно было разорвать.

–Как интересно. И все же, все это в голове не укладывается. Неужели такое возможно?

–Вика, у меня нет цели тебя в чем либо убедить. К тому же я еще сам до конца не понимаю, что к чему. Но, у тебя есть выход из всей этой ситуации.

–Да? И какой же? – в голове промелькнула надежда, вдруг Гришка знает что-то такое, что и впрямь каким-то магическим образом решит всю эту ситуацию.

–Отдать сверток обратно, обо всем забыть и жить спокойно.

–Скажешь тоже… Давай, лучше, рассказывай дальше. Кто после воинов?

–А дальше, как раз и идут Драконы Маги.

–Маги..колдуют они что ли, почему маги?

–Колдуют колдуны, – усмехнулся Гришка – Драконы Маги создают порталы. И как они это делают, до сих пор непонятно. Нет таких текстов. Или их пока не нашли. Не знаю.

–А еще они что либо умеют, Драконы Маги?

–Да много чего умеют. Наводить чары, например. Любые. Мысленно передавать не только слова, как все владеющие телепатией, но и образы. Причем, любой сложности. Иногда, очень яркие. Если нужно: и вкус, и запах могут передать мысленно и тактильные ощущения. Что они еще умеют? Вдохновлять, одним своим присутствием, никакая мотивация не нужна. Не то сейчас посмотришь, каждый второй-третий тренинг мотивационный, а люди все равно немотивированные ходят. Либо замотивированы под завязку, как потом оказывается, чем-то совершенно не тем. Тратят годы своей жизни, а то и десятилетия, а потом понимают, что им то самим это абсолютно без надобности было. А жизнь прошла…

–Да уж, действительно, – согласилась я. – То есть Драконы Маги высшие по иерархии?

–Не совсем. Есть еще Хранители.

–Хранители… И что они охраняют?

–Охраняют Драконы Стражники. Хранители хранят. Информацию. Всю.

–И все?

–И все. Исполняют ценнейшую миссию. Вот тебе сколько времени нужно, чтобы двести-триста книг прочесть?

–Лет пять, в лучшем случае.

–Вот, а Дракон Хранитель, владеющий информацией, может вложить ее в тебя за пару минут. Но вложить такой пласт можно только в того, кто готов ее принять, т.е. высоко развитому существу. И кто будет использовать ее благоразумно. То есть только разумно и только во благо. И информация там наиболее высшего порядка, ее и в десятках тысяч наших книг не соберешь. Воспринимать ее от хранителей могли лишь Драконы Маги.

–Гриш, а как ты понял, что у нас сердце именно Дракона Мага?

–Вид дракона можно определить по его цвету и сложению. Драконы Стражники вот, например, самые большие. Чтобы, в случае чего, была возможность обороняться от людей. А еще лучше, чтобы люди сами устрашались их вида и не лезли на рожон. Да и способностей у них гораздо меньше, чем у других видов. А надо как-то защищаться, если придется. Богатства земные охранять. А самое важное, к порталам близко никого не подпускать. Особенно, к порталам в другие миры, – Гришка повернул на парковку ТРЦ «Охта Молл» – Так вот, Драконы Стражники крупные, чаще всего коричневого или зеленоватого оттенка с желтым, зеленым или чайным цветом глаз.

–Так, понято. А Драконы Стихий тогда, какого цвета?

– Драконы Стихий тоже достаточно крупные, но уже более стройные и грациозные. Могут быть нескольких оттенков, как правило того цвета стихии, способности которой более преобладают: стихии воды синие и серебристые, земли – золотистые и изумрудные, воздуха – белые или чуть темнее, цвета туманной дымки, бывают еще небесно-голубого, хотя это скорее редкость. Ну и огня – красные либо оранжево-желтые. Каждый из них может обладать способностями одной стихии, но чаще всего двух-трех, изредка всех четырех.

–Далее идут Драконы Воины, верно?

–Да. По телосложению они тоже крупные, но уже не настолько. Они очень мускулистые, жилистые, маневренные. И цвета все ближе к природным. В основном это черный, серый, бывают даже пятнистые, иногда песочного цвета и цвета хаки.

–Какого же цвета тогда Драконы Маги?

–Жемчужного.

–То есть одного цвета?

–Да, основа цвета всегда одна – жемчужный. Далее могут переливаться всеми цветами радуги, иногда какой-то цвет более преобладает: розовый допустим, фиолетовый или бирюзовый. Иногда все цвета по очереди или сразу. Честно говоря, не знаю, от чего это зависит: от их настроения или способностей, а может и от характера конкретного индивидуума. Помнишь, как сердце переливалось? До сих пор дух захватывает. Я и не видел такого количества оттенков больше нигде и, кажется, никогда.

–Да…, – задумчиво произнесла я, вспоминая столь невероятное сияние, Гриш, а по телосложению они какие, а?

–Сами по себе совсем небольшие, может, размером со слона, а может и куда меньше. Со страуса, например, – Гришка снова заулыбался, – никто точно не знает, так как они владеют сильными чарами и могут предстать в любом размере. Сердце то вон совсем небольшое, – сказал Гришка.

– С небольшую дыньку колхозницу, – подтвердила я.

–Интересное сравнение, – Гришка уже смеялся, – кто-то, похоже, хочет есть.

–Не без этого, – согласилась я – а Хранители, они как выглядят?

–Драконы Хранители могут вообще выглядеть как угодно, как любой из Драконов, а при желании и вовсе невидимыми или в виде дымки, туманной завесы. А может ощущаться лишь запах. Умопомрачительно приятный, незабываемый аромат. И если этот удивительный аромат появляется в не предрасположенном для него месте, допустим, цветочный запах там, где нет цветов, или свежий морской, где нет моря, то десять из дести – это Дракон Хранитель.

–Так морской или цветочный все-таки запах?

–Знаешь, видимо Дракон Хранитель каким-либо образом влияет на человеческий мозг, так как пахнет самым приятным ароматом именно для конкретного человека. То есть, если в данном месте, рядом с Драконом Хранителем будут находиться три-четыре человека, каждый из них почувствует свой аромат, совершенно отличный от другого.

Мне до сих пор казалось невероятным все, что говорил Гришка, но при этом безумно интересным и захватывающим. Мы вышли из машины и пошли в ТРЦ, очень хотелось есть. У меня было еще бесчисленное количество вопросов, но сначала, надо было поесть и переварить всю ту информацию, которую я уже знаю.

Глава 10

Мы заказали огромный набор роллов, облепиховый чай и вкуснейший шоколадный десерт. Желудок жалобно подвывал, требуя дополнить заказ.

–Странно как-то…, – тихо произнесла я.

Гришка, сразу отреагировав на мои слова, аккуратно огляделся по сторонам:

–Что странно, Яра?

–Да нет, я не о том, – готовясь к долгожданной трапезе, я разложила салфетку на коленях, – не помню, чтобы раньше я ела в таких количествах, понимаешь? Последнее время ем, как не в себя. А чувство голода почти не уходит.

–Яра, ты меня извини, но я все же спрошу, ладно?

–Спрашивай, – я пожала плечами. Гришка тот единственный человек, которому я готова рассказать все на свете и последние дни это лишь подтверждали. Он как то странно на меня смотрел, будто забыл слова. Я приподняла бровь.

–Яра, может, ты беременна? – выдавил он из себя. Слова будто повисли в воздухе. Я сидела, открыв рот, пока мой мозг пытался переработать услышанное. Гришка сглотнул, но продолжал на меня непоколебимо смотреть, дожидаясь хоть какого-то ответа. Я, наконец, пришла в себя:

–Да, вроде, ничего не предвещало, – единственная фраза, которая смогла прийти мне в голову в этот момент. Неловкая пауза заполнила без того напряженное пространство между нами. Гришка молча отвел взгляд и посмотрел в сторону. Мне тоже нечего было добавить к уже сказанному. Благо, в этот момент подошел официант и ловко заполнил все пространство стола явствами, ароматы и вид которых вызывали неподдельный аппетит. Мы переглянулись, Гришка улыбнулся, разворачивая палочки:

–На раз, два, три?

–Угу, три!

Божественно… Филадельфия таяла во рту, Темпера чуть хрустела, упругий кальмар был до неприличия мягок… и соус на высоте.

–Язык можно проглотить, – не скрывая удовольствия произнесла я, без всякого притворства закатив глаза.

–Это можно, – согласился Гришка, улыбаясь во весь рот, и подозвал официанта, – нам еще язык, пожалуйста, и стейк медиум вэл, – потом как то нежно посмотрел на меня и добавил, – и еще салат, с рукколой.

Официант кивнул, записывая что-то в блокнот, и, благосклонно удалился.

–Гриша-а-а, я же лопну.

Гришка с серьезным видом осмотрел меня с ног до головы и медленно проговорил:

–Хм… пока ничего не предвещает беды.

Я скорчила рожицу ему в ответ, как в былые времена и мы рассмеялись.

–Теперь о серьезном. Тебя рано или поздно может кто-то узнать, надо подумать, может уехать куда-нибудь на неделю другую.

–Куда, например? – у меня совсем не было желания куда либо ехать, – без паспорта особо далеко не уедешь.

–Далеко и не нужно, куда-нибудь, где тебя точно никто не знает и народа не особо. В деревню, например.

–Ага, в какую-нибудь глухую, да?

–Ну, что-то типа того, да.

–Нет, Гриш. Я все же городской житель. В деревенской среде могу и не выжить, – то ли в шутку, то ли всерьез произнесла я.

–Ладно, что-нибудь придумаем.

–Ну да, купим мне большие темные очки на пол лица, кепку. И не узнает никто.

У меня поднялось настроение. Я представила пару новых луков и мечтательно растянулась в улыбке.

–Очки и кепка это конечно здорово, только твое телосложение от них не изменится и походка останется прежней. А еще голос, мимика, черты характера…

–Но ведь Петр, сиплый и коротыш не узнали меня?

–Не догадались пока. О чем я и толкую. Сейчас самое время что-то придумать, иначе потом эти то откуда угодно достанут, везде найдут. Давай вместе куда-нибудь уедем ненадолго, я подыщу место? Что думаешь? – Гришка чуть коснулся моей руки и тут же одернул, откинувшись на спинку стула, – ты сразу не отвечай, приедем домой, вечером скажешь.

Я поджала губы. А и правда, ведь походка, голос – все мое, прежнее. Все мои родинки, изящные пальцы ног, лодыжки, форма ушей и строение зубов… Кто угодно может достать мои старые фото и идентифицировать меня по ним крупным планом. Бог мой, почему я раньше об этом не думала?

Очки и кепку мы все-таки купили. А еще рюкзак, пару платьев, джинсовку, брюки и всего по мелочи. Всю дорогу меня мутило, чувство тошноты не покидало ни на минуту:

–Гриш, останови машину.

–Зачем?

–Останови!

Я не успела выйти из машины, только открыть дверь. Из меня вышло все, что я сегодня съела, начиная с утра. Не помню, чтобы когда-то мне было так же плохо, как сейчас. Появилась какая-то противная слабость. Гришка достал воды, ополоснул мне лицо.

–Салфеток нет, но ничего. Сейчас в аптеку заедем. Что купить? Вик? Может, все же тест, похоже на токсикоз.

–Лучше градусник, – без сил проговорила я, мне вдруг стало резко холодно, пошел озноб.

Поднималась в дом я повиснув на Гришке, ноги совсем не слушались. Он, казалось, скупил пол аптеки: противовирусное, жаропонижающие, от горла, от отравления, от насморка, живые бактерии, антигистаминное, какие-то мази, что-то еще, градусник и тест на беременность. Тест мне был не нужен. Не успев переступить порог я снова кинулась обнимать белого друга. Потом умыла лицо и выпила что-то разведенное Гришкой от тошноты и рвоты. Меня хватило минут на пять и снова стало рвать уже тем, что я выпила. Так продолжалось еще ближайший час, сил вставать с кровати уже не было, Гришка бегал с тазикам из комнаты в комнату, проверял пульс, укрывал одеялом. Каждые пятнадцать минут мерил температуру. С 38 она подскочила до 40, жаропонижающее не помогало. Рвало уже исключительно желчью.

–Вик, потерпи еще немного, звоню в скорую, – дрожащими руками он стал набирать номер.

–Нет. Нельзя в скорую.

–Другого выхода нет, ты мне живая нужна. С остальным справимся.

Я вдруг почувствовала, что это какая-то ловушка. Не могла понять, в чем она заключается, но каким-то шестым чувством абсолютно точно понимала, что в больницу мне сейчас категорически нельзя.

–Если живая нужна, не звони. Нельзя туда, – последнее, что смогла произнести я и отключилась.

Глава 11

Очнулась я в машине, пристегнутая, на переднем сиденье. За окном темно. Странно, сейчас разгар белых ночей. Рядом за рулем Гришка, мы куда-то едем по трассе, по краям длинной полосой тянется лес.

–Гриш, мы куда-то едем?

–Вика. Очнулась, – улыбнулся он, – ты «капитан очевидность», пить хочешь?

Я покачала головой. Гришка прислонил руку к моему лбу:

–Едем в надежное место, скоро будем.

Меня снова погрузило в сон. Снилась пещера с Драконом, он выдыхал струю желто-красного огня, становилось тепло, потом жарко, дышать становилось нечем. Затем пещера остывала и было нестерпимо холодно. Тогда Дракон снова выдыхал струю огня и жар постепенно наполнял обитель.

–Она уже сутки в таком состоянии, когда оно нормализуется? – сквозь сон я услышала встревоженный голос Гришки.

–Не могу сказать. Пока организм успешно борется, – произнес голос женский, до боли знакомый, – я не смогу вылечить ее полностью, видишь ли, это не отравление и вообще не болезнь.

–Понято. А что это тогда такое? – чуть слышно спросил он, – И что нам с этим делать?

–Это колдовство. Очень древнее и могучее. Я могу лишь отсрочить его исполнение на несколько дней или, в лучшем случае, на пару недель. Видимо, они потеряли всякую надежду найти сверток обычными методами, раз прибегли к магии такой силы. Она требует колоссального количества энергии и снять ее полностью невозможно. Это необратимо.

–Но зачем? – не унимался Гришка.

–Ей будет нестерпимо плохо до тех пор, пока она не вернет сверток. Это единственный способ остаться живой.

–Должен же быть еще какой-то способ?

–Теоретически, он есть всегда и даже не один. Практически – пока только этот.

–Как думаешь, она меня простит, если я отдам им его?

–Возможно нет, но останется живой. В любом случае, она должна решить сама, что ей важнее. Нельзя человека лишать выбора, даже из самых лучших побуждений.

–Легко сказать, – усмехнулся он.

–К тому же, – продолжила женщина, – оно только рядом с ней наполняется жизнью, без нее бессмысленно. И если они об этом хоть что-то знают или хотя бы предполагают, то она им нужна не меньше…

–Но почему оно на нее так реагирует, до сих пор не понимаю? Может, попробовать найти замену. Найти кого-то еще, кто сможет его активировать?

–Конечно можно. Весь вопрос в том, сколько времени на это уйдет. Сколько тебе потребуется времени, чтобы найти человека, который будет соответствовать всем семи условиям?

–Каким условиям?

–Первое, и, пожалуй, самое простое – это возраст. Женщина старше двадцати одного года или мужчина старше двадцати восьми, но не старше двадцати семи или тридцати шести лет. Это связано с количеством полного обновления крови человека, она должна быть определенного состава, но еще не слишком закислена.

–Ну, вполне исполнимое условие, – я не видела, но мне показалось, что Гришка, исполненный надежды, улыбается.

–Это должен быть человек с чистым сердцем и светлым разумом.

–Это уже сложно, но, думаю, тоже возможно.

–Любопытный.

–Легче легкого.

–Трудолюбивый.

–Пока все складывается, – уверенно произнес Гришка.

–Храбрый.

–Сложнее, но все еще возможно.

–Четвертой отрицательной группы крови.

–Ого! Вот и приехали. Где же я таких найду. Ну, допустим, по базам донорской крови возможно как то отыскать, с возрастом тоже понятно, но соблюсти все остальные условия… А почему именно четвертая отрицательная?

–Считается, что они потомки древней расы Драконов и в них течет их кровь. Самая малость, конечно. Капля в море. Тем не менее, это необходимое условие, как и все остальные.

–И, вишенка на торте?

–Какая вишенка?

–Ну, Ба, – нежно произнес Гришка, – последнее условие какое?

Ба? Мне не послышалось? Мы что же, у Гришкиной бабушки? По маминой линии Гришкина бабушка лет десять назад умерла. Помню, как он переживал тогда. Да мы оба переживали, прекраснейшая женщина была – сама доброта. Отца своего Гришка в глаза не видел, мы оба росли в неполных семьях. Интересно…

–Ну так какое, чего молчишь?

–Я думала ты в курсе, – женщина развела руками.

–В курсе чего?

–Ну как чего? Это должен быть чистый, нетронутый человек, то есть девственник или девственница.

–Да где же сейчас найдешь девственницу такого возраста с четвертой отрицательной группой крови, при этом храбрую, любопытную и чего там еще?

–Ну нашлась же одна.

Боже, как стыдно. Меня спасло только то, что я вроде как без сознания.

–Это ты про кого? Про Вику что ли? Да быть того не может. Ошиблись вы где-то в своих условиях и расчетах.

–Люди, конечно, могут ошибаться, а вот древнее сердце Дракона…

Гришка перебил:

–О чем ты говоришь, она замужем была. Недолго, правда, около года, только этого более, чем достаточно.

–Достаточно для чего? Ты ее сам спроси, когда очнется, чего достаточно, а чего нет. – И, женщина вышла из комнаты, дав ясно понять, что разговор закончен.

Глава 12

Мне все так же сложно было приподнять веки, тело горело, губы пересохли. Невыносимо хотелось пить. Хотя бы глоток… Я шумно вздохнула.

–Вика, – растерянно произнес Гришка, уложил что-то холодное и мокрое мне на лоб и стал слушать дыхание, прощупывая пульс.

–Воды, – не в силах более ждать, чуть слышно произнесла я.

Выпив воды, мне удалось приоткрыть глаза:

–Я все слышала.

–Что слышала?

–Весь ваш разговор, кажется…

–С Марьей? – уточнил Гришка.

Меня словно током прошибло:

–Это была Марья?

–Единственное место, куда я мог привезти тебя в таком состоянии.

–Кем она тебе приходиться, откуда ты ее знаешь? – меня злило, что Гришка столько всего от меня скрыл. Ведь я подробно описала ему Марью, это место, все, что со мной происходило… Хоть бы словом обмолвился.

–Ты все правильно услышала, Вик. Марья, моя бабушка. По линии отца. Я сам ее не так давно нашел. Четыре года назад, если точнее. Это как подарок судьбы… После того, как мать с новым мужем в Германию уехали мне и жить то не особо хотелось. Будто один совсем остался. А тут она, – Гриша улыбнулся, – не знаю даже, есть ли кто добрее и мудрее этой женщины.

В сердце что-то кольнуло. В какой момент человек, которого он знает всего четыре года, стал гораздо ближе, чем я? И неужели я его приревновала к собственной бабушке?

–Так, а мне почему не позвонил тогда?

–Почему не позвонил? Позвонил. Поздравил со свадьбой, ты замуж как раз выходила.

–Да. Так и было. – Я закрыла голову руками и тихо застонала.

–Пойду воды еще принесу.

–Гриш, почему ты не приехал тогда на свадьбу. На мою свадьбу. Я ведь приглашала тебя. Мне очень хотелось, чтобы ты тогда был.

–Как бы тебе ответить…

–Да как есть уже, честно. Я устала в последнее время от всех этих тайн, недоговоренностей и загадок.

–Честно… – задумчиво повторил Гришка и вдруг посмотрел на меня каким-то особо пронзительным взглядом, – ну хорошо.

Он снова подошел, сел у самого края кровати, обхватил широкими ладонями мое лицо и близко-близко, у самого носа произнес:

–Я не мог тебя видеть рядом с другим мужчиной и улыбаться при этом.

–П-почему? Ведь мы тогда три года уже, как не общались, можно сказать. Да и как так вышло, что мы перестали общаться?

–Да все по той же причине, Виктория Андреевна. Вас стало окружать слишком много мужчин. Оставаться просто другом стало невыносимо.

–Какой же ты… – я покачала головой.

–Какой? – настороженно спросил Гришка.

–Какой же ты дурак, – выпалила я, – мне так не хватало тебя все это время. Оказывается… Я и сама только недавно поняла как сильно.

Гришка убрал непослушные пряди с моего лица:

–Вик, а почему ты развелась?

–Да потому что никем были друг другу. У нас у каждого жизнь своя была. Отдельная. Как то закрутилось все быстро, поначалу весело было вместе. Игорь после любви неразделенной и я одна. Безбашенные, пожениться сразу решили. Думаю, Игорь назло Ольге – бывшей своей. А я от нечего делать, по большей части. Потом красиво все так: свадьба, белое платье, лимузины и прочее. Маринку помнишь?

–Помню, да

–Подружкой невесты, то есть меня, на свадьбе была. Мы ведь еще все вместе дружили, помнишь?

–Вика, да помню я, помню. Только она мне не нравилась особо никогда. Пустая какая-то, что ли… Даже поговорить с ней не о чем было. А вы так и дружите до сих пор?

–Нет. Я их застала в день свадьбы с Игорем в самый пикантный момент. В разгар праздника в подсобке. Такое себе зрелище. Уфф…

–Как ты все это пережила? – Гришка обнял меня и стал нежно поглаживать по спине, как маленькую.

–Обидно, конечно, было. Но это только первые минуты. Чувствовала себя неудачницей какой-то. Между нами с Игорем ничего не было до свадьбы. У меня вообще еще ни с кем не было тогда до Игоря и он об этом знал. Мы планировали шикарную брачную ночь: заказали люксовый номер в самом дорогом отеле, море шампанского, ложе в лепестках роз…

Гришка сидел весь багровый, или мне так казалось в пламени свечей…

–Рассказывай дальше.

–Что рассказывать?

–Про брачную ночь.

–Да не было никакой брачной ночи. После такого. Пфф, – я закатила глаза:

– Я пообещала не устраивать скандал, если ночь в отеле проведу одна. В лобби познакомилась с Ингой в тот день, она с Юлькой была. Так и дружим до сих пор. Весело ночку провели, номер и впрямь шикарный. Девчонки до сих пор, время от времени, вспоминают, как «ночевали» в лепестках роз. Юлька мужской стрип в номер заказала. Получился качественный такой девичник. Только у всех он обычно до свадьбы происходит, а у меня после.

–А потом, – уже спокойнее спросил Гришка.

–Потом свадебное путешествие в Турцию на две недели. Я отказалась лететь. Игорь с Маринкой полетели. А у меня две недели счастья в пустой квартире. Прогулки, вечеринки. Лето, тепло. Подруги новые. Хорошее время было.

–И ты развелась?

–Игорь из путешествия как вернулся, мы еще год жили в одной квартире в разных комнатах. Как соседи. Маринку я больше не видела с тех пор. Он еще с кем-то встречался время от времени, но домой никого не водил. Первые полгода пытался помириться, брак сохранить. А потом повстречал может кого, редко дома стал появляться.

–Так у вас с Игорем что-то было?

–Да не было у нас с ним ничего, – вспоминая их разговор с Марьей, выкрикнула я, – ни с ним, ни после него. Я же говорю – неудачница. Мне уже двадцать три, а я как мамонт, последний из выживших.

Я закрыла лицо руками. Ну вот, рассказала. Странно в таком возрасте быть все еще девственницей. Даже звучит, как ругательство. А после замужества, так вообще, как проклятие. В прежние времена считалась бы уже старой девой. А сейчас…

–Самая прекрасная неудачница, – прошептал Гришка, прижимая меня к себе и осторожно целуя, словно боясь спугнуть. Похоже, он доволен. Хм… Я тоже чувствую себя лучше. Кажется, жар и озноб отступили.

Глава 13

Следующие сутки надо мной производился целый ряд магических манипуляций: восстанавливающая силы и душевное равновесие банька Марьи с душистыми травами, вениками и певучими заговорами, из которых я ни слова не поняла, но звучало удивительно красиво и первобытно (заодно и рыжину волос в бане обновили). Она отпаивала меня бульонами и отварами. Окуривала специальными травами. Делала массаж определенных точек различными полудрагоценными и драгоценными камнями определенной температуры. Иногда, от ее слов, пения и других звуков или действий я впадала в настоящий транс. А может, и не выходила из него все это время. Странные испытывались ощущения. Временами, даже очень. Но, ровно через день я почувствовала себя так, как не чувствовала никогда прежде. Будто внутри меня проснулся некий источник силы, неведомый мне ранее и я, при желании, могу все, что угодно. Удивительное ощущение.

Зазвонил телефон, гулко наполняя воздух тревожными звуками. Как-то совсем некстати зазвонил, будто из другой реальности. Марья ответила на звонок.

–Минут через пятнадцать-двадцать Федор будет здесь. Я не могу ему сейчас отказать в визите. Вам пора уходить, – Марья уперлась руками в стену и как-то тяжело вздохнула.

–Ба, мы же можем пока в подвале отсидеться. Там у тебя как в бункере, есть все. Федор знает о подвале? – Гришку, кажется, совсем не беспокоило текущее положение дел.

–Теоретически нет, не знает. Хотя, я не стала бы его недооценивать. Хотите в подвале сидеть – сидите, а решите идти, Гриш, ты знаешь куда. Помнишь же тропку за баней?

Они переглянулись, Гришка кивнул и посмотрел на меня:

–Вик, ты как? Сможешь идти или останемся лучше?

–Усилиями Марьи чувствую себя великолепно! – ответила я чистую правду, – Гриш, ты сам решай, как лучше и безопаснее. Из меня стратег никакой, ты же знаешь.

–Ба, мы в подвал.

Ну вот. Коротко и ясно.

–Хорошо. Не высовывайтесь, пока не дам знать. Вдруг, задержаться решит, – Марья махнула рукой в сторону лестницы вниз, – едут, кажись, давайте быстрее.

Мы спустились в подпол. С одной стороны полки, полные солений, варенья и компотов. С другой – ящики с картошкой, морковью, свеклой и другими корнеплодами. Чуть дальше по стене свисал лук в чудоковатых, длинных, седых чулках. Правее находились полки с вином, наливками и всяческими настойками. Здесь было чисто, сухо и светло. А дальше, слева, еще небольшой закуток. В нем стояли большие деревянные бочки с квашенной капустой. Освещение практически не доходило в эту часть и витал чуть уловимый запах сырости вперемешку с неподражаемым запахом молочной кислоты. В полный рост встать уже не получалось. Гришка, согнувшись почти вдвое, прошел вглубь, зашел за бочки, нащупал вверху справа углубление и с силой потянул на себя. Внизу что-то щелкнуло и появилось еле различимое отверстие. Мы спустились вниз.

Внизу, в подвале у Марьи было шикарно. Именно здесь я и очнулась, когда Гришка привез меня. Потому не сразу поняла, что в доме Марьи нахожусь. Кроме невысоких потолков и отсутствия окон, ничего более не выдавало подвала. Сильнее всего на меня произвела впечатление старинная массивная кровать, вырезанная из мореного дуба с искусно выполненным балдахином.

–Восемнадцатый век, – сказал Гришка.

В подвальной спальне было еще много интересных вещей: раритетный комод, пара сундуков, зеркало во весь рост. Высокие, увесистые канделябры. И все старинное, искусное, со своей особой историей.

–Такого и в музее не увидишь, – произнесла я, поглаживая гладкое теплое дерево. – Язык не поворачивается это вот все подвалом назвать.

–Да, ну а как тогда? – усмехнулся Гриша.

–Ну, к примеру «Нулевой этаж».

–«Нулевой» – повторил Гришка. – А что, звучит неплохо. И даже символично как-то. В этой комнате нет электричества. Пойдем на кухню, чай пить?

–Здесь есть кухня? – удивилась я.

–Да, небольшая совсем. Но там тепло и уютно. Пойдем, покажу, – Гришка взял меня за руку и вывел из спальни.

Щелкнул выключатель. Яркий белый свет залил действительно совсем небольшое помещение. Откидной столик от стены, одноконфорочная плитка, навесной шкафчик с набором необходимой посуды и шкафчик под ним с припасами. Гришка набрал ковшом из стоящей фляги воды, наполнил электрочайник и спросил:

–Варенье какое будем?

–Мне так интересно, что там на верху, – проговорила я, неспешно потирая руки и устремляя взгляд в потолок.

–Вик, ты что, волнуешься?

–Неспокойно как-то…

–Хм… Думаю, Марья нам все расскажет потом, – Гришка поставил чашки, разлил чай и мы сели за маленький откидной стол. И я осознала, что мне хорошо и уютно. Здесь и сейчас. В этом подвальном помещении два метра на полтора. Почему так? Вспомнилась фраза, не помню, где я ее прочитала или услышала, она на все сто сейчас откликалась в моем сердце: «Мой дом там, где ты».

Я допила чай, перевернула чашку и скрученные чаинки выстроились в сюжетную линию на белоснежном полотне фарфорового блюдца.

–Мой дом там, где ты, – вглядываясь в незатейливый узор, уже вслух произнесла я.

Гришка с интересом наблюдал:

–Не знал, что ты гадаешь на чайных листьях.

–Так, вспомнила детские забавы…

–И все же, что ты там видишь, – улыбаясь, поинтересовался он.

–Ну вот, смотри – дом, высокая ель, ворон и высокий пригорок.

–Точно. Только не пригорок. Смотри – голова, крылья и хвост. Похоже?

–И правда. Это же дракон! – восторженно произнесла я. И как только я сразу не заметила?

–А из тебя вышла бы отменная гадалка, – прищурившись, сказал Гришка. И, было совершенно непонятно, шутит он или говорит всерьез.

Глава 14

Нулевой этаж. Мы просидели более шести часов, вспоминая детские годы. Как пришли в первый раз в первый класс и нас посадили за одну парту. Как в середине того же года нас дразнили крича в спины «Тили-тили тесто, жених и невеста», а нам было настолько интересно друг с другом, что на преобладающее большинство мы не обращали никакого внимания. И как потом сами же дразнящие стали набиваться к нам в друзья. Как Ромке Верещагину отец подарил на день рождение мяч и весь второй-третий класс после уроков мы все вместе гоняли в футбол. Потом радовались переходу в пятый и считали себя уже взрослыми. В том году у нас собралась отменная компашка из шести человек и мы стали ходить по заброшкам. До сих пор помню тот год, аж до мурашек. Иногда было страшно, но жутко интересно. Интерес и внутренний зов к приключениям пересиливали все остальное. Разные истории приключались тогда. И как только нам удавалось из них выкручиваться, ума не приложу. В шестом мы подсели на компьютерные игры. В основном стратегии. В седьмом начали образовываться пары. Гришка был завидный жених, его считали красавчиком и ко мне в подруги стали набиваться девчонки из параллельных классов. Кто-то, чтобы влиться в «Гришкину» компанию, а некоторые хотели просто чуть больше о нем узнать. Ни то ни другое меня особо не радовало и приносило не мало хлопот. Пару раз даже обещали избить, если увидят снова рядом с ним. Справиться помогли другие соперницы. Вмешивать в это Гришку с его инстинктами защитника не хотелось. Да и вряд ли бы он мог что-то предпринять против женского пола. Особенно тогда. В общем, меня недолюбливала большая часть «женского» школьного населения с пятого по девятый класс. Одни из-за Гришки, другие, постарше, из-за интереса уже ко мне парней из их классов. В восьмом – первые прогулы. В девятом – первые дискотеки. Да много чего еще было. Одно только неизменно: где бы и что не происходило – мы всегда с Гришкой были вместе.

–Помнишь, в десятом к нам пришли новенькие, два брата близнеца? – спросил Гришка.

–А, из Дагестана, которые приехали, Илдар и Наби, кажется?

–Они, да. Пришло время, видимо, признаться, – Гришка еле сдерживал смех.

–Но в чем?

–Они недели две приглядывались к тебе, потом подошли ко мне и Илдар спросил: не против ли я, если они будут с тобой встречаться.

–Оба?

–Ну тот, кого выберешь, а второй нашим братом станет.

–Нашим братом? – у меня глаза на лоб полезли, что еще больше развеселило Гришку.

–Ага. Они думали, что мы с тобой брат и сестра, представляешь?

–И что ты им ответил? – я, как можно убедительнее, нахмурила брови.

–Что могут подойти снова, когда институт закончишь. Никак не раньше.

–И когда ты собирался рассказать мне эту историю? – до меня дошла вся нелепость той ситуации и я хохотала уже во весь голос.

–Да, в общем-то, никогда, – Гришка развел руками.

–Тогда я тоже кое в чем признаюсь, – в отместку сказала я.

–О, а вот это уже интересно, – он подпер подбородок ладонью и, счастливо улыбаясь, уставился на меня.

–С восьмого по девятый класс… – я подняла глаза к потолку, – ладно, скажу, – и выпалила на одном дыхании, – я подозревала, что тебе нравятся парни.

Гришка поперхнулся и никак не мог откашляться. Мне пришлось стучать его по спине.

–Но почему?! – откашлявшись, справедливо потребовал ответа он.

Я вздохнула.

–Ты ни с кем не встречался, при том, что тебя атаковали самые популярные девчонки школы. Тебя никогда и никто из них особо не интересовал, – я пожала плечами, – и потом, ты всегда хорошо одевался, модно стригся и делал маникюр.

–Вик, ну тебе ли не знать: у меня мама в салоне красоты работала. Маникюр делала. Конечно, я тоже без внимания не остался.

–И еще надушенный всегда, – вспомнила я, – такая вкусная вода, до сих пор помню.

–Разве ж это плохо?

–В том то все и дело, что как то очень все хорошо. Даже манеры хорошие. Не помню, чтобы еще кто-то был таким джентльменом в наши школьные годы. На девчонок это, в довесок к твоей красоте, как красная тряпка на быка, действовало.

–В довесок к моей красоте… – снова этот взгляд в упор.

–Ну да.

–То есть ты считала меня еще тогда красивым, – Гришка встал и подошел ко мне вплотную.

–Все так считали.

–И ты?

–И я, – кажется, я покраснела. К чему все эти вопросы вообще?

–А сейчас? – уже полушепотом спросил он?

–Что сейчас?

–Сейчас тоже так считаешь?

–Сейчас еще красивее, – не думая произнесла я то, что было на уме, и сразу пожалела об этом.

Дальше все пошло совсем не по плану. Я опомнилась в крепких объятиях горячо целующейся с человеком, без которого уже сложно представляла свою жизнь. Как же это приятно… И почему я лишала себя этого столько лет? Вдруг поцелуй прервался. Я вопрошающе уставилась на Гришку.

–Сейчас что думаешь? – спросил он.

–О чем?

–Подозрения еще существуют?

Меня почему-то разозлил его вопрос. Да и прозвучал он как то не вовремя.

–Почему ты тогда ни с кем не встречался?

–Глупая, – сказал он, – я же никого не замечал, кроме тебя. С того самого момента, когда ты стала носить мне запасные ручки.

–Ага, – вспомнила, улыбаясь, я, – а ты в отместку точил мне карандаши.

–И не позволял другим мальчишкам дергать тебя за косички, – Гришка уткнулся в мои волосы, – а ты носила мне вкуснейшие бутерброды, – и укусил меня нежно за ухо.

–Так что? – с моим ухом в зубах спросил он.

–Ладно, ладно. Я была не права.

–И…

–И пора нам поужинать.

–С этим не могу поспорить, – отпустив мое ухо и глубоко вздохнув признался Гришка.

Глава 15

Воспоминания детства наполнили, развеселили и сделали нас ближе друг к другу. Захотелось больше простора. Душевное состояние требовало праздника. Некой эстетики. И мы решили перебраться из кухни в комнату. Три метра против двадцати пяти сильно проигрывали, потому, локация была изменена.

В комнате стояла прохлада. Постелив на пол пледы, мы раскидали подушки, поставили статные канделябры с множеством зажженных свечей и соорудили столик из пары поддонов, накрытых плотной тканью.

Ужин был готов минут за пятнадцать: я нарезала летний салат, Гришка поджарил пару стейков Форели, достали оливки, сыр и разместили всю красоту на импровизированном столе.

–Слюнки текут, сил нет. Давай уже садиться скорее, – я примостилась рядом с едой и закатала рукава.

–Подожди, – сосредоточенно произнес Гришка, – чего-то не хватает. Потер подбородок и принес из кухни два бокала.

–Пойдешь со мной за вином? В подполе хороший выбор, – он заговорчески улыбался.

–Хм… – мне нравилась его идея, – Марья же просила не высовываться?

–Мы тихонько, там наверху все равно ничего не слышно – проверено, – и Гришка протянул мне руку, помогая подняться, – кто не рискует – тот не пьет шампанского, – весело процитировал он.

Мы взобрались по невысокой, но крайне узкой и неудобной лестнице вверх, отворили проход и выбрались в подпол.

Подходя к стойке с винами, Гришка спросил:

–Белое?

–Я бы и от красного не отказалась.

–Поддерживаю, – Гришка потянулся вверх, – предлагаю Пино Нуар – хорошо сочетается с форелью, или, вот еще – Санджовезе. Более пряное или с кислинкой? – Гришка улыбался во весь рот, мастерски жонглируя винами.

Откуда-то сбоку послышалось странное шуршание:

Так-так, вот уж кого не ожидал здесь увидеть, так это вас, – Петр стоял с луковой сеткой в левой руке. Правой же он потянулся к левому боку. На его лице не было и тени улыбки.

Сверху послышался скрип и мы увидели Марью.

–Петь, ну где ты пропал, мясо само себя не зажарит.

–Марь Иванна, не подходи сюда, – крикнул он, испепеляя нас взглядом.

–Ты случаем не этого «малыша» потерял? – вертя в руке пистолет Макарова 96, спросила она.

–Благодарствую, кидай, – отозвался Петр.

Марья навела «малыш» на Петра, взвела курок и отчеканила:

–К стене! Руки заголову!

–Марь Иванна, ты че, это ж их мы ищем! Это ж она, девка эта, ты посмотри. И как они только сюда попали… Так ты в курсе! – вдруг осознал он и молниеносно двинулся к Марье.

Прогремел выстрел. Петр, корчась от боли, лежал на полу и матюгался, пока из его ноги хлестала кровь.

–Да не стони ты, царапина. Колено пожалела твое. А это, – Марья зевнула, – это быстро заживет. Гриш, снимай ремень, затяни ему ногу. А ты, звезда моя, – обратилась она ко мне – посмотри-ка, там на второй полке справа зеленый бутылек должен быть «пелена сна», давай-ка его сюда.

–Вот, Марья, – протянула я ей небольшой пузырек со странным названием.

–На-ка, Петя, пей, – проговорила она, вынув пробку.

–Э нет, Марь Иванна, – закачал он головой.

–Да пей ты дурень, легче станет. Считай, это обезбол, по-вашему.

Петру, видно, было совсем невмоготу, да и Марье перечить он не привык. Слегка приоткрыв рот, он жадно поглощал вливаемую Марьей жидкость.

–Давай Петя, давай до дна.

–Марьюшка, а еще есть, – будто не в себе, спросил Петр.

–Что, милок, понравилось, – улыбнулась она, вставляя «малыша» обратно в кобуру Петра, – ну-ну, будет, будет пока… а дальше… дальше поглядим. Давай, теперь, поднимайся. Не в подвале же мне тебя лечить.

Гришка приподнял Петра и довел до лестницы.

–Дальше я сама, – сказала Марья, – он не должен вас запомнить, выходя из этого подвала. Зелье начинает действовать, у нас есть пара минут. Слушайте внимательно: Федор, поехал к тому темному Магу, который Вику заговорил на возвращение свертка. Маг, Алькос, сделал для него карту, по которой Федор сможет вас отслеживать. Куда бы вы не отправились. Здесь, понятно дело, вам оставаться нельзя. Как только он доберется до Мага, ваше местонахождение для него уже не будет тайной. Из охраны здесь только двое архаровцев Петра, сидят в беседке. Наденьте черные плащи на выходе и постарайтесь, чтобы они вас не заметили.

–А как же вы, – спросила я Марью, – Петр же теперь в курсе.

–Петр будет в курсе только того, что я ему вложу в голову ближайшие полчаса. Гришка, как выйти отсюда, ты знаешь. Куда вы отправитесь потом, – Марья развела руками:

– Единственное, что могу для вас сделать, попробую заговорить карту, чтобы она показывала ваш путь с небольшой задержкой, минут на десять-пятнадцать, на больше не получиться. И у вас есть три-четыре дня, чтобы найти решение, дальше самочувствие Вики может снова измениться. Ну все, идите, в добрый путь.

Она поцеловала Гришку и меня в лоб, чуть поддерживая Петра, и повесила на меня шнурок с камнем.

–Носи, не снимай. Убережет, сил придаст. В принятии верных решений поможет. Рюкзак вам в дорогу собрала. У выхода заберете.

–Точно, рюкзак. Я в подвал, быстро, – сказал Гришка и стремглав помчался вниз за свертком.

–Э, нога, – простонал Петр.

–Сейчас милый, сейчас лечить пойдем.

–Что с ней?! Почему в крови?

Гришка примчался со свертком в рюкзаке, Марья знаками показала наверх. Мол, лезьте скорее. Поднимаясь по лестнице, я услышала, как она увещевает Петра:

–Как что, Петенька? Ты лучше скажи, зачем в ногу то себе стрелял? Ну взорвалась банка огурцов, ну испугался от неожиданности, стрелять то зачем? Да еще и самому себе, в здоровую то ногу. Беречь себя Петя надо.

Да… чувствую, эта женщина не раз еще меня удивит. А зелье, похоже, и впрямь сработало.

Глава 16

Мы сделали все, как сказала Марья: надели длинные черные плащи с капюшонами, взяли рюкзак с припасами и, выглянув из дома, проскользнули к бане. Уже огибая небольшое строение, до нас донесся голос:

–О! Смотри! Из бани черти повылазили. Говорил же я тебе, нечисто тут.

Голос я узнала сразу – это был Коротыш.

–Сам ты черт! – видимо, ничего не увидев, отвечал Сиплый, – наливай, давай.

–Надо бы сходить, проверить, – не унимался тот.

–Тебе надо, ты иди. Меня и тут неплохо кормят.

–Да ну их, чертей этих. Чего только не привидеться здесь. Давай, бахнем.

За баней, действительно, была чуть различимая тропка. Дальше, через бурьян, мы спустились к речушке.

–Где-то здесь должна быть лодка, – сказал Гришка, скинул рюкзак и огляделся, – там, в камышах, вроде, что-то есть.

–Да, я тоже что-то вижу.

Мы спустили лодку на воду, река оказалась довольно широка. Гришка греб не останавливаясь и через полчаса мы снова сошли на сушу.

–Наверное, надо спрятать лодку? – уточнила я.

–У нас нет на это времени. Видишь, наверху большая Ель?

–Ага.

–Поднимемся и передохнем немного. Надо понять, куда двигаться дальше.

–Устроим привал, – весело откликнулась я, – мы ведь так и не поужинали.

–Думаю, минут десять у нас будет.

Ель была высоченная, нижних веток не было. Под деревом лежало гладкое, широкое бревно. Неподалеку стоял одинокий, давно остывший мангал.

Минуты две мы просто сидели. Часть пути пройдена. Сколько времени в запасе и есть ли оно у нас вообще, мы не знали. Гришка достал из рюкзака термос с чаем и пироги.

–Божественно… – произнесла я, стремительно поглащая пирог.

–Кар, кар-р, кар-р-р, – на ветке сидел ворон чернее ночи и с интересом смотрел на нас.

–И откуда ты здесь такой? – птица молчала, все также наблюдая за нами.

–Есть хочешь? – обратилась я снова к птице, показывая на кусок пирога, – скитается, как и мы, – пояснила Гришке завязавшийся разговор с вороном.

–Кар-р, – выкрикнула снова птица и спилотировала к нам на бревно. Отломив добротный кусок пирога, я положила его рядом с вороном на бревно. Ни капли не теряясь, тот прыгнул ближе, посмотрел на меня, взял клювом кусок и устремился обратно в мохнатые лапы ели.

–Смелая птица, – взглянув на верх, сказала я.

–Да, и немного наглая, как и полагается истинному ворону, – усмехнулся Гришка. – Вик, я узнал, почему ты постоянно хочешь есть.

–Только не говори больше про беременность, – предупредила я.

–Марья сказала, что сердце, активируясь, дает мощный выброс энергии. Но, находясь в неестественной среде, в какие-то моменты может ее также брать от тебя. Тебе это никак не вредит. Больше, чем ты сама, экологично для своего организма можешь дать, оно не возьмет. И, вот этот самый процесс, может сопровождаться резким чувством голода, чтобы восполнить энергетический запас.